Андрагаль. Сила равновесия

Пролог

Каждый новый удар эхом отдавался в пустом гараже. От железных ржавых стен веяло неприятным холодом, а полутьма, заполняющая пространство, лишь сильнее раскаляла пыл Брентона. Капли вражеской крови тихими струйками стекали по потному телу, впитываясь в изорванную одежду. Раздув ноздри и тяжело дыша, Брентон потер подборок тыльной стороной ладони. На том месте осталась полоса чужой крови.

– Этот идиот ничего не скажет! – он поднял с пола дряхлую тряпку и снова вытер об нее руки. Серая ткань тут же покрылась новыми кровавыми пятнами. Кулаки начинали ныть.

– Подыши воздухом. Я с ним поговорю, – в напряженной обстановке спокойный голос Нави был как долгожданный прохладный ветерок в знойный день. Брентон запустил ладонь в темные мокрые волосы, нервно взъерошив их.

– Думаешь, если ты скажешь «пожалуйста», он сразу все выложит?! – яростно спросил он и зажмурил глаза, пытаясь прийти в себя. Уже тринадцать ночей бессонница не покидала его комнаты, ослабляя организм недосыпом, а чувство вины истощало его физические силы. Сейчас он бы отдал все, чтобы спокойно поспать, но не сомкнет глаз, пока не найдет друга, которого похитили Темные – сообщники этого смертника. Зачем им Крис, он так и не понял, но Брентон пойдет на что угодно, чтобы вернуть брата домой.

– Если ты продолжишь его бить, у нас вообще не останется шансов что-либо узнать.

Брентон раздраженно смотрел в пустые, отстраненные глаза напарника. Иногда ему казалось, что Нави абсолютно все равно на похищение одного из своих. Они томили друг друга злобной, давящей тишиной. И все же каждый хотел что-то сделать, каждый хотел найти Криса. Жгучее молчание прервал булькающий хрип:

– Он придет… Придет, и вы узнаете… что такое боль…

Брентон уже сжал кулаки, готовясь снова бить пленного, на котором уже не осталось живого места. Голый потный торс был покрыт темными гематомами и рваными ранами. Лицо мужчины опухло от постоянных ударов. Вместо глаз были тонкие прорези, через которые вряд ли что-либо увидишь. Нос сломан, а изо рта текла кровь от выбитых зубов. Куски разорванной рубашки висели на поясе штанов. Он каждый день говорил глупые бессвязные фразы, которые уже изрядно надоели. Брентон поднял руку на пленного, но его неожиданно остановила ладонь на плече.

– Иди, – ровным тоном произнес Нави. Было ли это просьбой или приказом Брентон не понял. Он пытался прочитать на лице напарника хоть какую-то эмоцию, но видел лишь пустоту. Гнев мгновенно затих. Словно, тот самый прохладный ветерок задул бешеный огонь свечи.

– Если ты ничего не узнаешь, Нави, я его убью. Клянусь.

Дверь со скрипом закрылась. Слова Брентон застыли во мраке гаража. Мужчина, подвешенный на цепи за руки, верил в его слова, но вера в его покровителя была сильнее. Смотря в пол и тяжело дыша, он продолжил:

– Вы ничего не измените… Он получит свое… любым способом. Ему плевать на вашего мальчишку. Он найдет последнего… Найдет… и вы узнаете.

Слова путались, речь прерывалась, не неся никакого смысла. Но Нави, кажется, единственный, кто мог хоть немного понять, о чем говорил пленный. Парня не тронут. Крис хоть и был в заложниках, но ему опасность точно не грозила. Нави видел это в видении, что посетило его прошлой ночью. Видел, как тот вернется домой. Но, к сожалению, в нем было не все так хорошо, как хотелось бы. Что-то грядет… И это коснется всех, но он решил пока никому не говорить об этом, надеясь, что то, что он видел искажено и в реальности все будет иначе. Так бывало и с прошлыми видениями. Сейчас Нави надеялся на тоже самое. Попусту настораживать команду не хотелось. Брентон и так относился к видениям скептически, и с трудом поверит в это снова. Поэтому Нави хотел разобраться сам и подозревал, что пленный сможет истолковать его наваждение.

– Это твои последние часы. Твой господин не придет за тобой, ты ему не нужен. У Девда́́са еще сотни таких как ты, целая армия. Ты знаешь это и продолжаешь верить ему. Почему?

– Он восстановит справедливость…

– Справедливость? – в мозг вонзилась стрела тока, заставляя вспомнить. Это слово преследовало его в видении, как надоедливый набат. Справедливость… справедливость… справедливость… Но к кому? С какой несправедливостью столкнулся темный народ? Все это казалось капризом маленьких детей, со взрослыми последствиями.

– Он найдет пос…леднего… и он поможет. Он всех спасет… Восстановит равновесие…

Нави уже не понимал о ком говорил узник. Он думал, что видение и его слова выстроятся в логическую цепочку, но все казалось запутанным клубком, который ни к чему не приведет. Похоже Брентон слишком часто попадал ему в голову. Кто такой «последний» и чем он поможет? Неужели равновесие в опасности? Как Девдас, покровитель темных, повелитель Крахмаса, может кого-то спасти? Он похитил его брата. Причинил боль стольким невинным душам и продолжает до сих пор.

Неосознанно Нави сжал кулаки. Его терзали обида, злость и… несправедливость, преследовавшая его в видении. Все крутиться вокруг одного. Неужели он видел приход того самого «последнего» о котором говорил пленный?

– Но этот «последний» не такой, как вы, – продолжил рассуждать он вслух. – Я не видел лица, но помню ощущения перед его приходом. Меня наполняли легкость, чувство безопасности и спокойствия. Как такое светлое существо будет помогать такой нечисти, как Девдас? Вы, темные, никогда не обладали такой силой, потому что не достойны ее. А ведь природа уже давала вам шанс на искупление, и вместо того, чтобы принять этот дар, вы решили, что, получив каплю – обладаете морем. Созидание никогда не подчиниться. Так с чего вы взяли, что оно вам поможет?!

Ответа не последовало. Болезненный хрип стих, а последние вздохи пленника застыли в тишине. Нави с усилием оторвал руку от шеи пленника. Он умер, так и не ответив на важный вопрос. Кто бы ни был этот «последний», о его прибытии должны знать остальные. Если у Девдаса появился план, как обратить силу Света на свою сторону, последствия такого вмешательства станут проблемой для всех народов. Поэтому они должны найти его первыми и защитить от приближающейся тьмы.

Выйдя из гаража на свежий лесной воздух, Нави направился в сторону дома. Но в носу все еще застрял металлический запах крови, смешанный с ржавчиной железа. Тихий протяжный скрип старого гаража остался позади. Справа знакомо зажурчали тонкие струйки водопада, зашуршали листья от поднявшегося ветерка. Свет солнца, пробивавшийся сквозь густое зеленое полотно, отпечатывался теплом на бледной коже. Это место словно не чувствовало, что в его глуши была измучена чья-то душа, пусть и самая темная. Под ногами появились ступеньки. Нави они никогда не нравились. Слишком узкие. С его ростом эти несчастные четыре плиточки можно было переступить одним шагом. Деревянные двери распахнулись от нахлынувшего потока ветра и Нави ворвался внутрь.

– Ты чего? – судя по голосу Брентона, Нави прервал какой-то напряженный разговор.

– Он мертв.

– Ты его убил? – к нему подскочил Рей, обеспокоенно осматривая его руки в поисках ответа.

– Сейчас это не самое важное. Мое видение начинает сбываться.

– Опять ты за свое, – недовольно начал Брентон, но старческий голос его перебил.

– Что ты узнал, Нави? – по залу эхом прошел приглушенный стук трости о деревянные полы. Учитель всегда доверял его инстинктам и прислушивался к предупреждениям.

– Девдас затеял игру с самим мирозданием. Боюсь, если он добьется своего, то в конце ничего не останется.

– И что это должно значить? – все с таким же скептицизмом спросил Брентон.

– Я думаю, он нашел того, кто обладает силой созидания. И если он убежден, что такая сила перейдет на его сторону, могу предположить, что это создание понятия не имеет во что его втягивают. Идти против природы – самоубийство.

– Считаешь, что остался кто-то еще о ком мы не знаем? Обладатели силы стихий уже давно на нашей стороне. – Рей отошел в сторону, задумавшись.

Сама Мать леса уже давно определилась с теми, кто будет хранить в себе ее дары. Как мог появится новый дух-страж без их ведома?

Нави растерянно покачал головой.

– Я не знаю, но Девдас настроен решительно. Его люди ждут прихода нового хранителя и уверены, что он будет на их стороне.

– Но кто он? Почему до сегодняшнего дня мы ничего подобного не слышали? – Брентон громко уселся на стул перед маленьким круглым столиком. Все затихли, пытаясь про себя ответить на эти вопросы. Рей скрестил руки на груди, встав рядом с Нави, и обратился к учителю.

– Почему вы молчите, мастер? Вас не удивляют слова Нави. Вы что-то знаете, – и это был не вопрос. Рей был уверен в своих подозрениях. Он всегда знал на какую точку давить. Видел людей насквозь. К тому же Айкер, их учитель, прожил уже не одну тысячу лет, у него в запасе множество историй и учений, которые он нес с собой столетиями. Он осторожно присел на стул рядом с Брентоном и вздохнул.

– К сожалению, я могу лишь предполагать о ком идет речь, – в его голосе послышалась горечь и вина, словно он давно держал эту историю в себе, не найдя того, с кем может ею поделиться. Ему понадобилось время, чтобы подобрать слова, но никто не смел перебивать его мысли. Все тихо ждали. – Это случилось еще во времена войны между светлыми и темными силами. Никто не хотел уступать друг другу, нами двигала жажда свободы и стремление контролировать врага. Сила против силы не давала особых результатов. Борьба шла, но ничего не менялось. Ни в лучшую, ни в худшую сторону. Равновесие было под угрозой, но оставалось неизменным. Мы были в тупике. Но пути назад уже не было. Если бы Свет ослабил свой натиск, Тьма тут же взяла бы верх, и кто знает, чем бы это обернулось… Но ход истории изменился, когда один из воинов пожертвовал своей жизнью, унеся за собой сотни душ темных. Это был мой ближайший соратник, мой друг, – Айкер поднялся и подошел к полкам, заваленным каким-то барахлом. Взял оттуда пыльную деревянную шкатулку и поставил на стол. – Это все, что от нее осталось.

Открыв ее, парни ожидали увидеть что угодно. Какую-то личную вещь, напоминающую о товарище по оружию, или даже часть его плоти, но в шкатулке лежал отшлифованный серый камень размером не больше ладони. Ничего необычного, кроме его формы. Камень был продолговатым с шестью гранями, два конца соединялись в острые пики.

– Что это? – с явным разочарованием спросил Брентон.

– Был взрыв. Когда пыль осела, вместо поляны осталась только впадина, а люди, которые попали в радиус выброса энергии Сани, были мертвы. Сотни тел лежали там, но ее я так и не нашел. Этот кристалл был на том же месте, где несколько секунд назад стояла она, – учитель закрыл шкатулку и сел обратно за стол. Спокойный неторопливый голос скрывал в себе огромное горе, оставившее пустоту в его душе.

– Он обладал какой-то силой? – Нави кончиками пальцев дотронулся до шкатулки.

– Да. Кристаллы равновесия подчинялись только ей.

– Вы сказали «кристаллы равновесия»? Их было несколько? – Брентон придвинулся ближе.

– Их было два. Пророчество гласит, что кристаллы равновесия, лежащие на чашах весов Небесной Девы, окажутся во владении смертного, который сможет нести такую ношу и служить самому равновесию. Сила приходящая и уходящая, возрождающая и убивающая, та, которая спасет… или уничтожит шесть миров. «Да родится дитя, что сможет держать в руках оба кристалла, как это делали весы Девы. Повелевать силой Света и Тьмы и принести баланс в наш мир», – закончил мастер цитатой из древних свитков.

– Хотите сказать, что наши жизни зависят от ребенка? – возмутился Брентон.

– У пророчества нет времени. Возможно, это была Сани. Только она обладала подобной силой.

– Думаю, это имеет смысл, – подал голос Нави. – Если она не чистое созидание, значит обладает и другой стороной. Поэтому Девдас считает, что сможет переманить ее на свою сторону.

– Тогда наши жизни зависят от мертвой, – ядовито заключил Брентон.

– Думаю, брат хочет сказать, что пророчество слишком расплывчато, – наконец заговорил Рей, все это время внимательно слушавший учителя. – Вы уверены, что речь идет о Сани?

– Она единственный хранитель на моей памяти с такой силой.

Нави вспомнил слова пленника.

– Но тогда появляется новый вопрос. Раз она уже боролась на стороне Света, мы можем быть уверены, что она не перейдет на сторону Девдаса?

Все молчали. Это был правильный вопрос, но ответить на него никто не мог. Брентон выпрямился и громко выдохнул:

– Ладно, предположим, что она жива. Как нам ее найти? Вы сказали, Сани исчезла, значит следы бесполезно искать. Но где-то же она должна быть, если жива.

– Думаю в ее поисках и поможет это, – Айкер указал на шкатулку, вытирая с нее остатки серой пыли. – Когда мы были совсем молодыми Сани рассказывала, что кристаллы могут ее чувствовать, по мере того как близко ты к ней, они разгораются все ярче, но показать она мне так и не успела.

– Что ж… – Рей открыл деревянную коробочку и достал оттуда холодный камень. – Вот мы и узнаем.

Глава 1

Еве не спалось. Завтра важный день, а сон, словно, ветром сдуло. Этой встречи она добивалась многие годы, пока училась в университете. Они должны взять ее на работу, ведь Ева одна из лучших в этом выпуске, и они это знают. Адвокатом быть тяжело, но разве не этого она всю жизнь хотела? Защищать невинных граждан, тех, кто по воле случая столкнулся с несправедливостью и равнодушием более влиятельных людей. Жестоких и кровожадных зверей, которым плевать на закон, которые готовы идти по головам лишь бы остаться безнаказанными. Она будет добиваться правды и сажать тех, кто этого заслуживает. Осталось только одно – пройти собеседование.

За окном раздался шум, но Ева не нашла в себе силы открыть глаза. Этот дом старый и хлипкий, но раньше он не издавал таких странных звуков. Или она просто этого не замечала, отдавая все оставшиеся силы на подготовку к выпускным экзаменам. Подумаешь, ветка о стекло ударилась. Неужели она из-за этого будет вставать? Сквозь усталость она почувствовала мягкий, свежий ветерок, который уносил ее в долгожданный мир грез. Нужно быть бодрой и сообразительной, чтобы успешно пройти собеседование.

Послышался новый шум. Так скрипела половица под подоконником, когда наступаешь на ее правый край. Сколько бы Ева не просила отца поменять ее, он все отмахивался и говорил, что так узнает, когда она захочет сбежать из дома. Вместе с ветерком прилетел непривычный запах мокрой пихты и тлеющей спички. Обычно в ее комнате так не пахло. Появилось ощущение, будто на нее смотрят внимательным, изучающим взглядом. Наверное, кот снова не спит. Этот шерстяной все время голодает по ночам.

Ева лениво перевернулась на другой бок, поглощая прохладу постели. Сквозь закрытые веки проник мягкий белый свет, отпугивая возвращение сна в свою обитель. Она непонимающе приподнялась на локте и неохотно приоткрыла глаза. Свет стал ярче, не давая разглядеть три темные фигуры, стоящие напротив.

«Это точно не кот», – пронеслось страшное осознание в голове.

Ева моментально дотянулась до хоккейной клюшки, лежавшей под кроватью, и вскочила на ноги прямо в постели. Хорошо, что брат часто забывал свои вещи у нее в комнате, хоть она и ругала его за это.

– Вы кто, черт возьми, такие? – гневно прошипела она сонным голосом. Неизвестные лишь молча переглянулись и стали подходить ближе, светя каким-то фонариком прямо ей в лицо. Как они сюда попали? Ева посмотрела на распахнутое окно за их спинами. Вот откуда ветер. Все ее мышцы моментально напряглись, а чужаки продолжали приближаться. Клюшка вдруг начала скользить в потных ладонях, а ноги стали ватными. – Убирайтесь, иначе я вызову полицию!

– Тише, тише, – зашептал один из них, пытаясь ее упокоить. По фигурам было сразу понятно – это мужчины, но лица скрывались под темными масками и капюшонами. Одежда ничем не примечательная. Никаких опознавательных знаков. Ничего, что могло бы указать на их личности. Они хорошо подготовились и, к несчастью, их слишком много для одной Евы. С одним бы она еще справилась с помощью клюшки, но трое… Липкий страх захватил ее легкие, не давая сделать и вдоха. Она спустилась с кровати.

– Что вам нужно? Деньги? Драгоценности? У меня нет ничего ценного.

Мужчины оторопели. Ева не понимала, чем могла поставить их в тупик, но воспользовавшись заминкой, начала медленно отходить в сторону двери.

– Кажется, она приняла нас за воров, – заговорил один из них. Его бархатный, молодой голос совсем не клеился с видом преступника.

– Не волнуйся, – все таким же спокойным шепотом продолжил первый. – Мы тебя не тронем.

– С трудом в это верится.

Отвлекая их разговором, она почти добралась до выхода из комнаты. Шаг, еще шаг. Ева уперлась спиной во что-то твердое и, к сожалению, это была не дверь. Ее глаза заметались по комнате, но нашли только две тени. Она совсем забыла про третьего. Свет фонарика, светивший ей прямо в лицо, только мешал в густой темноте, и она потеряла его из виду. Не отдавая себе отчета, Ева сжала клюшку до скрипа и, развернувшись, ударила. Но мужчина в маске с легкостью перехватил «оружие» и вырвал его из рук. Неизвестный наклонился ближе, и Ева только сейчас смогла понять – тлеющей спичкой пахло от него.

– Неужели ты думала, что сможешь меня ударить? – издевательским тоном произнес он.

– Не горячись, – заговорил первый. Его спокойный тон начинал раздражать. Словно он не в первый раз оказывается в подобной ситуации.

Теперь Ева была безоружна. Сердце бешено колотилось в ушах, голова пульсировала. Еще немного и она упадет в обморок. Ну уж нет, она выберется отсюда, вызовет полицию и посмеется этим психам в лицо. Не думая ни секунды, она рванула к двери, которая была так соблазнительно близка, но, дотянувшись до ручки, ее остановили руки на талии. Один из них грубо схватил сзади, закрывая одной рукой рот и приглушая испуганный вскрик. Ева яростно мычала ему в ладонь, спрятанную в перчатку, одновременно пытаясь освободиться от его крепкой хватки. Похоже она переоценила свои силы и не сможет справится даже с одним.

Ева и не подозревала, что ее сердце могло биться настолько сильно и быстро, намереваясь выпрыгнуть из груди. Пусть хотя бы оно доберется до выхода. Страх беспощадно схватил ее за горло. Неосознанно потекли слезы. Дверь уходила от нее все дальше. Перед глазами поплыло.

От одной мысли, что почувствует мама, когда узнает, что с ней произошло, кровь стыла в жилах. А брат еще слишком маленький, чтобы переживать такую трагедию. Надо было сразу звать на помощь, но теперь слишком поздно.

А ведь сейчас ее родные сладко спали в соседних комнатах. За эти секунды Ева еще сотню раз пожалела, что не закричала во все горло, как только их увидела. Но каждый раз ее что-то останавливало, словно все нутро было против. Как детский кошмар, когда тебе грозит опасность, ты пытаешься позвать на помощь, но голоса нет и ты кричишь в пустоту. И что ей делать теперь? Все тело дрожало. Каждая его частичка чувствовала приближение смерти. Паника поглотила разум. Она отчаянно хотела жить.

***

Сжав челюсти Брентон тащил ее в сторону окна. Через дверь нельзя – их не должны заметить. Но с этой девчонкой будет сложно уйти тихо. Дикий ужас поглощал ее с головой. Она, не переставая, пыталась вырваться, щипала и царапала ногтями его руки, даже пыталась укусить. И как в такое маленькое тело поместилось столько силы и резвости? Она напоминала дикую кобылу, которую захотели обуздать, не спросив разрешения. Он бы с радостью оставил ее здесь и забыл бы обо всем, что произошло, но дурацкий камень указал на девчонку, а значит Девдас придет за ней. Конечно, он представлял эту Сани совсем иначе. Лет на пятьсот, а то и на тысячу старше, но сейчас это его мало заботило. Брентон не мог допустить, чтобы кто-то еще пострадал от темной силы Девдаса или помогал ему в крушении равновесия. Парни молча выпрыгнули из окна и уже ждали их на улице, оставив его мучиться с неугомонной девицей.

– Нет, нет… – вырвался из-под его ладони сдавленный плачь.

Ей действительно было страшно. Она все еще пыталась освободиться. Брентон чувствовал, что сил у нее оставалось все меньше, и тогда она решила действовать отчаянно. Девчонка ударила его пяткой прямо под колено. Дура! Он не отпустил, но она со всей силы ударила еще раз в тоже место. Хватка ослабла и ей удалось вырваться. Обычно все девчонки бежали к нему, а эта пыталась сбежать. Он же спасти ее собирается, неблагодарная! Брентон схватил девушку за запястье и резко притянул к себе.

– Нет! Отпус…

Пришлось снова заткнуть ей рот. Мало ли кого она может разбудить. Он наклонился к ее уху и зашипел сквозь зубы:

– Мне некогда с тобой играть. Замолчи или я отрежу тебе язык.

Возле блестящих от слез глаз блеснуло острое лезвие его ножа. Брентон не знал, что напугало ее больше: его угроза или взгляд, которым он на нее смотрел. В любом случае пыл утих, но мужчина не решался отпускать, не зная, чего еще от нее можно было ожидать. Не успел он одуматься, как ее тело вдруг обмякло, а глаза закатились. Если бы он не держал ее, рухнула бы камнем на пол. Что ж, так даже лучше. Меньше возни.

Брентон перекинул девчонку на плечо и запрыгнул на подоконник. Снизу, с нескрываемым любопытством, на него смотрел Рей. Нави терпеливо ждал рядом.

Второй этаж. Не так уж и высоко. Он и с восьмого прыгал, и с тринадцатого. Но с девчонкой на перевес будет сложнее. Так что, Брентон решил не рисковать и спуститься также, как и поднялся, – по дереву, которое росло вплотную со стеной дома. Некоторые ветви, как плющ, обвивали кирпич и раму ее окна. Странное дерево словно тянулось к этой девчонке.

Брентон мягко спрыгнул на землю.

– Пора уходить.

Из маленькой поясной сумки, скрывающейся под кожаным нагрудником, Рей достал тканевый мешочек и, высыпав в ладонь пурпурно-серый песок, начал чертить им руну Разрыва. Переливающиеся крупинки сыпались тонкой струйкой из-под черной кожаной перчатки по зеленому газону, вырисовывая ровные отточенные линии. Все они учились пользоваться рунами с самого знакомства с Айкером, но у Рея это искусство получалось гораздо лучше.

Когда он закончил, на земле сквозь подстриженную траву поблескивал круг с завитками и символами, тянущимися в середину руны. Рей повернулся к Брентону, указывая на круг:

– Не поможешь?

Брентон сложил пальцы в виде пистолета, прикрыв один глаз, прицелился в замысловатые линии и выпустил крошечный шарик пламени. Песок тут же вспыхнул по краям, искрами продвигаясь к центру. Огонь не тронул ни одной травинки, нещадно сжигая руну. Через пару секунд пространство над рисунком начало сжиматься и искажаться. Словно невидимая водная рябь – воздух менялся и расплывался, открывая проход домой.

– Уходим. Этот мир мне надоел, – Брентон перешагнул сгоревшую руну и исчез в портале.

Рей закатил глаза и вместе с Нави пошел следом.

– Позер.

Глава 2

Свет заката пробивался сквозь белоснежную тюль с цветочной вышивкой. В воздухе пахло летним теплом и только что приготовленными пирожками. Ева прошла по скрипучему полу к кухонному столу. Глаза, полные слез, взглянули на бабушку.

– Жизнь моя, что стряслось? – Она подняла малышку и посадила себе на колени, успокаивающе поглаживая ее ручки.

– Они мне врут! Все врут! – Ева обиженно надула губки, а щечки покраснели.

– О чем ты?

– Бабушка, они врут! Говорят, одно, но я-то знаю, что это не правда, – она скрестила руки на груди и опустила голову, шмыгая носиком.

– А откуда ты знаешь, что они врут? – спросила старушка, сжимая малышку в объятиях.

– Просто знаю, бабушка! – Ева резко освободилась, спрыгнула с ее колен и схватила с подноса горячий пирожок. Злобно жуя, она продолжила с детским возмущением. – Я вижу это по глазам, бабушка! Их губы говорят, что я им нравлюсь, что они хотят со мной дружить, но их глаза… их глаза, бабушка, говорят иначе! – широко размахивая руками, девочка изумленно смотрела на родную, такую теплую душу, надеясь получить поддержку. Вот ее глаза ей никогда не лгали. Светлые и голубые излучали лишь доброту и тепло, давали понять, что здесь безопасно, что рядом с ней Еву никто не обидит. Сани улыбнулась и указала на стул перед собой.

– Садись. Бабушка тебе кое-что расскажет.

Ева послушно уселась на деревянный покарябанный стул и, продолжая откусывать огромные куски пирожка с капустой, внимательно слушала.

– Наша семья не такая обычная, как ты думаешь. Наш род очень силен, Ева. И вся эта величественная сила собралась в тебе, – она тоскливо посмотрела в окно на уходящее солнце, но, казалось, видела она дальше самих звезд.

– Я волшебница? – растирая слезы по лицу, с восторгом спросила девочка, но бабушка не ответила. Выдержав долгую паузу, Сани все-таки продолжила.

– Тебе предстоит сделать немало сложных выборов, жизнь моя. И да, ты права, они тебе врут. Все всегда врут. Со временем ты научишься правильно пользоваться силой, данной тебе Небесной Девой, и начнешь различать кто враг, а кто друг. И запомни, – всегда смотри в глаза…

***

Образ бабушки рассеялся. Ева с трудом открыла веки, слипшиеся от слез. Сани не снилась ей уже очень давно. Да и какая разница, ведь с того дня они больше не виделись. Как бы она не умоляла родителей пустить ее к бабушке, они наотрез отказывались, убеждая в том, что той уже давно пора отдохнуть. Спустя время Ева узнала, что у Сани начался маразм и ее пришлось отдать в специально оборудованный дом для престарелых. Ей должны были предоставить лучший уход. Но Ева все еще злилась на родителей, которые не дали им даже попрощаться.

Отойдя от наваждения и осмотревшись, Ева поняла, что находится не в своей комнате. Она медленно села, пытаясь остановить нарастающую панику. Потолок, стены и пол вокруг были сделаны из темного дерева так, словно, его ветви хаотично переплелись между собой, образовав целую комнату. Огромный сундук, стол, стул и даже кровать, на которой она сидела, были из такого же дерева. Мебели было немного, но она заполняла собой все пространство. Рама окна тоже была переплетена из веток.

Ева аккуратно раздвинула светлые шторы. Дыхание прервалось. Паника медленно начала подниматься к горлу. Лес. Со всех сторон были лишь деревья и ничего, кроме них. Ева отошла от окна, с ужасом вспоминая прошлую ночь и трех незнакомцев, ворвавшихся к ней в дом. Значит, они ее похитили? Взяли в заложники? Она жива, а значит нужна им и так просто они ее не отпустят. Боже, что будет с родителями, когда они узнают! Ева схватилась за голову, пытаясь успокоить свой разум, ноги носили ее по комнате от одной стены к другой. Вдох… Выдох. Если ее не отпустят добровольно, она выберется сама. Но, поняв, что она все еще в пижаме, решительность Евы забилась в темный угол. Если майка сидела плотно и никак не помешает побегу, то черные бесформенные штаны с вишенками были слишком растянуты в длину для прогулки по лесу. К тому же, с босыми ногами тоже далеко не убежишь. Черт! Но здесь Ева точно не задержится, а с одеждой разберется по дороге домой. Осталось лишь найти дорогу.

Приоткрыв дверь из переплетенного дерева, она прислушалась. Откуда-то доносились приглушенные голоса. Длинный коридор и все входы, прилегающие к нему, были выплетены из ветвей. Появилась глупая мысль, что она находится в огромном дереве. В таком помещении было сложно ориентироваться, но, по воле случая, Ева нашла винтовую лестницу, ведущую вниз. Ее перила, похожие на веточки винограда – с крючками и листиками – помогали держаться на негнущихся ногах. Девушка следила за каждым своим шагом. Пришлось придерживать длинные штаны, чтобы те не шаркали по полу. Спустившись со второго этажа, она оказалась в просторном холе, заполненном полками с кучей книг и каких-то старых свитков. Огромные окна под потолком, не доходящие до пола, и стеклянный купол пропускали слишком много света, чтобы оставаться незамеченной.

Ева ускорила шаг. Теперь ей казалось, что это не дерево, а стеклянный ботанический сад, а она в нем маленькая пчелка, пытающаяся найти выход. Полосатый цветной коврик вел к широким резным двустворчатым дверям. Похоже на выход. Как бы сильно ей не хотелось уйти, Еву привлекли книги в золотистых переплетах, расположившиеся на полках вдоль стен. Не будь она в доме преступников, возможно, полистала бы старые странички.

Перед лицом неожиданно появился лист монстеры, растущий прямо из пола. Растение было с нее ростом и перекрывало собой желанный выход. Разве только что оно было здесь? Это странно. Но вглядевшись, Ева заметила, что это растение не единственное. В некоторых местах зала листья и ветки разных видов росли прямо из пола, потолков и стен. Вся мебель, мимо которой проходила Ева, как будто проросла из пола и образовалась в столы, кресла и длинный диван, на которые потом просто поместили подушки и пледы. Это место казалось единым организмом, которое одновременно притягивало своей необыкновенной красотой и пугало неизвестностью. Но наконец большие двери оказались прямо перед ней.

– Стой!

Ева сорвалась с места. Она не видела кто кричал, но было уже все равно, – ей удалось вырваться наружу. Ева бежала по вытоптанной дорожке, спиной чувствуя погоню. Кто-то кричал ей вслед, но ноги просто несли ее вперед, не давая обернуться. Подальше от этого страшного дома, подальше от этого леса. Ветер бил в лицо, будто был против ее ухода. Кислорода вокруг было полно, но в легких уже ничего не осталось. Сердце колотилось, как бешеное, отдавая болью в виски. Паника забирала все силы. Но Ева бежала. И бежала. Было уже все равно на длинную пижаму, на босые ноги, на острые камни, ранящие стопы. Она просто хотела выжить.

Тропинка резко сворачивала вправо, но Ева не останавливалась и бежала прямо. Они не должны ее перехватить.

Сойдя с тропы, прохладная трава приятно заласкала покрасневшие пятки. Крики за спиной прекратились. Неужели отстали? Не успела она выдохнуть, как сбоку в нее кто-то влетел, и они вдвоем кубарем полетели по небольшому склону. Теперь трава не казалась такой приятной. Мир вокруг вертелся, как взбешенный. Каждая попытка остановиться приносила лишь новую порцию боли и царапин на плечах и ладонях. Когда земля наконец выровнялась, голова беспощадно затрещала, а тело заныло тупой болью. Ева лежала на спине и смотрела в размытые кроны деревьев, пытаясь прийти в себя. Рядом послышалось злобное ворчание, перемешанное с ругательствами. Мужчина лежал на животе, пытаясь подняться на локтях. Его голая спина была напряжена от недовольства, вырисовывая линии мышц. Небольшие царапины покрылись тонким слоем крови. Не смертельно.

Испугавшись, что он доберется до нее, когда придет в себя, Ева вскочила на ноги, но тяжелая рука тут же схватила ее за лодыжку и, потянув на себя, повалила на землю. Она упала на спину, ударившись копчиком. Дыхание сперло, резкая тупая боль прошлась по всему позвоночнику. Тот, кто столкнул ее вниз, в одно мгновение оказался на ней, придавливая своим весом и лишая любой возможности подняться. Одна рука оказалась прижата к земле его ногой.

От безысходности Ева, как червь, извивалась, била свободной рукой и пыталась хоть как-то ему навредить. Схватив первый попавшийся камень, до которого смогла дотянуться, она попыталась ударить парня по голове, но промахнулась.

– Ты совсем ненормальная?! Успокойся! – прорычал он и перебинтованными пальцами крепко схватил ее за запястье, надавливая и заставляя выбросить камень.

Ева вспомнила его голос. Это он схватил ее и обещал отрезать язык.

Чем дольше она сопротивлялась, тем сильнее мужчина давил на запястье. Его губы скривились от злости, а зубы сжались чуть ли не до скрипа. Ева выбросила камень, когда боль стала невыносимой, а пальцы начали неметь. Она понимала – он сильнее. Прожигая его яростным взглядом, она перестала вырываться, показывая повиновение, и молила всех, кого могла вспомнить, чтобы тот не убил ее этим же булыжником.

Несколько секунд он неотрывно смотрел на девушку, о чем-то размышляя. Не выдержав тишины, она завопила:

– Пусти меня!

– Ну конечно. Чтобы ты снова сбежала? Видишь во мне идиота? – не отпуская ее руки, он встал на ноги, параллельно поднимая и Еву. Она понимала, что последний вопрос был риторический, но на него так сильно хотелось ответить: «Да!»

Выпрямившись, он оказался на голову выше нее. Грозным, устрашающим рычанием он продолжил:

– Ты пойдешь со мной. Я запру все двери и окна. И только попробуй вытворить что-то подобное еще раз.

В груди что-то сжалось от страха, ком подступающих слез застрял в горле. Все попытки вырваться на свободу были тщетными. Ей не уйти и не найти помощи. За секунду Еву накрыло волной отчаяния, а он со спокойным лицом смотрел, как она задыхается от ужаса. Синие, как лазурит, глаза были полны злорадства, а темно-бурые, почти черные, растрепанные волосы с выбритыми висками и торчащими травинками делали его вид более пугающим. Ее бушевавшая ненависть вдруг сменилась нежеланным смирением. Внутри все остановилось. Ушел страх, остыл гнев. Ей не уйти.

Крепко держа Еву за запястье, похититель повел добычу обратно к тропе, вверх по склону. В голове было пусто. Еву уже не волновало, что он с ней сделает. Она не видела смысла беспокоиться за будущее, которого не будет. Просто пусть это закончится быстро.

Пока мучитель вел ее через заросли, она заметила его босые ноги. И единственное, что было на нем надето: серые спортивные штаны, испачканные в земле после падения. Похоже ему пришлось догонять ее в том, что было. Широкая спина излучала раздражение и огромную силу. Силу, которой он с легкостью раздавит Еву. Помимо свежих царапин, тело покрывали белые шрамы, оставленные чем-то острым. На запястье левой руки выделялся другой шрам. Более выпуклый. Будто ожог, состоящий из трех вертикальных волн, где одна больше предыдущей. Еву передернуло от осознания. Это клеймо. В какую секту она попала?

– Что вы хотите со мной сделать?

Ева не поняла, зачем она вообще открыла свой рот. Вопрос просто вырвался. Но от него преступник неожиданно остановился и, не поворачиваясь к ней, отрешенным голом ответил:

– Я еще не решил.

Она нервно сглотнула. Лучше бы просто молчала.

Когда они уже вышли на тропу, за спиной громко хрустнула ветка, послышался мелодичный стрекот, напоминающий погремушку. Где-то она его уже слышала. Ева резко обернулась, но ничего не увидела. Все такие же зеленые заросли, как и везде. Но она заметила, что шум насторожил и личного убийцу, который крепче сжал ее руку.

– Нужно идти быстрее.

Он бесцеремонно потащил девушку дальше, Ева еле успевала передвигать ногами. Стопы покраснели и жутко ныли, а низ пижамных штанов стерся от бега. Посмотрев влево, она подумала о том, что было бы, если бы она тогда повернула направо, по тропе? Смогла бы сбежать? Ева знала: сейчас они пойдут по прямой к тому страшном дому, но взгляд не отрывался от другого конца тропинки, скрывающейся за громоздкими деревьями. Что если тропинка вела к трассе? К ее спасению…

Новый мелодичный стрекот за спиной вернул Еву в реальность. Он был так близко, будто кто-то стоял совсем рядом и внимательно наблюдал за ними. Напряжение росло с каждым вдохом. Мужчина, что недавно пытался ее убить, сделал шаг в сторону шума. Среди кустов и свисающих с деревьев лиан в темной глубине леса загорелись два ярко-зеленых змеиных глаза. Огромное черное нечто выпрыгнуло из укрытия, повалив похитителя на спину. Черная пума размером с медведя одной лапой придавила его к земле, когтями прокалывая грудную клетку. Мучитель гневно зарычал, пытаясь снять с себя огромную лапу. Утробное шипение животного заставило колени дрожать. Что это за зверь? Ева сделала шаг назад. Змеиные глаза резко посмотрели на нее, черные зрачки стали почти невидимыми. От злости у зверя опустились уши, а птичий хохолок на затылке увеличился. Вместо пушистого кошачьего хвоста была облезлая чешуйчатая оконечность гремучей змеи. Как в ее любимой программе «Мир животных». Вот, где она слышала этот звук. Стрекот предупреждал об опасности. Ужас сковал все тело. Откуда взялся такой монстр?

Неожиданно зверь завопил во все горло, отпрыгнув от своей жертвы. Лапа, которой оно придавливало мужчину к земле, была опалена, как от огня. Не теряя времени, похититель встал на ноги.

– Отойди, если не хочешь, чтобы тебя задело!

Он выпустил из рук яркий шар огня, ударяя животное в бочину. Ева уже не понимала, что происходит. Может сильно приложилась головой? В мыслях был шум сломанного радиоприемника или непрерывного ливня. И она решила довериться своим инстинктам.

Как и при побеге, ноги сами повели ее как можно дальше, как можно быстрее от этого сумасшествия. Такого просто не могло быть! Это все нереально! Ева так устала от непонимая, что перестала сдерживать рыдание. Она еще никогда не испытывала столько страха, испуга и дикого ужаса одновременно. В голове не укладывалась ни одна мысль, все вертелось и шумело, словно кто-то сунул палку в улей ос. Сама того не понимая, она бежала по второй тропинке, но вместо дороги, которую мечтала найти, в гуще деревьев увидела железный ржавый гараж. На фоне зеленого леса он казался отдельным миром. Темным и таинственным. Как бы сильно он не отталкивал Еву, это было единственное место, где можно спрятаться и перевести дух.

Забежав в непроглядную темноту, она заперла двери на засов и опустилась на колени, почувствовав хоть и сомнительную, но безопасность. Тот зверь ранил мужчину. В другой момент Ева бы обрадовалась, что эта тварь убьет ее мучителя, но сейчас она была благодарна, что он был рядом и спас ее.

Через минуту сердце успокоилось, и Ева облегченно выдохнула. Собравшись выйти из укрытия, до ее мозга вдруг дошло осознание, что в помещении пахнет гнилью, а на языке появился металлический привкус крови. Промелькнувшая догадка вызвала рвотный рефлекс. Ева медленно посмотрела в глубину гаража. Струйки света, просачивающиеся сквозь маленькие дыры в крыше, очерчивали в темноте силуэт. Мозг категорически отказывался воспринимать то, что видел. Чем дольше она смотрела на человеческие черты, тем больше видела деталей. Подвешенный на цепи мужчина, с головы до ног был покрыт гематомами и кровавыми подтеками. На лице не осталось живого места. Его здесь явно пытали не один день.

– Я надеялся, что ты этого не увидишь, – Ева вздрогнула, когда сердце в миг упало на пол и вернулось обратно.

Тихий, спокойный голос за спиной вызвал волну холодных мурашек. Повернувшись, она ожидала увидеть своего неумолимого мучителя, но это был не он. А точнее второй из них. Его мраморная кожа ловила на себе слабое освещение, а белоснежные волосы, как ночной снег, выделялись в темноте. На таком контрасте его брови казались совсем черными, а под темными густым ресницами скрывались серые, тусклые глаза. Слепые глаза. Почти белые зрачок и радужку выделял светло-серый контур вокруг. Ева шагнула назад и почувствовала холод трупа, до которого оставалось всего несколько сантиметров. Голова кружилась, тошнота подступала к горлу.

– Пойми, я не хочу, чтобы ты боялась. Мы все лишь хотим помочь тебе.

У Евы вырвался истеричный смешок.

– Помочь мне?! Да кто вы вообще такие? Пока вы не пришли, все было хорошо. Мне не нужна была помощь. Но это… – она указала на бледно-синий труп, – это вам нужна помощь. А точнее тюрьма! – ее переполняло отвращение. Этот парень так молод и красив, но уже был преступником. А она клялась, что будет сажать таких как он. Мужчина на цепях был чьим-то сыном, отцом, а его так зверски убили. Может он и не слеп вовсе? Может это муляж?

– Ты не понимаешь, о чем говоришь. Не мы злодеи. Он и его люди похитили нашего брата! – незнакомец кивнул на труп. – Мы лишь хотим его спасти.

Его взгляд завораживал. Ева чувствовала, что он смотрит ей прямо в глаза, хоть и понимала, что это невозможно. Может он и вправду надел какие-нибудь линзы, чтобы запутать ее, обмануть, зло пошутить. Глупо, но Ева ему верила и от этого ее подозрение только росло. Эти люди ею манипулируют, втираются в доверие. Она не позволит.

– Прошу, идем со мной. Мой учитель тебе все объяснит. Уверен, как только ты его увидишь, ты поймешь, кто мы.

Парень щелкнул засовом и открыл дверь гаража, впуская яркий свет. Ева опешила, понимая, что, закрыв дверь, в нее никто не входил.

– Как ты зашел сюда, если дверь была запрета?

– Я все время был здесь, – нехотя признался он.

Еве стало не по себе. Все это время он находился с ней в одном помещении и наблюдал, как она плачет и пытается успокоиться. Он мог спокойно ее убить, а она бы и не заметила. Кем бы ни были эти люди, от них веяло дикой опасностью. Даже тот монстр со змеиным хвостом не пугал ее так сильно, как они. Животное способно на убийство ради выживания, и только этого ты от него и ждешь, но от человека ты можешь ожидать чего угодно, а он все равно сможет удивить тебя своей жестокой сообразительностью.

Дождавшись, когда Ева выйдет наружу, парень указал в сторону откуда она со всех сил пыталась сбежать. Он неуверенно опустил глаза. Наверное, думал, что в свете дня Ева заметит его слепость.

– Нам туда.

– А что с тем зверем?

– Брентон позаботился о сафарисе. В этом лесу он больше не появится.

И откуда он знал?

– Сафарисе? – услышав странное слово, спросила Ева.

– Да. Заблудший зверь посчитал, что здесь его территория, но этот лес полностью принадлежит нам и только мы можем решать кому здесь жить, а кому нет.

– Значит, животное заблудилось, а вы его за это убили?

Парень удивленно взглянул на Еву, забыв о неловкости. Словно видя ее недоверие и презрение, он виновато опустил голову.

– Зверь жив. Брентон, всего лишь, его припугнул, – он молча пошел вперед, не держа Еву за руку, хоть и был слеп. Неужели не боялся, что она сбежит? Парень неожиданно повеселел и сменил тему. – Меня зовут Нави. Уверен, учитель будет рад тебя увидеть. Столько лет прошло.

Ева молчала, нервно закусив губу. Не похож он на убийцу. Такой светлый и лучезарный. Но вдруг перед глазами встал образ мужчины, замученного до смерти. Внешность обманчива.

– Я понимаю твои опасения. После того, что с тобой произошло и того, что ты видела не каждый сможет спокойно воспринимать окружающих.

– Ты о трупе в гараже? – язвительно подметила Ева. Сейчас не время для шуток, но это лишь защитная реакция. Замечание вызвало тень раздражения в голосе Нави.

– Если бы ты знала, кто это и что он сделал, не говорила бы в таком тоне.

– И поэтому вы решили его казнить? – возмутилась Ева. Он молчал. – Ты упоминал брата. Что с ним? – Девушка попыталась взглянуть ему в лицо, чтобы увидеть эмоции, но Нави поднял голову к небу и тяжело вздохнул.

Легкий, но резкий порыв ветра ударил по лицу, еще сильнее растрепав ее запутанные волосы. Местами порванные пижамные штаны, тихо шуршали, волочась по земле. В отличие от нее Нави был в чистой одежде и в обуви. Ну конечно, не он же пытался сбежать от маньяков через лес. Его белая футболка оголяла мышцы рук и выпуклые вены на запястьях.

По такой непредсказуемой местности Нави шел без какого-либо сопровождения, специальной трости или собаки-поводыря, так еще и умудрялся не спотыкаться и идти прямо по тропе. Когда как Ева споткнулась уже минимум четыре раза.

Подумав, что незнакомец не ответит на ее вопрос, тот вдруг сказал:

– Тебе угрожает опасность, Сани. Будь рядом, и мы сможем тебя защитить.

Только Ева открыла рот, чтобы возразить, как из-за деревьев показались две фигуры. Своего мучителя она узнала сразу. Рядом с ним шел рослый смуглый мужчина, напоминающий типичного байкера. Угольные волосы, собранные в аккуратный пучок на затылке, борода и томный, тяжелый взгляд под широкими бровями. Черная безрукавка не смогла скрыть линий тату на правом плече, которые уходили в сторону груди. Стоя бок о бок, эти двое походили на наемных убийц или охотников за головами. У мучителя – Брентона, как его назвал Ледяной Джек, на груди виднелись пять кровавых подтеков. На лице неизменная угрюмость и недовольство. Ева не понимала, как, но Нави сразу узнал кто перед ним. Подойдя ближе и смотря прямо в глаза байкеру, он яростно спросил:

– Где ты был, Рей? Была твоя очередь следить за ней. Если бы не Брентон, сафарис бы убил ее.

Ева хотела вставить свое слово, но встретилась взглядом с тем, кто на самом деле чуть ее не убил. Брентон смотрел на девушку с нескрываемой неприязнью. Будто это она похитила его, преследовала и столкнула со склона.

– Ну все же обошлось, – оживленно ответил он. – А она больше не сбежит. Правда? – и подмигнул.

Ева не сразу поняла, что все смотрят на нее. Думая о том, что при удобном случае она сбежит из этой психушки, выдавила из себя кривую улыбку в знак согласия.

– Я бы не был так уверен, – Брентон неотрывно наблюдал за ней. На его замечание никто не отреагировал, но у Евы от него стыла кровь в жилах.

– Меня зовут Рей, а этот угрюмый парень – Брентон. Думаю, с Нави ты уже познакомилась, – его спокойный, непринужденный тон вызывал лишь больше подозрений. Ева неожиданно вспомнила его голос в ночь похищения. Это он постоянно пытался ее успокоить.

Захотелось рвануть с места и сбежать, не оставляя попыток, но Ева вдруг подумала, что лучшим решением будет подыграть им, усыпив бдительность. Пройдя мимо места, где они встретились с огромной кошкой, Ева вспомнила, как огонь рождался прямо в руках Брентона. Поначалу можно было списать все на испуг и галлюцинации, но теперь, прокручивая все в голове, она понимала, что это не иллюзия. Огонь по-настоящему ранил животное, но спросить об этом она так и не решилась. Голос словно застрял в горле, да и заводить разговор не хотелось.

В молчании Ева могла расслышать веселые распевы птиц, прятавшихся в высоких кронах незнакомых деревьев, и звонкое журчание воды. Она повернула голову на звук потока, и тут же глаза заблестели от неожиданного восторга. В нескольких метрах от протоптанной тропинки, под струями шумного водопада, возвышалась невероятной красоты пятиметровая статуя из белого камня. От времени местами она покрылась мхом, трещинами и потертостями, но не утратила нежных женских линий. Ее лицо было в полном покое, а глаза закрыты, словно она знала, что настанет день, когда уйдут все тревоги. Волосы были собраны в пышный пучок и заколоты каменными цветами. Платье нежным шлейфом обрамляло ее красивые длинные ноги, утопающие в полукруглом озере, а согнутые руки, расставленные в стороны ладонями к небу, будто что-то держали. Но как бы Ева ни пыталась разглядеть, что именно, – было слишком высоко.

– Собираешься до темноты здесь торчать? – скрестив руки на груди, Брентон, стоявший неподалеку, с нежностью рассматривал женщину под водопадом. Словно давно знал ее.

Рея и Нави нигде не было. Кажется, Ева так сильно засмотрелась на статую, что не заметила, как отстала. Но их, будто бы, это не волновало. Кроме Брентона. Искра восхищения в его глазах неожиданно погасла, и он пошел дальше по тропе.

– Кто она? – не замечая холодного взгляда на себе, Ева поравнялась с его шагом.

– Тебя действительно это интересует или ты просто хочешь отвлечь мое внимание? – он издевательски усмехнулся, коварно прищурившись.

– Не я тебя похитила, – съязвила Ева, копируя его насмешку.

– Я не жду, что ты поймешь, зачем мы это сделали. Люди из твоего мира примитивны и скептичны. Ты слишком узколобая, чтобы понять, но не забудь потом сказать «спасибо» за спасение.

Ева остановилась, растерявшись. Откуда взялась такая грубость в ее сторону? И он прав, она абсолютно ничего не понимала. Брентон пошел прочь, не дожидаясь ее.

– Если хочешь увидеть тварей похуже сафариса, можешь остаться здесь. Из леса ты все равно не выйдешь, – ядовито улыбнулся он.

Еве понадобилось около минуты, чтобы собрать мысли в кучу, но она все-таки решила догнать Брентона. Хоть и мечтала, чтобы тот сафарис закончил начатое с ним.

Глава 3

Ева остановилась у четырех ступенек, ведущих на подиум перед широкими дверьми. Страх все еще клубился где-то в желудке, но дом, в который она собиралась войти, не мог не восхищать. Подойдя к его стенам, Ева завороженно проводила пальцами по тонким завиткам и узорам из веточек. Она словно попала в сказку с невероятными животными, статуями и хижинами. Желание остаться в этом чудно́м месте боролось с мыслью о преступлениях, какие могли происходить здесь до нее. Казалось, каждый листочек, каждая веточка хранила в себе тайны историй, которые так сильно хотелось разузнать. За потертыми окнами томился теплый свет, манящий своим уютом и напоминающий о родном доме. Проснулась тоска. Впервые за долгое время Ева по-настоящему захотела обнять маму. Она потратила столько нервов и времени на учебу, что не обращала внимания на семью, которая мысленно по ней скучала. Разлука и осознание, что она их больше не увидит застряли комом в горле. Ева опустила голову и, увидев свои грязные босые ноги, усмехнулась.

«Мама бы сейчас дала подзатыльник за такой вид», – с улыбкой подумала она, поджав пальцы под себя. Нет, она найдет способ выбраться и вернется домой.

Резные двери отварились, и на крыльцо вышел рослый худощавый старик. Его возраст выдавали морщины, покрывшие все лицо мелкой паутиной, седая недлинная борода, лысина и прямая трость с рукояткой в виде головы золотого дракона. Он опирался на нее только, когда ступал на левую ногу, но это не мешало ему держать ровную осанку и выглядеть при этом сурово. Худые руки скрывались под широкими рукавами синего кимоно, перевязанного темно-синим поясом.

– Я рад приветствовать тебя, Сани. Наконец-то ты дома, – вся суровость ушла на нет от его широкой улыбки. Но язык, почему-то, присох к небу. – Прошу, проходи. – Старик указал в дом и прошел первым. За ним последовали Рей и Нави. Спину обожгло прикосновение ладони.

– Чувствуй себя, как дома, – сощурился Брентон, растягивая слова.

Сердце пропустило удар от звука захлопнувшейся двери за спиной. Щеки начали гореть, а ладони взмокли. Просторный зал стал казаться слишком темным и тесным.

– Прошу, проходи, – повторил старик, указывая теперь на длинный диван перед камином. Но Ева вросла в пол, как тот-же диван, и не двигалась. – Рей принесет чаю. – Без каких-либо возражений молодой мужчина скрылся в другой комнате.

Ева смогла заставить ноги двигаться, зная, что за спиной стоит Брентон и прожигает ее недоверчивым взглядом. Интересно, из глаз у него тоже огонь выходит или только из рук? Нарваться на неприятности она не хотела.

На кухне зашумела посуда. Ева села на край дивана, упираясь коленями в кофейный столик. Рядом с камином, обложенным камнем, стало еще жарче, хоть он и не горел. Она опустила руки на колени, сминая черную ткань штанов. Старик присел слева в кресло с пледом, стоящее спинкой к высокому окну, покрытому мхом и лианами с внешней стороны. Ева медленно подняла глаза к потолку и нервно глотнула: над их головами в солнечных лучах сверкал огромный стеклянный купол вместо крыши, открывая вид на кроны деревьев, что окружали всю хижину. Она определенно маленькая пчелка.

Справа, рядом с Евой сел Нави, расслабленно закинув руки за голову и даже не думая о том, что в гараже он недавно убил человека. Брентон стоял позади, и она чувствовала его взгляд на затылке. Обстановка давила своей «обычностью». Словно они просто решили собраться вместе и попить чай. Отметка нервозности превысила норму и, как ртуть в градуснике, подымалась все выше. Ева сильнее впилась в пижамные штаны: еще немного и она сорвется, и весь страх и ужас вырвутся из нее, как лава из проснувшегося вулкана.

– Не могу поверить в то, что ты выжила, Сани. Столько лет прошло, а ты совсем не изменилась…

– Я не Сани! – она резко встала, срываясь на крик. Все замерли. Даже раздражающая ходьба Брентона за спиной стихла. Было слышно лишь прерывистое дыхание Евы. Голова закружилась от страха, червем расползающемся под кожей. – Я вообще не понимаю причем здесь моя бабушка?! – и снова тишина.

– Это очень интересно, – лицо старика было абсолютно спокойным, но дрожащий голос выдавал потрясение. Он наклонился вперед, словно это могло приблизить к нему Еву, и внимательно всмотрелся в ее лицо.

– Мастер, что это значит? Это не может быть ошибкой. Кристалл указал на нее, – затараторил голос за спиной.

– А это значит, Брентон, что моей дорогой Сани больше нет в мире живых. Я прав?

Ева прикусила щеку с внутренней стороны, чтобы не заплакать.

– Даже если так. Какое до нее дело преступникам и убийцам…

– А ну закрой рот, девчонка! – взорвался Брентон.

– Не нужно ссориться. Думаю, нам просто стоит поговорить, – старик похлопал по дивану, приглашая Еву сесть обратно. – Я знал твою бабушку, милая. Она была моим близким другом.

Хотелось закрыть уши и кричать, пока весь этот цирк не закончится. Знал бабушку? Она бы не за что на свете не завела дружбы с преступником. Это просто очередная ложь, которую она слышит всю жизнь. Очередная манипуляция.

В комнату вернулся Рей и, поставив поднос на стол, присел на стул с подушкой.

– Вот, – он придвинул фарфоровую чашку Еве. – Попробуй. Мой лучший чай, он успокоит.

Она подумала, что над ней издеваются, но подняв глаза с кружки на мужчину, увидела лишь искреннее желание помочь. Заталкивая все мысли об отравленном чае как можно дальше, Ева сделала глоток. Ярко-выраженный вкус бергамота со слабой сладостью меда действительно успокоил. Рей радостно улыбнулся.

– Милая, Сани рассказывала тебе про особенности твоей семьи?

– Ева. – Она сильнее сжала кружку, ругая себя за излишнюю открытость.

– Что?

– Меня зовут Ева, – выдавливая каждое слово, выговорила она. – И что значит «особенности»?

Замечая каждую деталь ее поведения, старик ухмыльнулся.

– Ты так мне ее напоминаешь. Она тоже никому не доверяла. Всегда держалась обособленно, настороженно. Несколько раз думала, прежде чем, кому-то открыться. Таким и должен быть хранитель созидания, Ева. Ты должна быть спокойной, рассудительной, хладнокровной, иначе управлять силой, данной Небесной Девой, будет невыносимо сложно. У каждого из нас стихия связана с определенными эмоциями. Бушующий огонь только с виду кажется неконтролируемым, но, если найти правильный подход, усмирить эмоции, что мешают его использовать, ты добьешься потрясающих высот. Он будет не мешать тебе, а служить. Брентон смог его усмирить, – старик посмотрел на ученика, тот кивнул в знак благодарности. – Ветер Нави все детство сбивал его с ног, но как только ушли негативные эмоции – вернулся контроль над ураганом. Рей твердый и непоколебимый, как скалы и вершины гор, того требует его сила стихий. И этого они добились терпением и стойкостью своего духа. Это предстоит и тебе, Ева.

Она молча переводила взгляд с одного лица на другое и вдруг громко засмеялась.

– Было очень весело, но мне уже пора, – Ева собиралась уйти, но Нави неожиданно преградил ей путь. Его злой, серьезный взгляд пугал. Таким она его еще не видела.

– Сядь.

– Вы все серьезно? Силы стихий? У меня ощущение, что я попала в чертов цирк. Говорите, у него сила ветра? – она ткнула в грудь Нави и с вызовом посмотрела в слепые глаза. – Докажи!

Все молчали. Нави все с такой же серьезностью смотрел на нее, не двигаясь. Ева понимала, что он ее не видит, а его глаза ничего не выражают, но от его вида по рукам прошли мурашки. На секунду она даже поверила в то, что сейчас распахнутся двери и в комнату залетит порыв ветра, но ничего не происходило. Ни одного маленького ветерка. Ева усмехнулась и закатила глаза.

– Рано радуешься, – улыбнулся Брентон. – Люблю, когда он выходит из себя.

За считанные секунды теплая погода сменилась сильным ураганом, беспощадно сносящим все, что видит. Заскрипел стеклянный купол над головой, принимая на себя удары падающих листьев и веток. Деревья мотало в разные стороны. Солнце скрылось за серыми облаками, кидая тени на густой лес. А лицо Нави оставалось непроницаемым, отражая на себе те-же тени. Теперь было не до шуток. Ветер сердито завывал, копируя недовольство хозяина. Тяжелая входная дверь открылась с громким стуком. Ева испуганно отступила назад. Ураган ворвался внутрь, раскидывая в разные стороны книги. От внешнего давления стеклянный потолок заскрипел еще громче, заставляя всех, кроме Нави, пригнуться. Парень стоял все также неподвижно и отстраненно, окруженный вихрем. Не выдержав, стеклянный купол рухнул, осыпая крупными осколками все вокруг.

– Достаточно! – скомандовал старик, приводя Нави в чувство. Его лицо сразу смягчилось, тени исчезли. Он, словно солдат, выпрямился и, убрав руки за спину, опустил глаза в пол, будто не хотел видеть, как напугал Еву.

В глазах, направляющегося к ней Рея, она заметила тревогу. Руки начало невыносимо печь. Он оттолкнул Нави в сторону.

– Ты что натворил?

Ева опустила глаза и осмотрела руки, которыми закрывала себя от осколков. Все кровавые и в порезах от боли они начали трястись. В некоторых ранах остались большие куски стекла.

– Дух не окрепнет без боли. Это твой первый урок, Ева, – неожиданно холодно объявил старик.

Ритмично стуча тростью, он вышел на крыльцо. Брентон и Нави последовали за ним, закрыв за собой двери. Рей проводил их томным взглядом. Лучи солнца стали просачиваться через дыру в потолке, проливая свет на разрушенную комнату. Разбросанные и местами порванные книги и папирусы с какими-то записями; пол, покрытый слоем стекла, веток, песка и каплями крови под ногами. Рей уже успел схватить бинты и вернуться к Еве, усадив ее обратно на диван, покрытый стеклянной трухой. Смотря в одну точку, она пыталась сдержать подступающую истерику и одновременно не сойти с ума. Ураган подчинялся Нави. Глупо отрицать то, что видела собственными глазами. Значит огонь у Брентона…

Осторожно вынимая один осколок за другим, Рей обеспокоенно наблюдал, как паника костяными пальцами притягивает к себе Еву.

– Мне жаль.

Его голос вырвал девушку со дна мыслей, заставляя посмотреть на него мокрыми глазами. Такой большой и суровый на вид мужчина излучал лишь тепло и доброту. Последним человеком в жизни Евы с таким же искренним взглядом была бабушка. Его зеленоватые глаза безмолвно извинялись за случившееся. Из-за недавней «непогоды» передние пряди его черных волос выбились из маленького пучка, придавая ему еще больше брутальности. С аккуратно подстриженной бородой Рей напоминал байкера с самой милой улыбкой.

– Понимаю, ты думаешь, что все это полнейший бред, учитывая откуда ты…

– Я уже не знаю, что мне думать, – потеряно ответила Ева. – Я в ужасе. Не часто встретишь… магию.

– Это не просто какая-то магия – это смысл нашей жизни, Ева. Вселенной нужны были стражи, и она выбрала нас. Мы хранители. Это наш долг, – его низкий голос уж сильно подходил его внешности. Помолчав немного, Рей добавил: – И твой тоже.

Ева больше не хотела говорить, поэтому просто наблюдала, как мужчина зашивал самые глубокие раны. На удивление, больно не было. По крайней мере ей так казалось. В его больших ладонях иголка выглядела такой маленькой, что было удивительно, как он ее еще не выронил. Свет из дыры в потолке бликом прошелся по металлическому ушку иглы. В детстве бабушка часто рассказывала про другие миры и секреты, что они таили. Ева всегда с упоением слушала любой ее рассказ, представляя эти необыкновенные пейзажи, каких не видела даже на картинках, загадочных и необычных животных и людей, управляющих любыми стихиями природы. Поначалу родители воспринимали это все, как детские сказки, созданные воображением бабушки, и не вмешивались. Но все изменилось. Еву заставили поверить в то, что бабушка сошла с ума, называя ее истории «маразмом». И Ева поверила. А оказалось, что все рассказы правда и Сани лишь хотела поведать внучке о своей жизни здесь, открыть глаза на новый мир. Но Ева отвернулась от нее, как отвернулись и родители.

В глазах застыли слезы. Надо было настоять на своем, прийти и поговорить с ней еще хоть раз, но поезд ушел, забрав с собой частичку ее души. «Жизнь моя» – пролетел в голове шепот. Так называла ее только бабушка.

– Больно? – бархатистый голос Рея снова вытянул ее из вязкого болота воспоминаний. Глубоко вздохнув, Ева быстро заморгала, прогоняя слезы и посмотрела на перебинтованные предплечья.

– Нет. Спасибо за помощь.

– Я просто хочу, чтобы ты знала: Нави не такой, каким мог показаться. Он очень добрый и все всегда решает словами. Просто сегодня не его день, – Рей нервно усмехнулся, а Ева неожиданно вспомнила труп на цепях. Добрый. Желудок закрутило.

Похоже растерянность отразилось на ее лице, так как Рей вдруг заговорил серьезнее:

– Не нас нужно бояться, Ева. Есть люди страшнее и кровожаднее. И им нужна ты.

– Я? – вырвался истеричный смешок. Кому вдруг она понадобилась? Да и зачем? Что она может дать? Еве нужны были ответы, но она боялась, что не хочет их знать. За последние сутки жизнь стала слишком сложной и запутанной. А когда-то она думала, что защита диплома – это тяжело. Плечи опустились, голова вдруг стала слишком тяжелой, а тело заныло, моля об отдыхе. – Хотя сейчас это меня не сильно волнует. Я устала.

– Понимаю.

Больше не говоря ни слова, Рей направился к винтовой лестнице, по которой недавно Ева пыталась сбежать. Она еще не до конца была уверена, что не спятила, и в здравом уме ни за что бы не доверила жизнь неизвестным людям, но сейчас ноги сами вели ее по коридору второго этажа к открытой двери. Теперь, стоя у порога, комната не казалась тюрьмой, лишь манила своим уютом и спокойствием.

– Айкер много лет защищал нас, даже когда мы в этом не нуждались. Тебя он тоже защитит. Просто дай ему шанс.

Рей ушел, закрыв за собой дверь. Щелчка в замке не последовало. Неужели не боялся, что она снова сбежит? Или был уверен, что у нее не выйдет?

Не снимая грязной пижамы, Ева завалилась на кровать, с головой спрятавшись под одеялом. Кажется, она и правда им верила. Но почему? Мозг беспорядочно придумывал разные оправдания, пока вовсе не отключился.

Всепоглощающая тьма пропала только, когда за кем-то тихо закрылась дверь. Через какое-то время первое, что увидела Ева, открыв глаза – чашка еще теплого чая от Рея. Она встала с кровати только тогда, когда допила последние капли напитка. Уловив свое отражение в зеркале над туалетным столиком, Ева скривилась. Так плохо она еще не выглядела. Длинные каштановые волосы сильно запутались и походили на гнездо орла. На лице осталась грязь от падения, а пижаму спасет только чудо.

«Горячий душ сейчас бы решил все проблемы», – только подумала Ева и перед ее носом ветки, которые только что были стеной, раздвинулись и открыли проход. С опаской войдя внутрь, она оказалась в ванной комнате.

– Да ладно… – ошарашенно прошептала Ева, снова не веря своим глазам.

Под горячей водой она смыла сухую грязь и липкий страх. Закрыв глаза и подставив лицо потоку, она вспоминала прошедший день. После него Ева чувствовала столько опустошения, что не знала, как относиться ко всему происходящему. Магия? Это же смешно. Какой нормальный человек поверит в управление стихиями? Но… Она ведь все видела своими глазами, разве нет? Брентон создавал языки пламени прямо из ладоней, а Нави… Он изменил погоду.

Ева посмотрела на промокшие бинты, покрытые расплывшимися пятнами крови. Предплечья ныли тихой тупой болью от попадающей воды, но эта боль приводила в чувство. Значит это был не сон. Бабушка хотела ей многое рассказать, но родители не позволили и теперь Еве предстоит разбираться во всем с самых низов.

«Особенности» – именно так старик назвал магию. Значит бабушка была такой-же, как они? Обладала чем-то подобным?

Покопавшись в сундуке на полу, Ева нашла белую блузку с лентой на шее, кожаный корсет с кучей ремешков, обтягивающие темные брюки и высокие ботинки. В них по лесу бегать будет проще. Она не знала кому принадлежала эта одежда, ведь девушек кроме нее она здесь не видела, но, к счастью, размер ей подошел. Ева уже собиралась выйти в коридор, когда услышала напряженные голоса за окном. Все те-же высоченные деревья вокруг хижины пытались скрыть под собой Рея и Брентона. Приоткрыв створки единственного окна, Ева прислушалась.

– Брентон, будь благоразумнее, – просил Рей. – Она же еще совсем ребенок, ей нужна наша помощь. Ты же видел в каком она ужасе.

Ева вспыхнула. Ребенок? Да она с ними одного возраста! Ну с Реем может и нет, но с Брентоном или Нави точно.

– Я не нянька, – с недовольством прорычал Брентон. – Мастер обещал нам нового воина, того, кто сможет противостоять Девдасу. И что в итоге? Девчонка, которая нас же и погубит! И да, Рей, я ее видел. Видел какая она бесполезная и никчемная. И не говори, что не согласен со мной. Чтобы обучить ее хотя бы малой доли того, что мы знаем, потребуется время, которого у нас нет. Девдас что-то задумал, и мы не можем так просто понадеяться на какую-то девку, которую даже не знаем. Я не буду заниматься ерундой, пытаясь обучить ее. Если тебе так хочется с ней возиться, я мешать не буду.

Ева отошла от окна. Стало гадко слушать такое про себя. Да что он вообще знает о ней? Кто он такой, чтобы ее судить? Ладони непроизвольно сжались в кулаки. Она не напрашивалась в ученики. Чему они вообще собрались учить? Кто такой Девдас? Нет, этот идиот не выведет ее из себя. Он ей никто и плевать, что он о ней думает. Ева вышла из комнаты, больше не желая слышать унижения в свой адрес.

***

– А теперь послушай меня, – нахмурившись, продолжил Рей. – Знаю, ты ожидал, что будет все просто. Но «просто» в нашей жизни еще никогда не было. Когда-то ты был сопляком, который боялся своего отражения, но Айкер не бросил тебя на улице как ненужного щенка. Каждый день он мучил тебя тренировками. И когда ты опускал руки, давал тебе подзатыльник, чтобы ты собрался. Он работал с тобой. Со всеми нами. И вот, что вышло, – Рей раскинул руки, указывая на двух здоровых мужчин, которые перестали быть трусливыми мальчишками. – И почему ты вдруг решил, что с Евой не будет также. Она понятие не имеет, что ей делать, она даже не знает, кем была ее бабушка. И кто как не мы должны ей рассказать. Так что хватит превращаться в того сопляка и сделай из девочки воина, который нас спасет.

По лицу Брентона было видно, что Рей задел его гордость, но было глупо не согласиться с ним. За то, кем он стал, он обязан учителю. А за то, что все еще жив – своим братьям. Чертов Рей – его ходячая совесть. Переступая через свои принципы, Брентон согласно кивнул:

– Но не думай, что я буду ее жалеть, только потому что она девчонка.

Рей тоже кивнул. Достичь с Брентоном компромисса та еще задача. И все-таки иногда он прислушивался к советам старшего.

Брентон никак не мог понять, чем брата так зацепила эта девица. Рей никогда не отличался привязанностью к кому-то. Редко кого-то подпускал к себе. А сейчас Брентон видел в его глазах оживленность, которая пропала много лет назад.

Поддержать брата он всегда был готов, даже если придется возиться с девчонкой.

***

Спускаясь по винтовой лестнице, Еву пробрал прохладный сквозняк. Центр зала был усыпан кусками стекла, ветками и листьями. Книги и свертки лежали на полу, поваленные с полок. В комнате царил жуткий беспорядок, причиной которого стала Ева. Она подошла ближе к дивану, на котором остались капли ее крови. Промокшие бинты с рук пришлось снять. Теперь предплечья покрывали зашитые глубокие раны и легкие царапины, уже покрывшиеся тонкой коркой. От купола над головой остались только деревянные опоры, которые некогда держали потертые стеклянные плиты. Оттуда и продувал ветер.

Опустившись на корточки, Ева начала монотонно собирать большие осколки стекла и складывать их на столик перед диваном. Родители уже наверняка обнаружили ее пропажу. Поняли они что ее похитили из собственной комнаты? Или они решили, что она сбежала сама? Страшно было представить, что чувствует мама. Ева, будто наяву, увидела, как та хватается за сердце, обнаружив пустую комнату, а отец пытается ее успокоить.

Когда Ева собрала с пола все крупные осколки в холл влетел Рей. В голове тут же пронеслись слова Брентона. Бесполезная. Никчемная. Погубит нас. Доверять им было большой ошибкой. Эти люди также оставались преступниками, которые похитили ее и удерживают против воли. Может и то, что сделал Нави вовсе не магия, а какой-то дешевый трюк. Может они просто издеваются над ней. Зачем она им, если она здесь лишняя? Похоже ее мысли отразились на лице, потому что Рей забеспокоился:

– Ты в порядке?

– Нет, – выпрямляясь, отрезала Ева. – Верните меня домой.

– Это невозможно.

– Тогда вам придется максимально ограничить мою свободу, ведь при каждом удобном случае я буду сбегать. И каждый раз вы будите ловить меня, а я снова убегать. И так будет пока у меня не откажут ноги, и я стану для вас бесполезной. О нет, постойте, я же уже бесполезна! Тогда будете бегать за мной, пока вам не надоест, и вы не прикончите меня! – кожаный корсет начал давить. От безысходности дышать становилось тяжелее. Она будет бороться до последнего. Ей надоело терпеть.

– Закончила? – за спиной Рея оказался Брентон, облокотившийся о дверной косяк. Его взгляд без стеснения ходил по ее телу, рассматривая одежду. Ева открыла рот, чтобы возразить, но Брентон опередил ее. – Беги.

Девушка опешила. Что значит «беги»? Это приказ или угроза? Считав ее вопросы, мужчина пояснил:

– Это твое первое задание. Будешь бежать пока у тебя не откажут ноги. Проверим твою выносливость, – он отошел от дверей, указывая ей на выход. Брентон полностью противоречил сказанным ею словам. – Я даю тебе полную свободу. Можешь бежать куда хочешь и, если найдешь выход – мы тебя отпустим.

Она медленно прошла по полосатому коврику к выходу и встала слева от Брентона. В его слова верилось с трудом. Он смотрел на нее с долей азарта, про себя делая ставки. Побежит или нет? Она косо следила за его реакцией, переступая порог. И побежала. Брентон довольно улыбнулся, с наслаждением смотря ей вслед.

– Ты что творишь?! – подскочил к нему Рей и отдернул его за плечо.

– Учу ее.

Глава 4

И все по новой. Ноги несли ее через чащу. Мимо мелькали деревья, статуя женщины и водопад. Где-то вдалеке был гараж с разлагающимся трупом. Плевать. Ей осталось добежать до какой-нибудь трассы, поймать попутку и прямиком в полицейских участок. На этот раз страха не было, лишь легкость. Она почти на свободе. В кожаных высоких ботинках, которые ей любезно одолжили, бежать по лесу было куда проще, чем босиком.

«Это твое первое задание», – промелькнули слова Брентона в голове. Ева резко затормозила.

Это проверка…

Осматриваясь по сторонам, она скрылась за одним из широких стволов дерева и затаилась, прислушиваясь. Она устала убегать и бояться, пора дать отпор. Они хотят поиграть? Отлично. Осталось решить кто будет мышкой.

Стук сердца в ушах мешал сосредоточиться. Она оглядывалась по сторонам, пытаясь найти то, что не должно быть в пейзаже дикого леса. Ждать от Брентона можно было чего угодно. Справа сзади зашумели листья. Она медленно подняла камень с земли и обошла ствол дерева слева, оказавшись за спиной мужчины. Но замахнувшись, Ева неожиданно остановилась. Она не стала бить. Камень с глухим стуком упал в траву. Брентон спокойно обернулся, словно знал, что она там. На его лице сияла довольная ухмылка.

– Ладно, я тебя недооценил. Почему не ударила? Ты ведь так хотела.

– Потому что я не такая как вы.

– Какая? – с вызовом усмехнулся Брентон.

– Не безрассудная. Я видела труп в гараже и знаю, на что вы способны.

– Самооборона – не безрассудство. Тебя похитили, – напомнил он и приблизился. – А ты лишь пыталась спастись. Защитить себя. Всегда будь готова ударить либо ударят тебя, – кулак пронесся в миллиметре от ее носа, Ева успела лишь отступить назад.

– Ты что творишь? – ошарашено возмутилась она.

– Подними руки, закрой ими голову, – словно, не слыша ее вопроса, хладнокровно диктовал Брентон. – Это самая важная часть тела. Не будет головы, нечем будет думать и удары будут тупыми и хаотичными. Повторяй. – Не давая ей прийти в себя, Брентон нанес новый удар. В этот раз Ева подняла руки перед лицом и кулак прилетел прямо в предплечья. Резкая боль прошлась к кончикам пальцев. Он задел одну из свежих ран. Шов разошелся и проступила маленькая капля крови. Но мужчина не остановился. Медленно отступая, Ева принимала удар за ударом. Руки покраснели от боли и крови. Перед очередным ударом, неожиданно для самой себя, Ева резко пригнулась в сторону и кулаком заехала Брентону в печень. Он скрутился, кашляя и смеясь одновременно. От неожиданности, Ева громко вздохнула, тут же прикрывая рот руками.

– О Боже, прости…

– Нет! Не извиняйся, – перебил Брентон и выпрямился. Темные волосы беспорядочно упали ему на лоб, прикрывая азартный взгляд синих глаз. Восторженно улыбаясь, он встал в боевую стойку. – Еще раз.

***

Руки, покрытые ранами, нещадно ныли. Ева не знала сколько времени они отрабатывали удары, но думать ей было некогда. Она полностью доверилась своей реакции и уходила от каждого удара. Но и Брентон играл в пол силы.

– Еще раз!

Когда лес начал переливаться золотистыми лучами заката, Брентон остановился и опустил руки.

– Каков был урок?

Странно было общаться с тем, кто совсем недавно похитил тебя, угрожал и пытался убить, к тому же, спокойно спаринговать с ним. Ева нахмурилась и молча рассматривала его лицо, пытаясь понять цель, которую он преследовал, его мотив тренировать ее. Что переубедило его обучить такую «бездарность»? Но думать об этом все еще было смешно. Мир, где есть магия, пытается захватить злодей, которому для этого нужна Ева. Что бы ты почувствовал на ее месте?

Ева задумчиво смотрела Брентону в глаза, а он продолжал ждать ответа на свой вопрос, позволяя ей смотреть на него, сомневаться и спорить с сомой собой. Но этим утром Ева приняла решение доказать, что он ошибается не ее счет. А сама в это время будет втираться в доверие и искать выход.

– Не давать ударить себя… и беречь голову.

Он сдержанно кивнул и направился к тропе, но Ева заметила тень улыбки на его лице прежде, чем он ушел. Она немного затормозила и посмотрела назад. Где-то там могло быть ее спасение, свобода, но Ева развернулась и пошла за мужчиной. Что заставило ее это сделать она не знала, но сердце подсказывало, что нужно остаться. А может ее глупый мозг просто перестал соображать.

– Что именно вы хотите от меня получить?

– Послушание.

Ева закатила глаза. Они ведь нашли ее не просто так. Что-то грядет и, по их мнению, она должна в этом участвовать.

– Спасения, Ева, – спустя время серьезно признался Брентон. Кажется, он впервые назвал ее по имени. Она нервно сглотнула.

– Хочешь сказать, что я какая-то особенная? Типа спасительница? Герой? – с сомнением усмехнулась Ева, не веря в свои же слова. Но Брентон не улыбался.

– Нашему миру придет конец, если ты не возьмешь себя в руки и не перестанешь вести себя, как ребенок. Делай, что я скажу и мы выживем.

– И что нам грозит? Апокалипсис?

– Можно и так сказать.

Ева недовольно преградила Брентону дорогу и посмотрела в суровые глаза.

– Ты должен рассказать мне хоть что-то. Как мне тебе доверять, если ты увиливаешь от моих вопросов?

– А как мне доверять тебе?

– Значит мы не сработаемся, – Ева гордо подняла подбородок и скрестила руки на груди, на пятках развернулась на сто восемьдесят градусов и продолжила путь к хижине.

Брентон тяжело выдохнул. Она нужна им. Как бы ему не хотелось признавать, но Рей был прав. Как всегда.

– Это слишком долгая история, длиною в тысячелетия. Но сейчас важен только Девдас.

«Опять это имя», – подумала она и остановилась.

– Кто он?

– Самый первый из древних людей. Повелитель Крахмаса. Покровитель темных и метисов. До недавнего времени у нас был союз: мы не суемся в мир темных и его дела; он же не предпринимает никаких решений без согласия Айкера. Но два года назад, – Брентон резко замолк, рассматривая девушку. Не слишком ли рано он посвящает ее в это? – Когда пространство между шестью мирами покрылось разрывами, Девдас перестал выходить на связь и залег на дно. Мы догадывались, что он что-то замышляет, но пока не знаем, что именно. Нави работает над этим. Знаем лишь то, что ему нужна ты, – нехотя признался он.

– Я? – тихо повторила Ева, задумавшись. Рей говорил тоже самое. Тот мужчина в гараже был замучен, его явно пытали, а Нави говорил, что это плохой человек. Возможно именно у него они разузнали каков следующий шаг Девдаса и решили, что Ева как-то с этим связана. Но как? С чего вдруг злой темный маг решил, что ему нужна именно Ева? Она ведь никто. А вот ее бабушка точно имела здесь какое-то значение. – Это из-за того, кем была Сани? – неуверенно спросила Ева.

Брентон мрачно кивнул. Желудок скрутился в жесткий узел, от чего стало не по себе. С каждым следующим словом Еве было сложнее дышать.

– И кем же была моя бабушка?

– Хранителем равновесия, – спокойно ответил Брентон. На секунду в его глазах Ева заметила сожаление.

– Что это значит?

– На вопросы о твоей семье может ответить только Айкер, – признался Брентон.

– Ну тогда не стой на месте. Пошли к нему, – Ева потянула парня за рукав в сторону хижины, но тот не шелохнулся.

– Айкер ушел, – потеряно сказал он.

– То есть «ушел»?

– После того, что вчера сделал Нави, – Брентон бросил взгляд на предплечья Евы, – Они с Айкером ушли в город и пробудут там какое-то время.

Ева смотрела в землю, почти не понимая, о чем говорит Брентон. Притащили ее сюда, а сами ушли. И вот, когда она уже почти узнала про прошлое своей бабушки, ответы снова ускользнули от нее. Ева задумчиво пошла вперед, не дожидаясь Брентона. Она всеми силами пыталась вытянуть из воспоминаний о Сани больше деталей, о которых она рассказывала в детстве. Но, как на зло, ничего не было. Магия, силы стихий, другие миры. Неужели она не с Земли? Получается, вся ее семья должна была жить здесь, но что-то явно пошло не так. Сани сама захотела уйти или ее кто-то заставил? И почему?

Брентон схватил Еву за один из ремешков на корсете и резко оттащил назад. Она подняла голову на величественную женщину из камня, стоящую посреди водоема. Струи водопада скатывались с ее рук и тела и мелодично падали к ее ногам. Ева чуть не свалилась в воду.

– Боюсь, что здесь ты свои ответы не найдешь, – тихо отметил Брентон.

– Что у нее в руках?

Брентон пожал плечами.

– Ничего.

– Нет. Она что-то держит, – настаивала Ева. – Как мне туда подняться?

– Ты спятила? Никак. Там ничего нет, Ева.

Но она его не слушала. Там должно быть что-то, а даже если и нет, она должна в этом убедиться. Схватившись за корни, торчащие в стене обрыва, которые покрылись испариной от водопада, Ева начала карабкаться. Брентон удивленно отступил назад, не вмешиваясь. Ноги скользили по влажному мху, но упорство не давало ей упасть. Там должно что-то быть. Она знает. Поравнявшись с головой статуи, Ева заглянула в ее раскрытые ладони.

Пусто.

– Тут ничего нет. Но как же? – растерянно прошептала Ева. – Здесь должно что-то быть!

– Ева, спускайся.

– Нет! Здесь что-то должно было лежать! Почему здесь ничего нет?! – досада прожигала изнутри, от беспокойства сердце забилось чаще. Хотелось кричать от безысходности. Почему она была уверена, что в женских ладонях что-то должно лежать? Подул холодный ветер, бросая в Еву брызги водопада. Руки начали скользить, пришлось спускаться.

Встретив ее внизу, Брентон отметил:

– Хорошо лазаешь.

Игнорируя похвалу, насупившись, Ева растерянно продолжила путь к хижине.

– Не понимаю. Я была уверена…

– Ошибки – это нормально, Ева. Главное не зацикливаться на них, иначе совершишь их дважды.

***

Вернувшись в хижину, они застали Рея, чинящего стеклянный купол. Он стоял на его деревянных выступах и менял опорные балки.

– Вас долго не было, – Рей спустился по длиннющей лестнице вниз, и Ева заметила, что беспорядок в зале исчез. Книги ровно стояли на верхних полках, какие-то бумажки и скрученные свитки на нижних. Разбитого стекла и мусора, принесенного вихрем, не было. Похоже, они действительно долго отсутствовали.

– Схватывает на лету, – грубо бросил Брентон и ушел на второй этаж. На кого он зол? Он целый день мучал ее ударами, а смог сказать только это. Наверняка повеселился от души. Ева посмотрела на руки, которые все еще неприятно ныли. Липкая кровь тонким слоем размазалась по предплечьям, некоторые раны снова раскрылись.

– Где твои бинты? – обеспокоенно заметил Рей.

– Пришлось снять, – пробормотала Ева, а мужчина уже скрылся в проходе на кухню и зашумел водой.

Ева вымучено села на диван, на котором уже не было стеклянной крошки. Она так устала, что сил на подумать совсем не осталось. Нужно было переварить все о магии, тренировках, похищении и родителях, но не сейчас. Она запрокинула голову назад, закрыв глаза.

– Так, давай руки, – неожиданно скомандовал Рей, возвращая внимание Евы. Загремела фарфоровая посуда. Рей аккуратно поставил перед ней чашку с горячим чаем и рухнул на диван рядом. – Зеленый чай, – кивнул он на чашку, – Укрепляет иммунитет. Тебе поможет. Давай руки.

Рей заботливо промыл водой ее предплечья, обработал каждую ранку, а глубокие заклеил пластырем, чтобы те стянулись. Большие пальцы мягко, с излишней аккуратностью водили по ее коже, растирая какой-то вкусно пахнущий крем. Его обычный пучок волос растрепался от недавней уборки, а в коротко стриженной бороде застряли мелкие опилки. Черные брови сошлись у переносицы, свидетельствуя о кропотливой работе, а зеленые глаза с карими крапинками не отрывались от ее рук. Рей дышал спокойно и монотонно. Ева смотрела на него и не могла понять, как они все дошли до такой жизни? В какой момент осознали, что сила решит насущные проблемы? Что предстоит отдать всего себя, чтобы познать глубину стихий? Ева вспоминала фильмы, которые часто смотрела дома. Быть героем никогда не было преимуществом. Рею подошло бы быть детским врачом. И не важно, что внешне он выглядел суровым. Чай и добрая улыбка отгонят любые страхи о том, что он может кому-то навредить. Ева неосознанно вспомнила гараж. Зажмурившись, она вытолкнула страшные картинки из головы, снова посмотрев на Рея. Сегодня ей кошмары сниться не будут.

«Они ведь все такие разные», – подумала Ева, пытаясь найти сходства между Реем, Брентоном и Нави, кроме их непонятных занятий с магией. Как такие люди ужились в одном доме?

Чтобы не уснуть от теплой вечерней тишины, Ева спросила:

– Рей, кто такие хранители?

Его руки остановились. Он внимательно посмотрел на девушку, будто пытался убедиться, не перепутала ли она слова.

– Хранители стихий. Духи-стражи. У таких, как мы, много имен.

– Как мы?

– Угу, – промычал мужчина, продолжая заниматься кропотливой работой. – Ты видела огонь Брентона и ветер Нави. Но мы не единственные хранители. В этом мире нас очень много.

– В этом мире? – вновь переспросила Ева, не понимая, что он хочет сказать. Неужели она настолько сильно устала? Рей усмехнулся.

– Ну да. Ты разве этого не поняла?

– Не успела хорошо обдумать, – поправила Ева. – Слишком много всего.

Рей понимающе кивнул.

– Тебе предстоит еще очень многое узнать и, желательно, в самый короткий срок. У нас много союзников, Ева. Но их будет недостаточно, если на стороне Девдаса будешь ты.

– Значит, я должна выбрать чью-то сторону, и тогда апокалипсиса не будет?

– Боюсь, это не так работает, – закончил Рей.

Ева замученно выдохнула. Но почему? Почему всегда должны быть те, кому страдать и те, кому приходится выбирать кто это будет? Она задумчиво отпила чай. Смесь сладких трав с горчинкой под горячей водой давали приятный эффект. Тепло пропадало где-то в желудке, успокаивая. Клонило в сон.

Рей закончил оказывать срочную медицинскую помощь и, заметив усталость на лице девушки, отправил ее в комнату. Перед тем как подняться Ева спросила:

– Почему ты остаешься здесь? – явно намекая на хижину и старика, Ева испытующе выгнула бровь. Она правда не понимала, что их всех здесь держит.

Немного подумав, Рей уверенно ответил:

– Это тоже самое, что спросить: почему фермер работает на ферме? – улыбнулся он. – Здесь то, чем я живу.

Всматриваясь в него сонными глазами, Ева пожала плечами, принимая правдивость ответа, и поднялась по винтовой лестнице. Но оказавшись на втором этаже хижины, она прошла мимо нужной двери и направилась в самый конец коридора, где в темном закутке нашла еще одну лестницу. Хлипкую и узкую. Она вела к потрепанной старой двери с резной деревянной ручкой. Вход был скрыт от посторонних глаз, но дверь выделялась из общего фона хижины. Цвет дерева был более светлым, выцветшим, а лакированная поверхность полопалась от времени и отсутствия ухода.

Ева понимала, что будет ошибкой лезть туда, где ей быть не следует. Но она уже дотронулась до ручки, дверь скрипнула и, навалившись на нее всем телом, Ева оказалась в полукруглой комнате, напоминающей рабочий кабинет. В ее центре расположился громоздкий стол из темного дерева. Он, как и входная дверь, отличался от всей мебели в хижине. Лакированная облезлая поверхность отражала остатки солнечных лучей, пролезающих из западного окна. На противоположной стороне полукруглой стены было такое же потертое, покрытое грязью и мхом окно. Между ними расположились кривые полки из ветвей дерева, заполненные каким-то хламом. На стенах висели пожелтевшие плакаты с множеством символов, которые Ева видела впервые. На одном из таких была изображена карта. Каких она масштабов Ева понять не смогла. Чернила выцвели от постоянного попадания солнечного света. Единственное, что можно было разобрать – это очертания леса, который занимал всего лишь маленький уголок на всем пергаменте. Затхлый запах спиртного покрывал кожу неприятной, липкой пленкой. Это место давно не проветривали.

Ева подошла к одному из окон с надеждой впустить в кабинет немного воздуха, но замерла на месте, когда увидела в глубине деревьев воду. Кажется, неподалеку от хижины был источник. Если это что-то глубже лужи или небольшого водоема со статуей, то Еве лучше туда не соваться.

– Ты что здесь делаешь? – девушка вздрогнула от грубого тона Брентона и отскочила от окна. Он стоял в дверном проеме, не решаясь войти.

– Я…

– Тебе нельзя находиться в кабинете Айкера. Выходи. Живо.

Ева вылетела из комнаты в коридор и, сцепив руки за спиной, пыталась скрыть растерянность. Кабинет старика провонял спиртом. Таким образом он искал способ остановить наступающую войну?

Брентон плотно закрыл дверь и, спустившись по лестнице, пробуравил во лбу Евы огромную дыру. Она неосознанно потерла ладонью в том месте.

– У тебя пальцы лишние? – зашипел сквозь зубы мужчина. Она нахмурилась. Ему не надоело угрожать?

– На двери не написано, что туда нельзя, – возразила Ева, наблюдая, как лицо Брентона становиться краснее.

– Нам теперь на каждую дверь повесить табличку «не входить», чтобы ты не совала свои длинные пальчики в проем? Иди в комнату, и чтобы в коридоре я тебя не видел до завтрашнего утра, – наказал Брентон и скрылся за дверью напротив ее апартаментов.

Ева почувствовала детскую обиду. Ее отчитали за то, что она полезла туда, куда еще не доросла. Но она не ребенок. Если ей не хотят отвечать на вопросы, она самостоятельно найдет на них ответы. Айкер сам виноват, что ушел раньше времени, не объяснившись. Откуда он знал бабушку? И как она попала на Землю? Почему, зная, как выглядит Сани, он не понял, что Ева другой человек? Может он даже не знал ее бабушку и пытался обмануть Еву? В этой хижине тайны за каждым поворотом, но к ней приставили надсмотрщика, который не даст ей что-либо узнать. А в кабинете Айкера, наверняка, множество ответов, которые ее ждут. Ева приняла решение попасть туда, когда Брентон будет занят чем-то поважнее слежки за ней, и хорошенько порыться в чужих секретах.

Но, как бы ей не хотелось подождать до лучшего времени, мысли о том, что в кабинете она найдет что-то важное, не покидали ее всю ночь. Она ворочалась в постели, наблюдая, как восход медленно освещал ее комнату. С кровати она встала опустошенной и уставшей, занавесив окно темной шторой.

В дверь резко и громко постучали и, не дожидаясь ответа, в комнату вошел Брентон. Свежий, как огурчик, он стоял в проеме, недовольно разглядывая Еву. В черных штанах с красными вставками и в черной обтягивающей футболке он смотрел на нее, как на разочарование всего рода людского.

– Собирайся, – бросил он.

– Куда?

– У тебя пять минут, – Брентон захлопнул дверь, но затем снова громко открыл ее и добавил. – На тренировку.

Дверь захлопнулась и Еве на секунду показалось, что хижина злобно задышала. Она не понимающие пялилась туда, где только что стоял Брентон. Чего он от нее хочет? Неужели их разговор с Реем под ее окном был всерьез? Чему он должен ее научить?

Ева с головой залезла в сундук на полу, где аккуратно лежали сложенные вещи. В шкафу было бы удобнее что-то искать, но ей выбирать не приходиться. Она нашла спортивные легинсы и поняла, что прошлая хозяйка этих вещей была довольно изящной и утонченной натурой. Ее одежда была красивой и эстетичной. Было странно носить чужие вещи, и Ева не хотела думать, что случилось с прошлой хозяйкой, но одеться во что-то надо было.

Собравшись, она спустилась на первый этаж. Брентон посмотрел на нее взглядом, который Ева не смогла расшифровать, но на мгновение она заметила тоску в его глазах.

– Идем, – он направился к выходу.

– Мы даже не позавтракаем?

– Если ты поешь, весь твой завтрак окажется где-нибудь в лесу. Пошли, – мужчина открыл двери, впуская внутрь свежий утренний воздух.

Ева тяжело вздохнула и вышла за ним на крыльцо. Она уже догадалась, что они займутся пробежкой и пыталась держать себя в руках. Как же она ненавидела бегать! Брентон стартовал, обегая хижину. Теперь Ева бежала не в сторону статуи и гаража, а в противоположную.

– Почему меня обучаешь именно ты?

Брентон оскорбленно покосился на нее, но ответил:

– Каждый из нас должен кого-то обучать. Это правило Айкера. Когда появилась ты, была моя очередь. По старшинству.

Он сказал эти слова с таким тоном, словно он «безумно рад», что ему попалась именно Ева. Девушка закатила глаза.

– Но Рей старше тебя. Почему не он?

– Потому что тебе необязательно это знать, – грубо отозвался мужчина и они продолжили бег в молчании.

Ева засмотрелась под ноги, задумавшись. Значит Рей кого-то уже обучал? Но кто это был? Она покосилась на свою одежду, которую откопала в сундуке. Эта комната явно кому-то принадлежала до нее. С ними жила девушка, но кем она была Ева размышлять не стала. Мало ли, что могло произойти. Думать об этом не хотелось.

Уже через двадцать минут ноги задрожали, а дыхание стало прерывистым. Приходилось лавировать между деревьями, чтобы не впечататься в одно из них лицом, ведь тропинки здесь не было. У Брентона все получалось намного лучше, он словно летал над почвой. Как будто сотню раз пробегал по этой стороне леса.

На его лице не было ни капли пота, в отличие от Евы. Она промокла на сквозь. Облокотившись на одно из деревьев, девушка попыталась восстановить дыхание.

– Я не разрешал останавливаться, – Брентон хмуро осмотрел ослабевшее тело Евы и все же притормозил у соседнего дерева, понимая сколько ему предстоит работы с ней.

– Не могу… Воздуха не хватает, – прохрипела Ева.

– Дыши глубже и выдыхай дольше, – посоветовал он, держась на расстоянии и внимательно наблюдая за ее дыханием.

В прошлую их тренировку Брентон научил Еву держать удар и беречь голову. Иногда он действительно давал дельные советы. Смотря в землю, она начала дышать глубже. Упираясь руками в колени, Ева пыталась скрыть дрожь в теле. Она понимала, что, показав себя в ослабленном состоянии, подтвердит слова Брентона, сказанные прошлым утром.

«Я видел … бесполезная и никчемная. Чтобы обучить ее … потребуется время, которого у нас нет! Мы не можем … понадеяться на девчонку, которую даже не знаем», – надоедливо проносилось в голове.

Ева понятия не имела, что довелось пережить хранителям, на плечи которых взвалили целый мир. Но, на удивление, она хотела понять Брентона и причину такого отношения к ней. Ведь сомнения на ее счет были только у него.

Когда сердце успокоилось от неожиданной нагрузки, Ева смогла спросить:

– Что случилось два года назад?

Брентон опешил. Его лицо захватил ужас, черные ресницы распахнулись от удивления. Не ожидал, что она так внимательно его слушала? Вспомнив его слова о недоверии, она отшагнула от дерева в его сторону. Чтобы получить то, что ей нужно, придется делать первый шаг, давить и забыть про сомнения. Пока что она знает, чего хочет.

– Я спрашиваю не потому что хочу отвлечь твое внимание, а потому что правда хочу знать, что случилось, Брентон. – Она неотрывно смотрела в его озадаченные глаза, тронутые лесной зеленью. В их глубине можно было бы прочитать многое, если бы Ева знала, что искать.

Мужчина долго сомневался, но что-то заставило его ответить на вопрос:

– Случилось безумие. Я был в городе, проверял зацепку, где мог находиться Девдас, когда раздался кошмарно истеричный крик, – между густых бровей появилась напряженная морщинка, взгляд опустел. Брентон смотрел сквозь Еву, вспоминая ужасы тех дней. – Я побежал на голос женщины на соседней улице. Вокруг сумасшедшей уже собралась толпа людей, пытающихся выяснить, что могло произойти. Она стояла на коленях в центре оживленной дороги и держалась за голову. Помню, тогда подумал: «Ненормальная». Ее забрала карета скорой помощи, а через час по всем каналам трубили тревогу, рассказывая историю той самой женщины и еще нескольких пострадавших. Оказалось, что она была в своем уме и абсолютно здорова. Она и ее сын переходили дорогу, когда малыш просто взял и исчез. По среди огромной улицы, где ходят множество свидетелей, пропал ребенок. И никто не видел, куда он исчез. На тот момент это уже был не единственный случай. Полицию разрывали звонки о неожиданно пропадающих людях, собаках, машинах и даже домах. Я был там и ничего не понял сразу. Не разобрался. Разрывы заполнили весь город, а я даже не попытался их увидеть, – в голосе послышалась вина за бездействие. Но виноват ли он?

– Что такое разрывы?

– Порталы. Для обычных людей – пустых – это просто воздух. Они не смогут увидеть даже очертания разрыва, поэтому так легко попадали в них. Но для хранителя порталы – это сгусток энергии, который можно увидеть, если постараться. Есть специальные руны, помогающие хранителям, но их знанием обладают не все. Руна Разрыва открывает порталы, но тогда они появлялись без ее помощи. Они были на земле, в небе, в стенах и поджидали за углом. Воцарился хаос. Но, как позже выяснилось, это было только пол беды, – Брентон скрестил руки на груди, отводя глаза в сторону. Он вспоминал те дни и боялся прожить их вновь. – Из Андрагаля пропадали люди, оказываясь в абсолютно разных местах. Кому-то везло, и они перемещались на соседнюю улицу или в какой-нибудь магазин, а кто-то пропадал навсегда. Через какое-то время из разрывов начали появляться иные существа. Или люди, не понимающие, где они находятся. Тогда мы и поняли, что порталы появились не только в Андрагале, но и во всех шести мирах.

Ева слушала внимательно, представляя, как было страшно тем, кто понятия не имел, что с ними происходит и где они оказались. Она их понимала.

– Это длилось всего два дня, но миры уже успели смешаться. После появились группы, помогающие пристроить или вернуть тех, кто попал сюда случайно, а кто-то решил остаться. Прошло два года и страх от случившегося стих, но некоторые до сих пор оглядываются.

Ева молчала. Почему-то ей резко стало не по себе. Если Брентон предполагает, что эта аномалия случилась во всех мирах, значит она была и в ее мире тоже? Но когда?

– Из-за чего могли появиться разрывы? – нервно сглотнула она.

– Понятия не имею. Мы считаем, что к этому причастен Девдас, но это лишь догадки.

Брентон замолчал, а Ева задумалась. Если цель Девдаса напугать простых людей, то у него получилось. Но этого ли он хотел? К тому же, прошло уже достаточно много времени, а он все еще чего-то ждет.

– Когда именно произошла эта трагедия?

– В конце первого месяца лета. Ровно два года назад.

– В летнее солнцестояние… – прошептала себе под нос Ева и с ужасом закрыла рот рукой, чтобы не закричать.

От нахлынувшего осознания закружилась голова. В носу неприятно защипало. Таких совпадений просто не могло произойти. Брентон встрепенулся, заметив резкую смену ее настроения. Его насторожил блеск в глазах Евы. Он подошел ближе.

– Что с тобой?

– Эти разрывы… – с трудом начала Ева, – Начались два года назад в летнее солнцестояние, когда… когда умерла моя бабушка. – Последние слова дались особенно тяжело. По телу пробежали мурашки, в глазах застыли слезы, но Ева их скрыла. В тот день мама говорила ей, что само солнце не хочет отпускать Сани. Ведь ее имя обозначало «солнечная». Это был самый долгий и тяжелый день в ее жизни.

– Хочешь сказать, что разрывы связаны со смертью твоей бабушки?

– Я не знаю, – безучастно ответила Ева и поежилась. Зачем она вообще спросила? Зачем начала разговор? Теперь ей придется разбираться и с этой проблемой. Люди пропадали и, возможно, к этому причастна Сани. Ее смерть запустила какой-то старый механизм, который привел Еву в Андрагаль. – Нам нужно продолжать бег, – отстраненно напомнила Ева.

– Вообще-то, мы уже на месте.

Брентон прошел через высокие заросли, выходя к широкой светло-голубой реке. Увидев воду, Еву снова передернуло. Она не понимала, как не услышала шум потока раньше, но, смотря на реку, представляла какая она глубокая и как долго придется тонуть, а течение казалось смертельно быстрым.

– Мы будем плавать?

– Нет. Просто проведем тренировку здесь, – Брентон вышел на каменистый берег, с наслаждением распахнув руки в стороны. Ева попыталась придать лицу максимально счастливый вид. Кажется, Брентон хотел ее удивить. И, от части, ему это удалось.

Она облегченно выдохнула. Значит, к воде они подходить не будут.

– И чему ты решил меня научить?

– Медитациям, – он широко и искренне улыбнулся. А совсем недавно был грознее самой грозной тучи.

Под утренним солнцем на его носу потемнели редкие веснушки. Поначалу Ева видела в его внешности только суровость и серьезность: темные, мокрые и растрепанные от бега волосы, яркие лазурные глаза, обрамленные черными ресницами, и острые скулы. А сейчас крапинки на его лице и улыбка делали из него легкого и счастливого человека. Теперь Ева смотрела на него совсем иначе, замечая то, чего раньше он не показывал, находясь в хижине.

Брентон продолжал, что-то объяснять Еве, показывая на реку и противоположный берег.

– …река Пари разделила два города. Она слишком широкая и быстрая, чтобы купаться или переплывать ее на лодке. Там, дальше, есть высокий мост. Иногда по реке переправляют судна, но это происходит очень редко из-за течения, – возможно, в этом месте он видел чистую красоту, но Ева в упор не замечала того же, что и он. Перед ней были камни и вода. Вода, которую она боялась больше смерти.

– Ты тут часто бываешь? – поинтересовалась Ева, заставляя себя отвлечься от шума реки. Брентон замолчал и повернулся к ней.

Он долго и внимательно смотрел на нее, и все же ответил на вопрос:

– Чаще, чем хотелось бы Айкеру. Никто не знает, где находится хижина хранителей, а здесь большое, открытое пространство, где нас может увидеть кто угодно и начать задавать ненужные вопросы, – на его лицо вернулась старая серьезность. На секунду Еве стало жаль, что она отпугнула того – другого – Брентона. Светлого и простого. Того, которого не гложет совесть за жизни, которые он не спас или не смог предотвратить неизбежного.

Ева и не представляла, что сидеть на «сиделке», как называл ее зад Брентон, настолько сложно. Приходилось держать спину ровно из-за постоянных замечаний, а шум течения только нервировал, не давая усидеть на месте. Если в этом пристанище Брентон видел спасение от своего наставника, глухого леса и хижины, то Ева чувствовала лишь страх и тревожность.

После урока, вымученная, она пропустила ужин и на весь оставшийся вечер скрылась в комнате. Обратный путь до хижины Ева и Брентон пробежали быстрее. У нее неожиданно появилось второе дыхание, чтобы, как можно скорее, сбежать от воды подальше.

Когда Ева проходила мимо кухни, Рей призывал ее к себе невероятным запахом чего-то очень вкусного, но после целого дня нахождения лицом к лицу с самым старым страхом детства, аппетит так и не пришел к ней до самого утра.

– Все нормально? – Брентон направлялся на кухню, когда заметил, что Ева не идет на ужин.

Девушка резко закивала головой и ушла к винтовой лестнице. Крепко держась за виноградные перила, она, наконец, дошла ватными ногами до нужной двери и завалилась в постель, как только последние тряпки слетели с ее тела на пол. Это был по-настоящему тяжелый для нее день. Ответы в кабинете Айкера она поищет позже.

***

– Ну ты что? Пошли быстрее! – кричали мальчишки, пробегая мимо очередного деревенского домика. – Давай! Давай!

Они летели по тропе, представляя, что сидят за рулем крутых тачек и участвуют в опасной гонке. Ева не поспевала следом. Она и еще пара девчушек бежали позади, упрашивая мальчиков взять их с собой в крутую гонку.

– Ну же! Быстрее! – провизжал один из них, проверяя не догнала ли его Ева.

– Я тоже хочу! – грозно кричала она вслед.

Бежать уже было некуда, когда перед ними застыло темное болото у окраины леса. Бабушка всегда наказывала не ходить туда и не баловаться в лесу, но ведь не Ева притащила всех к этому болоту. Она не виновата. Местами воду покрывала зеленая растительность, на глубине, казалось, был новый, волшебный мир, где жили русалки и подводные феи. Но вдруг из пучины вышел старый, дряхлый водяной.

– Ну вот вы и попались, девчонки! – зловеще зарычал мальчишка и, изображая жуткого монстра, направился в сторону своих жертв.

Веселый визг разлетался между деревьев, распугивая мелких животных. Дети долго играли у опушки леса, не заметив, как быстро пролетело время. На тропе появились обеспокоенные родители, жаждущие отчитать мелюзгу за то, что ушли так далеко от деревни. Среди них была и бабушка. Ева спиной чувствовала ее недовольство и уже собиралась идти к ней, и получать по шее, когда один из мальчиков толкнул ее и прокричал:

– Кто последний, тот жирный сом!

И все дети, подхватив задор игры, побежали в сторону взрослых. Но Ева не бежала. Как бы она не старалась, ботиночек уже застрял в мягкой почве у воды болота. Грязь поглощала ее стопу, лодыжку, а затем дошла до колена. Не боясь испачкаться, Ева отталкивалась руками и свободной ногой, но и они понемногу уходили под воду. Стало страшно. Сердце забилось чаще от безысходности, но она продолжала упорно пытаться выбраться.

Вода уже намочила платье и доходила до груди. Ева плакала, но не кричала. Не могла. Что-то внутри сдавило так крепко, что у нее не получалось набрать в легкие достаточно воздуха, чтобы позвать на помощь. Вдалеке виднелись взрослые, которые наверняка заметили, что Ева в беде. Но успеют ли? Под воду погрузилось все тело, оставляя одну головку плавать в очесе. Ева жалостно всхлипывала, пытаясь сделать хоть что-то, чтобы не погрузиться в болото целиком, но из-за постоянного движения утопала все глубже.

Когда на поверхности уже виднелась одна макушка, кто-то схватил ее за шкирку и потащил наружу. Отец какого-то мальчика крепко держал дрожащее и грязное тельце Евы и пытался привести ее в чувства. Когда она открыла глаза, то увидела бабушку. Та выглядела такой испуганной, что на секунду, Ева подумала, что это бабушка утонула, а не она. Мужчина, что спас ее, всю дорогу до дома нес девочку на руках. Теперь ее грудную клетку ничего не сдавливало, и рыдала она во весь голос снова и снова переживая случившееся в голове. Что если бы ее не нашли? Или не успели вытащить? Ох, как бы ругалась бабушка, узнав, что Ева ушла в мир русалок без ее разрешения. А они, наверное, так просто бы ее не отпустили.

Какая же она была наивная.

Глава 5

Ева проспала бы до самого обеда, если бы Брентон не ворвался к ней в комнату.

– Ну и беспорядок, – пробормотал он, рассматривая вещи, оставленные на полу.

От неожиданности Ева подскочила на месте, закрывая тело тонким одеялом. Она чувствовала внимательный взгляд Брентона, но не смогла разлепить сонные глаза и губы, чтобы наорать на него и объявить на весь дом о его бестактности. Мозг только начал загружать информацию о прошедшем дне, когда парень подошел к плотным шторам, распахнул их и открыл створки окна, впуская холодный утренний ветер. По оголенным плечам и спине моментально прошлись неприятные мурашки. Захотелось зарыться в одеяле и спать до завтрашнего дня, но Брентона такой расклад не устраивал.

Он подошел ближе к кровати, склонился над Евой и зловеще прошептал:

– Если через десять секунд ты не встанешь с кровати, я сдеру с тебя одеяло. И мне неважно, что на тебе останется.

Не дожидаясь ее ответа, он начал отсчет.

Раз…, два…, три…

Он прожигал ее лазурными глазами обрамленными темно-синим ободком. Казалось, он даже не моргал, неотрывно следя за ее колебаниями. Осознавая всю серьезность угрозы, Ева, как могла, закуталась в одеяле и поднялась на ноги. Стоя с полуоткрытыми глазами, она злобно пробормотала.

– Надо поставить замок на дверь.

– Это тебе не поможет, – с чеширской улыбкой пролепетал Брентон и, выходя из комнаты, добавил. – Собирайся на завтрак.

Когда звуки шагов стихли, Ева облегченно выдохнула. Пора понять, что терпение не его конек. Пытаясь не намочить бинты, она приняла душ, достала из сундука самые верхние вещи и, как можно скорее, вышла в коридор, не желая выслушивать новую порцию недовольств Брентона.

Остановившись в проеме на кухню, Ева озадаченно наблюдала, как Рей, пританцовывая под шипение масла, крутился у плиты. Только сейчас девушка вспомнила, что со дня пребывания в хижине ни разу не ела. Запах был потрясающий, но ее больше впечатлил мужчина, который с удовольствием готовил завтрак ранним утром. Из высокого окна лучи солнца тускло освещали маленькую кухню, заполненную зеленой растительностью среди склянок с приправами.

Рей был одет в самые простые черные спортивки и футболку, от чего невольно создавалось ощущение уюта. И дома. Вокруг небольшого деревянного стола стояло пять табуреток. Еву это немного смутило. Если взять в расчет, что она не является частью их маленькой и слегка странной семейки, то для кого пятый стул? И вдруг вспомнила, как Нави упоминал брата, похищенного чужаками, одного из которых она нашла замученным в гараже. Ева не хотела никому портить настроение, но любопытство взяло верх.

– Как давно ты здесь живешь? – начала она из далека, садясь на один из стульев.

Рей задумчиво замычал, отрываясь от готовки:

– На самом деле, это интересный вопрос. Мне было пятнадцать, когда я сбежал из дома. С отцом у меня были ужасные отношения, и я не смог оставаться с ним под одной крышей, – Рей накрыл крышкой сковородку, в которой жарилось что-то вкусное, и повернулся к Еве. – Не знаю как, но Айкер нашел меня через два года скитаний. Я думал, он сдаст меня отцу, но, как оказалось, он сам этого не хотел. А я был только рад не возвращаться. Айкер приютил меня. Дал одежду и еду. И вот, уже лет десять я – дух-страж земли.

Ева ошарашено смотрела на его невозмутимое лицо. Она не ожидала такой откровенности. Рей рассказывал о своем не самом счастливом прошлом так легко, словно это происходило с кем-то другим. Сбежать из дома и так долго не возвращаться… На сколько сильно у него были плохие отношения с отцом?

– И ты не думал вернуться? – неуверенно спросила она.

– Я до сих пор не вижу в этом никакого смысла. К тому же, не уверен, что отец ждет меня обратно, – он непринужденно пожал плечами и снял сковороду с плиты. Разложив еду по трем тарелкам, он протянул одну Еве. – А почему ты спросила?

И только сейчас Ева осознала, что хотела разузнать про четвертого брата – как они его называли. Но Рей перебил все ее любопытство.

– Да так. Интересно стало, – тихо ответила она и уткнулась носом в тарелку.

Он сел рядом и обеспокоенно спросил:

– Ты вчера не ужинала. Брентон что-то сказал тебе?

– Нет. Просто не осталось сил, – соврала Ева и положила большой кусок мяса в рот. Не хотела портить настроение Рею, а получилось, что испортила сама себе. Как можно не хотеть вернуться в родной дом? Она готова отдать все, чтобы снова увидеть родных. – Смотря на тебя, мне казалось, что ты рос в счастливом детстве.

– А почему ты решила, что оно было не счастливым? – мягко улыбнулся Рей. Почему-то рядом с ним Ева чувствовала себя маленькой девочкой.

– Рей, ты ушел из дома в пятнадцать лет, – нахмурившись, напомнила она. – Не уверена, что в счастливых семьях такое бывает.

Он согласно кивнул:

– Но и в моем детстве было много хороших моментов. Сейчас я это особенно хорошо понимаю.

– Тогда почему ушел?

– В основном из-за высоких требований отца. Я всегда не дотягивал до уровня, на котором он хотел меня видеть. Унижал меня перед братьями, ставя их на первое место. А подростки такие вспыльчивые, – усмехнулся он. – И, с горяча, я сбежал из дома. И не жалею. Матери у меня давно нет, братья разъехались и начали свою жизнь, а с отцом с тех пор я не разговаривал.

– И ни разу не думал встретиться с ним?

– Мне было некогда, Ева. У хранителей нет времени вспоминать прошлое и задумываться о будущем. У нас есть только настоящее. И мы должны хранить его, как шаркани потомство.

Ева не особо поняла, что сказал Рей, но суть она осознала: хранители должны думать обо всех, кроме себя. Но такого она не хотела. Рей так просто забыл своих родных (и неважно какие отношения были между ними), что сейчас на его лице не дрогнул ни один мускул, пока он рассказывал о своем не до отце.

На кухню вошел Брентон и шумно шлепнулся на один из стульев. Ева недовольно покосилась на него, а тот ехидно ухмыльнулся, заметив ее взгляд.

– Наслаждаешься кулинарией нашего шефа? – прищурился он все с той же мерзкой ухмылкой. А ведь недавно, на реке, он был совсем другим.

– Да. Спасибо, Рей. Это безумно вкусно, – возможно ее слова звучали неубедительно, но она хотела, как можно скорее, уйти от жгучих, пытливых глаз. Больше не поворачиваясь в их сторону, Ева убрала почти пустую тарелку и ушла в зал.

Брентон наверняка придумал еще что-нибудь изнурительное для нее, поэтому, пока он ел, она решила покопаться на книжных полках. После уборки Рея, было просто найти то, что нужно, – хотя не на одной из книг не было никаких подписей – но, когда Ева взяла первую попавшуюся книгу, оторопела. Все страницы были заполнены маленькими кружками с завитками и символами. Где-то проскальзывали картинки, но прочесть текст она не смогла. Испугавшись, Ева бросила одну книгу и выхватила другую. Все те-же символы и не одной буквы. Она брала одну книгу за другой, пока на шум не вышли Рей и Брентон.

– Что ты делаешь? – нахмурился второй. В его вопросе впервые не было грубости, скорее беспокойство.

– Это шутка, да? – она раскрыла одну из книг и трясущимися руками протянула ее парням. – Где буквы? Как их читать? Где вы вообще их откопали?

– Тише. Успокойся, – слишком спокойным тоном произнес Рей, выставляя руки перед собой, тем самым успокаивая Еву. – Тебе еще долго придется привыкать. Но не забывай, что ты в другом мире, Ева. И все, что ты здесь видишь не так, как у тебя дома.

Брентон аккуратно взял книгу из ее рук и показал на кружочки с завитками:

– Это руны, о которых я тебе рассказывал. В них могут содержаться слова или даже предложения. А это, – он указал на другие символы. – Буквы, по которым мы читаем.

– Но как я вас понимаю, если не знаю вашего языка?

Они переглянулись, понимая, что им предстоит еще многое обсудить. Брентон посмотрел на Еву с плохо скрываемым сожалением, но его голос был полон решимости, выдавая первую придуманную теорию:

– Ева, ты – хранитель. И ты знаешь этот язык, потому что наполовину Андрагалец. А руны выучишь потом, – не видя никакой проблемы, разъяснил Брентон. Он говорил так, будто был уверен, что все будет нормально. И в этом нет ничего страшного.

Возможно Брентон и сам не поверил в свои слова, но Ева решала об этом не думать и просто выдохнула. Наверняка, позже они научат ее понимать руны и читать символы.

– Идем, – отстраненно произнес он, кивая в сторону двери. Беспокойство, которое совсем недавно проскальзывало в его голосе, неожиданно испарилось. А может ей просто показалось, что оно было?

Ева послушно вышла следом, собирая мысли в скомканную кучку. Ей придется долго раскладывать всю информацию по полочкам, но этим она займется позже.

Проходя по уже знакомой тропе, Ева смотрела под ноги, пиная маленький невинный камушек.

– Ты выглядишь расстроенной, – заметил Брентон.

– Это оказалось сложнее, чем я думала.

– Что именно? – покосился он.

– Осознание, что я не дома, что существуют другие миры и магия. Хотя насчет последних я все еще иногда сомневаюсь.

– Ты об этом? – Брентон остановился и зажег в ладони маленький светлый огонек. Он извивался от еле уловимого ветра, играя оранжевыми цветами. Ева завороженно наблюдала за огнем, который отражался искрами в ее медовых глазах. На секунду ей показалось, что на лице Брентона проскользнула неуловимая улыбка.

– Как ты это делаешь? – Ева протянула пальцы ближе к огню, пытаясь понять не иллюзия ли перед ней. Но не успела она почувствовать тепло, как Брентон сжал ладонь, уничтожая пламя.

– Ты научишься, но позже. Пока не примешь свое существо – не поймешь, как вытащить силу из себя.

Ева разочарованно вздохнула. Дальше они шли в тишине. Она вспоминала слова бабушки о силе, которая ее ждет, но та ни разу не обмолвилась о том, как сложно будет ее получить. И как сложно будет понять, что ей делать дальше.

Они прошли мимо статуи, которая тянула к себе Еву огромным невидимым магнитом. Она нехотя оторвала взгляд от каменной девушки, когда они свернули по тропе направо. Еву начала колотить мелкая дрожь от осознания, куда они направляются. Воспоминания о том, как от страха ноги несли ее в место, где всего на мгновение можно было перевести дыхание и то, что она там обнаружила, не унимали ее мысли. Зачем они шли в сторону гаража? И какой урок, на этот раз, хотел показать Брентон?

В глубине леса, утопая в зеленых зарослях, они все ближе подходили к ржавой груде металла. Брентон продолжал молчать, не собираясь ничего объяснять своей подопечной. В этой части леса цвета становились гуще и тяжелее. С деревьев свисали темные лианы, напоминая липкие путы паутины. В эту глушь почти не попадали лучи солнца, создавая впечатление, будто сама природа была против существования такого отстраненного и жуткого места. Обхватив себя руками, Ева попыталась унять мысли о гниющем трупе. О том, как она впервые встретилась с Нави, выделяющимся чистотой в полумраке гаража. Неужели такой, как он, мог убить человека?

Она нервно почесала заживающие шрамы.

Брентон остановился напротив кривых дверей и впервые за долгое время сказал:

– Тебе страшно от незнания того, что здесь произошло. Это нормально. Любой человек испугается, увидев перед собой смерть. Именно от этого я и хочу тебя избавить.

Он резко распахнул скрипучие двери, заставляя Еву взглянуть в глубь темноты.

– Иди и посмотри еще раз.

С большим усилием Ева перебирала ногами, проходя все дальше в гараж. Когда глаза привыкли к мраку, она увидела очертания знакомой толстой цепи, тихо качающейся из стороны в сторону, но на ней никого не оказалось. По позвоночнику пробежали холодные мурашки, желудок неприятно свело. Она вспомнила, как уперлась спиной в измученный труп, пытаясь хоть как-то уйти от пристального внимания незнакомца. Неужели они его закопали?

– Эта груда мусора появилась здесь два года назад. Гараж упал из портала и до сих пор стоит здесь, – раздался тихий баритон за спиной.

– Зачем ты мне это показываешь? – пытаясь не смотреть на цепь, Ева опустила взгляд в пол, где нашла засохшие капли крови, смешанные с ржавчиной. Сколько должно быть жестокости, чтобы так измучить человека?

– Как думаешь, ему было больно? – игнорируя вопрос, прошептал Брентон. Перед глазами Евы всплыло опухшее, покрытое кровоподтеками лицо трупа. – Я надеюсь, что он мучился.

– Зачем ты мне это показываешь?! – с напором повторила девушка, встретившись взглядом с Брентоном. Слушать его было невыносимо. Лицо мужчины поглотили тени жуткого помещения. Он нависал над Евой, заставляя от страха задержать дыхание.

– Он и его люди забрали дорогого мне человека. Как бы ты поступила, если бы узнала, что какая-то тварь похитила того, кого ты любишь? М? – наседал Брентон. Он прищурился и наклонился к Еве так близко, что ей вновь померещился запах тлеющего дерева. От него волнами исходил жар гнева.

– Что ты хочешь услышать? – тихо вымолвила она, пятясь от мужчины.

– Твои действия, Ева. Я хочу понять, на что ты готова, ради спасения близкого? Хочу знать, готова ли ты пожертвовать человечностью, чтобы добиться правды? – его тон переходил на звериный рык. Страх все больше заполнял ее легкие, пока в голове не проскользнуло ужасающее осознание.

– Ты его убил? – Она с неверием смотрела в иступленные глаза Брентона, но, произнеся догадку вслух, поняла, что это более чем правдоподобно. Он молчал. Но ответа Ева и не ждала. Он явно хотел, чтобы она сама догадалась и поняла, с кем находиться рядом.

– Вот я готов на что угодно… – проигнорировал ее слова Брентон. В его глазах, утонувших во тьме гаража, плескалась кровь. Кровь его врагов. Ева вжалась в холодный пласт железа, прячась от его напора. – Мой долг защищать тебя от Девдаса ценой своей жизни. Но что я получу от тебя, если доверюсь? Что ты сделаешь ради нашего спасения?! – Брентон ударил ладонью по стене в сантиметре от ее головы. Его зубы сжались до скрипа, на шее вздулась артерия. Он был в ярости, но за что?

– Отойди от меня, – глотая жгучий ком нарастающего гнева, прошипела Ева. Брентон не шевельнулся. – Убери от меня свои руки! – она толкала его в грудь снова и снова, с силой сдерживая слезы. Чего он хотел добиться, Ева не знала, но находиться с ним в одном помещении было тошно.

Брентон разочарованно закатил глаза и сделал шаг в сторону.

– Об этом я и говорил Рею, – прошептал он, но Ева уже не слушала. Она вышла из гаража и направилась в сторону хижины.

В глазах застыли слезы. Ей не было страшно от того, кого она увидела перед собой, ей было обидно, что на вопросы Брентона она не знала ответа. Как она могла отдать жизнь за человека, который всеми способами указывал ей на ее ничтожество? Запугивал. Угрожал. Почему Рей спокоен в ее присутствии, а Брентона рвет изнутри? Не ее прихоть играть в спасительницу. Не она притащила свой зад в этот мир и заставила всех крутиться вокруг себя!

Сознание Евы утопало в раздражении, гневе и обиде. Брентон винил ее в том, в чем виноват сам. Ведь это он вытащил ее из комнаты, вырвал из родного мира, он согласился обучать ее. И он же утверждает, что защищает ее?!

Появилось тоскливое желание вернуться домой. К родителям. Наверняка, они с ума сходят, не понимая, куда могла исчезнуть их дочь. Гнев незаметно перешел в апатию, заглушая остатки каких-либо чувств.

Не говоря ни слова Рею, сидящему с книгой на диване перед пустым камином, Ева поднялась по лестнице и закрылась в комнате. Когда он уже собирался пойти за ней, в зал вошел Брентон. Он был более чем спокоен, и Рей сразу понял: Еве настроение испортил он.

– Что ты сделал?

– Ничего, – пожал плечами Брентон и расселся на диване, где недавно читал книгу Рей. – Лишь доказал, что я был прав, – он раскинул руки в стороны на мягкую спинку дивана.

– И что это значит?

– Она не та, кто спасет нас, Рей. Я говорил, что мы справимся сами и я был прав. Она слабая и не готова пойти на жертвы.

– Она не опытная, Брентон. Это не одно и тоже, – пытался достучаться до него мужчина. – Ее нужно обучать. Айкер доверил это нам, а ты делаешь все только хуже.

– У нас нет времени нянчиться с ней. Ты забыл, где сейчас Крис? – Брентон поднялся на ноги и встретился с грозным взглядом потемневших зеленых глаз. Они оба пожирали друг друга своим упрямством. – Знаешь, что она сделает, если ты будешь умирать у нее на глазах, а никого из нас не будет рядом? – провоцировал он. – Ничего. Сбежит, как сделала это сегодня и впервые дни здесь. Она не станет такой, как мы, Рей. Она не станет Лией!

Рей резко схватил Брентона за футболку, но, не найдя слов возражения, разочарованно ослабил хватку и вышел из зала. Брентон прокричал вслед:

– Тебе пора увидеть то, что вижу я!

Входная дверь захлопнулась, оставив Брентона в глухой тишине. Он прав и, вскоре, Рей это осознает. Ева не та, кто им нужна. Им вообще никто не нужен. До нее они справлялись куда лучше, чем сейчас.

Брентон не понимал, чем эта девчонка так зацепила остальных. Она слабая, не внимательная. И не виновата в этом. Просто здесь у нее нет цели. Ее выхватили из идеальной, счастливой жизни, бросили в мир полный проблем и сказали разгребать. Ей это было не нужно. А ему не нужно ей это объяснять.

Но вот Рей… Он вел себя, как ребенок, которому сказали, что игрушка чужая и ее надо отдать. Он слишком мягкий к определенным людям, сильно привязывается к похожим на Еву девушкам и не может отпустить. Брентона всегда это раздражало. Но, не зависимо от того, каким был Рей, он все еще оставался его братом и Брентон будет терпеть все его замашки. А Еве придется уйти. С тех пор, как Нави рассказал о видении, Девдас ни разу не показался на горизонте. Нет никаких доказательств, что ему нужна именно она. Брентон всегда говорил, что эти видения, лишь плод воображения, но Айкер был слишком зачарован таким «даром» и отмахивался от его слов.

Брентон стал хранителем, потому что здесь нашел тех, кто его понимает. Рей, хоть и молчит об этом, но хочет доказать себе и отцу, что может достичь большего. А слепой маленький мальчик показал всему миру, что далеко не беспомощный. Но что на счет Евы? От чего ей бежать или что доказывать? У нее была нормальная жизнь и, будь Брентон на ее месте, при первой же возможности вернулся бы туда, где его ждут. Он не понимал, почему в тот день, когда он дал ей возможность найти выход, она остановилась и осталась здесь, но был уверен, что она работает с ними, только потому, что знает: если сделает то, что им нужно, они сами вернут ее домой. А это не то, чего хотел Брентон от настоящего хранителя равновесия.

Дверь открылась и в холл вернулся Рей.

– Уже готов согласиться со мной?

– Я одного не могу понять, Брентон. Чего ты хочешь добиться?

На мгновение Брентон замер, задумавшись. Но быстро собрался, поднявшись с дивана.

– Смерти Девдаса.

– Ты ненавидишь его, да?

– Что за глупые вопросы, Рей? Конечно я его ненавижу.

– А Ева здесь причем?! – неожиданно он повысил тон, переходя на громкий бас. Брентон опешил. Сердце дрогнуло не то от вопроса, не то от поведения Рея. Но это заставило его задуматься. – Почему злость на Девдаса ты вымещаешь на Еве? Мне надоело смотреть, как ты упиваешься гордостью каждый раз, когда делаешь ей больно.

– Айкер делал тоже самое.

– Ты не он! – отрезал Рей. – Не совершай тех же ошибок.

– Предлагаешь быть как ты? – с издевкой в голосе произнес Брентон. Сгусток горячего огня застрял в груди, намереваясь выбраться и испепелить все вокруг. Ему надоело, что Рей вел себя, как праведник, тыча на его ошибки, но про свои он совершенно забывал. – Напомни, где сейчас твой ученик? – его голос дрогнул от неприятных воспоминаний. Этот удар был прямо в сердце, и Брентон заметил блеск разочарования в глазах Рея. Густые брови сошлись на переносице. Он хотел многое высказать, но продолжал молчать. Возможно Брентон пожалеет о своих словах, но это будет потом.

– Ты сделаешь из Евы воина, и мне плевать хочешь ты того или нет, – закончил Рей, проглотив вопрос брата, и скрылся на втором этаже. Брентон проводил его угрюмым взглядом. Единственное преимущество у Рея перед ним – старшинство. Уважение к старшему воину – это первое, чему учил Айкер. И именно это посеет между ними серьезный разлад.

***

– Рей, что ты хотел мне показать? – нетерпеливо спросила Ева. Он уверял, что этот сюрприз ей точно понравится и от этих слов ее глаза блестели от предвкушения.

Целых две недели парни, не церемонясь, били ее, кидали через бедро, изнуряли тяжелыми силовыми тренировками, заставляли выпутываться из сотни узлов и бегать вокруг хижины сто пятьдесят кругов. Она останавливалась примерно на десятом, а потом до самого вечера дохаживала остальные, при этом делая упражнения на устойчивость. И когда оставалось меньше пяти часов, чтобы поспать, Ева вспоминала дом и боялась даже представить, что там твориться. Скорее всего полиция уже обыскала всю ее комнату в поисках ответов, но, конечно же, ничего не нашла. И ее не найдет.

Слова Брентона о слабости Евы были выжжены на корке мозга. И всякий раз, обращаясь внутрь души, она читала их и ненавидела себя за то, что согласна с ними. Каждую ночь горячие слезы пропитывали подушку, а с восходом солнца Ева шла на тренировки, как ни в чем не бывало. Чем быстрее она покончит здесь, тем быстрее увидит семью. И жизнь снова вернется в свое русло.

На уроках Ева терпела приказной тон Брентона, но больше ни о чем с ним не заговаривала, не спрашивала и не интересовалась. Она выдерживала каждый его надменный взгляд, в ответ прожигая своим – ненавистным. Но такая реакция его только забавляла. Она не понимала, чего он от нее добивается. Все еще хочет избавиться? Или Рей разрулил их ссору, поговорив с Брентоном? В любом случае, Ева не была в выигрыше.

Рей распахнул решетчатые деревянные двери, впуская девушку в просторный зал. Он отличался от остальной части хижины. Ровные стены, покрашенные светлой краской, делали комнату светлее, пол состоял не из веток, а из плашек белого дерева, в центре которых красными линиями был выведен большой круг с завитками, уходящими к его середине. Руна.

– Здесь будет проходить часть твоих тренировок. Но я хотел показать не это, – Рей провел ее в конец зала к стойке с оружием. – Тебе нужно выбрать свое оружие, с которым ты будешь тренироваться и которым будешь пользоваться как основным. Остальные виды разберем позже.

Ева оглядела длинные стойки вдоль всей стены. Здесь были разные виды и формы мечей, ножи, кинжалы, нунчаки, копья, луки и стрелы и много другого оружия, которое она видела впервые. Но Ева не заметила ничего похожего на привычное ей огнестрельное оружие. Только контактный бой.

Ее рука потянулась к кинжалу с золотистой узорной рукояткой, к концу которой была привязана белая лента. Но только она коснулась его, как резко передумала и взяла непримечательную, немного потрепанную катану, лежащую рядом. Вытащив ее из ножен, у основания наточенного лезвия она нашла надпись на неизвестном ей языке.

– Вот, – Ева довольно посмотрела на удивленного Рея.

– Ты уверена?

– А что не так?

– Это старый дайто Девдаса.

Ева не знала, что такое «дайто», но, услышав имя темного, брезгливо отбросила оружие в сторону.

– А что оно здесь делает? Зачем вы вообще храните оружие своего врага?

– Ну он не всегда был против нас. Все, что ты здесь видишь когда-то имело своего хозяина, – убирая оружие на место, Рей задумчиво спросил. – Почему ты взяла именно эту катану?

– Не знаю, – Ева нервозно поежилась, вытирая руки о штаны, и, не раздумывая, схватила со стойки другую катану, более новую. Рукоятка была плотно перевязана красным шнуром. А круглая гарда украшена алой росписью.

– У этой катаны есть пара. Найди что-нибудь другое.

Ева недовольно нахмурилась.

– Нет. Ты сказал выбрать. Я выбрала.

– Но у этого меча двойные ножны, которые крепятся на спину. Тогда тебе придется учиться владеть двумя катанами одновременно.

– Значит научусь, – возразила Ева.

– Рей, ну что ты такой нудный. Пусть девочка попробует, – неожиданно за спиной появился Брентон, вытаскивая из рук Евы катану и выходя в центр зала. – Я покажу. Бери вторую.

Внутри все сжалось. Он явно хотел преподать ей новый «урок», но, внимательно изучая его взгляд, не могла понять, что именно он задумал. Ева недоверчиво взяла второй меч-близнец и направилась на Брентона. Повторяя его движения, встала в правильную позицию, удобно взяла рукоятку двумя руками.

Меняя позы, Брентон шел ровно по контуру круга, а Ева, словно перевернутое отражение, повторяла за ним. Со временем тяжесть меча давала о себе знать, приходилось постоянно разминать плечи и кисти рук, от этого ее хват становился слабее.

– Не так. Держи ровнее. Не сутулься. Шире шаг. – Не переставал упрекать мужчина.

Он вел себя обычно, но что-то Еве не давало покоя. С каждым новым кругом становилось все сложнее. Рей нервно теребил бороду, наблюдая со стороны.

– Шаг вперед, – скомандовал Брентон, и Ева повторила. – Еще. Еще.

Они оказались в метре друг от друга. Брентон замахнулся катаной, а Ева еле успела поставить блок. Звон металла о металл на мгновение оглушил ее. От шока она не успела ничего сделать, как парень нанес новый удар. Ева вспомнила первое занятие в лесу. Но тогда максимум, что она могла получить – это кулаком по лицу, сейчас же все серьезнее. Брентон теснил ее к краю круга, не давая нанести удар.

«Всегда будь готова ударить либо ударят тебя».

Ева пыталась уйти в сторону, чтобы поменять расположение, но Брентон не позволял, выучив ее тактику, и не открывал свои слабые места, держась обособленно. Но как сделать выпад, если тебя отчаянно хотят убить?

Следующим движением Брентон лишил Еву оружия. Какана проскользила по деревянному полу за края круга. Отступая назад, от растерянности Ева споткнулась о собственную ногу и повалилась на потертый паркет. В следующую секунду Брентон замахнулся катаной, острым лезвием ранив ее выставленную вперед ладонь. Меч прошелся быстро и легко, разрезая тонкую кожу, словно теплое масло. От шока Ева не почувствовала боли, но сразу притянула руку к себе. К Брентону сзади подскочил Рей, вырывая у него катану и толкая в грудь.

– Какого темного!

– Ты сам сказал: я должен ее научить! Так вот пусть учиться! В этом мире ее жалеть не будут. Девдас в разы безжалостнее меня и не оставит на ней и живого места!

– Как на трупе в гараже? – дрожащим от шока голосом прошипела Ева.

Брентона возмутило, что у нее еще оставались силы припираться. Он сел перед ней на корточки и схватил за кровавую ладонь. Она зажмурилась от тупой вспышки боли.

– Это самое малое, что может с тобой произойти. Так что хватит здесь показывать свой характер и делай то, что тебе говорят. Сказали выбрать другое оружие. Взяла и сделала.

Рей крепко схватил Брентона за плечо и вывел из зала, оставляя Еву в тихом одиночестве. Глупые слезы наворачивались на глаза, не давая разглядеть рану. Она делала все, что они говорили, выполняла сложные задания, терпела, не ныла. И вместо того, чтобы дать ей отдохнуть, припадают ей новый урок, что здесь ее ждет смерть. Тогда какой смысл оставаться с ними? Неужели они и правда думают, что она будет рисковать собой, чтобы спасти мир, который она даже не знает? Брентон был прав. Еще в гараже две недели назад он пытался показать ей это и теперь Ева понимала. Здесь ей делать нечего.

Она поднялась, осторожно прислоняя окровавленную руку к груди, и вышла из зала. Нужно было найти, чем перевязать ладонь.

***

– Вот скажи, ты идиот или совсем тупой?! – взревел Рей. Брентон облокотился о кухонную столешницу, не обращая внимания на его гнев.

– Ты сам сказал…

– Я не говорил калечить ее! Она нужна нам, Брентон. Как ты не поймешь? Вспомни, что говорил Нави о своем ведении, – Брентон закатил глаза. Рей прекрасно знал, как он к этому относился. – Она понятия не имеет, куда ее втягивают, а Девдас может этим воспользоваться, переманив ее на свою сторону. Ему нужно всего лишь придумать смазливую историю и пообещать то, что ей нужно, и все! Учитель надеется на нас. Не разочаруй его.

Брентон молча вышел из кухни. Рей обманывал сам себя. Если бы они просто оставили девчонку в покое, тогда бы ей ничего не грозило. Но слова о том, что Девдас может воспользоваться ее незнанием, задели Брентона. Возможно в этом Рей был прав. И стоило пересмотреть свое мнение о ее обучении. Лучше всего передать ей все знания, чтобы, когда они отпустили ее, она сама смогла себя защитить.

Стоя напротив двери в комнату Евы, на секунду он помедлил, не понимая, что здесь забыл. Хотел извиниться или оправдаться? Брентон пытался собрать мысли в кучу уже несколько часов и понять, что нужно сказать, чтобы не спугнуть ее. Снова. В голову ничего не шло, ему никогда не подобрать нужных слов. Говорить от души – было суперспособностью Лии, не его. Брентона накрыла когда-то подавленная тоска. Но затолкав ее поглубже в подсознание он надел черствую маску и без стука вошел в комнату.

В полумраке Ева стояла напротив незнакомого высокого мужчины, завороженно смотря ему прямо в глаза. Тот гладил ее по каштановым волосам, что-то сладко бормоча. Его глаза, прикрытые золотистыми волосами, выражали дикое желание и интерес. Брентон не видел лица Евы, но его насторожило, что она не сопротивлялась чужаку и не пыталась позвать на помощь.

– Отойди от нее!

Разорвав зрительный контакт с Евой, чужак сделал шаг вперед, закрывая ее собой. А девчонка продолжала тупо смотреть в никуда, словно тряпичная кукла, потерявшая ниточки своего кукловода.

– Девдас заждался хранителя, – оскалился он, сверкая своими желто-зелеными глазами. Чертов метис.

Пока Брентон пытался придумать как дотянуться до Евы, та уже бездумно лезла в окно. Какого темного она творит? Делая вид, что он нападает на метиса, Брентон резко пробежал мимо него и схватил девушку за перебинтованную ладонь. Она остановилась, даже не посмотрев в его сторону. Дуться на него сейчас не самое «разумное» решение!

Неожиданно ему стало трудно дышать. Вокруг шеи медленно сворачивалось что-то гладкое, перекрывая доступ к кислороду. Брентон, не хотя, отпустил Еву, пытаясь оттянуть отвратительный хвост темного и сделать хотя-бы еще один вдох.

– Она тебя больше не слушает, – растягивая слова, прошипел метис над его ухом.

Брентон медленно опустился на колени. Перед глазами все темнело, дышать становилось тяжелее. Перед самой потерей сознания, метис ослабил хватку, и парень повалился на пол. Последнее, что он увидел, как Ева уходит с этим упырем, а Брентон даже не представлял – куда.

***

– Очнись! – по лицу прилетела жесткая пощечина. Глаза Рея наполнились яростью.

– Ты что делаешь?

– Где Ева?! – Рей замахнулся снова, но Брентон перехватил его ладонь. Молча поднявшись на ноги, он подошел к окну, с которого спрыгнула Ева, облокотился на подоконник и тяжело выдохнул.

– Сбежала. Точнее… ее похитили. Вроде, – засомневался он. Она не могла так просто уйти от них. Не могла. – Темные Девдаса нашли нас, Рей. Как такое возможно? Айкер говорил, что это место защищено. Как они узнали, где ее искать?

– Благодаря этому, – Рей вытащил из кармана кристалл, с помощью которого они нашли Еву в ее же мире. – Учитель говорил, что кристалла два. Значит один из них все это время был у Девдаса. – Рей убрал камень обратно в карман и, не зная куда себя деть, растерянно сел на кровать Евы. Брентон запустил ладонь в волосы, гневно растрепав темные локоны.

– Мы всех подвели, Рей.

Он быстро вышел из комнаты. Нужно было пройтись, подышать свежим воздухом, подумать. Откуда у темных кристалл равновесия? И если все это время он был у них, почему они не пришли раньше? Чего ждали? Думай. Думай!

От злости Брентон со всей силы пнул камень, который со звонким шлепком приземлился в воду. Надо же. Он и не собирался идти к статуе Девы. Беспомощно посмотрев на высокую красивую девушку, Брентон пытался найти в ней хоть какие-то подсказки.

Что здесь пыталась найти Ева? Она как будто знала, что Дева должна была что-то держать. Словно она сама это что-то здесь оставила. А ведь девчонка в тот день чуть не выбралась из леса, ей нужно было пробежать всего лишь еще один километр, и ему бы пришлось успокаивать взбешенного Рея и убеждать Еву не уходить, ведь она им нужна. Почему она остановилась? Что ее тут держит?

Брентон обреченно выдохнул и сел на землю прямо перед статуей. Теперь она казалась еще больше и могущественнее под тусклым светом луны. Он всегда верил в Небесную Деву, но никогда ее ни о чем не просил. Считал, что справится со всем сам. Его ошибки – это его дело. И как бы сильно он не пытался всех спасти, каждый раз он терял все больше и совершал все больше ошибок.

Он усмехнулся, вспомнив слова, сказанные им Еве об ошибках. Учил ее тому, что сам не соблюдал. Сначала родители, потом Лия, Крис, а теперь он потерял последнюю надежду на выживание – Еву. Отчаяние накрывало его тяжелым одеялом.

– Что мне делать? – подавленно прошептал он в пустоту.

Дева продолжала неподвижно стоять, раскинув руки в стороны. Ее лицо было таким спокойным, словно она не замечала, что происходит с ее миром. С ее детьми.

Брентон посмотрел на предплечья статуи. Разве раньше они не были расположены одинаково? Он медленно встал на ноги, пытаясь вспомнить, как она выглядела прежде. Снизу руки смотрелись непропорционально, одна была отставлена в сторону чуть дальше другой. Ошибка скульптора? Брентон посмотрел в сторону, куда указывала ее правая рука, сопоставляя направление и местность. В паре километров отсюда прямо там, куда вела ладонь статуи, находилась хижина. Тогда куда вела левая рука, отставленная в сторону? А ведь именно на ней Ева что-то искала.

Брентон быстро вернулся в дом. Стоя посреди зала, заполненного барахлом Айкера, он смотрел по сторонам, пытаясь увидеть новую подсказку. Рей устало спустился со второго этажа.

– Ты чего? – настороженно спросил Рей, заметив его внимательный взгляд.

Брентон, задумавшись, подошел к нему вплотную и, вытащив из кармана его штанов кристалл, вышел на улицу. Рей молча выбежал за ним.

Все крутилось вокруг Евы. Кристалл реагировал на ее присутствие, у нее невероятное сходство со статуей, которое он заметил еще в день ее первого побега, и почему-то Ева была уверена, что в каменных ладонях чего-то не хватает.

Прикидывая место нахождения статуи Девы, Брентон направил один из концов кристалла в ее сторону. Тот отозвался волной тепла. Парень с восторгом посмотрел на камень.

– Статуя указывает на кристаллы, – наконец вымолвил он. Рей с недоумением посмотрел на парня.

– Чего?

– Кристаллы равновесия когда-то принадлежали Небесной Деве, верно? Ее статуя в лесу такая же древняя, как и этот камень. Они связаны. Одной рукой она указывает на этот, – Брентон покрутил кристалл в руке, собирая оставшиеся кусочки пазла воедино. Камень хоть и был тусклым, но поднявшаяся луна окрашивала его перламутровыми переливами. – А значит левой рукой она указывает на юго-запад. Там находится второй кристалл. И Ева вместе с ним.

Глава 6

– Ну надо же! Когда ты в последний раз спала, милая? – прорвал темноту приятный молодой голос.

Ева сидела на горячей сухой земле, пытаясь прийти в себя. Голова гудела сильнее, чем после долгих тренировок с Брентоном. Только когда кисти рук больно запекло, Ева поняла, что связана. Кожа под тугой веревкой покраснела. Испуганно посмотрев по сторонам, у нее сперло дыхание. Она далеко не у хижины в лесу. А в пустыне. Огромной, черт подери, пустоши, протяженностью в тысячи километров в любом направлении. До самого горизонта не было видно ничего, кроме песчаных гор и редких сухих кустов. Безжалостное солнце создавало рябь жара в воздухе, испаряя последние капли влаги. Сердце бешено било в грудную клетку, от чего дышать становилось больно и тяжело.

Вокруг Евы столпилось пятеро человек, насторожено смотря то на нее, то на горизонт, высматривая нет ли чужих глаз поблизости. Они были в легкой железной броне, закрывающей только верхнюю часть тела, все остальные места были прикрыты вставками из толстой кожи. Парень, который разбудил ее, подобрав ноги под себя, сидел напротив, обеспокоенно разглядывая окровавленный бинт на ее ладони. Его плечи и грудь закрывали металлические пластины, соединенные ремнями, на поясе красовался широкий меч. От середины левой щеки до нижнего века, не затронув его глаз желто-зеленого цвета, через бровь куда-то в корни светло-русых волос уходила ровная черная полоса. У остальных его людей, окружающих Еву, были другие отметины, кажется, имеющие свое особое обозначение.

– Понимаю, ты в растерянности, но я тебя не знаю и не представляю, чего от тебя ожидать, – он жалостно поджал пухлые губы. – Тебе лучше просто перетерпеть это все и, возможно, остаться в живых. А пока что, следуй за нами и не предпринимай глупых решений, – парень посмотрел на нее невинным взглядом.

Когда он поднялся на ноги, поворачиваясь к Еве спиной и демонстрируя длинный полосатый хвост, все ее тело свело в оцепенении. Словно змеиный, он плавно двигался из стороны в сторону, вызывая отвращение вперемешку с шоком. Его коричневые полосы смешивались с желтой кожей рептилии. Ева не могла поверить в то, что видит. Ком ужаса застрял в горле, когда у остальных она, наконец, заметила нечеловеческие свойства. Каждый был схож с животным, при этом оставаясь подобием человека.

Заметив испуг Евы, парень хищно улыбнулся, сверкая клыками:

– Кто решил, что обычное двуногое создание – есть норма? Конечный итог идеального служителя держится в сознании природы, а мы лишь глина в ее руках, – заливистый смех прошелся по кампании людей, стоящих рядом с ним, но, кажется, никто не заметил нотку ненависти и боли в его словах. Резко переменившись в лице, он заговорил более радушно. – Ну что, готова идти? Осталось совсем немного.

Двое мужчин подняли ее на ноги и направились в сторону невысокой голой скалы. Палящее солнце уже сожгло ее плечи, с которых спа́́ла белая рубашка, придерживаемая кожаным корсетом с ремешками. Осознавая, что она находится в пустыне, Ева поникла, даже не рассматривая идею побега. Как они вообще смогли ее сюда притащить? Тело трясло от безысходности, руки сами пытались освободиться от туго завязанной веревки. Но тщетно.

Не давая страху заполнить разум, Ева вырвалась, ударяя одного из них пяткой по сапогу, а второго с локтя прямо в нос. Она не понимала, зачем именно пытается освободиться. Бежать бесполезно. Даже если сможет скрыться в песках, наверняка, эти люди ориентируются в местности куда лучше нее. Они смогли найти ее в лесу, в пустыне отыскать получится гораздо легче. Но все же просто взять и сдаться девушка не могла. Не могла позволить так просто попасться. Чувствуя себя запуганным, загнанным зверем, за которым пришли браконьеры, чтобы наживиться, Ева настороженно отступала назад, готовясь напасть в любой момент и никакие веревки ей не помешают.

Все молча наступали на нее, окружая. Они должны были привести девчонку в целости, но она явно не собиралась повиноваться и делать их задание легче.

Хвостатый парень, медленно подходя к Еве, выставил руки перед собой, давая понять, что не хочет насилия. Она замерла, не зная куда себя деть. Ее потертые в кровь руки накрыли сверху большие ладони. Неотрывно смотря ей в глаза, незнакомец медленно развязал узлы, оставив веревку лежать на песке. Его яркие радужки не выражали ни капли вражды, лишь сожаление.

– Ты поверишь, если я скажу, что не хочу быть твоим врагом? – его губы сомкнулись в легкой улыбке.

Ничего в его внешности не казалось ей страшным, если не обращать внимания на хвост. С виду обычный человек. Или он просто хочет, чтобы она так думала. Но, не понимая почему, Ева верила его словам и это ее раздражало. Глаза слишком светлые. У злодеев таких нет.

Она дернулась, заставив его убрать руки. Недовольно рассматривая спутников хвостатого воина, она заметила то же недовольство и с их стороны. Кажется, им не нравилось, что она так быстро «подружилась» с их командиром. И он это заметил.

– Мы очень долго ждали твоего прихода, хранитель. И всем нам немного сложно поверить в то, что ты… настоящая, – попытался он объяснить ей или своим людям.

Еве пришлось взять себя в руки и склонить голову, показывая повиновение. Ничего более не осталось. Если бы хотели убить, то не терпели бы ее выходок, а они утверждают, что ждали ее.

Двое молча подвели Еву к шершавой скале, один из них достал длинную спичку, чиркнул ею о свою руку, покрытую темным панцирем, и поднес к краю неизвестной ей руны, выточенной прямо в камне. Только сейчас Ева полностью рассмотрела огромный круг высотой в три метра. Между двумя окружностями расположились три крючковатых символа, разделяемые линиями, исходящими из центрального треугольника. Резвый огонь тут же вспыхнул, проходя по периметру всего знака. Похоже в углублениях было помещено какое-то горючее. Не может же каменная скала так просто взять и загореться.

Прищурившись, Ева неосознанно наклонила голову, заметив, как пространство в кругу начало искажаться, а твердый камень становился мягким и полупрозрачным.

«Портал…» – восторженно догадалась Ева, вспоминая рассказ Брентона.

В детстве она всегда воображала, что, заходя через дверь в кухню, окажется в спальне. Но все это было фантазиями, а сейчас она воочию видела зарождение настоящего портала. В жаркой пустыне дуновение ветерка из темной бреши манил прохладой и спокойствием. Придерживая Еву за руки, они всей толпой шагнули в пугающую дыру.

Борясь со страхом неизвестности, Ева раскрыла веки. Глаза заблестели от восторга. Бабушка часто говорила, что в другом мире есть множество того, о чем и подумать нельзя, но это…

Выйдя с другой стороны скалы, они оказались в теснине, в которую сверху поступали бедные лучики света, но здесь в них не нуждались. Биолюминесцентные цветы, словно звезды, покрывали бо́льшую часть земли и скал, освещая дорогу местным жителям. Ущелье было не слишком узким, но очень длинным. Снаружи скала не казалась настолько большой, и это восхищало Еву еще больше.

Сотни маленьких домишек были выстроены друг на друге прямо в камне и соединялись тропами и ступенями, напоминая термитник. Некоторые переходы протягивались каменными дорожками от одной скалы к другой. Несмотря на то, что в это место попадало мало солнечных лучей, здесь было полно разных зеленых растений и мелких животных. Даже больше, чем в самой пустыне.

Спускаясь по каменным ступеням на самое дно ущелья, Ева рассматривала его жителей. Все они чем-то отличались от обычных людей. У кого-то были челюсти пустынного кузнечика, у кого-то ушки, напоминающие тушканчика, а кто-то смотрел на нее пугающими змеиными глазами. Это место, словно отдельное царство, – неизвестное и таинственное. Ева мало, где бывала, но знала, что подобного больше не увидит.

– Что это за место? – не выдержала она.

– Это обитель пустынных метисов! – с гордостью произнес командир, раскидывая руки в стороны.

– Не говори с ней, Кевин, – злобно прошипела его темнокожая напарница с длинными когтями птицы на руках вместо пальцев. Поперек ее маленького аккуратного носа до линии скул проходила такая же ровная черная полоса.

– Спокойно, Оливия. Повелитель уверен в этой малышке, нам не о чем беспокоится. Я ведь прав? – хитро ухмыльнулся Кевин, слегка пихнув Еву в плечо. Его необыкновенные лаймовые глаза на дне ущелья, казалось, светились. А снаряжение давало глухой отблеск от редких лучей солнца с поверхности. Он выглядел очень милым и открытым, но, когда Ева бросала взгляд на его хвост, торчащий из-под белой свободной туники, по спине неприятно проходили мурашки. Кевин заметил ее нервозность и нагло обнял девушку за плечи. – Я смотрю, тебе очень понравился мой зад, – оскалился он.

Ева мгновенно сжалась, чувствуя полыхающие щеки, и отвернулась в сторону. Причем здесь его зад? Просто она не привыкла видеть вокруг себя полулюдей-полуживотных. Кевин громко рассмеялся, умиляясь ее растерянности.

– Успокойся, милая. Я шучу, – он плавно отстранился, засовывая руки в карманы.

– Как мы оказались в пустыне? – голос дрожал, а вопрос прозвучал слишком тихо, чем ей хотелось бы. Ева прокашлялась. Нельзя чтобы они думали, будто ей страшно.

– Я слышал, что ты из другого мира, но неужели у вас там не знают о разрывах?

Ева решила промолчать, ведь хотела узнать совсем не это. Она не помнила ничего с прошлого вечера и это настораживало.

– И куда вы меня ведете?

– К тому, кто так долго тебя искал, милая. К Девдасу.

Со следующим шагом сердце упало в пятки. Слишком многое свалилось на нее сегодня, чтобы думать рационально. Можно было догадаться, что эти люди пришли за ней от Девдаса. Но как он ее нашел? Рей утверждал, что в лесу безопасно. Обманул или сам не ожидал их прихода? Где он был, когда ее похитили? Последним воспоминанием было, как она перебинтовывала себе руку после неудачного урока Брентона, а потом проснулась возле одинокой скалы под палящим солнцем. Что случилось? Почему она не сопротивлялась? Почему не кричала о помощи? А даже если бы и кричала, пришел бы кто-нибудь? Хоть Кевин и подчинялся королю темных, он выглядел общительным и располагал к себе, поэтому Ева рискнула спросить:

– Как вы меня нашли?

Кевин слишком выразительно начал делать вид, что сомневается отвечать ли ей на этот вопрос. Он казался чрезмерно позитивным и уверенным для того, кто ходит в обмундировании воина и похищает невинных девушек. В этом мире все готовились к столь важной и неизбежной войне, наплевав на моральные ценности и свободу людей.

Недолго думая, он ответил, на удивление правду:

– Нам помог один камушек. Он излучает свет, когда ты близко, – парень посмотрел на своего товарища и тот, вытащив кристалл из поясной кожаной сумки, кинул его Кевину прямо в руки. – Вот. Кажется, он принадлежит тебе.

Ева завороженно смотрела на яркий белый свет, который медленно потух, когда кристалл оказался у нее в руках. Вот он! Вот что она искала в ладонях статуи Небесной Девы! Ее кристалл! Точнее… свой кристалл.

Словно впервые за все это время, Ева вздохнула с облегчением. Но что он из себя представляет? Этот странный материал не мог просто взять и появиться здесь или в любом другом мире – у него должен быть первоисточник или создатель. Об этом ей тоже никто не удосужился рассказать.

Пряча свою растерянность вместе с кристаллом в карман, Ева попыталась перевести тему:

– Что от меня хочет ваш главный? – говорить его имя вслух, почему-то, не хотелось.

– Вот зайди к нему и узнай, – заговорщицки пролепетал парень, указывая на каменное очертание жилища в скале.

По сравнению с другими домами, мимо которых они прошли, этот был намного больше. Рядом с кривой деревянной дверью, по обе стороны, пучками росли знакомые светящиеся фиолетовые цветы. Их плоские лепестки скрывались под множеством пурпурных усиков, выходящих из желтого пестика. Яркий свет беспощадно поглощала тьма, окружающая конец теснины. Теперь здесь витал неприятный холод, продирающий до костей, заставляя мышцы сжиматься в судорогах.

Чем ближе был вход, тем сильнее пугала неизвестность. О чем ей с ним говорить? А вдруг он просто возьмет и убьет ее? Ева мотнула головой, отрицая свои предположения. Она знала, что нужна ему. Но тогда, наверняка, он убьет ее, когда она откажется помогать.

Ева настороженно зашла в темное помещение. Кевин тут же закрыл за ней дверь, отнимая надежду на побег. Скорее всего, в этом месте не только командир и его маленькая команда были воинами. Раз здесь повелитель темных, значит, должно быть больше охраны, а не от силы пять человек, сколько их стояло за дверью.

Когда глаза привыкли к густой темноте, где-то в конце комнаты Ева заметила портрет красивой молодой девушки, подсвеченный одинокой свечой. Черты лица были настолько идеальными, что закрадывались сомнения о ее существовании. Большие голубые глаза, белая ровная кожа и светло-русые, почти белые, длинные волосы выделялись светом из окружающей ее тьмы. Она словно дочь самой Афродиты, невольно застрявшая на полотне.

– Ты даже не представляешь, как долго я тебя ждал, – послышался где-то сбоку низкий баритон.

Ева испуганно вздрогнула, пытаясь разглядеть собеседника. В паре метров от нее стоял рослый мужчина лет пятидесяти, хотя его возраст было сложно предугадать. Черные, как ночь, короткие волосы немного спадали ему на лоб, суровый взгляд темных глаз под густыми бровями, в котором виднелись годы тяжелого опыта, неотрывно смотрел на портрет ангельской девушки, а широкие мускулистые плечи указывали на его готовность к будущей битве. Черный нагрудник из толстой кожи был усыпан ремнями и подсумками. Он выглядел как настоящий воин, прошедший через невыносимые пожары и глубокие воды, но совсем из другого столетия. В свете огня он и правда был похож на Правителя мира Тьмы, которого она представляла в голове по мимолетным рассказам Рея и Брентона. Его строгое лицо, отчерченное щетиной, будто выкованное из раскаленного металла, заставляло испытывать страх, но Ева не собиралась испуганно трясти коленями. Она сделает все, чтобы разведать его планы, узнать, чего он хочет от нее.

Ева наконец оторвала от мужчины взгляд и, смотря в никуда, твердо спросила:

– Я здесь. И что теперь?

– Теперь мы сможем наконец-то поговорить. Уверен, тебе уже многое рассказали обо мне…

Ева больно прикусила язык, чтобы не съязвить. Она ничего про него не знала. Ни прошлого, ни как он связан с Айкером, ни на что способен. Но Ева выпрямилась, не показывая эмоций. Пусть думает, что была готова ко встрече с ним и, что он ее совсем не пугает.

– Ты слышала правду Айкера, а теперь послушай мою правду.

Внезапно стало душно. Проблема в том, что Айкер ей так ничего и не рассказал. Он пообещал, а потом просто ушел. Сейчас ей будут рассказывать «ужасную историю прошлого», а она даже не знала с чем сравнивать, ведь так и не дождалась не от кого ответов. Получается, что правду готов ей рассказать только Девдас?

Ева хмыкнула, чувствуя иронию ситуации.

– Ты мне не веришь? – покосился на нее Девдас, по-своему поняв глухой смешок.

Она глубоко вдохнула, наконец решая для себя.

– Я никому не верю.

– Это хорошо. Так ты сможешь не разочароваться даже в самых близких людях, – он как-то странно задержал взгляд на портрете и прошел в глубь комнаты.

Одним щелчком его пальцев на потолке зажглись свечи небольшой люстры, огонь прошелся по всем настенным канделябрам, освещая пустую каменную комнату. В стороне от портрета стоял обычный деревянный стол, закиданный какими-то старыми свитками. Мужчина сел за него и указал на место напротив. Она села. По другую сторону от стола стоял стеллаж с клинками и мечами. Ева невольно вспомнила старый дайто Девдаса.

Ерзая на стуле, она пыталась сложить в уме все свои следующие действия. Сейчас главное: выведать у него нужную информацию и самой попробовать уйти от ответов.

Все это время, по-хозяйски раскинувшись на стуле, Девдас молча изучал Еву, наблюдал за ее мыслями, словно они материализовались перед ним. А она продолжала ощущать себя еще более тревожно и неуютно. Он еще ничего не сказал, а Ева уже чувствовала, что проигрывает. Она наверняка выглядела невероятно глупо.

В университете Ева пять лет училась сама ставить человека в неудобное положение. Взгляд, мимика, язык тела: все должно показывать твою решимость и отнимать ее у соперника. Все должны были верить в твои слова и них надежность только потому, что уверена ты.

Успокоив мысли, Ева расслабила тело. Она придвинулась к спинке стула, положила руки на подлокотники и выпрямила спину. Взгляд стал внимательнее. Заметив это, Девдас изменился в лице. Перестал давить томным взглядом и тоже расслабился, ухмыльнувшись.

– Итак, Ева. Скажи мне, что ты знаешь о нас? О себе?

Откуда он узнал ее имя? Мнимая собранность тут же пошатнулась, словно она сидела на сломанном стуле. Но Ева все же нашла, что ответить.

– Вас зовут Девдас, и вы повелеваете темным народом.

Он согласно кивнул, как бы говоря: «Это очевидно».

– А что насчет тебя?

Ева открыла рот и тут же закрыла. Она понятия не имела, что ему ответить. Ева просто девушка, которая хотела стать адвокатом, купить дом, завести семью. Но кто она теперь? Она должна была расположить Девдаса к себе, но как ей это сделать, если она ничего не знает. Не знает этот мир, не знает себя. Айкер дал пустые обещания и исчез, а ей теперь самой выкручиваться из лап темного правителя. Девдас не должен увидеть в ее незнании слабость, но она не будет использовать ложь. Такие как он сразу это чувствуют. Ева медленно начала говорить, аккуратно подбирая слова:

– Я знаю, вы считаете, что я обладаю силой стихий. Знаю, что нужна вам.

– То, чем ты обладаешь, Ева, непросто какая-то сила стихий. Равновесие – это не часть природы. Это само созидание и разрушение в чистом виде. Ты даже не представляешь, что кроется внутри тебя. Что ты унаследовала от Сани.

Девдас говорил с такой одержимостью, словно он уже давным-давно знает, чего хочет.

– Вы были знакомы с моей бабушкой?

– Вижу, Айкер ничуть не изменился, – тяжело выдохнул мужчина. – Все такой же циничный эгоист. Он никогда не думает о своих учениках.

– Они отличные бойцы, – неожиданно возразила Ева и тут же прикусила язык.

– Да, но не благодаря Айкеру. Он лишь был тем самым кнутом для резвых, молодых коней. Они считают себя его должниками. Но ученик никогда и ничего не должен своему учителю. Он пообещал тебе ответы и не сдержал слово. Все как всегда. Айкер не тот, кто поможет тебе раскрыться. Он лишь хочет запрятать тебя в своем глухом лесу, подальше от цивилизации и держать при себе, чтобы контролировать. Поверь, я знаю. Ты не первая.

Ева нервно сглотнула. Она верила ему. Верила, ведь Айкер бросил ее, Брентона и Рея. Парни обучали ее тому, что знали сами. Не он. Она слышала их споры в холле поздно ночью о том, что они не знают, как дальше быть, и что делать без учителя. Они были в растерянности. И все из-за Айкера. Рей и Брентон помогали ей, ругали, заставляли вставать рано утром и работать над собой. Не Айкер. На лице Евы отразились сомнения. К тем ли людям она примкнула?

– Да, ты встретилась с хранителями немного раньше, но вспомни, как они с тобой обращались, – Девдас поднялся, медленно обходя стол. – Как отнеслись к новому члену команды? О чем молчали? Какие секреты ты узнала? – зловеще шептал он за ее спиной.

Желудок скрутило. Она отчетливо чувствовала его взгляд на своем затылке. Может, Девдас читал мысли? Видел прошлое? Откуда он знал, какой вопрос задать следующим? Ева хотела остаться на выигрышной стороне, выведать хоть что-то ценное для себя, но он обвел ее вокруг пальца за считанные минуты, тыча ей носом в то, что в начале чуть не разрушило их планы о всемирном спасении. Похищение, недоверие Брентона, постоянное молчание и вранье, труп в гараже и жестокое обращение с ней. Обо всем этом Девдас, будто, знал. Следил? Или она все выдала своим поведением?

– Идем со мной, – предложил темный и вышел за дверь, держа руки за спиной.

Внутри не покидало чувство опасности. Она недооценила своего врага и попала в сети лжи и лицемерия. Но он все еще хотел поделится с ней информацией, чтобы убедить перейти на его сторону. Решившись выслушать Девдаса до конца, Ева вышла за ним.

Они шли по тропе вдоль ущелья, наблюдая за обыденной жизнью местных жителей. Неважно как они выглядели, это были обычные люди со своим повседневным бытом. Взрослые занимались хозяйством, а детишки пинали мячик в разные стороны. Проходя мимо, никто даже не обернулся на них, не ушел в страхе домой. Эти люди не боялись появления Девдаса у их дома. Они ему доверяли.

– Это и есть ваше царство?

Его глубокий короткий смех раздался из неоткуда и отовсюду одновременно. Теснина казалась недосягаемо бесконечной и давила со всех сторон.

– Здесь я ненадолго. Крахмас намного больше и невыносимее. Думаю, тебе бы понравились мои угодья. Пустынные метисы приняли меня. Здесь я гость. Почему, по-твоему, Айкер молчал о твоем прошлом? – неожиданно перевел он тему.

Ева опустила глаза в каменную тропинку и пожала плечами. Она уже не знала, что ей думать, как отвечать: врать или говорить правду?

– Лично я считаю, что он трус, – продолжил темный. – Айкер думает, что Сани погибла по его вине. Ведь это он обучил ее всему, что она знала. Сделал из нее величайшего воина, а потом потерял. Поэтому он так отстранен от своих нынешних учеников. Боится совершить одну ошибку дважды. Но то, что она сделала не ошибка, а выбор. И он никак не повлиял бы на это. Уж слишком упертой была Сани, – Ева удивилась короткой, но мягкой и теплой улыбке Девдаса. – Я не хочу принуждать тебя к чему-либо, Ева. Я даю тебе выбор. Но хочу, чтобы ты понимала: добра и зла не существует. Эта глупая война закончилась тысячи лет назад. Наш мир серый и не примечательный, как твой и все остальные. Я хочу это изменить. Восстановить равновесие, помочь людям вспомнить ради чего они были созданы Девой. Спасти их от вечной жизни в пустоте. И Она обязана это увидеть. Ты понимаешь, о чем я?

Все, ради чего она здесь – это равновесие. Равновесие, которое притягивает к себе много лишнего внимания. Но разве оно должно кому-то служить? Девдас хочет показать Еву всему миру, показать, что она – равновесие – принадлежит ему. Иначе для чего все эти речи про спасение человечества и попытки привлечь внимание Девы?

– Понимаю. Но у меня встречный вопрос. Можете не отвечать, если он вам не понравится. Но как вы дошли до этого? Как вы поняли, что пора?

Девдас резко остановился и внимательно посмотрел Еве в глаза. А она, словно, чувствуя, как он капается в ее разуме, не разрывала зрительный контакт. Он там все равно ничего не найдет. А вот она нашла точку опоры. У нее нет определенной цели, ей не нужно втираться к нему в доверие. Она лишь хочет понять цели других и их мотивы. Понять, что тянет человека на тяжелые перемены, что он должен чувствовать, чтобы вмешиваться в мироздание. В ее голове он не видел ничего, но вот Ева видела у него сомнения. Молчание длилось слишком долго и, когда Ева решила, что разозлила его своим вопросом, он сказал:

– Моя дочь. Я понял, что пора, когда потерял ее.

У Евы онемели пальцы. Девушка на картине стала последним шагом в пропасть и неминуемым рычагом давления на Девдаса. Вот, что было в его взгляде, когда он смотрел на полотно. Тоска и горе. Что именно произошло с ней, Ева спрашивать не стала. Не ее дело. Ей и представить было страшно, что бы чувствовала она, если бы потеряла своего ребенка. Гнев. Ненависть. Жажду мести. То, что он собирается вершить совсем не равновесие. Открыв Еве причину, из-за которой он идет по такому пути, Девдас сам не понял, что совершил ошибку, сказав ей всего пару слов. Увидев понимание и сожаление в глазах Евы, он расслабился.

– То, что они с тобой делают, – он кивнул на бинт и заживающие порезы от стекла, – Не дает им права решать, чего ты хочешь больше. Создавать или разрушать.

– Вы любили ее? – кажется, от этого вопроса сердце дрогнуло у двоих. Пока Девдас пытался продолжать попытки заговорить ее, Ева знала на что давить. На лице Девдаса было непонимание, но он все же ответил.

– Все еще люблю.

Уголки ее губ невольно поднялись в угрожающей ухмылке, а взгляд потемнел от злости. Девдас так хотел, чтобы Ева поверила в его ложь, готовый сказать что угодно, чтобы растопить ее сердце, но облажался. Она сделала шаг к нему, полностью потеряв инстинкт самосохранения.

– Тогда почему вы мне солгали, корыстно используя имя своей дочери?

***

Не ожидая такого напора, Девдас отступил назад, продумывая свой ответ. Ева уж слишком сильно походила на Сани. Он надеялся, что ее сила еще не начала закладывать свои корни, но похоже, что его мертвая «подружка» успела подготовить свое чадо к миру, из которого эгоистично сбежала. Неужели ее посетило видение о проблемах ее выродка? Он вовремя остановил нарастающее раздражение, вызванное неприятными воспоминаниями.

Внимательный взгляд девочки пронзал до самого сердца. Она неотрывно смотрела в глаза, поглощая информацию, которую он даже сказать вслух не мог. Ей уже не нужен был его ответ, она догадывалась о том, что он скажет, если соврет и, если решит выдать правду. Как он мог так легко попасться? Не может быть, чтобы Сани так хорошо ее подготовила. Взяв себя в руки и расслабившись, Девдас подозвал к себе недалеко стоящего метиса, что привел ее в ущелье.

– Не думай, что ты опередила меня, Ева. Из-за Айкера ты так и осталась в неведенье. Это тебя и погубит.

– Ответьте на мой вопрос!

Со спины к Еве подошел метис, ожидая его приказа.

– Запри ее и следи за каждым движением. И не говори с ней! – отрезал темный.

Тот, скрутив назад тонкие девичьи руки, направился в глубь ущелья. Там даже местные искать не станут. Они помнят о запрете своего Повелителя: не влезать в дела Крахмаса и он не тронет мирных жителей.

Направляясь обратно в дом, Девдаса отвлек крик.

– И как у вас хватает наглости возвращаться к ее портрету! – кричала ему в спину Ева. Отчаяние и злость отскакивали от стен ущелья, добавляя угрозу ее словам. – Мне даже знать не нужно эту девушку, чтобы догадываться, как она относилась к вашим способам решать все проблемы! – с каждым словом она кричала громче, вырываясь из рук метиса. – Вы типичный злодей! Не хотите марать руки! Пусть это сделает кто-то другой, да? Уверена, она не раз просила вас остановиться! И когда вы посмотрите правде в глаза и поймете, что подвели свою дочь, будет уже поздно! Ведь вы даже не поняли, что уже замарали руки в ее крови!

Игнорировать слова не вышло. У нее получилось вывести Девдаса из себя и добиться его внимания. Какая умница. Пусть увидит настоящее разрушение в ярости. Вся тьма, что скрывалась в плохо освещенных уголках ущелья, ожила и собралась в безжалостный вихрь, поглощая остатки света. Девдас растворился во тьме и неожиданно появился в паре сантиметров от Евы, надменно глядя на нее сверху вниз. От магии или нет, но его черты лица стали глубже и грубее, а голос напоминал рычание разъяренного зверя.

– Не тебе судить меня и мои решения!

Необузданная ярость поглощала все вокруг Евы. Вихрь тьмы отгородил их от остальных глаз, чтобы не видеть мучений бедной девочки. Но она продолжала стоять, не шелохнувшись, упорно смотря в его пропитанные тьмой глаза с печалью, прямо в глубь потаенных воспоминаний.

– Вам тоже может быть грустно… как и мне… – с тоской, но не теряя уверенности прошептала она.

Ева не давила на жалость, не насмехалась над ним. Она просто раскрыла ему свою душу. На мгновение он увидел в ней свою дочь. Свою Самико.

Его ноги медленно опустились на землю, а тьма, окружавшая их, вернулась в свои укромные уголки в скалах. Ссутулившись и опустив голову, Девдас стал походить на мальчишку, который изо всех сил пытался удержать свои гнев и боль под контролем. Его растрепавшиеся черные волосы прятали на его лице горечь потери.

– Она была немного младше тебя, когда я видел ее в последний раз, – устало произнес темный. – Я не смог с ней попрощаться.

Между ними затаилось мимолетное молчание. Каждый думал о своем, не мешая другому скорбеть.

– Уходи, – тихим, но приказным тоном прервал тишину Девдас. – Но, когда уйдешь, помни, что в следующую нашу встречу я тебя не отпущу.

***

Когда Кевин вывел Еву за врата, обратно в пустыню, он мягко схватил ее за руку, останавливая. Парень ничего не говорил, просто смотрел в глаза с тревогой и сожалением. Он стоял, как вкопанный, когда услышал приказ Девдаса о ее освобождении. В полном молчании он провел ее к выходу, не зная, как реагировать на очевидное. Девдас ей проиграл. Кевин продолжал держать ее за руку, решаясь что-то сказать. Но Ева знала, что он хочет извиниться и, не дожидаясь его слов, отступила. Уходя глубже в пустыню, она чувствовала прощальный взгляд метиса.

Ева шла по горячему песку все дальше от скалы с круглой руной, скрывающей за собой отдельный прекрасный мир, куда бы она точно хотела бы вернуться. Но пока там находился Девдас, путь туда был ей заказан.

Отрешенно глядя себе под ноги, Ева незаметно для себя ускоряла шаг. С глаз потекли горячие слезы, подавленный страх захватывал тело, возвращая в голове лик Девдаса. И, когда она уже стремительно бежала на встречу бесконечным песчаным склонам, грудь разорвало от неожиданного душераздирающего крика. Ноги подкосились, роняя ее в желтое море. Осознавая, что она встретилась со своей смертью лицом к лицу и избежала ее, истерика поглощала Еву тем самым темным вихрем из теснины. Накопленные слезы душили, не давая прохода сухому, пустынному воздуху.

Смерть бабушки, вранье родителей, испорченное будущее, новый мир и ненужная ей судьба. Почему именно она? Какой дурак захочет быть избранным?! Ева хватала себя за волосы, кусала губы и руки, пытаясь заставить себя замолчать, со всей дури била песок, но боль не уходила. Как ей избавиться от того, что навсегда застряло у нее внутри? Она не просила этой силы и ответственности за решения, которые ей придется принять. Хотелось разорвать себе грудную клетку. Прекратить все начатое. Еве не нужно то, что уготовила ей судьба, не нужны силы Сани, новые миры и войны. Она просто хочет найти свой дом.

Глава 7

Ева не знала сколько ей еще идти до ближайшего населенного пункта. Отсчитывая каждый метр и понимая насколько медленно, она идет, Ева ориентировалась сколько примерно прошло времени от места, где прячется Девдас. А благодаря солнцу, которое зашло за горизонт за ее спиной, примерно полчаса назад, она знала и направление.

Зачем он ее отпустил? Понимал же, что теперь его найдут. А даже, если и найдут, то что потом? Что сделают Рей и Брентон, когда узнают, где искать Девдаса? Если узнают…

Сил оставалось все меньше. Ева делала передышки каждый час, находя какую-нибудь одинокую скалу, в тени которой можно было отдохнуть от солнца. Но с каждым новым километром остановок было все больше. Она уже не искала укрытия, просто падала в песок, где попало, и не двигалась.

За те часы, что она потратила на путь, Ева уже миллион раз проиграла в голове встречу с Девдасом. Она почти не помнила, что говорила, чтобы надавить на него. Слова, словно, сами лились из ее горла. Будто это говорила не она. Девдас утверждал, что скажет правду и все равно солгал. Но все-таки кое-что полезное он выдал. Сани. Они были знакомы. Насколько близко? Айкер обучал ее, а значит должен был знать больше. Когда Ева слушала про свою бабушку, ей казалось, что мужчина говорил об абсолютно чужом человеке. Похоже, что она совсем ее не знала, а теперь у нее отобрали эту возможность.

Думая о Девдасе, воспоминания, будто магнитом, тянуло к белокурой девушке с портрета, указывая на слабость своего отца. Когда в вихре тьмы Ева нашла нужные для него слова, то всеми силами запихивала свой крик боли и тоски куда-то себе в желудок. Ей казалось, что все это она говорила не ему, а себе. В глазах Девдаса проносились тысячи воспоминаний, в которых мелькала его дочь, как и сейчас у Евы. Она будто шагнула в его разум, погрузилась в глубину его глаз и увидела то, что видел он. Почувствовала то, что чувствовал он. И, всего на миг, поняла его…

Но сейчас, как бы сильно она не пыталась вспомнить то, что увидела в его глазах, этого словно не существовало и никогда не случалось. Мираж. Иллюзия. Взбешенное воображение. Ева, как будто, пропустила все мимо себя, не обращая на это внимания. В голове зияла пустота, черная дыра, куда все безвозмездно свалилось и никогда не вернется, если она снова не сделает то же, что сделала сегодня. И чтобы понять, как ей поступить дальше, придется дойти до конца и заставить всех причастных рассказать ей правду.

Ноги подкосились. Даже когда ночное небо заполонили звезды, температура воздуха не спадала. Легкие уже давно сгорели от непроходимого жара, а кожу сожгло солнце. Жажда и голод оставили ее примерно три часа назад. Сейчас ноги вели ее на автомате прямо на восток. Как родители могли с ней так поступить? Бабушка лишь хотела сблизиться со своей внучкой, рассказать то, что собственная дочь была не в силах понять. Как мама Евы могла поступить так со своей матерью?

Как бы девушка ни старалась, не могла придумать ей оправдание. Неужели, если бы она сама была на ее месте, то сделала бы так же? Отдала бы Сани в дом престарелых, дожидаясь ее кончины. Нет. Она бы так не поступила. Наверняка есть другая причина, но какая, Ева не знала. Мысли путались, думать становилось тяжелее. Как зомби, проходя мимо песчаных гор, Ева подняла глаза и растерянно остановилась. Посреди пустоши, в паре километров, прятались низкие каменные домики, прикрытые огромными листьями.

Есть жилища, значит где-то есть и люди, а у них – связь, вода и мягкая кровать. Ускорив шаг, она добралась до поселения уже через десять минут, но, пройдя в глубь деревни, разочаровано облокотилась на одну из ближайших стен. Сердце окутало отчаяние, ноги задрожали, а голова закружилась. Дома были наполовину разрушены и давно забыты хозяевами. Пустынные бури утопили половину местности в своих беспощадных песках, разогнав всех жителей.

Кроме смерти искать здесь больше нечего.

Ева медленно спустилась по стенке на землю и вытянула гудящие ноги. Она бы заплакала, но ей казалось, что слезы давно выжгло солнце. Облизнув пересохшие губы, она в который раз пожалела, что не осталась в ущелье. Даже, если бы Девдас запер ее, это все равно было бы лучше, чем умирать в песках. Когда он показал ей свое истинное лицо, Ева даже не вздрогнула и это пугало ее. Ведь сейчас, понимая, что она смотрела в глаза самой смерти, тело била крупная дрожь. Она знала, что справиться с ним. Но откуда взялась такая сумасшедшая уверенность? И как у такого дьявола, могло родиться такое чистое, невинное дитя? Ева не понимала, что именно, но что-то в его дочери было ей знакомо. А Девдас, кажется, знал, что именно, но говорить не собирался.

Поднялась волна раздражения от очередных вопросов, вырывая ее из накатившего сна. Когда уже она начнет понимать, что происходит вокруг нее?

Полузакрытыми глазами Ева начертила на песке двенадцать и три нуля – метры, которые она отсчитала, начиная от ущелья и заканчивая заброшенной деревней, а вычислив примерное время, рядом записала – восемь. Перед глазами все размылось, Ева сжала челюсти от неожиданно появившихся слез. Восемь. Столько часов она шла по пустоте (и это, не учитывая короткие передышки), даже не зная куда это ее приведет, найдет ли она вообще хоть кого-нибудь. Ева подняла глаза к звездам, мерцающим в бесконечности. Она чувствовала себя одной из них. Звезды плыли в пустоте, и она вместе с ними. Еще пара секунд и Ева провалилась в пустынный сон, не предвещающий ничего хорошего.

Резвый девичий смех эхом пролетел по всей площадке:

– Бабушка! Бабушка, смотри!

Ева взлетала и падала на качели, представляя, как дотягивается до облаков и яркого летнего солнца. Прохладный ветер трепал ее темные блестящие волосы, придавая ей чувство свободы…

Через пелену сна послышался теплый мамин голос:

– Ева, вставай. Опоздаешь на собеседование-е…

Она раскрыла засохшие от слез веки. В ту же секунду сон испарился в замутненной дымке. Звезды еще не исчезли, но горизонт уже окрасился розовым огнем. Никакого собеседования не будет. Разбитая и подавленная, Ева приложила большие усилия, чтобы подняться на ослабленные, трясущиеся ноги. Шаркая по песку, она стерла цифры и продолжила идти на восток.

Взгляд упал на потрепанный бинт, тряпкой свисающий с раненной ладони. Сейчас бы Ева отдала все что угодно, лишь бы Брентон был здесь. Не важно будет он хвалить ее или орать, наказывая за ошибки, зато он был бы рядом. Стал бы ее опорой, пока она не дойдет до ближайшего города. Но его нет. Нет и Рея. Его мягкого, чувственного взгляда и ароматного чая. Ева улыбнулась, прикрывая глаза. Их отношения не задались с самого начала, но сейчас, понимая, что она потеряла, тоска заставляла ее хотеть вернуть ужасные тренировки, хижину и густой лес. В нос ударил меланхоличный запах прохладной хвои, с которым она каждое утро начинала разминку. Ева невольно улыбнулась, скучная по древесной хижине.

Солнце лениво вылезало из-под горизонта, ослепляя ее. На мгновение Ева даже завосхищалась красотой золотых песков и чистого, бесконечного неба, между которыми застыл полукруглый диск. Но пустыня понемногу высасывала из нее все ощущения и силы. Она опустила голову, готовая остановиться. Навсегда.

– И что теперь? – Ева вздрогнула от грубого знакомого голоса. Лихорадочно осматриваясь по сторонам, она пыталась отыскать красивое, суровое лицо, которое так сильно жаждала увидеть. Она обернулась и встретилась с синими глазами, отражающими рассвет, и теплой улыбкой, контрастирующей с грубостью голоса. Но именно таким она его запомнила на реке. Таким она хотела его видеть сейчас.

– Брентон?.. – вырвавшийся хриплый звук, вызвал отвращение, но она просто не могла отвернуться от парня, боясь, что он раствориться в воздухе и она проснется. Он поднял темные брови, напоминая о своем вопросе. – Ничего. Я больше не могу. Хочу остановиться.

– Не понял. Это ты сейчас говоришь мне, что сдаешься? – в его голосе послышались нотки гнева, но Ева была только рада его реакции, потому что она уже не чувствовала ни злости, ни страха, ни грусти. Сжав сухие губы до боли, Ева кивнула, не в силах ответить вслух. – Похоже одного удара мечом тебе было недостаточно, – нахмурился Брентон, покосившись на грязный бинт.

– Я устала! Ноги больше не слушаются, я хочу пить и есть! Какой смысл продолжать идти, если я даже не знаю, куда иду? – на глаза навернулись слезы усталости и безнадежности. Она неотрывно смотрела на мужчину, надеясь, что он скажет хоть что-то на прощение. Даже если это был его мираж. Но Брентон продолжал молчать, застыв во времени.

Ева усмехнулась, разочаровано качая головой. Даже ее разгоряченное, больное воображение не знало, как заставить ее идти дальше, а значит пора было остановиться. Но Брентон резко прервал ее решительность.

– Если ты сейчас же не сделаешь хотя бы шаг, я тут же прекращу твои поиски и забуду все, что было с тобой связано. Я забуду твои глупые тренировки. Забуду, как пытался спасти твою задницу. Забуду, как винил себя в твоем похищении. Ты останешься умирать в песках, и никто тебя не вспомнит, – он говорил эти слова с глухим холодом, не замечая ее слез и радостной улыбки. Вот Брентон, которого она знала и терпеть не могла. Но именно сейчас он был ей нужен, как прохладный туман в утреннем лесу, как жизнь, за которую она собиралась бороться.

– Не важно сколько я пройду, Брентон. Пообещай, что найдешь мое тело…

Он молчал. Смотрел так пристально, что Ева услышала его ответ, не замечая движения губ.

«Ты не умрешь. Обещаю».

Развернувшись на восток, Ева начала медленно перебирать ногами, утопая в ненавистном песке. Она вспомнила ради чего шла все это время. Ради Рея и Брентона; ради родителей и брата, которых все еще надеется увидеть; ради ответов, которые вытянет из Айкера любым способом.

– Если тебя нужно было унизить или просто наорать, могла бы сразу сказать. Я всегда готов тебе помочь…

Ева не обернулась. Мираж за спиной растворился в горячем воздухе, но дал толчок идти вперед. Боли не осталось, только пустота.

Спустя еще три часа, Ева остановилась и упала на колени. Даже в ботинках стопы неумолимо жгло горячим песком. Красные плечи ныли все сильнее, в висках давило, а перед глазами песчаные горы плыли по мягким волнам. Все. Больше нет сил. Она устала. Слова воображаемого Брентона начали терять свой смысл. Она до сих пор помнила его обещание, но теперь понимала, что это был лишь фантом – ее же желание выжить. Сейчас она даже не была уверена в том, что ее ищут. Если она не найдет выход, тогда ее найдут дикие животные. Она забыла про родителей. Наверняка они все еще считают, что ее похитили и возможно даже убили. Пусть так и останется. У Евы нет цели, которая будет толкать ее вперед, нет надежд. Узнать о прошлом Сани? А что если она не хочет знать правду? Что если то, что она узнает, сломает ее? Или наоборот сможет спасти? Сознание начало плыть по волнам вместе с песками. От безысходности и бессилия Ева упала. Она проиграла. Пески сожрали ее заживо.

***

– Долго еще?! – спросил Рей, пытаясь перекричать шумные лопасти вертолета.

Хоть они и были в наушниках, слова прерывались, не давая понять собеседника. Брентон держался за поручень у открытой двери железной птицы, крепко сжимая левой рукой светящийся белый кристалл. Она должна быть где-то рядом.

Пролетая над бесконечными песками, парень пытался разглядеть ее силуэт.

– Опустись ниже! – прокричал он пилоту и тот снизил высоту. – Рей, смотри внимательнее!

Стоящий с другой стороны мужчина, вглядывался в такие же бескрайние моря пустыни, что и Брентон. И видел тоже, что и он. Пустошь.

Брентон усиленно заставлял себя контролировать порывы гнева. Кристалл не может ошибаться. Они же связаны. По крайней мере, он на это надеялся.

Как он мог так сглупить? Нужно было извиниться сразу, а не ждать, пока в голову придет, что сказать. Если бы он был рядом… Он обязательно попросит прощения, когда найдет ее. Обязательно расскажет, что узнал о статуе и кристаллах. Осталось только найти ее.

Присмотревшись к очередному склону песочной горы, Брентон указал.

– Вон там! Это она!

Не дожидаясь полной посадки, он спрыгнул с вертолета и, поскальзываясь на сыпучем песке, спустился со склона к Еве. Она не шевелилась. Одежда растрепалась, щеки и нос покраснели от безжалостного солнца, губы потрескались. Ева напоминала фарфоровую куклу: идеальную, но хрупкую и безжизненную. Дрожащей рукой, Брентон осторожно стряхнул с ее закрытых глаз песчинки, не находя сил и смелости проверить пульс. Он не думал, что все так обернется, а сейчас смотрел на ее черты лица и не мог оторвать взгляда. Она выглядела так, словно вот-вот откроет глаза, и он наконец признает себя идиотом и глупцом, но она не просыпалась. Ей не мешали громкие звуки вертолета и его прикосновения. Брентон сжал зубы до боли и собрался. Он с осторожностью и внутренним страхом схватил ее запястье, проверяя пульс.

Ничего.

– Ну же, – Брентон еще раз стряхнул налипшие песчинки с ее бровей и губ, будто это как-то могло помочь ей вернуться и посмотреть на него. Он протянул пальцы к ее шее, нащупывая сонную артерию. Надавив сильнее, он поучаствовал слабые удары. – Она жива! – прокричал Брентон Рею или просто в пустоту от внезапно нахлынувшего облегчения.

Что его так обрадовало он не знал, но тихо выдохнув, поднял Еву на руки и передал Рею на носилки в вертолет.

– Ты не умрешь. Обещаю. – Прошептал он так, что из-за шума лопастей вертолета не услышал самого себя.

Обратно они летели молча. Двери были плотно закрыты, поэтому гула в салоне стало меньше. Рей неотрывно смотрел в окно, о чем-то задумавшись, а Брентон продолжал смотреть на Еву. Айкер доверил им ее жизнь, а он своими «уроками» чуть не погубил ее. Брентон снова посмотрел на Рея. Возможно, сейчас он думал о том же. Ева искренне хотела обучаться, старалась все эти недели, и, вместо того, чтобы принять это, он мешал своей же ученице. Считал, что она рубит катаной стену, но оказалось, что ей под силу выжить в пустыне целые сутки. Он даже не был уверен, что сам бы справился. Похоже он явно недооценивал девчонку.

Уже в больнице они встретились с Нави и Айкером. При виде учителя нервозность от тяжкого ожидания сменилась неконтролируемым бешенством.

– Как вы такое допустили! – взорвался Брентон, пытаясь дотянуться до Айкера. Рей держал его на расстоянии, не подпуская к учителю. Он знал, что Брентон не справится с мастером, – даже учитывая его старческий возраст, – но переступать эту грань не стоило.

– У них был кристалл…

– Я знаю. Ведь об этом сказал вам я. – Отдышавшись продолжил Брентон.

Наброситься на Айкера уже не хотелось, но подавленная ненависть никуда не исчезла, а клубилась в желудке, как лава проснувшегося вулкана. Он не понимал на что злился больше. Может на себя и свои поступки. А возможно он злился на безалаберность учителя, который всегда утверждал, что его лес неприступная крепость. И в это верили все. А сейчас по их вине Ева лежала в палате, под капельницами, без сознания, борясь за собственную жизнь.

Воздух пропитался гневом и недовольством, которые исходили от Брентона. Айкер не знал, как оправдать свои слова, поэтому просто молчал. Тягостную тишину прервал врач, вышедший в коридор. Нави зашел за угол, пытаясь скрыться от глаз врачей и не вызвать много ненужного внимания. Все знали о хранителях, но не все представляли, как они выглядят. Не потому что их личности были под секретом, а потому что, если не те люди узнают кто они, то поймут, где их искать. Как и произошло в этот раз.

Все терпеливо ждали слов врача.

– У девушки солнечный удар средней степени, – наконец начал он. – Сильное обезвоживание, тахикардия, солнечные ожоги и многочисленные раны предплечий. Вы что-то знаете об этом?

– Мы нашли ее в пустыне, среди песков, без сознания, – с серьезным лицом объяснил Рей, понимая, что лечащий врач Евы спрашивал не об этом.

– В общем, она не в лучшем состоянии. Несколько дней будет наблюдаться у нас. Вы знаете ее родных? Нам нужно связаться с ними, либо вызвать полицию.

– Я ее брат, – неожиданно выдал Брентон, беспокойно потирая ладони. Рей и Айкер недоуменно взглянули на него, но поддержали его ложь. Родители Евы сейчас вне доступа, а полиция им не нужна. Врач неуверенно кивнул.

– Тогда пройдемте со мной, нужно заполнить бумаги.

Он увел Брентона к регистратуре, а Рей, пока никто не видел, проскочил в палату Евы.

Ритмичное пиканье аппарата искусственного кровообращения заставило его вздрогнуть. Желудок неприятно скрутило, когда он увидел в каком она состоянии. На плечах лежала марля, пропитанная каким-то вонючим раствором, руки обработаны и перевязаны, а из-под бинта криво торчал катетер от капельницы. Айкер в палату не вошел. Скорее всего его уже начала мучать совесть. Рей тоже был на него зол, просто не выражал это так ярко, как обычно делал Брентон. Айкер ошибся, позволив Брентону воспитывать нового ученика. Как бы сильно Рей не любил своего названного брата, его лучше не подпускать к Еве.

Сев рядом с койкой, Рей неуверенно накрыл ее обожженную руку своей. Кожа была нездорово горячей. Он не знал, что сейчас чувствует Айкер, но вот он сам уже винил себя в том, что не уследил за Евой. Не перестраховался. Скорее всего тот темный, которого допрашивали в гараже, пытаясь узнать, где держат Криса, не случайно попался им в руки. Возможно Девдас хотел, чтобы они узнали о последнем хранителе и сами привели ее в мир, где она беспомощна. А ему потом останется выкрасть ее и убедить помочь ему добиться успеха. Но что, если у Девдаса получилось? Что, если Ева теперь не с ними? Пугаясь собственных мыслей, он тревожно отстранился.

– Такой большой, а веришь в глупости, – словно прочитав его мысли, хрипло произнесла Ева, улыбнулась и сразу поморщилась. Лицо сгорело и сильно болело. От неожиданности Рей подскочил на ноги.

– Тебе лучше не говорить. Я позову врача, не волнуйся.

– Я не с ним, Рей, – прервала она его суетливость. – Он обманул меня. Хотел использовать мои силы против мироздания. Я довольно разумный человек. Или по мне не видно? – наигранно удивилась Ева. Она почти не двигала губами от боли, но ей хотелось, чтобы он знал.

Рей незаметно выдохнул и улыбнулся как-то по-отцовски. Не выдержав расстояния между ними, одним шагом он оказался возле Евы и прикоснулся к ее лбу своим, пугаясь внезапной нежности. Но только так он мог не сделать ей больно и показать, как сильно волновался.

– Ты нас напугала.

– Я испугалась не меньше вашего. Все еще не понимаю, почему Девдас меня отпустил. И вообще, – Ева замолчала, но все же призналась. – Там, в пустыне, я боялась, что больше вас не увижу.

– Ну теперь то я с тебя глаз не спущу, – усмехнулся Рей.

– Я знаю, где его найти, – прошептала Ева, внезапно нахмурившись.

Рей сжал губы в тонкую линию. Чуть не погибла, а уже собирается к нему вернуться.

– Отлежись. Разберемся позже.

Он мягко улыбнулся, сев обратно на стул. Что-то тянуло его к этой девушке. Можно все списать на ее особенные силы или его глупое свойство привязываться, но, почему-то, ему казалось, что это просто ее натура. Светлая и уютная.

***

Ева не ожидала такого теплого приема, но радость закончилась, когда в палату вошел Айкер. Ей показалось, что за время его отсутствия, он стал еще старее. Мешки под глазами потемнели, а морщин будто стало больше. Его строгий взгляд говорил о серьезности дальнейшего разговора. Ну хорошо, она была готова. А вот готов ли он?

Без каких-либо слов Рей вышел из палаты, немного задержавшись в проходе. Он улыбнулся на прощание или же на удачу и вышел, закрыв дверь.

Ева недоверчиво и осуждающе посмотрела на Айкера. Он остановился от нее в нескольких метрах.

– Ты знаешь, о чем пойдет разговор?

– Мне все равно. Вы просто начните, а я буду говорить: верю я вам или нет, – недовольно прищурилась она.

– Не ты мне должна это говорить, – его голос был пропитан грубостью и злостью. – Теперь я не знаю, как тебе доверять. Сейчас не время для твоих детских обид. Как ты сбежала? Или он сам тебя отпустил, зная, что ты будешь докладывать ему каждый наш шаг? Долго ему пришлось убеждать тебя перейти к нему или ты сразу согласилась?

Ева чуть не вскрикнула от негодования и несправедливости его обвинений. И это он ее подозревает? А кто врал ей все это время? Кто давал пустые надежды? Он так не уверен в себе, что считает будто она его предаст! Может он даже заслуживает этого. Но Ева никогда не пойдет против своих принципов.

– Думайте, что хотите, но я сделала свой выбор. Я никогда не соглашусь с планами Девадаса, но и вам я больше никогда не поверю. Вы настоящий лжец! С Девдасом я была знакома меньше часа, но он ни разу не соврал мне о моей бабушке. А вы пообещали все объяснить и ушли, оставив меня без ответов. Вы подставили меня! И почему теперь я должна вам верить?

– Ты слишком юна, чтобы знать всю правду.

– Я не просилась в этот мир. Это вы меня сюда притащили, а теперь думаете, что я просто возьму и помогу вам? Откуда мне знать, что это не вы заодно с Девдасом? – Айкер оскорбленно втянул ноздрями воздух. – Где вы были целых две недели? Вы покинули хижину специально, чтобы меня нашли? Кем вы приходились моей бабушке? Что случилось на той злосчастной войне!

Ева закашлялась. Аппарат жизнеобеспечения начал пикать громче и чаще. Из носа потекла кровь, голова закружилась. На крики в палату прибежала медсестра. Увидев состояние подопечной, она чуть ли не вытолкнула старика в коридор.

– Выйдите! – скомандовала молодая девушка и захлопнула дверь перед носом Айкер.

И снова он ушел от ответов. Ева разочарованно покачала головой. Медсестра дала салфетку, стакан воды и что-то вколола в раствор капельницы.

– Вам надо отдохнуть, – нежно произнесла она, выходя из комнаты. И Ева была полностью с ней согласна, проваливаясь в безопасный сон.

***

И снова ей снилась она.

Сани стояла на кухне и что-то готовила. Ее окружал яркий солнечный свет из окна, от чего казалось, будто она светилась. Чем дольше Ева находилась в странном мире, тем чаще она видела бабушку. Ей это безумно нравилось, ведь эти воспоминания последнее, что от нее осталось. Может так у нее появиться призрачный шанс узнать ее получше.

– Жизнь моя, почему такая грустная?

От этих слов сердце больно сжалось. Ева снова превратилась в ту маленькую девочку, которая осталась в счастливой и беззаботной жизни. Голос бабушки был нежным и по-настоящему встревоженным. Запах чего-то родного, запах детства будоражил ее итак неспокойные мысли.

– Расскажи мне сказку, бабуль. – Ева села на стул, не отрывая взгляда от Сани и пытаясь запомнить каждую деталь сна. Та мягко рассмеялась.

– Сказку? Ты же мне сказала, что уже большая для сказок.

– Я пошутила, – почти шепотом призналась Ева.

Бабушка лукаво взглянула на внучку, соглашаясь.

– Жила-была принцесса. Красивая. Какого принца не встретит, все ее хвалили и дарили подарки. Принцесса не знала, что ей делать. Ведь все они были отважными, добрыми… и любили ее, – с тоской в голосе произнесла Сани. – Но она полюбила другого. Кровожадного злодея, того, кто был готов убить всех принцев, чтобы она была только с ним. И она была. Помогала ему во всем. Любила его. Но в один из дождливых дней, когда над головой беспощадно гремел гром и летали молнии, злодей признался, что врал ей. Пользовался ее доверием и любовью, чтобы сотворить свой коварный план. А признался он, потому что сам полюбил принцессу и не знал, как теперь поступать и как жить без нее. Он поклялся, что до конца жизни будет говорить ей только правду, будет любить ее, если та останется. Но принцесса не осталась. Не простила злодея и не дала ему второго шанса, зная, что однажды он использует ее снова, – Сани подошла к Еве и наклонилась к ее уху. – Ты нашла подход к Девдасу, но он не тот, кто тебе нужен. Я знаю Айкера. Дай ему второй шанс, если не уверена, что он снова поступит также.

Ева подскочила на койке, не зная куда себя деть. Громкое, беспрерывное пищание аппарата вызвало волну раздражения, захотелось перевернуть здесь все вверх дном. Лишь бы остаться в тишине.

В палату вбежала испуганная молодая медсестра, что караулила Еву уже несколько дней. Но, увидев, что с пациенткой все в порядке, расслабилась.

– Датчик отпал, – объяснила она, прикрепляя его обратно к телу Евы. – Как вы себя чувствуете?

Ева не знала, что ей ответить. Пустой? Потерянной? Усталой? Одинокой? Наверняка медсестра имела ввиду не это. Чего хотела бабушка, когда попросила дать Айкеру второй шанс? Сколько еще ей нужно потратить дней на ожидание? Больница ей изрядно надоела.

Ее мысли прервал стук в дверь. В проеме стоял Брентон. Черная кепка, скрывала его взгляд, а серая толстовка прятала под собой могучее тело. В руках он держал пакет. Дождавшись, когда медсестра выйдет в коридор, он подошел к Еве и неожиданно поцеловал ее в макушку. Получилось грубо и смазано, но от внезапности девушка ошарашено взглянула на него снизу вверх.

– Ну здравствуй, сестренка, – коварно улыбнулся он, отводя взгляд в сторону окна.

– Тебя по голове ударили? – приходя в себя, проговорила Ева, не радуясь его очередным шуточкам.

Брентон непринужденно пожал плечами.

– Ну, теперь ты Евангелия Гарсия из Сале́та. Тебе двадцать, и ты моя сумасшедшая сестра, которая рванула в черные пески, чтобы изучить жизнь местных жителей. Это хорошо, что тебе не попались пустынники. Тогда бы мы тебя не нашли.

Ева с недоумением смотрела на него, открыв рот.

– Во-первых, мне почти двадцать два, во-вторых я не Гарсия, а в-третьих, что такое Салет? И что ты тут устроил?

– Я тебе жизнь спас, Ева. Начнем с этого, – его голос резко перешел на грубый тон, и он пихнул ей пакет. – Здесь еда и одежда. Собирайся, я забираю тебя под расписку. Здесь оставаться опасно.

Брентон вышел за дверь, а Ева пялилась в место, где он только что стоял, пытаясь уложить в голове, какой же он все-таки кретин.

Достав из пакета черную кофту и спортивные штаны, она поняла, что у него или вкус в одежде не очень, или он схватил первое, что увидел. Жуя какой-то непонятный батончик, Ева оделась, скрывая под длинными рукавами бинты, и вышла в коридор. Брентон одобрительно кивнул.

– Отлично. И последний штрих, – он снял кепку и небрежно одел ее на Еву, а сам накинул капюшон. Злобно нахмурившись, она раздраженно поправила головной убор, чтобы было удобнее. Наблюдая за ее переменами настроения, Брентон неожиданно улыбнулся своим мыслям. – Пора идти.

Выйдя из больницы, Ева застыла от восторга. Даже когда Брентон тянул ее за руку, чтобы она шла быстрее, та все равно успевала рассмотреть город, в котором оказалась. Улицы, чем-то похожие на центр Нью-Йорка, казались дикими и неизведанными. Деревья росли прямо посреди тротуаров, пробивая асфальт, лианы свисали с рекламных экранов. Техника и природа жили в балансе, дополняя друг друга. Ева словно попала в мир после разрушения, где человечество научилось ценить то, что имеет. Этот город самое красивое, что она видела за свою жизнь. Хотелось изучить каждую улочку, зайти в каждый магазин. Это место – центр равновесия и умиротворения. Заметив искорки восторга в глазах Евы, Брентон язвительно отметил.

– Тебе в лесу деревьев было мало?

Ева недовольно перевела взгляд на парня, что вызвало у него только смех. Откуда-то раздался неожиданный гул. Вертя головой по сторонам в поисках источника непонятного шума, она опешила. Брентон указал наверх. Прямо над их головами, между стеклянных многоэтажек и крон высоченных деревьев пронесся поезд, не удерживаемый ни рельсами, ни подобием моста. Он плыл по воздуху, как самолет без крыльев, окруженный полупрозрачным щитом. Ева восторженно провожала хвост состава, когда вдруг поняла, что автомобили, проезжающие мимо, совсем не издавали звуков мотора. Они выглядели, как земные иномарки, но абсолютно бесшумные.

– Ладно, Ева. Я отвечу на все твои вопросы, на которые знаю ответ.

Девушка медленно перевела взгляд на профиль мужчины. Ничего в его лице не выдавало причин внезапной доброты. Она недоверчиво выглянула из-под козырька кепки. Брентон лишь невозмутимо покосился в ответ:

– Что? Я учусь на своих ошибках. И тебе бы пора.

Ева задумчиво прищурилась, но спорить не стала.

– Хорошо. Что это за место? – не желая растягивать момент его доброжелательности, начала она.

– Это Салет. Самый большой город в Андрагале. Наше временное пристанище, пока в лесу не станет безопаснее.

– И куда мы идем? – в голову приходили самые простые вопросы, хотя ее список, с недавних пор, лишь увеличился.

– В школу.

– Куда? – недоуменно переспросила Ева.

– В школу боевых искусств имени Гарсия.

– У тебя есть своя школа?

– Моего отца, вообще-то. Но уже давно она моя.

Брентон смотрел вперед, не отвлекаясь от дороги. Ева решила не продолжать эту тему, смущенно заметив, что он до сих пор держал ее за руку. Она перевела взгляд на другую ладонь, которую ранил Брентон. Бинт был новым и чистым. В больнице тщательно следили за этим. В тот день, когда Брентон порезал ее катаной, многое изменилось. Она видела его глаза, наполненные гневом и ненавистью. Но только сейчас она поняла, что он злился не на нее. Ева лишь стала поводом для выброса всех его негативных эмоций, скопившихся еще очень давно. Но что стала первопричиной? Сейчас на этот вопрос он ей не ответит, но она подождет. Именно это действие и привело к результату, который они имеют сейчас. Девдас пытался надавить на нее, используя последствия взрывных эмоций Брентона, пытался убедить, что вред, который он нанес будет не единственным. Но разве эта рана не привела ее в логово Девдаса? Не заставила узнать у него хоть какую-то правду и найти его слабость? Может физически с ним справится будет сложно, но теперь Ева знала, как залезть к нему в голову. Остается только больше узнать о Самико. И она знает, кому нужно задать этот вопрос.

– Тебя интересует только это? – в голосе послышалось беспокойство, но в лице Брентона она его не увидела.

– Что ты знаешь о моей бабушке?

Брентон опустил глаза, ощутимо сжав ее запястье, но все же ответил.

– Про нее ходят много слухов и легенд. Когда темные силы брали верх, она пожертвовала собой, чтобы выиграть войну. И, как видишь, у нее получилось, – он указал на город вокруг.

– Это все здесь из-за нее?

– Она спасла наших предков, унеся за собой часть армии Девдаса. Да, все, что ты здесь видишь, благодаря ей. До твоего появления, все считали ее погибшей, но, как оказалось, она смогла выжить и передать свои силы наследнице.

– Почему кристалл не указал на мою мать? Она ведь ее дочь.

– Иногда силы могут пропустить поколение или даже два. У твоей матери их просто нет.

Ева задумалась. Знала ли ее мама о прошлом бабушки? О том, что где-то далеко есть такие прекрасные и ужасные миры? О том, кем должна была стать Ева?

Если все это создала Сани, если эти люди живы благодаря ее мужеству, то Ева тоже этого хотела. Хотела быть похожей на бабушку, что героически остановила войну.

Она опустила голову, смотря себе под ноги и неожиданно для себя спросила:

– Ты научишь меня? Поможешь раскрыть мои силы?

Глава 8

Брентон остановился от удивления и впервые за весь день посмотрел Еве в глаза. Неужели после того, что он сделал, она добровольно просит обучить ее?

– Я отвечу на твой вопрос, если ответишь на мой.

Ева согласно кивнула.

– Почему ты не осталась с Девдасом?

Ее глаза на мгновение увеличились от неожиданности; она посмотрела в сторону, задумавшись. Он держал ее за тонкую руку и, казалось, за те дни пока Ева была в больнице, она сильно похудела. Перед глазами неожиданно всплыли воспоминания из пустыни. В какой неестественной позе она лежала, поглощенная песками. Как он боялся прикоснуться к ней и почувствовать холод ее мертвого тела. Брентон не мог представить, как она выжила в гиблой пустыне, но почему-то был рад ее возвращению.

– Потому что я доверилась тебе, – наконец-то ответила Ева, с любопытством рассматривая чужие для нее улицы и прилавки. – Тебе и Рею. По крайней мере, вы мне не врали.

Внутри что-то вздрогнуло, напоминая о себе. Разочарование понемногу затмевало разум и застилало мокрые глаза. Брентон резко посмотрел наверх, делая вид, что смотрит на проносившийся над ними поезд. Он разочарован, но не в сказанном Евой. Наоборот, ее слова оказались ключом к недрам его души. Уже очень давно ему никто не говорил о доверии. Рей, Нави и Крис особо не задумывались насколько ему это важно. Они братья по оружию, на поле боя всегда вместе; доверять друг другу – это необходимость. А то, о чем говорила Ева – дорогого стоило. Ведь Брентон однажды уже лишился доверия девушки, за жизнь которой готов был отдать все, что у него было. А она просто развернулась и ушла, оставив его в самое тяжелое время, после смерти родителей. Мать Брентона всегда говорила: «Ты и Лия – одно целое. Знаю, ты не любишь, когда я так говорю, но ты прекрасно знаешь кто твой отец и, кто я. В один момент мы можем неожиданно уйти. Если такое произойдет, то вы, – она ткнула пальцем в его грудь, – никогда не должны бросать друг друга. Все, что у вас останется – это вы сами».

Но Лия ушла.

Брентон пытался понять издевается Ева или еще не до конца пришла в себя, но пока она говорила, пряча лицо под кепкой, он догадался – на ее уме есть что-то еще. Но воспоминания о сестре заставили осознать, как много ошибок он совершил и продолжает совершать, повинуясь своему гневу. Айкер слишком сильно надеялся на своего ученика, утверждая, что тот давно научился контролировать опасные эмоции.

Парню не пришлось переводить тему разговора, так как они уже пришли к школе.

– Да, – неожиданно сказал Брентон, любуясь высокими белыми стенами здания.

– Что «да»?

– Я обучу тебя всему, что знаю.

***

Ева ожидала увидеть обычную школу, какие она неоднократно видела на Земле, но перед ней выросли гладкие белые стены древнего здания. Школа боевых искусств выглядела как шедевр архитекторов средневековья. За чугунными воротами каждая колонна вдоль аллеи, ведущей ко входу в здание, была выполнена в виде мужчин, стоящих в разных боевых стойках. На прошлых тренировках Ева тщательно проходила эти позиции. С трудом удерживая равновесие, выходила из них в удары и нападения. Само здание вблизи оказалось усыпано рунами, окна каждого этажа были покрыты цветным витражом, чем-то напоминая католическую церковь. И как такое историческое место спряталось посреди стеклянных многоэтажек? Если это и правда школа Брентона, то он явно появляется здесь не так часто. Об этом говорила тоска в его глазах, когда он рассматривал здание.

«У каждого есть свои секреты, и не каждый должен их слышать, поэтому просто стоит молчать», – подумала Ева.

Сейчас ее волновало только обучение и предстоящая встреча с Айкером. В третий раз от ответов ему уйти не получится. Она добьется от него правды, даст ему второй шанс по просьбе бабушки. Если он его заслужит, конечно.

Внутри находился высокий холл. Прямо перед Евой широкая белая лестница, раздваиваясь в стороны, вела на второй этаж. Вдоль стен стояли стеклянные стеллажи, напичканные наградами и фотографиями, несущими целую историю достижений этой школы и ее учеников. Из глубин холла вышла группка детишек лет двенадцати в предводительстве седовласого мужчины в черной косодэ с длинными рукавами и свободных штанах хакама, перевязанных широким поясом. Он с уважением склонил голову перед Брентоном, удивляя своим поведением Еву, а вся гурьба учеников навалилась в сторону ее спутника, с детским восхищением задавая ему глупые вопросы: «Как у вас дела? Вы любите дождь? А когда я стану таким же, как вы?». Брентон смеялся, терпеливо отвечая на каждый из них.

– А кто эта прекрасная леди? – послышался мальчишеский голосок из толпы, вгоняя Еву в краску. Брентон хитро ухмыльнулся, явно что-то задумав.

– Новая ученица, – пролепетал он, предусмотрительно отходя от Евы на расстояние.

– Но она же взрослая, – насупился мальчишка.

– А она меня плохо слушала, вот ничему и не научилась. Теперь придется мучиться с ней снова, – наигранно нахмурился Брентон. Ева лишь открыла рот от возмущения.

Ребятня залилась громким хохотом, а Ева ошарашено перевела взгляд на Брентона. Тот, довольный своим подколом, был полон ликования, и тогда она решила подыграть:

– Да, ребята. Не подводите своего учителя, а то все будут думать, что глупы не вы, а ваш наставник, – девушка самодовольно покосилась на парня, намекая на неудавшегося ученика и учителя. Брентон удивленно сверкнул лазурными глазами. Дети, восприняв ее слова как наставление, опустили головы в знак согласия, и радостные окончанию занятий, побежали к выходу. Не такой реакции она ждала.

Чтобы никто кроме Брентона не услышал, у Евы вырвалось тихое:

– Спасибо за то, что вытащил из песков.

– Теперь ты должна не подвести своего наставника, – мужчина игриво зашевелил темными бровями, наблюдая, как Ева закатывает глаза.

Их непринужденный диалог прервал томный стук трости о белый кафель холла, насылающий одновременно множество плохих эмоций и мыслей. С лестницы второго этажа, прихрамывая на левую ногу, спустился Айкер, тяжело дыша. Уставший и поникший взгляд говорил о не одной бессонной ночи.

Ева скрестила руки на груди и неосознанно зашла за спину Брентона. Ненависть прожигала изнутри, но она решила дать Айкеру шанс сказать то, зачем он пришел. Но пусть знает, что она это делает только ради бабушки.

– Если вы что-то хотели дополнить к нашему последнему разговору, я вас слушаю. Но не думайте, что я буду терпеть обвинения о предательстве в мою сторону.

Айкер тяжело выдохнул. За неделю в больнице, которую она почти не помнила, пропадая во снах, он изменился еще сильнее. Высох, потускнел, морщины стали глубже и заметнее, кожа посерела. Опираясь на изысканную трость с рукояткой золотого дракона, Айкер устало признался, загоняя Еву в шок:

– Я виноват перед тобой. Ты права, я должен был с самого начала тебе все рассказать, но считал тебя неподготовленной. Думал, ты не поймешь, но это я не понимал, что творю. Сейчас же, я готов ответить на твои вопросы.

Ее руки похолодели. Мысль о том, что она скоро узнает детали войны, вызывали волнение и страх. Что если Айкер прав и она не готова? Но даже если не готова, она должна знать о прошлом для следующей встречи с Девдасом.

– Иди, – прошептал Брентон. Ева кивнула, прощаясь, и направилась за Айкером на второй этаж в его кабинет.

Школа Брентона сильно отличалась от хижины в лесу. Светлые ровные стены, в некоторых местах украшенные расписной плиткой, а с высоких потолков свисали кристальные люстры. Войдя в кабинет Айкера, на секунду ей показалось, что этот уголок был взят из хижины и перенесен в город. Из стен переплетенного дерева росли редкие веточки и листья. Мебель, как и в лесном доме, росла из пола, даже некоторые вещи лежали также, на своих местах. Этот контраст напоминал магический румбокс на книжной полке.

Ева остановилась у цветного полосатого коврика. Пока она обучалась в лесу, он стал ее любимым ковром, об который постоянно спотыкался Брентон. Удивительно, но и хижина, и кабинет выглядели, как единый организм, живущий своей жизнью. Это явно было не дизайнерское решение.

– Это сделали вы? – указывая на пространство вокруг себя, спросила Ева. Айкер медленно сел за рабочий стол и кивнул. – Вы хранитель природы? – догадалась Ева, он снова кивнул. Она ошарашенно покачала головой, укладывая мысли в голове. – И вы сделали ту хижину в лесу?

– Не совсем. Она выросла сама, так, как ей захотелось. Я лишь, можно сказать, посадил семя.

Значит хижина действительно была живой и Еве не мерещилось. Она нервно облизнула губы. Все еще сложно было осознавать, что вокруг так много магии. В мире без нее все казалось обычным и… простым.

Сев на стул напротив Айкера, она посмотрела на полку, хаотично закиданную книгами. Похоже он не любил порядок. Может поэтому он такой противный? Под одним из скрученных папирусов стояла деревянная шкатулка, из щелочки которой пробивался белый свет.

– Они чувствуют тебя. Можешь забрать их. Кристаллы принадлежат тебе.

Вот, что она так яро искала у Девы! Она и забыла, что в пустыне Кевин отдал ей камень.

Ева отвернулась от шкатулки к Айкеру и презрительно облокотилась на стол.

– Их место у статуи Небесной Девы.

Айкер удивленно откинулся на спинку стула, но спрашивать, откуда она это знает, не стал.

– Вы их оттуда забрали?

– Нет. Они уже очень давно там не лежали. Сани нашла их, когда раскрыла свою силу. Кристаллы сами позвали ее, – он запнулся и добавил. – Так она мне говорила.

– И сколько ей было, когда она… это сделала? Открыла свою силу. – Такие слова оказались тяжелыми, будто раскрытие внутренней стихии вызывало невыносимую физическую боль.

– Семнадцать. Но в ее случае время шло иначе. Ты думаешь, как она прожила столько столетий?

– Это как-то связано с равновесием?

– Это связано с Небесной Девой. Сила Сани и твоя всего лишь маленький обломок ядра, что хранила Дева со времен создания. Боюсь, я не смогу сказать, почему она отдала этот дар, но, уверен, у нее были свои причины.

– Вы говорите о Деве, как о живом человеке, – недоуменно отметила Ева.

– А кто она по-твоему?

– Дух. Часть веры. Когда у тебя не остается надежды, ты обращаешься за помощью к чему-то высшему, убеждая себя, что ему под силу решить твои проблемы. Но кроме нас, их никто не решит. Ни время, ни магия, ни божественное вмешательство. Только мы.

– Ты считаешь, что сущность заключается только в вере? Ты не верила в другие миры, но это не значит, что их не существовало до тебя.

– Сейчас я не знаю во что верить, о чем думать и как поступать. Я еще никогда не была настолько потеряна.

Айкер виновато покачал головой.

– Это моя вина. Я должен был объяснить тебе все в самом начале, а вместо этого позволил Нави тебя ранить.

Ева посмотрела на бинты, выглядывающие из-под кофты, которые под собой скрывали безобразные шрамы. В тот день она своими глазами увидела магию в одном из худших ее проявлений. Нави она давно простила, но вот магию прощать не собиралась.

– Как это началось? Откуда взялась такая сила?

– То ядро, о котором я говорил ранее, было разбито на множество осколков и разбросанно по всему Андрагалю. Тысячи стихий по всему миру.

– И что потом? Вы просто нашли осколки и стали обладать силой?

– Скорее осколки нашли своих носителей, – усмехнулся Айкер. – Это не было чем-то материальным. Силы просто появились.

Ева потерянно отстранилась от стола и посмотрела в пол. Никто из хранителей не просил данной им силы. Ни у кого из них не было выбора. Получается, они взяли и смирились с тем, что им уготовила высшая сила, даже не попытавшись отстоять свою свободу выбора? Или они все-таки пытались? Ева поджала губы, решаясь спросить главный вопрос.

– Из-за чего началась война?

Айкер тяжело выдохнул и, с трудом встав со стула, подошел к витражному окну. Сложив руки за спиной, он напомнил военачальника, продумывающего план действий. Словно ожидая такого вопроса, он заговорил более тихим, низким голосом.

– В начале не было не существовало таких слов как «Свет» и «Тьма». Был один народ, подчиняющийся Деве. Но с каждым годом разногласия между людьми становились ожесточеннее. Многих устраивал дар, которым Дева великодушно поделилась, но появлялись и те, кому не нравилось это бремя. Твоя бабушка была одной из первых. Она поднимала людей на бунт, пытаясь достучаться до Первозданной, но все было без толку. Я был ее первым помощником. – Айкер замолчал. Его давно уже не было в этой комнате, он полностью погряз в своем прошлом. – Я был молод и глуп, согласившись поддержать эту инициативу. Но моя сила не такая прекрасная, как может показаться. Любой пожар, наводнение или шторм, разрушающие растения, ослабляли меня. Однажды я не мог встать с кровати шесть месяцев из-за ближайшего лесного пожара. Пришлось заново учиться ходить. На удивление, нас поддержали многие. Мы назвали себя «Светом». Несли священный огонь в храм Небесной Девы, дабы достучаться до нее, но на нашем пути оказался Девдас и его последователи, ставшие «Тьмой». Они считали, что мы спятили, пытаясь избавиться от сил стихий. Но нас было уже не остановить, как и их. Все эти долгие годы войны огонь решимости Сани не угасал. И каждый раз она находила нужные слова, поднимающие сдавшихся с колен. Изначально Девдас и его народ не были «темными», это имя прижилось к ним со временем – из-за варварских методов расправы с нашими людьми. Они подвешивали их за руки на ветви деревьев, столбы, дома, перерезали бедренные артерии и оставляли умирать. Кто-то задыхался прежде, чем полностью истекал кровью, – в голосе Айкера послышалась многолетняя ярость. – Вскоре, цель войны переросла из избавления от силы стихий до попыток остановить Темных и их жестокость. Мы начали находить тела не только своих людей. Они не разбирались кого убивали и за что. Под кинжал шли все, кто перечил Девдасу. И мой брат оказался одним из таких.

Еву дернуло, как от выстрела. Образ жестокого Повелителя не вязался с тем, кого она видела в ущелье. Подавленного, убитого горем отца. Но если сейчас его толкает месть за смерть дочери, то что им двигало раньше?

– Так, малая идея перешла в кровопролитную многовековую войну, в которой не осталось победителя, – закончил он.

Ева сидела неподвижно, пытаясь уложить все в своей голове.

– Как бабушка решилась на такой шаг?

– Пожертвовать собой? – предположил Айкер, но Ева перебила его, разозлившись на то, что он не видит очевидного.

– Как Сани решилась начать войну со своим же народом?

– Этого хотела не только она, Ева. Просто именно Сани стала путеводной звездой для тех, кому силы стихий были не нужны.

В ее груди поднялся вихрь смятения. Люди желали отдать то, в чем не нуждались, чего не хотели, но им хватило смелости начать убивать. И где здесь равновесие?

– Как выглядела ее сила?

– За все свои годы я не видел ничего подобного. Это как наэлектризованный сгусток энергии, причиняющий боль только тогда, когда этого хочет хранитель.

– И когда я смогу делать тоже, что и она? – с надеждой в голосе спросила Ева.

– Когда преодолеешь свой барьер, который находиться у тебя в голове.

– И как это сделать? Вы учили мою бабушку, почему не покажете мне, как она этому научилась? – нетерпеливо возражала девушка. Он был учителем Сани, видел, как она пользовалась своими силами. Так почему не покажет ей?

– Потому что ты не сделаешь так, как это делала Сани. Ева, ты должна найти свой путь, чтобы преодолеть барьер. Я не смогу показать то, что тебе поможет, ведь тогда это будет путь не к твоим силам.

Она разочарованно сжала губы и покосилась на шкатулку, из которой все еще доносился белый свет. У нее нет времени искать «свой путь», нужно уже сейчас попробовать хоть что-то. Но Айкер слишком упрям, чтобы раскрывать все свои секреты. Чего он боялся?

– Как я и говорил, нужно запастись терпением. Тебе не раскрыть потенциал стихии, пока ты не раскроешь все свои физические навыки. Продолжи тренировки и, возможно, поймешь, что делать дальше. Когда почувствуешь силу, потяни за ниточку и дотянешься до корня равновесия. Тогда и Девдас тебя не остановит.

Виски прожгло, и она вспомнила самое важное, что должна знать о своем враге.

– Айкер, вы знаете кто такая Самико?

Старик замер у окна, неотрывно смотря на Еву. Стоял неподвижно, словно само время замерло, дожидаясь ответа. Он будто хотел что-то сказать, но слова застряли в горле, не давая вырваться ответу. Ева прищурилась, не понимая почему этот вопрос вызвал такую странную реакцию, но ничего не успела добавить. В комнату вошел Рей.

– Ева, ты, кажется, говорила, что знаешь, где найти Девдаса?

Она раздраженно перевела на него взгляд.

– Наберись терпения, – тихо ответил Айкер. – А теперь иди.

Дочь Девдаса ввела старика в ступор, но, если он не расскажет, она найдет другой способ. Все, чего ей сейчас хотелось, это последовать совету Айкера и продолжить тренировки. Но сейчас Рей отвел Еву в общую комнату, где она выложила все детали о том, как провела свое лето в пустыне больше суток. Рассказала, как встретилась с Девдасом, о его дочери, как вывела его из себя, как он ее отпустил и сколько времени она провела в песках. Ева опустила знакомство с Кевином. Он не так уж и важен. Про свои галлюцинации она тоже не обмолвилась.

Парни озадаченно смотрели на нее, не представляя, что сказать.

– Было глупо наседать на него, – упрекнул Брентон.

– Да, но это сработало. От части, он винит себя в смерти дочери. Но я должна узнать о ней больше. И у меня почти получилось, но Рей мне помешал, – Ева перевела угрюмый взгляд на мужчину. Вид у него был потерянный, словно он не ожидал, что такой, как Девдас, сможет потерять контроль. Рей смотрел в одну точку, не сразу поняв, что все взгляды обращены на него.

– У вас будет еще много времени для разговора. Нужно понять, что делать с Девдасом сейчас, – не растерялся он.

– Сейчас нельзя, – возразила Ева. – Он пообещал, что вернется за мной. Я хочу быть готова к его приходу. Нужно возобновить тренировки, – она перевела взволнованный взгляд на Брентона, тот кивнул. Ева хотела встретить Девдаса и не проиграть ему ни в подготовке, ни в знаниях. Она попытается переубедить его, заставить понять, что он ошибся, выбрав такой путь. Так, наверняка, сделала бы Самико. Спасла бы отца.

***

Тренировки длились неделями напролет. Ева уже неплохо управлялась с новой катаной, которую выдал ей Брентон. Это был обычный старый меч, с которым она выполняла приемы, держала равновесие на канате в метре над землей, выдерживала бои. Сжимая ее в правой руке, она успела привыкнуть к боли от пореза. Катана стала продолжением ее руки, частью тела, но этого ей было мало. Освоив многие приемы и атаки, настойчивость Евы заставила ее покопаться в комнате Рея и найти те самые парные катаны с красной рукояткой, о которых он обмолвился на одном из завтраков. И все-таки он забрал их из хижины!

Каждую ночь на заднем дворе, пока все спали, Ева тренировала те же удары, но только уже на левую руку. Сначала она делала простые выпады, пытаясь привыкнуть к новым ощущениям. Вставала в разные позы – ее руки и ноги двигались плавно и равномерно, балансируя тяжесть меча с собственным весом. Все прошедшие тренировки приходилось повторять с самого начала. Рука часто уставала. Но если в правой Ева спокойно могла провернуть рукоять вокруг запястья, тем самым разминая затекшую руку, то в левой катана постоянно падала и резала пальцы. Один раз чуть не отрубила пол ноги. Уже после, когда вновь и вновь не получалось сделать выпад, Ева резко отбросила оружие в сторону. Хотелось сдаться и забыть глупую идею доказать что-то другим и в особенности себе. Но, все же, память о Сани заставила ее поднять ненавистный меч и пробовать снова. У бабушки получилось раскрыть свой потенциал в семнадцать лет. Раз она это сделала, значит отдавала всю себя, заставляла, отодвигала свои сомнения в сторону и тренировалась, чтобы остановить Девдаса и его темных.

Плавность движений. Ровное дыхание. Концентрация. Брентон наблюдал за ее техникой каждую ночь и видел результаты. Ее упорство могло только восхищать. Он больше не хотел запрещать ей развивать свои навыки, наоборот, жаждал лицезреть конечный результат ее долгих трудов.

Ближе к утру Ева возвращала оружие на место. Времени для сна совсем не оставалось и приходилось невыспавшейся выходить на ринг. Посреди недели она вымаливала у Брентона единственный день долгожданного отдыха и спала целые сутки, все так же встречая во снах облик Сани. Призраки воспоминаний были расплывчатыми и бессмысленными, иногда Еве казалось, что такого никогда и не было, но бабушка упорно застревала у нее в голове, принося с собой тяжелую тоску и чувство вины за то, что внучка поверила в ее старческое сумасшествие и не оспорила решение родителей. Но и Ева тогда была совсем крохой, чтобы осознавать всю серьезность сделанного решения, да и выбора ей никто не давал.

Дистанция бега неимоверно увеличилась в размерах, ведь школа была построена на довольно большой территории и Брентон решил, что, чем дольше она будет бегать, тем лучше выживет в песках, когда окажется там снова. Ева шутку не оценила, но перечить не стала, понимая, что эти навыки действительно необходимы для выживания в Андрагале. На ватных ногах она ждала момента открытия второго дыхания и теперь пробегала не десять кругов, а одиннадцать. С каждым днем стойки получались все лучше. Неудивительно. Нави заставлял ее стоять в одной позе по несколько часов. И Ева поражала результатами. Но стоять в одной позе не тоже самое, что и медитировать. Последнюю неделю ей находили все больше времени, чтобы та сидела у невысокого фонтанчика в окружении садовых деревьев на заднем дворе школы и пыталась «расслабиться и отключить мысли». Но журчание воды мешало возможному расслаблению, а мысли занимали только рассказы Айкера. Ева не сразу поверила, что он и Сани были близкими друзьями, готовыми друг за друга прыгнуть в огонь. Еще при Небесной Деве и Великой войне, когда армия темных Девдаса неожиданно пополнила свои ряды, Сани мужественно остановила наступление, освободив всю свою магическую энергию, которую смогла собрать. Она восславилась героем, изменившим ход истории. Если бы не бабушка Евы, вселенские весы разрушились бы и равновесию пришел бы конец.

Ева и не подозревала, кем была ее родственница и каких результатов добилась, обучаясь у Айкер. Но вот ее он обучать отказывался, что дико раздражало. Он наблюдал за ее тренировками с окна кабинета и никогда не выходил.

Мозг на автомате пытался припомнить еще хоть что-то, что Сани рассказывала ей об иных мирах, но воспоминания были настолько далеки, что часть их стерлась бесследно.

– Спину держи! – приказал Брентон, оказавшись позади нее.

– Ты сам сказал расслабиться.

– Я имел ввиду расслабить мышцы тела, управлять ими, как глиной, а не скрутиться, как длинноухая креветка.

Парень мягко сел в метре от Евы, поправляя темно-синее хаори, надетое поверх обычной футболки, ножны он отложил в сторону. Глубоко вдохнув, Брентон закрыл глаза и замер, словно в миг перестал дышать. Ева тихо наблюдала за движением его груди, пытаясь уловить любое неправильное колебание в доказательство тому, что медитации – это глупо и бесполезно. Лучше бы она почаще тренировалась в стрельбе из лука, метании ножей и парировании ударов. Но Брентон на зло сидел, как статуя, не выражая никаких эмоций. Четкие черты профиля выдавали годы его закалки. Темные лохматые волосы, не знающие слова расческа, черные густые брови и длинные ресницы, прямой нос, как и осанка. На его лице почти не было щетины. Похоже за этим он следит чаще, чем за волосами. Понимая, о какой глупости думает, Ева закрыла глаза, повторяя за Брентоном. Как можно взять и отключиться от внешнего мира? Забыть о возможной грядущей войне и просто существовать? Может это были ненужные вопросы и стоило все забыть? Но она так мало спала в последнее время.

Шум воды на удивление начал успокаивать. Появлялись новые вопросы, но голова работать уже не хотела. Будь что будет.

– Не спать! – неожиданно рявкнул Брентон, заставляя Еву подпрыгнуть на месте.

Он сидел все в той же позе с закрытыми глазами и даже не смотрел в ее сторону. Ева сдержалась от ядовитых комментариев и попыталась снова закрыть глаза. Теперь она слушала еле уловимое дыхание Брентона. Приоткрыв один глаз, она покосилась на его запястье, где когда-то видела клеймо. Сейчас его закрывал широкий рукав тонкого хаори. Откуда оно? Он сделал его сам или это извращения Айкера? Как вообще мастер связан с Брентоном и остальными? Ева не знала почему, но она все еще не доверяла Айкеру. Во сне бабушка попросила дать ему второй шанс, но это всего лишь игра разума. Не может же Сани залезть к ней в голову и передать сообщение… Или может?

– Слишком громко думаешь, Ева, – прервал ее размышления Брентон.

Делая вид, что она в трансе и ничего не слышит, Ева продолжила сидеть с закрытыми глазами. Но долго высиживать не получилось. Неожиданно затекла нога, по которой пробегали с десяток тонких иголок, потом зачесался нос, а потом, махнув рукой, прогоняя назойливого комара, Ева задела руку Брентона.

– Ну все! Я устала!

– Устала сидеть? – он лениво открыл один глаз.

– Устала ничего не делать. Медитации не помогут остановить Девдаса. Нужны тренировки.

– Ты и так много тренируешься. Дай своим мышцам и разуму перерыв.

– У них перерыв ночью, когда я сплю. А сейчас – это мучение.

Ева вскочила с места. Брентон приподнял бровь, лукаво всматриваясь в нервозность ее движений. Когда спит…

– Брентон, отпусти меня в город, – неожиданно взмолила Ева щенячьим взглядом. Мужчина покачал головой, поднимаясь на ноги.

– Нет. Это опасно. Тебя могут найти.

– Все кристаллы у нас.

– Тебя видели в лицо люди Девдаса. Они и без камня тебя найдут.

– Брентон, я умоляю тебя, выпусти меня хотя-бы на пару часов, – Ева сложила ладони в мольбе, подходя очень близко и неотрывно смотря на него. Ее глаза, цвета кофе, словно светились от попадающих на них лучей закатного солнца. Но Брентон стоял на своем. Он не будет рисковать ее жизнью ради развлечений. Теперь она его ответственность.

– Нет. – Отрезал мужчина. Ева разочарованно заныла и устало уткнулась головой в его грудь.

– Я больше не могу… – прошептала она.

– Опускаешь руки?

– Нет конечно. Хочу перезагрузиться. Мне надоели этот сад, фонтан, школа. Твое лицо мне тоже надоело, – Ева прищурено посмотрела в удивленные ярко-синие глаза. Брентон неотрывно рассматривал девушку, что-то решая у себя в голове.

– Ладно. Я отпущу тебя в город, но пойду с тобой.

Она радостно подпрыгнула, захлопав в ладоши, но тут же взяла себя в руки, демонстрируя полную серьезность.

***

Уже внутри школы, в западном крыле, куда доступ ученикам был запрещен, Ева поделилась с Реем своей радостью. Тот, улыбнувшись, отправил ее переодеваться, а сам вопросительно взглянул на менее радостного Брентона.

– Ты уверен?

– Нет, но ей нужно собраться. Одна и та же местность въедается в голову и сосредоточиться становиться сложнее. Пусть развеется. Я пойду с ней.

– Может мне тоже пойти для подстраховки? – обеспокоенно предложил Рей.

За это время он сильно привязался к девчонке. Но и спать он перестал, когда узнал, что Ева буквально считала расстояние от укрытия Девдаса и знает направление – в очередной раз удивив всех своей сообразительностью. Этим она очень помогла.

Вместе с Нави Рей пытался продумать план, как выкурить темного из ущелья, не причинив вред местным жителям. Они явно будут защищать правителя, но рисковать своим потомством точно не станут. Им нужен был только Девдас. Против других народов они идти не собирались, понимая, что тот обманом заставлял их помогать.

– Нет, Рей. Тебе тоже стоит отдохнуть, – Брентон ободряюще похлопал брата по плечу и ушел на второй этаж в свою комнату.

Для занятия, которое он придумал Еве, нужно было подготовиться основательно. Надев на себя темно-коричневые штаны из легкой ткани с кожаными вставками, заправив в них более плотную куртку на запах и перетянув широким поясом под названием оби, парень перевязал лицо темной маской и накинул капюшон. Поправив ремни и натянув на ноги ботинки, Брентон облегченно выдохнул. В этом синоби он всегда чувствовал себя комфортно, особенно когда под ним пряталась парочка кинжалов. Прикрепив к поясу нунчаки из черного металла с гравировкой А. Г. – Андреас Гарсия, Брентон усмехнулся. В день их последней встречи он сказал, что никогда не станет таким, как его отец, но ошибся. И был этому рад.

***

Ева открыла дверь и столкнулась с темным силуэтом. Мозг мгновенно вернул ее в ночь, когда Брентон, Рей и Нави похитили ее. Тот-же внутренний страх перехватил горло крепким узлом, заставляя отойти назад. Напрягаясь во всем теле, Ева приготовилась атаковать, но резко остановилась, всмотревшись в знакомые глаза. Он стоял в сумраке комнаты и ехидно улыбался. Даже через маску было видно, как его польстил страх Евы.

– Одевайся, – он сунул ей аккуратно сложенную кучку одежды.

– Это что? – недоверчиво покосилась девушка. Она хотела спокойно прогуляться по улицам, а не наряжаться на маскарад.

– Без возражений, Ева. У тебя минута.

Понимая, что Брентон зайдет ровно через минуту, и плевать, что она будет полураздета, она решила не тянуть резину.

Дыхание сперло, когда она увидела себя в зеркале. Воины. Убийцы. Ассасины. Ниндзя. Они не просто какие-то клоуны в масках – они ночной кошмар прошлого. Разведчики. Наемники. Шпионы. Разве это то, что ей было нужно?

«Хранители стихий. Духи-стражи. У таких, как мы, много имен», – говорил Рей.

Увидев за спиной во мраке комнаты отражение заинтересованных глаз, подсвеченных одинокой свечой на тумбе, Ева вздрогнула.

– Надень маску… – прошептал Брентон совсем близко к ее уху, вызывая волну мурашек от шеи до самых ног. Она ведь даже не услышала, когда он вошел в комнату.

Поднеся ткань к лицу, Ева протянула два конца маски Брентону. Наблюдая через зеркало, как он медленно перематывает кусок ткани, закрывая ей лицо, она заметила огни в его глазах, играющие азартом. Его предвкушение от конечного результата вызывало горячее возбуждение.

Теперь, видя в зеркале только темные карие глаза, Ева осознала – это посвящение. И она должна была стать такой, как они, чтобы остаться в Андрагале. Ведь теперь здесь ее место. Но что, если она не справиться, не выдержит? Брентон показал, что убийство для него не помеха. Нави спокойно может навредить кому угодно. Рей не остановиться не перед чем, чтобы достичь своей цели. А что насчет нее? Неужели ради этого Ева оказалась здесь? Не может быть, чтобы ее новой целью стало хладнокровие к любому проявлению жизни. Но бабушка была ученицей Айкера, а значит творила тоже, что и все его ученики. И теперь ей придется стать такой же для спасения, возможно, всех миров.

Уже через время Ева поняла: было большой ошибкой думать, что Брентон поведет ее в центр Салета на прогулку. Наоборот. Он уводил ее по темным, ночным закоулкам в конец города, туда, где стеклянные высотки превращались в бедные районы. Местность становилась более пустынной, деревьев и живности, как в центре, почти не осталось. Отсюда начинались гиблые пески. Дома, стоящие друг на друге в хаотичном порядке, изрисованные неизвестными ей граффити-символами, напоминали тринадцатый район. Спрыгнув на одну из каменных крыш, Брентон в предвкушении потер ладони.

– И так. Думаю, ты уже догадалась, что мы будем делать.

– Ты хочешь по крышам попрыгать? – неодобрительно покосилась на него Ева, с сомнением рассматривая дальние дома.

– Ты сказала тебе надоели сады, вот тебе пустошь, сказала, что надоело мое лицо, – он не договорил и указал на свою маску с капюшоном. – Суть задания: добежать до конца быстрее меня. Выиграешь – отпущу тебя в центр, а если нет – будешь сутки сидеть у фонтана и медитировать.

Ева возмущенно открыла рот, но Брентон, не дожидаясь ее колких высказываний, рванул вперед.

– Черт тебя дери! – высказалась она и спрыгнула за ним.

Перелетая через ограждения между домами, подтягиваясь на стены этажом выше, взбегая на возвышенности и лестницы, Ева пыталась догнать Брентона. Прохладный ветер давал подгон и неимоверное чувство легкости, полета. Тренировки давали свои результаты, а цель подогревала уже кипящий азарт. Ева проскочила мимо висящего постельного белья на чьем-то балконе. Казалось, этих ощущений ей и не хватало в простой человеческой жизни. Ощущения вседозволенности, воодушевления, восторга и просто свободы от обыденности.

Перепрыгивая через узкие проулки с крыши на крышу, Ева догоняла Брентона. Но ноги резко затормозили у очередного края. Между домами было, как минимум, пять метров и высота не маленькая. Брентон уже стоял на противоположной крыше, ожидая прыжка Евы. Заметив ее растерянность, он подошел ближе к своему краю, чтобы хоть немного сократить расстояние между ними.

– Возьми хороший разбег. При прыжке работай ногами, смотри только на край крыши, контролируй полет. Если понимаешь, что не достаешь ногами, хватайся руками за край, я тебя подтяну. Если допрыгнешь, переходи в кувырок пока не остановишься.

– А если вообще не допрыгну? – Ева нервно присела на корточки, примеряя сколько ей примерно до земли. Брентон пожал плечами, раскинув руки в стороны.

– Придется падать.

Она раздраженно сверкнула глазами. Такая поддержка не самое лучшее решение при самоубийстве. Но Брентон смог добраться до другой стороны, не напрягаясь. Когда-то у него был такой же уровень подготовки, как и у нее. Значит и она сможет. Ну хотя бы постарается. Отходя от края крыши, Ева набирала метры для разбега. Дорогу преградила невысокая стена за спиной, не давая увеличить расстояние. Сойдет и так. Холодная луна освещала тусклую дорожку до края крыши. Упершись в стену ногой для толчка, Ева побежала.

Не думая и не переживая о последствиях, она оттолкнулась от края. Пролетая злосчастную улицу, ноги встретились с соседней крышей. Ева сгруппировалась и сделала несколько кувырков, прежде чем остановиться. Потрясенная от нахлынувшего адреналина, она стояла на одном колене и смотрела на крышу, с которой только что спрыгнула. Теперь обрыв не казался ей таким большим. Брентон стоял в стороне, давая ей отдышаться и прийти в себя.

– Ты была рождена для этого, – восхищенно признался Брентон.

– Я знаю, – прошептала Ева и поднялась на все еще ватные ноги. Она отошла чуть в сторону и облокотилась рукой на стену крайнего дома. – Я выиграла.

– Так не честно. Я отвлекся на тебя, – пытался найти лазейку Брентон.

Ева непринужденно пожала плечами, внутренне радуясь маленькой победе. Парень опустил глаза в пол, теряясь в глубине капюшона. На мгновение Ева подумала, что он уж слишком сильно расстроился из-за проигранного пари, но спустя минуту молчания Брентон неожиданно признался:

– Я хотел извиниться… за то, что сделал в тренировочном зале…

Мышцы Евы мгновенно напряглись, словно на нее сейчас должен был кто-то напасть.

– И рассказать кое-что о статуе в лесу.

– Я уже знаю, что в ее ладонях я искала кристаллы, – нервно перебила Ева, но Брентон продолжил.

– А ты знала, что ее ладони указывают на них? На тот момент это была лишь теория, но, когда мы направились туда, куда указывала ее левая ладонь, мы нашли тебя. И к тому же, неужели тебя не пугает поразительное сходство с ней?

Ева растеряно молчала, не зная, что ответить. Она никогда подобного не замечала, хоть и постоянно смотрела на нее, когда проходила мимо. Но статуя такая огромная. Мало ли какой она будет казаться снизу.

– Это все теории, Брентон. Ты сам так сказал, – отмахнулась она.

– Но…

– Пора возвращаться, – Ева перебила его нерешительное возражение и направилась обратно в город.

***

– Что значит, вы не знаете, где моя дочь?! – вопрос, переходящий на крик, заставил всех в комнате замолчать. В полицейском участке Алина была теперь частой гостьей. Даже в такой ранний час она, как всегда, выглядела аккуратной и собранной. Усталость выдавали только темные круги, залегшие под глазами. – Прошло уже больше месяца и я…

– Алина, я прошу тебя, успокойся, – прошептал Константин своей жене.

– Я понимаю ваши чувства, – подал голос следователь, который, к сожалению Алины, вел дело пропажи их Евы. Жирный, противный, не бритый, он никогда не выполнял свою работу добросовестно. И как она могла когда-то его любить? Ее передернуло от своих же мыслей. Наверняка поэтому сейчас ее муж смотрел на него с нескрываемым отвращением.

– Нет, не понимаете, товарищ лейтенант. Вы прошарили мой дом вдоль и поперек, были в комнате моей дочери сотню раз и на лужайке растоптали мне весь газон! И если вы не скажите, кто похитил мою дочь, я пойду с жалобой в прокуратуру, – она говорила медленно, отбивая каждое слово, чтобы до следователя дошла серьезность ее намерений. Она устала плакать в подушку каждую ночь, надеясь, что с Евой все в порядке.

– Не надо идти на такие крайние меры, Алина Викторовна. Мы все еще рассматриваем вариант ее побега.

– Она не сбежала, – ровным тоном возразил ее муж. Он убаюкивающе обнимал Алину, пытаясь забрать всю ее боль себе. – Вы знаете характеристики от соседей и знакомых. Она не могла просто взять и уйти, не сказав нам. Когда вы наконец начнете делать свою работу?

Дверь в кабинет со стуком открылась и в комнату вошел мужчина лет пятидесяти в идеально выглаженном классическом черном костюме. Его возраст выдавала единственная седая прядка, спрятанная в черных волосах. Размеренный стук каблуков дошел до стола, где стояли отчаявшиеся родители. В его глазах плескалась уверенность, которая была им так необходима.

– Константин и Алина Сеитовы, я правильно понимаю? – низкий голос разразил на части глухую тишину кабинета.

Супруги завороженно кивнули.

– Пройдемте со мной. Нам многое стоит обсудить.

Глава 9

– Ты проиграл спор, теперь отстань, – Ева быстрым шагом шла через школьную аллею к высоким чугунным вратам. Брентон, идя следом, нудел, чтобы та не уходила в город без него или хотя бы без Рея, но она не слушалась. – Я буду наготове, у меня с собой нож, – она успокаивающе похлопала себя по набедренным ножнам.

– Этот клык детеныша сафариса не спасет тебя от метисов, Ева! – раздраженно наступал ей на пятки Брентон. Девушка вдруг остановилась и, столкнувшись с ним, чуть не свалилась на землю.

– Этот нож – клык зверя? Вы что, ради холодного оружия еще и животных убиваете?!

– Это выражение такое. Клыки детенышей сафариса мелкие и хрупкие. – Брентон тяжело выдохнул и устало потер глаза. Время было только шесть утра еще и выходной, но Ева настроилась решительно. Ей хотелось посмотреть новые места и на время сбежать от внимательных глаз, всюду следящих за ней. Она облегченно выдохнула и громко открыла засов ворот, на прощание махая Брентону.

– Нож будет покрепче клыков!

Вспоминая путь, который она проходила с Брентоном от больницы, Ева хотела поскорее вернуться в центр города и походить по прилавкам. Ей надоела одежда, которую она носила в школе боевых искусств. Бесформенные синие штаны и серое косодэ, открывающее руки и перевязанное узким темно-синим оби. Новое синоби Брентон безжалостно забрал. Он не пошутил, когда сказал, что теперь она новая ученица, ведь в такой форме ходили все детишки, которые там тренировались. В свои двадцать один она вновь вернулась в школу, так еще и учится с малолетними. Но, конечно, они не ее уровня. Ева уже отлично управлялась с катаной и начала изучать другие виды оружия. Нави утверждал, что для хранителей умение пользоваться всеми подручными средствами одно из самых необходимых навыков. Никогда не знаешь, какое оружие попадется тебе под руку во время боя. Может быть даже вражеское – не твое – и тогда ты должен не растеряться и использовать оружие умело, в свою пользу. И под этим, наверняка, он подразумевал убийство. Ева нервно поежилась. Они никогда не заговаривали с ней о том, как она должна победить врага. Нужно ли добивать его до конца? Но после того как она увидела свое отражение в синоби, все их слова неожиданно приобрели второй смысл. Сможет ли она переступить через себя, чтобы отнять чью-то жизнь?

Когда-то Брентон сказал, что нет ничего точнее, чем глаза Нави. Ева приняла это, как очередную глупую шутку, но, когда парень при ней выстрелил десяток стрел в мишень точно в центр, ее удивлению не было придела. Сомнений в том, что он ничего не видит, становилось все больше, но Рей и Брентон утверждали обратное. Этот врожденный порог сделал дух Нави сильнее. Благодаря этой особенности монахи из Мира Тишины приняли его в ученики и обучили своему мастерству – полагаться на другие органы чувств, а не только на зрение.

«К тому же Нави был хранителем воздуха и мог спокойно управлять стрелами и без лука», – так считала Ева, но остальные ее мысли не поддерживали. Она попала в иной мир с магией, но не верила в то, что слепой не промахивается.

Ева шла по пустой улице в сторону центра, огибая деревья. Город еще не успел проснуться, а она уже была на ногах. Широкие дороги разделяли островки, от которых тянулись полосы, излучающие белый свет. Словно танцевальная площадка, они мигалки, когда нужно было переходить дорогу. Магических поездов в небе больше не было, зато старенькие трамваи разъезжали по рельсам между улиц. Это немного затрудняло восприятие новой реальности. Над головой неожиданно замигала рекламная голограмма новой пачки хрустящих хлопьев и тут же мимо Евы пролетел мужчина на обычном велосипеде. Похожий стоял у нее дома в гараже. Порталы, про которые говорил Брентон смешали миры сильнее, чем кто-либо мог представить. Возможно, такое «слияние» было не единственным, раз более старые технологии продержались здесь так долго. Может, и в ее мире было что-то внеземное, а она этого даже не замечала.