Ладони осени

Пролог

Иногда кажется, что жизнь – это не прямая линия, а клубок переплетенных тропинок в осеннем лесу. Идешь по одной, сворачиваешь на другую, а потом оказываешься в точке, где отпечатались следы из прошлого. Моя точка называлась «Аркадия» – маленький городок, затерянный среди холмов, одетых в багрянец и золото. Город, где время текло медленнее, чем где-либо еще, а воздух в октябре пах дымом, яблоками и чем-то неуловимо грустным.

Я приехала сюда не по своей воле. Вернее, воля была – убежать. Убежать от разбитого сердца, от предательства лучшей подруги, от офисных стен, давивших своей серой обыденностью. Мне нужна была передышка, и старый дом тети Агаты, доставшийся мне по наследству, показался идеальным убежищем. Я думала, что закроюсь здесь на месяц, приведу в порядок мысли и чувства. Но я не знала, что осень в «Аркадии» не просто время года. Она – живое существо. И у нее есть ладони, в которых она держит все тайны этого места.

Часть 1. Ржавый ключ

Дом встретил меня скрипом половиц и запахом воска и старой бумаги. Он был именно таким, каким я помнила его из детства: двухэтажный, с резными ставнями, с огромной верандой, увитой уже потемневшим от холода виноградом. В гостиной стояло пианино, на котором тетя Агата играла Шопена, а на полках в кабинете пылились книги в кожаных переплетах.

Первые дни я занималась уборкой, механически вытирая пыль и раскладывая вещи. Одиночество сначала было гулким и давящим, но потом стало тихим и комфортным. Я гуляла по опустевшему яблоневому саду, собирала последние рыжие яблоки и слушала, как шуршат под ногами листья.

Однажды, разбирая чердак, я нашла старую шкатулку из темного дерева. В ней лежали пожелтевшие фотографии, несколько писем, tied with ленточкой, и ржавый ключ. Ключ был необычным, длинным, с витиеватым узором на головке. Он будто звал куда-то, обещал разгадку. Я перебрала все замки в доме, но ни один не подошел.

Вечером, заваривая чай, я разговорилась с соседкой, миссис Элинор, которая забежала с пирогом «чтобы скрасить одиночество бедной городской девочки». Она была ходячей энциклопедией «Аркадии».

– А, ключ от Оранжереи, – сказала она, едва взглянув на него. – Ваша тетя обожала то место. После того как старый садовник умер, она его закрыла и больше никого туда не пускала. Говорила, что это место для воспоминаний.

Оранжерея. Я вспомнила. Неподалеку от дома, на краю сада, стояло длинное стеклянное здание, почти полностью скрытое зарослями дикого винограда и плюща. На следующее утро я пошла туда.

Часть 2. Стеклянный мир

Дверь в оранжерею была массивной, дубовой. Ржавый ключ с трудом, но повернулся в замке с глухим щелчком. Я вошла внутрь, и дыхание перехватило.

Это был не просто заброшенный павильон. Это был застывший во времени мир. Стеклянные стены кое-где были разбиты, и внутрь проникал ветер, кружа в танце сухие листья. Но растения еще жили. Дикие орхидеи цеплялись за прогнившие балки, плющ оплел старые железные опоры, создавая причудливые узоры. В центре бился маленький фонтан, заросший мхом, и в его чаше плавали опавшие лепестки роз, которые кто-то когда-то здесь выращивал.