Черные псы Дильмуна

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.

1.

Она шла по темному лесу. Луна освещала путь холодным, призрачным светом, а вдалеке слышался странный вой, похожий то ли на смех, то ли на плач, который вызывал мурашки по коже. Но она не могла остановиться, ей нужно было идти. Внезапно перед ней, как из-под земли, появился черный пес со сверкающими, как рубины, глазами. Он звал ее. Деревья вокруг тянули свои ветви к ней, пытаясь удержать, а ветер завывал, шепча предостережения. Но она пошла без страха.

Они шли молча. Внезапно, она заметила старую заброшенную лачугу. И тут ее начал охватывать страх, но было уже невозможно вернуться назад. Ноги не слушались. Черный пес остановился и посмотрел на нее, словно ожидая чего-то. Она собралась с духом и вошла внутрь. Там было холодно, пусто и пахло затхлостью. В центре комнаты стоял стол, на котором лежала книга. Она подошла и протянула руку, чтобы взять ее. Но, как только ее пальцы коснулись обложки, противный звук будильника резанул ей слух.

Она нехотя открыла глаза, стараясь задержаться в темноте, которая все еще окутывала комнату. Будильник, словно насмехаясь над ее желанием поспать, продолжал настойчиво звенеть. Она с раздражением хлопнула по кнопке. Звук резко оборвался, и в комнате воцарилась тишина.

Новый день. Еще один день, который, казалось, не сулил ничего хорошего. Она тяжело вздохнула и села на край кровати, потирая лицо руками. В теле ощущалась вялость. Мысль о том, что впереди еще целый день на работе, вызывала у нее внутренний протест. С трудом поднявшись, она направилась в ванную. В зеркале отражалась уставшая женщина с темными кругами под глазами и растрепанными волосами. Она поморщилась, глядя на свое отражение. Мда, уж…По утрам она выглядела лет на 20 старше, как ей казалось.

"Снова опаздывать нельзя," – подумала она, открывая кран с холодной водой.

Ее начальница была строгой и требовательной. Опоздания не прощались, и штраф за них был лишь вершиной айсберга. В лучшем случае, можно было отделаться строгим выговором, но чаще всего это заканчивалось дополнительными заданиями и переработками. Но, кстати говоря, отсутствие личной жизни никак не повлияло на желание тратить лишнее время на работу. Она знала, что сегодня будет особенно тяжело: встречи, отчеты и бесконечные задачи. Вздохнув, она начала умываться, стараясь смыть с себя усталость и раздражение.

"Сегодня нужно быть сильной," – подумала она, глядя на свое отражение в зеркале. – "Сегодня я справлюсь. Я смогу."

В конторе вовсю царила оживленная атмосфера. Компьютеры гудели, воздух был наполнен звуками разговоров и звоном телефонов. Сотрудники, одетые в деловые костюмы, перемещались по просторному помещению, каждый со своей задачей. Кто-то сосредоточенно работал за столом, просматривая документы, кто-то, склонившись к монитору, обсуждал с коллегами проекты, а где-то группа молодых специалистов оживленно спорили о чем-то, энергично жестикулируя. В отдельной комнате за стеклянной стеной, команда дизайнеров создавала макеты для новых продуктов, обсуждая каждую деталь и делая пометки на досках, а по коридорам сновали курьеры с коробками документов.

Внезапно, над всей этой офисной суетой, заглушая общий шум, раздался голос – холодный и резкий, как металл:

– Что ты мне принес?! На работе надо работать! Ты чем здесь занимаешься? Одни бездарные бездари вокруг! Бездарно проводят свое бездарное время! Пшел вон отсюда! Я на бирже наберу себе к вечеру кучу таких бездарностей, как ты!

Это директриса. Представьте себе тетку, далеко не молодую, одинокую, без вредных привычек, всегда одинаково одетую, с пронзительным взглядом, с отвратительным голосом, который она не стесняется использовать, чтобы подавить любое сопротивление. Она не признает ничьих ошибок и всегда найдет повод для критики. Ее методы работы напоминают средневековую инквизицию: постоянные допросы, проверки и упреки. Она не терпит возражений и считает, что только ее мнение имеет значение. Подчиненные для нее – лишь инструменты, которые должны выполнять ее приказы без вопросов и задержек. Любой, кто осмелится проявить инициативу или предложить свою точку зрения, рискует оказаться в ее черном списке.

– Ксюх, ты только посмотри, какого пупсика мне муж вчера привез с работы, – прошептала Ольга.

Она говорила тихо, как-будто боялась, что грымза – генеральша ее может услышать. Ольга – референт. Высокая, чудно красивая, с рыжими завитками, всегда аккуратно уложенными, в элегантном костюме, с неизменной кучкой стильных аксессуаров, через стол пыталась показать Ксю какую-то фотку на телефоне. Их нельзя было назвать близкими подругами, но они частенько проводили вместе время в кафе. Девушки познакомились пару лет назад на дружеской вечеринке, и Ольга перетянула Ксюшу к себе в контору.

– Покажи, – Ксю наклонилась,чтоб взглянуть на фото. На нем был черный щенок.

– Классный, правда? – глаза Ольги блестели от восторга.

– Угу. Хорошенький. Как назовешь?

Ольга от гордости, чуть не потеряла равновесие.

– Как тебя. Аксай!

Ксюша от удивления и неожиданности чуть не засмеялась во все горло.

– Почему-у-у? – протянула она.

Ольга рассматривала с умилением фото.

– Нравится. Красивое.

– Почему Аксай? Он у тебя мужик что-ли? – Ксюша продолжала рассматривать фото.

–Ну,да-а… Ладно, давай работать, а то овчарка сейчас выскочит. Она сегодня одного уже облаяла. "Бездарный бездарь", – передразнивая начальницу, тихо засмеялась Ольга.

– Ну, что вы хотели, мадам? Фантазии – ноль. Бездарная бездарность, – подхватила Ксю.

Они тихонько смеялись, не забывая перебирать бумаги.

– Идем в кафешку сегодня? – спросила Ольга.

– Не-а. Я спать. Грымза работой завалила за опоздания. Мне будет сегодня не до кафе.

Ксю уткнулась в документы. Пока руки делали, а голова работала, и все выполнялось на автомате, в памяти вдруг всплыл сегодняшний сон про черную собаку. Наверное, с черными псами сегодня был перебор. Все это ей на секунду показалось странным, но работа вырвала ее из дум.

К концу рабочего дня Ксю, наконец-то, покончила со всем объемом задач, которые поставила перед ней начальница, и засобиралась домой. Ей пришлось задержаться сегодня, поэтому в офисе уже никого не было.

– Аксая, зайдите ко мне, – крикнула ее начальница из своего кабинета.

"Ей еще мало, что ли?" – скрывая свое раздражение, Ксюша вошла в кабинет.

Директриса сидела за своим столом, что-то писала, и не глядя на вошедшую, начала рассуждать:

– Если бы все так работали, как вы, наши дела бы шли намного лучше. А пригласила я вас вот для чего. Считаю, что за плодотворную работу, а также за компетентность, вы должны получить поощрение. И в качестве поощрения, я предлагаю вам бесплатную поездку в Бахрейн. Это на несколько дней, так что, компания ничего не потеряет, если один из ее сотрудников отлучиться на некоторое время. Ну, а к моменту вашего приезда, вас ждет маленькое повышение с соответствующей зарплатой. Завтра подойдете за путевкой и билетами. Все. Свободны.

Сказать, что Ксю была в легком шоке, значит, ничего не сказать. Вот это номер!

– Спасибо. До свидания, – еле выговорила она.

В ответ Ксюша ничего не услышала, да и, собственно, не ждала. Но тут она на столе у грымзы увидела связку ключей с брелоком в виде черного пса. Столько раз она видела эти ключи в руках директрисы, но почему-то никогда не обращала внимания на брелок, если бы не сегодняшний сон.

"Снова черный пес!"

Но она моментально забыла о повторяющихся случайностях, потому что судорожно, в мыслях уже начала собирать чемоданы.

"Нужен шоппинг. И срочно! А кто со мной пойдет? А ехать-то когда? Ужас!”

Выйдя на крыльцо их конторы, Ксю заметила, как ветер треплет деревья, и капли дождя уже начали стучать по асфальту. Небо было затянуто тяжелыми серыми тучами, которые предвещали долгую и холодную ночь.

Дорога домой займет не меньше часа, при том, что еще и автобус ждать. С другой стороны, не оставаться же на работе. Глупо. Собравшись с духом, она быстро пошла к автобусной остановке, и по счастливой случайности, вовремя. Запрыгнув в салон и сев на свободное место, Ксюша выглянула в окно. На той стороне улицы, глядя на нее, сидел черный пес. Ксю от ужаса зажмурилась, а когда открыла глаза, того уже не было.

"Случайности не случайны," – подумала она, но мысль о предстоящей поездке вновь вернула ей приятное расположение духа.

Дома Ксю переоделась в сухую одежду и заварила горячий чай с бергамотом. Она села в кресло и включила телевизор. Шли новости. Она чувствовала себя уставшей, но счастливой, в предвкушении занимательной поездки в Бахрейн.

* * *

Утро пятницы! Чудесное – расчудесное утро пятницы!

Ксю проснулась, чувствуя легкость и предвкушение. Она любила этот день, когда рабочая неделя уже позади, а впереди два долгожданных выходных. Два отличных дня для подготовки себя любимой к поездке!

Она быстро приняла душ, на лету выпила чай в компании утренних новостей и выскочила на улицу. Прекрасная погода. Всю ночь лил дождь, а сейчас с утра, воздух был свежим, и витал аромат мокрого асфальта.

Прибыв на работу, Ксюша тут же побежала в отдел кадров. Кадровичка с натянутой улыбкой оформила все необходимые документы, отдала ей билеты и путевку, желая приятного отдыха.

"Не упади в обморок от зависти, змея," – Ксю ответила ей не менее "дружелюбной" улыбкой.

С билетами и путевкой в руках, Ксюша немедленно вернулась на свое рабочее место и, как бы невзначай, уронила их на пол, чтобы Ольга обязательно это увидела.

– Не выспалась? Роняешь все из рук, – Ольга что-то печатала.

– Да это билеты и путевка в Бахрейн. Грымза поощрила, – вздохнула Ксю, делая вид, что для нее это обычная вещь, не достойная внимания. Ольга замерла, выпучив на нее глаза.

– Кого? Тебя? Покажи!

Ксюша растянулась в улыбке и прошептала:

– Смотри. Во вторник.

Они тихо-тихо заверещали, как обычно делают девушки от избытка восторга.

– Шоппинг!

– Да!

– Завтра с утра!

– Да! А потом в киношку!

– Да!

– А муж возить нас будет!

– Да!

Весь день они толком не могли работать, шепотом строя планы на выходные, разрабатывая маршрут их похода по бутикам, заодно обсуждая предполагаемые покупки и траты. Последний день рабочей недели для них пролетел незаметно.

На утро субботы, Ольга с мужем подъехали к дому Ксюши, чтобы забрать ее и отправиться в увлекательное путешествие по магазинам. Этот день должен был стать кульминацией ее подготовки к поездке в Бахрейн. Накануне подруги уже обсудили маршрут похода за покупками, но теперь, по пути, они внесли последние штрихи. Для начала они планировали посетить несколько крупных торговых центров, чтобы приобрести самое необходимое, а после того можно было бы заехать в модные бутики для выбора чего-то интересного на вечерние вылазки в ночные клубы. В списке покупок значились парео, шляпки, солнцезащитные очки, разнообразная обувь и аксессуары, легкие сарафаны, воздушные туники и шорты. Каждый предмет гардероба тщательно рассматривался, обсуждался и примерялся. Оля и Ксюша наслаждались процессом выбора, предвкушая, как эти вещи будут радовать Ксю в жарком Бахрейне.

– Оля, – смеялась Ксюша, – ты решила меня замуж отдать?

– Меряй давай! Выдадим тебя замуж за шейха и будем жить за твой счет! Да, ничего личного, только бизнес, – вторила ей Оля.

Когда последняя покупка была сделана, они решили пойти посидеть в кафе. Садясь в машину, Ксюша увидела в толпе людей, которые сновали туда-сюда по улице, черного пса. Он спокойно сидел и смотрел на нее. Или ей казалось, что на нее? Может, это был обычный пес, который просто сидел и смотрел на всех прохожих, но Ксюше думалось, что он смотрит именно на нее.

– Ну? Садись, Ксюша, поехали. Хочу выпить чего-нибудь вкусненького. Вань, поедем в нашу кафешку. Перекусим заодно.

Оля от нетерпения стала немного нервничать. Ксюша села в машину и задумчиво спросила:

– А вам когда-нибудь казалось, что за вами следят?

Иван посмотрел на нее через зеркало заднего вида, а Ольга обернулась и озабоченно спросила:

– А что случилось? Кто следит?

– Собака. Черная. Везде эти собаки, – и она рассказала им о сне, брелоке и о других эпизодах с черным псом.

– Поедешь, отдохнешь и все пройдет, – сказал Иван, бросая на нее взгляд через зеркало.

Ближе к вечеру они привезли Ксюшу домой, помогли поднять ей покупки в квартиру и, пожелав приятной поездки, а она пообещав им подарки, благополучно распрощались.

2.

Следующие два дня Ксюша провела без приключений, и не выходила из дома, потому что собирала вещи для своей поездки. Утром во вторник, она вызвала такси и благополучно прибыла в аэропорт Домодедово. На стойке регистрации Ксюша предъявила документы, заполнила посадочные талоны и сдала багаж. Затем, она прошла контроль безопасности, после чего попала в зону ожидания посадки. От нечего делать, она рассматривала пассажиров. Вдруг ей опять почудилось, что за ней следят. Ксю начала искать глазами черного пса, и не найдя, посмеялась над своими подозрениями. Через какое-то время сотрудники авиакомпании Gulf Air объявили посадку и предложили пройти дополнительный досмотр. Наконец-то, покончив со всеми процедурами, Ксюша заняла свое место в самолете и приготовилась к взлету.

Людей на борту было немного, самолет был наполовину пустой. Соседа с ней не было, поэтому можно было удобно расположиться. В салоне самолета было современно, чисто и комфортно. Расстояния между креслом впереди и ее ногами предостаточно, что очень ее порадовало. В спинках встроены мониторы, на которых показывали мультик о технике безопасности. Ксю все устраивало, поэтому не дожидаясь взлета, она закрыла глаза, решив все четыре с половиной часа проспать.

– Доброе утро.

Она вздрогнула и открыла глаза. Рядом с ней место занял молодой человек приятной, на первый взгляд, наружности. Ей не особо хотелось лететь в компании с кем-то, особенно с мужчиной. Она оглядела полупустой салон, и ей показалось странным, что мужчина не захотел занять свободное место, любое на свой выбор и абсолютно бесплатно.

"Ну, и ладно. Потерпим." – решила она и поздоровалась в ответ, на что молодой человек улыбнулся.

– Меня зовут Джабраил, но друзья зовут меня Джай. А вас?

Ксюша повернулась к нему и слегка смутилась от неожиданности. Высокие скулы, четко очерченные брови, миндалевидные янтарного оттенка глаза, золотистая кожа, красивые губы, густые, почти до плеч, волнистые волосы. Его черты лица обладали утонченностью, восточной элегантностью и, вместе с тем, мужественностью.

– А вас? – он одарил ее белоснежной улыбкой, повторив свой вопрос.

– Ксюша, – наконец, ответила она.

– А настоящее имя?

Вот тут она пришла в себя. Откуда он знает? Вернее, с чего он взял, что у нее действительно есть настоящее имя?

– Аксая. А с чего Вы взяли, что Ксюша – не настоящее имя?

– Мне показалось.

Он улыбался и рассматривал ее лицо, явно желая продолжить беседу, но Ксюша, улыбнувшись ему в ответ, отвернулась к иллюминатору, так как продолжать разговоры с незнакомым мужчиной ей никак не хотелось. Молодой человек откинулся на спинку кресла, закрыл глаза и мгновенно погрузился в глубокий сон. Его дыхание стало ровным и спокойным. Решив, что полет ничего необычного ей не принесет, Ксю закрыла глаза и тоже заснула.

Вскоре в ее сновидениях появился черный пес. Он был огромный, с густой шерстью, которая блестела в свете луны. Пес стоял на краю темного леса и манил ее своим взглядом. Она не боялась, но ощущала странное присутствие его мыслей, которые проникали в ее сознание. И только тогда она вдруг поняла, что он проводник. И пошла за ним…

Ксюша проснулась от прикосновения к ее плечу. Стюардесса наклонилась к ней и попросила подниматься, так как самолет совершил посадку. Кресло рядом с Ксюшей было пустым.

Выйдя из здания аэропорта, она ощутила свежий, влажный воздух, пропитанный ароматами специй и моря, который охлаждал кожу после долгого перелёта. К ней подошел вежливый водитель в традиционной арабской одежде и поприветствовал ее на хорошем английском языке. Он взял багаж и проводил Ксюшу к автомобилю – комфортабельному седану. Во время поездки, водитель рассказывал ей о достопримечательностях, которые она видела по пути. Маршрут пролегал через оживленные улицы Манамы, мимо современных небоскребов, торговых центров и традиционных рынков. Водитель предложил остановиться, чтобы Ксю могла сделать фото, но та отказалась. Ей не терпелось добраться до места и принять душ.

В вестибюле отеля ее встретил администратор, который проводил к стойке регистрации. Сотрудники помогли заполнить необходимые документы быстро и без лишних формальностей, предоставив ей всю информацию об услугах. Поднявшись в номер, ее ожидал приятный сюрприз: свежие цветы, корзина фруктов и открытка с приветствием от отеля. Поблагодарив служащего, который тут же предложил ей спуститься в ресторан для обеда, она, наконец-то, осталась одна. Решив разобрать вещи чуть позже, Ксю вышла на балкон номера. Ей открылся вид на просторный внутренний двор, утопающий в зелени тропических растений. В центре раскинулся каскад открытых бассейнов, сверкающих на солнце. Вода переливалась всеми оттенками лазури, заманивая Аксаю прохладой и свежестью. Дети, смеясь и визжа, плескались в мелком бассейне, поднимая фонтаны брызг. Девушки в ярких купальниках лежали на шезлонгах у края бассейна для взрослых, потягивая коктейли из высоких бокалов, украшенных дольками фруктов. Мужчины занимались всем, чем угодно: читали, загорали, купались, пили. В открытом баре, расположенном неподалеку, играла приятная музыка, создавая атмосферу беззаботного веселья. Ксю на мгновение замерла, счастливо улыбаясь.

"Ну всё, ребята. Я к вам."

Она быстро приняла душ, переоделась и спустилась вниз, чтобы присоединиться к этой всеобщей беззаботности, окунуться в лазурные воды и почувствовать на коже прикосновение солнечных лучей.

Следующие дни прошли без особых приключений: она купалась, загорала, посещала достопримечательности, побывала на вечеринках, ела, пила, в общем, делала все то, что делали обычно отдыхающие в Манаме.

Накануне отъезда, Аксая решила посетить еще одно место. Рынок Манама – Сук, живое сердце Манамы, столицы Бахрейна, пульсирующий многообразием звуков, ароматов и красок. Расположенный в историческом центре города, рынок простирается на километры, предлагая посетителям путешествие в мир традиций и современности, переплетающихся в причудливом разнообразии. Утро здесь начинается с ярких лучей солнца, пробивающихся сквозь своды старинных арок и куполов, украшенных искусной резьбой и мозаикой. Узкие улочки, вымощенные камнем, ведут к лабиринту торговых рядов. Воздух наполнен гулом голосов, смехом детей и звоном монет. На Манама – Сук можно найти всё: от свежих овощей и фруктов до изысканных специй и традиционных бахрейнских сладостей. Вдоль рядов расположены маленькие лавки и магазины, где местные ремесленники предлагают свои уникальные изделия – от изящных ювелирных украшений до традиционных ковров и керамики.

Особое место на рынке занимают продавцы специй. Их лавки – это настоящие сокровищницы ароматов, где можно найти редкие и экзотические пряности со всего мира. Мастера специй, с любовью и знанием дела, рассказывают о происхождении и свойствах каждого ингредиента, помогая покупателям выбрать именно то, что нужно. Манама – Сук славится не только своими товарами, но и атмосферой. Здесь можно встретить людей разных национальностей и вероисповеданий, которые мирно соседствуют, обмениваясь товарами и историями. Это место, где можно почувствовать дух самого Бахрейна, его гостеприимство и уважение к традициям.

Ксюша неспешно шла по узким улочкам, погружаясь в атмосферу восточного базара в поисках подарков Ольге и ее мужу, ведь здесь можно было найти уникальные вещи, которые не купишь в обычных магазинах. Она внимательно смотрела по сторонам, изучая товары. И тут ее внимание привлек торговец, который раскладывал на прилавке серебряные украшения, выполненные в традиционном стиле. Аксая остановилась и начала рассматривать изделия, украшенные гравировкой, отчего создавалось ощущение, что они хранят в себе историю веков. Выбрав подарки подруге, она остановила свой взгляд на одном из кулонов с черным ониксом. Ксюша взяла его в руки и стала внимательно рассматривать. Форма камня напоминала клык, но её завораживала не только необычная геометрия, но и таинственная игра света, преломляющегося в гранях кристалла. На поверхности серебряного каста были искусно выгравированы древние символы, которые, казалось, оживали под её взглядом, переливаясь и меняя очертания.

Что побудило Ксюшу выбрать именно это украшение с кулоном в виде черного клыка? Было ли это простое эстетическое предпочтение или за этим решением скрывалась более глубокая причина? Возможно, выбор был вдохновлен черным псом, которого она видела повсюду и он, казалось, преследовал её. Может быть, в этом символе она нашла отражение своих собственных темных и таинственных сторон, которые до этого момента были скрыты от её сознания? Или же это украшение стало для неё воплощением некой мистической силы, которая должна была защитить её? Ксюша подняла кулон на уровень своих глаз, и лучи солнца, играя в гранях черного оникса, отразились в ее зрачках, которые, как два бездонных колодца, поглотили их свет. Торговец – араб, стоя в тени своей лавки, внимательно наблюдал за ней, не уговаривая и не расхваливая свой товар. Он просто смотрел, что она будет делать.

– Надень его, – наконец, сказал торговец тихим голосом на чистейшем русском языке. – Если он тебе подойдет, я подарю тебе его.

Ксю колебалась лишь мгновение. Она медленно надела кулон на шею, и он лег на ее грудь, словно всегда был там. Ксю улыбнулась и посмотрела в глаза араба, черные, как тьма. Вдруг мир начал искажаться, как мираж в пустыне, формы поплыли, словно акварельные краски на воде. Торговец втягивал ее своими глазами, и земля стала уходить из-под ног девушки. Ее голова закружилась, в ушах загудело, и она провалилась не вниз, а в его глаза, в глубине которых увидела что-то древнее, что заманило ее и она пропала в этом бесконечном черном омуте. Звуки стихли, оставив лишь гулкое эхо собственного дыхания. Она проваливалась и проваливалась, вон из этого мира. Всё померкло, выключилось. Тишина…

Неизвестно, сколько прошло времени, прежде, чем Ксюша начала медленно приходить в себя. Сначала звуки, которые доносились до её слуха, были едва различимы, как будто кто-то играл на далёком пианино, постепенно становясь всё более явными. Ветер пел свою монотонную песню. Затем появились запахи. Они были как волны, накатывающие один за другим. Запах моря, свежий и солёный, напоминал о бескрайних просторах и свободе. Аромат цветов, сладкий и пряный, манил её, обещая тайны и чудеса. Но был и третий запах – незнакомый, густой и таинственный, который вызывал в ней странное чувство тревоги и одновременно предвкушения. Что-то было не так. Не родное.

Она открыла глаза и обнаружила, что лежит на мягком песке. Перед ней стоял тот самый торговец – араб, которого она видела на Манама – Сук. Он был одет в странные одежды, украшенные яркими узорами, и выглядел так, словно только что вышел из старинной восточной сказки. Его темные глаза внимательно изучали ее. Араб наклонился и протянул ей руку:

– Приветствую тебя, Аксая.

Она оперлась на его ладонь и встала:

– Здрасьте. Спасибо. Я не поняла, а где я? А что происходит? Вы кто?!!

Аксая быстро оглянулась вокруг и рванула бежать. Она неслась туда, куда глаза ее глядели, не разбирая дороги. Сердце бешено колотилось, каждый вдох обжигал легкие, но она не сбавила темп.

Вперед! Быстрее! Куда только?

Она влетела в какие-то узкие улочки, выложенные булыжником. Сзади раздавались громкие окрики на арабском, заставляя ее бежать еще быстрее. В ушах стучала кровь, ноги едва касались земли, но она не оглядывалась. Наконец, Ксю свернула в какой-то проулок, в полумрак, где мгновенно стала частью тени, и остановилась, чтобы отдышаться. Внезапно она почувствовала, как чья-то рука легла ей на плечо. Не оборачиваясь, Ксюша резко двинула локтем куда-то в тело незнакомца, пнула с силой ногой, пытаясь каблуком попасть в него, и снова рванула бежать. Она опять неслась по этим улочкам, и ее шаги стали более хаотичными, а ее сердце сжималось от страха. Ксю ускорилась, почти летела, слыша чей-то голос, зовущий ее по имени, зная, что нет выбора, что должна бежать изо всех сил, пока у нее есть еще шанс. Внезапно Аксая как-будто споткнулась и, оперевшись на руки, побежала дальше на… четырех лапах! Не осознавая, что уже не бежит на своих двоих, Аксая ловко перепрыгивала через прилавки торговцев, разбрасывая яркие ткани и фрукты, которые падали на землю, создавая хаос. Люди испуганно отшатывались, уступая дорогу. Огибая прохожих, она проскальзывала мимо них, как призрак. В конечном итоге, пролетев этот лабиринт из улочек, она выскочила на окраину, внезапно уткнувшись в преграду.

Конный отряд воинов в черных плащах, наполовину закрывающих их лица, что лишь глаза в прорезях капюшонов сверкали, выдавая их живость, стоял неподвижно, в полном ожидании. Внезапно один из воинов, очевидно, главный, резко поднял руку вверх, и весь отряд пришел в движение. Кони, подчиняясь команде, приблизились к Аксае. Всадники окружили ее, переговариваясь на своем гортанном языке, но она понимала, о чем они говорят. Всадники говорили о ней. Ее глаза, полные страха и удивления, метались между ними. Главный снова поднял руку, и все замолчали. Он наклонился к Аксае, и его миндалевидные янтарного цвета глаза впились в нее.

– Так и будешь на четырех лапах стоять? Поднимись!

Воины шумно засмеялись. И вот тут Ксю увидела свои черные лапы! От шока, она оттолкнулась ими от земли, стараясь выпрыгнуть из этого не родного тела, и опрокинулась на спину, что вызвало гогот в отряде. Ксюша начала метаться, кричать. Стоп! Но тут услышала свой… лай! От ужаса и безысходности, она упала на землю и закрыла глаза, тяжело дыша.

Главный спешился, подошел к ней и погладил по голове:

– Надо успокоится. Прими свой новый облик зверя, свою новую силу, как должное, как свою вторую сущность. Дыши ровно. Аксая. Успокойся.

Она слушала его мягкий голос, чувствовала на себе его руку, и постепенно спокойствие наполнило ее тело, которое, как ей показалось, стало меняться. Сначала появилось легкое покалывание и тепло, затем ее кости начали хрустеть и вытягиваться, мышцы и суставы начали принимать человеческие очертания, а кожа стала постепенно светлеть, возвращаясь к своему естественному цвету. Но вся эта трансформация не причинила ей особого дискомфорта.

– Слишком медленно. Будем учиться. Вставай, – и главный помог ей подняться.

– Что со мной? Кто вы? Вы бандиты?

Но ее вопросы остались без ответа. Отряд развернул коней. Один из воинов закинул Аксаю себе сзади на седло, приказав ей крепко держаться, и всадники отправились вон из городка.

Всадники, облаченные в черные плащи, словно призраки неслись по бескрайним просторам Дильмуна. Под копытами их коней раздавался мягкий шелест песка, будто сама пустыня шептала им свои древние тайны. Вдалеке виднелись пальмы, возвышающиеся над золотистыми дюнами, как стражи древних сокровищ. Песчаные барханы, словно волны, колыхались под легким ветерком, создавая причудливые узоры на поверхности пустыни. Воины, казалось, были частью этого бескрайнего мира, вооруженные до зубов, готовые в любой момент отразить угрозу. Их кони, привыкшие к суровым условиям пустыни, ступали уверенно, не требуя руководства. Наконец, вдали блеснула поверхность Халдейского моря, словно зеркало, отражая лучи солнца. Вдали показалось поселение, которое было как ожившая картинка из восточной сказки. Дома с плоскими крышами и узкими окнами, теснились вдоль узких улочек, образуя лабиринт. В центре деревни возвышался храм, окруженный каменными арками.

– Что это? Куда мы приехали?

Аксая, не привычная к таким конным путешествиям, ужасно устала.

– Это Барбар. Но нам не сюда, – ответил ее спутник.

– Я устала. Давайте сделаем привал.

Всадник молчал. Пока они ехали по узким улочкам, жители останавливались и приветствовали их низкими поклонами. Выехав за деревню, отряд продолжил свой путь туда, где вдали виднелись оазисы с пальмами, которые давали жизнь этой земле, и их склонившиеся зеленые кроны создавали тень и прохладу. Достигнув оазиса, воины спешились, и каждый занялся своим делом. Одни установили навес для отдыха, другие отправились к ручью, чтобы наполнить бурдюки прохладной водой, другие принялись расседлывать коней и повели их на водопой. Животные, уставшие долгим переходом, жадно припали к воде, фыркая и мотая головами. Вокруг царила тишина, нарушаемая лишь плеском воды, шелестом зелени и криками птиц. В тени пальм расположились несколько воинов, расстелив прямо на земле плотные шерстяные покрывала. Они достали из седельных сумок лепешки, сушеное мясо и финики, чтобы подкрепиться после долгого пути.

Всадник, с которым ехала Аксая, молча проводил ее под навес, принес ей еду, воду и оставил одну. Она уплетала финики и сушеное мясо, запивая водой, поражаясь странному вкусу принесенной еды, украдкой бросая взгляд на своих спутников. Воины сняли свои черные плащи, обнажив внушительную амуницию, которую они скидывали и аккуратно складывали поодаль. Аксая разглядывала их лица, суровые и загадочные, невольно отмечая их физическую подготовку и ловкость движений, что натолкнуло ее на мысль об их силе и выносливости. Взгляд Аксаи стыдливо скользил по их мускулистым телам, покрытым шрамами и татуировками.

– Вкусно?

Аксая подняла голову и в лучах солнца увидела воина, судя по голосу, он и был старшим. Его лица она не могла разглядеть, ведь солнце слепило ей глаза. Мужчина обошел ее и сел рядом. Она повернулась к нему и чуть не подавилась:

– Джай?!

– Здравствуй, Аксая, – он, улыбаясь, взял еду и бурдюк с водой.

– Ты украл меня? – ошеломленная, она смотрела на то, как Джай ест, и ей хотелось вцепиться в его горло.

– Ну, что ты, – сказал он, не переставая жевать. – Не украл, а пригласил. Мда…быстро бегаешь и больно пинаешься. А ты хотя бы знаешь, где находишься, для начала?

– Ну, естественно. В Бахрейне. Я же не совсем чокнутая! – хмыкнула она.

Аксая отвернулась от Джая, рассматривая пейзаж вокруг.

– Да. Но когда? – продолжал задавать странные вопросы Джай.

Она удивленно уставилась на него.

– Что значит "когда"? Сегодня 14 августа 2019 года!

Он засмеялся:

– Примерно. Ты на 4337 лет раньше этой даты. Это – Дильмун. Сейчас мы едем в крепость, которая стоит на побережье. А столица и дворец царицы чуть дальше, вглубь страны, в целях безопасности.

Он спокойно рассказывал, продолжая есть, не обращая на Аксаю никакого внимания, абсолютно поглощенный своим занятием.

– Вы кто?.. – тихо прошептала она.

– Мы? – Джай остановился и поднял на нее глаза, – Черные псы Дильмуна. Кстати, и ты тоже, – и вновь вернулся к еде.

– А как я здесь…– хотела спросить Аксая, но не успела.

– Вот, – Джай резко протянул руку к ее груди и пальцами подкинул висевший на ней амулет. – Оставь свои вопросы до приезда в Калъа.

"4337 лет до…Это значит, 2318 год до нашей эры! Я в прошлом!" – дикая мысль пришла Ксю в голову. Джай доел и, поднявшись, не говоря ей ни слова, ушел к своим.

Аксая встала и пошла к журчащему роднику, который живо бил из-под земли. Она сняла босоножки и, присев на влажную траву, опустила ноги в воду. Легкий ветерок играл с ее растрепанными волосами. Тут, среди общего шума воды и пения птиц, она могла обдумать свои мысли, попытаться найти ответы, да и просто насладиться моментом. Сейчас ее терзали тревоги, и она чувствовала острую необходимость в тишине. Протянув руки к воде, она зачерпнула пригоршню и умылась. Закрыв глаза, Аксая вздохнула свежий воздух и на мгновение почувствовала, как тяжесть в теле отступает.

"Вообще, треш! Как я домой попаду? А сумка где… Там же подарки, деньги…Капец…Как можно было в такое встрять?!"

Тревога опять нахлынула на неё. Аксая еще толком не осознавала, что в действительности с ней произошло. Да как такое можно умом понять, если ты нормальный человек?!

Стоп, начала рассуждать она. Джай был в самолете. Раз. Черного пса она видела повсюду, он ей мерещился. Два. Потом кулон, затем она бежала, потом она в пса превратилась, потом эти мужики на конях с саблями, и Джай тут. Да! Он следил за ней! За ней где? За ней там, в том времени. А теперь они где? Здесь, в этом времени. А то время, значит, теперь считается будущим?

"Ха-ха, назад в будущее!"

Она улыбнулась своим мыслям, вспомнив известный фильм. О, и теперь она еще и оборотень!

"Ну зашибись! Я пес. Черный. Нет, чтобы превратится в красивую кошечку. Пантеру, например. Почему в собаку?"

Сколько вопросов, и ни одного ответа, кроме того, что она где-то в пустыне в прошлом, попала сюда благодаря кулону, купленному на рынке, и теперь она собака. Ну, нормально. У всех же такое в жизни происходит!

Ей стало весело. Аксая засмеялась так громко, что парни обернулись на ее смех. Джай встал и подошел к ней.

– Весело? – спросил.

– О-о-о, не то слово, – не оборачиваясь, ответила Аксая. – Когда я домой попаду?

– Никогда, – Джай присел рядом с ней.

– В смысле "никогда"? Я здесь ничего не знаю! – Ксю вытаращила на него глаза, готовая разрыдаться.

– Я тебя научу, – спокойно ответил Джай, играя пальцами с ручейком.

– Чему? – шепотом спросила она.

– Всему, – он поднял на нее красивые янтарного цвета глаза и улыбнулся. Джай не отводил взгляда от Аксаи, рассматривая ее лицо, пока она смущенно не опустила голову. Аксая поймала себя на мысли, что Джай довольно хорош собой, и потому не смогла надолго удержать его взгляд.

"Еще не хватало влюбиться в парня из прошлого. Ему же…43 века!"

– Вы маги? – сглотнув ,спросила она хриплым голосом. – Или как вы там называетесь?

Аксая решила срочно выпытать у него пару ответов на вопросы, пока он не ушел к своим. Джай улыбался, не сводя с нее глаз:

– Насладись красотой, которая тебя окружает. Послушай мир вокруг себя. Успокойся, Аксая. Просто посмотри и послушай. Вечером мы отправимся в путь. Осталось недолго ехать. Пути назад нет. Только вперед ,– он встал и руками показал на свои уши и глаза. – Смотри и слушай. Если не научишься этому, как человек, то не сумеешь, как черный пес Дильмуна.

Джай резко развернулся и ушел.

Аксая стала слушать. Она стала смотреть.

– Еще бы сказал куда смотреть и что слушать, – пробурчала она.

После отдыха, воины облачились в доспехи, собрали вещи и ловко вскочили на коней. Аксаю вновь взял в седло ее спутник, и отряд начал неспешное движение через пустыню.

Песчаные дюны, простирающиеся до самого горизонта, мерцали в последних лучах заходящего солнца. Золотистый цвет преломлялся в мельчайших частицах песка, создавая иллюзию теплого сияния. И вот, наконец, вдалеке появились очертания крепости Калъа. Солнце медленно клонилось к закату, окрашивая стены и башни крепости оттенками оранжевого и розового. Пустыня замирала в ожидании ночи, когда звезды и луна займут свое место на небосклоне.

Аксая завороженно разглядывала это величественное сооружение, ведь подобное она видела только на фото или по телевизору.

– Что это? – спросила она у всадника.

– Это Цитадель братства Черных псов Дильмуна. Наш дом.

Отряд подъехал ближе к Цитадели, и Аксая уже могла подробнее все рассмотреть. Вокруг крепости был ров с водой, создавая дополнительный барьер для нападавших, шириной в пару десятков метров. Подъемный мост был опущен в ожидании приезда псов. Ворота, защищенные решеткой и сторожевыми башнями, через которые они въезжали, были массивными и украшенными резьбой и барельефами. Стены Цитадели – мощные и высокие, окружали внутренний двор, куда въехал отряд, и служили защитникам для контроля подхода к крепости неприятеля. Башни, расположенные по углам, а также вдоль стен на равном расстоянии друг от друга, представляли собой наблюдательный пункт и место размещения гарнизона.

Отряд проехал часть внутреннего двора и подъехал к конюшням. Спешившись, воины направились в казармы, вручив своих коней кашшади, которые специально были обучены ухаживать за лошадьми и готовить их к сражениям, ведь такая работа требовала определенных навыков и опыта.

Джай подошел к Аксае. Рядом с ним была миловидная девушка со светлыми волосами и серыми глазами.

– Это…Назови ее сама. Это твоя гулам. Она будет тебе прислуживать. У нее высокий уровень подготовки в обслуживании женщин-псов. – Джай повернулся и ушел в сторону казарм. Девушка отвесила низкий поклон и сказала:

– Меня зовут Ганна, но если хотите, можете дать мне другое имя. Или зовите меня, как прежняя госпожа. Мириам.

– Хорошо, – улыбнулась Аксая. – Я подумаю. А где моя комната?

Ганна поклонилась и рукой указала в том направлении, где находились отдельные домики. Пока они двигались к дому, Аксая могла немного рассмотреть свою гулам. Эти рабыни, хоть и были в подчинении, часто занимали привилегированное положение благодаря своим навыкам и преданности. Они могли выполнять разнообразные задачи, включая уход за оружием, стирку, приготовление пищи и другие бытовые обязанности. Их роль была не только практической, но и символической, подчеркивая социальный статус их госпожи. Ганна была маленькой, худенькой и чересчур живой. Каждое ее движение напоминало движение суриката – быстрого и проворного зверька.

Аксая и ее гулам вошли в небольшой дом, который на первый взгляд казался простым и непритязательным. Однако за внешней скромностью скрывалась продуманная функциональность, отражающая суровую практичность и военную дисциплину его обитательницы. Стены местами потемнели от времени, но сохранили следы недавнего ухода. Пол был выложен каменными плитами, а в центре комнаты лежал толстый ковер, вероятно, когда-то яркий, но теперь поблекший от долгих лет службы. Мебель была простой, но надежной: массивный стол у окна, несколько грубо сколоченных стульев и узкий топчан с жестким матрасом и простым одеялом.

– Проходите, госпожа. Моя комната там, – гулам указала куда-то в угол, где была дверь. – Зовите меня каждый раз, когда вам что-то понадобится.

Аксае не очень понравился минимализм в помещении, но решив, что если уж она воин, значит, должны быть у нее трофеи. А уж чем украсить свою лачугу, она найдет.

Пока гулам накрывала на стол, чтобы покормить свою новую хозяйку, Аксая решила ее поспрашивать обо всем:

– Я буду звать тебя Мириам, можно?

– Как хотите, хозяйка. Можете любое имя мне дать, – весело отмахнулась она.

– Меня устраивает Мириам.

– Той хозяйке тоже нравилось это.

– А где она? – получив возможность, Аксая хотела узнать всякие подробности.

– Хозяйка-то? Так из похода не вернулась. Давно уж, – гулам отвлеклась от дела и задумалась, – Да уж лун 10, наверное. Давно ж, говорю. Все, садитесь, госпожа.

– Со мной садись, не люблю одна, – медленно ковыляя, Аксая пошла за стол.

– Вы неправильно понимаете всё. Вы – госпожа, я – рабыня. Мы не равные.

Аксая подошла к ней вплотную и с вызовом заглянула ей в глаза.

– Вот именно. Я – госпожа, ты – рабыня. Что хочу, то и делаю. Быстро, молча села за стол и начала со мной есть.

Мириам поклонилась, принесла себе приборы и села за стол. Аксая ела интересную на вкус еду, понимая, что в ее мире продукты уже не те. Да всё было не то: вкус воды, свежесть воздуха, запахи вокруг, еда. Решив, что надо как-то привыкать, она жевала и продолжала расспрашивать Мириам:

– И долго ты у нее служила?

– У хозяйки-то? – продолжала отвечать гулам. – Долго. А когда она не вернулась, жалко мне ее было.

– А как тут мужчины и женщины вместе живут? – у Аксаи еще было много вопросов.

– Да никак не живут! – гулам удивленно уставилась на хозяйку. – Не принято. Это же братство.

Аксая засмеялась, поняв, что не правильно построила фразу и ввела в заблуждение гулам, из-за чего та молча взирала на нее.

– Ты не поняла меня, Мириам. Как они моются, в туалет ходят?

– Да поняла я. Потом уже, – обиделась гулам. – Так они же братья. Не стыдятся друг дружку. А про любовь забудьте. Братство. – она развела руками, давая понять Аксае, что ее шансы захватить в плен своих глаз кого-то из мужчин, резко устремились к нулю.

– Покажи мне тут всё.

– Не покажу. Джай завтра покажет сам. Завтра вас учить будет. Сейчас всё про одежду и амуницию расскажу лучше. – Мириам убрала быстро всё со стола и позвала Аксаю в соседнюю комнату.

Войдя внутрь, та увидела помещение, полностью заставленное сундуками и полками. Вдоль стены стояли деревянные приспособления, по типу манекенов, на которых размещены были кожаные доспехи, не сковывающие движений. На полках стояли шлемы, украшенные металлическими пластинами, либо маскировочными элементами. На некоторых полках стояли сапоги, сандалии и другая специальная обувь с гибкой подошвой, позволяющая псам передвигаться бесшумно. Мириам раскрыла сундуки, в которых лежали свободные туники, брюки, что-то по типу комбинезонов черного цвета со скрытыми карманами и отсеками для ядов, взрывчатых веществ и мелкого оружия. В каких-то ящиках с выдвигающимися панелями, лежало оружие: короткие и длинные кинжалы, звездообразные метательные ножи, крюки с цепями, которые можно было прятать в рукаве, какие-то металлические шарики с шипами, даже веера, но Аксая и предположить не могла, как ими пользоваться. Тут же были топорики и дротики. А там на стене висело более тяжелое оружие: мечи, луки, колчаны, пращи и щиты. А еще здесь были наручи и поножи, изготовленные из кожи или металла. В углу стояли копья.

– Ого! Это всё для меня?!

У Аксаи глаза разбегались от такого количества амуниции и оружия.

– Джай научит вас этому, – сказала Мириам торжественно.

Аксая рассмеялась такому ее тону. Куда она попала? И почему она?

"Кстати, вот с этого вопроса завтра и начнем. А теперь спать. Очень долгий день получился. 43 века длился."

– Утомительное было сегодня путешествие, Мириам. Спать хочу.

– Да-да, госпожа, конечно, – тут же засуетилась Мириам.– Идемте, я принесу теплой воды. Вы ополоснетесь и уляжетесь.

Мириам выскочила из дома, побежала по своим делам, а Аксая прилегла на кровать, и к тому времени, когда гулам вернулась, она уже спала. Войдя в дом с большой кадкой горячей воды, Мириам только глубоко вздохнула при виде спящей госпожи:

– Не дождалась бедняжка. Зря только торопилась я. Да хоть порядок наведу тогда уж, пока она спит.

Так, разговаривая сама с собой, гулам подошла к кровати, где спала Аксая. Взгляд Мириам, полный нежности и заботы, остановился на ее лице. Тени от факелов, танцующие по стенам, создавали причудливые формы. Сон ее госпожи был глубоким и безмятежным, отчего гулам вздохнула, понимая, что это последняя спокойная ночь ее хозяйки. С осторожностью, чтобы не разбудить, Мириам накинула на Аксаю теплое покрывало, укрыв ее плечи и ноги. Тишина дома обволакивала обеих девушек, создавая ощущение уединения и покоя. Мириам знала, что так будет только сегодня, в этот последний вечер, а потом начнется работа. Постояв некоторое время и глядя на спящую госпожу, Мириам отправилась наводить порядок, потому что завтра уже будет не до того. А сейчас она наслаждалась мгновением покоя.

3.

– Госпожа… Госпожа, проснитесь. Вас ждет Джай на арене. Я принесла теплой воды для умывания и завтрак. Солнце только встало, и вам пора подниматься. Я приготовила для вас одежду.

Мириам щебетала без умолку, порхая по дому, словно бабочка. Ее слова сплетались в непрерывный поток, и Аксая хоть и была привычна к такому потоку информации, все же с трудом, особенно после вчерашней поездки, удерживала внимание. Она поднялась с кровати. После конного перехода мышцы ее ног и спины ныли от напряжения.

– Мне нужен массаж, однозначно, – морщась, потягивалась она.

Мириам отвлеклась на секунду от своих занятий и посмотрела на хозяйку:

– Вас нужно размять. Вы непривычны к лошадям. Поди все себе отбили.

– Угу. Не то слово, как отбила. Может не стоит сегодня заниматься?

– Джай сам знает, что нужно, госпожа, – и Мириам снова взялась за работу. Она знала, что тренировки с Джаем всегда жесткие и переживала за свою госпожу, но так было нужно. Она позвала Аксаю умываться. Та закрыла глаза и на мгновение позволила себе расслабиться. Позавтракав, переодевшись в удобную тунику и штаны, надев мягкие тапочки, в сопровождении своей гулам, Аксая направилась на арену, где ее уже ждал Джай.

Башня, рядом с которой находилась арена, массивное каменное сооружение, расположенное чуть вдали от основных построек, состояла из нескольких уровней, каждый из которых соответствовал определенным этапам обучения.

– Здравствуй, Ксюша.

Аксая резко обернулась. Джай жестом отправил Мириам восвояси, а сам подошел вплотную к Аксае. Он был одет так же, как она. Заложив руки за спину, он прямо и жестко смотрел на нее, отчего она снова засмущалась и опустила глаза. Джай протянул руку, обхватил ее подбородок пальцами, но не сжал, а слегка надавил, заставляя ее поднять голову. Этот жест был нежным и властным одновременно, словно он пытался заглянуть ей в самую душу, прочитать ее мысли и чувства.

– Смотри в глаза. Смотри в глаза тому, кто перед тобой. Нельзя бояться.

Она медленно перевела на него взгляд и погрузилась в янтарного цвета глаза. Сердце от страха забилось, и ей как-то сразу захотелось домой, сбежать, спрятаться.

– Страшно? – проникновенно спросил Джай.

– Угу, – промычала она.

– Страх там, где смелости нет, – Джай отпустил ее подбородок, повернулся и пошел ко входу в башню. – Иди за мной. Это – Башня испытаний. Здесь проходят определенного рода занятия братьев. Ты начнешь с очищения. Нужно достать зверя и подготовиться к сложным тренировкам, научиться по своему желанию, по необходимости, принимать облик черного пса. Ты уже это раз сделала. Хотя, это и было неподконтрольно тебе. Нужно разобраться, какой механизм, если говорить на твоем языке, сработал в тот момент. Понимаешь?

Аксая пребывала в легком шоке:

– Нет, не понимаю. Зачем я вам? Как я тут оказалась вообще?

Джай продолжал рассказывать, абсолютно не обращая внимание на ее вопросы:

– Я буду с тобой только во время физических занятий, которые будут проходить на арене, а духовные практики будет проводить Акки. Ты с ним уже встречалась.

И тут Аксая увидела того торговца с рынка, который продал ей кулон из черного оникса.

– Здравствуй, Аксая, – улыбнулся Акки, – Ты идешь со мной.

Они вышли из башни и направились куда-то в сторону от всех построек. Аксая шла за Акки, уже не думая о том, кто, куда и зачем ее ведет. Они подошли к каким-то зарослям, типа, парка с пальмами, цветами, полянкой и ручейком. Акки уселся молча на мягкую траву и указал Ксюше сесть напротив.

– Прежде, чем Джай займется твоей физической подготовкой, ты должна пробудить в себе глубинные инстинкты, силу и ловкость черного пса. В этом месте тебя никто не потревожит, здесь тихо и спокойно. Сядь, как я, чтобы твои спина и шея не были скованы, но при этом была обеспечена их поддержка. Закрой глаза. Так, правильно. Теперь сделай несколько глубоких вдохов и медленно выдыхай. Не торопись! Куда спешишь?

Аксая немного нервничала, поэтому не могла расслабиться.

– Стой. Не пойдет. Что тревожит тебя? Давай поговорим, – он приготовился внимательно выслушать ее.

Аксая молчала, готовая разрыдаться. Ну и, естественно, все мысли и чувства тут же нахлынули на нее, и слезы покатились по щекам.

– О, моя дорогая, – Акки пересел рядом с ней и обнял за плечи. – Сколько еще слез будет, пока ты не станешь верным псом царицы Дильмуна!

– Да что вам надо от меня? Я хочу домой. Отпустите меня. Пожалуйста…

Она подняла на него заплаканные глаза. Акки тихонько смеялся, утирая ей слезы.

– Я расскажу тебе кто ты, почему здесь и для чего. Но только ты сначала успокоишься и перестанешь думать о плохом.

Акки вновь уселся напротив Аксаи и начал рассказывать. Его певучий голос мгновенно отправил ее в глубь веков, туда, где все начиналось, рисуя ей картины далекого прошлого.

– Дильмун есть страна пресветлая. Дильмун страна непорочная. Дильмун страна воссиянная. А там, в Дильмуне ворон не каркает. Птица смерти не накликает смерть. Там лев не бьёт. Волк ягненка не рвет. Там собака, как козлят стерегут, не знает. Там свинья зерна не пожирает. Там старица не говорит – "я старица". Там старец не говорит – "я старец". Да станет Дильмун "Домом прибрежным, пристанью всех стран." Дильмун – родина человечества, колыбель всех цивилизаций. Дильмун есть "страна жизни", обитель бессмертных, которая находится за горькой водой на восходе солнца, земля богов, земля богатств человечества, дом бога Эншага, питающего Дильмун пресной водой. И обратился Эншаг к своей жене Месхилак, хранительнице древних знаний и магии:

"Да будет Дильмун колыбелью всех стран, источником мудрости для всех народов. Пусть здесь царит мир и процветание. И будут править Дильмуном царицы, чьи сердца будут чисты, а души – светлы. Они будут передавать свое право по наследству, сохраняя древние традиции и законы. Их мудрость и добродетель будут направлять народ на путь истины, а их правление станет справедливым и милосердным. И пусть оберегают Дильмун чёрные псы, рожденные во все времена, и станут они воплощением защиты и верности. Их глаза будут видеть сквозь время, а голоса – призывать друг друга на защиту государства и дома нашего. Когда придёт беда, когда тьма попытается поглотить свет, чёрные псы встанут на стражу, готовые отдать свою жизнь за Дильмун. Их верность будет непоколебима, а сила – безгранична. Пусть их Зов будет слышен в прошлом, настоящем и будущем. Так было сказано, и так будет всегда".

И сделала так Месхилак, жена Эншага. И стали править царицы Дильмуном на благо и процветание народа его и земель. И отправились корабли с медью и жемчугом по другим странам для торговли, и принимали порты Дильмуна другие корабли с товарами, и жили страны в добром соседстве друг с другом, пока другие цари не позавидовали благоденствию Дильмуна. И начались войны. Тогда позвала Месхилак одного из жрецов и сказала искать во всех временах людей, чья суть звериная. И отправились другие жрицы по временам и странам, и нашли они чёрных псов, и сделали братством. Черные псы Дильмуна с той поры охраняют покой в государстве, встав на защиту жителей и их царицы.

Акки замолчал. Аксая была потрясена и ошеломлена услышанным. Легенда, которую она только что узнала, оказалась настолько захватывающей и удивительной, что её сознание не могло сразу принять и осмыслить это. В ее голове роились мысли, образы и чувства, и она не могла поверить, что такое вообще возможно. Эта история, словно живая, наполняла воображение яркими красками и звуками, заставляя переживать её снова и снова.

– Я-черный пес?

Мысли застревали у Аксаи на языке так, что она толком не могла их выразить.

– Да, – улыбался ей Акки.

– Ну, с царицами и богами мне все более менее понятно. В школе проходили. Но я ведь не здесь живу! У меня дом…там!

Она махнула рукой куда-то в пространство.

– Всё правильно. Почти все из псов откуда-то. Черные псы рождаются во всякие времена, и в разных странах. Зов! Их глаза видят сквозь время, а голосом они призывают друг друга. Псы погибают, на их место приходят другие. И ты была услышана.

– Как?

В горле все пересохло, слова еле слетали с языка, голос был хриплый и тихий. Аксая чувствовала, что в глазах темнеет.

– Кому-то из братьев начинает постоянно снится один и тот же сон про мир, о котором он ничего не знает, страну, в которой никогда не был и про человека, которого никогда не видел. Брат рассказывает нам, и мы отправляем кого-то из псов во сны этого человека. Это и есть – Зов. Тебе снился странный сон перед тем, как ты отправилась в Бахрейн?

Аксая кивнула головой.

– Ну, теперь ты знаешь многое о других, но ничего о себе. Есть вопросы? – Акки замолчал.

– А почему я – черный пес?

Акки пожал плечами:

– Так решила богиня Месхилак. Женщины-псы выполняют свою работу во дворце. Мужчинам-псам туда вход воспрещен в обычные времена, но если существует опасность для царицы, то братьев призывают на защиту. Но мужчины живут во дворце. В гареме.

Ну, наконец-то, интересная информация для Аксаи. Она моментально оживилась.

– Гарем? Где мужчины? Треш…

– Убирай такие словечки. Придется заняться еще и твоим образованием и воспитанием. Ты слишком свободна. Такое не приветствуется во дворце. Мы все есть подданные царицы Дильмуна Каван-Шаппур-Уш-Варкан, – назидательно пропел Акки.

– Такое длинное имя. Как такое можно запомнить? Ей самой не сложно жить с таким именем? Пока произнесешь, день закончится! – засмеялась Аксая.

Акки строго на нее посмотрел и тут же разразился на нее ругательствами:

– Как смеешь ты непочтительно говорить о пресветлой нашей царице, псиная твоя голова?!

Аксая вытаращила на него глаза и от страха вжалась в землю.

– Бить тебя палками за такое! Имя царское означает род, право, мудрость и могущество! А ты, нечестивая, даже в мыслях своих не произноси столь светлого и почитаемого нами имени в кýпе с оскорбительными словами!

Акки подпрыгнул в ярости, подскочил к Аксае и отвесил ей оплеуху.

– Бить тебя палками и плетьми за такое! Эй, стража!

Тут же Аксая увидела кучу воинов, которые заполнили полянку и обступили ее со всех сторон.

– Взять ее! Очистить ее язык и мысли от хулы́! – грозно приказал Акки.

Аксая от ужаса не могла ничего понять. Она чувствовала, как сильные мужские руки подхватили ее под локти и потащили куда-то. Около конюшен они поставили ее на колени перед каким-то чурбаном, привязали к нему, содрали со спины тунику, и первый резкий удар хлыста рассек ей кожу. От внезапной боли Аксая закричала, и мир потух в глазах.

Она очнулась у себя в кровати, лежа на животе. Ее спина ныла от ран, к которым Мириам прикладывала что-то холодное. Аксая застонала от боли.

– Очнулись, госпожа? Ничего-о. Скоро ваше тело станет крепкое, как камень. Через три дня встанете, – гулам в своей манере не закрывала рот. – Травки для излечения ран быстро помогают. Джай был здесь, велел вам через три дня быть в башне испытаний. Да, госпожа. А вот нельзя непочтительно говорить о царице нашей Каван-Шаппур-Уш-Варкан.

Аксая опять застонала, услышав теперь уже ненавистное ей имя.

– Ну-ну, госпожа. Царица милостиво относится к пришельцам из других времен. Ей уже доложили о вас и вашей глупости. Она только посмеялась, и велела не бить вас сильно. – Мириам захихикала.

"Гребанная царица. Как ее там? Шампур! Найду, в ухо дам! Из-за нее теперь лежу тут в позе лысого мамонта."

Аксаю бесило всё. И царица, и трещотка-гулам, и Акки с его сказками, и Джай. Нет, Джай ее меньше всего бесил. Вернее, вообще не бесил. Она поймала себя на мысли, что уже мечтает о тренировках с ним. Выбора-то, как она уже поняла, не было. Теперь она та, кто есть. Она – черный пес Дильмуна, пришедшая на Зов своих братьев. И один из них очень даже ничего. Мысли о Джае принесли ей тишину, и даже показалось, что боль утихла. Аксая заснула.

С каждым следующим днем ей становилось легче, и к концу третьего дня она не только встала, но и вышла прогуляться. Аксая дошла до башни, где во дворе была арена со всевозможными снарядами для тренировок псов. Присев на какую-то ступеньку, она начала наблюдать за ними. Все мужчины были разные, но женщин среди них не было. Братья были разных рас, цвета волос, кожи и глаз. Но все, как один, они были ловкие и сильные. Кто-то тренировался с метательным оружием, кто-то упражнялся в боевом искусстве, кто-то ловко "паркурил", преодолевая препятствия.

"Интересно, а который из них вез меня?"– думала Аксая.

– Привет, сестра. Я – Гуннар.

Она подняла голову и увидела рыжего парня, который, улыбаясь, протягивал ей руку.

– Привет…брат. Правильно?

Она протянула ему руку в ответ.

– Правильно, Аксая. Брат. Сестра, – он показал рукой сначала на себя, потом на нее и засмеялся. – Это со мной ты приехала. Как спина?

Гуннар присел рядом с ней, предполагая долгую беседу.

– Надеюсь, не ты меня отхлопал? – прищурилась на него Аксая.

Тот заржал во все горло.

– Не-е-ет, ну что ты. Это стража царицы. Мы так аккуратно не умеем. Если уж брать в руки хлыст, то чтоб до костей!

Он махом руки разрезал воздух. Аксая тоже засмеялась.

"И не так уж все плохо."

– А что здесь? – спросила она.

– Арена. Но, мне кажется, тебе еще рано сюда. Хотя, Джай лучше знает. Но ты приходи всё равно. Глазами учись. Пригодится. А сейчас ты во власти Акки, – подмигнул он. – Пока не научишься управлять своими страстями, тебе тут делать нечего. Убьешься еще. А новых псов пока не слышно.

– Не слышно? Как это? – удивленно спросила Аксая.

– Да, нас слышно. Зверь ищет выход, и зовет своих. Пес один, никого у него нет, и от одиночества и бессмысленности своей жизни, начинает выть. Мы слышим его Зов, и приходим за ним. Тебя услышал Джай и пришел за тобой. Это его ты везде видела, помнишь?

Гуннар замолчал и, о чем-то задумавшись, наблюдал за братьями.

– Поэтому он и будет меня учить? – спросила Аксая.

– Кто? Джай? Не, не поэтому.

Практически, все выяснив, и уже от любопытства и для продолжения беседы, она спросила:

– А ты сам откуда?

– Да не далеко тут. Девятый век. Дания. Я был плотником.

– Скучаешь по дому?

Гуннар рассмеялся и ответил:

– Ты что?! Нет, конечно. Псы – одиноки. О ком жалеть? Здесь моя семья. Смотри, – он кивнул головой в сторону братьев. – И твоей тоже скоро станет, вот увидишь.

– Конечно, если так хлестать будут, – ехидно заметила Аксая.

– Сила и мощь через боль. Скоро твои кости начнут заново расти, когда Джай возьмется за тебя, – и Гуннар больно хлопнул ее по спине, отчего Аксая завыла.

– Больно же! Ты что делаешь, сволочь?!

– Да ладно, неужели так больно? – и еще раз хлопнул ее.

Аксая тут же резко подскочила и накинулась на Гуннара. Тот отпрыгнул от нее и начал дразнить. Аксая дралась, как умела. Рычала, царапалась, пиналась, выкрикивала непечатные ругательства на чистом русском языке, в общем применяла технику буйной стрекозы. Гуннар только подстегивал ее, шлепая легонько то по рукам, то по заду. В конечном итоге, он заграбастал ее к себе на плечо, пошел на стену и скинул ее в ров с водой, даже не интересуясь, умеет ли она плавать. Вынырнув, Аксая услышала гогот ее братьев, которые отвлеклись от тренировки и наблюдали за этой забавной сценой, стоя на крепостных стенах. И тут ее глаза выхватили из толпы Джая. Ей стало неловко и она поплыла к берегу.

– Может, ворота мне откроете?! Я все-таки собака, а не кошка, по стенам лазать не умею!!

Парни заржали еще громче. Ворота немедленно открылись. Злая и мокрая, Аксая пошла обратно на площадку. Делая вид, что все это было для нее не менее забавно, чем для остальных, она втихаря взяла дубину, и молча звезданула ею по спине Гуннара. Выматерившись на него, она повернулась и ушла в дом переодеваться.

– Ух, какая русская! – смеялся Гуннар, растирая ушибленное место. – Хороший пес!

– А не лезь. Кто тебя просил? – Джай стоял рядом с ним и смотрел вслед удаляющейся Аксае. – Да уж. Действительно, такой еще не было. Значит, ее слово всегда будет последним. Запомним это, – пробурчал он.

– Слушай, больно, Джай, – уже серьезно сказал Гуннар.

– А не лезь больше. Знай свое. Надеюсь, ты намек понял?

Джай грозно взглянул на Гуннара, отчего тому стало не по себе, и затем ушел к остальным братьям.

Аксая заскочила в дом, на ходу давая указания своей гулам:

– Мириам! Быстро! Давай сухое!

Мириам, встретив на пороге дома свою хозяйку в таком виде, аж руками всплеснула:

– Госпожа, что с вами?

– Ты долго будешь болтать? Пошевеливайся! – сквозь зубы прорычала Аксая. – Давно не получала палок?!

Она быстро стала скидывать свою мокрую одежду на пол, которую Мириам, ворча, начала тут же подбирать.

– Злая госпожа! За что меня наградили такой? Я к ней со всей добротой, а она меня палками угощать.

– Не ворчи. Давай одежду! Ну?

Аксая стояла голая в ожидании сухой одежды, за которой побежала гулам. Вернувшись, та начала одевать свою госпожу, не переставая причитать:

– Я днем и ночью за ней ходила, всем богам молилась, чтобы исцеление быстрее пришло, а она меня палками. Злая хозяйка. А пожалуешься старшему брату, он же меня и отдубасит. Что за жизнь у меня?

– Ладно, не ворчи уже. Я погорячилась, – успокоившись, ответила Аксая.

Переодевшись, она вернулась на арену и, найдя глазами Джая, подбежала к нему, рывком развернула его к себе, отчего тот слегка обомлел.

– Давай, учи, раз позвал! Только хорошо учи, чтоб вашей Шампур понравилось.

От такой наглости и своеволия, вдобавок оскорбительного отношения к их пресветлой царице, Джай схватил Аксаю за волосы и резким движением бросил вниз.

– Есть еще что сказать? – тихо спросил он.

Наклонившись над ней, он рукой с силой начал давить ей на затылок, зарывая ее голову в песок. Аксая руками и ногами начала отбиваться от Джая, задыхаясь, ловя ртом воздух, отчего он только набивался песком.

– Двадцать кругов в поножах вокруг арены, – сквозь зубы прорычал он.

И тут же к Аксае подбежали вахштары, подняли и начали надевать на нее что-то в виде железных колодок. Как только она была готова, Джай велел ей бежать:

– Двадцать кругов. Или хлыст. Вперед!

Колодки были такими тяжелыми, что она не могла сдвинуть ногу с места. Джай подождал немного, глядя на ее потуги, сделал жест рукой, и ему тут же принесли плетку. Он подошел к Аксае, сунул плеть ей под нос и прорычал:

– Не побежишь, получишь это. Ясно?

Аксае было все равно и она отправила Джая далеко и надолго, от чистого сердца, пожелав всего самого наилучшего, наградив его при этом всеми нежными словами, которые знала:

– Сам беги,свинья!

В ту же секунду она услышала свист над ухом, и жгучая боль пронзила ей спину.

– Но-о-о, пшла! – крикнул Джай.

Аксая, превозмогая боль от удара плетки, еле перебирая ногами, поплелась вокруг арены.

– Пока двадцать не пройдешь, спать не ляжешь! – крикнул ей Джай, присев на одну из ступеней.

Аксая шла и шла, и конца и края не было ее страданиям. Как он мог ее ударить? Такой красивый, такой мужественный и такой злой. Жестокий Джай.

"Надо ему прозвище придумать."

Ноги делали, голова думала. Чем еще было заняться? И от нечего делать, она стала придумывать Джаю прозвище. Но, кроме "милашка" и "котенок" ничего в голову не приходило. Сколько кругов она намотала уже?

"Надо было считать. Как я теперь узнаю, когда хватит? Итак, включаем турборежим бешеной черепахи и летим к финишу!"

Идти постепенно стало легче, но немного. Конечно, это была тренировка, она понимала, но сколько можно ее хлестать? Или у них так принято?Проходя в очередной раз мимо Джая, она спросила его:

– Почему ты злой такой со мной? Нельзя быть понежнее? Я же девочка!

– Ты-черный пес Дильмуна. Ты не девочка.

Джай, сидел на теплом покрывале, которое ему принесли вахштары, и грыз орешки, наблюдая за Аксаей.

– Почему нельзя со мной более вежливо? Зачем так грубо? Дерешься, плетками машешь. Больно ведь, – она топала мимо, изредка бросая на него взгляд.

– Молча иди. Силы расходуешь. Или они у тебя еще есть?

Джай поднялся с покрывала и подошел к Аксае, оглядев ее с ног до головы.

– Есть силы? Тогда беги. Ускоряйся!

Она покосилась на хлыст, который был у него за поясом, и попыталась прибавить ходу. Получилось не очень.

– Это сейчас основное твое занятие будет. Ты слабая. А псу нужна сила и выносливость. – назидательно сказал Джай и вернулся нв свое место.

Солнце пошло на закат, и вахштары зажгли факелы. Аксая молча шла вокруг арены, а Джай молча наблюдал за ней. Через какое-то время ему принесли ужин, который он спокойно уплетал, глядя на топающую Аксаю. Мириам, потеряв свою хозяйку, пришла на арену. Поклонившись Джаю, она присела поодаль и стала ждать, когда ее госпожа отходит оставшиеся круги. Оставалось ждать недолго. Когда Аксая закончила, Мириам сняла с нее колодки и аккуратно повела домой. Пока они шли к дому, Аксая ругалась на своем родном языке, а Мириам беспрестанно стрекотала о том, как она потеряла свою бедную госпожу, периодически спрашивая, что Аксая говорит, потому что по-русски она не понимала. Аксая в ответ только морщилась и продолжала ворчать, радуясь, что ее родной язык понимает только Джай, а Мириам он недоступен. Это было презабавное зрелище! Две девушки ковыляли к дому, болтая каждая о своем, причем одна из них абсолютно не понимала, что говорит другая, но при этом они прекрасно понимали друг друга.

Войдя в дом, Мириам усадила хозяйку на кровать, а сама пошла за теплой водой.

– Госпожа, я сейчас вас вымою, а потом натру ваше тело травками, и завтра будете как новорожденная, – радостно прощебетала она. – А пока выпейте вот это снадобье, оно разольется по вашим косточкам, и они станут крепкие, как камень.

Мириам подала хозяйке глиняную чашку, в которой была какая-то жидкость. Аксая взяла, не споря, и стала пить. На вкус, конечно, это была гадость, но Аксая теперь уже знала, что ее гулам была мастерица восстанавливать порядок в ее организме. Пока она ждала, когда Мириам принесет теплую воду, в голове ее крутился один и тот же вопрос: Почему? Она решила, что завтра, если встанет, прижмет Акки, чтобы он ответил на все ее вопросы.

Мириам с усердием притащила горячей воды, наполнила массивную бочку, заботливо раздела Аксаю и аккуратно усадила её в это просторное вместилище, не забыв добавить туда какие-то ароматические смеси. Вода, приятно теплая и ароматная, начала медленно окутывать тело хозяйки, создавая уютную атмосферу спокойствия. Аксая, чувствуя, как напряжение постепенно покидает её тело, глубоко вздохнула и закрыла глаза, полностью отдавшись моменту. Мириам, наблюдая за ней, улыбнулась, довольная тем, что смогла создать для своей госпожи этот маленький оазис умиротворения.

Приняв ванну, Аксая позволила себя уложить в кровать, где мгновенно провалилась в сон. Мириам только тяжело вздохнула, глядя на свою госпожу. Гулам с самого детства была приучена прислуживать женщинам-псам, ведь она родилась в доме господина, хотя ее родители и были рабами. Мириам не жаловалась на жизнь и не роптала на судьбу, потому что работать на братство было статусно. Гулам, вахштары, кашшади были действительно мастерами своего дела. Воины-псы достигали своих успехов не только благодаря своим умениям и подготовке, но и благодаря умелому ухаживанию своих слуг за амуницией, оружием, телом и, естественно, лошадьми, поэтому обслугу псам готовили с самого детства и именно из тех рабов, кто имел определенные права. Конечно, Мириам знала, насколько тяжело будет ее новой госпоже, если она не начнет слушаться. Прошлая ее госпожа была своевольная, потому и поплатилась за это, но Мириам ее было не жаль. Постояв рядом со своей новой хозяйкой, она отправилась по делам.

Выйдя из дома, Мириам прикрыла за собой дверь, стараясь не издать ни звука. Ее легкие шаги едва касались земли, словно она боялась нарушить тишину ночи. В воздухе витал запах свежести, смешанный с легким ароматом цветущих садов, но она едва замечала это, полностью поглощенная своим ночным приключением. Мириам знала, что нужно быть осторожной, и тень от факелов, мерцающих вдоль стен, стала ее верным союзником. Она ловко лавировала между ними, стараясь не привлекать лишнего внимания. Наконец, достигнув места, где хранился фураж для коней, она скользнула в густую тень. Сердце бешено колотилось в груди. В этот момент, когда Мириам достигла своего укрытия, чьи-то сильные руки обхватили ее за талию. Она вздрогнула от неожиданности, но, обернувшись, увидела знакомое и такое любимое лицо, которое тут же вызвало у нее счастливую улыбку.

– Лазар! – воскликнула она, не скрывая радости, – Я так соскучилась!

Он приложил палец к ее губам, призывая к тишине, затем подхватил ее легкое тело на руки и понес вглубь конюшни. Там, в дальнем углу, среди сена и деревянных балок, находилось их тайное убежище.

Вернувшись перед самым восходом солнца, гулам тихо пробралась в свою комнатку и решила немного поспать, пока ее госпожу не позвали в башню на занятия.

Аксая проснулась, когда солнце стояло уже высоко. Удивившись тому, что Мириам ее не разбудила, да и самой ее не было в доме, она встала и оглядела комнату в поисках воды для умывания или хотя бы завтрак. Не найдя ни того, ни другого, она заглянула в комнату гулам, где увидела ее крепко спящей. Вот это номер!

– Мириам!

Та мгновенно открыла глаза и, осознав свою вину, вскочила с кровати, на ходу одеваясь и вереща что-то в качестве извинения:

– Простите, госпожа. Простите меня, – повторяла она, ее голос дрожал от волнени, – Я сейчас. Только не говорите старшему брату, иначе меня выпорют. Пожалуйста, умоляю вас!

Аксая смотрела на гулам, пытаясь спросонья сообразить, что произошло. В голосе Мириам было столько искреннего страха, что она не могла не почувствовать жалость к ней.

– Стой, что случилось? Ты больна может? Ты проспала?

Мириам остановилась, опустила глаза, ее лицо побледнело.

– Я проспала, – прошептала она. – Госпожа, я…я…простите меня.

Она боялась не за себя, а за того, с кем она была сегодня ночью. Аксая смотрела на неё, и вдруг ее озарило:

– Где ты была ночью?

Мириам отшатнулась от хозяйки с глазами, полными ужаса. Аксая медленно наступала на нее, смеясь про себя. Этот странный мир, эти странные люди, так непохожие на ее время и на людей, которые окружали ее там.

– Говори, где ночью была? С любовником?

Мириам попятилась от нее, пока не натолкнулась на табурет, стоящий сзади, на который она так и приземлилась.

– Говори, а то палок дать прикажу, – шипела хозяйка.

Аксая наигранно таращила глаза, делала злобное лицо, сжимала губы и сводила брови, боясь не засмеяться раньше времени. Ей так хотелось узнать, какую интрижку и с кем закрутила ее гулам! Аксая, как человек из свободных времен, понятия не имела, в чем разница между рабом и хозяином. Для нее Мириам была простой девчонкой, которая работает ее помощницей, и естественно, Аксая не понимала, чего можно стесняться или, тем более, боятся двум влюбленным?

Мириам сползла с табурета и на четвереньках подползла к ней, обхватив ее ноги руками.

– Прости, прости, госпожа. Я закон нарушила. Не говори, прошу, – быстро, в ужасе, шептала гулам. – Прошу, не говорите. Лучше меня, чем его. Не надо его. Лучше меня.

Аксая присела на корточки возле Мириам, подняла ее голову, строго заглянула в глаза и прошептала:

– Говори, только тихо. Чтоб никто не услышал.

Мириам наклонилась к ее уху и все ей рассказала:

– Мы встречаемся там, в укромном месте. Почти каждую ночь. Его зовут Лазáр. Он…пес.

Она закрыла лицо руками. Аксая смотрела на нее и не понимала, что в том такого. Ну, пес. Ну, и что?

– И что такого?– недоуменно спросила хозяйка.

Мириам вновь припала к ее уху, шепча:

– Я рабыня, а он господин. Вот что. Его накажут, а меня казнят.

Аксая ошалела от такого. Она подставила палец к своим губам в знак тишины и глазами показала гулам, что она ее услышала, поняла и будет молчать. Теперь у них была тайна. А Аксая умела их хранить.

– А теперь иди и принеси воды. И приготовь завтрак. И вообще, здесь надо все переделать, как мне будет удобно. Мне нужны работники, чтобы перестроить тут всё, раз уж я здесь застряла.

– Да, госпожа, – ответила гулам и побежала выполнять распоряжение.

Аксая села на кровать. Как ни странно, она даже не обратила внимания на то, болят ли ее ноги после вчерашнего или нет. Чувствовала она себя прекрасно, значит травки ее гулам помогли. Нáскоро позавтракав и переодевшись, Аксая выскочила из дома и помчалась к башне. Наверняка, ее уже давно ждет Джай. Так оно и вышло. Он ходил вокруг арены, где псы отрабатывали удары, прыгали через препятствия, метали ножи. Каждый их шаг был отточен до совершенства, и это зрелище заставило Аксаю невольно задуматься о собственном прогрессе. Да уж. Ей предстоит долгий путь, но это стоило того, чтобы терпеть жестокость Джая. Он всегда был строг и требователен, его методы обучения граничили с садизмом, но результаты говорили сами за себя, ведь сегодня Аксая летела на тренировку, а не ползла, как раньше.

Джай ходил вокруг арены, наблюдая за братьями, что-то говорил им. Увидев Аксаю, он жестом велел ей приблизиться.

– Ты опоздала, – не глядя на нее, сказал он.

– Прости, шеф, живот крутило.

Джай холодно посмотрел на нее, его веки были слегка прикрыты. Понятно, что его не интересовали ее проблемы.

– Двадцать кругов.

Аксая, закатив глазки, покорно пошла надевать колодки. Когда она вышла на первый круг, солнце уже вовсю припекало. Песок арены был раскален, и каждый шаг давался с трудом.

"Сколько еще этих дней будет?" – подумала она, стиснув зубы.

На круге третьем, Аксая почувствовала, что силы начинают покидать ее. Ноги стали тяжелыми, в боку закололо, в ушах появился шум. Она поняла, что теряет сознание и остановилась.

Джай наблюдал за ней, стоя в тени башни. Его лицо оставалось непроницаемым.

– Продолжай, – бросил он ей.

Аксая сделала еще шаг, песок поплыл пятнами, ноги подкосились, и она потеряла сознание. Очнулась она на первом уровне башни от того, что кто-то положил мокрую холодную тряпку ей на голову. Это была Мириам. Аксая оглядывалась вокруг, ища глазами Джая, но тот продолжал тренировку, как будто ничего не случилось.

– Кто меня сюда перенес?– еле слышно спросила Аксая.

– Вахштары, конечно, – удивленно ответила Мириам. Для нее это был странный вопрос, ведь воины-псы не выполняют такую работу.

– Джай сказал, чтобы вы возвращались, когда очнетесь.

Аксая еще немного посидела на холодном каменном полу, приходя в чувства.

– Я сейчас вернусь ему. Знаешь, как я вернусь?!

Она с определенными намерениями резко встала и пошла на выход. Мириам побежала за ней, в страхе шепча:

– Госпожа, не спорьте с ним лучше. Он знаете какой? У-у-у…Плеткой машет направо-налево.

– Ха! Не таких обламывали!

Аксая шла вперед, с явным намерением посчитаться с Джаем. Увидев, как на него несется сумасшедшая девчонка, сжимая кулаки, Джай вдруг рассмеялся.

– Ух, какая свирепая.

Аксая налетела на него, начала пинаться, кулаками махать. Понятно, что все ее потуги были тщетными, ведь Джай был физически сильнее и ловчее ее. Он отбегал, увертывался, не переставая смеяться. Мириам наблюдая за этой картиной, сначала испугалась за свою непослушную госпожу, а теперь тоже тихонько хихикала в платок, которым прикрывала рот. Братья отвлеклись от тренировки и тоже смеялись, свистели, подстегивали Аксаю и давали ей советы.

– Стой, Аксая, – Джай смеялся, отпрыгивая от нее. – Аксая, остановись.

Она не слушала его. Тогда он изловчился, обхватил ее руками и прижал с силой к себе так, что она даже шелохнуться не могла. И вот тут Ксюша размякла. Джай держал ее крепко, прижимая к себе, и она чувствовала его дыхание над своим ухом. О, вот бы он никогда ее не отпускал!

– Ты в колодках, – шепотом сказал он.

Медленно эти слова стали доходить до ее сознания. Она закрыла глаза, понимая, что она бежала до Джая из башни, прыгала на него, пиналась, все время пребывая в тяжеленных колодках. Она тихонько засмеялась. Джай ослабил хватку и повернул ее к себе. Его лицо было так волнующе близко. В его глазах не было холода, там было что-то другое, и Аксая опять утонула в их янтаре.

– Умница. Еще десять кругов, – прошептал он.

И она пошла. Потом быстрее. Потом еще быстрее. Нет, не побежала. Но она шла быстрее, чем накануне. Аксая чувствовала спиной, как Джай наблюдает за ней. Теперь она знает, как его глаза могут смотреть на нее, а его руки крепко сжимать ее тело.

– А сколько мне еще ходить? – крикнула она Джаю.

– Пока не побежишь быстрее меня.

"Значит, лет сто" – подумала она.

Наконец-то, ее мучения на сегодня закончились, и “отстрелялась” она намного быстрее, чем вчера. Аксая подошла к Джаю, которому уже принесли ужин, и он расселся на мягком покрывале. Снимая колодки, Ксю решила с ним чуток поговорить:

– Почему ты такой жестокий со мной?

– Я спасаю твою жизнь. Будешь со мной ужинать?

Аксая не ожидала, конечно, такого предложения, но отказываться не стала.

– Спасибо. У меня целая куча вопросов.

– Если по подготовке, то я отвечу, но остальные – к Акки.

– Ты всегда такой свирепый? Неужели, ничего нет такого, чтобы могло тебя развеселить или проявить твои нежные чувства?

Джай засмеялся:

– Ты меня сегодня развеселила. Ты каждый день меня развлекаешь. Таких псов у нас еще не было.

Аксая рассматривала его смеющееся лицо. Она никогда его таким еще не видела. Ей безумно хотелось его поцеловать и она отвернулась.

– Акки сказал, что вы находите пса по Зову, когда он одинок. Но вы ведь здесь тоже одиноки. У вас нет семьи, любимой, детей. Ничего не изменилось. Разве нам нельзя заводить семью?

Джай опустил глаза и молча ел. На арене продолжались тренировочные бои между псами.

– Не ответишь? – Аксая наклонила голову, пытаясь заглянуть ему в глаза.

– Почему нельзя? Можно. Нам можно. Женщинам – нет. Вас готовят в охрану царицы.

Аксаю эта новость повергла в шок.

– Значит, когда-нибудь мы расстанемся? – тихо спросила Аксая, пытаясь вывести Джая на откровенный разговор.

Джай молча жевал. Ему хотелось уйти от разговора по душам, поэтому он сказал:

– После первого похода, ты сама поймешь, почему мы не имеем семей. А к чему такие вопросы? – он прищурился и долгим взглядом посмотрел на Аксаю. Озарение вдруг пришло ему, вспомнив болтушку Мириам. – Хочу тебя предупредить, что за связь с рабыней, пес будет наказан, а ее казнят.

– Но почему, Джай?! – воскликнула Ксю, догадавшись, что тот в курсе интрижки Лазара и Мириам.

Но Джай тихо продолжил:

– Потому что, это другие времена, Ксюша. Она – рабыня. Он – господин. Я никак не смогу тебе, рожденной вольной в свободной стране, это объяснить.

– А что делать тогда? Есть варианты? Даже пусть иллюзорные. Ведь жаль их.

– Надо подумать. Мне тоже жаль. Лазар глаз с нее не сводит, когда она приходит на арену за хозяйкой.

Неужели, ему жаль? Он может испытывать жалость? Кто? Джай? Аксая долго смотрела, как он ест, потом все-таки спросила:

– А кто еще знает?

Джай усмехнулся:

– Да все. Молчим просто.

– А если ей вольную дать?

– За что? Даже закона такого нет!

– Нужен закон!

Аксая заговорщически ему подмигнула, на что тот только ухмыльнулся:

– Только царица может менять законы.

Аксая замолчала.

"Царица, говоришь?"

– Джай, я хочу почитать. Мне нужно местное образование. Я хочу знать литературу, философию, местные науки, все по религии и остальное.

Джая нисколько не удивила ее просьба:

– Чем быстрее ты будешь проходить двадцать кругов, тем больше у тебя будет оставаться времени на остальное. Но колодки, пока основное. Ты слабая.

Аксая мгновенно вскипела от его слов:

– Ой, да сколько можно мне говорить об этом?! Поняла я. Зато ты сильный.

Она поднялась, поправила тунику, наклонилась к его уху и чувственно прошептала:

– Очень сильный…

Рука Джая с куском мяса так и застыла в воздухе. Аксая манерно повернулась, щелкнула пальцами и, покачивая бедрами, пошла прочь. Джай впился в нее взглядом, и с каждым ее шагом его брови в изумлении поднимались все выше и выше, наконец, он растянулся в улыбке, удовлетворительно покачивая головой:

– Хороший пес. Такая, как нам нужна.

– Чему улыбаешься?

Джай поднял голову. Высокий светловолосый парень в тренировочном комбинезоне стоял рядом с ним.

– Садись, Лазар, раздели со мной ужин.

– Спасибо, брат, – кивнул тот и сел рядом.

Его движения были уверенными и плавными, как у тигра, глаза холодные и внимательные. Лазар всегда вызывал в Джае смешанные чувства. С одной стороны, он был дружелюбным и открытым, более того, он был влюблен. А с другой стороны, Джай знал его в походах, и лучше Лазару на пути не попадаться. К тому же, эффект холодности добавляли его глаза, бесцветные, как хрусталь, и от того во всем его образе было что-то пугающее.

– Хочу тебя обрадовать, – начал Джай.

– М?

– Твоя любимая проговорилась, – Джай заулыбался.

Лазар поднял брови и от удивления чуть не поперхнулся. Джай упивался глупым выражением лица друга.

– Да, представь себе. Теперь Аксая тоже в наших рядах.

И Джай передал брату слово в слово их разговор с Аксаей.

– Отлично. Сколько на подготовку уйдет времени? – спросил Лазар.

–У Акки больше работы будет, я думаю. Нужно заняться ее образованием и воспитанием. Она абсолютно не понимает, где она находится и не умеет себя вести. Моя-то задача самая простая, а вот Акки нужно будет потрудиться.

– Думаешь, стоит ее сразу ввести в курс наших целей?

– Пусть Акки об этом думает. У нас с тобой совсем другая задача. Аксая слабая еще.

тем временем Аксая стремительно приближалась к своему дому, ее шаги были резкими и решительными. Ветер развевал ее длинные волосы, а в глазах сверкал гнев, смешанный с упрямой решимостью. Она не просто шла, а летела, словно вихрь, готовый разразиться бурей.

"Я слабая? – шептала она, сжимая кулаки так, что костяшки пальцев побелели, – Он не знает, с кем связался. Я ему покажу, кто такая Аксая. Я ему покажу, что значит настоящая сила. Он забыл, кто я и где родилась. Ну ничего, я ему напомню. Я ему коня на скаку остановлю, избу горящую затушу, и что там было у Некрасова еще…"

Она ворвалась в дом, хлопнув дверью так, что стены задрожали. Ее грудь тяжело вздымалась, а в ушах стоял гул, который не заглушал даже звук собственных шагов. Она быстро огляделась, пытаясь найти свою гулам. Но дом был пуст.

– Мириам! – крикнула она, ее голос дрожал от ярости, – Мириам, где ты шоркаешься?! Как надо, тебя вечно нет! – Ее голос эхом разлетался по пустому дому, но ответа не было. Аксая замерла в центре гостиной, ее грудь тяжело вздымалась, а глаза лихорадочно блестели.

– Госпожа! Госпожа, я здесь! – послышался голос Мириам со двора, – Я ходила за водой.

Мириам вошла в дом, поставила кувшин на стол и отвесила поклон хозяйке. Аксая села на табурет, позволив своей гулам снять с нее обувь и опустить ноги в горячую воду. Пока Мириам занималась ее ногами, Аксая решила поспрашивать о Джае.

– Скажи, Мириам, а кто еще из псов крутит любовь с кем-то?

– Не знаю, госпожа, может и есть такое, но я не замечала.

– А у Джая была жена?

Мириам тут же вскинула голову и удивленно на нее посмотрела:

– У кого?! Да вы что! Он же злой, как собака! Ой, – тихо захихикала она, – Я не это имела ввиду, хозяйка. Просто такие вопросы задаете, что я теряюсь.

Она продолжала мыть ноги Аксае, попутно разминая ей ступни и икры. Но та решила не сдаваться и продолжала опрос:

– Что, неужели он никогда не был влюблен? Он же мужчина! У него должна быть женщина.

– Ой, госпожа. Постоянной у него нет, конечно. Но братья ездят в столицу иногда. Там, говорят, есть такие женщины, которые покорные… Для мужчин, которые. Ну, вы понимаете.

Мириам снова захихикала. Аксая кивнула и продолжила:

– А почему братья не заводят семьи, разве это запрещено?

– Да вы что, хозяйка. Кто ж по своей воле пойдет за такого? Да и какой отец свою дочь отдаст? Чтобы она вдовой стала, а дети без отца? У псов жизнь какая? Опасная. А женщины-псы вообще не могут семью иметь, потому что царица их себе во дворец забирает сразу же. Для охраны, ну и всяких других дел. Выбирает самых красивых, чтобы при ней были, в свите. Вдруг послы какие в столицу нагрянут. Вас тоже выбрали уже во дворец. Вы, жуть, какая красавица! – Мириам стрекотала без умолку, не забывая при этом делать свою работу. – Вам, госпожа, надо волосы в косы заплести или вовсе обрезать. Скоро начнете с другими братьями драться, волосы мешать будут. Садитесь ужинать.

Она быстро поставила еду на стол и, дождавшись, когда Аксая сядет, присоединилась к ней.

– И когда меня заберут во дворец? – спросила Аксая.

Мириам опять удивилась:

– Дак, вы слабая совсем. И не знаете наших обычаев.

"Еще одна." – раздраженно подумала госпожа.

– Значит, так, – съев свой ужин, Аксая встала, – Приберешь со стола завтра, а сейчас немедленно в кровать. Разбудишь меня до рассвета. У меня куча дел.

Быстро скинув с себя одежду, она улеглась в кровать. Мириам удивленно смотрела то на нее, то на стол, не понимая, как можно оставить грязную посуду на целую ночь.

– Какая куча, хозяйка?

Аксая резко села на кровати, вытаращила глаза и развела руки в стороны:

– Большая, Мириам! Огромная! Вот такая!

Мириам это показалось таким забавным, что она тут же захихикала:

– А что вы будете делать?

Аксая легла и, глядя в потолок, спокойно ответила:

– Если я не могу спасти мир, то хотя бы спасу себя. И тебя, заодно, захвачу. Ясно?

– Ясно, госпожа. Что ж тут неясного? А как вы нас спасете?

– Еще не знаю. Завтра разберемся. Разбуди до восхода солнца, не забудь.

Она отвернулась к стене и, стараясь ни о чем не думать, попыталась заснуть.

– Слушаюсь, хозяйка.

Мириам постояла немного, снова посмотрела на неубранный стол и, тяжко вздохнув, ушла к себе в комнату.

Не дожидаясь рассвета, Мириам сбегала за водой, чтобы хозяйка могла умыться. Потом принесла еду для завтрака, при этом она не старалась ступать бесшумно, а наоборот, бренчала, топала, что-то сама с собой говорила, чтобы Аксая ее услышала и проснулась.

– Госпожа, вставайте, все готово.

– Проснулась уже. Ты ходишь, как слон, – потягиваясь, ответила та.

Быстро умывшись, надев тренировочный комбинезон, Аксая села завтракать, выслушивая брюзжания своей гулам.

– Не дали мне вчера убрать со стола. А сейчас мне кучу работы придется делать. Столько времени уйдет, а мне еще стирать надо, когда я всё успею?

– Не ворчи. Лучше скажи мне, кто у вас тут старший над работниками?

Мириам присела за стол и начала есть. Не отрываясь от еды, она ответила:

– Дак, Шукен. Он старший. А зачем вам?

– Баню хочу, чтоб мне построили.

– Ясно, – гулам подняла на нее глаза, – Что построили?

– Баню, Мириам. Это дом, где есть печь. Ее сильно и долго топят, нагревают воду и моются.

Мириам захихикала:

– Дак, это хаммам, госпожа. Он в казарме. Вы можете туда пойти.

Аксая посмотрела на нее и категорично сказала:

– Мне не надо в казарме, мне надо здесь. Я не хочу ждать, когда ты мне принесешь горячей воды, мне нужно, чтоб она была постоянно. Я должна спать ложиться чистая, а от меня несет, как от коня. Поешь и беги за старшим. Пусть возьмет с собой то, на чем я смогу рисовать.

Через некоторое время позавтракав, Мириам побежала за Шукеном.

Аксая вышла во двор и, осмотрев его, выбрала площадку под строительство своей бани. Решив, если она здесь застряла надолго, то должны быть для нее все условия для комфортного проживания, ну, хотя бы баня. Солнце уже начало подниматься, и его лучи заиграли по крыше и стенам дома. Блуждая бесцельно по двору, Аксая фантазировала о том, как будет здорово ходить каждый вечер, после изнурительных тренировок в баньку, и даже не заметила, что ее гулам вернулась в сопровождении мужчины, который что-то держал в руках.

– Доброе утро, госпожа, – поклонился он,– Вы звали меня? Я – Шукен.

– Здравствуй, Шукен. Мне пришла в голову идея. Давай присядем, и я тебе расскажу.

После коротких объяснений задачи, которую она перед ним хотела поставить, Аксая взяла глиняную табличку, чтобы на ней нарисовать план здания. Но, оглядев ее, она поняла, что вряд ли у нее получится воспользоваться ею, потому что писать на таких табличках она не умела.

– Мириам, принеси воду. Можно холодную, все равно.

Не задавая лишних вопросов, та быстро выполнила приказ хозяйки. Аксая полила песок, притоптала его для ровности, взяла палочку и начала рисовать план бани, со всеми подробностями. Шукен понял ее сразу же. Да, хаммам отличался по архитектурным особенностям от бани, но суть все равно была одна, поэтому старший вахштар моментом включился в обсуждение всех мелочей убранства будущего помещения и сроков строительства. Аксая велела в течение недели. Разговор закончился быстро, поэтому вахштар побежал выполнять распоряжения новой хозяйки.

Разобравшись с вопросом строительства, Аксая направилась к башне, намереваясь углубиться в изучение древних знаний. Её шаги были уверенными, внутри кипела смесь волнения и предвкушения, но она не была готова к тому, что встретит там Джая. Приблизившись, Аксая заметила его фигуру на арене. Джай был погружен в тренировку, его движения напоминали плавный танец, где каждый элемент был выверен до мельчайших деталей. Он разминался с такой сосредоточенностью, что, казалось, для него весь мир перестал существовать. Аксая замерла в тени, стараясь оставаться незамеченной. Её взгляд скользил по его мускулистой фигуре, отмечая каждую деталь: как напрягаются мышцы под кожей, как переливаются капли пота, как плавно он переходит от одного упражнения к другому. Ее дыхание стало прерывистым, сердце забилось быстрее. Она не могла оторвать глаз от этого прекрасного мужского тела, чувствуя, как внутри зарождается странное, почти болезненное желание. Движения Джая не были механическими. В каждом взмахе меча, в каждом прыжке чувствовалась внутренняя энергия, страсть к своему делу. Аксая наблюдала за ним, как завороженная, не в силах оторвать взгляд. Её разум метался, пытаясь осмыслить то, что она видела. Внезапно Джай остановился, его взгляд устремился в её сторону. Аксая замерла, её сердце пропустило удар. Он знал, что она здесь! Он чувствовал её присутствие! Его глаза, глубокие и проницательные, встретились с её взглядом. Эти двое стояли, разделенные лишь расстоянием и тенями, но связь между ними была вполне осязаемой. По-крайней мере, Аксае так показалось. И опять она вплыла в янтарные воды его глаз.

Джай медленно направился к ней, будто надвигаясь. Шаг…Еще шаг…Как в замедленной съемке. Аксая не могла отвернутся, магнитом притянутая к каждому его движению. Она чувствовала, как ее тело отзывается на каждый его шаг, как внутри просыпается что-то тёмное и первобытное. Когда он приблизился, её дыхание стало совсем сбивчивым. Ксюша вдруг осознала, что если он сейчас заговорит, она рухнет в обморок. Джай остановился в шаге от неё, его взгляд был пронизывающим, словно он видел её насквозь. Его голос, низкий и глубокий, заставил её вздрогнуть:

– Доброе утро…Ксюша. Ты наблюдала за мной?

Губы слиплись, горло пересохло. Надо ответить, но она не могла, только кивнула головой. Аксая решила, если это полуобнаженное тело Джая сейчас к ней прикоснется, то она не будет сдерживать себя, и повалит его прямо тут.

Джай молча смотрел на нее, а затем развернулся и ушел. А она? А она вздохнула с облегчением, поблагодарив его мысленно за то, что он такой сдержанный, холодный и просто "бяка".

"Работать! А где Акки?"

Пытаясь отключить себя от мыслей о Джае, она вошла в башню и стала подниматься по лестнице, ища учителя.

– Акки! Ты здесь? – кричала Аксая на каждом этаже.

Наконец, он ей ответил. Она зашла в просторную библиотеку, стараясь не думать о Джае, но его образ продолжал всплывать в ее сознании.

"О-о-о, да что со мной?! Вареный лук, вареный лук, вареный лук…Вон из моей головы, пес!" – уговаривала она себя, чтобы не думать о Джае.

Библиотека оказалась огромной и мрачной. Вдоль стен тянулись полки, уставленные древними свитками, глиняными и деревянными табличками, здесь же вдоль стен стояли какие-то сундуки, скорее всего с монетами или какими-то древностями, по крайней мере, Ксюше так думалось. Она прошла через комнату, чувствуя, как её шаги отдаются эхом в тишине. Её взгляд упал на фигуру, сидящую на покрывале в углу библиотеки. Это был Акки. Он был одет в тёмные одежды, голову покрывал платок, а в руках учитель держал табличку и что-то на ней писал при помощи палочки. В общем, какая-то неизвестная Аксае технология письма.

Она остановилась, не зная, как начать разговор. Акки поднял голову. Его взгляд был спокойным, в нём читалась глубокая мудрость и скрытая сила. Он улыбнулся Ксюше, и в его улыбке было что-то, что заставило ее почувствовать себя спокойнее.

– Здравствуй, Аксая, – поприветствовал он, – Тебя сегодня отпустил Джай ко мне?

Аксая уселась рядом с ним и ответила:

– Я не спрашивала его, и он мне сейчас ничего не сказал. А раз так, то я буду работать сегодня с тобой.

Акки отрицательно покачал головой.

– Нет. Сейчас закончим, и ты идешь к нему. Чем усерднее ты будешь, тем быстрее начнешь выполнять задачу.

Аксая сидела, слушала Акки и рассматривала таблички, которых куча лежала вокруг него.

– Какую задачу? А что это? – спросила она, беря в руки одну из табличек.

– Мудрость, Аксая. По этим письменам ты будешь учиться. Легенды, эпосы, философия, науки. Так же, с тобой будут заниматься воспитанием, чтобы ты познала наши обычаи, традиции, дворцовые правила. Твоя задача – быть в свите царицы.

– Зачем?

– Узнаешь, – и, слегка помолчав, добавил, – Ты должна слушаться Джая. Твое тело должно стать крепким, как камень. Потом займемся твоим зверем. А сейчас пока рано.

Аксая смотрела, как Акки, не отрываясь от темы беседы, продолжал что-то писать на табличке.

– Что ты делаешь? – спросила она.

– Это новые законы.

– А что со старыми?

По сути, ей вообще было неинтересно, но надо было как-то завязать разговор.

– Их надо менять. Меняются люди, надо менять законы. Но царица не пойдет на это, – вздохнул Акки.

– Ой, это ваши игры, я в них ничего не смыслю. Я только не понимаю одного. Почему я здесь должна находиться? Я не хочу, а вы меня тут держите!

– Тебя никто не держит. Учись и отправляйся домой. А заодно, помоги нам. И можешь быть свободна, – не глядя на нее, ответил Акки.

– Я?! В чем?! Мне, кажется, вы самодостаточны и без меня.

Он отложил свое занятие и внимательно посмотрел на нее, будто оценивая, стоит ей доверять или нет. В конце концов, придя к определенным выводам, он сказал:

– Мы хотим изменить законы! Ты ведь знаешь, что Мириам и Лазар не могут быть вместе, более того, даже должны держать в тайне свои отношения? И они не одни такие.

– И каким образом, я могу им помочь? – Аксая засмеялась, – Освободить ее? Пожалуйста!

Акки начала заинтересовать тема беседы и он закивал головой.

– Дать вольную Мириам? А Лазар? У него не больше прав, чем у нее. В этой стране, Аксая, правят женщины, а мужчины не имеют свободной воли даже выбрать себе жену. Ты же знаешь, что псы не могут иметь семью. Да что псы. Целый гарем мужчин, не имеющих никаких прав, кроме как права ублажать женщин. А армия, где единственное право воинов – положить свою жизнь?

– Да, но на защиту народа! Это другое! – возразила Ксюша, – Кто, по-вашему, должен спасать и защищать слабых женщин?! А что касается псов, насколько я поняла, у них жизнь опасная, и никто по своей воле не отдаст свою дочь за того, чье будущее неопределенно и его жизнь принадлежит стране.

– Вот! Аксая, не стране, а царице, так будет правильнее. То есть, женщине, – парировал он.

Из дружеской, беседа постепенно перетекала в спор.

– Царица и ее министры работают на благо государства! Естественно, что нужна мужская сила для защиты и процветания! Или вы хотите лежать на диванах, а пахать будет тетя? – спорила Аксая.

Акки поднял высоко указательный палец и назидательно произнес:

– Женщина не должна править! Ее законы только вредят обществу!

Аксая поморщилась:

– Да перестань! Учи историю! Мы здесь все из будущего, и прекрасно знаем, что на услужении царей и султанов находятся целые армии мужчин. И, кстати, ваши мужские законы не лучше женских, – фыркнула она.

– Да, но там правят миром мужчины! – не сдавался Акки.

– Ваш бог Эншаг что сказал своей жене? Пусть правят женщины, потому что это ведет к процветанию и благу. И заметь, Дильмун не втянут в военные игры! И еще…

Но Акки не дал ей продолжить:

– Аксая, мужчины бесправны в нашей стране!

– Ха! Акки, а женщины бесправны по всему миру во все времена. Мы говорим об одном и том же, только пол разный! Я скажу тебе более того. Царь или царица у власти, не важно, вами все равно правят женщины! Женщина более изощренный хищник, чем мужчина, потому что хитрее и коварнее в своих манипуляциях. Именно ради ее улыбки мужчина тащит все в дом, ведь ему самому, по сути, ничего не нужно. Он может спать на подстилке, есть руками, ездить на ишаке. Но именно зависть женщины и ее желание быть лучше, красивее и богаче ее соперницы, заставляет манипулировать кем? Мужчиной-добытчиком! Его силой, его стремлениями, его жаждой победы. Поэтому Дильмун и процветает, т. к. здешние мужчины готовы одержать победу, на которую его толкает женщина, любой ценой. Самому мужчине ничего не надо, это женщина хочет слаще есть, мягче спать, богаче одеваться, и мужчина ей приносит все это на блюдечке с золотой каемочкой! А вы хотите все изменить? Если предположить, что Дильмун – колыбель всех цивилизаций, то свержение царицы и власти женщины вообще, приведет к тому, к чему уже привело, и мы знаем это из истории. А если я оставлю все, как есть, то история всех, повторяю, всех цивилизаций пойдет другим путем! У власти вы или нет, но все одно – мы вами правим! И зачем я буду всё менять?! Что за бред! Именно из-за того, что вами правит женщина, вокруг тишина и порядок! Наоборот, я сделаю все, чтобы так впредь и оставалось!

– Аксая! Ты же сама говоришь об истории. Сколько войн началось из-за женщин?!

Она удивленно вытаращила на него глаза:

– Ха-ха! Да потому что они дрались за власть! А если дать им эту власть изначально, то войн не будет.

Акки никак не мог с ней согласиться и сказал:

– А если везде будут править женщины, то они тем более будут биться между собой, потому что женщины более агрессивны в конкурентной борьбе. С вами ведь договориться нельзя! Если мужчина с женщиной договориться не могут, то две женщины тем более не могут услышать друг друга.

Аксая слушала его внимательно, улыбалась, готовая привести кучу доводов:

– Да ладно! Когда две женщины делят мужчину, то одна другой говорит:

”Отдай мне его!”, при этом самого его даже никто не спрашивает, что хочет он, и значит, как раз-таки, они и могут легко договориться – бизнес и ничего личного: ты мне это, я тебе взамен то. Послушай, Акки, насчет законов, я согласна. Надо поменять кое-что. Но свергать власть женщины вообще, я считаю бредом. Ты хочешь поспорить с богом Эншагом?

Акки после такого вопроса, не знал, что и ответить. Наконец, сказал:

– Но глава ведь он, а не Месхилак, его жена! И ты сейчас сказала, что пытаясь поделить одного мужчину, женщины даже не спрашивают его мнения!

Ну, Аксая в спорах была хорошим бойцом, поэтому для нее довод Акки был не ударом, а легким щекотанием.

–Эншаг и Месхилак правят оба. И ваш бог Энки и жена его Нинхурсаг. Значит, нужны обе составляющие. Значит, нужны такие законы, которые бы вернули мужчинам право наравне с женщинами управлять государством, высказывая свое мнение, принимая решение и неся ответственность за свои деяния. И еще. Мне непонятна одна вещь. Если в вашем мире правят женщины, то почему они делают других женщин рабынями? Что-то тут непонятное. Поэтому, да. Законы нужно менять.

– Царица не пойдет на такое, – Акки отрицательно покачал головой.

– Ой, да кто ее спрашивать будет? Ты составил уже новые законы?

Акки взял в руки одну из табличек и показал Аксае:

– Да. Почти. Я расскажу и покажу тебе наши планы, а ты можешь внести изменения. Будем работать вместе. Нужна новая стратегия.

Аксая встала, поправила тренировочный костюм и поклонилась Акки:

– Хорошо. Можно тогда я пойду? Мне еще круги наматывать, – она рассмеялась.

– Да, иди. С завтрашнего дня будешь после полудня приходить сюда, заниматься науками, а с утра будешь ходить на арену к Джаю, – ответил Акки и вернулся к своим занятиям.

– Слушаюсь, сэр.

Аксая выпрямилась, взяла под козырек и, как заправский военный, развернулась кругом и вышла.

Она мигом слетела с лестницы и помчалась на арену. Быстро надев колодки, она, полная решимости во что бы то ни стало, вопреки всему, не смотря ни на что, вышла на круг. Спиной чувствуя взгляд Джая, Аксая шла и шла вокруг арены.

"Смотри-смотри на меня, Джай," – думала она, боковым зрением наблюдая, как тот, заложив руки за спину, прохаживался между братьями, что-то подсказывая им.

Аксая шла. Тело работало, голова думала. Обращаясь мыслями к разговору с Акки, она решила все-таки остаться ради интереса в этом времени, ведь ей было любопытно, что они задумали и как это все можно воплотить в жизнь, но свою роль в этой игре она пока определить не могла. Нужны были определенные знания. Эх, если бы сюда интернет, она бы, естественно, смогла восполнить пробелы в Истории. А если попросить Акки принести из будущего нужные книги? Это идея, конечно. О, сколько нужно информации, чтобы обеспечить правильность написания новых законов. А если это изменит будущее? Весь мир станет другим! А если Акки прав? Но и она права! Значит, нужны оба – и мужчина, и женщина. А если это она когда-то изменила то будущее, которое могло быть, если б женщины остались у власти? Но ведь были после и царицы, и королевы, и наши императрицы. Ой, как все сложно, что в голове никак не укладывается. Решив завтра начать с самообразования, она уже без мозготрепки пошла вперед.

"Занимаемся физикой пока."

Сколько кругов она прошла, было не важно, главное, она приняла решение и отступать не собиралась.

4.

В течение следующего месяца, или чуть больше, Аксая постигала науки под руководством Акки и бегала вокруг арены под присмотром Джая. Ее ноги стали крепкими, дыхание ровным, в голове все уложилось в порядок, и жизнь казалась ей прекрасной. Но было одно “но”. Джай все больше и больше занимал ее мысли, а с его стороны ничего, кроме холодного взгляда не было. Каждый раз она спрашивала его, когда можно перейти к следующим упражнениям, и каждый раз он отвечал, что пока рано.

– Когда обгонишь меня, тогда перейдешь дальше.

Отворачивался и уходил.

"Плохой пес. Бяка-Джай," – про себя называла его Аксая.

Погруженная в свои мысли, она не могла даже вообразить, какие глубокие и противоречивые чувства терзали Джая каждый раз, когда он видел её. В его глазах читалась смесь восхищения и боли, желания и страха, надежды и отчаяния. Он видел в ней не черного пса, воина братства, а ту самую девушку, как воплощение своих самых сокровенных мечтаний и самых больших страхов. Её присутствие пробуждало в нём бурю эмоций, которые он не мог ни объяснить, ни контролировать. Каждый раз, когда их взгляды пересекались, Джай напускал на себя ауру равнодушия и холодности, чтобы только она не увидела, как его сердце сжимается, а разум разрывается между желанием быть с ней и страхом потерять себя в этом водовороте чувств, ведь долг перед государством и долг перед будущим, перевешивали его личные страсти и любовные переживания.

Только Лазар видел, что происходит с другом, жалел его, но заговорить о его терзаниях не мог, ведь у него самого хоть и были непреодолимые обстоятельства, но он, все ж таки, был вместе с Мириам, а Джай даже этого не мог себе позволить. Поэтому Лазар не лез с вопросами в душу Джаю, а просто наблюдал. И ждал, зная, что есть огромный шанс все исправить, сделать мужчин не ресурсом для исполнения желаний женщин, а равноправными с ними. Дать мужчинам возможность заводить семью, не спрашивая разрешения, или выбрать себе спутницу, или, даже элементарно, удовлетворить свои телесные потребности. А сейчас мужчины имели право только положить свою жизнь на благо женщин Дильмуна, ведь все они принадлежали царице Каван-Шаппур-Уш-Варкан и её свите. Но при всем при этом, в Дильмуне были и такие женщины, которые наравне с мужчинами также не имели прав. Такие, как Мириам. Естественно, законы нужно было менять, но пока Аксая, на которую у братства были планы, не достигла мастерства в военном деле и в дворцовых хитросплетениях. Нужна была подготовка.

Через некоторое время в Калъа прибыли хафизы – специально отобранные наставники, присланные из столицы для обучения новой гулам, избранной царицей. Гулам царицы Каван-Шаппур-Уш-Варкан – это не просто личная охрана или помощница правительницы, как можно было бы подумать. Эта должность подразумевала широкий спектр обязанностей, включая сопровождение царицы в церемониях, организацию официальных мероприятий, помощь в административных делах и даже участие в военных походах. Обучение Аксаи началось с освоения основ придворного этикета. Это включало в себя не только навыки ведения бесед и поддержания диалога, но и умение соответствовать строгим нормам поведения, принятым при дворе. Особое внимание уделялось искусству риторики и ораторского мастерства, чтобы та могла уверенно выражать свои мысли и чувства, не нарушая установленных правил. Музыка и танцы занимали важное место в обучении. Аксая должна была обладать грацией и изяществом движений, уметь использовать музыку как инструмент для выражения эмоций и создания особой атмосферы. Эти навыки позволят ей украшать двор своим присутствием и подчеркивать статус самой правительницы и ее двора. Однако обучение не ограничивалось лишь внешними проявлениями. Наставники стремились воспитать в Аксае уважение к традициям, нравственным ценностям и законам. Это включало в себя изучение истории государства, его культурных и религиозных особенностей, философии и этики. Ксюша должна была стать не только красивой и образованной, но и мудрой, способной принимать взвешенные решения и действовать в интересах царицы.

День Аксаи был расписан по минутам. Она проводила время в обществе мудрецов, участвуя в философских диспутах, обсуждая сложные политические и социальные вопросы, изучая искусство каллиграфии и поэзии. Эти занятия расширяли ее кругозор и формировали внутренний стержень, делая ее идеальной спутницей для царицы и достойной представительницей государства на международной арене. Аксая стремительно преображалась, словно пробуждаясь от долгого сна. Её внутренний мир становился более гармоничным и цельным, а мысли – ясными и сосредоточенными. Она училась танцевать с грацией и изяществом, постигая тонкости движений и ритма, которые раньше были ей недоступны. Каждый шаг, каждый поворот отражал её внутреннее состояние, наполненное силой и уверенностью. В процессе обучения придворному этикету Аксая открывала для себя сложные и утонченные правила поведения, которые требовали не только внешней сдержанности, но и глубокого понимания социальных иерархий и взаимоотношений. Её манеры становились всё более изысканными, а умение держать себя в обществе – безупречным. В свою очередь, занятия с Джаем укрепляли её тело и развивали внутреннюю стойкость. Постепенно она становилась всё более выносливой и дисциплинированной, что отражалось не только в её движениях, но и в характере. Но вот беда – она не замечала одобрения в глазах Джая, которое он тщательно скрывал за маской холодности и непроницаемости. Каждое его слово звучало ровно, словно он говорил с ней через невидимую стену, и это только усиливало ее чувство завоевать его расположение любой ценой. Она пыталась уловить в его глазах хотя бы намек на теплоту, но её попытки оставались тщетными.

День за днем, как однообразные капли дождя, сливались в единый поток времени. Утро начиналось, когда первые лучи солнца едва касались горизонта. Аксая, с трудом разлепив веки, поднималась и после завтрака, отправлялась на обучение к мудрецам. После утренних занятий наступал полдень, когда жара становилась невыносимой, и она, покрываясь испариной, отправлялась на арену. Колодки сковывали её ноги, но Ксюша с каждым днем бежала все быстрее и быстрее, радуясь сама себе. После, с наступлением вечера, Аксая возвращалась в дом, где её ждала баня, которая уже была готова. Мириам помогала ей во всем, как всегда щебетала без умолку обо всем и ни о чем. Аксая ничего вокруг не замечала, ведь она была занята своим обучением ради цели сделать мир лучше. И еще ради одной цели – получить одобрение Джая за свои труды. Когда же он разрешит ей перейти к другим физическим упражнениям: битва на мечах, борьба, метание ножей, скачки? Этот вопрос, как острый клинок, пронзал её сознание. Ложась спать, сон не всегда приходил сразу. Ее разум, насыщенный мыслями, продолжал работать, как часы. Но усталость брала свое, и Аксая засыпала. А утром начиналось все заново. И так день за днем прошел еще один месяц. Аксая не могла оценить степень своей обученности, но продолжала оставаться усердной ученицей, постигая все премудрости придворной жизни.

Однажды, закончив занятия с мудрецами, она спустилась на арену. Джай уже ждал ее. Его мускулистое тело блестело от пота. Он был одет в простые свободные штаны, которые прикрывали его мощные ноги, и легкие тапочки для бега. Аксая, чувствуя, как ее щеки начинают пылать, старалась не смотреть на его обнаженный торс. Она знала, что он не просто сильный и быстрый, но и невероятно красивый, и это только усложнило ее задачу.

Она аккуратно начала надевать колодки, чувствуя на себе взгляд Джая.

– Не надевай их. Если сможешь меня обогнать, перейдешь к следующим испытаниям. Два круга. Гуннар!

Они вышли на круг. Гуннар дал сигнал, и состязание началось.

Джай, с первых же метров, показал свою невероятную скорость. Его ноги двигались с такой легкостью, что казалось, он не касается земли. Джай бежал, как ветер, и Аксая понимала, что ей нужно приложить все свои силы, чтобы не отстать. Ее движения были настолько стремительными, будто она парит над поверхностью. Ветер свистел в ушах, развевая ее косы, а сердце билось в такт с каждым шагом, наполняя тело адреналином. Каждый мускул работал слаженно, как отточенный механизм, позволяя ей развивать невероятную скорость. Ее разум был чист и ясен, а мысли – быстры и точны. Для нее в тот момент время будто замедлилось, и она видела и слышала мельчайшие детали: каждую песчинку, каждый лучик солнца, стук своего сердца, дыхание Джая. Ею двигало не просто желание победить, а победить именно его. И вот, в конце второго круга, Джай обошел ее и финишировал первым, но Аксая не остановилась. Она продолжала бежать, пока Джай сам ее не остановит.

– Стой, Аксая! Достаточно!

Она упала на землю с улыбкой на лице. Джай подошел к ней и протянул руку.

– Будем считать, что ты меня обогнала.

Гуннар, стоя на краю арены, смотрел на нее и смеялся:

– Аксая, никто еще не обогнал Джая. Это невозможно!

Аксая приняла руку Джая и поднялась, но в его глазах она опять увидела только холод. Она рассчитывала, если не на одобрение, то хотя бы на теплоту во взгляде, но нет. Его лицо было непроницаемым.

Джай отвернулся от нее, принял одежду у вахштара и начал одеваться. Аксая подошла к Гуннару, который от нечего делать, сидел на песке и что-то чертил палочкой. Она присела рядом и спросила:

– Неужели я такая слабая еще?

Гуннар пожал ей руку и с теплотой улыбнулся:

– Да нет, что ты. Ты такая же сейчас, как все мы. Только Джай быстрее и сильнее, вот и всё.

– А почему он такой…жесткий? Холодный какой-то.

– А зачем ему быть теплым? Завтра, скорее всего, начнешь постигать науку боя, так что жди переломов и вывихов. А не будешь слушаться, подарит тебе пару ударов плетью.

Гуннар засмеялся, но заметив жесткий взгляд Джая, сразу осекся, встал и пошел к братьям.

Аксая осталась сидеть на песке, наблюдая за Джаем. Видимо, на сегодня все занятия были закончены, и она хотела просто побездельничать.

– Госпожа, пройдемте со мной.

Она вздрогнула и обернулась на голос. Один из кашшади, поклонившись, поприветствовал ее и показал жестом, что приглашает с собой. Мечтая о том, когда это все закончится, Аксая встала, вздохнула и отправилась за конюшим.

Конюшни находились недалеко от казарм и арены. Та конюшня, в которой находились лошади для обучения новичков верховой езде и куда Аксаю привел кашшади, была с несколькими просторными стойлами.

Кашшади остановился у первого стойла и начал рассказывать Аксае, для чего ее сюда пригласил:

– Акки сказал, что с сегодняшнего дня, госпожа, вы будете учится верховой езде и уходу за лошадьми. Я научу вас всему. Меня зовут – Бешшá.

Он рассказывал ей и показывал, чем и как правильно кормить лошадь, седлать, чистить ее, удаляя пыль, расчесывать гриву и хвост, удалять грязь и камешки с копыт. Молча, Аксая постигала новую для себя науку, не понимая, для чего это сможет ей в будущем пригодиться.

– Бешша, а зачем мне учиться ухаживать за лошадью?

Тот удивился такому вопросу:

– Как, госпожа? А если поход? Как вы будете знать, что нужно делать?

Аксая слегка смутилась тому, что задала такой глупый вопрос.

– А когда я уже поеду?

Бешша улыбнулся и вывел из стойла красивого скакуна.

– Седлайте, госпожа, как я вас учил. Я вам подскажу, если неправильно.

Аксая послушно выполняла все, что ей говорил кашшади, и с горем пополам, справилась с такой задачей.

Бешша подставил ей небольшую деревянную подставочку, чтобы Аксае легче было забраться.

"Хорошо, что меня никто не видит, как я тут корячусь воронкой кверху." – думала она, пытаясь залезть на коня.

Пока она усаживалась, кашшади держал голову скакуна, чтобы тот стоял смирно.

– Держите спину прямо, госпожа. Плечи прямо, носки приподнимите выше пяток и коленями обнимите Вора, – кашшади аккуратно поправлял ей ноги.

– Кого? Вора? – Аксая засмеялась.

– Да, госпожа. Когда он был еще жеребенком, то постоянно тащил у других еду из кормушек. Так и прозвали его. Вор.

Услышав свое имя, конь махнул головой, и Бешша тут же начал его поглаживать по морде, чтоб тот стоял смирно.

– А теперь, госпожа, возьмите правильно поводья. Не натягивайте, они должны быть свободны, а то Вор неправильно поймет ваш сигнал.

Бешша вложил в руки Аксаи поводья, а сам взял коня под уздцы и продолжил:

– Слегка сожмите ему бока, чтобы он пошел. Все правильно, – и они пошли по кругу. – Сидите ровно. Для поворотов управляйте вожжами, либо коленями. Или сначала посмотрите в ту сторону, куда хотите повернуть. Конь почувствует движение вашего тела и откликнется.

Первый раз в своей жизни Аксая ехала верхом на лошади, которую уверенно вел под уздцы опытный Бешша. Она ощущала легкое волнение, смешанное с предвкушением, сидя в седле, чувствуя под собой живое существо. Вор шел мягко, его движения были спокойными и грациозными. Аксая наслаждалась каждым мгновением, ощущая легкий ветерок в волосах и слушая, как тихо позвякивает сбруя. Бешша, с его уверенной рукой и спокойным взглядом, внушал ей доверие, позволяя полностью погрузиться в атмосферу путешествия.

Сделав несколько кругов, чтобы Аксая привыкла к движению и ритму коня, Бешша остановился и мягко помог ей спуститься.

– Спасибо, Бешша,– поблагодарила она.

Кашшади, коротко кивнув, забрал поводья и повел Вора к конюшне. Аксая направилась следом. Войдя внутрь, Бешша завел коня в стойло и сказал Аксае распрячь его. Она подошла к Вору и начала снимать упряжь, затем, слушая указания кашшади, взяла щетку и начала чистить. Она старалась делать это уверенно, будто всю жизнь этим занималась. Бешша внимательно следил за ней, иногда подсказывая, как следует бережно очищать его шкуру, чтобы ненароком не повредить кожу. Когда Аксая закончила, кашшади велел накормить Вора. Она взяла ведро с кормом и высыпала его в кормушку.

– Вы сегодня хорошо все делали, госпожа. Каждое утро вы будете приходить и кормить его, а потом до следующего кормления будете отправляться на другие занятия.

Аксае очень нравилось проводить время на конюшне. Каждое утро, после завтрака, она спешила к своему Вору. Сначала она тщательно чистила его, затем заботливо кормила, следя за тем, чтобы он получал все необходимое. После этого Аксая отправлялась на занятия с хафизами, где погружалась в мир поэзии и духовного развития, а затем бежала к Джаю на растяжки. Но даже после насыщенного дня, полного учебы и духовных практик, Аксая не могла забыть о своем любимом коне. Вечером, когда солнце клонилось к закату, она возвращалась на конюшню. Там её уже ждал Бешша, который стал для Аксаи наставником и другом. Вместе они занимались верховой ездой, отрабатывая сложные элементы и улучшая навыки управления конем. Эти вечерние тренировки были для нее настоящим ритуалом единения с природой и своим внутренним миром. Под звездным небом, в тишине конюшни, она чувствовала, как все тревоги и заботы уходят, уступая место гармонии и умиротворению. Аксая верила, что её связь с конем, как тайна, которую знают только двое – она и Вор.

Однажды утро, вместо привычных занятий с хафизами, Акки повел Аксаю в тот сад, где они уже были как-то. Сад жил своей жизнью: легкий ветерок играл веерными листьями пальм, создавая мелодичный шепот, а протекающий рядом ручей звенел своими колокольцами. Акки и Ксю сели на теплое покрывало, в мягкие подушки, которые были разложены тут же, и Акки начал разговор. Учитель говорил о жизни, о ее мимолетности и о том, что каждый приходит для одной единственной цели, и у каждого цель своя. Он рассказывал о древних мудрецах, чьи мысли и идеи до сих пор вдохновляют людей. Аксая слушала, погружаясь в его слова, будто в тихий поток реки. Она чувствовала, как ее мысли становятся ясными, сердце наполняется спокойствием и ее жизнь приобретает смысл.

– Извини меня, Акки. Я хочу задать тебе вопрос.

Акки кивнул головой и жестом показал ей, что она может задавать любые вопросы.

– Скажи, а когда ты научишь меня превращаться в пса? Я уже готова к этому или еще не время?

Она сидела напротив Акки, скрестив ноги, и ее взгляд, полный любопытства и ожидания, был устремлен на его одухотворенное лицо. Тот смотрел на Аксаю с легкой улыбкой, будто наслаждаясь ее жаждой знаний и энтузиазмом.

– За то время, которое ты находишься в братстве, твои успехи в учебе очень заметны. Ты молодец, – он помолчал слегка, а затем продолжил, – Превращение в черного пса, Аксая, это не ритуал и не искусство. Это твоя вторая сущность. В тебе, как будто двое – человек и зверь. Превращение требует от ученика не только физической подготовки, но и духовного развития.

– Но я же превратилась как-то однажды, – удивилась Аксая.

– И как ты себя при этом почувствовала? В тот раз это было нечаянно, ведь ты сама себя не осознавала. А когда вернулась обратно в тело человека, больно было?

– Не помню, если честно. Было страшно и непонятно, – Аксая опустила глаза.

– Это не просто умение принять форму пса и вернуться обратно спокойно, безболезненно и по своему желанию. Это понимание, что каждый из нас, живых существ, лишь часть огромного мира, и что наши способности безграничны, если уметь слышать, видеть и чувствовать. Аксая! Правильно видеть, правильно слышать и правильно чувствовать.

Она нахмурилась, пытаясь осмыслить услышанное.

– Я готова, – сказала она твердо. – Расскажи мне всё.

Акки вздохнул, поднялся с покрывала и размеренным шагом пошел по полянке, заложив руки за спину.

– Прежде всего, Аксая, тебе нужно научиться контролировать свое сознание и тело. Ты должна научиться отпускать свои страхи и сомнения, стать единой со своими мыслями, чувствами и с окружающим миром, то есть со всем, что тебя окружает. Услышать, увидеть и почувствовать мир вокруг таким, какой он есть. Ручеек, ветерок, цветочек, бабочку, жучка, паучка. Все, Аксая, каждое дыхание природы. И себя в ней.

Аксая, кажется, понимала о чем Акки говорит, но вопросы были.

– Акки, постой. Ты говоришь, отпустить страхи и сомнения. Но ведь страх превратил меня в пса тогда, помнишь?

Акки остановился и удивленно смотрел на нее.

– Нет. Наоборот. У тебя не было сомнения, что надо спасать себя. Ты даже не задалась вопросом, остаться или бежать. Решение было принято мгновенно! Да, в тот момент тобой руководили инстинкты, твое превращение было неосознанным. Но если бы в тебе не было той врожденной смелости и решимости, то страх сковал бы тебя. Вот видишь? Ты пока еще не осознаешь мотивы своих действий и их направленность. Но ты будешь учиться использовать в нужное время по своему усмотрению эти движущие силы для достижения цели. Ты думаешь, что то был страх, а это твоя смелость. Ты думаешь, что то были сомнения, а это твоя решимость. Мы будем с тобой учится искать выход из различных ситуаций, разбираться в мотивах тех или иных поступков. Я научу тебя осознанно использовать ресурсы для достижения цели. Но, сперва, я покажу тебе, как правильно слышать, видеть и ощущать.

Акки снова погрузился в подушки и начал рассказывать Аксае о медитации, попутно показывая ей, как следует это делать. Они закрыли глаза, погружаясь в мир безмолвия. Акки говорил о дыхании, о концентрации на настоящем моменте, о внутреннем покое, который можно найти в тишине. Аксая слушала его, впитывая каждое слово, ощущая, как напряжение покидает ее тело. Она чувствовала себя каплей воды, вписанной в окружающую природу. Она чувствовала, как ее сознание стало легким и прозрачным, как утренний туман…

С тех пор, каждый день начинался с того, что она прибегала в сад, в это тихое и уединенное место, где ее не беспокоили посторонние звуки и движения. Она брала с собой небольшие камни, которые раскладывала вокруг себя, думая, что они придают крепость ее мыслям и чувствам. Она садилась в позу лотоса, которая позволяла ей расслабиться, и в то же время сосредоточиться, закрывала глаза и несколькими глубокими вдохами и выдохами успокаивала себя, наблюдая за тем, как воздух входит и выходит из ее тела. Она старалась позволять своим мыслям и ощущениям приходить и уходить, не привязываясь к ним. Как только мысли начинали блуждать, она использовала дыхание, как якорь, возвращая свой ум к настоящему моменту. Постепенно, осознавая себя в окружающем пространстве, она чувствовала, как земля поддерживает ее, как ветерок касается ее лица, как солнце согревает ей кожу, как звуки природы заполняют ее сознание. Она не пыталась их анализировать и классифицировать. Она представляла, как становится частью этой экосистемы: пение птиц, аромат трав, свежесть воздуха. Она не старалась изменить или подавить свои ощущения, а просто наблюдала за ними, как за проплывающими мимо облаками. И как только ее эмоции становились такими, как они есть, она отпускала себя и погружалась в состояние покоя и гармонии. Медленно открыв глаза и сделав несколько глубоких вдохов, она постепенно возвращалась в реальность. Акки учил ее, что в конце медитации всегда нужно благодарить природу за всё, что происходит вокруг, ведь эта практика поможет Аксае развить свою осознанность и восприятие мира с более широкой перспективой и лучше понять свое место в окружающем пространстве.

После медитации Аксая ощущала себя счастливой. Дыхание становилось ровным, уровень внутреннего шума и отвлекающих мыслей снижался. С каждым днём её память, внимание, гибкость ума и способность к многозадачности улучшились. Ощущая себя расслабленной, физически и эмоционально восстановленной, она бежала на конюшню к Вору, а затем шла на занятия с хафизами. Всё это она успевала сделать до полудня, после чего отправлялась на арену к Джаю.

Джай разработал для Аксаи комплекс упражнений на растяжку, учитывая ее небольшой уровень физической подготовки. Особое внимание он уделял технике дыхания и синхронизации движений с вдохами и выдохами. В комплекс входили динамические растяжки: махи ногами, наклоны, выпады и круговые движения плечами, руками и тазом, так и статические. С динамическими растяжками у Аксаи всё было более-менее в порядке, а вот со статическими было сложнее. Ей хотелось всё делать быстро и сразу, а Джай заставлял её выполнять упражнения постепенно, избегая резких движений и чрезмерного напряжения. При этом она постоянно спорила с ним, за что получала плетью по спине. Для неё, как ни странно, это было своеобразной игрой: она не слушалась, он – наказывал.

Новым учителем Аксаи по освоению боевых искусств стал Йонг – мастер школы Тайцзицюань, искусства, основанного на плавных, текучих движениях, которые скрывают в себе невероятную силу и мощь. Его методы обучения выходили за рамки традиционного подхода. Он сочетал древние техники и современные стратегии, создавая уникальный стиль, который нес в себе силу, гибкость и стратегическое мышление. Йонг учил Аксаю тому, что сила воина заключается не только в физической мощи, но и в умении контролировать себя, где каждый жест, каждая реакция имеют значение. Йонг говорил ей о том, что можно победить соперника, если научиться глубже понимать мотивы его следующих поступков, тем самым заранее предугадав их. Он говорил о том, что следует стремиться к достижению внутреннего спокойствия и сосредоточенности, которые позволят ей максимально эффективно использовать свои навыки и потенциал. В бою это состояние проявляется в способности сохранять хладнокровие даже в самых напряженных ситуациях. Джай внимательно наблюдал за продвижением обучения Аксаи боевым искусствам. А она, в свою очередь, внимательно наблюдала за ним, пытаясь уловить хоть малейшие признаки одобрения или хотя бы интереса к ней. Однако, несмотря на все ее старания, Джай оставался холодным, будто ледяной барьер был между ними. Его лицо было непроницаемым, как маска, и это только усиливало ее стремление заслужить его признание.

Аксая лежала на песке, уставшая после интенсивной тренировки с Йонгом. Ее глаза, прикрытые ресницами, были устремлены в безмятежное небо, где облака лениво скользили по голубому полотну. Легкий бриз щекотал ее кожу и приносил свежесть и покой. Джай стоял рядом, наблюдая за ней, и его янтарные глаза изучали ее профиль. Он выглядел задумчивым, словно пытался понять, о чем она думает и что скрывается за ее внешним спокойствием.

– Устала? – наконец спросил он, его голос был мягким, что весьма удивило Аксаю.

Она перевела взгляд на него и ответила:

– Нет, – ответила она, – но я действительно хочу один день отдыха. Хочу прокатиться на Воре до пляжа. Можно мне окунуться в залив и позагорать?

Джай медленно кивнул, и его губы тронула легкая улыбка:

– Можно. Я провожу тебя на пляж.

Он присел рядом с ней. Его присутствие успокаивало, и Аксая почувствовала, как напряжение, сковывающее ее тело, начинает ослабевать.

– Ты выглядишь уставшей, – сказал он, его голос звучал почти как шепот. – Тебе нужно отдохнуть, ты права. Немного отвлечься, заняться собой.

Аксая грустно улыбнулась.

– Я знаю, – ответила она. – Но иногда мне кажется, что я не могу остановиться. Учеба, тренировки, все эти обязанности… Я просто хочу немного свободы.

Джай внимательно посмотрел на нее.

– Свобода. Какое сладкое слово, – сказал он. – Ты знаешь, что мы не можем позволить себе распоряжаться собой, но это лучше, чем праздно проводить свое время. У нас есть цель, а это интереснее.

Аксая задумалась над его словами. Ей всегда хотелось заглянуть в его мысли, узнать, что он думает. Но Джай никого туда не впускал, оставаясь отстраненным.