Снегурочка для повелителей пекла

Глава 1

Алиса

Последняя снежинка из фольги упорно не хотела приклеиваться к стеклу. Я прижала ее посильнее разогретым пальцем, зашипевшим от соприкосновения с холодным оконным стеклом, и с облегчением выдохнула: держится. Теперь актовый зал детского сада «Солнышко» был готов. Бумажные гирлянды, мишура, нарисованные детскими руками снеговики на стенах и вот это самое окно, за которым якобы бушевала метель. Смотрится почти как настоящая зима, если не знать, что за настоящим окном, в реальном мире, с утра моросил противный буро-серый дождь, превращающий сугробы в грязную кашу. Типичный пейзаж для конца декабря в городе, где зима давно забыла, что такое белый снег.

«Солнышко» было моим вторым домом уже три года. Не то чтобы я с детства мечтала о фартуке с медвежатами и вечных разборах драк из-за лопатки в песочнице. Но после того, как родители уехали в другой город, а затем, тихо ушли в мир иной друг за другом, эта работа стала моим якорем. Здесь меня любили. Искренне, по-детски, обнимая за колени липкими от компота ручками. Здесь я была нужна.

Я отступила на шаг, чтобы полюбоваться на свою работу. Да, красиво. Волшебно. Именно так, как должно быть в Новый год для них, для моих «почемучек». Для двадцати пяти пар восторженных глаз, которые увидят это преображение.

– Алиса Сергеевна, вы уже в костюме? – в зал заглянула заведующая, Наталья Петровна, с вечно озабоченным видом и пачкой бумаг в руках. – Родители начинают подходить.

– Сейчас, Наталья Петровна! – я рванула к костюмерной, сгребая по пути разбросанные ножницы и остатки скотча.

Мой костюм Снегурочки висел на самом видном месте. Небогатый, самодельный, но с душой. Голубое платье, отороченное белым искусственным мехом, кокошник, расшитый блестками, и белые сапожки на два размера больше, чтобы надеть на теплые колготки. Я натянула платье, поправила парик с длинной белой косой и посмотрела на свое отражение в темном окне. Немного бледно, глаза горят от усталости. Но для них я буду самой настоящей волшебницей.

Из-за двери уже доносился гул голосов, топот маленьких ног и взволнованные возгласы родителей. Мой выход был через пять минут. Я закрыла глаза, пытаясь войти в роль. Я – внучка Деда Мороза. Я пришла из сказки. Из страны, где всегда идет пушистый снег, воздух звенит от мороза, а в каждом окошке горят огни… Где-то там, далеко-далеко, должно быть, именно так и есть.

– Алиса Сергеевна, мы начинаем! – прошептала мне в ухо музыкальный руководитель Лидия Ивановна, и я, вздрогнув, пошла за кулисы.

Зал аплодировал. Горели огни гирлянд. Дети, наряженные зайчиками, снежинками и одним очень упрямым Человеком-пауком, сидели на стульчиках, широко раскрыв глаза. Сердце защемило от нежности. Вот он, мой скромный мирок. Моя вселенная. Музыка зазвучала тише, настал мой черед.

–Где-то в чаще дремучей, средь сугробов и льдин, живет девочка из льдинок, ее зовут…

Дети дружно прокричали: «Снегурочка!»

Я вышла на сцену, улыбаясь во все тридцать два зуба.

–Здравствуйте, мои дорогие! С Новым годом!

Я вела хоровод, раздавала детям шутливые задания, подпевала, когда они сбивались с мелодии. Рутина. Привычная, любимая рутина. Но сегодня что-то было не так. Воздух в зале казался гуще, гирлянды горели как-то слишком ярко, почти ослепительно. Я списала это на усталость и предпраздничную суету. И вот настал кульминационный момент. Я встала в центр зала, чтобы спеть свою коронную песню – тихую, лирическую про зимнюю сказку. Дети притихли. Родители подняли телефоны, чтобы снять видео.

Я сделала глубокий вдох и начала.

–Снег-снежок, кружится, ложится …

И в этот момент я поймала на себе чей-то взгляд. Не родительский. Не детский. Такого взгляда я никогда не видела. Он был тяжелым. Плотным. Как будто на меня смотрели сквозь толщу воды или задымленное стекло. Я сбилась, на секунду замолчала, пытаясь понять, откуда он.

Но вокруг были только улыбающиеся лица. Я тряхнула головой, собралась с мыслями и снова запела, уже громче, пытаясь заглушить нарастающее внутри странное чувство тревоги.

–Все дороги замело, к нам метель пришла… – продолжила я.

И тут воздух задрожал. Не метафорически, а по-настоящему. Сначала тихо, едва уловимо, словно где-то далеко проехал тяжелый грузовик. Но вибрация нарастала. Задребезжали стекла в импровизированном окне, с карниза посыпалась мишура. На лицах детей появилось недоумение, а потом и страх. Родители забеспокоились, озираясь.

– Что это? Землетрясение? – кто-то испуганно выкрикнул.

Но это было не землетрясение. Это было что-то другое. Воздух в центре зала, прямо передо мной, начал искриться и плавиться. Появилась золотистая дымка, пахнувшая незнакомым. Сладковатым дымом, пеплом и чем-то острым, пряным. Как корица и перец.

Я замерла на месте, не в силах пошевелиться. Меня сковал не страх, а какое-то ошеломляющее, почти мистическое любопытство. Дети завопили. Кто-то из родителей рванулся ко мне, но его отбросила невидимая сила.

В эпицентре золотистого марева начали проступать очертания. Два высоких, невероятно высоких силуэта. И глаза. Две пары глаз, горящих, как угли. Одни – холодным, пронзительным зеленым светом, другие – ярким, почти алым пламенем.

И я вдруг поняла, что это не случайность. Они смотрят прямо на меня. Их неведомый, могущественный взгляд притягивал, как магнитом. Раздался оглушительный треск. Лопнули лампочки в гирляндах, и зал погрузился в полумрак, освещаемый только этим жутким, прекрасным золотым порталом. Сила, исходящая от него, схватила меня за грудь и потянула вперед. Я услышала свой собственный голос, сорвавшийся в крик, но не от ужаса, а от невыразимого, дикого изумления. Мои ноги оторвались от пола. Мир вокруг поплыл, превратился в калейдоскоп испуганных лиц, обрывков музыки и летящей мишуры. Последнее, что я успела подумать, прежде чем сознание поплыло и меня втянуло в воронку из света и тепла, было абсолютно идиотское: «Боже мой, я же еще не допела песню…»

А потом не стало зала. Не стало детского сада. Не стало дождя за окном. Был только оглушительный гул в ушах, вихрь из сверкающих частиц и тот странный, пьянящий запах пепла и корицы. И четыре горящих глаза в темноте, которые ждали.

Глава 2

Каэл

Тысячелетнее правление в Пекле имело один вопиющий, фундаментальный недостаток, который ни в одном из манускриптов не упоминался с должной откровенностью: немыслимая, всепоглощающая, разъедающая душу скука. Я сидел в своей библиотеке, в кресле, высеченном из окаменелой лжи какого-то давно забытого ересиарха, и перебирал свитки. Пыль веков оседала на пальцах, и я с отвращением стряхнул ее. Я знал каждый фолиант в этом зале, каждую проклятую руну, каждый стон, запечатанный в кристаллах памяти. Я, Каэл, Повелитель Тлеющих Свитков, Хранитель Пыльных Фолиантов и Протоколов Вечной Муки, был самым образованным и самым несчастным демоном во всех девяти кругах.

Мой компаньон, Зерес, усугублял положение. Он лежал посреди зала, раскинувшись на шкуре зверя, которого сам же и победил пару веков назад, и с тоски метал в потолок сгустки адского пламени. Каждый шар огня с грохотом разбивался о базальтовые своды, осыпая нас искрами и горячей каменной крошкой.

– Прекрати, – буркнул я, отряхивая с пергамента черную сажу. – Ты портишь архивный воздух. И осыпаешь мои свитки вулканическим пеплом.

– Скучно, Каэл! – проворчал Зерес, не прекращая своего занятия. Его голос был похож на отдаленный гром под землей. – Ску-учно! Когда мы в последний раз захватывали мир? Разрушали цивилизацию?

– Три столетия, четыре месяца и пять дней назад, – автоматически ответил я. – И ты тогда перестарался, все закончилось слишком быстро. Я же советовал растянуть удовольствие.

– Видишь! – Зерес сел, и его пламенные глаза сузились от досады. Его рога, массивные и закрученные, казалось, излучали жар. – Я задыхаюсь от этой рутины! Лава течет, пески сыпятся … Все одно и то же. Цикл повторяется. Нужно что-то новое. Острое. Яркое.

– Предлагай, – я с надеждой отложил свиток. Может, он все-таки придумает что-то, что не будет связано с тотальным разрушением.

Зерес нахмурился, и по его лицу было видно, как напрягаются извилины.

– Давай… сожжем архив?

Я просто посмотрел на него. Без слов. Этого было достаточно.

– Ладно, плохая идея, – он сдался и снова повалился на шкуру. – Тогда придумывай ты. Ты же у нас умник.

Отчаяние начало медленно подниматься по моей шее, словно петля. Он был прав. Монотонность была невыносима. Нам нужно было что-то, совершенно выпадающее из нашей вечной колеи. Что-то… извне. И тут меня осенило.

– Зерес, – сказал я, и в моем голосе прозвучала нота, заставившая его повернуть голову. – Ты абсолютно прав. Нам нужно нечто принципиально новое. Не из нашего мира.

– Чужой мир? – он оживился. – Наконец-то! Кого будем завоевывать? Эльфов? Людей? Этих противных сияющих существ с крылышками?

– Нет, – я поднялся с кресла и прошелся между стеллажей. Возбуждение начало разогревать мою кровь, заставляя ее бежать быстрее. – Не завоевывать. Я говорю о… импорте. О традиции.

Зерес смотрел на меня так, будто я предложил ему заняться вязанием.

– Традиции? Каэл, ты сошел с ума от своей пыли?

– Послушай, – я остановился перед ним, и мои зеленые зрачки, сузившиеся в вертикальные щелочки, светились одержимостью. – Я наткнулся на один любопытный манускрипт. С Малого Мира, того, что зовется «Земля». У них там есть ритуал. Годовой. Они отмечают конец одного временного цикла и начало другого. Они называют это… «Но-вый Год».

– И что в этом интересного? – фыркнул Зерес. – Время и так циклично. Мы это проходили.

– Ах, но как они это отмечают! – я уже почти ликовал, представляя его лицо. – Они украшают свое жилище горящими огнями – прямо как мы, кстати, но в миниатюре. Они дарят друг другу подарки, порой самые ужасные, что, несомненно, является формой тонкой пытки. Они готовят особые яства и напитки, от которых их разум дуреет и они совершают безумные поступки!

Зерес наконец-то проявил некоторый интерес. Он приподнялся на локте.

– Безумные поступки? Это уже лучше.

– Но это еще не все, – я понизил голос, доводя интригу до пика. – Главный символ этого праздника – некий седовласый старец в красных одеждах, который, если я правильно понял, занимается массовым проникновением в жилища через дымоходы и оставляет там подарки. Попробуй сделай такое здесь – тебя же на копья поднимут за нарушение суверенитета логова!

– Мне нравится этот старик! – Зерес хрипло рассмеялся

– А еще, – я сделал паузу для эффекта, – У него есть спутница. Юная, прекрасная, изначально – жертва, принесенная богам, а ныне – просто символ. Ее зовут Сне-гу-роч-ка.

Я растянул имя, насыщая его тайной.

Зерес перестал смеяться.

– Снегу… что? Какая еще «рочка»?

– Снегурочка. Дословно – «Снежная Девушка». По легендам, она воплощение льда, чистоты и… ну, в общем, неважно. Важно то, что она – неотъемлемая часть ритуала. Без нее праздник считается неполным. Недействительным.

Я видел, как в его пламенных глазах загорелись огоньки настоящего интереса. Не разрушения, а любопытства. Этого я и добивался.

– И что? Ты предлагаешь найти этого… Деда Мороза и заставить его работать на нас?

– Нет, – я улыбнулся, и моя улыбка была полна магических инсинуаций. – Я предлагаю лучше. Зачем нам посредник? Мы – демоны. Мы могущественны. Мы возьмем самое ядро традиции. Мы вызовем саму Снегурочку. Сюда. К нам. И устроим самый настоящий, аутентичный Новый Год. Представь: ее ледяная магия, контрастирующая с нашим пламенем! Ее чистота посреди нашей… гм… испорченности. Это будет гениально! Абсурдно! Весело!

Я почти задыхался от восторга собственной идеи. Это было не просто развлечение. Это был академический интерес, доведенный до точки кипения. Зерес молчал секунду, переваривая. Потом его лицо расплылось в медленной, широкой ухмылке, обнажив идеальные и очень острые зубы.

– Вызвать ледяную деву… в самое пекло? – он фыркнул, и из его ноздрей вырвался клубок дыма. – Каэл, это даже для тебя слишком жестоко. Она же растает, как… как что-то тающее.

–Вот потому-то это и гениально! – воскликнул я. – Мы создадим для нее иллюзию комфорта. Немного магии, несколько заклятий защиты от жара… Это же будет уникальный эксперимент! Проверить, сможет ли существо из чистой воды и снега выжить в нашем мире. А если нет… – я пожал плечами, – Ну, что ж, по крайней мере, это ненадолго развлечет нас.

Зерес громко рассмеялся, и стены библиотеки задрожали.

–Ладно! Договорились! Вызываем эту Снежную Зайку! А то тут и правда уже хуже некуда. Что нужно делать?

–Нужно найти фокус, – объяснил я, уже лихорадочно роясь в свитках с межмировыми схемами. – Якорь, который укажет нам дорогу прямо к ней. Что-то, что с ней ассоциируется. Идеально – если бы у нас был кусочек ее мира, ее магии…

И в тот самый момент, когда я произнес эти слова, я почувствовал едва уловимый толчок в ткани реальности. Слабый, как дуновение, зов. Кто-то надел маску Снегурочки и искренне, всем сердцем, захотел чуда.

–Ничего себе, – прошептал я, чувствуя, как магические связи натягиваются, подобно струнам. -Какое… идеальное время.

–Что? – насторожился Зерес.

–Ничего. Просто вселенная нам улыбается. Встань в круг. Помнишь ритуал призыва низшего беса из третьего измерения? Делаем все то же самое, только… с точностью до наоборот. И втрое мощнее.

Мы встали друг напротив друга. Я читал древние слова, чувствуя, как моя сила сливается с грубой, огненной энергией Зереса. Воздух в библиотеке засверкал, затрещал. Перед нами возникло марево – я увидел какой-то светлый зал, крошечные фигурки, мелькание цвета…

–Она там? – прорычал Зерес, на лбу у него выступила испарина от напряжения.

– Она там, – подтвердил я, концентрируясь на том самом зове, на образе в голубом и белом. -Я чувствую ее. Держи портал! Она идет!

Зал библиотеки исчез, заменившись вихрем света и энергии. И посреди этого хаоса я увидел ее. Ту, что позвала. Ту, что стала нашим якорем. Она падала прямо к нам на руки, легкая, как перо, испуганная, и от этого такая живая.

И первый вопль, который сорвался с ее губ, был не криком ужаса, а полным недоумения вопросом.

– Боже мой, я же еще не допела песню?..

Я поймал ее, ощутив под пальцами холодную ткань странного одеяния и тепло живого тела под ней. Я посмотрел в широко распахнутые, невероятного земного цвета глаза и почувствовал нечто странное. Не торжество. Не удовлетворение от удачно проведенного ритуала. А щемящее, острое, совершенно новое чувство. Чувство, которого у меня не было уже тысячи лет. Любопытство. Настоящее, неподдельное, жгучее любопытство.

– Ну, привет, Снегурочка, – произнес я, чувствуя, как у уголков моих губ поползла вверх улыбка. – Работать у нас будешь?

Глава 3

Зерес

Каэл может своим умным видом делать что угодно, но я-то знал правду: он скучал так же смертельно, как и я. Просто он прикрывался своими свитками и пыльными фолиантами, как щитом. А я всегда был честен. Мне было скучно. До костей. До самой сердцевины моей огненной сущности. Я уже был готов на все. На новый Крестовый поход. На вторжение в Эдем. Хотя бы на хорошую, масштабную склоку с соседним маркизом Тьмы из-за пары-тройки душ особенно упрямых грешников. Но нет. Все было тихо, спокойно и чертовски предсказуемо.

Поэтому, когда Каэл начал нести свою чушь про какой-то «Новый Год» и «Снегурку», я слушал. Потому что даже самая безумная идея была лучше, чем еще одно тысячелетие метания огненных шаров в потолок.

А идея и правда была безумной. Вызвать ледяную деву прямо в Пекло? Это было даже для меня, любителя радикальных решений, чересчур. Но черт возьми, это звучало интересно. Как бросить вызов самой природе. Как сунуть палку в муравейник вселенной и посмотреть, что будет. И когда Каэл начал бормотать свои заклинания, а воздух затрещал и засверкал, я вложил в ритуал всю свою мощь. Не потому, что верил в успех, а потому, что если уж делать, то так, чтобы потом было что вспомнить. Чтобы порвалo на куски полотно реальности от нашего напора.

И вот он, портал, засверкал, и я увидел тот самый, другой мир. Светлый. Яркий. Полный маленьких кричащих существ и одного побольше – в голубом. Она стояла там, в центре всего этого безумия, с широко раскрытыми глазами. И пахла… пахла не пеплом и серой, а чем-то свежим. Чистым. Как будто после грозы. Молнией ударило мне в ноздри, и я почувствовал, как внутри все сжалось от незнакомого ощущения. Не голода. Не жажды разрушения. А… желания. Желания схватить. Узнать. Обладать.

И потом она полетела. Прямо к нам. Каэл, ясное дело, подставил свои цепкие руки первый. Я только и успел, что увидеть мельком: огромные глаза, бледная кожа, какие-то смешные белые меха и коса. И этот дурацкий, идиотский возглас: «…Боже мой, я же еще не допела песню?..»

Каэл принял ее, как какую-то хрустальную вазу. А я стоял и смотрел, все еще ощущая на языке тот странный, свежий запах. Она была… маленькой. Хрупкой. Совершенно точно не ледяной кудесницей, которую я ожидал. Она выглядела испуганной и одновременно ошарашенной. Как птенец, выпавший из гнезда. Каэл что-то ей говорил своим занудным, спокойным голосом, а она смотрела на него, не мигая. Меня это слегка задело. Эй, я тут тоже приложил руку! Я чуть ли не полсилы вложил в этот проклятый портал!

Я шагнул вперед, заблокировав ей обзор. Моя тень накрыла их обоих.

–Ну и где тут твоя магия, Снежинка? – прорычал я, намеренно опускаясь до ее уровня. Мне нужно было увидеть ее реакцию. Испугается? Заплачет? – Мы ждали ледяную бурю, а получили… это. Ты вообще кто?

Она оторвала взгляд от Каэла и посмотрела на меня. И… обалдела. Ее глаза стали еще шире, но в них не было ужаса. Был шок. Неподдельный, чистый шок. Она обвела взглядом мои рога, плечи, грудь, будто видела впервые в жизни настоящего демона. Что, впрочем, скорее всего, так и было.

– Я… Алиса, – выдохнула она. Голос дрожал, но был твердым. – Воспитательница. А вы… кто? И где это я? Это какой-то новый корпоратив? Очень… своеобразный.

Каэл фыркнул. А я нахмурился. Она что, совсем дурочка?

–Ты в Пекле, девочка, – сказал я, растягивая слова, чтобы произвести впечатление. – В обители вечного пламени. А мы – твои новые хозяева. Я – Зерес. А это Каэл. Мы тебя вызвали. Для праздника.

Она медленно перевела взгляд с меня на Каэла, потом на пол, выложенный раскаленным базальтом, потом на своды, с которых капала расплавленная каменная смола.

–Пекло… – повторила она, и по ее лицу было видно, как мозг отказывается воспринимать информацию. – Для праздника. Какого праздника?

– Но-во-го-го-да! – проревел я, разводя руками. – Нам нужна Снегурочка. Ты же она и есть, да?

Она посмотрела на свой голубой сарафан, потрогала косу и медленно, очень медленно покачала головой.

–Это костюм. Для утренника. В детском саду. Я… я не настоящая.

Наступила тишина. Потрескивали только факелы. Капелька раскаленной смолы упала и шипя испарилась у нее за спиной. Она вздрогнула.

Я перевел взгляд на Каэла. Тот смотрел на нее с таким научным интересом, будто она редкий жук. -Понимаешь, – сказал я, наклоняясь к ней так близко, что почувствовал исходящий от нее холодок. Он был обжигающе приятным. – Нам плевать, настоящая ты или нет. Ты в костюме. Ты была в самом разгаре какого-то своего ритуала. Мы тебя выдернули. Значит, теперь ты – наша Снегурочка. Будешь делать нам праздник. Поняла?

Она сглотнула. Я видел, как двигается ее горло. Маленькое, хрупкое. Так и хотелось прикоснуться, проверить, не обожжется ли палец.

–А если откажусь? – спросила она тихо, но с вызовом.

Я рассмеялся. Громко, чтобы эхо прокатилось по залу.

–Тогда ты очень быстро перестанешь быть даже ненастоящей Снегурочкой. Ты станешь… ну, скажем так, легким перекусом. Правда, Каэл?

Каэл бросил на меня укоризненный взгляд. Он всегда был против прямых угроз. Считал их дурным тоном.

–Не слушай его, – сказал он ей, и его голос был как бархат после моего грома. – С тобой ничего не случится. Нам просто… нужна твоя помощь. Чтобы развеять скуку.

Она посмотрела на него, потом на меня. И вдруг… она улыбнулась. Слабая, нервная, но улыбка.

– Скуку? – переспросила она. – У вас тут… – она обвела рукой нашу мрачную, величественную библиотеку, полную знаний о вечной муке. – Скучно?

В ее голосе прозвучала такая неподдельная искренность, что я опешил. Она не боялась. Ну, боялась, конечно, но это пробивалось сквозь страх – чистое, человеческое недоумение.

– Да, – честно сказал я, отступая на шаг. – Ужасно скучно. Ты даже представить не можешь.

– Ну, тогда… – она глубоко вдохнула, выпрямила плечи и посмотрела на нас по очереди. – Ладно. Я помогу вам с праздником. Если вы перестанете пугать меня перекусами и объясните, что, черт возьми, происходит. И… – она посмотрела на свои легкие сапожки, под которыми уже начинал дымиться пол, – Найдете мне что-нибудь на ноги. Договорились?

Я перевел взгляд на Каэла. Он смотрел на нее с тем же выражением, что и я, наверное. Смесью раздражения, удивления и дикого, неукротимого интереса. Эта крошечная, хрупкая, пахнущая грозой женщина только что заключила с двумя повелителями Пекла сделку. И, кажется, даже не понимала, насколько это по-нашему, по-демонически. Черт возьми! Это и правда будет весело.

– Договорились, – сказал я, и моя ухмылка стала чуть шире, чуть честнее. – Идем, Снежинка. Покажем тебе твои новые владения. Только не плачь, если что-то загорится. У нас тут такое часто бывает.

Глава 4

Алиса

Первые несколько секунд я просто дышала. Глубоко, прерывисто, как рыба, выброшенная на берег. Воздух был густым, обжигающе теплым и пах… странно. Сладковатый дым, как от дорогих благовоний, смешивался с запахом раскаленного камня и чего-то дикого, звериного. Это не был запах гари или серы, как можно было бы ожидать от слова «Пекло». Это был сложный, плотный, почти осязаемый аромат. Сознание медленно возвращалось, собираясь по кусочкам, как пазл после взрыва. Детский сад. Утренник. Песня. Золотой свет. Падение. И… они.

Я сидела на чем-то твердом и прохладном, а они стояли передо мной. Два демона. Два настоящих, живых, дышащих демона. Мой мозг все еще отказывался в это верить, выдавая самые идиотские версии: массовый гипноз, скрытая камера, я ударилась головой и брежу. Но нет. Все было слишком реально. Тепло, исходящее от их тел. Взгляд – один колючий, изучающий, другой – пламенный, пожирающий. И эта аура… аура такой первобытной, животной силы, что по коже бегали мурашки.

Тот, что представился Зересом, только что спросил, не заплачу ли я. Заплакать? О, у меня была истерика на подходе, готовая вырваться наружу вместе с остатками новогоднего оливье. Но что-то внутри уперлось. Может, врожденное упрямство. Может, профессиональная привычка сохранять лицо перед двадцатью пятилетками, устроившими истерику из-за сломанной машинки. А может, просто шок был настолько глубоким, что эмоции отключились, оставив лишь холодную, ясную логику выживания. Я посмотрела на Зереса. На его могучие рога, на грудь, колесом, на руки, которые, без сомнения, могли разорвать меня на части без особых усилий. Он был воплощением грубой силы, непредсказуемости и… скуки. Да, именно скуки. Он смотрел на меня как на новую игрушку, которая вот-вот надоест.

Потом я перевела взгляд на Каэла. Он был другим. Стоял чуть поодаль, скрестив руки на груди, и его зеленые, с вертикальными зрачками глаза изучали меня с холодным, почти научным интересом. Он был опасен по-другому. Не силой кулака, а силой ума. Это читалось в каждом его жесте, в каждом взгляде. Он был тем, кто все это затеял. Мозговой центр этого безумия. Их динамика была очевидна даже за эти несколько минут. Огонь и Лед. Страсть и Расчет. Идиот и… не совсем идиот. И они заявили, что хотят праздник. Новый год. Меня, Алису Сергеевну, воспитательницу с трехлетним стажем, похитили два архидемона из другого измерения, чтобы я устроила им утренник.

Конечно. Почему бы и нет? В моей жизни и не такое случалось. Ну, не случалось, конечно. Но теперь вот – случилось.

Зерес предложил «показать владения». Я посмотрела на свои сапожки, от которых уже шел легкий дымок. Пахло паленой резиной. Великолепно. Умру от теплового удара в костюме Снегурочки. Ирония судьбы так себе. Я соскользнула со стола, стараясь не показать, как дрожат колени.

–Прежде чем куда-то идти, – сказала я, и голос мой прозвучал удивительно твердо, – нам нужны правила.

Оба демона замерли, смотря на меня с идентичным выражением лица: «Она еще и говорит?».

– Какие еще правила? – проворчал Зерес, сделав шаг ко мне. Жар от его тела был почти физическим барьером.

– Во-первых, – я подняла указательный палец, чувствуя себя полной дурой, но отступать было некуда, – правило личной неприкосновенности. Вы меня не едите. Не пытаетесь зажарить, запечь, принести в жертву или как-то иначе повредить. Ни полностью, ни частично. Это базис.

Каэл приподнял бровь. Уголок его рта дрогнул.

–Продолжайте. Невероятно занимательно.

– Во-вторых, – я подняла второй палец, – Вы обеспечиваете мне условия, пригодные для выживания. То есть, обувь, которая не плавится, и температуру, при которой я не превращусь в уголь. Я бесполезна вам в виде пепла.

– Разумно, – кивнул Каэл, и в его глазах мелькнуло что-то похожее на уважение.

– В-третьих, – Сердце колотилось где-то в горле, но я продолжала, – Вы объясняете, что именно вы понимаете под словом «праздник». Потому что я подозреваю, что наши с вами представления могут кардинально отличаться. Возможно, чаши полные крови. Тогда – я пас.

Зерес фыркнул, но выглядел скорее озадаченным, чем злым.

–А что у вас вместо крови?

– Шампанское. Ну, или детский сок. Смотря какой бюджет, – отрезала я. – И в-четвертых, и главных. Если я сделаю вам этот… праздник, вы меня отпустите. Домой. Обратно в детский сад.

Я произнесла это больше для проформы. Где-то в глубине души уже шевелилось холодное, крошечное понимание. Тот портал… он выглядел не как двусторонняя дверь. И сила, которую они проявили… они могли бы и не отпустить. Но пытаться надо.

Каэл и Зерес переглянулись. Между ними прошел какой-то безмолвный диалог. Потом Каэл повернулся ко мне.

–Правила приняты. За исключением последнего пункта. Мы его… обсудим после праздника. В зависимости от результата.

Это было не «да», но и не «нет». Максимум, на что я могла пока рассчитывать.

– Ладно, – вздохнула я, чувствуя, как адреналин начинает отступать, оставляя после себя пустоту и дикую усталость. – Тогда, пожалуйста, обувь. И экскурсия. Я в гостях, как я понимаю, и хотела бы знать, где находится туалет в этом… э… отеле.

Зерес разразился громовым хохотом. Каэл снова удивился.

–Туалет?

–Ну да. Белый друг человека. Малая нужда. Очко? – я уже почти не соображала, что говорю.

– У нас нет… такого, – сказал Каэл, смотря на меня так, будто я только что заговорила на мертвом языке.

–Вообще?!

–Мы… демоны, – объяснил он, как будто это что-то проясняло.

Вот черт. Придется включать в правила и этот пункт. Позже.

– Хорошо, – сдалась я. – Тогда просто обувь. Пожалуйста.

Зерес, все еще посмеиваясь, щелкнул пальцами. К моим ногам с легким шипящим звуком прилипла пара… чего-то. Это были сандалии, сплетенные из темной, похожей на кожу материи, но живой и теплой на ощупь. Подошва была твердой и прохладной. Я осторожно ступила. Пол больше не обжигал.

– Ну, вот и славно, – пробормотала я. – Теперь я похожа на Снегурочку на курорте. Веду.

Каэл жестом указал на арочный выход из библиотеки.

–Проходите, Алиса. Добро пожаловать в наши скромные владения.

Я сделала первый шаг. Потом второй. Сандалии тихо шлепали по горячему камню. Два демона шли по бокам от меня, как почетный эскорт, или как надзиратели. Мы вышли из библиотеки в огромный зал с колоннами, уходящими куда-то в красно-черный сумрак под потолком. Вдалеке текла река из огненной лавы, через которую был перекинут ажурный мост. В воздухе порхали какие-то светящиеся существа.

Это был не ад. Это было что-то другое. Дикое, могучее, пугающее и… безумно красивое. В своем роде. Другой мир, другие параметры. И я, Алиса, воспитательница, в самодельном костюме Снегурочки и сандалиях из кожи неведомой зверушки, шла по этому миру, ведомая двумя существами, которые смотрели на меня с голодным любопытством. Я сжала кулаки, чтобы они не тряслись – главное – начать. А там… посмотрим, кто кого будет развлекать.

Глава 5

Каэл

Она шла между нами, и на фоне монументальной, высеченной в камне вечности моего мира ее фигурка казалась хрупкой. Как драгоценная, невероятно сложная безделушка, занесенная ураганом в кузницу. Каждый ее нервный взгляд, брошенный на огненную реку, каждый сдержанный вздох при виде парящих в вышине исполинских обитателей этого мира – все это я фиксировал. Реакция на экстремально высокие температуры: повышенное потоотделение, учащенное дыхание. При этом – минимальные признаки паники. Любопытно. Реакция на Зереса: осторожность, попытка держать дистанцию. Взгляд скользит по мышцам, рогам, фиксирует потенциальную угрозу. Логично. Реакция на меня – неопределенная. Склонна вести диалог. Видит во мне меньшую, по ее мнению, угрозу. Ее физиология кричала о смертельной уязвимости, но ее дух отказывался ломаться. Она не рыдала, не молила о пощаде. Она вела переговоры. Выдвигала условия. Спрашивала про туалет. Абсурд.

Я вел ее через Зал Сфер, где сконцентрированная магия прошлого витала в виде переливающихся сгустков, ведущих между собой беззвучные, вечные диалоги. Она, завороженная, на секунду остановилась, наблюдая за их танцем.

–Что это? – прошептала она.

–Накопленная магия. Фоновый резонанс мироздания, – отмахнулся я. – Не обращайте внимания.

–Звучит как мой педсовет, – пробормотала она себе под нос, и я едва уловил смысл.

Сравнение величественной магии моего мира с каким-то сборищем смертных педагогов должно было возмутить. Но вместо этого мне стало любопытно. Что такое «педсовет»?

Зерес, идущий слева от нее, явно скучал. Его интерес к тонким материям был равен нулю.

–Смотри, Снежинка, – он указал на грохочущий в отдалении водопад из расплавленного обсидиана. – Красиво, да? Я там одного нахала как-то сбросил. Горячо было!

Алиса замедлила шаг.

–Это… метафора? – осторожно спросила она.

Зерес смотрел на нее с искренним непониманием.

–Что?

–Ничего, – она покачала головой и ускорилась, краем глаза косясь на него.

Я мысленно отметил, что субъект склонен искать рациональное объяснение даже самым очевидным проявлениям нашей природы. Механизм психологической защиты. Эффективно, но бесполезно.

Мы вышли на смотровую площадку, с которой открывался вид на Огненные Равнины – бескрайнее море магического пламени и тумана, где обитали огненные элементали и другие существа, рожденные от жара и хаоса. Они метались в вечном, безумном танце, подпитывая энергией этот мир. Алиса подошла к краю, вцепившись пальцами в каменную балюстраду. Ветер, горячий и насыщенный энергией, трепал ее белый парик. Она смотрела несколько минут, а потом обернулась ко мне. Лицо было серьезным.

–У вас тут… очень оживленно, – констатировала она. – И им всем не скучно, да?

Я был ошарашен. Не «О, боже, какой ужас!», не «Спасите!», а «оживленно» и «не скучно». Это был такой пронзительно человеческий, такой простой и такой неверный вывод, что он разбил все мои заранее подготовленные категории для анализа.

– Им здесь положено быть оживленными, – ответил я, подходя ближе. – Это их природа. Они – часть энергии этого мира. Хаотичная и неудержимая.

– С их точки зрения, наверное, весело, – она снова посмотрела на равнины, и в ее глазах было не ужас, а любопытство. Смешанный с легкой тревогой.

Я почувствовал странный диссонанс. Это было не по сценарию.

– Они такие, какие есть, – заметил Зерес, подходя с другой стороны и облокачиваясь на балюстраду так, что камень затрещал. – Сила. Чистая сила. Правила простые.

– Правила, – она повторила это слово задумчиво. – Да, вы любите правила. Я это уже поняла. – она посмотрела то на него, то на меня. -А вы здесь кто? Главные по этой… силе?

Повисла тишина. Зерес перевел дух, собираясь что-то выпалить, но я его опередил.

–Мы – часть этого мира, – холодно сказал я. – Одна из его управляющих сил. Мы обеспечиваем стабильность хаоса.

– О, – она кивнула, и по ее лицу было видно, как она выстраивает новую картину мира. – То есть вы… администрация. Директора этой гигантской энергетической станции.

Зерес фыркнул, но на сей раз в его фырканье послышалось что-то похожее на смех.

–Директора! Мне нравится! Я тогда – главный по генерации!

– А я – по распределению, – не удержался я, и уголки моих губ сами собой поползли вверх. Администрация энергостанции. Какое точное, и в то же время ужасно приземленное определение. Я, Повелитель Тлеющих Свитков, – бухгалтер магического хаоса.

Мое настроение, против моей воли, улучшалось. Эта женщина не вписывалась ни в одну модель. Ее мозг работал на какой-то иной логике, которая одновременно раздражала и притягивала. Она видела суть, минуя все ожидаемые слои ужаса и благоговения, и приписывала ей самые бытовые объяснения.

– Прохладно? – спросил я, заметив, что она потерла плечи. Ее костюм был до смешного неадекватен окружающей среде.

– Некомфортно, – она призналась. – У вас тут жарко, но как-то сыро. Сквозняки.

«Сквозняки». В эпицентре магического пламени. Я потер переносицу.

–Зерес, – повернулся я к напарнику. – Источник тепла. Небольшой. И стабильный.

Зерес с энтузиазмом потер ладонью. В его глазах вспыхнули огоньки.

–Сейчас, устрою костерчик!

– Не костер, – я остановил его. – Что-то контролируемое. Не пылающее.

Он нахмурился, но подчинился. Сконцентрировавшись, он сжал ладони, и между ними возник сгусток чистого, золотого пламени. Оно было ярким, горячим, но не обжигающим. Он сформировал его в идеальную сферу и протянул Алисе.

–Держи. Грейся.

Она с опаской протянула руки. Пламя мягко легло на ее ладони, не причиняя боли. Она ахнула, прижала теплый шар к груди.

–Ой! Спасибо! Как камин… только в руках.

Она улыбнулась Зересу. Искренне, с благодарностью. И я увидел, как его надменная, хищная маска на мгновение сползла, сменившись на растерянность. Он привык, что на его огонь реагируют страхом. А не благодарностью. Он промычал что-то невнятное и отвернулся, но я поймал на его лице редкое выражение – смущение. Вот оно. Неучтенная переменная.

Это была не просто смертная. Она всего за час внесла диссонанс в нашу отлаженную тысячелетиями динамику. Она заставила меня улыбаться ее глупым шуткам. Она заставила Зереса создавать источники тепла вместо разрушения. Она была опасна. Не своей силой. Своей слабостью. Своей человечностью. И самое ужасное, самое нелогичное, самое идиотское заключалось в том, что мне это начало нравиться. «Нужно усилить наблюдение, – механически подумал я, глядя, как она греет руки у подаренного Зересом пламени, а тот старается не смотреть на нее с глупой ухмылкой. – Субъект представляет потенциальную угрозу стабильности системы».

Но другая часть меня, та, что была не Хранителем Свитков, а просто Каэлом, смотрела на это и думала лишь одно: «Интересно, а на что еще она способна?»

Глав