Чайная госпожи Тельмы

Глава 1: Как ведьма инквизитора встречала

Нетерпеливый стук повторился.

– Именем Святой инквизиции, откройте! – прокричали из-за входной двери.

Резко распахнув створку, я узрела на пороге своей чайной самого настоящего инквизитора. В глаза сразу бросилась серебряная цепь из крупных звеньев-колец, подтверждающая, что ко мне явилась именно инквизиция. Причем упертая инквизиция в лице одного наглого и не умеющего пользоваться часами инквизитора!

Глубокая ночь за окном тому подтверждение!

Увидев меня, он явственно обрадовался, приосанился весь и…

Дверь я закрыла прямо перед его носом. Нет, ну а вдруг мне все-таки привиделось? Или, может, я вообще еще сплю!

Настойчивый стук повторился вновь и теперь выражал собой чашу негодования, испытываемого мужчиной. А это точно был мужчина! И дело не только в его тяжелом голосе. Просто инквизиторами являлись исключительно особи мужского пола, обладающие магией огня.

Осторожно приоткрыв дверь – ровно настолько, чтобы видеть незваного ночного гостя, – я быстро прошлась по нему оценивающим взглядом. Нет, расправляться с ведьмой на месте они не имели права: они же законопослушные, а закон не разрешал, если, конечно, ведьма сама не напала, но рассмотреть возможного противника все равно стоило.

Правда, рассматривать особо оказалось нечего. Все самое интересное скрывал черный плащ.

– Капюшон-то откиньте, – вежливо попросила я и отметила усмешку на тонких губах.

Ниже губ имелся весомый подбородок, а выше – любопытный нос, ноздри которого раздулись, будто незваный гость втягивал воздух, пытаясь ощутить аромат…

Чего? Наверное, убитых для жертвоприношений младенцев и девственниц, истекающих кровью.

Еще выше на меня внимательно и вместе с тем пронзительно смотрели голубые глаза. Широкие темные брови сдвинулись к переносице, будто ночной гость не понимал, чего от меня ожидать. Короткие темные волосы лежали волосок к волоску.

Рассмотрев инквизитора как следует, я опять закрыла дверь.

– Что делать будем? – перепуганно прошептал Дифенс, выглядывая из-под стула вместе с пушистым хвостом.

Стульев в моей чайной было целых тринадцать штук – священное число для любой ведьмы, но мне прятаться от инквизитора под ними статус не позволял, хотя кота я очень даже понимала. Если ведьма умирала, умирал и ее фамильяр.

Конечно, если никакая другая ведьма его под свое крыло не забирала.

Но проблема заключалась в том, что во всей округе не найдется больше ни одной ведьмы. Инквизиторы считали нас злом во плоти, а потому истребляли с настойчивостью бешеного кабана. Только злых ведьм на всем белом свете рождались единицы, а пострадало из-за них все ведьмовское сестринство.

И продолжало страдать. Я вот, например, сейчас очень страдала. Во-первых, потому, что отчаянно хотела спать после выматывающего трудового дня. А во-вторых, потому, что мне снова придется избавляться от инквизитора.

– Госпожа Тельма, – тем временем ничуть не отступал ночной гость, уже явно начиная злиться там, за дверью. – Не заставляйте меня применять силу.

Услышав звук угрожающе вспыхнувшего пламени, я распахнула дверь на полную и, недолго думая, окатила воспламенившегося инквизитора водой из ведра. Оно у меня было заготовлено у порога еще с тех пор, как ко мне впервые явился представитель так называемой Святой инквизиции. Запугивать своим огнем они умели просто мастерски, но на самом деле применить его по назначению могли опять же лишь в случае, если ведьма сама на них нападет.

Их кодекс я, пожалуй, знала даже лучше ведьмовского. За десять лет гонений известных мне выживших ведьм можно было пересчитать по пальцам одной руки, и этому способствовали в том числе и знания об инквизиторах. А еще тот факт, что ведьмы прятались даже друг от друга.

И я тоже хотела спрятаться. Вот прямо сейчас. Потому что у насквозь мокрого инквизитора явственно дернулся глаз. Ноздри вновь хищно раздулись. Еще миг, и от его одежды пошел пар.

– Именем… – начал он старую песню.

– Короче, – попросила я, уже порядком подмерзая на пороге.

– Госпожа Тельма, вы арестованы за противоестественные магические способности, – выдал он как на духу, будто торопился, что я снова закрою дверь.

И я бы даже закрыла, если бы не его нога, медленно, но неотвратимо переместившаяся на границу дверного косяка. К его ноге я при этом жалости не испытывала, а вот сапоги да. Сапоги оказались хорошими, качественными, из драконьей кожи.

– Прошу прощенья, чьи способности? – устало оперлась я плечом о дверной косяк, сделав удивленное лицо.

– Ваши, – ответил инквизитор добродушно.

– Жаль вас разочаровывать, но у меня нет магических способностей. Я владелица чайной, – махнула я рукой в сторону, демонстрируя небольшой уютный зал, в котором всегда пахло ароматными травами.

Эту чайную я купила несколько лет назад у прошлого владельца, у которого отработала пару-тройку месяцев. Семейство Гельбан перебиралось в столицу, ближе к детям, а потому распродавало свое имущество.

Ну а мы что? Мы с Дифенсем привыкли здесь жить. Свою спальню на втором этаже я прежде снимала, пока подыскивала себе небольшой домик. А тут и искать не пришлось, и чайная теперь принадлежала мне, обеспечивая нас с фамильяром каким-никаким, а доходом.

– Если это все, то чайная начинает работать в девять, – попыталась я закрыть дверь, но к настойчивой ноге добавилась не менее настойчивая рука. – Что еще?

– Госпожа Тельма, одевайтесь и выходите из дома. Я должен сопроводить вас в столицу для суда.

Раздраженно сложив руки на груди, я шумно выдохнула:

– Ваши доказательства?

О да, этот этап мы уже проходили. Два месяца назад приехавший по мою душу инквизитор так и уехал ни с чем просто потому, что никаких неопровержимых доказательств использования мною магии у него не нашлось, а анонимного доноса для предъявления обвинений не хватило.

Глаза инквизитора зло вспыхнули, вежливая улыбка мгновенно стерлась с лица. Да-да, я прямо-таки чувствовала его гнев, но против правил не попрешь. Сами себе их написали!

– Нет доказательств? – верно интерпретировала я его молчание.

– Госпожа Тельма, за последние месяцы на вас поступила уже вторая жалоба от горожан. Мы с вами прекрасно знаем, что вы ведьма, а ведьме место на костре.

– Ваши обвинения голословные, – произнесла я на пике спокойствия, хотя на самом деле хотелось рвать и метать.

Я знала тех, кто отправил на меня жалобы прямиком в столичную инквизицию. Первым был господин Файнк – старик, что жил в конце улицы. Раньше он наведывался в мою чайную за чаем для мужской силы каждую неделю, но потом стал приходить чаще. Только чай я ему раньше срока не продавала. Эти травы нельзя было пить как хочется. У любого снадобья имелись четкие границы, где польза перетекала во вред.

Второй, несомненно, являлась тучная тетка Пегонья. Ко мне она наведывалась еще чаще, чем господин Файнк, чтобы приобрести порцию чая для похудения. Не понимала она, что для того, чтобы похудеть, надо есть меньше и реже, а также вести активный образ жизни. Все это я подробнейшим образом расписывала в инструкции, которая прилагалась к чаю, но тетка Пегонья заметки игнорировала, искренне надеясь, что чай, выпитый за день литрами, наутро сотворит с ней чудо.

Собственно, чудо случилось – подкралось в качестве несварения от превышения допустимого количества отвара. Обрела ли после этого тетка разум? Не обрела. Пришла за новой порцией чая, чтобы чудо, так сказать, повторилось. Именно тогда я и продала ей вместо сбора трав для нормализации обмена веществ сбор другой – успокоительный, но тетка подмену вычислила и пришла требовать оригинал.

Вкус-то у них отличался.

Никакие мои доводы никто слышать не хотел, так что совсем неудивительно, что она отправила жалобу в самое гнездо Святой инквизиции. Тем более что о моих способностях подозревал весь город. Не знали точно, нет. Я же не дура, чтобы у всех на виду колдовать. Но подозревали, а потому и за помощью обращались часто.

– Госпожа Тельма, вы зря усложняете, – приосанился инквизитор, все еще надеясь обманом вынудить меня пойти с ним добровольно.

Но я не собиралась давать ему ни единого шанса на победу.

Молча повернувшись к нему спиной, так и не закрывая дверь, я подошла к стойке, за которой прятался старенький кассовый аппарат. Пробежавшись взглядом по маленьким сувенирным пакетикам, отыскала успокоительный сбор. Желание взять вместо него послабляющий оказалось нестерпимым, но я сумела удержать себя от неразумного поступка.

Он уедет. Завтра инквизитор уже уедет.

Вернувшись к порогу, я протянула незваному гостю пакетик. Смотрел он что на меня, что на него с подозрением, но все же взял.

– Это вам на дорожку. Поезд до столицы отходит от станции утром, – прокомментировала я подарок и подала ему пустое ведро. – Это тоже вам. Фонтан от вас справа на площади. Всего доброго.

Дверь я закрыла, очень гордая собой и своей выдержкой. Любая на моем месте уже тряслась бы от страха, но за годы, проведенные в ожидании инквизиторского костра, я научилась держать лицо в любой, даже самой неординарной ситуации.

Громко топая по деревянному полу, добралась до стойки и на цыпочках вернулась обратно к двери, чтобы приложить ухо к створке. Но, как назло, ничего не услышала. Ушел или стоит?

– Чавк, чавк, чавк! – вдруг раздалось где-то совсем рядом, а я даже подпрыгнула от неожиданности.

Сердце колотилось как ненормальное, а страх пронизывал до самых кончиков пальцев.

Медленно обернувшись, я вооружилась метлой и пошла на звук. Если инквизитор забрался ко мне в дом через окно на кухне…

– Да чтоб тебе похудеть, морда ты рыжая! – воскликнула я, обнаружив там Дифенса.

Забравшись на стул, опершись лапами о столешницу, он нагло и беспардонно то ли ужинал, то ли завтракал моими сардельками, прежде повязав себе на шею черный платочек. Фамильяра я манерам обучила – это да, но вот нахальство из него выбить никак не получалось.

Оно, видимо, родилось вместе с ним. Ко мне он попал еще совсем котенком, но уже тогда воровал что цыплят из амбара, что сметану из погреба, особо не утруждая себя угрызениями совести. С тех пор он поднабрал килограммов, научился говорить, обзавелся манерами и минимально необходимыми для фамильяров знаниями, но много, часто и вкусно кушать любить не перестал.

Лично я его на руки поднимала исключительно в крайних случаях, а по ночам своей любовью он и правда имел все шансы меня задушить. Просто потому, что спал вместе со мной, напитываясь растраченной за день энергией. Я тоже восстанавливалась рядом с ним – в этом плане мы друг друга дополняли и жить друг без друга полноценно фактически не могли.

– Попрошу без осуждений! – ничуть не отвлекся он от своего блюда, уминая предпоследнюю сардельку за обе шерстяные щеки.

– Да ты же на кровать уже сам не залезаешь! – возмутилась я и отобрала-таки у него последнюю сардельку.

Сев на стул под обиженным взглядом зеленых глаз, демонстративно откусила и прожевала кусок побольше. Взгляд сделался укоризненным, но меня не проняло.

– Хорошего кота, знаешь ли, должно быть много. Я хочу нести добро в массы, – заявил он, убрав лапы со стола.

– Или массы в массы, – усмехнулась я, дожевывая холодную сардельку.

– Да у меня же стресс! Нас опять на костер отправить хотят! – перепрыгнул он со стула на кухонную столешницу, чтобы добраться до кастрюль, за что и получил тапочкой по мягкому месту.

Тапка прилетел прицельно – за годы нашей дружбы натренировалась, так что рыжему пришлось ретироваться вниз, на пол. А я полы, между прочим, вечером не мыла, оставив это нехитрое дело на утро, а он, между прочим, по ним лапами ходит, а потом на стол!

– Не нас, а меня, – исправила я, с разочарованным вздохом рассматривая пустую тарелку.

Все-таки одной сардельки оказалось маловато.

Переложив тарелку в мойку, я не без труда взяла обиженного котейку на руки. Он просто млел, когда я почесывала ему за ушами, лоб или подбородок. Вот и сейчас затарахтел, как старая повозка, безвольно повиснув в моих руках всеми своими обворожительными килограммами.

– Мр-р-р… Еще же не поздно. Может, уедем прямо сейчас, а? – спросил он, прикрыв от удовольствия веки, явно пытаясь меня успокоить.

– Да ни за что, – переместила я руку ему на лоб и улыбнулась. – И этот обломится. И следующий инквизитор тоже. Иди спать уже, – поставила я его на верхнюю ступеньку лестницы, а сама начала спускаться вниз.

– А ты куда? – приподнял он голову, высматривая, не сверну ли я без него на кухню.

– Дверь запереть. Сейчас приду.

Спустившись вниз, я вошла в тихий и темный сейчас зал чайной. Одинокая свеча в одинарном канделябре давно потухла от хлопанья дверьми, но свет для моего дела и не требовался. Прокравшись к окну, что располагалось слева от двери, я осторожно прислонилась к нему, высматривая площадь с фонтаном.

К моему глубочайшему сожалению, инквизитора там не нашлось. С выдержкой попался, гад! Зато предыдущий так полыхал от злости, что со всех окрестных домов видно было. Именно из фонтана он себя и поливал, чтобы остудить огненный пыл. Моим ведром, между прочим, поливал, временно одолжив его, проявив при этом невероятную вежливость.

Постояв немного у окна, я решила проверить наверняка. Кажется, у фонтана кто-то все же стоял, но разглядеть как следует не получалось.

Осторожно приоткрыв дверь, я узрела на пороге свое родное ведро. На площади так никого и не нашла, поэтому спокойно подняла его, но едва прижала к себе, как заметила выжженную прямо на металле надпись «Забронируйте мне столик у окна».

Кажется, кое-кто упрямый вот так легко отступать не собирался. Но он еще просто не знал, что в этом городе имелся кто-то гораздо упрямее.

Глава 2: Как ведьма инквизитора выпроваживала

– Еще чаю? – вежливо спросила я, наслаждаясь ароматным бодрящим напитком.

– Твоим отваром я уже сыт по горло, – отозвался Дифенс, голодным взглядом облизывая тарелку с нарезкой. – Дай мне еще колбаски.

– Ты хотел сказать булочку с колбаской? – усмехнулась я, делая еще один маленький глоток живительного золота.

Ароматы клубники, малины, сладкого северного яблока и цветков гибискуса витали в зале чайной, наполняя все вокруг умиротворением и желанием жить. Солнечные лучи через единственное окно падали прямо на наш стол, который я заняла ровно в девять утра вместе с открытием чайной. И даже цветочки свежие в вазочку поставила, а инквизитор все не приходил и не приходил. А я вот очень желала сказать ему, что этот столик у окна уже занят.

– Булочки свои сама ешь. Тощая стала как жердь, даром что печешь каждое утро.

Не дождавшись моей милости, котейка решил взять все в свои лапы. Подцепив розовый кругляш когтем, подтянул его к себе, поглядывая на меня с опаской, и быстро слопал, пока не отобрали.

– Переживаешь за инквизитора, да? – поинтересовался рыжий, довольно прищурившись на солнце.

– С чего это я должна за него переживать? – встрепенулась я, отставляя белую фарфоровую чашку. – Не пришел и не пришел. Нужен он мне тут больно. Любопытно просто: уехал или нет. Утренний поезд-то до столицы уже умчался.

– Думаешь, вот так просто послушался и отступил? – Кот явно в эту версию не верил.

Я, откровенно говоря, тоже, но надеяться мне никто не мешал.

– А что? Мне кажется, я произвожу хорошее впечатление, – приосанилась я, это самое впечатление демонстрируя.

– Неизгладимое – это да, но вот хорошее…

На этот раз язвительный комментарий пришлось пропустить мимо ушей, но тарелку с колбаской я на всякий случай отодвинула подальше, а сама улыбнулась забежавшей в чайную Бьянке.

Сегодня она снова опоздала, но ругать помощницу я не видела смысла. Знала, что пока до чайной от своего дома бежала, она уже много раз сама себя поругала. Девушкой она вообще была ответственной, но уж очень любила читать детективные романы. Так любила, что нередко не смыкала глаз до самого утра, а потом, естественно, опаздывала, проворонив будильник.

– Госпожа Тельма… – начала она привычно извиняться.

– Да иди уже готовься, – улыбнулась я, незаметно поправляя ее прическу при помощи легких чар.

Прекрасно видела, что заплеталась она впопыхах. Из тугой темной косы торчали петухи. Карие глаза из-под пышных ресниц смотрели виновато.

Бьянка нравилась мне и как работник, и как человек. К каждому делу она подходила со всей имеющейся у нее серьезностью. Быстрая, юркая, с хорошей памятью – она запоминала любимые напитки наших гостей и доставала необходимые пакеты, едва завидев их на пороге чайной. А еще она хотела стать следователем, а потому сильнее всех догадывалась, что я все-таки ведьма. Прическу я ей поправляла уже не в первый раз, но на ее намеки загадочно отмалчивалась.

В этом городе никто не позволял себе прямо спрашивать ответ на интригующий вопрос.

– Госпожа Тельма, а вы уже видели, что на площади творится?

– Что именно? – размеренно уточнила я, вернувшись к отвару.

Дифенс продолжал буравить взглядом тарелку с колбасой, но говорить в присутствии чужих больше не мог. Осторожничать приходилось не только мне, но и ему, ведь обычные коты не разговаривали. Только фамильяры, что сразу выдало бы во мне ведьму.

– Так инквизитор в городе появился. Говорят, вчера ночью приехал, – прошептала она совсем тихо, будто этот самый представитель доблестной инквизиции мог услышать нас прямо сейчас.

– А мне-то какое до него дело? – ничуть не изменила я позы, рассматривая за окном спешащих по своим делам горожан.

Городок у нас был небольшой, всего четыре улицы да одна площадь, но деятельный.

– Так они там с мэром нашим на площади того… – сделала Бьянка большие глаза, но понятнее не стало, а потому она поспешила добавить: – Объявление на городскую доску прибивают. Говорят, инквизитор вознаграждение объявил любому, кто даст показания против ведьмы, которая у нас в городе скрывается.

Ощутив, как кровь схлынула с лица, я резко поднялась, но тут же села обратно, едва не расплескав на себя чай.

Так вот почему он не явился! Решил действовать наверняка!

Взглянув на не менее испуганного кота, я таки подвинула к нему тарелку с колбасой. Вполне вероятно, что завтракали мы вот так уютно в последний раз, так что лишние килограммы – это, с одной стороны, даже хорошо. В казематах инквизиции навряд ли вообще кормили, так что наедаться следовало впрок.

Взяв с тарелки булочку, я откусила кусок побольше и начала жевать. Делать. Мне срочно нужно было что-то сделать, что-то предпринять, но…

Стоило перевести рассеянно-испуганный взор на Бьянку, как меня осенило. Нам срочно требовалось объявление! Большое и красивое объявление!

– Бьянка, а у нас дощечки о бесплатной выпечке с праздника еще остались?

– Да, госпожа Тельма. Я их в чулан как убрала, так больше не доставала, – отозвалась помощница, натирая свою стойку до блеска.

– Тогда бросай все и тащи. Дифенс, с тебя молоток и гвоздь! – глянула я на объевшегося кота, который за секунды уничтожил всю колбасу, а теперь сидел на стуле и сыто икал. – Хотя нет. Два гвоздя. Один по дороге случайно потеряем прямо под ногами у инквизитора. В конце концов, он сам захотел воевать!

– Тельма, а может, мы все-таки сбежим? – На меня смотрели несчастные зеленые глаза.

Несчастными они были потому, что им вместе со всеми остальными частями кошачьего тела предстояло бежать в чулан вслед за Бьянкой.

– Ну уж нет! – припечатала я и при помощи чар подогрела себе уже остывший отвар прямо в кружке, чтобы с удовольствием сделать новый глоток. – Это мой город и инквизитору в нем не место!

Дождавшись, пока мне принесут все необходимое, я допила чай и достала свои любимые краски. С рисованием у меня было так себе, но зачарованная кисточка позволяла передавать на бумагу ровно то, что представлялось в воображении. Совсем недавно к празднику цветов мы рисовали большой плакат с объявлением о бесплатной выпечке посетителям, а теперь я старательно переделывала его, оповещая горожан об акции, посвященной скорому отъезду инквизитора.

В его стремительном отъезде я не сомневалась ни на миг.

На площадь мы с котом и плакатом, который намертво приклеили к дощечке, выдвинулись максимально торжественно. Завидев меня, горожане приветливо улыбались и с любопытством поглядывали на плакат. Основной поток гостей образовывался у нас после десяти утра, когда все уже занимали свои рабочие места, а потому мое объявление пришлось как раз ко времени.

Странно, но я и правда любила этот город, хотя жила здесь всего три года. Это место казалось мне тем самым домом, который у меня однажды отняли. Там люди тоже были хорошими, отзывчивыми, дружелюбными и душевными, но десять лет назад я никак не могла защитить свою деревню. Инквизиторы просто стерли ее с карт, выжгли все подчистую. Сейчас же я в любом споре до последнего была готова отстаивать интересы каждого человека в этом городе.

Но пока мне предстояло отстоять свои.

– Доброго дня. Хорошего дня, – приветствовала я всех тех, кто попадался мне на пути в людском потоке.

Город у нас хоть и казался маленьким, но прогулки по нему для меня являлись чистым удовольствием. На глаза попадались либо двух-, либо трехэтажные дома, выкрашенные снаружи в светлые тона разных оттенков. Из-за такой цветовой гармонии в любое время года было светло и уютно.

Но больше всего, конечно, мне нравились черные кованые фонари. Каждый вечер фонарщики несли огонь по вымощенным серым камнем улицам, постепенно освещая их все. И каждую ночь гасили, чтобы теплый свет не мешал спать и высыпаться добропорядочным горожанам.

– Здравствуйте, госпожа Тельма. Здравствуйте, господин Дифенс, – присела Мара в неуверенном реверансе, отчего две ее светло-русые косички шкодливо дернулись.

Шкодливым казался и взгляд девчушки. Две полные луны назад ей исполнилось девять, и теперь она старалась вести себя как взрослая.

Только хватало ее ненадолго.

Шмыгнув курносым носом, она вытерла его рукавом своего плаща, заляпанного понизу грязными пятнами, и подняла моего фамильяра на руки. Причем я нисколько не сомневалась, что еще пять минут назад ее плащ, как и платье, выглядели новыми и опрятными.

– Здравствуй-здравствуй, – светло улыбнулась я девчушке, с трудом сдерживаясь, чтобы не рассмеяться. Взгляд повисшего в ее руках кота выражал все страдания мира. – Что? Опять с мальчишками к кромке леса бегала?

– А как вы узнали? Вы только бабушке не говорите! – мгновенно встрепенулась она, с опаской поглядывая по сторонам. – Мы за ягодой ходили, но ничего не нашли.

– Так не сезон уже. Ягоду раньше собирают, – продолжила я путь.

Городская площадь и, соответственно, городская стена находились прямиком рядом с мэрией, в четырех домах от моей чайной, так что собеседница нам с Дифенсом пришлась как нельзя кстати. Тем более что у нее имелась для нас важная информация.

– А господин приезжий инквизитор поселился у госпожи Тардам, – хитро взглянула она на меня, стараясь идти со мной в ногу, а не убегать вперед.

Услышав новость, я остановилась. С одной стороны, считала ее плохой, потому что госпожа Тардам жила в двухэтажном доме ровно напротив меня. Нас разделяла только мостовая, а значит, инквизитор разместился ко мне близко как никогда. Но с другой…

С другой стороны, эту новость я считала просто замечательной!

Дело в том, что на весь город госпожа Тардам давно прославилась тем, что являлась профессиональной старой девой. Ее попытки выйти замуж перевалили уже за сотню, но она не опускала руки. Даже комнаты выделила в своем доме для постояльцев, чтобы точно не пропустить мимо себя никого из приезжих, еще не знакомых с ее бурным прошлым.

Предыдущий инквизитор тоже попался на удочку ее гостеприимства. За его отчаянными попытками вежливо отбиться мы с соседями наблюдали с превеликим удовольствием.

Что же, вместе с госпожой Тардам мы однозначно избавимся от этого незваного гостя в два раза быстрее.

Да мне даже делать толком ничего не придется!

Нашего уважаемого мэра в компании статного инквизитора я увидела еще издалека. На фоне городской стены их было трудно не заметить не только потому, что одевались они дорого и солидно, как не каждый горожанин мог себе позволить, но еще и из-за внимания этих самых горожан, что столпились недалеко от них и с любопытством ждали развязки.

Они-то еще точно помнили мою изобретательность по первом приезде инквизиторской братии.

Спустив котика обратно на мостовую, Мара быстро присоединилась к своим друзьям, а мы с Дифенсом мирно прошествовали мимо беседующих о чем-то мужчин. Логика подсказывала, что разговаривали они обо мне, но я себя считала ведьмой воспитанной.

– Чудесного утра, господа, – слегка кивнула я и подошла к доске объявлений.

Пока делала вид, что прикидываю, как лучше приколотить свою дощечку, искоса поглядывала на инквизитора. Ну, просто мэра нашего я видела почти каждый день. Невысокий, щуплый. К своим почтенным годам он имел доброе лицо и редкие седые волосы, обрамляющие залысину.

А вот инквизитор…

Широкие плечи, выделяющаяся мускулатура. Он наверняка не проводил много времени за канцелярской работой. И ступни у него оказались выдающимися – это я еще вчера отметила. Как говорила мне одна знакомая ведьма: если у мужчины большие ступни, то его точно нужно брать.

Правда, я больше ценила в людях глаза. В том смысле, что глаза у этого хитрого гада были красивыми. Голубыми, как вода в ручейке или как безоблачное небо в жаркий летний день.

– Косоглазие заработаешь! – прошипел Дифенс, всей своей неподъемной тушкой резво запрыгнув мне на руки.

Я едва молоток не выронила!

Молча спихнув его обратно на мостовую, я демонстративно отошла на шаг назад, придерживая дощечку одной рукой. И вот отлично же смотрелось объявление! Прямо поверх инквизиторского.

Вытащив из кармана гвоздь, я начала прибивать объявление, а прибив до самой шляпки, снова оценила свою работу. И горожане оценили, и мэр.

И подошедший ко мне инквизитор тоже оценил:

– Госпожа Тельма, могу ли я узнать, что вы сделали?

– Как что, господин инквизитор? – притворно удивилась я, обратив на него все свое внимание. – Повесила объявление. Вот, знаете ли, решила в честь вашего отъезда устроить праздник у себя в чайной. Заходите, я и вам отвара налью. Успокоительного.

– Спасибо, я вчера вашего чая нахлебался, – проговорил он угрюмо, абсолютно точно подозревая, что я над ним сейчас издеваюсь.

Но разве можно остановить ведьму на тропе войны?

– Не понравилось? – притворно опечалилась я, смахнув несуществующую слезу. – Боюсь, я могла перепутать его с послабляющим. В темноте, знаете ли, плохо видно, но чему тут удивляться. Три часа ночи – это ведь самое время для визитов к незамужней девушке, верно?

Небольшая толпа горожан хоть и делала вид, что их здесь нет, но слушала нашу беседу внимательно, и стоило мне произнести последнюю фразу, как наши кумушки громко заохали. Кое-кто взглянул на инквизитора с небывалым осуждением, совершенно точно рассмотрев в нем невоспитанного господина, а одна из дам решила, что сейчас самое время для обморока прямо в руки своего супруга.

Но ничего не могло вывести меня из роли! Даже после того, как инквизитор недобро прищурился, я продолжала добродушно улыбаться. И в отличие от растерянного мэра у меня это получалось естественно.

– А и правда, пойдемте чай пить. У госпожи Тельмы есть такие вкусные сорта… – предложил мэр, явно пытаясь уладить ситуацию малой кровью.

– Пойдемте, – на удивление легко согласился инквизитор, но подвох я почуяла не зря: – Сразу после того, как госпожа Тельма свое объявление перевесит.

– И почему же, позвольте узнать, я должна его перевешивать? – осведомилась я, выдерживая его прямой взгляд.

Ответ не заставил себя долго ждать:

– Потому что оно загораживает мое.

Взглянув на доску и так и этак, словно прикидываю новое место для своего объявления, я демонстративно покачала головой.

– По-моему, отлично висит, – резюмировала я и вернулась к голубым глазам. – Боюсь, вам придется писать новое объявление. Городская стена на то и общественная, что кто угодно может свое объявление на нее повесить. Только дам вам совет: если все же будете писать новое, сразу штук двадцать, а то и тридцать экземпляров делайте. Пойдем, Дифенс.

Чувствуя себя победительницей, я гордо развернулась, тряхнув при этом волосами, и уже собиралась красиво уйти, как меня вновь окликнул задумчивый голос инквизитора:

– Кажется, на древнем языке ведьм имя Дифенс переводится как защитник.

– Вам виднее, господин инквизитор, – обернулась я, продолжая мило улыбаться. – Лично мне язык ведьм незнаком. Просто имя понравилось. Кстати, вы так и не представились, когда так беспардонно будили меня среди ночи. Не хотите исправить упущение?

– Робиан Страйкс. Черный инквизитор к вашим услугам, госпожа Тельма, – слегка склонил он голову в намеке на вежливость, пытаясь спрятать от меня улыбку.

Но я-то ее прекрасно видела!

– Увольте, мне ваши услуги без надобности, – покачала я головой и все же пошла.

Наверное, даже красиво пошла. На самом деле очень старалась идти ровно, плавно, медленно, в то время как сама еле сдерживалась, чтобы не сбежать.

Сердце колотилось в груди испуганной птицей. Пульс стучал в ушах, затмевая собою все звуки, а губы пересохли так, будто я вообще сегодня еще не пила.

Не может быть! Просто не может быть!

У инквизиторов, как и у ведьм, всегда имелась своя иерархия. Уровней силы и опыта, а точнее, ступеней вверх по карьерной лестнице у них существовало три: белый, серый и черный.

Белыми инквизиторами называли тех, кто имел совсем небольшой дар или же только недавно закончил обучение. Серыми – тех, кто уже вкусил силу и мощь собственного дара. На их счету была одна, а то и несколько сожженных ведьм, но приехавший по мою душу инквизитор являлся черным.

Они отвечали за смерти сотен ведьм либо же имели такую силу, какой их собратья могли только завидовать.

Единственный способ спастись от такого для ведьмы – это стремительный побег.

Глава 3: Как ведьма никуда не торопилась

– Немножко шалфея, щепотка мяты, – раскладывала я высушенные ингредиенты по бумажным пакетикам с зеленым чаем. – Душистый перец на кончике ножа и, конечно, пару нераскрывшихся бутонов гвоздики.

– Тельма, включай мозги! – кричал Дифенс, всей своей необъятной тушкой умудряясь носиться то по кухне, то где-то наверху и даже у меня в спальне. – Нас вот-вот зажарят!

– Не зажарят, а сожгут, – флегматично исправила я.

– Да убьют нас, ведьма ты безголовая! – вновь появился рыжий хвост на кухне, а вместе с ним и мой саквояж, наспех набитый моими же вещами.

Причем нескромно выглядывало из него именно мое белье, а не какое-нибудь платье. Впрочем, стоило заметить, что платья здесь среди груды моих вещей тоже лежали. Котейка технично перетаскивал на кухню все, что считал очень важным для нашего успешного побега.

Глянув на образовавшуюся кучу, я поняла, что если мы и будем убегать, то исключительно ползком. При этом еще и возвращаться обязательно придется. И возможно, даже два раза. Не потому, что у меня имелось много вещей, а потому, что в кучу с моими фамильяр уверенно укладывал и свои пожитки.

– Ом-ном-ном! – вдруг раздалось звучное чавканье у меня за спиной.

Пока я отвлеклась от травяного сбора, кое-кто прожорливый уже добрался до только испеченного сахарного печенья. Причем пекла я его в форме инквизиторов, и сейчас Дифенс с причмокиванием откусывал одному из них голову.

– Што? – спросил он с набитой пастью, ощутив на себе мой скептичный взгляд. – Я, между прочим, перед побегом силы пополняю, чего и тебе советую! Мало ли сколько нам по лесам скитаться придется.

– Похудеешь, – произнесла я мечтательно.

– Не дождешься! – вякнул он и продолжил нагло объедать моих гостей, для которых я это печенье, собственно, и напекла.

Точнее, пекла я его исключительно для инквизитора, чтобы ему пришлось наблюдать, как горожане с удовольствием откусывают ему голову. Честно говоря, таким нехитрым способом я пыталась не поддаваться панике и унынию. Если попробую сбежать, то лишь подтвержу мысли господина Страйкса о том, что я ведьма. Как итог меня будет ждать преследование, которое обязательно выльется в суд и костер.

Облегчать ему работу я ни в коем случае не собиралась!

Да подумаешь, черный инквизитор. Ну черный и черный, и что с того? Как и у предыдущего, доказательств у него на меня не нашлось никаких, так что поводов для переживаний я пока особо не видела.

Прошлый инквизитор мне тоже угрожать пытался. Правда, пришел он в мою чайную посреди дня. Заказав себе чай, он обвинил меня в использовании запрещенной магии и тут же оказался высмеян посетителями, решившими согреться отваром и теплыми булочками.

В итоге в нашем уютном городишке он пробыл лишь два дня. Поселившись у госпожи Тардам, по заверениям страдающих от бессонницы очевидцев, под покровом ночи он сбегал из города прямо в одних портках. Причем хозяйка постояльца резво догоняла, не желая упускать такого солидного, одаренного магически молодого жениха.

И вот я ее очень хорошо понимала. Потому и продавала ей отвар для мужской силы, а в тот день даже добавила пол чайной ложечки цветков гибискуса для возникновения страсти.

Но, видимо, перестаралась.

Вообще, гибискус страсть вызывал исключительно после ведьмовского слова, но и без него повсеместно приносил пользу.

Он являлся сильным антиоксидантом, укреплял капилляры и обладал противоотечным действием. А еще был спазмолитиком, обезболивающим, желчегонным и применялся против лихорадки – вот сколько пользы одному бессовестному инквизитору без стыда и чести.

В главном зале опять звякнул колокольчик, оповещающий о приходе нового гостя. Сегодня чайная пользовалась небывалым спросом. Все хотели застать приход инквизитора и увидеть очередное представление своими глазами, а потому пришлось собирать лишние стулья по всему дому.

Мы с Бьянкой даже обеденный стол из кухни вытащили. Именно по этой причине новую чайную композицию я собирала на крохотном столике, где по обыкновению оставляла остывать выпечку.

– Госпожа Тельма, там вас зовут, – заглянула на кухню Бьянка после короткого стука в дверь.

Дифенс мигом перестал уничтожать печенье, а я вдруг почему-то испугалась. Разволновалась, запаниковала и стала поправлять серое платье, к которому поприлипали сухие чайные листики и мука.

Неужели все-таки пришел на мой травяной отвар?

– Как я выгляжу? – спросила я у кота, наскоро переплетая косу.

Посмотрев на себя в серебряную ложку, фыркнула и тут же расплелась. С распущенными волосами я смотрелась солиднее!

– Ты на свидание с ним собралась или на костер? – с осуждением взглянул на меня фамильяр, демонстративно откусывая сахарному инквизитору голову.

– Владелица лучшей чайной в городе должна выглядеть презентабельно! – припечатала я, подняв вверх указательный палец.

– Ты хотела сказать единственной чайной. Кстати, можем вылезти через окно, пока не поздно.

– Иди-ка ты лучше убери за собой весь бардак. Все, скоро вернусь!

Именно с этими словами я вышла из кухни, прошла через небольшой коридор и величественно вплыла в главный зал чайной. Но за стойкой меня ожидал совсем не инквизитор. Там стояла госпожа Тардам, что жила в доме напротив.

– Госпожа Тельма, доброго дня! Мне бы чай для мужской силы, – приветливо улыбнулась она, а потом склонилась над стойкой, едва не снеся своими внушительными объемами поднос с печеньем, и прошептала: – Тот самый.

Довольно кивнув, я решила сегодня расщедриться:

– Еще лучше сделаю. Обождите одну минуту.

Умчавшись в подсобку, где у нас хранились все бережно упакованные мною чайные композиции, я отыскала тот самый отвар и рванула на кухню. Вместе с гибискусом в чайные листья и травы полетели высушенные дольки яблока и корица. Шепот сорвался с губ, закрепляя эффект распаляющейся страсти вкупе с романтическим настроем.

В эффективности этого сбора я уже совершенно точно не сомневалась! Соседи поговаривали, что в тот самый день, когда первый инквизитор спешно покинул наше гостеприимное общество, госпожа Тардам все же догнала его где-то за пределами городских ворот, и к тому времени он уже не слишком-то и сопротивлялся.

Правда, что-то в инквизиторе не понравилось самой госпоже, раз уж в город она вернулась одна.

– И окна запереть не забудьте, а то получится как в тот раз! – наставляла я соседку, передавая ей пакет с чаем.

Порции я теперь накладывала такие, чтобы сбора хватало на один раз. Оттого и приходили ко мне так часто. Но зато больше не появлялось проблем с разного рода передозировками и последующими обращениями к инквизиторам.

Это меня горький опыт научил!

– Уже заперла на двойные щеколды, – отчиталась госпожа Тардам и счастливо улыбнулась, прижимая к себе бумажный пакетик, как драгоценность. – Пойду гостя дорогого обедом накормлю. Не женат! Какая удача в нашем городишке!

Сильная половина нашего города, обосновавшаяся в это время в моей чайной, активно закивала, соглашаясь с мнением госпожи. Они через все это уже проходили и второй раз участвовать неизменно отказывались. Тем более что мужчин подходящего возраста в городе имелось не так уж и мало, но мою соседку они осознанно избегали.

Не каждый выдерживал ее напор! Она являлась дамой настолько деятельной и любвеобильной, что некоторые представители сильной половины, едва завидев ее на пороге собственного дома с каким-нибудь пирогом, предпочитали резво собирать вещи и срочно переезжать.

Так уж точно выходило надежнее!

– Интересно, на этот раз сможет догнать или нет? – проговорила Бьянка, с любопытством глядя в спину уходящей гостье.

В том, что инквизитор непременно побежит, не сомневался никто в моей чайной. За дальним столом даже стали делать ставки, и вот я их очень хорошо понимала! Любопытство разъедало так, что у меня даже стопы пружинило от желания немедленно побежать наверх, на второй этаж, и прильнуть к окну.

Хитро посмотрев на Бьянку, я величественно… да просто помчалась на лестницу, перепрыгивая сразу через две ступеньки.

– Госпожа Тельма, так нечестно! – крикнула она мне вслед.

– Что нечестно? Мы все-таки линяем? – присоединился к моему забегу фамильяр, чья усатая морда вся была в сахаре.

– Не дождутся! – припечатала я и толкнула дверь своей спальни.

А здесь как будто прошелся настоящий ураган! Мои вещи либо оказались разбросаны по полу, либо торчали из незакрывающегося массивного шкафа, что достался мне вместе с чайной и домом.

– Быстро все убрать по местам, иначе ужина сегодня не будет! – пригрозила я, переступая через раскиданные, а вернее, не донесенные до шкафа вещи.

– Ты меня еще обедом не кормила! – возмутился Дифенс, но послушно взял в зубы мой шарф и поволок по полу.

– Ты уже пообедал печеньем!

Забравшись на край кровати, я достала со шкафа бинокль. Его мне подарил наш старьевщик господин Бахмун, когда успешно излечился от подагры. Не травяным сбором, конечно, единым – никакой чай такого эффекта никогда не окажет, а вот слово ведьмовское вытворяло и не такое.

Заняв наблюдательную позицию у подоконника, я через бинокль отыскала окна дома напротив. На первом этаже вокруг стола в столовой как раз крутилась госпожа Тардам. Она высыпала мой чудодейственный сбор в заварочный чайник, а на втором…

От своего окна я отпрыгнула тут же!

Кажется, господину Робиану Страйксу наш старьевщик тоже продал бинокль.

Глава 4: Как ведьма нервы успокаивала

Еще стежок. Еще один стежок.

Набросав простым карандашом силуэт рыжего кота упитанной наружности, я вышивала его разноцветными нитками, прежде растянув белоснежную ткань на круглых пяльцах. За окном собирался вечер, а вдоль улицы важно вышагивали фонарщики, поочередно зажигая яркие огоньки у каждого третьего дома.

Как и вышивание, наблюдение за ними успокаивало меня. Если появлялись фонарщики, значит, еще один день прошел стабильно. Значит, еще ничего не потеряно и надежда есть.

Правда, я не совсем понимала, где ее искать – эту надежду. План госпожи Тардам и частично мой в обед вот вообще никоим образом не сработал. Выпив полную кружку отвара, господин инквизитор, судя по рассказу расстроенной соседки, даже не поменялся в лице. Сидел, обедал себе, за просто так госпожу объедал, можно сказать, и никак на ее ужимки и намеки не реагировал.

Но мы с госпожой Тардам не соглашались с таким положением дел! Оттого и прибежала она ко мне сразу после обеда. Второй пакет с чаем, заговоренный ведьмовским словом для надежности на два раза, я отдала ей совершенно бесплатно, так сказать, внеся свой вклад в наше общее будущее.

Только и этот травяной сбор, судя по всему, не работал. Иммунитет у инквизитора, что ли, на магию ведьм? Сидел себе на первом этаже в столовой, хлебал уже вторую кружку моего чая после сытного ужина, и хоть бы хны! Я за ним в бинокль подглядывала, а потому и вышивала рядом с окном.

– Ты аккуратнее, аккуратнее стежки делай, ведьма моя бедовая. Я должен получиться красавцем! – наставлял меня Дифенс на путь истинный.

– О! И куда это мы пошли? – проследила я взглядом за господином Страйксом, который явно куда-то намылился.

Со спинки кресла он взял свой плащ и перекинул его через руку.

Отложив свое успокоительное, я метнулась на первый этаж. Чайная к этому времени уже закрылась, так что входную дверь я открывала в полнейшей темноте.

И это даже хорошо! Спустившийся по ступенькам крыльца инквизитор не обратил на мою дверь никакого внимания. Натянув перчатки, он уверенно двинулся в противоположную от площади сторону, подпадая под свет фонарей.

А мы с госпожой Тардам так и застыли, каждая у себя на пороге, будто являясь отражениями друг друга. Могла поспорить, что и у нее сейчас на лице отпечаталось недоуменное и разочарованное выражение.

– Калинс, ну-ка, иди сюда, – позвала я одного из ошивающихся в такой час на улице парнишек.

Они часто возились с Марой, оттого и за булочками ко мне бегали вместе.

Выдав ему пакет с сахарным печеньем, я заговорщицким шепотом произнесла:

– Видишь, мужчина в черном плаще по той стороне улицы идет? Если узнаете, куда он пошел и зачем, я вам еще два пакета с печеньем выдам.

– Два жалких пакета печенья за то, чтобы мы проследили за самим черным инквизитором? – не поддался лохматый на мое обаяние и звучно шмыгнул носом. – Пять!

– Два пакета и шесть великолепных булочек со сливочным кремом, – торговалась я, непримиримо сложив руки на груди.

Просто сахарные инквизиторы у меня уже почти закончились. Всего-то и осталось три пакетика. Очень уж горожанам они пришлись по душе.

Насупившись, смешно пошевелив бровями, Калинс явно собирался просить больше, но я его опередила:

– А у меня есть травяной отвар, после которого совсем не хочется есть сладкое. Как раз думала маме твоей его занести.

– Ну шесть так шесть, – быстро согласился он и пожал плечами. – Скоро вернемся.

Проводив убегающих мальчишек взглядом, я закрыла дверь и взялась за уборку. Процедура наведения чистоты являлась лучшим способом скоротать лишний час. Время пролетало настолько незаметно, что и оглянуться не успеешь, а уже ночь. И самое главное: все привести в порядок все равно не получается.

Когда взъерошенные мальчишки вернулись и постучали в мою дверь, я как раз домывала нашу стойку. Нервничала просто ужасно. В нашем городе инквизитор никого не знал, а значит, и в гости ему идти было не к кому. Так куда он мог отправиться?

Вероятно, туда, где кто-то согласился дать ему на меня показания.

– Ну что там? – вручила я парнишкам пакеты со сладостями, отсыпав им от доброты душевной еще и своих личных конфет.

В том смысле, что покупала я их себе, но чего не отдашь ради полезной информации.

– В лесу он бродит, госпожа Тельма. Мы долго наблюдать не стали, потому что попасться могли, но ничего интересного не увидели.

– Господин инквизитор еще иногда руки к небу поднимал, глаза закрывал и что-то шептал, – проговорил второй малец, с видом истинного искателя заглядывая в бумажный пакет.

– Но он это редко делал, – добавил Калинс. – В основном просто ходил.

– Спасибо, мальчики, – улыбнулась я и, не сдержавшись, взлохматила и без того лохматые волосы двоих парней из трех.

Третьему повезло. Он отскочил от порога раньше и теперь посмеивался над своими друзьями, умильно уминая сладкую булку.

Закрыв за ними дверь, я призадумалась. По всему выходило, что все не так уж и плохо. Я прекрасно понимала, зачем черный инквизитор отправился в ближайший лес. Он пошел искать мой магический источник – сердце и душу любой ведьмы, но так случилось, что у меня своего личного магического источника пока не имелось.

Дело в том, что появлялся он у ведьм исключительно после инициации, то есть прощания с девичьей честью, а я до сих пор являлась ведьмой неинициированной, следовательно в полную силу не вступившей.

Обычно ведьмы на этот счет совершенно не заморачивались. Я бы тоже могла давно найти себе кого-нибудь симпатичного на одну ночь и опоить. Но мне хотелось другого.

Хотелось настоящей любви, искренних чувств, чтобы раз и навсегда, как у моих родителей. Вместе они прошли огонь и воду.

Как только начались гонения ведьм, папа не бросил маму, а переехал вместе с ней в другое королевство. Там мы жили в небольшом приграничном городке среди представителей самых разных и уникальных рас, но люди мне всегда нравились больше. Именно поэтому, едва мне исполнилось восемнадцать, я уехала из нашего уютного семейного гнезда.

Быстро закончив с уборкой, а точнее, махнув на нее метлой, я вернулась на второй этаж к вышиванию. Дифенс спал на своей подушке кверху брюхом, судя по его измазанной морде, уже успев добраться до запасов варенья. Этот приезд инквизитора в город давался ему куда легче, чем предыдущий. В прошлый раз он съел недельный запас продуктов за один день, мотивируя это тем, что мы с собой все равно столько в случае побега не унесем.

Глядя на темноту в окне напротив, я вдруг вспомнила ведьмовскую мудрость, которую услышала от своей знакомой. Озенья раньше тоже жила в этом городишке, в самом конце этой улицы, но с приездом прошлого инквизитора спешно собралась и уехала в поисках новой жизни.

Так вот мудрость эта звучала так: не можешь избавиться от инквизитора – подставь его.

Но этот вариант лично меня пугал. Если состряпать ложные обвинения, например, в краже, то ведь господина Страйкса и в тюремные казематы посадить могут.

Правда, проблема в этом случае действительно будет решена.

Отринув этот ужасно неприятный и нечестный вариант на крайний случай, я взглянула на свет в окне дома, что располагался наискось через три здания. Именно там находилась городская библиотека, куда я однажды уже заходила за информацией об инквизиторах. Но те книжки мне так и не понадобились, а потому я вернула их обратно, так и не открыв.

Сейчас же я могла найти в них что-то полезное.

А еще хорошие советы всегда давала леди Праксвел. К ней завтра днем я тоже решила зайти.

Желая поскорее встретиться с днем грядущим, я отложила вышивку и улеглась спать. Снились мне почему-то голубые глаза инквизитора, что смотрели на меня со смехом и будто прятали в своей глубине солнце. А потом мне вдруг стало нечем дышать – в зобу дыханье сперло, земля под ногами исчезла и…

И я со всей очевидностью поняла, что одна наглая рыжая морда снова улегся так, что мне не хватает кислорода! Спихнув с себя котейку, я еще несколько минут сплевывала его шерсть, абсолютно не благодарная за завтрак прямо в постель.

– Вычесывать тебя надо! – ругалась я, на ощупь отыскивая ступнями тапки.

– Себя вычеши! От нервов так линяешь, что я твои волосы даже в миске у себя нахожу! – обиделся Дифенс.

Но долго дуться на меня он все равно не мог. Почесав его за ушком, потому как правду говорил мой фамильяр насчет нервов, я решила начать утро с успокоительного отвара. До открытия чайной у нас оставался еще целый час, и я прекрасно успевала и позавтракать, и взять пару-тройку булочек с собой в библиотеку.

Упаковав оные в бумажный пакет, прихорошившись для порядка, я открыла дверь и…

Будто прямо над моим козырьком прогремели раскаты грома. Серое хмурое небо осветила вспышка молнии, а еще через миг стеной о мостовую ударил дождь.

– Что-то ты, Тельма, видно, не с той ноги сегодня встала, – насупился Дифенс, брезгливо высунув за порог одну лапку.

Поймав холодную каплю, упавшую с козырька, он тряхнул лапой и решительно направился обратно вглубь чайной.

– Я сегодня, пожалуй, дом поохраняю. А ты завязывай давай с плохим настроением.

– Кухню, ты хотел сказать, поохраняешь, – усмехнулась я, прекрасно зная все его планы. – И я тут, кстати, вообще ни при чем.

Посетовав на дурную погоду, я, так и не закрывая дверь, поменяла тонкий плащ на непромокаемый, снятый с напольной вешалки. Конечно, как и любая ведьма, я вообще могла сделать так, чтобы холодные капли меня не касались, но использовать магию на виду у всех было делом неоправданным.

Тем более что не только горожане просыпались рано. Как выяснилось, среди жаворонков числился и господин инквизитор.

Привалившись плечом к дверному косяку дома напротив, он в темных брюках и белой рубашке с закатанными рукавами демонстративно распивал горячий чай, явно смакуя и тонкий вкус, и бодрящий аромат. От его напитка шел белесый пар. И у меня изо рта тоже шел тот же пар, потому что на улице за ночь заметно похолодало.

Еще немного – и, глядишь, первый снег выпадет.

Сделав вид, что не заметила, как мне отсалютовали чашкой, я заперла дверь и уже хотела сделать первый шаг с крыльца, как разряд молнии ударил мне прямо под ноги. Я успела отпрыгнуть лишь чудом!

Медленно подняв голову, с небывалой злостью взглянула на господина Страйкса. Это что же у нас получается? Война? Не смог ничего зафиксировать и решил спровоцировать меня на использование ведьмовских чар?

И стоило только мне на него посмотреть, как часть водосточной трубы, по которой с крыши госпожи Тардам сливалась вода, неожиданно открепилась с одного конца, тем самым сменив направление мощного потока.

И вот козырек у нее был хороший, полукруглый, кованый, изящный, да. Но оказался слишком маленьким, чтобы спрятать черного инквизитора целиком. Мощная струя холодной воды без предупреждения сбоку ударила ему прямо в грудь, лишив не только моего вкусного отвара, но и невозмутимого вида.

При этом я к этому инциденту совсем не имела никакого отношения! Видимо, этим утром торжествовала исключительно справедливость.

– Прекрасная погода, не правда ли? – приветственно махнула я насквозь вымокшему господину Страйксу рукой и все-таки шагнула с крыльца прямо в лужу.

Отличным настроением, пожалуй, инквизитор обеспечил меня на целый день.

Но думала я так, к сожалению, совсем недолго.

Глава 5: Как ведьма ответы искала

– Доброе утро, Эникен, – весело помахала я рукой нашему единственному библиотекарю.

Он как раз стоял спиной ко мне на передвижной лестнице у книжного шкафа, раскладывая очередную стопку книг по местам. Услышав мой голос, молодой парень попытался обернуться, но, качнувшись, едва не свалился с шаткой конструкции. Устоял чудом, успев вцепиться одной рукой в деревянную перекладину, а другой придержать свои очки, отчего стопка книг ожидаемо с грохотом свалилась на пол.

Вообще, пост городского библиотекаря Эникен занял не так давно. Раньше он ходил в помощниках у своего дедушки – старика хоть и ворчливого, но ужасно милого, однако стоило парню закончить обучение и получить диплом архивариуса, как его тут же повысили.

И правильно сделали! Его дедушке давно требовался заслуженный отдых, а сам парень в этой библиотеке и без подсказок знал каждую книжку.

– Рад вас снова здесь ви-ви-ви-видеть, госпожа Тельма. Вы ко мне теперь редко заходите, – произнес он, спрятав взгляд, и тут же покраснел до самых ушей.

Однако, опомнившись, быстро спустился вниз и начал собирать упавшие книжки. Я тоже поспешила ему помочь, но успела поднять лишь одну, прежде чем заметила за собой вереницу из мокрых следов.

Эникен тоже грязные лужи увидел. Взгляд его сделался недовольным, между бровей залегла складка, но мне он так ничего и не сказал.

Протянув томик в черной обложке, чтобы загладить свою вину, я обворожительно улыбнулась и водрузила сверху на стопку книг бумажный пакетик с булочками. Его я берегла от дождя как зеницу ока.

– Спасибо за-за-за-за угощение, – проговорил он, чуть заикаясь, а после выпрямился. – Полагаю, ва-ва-ва-вам снова нужна информация про инквизиторов, госпожа Тельма?

– Я настолько предсказуема? – улыбнулась я смело и тоже встала, опершись локтями о стойку библиотекаря да подперев ладошками щеки.

– Честно говоря, нет. Я ждал ва-ва-ва-вас еще вчера. Как раз хотел рассказать вам о новой столичной постановке, что в-в-в-вскоре будет разыграна в нашем театре. Если вы…

– О да, кто-то из гостей моей чайной совсем недавно что-то рассказывал о новой театральной постановке, точнее, о прибывших на поезде актерах, – перебила я парня, сделав вид, что вообще не поняла его намека.

Подобный разговор случался уже не впервые. Пригласить меня куда-нибудь он пытался каждый раз, стоило нам только увидеться. Оттого я в последнее время и не посещала библиотеку, где хранилось множество великолепных книг, доступных совершенно бесплатно, а предпочитала покупать новые любовные романы в газетной лавке у железнодорожного вокзала.

– Так что там с книжками про инквизиторов? – напомнила я, снова мило улыбнувшись.

Наконец поставив собранную стопку на стойку вместе с булочками, Эникен наклонился и взял из скрытой полки собрание из четырех книг. Именно их он давал мне в прошлый раз, когда я ворвалась в библиотеку с ярым желанием вызнать про своего палача что-нибудь эдакое.

– Говорю же, е-е-е-еще вчера вас ждал, госпожа Тельма. А насчет постановки…

– Обязательно расскажите мне свои впечатления о ней после того, как сходите, – попросила я, передвигая книги поближе к себе. – Я буду в третьем зале.

Забрав стопку из четырех стареньких томиков, я направилась прямо по небольшому коридору до самого конца. Со всех сторон на меня со стеллажей смотрели сотни, а то и тысячи книг. Здесь имелись и приключенческие романы, и любовные, и научные труды. Энциклопедии, старые свитки, история королевств, древние писания и утерянные языки. Придя сюда рано утром, можно было заблудиться среди чужих историй до поздней ночи, и именно так я делала раньше, когда хотела отдохнуть от ежедневной суеты.

Третий зал от второго и первого отличался крохотными уютными кабинетами. Если очень хотелось, чтобы никто не мешал погрузиться в желтоватые страницы, то приходили именно сюда. Я любила самый дальний угловой кабинет. В нем имелось большое окно до самого пола, через которое я с интересом наблюдала за горожанами. При этом отсюда отлично просматривался вход в мою чайную.

Закрыв за собой дверь, я уселась в мягкое, повидавшее виды зеленое кресло и разложила перед собой книги. Все они имели темные обложки и скромные, слегка посеребренные надписи, что тонко намекало на то, что передо мной научные труды, написанные одним и тем же автором.

Впрочем, пожелав оставить свое имя инкогнито, он так и подписался: «Господин инквизитор».

Выбрав книгу потолще, которая называлась «Появление первых инквизиторов», я погрузилась в чтение, но ничего нового или познавательного для себя в ней не нашла. Как это уже укрепилось, ведьм воспринимали злыми и плохими только потому, что мы рождались ведьмами, а не за какие-то темные делишки. Зато инквизиторов выставляли добродетелью и спасителями. Они чистили этот мир от скверны и сжигали опасные писания, способные побудить неокрепшие умы встать на сторону злодеек, только прикидывающихся паиньками.

И вот это, пожалуй, обижало больше всего! Инквизиторы действительно сжигали ведьмовские труды. Каждому такому собранию зелий, трав или заклинаний ведьма посвящала всю свою жизнь, а оно все сгорало в пламени за считаные мгновения, так и не успев стать частью истории.

Еще здесь подробно описывалась классификация инквизиторов, точнее, их деление на белых, серых и черных, а также древний ритуал, которого современные инквизиторы не придерживались.

А жаль.

Раньше душегубца легко вычисляли из толпы по чернильным линиям на его запястье. Чем больше линий на руке, тем больше ведьм он отдал пламени, но до нынешних времен эта традиция не сохранилась.

Потому что ведьмы приходили мстить за своих сестер. Приходили тогда, когда инквизитор уже отслужил свой десятилетний срок и отправился на покой, чтобы строить семью и быт, а значит, становился уязвимым.

Отложив первый талмуд, я пробежалась по оглавлению второго. Здесь отметили судьбы самых выдающихся инквизиторов современности. Эта информация никакой ценности для меня не представляла, но ровно до тех пор, пока я краем глаза ни заметила знакомое имя рода.

«Глава 12. Лорд Эльмут Страйкс» – виднелась на бумаге надпись, нанесенная темно-синими чернилами.

Раскрыв книгу на сто пятьдесят шестой странице, я впилась взглядом в неровные строчки. Необъятная сила, количество сожженных ведьм и заслуги господина черного инквизитора Эльмута меня не волновали нисколько, но вот что интересовало, так это причина его смерти.

Великий инквизитор, повелевающий огнем, сгорел в пожаре.

Судя по записям, последним его делом перед уходом на отдых значилась поимка злобной ведьмы Жозефины. Я слышала о ней от своей мамы, но ничего хорошего о той старой карге она никогда не говорила. Заклинания, которые черная ведьма использовала, были по-настоящему ужасными и потрясали все ведьмовское сообщество своей жестокостью.

Среди нас, как и среди людей, попадались те, кто выбирал себе темную тропу, но прославило Жозефину совсем не это.

Среди ведьм и людей она стала известна тем, что сотворила практически невозможное – вырвалась из плена тюремных казематов. А еще она до основания сожгла дом, в котором жила семья того самого инквизитора, пленившего ее.

Теперь же я читала дополнение к той истории. В беспощадном пожаре, устроенном безумной Жозефиной, как оказалось, погибли все, кроме маленького мальчика – Робиана Страйкса. Его отец успел выкинуть в сугроб прямо через окно, чем и спас своему единственному наследнику жизнь.

Дальнейшая судьба мальчишки сложилась в стенах Святой инквизиции, которая взяла на себя заботы о его воспитании.

Закрыв книгу, я долго смотрела в окно невидящим взором. Наверное, если бы вся моя семья погибла из-за безжалостной сумасшедшей ведьмы, я бы тоже обозлилась на весь ведьмовской род, так что господина Робиана Страйкса с его ярым желанием доказать, что я ведьма, я даже немного понимала.

Именно немного. Потому что лично я злобной ведьмой все же не являлась и ничего плохого в своей жизни не делала. Ведьмы в принципе считались хранителями жизней, оттого и оберегали тех, кто их окружал, будь то гномы, люди или, например, феи.

Однажды, после ужина подслушав разговор родителей, я даже узнала о том, как одна ведьма буквально спасла инквизитора. Он тогда шел за ней, преследовал несколько дней, считывая следы в лесу, и угодил прямиком в болото. И вот пройти бы ей мимо да дать лесным духам забрать законную добычу, но не смогла она такой грех на душу взять. Вытащила, вылечила и выставила за порог своего домика, а он потом все никак уходить не хотел. Цветы таскал, замуж звал, но мы, ведьмы, – народ свободолюбивый, так что с первого раза замуж идти никогда не соглашаемся.

Открыв третью книгу, я опять решила схитрить и заглянула сразу в оглавление. Здесь информация давалась уже интересная. Описывался быт инквизиторов, их одежда, оружие, ритуалы, тайные слова и знаки, даже предпочтительная еда.

Заглянув в первую главу, я погрузилась в чтение с головой. Итак, одежды они носили преимущественно черные. Сюда относились и различные ткани, используемые в быту, вроде полотенец, постельного белья или самых обыкновенных штор. Обуславливалось это тем, что ведьмовские наговоры, цеплялки и заклинания очень хорошо отыскивались именно на темных полотнах.

Откинувшись на спинку стула, я тихо рассмеялась. Ну и придумают же! Кто в своем уме будет заговаривать постельное белье инквизитора? Это же сначала к нему в дом как-то попасть нужно! И чем заговаривать? Заклинанием чесотки? Да и воздействие своих чар мы давно научились прятать.

Взять вот, например, мой чай. Разбери инквизитор его на составляющие – и никогда не отыщет ни единого следа волшебства, даже если я заговорю его двадцать два раза. А все почему? Да потому, что чайные листья лучше любых других растений впитывают в себя магию, при этом полностью скрывая ее наличие.

Так и во всем остальном. Нынешние ведьмы прекрасно знали, где, когда и на чем можно магичить, а что лучше обойти стороной, чтобы лишний раз не подставляться. Мы умели приспосабливаться к новым реалиям, потому что по-другому выжить в этом мире теперь не представлялось возможным.

Пролистав все остальные страницы, я насмеялась вдоволь. В этой книге говорилось, будто мясо – это еда инквизиторов. Автор писания полагал, что все ведьмы живут исключительно на растительной пище, дабы сохранить свои лживые красоту и молодость как можно дольше, чтобы иметь возможность одурманивать мужчин.

Но он был в корне не прав в своих суждениях.

Если бы он увидел, с каким аппетитом я уплетаю жареное мясо по ночам, а иногда и пирожки с фаршем, то точно изменил бы свое мнение. Впрочем, как раз вот этой информацией я и могла бы воспользоваться, пригласив господина Страйкса к себе на ужин или обед. Чем не повод убедить его, что я не ведьма?

Отложив бесполезную книжку в стопку других таких же, я открыла последнюю, что куда больше из-за своей толщины походила на тетрадь. Здесь описывалась та самая огненная магия инквизиторов. Считалось, будто природа специально наделила их этой силой, чтобы они легко выжигали скверну по всей земле, но и тут я нашла бы, о чем поспорить с автором.

Если бы огненная магия появлялась у всех, кого приняли в инквизиторы, то тогда можно заподозрить какое-то влияние извне и тайный смысл. Но нет. Все происходило как раз наоборот. В инквизиторы принимали только тех, кто изначально являлся обладателем огненного дара и прошел специальное обучение в застенках Святой инквизиции.

Разочарованно собрав все книги в стопку, я вновь взглянула за окно. Дождь лил не переставая. Горожане старались не задерживаться долго на улице, но один размытый силуэт, что жался к фонарю под старым зонтиком, почему-то никуда не спешил.

Разгадав в куске платья и маленькой ручке Мару, я поспешила на выход из библиотеки. Эникен как раз пил чай с моими булочками, когда я вновь появилась у его стойки.

– На-на-на-нашли что-нибудь полезное, госпожа Тельма? – поинтересовался он, спешно привстав со своего кресла.

– Кое-что нашла. Спасибо, – кивнула я, оставляя книги с краю.

– Так вот на-на-на-насчет постановки…

– Да-да, потом обязательно расскажете, – оборвала я его речь и быстро пересекла небольшой холл.

Массивная дверь поддалась не без труда, но еще через миг я уже стояла рядом с Марошкой, чье нарядное бордовое платье по краям давно отяжелело от воды.

– И чего ты здесь мерзнешь стоишь? Давно бабушка Ефросия у меня отвар от простуды не покупала? – вместо приветствия заговорила я с девочкой строго.

Поправив ее плащ, я накинула ей на голову капюшон и плотно завязала тесемки.

– Руки в карманы спрячь, – отобрала я у нее серый зонтик.

– Да спрятала, спрятала, – пробурчала она с тяжелым вздохом и зашагала рядом со мной. – А Дифенс где?

– Так ты из-за кота меня караулила? – удивилась я и одновременно умилилась.

В отличие от других моих гостей, Мара часто приходила в мою чайную именно к моему фамильяру. Причем он сразу делал страшные глаза и пытался спрятаться под стойкой у Бьянки, но я-то видела, как ему нравилось, когда девчонка ему за ушком чесала и всячески гладила.

Он даже розовый бантик себе на шею однажды позволил повязать. Конечно, потом, как всякий порядочный фамильяр, ходил и ругался, бантик в клочья разорвал, но ведь сам позволил.

– Не из-за кота, – ответила она важно. – Там господин инквизитор на городской площади новую доску с объявлением утром приколотил. Прямо поверх вашей. Обещает сумму за показания против ведьмы в десять раз увеличить. А еще ходит по всему городу и к горожанам пристает. К правильной гражданской позиции всех призывает.

– И как? Получается у него? – с любопытством уточнила я, помогая Маре перепрыгнуть через лужу.

В десять раз увеличил, надо же! Это же какие деньжищи за одну маленькую безобидную ведьму!

– Неа, – весело рассмеялась девчушка и по секрету шепотом выдала: – Тетка Маханья веником его отхлестала. За то, что он по только вымытому полу сапожищами своими прошел и грязные лужи после себя в ее цветочном салоне оставил. Господин Олдри господина инквизитора выслушал, понимающе кивнул и решительно отправил в другой город. Где, по слухам, обитает самая настоящая ведьма. А леди Праксвел так вообще назвала вас милой девочкой, которая разбирается в растениях и сочетании вкусов – и не более того.

Выслушав последние новости, я вся лучилась довольством. Даже пасмурный серый день, казалось, решил прислушаться к моим эмоциям, отчего холодный дождь резко и разом прекратился, а из-за туч выглянул первый лучик золотого солнца.

Нет, я знала, конечно знала, что горожане меня никогда не сдадут. В конце концов, я еще ни разу не отказывала им в помощи, берясь даже за самые тяжелые дела и нередко подвергая свою ведьмовскую суть опасности. Но все же вознаграждение инквизитор предлагал немалое, и для любого в этом городе эта сумма являлась внушительной. Они могли получить эти легкие деньги, приложив лишь минимум усилий.

Приятно, когда тебя ценят больше материальных благ.

– Значит, господин черный инквизитор навещал сегодня леди Праксвел… – проговорила я задумчиво.

– Навещал, – подтвердила Марошка.

– Пожалуй, а прогуляюсь-ка я в гости к нашей леди. Давно мы что-то чай не пили.

– Так вы же на той неделе приходили, госпожа Тельма, – удивленно заметила девочка.

– Ну я и говорю: давно. Побежали?

Глава 6: Как ведьма советы слушала

В гости к леди Праксвел я действительно приходила часто. Один или два раза в неделю мы встречались для того, чтобы выпить чаю и поболтать то о том, то о сем. У нее всегда имелись в запасе интересные истории из прошлой жизни, где юные дамы щеголяли на балах в красивых платьях, а кавалеры пытались всеми силами вытребовать поцелуй, что нередко становилось причиной для дуэли.

Иногда даже магической, ведь лорды часто обладали даром.

Сама леди Праксвел женщиной была приятной, но с непростой судьбой. Так к двадцати пяти годам, пробыв замужем без малого семь лет, она осталась вдовой. Выйти замуж повторно так и не смогла: несмотря на разницу в возрасте и договорной брак, покойного мужа она очень любила, но и в шумной столице оставаться тоже не захотела. Вот и переехала к нам, чтобы сбежать от суеты, прихватив с собой служанку, кухарку и ее внучку – Марошку.

А так как детей она в браке не нажила, то и все свободное время посвящала Маре. Как настоящую леди, она обучала ее манерам, письму, счету, чтению и игре на фортепиано. Каждый месяц она заказывала девочке у швей новые платья, потому как прежние слишком быстро приходили в негодность из-за уличных игр, но нисколько на этот счет не ругалась.

Да и кто бы стал? Девочке и так от жизни досталось: мать умерла родами, а отец вместе с другими рабочими сгинул в шахте, когда тяжелый потолок рассыпался на камни и завалил единственный вход. Вот они и нашли друг друга. Мара тянулась к леди за той лаской и любовью, какую бабушка не могла ей дать, а леди Праксвел ей эту нерастраченную да скопившуюся любовь безвозмездно дарила.

– Хотела бы, да не знаю, чем вам помочь, госпожа Тельма, – пригубила леди Праксвел чая и отставила маленькую белую чашечку обратно на блюдце. – Господин черный инквизитор показался мне человеком разумным, серьезным и деловым. Он не похож на фанатика, какими их – инквизиторов – обычно описывают. Скажу больше: я бы назвала его милым молодым человеком.

– Может, просто хорошо притворяется? – предложила я свой вариант, попытавшись также грациозно отставить чашечку.

Но моя чашка предсказуемо звякнула о блюдце, как бы я ни старалась поставить ее тихо. Да и сидеть в мягком кресле с высокой спинкой у меня никогда не получалось так грациозно, как это делала леди. В моих глазах она была самим изяществом и будто казалась выше, когда вот так расправляла плечи и спину. Ее утонченному вкусу в одежде и интерьере можно только позавидовать.

– Не думаю, что имеет место притворство, госпожа Тельма. Я все-таки немножко разбираюсь в людях. – Тонкая, едва заметная улыбка появилась на красивых губах. – И вот что я вам скажу: выжить его из города у вас точно не получится, но есть один верный способ, чтобы отвлечь и сбить господина Страйкса с истинного пути.

– И что же это за способ? – нахмурилась я, ведьмовским нутром чуя подвох.

– Вам следует просто влюбить его в себя. С вашей внешностью, с вашим обаянием и характером это не составит труда.

– О нет! – пришла я в ужас, открестившись от таких перспектив. – Такой вариант я даже не рассматриваю!

– И очень зря. Способ верный, – убежденно кивнула леди и подлила нам еще чаю из маленького белого чайничка.

Обижать леди Праксвел мне совсем не хотелось. Все же она искренне желала помочь мне и проявляла участие, а потому я согласно кивнула:

– Пожалуй, оставлю этот вариант на самый крайний случай. – И тут же поспешила переменить тему, пока мы не зашли еще дальше: – Ну а вы как поживаете? Как ваши мигрени?

С тех пор как леди Праксвел трижды в день начала пить мой отвар, приготовленный исключительно из полевых цветов и заговоренный на расслабление, она стала гораздо реже жаловаться на мигрени. В первые дни нашего знакомства свою служанку она посылала ко мне в чайную трижды за день, но стоило мне собрать травяной сбор конкретно для леди, как ее боли как рукой сняло.

Иногда, конечно, они возвращались – это было неизбежно, когда долго против воли думаешь о чем-то неприятном, но справиться теперь с ними стало проще, посредством нескольких глотков.

– Лучше не бывает. На этой неделе ни одного приступа, – счастливо улыбнулась хозяйка этого дома. – Что касается остального… Подготовка ко Дню города, как вы знаете, уже идет полным ходом. Мы с Марошкой тоже репетируем. Мара будет в первый раз выступать на празднике в этом году.

– Я петь буду, – зарделась девчушка, едва я на нее посмотрела.

Вернувшись с улицы, она первым делом побежала переодеваться, чтобы не расстраивать леди своим видом. И теперь сидела вместе с нами за столиком в одном из кресел, пытаясь копировать манеры хозяйки дома.

Из прошлого нашего разговора я знала, что леди Праксвел отправила прошение королю, чтобы официально сделать Марошку своей воспитанницей, о чем девочка пока не подозревала.

Посидев еще немного, обсудив, что из выпечки мне лучше приготовить к предстоящему празднику, мы с леди Праксвел распрощались до следующего раза, но ее дом я не спешила покидать. По полукруглой лестнице спустилась вниз на первый этаж и по уже привычному маршруту прошла до кухни, откуда просто одуряюще тянуло невероятным сладким вишневым сиропом. Из него тетка Ефросия готовила мою любовь – вареники.

Подкравшись к тетке сзади, я крепко прижалась к ее спине, обнимая женщину. От неожиданности она неловко подпрыгнула, вздрогнула и громко рассмеялась.

– Ну кто же так подкрадывается, госпожа Тельма! – в шутку ругалась она, обмахивая меня полотенцем. – Не иначе как на аромат пришли.

– На него, – согласилась я, усаживаясь за стол для слуг.

Тетка Ефросия являлась дамой габаритной, но по своей кухне всегда порхала подобно яркой бабочке. Все успевала: где помешать, где порезать, где очистить или вымыть. Вот и сейчас одной рукой при помощи деревянной лопатки она переворачивала нежные птичьи грудки, а другой накладывала мне в тарелку только-только выловленные из кастрюльки вареники.

Поставив передо мной тарелку, тетка Ефросия еще и свежей сметаны мне сверху грохнула целую ложку с горкой, а потом по доброте душевной коротко чмокнула меня в самую макушку, прижав к своему боку, будто дите нерадивое.

– М-м-м… – принюхалась я, предвкушая вкусный обед.

– А руки-то мыли, мечта инквизитора? – с усмешкой спросила она, хитро блеснув серыми очами.

Хорошее настроение резко покатилось вниз, но я себе его старательно поднимала. Даже толком не дула на вареники, отчего обожгла и рот, и язык и теперь дышала так, словно участвовала в городском забеге на Фестивале цветов.

– Мыла, – ответила я, наконец прожевав. В уголках глаз от усердия выступили слезы. – Только не мечта я его, а задание. Но ненадолго! Кажется, я уже придумала, как нам его из города выдворить.

– И как же? Темной ночью лопатой по голове огреем, в мешок кинем и на телеге в лес свезем? – предложила тетка Ефросия, вооружившись топором для разделки мяса, отчего мне сразу сделалось не по себе.

– Ну скажете тоже, – пересела я на другой край стола от греха подальше. – Думаю, что нужно на обед его к себе в чайную пригласить. А еще лучше на ужин, чтобы нам никто не мешал спокойно поговорить. Только это для отвода глаз. А нужно мне, чтобы он увидел, как я мясо ем.

– Сырое? – спросила тетка на полном серьезе.

– Почему сырое? – посмотрела я на нее изумленно и решила доедать быстрее.

– Да кто ж его знает, что ему, окаянному, нужно. Я б на вашем месте чаем его напоила каким-нибудь убеждающим да внушила ему, что не ведьма вы. А для надежности, конспирации так сказать, по всему дому его провела, каждый закуток показала. Он же ведьму ищет? А вам, госпожа Тельма, скрывать нечего.

– Нечего, – подтвердила я, вспомнив сущие мелочи, надежно спрятанные в самом надежном месте.

Там, куда даже я лишний раз не заглядывала.

– Ну так и я говорю: нечего. Нате вот, пишите ему пригласительную записку, – достала она из верхнего шкафчика для меня листок бумаги, конверт и писчую палочку и положила на стол прямо передо мной.

– Что? Прямо сейчас писать? – удивилась я, доедая последний вареник.

– А чего тянуть? – рассмеялась тетка Ефросия. – Глядишь, еще билет на вечерний поезд купить успеет. Он подешевле будет, чем утрешний.

По привычке прикусив кончик писчей палочки, я сначала мысленно набросала короткое послание и лишь затем перенесла его на бумагу, оставив под тремя строчками витиеватую подпись. Запечатав конверт, прежде лизнув его по клейкому краю, поблагодарила тетушку за обед, забрала из прихожей свой плащ и поспешила к дому госпожи Тардам. В этот час госпожа, как и полагалось, обедала сама и кормила обедом своих постояльцев, так что я хотела просто сбросить свой конверт в отверстие для писем.

Однако стоило мне только подняться на крыльцо ее дома, порадовавшись тому, что дождь, кажется, прекратился совсем, как входная дверь открылась, колокольчик над дверью звякнул, и мы с инквизитором встретились лицом к лицу.

– Доброго дня, – поприветствовала я мужчину и быстро спрятала конверт себе за спину.

– Не сказал бы, – ответил он и взглядом указал на хмурое небо, за которым снова скрылось солнце. – Я так понимаю, вы решили извиниться за утренний инцидент, госпожа Тельма?

– За какой инцидент? – удивилась я и спустилась на одну ступеньку ниже.

Дышать рядом с господином Страйксом почему-то получалось через раз. В его присутствии мне определенно не хватало воздуха.

И он словно знал об этом, спустившись на ступеньку ниже вслед за мной. Ноздри его хищно вздулись, но лишь на миг.

– Будете отрицать, что водосточная труба – это ваших рук дело? А впрочем, неважно, – отмахнулся он, будто уже давно для себя все понял и сам решил. – Вы по делу?

– Можно и так сказать, – насупилась я от обиды.

На водосточную трубу я совершенно точно никак не влияла! Зато он, судя по всему, каким-то образом умел управлять молниями! Вероятно, господин инквизитор имел очень сильный дар огня, раз владел такими тонкими навыками.

Однако выяснять отношения я сейчас не собиралась. Это перечеркнуло бы все мои намерения на сегодняшний вечер. У меня имелся план, и я старалась придерживаться его неукоснительно.

Миролюбиво улыбнувшись, я спустилась еще на ступеньку ниже. Словно насмехаясь надо мной, господин Страйкс демонстративно спустился следом.

– И? Что у вас за дело? – Голубые глаза смотрели внимательно и будто искрились изнутри весельем.

А я себя чувствовала крайне неудобно. Словно на свидание его звала.

– Я хотела пригласить вас сегодня к себе в чайную. На ужин, – добавила я, и стоило изумлению отразиться на его лице, как я поспешила внести уточнение: – Хочу показать вам свой дом, чтобы вы убедились, что я не ведьма.

Закончив последнюю фразу, я сделала еще один шаг назад, но ступеньки под ногами, к моему глубочайшему удивлению, не оказалось. Сапог встретил лишь воздух, в то время как я нелепо махнула руками и начала стремительно заваливаться назад.

Падение казалось неминуемым. Сердце колотилось в груди, словно испуганная птица в силках. Горло сдавило спазмом, стало нечем дышать, невозможно говорить, но удара так и не случилось.

Господин черный инквизитор легко перехватил меня за талию одной рукой, не позволив упасть и получить самый обидный синяк в моей жизни. Я же для надежности, еще не веря в его успех, вцепилась в его плечи поверх темного плаща обеими руками.

– Не ведьма, значит, – повторил он мои слова, глядя почему-то исключительно на мои губы.

Впрочем, я тоже невольно взглянула на его губы. Просто потому, что сейчас они находились в сантиметрах от моих и я могла ощутить его теплое дыхание.

Лицо покрылось иголочками мурашек.

Гулко сглотнув слюну, что вдруг стала вязкой, я тихо зачем-то опять повторила:

– Не ведьма.

Теперь мы встретились взглядами, но легче совсем не стало. К бешено колотящемуся сердцу и пересохшим губам вдруг добавилась полная потеря памяти, потому что я совсем позабыла, что именно собиралась сказать дальше. Кажется, я страдала каким-то редким заболеванием и мне срочно следовало выпить собственного чая. От всего.

– До семи вечера вы успеете спрятать весь свой ведьмовской инструментарий? – спросил он с легкой, едва заметной улыбкой.

Засмотревшись на нее, я едва не сказала: «Успею». Остановила себя чудом, для чего пришлось тряхнуть головой, скидывая непонятно откуда взявшееся наваждение. Неужели он пытается воздействовать на меня колдовством?

Прищурившись, разом помрачнев, я ответила четко:

– Мне нечего от вас прятать, господин инквизитор.

– Проверим, – коротко пожал он плечами, продолжая с коварной улыбкой смотреть мне прямо в глаза.

– Вот бесстыдники! Среди белого дня обжимаются! Короля на вас нету! – прозвучало грозное у меня за спиной.

Услышав голос достопочтенной мадам, спохватилась я мигом! Осознав, что так и продолжаю стоять на месте и отчего-то позволяю этому наглецу себя обнимать, я едва не навернулась повторно, когда попыталась из крепких объятий высвободиться.

Но какой там! Приподняв двумя руками ошалевшую меня за талию, словно куклу, господин Робиан Страйкс медленно перенес мою тушку на тротуар, но отпустил не сразу. Сначала уверился, что я твердо стою на своих двоих.

– В семь? – переспросил он и вдруг наклонился, чтобы поднять с серого тротуара выпавший в процессе моего переноса конверт.

Попытавшись его забрать, я схватила пальцами лишь воздух. Конверт вместе с рукой улыбающийся мужчина резко отдернул в сторону.

– На этом конверте мое имя, госпожа Тельма, – произнес он, объясняя свои действия.

– Но подписывала-то его я! – возмутилась я, ощущая негодование.

– Значит, я обязательно его прочитаю и сохраню. До скорой встречи, госпожа Тельма.

Проследив за тем, как конверт исчезает в кармане его плаща, я вновь взглянула в искрящиеся весельем голубые глаза и неожиданно решила, что мясо на ужин обязательно приготовлю с перцем. С очень жгучим, очень красным перцем.

А лучше перец с мясом. Чтобы наверняка!

Решив, что вежливости с меня на сегодня достаточно, я выпрямила спину и деловито направилась через дорогу прямиком к своей чайной. Однако стоило мне оглянуться уже на крыльце, как я вновь поймала на себе взгляд инквизитора.

Даже издалека я увидела его бесячую улыбку, и вот она мне совсем не понравилась! Я знала, что именно замыслила я сама, но он…

Кажется, господин черный инквизитор времени зря не терял и тоже что-то придумал.

Глава 7: Как ведьма свой дом показывала

– Вы вовремя, – мило улыбнулась я, пропуская господина Страйкса в свою чайную.

– Лестно слышать, – отозвался он, останавливаясь посреди освещенного зала. – Обычно я являюсь как раз не вовремя, и те, к кому я прихожу, не успевают спрятать все, что нужно спрятать. Но по вашему довольному виду догадываюсь, что вы все же успели сделать все намеченное.

– Если вы про уборку, то успела, – ответила я, копируя его вежливую улыбку. – Некрасиво приглашать гостей в беспорядок, не так ли? Как видите, никаких ведьмовских атрибутов у меня нет. Даже кот самый обычный. Обычный, я говорю.

Окинув меня презрительным взглядом, развалившийся на полу Дифенс, как мы и договаривались, задрал лапу и начал брезгливо намывать то, что честные коты привыкли держать в чистоте на случай внезапной весны.

Эта немая сцена обошлась мне в десять кексов с кремом из кошачьей мяты. Причем торговался фамильяр так, будто это будет ему стоить одной из его девяти жизней.

Вообще, инквизитора мы ждали только через час. Я даже чайную сегодня пораньше закрыла, чтобы никто не мешал убираться. Но господин Страйкс решил передвинуть время встречи, о чем вежливо сообщил мне две минуты назад посредством записки. Ее принесли мальчишки, и почти следом явился сам гость.

– Зато метла есть, – кивнул он на мою метелку, стоящую в углу.

– Естественно, есть. Я свой дом и свою чайную привыкла держать в чистоте. Чистота – залог здоровья, знаете ли, – повторила я прописные истины. – Плащ можете повесить или оставить на стуле. Пойдемте, покажу вам кухню, чтобы вы убедились, что котла, сушеных жаб и змей у меня тоже нет.

Пройдя через весь зал, я попыталась пропустить мужчину вперед, для чего открыла ему дверь, ведущую в коридор, и едва не закатила глаза, когда он жестом предложил мне пройти первой. Наверное, боялся, что на него сейчас кто-нибудь выпрыгнет из-за угла и останутся от господина инквизитора только рожки да ножки.

И вот правильно боялся! Если надо, ведьмы вполне себе могли призывать на помощь какую-нибудь потустороннюю гадость вроде призраков или демонов, но делом это было непростым для нервной системы. В том смысле, что не избавишься же потом. Призракам только повод дай где-нибудь поселиться. Они своим завыванием всю округу напугают и спать по ночам не дадут.

Ну а демоны еще хуже. Пока все подчистую не съедят, никуда не уйдут. Да и намеки у них сплошь романтичные. Причем чем больше рога, тем матерее и хитрее соблазнитель.

– Рыскайте, – вежливо предложила я, рукой махнув на шкафчики и пучки трав, что сушились подвязанными к растянутым от стены до стены веревкам.

Глянув на меня насмешливым взором, инквизитор действительно пошел рыскать. Я даже удивилась, потому как полагала, что ко мне в шкафчики он точно заглядывать не станет. Впрочем, скрывать мне действительно было нечего. Не первый год ведьма!

Обнюхав несколько пучков, даже попробовав что-то на язык, чего я крайне не советовала бы, господин Страйкс указал на дверной проем позади меня:

– А там что?

– Кладовая, где я храню готовые сборы. Там же вход в погреб. Полезете?

Я просто диву давалась. Если на кухне инквизитор провел лишь беглый осмотр, то в кладовой он залез своим любопытным носом в каждую банку. Все мои сборы до единого были перенюханы!

– От головной боли, от зубной боли, от радикулита, от высокой температуры… Госпожа Тельма, у вас точно чайная, а не аптекарская лавка? – усмехнулся он и проверил последнюю банку с надписью «от запоров».

И вот я бы на его месте так интенсивно не нюхала. Сборы мои были концентрированными, так что действовали безотказно даже перетертыми в пыль.

Впрочем, кто я такая, чтобы стоять на пути у великого черного инквизитора? Пускай нюхает на здоровье. А госпоже Тардам я потом еще пару пакетов чая подарю в качестве моральной компенсации.

– Для того чтобы открыть аптечную лавку, необходимо соответствующее образование, господин Страйкс, а я даже не травница. Мне знания о полезных растениях бабушка передала, а вкусные чаи предыдущий владелец чайной готовить научил.

– А бабушка у нас кем была? Не ведьмой, случайно? – остановился черный инквизитор рядом со мной, лениво привалившись плечом к стеллажу.

Ответить я не успела. Кладовка у меня была большая. Раньше здесь находилась еще одна спальня – для слуг, но я переделала ее под свои нужды. Стеллажи стояли рядами – так было удобнее искать необходимое, но закрепить их к полу и потолку у меня все руки не доходили. Да и не женская это работа, а звать кого-то – портить образ самостоятельной и независимой.

Как я соседям потом в глаза смотреть буду? Они же весь пиетет растеряют!

Собственно, не выдержав напора господина Страйкса, стеллаж уныло накренился вместе с самим господином. И если инквизитор отреагировал моментально, удержав не только себя, но и ближайшую полку, то стеклянные банки подобной сноровистостью похвастаться не могли.

Сборы с двух верхних полок громко попадали на пол.

Звук разбившегося стекла резанул слух. Я могла бы удержать их магией. Могла поймать у самого пола чарами. Но не сделала ровным счетом ничего. Поступив как самый обычный человек, я расстроенно запричитала:

– Ой, мамочки! Да что же вы наделали, господин Страйкс?! Это же месяцы моих трудов!

– Прошу простить мою неуклюжесть, госпожа Тельма. – Обойдя стеллаж, инквизитор, взъерошив собственные волосы, смотрел на дело рук своих.

Что-то мне подсказывало, что, несмотря на совестливое выражение лица, бардак он учинил намеренно. Ему наверняка хотелось вызвать меня на случайное проявление магии в попытке сохранить дорогостоящие и редкие сборы, но чарами я всегда пользовалась осторожно, обдуманно и лишь в редких случаях, когда рядом никого не было и без них было совсем не обойтись.

– Я оплачу вам полную стоимость разбитых сборов, если вы посчитаете сумму ущерба, – произнес инквизитор примирительным тоном.

С грустью прикинув нанесенный ущерб, я мысленно застонала. И ведь самые дорогие же выбрал, зараза!

– Боюсь, что ваших средств не хватит на то, чтобы покрыть полный ущерб, – поспешила я его разочаровать.

И себя тоже. Многие травы теперь я смогу собрать только в следующем году, а значит, определенных сборов для продажи у меня просто не будет. Да и имелись в моих рецептах уникальные растения, за которыми я ездила, когда проведывала родителей.

– Не бойтесь. Я оплачу любую сумму, – небрежным жестом руки собрал он весь мусор в пустое ведро, которое стояло здесь же.

Над ним я обычно фасовала чаи из банок по пакетам.

Магия господина Страйкса словно являлась его второй рукой, и это удивляло и восхищало. Когда я пройду инициацию, то и не такое смогу по щелчку пальцев!

– Разрешите заглянуть в подпол?

– Лезьте на здоровье, – махнула я рукой, смирившись с неизбежными потерями.

Знала же, что будет провоцировать!

– Только после вас, – предложили мне жестом спуститься первой.

Правда, деревянный люк открывал мужчина сам, источая исключительную галантность.

Захватив со стены керосиновую лампу, я зажгла ее и только после спустилась вниз. Каюсь, была мелкая мыслишка, что сейчас меня тут и запрут, чтобы пытать до самого признания, но она быстро пропала, стоило инквизитору следом ступить на деревянную лестницу.

Осветив винные полки, я пояснила:

– Прошлый владелец хранил здесь горячительные напитки. Я же храню специальные настойки, которыми изредка пропитываю чайные листья.

– Например? – прошелся господин Страйкс вдоль стен крохотного помещения.

Быстро глянув на присыпанный пылью пол, я достала одну из бутылок и откупорила ее.

– Вот, принюхайтесь. Это настойка из раздрай-травы. Саму траву в высушенном виде в чай добавлять нельзя. Необходимо точно контролировать ее количество в напитке, а это практически невозможно, потому что концентрация должна быть значительно меньше грамма на порцию. Но если этот же грамм развести в трех литрах воды и хорошенько проварить, то в разовую порцию высушенных чайных листьев легко можно добавить соответствующие допустимой дозе десять капель настойки. Чайные листья впитают ее, подсохнут, и все – чай можно заваривать.

– Хм… – вдруг хмыкнул инквизитор, отдавая настойку обратно.

– Прошу прощения? – не поняла я, убирая закупоренную бутыль обратно на полку.

– Впервые встречаю человека, настолько увлеченного собственным делом. Вы рассказываете про травы с любовью. Это… удивляет.

– И ничего удивительного, – зарделась я, возвращаясь на лестницу вместе с фонарем. – Все растения, которые я собираю, так или иначе помогают людям, а это дорогого стоит, знаете ли. Невозможно не любить то, что приносит столько пользы. Вот вы свою работу любите?

– Не сказал бы, – моментально помрачнел мужчина.

Я заметила это, потому что как раз остановилась прямо на лестнице и обернулась, подсвечивая его лицо светом фонаря.

– А зачем тогда занимаетесь этим? Работа должна приносить удовольствие и пользу.

– Вы, вероятно, раньше не были знакомы с инквизиторами, госпожа Тельма. У всех нас с инквизицией заключены магические контракты на определенный срок.

– И когда же истекает ваш, господин Страйкс? – полюбопытствовала, продолжив неспешный подъем.

– Через несколько месяцев, госпожа Тельма. – И, будто желая поскорее сменить тему, он утвердительным тоном предположил: – Полагаю, теперь мы осмотрим вашу спальню.

– Какое непристойное предложение с вашей стороны, – заметила я, усмехнувшись.

Мы снова поднимались по лестнице – теперь уже на второй этаж. Настроение мое значительно улучшилось. За подпол я переживала больше всего, а потому, когда мы закончили его осмотр, у меня будто гора с плеч свалилась.

Все дело было в том, что у каждой ведьмы имелся ее обязательный ритуальный наряд для проведения серьезных энергозатратных обрядов. Именно в погребе хранился мой вместе с котлом и ведьмовским гримуаром, который достался мне от бабушки.

Просто бабушка его наизусть уже знала, вот мне и подарила на мое восемнадцатилетие, чтобы я ума-разума набиралась.

Так вот, самые главные ведьмовские атрибуты: остроконечную шляпу, платье, плащ и чулки – я хранила именно в погребе, а точнее, в его втором, скрытом дне. Прежний хозяин чайной как-то хвастался, что заговорил этот небольшой отсек от чужого взгляда, заплатив огромную сумму денег магу, который находился на тот момент в нашем городе проездом.

– Ни одна мышь носа не подточит! – любовно восхищался он делом рук своих, где активно прятал от жены неподсчитанные в общее количество бутылки с вином.

Супруга у него была строгой, так что каждую бутыль держала на собственном контроле. Иной порой это даже смотрелось мило. Их перебранки казались мне чем-то уютным, домашним и теплым.

Без труда толкнув дверь в собственную спальню, на этот раз я сама вошла первая и направилась сразу к шкафу. Раскрыв створки, продемонстрировала весь арсенал своих нарядов. Многие из них мне помогала пошить леди Праксвел у швей в мастерской в конце улицы, сетуя на то, что мои платья все однотипные и однотонные.

– Практичные вещи в вашей работе – это хорошо, конечно, госпожа Тельма, – говорила она с мягкой понимающей улыбкой. – Но вы же их и на праздники, и в гости надеваете. А это уже дурной тон.

Прослыть невоспитанной ведьмой мне совсем не хотелось. Опять же пиетет, уважение. В общем, под напором леди Праксвел я сдалась. Зато теперь могла похвастаться инквизитору привычным для обычной девушки гардеробом. Особенно мне нравилось теплое голубое платье, пошитое одним из последних вместе с теплым плащом в тон.

– Как видите, ни остроконечной шляпы, ни вычурных платьев у меня не имеется, – окинула я довольным взглядом свои наряды. – Нижнее белье проверять будете?

– Обойдусь, – улыбнулся господин Страйкс, но на этом осмотр не завершил.

И по комнате походил, и шкаф сверху осмотрел, и на вышивку мою полюбовался, и даже в бинокль мой поглядел. Причем что-то мне настойчиво подсказывало, что смотрел он в окно именно своей спальни, отчего щеки мои, по ощущениям, совсем немного заалели. Но в конце концов, может, он мне понравился просто?! Девушка я или нет?

– Остальные комнаты жилые? – полюбопытствовали у меня, вернув бинокль на подоконник.

– Я ими не пользуюсь. Но если вам очень хочется…

Ему хотелось. Он проверил каждую спальню на этаже и даже залез под крышу, распугав спящих пауков и милых птичек, что устроили себе уютное гнездо. Лишь затем мы спустились обратно на первый этаж, в зал чайной, где я сервировала стол для нашего ужина. За время, потраченное на осмотр дома, мясо в печи как раз успело хорошенько запечься.

– Посидите немного, я сейчас все принесу, господин Страйкс, – предложила я, указывая на столик у единственного окна.

– Разве я могу позволить вам так утруждаться в одиночестве, госпожа Тельма? – ничуть не пожелал он перестать контролировать мои передвижения в моем же доме.

Видимо, боялся, что я добавлю к нашему ужину что-нибудь эдакое.

И не зря ведь боялся! Конечно, перец в мясо я добавлять не стала: мне же и самой им ужинать, но пакетик с убеждающим чаем приготовила заранее. Никакого постороннего внушения! Он лишь усилит то, что господин инквизитор и так увидел, помножив впечатление обо мне как об обычной горожанке.

– Чай, будьте добры, заварите, – передала я бумажный пакетик и кивнула на белый фарфоровый чайничек.

Сама же достала противень с мясом и овощами, жадно втянув носом невероятные ароматы. Даже удивительно, что Дифенс еще не примчался на кухню. Да и, обходя дом, мы его не увидели, что тоже было странно. Неужели решил переждать визит черного инквизитора на улице? Не похоже. Да, фамильяр у меня был несколько трусоват, но ведьму свою в беде никогда не оставил бы.

Переложив мясо и овощи на порционные тарелки, я пошла относить их в зал. Робиан Страйкс – даже смешно – живенько отправился следом, прихватив к чайничку две пары таких же фарфоровых чашек с золотой каемкой.

Я опять пошла на кухню.

Он за мной.

Едва сдерживая смех, я переложила маленькие, еще теплые хлебные палочки в корзинку, а ему вручила блюдо с пирожными. Их я делала наспех уже в последний момент под ворчливые причитания кота, что мы врага кормим лучше, чем сами едим. Впрочем, едва попробовав крем, мнение свое Дифенс поменял тут же.

Просто рецепт этого десерта был столь же необычным, сколько и экстравагантным. В составе крема имелся острый красный перец, нотки которого ощущались не сразу из-за клубничного джема в прослойке между бисквитами. Острота проявлялась уже в послевкусии, обволакивая рот до выступивших слез.

– Надеюсь, мясо вам понравится. Это мой любимый рецепт, – поделилась я, акцентировав внимание на том, что раз любимый, значит, готовлю часто.

– Какие травы вы добавляли в маринад? – Усевшись за стол, он осмотрел свою тарелку и так и этак.

– Только тимьян в сам брусничный соус. К мясу немного чеснока, черного перца и соли. Попробуйте, это очень вкусно.

Решив подать ему пример, я первая отрезала от большого куска кусочек поменьше и отправила его в рот, едва не заурчав от удовольствия. К такой свинине отлично подходил картофель на гарнир, но я еще обычно добавлялась крупно порезанную морковь.

Тишина в ответ меня как-то насторожила, а потому я открыла глаза и с недоумением уставилась на господина черного инквизитора. Он странно на меня смотрел, а на его губах играла легкая улыбка.

– Что-то не так, господин Страйкс? – уточнила я, накалывая на вилку картофель.

Тряхнув головой, будто скидывая наваждение, мужчина улыбнулся и разлил заварившийся чай по чашкам, после чего пригубил из своей.

– Все хорошо. У вас очень вкусный чай, – сделали мне комплимент.

– У меня и мясо вкусное, и пирожные. Ешьте, пока не остыло.

Воспользовавшись тем, что чаю еще требовалась пара минут, чтобы подействовать должным образом, я самым наглым образом наслаждалась ужином. Ну а потом уже как-то было неловко отвлекать мужчину от трапезы. Я даже залюбовалась ненароком. Мама всегда говорила, что о том, каков человек на самом деле, хорошо говорят его манеры за столом. Так вот господин инквизитор ел быстро, но при этом аккуратно, пользуясь и предоставленной салфеткой, и ножом.

Отставив пустые тарелки в сторону, чтобы лишний раз не ходить под конвоем на кухню, я принялась пить чай, прежде переложив на десертные тарелки по одному пирожному. Честно говоря, я бы и блюдцем спокойно воспользовалась, но госпожа Праксвел говорила, что незнание столового этикета – это тоже дурной тон. И пусть леди я не была, но себя считала ведьмой воспитанной и образованной.

Господин Робиан Страйкс, вновь пригубив теплый чай, заговорил первым:

– Хорошо. Допустим, я вам поверил. Вы действительно совершенно не похожи на тех ведьм, что встречались мне раньше, – произнес он медленно, внимательно следя за моей реакцией.

Именно потому, что мужчина ревностно отслеживал каждую мою эмоцию, я и удержала себя даже от мысленного ликования. Вместо этого демонстративно вздернула бровь. Мол, это и так было понятно, господин инквизитор. Я же вам говорила, но вы меня не слушали.

Я была искренне рада, что на этот раз чай действует как надо. Вероятно, Робиан Страйкс был защищен от определенных ограниченных чар, а именно от магии, которая была направлена на возникновение симпатии и страсти, то есть от магии соблазнения.

Однако уже в следующую секунду я со всем неудовольствием осознала, что мой чай не сработал и на этот раз.

– Но при этом, госпожа Тельма, сколько бы вы мне ни были симпатичны как человеку, как инквизитору мне требуются неопровержимые доказательства вашей невиновности.

– Вы говорите так, будто подозреваете меня в преступлении, – нахмурилась я, не понимая, о какой вине идет речь.

– Именно о преступлении я и говорю, – мило улыбнулся он. – Буквально вчера за городом в лесу я случайно наткнулся на свежее необозначенное захоронение в месте, для этого не предназначенном. Труп уже опознали. Несколько дней назад в соседней деревне пропал заядлый пьянчуга, и его супруга признала в убиенном собственного мужа.

– Но разве странные смерти – это дело инквизиции? Да и при чем тут я? Зачем мне было его убивать? Я знакома лишь со старостами соседних деревень, так как несколько раз в месяц они приезжают в город, чтобы закупить мои чаи для всей своей деревни.

– И я снова верю вам. Староста той деревни сказал ровно то же, что и вы.

– Так в чем же дело? – уже откровенно раздражалась я, порядком расстроившись, что не сумела избавиться от инквизитора с легкостью, как мне это виделось в мечтах.

– Дело все в том, что этот мужчина погиб во время проведения ведьмовского ритуала. На его тело огнем были нанесены древние ведьмовские руны. То есть его смерть действительно в моей компетенции, и поверьте, теперь я вынужден приглядываться не только к вам, но и к другим горожанкам. Будь дело лишь в анонимной записке, я бы уже уехал, госпожа Тельма.

Я едва не застонала от отчаяния. Это что же у нас получается? Мало того что на моей территории кого-то убили посредством ведьмовского ритуала, что уже само по себе скверно для репутации, так у меня под носом еще и ведьма другая завелась! Непорядок. Совсем непорядок!

Но ладно бы только это. Так ведь еще и инквизитор действительно уезжать собирался. Я могла избавиться от него уже сегодня! Но какая-то злобная тварь перепутала мне все прутья метлы. И пусть вслух я никогда бы не позволила себе так ругаться, но мысленно насквернословила от души.

Потому что нормальные ведьмы злых ведьм ненавидели, пожалуй, даже больше, чем инквизиторы. И инквизиторов.

Я расстроилась окончательно. А расстроившаяся ведьма – это плохо. Для тех, кто ее расстроил.

– Вы пирожное-то кушайте, кушайте. Не зря же готовила, – мрачно сообщила я, отламывая себе кусочек бисквита без крема.

– Спасибо. Вы великолепная хозяйка, госпожа Тельма, – снова сделали мне комплимент, но к десерту не притронулись.

А я ждала. Ждала часа расплаты за все его необоснованные подозрения.

– Так вот, я думаю, что самым наилучшим вариантом для нас с вами будет заключение соглашения. Давайте договоримся так: три следующих дня я буду следовать за вами с раннего утра и до поздней ночи, куда бы вы ни пошли и где бы ни находились. В разумных пределах, естественно, – обаятельно улыбнулся он, пока мое лицо вытягивалось под гнетом его лестного предложения. – Лучше всего, конечно, было бы, если бы вы позволили мне поселиться в одной из пустующих спален наверху, но я понимаю, что вы девушка незамужняя, и не собираюсь рушить вашу репутацию, поэтому на ночь мы с вами будем расставаться. Если ни разу не попадетесь за эти три дня, я признаю, что вы не ведьма, и выпишу штрафы за клевету вашим анонимным жалобщикам.

– Так они же анонимные, – удивилась я, еще не успев справиться с предыдущим изумлением.

– Но не для тех, кто владеет магическим даром высшего порядка. Королю необходимо пополнять казну, а люди должны понимать, что ложные обвинения – это не шутки.

Глухо кивнув, соглашаясь исключительно со второй частью последнего сказанного им предложения, я задумалась, стоит ли ввязываться в подобный договор. И, будто почуяв мои сомнения, черный инквизитор решил меня добить:

– Три дня, и я уеду.

– Но как же тогда найденный вами труп? Разве вам не нужно будет искать ведьму? А как же горожане? Вдруг еще кто-то пострадает?

– Госпожа Тельма, ведьмы, боясь быть настигнутыми инквизиторами, обычно нигде не остаются дольше чем на день. Если это не вы, значит, та ведьма уже далеко отсюда. Впрочем, беспокоиться вам не стоит. Я уже передал в главное управление инквизиции сигнал, и в ближайшие города и деревни были высланы небольшие отряды для патрулирования, – вновь улыбнулся он, глядя на меня внимательно. – Так что? По рукам?

Не спеша принимать решение, я оценила протянутую мне ладонь. Магией от нее не пахло, следов заклинания видно не было, а значит, в случае чего устное соглашение могла нарушить любая сторона, что было ненадежно. Но имелись ли у меня иные варианты?

Три дня. Всего три дня…

Последние несколько недель в городе были относительно тихими. Никому из горожан не требовалось мое вмешательство как ведьмы. Все пустяки исчезали лишь после глотка правильного чая, так что фактически я ничем не рисковала.

Да и что может измениться всего за три дня? Тем более что весь город активно увлечен подготовкой к празднику.

Осторожно пожав теплую ладонь, я улыбнулась.

– Я рад, что вы согласились, госпожа Тельма. Эта сделка ускорит наше с вами расставание, что выгодно и вам, и мне. Тогда, полагаю, начнем отсчет дней уже завтра, – улыбнулся черный инквизитор в ответ, лукаво блеснув голубыми глазами, и все-таки отломил вилкой кусочек пирожного.

За тем, как увлеченно он жует, я наблюдала с видом человека, любящего разного рода опасности. Накормить инквизитора острым перцем? Что может быть опаснее для ведьмы при условии, что инквизитор обидчивый?