Дерзкий. Тише-тише.. Нас услышат
Пролог
– Эй! Выпустите меня отсюда! – мой голос разносился по душевой, жалобно и звонко, отражаясь от кафельных стен.
Ладони жгло от стуков по холодной двери, дыхание сбивалось, а в груди болезненно колотилось сердце.
– Вам что, совсем делать нечего?!
Ответом стал тихий, ехидный смешок, который вызвал у меня приступ злости, смешанной с паникой.
Ненавижу замкнутые пространства…
Я стояла посреди душевой, в одном лишь мокром полотенце, волосы неприятно липли к плечам и спине. Одежды нигде не было видно – её явно кто-то забрал. Гнев, стыд и беспомощность бурлили во мне, заставляя руки дрожать.
Опять эта чертова «элитка», опять подонок с его друзьями. Боже, когда это уже закончится?
Резко погас свет, и всё пространство утонуло в темноте. Мышцы напряглись, дыхание замерло на вдохе, кровь застучала в висках так громко, что перекрыла все остальные звуки.
– Эй! Хватит! Это не смешно, слышите?! – крикнула я, но голос прозвучал слабо и растерянно. Темнота давила на меня, словно кто-то закрыл ладонью глаза, не позволяя видеть и понимать, что происходит вокруг.
И вдруг…
Гнетущую тишину прорезали шаги… Медленные, уверенные, пугающие. Холодок страха пробежал вдоль позвоночника, а в желудке словно что-то тяжёлое перевернулось.
Я застыла в центре раздевалки душевой и попыталась выдохнуть спокойно, но получилось лишь нервно и прерывисто.
– Кто там? – прошептала я едва слышно, сама пугаясь собственного голоса.
Ответа не последовало… Только шаги приближались, заставляя меня сжиматься от страха ещё сильнее. Внезапно я почувствовала чужое присутствие совсем рядом, ощутила тепло чужого тела и тяжесть взгляда, хотя вокруг по-прежнему царила кромешная тьма.
Сильные руки мягко, но властно прижали меня к себе спиной. Я вздрогнула, сердце пропустило удар и застучало ещё быстрее. От тела незнакомца исходил знакомый аромат – терпкий, дерзкий, почти вызывающий и… сводящий с ума.
– Тише-тише… – жаркий шёпот обжёг кожу возле уха, и внутри меня мгновенно вспыхнуло странное и пугающее волнение, а кожа покрылась мурашками. – Нас услышат.
Я знала этот голос… Знала и ненавидела всей душой!
Рома Волков.
Гад, превративший мою жизнь в ад!
Глава 1
Дарина
Когда я впервые переступила порог этого чёртового университета, почувствовала себя так, будто случайно попала на светскую вечеринку в поношенных джинсах.
Здание было огромным и вычурным, с колоннами и мраморным полом, сияющим от идеальной чистоты. Я оглядела холл и поняла, что мой старенький рюкзак с потёртыми лямками явно выбивался из общей роскоши.
На самом деле универ пафосно назывался Prestige International University, или просто «Элитка», как привыкли называть его студенты. Здесь учились отпрыски богатейших семей, наследники корпораций и дети политиков, которым само собой полагалось быть лучше всех. Кроме них, в качестве исключения, попадали и такие, как я – так называемые «броуки», студенты-стипендиаты, которым повезло получить грант за отличную учёбу или победы на олимпиадах. Это было место, где деньги и связи решали абсолютно всё, и если ты сюда попадал без всего этого багажа – тебя ждала ежедневная борьба за выживание и право считаться хотя бы человеком.
И вот… я здесь. Простая девчонка, без золотой ложки в зубах и на своих двоих, чудом получившая грант, пытаюсь слиться со стеной и не привлекать к себе внимания…
Вокруг мелькали уверенные, надменные лица студентов, одетых в такие бренды, названия которых я могла произнести разве что по слогам. Казалось, они были созданы специально, чтобы напоминать мне о моём месте в социальной иерархии.
Да-да, Дарина. Дно – это прямо и налево…
Хотя, если учитывать стоимость шмоток этих расфуфыренных мажоров… Лучше бы деньги отдали в приют какой-нибудь, ей богу…
Я сжала кулаки, глубоко вдохнула и направилась в приёмную комиссию.
Очередь двигалась медленнее, чем касса в супермаркете перед Новым годом. Мои нервы были на пределе, а в руках уже успела появиться влажная дорожка от потных ладоней.
– Ручку дать? А то скоро ногти сгрызёшь, – раздался ироничный голос рядом.
Я обернулась и встретила лукавый взгляд девушки с длинными русыми волосами, собранными в небрежный пучок. Она была одета просто, но со вкусом, и от неё веяло каким-то удивительным спокойствием, которого мне так не хватало.
– Дай две, на всякий случай, – съязвила я, принимая ручку, и почувствовала лёгкое облегчение.
– Лера, – улыбнулась она, протягивая руку. – Вид у тебя такой, будто уже собираешься сбежать.
– Дарина, – усмехнулась я в ответ. – Поверь, мысли были.
Кто ж знал, что это знакомство окажется одним из самых фундаментальных на этом этапе жизни?
Спустя пару дней мы с Лерой уже жили в одной комнате общежития. Комната напоминала стандартную студенческую общагу, только с претензией на роскошь: светлые стены, две двухъярусные кровати, встроенные шкафы и даже коврик у двери. Единственное окно выходило на внутренний дворик, и вечером было слышно, как шумно веселится элитная молодёжь. Лера оказалась классной соседкой, тихой и понимающей, всегда чувствующей, когда стоит оставить меня в покое.
Но нашу идиллию в этом году, аж на втором курсе, нарушили ещё две девушки: Алиса и Стефа.
Интересно, что же могли натворить эти барышни, чтобы их выселили из комнат и переселили в другую? Обычно в общаге, как мы уже с Лерой поняли, каждая комната закрепляется за студентом с начала обучения и заканчивая… если вообще заканчивая.
Алиса была яркой блондинкой с безупречной укладкой и презрительным выражением лица, словно её постоянно окружали неудачники. Она явно привыкла к роскоши, даже несмотря на то, что сейчас жила в общежитии. Каждый её жест буквально кричал о том, что это место явно ниже её уровня.
Стефа же была полной её противоположностью – высокая брюнетка с острыми чертами лица и жёстким взглядом, за которым читалась постоянная настороженность. Казалось, что каждую минуту она была готова отражать атаки со всех сторон.
– Дарин, ты там рожаешь что ли? – раздражённый голос Алисы заставил меня подпрыгнуть.
Я тяжело вздохнула и бросила быстрый взгляд в зеркало, и моё отражение уставилось на меня с нескрываемым укором.
Бледное, немного заострённое лицо, слишком большие серо-зелёные глаза с заметными синяками под ними от хронического недосыпа и тревог. Тёмные, чуть вьющиеся волосы, которые упорно отказывались лежать ровно, постоянно выбиваясь в беспорядочные пряди. Слишком худая, слишком бледная и абсолютно не похожая на тех идеальных девушек, которые гордо дефилировали по коридорам университета в одежде, стоимость которой явно превышала годовой бюджет небольшой деревенки в Воронежской области.
«Да уж, идеальная мишень для местной элиты… И в этом году тоже», – подумала я, отворачиваясь от зеркала и стараясь больше не думать о своих очевидных недостатках.
– Уже иду, ваше высочество, – проворчала я, выходя из ванной и избегая её ледяного взгляда.
– Может, график на стену повесим? Или очередь в душ по талончикам сделаем? – съязвила Стефа, не поднимая глаз от ноутбука. – А то скоро свершится кровопролитие, не меньше…
– Душ в общаге – привилегия, которую можно получить только в честном бою, – протянула Лера, уставившись в учебник. – Удачных вам голодных игр!
Я хихикнула себе под нос, схватила учебники и быстро направилась к выходу, не желая продолжать бессмысленные споры. Лера отпросилась с первой пары к врачу, поэтому мне предстояло познавать азы техники ведения переговоров и методы разрешения международных конфликтов в гордом одиночестве… Но! Сначала кофе!
Чиллаут был тем местом, где мне хотелось проводить меньше всего времени. Здесь было слишком ярко, слишком шумно и слишком пафосно. Стеклянные столы, мягкие диваны и дизайнерские светильники – казалось, будто ты оказался в дорогом кафе, а не в студенческой столовке. Запах свежего кофе и выпечки смешивался с дорогими духами и высокомерными взглядами. Я старалась занимать самый дальний угол, чтобы минимально привлекать к себе внимание.
Но спокойствие в этот день закончилось быстрее, чем я ожидала.
– Ой, прости! – театрально вскрикнула девица, «случайно» толкнув меня и опрокинув горячий кофе прямо на моё платье.
Щёки загорелись от унижения, а в горле встал комок. В голове пронеслась мысль, что подобные выходки явно стали любимым развлечением местных мажорок. Отчаяние смешивалось с яростью, и мне пришлось сильно постараться, чтобы не разреветься прямо здесь и сейчас.
– Серьёзно? У тебя с координацией хуже, чем у пьяного котёнка, – процедила я, пытаясь сдержать слёзы.
За соседним столом захихикали девушки, которых я мысленно окрестила «клубом миллионерш».
– Твое платье уже ничего не испортит, дорогуша, – хихикнула та, кто лишил меня лишнего часа на сон сегодня вечером… Стерва!
– Что здесь происходит? – резко спросила Стефа, появившаяся словно из ниоткуда.
Честно говоря, впервые видела ее в таком состоянии… Глаза сверкают праведным гневом, да и вообще… Моя соседка явно была не в духе.
– Разрешение у тебя спросить надо было? – начала было свое выступление моя обидчица, но Стефа ее тут же перебила.
– Серьёзно? Тебе стоит быть осторожнее, дорогуша, – передразнила она интонацию девчонки, – если будешь такой неуклюжей, то завтра весь универ узнает, как ты провела лето с командой старшекурсников. Думаю, тебе будет сложно объяснить это своему парню, – спокойно, но уверенно сказала Стефа.
Лицо девушки побелело, и она молча удалилась, бросив на меня злой взгляд.
– А ты откуда знаешь, что она там делала? – тихо спросила я, чувствуя себя слегка глупо.
– А я не знаю, – усмехнулась Стефа, пожимая плечами. – Просто с такими, как она, всегда работает.
Я невольно улыбнулась, чувствуя тёплую волну благодарности.
Может, и получится выжить здесь. Хотя что-то мне подсказывало, что это еще цветочки… Ягодки впереди.
Глава 2
Дарина
– Черт… Я же опаздываю, – кинув взгляд на старые наручные часы, я махнула рукой своей неожиданной союзнице.
Стефа никогда не проявляла инициативы на какое-то более личное общение, хоть и знакомы мы с ней были не так давно… И это утро явно выходила за рамки привычного, что заставляло задуматься, какие еще неожиданные повороты для меня готовит этот день?!
Выбежав из «Чиллаута», я чувствовала себя так, словно только что попала под дождь из горячего кофе и унижений.
Одежда мокрая, настроение в минусе, а перспектива опоздать на первую пару становилась всё реальнее с каждым шагом. А я не могла себе этого позволить… Я и так была тут на птичьих правах. Любой косяк – добро пожаловать в хрущевку к тете, к вечным придиркам и ежедневному страху попасться на глаза ее очередному кавалеру…
В голову лезли исключительно яркие эпитеты в адрес девицы, устроившей это позорище.
«Клуб миллионерш», будь он неладен!
Добежав до первого попавшегося зеркала в коридоре, я бросила быстрый взгляд на себя и поняла, что выглядеть прилично уже не получится. Пятно от кофе расплылось на платье, превращая меня в ходячую катастрофу. Единственным выходом было запахнуть сверху кофточку, надеясь, что никто не заметит этот модный провал года.
– Шикарно, Дарина, – пробормотала я, пытаясь хоть как-то привести себя в порядок. – Ты – звезда.
Желудок громко напомнил о том, что завтрак благополучно завершил свою жизнь на полу столовки. Денег на второй банально не было.
– Ну и фиг с ним, как-нибудь переживу. Зато стройной буду, – ухмыльнулась я своим мыслям, пытаясь хоть как-то приободриться.
К моменту, когда я добралась до аудитории, лекция по международной безопасности уже началась. Я тихонько вошла в класс, надеясь остаться незамеченной, и сразу почувствовала десятки оценивающих взглядов.
Отлично, ещё немного всеобщего внимания – это как раз то, чего мне не хватало.
Стараясь не поднимать глаз, я села на первое попавшееся место, но неприятное ощущение чужих взглядов так и не отпускало. В груди что-то неприятно сжалось, а щёки запылали от стыда. Казалось, моё лицо сейчас идеально подходило по цвету к пятну на платье.
– Утро начинается с кофе? – с едва слышным смешком прошептала Алиса, оказавшаяся рядом.
– Ага, – процедила я сквозь зубы, стараясь сосредоточиться на лекции.
Но сосредоточиться не получилось. Я чувствовала себя как загнанный зверёк среди хищников, готовых наброситься при первой возможности. А ещё этот дурацкий запах кофе, пропитавший моё платье, постоянно напоминал о случившемся.
Когда лекция закончилась, я быстро схватила учебники и рванула к выходу, отчаянно надеясь раствориться в толпе студентов. Но судьба решила по-другому.
Прямо у двери я буквально налетела на кого-то, чуть не уронив конспекты на пол. Подняла взгляд и тут же замерла, словно ударенная током.
Передо мной стоял Рома Волков собственной персоной, с его фирменной ухмылкой и взглядом, который невозможно спутать ни с каким другим.
На самом деле конкретно этот мажорчик был чем-то вроде местного полубога.
Богатый, самоуверенный и опасный, он прекрасно знал, что одним его взглядом мечтают быть одарёнными девчонки всего универа.
Высокий, широкоплечий, с яркими, немного жесткими чертами лица и пронизывающим взглядом серо-голубых глаз, от которых по коже начинали бегать мурашки. Добавьте сюда дерзкую улыбку, самоуверенные движения и привычку смотреть на всех свысока – и получите идеальный портрет героя девичьих снов и кошмаров одновременно.
Сын строительного магната, для которого выкинуть людей на улицу было проще, чем подписать чек, и светской львицы, которую я видела только в глянце. Правда… говорят, что она и не была его матерью, а лишь мачехой, но… какое мне до этого дело, правда?
Он будто дышал другим воздухом, и был тем, кого я должна ненавидеть всеми фибрами души. Но… Чёрт, я не могла игнорировать, что каждый раз, сталкиваясь с ним взглядом, моё сердце сбивалось с ритма и начинало колотиться как сумасшедшее.
Раздражение, гнев, презрение – да. Но где-то глубоко внутри, в том самом месте, о котором не хочется даже думать, рождалось что-то ещё. Что-то опасное, запретное, притягательное и абсолютно неправильное. И каждый раз я со злостью заталкивала эти чувства куда-то на самое дно души, стараясь забыть об их существовании.
Сердце тут же пропустило удар и забилось ещё быстрее. Он лениво осмотрел меня с ног до головы, задержавшись на пятне от кофе. В его глазах мелькнуло что-то непонятное, почти презрительное.
– Под ноги смотреть не умеем? – лениво протянул он.
Я ощутила, как кровь бросилась к щекам, яростно горя от смущения и гнева одновременно. Хотелось ответить что-то едкое, язвительное, но слова застряли в горле, а тело буквально парализовало. Это был первый раз, когда мы столкнулись настолько близко, и я не была готова к такому мощному всплеску эмоций.
– Извини, – пробормотала я, ненавидя себя за проявленную слабость.
Он ещё раз с неприкрытым сарказмом взглянул на моё платье и шагнул в сторону, освобождая проход. Я быстро проскользнула мимо, чувствуя, как его взгляд прожигает меня насквозь.
Ненависть к Волкову и ко всей его свите резко возросла в несколько раз.
Квартет… Да чтоб им провалиться!
Кто он такой, чтобы смотреть на меня с таким презрением? Что он вообще знает обо мне и моей жизни?
Внутри закипала злость, и в этот момент я окончательно решила – больше никакой жалости к себе, никаких отступлений. Пускай я не принадлежу к их миру, но я точно не дам им растоптать себя.
Следующая лекция прошла в полнейшем тумане. Я не могла сосредоточиться ни на одном слове преподавателя, бесконечно прокручивая в голове момент столкновения с Волковым. В груди снова разливалась смесь стыда и ярости, и я не могла понять, чего же больше – злости на него или на саму себя за глупую реакцию.
Когда наконец-то пары закончились, я медленно направилась обратно в общежитие. Идти хотелось как можно медленнее, будто это могло отсрочить возвращение в реальность, где моё положение было не лучше, чем утром.
В голове крутилась только одна мысль: сегодняшний день стал абсолютной катастрофой. Но в глубине души я знала – это только начало.
Второй курс в Элитке… Я обязана выжить!
Глава 3
Дарина
Когда я, наконец, добралась до общежития, уже стемнело.
День оказался настолько убогим, что даже мои старые, видавшие виды кеды, казалось, начали жалобно скрипеть под ногами. Я буквально заползла в нашу комнату, мечтая только об одном – рухнуть на кровать и никогда не вставать.
– Ты марш-бросок бежала? – подняв глаза от учебника, спросила Лера с привычной лёгкой иронией в голосе, но тут же нахмурилась, заметив моё лицо. – Что случилось-то?
– Всё случилось, – выдохнула я, сбрасывая рюкзак на пол и садясь на край кровати. – Кажется, я скоро стану главной звездой местного цирка.
– Ну, это даже интересно, – улыбнулась она, явно пытаясь разрядить обстановку. – Слушай, не бери в голову. Эти мажоры – просто декорации. Красивые, дорогие, но пустые, как воздушные шарики. Ты круче их всех, поверь мне.
Я хмыкнула, понимая, что Лера права, но обида всё равно где-то глухо саднила в груди.
– Да уж, особенно когда я похожа на ходячий кофейный автомат.
– Не драматизируй, – фыркнула Алиса, крася ногти в ярко-красный цвет и, не отрывая взгляда от маникюра, добавила: – Если бы ты перестала выглядеть как бездомный щенок, то, может быть, и мажоры перестали бы над тобой издеваться.
От этих слов я вздрогнула, будто меня облили холодной водой.
– А ты бы перестала вести себя как сучка, может и люди бы потянулись, – резко вмешалась Стефа, убирая ноутбук и уставившись прямо на Алису. – А то живешь среди нас, а все корону никак не снимешь.
– Кто бы говорил, – Алиса взмахнула кисточкой и взглянула на неё презрительно. – Хотя чему удивляться, броуки держатся друг за друга. У вас, бедных, своя атмосфера.
– Алиса, успокойся, – строго одёрнула Лера.
– Я спокойна, – с издёвкой сказала Алиса, возвращаясь к маникюру. – Просто констатирую факт. Дарина выглядит так, что к ней все относятся соответственно.
– Зато ты выглядишь так, будто специально нарываешься на драку, – холодно ответила Стефа, прищурив глаза. – И однажды тебе дадут по шапке, помяни мое слово.
Алиса резко вскочила с кровати, и атмосфера в комнате накалилась до предела. Я стиснула зубы и отвернулась, чувствуя, как закипает внутри злость и раздражение от постоянных ссор.
– Да идите вы обе, – тихо выдохнула я, чувствуя, как по щекам начинают предательски жечь слёзы. – Устала от вас.
Не дожидаясь ответа, я резко поднялась, схватила куртку и вышла в ночь.
Работа уборщицей в музее естествознания – моё маленькое ночное спасение и проклятие одновременно. Холодные пустые коридоры, бесконечные экспонаты, которые казались теперь почти родными, и абсолютная тишина, в которой я могла хотя бы на пару часов спрятаться от всего этого безумного мира. Но сегодня даже музей казался не таким дружелюбным, как обычно.
Тряпка в руках тяжело двигалась по стеклу витрин, отражение в них было жалким и унылым. Мысли бесконечно кружились вокруг моего положения: каждый день борьба за выживание, постоянный страх оказаться обратно у тёти, которая никогда не упускала возможность напомнить, какая я неудачница и нахлебница.
После смерти родителей жизнь разделилась на до и после. У тёти были бесконечные придирки, упрёки и постоянный поток её мерзких кавалеров, которых приходилось избегать, запираясь в комнате. Это был ад, из которого я вырвалась только благодаря учёбе, олимпиадам и одержимости идеей поступить сюда. И сейчас удержаться здесь – было единственным способом не вернуться обратно в эту клоаку.
После работы, возвращаясь поздно ночью в общежитие, я шла через тёмную стоянку, пытаясь привести мысли в порядок. Прохладный ночной воздух обжигал лицо, и я натянула капюшон поглубже, стараясь спрятаться от всего мира.
И тут взгляд наткнулся на знакомый автомобиль – дорогой, чёрный, блестящий под светом фонарей. Сердце замерло, а ноги сами понесли меня вперёд.
Я впервые в жизни видела этот автомобиль, но словно шестым чувством поняла, кому он принадлежит…
Рома Волков сидел за рулём, увлечённо целуя какую-то эффектную блондинку, чьи тонкие пальцы зарывались в его волосы. Я застыла на месте, чувствуя, как дыхание сбивается, а внутри разгорается огонь, который я совсем не хотела ощущать.
В груди вспыхнуло странное, болезненное ощущение, заставившее меня застыть на месте. Злость смешалась с чем-то ещё – неприятным и острым, словно ледяная игла вонзилась прямо в сердце.
– Вот же… кобелина! – прошептала я, чувствуя, как внутри меня разгорается пожар, причины которого я не хотела осознавать. Он просто мажор, просто ещё один богатенький засранец, которому плевать на чужие чувства. У него же точно была девушка…
Отводя глаза, я развернулась и быстро пошла прочь. Но в голове продолжал всплывать образ целующегося Волкова. Горечь и раздражение смешивались с необъяснимой, глухой болью. Чем больше я старалась не думать об этом, тем ярче становилось воспоминание.
– Да плевать мне на него! – сказала я самой себе, ускоряя шаг.
Но сердце продолжало колотиться сильнее, выдавая истинные эмоции. Я понимала, что это только начало, и впереди ждёт ещё много неприятных сюрпризов…
Так, Дарина. Хватит! Не до этого тебе сейчас. На такую как ты, такой как он никогда даже не взглянет серьезно! Спрячь свое сердце и прекрати мечтать.
Глава 4
Рома
Я вдавил педаль газа в пол, чувствуя, как машина мгновенно отреагировала, рванув вперёд. Городские огни проносились за окном бешеной чередой цветных пятен. Тело требовало адреналина, эмоций, чего угодно, что заставило бы забыть всё, что случилось сегодня. Особенно – эту мелкую, вредную девчонку, которая почему-то никак не выходила из моей головы.
Ну что за фигня со мной творится?
Я раздражённо сжал руль, припоминая сцену на парковке. Её лицо с этим глупым, удивлённым и растерянным выражением до сих пор стояло перед глазами, и это бесило неимоверно.
Я даже узнал как ее зовут, за каким-то хером…
Дарина – обычная девчонка, таких в универе пруд пруди, и точно не стоит моего внимания. Броук, стипендиатка, без стиля и денег – это не мой уровень. Почему она вообще задела меня настолько, что я не могу выбросить её из головы?
Сжав зубы, я попытался переключиться на воспоминание о сегодняшней победе над Артуром. Но вместо удовлетворения, на которое я рассчитывал, почувствовал лишь пустоту и странное раздражение. Как будто выиграл не я, а кто-то другой. Эта чёртова ситуация с этой броук заставила меня сомневаться даже в таких простых вещах.
Зазвонил телефон, я бросил короткий взгляд на экран и раздражённо скинул вызов от Насти. Её навязчивость уже начинала бесить, а после того, как я утром стал свиделем ее хамского поведения с этой замарашкой, даже разговаривать с ней было неприятно.
С чего это вдруг меня начало волновать, кто и как обращается с простой броук? Это абсолютно не моё дело.
Я резко припарковался у круглосуточного магазина и вышел из машины, глубоко вдыхая холодный ночной воздух. Нужно было взять что-нибудь выпить, чтобы немного охладить свои мысли. Когда я возвращался обратно, из кустов неподалёку раздалось жалобное, едва слышное мяуканье. Я нахмурился, пригляделся и увидел там маленький комок шерсти, который, казалось, дрожал всем телом.
– Серьёзно? – проворчал я себе под нос, не веря, что вообще на это повёлся. Но всё-таки подошёл ближе и увидел крохотного котёнка, мокрого и грязного, с большими испуганными глазами.
– Ты чего тут сидишь, кошак? – тихо спросил я, наклоняясь и подбирая его на руки. Котёнок тут же забился в мою ладонь и жалобно замяукал ещё громче.
– Бля, только этого мне не хватало, – усмехнулся я, чувствуя, как маленькое тельце прижимается ко мне в поисках тепла.
Никогда не думал, что буду спасать каких-то животных, но почему-то именно этот момент оказался единственным приятным событием за весь день. Я аккуратно положил котёнка на пассажирское сидение и завёл машину.
– Считай, тебе повезло, – сказал я своему новому попутчику, поглаживая его по голове. – Теперь ты будешь жить у мажора. Это получше, чем сидеть в кустах.
Ехал домой, чувствуя странное тепло внутри, смешанное с лёгким раздражением на самого себя.
Что со мной происходит? С каких это пор я начал подбирать животных с улицы и думать о каких-то простых девчонках из общежития? Мне нужно срочно собраться и перестать вести себя, как идиот.
А лучше трахнуть какую-нибудь максимально простую телочку, которая не будет задавать лишних вопросов и совокуплять мне мозг…
Блять. Нет. На следующей неделе мне надо сдать два экзамена, а трахаться в такие периоды мне запрещено. Кровь от мозга перетекает в пах капитально…
Дома я осторожно пронёс котёнка в свою комнату, стараясь не привлекать внимания отца и его Ритуси.
Последнее, чего я хотел – выслушивать их очередную лекцию о том, как я должен себя вести и какие правила соблюдать.
Посадив котёнка на кровать, я внимательно рассмотрел его. Маленький, серый, с белыми лапками и огромными глазами, он смотрел на меня так, будто благодарил за спасение.
– Только не думай, что я теперь буду тебе мамочкой, – усмехнулся я, доставая из шкафа старый свитер, чтобы постелить ему. – Хотя, признаюсь, вид у тебя такой, что хочется тебя от всего защищать.
Внезапно мысли вернулись к Дарине, к её глазам, наполненным гордостью и болью, когда я нагло осматривал её испорченное платье. Что-то ёкнуло в груди, и я раздражённо тряхнул головой, отгоняя эти мысли.
– Чёрт, кошак, – пробормотал я, поглаживая малыша по голове. – Похоже, сегодня ты единственный, кто смог хоть немного привести мои мысли в порядок.
Я лёг на кровать, глядя в потолок и слушая тихое мурлыканье маленького комочка, уютно устроившегося рядом.
Несмотря на усталость и раздражение, где-то глубоко внутри меня стало тепло и спокойно. Это было так непривычно и так странно, что я почувствовал себя ещё больше запутавшимся.
Но почему-то сейчас я не хотел думать ни о чём другом.
Просто лежал и гладил котёнка, позволяя себе, впервые за долгое время, побыть хоть немного самим собой.
Глава 5
Рома
Проснувшись утром, я на автомате бросил взгляд на свитер, лежащий на полу рядом с кроватью. Маленький серый комок шерсти мирно посапывал, свернувшись клубочком. Уголки губ сами собой потянулись вверх, но я быстро одёрнул себя.
«Хватит с тебя, Ромыч. Вчера был просто эмоциональный глюк. Вернись в реальность».
Обычно маска «пофигиста и хамоватого мажора» надевалась так же легко, как новая пара кроссовок. Я привык быть таким – дерзким, наглым, вызывающим раздражение и зависть у всех вокруг. Но почему-то сегодня даже она сидела не так комфортно, как обычно.
На территории универа меня уже ждал «бешеный квартет» – мои пацаны, те самые, кто привык считать меня своим лидером. Егор, Платон и Владлен уже разложились на лавке во дворе, лениво обсуждая последние новости.
– Опа, гляньте-ка, наш Волчара пожаловал! – издевательски протянул Платон, кидая на меня насмешливый взгляд. – А чё это у тебя рожа такая помятая, Волков? Вчера был тяжёлый день?
– Твой сарказм в десять утра – это уже перебор, Платоша, – парировал я, расслабленно садясь рядом с ребятами и принимая максимально пофигистичный вид. – Лучше бы позаботился о себе, выглядишь, будто ночью твоя левая рука была единственной женщиной, согласившейся на близость.
Ребята громко заржали, Владлен хлопнул Платона по плечу, а Егор покачал головой, ухмыляясь.
– Ты сегодня в ударе, бро, – подмигнул мне Владлен. – Только вот что-то ты в последнее время странный стал. Что-то или кто-то тебя напрягает, Ром?
Я натянуто усмехнулся, внутренне напрягаясь. Эти черти всегда чувствовали, когда со мной что-то не так.
– Просто заскучал, – равнодушно протянул я. – Всё слишком предсказуемо в этой нашей богадельне.
– Да? – прищурился Егор. – А нам тут одна птичка на хвосте принесла, что тебя эта новая броук зацепила? Дарина Чернова вроде бы её зовут.
Сердце предательски ёкнуло при упоминании её имени, но я лишь ухмыльнулся, старательно скрывая любые эмоции.
– Броук? Вы серьёзно? Эта девочка меня не больше напрягает, чем потерянная зажигалка, – равнодушно бросил я. – И что это за болтливая и склонная к фантазиям птичка? Что в моем поведении ей дало понять, что я неровно дышу к бродяжке?
– Ну-у-у, – протянул Владлен, – она говорят снесла тебя, выходя из аудитории, а ты даже ухом не повел… Непорядок, бро. Надо учить таких кисок послушанию и внимательности.
– По-моему она случайно, – огрызнулся я, чувствуя как внутри нарастает напряжение.
Блять, неужели я создаю впечатление такого гада?
– А по-моему, Волков, – ухмыльнулся Платон, ехидно поглядывая на меня, – она тебя конкретно зацепила. Ты на неё смотришь, как голодный на бургер. Я еще в Чиллауте вчера заметил, что утренний конфликт этой мышки с фрейлиной твоей благоверной, мимо тебя не проскользнул, хотя ты обычно слеп к бабским разборкам.
– Ты её видел вообще? – фыркнул я, стараясь придать голосу максимальное презрение. – Я, конечно, всё понимаю, но у меня есть хотя бы базовые стандарты.
Внутри неприятно дёрнулось, словно я сказал что-то не то. Я вспомнил её глаза, удивлённые и растерянные, полные злости и одновременно какого-то невысказанного вызова.
– Короче, Волков, чтобы ты снова стал нормальным, мы придумали кое-что интересное, – хитро протянул Владлен. – Помнишь наши старые игры? Предлагаем тебе развлечение: устроим этой броук публичный экшн. Унизим так, чтобы больше не высовывалась. Согласен?
Сердце сбилось с ритма. Что-то внутри напряглось, появилось неприятное чувство, похожее на укол совести. Я попытался отогнать это ощущение, но оно цеплялось и не отпускало.
– С чего это вдруг? Она и так выглядит как недоразумение, – попытался я сохранить маску, но ребята смотрели на меня с явным ожиданием.
– Ты что, струсил, Волков? – холодно усмехнулся Егор, резко глядя мне в глаза. – Или, может, эта броук действительно тебе в душу запала? Так ты скажи, мы отстанем. Ну-у-у, или Платон поставит зарубку на кровати с ее именем и все будут довольны.
Парни заржали, а я непроизвольно скрипнул челюстью.
Признаваться в том, что эта замарашка всколыхнула что-то внутри меня пацанам я не собирался. Мы конечно давно уже дружим, но у нас как-то не принято душу раскрывать, да я и сам пока вообще не одупляю что творится, но и… что-то внутри меня яро противилось, чтобы ее попользовал Платон. После него девчонки долго оправляются… Неужто ревную? Или просто задето самолюбие?
Что-то вспыхнуло внутри, злость смешалась с раздражением. Я никогда не отступал перед такими вызовами, и уж точно не собирался начинать сейчас.
– Да хрен там, – бросил я с вызовом, снова чувствуя, как привычная уверенность возвращается ко мне. – Если это заставит вас, идиотов, от меня отстать, то погнали.
Ребята одобрительно засмеялись и похлопали меня по плечу, возвращаясь к обычным шуточкам. Но внутри меня поселилось мерзкое чувство, которое никак не хотело уходить.
Я откинулся на спинку лавки, заставляя себя расслабиться.
Это всего лишь броук. Чернова никто для меня, просто очередная серая мышь, которую надо поставить на место. Я так делал уже сотню раз, и ничего не изменилось. Почему именно сейчас всё казалось другим?
Мы ещё немного поболтали, но я уже не слушал ребят, чувствуя, как раздражение снова захватывает меня целиком.
«Да какого хрена? Волков не должен париться из-за каких-то броуков!»
Но я снова вспомнил её взгляд – сильный и злой одновременно – и где-то глубоко внутри ёкнуло что-то неприятное. Я сжал кулаки, пытаясь отогнать эти мысли.
– Волков, ты сегодня точно странный какой-то, – снова поддел меня Платон.
– Заткнись уже, Платоша, – грубо бросил я, поднимаясь с лавки. – Лучше готовьтесь от души повеселиться. Посмотрим, на что вы способны.
Ребята засмеялись, я почувствовал, как привычная маска окончательно вернулась на место.
Да. Именно так и надо. Смешать ее с остальной серой массой и она перестанет занимать все мои мысли. Так всегда срабатывало. И сейчас сработает.
Сработает ведь?
Глава 6
Дарина
Проснуться утром было тем ещё испытанием. Сон оказался коротким и беспокойным, наполненным странными образами, от которых просыпаться было ещё противнее. И самое паршивое – причина моей бессонницы имела конкретное имя: Рома Волков.
Я мысленно выругалась, зарываясь лицом в подушку, пытаясь избавиться от воспоминания о вчерашнем вечере и сцене на парковке.
Да какого чёрта он вообще лезет в мою голову? Я всего лишь случайно увидела, как он целует какую-то блондинку. Да и кто бы сомневался! Такой, как он, может целоваться хоть со всем универом сразу. Почему это вообще меня задело?
«Да перестань уже, Дарина! – внутренне одёрнула я себя. – Тебе плевать на него, помнишь?»
Но убеждать себя было бесполезно. Всё равно внутри где-то глубоко поселилась дурацкая, нелогичная ревность, от которой становилось ещё противнее.
Собравшись и выйдя из комнаты, я поняла, что день явно будет непростым. В коридорах и на лекциях перешёптывались, косились, бросали на меня странные взгляды.
«Что опять произошло?» – думала я, раздражённо уставившись в конспект и пытаясь не обращать внимания на окружающих.
Ответ на свой вопрос я получила очень быстро.
– А ты слышала, Волков с этой блондой из третьей группы теперь мутит, – прошептала одна девчонка другой, явно специально громче, чтобы я услышала.
– Да, я тоже видела, – подхватила вторая, косясь на меня. – Ну, она хотя бы не броук, есть на что посмотреть.
Я чувствовала, как краска медленно заливает моё лицо.
«Да пусть хоть весь универ перецелует, мне-то какое дело?» – зло подумала я, судорожно сжимая ручку и едва удерживаясь, чтобы не огрызнуться.
Следующие пару часов прошли в состоянии тихой ярости. Я понимала, что беситься на слухи – глупо, но не могла справиться с эмоциями. Злость и непонятная тоска перемешивались внутри, заставляя меня чувствовать себя ещё хуже.
После лекции я шла по коридору, полностью погружённая в собственные мысли, когда снова неожиданно врезалась в кого-то. Подняв голову, я увидела перед собой знакомый и такой ненавистный взгляд серо-голубых глаз.
Рома Волков смотрел на меня с явным презрением, ухмыляясь уголком губ, словно ожидая моей реакции. Моё сердце забилось быстрее, кровь бросилась к лицу, но я упрямо вздёрнула подбородок, стараясь выглядеть максимально равнодушной.
– Может, стоит хотя бы иногда смотреть вперёд, а не мечтать о недостижимом? Твоя невнимательность начинает бесить, замурыжка, – едко заметил он, чуть наклоняясь ко мне.
Его низкий голос и манера говорить снова вызвали раздражающее волнение внутри. Я гордо выпрямилась, стараясь унять бешеный стук сердца.
– Это ты мне сейчас или своему отражению в зеркале? – язвительно бросила я, стараясь скрыть внутреннее смятение.
Он удивлённо приподнял бровь, словно не ожидая подобной наглости. В его взгляде что-то промелькнуло – не просто злость, а какое-то странное предвкушение. Я нахмурилась, не понимая, что именно он задумал.
– Остроумно, броук, – протянул он, лениво усмехаясь. – Советую быть осторожнее. Иногда твой язык опережает твои мозги.
– Ну, хоть у меня мозги есть, – парировала я, сердито глядя ему прямо в глаза. – В отличие от некоторых.
Влков резко приблизился, его глаза вспыхнули каким-то странным огнём, а губы растянулись в опасной улыбке.
– Смотри, не пожалей потом об этих словах, – шепнул он почти на ухо, заставляя меня вздрогнуть от неожиданности и… чего-то ещё.
Он резко отступил и прошёл мимо, оставив меня с бешено бьющимся сердцем и полным смятением в душе.
К обеду я уже чувствовала себя полностью истощённой. В «Чиллауте» царило привычное оживление, и я надеялась просто спокойно поесть, но явно не сегодня.
Едва я села за столик, как услышала насмешливые голоса и увидела, как ко мне направляется Рома. Парень демонстративно бросил на стол передо мной стопку тетрадей, едва не толкунв чашку с кофе.
– До утра перепишешь всё это, – холодно произнёс он.
Я подняла глаза и встретилась с его вызывающим взглядом. Вся столовая замолчала, внимательно наблюдая за происходящим.
– С чего бы это? – чётко и резко спросила я, уставившись прямо на него.
– С того, что я так сказал, – медленно проговорил Рома, явно наслаждаясь властью, которую он демонстрировал.
Я чувствовала, как по телу расходится волна злости и обиды. Глаза начинали гореть, дыхание сбивалось. Я взяла сумку и медленно поднялась со своего места, глядя ему прямо в глаза.
Та-а-ак… второй день подряд кто-то лишает меня приема пищи… Это уже совершенно не смешно!
– Сам справишься, – произнесла я ровно и отчётливо. – Я конечно понимаю, что у тебя наглость с молоком матери впиталась, но оставь ее для своих почитателей.
Я развернулась и, гордо выпрямив плечи, направилась к выходу. Позади послышались смешки его друзей и его голос, громко и отчётливо прозвучавший на всю столовую:
– Цель выбрана. Игра началась…
Шёпот за моей спиной усилился, студенты перешёптывались, обсуждая, брошенную Волковым фразу, а я…
Что, блин, это все значит?! Какая еще игра?!
Глава 7
Дарина
Я вылетела из «Чиллаута», чувствуя, как внутри закипает адская смесь стыда, злости и отчаяния. В ушах до сих пор звучал насмешливый голос Волкова и тихие перешёптывания студентов за спиной. Я едва сдерживалась, чтобы не дать волю слезам прямо в коридоре.
– Дарина, стой! – окликнула меня Лера, торопливо догоняя. Она взяла меня за руку, заставив замедлить шаг. – Погоди, ты чего так разогналась?
– Он козёл, Лера, – процедила я, сжимая зубы и пытаясь унять бешеный стук сердца. – Просто бесит меня до чертиков!
Лера сочувственно кивнула, обняла меня за плечи и тихо проговорила:
– Знаю, подруга. Но держись, не дай ему понять, что он тебя задел. Им только того и надо. Держи лицо!
Я сделала глубокий вдох и кивнула, пытаясь собрать остатки самообладания.
«Лера права, я не должна ломаться перед этим надутым индюком!» – подумала я, чувствуя, как к обиде и злости добавляется решимость.
Однако уже через несколько минут моя решимость была проверена на прочность. Мы торопились на пару по международному этикету, стараясь опередить толпу в коридоре, когда я почувствовала резкий толчок в спину. От неожиданности я вскрикнула и взмахнула руками, пытаясь удержать равновесие, но единственным, что оказалось на моём пути, был питьевой фонтанчик. Я врезалась в него, мгновенно сработал датчик и сразу же полилась вода, а мои конспекты и тетради тут же утонули в чаше.
– Вот чёрт! – ахнула я, глядя на промокшие листы, покрывшиеся расплывающимися пятнами чернил.
– Ты в порядке? – испуганно спросила Лера, помогая мне вытащить из воды то, что осталось от моих тщательно написанных записей.
– Вроде бы, – пробормотала я, едва сдерживая подступающие слёзы.
Вокруг послышался неприятный смех, кто-то даже откровенно ткнул в меня пальцем.
«Господи, как унизительно!» – пронеслось в голове, и я почувствовала, как щеки заливает стыд.
– Колхозницы, ей-богу, – услышала я чей-то презрительный голос. – Уже давно планшетами пользуются, а не бумажками. Еще б папирус достали…
Я резко подняла голову, встретившись взглядом с надменной девчонкой, и почувствовала, как ком в горле становится всё больше.
– Иди к черту, – тихо сказала я, сминая в руках испорченные тетради и резко отправляя их в ближайшую урну.
– Дарина, забей на них, – твёрдо сказала Лера, обнимая меня за плечи. – Я тебе свои записи дам. Не вздумай плакать, они только этого и ждут.
Я благодарно посмотрела на подругу и глубоко вздохнула, проглатывая слёзы и пытаясь привести себя в порядок.
Едва переступив порог аудитории, я сразу почувствовала, что что-то не так. В просторной лекционной зале собрались не только мои одногруппники, но и студенты старших курсов, которых я обычно видела лишь мельком в коридорах универа.
Сердце нервно дёрнулось, когда я заметила в дальнем конце аудитории знакомые лица: Волков и его «бешеный квартет» расположились на последних рядах, выглядя одновременно скучающими и вызывающими.
Видимо, факультет решил объединить занятия по международному этикету, совместив наш второй курс с четверокурсниками, которым этот предмет ввели недавно, в качестве обязательного.
«Только этого ещё не хватало», – раздражённо подумала я, пытаясь незаметно проскользнуть на своё место и спрятаться от их любопытных взглядов.
– Держи спину ровно, Дарина, – тихо прошептала она. – Ты выше всего этого.
Мы прошли в противоположный угол и сели максимально далеко от наглых мажоров. В аудитории также находились Стефа и Алиса, но каждая из них была в своём углу и не проявляла никакого интереса к нам.
Лекция началась, и я уже почти выдохнула, когда спокойный голос профессора вдруг перебил до боли знакомый и наглый тон Волкова:
– Профессор, а можно вопрос по теме? – раздалось издевательское замечание с задних рядов.
Я напряглась, чувствуя, как предательски сжался желудок. Сердце заколотилось чаще, и неприятное предчувствие заставило меня вжаться в стул.
– Да, конечно, Волков, – профессор внимательно посмотрел на него поверх очков. – Куда же без ваших уточняющих вопросов, верно?
– Скажите, а насколько этично, согласно международному этикету, появляться на лекции в виде, будто только что искупался в фонтане? – Он сделал эффектную паузу и кивнул в мою сторону. – Или у некоторых студентов есть особые правила?
По аудитории прокатился громкий хохот, десятки насмешливых взглядов тут же устремились ко мне. Щёки мгновенно вспыхнули, словно меня ошпарили кипятком. Волков ухмыльнулся, явно наслаждаясь произведённым эффектом, а его друзья громко поддержали его издёвку, многозначительно переглядываясь.
– Видимо, это такой новый стиль броуков, профессор, – лениво добавил Владлен. – Хотя, знаете, в их захолустьях может быть и не такое в моде.
Волна смеха усилилась. Кто-то из мажорок даже картинно зажал нос, демонстрируя брезгливость, а мне хотелось провалиться сквозь землю от стыда и бессилия.
Я сжала кулаки так сильно, что ногти больно впились в ладони. Злость и отчаяние смешались в груди, глаза предательски заслезились, и я едва не сорвалась, чтобы не разрыдаться прямо на месте.
– Тихо! – строго одёрнул всех профессор. – Это университет, а не место для ваших детских игр, господа. Если бы каждый из вас следил в первую очередь за собой, всем было бы гораздо проще! Если у кого-то есть желание продолжать выступление, я попрошу покинуть мою аудиторию. В противном случае, я призываю к порядку.
Я опустила глаза, глядя в стол и чувствуя себя так, словно меня прилюдно окунули в грязь. В голове крутилась лишь одна мысль: «Ненавижу. Ненавижу тебя, Волков!»
Я досидела пару, едва дождалась конца занятия, чтобы пулей вылететь из аудитории. В коридоре меня тут же нагнали Лера и Стефа.
– Дарина, не бери в голову, – резко сказала Стефа. – Волков просто отмороженный придурок.
– Она права, – твёрдо добавила Лера. – Покажешь слабость – и они её сожрут с потрохами. Держись!
Внутри меня всё клокотало, я больше не могла молчать:
– Я ненавижу его! – выкрикнула я, чувствуя, как голос дрожит от ярости и отчаяния. – Волкова и всю его компашку! Кто они вообще такие, чтобы так со мной обращаться?
Лера крепко обняла меня за плечи:
– Дарина, хватит. Ты сильнее их, слышишь?
Я резко кивнула, делая глубокий вдох и вытирая слезу, сорвавшуюся по щеке.
– Никогда больше не позволю им сломать себя, – сказала я, сжимая кулаки и глядя подругам прямо в глаза. – Никогда.
И хотя злость и обида всё ещё переполняли меня, где-то глубоко внутри я почувствовала твёрдую решимость дать отпор.
Бешеный квартет выбрал не ту жертву. Я не буду их игрушкой и не позволю Волкову думать, что он может распоряжаться моей жизнью.
Буду игнорировать их до последнего и им станет банально не интересно, когда не будет реакции! Вот. Идеальный вариант.
Ох… Наивная простота. В этот момент я еще не знала, что такие мелочи Волкова не остановят…
Глава 8
Дарина
После унизительного эпизода на лекции единственным желанием было провалиться сквозь землю. Мы возвращались в общежитие со Стефой и Лерой в полном молчании, и лишь у самой комнаты Лера решилась заговорить:
– Дарин, забудь ты уже про них. Ну его, этого Волкова. Он того не стоит.
– Да знаю я, – раздражённо буркнула я, пытаясь подавить собственную слабость. – Но это никак не помогает мне успокоиться…
– А зря! – улыбнулась Стефа. – Появятся морщинки, если будешь так хмуриться.
Я пожала плечами, но отвечать не стала.
А что я скажу? Что мне плевать на морщины и прочее? Это Стефу не удивит, но сделаем меня в ее глазах хамкой… А вроде бы только наши отношения налаживаться стали…
Как обычно говорят? Главней всего – погода в доме… Наш блок в общаге хоть и домом-то назвать можно с натяжкой, но тем не менее мы проводили тут довольно значительную часть времени и хотелось бы перестать гавкаться по любому поводу.
Мы вошли в комнату и почти сразу наткнулись на презрительный взгляд Алисы, которая лениво листала глянцевый журнал, закинув ноги на стол.
– О, вы вернулись, – протянула она, бросая ехидный взгляд на Стефу. – Ты что, окончательно перешла в ряды замарашек? Совсем отчаялась попасть в нормальную тусовку?
Стефа резко остановилась, глядя на Алису холодным, тяжёлым взглядом.
– А ты, я смотрю, окончательно забыла, кто ты есть на самом деле? – её голос зазвенел сталью. – Думаешь, если будешь всем подряджопы лизать, то забудут про твоё разорившееся семейство и дырявые туфли?
Глаза Алисы вспыхнули яростью, лицо резко покраснело, и она вскочила на ноги, отшвырнула журнал в сторону и напряглась как пружина.
– Да пошла ты, стерва! Что ты вообще обо мне знаешь?
Стефа язвительно усмехнулась и приблизилась к Алисе вплотную, не опуская взгляда.
– Достаточно, чтобы понимать, что ты играешь в принцессу, а на самом деле давно уже потеряла всё, что могло тебя к ней приблизить. И знаешь что? Волков и его компания это видят насквозь. Ты не нужна им даже в качестве украшения. Максимум, что тебе светит, это попрыгать на мажористом члене и на этом все! И ровно пока будешь прыгать – будешь в тусовке. А потом в урну, как использованный…
– Да как ты смеешь, нагулыш! – сорвалась Алиса, буквально замахиваясь, и Стефа тут же ответила, готовая дать отпор.
Мы с Лерой бросились вперёд и с трудом растащили их в разные стороны. Атмосфера в комнате за секунду стала взрывоопасной, напряжение буквально искрило между нами.
– Прекратите! – громко крикнула я, едва не сорвавшись на слёзы от переизбытка эмоций.
Алиса резко отступила, брезгливо одёргивая себя, словно испачкалась о нас. Она смерила нас презрительным взглядом и тихо, с ледяным презрением сказала:
– И как я вообще до такого докатилась, что приходится жить с колхозницами? Ладно они, с ними все понятно, но ты… На себя посмотри! Тебя даже знать родной отец не хочет, предпочитая свою НАСТОЯЩУЮ семью! – её голос прозвучал так, словно она выплюнула ядовитую жидкость.
Развернувшись, Алиса резко хлопнула дверью и исчезла в коридоре. В комнате повисла глухая, неприятная тишина.
Стефа тяжело дышала, её глаза горели яростью и болью одновременно. Я смотрела на неё, пытаясь подобрать слова, но она тут же оборвала мои намерения.
– Даже не начинайте, – жёстко бросила она, отводя взгляд. – Это моё дело, ясно? Не лезьте в это.
Лера взглянула на меня, кивнула, показывая, что сейчас лучше оставить всё как есть. Я глубоко вдохнула и медленно выдохнула, пытаясь успокоить нервы.
– Ладно, – тихо сказала я. – Давайте выдохнем, девчонки. Нам всем надо немного пространства и времени. Просто… давайте сейчас не разговаривать, чтобы не наговорить лишнего.
Лера молча кивнула и села за учебники, показывая, что готова закрыть тему. Я же резко осознала, что уже безнадёжно опаздываю на работу в книжный магазин. Собравшись за считанные секунды, я выбежала на улицу, чувствуя, что день явно не собирался налаживаться.
В книжном меня ждала вечерняя смена, и я только начала успокаиваться, расставляя новые книги по полкам, как дверь резко распахнулась, и в магазин вошёл… Ну конечно! Волков в компании своего квартета и рыжеволосой стервы-Инги, которая сразу бросила на меня язвительный взгляд.
Инга Смирнова была из тех девушек, которые всегда получали всё, что хотели. Высокомерная рыжая бестия с идеальной фигурой и холодными глазами, способными заморозить одним взглядом. Дочь богатых родителей, близких друзей семьи Волковых, она с детства была частью той самой избранной элиты, в которую мне никогда не попасть.
Инга всегда держалась так, будто весь мир обязан ей по умолчанию, и терпеть не могла, если кто-то хоть на секунду забывал об этом. Для неё быть девушкой Волкова означало статус, власть и постоянное внимание, которым она так любила наслаждаться.
А ещё это означало, что любая, кто попытается перейти ей дорогу, моментально превратится в её личного врага. Это же правило распространялось на врагов бешеного квартета…
И похоже, теперь таким врагом стала я.
– Ой, смотрите-ка, а наша броук здесь работает! – мерзко протянула Инга, широко улыбаясь.
– Видимо, денег на нормальные шмотки совсем не хватает, приходится книги расставлять, – подхватил Владлен, ухмыляясь.
Рома приблизился к прилавку, не отводя от меня взгляда и лениво протянул:
– Может, поможешь выбрать что-то интересное? Желательно, чтобы меньше читать и больше картинки смотреть. Позы там всякие, например…
Я стиснула зубы, глядя в сторону и стараясь не реагировать, но его наглость выводила из себя всё сильнее.
Он словно чувствовал это, и, улыбаясь ещё шире, начал демонстративно переставлять книги с полки на полку, создавая полный хаос в моём рабочем пространстве. Мои руки задрожали от бессильной ярости.
– Волков, может, хватит? – сдержанно произнесла я, пытаясь удержать тон.
– Да ладно тебе, Чернова, – хохотнул он. – Сама потом разберёшься. Или тебе твои обязанности не рассказали?
Я вскинула голову, собираясь резко ответить, но слова застряли в горле.
Волков стоял так близко, что я чувствовала исходящее от него тепло и едва заметный аромат его дорогого парфюма. Его глаза, обычно холодные и надменные, сейчас смотрели с какой-то странной, почти дикой энергией.
Между нами словно повисла невидимая электрическая дуга – воздух буквально искрил от напряжения. Сердце забилось так громко, что казалось, Волков мог услышать его стук. Я заметила, как его взгляд мелькнул по моим губам, заставляя меня судорожно вдохнуть. В груди разлилась горячая волна, смешавшая в себе злость, обиду и что-то ещё, совершенно неуместное и неправильное.
Я не могла отвести взгляда от его лица, чувствуя, как горят щёки и учащается дыхание. И именно в этот момент, когда казалось, что ещё секунда – и я не выдержу… пронзительный звук противопожарной сигнализации разорвал напряжённую тишину.
Из потолочных датчиков тут же хлынула вода, заливая книги, прилавки, полки – всё, что только можно было. Я вскрикнула, бросаясь спасать книги, но всё было тщетно.
Я в панике оглянулась и увидела довольную улыбку на лице Инги, которая ехидно прятала что-то похожее на электронную сигарету. Волков медленно развернулся к выходу и бросил мне напоследок надменный взгляд.
– Удачи, броук, – усмехнулся он, выходя из магазина следом за своей свитой. – Я вижу у тебя тут куча работы.
Я осталась одна посреди полного хаоса, мокрая, раздавленная и униженная до предела. Слёзы хлынули потоком, и я бессильно опустилась на мокрый пол, понимая, кажется проиграла уже второй бой в этом сражении…
Глава 9
Рома
Я вышел из книжного, чувствуя странный привкус внутри. Обычно такие вещи вызывали у меня прилив адреналина и даже удовлетворения.
Но сегодня всё было иначе.
Я вроде выиграл, унизил её при всех, но почему-то вместо кайфа чувствовал тупую тяжесть в груди. Мерзкое чувство вины, которое я терпеть не мог.
Инга радостно и довольно смеялась, буквально сияя от счастья, откинув свои рыжие локоны назад и зацепившись за мой локоть.
– Видели её рожу? Это же было бесценно! – восторженно болтала она, заглядывая в мои глаза в ожидании одобрения.
Я раздражённо покосился на неё, слегка убирая её руку со своей.
– Инга, вообще-то, это реально жёстко было, – вдруг вмешался Егор, шагая рядом и напряжённо хмурясь. – Ты хоть понимаешь, что магазин реально пострадал? Куча товара испорчена, и страховка это может банально не покрыть. Счёт выкатят Черновой, а у неё и без того денег кот наплакал.
Инга резко остановилась, повернувшись к Егору, и её глаза опасно вспыхнули.
– С каких это пор ты переживаешь за каких-то броуков, Егорушка? – зло спросила она. – Может, ты решил стать святым? Или она тебе понравилась?
Егор скривился и пожал плечами:
– Дело не в этом, просто реально можно было и без такой жести обойтись.
Я молча слушал их разговор и неожиданно почувствовал, как во мне закипает раздражение. Инга посмотрела на меня в ожидании поддержки, но я лишь холодно произнёс:
– Егор прав. Это был перебор, детка.
На лице Инги на секунду застыло шокированное выражение. Она недоверчиво уставилась на меня, и её губы побелели от злости:
– Что?! Ты сейчас на полном серьёзе? Ты защищаешь эту жалкую замарашку?
– Дело не в Черновой, – бросил я, чувствуя нарастающее напряжение. – Мы могли её просто словесно прижать. А то, что ты сделала, – реально уже через край.
Инга сжала кулаки, её лицо покраснело от гнева. Она резко отступила и процедила сквозь зубы:
– Ну знаешь, Волков, делай что хочешь. Меня достала твоя внезапная доброта. Хочешь нянчиться с броуками – ради бога! Только учти, твоей репутации это на пользу не пойдёт.
Она резко развернулась и направилась к своей машине, хлопнув дверью с такой силой, что прохожие обернулись. Мы с пацанами замолчали, каждый будто о чём-то задумался.
Платон неловко кашлянул и пожал плечами:
– Ну, она реально перегнула, конечно.
Владлен одобрительно кивнул:
– И я так думаю. Броук-то броуком, но это перебор уже, даже для нас.
Егор молчал, внимательно смотря на меня. Я отвёл взгляд, раздражённо копаясь в карманах куртки и пытаясь избавиться от ощущения непонятного внутреннего дискомфорта.
– Ладно, разъезжаемся, – резко сказал я, повернувшись к своей машине. – Увидимся позже. Надо вопрос решить с магазином, имейте ввиду.
Весь путь до дома я проехал в тишине. Музыка раздражала, мои мысли ещё больше.
Почему я вдруг парюсь из-за какой-то девчонки, о существовании которой пару дней назад даже не думал?
Въехал во двор родительского особняка, чувствуя, как раздражение снова поднимается где-то изнутри. Не успел даже закрыть за собой дверь, как из гостиной донёсся глухой, угрожающе спокойный голос отца:
– Ну наконец-то. Сынок вспомнил, что у него есть дом.
Я замер, на секунду закатив глаза.
Отлично. Только этого мне сейчас не хватало.
– Что на этот раз? – бросил я, медленно проходя мимо, но папа уже поднимался из-за стола. Костюм на нем сидел, идеально, как всегда, и от этого бесило ещё сильнее – он даже ругался так, будто планёрку проводил.
– На этот раз? – его голос стал ледяным. – Тебя снова сняли на камеру во время гонок. Подпольных гонок, если быть точным. Думаешь, я не узнаю, где мой сын позорит мою фамилию?
– О, началось… – фыркнул я, бросая куртку на спинку кресла. – Я просто ехал.
– Просто ехал?! – отец сорвался. – Врезался в пост! На скорости сто семьдесят! Тебе что, жить надоело, Волков?! Или ты решил окончательно уничтожить то, что я строил всю жизнь?!
Я скривился, глядя на него исподлобья:
– Не драматизируй, отец. Всё под контролем.
– Под контролем? – он приблизился почти вплотную, и я почувствовал запах его одеколона – дорогого, резкого, такого же противного, как он сам. – Ничего у тебя не под контролем. Если ещё раз услышу хоть одно упоминание о твоих гонках, посажу на сухой паек!
– О да, – усмехнулся я с издёвкой. – Обожаю твои угрозы. Очередное «я на тебя поору, но всё равно заплачу, чтобы замять скандал»?
Щёки у Волкова-старшего пошли пятнами. Он шагнул ближе, но я не отступил.
– Не испытывай моё терпение, Рома. Я уже не раз вытаскивал тебя из дерьма, но всему есть предел.
– Да ты просто не можешь смириться, что я живу, как хочу, а не по твоим правилам! – взорвался я. – Хочешь идеального сына – заведи нового. С Ритусей вашей потренируйтесь, может, выйдет лучше!
Мачеха – Маргарита Ивановна, Ритуся, как она просила себя называть, сидела на диване с идеально уложенными волосами и скучающе пилила ногти. Даже не подняла глаза. Только протянула своим ленивым тоном:
– Витюш, не нервничай. Он всё равно не слушает. У него подростковый кризис… просто затянувшийся.
– Ты бы помолчала, – рыкнул я, обернувшись к ней. – Тебе вообще повезло, что тебя терпят под этой крышей.
– Роман! – отрезал отец. – Не смей так с ней говорить!
Я вскинул руки:
– Да всё, всё. Концерт окончен. Я выслушал лекцию, получил дозу морали и обвинений. Давай оба сделаем вид, что я урок уяснил? Можно я теперь пойду?
Он стоял, тяжело дыша, словно сдерживал желание врезать. Я прошёл мимо него, чувствуя на себе его прожигающий взгляд, и уже на лестнице услышал:
– Ты позоришь нашу фамилию, Роман. Каждый раз, когда ты открываешь рот.
Я остановился на полпути, медленно обернулся.
– А ты позоришь себя, когда притворяешься заботливым отцом.
С этими словами я поднялся наверх, хлопнул дверью своей комнаты и, уронившись на кровать, выдохнул. Котёнок тут же запрыгнул рядом, свернувшись клубком.
Я усмехнулся, погладив его по голове:
– Вот ты один, кто тут не выносит мне мозг.
Кошак жалобно мяукнул, уставившись на меня большими глазами.
– Ты-то чего пищишь? – пробормотал я, погладив его по голове. – У тебя хотя бы всё просто, покормил и уже друг. Никаких заморочек.
Телефон вдруг ожил в моём кармане, и я с раздражением достал его. СМС от Инги гласила:
«Я надеюсь, ты это не всерьёз? Я не потерплю, чтобы из-за какой-то замухрышки ты начал ко мне относиться как к пустому месту.»
Я сжал телефон в руке и медленно выдохнул, подавляя желание бросить гаджет об стену. «Чёртова Инга!» – пронеслось в голове.
На самом деле я и сам не понимал, какого хрена продолжаю терпеть рядом с собой Ингу.
Мы были вместе больше по привычке, чем по каким-то реальным чувствам. Она была частью моего привычного окружения, знакомой картинкой, декорацией, которую удобно показывать на людях. Родители, друзья – все одобряли наш союз, мол, красивая пара, статус, связи, бла-бла-бла.
Но по факту… за её смазливым личиком и фамилией не скрывалось ничего, что хоть немного меня цепляло бы. Она меня утомляла своей самовлюбленностью, ревностью и постоянными истериками. Последнее время меня уже реально воротило от всего этого фарса, и я понимал, что пора завязывать с этими токсичными отношениями.
Но… каждый раз откладывал решение на потом – просто потому, что было удобно и просто. Однако после сегодняшнего эпизода в книжном я впервые задумался, что, возможно, настало время наконец-то всё изменить.