Бывшая жена дракона. Право на сына

Глава 1

– Давно не виделись, Арден. Это я, твоя бывшая жена, если ты еще помнишь меня. Поздравляю тебя с новым браком!

Я пыталась репетировать свои слова перед встречей с бывшим мужем, пока шла к его столичному особняку, но из меня каждый раз вырывался полнейший бред.

Поздравляю? Серьезно, Дарина? Меньше всего ты рада его новому браку.

Идти на поклон к дракону мне совершенно не хотелось, но мой сын Мир мне гораздо важнее, поэтому я наступила на горло своей гордости и продолжала бежать в темноте по короткой дороге, ведущей от отцовского особняка к дому Ардена.

Больше всего на свете я боялась застать первую брачную ночь Ардена, но не тешила себя иллюзиями, что он будет в спальне один.

Сегодня он женился на драконице, навсегда обрубил связь между нами, и если бы не нужда, я бы ни за что не переступила порог его дома.

На удивление меня пропустили без вопросов. Узнали во мне бывшую хозяйку, так что до покоев Ардена я дошла без проблем. А когда остановилась, чтобы перевести дыхание перед важным разговором, у меня случилось дежавю.

– Я уже чувствую, как твое семя проросло во мне, господин. Уверена, я подарю вам немало сильных сыновей-драконов. Вы не пожалеете, что женились на мне и не посмотрели на мое происхождение, – прозвучал нежный переливчатый голосок, который мог растопить сердце любого дракона.

Я застыла перед спальней бывшего мужа и вцепилась пальцами в ручку двери, с силой сжимая ее.

– Сыновей? – пророкотал Арден. – Уверен, такая послушная девочка, как ты, прекрасно справится с этой ролью. Если родишь полноценного дракона, а не бракованного, как моя первая жена, подарю тебе замок на западе. Там плодородные земли, ты станешь самой богатой женщиной в Империи.

Я не верила, что слышу именно это. Земли, о которых говорил Арден, принадлежали мне. Были частью моего богатого приданого. И сейчас он обещал отдать его своей любовнице. Плевка в лицо хуже и представить сложно.

Я зажмурилась, сделала несколько глубоких вдохов, открыла глаза и резко толкнула дверь, открывая себе обзор на комнату. На разворошенных, мокрых от пота простынях лежали двое. Мой муж Арден и его новая женщина.

Она была юной и красивой, со светлыми шелковистыми волосами. Крутобедрая, с раскосыми янтарными глазами, она была моей противоположностью. Именно такие красотки раньше были фаворитками Ардена. До того, как он женился на мне.

Я встряхнула головой и отвела взгляд, напоминая себе, что он мой бывший муж. И сделать больно снова он мне не может. Как же я ненавидела себя за то, что пришла к нему на поклон.

Но что я могла сделать? Только умолять его, чтобы он помог. Он моя последняя надежда на спасение нашего сына. Того, кого только что Арден назвал бракованным. Никчемным. Ненужным.

Слова лекаря были просты и понятны. До тех пор, пока у моего бывшего мужа Ардена не родится сын-дракон, ритуал разрыва связи моего сына и Ардена можно обратить вспять. И тогда мой сыночек будет жить и не умрет.

Вот только прокрутить слова в голове было гораздо легче, чем произнести их вслух.

Я застыла перед бывшим, как вкопанная, вспоминая совершенно другую сцену, которую однажды увидела сразу после родов. Истекая кровью, несколько недель назад я застала в нашей супружеской спальне его с моей младшей сестрой Аишей, где она наглаживала свой беременный живот и обещала родить ему наследника.

Вот только когда мы с Арденом развелись, он так и не женился на ней, бросил так же, как и меня.

– Кто вы? Немедленно покиньте наши покои! – заверещала белокурая девчонка, вцепившись в Ардена. Она заметила меня первой, а я лишь поморщилась от ее визгов.

– Дарина? Кто тебя пустил? – пророкотал недовольно Арден и хмыкнул, поднимаясь с постели и даже не пытаясь скрыть своей наготы.

Его лангустин покоился между ног, ярко говоря о том, что у них недавно происходило под одеялом, и я стиснула челюсти, чтобы не показать своего смятения.

– У тебя родилась дочь, Арден, Аиша разродилась недавно, – произнесла я совсем не то, что собиралась.

Плач новорожденной еще долго стоял в моих ушах.

Моя сестра полчаса назад родила моему бывшему мужу девочку. Не мальчика.

Боль от двойного предательства от этого не утихла, но я благодарна судьбе за такой подарок. Это дало мне отсрочку, чтобы Арден спас моего сына Мира.

– Девочку? Как здорово, это ведь так прекрасно, – сразу же заинтересовалась его молоденькая жена и обвила его руками за торс, прижимаясь к его спине. Ее голос звучал довольно, ведь это означало, что наследника родит точно она.

– Это всё, что ты хотела мне сообщить? – равнодушно спросил Арден. – Если да, то можешь идти. Мне вполне хватило бы и письма.

– Нет, не всё. Мы можем поговорить наедине?

– У меня от моей любимой супруги секретов нет, – хмыкнул он и тем самым будто залепил мне пощечину.

Я понимала, что буду унижаться сейчас, но не думала, что свидетельницей станет и его женушка, занявшая место, которое принадлежало когда-то мне.

Время шло, молчание затягивалось, а выгонять ее он не спешил.

Что ж…

– Наш сын болен и может умереть. Помоги мне, Арден.

– У меня новая жена и скоро будет новый наследник. Какой мне смысл помогать тебе? Ты даже дракона полноценного родить не смогла мне, твой сын бракованный, – хлестко ответил он, как отрезал, и пожал плечами, поглаживая в это время жену по бедру своей крупной лапищей.

Она, не стесняясь, издавала мурлыканье и кусала его за шею, а я обтекала и не могла ничего противопоставить их жестокости.

– Он ведь твой сын. Пожалуйста.

Я ненавидела себя за то, что мне приходится унижаться, но наступают такие моменты, когда ты вынужден смотреть на других снизу вверх. Жизнь моего сына стоит гораздо больше, чем моя пресловутая гордость, и мою боль понять может только другая отчаявшаяся мать.

– Что ж, я помогу тебе, но не забесплатно.

– Я сделаю всё, что ты попросишь.

– Всё? – ухмыльнулся он скабрезно и обвел меня взглядом с головы до ног. – Я хочу тебя. Будешь моей ламией. На большее ты не годишься. А вакансия жены уже занята.

Ламия – это клеймо. Не просто любовница, а практически рабыня, которая создана лишь для ублажения своего хозяина.

Таких презирают, им не подают на пропитание у храма, чураются и сторонятся, ведь ламиями делают лишь тех, кого взяли в плен во время войны.

Ими становятся дочери и жены отступников, предателей родины.

Арден даже не постеснялся своей новоиспеченной жены, которая продолжала обвивать его торс, а я старательно глотала слезы боли и обиды.

Большего унижения и представить сложно, но я была готова на всё, чтобы спасти своего сына.

Нашего сына. От которого он отказался, как только узнал, что он родился без ипостаси. Бракованный. Ненужный для него.

– Если согласна, вставай на колени. Я надену на тебя ошейник, чтобы все знали, что ты принадлежишь мне.

Глава 2

– Если согласна, вставай на колени. Я надену на тебя ошейник, чтобы все знали, что ты принадлежишь мне.

Слова Ардена прозвучали грубо и хлестко подобно пощечине, и я потеряла дар речи, не веря, что он сказал именно это.

Тот самый Арден, который клялся заботиться обо мне перед алтарем, храмовником и множеством гостей.

Тот самый Арден, который вместе со мной ждал появления на свет нашего наследника.

И тот самый Арден, который выгнал меня из дома вместе с малышом, желая отправить в глушь, чтобы мы с сыном не мозолили ему глаза.

И чего я ждала от него? Сочувствия и желания помочь Миру, собственному сыну?

– На колени? – едва не всхлипнула я и медленно опустилась, глядя на этого изувера снизу вверх, вот только униженной себя не ощущала.

О нет.

Арден в моих глазах упал ниже некуда, и именно я сейчас смотрела на него сверху вниз, как на ничтожество, которое недостойно моей любви и моего сына.

Мне даже через гордость переступать не пришлось, чтобы стоять на коленях с поднятой головой. В отличие от многих, я знала, за что борюсь и ради чего выполняю чужие приказы.

Мои мысли явно отразились в моих глазах, так как он недовольно поджал губы, на его скулах заиграли желваки, лоб пересекли морщины, а ноздри раздулись, словно он вот-вот выйдет из себя.

– Поднимайся немедленно, Дарина! – процедил он, но я упрямо продолжала сидеть, чувствуя себя в этой позе прекрасно.

Еще никогда я не оказывалась в ситуации, когда управляла мужем. Он хотел, чтобы я подставила ему шею, как это делает покоренная добыча в животном мире, чтобы ощутить собственную власть, но добился противоположного эффекта.

– Где твой ошейник, Арден? Я жду, – произнесла я равнодушно и дернула губами, чувствуя, как всё внутри меня леденеет, а все эмоции закрываются на ключ, похороненные глубоко в недрах моей души.

– Любимый, ты это серьезно сейчас? Мы так не договаривались, – вдруг раздался голос его жены.

Она уже несколько раз пыталась воззвать к разуму Ардена, но наши с ним взгляды скрестились, и мы молчали, словно соревнуясь, кто выиграет в этой битве.

– Одевайся, Николетта, и иди к себе, – пророкотал, наконец, Арден и кивнул ей на выход.

Он не церемонился с ней и не считался с ее чувствами, воспринимал, словно вещь и не дорожил ею. Это было отчетливо видно по его отношению и пренебрежению. Даже со мной он не позволял себе такого. Передо мной будто стоял совершенно другой Арден.

– Ты шутишь сейчас, любимый? – сделала еще одну попытку Николетта и поцеловала его в плечо, проводя ноготками по его торсу.

Арден дернулся и сбросил ее с себя, из-за чего она не удержала равновесия и упала на кровать.

– Давай быстрее, Николетта, мне нужно переговорить со своей же… – осекся Арден и стиснул челюсти. Сделал глубокий вдох и поправил себя. – Со своей будущей ламией.

На этот раз в голос он добавил чуть больше силы, и даже я ощутила в нем приказные магические нотки.

Девчонка больше не произнесла ни звука, обмотала себя простыней и, опустив голову вниз, ушла. И мы с Арденом остались в спальне, пропитанной густым ароматом их с женой недавней близости.

– Иди сюда, Дарина, – поманил он меня пальцем, но я не сдвинулась с места. И он вышел из себя. – Прекрати устраивать тут концерт, Дарина, если хочешь, чтобы я тебе помог!

Я вздрогнула от его баса и медленно поднялась, демонстративно не касаясь колен и никак не показывая, чего мне стоило провести в такой неудобной позе столько минут.

– Концерт? Я лишь выполняю твои приказы, Арден, как ты того и просил.

Я сделала пару шагов вперед, останавливаясь всего в метре от него.

Арден сделал последний шаг сам, затем его руки обвили мою талию, и он наклонился, шумно вдыхая аромат моего тела.

– Ты кормишь грудью? – едва не рыкнул он, явно унюхав запах молока.

Я покраснела и опустила глаза вниз, за страхом и паникой не заметив, что на платье проступили мокрые ореолы. Мне нужно возвращаться домой. Пора кормить Мира.

– Д-да.

Я ненавидела себя за это блеяние. Уговаривала себя, что должна говорить твердо и уверенно, но не чувствовала этой пресловутой смелости готовой на всё женщины. Всё перекрывал страх за сына.

– Давай уже. Сделай это, Арден, и я пойду. Мне нужно позаботиться о сыне.

– Сделать что?

– Что ты хотел? – ответила я вдруг вопросом на вопрос и отвела взгляд, разглядывая плотные темные портьеры, которые полностью закрывали обзор на улицу.

– Думаешь, мне только одно от тебя и надо? – рыкнул он, а затем я будто наяву услышала рев его дракона. И в нем отчетливо звучал собственнический рык. – Ненавижу тебя, дрянь. Как же я тебя ненавижу.

– Зачем же женился тогда? – хмыкнула я, уже не чувствуя от его откровений боли.

– Потому что так положено.

Я не ожидала, что он ответит, и с интересом стала слушать, что он говорит.

– Истинность ведь дается свыше, Дарина. Все так превозносят ее, мечтают, чтобы боги одарили их истинной парой и не понимают, что рядом по воле судьбы оказывается совершенно посторонняя тебе женщина. Тебе нравится ее аромат, твой дракон сходит по ней с ума, и вся твоя жизнь перекраивается так, что ты ее больше не узнаешь. И всё это не по твоей воле, нет, Дарина. Только по воле богов и судьбы. И ты вынужден делить ложе с незнакомкой, которая не разделяет твоих увлечений, едва ли может соревноваться с тобой в происхождении, таланте, магическом даре или образовании. Всё, что от вас обоих нужно – это идеальное потомство. А когда твоя пара даже дракона тебе родить не может, ты вдруг осознаешь, что всё это зря. Пшик в пустоту. И все твои усилия оказываются напрасными.

Арден был со мной сейчас как никогда откровенным. Гораздо более открытым, чем за весь год нашего брака. Его слова отдавали горечью и разочарованием, словно всё это время он чувствовал себя в западне, загнанный в угол обстоятельствами, на которые он никак не мог повлиять.

А мне вдруг стало тошно.

Он опошлил и уничтожил всё, что я так ценила.

Я осознала, что именно скрывалось за его словами.

Истина.

Арден изменил мне с моей сестрой Аишей не только потому, что она использовала на нем артефакт приворота, чтобы он клюнул. Он был готов к этому морально. Хотел пойти против правил и течения.

То, что я считала настоящим даром и спасением, для него всегда было каторгой и вынужденной мерой.

Будь его воля, и он бы никогда меня не встречал.

Хотела бы я сказать также, но не могла.

Несмотря на ненависть и горечь между нами, я была благодарна ему за сына. Если бы не наша истинность, Арден не обратил бы на меня внимания, а спустя время у нас не родился бы Мир.

Я опустила голову и быстро заморгала, чтобы согнать с глаз влагу. Не время раскисать.

– За что ты хочешь так меня унизить, Арден? – не могла не задать я вопрос. – Ошейник ламии. Зачем он?

Воцарилась тишина. Только наше прерывистое дыхание вразнобой.

Я ожидала чего угодно, но не того, как равнодушно ответит Арден, заинтересованный, кажется, одной политикой.

– Ничего личного, Дарина. Хочу, чтобы каждый знал свое место. Сейчас я надену его на тебя, и ты пойдешь к своему отцу. Передаешь ему послание. Если он не хочет, чтобы твой статус стал достоянием общественности, завтра на Совете лордов он поддержит мое предложение. Надеюсь, он сделает верный выбор. И ты тоже. Хочешь, чтобы твой сын снова получил мою поддержку, подчинишься.

Глава 3

Арден тянуть со своей угрозой не стал. И вскоре на моей шее красовался плотный кожаный ошейник, инкрустированный черным гладким овальным камнем спереди.

Я не обманывалась тем, каким хлипким выглядит ошейник. С виду его легко порвать или порезать ножом, но на самом деле он был крепче стали.

Магия в нем не позволяет испортить и снять его тому, кто его носит. Это подвластно лишь тому, кто надел этот маркер принадлежности другому.

– Я дам тебе сутки на то, чтобы переехать в особняк вместе с сыном. Завтра вечером ты должна присутствовать на ужине. Будет официальное представление моей жены родным. Приедут также мои родители, и ты должна сидеть подле меня.

– Зачем? Я твоя бывшая жена, не считаешь, что мое присутствие будет неуместным, – нахмурилась я, не понимая, для чего он хочет выставить меня напоказ.

– Ты моя ламия, – сказал Арден таким тоном, словно это должно было мне всё объяснить. – И мать моего сына.

– Непризнанного, – процедила я, не забыв о прошлом, когда он от него отказался.

– В этом есть и доля твоей вины, – прищурился он, намекая на то, что я совершила глупость и провела обряд разрыва связи между ним и моим сыном Миром.

– Мои действия – всего лишь попытка защитить нас с сыном от твоих посягательств. Ты сам угрожал мне, что отправишь нас в захолустье. С глаз долой, из сердца вон, как говорится.

– Обвиняешь меня? Это тебя утешает при мыслях о том, что из-за твоего обряда сын умирает? – наклонил он голову набок и произнес безразличным тоном.

Зрачки его вытянулись, и на меня глянул уже его дракон. Холодный взгляд, от которого у меня мурашки по коже. Словно он препарировал меня и пытался пролезть под кожу.

Я могла промолчать, завершить разговор или уйти, так как он сделал то, что хотел – надел на меня ошейник в обмен на спасение Мира, но я решила идти до конца.

– Почему ты не сказал мне, что лорд Бейрут – твой брат?

Я старалась говорить спокойно, чтобы в моих словах не было слышно никаких эмоций. Открываться перед Арденом – последнее, чего бы я хотела. Вот только я услышала совсем не то, что ожидала. Казалось, ему было всё равно.

– А это важно? – хмыкнул он и дернул губой, демонстрируя удлинившиеся клыки. Его зверь начал брать над человеческой ипостасью верх, и даже его голос стал отдавать вибрирующим рычанием, от которого у меня дыбом вставали волосы на затылке. Яркий признак того, что нужно бежать. Вот только мои ноги словно приросли к полу и не желали двигаться, а разум не желал, чтобы я отступала.

– Если бы предупредил меня, я бы не подвергла сына такой опасности, и сейчас его жизнь не висела бы на волоске.

– Ты неправильно смотришь на всю эту ситуацию, Дарина, – покачал головой Арден, и в этот момент его лицо покрылось рябью, и на висках проступила чешуя, распространяясь медленно дальше по лицу вниз, начиная покрывать шею, плечи и грудную клетку.

– Чего ты добивалась, пытаясь лишить сына отца? Хотела выслужиться перед Бейрутом за то, что он предоставил тебе кров и место в Академии? А когда узнала, что он мой брат, поняла, что он всего лишь использовал тебя, как подстилку, и жениться не собирался?

Я сцепила зубы, чувствуя, как изнутри вверх поднимается гнев, отдающий пылающим жаром.

– Ни с кем я не спала, – произнесла я сквозь зубы, с силой сжимая челюсти, аж скулы заболели от напряжения. – Оставь свои бурные фантазии и оскорбления при себе. И не приписывай мне свои грехи.

– Грехи? Ты прекрасно знаешь, что я был под действием приворота, так что не козыряй передо мной своей «правдой», – сузил он глаза и резко схватил меня ладонью за горло.

Его хватка боли мне не причиняла, но заставляла чувствовать себя как никогда уязвимой и незащищенной. И если раньше я могла оттолкнуть его и уйти, то сейчас оказалась к нему добровольно привязанной. Без права отказать и убежать.

Мои ноги-руки были связаны обещанием. Подчинение в обмен на жизнь сына. Капкан, от которого кровоточит не тело, а душа.

– Я с ним не спала, – зачем-то сказала я, а затем замолчала, убеждая себя не унижаться.

Незачем оправдываться перед Арденом. Он уже сделал свои выводы и мучает меня, обвиняя во всех смертных грехах.

Вот только его мнение не должно быть для меня важным, так что я прикусила щеку до крови и отрезвила себя железным привкусом крови.

А затем прозвучал тот самый вопрос, от которого меня бросило в пот.

– Что ему было нужно от тебя, я прекрасно знаю. Он только рад насолить мне и просто использовал тебя, как инструмент уязвить и унизить меня, как более успешного сына своего отца, истинного наследника великого рода. Можешь не оправдываться, я прекрасно знаю, что Бейрут слишком эгоистичен, чтобы оказывать поддержку чужим женушкам, если они не оказывают ему определенного рода услуги, – скабрезно ухмыльнулся Арден и подцепил абсолютно черным, отросшим вместо ногтя когтем мой подбородок. – А ты с таким упрямством утверждаешь, что помогал он тебе по доброте душевной. Тогда что тебя с ним связывало, если не близость?

Наши взгляды встретились, и я сглотнула, чувствуя себя загнанной в тупик.

Могу ли я сказать ему о том, что я метаморф? И как он распорядится этой информацией в свете того, что всё, что осталось между нами – это ненависть.

Глава 4

Отвечать на его вопрос я не стала, и губы Ардена скривились, словно он сделал для себя определенные выводы, но более говорить на эту тему не стал.

– Я даю тебе сутки на переезд, Дарина. Не теряй времени зря, – сказал он снова и прищурился, будто готов был осадить меня, вздумай я снова с ним спорить.

Даже его кулаки сжались, и я отступила на шаг, чувствуя себя не в безопасности. Он меня никогда не бил, но судя по тому, что он явно начал терять контроль над своим зверем, из-за чего драконьи черты проявились в его человеческой ипостаси, опасения мои могли быть не напрасны.

Несмотря на то, что он говорил, что истинность для него – каторга и связывание по рукам и ногам, я прекрасно отдавала себе отчет, что наш развод не разорвал связи, которая была дана нам свыше.

Да, между нами царили ненависть и неприятие, но инстинкты – то, что никто не может контролировать. Особенно те, в ком силен зверь. А в Ардене его дракон был очень силен, и в этом не было никаких сомнений.

– Ты не считаешь, что это неприлично? – разомкнув губы, тихо просипела я.

– Что именно? Тебе давно стоило понять, что на приличия могут рассчитывать только порядочные самки. Ты потеряла это право давно. Когда не подчинилась моему приказу и стала своевольничать.

Я сцепила зубы, чтобы не закричать от гнева, и постаралась держать себя в руках.

– Ты только женился, Арден, и вся столица это знает. Будет неприлично, если я с сыном буду жить с тобой и твоей молодой женой, – набралась я смелости и всё же произнесла. – Как ты себе всё это представляешь?

– Николетта – девочка умная и всё понимает. Я не обещал ей верности и любви до гроба. Она понесет от меня и станет матерью моих наследников. Такова ее роль, – пожал он плечами как ни в чем не бывало, а я даже дар речи потеряла от того равнодушия, с которым он всё это говорил. – В любом случае, всё это тебя не касается. Твой удел отныне – подчиняться. Всё ясно? Или тебе напомнить наш уговор?

– Не нужно, – процедила я и сжала руки, впиваясь острыми ногтями в ладони. – Когда ты поможешь Миру? Лекарь Рюффет сказал, что времени…

– Всему свое время, Дарина. С Рюффетом я поговорю сам, с этих пор это моя забота. Так что не забивай свою голову всякой ерундой и делай, что я приказал, пока я окончательно не потерял терпение.

Воцарилось молчание. Наши взгляды скрестились, и он отчетливо давил на меня, вынуждая подчиняться и не возникать. Сейчас в нем взыграла доминантная сторона, о которой я за эти недели уже успела подзабыть.

Я развернулась и, чеканя шаг, пошла в сторону выхода. Толкнула дверь, а затем услышала девичий вскрик. А когда вышла, увидела лежащую на полу Николетту.

– Я не подслушивала! – вздернула она подбородок, и это смотрелось весьма нелепо, ведь она продолжала находиться распластанной в горизонтальном положении.

– До завтра, – растянула я губы в улыбке, демонстрируя ей оскал, а сама старательно пыталась не смотреть на ее оголившуюся грудь с розовыми ореолами.

Она даже не уходила, чтобы переодеться, настолько сильно хотела знать, что мы будем делать дальше.

– Иди ко мне, Николетта, – вдруг прозвучал со стороны спальни хриплый голос Ардена. – Продолжим, на чем мы там остановились. У нас еще вся ночь впереди, а я не насытился.

– Да, любимый, – с готовностью ласково отозвалась Николетта и ухмыльнулась мне торжествующе, словно хотела показать, кто отныне хозяйка не только в этом доме, но и в постели Ардена.

Она плавно встала, а затем ойкнула, когда простынь не удержалась и осела к ее ногам, оставив ее полностью обнаженной передо мной.

Яркая демонстрация своей красоты.

Она явно видела во мне соперницу и в силу молодости не понимала, что тем самым демонстрирует свою слабость. Не чувствует твердой почвы под ногами.

Вот только и я далеко от нее не ушла. Ее провокация сработала, заставляя меня чувствовать себя неполноценной. Той, чей удел отныне – быть на вторых ролях. Жить в этом доме на птичьих правах и быть сродни зверушке, наблюдать за тем, как мой истинный, мой бывший муж Арден дарит ночи любви ей. Той, кто теперь занимает мое место. Место законной жены Ардена.

Я часто задышала и боялась, что на глазах проступили слезы обиды и горечи, и оставаться здесь дольше необходимого не стала. Ушла сама, прекрасно зная выход, но чувствовала на спине недобрый взгляд Николетты.

Молодая жена Ардена меня сразу невзлюбила, и у меня по спине прошлись мурашки. Нужно быть с ней начеку.

Вскоре под покровом ночи я пробиралась уже к отцовскому особняку. Нервно закрывала ошейник, отчаянно надеясь, что никто не заметит его в темноте, и после ряда унижений удача повернулась ко мне лицом.

Отца в кабинете не оказалось, и я, обмотав шею шарфом, поспешила в сторону правого крыла, где собралась вся семья, как сказала мне прислуга.

Услышав голоса, я остановилась около комнаты Аиши. Прислонилась лбом к двери и уговаривала себя успокоиться, чтобы никто из родственников не заподозрил, как мне плохо.

– Девочка совсем на Ардена не похожа, Аиша, – прозвучал голос мачехи, когда я было потянулась к ручке двери, чтобы потянуть ту на себя.

– Что ты такое говоришь, мам?! – капризный голосок Аиши.

– То, что вижу, дочь. Она и на тебя не похожа, как бы я не всматривалась.

– Замолчи! Не вздумай это при отце сказать! Он не должен…

Аиша осеклась, а затем они вдвоем заговорили шепотом. А я замерла, напрягая слух и пытаясь понять, о чем они говорят. Вот только более ни слова не услышала больше.

Я открыла дверь и шагнула внутрь. Всё внутри зудело от желания скорее глянуть на племянницу. Внебрачную дочь моего бывшего мужа Ардена.

Когда она родилась, я даже не посмотрела на нее. Стояла в это время в коридоре и жмурилась, отчаянно молясь о том, чтобы родился не мальчик.

Не знаю, услышали ли боги мои мольбы, или это было всего лишь удачей, но вскоре послышался крик новорожденного, а спустя время служанка донесла, что Аиша родила девочку.

Моему облегчению не было предела, но войти я тогда в родильную комнату не решилась. Слишком сильны были тогда во мне воспоминания недавних событий.

Тот самый миг невозврата, когда я застала Аишу в объятиях Ардена.

Перед глазами встали их обнаженные переплетенные тела, а слух воспроизвел их жестокий разговор.

Она капризно надула губки и желала поскорее избавиться от меня и моего сына, совсем не жалея ребенка. В ней не было сострадания, когда Арден угрожал отправить меня с Миром на задворки Империи – прозябать там оставшиеся дни.

Нет.

Аиша ликовала тогда, считая, что выиграла в борьбе за богатого самца, лорда огромных земель, и готова была идти по головам, переступить через родную, пусть и наполовину, кровь.

Мне претила сама мысль, что я должна взглянуть на девочку, которую она родила. Младшую сестренку моего сына Мира. Как ни крути, а они родня и по отцу, и по матерям.

Как бы я ни противилась этому, но кровь всегда взывает к себе, и я пообещала себе, что никогда не позволю кому-то обижать своего Мира, несмотря на это двойное родство.

Так что в покои Аиши я вошла с боевым настроем.

И он не улетучился, даже когда я кинула взгляд на маленькую кроватку, сквозь прутья которой я видела детские ручки и ножки новорожденной девочки.

Мое сердце сжалось, когда носа коснулся детский молочный аромат, который бывает только у младенцев. Сладкий. Освежающий. От него во мне разыгрался исконно женский материнский инстинкт, который я задавила на корню.

Этот дом не место для слабости.

В комнате из взрослых было только двое. Аиша и Римма, моя мачеха.

Они не сразу заметили, как я вошла, так как увлеченно о чем-то шептались, склонив друг к другу головы. Как бы я ни напрягала слух, услышать, о чем они говорили, мне не удалось. Поэтому мне не оставалось ничего другого, как дать им понять, что они в спальне не одни.

– Кхм, – кашлянула я в кулачок, заставляя себя отвести взгляд от ребенка.

Подойти близко я не решилась, не желая показывать свой интерес. Не должны они обе понять, как сильно меня уязвляет сам факт рождения этого ребенка. Девочка, как ни крути, плод измены моего мужа с моей же единокровной младшей сестрицей.

А после того как я услышала через плотно закрытую дверь сомнения мачехи в том, что ее дочь забеременела именно от лорда Ардена, любопытство во мне разыгралось не на шутку. Похожа ли девочка на Ардена, или всё же нет?

– Дарина? – вздернула бровь Римма, увидев меня первой.

Ее глаза прищурились, а губы поджались, когда первая волна ее удивления схлынула, уступая место недовольству. Теперь, когда она уверилась, что Ардена им не заполучить, мой вид вызывал у нее злобу.

И она даже не скрывала, что совершенно не рада видеть меня в своем доме. Вот только не ей решать, приходить мне или нет.

Меня позвал отец, и именно он хозяин особняка, а я его пусть и незаконнорожденная, но признанная дочь. Почему-то раньше этот факт не заставлял меня гордо держать подбородок, ведь мачеха всю жизнь чуть ли не куском хлеба меня попрекала, заставляя мою самооценку ползти вниз. Словно она боялась, что я займу место ее дочери Аиши, рожденной в законном браке. Глупость, о которой я начала задумываться лишь сейчас.

– Ты фальшивка, а моя дочь – настоящая наследница, – часто повторяла она, когда мы оставались наедине.

В этом я никогда не сомневалась. До сегодняшнего дня.

– Добрый вечер, – холодно улыбнулась я, стискивая ладонь в кулак и впиваясь ногтями в кожу, чтобы ненароком не коснуться шарфа.

Боялась выдать, что на моей шее находится ошейник принадлежности Ардену. Сомневаюсь, что они обе поймут, что это за украшение, но рисковать и давать им повод для глумления я не собиралась.

– Что ты тут делаешь? – спросила сурово Римма и кинула взгляд мне за спину.

Там никого не было, но она никогда не делала ничего просто так. Продумывала всё до мелочей. Так и этим жестом хотела показать мне, что ищет прислугу или стражу, чтобы они вывели меня из дома прочь.

Никто бы меня без приказа отца не выгнал, но ей нравилось заставлять меня чувствовать себя униженной.

Вот только на этот раз ее прием не сработал.

Я смотрела на нее, как наблюдают за букашкой, чьи действия выучены наизусть, и ты просто гадаешь, что именно из нескольких возможных вариантов насекомое сделает.

Римма глупой не была и прекрасно считала мой посыл. Прищурилась и оскалилась, непроизвольно дернув верхней губой.

– Я ищу отца, Римма, где он? – перешла я сразу к делу, полностью игнорируя присутствие Аиши.

Та молчала, продолжая лежать на кровати, хотя я чувствовала на себе ее изучающий взгляд.

– Зачем он тебе? – насторожилась мачеха и погладила Аишу по руке, словно успокаивая ее. Странный жест, который я не могла не заметить.

– Он пригласил меня на ужин, – растянула я губы в змеиной улыбке, будучи уверенной, что мой взгляд выражает равнодушие.

То, чего Римма не любила больше всего. Ей нравилось чувствовать власть и контроль над другими, выводить чужаков на эмоции и показывать им, насколько они из-за этого ничтожны по сравнению с ней, умеющей контролировать все свои чувства. И тем приятнее мне было продемонстрировать ей, насколько мне всё равно на то, что сейчас происходит.

– Мама? Это правда? Она будет ужинать с нами? Как отец допустил это? – растерянно спросила вслух Аиша.

В ее голосе звучало недоумение, а я вдруг впервые увидела, что она слаба. Лишь подражает своей матери, пытаясь быть такой же интриганкой и стервой, но не дотягивает до нее ни самоконтролем, ни выдержкой, ни умением правильно оценить ситуацию.

– Как отец допустил что, Аиша? Ты не рада меня видеть? – усмехнулась я и посмотрела сестренке в глаза.

Она не ожидала, видимо, моего напора и не успела скрыть свои истинные эмоции. И в глубине ее глаз я отчетливо увидела опасения и страх. Вот только почему? Неужели ее новорожденная дочка не ребенок Ардена? И она боится, что он об этом узнает?

– Тебе здесь не рады, Дарина, ты сама должна это понимать, – наконец, произнесла Римма и встала во весь рост, заслоняя собой свою дочь. – Ты опозорила нас разводом, твой бывший муж повторно женился и не признал твоего сына. Будь он хотя бы чистокровным драконом, мы могли бы его, конечно, принять, а так твой сын – бесполезный балласт, из-за которого мы с Дагоном сегодня на свадьбе лорда Ардена краснели и не могли высоко поднять головы. Ты в очередной раз доказала, что ты – всего лишь фальшивка…

– … а Аиша – настоящая наследница рода Аллирийских, – закончила я за нее предложение. – Вы довольно предсказуемы, леди Римма, за столько лет могли бы придумать что-то новенькое.

– Ты, наглая девчонка! – зашипела она, выходя из себя, но меня уже не трогал ее гнев.

Я больше не та маленькая сиротка, которая не могла защитить себя.

Чего мне ее бояться, если я не завишу ни от ее милости, ни от ее денег?

Я словно сбросила хвост, как ящерица, и больше меня не тяготило прошлое, проведенное в доме отца и Риммы.

Осознание того, что сказала мне лекарь Лиана, снявшая с меня печать, которая блокировала мою магию, придало мне сил и значимости в собственных глазах.

Пусть я еще не знала, кем была моя мать, но знала, что она принадлежала к истребленному роду солнечных метаморфов.

Не простая подавальщица в трактире, как меня всю жизнь убеждала ревнивая злобная мачеха. Нет.

Потомок королевских кровей. Вот кем была моя мать.

– Как новорожденная дочка, Аиша? Похожа на Ардена? – обратила я снова внимание на сестру, когда мачеха двинулась ко мне, открывая на нее обзор. – Или на кого-нибудь еще?

Они обе услышали мою демонстративную заминку. Вот только если Римма никак не показала, что ее задели мои слова, то вот Аиша дернулась так, будто я залепила ей хлесткую пощечину.

Я уловила ее реакцию и прищурилась, ставя себе зарубку подумать об этом, когда всё уляжется, и у меня появится время.

– Что за чушь ты несешь, Дарина? Так боишься, что наша Виллария будет полной копией Ардена и унаследует его способности?

Виллария. Победа на древнем вымершем языке первых драконов.

– Между прочим, моя внучка, по словам лекарей, подает большие надежды стать талантливой драконицей. Магом воды. Надеюсь, нет нужды объяснять, в кого она у нас такая способная?

Римма затараторила, гордо вздернув подбородок, а я слушала ее, наклонив с интересом голову. Она намекала на то, что водной магией обладал лорд Захран, отец Ардена.

Управление водой – это их родовая магия, которая проявлялась отнюдь не в каждом поколении рода. Она особо ценилась в Империи, ведь позволяла выращивать много сельскохозяйственных культур даже в годы засухи, которые государство продавало в соседние страны и тем самым пополняло свою казну.

– Вы уже показывали девочку ее отцу? Он признал ее своим потомком? – спросила я, демонстративно пропустив слова Риммы мимо ушей.

Я не забыла, как буквально недавно она поливала меня грязью и убеждала в том, что именно я навлекла на их семью позор.

– Вам лучше поспешить, пока о ее рождении не узнала вся столица, – добавила я следом, пока они обе не опомнились. – Такая пикантная сплетня, уверена, будет гулять по домам высокородных господ не один месяц. У недавно женившегося лорда Ардена родился незаконнорожденный ребенок, и не абы от кого, а от леди, наследницы рода Аллирийских. Отец будет недоволен, что обе его дочери навлекли тако-о-о-й позор на его дом. Я-то ладно, смесок, рожденный вне брака, вряд ли кого-то удивила моя судьба. Мне искренне жаль, что так вышло, леди Римма, вы ведь так старательно воспитывали свою дочь приличной драконицей. Кто же знал, что выйдет такая оказия. Преступница, обвиненная в привороте, еще и блудница, ни разу не вышедшая замуж. Зато настоящая. Не фальшивая. Леди.

Я выводила их обоих на эмоции, не отводя взгляда при этом от мачехи.

Мне хотелось ее уязвить, да побольнее.

Меня не красило мое поведение, но внутри тлела такая неприятная горечь от несправедливости происходящего, что я не стала больше терпеть внутренний позыв расставить всё по своим местам.

Не позволю им больше думать, что они имеют право меня унижать.

Настало время показать им свои зубки.

Глава 5

В комнате царила полная тишина. И если Аиша сидела с открытым от удивления ртом, то мачеха пылала от злобы и негодования. Она совершенно не ожидала, что я дам ей отпор, ведь привыкла к совершенно другому. Полному молчанию и подчинению с моей стороны.

Леди Римма привыкла властвовать в доме, ведь ее мужа, лорду Дагону, всегда не было дела до того, что происходило в поместье. Главное, чтобы ужин был подан вовремя, а важные гости были встречены с особыми почестями.

– Что ты о себе возомнила, Дарина? – прищурилась она, придя в себя, и сложила на груди руки.

Я едва не усмехнулась, видя этот жест защиты с ее стороны. Впервые на моей памяти она проявляла страх. Конечно, весь ее вид говорил об обратном – глаза яростно горели гневом, подбородок был вздернут вверх, словно носом она хотела дотянуться до небес, а губы поджаты, из-за чего морщины вокруг ее рта выделились сильнее, демонстрируя немалый возраст, но я словно зверь чувствовала, что она готова отступить.

– Дарина? Не смесок? Не побирушка? Не дочь плебейки? А просто Дарина? Да вы растете, леди Римма, – лениво протянула я, наклонив голову набок.

Знала, как сильно мачеха разозлится из-за моего гонора. Ей будет тяжело привыкнуть к тому, что отныне не одна она может понукать других и заставлять их плясать под свою дудку.

– Что ты тут устроила, Дарина? Пошла вон! Ты никто в нашем доме, поняла? Знай свое место, тварь! Ты просто завидуешь, что у меня драконица родилась! – завизжала Аиша, неправильно оценив ситуацию, и я перевела взгляд на нее.

Выглядела она неважно. Тяжелые роды вымотали ее, и сальные волосы висели паклями, облепив ее бледное, с заостренными чертами, лицо.

В прошлом ее слова задели бы меня, но сейчас, на удивление, не вызвали даже раздражения. Казалось, словно я уже испытала весь спектр негативных эмоций, которые могла вызвать у меня семья, так что я стояла и равнодушно смотрела на младшую сестру. Удивлялась лишь, что она и правда верила в то, что все мои язвительные комментарии вызваны именно завистью к ней.

Я всегда знала, что Аиша была избалованной девочкой, которая считала, что весь мир крутится вокруг ее хотелок и персоны, но не думала, что это не маска, а ее истинное нутро.

– Если так тебе удобнее считать, Аиша, пусть так. Завидую, – произнесла я лениво и покачала головой, чувствуя в душе превосходство.

Оказалось, что слабой меня делали именно мои эмоции, а никак не то, что я была полукровкой.

Несмотря на то что я сказала то, что Аиша хотела услышать, ни ее, ни Римму мой ответ не устроил. Они явно не сумели подпитаться моей болью, которую я всегда демонстрировала им, стоило кому-то из них начать меня травить или высказывать, какая я никчемная неумеха.

– Раз вы не говорите, где отец, я найду его сама. Нас с ним ждет серьезный разговор.

Я развернулась и вальяжно пошла к выходу с прямой спиной. Чувствовала на себе их острые, полные подозрений, взгляды.

Никто из них меня не остановил ни словом, ни делом. Они лишь наблюдали за мной, будто за букашкой, которая посмела выбраться из западни.

И если мысли Аиши буквально витали в воздухе, говоря о том, что она злится и не понимает, что со мной происходит, то вот о мнении Риммы мне приходилось лишь догадываться. Впрочем, это было не слишком сложно. Наверняка она начала выстраивать план, как снова загнать меня под свой каблук.

Она никогда не выносила, когда кто-то ускользал из-под ее контроля. Помнится, когда я была маленькая, ее личная служанка вышла замуж, не спросив у Риммы разрешения, и та сделала всё, чтобы разлучить влюбленных.

В силу возраста тогда я не понимала, почему она такая мегера и чего добивается, но сейчас уже знала, что дело вовсе не в том, что она злится или хочет, чтобы другие были несчастны. Нет. Она поступала всегда так, чтобы другие знали свое место и не прыгали выше головы, по ее мнению.

И я не давала ей покоя вот уже несколько лет, ведь не спросила ее дозволения, когда вышла замуж за Ардена. Не подчинилась после развода и не согласилась на брак с ее больным на голову братом. Не слушаюсь сейчас, когда за мной больше не стоит влиятельный муж. Перечу ей. Всё это не просто выбивало ее из колеи. Всё это выводило ее из себя до такой степени, что по моему позвоночнику прошлась неприятная дрожь, не оставляющая сомнений, что с ней нужно держать ухо востро, иначе нож в спину мне обеспечен.

Я отправилась на поиски отца, не собираясь больше тратить время на мачеху с сестрой, которые и так были настроены ко мне недоброжелательно, а после нашего разговора я и вовсе усугубила собственное положение.

Возможно, сказалось мое взвинченное состояние после того, что со мной сделал Арден, но я ни о чем не жалела. У меня будто гора с плеч спала, и в душе воцарились легкость и облегчение.

– Леди Дарина? – раздался вдруг голос помощника отца, Сиана.

Он появился в коридоре прямо передо мной, словно из ниоткуда, и я чуть не споткнулась, когда отшатнулась назад. Быстро взяла себя в руки, чтобы не показать, что он застал меня врасплох.

– Да, Сиан, я ищу отца, – произнесла я, как мне казалось, уверенно и выпрямилась, вздернув подбородок.

– Он ожидает вас в библиотеке. Прошу за мной.

Сиан вытянул ладонь вбок, улыбнулся и пошел первым, после чего я двинулась за ним следом. Мужчина всегда вызывал у меня ворох мурашек, но был достоин уважения. Хотя бы за то, что подчинялся только лорду Дагону, но никак не леди Римме, как бы та не злилась. Сколько раз она пыталась от него избавиться, но отец был непреклонен и всегда держал Сиана при себе.

Молчаливый, цепкий, с зорким взглядом, он внушал подспудный страх из-за своего характера и закрытого поведения, но спустя столько лет я так и не сумела понять, почему.

Может, дело в том, что его помыслы всегда скрыты под маской мнимого равнодушия, и ты никогда не знаешь, чего от него ожидать. В любом случае, плохого я от него никогда не видела, и большую опасность для меня представляет мачеха, а уж никак не он.

– Я оставлю вас наедине, леди Дарина.

Я и сама не заметила, как мы подошли к двустворчатым дверям библиотеки, так что вскоре Сиан испарился так же быстро, как и появился.

Вдох-выдох.

Вдох-выдох.

Только сейчас я осознала, о чем мне предстоит переговорить с отцом. И в чем признаться.

И хоть отец уже не имел на меня того влияния, что раньше, когда я была под его крылом в его поместье, я всё равно трусила, стоя перед входом в библиотеку, ведь среди книг он пропадал, когда был чем-то сильно загружен. Именно здесь лорд Дагон думал и принимал самые важные решения для клана.

– Долго же ты собиралась с духом, Дарина. Боишься, что я буду ругать тебя за клеймо? – раздался его голос сразу же, когда я открыла двери и неуверенно вошла внутрь.

Я даже дверь за собой прикрыть не успела, как замерла на пороге, глядя на спинку кресла, из-за которого мне был виден лишь затылок отца.

– Т-ты всё знаешь? – спросила я дрожащим тоном, так и не сдвинувшись с места.

Меня будто парализовало, и я никак не могла пошевелиться.

Всё это время, пока я шла сюда, то прокручивала в голове разные варианты, как начать разговор, но он перечеркнул всё разом своей осведомленностью. А именно этого я настолько не ожидала, что потеряла дар речи, и все мои заготовленные слова застряли в горле.

– Ты моя дочь. Я всё знаю. Проходи. И двери закрыть не забудь, если не хочешь, чтобы информация об этом стала достоянием всей прислуги.

В этот момент мое оцепенение спало, и я быстро вошла, после чего заперла двери, проследив, чтобы прозвучал щелчок замка. Лишние уши при нашем разговоре нам не нужны.

Библиотека всегда была излюбленным местом отца, поэтому здесь всегда было не только чисто, но и довольно уютно. Сбоку, как и в родовом поместье, находился камин из темно-серого камня, но внутри не горели поленья.

Вместо этого на стене были зажжены свечи на двух канделябрах, освещая низкий столик, на котором стоял поднос с чаем и сладостями. А между ним и мной стояло темно-алое внушительное кресло, мимо которого я прошла на ватных ногах.

Больше всего меня удивило то, что я испытывала страх. Словно я снова та самая маленькая девочка, которую вызывали на ковер в кабинет отца за многочисленные провинности, некоторые из которых были совершены не мной. Просто мачехе доставляло удовольствие вбивать клинья между мной и отцом, отдаляя нас как можно сильнее, и ей это прекрасно удавалось. Так что к совершеннолетию я совсем не знала лорда Дагона, оттого и удивилась тому, что он уже в курсе происходящего.

– Как ты узнал? – сразу же спросила я, присев в кресло напротив.

Конечно, я могла бы молчать в ожидании продолжения его речи, но решила не мучать себя дольше необходимого и обсудить этот вопрос сразу, а уже после перейти к теме, которая интересовала меня куда сильнее.

– В некоторых вопросах Арден предсказуем, – ответил отец и выпрямился, наклоняясь чуть вперед.

Его глаза торжествующе сверкнули, словно он был доволен происходящим, а я вдруг осознала, что так оно и есть.

– Как? – выдохнула я и даже перестала моргать, опасаясь, что пропущу его реакцию.

Я смотрела на него, не отрываясь, и отслеживала мелькающие на его лице эмоции. И увидела, как уголок его губ приподнялся, а сам он даже протянул руку вперед и сделал то, что повергло меня в шок. Сам налил мне чай, после чего двинул чашку в мою сторону.

– Иногда, чтобы заставить кого-то сделать что-то, не обязательно использовать запрещенную магию по типу приворота. Достаточно посадить маленькое зернышко, чтобы вырастить целое поле пшеницы.

Отец говорил загадочно, видимо, в подробности меня посвящать не собирался, а я вдруг осознала, что всё это время была пешкой в его игре, о которой даже не подозревала.

– Артефакт приворота, использованный Аишей…

Я прищурилась, ощущая в груди стягивающийся узел гнева, но не успела договорить свою мысль, так как отец меня перебил, сразу же отрицательно качнув головой.

– Тут сработали другие силы. С этим мне еще предстоит разобраться, но ты пока об этом не думай. Даже хорошо, что ты сегодня пошла в поместье к Ардену и вынудила его сделать тебя снова своей. Сейчас мы должны держать его рядом, особенно в условиях войны с Арьялой. Ты будешь докладывать мне о каждом его шаге, ведь Арден сейчас…

Пока отец разглагольствовал про политику, я сидела чуть ли не с открытым ртом, понимая, что лорд Дагон не в курсе того, что сейчас происходит в моей жизни.

Он до сих пор считает меня частью семьи, считает, что я должна подчиняться его приказам, оттого и не был удивлен тому, что я пошла на этот шаг – стать ламией Ардена – из чувства долга роду. Вот только он ошибался, но долго держать его в неведении мне было не с руки.

– Отец, – перебила я его, махнув рукой, чтобы он замолчал. – Я сделала это не ради тебя, а ради сына.

– Что ты сказала? С кем ты связалась и что сделала с сыном, Дарина?

Он насторожился, заметив по моему лицу, что я предельно серьезна и не шучу.

– Я не буду твоим шпионом, отец. Если на этом всё, то давай перейдем к делу, о котором ты хотел поговорить.

Воцарилась тишина. Наши с ним взгляды скрестились, но я не собиралась уступать.

В библиотеке было жарко, отец уже всё знал про клеймо ламии, поэтому я медленно размотала шарф и кинула его на подлокотник. Взор отца сместился на мою шею, и пока он рассматривал ошейник, я хотела подтолкнуть его к нужному мне разговору.

– Почему ты скрывал от меня, что моя мать – метаморф? Почему позволил думать всем, что она была обычной подавальщицей в трактире, всего лишь человечкой?

Глава 6

Отец смотрел на меня исподлобья и был недоволен моим вопросом. Но в его глазах я видела, что попала в самую точку. Он всё знал и скрывал от меня, обманывая всех, что моя мать была плебейкой, недостойной стать его женой в свое время.

– Откуда ты узнала? Я запретил всем нашим лекарям даже сплетничать про это. Да и за Ардена тебя выдал только потому, что его семейный лекарь был моим старым знакомым.

– Видимо, он не предупредил тебя, что заболеет, а нового, лорда Овдея, не ввел в курс дела.

– Лорд Овдей? Отнюдь. Я регулярно платил ему, чтобы он держал рот на замке. Довольно меркантильный малый. Впрочем, как и все чистокровные драконы.

– Что ж. Видимо, недостаточно платил, отец, раз он переметнулся к лорду Бейруту. Они и раскрыли мне глаза на правду, предоставив право учиться в Академии и быть ближе к своим. Тем, среди которых я не буду чужой.

– Бейрут, – прищурившись, процедил отец сквозь зубы. – Давно стоило понять, что он настоящая проблема и заноза в заднице.

Воцарилась тишина. Я молчала, ожидая, когда отец, наконец, соизволит ответить на мой вопрос, а вот он усиленно о чем-то размышлял. Брови были сведены к переносице, а лоб пересекали три вертикальные морщины.

Несмотря на то что драконы старели не так, как люди, возраст со временем всё равно давал о себе знать. Особенно в периоды усталости или когда дракону не хватало магической энергии, если он был чем-то истощен.

Стоило лишь ему восполнить резерв, как он словно молодел, из-за чего среди людей и ходили небылицы про драконью расу, что мы питаемся людской кровью и плотью, чтобы вернуть себе молодость.

– Бейрут – брат Ардена, но при этом метаморф. Он обещал, что поможет мне разорвать связь моего сына Мира с Арденом, чтобы тот никогда не смел на него претендовать. Но я не знала, что Мир на грани жизни и смерти из-за моего опрометчивого решения. Поэтому я и стала его ламией в надежде на его помощь. Время на исходе.

Я не вытерпела и вывалила на отца всё то, что уже рассказала бывшему мужу. Мне казалось, что именно сейчас отец настроен мне помочь и не будет воротить нос, показывая свое недовольство тем, что я полукровка.

Сейчас, стоя напротив него, у меня возникло подозрение, что вся моя жизнь до сегодняшнего дня была фальшью. Словно отцу всегда было неважно, какой я крови, и он просто придерживался придуманной им же легенды.

– Ты совершила несусветную глупость, Дарина, но ты права. Время есть. Когда Арден признает его своим сыном официально?

Я непонимающе глянула на отца, ведь о таком мы с Арденом не договаривались. Он ясно дал мне понять, что нового законного наследника ему родит его новая жена.

– Никогда, отец. Как только он спасет Мира, мы с сыном исчезнем из его жизни навсегда.

Спустя несколько секунд лорд Дагон рассмеялся, запрокинув голову, а затем посмотрел на меня снисходительным взглядом, словно знал то, чего не понимала я.

– Чтобы спасти моего внука, Дарина, Арден должен снова стать отцом Мира, а единственный способ сделать это – официально его усыновить с помощью ритуала крови из трех членов рода Северных. Единственная причина, по которой Арден может тянуть с помощью – это поиск согласных родственников мужского пола. Если же с этим возникнут проблемы, нам придется использовать основной козырь.

– Основной козырь? Что ты имеешь в виду?

Отец ухмыльнулся и откинулся на спинку кресла, скрестив перед собой руки.

– Арден не в курсе, какая кровь в тебе течет, Дарина. Иначе бы никогда не упустил тебя, не женился бы на этой Николетте и не наплевал на вашу истинность. Он слишком молод, чтобы поступать мудро, но если бы его род узнал, кто ты такая, то вцепился в тебя руками и ногами.

– И почему же ты не сказал ему, кто я? – медленно спросила я у него, чувствуя, что вскоре услышу правду, которую он от меня скрывал всю жизнь.

– Я дал тебе возможность обрести собственное счастье вопреки всему.

Впервые в жизни я видела в его глазах заботу и глубинную любовь. Никогда раньше я не думала, что он относится ко мне, как к дочери.

– Не получилось. План твой провалился, отец, – горько усмехнулась я и отвела взгляд, после чего подошла к окну, пытаясь скрыть от него выражение своего лица. – Как видишь, никому не нужна никчемная полукровка без магических сил. Пусть она хоть тысячу раз истинная пара, дарованная небесами.

– И столица не строилась за один день, Дарина. Так что держи рот на замке до поры до времени. Проучи Ардена и умолчи о вашем с Миром происхождении. А если он упустит тебя, всю жизнь локти кусать будет, узнав потом правду.

– Ты увиливаешь от ответа, отец. Где моя мать?

В ответ мне звучало молчание. Я боялась обернуться и увидеть на лице отца ответ, ведь пока он скрывал от меня правду, я могла обманываться и верить в лучшее.

– Она была моей истинной парой. Умерла при родах, дав тебе имя «Дарина».

Я закрыла шторы и села напротив отца, выжидающе глядя на него в ожидании подробностей.

– Ее семья когда-то бежала из Арьялы из-за массового истребления ее рода. Королевского рода солнечных метаморфов. Лорд Бейрут как-то прознал про твое существование и сыграл на твоей женской доверчивости, пообещав тебе освобождение от изменника-мужа и свободу среди метаморфов. Но ты никогда не задумывалась, почему он не представил тебя и Мира официально сообществу?

Вопрос отца застал меня врасплох.

– Он хотел, чтобы я влилась сначала в Академию.

– Чушь! И ты сама это уже знаешь. Мать Бейрута принадлежит к лунным метаморфам, самому влиятельному и магически одаренному роду метаморфов после солнечных, и он следующий претендент на трон. Существование Мира – угроза для его власти. И единственная причина, по которой он тебе «помог» – жажда власти. Так он лишь устранил конкурента. Будь осторожна, Дарина, и никому не доверяй. В твоих руках сосредоточены великие возможности. И если ты поступишь мудро, то обретешь гораздо больше, чем когда-то мечтала.

Никогда еще я не слышала от отца так много слов, адресованных именно мне. Раньше он не то чтобы игнорировал меня, но особо не замечал, занятый делами клана.

– Возвращаясь к моему вопросу, Дарина, – продолжил он, когда я никак не отреагировала на его напутствие, – Единственный твой союзник сейчас – это я. Арден ослеплен своим гневом и отсутствием связи со своим драконом, в порыве злости может натворить дел и всё испортить. Доверять никому больше ты не можешь.

– Кроме тебя? – усмехнулась я, чувствуя горечь.

Мой отец был типичным лордом, чистокровным драконом, который во всем искал выгоду. И если бы я не была для него возможностью подняться выше и заполучить больше власти, меня бы оставили на границе с Арьялой, отдав на воспитание местным крестьянам. Не посмотрел бы он и на то, что родила меня его истинная пара. Сейчас я видела отца насквозь, но к его чести он и не скрывал своих намерений, прикрываясь за любовью и мнимой добротой.

– Не боишься реакции своей жены, отец?

Я вздернула бровь и сложила на груди руки, не доверяя его семье. Своей родней ни Аишу, ни Римму я не считала и знала, что в любой момент они воткнут мне нож в спину.

– Римма не представляет угрозы для тебя, Дарина. Теперь, когда я приехал в столицу, проконтролирую, чтобы ни она, ни Аиша не доставляли проблем. Аиша излишней эмоциональностью и приверженностью к страстям вся пошла в мать, так что я не удивлен, что ее поймали на крючок возможностью стать высокородной леди, женой высшего столичного рода путем обмана. Когда придет срок, и она оправится после родов, я выдам ее замуж за сына своего преданного друга. Так что после того, как мы решим все проблемы, после войны мы с семьей отправимся обратно в поместье, которое я завещаю мужу Аиши.

Я сглотнула ком горечи, чувствуя себя преданной и обманутой, но при этом удивленной не была. Все с детства давали мне понять, что я не имею право претендовать на главенствующее место в нашей династии, поскольку я не чистокровный бастард.

Возможно, родись я мальчиком, отец бы передумал и передал клан мне, а не мужу Аиши, но об этом уже никогда не узнать.

– Для того чтобы тебе помочь, мне нужно знать положение дел в совете, Дарина.

– А для этого тебе нужно, чтобы я следила за Арденом.

– От слежки не будет никакого толку. Ты его истинная пара, так что он, как бы сейчас тебя ни презирал и не ненавидел, будет тянуться к тебе. Его дракон сейчас оторван от него и не вернется, пока между вами не наступит гармония, так что вольно или невольно, но бессознательно он будет держать тебя как можно ближе к себе. Слушай разговоры, которые он ведет, запоминай, что говорит. Подмечай, кто приходит к нему в гости. И держи ухо востро с этой Николеттой. Семья у нее не влиятельная, но поговаривают, что отец, будучи на войне, начал заниматься незаконными препаратами, так что со счетов их сбрасывать не стоит. И вот еще что. Держи, это тебе пригодится, пока ты не войдешь в полную силу.

Отец достал из нагрудного кармана маленький квадратный черного цвета футляр и передал его мне. Внутри находилось, как я и ожидала, черное кольцо. Редкий вид опала, который идеально подходил, как заготовка для артефакта распознавания магических ядов и прочих запрещенных препаратов.

– Обычные яды тебе не страшны. Ты уже совершеннолетняя, и твой организм благодаря моей крови в твоих венах уже успел приспособиться к обычным отравам, так что используй это кольцо каждый раз, когда будешь принимать пищу. И не только в доме Ардена, но и здесь.

– Что, неужто жене не доверяешь?

Я не удержалась и поддела отца, но он ничего не ответил, заставив меня задуматься, что творится в его голове.

Он ни разу не поднял тему того, что Аиша родила дочь от Ардена. Не заикнулся, что Арден должен платить хотя бы содержание, а это означало, что лорд Дагон знает больше и уверен, что Аиша родила от другого дракона.

– Я не знаю, смогу ли в ближайшее время выходить на улицу. Сам понимаешь, я ламия, а не жена или любовница.

Я дернула за ошейник и ощутила, как по телу прошла неприятная волна. Магическая метка предупреждает, что лучше ошейник не трогать. Насколько я слышала, если пытаться его снять, то он своей силой может и вовсе убить, оставляя после тебя один лишь пепел.

– Я переговорю с Арденом, так что в отчий дом приходить ты сможешь вместе с сыном. На тебя я прав больше не имею, так как ты сама согласилась стать ламией, а вот мой внук всё еще находится под моей защитой. Так что до тех пор, пока он его не усыновит, как полагается, он по закону обязан предоставлять мне общение с ним. И не переживай так. Как только он выполнит свою часть сделки, твой ошейник снимется сам собой. Магия рабства не вечна, как многие думают.

Слова отца воодушевили меня, так что выходила от него я в приподнятом настроении. У выхода меня уже ждала карета с кучером, который молча доставил меня до Академии, и я вдруг осознала, что всё это придется оставить. И как быть с Ханной, которая всегда помогала мне присматривать за Миром, не представляла. Я ведь не обсудила с Арденом ее будущее.

– Леди Дарина, вы вовремя. Ребенок уже довольно давно плачет, хочет кушать, – встретила меня жалобным тоном Ханна, и я забыла обо всем на свете, услышав тихие всхлипы своего малыша.

Он совсем измучился и уже не мог реветь, но как только я взяла его на руки, сразу же ощутил материнский запах.

– Сейчас, мой хороший, мы покушаем, сейчас. Прости маму, мама была занята, но уже вся твоя.

– Я сбила ему жар травами, которые дал лекарь Рюффет, и они помогают, моя леди, – отчиталась Ханна о состоянии ребенка, когда я закончила с кормлением, и мой сыночек уснул.

Нет. Свою кормилицу я не оставлю и буду отстаивать ее до конца.

– Собирай наши вещи, Ханна. Мы переезжаем в особняк лорда Ардена.

Глава 7

– Арден распорядился, чтобы я занялась твоим размещением, – недовольством встретила меня Николетта.

Сегодня она была одета приличнее, чем вчера.

Ярко-розовое платье оттеняло бледный цвет ее кожи, но, несмотря на свою красоту, не скрывало выражение лица, которое выглядело стервозным.

Хоть Николетта и держалась в рамках приличий, даже не оскорбляла меня, было заметно, что ей претило уделять мне время.

Она вздернула подбородок и повела меня по коридору, горделиво демонстрируя, кто теперь хозяйка поместья и сердца Ардена Северного.

– Алия, пока я показываю комнату нашей временной гостьей, проводи ее служанку, или кто она там, в крыло для прислуги.

Рядом с Николеттой семенила ее помощница. Выглядел она немного забитой, но при этом достаточно взрослой и без единой примеси драконьей крови, что меня весьма удивило, поскольку обычно высокородные предпочитали брать прислугу из, по меньшей мере, полукровок, чтобы можно было им доверять.

– Ханна будет жить со мной, – сразу пресекла я попытки Николетты разделить нас.

– Не знаю, как у вас там принято в вашем захолустье, но у нас тут в столице так не принято. Прислуга должна жить отдельно, чтобы каждый знал свое место.

Николетта даже остановилась и повернулась ко мне лицом, с вызовом глядя мне прямо в глаза.

Несмотря на то что она говорила про Ханну, которую возвела в ранг низшей прислуги, имела в виду она меня. Хотела таким образом завуалированно указать мне на мое место, чтобы я не претендовала на большее.

Судя по ее поведению, она не знала, кем я прихожусь Ардену, и что он сделал меня своей ламией. За это я ему благодарна. Я и так чувствовала себя не в своей тарелке, находясь здесь на правах приживалки. Мне претило подчиняться правилам Николетты, ведь когда-то именно я была хозяйкой дома Арден.

И пусть в этом столичном особняке я никогда не была, это не отменяло того факта, что она заняла мое место, которое я, может, и не хотела, но легче мне от этого не становилось.

– Ханна – кормилица Мира, так что жить она будет со мной.

Это была ложь, но я не собиралась уступать этой хамоватой девчонке, которая возомнила себя королевой и явно вознамерилась помыкать мною. Так что я твердо посмотрела ей в глаза, не отводя взгляда, и вскинула подбородок, с силой стискивая челюсти.

Николетта недовольно прищурилась и дернулась, явно сдержавшись от того, чтобы не накинуться на меня с оскорблениями, которые с самого утра вертелись у нее на языке.

Я не удивлюсь, если она еще ночью перемыла мне косточки со своими прихлебателями. Повадками она похожа на Аишу, а та частенько любила посплетничать с матерью, чему я невольно часто становилась свидетельницей.

– Если вас что-то не устраивает, госпожа Николетта, вы можете обсудить это с лордом Арденом, но менять кормилицу своему сыну я не собираюсь.

Говорить напрямую, что мой Мир – биологический сын Ардена, я не стала, но всё и так было очевидно, так что Николетта, несмотря на свое желание выйти победительницей из этой ситуации, промолчала, поджав губы.

Она ясно показала, что не уверена, что Арден примет ее сторону. Этой ночью он продемонстрировал, что не особо считается с ее мнением, и в их паре всё будет так, как скажет Арден. Так что руководить она может лишь прислугой, и я ей сейчас, как кость в горле. Ни желанная гостья, ни служанка.

– Хорошо, пусть будет по-твоему, Дарина, и впредь попрошу обращаться ко мне леди Николетта.

Я едва не рассмеялась, услышав ее требование. Сама хотела, чтобы я называла ее леди, но при этом сама обращалась ко мне неподобающе.

– Что ж, в таком случае я требую того же. Леди Дарина, и никак иначе. Я дочь лорда Дагона, владетеля Аллирийских земель.

Глаза Николетты недовольно прищурились, она стиснула челюсти, но не могла мне возразить, поскольку я ткнула ее носом в ее происхождение. Пусть она и была по рождению леди, но все знали, что ее отец был родом из обедневшего рода, который много столетий назад утратил магию.

Единственная причина, по которой Арден женился на Николетте, так это клятва, которую ее отец взял с лорда Захрана, отца Ардена. Слухи об этом заполонили столицу еще до свадьбы, и не было ни одного дракона, который не знал бы ее сомнительную родословную с учетом того, что мать ее и вовсе была не дворянского происхождения.

– Сегодня вечером приезжают мои родители, поэтому гостевую на втором этаже я отдала им. А вам же с ребенком и прислугой выделила комнату, смежную с нашей спальней. Ближайшие девять месяцев она нам не понадобится, так что вы смело можете занять детскую.

Я ожидала, что она захочет мне пакостить и поселит меня в крыле для прислуги или в каком-нибудь чулане без окон, но она пошла дальше, проявляя верх бесчеловечности.

Несмотря на то что она стала женой Ардена, она, видимо, чувствовала во мне угрозу, ведь знала, что я его истинная пара, поэтому хотела, чтобы я еженощно слушала их стоны любви.

Если бы я знала строение столичного дома, то могла бы выбрать себе комнату сама, а пока приходилось подчиняться хозяйке дома.

– Где Арден? Мне нужно с ним поговорить, – произнесла я, обращаясь к Николетте.

В этот момент мы остановились около детской. Ее помощница Алия достала ключи, а сама Николетта напряглась, услышав мой вопрос.

– Зачем он вам? Он занят. Если вам что-то нужно, этим займусь я, как хозяйка дома.

– Нет, это личное, нам нужно обсудить нашего сына.

– Арден не предупреждал, когда вернется. Располагайтесь пока.

Николетта заходить в детскую не захотела, а когда мы с Ханной оказались внутри, я всё поняла. Она оказалась еще более мелочной, чем я предполагала.

Вместо чистой комнаты передо мной предстала пыльная и неубранная спальня с паутиной по углам.

Несмотря на то что я больше не являлась женой Ардена, мне стало больно и горько. Если бы он ждал нашего сына с таким же трепетом и желанием, как я, то приказал бы слугам в столице подготовить детскую еще во время моей беременности. Еще до того, как я застала его за изменой.

Я стояла посередине детской и не видела здесь даже кроватки для ребенка, не то что детских вещей или покрашенных в голубой стен.

Еще одно доказательство, что Ардену всегда было плевать на ребенка. Он был бездушным драконом, который оценивал ребенка лишь по наличию в нем магии и способности к обороту.

– Когда здесь уберут? – повернулась я к Николетте, которая стояла на пороге с видом победительницы.

Она жадно следила за выражением моего лица, но ее ждало разочарование. Ее надежды на мою истерику испарились так же быстро, как мои иллюзии о счастливом браке когда-то.

В последнее время я великолепно держала себя в руках, ведь жизнь научила меня, что эмоции – это слабость.

– Вся прислуга сейчас занята, так что вам придется справляться самим. Но для вас это не составит труда, леди Дарина, вы ведь приехали со своей служанкой. Что ж, где ведро и швабра, сами найдете.

Голос Николетты на этот раз прозвучал жестче, и она, не слушая причитаний моей Ханны, вместе с помощницей на хвосте ушла, оставляя нас посреди грязной пыльной комнаты.

Ханна очень долго возмущалась, поскольку считала это неуважением, а вот я прочитала между строк совсем иную фразу.

Николетта объявила мне войну, но напрямую оскорблять меня и выгонять не собиралась, хотела, чтобы я сама ушла. Вот только она ошиблась, думая, что это сработает.

Она не знала, что у меня нет выбора, и даже если я захочу уйти, без разрешения Ардена не смогу.

– Мы так это и оставим, моя леди? Нужно пожаловаться лорду Ардену, чтобы он приструнил ее. Как она смеет обращаться с вами так, словно вы простолюдинка? Вы выше ее по происхождению.

– Я бастард, Ханна.

– Вы признаны лордом Дагоном, как его дочь. Покойный лорд, его отец, даже завещал вам самые плодородные земли, тем самым выделив вас среди остальных наследников. Для высшей знати это о многом говорит. Вы уж поверьте, моя леди, прислуга всегда знает, о чем сплетничают господа.

Кстати, о землях. Нужно будет поговорить с отцом, что случилось с моим приданым в виде этих земель. Может ли Арден и правда оставить их себе, или они вернутся мне.

– В любом случае, Ханна, хозяйка этого поместья – леди Николетта. Мы не можем заставить ее выделить нам слуг.

Назвать выделенную нам детскую комнатушкой у меня язык не поворачивался. Размеры помещения поражали: здесь было целых два огромных окна и собственная гардеробная, однако находиться внутри было невозможно.

Отдав Мира Ханне, я наказала ей подождать меня в коридоре, а сама изучила фронт работ. Сначала у меня была мысль покормить Мир, а уже после заняться уборкой, но когда я несколько раз чихнула, находясь в пыльной комнате всего пару минут, то не рискнула подвергать жизнь ребенка опасности.

Конечно, заболеть он не заболеет, это всего лишь пыль, но расчихается, и кто знает, как это повлияет на его жар, который может вернуться в любой момент.

Я впервые была благодарна Римме, которая часто поручала мне грязную работу по дому, когда я чем-то могла ей не угодить.

Благодаря ей я всё умела и не была белоручкой, поэтому если Николетта хотела меня напугать уборкой, то ей это не удалось. К тому же я не считала уборку чем-то зазорным. Стыдно жить в грязи, а не убираться.

– Ханна, ты же с утра ничего не ела. Возьми Мира и сходи с ним на кухню перекусить. Я в это время уберу нашу комнату, а потом позову тебя.

– Ох, леди Дарина, вам не пристало заниматься уборкой, это совсем не по статусу. К тому же лорду Дагону это не понравится.

Честно говоря, о мнении отца я совершенно не думала. Тем более, отправляя меня сюда, он знал, в каком качестве я буду здесь находиться, и вряд ли удивится, что я занимаюсь подобными работами.

Да и с чего бы ему на этот раз обращать на это внимание, если он никогда и не пытался приструнить Римму, когда она отправляла меня на конюшню убирать за лошадьми, хоть эта работа была сложной физически и предназначалась для мужчин.

Несмотря на причитания Ханны, я всё равно добилась своего и отправила их вниз, на первый этаж, а сама пошла на поиски швабры и ведра.

В целом, строение поместья хоть и отличалось от того, в котором мы жили с Арденом, но примерное расположение прачечной я знала.

Еще когда мы шли внизу следом за Николеттой, я подметила, куда она кивнула, говоря о крыле для слуг, поэтому и направилась в ту сторону.

Кладовка с моющими средствами была открыта, но поблизости никого из прислуги не оказалось. Видимо, Николетта не соврала, сказав, что все они заняты.

Судя по взбудораженным голосам со стороны кухни, почти вся прислуга занималась помощью в готовке, и это навело меня на мысль, что работников в столичном поместье было гораздо меньше, раз рук и правда не хватало.

В голове от чего-то возникла неприятная и зудящая мысль, что, когда мы с Арденом были женаты, за весь тот год он ни разу не позвал моего отца и его жену в гости. Несколько раз я подкидывала ему эту идею, желая, чтобы всё было по традициям, но каждый раз, когда я заводила эту тему, Арден отнекивался, говоря, что сейчас не время, и мы созовем гостей лишь после того, как я рожу ребенка.

Тогда я считала его аргументы верными и логичными, а сейчас понимала, что он просто прятал меня в поместье, как свой грязный позор.

– Хватит думать об этом, Дарина, – прошептала я себе под нос и пошла с ведром на задний двор, прямиком к колодцу.

Несмотря на то что вода была ледяная, я, стиснув зубы, перетерпела и принялась за уборку. В такие моменты все мысли улетучивались из моей головы, и из-за этого порой я любила это занятие, ведь не думала ни о том, кто я, ни какого я происхождения, ни о своем будущем.

Закончив с уборкой, я вышла из комнаты с ведром грязной воды и чуть не столкнулась в коридоре с какой-то дамой, одетой в чересчур пышное платье, явно не подходящее случаю. Казалось, что женщина хотела показать всем, что может себе позволить подобные наряды, но из-за неуместности всё выглядело наоборот.

– Смотри, куда прешь, коза! – вдруг разозлилась она и прокричала, одергивая подол своего платья, на которое случайно пролилось немного воды из ведра.

Что ж, судя по ее речи, я не ошиблась в выводах, что женщина была из той, про которых говорят «из грязи в князи».

– Прошу прощения, я вас не заметила. Дайте платье слугам, они приведут его в порядок.

Женщина подняла глаза на меня и прищурилась, окидывая задумчивым взглядом. Она кого-то мне напоминала.

В ходе осмотра она составила обо мне мнение и презрительно ухмыльнулась, явно решив, что я не стою не только ее внимания, но и уважения.

– А ты кто такая, что возомнила себя хозяйкой, раз посылаешь меня к слугам? А ну, быстро наклонилась и протерла это пятно, иначе я скажу дочери, и она заставит тебя драить полы всего дома по несколько раз, пока я не решу, что они достаточно чистые, чтобы я могла видеть в них свое отражение.

Я опешила, услышав ее грубый нахальный тон, и не сразу осознала, что она имела в виду. А потом до меня дошло, что передо мной стояла мать Николетты. Так вот, кого она мне напоминала.

Вот, в кого она пошла своим мерзким характером.

Глава 8

Мы с матерью Николетты стояли друг напротив друга и, столкнувшись взглядами, не отрывали свои взгляды.

– Ты посмотри, какая наглая. Как ты смеешь не опускать глаза, когда леди смотрит?! Я похлопочу, и тебя отправят на конюшни. Всю жизнь будешь убирать за лошадьми.

Грубое и бесцеремонное обращений этой женщины стало для меня последней каплей. Я вытащила швабру из ведра, кинула ее на пол и, не обращая внимания на то, что он намок, схватилась двумя руками за ведро и со всей силы вылила всё содержимое на эту грубиянку.

Она заверещала, отчего я поморщилась, поскольку голос у нее был донельзя неприятный и резал слух. Размахивая во все стороны руками, она словно пыталась отмахнуться от воды, но уже промокла с головы до ног, напоминая мокрую курицу. От чистого платья и пышной прически не осталось и следа.

– Ты! Ты! – всё выдыхала она, но никак не могла справиться с собственным дыханием.

Я же просто бросила ведро на пол, и оно со звоном покатилось ближе к окну.

Скрестив на груди руки, я смотрела на ту, которая называла себя леди, и ожидала ее реакции. Почему-то именно сейчас мне хотелось скандала, чтобы выплеснуть всю ту злость, которая скопилась у меня в солнечном сплетении, и я всё никак не могла ее никуда деть. Это был не только гнев, но и беспомощность, обида и горечь.

– Ты, дрянь малолетняя! Ты хоть знаешь, сколько стоит это платье? Никогда в жизни за него не расплатишься, даже если тебя отправят трудиться на каменоломни!

Женщина продолжала кричать и разбрасываться бранью, а я просто слушала и ждала паузу, накапливая энергию для словесного удара.

– Вы закончили? – надменно спросила я ее, когда она замолчала, но, видимо, лишь для того, чтобы вдохнуть в грудь побольше воздуха.

– Если да, то возьмите ведро и швабру и отнесите всё это в прачечную. Вы были так неуклюжи, что разлили воду. У меня нет времени, чтобы тратить его на вас, меня ждет ребенок. И следите впредь за своим языком, раз вы собираетесь оставаться в поместье на несколько дней.

– Ты… ты… Да кто ты такая, чтобы… Ты хоть знаешь…!

– Знаю ли я, кто вы? Я прекрасно осведомлена, что вы мать леди Николетты. И кстати, будьте добры обращаться ко мне «леди Дарина». Я дочь лорда Дагона Аллирийского.

Слова Ханны вдруг заставили меня задуматься о том, что, несмотря на потребительское отношение Риммы ко мне в собственном замке, за его пределами я всё равно считалась одной из дочерей рода Аллирийских, поскольку была признана не только отцом, но и дедом, который в свое время был главой всего рода и советником императора, уважаемым драконом в обществе.

Я могла сколько угодно считать себя недостойной и никчемной полукровкой, но в моих венах по-прежнему текла кровь драконьего клана Аллирии.

Так что другие кланы, особенно стоявшие ниже нас по статусу и положению, должны были относиться ко мне с уважением и почтением.

Раньше я позволяла себе недостойное поведение в отношении себя лишь потому, что сама считала себя ниже остальных, особенно чистокровных.

И пусть сейчас я была всего лишь ламией Ардена, но я не позволю его новоиспеченной семейке обращаться со мной, как с прислугой.

В конце концов, я дочь своего отца и мать сына Ардена, которого вскоре он признает.

Конечно, уверенность в себе не пришла ко мне по мановению волшебной палочки, и, возможно, в моем состоянии сыграло роль то, что теперь я знала, что моя мать была не всеми презираемой подавальщицей в трактире, а наследницей солнечных метаморфов, королевского рода редкой расы.

Не собираясь слушать дальнейшие оскорбления этой дамы, я прошла мимо и не удержалась от того, чтобы не задеть ее плечом.

– Всего лишь бастард, а ведет себя так, словно королевской крови, – фыркнула она себе под нос, но я услышала.

– Вы что-то сказали? – медленно произнесла я и обернулась, угрожающе глядя ей в глаза.

Я стиснула кулаки, еле сдерживая себя, чтобы не накинуться на нее и не оттаскать за волосы, но напомнила себе, что я не простолюдинка, а аристократка, которой не подобало вести себя подобным образом. Мать Николетты сколько угодно могла быть хабалкой, но я должна ставить ее на место лишь силой слова и не опускаться до ее уровня.

– Нет, ничего, я всего лишь сокрушаюсь, что испортила свое платье, леди Дарина.

Она оскалилась, но перестала браниться, явно ощутив очерченные мной границы, и почувствовала угрозу, услышав в моем голосе уверенность в себе.

К тому же все знали, что лорд Дагон прибыл в столицу. Независимо от того, что она знала, что я бастард, это ничего не меняло в отношении меня, поскольку она не знала мои отношения с отцом. Ведь некоторые роды, действительно, признавали бастардов и ставили их вровень с чистокровными, если те обладали магией. Так что моя ситуация не была из ряда вон.

– Мама, ты почему здесь одна? Где отец? Когда вы приехали? Слуги меня не предупредили о вашем приезде, – вдруг раздался голос Николетты, а затем я увидела ее саму.

Она вышла из хозяйской спальни и направилась к нам.

– Почему ты в таком виде, мама? Ты в своем уме? Скоро придет Арден. Он и без того…

Она осеклась, вспомнив про мое присутствие, и недоговорила.

– Меня облили помоями из ведра, дочь. Тебе немедленно нужно пожаловаться мужу, что его гостья ведет себя неподобающе.

Николетте дважды повторять не нужно было. Она сразу поняла, что речь идет обо мне.

– Так и знала, что от тебя будут одни проблемы, дрянь! – процедила Николетта. – Думаешь, раз испортила платье моей мамы, Арден обратит на тебя внимание? Знай свое место, грязная полукровка, и не смей смотреть на моего мужа! Так и знала, что ты такая же легкодоступная и гнилая, как твоя сестра.

– Достаточно, – холодно произнесла я. – Держи язык за зубами, иначе я приму меры.

– И что же ты сделаешь? Пожалуешься Ардену? И что скажешь ему? Ты думай-думай, а вот мне есть много, что ему поведать.

В этот момент она замахнулась, но сделала не то, чего я ожидала.

Я приготовилась отбивать ее удар, но она со всей силой влепила сама себе пощечину. Затем вторую и третью, отчего на ее щеке лопнули капилляры, и кожа покраснела, словно спелая вишня.

Она закричала и начала вырывать у себя волосы, взлохмачивая их и портя прическу, а затем порвала подол платья и разорвала ткань с самого горла до плеча.

Я стояла, как вкопанная, не понимая, что происходит, и не успела отреагировать, как она меня толкнула, вынуждая схватиться за ее плечи.

И в этот момент она с силой надрывно заплакала.

– Хватит, прошу тебя. Я же не сделала тебе ничего плохого! Леди Дарина, пожалейте меня!

Это было до того неожиданно, что я опешила. А когда сзади раздался голос Ардена, то всё поняла.

– Что здесь, черт подери, происходит?!

Это был спектакль для одного зрителя. И я выгляжу в нем агрессором. Напала на Николетту, облила грязной водой ее мать, а сама осталась целой и невредимой.

Патовая ситуация.

– Я еще раз спрашиваю, что здесь происходит? Мне что, из вас клещами информацию вытягивать?

Арден выглядел уставшим и изможденным, оттого, видимо, и нетерпеливым. Выражение его лица было гневным, а глаза метали молнии.

– Любимый, хорошо, что ты пришел. Защити нас, пожалуйста. Ты только посмотри, что она сделала с моей мамой. Вылила на нее грязную воду, которую слуги собирались вылить после уборки ее комнаты, как ты и приказал. Я ведь хотела, как лучше, а она почему-то избила меня.

Я опешила от ее вранья. Мало того, что она вывернула всё так, будто я напала на них, так еще и не сказала, что предоставила мне с ребенком и Ханной пыльную неубранную комнату.

– Что здесь произошло? Внятно и без слез! Я очень устал и голоден, поэтому не тяните с рассказом.

В иной ситуации я бы, может, и защитила бы себя, но когда Арден глянул на меня, я увидела в его глазах приговор. Взгляд его был жесткий и осуждающий.

Он уже сделал меня виноватой, и неважно, что я скажу. Это не сыграет никакой роли, поэтому я лишь стиснула кулаки и сжала зубы, раздраженная тем, что ситуация, которая часто повторялась в отчем доме, повторилась. Хотя мне казалось, что такого больше никогда не повторится. Но это был самообман.

– Леди Дарине не понравилось, как слуги убрали комнату. Она хотела получить другую, но ты же знаешь, что все остальные гостевые заняты и отданы будущим гостям. Мы ведь готовимся к рауту.

Сглотнув, Николетта кинула на меня взгляд, полный слез, и продолжила жалобным тоном давить Ардену на жалость.

– А когда слуги закончили уборку, ее не устроил результат, и она вылила ведро воды на мою маму, которая пыталась всё это время ее успокоить. А когда я попыталась защитить маму, леди Дарина меня избила.

Не знай я истинный хитрый и противный характер Николетты, то могла бы поверить ее словам, поскольку голос ее звучал жалобно, а выглядела она так, что ее хотелось пожалеть.

Будучи женщиной, я улавливала фальшивые нотки в ее голосе, но Арден был мужчиной, а их слух был настроен как раз таки на более грубые тональности, и он не слышал, что леди Николетта так мастерски врала.

– Но это я во всем виновата, Арден, прости меня. Я должна была заранее всё подготовить, еще до прихода леди Дарины и лорда Мира. Я не думала, что они прибудут так рано. Просто слуги были заняты, и я не хотела лишний раз их нагружать. Думала, что они управятся к обеду, но леди Дарина потребовала, чтобы они всё бросили и занялись ее комнатой. Ты же знаешь, как я трепетно отношусь к труду прислуги. Мы ведь с ними всю ночь генералили поместье, но не успели с несколькими комнатами. Ты же помнишь.

Я едва усмехнулась, услышав это вранье. Все мы прекрасно знали, чем она была занята ночью. Ей явно было не до уборки.

– Иди к себе, – процедил сквозь зубы Арден и кивнул на дверь их спальни.

– Лорд Арден, неужели вы так просто это оставите? Я, конечно, понимаю, что дочь влиятельного лорда, но разве это не унизительно, что она оскорбляет и поднимает руку на вашу жену? Если об этом прознает знать, все будут смеяться.

На защиту собственной дочери встала мать, которая вдруг поступила довольно умно и продуманно.

Все драконы тщательно следили за своей репутацией, и Арден был не исключением. Неважно, кто я: истинная пара или чья-то дочь, но если он закроет глаза на то, что я «избила» его жену, то остальные будут об этом судачить, поскольку это будет означать, что его самого можно унижать и оскорблять, раз он не может защитить собственную жену.

И никого не волнует, права его супруга или нет. Ее слово против моего. И все факты против меня, ведь, кроме ее матери, свидетелей инцидента не было. Она всегда будет на стороне собственной дочери, поэтому я оказалась в тупиковой ситуации.

Зная отношение ко мне Ардена, я не сомневалась, чью сторону он примет.

Если бы на моем месте была Аиша, то она бы устроила грандиозный скандал и добилась бы справедливости для себя, но я была не она.

Конечно, я обрела уверенность в себе, но сейчас я считала ниже собственного достоинства что-то говорить. Мне было достаточно и того, что я сама знала правду, и я не собиралась опускаться до уровня этих хабалок и повышать голос.

– Я сказал, прочь! – зарычал Арден, теряя терпение, и обе женщины отшатнулись, чувствуя животный страх. Он был настолько осязаем, что у меня прошла дрожь вдоль позвоночника.

В глазах Ардена разверзлась тьма. Зрачок потемнел и заполонил весь белок, но я не ощущала от него угрозы. А зря.

Когда мы остались наедине, всё его внимание переключилось на меня.

– Ты забыла свое место, Дарина?

Голос его звучал вкрадчиво и обманчиво спокойно, и от этого меня лихорадочно затрясло. Я узнала этот тон.

– Мне нужно покормить сына, Арден, я пойду.

Я попыталась пройти мимо него в сторону лестницы, но он грубо схватил меня ладонью за кисть и сжал ее, причиняя мне боль.

– Ай!

– Ты не смеешь уходить, пока я не разрешил. Мы не закончили разговор.

– Ты уже всё решил для себя и обвиняешь меня, так что не вижу смысла что-то обсуждать. Оправдываться я не собираюсь.

– Это хорошо, что признаешь свою вину. Ты всего лишь моя ламия и не смеешь ни на кого кидаться в этом доме. Это ясно?

– Ясно, – глухо ответила я и опустила взгляд, разрывая контакт с его бешеными глазами.

– В качестве наказания будешь обслуживать гостей на завтрашнем рауте. Может, научишься подчинению и покорности, поработав прислугой среди высокородных.

Если бы он ударил меня, это не принесло бы мне столько боли, что его слова.

Он хочет унизить меня при всех, и это навсегда поставит меня на один уровень с простолюдинами.

– Я поняла. Раз это всё, то я пойду. Мой сын голоден.

На этот раз Арден не стал меня останавливать, и я спустилась на пошатывающихся ногах.

Николетта с матерью обрадуются и будут злорадствовать, что так умело подставили меня, а я поняла, насколько отец был прав.

Они, может, из семьи не особо влиятельной, но оттого и обладали куда более гнусными качествами, выгрызая себе путь наверх.

Но я не собиралась становиться для них той самой ступенькой на пути к власти, пусть даже не мечтают.

Глава 9

Когда мы с Ханной расположились в комнате и закрыли двери, я почувствовала себя спокойнее.

Мир, на удивление, когда я пришла за ними на кухню, спокойно спал и проснулся, лишь почувствовав мое присутствие.

Говорить Ханне раньше времени, что в скором времени на рауте я буду наравне с прислугой обслуживать гостей, я не стала, чтобы она лишний раз не волновалась. Я уже представляла, какая у нее будет обескураженная и недовольная реакция.

Несмотря на то что внутри меня буквально лихорадило от чувства несправедливости, я считала, что такое наказание гораздо лучше, чем если бы Арден потребовал близости.

Насколько я слышала, во время войны ламии выполняли функции любовницы, и хоть я была готова на это ради своего сына, но думала об этом с отвращением, до сих пор вспоминая, что именно из-за его измены чуть не потеряла ребенка.

– Ох, не нравится мне всё это, моя леди. Вам пришлось всё самой тут убирать. Как бы ни повелось так, что всегда придется этим заниматься, как и в доме отца.

Впервые Ханна упомянула о том, что жизнь в отчем доме была для меня несладкой.

Если раньше эти воспоминания вызывали во мне боль, то сейчас я не чувствовала ничего, что меня бы огорчало. Словно я отпустила ситуацию. Не то чтобы я простила мачеху и младшую сестру Аишу, но понимала, что они, скорее всего, просто несчастны, оттого так злы.

Женщинам в нашем обществе в принципе нелегко. Ими распоряжаются, как вещью, выдают замуж когда вздумается, и даже не спрашивают согласия. Так что несмотря на дрянной характер Аиши, мне было ее даже немного жаль, поскольку отец вряд ли поинтересуется ее мнением, когда вздумает выдать замуж за того, кого уже приметил на роль следующего лорда Аллирийского.

– Всё хорошо, Ханна. Я и не ожидала какого-то помпезного приема. Благо, что Арден вообще согласился помочь Миру, так что я готова вытерпеть всё ради его благополучия, – произнесла я, пока кормила сына, поглаживая его волосики.

Услышав свое имя, мой сын приоткрыл глаза и сонно проморгался, из-за чего я улыбнулась, чувствуя, как внутри разливается тепло.

Сынок вдруг беззвучно рассмеялся, и я ощутила прилив сил, готовая вытерпеть всё, что готовит мне судьба, ради того, чтобы постоянно слушать счастливый смех моего Мира.

– Кстати, моя леди, вы бы были поосторожнее с леди Николеттой. Пока мы с лордом Миром были на кухне, слуги шептались о ее семье. Разные слухи о них ходят. Темные. Нехорошие.

Голос Ханны звучал беспокойно. Я чуть было не ответила ей, что отец меня предупреждал, однако в последний момент прикусила язык, вспомнив о том, что наше с ним сотрудничество должно остаться в секрете, чтобы ни одна душа не подозревала, что я здесь нахожусь не только по велению Ардена, но и для того, чтобы знать, что происходит в столице.

Несмотря на то что первоначальная моя цель – это спасение Мира, я начала вдруг осознавать, что нам с ним нужно жить как-то дальше. И прямо сейчас лучше начать готовиться к будущему, которое уготовано нам судьбой и нашим происхождением.

Может, внутри я и желала вместе с сыном остаться где-нибудь на задворках империи, доживая свою жизнь без проблем и чужого вмешательства, но я понимала, что не могу лишить собственного сына его наследия. Раз моя мать принадлежала к королевской династии, то я должна получить свое назло всяким лордам Бейрутам, которые хотели отобрать жизнь моего сына.

Когда настало время ужина, в животе забурлило, но никто из слуг не пришел позвать меня вниз в столовую. В иной ситуации я, может быть, последовала бы примеру Ханны и пошла бы на кухню есть с прислугой, но не могла себе этого уже позволить. В первый день мне нужно показать всем, что я не бессловесная полукровка и изгой.

Это Арден в курсе моего статуса в этом доме, однако отчего-то я сомневалась, что он захочет продемонстрировать всем, что сотворил со своей истинной парой, поэтому я набралась смелости и сама спустилась, прямиком к хозяйскому столу, накрытому для гостей.

Уже на подходе к гостиной я видела, что все в сборе.

Арден сидел во главе стола, Николетта – по левую руку от него, а около нее расположились ее родители. Я поразилась ее невероятному сходству с отцом, поскольку мать была хоть и красива, но более простовата.

Правая сторона стола пустовала, и я подметила, что на меня не было приборов. Я всё равно села за стол, хоть меня никто и не ждал, причем рядом с Арденом, словно бросая вызов леди Николетте.

Обычно по правую руку сидел главный помощник либо ближайший родственник мужского пола, но я не хотела сидеть подальше от всех, как изгой, поэтому нарушила правила. К счастью, Арден не возражал, просто взглянул на меня изучающим взглядом разок, а после продолжил разговор с отцом Николетты, лордом Янисом.

– В общем, как я и сказал, об этом вам лучше переговорить с моим отцом. Он тоже один из советников и больше заинтересован во внутригосударственных делах, в то время как я сейчас сосредоточен на делах военных.

– Но, лорд Арден, вы вхожи в Совет, и я подумал, что…

– Не стоит, у вас это плохо получается. Я сам разберусь со своими делами, да и обсуждения и текущие повестки совета – секретная информация, до которой мы не допускаем посторонних.

Голос Ардена похолодел и стал жестким, намекая, что он не потерпит вмешательства в свои дела.

Отец Николетты заскрежетал зубами, но ничего сказать не мог, поскольку его поставили на место, намекая, что он лезет не туда, куда следует.

Во время образовавшейся паузы все повернули голову в мою сторону, видимо, найдя новую тему для обсуждения. И если леди Николетта и ее мать, леди Клара, были недовольны моим появлением, то взгляд ее отца, наоборот, стал заинтересованным. Вот только, когда он заметил, во что я одета, то слегка скривился не удержавшись. Я даже предполагала, какие мысли бродили в его голове: «что простолюдинка делает за столом господ?»

Я, может, и хотела бы нарядиться, но все мои платья остались в замке Ардена, где когда-то я была полноправной хозяйкой и госпожой. Я скучала по ним, а денег на новый гардероб у меня не было, так что приходилось надевать то, что есть. Благо, что академия выделила мне стипендию, на которую я и купила себе хоть какую-то одежду.

– Это семейный ужин, леди Дарина, – широко улыбнувшись, медленно произнесла Николетта, четко выделяя каждую букву.

Кажется, она надеялась, что я, осознав, что я тут не к месту, удалюсь и извинюсь за то, что потревожила их, но делать подобного я не собиралась.

– Жаль, что Мир еще не ходит, иначе бы тоже спустился, – ответила я ей в том же тоне, оскалившись и показывая свои зубы.

В животном мире это означало бы, что я бросаю ей вызов. Впрочем, в нас и так много от зверей, поэтому она всё моментально поняла.

– Леди Николетта, будьте добры приказать прислуге накрыть и на меня.

– Конечно, я могла обратиться напрямую к прислуге, которая крутилась рядом в ожидании приказа хозяев, но мне было приятно сказать это жене Ардена.

Она аж всё покраснела, чувствуя унижение, а вот я, напротив, ощутила удовлетворение, хоть как-то отыгравшись за то, что произошло днем.

Ее мать сидела на своем месте бордовая от гнева, но с опаской поглядывала на мужа, явно не решаясь подать голос.

Меня удивило, что она боялась собственного мужа, но никак не Ардена. Это наводило на определенные мысли. Нужно будет узнать у Ханны, чем же так всех пугает семья Николетта.

Всё это время я чувствовала на себе взгляд лорда Яниса, и от его внимания у меня вдоль позвоночника прошла дрожь. Холодная, липкая и неприятная. Интуиция вопила, чтобы я держалась от него как можно дальше.

Несмотря на то что Арден дал понять, что не позволит вмешиваться в его дела, весь вечер лорд Янис пытался как-то склонить его к разговору о войне, который Арден старался не поддерживать, явно что-то скрывая.

– Леди Дарина, – подойдите ко мне после ужина. Мы обсудим вашу форму на завтрашний раут. Арден предупредил меня, что вы будете обслуживать гостей, так что мне необходимо ввести вас в курс дела, и как всё будет происходить. За вас буду отвечать я, поэтому я заинтересована, чтобы вы были предельно подготовлены, – подала голос леди Николетта, когда градус напряжения за столом спал и настало время чая.

Я едва не заскрежетала зубами, чувствуя, что эти два дня будут для меня довольно сложными, так как Николетта явно будет отыгрываться на мне за то, что я оскорбила и унизила ее мать.

– Как скажете, леди Николетта. Буду рада вам помочь. И не переживайте так, со своими обязанностями я справлюсь, а то от тревоги морщины могут появиться. Да и вы сами в курсе, что я отлично справляюсь с домашними делами. Как вам уборка предоставленной нам с сыном комнаты? Она была такая пыльная, что у меня едва не проявилась аллергия, так что я старалась, когда убирала ее. Жаль, что у вас так мало прислуги, раз вам некого было выделить на уборку, но, надеюсь, вы скоро освоитесь в новой для себя роли и решите эту проблему.

Всё это время до ужина я думала о том, как вскрыть правду Ардену, при этом не унижаясь, и сейчас мне представилась эта возможность, чем я успешно и воспользовалась.

Боковым зрением я увидела, как насторожился Арден, даже его плечи напряглись, и он кинул пронизывающий до костей взгляд на свою жену. Та побледнела, заметив это, а вот я незаметно улыбнулась, понимая, что ее ждет серьезный разговор вечером.

Где-то внутри я знала, что Арден хоть и издевается надо мной сам, другим сделать этого не позволит.

В конце вечера к Ардену вдруг подошел дворецкий и сообщил о приходе какого-то гостя, после чего Арден посмурнел и резко встал из-за стола.

Лорд Янис навострил уши, но, к своему сожалению, последовать за Арденом не мог, поскольку за этим наблюдала не только его семья, но и я, и остальная прислуга.

Он не был уверен, что я не расскажу, что он последовал за хозяином дома, чтобы подслушать его разговор. Всё это я прочитала в его глазах, в последнее время обладая невероятной проницательностью.

– Леди Дарина, позвольте поинтересоваться, вы ведь развелись совсем недавно. Он вам изменил с сестрой?

Лорд Янис словно хотел отыграться на мне за то, что он не смог осуществить свои планы, так что вопрос от него последовал бесцеремонный и бестактный. При Ардене он бы себе такого не позволил, но поскольку сейчас защитить меня было некому, он спокойно решил нарушать мои границы.

– Мы разведены по обоюдному согласию.

От леди Николетты последовал издевательский смешок, который она и не скрывала, показывая свое отношение к моему ответу. Лорд Янис прищурился, но больше поднимать тему развода не стал. Решил зайти с другой стороны.

– Кстати, я всё хотел поздравить вашего отца с рождением внучки, но всё не было никак времени. Сами понимаете, организация торжества отнимает все силы. Так вот, хотел поздравить вашу семью с тем, что ваша сестра родила дочку. Это, конечно, не мальчик, но тоже приятное событие.

Несмотря на благожелательный тон, это была шпилька в адрес нашей семьи.

– Думаю, отец с Арденом разделяют ваше мнение, особенно если уже есть сын. Так что и вам не о чем беспокоиться, если ваша дочь родит девочку. Всякое бывает, вы же знаете.

Я не могла спустить ему с рук такое завуалированное оскорбление, и кинула ответку. Он побагровел от злости, но сказать мне ничего не успел. В этот момент в столовую вошел Арден, и выглядел он настолько недовольным, что лорд Янис не решился продолжать свои расспросы.

– Николетта, гостевые комнаты твоих родителей готовы?

– Да, Арден.

– Дворецкий проводит вас, отдохните с дороги. Завтра с утра приедут мои родители, и мы обсудим всё перед раутом, – сказал как отрезал Арден.

Лорд Янис даже возразить не успел, как Арден кивнул дворецкому, и тот настойчиво подошел к недовольной паре, не желавшей, видимо, покидать столовую и оставлять дочь со смурным мужем.

Леди Клара за весь вечер на удивление не произнесла ни слова, словно боялась ляпнуть что-то, что не понравится ее властному мужу. Напоследок она кинула непонятный взгляд на дочь, и та еле заметно кивнула, заставив меня гадать, о чем же был их молчаливый разговор.

Когда родители Николетты ушли, в гостиной остались мы втроем: я, Николетта и Арден. Чувствую, ждет меня неприятный разговор. Арден не стал тянуть и сразу перешел к делу.

– Я не потерплю в своем доме склок и скандалов. Имейте это в виду.

– Но, Арден, она первая начала, – захныкала Николетта, пока я молчала.