Цена искусства

Глава 1. "Переезд".

Дождливая осень. Рассветный туман. Скользкая трасса. Старенький хетчбэк. И новая жизнь. Совершенно новая. В одном наушнике играет моя любимая рок-группа, а я задумчиво смотрю в окно и гадаю, что теперь со мной будет. Если в столице за мое необычное для парня увлечение меня не особо жаловали, то в маленьком городке не найдется единомышленников и подавно.

Посильнее натянув капюшон своей черной толстовки на голову спрятав свои светлые волосы, скрещиваю руки на груди и чувствую пальцами холодный, влажный язык.

– Кирби! – смеюсь я и чешу за ухом мохнатого пса, которого мы полтора года назад подобрали бродячим щенком на улице.

– Да ладно, он смеется, – усмехается моя старшая сестра, затем она обращается к собаке и принимается чесать его спинку. – Надо было тебе давно его облизать.

– Да все нормально, Лиз, – пожимаю плечами, не понимая причин для ее беспокойства.

– Слышала мам? Он говорит, что все нормально, – со скепсисом говорит Лиза.

– Так-то не у меня одного есть сотни поводов грустить, – буркаю под нос, не желая принимать тот факт, что я самый грустный человек на свете.

– Милые мои, понимаю, что последний месяц был для всех нас очень тяжелым, но теперь мы, наконец, обретем постоянный дом и сможем начать все сначала. Чистый лист, конечно, пугает, но зато представьте, сколько возможностей, – пытается подбодрить нас мама, сидя за рулем и вглядываясь в дорогу.

– А у бабушки большая квартира? – интересуется сестра, глядя в телефон.

– Трехкомнатная, – односложно отвечает мама, а туман тем временем становится сильнее.

– Я если что с кем-то поселиться могу. Вы главное мелкому отдельную комнату дайте, – просит сестра. – Мне много места не надо, а ему свою мастерскую разместить где-то нужно.

Настороженно оживляюсь и делаю музыку в наушнике тише.

– Это кто здесь мелкий?

– Ты Ванечка, – улыбается Лиза, все так же не сводя глаз с телефона.

– Два года не такая уж и разница, – дую щеки я. – А за комнату спасибо.

– Мы с бабушкой будем вместе, а вам с братом по комнате. Разве что только одна из них больше, – вклинивается мама в разговор, когда машина останавливается на светофоре.

– Ну вот ему ту, что побольше, – с уверенностью в голосе просит сестра, окидывая нас с мамой взглядами.

– Спасибо, – улыбаюсь, слегка поджимая губы и прикидывая в голове, что новая жизнь может быть будет не так плоха.

– Я ж тебя люблю, братишка, – улыбается она в ответ и трепет меня за плечо.

Затем я делаю музыку громче и снова задумчиво отворачиваюсь к окну.

Последний месяц и правда был для нас всех нелегкий. Мы похоронили папу. Квартиру у нас забрали, так как выдана она была ему от работы. И в итоге у нас ничего нет, кроме денежной компенсации с его работы. Снимать жилье в столице для нас дорого, да и бабушка давно зовет нас к себе, поэтому подумав мы решили, что проще всего будет переехать.

Спустя время мы наконец-то добираемся до пункта назначения. А именно до бабушкиной квартиры. Мама паркует машину около пятиэтажного дома, и мы все выходим из машины.

На глаза сразу бросается пустая детская площадка, мокрая от недавнего дождя. Пожелтевшая листва и пустые клумбы. Хоть на улице и безлюдно, но ухоженность двора четко указывает на присутствие человеческой руки.

– А где грузовик с вещами? Он же вроде следом ехал? – спрашивает сестра, озираясь по сторонам.

– Мы быстрее доехали, – поясняет мама и открывает багажник.

Подхожу к машине сзади и беру самые тяжелые сумки. Следом к помощи присоединяется и Лиза, а Кирби принимается обнюхивать вещи и вилять хвостом.

– А вот и вы! Наконец-то! – слышу восторженный мужской голос за своей спиной и резко оборачиваюсь, сжимая сумки в руках сильнее.

– Привет, братишка, – тепло здоровается мама с дядей Васей, попутно принимая его объятия. – Ты уже здесь?!

– Конечно! Как же новоселье не отметить! – радостно сияет он и забирает из маминых рук сумки, а затем и у Лизы. – Тяжести должны мужики таскать. Правда, Вань?

– Угу, – бурчу под нос.

– Выросли ребята, конечно! Лизка так вообще красавица! – восхищается дядя Вася, окидывая нас с сестрой взглядом.

– А ты дядь ничуть не изменился, – улыбается Лиза.

– Количество наград на полке, зато увеличилось, – парирует ей он, намекая на рост своего мастерства в боевых искусствах.

– До сих пор на соревнования ездишь? – распахнув глаза от удивления, уточняет сестра.

– Да нет, – отмахивает дядя Вася. – Уже молодежь учу. Некогда мне ездить. Постоянное место работы нужно. Уже своя малая растет.

Я тем временем в ожидании, когда они наговорятся перебираю в затекших пальцах ручки дорожных сумок. Мама бросает на меня короткий взгляд и, судя по всему, замечает мое нетерпение.

– Может, в дом сначала войдем? Там за чаем и поговорим, – останавливает беседу мама, ставит машину на сигнализацию, и мы все направляемся в дом.

Облегченно выдыхаю, наконец-то они закончили болтовню. Третий этаж, двадцать первая квартира, лифта в доме нет. Ну и ладно. Не так уж и высоко.

Дядя Вася ставит сумки на пол, открывает входную дверь, и мы все заходим внутрь. Войдя в просторную прихожую и оглядевшись вижу проход в небольшую кухню, с левой стороны пару дверей, а вот направо уже ведёт длинный широкий коридор. Ремонт в доме хоть и старый, но зато тут чисто и достаточно уютно.

– Добрались, мои родные! – встречает нас бабушка и поочередно всех обнимает и целует.

– Привет, мамуль, – здоровается с ней мама.

Когда очередь доходит до меня, я уже успеваю поставить сумки у стенки на пол.

– Привет, ба, – немного зажато здороваюсь я, но крепко обнимаю.

– Заждалась вас уже. Все остыло давно, – суетится бабушка и оглядывает нас всех. – Какие вы уже взрослые! Лизка так вообще невеста!

– Рано мне ещё, ба. Дай институт закончить, – смеется сестра, и ее губы растягиваются в мягкой улыбке.

– И правильно, что об учебе думаешь. А то у многих в твоем возрасте одни мальчики в голове, – улыбается бабушка, а морщины на ее лице от улыбки становятся только глубже.

– Ма, да она не влюбилась еще просто, – говорит дядя Вася.

– Вань, пойдем, комнату покажу, – подзывает меня к себе мама и я беру свою сумку.

– Ну вот, племяш сразу скрылся, – расстроенно бросает дядя вслед.

– Наговоритесь еще, – парирует ему мама, обнимает меня за плечи и уводит.

Мы сворачиваем в правый коридор и, минуя проход в гостиную, идем дальше вглубь до двери. Мама открывает дверь, и я захожу в свою новоиспеченную комнату.

– И как тебе? – заботливо спрашивает мама, опираясь о дверной косяк.

– Круто, – искренне отвечаю, осматриваясь по сторонам. – Правда. Здесь очень просторно.

И правда. Из мебели здесь только кровать, прикроватная тумбочка, стол, стул и шкаф. Для спальни, конечно, всего предостаточно, но у меня же это не просто спальня.

– Вот и замечательно. Пустовато пока, конечно, но все в твоих руках. Тем более грузовик с вещами еще не приехал.

Кладу сумку на пол и заглядываю под стол.

– И розетка под столом есть. Только я бы его отодвинул. Кстати говоря, он достаточно просторный. Сюда швейную машинку и поставлю. Только…

Задумчиво морщусь, прикидывая, как обустрою свое рабочее место.

– Тебе нужен еще один стол? – тепло улыбаясь, догадывается мама.

– Точно, – улыбаюсь ей в ответ.

– Завтра после школы в мебельный сходим.

– А что завтра уже первый день? – с тревогой уточняю и чувствую, как у меня пересыхает во рту на нервной почве.

– Да. Васькина жена, в ближайшей школе работает. Сейчас в декрете. Поэтому переход быстро оформили, – объясняет мама, а затем подходит ко мне и заключает меня в объятия, поглаживая по голове. – Не переживай, все будет хорошо.

Прижимаюсь от волнения к ней сильнее, а она целует меня в висок и отстраняется.

– Пойду чай со всеми попью. Присоединяйся, если хочешь, – мама закрывает за собой дверь и уходит на кухню.

Облегченно выдыхаю и раскладываю свои вещи на их новые места. Разобравшись с вещами, стягиваю с себя толстовку, кидаю ее на спинку стула и беру рюкзак. Найдя там скетчбук и карандаш, заваливаюсь в кровать.

Пролистав свои работы, останавливаюсь на чистом листе и ничего не идет в голову. Хотелось бы придумать нечто особенное. Что-то вроде: «Новая работа на новом месте». Глухо.

Достав из рюкзака журнал о моде, принимаюсь рассматривать страницы в поисках вдохновения. Но мои глаза, как обычно, застывают в изучении, когда на одном из разворотов появляется моя любимая модель. Ее черты лица, поза, завораживающий макияж, конечно, притягивают взгляд. Но это дизайнерское платье на ней выше всяких похвал…

Чем дольше его рассматриваю, тем детальнее в голове рисуются выкройки и технология пошива. Я настолько глубоко ухожу в свои мысли, что забываю про время и невольно вздрагиваю от стука в дверь.

– Вань! – слышу я звонкий голос сестры, а затем и она сама появляется на пороге.

– Ау? – поднимаю на нее взгляд, в недоумении хмуря брови.

– Помощь твоя нужна… Я не знаю, как это произошло, но… В общем, вот, – и она протягивает мне свое рваное платье.

Рассматриваю платье, изучая уровень повреждения. Только вместо того, чтобы прикинуть, как его починить, придумываю в голове более интересный фасон и как его можно выгодно переделать. Не успевает моя фантазия разгуляться, как в дверях неожиданно появляется дядя Вася.

– Ребят, понять не могу, грузовик к кому приехал? А ну, бегом вещи разбирать.

Быстро прячу платье Лизы под своей толстовкой на стуле и вылетаю из комнаты.

– Не знаешь, а замка на двери в комнату случаем нет? А то я внимания не обратил, – на выходе из квартиры, шепотом интересуюсь у сестры, представляя лицо дяди Васи, нашедшего у меня в комнате журнал моды.

– По-моему, нет. Да потерпи ты денек. Дядя Вася просто на новоселье приехал. Да и не будет никто в твою комнату без стука заходить, – спешит успокоить меня сестра.

– Очень на это надеюсь, – отвечаю ей, бросая опасливый взгляд на дядю Васю.

– Расслабься. Он мирный, – подмигивает мне Лиза и мы принимаемся таскать и разбирать вещи.

Глава 2. "Первый взгляд".

Первое утро на новом месте. Будильник звенит раньше обычного, так как мне предстоит еще найти дорогу к школе, пусть и говорят, что стоит она совсем рядом.

Выключаю раздражающий звук на телефоне и осматриваю комнату. Основные вещи уже разложены, но ткани, мелкие инструменты и различная фурнитура еще спрятаны по коробкам. Мне хватило вчерашнего удивления дяди Васи, когда швейную машинку отнесли ко мне в комнату. Если бы я ещё ткани начал раскладывать…

За платье сестры обещаю себе взяться сегодня вечером, а потому иду умываться. Не хочется как-то опаздывать в первый день. На кухне меня встречает бабушка с горячим завтраком. Есть особого желания нет, но не хочется бабушку обижать, поэтому съедаю все до последней ложки и отправляюсь в школу.

Дорога и правда совсем короткая, один светофор, аллея в парковой зоне и вот я на месте. Смотрю на часы и понимаю, что как-то рановато я сегодня вышел. Да и с мамой и сестрой не попрощался. Они даже не проснулись еще.

Вздыхаю, глядя на возвышающиеся кирпичные стены школы, в которой мне предстоит учиться и по телу пробегает дрожь. Нервно сглотнув слюну, возвращаюсь обратно в парк и присаживаюсь на скамейку. Мой взгляд сразу привлекает разнообразная сочная палитра осенних листьев от ярко-красного до бледно-желтоватых оттенков. Нарядная тут в городе осень, ничего не скажешь.

Ставлю на всякий случай будильник, чтобы он маякнул мне, что пора идти в школу если я вдруг задумаюсь. Затем нахожу в рюкзаке скетчбук с карандашом и делаю зарисовку. Платье из осенних листьев. А в голове мелькают мысли, из чего можно сделать листву и чем окрасить, чтобы краска была стойкая и выглядело правдоподобно.

Страница за страницей рождаются разные интерпретации, идеи осеннего платья. От элементов поделки, четко держащих форму, до струящейся блестящей ткани с узорами и переливами.

Временно бросив эту затею вспоминаю, что хотел накинуть варианты, во что можно превратить порванное платье сестры, но меня отвлекает раздражающий звук будильника. Что ж. Пора. Фотографирую получившиеся осенние зарисовки и выкладываю в свой анонимный дизайнерский блог. Надо же чем-то баловать подписчиков. Единственное пространство, где я без доли сомнения могу просто быть собой и делиться тем, что мне дорого.

Натыкаюсь на комментарии в блоге от желающих купить мои работы, и в который раз им отвечаю отказом.

Нет-нет-нет! Мои работы не продаются.

Убрав вещи в рюкзак, поправляю одежду и отправляюсь в школу. Захожу внутрь, переодеваюсь и интуитивно нахожу в гардеробной вешалки своего класса. Одиннадцатый «Б», вот и он. Не представляя на какой крючок лучше повесить свою одежду, вешаю ближе к стене, чтобы не мешать никому в проходе.

Затем выхожу в основной зал первого этажа и ищу в телефоне памятку, которую мне дала вчера мама. Так первым уроком у меня русский, но для начала нужно зайти в библиотеку и получить свои учебники. А где здесь библиотека?

Не зная кого спросить задерживаю взгляд на полной охраннице, сидящей у входа, и подхожу к ней.

– Добрый день!

– Добрый, – здоровается на автомате та, а затем оценивает меня настороженным пристальным взглядом. – Что-то я тебя не помню. А ты из какого класса?

– Я новенький. Из одиннадцатого «Б», Иван Ткачев, – представляюсь, ожидая ее реакцию.

– А! Варькин племянник! Мать твоя Васькина сестра. Знаю-знаю. Предупреждали, – расплывается в улыбке охранница.

– А к вам как можно обращаться? – интересуюсь, прежде чем задать волнующий меня вопрос.

– Тетей Зиной меня зови, – отмахивается она от формальностей. – Чего хотел-то?

– Теть Зин, – осторожно пробую на вкус панибратское обращение. – А можете подсказать, где библиотека?

– Учебники что-ль получить? Третий этаж. В левом крыле в углу. Точно не пропустишь, – с улыбкой объясняет мне тетя Зина.

– Спасибо большое, – благодарю ее и отправляюсь в сторону левого крыла.

– Обращайся если что, – кричит та мне вслед.

Выхожу к лестнице, поднимаюсь на третий этаж и сразу нахожу библиотеку. Пропустить ее действительно сложно. Открываю дверь и замечаю, как библиотекарь общается с какой-то рыжеволосой девушкой.

– Алин, только утро, а ты уже тут как тут, – вздыхает женщина лет сорока пяти, поправляет очки и высматривает что-то в компьютере. – Кто тебе там был нужен?

– Есенин, – напоминает Алина.

– Да есть. Сейчас принесу, а то опять в стеллажах застрянешь, – и библиотекарь удаляется в поисках нужной книги.

Алина тем временем осматривает по сторонам и замечает меня.

– Привет.

– Привет, – чуть заторможенно здороваюсь я, но затем представляюсь. – Я Ваня Ткачев, новый ученик одиннадцатого «Б».

– Да ладно?! – изумляется она, оглядывая меня с ног до головы. – Одноклассники значит.

– Прикольно. Я вот за учебниками пришел, – отвечаю ей, а сам оцениваю ее внешний вид.

Волосы убраны в строгий хвост, платье серое, бесформенное совершенно не подходящее ей, а еще эти грубые потертые тяжелые туфли… Так и хочется ее переодеть. Девчонка-то красивая. Хотя чего про меня говорить. Сам в бесформенных брюках, растянутом свитере и черных кедах. А все для того, чтобы быть неприметным и сильно не бросаться в глаза.

– Только ты все учебники не забирай. Возьми те, что по расписанию, а остальное заберешь после уроков. А то книг много. Чего с ними зря таскаться, – заботливо предлагает Алина.

– Спасибо за подсказку, – благодарю, а тем временем за ее спиной появляется библиотекарь.

– Держи своего Есенина, Алин.

Моя одноклассница принимает книгу и расписывается в журнале, а затем берет листочек и зачем-то выписывает список наших уроков на сегодня.

– Тут наш новенький за учебниками пришел. Можете эти учебники принести? А за остальными он потом зайдет, – неожиданно для меня просит Алина.

– Ишь ты! Нет чтоб сразу все забрать? А то ищи все по тридцать раз, – возмущается библиотекарь, строго поглядывая на меня.

– Ну Анна Ивановна. Пожа-алуйста, – смотрит на нее Алина молящими глазами и складывает ладошки вместе.

– Ладно-ладно. Только потому, что Алина просит, – смиряется Анна Ивановна и отправляется за книжками.

– Ты не подумай. Она добрая. Просто тебя еще не знает, – объясняет мне одноклассница поведение библиотекарши.

– Спасибо, что за меня попросила. Не ожидал такого приема, – искренне изумляюсь ее доброму жесту.

– Да у нас тут всяких хватает. Ты не думай, – тяжело вздыхает Алина обнимая Есенина, и я понимаю, что в школе будет непросто.

– Стихи любишь? – интересуюсь, кивая в сторону книги.

– А! Это? Это мне для комикса, – смущенно смеясь отмахивается одноклассница.

Мысли в голове немного путаются, так как я даже не предполагаю, как стихи классиков можно для комикса применить. Что она вообще с ними делает? Преобразует? Вдохновляется?

– Для комикса?! – изумленно уточняю, но нас прерывает появление Анны Ивановны.

– Вот держи. И бегите уже, а то так и на урок опоздать можно. Только в журнале распишись.

Делаю записи в журнале о взятых мной книгах, кладу все в рюкзак, и мы спешно отправляемся с Алиной на первый урок.

– Да тут недалеко, – успокаивает меня она и мы замедляем шаг, подходя к кабинету.

Зайдя в класс по ушам, сразу ударяет гул голосов учеников, и я вижу, как все между собой увлеченно общаются, разделившись на группы. Но стоит одному заметить меня, так в мою стороны как по заказу оборачиваются все. Новое лицо в классе, как никак.

– Парень, ты дверью часом не ошибся? – раздается громкий нахальный голос парня, с последней парты стоящей у окна.

– Это Вася Черняев. Спортсмен. Своих уважает, не своих обижает, – шепчет мне на ухо Алина, поясняя кто есть кто.

И снова Вася… Они все спортсмены что ли?

– Понятно, – шепчу ей в ответ, а сам прикидываю, где можно сесть.

Только вот свободных парт особо не нахожу. Только последняя по центру пустует, ну и в самом углу еще.

– А ты одна сидишь или с кем-то? – также шепотом уточняю у Алины.

– Одна. Можем вместе сесть, – с улыбкой предлагает она и проходит на свое место, а именно за последнюю парту посередине.

– Отлично, – с мягкой улыбкой отвечаю ей и прохожу следом, подмечая, что теперь сижу прямо рядом с Черняевым.

– Я что не по-русски сказал? Или у тебя с ушами проблема? Дверью не ошибся? – разворачивается в мою сторону Вася и смотрит на меня надменным взглядом.

– Нет не ошибся. Я новенький в вашем классе. С ушами у меня проблем нет, а вот у тебя с этикетом – да, – спокойно отвечаю ему, присаживаюсь за парту и достаю вещи из рюкзака, готовясь к уроку.

– Чо сказал?! – возмущенно подскакивает Черняев с места и хлопком ладоней опирается о стол прямо передо мной.

Внутри все немного вздрагивает и съеживается, ведь я инстинктивно вспоминаю старые конфликты в предыдущей школе. После того, как бывшие одноклассники распотрошили мой скетчбук с модными зарисовками стычек было не избежать.

– Вась, успокойся. Сейчас Валентина Борисовна вот-вот придет. Не думаю, что нам всем нужна внеочередная контрольная из-за плохого поведения. А с Ткачевым потом поговорите, – невинно хлопает Алина глазками, но Васе ее слов хватает, чтобы немного остыть.

– Считай тебя рыжая спасла. Но это пока. Поговорим еще, – хмыкает Черняев в мою сторону и вальяжно садится на свое место.

– Он со всеми общаться не умеет или у него только на новеньких такая реакция? – хмуря брови спрашиваю Алину.

– Ну-у… С теми, кто не нравится… Ты ему на отсутствие этикета указал, вот его и задело, – тяжело вздыхая поясняет она, поджимая губы.

– Что увидел, то и сказал, – пожимаю плечами, жалея, что вообще язык распустил.

– Да все нормально. Он просто привык что его высочеству никто не перечит. Ты первый за последнее время. Вот угрозу и чувствует. Считай это комплимент, – тихо хихикает Алина, а затем все затихают.

Дверь в кабинет открывается и раздается звонок.

На пороге та самая Валентина Борисовна.

Глава 3. "Триумф капитана".

Класс встает и приветствует преподавателя русского языка и литературы, а затем здоровается и она сама.

– Капустина, все на месте? – обращается Валентина Борисовна к ученице, сидящей за первой партой посередине.

Учительница на вид самая молодая из всех взрослых с кем я здесь успел познакомиться. На вид очень приятная, надеюсь таким же будет и ее характер.

– Михайлов, Скворцова и Денисова болеют. Остальные на месте, – четко отвечает Капустина.

Теперь я пытаюсь рассмотреть одноклассницу, но мне удается разглядеть только заушники от очков на ее ушах и красиво сплетенную аккуратную косу на затылке. Ни одна прядка не выбита. Смею предположить, что скорее всего она типичная отличница.

– Это староста класса, – шепотом поясняет мне Алина.

Почти угадал. Теперь понятно почему об отсутствующих спрашивают именно её.

– Садитесь, – командует преподавательница и все возвращаются на свои места.

– А Воронцова Валентина Борисовна наш классрук, – снова подсказывает Алина.

– Кузнецова, я вижу ты уже успела познакомиться с новеньким в классе, – спокойно говорит учительница, но с легким намеком на то, что во время урока лучше между собой не разговаривать. – Кстати говоря, с сегодняшнего дня у нас с вами плюс один. Прошу любить и жаловать, Иван Ткачев.

Немного ежусь и теряюсь, но все же встаю с места. Все взгляды направлены на меня и мне как-то некомфортно от всеобщего внимания. Я так привык быть незаметным, что не представляю куда себя девать, а потому принимаюсь пальцами карябать кожу вокруг ногтя большого пальца. Мой взгляд, падает на учительницу и я стараюсь представить, что в кабинете кроме неё больше никого нет. Так как-то немного проще.

– Вань, надеюсь учеба здесь будет для тебя легкой, и ты сможешь найти здесь друзей. Добро пожаловать в нашу школу, – сдержано улыбается Воронцова, но ее взгляд отдает теплом.

– Спасибо, Валентина Борисовна, – улыбаюсь одним уголком губ и со вздохом облегчения возвращаюсь на место.

– А теперь приступим к уроку.

В целом урок проходит спокойно. Сегодня мы изучаем новую тему, поэтому никого особо не спрашивают и не вызывают к доске, что мне только на руку. Пусть сегодня мой первый учебный день, но это же не страхует меня от вызова к доске. А снова ловить на себе любопытные взгляды как-то не хочется.

Внимательно слушая учителя, все записываю в тетрадь и выполняю заданные нам упражнения. Только вот Черняев периодически поглядывает на меня во время урока, своим сдержанным гневным взглядом. Чувствую себя мишенью.

Хоть я и пытаюсь спрятаться за учебником и заданиями, но его пристальный взгляд ощущаю постоянно и негатив исходящий от него. Пытаюсь не думать о нем, но получается не очень.

Чтобы отвлечься интересуюсь, чем занимается Алина. Она же в свою очередь выдвигает из-под своей тетради белый лист и делает какие-то зарисовки. Кто знает, может быть, и я бы занимался тем же, только вот пока не чувствую себя на уроке достаточно расслаблено. Да и если кто-то увидит мои рисунки…

Понимая, что не стоит отвлекать Алину своими разговорами, прикусываю губу и возвращаюсь в учебный процесс.

Спустя время звенит звонок с урока. Мы записываем домашнее задание и покидаем класс. На выходе Черняев проходит мимо и толкает меня в плечо.

– Следующим уроком физра, вот там и поговорим, – ядовито шипит он мне на ухо и проходит дальше вместе со своим другом.

Они пару раз оглядываются на меня и заливаются смехом обмениваясь друг с другом какими-то тихими комментариями. Сжимаю лямку на плече от рюкзака сильнее и поправляю его на спине. Физическую культуру я не очень люблю, думаю по мне это видно, так что могу представить как Вася Черняев предвкушает свой триумф.

Хотя сам я не вижу тут ничего триумфального. Ведь если я не так крут в плане физической подготовки это не означает, что я не могу быть крут в чем-нибудь другом.

– Не обращай на него внимания. Просто баскетбол – единственное, чем он может похвастаться, – спешит утешить меня Алина.

– Баскетбол? – переспрашиваю, чтобы понять, что именно она имеет ввиду.

– Ну да… У нас школьная команда. Хорошая. На соревнования выезжают. Черняев капитан. А зная типичную программу нашего физрука, скорее всего мы опять будем пол урока мяч гонять, – устало вздыхает Кузнецова.

– Смотрю от баскетбола ты и сама не в восторге, – подмечаю её реакцию.

– Да я это… Рисовать люблю больше, – пожимая плечи, немного смущаясь говорит Алина.

Ее щеки окрашивает румянец, а губы изгибаются в робкой улыбке. Сейчас она мне кажется такой милой, что я и сам не могу не улыбаться.

– Я тоже, – неожиданно для себя самого признаюсь я, а затем прикусываю себя за язык.

Вот зачем я это ляпнул. Так и до разговоров о моде недалеко. Прочистив горло, закатываю глаза поражаясь самому себе. Хорошо Алина не замечает моей реакции.

– Да ладно?! – изумленно восклицает Кузнецова. – Покажешь свои работы?

Начинается…

– Я как бы это… Никому их не показываю, – виновато пожимаю плечами, поджимая губы.

– А-а, – расстроенно вздыхает Алина. – Не доверяешь?

– Да нет же, – теряюсь, внутренне признавая, что она права относительно меня. – Просто-просто…

Морщусь, пытаясь найти нужные слова, чтобы все объяснить, но даже не понимаю, что именно хочу ей сказать.

– Да ладно… Можешь не напрягаться, – отмахивается Кузнецова. – Мы только один день знакомы.

Она ускоряет шаг, я поспеваю за ней, и мы молча отправляемся в спортивный зал. Когда я захожу в раздевалку, Вася уже из нее выходит, презрительно фыркнув при виде меня. И слава богу, что выходит. Можно спокойно переодеться, чем, собственно, я и занимаюсь.

Выйдя в спортивный зал, нервно поправляю футболку, окинув помещение взглядом. Глазами нахожу баскетбольное кольцо и вздрогнув забываю, как дышать. Звенит звонок, а затем громогласно звучит голос преподавателя физкультуры.

– Построились, – и тут-то я замечаю, что построились все кроме меня, поэтому физрук следом добавляет. – Новеньких тоже это касается.

Торопливо встаю в ряд, а учитель тем временем глядя в журнал подходит ко мне.

– Ты у нас? – задумчиво спрашивает он, ища мое имя в списке.

– Ткачев Иван, – прочистив горло, представляюсь я, теребя в руке край футболки.

– Леонид Григорьевич, будем знакомы, – кивает мне физрук. – Посмотрим сегодня на что ты способен, Ткачев Иван.

После этих слов так и слышу, как с губ Черняева исходит смешок.

– Чего стоим? Разминка. Начали!

Раздается звук свистка, весь класс разворачивается в правую сторону, и все начинают легкий бег следом за направляющим. Классическая разминка не становится для меня каким-то испытанием или открытием. Все достаточно предсказуемо, но вот довольное лицо Черняева, предвкушающее свой личный триумф, заставляет меня постоянно оглядываться.

После того как общая разминка завершается мы плавно переходим к другой. А именно баскетбольной. Получив в руки баскетбольный мяч, чувствую дрожь в пальцах и неровно вздыхаю, поглядывая на Черняева. Тем временем ребята начинают упражнение на ведение мяча.

Когда подходит моя очередь, то у меня словно коченеют пальцы и руки перестают слушаться. И стоит мне только начать свой забег с мячом, как после первого касания пола мяч летит куда-то в сторону, и я не успеваю его поймать ладонью. Класс заливается смехом.

Вот черт…

С досадой вздыхаю, а щеки от стыда горят красным цветом.

– Тише-тише, ребят, – осаждает их физрук, а потом ловит мой потерянный взгляд. – Вань, давай еще раз. Соберись.

– Хорошо, – коротко киваю в ответ и взяв мяч встаю на исходную позицию.

Начинаю снова, но двигаюсь медленно.

– Как улитка и пятилетка сможет, – подгоняет меня Черняев.

От его слов внутри все напрягается, я неосознанно ускоряюсь, снова теряю мяч и потянувшись за ним чуть не падаю на пол.

– Ладно. Достаточно, – останавливает меня Леонид Григорьевич. – Следующее упражнение. Разбиваемся на пары.

Замечательно… И с кем. Осматриваюсь по сторонам и вижу, как ко мне приближается Вася.

– Да ты я смотрю «мастер мяча», – смеется он мне в лицо.

– Ха-ха-ха! Чувство юмора – прям твое, – с сарказмом язвлю ему в ответ.

Вася собирается, что-то ответить, но его перебивает физрук.

– Черняев, я еще раз оборачиваюсь и вижу, что ты занят делом. Или ты с Ткачевым в паре будешь работать? Передашь ему опыт как раз.

– Боюсь не мой уровень, – пожимает плечами Вася и фыркает с мою сторону, затем поднимает с пола мой мяч и с рывком бросает в меня. – Держи. Кажется, ты потерял.

Ловлю сжимаясь и морщась от неожиданности. Сжимаю мяч и осматриваюсь по сторонам. Замечаю, что Алина еще не нашла себе партнера и подхожу к ней.

– Может вместе?

– Уверен? – уточняет у меня Кузнецова хмуря от сомнения брови.

– Ага.

– Ну ладно, – нейтрально соглашается она, и мы принимаемся отрабатывать различные виды пасов.

Алина все делает прицельно и не спеша, мне такой темп очень даже подходит. Можно временно выдохнуть в ожидании того, что же будет дальше. А дальше нас ждут броски мяча в кольцо.

После того, как прямо передо мной Черняев показывает высший уровень меткости и владения мячом я просто внутренне рассыпаюсь на кусочки. Не могу не признать, что это круто. Он, наверное, долго тренировался, чтобы выдавать такой результат, но только вот это не мое поле битвы. И мяч точно не мое оружие.

– Попади хоть раз, – насмешливо шепчет мне Вася, проходя мимо меня и вставая в конец очереди.

Я смотрю на баскетбольное кольцо, и оно мне кажется таким устрашающе огромным и недостижимым, что у меня пересыхает в горле от волнения. Прохожу чуть вперед на негнущихся ногах, чеканю пару раз мяч, чуть его не потеряв, и делаю бросок. Мяч пролетает только половину, стремительно летит вниз, и уходит куда-то в сторону.

Смех заполняет весь зал, и я иду в конец очереди в след за Черняевым.

– Отойди подальше, а то вдруг твоя никчемность заразна, – с брезгливостью отталкивает меня Вася чуть назад, пока никто не видит.

– Хочешь подраться? – спрашиваю его, сжимая челюсть и скрещивая руки на груди.

– Может и хочу? Но ты это… Не бойся. Если не будешь отсвечивать, может и помилую, – с издевкой подмигивает мне Черняев и возвращает свой взгляд на баскетбольное кольцо. – Вон даже Кузнецова попала. Вот ты дефектный, конечно. Чем учителя только думают?

Стараюсь игнорировать его комментарии и просто молюсь о том, чтобы этот урок поскорее закончился. После того, как каждый делает по три броска в кольцо, или в моем случае три промаха, мы приступаем к финальной части урока. Класс делится на две команды для игры в баскетбол.

Как только игра начинается я застываю где-то в сторонке и не могу вникнуть в происходящее. Не то чтобы я настолько безнадежен, ведь я умею играть в баскетбол, просто шум в голове и давление Черняева не дают мне сконцентрироваться. Вася словно высасывает из меня все силы только одним своим присутствием.

Тело становится каким-то негнущимся и деревянным, что я не в состоянии сделать даже элементарный шаг вперед. Кто-то неожиданно отдает мне пас я неожиданно для себя хватаю мяч и теряюсь, пока Черняев чуть не сбивает меня с ног отбирая мяч. В кольцо летит трехочковый и мы слышим свисток тренера.

– Ткачев! Ты играть будешь сегодня или нет? Даже не пытаешься. Тебя в прошлой школе же должны были в баскетбол хоть как-то играть научить. Ты ведь в выпускном классе как никак, – судя по голосу, не сказать, что Леонид Григорьевич злится, но моя беспомощность в данной ситуации его точно раздражает. – Играть будем или нет?

– Попробую, – отвечаю напряженно вздыхая, ловя на себе осуждающие взгляды одноклассников.

– Ладно, пробуй. Но с тебя доклад. На следующем уроке в деталях расскажешь все правила баскетбола. Чтобы я точно понимал, что ты вообще понимаешь происходящее, – затем физрук переключает свое внимание с меня на ребят. – Продолжили.

Снова звук свистка, и мы снова начинаем. Только теперь я искренне пытаюсь вклиниться в игру, но мои движения получаются слишком медленными и неуверенными. Когда мяч оказывается у меня я снова мнусь, но теперь хотя бы чеканю его об пол. Черняев как по заказу появляется возле меня и перехватывает мяч в тот момент, когда пытаюсь отдать пасс другому игроку.

– Да свали ты уже! – раздраженно толкает меня Вася и я лечу на пол.

А тем временем идет активная игра и снова бросок в кольцо.

– Ткачев, садись на лавочку. Хватит с тебя на сегодня. Хоть посмотришь, может чего в голове отложится, – хмуря брови командует Леонид Григорьевич и перетасовывает команды снова отправляя кого-то на лавочку вместе со мной.

Присаживаюсь один в далеке и смотрю как ребята вовлечено играют. Звенит звонок с урока, и я медленно плетусь в раздевалку, чувствуя стыд и унижение. Неужели так будет каждый урок физкультуры? Да ну, нет…

Просто первый. Просто неудачный день.

Устало вздыхаю, зачесывая рукой волосы назад, а тем временем Черняев нагоняет меня в коридоре перед входом в раздевалку. Вот же прилипала… Тебе что в зале мало было?

Поднимаю на Васю недовольный взгляд, и замечаю, как он торжественно доволен собой. Самомнение так и хлещет.

– Я-то думал на поле пободаемся, а ты вообще… Пф-ф… – смеется Черняев во весь голос, не находя слов, чтобы описать мою спортивную безнадежность.

Я бы поспорил. Спорт не более чем дисциплина и тренировки, которые при желании может освоить почти каждый. Если нагрузки не противоречат возможностям здоровья, конечно. Просто мне пока особо оно не надо. Пока что. Я не знаю, что завтра случится.

– Бодаются обычно бараны. Я знаешь как-то на них не похож, – строго бросаю ему в ответ и ускоряю шаг, решая не разжигать беседу дальше.

Черняев резко толкает меня в плечо и нависает надо мной, прижимая меня к стене.

– Чо сказал? Я бы тебе вмазал не задумываясь не будь ты таким жалким, – выплевывает он мне в лицо. – Но в первый день прощу. Так уж и быть. А ты пока мотай на ус и задумайся над своим поведением.

Закончив свой гневный выпад, Черняев отстраняется и уходит, оставляя меня в коридоре одного.

«Кто бы над его поведением задумался?» – размышляю про себя, провожая Васю взглядом.

Глава 4. "Платье для капризной принцессы".

Оставшиеся уроки стараюсь вести себя тихо и молчаливо. Не хочется ввязаться еще в какие-то проблемы, поэтому лучше погрузиться в учебу с головой. Максимум позволяю себе односложные ответы в общении с Алиной. Она со временем считывает мое настроение и не предпринимает никаких попыток установить контакт, за что ей огромное спасибо. Хотя долю вины перед ней я почему-то все равно чувствую. Впрочем, это всего лишь первый день. Все еще изменится и не раз.

После окончания последнего урока быстро собираю вещи в рюкзак и отправляюсь в библиотеку за оставшимися книгами, чтобы поскорее добраться до дома. Только стоит мне дернуть ручку двери, с досадой осознаю, что она закрыта.

– Хм-м, – Задумчиво хмурю брови и осматриваюсь по сторонам в поиске Анны Ивановны.

Прохожу по коридору вперед и натыкаюсь на Валентину Борисовну.

– Вань, что-то хотел? – спрашивает она у меня.

– Да нет, – мнусь в начале, но все решаюсь уточнить. – Вы Анну Ивановну не видели? Мне учебники нужно забрать.

– Она в актовом зале на четвертом этаже, – подсказывает Воронцова. – Как твой первый день в школе?

– Сойдет. Спасибо, – коротко отвечаю и отправляюсь на четвертый этаж.

Не очень-то вежливо, конечно, с моей стороны, но мне так не хочется с кем-либо обсуждать произошедшее.

Подходя к актовому залу, вижу распахнутые двойные двери и слышу возмущенные голоса.

– День учителя уже скоро! И как я в этом выступать буду?! Пусть мне Петров теперь новое покупает!

– Не-е, Лисина. У меня столько денег нет.

– Может зашить как-то можно? – слышу голос Анны Ивановны и прохожу внутрь зала.

– Да тут не зашьешь! Тут все так вплетено красиво было… Любая переделка будет грубо смотреться! – продолжала возмущаться Лисина и тут мой взгляд падает на нее и замирает.

На ней и в самом деле надето роскошное пышное платье с элементами декора, которые кто-то оборвал в районе плеча и теперь все неаккуратно свисает до локтя оголяя кожу. Только помимо дивной архитектуры ткани я не могу отвести глаз и от самой девушки. Густые волосы цвета светлого шатена волнами ложатся на ее плечи, красивые и яркие выразительные черты лица, пухлые губы, лисий взгляд, а фигура только лишний раз доказывает, что ее обладательница просто обязана носить такие роскошные платья.

Замираю в восхищении забыв, как дышать и, кажется, время застывает. Правда всего на секунду, ведь Петров не сдерживается от комментария.

– А что я смотрю ты уже в роль капризной принцессы вжилась. Может оставим все как есть? Сцена только комичнее будет, – еле сдерживая смех говорит он, прикрывая рот рукой.

– Идиот! – ругается на него Лисина и ударяет его сложенным веером. – Да у меня роль капризной, но все-таки принцессы! Я должна выглядеть достойно!

И тут полный замешательства взгляд Петрова падает на меня, а затем и все оборачиваются в мою сторону.

– А это кто? – хлопают глазами ребята.

– Новенький. Кстати, из вашего класса, – объясняет им Анна Ивановна, а затем и сама переключает внимание на меня. – За книгами поди пришел?

– Ага, – задумчиво киваю, а затем резко оживаю, моргнув пару раз. – Я Ваня Ткачев. И, между прочим, с платьем могу помочь.

Не понимаю, что я делаю, но мне почему-то очень хочется помочь этой Лисиной.

– Чем же? Шить что ли умеешь? Ты? – с усмешкой уточняет она, оценивающе изучая меня взглядом с ног до головы.

Действительно… Я что ли?

Меня немного смущает и стопорит факт возможного признания, а потому я решаю скрыть правду. Никто из них и не узнает кто в действительности починит платье. Верно ведь?

– Нет. Моя мама хорошая швея. Думаю, она в силах все исправить, – приветливая улыбка, сама собой, озаряет мое лицо, хоть ложь и обжигает губы.

Какая же Лисина красивая. Аж дыхание перехватывает. Интересно как ее зовут?

– Любопытно. Раз так, я согласна. Если она действительно сможет помочь и ничего не испортит, – затем Лисина переводит осуждающий взгляд в сторону Петрова и сквозь зубы добавляет. – Как некоторые.

– А я-то чо?! – возмущается тот разводя руками.

– Действительно, – фыркает Лисина. – Пойду переодеваться тогда.

– Закончили на сегодня, – объявляет Анна Ивановна и разворачивает меня в сторону выхода. – Пойдем в библиотеку. Там и встретитесь.

Торможу по пути пару раз, чтобы посмотреть в след Лисиной, прежде чем покинуть актовый зал. Пока мы с библиотекаршей идем за книгами меня не покидает восторженное чувство. Может если смогу ей помочь это наладит между нами контакт?

– Проходи, чего застыл? – возвращает меня голос Анны Ивановны к реальности, и я замечаю, что так и стою уже у открытой двери ведущей в библиотеку.

– А?! Ага, – автоматически вхожу и забираю остальные учебники, которые уже были приготовлены для меня. – Спасибо.

– Пожалуйста. Ты только это, с платьем по аккуратнее. Школьное имущество все-таки, – строго наказывает мне библиотекарь, открывая журнал, чтобы расписаться за принятые учебники.

– Школьное? У вас театр развит? И костюмер есть? – вопросы льются как-то сами собой, пока я расписываюсь в каждой нужной строчке.

– Смеешься что ли? Костюмер! Денег откуда школе столько взять? Костюмы давно уже лежат. Вот и рвутся. А театр – да, развит. Раньше был. Сейчас никто наш театральный кружок не финансирует. Ребята только на голом энтузиазме выступают, используя то, что имеется, – делится интересными сведениями Анна Ивановна.

– Понятно. А чего так? – закончив откладываю ручку и закрываю журнал.

– Весь уклон в баскетбол ушел, – поясняет она.

Дверь за моей спиной отворяется, и я вижу Петрова и Лисину.

– Держи, – Петров протягивает мне платье, спрятанное в чехол для одежды.

– Ага, хорошо, – спешно отвечаю, аккуратно принимая платье.

– Костя, кстати, – улыбается он, протягивая мне руку, и я пожимаю ее в ответ.

– А я Соня, – кокетливо улыбается Лисина поправляя волосы.

В своей модной и современной одежде она не растеряла и долю своего очарования.

– А почему я вас в классе сегодня не видел если мы одноклассники? – неожиданно осознаю я, перебирая в голове этот день по кадрам.

– К празднику готовимся. Он уже в эту пятницу. Нас как главных помощников, активистов и театралов сегодня отпустили, – довольно улыбается Соня, словно хвастается, что делает что-то важное.

– Ага активистов… Завтра после уроков еще школу украшать, – с досадой вздыхает Костя.

– Хватит ныть, Петров. Лень нам чужда, – закатывает Лисина глаза, глядя на Костю, а затем с деловым видом обращается ко мне. – В общем с тебя к пятнице платье. Будем очень благодарны. А мы с Костей пошли. До завтра.

– До завтра, – только и успеваю попрощаться я, прежде чем развернувшись на каблуках Лисина покидает библиотеку.

– Пока, – кивает на прощание Петров, поджав губы.

Глава 5. "Вижу цель, не вижу препятствий".

Придя со школы домой, первым делом, стаскиваю кроссовки и быстрым шагом направляюсь к себе в комнату. Кирби со всех ног мчится мне навстречу и следует за мной, пытаясь по пути меня облизать, а я поднимаю чехол с платьем выше и ловко прячусь в комнате.

– Подожди минутку, – виновато прошу, слыша, как он жалобно скулит под дверью в ожидании моего долгожданного внимания.

Повесив платье в шкаф, выхожу обратно в коридор и принимаюсь гладить и чесать мохнатого друга, присаживаясь на корточки.

– Приве-ет, дружище! – весело здороваюсь я. – Ты один тут совсем? Скучно тебе?

Кирби на радостях принимается вылизывать мне лицо, я смеюсь слегка уворачиваясь, так как не хочу совсем утонуть в его слюнях.

– И как первый день? – появляется в коридоре Лизка.

– Привет, – встаю и обнимаю сестру, а затем отстранившись, отвечаю. – Да пойдет.

– Да ну… Рассказчик из тебя… Подробности будут? – недовольно хмурит она носик.

– Да какие подробности. Я и познакомиться ни с кем толком не успел, – затем задумчиво застываю, и меня озаряет идея. – Хотя кое-что у меня есть. Пошли.

– Другое дело! – в предвкушении потирает ладони Лиза и следует за мной в комнату.

Я тем временем достаю платье и показываю ей.

– На ремонт забрал. Оно для школьной постановки. Хотя, как ты и сама наверняка догадываешься, я планирую его слегка переделать. Эти плетеные кружева мне не нравятся, и камни в них с цветом платья не очень сочетаются, – как ни в чем небывало начинаю рассказывать я, изучая платье профессиональным взглядом.

– Да ладно! Ты что всем рассказал?! – округлив глаза и прикрыв распахнутой рот ладошкой от шока, изумляется Лиза.

– Ты чего?! Нет, конечно. Я сказал, что мама у меня шьет. А я потом просто его принесу, – честно признаюсь, вспоминая, как лгал, глядя Лисиной в глаза.

– А-а! Ну тогда понятно. Не боишься, что правда раскроется? – настораживается сестра, скрестив руки на груди, и строго смотрит на меня. – Переживаю за тебя.

– Да не… Я аккуратно буду себя вести, – спешу успокоить ее и себя заодно. – Лучше посмотри на это платье.

Ничего не могу с собой поделать. Просто горю от предвкушения работы.

– Мама дома, не знаешь? – уточняю, вспомнив, что мама обещала сходить со мной в мебельный после уроков.

– Еще нет. Работа новая. Завал. Вот и задерживается, – с досадой поясняет сестра. – А что?

– Да в магазин хотели сходить.

– Пошли со мной. Как раз купишь то, что нужно для платья. И для школьного, и для моего, – предлагает Лизка.

– То-очно, – задумчиво протягиваю, вешаю платье капризной принцессы обратно в шкаф и достаю платье сестры. – Я вот думал, здесь плечо прикрыть и сверху пустить еще один шлейф юбки подлиннее, но, чтобы тут короткая часть выглядывала.

– Вань-Вань, погоди, – останавливает меня сестра.

– А? Что? – замираю в недоумении, глядя на нее и хлопая глазами.

– Ты сшей, а я буду рада. Честно, ничего не понятно, – лениво вздыхает Лизка, явно не желая вникать.

– Прям совсем ничего? – с досадой вздыхаю я, снова глядя на платье.

– Ну-у, – мнется сестра, а я, недолго думая, сую ей вешалку с платьем, которое она принимает в руки с недоумением. – Ты чего?

– Погоди минутку, – прошу ее, нахожу коробку с тканями и достаю подходящую.

Подталкиваю Лизу к зеркалу и поднимаю ее руки выше, чтобы она нормально приложила к себе платье, а затем накидываю ткань, где хочу добавить и обозначаю, что хочу убрать.

– Так понятнее? – спрашиваю, пытаясь поймать ее осознанный взгляд в отражении.

– Должно быть круто, – только и говорит она, изучая мои старания. – Ну блин, Вань! Я не модельер. Ты – сошьешь, я – увижу. Не все такие талантливые.

Рычу от бессилия, пытаясь понять, как получше ей объяснить свою идею.

– Давай эскиз нарисую? – предлагаю в итоге, понимая, что это займет время.

– Давай мы уже пойдем в магазин. Глазом моргнуть не успеешь, стемнеет уже. Я пошла одеваться, – нервно выдыхая, говорит сестра и, напряженно сжав губы, вешает платье на стул. – Не обижайся только. Глупенькая я у тебя.

Лиза выходит из моей комнаты, а в открытую дверь влетает Кирби.

– Вот видишь, дружок. Никто меня не понимает, – расстроенно вздыхаю я, хмуря брови глядя на платье.

В моменты, когда никто рядом с тобой не горит от идеи, так же как ты, становится тоскливо и внутри все опускается. Я, конечно, понимаю, что это нужно мне одному, но эмоциями, как правило, хочется делиться. На меня одного их как-то многовато.

Опускаюсь на пол, чтобы погладить пса. Хоть кто-то мне рад.

– В магазин сходим, я с тобой погуляю, – обещаю Кирби, прижимая его к себе.

Он лижет меня в нос, а я чешу ему за ушком, и в этот момент начинает казаться, что все не совсем так плохо.

Через некоторое время возвращается сестра.

– Вань, я готова. Пошли, – зовет она меня, и мы выдвигаемся в магазин.

Сначала мы находим швейный магазин. Здесь я застреваю надолго. Ведь только перебрав весь ассортимент товара, нахожу необходимое. И не потому, что я не знаю, что ищу. Знаю. Прекрасно знаю. И именно в этом состоит сложность.

Нужно потрогать все ткани, помусолить нити, перебрать все камушки, бусины, посмотреть, как они переливаются под светом, как гармонируют между собой цвета и материалы… Могу вечность перечислять все важные критерии. Правда итоговая стоимость моих нескромных хотелок меня слегка останавливает.

– Ты уверен, что стоит столько тратить, чтобы починить, какое-то школьное платье? – пытается отрезвить меня сестра, пока кассирша в ожидании строго на нас смотрит.

Снова смотрю на заветные цифры, а затем представляю восторженные эмоции Лисиной, когда она увидит задуманный мной результат.

– И когда ты вообще эти кружевные детали плести собрался? И стоит ли именно эти камни в них вплетать? Вань. Ну правда. Просто почини, и дело с концом. Никто ведь не оценит, – продолжает давить сестра, пока я в раздумьях стою у кассы.

Нервно облизнув губы, прикусываю щеку изнутри и достаю телефон. Захожу в свой блог и в два счета нахожу барышню, давно желающую купить мои работы.

Лиза заглядывает через плечо в экран моего телефона.

– Ты серьезно сейчас? – вздрагивает она, округлив глаза.

– Отвали, – отдергиваю её и набираю сообщение с предложением продать.

– Ваня, ты же не хотел его продавать! То? Золотое?! Ты вспомни, как трудился над ним ночами! – переживает сестра, возмущаясь еще сильнее.

– Потише, пожалуйста, – шикаю на нее и бросаю взгляд на кассиршу. – Одну минутку. Извините. Мы все берем. Это точно.

Покупательница моментально отвечает согласием, а я следом прошу предоплату. И как ни странно, получаю тут же всю сумму, на страх и риск будущей обладательницы моей авторской работы.

– Ес-с! – победно вскидываю руку. – Я готов оплачивать.

Лизка стонет, а я прикладываю карточку и совершаю волнительную покупку.

– И на стол хватит, – победно танцую, показывая сестре остаток баланса на телефоне.

– Надеюсь, ты не пожалеешь, – сжав губы и нахмурив брови, отвечает она, прицокивая в конце.

Мы удаляемся с покупками и находим в мебельном магазине рядом с домом нужный мне стол для раскройки. К счастью, он складной, а потому перетаскивать в квартиру его, оказывается, не так сложно. Пусть и с перерывами, чтобы перевести дыхание, под звуки неотвеченных звонков на мобильный телефон.

Когда мы добираемся к двери в квартиру, сестра с резким выдохом ставит свой край стола на пол.

– Все! Дальше сам, – устало говорит Лиза, стараясь выровнять дыхание.

– Чтобы я без тебя делал, – искренне благодарю, а у самого улыбка так и лезет до ушей сквозь усталость.

– Тебе определенно повезло с сестрой, – покачивает головой она и сама неохотно улыбается, видимо, мой настрой заразителен.

Отпираю ключом дверь и на входе встречаю маму.

– А вот и они! – кричит она бабушке. – Потеряшки мои. Вы чего на звонки-то не отвечаете?

– Стол несли, – поясняет сестра, указывая на приобретение.

– Я же обещала с Ваней сходить… Точно, – виновато вспоминает мама. – С новой работой все из головы вылетело. Я и вовремя с работы уйти не смогла.

– Все нормально, мам. Не переживай, – спешу успокоить ее.

– А деньги у вас откуда? – вдруг напрягается мама, замечая помимо стола еще и сумки с материалами для шитья.

– Он продал одно из своих платьев, прикинь?! – с тревогой возмущается сестра и нервно проходит внутрь квартиры.

– Ей просто всегда нравилось мое золотое платье, – спокойно поясняю, с досадой сжимая губы.

– Оно и тебе очень нравилось. Твоя лучшая работа. Уверен, что стоило? – нежно уточняет мама, с грустью глядя вслед ушедшей в свою комнату Лизе.

– Уверен. Как еще расти? – пожимаю плечами. – Подвинься, пожалуйста.

Мама отходит, а я затаскиваю стол в квартиру, а затем и вовсе заталкиваю в свою комнату.

– Кушать будешь? – спрашивает мама, занося ко мне пакеты.

А я тем временем смотрю на стол и потираю в ожидании старта руки.

– Потом поем. Чую, ночь будет длинной, – глаза загораются, а мозг начинает перебирать в голове пошаговый процесс.

Меня ждет впереди целых два платья.

– Потом разогреешь, – улыбается мама и треплет мне волосы на макушке. – Школу не проспи, длинная ночь.

И как только она выходит, я принимаюсь за работу.

Глава 6. "Остроумная геометрия".

– Ва-аня! Вань! – слышу настойчивый голос сестры сквозь сон, а затем чувствую, как меня трясут за плечо.

– М-м? – сонно разлепляю веки и вижу Лизу, а затем морщусь. – Ещё пять минуточек.

Сладкий зевок вырывается сам собой, и я устраиваюсь за столом поудобнее.

– Какие пять минуточек?! Ты совсем с ума сошел?! В школу вообще собираешься?! – возмущаясь, более настойчиво трясет меня она.

– Чего? – жмурю глаза и, взяв телефон со стола, смотрю на время. – Вот черт!

Подскакиваю с места и спешу в ванную, чтобы привести себя в порядок. Надо же как-то себя взбодрить после бессонной ночи.

– Позавтракать уже не успеешь! – кричит мне вслед сестра, направляясь за мной.

– Фиг с ним с завтраком. Ты свое платье-то посмотрела? – спрашиваю, принимаясь чистить зубы в спешке.

– Вы только посмотрите, его лишь платья интересуют, – театрально вздыхает сестра, покачивая головой.

– Ты – мерить. Я – приводить себя в порядок, – командую я, захлопываю дверь в ванную перед ее носом и дочистив зубы быстро лезу в душ.

– Командир! – слышу через дверь возмущения сестры, а затем ее удаляющиеся шаги.

Быстро ополоснувшись, наспех прохожусь по волосам феном. Вернувшись в свою комнату, нахожу там сестру, красующуюся перед зеркалом в своем обновленном платье. Зависаю на входе, любуясь полученным результатом.

– И как? – спрашиваю затаив дыхание.

– Я не верю, что это сшил мой брат. Это… Слишком роскошно, – Лиза так и не сводит влюбленный восторженный взгляд со своего образа, явно позабыв о том, что я тороплюсь.

Довольный ее реакцией, стаскиваю со стула одежду, быстро одеваюсь и накидываю на плечо рюкзак.

– Рад, что тебе понравилось и я пошел! – кричу ей вслед, а затем натыкаюсь в коридоре на Кирби. – Прости, дружище. Я же обещал с тобой погулять.

С досадой осознаю, но понимаю, что мне некогда. С щемящей грустью в сердце чешу собаке за ухом и спешу на выход.

– А с платьем для школы как? – нагоняет меня в дверях сестра, пока я обуваю кроссовки.

– Не закончил. Еще одна ночь нужна, и я все, – обувшись, открываю входную дверь. – Я пошел.

И спешу наконец в школу. В этот момент я всем сердцем благодарен за то, что она расположена так близко. Ночь, конечно, и прошла без сна, но эмоции от проделанной работы окрыляют похлеще любого допинга. А потому я хоть и опаздываю, но ровно со звонком залетаю в класс.

Первым уроком в четверг у нас геометрия, а с этим предметом у меня все отлично, поэтому неуверенности я не чувствую. Не чувствую до тех пор, пока на входе в кабинет не налетаю на Черняева.

– Погоди-погоди, – останавливает меня Вася, преграждая собой путь, расправляя плечи. – Ты куда такой непунктуальный торопишься? А все… Звоночек прозвенел. Проваливай.

Внутренне понимаю, что это легкая возможность для него, чтобы меня зацепить и почувствовать свое превосходство. Только такого горячего приема я никак не ожидал, а потому на первых секундах зависаю и немного мнусь, осматриваясь по сторонам. Все внутри съеживается, но я стараюсь этого не показывать.

Замечаю, что преподавателя в классе еще нет, а значит, в целом ничего критичного не произошло.

– И чо завис? – продолжает нависать Черняев, но стоит мне приоткрыть рот, чтобы попытаться, что-то сказать, как дверь в кабинет открывается.

– И чего стоим? Присаживаемся-присаживаемся, – подгоняет нас преподавательница по алгебре и геометрии.

Молодая светловолосая женщина, со стильным каре, в очках и в светлом костюме. Глядя на ее волосы, конечно, просятся шутки про блондинок, но ее взгляд слишком мудрый для этого. Да и ее решительность все попытки внутренне пошутить отметает сразу.

– Алла Владимировна, тут это. Наш новенький – Ваня Ткачев, опоздал. Вот объясняю ему, что так делать больше не надо. Неуважительно это по отношению к нашей, Алле Владимировне, – Черняев в два счета растягивает губы в фальшивой улыбке и закидывает руку мне на плечо, притягивая к себе, словно мы братаны. – Верно, Вань? Ну он больше так не будет. Хотя оценку ему снизить для профилактики можно. Сам попросил.

Смиряю Васю гневным взглядом и резко сдергиваю его руку с плеча.

– За опоздание и правда прошу прощения, больше не повторится, – только и отвечаю, и прохожу за свою парту, где меня уже ждет Алина.

– Черняев, сам садись на место. Много на себя берешь. Если меня не будет устраивать дисциплина Ткачева, я поговорю с ним лично. Не думай, что мне ничего не видно. Садись и готовься, – строго осаждает его Алла Владимировна, но только Вася успевает вернуться за свою парту, как его ожидает приятный сюрприз. – А теперь начинаем урок и для начала закрепим пройденную тему. Черняев, к доске.

Невинно улыбаясь и хлопая глазками, вызывает она его, а я шумно вздыхаю воздух и задерживаю дыхание, чтобы не заржать. Черняев прожигает меня взглядом, гневно раздувая ноздри и отбрасывая ручку в сторону.

Справедливость восторжествовала или мне только кажется?

– Ты чего… Он тебя все утро ждал. Сначала поджидал во дворе школы, потом хотел стул клеем намазать – я не дала. Он просто жаждал твоего общения, – шепотом поясняет мне Алина, и смешок с моих губ все же слетает, хотя спешу заметить, что это скорее нервное.

Черняев без лишних слов тяжелыми шагами направляется к доске, а Алла Владимировна тем временем дает ему задание, а затем обращается ко мне:

– Ткачев, ты тоже не расслабляйся. Следующим пойдешь. Вот и познакомимся.

– Конечно, – поджав губы улыбаюсь я и киваю ей в ответ.

Осуждения в ее взгляде я не вижу, возможно, она и правда хочется познакомиться и понять, что я из себя представляю. Быстро решив задачу, которой занят сейчас Вася, изучаю следующее упражнение, которое, по всей видимости, припасено для меня.

В целом ничего сложного.

– Не рой яму другому, называется, – вздыхает Алина, закатывая глаза, глядя на то, как теперь баскетбольный капитан терпит фиаско.

– Гранит науки не его стезя? – уточняю у нее улыбаясь, сегодня она вроде более общительная, чем вчера.

– Отнюдь, – кивая отвечает мне Кузнецова, а Алла Владимировна тем временем подходит к доске, чтобы выжать из Васи хоть какое-то понимание происходящего, направляя его логичными вопросами.

– А парень-то совсем плох, – соглашаюсь я, попутно решая задачки.

– Ты, кстати, чего опоздал?

– Ш-ш, – срывается с моих губ, и я прикусываю себя за язык.

Чуть не сказал: «Шил всю ночь». Черт! Ткачев, теряешь бдительность.

– Секрет… Поняла, – вздыхает Алина и чуть отодвигается.

Я уже начинаю чувствовать перед ней свою вину. Она мила со мной, даже мой стул оберегает от нападок Черняева, а я веду себя, как…

– Рисовал всю ночь, – быстро нахожусь в ответе.

– Ш-што? – уточняет Алина, специально прошипев начало вопроса, словно подражая мне.

Ну да. В слове «рисовал» нет шипящих.

– Штуки, – краснея говорю я, не представляя, как выйти из положения.

Она ведь меня подловила и конкретно на это указывает.

– Штуки, значит… Что за штуки? Нет, ну ты можешь не отвечать. Все нормально, – пожимает она плечами, но ее сжатые в тонкую нить губы, явно намекают на то, что мое недоверие ей неприятно.

– Ладно. После урока покажу. Только тс-с, – сдаюсь я.

– Или ш-ш, – все еще передразнивает меня Кузнецова.

Тем временем Черняев возвращается на место с явно натянутой тройкой, Алла Владимировна спасала его как могла.

– Я тебя урою, Ткачев, – шипит сквозь зубы Вася, проходя мимо меня и прикрыв лицо рукой, начинает быстро записывать все в тетрадку.

– Вань, – приглашает меня Алла Владимировна, и теперь я показываю высший класс у доски.

Продуктивная ночь. Теперь пятерка. Я себя чувствую прямо на коне, не иначе. Переполненный гордостью, стоя у доски, взглядом нахожу Лисину, но она меня не замечает. Ничего-ничего. Завтра твое платье будет готово – тогда заметишь.

Глава 7. "Маленький секрет".

После урока, к моему счастью и спокойствию, Черняева забирает физрук. У школьной баскетбольной команды сейчас проходят усиленные тренировки перед какими-то важными соревнованиями. А с учетом того, что завтра торжество в день учителя им будет явно не до спорта.

– Интересно, что он завтра придумает, – размышляет вслух Алина, глядя вслед уходящему Васе.

– А он что-то придумает? – удивленно вскидываю брови, удивляясь тому, насколько для нее очевидно.

– После тако-ой геометрии – да. Без сомнений, – поджав губы, задумчиво кивает Кузнецова, а затем переводит свой заинтригованный взгляд на меня. – Ладно. Сегодня это не так важно. И где твои рисунки?

Осматриваюсь по сторонам в поисках укромного места.

– Где здесь менее людно?

– На последнем этаже закуток есть, но у нас по расписанию история на первом. А эта перемена короткая, – поясняет мне Алина.

Прятаться или нет? Прятаться…

– Пошли на четвертый, – зову ее, направляясь к лестничному пролету.

– Секрет так секрет, – подмечает Алина, идя за мной.

Найдя укромное место, ловко скидываю рюкзак с плеча, достаю свой скетчбук и протягиваю Кузнецовой. В целом, что в этом такого? Просто посмотрит на рисунки, да и все. Вряд ли по ним она сразу поймет, чем я в действительности занимаюсь. Верно, ведь? Так, да?

Она осторожно принимает его в свои руки и открывает первый рисунок, а по моему телу пробегает дрожь. С трудом сглатываю слюну, ловя взглядом каждое ее движение. Страница за страницей перелистывается все быстрее и быстрее, затем Алина резко захлопывает скетчбук и что-то второпях ищет в телефоне. Открыв мой блог, Кузнецова сует мне экран телефона чуть ли не в лицо.

Я мгновенно зависаю и закрываю глаза, заливаясь краской.

О боже! Она. На меня. Под-пи-са-на!!!

По телу проходит нервная дрожь, и я стараюсь набраться смелости. Отпираться уже не имеет никакого смысла.

– Да это мой блог… – честно признаю, отводя взгляд, а Алина молча убирает телефон обратно в карман. – Только не говори никому. Пожалуйста.

– Не скажу… – тихо отвечает она, а затем нежно зовет. – Вань.

С осторожностью перевожу взгляд на нее, но не вижу в ней и тени осуждения. Напротив, мягкость и… Возможно… Понимание?

– Что? – настороженно спрашиваю, не представляя, к чему мне вообще готовиться.

Таким обнаженным я давно себя еще не чувствовал.

– Правда, что ты золотое платье продал? Я там в комментариях видела, как ты просил ту настойчивую покупательницу в личку перейти.

Ее что правда это волнует?

– Да, продал. Кстати, сегодня мне его нужно аккуратно упаковать и отправить почтой, – машинально отвечаю, не до конца успев проанализировать ее вовлеченность в мое творчество. – Стоп. Ты настолько пристально следишь за моим блогом?

– Ну… Да… Мне нравится. Очень красиво. Правда, никогда бы не подумала, что его ведет… – замирает Алина, многозначительно окинув меня взглядом.

– Понимаю, – признаю с досадой, поджимая губы.

Тем временем на фоне раздается звонок на второй урок.

– Ты не подумай, я тебя прекрасно понимаю, – немного суетится Кузнецова, словно боится меня задеть.

– Да ну? – спрашиваю с усмешкой, слабо представляя ее в положении вроде моего.

– Мои родители в девятом классе сожгли все мои комиксы. Боялись, что ОГЭ не сдам. Да и мое увлечение, по их мнению, не даст мне будущего заработка и стабильности в жизни, – с оттенком обиды быстро тараторит Алина и, смахнув непрошеные слезы, разворачивается и торопится на урок истории.

Я же не в силах пошевелиться, пытаюсь осознать происходящее. Меня-то хоть близкие принимают… Даже не представляю, каково ей.

– Алин, стой! – подрываюсь в места и кричу, следом направляясь за ней.

Нагнав ее на лестнице у второго этажа, осторожно ловлю ее за плечо.

– Прости меня, пожалуйста. Я не хотел задеть твои чувства.

– Все нормально, – отмахивается она. – Цена искусства, по всей видимости, у всех такая. Что не делай, но жди где-нибудь неодобрения. Ладно, пойдем уже на историю. И я не обижаюсь. Просто я никому этого еще не говорила.

Улыбаюсь, идя рядом с ней по ступенькам вниз.

– Видимо, признания всем тяжело даются, – тепло подмечаю, надеясь сгладить напряжение.

– Видимо – да, – улыбается мне в ответ Кузнецова.

Мы отправляемся на урок истории, и я осознаю, что это второе опоздание на урок за день. Надо как-то исправляться. А потому остаток дня проходит тихо и без изменений. Пока в конце последнего урока к нам с Алиной не подходят Лисина и Петров.

– Ткачев, – немного надменно обращается ко мне Соня с деловитым взглядом, скрестив руки на груди. – Про платье помнишь? Завтра не подведешь?

Алина медленно разворачивается в мою сторону, широко распахнув глаза.

– Не подведу. Все почти готово. И будет лучше, чем было, – с милой улыбкой успокаиваю Лисину.

– Ну посмотрим, на что твоя мама способна, – говорит она напоследок и уходит.

– До завтра, Вань. И спасибо, – благодарит меня Петров и направляется следом за Соней.

– Ма-ма… – многозначительно произносит Алина, задумчиво глядя в пространство. – Теперь понятно.

– Ну а что я ей должен был сказать? А перед рваным платьем устоять не смог, – непонятно зачем оправдываюсь, а затем задумываюсь «Перед платьем ли?».

Отмахнувшись от глупых мыслей, застегиваю рюкзак, положив туда последние вещи, и закидываю его на плечо.

– Пойдем уже. Мне на почту надо, – зову Кузнецову, выходя из-за парты.

– А с тобой можно? Уж больно охота на золотое платье вживую посмотреть. Пока ты его не сослал на каторжные работы. Надеюсь, новая хозяйка будет аккуратна, – идет следом за мной Алина, и мы направляемся в раздевалку.

– Можно, можно, – одобрительно киваю ей.

Даже как-то волнительно брать кого-то с собой. Но только сейчас понимаю, как мне этого не хватало все это время. Приятно осознавать, что в мире существует человек, которого можно пустить во все закоулки души, не боясь косых взглядов.

Одевшись в верхнюю одежду, мы выходим из школы и первым делом отправляемся ко мне домой. На входе нас встречает бабушка.

– А вот и Ванечка! – радостно приветствует она меня. – Подружку я смотрю, уже привел!

Бабушка осторожно обнимает Алину за плечи и осматривает по сторонам.

– Миленькая!

– Ба! Мы просто… Дружим, – пытаюсь объяснить, сам, не понимая до конца, в каких мы отношениях.

Не так уж долго мы общаемся, чтобы так просто подругой ее назвать.

– Дружите себе пока на здоровье. Любовь и дети потом приложатся, – непринужденно лепечет бабушка, думая, что эти слова должны меня успокоить.

– Ба! – возмущаюсь со стоном я, сгорая от стыда.

Хочется сквозь землю провалиться.

– Да все нормально, – нежно смеется Кузнецова, то ли умиляясь бабушкой, то ли забавляясь моей реакцией. – Спасибо за комплимент.

– Мы ненадолго. У меня дело, – притягиваю Алину к себе и подталкиваю в сторону коридора.

– То, что ты у нас, деловой-то я поняла уже. Чаю бы попили, – говорит бабушка вслед, пока мы удаляемся вперед по коридору.

– Не хотим, – ставлю точку в нашем разговоре, и мы с Алиной, наконец, прячемся в моей комнате.

– Фух, – шумно выдыхаю. – Прости за бабушку.

– Все нормально. Зато сразу видно, что тебя любят, – хоть Алина и улыбается, но я почему-то вижу в этой улыбке оттенок грусти.

Она словно говорит: «Тебя любят… А меня нет». Пытаюсь не поддаться нахлынувшей грусти, а потому предполагаю, что именно Кузнецова мне хотела сказать своим словом.

– Что-то вроде «Цени, что имеешь»?

– Ага. Что-то вроде того, – кивает в ответ мне Алина. – Ладно. Где там твое платье?

У нее так загорается взгляд, и она в таком нетерпении и предвкушении потирает руки, что я начинаю узнавать в ней себя. Даже не верится, что кому-то в той же степени небезразлично мое творчество. По моему телу проходит дрожь эйфории, но я стараюсь сильно не расслабляться. Секрет-то раскрыт… А вот сохранит ли она его… Это уже другой вопрос и не менее важный.

Открыв дверцы шкафа, достаю нужную вешалку и ловким движением руки раскрываю чехол для одежды. Вынув платье, расправляю его и демонстрирую Алине во всей красе. Мой взгляд и сам цепляется за все блестящие элементы, пальцы наслаждаются тканью, а эстет внутри меня трепещет от фасона и его линий.

Неужели продал? Как так-то…

Вспоминая часы работы и объем вложенной души, становится тоскливо. Заблудившись в мыслях и ощущениях, не сразу замечаю реакцию Кузнецовой, которая и сама застряла в восторженном восхищении.

– Это невероятно, – волнительно шепчет Алина, осторожно ступая вперед. – Дотронусь?

Молча киваю, наблюдая, как её пальцы скользят по блестящей струящейся ткани.

– Тебе бы к рыжим волосам очень подошло, – шепотом срывается с моих губ, и, осознав сказанное, я неловко отвожу взгляд.

– Не слишком роскошно для меня? – смущаясь уточняет она, краснея и глядя на меня.

– Не слишком, – немного набравшись уверенности, отвечаю и почему-то тону в ее зеленых глазах.

Это какая-то магия. Она здесь со мной. Знает мой секрет. Мы вместе держим это роскошное платье, и она разделяет со мной этот трепет. Время замирает, сердцебиение ускоряется, и я чувствую себя как-то… Странно. Моя рука почему-то неосознанно тянется к ней, но волшебство момента стирает резко распахнутая дверь.

– Чаек я налила, если надумаете, – громко оповещает нас бабушка. – Ой, Ванечка! Какая красота!

Восхищается она, заметив платье. А мы с Алиной, сморгнув наваждение, возвращаемся в реальность.

– Да. Красота. Только я его продал. Вот пришли упаковать и отправить, – нейтральным голосом отрывисто поясняю, начиная складывать платье.

– Я пришла помочь, – добавляет Алина. – И спасибо за предложение. Может, в следующий раз. Обязательно.

Натянуто улыбается Кузнецова, явно не зная, куда себя деть.

– Помочь? – спрашивает меня она.

– Ага. Пошли к столу, – веду ее за собой, осторожно расправляю платье, и мы принимаемся его аккуратно складывать.

– Уже и деньги сам зарабатывает. Ну какой молодец! – напоследок умиляется бабушка, прежде чем вернуться на кухню.

Упаковав платье и спрятав его в коробку, мы отправляемся на почту, так не проронив ни слова. Словно пелена неловкости возникла между нами, после странного гипнотического момента. Кузнецова мне что… нравится? По телу бегут мурашки от одной мысли, а потому я стараюсь от них отмахнуться.

Только эту тишину хочется чем-то разбавить, а то мысли совсем не дают покоя, а потому в моей голове зреет вопрос.

– А как вообще так вышло, что ты на мой блог подписалась?

Алина вздрагивает от моих слов, неловко убирая локон волос, прилипший к ее губам от порывистого осеннего ветра.

– Да я это… – растягивает она слова, пытаясь сформулировать мысль. – Наткнулась, кстати говоря, на это золотое платье, и оно так меня потрясло. Перешла по ссылке, чтобы посмотреть, откуда оно такое прекрасное, и наткнулась на блог парня модельера. И подумала еще тогда… Вон мужчины платья шьют, а мне, девушке комиксы нельзя рисовать. Родители еще тогда говорили: "ну это, наверное, какой-то там именитый модельер". Да и все они там по связям и знакомствам тусуются.

У меня прихватывает живот от смеха, до чего некоторые люди строят нелепые предположения.

– Забавно. Именитый, да со связями. Вот так и было.

Алина робко улыбается, и я почему-то только сейчас замечаю, какая красивая у нее улыбка, и как нежно искрятся теплом ее глаза.

– Ну я им и говорила, а может, не так. И твой блог начал как-то… Вдохновлять, что ли. И стиль рисования у тебя такой красивый. В твои эскизы я влюбилась мгновенно просто, – продолжает рассказывать Кузнецова, заставляя меня чувствовать себя статусной звездой.

– Ладно, хватит на сегодня с комплиментами. А то зазнаюсь еще, – прошу ее, и мы меняем тему.

Хоть мне неловко слышать в свой адрес столько восторга, но не могу отрицать тот факт, что это окрыляет.

Дорога до почты проходит незаметно. Вот посылка уже отправлена, и мы стоим молча, переглядываемся, не зная, что дальше делать.

– Погуляем? – неловко предлагает Кузнецова, глядя в пол, перекатываясь с пятки на носок и обратно.

– Да мне это… – заминаясь, чувствуя себя неудобно от предстоящего отказа. – Платье дошить надо. Хочется все аккуратно сделать, а не торопясь.

Виновато поджимаю губы и хмурю брови.

– Тогда до завтра? – пожимает Алина плечами, с досадой глядя на меня.

– Давай хоть до дома провожу, – предлагаю ей.

– Да не… Иди, шей… Еще уроки на завтра делать. И правда, времени мало, – отмахивается она и делает шаг назад. – Пока.

Развернувшись, Кузнецова уходит, а я замерев так и смотрю ей вслед, не понимая до конца, стоит ли мне ее догнать. Меня так и не отпускает внутренний трепет, но внутри зарождается что-то новое. Страх.