Печать вымирания

Глава 1: Находка

Родопские горы, Болгария

Дождь хлестал по брезентовой крыше временного лагеря, превращая горную тропу в грязевой поток. Доктор Елена Петрова стояла у входа в палатку, наблюдая, как стихия размывает результаты трехнедельных раскопок. Тридцать шесть лет жизни, двенадцать из которых – в полевой археологии, и всё ради этого момента. Момента, когда всё идёт не по плану.

– Мы должны укрепить северный сектор, – она указала на участок раскопа, где дождевая вода уже начала подмывать каменную кладку древнего сооружения. – Если мы потеряем стратиграфию, вся экспедиция пойдет насмарку.

Профессор Георгий Стоев, сухощавый мужчина с всклокоченной седой бородой, кивнул и крикнул что-то по-болгарски двум студентам, которые тут же бросились к грузовику за дополнительным брезентом и деревянными опорами.

– Ты слишком беспокоишься, Елена, – сказал он, возвращаясь к ней. Его русский был почти идеальным, лишь легкий акцент выдавал происхождение. – Родопы переживали и не такие ливни. Каменная кладка, которую мы нашли, простояла тысячи лет.

– И она может исчезнуть за одну ночь из-за нашей халатности, – отрезала Елена, поправляя капюшон непромокаемой куртки. – Я не собираюсь быть тем археологом, из-за которого будет утеряна целая глава истории фракийских культур.

Профессор улыбнулся, морщины собрались вокруг его глаз.

– Именно поэтому я пригласил тебя возглавить эту экспедицию. Твоя одержимость деталями вызывает восхищение, хотя порой и раздражает, особенно в три часа ночи.

Елена сдержала улыбку. Георгий был её наставником ещё со времён аспирантуры в МГУ. Именно он разглядел в робкой русской студентке потенциал и настоящую страсть к древним культурам Балканского полуострова. Именно он поддержал её безумную теорию о существовании неизвестного ранее пещерного комплекса в этом отдаленном участке Родопских гор. И именно он убедил Болгарскую академию наук выделить финансирование на экспедицию, которая сейчас медленно превращалась в болото.

– Прогноз обещает улучшение погоды к утру, – сказал Стоев, глядя на хмурое небо. – Завтра мы сможем продолжить исследование центрального зала.

Елена кивнула, но ответить не успела. Земля под их ногами вдруг задрожала. Сначала лёгкая вибрация, затем резкий толчок, заставивший её схватиться за опорный столб палатки. Со стороны раскопа послышались испуганные крики.

– Землетрясение! – воскликнул Стоев, широко раскрыв глаза.

Толчок продолжался не более десяти секунд, но этого хватило, чтобы в лагере воцарился хаос. Палатки покосились, оборудование попадало, а один из генераторов опасно накренился.

– Всем покинуть раскоп! – закричала Елена, бросаясь к участку раскопок, где работали четверо членов экспедиции. – Немедленно!

Когда последние подземные толчки стихли, Елена провела быструю перекличку. К счастью, все семнадцать человек, включая студентов-практикантов, были целы. Оборудование пострадало, но большая часть осталась в рабочем состоянии.

– Странно, – пробормотал Стоев, проверяя что-то в смартфоне. – Сейсмографы не фиксировали активности в этом регионе уже много лет.

– Может, локальный сдвиг? – предположил Мартин Ковач, геолог экспедиции, высокий словак с квадратной челюстью. – Карстовые породы могли дестабилизироваться из-за проливных дождей.

– В любом случае, нам нужно проверить состояние раскопа, – решительно заявила Елена. – Мартин, Георгий, пойдёмте со мной. Остальным оставаться в лагере и проверить целостность оборудования.

Фонари выхватили из темноты каменные ступени, ведущие вниз, в недавно обнаруженный пещерный комплекс. Дождь уже не лил с такой интенсивностью, но камни были скользкими, и Елена двигалась осторожно, одной рукой придерживаясь за стену.

– Смотрите! – внезапно воскликнул Мартин, направив луч фонаря вперёд.

Елена застыла на месте. Там, где ещё вчера была сплошная каменная стена, теперь зиял чёрный проход. Землетрясение обрушило часть древней кладки, открыв проход в неизведанную часть комплекса.

– Невероятно, – выдохнул Стоев, подходя ближе. – Этого прохода не было на георадарных снимках.

– Это потому, что стена была слишком толстой, – предположил Мартин, изучая края пролома. – Почти два метра камня. Они явно что-то скрывали.

Елена почувствовала, как участилось её сердцебиение. Она посветила фонарем в проход, но луч терялся в темноте.

– Мы должны сообщить в Институт археологии, – сказал Стоев. – По протоколу мы не можем исследовать новые помещения без официального разрешения.

Елена закусила губу, глядя в манящую темноту. Профессор был прав, конечно. Но процесс получения разрешений займёт дни, если не недели. А дожди могут продолжиться, и кто знает, что ещё может обрушиться.

– Мы только проведём предварительный осмотр, – сказала она, доставая из рюкзака респиратор. – Просто убедимся, что там нет угрозы обрушения. Это вопрос безопасности экспедиции.

Стоев колебался, но затем кивнул.

– Только осмотр. Никаких раскопок, никаких прикосновений к артефактам, если они там есть.

– Я останусь здесь, – предложил Мартин. – Буду следить за состоянием пролома. Если замечу признаки нестабильности, сразу дам знать.

Елена кивнула и, надев респиратор, первой шагнула в проход. Луч фонаря выхватывал из темноты детали, от которых захватывало дух. Стены были не просто обработаны – они были покрыты резьбой, тысячами мелких символов, непохожих ни на одну из известных ей письменностей. Не фракийские руны, не греческие буквы, не славянская кириллица. Что-то гораздо более древнее.

– Георгий, ты когда-нибудь видел подобные символы? – спросила она, водя лучом фонаря по стенам.

Стоев покачал головой, его глаза были широко раскрыты от изумления.

– Никогда. Это не похоже ни на одну из известных мне письменностей Балканского региона.

Проход постепенно расширялся, превращаясь в просторный зал с высоким сводчатым потолком. Елена застыла на пороге, не веря своим глазам. Посреди зала располагалась каменная платформа, напоминающая алтарь или, возможно, саркофаг. Вокруг неё были расставлены странные объекты, которые сложно было назвать статуями – они больше напоминали механические устройства, застывшие в времени.

– Мой бог, – прошептал Стоев. – Это меняет всё, что мы знали о технологическом уровне древних фракийцев.

Елена медленно приблизилась к центральной платформе. На ней лежал объект, накрытый чем-то, похожим на металлическую ткань. Она посветила фонарём ближе и заметила, что "ткань" на самом деле состояла из тысяч крошечных металлических пластин, соединённых друг с другом способом, который она не могла понять.

– Не прикасайся ни к чему, – предупредил Стоев, но его голос звучал отдалённо, как будто сквозь толщу воды.

Елена не могла оторвать взгляд от центрального объекта. Под металлическим покрывалом угадывались очертания прямоугольного предмета, примерно тридцать на двадцать сантиметров.

– Нам нужно всё задокументировать, – сказала она, доставая из рюкзака фотоаппарат. – И вызвать полную команду. Это открытие… это может изменить наше понимание доисторических культур Европы.

Стоев достал планшет и начал делать быстрые заметки, периодически фотографируя символы на стенах. Елена методично фиксировала всё помещение, делая снимки с разных ракурсов.

– Датировка будет сложной, – сказал Стоев, рассматривая один из объектов, напоминающий астрономический инструмент. – Я бы предположил поздний неолит, но эти металлические элементы… они не должны существовать на этом технологическом уровне. И этот сплав не похож ни на что, что я встречал раньше.

Елена кивнула, делая снимок центральной платформы крупным планом.

– Нам понадобится радиоуглеродный анализ органических материалов, если мы их найдём. И металлографический анализ этих объектов.

Через час к ним присоединились ещё трое членов экспедиции, включая Димитра Иванова, молодого археолога-техника, ответственного за 3D-сканирование. Они установили дополнительное освещение, превратив древний зал в импровизированную лабораторию.

– Датчики показывают нормальный уровень кислорода, но повышенное содержание углекислого газа, – доложил Алексей Соренко, химик экспедиции, изучая показания портативного анализатора воздуха. – Рекомендую не снимать респираторы.

Елена кивнула и подошла к Димитру, который заканчивал настройку 3D-сканера.

– Начни с общей съёмки помещения, затем переходи к отдельным объектам, – инструктировала она. – Особое внимание удели центральной платформе.

– Будет сделано, – ответил Димитр, молодой болгарин с ярко-рыжей бородой, выбивавшейся из-под респиратора.

Следующие несколько часов команда методично документировала каждый сантиметр помещения. Елена руководила процессом, но её внимание постоянно возвращалось к загадочному объекту в центре. Что скрывается под этим странным металлическим покрывалом? И кто создал все эти механизмы, слишком сложные для известных науке древних культур Балкан?

– Доктор Петрова, – позвал Алексей, изучавший один из объектов у стены. – Я думаю, вам стоит взглянуть на это.

Елена подошла к нему. Алексей указывал на странное устройство, напоминающее астролябию, но с гораздо более сложным механизмом.

– Видите эти маркировки? – Он осветил часть объекта ультрафиолетовым фонариком. – Они флуоресцируют. Это не простой металл.

Елена наклонилась ближе. Действительно, под ультрафиолетом часть символов на устройстве светилась бледно-голубым светом.

– Какой-то люминесцентный сплав? – предположила она.

– Возможно, но я никогда не встречал ничего подобного, – ответил Алексей. – Более того, эти символы… они похожи на какую-то форму записи данных, а не на декоративный элемент.

Елена почувствовала, как по спине пробежал холодок. Запись данных? В артефакте, возраст которого, вероятно, исчислялся тысячелетиями?

– Мы должны взять образец для анализа, – решила она. – Минимально инвазивный.

Алексей кивнул и достал из кейса набор миниатюрных инструментов. С хирургической точностью он извлёк микроскопический фрагмент светящегося материала и поместил его в герметичный контейнер.

– Проведу предварительный анализ в лагере, – сказал он. – Но для полноценного исследования нам понадобится лаборатория в Софии.

Елена вновь перевела взгляд на центральную платформу. Металлическое покрывало мерцало в свете установленных ламп, словно живое.

– Георгий, как думаешь, что под покрывалом? – спросила она, подходя к профессору, который фотографировал символы на стене.

Стоев покачал головой.

– Судя по форме, какой-то контейнер. Возможно, ритуальный ящик или реликварий. Но меня больше беспокоит возраст этого места. Символы не соответствуют ни одной известной письменности региона.

– А если это не региональная культура? – тихо предположила Елена. – Что если это нечто… более древнее? Доиндоевропейское?

Стоев посмотрел на неё с интересом.

– Ты думаешь о своей теории? О цивилизации, предшествовавшей фракийцам?

Елена кивнула. Последние пять лет она развивала гипотезу о существовании высокоразвитой доиндоевропейской культуры, которая могла существовать на Балканах задолго до известных исторических цивилизаций. Её работы встречали скептицизм со стороны научного сообщества, но некоторые аномальные археологические находки в регионе не вписывались в традиционную хронологию.

– Посмотри на технологический уровень этих артефактов, Георгий, – она обвела рукой помещение. – Это не примитивная культура. Это не то, что мы ожидали найти.

Стоев задумчиво потёр подбородок через респиратор.

– Нам нужно быть осторожными с такими заявлениями, Елена. Но я признаю… это действительно экстраординарная находка.

Их разговор прервал возглас Димитра:

– Сканирование центральной платформы завершено! Результаты… странные.

Елена и Стоев подошли к археологу, который показал им экран планшета с трёхмерной моделью центральной платформы.

– Сканер не может проникнуть через металлическое покрывало, – объяснил Димитр. – Но форма объекта под ним чётко видна. Это определённо коробка или шкатулка.

Елена изучала 3D-модель, чувствуя, как растёт её научное любопытство.

– Мы должны увидеть, что внутри, – решительно сказала она.

– Елена, – предостерегающе произнёс Стоев. – Мы договорились только документировать.

– Мы не будем ничего извлекать, – заверила она. – Только приподнимем покрывало, чтобы зафиксировать, что под ним. Это часть документации.

Стоев колебался, но затем неохотно кивнул.

– Только фиксация. Никаких перемещений артефакта.

Елена позвала Алексея и Димитра. Втроём они окружили платформу, готовясь к процедуре.

– Алексей, проверь воздух ещё раз, – распорядилась Елена. – Димитр, будь готов с камерой. Я приподниму покрывало очень осторожно, буквально на несколько сантиметров.

Алексей быстро провёл анализ воздуха вокруг платформы и кивнул:

– Всё в пределах нормы.

Елена глубоко вдохнула и, надев стерильные перчатки, аккуратно взялась за край металлического покрывала. К её удивлению, материал оказался гибким, почти как ткань, но с ощутимым весом. Она медленно приподняла край, открывая то, что лежало под ним.

– Боже мой, – выдохнула она.

Под покрывалом находилась металлическая шкатулка, покрытая теми же странными символами, что и стены. Но в отличие от потускневших стен, металл шкатулки выглядел так, словно его изготовили вчера – сверкающий, без единого пятнышка коррозии.

Димитр быстро делал снимки, а Алексей наклонился ближе, изучая материал шкатулки.

– Это не похоже ни на один известный мне металл, – прошептал он. – Слишком лёгкий для своего размера.

Елена медленно приподнимала покрывало дальше, открывая шкатулку полностью. На её крышке располагался сложный рисунок, напоминающий звёздную карту или, возможно, молекулярную структуру.

– Димитр, убедись, что фиксируешь каждую деталь, – сказала она, не отрывая глаз от находки.

Внезапно Алексей вскрикнул и отпрянул от платформы. На его перчатке расползалось странное серебристое пятно.

– Что-то… что-то попало на мою перчатку! – воскликнул он, стряхивая руку.

Елена немедленно опустила покрывало.

– Не двигайся, – приказала она Алексею. – Димитр, принеси контейнер для биологических образцов.

Но было поздно. Серебристая субстанция, казалось, впиталась через перчатку в кожу Алексея. Он снял перчатку дрожащими руками – на коже виднелся серебристый след, быстро исчезающий, словно впитываясь в тело.

– Я чувствую… странное покалывание, – прошептал Алексей, глядя на свою руку с ужасом.

– Нам нужно немедленно вернуться в лагерь, – решительно сказала Елена. – Алексей должен получить медицинскую помощь.

Стоев кивнул, его лицо побледнело даже под респиратором.

– Завершаем работу. Собирайте оборудование.

Когда они покидали древний зал, Елена бросила последний взгляд на таинственную шкатулку, теперь снова скрытую под металлическим покрывалом. Она не могла отделаться от ощущения, что они пробудили нечто, что было намеренно запечатано тысячи лет назад. И что бы это ни было, оно теперь в крови Алексея.

Дождь прекратился, когда они вернулись в лагерь. Первые лучи рассвета окрашивали горные вершины в розовый цвет. В любой другой день Елена остановилась бы полюбоваться этим зрелищем, но сейчас её мысли были заняты состоянием Алексея и невероятной находкой.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила она, помогая Алексею устроиться в медицинской палатке.

– Странно, – ответил он, разглядывая свою руку, на которой уже не было видно следов серебристой субстанции. – Покалывание прекратилось, но я чувствую… тепло, расходящееся от руки по всему телу.

Врач экспедиции, Мария Костова, проверила его жизненные показатели.

– Давление слегка повышено, пульс учащён. Но в целом, всё в пределах нормы, – сказала она, снимая стетоскоп. – Тем не менее, я рекомендую транспортировать его в больницу Смоляна для полного обследования.

Елена кивнула.

– Подготовьте транспорт. Я свяжусь с больницей и предупрежу их о возможном контакте с неизвестным веществом.

Когда Мария вышла, Елена присела рядом с Алексеем.

– Ты помнишь, как это произошло? Ты прикоснулся к шкатулке?

Алексей покачал головой.

– Нет, я был в перчатках и не касался её напрямую. Но когда ты подняла покрывало… мне показалось, что шкатулка… отреагировала. Словно активировалась от контакта с воздухом или светом. И эта серебристая жидкость… она словно вытекла из одного из символов на крышке.

Елена нахмурилась. Это звучало невероятно, но она сама видела, как странная субстанция проникла через перчатку Алексея.

– Мы отправим тебя в больницу. Лучшие специалисты проведут все необходимые тесты.

Алексей слабо улыбнулся.

– Знаешь, что самое странное? Я не чувствую страха. Наоборот, я ощущаю… ясность мысли. Как будто что-то в моей голове… проясняется.

Елена озабоченно посмотрела на него.

– Возможно, это реакция на стресс. В любом случае, врачи разберутся.

Она вышла из медицинской палатки и направилась к командной палатке, где Стоев уже организовал экстренное совещание. Внутри собрались ключевые члены экспедиции, все с обеспокоенными лицами.

– Как Алексей? – спросил Стоев, как только она вошла.

– Стабилен, но его состояние странное. Мы отправляем его в больницу Смоляна для полного обследования.

Стоев кивнул.

– Я уже связался с Болгарской академией наук и Институтом археологии. Они отправляют специальную комиссию. До их прибытия вход в пещерный комплекс запрещён.

– А образцы, которые мы уже собрали? – спросила Елена.

– Все материалы должны быть герметично упакованы и готовы к передаче комиссии, – ответил Стоев. – Они прибудут с оборудованием для безопасного извлечения и транспортировки артефактов.

Елена опустилась на стул, чувствуя внезапную усталость после адреналина последних часов.

– Георгий, то, что мы нашли… это не вписывается ни в какие известные рамки. Металл неизвестного сплава, сохранивший идеальное состояние тысячи лет. Символы, не принадлежащие ни к одной известной письменности. Механизмы, слишком сложные для технологий того времени.

Стоев медленно кивнул.

– Я знаю, Елена. И я признаю… твоя теория о доиндоевропейской цивилизации заслуживает серьёзного рассмотрения в свете этой находки. Но нам нужно быть предельно осторожными с заявлениями. Научное сообщество безжалостно к революционным идеям без неопровержимых доказательств.

Елена понимающе кивнула. Её репутация в академических кругах и так была неоднозначной из-за её смелых гипотез. Эта находка могла либо полностью реабилитировать её в глазах коллег, либо окончательно похоронить её научную карьеру, если она сделает поспешные заявления.

– Я понимаю. Но мы не можем игнорировать очевидное. Эта находка может переписать историю технологического развития человечества.

Совещание прервал встревоженный голос снаружи:

– Доктор Петрова! Профессор Стоев! Быстрее!

Елена выскочила из палатки. У медицинской палатки собралась небольшая толпа. Алексей стоял среди них, но что-то в нём изменилось. Его глаза, обычно карие, теперь имели серебристый оттенок, а кожа на руке, где впиталась странная субстанция, покрылась тонким узором, напоминающим символы со шкатулки.

– Я вижу их, – говорил он странно спокойным голосом. – Они были здесь. Задолго до нас. Они оставили это как предупреждение… и как дар.

– Алексей, о ком ты говоришь? – осторожно спросила Елена, приближаясь к нему.

Он повернулся к ней, его серебристые глаза словно смотрели сквозь неё.

– О Предтечах, – прошептал он. – Тех, кто пришёл раньше. Тех, кто изменил себя и едва не уничтожил всё живое. Тех, кто запечатал свои дары, чтобы мы не повторили их ошибок.

Елена переглянулась со Стоевым. Алексей никогда не слышал её теорию о древней цивилизации, которую она в своих заметках иногда называла "Предтечами".

– Алексей, тебе нужно отдохнуть, – мягко сказала она. – Вертолёт скоро будет здесь, чтобы доставить тебя в больницу.

Но Алексей покачал головой.

– Нет времени. Они идут за шкатулкой. Они не должны её получить. Печать не должна быть сломана снова.

– Кто идёт? – спросил Стоев, подходя ближе.

Алексей не успел ответить. Его глаза закатились, и он упал на землю в судорогах. Изо рта потекла серебристая жидкость, похожая на ту, что проникла в его руку. Мария Костова немедленно бросилась к нему, перевернула на бок и начала оказывать первую помощь.

– Нам нужен вертолёт немедленно! – крикнула она. – Его состояние критическое!

Следующие часы прошли в хаотичной активности. Вертолёт медицинской эвакуации прибыл и забрал Алексея. Комиссия из Болгарской академии наук прибыла почти одновременно с ним, с оборудованием и защитными костюмами, напоминающими снаряжение для работы с опасными биологическими материалами.

Елена наблюдала, как люди в защитных костюмах входят в пещерный комплекс. Её не допустили внутрь, несмотря на протесты. Стоев остался с комиссией в качестве консультанта, как единственный болгарский учёный высокого ранга в экспедиции.

Оставшись в лагере, Елена просматривала фотографии и видеозаписи, сделанные в подземном зале. Снимки шкатулки были особенно чёткими, и она изучала странные символы, пытаясь найти в них какую-то логику или соответствие известным письменностям.

К вечеру Стоев вернулся из пещеры, выглядя изнурённым.

– Они забрали шкатулку и большую часть артефактов, – сказал он, присаживаясь рядом с Еленой. – Перевозят всё в специальную лабораторию в Софии.

– А нас пригласили? – с надеждой спросила Елена.

Стоев кивнул.

– Да, но с ограничениями. Мы сможем участвовать в исследовании, но все решения будут принимать они. И есть кое-что ещё… – он понизил голос. – К проекту подключаются международные организации. Кто-то наверху очень заинтересовался нашей находкой.

Елена нахмурилась.

– Какие организации?

– Точно не знаю. Упоминали какое-то подразделение ВОЗ, специализирующееся на потенциальных биологических угрозах. И ещё какие-то аббревиатуры, которых я не знаю.

Елена откинулась на спинку стула, пытаясь осмыслить информацию. Почему находка древней шкатулки заинтересовала организации, связанные с биологической безопасностью? Что на самом деле содержится в этой шкатулке? И что случилось с Алексеем?

– Есть новости о состоянии Алексея? – спросила она.

Стоев покачал головой.

– Только то, что его перевезли в специализированную клинику в Софии. Больше информации нам не предоставили.

Елена встала и подошла к краю лагеря, глядя на закатное солнце, окрашивающее Родопские горы в красно-золотые тона. Где-то там, под этими древними пиками, они нашли нечто, что могло переписать историю человеческой цивилизации. И, возможно, нечто, что было запечатано не без причины.

– Мы отправляемся в Софию завтра утром, – сказал Стоев, подходя к ней. – Нам предоставили лабораторию в университете для анализа собранных данных.

Елена кивнула, не отрывая взгляда от гор.

– Георгий, ты веришь в то, что сказал Алексей? О Предтечах? О предупреждении?

Стоев долго молчал, прежде чем ответить.

– Я учёный, Елена. Я верю в то, что могу увидеть, измерить и проверить. Но за свою долгую карьеру я видел вещи, которые заставили меня понять, что история человечества гораздо сложнее, чем мы думаем. И если существовала высокоразвитая цивилизация, которая по каким-то причинам исчезла… возможно, нам стоит прислушаться к их предупреждениям.

В наступающих сумерках Елена почувствовала холодок, пробежавший по спине. Что бы ни содержалось в той древней шкатулке, она была уверена: их открытие было только началом чего-то гораздо большего. И, возможно, гораздо более опасного, чем они могли представить.

Глава 2: Первый контакт

София, Болгария

Три дня прошло с момента эвакуации Алексея Соренко из экспедиционного лагеря в Родопских горах, и Елена Петрова всё ещё не имела информации о его состоянии. Запросы в клинику, куда его доставили, наталкивались на вежливое "пациент находится под наблюдением, информация конфиденциальна". Даже влияние профессора Стоева не помогло получить более подробные сведения.

Утро в лаборатории Софийского университета началось для Елены с крепкого кофе и просмотра результатов спектрального анализа образцов, которые они успели собрать до прибытия комиссии. Данные были, мягко говоря, необычными.

– Это не может быть правдой, – пробормотала она, глядя на экран компьютера. – Должна быть ошибка в калибровке оборудования.

– Уже третья калибровка за утро, доктор Петрова, – отозвался Виктор Петров, молодой лаборант, прикреплённый к их проекту университетом. – Результаты стабильно одинаковые.

Елена откинулась на спинку стула, массируя виски. Спектральный анализ микрочастиц, взятых с поверхности артефактов, показывал наличие элементов, которых не существовало в периодической таблице. Либо оборудование барахлило, либо они столкнулись с чем-то, выходящим за рамки современной науки.

Дверь лаборатории открылась, и вошёл профессор Стоев, сопровождаемый высоким мужчиной в строгом тёмно-сером костюме. Незнакомец держался с военной выправкой, несмотря на гражданскую одежду.

– Елена, – Стоев выглядел напряжённым, – это господин Драгомиров из Министерства культуры. Он хочет обсудить с нами статус исследования.

Елена поднялась, протягивая руку для приветствия, но внутренне напряглась. Министерство культуры обычно не отправляло людей с такой явно военной выправкой для обсуждения археологических находок.

– Добрый день, – произнёс Драгомиров, пожимая её руку. Его рукопожатие было сухим и крепким. – Меня интересует прогресс анализа артефактов из Родопского комплекса.

– Мы всё ещё на начальном этапе, – ответила Елена, указывая на компьютер. – Но уже сталкиваемся с аномалиями в результатах анализа.

– Какими именно аномалиями? – Драгомиров говорил по-русски почти без акцента, что само по себе было необычно для болгарского чиновника.

– Спектральный анализ показывает наличие неизвестных элементов в составе металла, – ответил Стоев вместо Елены. – Мы предполагаем сбой в калибровке оборудования.

Драгомиров кивнул, но его лицо осталось непроницаемым.

– Я бы хотел ознакомиться со всеми вашими данными и образцами. С этого момента проект переходит под прямой контроль специального отдела Министерства.

– На каком основании? – Елена не смогла сдержать возмущение. – Это международная научная экспедиция, финансируемая Российской академией наук и Болгарской академией наук. Вы не можете просто…

– Могу, доктор Петрова, – перебил её Драгомиров, доставая из внутреннего кармана официальное предписание. – На основании закона о национальной безопасности и протокола о потенциально опасных археологических находках.

Елена взяла документ и быстро пробежала глазами. Всё выглядело официально, с печатями и подписями, но формулировки были намеренно расплывчатыми.

– Здесь нет конкретных указаний о засекречивании исследования, – заметила она.

– Детали будут предоставлены на специальном брифинге, – ответил Драгомиров. – Профессор Стоев уже дал согласие на сотрудничество.

Елена посмотрела на Стоева, который виновато отвёл глаза.

– У меня не было выбора, Елена. Они уже забрали большую часть артефактов.

Драгомиров кивнул двум людям, ожидавшим в коридоре. Они вошли в лабораторию и начали собирать образцы и данные.

– Это возмутительно! – воскликнула Елена. – Мы потратили годы на подготовку этой экспедиции. Вы не имеете права присваивать результаты нашей работы!

– Доктор Петрова, – голос Драгомирова стал жёстче, – речь идёт не о научных амбициях, а о потенциальной угрозе. Ваш коллега, Алексей Соренко, демонстрирует беспрецедентные физиологические изменения после контакта с артефактом. Мы должны понять, с чем имеем дело, прежде чем распространять информацию.

Елена замерла.

– Что с Алексеем? Я имею право знать.

Драгомиров помолчал, словно взвешивая, сколько информации можно раскрыть.

– Он жив и стабилен. Но его организм… меняется. Мы никогда не видели ничего подобного.

– Я хочу его увидеть, – твёрдо заявила Елена.

– Это невозможно в данный момент. Он находится в карантине.

– Карантине? – Елена почувствовала, как холодок пробежал по спине. – Вы считаете, что он заразен?

– Мы не знаем, – честно ответил Драгомиров. – И именно поэтому принимаем меры предосторожности.

Один из сотрудников Драгомирова подошёл к нему и что-то тихо сказал. Драгомиров кивнул и повернулся к Елене и Стоеву.

– Благодарю за сотрудничество. Вам обоим необходимо прибыть завтра в 9:00 в Центральный госпиталь Софии для дебрифинга и медицинского осмотра. А сейчас я попрошу вас покинуть лабораторию.

– Но наши исследования… – начала Елена.

– Будут продолжены под надлежащим контролем, – закончил Драгомиров. – Вы получите доступ к данным после прохождения проверки безопасности.

Через пятнадцать минут Елена и Стоев стояли на улице перед зданием университета, наблюдая, как последние образцы грузят в неприметный фургон без опознавательных знаков.

– Я сожалею, Елена, – тихо сказал Стоев. – Они связались со мной вчера вечером. Сказали, что если я не соглашусь на сотрудничество, весь проект будет закрыт, а находка засекречена.

Елена покачала головой.

– Что-то здесь не так, Георгий. Этот Драгомиров… он не из Министерства культуры. По крайней мере, не только оттуда.

– Я знаю, – вздохнул Стоев. – Вопрос в том, что нам делать дальше?

Елена задумалась. Их главная находка – загадочная шкатулка – уже была в руках у властей, как и большая часть артефактов. Но у неё оставалось нечто важное – данные, которые она предусмотрительно скопировала на личный ноутбук и внешний жёсткий диск. И ещё кое-что.

– У меня есть один контакт, – сказала она тихо. – Человек, который может помочь нам разобраться с этими странными результатами анализа. Но мне нужно действовать быстро, пока они не установили за нами слежку.

Стоев удивлённо поднял брови.

– Ты о ком?

– О моём бывшем коллеге, Андрее Ковалёве. Он генетик, работал в военных лабораториях, теперь в частном секторе. Если кто-то и может понять, что происходит с Алексеем, то это он.

– Ты доверяешь ему?

Елена на секунду задумалась. Её отношения с Андреем были сложными – когда-то они были больше, чем коллегами, но работа и амбиции развели их по разным дорогам.

– Да, – наконец ответила она. – Я доверяю его научной честности. И он один из немногих, кто не считал мои теории о древней цивилизации бредом.

Стоев кивнул.

– Хорошо. Свяжись с ним, но будь осторожна. Я попытаюсь использовать свои контакты в академии, чтобы узнать, что на самом деле происходит.

Они договорились встретиться на следующее утро перед визитом в госпиталь и разошлись – Стоев направился к своей квартире в старом городе, а Елена поймала такси до отеля.

В номере она первым делом включила ноутбук и начала просматривать все данные, которые успела скопировать. Фотографии шкатулки и символов на ней, предварительные результаты анализов, 3D-модели пещерного комплекса. Всё указывало на то, что их находка не вписывалась ни в какие известные исторические рамки.

Елена открыла электронную почту и начала составлять сообщение Андрею. Они не общались почти два года, с момента их последней встречи на конференции в Москве, где они разошлись после очередного спора о границах науки и этики.

"Андрей, надеюсь, это письмо найдёт тебя. Мне нужна твоя помощь в срочном и конфиденциальном вопросе. Мы обнаружили нечто, что может подтвердить мои теории о доисторической цивилизации, но ситуация осложняется тем, что один из членов экспедиции контактировал с неизвестным веществом и теперь демонстрирует странные физиологические изменения. Правительственные структуры забрали все образцы и засекретили исследование. У меня остались только данные, которые я прикрепляю к этому письму. Мне нужен твой анализ и совет. Пожалуйста, ответь как можно скорее."

Она прикрепила к письму зашифрованный архив с наиболее важными данными и отправила его. Затем, после минутного размышления, добавила постскриптум в новом письме: "P.S. Я знаю, что у нас остались разногласия, но я действительно нуждаюсь в твоей экспертизе. Это может быть важнее наших личных отношений."

Отправив второе письмо, Елена откинулась на спинку стула и потёрла глаза. Усталость накатывала волнами – последние дни были наполнены стрессом и недосыпом. Но отдыхать было некогда. Она должна была понять, что произошло с Алексеем, и что представляла собой эта загадочная шкатулка.

Елена достала из сумки небольшой контейнер – единственный образец, который она успела спрятать перед тем, как комиссия забрала все материалы. Крошечный фрагмент металла из шкатулки, отколовшийся при первичном осмотре. Она не планировала присваивать артефакты, но интуиция подсказала ей сохранить этот образец. Теперь это был её единственный физический ключ к разгадке тайны.

Ответ от Андрея пришёл через час, когда Елена уже начала думать, что он проигнорирует её письмо.

"Елена, получил твои данные. Впечатляющие результаты, хотя и трудно поверить в их точность. Особенно заинтересовали спектрограммы – если это не ошибка оборудования, то мы имеем дело с неизвестным сплавом или даже новым элементом. Что касается физиологических изменений, мне нужно больше информации. Я сейчас в Бухаресте на конференции, могу быть в Софии завтра. Отправь адрес для встречи. Будь осторожна с правительственными структурами – в последнее время интерес к подобным находкам возрос на международном уровне."

Елена быстро ответила, указав адрес кафе недалеко от Центрального госпиталя, где они должны были встретиться с Драгомировым. Она предложила встретиться в 8 утра, до официального дебрифинга.

Остаток дня она провела, анализируя символы на шкатулке, пытаясь найти соответствия с известными древними письменностями. Безуспешно. Эти символы не походили ни на один известный алфавит или систему иероглифов. Они напоминали скорее математические формулы или схемы молекулярных структур, что было абсолютно невозможно для артефакта возрастом в тысячи лет.

К полуночи глаза Елены слипались от усталости, и она решила лечь спать. Но сон не приходил. В голове крутились образы пещерного комплекса, загадочной шкатулки и странный взгляд Алексея с серебристым блеском в глазах. "Они оставили это как предупреждение… и как дар," – сказал он перед тем, как потерять сознание. Кто такие "они"? И что за дар они оставили, который вызывал такую реакцию властей?

Елена проснулась от звука телефона. Часы показывали 3:17 ночи. На экране высветился неизвестный номер.

– Алло? – сонно ответила она.

– Доктор Петрова? – мужской голос звучал напряжённо. – Говорит доктор Иванов из Центрального госпиталя. Мне нужно срочно с вами поговорить.

Елена села на кровати, мгновенно проснувшись.

– Что случилось? Это касается Алексея?

– Да. Его состояние… изменилось. Не могу говорить по телефону. Можете приехать в госпиталь сейчас?

Елена колебалась. Звонок в три часа ночи выглядел подозрительно, особенно после визита Драгомирова.

– Как я могу быть уверена, что вы действительно из госпиталя?

Последовала пауза.

– Разумная предосторожность, – согласился голос. – Алексей просил передать вам фразу: "Печать не должна быть сломана снова." Он сказал, вы поймёте.

Холодок пробежал по спине Елены. Это действительно были слова Алексея перед тем, как он потерял сознание.

– Я буду через полчаса, – решилась она.

– Приезжайте к служебному входу с северной стороны. Вас встретят.

Елена быстро оделась, сложила ноутбук и важные документы в сумку и вызвала такси. Интуиция кричала об опасности, но она не могла игнорировать возможность узнать, что происходит с Алексеем.

Такси довезло её до госпиталя за двадцать минут – улицы ночной Софии были практически пусты. Елена расплатилась и, оглядевшись, направилась к северной стороне здания.

У служебного входа её никто не встречал. Только красный огонёк камеры наблюдения и закрытая стальная дверь с домофоном. Елена нажала кнопку вызова.

– Доктор Петрова? – раздался искажённый динамиком голос.

– Да, это я.

Дверь открылась с лёгким щелчком. Внутри был тускло освещённый коридор, в конце которого стоял человек в белом халате.

– Быстрее, – сказал он, когда Елена приблизилась. – У нас мало времени.

Мужчина был средних лет, с залысинами и нервным взглядом. Его бейдж гласил "Д-р Иванов, отделение инфекционных заболеваний".

– Где Алексей? – спросила Елена, следуя за доктором по лабиринту коридоров.

– В специальном отделении. Его состояние… необычное. Я никогда не видел ничего подобного за двадцать лет практики.

– Что с ним происходит?

Доктор Иванов остановился перед лифтом и огляделся, прежде чем ответить.

– Его клетки изменяются на фундаментальном уровне. ДНК перестраивается, метаболизм ускорился в три раза. И его мозговая активность… она выходит за пределы нормальных показателей.

Лифт привёз их на минус третий этаж – глубоко под землёй. Коридор здесь был ярко освещён, стерильно белый, с несколькими охранниками в штатском, но с явно военной выправкой.

– Доктор Иванов, – кивнул один из них. – Посетителей не разрешено.

– Это доктор Петрова, специалист по случаю Соренко. Её присутствие одобрено доктором Станевым, – уверенно ответил Иванов, показывая какой-то пропуск.

Охранник изучил документ и кивнул.

– Двадцать минут, не больше.

Они прошли через две пары герметичных дверей и оказались в помещении, напоминающем операционную, но с мощным защитным стеклом, отделяющим зону наблюдения от палаты. За стеклом Елена увидела Алексея.

Он лежал на больничной койке, подключенный к десяткам датчиков и мониторов. Его кожа приобрела странный серебристый оттенок, а по рукам и шее расползался узор, напоминающий символы с шкатулки. Глаза были открыты, полностью серебристые, без зрачков и радужки.

– Господи, – выдохнула Елена. – Что с ним сделали?

– Мы ничего не делали, – ответил Иванов. – Это прогрессирующие изменения с момента контакта с артефактом. Мы только наблюдаем и пытаемся замедлить процесс, но безуспешно.

– Он в сознании? Может говорить?

– Периодически. Большую часть времени он находится в состоянии, похожем на транс. Но иногда… говорит вещи, которые не имеют смысла. Или имеют слишком много смысла.

Елена подошла ближе к стеклу.

– Могу я поговорить с ним?

Иванов колебался.

– Официально – нет. Но… – он подошёл к панели управления и включил интерком. – У вас несколько минут. Я постараюсь отвлечь внимание охраны.

Он вышел из комнаты, оставив Елену наедине с Алексеем, разделённых только стеклом.

– Алексей? – позвала она через интерком. – Это Елена. Ты меня слышишь?

Несколько секунд ничего не происходило. Затем голова Алексея медленно повернулась к стеклу. Его серебристые глаза, казалось, смотрели сквозь Елену.

– Елена, – его голос звучал странно, с металлическим оттенком. – Они идут за шкатулкой.

– Кто, Алексей? Кто идёт?

– Те, кто хочет использовать Печать не по назначению. Технология была создана для исцеления, но они превратят её в оружие.

Елена сглотнула.

– Что такое Печать, Алексей? Что она делает?

Алексей слабо улыбнулся.

– Она переписывает код жизни. Освобождает потенциал, заключённый в ДНК. Предтечи создали её, чтобы направлять эволюцию, лечить болезни… но в неправильных руках она может уничтожить целые популяции, выбирая жертв по генетическим маркерам.

Елена почувствовала, как холодок пробежал по спине. Если Алексей говорил правду, шкатулка содержала технологию генетической модификации, созданную тысячи лет назад, но превосходящую современные возможности.

– Кто такие Предтечи, Алексей?

– Первая технологическая цивилизация Земли. Они достигли высот в биоинженерии, когда наши предки ещё использовали каменные орудия. Но их технология вышла из-под контроля. Они почти уничтожили всё живое, включая себя. Выжившие запечатали опасные технологии в хранилищах по всему миру и растворились среди примитивных людей, передавая знания через символы и мифы.

Дверь позади Елены открылась, и вошёл взволнованный доктор Иванов.

– Нужно уходить, быстро! Драгомиров здесь, проверяет отделение.

– Алексей, как мне помочь тебе? – быстро спросила Елена.

– Найди Андрея Ковалёва. Он знает больше, чем думает. В его крови… тоже есть частица Предтеч. Военный эксперимент в Сирии… не был случайностью.

Елена ошеломлённо замерла. Откуда Алексей знал об Андрее? И что за эксперимент в Сирии?

– Идёмте! – настойчиво прошипел Иванов, хватая её за руку.

– Берегись "Нового Рассвета", Елена, – добавил Алексей, его голос становился всё более механическим. – Они уже идут за тобой.

Иванов потащил Елену к выходу, через запасной коридор и лестницу. Они почти добрались до служебного входа, когда услышали голоса и шаги за спиной.

– Здесь, – Иванов указал на неприметную дверь. – Это выход через морг. Поторопитесь.

– Почему вы помогаете мне? – спросила Елена.

Иванов печально улыбнулся.

– Потому что то, что они делают с Соренко… это не наука. Это пытки под видом исследования. Я дал клятву Гиппократа.

Он вручил ей флеш-накопитель.

– Здесь данные о его состоянии и изменениях. Возможно, ваш друг-генетик сможет помочь. Теперь идите, быстро!

Елена взяла накопитель и скрылась за дверью. Через морг она вышла на тихую улицу за госпиталем и быстро пошла прочь, не оглядываясь. Только через несколько кварталов она поймала такси и назвала адрес своего отеля.

В номере Елена первым делом подключила флеш-накопитель к ноутбуку. На нём были сотни файлов – результаты анализов, снимки МРТ, видеозаписи наблюдений за Алексеем. Данные подтверждали всё, что сказал доктор Иванов – клетки Алексея трансформировались на фундаментальном уровне, его ДНК перестраивалась в режиме реального времени, а мозговая активность демонстрировала паттерны, никогда ранее не наблюдавшиеся у людей.

Но самым тревожным было видео, на котором Алексей в момент ясности сознания сообщал о группе, называющей себя "Новый Рассвет". По его словам, это была тайная организация, верящая в генетическое превосходство определённых линий человечества и стремящаяся использовать древние технологии для "очищения" генофонда. И они знали о находке в Родопских горах.

Елена проверила время – было около пяти утра. До встречи с Андреем оставалось три часа. Она решила не возвращаться в постель, а провести это время, систематизируя имеющиеся данные и готовясь к встрече. Теперь у неё были вопросы не только о шкатулке, но и о прошлом самого Андрея. Что за эксперимент в Сирии упомянул Алексей? И почему он сказал, что в крови Андрея есть "частица Предтеч"?

В 7:30 утра Елена покинула отель, оставив большую часть вещей в номере, но взяв с собой ноутбук, флеш-накопитель и образец металла. Она направилась в указанное кафе, постоянно оглядываясь, не следят ли за ней.

Кафе "Стара София" располагалось в тихом переулке недалеко от госпиталя. В этот ранний час посетителей было мало – пара местных жителей за утренним кофе и бизнесмен с ноутбуком. Елена выбрала столик в углу, откуда хорошо просматривался вход, и заказала кофе.

В 7:55 дверь открылась, и вошёл высокий мужчина в тёмном пальто. Елена мгновенно узнала Андрея Ковалёва, хотя не видела его два года. Он остановился у входа, оглядывая помещение, и его взгляд остановился на ней. Их глаза встретились, и на мгновение Елене показалось, что время остановилось.

Андрей выглядел почти так же, как она помнила – высокий, атлетичного телосложения, с характерным шрамом через левую бровь, полученным во время службы. Разве что в его русых волосах появилось больше седины, а в серо-голубых глазах – больше усталости.

Он подошёл к её столику и сел напротив, не говоря ни слова. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга, словно оценивая, насколько изменился каждый за прошедшие годы.

– Ты выглядишь усталой, – наконец сказал Андрей. Его голос был таким же, как она помнила – глубоким, с лёгкой хрипотцой.

– А ты постарел, – ответила Елена с лёгкой улыбкой.

– Два года в корпоративных лабораториях состарят кого угодно, – он слабо улыбнулся в ответ. – Особенно когда работаешь на людей, которым важнее прибыль, чем наука.

Официантка подошла к их столику, и Андрей заказал эспрессо.

– Я просмотрел данные, которые ты прислала, – сказал он, когда официантка ушла. – Если это не ошибка, то ваша находка действительно… экстраординарна.

– Это не ошибка, – Елена достала флеш-накопитель. – И у меня есть новые данные. О Алексее.

Она кратко рассказала о своём ночном визите в госпиталь, о трансформации Алексея и странных вещах, которые он говорил. Андрей слушал, не перебивая, его лицо становилось всё более серьёзным.

– Он упомянул меня? По имени? – спросил Андрей, когда она закончила.

– Да. Он сказал, что в твоей крови тоже есть "частица Предтеч". И что-то про военный эксперимент в Сирии.

Андрей застыл, его лицо побледнело.

– Этого не может быть, – тихо сказал он. – Он не мог знать. Эта информация засекречена на высшем уровне.

– О чём ты говоришь, Андрей?

Он огляделся, убеждаясь, что их никто не подслушивает.

– Пять лет назад я был военным врачом спецподразделения. Нас отправили в Сирию с официальной миссией по ликвидации биологической угрозы – предположительно, лаборатории по производству биологического оружия. Но на самом деле… мы должны были обеспечить эвакуацию группы учёных, работавших с артефактом, очень похожим на тот, что вы нашли.

Елена почувствовала, как по спине пробежал холодок.

– Что произошло?

– Операция пошла не по плану. Была утечка… какого-то вещества. Большая часть моей команды погибла. Я выжил, но провёл три месяца в военном госпитале с необъяснимыми симптомами. После этого меня уволили по состоянию здоровья и взяли подписку о неразглашении.

Он замолчал, когда официантка принесла его кофе, и продолжил только после того, как она ушла.

– После увольнения я начал собственное расследование. Изучал древние артефакты с нетипичными свойствами, технологии, опережающие своё время. Так я наткнулся на твои работы о доиндоевропейской цивилизации. Я считал твою теорию интересной, но слишком смелой… до сегодняшнего дня.

– Ты веришь, что такая цивилизация действительно существовала? – спросила Елена.

– После того, что я видел? Да, вполне возможно. И если то, что сказал Алексей, правда… это объясняет многое. В том числе и интерес определённых организаций к древним артефактам.

– "Новый Рассвет"? – Елена понизила голос.

Андрей напрягся.

– Откуда ты знаешь это название?

– Алексей упомянул их. Сказал, что они хотят использовать технологию для "очищения" генофонда.

Андрей покачал головой.

– Это не просто группа фанатиков. Это международная сеть с ячейками во многих странах, с серьёзным финансированием и связями в правительственных структурах. Я наткнулся на упоминания о них в ходе своего расследования, но не смог найти конкретных доказательств их существования.

Внезапно Елена заметила, что бизнесмен за соседним столиком слишком внимательно смотрит в их сторону, хотя делает вид, что занят своим ноутбуком.

– Нас могут слушать, – тихо сказала она, наклоняясь ближе к Андрею.

Он едва заметно кивнул.

– Нам нужно уходить. Но не вместе. Встретимся через час в Национальном историческом музее. Там безопаснее говорить – много посетителей, шумно.

Елена кивнула. Андрей допил кофе, расплатился за обоих и встал.

– Было приятно встретиться, Елена, – сказал он достаточно громко, чтобы услышали за соседними столиками. – Жаль, что я не могу помочь с твоим исследованием. Генетика и археология – слишком разные области.

Он ушёл, а Елена осталась, делая вид, что проверяет что-то в телефоне. Через десять минут она тоже покинула кафе, направившись в противоположную от госпиталя сторону. Ей нужно было выиграть время до встречи с Андреем. И у неё был план.

Елена зашла в туристический магазин и купила большую шляпу и солнечные очки – простая, но эффективная маскировка. Затем она направилась в сторону Национального исторического музея, но не прямо, а петляя по маленьким улочкам, периодически останавливаясь у витрин и оглядываясь.

К музею она подошла за пятнадцать минут до назначенного времени. Купив билет, она прошла в зал древней истории и начала медленно перемещаться от экспоната к экспонату, внимательно изучая каждый, как обычный турист.

Андрей появился точно в назначенное время. Он тоже изменил внешний вид – надел бейсболку и очки в тонкой оправе, которых раньше не было. Они встретились у витрины с фракийскими артефактами.

– За мной была слежка, – тихо сказал Андрей, делая вид, что изучает древнюю золотую маску. – Двое. Я оторвался в торговом центре.

– Драгомиров? – спросила Елена, глядя на информационную табличку рядом с экспонатом.

– Возможно. Или "Новый Рассвет". Или и те, и другие.

Они медленно переместились в менее популярный зал, посвящённый средневековой истории, где было меньше посетителей.

– У меня есть образец металла из шкатулки, – сказала Елена, когда они остановились перед витриной с древними манускриптами. – И данные с флеш-накопителя, которые Иванов дал мне.

– Я знаю место, где мы можем провести анализ, – ответил Андрей. – Частная лаборатория, не связанная с правительством или корпорациями. Но сначала нам нужно убедиться, что за нами не следят.

Елена кивнула.

– А как же встреча с Драгомировым? Мы с Георгием должны быть в госпитале в 9:00.

– После твоего ночного визита в госпиталь? Я бы не советовал. Скорее всего, это ловушка.

– Но Георгий будет там. Он не знает о том, что произошло.

Андрей задумался.

– Я могу позвонить ему, предупредить. У тебя есть его номер?

Елена покачала головой.

– Мой телефон наверняка отслеживается. Звонить с него опасно.

– Тогда нам придётся рискнуть. Подойдём к госпиталю, но не будем входить. Попытаемся перехватить Георгия до того, как он войдёт внутрь.

Они покинули музей через запасной выход и, взяв такси, направились к госпиталю. По дороге Елена заметила тревожные признаки – увеличенное количество полицейских на улицах и несколько неприметных автомобилей, которые, казалось, двигались в том же направлении.

– Что-то не так, – сказала она, когда такси подъезжало к кварталу, где находился госпиталь. – Слишком много активности.

Андрей тоже заметил это и попросил водителя остановиться за квартал до цели. Они расплатились и вышли.

– Будем наблюдать издалека, – сказал Андрей, ведя Елену к небольшому кафе с видом на подъезд к госпиталю.

Они заказали кофе и заняли столик у окна. Время приближалось к 9:00, но Георгия не было видно.

– Может, он уже внутри, – предположила Елена, нервно постукивая пальцами по столу.

В этот момент они заметили суету у главного входа госпиталя. Несколько машин с мигалками подъехали к зданию, и люди в форме начали быстро входить внутрь.

– Что-то случилось, – сказал Андрей, напряжённо наблюдая за происходящим.

Через несколько минут из здания начали эвакуировать людей – пациентов и персонал. Вокруг госпиталя быстро выстраивали оцепление.

– Алексей, – прошептала Елена. – Что-то случилось с Алексеем.

Их предположение подтвердилось, когда телевизор в кафе, до этого показывавший утренние новости, переключился на экстренный выпуск. Диктор сообщал о "инциденте в Центральном госпитале Софии, связанном с потенциально опасным пациентом".

– Нам нужно уходить, – решительно сказал Андрей. – Сейчас же.

Они быстро покинули кафе и направились прочь от госпиталя. Уже на соседней улице они услышали звук сирен и увидели ещё больше полицейских машин, направляющихся к зоне инцидента.

– Что могло произойти? – спросила Елена, когда они свернули в тихий переулок.

– Судя по тому, что ты рассказала о состоянии Алексея… возможно, трансформация достигла критической точки. Или он попытался сбежать.

Они продолжали быстро идти, удаляясь от эпицентра событий. Внезапно Андрей остановился, заметив рядом с ними неприметный серый автомобиль. Дверь машины открылась, и оттуда вышел пожилой мужчина в тёмном костюме.

– Доктор Ковалёв, доктор Петрова, – сказал он с лёгким акцентом. – Меня зовут майор Соколов. И я предлагаю вам сесть в машину, если хотите жить достаточно долго, чтобы разгадать тайну Печати.

Елена и Андрей переглянулись. Упоминание Печати свидетельствовало о том, что этот человек знал о находке. Но можно ли ему доверять?

– Кто вы? – спросил Андрей, инстинктивно перемещаясь так, чтобы прикрыть Елену.

– Человек, который может помочь вам и вашему другу Алексею, – ответил Соколов. – А сейчас у нас очень мало времени. "Новый Рассвет" уже получил шкатулку, и они знают, что у доктора Петровой есть образец металла.

Елена вздрогнула. Откуда он знал про образец?

– Откуда мне знать, что вы не с ними? – спросила она.

Соколов улыбнулся, но его глаза оставались серьёзными.

– Если бы я был с ними, вы бы уже были мертвы. Я из организации "Феникс". Мы следим за потенциальными биологическими угрозами глобального масштаба. И то, что вы нашли в Родопских горах, определённо квалифицируется как таковая.

Вдалеке послышались сирены, приближающиеся к их локации.

– Решайтесь, – сказал Соколов. – Через две минуты здесь будет оцепление. А через пять минут – люди, которые работают не на правительство Болгарии, а на "Новый Рассвет".

Андрей посмотрел на Елену, и она едва заметно кивнула. У них не было выбора.

– Ладно, – сказал Андрей. – Но при первых признаках опасности…

– Вы будете защищаться, используя свои навыки спецназа, – закончил за него Соколов. – Я в курсе вашей биографии, доктор Ковалёв. А теперь, пожалуйста, в машину.

Они сели на заднее сиденье автомобиля. За рулём был молчаливый мужчина с военной выправкой. Как только двери закрылись, машина тронулась с места, умело лавируя по маленьким улочкам Софии, удаляясь от зоны оцепления.

– Куда мы едем? – спросила Елена.

– В безопасное место, – ответил Соколов, поворачиваясь к ним с переднего сиденья. – Где вы сможете рассказать всё, что знаете о находке, а я расскажу вам всё, что знаю о "Новом Рассвете". И вместе мы решим, как спасти вашего друга Алексея и предотвратить катастрофу, которая может уничтожить миллионы жизней.

Машина выехала на скоростную трассу, направляясь на запад, прочь от Софии. Начиналась новая глава в истории Печати – древней технологии, которая могла изменить будущее человечества. И Елена чувствовала, что они с Андреем теперь ключевые фигуры в этой истории, хотят они того или нет.