Заигравшиеся чувствами

Глава 1

– Да перестаньте вы реветь! Я же не умираю, а просто переезжаю жить в другой город. На дворе двадцать первый век – средств коммуникации достаточно. К тому же, по возможности, я буду приезжать к вам на каникулы и выходные. И вы постараетесь часто меня навещать. Всего – то три часа езды! – успокаивала я, как могла, своих школьных подруг Олю и Полину.

Хотя, честно говоря, сама очень переживала из-за предстоящей разлуки с ними. Мои родители наконец-то купили, как давно мечтали, квартиру на окраине мегаполиса, и мы вчетвером в конце августа переезжаем из нашего маленького городка. Я как раз закончила седьмой класс, моя младшая сестрёнка – пятый. Дальше мы будем продолжать учёбу в новой школе большого города. По словам родителей, именно в этом городе существуют большие перспективы для нас с сестрой в плане учёбы и будущей работы. Папа целых десять лет мотался по командировкам в мегаполис, зарабатывал, копил, чтобы мы смогли переехать. Я, конечно, буду очень скучать по девчонкам, но утешаю себя мыслями о том, что с легкостью смогу завести новые знакомства.

– Тебе – то хорошо, Аринка! Быстро найдёшь новых друзей, а нас забудешь! – как будто прочитав часть моих мыслей, начала нудить Полина.

– Иди сюда, дурочка! – начинаю обнимать их с Олей, пытаясь сдержать подступающие к глазам слезы. – Я вас никогда не забуду!

Вот и всё. Этот день настал. Мы переезжаем. За нашей машиной следует большой грузовик с мебелью и вещами в картонных коробках. Я смотрю в окно на меняющиеся пейзажи природы и рисую в голове картинки новой счастливой школьной жизни. Может, даже парня себе найду. Почему нет? Я всегда была довольно общительной, поэтому в свои тринадцать лет успела завести много друзей и приятелей. Даже парень у меня уже был, но, по правде сказать, быстро сплыл. Не уверена даже, что он мне особо нравился, но мы парочку раз целовались в губы. Такое себе, скажу я вам… Однако парень этот посвятил мне целый куплет в песне собственного сочинения с стиле рэп, что безумно приятно. Ну а потом какая-то девочка постарше из соседнего двора стала проявлять интерес к моему пареньку, и он тут же безжалостно переметнулся к ней. Почему-то я не сильно расстроилась. Скорее – выдохнула.

Мои противоречивые воспоминания прервала мама:

– Девочки! У вас завтра утром тестирование по математике в новой школе. Надеюсь, вы его хорошо напишете, и вас определят в самые сильные классы.

К слову, мы с сестрой Алисой учились на одни «пятёрки» в старой школе. Я с пятого класса стала отличницей, сестра – с третьего. Видимо, вдохновлённая моим примером и похвалами окружающих, она решила, что не хуже и начала добросовестно заниматься.

– Мы постараемся, мам! – был мой ответ за двоих.

В тот вечер, не без помощи грузчиков, пришлось долго таскать бесконечные вещи, и спать удалось лечь только глубокой ночью.

Наша новая квартира пока была без чистовой отделки, но жить можно. Ремонт родители планировали делать параллельно с нашей учебой и их работой.

На следующий день после тестирования, которое оказалось не таким уж и сложным, как нас страшили, мы с мамой и Алисой поехали по магазинам одежды искать форму. Оказывается, в нашей новой школе с углублённым изучением математики все ученики должны ходить в чёрной одежде, будто у них вечный траур. Обязательными является классический пиджак и брюки или юбка на низ. Я не большой фанат этого мрачного цвета, но правила одинаковы для всех.

В примерочной мы с Алиской хмуро рассматривали свои отражения в зеркале, морщились и осуждали странные закидоны руководства учебного заведения, в котором нам предстояло начать учиться, но мама была довольна выбором и купила каждой по школьной форме.

Именно с этой покупки где-то глубоко внутри меня поселилось дурное предчувствие, какая-то необъяснимая тревога, но я настойчиво гнала все негативные мысли прочь, списывая свои новоявленные страхи на набирающее силу волнение.

Чего это я?

Всё будет хорошо. Будет же?

Глава 2

И вот наступил день «Х» – первое сентября и первый день в новой школе.

Нас с Алисой попросили до начала линейки встать на крыльце учебного заведения и ждать, пока подойдёт кто-то из учителей, чтобы сообщить буквы нужных классов.

Стоим мы на этом крыльце, народу – тьма. Все с друг другом здороваются, обнимаются, эмоционально что-то обсуждают. Я в радостном предвкушении, но в то же время слишком волнуюсь, постоянно переступая с ноги на ногу, теребя ручку новой школьной сумки, и по пятому кругу задаю сестре одни и те же вопросы.

Ждать уже становится невыносимо, поэтому я сама нахожу какого-то учителя и спрашиваю, к кому обратиться. В итоге, Алиса будет учиться в шестом «А». Ей сразу показывают место, где стоят будущие одноклассники. Я провожаю младшенькую, чтобы уж точно дошла, несмотря на то, что нужно сделать всего три шага. Знакомлюсь с двумя девочками из её класса и помогаю освоиться сестре.

Ещё несколько минут и я бы точно стёрла ручку новой сумки в пыль, но, благо, ко мне подходит приятная рыжеволосая женщина в очках и сообщает, что у моего класса уже началась индивидуальная линейка в их кабинете. Эта учительница оказывается настолько милой, что вызывается проводить до нужной двери. Я следую за ней по школе. Верчу головой по сторонам, осматриваюсь. Волнение становится таким сильным, что начинает сводить живот. А моя многострадальная ручка сумки снова в деле.

Сейчас я увижу новых одноклассников. Как же сильно я нервничаю! Милашка в очках стучится в дверь кабинета, входит вместе со мной и говорит учительнице:

– Лариса Геннадьевна, я привела вашу новенькую.

На меня устремляется около двадцати пяти пар глаз. Становится жутко неловко, во рту пересыхает.

– Да-да! Спасибо, Ирина Олеговна! Класс, знакомьтесь, это – Арина Демидова. Она теперь будет учиться с вами. Арина, – это женщина, очевидно, уже обращается ко мне, – займи любое свободное место.

Я пошла к пустой предпоследней парте в среднем ряду. Все задние парты были заняты. Тем временем, учительница продолжила своё повествование про дисциплину и важность школьной формы, которое мы с Ириной Олеговной (если я правильно запомнила имя женщины в очках), прервали.

Фух, наконец-то можно перевести дух. Но как только я приземляюсь на стул, то слышу за своей спиной мальчишеский голос:

– Ну и дылда! Ларису из-за неё не видно даже!

Я сразу же оборачиваюсь к хозяину голоса и сталкиваюсь с его ехидным взглядом. Честно говоря, я опешила от такой наглости, но подвинулась на стуле ближе к середине парты, открыв тем самым «видимость» учителя.

– Это не поможет! – тот же неприятный голос.

За ним последовал смешок и присоединился ещё один, принадлежащий, очевидно, соседу по парте наглого парня. Я решила не реагировать и продолжила слушать классного руководителя.

Небольшое лирическое отступление относительно моей внешности. Да, я действительно весьма высокая девушка для своих лет. Мой рост уже сто семьдесят пять сантиметров. Однако никто раньше так внимание на этом не акцентировал. Особо любопытные спрашивали, не оставалась ли я на второй год, но таких было не много. Рост в общении с людьми никак не мешал. Есть, правда, ещё один дурацкий момент по поводу моей генной предрасположенности к полноте. С шестого класса я активно слежу за тем, что ем, и сейчас стала стройнее, чем была когда – то, но чуть толще нормы. Надеюсь, что вскоре это исправлю. Тем не менее, никто кроме моих же родственников, этим фактом меня до сих пор не упрекал.

Волосы у меня темно – русые, длинные. У мамы пунктик относительно нашей с сестрой длины волос – мы подстригаем только кончики, больше нам, увы, не разрешается. А всё потому, что мама в школе рано остригла волосы до «каре» и потом никак не могла их отрастить. И ещё в нашей семье сохранилась традиция с более раннего возраста: мама по утрам заплетает нам с Алиской косички. Так что, моя вечная причёска в школе – стандартно – унылая плетёнка.

Глаза у меня «мамины» – серо-зеленые. В целом, внешность вполне обычная, но с акцентом на рост.

Учительница теперь уже рассказывала про наше расписание. Я старалась успеть всё записать. Оставалось ещё узнать номера кабинетов по основным дисциплинам. Осадок от поведения парней с задней парты мучал, и я решила попробовать ещё раз наладить контакт. Повернулась к новым одноклассникам с листочком и ручкой в руке. Один из них посмотрел на меня с вызовом, другой – тут же ухмыльнулся.

– Вы не подскажете номера кабинетов, в которых завтра будут уроки, – я уставилась в свой листочек, – а именно: где у нас проходят русский, математика, физика…

– А что, есть какая – то вероятность, что ты потеряешься в здании школы, и мы больше не увидим твой толстый зад? – беспардонно прервал меня тот, что со злыми глазами.

Второй парень тут же начал смеяться чуть ли не на весь класс, чем привлёк внимание учительницы.

– Артём! Рома! Что у вас там происходит?

– Да тут новенькая до нас докопалась! – ответил весельчак.

– Всего лишь спросила номера кабинетов, в которых завтра будут проходить уроки… – начала я бурно оправдываться.

Весь класс обернулся и пристально уставился на меня. Судя по тому, что уже чувствую, как горят мои уши, выгляжу я как спелая помидорка. Эти двое сзади начали угорать.

– Так! Тихо всем! – сказала учительница. Парочка с задней парты тут же замолкла. – Арина, подойдёшь ко мне после линейки, и я отвечу на все твои вопросы.

– Хорошо – промямлила, уставившись на парту перед собой.

Лариса Геннадьевна продолжила рассказывать о школьных дисциплинах, но я внутри вся кипела. Быстро развернулась на стуле, убедилась, что оба паренька меня слышат и прошипела:

– Придурки! – и тут же отвернулась обратно.

Они начали что – то нелицеприятное шептать в ответ, но я уже не вслушивалась.

Домой я пришла, мягко сказать, подавленная и в плохом настроении, но не подала вида перед родителями. Собрала сумку с учебниками на завтра, подготовила чистые тетради и плюхнулась перед телевизором. Даже не помню, что там шло, потому что все мысли были об этих дурацких мальчишках из класса.

Великолепно я познакомилась с одноклассниками…

Может быть, они местные хулиганы и со всеми девочками так обращаются, и мне просто не повезло наткнуться на них? В конце концов, в классе ещё минимум двадцать человек, с которыми можно хорошо общаться. Так ведь?

Эта мысль мне очень понравилась, и я начала успокаиваться. Завтра познакомлюсь с другими одноклассниками, и всё будет хорошо.

На следующий день я пришла в школу пораньше и пыталась найти кабинет русского языка номер двадцать один. Он был ещё закрыт, и я встала у стены, ожидая учителя и представителей нового класса.

Сначала пришли две девочки и начали болтать между собой, будто не заметив меня. Я решила, что надо действовать самой.

– Привет! – обратилась к ним, и подружки сразу замолчали. – Я – Арина, новенькая в вашем классе. А вас как зовут?

– Я – Аня, а это – Маша! – ответила светловолосая. – Ты из какой школы к нам перевелась?

– Я из другого города. Но теперь мы с родителями переехали жить сюда.

– А откуда переехали? – спросила Маша.

Только начала открывать рот, чтобы ответить, как к кабинету подкатила куча народу. Из этой толпы к нам направилась миниатюрная блондинка. Подошла к Ане и Маше, поцеловала каждую в щеку в знак приветствия и как-то не очень дружелюбно взглянула на меня.

– Я – Арина, новенькая в вашем классе! – улыбаясь, помахала рукой «привет».

– Света – ответила девушка, оглядев меня с ног до головы, и повернулась спиной, начав болтать с подругами.

Я стояла в шоке от таких манер и видела, как через плечо этой Светы, Аня периодически поглядывает сочувственно.

Почему мне так не везёт?!

Наконец, к кабинету подошла учительница, открыла его и запустила нас в класс.

Мне было жутко неприятно от неудачного знакомства. Я стояла и ждала, когда ребята займут свои места, чтобы сесть на свободное.

В одном ряду оставались пустыми две последние парты, в другом – одна, вторая по счёту. Решила сесть на предпоследнюю, о чём вскоре пожалела. В класс со звонком зашли те самые придурки, которые вчера обидели меня, и ещё какой-то темноволосый парень.

– Быстрей, быстрей! – сказала им учительница русского языка, жестикулируя рукой в свою сторону, и начала выводить дату и тему урока мелом на доске.

Знакомая парочка направилась к последней парте за моей спиной. Проходя мимо, тот, что со злыми глазами, чуть наклонился ко мне, мерзко улыбаясь, сказал:

– Зря ты не потерялась!

Волна омерзения прокатилась по моему телу.

Это была угроза?!

Он запугивает меня?

Я решила всё же слушать учительницу, но от злости не могла сосредоточиться. Из моих мыслей меня вырвал голос последней:

– Арина! Тебя же Арина зовут?

Я подняла глаза на учительницу и утвердительно кивнула.

– Я – Ольга Семёновна! Давай, Арина, иди к доске! Повторим написание словарных слов, которое все явно подзабыли за лето.

Пришлось выйти к доске. После того, как учительница закончила диктовку и похвалила мою грамотность, я направилась обратно к своему месту. Два придурка с последней парты смотрели на меня с ухмылками на губах и вызовом в глазах. Когда я села на стул, услышала сзади мерзкий голос:

– Страшная, да ещё и ботаничка!

– Не говори! – сказал второй из придурков, и они оба мерзко засмеялись.

Гнев, обида, злость – всё это душило меня. Я, конечно, не претендую на звание красотки, но страшной меня ещё никто не называл.

После урока я встала со стула, начала собирать вещи в сумку, как услышала опять с «Камчатки»:

– Смотрите, кажется, дылда своим задом успела доску протереть!

Я ничего не могла понять. Одноклассники начали оборачиваться на меня. Та, которая Света, неестественно захохотала. Её смех подхватили ещё несколько человек, ну и конечно, парочка с последней парты.

Повернувшись, я взглянула на свои чёрные брюки – сзади они были сильно испачканы мелом. Начала отряхиваться… Не получается!

Тут же метнула взгляд на того парня со злыми глазами, но он лишь изобразил фальшивое удивление и бросил сухо, проходя мимо меня к выходу:

– Это тебе за «придурков»!

Затем дал «пять» своему приятелю – придурку, и они оба вышли из класса.

Я чувствовала, как горят мои уши. Злость, обида и страх неизвестности были главными эмоциями того дня.

Застирав прямо на себе брюки в туалете, я, закусив губу, вышла в школьный коридор и наткнулась на девушку в очках с тёмной копной волос, собранной в хвост.

– Я – Лида! – она дружелюбно протянула мне руку. – Учусь с тобой в одном классе. Пойдём на математику! Скоро звонок!

Я пожала руку и, кивнув, молча последовала за ней.

Этот урок, как и остальные до конца дня, прошли без приключений. Лида позвала сидеть с ней за одной партой, и я согласилась. От неё я узнала, что придурка, который наезжает на меня, со злыми глазами, зовут Артём Дроздов. Он один из лидеров в классе. Его дружок, Рома Егоров, всегда с ним заодно. Третьим с ними ходит Лёша Полищук. По словам Лиды, они мнят себя самыми клевыми в классе, хотя, по сути, занимаются только футболом и играют за честь школы. Из одноклассниц нормально общаются только с той троицей девчонок, с которой я уже умудрилась познакомится – Света, Аня и Маша.

– А они всех так задирают, как меня сегодня? – смущаясь, я всё же спросила у Лиды.

– Не, ты, видимо, «свежая кровь». Они, бывает, прикалываются над кем-то, шутят, но так откровенно не достают. Я бы на твоём месте с ними не общалась и ничего им не отвечала – быстрее отстанут.

Я тогда услышала совет Лиды и игнорировала всякие попытки этой троицы досадить мне. Но это было очень тяжело, потому что через неделю учёбы, вышла с больничного лучшая подруга Лиды – Юля, и они перестали брать меня в компанию, так как у них были свои секреты. Я осталась абсолютно одна в целом классе. Конечно, по учебе со мной общались одноклассники, но никто не хотел особо сближаться и дружить. Это меня безумно расстраивало.

Ещё через неделю в класс вернулась девочка по имени Даша, которая ездила отдыхать с родителями на море, и пропустила первые три недели учёбы. Она была невысокого роста и тучного телосложения, но я заметила, что сидит всё время одна, тоже особо ни с кем не общается. Я рискнула подружиться с ней, хотя Даша была для меня скучной собеседницей и училась плохо, но совсем одной оставаться не хотелось.

Девушка заметила мои перепалки с Дроздовым и тоже посоветовала не вестись на них. А он портил мне жизнь в классе изрядно: за первые три месяца учёбы я просила родителей перевести меня в другую школу пять раз! Пять!

Разумеется, своим домочадцам я не рассказывала истинных причин, и они стояли на своём, что это лучшая школа в районе, да ещё и с математическим уклоном.

Артём, которого я официально для себя называю враг – мудак, во всеуслышание заявил, что он сделает всё, чтобы я не осталась учиться в этой школе. Не знаю, чем я так насолила этому болвану, но он со своими дружками не давал мне покоя. Дроздов чего только не придумывал, чтобы унизить и обидеть меня. Они с Ромой и Лехой подкидывали мне в сумку кучу рванных бумаг, степлером скрепляли страницы моих тетрадок, писали записки с обзывательствами, резали мои ластики линейкой. Один раз даже подкинули в пенал паука. Слава богу, не большого термита, а маленького, каких я не боюсь. Но сам факт!

Я упорно не реагировала на их шуточки и избегала любых контактов. Но дома плакала в подушку от безысходности и обиды. Я не могла понять, чем так мешаю этому придурку, что он ополчился на меня. Но я ненавидела его всем сердцем и даже мечтала, чтобы с ним что-нибудь случилось. Не совсем плохое, конечно, но, чтобы Дроздов больше не мог меня доставать.

Мой досуг вне школы сводился к выполнению домашних заданий и помощи родителям с ремонтом. Изредка, мы с Дашей выходили погулять, но это были весьма унылые прогулки, хотя я прикладывала все усилия, чтобы хоть как-то приобщить девушку к веселому времяпровождению. Спасали лишь разговоры с моими старыми подругами по телефону и поездки в мой родной городок на выходные. Там я встречалась с Олей и Полиной, иногда и с другими одноклассниками, и мы отлично проводили время. Но я им ничего не рассказывала о трудностях в новой школе. В основном расспрашивала об их делах и старалась не подавать виду, как я жалею о переезде.

Когда Дроздов понял, что по собственной воле я не уйду (на самом деле, давно бы убежала из этой школы, сверкая пятками, если бы не родители), начал подставлять меня перед учителями. Например, сегодня это гад стащил мою тетрадку с домашним заданием по физике, хотя до этого я сказала учителю, что всё выполнила. Красная, как рак, под хихиканье одноклассников, искала её по всему классу, несколько раз вытряхивая содержимое школьной сумки на стол, пока не поняла, что злосчастная тетрадь надежно уничтожена моим врагом. Получив «двойку», я готова была разрыдаться, но решила не доставлять такого удовольствия этим придуркам.

– Вали уже с этой школы, идиотка! Дальше – будет только хуже для тебя! – кричал мне вслед после уроков Дроздов под смех своих дружков, но я полностью игнорировала их присутствие.

Через пару дней я оказалась запертой в нашем классном кабинете. Кто-то тихо закрыл меня на ключ, пока я в одиночестве собирала по пустому классу содержимое своего пенала, заботливо выброшенное минутой ранее Егоровым. Мобильник тоже пропал. Я кричала и стучала по входной двери кабинета, но ученики на перемене так орали и носились по школе, что мои попытки выбраться заранее были обречены на провал.

Даша пошла занимать очередь в столовой, она наверняка скоро поймёт, что со мной что-то случилась и насчёт искать!

Как бы не так…

Уже прошло пятнадцать минут следующего урока, который между прочим алгебра, а я всё также сижу запертой в пустом кабинете. Но спасибо врагу-мудаку, что не в какой-нибудь тёмной подсобке! Ненавижу его! И эту школу! Я должна поговорить с родителями… Так не может больше продолжаться!

За несколько минут до конца урока я услышала звук открывающегося замка и слова Дроздова: «Алекс, постой-ка на стрёме!»

– Ты совсем с ума сошёл?! Я из-за вас на урок не попала! – кинулась с кулаками на своего врага, но была тут же грубо остановлена Егоровым.

– Ничего себе, у тебя голос прорезался! – мерзко констатировал факт придурок Рома.

– Убери от меня руки! – я сильно толкнула Егорова в грудь.

– Тебе математичка прогул влепила – радостно сообщил Дроздов. – И грозилась «пару» за четверть поставить. Ты наверное забыла, что пока ещё числишься в математической школе? Прогулы профильных предметов грозят большими проблемами…

Я гневно посмотрела на Артёма и наткнулась на его полный злобы взгляд. На меня раньше никогда так не смотрели. Будто я полное ничтожество, отравляющее жизнь всем вокруг.

Мне стало очень страшно. Я сначала хотела что-то ответить этому придурку, но была сбита с толку силой его ненависти ко мне. К тому же, их трое, а я одна. Понятия не имею, что можно от них ожидать.

– Ты совсем скоро исчезнешь из нашей школы! И очень пожалеешь, что не сделала этого раньше! – выплюнул Дроздов, кинул на парту мой телефон, и они с Ромой ушли из класса, подобрав у двери ещё одного своего дружка.

Дверь была открыта, но я не могла пошевелиться. Села на стул и смотрела в одну точку.

Теперь я точно должна поговорить с родителями.

Вечером меня ждал неприятный сюрприз – маме звонили из школы и сообщили о моих прогулах. Прогулах – потому что, помимо алгебры, я не пошла на русский и физкультуру. Просто не смогла себя заставить встретиться с Дроздовым ещё раз. И поэтому бессовестно убежала из школы и почти час проревела дома.

Я хотела всё рассказать родителям, но мамина пламенная речь о том, сколько всего они с папой сделали, чтобы мы переехали и попали в престижную школу, заставила почувствовать себя виноватой, и я нашла в себе силы только соврать про плохое самочувствие, как причину прогулов.

Собственно, я так сильно перенервничала, что на следующий день проснулась с высокой температурой. И почти две недели просидела дома, пропуская школу на законном основании.

Я убеждала себя, что смогу игнорировать Дроздова и его дружков и рано или поздно, они от меня отстанут. Но почти каждый будний день в школе меня преследовали фразочки Артёма типа: «Ты снова осмелилась прийти?!», «Твоего позорного отчисления осталось ждать недолго!», «Вали уже отсюда!» и тому подобное. Дроздов, Егоров и Полищук постоянно запугивали, делали мелкие пакости и ждали какой-то моей реакции. Но я продолжала их игнорировать, хотя порою мне было очень обидно и страшно. А главное, одиноко. Никто в классе не вступался за меня, когда были спорные ситуации с учителями. Даша всегда отмалчивалась, а наедине твердила держаться подальше от неадекватной троицы одноклассников. Спасибо, очень дельный совет…

Ближе к концу года учёбы в восьмом классе, этому придурку Артёму всё же удалось прилюдно довести меня до слез.

Черчение было для меня новым предметом, и, в течение года, очень нелегко давалось. Я зарабатывала свои «четвёрки» и «пятёрки» большим трудом, много раз переделывала чертежи дома, занималась ночами.

В один ужасный день, учительница по черчению оглашает оценки и дойдя до моей фамилии говорит:

– Демидова! Ты что думаешь, если выполняешь чертёж и ешь за одним столом, то я потом приму работу в таком виде? Что за безобразие?! – и она протягивает мне мой чертёж, на который я потратила два вечера и почти две ночи.

Я в ужасе смотрю на свою работу. Она вся в каких-то раздавленных крошках. А почти посередине красуется след от чашки с чаем и какие-то кляксы.

– Я пока ставлю тебе за это «два». Чтобы к следующему уроку привела чертёж в должный вид! – вынесла вердикт учительница.

Я услышала знакомые смешки, и мерзкий голос шепотом сказал:

– Надо меньше жрать!

Тут я не выдержала и разревелась на весь класс. Быстро поднялась, схватила сумку и, ничего не слыша, убежала из кабинета черчения. Я не думала о последствиях. Всё! Поставлю родителей перед фактом, что ухожу из школы.

Я проревела дома почти до вечера. Билась в истерике, проклиная тот самый день, когда впервые переступила порог злосчастной школы. Мне зачем – то звонила Даша, но я игнорировала, отклоняя её вызовы.

Весь вечер пятницы и выходные я доказывала маме, что мне невыносимо учиться в этой школе, что мне не нравятся одноклассники, что я скатилась, но она успокаивала и твердила, что нельзя сдаваться и уходить с такой «сильной» школы. Все мои аргументы были для нее пустым звуком. Ведь мама не знала самого главного – правды. А сказать её тогда я бы не осмелилась. Мне было очень стыдно.

С тяжёлым сердцем, в понедельник, я снова пошла учиться. Но, к большому удивлению, меня никто не доставал. Может быть враг – мудак испугался, что я на пределе и настучу на них учителям, родителям или директору?! Пусть думает, что хочет. Мне так только лучше.

Учеба в восьмом классе уже подходила к концу. Я даже немного расслабилась, потому что придурки отстали от меня. Но в один из дней Артём пришёл в школу явно не в духе и начал на перемене громко обсуждать с Ромой мой внешний вид.

– Наверное сложно на рынке – то найти одежду на такой дылдовский рост. А её туфли так и кричат: » Нас купили на распродаже для нищих за сто рублей!»

Зная, как мои родители вкалывают, чтобы мы с сестрой одевались не на рынке, а в стоковых магазинах, я вспылила. На поводу у злости я вскочила, подошла к Артёму, схватила его за рукав пиджака и прошипела:

– А ну – ка, пойдем, поговорим!

Раздался дружный смех его дружков. Сам же он с удивлением и вызовом посмотрел на меня, одернул рукав и сказал:

– Не прикасайся ко мне!

– Что испугался? Боишься девчонки? Трус! – проорала я, чувствуя, как меня трясет от злости.

На нас начали оглядываться одноклассники. Высокомерно хмыкнув, Дроздов встал и, обойдя меня, последовал к выходу. Я пошагала за ним. А за мной пошли его «шестёрки» – Рома и Леха.

Выйдя из класса, я увидела придурка у стены и двинулась к нему.

– Что я тебе такого сделала, что ты меня постоянно достаешь? Чём я тебе так мешаю в этой школе? – спросила с вызовом.

Он нагло ухмыльнулся.

– Не ори! По-моему, всё очевидно. Ты меня и всех вокруг просто бесишь: страшная, несуразная, тупая! Не понятно, как ты умудрилась попасть в самый сильный класс на потоке…

– Ах ты уродский мудак! – я кинулась на него с кулаками.

Меня тут же начал оттаскивать сзади Леха.

– Алекс, не трогай, ещё заразишься какой-нибудь фигней! В её косе, скорее всего, куча вшей! – смеясь, сказал придурок Дроздов.

– Дегенерат! Ты мне за всё ответишь! – начала кричать я, но за спиной услышала голос Ларисы Геннадьевны.

– Так, ребята, что тут происходит?

– Ничего! – хором ответила троица придурков.

Развернувшись и громко смеясь, они вернулись обратно в класс.

Я, сославшись на жуткую головную боль, отпросилась у Ларисы Геннадьевны с урока. Не глядя по сторонам, забрала сумку со своей парты, и потопала домой.

Теперь я твёрдо решила, что должна прояснить всё с придурком Артёмом наедине, без его друзей.

Но, к моему большому везению, Дроздов со своей свитой на полторы недели перед окончанием учебного года уехал на какие-то спортивные сборы, и мы с ним больше до следующего учебного года не виделись.

Почти всё лето я провела в своём родном городке с подружками и старыми знакомыми. Все были настолько заинтересованы во мне и дружелюбны, что я почти и забыла о своём личном враге – мудаке и о том состоянии, в котором была весь прошедший учебный год. Для себя я твердо решила, что теперь, во что бы то ни стало, буду отвечать и бороться с ним. Год я продержалась! А значит и ещё три смогу! Только теперь не буду игнорировать, я буду давать отпор! Я смогу! Он и так очень долго оставался безнаказанным. Мои родители будут продолжать радоваться, что мы с Алисой учимся в престижной школе, и никакому Артёму Дроздову этого не изменить!

Глава 3

За лето почти никто не изменился. Разве что некоторые одноклассники были загорелее других. Кто-то сменил причёску. Я же плюнула на традицию ходить с косичкой и начала убирать волосы в хвост.

На первосентябрьской индивидуальной линейке я сидела с Дашей и внимательно слушала Ларису Геннадьевну, которая подробно рассказывала о предстоящих в этом учебном году экзаменах. Вдруг я услышала звук от упавшего клочка бумаги рядом со мной. Незаметно взяла его и принялась разворачивать под партой. У меня было неприятное предчувствие, и мои опасения оправдались. На бумажке накарябано не слишком разборчивым почерком: «С хвостом лучше не стало! Страшила! Ты ведь понимаешь, что это твой последний год в нашем классе?» И рядом нарисована злобная морда. Подписи не было, но я прекрасно знала от кого это послание. Я повернулась в сторону врага – мудака и увидела его гадкую улыбку. Отвернувшись, взяла ручку и написала на том же клочке: «Пошёл к черту! Дебил! Тебе с твоими мозгами точно будет не перейти в десятый класс! Ха-ха-ха!».

Я скомкала бумагу и, развернувшись, со всей дури швырнула её прямо в Артёма, попав ему по голове.

– Дура! – сказал он совсем не тихо, чем привлек внимание большей части одноклассников.

– Так, Артём! Что у тебя там случилось? – нахмурив брови, подключилась учительница.

– Демидова тут мусорит, Лариса Геннадьевна! Бумагой кидается! – этот придурок даже не постеснялся ябедничать.

– Арина! В чём дело? – учительница в смятении переметнулась на меня.

– Ни в чём, Лариса Геннадьевна! Дроздову что-то померещилось!

И откуда во мне появилось столько смелости, ума не приложу.

– Ребята! Не отвлекайтесь! Я сейчас важную информацию до всех вас довожу! – сказала учительница, обратившись уже ко всему классу.

На удивлённый взгляд Даши, я радостно улыбнулась. Немного выждав, повернулась к Артёму и, убедившись, что он смотрит на меня своими злыми глазами, показала неприличный жест средним пальцем и тут же отвернулась.

Я не знаю, прочитал ли враг – мудак моё послание на бумаге, но, после окончания линейки, проходя мимо, он как бы ненароком скинул мой пенал со стола и прошипел тихо, так, чтобы услышала только я:

– Ну ты попала!

Меня передернуло от его слов, и волна страха стала подступать к горлу, но вида я не подала.

Однако за первый месяц учёбы, кроме взаимных словесных оскорблений, ничего больше не происходило. Я уже даже подумала, что моя тактика работает и кроме пустых угроз этот придурок ни на что не способен. Но не тут – то было.

Как-то в воскресенье вечером я собралась учить историю к опросу, назначенному на понедельник. Собственно говоря, у меня с этим предметом не слишком хорошие отношения, поэтому я и откладывала подготовку до последнего. Но у нашего класса в этом году экзамен по истории является обязательным. Поэтому мне нужно тщательно готовиться к данному предмету. Как только я открыла страницу и хотела прочитать тему, зазвонил мой мобильник. Это Полина.

– Ало, Поль, привет! Слушай, мне надо готовиться к… – мою речь заглушил рёв Полины в трубку. – Поля, что случилось?

В ответ снова плач и всхлипывания.

– Ты что поругалась с Эдиком? – спросила я.

Эдик – её парень, с которым они уже полгода как встречаются.

– Мы расстались! – выдала подруга сквозь слезы. – Точнее, он меня бросил!

– Что???

Меня очень удивило и расстроило услышанное, и весь оставшийся вечер, а также часть ночи, я успокаивала Полину и говорила ей о том, что она достойна лучшего. Просто не могла бросить её одну в таком состоянии. Закончив разговор, я поняла, что уже два часа ночи, и я очень хочу спать. Поставила будильник на пять утра в надежде, что за пару часов смогу выучить материал по истории.

Но вскочила я от встревоженного голоса мамы:

– Вставай, Арина! В школу опоздаешь! Уже без пятнадцати восемь! Ты что, не поставила будильник?

Я подпрыгнула на кровати. Проверила телефон, и мой будильник на пять утра был просто-напросто не активирован. Вот подстава! Захотелось выругаться. Я не успею ничего выучить, только быстро одеться, умыться и бегом бежать в школу. Как вы уже догадались, по закону подлости, первым уроком у меня была история.

Я начала надеяться на свою удачу, шустро собралась и помчалась в школу. У гардероба встретила Дашу, и мы вместе помчались по лестнице на третий этаж к кабинету истории.

– Блин, я так волнуюсь из-за этого опроса! – поделилась Даша. – Учила вроде бы, да почти ничего не могу вспомнить.

– Ты хотя бы учила, – выпалила я на бегу, – а я даже учебник не открывала. Лишь бы пронесло!

Как только я это сказала, услышала за спиной шаги. Обернувшись, с ужасом поняла, что это Артём бежит за нами по лестнице.

Он как-то недобро ухмыльнулся, и, обогнав нас, поспешил в кабинет. Как только мы с Дашей забежали в класс, прозвенел звонок. Быстро усевшись, стали слушать речь учительницы.

– Всем доброе утро! – начала она. – Как вы знаете сегодня у нас опрос. Напоминаю, что оценки за все опросы, которые будут проведены до конца года, повлияют на ваш допуск к экзамену.

И снова оно, нехорошее предчувствие, настигло меня. Учительница истории открыла журнал и начала смотреть на список класса.

– Елизавета Павловна! – я вздрогнула от мерзкого звука так знакомого мне голоса.

– Да, Артём? – учительница подняла голову на нас. – Чего руку тянешь? Хочешь добровольно отвечать?

– Я, конечно, отвечу, но после Демидовой. Так будет справедливо!

Все одноклассники во главе с Елизаветой Павловной уставились на Артёма.

– Что ты имеешь в виду? – спросила учительница у Дроздова. – Арина всегда готова к моим опросам, и я её сегодня не планировала спрашивать.

– Всегда готова? А почему же она тогда хвасталась во всеуслышание сегодня перед уроком, что ничего не учила, и абсолютно уверена, что вы её не спросите. Это же несправедливо, что мы все готовимся к каждому опросу, а она выучит пару тем и всё?!

– Я такого не говорила! – крикнула я, метая глазами молнии в придурка.

– Артём! Зачем ты клевещешь на одноклассницу? – начала было, удивлённая такой тираде, учительница, но он продолжил этот цирк.

– Так я и думал. Вы с ней заодно!

– Это несправедливо! – вставила своё писклявое слово Света, которую вообще никто не спрашивал.

– Хорошо, Артём! Выходи-ка на опрос. – Елизавета Павловна показала на доску. – Арина, ты тоже! Да, и Света!

– Я – то тут при чём? – возмутилась блондинка.

– Выходи, выходи! Я тебя все равно собиралась вызвать.

Я окончательно растерялась, увидев, как Дроздов радостно шагает к доске.

– Арина, Света! Бегом! Я что должна просить дважды? – возмутилась учительница.

Я такого позора никогда ещё в своей жизни не испытывала, и зачем-то всё усугубила, выйдя к доске вместе со Светой.

– Арина, начнём с тебя! – кивнула мне учительница истории. – Первая тема заданного на дом параграфа…

– Елизавета Павловна! Мне очень жаль, но я не готова отвечать! – мой голос прозвучал максимально жалко.

Мне было страшно поднять глаза на учительницу, но периферическим зрением я увидела гнусную улыбку на губах Артёма.

– Тогда я вынуждена буду поставить тебе «два» – голосом, надеющимся на то, что я пошутила, ответила учительница.

– Извините! – только и смогла выдавить я.

– Садись на место! – почти беззвучно прозвучал голос Елизаветы Павловны.

Моё унижение даже не шло в сравнение с тем чувством вины, что я подвела учительницу, которая до последнего в меня верила. Конечно, я сама виновата, что не выучила материал, но чувство злости и ненависти к Артёму выросло в арифметической прогрессии, когда я услышала, как он почти идеально ответил на одну из тем опроса и получил «пять». Даже Света наговорила всякой ерунды на «три».

Я этого так просто не оставлю! Мерзкий ябеда! Я обязательно придумаю, как ему отомстить.

Решение пришло само собой, когда Лариса Геннадьевна подошла ко мне с просьбой помочь учительнице математики с поливкой цветов в её кабинете после уроков. По словам нашей классной руководительницы, бедная женщина зашивается с факультативами и ничего не успевает делать. Вот меня, как ответственного человека, просят помочь. Я должна буду брать ключи от кабинета математики после уроков, а как справлюсь со своей задачей, возвращать их обратно учительнице.

Первый раз я действительно пришла с одним только намерением полить цветы. Но тут моему взору открылась прекрасная стопка тетрадей нашего класса для контрольных работ. А ведь контрольная была сегодня утром. Я быстренько нашла тетрадь врага – мудака, открыла на сегодняшней работе.

О да! Он всё решил. Где же мои ручки? Дроздов всегда пишет синей ручкой «Pilot». Заметила я этот факт как-то случайно, но теперь мне это знание пригодится.

Злорадно улыбаясь, я очень аккуратно подправила его решения и ответы в двух заданиях контрольной.

Вы скажете, что за ребячество и детский сад?! Да, согласна, взрослого в этом поступке нет ничего, но ведь не я развязала эту войну, не так ли?

Сложив всё как было, я отправилась поливать цветы и не отказала себе в удовольствии посмеяться своей находчивости вслух. Затем с чувством выполненного долга закрыла класс, отнесла ключ и радостно поскакала в сторону дома.

Так как я учусь в школе с математическим уклоном, то математика – алгебра или геометрия, а, бывает, и то и другое, друг за другом, у нас каждый день, кроме понедельника. Соответственно, и контрольные работы мы пишем пару раз в неделю. Поэтому я и повадилась раз в неделю колдовать над ответами Дроздова. Делала это не всегда, чтобы не попасться. Таким образом, его оценки «прыгали» от » пятёрок» к «тройкам». Пару раз я даже «двойку» ему обеспечила. Жалко, я не видела лицо врага – мудака, когда учительница начала его отчитывать за невнимательность при решении заданий контрольной работы.

Моя совесть, конечно, пару раз включалась и нависала надо мной тяжелой тучей, но я сразу вспоминала, как придурок испортил мой чертёж в восьмом классе и подставил меня на истории месяц назад, а также его обидные слова, обращенные ко мне, и тучка сразу улетала, открывая место для заслуженного, как мне казалось, солнца.

Не знаю, сколько бы я ещё смогла так чудить, но он меня раскрыл. После очередной «тройки», Дроздов прямо во время урока попросил подойти к учительнице и посмотреть работу. Она открыла ему последнюю контрольную и стала объяснять, что её не устроило. Артём смотрел – смотрел в тетрадь и как резко поднимет взгляд на меня. От неожиданности я даже не успела стереть со своего лица злорадную улыбочку, которой довольствовалась во время всего этого процесса. И по глазам увидела, что он понял.

Всё, мне конец!

Я сделала вид, что занимаюсь своими делами, но чувствовала на себе «прожигающий» взгляд Дроздова даже после того, как он сел на место, и продолжился урок. Мне почему – то стало страшно от того, что он понял. Но доказать придурок всё равно ничего не сможет, если вздумает жаловаться учителям. Потому что я сама-то после своего «грязного дела» не могла отличить, где оригинал, а где искусная подделка.

Весь день я ходила чуть ли не вжавшись в Дашу, потому что знала, что Дроздов так просто с рук мне это не спустит.

Сразу после уроков он догнал меня за школой и яростно выпалил:

– Ты совсем, что ли, офигела уже? – по голосу придурка было понятно, что он хочет размазать меня по стенке. – Что о себе возомнила, дылда страшная?

Я так опешила, что даже не сразу заметила, что он один, без своих дружков.

Тем временем, Артём продолжал угрожать:

– Ты очень сильно пожалеешь о своём поступке…

Но я, набравшись смелости, его перебила:

– Вообще – то, это ты всё начал! Нечего было меня подставлять на истории! – я чувствовала, что злость окончательно подавила во мне чувство вины и меня понесло. – Ведёшь себя как полный кретин! Тебе что станет легче, если я уйду со школы? Чем же?

– Пффф, самой что ли не понять своими куриными мозгами, что таким, как ты, не место среди нас?! Один только твой вид раздражает! Как можно быть такой несуразной? Такой бесячей? Такой никчемной?!

Похоже, я и правда очень сильно его разозлила. К злым глазам добавилось чудовищное выражение лица. Он активно жестикулировал руками, показывая мне, что находится в состоянии бешенства.

– Ты себя – то в зеркало видел, упырь? – начала кричать я. – Тоже мне мачо нашёлся! Вот у тебя точно мозгов нет судить о человеке по внешности! Ты ничего обо мне не знаешь!

– Ты никому не интересна! С тобой вообще не о чем говорить! Сидела бы в своём Мухосранске, и всем бы было классно! А теперь, имей в виду, что за мои оценки по алгебре ты ответишь, дура! – он развернулся и пошагал прочь.

– Мудак! – крикнула я ему вслед и побежала по направлению к своему дому.

Мне всё казалось, что я приду домой и разревусь, но по факту так и не плакала. Было мерзко. Отчасти этот кретин прав – я никому не интересна в своём классе. Может быть, все люди в этом городе такие? Равнодушные и злые? Когда я училась в своём городке, к нам тоже в класс пару раз приходили новенькие ребята, и мы всегда старались помочь адаптироваться, принимали их, как друзей, и не было никаких проблем. А тут какой – то ужас! Всем на всех плевать, каждый зациклен на себе и, не дай бог, ты выглядишь как-то не так, как тебя хотят видеть. Может это влияние мегаполиса? Или я просто неудачница…

Теперь помимо постоянных словесных перепалок с Артёмом, меня начали активно доставать его друзья – Рома и Леха. Они комментировали любой мой промах, все время обзывали, запугивали в коридорах школы, смеялись надо мной. Бывало даже, не стесняясь учителей. Я им старалась давать отпор, но уже устала, если честно. Главный мой враг – это Дроздов. Ему я отвечала сполна. А этих двоих всё чаще стала игнорировать.

Утром в понедельник ко мне радостно подбежала Даша и, поздоровавшись, сообщила, что записала нас дежурными по третьему этажу на четверг. Это означало, что в этот день недели мы с ней вместо уроков будем ходить по коридорам третьего этажа школы с метелками, тряпками, ведрами и оттирать всю грязь со стен и пола. Я не видела в этой перспективе ничего радужного, но подруга очень не хотела идти на алгебру и литературу в четверг, поэтому светилась от возможности пропустить ненавистные уроки без последствий. К тому же, по странным правилам этой школы, все ученики девятых и десятых классов должны были хотя бы раз за год побыть дежурными на этаже. И я смирилась с решением Даши. Но, кто же знал, что одноклассница решит слечь с температурой вечером в среду и утром в четверг я останусь одна со всеми этими прелестями дежурства?!

Конечно, Лариса Геннадьевна, узнав о болезни Даши, предлагала выбрать себе в помощники кого-нибудь из присутствующих одноклассников, но, учитывая мои холодные взаимоотношения с учениками собственного класса, я предпочла убираться одна.

В течение первого урока я мирно ходила по коридору, оттирая полосы с линолеума, как вдруг за спиной услышала шаги. Повернувшись, увидела Дроздова, который остановился в пару метрах от меня, посмотрел с вызовом и принялся чертить чёрные полосы на полу своими ботинками.

– Ты что, совсем дебил? – возмутилась я, начиная подходить к нему ближе с намерением стукнуть в плечо.

– Тут грязно, Демидова! Убирайся тщательнее, иначе Варвара Петровна (заведующая школьным хозяйством) не примет у тебя работу после уроков! – злорадно ответил придурок, и быстро развернувшись, зашагал обратно в сторону кабинета математики.

– Урод! – крикнула я ему вслед, но не уверена, что он услышал.

Пришлось оттирать и его «художества» с линолеума.

После перемены, передвигаясь вдоль по второму коридору третьего этажа, я обнаружила там разбросанный по всему периметру мусор. Не трудно догадаться, кто был автором данного свинства.

Ладно! Может быть, я и правда перегнула палку с исправлением решений в контрольных работах Артёма. Поэтому молча начала убирать весь беспорядок, надеясь, что этот гад, добившись своего, успокоится. Однако после третьего урока я наткнулась на разбросанную по углам землю, очевидно, взятую из цветочных горшков.

Вот ублюдок! Я почти десять минут пыталась успокоиться и заставить себя убрать грязь с углов. Может быть, пойти нажаловаться Варваре Петровне?! Но у меня нет никаких доказательств, что это специально сделал Дроздов. Хотя я точно знаю, что это он и его тупоголовые дружки.

Пересилив себя, я всё же убрала землю и пошла дальше мыть коридор.

После пятого урока на перемене, Варвара Петровна нашла меня и сообщила, что примет результат моей работы во время шестого урока и сразу отпустит домой. Я обрадовалась перспективе пораньше свалить из школы. В какой же шок пришли мы вместе с заведующей школьным хозяйством, когда увидели на стене у туалетов свежую надпись: » Я тупоголовая дылда и хочу уйти из этой школы!» И ниже подпись: » Демидова 9 «А».

От нахлынувших на меня негативных чувств, я даже не сразу смогла говорить, когда Варвара Петровна поинтересовалась у меня, что это такое. Молча стояла уставившись на корявые буквы.

Это надо же так меня унизить! Дроздову не жить! Я лично придушу его!

Попробовав оттереть надпись губкой и порошком, я с ужасом отметила, что она почти совсем не стерлась.

На недовольные восклицания Варвары Петровны, что надпись можно удалить, только закрасив, я, неожиданно для себя, громко сказала:

– Я знаю, кто это сделал! Пусть он и закрашивает!

Заведующая школьным хозяйством вопросительно посмотрела на меня.

– Это написал мой одноклассник – Артём Дроздов! Он меня ненавидит и пытается подставить любым способом.

– Он ещё в школе? – спросила Варвара Петровна.

– Скорее всего. У моего класса сейчас должна быть литература в двадцать первом кабинете.

Женщина попросила ждать её здесь, а сама направилась в сторону названного мною помещения. Я молча уставилась в одну точку и стала ждать возвращения заведующей школьным хозяйством.

Буквально через пару минут, Варвара Петровна привела придурка Дроздова и спросила у меня:

– Это он написал?

Я кивнула. Артём тут же начал орать:

– Ты что врешь, идиотка? Разве ты видела, чтобы я это писал?

– Я точно знаю, что это ты, кретин! Никто, кроме тебя не мог додуматься до такой гадости! – от злости я готова была ему врезать, но вовремя вспомнила о присутствии Варвары Петровны.

– А ну тихо! – прикрикнула на нас обоих заведующая школьным хозяйством. – За мной молодой человек! А ты – жди нас здесь!

Ей пришлось даже подтолкнуть возмущающегося и отрицающего свою вину Дроздова. Его взгляд, полный ненависти, обращённый ко мне, сулил расправу, но я готова была первой размазать парня. Уже представляла, как буду разбираться с придурком, когда он вернулся с банкой краски и двумя кисточками. Практически кинул всё это на пол и сказал:

– Крась и побыстрее! Сейчас Варвара подойдёт проверить!

Это было последней каплей. Моё терпение лопнуло. Я подняла банку с краской и под самодовольную ухмылку Артёма, открыла крышку. Не дав возможности придурку сообразить, что я вовсе не стену собираюсь красить, резко плеснула в него приличным количеством краски. А дальше всё было, как в замедленной съемке: шок Дроздова, злые, полные ненависти глаза, трехэтажные маты, мой испуг от содеянного, выкинутая под ноги придурку банка, и я, не придумавшая ничего лучше, как бежать куда глаза глядят, но подальше от разъярённого одноклассника. Только вот далеко мне смыться не удалось, так как под ногами каким-то непонятным образом оказалась та самая злосчастная банка от краски. И я, запнувшись за неё, неуклюже расстелилась на полу, ощутив резкую боль в районе голени.

– Вы что тут натворили?! – крик Варвары Петровны заставил меня вскочить на ноги через боль.

Дроздов весь в краске стоял уже за моей спиной и, очевидно, появление заведующей спасло мне жизнь.

– Посмотрите, что эта идиотка сделала с моей школьной формой! С моей новой рубашкой! – зловеще проорал придурок Артём.

Я, тем временем, оглядела свои брюки и обнаружила, что они тоже ниже колен забрызганы краской. Только сейчас сообразила, что Дроздов швырнул в меня банкой, когда я от него побежала.

– Он кинул в меня банку с краской, и я упала! – начала оправдываться, тыча в сторону Артёма указательным пальцем.

– А ну-ка оба марш к директору! Там и будете всё объяснять!

Если бы взглядом можно было убивать, то я бы уже была раз сто поджарена заживо Дроздовым. Впрочем, он бы тоже не остался в живых.

– Что встали как вкопанные? Живо за мной! – крикнула Варвара Петровна.

– Может без директора обойдёмся? Я закрашу надпись! – пытался уговорить заведующую школьным хозяйством Артём.

– Поздно, молодой человек! Надо было раньше думать!

Когда директриса увидела нас с Дроздовым в своём кабинете, то пришла в ужас от внешнего вида Артёма. Сначала Варвара Петровна долго рассказывала начальству свою версию событий. Потом каждый из нас с Дроздовым поведал свою историю. Придурок врал, что я его оклеветала и с пеной у рта доказывал, что к надписи на стене не имеет никакого отношения. А я, по его словам, сумасшедшая истеричка, которая вылила на него краску, начала убегать и неудачно запнулась о банку. Вот же козёл!

Я, в свою очередь, разозлившись на парня ещё больше, поведала начальству школы историю о мусоре на этаже, подкинутом Дроздовым.

В итоге, директриса, Римма Юрьевна, собралась помимо наказания вызывать в школу наших с Артёмом родителей. Но этому мудаку неведомым мне образом удалось переубедить директора ограничиться выговором, который при любой оплошности теперь был гарантом исключения из школы. А наказание – месяц после уроков выполнять любые распоряжения Варвары Петровны по школе. Но, слава богу, не вдвоём с Дроздовым, а по очереди, через день. И так как сегодня заведующая забрала с собой придурка закрашивать надпись, то завтра я должна была после уроков выполнять её поручения.

На самом деле, я очень рада, что родители ничего не узнали об этом происшествии. Весь вечер я с языком на плече пыталась вывести краску с брюк растворителем, но она почти не стёрлась. Пришлось сказать маме, что я случайно облила брюки, когда дежурила по школе. Она каким-то чудом смогла всё отстирать, но до завтра штаны точно теперь не высохнут. Придётся идти в школу в чёрной юбке. А я ненавижу юбки! Сама не знаю почему. К тому же, у меня на ноге красовался здоровенный синяк от сегодняшнего падения, который будет виден через телесного цвета капроновые колготки.

Утром в пятницу в гардеробе мне преградил дорогу Леха – дружок Дроздова.

– Демидова, у тебя, оказывается, даже юбка есть? Ого! Какой синячище!

– Дай пройти! – мне стало тревожно, и я попыталась обойти парня.

– Не так быстро! – Полищук злорадно улыбался. – Тёмыч мне рассказал вчера вечером, что ты облила его краской, испортив школьную форму и новую рубашку! Не пойму, ты бессмертная что ли?

– Будет знать, как меня бесить! – довольно ответила я, снова приняв попытку обойти Леху.

– Он тебя в порошок теперь сотрёт, а мы поможем! – сказал придурок Полищук, больно схватив за запястье, когда мне, наконец, удалось проскользнуть мимо него.

– Отпусти, идиот! – пискнула я, испугавшись, что он может меня ударить. Кто знает, что на уме у этого «шестёрки» Дроздова.

В этот момент по замешательству Лехи и взгляду куда-то за меня я поняла, что кто-то стоит за спиной и даже обрадовалась, но зря. Это был придурок Артём, и мне снова стало не по себе.

– Здорова, Тёмыч! Как видишь, я поймал страшилу. Что с ней делать будем? Как проучим?

– Что ты руки об неё мараешь, Алекс? Мне сейчас нельзя светиться из-за выговора. Отпусти эту кривоногую! Жизнь её уже прилично наказала внешностью.

Оба придурка начали угорать надо мной. Я выхватила свою руку из щупальцев Полищука и быстро зашагала в сторону лестницы.

Вот же уроды! Неужели я и правда такая страшная?! Слезы начали подступать к глазам.

Так, нужно успокоится! Нашла, кого слушать… Всё со мной в порядке! Но вечером надо обязательно поговорить с мамой о переводе в другую школу.

И снова моя попытка убедить родителей поменять учебное заведение потерпела крах. Я не могла придумать веских причин для ухода из этой школы, а истинные мои мотивы были не для ушей мамы и папы.

Где-то через месяц после истории с дежурством практически сразу после окончания последнего урока мне пришло смс – сообщение от моей сестрёнки Алисы: «Я в туалете на первом этаже. Приди, пожалуйста, ко мне!»

Я, не попрощавшись с Дашей, рванула в указанное сестрой место. Захожу в туалет и вижу ревущую около стены Алиску.

– Что случилось? – спросила, стараясь скрыть панику.

Она продолжает плакать. Я встаю рядом с ней, обнимаю, начинаю гладить по спине.

– Алиса! Что случилось?

Сестра подняла на меня свои красные от слез глаза и сказала:

– Они назвали меня страшной дылдой… – Алиса всхлипнула, – сказали, что такая, как я никогда не найду себе парня…

Я чувствовала, как всё внутри начинает кипеть и уже прекрасно знала, кто это был. Но должна услышать подтверждение от сестры.

– Кто это тебе сказал? – мой голос выдавал мою злость.

– Взрослые парни! Их было троё. Они сказали это при моих одноклассниках… – она снова начала громко плакать.

– А ну не реви! – приказным тоном выдала я.

– Они ещё просили передать тебе привет и… что ты скоро вылетишь с этой школы!

– Послушай! – начала я более спокойным тоном, чтобы не пугать сестру. – Никуда я не уйду с этой школы. А то, что они сказали о тебе, это абсолютная неправда! Я с ними разберусь, обещаю!

– Но они парни, а, значит, сильнее тебя! Может сказать родителям? – в голосе Алисы послышалась надежда.

– Я же сказала, разберусь! И потом расскажу тебе как, договорились?

Сестра взглянула на меня, и я поняла, что она мне верит.

– Так, успокойся, иди домой и делай уроки! И не слова родителям!

– Спасибо, Арина! – сказала она перед тем, как я вышла из туалета.

Вот теперь чувство бешенства переполняло. Одно дело обижать меня, другое – мою сестру. Я не знала, что буду делать, но надеялась догнать этих уродов. Выбежав на улицу, вдалеке увидела одиночный силуэт своего врага, побежала за ним. Минут десять я следила. Убедившись, что мы уже далеко от школы, и Дроздов абсолютно один, я с разбегу сзади толкнула его в спину. Парень явно не ожидал меня увидеть, но, злобно зыркнув, раздраженно спросил:

– Чего тебе надо, припадочная?

Совершенно не контролируя себя и крича: «Ах ты, мразь, попробуй ещё раз тронуть мою сестру!», я со всей дури бью его кулаком по лицу и попадаю прямо в нос. Честно, я даже не целилась. Мною двигала ярость. Дроздов, явно не ожидавший такого поворота, схватился за нос, подняв на меня глаза. И в них я увидела жуткую, полыхающую ярость.

– Ты что, больная дура, творишь

Дальше были маты, но я его почти сразу перебила.

– Ты слышал меня, скотина, ещё раз приблизишься к моей сестре… – однако я не успеваю договорить, так как вижу, что из рук Артёма капает самая настоящая кровь.

Я что, разбила ему нос? Мамочки!

Он тоже это видит и ледяным тоном произносит:

– Ну всё, тупоголовая… Ты подписала себе смертный приговор! Можешь уже бежать забирать документы со школы! Я иду к ментам снимать побои!

Если бы Дроздов мог плеваться ядом, то уже бы давно меня забрызгал.

– С тобой всё в порядке? – тихо промямлила, заметив, что на землю накапала лужица крови.

– Отвали, идиотка! – он развернулся и ушёл, зажимая нос в руке.

Теперь мне реально стало страшно. Я же никогда раньше не била людей. Всегда была мирным ребенком. Но этот гад спровоцировал!

Я уже начала представлять, как к нам домой заваливаются менты. И шок родителей. Всё, теперь меня точно исключат из школы. Но я почему-то совсем не сожалею о своём поступке.

Я не спала всю ночь, ожидая прихода ментов. Утром не могла заставить себя идти в школу, но под пристальным взглядом мамы выползла из дома.

А вдруг менты придут в школу?

Со скоростью черепахи я всё же доползла до школы и пошла на урок.

Дроздова в этот день на занятиях не было, как и на следующий. Потом были выходные. Я всё это время места себе не находила от мысли, что же будет дальше, и насколько сильно пострадал Артём.

В понедельник он явился на уроки и вёл себя как обычно. На его лице я не разглядела хоть каких-то следов от моего удара. Но мне он ничего не сказал, только показал знаком перерезанное горло. И я продолжала бояться последствий.

К моему счастью, троицу придурков снова отправили на сборы на полторы недели перед весенними каникулами, и я начала дышать спокойнее.

Каникулы я опять провела в своём городке, но уже не так радостно, как раньше. Ко мне начало приходить осознание того, что у Полины и Оли теперь своя жизнь, свои какие-то разговоры, отдельные от меня. Они вроде бы и радовались моему приезду, но я чувствовала, что подруги отдалились.

С началом учебы мой враг на удивление так ничего с тем случаем с носом не сделал. Скорее всего, ему стало стыдно, что получил от девчонки, и придурок не стал об этом никому рассказывать. Правда, унижать меня со своими дружками всё также продолжал. Но я не оставалась в долгу, насколько могла.

Тёплым весенним деньком на физкультуре нашему учителю пришла в голову дурацкая мысль смешанного футбола. Он выбрал капитанами Дроздова и Егорова, и те начали по очереди набирать людей себе в команды. Я понимала, что сейчас будет очередное унижение, так как придурки уже распределили в свои команды парней и начали выбирать девчонок. Я, конечно же, осталась последней и по количеству была лишней.

– Мы всё! – крикнул Артём учителю. – Можно играть?

– А как же Демидова? – ответил учитель. – В чьей она команде?

– Она лишняя! – возразил Егоров.

– Ничего страшного. Кто её возьмёт в свою команду?

– Никто! – ответили оба капитана – придурка одновременно.

Я попыталась вмешаться, чтобы не усугублять ситуацию.

– Всё нормально, Николай Андреевич! У меня как раз лодыжка болит. Пойду посижу с освобождёнными от урока.

– Не выдумывай! – начал протестовать учитель. – Повторяю вопрос. Кто возьмёт в свою команду Арину?

Оглушительную тишину нарушил мерзкий голос Артёма:

– Да никому она не нужна!

Почти все одноклассники тут же начали смеяться. Я уже хотела уйти, но учитель схватил меня за руку и сказал:

– Отлично! Ты играешь в команде Дроздова!

– Что? Нет уж… – возмутился Артём.

– Я так решил! – безапелляционно выдал учитель и дунул в свисток, сигнализируя о начале игры.

Дроздов орал и обзывал меня всю игру до тех пор, пока мячик, запущенный ногой Светки, не поцеловался с моим лицом. Я почувствовала резкую боль и пластом свалилась на землю. Слышала только свисток, оглушительный смех, а потом всё как в тумане. Какие-то споры, ругань и только обрывки фраз…

– Вы не унесёте её, она сто килограмм, наверное, весит! Так ей и надо… Несуразная идиотка…

Хозяев голосов я не различала. Окончательно пришла в себя в школьном медпункте. Медсестра проверила мои рефлексы и освободила от уроков до конца дня, посоветовав сделать УЗИ головы на всякий случай. Я, разумеется, пренебрегла её советом.

На следующий день Артёма заносило с подколами о том, какая я кривоногая, криворукая, ни на что не способная и тому подобное. Я даже не всегда отвечала, настроения не было. Настоящим откровением для меня стало, когда Даша рассказала в столовой, что Николай Андреевич нёс мою тушку на руках до медпункта и угрозами заставил троицу придурков помочь ему, открывая перед ним двери.

Вот стыдоба – то! Как я теперь буду смотреть физруку в глаза?! Я, определённо, неудачница!

Артём всё не мог успокоиться со своей ненавистью и, как оказалось позже, каким-то образом раздобыл мой номер телефона. Учитывая то, что кроме Даши я его никому не давала, это было подозрительно.

В общем, не без участия Дроздова, мне с утра до ночи стали названивать какие-то озабоченные мужики и пытаться узнать условия совместного проведения досуга. Я догадалась, чьих рук это дело, и мне пришлось соврать маме, что я потеряла сим-карту. Это был отличный повод сменить номер телефона, а не заблокировать симку и восстановить данные. Мама смотрела на меня с недоверием, но приставать с вопросами не стала, молча выполнив мою просьбу.

Перед Артёмом я не подала виду, что его розыгрыш выбесил меня и думала лишь о том, как отомстить.

Однажды я так долго переодевалась в раздевалке после физкультуры, что пришли уже другие девушки кукольной внешности, которые вроде бы учатся на класс младше. И я невольно услышала их разговор.

– Ты видела парня с девятого класса, с которым я сейчас столкнулась в коридоре? У его класса только что физ – ра была.

Её собеседница утвердительно кивнула и сказала:

– Да, он весьма милый. Хотела бы я с таким встречаться.

– Ага, я тоже. Кажется, его Артёмом зовут.

Я навострила уши.

– Точно-точно, Артём. Я слышала, как к нему его друг обращался.

– Я предлагаю узнать, в каком конкретно классе он учится, и подойти познакомится с ним и его другом.

Меня вдруг осенило и я, не успев хорошенько подумать, подошла к обладательницам милых мордашек и сказала:

– Девушки! Извините, что вмешиваюсь! Случайно услышала ваш разговор и просто не могу пройти мимо.

Они обе уставились на меня.

– Дело в том, что я – одноклассница этого самого Артёма из девятого «А» и должна вас предупредить, чтобы вы не попали впросак, так сказать…

Поняв, что полностью владею вниманием собеседниц, сообщаю:

– Тёмочка у нас относится к сексуальным меньшинствам и очень дружит со своим другом Ромой… Ну, вы понимаете!

Я подмигнула ошарашенным девушкам.

– Да иди ты! Он гей, что ли? – спросила у меня та, что более сообразительная.

Я утвердительно киваю и изображаю на лице скорбь мирового масштаба.

– Фууу! – выдала вторая девушка – куколка.

– Да уж – поддержала её первая. – А с виду нормальный парень!

Под их начавшиеся разговоры о количестве геев, удаляюсь с широченной улыбкой на лице.

Я уже и забыла о своей пакости, но ко мне через пару дней после уроков во дворе школы подлетел Дроздов собственной персоной и начал кричать:

– Ты что, дылда, совсем уже с катушек съехала? Какого хрена ты распускаешь в других классах про меня слухи?

Мне показалось, что придурок начинает замахиваться на меня и я, сгруппировавшись, закрыла лицо руками.

– Ты реально больная? Я не собираюсь бить тебя! Много чести будет, ещё руки об тебя марать! – выплюнул он со злостью любимую фразу.

Я убрала свою защиту и смело ответила:

– Ты сам знаешь за что это!

Развернулась и убежала от него прочь, услышав вслед:

– Идиотка!

Последний месяц учебы в девятом классе, я полностью посвятила подготовке к экзаменам. Тем более, что с историей благодаря Дроздовуу меня было всё очень плохо. Как ни странно, но придурок меня почти не цеплял, видимо, тоже пытался наладить ситуацию с алгеброй.

На последний звонок я сходила только на официальную часть, так как это было обязательно. Потом одноклассники куда-то собирались отмечать, но мы с Дашей не ходили. Наверное ещё и потому, что нас никто не позвал.

В период сдачи экзаменов все были очень нервными, но, в целом, сдали хорошо. У меня в итоге было парочку годовых «четвёрок», в том числе и по истории, но это уже не особо напрягало.

Ну и наконец выпускной, к которому так готовились девочки нашего класса, прошёл мимо меня, потому что я не поехала на празднование. Сколько мама не пыталась меня уговорить отметить с одноклассниками, я твёрдо стояла на своём, и она сдалась.

Зато Оля и Полина рассказывали мне, как шикарно прошёл их выпускной, и я отчётливо почувствовала, что отделилась от одного «мира», но так и не смогла присоединиться к другому.

Летом мы с родителями и сестрой съездили отдохнуть в Болгарию. Я вернулась с красивым загаром. В оставшееся время гуляла с Алиской, ходила в кино, даже пару раз встретилась с Дашей, смотрела сериалы и надеялась изменить свою жизнь к лучшему.

Перед началом учебного года мне всё же удалось уговорить маму подстричься чуть ниже плеч и покрасить волосы в золотисто – рыжий цвет. Не яркий, но приятный.

Ещё этим летом я много думала о том, как вела себя во время учебы и пришла к выводу, что в детском саду и то малыши проблемы решают более по – взрослому, чем я. Не знаю, как конкретно, но должен быть другой способ. Понятно, что у Артёма и его дружков в голове опилки. С такими людьми вообще лучше по жизни не общаться. Но я то умная девочка (надеюсь, мама не врет, когда называет меня так), а вела себя как эти ограниченные. Больше такой дуростью, как исправление контрольных работ, обливание краской, распространение слухов, а тем более такой, как разбивание носа (хотя этой частью поначалу особо гордилась), я заниматься не буду. Защищать себя – да, но не мстить. Интересно, разбитый нос относится к защите себя, в данном случае сестры, или же все-таки мести? Хм…

Какой-то конкретной тактики поведения с троицей придурков к концу лета у меня так и не было придумано, но я почему-то чувствовала, что теперь все будет по-другому. И не ошиблась.

Глава 4

Признаюсь честно, в первый учебный день я была очень удивлена тому, как за лето изменились одноклассники. Именно парни, потому что в девушках таких внешних кардинальных перемен я не увидела. Они почти все очень сильно вытянулись, как будто всё лето без перерыва уплетали за обе щеки «Растишку». И у большинства из них изменились голоса. Я и раньше слышала про ломку голоса у представителей мужского пола, но не ожидала, что разница будет настолько заметна.

Также я была удивлена, что нас после девятого класса покинули несколько одноклассников, в том числе и один из троицы придурков – Леха. Это меня, несомненно, порадовало.

На небольшую смену моего имиджа неожиданно отреагировала Света.

– Ну, наконец-то! Так тебе намного лучше!

Я не стала обращать внимание на тон, которым она мне это сказала, а просто приняла её слова как комплимент.

Линейка прошла, и мы с Дашей спонтанно решили сходить в пиццерию.

– Заметила, как изменились Дроздов и Егоров? – спросила девушка, как только у нас приняли заказ.

– Ты о чём? – я решила послушать про её версию изменений.

– Они стали такими высоченными! Выше тебя, уж точно. И в целом, как будто более мужественные что ли…

– Ещё бы ума добавилось! – буркнула я, усмехнувшись.

– Это точно! – поддержала Даша.

Дальше я без перерыва слушала монологи подруги о том, какие компьютерные игры она прошла за лето.

Но что-то действительно произошло, потому что за первый месяц учебы Дроздов и Егоров ни разу меня не обозвали, они не угрожали и не цепляли. Я больше не слышала от них фраз о том, что вылечу из этой школы. Смирились?

И если Рома хоть как-то разговаривал со мной по поводу домашней работы, то Артём не сказал мне ни слова. Он игнорировал моё присутствие в принципе. Я поначалу даже боялась, что это затишье перед бурей, но ничего не происходило. Ничего.

Даже когда я пару раз сталкивалась в коридоре с Дроздовым, он смотрел не на меня, а будто мимо. В общем, возникало ощущение, что я для него невидимка.

Однажды после уроков я проходила около школьной спортивной площадки и увидела, как на турнике по очереди подтягиваются Артём и Рома.

А эти двое весьма сильные, могу сказать…

Потом в голове промелькнула мысль: как хорошо, что они ни разу не применяли физическую силу по отношению ко мне. Это, конечно, правильно, но я наслышана про отморозков в школах, которые избивают всех подряд, не разбирая, кто перед ними – девушка или парень. И, учитывая силу ярости Дроздова по отношению ко мне, он мог бы хорошенько отметелить меня, если бы захотел. Особенно за случай с его носом. Я поёжилась от мысли, что меня избивают. Всё-таки какие-то принципы у моих одноклассников есть, и это радует.

Отношения в классе с ребятами у меня так и не изменились. На переменах я часто слышала, как Светка с подругами делились впечатлениями о совместных посиделках с одноклассниками вне школы, об их развлечениях, о том, куда ещё можно сходить. Конечно, они собирались далеко не всем классом, но не меня, не Дашу, хотя она с ними учится уже очень давно, ни разу не позвали. Таким образом, я чувствовала себя одной среди людей, но, видимо, уже привыкла к такому раскладу и мечтала быстрее закончить школу.

Для себя я нашла занятие по душе, это – танцы! Вы не подумайте, что у меня была куча способностей к этому, и я только что их раскрыла, танцуя, как грациозная лань. Нет! Я просто ходила заниматься на разные направления, получая от этого удовольствие. Конечно, я видела в зеркало, что у меня большие проблемы с гибкостью и в принципе с подачей себя, но я же не собиралась выступать на сцене. Просто мне нравилось учиться двигаться, а, заодно, и сжигать лишние килограммы.

Также на фоне отсутствия на пути Дроздова с его подставами по учёбе моя успеваемость начала улучшаться по сравнению с двумя предыдущими школьными годами и, не буду конечно загадывать, но может мне удастся вернуть свой статус отличницы. Родители были бы в восторге!

Артём в своём игнорировании меня дошёл до того, что не списывал домашку с моих тетрадок в открытую, даже, когда ему это было надо. Он либо искал того, кто тоже сам, по его мнению, мог правильно выполнить задания или же списывал у того, кто уже списал у меня. Ну и ладно! Мне только на руку его полное безразличие. Но я заметила, что он довольно часто, даже для него, был не готов к урокам.

И как-то Даша рассказала, что по слухам, Дроздов и Егоров встречаются с одиннадцатиклассницами. Меня удивила эта новость, но я не восприняла её всерьёз, зная, что слухи – не всегда правда, до тех пор, пока своими глазами не увидела, как Артём на крыльце школы целуется с какой-то девушкой, а она лапает его за задницу!

Что за беспредел?! Я, конечно, не ханжа там какая-нибудь, но, блин, это же школа!

Проходя мимо этой сладкой парочки, я и не заметила, что слишком замедлила шаг, пялясь на них, пока девушка, которую целовал Дроздов не сказала:

– Да ты не стесняйся, подойди поближе! Не всё же издали видно!

Я с ужасом поняла, что она обращается ко мне и, осознав, что Артём начинает поворачиваться в мою сторону, чтобы посмотреть, кто их отвлёк, мигом забежала в школу. Надеюсь, Дроздов не сообразил, что это я была так унизительно отчитана его подружкой за подглядывание. Ещё не хватало, чтобы парень мне что-то высказал!

После этого случая я все никак не могла понять: как можно встречаться с таким, как Артём. Да, я признаю, что внешне он изменился и, может, даже кому-то покажется привлекательным, но его характер – это дикий ужас, по-моему. Как с ним можно общаться?! Или у них всё общение сводится к тому, что я видела у школы?!

Вот почему я разозлилась? Это не моё дело! Главное, чтоб меня не трогали!

И моё желание сбылось. Я закончила десятый класс, радуясь тому, что выхожу на финишную прямую, и через год всё закончится. Нас с сестрой родители отправили к бабушке с дедушкой на лето в деревню для того, чтобы мы, по их словам, хорошенько отдохнули вдали от суеты перед предстоящими выпускными классами. И я, правда, отдохнула отлично и вернулась полная сил для последнего рывка.

Глава 5

Линейка началась с того, что Лариса Геннадьевна сообщила нам о пополнении в классе. Да – да! У нас будет учиться новенькая. Зовут её Инна Шереметьева. На вид очень уверенная в себе симпатичная девушка с длинными прямыми волосами, хорошей фигурой и красивой улыбкой. Я сразу вспомнила тот день, когда меня представляли классу, и поняла, что выглядела совсем иначе. Да и приняли меня по – другому.

Сразу после линейки новенькую окружила группа одноклассников, желая познакомиться поближе. В основном парни, конечно.

Даша нахмурилась и потянула меня за руку:

– Пойдём домой! Линейка закончилась.

Но я не захотела выходить из класса.

– Надо познакомиться с новенькой! – от предвкушения я немного нервничала.

– А чего с ней знакомиться? – удивилась одноклассница. – Инна и Инна! Успеешь ещё за год пообщаться! Хотя не думаю, что мы с тобой будем ей интересны.

Заметив, что рой одноклассников потихоньку рассосался, я всё же сказала Даше:

– Я подойду!

И не дождавшись её реакции, с воодушевлением направилась к новенькой. Она как раз собирала сумку.

– Привет! Я – Арина! – помахала рукой в знак приветствия. – Ты откуда перевелась к нам?

Инна приятно улыбнулась и ответила:

– Привет, Арина! Мы с родителями из южного района города перебралась в этот. Вот и пришлось школу сменить. В старую ездить очень далеко.

– Здорово! Может, тебе нужны номера кабинетов, в которых будут проходить уроки? – поинтересовалась я, вспомнив о своей проблеме в восьмом классе.

– А мне уже парни всё продиктовали! – сказала девушка, немного растерявшись. – Но, спасибо, что поинтересовалась.

– Да не за что! Если нужна будет какая-нибудь помощь, обращайся!

– Хорошо, Арина! Пойдём уже отсюда!

Первые дни учебы я смотрела на Инну и восхищалась, как же ей удаётся так легко общаться. С девушкой за партой уже сидел наш одноклассник Дима. Разумеется, по его инициативе. Даже Света с Аней и Машей старались как можно больше виться у парты новенькой. Это было странно для них.

И вот сегодня после уроков, когда учительница вышла из класса, Инна встала у доски, поймав момент, пока все не разбежались, и громко объявила:

– Дорогие одноклассники! В честь моего знакомства с вами я завтра дома устраиваю вечеринку! Хочу видеть всех! Серьезно! Прям каждого!

Тут же послышался свист и радостные вопли парней.

– Я завтра на уроках уточню у каждого из вас, кто придёт, чтобы заранее закупиться. Начинаем в пять, а там как пойдет! Адрес завтра всем желающим продиктую.

Одноклассники были невероятно воодушевлены и на каждом углу между собой обсуждали предстоящую вечеринку. А я с досадой осознавала, что никуда не пойду.

На следующий день Инна, как и обещала, начала всех обходить и спрашивать, кто идёт.

Я услышала, как девушка интересуется у Артёма и Ромы:

– Ребята! Вы сегодня придёте ко мне на вечеринку?

– К сожалению, нет, красавица! – ответил Егоров, скалясь как хищник. – У нас сегодня тренировка, которую нельзя пропустить. Но это же не последняя вечеринка у тебя дома?

– Не последняя! – со вздохом подтвердила Инна. – Жалко, что вас не будет!

И новенькая пошла дальше опрашивать одноклассников.

После урока девушка столкнулась со мной и Дашей в коридоре:

– Арина и твоя подружка… Извини, я пока не запомнила твоё имя – обратилась она к Даше.

– Я – Даша.

– Отлично! Арина и Даша! Вы придёте ко мне на вечеринку сегодня?

– Нет! – сразу же выдала подруга, делая вид, что потеряла интерес к разговору.

– А чего так? Арина, а ты? – расстроенным голосом спросила Инна.

Я тоже хотела ответить отрицательно, но, посмотрев на Дашу, почему – то изменила своё решение. К тому же Дроздова и Егорова там не будет. А мне очень интересно посмотреть, как отрываются мои одноклассники, и где живет новенькая.

– А я приду!

Даша удивлённо уставилась на меня, а Инна радостно подмигнула:

– Отлично! Записывай адрес.

Я забила необходимую информацию и номер телефона новенькой в свой мобильник и, пообещав ещё раз прийти, сказала, что встретимся на следующем уроке.

Как только Инна ушла, Даша с каким-то наездом обратилась ко мне:

– Ты в своём уме?! Что ты там забыла? Неужели не понимаешь, как они время проводят?

– Ты имеешь в виду, что они выпивают? Меня это не пугает. Хочу посмотреть, как они веселятся.

– Смотри, как бы потом не пожалела! – как – то злобно предупредила Даша, и мы пошли на следующий урок.

У меня было такое ощущение, что школьная приятельница на меня обиделась, но я решила не реагировать на её настроение. Ведь сегодня я иду на вечеринку к новенькой.

И зачем я только сюда пришла?! Чувствую себя ужасно некомфортно.

Дурацкая попсовая музыка бьет по ушам. Почти все девочки из класса одеты очень откровенно и накрашены так ярко, что вблизи на них становится страшно смотреть.

На Светке малиновый кружевной топ и чёрная мини-юбка, которая, по правде говоря, даже мне, не желающей этого видеть, каждый раз задравшись, демонстрирует резинки её чулков телесного цвета.

Аня и Маша выглядят под стать подруге, даже не стала их рассматривать – мерзко как-то.

Для кого они все так вырядились? Перед друг другом выпендриваются? Я вообще не задумывалась, что надеть на эту вечеринку. Оделась как обычно – тёмные джинсы и простая синяя футболка с принтом. Накрасила ресницы и распустила волосы. На этом моя подготовка к данному мероприятию закончилась. Хозяйка квартиры была одета симпатично – в жёлтое платье приличной длины. И накрашена была лишь слегка.

Часть одноклассников уже накачались алкогольными коктейлями и развязано себя вели, предлагая расслабится и женской половине класса.

Так, посижу ещё полчаса для виду, чтобы не обижать Инну, и свалю отсюда под шумок. Сомневаюсь, что хоть кто-то заметит моё отсутствие.

Чёрт, ко мне идет Дима с ехидной улыбочкой на лице и стаканом в руке:

– Хочешь коктейльчик?

Я уже начинаю отрицательно качать головой, как вдруг замечаю, что парень наполовину отвернувшись от меня, хочет что-то несуразное ляпнуть, поэтому меняю своё решение.

– Давай! А что в составе?

– Тебе понравится! – отвечает одноклассник, ухмыляясь, и протягивает мне стакан с тёмной жидкостью.

Начинаю нюхать напиток и понимаю, что запах у него не такой уж отвратный, как я себе представляла. Под пристальными взглядами некоторых одноклассников делаю глоток, затем другой и говорю им:

– А ничего так!

Все заинтересованные сразу отворачиваются и продолжают заниматься своими делами, не обращая больше на меня никакого внимания.

На самом деле, напиток мне не нравится, но я не должна показывать, что нервничаю и хочу побыстрее сбежать из этой квартиры, поэтому продолжаю пить небольшими глотками.

Света с подругами начинают радостно прыгать и орать слова какой – то неизвестной мне сопливой песни. К ним сразу же с намеком на танцевальные движения присоединяются одноклассники. Не все, но большинство.

Я понимаю, что осталась сидеть одна на диване и со стаканом в руке пытаюсь продвигаться к выходу из комнаты. Но вдруг раздаётся звонок в дверь.

Всё разом притихли и начали испуганно таращиться друг на друга. Я тоже замерла. Однако хозяйка квартиры уверила, что всё под контролем, и пошла открывать.

Я втайне надеялась, что это вернулись родители, и сейчас нас всех мигом разгонят по домам. Уже была на самом краешке дивана, как вдруг вздрогнула от ужаса, услышав ненавистный голос, принадлежащий Артёму.

– Скучаете без нас?

Нет, нет, нет! Только не они! Только не он!

Тут же в дверной проём с визгом высунулась Светка:

– Ура! Вы всё же пришли! Идём скорее в комнату! Ого! Вы ещё алкоголя притащили! Класс!

Я вся съёжилась: сердце начало стучать как сумасшедшее. Почти залпом осушила стакан и поставила его на стол рядом с диваном. Моей единственной мыслью в голове было: «Надо быстрее валить отсюда!»

Тем временем, Светка за руку затащила в комнату Артёма. Рома зашёл следом с огромным пакетом алкоголя и поинтересовался у Инны, где ему взять штопор. Одноклассники поздоровались с вновь прибывшими и начали танцевать ещё активнее.

Благо, никто не обращал на меня никакого внимания. Я уже выскользнула в коридор, готовая залезть в свои кроссовки и схватить куртку. Но буквально столкнулась с Инной со штопором в руке.

– Ты куда это?

– Я… Мне пора… – начала было оправдываться, но девушка перебила меня тоном, не терпящим возражений.

– Давай обратно в комнату, сейчас играть будем! – и схватив за запястье, потащила за собой.

Как раз в эту секунду обернулся Артём и посмотрел на меня взглядом полным отвращения, но ничего не сказал.

Он что, передумал продолжать игнорировать и снова решил демонстрировать свою ненависть ко мне? Или же просто не ожидал меня здесь увидеть и стал играть по старым правилам?

Инна отдала Роме штопор и, похлопав в ладоши, громко произнесла:

– Как насчёт «правды или действия» по взрослым правилам?

– Это как? – начали хором интересоваться одноклассники.

– Это без вранья и детских отмаз от выполнения действия. Ну и на взрослые темы.

Парни захихикали и стали подмигивать Инне.

Рома принялся раздавать стаканы с алкоголем, но прошёл мимо меня, чему я была несказанно рада. Сделав несколько внушительных глотков, он сказал:

– Кто будет пытаться отмазываться или откажется выполнять задания – с тем я лично перестану общаться. Даже здороваться!

Я про себя посмеялась. Со мной он и так не общается нормально: раньше подколы, теперь игнор. Да и не нужно мне общение с Егоровым! Ха-ха, испугал. Но я увидела, как пару одноклассниц, которым, по слухам, он нравится, занервничали.

– Согласен с Ромычем, – вдруг раздался голос придурка Артёма. – Играть, так играть!

И мерзко ухмыльнувшись, под пристальным взглядом присутствующих, парень осушил свой стакан.

– Единственное правило насчёт действия, – уточнила Инна – если оно обращено к человеку, то должно напрямую относиться к третьему лицу, а не к самому себе. То есть, я не могу сказать, например: «Аня, сделай мне коктейль!» Я должна попросить: «Аня, сделай коктейль Маше!»

– Странное правило… – начала возмущаться Светка, но её раздраженно прервал Артём.

– Играем! Инна, начинай!

Хозяйка квартиры присела на диван и обратилась к Егорову:

– Хорошо! Рома, правда или действие?

– Начнём с правды, пожалуй! – ответил парень.

– Отлично! Во сколько лет и с кем ты лишился девственности?

Сразу последовал дикий гул одноклассников: «Ууууу».

Рома ничуть не смутился и, взяв театральную паузу, самодовольно ответил:

– Это было после девятого класса в летнем лагере. Девчонку звали Злата, она была помощницей вожатых. Мне было пятнадцать лет, ей, насколько помню, восемнадцать.

Парни одобрительно кивали головами и улюлюкали. Девчонки как-то спокойнее отреагировали на такую правду – просто улыбались. Я поморщилась. Очень «нужная» новость.

Рома оживился.

– Теперь я?! – огляделся. – Светка, правда или действие?

Блондинка поправила свою мини и хищно улыбнулась:

– Действие, конечно.

– Снимай – ка, давай, свою майку и сиди без неё до конца игры.

Я видела неприкрытый ужас в глазах некоторых одноклассниц и сама была явно в шоке. Но Света спокойно прокомментировала:

– Это топик, вообще-то! – и за пару секунд стянула с себя деталь гардероба, оставшись сверху только в одном легкомысленном бюстгальтере чёрного цвета.

Парни снова были в восторге, а я поняла, что пора валить с данного мероприятия и тихо выскользнула в коридор.

Быстро принялась искать свои кроссовки в куче обуви, брошенной у порога, но отчетливо услышала писклявый голос Светки:

– Тёмочка! Что насчёт тебя? Правда или…

– Действие! – закончил за неё Артём, сделав свой выбор.

– Отлично! Раз уж у нас взрослая игра, то почему бы тебе не поцеловать по-настоящему, взасос, так сказать, хм… Демидову! Это должно быть весело! Ты же её терпеть не можешь.

– Что??? – послышался хор удивленных голосов из комнаты.

– Что??? – произнесла я одновременно со всеми, по-прежнему находясь в коридоре.

Где, чёрт возьми, моя обувь?

Пока я суетилась, судорожно стремясь найти кроссовки, до меня долетела мерзкая фраза Артёма, обращённая, очевидно, к Светке:

– Ты что, шутишь? Хочешь, чтобы меня вырвало? Я к ней не притронусь! Выбери кого-нибудь другого. Любого!

– Действие есть действие. Я же тут полуголая сижу – и ничего. Вперёд! – был её безапелляционный ответ.

Я наконец-то нашла свою обувь и, не расшнуровывая, пыталась запихнуть в неё ватные ноги. В коридор из туалета вышел Дима и остановился, глядя на меня с удивлением.

– Так её здесь нет! – послышался голос какой – то из одноклассниц.

Я начала отчаянно жестикулировать Диме, чтобы он не выдавал меня, но парень ожидаемо не стал потакать просьбе.

– Она здесь! – крикнул Дима так громко, чтобы ребята в комнате услышали.

Одноклассники зашумели и друг за другом начали вываливаться из комнаты.

Моё сердце колотилось как бешеное. Я испуганно бегала глазами по вешалке в поиске своей куртки, но не увидела её и решила бежать так. Однако Дима, чтоб его, злорадно скрестив руки на груди, наглухо преградил мне входную дверь.

Затравлено обернувшись, я увидела почти весь свой класс, стопившийся в коридоре.

– Вот она! – Светка указала на меня Артёму. – Действуй!

– Я вообще-то уже ухожу! – как же жалко прозвучал мой голос. – И не играю в ваши игры!

В глазах Дроздова я увидела брезгливость, но он двинулся по направлению ко мне и остановился напротив.

– Как это не играешь? Ты же пришла на вечеринку, значит, понимала, как мы тут веселимся. А теперь пытаешься сбежать? – снова влез Дима.

– Мне пора домой, выберите для своих дурацких игр кого-нибудь другого! – я старалась говорить как можно более уверенно. И начала уже решительно поворачиваться к двери, как услышала насмешливое замечание Ромы.

– Да понятно всё с ней, она даже с парнем никогда не целовалась! Кто с такой, как она, по собственной воле захочет уединиться?!

Я не знаю, что со мной произошло. Возможно виной всему злость от слов этого дебила или ранее выпитый алкогольный коктейль, или же всё вместе… Но я за секунду подскочила к Артёму, коротко брякнув: «Окей!», обхватила руками шею парня и, закрыв глаза, поцеловала его.

Мои ледяные пальцы будто обожглись о горячую кожу чужой шеи, а губы дрогнули от прикосновения к вражеским губам. Обычно говорят, что глаза закрываешь при поцелуе, когда доверяешь человеку, но вы же понимаете, что в моем случае, это действие было навеяно испугом от необдуманного поступка?

Я не знаю, как отреагировали на данную картину одноклассники, так как в ушах шумело от злости и страха. Не видела и реакцию самого Артёма, но почувствовала, как он начал углублять начатый мною невинный поцелуй во что-то более сложное и откровенное – он начал целовать меня взасос.

К своему большому удивлению, во время этого странного действия я не почувствовала отвращения, которое обычно испытывала к этому придурку, а зависла в какой-то параллельной реальности.

Но мерзкий голосок Светки мигом вернул на землю и заставил Артёма отпрыгнуть от меня, как от источника тока.

– Браво, Тёмочка! И как, не вырвало?

Он, повернувшись лицом к Светке, ответил своим холодным будничным голосом:

– Я сдерживался. Но, ты не думай, что я тебе не отомщу за такое задание.

И они все начали противно смеяться, направляясь обратно в комнату.

У меня теперь звенело в ушах от злости, руки самовольно дергались от обиды и несправедливости. Кое-как открыв входную дверь, я выскочила в подъезд и быстрее побежала от этих людей.

Кажется, Инна что-то кричала мне вслед, но я не могла разобрать слов. В голове крутилась целая куча ругательств. Губы горели от недавнего поцелуя с врагом. Слезы подкатили к глазам.

Как я могла свой первый взрослый поцелуй разделить с этим мерзким бесчувственным человеком, который, в основном, пытался превратить мою школьную жизнь в ад? Как я вообще докатилась до такого, что сама прилюдно инициировала это?! Они не смогли бы меня насильно заставить! Как же это унизительно!

На улице по законам жанра шёл сильный дождь, но мне было плевать, что у меня не было ни куртки, ни зонта. Промокшая до нитки, я брела в сторону остановки автобуса, который едет почти до нужного адреса, но решила, что пока не пойду домой.

Мысли путались в моей голове. Может быть, я смогу уговорить родителей перевести меня в другую школу? Хотя мы это десятки раз проходили… Тем более, уже одиннадцатый класс. Остался всего год, и я больше никогда не встречу этих людей. Как мне в понедельник идти в школу? Как пережить этот год?

Домой я пришла в районе девяти вечера. Мама встретила меня у входной двери и, ужаснувшись, накинулась:

– А где твоя куртка? Почему ты вся мокрая? Арина, что случилось?

– Всё в порядке, мам! Куртку забыла у новенькой Инны дома. Сейчас быстро разденусь и в душ.

Игнорируя её нескончаемые нотации, я демонстративно заперлась в ванной комнате.

Скинула на пол всю мокрую одежду, залезла в душевую кабину. Закрыв глаза, встала под тёплую струю воды. В голове сразу же вспыхнули воспоминания про дурацкий поцелуй с придурком. А ведь во время этого позора мне даже на мгновение показалось, что Артём не такой уж отвратительный тип, каким пытается казаться.

Но я ошиблась – горбатого могила исправит.

Глава 6

Всё выходные я пыталась отвлечься от мыслей о понедельнике и о том, как мне вести себя в школе. Общалась с сестрой, гуляла с родителями. Даже сходила с семьёй в кино, но всё время возвращалась к своей тупости с поцелуем. Надо же было такое выкинуть! К тому же Дроздов снова унизил меня… Сдерживался он, видишь ли, чтобы его не вырвало! Идиот! Чем я вообще думала?! Точно не головой.

Вечером в воскресенье я начала искать университеты и подготовительные курсы для поступления, но никак не могла сосредоточиться. В итоге, почти всю ночь с воскресенья на понедельник не спала, и, когда прозвенел будильник, была, мягко говоря, разбита.

На моё счастье, в школе всё было как обычно. Артём даже не смотрел в мою сторону, продолжая политику игнора. Не знаю, чего я ожидала, видимо, возвращения подколов, которых, по сути, не было с окончания девятого класса, но была очень рада, что всем плевать.

Правда, радость длилась ровно до тех пор, пока в начале второго урока Светка не спросила у меня на весь класс:

– Эй, Демидова! Когда будешь благодарить меня за то, что я исполнила твою мечту?

Одноклассники начали переглядываться и хихикать.

– Отвали! – буркнула я, услышав, как угорает Рома, толкая в бок Артёма, который играл в телефон и не реагировал на всё это.

Ко мне подошла Инна и отдала оставленную мною в пятницу куртку.

– Спасибо! – прошептала я, отводя взгляд.

Так как сегодня Даши не было в школе, новенькая уселась за парту рядом со мной.

– Не за что! Зря ты в пятницу так рано ушла. Позже было очень весело!

Я не успела ничего ответить, так как вошёл учитель и начал урок.

Инна решила весь день сидеть со мной и упорно хотела узнать, что у меня за проблемы в общении с Дроздовым. Я весьма лаконично сказала, что у нас взаимная неприязнь и закрыла тему. Тогда новенькая, очевидно, поставила себе цель развеселить меня нелепыми историями со своей прошлой школы. Я улыбалась и старалась по максимуму поддерживать разговор, хотя про себя уже мечтала свалить побыстрее домой. Но сразу после окончания шестого урока, меня ждал на выходе из кабинета Николай Андреевич – наш учитель физкультуры.

– Арина! Здравствуй! Хорошо, что я успел поймать тебя в школе.

– Здравствуйте, Николай Андреевич! – я остановилась рядом с учителем. Мне до сих пор стыдно смотреть ему в глаза после моей позорной отключки на футбольном поле в девятом классе.

– Ты же в курсе, что завтра группа твоих одноклассников едет на спортивные соревнования отстаивать честь нашей школы?

– Что-то отдаленно слышала… – начала отвечать, а у самой появилось неприятное предчувствие.

– Я сейчас только от Ларисы Геннадьевны. Она мне сообщила, что Алла Новикова в больнице с воспалением лёгких…

Алла Новикова – моя одноклассница, с которой я за всё время учебы обменялась только парой фраз и то по урокам. Но наслышана о её успехах в различного рода спортивных соревнованиях. А ведь точно, Аллы сегодня не было на занятиях. Но я всё равно не понимаю, что вдруг понадобилось от меня физруку, и зачем он мне рассказывает о болезни Новиковой.

– Да уж… – бормочу я, чтобы хоть как-то отреагировать на слова Николая Андреевича.

– В общем, мы с Ларисой Геннадьевной решили, что завтра утром ты поедешь на соревнования вместо Аллы.

До меня не сразу доходит смысл сказанных учителем слов, но когда всё же доходит, я начинаю несвязно говорить:

– Мне? Ох нет… Это большая ошибка! Я ни разу не участвовала в спортивных соревнованиях, потому что у меня и так большие проблемы с некоторыми нормативами… Вам ли не знать, Николай Андреевич?

– Арина! К сожалению, в этой ситуации у нас нет другого выбора.

– Но как же другие девочки? Да почти все в классе намного спортивнее меня!

– Сейчас в вашем классе пять учениц освобождены от моих уроков, двое болеют…

– А как же девочки из других одиннадцатых?

– Наш директор дала распоряжение, что в этих соревнованиях участвует только команда из вашего класса. Остальные одиннадцатые она хочет занять в других мероприятиях.

По выражению лица учителя видно, что он сам не в восторге от такого расклада. Что касается меня, то я вообще в ужасе.

– Завтра в восемь утра я заберу вас с ребятами от школы на микроавтобусе. Форма одежды – спортивная. Тебе должно быть удобно и комфортно проходить испытания в ней, но, в то же время, не жалко испортить. Ещё возьми немного денег на обед в кафе, которое есть на территории спортивной базы. Ваша команда приступает к соревнованиям в десять. У тебя ещё есть ко мне какие-то вопросы?

Я до сих пор перевариваю услышанное и пытаюсь в своей голове найти лазейки, чтобы избежать позорной участи.

– А какого рода испытания нас ждут? – тихо спрашиваю я.

– Насколько мне известно, там будет полоса препятствий в лесу, а потом забег то ли на два, то ли на три километра. Все этапы соревнования – на время. Команду победителя будут определять по суммарному времени прохождения всех запланированных испытаний.

– А кто еще в команде? – задаю вопрос, но сама уже предугадываю жестокую реальность.

– Дроздов, Егоров, Шмелёв, Будко, Звездина… и ты. Артём – ваш капитан.

Вот я попала… Это будет что-то очень ужасное и унизительное для меня. В команде три парня и три девчонки. Будко – фамилия Юли, подруги Лиды. Если помните, Лида со мной немного общалась в начале восьмого класса до того, как с больничного вернулась как раз Юля. Будко действительно была очень подтянутой и спортивной, примерно такой же, как заболевшая не вовремя Алла. Звездина Аня – это одна из Светкиной троицы. Она, в отличие от своих подруг, всегда ходила на уроки физкультуры и неплохо сдавала нормативы, поэтому её участие в командном соревновании оправдано. Шмелёв Даниил – парень невысокого роста и крепкого телосложения. Он вроде бы профессионально занимается плаванием. Про Дроздова и Егорова даже думать не хочется… Футболисты хреновы.

Я всё же отчаянно пытаюсь переубедить физрука:

– Николай Андреевич! Я подведу всю команду! Со мной ребятам никогда не выиграть! Неужели совсем ничего не придумать?

– Арина! Это вопрос решённый. Главное – участие! Я уже отпросил тебя на завтра с уроков у Ларисы Геннадьевны. К тому же, тебе неплохо бы получить несколько хороших оценок по моему предмету, чтобы закрыть неудачно сданные нормативы.

Отлично! Теперь ещё и шантаж. К тому же, я очень сомневаюсь, что для Дроздова и Егорова не важна победа. Завтра они меня просто в порошок сотрут. За что мне все это?!

Попрощавшись с учителем, я побрела домой. Мой ночной кошмар и личный враг завтра будет капитаном команды, и я должна буду его слушать. Но самое страшное то, что мне придётся заниматься тем, в чем я не сильна. Одно радует – не надо делать уроки на завтра. Хотя, лучше бы я к занятиям готовилась…

На следующее утро я шла к зданию школы на несгибающихся ногах в своих старых обшарпанных кроссовках, предвкушая издёвки и недовольство одноклассников. Всю ночь я толком не могла уснуть и, в конечном счёте, когда прозвенел будильник, была в шоке, что пора вставать. Взглянув сейчас на часы поняла, что уже без десяти восемь и нужно поторопиться.

Как раз в тот момент, когда я двинулась к стоящим у крыльца одноклассникам, из микроавтобуса вышел только что подъехавший Николай Андреевич. Я отчётливо услышала возмущение Артёма, который, как и все, был очень удивлён моему появлению.

– Николай Андреевич! Да вы, наверное, шутите?! Теперь у нас не будет никаких шансов на победу!

Не нужно быть гением, чтобы понять, что имеет в виду Дроздов.

– Что за настрой, Артём?! Алла в больнице, Арина её заменит! – голос физрука твёрд.

– Заменит?! – ужас на лице Дроздова не передать словами. – Да она завалится на первом же испытании, и мы из-за неё проиграем, так толком и не начав участвовать.

– Артём, прекрати! Это командные соревнования, а значит, вы должны помогать друг другу победить. И хватит истерить, садитесь все в автобус, мы уже опаздываем.

Я залезаю в салон последней, сажусь на оставшееся свободное место рядом с Аней. В салоне всего шесть мест, по три в каждом из двух рядов. Рядом с водительским ещё два свободных места, но Николай Андреевич завалил их какими-то вещами. Парни сидят за нами, и я чувствую затылком прожигающий взгляд Дроздова и слышу его недовольное пыхтение, но при физруке он не говорит мне ни слова. Учитель включает радио, заводит двигатель, и мы выезжаем с территории школы, направляясь к шоссе на выезд из города.

Весь путь занял около часа. Парни между собой что-то бурно, но тихо обсуждали. Я специально не прислушивалась, чтобы не портить себе и без того печальное настроение. Аня с Юлей всю дорогу пытались спать.

Наконец, Николай Андреевич останавливает микроавтобус, и мы выходим на территорию спортбазы. Нас почти сразу забирает инструктор, чтобы выдать и помочь правильно надеть страховочное снаряжение для прохождения испытаний на высоте. Затем мы идём к тренировочной площадке, где нам подробно объясняют и показывают, как поочередно перестегивать карабины на страховочные петли и рассказывают о правилах безопасности на верёвочных испытаниях. Мы даже тренируемся ползти и катиться по некоторым миниатюрам препятствий на учебной трассе. У меня плохо получается, и инструктор постоянно комментирует мои промахи. Самой большой проблемой оказалась зиплайн – это натянутые между двумя точками тросы, перемещение по которым происходит на определённой высоте с использованием страховочного снаряжения с помощью сил гравитации. Пристегнуться и спрыгнуть проблем не было, а вот поймать в конце трассы веревку, по которой потом поднимаешься на площадку, мне никак не удавалось. А это чревато тем, что тебя уносит назад на середину трассы, и ты перевернувшись и зацепившись за канат руками и ногами, должен уже сам ползти до конечной точки. Все три попытки быстро пройти тренировочную зиплайн я провалила и добиралась ползком с середины каната самостоятельно, слыша где-то вдалеке недовольный бубнёшь Артёма.

И вот нам сообщают, что стартовавшая первой команда, уже на финальном забеге, и нас готовы пустить на полосу препятствий, начав отсчёт времени. Испытание считается пройденным, когда к финишу приходит самый последний участник команды.

Просто прекрасно! Арина, пожалуйста, просто переживи этот день!

Мы стартуем и бежим по направлению к верёвочной трассе. Ребята друг за другом быстро минуют первые препятствия, перепрыгивая невысокие бруски и затем уползая в какую-то трубу на земле. Я бегу самой последней и умудряюсь, не рассчитав свой прыжок, со всей дури удариться об брусок, и свалиться на землю. Вскрикиваю от боли, но встаю и бегу дальше к трубе. Кое-как выползаю из неё и пытаюсь понять, как теперь быстрее пройти следующее препятствие. Члены моей команды даже не оглядываются посмотреть, где я. За все препятствия, что были до верёвочных трасс в лесу, я умудряюсь ещё разбить себе колено, разодрать в кровь ладони и как-то совсем нелепо ветками расцарапать лицо.

На верёвочных трассах капитан по правилам обязан идти предпоследним и смотреть, чтобы последний член команды не застрял один на испытании между двух деревьев. На каждом дереве есть небольшая площадка, на которой из соображений безопасности, может находиться максимум два человека. Поэтому все верёвочные трассы я вынуждена проходить под унижающие меня комментарии и крики Дроздова. Каких только обзывательств я не услышала в свой адрес! А учитывая, что остальные члены команды уже прилично ушли вперёд, Дроздов всё время меня подгонял, сокрушаясь о том, как я вообще попала с ними на соревнования. Да как будто я сама вызвалась на это безумие!

С горем пополам через боль в колене и жжение на ладонях, я кое-как прошла пять трасс и осталась последняя верёвочная – зиплайн. Она была прилично выше от земли и намного длиннее, чем тренировочная. Страх ползти с середины трассы окутал меня и не дал спрыгнуть вниз сразу же после того, как Артём залез на площадку в конечной точке. Дроздов начал на меня орать, и я была вынуждена кинуться в объятия своему позору. Подъезжая на скорости к концу зиплайна, я пыталась схватиться за верёвку, но не смогла и не сразу поняла, что так сильно обожгло мою ладонь и помешало улететь обратно до середины пути. Артём схватил меня за руку, не давая съехать вниз. Его прикосновение настолько выбило меня из колеи, что я чуть было не отпустила руку от неожиданности. Дроздов хотел подать мне верёвку, но я понимала, что это дохлый номер и, переступая через себя, сказала:

– У меня не получится самой забраться по верёвке, руки слабые. Мы только время потеряем.

Не надо вам знать ту нецензурную брань, которой покрыл меня Артём, но всё же помог подняться на площадку, слишком сильно дёрнув за руку. Я, не удержав равновесия из-за боли в колене, упала на него, сбив с ног. Это было кошмарно, потому что, ещё бы чуть-чуть, и мы бы слетели с площадки, а я даже не перестегнула карабины на петли дерева. К тому же, так не вовремя из-за невообразимой близости к Дроздову, меня накрыло воспоминание о недавнем поцелуе.

– Твою мать, Демидова! Ты что, даже на месте устоять не можешь? Быстро встань с меня!

Мне стало очень обидно и стыдно, я вскочила с Артёма и пыталась оправдаться:

– У меня что-то с коленом!

– С мозгами у тебя что-то! – грубо прокомментировал Дроздов и перестегнул свои карабины на лестницу, начиная спускаться вниз с дерева.

Я быстро последовала его примеру и так торопилась, что умудрилась случайно наступить ему на руку. Да, я знаю, что очень неуклюжа, а когда спешу, так вообще – тушите свет. Поэтому и хотела извиниться перед Артёмом за свою неаккуратность, но передумала услышав: «Пипец, ты слонище!»

– Козёл! – только и смогла крикнуть от обиды.

Дроздов теперь был на земле и со всех ног побежал дистанцию длиною три километра.

Когда я спустилась, он уже скрылся из виду, но я всё равно взяла себя в руки и начала бежать. На самом деле, бег на длинные расстояния – это то, с чем я обычно справляюсь. Тут главное – не останавливаться. Темп держать средний, периодически ускоряясь. У меня жутко болело колено, ныли руки, но злость и ненависть к Дроздову придали мне сил, и я старалась придерживаться своей обычной тактики. Когда бежать оставалось всего километр, и силы начали покидать меня, я увидела вдалеке бегущую в бордовой спортивной форме фигуру Ани. Ничего себе! Этот факт придал мне ускорения и открыл второе дыхание. В итоге, красная как рак со стучащим в ушах пульсом, я финишировала вместе с Аней, и судья зафиксировал время нашей команды. На миг мне показалось, что я увидела удивление на лице Артёма, но присмотревшись, поняла, что он, как всегда, смотрит на меня с неприязнью. Я почти упала на скамейку рядом с Егоровым, потому что мне было абсолютно всё равно, куда приземлиться, лишь бы отдышаться и дать колену отдохнуть. Рома глянул на меня с неприкрытым любопытством и сказал:

– Ничего себе ты отожгла, Демидова! Мы тебя минут через десять только ждали.

Я молчу, потому что силы на исходе. Рома всматривается в моё лицо.

– Охренеть! На тебя в лесу росомаха, что ли, напала? Что с твоим лицом? – парень начинает смеяться.

– Отвали! – только и могу выдавить из себя я.

К нам подходит Николай Андреевич и, оценив мой внешний вид, бледнеет. Спрашивает, всё ли со мной в порядке. Я не скрываю от него, что у меня что-то с коленом. На просьбу учителя задрать спортивные штаны и показать колено, зачем-то закатываю обе брючины и замечаю, как теперь вскрикнула и побледнела Аня. Смотрю вниз и замираю от ужаса: мои ноги похожи на кровавое месиво с просветами из гигантских, почти чёрных синяков. Конечно, мне было больно, но выглядит всё намного хуже. Николай Андреевич тут же велит Егорову и Дроздову помочь мне встать и отвести в медпункт спортивной базы. Я сопротивляюсь и говорю, что могу идти сама, но поднявшись со скамейки понимаю, что одна нога меня почти не слушается, предательски сгибаясь в больном колене. Артём что-то недовольно бормочет себе под нос, а Рома, на удивление, молча берет под руку и помогает встать. Я висну на нем чуть ли не всем своим нелегким весом, но он, тем не менее, медленно шагает, таща меня за собой. На подмогу Егорову приходит Даниил. Несмотря на то, что он ниже меня ростом, силы этому пареньку не занимать. Николай Андреевич убегает куда-то вперёд, видимо, чтобы предупредить в медпункте о моем появлении. Артём так и остаётся стоять с Аней и Юлей. Кто бы сомневался, что он не сдвинется с места, чтобы помочь мне. Хотя в памяти всплывает момент, когда Дроздов поймал и вытащил меня на зиплайне. Но он, очевидно, сделал это в своих интересах, как капитан команды, который хотел победить.

Я благодарю Егорова и Шмелёва, посадивших меня на кровать в медпункте. Они, кивая, удаляются.

После тщательного осмотра медсестра утверждает, что все повреждения поверхностные. Однако, призывает не шутить с мениском в колене, ставит обезболивающий укол и по приезду домой советует обратится в травмпункт по месту жительства для рентгена. Девушка обрабатывает мои синяки, ушибы и ссадины, в том числе на ладонях, лице и отпускает в коридор, где меня дожидается Николай Андреевич. После укола я действительно не чувствую боль в колене и сообщаю учителю, что со мной всё хорошо, но нужно сделать рентген. Он долго что-то прикидывает в уме и решает отвезти меня в город в травмпункт, пока действует обезболивающее, а сам возвращается на спортбазу к ребятам.

Остаток дня я проторчала в травмпункте, выслушивая споры врачей о том, насколько опасно мое повреждение мениска, и нужно ли меня оперировать или достаточно будет комплекса лечебных процедур.

В итоге всё обошлось, и после курса физиотерапии и приема таблеток на больничном, я через две недели снова вернулась в школу. Тогда и узнала от Инны о том, что наша команда заняла второе место из десяти в соревновании среди районных школ.

Конечно, я понимала, что, если бы участвовала Алла, одноклассники взяли бы «золото», но для меня это – большое спортивное достижение. Хотя уверена, что Дроздов был недоволен таким раскладом. Хорошо, что мне плевать на его мнение. Лишь бы пореже видеть самодовольную рожу своего врага. Но у жизни свои планы на каждого из нас.

Глава 7

День самоуправления или День дублера – очередная прекрасная традиция этой школы, приуроченная ко Дню учителя. Одиннадцатиклассники разбиваются на группы по два – три человека и проводят уроки вместо учителей в классах начальной школы.

Так как этой участи всё равно было не избежать, то я восприняла идею с энтузиазмом и вместе с Дашей и Инной, готовилась провести четыре урока в третьем «А» классе. Мы с девочками уже начали знакомиться с ребятами, когда в класс вошла Лариса Геннадьевна.

– Арина, подойди ко мне, пожалуйста! – она махнула рукой в свою сторону. – Девочки, а вы продолжайте вести урок.

Даша и Инна кивнули.

Чувствую, ничего хорошего неожиданное появление классного руководителя не предвещает.

– У меня не получается проследить за тем, как сегодня будут вести уроки в четвертом «В» Дроздов и Егоров. Поэтому я хотела попросить тебя помочь им. Сама понимаешь, оставлять этих двоих с учениками нельзя.

Ну вот, что я говорила?! Это реально жутко бесит. Чуть что идёт не по плану, так сразу: «Арина, помоги!» Похоже, я козёл отпущения в этом классе. Точнее, коза. Мда, звучит отстойно…

И ведь обязательно надо именно к этим двоим в подмогу меня отправлять. К хренову Дроздову и к чёртову Егорову! Которые сами ни на что не способны, и за ними надо следить. Просто смешно! Я скоро начну материться вслух прилюдно.

– Они сейчас в кабинете номер пятнадцать – игнорируя моё молчание, продолжила Лариса Геннадьевна. – Тут девочки и без тебя справятся!

Шумно вдыхая и выдыхая воздух, я подхожу в пятнадцатому кабинету и беспардонно открываю дверь. Кажется, моё появление отвлекло учеников от вещания Егорова.

– Ты что здесь забыла? – сразу же отреагировал Дроздов, окинув меня своим яростным взглядом.

Я проигнорировала его и встала перед классом, обратившись к ученикам:

– Меня зовут Арина Алексеевна, и сегодня я буду вашим учителем…

– С чего это ты взяла?! Это наш с Ромычем класс! – угрожающе повысив голос, перебил меня придурок Артём.

– Все вопросы к Ларисе! – уверенно ответила, даже не взглянув в его сторону. И продолжила. – Итак, класс, на какой странице учебника вы остановились с вашим учителем в прошлый раз?

Я подошла к Роме и демонстративно забрала у него книгу. Он лишь усмехнулся и, уступив место у учительского стола, сам сел за пустую последнюю парту.

Дроздов не стал брать пример с друга и нарочно постоянно перебивал меня, вставлял своё слово, путал и критиковал перед учениками. Детей это веселило, а я теряла их внимание и начинала злиться.

Но окончательно я поняла, что дети не воспринимают меня всерьёз, когда попросила кого-нибудь из них привести пример такой формы взаимодействия между организмами, как хищник и жертва. Один из мальчишек выкрикнул прямо с места:

– Он и ты!

Показал пальцем сначала на Дроздова, потом меня и прокомментировал:

– Он – хищник, а ты – жертва.

Я стояла в ступоре, понятия не имея, как реагировать на такое заявление, а Артём, тем временем, начал смеяться в голос. Его раздражающую радость мгновенно подхватил Рома. И дети.

Так, соберись Арина, это всего лишь малыши!

– Во-первых, не «ты», а Арина Алексеевна…

– А ты разве такая взрослая, что уже замужем? – беспардонно перебил меня всё тот же нахальный мальчишка и победно улыбнулся.

– Нет. Но есть такая вещь, как уважение старших… – я была сбита с толку, и речь моя уже больше напоминала неубедительное оправдание.

– Ей не светит выйти замуж! – вдруг на весь класс заявил Дроздов, сопровождая свою фразу идиотским смешком.

Будь он проклят!

– Почему? – недоуменно вмешался в нелепую дискуссию другой ученик. – Я вырасту и возьму её в жены!

– Поверь, ты, когда вырастишь и посмотришь на неё – сразу передумаешь! – пролепетал Артём сквозь приступ смеха и картинно прикрыл лицо ладонью.

Шут!

– Не передумаю! – упрямо пробубнил мальчишка, преданно глядя мне в глаза.

Мой ты хороший! Это я про ученика, разумеется.

– Что ты ржешь, умалишенный? – обратилась к Дроздову. – Думаешь кто-то адекватный выйдет замуж за такого гнусного типа, как ты?

– Брэйк! Вы чего тут устраиваете? – вмешался Рома, когда мы с Артёмом уже стояли друг напротив друга с явным намерением перейти на более тяжелые оскорбления. – А ну – ка, идите отсюда и остыньте!

Теперь уже Егоров отобрал у меня учебник и указал нам с Дроздовым на дверь.

– Итак, класс! Я сам вам приведу пример пар «хищник – жертва»: гепард и антилопа, орёл и суслик… – Рома взял ситуацию в свои руки, перетягивая внимания класса на себя.

Как ни странно, но мы с Артёмом послушно вышли из кабинета. Сначала придурок, потом я. Однако снова сцепились в коридоре.

– Что ты себе позволяешь? Какого черта унижаешь меня перед детьми?

– Всего лишь сказал правду. Я не виноват, что она тебе глаза колет! – ответил этот самодовольный индюк.

– Я тебя ненавижу! Ты самый ужасный человек из тех, кого я знаю! – от души крикнула я.

Видимо, слишком громко и не вовремя.

– Что тут происходит?

К нам, пугающе стуча каблуками, направлялась директриса.

Вот, блин!

И тут произошло то, чего я никак не ожидала – Дроздов неожиданно обнял меня за плечи и с фальшиво – приветливой улыбкой на лице поздоровался.

– Здравствуйте, Римма Юрьевна! Всё в порядке. Мы с Ариной обсуждаем план следующего урока для четвертого «В».

Силы моей злости сейчас хватило бы, чтобы оттолкнуть придурка и сбить с ног, но инстинкт самосохранения в последнюю секунду просигнализировал в мозг, что конфликт с руководством намного более опасен.

Я натянуто улыбнулась и подыграла этой мерзкой мужской особи.

– Извините, если шумели! Очень уж ответственно подошли к своей роли дублёров.

Со стороны мы наверное смотрелись комично, и, кажется, директриса не купилась.

– Помнится, вы двое не особо ладили, а сейчас ведёте вместе урок и обнимаетесь?

– Что было, то прошло. Сейчас мы с Аришей дружим! – внезапно выдал Дроздов, для убедительности прижимая меня ближе, и улыбнулся какой-то приторной улыбочкой.

Я молча кивала головой как китайский болванчик.

– Вот и хорошо! Обсуждайте свой план потише! – сказала Римма Юрьевна и, попрощавшись, удалилась в сторону своего кабинета.

Мы с Артёмом сразу же отпрыгнули друг от друга и поморщились. Дроздов с самодовольной ухмылочкой на противном лице демонстративно начал отряхивать руку, которой только что обнимал меня. Как будто я грязь для него! Как же ненавижу!!!

– Вот кретин! Боишься, значит, не получить аттестат?

– Кто бы говорил! – усмехнулся этот дегенерат и зашёл обратно в класс.

Я немного постояла в коридоре, чтобы успокоиться, и тоже последовала его примеру.

На удивление, у Егорова без нас отлично получалось вести урок, и я тихо пристроилась на задней парте, наблюдая за учениками со стороны.

Слава богу, оставшиеся три урока прошли спокойно. Я не вмешивалась в учебный процесс, а лишь тихо следила за тем, как общаются с детьми Рома и Артём. Собственно, это от меня изначально и требовалось.

После звонка с чувством выполненного долга, я свалила домой вместе с четвероклашками.

Глава 8

У меня в последнее время начало создаваться стойкое впечатление, что Высшие силы или Вселенная, кому как нравится называть, постоянно надо мной потешаются. И при этом громко и мерзко хихикают. Это же Демидова, ей не привыкать! Она всё стерпит! Ну а как иначе вы можете объяснить тот факт, что сегодня на уроке обществознания учительница решила разделить нас на пары для сдачи совместной проектной работы по темам, причем деление она произвела подряд по списку фамилий в журнале, назвав ко мне в пару Дроздова Артёма.