Нелюбовь

Редактор Юлия Афонасьева

Корректор Юлия Афонасьева

© Наташа Виардо, 2024

ISBN 978-5-0064-1188-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От автора

К любви стремится каждый человек. Однако ее невозможно обрести в условиях внутренней опустошенности и мрака. Прежде чем строить здоровые и гармоничные отношения, необходимо наладить связь с самим собой, пройдя через все ступени эмоционального опыта ― как болезненного, так и радостного. Только преодолев этот путь, можно ощутить внутреннюю целостность и свободу. В противном случае любые попытки отношений будут обречены на провал, поскольку в основе их будет лежать НеЛюбовь. Невозможно ждать взаимности от окружающих, если внутри царит пустота.

Самопознание ― это непрерывный процесс. Это путешествие! И да, оно сопряжено с испытаниями и открытиями. Но оно того стоит, потому что ведет к обретению собственной идентичности и определению жизненных ориентиров.

История, изложенная в моей книге, основана на реальных событиях. Она призвана вдохновить читателей на собственный путь самопознания и зажечь в них мечты. Возможно, кто-то наконец начнет жить именно так, как на самом деле хочет, не отравляя больше жизнь ни себе, ни другим.

Любовь и счастье ― это не просто состояния, а результат кропотливой работы над собой. Они не приходят сами по себе, а являются плодом осознанности и самопринятия. Желаю каждому читателю обрести внутренний свет и гармонию, которые станут прочной основой для счастливой и полноценной жизни, наполненной любовью и взаимностью.

Благодарности

На пути моего становления как автора со мной рядом были два дорогих моему сердцу человека: Ксю и Герман. Я безмерно признательна вам, дорогие, за неисчерпаемую поддержку и терпение в моменты моих творческих взлётов и падений. Ваша искренняя любовь, советы и конструктивная критика не позволили мне сдаться! Ваш вклад в создание этой книги воистину огромен. Я люблю вас!

Мама, твой оптимизм и вера в мои силы стали источником вдохновения на протяжении всей моей творческой деятельности. Бесконечно люблю тебя!

От всего сердца выражаю благодарность всем, кто помог этой книге появиться на свет. Я рада, что прошла этот непростой, но невероятно увлекательный путь вместе с вами!

Наташа Виардо

Глава 1

9:00. Коворкинг распахнул двери и впустил в себя всех ранних пташек, жаждущих начать рабочие будни каждый за своим ноутбуком.

Усевшись за привычный стол, я задумчиво уставилась в окно, пробегая мысленно по задачам текущего дня. Вздохнув, раскрыла ноутбук. Система активировалась и сразу же потребовала перезагрузки. Не оспаривая требования Windows, я нажала «перезагрузить» и откинулась на спинку стула. Три минуты ожидания. Пахло свежемолотым кофе и булочками с корицей. Эти запахи я всегда ассоциировала с уютным и неспешным началом дня. Хотелось наслаждаться и подольше откладывать рабочий старт. Я покрутила головой, разминая шею, и вдруг мой взгляд остановился на показавшемся знакомым молодом человеке. О, такие мужчины имеют свойство врезаться в память!

Где я его видела?

Выдающаяся внешность. Я не могла бы не обратить на него внимания. Редкий случай органичной и не переслащенной мужской красоты. Умеренная брутальность. Ярко выраженная внешняя мужественность. Хочется подпереть щеку кулачком и, уставившись на него, получать эстетическое удовольствие. При этой мысли я хихикнула себе под нос. Потом отвела глаза, изо всех сил пытаясь вспомнить, точно ли мы с ним где-то пересекались.

Чиангмай – сравнительно небольшой город на севере Таиланда, состоящий преимущественно из древних буддийских храмов и монастырей. Тем не менее это еще и культурная столица страны: модный, современный, стремительно развивающийся, гостеприимный и изобилующий возможностями город для всех, кто работает удаленно, но не желает быть поглощенным хаосом и суетой больших мегаполисов вроде Бангкока.

Настоящий колорит Юго-восточной Азии лично мне удалось почувствовать именно здесь. И дело не столько в средневековой тайской архитектуре (так уж сложилось, что я люблю восточную культуру и искусство), а именно в уникальной атмосфере, дружелюбной и расслабленной. Я приезжала сюда в первую очередь увидеть многочисленные старинные храмы и ступы, полюбоваться пышной природой северного Таиланда. К тому же климат в Чиангмае довольно влажный и тёплый, но изнуряющей жары, как в Бангкоке, на севере страны не бывает. А мне, любительнице длительных пеших прогулок, это как нельзя кстати подходило.

Однако, как только я перестала исследовать город и его ближайшие окрестности как турист, он подарил мне шанс погрузиться в его самобытность. Это оказалось бесценным! Замедлившись, я замечала то, что раньше не имело значения, и становилась завсегдатаем таких мест, в которые обычный путешественник даже не додумался бы заглянуть. Я постепенно сливалась с потоком местных жителей, улавливая ритмы города в стремлении стать своей.

Мне повезло. Я действительно своя в Чиангмае уже второй год. Город принял меня фактически сразу. Это была взаимная любовь с первого взгляда. Еще в далеком 2012 году, когда впервые приехала сюда отдыхать, я поняла, что мы не просто друзья. Это нечто большее! Чем я, собственно, и дорожила с первого дня. Каждый год я находила возможность провести в Чиангмае хотя бы пару недель. Мне никогда не надоедало. Я часами бродила по городу, исследуя каждый квартал. Мне нравилось неспешно обходить все храмы, колоритные рынки и живописные окрестности города. Я словно перепроверяла серьезность своих намерений и чувств к нему. И город каждый раз широко раскрывал объятия и бережно заботился обо мне, показывая новые грани.

Однажды вечером, накануне очередного вылета домой, я заблудилась в одном из старых районов и попала на территорию еще не знакомого мне древнего монастырского комплекса. Не чувствуя ног от усталости, я с облегчением уселась на холодный мраморный пол храма, чтобы передохнуть, сложила ладони вместе на уровне груди и замерла от восторга: на меня в упор смотрела большая позолоченная статуя Будды, величественно восседавшего в позе лотоса с вытянутой вперед ладонью, будто жестом призывая немедленно остановиться, сесть и задуматься. Три метра могущества, покоя и баланса. Статуя словно подмигивала мне, переливаясь в солнечных лучах, которые заглядывали в храм через узкие деревянные окна, и призывая все-таки подчиниться и поразмышлять о чем-нибудь значимом и важном. Эти минуты стали сакральными для меня, потому что обращение к Будде произошло спонтанно и от сердца. Я поделилась с ним самым желанным, озвучила ему свою мечту однажды перебраться жить в Чиангмай и попросила благословения и возможности на реализацию задуманного, если, конечно, сам Будда не будет возражать. Будда, скорее всего, долго думал, давать ли мне этот шанс. Потому что с той секунды пройдет почти семь лет, прежде чем я начну потихоньку переезжать.

Мой ноутбук успешно перезагрузился и намекал, что пора бы взяться за работу. Я еще раз бросила взгляд в сторону красавца. Боже, ну где же мы виделись?

Открыв рабочую почту, я обнаружила пару писем спам-рассылки. Достало. Открыв, пролистала в самый конец письма, и нажала «отписаться». Система без лишних вопросов перекинула меня на новую страницу с сообщением «[email protected], вы успешно отписались…» Взгляд на собственное имя, написанное латиницей, заставил вспыхнуть в памяти смутное воспоминание. Laluna… La Luna. Я даже вздрогнула от неожиданно посетившего меня осознания.

Галерея современного искусства «La Luna»! Бинго! Вот где я его видела! На прошлой неделе заходила туда узнать, не появились ли новые книги в их книжной лавке. Книг не появилось, зато стартовала новая выставка черно-белых фотографий местного модного фотографа. Я обожала фотовыставки и всегда посещала их с большим воодушевлением. Каждый снимок – словно отдельная жизненная история. Только без слов. Смотри и ищи свою глубину. Я писательница, и такое вдохновение для меня никогда не бывало лишним. Вот и в этот раз я решила посмотреть и вошла в пустой просторный зал. Белые стены, высокие потолки. Окна в пол распахнуты настежь. Очень много воздуха в этом залитом солнцем пространстве. Фотографии внушительных размеров развешены на канатах, спускавшихся с потолка. Креативная подача. От легкого дуновения ветра или передвижений посетителей по залу фотографии качались в разные стороны, словно оживая и рассказывая о ночной жизни Китайского квартала в Бангкоке.

Было забавно сновать между фотографиями, которые так и норовили шлепнуть тебя то по лицу, то по затылку. Уворачиваясь от одной из них, я, пригнувшись, увидела, как в зал вошел молодой европеец. Он снял солнечные очки и огляделся. Волосы светло-русые, стянутые в низкий пучок. Высокий, загорелый, атлетично сложен. Плечи обтягивала льняная белая рубашка, расстегнутая до середины груди. Бежевые льняные чиносы. Белые «найки». Стиль ― однозначно не пустое слово для него.

Парень органично влился в стильное пространство глянцевого черно-белого шика и затерялся среди фотографий, а я заулыбалась сама себе от двойного удара концентрированной красоты.

Дойдя до последней фотографии этой не особо впечатлившей меня выставки, я остановилась. На кадре был изображен сидящий на деревянном ящике татуированный пожилой китаец. Лицо изуродовано шрамами. На одной руке нет пальцев. Взгляд человека устремлен прямо в объектив фотоаппарата, отчего возникло чувство, будто он смотрит прямо мне в глаза. И от этого взгляда по спине пробежал холодок. Я сморщилась, склонив голову набок. Что в этом взгляде? Почему он так смотрит? Я подошла к описанию фотографии, но оно было на тайском, поэтому мне пришлось гадать.

Снова отошла от фотографии на несколько шагов. Стою и зачем-то пытаюсь понять. В голову ничего так и не пришло, кроме идей о подпольной жизни китайской мафии. «Странный сборник противоречивых новелл ― эта выставка», ― мысленно сказала я себе и собралась уходить.

Фотография вдруг качнулась в сторону, и передо мной возник тот парень. От неожиданности я резко шагнула назад, застенчиво улыбнувшись и получив его улыбку в ответ.

Господи, как горячо! Он действительно красив.

– Очень неожиданно размещены фотографии, ― он произнес это приятным низким голосом на хорошем, чистом английском и прошел мимо. Я успела лишь кивнуть, а потом направилась к выходу из зала.

Мое сердце почему-то ускорило бег, и я ощутила, как меня на доли секунды от волнения бросило в жар. Что это еще за реакция такая? Не было такого раньше. Хотя кондиционер не работает. Возможно, мне просто стало жарко от общей температуры помещения.

Уже в дверях я еще раз обернулась. Из-за раскачивающихся фотографий парень то исчезал, то появлялся. Есть что-то в небрежно собранных в пучок волосах! И какая же у него прямая спина! Сто процентов у него пожизненный абонемент в фитнес-зал.

Я набрала полные легкие воздуха, задержала его на мгновение, и, выдохнув, вышла из галереи. Больше о нем я не вспоминала. Пока сегодня не увидела сидящим фактически напротив меня в ставшем уже родным коворкинге.

Глава 2

Моя работа требовала собранности и концентрации. Я писала книгу, и у меня стояли четкие дедлайны для сдачи материалов редактору. Работать из арендованных апартаментов я не любила по одной простой причине: одиночество, четыре стены и потолок могли сформировать депрессию даже в таком красивом городе, как Чиангмай. Поэтому коворкинг в центре стал для меня иллюзией социализации и профилактикой хандры.

Честно говоря, общение как таковое мне не требовалось. Я не стремилась ни с кем заводить дружбу. Меня полностью устраивали приятельские приветствия кивком головы и улыбкой, после чего, без чувства вины и неловкости, можно было спокойно вставлять наушники в уши и заниматься своей работой. Я интроверт. И все рассуждения на тему того, что мы социальные животные, которым нужна стая и все такое, я предпочитала не анализировать. Последние несколько лет я придерживалась позиции невмешательства в чужие жизни. Но и в свою, по правде сказать, я тоже не пускала.

Мне нравилась свобода. Мне нравилось наблюдать, но не вовлекаться. Но, пожалуй, самое важное ― несмотря на то, что мое лицо было знакомо каждому торговцу квартала, в котором я жила, и всем, кто работал в заведениях, которые я регулярно посещала, лично меня никто не знал. Приветливая милая европейская девушка. Некоторым даже было известно мое имя и то, что я русская. Но на этом все.

С европейцами, окружавшими меня в коворкинге по утрам, я тоже не вступала в дружеские отношения, потому что мне просто не хотелось никому ничего о себе рассказывать и делать вид, будто мне интересно что-то узнать о них в ответ. Я была далека от умения вести естественные small talks1. Меня раздражала сама концепция. Поэтому я обычно ограничивалась улыбкой и кивком.

Но было в городе все-таки одно место, где я отдыхала и душой, и телом. Латиноамериканский бар «Кубанита». Это, пожалуй, единственное заведение в городе, где каждый вечер проводились самые яркие и зажигательные вечеринки, как в настоящих ночных клубах Латинской Америки. За час до основного мероприятия можно было освоить на мастер-классах множество стилей за символическую плату: сальса и бачата, кизомба и меренга. Конечно же, это не оставляло равнодушным ни одного человека, умеющего двигаться, танцевать и получать удовольствие от танца. Для меня в латиноамериканских танцах была своя философия: страсть к свободе тела и души. Поэтому я предпочитала по минимуму парных танцев и выбирала афро-дискотеки. Именно по пятницам в баре собиралась вся танцующая публика города разных возрастов и национальностей. До глубокой ночи под афробиты фактурных чернокожих диджеев можно было безудержно танцевать, пить коктейли, курить сигары или марихуану и общаться. В общем, кому что нравится. Лично мне нравилось танцевать.

Владелец бара, таец Дэнг, был для меня едва ли не единственным человеком, с которым я с радостью могла поболтать. Мы познакомились с ним, когда я впервые пришла в бар несколько лет назад. Тогда как раз случилась тематическая вечеринка ― Хэллоуин в афро-стиле. Народу в ту ночь была тьма. Все веселились до упада в прямом смысле. Я неожиданно для себя выиграла танцевальный баттл2, и хозяин бара подарил мне майку с логотипом, бесплатный абонемент на все коктейли в течение месяца и отметил, что я «сделала» эту ночь. С тех пор я ощущала некое принятие и даже своего рода покровительство со стороны Дэнга, что делало мое посещение «Кубаниты» спокойным и уютным.

Дэнг постоянно знакомил меня с кем-то из гостей. Он был в курсе всех сплетен и слухов о ночной жизни своих посетителей и считал своим долгом меня в них посвящать, аргументируя это тем, что «если он будет держать все эти ужасы в себе, то, несомненно, треснет». Но я лишь молчаливо слушала, время от времени поднимая то одну бровь, то другую, то обе, потому что иногда истории и вправду были с пометкой «18+». Но я не запоминала ни лиц, ни имен, ни деталей жизни людей, о которых он говорил. Такой уж был у меня период.

Жизнь шла ровно. Без взлетов и падений. Просто. Предсказуемо. Я считала это своим достижением. Мне нравилось.

Глава 3

Красавчик был очень сосредоточен. Его пальцы со скоростью виртуоза летали по клавиатуре.

«Что можно так неистово печатать?» ― пронеслось в моей голове. Но я одернула себя и попыталась начать работу. То и дело я поглядывала на незнакомца из-под ресниц. Мне определенно нравилось, как он выглядит. От него веяло уверенностью и спокойствием. Он сидел, немного откинувшись на спинку стула, в льняной рубашке фисташкового цвета, которая снова была расстегнута до середины груди, ровно также как тогда, в галерее современного искусства. Рукава подвернуты на три четверти. Белые брюки-карго, заужены книзу. На ногах ― сланцы в тон рубашке. Я хотела его разглядывать, потому что внешне он сильно отличался от мужчин, привычно окружавших меня в коворкинге. А это уже интересно. Стильный. Словно ожившая фотография из GQ3.

Лицо серьезное. Высокий лоб и широкие светлые брови, которые он время от времени сводил, прищуривая глаза. Нос прямой. На щеках ― трехдневная щетина. Подбородок волевой, четкий и немного выступающий вперед, отчего его лицо выглядело мужественным. Но вот губы заслуживали отдельного внимания. Я так скажу: многие женщины могли бы позавидовать настолько выразительным, сочным и четко очерченным губам.

Он мог бы быть моделью. Хотя почему «мог бы»? Может, он как раз и есть модель. И судя по внешности и стилю ― модель чего угодно. Казалось, ему все идет. А может быть, он просто представитель современной арт-индустрии? Он запросто мог оказаться художником, фотографом или галеристом. Ведь такие внешние данные вряд ли даются «простым смертным». Я еще раз вспомнила, как ему шла галерея современного искусства «La Luna», вздохнула и отвернулась, уставившись в свой монитор.

Такие парни давно не вызывали у меня ничего, кроме визуального удовольствия. Я была убеждена, что они редко одарены интеллектом, ибо Создатель по максимуму вложился в их внешность. Интрижки меня не интересовали, поэтому я перестала даже играть в гляделки. Просто время от времени могла перевести взгляд, испытать удовольствие как, например, от оригинальных картин Клода Моне в парижском музее «Орсе», и продолжить заниматься своими делами.

Коворкинг всегда наполняли европейцы. Но лишь единицы задерживались в городе надолго. То и дело кто-то появлялся, кто-то исчезал. Я привыкла к постоянной смене людей в пространстве и научилась не привязываться даже глазами. Красивый визуал я стала просто впитывать и использовать для вдохновения. Ведь работа у меня творческая, как вы помните.

Красавчик в этот день занимал все мое внимание, и я начала раздражаться, потому что не могла достать из себя ни строчки. А видя, как он сам стучит по клавишам на высоких скоростях, просто внутренне вскипела и решила выйти в кафе через дорогу выпить кофе.

Встать тихо из-за стола у меня не получилось (ох уж эти железные стулья по гранитному полу!), в довершение к этому я уронила телефон, который с глухим звуком приземлился ровно у ног красавчика.

«Твою мать!»

Я сделала широкий шаг и, присев, хотела поднять телефон, но в этот же момент незнакомец наклонился навстречу, и мы столкнулись лбами.

– Черт! Простите!

– Вы в порядке? ― Он протянул мне телефон.

Я потерла лоб ладонью, нервно улыбнулась, скорее всего, еще и покраснела. Забрав у него телефон, я выдавила сдавленное «Да, все хорошо, спасибо» и быстро вышла из коворкинга.

Я злилась на себя. Я никогда не была робкой или неуклюжей. Даже наоборот, решительности мне хватало, хоть отбавляй. Я легко могла проявлять инициативу, если мне того хотелось. Но в том, что со мной происходило при взгляде на этого красавчика, я не могла разобраться.

Понятное дело, что он понравился мне внешне. Меня всегда привлекали такие мужчины. Агрессивно сексуальные, с красивым телом, расслабленные и свободные. Я вряд ли уникальна в таких вкусах, поэтому рискну предположить, что большей части женского населения планеты такие мужчины тоже нравятся. Но в свои 39 лет я больше не была склонна романтизировать подобный образ, не понаслышке зная, что у подобных красавцев либо уже есть другой красавец, либо им нужен просто непродолжительный постельный кайф без отягощающих последствий.

Выпив термоядерный эспрессо, я вернулась обратно в коворкинг, но красавчик уже исчез. Мысленно трижды поблагодарив его, я наконец села работать. Радости добавило осознание, что сегодня пятница. А значит, время для танцев в «Кубаните». Я еще больше внутренне возликовала и поставила таймер на три часа, пообещав себе не отвлекаться в течение этого времени и серьезно поработать.

Глава 4

В пятницу бар «Кубанита» открывал свои двери около восьми вечера. Диджеи настраивали оборудование, Дэнг готовил все к появлению гостей. Я всегда приходила рано, чтобы успеть поболтать с Дэнгом о прошедшей неделе, поиграть на бильярде с его юным племянником Джонни, который подрабатывал официантом, и выпить какой-нибудь сладкий коктейль для удовольствия, прежде чем отправиться танцевать.

В этот вечер бильярдный стол уже был занят, и я сразу уселась на высокий барный стул напротив Дэнга.

– О, что за красотка в красных брюках! А эта белая майка ― просто писк! А какие туфли! Это что ― бархат? Кто тебя сегодня одевал? Сам Джон Гальяно?

– Ах, если бы! ― засмеялась я.

Дэнг и я смогли подружиться еще и потому, что у нас обнаружилась общая любовь к моде как к явлению. Мы могли часами обсуждать этот вид искусства. Дэнг в свое время хотел стать фэшн-дизайнером, но жизнь не предоставила ему такого шанса даже несмотря на то, что он поступил в престижный колледж изящных искусств в Бангкоке. Закончить обучение ему не удалось, потому что неудачные романы с начинающими дизайнерами разбивали ему сердце и, как он любил говорить, «отняли у него вдохновение к творчеству».

– Что-нибудь выпьешь?

Дэнг протянул планшет с меню. Я полистала электронные страницы в надежде уговорить себя на что-то новенькое. В актуальных новинках была представлена винная карта и безалкогольная «пина-колада». В вине я не разбиралась, а вот коктейль меня заинтересовал. Не столько мне понравился приторно-сладкий сливочный вкус, сколько подача ― как Дэнг декорировал бокал маленькими бутонами свежих хризантем. Он пинцетом достал их из специального контейнера со льдом и очень осторожно разложил полумесяцем на поверхности плотной пены из кокосовых сливок.

Люди прибывали, рассаживались за столиками в основном или диванном зале, где можно было курить кубинские сигары и тайскую марихуану. Этнический интерьер расслаблял и погружал в иную реальность. Декоративные артефакты и вся мебель в смешении африканского, тайского и индийского стилей делали пространство стильным и самобытным. На фоне стен и пола в тёплых оттенках выжженной земли и раскаленного песка весь декор смотрелся выигрышно: текстиль в диванном зале, покрытый орнаментами, тотемы, фигурки животных, картины и цветная керамика создавали экспрессию африканского дизайна. Я балдела от этой красоты.

Постепенно диджей увеличивал громкость и открывал вечер, приглашая гостей начать двигаться. Бар превращался в живой организм, бурлящий и кипящий, расплескивающий энергию через окна и двери. Людей как обычно было много. Много знакомых лиц. Особого интереса они для меня не представляли. Но город все-таки туристический, поэтому путешественников сюда влекло ровно так же, как днем в храмы, монастыри и другие культурные места. Поэтому я скользила взглядом по залу, не без любопытства наблюдая за группой европейской молодежи, сновавшей между баром, танцполом и диванным залом, активно налегающей на алкоголь и марихуану, что раскрепощало и на время освобождало их от молодежных зажимов. Они весело зажигали под афробит. И вот я уже хотела присоединиться, как фактически из ниоткуда перед моим лицом возник тот самый красавчик из коворкинга.

– Привет.

– Привет.

– Я Дейл.

– Натали.

Пауза. Мое сердце, казалось, застучало громче, чем диджейский бит, и чуть не выпрыгнуло из груди. Да что же это за реакция такая? Как в галерее, когда я увидела его в первый раз. И теперь дело точно не в температуре бара.

Сделав глоток из бокала, я отвела глаза в сторону. Дейл перегнулся через барную стойку и заказал содовую. Дэнг кивнул, бросив на меня взгляд, означающий «все в порядке?», я утвердительно моргнула и так глубоко вдохнула, что даже плечи поднялись.

Дейл, обхватив себя за локти, все еще опирался на стойку. Не дождавшись от меня инициативы продолжить разговор, он спросил:

– Часто тут бываешь?

– Каждую пятницу.

– Так любишь афро-музыку?

– Люблю танцевать.

Господи, почему мне так тяжело с ним говорить? Я не понимала, откуда на меня напала такая застенчивость и почему я так робею. Казалось, у меня даже румянец выступил, хотя в полумраке бара это вряд ли бросалось в глаза.

Дэнг поставил бутылку ледяной содовой перед Дейлом, но отходить от стойки не стал. Словно присматривал за мной. Взял белое полотенце и начал интенсивно натирать им пивную кружку, просверливая взглядом то меня, то красавчика.

Набравшись храбрости, задаю вопрос:

– Пятница. Ночь. А ты пьешь содовую?

Он широко улыбнулся, продемонстрировав свои идеально белые зубы, и коснулся кончиком языка уголка губ. Ах, какой обольстительный жест! В этот момент мой пульс приблизился к критической отметке.

– Я за рулем.

Я понимающе кивнула, совершенно не представляя, как вести себя. Это чувство похоже на недоумение от внезапно сбившихся настроек в собственном телефоне. «Откуда ты взялся, Дейл?!»

– Я часто видел тебя в городе. Ты давно тут?

«Какой поворот. Лично я видела тебя всего два раза. И это нельзя назвать словом „часто“».

– Я живу здесь второй год. А ты? Проездом?

– Я несколько месяцев в городе. До этого полгода жил в Малайзии.

– Путешествуешь?

– Совмещаю с работой.

– Где больше нравится? В Малайзии или здесь?

– Я не готов сравнивать. При общей схожести эти места разные. Но это будет долгий рассказ. Хочешь послушать?

Я засмеялась. Допив последний глоток, я продвинула бокал вперед по барной стойке. Дэнг перехватил его и спросил: «Повторить?» Я отрицательно покачала головой и кивнула в сторону танцпола, обозначив свое намерение уйти наконец танцевать.

– Ты танцуешь?

Клянусь, я задала этот вопрос в надежде услышать «нет», со спокойной душой оставить Дейла у барной стойки и исчезнуть. Но увы.

– Да. Пойдем?

И протянул мне руку. А у меня от неожиданности вспотели ладони. Я снова засмеялась и, соскочив с барного стула, направилась в самый центр бара, где уже почти нет места и танцует, как минимум, бóльшая часть города, перемешавшись с изрядно поднабравшейся европейской молодежью.

Дейл двигался великолепно. Он излучал легкость и свободу, будто его тело было воплощением музыки. Казалось, сама энергия искрилась между нами. Мы могли бы запросто одержать победу в конкурсе парных афро-танцев, если бы таковой существовал. Его безупречное чувство ритма и умение улавливать мельчайшие нюансы музыки заставляли меня испытывать необъяснимый восторг, ведь я обожаю мужчин, которые умеют двигаться и так тонко чувствовать музыку.

Наш танцевальный контакт стал первым полноценным общением, пусть и на языке тела (как по мне, так это даже важнее), где шаги, прикосновения и взгляды наполнялись особым смыслом, а жесты и улыбки становились выражением эмоций, воплощением радости и удовольствия от танца. Мы играли с ритмом, меняли темп и импульсивно создавали новые танцевальные фигуры. Это было похоже на свободную живопись, где каждый взмах кисти рождал неповторимый узор.

«Господи, за что мне сегодня такие испытания?»

Стиль одежды у него был прежний, просто брюки и рубашка другого цвета. Льняной тотал блэк, сидящий идеально по фигуре, шел ему невероятно. Его светлые и немного выгоревшие прядями волосы, собранные в высокий небрежный пучок, делали образ контрастным и бросающимся в глаза. Пропорциональное тело, мощная и широкая грудь, тонкая талия, крепкий зад. Если бы меня спросили, какова она ― идеальная модель человека, ― я бы без раздумий указала на Дейла.

Чем больше я на него смотрела, тем больше мне приходилось тормозить влечение, нараставшее, словно цунами. Этот мужчина для меня ― с пометкой «слишком»! Дело в том, что я больше не верила в таких мужчин. У меня была своя теория на этот счет, проверенная несколько раз на практике. Красивый ― равно самоуверенный. Еще, скорее всего, самодовольный и самовлюбленный. А значит, склонен к самолюбованию. А это уже как-то не по-мужски.

Я не собиралась с ним знакомиться и уж танцевать ― точно. Я вообще не хотела к нему приближаться. Я убеждала себя только в возможности визуального эстетического удовольствия. В моей жизни было достаточно разочарований, связанных с такими типажами. Выучив эти уроки, я держала себя в руках и старалась даже мыслей о возможных контактах любого толка с такими мужчинами не допускать.

Когда я посмотрела на часы, оказалось, что уже сильно за полночь. И не то чтобы я очень торопилась, но зашкаливающие эмоции подталкивали меня покинуть бар. Хотелось наконец снять туфли, вдохнуть полной грудью чистого воздуха, а не плотного и тягучего дыма марихуаны, и побрести домой, перебирая в памяти картинки красивого тела Дейла и наших танцев. И вовсе это не было бы мечтаниями. Так, просто прелестная коллекция для галереи памяти.

Я указала Дейлу на часы и, коснувшись рукой его груди, прокричала «пока». Обогнув его, я поспешила к бару попрощаться с Дэнгом. Я зашла за барную стойку, а он достал с полки мою сумку и, протянув ее мне, спросил, не нужно ли вызвать такси. Я ответила, что хочу пройтись пешком, и направилась к выходу.

Спустившись по винтовой лестнице, я обнаружила, что ворота, ведущие на улицу, закрыты. Там толпились люди, курили и громко общались. Я несколько мгновений не могла сообразить, как выйти. От шума, дыма и переизбытка чувств у меня разболелась голова. Ноги нещадно требовали снять обувь. И я реально задумалась о том, чтобы вызвать такси.

– Натали, подожди.

«Черт, черт, черт!!!»

Голос сверху. Подняла голову. Дейл быстро спускался вниз по винтовой лестнице.

– Ты ускользнула, я не успел сообразить.

Я пожала плечами, улыбаясь.

– Ворота закрыты. Не пойму, как выйти.

– У меня байк на парковке, пойдем?

«Ну вот еще», ― подумалось мне, но я зачем-то пошла. Наверное, силы сопротивляться на сегодня закончились.

На паркинге Дейл быстро отыскал свой байк, вставил ключ и, перекинув ногу через сиденье, запустил двигатель.

– Садись.

– Эмм, нет. Слушай, извини, но я все же пройдусь пешком.

Дейл расхохотался так заливисто, что я невольно засмеялась в ответ.

– Ты меня боишься?

Я ответила с улыбкой, но настойчиво, пытаясь показать, что я не ломаюсь и не дам себя уговорить:

– Скорее, не доверяю.

– А если я пешком с тобой пойду, тоже будешь не доверять?

Он заглушил мотор, слез с байка и весьма уверенно подтолкнул меня вперед к выходу с паркинга.

– Ночь на улице. Хочу проводить тебя. Пешком так пешком.

Мы вышли на безлюдную улицу и медленно побрели по тротуару. Говорили о всякой ерунде. Но я узнала, что ему тридцать четыре года, у него французские корни, хотя родился и вырос он в Америке. Работает в IT сфере. А в свободное время пишет рассказы. У него уже вышел один сборник на Amazon, и сейчас он работает над вторым. Узнав, что я тоже пишу, он, казалось, просиял. Но особых вопросов задавать не стал. Его больше удивило, что я русская. Ну, не его одного это удивляло, что уж тут. Английский ― мой второй язык уже больше двадцати лет. То, что я бегло и без акцента на нем говорю, абсолютно естественно, когда живешь не в родной стране.

Мы успели обсудить Чиангмай, еду, места для отдыха и прогулок. Выяснилось, что ему очень нравится бывать в университетском парке возле моих апартаментов. Там-то он и видел меня несколько раз (помимо коворкинга и галереи современного искусства). Однажды ― когда я читала на берегу озера под старой раскидистой ивой. А второй раз ― на университетской спортивной площадке, когда я, воткнув наушники в уши, прыгала через скакалку.

На мой вопрос: «Почему не подошел тогда?» он ответил весьма адекватное: «Не уверен, что эти моменты были уместными». Что ж, возможно, он прав и обладает тактом.

Дейл улыбался, громко и очаровательно смеялся. Шутил, заставляя смеяться и меня. Я обожаю мужчин с хорошим, здоровым чувством юмора. У этой ночной беседы не было и быть не могло никакой глубины или серьезности. Все просто и очень легко, но на высочайшем градусе влечения, которое обозначилось еще на танцполе, а сейчас было прикрыто вуалью приличия и уважения друг к другу. Он не продавливал и не намекал. Он вообще вел себя так, что я не могла понять, чего он на самом деле хочет. Скорее всего, и правда, просто проводить по-джентльменски. Ночь как-никак.

Но, тем не менее, подобные красавчики обычно очень в себе уверены и провожать девушку из бара, просто чтобы убедиться в том, что она благополучно доберется, вряд ли станут. Всегда есть некая надежда на продолжение, особенно если этому предшествовали горячие танцы. А если взять наш танец, то он был весьма чувственным, что само по себе могло приглашать к продолжению в более уютной обстановке. Но давайте не забывать, что бар латиноамериканский. А, как известно, какой бар, такие и танцы. С этим ничего не поделаешь.

Если взять нашу легкую болтовню по дороге из бара, то это вроде как был безобидный и ни к чему не обязывающий флирт малознакомых людей.

Ничего не понятно!

Ну и хорошо. Я ведь все равно не собиралась в этом всем разбираться.

И вот мы у дверей моих апартаментов. Я ненавижу свои туфли. Но держу лицо. У меня нет сил ни на что, кроме душа и постели. О чем, собственно, я и сообщаю Дейлу. Улыбается. Облокотился плечом о стену. Медлит.

Стоим друг напротив друга. Молча. Я восхищаюсь его красотой и выдержкой. Считываю его, как некое отражение меня. Эдакий ценитель красоты момента.

– Спокойной ночи, Натали. Был рад знакомству.

– Спасибо, что проводил, Дейл.

Мой красивый американский соблазн с французскими корнями дождался, пока я войду в апартаменты и закрою дверь с той стороны.

Я сразу же сбросила туфли и на носочках подошла к окну, не включая свет. Дейл неспешно удалялся. С ровной спиной, крепкий, широкоплечий, жгуче красивый и притягательный.

Глава 5

Все выходные я провела в прогулках по городу. Без особой цели бродила по извилистым улочкам, размышляя о новом знакомстве. Ворох предрассудков и страхов мешал мне трезво оценивать ситуацию. Дело в том, что я некоторое время назад поставила себе негласное ограничение на чувства. Мне так хотелось покоя. Я сделала все, чтобы изолировать себя от того мира, в котором мне пришлось проходить неприятный и болезненный опыт. Я отстрадала свое. Я пролила тысячи литров слез и провела без сна бессчётное количество ночей. Согласитесь, что рано или поздно такая жизнь надоедает. Ничего не остается, как взять себя в руки и начать заново.

И я начала. Только с одним условием. Никаких мужчин. В ближайшие десять миллионов лет. Я хотела наконец познакомиться с собой настоящей, а для этого мужчины не нужны. Я сбежала на другой край планеты. Я стремилась туда, где меня никто не знает, не задает лишних вопросов и не сует нос в мои дела. Мне нужна была нейтральная, безопасная территория.

А сочувствующие взгляды, сожаления, сопереживания, суждения и прочие охи-вздохи на предмет моих жизненных выборов не нужны. Я предпочла оборвать все ниточки, связывающие меня с прошлым, и исчезнуть. И скажу вам честно, ни разу не пожалела о таком кардинальном решении. Жить без ожиданий оказалось гораздо проще. Да и ответственность брать на себя тоже не было страшно. Скорее, даже наоборот. Я ощутила, что, оказывается, уверенно стою на своих двух ногах еще в тот момент, когда вышла из дверей аэропорта в Чиангмае пару лет назад с маленьким чемоданом ручной клади. Да, как вы понимаете, я даже вещи из прошлой жизни брать не стала.

Я арендовала апартаменты на год и принялась обживаться. Первое время не могла надышаться воздухом свободы. Я не сразу привыкла к тому, что вокруг тишина и никто не стремится влезть в мою жизнь. Я медленно, но верно расслаблялась. Читала, писала, смотрела кино, слушала музыку и очень много гуляла по городу. Временами выезжала то в горы, то на море. Поездки недалеко и ненадолго служили своего рода натуральным антидепрессантом и не давали замкнуться в себе окончательно и бесповоротно.

Но больше всего мне нравилось чувствовать трепет по возвращении из таких путешествий в свои маленькие и уютные апартаменты с видом на свято чтимые не только местными, но и мной холмы. Первая ступа храма появилась там аж в четырнадцатом веке в качестве хранилища для очень важной реликвии – кусочка кости Будды. Знакомый владелец лавки хозяйственных мелочей однажды рассказал мне легенду об этом. Считалось, что место для строительства было указано священным белым слоном. Кость Будды водрузили животному на спину, и слон, покружившись немного, привез ее на вершину горы. Я видела эту реликвию своими глазами, когда впервые поднялась на вершину холма несколько лет назад. Она хранится в огромной золотой ступе, окружённой маленькими алтарями со статуями Будды и четырьмя золотыми зонтами. Не знаю почему, но меня это впечатлило. С тех пор я чувствовала необъяснимую сакральную важность холмов, храма, реликвии и даже этого священного белого слона в моей жизни. А с наступлением сумерек наверху зажигались сигнальные огни на всех пагодах монастыря. Завораживающее зрелище! Я подолгу могла стоять на балконе и всматриваться в мерцающие в густой темноте огоньки, мысленно разговаривая с Буддой о разном. Я была уверена, что он оттуда за мной присматривает. Я ощущала, что теперь я по-настоящему дома.

Шаг за шагом я двигалась на встречу новому. Здоровье и написание книг вышли на первый план. Приоритеты достойные, я не сомневалась в этом. И то и другое требовало энергии, сил и времени. И я с удовольствием посвящала свою жизнь этим занятиям. Эта была моя личная идиллия. Но Дейл чуть было ее не разрушил.

Мужчин, которые с первой встречи могли сбить меня с ног, я раньше не встречала. Дейл оказался первым. То, что он привлекал меня физически, я отказалась воспринимать всерьез и не придала этому большого значения. Ну мало ли красивых тел вокруг. Если только на это обращать внимание, можно лишиться рассудка. Модельная красота Дейла набрасывала на него флер несерьезности. Он показался мне типичным обольстителем женских сердец, абсолютно точно осведомленным о собственной привлекательности для женского пола.

Я размышляла ― как мужчина такого типа мог стать писателем? Это звучало нелепо. Что он может писать? Заметки о красоте? Еще смешнее мне становилось от мысли, что он якобы из IT индустрии. Ну-ну! Из него такой же айтишник, как из меня борец сумо.

У меня не укладывалось это в голове. Сто процентов он лжет! Только зачем? Глаза же не обманешь.

Почему он познакомился именно со мной? Бар кишел красотками любых национальностей и возрастов. Желающие провести с ним ночь могли бы выстроиться в очередь. Он танцует, как бог, и я видела, какие вожделеющие взгляды на него бросали танцующие рядом молодые девчонки, пока мы зажигали в самом сердце танцпола. На него даже Дэнг обратил внимание, что не могло не настораживать еще больше.

Но при чем тут я? Я точно не выглядела, как женщина в поиске ночных приключений. Некоторое время я даже не могла разобрать, забавляет или оскорбляет ли меня его выбор. Хотя, если подумать, то, наверное, мне это больше льстило..

И тут меня осенило, что мы не обменялись контактами. Все мои лиричные раздумья мгновенно испарились. Его, скорее всего, уже и в городе нет. И болтать о себе он мог что угодно, если знал, что уедет. Ну что тут скажешь? Классический сценарий.

Я была раздосадована собственными умозаключениями. Но лишний раз порадовалась, что не успела обзавестись ожиданиями на его счет. Ну да, понравился. Прекрасная танцевальная пятница дала возможность поконтактировать с такой красотой. Разве же этого недостаточно?

Решив, что баланс внутри меня восстановлен, я отпраздновала подходящие к концу выходные покупкой новых туфель цвета спелой земляники из последней коллекции Playboy. Глянцевые лакированные лодочки на высоком тонком каблуке давно смотрели на меня через витрину бутика. И я как будто дала им обещание, что вернусь за ними. Как видите, слово я держать умею.

Глава 6

Рабочая неделя в коворкинге не обещала ничего особо примечательного. Обычные пять дней за монитором ноутбука в компании малознакомых людей. Я привыкла. Красавчик не появился ни в понедельник, ни во вторник, ни позже, чем, собственно, поставил жирную точку в моих размышлениях о нем.

Я спокойно продолжала работать над своей книгой, пить кофе в кафе через дорогу и ждать пятницы, чтобы расслабиться. Все было бы замечательно, если бы мое подсознание не стало меня провоцировать. Целую неделю я ловила себя на том, что ищу образ Дейла в толпе прохожих. Словно мне хотелось убедиться: он все еще в городе. И если это так, я обрела бы спокойствие. Бред какой-то, говорила я себе и все равно скользила глазами по океану людей, ежедневно снующих по городу. В пятницу я пришла в бар раньше обычного, но он оказался закрыт. Я постучала, услышав голос Дэнга. Двери мне практически сразу распахнул Джонни. Мы обнялись, и я вошла в зал.

– Я сейчас ослепну! Кто-нибудь знает эту диву?

Дэнг, размахивая руками, гипертрофированной подиумной походкой подошел ко мне и крепко обнял. Худощавый, манерный, он был маленького роста и определенно не молод, но та легкость и уверенность, с которой он носил джинсы в обтяжку и высоченные каблуки, восхищала меня. Яркая и броская индивидуальность!

– Ты перестала есть? У тебя щеки ввалились.

– Не говори ерунды, Дэнг! Ты занят? Я хотела поговорить.

– Что случилось? ― Он изобразил чуть ли не ужас на своем лице. ― Хотя, подожди, я все же пока занят. Ты ведь останешься танцевать?

– Да, конечно, просто хотела успеть с тобой поболтать до того момента, когда придется орать тебе в ухо.

Дэнг закатил глаза, скривил лицо в шутливо-недовольной гримасе и удалился заниматься привычной подготовкой зала, а я воспользовалась возможностью погонять шары на бильярде в гордом одиночестве. Время от времени подбегал Джонни и внедрялся в ход моей игры. Диджей начал настройку оборудования. Я ощутила невероятный прилив любви к этим ребятам и этому месту. Меня восхищало, с какой вовлеченностью хозяева готовили пространство каждую пятницу. Очевидно, это было делом их жизни. Поэтому этот бар и обладал особой энергией. Здесь запросто получалось отпустить тело и душу на свободу, сбросить напряжение и переродиться для следующе рабочей недели.

Я доиграла партию на бильярде и пересела на привычное место за барной стойкой. Дэнг как раз закончил с залом и вернулся на место бармена.

– Что? Что произошло? Хочу знать все подробности и детали!

Дэнг по обыкновению протянул мне меню. В этот раз я решилась на алкогольную «маргариту», чем вызвала бурю эмоций у Дэнга.

– Если дива собирается пить алкоголь, значит, она будет говорить о мужчинах! И если я не прав, ты разобьешь мне сердце. Дело в том красавце с длинными волосами, да? Ваши танцы, между прочим, чуть было не сожгли мой бар в прошлую пятницу!

Я улыбнулась, вздохнула и сказала:

– Сразу сделай двойную.

Пока Дэнг колдовал над сервировкой бокала для моего коктейля, в бар потянулись люди. Джонни сновал между столиков, принимая заказы. Мне нравилось, как он выглядел в свои восемнадцать. Джонни был любителем разноцветных гавайских рубашек, которые он сочетал с белыми шортами и кедами Adidas, а носки должны были непременно быть натянуты до середины голени. Длинные черные волосы он собирал то в хвост, то в пучок. Запястья обеих рук ― в браслетах и ремешках. Уши проколоты. С такой внешностью он запросто мог претендовать на место в BTS4. Я прониклась к нему теплотой, как к младшему брату. И видела, что он тоже мне доверяет. Он даже просил меня походить с ним вместе на класс по бачате, чтобы увереннее танцевать на вечеринках social dance5.

Дэнг поставил передо мной коктейль и вопросительно посмотрел в мои глаза. Я изобразила восторг от оформления бокала и сделала первый глоток.

– Дэнг, ты неповторим!

Он послал мне воздушный поцелуй, но поговорить мы не успели, потому что Джонни только и успевал оставлять заказы на коктейли. Музыка играла все громче, бар оживал. Я задумчиво потягивала «маргариту» и бессмысленно листала старый номер какого-то неизвестного мне тайского модного глянцевого журнала.

– Хорошо, что ты здесь.

Меня обдало внутренним жаром. Дейл облокотился на барную стойку, встав практически вплотную ко мне. Я ощутила легкий шлейф его парфюма. Теплый, пряный древесный аромат заставил мое сердце подражать разгоняющейся Феррари.

– Привет, Дейл.

– Как настроение?

«Что за тупые вопросы?»

– Все чудесно.

Он посмотрел на меня, прищурив зеленые глаза, словно не поверил. Я, улыбнувшись, сделала очередной глоток из бокала. Как-то по-дурацки выглядит наша вторая встреча, словно повторяет предыдущую, подумалось мне. Дэнг изменился в лице, когда увидел рядом со мной Дейла. Вздернутые брови и округлившиеся от удивления глаза просто прокричали мне: «Я что, так много пропустил за эту неделю?!»

Я сдержала приступ хохота и повернулась к Дейлу вполоборота.

– Я подумала, тебя уже нет в городе.

– Приятно.

– Что, прости?

Музыка уже играла достаточно громко и мне показалось, что я ослышалась.

– Я сказал, что это приятно. Приятно, что ты обо мне подумала.

Я сделала очередной глоток, потому что не представляла, как на это можно ответить. В голову просто ничего не шло.

– Слушай, может прогуляемся и поболтаем?

– Когда?

– Сейчас.

Нетривиальный ход, подумалось мне. Я не стала особо медлить и пошла на поводу у двойной «маргариты».

– Хорошо.

Он протянул мне руку, чтобы я могла хоть сколько-то элегантно покинуть высокий барный стул. В этот раз я подала ему руку в ответ, и мы вышли из зала, не расцепляя ладоней, чтобы не быть сбитыми толпящимися и снующими в разные стороны посетителями.

Его ладонь была горячей и мягкой, при этом держал он мою руку достаточно крепко. Меня это тронуло. Уверенная сильная мужская рука, но без давления. Бережно, но безапелляционно. Я вдруг почувствовала необъяснимый покой рядом с ним. Несмотря на то, что я не нуждалась в защите, мне вдруг очень захотелось прильнуть к нему и полностью расслабиться. Но меня раздирали противоречия. Я как будто уговаривала себя, что он не должен мне нравиться. Что он неубедителен. Что его внешность – это приманка, своего рода крючок, на который он искусно ловит падких на красоту дам.

Гулять вдоль проезжей части в вечер пятницы в Чиангмае не представлялось возможным. С таким же успехом можно было остаться в баре и пытаться разговаривать, перекрикивая музыку. Дейл предложил зайти в какой-нибудь местный ресторанчик и спросил, есть ли у меня предпочтения.

Двойная «маргарита» и мое острое чувство юмора провоцировали меня предложить японский пивной бар, но пересилила моя светлая сторона, поэтому вслух я озвучила желание выпить кофе и съесть какой-нибудь авторский десерт в корейском квартале вниз по улице. Там было полно частных кофеен, где атмосфера как правило располагает к теплой беседе.

Дейл согласился, и мы нырнули в паутину улочек в поисках уютного кафе. Я поглядывала на своего спутника, пока мы шли, и не могла не отметить некоторую утонченность черт его лица. Его внешность я могла бы назвать благородной. Достоинство, с которым он держался, подчеркивало это благородство и убеждало меня в том, что он вряд ли так прост и понятен, как мне изначально показалось. Но я отмахнулась от этой мысли.

– Почему ты решила, что я уехал из города?

Я не была готова пересказать свои рассуждения на его счет, поэтом отшутилась:

– Ты исчез на целую неделю и ни разу не попался мне на глаза.

– В этом городе чуть больше, чем две улицы, по которым ты обычно ходишь, Натали. Так что твои выводы несколько безосновательны.

– У тебя недостаточно информации о моих перемещениях, Дейл, так что твой ответ не засчитывается.

Упражняясь в остроумии, мы дошли до корейского квартала. Замедлив шаг еще больше, мы стали рассматривать многочисленные кафе по обеим сторонам улицы и, не сговариваясь, вдруг указали на одно заведение, баннер которого смело заявлял, что это место, где утром так же хорошо, как и поздно вечером. Переглянувшись, мы вошли внутрь, и приветливая девушка проводила нас за столик в самом углу кофейни, сообщив, что днем здесь подают фирменный чай, но с наступлением вечера меню меняется и она готова нам предложить широкий выбор авторских коктейлей, которые поражают разнообразием вкусов, и один из четырех авторских десертов на выбор как комплимент при заказе «вечернего» коктейля.

– Оставьте нам меню на пару минут, ― Дейл взял из рук девушки ламинированную страницу и придвинувшись ко мне, заинтересованно заглянул внутрь.

Коктейльная карта состояла из десяти фруктовых смузи и оказалась полностью безалкогольной.

– Что нравится? – Дейл вопросительно на меня посмотрел.

– Черничный смузи. А тебе?

– Я бы остановился на чем-то более цитрусовом. Маракуйя Мохито. Что скажешь?

Я развела руками. Девушка, все это время ожидавшая чуть поодаль от нашего столика, расценила мой жест как право подойти и принять заказ.

– Что вы выбираете как комплимент к вашим коктейлям?

Она перевернула ламинированную страницу меню и указала на четыре фото потрясающей красоты десертов. Снова не сговариваясь, мы оба рассмеялись. Названия десертов подтвердили право кофейни называться «авторской».

– Ты любишь рисковать, Натали?

– Да. Бывает, практикую безрассудство.

– Тогда выберем только по названию. Мне нравится «Прогулка на Марс».

Я, помедлив буквально несколько мгновений, с напускной серьезностью резюмировала:

– Ну а мне «Галактика ― в подарок!».

Девушка записала и удалилась.

Я огляделась. Вокруг ― яркий пример современного минималистического дизайна в бело-серых тонах, ощущение стиля и элегантности. Освещение было приглушенным, а музыкальный фон в стиле K-Pop играл немного громче, чем обычно.

– Люблю Чиангмай за возможность путешествовать, не покидая город. А тебе здесь нравится, Дейл?

– Да. Но по другой причине.

Девушка принесла наш заказ. Десерты выглядели даже лучше, чем на картинках меню. Мой галактический вариант представлял собой муссовое фисташковое блаженство на тонком миндальном тесте. Тогда как «Прогулка на Марс» Дейла оказалась манговым крамбл-тортом с лаймовой пропиткой. Я порадовалась тому, что вкус этих десертов оказался превосходным и идеально сочетался с нашими коктейлями.

– Это божественно! Когда-нибудь я все же обучусь кондитерскому делу где-нибудь в Париже! – сообщила я, откинувшись на спинку стула.

– Веришь в силу выпечки? ― Дейл расслабленно положил обе руки на стол.

– О да! Я с детства воображала себя в окружении пряных ароматов и сладостей, грезила как буду создавать волшебные десерты для людей, которые разделяют мою страсть к пирожным. Это же поистине тонкое искусство!

– Красивая кулинарная мечта!

– Но как-то пока не сложилось. Поэтому я просто гурман-любитель. Наслаждаюсь тем, что создают другие люди.

Мы улыбнулись друг другу. Дейл не сводил с меня глаз.

– Расскажи еще о себе, Натали.

– Что именно?

– Мне все интересно. О пристрастии к кондитерским штукам я уже все понял. Это очаровательно, на мой взгляд. Но вот, например, почему ты живешь в этом городе? Вряд ли только потому, что тут можно попробовать все существующие кухни мира? О чем твои книги? Что ты делала в галерее современного искусства в тот день? Почему приходишь танцевать именно в «Кубаниту»? Все интересно.

Я, честно сказать, не собиралась откровенничать. Я не могла себе объяснить, зачем вообще согласилась покинуть с ним «Кубаниту». Видимо так бывает, если идти на поводу у двойной «маргариты». Мне было ясно, что болтать о сладостях дальше ему точно не интересно, поэтому решила ограничиться базовой информацией о себе. Без лишней детализации.

– Чиангмай – это мое место силы. Город лечит мою душу.

– Своего рода рехаб?

– Кстати, вполне. Много зелени, мало шума. Для уединенной работы писателя самое то. Тебе ли не знать?

Он улыбнулся и еле заметно кивнул.

– Галерея современного искусства не представляет для меня особого интереса, но там потрясающий книжный магазин. Я заглядываю туда, когда мне хочется чего-то особенного в свою коллекцию.

– Коллекцию? Ты коллекционируешь книги?

– Да. О моде и об искусстве.

Дейл ничего не сказал. Он просто спокойно улыбался, глядя мне прямо в глаза.

– Ну а книги я пишу о разном.

– О чем та, что пишешь сейчас?

– О ведьмах.

– Серьезно?

Делаю глоток своего черничного смузи и утвердительно киваю. Мне не хотелось говорить о себе. Мне и так стало казаться, что я излишне болтлива и откровенна. Поэтому я задала встречный вопрос:

– А твои рассказы о чем?

– О жизни.

– То есть ты пишешь философские опусы?

Дейл покачал головой, чуть сморщив нос, и ответил:

– Я пишу психологические драмы.

– Ничего себе…

Изображаю искреннее удивление, но в глубине души не верю. У меня в голове вертелась только одна мысль «Ты слишком красив, чтобы писать драмы!». Но я тщательно старалась скрывать свой сарказм на эту тему. Мне все время казалось, что он не тот, за кого себя выдает. Это жутко раздражало. Потому я решилась на прямой вопрос, точно спровоцированный двойной «маргаритой», в надежде раскусить его и наконец уже попрощаться:

– Дейл, слушай. Хватит. Все это мало похоже на правду. У тебя выдающая модельная внешность. Ты же знаешь.

Он выдохнул, продолжая улыбаться, откинулся на спинку стула и, склонив голову набок, вопросительно на меня посмотрел.

– От тебя лихорадило всю женскую часть бара в прошлую пятницу. И я их понимаю.

Он, не меняя позы, приподнял бровь.

– Я не могу сопоставить твой образ с тем, что ты о себе рассказываешь.

Дейл подался вперед, поставил локти на стол и ответил:

– Ну тогда ТЫ расскажи альтернативную версию обо мне.

– Ты хочешь, чтобы я была честна?

– Это единственное, чего я от тебя хочу.

Меня изнутри что-то укололо от такого комментария. В тот момент я не смогла понять, почему. Просто стало как будто и правда не до шуток. Меньше всего мне хотелось тратить время на игры и ложь. Я взяла продолжительную паузу, стараясь подобрать слова таким образом, чтобы не спровоцировать конфликт. Роль разоблачительницы красивых мужчин меня напрягала. Но тогда я не сомневалась в своей правоте. «Наверное, двойная „маргарита“ все-таки не мой напиток. Какая-то я дерзкая…»

Но Дейл первым нарушил молчание.

– Давай я тебе помогу, Натали. Мое прошлое действительно модельное. Тут ты совершенно права. Но это было давно. И к моему настоящему не имеет больше никакого отношения. Тем не менее да, была богемная тусовка, изобилие возможностей и удовольствий любого толка. А еще бесконечные съемки, которые адски выматывали. Контракты не только в Америке. Рим, Париж, Токио, Сеул. Антверпен. Мне требовался период восстановления. Но тот вид отдыха, что у меня случался, выматывал еще больше. Бесконечные вечеринки, алкоголь, запрещенные препараты, красивые и доступные женщины, бесчисленные отельные номера, тысячи лиц, которые никогда не запоминаешь. И однажды начинаешь сходить с ума.

Я, признаться, была шокирована. С одной стороны, я понимала, что он, скорее всего, откровенен сейчас, с другой ― мне это не помогало и я еще больше уговаривала себя бежать от него, как можно дальше. Это в общем-то был мой план, конечно после того, как он полностью выскажется. Вот так всегда. Ждешь откровенности от человека, а когда он внезапно и сразу же принимает правила игры, сидишь в растерянности и не знаешь, как на это реагировать и что делать со всей входящей информацией.

– Мои нервы не выдержали. Здоровье дало сбой. Ну а дальше ― как цепная реакция. Жизнь начала рассыпаться, словно карточный домик на ветру. Испытание за испытанием. Потеря за потерей.

Видя, как изменилось мое лицо, Дейл остановился. Я не ожидала такой истории. Я чувствовала себя неловко, потому что сама спровоцировала его на этот рассказ.

– Извини, пожалуйста, Дейл, я…

– Я освоил новую для себя IT профессию и попробовал начать иную жизнь в Нью-Йорке. Но не тут-то было. Начать новую жизнь в старом окружении оказалось невозможным. Поэтому я уже давно путешествую в поисках своего места силы.

– А сборник рассказов? Как это вышло?

– Я с юности любил делать заметки. У меня всегда был с собой маленький скетчбук, в котором я записывал посещавшие меня мысли, идеи или какие-то классные фразы, которые меня цепляли. Иногда я делал заметки в перерывах между съемками, в аэропортах, самолетах, парках, кафе, да фактически везде. И так набралось немало интересных наблюдений, которые я оформил в маленькие истории. Однажды я показал их своему приятелю, который был тогда редактором глянцевого журнала о мужской моде. Он предложил издать этот сборник, что я, собственно, и сделал. Когда книга вышла, я принял окончательное решение покинуть Америку. Книга стала своего рода линией раздела.

– То есть, выходит, теперь у тебя две жизни: до книги и после?

– Выходит, что так.

– То есть Дейл из прошлого и Дейл, который сидит сейчас напротив меня, ― это два разных человека?

– Нет. Это один и тот же человек. Просто закрывший одну дверь и открывший другую.

Мы посидели несколько мгновений в молчании. Я была еще больше озадачена и запутана. Дейл все время наблюдал за выражением моего лица. Не знаю, с какой целью, но меня это напрягало.

– Хочешь прочитать что-то из первого сборника? Я могу прислать тебе пару файлов.

Неожиданное предложение. Я не была уверена, что хочу. Но отказать почему-то не решилась.

Мы обменялись контактами. И Дейл сразу же прислал мне в WhatsApp пару текстовых документов.

Эта встреча как-то сама собой логично подошла к завершению. Очень уж хотелось положить конец этой идиотской неловкости.

– Я бы оправилась сейчас домой, Дейл.

– Провожу?

– Наверное стоит вызвать такси.

– А хочешь, я подброшу тебя на байке? Он на парковке возле «Кубаниты».

– Хочу.

«Хочу?? Ты сказала: „Хочу“? Натали, ты не в себе?» Вот так и бывает, когда сначала говоришь, а потом думаешь. Но ему определенно было приятно, что я согласилась. Мы вернулись к бару. Дейл быстро забрал байк с парковки и подхватил меня уже на выезде. Я вдруг захотела прижаться к нему и немного помолчать. Почувствовать, как он водит. Мне это может многое рассказать о личности человека. А сейчас как никогда мне требовалось больше информации о нем. Дейл очень плавно стартовал с места и не старался выжать максимум скорости несмотря на то, что улицы уже наполовину опустели. Бережно. Он довез меня домой именно бережно, дав возможность почувствовать не только тепло его тела, но еще и мощную мужскую силу. Я была в растерянности.

Когда мы подъехали к моему апарт-отелю, я, признаться честно, поймала себя на мысли о том, что не хочу уходить. Но не решилась ему об этом сказать, поэтому мы несколько формально попрощались, и я поспешила подняться в апартаменты, ни разу не обернувшись, хоть мне очень хотелось.

«Откуда ты все-таки взялся, Дейл – мужчина с модельным прошлым?»

Глава 7

Я открыла текстовые файлы Дейла на следующий день, не ожидая ничего особенного. «Мужчина с модельным прошлым» звучало для меня как некий приговор его личности. Я удивлялась сама себе, почему настолько предвзята к нему. Ведь я интересовалась модой и знала достаточно много о модельной индустрии как таковой и специфике этой работы в начале двухтысячных. В той жизни, что я оставила в Москве еще несколько лет назад, у меня было много знакомых из арт-индустрии, художников, писателей, критиков и историков моды, танцовщиков, пара галеристов, несколько редакторов глянцевых цифровых изданий. То есть мне точно было известно, что эти ребята существуют, и понятно, каким воздухом они дышат: малочисленная, как правило, интеллектуальная богема, снобы, гедонисты, ценители прекрасного.

Но среди моих знакомых не попадалось реальных моделей ни мужского, ни женского пола. Эта каста людей мне была не знакома. И с одной стороны, это подогревало мой интерес к Дейлу, но с другой ― мозг создавал ловушку из стереотипных суждений: он, скорее всего, либо идеальный небожитель, которому все в этом мире доступно и позволено, или, что еще хуже, искушенный и извращенный прожигатель жизни. Оба варианта мне не импонировали, поэтому я не вовлекалась в глубокие раздумья о нем, зная особенность собственной психики «вестись на просто красивое».

Текстовый документ состоял из двух частей одного рассказа. Словно у этой истории нет начала и нет конца. Вообще-то мне нравились такие авторские подходы. Но так как во мне на полную мощность уже работал «личный критик всего, что связано с Дейлом», я конечно же хмыкала и кривила временами губы. Его рассказ погрузил меня в мрачный мир тяжелобольной девушки-наркоманки, которая планировала суицид. Дейл затрагивал серьезные и тяжелые темы о вечном, о жизненных выборах, о смыслах и поисках ответов на вопросы «уйти или остаться», «жить или умереть», об одиночестве, о социальной разобщённости.