Играя в жизни 4

1. Закулисье

Экстренное собрание Семьи Основателей и корпорации состоялось через три часа после инцидента на последнем этапе игр избранных. Первый наследник, как всегда, сидел во главе длинного стола и цепким взглядом встречал всех входящих в зал совещаний. Последним вошел Гаррет Уорд и отправился на свое место, на противоположную сторону помещения. Когда все расселись, первый наследник глубоко втянул воздух и сообщил:

– Столица оцеплена. По нашим данным известно, что беглецам помогли. Снова. В числе разыскиваемых доктор Лисса, Хант и Рэйвен.

– Столица снова увидела, как Семья Основателей облажалась? – спросил Гаррет, уверенно развалившись в кресле напротив первого наследника. – Как вам это удается? Или вы просто любите позориться?

– Столица ничего не видела, – скрывая злость, проговорил первый наследник. – У Ханта откуда-то взялось оружие, которым он воспользовался и уничтожил камеры.

Первый наследник был настолько зол, что если бы в это мгновение у него оказался автомат, он разрядил бы его в Гаррета Уорда всю обойму. Рихан не доверял ему, и Гаррет был первым, на кого он подумал и заподозрил в измене Столице. Но, оказалось, у Гаррета было алиби, которое ему предоставил сам наследник. Да такое, к которому не прикопаешься, даже при дичайшем желании. Но ведь и возле Семьи Основателей, возле каждого ее члена теперь находится как минимум один поставленный первым наследником человек. После предательства Дженны, он не мог себе позволить расслабиться. Да он вообще уже забыл, что это слово означает. Каким бы холодным и отстраненным не казался настоящий правитель Столицы, он уже позабыл, что такое покой. Его нервировало то, что стоило его выродку сбежать из Ристалища, как все полетело к чертям. Он ощущал как вожжи власти постепенно ускользают из его рук, а он не может это остановить, не в силах сомкнуть пальцы в кулаки и удержать ее.

– Тогда нам повезло, – сказал Гаррет и посмотрел в глаза первому наследнику. – Я, как действующий глава корпорации, обязан принять меры.

Тихие разговоры Семьи Основателей мгновенно закончились, и наступила гробовая тишина. Все взгляды были обращены на Гаррета Уорда.

– Какие меры? – спросил первый наследник.

Гаррет ожидал этого вопроса, внутри у него загорелся маленький огонек будущего костра, на котором сгорит, конечно, метафорически, вся власть Семьи Основателей. Гаррет пытался запомнить этот момент и сполна насладиться им. Именно с вопроса первого наследника и начнется его падение. Уже началось.

– Как какие? – спросил Гаррет и немного нахмурил брови. – Неужели вы не ознакомились с пактом, который ваши дальние родственники и мой покровитель, мистер Дельгадо, подписали почти триста лет назад?

– Я читал пакт и прекрасно знаю, о чем там говорится.

– Тогда вы знаете, что военная мощь Столицы, а точнее, отряд Дельта переходит в правление корпорации.

Этого терпеть первый наследник не собирался. Волна гнева поднялась до верхней границы. Он уже готов был взорваться, но понимал, так Гаррет Уорд одержит верх в этом небольшом недоразумении.

– Это должно произойти только по прошествии трехсот лет.

Гаррет мило улыбнулся и посмотрел на наследника, как на несмышленого ребенка. Тот, в свою очередь, представил, как подносит дуло пистолета к голове Гаррета и спускает курок.

– Знаете, раньше, в мое время, много людей велось на странные договоры, которые вроде как выглядели максимально привлекательно. Но их сгубил один нюанс.

– Экскурс в историю нам сейчас не поможет.

– Очень даже поможет. Знаете, что их погубило? – спросил Гаррет и, подняв руку к лицу, сложил указательный и большой палец, показывая песчинку. – Мааааленькая, неприметная звездочка.

– Звездочка? – спросил второй наследник и нахмурил светлые брови. – Что за звездочка?

– Это пункт, на который никто не обращает внимания, – сказал Гаррет. – Если вы откроете пакт, то на семьсот сорок третьей странице найдете цифру три, под ней находится звездочка, и там будет написано, что, в случае угрозы безопасности Столицы и ее жителей, вы должны разбудить члена корпорации раньше времени и передать ему правление отрядом Дельта. Таков закон.

Первый наследник не сводил с Гаррета взгляда, он прожигал Уорда насквозь, вокруг все сидели молча, и единственное, что они делали, так это переводили взгляд с одного на другого. Первый наследник придвинул к себе планшет и нажал на иконку с изображением Феликса. Гудки расходились по залу напряженными волнами.

– Слушаю вас, мистер…

– Феликс, принеси в зал заседаний пакт. Сейчас же.

Он отключился, не отрывая взгляда от Гаррета, тот, в свою очередь, сконцентрировался на сердцебиении первого наследника и внутренне восторгался своему умению выводить даже самых спокойных из состояния равновесия. За время, что прошло после его пробуждения и осознания того факта, кем он является в этом новом мире, Гаррет не терял времени даром. Он строил свой план, строил свою будущую империю. Ему никогда не нравилось играть по чужим правилам, он предпочитал создавал свои и заставлять следовать им тех, кто желал быть рядом с ним.

Гаррет разговаривал с людьми, с влиятельными и не очень. Наблюдал за всеми, кто вхож в круг Семьи Основателей. Ему не составило труда понять, кто готов порвать жопу ради этой Семьи, а кто терпеть ее не может.

Уорд прочитал пятикилограммовый талмуд, под названием «Пакт нового мира». Он сделал это трижды. Выписал для себя все аспекты, которые давали ему преимущество, и мысленно обвел те, что могут его лишить этого преимущества. Второе было более важным. И именно об этом первый наследник совсем позабыл.

Гаррет пытался понять законы нового мира, определил, что ему не нравится и что он должен сделать, чтобы это исправить. Если уж ему суждено было оказаться здесь и сейчас, он не собирался сидеть в стороне и наблюдать за играми сильнейших со скамейки запасных. Эта прерогатива не для него.

У него на руках было больше козырных карт, нежели думал первый наследник, но у него не было самого главного – людей, которым он мог бы доверять. Гаррет прекрасно понимал, что он не из этого мира и есть моменты, которые ему еще предстоит познать, но для этого ему необходимы люди. В первую очередь для его безопасности. Ведь его уже пытались убрать с шахматной доски.

Благодаря улучшенному слуху, о котором не знает Семья Основателей, ему удалось выяснить, что на него должно было произойти покушение. Как раз в момент последнего этапа игр. Гаррету это было только на руку, он обставил все таким образом, что в побеге игроков его никто не будет подозревать. Ведь он отбивался от нападавших как раз в тот момент, когда Рэйвен увозили из леса. Так думают все. И это прекрасно.

Феликс притащил в зал совещаний книгу с присущим ему уважением. Положив ее на стол перед первым наследником, он отступил на шаг и бросил взгляд в сторону Гаррета. Феликс поражался этому человеку, но не мог показать своего отношения в открытую. Поэтому он опустил взгляд и стал ожидать от первого наследника следующего указания. Наследник тем временем аккуратно, но быстрее необходимого листал старые страницы и, когда открыл нужную, сжал губы так сильно, что они побелели. Он не мог поверить, что это правда. Чертова звездочка действительно была там, где указал Гаррет. И ублюдок оказался прав. Прав, вплоть до последней буквы.

– Но вам повезло, – начал Гаррет. – Семье Основателей не придется никого будить, ведь меня уже достали из капсулы, следует, я должен принять полные полномочия и разобраться в этом деле. Честь Семьи Основателей пытаются запятнать. Но мы вместе положим конец козням и найдем предателей, – с жаром продолжал он. – Даже если они находятся в этой комнате.

Последнее предложение было равно бомбе. Все за длинным столом начали переглядываться между собой. Еще недавно они бы и не подумали, что среди них мог оказаться предатель, но поступок Дженны показал, что это вполне возможно. И всего из-за одной, как бы невзначай брошенной фразы, теперь все стали друг друга подозревать.

– Не думаю, что ты готов к этому, – сказал Бират. – Одному человеку не под силу взять на себя обязанности корпорации.

– У меня нет выбора, – сказал Гаррет и поднялся. – Это мой долг. Мистер Дельгадо поверил в меня еще триста лет тому назад, он знал, что мои знания и способности смогут защитить новый мир, я не вправе подвести своего названного отца. – Он перевел взгляд на Феликса. – Подготовь бумаги, как только все будет сделано, привези мне их домой, я подпишу и можно будет собирать инаугурацию. Все нужно сделать по закону, все как прописано в пакте. А пока я удаляюсь, нужно подготовиться к извещению Столицы, что корпорация наконец-то приступает к своим обязанностям – защищать мирный народ и Семью Основателей. Всего доброго, дамы и господа. Более не смею задерживаться.

Когда за спиной Гаррета закрылась дверь, пару мгновений еще стояла оглушительная тишина. Семья Основателей столкнулась с тем, о чем они прежде не думали. Их вынуждают поделиться властью. А потом они заговорили. Практически хором, выдвигая свои теории и преподнося варианты решения проблемы. Проблемы, у которой имелось вполне себе настоящее имя – Гаррет Уорд.

2. Потеряна

Телесная боль – ничто, по сравнению с душевными страданиями. Открыв глаза, я тут же увидела перед собой Чейза, как он шептал мне: «Беги». По рукам пробежались мурашки и осели под кожей нестерпимым зудом страданий. Это не могло быть правдой. Он не погиб там. Я всхлипнула.

– Очнулась.

Повернув голову, я увидела доктора Лиссу. Она сидела прикованной металлическими наручниками к батарее – единственному атрибуту в комнате. Прямо на полу у выхода из маленького серого помещения расположился Хант.

– Где мы? – хрипло спросила я, принимая сидячее положение.

Я была все в той же одежде, покрытой засохшей кровью и пропитанной воспоминаниями о последнем этапе игр. Мне хотелось вопить от боли потери, выть от несправедливости, но внешне я не могла этого сделать. Почему? Потому что все, что у меня было, осталось там, в лесу. В комнате сидела оболочка, тело, покрытое царапинами и ссадинами. Душа оставалась среди деревьев и листвы.

– В Столице, – ответил Хант. – Сиди тихо, нам светиться нельзя.

– Ты меня вырубил, – сказала я, прикасаясь к шишке на затылке.

– Ничего личного, Гаррет сказал остановить тебя, я остановил.

Я нахмурилась и подтянула колени к груди. В голове все смешалось, уронив голову на колени, я тут же подняла ее и спросила:

– А ты с чего вообще его послушал? Откуда ты узнал Гаррета? Автомат где взял? И почему Лисса прикована? А Чейз? Джек? Они точно были мертвы?

Лисса дернула рукой и под звяк сказала:

– Потому что я тут не по своей воле.

Если честно, мне было глубоко плевать, по своей воле она тут сидела или нет. Я ее не знала и не собиралась пытаться это изменить. Она одна из шавок Семьи Основателей и мне она не нравится.

– Спросишь все это у Гаррета, я к тебе в няньки не нанимался, – сказал Хант и демонстративно отвернулся, погрузившись в свои мысли.

Коснувшись шеи, я поморщилась. Уже привыкла приходить в себя после этапа полностью обновленной. А сейчас я была вся покрыта ссадинами, глубокими порезами от когтей кочевников, колени ныли от столкновения со стволом дерева, лицо явно было безжалостно побито ветками.

Сидя в незнакомой комнате, выбравшись из игры, лишившись взрывоопасного чипа, я чувствовала пустоту.

Они все мертвы.

Шанти ушла первой. Ее смерть была самой неожиданной. Нас застали врасплох и заставили вступить в игру, у которой не было правил, только судьба, и сперва она отвернулась от Шанти. Первая костяшка домино рухнула и потянула за собой остальные. Следом нас покинула Келли. Она сама приняла решение, когда прекратить свое существование. Она не смогла больше биться за жизнь, это читалось в ее взгляде, в апатии к нашим разговорам. Но мы не придали этому значения, слишком увлеклись спором, стоило ли доверять человеку, которого никто из нас не знал. Потом я потеряла Вивиан, Джека и Чейза. Практически в одно мгновение, большая часть команды погибла. К глазам подкатили слезы, а в груди так сжало, что стало тяжело дышать. Спазм стянул душу в мертвый узел. Распутать его я была не в силах, а он тем временем все сильнее сжимался и сжимался. Я помнила лицо Чейза, как он говорил мне бежать. Но я была уверена только в смерти Вивиан. С оторванной головой не живут. Но когда я видела Джека и Чейза в последний раз, они были еще живы. Ужасно ранены, но живы. Я, как могла, заглушила отчаяние и панику и снова обратилась к Ханту:

– Ты уверен, что Чейз мертв? А Джек?

Хант сидел у самой двери и прожигал взглядом стену.

– Вокруг них осталось около шести кочевников, – сказал он, а потом, посмотрев мне в глаза, продолжил. – Как думаешь, они разорвали их сразу же или подождали, пока те умрут?

– Ты бросил их живыми? – с закипающей злостью спросила я.

– Я никого не бросал. Они мертвы, смирись.

Я не могла смириться. Утерев слезы, я стала думать о том, что не смирюсь. Тяжело потерять близких, это я прочувствовала на своей шкуре уже несколько раз. И каждый раз я видела доказательство того, что они погибли. Отца и Ника я мысленно похоронила сама. Но не могла так сделать с Чейзом и Джеком. Сил на это не было.

– Они живы, – сказала я больше себе, чем Ханту.

– Не тешь себя лишними надеждами. Удача в том, что нам удалось выбраться.

В разговор вступила Лисса, о которой я уже совсем позабыла:

– Семья все равно найдет вас. Глупо было полагать, что корпорация в силах с ними тягаться. Еще и меня подставили.

Она больше шептала, чем внятно говорила, но я все расслышала. Лисса сидела сгорбившись и казалась совершенно расклеенной, хотя на зоне номер семнадцать за ней такого апатического настроения не замечалось. Может, хотя бы сейчас она поймет, что такое существовать в неволе. Ее хотя бы не заставляют участвовать в играх, где победа равна смерти.

– Ты вроде как заложник? – спросила я, хотя наручники на ее запястьях ответили на этот вопрос уже давно.

Лисса печально улыбнулась.

– Семью это не будет интересовать. Они не поверят, что я пошла на это не по доброй воле. Предательство Семьи Основателей и Столицы и есть предательство. Ему нет оправданий.

В комнате снова повисла завеса тишины. Я не могла перестать думать про Чейза и Джека. Я бросила их, даже не попыталась спасти и вытащить. Я бежала, как последняя трусиха. Бежала так, что даже не обернулась ни единого раза. Грудь снова сдавило, стараясь отвлечься от мрачных мыслей, которые могли довести меня до ужасных последствий, я подумала о сделке с Гарретом. Точнее, о том, что я не могла выполнить свою часть уговора. Гаррет вытащил меня, у него не получилось спасти всех, но меня он вырвал из когтистых лап смерти. Я же должна рассказать ему о местоположении Синта и как туда попасть. Чейз так и не рассказал мне об этом. Да и не собирался вовсе. Не знаю почему, но перед глазами снова появилась мирно спящая Вивиан. Что она делала в постели Чейза? Об этом было глупо думать, но женское самолюбие дало о себе знать, возможно, в самый неподходящий момент. Я не могла поверить, что у них в ту ночь был секс. Но увиденное заставляло сомневаться. Это уже не имело значения, такие мелочи не должны были терзать меня, но они терзали. Тянули струны души в разные стороны, того и глядишь – разорвутся в клочья.

– Где именно в Столице мы находимся? – спросила я.

– Он не скажет, – сказала Лисса, кивнув на Ханта. – Я уже пыталась.

– Но ты не одна из нас, – напомнила я. – Столичные жители не находятся на нашей стороне баррикад.

– Ваша сторона баррикад скоро утонет в огне, – выплюнула Лисса с неприкрытой злостью.

Прищурившись, я еще раз посмотрела на женщину и заметила, что она пыталась высвободить руки из наручников. Из-за этого она и сгорбилась, как старушка. Ну ничего. Если даже у нее получилось бы выбраться, я бы не дала ей выйти из этого помещения, если бы было надо, я бы глотку ей перегрызла. Не зря мы сидим тут, это место – наша переправа и высовываться нам точно нельзя, иначе Хант уже сделал бы это.

Хотелось переодеться и смыть с себя кровь. Желательно бы обработать раны. Переломов у меня не было, по крайней мере, мне так казалось, но вскрытых участков кожи было больше нужного. Удивительно, но я не чувствовала всей боли, головой понимала это. Скорее всего из-за того, что душевная заглушала физическую.

Я была совершенно растеряна. Но еще больше одинока. Я уже привыкла, что команда рядом, а теперь я снова осталась одна.

Даже примерно не смогла бы сказать, как долго я просидела, не шевелясь, смотря в одну точку и вспоминая о случившемся. Это было жестоко и несправедливо. Я даже не поговорила с ними. Не узнала правды, а домыслы будут мучить меня всю жизнь. Но в отличие от остальных, у меня была эта самая жизнь.

В металлическую дверь тихо постучали. Вскинув взгляд, я наблюдала, как Хант поднялся на ноги и взялся за дверную ручку и плавно опустил ее. Когда полотно открылось, в комнату вошел незнакомый мужчина. Разукрашенный, как и большинство столичных жителей, но взгляд был другим.

– Пора переезжать, – сказал он Ханту.

Тот, в свою очередь, повернулся к Лиссе, посмотрев ей в глаза, сказал:

– От нее бы хорошо избавиться.

– Нет, – перебил его незнакомец. – Мистер Уорд четко дал понять, не трогать доктора. Не трогать никого, кто не представляет угрозу.

– Почему? – возмутился Хант. – Она – угроза. Пока мы будем выходить, она может поднять такой ор, что нас тут же схватят. Я не просто так сбегал из игр. Умирать не планирую.

Мужчина посмотрел на доктора Лиссу и спросил:

– Ты ведь не забыла, что твоя дочь любит эту жизнь не меньше Ханта?

Что? Гаррет схватил дочь доктора в заложники, чтобы она нам помогла? За бравадами юмора я не могла разобрать глобальности намерений Гаррета Уорда. Не думала, что он может пойти на такие крайние меры. А я все еще не могла выполнить свою часть сделки. Черт. Что будет ждать меня, когда он об этом узнает? Тут легко предположить, он может сделать только что-нибудь со мной, ведь у меня больше никого не осталось. Лисса этим похвастаться не могла, и вот она здесь.

– Не трогайте ее, – со слезами в глазах попросила Лисса незнакомца.

Мужчина вернул взгляд на Ханта и сказал совершенно серьезно:

– Мистер Уорд все продумал, не стоит сомневаться в его решениях. Благодаря им, вы все еще живы.

Дальше мужчина, которого, оказалось, зовут Диего, объяснил, что мы находимся в прачечной, она сейчас на ремонте, и ремонтники могут заметить нас, поэтому наша задача состояла в том, чтобы выйти через заднюю дверь и моментально залезть в машину. Она перевезет нас в другое место, всего в квартале от того, где мы находились на данный момент. В дверь снова постучали, Диего открыл ее и взял тряпки, бросил их Ханту и приказал накинуть на себя. Это оказались три плаща по колено, розовый, желтый и зеленый. Накинув их, мы спрятали головы под капюшоны.

– Может, лучше покинуть Столицу? – предположил Хант.

– Столицу сейчас никто не может покинуть. Оцепление.

От Диего исходила уверенность, на большую часть вопросов Ханта он отвечал односложно. Его интонация и громкость голоса не менялись, но он постоянно смотрел на нас по очереди. Словно подозревал в чем-то.

– Всего квартал, это маленькое расстояние, – заметила я.

Диего посмотрел на меня, сразу захотелось отвернуться.

– Нам большое и не надо. Мы поедем в квартал, который безопасники уже проверили. А в этом они еще не были. Поэтому идите за мной. Молча.

Когда я встала, то думала только о том, что я была благодарна новому месту дислокации, если бы там была вода. Хотелось смыть засохшую кровь, хотелось пить. У меня, в отличие от моей мертвой команды, еще были желания. От этого на душе снова стало погано. Стоило на мгновение отвлечься, как правдивость случившегося снова падала мне на плечи и клонила к земле.

Диего отстегнул доктора Лиссу, накинул на нее розовый плащ и взял ее под руку, они пошли первыми, потом я, следом Хант. Мы больше слушали инструктаж, чем шли по коридору в пять метров, повернули налево и вышли на улицу ночной Столицы, дверца припаркованной рядом машины была открыта, и мы сиганули туда. Сегодня я была благодарна уродству машины и тому, что я не видела ночных огней Столицы и практически не слышала звуков ее жизни.

Машина остановилась быстрее, чем мне того хотелось бы. Диего посмотрел на нас по очереди и сказал:

– Первый этаж, это на случай если вас как-то вычислят, хотя мистер Уорд уверен на девяносто пять процентов, что тут вы будете в безопасности около месяца. Дальше поступят другие указания. Итак, первый этаж, третья квартира слева. Надеюсь, на вас никто не обратит внимания.

Запахнув плащ, я вышла из машины и уверенным шагом пошла в дом, свернула в нужную сторону и остановилась перед дверью. Диего открыл ее с помощью карточки и отдал ее Ханту. Мы вошли в темное помещение, свет загорелся через пять секунд, залив пространство в квартире.

– Не выходить, – приказал Диего и пошел в сторону выхода.

Я окликнула его:

– Диего, когда Гаррет сам приедет к нам?

Я одновременно хотела этого и опасалась.

– Когда решит кое-какие проблемы, – сказал он и перевел внимание на Лиссу. – Даже не пытайся сбежать, Молли ждет маму и очень по ней скучает.

– Ублюдок, – прошипела Лисса.

– Пусть так, но не лишай малышку жизни.

Никакой конкретики Диего мне не дал, пригрозил Лиссе и ушел, тихо прикрыв за собой дверь.

Какое-то время я наблюдала за Лиссой, думала, что она ломанется за Диего или попытается как-то выбраться, но доктор ничего подобного не сделала, и я плюнула на слежку. Я нашла ванную, в небольшой квартире она была одна. Первой забралась внутрь и, закрывшись, прямо в одежде залезла под струи душа. Уже там я разделась. Смыв с себя кровь и грязь, я еще долго стояла под теплыми струями воды и думала, что мне делать дальше. И все варианты начинались с одного и того же. Нужно было дождаться появления Гаррета, узнать у него, как можно больше про Чейза и Джека, уточнить, есть ли вариант выбраться из Столицы живой. Дальнейшие действия я смогу предпринять только после разговора с Гарретом и получения нужной мне информации. А сейчас я чувствовала себя выжатой, как половая тряпка.

Я выбралась из душа, только после настойчивого стука в дверь. Обтерлась одним из висевших на стене полотенец и замоталась в огромный синий халат. Еще два таких же висели у душевой кабины. На мгновение я зависла, стоя перед оставшимися халатами. Тут все было готово на трех человек? Гаррет не собирался вытаскивать всех? Хант продолжал долбиться в дверь, а я стояла и смотрела на халаты. Договор был на спасение команды, а нас было четверо, но тут три полотенца, три халата, три зубные щетки, три пары тапочек.

Что-то было не так.

Меня так смущало количество вещей, что я загналась не на шутку, предполагала все что угодно, но в итоге к правде мне все равно не удалось добраться. Прибрав за собой, я вышла из ванной, и туда тут же вошла Лисса, а Хант стоял в метре с недовольным лицом. Пусть привыкает, он тут не глава Клана, а обычный беглец.

В квартире было всего две спальни плюс просторная гостиная, с прилегающей к ней кухней и ванная комната. Когда в ванной зашумела вода, Хант обратился ко мне:

– Не спускай с нее глаз. Кто-то из нас всегда должен быть рядом с ней.

Я кивнула и бросила взгляд на среднего размера экран, паривший в воздухе у стены. В груди сжало. По экранам ведь должны что-то рассказывать. Так ведь? Прямой эфир последнего этапа пошел не по плану, что-то пошло не так. Об этом должны говорить, это обязаны обсуждать. Только я сделала шаг к экрану, как остановилась.

– Не надо, – сказал Хант.

Я вернула внимание от экрана к его лицу и спросила:

– Что – не надо?

– Не включай его. Вообще не факт, что там будут показывать правду. А нам нельзя загоняться.

В этом была доля здравого смысла, но еще больше была доля подозрений. Я не послушала Ханта, включила экран и села на диван напротив. Я просидела так около четырех часов, но мне так и не удалось ничего узнать. Казалось, что игр избранных и вовсе не было. Экран заполонили всевозможные рекламы. Порошки, автомобили, еда, одежда и прочая утварь мелькали у меня перед глазами так долго, что я уже потеряла надежду увидеть то, чего так желала. Мне нужна была хоть какая-то информация из последнего этапа игр. Я не верила что Джека и Чейза больше не было в живых. И мне нужно было доказательство этого.

В первый день я его не получила.

Как и во второй, пятый и седьмой.

Экран молчал, Гаррет не приходил, Хант не отвечал на вопросы, Лисса держалась на расстоянии. Давно я не была столь одинока и подавлена внутренне. На восьмой день экран удивил меня, но не тем, чего я ожидала увидеть всю предыдущую неделю. Там сообщили, что корпорация в лице Гаррета Уорда запускает свою работу уже на этой неделе. Официальная церемония вручения титула президента корпорации состоится уже в эту среду. Девушка с экрана продолжала говорить, но я ее уже не слушала. Гаррет говорил, как власть развращает людей и сам же туда полез. Возможно, Чейз был прав, не стоило доверять незнакомцу. Но я жива только благодаря ему. Сейчас я отчетливо понимала, что, если бы не Гаррет Уорд – будущий президент корпорации, я бы никогда не смогла одолеть кочевников и преодолеть неоновую линию. Я бы не смогла выбраться.

3. Новости

Не знаю, отчего я проснулась. Никакие сны меня не одолевали, я вообще перестала их видеть. В комнате было темно, только столичный свет от вывесок проникал в единственное окно комнаты. И у этого окна стоял человек, заложив руки за спину, он смотрел на Столицу. Я видела профиль Гаррета, он был глубоко погружен в свои мысли. Не оборачиваясь, он сказал:

– Не хотел тебя будить.

Я села, но не знала, о чем говорить. Одновременно у меня была уйма вопросов, а вроде их не было вовсе.

– Я пришел за своей частью сделки, – сказал Гаррет и обернулся. – Мне нужно знать, где находится Синт.

По спине пробежали мурашки.

– Тебя можно поздравить с президентством? – спросила я, отводя разговор от моей части сделки.

– Пока еще нет. Так где находится Синт?

Ладони начали потеть, я обтерла их о простынь и зажмурилась. У меня не было нужных Гаррету ответов, поэтому я снова заговорила о другом:

– Сейчас ведь нельзя покинуть Столицу…

– Твою же мать, Рэйвен. – Гаррет сел на кровать, и его лицо оказалось на расстоянии слишком близком, чем мне бы того хотелось. – Ты не знаешь.

Сейчас не только Гаррет чувствовал бег моего сердца. Он был слишком быстрым.

– У нас был уговор, что ты спасешь четверых из моей команды, а выжила только я и Хант.

Около минуты стояла полная тишина, только звуки ночной Столицы спасали от ощущения глухоты. С каждой секундой напряжение внутри меня нарастало, оно собиралось взорваться, и я не знаю, что бы я сделала в этом случае.

– Хочешь сказать, что я не выполнил то, что обещал? – спросил Гаррет.

– Да. Про местоположение Синта знает только Семья Основателей, а Джек и Чейз были ее частью. Они знали. Ты вытащил не того.

Гаррет снова встал и подошел к окну. Он стоял там больше пяти минут. Мои нервы натягивались, я не знала, чего ожидать от Гаррета. Не знала, чего ожидать от себя.

– Ты солгала мне, – спокойно сказал он. – Если бы я не знал, что ты врала, то очень бы огорчился.

– Что? Ты знал…

Гаррет обернулся, я не видела его лица, но чувствовала, как он прожигал меня взглядом.

– Конечно знал.

Я вообще не понимала, что происходит. Для чего тогда он спасал меня, если заранее обладал информацией о том, что я не знала, где Синт? Что у Гаррета Уорда в голове?

– И все равно спас? Зачем? – растерянно спросила я.

– Не уверен, что ты готова это услышать.

Мне так хотелось понять, о чем он говорил, но еще больше я желала спросить, почему он не позволил мне вернуться за Чейзом и Джеком. Они могли быть еще живы, я не верила Ханту. Но я не могла предъявлять Гаррету за то, чего он вообще мог не делать. Я чувствовала себя обязанной ему. Так это и было на самом деле.

– Извини, – сказала я. – Я не хотела тебе врать, да и это не было бы ложью, если бы ты вытащил Джека или Чейза.

– Ты хотела выжить любой ценой. Вполне нормальное желание.

Я снова посмотрела на Гаррета, жаль, что его лицо прятала тень.

– Ты злишься? – спросила я.

– Только если на себя. Отдыхай, скоро вам нужно будет уходить отсюда. Как только появится возможность, я вывезу Ханта за пределы Столицы.

– А меня?

– Ты обещала поехать со мной в Синт. Эту часть сделки тебе придется выполнить.

Я кивнула, хотя вряд ли Гаррет это видел. Он вышел из комнаты, пару минут я думала о том, что ожидала от него куда более негативной реакции на то, что солгала. И неожиданно поняла, что не поблагодарила его за свое спасение. Встала с кровати и побежала к двери, но, приоткрыв ее, остановилась. Гаррет разговаривал с Хантом. Лучше бы мне было не подслушивать, но я не дала о себе знать. Замерла и вся превратилась в слух.

– Мне некуда идти за пределами Столицы. Я останусь здесь, – сказал Хант.

– Тебя разыскивают.

– Это не страшно. Я могу быть тебе полезен, если мы рассмотрим долгосрочные отношения.

– Чем беглец сможет мне быть полезным?

– Я могу присматривать за Рэйвен, – сказал Хант, я нахмурилась. – А после того, как ты воплотишь свой план в жизнь, мы рассмотрим мои новые полномочия.

– Об этом надо подумать.

– А еще нужно подумать о том, что Лисса нам только мешает.

– Я четко дал понять, убийство невинных не мой вариант.

– Это слабость, – сказал Хант.

– Нет. Это здравый смысл.

Пару минут стояла тишина, а потом Гаррет сказал:

– Присмотри за Рэйвен, но не наседай.

– Она задает вопросы.

– Так ответь на них. Тем более она сейчас стоит за дверью и нагло подслушивает нас.

Я закрыла глаза и сжала губы. На что я надеялась? Гаррет ушел, а я выглянула из комнаты и поймав взгляд Ханта, сказала:

– Рассказывай.

И он начал рассказ:

– Гаррет купил меня в первый день…

– Что? Он и тебя покупал? – удивилась я, пока мы шли к дивану, на котором Хант проводил ночи, так как вторую комнату заняла Лисса.

– Да, просто я из этого не устраивал спектакль, а молча отправился с безопасником. Я думал, надеялся, что мне попадется кто-то действительно значимый в Столице и я бы попытался убедить его помочь мне.

– Им срать на наши жизни, – сказала я и почувствовала яд на губах.

– Да. Но меня купил Гаррет. Не знаю откуда, но он многое обо мне знал. И пообещал, что вытащит меня, если я буду помогать тебе проходить испытания.

– Вот почему ты вытащил меня во втором этапе. Но когда я спросила, почему ты помогал, ты мне не ответил, – вспомнила я.

Теперь некоторые моменты начали вставать на свои места.

– Место нашего жительства было напичкано прослушкой, так что я не стал рисковать. Гаррет запретил говорить о нашем с ним уговоре. Никто не знал.

– Зачем тогда ты спрашивал у нас, как мы собираемся оттуда выбираться?

– Хотел понять, в курсе ли вы или нет.

Вполне логично. Хант тоже не доверял Гаррету и скорее всего подумал, что это игра внутри игры. Подобного вполне можно было ожидать от Семьи Основателей и столичной элиты.

– А дальше?

– На втором вечере у Семьи Основателей Гаррет сообщил мне, что будет сражение с кочевниками, сказал, в каком направлении двигаться после старта, в оговоренном месте меня уже ждала Лисса в компании двух безопасников. Она вытащила у меня чип, безопасники дали мне автомат, и я пошел за тобой.

– Надо было вынести Чейза, он был жив.

– У меня закончились патроны, умирать там за предателя я не собирался, – с долей раздражения сказал Хант.

– Ты специально бросил его там?

– Нет.

– Я тебе не верю.

– Значит, ты стала умнее с нашей первой встречи.

Хант объяснил, что Гаррет дал ему четкие указания, что и как делать. Он не боялся, что Хант кому-то расскажет об этом из-за двух причин. Первая – Хант ненавидел Семью Основателей и хотел выжить. Про вторую он мне не рассказал, но по словам Ханта, она даже перевесила первую. Из рассказанного Хантом, я поняла, что он должен был вытащить не только меня, но и всех, кого только сможет, но я должна была оказаться первой за пределами неоновой линии. Почему именно я, Хант не знал, мне об этом тоже было неизвестно, но я решила уточнить этот момент у самого Гаррета и стала расспрашивать Ханта, пока у меня была эта возможность. Хант не знал о точных планах Гаррета, но был уверен, что тот сможет стать достойным соперником Семье Основателей. Разговор длился добрую половину ночи, после вопросов про Гаррета и его мотивы, я перешла к тому, что Хант видел последним, когда уходил из леса. Он был тверд в своих уверениях – Джек, Вивиан и Чейз мертвы.

Даже несмотря на все его рассказы, я не могла поверить и принять факт их смерти. Добрую половину следующего дня я проспала, но меня впервые с последнего этапа игр стали мучить сны. Это были не кошмары, вовсе нет. Там Чейз был жив, и мы были счастливы. Воображение рисовало милые картины, как мы целовались, обнимались и смеялись. Очень много смеха. Но просыпалась я со слезами на глазах. Реальность постепенно наступала на пятки, а сны показывали, что у нас могло бы быть, но этому не суждено сбыться. Только мысли, только фантазии. Мне оставались только сны с ним.

Днем я снова сидела перед экраном и смотрела на рекламу салона красоты на пересечении третьей и седьмой улиц Столицы. Из-за этих реклам и видео-роликов я уже знала центр Столицы так, будто прожила тут несколько лет. Улыбающиеся лица и приятная музыка уже раздражали, но я продолжала смотреть, чтобы не пропустить ничего важного.

Лисса опустилась рядом. Несмотря на то, что она не участвовала в третьем этапе испытаний, выглядела Лисса хуже, чем я и Хант вместе взятые. Неожиданно на экране появились ведущие, которые до этого рассказывали про игры. Я вся превратилась в слух.

– Экстренное включение из кабинета первого наследника, – говорил мужчина. – Вас ожидают горячие новости об играх избранных.

Картинка сменилась, и я снова увидела ненавистное лицо. Хант тоже сел на диван и мы втроем смотрели внимательно, не произнеся ни единого слова. Кажется, я вовсе перестала дышать. Ожидала, что сейчас наследник расскажет про побег и тогда мое лицо снова будет знать каждая столичная собака. Тогда сбежать отсюда станет намного проблематичней.

Черт возьми, как же я устала бегать…

– Уважаемые жители Столицы, – начал первый наследник, и от звука его голоса внутри все сжалось. Меня затошнило. – Хочу принести вам глубочайшие сожаления по поводу финального этапа игр. К сожалению, техника подвела нас, и камеры не смогли заснять итоговый результат. Наши доблестные безопасники успели добраться до площадки и нашли двоих выживших. Подумав и собрав совет Семьи Основателей и корпорации, мы коллективно приняли решение, что не можем поступить с вами так несправедливо. Двое выживших все же встретятся в финале еще раз. Площадка будет другой и более интересной. Финал игр состоится сразу после инаугурации мистера Гаррета Уорда. Среда обещает быть щедрой на зрелища и эмоции. Доброго дня и знайте, Семья Основателей всегда оберегает вас и заботится о благополучии граждан Столицы.

Двое выживших?

Перед мысленным взором проносились лица всех участников, красный маркер перечеркивал мертвецов. В итоге осталось всего трое претендентов на финал. Чейз, Джек и Велас. Я точно могла сказать одно, я испытала небывалое облегчение, ведь это означало, что хотя бы один из участников моей команды выжил там в лесу. А может, и они оба.

Жаль, что Гаррет ушел так быстро, сейчас бы я точно знала, какой вопрос задала бы ему. Кто те двое, что выбрались из леса? Сердце колотилось где-то в висках. Я задышала только после того, как лицо первого наследника пропало с экрана, а ведущие снова взяли слово. Я не слышала, что они говорили, но видела картинки улицы, где во всю что-то готовили. Уйма белых столов и стульев, высокая сцена и море белых цветов. На экране мелькали не только приготовления к чему-то поистине масштабному, но и Гаррет Уорд, который что-то говорил на камеру. Как только мне удалось скинуть оцепенение после новости о выживших в финале игр, я услышала уверенный голос Гаррета:

– … я с вами полностью согласен, что корпорация теперь станет одним целым с Семьей Основателей, более подробно вы узнаете на инаугурации. Вы даже не представляете, что вам станет известно. – Гаррет улыбнулся и устремил взгляд в камеру, а не на ведущую, которая задавала ему вопросы. – Скоро Столица изменится, мир поймет, как ему не хватало корпорации.

Мне казалось, что Гаррет смотрел прямо на меня, но в следующую секунду его взгляд вернулся к ведущей с длинными фиолетовыми волосами и огромными красными ресницами. Она спрашивала:

– Но откройте нам секрет, вы будете смотреть финальные игры? Они как раз начнутся после вашего времени.

– К сожалению, не смогу, – с печалью в голосе сказал Гаррет. – Моя задача перед Столицей состоит не в том, чтобы праздно тратить время, я должен работать на улучшение качества жизни граждан и их защиты.

– Нам нужна защита?

– Она всем нужна. Но, поверьте, под крылом корпорации вы в безопасности.

Картинка на экране сменилась, теперь в центре была ведущая и, смотря в камеру, она говорила:

– На этой замечательной ноте мы закончим наше интервью с мистером Уордом, будущим президентом корпорации. Жду не дождусь завтрашнего дня, чтобы лично увидеть инаугурацию, а вы оставайтесь с нами и наблюдайте за историческим событием, как один из корпорации принимает бразды правления от Семьи Основателей. Сразу после этого вас ожидает финал игр на выживание для избранных. Надеюсь, что мой игрок не выбыл, рассчитываю на выигрыш, как и вы. – Ведущая рассмеялась, словно только что выдала лучшую шутку из своего арсенала. – Всего доброго и пусть небо будет столь же светлым, как помыслы мистера Уорда. До встречи.

Хант вырубил экран, я тут же поднялась с дивана и стала расхаживать по гостиной. Я просто не могла сидеть на месте. Если Гаррет вытащил нас, то он может помочь Чейзу или Джеку, но вот только как связаться с Уордом до игр? Меня переполняли эмоции, нервы скакали мячиком. Мои бездумные хождения остановил Хант.

– Не мельтеши, раздражаешь.

– Мы должны помочь им, – сказала я, остановившись у окна.

– Ты себе-то не в силах помочь. Будь рациональной. Если Гаррет сможет их вытащить, то вытащит.

Я обернулась.

– Как с ним связаться? – спросила я.

– Никак.

– Нет. Он точно дал тебе возможность с ним связаться.

Хант закатил глаза и покачал головой. Я же рванула к кровати, стала поднимать подушки и смотреть, что под ними. Навязчивая идея того, что Гаррет дал Ханту средство связи, не давала мне покоя. Если Хант помешает мне и в этот раз помочь команде, я придушу его. По крайней мере постараюсь. Он перехватил меня поперек живота и потащил в сторону, когда я наконец-то увидела планшет. Там реально лежал планшет.

– Отпусти, – зашипела я и саданула Ханту пяткой по колену.

– Не будь дурой!

Он повалил меня на пол, пока я пыталась выбраться из-под него, то услышала посторонний звук. Замерев, подняла голову и увидела Диего. Он стоял над нами и смотрел, как на детей, которые не могли поделить игрушку.

– Может, встанете? – спросил он и бросил короткий взгляд на Лиссу, которая, в отличие от нас, до сих пор сидела на диване.

Хант поднялся первым, я последовала за ним. Диего перевел взгляд на Ханта:

– Не выпускай ее из квартиры, это прямой приказ мистера Уорда. А это тебе, – сказал Диего и передал мне лист бумаги.

Взяв его в руки, сначала не поняла, что это такое, но заглянув внутрь конверта, увидела послание. «Если я его вытащу, ты будешь моей должницей до конца жизни».

4. Инаугурация

Прошлую ночь я практически не спала, заставляла себя хоть немного отдохнуть, но нервы были слишком беспокойными, поэтому я крутилась и вертелась так, что запуталась в одеяле, как в коконе. Бесцельно, словно приведение ходила по квартире, сжимая в руке записку от Гаррета. Меня не заботило, что я буду ему обязанной, это и так уже есть – он спас мне жизнь, а это не мелкий долг. Примерно в шесть утра я уже сидела на диване и смотрела на экран. Сегодня была передача, в которой рассказывалось о Семье Основателей, о том, сколько всего ценного они сделали для Столицы, и как их любят и боготворят местные жители. Из выпуска я узнала, что Бират, мужчина, с которым я танцевала на последнем вечере в доме Семьи Основателей, является вторым наследником. На мгновение я задумалась, каково это, обладать властью, но не иметь возможности ею воспользоваться? Что Бират испытывает по отношению к первому наследнику? Уважение, любовь, преданность или зависть и ненависть? Если верить видео, то он предан Семье, как самый верный пес на свете.

– Если сама не спишь, могла бы хоть другим не мешать, – зевая, проговорил Хант.

Я никак не отреагировала на его слова. Нечего было размещаться на диване, так как он мне нужен. Я прослушала, во сколько будет инаугурация и не могла пропустить ничего из того, что будут показывать по экрану, другого варианта узнать новости у меня не было.

Из комнаты вышла Лисса, что-то взяла на кухне и снова скрылась за дверью, а я продолжала смотреть, как Столица обожает Семью Основателей. Не было ни одного прохожего на улицах, который бы ответил репортерам, что Семья Основателей это полнейшее дно. Жаль, меня не спросили, я бы им такого наговорила, что все предыдущие похвалы и восторги растворились бы, как дым после потухшего костра.

После были долгие и нудные рекламы, от которых меня уже тошнило. Такое ощущение, что эти чуда техники были придуманы только для одной цели – сделать жителей Столицы тупыми и думающими только о покупках и услугах, которые им предлагал экран.

– Меня уже воротит от этого экрана, – сказал Хант.

Меня тоже.

– Тогда не смотри, тебя никто не заставляет.

– Ты заставляешь.

Повернувшись, я посмотрела на полуголого Ханта и, приподняв брови, спросила:

– Не думала, что кто-то в силах тебя заставить что-либо делать.

– Время поменялись, к сожалению.

Скорее всего Ханту было тяжело, ведь совсем недавно он правил целым Кланом, ему там все поклонялись и выполняли любые желания, а сейчас его персона ничего из этого не стоила. Из короля он превратился в пешку.

– Ты бы предпочел остаться на Ристалище? – серьезно спросила я.

– Я бы предпочел родиться не в это время.

Как всегда, ответ без ответа. Но я не стала развивать тему дальше, так как на экране закончилась очередная реклама, и я увидела улицу, которую вчера так усердно украшали. И это того стоило. Картинка была прекрасной, если бы Мэри была жива, она бы сказала, что это видение из сказки, рассказанной мамой. Бесконечное количество белых цветов заполонило улицу, казалось, что я чувствовала их аромат даже через экран. Люди были одеты в черное. Все, как один. И это выглядело величественно. Люди в черных безупречных одеяниях сидели на белоснежных стульях и смотрели на сцену, на которой сейчас стояла миловидная девушка в облегающем черном платье до пят. Из-за уха к ее губам была проведена трубка, сначала я не поняла, что это, но когда девушка начала говорить, стало понятно – это микрофон, благодаря которому ее приятный голос разносился над улицей и проникал в уши даже самых плохо слышащих людей.

– Приветствую вас, жители Столицы! Не покривив душой, я хочу сообщить вам, что мы станем свидетелями исторического действия. Все из вас знали, что Семья Основателей не в одиночку следит за вашим благополучием, раньше поддерживать жизнь Столицы и прилегающих к ней поселений помогали и деньги корпорации. Сама корпорация находилась в моменте долгого возрождения. Сейчас я открою вам тайну, о которой во всеуслышание не говорилось практически триста лет. Корпорация – это люди, люди, которые смогли невозможное. Они жили еще до того, как угроза нависла над человечеством и разрушила привычный уклад жизни. В тот момент ученый, чье имя вы сейчас услышите впервые, создал капсулы, которые были способны сохранить жизнь и усовершенствовать ее. Он выбрал самых лучших представителей человечества и разместил их в специально разработанные капсулы, оставив на триста лет. Всего таких капсул, как и людей внутри – девятнадцать. И один из корпорации – Гаррет Уорд сегодня с нами, он уже трудится на благо Столицы и готов принять бразды правления ее безопасностью. Я понимаю, что у вас много вопросов, но на все мистер Уорд ответит сам, перед тем, как произойдет инаугурация, – закончила ведущая, сделала небольшую паузу и продолжила с другой интонацией, более нежной, даже благоговейной. – А пока хочу вам рассказать о мистере Дельгадо. Этот мужчина не только является нашим спасителем и покровителем, но и находится в числе самых важных персон мира трехсотлетней давности. Этот мужчина взял на себя невозможное и создал не просто людей, он изваял искусство. Мистер Дельгадо до сих пор жив и пребывает в здравии, сейчас мы увидим его и выслушаем послание, которое он готовил долгие десятилетия.

Девушка отошла в сторону и за сценой загорелся экран, он был совершенно невидимым еще минуту назад, а теперь я смотрела на тело старого, очень старого человека. Его кожа казалась сухой и безжизненной, он фактически висел на стене, в его тело входила куча трубок, но несмотря на все это, его глаза сияли. Когда голос стал доноситься с экрана, я не сразу поняла, что это говорил старик, ведь его губы не шевелились, а голос явно принадлежал человеку гораздо моложе.

– Здравствуйте, жители Столицы, оплота мира и процветания на земле. Моя фамилия Дельгадо, и я хочу попросить вас запомнить этот день, как нечто беспрецедентное. Скоро на эту сцену поднимется один из моих детей. Сыновей, за которого я горд и счастлив. Гаррет Уорд был особенным еще в свое время, а сейчас он является эксклюзивным представителем человечества. Таких людей на сегодня в Столице больше нет. Хочу сказать вам, что триста лет назад я и потомки Семьи Основателей создали пакт о правлении. Это было сделано ради того, чтобы мир, наша любимая Столица не знала войн и бед. Гаррет Уорд является моим преемником так же, как и первый наследник Семьи Основателей. С сегодняшнего дня я позволяю им править от моего лица и от лица справедливости. У нас будет два президента, которые готовы отдать жизнь за ваше благополучие. Примерно через три года остальные мои дети проснутся и вступят в свои права, а пока прошу любить и жаловать, Гаррет Уорд.

Экран погас, и на сцену уверенной походкой поднялся Гаррет, в элегантном черном костюме. Его взгляд был твердым и уверенным, словно люди, что сидели перед ним на белых стульях, уже принадлежали ему. Я наблюдала так внимательно, что не заметила, как Лисса вышла из комнаты и безмолвно встала за диваном. Хант молча наблюдал за действиями, а я боялась окончания церемонии, слушала слова, сказанные с экрана, но не вслушивалась в них. Я думала о том, что после церемонии я узнаю, кто выжил на финале игр, и получится ли у Гаррета вытащить игрока. Боже, я превратилась в оголенный провод.

Когда Гаррет встал в центре сцены к нему подошла ведущая и начала расспрашивать его о том, чем он будет заниматься на посту президента корпорации.

– Корпорация имеет сильный потенциал, который некому было раскрывать, – отвечал Гаррет. – Но я обязуюсь, как и прописано в пакте, защищать жителей от внешних и внутренних угроз. Это мой долг перед отцом, давшим мне возможность встать у руля корпорации.

– А чем же будет заниматься Семья Основателей? – ведущая задала очередной вопрос.

– Семья Основателей – это лицо Столицы, и оно будет продолжать делать то, что делало все эти десятилетия, совершенствовать жизнь столичных жителей. А я буду вас оберегать.

Гаррет говорил так, что ему хотелось верить.

– Что вы сделаете первым делом, после вступления в должность? – прищурившись спросила ведущая.

– Отправлюсь по военным отрядам, посмотрю, как они живут, тренируются, рассчитаю, достаточно ли их спонсируют, а дальше мы будем наращивать мощь.

– Неужели нам это нужно? – допытывалась ведущая.

– Безопасность всегда превыше всего остального. Ведь всем известно, что в мире, Столице и прилегающей к ней территории, таких, как Сектора и города, есть еще люди. Достаточно сильные и могущественные.

Дальше уже начались вопросы от зрителей, они вставали и передавали листы с вопросами мальчику, ходившему между рядами белых стульев, а он, в свою очередь, отдал стопку бумаги ведущей, она зачитывала все. Вообще все. В основном Гаррета спрашивали о прошлом, он рассказывал, но делал акцент на том, что в мире практически ничего не изменилось, но его опыт поможет Столице в процветании. Также было несколько вопросов о капсуле и том, как Гаррет Уорд туда попал и на этом моменте я поняла, что скорее всего половина сказанных им вещей это просто ложь.

– Я был добровольцем, чье ДНК подошло для столь долгой заморозки, – ответил он, но я знала, что это было не так.

Или Гаррет лгал мне? Но зачем?

Следующий вопрос оказался личного характера. Ведущая с улыбкой зачитывала его:

– Как ты считаешь, Гаррет, есть ли у столичных дам возможность завоевать твое сердце и стать первой леди от лица корпорации?

Гаррет подарил залу улыбку и приложив ладонь к груди ответил:

– Милые дамы, все вы сногсшибательны и льстите моему сомалюбию. Что касается ответа на этот вопрос, то я бы сказал так, – он на мгновение задумался или только сделал вид. – Шанс есть у всех и всегда, но боюсь, мое сердце немного занято.

Когда он заканчивал предложение, то посмотрел в камеру, и мне показалось, что эти слова были адресованы мне. Это конечно же было полным бредом, но взгляд зеленых глаз преодолел огромное расстояние и попал в меня.

– Сердце будущего президента занято, дамы, – сказала ведущая, а потом сделала вид, что прикрыла рот и сказала, как бы шепотом, но во всеуслышание. – Но шанс есть.

Я закатила глаза.

Когда поток вопросов иссяк, я поняла, что все они были просто ради любопытства, а не переживания за Столицу и свои жизни. Эти люди спрашивали обо всем, даже о том, что Гаррет Уорд предпочитает больше – пешую прогулку вечером, или сразу после восхода? Любит ли он кофе или предпочитает чай? Вопросы были столь бестолковыми, что я удивилась, как этим людям вообще удалось дожить до своих лет?

А потом на сцену поднялся первый наследник, он встал рядом с Гарретом, камера взяла их лица крупным планом и ,что греха таить, первый наследник явно проигрывал Гаррету во внешних данных. Надеюсь, подобная тенденция будет и в умственных способностях.

Зазвучала громкая музыка, за спинами будущих президентов снова загорелся экран и там появился высушенный Дельгадо. Не знаю, но мне казалось, так отвратительно не выглядел даже мой голодающий и скукоженный желудок в самые тяжелые времена на Синте. Дельгадо начал церемониальную речь:

– … прошу вас дать клятву на пакте, при свидетелях, о том, что вы будете почитать и оберегать Столицу, что будете…

И еще бесконечное количество, будете, обещайте, клянитесь и так далее. Это затянулось надолго, у меня уже задница затекла сидеть перед экраном, но я боялась пропустить что-то важное и значимое для меня лично. Когда первый наследник и Гаррет поцеловали книгу, толще которой я никогда в жизни не видела, на их руки надели серебристого цвета браслеты. Знак президентства.

Люди повставали со стульев и залили улицу бурными аплодисментами. А моя душа тем временем уходила куда-то в пятки. Я даже не заметила, как ногти вонзились в ладони, оставляя синие полукруглые следы. На экране снова оказалась ведущая, она улыбалась так лучезарно, что, казалось, еще мгновение, и ее щеки треснут, и улыбка доедет до самого затылка, встретится там, и верхняя часть головы свалится на сцену.

– А сейчас небольшая пауза. Нужно дать немного времени первым президентам, чтобы они приняли поздравления, и мы переключимся на второе по значимости событие этого дня – финал игр избранных. Всего два претендента на победу. Кто же из них окажется последним погибшим? Если и вы задаетесь этим вопросом, жду вас на нашем канале через тридцать минут.

Я встала и начала расхаживать по комнате, ходила туда и обратно, Хант и Лисса провожали меня взглядом. Я чувствовала, как руки тряслись, а ладони начали потеть. В голове стоял гул, я до сих пор слышала аплодисменты, хотя они уже давно сменились на легкую музыку, а камера летала над головами собравшихся на улице людей в черном. Не выдержав, я побежала в ванную, и меня вырвало. Даже перед играми, когда я сама была участником, я так не нервничала, ведь могла хоть как-то повлиять на их исход, а сейчас я была бессильна и напугана. Неизвестность страшила меня больше голода. Умывшись и посмотрев на свое отражение в зеркале над раковиной, я ужаснулась. Выглядела я не лучше сухого старика с экрана.

Вернувшись в комнату, я села на край дивана, как ни в чем не бывало и смотрела куда угодно, но только не на экран. Боялась, что меня снова стошнит, но в этот раз не от нервов, а от созерцания довольных лиц жителей Столицы.

Но я снова посмотрела на экран, когда там появилась ведущая. Она улыбалась, глаза сверкали, как драгоценные камни, щеки были румяными. Вот как выглядят девушки, которым не приходится биться за свое существование. Милые, нежные, ранимые. Даже Вивиан не могла похвастаться таким эффектом, хотя из девушек нашей команды, она определенно была самая смазливая.

– А теперь представляю вашему вниманию, – ведущая сделала тянущую паузу, из-за которой у меня чуть не остановилось сердце. – Финалистов игр избранных. Первый участник из команды красных – Велас!

Мое сердце рухнуло, рыдания вырвались из груди, я даже не смогла проконтролировать их. Хотелось выть. Значит, Джек или Чейз все же не выбрались. Кто-то из них остался в том проклятом лесу. Меня снова замутило, но сейчас я не могла отойти от экрана, сидела и во все глаза смотрела на фото Веласа в левом краю экрана, пока в правом бегущей строкой неслись его заслуги и регалии. Сначала я читала, а потом перестала, я и без этих надписей знала, что он ужасный человек, который был главой Клана Топоры и Шпоры.

Казалось, что время остановилось. Сердце билось в висках, а на кончике языка был привкус пепла.

Когда ведущая заговорила в следующий раз, весь остальной мир ушел на задний план. Была только я и этот приятный женский голос.

– Второй финалист из команды черных. Прошу вас приветствовать Чейза!

Я соскользнула с дивана и рухнула задницей на пол. Тело сотрясала дрожь, из глаз потекли слезы. От облегчения и от потери одновременно. Джек не выбрался. Джек погиб. На экране появилось фото Чейза, я вообще не смотрела на бегущие строки слов рядом с его лицом. Я впитывала его черты, упрямый взгляд, шрам на подбородке, который ему оставили, как и мне не вернули палец. Хотелось подползти к экрану и коснуться пальцами его лица, но я боялась шевелиться. Ведь сейчас с минуты на минуту начнутся игры. Я молилась на Гаррета, молилась так, как никогда в жизни, чтобы у него получилось вытащить Чейза, ведь он нужен Гаррету. Он знает, где Синт и прилегающие к нему территории. Чейз знает. Он нужен президенту корпорации.

Фото исчезло, и я увидела Чейза – живого и невредимого. Он стоял напротив Веласа, они смотрели друг на друга. Вокруг игроков были натянуты золотые нити, да так, что было невозможно пройти в ту или иную сторону.

– Уважаемые жители столицы, представляю вам игроков. Задача финалистов максимально проста, они должны дойти до конца помещения, при этом не задевая нити. Если нить будет задета, то она моментально порвется и в помещение начнет запускаться газ. Больше порванных нитей, выше концентрация газа. Первый участник игр, который доберется до двери, сможет войти в следующую комнату, а там уже его будет ждать десять минут победы, а потом наступит смерть из-за детонации чипа. Но первый вошедший во второе помещение является победителем. Игра не на время, на логику и смекалку.

Когда голос первого наследника, а ныне президента Империи Семьи Основателей смолк, Велас повернулся в сторону камеры и, посмотрев в нее, спросил:

– А если мы вообще не пойдем в сторону следующего помещения?

Из динамика раздался ответ:

– Тогда будет ничья, и вы оба умрете.

Я даже не сразу поняла, что приятный голос ведущей сменился на несменного оратора игр избранных.

Велас и Чейз переглянулись, и по их лицам я поняла, что они не пойдут. Они будут стоять там, и в итоге их обоих убьют. Они приняли решение, но оно неверное, что если Гаррету нужно время, чтобы добраться до них? Что если они сейчас упускают это самое время? Мне снова стало дурно. Я подсела еще ближе к экрану и, смотря на профиль Чейза прошептала:

– Пожалуйста, Чейз, пожалуйста, иди.

Но он меня не слышал и никуда не пошел. Он стоял там, смотрел на Веласа, тот отвечал Чейзу аналогичным взглядом.

Динамик снова заговорил:

– Если вы не начнете игру в течение минуты, мы запускаем газ, а потом искра и огонь сожрет вас дотла.

О боже, умереть в огне. Нет. Нет! Не могу придумать смерть ужаснее. Это уже слишком даже для Семьи Основателей.

– Иди же! – закричала я, Чейз повернулся в сторону камеры и посмотрел в нее, но не пошел.

Он не пошел.

Велас стоял.

Время, оговоренное президентом, заканчивалось.

Я больше не могла держаться, тело уже во всю сотрясали рыдания. Никто не сообщил, что минута вышла, но Чейз и Велас стали кашлять. Сначала несильно, а потом они не могли остановиться. А после пришел огонь. В одно мгновение, помещение погрузилось в пламя.

Я закричала, из-за слез я видела только желто-оранжевые языки на экране, пока камера не сгорела следом за Чейзом.

Хант заткнул мне рот ладонью. Я хваталась за его руку и выла.

Гаррет не спас Чейза.

Чейз не стал играть по правилам Семьи.

Он погиб.

Я снова его потеряла.

Я слышала, как голос президента говорил, что все, кто поставили на Веласа и Чейза победили, и сокрушался по-поводу несостоятельности игроков, которым не хватило духа сразиться, как воинам.

Давясь слезами, я поклялась себе, что сама убью президента.

5. Чудес не бывает

Я чувствовала себя разбитой и опустошенной. Словно из меня вынули все внутренности и там остались только мои несбывшиеся надежды. Следующие три дня находилась в прострации, не разговаривала с Хантом и Лиссой, мне не о чем было с ними беседовать. И я до ужаса боялась, что закрытое пространство снова заставит меня почувствовать себя частью команды, этого я хотела меньше всего. Люди вокруг меня умирают слишком часто. Если рядом со мной никого не будет, то и чувствовать потери и преходящее одиночество больше не придется. Так ведь? Я больше не могла выносить это чувство опустошения, слишком больно. Больнее, чем я готова вынести.

Скорее всего я больше была похожей на призрак, чем на живого человека. Тяжело, когда мечта и надежда отворачиваются от тебя. Очень тяжело. Я несколько раз в день ходила в ванную, закрывалась там, раздевалась и залезала то под ледяную воду, то под горячую. Больше я не нашла способа почувствовать хоть каплю жизни в своем теле. Выбиралась из-под адских струй воды, только когда кожа уже не могла терпеть издевательств, но на краткие мгновения мне становилось лучше.

Диего не приходил, Гаррета тоже не было. Я бы не удивилась, если бы никто из них больше не появились в этой квартире. Находящиеся внутри оказались бесполезными для президента корпорации.

Хант с Лиссой особо не ладили, поэтому в квартире по большей части стояла гробовая тишина, которая периодически заполнялась звуками часто принимаемого мною душа.

Анабиоз закончился на четвертый день после инаугурации и смерти Чейза. Гаррет вошел в квартиру, когда я выходила из душа, облачившись все в тот же длинный халат. Поймав его взгляд я чуть не зарыдала. Не знаю, что послужило этому причиной, но я действительно хотела зареветь, будто он должен был пожалеть меня и успокоить, сказать, что все будет нормально, все наладится. Хотя я прекрасно знала, это не так.

Гаррет стоял на расстоянии пары шагов от двери и молча смотрел на меня, я, в свою очередь, не отводила от него взгляда. Изначально я подумала о том, что Гаррет пришел убрать нас, как свидетелей его поступка – его предательства Семье Основателей. Толку от нас не было, но мы являлись угрозой его президентства.

– Ты моя вечная должница, – неожиданно сказал он.

– Не поняла, – прохрипела я.

Голосовые связки уже позабыли, как нужно вести себя не в состоянии замри.

Дверь за Гарретом снова открылась, в квартиру вошел Диего, а следом за ним в синих плащах вошли еще двое.

Ноги подкосились, Гаррет не отводил от меня взгляда, я чувствовала его кожей. Когда первый вошедший скинул с себя капюшон, я зажала рот рукой и бросилась бежать к Чейзу, он не стоял на месте, а преодолел расстояние и схватил меня, сжал в объятиях так, что стало больно, но впервые за последнии дни я была этой боли рада.

Как же я рыдала. Слезы, слюни и сопли смешались на синем плаще. Я хваталась за Чейза так, словно он мог исчезнуть в любой момент. Ноги подкашивались, волна облегчения и счастья была столь сильной, что чуть не унесла меня в бессознательное пространство. Чтобы убедиться в правдивости происходящего, мне пришлось отлипнуть от Чейза. Отстранившись, я посмотрела в его глаза и прошептала:

– Либо это сон, либо произошло чудо.

Я ведь видела, как он сгорел. Видела это своими глазами. Ответил мне не Чейз, а Гаррет, который до сих пор стоял на том же месте и смотрел на меня.

– Милая, чудес не бывает.

Отстранившись от Чейза я пошла к Гаррету, не отводя от него взгляда, спросила:

– Это ты сделал? Ты вытащил Чейза?

Я знала ответ, но мне нужно было услышать это от кого-нибудь еще, чтобы я смогла поверить – это действительно так. Это правда, а не мое воображение нарисовало желанную картину.

– Запомни, что имя твоего чуда – Гаррет Уорд, – сказал президент корпорации, и уголок его губ приподнялся в ленивой усмешке.

Не помню, как я оказалась слишком близко к нему, но я обняла Гаррета и сжала руки вокруг его шеи. Моя благодарность не знала границ.

– Спасибо, – прошептала я надтреснутым голосом.

– Аккуратнее, не намажь на меня сопли, – сказал Гаррет, на эти слова я только улыбнулась и сжала руки еще сильнее, снова прошептав слова благодарности.

Гаррет глубоко вдохнул и обвил меня руками. Мы простояли так пару мгновений или больше, я точно не знала, но на душе стало спокойнее, она словно начала возрождаться из пламени, в котором сгорела четыре дня назад.

– Ну все, хватит, – сказал Гаррет, но не разжал руки.

Отстранившись, я еще раз поблагодарила его и только потом заметила Веласа. Он стоял у двери, облокотившись на стену и с непроницаемым выражением лица смотрел на спектакль, который я только что устроила.

Я даже не успела спросить, какого хрена он тут делал, заговорил Гаррет, и все молча слушали президента корпорации.

– Итак, у нас с вами есть пара новостей. Одна из них хорошая, я вытащил того, кто расскажет мне, как добраться до Синта. Вторая – не столь радужная, вас ищут. Ханта, Рэйвен и Лолиту.

– Я Лисса, – поправила доктор Гаррета.

– Это не имеет никакого значения, – словесно отмахнулся он. – Ты сейчас пойдешь со мной.

Спина Лиссы окаменела, а плечи развернулись еще шире.

– Куда? – спросила она, и только после этого Гаррет на нее посмотрел.

– Твоя дочь скучает.

– Если ты ее хоть пальцем…

– Лолита, угомонись, я люблю детей. Это вообще единственное, что вы не смогли испоганить своими законами и тоталитаризмом. Так что, твоя дочь жила в совершенно шикарных условиях, с кучей игрушек, со свежей едой и тремя нянями. Но даже это не смогло отвлечь ее надолго от отсутствия матери. Так что, будь добра, собирай вещички, мы уезжаем.

– У меня нет тут вещей.

– Значит поедем налегке. Лола, не отвлекай меня от беседы с беглецами, хорошо? – Гаррет посмотрел на Ханта. – Тебя и Рэйвен разыскивают и очень тщательно. Нужно будет спрятаться более основательно. Твоя задача присматривать за ней. Ее жизнь равна твоей. Понял? И проследи, чтобы ей снова не оттяпали пальцы. Я, конечно, люблю черепашек-ниндзя, но не настолько.

– Черепашки-ниндзя? – спросили мы с Хантом хором.

Гаррет тяжело вздохнул.

– Постоянно забываю, что вы не улавливаете и половины моих аллегорий. Расскажу вам как-нибудь про черепашек, но не сегодня. Хант, надеюсь, ты меня понял. Потом поговорим о твоем предложении.

Никогда я не видела, чтобы с Хантом разговаривали в таком тоне, но он никак не выдал своего негодования, хотя я склонна верить, что его раздражало подобное отношение Гаррета.

– Разыскивают только нас? – спросила я. – А как же Чейз и вон тот?

Гаррет посмотрел на меня.

– Чейз и вон тот мертвы, их тела сгорели, а останки захоронили, как только оставшиеся кости остыли.

– Как ты это сделал? – спросила я.

– Чудо, – ответил Гаррет.

– Ты же сам сказал, чудес не бывает.

Он улыбнулся.

– Только если у этого чуда есть мое имя. Тогда, моя милая Рэйвен, возможно все и даже немного больше. – Сказав это, он посмотрел на Чейза, пару мгновений Гаррет молчал. – Не геройствуй, тебя не должны видеть. Я буду перевозить Рэйвен и Ханта, можешь ехать с ними, либо сиди здесь, пока ты мне не понадобишься.

– Я поеду с Рэйвен, – сказал Чейз.

Гаррет снова посмотрел на меня, каким-то странным взглядом, а потом кивнул Диего, и тот помог Лиссе надеть плащ. Они ушли, а мы вчетвером остались.

Хант злился на меня и Чейза из-за предательства и побега, но меня от его злости спасал Гаррет и его приказ. Велас ненавидел меня из-за своего обгоревшего лица и что мне удалось обыграть его на его же поле. Хант и Велас уже давно вели войну между своими Кланами. Я была рада живому Чейзу, но внезапно вернувшаяся ревность и разочарование из-за инцидента с Вивиан дали о себе знать.

Так мы и стояли в гостиной, переводя взгляд на друг друга. Вроде и не заклятые враги, но точно не друзья.

6. Разочарование

Я смотрела только на Чейза, присутствие Веласа и Ханта отошло на задний план. Увидев его несколько минут назад, я была настолько счастлива, что не могла думать ни о чем другом, только о том, что Чейз жив и он со мной, он снова рядом, и мы все преодолеем. А сейчас, в тишине этой квартиры, я так хотела задать ему терзающий меня вопрос, но не решалась. Не была уверена, как отреагирую. Внутри, после нахлынувшего облегчения снова стали сгущаться тучи.

– Жрать хочется. – Именно этими словами нарушилась тишина. Голос Веласа прозвучал слишком близко ко мне, и я обернулась. – Не бойся, мне запретили тебя трогать.

Он пошел в сторону кухонных шкафов и холодильнику, стал искать там еду, и я поняла, что сама давно не ела, но в компании Веласа этим заниматься не собиралась.

– Как вы выбрались? – спросил Хант, обращаясь к Чейзу.

Мне казалось, что тот был только рад перевести внимание с меня на Ханта.

– Хочешь уточнить, как мы выбрались из леса, в котором ты меня кинул? – спокойно спросил Чейз, и от звука его голоса в груди что-то сжалось.

– Прости, но я выбрал свою жизнь, а не твою. Ты ведь сделал точно так же. Или тебя стала подводить память? – спросил Хант, усаживаясь на диван, будто тот являлся троном, не меньше.

– Я все прекрасно помню.

И неожиданно я услышала самую логичную и правильную вещь от человека, от которого таких речей не ожидала. Жуя что-то, Велас сказал:

– Мужики, не будьте идиотами, наши игры не закончились, не стоит сраться между собой.

Хант и Чейз одновременно повернулись к Веласу, мой взгляд последовал их примеру, но никак не прокомментировали его слова. Чейз начал рассказывать:

– С помощью медика, Гаррет передал нам, что на последнем задании мы не должны выполнять то, что нужно будет для прохождения финала. Мы ему просто доверились.

– Когда это было? – спросила я.

Чейз повернулся ко мне, посмотрел в глаза, и я захотела отвести свои, потому что этот взгляд я уже видела, там, в зоне номер семнадцать, после того, как обнаружила Вивиан в его постели.

– Когда мы очнулись в зоне номер семнадцать, – ответил Чейз. – После того, как нас привезли на второй финал, я не знал, что Велас получил те же указания. Мы просто доверились незнакомцу.

– А огонь? – спросил Хант.

И с ответом снова пришел Велас:

– Не было никакого огня. Газ был, мы немного покашляли, а потом дверь открылась и появился Диего – странный он тип, конечно. Он сказал нам идти за ним, и мы пошли, потому что это явно было лучше, чем оставаться там. Семейка ебнутых ведь придумала бы третий финал. А огонь был снят с другой камеры, Гаррет как-то это устроил, и мы просто вышли из здания.

– Вас что, не охраняли там? – в голосе Ханта прослеживалось неверие.

– Почему же? Охраняли, но Диего положил всех. Не знаю, что он за хрен, но этот парень мне точно нравится.

Дальше продолжил Чейз:

– Мы прятались на территории склада, а потом нас привезли сюда.

– А Джек? – спросила я.

Чейз отрицательно покачал головой, не смотря на меня.

– Он умер, когда Хант еще пытался отстреляться от кочевников.

– Мне жаль, – прошептала я, на глазах снова собрались слезы.

Я так устала плакать, что с ненавистью смахнула их. Чейз сделал шаг в мою сторону, он хотел обнять меня, я знала это, но непроизвольно отступила на шаг. Он опустил руки, и в груди стало больно. Он понимал, почему я не подпустила его к себе. Он, черт возьми, понимал причину моей холодности. Развернувшись, я ушла в свою комнату, но не успела дверь за моей спиной захлопнуться, как туда вошел Чейз.

– Чейз, – начала я, оборачиваясь, – это невозможно, понимаешь, я не могу…

– Прости, – сказал он и это прости растоптало меня на месте.

Сглотнув комок, который не желал растворяться, я спросила:

– За что ты просишь прощения?

В этот раз Чейз смотрел мне четко в душу, а там тем временем начинал подниматься ураган.

– Ты сама знаешь, – тихо сказал Чейз.

– Нет, не знаю. Скажи.

Он молчал, а я больше не могла плавать среди домыслов и угадывать, правда ли у него и Вивиан был секс или нет.

– Скажи, – попросила я и услышала нотки мольбы в своем голосе. Я ненавидела себя за это, казалась слабой и никчемной. Ненужной, но хватающейся за последнюю соломинку, которую мне протягивала надежда. Как я могла ей доверять, если эта сука всю жизнь только и делала, что обламывала меня? – Ты и Вивиан, у вас…

Я не могла произнести это вслух. И никогда не думала, что мне будет от этого больно. Но это была еще не боль, она появилась, когда Чейз заговорил.

– Рэйвен, я не буду тебя обманывать. В тот вечер, когда ты ушла, когда тебя увели, Вивиан пришла ко мне в комнату. Мы долго разговаривали, она плакала, говорила, как ей страшно и что она совсем одинока. – С каждым словом, мое сердце безвозвратно теряло кусочек себя. – Я не оправдываю себя, да я вообще не знаю, как это получилось. Все просто произошло. Это… черт, Рэйвен, это было ошибкой, я понял это слишком поздно. Все уже произошло, и я сразу ушел. Пошел к Джеку и…

– Спасибо за правду, – сказала я не своим голосом. – Уходи, Чейз.

– Рэйвен, я идиот, да, я клянусь, – я слышала боль в его голосе, но в моем сердце ее было гораздо больше, она вытекала оттуда черной мерзкой субстанцией и отравляла меня. – Я не должен был.

– Чейз, пожалуйста, уйди из комнаты, сейчас я больше ничего не хочу от тебя слышать.

Он стоял там, такой ранимый. Никогда прежде я не видела Чейза таким раздавленным, но сейчас я не была готова успокаивать его или как-то поддерживать. Кто бы меня поддержал.

Чейз вышел, а я без сил села на кровать и смотрела перед собой. Куда смотрела и зачем, не знаю. Хотелось бы оценить ситуацию трезвой головой, но, к сожалению, я не могла этого сделать. Внутри, там где находилось сердце, было слишком больно. Я не произнесла ни единого слова, не проронила ни одной слезы, но тем не менее внутренний голос охрип от криков и воплей.

Я помню, как очень давно мама говорила, что бог дает нам столько трудностей и невзгод, сколько мы можем вытерпеть. Я сидела в комнате и не понимала, с чего бог взял, что я смогу вынести все это. Я не вывожу свою жизнь. Колеса этой телеги уже настолько сбиты, что по дороге не едут, а еле как шагают на спицах, и те, уже готовы сломаться.

Если предыдущие четыре дня я ни с кем не разговаривала, то следующие три вообще старалась не выходить из комнаты. Я не хотела видеть Чейза, не знала, как вести себя по отношению к нему. Было странно, никогда бы не подумала, что буду избегать Чейза, а не Веласа. Но факт оставался фактом, страшила меня встреча именно с человеком, который спасал меня уйму раз, с кем я спала и о ком слишком много думала. Вот как одно необдуманное действие может разрушить все.

Я думала слишком много и долго. Ворочаясь ночами и расхаживая днями по комнате, рассуждала про Чейза и наконец решилась, что не хочу прятаться. Я не была трусихой, хотя за жизнь и поведала львиную долю всевозможных страхов. К вечеру третьего дня я вышла из комнаты и первый, кого увидела, был Велас, он опять что-то ел, Хант сидел на диване, а со стороны ванной комнаты слышался шум воды – Чейз был там. Я прошла к дивану, разместилась по другую сторону от Ханта и включила экран. Хотела узнать новости про Гаррета, он ведь обещал перевезти нас, но так и не явился. Надеюсь, его не схватили, я ведь так и не поблагодарила его за свое спасение, только за Чейза.

– Опять экран смотреть, – простонал Хант.

– А у тебя есть другие занятия тут?

– Не особо, я привычный к закрытому пространству.

На экране снова мелькала реклама, потом началась повторная запись инаугурации. Чейз вышел из душа, я внутренне напряглась, надеясь, что он со мной не заговорит, хотя бы про Вивиан.

Чейз сел между мной и Хантом, он ничего не сказал, но я чувствовала напряжение, которое повисло в квартире, оно мешало дышать. Я старалась сконцентрироваться на экране, но смотря перед собой, ничего не видела. Но чувствовала, я физически ощущала присутствие Чейза и его желание что-то мне сказать.

– Может, уже разберетесь с этим? Раздражает, – сказал Хант.

Я покосилась в его сторону, наткнулась взглядом на Чейза и ответила, глядя на него:

– Не с чем разбираться.

Чейз сжал челюсти, но желваки зашевелились. Я отвернулась и снова посмотрела на экран. Так мы просидели около часа, а потом я ушла к себе. Войдя в комнату, привалилась спиной к двери и проятжно выдохнула. Мне это удалось. Я смогла вести себя адекватно и не начала истерить или выяснять отношения, хотя меня так и подмывало обратиться к Чейзу и спросить: «Какого хера? Чего тебе не хватило? Как ты мог? Ты сделал мне больно!». Ничего из этого не было произнесено, и я, гордая собой, отправилась спать.

7. Подполье Империи

Гаррет в компании Диего приехал утром, я еще спала, но Чейз разбудил меня. Он даже не вошел в комнату, ему было достаточно сильно постучать в дверь. Когда я выбралась из спальни, Гаррет разговаривал с Диего, тот внимательно слушал президента и в итоге уверенно кивнул. Когда Гаррет заметил, что собрались все, то провел по нашим лицам ленивым взглядом и сказал:

– Итак, мои драгоценные недрагоценности, пора сваливать отсюда. Такого же безопасного места, как это, я не нашел. – Гаррет повернулся к Чейзу. – Поэтому вопрос на миллион отправляется к Чакки, где в Столице Семья Основателей точно не будет искать беглецов?

Чейз не стал поправлять Гаррета, мне кажется, вовсе он не забывает имена, специально пытается вывести как можно больше людей. Кажется, он на этом и живет, питается и получает наслаждение.

– Если им нужно, они разберут все здания по кирпичику, – ответил Чейз.

– Ты не делаешь мою задачу проще.

Дальше пошли предположения, где бы мы могли скрыться, пока Семья не ослабит хватку. Гаррет отвергал все. Каждое предложение Чейза комкалось и летело в мусорное ведро.

А потом меня озарило, да так неожиданно, что я дернулась вперед.

– Кажется, я знаю, где Семья Основателей не будет нас искать, – сказала я, и все головы повернулись в мою сторону, в гостиной повисла тишина.

– Удиви меня, – прищурившись, сказал Гаррет.

Наши взгляды пересеклись.

– Столица это не только окраины и Центр, есть еще и те, на кого Семья Основателей вообще не обращает внимания. Бездомные. Мы можем спрятаться среди них. Я знаю одного, нужно только добраться до окраины, и я поговорю с Рэндалом.

Я выжидательно смотрела на Гаррета, думала, что мое предложение полетит следом за предложениями Чейза.

– Удивила, – сказал Гаррет и повернулся к Чейзу. – Вот поэтому она мне и нравится. Выбор друзей, безусловно, специфичен, но нам это только на руку.

На мгновение я перестала дышать, придав словам Гаррета слишком много значения, но он быстро начал говорить о другом, и я вспомнила, что это его обычная манера разговора, не более. – Ты уверена, что они помогут? Я про бродяг.

– Почти.

Гаррет обратился к Диего:

– Увезешь их туда, куда укажет Рэйвен. Оставишь, если бродяга согласится помочь, если нет, катай их по окраинам, пока я с тобой не свяжусь.

– Гаррет, – обратилась я. – Нужно будет заплатить им, просто так в низших слоях ничего не делается.

– Милая, в высших тоже. Мне пора, не знаю, как долго вам придется скрываться, Семья не в восторге от моего пробуждения, спасибо за это вам, ищут лазейки скинуть меня с шахматной доски. Поэтому я пока не смогу с вами связываться, – Гаррет посмотрел на меня и добавил: – Как смогу, приеду.

– Хорошо, – прошептала я.

Все это время я чувствовала, как Чейз смотрел на меня. Он словно пытался прочитать мысли, прожигал взглядом. Я же на него не смотрела. Гаррет дал нам отмашку на сборы, оставил последние указания Диего и пошел в сторону входной двери. Диего отсчитал нам три минуты, взять необходимые вещи, ведь уже через десять минут в квартиру должна приехать какая-то команда зачистки и убрать все следы нашего пребывания под носом у Семьи Основателей. Скинув в найденную сумку ванные принадлежности, полотенце и прочие вещи, я сиганула к холодильнику и собрала там все, что портится не слишком быстро. Накинув плащи, мы вышли из квартиры и, быстро преодолев коридор, оказались на улице и забрались в машину.

В итоге, Чейз объяснил Диего, куда нужно было ехать, ведь я понятия не имела, где находилась та самая арка, под которой сидел Рэндал и бездомные, среди которых нам предстояло спрятаться. Пока мы ехали я надеялась, что он не откажется подпортить Семье Основателей жизнь и согласится дать нам кров, где бы этот самый кров не находился. В машине никто не разговаривал, не было стенаний по поводу того, что нам, по сути, придется жить на помойке, и это в лучшем случае, если Бродяга согласится. Когда машина остановилась, Диего отдал мне деньги, полученные от Гаррета на оплату нашего пребывания.

– Сначала я пойду одна, – сказала я.

– Нет. Я с тобой, – возмутился Хант. – Я вообще-то твой телохранитель, если ты не забыла.

– Я пойду, – сказал Чейз.

– Идите все, – произнес Велас.

– Рэйвен, я пойду с тобой, – сказал Диего и прошелся взглядом по всем. – Хант, тебя разыскивают, твое лицо не должно мелькать на улице, а вы оба вообще мертвы.

Никто не стал спорить с Диего. Накинув капюшон на голову, я услышала Чейза:

– Будь осторожна.

– Буду, – машинально ответила я и вышла следом за Диего.

Находиться не взаперти было приятно, свежий воздух наполнял легкие, а ноги несли меня в сторону нужной арки. Как только я зашла под нее, тут же увидела бродягу. Обернувшись к Диего, сказала:

– К нему я должна подойти одна, он не любит чужаков.

Диего просканировал взглядом местность и кивнул.

– Я буду тут.

Повернувшись на пятках, я пошла к Бродяге, как и в прошлый раз, присела перед ним на корточки и сказала:

– Привет.

– Жива, – вместо приветствия сказал он.

– Пока что да. Нужна помощь.

– Ты же знаешь, мы благотворительностью не занимаемся, но тебе я бы помог.

– Это не за даром. Я заплачу тебе.

Я показала деньги, более того положила пачку в перевернутую шляпу у ног бродяги. Он быстро убрал их за пазуху и присвистнул.

– Что ты хочешь за эти деньги? – спросил он.

– Мне и моим… друзьям нужно место, где мы сможем спрятаться от Семьи Основателей. Это не навсегда, на какое-то время.

Бродяга пожевал нижнюю губу, посмотрел на Диего, потом на меня и спросил:

– Сколько у тебя друзей?

Ни одного, хотела сказать я, но вместо этого произнесла:

– Трое. Если нужно будет, я постараюсь позже еще заплатить.

Бродяга кивнул.

– Поможешь? – спросила я с надеждой в голосе.

– Такие решения принимаю не я.

Черт.

– А кто?

– Донна Луизия. Она у нас самая главная.

– Сможешь поговорить с ней? Или, может, лучше я сама?

– Нет, если я пущу тебя, то мне голову отрубят. Стой здесь, я скоро вернусь.

Бродяга поднялся и подошел к стене за проститутками, отодвинул ее часть и исчез. Вот это да, секретный ход? Более того, если бы я туда не смотрела, то и не увидела бы, проход был расположен в самом центре арки, там, где света практически не было. Я вернулась к Диего.

– Ну что? – спросил он.

– Пока ничего. Взял деньги, пошел договариваться. Сказал ждать.

– Значит, будем ждать.

Минуты бодро шагали, а Бродяга все не возвращался, я искренне надеялась, что он не слинял с огромной суммой денег, которую Гаррет отдал нам, даже ничего при этом не сказав. Я обратилась к Диего:

– Откуда ты узнал Гаррета?

Диего косо посмотрел на меня.

– Встретились на приеме.

– Ты из числа богатейших семей?

– Нет. Я работал на них всю жизнь. Как и мой отец, и дед.

А это уже было интересно. Что такого пообещал Гаррет Диего, что он переметнулся? Он не казался человеком, которого можно легко переманить. Хотя с чего это я решила, что умею разбираться в людях? Один из самых ярких примеров отсутствия у меня чутья – Чейз. При мысли о нем в груди снова кольнуло.

– А теперь отвернулся от них? – спросила я, чтобы перестать думать про Чейза.

– Я к ним никогда и не поворачивался. Я наемник, работаю за оплату. Мистер Уорд платит больше, поэтому я с ним.

– А если Семья заплатит еще больше?

На это Диего мне не ответил, и я внутренне сжалась. Это не новость, что все в мире можно купить и продать, но мне не хотелось бы, чтобы планы Гаррета погорели на этом. Я не хотела, чтобы он тоже испытал горечь предательства, как это испытала я от Чейза, хотя он был последним в моем списке, о ком я могла подумать в контексте предателя. Но сейчас я считала его именно таким. Возможно, это было глупо, ведь Чейз никогда не обещал мне, что мы вечно будем вместе. Мы даже не говорили о том, как относимся к посторонним людям в наших отношениях. Я знала пары, для которых это было нормальным, но не для меня.

Бродяга вернулся примерно через тридцать минут, подозвал меня и сказал:

– Можете войти, но с одним условием.

– Каким?

– Ты с ней встретишься. С донной.

– Без проблем.

Я осталась возле входа в царство донны, а Диего ушел за остальными. Пока их не было, я подошла к самой стене и наблюдала за прохожими, все те же разноцветные люди, желающие выделиться из толпы яркостью своих волос и нарядов. На самом деле, они одинаковые. Все на одно лицо, хотя они и раскрашены по-разному. Столичные жители не замечали меня, даже не смотрели в сторону нищих, которые просили милостыню или продавали свое тело на потеху ради элементарных благ – еды и одежды. Чейз, Велас и Хант с предводителем Диего вернулись через пять минут. Как только они остановились возле меня, Чейз спросил:

– Как ты?

– Нормально, – ответила я, снова на автомате и встала рядом с Хантом, я услышала тяжелый вздох Чейза.

Обернувшись, я посмотрела на Диего.

– А как мы свяжемся? Когда ждать вас с Гарретом?

– Когда придет время, я приду сюда и обращусь к нему, – сказал Диего, кивнув на Бродягу.

– Ладно.

– Четкого времени нет. Ждите.

Мы вошли в дверь под аркой и прошли немного вниз, потом направо, налево и прямо. Лабиринт был узким и запутанным, потому что из одного коридора выходило сразу несколько. Это были настоящие катакомбы, словно коридоры являются кровеносной системой Столицы, она существует, живет, но на поверхности о ней ничего не знают.

Мы шли достаточно долго, пахло сыростью, а ноги шлепали по воде. Бродяга кашлянул, и стены отозвались многократным эхом. Было жутко, потому что освещения практически не было, лампы висели слишком далеко друг от друга, периодически мы погружались в полнейшую темноту, а потом снова выходили на свет. А потом я стала различать голоса, их было много, но из-за искаженного звучания, они сливались в один. Продолжая топать по воде и замочив ноги, мы вошли в Подполье Империи, именно так назвал это место Бродяга. Тут было много людей. Женщины, мужчины, старики, дети. Они двигались единым живым организмом, казалось, что я попала на ярмарку, где все куда-то идут и с кем-то разговаривают. На Синте были ярмарки, очень редко. Мне довелось видела всего одну, и я не участвовала в ней, у меня просто не было драгоценностей или вещей, которые я могла бы там обменять, а тут я оказалась в самом центре, среди сотен людей. В эпицентре оборванной и грязной Столицы.

– Мы реально будем тут жить? – спросил Велас, ему пришлось повысить голос, иначе из-за общего гомона мы бы его не расслышали.

– Будь аккуратным в изречениях, – сказал Бродяга. – Мы не любим неуважение в стенах собственного дома. Идемте дальше.

Мы шли мимо людей в оборванных одеждах, они провожали нас взглядами. Пройдя основную массу, свернули направо, прошли еще около тридцати метров по коридору, с левой стороны которого были помещения для жизни. Иначе я никак не могла их назвать. Это были комнаты небольших размеров, в некоторых находились люди, другие оказались закрыты на самодельные двери из досок. Мы остановились.

– Ждите тут, – сказал Бродяга и подтолкнул меня дальше. – А тебя ждет донна.

– Рэйвен, – окликнул Чейз.

Я обернулась.

– Все нормально, – успокоила его я. – Ждите тут.

Когда я отошла еще дальше, то подумала, что нужно перестать поддаваться на подобные вопросы Чейза. Выказывая свою заботу, он делает мне только больнее, лучше бы просто игнорировал мое существование. Не думала, что измена, секс смогут настолько сильно задеть меня. Пока этого не случилось, я вообще не думала о подобном исходе наших с Чейзом отношений.

Когда я оказалась перед донной, то ожидала увидеть все, что угодно, но только не те же самые условия, что и у всех. Пол в ее жилище тоже был в воде, кирпичные стены покрывала плесень. Донна, женщина шестидесяти лет, с редкими седыми волосами и твердым взглядом холодных голубых глаз. Она сидела на кресле и молча смотрела на меня. Бродяга остался за порогом, поэтому я оказалась наедине с женщиной, которая умудрялась держать в узде и править отбросами общества. Незаметно для себя я испытала к ней уважение, женщинам не так легко управлять, она вообще первая, с кем мне удалось пообщаться из касты сильных и независимых. Донна склонила голову к плечу и сказала:

– Никогда не думала, что буду принимать у себя таких знаменитых людей.

– Здравствуйте, я стала знаменитой не по своей воле.

Пару мгновений в помещении висела тишина, я слышала, как капала вода с арочного потолка.

– Не сложно было догадаться. Расскажи мне, откуда у тебя так много денег?

Почему-то я думала, что она спросит у меня про игры или еще что-то, но она поинтересовалось о другом, о деньгах. Я не знала можно ли говорить про Гаррета, но решила этого не делать, любое упоминание действующего президента корпорации может стоить ему должности, а может и жизни. Как бы это не выглядело, но и моя жизнь напрямую зависела от Гаррета Уорда.

– Мне помогает влиятельный друг. Большего я не могу вам рассказать, – честно призналась я.

– Влиятельный друг, – протянула донна, ее тонкие губы изогнулись в улыбке. – Так вот как ты выбралась из лап Семьи, переспала с кем надо и сделала это умеючи.

– Я с ним не спала, – сказала я и почувствовала, что щеки начали краснеть, я невольно вспомнила, как Гаррет поцеловал меня. Дважды.

Зачем я об этом подумала? Тем более он объяснил, что сделал это только ради того, чтобы я замолчала.

– Сложно в это поверить. Но это не важно. Я хочу, чтобы ты рассказала мне про дом Семьи Основателей. Ты была там, внутри.

Я не стала спрашивать, зачем донне об этом знать, и рассказала, что и где находится, но только на первом этаже, выше я никогда не поднималась. Будучи на втором приеме, я пряталась от столичных толстосумов, как только могла и из-за этого запомнила все стойки, балки, расстояние до выхода с первого этажа и прочие нюансы. Донна внимательно слушала меня, не перебивала и не задавала уточняющих вопросов. Мой монолог длился недолго. Когда я закончила рассказывать, донна кивнула и погрузилась в свои мысли.