Им«ПеРец»

Глава 1

Карлик

– Твою мачеху, они уже вверх карабкаются! – надрывался шаман, расположившись двумя ярусами ниже меня. Оба мы находились на винтовой лестнице, прижимающейся одной стороной к стене башни-крепости.

Я и сам видел, как порождения разлома, заполнив двор оборонительного сооружения, начали взбираться прямо по стенам. – Варда, чтоб тебе пищевод земляным маслом промыли! Чего ты медлишь?!

«Тьфу тебе на лысый череп!» – мысленно произнёс я, собираясь активировать последнюю руну. Черт, не то! Чуть не испортил все плетение от волнения.

Заменив символ на правильный, направил огненное заклинание третьего круга вниз, прямо в самую гущу мерзких существ, обладающих жвалами, клыками, когтями и костяными клинками. Ловите подарочек, отродья разлома!

Пламя, возникнув прямо в воздухе, приняло форму малого огненного дракона, и тут же спикировало вниз, прямо на головы тварям. В нос ударил запах раскаленного воздуха, который на миг перебил ароматы только что произошедшей бойни.

Меньше минуты назад, сорвав крепостные ворота неведомой магией, внутрь ворвались порождения разлома. Три десятка солдат и сержантов погибли в считанные секунды…

– Мякиш, жги! – мой сорванный голос прозвучал карканьем старого ворона.

– Ай-на-нэ! – взвыл шаман, и монотонно начал бить костяными палками в большой стационарный бубен, закрепленный на стене. – Ка-бу-дыщ!

Прямо над камлающим призывателем начала стремительно формироваться здоровенная пламенная фигура ифрита. Возможно сам Единый помог товарищу призвать столь сильного духа, я такого наверное и не видел ещё. Возможно и выживем.

– Жги, шайтан-огонь! – вновь заорал Мякиш, и призванный дух – дитя дикого пламени, ринулся за «малым драконом».

Твари, мечущиеся по круглому двору, взвыли, почуяв неладное. Так вам, отродья разлома! Горите в очищающем огне!

– Варда, защиту! – неожиданно заорал шаман, рванув по верёвочной лестнице вверх, ко мне. – Я не удержу высшего духа! Он сейчас всё тут спалит к ядрёной сивухе.

– Чтоб у тебя батур отсох! – выругался я, осознав, кого призвал Мякиш. Не иначе шаман макавы обожрался, что призвал высшего. – Шевели костылями!

Осознав, что натворил боевой товарищ, я тут же начал создавать самое действенное из известных мне заклинаний для данного случая – «сферу воды» третьего круга. Чёрт, хоть бы маны хватило, иначе нам хана.

А тем временем двор окончательно затянуло огнём, и воздух стал стремительно нагреваться, обжигать лёгкие. Высший дух, получив свободу и питательную среду – души тварей, начал набирать силу. Вот он заполнил собой весь двор, и рев пламени полностью заглушил визг сгораемых порождений разлома. Прошло три секунды, пока я выстраивал плетение, а огонь уже ревел, стремительно поднимаясь вверх. Твою же проклятую душу, шевелись, Варда!.

– А-а, горю-ю! – заорал шаман, ступни которого прихватило пламенем. При этом скорость его подъёма увеличилась кратно, и Мякиш буквально влетел на стену крепости, одним гигантским прыжком укрывшись за моей спиной. – Варда, недомаг ты отбитый, быстрее!

Заклинание водной стихии издало хлюпающий звук, и нас буквально в последний момент окутало голубоватой сферой, которую тут же окружило пламенем. Воздух мгновенно стал влажным, и жар сменился на духоту. Чёрт, да мы же лишь слегка оттянули неизбежное!

– Вода не гори! Вода не гори! – забормотал позади Мякиш, прихлопывая в ладоши. Неужели товарищ крышей поехал от безысходности? Он бы ещё танцевать начал.

Впрочем, работу свою мы выполнили, не дали тварям пересечь стену, и пробить тропу в большой мир. Даже сигнал соседям подать успели.

– Главное, башню отстояли! – прохрипел я, улыбнувшись огню, который уже начал прорываться сквозь защитное заклинание. Набрав в легкие последний в своей жизни глоток воздуха, попытался выкрикнуть боевой клич имперских воинов: – Империя едина!

– А-а, батур печёт! – тонко взвыл шаман, словно пытался поддержать меня. А в следующий миг пламя ринулось к моему телу, выжигая сам воздух…

Стук в стекло госпитальной палаты. Опять. Нет, надо отсюда валить, иначе у меня точно крыша поедет. Или уже…

Быстро подняться у меня не получилось, полученные от ифрита ожоги полностью ещё не зажили. Да и не с моим возрастом и телосложением скакать, словно юноша. И всё же я смог добраться до окна.

Ну точно, вот он, мерзкий старикашка, сидит снаружи, на каменном отливе, и мерзко скалится.

Как только я не пытался с ним справиться. Сжигал огненным плетением, раздавливал воздушными тисками, разрубал водяной плетью. Но мерзкий старичок, ростом в полтора локтя, всё равно утром вновь появлялся за окнами госпитальной палаты. Сегодня уже десятый день подряд.

– Да пошёл ты! – зло произнес я, понимая, что никакого старичка нет, и всё это наваждение. Маги, несущие службу у разлома, часто подвергаются различным странностям, и по сравнению с многими моя весьма безобидна.

Сделав вид, что отворачиваюсь, резко распахнул оконную раму, пытаясь схватить наглеца. Почему-то мне казалось, что если ухватить этого мерзкого старичка голыми руками, всё кончится. Но куда там. Каждый раз, когда между нами оставались считанные сантиметры, старый карлик куда-то исчезал. Чтобы на следующее утро вновь разбудить меня стуком.

Нет, всё, с меня хватит. Выписываюсь нахрен, и обратно на границу, там мое место. Глядишь, это наваждение тут останется. Знающие люди говорили, будто видения зачастую к месту привязаны.

Прихрамывая на ещё не зажившую ногу, которой больше всего досталось от ифрита, я спустился с третьего этажа по деревянной, скрипучей лестнице, и неспешно двинулся по коридору госпиталя.

Путь мой лежал в кабинет старшего целителя – мага четвертой ступени, полковника Симарида. Утро, тишина, и потому совсем неудивительно, что сидевший на приёмном посту юный лекарь, лет двадцати от роду, безмятежно посапывал, положив голову на столешницу.

Другой кто прошёл бы мимо, но только не я. Спать на посту? У нас, на границе с разломом, за такое обычно вешают. Но тут глубокий тыл, поэтому придется обойтись внушением.

Разум в считанное мгновение вспомнил и воссоздал перед взором простейшее заклинание нулевого круга – блуждающий огонёк. Миг, и над моей ладонью вспыхнуло пламя, высотой в большой палец. Шагнув к спящему лекарю, я ловким движением сбросил заклинание ему за шиворот, и двинулся дальше, сдерживая улыбку. Кожа на лице уже зажила, благодаря целебной магии, но проявление эмоций все еще вызывало боль.

Кабинет старшего целителя находился совсем рядом, в пяти шагах от дежурного. Открыв дверь без стука, я вошёл внутрь, собираясь с ходу потребовать выписки, но слова так и не сорвались с губ. Мне хватило одного взгляда, чтобы понять – мой визит произошёл несколько не вовремя.

– Какого демона! – возмутился Симарид, запахивая гильдейский белый халат. То же самое пыталась проделать знакомая мне медсестра – молоденькая девица, не имеющая дара, но обладающая выдающимися физическими данными. – Капитан Варда, тебя стучаться не учили?

– На границе порой одна секунда промедления стоит жизни всему гарнизону, господин полковник. – улыбнувшись, ответил я. При этом с интересом наблюдая, как девушка пытается укрыть свою тяжеловесную, налитую грудь, совсем не желающую прятаться. Мда, хороша, чего уж.

Так и не справившись, медсестра, взвизгнув, рванула за ширму, прикрывавшую кушетку для больных. Эх, теперь в кабинете не осталось ничего, достойного внимания.

– Господин полковник, прошу подписать. – произнёс я, положив на стол заявление. – По собственному желанию.

– А знаешь, и подпишу. – возмущённым тоном произнёс старший целитель, принимая от руки заполненный лист, и касаясь его перстнем-печатью. Рангом, а тем более должностью и званием, эскулап был постарше меня. Только он числился простым служащим, а я – граничником. – Можешь прямо сейчас покинуть стены госпиталя. Сегодня как раз работает комиссия от вашего министерства.

От упоминания комиссии я невольно поморщился, словно от зубной боли, что заставило старшего целителя и вовсе расплыться в довольной улыбке. Уел меня полковник, чего уж. Не любили друг друга граничники и министерство. И на то было много причин.

– Горю-у! – раздалось из коридора. Затем прозвучал грохот опрокинутого стола, и вопли, полные ужаса. Разумеется, Симарид тут же рванул к выходу, ну а я за ним следом. Выскочив в коридор, мы стали свидетелями занятной картины.

Стол и стул дежурного опрокинуты, по полу разбросаны документы, писчие перья, лужа разлитых чернил. А рядом, извиваясь ужом, сам дежурный, визжащий, что тот поросенок, и пытающийся стащить с себя одежду. При этом в месте, где у него находилась пятая точка, сквозь одежду поднимался дымок.

– Это ж что такое съесть надо было, чтоб добиться такого эффекта? – с наигранным любопытством произнёс я.

– Капитан! – зло прошипел Симарид. Похоже он враз догадался, кто является истиной причиной беспорядка. – Я уже поставил печать, с этого момента ты выписан из госпиталя. Вот, держи.

Одной рукой передав мне бумагу с печатью, второй он швырнул в дежурного каким-то водным заклинанием. Миг, и паренька окатило водой, судя по вскрику – ледяной.

– Господин полковник, простудится ведь. – ляпнул я.

– Капитан Варда! Покиньте госпиталь, пока кто-нибудь ещё не пострадал из-за вас. – промзнес Сирамид, из старшего целителя в один миг превратившись в усталого мага. Чёрт, похоже в этот раз я перегнул. Всё же здесь не граница, и у людей совершенно иное отношение ко многим вещам. Да и моё атрофированное чувство такта, точнее его отсутствие…

– Господин полковник, благодарю за оказанный мне тёплый приём и залеченные раны. В следующий раз, если получу ранение, попрошу, чтобы меня положили сюда же. – произнес я, стараясь загладить неловкую ситуацию.

– Ы-ы-ы! – почему-то взвыл Симарид. – Варда, комиссия ждёт тебя!

Граничному боевому магу собраться – секундное дело. Зайти в оружейку за перевязью с именными клинками, а их у меня два, там же забрать защитный амулет, ограждающий от ментального воздействия. Вот пожалуй и всё. Жалование, вместе с боевыми, выдадут в филиале граничного министерства, как и новую форму. Ну и предписание на дальнейшее прохождение службы выдадут. Это если пропустит комиссия. Да куда они денутся! Что-то я не видел очередей на границу. Наоборот, новички стараются всеми способами отмазаться от службы вблизи разлома. Глупцы, только там ты поймёшь, что из себя представляешь. Если выживешь в первые месяцы.

Так, размышляя о смысле жизни, я неспешной походкой двигался по широкой мощёной аллее, затенённой старыми раскидистыми вязами. Позади остался главный корпус госпиталя, а впереди арка выхода, и распахнутые решетчатые ворота, на которых был стилизованно изображён змей, обвивающий колбу – символ целительской магии.

За воротами меня встретил жаркий солнечный день, дорожная пыль, и небольшая площадь. В первую очередь захотелось свистнуть извозчика, и рвануть в кабак, а лучше в красный дом, к девочкам. Увы, но с собой у меня не было даже серебряной монеты – даже на покупку вещей у барахольщика пришлось одолжить несколько медяков у одной хорошенькой медсестры. Кстати, надо не забыть сообщить об этом казначею, чтобы рассчитались с красавицей.

В общем, путь у меня только один – прямиком к филиалу граничного министерства.

Прихрамывая, пересёк площадь, поднялся по ступеням, и, ухватившись за металлическое кольцо, от которого несло защитной магией, потянул на себя тяжелую створку двойных дверей.

– С оружием нельзя! – тут же раздался строгий мужской голос, стоило мне перешагнуть порог. Перед моим лицом скрестились два клинка.

– Капитан Варда, маг третьего круга, прибыл для прохождения комиссии. – произнес я, показывая именной амулет, с которым не расставался даже в госпитале. Дожидаясь, когда с артефакта считают мои данные, отстегнул перевязь с клинками. Вот что за идиотское правило? Да я сам по себе оружие.

– Господин капитан, позвольте взять ваши мечи. – голос старшего дневального тут же стал вежливым, едва он получил подтверждение моего звания. Ну да, я сейчас не по форме, а в каких-то обносках, купленных у барахольщика, иногда заглядывающего в госпиталь.

Передав перевязь с оружием солдату, я прошёл через магическую рамку – ментальный детектор, и двинулся наискось через холл, в левое крыло здания. Там, насколько я помнил, располагалась приемная комиссии, а также комнаты отдыха и бесплатный буфет для ожидающих. Бывали случаи, что такие как я по несколько дней жили в министерстве, но подобное случалось крайне редко.

В приёмной было мало освещения, впрочем как и во всем здании. Сразу видно, что люди здесь работают угрюмые, злые, а потому с радостью сделают всё, чтобы причинить тебе неприятности. Только нас, пограничников, это не касалось.

Три двери, плюс четвертая за моей спиной, ряды сидений вдоль стен, сейчас пустующие, и в дальнем левом углу конторка, за которой сидит пожилая матрона, лицо которой спряталось за огромными круглыми очками.

– Капитан Варда, маг третьего круга, прибыл для прохождения комиссии! – громко и четко отчеканил я, от чего дама вздрогнула. И эта спит на посту. Да кто ж вам мешает делать это вне рабочего времени?

– Вовремя вы, господин капитан. Ещё полчаса, и приемный день закончится. – порадовала меня женщина, с трудом выбираясь со своего места. – Пойдёмте, я вас провожу.

Пройдя следом за полноватой секретаршей в зал, где проходят слушания, я осмотрелся. Ну нет, это уже перебор. Большое помещение с высокими потолками, стрельчатые окна, гобелены с имперской символикой на стенах. И широкая, от стены до стены, трибуна, за которой нагло спят трое. Храп стоит такой, что не в каждой казарме услышишь. Ну, старые маразматики, сейчас вам будет массовая побудка!

– Рота подъём! – рявкнул я так, что провожающая меня матрона подскочила, взвизгнув. На трибуне кто-то испуганно хрюкнул, раздался грохот падающего стула, вместе с телом, послышалась сдавленная ругань.

– Доброго дня. Капитан Варда, маг третьего круга, прибыл из госпиталя, для подтверждения пригодности к несению дальнейшей службы! – в третий раз повторил я, дождавшись, когда приведут себя в порядок три старика. Место им где-нибудь в кресле качалке, у моря, под соломенным зонтом, с бокалом вина, но точно не здесь. Ох уж эти имперские служащие, попавшие в опалу, или не дослужившие до следующего гражданского ранга, и желающие повысить пенсион.

– Что ж вы, господин капитан, кричите? – наконец подал голос один из стариков. – Вечно вы, граничники, никого не уважаете. Давайте сюда выписку из госпиталя.

Приблизившись, я положил на столешницу лист с печатью, после чего вернулся на исходную. Хотя имел желание посмотреть каждому из троицы в их сонные, бессовестные глаза. Ишь ты, сидят на имперской зарплате, фактически ничего не делая, и ещё смеют высказывать что-то.

Старик быстро пробежал глазами содержимое документа, затем передал его товарищу, а сам поднялся на ноги, и двинулся куда-то вглубь зала, бормоча про себя:

– Так-так-так, пятнадцатый километр, седьмая башенная крепость, возраст, звание, должность… Ну-ка… Ага, вот оно.

Вернувшись, он грохнул на стол увесистый том, от чего стоявшая справа от меня секретарша вздрогнула еще раз. Раскрыв книгу, он перелистнул ее несколько раз, после чего начал водить пальцами по странице, бормоча себе под нос. Закончив чтение, передвинул том соседу, а сам уставился на меня прищуренным взглядом.

– Капитан Варда, сорок лет, должность – заместитель командира седьмой башенной крепости. Один из двух выживших на весь гарнизон. Второй – младший шаман Мякиш. И так, следствие установило, что в момент атаки командир крепости, капитан Бирон, отсутствовал. По полученным данным, он в тот день отвозил защитную сферу для восстановления. Всё верно, господин капитан?

– Так точно. – ответил я. – Всё именно так и было.

– Угу, господин капитан подтверждает. – пробормотал старик, что-то записывая в чистый лист. Затем продолжил чтение: – Следователи установили, что приближение тварей дозорные не заметили, отчего порождения разлома подобрались вплотную к башне, и выбили внешние ворота. Верно?

– Никак нет. – ответил я. – Твари появились у стен мгновенно. Я лично находился на смотровой площадке, так как сержанты в тот момент проводили тренировку с личным составом.

– Но это же невозможно. – произнёс третий член комиссии. – Охранные камни не позволяют тварям из разлома незамеченными перемещаться вплотную к оборонительным сооружениям! И что значит – выбили ворота? Может вы забыли запереть их?

– Ты сам то понял, что сказал? – мгновенно вспылил я, перейдя на ты. Ещё какой-то гражданский будет упрекать меня в нарушении устава. – Это внешние ворота. Только идиоты держат их не запертыми! Был магический удар, и сорванные с петель створки ударили по тренирующимся. У тех, кто находился во дворе, не было ни единого шанса выжить!

– Ну, это не нам решать, что там было. Вам же, господин капитан, нужно правдиво рассказать о произошедшем. – всё не унимался третий член комиссии. Второй старик в это время как раз закончил знакомство с отчётом следователей, и передвинул документ своему говорливому напарнику. Тот не сразу заметил, и потому продолжил возмущаться: – Лучше объясните нам, как младший шаман Мякиш смог призвать высшего духа?

– Этот вопрос задайте призывателю, я не могу знать такое. – ответил я, насторожившись. Что-то мне не нравится, к чему клонит член комиссии. Может поджарить его, чтобы вспомнил, кто перед ним стоит.

– Так и запишем – прикрывают друг друга. – всё не успокаивался мерзкий старикашка, но в этот момент его ткнул в бок второй член комиссии, и тот наконец заткнулся, уставившись на товарища.

– Сахем, ты бы сначала прочёл постановление, а потом думал, стоит ли сердить господина капитана. – устало произнёс сидящий по центру старик. – Или тебе не хватило прошлого раза, когда лейтенант граничник отхлестал тебя плетью?

– Господин капитан, вы считаете, что полностью восстановились? – обратился ко мне первый старик.

– Пока до места доберусь, последние рубцы затянутся. – ответил я.

– Вот и хорошо. Опыта у вас достаточно, так что из министерства пришёл приказ – поставить вас командиром девятой башни-крепости, на двадцатом километре. Там как раз скоро освободится место. Покомандуете полгодика, а там видно будет, может и переведут.

– Мне бы на моё старое место службы. – произнес я, чувствуя, что происходящее точно не к добру. Наслышаны мы про этот двадцатый километр. Там горы, и твари из разлома появляются очень редко. Но, если уж и выбираются, то матёрые, против которых не выстоит ни один воин, только магия.

– Так ваше место уже занято. – развёл руками старик, сидевший посредине.

– Тогда требую передать мой отчёт старшему смотрителю. – перешёл я к главному. То, что произошло на пятнадцатом километре, выходило из ряда вон. А если подобное повториться?

– Господин капитан, вы не в праве от нас что-либо требовать! – возмутился Сахем.

– Да не вопрос. – ухмыльнулся я. Ну точно нарывается старикашка. – Не хотите, не передавайте, я тогда сразу пойду к Длани Императора. Уж его секретари найдут применение новой информации.

Упоминание наместника резко изменило настроение стариков. Ещё бы, там с ними разговаривать не будут, разом выпнут всех трёх со службы, с понижением пенсиона.

– Давайте уже сюда свой отчёт. – нахмурившись, произнёс первый старик, всё это время что-то записывающий. – Передадим мы его смотрителю министерства, будьте уверены.

– Печать. И дубликат. – потребовал я, вновь приблизившись к трибуне, и положив на стол ещё один лист бумаги, исписанный моим почерком. Знаю я этих престарелых служащих. Что угодно отложат в долгий ящик, лишь бы не напрягаться лишний раз. По хорошему взять добротную дубину, да пройтись по рёбрам этих служащих. Так ведь не выдержат воспитательной работы, помрут. А замену их уровня найти не просто, потому как многие имперцы до смерти боятся министерство, ведь оно находится совсем рядом с разломом.

Первый старец достал из под стола чистый лист, накрыл его моим, текстом вниз, прижал сверху копирующим артефактом и активировал его. Затем проставил на обоих печать, и протянул мне копию.

– Держите, господин капитан. Форму и жалование можете получить прямо сейчас. Сопроводительные документы будут готовы через час. Вам повезло, ещё успеете занять место в почтовой карете, едущей на границу. И не забудьте посетить храм Единого, для исповеди.

– Благодарю. – кивнул я, изображая поклон. Вот уж чего мне не хотелось, так это посещать обитель Его. Но придётся, раз устав требует.

– Марта, проводите господина капитана к казначею. – приказал первый член комиссии, давая понять, что я свободен.

Получение жалования заняло пять минут, и мой пояс потяжелел. Новый кошель, на сотню с лишним полновесных серебряных империев, оказался увесистым. Затем я прошёл к кладовщику, где получил новую форму, с капитанскими погонами и должностным ромбом командира башни первой линии. Вот уж действительно заимел проблем. Похоже меня засунули туда, куда ни один майор по собственному желанию не пойдёт.

Забрав на выходе перевязь с оружием, я оказался снаружи. В запасе ещё сорок девять минут, если верить часам в холле министерства. Как раз успею посетить храм, и наведаться в почтовый дом.

Спустившись по ступеням вниз, сразу двинулся вправо, к возвышающемуся над другими строениями шпилю с символом Единого. Эх, как бы мне хотелось избежать посещения храма. И вообще, стоит ли рассказывать про старичка за окном? Не известно, как отреагирует настоятель на подобное отклонение в моей психике.

Погружённый в свои мысли, я не заметил, как удалился от здания министерства, и поравнялся с красным домом. Хмыкнув, бросил взгляд в широкое окно – за ним обычно всегда стояли полуобнаженные дамы, завлекая своими прелестями платёжеспособных клиентов. И тут же сбился с шага, замерев на месте. Сердце пропустило удар.

Из окна, мерзко улыбаясь, на меня смотрел морщинистый карлик. В этот раз он был облачён в генеральский китель, весь обвешанный имперскими наградами, в больших для его тельца, надраенных до блеска сапогах, и в шутовской треухой шляпе. Увидев, что я заметил его, он показал мне непристойный жест, и расхохотался…

Глава 2

В дороге

– Так, спокойно, Варда. – пробормотал я, отворачиваясь от красного дома, и продолжая идти в сторону храма. – Это наваждение. Ты эти дни плохо кушал, вот ослабленный организм и чудит. Надо потерпеть.

К счастью, в окнах остальных домов карлик мне больше не привиделся. Так что, миновав проулок, я наконец вышел к высокому белокаменному сооружению – обители Единого. Остановившись, несколько секунд рассматривал храм.

Толстые стены, пропитанные Его силой, островерхая крыша, арочные узкие окна, которые при надобности превращались в бойницы. Мощные, окованные стальными листами створки дверей распахнуты. На них с внутренней стороны видны могучие петли, сразу для нескольких засовов. В любой момент обитель могла превратиться в неприступную крепость, с обширным подземельем, в котором хранились бесчисленные запасы. Сотни, если не тысячи людей могли дождаться там легионы империи.

А еще легенды гласят, что раньше, до создания граничных стен, твари периодически врывались в населенные пункты, и даже в города, опустошая их… Только слуги Единого да редкие маги могли на равных противостоять им. Боятся порождения разлома силу Его. До ужаса, до визга…

Поднявшись по ступеням, осенил себя светлым знамением, и уверенно двинулся внутрь храма. Ну, посмотрим, насколько моя душа осквернена разломом.

Приграничная обитель внутри сильно отличается от тех, что стоят в глубине империи. Здесь не встретишь святого отца, облачённого в дорогие одежды, расшитые золотом. Например меня встретил здоровенный чернобородый служитель, одетый в простую льняную одежду, и в руках у него был не серебряный или золотой жезл, а настоящий боевой посох, на нижнем конце окованный стальным кольцом, а наверху имел знамение Единого, выполненное из меди – ладонь, большой и указательный пальцы которой соприкасаются кончиками, образуя круг. Да уж, таким если ударить, можно череп расколоть, как переспелый арбуз.

– Ты смотри, какая наглая морда пожаловала в это чистое, светлое место! – возмущенно произнёс святой отец, и его голос эхом отразился от высокого сводчатого потолка. – А ну иди сюда, паскудник!

– А я думаю, чего это тишина такая в храме. Неужели новый настоятель всех прихожан распугал? – возмутился я в ответ, шагая навстречу здоровяку. Роста он был моего, а вот в плечах значительно шире. – И как тебя только терпит Единый!

– Рад тебя видеть живым, Варда! – расплылся в улыбке слуга Единого, и мы крепко, по дружески обнялись. При этом мне так приложили по спине тяжелой дланью, что я испугался, как бы заживающие ожоги не лопнули.

– Я вижу, ты всё ещё капитаном ходишь? Опять кому-то из командования нагрубил, или набил высокородному наглую морду?

– По что наговариваешь на меня такие ужасные вещи, ваше преподобие? – притворно возмутился я. – Отец Ипат, я же послушный подданный империи. К тому же её защитник и опора трона. Мне положено быть скромным во всех отношениях.

– Ты – скромный?! – выпучил свои карие глаза настоятель. – Ах-ха-ха! Варда скромный! Расскажу это девицам из красного дома. Вот они удивятся! Да что мы все на пороге! Отец наш Единый за такое и покарать может. Пойдём в трапезную, отпразднуем встречу! Ты же надолго? Только не говори, что проездом, иначе я не сдержусь, и шарахну тебе посохом в лоб, чтобы всю дурь выбить!

– Да тут такое дело… – замялся я. – Откуда мне было знать, что тебя перевели сюда. В общем, меня направили на исповедь.

– Тебя?! – возмутился слуга Единого, и по совместительству мой старый друг, с которым мы не раз сражались плечом к плечу. – Да чтоб мне век вина не видать! Эти старые бздуны из комиссии совсем уже из ума выжили!

– Так положено. – начал было я говорить, но тут же был прерван:

– Да я твою душу с порога увидел! Сияет так, что иной слуга Единого от зависти иссохнет! Нет в тебе гнили разлома! А если появится, то истину тебе говорю, значит черные дни для империи настали. Так что следуй за мной. Тут на днях оказия была, и мне перепало пару кувшинов вина с южных виноградников. Я еще думал – надо бы повод хороший для распития столь чудесного напитка, и Единый услышал мои мысли, послал тебя! Так что не смей отказывать Ему!

Отец Ипат ткнул пальцем в верх, а затем поманил меня за собой. А, к чёрту! Лет десять не пил вино с южных земель. Так что не откажусь. Только…

– Тут такое дело, у меня только сорок минут свободных, больше не смогу задержаться.

Встреча со старым другом, с которым мы были знакомы ещё с имперского сиротского интерната, была как неожиданной, так и радостной. А хорошее вино только добавило в неё ярких красок.

Посидели, вспомнили детство и молодость. Как хулиганили, подшучивали над преподавателями и наставниками.

– А помнишь тот случай, когда пацан, что был на два года старше нас, банку краски в отхожую яму вылил! – улыбаясь, громким голосом спросил Ипат. – Ну, ему ещё завхоз наш приказал забор кованый покрасить, за провинность какую-то, а тот решил не выполнять наказание.

– Это когда престарелый ключник чуть на воздух не взлетел? – начал припоминать я.

– А, значит помнишь! – обрадовался настоятель. – Только не ключник, а сам завхоз. Он же трубку курить любил. И вот он значит уселся над ямой, раскурил трубку, чтобы совместить два, понимаешь, удовольствия. Ну и магический огонёк соскочил тогда с его пальца, и вниз упал. А там пары красочные.

– Да, рвануло тогда знатно, у нас даже занятия в тот день отменить хотели, из-за разбирательств. – рассмеялся я.

– Да что твои занятия, завхоз именно тогда заикаться начал. – расхохотался настоятель. – И трубку курить бросил! Да и ходить по нужде в общую отхожую яму тоже! Мы ж его так и звали потом – Нескромный.

Так, за разговорами мы и не заметили, как прошло свободное время. А потому, бросив взгляд на часы, висевшие на стене, я подскочил с табурета:

– Ипат, время! Опоздаю ведь!

– Ну вот, а ты переживал, что не успеешь! – Ипат хлопнул меня по спине, от чего я почувствовал, как там что-то лопнуло. Надеюсь, это не моя кожа, или какой-нибудь плохо заживший рубец, а что-то прилипло к дорожному плащу, только сегодня полученному вместе с новой формой.

Благодаря настоятелю, я смог получить лучшее место в почтовой карете – на заднем сидении, у окна. Можно будет и выспаться в пути, и отслеживать дорогу. Служба на границе не особо балует отдыхом, так почему бы не прокатиться с дополнительными удобствами.

– Ты так и не сказал, что неправильного с двадцатым километром. – напомнил я. Когда друг, провожая меня в министерство, узнал, куда мне выдали предписание, долго ругался. На мой вопрос – что не так? – он пообещал просветить, когда успокоится.

– В девятой башне-крепости на двадцатом километре уже четвертый командир за год меняется. Двух убили, один с ума сошёл. Последний едва ли три месяца прослужил. – шёпотом начал рассказывать настоятель. – С одной стороны хорошо, что в это опасное место направили тебя, ты точно справишься. А с другой… По хорошему, туда слуг Единого отправлять надо, с паладином во главе. В общем, странная история.

– Слушай, возьми вот это. – произнёс я, вспомнив про дубликат заявления. Протянув другу вчетверо сложенный лист, добавил: – Тут задокументированы все те странности, про которые я рассказывал тебе. Отправь по своим каналам святым отцам, может они поймут, что произошло в седьмой башне.

– И то верно, так проще будет. – согласился Ипат, принимая документ. Бросив взгляд на карету, уже ожидающую нас, он похлопал меня по плечу: – Эх, дружище, похоже почтальоны тебя уже заждались. Пора прощаться.

– Рад был увидеть тебя. – мы с другом крепко обнялись. – И вдвойне рад, что теперь знаю, что у тебя всё хорошо.

– Единый смотрит за своим чадом. – улыбнулся настоятель. – Давай уже, топай. Граница ждёт!

Дорога из приграничного городка, как и само поселение, протянулась вдоль берега большого озера. Местные жители вообще предпочитали жить возле большой воды, так как она могла защитить от порождений разлома. Уже не раз было доказано, что твари не любят водоёмы, предпочитая их избегать.

Когда отъезжали от почтового отделения, карета была заполнена до предела. Поэтому я, прижавшись плечом к стенке, под равномерный цокот лошадиных копыт смотрел в окно. На медленно проплывающие мимо дома ремесленников, крестьянские хижины, а затем и поля.

Казалось бы, зачем здесь селиться? Ведь империя столь огромная, что порой за сутки пешего пути не встретить человеческого жилья. Всё было просто – указом императора с давних пор приграничье освобождалось от всех налогов, кроме одного – натурального. Каждый крестьянин или иной житель обязался отдать пограничникам одну двадцатую часть всего, что сработает сам, или сделают его работники.

В самой империи трудягам приходилось отдавать пятину, а за бродяжничество и безделье было одно наказание – каторга. В каменоломнях и на рудниках всегда требовались работники.

Единственные, кого в империи не обложили налогом, это племена дриггов. Древний договор, заключенный между императором и народом, поклоняющимся духам. Вместо пятины дригги поставляли в армию, а позже и на границу, шаманов – одарённых, способных призывать себе на службу духов природы. А особо сильные призыватели, поговаривали, могли вызвать души мертвых, и служили в личной гвардии императора.

Так, слушая тихие переговоры спутников, стук копыт да поскрипывание колес, мы добрались до большого села, где часть пассажиров покинула нас. Дальше дорога вела к третьей линии обороны, и простым жителям империи путь был закрыт.

Наконец остальные пассажиры, в том числе и я, избавившись от тесноты, устроились с относительным комфортом. А ещё мы выехали на тракт.

Дороги в приграничье имели свою, весьма непростую историю. И были они, пожалуй, лучшие в империи, так как находились на личном контроле императора. Много лет назад, еще прапрадеду нынешнего владетеля, Аркану Третьему, впервые пришлось отражать первую волну тварей, вырвавшихся из тогда еще далёкого, никому не известного разлома.

Много людей погибло, прежде чем слухи об ужасных созданиях, пожирающих всё живое, добрались до столицы империи. Сотни селений, десятки городов обезлюдели на пути кровожадной орды.

Благо, император воспринял угрозу всерьёз, и по его приказу были подняты два самых лучших на тот момент легиона. Они незамедлительно выдвинулись навстречу необычному противнику. Вот только из всей огромной армии до врага дошёл едва ли каждый второй воин. Болота, непролазные леса, кишащие опасными хищниками, новые болезни…

И всё же имперские воины отразили нашествие кровожадных отродий, чуждых нашему миру. Встав плечом к плечу на пути орды, легионеры встретили тварей честной сталью, а маги империи и слуги Единого поддержали их стихиями и святой силой.

Легенды гласят, что легендарное сражение продлилось несколько дней и ночей. Тысячи славных воинов погибли в той кровавой бойне, а маги сотни раз успели опустошить свои резервы. Именно тогда второй и четвертый легионы покрыли себя неувядаемой славой, и именно из выживших воинов и одаренных была созданы первые граничные гарнизоны.

Но на этом все не закончилось. Аркан Третий направил к разлому лучших ученых магов, чтобы они изучили его природу. Все думали, что победа окончательна. Имперцы ошиблись. За первой волной тварей пришла вторая. Пусть не столь многочисленная, но вновь пострадали заново восстанавливаемые города и селения. Империя продолжала нести не сравнимые ни с чем убытки.

И тогда император издал указ о защите империи от неведомой угрозы с Запада, и даже придумал новый налог, прозванный жителями империи граничным. Тысячи и тысячи рабочих и мастеров потянулись к границе, чтобы отстроить десятки, если не сотни километров надёжных дорог, а так же три основные линии обороны.

Первая – стена. Неприступная, из каменных блоков, протянувшаяся на десятки километров. На нее, словно бусины, через каждые сто метров, были нанизаны сторожевые башни. Это была основная, самая укрепленная часть обороны.

Вторая линия представляла собой почти копию первой. Чуть ниже, но вдвое шире, и крепости большие, расположенные в километре друг от друга. А в дополнение – широкие каналы с проточной водой перед стеной.

Третья линия обороны представляла собой разбросанные в шахматном порядке множество малых фортеций.

За последние сто лет первую стену серьёзно прорывали шесть раз. Вторую – лишь однажды. Но во всех случаях волна тварей так и не пересекла третью. А вот одиночные, матёрые твари, иногда забирались и дальше, и потому существовали конные разъезды, патрулирующие приграничье.

– Тпр-ру! – раздался крик извозчика, и карета остановилась.

– Почему мы остановились? – прозвучал любопытный девичий голос. Юная симпатичная магесса, с даром жизни, ехала на стажировку в граничный лазарет, и разумеется, ей всё было интересно. Смелая девушка, раз решилась приехать сюда, вместо того, чтобы трудиться в каком-нибудь небольшом городишке. Или глупая. Что ж, шанс выжить у нее высок, всё же маг жизни, а их не бросают в бой. Да и сержант к тому же, а значит наверняка владеет первым кругом заклинаний.

– Первый пост. – произнёс седой мужчина, в звании старшего прапорщика, судя по нашивкам – служащего в тыловом обеспечении. – Перед въездом на третью линию обороны. Проверка на ментальную устойчивость.

– Но у нас же есть амулеты. – удивилась магесса. – Зачем это устаревшее правило?

– Правила, сержант, написаны кровью граничников. – не сдержался я. – К тому же амулет всегда можно потерять, или он повредится и потеряет силу.

– Ой! – ойкнула девушка, и попыталась укрыться от моего взгляда за фигурой тыловика. Ну вот, ребенка напугал, чтоб меня. Надо бы ее взбодрить.

– Да ты так не переживай. – улыбнулся я. – Сильной твари из разлома плевать на эти амулеты. Скрутит разум так, что с улыбкой пойдешь убивать своих товарищей.

Девушка и вовсе побледнела. Ну что за нежная молодёжь пошла…

– Империя едина! – прозвучал в распахнувшуюся дверь грубый мужской голос. – Всем снять амулеты ментальной защиты, и выйти наружу.

Подчиниться пришлось всем – устав есть устав. Выбравшись последним из кареты, я бросил взгляд на хмурое небо. Позади виднелось солнце, а вот впереди, там, где проходил разлом, клубились серые облака. Они там были всегда, и никто не мог объяснить их природу. Иногда на границе начиналась гроза, и из этих облаков прямо в аномалию, перечеркнувшую земли империи, несколько часов били молнии.

– Замри. – послышалось слева. Скосив взгляд, я увидел, как еще одному пассажиру – молоденькому лейтенанту, натянули на голову артефакт подчинения. Ничего интересного, сейчас прикажут ему выполнить несколько действий, которые он должен проигнорировать. Давление на него будет не выше первого круга, такое многие могут выдержать.

За лейтенантом последовал тыловик, затем магесса, а после очередь дошла и до меня.

– Господин капитан, таковы правила. – виновато улыбнулся сержант, увидев на моей груди три золотых круга – обозначение моей магической силы.

– Все нормально, боец. – кивнул я. – Положено – выполняй.

Следующие два часа прошли в беседе. Как-то так получилось, что все начали делиться своими историями – как они оказались на границе. И первой мы выслушали историю лейтенантика – совсем ещё зеленого, по меркам границы. Только сам офицер так не считал. Ещё бы, ведь у него за спиной участие в подавлении восстания, где-то на южном побережье. А так же десяток побед на магических дуэлях с одарёнными. Такое себе достижение, учитывая, что схватки между одаренными разрешены лишь до первой крови.

А сюда, на границу, он отправился, чтобы доказать своему будущему тестю, что достоин руки его дочери.

Не жилец – сразу определил я. Такие здесь долго не держатся, максимум до первого серьёзного наката из разлома. Впрочем, даже такое пополнение принесёт пользу.

Магесса тоже поделилась с попутчиками своей историей. Тут всё оказалось просто: сирота, одарённая, чтобы пройти обучение, подписала с граничным министерством договор на пять лет. Обычная история глупышки, не понимающей, во что вляпалась. Впрочем, у неё, в отличие от лейтенантика, есть все шансы выжить.

Тыловик больше расспрашивал, и о себе практически не говорил. Но мне хватило одного взгляда на его знаки различия, чтобы узнать, что служит он доставщиком продуктов во вторую линию обороны. Достойная служба для простого человека, не имеющего магического дара. Года через четыре выйдет на пенсион, и поселится где-нибудь в центральной части империи. Поженится, купит себе сад. И будет доживать старость… Тьфу, скукота.

– Господин капитан, а вы куда едете? – спросила меня девушка. Надо же, совсем бесстрашная что ли?

– К стене. – ответил я.

– У вас значок командира крепости из первой линии. – подметил лейтенантик. – Но при этом звание капитана. Недавно повысили в должности?

– На границе бывает так, что и лейтенант берет командование над крепостью. – филосовски заметил тыловик. – Молодёжь, вам еще столько предстоит узнать. Но я дам один мудрый совет. Сто раз подумайте, прежде чем задавать вопросы боевому магу граничнику. Здесь свои понятия о доблести, чести и правилах приличия. А потому безобидный вопрос может привести к трагедии. Для спросившего.

Старший прапорщик подмигнул мне, и я благодарно кивнул ему в ответ. Молодец, мужик, избавил и меня и мальчишку от лишних проблем. Не люблю, когда ко мне лезут с тупыми вопросами.

Тыловик плавно перетянул все внимание на себя, и стал рассказывать молодым граничникам, что их ожидает впереди. Говорил о том, что знал – как питаются в крепостях, как спят, где берут воду. Слушая его негромкий голос, я наконец смог уснуть.

Проснулся, когда мы подъехали к третьей линию обороны. Тут все три пассажира распрощались со мной и вышли, чтобы сменить маршрут, а ко мне посадили трёх воинов. Еще один составил компанию извозчику, а точнее – уселся поближе к тяжелому мощному арбалету, расположенному на крыше почтовой карты. Редко, но всё же бывают случаи, когда одиночная летающая тварь забирается за вторую линию. Правда, я за время службы даже не слышал о таком…

Два рядовых и сержант, судя по их нашивкам, служили на второй стене, а значит могли что-нибудь знать о происходящем у разлома.

– Что, бойцы, не слышали новых слухов с первой линии? – поинтересовался я.

– Господин капитан, вам всё рассказывать, или только то, что похоже на правду? – улыбнулся сержант. – А то порой такие байки слышим, что даже удивляемся – как такое можно было выдумать.

– Прорывы были за последние две недели? – уточнил я.

– Только попытка, вроде на пятом километре, вторая крепость. – ответил сержант, посерьёзнее. – Половина гарнизона погибла, но тварей задержали. Вроде как ночью атака была.

– А из забавных баек? – поинтересовался я.

– Ходят слухи, что в седьмой крепости, не помню на каком километре, шаман призвал высшего духа, когда твари ворвались внутрь крепости. Ифрит уничтожил тварей, и хотел уже прикончить и защитников, но призыватель смог заключить с духом сделку – жизнь, в обмен на батур шамана.

– И что? – улыбнулся я.

– Ну, говорят, что где-то теперь служит шаман, у которого батур отсох, а командир крепости вроде как набирает новых бойцов.

– Интересно, а разве можно договориться с высшим духом? – ни к кому конкретно не обращаясь, спросил один из бойцов.

– Да, можно. Но нужно принести жертву. – ответил сержант. Поймав на себе сразу два вопросительных взгляда, он добавил: – Так мне объяснял наш шаман. Там жертва – не обычное животное, а запрет, растянутый во времени. Вроде как нужно долго и упорно сдерживать свое желание, и тогда сможешь откупиться от любого духа.

– Запрет на действие. – поправил я сержанта. – В данном случае был запрет на использование батура.

– Чёрт, это было опрометчиво со стороны шамана. – с искренним сочувствием произнёс рядовой. – Я б так не смог.

– Говорят, у паладинов тоже есть такой запрет, называемый сексезой, но там Единый, – все, в том числе и я, осенили себя знамением, а затем сержант продолжил: – Единый за соблюдение этой сексезы даёт своим воинам великую силу.

– Аскеза, так надо говорить. – поправил я бойца. – Только не вздумайте сравнивать паладинов Его и шаманов. За такое говорящие с духами и проклясть могут.

– Ох! – сержант повторно осенил себя знамением. – Вот чего точно лучше избегать. Помню, когда я ещё был рядовым, у нас один боец подшутил над шаманом, подсыпал ему в чай илийского дурмана. Так призыватель проклял его. После шутник целую неделю не мог вовремя по нужде сходить. Мы ему потом кличку дали – Хмурая прачка.

– Ха, у меня тоже была история. – отсмеявшись, начал рассказывать рядовой. Ну а я, улыбаясь, откинулся на спинку сиденья и скосил глаза в окно. Как же спокойно среди воинов граничья. Простые, чуть наивные, но зато искренние и мужественные. Такие никогда не ударят в спину. Вот он, настоящий цвет империи, а не там, в больших городах.

Когда до второй оборонительной линии осталось треть пути, атмосфера в салоне кареты изменилась. Веселье отошло на второй план, а все мы перестроились в боевой режим. Сержант выбрался наружу, согнав сидевшего рядом с кучером бойца, а еще один рядовой перебрался на открытый багажник, чтобы мгновенно использовать арбалет, установленный на крыше. Мы тоже полностью убрали шторы, чтобы ничто не мешало нам наблюдать. Твари бывают всякие, иные бегают и ползают, но попадаются и летающие. Именно последние чаще всего умудряются прорываться через линии обороны.

Так и добрались до самой стены, настороже, и готовые ко всему. Расслабиться смогли, лишь когда карета въехала во двор крепости, как раз вместе с заходящим в серые тучи солнцем. Да, еще одна особенность пограничья – здесь световой день короче на два часа. Всему виной никогда не исчезающий над разломом грозовой фронт. Словно бы сама природа таким образом пытается бороться с чуждым образованием на теле материка.

– Вот, держи. В знак благодарности за спокойную дорогу. – похвалил я кучера, вручив ему пару медных монет поверх стандартной платы, которую он получал в министерстве. Вот кто действительно рискует, совершая сюда поездки. Обычный крестьянин, он даже от самой слабой твари не сможет защититься. Вся надежда на пассажиров.

Кучер рассыпался в любезностях, но я уже не слушал его, начав подниматься по каменным ступеням. Путь вверх можно было проделать несколькими путями. С помощью подъёмника – самым быстрым способом, если не учитывать, что порой приходится долго ждать, пока корзину спустят вниз. Несколько деревянных и верёвочных лестниц, ведущих наверх – мой любимый способ, но не сейчас, когда тело ещё не восстановилось полностью. И третий способ – каменные ступени, расположенные на каждом ярусе башни или крепости, по которым можно взобраться на самый верх.

Корзины подъёмника внизу не было, и я выбрал подъём по каменным ступеням.

Десятки магических светильников, расположенных на стенах, покачивались и бликовали от ступеней, оживляя их. Словно подражая им, голоса дозорных, стоящих на посту, отражались от стен, гуляя эхом по двору. Пахло кожей, потом, каким-то варевом, и дымом от кухонного очага. Эх, как же я соскучился по всему этому…

– Господин капитан, вы к нам на должность заместителя? – ко мне навстречу спускался сержант. Похоже командир крепости заметил меня, и послал встречающего.

– Нет, проездом, – ответил я, прикоснувшись рукой к знаку различия – ромбу на левой стороне груди, внутри которого располагались цифры «9/20». У офицеров второй линии там присутствовали треугольники, различающиеся величиной – в зависимости от должности.

– Первая линия. – кивнул сержант.

– Она самая. – улыбнулся я. – Так что мне нужна свободная лошадь.

– Найдется, господин капитан. – ответил сержант, и по его голосу я понял, что он расстроен. – Эх, а мы уж обрадовались. Пятый день ждем заместителя, командир совсем забыл, что такое сон.

– Бывает. – философски подметил я. – Сержант, ты тогда отдай распоряжение, чтобы коня подготовили. Я как раз поднимусь, как оседлают.

– Воды, вяленого мяса с собой? – предложил боец.

– Все своё имеется. – отмахнулся я. – разве что от девицы бы не отказался.

– Так они на ночь все уехали в соседнюю крепость. – поддержал мою шутку сержант, и улыбнулся. Уж кого, а девиц в крепостях отродясь не было. Разве что магессы, но это уже боевые товарищи, а не девки из красного дома.

– Лошадь мигом подготовим, господин капитан. – козырнул боец, и бегом припустил вверх.

Через несколько минут я уже усаживался в седло. Поправил клинки, чтобы не мешали при скачке, и тронул поводья.

– Чистого неба! – крикнул мне в спину сержант.

– Чистого неба! – ответил я, подняв над головой правый кулак. Доброе пожелание на границе. А все потому, что когда из разлома выбирается большое количество тварей, за ними тут же начинает тянуться серый туман, превращающийся со временем в тучи.

Километр по прямой широкой дороге, пролегающей по верху стены – для лошади это семь-восемь минут рысью. Но я решил не спешить, и мы двигались шагом, чтобы животному было максимально комфортно.

Мне таким образом предстояло преодолеть несколько крепостей, пока не доберусь до двадцатого километра. А уж оттуда, в сопровождении отряда воинов, можно будет добраться до точки назначения. Увы, но от второй линии обороны к первой не так-то просто попасть, даже командиру сторожевой башни. Следовало сначала добраться до нужного километра, преодолев все крепости, и уже после выдвинуться в составе отряда к месту назначения.

Так бы и не торопился, неспешно двигаясь вперёд и наслаждаясь видом полной луны, проглядывающей сквозь облака, если бы впереди не вспыхнуло пламя. Непростое, магическое, в форме знамени Единого. Это могло означать лишь одно – в крепости шёл бой, и судя по всему защитникам приходилось туго, раз запросили помощь.

– Хай-йа! – выкрикнул я, ударив лошадь пятками по бокам. – Пошла, родимая!

Душу переполнило жаждой битвы. Как же я соскучился по этому чувству!

– Хай-йа! Империя едина!

– И-го-го! – не поддержала боевой настрой лошадь.

Глава 3

Долг жизни

Когда до крепости оставалось метров тридцать, я натянул поводья. Всё, дальше сам, незачем подвергать животное опасности. Судя по характерным утробным звукам, раздающимся изнутри крепости, там орудовала весьма крупная и опасная тварь – скалоточец. Самая неприятная из подземников – прогрызает каменный фундамент, на котором стоят защитные сооружения, а затем пытается сожрать всё живое.

Как порождение разлома умудрилось угодить именно в крепость? Все просто. У тварей была одна слабость – жажда убивать разумных. Именно поэтому они атаковали крепости, а не перебирались за стены и уходили в глубину империи – попросту не могли пересилить желание разорвать очередного двуногого. Правда, некоторые виды могли временно игнорировать эту жажду, но надолго их не хватало. Как раз до второй линии.

Вот и скалоточец, миновав под землёй первую линию, добрался до второй, где почувствовал людей, и всё-таки сорвался – атаковал крепость.

Раздававшиеся впереди крики людей и характерный клокочущий рык червя заставили меня поторопиться. Скалоточец – страшный противник, способный своими многочисленными челюстями перемалывать даже гранитные блоки. Против него только магия и заговорённая сталь поможет.

Спешившись, потянул из ножен длинный меч, и тут же начал формировать плетение второго круга – «воздушная секира». Более слабые заклинания не справятся с бронированной шкурой скалоточца.

По лезвию клинка мягко засветились напитанные силой руны – верный признак, что рядом порождение разлома. Двумя секундами позже и в левой руке засияло голубым плетение воздушной стихии. Вот теперь я готов присоединиться к веселью.

Быстрым шагом преодолев оставшиеся до крепости метры, нырнул в проход, ведущий внутрь защитного сооружения. Тут же свернул вправо, чтобы выйти на площадку подъёмника, нависающую над крепостным двором. И уже отсюда посмотрел вниз.

– Хрена себе, скалоточец! – вырвалось у меня. Вместо ожидаемого червя, восьми метров длинной и около одного в диаметре, в стенах крепости резвился настоящий гигант. Раза в полтора толще, и длиннее на треть, тварь стояла столбом внутри крепости, возвышаясь на добрые семь метров. При этом отродье разлома билось о стены, словно собиралось развалить крепость. Ну это зря, только бока себе отобьёт.

Увидел я и защитников – полсотни рядовых, сейчас находящихся на самом верхнем ярусе, и трёх магов, расположившихся несколькими метрами ниже, и пытающихся пробить шкуру твари. Получалось у них это слабо – похоже скалоточец обладал не только гигантским ростом, но и более прочной бронёй, не поддающейся заклинаниям третьего круга. Во всяком случае я не видел серьёзных повреждений на его туше.

По хорошему, сейчас положение мог спасти сильный шаман, но увы – затесавшийся среди солдат паренёк с маленьким полуметровым бубном в руке не тянул даже на младшего призывателя. Что ж, придется рассчитывать на свои силы.

Меч пришлось вонзить в деревянный столб, подпирающий навес над подъёмником – заговоренная сталь если и пригодится, то позже. А вот «воздушную секиру» я метнул прямо в раззявленую пасть скалоточца.

Есть! Заклинание угодило точно в глотку, и похоже что-то повредило внутри твари. Потому как гигантский червь разом затих, прекратив издавать утробный рык. Да и метаться в разные стороны почти перестал.

– Живо вверх! – заорал я на магов. – Нам не пробить шкуру скалоточца по одиночке! Шаман, призывай духа огня! Шевелись!

Меня послушали. Видимо я оказался единственным, кто смог причинить вред твари. Маги тут же рванули по винтовой лестнице, так как другого способа подняться уже не было. Шаман, взбодрившись, тоже перестал мяться, завыл на разные лады, закрутился волчком, всё быстрее колотя рукой в бубен.

Ну а я начал формировать «рассечение ледяного ветра» самое мощное рубящее плетение из доступных мне. Если удастся попасть в глотку твари, мы сильно попортим ему внутренности. Не убьём, но соображать порождение разлома перестанет окончательно, и тогда у нас появится одна, а может и две спокойные минуты. За это время можно будет создать магический круг – объединить силы присутствующих в крепости магов.

– Одаренные, потревожьте чем-нибудь шкуру твари! – крикнул я, почти закончив создавать плетение. – Отвлеките червя!

– Хай-йя! – внезапно заорал шаман, и сделал рывок к краю яруса. Уж не знаю, что он хотел сделать – таким действием привлечь духа, или напугать червя, но всё пошло явно не по плану. Призыватель сорвался.

– Капец лысому. – прозвучал в резко наступившей тишине голос одного из воинов.

Я успел. Буквально на миг опередил орущего от страха шамана, падающего прямо в распахнутую пасть скалоточцу.

«Рассечение ледяного ветра» просвистело в нескольких сантиметрах от орущего призывателя, и вошло в пасть червя, предвкушающего столь лакомый кусок вопящей плоти.

– Жри, тварь! – не сдержался я.

Скалоточцу угощение пришлось не по вкусу. Он резко повёл пастью в сторону, и шаман, уже попрощавшийся с жизнью, удачно приземлился на бронированную шкуру твари. По ней призыватель и заскользил вниз, как с горки. При этом он продолжал орать, чем, похоже, окончательно вывел червя из себя.

Порождение разлома мотнулось сначала в одну сторону, врезавшись в стену, а затем со всей дури шарахнуло в противоположную. Даже я, наблюдающий за тварью со стороны, невольно зажмурился, словно это меня только что приложили о твёрдое.

Пока тварь утробно булькала своими повреждёнными внутренностями, четыре мага поднялись на верхнюю площадку и рассредоточились. Мне хватило одного взгляда, чтобы понять – я тут самый опытный. Три лейтенанта, у всех второй круг, и капитан с третьим, совсем еще молодой, видимо недавно получил повышение. Черт, неужели командир крепости погиб?

– Создаём и замыкаем круг на меня! – прозвучал мой голос, и офицеры тут же засуетились, выполняя мой приказ. Ну, хотя бы не желторотые юнцы, быстро соображают. Главное, чтобы у них осталась мана – магическая энергия, с помощью которой маги записывают плетения.

Быстрыми движениями создал перед собой «сферу накопления», и с удовольствием отметил, как она почти сразу стала наполнятся. Отлично. Жаль только, что во время создания круга маг не может использовать заклинания выше своего круга, только сырую силу. Точнее может, но последствия для всех будут ужасны. В лучшем случае все участники сойдут с ума. Вообще само использование «сферы накопления» – опасная вещь, но сейчас нет иного выхода.

Поэтому я приготовился нанести один мощный удар. Да, эффективность от него будет ниже, но воздействие всё равно окажется гораздо сильнее, чем от моего «рассечение ледяного ветра».

Два лейтенанта, расположившиеся напротив, вдруг начали заваливаться на спину. Черт, они что, отдали всю ману, до последней капли? Чему их только учили в академии? Хорошо, что солдаты вовремя подхватили их, не дав полететь вниз, вслед за шаманом.

– Достаточно! – пришлось рявкнуть мне, чтобы остальные маги не отрубились. А то я тоже грохнусь после удара, и кто тогда станет защищать крепость?

– Всем закрыть глаза и уши! – крикнул капитан. Это он правильно сделал.

Сосредоточившись на начавшем приходить в себя скалоточце, я направил сферу в корпус твари, примерно на полтора метра ниже пасти. Собранная с пяти магов энергия тут же ринулась на указанную цель. Один миг, и внутренний двор крепости озарила ярчайшая вспышка. Грохнуло так, что у меня напрочь заложило уши и ослепило глаза, хоть был готов к подобному.

Проморгавшись, глянул вниз. Есть результат! Верхняя часть туши червя вся разворочена. Пасть фактически оторвана и свесилась вниз, удерживаясь на куске бронированной кожи. Само туловище трясется – похоже на предсмертные судороги. Всё, бой окончен.

– Шамана ищите! – крикнул я, привлекая к себе внимание. И тут же добавил: – Кто командир крепости?!

– Отсутствует. – отозвался капитан. – Я заместитель.

– Так какого хрена ты булки мнёшь?! – разозлился я. – Действуй!

Приняв от простого воина флягу, я сделал несколько глотков холодного ягодного морса, поблагодарил бойца, выдернул из деревянного столба меч, и покинул навес подъёмника. Все, хватит с меня сегодня приключений.

Лошадь так и стояла там, где её оставил. Бросив взгляд в направлении соседней крепости, увидел приближающихся всадников. Поздно уже, всё кончено. Но молодцы, быстро среагировали. Главное, мне свалить отсюда побыстрее, пусть заместитель командира крепости отчитывается.

Подобрав рюкзак, я отряхнул его от пыли, и забросил на спину. Нужно двигаться дальше. Если путь вдоль стены продолжит развлекать меня скалоточцами и прочим, то до следующего вечера к месту приписки не доберусь.

Оставшуюся часть пути вдоль стены происшествий не было, а потому без труда добрался до нужной мне крепости. Остановившись от её верхнего яруса в десятке метров, посмотрел на ночное небо. Судя по звёздам, шел третий час ночи. Что ж, до утра все равно никто не согласится сопровождать меня к первой линии, так что я могу не только утолить голод, но и выспаться.

Передав встретившему меня воину поводья, я предупредил его, к какой крепости приписана лошадь, и начал спускаться по винтовой лестнице.

– Господин капитан, вы к нам, или проездом? – поинтересовался сержант, поприветствовавший меня на четвертом ярусе. Вот кто действительно знает, что происходит внутри крепостей и башен. Пока офицеры контролируют охранные артефакты, младший командный состав следит за солдатами. И если командир крепости не наладит с ними доверительные отношения, все может закончиться очень плохо.

Здесь, на границе с разломом, даже у самых твёрдых духом воинов происходят моральные срывы, из-за которых порой случаются неприятности.

– Проводи меня к командиру. – приказал я.

– Господин майор спит. Могу позвать его заместителя, капитана Раджа. Он как раз сейчас завершает ночной обход.

– Заместитель меня тоже устроит. И перекусить чего-нибудь сообрази, а то я голодный.

Пока ожидал в столовой, расположенной на третьем ярусе, услышал, как капитан Радж, не скупясь в выражениях, отчитывает какого-то бойца.

– Лупня, ты… Жертва пьяного зачатия! Я что сказал тебе сделать? – кричал офицер. – Обрезать перетёртые верёвки, и на их место повязать новые! А что сделал ты?! Нахрена четыре верёвочные лестницы связал в одну? А, они так прочнее… Понятно. И как я сам не догадался. Да тебя, похоже, при родах повитуха головой об пол уронила. Что? Откуда знаю про твоё падение при рождении, спрашиваешь? Твою же мать, как такого идиота вообще в пограничники взяли?

– Господин капитан, с ужина остались только ягодный кисель, и пшеничная каша с салом. – сообщил дежуривший на кухне солдат.

– Неси всё. – велел я, а сам продолжил слушать возмущения офицера.

– Подойдёшь к сержанту, и попросишь, чтобы он придумал для тебя наказание. Потому что мои уже иссякли за тот месяц, пока ты находишься здесь. Всё, пошёл отсюда.

Капитан появился в столовой через две минуты. Уставший, он прошагал к моему столу, и опустился напротив. Протянул мне руку, и представился:

– Капитан Радж. Какими судьбами к нам?

– Капитан Варда. – ответил я, пожимая протянутую руку. Затем чуть повернулся, чтобы заместитель крепости увидел мой командирский ромб. – От вас ближе всех к моей башне. Вчера днем получил назначение.

– Это за какие заслуги тебя на двадцатый километр закинули? – помрачнел офицер, у которого на правой стороне груди красовались аж четыре круга. – Вроде туда проштрафившихся кидают.

– Даже так? – теперь пришла моя очередь хмуриться. – Знающие люди предупредили, что меня ждет не лучшее место, но про штрафников впервые слышу, хотя вроде у нас тут не принято секретничать.

– А ты и не мог слышать. – капитан взял со стола свободную кружку, и налил себе из кувшина морс. Утолив жажду, он со стуком поставил пустую емкость на столешницу, и разъяснил: – Мы сами можно сказать случайно обратили на это внимание. В общем, если за каким-то бойцом числится весомый проступок, его переправляют на двадцатый километр.

– А что говорят те, кто оттуда возвращается? – Мне все меньше нравилась атмосфера таинственности, окружающая участок стены, на котором мне предстоит нести службу.

– А нет тех, кто возвращается. – развёл руками Радж. – Разве что через соседнюю крепость проходят, но это сомнительно. Да ты ж ничего не знаешь, верно?

– О чём?

– То, что за последние две недели твари из разлома стали появляться гораздо чаще. И ещё стали попадаться новые существа. Некоторые владеют сильной ментальной магией. Такие вот дела.

– Пограничники, люди простые. Куда нам приказали идти, туда мы и захотели. Даже не стану задумываться, кто меня сюда направил. – усмехнулся я. – Так что завтра отправлюсь к первой линии. От вас потребуется сопровождение.

– Организуем. – кивнул Радж. – Как раз утром придёт продуктовый обоз для первой линии, с ним и отправишься. Заодно командира нашего подменишь. Так-то он должен был сопровождать.

– Договорились. – кивнул я, принимая условия. Обычная практика – заменять одного мага другим, равным ему по силе. Нас, одарённых не так уж и много, чтобы мы толпами выполняли простые поручения.

Капитан пожелал мне спокойного сна, и удалился продолжать обход, а я неспешно проковылял на четвертый ярус, где мне выделили офицерскую комнату. Сбросив на лавку рюкзак, и прислонив к стене у изголовья оба меча, не раздеваясь осторожно опустился на нары, и почти тут же вырубился. Последней моей мыслью было: «хорошо, что карлик пока-что меня не преследует».

Из сна меня выдернул стук в дверь.

– Господин капитан, проснитесь!

Открыв глаза, бросил взгляд в небольшое окошко. Темно. И тревожных криков не слышно, как и ударов в гонг. Что-то рановато меня разбудить решили.

– Боец, какого хрена ты меня в такую рань будишь? – спросил я, с трудом усаживаясь на нарах. Чёрт, да когда же заживут эти проклятые ожоги!

– У нас, а точнее у вас возникла небольшая проблема. – голос посыльного звучал немного странно. Он там что, ржёт что ли? – Господин капитан, спускайтесь в столовую, командир крепости всё разъяснит.

– Скоро буду. – проворчал я, поднимаясь на ноги. Шагнул к умывальнику в углу, и ополоснул лицо теплой, затхлой водой. Вот же мерзость, куда только сержанты смотрят.

Столовая на полагалась на втором ярусе. Вообще крепость была разделена на условные зоны. Первый ярус, поднятый над каменным полом крепости на полтора-два метра, был занят мастерскими и хозблоком. На втором обычно располагались лазарет, кухня и столовая, а так же казармы рядового состава.

Третий занимали сержантские комнаты, продуктовые и вещевые склады. Там же присутствовали ёмкости с запасами питьевой воды.

Четвертый ярус считался офицерским. Здесь были личные кабинет и комната командира крепости, спальни его заместителей, зал для совещаний, библиотека. Тут же находились и гостевые покои, если вдруг в крепости остановятся офицеры или слуги Единого. А ещё здесь устанавливались баллисты – мощные стреломёты, способные завалить тварей-великанов. Разумеется, если они не бронированные, как вчерашний скалоточец.

Пятый ярус крепости – самый верхний, был необитаемым. Здесь, как правило, располагалось гнездо с защитным артефактом, а так же склады стрелкового оружия. Луки, арбалеты, и стрелы с болтами.

Сторожевая башня первой линии немного отличалась от крепости. Она обладала шестым ярусом, расположенными на третьем ярусе баллистами, малой площадью внутреннего двора, и соответственно вдвое меньшим гарнизоном.

Таким образом мне следовало спуститься на два яруса, чтобы встретиться с майором, что я и сделал.

Здесь, в столовой, меня ждали трое. Командир крепости, незнакомый мне сержант, и шаман, сидевший ко мне спиной. Последнего ни с кем не перепутать, у призывателей всегда лысая, гладкая, что девичье колено, голова. Да и одежда сильно отличается от формы граничников.

– Здравия желаю, господин майор! – первым поздоровался я. Всё же старше в звании, да и командир крепости по должности повыше командира башни будет.

Призыватель, услышав мой голос, резко повернулся. Увидев меня, вскочил с лавки и рванул ко мне, на ходу размахивая руками, и вереща на всю крепость:

– О-о-о! Моя командира! Моя благодарить! Служба! Долг жизни! Духи свидетель моя клятва!

– Стоять! – рявкнул я, невольно схватившись за рукоять меча. Мой гневный крик, вместе с суровым взглядом, мгновенно заставил мелкого призывателя грохнуться на колени в полутора метрах от меня. При этом он продолжил размахивать руками и бормотать, но уже на своем родном языке:

– Высший дух огня обнял командира, Шупака это чувствует! О-о, это великий знак!

– Приветствую, капитан. Похоже ты сам впервые видишь этого шамана. – подал голос командир крепости. – Но в любом случае это твоя проблема. Прошу, забери это чудо природы с собой. Он за полтора часа, которые находится в крепости, уже всех умудрился достать. Кстати, пришел по твою душу, хочет какой-то долг вернуть.

– Кажется, мне известно, откуда этот чудик появился. Надо же, не погиб. – я отпустил рукоять меча. – Шупака, прекрати верещать, словно сумасшедшая старуха. Сядь и веди себя, как приличный дригг.

– Командира приказывать, Шупака исполнять. – закивал шаман, и тут же поднялся с пола. Отряхнув одежду, он степенной походкой вернулся к столу, и замер, внимательно глядя на меня.

– Может расскажешь? – поинтересовался майор. – Я чувствую, что хорошая история получится.

К моменту, когда во внутренние ворота крепости впустили продуктовый обоз, мы с Шупакой уже успели позавтракать, после чего расположились у перил, ограждающих первый ярус. Отсюда можно было наблюдать за пробуждением крепости, чем я и занимался. Ну а призыватель что-то бормотал себе под нос, усевшись прямо на пол. Странный он, словно блаженный. Обычно шаманы так себя не ведут, а этот будто в детстве застрял.

Шупака спокойно принял новость, что его «командира» отправляется к первой линии, продолжая твердить, что у него передо мной долг жизни, и он обязан его исполнить.

В том, что призыватель покинул место своей службы, не было ничего удивительного. Дриггам вообще позволялось слишком много вольностей, и одна из них – служить там, где ему больше нравится. Единственное ограничение – не больше двух шаманов на одну башню или крепость.

– Спускаемся. – произнес я, и подобрал рюкзак, стоящий у меня в ногах. – Надо познакомиться с теми, кто в ближайшее время будет кормить и поить нас.

До лестницы всего несколько шагов, как раз мимо входа в казарму. Дальше по ступеням до помоста, опоясывающего двор крепости. А уж отсюда до земли каких-то полтора метра. Правда, я не стал прыгать вниз, как поступил бы раньше, а сел на край, свесив ноги. Всё-таки высота приличная для моих ран. Лучше поберегусь, так быстрее всё заживёт.

Наконец мои ноги коснулись каменного основания крепости. Ко мне навстречу сразу же направился лейтенант, сопровождающий обоз.

– Господин капитан, лейтенант Раск. Мне сказали, что вы будете сопровождать нас до башен. – произнес он. – Благодарю за помощь.

– Капитан Варда. – ответил я. – Лошадь свободная найдётся? Такая, чтобы без труда увезла двоих.

Обоз – шесть двухосных крытых телег, доверху заполненных грузом, медленно выехал из крепости. Впереди шёл конный отряд, во главе с лейтенантом. Ну а мы с шаманом выдвинулись последними, замыкающими.

Лошадь выбралась на подъёмный мост, не торопясь, так как телеги впереди не давали возможности разогнаться. Что ж, нам спешить некуда.

Я скользнул взглядом по массивным тучам, протянувшимся вдоль горизонта – напоминание о разломе. Затем скосил глаза за спину, на стену. Крепка и надёжна, как всегда. И под конец посмотрел вниз, в ров, наполненный водой.

– Сука! – невольно вырвалось у меня.

Прямо на воде, в небольшой, одноместной лодке, сидел старый карлик. В руках у него было короткое, почти детское удилище, и он сосредоточенно смотрел на поплавок, сделанный из крупного пера. Почувствовав мой взгляд, уродец отвлекся от своего занятия, и повернулся. Наши глаза встретились. Лицо карлика тут же расплылось в мерзкой ухмылке.

– Старейший. – раздалось за моей спиной.

– Что? – не понял я. В душе и так всё кипит от увиденного, а этот придурок ещё что-то бормочет.

– Старейший дух, говорю. Редко кто его может увидеть, и призвать не получится. – спокойно разъяснил Шупака, указывая рукой на воду. Туда, где находилась лодка с уродцем. – Сильный. Сам приходит, когда хочет.

– А ну-ка поподробней. – глухо потребовал я, натягивая поводья. При этом мой взгляд не отрывно смотрел на карлика, уже потерявшего ко мне интерес, и продолжающего свое занятие. Меня аж подмывало крикнуть ему – «здесь нет рыбы». Или швырнуть в лодку чем-нибудь тяжёлым. Но я все же заставил себя отвести от уродца глаза, и спросить шамана: – Что еще за старейший дух?

Глава 4

Одержимый

– Он нас не слушать. Появляться, где хочет, иногда вмешиваться. Может помочь, но обычно творить плохое. То в колодец нужду справить, то стадо коров в чащу загнать, а на пастуха морок навести. И защиты против него нет. Другие духи боятся старейшего, слушаются.

– Значит от него не стоит ждать добра? – уточнил я, выслушав короткий рассказ Шупаки. После его слов совсем запутался. Думал, что карлик – влияние разлома на моё сознание, а это дух, которого могут видеть только дригги. И то, что я каким-то образом обошёл это ограничение, настораживает больше, чем воздействие чуждой трещины, перечеркнувшей край нашего материка уродливым шрамом.

– От него ничего не стоит ждать. – ответил младший шаман, и рассмеялся: – Ха, ты странный, капитан Варда. Почему не спросить, как ты можешь видеть старейший дух?

– А ты знаешь? – поинтересовался я.

– Нет. Старший шаман – большой вождь, должен знать. Надо ехать в мой деревня, там говорить.

– Понятно. Ладно, раз не знаешь, умолкни. Скоро подъезжаем к стене. – прервал я Шупаку. Ему только дай волю, так и будет болтать без умолку. Странное поведение для шамана.

Ехать в тишине, нарушаемой лишь скрипом колёс, да топотом копыт – одно удовольствие. Правда пейзаж однородный, не за что зацепиться взгляду. Между первой и второй линией не росло ни одного дерева, только трава и редкие кустарники. Всё безжалостно спиливалось и выкорчёвывалось, чтобы любой граничник мог видеть на километры вокруг.

Когда вдоль горизонта стала подниматься стена первой линии, я обогнал по обочине телеги с провизией, и поравнялся с Раском. Тот покосился на сидевшего за моей спиной дригга, но спросил совсем про другое:

– Господин капитан, бывали уже на двадцатом километре?

– Служить в башне на этом участке не приходилось. – честно признался я. – но по молодости несколько раз бывал, правда кратковременно.

– Тогда вас ждет сюрприз. Здесь за последние несколько месяцев приходится отбивать один накат за другим. И твари словно умнеют с каждой новой атакой. Или подчиняются чьим-то командам. Такое мнение ходит среди пограничников.

– Разберёмся. Кстати, ты слышал, что за история с одним из предыдущих командиров? Вроде как он с ума сошёл.

– Ходят такие слухи. – подтвердил лейтенант. – Только мало что известно, ведь господина капитана забрали паладины Единого. Говорят, специально за ним прибыли.

Мы осенили себя святым знамением, и дальше поехали молча. Разговор, после упоминания воинов Единого, прервался сам собой. Так что до самой стены мы ехали молча, лишь изредка перебрасывались дежурными фразами.

В целом весь путь прошёл спокойно. Давно замечено, что твари очень редко появляются утром, предпочитая нападать во второй половине дня. Или ночью. Так что до места мы добрались без приключений.

Первая стена. Высокая, неприступная. Никакие лестницы не достанут до её края. И башни. Где бы ты не стоял, близко или далеко от одной, всегда будешь видеть ещё несколько. Поэтому в момент наката гарнизон всегда может рассчитывать на поддержку соседей.

Обоз остановился в полусотне метров от узких, едва телега пройдёт, врат. Лейтенант снял с пояса рог, и с силой подул в него. В этот момент за моей спиной засуетился шаман, и я повернулся, чтобы увидеть причину беспокойства. Оказалось, что дригг заткнул уши. Вот наивный, кто ж станет трубить у первой линии обороны?

Рог у лейтенанта особый, наполненный магией. Сигнал от него беззвучный, но идет он прямиком к защитному артефакту башни, оповещая о прибытии. Впрочем, нас и так уже заметили, и только дожидались соблюдения уставных норм. Не для формальности, а из-за жизненной необходимости. Нарушишь – умрёшь.

Наконец гарнизон получил подтверждение, что перед ними свои, и изнутри в ворота ударили один раз. Звук глухой, но отлично слышимый.

– Начать движение! – отдал приказ лейтенант, и возницы тут же начали нахлёстывать коней, чтобы те быстро набрали скорость. В этот же момент створки ворот начали быстро раскрываться.

– Ну вот мы и на месте. – произнёс я, скорее себе, нежели шаману. И ударил лошадь пятками в бока, чтобы она шустрее нагоняла обоз.

Двигаясь вперёд, про себя начал отсчитывать секунды. Хотел убедиться, соблюдают ли здесь нормативы. И был приятно удивлён, когда ворота начали закрываться за три секунды до положенного срока. Причём все успели въехать, а это значит и обозники привыкли к подобной скорости. Что ж, это радует. Ведь именно на подобных мелочах можно определить, насколько подготовлен гарнизон.

– Господин капитан! Лейтенант Баньку, заместитель командира дозорной башни. – едва за спиной закрылись ворота, как перед мордой лошади возник бравого вида офицер. Мне одного взгляда хватило, чтобы понять – сработаемся.

– Капитан Варда. – я подал офицеру руку, давая понять, что предпочитаю общаться с подчинёнными по простому.

– Вижу вы к нам, на замену командира? – по лицу лейтенанта проскользнула мимолетное облегчение. – Вовремя, господин майор с середины ночи не приходит в себя.

– Потерял сознание? – насторожился я.

– Так точно. Последствия крайнего наката. Три дня назад, он тогда сорвался с четвертого яруса.

– В смысле сорвался? – не понял я. – Веревочная лестница не выдержала?

– Сражался с двумя матерыми крыланами, и неудачно перевалился через перила. Так говорят солдаты, видевшие падение. Я в тот момент был занят.

– Почему сразу не отправили командира в тыл? – задал я еще один сам собой напрашивающийся вопрос. – Какой у него круг?

– Четвёртый, господин капитан. Командир посчитал, что сможет восстановиться перед транспортировкой. А вчера вечером, когда ему стало хуже, шаман с двумя воинами отправились за лекарем. В крепость на семнадцатом километре, во второй линии.

– Веди меня к нему. – приказал я, и коротко бросил Шупаке: – Держись рядом.

– Слушаюсь, командира! – закивал младший шаман.

Майор находился на втором ярусе, в лазарете. Укрытый одеялом по шею, он лежал неподвижно, уставившись в потолок, и шевелил бледными, обескровленными губами.

Мне слишком часто приходилось видеть смерть, чтобы понять – не жилец. Более того, теперь уже бывшему командиру крепости оставались считанные часы.

– Господин майор очнулся. – сообщил боец, сидевший у изголовья. – Но говорит что-то непонятное.

– Осматривали его тело? – спросил я у лейтенанта.

– Да, господин капитан. Нашли несколько переломов – ребра, ключица, рука.

– Пятна на теле были? – перебил я офицера. – Розовые или красные.

– Так всё тело в синяках. Накат поздно вечером был, но красных точно не было.

– Шаман осматривал господина майора? – задал я ещё один немаловажный вопрос, а сам в этот момент уже потянул из ножен короткий меч.

– Нет. – растерянно произнёс Баньку. – Зачем?

Отвечать я не стал. Короткий клинок, покрытый рунами, тускло сверкнул в сумраке синевой. В свое время, будучи ещё лейтенантом, мне пришлось отдать за этот меч три годовых жалования.

Приблизившись к раненому, остриём поддел стеганое одеяло, которым был укрыт майор, и откинул его. А затем коснулся лезвием предплечья. Легкое режущее движение, и кровь бывшего командира дозорной башни окрасила зачарованную сталь в черный. Чтобы секундой позже руны на клинке начали наливаться белым светом.

– Скверна! – произнёс я, отступая на шаг назад. – Лейтенант, кто в эти дни контактировал с господином майором? Всех изолировать! Хотя подожди. Построй всех во дворе башни. Скажи, для знакомства с новым командиром!

– Есть, господин капитан! – офицер побледнел, но всё же отправился выполнять приказ.

– Ты. – я посмотрел на бойца, сидевшего возле заражённого. – задери рукав!

Солдат, не понимая, что от него хотят, всё же смог выполнить приказ. Я же в это время создавал плетение второго круга «воздушный кулак». А затем коснулся руки рядового. У него тут же появилась небольшая рана на предплечье, но артефактный клинок никак не отреагировал на кровь человека. Значит не заразился.

– Слушай меня внимательно, солдат. Не спускай с раненого глаз, и не вздумай покидать лазарет без веской причины. Сидишь и наблюдаешь. Если господин майор начнёт шевелиться, зови меня. Понял?

– Д-да, господин капитан. – чуть заикаясь, закивал рядовой. Подхватив табурет, на котором сидел, он тут же отодвинулся от ложа с майором, усевшись вновь прямому входу в лазарет. Убедившись, что меня послушали, я повернулся к младшему шаману. Не иначе, как сам Единый послал мне его. Мой зачарованный клинок хватит еще на одну-две подобные проверки, после чего надолго превратится в обычный меч. А вот дригг…

– Шупака, ты чувствуешь скверну? Можешь определить заражённых?

– Да, командира. Совсем немного могу, вот столько. – ответил дригг, и показал руками, сколько. – Надо малый дух вода вызывать, который будет немного трогать имперец, по-другому никак.

– Вызовешь, когда прикажу. – ответил я, и вновь сосредоточил внимание на майоре.

Заражённые – о них не слышали уже лет сто. Как только слуги Единого научились их обнаруживать, так и пропали. Но до этого много хороших воинов погибло от тех, кого подчинила скверна разлома. И единственный способ, как с ней можно было справиться – убить носителя, а его тело сжечь.

– Черт!

Выскочив наружу, я свесился с перил и, отыскав офицера из обоза, крикнул:

– Лейтенант Раск! Сейчас же собери своих людей возле телег. Остальным – прекратить разгрузку, отойти как можно дальше от обоза! Немедленно!!!

Два с половиной десятка воинов, три сержанта, и один лейтенант – почти весь гарнизон находился во внутреннем дворе башни. Отсутствовали лишь два бойца и шаман.

Второй лейтенант – Баньку, пройдя проверку одним из первых, сейчас находился на верхнем ярусе, нес дозор. А я, расположившись на втором ярусе, пристально наблюдал за происходящим внизу действием. Одновременно контролируя лазарет, в котором находились заражённый офицер и присматривающий за ним боец.

– О-оум! Ха-йа-йа! – нараспев произнёс Шупака, пританцовывая на одном месте. Его правая рука при этом трижды стукнула в маленький, меньше локтя в диаметре, бубен. Стоявший перед шаманом лейтенант тут же поморщился, словно ему в нос ударил неприятный запах.

– Эта офицера чистый! – радостно сообщил дригг, помахав мне рукой. – Дух его пощупал, сказал – нет скверна.

– Лейтенант, поднимайся ко мне. – приказал я.

Следующим был сержант, тоже оказавшийся чистым.

– Кривонос, на первый ярус! – теперь уже второй лейтенант, представившийся Краском, передавал бойцам мои приказы, а я продолжал сосредоточенно наблюдать за действиями шамана. В любой момент может потребоваться моя помощь.

Тем временем младший шаман перешёл ко второму сержанту. В этот раз обошлось без завываний, лишь ударами в бубен. Я же, не раз видевший, как работают дригги, был немало удивлён. Шупака не призывал нового духа, а продолжал использовать старого. Хотя всем известно – шаманы могут использовать призванное существо лишь для одного задания.

«Кто же ты такой, Шупака?» – пронеслось у меня в голове. – «Варда, не слишком ли много странностей вокруг тебя?»

Тем временем поиск скверны продолжался. Сначала сержанты, затем бойцы, которые находились возле майора больше других.

Обозники уже давно покинули сторожевую башню, унося с собой приказ – найти и изолировать шамана и воина, которые по всем нормативам уже давно должны были вернуться. А ещё лейтенант Раск должен был лично передать в храм Единого моё послание. Шутка ли, у разлома вновь появились заражённые скверной. А значит пора возвращать паладинов Его на стены.

– Эта солдата чистый! – наконец выкрикнул младший шаман, остановившись перед последним бойцом. – дух вода не найти скверна!

– Вовремя спохватились. – пробормотал я. А затем громко обратился ко всем присутствующим: – Бойцы, продолжаем нести службу согласно распорядку дня! А ты, Шупака, поднимайся ко мне!

Теперь можно и расслабиться немного. Только что делать с майором? По хорошему следовало бы умертвить и сжечь, но нельзя, нужно предоставить доказательства слугам Единого.

– Слушаю, командира. – произнёс дригг остановившись в метре от меня.

– Нужно повторно осмотреть последнего бойца, и если он здоров, поможешь связать одержимого, и после можешь отдыхать. – я перевел взгляд на ожидающего моей команды второго лейтенанта башни: – А ты поднимись к Баньку, помоги с наблюдением.

На самом деле я отослал офицера, чтобы он не мешал мне выполнить то, что задумал.

– Шупака призовёт нового духа. – сообщил младший шаман, следуя за мной в лазарет.

– Господин капитан, командир очнулся! – радостно сообщил рядовой, поднимаясь с табурета. Он, как я ему и велел, сидел в противоположном конце комнаты.

– Он что-то говорил? Приказывал? – поинтересовался я, а сам в это время приготовился использовать «воздушный кулак», всё ещё сдерживаемый моей волей в правой руке. Потому как моя внутренняя чуйка буквально взвыла о близкой опасности.

– Рядовой брехливый. – заявил дригг, подтверждая мои опасения. Шаман уже набивал какой-то ритм на своём маленьком бубне, который я при нашем знакомстве принял за головной убор.

Солдат внезапно растопырил руки, и рванул ко мне навстречу, зарычав, словно дикий зверь. Чёрт, а я был уверен, что угроза исходит от майора. Но тут без сомнений – вон как глаза бойца заполнило кровавым – вернейший признак одержимости. Надо же, как быстро скверна взяла его под контроль, считай за несколько минут.

Ударное плетение воздушной стихии врезалось рядовому в солнечное сплетение, и отбросило на стену. Удар был такой силы, что я сначала услышал хруст сминаемой грудной клетки. Всё, этот не жилец.

– Ом-мна! Сач-чит-та! – взвыл Шупака, невольно привлекая к себе внимание, и на самой высокой ноте выкрикнул: – Куй-йяк!

Куй-йяк, судя по всему, удался. Потому как встающего на ноги майора притянуло назад к ложу невидимыми путами.

Верёвка! Его надо связать, иначе нам придется убить одержимого, и слуги Единого не получат главное доказательство. Но кто ж мог предугадать, что офицер, получивший тяжелейшее ранение, сможет подняться на ноги?

– Шупака, держи его! – распорядился я, и рванул к выходу. Выглянув наружу, окинул взглядом перила, и тут же увидел моток толстой верёвки. Солдаты всегда развешивали их в разных местах башен и крепостей, чтобы в любой момент можно было использовать для спуска самому, или для подъёма товарища.

Сорвав верёвку, поспешил назад, в лазарет, на ходу придумывая, как связать осквернённого мага, чтобы он не смог пользоваться магией, и при этом не касаться его.

– Дух не удержит! – выкрикнул дригг, едва я очутился внутри. Да мне и самому было видно, что бывший майор уже вновь поднимается. При этом его пальцы рук двигались особым образом – одержимый создавал плетение.

Время на размышления отсутствовало, нужно было действовать. Поэтому я швырнул бухту с верёвкой прямо в руки противнику, и рванул к бывшему майору, на ходу извлекая оба клинка. Сейчас вся надежда на зачарованную сталь.

От моего первого выпада, в грудь, одержимый смог уклониться. Отлично, на это я и рассчитывал. Второй удар был не смертельным, но именно он дал нам возможность победить. Потому что с подрезанным сухожилием на правой руке не особо получится создавать боевые плетения.

Третий выпад пришелся в левое плечо, и тварь, поглотившая сознание майора и занявшая его тело, взвыла, осознав, что проиграла. Ничего, сейчас я её еще больше обрадую.

Удар ногой вышел слабее, чем я рассчитывал. А всё проклятые ожоги, не желающие заживать, как все нормальные раны, и не поддающиеся магии целителей.

Но и противник был не в лучшей форме, и ему вполне хватило толчка, от которого он завалился на лежанку, при этом приложившись затылком о каменную кладку.

– Шупака, помогай. – приказал я, опускаясь на колено, и вонзая клинки в дощатый пол. Тут же подобрал забрызганную кровью верёвку, про себя надеясь, что таким образом скверна не заразит меня. В этот момент одержимый замычал, чем невольно поднял мне настроение. Жив – уже хорошо.

Вдвоем с младшим шаманом мы с трудом, но спеленали противника так, что он стал походить на куколку бабочки. Правда для этого мне сначала пришлось перебинтовать раны пленённого одержимого, не касаясь руками – пришлось проявить смекалку. Ну и дригг ещё дважды бегал за новыми бухтами с верёвкой. Но в конечном итоге мы справились.

– Уф-ф! – Шупака вытер тыльной стороной ладони со своего лба пот, и уселся прямо на пол. – Первая линия, однака, весело. Мы даже вспотеть мало-мало.

– Это ты ещё накат не отражал. – усмехнулся я. – Вот тогда начинается настоящее веселье.

Словно желая подтвердить мои слова, наверху башни прозвучал трубный рёв рога. Едва заслышав его, я понял, почему мы тут бегаем, орём, а к нам никто так и не пришёл на помощь. Потому что лейтенанты всё это время вглядывались в клубящийся туман, поднимающийся из разлома. А когда увидели первые силуэты тварей, тут же подали сигнал тревоги.

И если Шупака вздрогнул, услышав тревожный звук, я наоборот, невольно расправил плечи. Для охраняющего границу тревожный зов означает одно – схватка с ненавистным врагом! Настоящее занятие и призвание для тех, кто считает себя граничником.

Выскочив из лазарета, я набрал в легкие воздуха, и крикнул, что есть сил:

– Накат! Башня, к бою! Империя едина!

– Империя едина! – раздалось со всех сторон. И столько силы было в боевом кличе, что я наконец почувствовал, что вновь живу полноценной жизнью.

Уже поднимаясь на верхний ярус, сделал себе мысленную закладку: одержимые начали действовать за несколько минут до наката. И это точно не совпадение!

Глава 5

Накат

Взобравшись на четвёртый ярус, я выглянул в одну из бойниц. Взгляд скользнул по серой стене тумана, опустился вниз, и замер. Вот они, пять гротескных фигур, и мельтешащие у самой земли мелкие тени. Пять великанов?

Чтобы все меня слышали, я использовал простейшую магию воздуха, плетение первого круга «громоглас».

– Расчёты – к баллистам! Подать сигнал тревоги на соседние башни! – разнёсся мой голос в стенах крепости. Пять тварей ранга великан, по размерам сопоставимых с вчерашним скалоточцем, плюс поддержка мелочи и летающих созданий – это многовато для одного гарнизона, как и для трёх. Да, соседи наверняка увидели движение от разлома, но вряд ли могли посчитать все силуэты, двигающиеся в тумане.

– Баллисты заряжены! – послышалось с третьего яруса.

– Сигнал подан! – это уже лейтенант Баньку отозвался сверху. И тут же, совсем не к месту, раздался восхищённый возглас Шупаки:

– О-о-о! Какая большая бубен! Моя хотеть в него сделать там-там! Командира, можно моя бить в большая бубен?!

– Шаман, призывай духов огня! – вместо ответа отдал я очередной приказ. Чёрт, достался же мне призыватель, у которого развитие на уровне ребёнка.

К моменту, когда наверху, над стеной, вспыхнула длань Единого, великаны уже выбрались из тумана. Твою же магию, да этих тварей только с помощью круга можно прикончить. Даже баллисты, заряженные заговорёнными дротиками, вряд ли остановят их.

– Баньку, Краск – ко мне! Делаем круг! – вновь крикнул я. – Расчёты баллист – стрелять по команде в великана по центру. Целиться в уязвимые места!

До прибытия подкрепления две-три минуты, и нам нужно за это время свалить хотя бы двух крупных тварей. И ещё хотелось бы узнать, почему не сработали охранные камни? И ведь в прошлый раз, в седьмой башне на пятнадцатом километре, было точно так же. Только в тот раз ещё и ворота выбило какой-то магией.

– Десять бойцов – на первый ярус! Контроль внешних ворот! – на всякий случай распорядился я. – Лейтенанты, мать вашу, живее!!!

Первым на моём ярусе появился Краск, хотя ему добираться было дольше. Ну что ж, если переживём накат, спрошу с Баньку за нерасторопность. О, а вот и он, с задержкой в полторы секунды.

– Что-то не так с охранным артефактом! – словно в свое оправдание, произнес мой заместитель. – Мерцает!

А вот это уже совсем плохо – если артефакт сдохнет, то башня лишится защиты сверху, и летающие твари беспрепятственно проникнут внутрь.

И что самое хреновое – всё это очень сильно напоминает мне произошедшее в седьмой башне. Тогда у нас тоже начала сбоить «сфера», и командир крепости – майор Бирон, лично повёз ценный артефакт в крепость второй линии. Там, через каждые пять километров стены, имелись маги-артефакторы – весьма редкие специалисты.

– Замыкаем круг на меня! – приказал я, занимая позицию вплотную к бойнице. Отсюда, с высоты четвёртого яруса, все твари были видны, как на ладони.

Великаны двигались чуть впереди – похожие на гигантских, восьмиметровых ящериц с массивной, тяжелой головой, в основном состоящей из огромной пасти, и при этом передвигающиеся на задних лапах. Передние у них были атрофированы, ими даже человека невозможно было ухватить. Вся опасность этих тварей таилась в могучих челюстях, и тяжелом шипастом наросте на конце мощного, толстого хвоста. Десяток ударов такой костяной булавой, и внешние ворота башни разлетятся в щепки. Мы называли этот вид великанов «дрогиллами», за дрожь башни, когда эти могучие твари били в стены хвостом.

Почувствовав, как ко мне от соратников потянулись ручейки магической энергии, я прикинул расстояние до цели. Рановато, пусть подберутся поближе. А вот для баллист самое то.

– Залп! – рявкнул я, и начал мысленный отсчёт: три, два, один.

Стук толстых тетив, укрепленных магией, свистящий звук тяжёлых двухметровых дротиков, а секундой позже команда сержанта:

– Заряжай!

Шесть снарядов почти одновременно ударили в бронированную тушу твари. Все они угодили в нижнюю часть брюха, и если четыре дротика отскочили, то два глубоко ушли в тушу, оставив снаружи лишь оперенье. А ведь отличный залп вышел, вон как дрогиллу повело в сторону. Даже если просто замедлится, уже хорошо.

– Баллисты, цель – второй великан справа! – отдал я очередной приказ. А сам продолжил выжидать. Еще четыре шага, и твари окажутся в уверенной зоне поражения. Ну, давай же, шевелитесь!

Энергия уже переполняла круг, и требовала выхода. Потерпи, ещё немного!

– Ай-на-нэ! – раздался в стенах крепости звонкий голос Шупаки, заставив меня вздрогнуть. Последний раз, когда я слышал такой призыв, меня неслабо поджарил разбушевавшийся, вышедший из под контроля ифрит. – Ка-бу-дыщ!

Следом послышались монотонные удары в стационарный бубен. Я всё же на миг отвлёкся, чтобы посмотреть, что делает шаман. Хм, а дригг молодец, в этот раз ведёт себя вполне адекватно. Во всяком случае не собирается прыгать со стены в пасть дрогиллам. Вон он, приплясывает у стационарного бубна, и колотит в него костяными билами, при этом подвывая, как мартовский кот.

– Баллисты заряжены! – раздался голос сержанта.

– Залп! – тут же приказал я, и сам сосредоточился на приближающихся тварях. Пора!

Огненная стихия – наиболее подходящая для атаки по бронированному противнику с дальней дистанции. Толстая шкура спасёт тварь от пробития, а вот жар спокойно прожжёт броню, а затем прожарит цель насквозь.

Пылающий шар, размером с голову взрослого мужчины, с гулом унёсся в направлении одной из дрогилл. Та, понимая, что сейчас будет больно, попыталась уклониться. Поздно – огненный болид врезался в основание короткой шеи, расплескав пылающие капли по морде и коротким верхним лапами. Тварь даже не успела взреветь, лишь мотнула башкой в сторону, и тут же начала заваливаться влево. Даже отсюда мне было видно, что пылающий шар прожёг огромную дыру в шее порождения разлома. Всё, эта зверюга больше уже не встанет. Более того, крайняя тварь из-за неё замедлилась, а с дюжину мелких и вовсе придавило насмерть.

– Ещё энергии! – крикнул я лейтенантам, продолжая удерживать круг на себе. Приготовился уже формировать новый болид, но в этот момент почувствовал рядом присутствие чего-то очень знакомого, почти родного.

– Жги-и! – раздался крик младшего шамана, и я вновь обернулся, опасаясь увидеть того, кто отправил меня в госпиталь – ифрита. К счастью, это оказался средний дух – большая Саламандра. Огненная ящерица, около двух метров в длину, в два гигантских прыжка добралась от одной стены башни до другой, и так же стремительно выскочила наружу через свободную бойницу. При этом я мог поклясться, что огненный дух, перед тем как покинуть нас, послал мне эмоциональное приветствие.

И вновь свист летящих дротиков. В этот раз всё все шесть снарядов глубоко вонзились в грудь дрогиллы, пробив защиту. Великан обиженно взревел, и внезапно опустился на свой толстый зад. Всё, этот точно не сможет быстро передвигаться. Итого на ногах осталось ещё три гиганта и несколько сотен простых тварей. Похоже отбились. А ведь всё могло пойти иначе, если бы мы не связали одержимого. Интересно, как он там?

– Заряжай! – раздался крик сержанта. Отлично работают баллисты, бойцы туго знают своё дело.

Магия вновь переполнила меня, и я сосредоточился на самом правом великане, обогнавшем своих товарищей на два десятка метров. На, держи!

В этот раз шар огня угодил точно в брюхо дрогилле, и тот, споткнувшись о неровную поверхность, начал заваливаться мордой вперёд. Да уж, при таком падении сложно выжить.

Именно в этот момент большая саламандра, промелькнув огненной стрелой, ударила в усевшегося на зад подранка. Била точно в раззявленую пасть. Всё, этот великан тоже не жилец.

– Баллисты заряжены!

– Баллисты, цель – крайняя слева дрогилла! Залп! – отдал я приказ. И сам тут же прикинул, куда лучше ударить центрального гиганта. Он хоть и замедлился, но всё же продолжал идти вперёд. А ещё крайняя справа тварь продолжала шевелиться. Похоже не успокоилась, и сейчас пыталась подняться. Давай, сильнее дергайся, дави своих мелких собратьев!

– Ещё энергии! – потребовал я, собираясь добить великана по центру.

– Я пустой. – раздался позади усталый голос. Плохо. Но и вдвоем мы сумеем ударить достаточно сильно, правда времени это займёт вдвое больше.

– Кто старший?! – раздался сверху зычный голос. – Прибыл отряд с восьмой башни. Заместитель командира, капитан Спарк!

– Капитан Варда, командир башни! Маги – спускайтесь на четвёртый уровень! – крикнул я в ответ. – Арбалетчики, лучники – занять позиции у бойниц! Приготовиться отражать атаку с воздуха!

К моменту, когда я почувствовал, что в круг влились сразу два мощных потока энергии, очередной огненный болид был уже сформирован. Небольшая задержка не пошла на пользу – третий залп баллист вышел неудачным. Лишь один дротик смог пробить шкуру драгиллы, и теперь тварь рвалась всё ближе к воротам. Поэтому я выбрал целью её, вместо центрального великана.

Магическое проявление сорвалось с рук, и стремительно унеслось к цели. Чтобы через миг врезаться в бок порождения разлома. Как удачно – левую нижнюю лапу твари почти оторвало, и зверюга рухнула набок, буквально перегородив путь к воротам.

– Воздух! Стая! Крыланы! – зазвучали крики со стены и верхнего яруса. Ну вот, началось. Если артефакт перестанет работать, могут быть жертвы.

– Баллисты заряжены! – в очередной раз послышался доклад сержанта.

– Цель – центральная дрогилла! Крайний залп! – отдал я приказ, а сам перенаправил быстро заполняющийся энергией круг в небо, на стремительно пикирующую из тучи стаю крыланов. Мерзкие твари, с размахом крыльев в пять метров, и длинной зубастой пастью. Ну держитесь, отродья разлома!

Два десятка тонких огненных стрел веером ударили вверх, прямо в приближающуюся стаю крылатых тварей. Не увернётесь, гады пернатые!

Переведя взгляд вниз, я сосредоточил внимание на центральном великане, который прямо в этот момент получил очередную порцию дротиков. Ещё три снаряда ушли глубоко в плоть бронированного монстра. А мгновением позже нечто незримое врезалось в тушу драгиллы, перегородившей путь к воротам. Удар был такой силы, что великана практически разорвало надвое.

– Что за хрень?! Кто ударил магией? Твари колдуют! – одновременно послышались с разных ярусов удивлённые возгласы. Я и сам отчетливо видел, что произошло, но в отличии от рядовых, знал, что это было. Точно такие же последствия бывают при использовании «усиленного воздушного тарана» – магии воздуха пятого круга. И прилетело заклинание прямо из тумана.

Я тут же вспомнил, как выбило ворота башни, а затем внутрь ворвались твари, появившиеся из ниоткуда прямо под стенами. Пятый круг! А охранные камни, предупреждающие о появлении порождений разлома, содержат заклинания четвертого круга. Неужели…