Вне игры

Глава 1

Воздух в университетском спорткомплексе звенел от предвкушения праздника и гудел от десятков голосов. Пахло свежеокрашенными линиями разметки, резиной новых мячей и энергией молодости – фирменный аромат “Студенческой весны”. Варя Соколова, прижимая планшет с плотно забитым расписанием к груди, ловко лавировала между группами спортивных ребят, клубками кабелей и стойками с водой. Быть волонтером на таком масштабном событии – задача не из легких, но именно этот контролируемый хаос она любила больше всего. Это было похоже на сложный лингвистический пазл: нужно было расставить все элементы по своим местам, чтобы в итоге получилась идеально работающая система.

– Варя, протоколы первой игры уже несут судье?

– Лежат на столе у него, зеленая папка!

– Где нам найти запасные сетки для мячей?

– Спросите у Алексея Ивановича, у него ключ от кладовой у ринга!

Она отвечала автоматически, одним глазом сверяясь с графиком на планшете. Сегодня ее зона ответственности – волейбольный турнир. Десять команд, плотный тайминг и море мелких проблем, которые нужно было решать до того, как они превратятся в катастрофу.

Дверь в спортзал распахнулась, впуская новую порцию шума и света. Ввалиться, заполняя собой пространство, словно им принадлежал не только волейбольная площадка, но и весь воздух вокруг, могла только одна команда. Команда университета. А впереди всех – он.

Кирилл Орлов. Капитан. Звезда. Человек-победа. Он что-то говорил своему замку, залихватски улыбаясь, и жестом заставляя ребят по площадке для разминки. Его уверенность была таким же естественным атрибутом, как и его спортивная форма.

Варя заметила их периферическим зрением и, закончив с предыдущим вопросом, направилась к ним. В ее списке дел значилось: «Встретить команду хозяев, провести к их зоне, выдать инвентарь».

– Ребята, приветствуем на турнире, – она произнесла ровным, доброжелательным голосом, который репетировал для таких моментов. – Я Варя, волонтер. Ваша зона для разминки – там, у дальних матов. Инвентарь уже там, но нужно расписаться в получении.

Кирилл обернулся. Его взгляд скользнул по ней – оценивающе, привычно. Он кивнул, его улыбка стала чуть шире, чуть обаятельнее – отработанный ответ на женское внимание.

– Конечно, – его голос был глубже, чем она ожидала.– Все организовано. Молодцы.

Он принял из ее рук планшет с бланком, его пальцы слегка коснулись ее кончиков. Мимолетный, ничего не значащий контакт. Варя не отдернула руку, но и не застыла. Она просто ждала, пока он распишется.

Кирилл начеркал свою фамилию и протянул планшет обратно, явно ожидая какой-то реакции. Смущенной улыбки, заикания, задержки взгляда. Чего-то.

Но Варя уже смотрела через его плечо, на вход, где появилась растерянная команда гостей из педагогического.

– Отлично, – сказала она, бросив быстрый взгляд на его подпись. – Расписание на стенде, график игр. Удачи на площадке. Если что, я где-то здесь, найдете.

И она уже поворачивалась к нему спиной, делая шаг навстречу новичкам.

– Ребята, вы с педа? Добро пожаловать! Проходите, ваша зона вот здесь…

Кирилл замер с ручкой в руке. Его улыбка медленно исчезла, сменилась легкой, едва заметной гримасой недоумения. Он был готов к чему угодно: к восторженному визгу, к навязчивому флирту, к просьбе сфотографироваться. К чему угодно, кроме этого, абсолютного, профессионального безразличия. Ее взгляд был ясным и спокойным, как озеро в безветренный день. В нем не было ни тени волнения, ни искорки признания его статуса.

Он наблюдал, как она, уже улыбаясь, объясняет что-то ребятам из другой команды, жестикулируя свободной рукой. Она была милой. Очень. Но ее внимание было распределено поровну между всеми. Он был для нее просто строчкой в списке дел, которую успешно вычеркнули.

– Кирилл, пошли разминаться! – крикнул кто-то с площадки.

Он медленно повернулся и пошел к своим матам, впервые за долгое время чувствуя себя не центром вселенной, а всего лишь частью большого, шумного механизма под названием “Студенческая весна”. И самым странным было то, что это новое ощущение заинтриговало его.

А Варя, тем временем, уже ставила галочку напротив пункта “Команда универа прибыла” и думала о том, успеет ли она перед первой игрой проверить, привезли ли те дополнительные стулья для зрителей. У нее был пазл, и он должен был сложиться идеально. Красивые волейболисты были в нем всего лишь несколькими цветными деталями.

В течение следующих часов Варя металась по залу, словно заведенная. Уладила спор о слишком громкой музыке от команды черлидеров, нашла пропавший свисток для одного из судей, помогла организовать дополнительное место для запасных игроков. Она была везде и нигде одновременно, незаметным, но необходимым элементом, обеспечивающим бесперебойную работу турнира.

Во время короткого перерыва она присела на край скамейки, чтобы быстро выпить воды и проверить почту. Внезапно рядом с ней возникла тень. Подняв глаза, она увидела Кирилла. На нем была тренировочная майка, волосы слегка растрепаны, щеки горели румянцем после игры.

– Привет, – сказал он, немного неловко переминаясь с ноги на ногу. – Слушай, я хотел… спасибо сказать. Все действительно хорошо организовано.

Варя подняла бровь, слегка удивленная. – Всегда пожалуйста. Это моя работа.

Он явно ожидал какой-то другой реакции. Его взгляд задержался на ее лице. – Ты давно волонтеришь?

Третий год. Мне нравится, – она ответила, отворачиваясь, чтобы положить бутылку в сумку. – Ну, мне пора. Следующая игра начинается через пять минут.

Кирилл смотрел ей вслед, когда она убегала. Он никогда не встречал девушку, которую спортзал и студенческие турниры интересовали больше, чем он сам. И это, неожиданно, вызывало у него неподдельный интерес.

День пролетел для Вари одним скомканным, стремительным вихрем. Между первой и последней игрой не было пауз, только бесконечный поток мелких и крупных задач: то кто-то забыл кроссовки, то микрофон у комментатора начал фонить, то зрители не могли найти свободные места. Ей было не до разговоров, не до чьих-то заигрывающих взглядов и уж тем более не до самовлюбленных капитанов. Она была похожа на метеоролог, следящий за десятками радаров одновременно, – одно неверное движение, и весь хрупкий механизм события мог рухнуть.

Только когда были сыграны финальные мячи, вручены кубки и начался торжественный беспорядок разбора оборудования, Варя наконец выдохнула. Она прислонилась к прохладной стене у раздевалок, чувствуя, как адреналин медленно отступает, уступая место приятной, заслуженной усталости. Пазл сложился. Были, конечно, крошечные огрехи, но в целом – идеально.

– Варюша! Я тебя нашла! – раздался знакомый звонкий голос.

К ней, переступая через свернутые маты и ящики с мячами, пробиралась Лиля. Ее ярко-розовая кофта, красные волосы и сияющая улыбка казались самым ярким пятном в опустевшем, помятом после боя зале. В руках она несла два стаканчика с кофе.

– Держи, героине труда, – Лиля протянула один стаканчик. – Я видела, как ты носилась весь день. Выпей, пока не остыл. С тройной порцией сливок, как ты любишь.

– Спасительница, – Варя с благодарностью приняла горячий стакан, чувствуя, как тепло разливается по замерзшим пальцам. – У меня, кажется, к вечеру голос осип от того, что все время приходилось кричать через зал.

– Зато все прошло супер! – Лиля бодро присела рядом на ящик. – Никаких кошмарных сбоев. А наши, кстати, выиграли, если ты еще не в курсе. Твой высокомерный красавчик капитанище занес им победу на своих гордых плечах.

– Он не “мой”, – фыркнула Варя, делая глоток сладкого кофе. – И да, видела. Он хороший игрок, чего уж там.

– Хороший? – Лиля подняла брови. – Варя, да на него половина универа молится! А он сегодня, между прочим, пару раз тебя искал взглядом. Я заметила.

Варя только покачала головой, отмахиваясь от этой темы как от назойливой мухи.

– Ему просто не привычно, что кто-то не бегает за ним с восторженными воплями. Эго пострадало, вот и все. Не вижу ничего интересного в самовлюбленных спортсменах, которые думают, что мир вертится вокруг их бицепсов.

– Ну, бицепсы у него ничего так, – мечтательно вздохнула Лиля, а потом хитро прищурилась. – Но дело не в этом. Он подходил к тебе в перерыве, да? Я видела!

– Спросил, давно ли я волонтерю. Вежливость проявил. Не более того, – Варя пожала плечами, стараясь говорить как можно более безразлично. – Лиль, мне бы твою энергию. У меня сил уже нет, а тебе хоть бы что.

– Потому что я не таскала весь день эти ящики! – рассмеялась Лиля. – Ладно, не буду тебя травить. Пошли помогать складывать сетку, а то я вижу, ты не успокоишься, пока все не будет прибрано.

Варя кивнула с благодарностью. Лиля ее понимала как никто другой. Не нужно было объяснять, почему нельзя просто уйти, оставив после себя беспорядок.

Они уже направились к центру зала, где другие волонтеры сворачивали волейбольную сетку, как вдруг из-за двери тренерской появился он. Кирилл. С сумкой через плечо, мокрый от душа, волосы темными мокрыми прядями спадали на лоб. Он выглядел уставшим, но довольным.

Их взгляды встретились на секунду. Варя кивнула ему чисто автоматически, вежливо-отстраненно, и тут же повернулась к Лиле, чтобы продолжить разговор.

Но Кирилл на этот раз не прошел мимо.

– Эй, Варя, – его голос прозвучал немного хрипло после игр.

Она обернулась, вопросительно подняв бровь.

– Да?

– Спасибо за сегодня, – он сказал это просто, без привычного ему налета самовлюбленности. – Серьезно. Обычно тут такой бардак, а сегодня все было четко. Мы даже успели нормально размяться.

Варя немного растерялась от такой прямолинейной искренности.

– Спасибо. Я просто делала свою работу.

– Преуменьшаешь,– он коротко улыбнулся, и эта улыбка была совсем другой – без щегольства, чуть усталая. – Ладно, не буду мешать. Еще раз спасибо.

Кивнув им обоим, он направился к выходу.

Лиля схватила Варю за локоть, ее глаза стали размером с блюдца.

– Ты это видела? Он выучил твое имя! Капитан Кирилл Орлов лично подошел и сказал тебе спасибо! И какой-то он другой.

Варя смотрела на удаляющуюся спину, на которой за спиной болталась сумка с огромной цифрой “1”.

– Да уж, – наконец выдохнула она. – Неожиданно.

Они как раз закончили аккуратно укладывать сетку в специальный чехол, когда из-за двери тренерской снова появилась фигура. Но на этот раз это был не Кирилл, а седовласый, подтянутый Алексей Иванович, тот самый, у которого был ключ от кладовки. Его зоркие глаза сразу же нашли Вару.

–Соколова! Ко мне на минуточку! – его голос, привыкший перекрывать гул зала, прозвучал громко даже в почти пустом пространстве.

– Бегу! – откликнулась Варя и, бросив Лиле: “прибери пока флажки у судейского стола”, направилась к нему.

Она ожидала вопроса по отчетности или по поводу оставленного инвентаря. Но Алексей Иванович, заведя ее в тренерскую, уставленную кубками и пахнущую потом и льняным маслом для тренажеров, указал на стул.

– Садись. Хорошо сегодня поработали. Организация – выше всяких похвал. Глаз алмаз, всё предусмотрела.

– Спасибо, Алексей Иванович, – удивилась Варя. Похвала от него ценилась дорого и была редкой.

– Дело не только в этом, – тренер обошел стол и сел напротив, сложив на столе руки. – Я наблюдаю за тобой не первый турнир. Вижу, как ты держишь все в голове, как улаживаешь конфликты, как команды тебя слушаются. У тебя талант не просто исполнять, а управлять процессами.

Варя промолчала, чувствуя, что к чему-то идет.

– У меня к тебе предложение, – продолжил он. – Старого зама нашего спортивного отдела переводят на административную работу. Освобождается место организатора спортивных мероприятий. Неполная ставка, но для студента – то, что надо. Дел, правда, будет невпроворот: вот это всё, что ты сегодня делала, только уже на постоянной основе и с бумажной волокитой. Думаю, ты справишься. Как тебе идея?

Варя замерла. Это было не просто предложение. Это было признание. И возможность превратить ее любимый “контролируемый хаос” в настоящую работу.

– Алексей Иванович, я… – она запнулась, пытаясь собраться с мыслями. – Это неожиданно. Я очень благодарна за доверие. Мне нужно подумать?..

– Конечно, подумай, – кивнул он. – Но до понедельника. Если согласна – приходи, обсудим детали.

Выйдя из тренерской, Варя чувствовала себя так, будто ее зарядили новой порцией энергии. Усталость куда-то испарилась.

– Ну что он тебе сказал? – тут же налетела Лиля. – Делать тебе выговор за потерянный свисток?

–Нет, – Варя медленно выдохнула, пытаясь осмыслить произошедшее. – Он предложил мне работу. Организатора мероприятий в спортивном отделе.

Лиля застыла с флажками в руках, ее рот открылся от изумления.

– Что?! Варя! Да это же мечта! Ты же обожаешь все это! Ты согласилась?

– Сказала, что подумаю до понедельника.

– О чем тут думать? – всплеснула руками подруга. – Это твое! Ты родилась для такой работы!

Но Варя уже мысленно составляла список плюсов и минусов, примеряя на себя новую роль. Ее практичный ум тут же включился в работу. Да, это было ее мечтой. Но теперь это была не просто игра в пазл. Это была ответственность.

Они вышли из спорткомплекса уже затемно. Воздух был свежим и прохладным после душного зала. Фонари отбрасывали длинные тени на мокрый от недавнего дождя асфальт.

– Эй, Соколова!

Они обернулись. Из темноты к ним шагнул Кирилл. Он уже переоделся в темную худи и джинсы, но все равно казался центром вселенной, даже стоя под капелью с крыши.

– Да? – откликнулась Варя, все еще находясь под впечатлением от предложения тренера.

– Забыл спросить, – он немного смутился, что было для него странно. – Ты не знаешь, кто будет отвечать за межвузовские соревнования в следующем месяце? Нам нужно согласовать график тренировок.

Варя посмотрела на него, и вдруг ее мир, который только что обрел новую, ясную перспективу, снова качнулся.

– Пока не знаю, – честно ответила она. – Но, возможно это буду я.

Их взгляды встретились, и на этот раз в ее глазах не было профессиональной вежливости. Была решимость. И вызов.

Кирилл медленно улыбнулся, и в его улыбке появилось что-то новое – не снисходительное, а заинтересованное. Уважительное.

– Тогда, наверное, нам стоит познакомиться поближе. Я Кирилл.

– Я знаю,– ответила Варя. – Я Варя.

– Знаю, – парировал он. – До понедельника, Варя.

Он повернулся и ушел, оставив их с Лилей под моросящим дождем.

– Ох, – прошептала Лиля, вытирая с лица каплю воды. – Похоже, пазл твоей жизни только что стал намного сложнее и интереснее.

Следующее утро встретило Вару затяжным осенним дождем, барабанящим по крыше общежития. После вчерашней гонки тишина казалась неестественной, почти звенящей. На столе, рядом с зачеткой и конспектами, лежал тот самый планшет – теперь символ не только вчерашнего триумфа, но и внезапно свалившейся на нее возможности.

Пары в понедельник всегда были самыми тяжелыми. Особенно пары по высшей математике, которая читалась в самой дальней аудитории главного корпуса. Варя, наскоро выпив кофе, едва успела занять место на последней парте, как в аудиторию начали подтягиваться сонные студенты.

Она пыталась сосредоточиться на сложных формулах, которые профессор выводил на доске, но мысли упрямо возвращались к предложению Алексея Ивановича. “Организатор мероприятий”. Неполная ставка. Совмещение с учебой. Она уже мысленно составляла график, выкраивая время между парами и тренировками команд.

Дверь аудитории с скрипом открылась, впуская порцию свежего, влажного воздуха и… Кирилла Орлова. Он вошел с развязной уверенностью, которой, казалось, не могли поколебать ни дождь, ни скучные пары. Его взгляд скользнул по рядам и на секунду задержался на Варе. Легкий, едва уловимый кивок – и он опустился на свободное место через проход от нее.

Профессор бросил на него неодобрительный взгляд, но промолчал. Звездам университета прощали многое.

Варя упрямо уткнулась в конспект, чувствуя, как нарастает странное напряжение. Она не смотрела в его сторону, но кожей ощущала его присутствие. Казалось, он излучал какую-то энергию, которая нарушала ее привычное сосредоточение.

Лекция тянулась мучительно долго. Когда прозвенел звонок, Варя быстрее всех бросилась собирать вещи, надеясь исчезнуть в толпе.

– Соколова, подожди минуту.

Ее план оказался сорван. Кирилл перегородил ей путь к выходу, уперев руку в косяк двери. Он смотрел на нее с легкой, почти дерзкой улыбкой.

– Что? – буркнула она, стараясь звучать максимально нейтрально.

– Насчет тех межвузовских. Нам нужно обсудить график. Когда ты будешь на месте? -спросил он, явно наслаждаясь ее легким смущением.

– Алексей Иванович сказал, до понедельника я могу дать ответ, – парировала Варя, пытаясь проскользнуть под его рукой.

Он не двигался.

– Так ты берешься?

– Я сказала, подумаю.

Рядом замешкалась пара девушек с факультета журналистики, бросив на них заинтересованные взгляды. Шепоток было не разобрать, но Варя покраснела от досады. Она ненавидела быть центром внимания, особенно такого.

Кирилл, казалось, наоборот, ловил каждый такой взгляд.

– Не тяни с ответом. Наша подготовка зависит от расписания зала. – Его тон был настойчивым, почти командным.

И это стало последней каплей. Вежливость Вари лопнула.

– Орлов, ваша подготовка – это ваша забота. Мое решение не должно висеть дамокловым мечом над всем волейбольным клубом. Как только я все обдумаю, я сообщу Алексею Ивановичу. А он, я уверена, сообщит вам. Удачи на парах.

Она резко нырнула под его руку и зашагала по коридору, не оглядываясь. Сердце бешено колотилось, но на лице была непроницаемая маска спокойствия.

Позади раздался смех его друзей, которые наблюдали за этой сценой.

– Обожгла, капитан! – кто-то крикнул.

Варя не обернулась. Она шла, чувствуя на себе его взгляд – уже не снисходительный, а заинтересованный и, возможно, даже слегка раздраженный.

Ей нужно было думать о математике, о предстоящем семинаре, о вчерашнем предложении. Но вместо этого в голове упрямо крутилась одна мысль: этот самовлюбленный зазнайка теперь точно не оставит ее в покое. И ее идеально выстроенный мир снова дал трещину из-за капитана волейбольной команды.

Она зашла в туалетную комнату, чтобы прийти в себя. Умылась холодной водой. В зеркале на нее смотрела обычная студентка, с влажными от дождя волосами и без единой капли макияжа. Ничего особенного. Почему он тогда не отстает?

“Потому что ты не бегаешь за ним, как все”, – мысленно ответила себе она. – “Его эго не может этого пережить”.

Вздохнув, Варя вытерла лицо и вышла из туалета. Ей нужно было на пару по английскому. И на этот раз она надеялась, что он там не появится.

Обеденный перерыв застал их в самой шумной и душной точке университета – в студенческой столовой. Воздух был густым от запаха подливки, жареной котлеты и десятков голосов, сливающихся в один непрерывный гул. Варя, пробиваясь к своему обычному столу у окна, уже видела знакомые лица.

За столом, ловко орудуя вилкой и одновременно листая конспект на телефоне, сидела Лиля. Рядом с ней – Макс, высокий парень в очках, будущий программист, вечно погруженный в свой ноутбук. Он что-то оживленно обсуждал с Аней, бойкой и ершистой девушкой с розовыми волосами с факультета дизайна. Аня размахивала руками, явно доказывая свою точку зрения о новом проекте.

Напротив них, с невозмутимым видом философа, кушал гречневую кашу Артем, студент-историк. Он всегда носил с собой потрепанный томик какого-нибудь классика и имел привычку вставлять в разговор неожиданные, глубокомысленные цитаты. Замыкал компанию Сергей, друг Макса, спортсмен с легкоатлетической сборной, всегда голодный и поэтому сосредоточенный исключительно на еде.

– Варя, наконец-то! – встретила ее Лиля. – Спасай место, а то сейчас орда первокурсников все сметет. Ты вся мокрая!

– Дождь, – коротко бросила Варя, скидывая с себя сумку и снимая промокший плащ. – Что, Макс, опять мир спасаешь вместо того, чтобы поесть?

Макс оторвался от экрана, щурясь.

– Баг нашелся кривой. Всем плевать, но мне спать не даст. Привет, Варь.

– Привет, – Варя села и потянулась к своему лотку с заветной куриной котлетой. – Аня, я вижу, ты снова кого-то убеждаешь. Бедный Артем выдерживает?

– Она пытается доказать, что интерфейс должен быть розовым с зелеными полосками, – с набитым ртом пробурчал Сергей. – Кошмар.

– Это хайповая эстетика! – вспыхнула Аня. – Ты ничего не понимаешь!

Артем медленно перевернул страницу своей книги.

– Как говаривал Оскар Уайльд: “Придать привлекательность тому, что лишено ее, – вот что такое искусство”. Правда, он не уточнял, касается ли это зеленых полосок на розовом фоне.

Все засмеялись. Варя наконец-то расслабилась. Вот ее настоящая вселенная. Шумная, немного сумасшедшая, но своя. Здесь она была просто Варей, а не организатором мероприятий и не объектом чьего-то любопытства.

– Ну что, – Лиля подмигнула Варе, понизив голос. – Как твой утренний диалог с капитаном? Весь факультет уже говорит, что ты его в коридоре унизила.

Варя закатила глаза.

– Я не унижала. Я просто дала ему понять, что я не его менеджер по расписанию. И что вообще-то у меня есть своя голова на плечах, чтобы принимать решения.

– Браво, – флегматично протянул Макс, не отрываясь от кода. – Самовлюбленные копуши раздражают.

– Он не копуша, – неожиданно вступился Сергей. – Он просто привык, что все вокруг бегают и все делают для его команды. А тут ты. Не бегаешь.

– И слава богу, – хмыкнула Варя.

–Так ты берешь эту должность? – спросила Аня, переключившись с цветовых схем на более интересную тему. – Это же круто! Ты сможешь заказывать нам крутую форму для клубов!

– Я еще думаю, – осторожно сказала Варя. – Это ответственность. И времени будет уходить много.

– Время есть всегда, – процитировал Артем, закрывая книгу. – Его просто нужно правильно использовать. Как говорил Сенека…

Его перебил внезапно наступивший шум. Из-за поворота у раздачи появилась группа ребят из волейбольной команды. Впереди, конечно же, шел Кирилл, громко смеясь чьей-то шутке. Его взгляд скользнул по залу и… зацепился за их стол.

Варя почувствовала, как по спине пробежали мурашки. Она сделала вид, что увлеченно ковыряет вилкой в гречке.

– О, смотрите, кто к нам пожаловал, – ехидно прошептала Аня. – Идет, идет. Готовься, Варь.

Но Кирилл не подошел. Он выбрал свободный стол неподалеку, достаточно близко, чтобы его было слышно, но достаточно далеко, чтобы не нарушать личные границы. Он сел спиной к ним, но Варя заметила, как несколько раз он оборачивался, бросая быстрые, оценивающие взгляды в их сторону. Он явно что-то говорил своим ребятам, потому что те пару раз с любопытством посмотрели на их компанию.

– Что он делает? – тихо спросила Варя у Лили.

– Изучает тебя, – так же тихо ответила подруга. – И твое окружение. Видимо, пытается разработать новую тактику. Наскок не прошел, теперь, видимо, будет осада.

Варя вздохнула. Ее котлета внезапно показалась ей безвкусной.

– Не нравится мне это, – пробормотала она.

–Расслабься, – хлопнул ее по плечу Сергей. – Он не плохой парень. Просто избалованный вниманием. Если перестать его кормить этим вниманием, может, и одумается.

– А может, и нет, – мрачно заметил Макс.

Варя доела обед под приглушенный смех своей компании и под ощущение чьего-то пристального, неотступного взгляда в спину. Ее маленький, привычный мир в столовой вдруг стал ареной, а она – главным действующим лицом в спектакле, режиссером которого была вовсе не она.

Разговор за столом постепенно переключился на предстоящую сессию и сложного преподавателя по сопромату, которого боялся даже Макс. Варя уже начала расслабляться, забыв о наблюдателе за соседним столом, как к ним направился высокий, широкоплечий парень в баскетбольной майке. Это был Игорь, капитан баскетбольной команды и старый друг Сергея по спортивной школе.

– Серега, привет! – хрипловатым голосом бросил Игорь, похлопывая Сергея по плечу так, что тот чуть не грохнулся лицом в тарелку с компотом. – В четверг силовая, не проспи. С шести утра зал заказан.

– Игорь, я помню, – буркнул Сергей, вытирая брызги с лица. – Ты же не за этим пришел.

Баскетболист широко улыбнулся, его взгляд скользнул по сидящим за столом, на секунду задержавшись на Варе, и вернулся к Сергею.

– Ага. Деньги за новые мячи собираем. Скидываемся по пятьсот с носа. У тебя есть?

Пока Сергей копался в карманах, Игорь облокотился о спинку его стула, явно намереваясь поболтать. Его присутствие было таким же массивным и заметным, как и у Кирилла, но без этой самовлюбленности. Он был просто своим парнем.

– Я слышал, вчера у вас тут шоу было, – невинно бросил Игорь, глядя куда-то в пространство над головами. – Орлов от девочки по щщам получил. Правда, что ли?

За столом наступила краткая, красноречивая пауза. Лиля подавила хихиканье, Аня подняла бровь, а Варя почувствовала, как уши наливаются жаром.

– Никто никому по щщам не давал, – спокойно, но твердо сказала она, откладывая вилку. – Мы просто поговорили.

Игорь перевел на нее взгляд, и в его глазах заплясали веселые чертики.

–А, так это ты и есть та самая… Варя, да? Волонтерша? У нас вся общага трубой про тебя гудит. “Железная леди спорткомплекса”. Орлов, говорят, после разговора с тобой минут пятнадцать в стену молча смотрел. Редко его так выносят.

– Он просто не привык, что с ним разговаривают, а не поддакивают, – пожала плечами Варя, стараясь сохранять невозмутимость.

– Да он вообще много к чему не привык, – фыркнул Игорь. – Но для него это полезно. Размягчает, так сказать. Так что спасибо тебе от всего баскетбольного цеха. А то он думает, только волейбол в универе есть.

В этот момент с соседнего стола донесся громкий, нарочитый смех. Кирилл что-то рассказывал, жестикулируя, но его взгляд был направлен четко в их сторону. Игорь лишь усмехнулся.

– О, капитан нервничает. Ревнует, что я с его новой знакомой беседую. Ладно, Серега, давай деньги, я пойду, а то тут накалилось что-то.

Сергей сунул ему в руку купюру, Игорь ловко подхватил ее, кивнул всем за столу и удалился с таким видом, будто только что совершил маленькую, но важную миссию.

Наступило молчание, которое первым нарушил Артем.

– Как говорил Ларошфуко: “Ревность до некоторой степени разумна и справедлива, ибо она хочет сохранить нам наше достояние или то, что мы считаем таковым”. Похоже, Орлов уже считает твое внимание своим достоянием, Варя.

– Перестань, Тема, – вздохнула Варя. – Никакого внимания я ему не оказывала.

– Но именно этим он сейчас и заинтригован, – уверенно заявила Аня. – Ты – непокоренная вершина. А он привык все побеждать.

– Пусть побеждает волейбольные мячи, а не людей, – буркнула Варя, доедая уже остывший обед.

Она украдкой взглянула на соседний стол. Кирилл больше не смотрел в их сторону. Он сосредоточенно что-то говорил своим товарищам, его лицо было серьезным и сосредоточенным. Казалось, его уже не интересовала их компания.

Но Варя почему-то поняла, что это не так. Это было затишье перед бурей. Игорь своим визитом только подлил масла в огонь.

– Ладно, – она резко поднялась, собирая свой лоток. – Мне на пару. Лиль, ты со мной?

Подруга кивнула, и они, попрощавшись с компанией, направились к конвейеру с грязной посудой. Проходя мимо стола волейболистов, Варя упрямо смотрела прямо перед собой, чувствуя, как по ее спине будто бы ползет десяток любопытных взглядов.

Оставшаяся часть дня прошла на удивление спокойно и продуктивно, за что Варя мысленно благодарила всех высшие силы. После столовой она благополучно отсидела пару по английскому, где обсуждали творчество Шекспира, а не ее личную жизнь, а затем заскочила в библиотеку, чтобы взять нужные конспекты.

Коридоры были пустынны – между парами наступило затишье. Она могла спокойно идти, наслаждаясь тишиной и гулким эхом своих шагов по плитке. Никаких громких компаний спортсменов, никаких заинтересованных взглядов из-за угла. Она даже не осознавала, насколько напряглась утром, пока это напряжение не отпустило.

Вечером, вернувшись в свою комнату в общежитии, Варя наконец-то смогла по-настоящему обдумать предложение Алексея Ивановича. Она расстелила на столе листок и разделила его на две колонки: «За» и “Против”.

В колонке “За” быстро выстроился внушительный список:

Любимое дело.

Реальный опыт работы (отлично для резюме).

Возможность влиять на организацию событий, которые ей важны.

Неполная ставка (можно совмещать с учебой).

Признание ее навыков.

Колонка “Против” выглядела куда скромнее и в основном сводилась к:

Очень много времени и ответственности.

Бумажная волокита (она ненавидела бюрократию).

…и Кирилл Орлов.

Она с досадой посмотрела на последний пункт. Неужели она позволит какому-то самовлюбленному спортсмену влиять на ее карьерные решения? Конечно же, нет. Это было абсурдно.

Она откинулась на спинку стула, глядя на законную тьму, в которой отражалась ее комната. Нет, он не был причиной отказа. Он был… осложняющим фактором. Но с осложнениями она умела справляться. Весь вчерашний турнир был одним большим осложнением, которое она успешно преодолела.

Решение созрело само собой, твердое и непоколебимое. Она бралась за эту работу.

Перед сном она проверила сообщения. В общем чате волонтеров обсуждали вчерашние игры, кто-то выложил смешные фото. Лиля прислала стикер с подмигивающей рожицей и вопросом: “Как ты? Он больше не появлялся?”.

Варя улыбнулась и ответила: “День прошел тихо и мирно. Никаких намеков на капитанов и их обиженное эго. Идеально”.

Она выключила свет, легла в кровать и закрыла глаза. Последней мыслью перед тем, как погрузиться в сон, было то, что завтрашний день – воскресенье. Выходной. Она сможет выспаться, доделать хвосты по учебе и морально подготовиться к разговору с Алексеем Ивановичем в понедельник.

Тишина и ощущение контроля над своей жизнью были такими же сладкими, как и долгожданный отдых. Она была почти уверена, что буря миновала. Это была ее большая ошибка.

Перед тем как окончательно запереться в комнате, Варя заскочила в небольшой магазинчик через дорогу от общежития. Воздух внутри был густым от запаха свежей выпечки и моющих средств. Она набрала йогурт, банан и плитку любимого шоколада с орехами – награду за пережитый день. На кассе, пока пробивали покупки, она машинально ловила себя на мысли, что краем глаза ищет в проходах знакомые высокие фигуры. “Паранойя”, – отругала себя она и, взяв пакет, быстрым шагом вернулась в свою комнату.

Вечер был тихим и уютным. Разложившись на кровати с ноутбуком, Варя погрузилась в просмотр нового эпизода любимого сериала. Герои как раз выясняли отношения, и Варя с удовольствием отвлекалась на чужие драмы, забывая о своих. Шоколад таял во рту, на столе стоял чай с мятой – идеальный конец непростого дня.

И вдруг ноутбук завибрировал, прервав заставку сериала. На экране загорелось: “Мама”. Варя замерла на секунду. Ощущение тепла и спокойствия мгновенно испарилось, сменившись привычной легкой тяжестью под ложечкой. Они редко звонили, и еще реже их разговоры бывали легкими.

Она вздохнула и сделала глоток чая, прежде чем ответить.

– Алло, мам? Привет.

– Варя, – голос матери звучал ровно, без эмоций, и это было плохим знаком. – Ты где?

– В комнате. Учусь, – соврала Варя, автоматически приглушая звук сериала.

– Учиться тебе надо, а не по волейбольным площадкам бегать, – последовал незамедлительный укол. – Мне Надежда Петровна звонила. Ее дочь в твоем универе учится. Говорит, видела тебя вчера на каком-то соревновании, вся взмыленная, с какими-то бумажками носилась. Это что за бесплатный труд? Я тебе на карманные деньги перевожу, чтобы ты училась, а не на подхвате у спортсменов работала.

Варя сжала пальцы. Вот так. Всегда так. Любая ее инициатива воспринималась в штыки.

– Мам, я была волонтером. Это важно для опыта, для…

– Какого опыта? – голос матери стал резче, назидательно. – Опыта уборщицы? Ты должна быть с головой в учебе. Мы с отцом на это все силы отдаем. А ты вместо лекций по каким-то мячам бегаешь. Или ты уже решила, что тебе диплом не нужен?

– Мама, я все успеваю! У меня нет хвостов! – попыталась возразить Варя, чувствуя, как по щекам разливается краска обиды. – И это не бесплатный труд, мне предложили…

– Предложили что? Еще больше бегать? – перебила мать. – Варя, будь серьезней. Ты не девочка-подросток. Пора уже определяться с будущим. Настоящим будущим, а не этими детскими играми.

Разговор длился еще десять мучительных минут. Мать жаловалась на усталость, на работу, на то, сколько они вкладывают в дочь, а та не ценит. Варя почти не отвечала, лишь изредка вставляя «да», «поняла», «хорошо». К концу разговора ком в горле стоял такой, что, казалось, вот-вот задохнешься.

– Ладно, не задерживайся допоздна. И подумай о том, что я сказала. Пока.

– Пока, мам.

Связь прервалась. Варя медленно опустила телефон на одеяло. Экран ноутбука потух, отражая ее расстроенное лицо. Идеальный вечер был безнадежно испорчен.

Она больше не хотела смотреть сериал. Она отодвинула ноутбук, свернулась калачиком и уткнулась лицом в подушку, стараясь заглушить тяжелое, тоскливое чувство, которое всегда накатывало после разговоров с матерью. Ей казалось, что ее не видят и не слышат. Что все ее старания, ее успехи в учебе, ее умение организовывать – все это ничего не значило по сравнению с одним “неправильным” решением.

Предложение Алексея Ивановича вдруг показалось не возможностью, а еще одним полем для битвы. Еще одним поводом для упреков. Она зажмурилась, пытаясь прогнать прочь мамин голос.

Снаружи зашумел дождь, усиливая ощущение одиночества и тоски. Завтра будет выходной. Но теперь он не казался таким же беззаботным, как несколько часов назад.

Тяжелое молчание после разговора повисло в комнате, такое же густое и давящее, как одеяло. Варя еще несколько минут лежала, свернувшись калачиком, пытаясь отогнать прочь колючие слова матери. Они впивались в самое сердце, потому что были знакомы до боли, этот старый, заезженный диск с песней о ее «неправильности».

Она с силой выдохнула, села на кровати и потянулась за плиткой шоколада. Он казался уже не таким сладким. Прокручивая в голове слова матери, она снова посмотрела на тот самый листок с колонками «За» и “Против”, лежавший на столе.

И вдруг ее взгляд упал на последний пункт в “Против”: Кирилл Орлов.

Ирония ситуации ударила ее с неожиданной силой. Ее мать была уверена, что она тратит время на “детские игры” и бегает за спортсменами. А на самом деле единственная ее “проблема” со спортсменами заключалась в том, что она как раз НЕ бегала за одним из них, и это вызывало у него неподдельный интерес.

Горькая усмешка сама собой сорвалась с ее губ. Если бы мать знала, что ее дочь не “на подхвате у спортсменов”, а, возможно, станет их организатором, и что капитан сборной пытается с ней заговорить, а она его отшивает. Что бы она сказала тогда? Наверное, нашла бы в этом еще какой-то изъян.

Эта мысль почему-то придала ей решимости. Чужая, пусть и материнская, ограниченность не должна была становиться ее собственной клеткой.

Она резко встала, подошла к столу и взяла ручку. Твердой, уверенной линией она зачеркнула последний пункт в колонке “Против”. Затем обвела кружком всю колонку “За”.

Решение было принято. Окончательно.

Она не позволит ни чьим предрассудкам, ни чьему-то задетому самолюбию лишить ее этой возможности. Это был ЕЕ шанс. ЕЕ путь.

Варя открыла ноутбук, но не чтобы продолжить смотреть сериал. Она нашла официальный сайт университета, раздел спортивного отдела, и начала изучать структуру, имена, формальности. Если уж браться – так делать это на все сто, быть готовой ко всему, включая бумажную волокиту.

Дождь за окном уже не казался таким тоскливым. Теперь он был просто фоном для ее новой решимости. Она будет бороться за свое будущее. И оно определенно не было скучным.

Воскресенье выдалось на удивление солнечным и тихим. Варя позволила себе выспаться, а потом неспешно занялась учебой. Разобранные конспекты, решенные задачи – привычный ритм успокаивал после вчерашней эмоциональной встряски. Комната была наполнена запахом свежезаваренного кофе и тишиной, прерываемой лишь щелчком клавиш и шелестом страниц.

Она уже почти забыла про вчерашний тяжелый разговор, погрузившись в формулы, когда в дверь постучали. Негромко, но настойчиво.

–Открыто! – крикнула Варя, не отрываясь от тетради.

Дверь скрипнула, и в проеме возник Сергей. Он был в спортивных штанах и растянутой футболке, словно только что с тренировки.

– Привет, мозголом. Не помешаю?

– Да нет, заходи, – Варя отложила ручку. – Что случилось?

– Да так, по мелочи. Держи, – он протянул ей смятую пятисотрублевую купюру. – От Игоря. Он вчера мне сдачу неправильно дал, а я только сейчас спохватился. Возвращаю твою часть.

Варя с удивлением взяла деньги.

– Серьезно? Я уже и забыла. Спасибо.

– Не за что, – Сергей присел на край стула у двери, оглядывая заваленный книгами стол. – Во ты громишь. А я с утра уже десять километров отбегал. Башка после вчерашнего гудела, будто в нее молотком стучали.

– После чего это? – уточнила Варя, убирая деньги в кошелек.

– Да после всего. После столовой, особенно. – Сергей хитро ухмыльнулся. – Игорь-то наш, оказывается, не просто так деньги собирал. Он, видишь ли, поспорил с Кириллом на пару тренировок, что ты таки согласишься на ту должность. А Орлов бьется об заклад, что ты откажешься – типа, не потянешь, испугаешься.

Варя замерла с кошельком в руке. Так вот оно что. Ее жизнь снова стала предметом спора между спортсменами.

–И много они наспорили? – спросила она, стараясь, чтобы в голосе не дрогнула обида.

– Да Игорь всегда по мелочи спорит, ему азарт важен, – отмахнулся Сергей. – Но суть не в этом. Кирилл, видишь ли, считает, что ты не справишься. Что ты просто палка активная, а не руководитель. А Игорь говорит, что ты железная леди и всех построишь. Вот и весь расклад.

Он встал, потянулся.

– Ладно, не отвлекаю. Кстати, насчет долга – я не только за деньгами. Спасибо за вчерашнее. За то, что Орлова поставила на место. Надоел он всем своим величием. Так что держись там. И не вздумай отказываться от должности только из-за того, что этот тебя не одобряет.

С этими словами он вышел, оставив Вару наедине с новостями.

Она сидела несколько минут, глядя в одну точку. Сначала – гнев. Опять эти взрослые мальчишки решали за нее, спорили о ней, как о вещи. Потом – азарт. Значит, Кирилл считает, что она не справится? Отлично. Теперь у нее появилась еще одна причина, чтобы не просто согласиться, а сделать эту работу блестяще.

Она больше не сомневалась. Ни капли.

Вечером она перечитала конспекты по менеджменту, которые когда-то казались ей скучными. Теперь в каждой строчке она видела практический смысл. Как составлять графики, как распределять ресурсы, как мотивировать людей.

Перед сном она отправила Алексею Ивановичу короткое сообщение: “Алексей Иванович, добрый вечер. Я готова обсудить детали по предложенной вами должности. Готова приступить к работе. Варя”.

Ответ пришел почти мгновенно: “Отлично. Завтра в десять утра у меня в кабинете. Не опаздывай”.

Варя выключила свет. Завтра начиналось что-то новое. И она была готова к бою.

Понедельник встретил Вару не дождем, а резким порывистым ветром, который рвал с деревьев последние листья и гнал по небу низкие серые тучи. Погода словно отражала ее внутреннее состояние – собранное, напряженное, готовое к борьбе.

Она надела свой самый строгий темно-синий джемпер, собрала волосы в тугой пучок и положила в сумку аккуратно составленное резюме и распечатанное расписание своих пар на ближайший месяц. Она шла не просить, а предлагать свои условия.

Кабинет Алексея Ивановича находился в самом сердце спортивного комплекса, в стороне от шумных залов. Воздух здесь пахнет старым деревом, лаком для пола и бумажной пылью. Тренер сидел за столом, заваленным бумагами, и что-то сердито диктовал в телефон.

Увидев Вару в дверях, он кивнул, жестом приглашая зайти и сесть, и через минуту положил трубку.

– Ну что, Соколова, определилась?

– Определилась, Алексей Иванович. Я согласна, – сказала Варя четко, глядя ему прямо в глаза. – Но у меня есть условия.

Брови тренера поползли вверх. От него явно не ожидали «условий».

– Какие же? – в его голосе прозвучало скорее любопытство, чем раздражение.

– Во-первых, мой график. Я учусь, и учеба – в приоритете. Я составила расписание своих пар. Вот оно, – она протянула листок. – Я готова работать двадцать часов в неделю, но исключительно в эти свободные окна. Во-вторых, я хочу понимания, что первые две недели – это испытательный срок. Для вас и для меня. Если я не справлюсь – я сама уйду. Если справлюсь – мы обсуждаем возможность увеличения ставки после сессии.

Она выдохнула. Сказала. Алексей Иванович взял расписание, внимательно изучил его, потом поднял на нее взгляд. В углу его губ заплясала улыбка.

– Условия принимаются, – сказал он. – Документы оформим до конца дня. Первое задание – составить детальный план подготовки к межвузовским соревнованиям по волейболу. Согласуй с капитанами команд расписание тренировок и залов. Дерзай, организатор.

Последнее слово он произнес с ударением, и Варя почувствовала, как по спине пробежали мурашки от гордости и легкого страха.

Выйдя из кабинета, она прислонилась к прохладной стене. Получилось. Она это сделала. Теперь главное – не ударить в грязь лицом.

Ей нужно было найти Кирилла. Первый рабочий разговор. Она достала телефон, чтобы написать ему в общий чат волейболистов, но в этот момент из-за угла показался он сам. Не один. С ним была высокая стройная девушка из команды черлидеров. Карина, кажется. Она что-то оживленно рассказывала, смеясь и касаясь его руки. Кирилл слушал с привычной снисходительной улыбкой.

Их взгляды встретились. Улыбка на его лице не исчезла, но стала чуть более натянутой. Он что-то сказал девушке, и та, надув губки, нехотя отошла в сторону.

–Соколова, – кивнул он, подходя. – Поздравляю с повышением. Слышал новости.

“Слышал новости”. От кого? От Алексея Ивановича? Или слухи уже разнеслись по университету со скоростью света?

– Спасибо, – ответила Варя, стараясь говорить деловым тоном. – Мне нужно с тобой согласовать график тренировок вашей команды на период подготовки к межвузовским. Когда у тебя будет минут пятнадцать?

Он смотрел на нее, и в его глазах читалось любопытство. Ее официальный тон явно забавлял его.

– У меня как раз есть минут пятнадцать, – сказал он. – Прямо сейчас. Пойдем, выпьем кофе в автомате.

Это было не частью ее плана. Кофе? С ним? Но отказаться значило бы проявить слабость.

– Хорошо, – кивнула она. – Но только по делу. У меня потом пара.

– Конечно, – он улыбнулся во весь рот. – Только по делу.

Карина, та самая блондинка-черлидерша, замерла на месте с выражением крайнего недоумения на идеально подведенном лице. Ее надутые губки, которые секунду назад были гримасой кокетливого разочарования, теперь искренне вытянулись от обиды и удивления. Она явно привыкла быть в центре внимания Кирилла и не ожидала, что какая-то “серая мышь” с планшетом может так легко его увести.

Ее взгляд, скользнув по строгому джемперу Вари и собранным в пучок волосам, выразил неподдельное презрение. Она громко фыркнула, достаточно громко, чтобы это услышали в радиусе пяти метров, и демонстративно повернулась к ним спиной, принимаясь лихорадочно печатать что-то в телефоне, вероятно, делясь новостью с подругами.

Варя поймала этот взгляд и почувствовала знакомый укол раздражения. Но на этот раз к нему примешалась капля горьковатого удовлетворения. Пусть смотрит. Пусть фыркает. Ей было все равно.

Кирилл, казалось, вообще не заметил реакции Карины. Он шел чуть впереди, его спина была прямой и расслабленной. Но Варя почувствовала, что он все прекрасно видел и наслаждался ситуацией. Ему, похоже, нравилось, что из-за него две девушки, пусть и косвенно, вступили в противостояние. Его самолюбие получало очередную порцию питательной среды.

Они дошли до кофейного автомата в молчании. Кирилл протянул ей банку с капучино.

– Держи. Мое предложение о перемирии.

– Спасибо, – Варя взяла банку, но не открывала. – Но это не война, Орлов. Это работа. Итак, ваш обычный график тренировок?

Он прислонился к стене, отхлебнул из своей банки и смотрел на нее с той же изучающей улыбкой.

– Обычно мы занимаем зал по вечерам, с семи до девяти. Но перед соревнованиями нужно больше времени. Хотим добавить утренние занятия, с шести до семи.

Варя тут же достала планшет и открыла календарь.

– Шесть утра? Это проблематично. В это время зал забронирован под общую физподготовку для легкоатлетов. Сергей Кузнецов у вас в команде есть? Он как раз…

– Я знаю, кто такой Сергей, – мягко прервал он ее. – Но мы – сборная университета. У нас приоритет. Особенно перед такими важными соревнованиями.

Варя подняла на него взгляд. Ее глаза сузились.

– Приоритет не означает, что можно растоптать расписание всех остальных. Я могу предложить вам слот в восемь вечера, но на полчаса дольше. Или…

– Нас не устраивает, – он покачал головой, и в его тоне впервые прозвучали нотки капризного ребенка, привыкшего, что все пляшут под его дудку. – Мы разминаемся с утра. Нам нужен зал в шесть.

Варя сделала глубокий вдох, собираясь с мыслями. Первое же рабочее обсуждение упиралось в его непоколебимое “хочу”.

– Тогда вам придется договориться с легкоатлетами лично. Мое дело – составить сводное расписание, а не решать ваши межклубные конфликты. Если вы и тренер их команды придете ко мне с совместным решением, я внесу изменения. В противном случае – только вечерние слоты.

Он смотрел на нее несколько секунд, и его улыбка наконец исчезла. Взгляд стал серьезным, оценивающим. Он явно не ожидал такого жесткого отказа.

– Ты серьезно?

– Абсолютно, – Варя отхлебнула кофе. Он был слишком сладким. – Я здесь для того, чтобы наводить порядок, Орлов, а не потакать чьим-то капризам. И мое рабочее время подошло к концу. Мне на пару.

Она захлопнула крышку планшета и повернулась, чтобы уйти.

– Жду от вас решения до конца недели. Хорошего дня.

И она ушла, оставив его одного у кофейного автомата с банкой недопитого кофе и явно озадаченным выражением лица. Она не обернулась, но кожей чувствовала его взгляд у себя в спине. На этот раз в нем не было ни развлечений, ни флирта. Было раздражение. И, возможно, самое начало уважения.

Варя не оборачивалась, пока не свернула за угол, в безлюдный коридор, ведущий к лекционным аудиториям. Только там она прислонилась к прохладной стене, выдохнула и позволила себе дрожащей рукой провести по лбу. Сердце колотилось где-то в горле, отдаваясь глухим стуком в висках.

“Черт возьми, – подумала она, – я только что нахамила капитану сборной в мой первый рабочий день”.

Но это была не грубость. Это была принципиальность. И он это понял. Он не побежал за ней, не стал кричать. Он принял это.

Мысль согрела ее изнутри, придав уверенности. Она распрямила плечи, поправила джемпер и зашагала дальше, на ходу отправляя сообщение Алексею Ивановичу: “Обсудила с Орловым график. Есть спорный момент по утренним тренировкам. Жду согласования с легкоатлетами. Держу в курсе”.

Ответ пришел почти мгновенно: “Хорошо. Действуй”.

Два слова. Но они значили для нее больше, чем любая похвала. Это было доверие.

Пара прошла на удивление спокойно. Никаких внезапных появлений Кирилла, никаких шепотков за спиной. Казалось, буря миновала. Но Варя не обольщалась. Она знала, что затишье было обманчивым.

После пары ее ждал сюрприз. Выйдя из аудитории, она увидела Сергея, который о чем-то оживленно спорил с тем самым Игорем, капитаном баскетболистов.

– Вот она, наша героиня! – возликовал Игорь, замечая Вару. – Подходи, подходи, разреши наш спор!

Сергей лишь скептически хмыкнул.

–Ты про что? – насторожилась Варя.

– Про тебя и Орлова! – Игорь широко улыбнулся. – Я говорю – она его в итоге на место поставит и все будут ее слушаться. А этот пессимист, – он толкнул Сергея плечом, – считает, что ты сломаешься под его напором и уйдешь сама.

Варя посмотрела на Сергея, потом на Игоря. В ее голове щелкнул тумблер. Она устала быть предметом споров.

– Вы оба не правы, – сказала она тихо, но так, что оба немедленно замолчали. – Я не буду никого “ставить на место». И я не сломаюсь. Я буду просто делать свою работу. Хорошо. Если это все, что вас беспокоит, мне пора.

Она развернулась и пошла прочь, оставив двух спортсменов в легком ступоре.

– Видал? – восхищенно прошептал Игорь.– Железная леди. Я выиграю этот спор.

Сергей ничего не ответил, лишь задумчиво смотрел ей вслед.

Весь оставшийся день Варя провела в библиотеке, стараясь сосредоточиться на учебе. Но мысли постоянно возвращались к утреннему разговору. К его удивленному лицу. К его молчанию.

Перед самым закрытием библиотеки ее телефон вибрировал. Незнакомый номер.

– Алло?

– Соколова? – в трубке прозвучал низкий, узнаваемый голос. – Это Орлов.

Варя замерла, стиснув пальцами край стола.

– Я поговорил с тренером легкоатлетов, – продолжил он без лишних предисловий. Его голос был ровным, деловым, без следов утреннего раздражения. – Мы договорились. Они освобождают зал в шесть утра для нас два раза в неделю, а мы уступаем им вечернее время в четверг.

Варя не могла скрыть своего удивления.

– О, Хорошо. Отлично. Пришлите мне, пожалуйста, подтверждение от их тренера на почту, и я внесу изменения в общее расписание.

– Уже отправил, – ответил он. – И, Соколова…

– Да?

– Ты была права. Насчет капризов. До завтра.

Он положил трубку.

Варя сидела с телефоном в руке, не в силах пошевелиться. Он не извинился. Он не пытался флиртовать. Он просто признал ее правоту. По-деловому. Уважительно.

Это была не победа. Это было нечто большее. Это было начало диалога.

Она медленно убрала телефон в сумку, собрала вещи и вышла на улицу. Ветер все еще гнал по небу тучи, но сквозь них уже пробивался одинокий луч заходящего солнца.

Сумрак уже окончательно поглотил улицы, когда Варя вышла из библиотеки. Фонари бросали на мокрый асфальт длинные, расплывчатые тени. Она закуталась в шарф, прячась от колючего ветра, и быстрым шагом направилась в сторону общежития.

Мысли все еще крутились вокруг короткого разговора с Кириллом. Его голос в трубке звучал так… иначе. Без привычной снисходительности. Это заставляло ее нервничать даже больше, чем его утреннее высокомерие.

– Варя! Эй, Соколова, стой!

Она обернулась. Из подъезда главного корпуса вывалилась знакомая компания: Лиля, что-то эмоционально жестикулируя, рассказывала Артему, который, как всегда, с невозмутимым видом слушал, уткнувшись в телефон. Рядом с ними, засунув руки в карманы и смеясь чьей-то шутке, шел Макс.

– Варюха! – Лиля, заметив ее, радостно замахала рукой. – Идешь в общагу? Мы как раз к тебе!

Компания окружила ее, сразу став живым щитом от ветра.

– Ты вся задумчивая, – сразу подметила Лиля, прищурившись.– Опять Орлов что-то выкинул?

– Наоборот, – покачала головой Варя, и они всей гурьбой двинулись по тротуару к огням общежития. – Он созвонился. Согласился на мои условия по расписанию.

– Что?! – Лиля остановилась как вкопанная. – Серьезно? Капитан Кирилл Орлов лично позвонил и сказал “да”? Мир сошел с оси.

– Он не сказал “да”, – поправила ее Варя. – Он сказал, что я была права. Это немного другое.

– Это намного круче, – флегматично заметил Макс. – Для его самолюбия – это как капитуляция. Так что держись, теперь он точно начнет настоящую осаду.

– Не пугай ее, – Лиля толкнула его локтем в бок. – Молодец, Варь! Первый раунд твой!

Они шли по вечернему городу, их голоса и смех разгоняли осеннюю тоску. Варя наконец-то расслабилась, позволив теплу от дружеской компании растопить ледяную скорлупу напряженного дня.-

Войдя в знакомый, пропахший чистящими средствами и гречневой кашей холл общежития, они столкнулись с Сергеем. Он спускался по лестнице с гирей в руке, явно направляясь в тренажерный зал в подвале.

– О, а вот и наша героиня, – он остановился, перекладывая гирю из руки в руку. – Слушай, а Орлов-то, оказывается, не просто надулся. Он уже по всему этажу ищет тренера легкоатлетов. Я видел, как он к нему в комнату ломился. Серьезный настрой.

Все переглянулись. Даже Артем оторвался от книги.

– Интересное развитие, – произнес он задумчиво. – Похоже, твоя принципиальность произвела на него большее впечатление, чем любая улыбка.

Варя чувствовала, как на ее щеки наплывает румянец. Было одновременно и приятно, и неловко быть объектом такого всеобщего внимания.

– Да бросьте вы, – отмахнулась она. – Он просто понял, что я не буду с ним нянькаться, и решил действовать в рамках правил. И все.

– Правил, которые установила ты, – не унималась Лиля, подмигивая. – Это и есть главная победа.

Поднявшись на свой этаж, они ввалились в Варину комнату. Лиля сразу же плюхнулась на кровать, Макс пристроился с ноутбуком на единственном стуле, Артем прислонился к косяку двери, продолжив лазить в телефоне, а Сергей, отставив гирю в угол, устроился на полу.

Комната мгновенно стала шумной и живой. Кто-то достал печенье, Лиля захватила чай из столовой. Завязался шумный спор о чем-то незначительном, смех, рассказы о прошедшем дне.

Варя, разливая чай по кружкам, смотрела на них и ловила себя на мысли, что ее первый тяжелый рабочий день закончился идеально. Вот он, ее настоящий тыл. Ее команда.

– Вы из него не пойми кого делаете, – Варя покачала головой, раздавая кружки. – Как будто он такой бедный-несчастный бунтарь, который идет против системы. Он просто привык, что система под него подстраивается. А когда не подстроилась – ему пришлось немного поднапрячься. Не более того.

– Ну, “немножко поднапрячься” для Орлова – это уже подвиг, – фыркнул Макс, не отрываясь от экрана. – Обычно он пальцем о палец не ударит, если можно просто улыбнуться и получить желаемое.

– Именно! – подхватила Лиля, сгребая в рот печенье. – Он для тебя побегал, договорился. Это ж целое событие! Ты должна чувствовать себя польщенной.

–Я чувствую себя профессионалом, чьи деловые аргументы были наконец-то услышаны, – поправила ее Варя, но легкая улыбка все же тронула ее губы. – И да, возможно, мне немного приятно. Чуть-чуть. Но только потому, что это доказывает – я все делаю правильно.

– О, смотрите-ка, она тает! – ехидно протянул Сергей с пола. – Скоро сама ему расписание в шести утра перепишет.

– Ни за что! – Варя бросила в него свернутую салфетку. – Первое правило -никаких поблажек. Иначе весь мой авторитет рухнет.

– Мудро, – из своего угла пробасил Артем, наконец-то закрыв книгу. – Как говаривал Сунь-Цзы: “Веди его так, как если бы ты вел одного человека: куда захочешь, туда он и пойдет; сражайся с ним так, как если бы ты сражался с одним человеком: нападешь на него – и он непременно будет разбит”. Ты атаковала его самомнение и победила. Теперь он идет за тобой.

В комнате на секунду повисла тишина, после чего все дружно рассмеялись.

– Тема, ты вообще можешь говорить что-то без цитат? – выдохнула Лиля, вытирая слезу.

– Могу, – невозмутимо ответил Артем. – Но зачем, если великие уже все сказали до меня?

Варя присоединилась к смеху, чувствуя, как последние остатки напряжения окончательно покидают ее. Они были правы. И неправы одновременно. Да, она получила свое маленькое удовлетворение. Но это не меняло сути. Кирилл Орлов оставался для нее сложной рабочей задачей, а не романтическим интересом.

Внезапно в дверь постучали. Легко, но настойчиво.

Все мгновенно замолкли, переглянувшись.

– Это он, – с придыханием прошептала Лиля. – Чувствую нутром! Идет за тобой!

– Перестань, – шикнула на нее Варя и, сглатывая внезапно подступившее волнение, направилась к двери.

Она открыла ее, готовясь увидеть зазнавшегося капитана.

Но на пороге стояла хрупкая первокурсница с испуганными глазами, вся красная от смущения.

– Варя Соколова? Мне к вам от Алексея Ивановича. Он просил срочно отдать, – она сунула Варе в руки папку и, не дожидаясь ответа, пулей умчалась прочь.

Варя медленно закрыла дверь, ощущая на себе разочарованные взгляды друзей.

– Ну что? Приглашение на ужин? – поднял бровь Макс.

– Нет, – Варя открыла папку. Внутри лежали кипы документов на подпись и схема эвакуации на случай пожара в спорткомплексе. – Работа. Самая что ни на есть скучная.

Все дружно застонали.

– Ну вот, романтика закончилась, – с комичным вздохом заключил Сергей. – Давайте лучше печенье доедим.

Варя улыбнулась, откладывая папку в сторону. И пусть это была не романтика. Это было ее настоящее. Ее правила. И сейчас, в этой шумной комнате, с друзьями и папкой скучных документов, оно было идеальным.

Комната опустела, оставив после себя лишь смятое одеяло, пустые кружки и крошки печенья на столе. Тишина, нарушаемая лишь мерным гулом холодильника, снова стала привычной. Варя уже начала собирать разбросанные вещи, когда поняла, что Лиля никуда не ушла. Она по-прежнему лежала на Вариной кровати, раскинувшись звездой и задумчиво глядя в потолок.

– Повезло тебе, конечно, – лениво протянула Лиля, не меняя позы. – В комнате одной жить. Тишина, покой. Никто не ворует твой йогурт и не включает на полную громкость душераздирающую попсу в семь утра.

Варя улыбнулась, подбирая с пола гирю, оставленную Сергеем.

– Ну, да. Повезло. Хотя иногда и одиноко бывает. Особенно когда нужно с кем-то поговорить.

– Со мной всегда можно поговорить, – Лиля перевернулась на бок, подперев голову рукой. Ее взгляд стал серьезным. – Серьезно, Варь. Как ты? Правда? Весь этот сыр-бор с Орловым, новая работа… Мама твоя опять звонила?

Варя вздохнула и присела на край кровати рядом с подругой.

– Мама звонила вчера. Обычный разговор. Что я все делаю не так, что трачу время впустую, что пора взрослеть. – Она повела плечами, стараясь сделать вид, что это ее не задевает. – А с работой… Я не знаю, Лиль. Я чувствую себя так, будто иду по канату без страховки. Один неверный шаг – и все. Или все будут говорить «мы же предупреждали», или…

– Или этот зазнайка Орлов будет ходить с довольной рожей, – закончила за нее Лиля. – Но он же уже не ходит! Он, наоборот, бегает и выполняет твои поручения. Это победа!

– Пока что, – усмехнулась Варя. – Но я его не обманываю. Мне правда не до флиртов и этих… игр. У меня учеба, теперь еще эта работа. У меня нет на это ни сил, ни желания.

Лиля внимательно посмотрела на нее, а потом мягко ткнула ее в бок.

– А я и не говорю, что тебе надо с ним флиртовать. Я говорю, что ты – молодец. Ты делаешь то, что должна. А он… Ну, пусть бегает. Пусть старается. Тебе же приятно, что даже такой король универа признает твою крутость?

Варя задумалась. Приятно? Да, черт возьми, было приятно. Не как женщине, а как специалисту. Как человеку, которого наконец-то услышали.

– Может быть, чуточку, – сдалась она.

– Вот и отлично! – Лиля снова плюхнулась на спину. – А теперь давай спать. Или ты эти бумаги с эвакуацией на ночь будешь изучать?

– Нет, – Варя убрала папку в сумку. – Спать.

Она выключила свет, и комната погрузилась в темноту, нарушаемую только светом фонаря за окном.

– Варь? – тихо позвала Лиля из темноты.

– А?

– А он все-таки симпатичный. Спорить будешь?

Варя фыркнула в подушку.

– Спи уже.

– Споришь, значит, нет, – довольно протянула Лиля. – Сладких снов, героиня.

И через пару минут ее дыхание стало ровным и глубоким. Варя лежала с открытыми глазами, глядя на световые блики на потолке. «Симпатичный». Да, возможно. Но это было самой незначительной деталью во всей этой сложной, запутанной головоломке под названием «Кирилл Орлов». И она была полна решимости разобраться в ней самостоятельно, без подсказок.

Тишина. Гудит холодильник. За стеной кто-то негромко смеется, и смех тут же затихает. Лиля уже спит, ее дыхание ровное и беззаботное. А Варя все смотрит в потолок, и мысли, будто разбуженные словами подруги, кружатся в голове, не давая уснуть.

“Симпатичный”.

Да, черт возьми. Симпатичный. Высокий, спортивный, с той самой улыбкой, от которой у первокурсниц подкашиваются ноги. И в этом была главная ловушка. Потому что за этой улыбкой скрывалось море самолюбования, а за уверенностью – привычка получать все желаемое без усилий.

Она повернулась на бок, к стене, стараясь выкинуть его образ из головы. Но он упрямо всплывал – не тот, каким он был сегодня утром, надменный и снисходительный, а каким она услышала его по телефону. Сосредоточенным. Деловым. Признающим ее правоту.

Это было ново. И оттого – опасно.

Потому что с высокомерным зазнайкой она знала, как бороться. А с кем бороться, если он вдруг стал адекватным? Если он начал играть по ее правилам?

Варя с силой зажмурилась. Нет. Это все игра. Новая тактика. Осада, как и говорила Лиля. Он просто сменил метод, поняв, что прямой натиск не работает. Нельзя поддаваться.

Она встала, стараясь не разбудить подругу, и подошла к окну. Ночь была черной и беззвездной. В отражении в стекле она видела свое лицо – уставшее, без косметики, с разметанными волосами. Обычная девушка. Не модель, не красотка, за которой принято ухаживать.

“Что ему вообще от меня нужно?” – этот вопрос гвоздем сидел в мозгу.

Ответа не было. Только тишина и собственное отражение.

Она потянулась за телефоном, чтобы отвлечься, и ее палец сам нашел чат с Алексеем Ивановичем. Еще раз перечитала его сообщение: “Хорошо. Действуй”.

Два слова. Но они были якорем. Напоминанием, кто она здесь и зачем. Она 0 организатор. Профессионал. Ее ценят за дело, а не за внешность или умение флиртовать.

Она положила телефон обратно на стол, и ее взгляд упал на папку с документами, которую принесла первокурсница. Схема эвакуации. Скучно. Рутинно. Надежно.

Варя глубоко вздохнула и вернулась в кровать. Рядом мирно посапывала Лиля.

Все стало на свои места. Пусть Кирилл Орлов играет в какие угодно игры. У нее есть своя роль. И она ее придержится.

Глава 2

Утро началось с хаоса. Будильник прозвенел вхолостую, и они проснулись одновременно от дикого крика Лили: “Черт, мы проспали!”.

Солнце уже вовсю било в окно, безжалостно освещая бардак в комнате. Варя, спросонья споткнувшись о гирю Сергея, едва не полетела на пол, но успела ухватиться за стол.

– Быстрее, быстрее! – причитала Лиля, натягивая джинсы и одновременно пытаясь застегнуть блузку. – У меня через двадцать минут лаба, а я еще даже зубы не чистила!

Варя, не отвечая, метнулась в душ. Пятиминутный режим «спринтера»: намочить, вспенить, смыть. Выскочила из ванной, на ходу заворачиваясь в полотенце, и чуть не столкнулась с Лилией, которая с зубной щеткой во рту уже рылась в ее шкафу.

– Одолжи кофту! Моя вся в пятнах от вчерашнего кофе!

– Бери любую! – бросила Варя, натягивая первую попавшуюся пару темных джинсов и просторный свитер.

Она схватила фен, но взгляд упал на часы.

– К черту! – выдохнула она, отшвырнув фен в сторону. Не было времени даже на это.

Она провела пальцами по мокрым волосам, выгоняя лишнюю воду, и быстрым движением руки попыталась собрать их в привычный тугой пучок. Но заколка лопнула с тихим щелчком, и мокрые пряди рассыпались по плечам.

– О, нет! – простонала Варя, тычась пальцами в разлетевшиеся пружинки от заколки.

– Забей! – крикнула из-за двери Лиля, уже почти одетая.-Иди так! Смотрится круто, бунтарско!

Варя посмотрела на свое отражение в зеркале. Мокрые, темные, неприбранные волосы лежали на свитере, обрамляя лицо, на котором читалась паника и усталость. Она выглядела… иначе. Не так, как всегда. Не собранно и строго, а растрепанно и беззащитно.

– Выгляжу как после урагана, – пробормотала она.

– Выглядишь живой! – поправила ее Лиля, влетая в комнату и хватая сумку. – Бежим!

Они выскочили из комнаты и помчались по коридору, оставляя за собой след из капель воды и запаха геля для душа. Варя чувствовала, как мокрые кончики волос хлопают ее по щекам и шее. Это было непривычно и немного мешало, но было уже не до того.

Они неслись по улице, и ветер подхватывал ее распущенные волосы, развеваясь. Она чувствовала себя голой без своего привычного “панциря” из собранных волос. Более уязвимой. Но вместе с тем в этой спешке, в этом легком безумии утра была какая-то освобождающая искренность.

Она не пыталась казаться идеальной. Она просто бежала на пару, как есть – растрепанная, запыхавшаяся, живая.

Они влетели в главный корпус буквально за минуту до начала пары. Лиля, выкрикнув “спасибо за кофту!”, рванула к своей аудитории на втором этаже. Варя, все еще пытаясь отдышаться, распахнутой тяжелую дверь в свою аудиторию.

Повезло – преподаватель еще не пришел. Она прокралась на свое привычное место на последней парте и рухнула на стул, сгребая с лица мокрые, растрепанные волосы. Сердце колотилось, в висках стучало. Она чувствовала себя абсолютно раздетой. Каждый взгляд, брошенный в ее сторону, казался ей пристальным изучением ее неприбранного вида.

Она потянулась за резинкой для волос в кармане – привычный жест, – но карман был пуст. Проклятая сломанная заколка!

Варя сгорбилась над конспектом, стараясь сделать вид, что усиленно изучает материал, а сама краем глаза сканировала аудиторию. Никто, кажется, не смотрел на нее с особым интересом. Все были заняты своими телефонами, разговорами, подготовкой к паре.

Постепенно ее дыхание выровнялось, а паника начала отступать, сменяясь странным, новым ощущением. Ей было… нежарко. Обычно тугой пучок к концу пары начинал тянуть кожу на голове, вызывая тупую боль. Сейчас же ветерок из приоткрытого окна шевелил ее высыхающие волосы, и это было приятно. Свободно.

Она машинально провела рукой по волосам, пытаясь их пригладить, и поймала себя на том, что они уже почти высохли и лежат мягкими, непослушными волнами. Совсем не так, как она привыкла.

Дверь аудитории открылась, и вошел преподаватель. Лекция началась. Варя старалась сосредоточиться, но ее внимание то и дело ускользало. Она чувствовала, как прядь выбивается и падает на щеку. Она ощущала легкое движение волн на затылке при каждом повороте головы.

Это было отвлекающе. Но не неприятно.

Перемена застала ее врасплох. Она вышла в коридор, чтобы попить воды, и в отражении в стекле витрины увидела себя. Незнакомую. Не “Валю-волонтера” с идеально убранными волосами и строгим взглядом, а просто девушку с растрепанными, вьющимися от сырости волосами и усталым, но более мягким лицом.

–Привет, Соколова.

Она вздрогнула и обернулась. Рядом с кулером стоял Кирилл. На нем был темный худи, и он смотрел на нее с легким, непривычным выражением – без привычной ухмылки, скорее с любопытством.

– Привет, – буркнула она, стараясь отвести взгляд.

– Новый образ? – спросил он, его взгляд скользнул по ее волосам. В его голосе не было насмешки, лишь нейтральное наблюдение.

Варя почувствовала, как по щекам разливается жар. Она готова была провалиться сквозь землю.

– Мы проспали, – выдавила она, ненавидя себя за это оправдание.

Кирилл кивнул, его губы тронула легкая улыбка, но на этот раз она не казалась снисходительной.

– Бывает. Кстати, насчет расписания. Я все согласовал. Пришлю тебе письмо с подтверждением.

–Хорошо, – кивнула она, все еще не в силах поднять на него глаза. – Спасибо.

– Всегда пожалуйста, – он отхлебнул из своего стаканчика и повернулся, чтобы уйти, но на секунду задержался. – Тебе… идет. Так, в общем.

И он ушел, растворившись в толпе студентов, оставив Вару стоять с горящими ушами и стаканчиком воды в оцепеневшей руке.

Он это сказал? Серьезно? Не насмешливо, не как очередной флирт, а просто… констатировал факт. Как будто заметил новую кофту.

Она медленно вернулась в аудиторию, на свое место. Лекция продолжилась, но Варя уже не слышала слов преподавателя. Она сидела, машинально перебирая пальцами высохшие, мягкие пряди волос, и в голове у нее стучало только одно: “Тебе идет”.

И самое странное было то, что сейчас, глядя на свое смущенное отражение в темном экране планшета, она и сама начинала так думать.

Лекция тянулась мучительно долго. Слова преподавателя пролетали мимо ушей, превращаясь в ровный, ни к чему не обязывающий гул. Варя не могла сосредоточиться. Пальцы сами собой нащупали на шее тонкую цепочку – подарок бабушки на совершеннолетие, – и она нервно теребила холодный металл, пытаясь вернуть себе хоть каплю привычного самообладания.

“Тебе идет”.

Эти два слова звенели в ее голове навязчивее любой лекции. Они были произнесены без привычного для него напуска, без подтекста. Просто констатация. И это выбивало почву из-под ног больше, чем любая откровенная насмешка.

Она украдкой взглянула на свое отражение в экране выключенного планшета. Растрепанные волосы, широко раскрытые глаза, легкий румянец на щеках. Она выглядела… растерянной. Юной. Не такой собранной и неуязвимой, как всегда. И в этом было что-то пугающе… приятное.

Звонок на перемену прозвенел, как избавление. Варя схватила сумку и первой выскочила из аудитории, почувствовав острую необходимость остаться наедине с собой. Она почти бегом пересекла холл и нырнула в женскую уборную, запершись в самой дальней кабинке.

Нужно было привести себя в порядок. Вернуть контроль. Она порылась в сумке – нет, запасной резинки для волос не было. С глупым, почти детским отчаянием она провела руками по волосам, пытаясь снова собрать их в тугой, строгий пучок, но мокрые пряди выскальзывали, падая на лицо.

– Черт, – выдохнула она, опуская руки.

Она вышла из кабинки и подошла к раковине, уставившись на свое отражение в зеркале. Девушка в зеркале смотрела на нее вопрошающе, почти испуганно. Варя медленно провела пальцами по волосам, просто приглаживая их, убирая самые непослушные пряди за уши. И… все. Она не стала делать больше никаких попыток изменить себя.

И странное дело – отражение перестало казаться ей чужим. Оно стало просто другим. Более мягким. Более настоящим.

Она выпрямила плечи, смахнула с свитера несуществующую пылинку и вышла из уборной с новым, странным чувством – неуверенности, а принятия. Принятия этой маленькой слабости, этого момента неидеальности.

По дороге к следующей паре она прошла мимо спортзала. Дверь была приоткрыта, и оттуда доносился ритмичный стук мяча и резкие, отрывистые команды. Не думая, она замедлила шаг и заглянула внутрь.

На площадке шла тренировка волейбольной команды. Кирилл отрабатывал подачу. Его лицо было сосредоточено, мышцы на спине и руках напряжены под майкой. Он был полностью поглощен процессом, его мир сузился до площадки, сетки и мяча. В нем не было и тени того самовлюбленного щеголя из коридора. Здесь он был другим – целеустремленным, жестким, настоящим.

Он не заметил ее. А она, не отдавая себе отчета, простояла в дверях несколько лишних секунд, наблюдая, как мяч с мощным свистом врезается в противоположную часть площадки.

Затем он обернулся, чтобы сказать что-то своему нападающему, и его взгляд скользнул по дверному проему. Зацепился. Узнал.

И снова – не было улыбки. Лишь короткий, деловой кивок. И снова погрузился в игру.

Варя резко отшатнулась от двери, как будто ее поймали на чем-то запретном. Сердце бешено застучало где-то в горле. Она повернулась и почти побежала прочь, чувствуя, как жар разливается по всему телу.

Он видел ее. Видел ее растрепанной, неуместной, подсматривающей. И снова – никакой реакции. Ни насмешки, ни флирта. Только кивок.

Это сводило с ума. Она не могла понять правил этой новой игры, потому что, похоже, правил в ней не было вовсе.

Она зашла в аудиторию, села на свое место и уткнулась в учебник, стараясь не видеть ничего вокруг. Но перед глазами все стоял он – не тот, кто подходил к ней с ухмылкой, а тот, кого она только что видела на площадке. Сосредоточенный. Настоящий.

Прошло пару дней. Варя уже почти привыкла к своим распущенным волосам, собрав их в низкий, небрежный хвост – компромисс между удобством и новым образом. Мысли о мимолетной встрече у спортзала по-прежнему периодически всплывали, но она гнала их прочь, погружаясь в учебу и подготовку плана мероприятий.

Вечером, когда она уже собиралась уйти из спорткомплекса, ее остановил Алексей Иванович.

– Соколова, ты свободна? Зайди на минутку на тренировку волейболистов. Нужно кое с кем познакомиться и кое-что обсудить.

Сердце Варя предательски екнуло. Тренировка. Волейболисты. Он.

– Конечно, Алексей Иванович, – кивнула она, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

Она зашла в зал. Воздух был густым от запаха пота и натертого магнезией пола. Шесть высоких, поджарых парней в тренировочной форме отрабатывали связку у сетки. Движения были отточенными, резкими, почти инстинктивными. Кирилл, стоя спиной к ней, что-то кричал своему связующему, и его голос, низкий и властный, резал пространство.

Алексей Иванович громко свистнул.

–Орлов! Ко мне!

Все замерли. Кирилл обернулся. Увидев Вару рядом с тренером, он на мгновение застыл, потом бросил мяч партнеру и направился к ним, вытирая лицо полотенцем. Его взгляд скользнул по Варе, задержался на ее небрежном хвосте, но ничего не выразил.

– Слушаю, тренер.

– Ребята, собрались! – скомандовал Алексей Иванович, и команда лениво, но послушно подошла, образуя полукруг. – Знакомьтесь. Это Варя Соколова. Новый организатор спортивных мероприятий. С сегодняшнего дня все ваши вопросы по расписанию, заявкам, выездам – через нее. Все ее указания – как мои. Понятно?

Шесть пар глаз уставились на Вару с откровенным любопытством. Она почувствовала, как под этим взглядом краснеет, но упрямо подняла подбородок и постаралась улыбнуться.

– Всем привет. Рада работать с вами.

– Это та самая, что тебя, капитан, в стойку поставила? – громко прошептал кто-то из задних рядов, рыжий и конопатый связующий.

Раздался сдержанный смех. Кирилл бросил на провинившегося убийственный взгляд, и смех немедленно стих.

– Привет, Варя, – сказал он первым, кивнув ей. Его тон был нейтральным, профессиональным. – Рады тебе. Ребята, это Варя. Запомнили.

Он обвел взглядом команду, и его интонация не оставляла сомнений – это был приказ. Не вопрос, не шутка, а прямое указание.

Парни закивали, кто-то пробормотал “привет”, кто-то просто поднял руку в знак приветствия. Рыжий связующий, все еще поджавшись от взгляда капитана, виновато улыбнулся.

– Отлично, – заключил Алексей Иванович. – Варя, останься, посмотри на тренировку, вникни в процесс. Орлов, продолжай.

Тренер ушел, оставив Вару стоять у кромки площадки под пристальными, теперь уже более сдержанными взглядами команды. Она чувствовала себя как на сцене под софитами.

Кирилл хлопнул в ладоши.

– Ну что, встали, поехали! Связка через четвертую зону! – скомандовал он, и команда ожила, снова бросившись в бой.

Он больше не смотрел на нее. Он был полностью поглощен тренировкой. Кричал, поправлял, показывал движения. Он был здесь богом и генералом, а она – лишь зрителем.

Варя нашла скамейку в стороне и села, доставая планшет. Она старалась делать вид, что делает заметки, но на самом деле просто наблюдала. Наблюдала за ним. За тем, как он двигается, как руководит, как отдает всего себя делу. Это было гипнотизирующее зрелище.

Через полчаса он свистнул, объявляя перерыв. Ребята повалились на лавки, хватая бутылки с водой.

Кирилл подошел к ней, все еще дыша тяжело. Капли пота стекали по его виску.

– Ну как? Впечатляет? – спросил он, и в его голосе снова появились знакомые нотки самоуверенности, но на этот раз она казалась заслуженной.

– Впечатляет, – честно признала Варя. – Выкладываются на все сто.

– А как иначе? – он отхлебнул воды из бутылки. – Кстати, насчет выезда на те соревнования… Нужно будет заказать для нас микроавтобус. И согласовать время с ректоратом.

– Я уже составила предварительную заявку, – сказала Варя, открывая нужный файл на планшете.– Вот. Посмотрите, все ли устраивает.

Он взял планшет, его брови поползли вверх от удивления. Он явно не ожидал, что она уже все подготовила.

– Ты… серьезно? Ты же только вчера…

– Я люблю, когда все под контролем, – пожала она плечами.

Он посмотрел на нее – долгим, изучающим взглядом. В его глазах читалось уже не просто любопытство, а уважение.

– Понятно, – наконец сказал он, возвращая планшет.– Тогда я буду знать, к кому обращаться. Спасибо.

Он кивнул и пошел к своей команде, оставляя Варю с странным чувством выполненного долга и легкой, щемящей теплоты под сердцем.

Она посмотрела на его спину, на номер “1”, и впервые подумала, что, возможно, этот пазл не такой уж и сложный. Просто нужно найти правильный подход. И она, кажется, начала его находить

Варя вышла из спорткомплекса, вдыхая прохладный вечерний воздух. Внутри все еще гудело от адреналина и энергии, а здесь, снаружи, уже царили тишина и осенние сумерки. Она чувствовала странную смесь усталости и удовлетворения – первый рабочий день на новой должности подходил к концу, и он явно удался.

– Эй, Соколова! Постой!

Она обернулась. Из дверей спорткомплекса высыпала шумная группа парней. Впереди шел Кирилл, уже переодетый в темные джинсы и свободную толстовку, но все еще с мокрыми от душа волосами. Рядом с ним ковылял, потирая плечо, тот самый рыжий связующий. За ними следовали еще ребята из команды.

– Куда так быстро?– Кирилл легко догнал ее. – Знакомиться будем. Раз уж ты наш новый начальник, надо же знать команду в лицо.

– Варя, это мой заместитель и наш диагональный – Марк “Боец” Семенов, – Кирилл хлопнул по плечу высокого парня с серьезным лицом и коротко стриженными темными волосами. На его левой брови был заметен небольшой шрам. Марк кивнул Варе молча, но уважительно.

– А это наш болтун и гений связки, которого ты уже слышала, – Егор “Молот” Петров, – рыжий парень, тот самый, что позволил себе ремарку на тренировке, виновато ухмыльнулся и сделал под козырек. – Лучше его в атаке никто мяч не выставит.

– Привет, начальник, – бойко сказал Стёпа. – Прошу прощения за утреннее… это самое.

– А это наша стена, – Кирилл указал на двух практически одинаковых высоких и широкоплечих парней. Близнецы. – Братья Артем и Денис Бровкины. Наши центральные блокирующие. Молчат обычно, зато в блоке – железо.

Близнецы синхронно кивнули. Один – в красной толстовке, другой – в синей. Отличить их было практически невозможно.

– Артем, – вдруг сказал тот, что в красном, указывая на себя.

– Денис, – добавил второй, в синем.

– А это Степан Жуков, – Кирилл обнял за шею коренастого парня с хитрыми глазами и упрямым подбородком. – Наш либеро. Ловит всё, что летит в его сторону. И главный заводила во всех безобразиях.

– Привет, начальница, – Егор широко ухмыльнулся. – Не верь ему. Безобразия тут все вместе устраиваем. А я просто создаю атмосферу.

Все засмеялись. Варя чувствовала, как напряжение постепенно уходит. Они были шумные, немного разболтанные, но в их отношении сквозило искреннее любопытство и принятие.

–Очень приятно со всеми познакомиться, – сказала Варя, и на этот раз ее улыбка была совершенно естественной. – Надеюсь на продуктивную работу.

– Работа – это потом, – вдруг заявил Степан. – А сейчас коллектив сплачивается! Идем все в столовую, компот пить! Мы сегодня хорошо потренировались, заслужили!

– Поддерживаю, – тут же встрял Егор. – Капитан, организуй!

Кирилл посмотрел на Вару с вопрошающим подъемом брови. В его взгляде читался вызов и в то же время предложение перемирия. Неформальное. Человеческое.

– Что, организатор? Найдется в твоем графике пятнадцать минут на несанкционированное чаепитие с подчиненными?

Она колебалась всего секунду. Правила говорили “нет”. Но что-то новое и теплое внутри нашептывало “да”.

– Пятнадцать минут – это регламентированный перерыв, – с деловой серьезностью ответила она, под общий одобрительный гул. – Но только если компот за ваш счет.

– Ура! – хором крикнули ребята. – Нашлась начальница с чувством юмора!

И вся ватага, возглавляемая Кириллом, двинулась к студенческой столовой, захватив с собой немного смущенную, но уже смеющуюся Варю. Она шла в центре этого шумного потока, и ее растрепанный хвост покачивался в такт шагу.

Варя шла в центре шумной толпы, и странное чувство тепла разливалось у нее внутри. Это было не похоже на привычное удовлетворение от хорошо выполненной работы. Это было что-то более живое, более… хаотичное.

Столовая была почти пустой – между ужином и закрытием оставалось совсем немного времени. Пахло остывшим компотом и влажными тряпками. Парни гурьбой двинулись к раздаче, громко споря о том, кто сколько кружек компота сможет выпить за один присест.

– Так, тихо там! – скомандовал Кирилл, но в его голосе не было строгости, лишь легкая насмешка. – Не пугайте нашего организатора. Варя, что будешь? Компот? Чай? Или, может, что-то покрепче? – он подмигнул.

– Компот, – улыбнулась она. – Я же на работе.

– Правильный выбор, – одобрительно кивнул Егор, уже вернувшийся с подносом, на котором стояло несколько стаканов с мутным напитком. – На, начальница, с первым рабочим днем!

Он протянул ей стакан. Варя взяла его, чувствуя, как прохлада стекла проникает в пальцы.

Ребята расселись за большим столом, сдвинутым из нескольких маленьких. Варя оказалась между молчаливым Марком и болтливым.

Степой, который уже вовсю рассказывал анекдот про связующего и судью. Кирилл сел напротив, облокотившись на спинку стула и наблюдая за происходящим с легкой улыбкой.

– Ну что, – обратился он к Варе, перекрывая общий гам. – Теперь, когда ты нас всех видела в деле и в… не в самом презентабельном виде, – он кивнул на Игоря, который пытался ловить ртом плавающую в компоте грушу, – страшно работать с такой командой?

Варя сделала глоток сладкого компота, собираясь с мыслями.

– Со строгой дисциплиной, конечно, будут проблемы, – начала она, и вокруг на секунду стало тише. – Но с потенциалом… – она выдержала паузу, глядя на их замершие лица, – проблем я не вижу совсем.

Раздался одобрительный гул. Кто-то хлопнул по столу ладонью.

– Вот это ответ! – засмеялся Егор. – Капитан, кажется, тебя предупредили.

Кирилл лишь усмехнулся и отпил из своего стакана, не сводя с Вари взгляда. В его глазах читалось не вызов, а интерес. Живой, неподдельный интерес.

– Ладно, хватит терроризировать начальство, – он поставил стакан на стол. – Варя, серьезно. Спасибо, что осталась. Для нас это важно. Мы хотели показать, что мы не только на площадке можем быть командой.

Эти слова, сказанные просто и без привычного пафоса, застали Вару врасплох. Она кивнула, чувствуя, как смущение снова окрашивает ее щеки.

– Мне тоже важно с вами работать, – ответила она, и сама удивилась, насколько это было искренне.

Внезапно зазвенел будильник на ее телефоне – ее собственное напоминание о том, что «регламентированные пятнадцать минут» истекли.

– Мне пора, – она поднялась. – Завтра утром у нас с тобой, Кирилл, совещание по выезду. Не опаздывайте.

– Слушаюсь,– он сделал под козырек, и за ним синхронно повторили все остальные, даже обычно невозмутимые близнецы.

Варя вышла из столовой, оставив за спиной гомон и смех. Вечерний воздух показался еще холоднее, но внутри по-прежнему было тепло. Она шла по пустынному университетскому двору, и в голове у нее звучали не цифры из расписания и не пункты из плана мероприятий, а обрывки фраз, смех и тот самый взгляд Кирилла – без насмешки, без игры. Просто взгляд.

Она понимала, что ее идеально выстроенный мир с его правилами и границами дал еще одну трещину. Но впервые эта трещина не пугала ее. Она казалась… интересной.

Дойдя до общежития, она остановилась у двери и достала телефон. Одним движением пальца она смахнула уведомление о завтрашнем совещании и вместо этого открыла чат с Лилей.

“Ты не поверишь, – начала она набирать, – но я только что пила компот с волейбольной командой…”

Сообщение ушло, и почти мгновенно на экране телефона замигали три точки, сигнализируя, что Лиля печатает ответ. Варя не успела даже толком улыбнуться, как пришел ответ.

Лиля: ЧТО??? Компот??? С ОРЛОВЫМ??? Ты кто и что сделала с моей подругой??? Подробности!!! Срочно!!! Жду в комнате!

Варя рассмеялась про себя и, придерживая телефон, толкнула плечом тяжелую дверь общежития. Холл был пуст, пахло вчерашней жареной картошкой и свежей краской – где-то на этаже, видимо, снова красили.

Она уже было направилась к лестнице, как из-за угла коридора первого этажа, ведущего в тренажерку, появилась знакомая высокая фигура. Кирилл. Он один. На нем был тот же темный худи, руки засунуты в карманы. Он шел неспешно, смотря себе под ноги, и, казалось, был погружен в свои мысли.

Варя замерла на месте, удивленно моргнув. Он что, тоже здесь живет? Эта мысль показалась такой неожиданной, что она на секунду растерялась. Капитан сборной, звезда университета, который, как она почему-то предполагала, жил где-то в фешенебельной квартире в центре, а не в шумном студенческом общежитии.

Они заметили друг друга почти одновременно. Он поднял голову, и на его лице мелькнуло легкое удивление, быстро сменившееся той самой новой, непривычной для Вари улыбкой – без щегольства, скорее, приветливой.

– Беглец, – поравнявшись с ней, остановился он. – А я думал, ребята тебя ещё часа на два уговорят остаться. Егор, кажется, собирался показывать фокусы с салфетками.

Варя фыркнула, стараясь скрыть свое замешательство.

– К счастью, мое чувство самосохранения сработало быстрее. Да и завтра рано вставать. Совещание, – подчеркнула она, стараясь вернуть разговору деловой тон. – Я не знала, что вы тоже в этом общежитии живете.

– Ага, – он кивнул, словно это было само собой разумеющимся. – С первого курса. Удобно, до спорткомплекса два шага. Пауза повисла не неловкая, а скорее задумчивая. Он переступил с ноги на ногу. – Слушай, я… – он запнулся, что было для него крайне несвойственно, и потёр затылок. – Я насчет зала. С шести утра. Ты была права. Мы нашли компромисс с легкоатлетами без всяких скандалов. Так что… спасибо. За принципиальность.

Это было уже второе за вечер “спасибо”. И оба прозвучали искренне. Варя почувствовала, как на щеки снова наплывает тепло. Теперь он казался ближе. Не абстрактной звездой из другого мира, а просто студентом, который, как и она, возвращался домой после долгого дня.

– Всегда пожалуйста, – сказала она, и голос прозвучал чуть хрипловато. – Я же для этого и нужна. Чтобы наводить порядок.

– Да уж, – он усмехнулся. – Порядок ты наводишь что надо. Ладно, не задерживаю. Спокойной ночи, Соколова.

– Спокойной ночи, Орлов.

Он кивнул и свернул в коридор, видимо, к своему крылу, а Варя замерла на месте, провожая его взгляд. Она стояла так несколько секунд, осознавая, что ее картина мира снова слегка сдвинулась.

Только тогда она перевела дух и медленно поднялась по лестнице на свой этаж, чувствуя, как сердце отстукивает странный, сбивчивый ритм. Теперь он был не где-то далеко, а здесь, за стеной, в нескольких десятках метров. Это меняло все.

Дверь в ее комнату была приоткрыта. Варя зашла внутрь и увидела Лилю, сидящую на ее кровати в позе лотоса с телефоном в руках. На лице подруги было написано самое драматическое ожидание.

–Ну??? – протянула Лиля, едва Варя переступила порог. – Я вся внимание! Компот! Орлов! Ты, пьющая компот с Орловым! Начинай рассказывать с самого начала, не пропуская ни одной детали!

Варя сбросила сумку на пол, сняла куртку и плюхнулась на кровать рядом с подругой.

– Лиль, – выдохнула она, глядя в потолок. – Они все живут здесь. В нашем общежитии. И он тоже.

Лиля застыла с широко раскрытыми глазами, ее телефон забыт и брошен на одеяло.

– Кто… они? – прошептала она.

– Команда. Весь волейбольный состав. И… Кирилл.

Последовал оглушающий взрыв молчания, а затем Лиля издала тихий, восторженный визг.

– ЧТОOOOO?!

– Егор тоже? – прошептала Лиля, схватив Вару за рукав. – Тот самый, с фокусами?

– Егор тоже, – подтвердила Варя, все еще находясь под впечатлением от собственного открытия. – Все они тут. В соседнем крыле, на первом этаже, кажется. Я просто… никогда не задумывалась об этом. Думала, они все где-то в другом месте, в особых условиях…

– Особых условиях! – фыркнула Лиля, откидываясь на подушки. – Варя, они же студенты, как и мы! Пусть и звезды. Где им еще жить? В замке с привидениями? О боже, – она прижала руки к груди с театральным видом. – Это меняет всё! Это объясняет, почему в нашей столовой по утрам иногда пахнет дорогим мужским гелем для душа! Это они!

Варя невольно улыбнулась. Лиля всегда умела разрядить обстановку.

– Ну, теперь твоя романтическая теория про “осаду” приобретает новый, бытовой оттенок, – заметила она. – Теперь он может осаждать меня не только в спорткомплексе, но и в очереди за кашей на завтрак.

– Именно! – воскликнула Лиля, ее глаза снова загорелись азартом. – Представляешь? Ты идешь за хлебом, а он тут как тут: “Соколова, привет. Передай, пожалуйста, соль. Кстати, насчет графика тренировок…” – она снизила голос, пытаясь пародировать бархатный тембр Кирилла.

Варя рассмеялась и бросила в нее подушку.

– Перестань! Теперь я буду нервничать каждый раз, выходя из комнаты. Вдруг он действительно в столовой будет с солью дежурить?

–А ты готовь контраргументы! – посоветовала Лиля. – Носи с собой расписание и календарь. На случай внезапных совещаний в буфете.

Они еще немного поспорили и посмеялись, прежде чем Лиля наконец отправилась к себе, пообещав держать язык за зубами и “не спугнуть дикую антилопу Орлова”. Варя осталась одна в тишине своей комнаты.

Она легла в кровать, но сон не шел. Мысли кружились, как осенние листья за окном. Теперь университет, спорткомплекс и даже ее собственное общежитие казались ей единым полем, на котором ей предстоит выстраивать новые, более сложные отношения. Он был не где-то там, далеко, на пьедестале. Он был здесь. Со своей командой. Со своим расписанием. Со своей жизнью, которая неожиданно начала пересекаться с ее жизнью.

Она потянулась к телефону и открыла чат с Алексеем Ивановичем. Написала короткое сообщение: “Алексей Иванович, доброй ночи. Уточните, пожалуйста, график работы тренажерного зала в общежитии. Спасибо”.

Ответ пришел почти мгновенно, будто тренер не спал: “С 7:00 до 23:00. Почему интересуешься?”

Варя улыбнулась про себя в темноте.

“Просто хочу составить полное расписание доступности ресурсов. Спасибо”.

Глава 3

Тишину комнаты нарушил настойчивый звонок будильника. Варя сонно потянулась к телефону, выключая его. В голове туманно всплыли вчерашние события: компот, смех команды, встреча в холле… И осознание того, что Кирилл Орлов спит этажом ниже.

Она резко села на кровати. Сегодня совещание. Первое официальное рабочее совещание с ним. И оно должно пройти идеально.

Быстро собравшись и собрав волосы в свой привычный, тугой пучок – сегодня никаких экспериментов, только деловой настрой – Варя вышла из комнаты. Воздух в коридоре пахнет кофе и свежей выпечкой. Она прошла мимо дверей, за которыми, как она теперь знала, жили Марк, Степа и кто-то еще из команды. Все было тихо – спортсмены, видимо, еще спали после вчерашней тренировки.

Спускаясь по лестнице, она невольно замедлила шаг, краем глаза сканировали холл первого этажа. Никого. Чувство облегчения смешалось с легким, глупым разочарованием.

Столовая была полна утренней суеты. Варя взяла поднос и встала в очередь. Она уже мысленно прокручивала пункты предстоящего совещания, когда услышала за спиной знакомый громкий голос.

– Начальница! Доброе утро!

Она обернулась. Егор, свежий и энергичный, несмотря на ранний час, широко улыбался ей. Рядом с ним, чуть поодаль, с подносом в руках стоял Кирилл. На нем были простые спортивные штаны и темная футболка. Он кивнул ей в знак приветствия, его взгляд был спокоен и деловит.

– Места занимать? – не унимался Егор, подмигивая. – Для руководства у нас всегда местечко найдется.

– Спасибо, Егор, но я сегодня быстро, – вежливо, но твердо отказалась Варя. – У меня совещание через пятнадцать минут.

– Ага, с капитаном, – понимающе подмигнул Егор. – Мы не помешаем. Мы скромно, в сторонке. Правда, капитан?

Кирилл лишь покачал голову, сдерживая улыбку.

– Егор, перестань терроризировать девушку. Иди лучше кашу выбирай, а то все овсянку разберут.

Егор с комичным вздохом повиновался. Кирилл на секунду задержался возле Вари.

– Я не опоздаю, – тихо сказал он, чтобы не слышали другие. – Жду в кабинете у Алексея Ивановича.

– Хорошо, – кивнула Варя, чувствуя, как под взглядом дежурных поварих и студентов ее щеки начинают розоветь. – Я тоже буду вовремя.

Она быстро наложила себе гречневой каши и взяла чай, стараясь не смотреть в сторону стола, где уже уселись волейболисты. Ей нужно было сосредоточиться. Но в ушах звенела его фраза: «Я не опоздаю». Сказанная так, будто это было важно. Конкретно для нее.

Совещание прошло четко и продуктивно. Кирилл действительно пришел вовремя, подготовленный, с готовыми предложениями по графику выезда. Он был сосредоточен, корректен и ни разу не позволил себе ни шутки, ни намека. Алексей Иванович, наблюдавший за ними, несколько раз одобрительно кивал.

Когда все вопросы были согласованы и Варя уже собирала свои бумаги, Кирилл задержался у двери.

– Соколова, – окликнул он ее. – Есть минутка?

Она подняла на него вопрошающий взгляд.

– Да?

– В субботу у нас контрольная игра с командой из горного института. Неофициальная, но для нас важная. Будешь? Как организатору тебе полезно посмотреть на команду в боевых условиях.

Вопрос застал ее врасплох. Это выходило за рамки рабочих обязанностей.

– Я… не знаю, – осторожно ответила она. – У меня в субботу…

– В субботу у тебя нет пар, и планов на утро, если верить расписанию, которое ты сама же и составила, – мягко парировал он. В его глазах мелькнула искорка старого, знакомого задора. – Это тоже часть работы. Оценка потенциала, помнишь?

Он поймал ее на ее же словах. Варя сдалась.

– Хорошо. Во сколько?

– В одиннадцать. Зал номер два. – Он улыбнулся, на этот раз более открыто, и вышел из кабинета, оставив ее с новым поводом для размышлений.

Выйдя в коридор, Варя уперлась взглядом в стену, пытаясь переварить это приглашение. Она не заметила, как из-за угла вынырнула Лиля.

– Ну что? – прошептала подруга, хватая ее за локоть. – Как совещание? Он был? Говорил что-нибудь? Приглашал на свидание?

– Он пригласил меня на игру в субботу, – автоматически ответила Варя, все еще находясь под впечатлением.

Лиля замерла с открытым ртом.

– На… игру? – разочарованно протянула она. – Ну, это уже что-то. Хотя мог бы и в кино позвать. Но ладно, с него и это прогресс. Ты идешь?

– Я сказала “да”, – призналась Варя и, увидев загоревшийся взгляд подруги, поспешила добавить: – Потому что это моя работа! Оценка потенциала команды!

– Ага, конечно, потенциала, – протянула Лиля с нескрываемым скепсисом. – Особенно его личного потенциала в подачах. Ладно, не буду тебя травить. Только смотри, не переходи на сторону врага. Хотя… – она задумчиво взглянула на Вару. – А он вообще враг?

Этот вопрос повис в воздухе между ними. Враг? Соперник? Коллега? Или что-то еще? Ответа у Вари не было.

– Вообще-то, – Лиля вдруг хлопнула себя по лбу, резко меняя тему. – Мы с ребятами как раз в субботу хотели собраться. Макс новую настолку принес, какую-то сложную, с кубиками и картами, все хотели попробовать. Артем уже цитаты из правил подбирал. А у тебя тут… оценка “потенциала”.

Варя почувствовала легкий укол вины. Она давно не проводила время с друзьями в такой неформальной обстановке, без повода и дедлайнов.

– Лиль, я… – начала она оправдываться.

– Да ладно тебе! – Лиля махнула рукой, но Варя заметила легкую тень разочарования в ее глазах. – Игра есть игра. Твоя новенькая должность важнее. Мы без тебя как-нибудь разберемся. Хотя, – она хитро прищурилась, – если захочешь сбежать со скучной игры на веселую, мы будем в моей комнате. Дверь открыта.

– Спасибо, – улыбнулась Варя, и чувство вины немного отпустило. – Я подумаю.

–Ты лучше подумай, что будешь делать, если твой “потенциал” после игры предложит тебе тоже куда-нибудь пойти, – не унималась Лиля. – Например, отметить победу. Или залить горечь поражения.

– Лиля!

– Ладно, ладно, ухожу, вижу, ты вся в работе! – Подруга сделала вид, что отступает, но на прощание бросила: – Но если что – ты знаешь, где мы! И помни, настолки всегда ждут тебя больше, чем какие-то там подачи!

Она скрылась за поворотом коридора, оставив Вару наедине со смешанными чувствами. С одной стороны – ответственность, новое дело, возможность доказать свою профессиональную состоятельность. С другой – теплый, привычный круг друзей, смех, дурацкие споры о правилах и просто вечер без всяких “потенциалов”.

Варя вздохнула и посмотрела на часы. До субботы еще было время. Время и на работу, и на то, чтобы все обдумать. Но одно она понимала точно: ее жизнь стремительно менялась, и балансировать между старым и новым становилось все сложнее и интереснее одновременно.

День прошел на удивление спокойно и продуктивно. Не было ни внезапных кризисов, ни срочных совещаний, ни случайных встреч в коридорах. Варя успела сдать накопившиеся хвосты по учебе, дописать конспекты и даже немного продвинуться в планировании графика соревнований. Привычный ритм, знакомые задачи – все это действовало на нее успокаивающе, возвращая ощущение контроля над собственной жизнью.

Вечером, уже лежа в кровати с книгой, она услышала легкий щелчок на телефоне. Ожидая сообщение от Лили с очередной теорией заговора, Варя лениво потянулась за аппаратом.

Но на экране горело имя не подруги. Алексей Иванович.

Сообщение было кратким и по делу, как всегда:

“Соколова, на неделе всё спокойно. Зал к субботе готовь. По текущим вопросам – пиши. Выспись”.

Варя перечитала сообщение дважды. “Выспись”. Эта простая, почти отеческая забота тронула ее больше, чем любые похвалы. Он видел, как она выложилась в первые дни, и давал ей передышку. Официальное признание того, что до субботы она свободна.

Она отправила короткий ответ: “Поняла. Спасибо, Алексей Иванович. До субботы”.

Положив телефон на тумбочку, Варя выключила свет и устроилась поудобнее. В голове не было ни мыслей о расписании, ни тревожных образов капитана волейбольной команды. Только тихая, спокойная уверенность в том, что все идет своим чередом.

За окном шумел город, а в соседних комнатах слышались приглушенные голоса и смех. Где-то в этом же здании, возможно, так же засыпала вся команда. И он. Но теперь это знание не вызывало тревоги, а лишь добавляло картине мира немного краски – не более того.

Она закрыла глаза, чувствуя, как приятная усталость разливается по телу. До субботы было еще два дня. Два дня тишины, обычной учебы и, кто знает, может быть, даже тех самых настолок с друзьями. Мысль об этом заставила ее улыбнуться в темноте. Ее пазл ненадолго перестал усложняться, и это было именно тем, что ей было нужно.

Оставшиеся до субботы дни учебы выдались на удивление странными. Ожидаемого всплеска активности со стороны команды не последовало. Наоборот, волейболистов почти не было видно. Только Егор, как привязанный, крутился около Макса, подходя постоянно и что-то азартно обсуждая.

Но больше всего Вару поражало поведение Кирилла.

Он словно забыл о ее существовании. Вернее, не забыл, а будто выстроил между ними невидимую стеклянную стену. Он стал частым спутником Кристины – первой красавицы факультета журналистики – и ее бойкой, всегда громко смеющейся компании. Они появлялись повсюду вместе: в столовой, в холле главного корпуса, в библиотеке, громко перешептываясь и обсуждая какие-то вечеринки.

И всякий раз, когда их пути пересекались с Вариной, происходит нечто странное.

Однажды Варя спешила на пару, зажав под мышкой стопку книг. Из-за угла, громко смеясь, вывалилась группа Кристины. И прямо по курсу, спиной к Варе, стоял Кирилл, что-то рассказывая. Увидев ее, он не просто продолжил рассказ, а сделал это с преувеличенным энтузиазмом, размахивая руками и громко смеясь, явно играя на публику. И в самый разгар этого представления он неловко, почти по-клоунски, отступил на шаг назад – ровно настолько, чтобы Варя, пытаясь его обойти, зацепилась книгами за его локоть.

Книги с грохотом полетели на пол.

– Ой, простите, – буркнул он, даже не обернувшись по-настоящему, и продолжил рассказывать что-то Кристине, которая уже смотрела на Вару с высокомерным любопытством.

Варя, покраснев от досады и неловкости, молча подбирала книги, мысленно называя его идиотом и позером. Но ей помог, проходящий мимо одногруппник, от чего она быстрее ушла от этой неловкой истории.

В другой раз она сидела в библиотеке, готовясь к семинару. В читальный зал вошел он – не один, конечно, со Степой. Степа что-то оживленно жестикулировал, а Кирилл шел с невозмутимым видом, но его глаза сразу же нашли Вару. Он направился к стеллажам неподалеку от ее стола и начал громко, с преувеличенной серьезностью, расспрашивать Степу о каком-то конспекте, которого у того явно не было.

– Жуков, где твои записи по тактике? Ты же обещал! – его голос гулко разносился под сводами зала, заставляя других студентов поднимать глаза от книг.

– Какие записи? – искренне недоумевал Степа. – Кирилл, мы же…

– Нет, ты точно обещал! – настаивал Кирилл, продолжая игру. Он сделал широкий, нелепый жест рукой и задел вазу с карандашами на ближайшем столе. Карандаши рассыпались с треском, сравнимых по громкости с падением ее книг.

Все снова смотрели на них. Библиотекарь уже делала сердитое предупреждающее замечание. Кирилл, изображая смущение, стал помогать собирать карандаши, все время краем глаза поглядывая на Вару.

Та сидела, уткнувшись в книгу, с каменным лицом, но внутри у нее все кипело.

Мысль о том, что это могут быть такие неумелые и детские попытки как-то до нее достучаться, даже не приходила ей в голову. Она видела лишь результат: грохот, всеобщее внимание, ее собственная неловкость и его глупая, наигранная неловкость. Она решила, что он просто дурак, который не знает, как вести себя прилично, когда его звездный статус вдруг перестает работать.

И каждый такой инцидент заставлял ее все сильнее сомневаться в своем решении пойти на игру в субботу. Зачем ей смотреть на этого переростка-клоуна, который не может нормально пройти по коридору?

Пятница должна была стать спокойным днем перед субботней игрой. Варя уже почти смирилась с мыслью, что придется идти и делать вид, что все это часть работы. Но судьба, а точнее, Кирилл Орлов, приготовили ей последнюю каплю, переполнившую чашу терпения.

Она зашла в спортбар “Овертайм” – уютное место недалеко от университета, где студенты часто собирались по вечерам. Сегодня здесь была запланирована скромная встреча по поводу дня рождения одного из парней с их факультета. Варя, Лиля, Макс и еще несколько ребят заняли большой угловой стол.

Атмосфера была расслабленной, все смеялись, заказывали пиццу и лимонад. Варя наконец-то начала оттаивать после недели странного напряжения.

И тут дверь в бар распахнулась, впуская шумную компанию. Впереди всех шел Кирилл, его рука была небрежно перекинута через плечо Кристины. За ними следовали ее подружки и несколько парней из команды, включая вечно восторженного Степу.

Их группа громко разместилась за столиком напротив. Кирилл сразу же стал центром внимания, заказывая на всю компанию и громко смеясь. Он делал вид, что не замечает Варин стол, но Варя поймала на себе его быстрый, скользящий взгляд.

Все шло относительно спокойно, пока не началась традиционная викторина, которую проводил бармен. Вопросы были на спортивную тематику.

– И следующий вопрос для команд! – объявил бармен. – Назовите точную высоту волейбольной сетки для мужчин и женщин!

Команда Кристины, естественно, выкрикнула ответ – Кирилл сделал это громче всех, с победоносной ухмылкой.

– А теперь вопрос для столика напротив! – бармен повернулся к Варе и ее друзьям. – Кто из ныне играющих волейболистов сборной России держит рекорд по количеству подач навылет в одном матче?

За столом воцарилось замешательство. Ребята переглядывались. Это был слишком узкоспециализированный вопрос.

Варя, вся в азарте и желании победить, не сдержалась. Она недавно как раз читала спортивную аналитику.

– Иван Подберезин! – выкрикнула она, опередив всех. -Против бразильцев в прошлом году, семь подач!

Бармен удивленно поднял брови и улыбнулся.

– Абсолютно верно! Очко команде!

Ребята за Вариным столом радостно зааплодировали ей. Лиля похлопала ее по плечу: “Вот это да, наш ходячий спортивный справочник!”

И в этот момент с другого стола раздался громкий, нарочито саркастичный смех. Это смеялся Кирилл. Он поднялся, оперся руками о свой стол и с ухмылкой посмотрел на Варю.

– Ну конечно, Соколова! – его голос прозвучал громко и насмешливо, привлекая всеобщее внимание. – Теоретик! Все по учебникам знаешь! А на площадке-то самой слабо показать, что эти цифры значат?

В баре на секунду стало тихо. Все смотрели то на него, то на Вару. Даже его собственная компания выглядела слегка смущенной. Кристина ехидно улыбалась.

Варя почувствовала, как по щекам разливается густой румянец обиды и гнева. Он не просто привлек к ней внимание. Он публично унизил ее, высмеяв ее знания и намекнув на ее несостоятельность на практике. После всех его дурацких, детских выходок это было уже слишком.

Она медленно поднялась. Лиля потянула ее за рукав, шепча: “Варь, не надо…”

Но Варя посмотрела прямо на Кирилла, ее глаза холодные и злые.

– Нет, не слабо, Орлов, – сказала она тихо, но так, что было слышно в наступившей тишине. – Но демонстрировать что-либо перед клоуном, который не умеет вести себя в приличном обществе, мне совсем не интересно. Приятного вечера.

Она развернулась, взяла свою куртку и вышла из бара, оставив за спиной гробовую тишину, а затем взрыв возмущенных и удивленных голосов.

Она шла по вечерней улице, дрожа от ярости и унижения. Все. Точка. Капля переполнилась.

Достав телефон, она одним движением нашла номер Кирилла в рабочих контактах и отправила короткое сообщение:

“В субботу не приду. Не вижу смысла наблюдать за непрофессиональным поведением. Все вопросы по работе – в рабочее время”.

Она заблокировала его номер, не желая видеть ответ.

Она шла по темным улицам, не чувствуя холода, вся горит от стыда и злости. В ушах звенела та самая гробовая тишина, а потом – взрыв голосов. И его ухмылка. Эта дурацкая, самодовольная ухмылка.

“Ну конечно, Соколова! Теоретик!”

Слова жгли сильнее, чем ледяной ветер. Почему? Почему он так достал ее? Почему эта очередная дурацкая выходка задела ее так сильно, что аж дыхание перехватывало?

Она свернула в безлюдный переулок, прислонилась к холодной кирпичной стене и закрыла глаза, пытаясь отдышаться.

Потому что это было не просто. Потому что это была последняя капля.

Сначала – эти нелепые, детские попытки привлечь внимание: рассыпанные книги, опрокинутая ваза, громкие разговоры в библиотеке. Как будто он пятилетний мальчишка, который не знает, как по-другому подойти к девочке, которая ему нравится. И она списывала это на глупость, на зазнайство, на неумение вести себя.

Но сегодня… Сегодня было другое. Сегодня было публично. Унизительно. Зло.

“Все по учебничкам знаешь! А на площадке-то самой слабо?”

Он не просто пытался привлечь внимание. Он пытался ее унизить. Принизить ее знания, ее компетентность, ее право разбираться в том, что было ее миром, ее страстью. Он поставил под сомнение не ее внешность или характер, а ее профессионализм. То, что она ценила больше всего.

И самое мерзкое было в том, что он сделал это не один на один. Он сделал это при всех. При его глупой свите, при ее друзьях. Он выставил ее зазнайкой, зубрилкой, которая не знает жизни. И все это – с той же дурацкой, наигранной ухмылкой, которая, казалось, говорила: “Я просто шучу, что вы все паритесь?”

Но она видела злость в его глазах. Мимолетную, но настоящую. Злость от того, что она не поддавалась, не бежала за ним, не смотрела на него с обожанием. Злость от того, что она оказалась умнее его в его же сфере в тот момент. И он не смог с этим справиться иначе, как через публичное унижение.

Она сжала кулаки. Да, она отреагировала слишком эмоционально. Но черт возьми, она имела право! Он перешел все границы. Он превратил ее из коллеги, с которой стоит считаться, в объект для насмешек в баре.

И самое главное – он разрушил тот крошечный мостик понимания, который, ей казалось, начал возникать между ними после того разговора в холле. Теперь это казалось фальшивым. Игрой. Тактикой.

Она выпрямилась, снова почувствовав холод ночного воздуха. Она не пойдет на эту игру. Ни за что. Пусть он играет со своей Кристиной и своими поддакивающими дружками. Ее мир – это графики, расписания и четкие правила, а не эти детские игры в кошки-мышки с самовлюбленным мальчишкой, который не умеет проигрывать.

Она посмотрела на заблокированный номер в телефоне. Решение было правильным. Теперь оставалось только успокоиться и забыть. Как о самой неприятной ошибке в расчетах.

Она посмотрела на заблокированный номер в телефоне. Решение было правильным. Теперь оставалось только успокоиться и забыть.

Субботнее утро встретило Вару непривычной тишиной. Не было ни звона будильника, ни нервного предвкушения перед игрой, ни необходимости втискиваться в строгий деловой образ. Солнечные лучи робко пробивались сквозь жалюзи, рисуя на полу теплые полосы.

Она потянулась в кровати, чувствуя, как каждую мышцу наполняет приятная, ленивая тяжесть. В голове не было ни мыслей, ни планов – только смутное, блаженное ощущение свободы. Она могла позволить себе просто лежать.

Позволить себе выспаться.

Как же это было приятно! Никаких “потенциалов”, никаких дурацких выходок капитана, никакой необходимости быть собранной и неуязвимой. Только она, мягкая подушка и одеяло, пахнущее домом.

Она неспешно встала, налила себе чашку горячего чая и устроилась на подоконнике, смотря на почти пустынную улицу. Где-то там, в спорткомплексе, сейчас должен быть в разгаре та самая контрольная игра. Свистки, крики, стук мяча… Его голос, отдающий команды.

Мысль об этом больше не вызывала ни злости, ни досады. Только легкое, презрительное равнодушие. Пусть себе играет. Пусть кричит и пытается что-то доказать. Ее это больше не касалось.

Она взяла книгу – не учебник, а настоящий, “несерьезный” роман, купленный еще летом и все никак не дочитанный и погрузилась в чтение. Никуда не надо было торопиться. Никто не ждал от нее решений и отчетов.

За окном медленно текло время. Тишину нарушал лишь звонок телефона – Лиля, конечно же.

Лиля: Ты где??? Он тут весь из себя хмурый, как туча! Играет зло! Спрашивал о тебе! Я сказала, что ты заболела! Ты права, он полный придурок!

Варя улыбнулась и отложила телефон, даже не ответив. Пусть думает, что заболела. Неважно. Сегодня ее мир сузился до размеров комнаты, чашки чая и книги. И это было идеально.

Она снова легла спать после обеда, чего не позволяла себе сто лет. И проснулась уже затемно, отдохнувшая, спокойная и наконец-то по-настоящему холодная по отношению ко всей этой истории с Кириллом Орловым.

Выспаться – лучшее лекарство. От усталости, от стресса и от назойливого внимания самовлюбленных красавчиков. Теперь она была готова к новой неделе. На своих условиях.

Воскресенье было таким же тихим и спокойным, как и суббота. Варя провела его в приятном ничегонеделании. Возвращаясь вечером в общежитие, она чувствовала себя обновленной. Гнев и обида окончательно улеглись, оставив после себя твердую уверенность.

Понедельник встретил ее привычной суетой. Она сознательно избегала мест, где могла столкнуться с волейболистами.

Во второй половине дня ее вызвал к себе Алексей Иванович. Варя вошла в кабинет, внутренне готовясь к вопросам о пропущенной игре.

Тренер сидел за своим столом. Он указал ей на стул.

– Садись, Соколова. Орлов приходил. Сказал, что ты не явилась на контрольную. Объяснений не получил. Говорит, ты его в черный список занесла.

Варя сохраняла спокойствие.

– Я написала ему, что не приду, и объяснила причину. Я не вижу необходимости обсуждать непрофессиональное поведение коллеги в нерабочей обстановке. Если у него есть ко мне вопросы по работе, я готова ответить на них здесь и сейчас.

Алексей Иванович внимательно посмотрел на нее.

– Он сказал, что было недоразумение. В баре.

– Публичная попытка унизить меня и высмеять мои знания – это недоразумение? – голос Вари оставался ровным, но внутри все сжалось.

– Он сказал, что пошутил.

– У него странное чувство юмора. Я предпочитаю работать с людьми, которые шутят иначе.

Тренер помолчал.-Понимаю. Ладно, это твое дело. Но работа стоит. Межвузовские на носу. От тебя нужен четкий план. Орлов будет по игровым вопросам, ты – по организационным. Контактировать придется. Сможешь без драм?

– Конечно, Алексей Иванович. Я профессионал. Личное не влияет на работу. Все документы будут готовы в срок.

– Вот и хорошо. Жду план к четвергу.

Варя вышла из кабинета с чувством выполненного долга. Она доказала, что может отделять личное от рабочего.

Вечером, когда она возвращалась из библиотеки, ее ждал сюрприз. Возле двери ее комнаты стоял Кирилл.

Он был один. Его поза была напряженной, а взгляд – мрачным и недоумевающим.

– Соколова, – его голос прозвучал резко, почти обвиняюще. – Что это было?

Варя остановилась, не подходя ближе.

– Что именно?

– В баре! Игра! Ты что, вообще не собиралась приходить? Из-за какой-то шутки?

Его тон, полный искреннего непонимания, обжег ее сильнее, чем прямая грубость. Он действительно не видел проблемы.

– “Какая-то шутка”? – ее голос задрожал, несмотря на все попытки себя сдержать. – Ты публично назвал меня бездарным теоретиком и высмеял мои знания! Это не шутка, Орлов, это унижение!

Он смотрел на нее с настоящим, неподдельным недоумением. Как будто она говорила на непонятном ему языке.

– Я пошутил! Все же поняли! Даже твои друзья смеялись!

– Надо мной, Кирилл! Они смеялись надо мной! Ты поставил меня в дурацкое положение перед всеми!

Он сделал шаг вперед, и в его глазах вспыхнуло раздражение.

– Да ладно тебе! Ты что, из хрусталя? Нельзя пошутить? Я же не всерьез! Ты же умная, я же видел! Я просто… подколол немного. Все так общаются!

Это было хуже, чем злонамеренность. Это было полное, тотальное непонимание. Он искренне считал, что это нормально – “подкалывать” таким образом.

– Видишь ли, – ледяным тоном произнесла Варя, чувствуя, как каменеет внутри, – в моем мире так не “общаются”. В моем мире уважают коллег. И если ты не видишь разницы между дружеской шуткой и публичным оскорблением, то это твоя проблема. Но я не обязана терпеть это.

Он замер, и на его лице впервые промелькнуло что-то, кроме недоумения и обиды. Что-то похожее на осознание. Но не раскаяние. Скорее, досада на непонятливого человека.

– То есть ты из-за такой ерунды сорвала рабочий процесс? Не пришла на игру? Игнорируешь меня?

– Да, – холодно ответила Варя. – Именно из-за “такой ерунды”. И буду игнорировать любое непрофессиональное поведение. У нас рабочая переписка, рабочий чат. Все вопросы – туда. Теперь, если позволишь, я устала.

Она не стала ждать его ответа, открыла дверь и зашла в комнату, закрыв ее за собой. Она прислонилась к двери, не в силах пошевелиться, и слушала, как он еще несколько секунд стоит снаружи, а потом уходит, громко цокая каблуками по бетонному полу.

Не было ни злости, ни обиды. Только тяжелое, ледяное разочарование. Он не просто был самовлюбленным зазнайкой. Он был другим. С другой планетой. С другими правилами. И она больше не хотела пытаться понять эту планету. Ее терпение лопнуло окончательно.

Тишина комнаты давила на уши после грохота отступивших шагов. Варя стояла, прижавшись лбом к прохладной поверхности двери, и пыталась перевести дух. В груди было пусто и холодно, словно кто-то вымыл оттуда все эмоции метлой, оставив лишь мелкую, колючую пыль разочарования.

Он не понял. Совсем. Он искренне считал, что она перегибает палку, что виновата она, а не он. Эта мысль была хуже любого оскорбления.

Она медленно отлипла от двери, почувствовав вдруг смертельную усталость. Все было кончено. Никаких иллюзий, никаких надежд на то, что он способен измениться или хотя бы понять. Теперь оставалась только работа. Четкая, структурированная, с ясными правилами и границами.