Игрушка с изъяном. Суши, лорды, два стола

ИГРУШКА

Глава 1

Мне было до одури скучно. Как бы я ни уговаривала себя, что вечер только начинается и всё веселье ещё впереди, настроение не поднималось. Мой взгляд упал на соседний столик, где сидела влюблённая парочка. Эх-х… У меня не имелось такого вот кавалера со страстным взглядом. Да что там говорить… У меня не имелось даже места, чтобы съесть курицу с аппетитной золотистой корочкой. Мои шикарные формы были с трудом втиснуты в красивое платье с соблазнительным декольте. И если в меня попадёт что-то больше, чем лист салата, эта бомба рванёт.

Нет, конечно, можно было найти что-то поудобнее, но мне хотелось выйти в свет именно в этом платье. Оно несколько месяцев смотрело на меня из витрины дорогого магазина. Когда я, наконец, смогла позволить себе такую покупку, оказалось, что вещь была в единственном экземпляре и на пару размеров меньше. Но Антонина Зефировна Талупесова сдаваться не привыкла. Вы спросите, почему Зефировна? Всё очень просто. Моего папеньку, храни Господь его душу, нарекли при рождении Зефиром. Дедушка преподавал в университете. Вёл факультет, который специализировался на истории Древней Греции. А вот отец по интеллигентным стопам своего родителя не пошёл. Я бы даже сказала, свернул в совершенно другую сторону. Папенька «чалился» от звонка до звонка почти всю свою жизнь. Само собой, имя стало его погонялом, которое знали все урки нашего города.

В общем, несмотря на то, что платье было мне мало, я решилась на покупку. Господи, ну что такое пара размеров? Пробегусь вокруг дома, обмотанная пищевой плёнкой, сделаю себе несколько разгрузочных дней, сяду на кефирную диету. И обязательно к своему тридцатому дню рождения втиснусь в обнову.

Мечты, мечты, где ваша сладость…

К десятому мая я не постройнела даже на пару сантиметров. Это было обидно, но Талупесовы в своей жизни лёгких путей никогда не искали. Поэтому, надев на себя утягивающее бельё, я всё-таки одержала победу над платьем.

В этот знаменательный день в ресторане я была одна. Все мои друзья остались в родном городе, а меня перевели в новый офис в столицу. Здесь никто особо дружбу со мной водить не спешил, да и я не стремилась к сближению. Поэтому свой юбилей отмечала в гордом одиночестве.

Второй бокал вина немного расслабил меня. Вспомнилось что-то из юности. Такое далёкое и одновременно близкое. Полной сиротой я осталась в восемнадцать лет. Батеньку пырнули ножом в подворотне ещё до моего совершеннолетия, а мама умерла после продолжительной болезни. Меня забрала тётка, мамина сестра. Тётя Глаша дала мне крышу над головой, образование, выдала замуж…

Я не выдержала и тихо фыркнула, вспомнив своего мужа. Мы познакомились с ним в туристическом походе. Вернее, это я познакомилась с ним. Все мои подруги к двадцати годам обзавелись женихами, кое-кто даже выскочил замуж. А я так и ходила одна. Но буду честной… Парни меня немного побаивались. Девка я была габаритная, с грудью пятого размера и крутыми бёдрами. Плюс и постоять за себя могла. В общем, на роль нежной лани или хрупкой принцессы я не подходила.

Обидевшись на весь мир, я взяла в оборот “ботаника” очкарика Лёву Митюнина. Особыми размерами мой кавалер не отличался. Щуплый, с длинными руками, торчащими из-под коротких рукавов, немного неуклюжий. Он сдался сразу. И через три месяца я получила мужа вместе с мамой в придачу. Нужно сказать, что Тамара Игоревна страстно любила своего сына. Она первое время даже пыталась расстроить наши отношения с Митюниным, но он проявил неожиданное упорство, вцепившись в меня мёртвой хваткой. Деваться Тамаре Игоревне было некуда, и бракосочетание состоялось. Свекровь меня иначе как Бульдозер и не называла.

Прожили мы со Львом четыре года. Он всё это время сидел без работы и писал свою бесконечную диссертацию.

Тамара Игоревна ходила к нам каждый день. Она проверяла, так ли выглажены Лёвушкины трусики, правильно ли сварена манка. Потому что «великого учёного» нужно было кормить по утрам исключительно манкой с клубничным вареньем.

Моего терпения на всё это не хватило, и я подала на развод. Митюнин пытался устраивать мне скандалы, закатывал истерики, но я оставалась непреклонна. Моё желание быть чьей-то женой испарилось “как с белых яблонь дым”.

И вот теперь, в чужом городе, в свой юбилей я сидела в ресторане одна-одинёшенька. Глядя в окно, залитое дождевыми струями.

– Вы позволите поухаживать за вами?

Подняв голову, я увидела улыбчивого официанта. Он кивнул на бутылку вина.

– Да, буду вам признательна.

Молодой человек наполнил мой бокал и отошёл. Зазвучала какая-то душещипательная песня, от которой у меня свело зубы. Нужно было приготовить роллы, включить любимый фильм и наслаждаться покоем на диване! Нет же, понесло меня в ресторан!

Я обожала готовить суши и роллы! В каждом движении ножа, в каждом касании риса чувствовалась какая-то магия. Для меня это был не просто процесс приготовления еды, это было искусство, способ выразить себя, вложить частичку души в каждый кусочек! Я всегда трепетно выбирала самые свежие ингредиенты и получала эстетическое удовольствие при виде сочного тунца или ярко-зеленого авокадо. И вот наступает момент, когда последний ролл украшен кунжутом, а стол накрыт. Ожидание, предвкушение… Это как приглашение в мир гармонии, вкуса и умиротворения.

Я даже облизнулась, стоило представить идеальной формы ролл. Мой взгляд скользнул по залу. О! Ещё одна “мадама” с бутылкой Шардоне и греческим салатом. Блондинка примерно моего размера была одета в бежевый брючный костюм, и, судя по её ровной напряжённой спине, под ним тоже трещало утягивающее бельё.

На моих губах заиграла улыбка. Что ж, леди, я тебя прекрасно понимаю.

Прошло ещё полчаса. Дождь усилился. Пора было принять тот факт, что вечер не удался. В голове промелькнула мысль, что ещё не поздно заказать пиццу. Припудрю носик и вызову такси.

Войдя в туалетную комнату, я сразу увидела блондинку в бежевом. Она расстроено рассматривала разлезшийся шов на штанине.

– Тесто лезет, – хохотнула она, тыча себя в пышное бедро. –Новый костюм же…

– Бывает, – я подошла к зеркалу. – Мне тоже дышать нечем. Поэтому: домой. Домой, к телевизору и пицце.

Мы перекинулись понимающими взглядами.

– А я…

Блондинка не успела договорить. Дверь в туалет открылась, и в него ввалилось трое здоровенных мужиков. Они уставились на нас угрюмыми и какими-то удивлёнными взглядами.

– Мальчики, а вы дверью не ошиблись? – я выгнула свою красиво подкрашенную бровь, уперев руки в бока.

– Не ошиблись… – процедил один из них, плотоядно ухмыляясь. –Ух, какие мясистые…

– За мясистую можно и по рогам схлопотать, – блондинка встала рядом со мной, сжимая в руке ремешок сумочки.

Ситуация мне совершенно не нравилась. И вроде бы приличный ресторан.

– Я сейчас охрану позову, – предупредила я, но здоровяк лишь криво усмехнулся и постучал по своему бейджику.

– Мы и есть охрана, булка.

Да какого чёрта вообще происходит?! Мой взгляд метнулся по сторонам. Ничего, что можно было бы использовать как оружие.

Тем временем трое бандитов начали медленно приближаться.

– Тише, тише… больно не будет… – зашептал мужик с маленькими глазками. –Раз и всё…– Чего раз и всё? Отошёл! –я сняла туфлю и замахнулась на него. – Кому сказала!

И тут моё тело затрясло так, что зубы стали выбивать чечётку. А потом на меня навалилась плотная темнота.

Очнулась я оттого, что мне прямо в лицо светило яркое солнце. Его лучи были тёплыми и ласковыми. Они заставляли меня блаженно щуриться. Но потом я вдруг вспомнила ресторан, туалет, троих здоровяков и удар электрошокером. О-о-о чёрт!

Сердце бешено заколотилось. Что со мной произошло?

Я медленно открыла глаза и увидела над собой странный потолок. На нём была лепнина. Лепнина? Откуда?

– Очнулась? –прозвучал совсем рядом недовольный мужской голос. – Отлично. Сейчас придёт хозяин, и ты ему подробно расскажешь, как здесь очутилась.

Повернув голову, я увидела незнакомца в чёрном. Он возвышался надо мной, сложив на груди руки, и прожигал меня гневным взглядом. Его одежда тоже выглядела странно. Тут что, кино снимают? А это дворецкий сэра Баскервиля?

Глава 2

Странный мужик отошёл от кровати. Потом хлопнула дверь. Я приподнялась на локтях, чувствуя ломоту во всём теле. Сильно саднили колени. Мой взгляд снова скользнул по сторонам. Какое удивительное место… В этой комнате время словно застыло, оставив отпечаток давно ушедшей эпохи. Тяжёлые портьеры были плотно задёрнуты, мягкий свет свечей окутывал предметы золотистым сиянием, но в углах клубился таинственный полумрак. В воздухе витал аромат лаванды, и я громко чихнула. Никогда не любила этот запах!

Кровать с балдахином, тонкое кружево на наволочках, шикарное шёлковое покрывало… В углу стоял старинный туалетный столик с зеркалом в резной раме, а рядом – глубокое кресло, обитое красным бархатом.

Я медленно села, опустила ноги на пушистый ковёр и посмотрела на колени. Так и есть, они все в царапинах. Что же случилось? Меня точно куда-то привезли из ресторана. Но куда? Странный дом с непонятной обстановкой… Стоп! Да это же похоже на бордель! У меня вырвался хриплый смешок. Наверное, это истеричное. Меня в бордель? Боже… здесь что, собираются любители бодипозитивных тёток? Но всё-таки это было похоже на правду. Странный товарищ в чёрном сказал: «Хозяин». Значит, всем непотребством в стиле будуара девятнадцатого века владел мужчина. Какой кошмар… Вот правду говорят: «Бойтесь своих желаний.». Хотела любви? Завидовала чужому кавалеру? Получите и распишитесь, Антонина Талупесова. Возможно, теперь от кавалеров отбоя не будет.

Моё выстраданное платьице было безнадёжно испорчено. На подоле дыра, да и подмышкой сквозило. От утягивающего белья жутко чесался живот и то, что ниже спины. Я встала, подошла к окну, за которым раздавались странные звуки. И всё-таки, не выдержав, почесала своё богатство. О-о-о, как же это приятно… Моя свободная рука отодвинула тяжёлую штору, ну а после я испуганно замерла. Брови медленно поползли вверх, а глаза стали увеличиваться в размерах. Это кареты?! Я моргнула пару раз, надеясь, что это галлюцинация. Но нет, кареты продолжали «радовать» взгляд бахромой на окошках и гербами на дверцах. Лошади фыркали, кучера в ливреях о чём-то весело переговаривались… Что за чертовщина? Неужели меня чем-то накачали? А что? Могли ведь… Теперь у меня видения. Я прикусила мизинец у основания ногтя и охнула от боли. Нет, точно не галлюцинация. Может, это какое-то кино снимают? Или историческая реконструкция? Тогда надо орать. И погромче. Не-е-ет… они с этими извращенцами заодно. Вон двор-то забором огорожен! В голове зароились самые безумные планы. На деревянном окне решёток не было. Так может, сигануть вниз, отобрать лошадь или угнать карету? Я представила, как дерусь с кучерами. Нет… в утягивающем белье я потеряю сознание сразу после прыжка из окна. Это не милая потасовка с охраной в ночном клубе.

Позади меня скрипнула дверь, и я резко повернулась. Так, так, так… Мои глаза встретились с тёмными, словно бездонный колодец глазами статного красавца. Хозяин? Он тоже, кажется, слегка опешил. Незнакомец замер на пороге, словно оценивая то, что видит. От него веяло чем-то загадочным и опасным, но безумно притягательным. На мужчине была старинная одежда. Белоснежная рубашка с распахнутым воротом, вышитый жилет, узкие брюки и начищенные сапоги. Выглядел он так, будто пришёл из того времени, где дворяне кутили на балах и стрелялись на дуэлях.

Аристократ медленно подошёл к креслу и присел, не сводя с меня тяжёлого взгляда.

Мужчина был очень красивым. С черными волосами, завязанными в низкий хвост, лёгкой щетиной на волевом подбородке и правильными чертами лица он походил на опасного хищника.

– Как ты попала сюда? – спросил незнакомец глубоким голосом, от которого по спине пробежали мурашки. Это был не просто вопрос, в нем чувствовалась угроза. Я сглотнула, пытаясь унять дрожь в коленях. Красота мужчины завораживала, но от неё веяло ледяным холодом. В этом человеке чувствовалась сила, подавляющая и всепоглощающая. Как я оказалась в этой комнате, в этом доме, в его власти? Всё казалось нереальным, словно дурной сон. Но потом меня охватило раздражение. Что значит: «как попала»?!

– Похоже, по твоей милости, красавчик! – процедила я. – Мне тоже очень интересно, как я оказалась в этом борделе!

Глаза мужчины сузились, словно у ягуара, готового к прыжку. Он медленно поднялся с кресла, и я невольно отшатнулась, прижавшись к подоконнику.

– Бордель, говоришь? – в его голосе зазвенел лёд. – Ты очень смелая, раз позволяешь себе такие слова в моем присутствии.

Красавчик сделал шаг ко мне, и я почувствовала, как сердце колотится в груди, словно пойманная птица. Ага, как же! Не дам я себя напугать!

– Зачем я здесь? – я предупреждающе нахмурилась. –Не подходи ко мне!

– Я тоже не знаю зачем, – почти прошипел мужчина, с недовольством рассматривая меня. – Мне незачем к тебе подходить, ибо я не вижу ничего приятного в твоей внешности! И запомни, ко мне можно обращаться только ваша светлость. Это понятно?

Я удивленно вскинула брови. Что он только что сказал??? Да кто он вообще такой, чтобы судить о моей внешности? Нет, кое-какие нюансы, конечно, имеются. Но вот так отзываться обо мне?! Я нахмурилась еще сильнее, скрестив руки на груди. «Ваша светлость»? Они тут что, в викторианскую эпоху играют? Извращенцы!

–Ну, знаете ли, комплименты – это явно не ваша сильная сторона. Я тоже не в восторге от своего положения, ваша светлость!

На «вы»? Да ради Бога. Не буду пока нарываться. Мужчина усмехнулся, и в его глазах мелькнул какой-то странный огонек. Меня это насторожило. Чего ему надо?

– Хорошо, я узнаю у фурнисёра*, как такое чудо оказалось в клубе «Золотой луны». Жаль, назад уже вернуть невозможно… – задумчиво протянула светлость. – Пока останешься здесь прислугой, а дальше видно будет.

Прислугой? Он что, шутит?! Я хотела было возмутиться, но вовремя прикусила язык. Скорее всего, это одно из тех ужасных мест, где людей держат в рабстве. По-другому объяснить всё, что происходит, я не могла. Значит, нужно затаиться и ждать удобного момента для побега. Ну, а потом в полицию. Хорошо хоть прислугой меня назначил, а не тем, кем я предполагала сначала.

В дверь постучали, и в комнату заглянул «Баскервиль». Так я нарекла мужика в чёрном.

– Ваша светлость, позвольте доложить.

Аристократ подошёл, и тот что-то тихо сказал, склонившись к нему.

– Что?! –гневно воскликнул хозяин борделистого великолепия. – Ещё одна?!

«Баскервиль» снова что-то зашептал, а я напрягла слух, навострив уши. Вроде как просто стою у стены, пыль рассматриваю. Может, что интересного удастся услышать?

Но слуга заметил, как я вытянула шею, и одарил меня гневным взглядом.

–Мэйсон, займись ею. Отведи в крыло для прислуги и найди работу, – приказал аристократ. – И сделай так, чтобы эта «игрушка» не попадалась мне на глаза.

Мужчина в черном кивнул и жестом предложил мне следовать за ним. Мы пошли по бесконечным коридорам, в которых не было ни души. Шаги приглушали толстые ковры. Стены, обшитые тёмным деревом, были увешаны картинами в тяжелых рамах. В высоких канделябрах горели свечи, а в воздухе витали ароматы воска для мебели и свежих цветов. Они стояли в вазах на пузатых тумбочках с кривыми ножками.

– Будешь заниматься уборкой. Мыть пол, чистить ковры, протирать пыль, – обратился ко мне Мэйсон, не поворачивая головы. – Не знаю, каким образом произошла эта ошибка, но скажу сразу – тебе не повезло. Здесь любят другие формы.

«Да хоть облюбитесь, –подумала я, – скоро я отсюда уберусь.». Главное —не привлекать внимания и не высовываться. Иначе план побега может провалиться.

________________

* Фурнисёр —(франц. fournisseur) поставщик

Глава 3

Мы спустились на первый этаж, потом завернули в арочный проём. Этот коридор отличался от тех, что были на верхних этажах. Здесь не было дорогих пушистых ковров, ваз с цветами и остальной роскоши. Зато явственно слышался аромат готовящейся пищи. Ага, видимо, здесь находятся хозяйственные помещения.

Мэйсон подвёл меня к двери, углублённой в каменную нишу, и вдруг, схватив за руку, толкнул к стене.

– На твоём месте я бы честно признался, как ты здесь появилась. Хозяин ведь не успокоится, пока не узнает, – прошипел он мне прямо в лицо.

– Почему вы меня об этом спрашиваете? Наверняка вам известно, какими методами пользуются ваши громилы! – прошипела я в ответ, не отводя глаз. – Нападают на женщин в дамских комнатах! Именно таким образом я и попала сюда!

– Что ты несёшь? – во взгляде Мэйсона появилось недоумение. – Нападают на женщин?!

– А разве я выгляжу так, будто заглянула к вам на чай? –процедила я, не понимая, что его так удивляет. –Что скажете?!

Мужчина отпустил меня. Он был явно растерян, но быстро взял себя в руки и холодно произнёс:

– Советую тебе вести себя тихо. Как твоё имя?

– Антонина меня зовут. И знаете что? Меня будут искать. Так что приготовьтесь к неприятностям, – я решила припугнуть его. Мало ли, вдруг сработает. Хотя таких людей вряд ли чем-то испугаешь.

– Искать? Да, наверное, будут, – криво усмехнулся Мэйсон. – Только вот вряд ли найдут. Твоя жизнь, Антонина, изменилась навсегда. Просто прими это.

Он открыл дверь и втолкнул меня в большую комнату. Да это же кухня! Но какая-то странная… Большой очаг с пылающим в нём огнём, возле на стене висят массивные медные кастрюли и сковороды, сверкающие под светом свечей. Длинный стол с выскобленной поверхностью, вокруг него крепкие стулья с высокими спинками. Буфеты с аккуратно расставленными на полках белоснежными сервизами, полки с баночками для специй и крупами. Деревянные полы тщательно натёрты воском. В воздухе витает аромат свежеиспечённого хлеба, тушёного мяса и пряностей. В животе предательски заурчало. Какое странное место… Ладно верхние комнаты были стилизованы под старину, это ещё можно было объяснить желанием хозяина этого места выпендриться. Но на кухне ведь должна была быть какая-то современная техника, облегчающая процесс приготовления пищи?

Да и люди, находящиеся здесь, выглядели как будто сошли с картин. На женщинах были платья из тёмного льна с повязанными поверх белоснежными передниками. Их головы покрывали накрахмаленные чепцы. Мальчишки, моющие посуду в большой раковине, носили серые рубашки, бриджи на подтяжках и коричневые чулки. На ногах ребят были грубые, но добротные башмаки.

Как только мы переступили порог, все головы сразу же повернулись к нам.– Миссис Дроп, подойдите сюда, – обратился Мэйсон к крупной женщине, на вид которой было хорошо за шестьдесят. На её широком носу каким-то удивительным образом держалось пенсне, а над верхней губой топорщились тёмные усики.

Миссис? Что за странное обращение? И тут меня будто кипятком ошпарило. Как же я раньше не заметила того обстоятельства, что вокруг меня разговаривают на языке, которого я никогда не слышала раньше! Мало того, даже я говорю на нём! Но как так вышло, что я не замечала разницы? Господи, что происходит?

Тем временем женщина подошла к нам. Мэйсон отвёл её в сторону и что-то тихо сказал. Та несколько раз кивнула, после чего повернулась ко мне.

– Пойдём-ка со мной.

– Иди, – Мэйсон кивком головы указал мне на дверь. Его взгляд оставался пристальным и изучающим.

Мы снова вышли в коридор. Женщина, которую назвали миссис Дроп, остановилась и сказала:

– Я экономка. В мои обязанности входит следить за порядком и за слугами. Они подчиняются мне и дворецкому. Тебя это касается тоже. Как твоё имя?

– Антонина, – ответила я. В голове роились вопросы, но я не решалась их задать. Чужой язык, странная обстановка… Всё это было похоже на какой-то дурной сон.

– Я покажу тебе твою комнату, Антония, – исказила моё имя миссис Дроп и пошла дальше. А я молча последовала за ней.

Экономка завела меня в небольшую комнатушку, больше похожую на кладовку. В ней стояли узкая кровать, тумбочка и старый шкаф.

– Здесь ты будешь жить, – сухо сказала женщина. – Подъем в пять утра. В твои обязанности входят уборка, стирка, глажка, помощь на кухне.

Список казался бесконечным. Я слушала вполуха, пытаясь осмыслить происходящее.

– Я принесу одежду. Тебе нужно помыться, Антония. Я не приемлю грязь, – закончила свою речь миссис Дроп. –Подожди меня здесь.

Она ушла, а я несколько минут просто тупо смотрела перед собой. Реальность оказалась куда запутаннее и страшнее. Это прошлое? Сделав усилие над собой, я подошла к окну, открыла створку, и тут же в комнату ворвался солёный морской ветер. Перед моими глазами до самого горизонта простиралась водная гладь, сливаясь с горизонтом. Солнце уже начинало садиться, окрашивая небо в невероятные оттенки розового и красного. Я высунулась из окна, пытаясь рассмотреть хоть что-то. Но увидела только волны, лениво накатывающие на скалистый берег. Где-то вдалеке кричали чайки. Их голоса терялись в шуме прибоя. Я закрыла глаза, вдыхая этот особенный аромат: смесь водорослей, соли и чего-то еще неуловимого, присущего только морю. Но как я могла оказаться у моря?

Не знаю, сколько времени я так простояла. В голове было пусто, никаких мыслей. Только растерянность и невыносимое ощущение того, что моя жизнь поменялась навсегда.

За моей спиной скрипнула дверь.

– Антония, пойдём, – раздался голос экономки. Я закрыла окно и повернулась к ней. В руках миссис Дроп держала аккуратно сложенную стопкой одежду. –Думаю, моё старое платье подойдёт тебе по размеру.

Экономка привела меня в небольшое помещение с каменными стенами и полом. Здесь находились чаны, вёдра, в углах друг на друге стояли целые столбы корзин с грязным бельём. В очаге горел слабый огонь.

– Раздевайся и становись во-он в тот угол, – распорядилась миссис Дроп. – Сейчас придёт горничная и поможет тебе.

Пока я снимала свою одежду, в комнату вошла женщина с мужеподобной фигурой. У неё были широкие плечи, большие кисти и квадратная челюсть. Не особо церемонясь, горничная стянула мои волосы узлом на макушке. После чего зачерпнула ведро воды из большой бочки. Чёрт! Я не ожидала, что моё купание будет происходить таким варварским способом! И громко вскрикнула, когда меня окатили из ведра холодной водой.

– Ты чего кричишь?! – возмущённо шикнула на меня миссис Дроп.

– Вода холодная! – я дрожала как осиновый лист, обхватив себя руками.

– Может, тебе ванну с лепестками роз приготовить?! – хохотнула горничная. – Ты посмотри, принцесса выискалась!

Я стиснула зубы, понимая, что спорить бесполезно. Последовало растирание жесткой мочалкой, от которой кожа начала гореть адским огнём. Когда меня снова облили водой, мне захотелось вырвать ведро у этой грубой бабищи и дать ей почувствовать то же самое, что ощущала я. Но ещё не время для демонстрации своего характера. Нужно быть полной дурой, чтобы своими руками ухудшать своё и без того неприятное положение. Я насухо вытерлась широким льняным полотенцем, после чего миссис Дроп скомандовала:

– Теперь быстро одевайся. У нас нет времени на тебя!

Экономка протянула мне панталоны с пуговками, белую сорочку до колен, корсет, затягивающийся сбоку, и толстые безобразные чулки.

Надев оказавшееся большим платье из плотной ткани тёмно-серого цвета, я почувствовала себя капустой. Мне было ужасно некомфортно: под колючими чулками чесалось, а башмаки оказались на размер больше. Миссис Дроп расчесала мои волосы деревянным гребнем, заплела в косу и свернула её в низкий «бублик».

– Рокела, надень на неё чепец, – распорядилась экономка, и горничная нацепила на мою голову эту ужасную конструкцию с накрахмаленной оборкой. Миссис Дроп осмотрела меня со всех сторон и удовлетворённо кивнула: – Хорошо. А теперь проводи Антонию на кухню. Пусть её покормят.

Глава 4

Рокела привела меня обратно на кухню и кивком указала сесть за стол. Я же не переставала внимательно наблюдать за тем, что и кто меня окружает. Нужно понять, с чем имею дело. Находящиеся на кухне слуги бросали на меня быстрые взгляды и посмеивались, что ужасно выводило из себя.

– Поешь, а потом будешь чистить овощи, – Рокела поставила передо мной тарелку с жарким и положила большой кусок ещё теплого хлеба. –Сегодня очень много работы.

Я молча принялась за еду, отмечая, что кормят здесь вкусно. Значит, на слугах не экономят. Рокела ушла, и ко мне сразу же подсела дородная повариха с красным лицом.

– Ты откуда взялась? Неужто слуг не хватает, что господин ещё двоих нанял? – женщина хмуро рассматривала меня, постукивая поварёшкой по столу.

Двоих? Я вспомнила, как хозяин этого места удивлённо воскликнул: «Ещё одна?». Значит, я сюда попала в чьей-то компании… Может, это та блондинка в бежевом костюме, с которой мы были в дамской комнате в момент нападения?

– Господину виднее, – буркнула я, не желая вступать в дискуссии. Да и что я могла сказать этим людям, если сама пребывала в шоке от происходящего?

– Лора, говорят, этих девиц привезли фурнисёры! –возбуждённо произнёс рыжий парень, потрошивший гуся. –Мне сказал лакей, который видел, как этих дамочек выносили из кареты!

– Не может быть! – воскликнула повариха, и все головы снова повернулись в мою сторону. Женщина приподняла свои светлые брови, продолжая рассматривать меня. – Ну дела… Раньше сюда привозили других… Робин, это правда?

– Правда, правда! – хмыкнул парень. – Вот хозяин их и отправил прислуживать. Потому что эти девицы не похожи на игрушек!

– Хорошей жизни захотелось? – с некоторым презрением поинтересовалась у меня краснощёкая Лора. –Да вот только счастья вам всё равно не видать как своих ушей!

– А почему ты ей это говоришь? –хохотнул парень. – Она и так кроме тряпки и швабры ничего не увидит!

Меня уже начинало бесить, что они обсуждают меня. Я вообще не понимала, в чём моя вина.

– Мне хочется лишь одного –вернуться домой! – зло произнесла я, отодвигая тарелку. – Вы чего ко мне привязались?!

– Да она с характером! – весело произнёс кто-то из слуг. – Лора, видать, дамочка не получила того, о чём мечтала, и теперь захотела домой!

– Запомни, милочка, свой гонор здесь лучше не показывать. А то и схлопотать можно, – буркнула повариха.

– В ответ тоже можно схлопотать! – я резко поднялась. – Я здесь оказалась не по своей воле! Ваш хозяин ворует женщин, чтобы продавать их в своём борделе!

В кухне воцарилась тишина. А потом слуги начали хохотать, поглядывая друг на друга. Я совершенно не понимала, какого чёрта здесь происходит, и чувствовала себя полной дурой.

– Ой, я не могу! Вот так дела! – Лора покачала головой, тяжело вздохнув. – Принимайся за работу, лгунья! Не знаю, откуда вас таскают эти проклятые фунисёры, да только вы сами хотите этого!

Мне всучили нож и огромное ведро картофеля.

– И кожуру счищай тонко! – рявкнула на меня повариха. После чего отвернулась к очагу, ворча себе под нос: – Это же надо такое придумать! Хозяин женщин ворует! Тьфу!

Я чистила картофель, а сама прислушивалась к разговорам. Слуги продолжали обсуждать моё появление.

– Неужто господин решил заниматься тем же, что и его покойный дядюшка? – одна из служанок перестала резать морковь. Её глаза горели любопытством.

– Что за глупые вопросы, Эмма? Род Блэквиль занимается этим уже давно. – Лора пожала плечами, помешивая что-то в большой кастрюле. – Ничего удивительного, если его светлость станет делать то же самое. В «Золотой луне» собираются высокопоставленные лорды, и свои игрушки они получают именно здесь.

– Они такие красивые. У них такая шикарная жизнь… – мечтательно протянула служанка. – Иногда я завидую игрушкам…

– Глупая гусыня! – повариха отвесила ей подзатыльник. –Ты что такое говоришь?!

– А что? – обиженно протянула девушка. – Их наряжают в шелка, дарят драгоценности. Разве это не лучше, чем стоять тут и резать дурацкую морковь?

Лора вздохнула, вешая ложку на крючок, а потом устало опустилась на стул.

– Эмма, ты так говоришь, потому что молода и не знаешь жизни. Однажды бывший господин здесь, на кухне, выпил много вина и сказал такие слова: «Игрушки лишь отражение чужих желаний. У них нет своей воли, своего выбора. Они существуют только для того, чтобы услаждать взор и тешить гордыню своих хозяев.». Поверь мне, Эмма, свобода, пусть и с мозолями на руках, намного ценнее золотой клетки. И слава Богу, что закон запрещает делать из нас игрушек!

Я с интересом прислушивалась к этому разговору. Мне было интересно и страшно одновременно. Зато кое-какая информация у меня всё же появилась. Итак, что мы имеем. Первое: в этот мир девушки приходят добровольно, чтобы стать содержанками богатых мужчин. Но тогда почему меня притащили сюда насильно? Да и я явно не подхожу на роль игрушки. Второе: бывший хозяин этого места умер, и всё унаследовал его племянник. Похоже, дела он ещё не принял, и я первая, кто оказался здесь. Или же нас всё-таки двое? А ещё меня заинтересовали слова Лоры: «Закон запрещает делать из нас игрушек.». Из кого «из нас»?

В этот момент из коридора послышались громкие вопли. Слуги моментально замолчали, уставившись на дверь. Я тоже оставила своё занятие.

– Я найду на вас управу! Это незаконно!

Дверь распахнулась, ударившись о стену, и я увидела Рокелу, которая тащила за собой женщину в таком же наряде, какой был на мне. Та яростно упиралась, но мужеподобной горничной помогал мужчина-слуга. На его лице виднелись следы от ногтей. Да это же моя знакомая из ресторана!

Они втолкнули разъярённую девушку в кухню и закрыли дверь с другой стороны. Блондинка тяжело дышала, её чепец съехал набок, а оторванная оборка уныло свисала вдоль щеки. Светлые пряди выбились из-под головного убора и торчали в разные стороны. Девушка дунула на ту, что висела перед глазами, после чего угрюмо уставилась на обалдевших слуг.

– Я так понимаю, эту тоже нужно накормить? – протянула Лора, удивлённо рассматривая блондинку.

– Не нужно меня кормить! – прошипела моя знакомая. – Небось, отравить хотите? Или наркотиков подмешать! Хватит, что меня ледяной водой поливали! Изверги!

– М-да… – повариха отвернулась к очагу. – Чувствую, нас ожидают весёлые деньки…

Рыжий Робин хихикал, наблюдая за происходящим. Похоже, парню всё это нравилось.

Я поднялась со стула и, подойдя к девушке, шепнула:

– Не кричи, не истери. Веди себя тихо.

– Чего? – та перевела на меня недовольный взгляд. Глаза блондинки стали увеличиваться в размерах. – Ты-ы-ы-ы?

– Я. Прошу тебя, успокойся. Мы потом поговорим. Хорошо? – я многозначительно взглянула на неё. Девушка медленно кивнула.

Глава 5

Блондинку тоже усадили за стол и, поглядывая на меня, она принялась за еду. Я же вернулась к своей работе. В голове уже начинал появляться план действий. Если предположить, что мы действительно попали в другой мир, то вариантов оставалось не так много. Первый – притихнуть и постараться понять, как здесь всё устроено. После чего попытаться вернуться домой. Если можно попасть сюда, значит должен был выход и в другую сторону. Второй, самый нежелательный: притихнуть, постараться понять, как здесь всё устроено. После чего строить новую жизнь в окружающих реалиях. Но второй вариант можно рассматривать, если выхода отсюда не будет. Я мысленно согласилась с такими выводами. Мой взгляд упал на с аппетитом жующую блондинку. Главное, чтобы с ней не было проблем. Дама она вспыльчивая, может наворотить такого, что не разгрести. Оставлять в беде близких было не в моих правилах. А блонда оказалась мне самой близкой в этом мире.

Когда девушка поела, её посадили рядом со мной чистить картофель.

– Что это за место? – шепнула она, не поднимая головы.

– Ещё не знаю, но предполагаю, что мы в ином измерении, – я заметила, как дрогнула её рука с ножом.

– В смысле? Это шутка такая?! – прошипела блондинка, уставившись на меня яркими голубыми глазами.

– Нет. Посмотри вокруг. Одежда, обстановка – всё странное. В окно я видела море, – я незаметно подтолкнула её. – Работай, не привлекай внимание. Кстати, ты что, до сих пор не заметила, что разговариваешь на чужом языке?

Блондинка снова подняла на меня обалдевший взгляд.

– Мама дорогая… А ведь точно… И что теперь делать?

– Будем разбираться. Только прошу тебя, держи себя в руках. Никаких истерик, не показывай характер, не лезь на рожон, – тихо произнесла я. – Сможешь?

– Смогу, – проворчала девушка, а потом протянула мне руку. – Меня Броня зовут. Бронислава.

– Антонина, – я пожала тёплую ладонь. – Вдвоём не так страшно. Правда?

В этот день нас, видимо, решили заездить. Мы почистили овощи, потом вымыли полы в коридоре, сняли шторы, натёрли окна, а на закуску нас заставили вытирать пыль в большой столовой. Здесь было много старинной мебели, покрытой сложными резными узорами. Броня, вооружившись тряпкой, принялась старательно счищать пыль с ножек огромного стола, а я занялась сервантом, полным изысканной посуды. Каждый предмет казался произведением искусства, и я старалась быть предельно осторожной, чтобы ничего не разбить. Кто знает, может, здесь слуг не только хорошо кормят, но и хорошо наказывают.

В столовую вошёл Мэйсон и окинул нас внимательным взглядом.– Подойдите сюда, – приказал он, стоя у длинного стола. – Быстрее.

Мы с Броней послушно приблизились.

– Вы останетесь здесь на месяц. По истечении этого срока его светлость выплатит вам жалование и отпустит.

– Мы вернёмся домой? –с надеждой спросила я. Ради такого я была готова отработать этот проклятый месяц. Только бы забыть всё, как страшный сон.

– Нет. Отсюда невозможно вернуться. Переход работает только в одну сторону. И перемещаться туда-сюда могут только фурнисёры, – равнодушным тоном ответил Мэйсон. – Вам придётся приспосабливаться к новой жизни.

Мир вокруг меня словно рухнул в одночасье. "Невозможно переместиться обратно…". Эти слова врезались в самое сердце, лишая надежды, которая едва успела зародиться. Броня стояла рядом, бледная как полотно. Когда мы обменялись взглядами, я увидела в её глазах отражение собственного отчаяния.

– Но ведь это несправедливо! – не выдержала я. –Это место чужое для нас!

– Почему вы не подумали об этом, когда решили отправиться сюда? – раздражённо процедил Мэйсон. – К чему теперь эти страдания?

– Сколько раз можно повторять, что мы здесь не по своей воле?! – я с трудом взяла себя в руки. – На нас напали.

– Я не очень-то верю в эту версию, – хмыкнул мужчина. – Но у нас будет время, чтобы разобраться. Повторюсь: как бы оно ни было, обратного пути нет.

Мы молчали, раздавленные этой новостью. Пусть меня никто не ждал дома, но у Брони могли быть дети, родители… Как же ужасно!

– Хозяин не оставит вас без помощи, – Мэйсон пристально наблюдал за нами, словно пытался понять, говорим ли правду. – Вряд ли такие случаи имели место в прошлом. Поэтому вы можете надеяться на поддержку его светлости.

Мне очень хотелось сказать, что поддержка хозяина борделя, пусть даже элитного – сомнительное удовольствие. Но, естественно, я благоразумно промолчала. Мы не в той ситуации. Да и дурой я не была, чтобы своими руками рыть себе яму. Броня тоже молчала, но, судя по её лицу, давалось ей это с огромным трудом.

– Продолжайте работать, – распорядился Мэйсон и покинул столовую, оставив нас в полной растерянности.

Что ж, вместе мы оказались в этой западне, вместе нам предстояло найти в себе силы, чтобы выжить. Несмотря на отчаяние, в глубине души уже начинал подниматься протест. У меня так было всегда. Когда казалось, что все потеряно и выхода нет, во мне зарождался росток сопротивления. Инстинктивный порыв выкарабкаться, ухватиться за жизнь изо всех сил.

– Броня… – я повернулась к девушке, но не успела продолжить, так как она вдруг гневно произнесла:

– Пусть не думают, что я размазня! Ещё не из таких передряг выбиралась!

– Правильно! Мы тут не для того, чтобы плакать в подушку. У нас есть мозги, и мы их используем! – меня очень порадовал настрой новой подруги. –Давай закончим уборку. Поговорим после.

Наступил вечер. Мы с Броней ужинали в обществе слуг, когда миссис Дроп обратилась к нам:

– Сегодня вы отправитесь отдыхать позже. У его светлости гости, и вам придётся собирать грязную посуду. Поэтому ешьте быстрее! Это касается всех!

Я постаралась скрыть раздражение. День и так выдался тяжёлым, а тут еще и это.

– Все господа будут со своими игрушками! – с придыханием произнесла Эмма. – Я так хочу полюбоваться на их наряды и драгоценности!

– Глупая гусыня… – тяжело вздохнула повариха, покачав головой. – Бесполезно что-то объяснять… Голова пустая, словно бочонок.

Девушка обиженно опустила взгляд в тарелку.

После ужина слуги снова взялись за работу. А нас отправили в комнату, расположенную рядом со столовой. Экономка назвала её «буфетная». Здесь в высоких шкафах хранились тарелки, столовые приборы, скатерти и салфетки.

– Лакей будет подавать вам в окошко грязную посуду. Ваша задача – относить её на кухню. Это понятно? – миссис Дроп внимательно посмотрела нас.

– Более чем, – я слышала мужские голоса, женский смех, и мне ужасно хотелось посмотреть на гостей хозяина этого места.

Экономка ушла, и я аккуратно приоткрыла окошко, вырезанное прямо в двери. Броня пристроилась рядом. Через секунду послышался её восхищённый шёпот:

– Ничего себе…

Дамы, которые выполняли роль игрушек богатых аристократов, выглядели шикарно. Платья из тончайшего шелка, усыпанные драгоценными камнями, тугие корсеты, подчеркивающие соблазнительные изгибы. Сложные прически, украшенные перьями и жемчугом. В воздухе витал аромат дорогих духов, смешиваясь с запахами подаваемых блюд.

– Эти красотки явно не чувствуют себя униженными или обиженными, – Броня отошла от окошка. – У нас это называется «содержанка».

– Есть возможность послушать, о чём они будут говорить, – я наблюдала, как гости рассаживаются за столом. Неужели все эти женщины такие же попаданки, как и мы с Броней? И ведь получается, они прибыли сюда по собственной воле. Всего я насчитала пять дам, а вот мужчин в столовой было вдвое больше.

Глава 6

Первую грязную посуду понесла на кухню Броня. Я же притихла в углу буфетной, пока лакей брал с полок чистые тарелки. Но как только он вышел, бросилась к окошку. Мне хотелось послушать, какие в столовой ведутся разговоры. И сделала это очень вовремя.

– Лорд Блэквиль, можем ли мы надеяться, что вы займётесь делом своего покойного дядюшки? – моложавый блондин с прилизанными волосами слегка подался вперёд, чтобы увидеть хозяина клуба, сидящего во главе стола. – Все аристократы нашего города хотят знать это. Право на владение клубом «Золотой Луны» есть только у вашей семьи.

– Несомненно, я продолжу дело. Аристократам не стоит переживать по этому поводу, – ответил темноглазый лорд. –Мне нужно разобраться во всём, прежде чем возобновить поставки.

– И сколько вы будете разбираться? – толстяк с пушистыми усами, постоянно поглядывающий на красивую даму в красном, занервничал. –Ведь девушек поставляют не так часто. Одну или двух в год!

– Что ж, вам придётся подождать, барон. Я не был вовлечён в дело дядюшки, так как моё место должен был занять старший брат. Увы, как вы знаете, он погиб, – спокойным голосом произнёс хозяин клуба. – Проявите терпение.

– Антония, что ты делаешь?

Я испуганно дёрнулась и, ударившись головой о дверной косяк, раздражённо застонала. Позади меня стояла экономка. Миссис Дроп недовольно смотрела на меня, сложив на животе руки.

– Ничего, жду грязную посуду, – ответила я, отходя от окошка.

– Не стоит обманывать меня. Ты подслушивала, – женщина подошла ближе. – Если кто-то заметит, у тебя будут неприятности. Что ты хочешь узнать? Спроси у меня.

– Это правда, что девушки приходят сюда по собственному желанию? – я видела, что экономка настроена добродушно. И это было мне на руку.

– Правда. Они прекрасно знают, что их здесь ждёт, – ответила миссис Дроп. – Разве ты сама не видишь, что женщины, находящиеся здесь, ничем не обижены?

– Но почему «игрушки»? Их не берут в жёны? – моё любопытство разгоралось с каждой минутой всё сильнее.

– В жёны? – усмехнулась экономка. – Ни один аристократ Тиролии не женится на безродной. У большинства уже есть супруги и дети.

Всё чудесатее… Я задумалась. Ну ладно, пока молодые да красивые, дело ладится. А потом? Выхода отсюда ведь нет. Домой с «заработков» не вернёшься.

– Но что с девушками делают потом? Когда они надоедают или проходит молодость? – всё-таки задала я мучивший меня вопрос.

– У каждой игрушки есть свой срок. Если девушка надоедает хозяину, ей дают богатое приданое, с которым можно открыть своё дело в другом городе, – миссис Дроп недовольно поджала губы. –Поверь, эти девицы не бедствуют.

– И что за дело можно здесь открыть? – спросила я, стараясь придать голосу небрежность. Экономка пожала плечами:

– К примеру, небольшой пансион для девушек из неблагородных семей, магазин, прачечную, цветочную лавку… Всё, что угодно. Так, хватит разговоров, Антония. Займись делом.

Миссис Дроп погрозила мне пальцем и вышла из буфетной.

– И ради вот этого женщины готовы оставить свой мир? – недоверчиво протянула я. – Это ведь бред какой-то! Оставить свою привычную жизнь, чтобы ублажать в чужом мире богатых мужиков?

Самый очевидный вариант – это тяжелые жизненные обстоятельства. Может быть, девушки живут в нищете, у них нет перспектив на нормальную жизнь? Возможно, они сироты или из неблагополучных семей? И кроме привлекательной внешности у них больше ничего нет? Может, им кажется, что попасть в мир богатых лордов даже в роли "игрушки" —это шанс на лучшую жизнь? Своего рода "меньшее зло".

Из кухни вернулась Броня, но я не успела ей рассказать то, что узнала. Лакей принёс грязную посуду, и теперь была моя очередь идти на кухню. Из головы никак не выходил разговор с миссис Дроп.

Если сюда привозили девушек одну-две в год, то их за всё время должно набраться достаточно. И все они процветают после окончания основной карьеры? Вот тут у меня имелись сомнения.

Когда ужин подошёл к концу, я хотела одного: упасть хоть на что-нибудь и уснуть. Броня тоже еле волочила ноги.

– Идите на кухню и выпейте тёплого молока с печеньем, – сказала экономка, глядя на нас с некоторой иронией. – Да-а-а… работницы из вас никудышные. Что вы станете делать дальш, – большой вопрос. А ведь, выйдя за стены клуба, вам придётся искать себе работу.

Мы ничего не ответили и поплелись на кухню. Именно сейчас меньше всего хотелось думать о том, что будет потом.

– У тебя кто-то остался в том мире? – спросила я Броню.

– Нет… Я детдомовская. Был сын, но он умер несколько лет назад от лейкоза, – усталым голосом ответила девушка. – А у тебя?

– Тоже никого. Но там у меня хотя бы была нормальная работа, – тяжело вздохнула я. – Правда, директор —козёл редкостный…

– О-о-о-о, прекрасно тебя понимаю. У меня был такой же… – усмехнулась Броня. – Представляешь, он помешан на фен-шуе и требовал ежедневной перестановки столов и стульев в офисе для "гармонизации энергии". А ещё у нас в офисе запрещено произносить слово "проблема". Нужно говорить "возможность, требующая решения".

Мы засмеялись, а потом девушка с грустью сказала:

– А ведь тётка эта, которая экономка, права. Что мы будем делать, когда нас выпрут отсюда?

– Не знаю, – честно призналась я. – Может, устроимся на работу… Вот бы выйти в город. Посмотреть, чем здесь люди живут. Правда, не знаю, кем мы сможем трудиться. Горничными? Или гувернантками детей какого-нибудь лорда?

– И чему я их научу? – фыркнула Броня. – Анализу поведения потребителей, эффективности рекламных кампаний и рыночным трендам?

– А ты кем работала? – я с интересом посмотрела на свою новую подругу.

– Маркетинговым аналитиком, – девушка тяжело вздохнула. –А ты?

– Всю жизнь мечтала быть поваром, а выучилась на юриста, – я остановилась у окна, за которым в темноте плескалось море. –Знаешь, какие я суши и роллы готовлю? М-м-м-м… Пальчики оближешь!

– Серьёзно? –Броня искренне удивилась.

– Да. Я даже прошла обучение у самого Кэзуо Ивамото, – я грустью вспомнила то чудесное время.

– Не знаю, кто это, но звучит впечатляюще, – тихо засмеялась Броня. А потом вдруг ударила ладошками по подоконнику. – А ведь мы сильные бабы, Тонька. Жизнь не раз пыталась меня размазать, но я выстояла. И сейчас выстоим. Правда?

– Да. Бог не выдаст, свинья не съест, – я с улыбкой повернулась к ней. – И нас не съедят.

Глава 7

Мне снилась весна… Та самая, когда мне было пятнадцать. В открытое окно залетает лёгкий ветерок, неся на своих крыльях аромат цветущих деревьев. Где-то во дворе звучит гитара, а мама жарит блины на кухне… И я улыбаюсь, зная, что меня ждёт несколько блюдец. Одно со сгущёнкой, второе с клубничным вареньем, третье со сметаной. И тут моё лицо обжигает жуткий холод. Не-е-е-ет… не холод! Это было такое ощущение, будто в меня плеснули жидким азотом! Я распахнула глаза, но в них тут же потемнело. Зубы начали отбивать чечётку, а по коже поползли мурашки.

– Какого чёрта?! – я подскочила с кровати, чувствуя, как стекающая с волос вода попадает за шиворот необъятной ночной сорочки.

– Времени сколько?! – раздался совсем рядом знакомый голос. – Почему все уже на ногах, а вы ещё нежитесь на перинах?!

Ну, назвать то, на чём я провела ночь, периной было явным перебором. От твёрдого колючего тюфяка болело и чесалось всё тело. Я медленно повернулась. У окна стояла миссис Дроп с пустым ковшом. Значит, это она вывернула на меня ледяную воду.

– Вы в своём уме? – прошипела я, борясь с желанием выхватить у неё этот медный ковш и настучать им по голове, прикрытой чепцом.

– Если тебе что-то не нравится, ты всегда можешь покинуть стены этого заведения, – холодно произнесла миссис Дроп. – Под мостом никто не станет заставлять тебя вставать в пять утра. Будешь валяться там хоть до обеда.

Вот же зараза… Но деваться было некуда, и я проглотила обиду. Ничего-ничего… Скоро и на моей улице перевернётся КамАЗ с пряниками.

– Немедленно умываться и на кухню! – приказала экономка, направляясь к двери. –Работы столько, что и до вечера не управимся!

В этот момент я услышала возмущённый крик за стеной. Похоже, разбудили Броню…

Умывшись с мылом, от которого стягивало кожу, я оделась и привела волосы в порядок. Такие гигиенические процедуры мне не нравились. Хотелось мыться нормально и не один раз в несколько дней.

С Броней мы встретились в коридоре. Маркетинговый аналитик гнула такими речевыми оборотами, что я еле сдерживала смех.

– Это что за «крещение» сейчас было?! – рявкнула она, глядя на меня красными глазами. – Я вроде бы моржевать не собиралась!

– Если мы не будем просыпаться в пять утра, такое закаливание нам обеспечено каждый день, – я до сих пор ощущала пробегающий по спине озноб. –Ну что, готова к рабочему дню?

– Когда этот чёртов месяц закончится?! – проворчала Броня, зло сжав кулаки. –Чтобы убраться отсюда подальше!

А на кухне уже кипела работа. Гремели чугунные сковородки, стучали ножи, в жаровнях шипело масло. Помещение было пропитано густыми ароматами свежеиспечённого хлеба, овсяной каши и кипящего бульона.

– Нам дадут что-нибудь позавтракать? – Броня хмуро уставилась на повариху, которая напевала какую-то весёлую песенку, помешивая кашу.

– Вставать нужно раньше! – отрезала та, окинув нас раздражённым взглядом. – Вон хлеб на столе. Ешьте.

Мы посмотрели на куски вчерашнего хлеба и молча взялись за гору нечищеной картошки.

– Зачем столько еды? – Броня покосилась на рыжего Робина, потрошившего утку. –Опять, что ли, гости?

– Сегодня пятница. Лорды играют в покер, – объяснила Лора, убирая кашу с огня. – Они любят покушать…

В коридоре послышались громкие голоса. Дверь распахнулась, и на кухню ввалились двое дюжих парней в грубых кожаных фартуках. Они швырнули на стол большую плетёную корзину, из которой выглядывали скользкие серебристые рыбины.

– Свежая рыба, прямо с утреннего улова! – деловито заявил один из парней, вытирая со лба пот грязной ладонью. – Хозяин даже скидку для вас сделал! Миссис Дроп, он велел вам передать большой привет!

– Отлично! – повариха радостно упёрла руки в крутые бока. – Сегодня сделаем рыбные пироги и заливное!

Тем временем миссис Дроп расплатилась с рыбаками и, пошептавшись с ними, повернулась к столу:

– Новенькие, возьмитесь за разделку рыбы. Живо!

Броня брезгливо скривилась, а я заглянула в корзину. Рыба и правда выглядела внушительно –крупная, блестящая… Но что-то было не так. Я хмыкнула. Свежий улов. Как же! Глаза мутноватые, запавшие, жабры бледные. И этот запах…

– Вы чего застыли? – миссис Дроп подошла ближе. –Работайте.

– Рыба несвежая, – я смело посмотрела ей в глаза. – Я бы не стала её есть.

В кухне воцарилась тишина. Все бросили свои дела и стали прислушиваться к нашему разговору.

– Ты что городишь? – прошипела экономка, тараща на меня полные злости глаза. – Нам привозят только самый свежий улов! Ты что, рыбу никогда не видела?!

– Видела, конечно. И прекрасно в ней разбираюсь, – я не отводила взгляд. Меня этим шипением не напугаешь. –Эта рыба несвежая.

– Молча берись за работу и больше никогда не смей пререкаться со мной! – миссис Дроп схватилась за тряпку и замахнулась на меня. –Выскочка!

В этот момент мне уже было всё равно. Если она ударит меня, то я отвечу тем же. Я готова терпеть много чего, но унижать себя не позволю.

– Только попробуй… – раздался рядом угрожающий шёпот Брони. Она нависла над экономкой всей своей шикарной фигурой. – Я тебя этой тряпкой…

– Что здесь происходит? – глубокий и бархатный голос, похожий на дорогое вино, заставил всех испуганно опустить головы.

– Ваша светлость! – экономка бросилась к хозяину, который стоял в дверях в компании Мэйсона, и залебезила: – Ничего особенного! Просто небольшое недоразумение с новой служанкой! Она, видимо, решила, что знает лучше всех!

– И что же она знает лучше всех? –с любопытством поинтересовался лорд Блэквиль.

– Это не стоит вашего внимания! Милорд, я сама разберусь с ней! – миссис Дроп встала так, чтобы корзина с рыбой и я оказались за её спиной.

– Рыба несвежая, – упрямо повторила я, не собираясь сдавать позиции, и выглянула из-за экономки. – Я бы не советовала вам её есть или кормить своих гостей.

Лорд Блэквиль подошёл к столу и заглянул в корзину.

– Что же с ней не так?

– Мутные глаза, жабры не ярко-красные и запах не моря, а скорее пруда, заросшего ряской, – спокойно ответила я. –Скорее всего, это вчерашний улов. Да ещё и с ненадлежащим способом хранения.

Герцог медленно перевёл взгляд с рыбы на меня. В его холодных глазах мелькнул какой-то интерес.

– Миссис Дроп, что скажете? – хозяин грозно уставился на растерянную экономку. Его взгляд метал громы и молнии.

Почувствовав, что ситуация меняется не в её пользу, женщина замялась:

– Ну… может, девица и права… глаза и правда у неё какие-то мутные…

– Миссис Дроп, а может, вы покупаете несвежую рыбу, чтобы заработать? – Мэйсон спросил это обычным голосом, но экономка тут же побледнела. – Но ведь его светлость удвоил жалование всем слугам.

– Как вы могли подумать? На кухне только свежие продукты… Клянусь!

– Клясться не нужно, – перебил её Мэйсон. –Ответьте прямо на вопрос.

– Я… я… у моей сестры заболел ребенок, и я переживаю за бедняжку… – промямлила миссис Дроп, опустив глаза. – Возможно, из-за моей растерянности…

Лорд Блэквиль смотрел на нее в упор, не отрываясь, и в этом взгляде было что-то такое, отчего даже у меня по спине пробежали мурашки.

– Хорошо. Допустим. Но впредь будьте внимательнее. И если у вас семейные проблемы, решайте их вне кухни. Я не потерплю, чтобы из-за ваших переживаний на мой стол попадали плохие продукты.

– Милорд, я обещаю вам, что такого больше не повторится! – закивала с облегчением экономка. – Я клянусь! Лорд Блэквиль еще раз пристально посмотрел на неё, и они с Мэйсоном вышли из кухни.

Миссис Дроп медленно повернулась ко мне. В её глазах плескалась ярость.

– Думаешь, что умнее всех? Решила выслужиться? Что ж, поздравляю, у тебя получилось привлечь внимание. Только вот ты не учла одного. Здесь всем заправляю я! И я не люблю, когда мне мешают! Я поставлю тебя на место. И поверь мне, это место тебе очень не понравится!

Она развернулась и хлопнула дверью так, что со стен посыпалась побелка.

– Первый враг нажит, – вздохнула Броня. –С чем нас и поздравляю.

Глава 8

Целый день мы с Броней занимались тяжёлой работой. Экономка находила для нас самую грязную, и каждый раз я замечала её ехидную ухмылку, от которой сжимались кулаки. Вот бы наподдать ей так, чтобы мало не показалось… Ну ничего, перед тем как придёт время покидать это место, я обязательно устрою ей тёмную. Ближе к вечеру, когда в клуб съехались аристократы для игры в покер, нас отправили мыть посуду. Мы уныло возили тряпками по кастрюлям, вдыхая аппетитные ароматы готовящегося ужина, и тяжело вздыхали.

– Проклятье! Да что ж это такое?!

Мы с Броней удивлённо повернулись на этот взволнованный вопль. Повариха достала из духовки мясо и, чуть не плача, ковыряла ножом горелую корочку.

– У меня с утра голова раскалывается! Ничего не соображаю! – всхлипнула она, устало опускаясь на стул. – Сколько раз говорила миссис Дроп, что мне нужна ещё одна помощница! Но она и слышать ничего не хочет! Сил моих больше нет!

– Что случилось? –я вытерла руки и подошла к столу.

– Я засунула телятину в слишком горячую печь! – снова всхлипнула Лора. – Она не успела остыть после выпечки хлеба! Ты только посмотри! Сверху корка, а внутри мясо почти сырое!

– Вы позволите мне помочь? – я не испытывала к этой женщине неприязни. Мне она даже чем-то нравилась. –Ситуацию ещё можно исправить.

– Как? – повариха подняла на меня изумлённые глаза. – Такой прекрасный кусок телятины испорчен… Экономка будет в ярости…

– Она даже ничего не заметит. Мы избавимся от подгоревшей корочки, так как её уже не спасти. Нарежем мясо тонкими медальонами и сделаем соус, – предложила я. Как мне казалось, это был вполне рабочий вариант. По крайней мере, для меня, пришедшей из другого мира.

В глазах поварихи загорелась надежда.

– Какой соус?

– У нас есть красное вино, сливки и грибы? – спросила я и когда Лора утвердительно кивнула, продолжила: – Несите.

Тем временем я взяла нож и под восхищённым взглядом Брони аккуратно срезала корочку с мяса. После чего нарезала его на медальоны.

– Мать, ну ты даёшь! – прошептала она, весело улыбаясь. – Ничего себе юрист!

– А то… – я подмигнула ей. –Учись.

Когда на столе появились все нужные мне продукты, я взялась за приготовление соуса. Обжарила шампиньоны с луком, добавила вино и уварила его наполовину, чтобы алкоголь выпарился и вкус стал насыщеннее. Затем в ход пошли сливки и специи. Когда соус был готов, я быстро подрумянила мясо на сильном огне, буквально по минуте с каждой стороны.

– Вот и всё, – я аккуратно выложила медальоны на подготовленное блюдо. В каждом кусочке мяса была идеальная розовая серединка! Полив сверху всё это великолепие грибным соусом, я добавила несколько веточек свежей зелени для украшения. –Блюдо готово!

Повариха смотрела на результат, не скрывая изумления. – Деточка, где ж ты так готовить научилась? – В жизни много чего пришлось освоить, – я пожала плечами, стараясь скрыть довольную улыбку. – И правильно сделала, что освоила… – Лора осторожно подцепила вилкой кусочек мяса, лежащий сверху ,и осторожно попробовала. – Господи, да оно же просто тает во рту! Никто и не догадается, что безрукая повариха чуть не испортила телятину! А ну-ка, плесни сверху ещё соуса!

– Главное – не паниковать и включить фантазию, – я налила немного на то место, откуда Лора взяла медальон. –Всегда должен быть запасной план.

– Я сегодня же попрошу экономку перевести тебя в мои помощницы! Нет… Я попрошу Мэйсона! Так дело быстрей пойдёт! – Лора с благодарностью потрепала меня по плечу своей большой мягкой рукой. – Теперь ты на кухне своя. И под моей опекой!

Броня из-за её спины показала мне «класс». Похоже, кроме врага у нас здесь появился и первый друг.

Прошло две недели нашего пребывания в этом странном месте. Теперь мы занимались только кухонной работой. Повариха добилась своего, и мне позволили помогать ей. Броня тоже трудилась с нами. Она чистила овощи, резала их, мыла посуду. Но мы всегда были вместе. Подруга даже переехала в комнату поближе к моей.

Благодаря переводу на кухню жизнь стала немного легче. Экономка больше не могла издеваться над нами, придумывая самую грязную работу. А Лора, несмотря на свою показную строгость, оказалась такой же добрячкой, как повариха в “Королевстве кривых зеркал”. По вечерам, когда основные дела были сделаны, мы с Броней сидели в уголке кухни, попивая горячий чай с остатками десертов. Лора специально готовила их с запасом, чтобы побаловать нас. А ещё мы постепенно начали разбираться в распорядке работы клуба. Узнали, когда приезжают важные гости, в какие дни проходят крупные игры. В какие дни привозят продукты. Лора даже брала нас на рынок, чтобы заказать у торговцев нужные ей, при этом согласовывала со мной меню.

В первый раз это было незабываемое ощущение! Когда массивная дверь чёрного входа захлопнулась за нашими спинами, первый глубокий вдох опьянил меня. В лёгкие ворвался солёный морской воздух, кружа голову.

Лора повела нас по узким мощёным улочкам, по обе стороны которых теснились дома из светлого камня, увитые изумрудным плющом. Где-то вдалеке громко и надрывно кричали чайки. За очередным поворотом перед нами постепенно открывалось море – сначала лишь узкой полосой, потом всё шире и шире, захватывая весь горизонт. На волнах покачивались рыбацкие лодки и большегрузные корабли. Я тут же представила себя на съёмках какого-то исторического фильма.

Чем ближе мы подходили к порту, тем оживлённее становились улицы. Тут и там сновали носильщики с тюками на плечах, моряки в выбеленных солью рубахах, торговцы, толкающие перед собой тележки с товаром. Воздух становился всё более влажным, пропитанным запахами моря, рыбы, просмолённых канатов и экзотических специй из торговых лавок. У меня разбегались глаза от желания всё рассмотреть.

Рынок оказался настоящим лабиринтом, состоящим из торговых рядов. Деревянные прилавки от палящего солнца защищали полосатые навесы, громко хлопающие под порывами ветра. Под ними блестела чешуей утренняя добыча рыбаков: серебристые селёдки, пятнистые макрели, огромные розовые лососи. Тут же по соседству продавали устриц, крабов и креветок.

В овощных рядах громоздились пирамиды из ярко-красных помидоров, зелёных огурцов и кабачков, лиловых баклажанов. Мешки с картофелем и луком стояли прямо на земле. Зелень была разложена в плетёные корзины, внутренности которых устилала плотная парусина. Их наполняли водой, чтобы товар дольше оставался свежим. Так же здесь было много фруктов: яблоки, груши, а рядом диковинные плоды, привезённые на кораблях из дальних стран: золотистые бананы, ярко-оранжевые апельсины, какие-то колючие фрукты с толстой кожурой. В маленьких лавках продавали специи, и пряный запах буквально обволакивал с ног до головы. Между рядами сновали носильщики с тяжёлыми корзинами, юркие мальчишки-посыльные, важные домоправительницы в чепцах. Покупатели громко торговались с лавочниками, зазывалы выкрикивали свои предложения, откуда-то доносилась музыка шарманки. Всё это произвело на нас с Броней неизгладимое впечатление. Мы действительно попали в другой мир… Страна Талассия, город Велуар…

Однажды вечером я задержалась на кухне по просьбе Лоры, а когда заглянула в комнату Брони, обнаружила её, сидящую за огарком свечи. Перед ней лежала стопка упаковочной бумаги, которую она собирала на кухне. В руках девушка держала огрызок карандаша.

– Что ты делаешь? – я с интересом присела рядом. – Государственную тайну расследую, – засмеялась Броня. – Не хотела говорить, пока точно не убедилась. – И что же это? – Смотри, – Броня ткнула пальцем в смятую бумагу. – Вот здесь я записываю, сколько продуктов привозят. А вот здесь – сколько реально используют на кухне. – Та-а-ак… – у меня появилось предчувствие, что сейчас я узнаю нечто очень занимательное от маркетингового аналитика. – Дальше. – А дальше то, что наша дорогая госпожа экономка либо подкармливает невидимых слуг, либо… – Броня многозначительно подняла бровь. – Ворует? – ахнула я. – Оптимизирует расходы, – фыркнула подруга. – И не кается же, гадина! Смотри, уже вторую среду исчезает ровно четверть свежих овощей. Они, типа, испортились. И это ещё не всё!

– Ну? – я просто сгорала от нетерпения.

Броня указала карандашом в другой лист.

– Видишь эти цифры? Это цены на рынке. Я каждый наш поход туда, их записывала. А это – суммы в отчетах экономки. Разница: ровно пятая часть. Всегда!

– Откуда ты знаешь, что в отчётах экономки? – я подозрительно нахмурилась.

– Пришлось постараться… Замок на двери её комнаты – так: детская забава. В общем, Тонька, наша Дропиха прикарманивает, – сделала вывод Броня. – Без стыда и совести баба. И вот, значит, что я подумала. Раз мы скоро уйдём отсюда, то пора заняться своей карьерой.

– Хочешь сдать экономку хозяину? – предположила я.

– Не-е-ет… Что мы от этого поимеем? Благодарность? И нафиг она нам сдалась? – Броня встала и прошлась по комнатке. Пять шагов туда, пять обратно. – У меня есть идея получше. Мы идём к миссис Дроп и предлагаем сделку: она помогает нам устроится в городе, а мы молчим о её махинациях. У неё наверняка имеются связи.

– А в этом что-то есть… – я по привычке закусила нижнюю губу. – Лучше выходить отсюда подготовленными, чем выпрыгивать в неизвестность.

Глава 9 Мы с Броней решили не затягивать с неприятным разговором и сразу же отправились в покои экономки. Я была сторонницей решать проблемы сразу, потому что так жилось легче. Да и поговорить с миссис Дроп днём было сложнее: ведь она занималась своими прямыми обязанностями. А разговор предстоял серьёзный.

Я постучала в дверь, надеясь, что экономка ещё не спит. Через секунду раздался её недовольный голос:

– Войдите! Кого там принесло на ночь глядя?!

Броня нажала на ручку, и дверь бесшумно отворилась. Хозяйка комнаты сидела перед зеркалом в белоснежном чепце с кружавчиками и длинной ночной сорочке. На её лице зеленели кружочки свежего огурца, налепленного на сметану.

– Что такое?! – прошипела экономка, увидев нас. – Вы чего припёрлись в такое время?! – Миссис Дроп, вы уж извините, что вторгаемся в ваши личные покои в столь неурочный час, – произнесла Броня медовым голосом. – Но дело не терпит отлагательств. Вы ещё будете благодарны, что мы решили всё обсудить именно сейчас, не откладывая в долгий ящик. Экономка нахмурилась, подозрительно оглядывая нас из-под чепца. – Какие ещё дела? Какие срочные разговоры посреди ночи? Я спать хочу! – Так поэтому мы и хотим всё прояснить, чтобы вам спалось хорошо! А то ведь сон может быть неспокойным, если на душе нечисто, правда? – я тоже улыбнулась ей. – К чему вы клоните? – тон миссис Дроп стал ещё более настороженным. Она медленно поднялась. Броня достала из кармана сложенный лист бумаги и торжественно, будто обвинительный акт, развернула его. – К тому, что мы тут кое-что интересное обнаружили… касательно ваших кухонных расходов. И рыночных цен. И некоторых весьма забавных расхождений в цифрах. Вот, извольте ознакомиться. Броня протянула экономке свои записи. Но миссис Дроп не решалась взять бумагу, глядя с некоторой опаской, словно перед ней была бомба замедленного действия. Её чепец немного съехал набок, а несколько огуречных кружков отвалилось, придавая растерянному виду женщины еще больше комичности. – Что это? – почти беззвучно прошептала экономка, всё-таки беря Бронины расчёты. – Это, миссис Дроп, – подруга многозначительно повысила голос, – приговор. Вашей маленькой афере с овощами и рыночными ценами.

Миссис Дроп бледнела на глазах. Она жадно вчитывалась в записи, и её рука предательски задрожала.

Броня же, понизив голос, заговорщицки прошептала: – Но вы не переживайте. Мы тут подумали и решили, что скандалы нам ни к чему. Так что у нас есть предложение. Экономка нервно сглотнула. – Какое предложение? – Взаимовыгодное, – хитро улыбнулась я. – Мы молчим обо всём, что знаем. А вы… помогаете нам устроиться в городе, когда придёт время покинуть клуб. В благодарность за наше молчание. Женщина в ответ не произнесла ни слова. Было видно, как в её голове идет сложный мыслительный процесс. – Хорошо, – наконец процедила она. – Я согласна. Моя сестра держит в городе трактир. Это довольно приличное место. Я договорюсь, чтобы она взяла вас хотя бы на первое время. Работа, конечно, не сахар, но крыша над головой и кусок хлеба с маслом будет. Устроит?

Мы переглянулись с Броней. Трактир, конечно, не верх мечтаний, но это реальная возможность начать новую жизнь. А это сейчас самое главное. –Устроит, – твердо сказала я, стараясь скрыть облегчение в голосе. Миссис Дроп покачала головой, внимательно глядя на нас. Такого она точно не ожидала.

– Ах, ещё кое-что… – деловито продолжила подруга. – Мы понимаем, что устные обещания в таком деле – вещь ненадёжная. Поэтому решили поступить так. Мы соберем все доказательства ваших… э-э-э неточностей в одну отчетность и передадим их на хранение человеку из персонала, которому доверяем. Я кивнула, подтверждая её слова, после чего продолжила: – Этот человек получит инструкции отдать бумаги Мэйсону, если вдруг… ну, всякое бывает, знаете ли… если вдруг наше сотрудничество пойдёт не по нашему плану. – Да-а-а, девочки… Вы меня, конечно, очень удивили. Не ожидала, признаться, что в вас столько талантов. Прямо скажу, далеко пойдёте… – хмыкнула экономка. – Наказание на мою голову…

Жизнь заиграла новыми красками. Первые шаги к будущему были сделаны.

***

На следующий день после обеда в клубе царило оживление. Экипажи один за другим подъезжали к главному входу, выпуская нарядных дам и их кавалеров. Сегодня «Клуб Золотой Луны» проводил пикник на берегу моря.

Я мельком взглянула в окно кухни, на мгновение отвлекшись от нарезки овощей. Яркое солнце слепило глаза, но сквозь запотевшее стекло всё равно можно было разглядеть оживление на берегу. Стенки шатров, словно лёгкие облака, трепетали на ветру, а фигурки дам в нарядных одеждах мелькали между ними яркими бабочками. Море ласково плескалось о берег, чайки кричали в небе, и всё вокруг дышало негой и беззаботным весельем. Этот пикник был словно картинка из глянцевого журнала – праздник роскоши и безмятежности. Но не успела я вернуться к своему занятию, как за моей спиной раздался голос экономки:

– Антония, отнеси в кабинет хозяина бутылку вина. Все лакеи заняты, а его светлость требует вино немедленно! И побыстрее, не заставляй лорда ждать! – я отложила нож, и миссис Дроп протянула мне большую пыльную бутылку. –Вытри её!

Смахнув с бутылки пыль, я вышла из кухни. В коридорах парадной части особняка царила непривычная после жара кухни прохлада и гулкая тишина. Высокие потолки терялись в полумраке, лишь изредка прорезаемом полосками света, падающими из узких окон. На стенах, обтянутых тёмными деревянными панелями, тускло поблескивали рамы старинных картин. Под ногами мягко пружинил тяжелый ковёр, поглощая звуки шагов и делая их почти неслышными.

Подойдя к кабинету лорда, я услышала приглушенные голоса. Меня кольнуло любопытство. А почему бы и нет? К чёрту приличия. Прижавшись к прохладной поверхности двери, я прислушалась.

– … Мэйсон, нужно что-то решать, – услышала я озабоченный голос лорда. – Дядюшка оставил мне в наследство этот проклятый клуб, а я даже представить себе не мог, насколько всё непросто! – Да, милорд, – ответил Мэйсон. – Ситуация сложная. Слишком много тёмных пятен. Вот смотрите отчеты по "приданому". Примерно пятеро из десяти девушек, которым выплачивались какие-то средства после окончания "контракта", открыли своё дело или как-то по-другому устроили свою жизнь. А остальные просто исчезли из виду. Никакой информации об их дальнейшей судьбе. Следы этих девушек терялись сразу после того, как от них отказывались. Официально они покидали лордов, получив положенное. Сами же лорды пожимают плечами и говорят, что, мол, деньги выплачены, контракт окончен, и судьба этих "игрушек" их больше не волнует.

– Мне нужны подробности, – чётко и отрывисто произнёс лорд Блэквиль. – Куда именно исчезли эти женщины? Кто за этим стоит? Я хочу знать всю цепочку от начала и до конца.

Я изумлённо замерла, сжимая бутылку вина. Ого! Вот так дела! Значит, не всё так радужно в городе Велуаре…

Поправив платье, я постучала в дверь костяшками пальцев и, не дожидаясь ответа, шагнула в кабинет.

– Ваше вино, лорд Блэквиль.

Мужчины медленно повернулись ко мне. Мэйсон нахмурился.

Глава 10

Мой взгляд скользнул по комнате, в которой я ещё никогда не была. Здесь царила атмосфера сдержанной роскоши и респектабельности. Обшитые тёмным деревом стены, тяжёлые бархатные портьеры на окнах, высокие стеллажи с книгами, огромный письменный стол из полированного дуба. За ним и сидел лорд Блэквиль, одетый в белоснежную рубашку и шёлковый тёмно-синий жилет.

Мэйсон стоял рядом. Худощавый, жилистый, во всём черном – от узких брюк до рубашки с высоким воротом, подчеркивающей его бледную кожу.

– Поставь бутылку и присядь, – приказал лорд Блэквиль, указывая мне на кресло, стоящее у противоположной стороны стола. – Мы хотим задать тебе несколько вопросов, связанных с вашим появлением здесь.

Я присела на краешек кресла, чувствуя себя не очень уютно в обществе двух угрюмых мужчин.

– Итак, ты утверждаешь, что вас сюда переместили насильно? – хозяин клуба внимательно посмотрел на меня.

– Утверждаю, – кивнула я.

– К нам не доставляют девушек насильственным образом. И уж точно не таких. – Мэйсон многозначительно осмотрел меня с ног до головы. – В клуб «Золотой Луны» отбирают дам определённого типажа. И твоя… кхм… нестандартная внешность в сочетании с историей о насильственном перемещении – это всё, мягко говоря, выглядит необычно. Что произошло перед тем, как ты оказалась здесь? Расскажи подробно.

Я вздохнула и принялась рассказывать всё, что произошло со мной и Броней в ресторане. Перед глазами снова промелькнуло случившееся в женском туалете в мельчайших деталях. «Тише, тише… больно не будет… Раз и всё…». Противный голос стоял у меня в ушах. Вот рука, тянущаяся ко мне с электрошокером… Татуировка! У напавшего на меня мужчины была татуировка в виде геометрического узора, похожего на лабиринт.

Услышав о татуировке, лорд Блэквиль и Мэйсон переглянулись.

– Ты что-нибудь слышал об этом? – спросил хозяин клуба, и его помощник отрицательно покачал головой:

– Нет. Никогда.

– Ты можешь идти, – обратился ко мне лорд Блэквиль. – И не вздумай кому-то рассказывать о нашем разговоре. Поняла?

– Поняла, – я поднялась и пошла к двери.

– Вам нужно учиться существовать в нашем обществе, – раздался за моей спиной холодный голос. – Особенно: уважению к тем, кто выше по статусу.

Я повернулась, не понимая, что им от меня нужно.

– Нужно отвечать: «Поняла, ваша светлость», – процедил Мэйсон. – И перед тем как уйти, поклониться.

– Прошу прощения, – я поклонилась, чувствуя такое внутреннее сопротивление, что горела спина. Как можно заставлять свободного человека перед кем-то кланяться? Фу!

Но что делать? Теперь это наша новая реальность.

Идя по коридору, я размышляла над услышанным. Значит, хозяин клуба хочет разобраться в исчезновении девушек, которые ушли в самостоятельное плавание. Мне это тоже было интересно, ведь натура у меня была неугомонная и любопытная. Да и Броня сто процентов заинтересуется этой тайной.

Я даже вскрикнула от неожиданности, когда передо мной, словно из воздуха появился незнакомый брюнет. У него было тонкое, с чёткими резкими чертами лицо, высокие скулы, волевой упрямый подбородок. И невероятно прозрачные глаза. Я никогда не видела такого удивительного оттенка. Будто светло-зеленый нефрит. Но где-то там, в глубине, таилось что-то древнее и голодное. Как будто смотришь в колодец, который уходит в бездну. И чем дольше смотришь, тем сильнее ощущение, что она вглядывается в тебя. Выискивает что-то.

Пронзительный взгляд с интересом наблюдателя скользнул по мне. Холодный, цепкий, он словно ощупывал меня, лишая последних остатков уверенности. Уголки губ мужчины дрогнули в подобии усмешки. А потом он произнёс: – Твоя фигура весьма оригинальна. Какие любопытные формы… Ты словно гитара… Или песочные часы…

От его голоса у меня засосало под ложечкой. Лезвие, обёрнутое в шёлк.

–Несколько пышноваты, конечно, но в этом есть своя пикантность. Особенно… – он понизил голос до интимного шепота. –В определенных местах. Страх мягкой кисточкой защекотал где-то в районе ребёр. Но самое странное, что я не испытывала отвращения. Как будто передо мной приоткрылась дверь в какой-то запретный, опасный, но манящий мир. Слова незнакомца, хоть на первый взгляд и вульгарные, задели какую-то струну внутри. Может потому, что в них не было пошлости, а присутствовала какая-то холодная отрешенность, которая пугала больше, чем любая грубость. – Простите, мне нужно идти, – я опустила голову и быстро пошла прочь, чувствуя обжигающий взгляд между лопатками. Вернувшись на кухню, я почувствовала себя так, словно зашла с промозглой улицы в тёплый уютный дом. Броня, как всегда, ловко орудовала ножом, нарезая овощи, а повариха помешивала в огромной кастрюле рагу.

Броня сразу заметила моё замешательство.

– Что случилось, Тоня? – тихо спросила она, отложив нож.

Повариха тоже оторвалась от своего занятия и с беспокойством взглянула на меня. Я немного поколебалась, не зная, с чего начать. Рассказывать о незнакомце? Или лучше не стоит? Но молчать тоже не хотелось, ощущение от встречи было слишком сильным, чтобы просто отмахнуться от него. – В коридоре я встретила одного мужчину, – неуверенно начала я и постаралась подробно описать его внешность и манеру держаться.

Когда мой рассказ подошёл к концу, Лора задумчиво нахмурилась. А потом вдруг воскликнула:

– Так это же лорд Демор! Глава Тайной Канцелярии! Что это еще за Тайная Канцелярия? Броня и я переглянулись в полном недоумении. Повариха же засуетилась, вытирая руки полотенцем и придвигаясь к нам ближе. Женщина явно собиралась поведать что-то интересное. – Ох, девоньки… Он как глянет иной раз – душа в пятки. Глаза-то у него чудные становятся, как у кота на охоте. Только страшнее. Будто не человек вовсе на тебя смотрит, а… прости Господи, нечисть какая. Черный зрачок-то во всю радужку разливается, только каёмочка зеленая остается, тоненькая-тоненькая… И знаете, что самое жуткое? Как встретишься с этим взглядом, ноги ватные делаются, в голове мутится. У нас прачка работала, Дина. Так она один раз чуть в обморок не грохнулась. Потому как есть в этих глазах что-то голодное. Будто он не просто на тебя смотрит, а внутрь заглядывает, самую душу высматривает!

Мы с Броней слушали ее, приоткрыв рты, а потом я недоверчиво протянула:

– Да ладно, быть такого не может…

Повариха понизила голос почти до шёпота, придвинувшись ещё ближе:

– Думаете, Лора умом тронулась? А вот послушайте… Был случай этой зимой. Как сейчас помню. Метель жуткая за окном воет. А лорд Демор заперся в кабинете с бывшим хозяином. Я им ужин носила. Так вот, захожу, значит, первый раз всё чинно, благородно. А во второй раз… Господи помилуй… а там холод собачий, хотя камин топился. У нашего хозяина лицо белее мела. А лорд Демор стоит над ним, и глаза его светятся! Клянусь всеми святыми: светились в полумраке, как у зверя!

Ну нет. В такое я точно верить не собиралась. Всё-таки у лорда Демора необычная внешность, пугающая. Видимо, это и породило слухи.

Наш разговор прервал недовольный голос экономки. Она буквально влетела на кухню, стуча каблуками по каменному полу.

– Лора! Завтра в клубе будет лорд, владелец «Серебряного дракона» из Восточного королевства! Он прибывает для знакомства с лордом Блэквилем. Нужно что-то… что-то такое, чтобы показать уровень нашего заведения! Удивить гостя! Повариха растерянно хлопнула глазами. – Но, мэм, чем же его удивишь? У них там своя кухня, особенная. – Вот именно! – миссис Дроп воздела руки к потолку. – Нельзя ударить в грязь лицом перед владельцем «Серебряного дракона»! – Вы уж простите, миссис Дроп, но я только нашу кухню знаю! – вспылила Лора, хватая половник. – Мы люди простые! Премудростям не научены! – Великолепно! – экономка всплеснула руками. Её гневный взгляд вперился в бедную повариху. – У нас меньше суток, а вы даже не представляете, чем угощать гостя такого уровня! Лора, мне плевать, как ты выкрутишься из этой ситуации! Но смотри, чтобы лорд Блэквиль не краснел за свой клуб! Иначе я быстро найду тебе замену! Она вылетела из кухни, а в комнате воцарилось гробовое молчание. Все переглядывались и пожимали плечами.

– Ей что, вожжа под хвост попала? – удивлённо произнёс Робин. – Неужто этот гость не обойдётся вкуснейшим пудингом Лоры?

– Боже милостивый… – повариха опустилась на стул. –Да что ж за напасть такая…

– Лора, не переживайте так. Я могу помочь. Только нужно будет сходить на рынок. Нам понадобится свежая рыба, самая лучшая. И рис, но не обычный, а особенный. Я покажу какой, – тихо сказала я. – Мы отправимся на рынок рано утром, к первому улову.

– Правда, поможешь? – Лора подняла на меня радостные глаза. – Благослови тебя, Господи, девочка!

Глава 11

Ранним утром, когда рынок только начинал просыпаться, я, Броня и повариха отправились за покупками. Рыбные ряды просто поражали изобилием. Длинные деревянные прилавки были устланы подстилками из водорослей и колотого льда, и уже на них лежали рыбьи тушки. Здесь пахло морем, водорослями и немного дымом от коптилен, которые тоже наверняка были где-то неподалеку. Торговцы в промасленных фартуках и высоких сапогах громко зазывали покупателей, нахваливая свой товар. Кто-то хватал рыбу за хвост, демонстрируя ее упитанность, кто-то ловко разделывал тушку блестящим ножом отсекая головы и плавники. Вокруг прилавков, несмотря на раннее утро, толпились покупатели: хозяйки с плетеными корзинами, поварята из трактиров и господских домов, просто любопытствующие, пришедшие поглазеть на утренний улов.

Я внимательно смотрела по сторонам и, наконец, увидела то, что мне было нужно! Тунец! Достаточно большой, поблескивающий тёмно-синим серебром, он был идеальным! Подойдя ближе, я убедилась, что тушка свежая, и поинтересовалась о цене. Как только продавец назвал её, Лора схватилась за голову.

– Это дорого, Антония! Через две лавки рыба намного дешевле!

– Пойдем, посмотрим, – улыбнулась я, подмигнув возмущённому продавцу. Мой опыт подсказывал, что там, где «подешевле», всегда продаётся какая-то гадость.

Мы подошли к прилавку, за которым стояла дородная женщина в грязном платье. Она курила трубку, похлопывая рыбьи тушки пухлой рукой с обломанными ногтями. И периодически отгоняла чаек длинной палкой.

– Берите тунца, дамочки! Отличный тунец! У нас с мужем самый дешёвый товар! И главное, свежий! – кричала она, сплёвывая на пол. – Тот глупец, кто не берёт у меня тунец! А кто возьмёт тунца, будет молодца!

Возле прилавка уже толпились покупательницы, прицениваясь к товару.

– Это не тунец! – громко сказала я. Такой наглый обман выводил меня из себя.

– Как это не тунец?! – хозяйка лавки замерла, глядя на меня гневным взглядом. Она перевернула рыбину, демонстрируя мне «доказательства». –Вот же! Даже жёлтая полоса имеется!

– И что? – я осмотрела тушку. –Это лакедра. Тупые плавники, серебристое туловище, голова плоская… И самое главное, тунец – это крупная рыба. А самая большая лакедра вырастает не более шестидесяти сантиметров. Не стыдно обманывать людей?

– А ну пошли отсюда! –завопила женщина, хватаясь за палку. – Не то сейчас отделаю!

– Потише, тётя… – Броня выдернула из её рук «оружие» и отшвырнула в сторону. – Мы тоже отделать можем. Ты бы курить и дурить перестала. Пока по-хорошему прошу.

Маркетинговый аналитик сейчас выглядел вполне себе угрожающе.

Хозяйка лавки связываться с нами не стала. Дело это было бесперспективное. Броня сразу озвучила свою позицию. А по моему угрюмому взгляду можно было сразу понять, что я в стороне не останусь.

Испуганные покупатели моментально растворились в толпе. А Лора лишь изумлённо покачала головой.

– Ну, дела… Вот так дела…

Мы вернулись к тому прилавку, где я увидела идеальную тушку тунца, и попросили продавца доставить его на кухню клуба «Золотой луны». После этого я пошла искать морского окуня.

Из рыбных рядов мы завернули в овощные. Здесь я купила лимон, цветную капусту, брокколи, цукини, сладкий и красный стручковый перец, перец чили, имбирь. Морковь и чеснок имелись на кухне. Загвоздка была в водорослях нори. Они ведь являлись аутентичным продуктом, и заменять их огурцами или авокадо было делом неблагодарным. Но у меня была одна идея, которую я собиралась воплотить в жизнь.

– Лора, вы знаете, где достать молодую крапиву?

Повариха удивлённо взглянула на меня.

– Да… Но зачем она тебе?

– А вот потом увидите! – улыбнулась я.

– Хорошо. Отправим Рона, – тяжело вздохнула Лора. – Ох, детка… Неужто ты станешь заморского гостя крапивой кормить?

– Да что ж на него хорошие продукты переводить? – засмеялась я, ощупывая плоды авокадо. Повариха лишь покачала головой.

Когда мы вернулись в клуб, утренняя прохлада уже начала сменяться зноем. Времени у меня было немного, поэтому я взялась за работу.

Крапиву, которую притащил Рон, я опустила в кипяток, чтобы она стала мягче. Потом растолкла её в ступке с капелькой растительного масла.

Получившуюся кашицу нанесла тонким слоем на чистое льняное полотенце. Ну а после разложила его на подоконнике под жарким солнцем и занялась разделкой рыбы.

– Тебе помочь? –Броня с интересом наблюдала за тем, что я делала.

– Ага, – я кивнула на кочан капусты. –Сейчас будешь делать васаби.

– Из капусты? – брови подруги изумлённо поползли вверх.

– Вряд ли здесь растёт настоящее васаби, из корня которого делают этот знаменитый соус, – с улыбкой ответила я. –Но наш будет ничем не хуже.

Под моим чутким руководством Броня натёрла на мелкой тёрке капустную кочерыжку, потом мелко порубила перец чили. Соединила их, добавив для вкуса мёд, соль, молотый чёрный перец и немного лимонного сока.

Остальные работники кухни тоже с интересом поглядывали на стол, за которым я работала. Особенно любопытничал Рон.

– Неужто такое едят, а, Антония?

– Едят! Да так, что за ушами трещит! –смеялась я.

– Странные люди, – удивлялся парнишка. –Нет бы гуся жареного съесть или пироги с мясом!

Как же мне хотелось сделать всё, как в японских ресторанах! А ведь там трапезу часто начинают с мисо-супа и овощей темпура, обжаренных в тонком тесте. С овощами проблем не было, а вот мисо-суп как раз и был проблемой. Для него нужны японская соевая паста, сухие морские водоросли вакаме и сыр тофу. Возможно, эти ингредиенты и можно было здесь найти, но времени на это у меня не имелось. Поэтому я решила обойтись одними овощами.

В этот момент дверь кухни отворилась, и на пороге появился Мэйсон. Его тяжелый взгляд мгновенно уперся в мои руки с ножом.

Я уже успела аккуратно срезать тёмное мясо с тунца – оно слишком жёсткое для суши. И занималась самым сложным – нарезкой. Потому что нож должен идти плавно, без рывков, чтобы ломтики получились тонкими и ровными, как шёлковые ленты. В это момент у меня голове звучал голос учителя: "Держи нож под углом сорок пять градусов. Режь одним движением от себя.». И ломтики тунца ложились на разделочную доску один за другим. Розовые, полупрозрачные, нежные.

Мэйсон медленно поднял на меня глаза.

– Что ты делаешь? Я постаралась сохранить спокойствие, хотя его присутствие вызывало неприятный холодок по спине. – Помогаю готовить ужин для особого гостя.

– И что же ты собираешься делать с этим… – Мэйсон брезгливо указал на аккуратные ломтики тунца.

– Ломтики свежей рыбы будут подаваться с рисом, – ответила я, понимая, что звучит это довольно странно. Лицо Мэйсона вытянулось. – Ты хочешь сказать, что собираешься подать лорду и его гостю сырую рыбу? Его светлость будет крайне недоволен такими экспериментами.

Я крепче сжала рукоять ножа, стараясь унять дрожь в руках.

– Именно так. Это деликатес. Я специально выбрала самую свежую рыбу на рынке и…

– Если гость отравится, – перебил меня Мэйсон, нависая над столом, – ты будешь отвечать головой. Я буду следить за подачей. И за реакцией гостя.

– Как вам будет угодно, – я смело взглянула в его глаза.

Мэйсон удивлённо выгнул бровь.

– Наш гость приедет раньше. Поторопитесь.

Глава 12 Поторопиться, значит поторопиться. Главное, что рыба уже была почищена и нарезана на правильные ломтики. А остальное – дело техники! Я, конечно, немного переживала, что некоторые продукты пришлось заменить на то, что имелось в наличии. Но Броня меня успокоила, мол, мы ведь не знаем, как готовят суши в альтернативной Японии. Или как она тут у них называлась?

Для риса требовалась заправка из рисового уксуса, сахара и соли. Но так как я ещё не обнаружила, имеется ли здесь такой уксус, пришлось взять яблочный. Он был достаточно мягким и имел фруктовую кислинку.

Первыми я сделала роллы из морского окуня. Когда заправленный рис остыл, я взяла лист плотной пергаментной бумаги, так как бамбуковой циновки, соответственно, в наличии не имелось. На него положила «крапивонори» и распределила ровным слоем охлаждённый рис. Накрыла салфеткой, перевернула, после чего смазала «васаби» и собственноручно приготовленным майонезом. В кухне стояла тишина. Все столпились за столом, наблюдая за каждым моим движением. Посередине я положила сбрызнутые лимонным соком кусочки авокадо и тонкие ломтики окуня. Аккуратно свернула рулет и разрезала его на шесть частей. Которые обернула почти прозрачными полосками огурца.

Следующим блюдом были нигири с тунцом. Здесь было проще. Столовой ложкой я набирала рис, формировала небольшую овальную «колбаску». Ну а сверху укладывала ломтик тунца, слегка прижимая к рису.

К моему счастью, в этом мире имелся бальзамический уксус. Поэтому я решила использовать его при подаче вместо соевого соуса, разбавив водой и приправив перцем, имбирём и чесноком.

В кухню заглянула миссис Дроп и нервно произнесла:

– Ужин нужно подавать через час! Всё готово?!

– Всё будет готово, не волнуйтесь, – усмехнулась я и, погрозив пальцем, экономка ушла, одарив меня недовольным взглядом.

Осталось приготовить овощи темпура. Я быстренько нарезала их тонкими брусочками, сделала кляр. Секрет темпуры в том, чтобы кляр был очень холодным. Главное – не перемешивать его слишком долго, иначе он не будет таким воздушным. Потом обжарила овощи во фритюре. Они получились золотистыми, лёгкими, без лишнего жира, потому что выкладывала я их на блюдо, устланное бумагой.

Я даже не заметила, что за окном уже наступили сумерки. В кухню слуги начали приносить посуду для сервировки.

Простота и минимализм – наше всё! Никакого изобилия декора. В японском стиле главное – чистота линий и минимум деталей. Белые тарелки тут как нельзя кстати! Главное – не перегружать.

– Я всё сделаю сама! – почти рявкнула я, когда заметила, как к моим блюдам потянулись руки Лоры.

– Хорошо, хорошо! – повариха отошла от стола, подняв руки. – Делай сама!

Я взяла небольшую белую тарелку и стала выкладывать нигири в ряд, но расположила их асимметрично. Один ряд чуть внахлест на другой, демонстрируя блестящую поверхность свежего тунца на белоснежном рисе. Рядом еще один ряд нигири, создавая небольшую "паузу" в композиции. Никаких лишних украшений, только естественная красота продуктов! Это азы японской сервировки, которую я знала назубок.

Для роллов я выбрала тарелку побольше и выложила их лёгкой волной. В этом случае я решила добавить совсем немного украшения – тонкую полоску зеленого лука, положенную демонстративно небрежно рядом с роллами.

Овощи темпура я выложила не горкой, а скорее "веером", чтобы каждый кусочек был виден: яркая морковь, зеленые стручки фасоли, баклажаны, белые кольца лука создавали красочную и аппетитную картину. Ну и, конечно, две пиалы с соусами. Васаби из кочерыжки и соус на основе бальзамического уксуса.

Слуги начали уносить блюда, а я шепнула Броне:

– Пошли в буфетную. Посмотрим, как гость отреагирует на ужин!

Мы вышли из кухни и почти бегом направились в комнатку рядом со столовой. Осторожно выглянув в дверное окошко, я увидела сидящих за столом лорда Блэквиля и мужчину с азиатскими чертами лица. Строгий европейский костюм идеально сидел на стройной фигуре. Гладкая, чуть желтоватая кожа, чёрные волосы зачёсаны волосок к волоску. И, конечно же, сдержанность в каждом движении.

Я обернулась, услышав стук тарелок.

– Куда?! Сначала овощи! – прошипела я, увидев, что слуга собирается вынести первыми роллы. – Дай, я сама!

Тот закатил глаза и вышел из буфетной.

Я подала блюдо в окошко. Когда слуга поставил овощи на стол, гость поднял удивлённый взгляд на лорда Блэквиля, как будто спрашивая глазами: "Что это вообще такое?".

Я подала следующее блюдо – мои нигири с тунцом на белой тарелке. У азиата глаза на лоб полезли! Вот это реакция! Он снова перевёл взгляд с тарелки на лорда Блэквиля, потом обратно на тарелку. Да он точно не ожидал увидеть такое! У Блэквиля тоже глаза увеличились в размерах. И тут, прежде чем прикоснуться к еде, гость вдруг достал из внутреннего кармана своего пиджака… собственные палочки! Да-да, самые настоящие, лакированные, явно привезенные с собой! Ну конечно! Для него это не просто столовый прибор, а важная часть культуры!

Сначала мужчина попробовал овощи, а потом взял нигири. Было такое ощущение, будто он изучает его со всех сторон. После гость поднёс нигири к носу, слегка втянул воздух, оценивая аромат. Затем, обмакнув в соус, очень аккуратно положил его в рот и стал медленно жевать, закрыв глаза. На лице азиата появилось выражение полного сосредоточения. Лорд Блэквиль наблюдал за гостем с нескрываемым любопытством. Мы же с Броней даже забыли, как дышать.

Я опомнилась и быстро подала роллы. Лицо азиата вытянулось. Он что-то быстро сказал лорду Блэквилю, и тот, кивнув, подозвал слугу. Господи… неужели что-то не так?

– Не дрейфь! – Броня толкнула меня локтем. – Ему точно понравилось! Я же видела его реакцию!

Но меня уже начинало потряхивать от волнения. Дверь в буфетную открылась, и слуга тихо сказал:

– Антония, господа желают тебя видеть!

Я глубоко вдохнула и вышла в гостиную. Глаза мужчин практически сканировали меня.

– Это приготовила ты? – спросил азиат, кивая на стол.

– Да… – я вспомнила, что нужно вести себя более вежливо. –Господин.

– Как это называется? – азиат не сводил с меня тёмных глаз.

– Овощи-темпура, роллы с морским окунем и нигири с тунцом, – ответила я. Почему он спрашивает? Неужели этот человек не знает, что такое суши?

– У нас нечто подобное называется нигиридзуси. Один повар начал подавать на улице с лотка свежую рыбу, уложенную на рис, приправленный уксусом, – продолжил гость. – А до этого в нашей стране рыбу мариновали в перебродившем рисе, который потом выбрасывали. Но то, что я попробовал сегодня…

Азиат вдруг встал и поклонился мне. Лорд Блэквиль, наблюдавший за этим, изумлённо приподнял брови. Я инстинктивно сделала ответный реверанс, чуть не ударившись о край стола. – Это… невероятно! – воскликнул гость, выпрямившись. – Я никогда не думал, что за пределами Аматерасу встречу такое удивительное блюдо! Ты усовершенствовала нашу кухню! Лорд Блэквиль, все еще немного ошеломленный, с улыбкой произнёс:

– Что ж, теперь я просто обязан это попробовать! Антония, ты можешь идти.

Я еще раз присела в корявом реверансе и вышла из столовой.

– Я тебе говорила! – Броня бросилась обнимать меня. – Ты молодец, Тонька! Просто молодец!

У меня внутри всё дрожало от переполнявших эмоций. Маленькое, но признание! Мы с Броней снова прильнули к окошку. И тут я похолодела.

– Я хочу купить у вас эту женщину, – сказал азиат, обращаясь к лорду Блэквилю. – И заплачу очень хорошо.

Глава 13 Я затаила дыхание, наблюдая за происходящим через маленькое окошко буфетной. Чего?! Купить меня?! Этот рабовладелец вообще понимает, что говорит о живом человеке?! А что если здесь это в порядке вещей?

По коже пробежал мороз.

– Тонь, ты только не нервничай! – прошептала Броня. – Пусть только попробуют провернуть это мерзкое дело! Мы сбежим сразу! Но перед этим я япошке морду-то начищу!

– Я и сама приложусь… – прошипела я, навострив уши.

– Прошу прощения, господин Танака, но это невозможно, – голос лорда Блэквиля прозвучал подчеркнуто вежливо, но твердо. – В Талассии не принято торговать людьми. Девушка – свободный человек. Я почувствовала, как Броня ободряюще сжала мою руку.

– Я готов предложить очень щедрую сумму, – тем временем продолжал настаивать гость, его голос стал почти вкрадчивым. – В Аматерасу такой талант бесценен. Ваша повариха обладает исключительным чутьем к нашей кухне. Это дар, который нельзя приобрести только обучением. Лорд Блэквиль медленно отложил столовые приборы. В его глазах появился стальной блеск.

– Господин Танака, – произнес он с холодной учтивостью. – Я понимаю, что в вашей стране могут быть иные обычаи. Но здесь, в моем доме, каждый человек волен распоряжаться своей судьбой сам. Девушка —не товар для продажи. Давайте лучше поговорим о наших торговых делах.

Я прижала ладони к пылающим щекам, чувствуя признательность к лорду Блэквилю. Броня тихо выдохнула.

– Хорошо, оставим эту тему, – голос господина Танаки не выдавал своих эмоций. – Поговорим о чае. Я знаю, что ваша компания «Империал» ищет поставщиков по всему Востоку. А я имею плантации, которые обеспечат стабильные поставки высшего сорта чая.

– Очень интересно. И какое же у вас предложение? – сразу заинтересовался лорд Блэквиль.

– Я предлагаю эксклюзивный контракт на десять лет с фиксированной ценой, – продолжил тем же вкрадчивым голосом господин Танака. – Взамен «Империал» обязуется закупать весь объём только у меня. А я гарантирую цену на пятнадцать процентов ниже рыночной. Это отличное предложение.

Я нахмурилась, прислушиваясь к их разговору. Броня тоже.

– Фиксированная цена на десять лет вперед? Но цены на чай могут расти. Вспомни викторианскую эпоху! –прошептала я. – И почему такая жёсткая привязка к единственному поставщику? А если его плантации пострадают от непогоды или болезней растений? Компания останется без товара, но не сможет закупать у других!

– Да это же кабальный договор! – соглашаясь, кивнула Броня. – Через пару лет компания окажется полностью в руках этого профуры!

– Я подумаю над вашим предложением, – уклончиво ответил лорд Блэквиль. – А вы пока погостите в моём клубе. Завтра здесь будет приём. И вы, господин Тан, сможете познакомиться со многими полезными людьми.

Я дёрнула Броню за юбку, привлекая внимание.

– Давай уйдём отсюда. А то ещё обвинят, что мы подслушиваем.

Уже в коридоре, направляясь на кухню, я задумчиво произнесла:

– Нам нужно предупредить лорда Блэквиля. Он не должен принимать предложение Танаки.

– Думаешь, он станет нас слушать? –усомнилась подруга. – Каких-то служанок?

– Наше дело предупредить, а Блэквиль пусть сам решает, – со вздохом ответила я. – Иначе меня совесть замучает.

– Тоже мне, борец за справедливость, – фыркнула Броня. – Пусть бы обанкротился…

– Не будь злюкой, – подтолкнула её локтем. –Ты же не такая.

– Такая-такая… – широко улыбнулась девушка. – Ладно, поговорим с Блэквилем. Он всё-таки сегодня показал себя с хорошей стороны. Как резко ответил этому япошке!

Я улыбнулась, вспомнив, с какой резкостью светлость отмёл предложение господина Танаки. Может, и правда не всё так плохо?

Время уже приближалось к одиннадцати, когда на кухню вошла одна из служанок.

– Лорд распорядился подать чай в кабинет. Они с мистером Мэйсоном обсуждают какие-то дела уже второй час! А гость не вылезает из ванной! Только и просит, чтобы ему подливали горячую воду!

– Сейчас сделаю! – Лора засуетилась у очага, а мы с Броней переглянулись. По-моему, самое подходящее время для того, чтобы раскрыть Блэквилю глаза!

Мы поспешили незаметно выйти в коридор и почти бегом рванули к кабинету. Задерживаться было опасно, а то, не приведи Господь, появится экономка. Она же не отцепится!

Перед тем как постучать в дверь, я шумно выдохнула. Нужно успокоиться, просто дышать носом.

– Войдите! – раздалось из кабинета, и я надавила на ручку. И тут, словно в насмешку над нами, латунная ручка с жалобным скрипом отделилась от двери. От неожиданности я потеряла равновесие, толкнув дверь всем телом. Броня не успела затормозить и влетела мне в спину. В результате мы обе, словно в дурном водевиле, кубарем ввалились в кабинет, а злополучная ручка со звоном покатилась по паркету. Лорд Блэквиль поднял голову от бумаг и недоуменно приподнял бровь. – Ого! – он откинулся на спинку кресла. – Чем обязан столь фееричному появлению?

Мэйсон же хмуро наблюдал за нами, скрестив на груди руки. Похоже, мы его дико раздражали. Ну ничего, придётся потерпеть!

– Простите, ваша светлость, – я чувствовала, как горят щёки. – Но нам срочно нужно поговорить с вами. Это важно.

– О чём? – правая бровь Блэквиля поползала ещё выше.

– О предложении господина Танаки. Оно… –я подбирала слова.

– Совершенно возмутительно! –не выдержала Броня. – Это грабёж среди белого дня!

Мужчины переглянулись. Мэйсон поднялся и, заложив руки за спину, подошёл к нам.

– Вы подслушивали?

– Нет, случайно услышали разговор лорда Блэквиля и его гостя, находясь в буфетной, – ответила я и, повернувшись к хозяину клуба, перешла на деловой тон. – Фиксированная цена на десять лет при растущем рынке – это финансовое самоубийство! А эксклюзивность поставок – это вообще петля на шее! Через три года "Империал" будет умолять о пощаде, а через пять просто перейдет в руки господина Танаки! – Значит, вы, похоже, разбираетесь в коммерции лучше моих советников, – задумчиво протянул хозяин клуба. – Они почему-то сочли предложение весьма выгодным… – Потому что ваши советники… Наверное, в жизни не торговались на рынке за связку редиски! – фыркнула Броня. Мэйсон вдруг не выдержал и расхохотался, что выглядело весьма странно. Я никогда даже улыбки на его лице не видела. Блэквиль тоже широко улыбнулся.

– Ваши советники либо не видят дальше собственного носа, либо… – я запнулась, не решаясь озвучить обвинение в коррупции. Лорд Блэквиль прищурился: – Либо что? – Либо господин Танака нашел способ сделать их мнение более… благосклонным к его предложению, – дипломатично завершила я.

В кабинете воцарилась тишина. Мужчины рассматривали нас, как какую-то невидаль.

– Я не собираюсь заключать сделку с господином Танаки, – наконец усмехнулся Блэквиль. – Потому что немного смыслю в торговле. Но сегодня я крайне поражён… Мало того, что вы обладаете выдающимися кулинарными способностями, так ещё и разбираетесь в коммерции. Я благодарю вас за предупреждение.

– Мы можем идти? –я даже немного засмущалась. Похвалу слышать всегда приятно.

Хозяин клуба медленно кивнул. Его взгляд так и оставался прищуренным, словно он что-то задумал.

Глава 14

Я уже собиралась задуть свечу и лечь спать, как в дверь постучали.

– Броня, ты? – спросила я, подойдя ближе. Но в ответ раздался голос Мэйсона:– Нет. Это я, Антония. Мне нужно поговорить с тобой.

– Одну минуту!

Так как у меня не было даже халата, пришлось накинуть на плечи покрывало: не могла же я встречать мужчину в одной сорочке. Только после этого открыла дверь.

– Этот разговор не мог потерпеть до завтра? – недовольно поинтересовалась я, впуская помощника лорда Блэквиля в комнату.

– Нет. Его светлость желает, чтобы к завтрашнему приёму в честь господина Танаки из Аматерасу ты приготовила что-нибудь из его кухни, – спокойно произнёс Мэйсон. – Лорд надеется, что тебе удастся удивить гостей.

– Возможно, – кивнула я. – Но что я получу взамен? Обслуживание приёмов не входит в мои обязанности.

Пусть знают, что за «спасибо» никто ничего делать не будет. Пора поиметь хоть какие-то «плюшки» для себя!

Мне показалось, что в холодных глазах Мэйсона загорелись весёлые искорки. Но, возможно, это были лишь отблески огня свечи.

– Конечно, ты не останешься без вознаграждения, – всё так же без каких либо эмоций произнёс мужчина.

– Броня станет помогать, – быстро добавила я. –Поэтому её тоже нужно освободить от другой работы.

– Хорошо, – сразу согласился Мэйсон и добавил: – На приёме будет десять человек. Напиши, какие требуются продукты.

– Нет. Я должна сама приобрести их, – возразила я. –Никто, кроме меня не знает, что нужно.

– Завтра утром я выдам тебе деньги на продукты. Пойдёшь на рынок с охраной, – он окинул взглядом комнату. –Если гостям всё понравится, переедете с подругой в лучшие условия.

Мэйсон ушёл, а я со вздохом села за стол. Сон откладывался. Нужно составить меню, чтобы накормить десять человек.

Через пару часов список был готов. Я разгулялась в своих планах: курица терияки, роллы «Филадельфия», Нори, Онигири и Якитори.

Самым трудным было найти нужные ингредиенты или достойную замену. Но я так увлеклась, что мне даже стало интересно экспериментировать.

Рано утром, ещё до рассвета, я разбудила Броню и рассказала о визите Мэйсона. Подруга сонно хлопала глазами, но когда разговор зашёл о выгоде, сразу взбодрилась.

– Молодец! Пора строить карьеру! Надоело прозябать в этих клетушках! Ни одежды нормальной, ни обуви!

Мы привели себя в порядок. И когда стрелки часов показали ровно четыре утра, пришёл Мэйсон. Его сопровождали двое здоровяков слуг.

Помощник выдал мне деньги и сказал:

– Предупредите лавочников, чтобы они сразу отправляли купленные продукты в «Золотую Луну». Заказ срочный.

Мы с Броней вышли из клуба, и свежий морской воздух сразу наполнил легкие. Предрассветная прохлада окутывала город, словно легкое покрывало, отгоняя остатки сна. Пахло солью и водорослями, как это бывает ранним утром на побережье. Рынок только-только начинал просыпаться, но уже чувствовалась эта особенная рыночная суета. Первые торговцы под масляными фонарями раскладывали свой товар, раздавались приглушённые голоса и негромкий стук ящиков. Солнце поднималось всё выше, и небо на востоке начинало светлеть, окрашиваясь в нежные розоватые и лиловые тона.

Первым делом мы повернули в мясные ряды, где я приобрела куриные бёдра. А потом пошли за овощами. Купив шесть штук авокадо, я подошла к прилавку с огурцами и вдруг краем глаза зацепилась за какое-то движение в сероватой утренней дымке. Сначала даже не поняла, что это. Просто мелькнуло что-то красное на фоне зелени и коричневых навесов. Но потом моё сердце взволнованно забилось. Да это же бумажный фонарик! Ярко-красный, с чёрными иероглифами! Я несколько секунд заворожено смотрела на это чудо, а потом ноги сами понесли меня к нему. Маленький магазинчик находился прямо за овощными рядами. Честно говоря, если бы не этот фонарик, я бы его вообще не заметила. Ну, магазинчик и магазинчик, мало ли их тут. Вывеска какая-то неброская, дверь обычная, витрина так себе… В общем, ничего особенного. Скорее наоборот, он терялся среди всего этого рыночного хаоса.

– Тоня, ты куда?! – услышала я за спиной голос Брони и, обернувшись, крикнула: – Здесь есть японский магазинчик! Я буквально нырнула в дверь и… Первое, что меня встретило, был запах. Пряный, сладковатый, с теми необычными нотками, в которых сразу угадывается что-то восточное. Сам магазинчик оказался совсем крошечным. Гораздо меньше, чем выглядел снаружи. Узенький проход между стеллажами был заставлен товарами. Но в этой тесноте было что-то уютное, даже волшебное: словно каждая баночка, каждый пакетик хранили какой-то секрет, какую-то заморскую тайну.

За прилавком стоял пожилой мужчина-азиат. Он поднял раскосые глаза, когда я вошла, и слегка улыбнулся. У него было такое спокойное, доброжелательное лицо. Мужчина не суетился, не приставал, как торговцы на рынке. Просто ждал, пока я освоюсь.

– Добрый день! Я ищу некоторые ингредиенты для ужина. Возможно, вы могли бы мне помочь? – наконец обратилась я к нему.

Мужчина улыбнулся ещё немного шире, и его глаза затерялись в морщинках.

– Добрый день, мисс, – ответил он тихим мелодичным голосом с легким акцентом. – Видите ли, мой магазин немного особенный. Он, как бы это сказать, для своих людей. Тех, кто приехал издалека… Моя семья, другие, кто теперь живёт здесь… Им нужны вещи, которые не найти в обычных лавках. Рисовая бумага, особый рис, соусы… те, что помогают помнить вкус дома. Понимаете? – Понимаю. У вас есть соевый соус? –с замиранием сердца спросила я. – И рисовый уксус? Рисовая мука?

– Да, эти продукты у меня есть, – кивнул хозяин лавки, а потом с интересом спросил: – Вы знаете кухню Аматерасу?

– Да. И она мне очень нравится! – я не могла поверить в такую удачу. – Вы позволите ближе рассмотреть ваш товар?

– Конечно! Прошу вас, мисс! – мужчина вышел из-за прилавка. – Я с радостью помогу вам. Меня зовут господин Акира.

Из магазинчика господина Акиры я вышла с таким счастливым лицом, что стоящая неподалёку Броня весело засмеялась.

– Ты выглядишь будто мышь, которая унесла кусок сыра из мышеловки!

Но как мне было не радоваться? Теперь у меня имелся соевый соус, мирин*, саке, кунжутное масло, рисовый уксус, умэбоси*, обладающие пикантным кисло-солёным вкусом. Они отлично подойдут для начинки моих онигири. А ещё корень васаби, маринованный имбирь и рисовая мука, из которой я собиралась приготовить десерт моти*.

Осталось купить рыбу и поискать, чем можно заменить сливочный сыр в роллах «Филадельфия». На молочных прилавках мне попался местный сыр крем-чиз. Продавщица даже дала мне немного попробовать. У него был мягкий сливочный и очень нежный вкус. То, что нужно!

После того как рыба была куплена, мы с Броней быстро пошли обратно в клуб. Предстояло много работы, ведь даже с помощниками приготовить столько еды было непросто. Никто из кухонных слуг не владел нужными знаниями, навыками. И я могла доверить им только какие-нибудь простые задачи.

Мы проходили мимо большого белоснежного здания, которое окружал высокий забор. Вдруг в нём отворилась незаметная калитка, и из неё выскочила молодая женщина.

Её появление было таким неожиданным, что мы с Броней остановились как вкопанные. Первое, что бросилось мне в глаза – это лицо незнакомки. Очень красивое, но бледное, искажённое ужасом. Глаза огромные, широко распахнутые: в них плескался такой страх, что у меня мурашки побежали по коже. Женщина напоминала загнанного зверька, который только что вырвался из ловушки и ищет спасения. И тут из калитки выбежали двое крепких мужчин. Они быстро догнали беглянку и бесцеремонно скрутили её. Женщина отчаянно закричала, пытаясь вырваться.

– Заткнись, Белла! – рявкнул один из здоровяков.

И я наконец-то пришла в себя.

– Эй! Вы что делаете?! – мой крик привёл Броню в чувство. Она повернулась к нашим охранникам и зло прошипела:

– Чего стоим?! Кого ждём?! Спасайте женщину!

Но в эту минуту из-за угла появился экипаж. Он пронёсся мимо, чуть не сбив нас, и резко остановился прямо возле троицы, скрыв её от наших глаз. Громко хлопнула дверца, после чего экипаж рванул с места. Копыта застучали по мостовой, сначала громко, потом все тише и тише. И вскоре звук совсем пропал. Осталась только тишина, пронизанная криками чаек. На тротуаре уже никого не было.

* Мирин – сладкое рисовое вино, используемое в японской кухне и кулинарии в качестве приправы. Один из исторических видов сакэ получался путём его дистилляции.

* Умэбоси – слива маринованная.

* Моти – мягкие рисовые лепешки с начинкой из сладкой бобовой пасты анко или фруктов.

Глава 15

– Что это было? – изумлённо протянула Броня, снова поворачиваясь к охране. – Наверное, нужно к кому-то обратиться, чтобы разобрались? Женщину посреди бела дня засунули в карету и увезли!

– Не с чем разбираться, – проворчал один из охранников. – Скорее всего, поймали служанку за воровством! Такое часто бывает. Тем более в этом доме живёт очень уважаемый человек!

– И кто же в нём живёт? – я не особо верила в версию с проворовавшейся служанкой. Платье Беллы выглядело богаче, чем униформа прислуги.

– Лорд Демор. Глава Тайной Канцелярии, – ответил наш сопровождающий. – Поэтому нечего лезть в его дела.

Ого! Значит, здесь проживает тот самый мужчина, с которым я столкнулась в коридорах клуба. Лора рассказывала о нём какие-то мистические страсти. Хм…

Мы пошли дальше, понимая, что ничего для спасения бедной Беллы в данный момент сделать не сможем. Да и вообще, реально ли это?

Когда мы вошли на кухню, там уже разбирали корзины с нашими покупками. Все лавочники прислали товар без задержек.

Помыв руки, мы с Броней взялись за работу. Приготовить нужно было много, поэтому тянуть время было непозволительной роскошью.

Я помешивала рис в кипящей воде, когда в памяти снова всплыла утренняя сцена. Она оставила тягостное ощущение и даже некое чувство вины перед незнакомкой. А ещё меня мучили подозрения, которые хотелось либо подтвердить, либо опровергнуть.

– Лора, – тихо позвала я повариху. – Ты давно работаешь в "Золотой Луне"?

Повариха оставила тесто и повернулась ко мне.

– Лет десять точно. А что такое?

– Мы с Броней сегодня утром видели странную сцену возле дома лорда Демора, – прошептала я. Броня тоже оставила своё занятие и подошла к нам.

– И что же вы видели? – насторожилась Лора.

– Двое мужчин затащили в экипаж молодую женщину, которая выбежала из дома лорда Демора. Она кричала, сопротивлялась… Один из них назвал её Белла.

– Белла… – задумчиво протянула повариха. –А как она выглядела?

– Красивая, хрупкая такая… светловолосая… – описала я то, что мне запомнилось в первую очередь.– Была в клубе одна Белла… Очень похожа по описанию, – Лора нахмурилась, вспоминая подробности.

– И что с ней случилось? – Броня придвинулась ближе.

– Да то же, что и со всеми, – пожала плечами повариха. – На неё обратил внимание лорд Ловус. Статный мужчина, вдовец… Забрал к себе. Это было года два назад, а может, и больше… А неделю назад лорд Ловус объявил о помолвке с леди Пемброк. Значит, Беллу отправили с приданым на покой.

Повариха вернулась к тесту, а Броня шепнула, подавшись ко мне:

– Покой им только снится. Я тебе точно говорю, что это та самая Белла! Только зачем её держали в доме этого лорда Демора? Где же обещанные плюшки и независимая жизнь?

– Ты хочешь сказать, что вдовец, у которого жила девушка, сам отдал её главе Тайной Канцелярии? – я вспомнила жутковатые глаза мужчины и поёжилась. –Но зачем?

– Видимо, в этом и заключается тайна исчезновения «старых игрушек»! – тихо воскликнула подруга.

– Может, нам стоит всё рассказать лорду Блэквилю? – предложила я. – Он интересуется, куда пропадают девушки, и, возможно, эта информация даст ему зацепку?

– Как продвигаются дела? –раздался недовольный голос экономки, которая бесшумно вошла в кухню и теперь стояла напротив, сдвинув брови.

– Как положено, – ответила я, продолжая помешивать рис. –Всё будет в лучшем виде, миссис Дроп.

Она хмыкнула и направилась к девушкам-посудомойкам.

– Посуда помыта плохо! На ложках разводы! Немедленно перемыть!

– Змея какая… – проворчала Броня. –Я когда-нибудь доберусь до неё.

Начали съезжаться гости, и в кухню заглянул Мэйсон. Удивлённо приподняв брови, он внимательно осмотрел уже готовые блюда.

– Это едят в вашем мире? Хотя, судя по вашим формам, там едят слишком много. Я заметила, как напряглась Броня. Её глаза опасно сузились, а на губах появилась хищная улыбка.

– И не только это, – усмехнулась я. –Неужели фурнисёры ничего не рассказывали о нём?

– Миров тысячи, и углубляться в нюансы каждого просто нет времени даже у фурнисёров, – равнодушно ответил помощник лорда Блэквиля. – Дадите что-нибудь попробовать?

– Запросто. – Броня широко улыбнулась. – Вот, например, это. О-очень вкусно!

Она протянула Мэйсону ролл, щедро макнув его в васаби. Я едва сдержала смешок, заметив, каким зловещим блеском загорелись её глаза.

– М-м-м, зеленая паста выглядит интригующе, – Мэйсон с любопытством разглядывал ролл. – Это какой-то соус?

– О да, – невинно улыбнулась Броня. – Особая приправа. В нашем мире её очень ценят.

Мэйсон, привыкший к традиционной кухне, храбро отправил ролл целиком в рот. Секунду ничего не происходило. А потом… Его глаза резко расширились, лицо побагровело, а изо рта, казалось, вот-вот пойдет дым. Мэйсон издал странный булькающий звук и метнулся к графину с водой.

– Что… что это?! – прохрипел он, жадно глотая воду.

– Всего лишь хрен из Аматерасу, – сладким голосом пояснила Броня. – Очень полезно для здоровья. Прочищает носовые пазухи, улучшает кровообращение…

Я не выдержала и прыснула от смеха, глядя как всегда собранный и надменный помощник лорда Блэквиля машет руками, пытаясь остудить горящий рот.

– Вода… только усиливает… – просипел он, хватая ртом воздух. – Она не помогает! Чёрт!

– Ой, простите, забыла предупредить: вода действительно только усиливает эффект. Вот попробуйте лучше молоко, – Броня протянула ему стакан, с трудом сдерживая смех.

За нашими спинами хихикали посудомойки, а Лора демонстративно отвернулась к плите. Но по трясущимся плечам было видно, что она тоже едва сдерживается.

Мэйсон залпом осушил стакан молока. Его лицо постепенно начало приобретать нормальный оттенок. Он смерил нас тяжёлым взглядом, особенно Броню, и процедил:

– Шутить вздумала? Смотри мне…

Мужчина быстрым шагом покинул кухню, а мы расхохотались.

Вскоре пришли слуги, чтобы выносить блюда в буфетную. Я пошла следом за ними, так как должна была полностью руководить процессом. А то ведь перепутают очередность подачи, как пить дать!

Онигири – рисовые колобки часто подают как закуску в начале трапезы, они легкие и готовят желудок к основным блюдам. Якитори – шашлычки из курицы отлично идут как горячая закуска после легких рисовых шариков. Роллы "Филадельфия" – этот вид суши подается в середине трапезы, когда гости уже немного проголодались, но ещё способны оценить нежный вкус лосося и сливочного сыра. Курица терияки как основное горячее блюдо, более сытное и с ярким соусом.

И, конечно же, на десерт —моти с начинкой из дыни.

Саке, которое прислал господин Акира, мне пришлось налить в глиняный кувшин, так как токкури*, естественно, здесь не нашлось. Ну а вместо очоко* в ход пошли рюмки для ликёра.

* токкури –японская ваза для подачи саке.

* очоко – чашки для саке.

Глава 16

Мы с Броней прилипли к окошку в буфетной. Гости лорда Блэквиля уже собрались вокруг стола, разглядывая необычные блюда со смесью любопытства и настороженности. Единственным, кто не сомневался, оказался господин Танаки. Он взял онигири своими палочками и блаженно прикрыл глаза.

Его примеру последовал джентльмен с густыми рыжими усами.

– Какая удивительная текстура! И этот соус… божественно!

Второй мужчина, попробовавший необычные закуски, обвёл всех удивлённым взглядом и проговорил:

– Черт возьми, а ведь это действительно вкусно! И совсем не похоже на то, что готовит наша кухарка!

– Как необычно! И совсем не тяжело для желудка. Думаю, эта еда станет новым течением в нашем обществе! –воскликнул ещё один дегустатор. –Блэквиль, вы должны взять мою повариху на обучение!

– Ловус, вы не один такой! – засмеялся стоящий рядом аристократ. – Я сам готов прислать своего Рокфора на стажировку в «Золотую Луну»!

Не тот ли это лорд Ловус, который избавился от «игрушки» по имени Белла? Хозяин клуба с едва заметной улыбкой наблюдал за восторженной реакцией гостей. Похоже, он был доволен.

И тут по моей спине пополз холодок. В комнату вошёл лорд Демор собственной персоной. Его взгляд скользнул по гостям, и я заметила как он едва заметно кивнул Ловусу. Мои подозрения еще больше укрепились.

– Посмотри, это и есть лорд Демор! – прошептала я Броне. – Хозяин особняка, из которого пыталась сбежать женщина.

– Какой мрачный тип… – подруга поёжилась. – У него и правда необычная внешность. А какие глаза! Бр-р-р…

– Нет, я просто требую, чтобы мне предъявили повара! – вдруг громко произнёс аристократ, который первым пошутил об обучении своей кухарки. – Мне хочется поблагодарить этого человека за новые ощущения!

– Только не это… – застонала я. – Ну вот что им неймётся?

– Выйдешь, поулыбаешься, примешь благодарности и обратно! Ничего страшного! – Броня ободряюще подмигнула мне. –Зарабатывай себе репутацию!

Буквально через пару минут в буфетную заглянул лакей.

– Антония, лорды хотят видеть тебя!

Выходя в гостиную, я старалась держаться прямо, хотя колени предательски дрожали. Головы мужчин повернулись ко мне, и один из гостей удивлённо произнёс:

– Если честно, я думал, что повар восточный мужчина!

Когда я встретилась взглядом с лордом Демором, у меня засосало под ложечкой. Его глаза были такими же холодными и цепкими, как тогда, в коридоре. Мужчина рассматривал меня, словно пытался заглянуть под кожу.

– Поразительно, – произнёс он наконец, и его бархатный голос заставил меня вздрогнуть. – Женщина достаточно молода. Где ты обучалась?

– Я… – мой взгляд метнулся к лорду Блэквилю.

– Антония не местная. Её и ещё одну девушку доставили фурнисёры, хотя заказа не поступало, – ответил за меня хозяин клуба. – Но они не подошли под стандартные требования, поэтому я определил их в прислугу. Антония оказалась талантливым поваром. – Как интересно… – в голосе Демора прозвучали стальные нотки. – Но вы же знаете закон о женщинах из иных миров? Все они должны быть представлены джентльменам на выбор. А вы укрыли сразу двоих. Это серьёзное нарушение, ваша светлость. Любая прибывшая женщина может оказаться той самой, которую ищет кто-то из достойных господ.

Я почувствовала, как меня начинает охватывать паника. Только не это.

– Я не нарушал закон, – холодно ответил лорд Блэквиль. – Согласно тому же закону, женщины должны давать добровольное согласие на перемещение в наш мир. А эти девушки были доставлены против их воли. Следовательно, сам факт их перемещения незаконен.

Я увидела, как дёрнулась щека лорда Демора. В его нефритовых глазах мелькнуло что-то похожее на ярость, но он мгновенно взял себя в руки.

– Вы правы. Но это делает ситуацию ещё более деликатной. Кто-то нарушил закон о добровольном перемещении. И я обязан разобраться в этом деле.

Меня бросило в холодный пот. Что-то в его тоне, в том, как он смотрел на меня, подсказывало: он не о нарушении закона беспокоится. Ему нужно что-то другое.

– Я намерен сообщить об этом нарушении в Совет, – продолжил Демор, не сводя с меня глаз. – А пока мне бы хотелось побеседовать с обеими девушками. Наедине.

– Здесь я хозяин, и работники могут говорить только в моём присутствии, – возразил ему Блэквиль.

На что лорд Демор, скрепя сердце, но согласился. Под любопытными взглядами гостей мы вышли из гостиной. В кабинете хозяина клуба к нам присоединилась Броня.

Холодные глаза лорда Демора буквально прожигали меня насквозь. Казалось, он не просто смотрит, а сканирует каждую клеточку моего тела. Когда он, наконец, перевел взгляд на подругу, я почувствовала слабое облегчение.

Глава Тайной Канцелярии медленно обошёл нас.

–Итак, девушки, —начал он. – Расскажите мне, как вы сюда попали. Подробно.

– На нас напали несколько мужчин, – ответила я, выдерживая его взгляд. – Потом я потеряла сознание и очнулась уже здесь.

Демор медленно кивнул.

–Вы видели этих людей? Их лица? Были ли на них какие-то знаки?

Мой взгляд метнулся к лорду Блэквилю, и тот едва заметно покачал головой.

–Это было так быстро, что я ничего не успела рассмотреть, – соврала я. Мой голос даже не дрогнул.

– У меня тоже мало воспоминаний, – добавила Броня. – Я так испугалась, что мне было не до того, как выглядели нападающие.

– А что вы делали перед тем, как вас схватили? – продолжил Демор. Его голос стал чуть тише, интимнее, но это только усилило гнетущее ощущение. – Были ли в вашей жизни какие-то необычные события?

–Нет, ничего такого, —я пожала плечами. —Обычная жизнь.

Демор прищурился. На его лице не было видно явного недоверия, но глаза говорили об обратном. Мужчина сделал еще один шаг к нам, и я почувствовала, как мое сердце забилось чаще.

–Интересно, —прошептал он почти у моего уха. —Фурнисёры ошиблись? Или всё-таки нет?

– Вам лучше спросить у них, – равнодушно произнесла я. – Мне кажется, они единственные, кто знает ответ на этот вопрос.

Меня вдруг пронзила догадка. Демор что-то ищет в нас. Что-то, что может быть опасным именно для него. И он не остановится, пока не найдёт. Что, если он замешан в чём-то незаконном сам? Или глава Тайной Канцелярии связан с теми самыми фурнисёрами?

Демор замолчал. В воздухе повисла звенящая тишина, нарушаемая только мерным ходом больших напольных часов. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем он снова заговорил. Его лицо приобрело официальное, немного отстранённое выражение, хотя напряжение никуда не делось.

–Что ж, ваши показания приняты. Однако, согласно Закону о перемещенных лицах,я обязан доложить Совету об обнаружении двух незарегистрированных особ, прибывших из иного мира. Совет примет решение о вашей дальнейшей судьбе.

Мне стало совсем дурно. Это звучало еще более угрожающе, чем просто допрос.

– И что нас может ожидать? – Броня напряжённо наблюдала за главой Тайной Канцелярии.

Лорд Демор медленно повернул голову.

–Это может означать разное, девушка, – ответил он ровным голосом, в котором, однако, не было ни капли сочувствия. – Совет может решить оставить всё как есть, учитывая обстоятельства вашего появления.

Он сделал паузу, и мне показалось, что напряжение в воздухе стало почти осязаемым.

–Или же, – продолжил Демор, и его голос стал чуть жестче. – Совет решит, что вы представляете интерес для нашего общества. В таком случае вас представят джентльменам. На выбор. Согласно закону о перемещенных женщинах. Доклад будет сделан сегодня же.

После этих слов он повернулся к лорду Блэквилю, коротко кивнул и быстрым шагом покинул кабинет.

Глава 17

После ухода Демора в комнате повисла тяжёлая тишина. Лорд Блэквиль, до этого момента сохранявший невозмутимое выражение лица, наконец, позволил себе тихо выругаться. После чего он обратился к нам: – Девушки, я понимаю, насколько непростая для вас складывается ситуация. Но я даю вам слово, что не оставлю вас без поддержки. У меня есть определённое влияние в городе, и я постараюсь использовать его с максимальной пользой для вас. То, что вы здесь оказались не по своей воле, накладывает на меня некоторые обязательства. Мы с Броней переглянулись. Лорд Блэквиль удивил в который раз.

– Мы будем вам очень благодарны, милорд, – сказала я, но он поднял руку, останавливая меня.

– Пока не стоит благодарностей. Вы можете идти. Я хочу подумать.

Что ж, я вполне его понимала. Ситуация была непростой и очень запутанной.

На следующее утро Демор появился неожиданно рано. Нас с Броней пригласили в кабинет хозяина клуба ещё до завтрака.

Немного волнуясь, мы переступили порог и сразу увидели главу Тайной Канцелярии, стоящего напротив двери. Его нефритовые глаза вперились в нас, сканируя каждый сантиметр. Лорд Блэквиль и Мэйсон тоже находились в комнате.

– Совет принял решение, –объявил без предисловий лорд Демор, его голос звучал сухо и официально. – Учитывая необычные обстоятельства вашего появления в городе и отсутствие документов, подтверждающих ваше происхождение, Совет считает необходимым интегрировать вас в общество более традиционным способом.

Он сделал паузу, словно наслаждаясь нашим напряженным ожиданием. После чего продолжил:

– Совет предложил трудоустройство в городе. Это позволит вам стать полноправными членами общества, платить налоги и доказать свою благонадежность. До тех пор ваше пребывание в клубе "Золотая Луна" считается нежелательным.

Я почувствовала, как сжался желудок. Это было изгнание, завернутое в красивую обёртку социальной интеграции.

– Какого рода трудоустройство? –голос Брони звучал спокойно, хотя я знала, что внутри она кипит.

– В целях безопасности и соблюдения общественного порядка, – продолжил Демор, будто не слыша её вопроса, – вам запрещается занимать должности, связанные с обучением детей, работой с документами или секретарскими обязанностями. Совет считает неразумным допускать лиц без подтвержденного происхождения к подобным ответственным позициям.

Я почувствовала, как Броня рядом со мной напряглась.

– То есть мы недостаточно благонадежны для работы с бумагами, но достаточно благонадежны, чтобы жить в городе? –я не смогла сдержать иронии.

Демор остановился и смерил меня холодным взглядом:

– Вам будет предложен список одобренных Советом вакансий. Это позволит влиться в общество подобающим образом. Разумеется, вы будете платить все полагающиеся налоги и сборы.

– Но почему девушки не могут работать в клубе? – процедил лорд Блэквиль. – Здесь нет детей, и нанимать их секретарями я не собираюсь.

– Клуб «Золотая Луна» не место для экспериментов с благонадежностью. Вы должны понимать это, ваша светлость. Несмотря на то, что занимаетесь этим делом совсем недавно, – отрезал Демор, поворачиваясь к нам. – Вы должны покинуть стены клуба в течение трех дней.

Глава Тайной Канцелярии снова посмотрел на лорда Блэквиля.

–Совет особо подчеркивает: никто из членов клуба не имеет права использовать свое влияние для их трудоустройства. Эти дамы должны найти работу самостоятельно. Из одобренного списка, разумеется.

Я заметила, как у Блэквиля задвигались скулы. Он явно испытывал неприязнь к Демору. И тут меня пронзила догадка: а что, если Демор методично отрезает все пути, которые могли бы оставить нас под защитой влиятельных членов клуба? Сначала запрет на работу в "Золотой Луне", теперь запрет на помощь с трудоустройством… Он словно выталкивает нас из безопасного круга в неизвестность, где мы останемся без поддержки.

– Как предусмотрительно со стороны Совета, –холодно произнес лорд Блэквиль. – И очень странно.

На мгновение мне показалось, что в глазах главы Тайной Канцелярии мелькнуло что-то похожее на настороженность. Он что-то ищет. И для этого ему нужно, чтобы мы оказались без защиты.

–Напоминаю, у вас есть три дня на то, чтобы покинуть клуб, – бросил Демор, поворачиваясь к двери. Он протянул Блэквилю документ. – Это список возможных вакансий. Всего доброго, ваша светлость. Мэйсон.

Когда дверь за ним закрылась, я не выдержала:

–Ваша светлость, нам нужно кое-что вам рассказать.

– Я слушаю, – хозяин клуба всё ещё нервничал. Его руки были сжаты в кулаки, а брови сошлись на переносице.

–Вчера мы видели… – я запнулась, подбирая слова. – Из особняка лорда Демора выбежала женщина. Её силой затащили в карету. Её звали Белла.

– Вы уверены, что именно так всё и происходило? –уточнил Мэйсон.

– Абсолютно, – твердо ответила Броня. – Мы обе это видели.

– Я понимаю, что это безумие… Но всё же, – Блэквиль быстро подошел к массивному шкафу, достал толстый альбом в кожаном переплете. – Это портреты всех девушек, привезенных фурнисёрами за последние три года, – произнес он, раскрывая альбом. – Посмотрите внимательно. Может, среди них есть эта женщина?

Мы с Броней склонились над альбомом, перелистывая страницу за страницей. На третьем развороте я замерла.

–Вот она, – мой палец упёрся в портрет светловолосой девушки с большими карими глазами. – Это точно она.

Броня кивнула:

–Да, те же черты лица.

– Очень интересная вырисовывается история… – процедил сквозь зубы Блэквиль. – Ловус заявил, что выплатил «игрушке» приданое и отпустил на вольные хлеба. Он решил жениться.

– Это легко проверить, – задумчиво произнес Мэйсон, но тут же нахмурился. – Однако обвинять главу Тайной Канцелярии –дело крайне опасное. У Демора прямой доступ к королю, и Его Величество весьма благосклонен к нему. Нам нужны железные доказательства, иначе мы все рискуем оказаться в очень неприятном положении.

– Для начала нужно решить, что делать с ними, – лорд Блэквиль кивнул в нашу сторону.

– Мы можем уйти работать в трактир сестры вашей экономки. Миссис Дроп, – пожала плечами Броня. – Не думаю, что это противоречит решению Совета. Экономка не член клуба, а значит, её помощь не считается нарушением.

– Работа в трактире —не нарушение, – подтвердил Блэквиль, пробежавшись взглядом по документу. – И как бы оно ни было, вы всегда можете рассчитывать на мою помощь.

– Надеюсь, всё, что вы услышали здесь, останется между нами? – многозначительно поинтересовался Мэйсон. –Сейчас вам нужно быть очень осторожными.

– Мы женщины порядочные, – с гордостью заявила Броня. –Могли бы и не спрашивать.

– Вот только наша безопасность под вопросом, – добавила я. – Кто знает, что у лорда Демора в голове?

– Думаю, с этим не будет сложностей, – успокоил меня лорд Блэквиль. – Совет будет пристально наблюдать за вами.

На следующее утро миссис Дроп вручила нам два увесистых конверта.

– Ваше жалованье, – на лице женщины появилось недовольное выражение. – Даже месяца не проработали, а денежек нагребли! За какие это заслуги? Собирайтесь, отведу вас к сестре! Слава Богу, теперь не будете маячить у меня перед глазами!

Мы быстро собрали свои немногочисленные вещи, попрощались с Лорой и слугами и покинули «Золотую луну». Если честно, мне даже было немного жаль. Я уже успела привыкнуть.

Трактир "Сытый гусь" располагался в оживленном торговом квартале, прямо на пересечении двух широких улиц. Казалось бы, отличное место, но стоило нам подойти ближе, и я оказалась неприятно удивлена.

Вывеска покосилась, краска на ней облупилась настолько, что гусь больше напоминал ощипанную курицу. Окна первого этажа были грязными, а на стенах красовались трещины. Деревянные столбы, подпирающие навес над входом, прогнили у основания. Когда мы вошли в трактир, в нос ударила смесь затхлости, прокисшего пива и подгоревшего жира. Я невольно поморщилась, заметив, как Броня прикрыла нос рукавом.

– Марта! Тащи свой зад сюда, я привела помощниц! – крикнула миссис Дроп.

Из кухни выплыла грузная женщина в засаленном переднике. Её растрепанные рыжие волосы были кое-как собраны в пучок, а в руке она сжимала кружку с пивом.

– А-а-а… явились! – прогрохотала она басом. – Давайте-ка на кухню!

Кухня повергла меня в ужас. В раковине громоздилась гора немытой посуды, на полу валялись очистки, а по углам сновали тараканы. От очага несло гарью, и я заметила, как по его задней стене стекает жир вперемешку с копотью.

– Не робейте, девоньки! – Марта хлопнула меня по плечу. – Работы немного: готовка, уборка, подача. Справитесь!

Глава 18

Мы с Броней переглянулись. После идеальной чистоты кухни «Золотой луны» эта кухня казалась настоящим адом. Но выбора у нас не было: нужно было где-то затаиться.

– Что, не нравится? – хмыкнула Марта, заметив нашу реакцию. –Цацы какие!

– Нужно срочно убрать этот свинарник, – прошептала я Броне. – Иначе мы тут подхватим какую-нибудь заразу.

Хозяйка трактира, услышав мои слова, громко расхохоталась:

– Чистюли, значит! Ну-ну… Мойте, мойте! К вечеру все равно снова грязь будет!

Миссис Дроп, посмеиваясь, ушла, а мы взялись за работу. Сначала натаскали с улицы воды в большую бочку, стоящую в углу. А потом я распахнула окна настежь: затхлый воздух был пропитанным запахами прогорклого жира и подгоревшего мяса. Кухня нуждалась в проветривании. Броня занялась очагом. Она выгребла золу, отскоблила решетки от нагара. Я же взялась за столы и разделочные доски. Годами въевшаяся грязь поддавалась с трудом. Пришлось использовать горячую воду с песком и золой, чтобы отчистить все темные пятна. Марта наблюдала за нами с усмешкой, но когда я добралась до кастрюль, не выдержала:

– Эй, полегче! Это же медь, ее так драить нельзя!

– Можно, – отрезала я, продолжая работу. – Ничего с ней не случится. Через час очищенные солью и уксусом кастрюли сияли как новые. К вечеру мы с Броней не чувствовали ни рук ни ног. Но зато на кухне царил порядок. Теперь здесь можно было готовить без опаски.

– Ну и дела! – удивлённо воскликнула Марта. – Моя кухня никогда не была такой чистой! Что ж, вы заработали ужин!

Она плеснула нам в тарелки какую-то похлёбку жуткого вида и положила по куску чёрствого хлеба.

–Всё, что осталось от завтрака! Сегодня в трактире выходной, а завтра нужно приготовить большую кастрюлю гороховой похлёбки и овощное рагу!

Марта вышла из кухни, а мы с Броней вылили холодную жижу в помойное ведро. Есть это было попросту невозможно. Засунув хлеб в карман, я тяжело вздохнула:

– Нужно самим браться за готовку. Иначе помрём с голода.

В кухню снова вошла хозяйка трактира.

– Поели? А теперь пошли, покажу ваши комнаты. Наверху есть свободная каморка. Не хоромы, конечно, но других у меня нет.

Поднявшись по скрипучей лестнице, мы оказались в узком коридоре. Марта толкнула первую дверь от лестницы:

– Вот здесь будете жить. Белье в сундуке, клопов травила на прошлой неделе.

Комнатка была крохотная. В ней с трудом помещалась кровать, тумбочка, сундук и колченогий стул. Но после изнурительного дня даже эта убогая обстановка казалась раем.

– М-да… – Броня полезла в сундук и, поморщившись, брезгливо развернула простынь. Ткань была застиранной до серости, с желтоватыми разводами и заплатками. Кое-где виднелись дыры, небрежно зашитые грубыми стежками. От белья пахло сыростью и чем-то затхлым.

– Похоже, эта простынь, как и её напарница, пережили немало, – пробормотала я, разглядывая потрепанную наволочку. На ней красовалось бурое пятно неизвестного происхождения. – Нам предстоит грандиозная стирка.

Мы прямо в одежде улеглись в кровать, брезгуя соприкасаться кожей с одеялом. Ничего: придётся помучиться первое время, пока не добьёмся хоть какого-то подобия комфорта.

Марта разбудила нас на рассвете. Мы умылись холодной водой и спустились в кухню. Хозяйка трактира вскипятила чайник и налила в кружки заварку, больше похожую на ту самую жидкость, из-под осла.

– Пейте чай и беритесь за работу. Вскоре в трактир начнут заглядывать люди. А мне их нечем кормить! Есть-то умеете готовить?

– Умеем, – кивнула я, жуя вчерашний сухарик.

– Вот и хорошо. А я пойду на рынок, после чего загляну к дочери! Отнесу внуку гостинцы! – заявила Марта, открывая небольшую дверцу за очагом.

–Это кладовая. Здесь продукты.

Как только хозяйка трактира ушла, мы с Броней осмотрели комнату с припасами. Там обнаружились мешки с мукой, крупами, связки лука и чеснока, соленое мясо, копченые рёбрышки и несколько кочанов капусты.

– Что ж, – я закатала рукава. – Давай приготовим нормальную еду. Броня растопила очаг, а я замесила тесто на хлеб и пироги. Пока оно подходило, мы нареза́ли мясо, лук и капусту для начинки. Через час по кухне поплыл аромат свежей выпечки: румяные пироги с мясом и капустой заняли свое место на деревянных подносах.

В большом котле булькал наваристый суп из копченостей с перловкой и овощами. На сковороде шкворчала яичница с луком – самый простой, но сытный завтрак для ранних посетителей. В кастрюле тушилось жаркое. Через несколько часов вернулась Марта и, принюхавшись к ароматам, тут же бросилась в кладовую. Через минуту оттуда раздался её возмущенный голос:

– Да вы что натворили?! – женщина выскочила оттуда, возмущённо размахивая руками. – Сколько муки извели! А мясо? А масло! Вы в своем уме? Это ж на неделю запасов хватило бы, если экономно!

Я открыла рот, чтобы возразить, но Марта уже считала убытки:

– Яиц целый десяток! А лук? Весь лук порезали! И капусту! Да вы разорите меня такими темпами! – она схватилась за голову. – В трактире надо экономно готовить – побольше хлеба, поменьше начинки. Бульон пожиже, в кашу масла поменьше… А вы что наворотили?

– Но ведь настоящая еда должна быть сытной, – попыталась возразить Броня.

– Сытной?! – всплеснула руками Марта. – Да за такую сытность я разорюсь к вечеру! Вот увидите, никто столько не съест, все пропадет! Звякнул дверной колокольчик, и до наших ушей донеслись удивленные голоса:

– Чем это так пахнет? Никогда таких запахов в "Сытом гусе" не чувствовал!

– Да уж, аромат с ног сшибает! Неужто Марта перестала жадничать? Хозяйка, всё ещё ворчавшая про растраты, поспешила в общий зал. Через минуту она влетела обратно на кухню с горящими глазами:

– Живо! Три порции всего, что наготовили! Торговцы пожаловали. Говорят, запах учуяли! И денег не пожалеют, если всё так же вкусно, как пахнет!

Мы с Броней переглянулись, пряча улыбки. Я достала глиняные миски для супа, Броня принялась раскладывать по тарелкам дымящееся жаркое с овощами и яичницу.

– И хлеба! Хлеба им свежего отрежьте! – командовала повеселевшая Марта, забыв о недавних причитаниях о разорении.

Когда торговцы ушли, хозяйка выложила на стол горсть монет. – Сказали, что такой вкусной еды даже в столичных тавернах не пробовали. И пообещали вечером вернуться!

Марта пересчитала монеты, и её лицо расплылось в довольной улыбке:

– Ну, может я и погорячилась насчёт трат… Если такие деньги платят, то… Пожалуй, можно и не экономить на продуктах.

Она сгребла монеты в кошель и деловито добавила: – А вы пока придумайте, чем будем вечерних гостей удивлять!

Глава 19

Но, несмотря на то, что почти за неделю нашего пребывания в трактире мы принесли существенную выгоду, Марта выглядела недовольной. Она никак не могла принять тот факт, что хорошие деньги платят только за достойные услуги.

– Может, сделаем порции меньше? – задумчиво произнесла она, поглядывая на тарелки, стоящие горкой на столе.

– Куда ещё меньше?! – возмутилась я. –Так от вас все оставшиеся клиенты разбегутся!

– Да что же вы мне предлагаете?! – гневно воскликнула Марта, окидывая нас с Броней сердитым взглядом. – Может, ещё в жаркое жирного гуся положить?! Или полбочонка масла в кашу добавить?! Никаких сбережений не хватит! Нет! Всё! Хватит экспериментов! Мой отец так содержал трактир, и я так буду! Вы меня по миру пустите!

Уговаривать её было бесполезно.

– Пускай делает что хочет, – шепнула я подруге. –Посмотрим, чем всё это закончится.

Следующая неделя в «Сытом гусе» напоминала медленное погружение корабля на дно. Марта, верная своим принципам экономии, вернула в меню знаменитую баланду – суп настолько жидкий, что в нём можно было разглядеть дно плошки.

– Опять водичка с морковью, – вздохнул старый торговец, заглянувший на огонёк. Он с тоской посмотрел на полупустую миску и отодвинул её. – А ведь на прошлой неделе тут такая вкуснятина была…

Услышав его слова, Марта разразилась проклятиями. Но это были лишь цветочки. О частой стирке вообще не могло быть и речи. Хозяйка трактира заявила, что кухонные полотенца и не должны быть чистыми. Это лишняя трата денег, так как они моментально становятся грязными. О скатертях даже речи не шло. Ими никто столы не застилал. Марта металась по кухне, как разъяренная фурия, причитая о неблагодарных клиентах и тяжёлых временах. Но чем меньше становилась выручка, тем сильнее она урезала расходы. Превращая всё в какой-то замкнутый круг. Как бы нам ни хотелось это признавать, но оставаться в «Сытом гусе» не имело смысла. Последняя капля упала в чашу нашего терпения ранним утром, когда мы с Броней подметали двор. Марта подозвала нас к себе и заявила:

– С этого дня я стану запирать вас на ночь в комнате.

– Чего? – Броня приставила метлу к стене. – Это ещё зачем?

– Как это зачем? – хозяйка трактира недовольно поджала губы. – Вы – девицы при теле… Поесть горазды… Кто знает, что вам в голову взбредёт? Объедать меня надумаете по ночам.

Я заметила, как Броня снова берётся за метлу. Но вряд ли подруга собралась вернуться к работе. Похоже, сейчас кто-то огребёт по полной.

– Не стоит, – тихо шепнула я, легонько касаясь руки Брони. – Потом.

После своего объявления Марта ушла, и подруга зло отшвырнула свой рабочий инструмент.

– Всё. Достала. Сил моих больше нет.

– Мы не можем прямо сейчас оказаться на улице. А Марта вышвырнет нас отсюда сразу же. Потерпи немного. У меня есть идея, – я подмигнула подруге.

– Какая? – она всё ещё злилась.

– Нам нужно найти жильё. Деньги на первое время имеются, – тихо сказала я. – Да, мы с тобой хотели где-то осесть, подкопить. Но ты видишь, что это тухлое место? Здесь нет перспектив. Это закончится тем, что мы прибьём Марту и окажемся в местной тюрьме.

– Как мы будем искать жильё? – Броня успокаивалась, и в её глазах появилось осмысление.

– Завтра утром я пойду на рынок. А ты создавай вид кипучей деятельности. Возможно, там, среди людей, мне удастся что-то найти, – я протянула ей метлу. – Просто немного потерпи.

Этим же вечером я нашла большой кусок упаковочной бумаги и написала на нём своё объявление.

«ВНИМАНИЕ!Две девушки, не обремененные лишним имуществом, ищут угол! Чистоту, порядок, оплату и помощь по хозяйству гарантируем! Есть приятный бонус: можем защитить от воров.».

На следующее утро, приведя свою одежду в порядок, я отправилась на рынок. Мне было немного неловко, но сдаваться было не в моих правилах. Поэтому табличку я держала крепко, чувствуя себя одновременно Жанной д'Арк, идущей в бой, и городским сумасшедшим с плакатом о конце света.

Час сменялся часом. Я уже обошла большую часть рынка, останавливаясь у прилавков с продуктами, где народу было больше, или у мест, где собирались рабочие, надеясь, что кто-то из них может знать о свободном жилье. Но никто не подходил, не спрашивал. Рука, державшая дощечку, начала ныть, ноги гудели от усталости, а в животе предательски урчало от голода. Надежда, ярко горевшая утром, теперь мерцала слабым огоньком. Я прислонилась к стене одного из зданий на краю площади и опустила табличку, чтобы передохнуть. Глаза скользили по толпе уже без особого энтузиазма.

– Жильё, значит, ищешь?

Я даже вздрогнула, услышав совсем рядом голос, похожий на звуки старой мясорубки. Он был настолько скрипучим, что мне сразу захотелось смазать горло говорящего солидолом. Медленно обернувшись, я чуть не приоткрыла рот от увиденного. Передо мной стояла махонькая старушка. Она едва доходила мне до плеча и поэтому почти вывернула шею, глядя на меня глазками-пуговками. Причём один из них смотрел прямо мне в переносицу, а второй куда-то за плечо. На голове незнакомки была шляпа явно не по размеру, украшенная настолько огромным и пышным пером, что оно, казалось, живёт своей жизнью и легонько покачивается от малейшего движения воздуха. Мой взгляд переместился на корзинку, которую старушка держала в руках, и я не смогла сдержать улыбки. Оттуда выглядывала самая толстая, самая наглая кошачья морда, какую только можно себе представить. Кот был явно не в восторге от поездки, его щеки расплывались по бокам, а глаза-щелочки выражали вселенскую скуку и презрение. Старушка склонила голову набок, отчего перо на шляпе угрожающе качнулось в мою сторону. А потом гаркнула:

– Глухая?!

Матерь Божья… Я не знала, смеяться мне или уйти по добру по здорову.

– Вы чего хотели, госпожа? – вежливо поинтересовалась я, продолжая рассматривать незнакомку. Её платье и короткая накидка на плечах были чистыми и отпаренными. Вообще женщина выглядела очень опрятно. Она ткнула жилистым пальцем в мою табличку:

– Говорю, жильё ищешь?

– Мы ищем с подругой, – поправила я её.

– Так… так… «Не обременённые лишним имуществом.» значит… Ага, хорошо… Не люблю хлам… – продолжала изучать моё объявление странная старушка. – Защитим от воров… Нет. Так не пойдёт. Замени «воров» на «хозяина рыбной лавки», и я возьму вас к себе!

– Что это значит? – я улыбнулась ещё шире.

– Сэр Реджинальд уж очень любит воровать селёдку в лавке по-соседству. Торговец грозится пустить его на колбасу! Кот в корзине возмущённо булькнул, перекатываясь на другой бок. И старушка вдруг хрипло рассмеялась.

– Шучу я. Шучу. Деньги есть комнату оплачивать?

– Есть! – я закивала, отчаянно надеясь, что это и есть то самое спасение из дыры Марты.

– Ну, тогда пошли, покажу свои хоромы, – старушка ещё раз окинула меня внимательным взглядом. – Справная какая… Наверное, готовить умеешь хорошо?

– Никто не жаловался, – ответила я, следуя за старушкой.

– Меня зовут госпожа Доротея Пенделтон. А тебя? – она посмотрела на меня через плечо.

– Антония, – не знаю почему, но чувствовала, что эта необычная особа —хороший человек.

Мы свернули с главной площади на более узкую тихую улочку. Шум и сутолока рынка постепенно остались позади. Тяжёлые запахи рыбы стали рассеиваться, сменяясь более резким запахом угольного дыма и слабым сладковатым ароматом из близлежащей пекарни. Здания здесь были выше, более однообразные, с кирпичными фасадами. Прохожие двигались чуть более размеренно, не так торопливо, как рыночная толпа. Вскоре мы с госпожой Доротеей подошли к небольшому магазинчику, витрина которого была заполнена хаотичным нагромождением предметов. Здесь виднелись и серебряные подносы, и стопки книг в кожаных переплетах. А ещё напольные часы с огромным маятником и фарфоровые статуэтки. Над дверью висела вывеска с красивой надписью «Антикварная лавка Пендлтон».

Глава 20

– Проходи, Антония, – пригласила меня госпожа Доротея, повернув в замке ключ. – Это мой магазин. Здесь я и живу.

Когда я переступила порог лавки, над дверью мелодично звякнул колокольчик. Мои глаза восхищённо расширились. Какое волшебное место!

В воздухе витал особый аромат – смесь полироли для дерева, старых кожаных переплетов и легкого запаха лаванды. Небольшие пучки я заметила в складках тяжёлых портьер и в вазочках на пузатом комоде. Сквозь затянутые тонкими кружевными занавесками окна, просачивался приглушённый свет, играя в гранях хрустальных бокалов. Они словно солдаты выстроились ровными рядами в дубовом серванте. Медные канделябры, начищенные до блеска, отражали тонкие солнечные лучики, бросая тёплые блики на стены, оклеенные тёмно-зелёными обоями. В глубине комнаты виднелся массивный камин с замысловатой чугунной решеткой. На его мраморной полке выстроились изящные фарфоровые статуэтки пастушек и кавалеров в напудренных париках. Рядом тикали не менее десятка часов разных размеров – от крошечных каминных до внушительного напольного хронометра с латунным циферблатом. Вдоль стены тянулись деревянные стеллажи, уставленные книгами в кожаных переплетах. Между ними находились стеклянные витрины с самыми необычными коллекциями: веера из слоновой кости, миниатюрные портреты в эмалевых рамках, старинные компасы и подзорные трубы. В углу устроился секретёр с откидной крышкой, усыпанный множеством ящичков. На его поверхности стоял массивный серебряный чернильный прибор с павлиньим пером. С потолка свисала изящная люстра с хрустальными подвесками. А в самом дальнем углу виднелась винтовая лестница из черненого металла, ведущая на второй этаж.

– Чего здесь только нет! – восхищённо воскликнула я, рассматривая старинные вещи. – Пещера Аладдина!

– Антония, эта лавка – она как живое существо, – старушка провела морщинистой рукой по полированной поверхности секретёра. – Мой отец открыл её ещё до моего рождения. Я выросла среди таких вещей… Каждая из них хранит свою историю. Вот, например, этот ларец для важных бумаг из палисандра. Он принадлежал самой королеве Матильде. С ним произошла забавная история. Её Величество обожала пирожные и вместо документов держала в ларце свои любимые засахаренные фиалки. И вот однажды во время важного приема иностранных послов ларец случайно упал прямо посреди торжественной речи о военном союзе. Вместо секретных бумаг на пол посыпались фиалки! Но королева, не растерялась! Она объявила это новой традицией дипломатии – осыпать гостей цветами в знак особого расположения. С тех пор несколько лет подряд монархи соседних стран держали в своих кабинетах коробки с засахаренными цветами, считая это верхом политического этикета. Госпожа Доротея тихо рассмеялась:

– А потом ларец попал к моему отцу. Вместе с последней засохшей фиалкой на самом дне… Я не продам его ни за какие деньги.

Как же мне всё здесь нравилось! Даже эта наивная история о засахарённых фиалках! Броня точно будет в восторге!

– Мои комнаты, находятся наверху, – продолжала тем временем госпожа Доротея. – Я делю их с сэром Реджинальдом. А вот эта дверь ведёт в пристройку, которая сдаётся.

Хозяйка лавки раздвинула портьеры, демонстрируя мне проход. Пройдя через узкий коридорчик, мы оказались в уютной кухне. В углу буфет с посудой, на аккуратной плите поблёскивает боками начищенный медный чайник, у окна небольшой стол. Господи, это что сон? Мне казалось, что стоит закрыть глаза и постоять вот так минуту – всё исчезнет. Две спальни, примыкающие к кухне, тоже оказались светлыми и чистыми. В каждой из них имелись узкая кровать, комод, платяной шкаф и тумбочка.

– Здесь есть отдельный вход с улицы, – добавила госпожа Доротея, кивнув на закрытую дверь, рядом с очагом. – Нравится?

– Вы даже не представляете насколько! – воскликнула я, поворачиваясь к старушке. – Сколько вы хотите за комнаты?

Названная госпожой Доротей сумма была приличной, но мы с Броней вполне могли себе позволить эту квартирку. Тем более сидеть, сложа руки никто из нас не собирался. Я сразу же дала хозяйке задаток и помчалась обратно в трактир, чтобы обрадовать подругу. Мне не хотелось оставаться в этом ужасном месте ни минуты!

Когда я вернулась в трактир, там разворачивалась настоящая драма. Броня, с пылающими щеками, стояла посреди кухни, скрестив руки на груди, а напротив неё возвышалась грузная фигура хозяйки трактира. Уперев руки в бока, Марта буравила подругу недобрым взглядом.

– Мыться они удумали каждый день! Это ж, сколько мыла на такие-то размеры нужно?! Верни немедленно кусок! Или…

Марта замахнулась на Броню половником, но та, с ловкостью, увернулась и схватила с подноса пустой медный кувшин.

– Ах ты дрянь! – взревела хозяйка, неуклюже бросаясь вперёд.

Броня, как заправский фехтовальщик, отразила атаку половника кувшином. Звон металла эхом разнёсся по залу. Постояльцы, забыв о еде, столпились за моей спиной, пытаясь заглянуть на кухню.

– Получай, зараза! –Броня вдруг сняла с ноги башмак и принялась охаживать Марту почём ни попадя. – Сейчас будет тебе и мыло, и шампунь и скраб с абрикосовыми косточками!

Хозяйка попятилась, шаря рукой по столу и я заметила как она нащупала скалку. Ну, уж нет! Я тут же подставила ей подножку, и, взмахнув руками, Марта приземлилась прямо в бочку с квашеной капустой.

– Помогите! – вопила она, размахивая толстыми ногами в воздухе. –Убивают! Ой, мамочки!

– Собирай вещи, – я повернулась к Броне. –Мы уходим отсюда.

– Было бы что собирать! – подруга растолкала любопытных и бросилась наверх. Вскоре она уже стояла в зале трактира с нашим немногочисленным скарбом.

– Кому вы нужны?! Приживалки! – надрывно кричала из кухни Марта. – Не наши вы! И нет вам места здесь! Под мостом сдохнете!

– Прощай, жадная Марта! – весело крикнула Броня. – Надеюсь, капустный рассол пойдет тебе на пользу! И уж лучше сдохнуть под мостом, чем от грязи в твоём клоповнике!

Под дружный хохот и одобрительные возгласы немногочисленных посетителей мы гордо прошествовали к выходу. Кто-то из матросов даже присвистнул нам вслед.

– Ну и куда теперь? – спросила Броня, когда мы оказались на улице.

– Сейчас увидишь! – я была в предвкушении её реакции. –Обещаю, тебе понравится!

Когда мы вошли в антикварную лавку, Броня застыла на пороге с открытым ртом. Её глаза изумлённо скользили по стеллажам с книгами, витринам с диковинками, потом задержались на роскошной люстре.

– Вот это сокровищница…

Со второго этажа спустилась госпожа Доротея, а за ней вальяжно шёл сэр Реджинальд. Старушка внимательно осмотрела Броню, кося при этом куда-то в сторону, и просияла:

– Боже мой, какое счастье! С такими квартирантками нам теперь нечего бояться в нашем квартале! Да, сэр Реджинальд?

Глава 21

Первые несколько дней в доме госпожи Доротеи ощущались мною как настоящее чудо. Уютные чистые комнаты, в которых пахло старым деревом, лавандой и чем-то неуловимо домашним, чего так остро не хватало в последнее время. После душных мрачных комнат трактира «Сытый гусь» здесь было невероятно тихо и спокойно: только мерное тиканье часов в антикварной лавке и мурчание сэра Реджинальда. Он убедился, что мы не угрожаем его барской жизни, и счёл возможным иногда делать нам одолжение, приходя и требуя порцию поглаживаний.

Мне очень хотелось отблагодарить госпожу Доротею, и я решила приготовить ужин. Броня тут же поддержала мою идею:

– Что-нибудь японское, да? Старушка точно будет в восторге!

– Это у меня получается лучше всего, – усмехнулась я. – Поэтому завтра утром пойдём в магазинчик господина Акиры.

– Нам нужно искать работу. И тянуть с этим не стоит, – вздохнула подруга, задёргивая шторы. – Мне придётся изучить все предложения. Для начала расспрошу нашу хозяйку о жизни в городе. Может, она знает, кому требуются работники. Куплю местные газеты. В них всегда печатают объявления о вакансиях. Ну и, конечно, придётся обойти ближайшие улицы, посмотреть на вывески лавок, мастерских и контор.

– Да, но ты не должна забывать, что мы не имеем права на некоторые вакансии, – напомнила я и полезла в свои вещи. Где-то среди них находилось постановление, выданное нам лордом Демором. – Должности, связанные с обучением детей, работой с документами или секретарскими обязанностями, для нас табу.

Развернув найденную бумагу, я прочла вслух:

– Прислуга, помощница в лавке или магазине, прачка, швея… В общем, всё понятно. И да… здесь написано, что как только мы найдём работу, нам нужно оповестить об этом Канцелярию.

– Здесь вообще реально открыть своё дело? – проворчала Броня, укладываясь в кровать. – Или так и будем до конца жизни кому-то панталоны стирать?

На этот вопрос ответить я не могла. Для начала требовалось изучить местные законы.

Рано утром мы с подругой отправились на рынок. На некоторых лавках висели объявления о работе, но в основном хозяева искали грузчиков и чистильщиков рыбы.

Господин Акира обрадовался, увидев меня.

– О-о-о, вы снова решили заглянуть ко мне? – воскликнул он, выходя из-за прилавка. – И что вам понадобилось на этот раз, мисс?

– Соевый соус, саке, имбирь, рисовый уксус, крахмал и мисо паста, – перечислила я, рассматривая товар. –Надеюсь, всё это имеется в наличии?

– Конечно! – господин Акира с любопытством взглянул на меня. –Мне очень хотелось бы узнать, что вы будете готовить, мисс…

– Антония, – представилась я, улыбаясь. – А приготовить я хочу курицу караагэ.

– Курицу караагэ? – ещё больше удивился хозяин лавки. –Я в первый раз слышу о таком блюде.

Ну, это как раз было и не удивительно. Ведь изначально под термином «караагэ» понималось кушанье, пришедшее из Китая. Обжаренные во фритюре овощи и кусочки тофу. Слово «караагэ» можно перевести как «обжаренное на китайский манер». А само блюдо в Японии появилось в начале двадцатого века.

– Если вы позволите, я угощу вас, – мне нравился этот спокойный мужчина с умными добрыми глазами.

– Не откажусь! – сразу согласился господин Акира, складывая заказанный товар в мою корзину. – Вы первый человек на моём веку, который знает кухню Аматерасу. Но даже для меня курица караагэ —это нечто новое.

Сделав остальные покупки, мы приобрели у разносчика газету и вернулись домой.

Антикварная лавка уже была открыта, и в ней две дамы в атласных шляпках выбирали статуэтки пухленьких ангелочков, с луком и стрелами.

– Пригласим на ужин нашу хозяйку чуть позже, – шепнула я, но тут до наших ушей донесся голос одной из покупательниц:

– Прелестные вещицы… Но цена кажется немного высокой, не так ли? За такие маленькие фигурки…– Да, ты права, – поддержала женщину её спутница. – Разве может столько стоить кусочек фарфора?

– Держи,– Броня сунула мне корзину. – Сейчас я с ними поговорю. – Добрый день, дамы! – энергично поздоровалась она, приближаясь к дамам. – Вы присматриваетесь к этим чудесным ангелам? У вас отличный вкус!

– Да, они очень милые, – ответила одна из них. – Но их стоимость довольно значительна.

– Понимаю ваши колебания! – кивнула подруга. – Конечно, на первый взгляд цена может показаться ощутимой. Но давайте посмотрим на это по-другому.

Она взяла одну из фигурок, и её голос стал вкрадчивым:

– Посмотрите на качество работы. Как тонко вылеплены эти крошечные пальчики, крылья? Это не массовое производство, а ручная работа мастера, которого, возможно, уже нет в живых. С каждым годом такие вещи только растут в цене. Это не трата денег, это, по сути, инвестиция. Антиквариат можно выгодно продать.

Я устроилась в тёмном углу, чтобы не пропустить представления. Дамы явно заинтересовались словами Брони.

– Кроме того, – теперь её голос звучал еще более убедительно. – Такие вещи редко попадаются. Найти комплект в таком отличном состоянии – большая удача. Кто знает, когда в следующий раз появится что-то подобное у госпожи Доротеи… Возможно, это ваш единственный шанс. И да, я слышала, что такие антикварные ангелы очень не любят одиночества. Им обязательно нужна компания! Поэтому и продаются парами, а то и тройками!

Я увидела, как дамы переглянулись. Было ясно, что аргументы Брони попали точно в цель. Мой взгляд переместился на госпожу Доротею, которая стояла за прилавком. На лице женщины играла еле заметная довольная улыбка. Глаза старушки смотрели в разные стороны. Но я была уверена, что она не упустила из речи Брони ни единого слова.

Из лавки дамы вышли с покупками. И когда колокольчик звякнул над закрывающейся дверью, хозяйка лавки громко хмыкнула:

– А ты девка не промах! Можешь заставить людей расстаться с деньгами! Мои ангелочки так быстро упорхнули!

– Обращайтесь, если что, – с улыбкой произнесла Броня, а я добавила:

– Приходите сегодня к нам на ужин, госпожа Доротея. Вместе с сэром Реджинальдом.

– Непременно приду! – старушка пересчитала монеты, лежащие на прилавке, и сунула их в кошель. – В восемь!

Ближе к вечеру я занялась ужином. Сначала убрала с куриных бёдер кожу, вынула косточки и хрящики. А потом замариновала. Для этого мне понадобилось смешать соевый соус, саке, сахар, чеснок и имбирь. Примерно через час я приступила к обжарке, обмакивая каждый кусочек в крахмал, смешанный с мукой. Подавать курицу я решила с омлетом и салатом из капусты, заправленным японским майонезом. В его состав входили только яичные желтки, а ещё мисо паста, горчица, растительное масло, лимонный сок, рисовый уксус, чёрный перец и соль.

Удивлению госпожи Доротеи не было предела. Когда я поставила перед ней тарелку с золотистой хрустящей курицей и пышным омлетом, правый глаз старушки резко сфокусировался на еде.

– Мать честная… Ты это всё сама?.. – она наклонилась ближе, принюхиваясь. – М-м-м…

Хозяйка осторожно взяла вилку и, наколов кусочек курицы, откусила.

– Это просто чертовски вкусно! Чувствую себя сейчас, как будто мне лет на сорок меньше, и я лежу в постели со своим любимым Оливером! Он вытворял такое… Стыдно вспомнить! Наслаждение!

Старушка взяла рюмку с саке и одним махом опрокинула в себя.

– Как же хорошо!

Это был очень уютный вечер. Мы разговаривали обо всём на свете. И когда Броня поинтересовалась о работе, госпожа Доротея задумалась.

– Я, конечно, подумаю, кому здесь требуются работницы… Но вряд ли вы можете рассчитывать на хорошее жалованье.

– На первое время мы согласны на любые деньги, – сказала я. – Иначе нам придётся туго.

– Хорошо. Я помогу, чем смогу, – пообещала старушка и улыбнулась, заметив, что Броня рассматривает вышивку на скатерти. –Нравится?

– Очень. Я только сейчас обратила внимание, какое отличное качество. Такой плотный и мягкий хлопок… – подруга поправила уголок.

– Это наша местная гордость. Хлопок выращивают на острове, что неподалеку. Он имеет особое качество из-за почвы и солнца. Раньше из него ещё и тонкое кружево делали, но теперь это редкость, – ответила госпожа Доротея. – В каждом доме есть вещи из нашего хлопка.

Глава 22

Солнечный луч проскользнул в щель между шторами и вспыхнул золотом на медном чайнике. Настенные часы показывали без четверти десять. Мы до самой полуночи просидели на кухне, разговаривая с госпожой Доротей обо всём на свете. Этот уютный вечер так понравился всем, что было решено устраивать подобные посиделки каждую пятницу.

Мы с Броней пили чай, когда дверь кухни распахнулась, и мы увидели шляпу с покачивающимся пером.

– Доброе утро, девушки! – хозяйка антикварной лавки вошла и поставила на стол корзину с развалившимся в ней сэром Реджинальдом.

Старушка выглядела немного запыхавшейся, но довольной.

– Ох, сегодня столько народу на рынке! Не протолкнёшься! Представляете, сколько навара у торговцев?

Старушка сняла шляпу, сдула с неё несуществующие пылинки и села на стул. Её глаза, смотрящие в разные стороны, замерли в одной точке.

– И вот что я подумала! Курочка у вас вчера была отменная! Пальчики оближешь! Значит, нужно торговать едой! Вкус необычный, а значит, набежит куча любопытных!

– Где же ею торговать? –недоумённо поинтересовалась я.

– На рынке. У меня там место есть. Своё. Личное, – заявила госпожа Доротея. – Я продавала там иногда старинные безделушки да мелочь кое-какую. Раньше это приносило хоть какой-то дополнительный доход. Но потом стало невыгодно держать человека. Платить ему нужно, а торговля антиквариатом – дело непредсказуемое. Сегодня густо, а завтра пусто. Хотела сдать лоток в аренду, но никто брать не хочет. Очень уж он невелик. Для овощей, рыбы и мяса не годится.

Мы с Броней переглянулись. В моей душе затеплилась надежда. Тем временем Доротея подалась вперёд, возбуждённо потирая руки.

– Ходила я, значит, по рынку, ходила, и мне в голову пришла мысль. Почему бы вам не готовить здесь, у меня на кухне, а продавать там, на моём лотке?

Предложение было настолько неожиданным, настолько идеально попадающим в ситуацию, что мы с Броней сидели, открыв рты.

– Я бы могла его вам сдать. За небольшую плату, конечно, – добавила старушка. – И все будут в наваре. А? Как вам идея?

– А как же лорд Демор? – Броня нахмурилась. – Можно ли нам открывать своё дело? Ведь нужно идти в Канцелярию и регистрироваться.

– Я должна изучить местные законы, – ответила я, понимая, что мы не имеем права упустить такой шанс. –А вообще, никто не сможет поймать нас на чём-то противозаконном. Место на рынке принадлежит госпоже Доротее, а мы просто наёмные работницы. Она же может пойти с нами в Канцелярию, чтобы подтвердить это.

– Конечно, схожу! – сразу согласилась хозяйка антикварной лавки. – И что этот Демор вам предъявит? А ничего! Тьфу, чёрт рогатый! Такой же мрачный, как и его отец! Как вспомню его, так в дрожь и бросает!

– Госпожа Доротея, а у вас случайно нет книги с местными законами? – поинтересовалась я.– Как это нет? У меня есть всё! – с гордостью заявила старушка. – Законы в королевстве не менялись уже двести лет! За исключением некоторых самых важных. Антикварное издание «Полное собрание законов королевства Талассия». Третья полка слева.

– Вы позволите мне ознакомиться с этим изданием? –я сложила руки в умоляющем жесте.

– Только очень аккуратно! – госпожа Доротея пригрозила мне корявым пальцем. – Оно стоит, как табун лошадей!

К вечеру у нас с Броней уже был план. Мы должны осмотреть место на рынке и начать изучать законы Талассии. Иначе нам никогда не выбраться из такой жизни.

Несколько часов до сна я посвятила именно этому. Тяжелый фолиант едва помещался на небольшой прикроватной тумбочке, поэтому я положила его перед собой на кровать. После чего, скрестив ноги, углубилась в чтение. Особенно меня интересовал вопрос о продаже готовой еды. Если с местом на рынке всё было гладко, то в этом вопросе могли быть подводные камни. Ага! Вот оно! Глава двадцать пятая «Об Обеспечении Пищевой Безопасности». Там были долгие и нудные параграфы про контроль качества, про гигиену, про разрешение на использование определенных ингредиентов. Но мне нужно совсем не это…

– Нашла! – наконец воскликнула я, поворачиваясь к Броне.

– Что там? – подруга придвинулась ближе.

– Смотри! Параграф сто второй: «Продажа излишков домашней выпечки или готовых блюд в небольших объемах частными лицами на санкционированных рынках не требует отдельной регистрации кулинарного производства при условии соблюдения общих правил гигиены.».

– Это идеально! – широко улыбнулась Броня. – Мы готовим у Доротеи на кухне, как для себя или для гостей, а потом продаем «излишки» на её лотке. Мы не кулинарное производство, не ресторан. Мы просто две девушки, продающие домашнюю еду. А Доротея –владелица лотка!

Нет, я само собой понимала, что это не было стопроцентной защитой. Демор мог придраться к чему угодно. Но, по крайней мере, у нас была основа. У нас был план, который не требовал идти к нему на поклон.

На следующее утро, как только над горизонтом поднялось солнце, мы с Броней и госпожой Доротеей отправились на рынок. Дойдя почти до самого конца рядов, старушка остановилась у небольшого аккуратного деревянного лотка.

– А вот и моя собственность. Ну? Как вам?

Лоток был из тёмного, хорошо обработанного дерева. И выглядел прочным и основательным, несмотря на скромные размеры. У него имелся высокий прилавок, за которым можно было стоять, и две-три полки над ним, вделанные в заднюю стенку. Полки были узкие, явно предназначенные для того, чтобы выставлять небольшие предметы: статуэтки, вазы, шкатулки – то, что раньше здесь продавала госпожа Доротея.

– Места, конечно, – не разгуляешься. Но для начала, думаю, хватит, – старушка хлопнула ладонью по прилавку. А потом добавила: – Пойду сэру Реджинальду куплю домашних колбасок. Он очень просил.

Госпожа Доротея ушла, а мы продолжили рассматривать своё будущее рабочее место.

– Ему бы яркости придать, – задумчиво произнесла я. – Чтобы нас было видно издалека… Например, добавить красного… Бумажные фонарики повесить… Ладно, с этим разберёмся. Но чем мы будем здесь торговать?

– Как что? – удивилась Броня. – Суши! Ну и остальную японскую кухню!

– Сырую рыбу мы не сможем продавать. Она быстро испортится, – напомнила я. – Ты же не хочешь отравить полгорода? Нас тогда точно отправят на рудники.

– Так что, совсем без рыбы?

– Нет, почему же без рыбы, – успокоила я ее. – Есть много японских блюд с вареной, жареной или запечённой рыбой. Или маринованной, засоленной. Вот это мы можем делать.

Мы снова обвели взглядом лоток, пытаясь представить, как он будет выглядеть, заполненный нашей едой. Как разместить готовые блюда, чтобы они выглядели аппетитно и оставались теплыми? Как показать покупателям, что у нас есть выбор? И как умудриться всё это сделать в таком маленьком пространстве?!

– Нам нужно что-то для подогрева, –прищурилась Броня. –Но что? Может, греть еду на свечах?

В условиях отсутствия электричества идея казалась вполне рабочей.

– Нам нужны какие-то подставки, чтобы они стояли над огнём на безопасном расстоянии, – я потёрла переносицу. – Что-то с двойным дном или местом под свечу снизу… Как в фондюшницах. Или что-то вроде мармитов.

– Мы всё придумаем и всё решим, не переживай, – Броня положила руку мне на плечо. – Главное оформить документы, чтобы всё былопо закону. Сегодня же пойдём в Канцеляию. Не будем тянуть.

Когда вернулась госпожа Доротея, мы объявили ей о своих планах.

– Правильно! – деловито произнесла старушка, умудряясь смотреть сразу и на меня, и на Броню. – Без документов мы никто! А так будет спокойнее!

Оставив сэра Реджинальда с колбасками дома, наша троица направилась в Тайную Канцелярию.

– Вот это склеп… – прошептала Броня, когда мы подошли к обители лорда Демора.

От одного вида этого здания становилось неуютно. Оно было построено из тёмного, почти чёрного камня. Высокое и узкое, с редкими окнами, похожими на щели. Казалось, даже солнечный свет обходил его стороной.

У входа стояли двое охранников в одинаковых чёрных мундирах с совершенно непроницаемыми лицами. Они держали в руках палицы, сделанные из полированного тёмного дерева, а в кобуре, пристёгнутой к поясу, явно имелось огнестрельное оружие.

Госпожа Доротея взяла у нас документ и подошла к ним.

– Нам по делу! Это срочно!

Охранники переглянулись. Один из них взял бумагу, внимательно изучил печать, затем пробежался глазами по тексту. Его лицо оставалось равнодушным.

– Проходите, –коротко бросил он, делая шаг в сторону и открывая тяжелую деревянную дверь.

Внутри оказалось ещё мрачнее, чем снаружи. Воздух был затхлым, с удушающим запахом старой бумаги и какой-то казенной пыли. Шаги гулко отдавались в длинном коридоре. Нас вели по лабиринту коридоров с одинаковыми дверями. Потом, наконец, мы остановились у одной из них.

Охранник постучал, дождался, когда из кабинета раздаться: «Войдите!» и пропустил нас в небольшой кабинет. За столом, заваленном бумагами, сидел мужчина. У него было бледное, осунувшееся лицо и, что особенно бросалось в глаза, очень тяжёлый, пристальный взгляд. От чиновника веяло усталостью и какой-то въедливой подозрительностью.

Глава 23

– Присаживайтесь, – голос мужчины был низким, с сухими нотками. Он указал на стулья перед столом.

Мы сели. Госпожа Доротея, несмотря на свой возраст, держалась прямо и спокойно. Мы же с Броней старались не показывать своего волнения.

Чиновник взял наш документ, ещё раз медленно прочитал его, а затем поднял взгляд на хозяйку антикварной лавки.

– Итак, госпожа Пендлтон, – произнес он с интонацией, которая не предвещала ничего хорошего. – Вы собираетесь нанять этих женщин?

Старушка кивнула:

– Так точно. Они будут работать на меня.

– Работать на вас… – повторил чиновник, и его тяжелый взгляд скользнул с Доротеи на нас, затем обратно. Он немного подался вперед. – И чем же именно они будут заниматься, работая на вас, госпожа Пендлтон? Вдвоём стоять за прилавком антикварной лавки? Полагаю, одна из них вполне справится. Или у вас вдруг появилось столько антиквариата, что нужен двойной надзор?

– Ну что вы, господин… – старушка усмехнулась, демонстрируя идеально ровные зубы. – Какой там надзор. Антиквариат – дело пыльное и неблагодарное в последнее время. Зачем молодым девушкам портить глаза, разглядывая старые безделушки? Нет-нет. Они займутся куда более живым и полезным делом.

Доротея выдержала паузу, и взгляд чиновника стал еще более напряженным. Он ждал.

– Девушки будут продавать еду, –наконец объявила она. – С моего лотка на рынке.

– Продавать еду? – переспросил мужчина, прищурившись. – С вашего лотка? Но ведь он предназначен для антиквариата. Не так ли?

– Был предназначен, – легко поправила госпожа Доротея. – Теперь он временно сменит свое назначение. Под другие нужды. Ведь люди всегда хотят есть, верно? А хороший обед, он порой ценнее любой старой вазы.

Она многозначительно посмотрела на нас, потом снова на чиновника.

– Так что да. Будут готовить и продавать. Под моим присмотром, конечно.

– Это совсем другой вид деятельности. Требуется соответствующая регистрация, санитарные разрешения. Это не так просто, как кажется, – чиновник даже слегка скривился, говоря это.

И тут я решила, что пора вступить в разговор.

– Простите, господин. Но мы изучили этот вопрос. Согласно местным правилам… – я сделала небольшую паузу, словно вспоминая точную формулировку, хотя на самом деле просто старалась выглядеть убедительнее. «…продажа излишков домашней выпечки или готовых блюд в небольших объёмах частными лицами на санкционированных рынках не требует отдельной регистрации кулинарного производства при условии соблюдения общих правил гигиены.».

Я смотрела прямо на чиновника, стараясь не отводить взгляд. В его глазах мелькнуло удивление. Он явно не ожидал, что мы в курсе таких деталей местных законов.

– Госпожа Пендлтон – частное лицо, у неё есть лоток на санкционированном рынке, – продолжила я, чуть осмелев. – Мы будем готовить для неё в небольших объемах и продавать именно готовые блюда. И, конечно, мы собираемся неукоснительно соблюдать все правила гигиены.

Чиновник долго буравил нас пристальным взглядом. Но всё же начал заполнять какие-то документы, попутно задавая вопросы. Имя, возраст, место фактического проживания… Он записывал всё медленно, поскрипывая пером и иногда поднимая глаза, чтобы снова пристально на нас посмотреть.

Затем мужчина достал два чистых бланка, похожих на небольшие книжечки.

– Это ваше временное удостоверение личности и разрешение на проживание и трудовую деятельность в пределах городской черты, – сухо произнес он. – Удостоверение действительно в течение одного года. По истечении срока необходимо явиться для переоформления. Утеря или порча влечёт штраф и разбирательство. И не забывайте, ваше положение особенное. Вы здесь оказались не совсем законным путем, и Совет относится к таким ситуациям с особой настороженностью. За вами будет вестись пристальный надзор.

Взгляд чиновника был холодным и пронизывающим.

– Любая оплошность, любое нарушение, даже мелкое, будет рассматриваться строго. Решение Совета не окончательное. Обстоятельства могут измениться, и оно может быть пересмотрено. Всего доброго.

Мы вышли из кабинета, сжимая в руках первые наши документы в этом мире. Они были некрасивые, казённые, но я почувствовала странное облегчение. Теперь мы не просто безымянные бродяжки.

Завернув в очередной коридор, мы столкнулись с высоким, довольно пожилым мужчиной. Несмотря на морщины, избороздившие лицо, и почти белоснежную седину, выглядел он моложаво. Строгий темный сюртук сидел на нем безупречно. Но самое поразительными были его глаза: выцветшие, окруженные паутинкой морщин, но все еще отчетливо нефритового цвета, точно такие же, как у лорда Демора, только потускневшие от времени.

Мужчина остановился, и его взгляд встретился со взглядом Госпожи Доротеи. На секунду воцарилась тишина.

Старушка вскинула подбородок, и в ее позе появилась удивительная, почти королевская надменность.

Старик усмехнулся. И эта усмешка несла в себе плохо скрытое превосходство.

–Доротея, опять нажила проблем с Тайной Канцелярией? Думал, годы тебя чему-то научат.

Госпожа Доротея тут же ощетинилась.

–А ты, похоже, так и не избавился от привычки лезть не в свое дело! —отрезала она. – Заканчивай!

–Сколько страсти… – вкрадчиво произнёс старик, и в его голосе проскользнуло что-то, от чего по спине пробежал холодок. – Помню, как ты всегда с головой бросалась в неприятности… а потом мне приходилось…

–Не смей! —рявкнула Доротея. – Это давно в прошлом! И тебя это больше не касается!

–Разве? —мужчина сделал шаг вперед. Его нефритовые глаза смотрели прямо в её. —Некоторые вещи никогда не уходят, Доротея. Как бы ты ни старалась их похоронить.

Старушка отвернулась и прошипела:

–Убирайся! Прочь от меня!

Он пожал плечами, и на его лицо вернулась усмешка.

–Как скажешь.

Прежде чем старик двинулся дальше по коридору, оставляя за собой шлейф какого-то дорогого аромата, он кивнул нам с Броней. Но в этом кивке не было ни грана вежливости, только оценка и холодное равнодушие.

– Что встали?! – проворчала госпожа Доротея, бросив на нас через плечо раздражённый взгляд. – Идёмте отсюда!

Мы с Броней переглянулись. Что это было?

Выйдя из здания Тайной Канцелярии на залитую солнцем улицу, старушка рванула вперёд. Каждый шаг Доротеи сопровождался резким стуком трости о мостовую. Она опускала её на камни с такой силой, что иногда казалось, будто высекаются искры. Наша хозяйка не произнесла ни слова за всю дорогу до дома. Её лицо было непроницаемым, но по тому, как она стиснула зубы, мы понимали, что внутри у нее бушует буря.

Когда мы вошли в прохладу антикварной лавки, Доротея остановилась посреди зала, обвела взглядом привычный интерьер, будто впервые его видела, и, наконец, прерывисто выдохнув, спросила:

–Есть ещё ваше это… саке?

Я кивнула.

–Да, немного осталось.

–Хорошо, —пробормотала она и направилась в сторону нашей кухни.

Мы быстро разогрели воду и налили тёплое саке в рюмки. Я поставила на стол оставшуюся от ужина курицу.

Старушка выпила. Потом поставила рюмку на стол и провела рукой по лицу. Напряжение в её плечах чуть спало, но глаза всё ещё оставались усталыми.

– Знаете, кто это был? – в голосе госпожи Доротеи послышался смешок. – Отец лорда Демора.

Глава 24 Мы с Броней молчали, понимая, что хозяйка антикварного магазина сейчас продолжит свой рассказ. Я даже замерла в ожидании удивительной и, видимо, очень непростой истории.

– Себастьян был главой Тайной Канцелярии. Когда он им управлял, царили свои порядки. Очень удобные для тех, кто наверху. В те времена приличные люди еще считали совершенно нормальным владеть другими людьми. Рабство, если называть вещи своими именами.

Доротея вдруг выпрямилась, и в её глазах вспыхнул тот самый огонь, который мы увидели при встрече с Себастьяном.

– Канцелярия стояла на страже этого «порядка». Следила, чтобы рабы не бунтовали, чтобы поставки хлопка шли без перебоев. Прибыльное дело, знаете ли. А я тогда была молодой и наивной. Думала, что мир можно изменить. Что нельзя просто так, по праву сильного, отбирать у человека его жизнь…

В её словах зазвучала горечь.

–Я боролась против этого. Как могла. Помогала людям бежать, писала листовки, памфлеты… конечно, я стала врагом. Для Канцелярии. И для Себастьяна. Мы были по разные стороны баррикад. Он защищал свою систему, я пыталась её разрушить. Каждая моя маленькая победа была его головной болью. Но, несмотря на всю влиятельность Канцелярии, они не могли раскрыть меня.

Доротея тяжело вздохнула.

–А потом… – голос ее стал чуть тише. В нём появилась насмешка. – А потом произошло то, чего произойти не должно было. Судьба, видимо, любит посмеяться над смертными. Именно Себастьян раскрыл ту, что носила прозвище «Заноза»… И в вихре этой борьбы, бесконечных споров между нами вспыхнуло что-то невероятное. Глупое… Как может вспыхнуть что-то между огнём и водой? Но оно вспыхнуло. Эти его глаза… Да, такие же, как у Демора, только тогда в них было больше огня…

Старушка покачала головой, словно отгоняя наваждение.

–Конечно, это было безумие. Тайные встречи, украденные мгновения, полные споров… Мы пытались понять друг друга, пытались найти общий язык… но как это сделать, когда один строит тюрьму, а другой пытается спасти заключённых? Эти отношения были обречены с самого начала. Его долг и мои убеждения, моя борьба. Непреодолимая стена. Невозможно жить в двух мирах одновременно, особенно когда эти миры «на ножах». Мы расстались некрасиво, как это часто бывает, когда слишком много страсти и слишком мало возможности быть вместе. И каждый остался при своём. Но нужно отдать Себастьяну должное, он не выдал меня. А потом рабство отменили.

По крыше забарабанил дождь. Госпожа Доротея замолчала, глядя на серебристые струи, бегущие по стеклу.

– Что было дальше? – не выдержала Броня.

– А дальше жизнь пошла своим чередом. Я вышла замуж. За Оливера Понти. Он был картографом. Составлял карты земель, морей. Тихий, порядочный человек. Не из моего мира совсем. И это было, наверное, хорошо, – старушка горько усмехнулась. – Правда, прожили мы недолго. Несколько лет всего. В тот день мы возвращались из гостей… Помню, был туман. Плотный, будто молоко… Экипаж перевернулся. Оливер погиб сразу. А я легко отделалась, можно сказать. Несколько переломов и… вот.

Госпожа Доротея выразительно показала на свои глаза и тихо засмеялась.

–От удара, видимо. Теперь я вижу мир немного под другим углом. Зато всегда есть как оправдаться, если что-то не заметила или не туда посмотрела, верно?

– Какая вы сильная женщина… – восхищённо протянула Броня. – Да на вас нужно равняться!

–Не равняться надо, деточка, – произнесла она, но уже без прежней грусти в голосе, – а учиться видеть мир своими глазами. Даже если они немного косят. Главное, чтобы внутри не косило, вот что я вам скажу!

Старушка снова засмеялась, похрюкивая и хлопая себя ладонью по колену. Тут уж и мы не удержались от смеха.

На следующий день, когда Броня с госпожой Доротеей пошли за краской и кисточками, я села за работу. Мне нужно было написать список, какие блюда готовить для продажи с лотка. Суши, роллы и иже с ними я введу позже. Как только решу вопрос с обработкой сырой рыбы. Но страшного в этом ничего не было. В японской кухне много вкусных блюд. После недолгих размышлений в список попали: курица карааге, пельмени Гёдза, овощная темпура, Эби Фрай, такояки, куриный кацу, корокке. Из напитков пойдёт любой лимонад или компот.

Подруга с хозяйкой вернулись с целым ворохом покупок. Броня купила краску, кисти, разноцветную бумагу, клей и гладкие деревянные рейки. После обеда мы сели делать японские фонарики, которые будут привлекать внимание к нашему лотку.

Госпожа Доротея притащила с заднего двора кусок старой фанеры для будущей вывески. Мы решили, что наша точка будет называться «Весёлый Онигири».

К вечеру всё было готово. Теперь осталось покрасить сам лоток и повесить вывеску с фонариками.

Утро следующего дня встретило нас бодрящей прохладой и суетой портового рынка. Солнце ещё только лениво выползало из-за крыш домов, но жизнь здесь уже била ключом. Мы прикатили на рынок тачку со своим скарбом, и я с гордостью осмотрела её содержимое. Банки с краской, кисти, молоток, гвозди, японские фонарики и, конечно же, шикарная вывеска с затейливо выведенной надписью «Весёлый Онигири».

– Ну что, начнем преображение? –я улыбнулась, разминая плечи. –Эх, раззудись рука!

Торговцы с соседних лотков с интересом наблюдали за нами, собравшись в кучку. Они явно не понимали, что мы затеяли. И всё происходящее вызывало у них весёлое любопытство.

Когда одна половина нашего торгового места была выкрашена, я забрала у Брони кисть, усадив её отдыхать. Но стоило мне сделать пару мазков, за спиной раздался неприятный мужской голос с нотками лёгкого пренебрежения:

– Эй, новенькие! Что тут у нас? Раскрасили, значит? Красивенько…

Я медленно повернулась и увидела троих парней. Невысокие, жилистые. Надвинутые на глаза кепки и клетчатые жилеты. Вид у них был такой, будто они только что вышли из тёмной подворотни, ограбив очередную жертву. На шаг впереди остальных стоял чудного вида товарищ с приплюснутым носом и бегающими прищуренными глазками. Видимо, это был авторитет.

– Ну, раскрасили… И что? – я внимательно наблюдала за шпаной, понимая, что пожаловали первые неприятности.

– Работать, наверное, собрались? –приплюснутый приподнял вывеску, рассматривая надпись.

– Собрались, – Броня встала рядом со мной.

Он усмехнулся, демонстрируя отсутствие пары зубов, и сплюнул на землю.

– Работать, говоришь? А кто вам работать разрешил? Места все заняты, всё под присмотром. Порядок тут у нас.

Парень картинно огляделся, будто весь рынок находился под его единоличным контролем.

– У вас? – уточнила я. – И документы можно посмотреть?

Приплюснутый опешил, а его дружки захихикали.

– Какие еще, к чёрту, документы?! –процедил он. – Хочешь спокойно торговать – плати! За защиту!

Броня насмешливо фыркнула:

– А от кого вы нас защищать собираетесь? Мы пока ни от кого угроз не видим. Если только от вас.

– По-хорошему, значит, не хотите? – главарь местной шпаны потянулся к банке с краской. –Сейчас я вас самих, как картины разукрашу…

Я тяжело вздохнула, а потом крепко, но без рывка схватила его за грудки и подняла. Приплюснутый повис в воздухе, болтая ногами. Его глаза стали круглыми от шока.

– Мальчик, –спокойным голосом сказала я, глядя ему прямо в лицо. – Не мешай. Мы работаем. С этими словами я так же аккуратно, как и подняла, развернула парня и поставила обратно на землю. Но не лицом к лотку, а спиной. А потом подтолкнула. Приплюснутый полетел вперёд и, зацепившись за соседний лоток, упал.

Второй бандит дёрнулся было вперёд, но Броня припечатала его коленом в причинное место. Он взвыл, сгибаясь пополам, а третий попятился назад, понимая, что ему не выстоять.

– Ну, всё-ё-ё… – прошипел главарь, поднимаясь на ноги. Его лицо пылало. – Готовьтесь… Малыш вас в порошок сотрёт…

Надвинув кепки на глаза, шпана быстро пошла прочь, расталкивая локтями притихших торговцев.

– Эх, дамочки… зря вы так… – к нам подошёл мужчина с седой бородой. – Если Малыш вами заинтересуется, жизни не будет. Изведёт.

Глава 25

– Это ещё что за Малыш? – я, конечно, подозревала, что у рыночной шпаны есть куда более серьёзные покровители. Но что они могли нам сделать? Поджечь лоток? Избить в подворотне?

Торговец сочувственно покачал головой, огляделся по сторонам и понизил голос:

– Мелких негодяев уже давно никто на место не ставил. Но Малыш… Кстати, его так в шутку прозвали. Потому как сам он детина под два метра ростом, плечи шире вашего лотка, а кулачищи такие, что если прилетит, так сразу к праотцам отправишься! Говорят, он раньше то ли борцом был на ярмарках, то ли в доках вышибалой работал, пока не понял, что на рынке “порядок” наводить куда как прибыльнее.

– Вы думаете, Малыш этот на нас внимание обратит? – недоверчиво протянула Броня. – У нас лоток, как коробчонка! И взять нечего!

– Он тут главный по «взносам за спокойствие». И если те трое только языком чесать да на побегушках бегать, то Малыш – парень конкретный. Может взять-то с вас и нечего, да вот только он точно заинтересуется, кто посмел у его шестёрок на пути встать. У нас бывало, что у самых несговорчивых товар весь «случайно» пропадал, или торговое место «внезапно» кому-то другому уходило, а то и просто в тёмном переулке поджидали и так мутузили, что человек потом неделю кости собирал. А вы, считай, Малышу вызов бросили перед всем рынком.

Мужчина тяжело вздохнул и добавил:

– И дело не только в его силе. За ним тоже людишки есть, посерьезнее этих шкетов. Малыш тут не первый год «работает», оброс связями. Многие его боятся и молчат в тряпочку. Он ведь считает, что это его территория, его «кормушка». Так что берегитесь, дамочки.

Торговец вернулся к своему товару, а мы с Броней переглянулись.

– И что теперь делать? – хмуро поинтересовалась подруга. В её голосе не было страха, лишь плохо скрытое раздражение.

– Да что теперь сделаешь? Будем ждать продолжения, – пожала я плечами. – В конце концов, здесь же есть полиция. Если что-то произойдёт, обратимся туда.

Броня скептически хмыкнула, и мы снова взялись за работу.

После визита местных гопников прошло чуть больше часа. Рынок продолжал жить своей обычной жизнью: крики зазывал, стук колёс, лай собак, смех и перебранки торговцев. Я достала из корзины бутерброды, и мы с подругой устроились за прилавком, чтобы перекусить. На свежем воздухе и елось с аппетитом. Броня смела крошки с юбки, потянулась за бутылкой холодного чая и в этот момент я вдруг поняла: что-то изменилось. Словно кто-то невидимый резко приглушил звук. Замолчал говорливый торговец зеленью, стихла перепалка грузчиков… А потом тишина стала нарастать как волна. Смолкли голоса, оборвался женский смех, даже вечно галдящие чайки, кружащие над рыбными рядами, кажется, притихли.

Я осторожно высунула голову из-за прилавка, чтобы посмотреть: какого чёрта происходит. Рынок замер. Взгляды торговцев были устремлены в одну точку, в начало нашего ряда. Покупатели тоже остановились, с любопытством и некоторой опаской вытягивая шеи.

– Матерь Божья… – прошептала Броня, тоже выглянув из-за прилавка. И её реакция была вполне оправдана. –Это что, Малыш?

Сомнений в этом не было. По ряду неспешной уверенной походкой шёл молодой мужчина. Он был высок, как и описывал седобородый торговец, и действительно невероятно широк в плечах. Под чёрной

рубахой с расстёгнутым на пару пуговиц воротом угадывались перекатывающиеся мышцы – сила, выточенная годами тяжелой работы или бесконечных схваток. Двигался мужчина плавно, почти грациозно, как большой хищник, знающий свою мощь. Несмотря на очевидную угрозу, исходящую от его фигуры, Малыш был по-своему привлекателен. Черты лица резкие, почти скульптурные: волевой подбородок, прямой нос, выразительные скулы. Густые, коротко стриженые тёмные волосы открывали высокий лоб. Через этот лоб наискось до виска тянулся белёсый шрам. Уши мужчины были немного деформированными, «помятыми», как это бывает у борцов, проведших не один час на ковре. Но даже эта деталь не портила его, а скорее добавляла суровой мужественности и какой-то дикой, необузданной харизмы. Взгляд Малыша был тяжёлым, внимательным и абсолютно спокойным. Он скользил по прилавкам и людям, не задерживаясь ни на ком конкретно. Но было ясно – от него ничего не ускользает. Мужчина шёл прямо к нашему лотку. И весь рынок следил за ним, затаив дыхание.

Тишина стала почти осязаемой, когда Малыш остановился прямо перед прилавком. Он не спешил говорить, сначала его тяжёлый взгляд пробежался по Броне, потом так же неторопливо осмотрел меня. Было в нём что-то оценивающее, но без явной агрессии. Скорее любопытство, смешанное с лёгким, почти незаметным удивлением. Малыш словно пытался сопоставить то, что ему рассказали, с тем, что видел перед собой. Затем его взгляд переместился на бумажные фонарики, задержался на аккуратно расставленных банках с краской. За спиной мужчины нетерпеливо топтались уже знакомые нам трое парней. «Приплюснутый» криво усмехнулся и подался вперёд, тыча в нас пальцем:

– Вот они, Малыш! Грязные…

Но договорить не успел. Не поворачивая головы, Малыш чуть заметно качнул подбородком в его сторону и бросил коротко, но с такой ледяной властностью в голосе, что подпевала тут же осёкся и попятился:

– Я не нуждаюсь в объяснениях, Гарри. Просто помолчи сейчас.

Голос у Малыша был низкий, с хрипотцой, но слова он произносил чётко и на удивление грамотно, без базарной брани. В его манере держаться, несмотря на очевидную принадлежность к криминальному миру, проскальзывало нечто от человека, знающего себе цену и не нуждающегося в лишней демонстрации силы. Да, Малыш был нагловатым, но в его наглости не было хамства. Мужчина снова перевёл на нас взгляд, и в уголках его губ мелькнула тень усмешки.

– Итак, это вы, те самые девицы, что решили нарушить порядок у меня на рынке?

Вопрос прозвучал без явной угрозы, скорее с плохо скрываемым интересом. Малыш чуть склонил голову набок, продолжая нас разглядывать.

– Только вот «порядок» у вас какой-то странный, – Броня оглядела его внушительную фигуру с ног до головы. – Ваши молодчики больше похожи на шайку мелких пакостников. Они нам угрожали, пытались испортить имущество. Это вы называете «защитой»? Расправляться с теми, кто-то не хочет платить дань непонятно за что?

На мгновение в глазах мужчины мелькнуло удивление, которое тут же сменилось чем-то другим – вниманием и оценкой. Его губы тронула едва заметная, почти хищная усмешка.

–А ты остра на язык, –наконец протянул Малыш с задумчивым любопытством. – Редко кто решается говорить мне такое в лицо.

– Правду говорить легко, – хмыкнула Броня, сложив на груди руки. – Как и воевать с женщинами.

–Правду говорить легко… –повторил он слова подруги, словно пробуя их на вкус. – Может быть. Но не всем хватает смелости её высказать. А насчёт «воевать с женщинами»… Война —это когда обе стороны готовы проливать кровь. Мой порядок – просто правила. Не хочешь играть по правилам – просто падаешь с доски.

Меня опять удивила манера его речи. Этот большой человек с кулаками размером с хороший кочан капусты, говорил не как типичный рыночный вышибала или бандит. Он явно обладал интеллектом и был образован.

– Отлично, – насмешливо произнесла Броня, смело глядя Малышу в глаза. – И чего нам ждать? Пожара? Побоев? Или уж сразу перо в бок?

Я замерла, ожидая чего угодно, но он просто смотрел на подругу. Несколько секунд, которые показались мне вечностью. Лицо мужчины было непроницаемым. А потом он просто взорвался смехом. Громким, раскатистым, таким неожиданным, что я даже вздрогнула. Малыш хохотал, запрокинув голову, и все смотрели в нашу сторону с жадным интересом. Перестав смеяться, он как-то странно усмехнулся, после чего сказал:

– Работайте. Никто вас больше не тронет.

Едва заметно кивнув сопровождавшей троице, Малыш развернулся и всё так же не спеша, пошёл обратно. Мы же стояли совершенно сбитые с толку. Это победа или начало новых неприятностей?

Глава 26

Закончив приводить в порядок торговое место, мы с Броней вынесли мусор. А потом, немного полюбовавшись на дело своих рук, отправились за продуктами. Уже завтра утром нужно сделать пробный выход с товаром, чтобы посмотреть, как пойдут продажи. Понравится ли народу то, чем мы надумали его кормить? И готов ли он будет нести нам свои деньги?

Когда всё по списку было куплено и уложено в тачку, мы решили вернуться домой не привычной дорогой, а сделать круг. Хотелось осмотреть окрестности, ведь города никто из нас практически не знал, да и не терпелось обсудить сложившуюся ситуацию.

– Как думаешь, что задумал этот Малыш? – задумчиво произнесла Броня. – Тип он непростой. Я бы даже сказала, очень непростой…

– Не знаю. Но с ним нужно держать ухо востро. Умный, хитрый, образованный… – ответила я, толкая перед собой тачку. – Это заметно по манере изъясняться, по взгляду. В его довольно привлекательной голове не просто проблески интеллекта, а его полное присутствие.

Мы свернули на узкую улочку, петляющую между складами и лавками, где торговля шла менее бойко. Эта часть рынка была ближе к порту, и здесь всё чаще встречались грузчики, крепкие мужчины с деревянными крюками, ждущие работу, или портовые служащие.

– Вот это и подозрительно! – воскликнула Броня. –Где он получил это образование? Удивительно!

– Ну почему же? Возможно, Малыш от природы любознательный, – усмехнулась я. – Вот и занялся самообразованием. Если так, то молодец. Чего уж…

– Много ты таких встречала среди бандитов? –скептически поинтересовалась подруга.

– Да я как бы и бандитов никогда не встречала, – я вспомнила, как попала в этот мир и добавила: – Напавшие на нас в ресторане не считаются. Это другое.

Вскоре мы вышли к широкой набережной. Слева тянулись бесконечные ряды причалов, у которых бок о бок стояли корабли всех размеров и мастей. От небольших рыбацких шхун, пахнущих рыбой и мокрой сетью, до величественных парусников с убранными парусами. Воздух здесь был совсем другим – солёным, пропитанным запахами просмоленной древесины и водорослей. Крики чаек смешивались со звуками жизни порта: стуком молотков, скрипом канатов, гулом голосов. Мы шли не спеша, наслаждаясь открывающимися видами и свежим морским бризом. Солнце искрилось на волнах, лёгкий ветерок трепал волосы.

– Сейчас бы на золотой песочек, с бокалом Prosecco… – мечтательно протянула Броня. – В купальнике в горошек…

– Фу, кислятина твоё Просекко… – скривилась я, на что подруга возмущённо фыркнула:

– Сама ты кислятина! Оно морозное… Вот так я чувствую.

– Придётся забыть. Хотя, возможно, здесь и имеется какой-то аналог. Саке ведь нашлось.

Мне на золотистый песочек тоже хотелось. Но, скорее всего, покажись мы здесь в купальниках, прилетит так —не расхлебаешь.

Пройдя ещё метров пятьдесят, мы оказались у части набережной, где стояли большие грузовые суда. Я никогда не видела настолько близко такие массивные корабли. Они казались неповоротливыми, их борта были исцарапаны и потёрты. И оставалось только догадываться, сколько морей ими пройдено. У одного из таких гигантов кипела работа: сверху медленно опускались белые объёмные тюки, а внизу их принимали грузчики. Разгрузка шла размеренно, почти механически. Десятки мужчин двигались синхронно, подхватывая груз и сваливая его в аккуратные штабеля на причале. Никто не переговаривался, не смеялся. Слышались только приглушённые шаги, скрип лебёдки и шорох волочащихся по земле тюков. Рабочие были с голыми торсами, в свободных штанах, их лица закрывали широкополые соломенные шляпы. Я обратила внимание, что загорелую кожу мужчин покрывала портовая пыль и какой-то странный ворс. Да они, похоже, разгружают хлопок!

У одного из грузчиков, молодого парня, который как раз принимал очередной мешок, я заметила на левом запястье узкую полоску грубо, серой ткани. И когда он поднял руку, чтобы поправить сползающий с плеча тюк, она слегка съехала, приоткрывая покрасневшую кожу. Это было похоже на то, будто её что-то долго сдавливало или натирало. Внутренний голос настойчиво зашептал, что я вижу то, чего не должна была. Мой взгляд метнулся к запястьям других рабочих, и всё внутри похолодело. У всех мужчин были подобные повязки… А ещё меня напрягло, что грузчики работают без обычных шуток, ругани и разговоров. Всё проходило в каком-то гнетущем молчании.

– Эй, вы! Чего уставились? Что вам здесь нужно? Нечего тут вынюхивать! Идите своей дорогой!

Из-за лоснящихся потом спин рабочих показалась высокая фигура. Это был мужчина средних лет в тёмной одежде и высоких начищенных сапогах. Он смотрел на нас цепким недовольным взглядом, засунув руки в карманы.

– Где это написано, что на корабли смотреть нельзя? – возмущённо поинтересовалась Броня. – Или у вас тут какие-то секреты?

Мужчина нахмурился ещё сильнее, его лицо стало каменным.

– А хоть бы и так. Ну-ка, пошли отсюда! – процедил он, медленно приближаясь. – Не то я могу вам помочь.

–Бронь, давай уйдём! –тихо, но настойчиво сказала я, увлекая подругу за собой. – Не связывайся!

Что-то во всём этом было не так, и не стоило привлекать к себе лишнего внимания.

– Ты чего? – подруга удивлённо взглянула на меня, когда мы отошли на приличное расстояние. – Чтобы он нам сделал? Тоже мне…

– Слушай, похоже, этих рабочих держат в кандалах! – я, наконец, высказала свои подозрения. – Я заметила на их запястьях одинаковые серые тряпки. У одного парня она съехала, а под ней следы! Будто от оков!

– Да? – Броня несколько минут шла молча, а потом вдруг сказала: – А ведь из того корабля разгружали хлопок… Понимаешь, к чему я веду?

Я понимала.

Госпожа Доротея встретила нас у дверей магазина. Они с сэром Реджинальдом сидели на ажурной скамье и наблюдали за прохожими.

– Ну, как дела? – старушка поднялась нам навстречу. –Всё сделали?

– Всё, – кивнула я. – Завтра можно начинать торговлю.

– Отлично! Значит, мы с сэром Реджинальдом первые попробуем ваши деликатесы! – хозяйка радостно потёрла руки. –Эх, хорошо, что я именно вас пустила на квартиру! Люблю вкусно поесть!

Она подхватила корзину с котом и, открыв дверь, уже было подняла ногу, чтобы переступить порог, но тут Броня сказала:

– Госпожа Доротея, сегодня мы познакомились с Малышом.

Старушка резко повернулась.

– К вам сам Малыш подходил? О, как быстро подсуетились!

– Сначала его шпана, – подруга в двух словах рассказала, что предшествовало появлению рыночного авторитета. –Ну а потом и сам главарь пожаловал.

– Давайте в дом. Там поговорим, – госпожа Доротея взмахнула тростью, подгоняя нас. – Только тачку в сарай поставьте!

Мы с Броней занесли продукты на кухню, поставили чайник. Когда он закипел, весело постукивая крышечкой, вошла хозяйка. Усевшись на стул, она похлопала по коленям, приглашая кота, после чего сказала:

– У меня никогда не было проблем с Малышом. Я слышала, что его люди собирают дань с торговцев. Но ко мне ни разу никто не подходил. Не знаю, может, они думали, что с меня брать нечего… Да только в городе все знают, что я владею антикварным магазином. А может, не цеплялись, потому что старая… Благородство проявляли.

Старушка хрипло засмеялась, а потом спросила:

– И что же Малыш сказал вам?

– Сказал, что никто нас не тронет, и мы можем спокойно торговать, – ответила я, посмеиваясь. – Броня ему отпор дала. Видимо, понравилась.

– Ой! Скажешь тоже! – фыркнула подруга, но её щёки покрылись предательским румянцем. – Криминальные элементы не в моём вкусе!

– Кстати! Госпожа Доротея, Малыш этот уж очень не похож на простого бандита! – я с любопытством взглянула на старушку. –Выражается словно настоящий джентльмен.

– Ещё бы! – хмыкнула она, хитро стрельнув в нас глазами. –Малыш вам не простой бродяга с улицы!

– Та-а-ак… А кто же? – Броня уселась напротив хозяйки и нетерпеливо поёрзала на стуле. – Его зовут Адриан Демор, – старушка сделала паузу, довольная произведённым на нас впечатлением.

– Что? – я не верила своим ушам. – Малыш —родственник главы Тайной Канцелярии?!

– Скажу больше… Адриан – младший сын Себастьяна Демора. И брат Феликса, – госпожа Доротея обвела нас прищуренным взглядом. –А? Как вам история?

– Но как такое возможно? – изумлению Брони не было предела. – Имея такого отца, податься в бандиты?! Получается, Малыш тоже лорд?

– Верно. Но, знаете ли, мои дорогие, не все дети аристократов рождаются под счастливой звездой, – тяжело вздохнула госпожа Доротея. – Первая жена Себастяна, мать Феликса, умерла ещё до нашей с ним встречи. А сразу после того как мы расстались, мой любовник по настоянию отца женился на молоденькой девушке из благородной семьи. Тихой и спокойной. Но Себастьян не любил её… Мне даже кажется, что он испытывал к ней отвращение… Адриан рожден в браке без любви. С самого рождения он был нежеланным. Лишним. Мальчик получал должное образование и всё то, что полагалось отпрыску дворянского рода. Но оставался одиноким и никому не нужным. Его мать ушла в религию, и ей не было никакого дела до Адриана. А у Себастьяна был только один сын Феликс, – грустно покачала головой Доротея. – И когда Малыш понял, что отец никогда не примет его, просто ушёл. Парень брался за самую тяжёлую работу. Таскал мешки в доках, копал землю, чистил конюшни. Но за грязную работу много не платили. И чтобы заработать денег, Адриан нашел другой способ. Бои. Подпольные, жестокие. Он дрался за возможность прожить ещё один день. И научился побеждать. Вот откуда его сила и вот откуда его грамотность.

Госпожа Доротея замолчала. Мы тоже молчали, шокированные услышанным.

Глава 27

Мы проснулись ещё до рассвета. Умылись прохладной водой и взялись за приготовление уличной еды. Броня разожгла очаг, и я начала с корокке. Поставила варить картофель в мундире, мелко порубила куриное мясо, нарезала лук. Когда картофель сварился, я его почистила и потолкла, добавив зажарку из лука и мяса. Потом сформировала аккуратные котлетки. Обваливая в панировке, я опускала их в шипящее масло и обжаривала до золотистой корочки. Затем пришла очередь карааге – блюдо, которое так понравилось госпоже Доротее. Последним я приготовила куриный кацу. Отбила мясо, обваляла его в муке, яйце и в сухарях-панко. Их я приготовила ещё с вечера. Нарезала белый хлеб, подсушила его в духовке и размельчила с помощью скалки. Но не мелко, как обычные панировочные сухари, а на более крупные кусочки.