Семья напрокат

Глава 1

Чертов день! С самого утра не задался. Может, это я виновата, потому что встала не с той ноги? Чертов генеральный директор, который умотал с новой любовницей на острова! Тоже мне, нашел время. Чертов Никифоров! Но обо всем по порядку…

Все смешалось в одну кучу: кони, люди и залпы тысячи орудий. Ладно бы только это, но на носу же было заключение, возможно, главного контракта в истории нашей компании, а Артем, тот самый гендир, решил повеселиться и переложил в буквальном смысле все на мои хрупкие женские плечи.

Доверяет он мне, видите ли, как себе. Да и это вроде не впервой, потому что мой начальник тот еще раздолбай. К такому раскладу за годы сотрудничества я уже привыкла. Но сегодня созванивалась с другим генеральным директором – развелось же их на мою больную голову – фирмы «АртСтрой», и сделала выводы, что у товарища Никифорова не все дома. Точно вам говорю!

Скажите мне, ну кто в здравом уме будет озвучивать в качестве главного критерия для совершения сделки века наличие у руководителя семьи? Лучше с ребенком, а если их будет два, так это вообще зашибись. Видите ли, холостые люди ненадежные и несостоявшиеся личности.

В каком веке мы живем? В девятнадцатом, что ли? Ничего не понимаю. Мои навыки, что ли, от наличия семьи поменяются или работоспособность возрастет? По-моему, у кого-то нелады с головой, точно вам говорю! Хотя это, походу, касается всех гендиров, которых я знаю. У каждого тараканы в голове размером с большого единорога.

Право слово, где семья и где работа? Я вас умоляю, слышали мы не раз эту сказку про белого бычка. Вон Людка из бухгалтерии: вышла замуж, родила, ушла в декрет, потом снова вышла, а теперь постоянно уходит на больничный по уходу за ребенком. А это значит что? Правильно, ее обязанности периодически ложатся на меня и прибавляют лишь головной боли. Потому что, блин, больше работать же некому, как Алле Анатольевне, то есть мне.

Иногда возникает такое чувство, будто в этой компании работаю лишь я одна. Света белого не вижу, целыми днями торчу на работе, даже в свой законный и единственный выходной. Кто бы знал, как меня все это уже достало. А еще этот долбаный Никифоров, пропади он пропадом со своими правилами. Мне больше всех надо, что ли?

А Артем что? Артем ничего! С него все сходит, как с гуся вода. Когда я позвонила, ну как позвонила, еле дозвонилась, раза так с сотого, телефон даже сел, и рассказала про закидоны гендира «АртСтроя», мой сводный братец лишь поржал, зараза. Жениться, конечно же, сам он не намерен. Как сказал Артем, он для этого еще слишком молод, да и зачем ему одна, когда вокруг целыми толпами бабы вьются. А я, блин, прямо туда рвусь, уже валенки шнурую.

– Аллочка, солнышко мое ненаглядное, – тут же стал подлизываться этот подхалим, – ну сходи ты замуж, что тебе стоит? Это же для дела. – Действительно, что тут такого-то, да?! Подумаешь замуж, делов-то! – Получим контракт, и делай ты, что хочешь. Захочешь и разведешься, а нет – совет да любовь.

– Как ты себе это представляешь, Тема?! – взбесилась я.

Посмотрите на него? Чуть что, сразу Алла то, Алла се. Тьфу, зла на него не хватает!

Мне бы уволиться, только вот если я это сделаю, то безбедным дням нашей семьи придет конец. Артем же раздолбай, каких поискать. Нет, он может быть даже где-то умный, не спорю, вот только погулять любит больше, чем работать. И мне приходится все тащить на себе ради собственного будущего, потому что именно Артем наследник папиных активов, а я так, всего лишь девушка без роду и племени, от которой ждут постоянно, что она ошибетя.

Говорят, не бабское это дело – бизнесом заниматься, мое дело детей рожать. Ага, щаз! Я им инкубатор, что ли, по вынашиванию внуков? Вон пусть Артем плодится, один же фиг сношается, как кролик, даже не удивлюсь, если по стране бегает десяток-другой племянников. Да и работу я себе в свои двадцать шесть такую не найду больше. Поэтому улыбаемся и машем! И главное – не сойти с ума! А то будет, как в том мультике про Карлсона: «Я сошла с ума, какая досада!»

И если все-таки удастся смириться с этим возмутительным требованием Никифорова и с тем, что придется найти себе как бы мужа, то встает вопрос: где его искать-то?!

Личной жизни у меня нет, ясное дело почему. Откуда ей взяться, когда я целыми днями на работе? Моя жизнь только и состоит из маршрута «дом-офис, офис-дом» и так по кругу изо дня в день с очень редкими перерывами на выходные. Ну а служебный роман? Три ха! Знаете, как меня называют за спиной? Нет? «Три А»! И нет, это не потому, что мое имя Алмазова Алла Анатольевна, а потому что я «адский апокалипсис Анубиса». Вот такие пироги, дорогие мои.

Руководитель я жесткий, не спорю. Но лишь потому, что эти лентяи работать совсем не хотят. Думают, я не знаю, что в рабочее время они только делают вид, что очень увлечены своими непосредственными обязанностями. Ага, на самом деле, как только прохожу мимо, офис сразу оживает, просыпается, блин, от зимней спячки. Кто бумажки с места на место начинает перекладывать, кто усиленно пялится в экран компьютера, делая вид, что читает что-то очень важное, кто по телефону разговаривает, якобы с клиентами. Но вот, смех и грех, был случай: иду, значит, я, грозно глазами по сторонам зыркаю, а Андрюша, менеджер по продажам наш, по телефону с кем-то разговаривает и так увлеченно рассказывает о нашей компании, что можно было бы ему даже премию выписать, если бы в этот самый момент предательски не зазвонил тот самый телефон, который он держал у самого уха, разговаривая сам с собой. Промашка, с кем не бывает. Ну что поделать, Тема раздолбай и на работу принимает себе подобных. Лишь я одно-единственное исключение, и то, это не его заслуга.

Но ничего, я верю в лучшее, что когда-нибудь все наладится. Персонал все же начнет выполнять то, за что им платят деньги, а то уволю нафиг всех и не посмотрю, что кто-то там чей-то родственник, друг, брат, сват. Отец, можно сказать, только-только нам компанию доверил, уйдя на пенсию, и если мы ее просто-напросто просрем, то будет не просто обидно: это будет феерическая катастрофа глобальных масштабов.

Вы только представьте себе, сколько народу в один день может потерять по нашей вине работу. Точнее, не по нашей, а по моей, потому что моему бестолковому братцу, по-моему, просто наплевать на всех, кроме себя любимого. И хоть они работнички так себе, но все же совесть такая штука, которая не даст жить спокойно. Поэтому и тяну эту лямку, как могу. Иногда приходится брать на себя слишком много, порой кажется, что не вывезу. Но ничего, как видите, пока тащу на своих плечах все и не сдохла кобылка.

Так, где там у нас мужья водятся? Интересно, есть ли эскорт для женщин? Хм, а почему бы и нет?! Болтать лишнего не будет, на нервы действовать тоже. Отработает и свалит в закат. Или муж на час? Вот только это все не подходит, потому что детей напрокат никто не дает.

Желудок громко оповестил о том, что пора бы закинуть в него что-нибудь съестное, а не только горький кофе, от которого уже тошнит. С утра так спешила на работу, чтобы не попасть в эти долбаные вечные пробки и не опоздать на совещание, что позавтракать совсем не успела. А теперь вот мучаюсь, даже голова немного кружится от голода. В кафетерий офисный спуститься? Не, там кормят, откровенно говоря, лажей. Уж лучше добежать до торгового центра напротив, там более-менее приличная еда имеется на фуд-корте. На крайняк можно и бургером закинуться, если уж совсем ничего не найду. От пары тоненьких булок лишние сантиметры уж точно не вырастут на ж… боках при моем-то сумасшедшем ритме жизни.

Выглянула в окно: дождь вроде не намечается, хотя с этим делом у нас в городе никогда нельзя быть уверенным на сто процентов, но полагаю, что можно идти прямо так.

Но моему обеду походу было не суждено состояться, потому что на полпути к фуд-корту не смогла пройти мимо двух однолицых белуг, которые завывали в голос, сидя на бортике фонтана.

– Эй, мелкие, а вы чего магазин затапливаете?

– Мы не мелкие! – праведно возмутились эти две идентичные пигалицы. Близняшки? Слезы тут же высохли. Ну вот и славно, а то ревели на весь ТЦ так, что сирены не надо.

– Не факт, конечно, я-то все равно больше, ну да ладно, – внаглую втиснулась между двумя девчонками и присела на край бортика. – Чего слезы льем?

– Мы немножко потеря-а-а-лись! – в один голос выдали они и снова завыли.

Я невольно поморщилась.

– Эй, а ну бросьте мне это дело, а то я тоже сейчас как начну плакать, и тогда мы все точно утонем. Немножко потеряться нельзя, вы либо теряетесь, либо нет.

– Папа не обращал на нас внимания, он с Грымзой разговаривал, а мы хотели поиграть в прятки. – Видимо, доигрались. – Вот мы и спрятались, а папа нас найти все никак не может. А мы-то уже и не прячемся совсем.

– Ясно все с вами, барышни. Пойдемте, смочим это дело молочным коктейлем и обсудим, что нам делать с вами дальше.

– А можно нам еще бургер и картошку фри? – А барышни-то вообще ни разу не робкого десятка. – Мы тебе денег дадим.

– Деньги мне ваши не нужны, своих полно. А папа ваш разрешает вам есть такое? – на всякий случай уточнила я.

– Да! – тут же синхронно закивали. Но блин, что-то эти лисицы темнят. Переглядываются вон как хитро между собой, будто общаются мысленно.

Ну да ладно, мне-то что?! Пожала плечами и повела кормить детей, заодно и себя, ведь именно за этим сюда пришла. Вздохнула, глядя на двух мелких человечков, которые вприпрыжку бежали рядом. Вот кем-кем, а нянькой мне быть еще не приходилось. Да и с детьми я на «вы». Что я о них знаю? Они срут, плачут, все время орут, играют, в перерывах между этим постоянно что-то требуют и спят, наверное, но это не точно, судя по Людкиным огромным синякам под глазами. Может, когда-то я и заведу себе такое орущее существо, но точно не в ближайшие лет так «дцать». Я, походу, как это говорится… чайлдфри, во. Одной спокойней как-то. Свобода – наше все! Даже кошку себе заводить не буду, за ней убирать надо временами хотя бы, к ветеринару таскать, а у меня на это просто нет времени. Да, уж, на самом деле, недалеко ушла от брата. Только вот он потаскун еще тот, а я просто… Не хочу пока, и все тут. Рано мне еще.

– Как вас зовут то хоть? – решила ради приличия узнать хотя бы их имена.

– Вера.

– Надежда.

– Я Алла, и не сметь называть меня тетей, просто Алла пойдет. Так, значит, сидите здесь. Шаг влево, шаг вправо – расстрел. Усекли?

– Ага, – закивали девчонки в унисон, но их шкодливые мордашки не давали расслабиться. Кажется, стоит только отвернуться – и они снова что-нибудь да выкинут. А мне бы горе-папашке сдать их на руки целыми и пока невредимыми и выдохнуть спокойно. Будь она неладна, эти врожденные ответственность с совестью. Вот не было печали, так нашла себе приключения на нижние девяносто. Или это они меня нашли в количестве двух штук? Следи теперь за ними.

Огляделась по сторонам в поисках поста охраны, чтобы после того, как сделаю заказ, непременно сообщить о находке. Наверняка этот горе-папаша уже обыскался их, если вообще начинал это дело. Интересно, что там за мужик такой, раз собственных детей потерял? Скорее всего, жена доверила ему, а он, как и я, совсем в них не понимает ничего.

Ох ты ж е-мое! В подсознании, конечно, пронеслись куда более цветистые выражения, когда я обернулась и увидела, что две мои приблуды в этот самый момент вцепились в стол, не желая его покидать. Это еще мягко сказано, потому что на шум уже начали оборачиваться люди и просто глазеть. Капец, вот добрые самаритяне. На их глазах девочек пытается кто-то уволочь, а они сидят все, ни слова не проронив.

– Эй, а ну отпустил детей. Быстро! – Я уже галопом неслась обратно к столику, чтобы не случилось ничего непоправимого, а то мне и возвращать-то некого будет.

– Нет. Я не пойду!

– И я не пойду!

Недолго думая, размахнулась и заехала сумочкой по голове этой маньячине аккурат промеж ушей, так, чтобы искры из глаз посыпались. Мужчина тут же отпустил девчонок и нет, не побежал, куда глаза глядят, так как был пойман на месте преступления, а наоборот, негодующе так уставился в мою сторону, скрестив руки на могучей груди. Брови вон как грозно свел, жуть. Совсем охамели маньяки нынче!

Ну ничего-ничего. Я и орать громко умею, если что. Охрана тут какая-никакая должна же быть?!

– И не надо меня так сверлить взглядом, я и ответить могу. Меня таким не проймешь! Отошел от детей на десять метров, а иначе…

– А иначе что? Это мои дети!

– Чем докажешь? Документы есть? Показывай! – Он лишь нехорошо так прищурился. – Нет? На нет и суда нет. Иди давай, мужик, эти, – кивнула на притихших малявок, – со мной. Ясно!? В обиду не дам, так что ноги в руки и пошел. И вообще, то, что вы пытались проделать – уголовно наказуемо. Охрана-а-а-а! – завопила во всю мощь легких.

– Совсем сдурела?

– Это я-то?

– Нет, я, – усмехнулся мужчина.

– Ага, ты! Полностью с тобой согласна! На все сто. Нормальный человек разве будет воровать детей?

– Я не воровал!

– Доказательства? Нет? Охрана, – снова завопила я.

Да где, черт возьми, эта самая охрана?

Оттеснила мужика от столика, нацепив на лицо самое грозное выражение. Пусть знает, что со мной шутки плохи.

– Так, козявочки, подъем! Ходят тут всякие, понимаешь ли, – зыркнула на мужика так, что он невольно отшатнулся. – Охрану не дозовешься. – Не поленюсь и в другой раз и накатаю им «чудесный» отзыв в книге жалоб и предложу… Пока не знаю что, но обязательно придумаю нечто очень запоминающееся. – Нам лучше отсюда уйти. Ничего-ничего, сейчас полицию вызовем, и этого увезут куда надо, – кивнула на непробиваемого маньячину, – и папку вашего найдем. Не ссыте, прорвемся.

– Не надо полицию, – неожиданно заскулили девочки в один голос.

– Это еще почему? – посмотрела на мелких, потом перевела взгляд на мужика, а тот победно улыбался.

Прищурилась, ища подвох.

– Это наш папа,– с тяжелым вздохом признались малявки, опуская виновато моськи.

– Та-а-ак, уважаемый, документики предъявите, пожалуйста!

– А деньги не сказать, на какой полке лежат, и ключи от дома вам не дать?

– Спасибо, обойдусь. Своего добра хватает. Одних детских слов маловато, чтобы я вот так просто отдала вам детей. Им задурить головы – как нефиг делать. Уж не знаю, что вы им там наобещали, но никуда они с вами не пойдут просто так.

– Вера, Надежда, вы где ее откопали? – Мужик устало растер лицо ладонями, присев на стул, который стоял около нашего столика.

– Это не мы ее нашли, а она нас, когда ты, кстати, потерял! – важно изрекли дети.

У-у, у нас здесь маленький, но гордый и почти храбрый народец. Уважаю.

– Все с вами ясно, папаша! – присела на другой стул напротив нерадивого отца.

– И что вам ясно?

– Что премии «отец года» вам не видать, как собственных ушей. Чем таким важным нужно было заниматься, чтобы умудриться проморгать собственных детей? Вы совершенно безответственный тип!

– А мы слышали, как Грымза говорила, что хочет проверить его трусы, – сказала то ли Вера, то ли Надежда, фиг различишь этих однолицых бледнолицых.

Отец детей поперхнулся воздухом и грозно зыркнул на них.

– Причем тут мои трусы? И сколько можно раз вам повторять, Люба не грымза!

– Мы слышали, как она говорила по телефону с кем-то о тебе. Она хочет проверить содержимое папиных трусов. Зачем ей его трусы, мы так и не поняли, но, наверное, папа их ей показывал, пока мы прятались. А нам говорит всегда, что это неприлично.

Я хрюкнула совершенно некрасиво, стараясь сдержать рвавшийся наружу хохот. Ясно-понятно, какое содержимое она собралась там проверять. Надеюсь, эта Люба вообще хоть что-то там нашла, а то бывает, знаете, эго большое, а то самое содержимое и с микроскопом не найти. Фиг с ним, хорошо, что эти две малявки не поняли, что вообще только что сморозили. Отец их вон, как покраснел, даже уши пунцовыми стали.

А он вообще ничего так. Привлекательный. До этого не было времени рассмотреть его. Я как-то не имею привычки заглядываться на маньяков. Но вроде это и правда их нерадивый папашка-потеряшка, да и мордахи, если уж говорить откровенно, похожи, только в женской версии. Не прям конкретно так, конечно, похожи, как две капли воды, но неуловимо угадываются схожие черты лица, форма ушей и градус оттопыренности, и нос. Да что говорить, они даже хмурятся похоже. Хотя он статный брюнет с волевым подбородком, глазами цвета выдержанного коньяка, прямым носом и бородкой. Да, хорошо, что у девчонок нет бородки. Она им бы точно не пошла, ведь они истинные ангелочки. Миловидны, белокуры, с глазами цвета лазурного моря и вообще просто неотразимы. А может…

Я еще пыталась отмахнуться от бредовой идеи, которая уже обосновалась в голове, ведь это так неправильно. Но почему бы и нет, правда? Что я потеряю? Да, собственно, ничего. Как говорится, одним залпом сразу двух зайцев, хм, поймаю.

Хищно оглядела жертвенные тела, которые еще даже не подозревали, что уготовила им судьба в моем лице. Ох, не зря мы встретились. Точно говорю, не зря. Неужели жизнь начинает налаживаться?

Как бы невзначай взглянула на безымянный палец мужчины. Хм, мне определенно везет! Кольца не было. Хотя это тоже такой себе показатель. Как бы выяснить поподробнее такой интересующий меня факт? А то если там грозная мамка имеется в наличии, то я пролетаю. Тут же чуть ли не стукнула себя по лбу при всех, когда вспомнилась одна любопытная Любочка. Так, Любочку на фиг, мне и самой этот папашка позарез нужен. Не навсегда, лишь на пару часиков. Так сказать, напрокат!

Но сначала бы не мешало поесть, а то голова совсем не варит. Я даже представить себе не могу, как преподнести такое предложение совершенно незнакомому мужчине, да и не решаются такие пикантные вопросы на голодный желудок. Сначала еда, потом дела.

Обернулась, чтобы посмотреть на экран, где обычно пишут номер заказа и готов ли он. Сверила номер по чеку и, попросив новых, так сказать, почти знакомых, подождать меня и никуда не уходить, направилась добывать еду. Все-таки девочки тоже очень ждали этот заказ, нетерпеливо ерзая на стуле и поглядывая на экран за моей спиной. Не могу же я не сдержать своего обещания. Да и не съем я столько одна, если вдруг нерадивый папаша надумает их увести. Хотя что-то мало верится, что у него это получится. Они те еще строптивицы. Если честно, я ему не завидую. Маленький ребенок – это та еще головная боль, да и большой тоже, а тут их два. Бр-р, жуть!

Забрав заказ, вернулась к нашему столику. Правда, по пути чуть все не уронила. Вот не могли они положить все на один поднос, нет, надо было разделить заказ на два, а я вот мучайся, тащи все это.

– Эй, папаша, может, поможете? – встала напротив столика, балансируя, как заправская балерина, чтобы не уронить стаканчики с напитками. Ждала, пока он уберет со стола мою сумку. – Как видите, я кормлю детей, когда должны были вы. Почему они у вас голодные? Хотя, у кого я спрашиваю, если уж вы за ними самими не способны проследить, молчу уж о питании.

– Вы такая…– закатил глаза, оборвав фразу на полуслове, а затем все же продолжил: – Без тормозов…

– Вы, наверное, хотели сказать «молодец»?! Вообще, вам со мной крупно повезло…

– Что-то я в этом сильно сомневаюсь. Этим вы собрались кормить детей? – указал он на бургеры и картошку фри брезгливо. Ишь ты, эстет выискался.

– А что такого? – невинно пожала плечами, а сама, грозно прищурившись, зыркнула на двух тихушниц. То-то, я смотрю, они притихли, когда я к столу вернулась. Получается, соврали, заразы мелкие? А они в ответ на меня так умоляюще посмотрели, надув губки, что я, тяжело вздохнув, сдалась. Не выдам, ладно уж, пусть живут. Но сколько мы знакомы, минут двадцать-тридцать? А они уже из меня веревки вьют, так надо уметь, поэтому снимаю шляпу.

– Это детям нельзя! – категорично отрезал мужчина, отодвигая поднос от девочек подальше, а те чуть не заскулили от обиды.

– Угу, от одного разочка ничего не будет. Так что давайте, налетайте. Вы сами попробуйте, – схватила одну палочку фри и поднесла к мужским губам. – Это очень вкусно. – От его постной мины так и хочется скривиться. – Я знаю, о чем говорю. Ну же, открывайте ротик и скажите «а-а-а-ам»!

– Я похож на идиота? – Он отодвинул мою руку в сторону. Ну и ладно, мне больше достанется.

– Если только чуть-чуть, самую малость. – Про «малость» я определенно преуменьшила.

Так, надо завязывать с мужиком враждовать, а то длинный язык только настроит его против меня. Мило улыбнулась, растягивая губы, по выражению лица мужчины, сразу стало ясно, что моя улыбка больше похожа на оскал. Но что поделать, не умею я улыбаться, когда не хочется.

Может, пофлиртовать с ним? Хотя нет, точно решит, что у меня не все дома. Блин, как бы привлечь его внимание?

Вот если бы дело касалось работы, то уж точно как-нибудь выкрутилась бы и нашла общий язык. А во флирте я полный профан, что уж тут скрывать, практики-то давно не было, да и то, что было, вообще практикой особо не назовешь.

Может, ну его, голову себе еще ломать, сказать, как есть? Прямо в лоб? Ну а что? Хуже-то уже не будет, наверное.

Эх, была не была!

Но для начала надо узнать конкретно про вторую половинку, ту, что в паспорте записана, всех остальных подвинем на пару часиков. Тьфу, делов-то.

Приободренная собственными позитивными рассуждениями, выпалила:

– Вы женаты?

– Не-е-ет, – опешил мужчина от такого вопроса и даже взял один стаканчик с колой и отпил.

Значит, уже можно?! Дети, глядя на отца, тут же схватили бургеры, пока тот не видит, и принялись быстренько все это дело закидывать в себя.

– Отлично, тогда притворитесь моим мужем?!

Глава 2

От такого заявления мужчина закашлялся и выпучил на меня глаза, когда я задала очередной свой каверзный вопрос. Странно еще, что у него эта самая кола носом не пошла. Да-да, вот такая я вся… Внезапная.

– Не смотрите так на меня. Нормальная я, с головой все в порядке. – Чаще всего, но это совсем не точно. – Крыша пока не течет.

– Зачем вам это?

– Понимаете, даже не знаю, с чего начать и как объяснить, чтобы вы поняли. Но такая необходимость имеется всего на один вечер. Клянусь.

– Говорите уже, как есть.

– Ладно. Уф, – тяжко вздохнула. – Может, знаете фирму «АртСтрой»? – Мужчина в ответ неоднозначно кивнул, и я поняла, что он как минимум о ней слышал. Отлично. – Я являюсь заместителем генерального директора фирмы «A&N». – Брови папашки на мгновение дернулись. Неужели думает, что слишком молодая для занимаемой должности? Если что, то не очень уж и молодая, потому что в нашем дурдомике год за три идет. А за вредность накидывают еще пяток сверху. – И нам сейчас позарез нужен контракт с «АртСтроем», но гендиректор той фирмы настоящий самодур, – начала вываливать информацию на мужчину скопом, не давая вставить и слова. – В общем, он поставил очень специфичные условия, что заключит сделку только с семейным человеком. Понимаете? Ну бред же?! Считает, что не семейные люди совершенно безответственные. Вот вы, кстати, как вас зовут?

– Виктор, – коротко ответил мужчина после некоторой запинки.

– Я Алла. Так вот, Виктор, вы семейный человек, двое детей, в конце концов, но вы, как мы уже выяснили, совершенно нерадивый и безответственный тип. Не обижайтесь, пожалуйста, – заметила, как мужчина начал хмуриться с каждым произнесенным мной словом, поэтому решила смягчить немного ситуацию и не перебарщивать. Только вот мне, кажется, что не очень удачно я это сделала. – Но это же правда?! К чему я все это говорю? А к тому, что совершенно не важно, есть ли у человека семья или нет, ответственности не прибавится, и лучше работать он не станет. Но этот Никифоров уперся и все тут, подавай ему семью и детей. Помогите, а? Всего на один вечер. Вы с девочками сходите со мной на ужин в ресторан, побудете часок-другой моим мужем, и все. Большего и не надо. Могу даже заплатить за это. Сколько вы хотите? – Мужчина аж подавился воздухом от последнего предложения и очень уж ошарашенно уставился на меня. Что? Что-то не то сказала? Вроде все по делу и без воды. – Девчонки, вы как? Не против?

А эти самые девчонки тем временем хитренько переглянулись и дружно закивали, как китайские болванчики. Ура, двое уже на моей стороне. Осталось лишь папашку на сторону зла утянуть и дело в шляпе. Хотя его голос можно не учитывать, будем брать мнение большинства, и нерадивый отец явно проиграет на голосовании. Факт. Угу, демократия, мать вашу. А я переживала. Делов-то, как оказалось, на пять минут. Вовремя же мне эти двое на пути повстречались.

– Вы же понимаете, что я совершенно не нуждаюсь в деньгах, а тем-более в ваших?!

– Ну и отлично. Значит, с меня стол, а с вас троих – компания. Так понимаю, вы согласны. Это же просто замечательно! – хлопнула в ладоши, удостоверившись, что мужчина не протестует, вставая из-за столика. Хотя, судя по его злому взгляду, он хотел, но не успел вставить свои пять копеек.

Подмигнула подельницам, улыбаясь. А они ничего такие, славные малышки, а я почему-то всегда держалась от детей на расстоянии вытянутой руки. Выудила из сумочки свою визитку и телефон, уже готовая записывать номер мужчины. Положила визитку с номером на стол, взглядом намекая, чтобы папаша быстрее забирал ее и не забыл позвонить, но тот почему-то не спешил. Да что ж тугой-то такой, а? Все надо на пальцах разъяснять, что ли? Ну ладно, мы не гордые, когда нам чего-то действительно надо. А семья мне нужна кровь из носу.

– Значит, так, вот это мой номер, ферштейн? – ткнула указательным пальчиком в несчастную прямоугольную бумажку, а сама не отводила глаз от Виктора, внимательно наблюдая за тем, чтобы до него уж точно дошло, а то мало ли. Тот, слава тебе господи, кивнул, но как-то обреченно, что ли. Ну и славненько. – Позвоните сейчас мне, я сохраню ваш номер. – А то мало ли, даст еще какой-нибудь левый, потом ищи его свищи, с собаками ищи. А так я буду точно уверена, что номер правильный, да и вообще, какой-то этот Виктор нерешительный.

Мужчина поджал губы, сцапал визитку и набрал номер. Телефон в моих руках завибрировал, сообщая о звонке. О, есть контакт! Так и записала его тут же «МУЖ». Девчонки похохотали и забрали визитку у «муженька», тот даже глазом моргнуть не успел, как они все это быстро и сообща провернули. Одна отвлекала, другая творила. Шустрые какие!

– Так, девчонки, папашку больше не пугаем, лыжи никуда не намыливаем. У нас с вами дело особой важности, ферштейн? Я могу на вас положиться?!

Те опять лишь в ответ кивнули, закатывая глаза, и так тяжело вздохнули, будто бы я у них все сладости отобрала, а не попросила вести себя более-менее послушно. Да если сыграют, как надо, то я им КамАЗ сладостей организую. Не уверена, что их папашка будет в восторге от этого, но я не ему же подарю, а детям. А ему… Ему, кстати, тоже не помешает, а то сидит тут с кислой миной, а шоколад наполняет наш организм гормонами радости. Или это бананы делают? Или поцелуи? Черт, забыла. Ой, да ладно, себе-то можешь не врать, Аллочка, засмотрелась на губы этого горяченького папахена, вот и поплыла. Ай, как не стыдно. Хотя когда это мне было стыдно? Стыдно, когда видно, а у него пока ничего не видно. Что, в общем, тоже печально.

На радостях даже есть расхотелось, и раз я уже встала из-за стола, то надо сваливать, чтобы не мозолить дальше глаза Виктору, а то он и так вон как недобро на меня косится. Ой, лучше ему так не делать, а то он и так сам по себе привлекательный, а когда хмурится и зло сверкает глазами, меча молнии… Вообще атас! У всех мимо проходящих женщин сейчас трусы намокнут, и уведут моего почти мужа. Так, Алка, озабоченная ты девчонка, здесь дети тоже, почти твои, между прочим. Послала им воздушные поцелуйчики на прощание, а Витюшке подмигнула игриво, подумав, что не озабоченная я, нет, просто у меня давно ничего не было. Настолько давно, что я уже и не помню, хотя нет, помню. Последний раз у меня был….

 Я шла до работы и размышляла о своем последнем разе. Нет, не так, совсем не хочется, чтобы тот неудачный раз был самым последним в моей жизни. Внезапно меня кто-то окликнул, вырывая из мыслей. Причем голос показался довольно знакомым. Обернулась и увидела, собственно, того, кого видеть-то совсем и не хотелось. В последнюю нашу встречу мы наговорили друг другу много, очень много неприятных слов. И я, кажется, тогда была в ударе, сыпля на его голову голые факты о его бесхребетной личности, когда он посмел задеть мое самолюбие этим его «Да ты бревно». Я, может быть, и бревно, что совсем не факт, но бревно с чувствами! И эти чувства иногда толкают меня на нехорошие поступки. Поэтому надо делать ноги, а то вот вспомнила, и хочется ему опять все высказать.

– Алла, да постой же ты!

Резко развернулась, чтобы уйти от крепкого захвата, и как-то совсем не ожидала, что моя сумочка прилетит прямо в пустую голову бывшего.

– Ой!

А нет, не ой, так ему и надо! Сотрясать-то все равно там нечего. Разве умный человек будет говорить своей любимой, ну это по его словам, что она в постели бревно? Ну и что, что в тот момент я сказала, что мы расстаемся. Зачем же топтать грязными ботинками мою самооценку?! Я, если что, тоже умею, причем получше некоторых это делать. О чем он и узнал в ту же самую секунду, когда посмел раскрыть свою помойку.

– За что? – взвыл и схватился за ушибленную голову.

– Да за все «хорошее», – огрызнулась, потирая локоть. Наверняка синяки теперь останутся. – Что тебе еще нужно от такого бревна, как я?

– Я вообще-то поговорить хотел и извиниться, – насупился, поняв, что ему тут совсем не рады.

«Неужели совесть спать спокойно не дает?»– подумала про себя, сощурив глаза.

Но я совсем не ожидала того, что около меня припаркуется машина, и из опущенного стекла покажется знакомая голова.

– Что это вы тут делаете? – выкрикнул нам Виктор, а на его губах играла легкая улыбка. Точнее сказать, саркастичная.

– Да вот, вашу мать, тут домогаются. Отбиваюсь, как могу. А ты, муж еще называешься, мог бы и помочь.

– Муж? – как-то невнятно крякнул Алеша, ошарашенный такой новостью.

Расправила плечи, подобралась вся, выпятила грудь вперед. Подбородок повыше задрала.

– Муж, а что такого? Или бревна у нас замуж не выходят?

Тут уже крякнул Виктор, явно осознавая, что один еще не наступивший вечер как-то незримо расширился.

– Мама, так его. Так, – с заднего сидения показались девчонки.

У бывшего точняк случился, как его там, разрыв шаблонов.

– Мама?

– Мама-мама, – поддакнула и закивала важно для пущей убедительности.

– Но как так быстро? – Этот дурень начал что-то судорожно считать на пальцах, если выражаться фигурально. – Мои?

Ох ты ж ё! Хотелось сделать фейспалм от таких тупых выводов. Ну вот как можно было к этому прийти? Я шатенка, он вообще рыжий, не только цветом волос, а вообще по жизни, ага. Девочки блондинки, да еще и кудрявые слегка. Так что я совсем не вижу связи. Хотя Леша никогда не отличался особой сообразительностью. Что с него взять, как был дуб дубом, так и остался, даже несколько лет спустя.

– Мои, – совсем уже не дружелюбно рыкнул Витюша. Ох, как же он был хорош в данный момент. Просто жуть, даже я со своими стальными нервами впечатлилась, не то что бывший, который, вжав голову в плечи, стал пятиться, когда «отец года» вышел из машины, подпер ее задом и уставился на Алешу, скрестив руки на груди. Даже рукава пальто натянулись так, что стали видны рельефы бицепсов.

«А он ничего такой, кстати, фактурный», – заметила я про себя, заглядевшись на названного мужа. Не то что бывший, дрищ дрищом. Что я в нем только нашла? Хотя что-что, мои родители дружат с его, династические отношения и все такое. Но пошел он далеко и надолго, если базар не умеет фильтровать, чудак на букву «м».

– Понял, в другой раз пообщаемся, да?!

– Это вряд ли! – нахмурившись еще больше, еле слышно пробормотал Виктор.

Ух, ну жуть, как хорош.

Недолго думая, я рванула и залезла в машину, пока никто не опомнился. Нагло уселась на переднее сиденье. Еще и голову в окно высунула.

– Мы едем или еще постоим, пообщаемся? – обратилась к Виктору, нагло улыбаясь. Он лишь глаза закатил, покачав головой. И пошел на свое место, что-то недовольно бормоча под нос. Ну, это я так думаю, потому что было видно сквозь лобовое стекло, как он шевелил губами, а окно-то у меня все еще открыто было, но слов от папаши не слышала. Наверняка материл меня, что свалилась на его голову, зуб даю. Вообще-то это не я свалилась, а нас, можно сказать, сама судьба свела или две мелкие проказницы, это смотря с какой стороны посмотреть.

– И куда тебе, жена? – не без ехидства поинтересовался Виктор.

– Да выбрось меня вон там, на углу, – показала на тот самый угол рукой.

– А можно прямо сейчас?

– Не, сейчас не нужно. Надо отъехать, а то опять прицепится клещом, фиг оторвешь.

– И как я умудрился так вляпаться то? – застонал Виктор, запрокидывая голову.

– Папочка, просто не надо хлопать ушами.

– Дети дело говорят, – хрюкнула от смеха я.

– Откуда это вы таких выражений набрались?

Эти две проказницы одновременно посмотрели в мою сторону. Приплыли, блин. А причем тут я вообще? Я вроде ничего такого при них не говорила. Каюсь, да, я много чего болтала там в ТЦ, но такого точно нет. Так что не надо мне тут, наговаривают еще.

– Да-да, откуда? – поддакнула я, пока еще не стало совсем поздно. В моем случае сейчас лучше перевести все стрелки на его не очень хорошее воспитание. Пускай лучше папашка будет крайним, а не я. А то еще чего не хватало, спустит всех собак на меня, а потом доказывай, что я не верблюд. Мелкие поняли, что со мной такой фокус не прокатывает, и быстренько уставились в окно, благоразумно промолчав.

Когда машина остановилась у того самого угла и пришло время прощаться, вылезая, бросила им на прощанье:

– Не прощаюсь, вечером позвоню.

– Мы писать хотим! – Они и это, что ли, одновременно делают? Посмотрела на отца, а он чуть ли не рыдает уже. Вон как плечи сотрясаются.

– А-а-а, – было мне ответом.

По-моему, это был крик отчаяния от мужчины. Бедный, даже жалко его стало. Но только совсем чуть-чуть. Ехидненько посмеиваясь, я все же скрылась в здании, пока кое-кто очень злой не передумал изображать моего мужа.

Глава 3

Быстро собралась, поправила макияж, нарядилась, потому что уже ой как опаздывала на встречу. Будь он неладен, этот Никифоров, который не мог предупредить заранее, что мы встретимся через два часа. Два часа, как вы понимаете, уже на исходе, а я мать вашу, еще не готова. Чертовы пробки, в которых я застряла по дороге домой. Чертова секретарша с кудрявыми руками, которая пролила на мои брюки кофе. Всегда знала, что у этой «умницы» ни мозгов, ни расторопности. Да и вообще, скажите мне, как… Как можно было споткнуться на ровном месте?

В общем, как события начали выходить из-под контроля пару дней назад, так они до сих пор только и делают, что набирают обороты. Я уже как три дня пытаюсь встретиться с Никифоровым, а он то отменяет встречу, то переносит, то… В общем, вы, наверное, уже поняли, какой он весь из себя занятой и неприлично деловой. А я прямо-таки сижу, только и делаю, что жду его, ничего не делая, ага. Он занят, а я должна под него подстраиваться, напрягать людей и себя. У меня уже даже глаз дергается от такого напряжения. Еще один такой финт с его стороны, и меня точно можно будет увезти в лечебницу для душевнобольных, потому что нервы сдадут. А еще Артем…

Ладно, сейчас не об этом. В данную минуту, когда я уже собиралась выходить, а точнее, на крейсерской скорости выбегать из дома, начал разрываться телефон.

– Кому там еще неймется-то? – зарычала. Искала в сумочке этот чертов аппарат, который пропал без вести. Не сумка, а черная дыра какая-то, ничего не найти, когда так сильно надо. – Да?! – рявкнула, принимая вызов, даже не посмотрев на номер звонящего.

– Алла Анатольевна, извините, что отвлекаю, но… – По голосу я узнала секретаршу Никифорова, и тут у меня задергались сразу оба глаза, потому что я точно знала, слово в слово, что она собирается мне сказать. Снова. Угу, плавали, знаем, за эти три дня уже десятый раз. – Дмитрий Георгиевич просил передать свои извинения. – Ага, снова. – У него аврал, и он, к сожалению, никак не сможет с вами встретиться.

Честно, вот сейчас я себя ощутила чей-то любовницей, которую из раза в раз отшивают. Угу, слышала не раз, как секретарь Артема слово в слово передавала его очередной бабе то же самое, когда он не находил нужным ее послать открыто. Да и вообще, он со своими бывшими предпочитает не расставаться. Они в большинстве своем понятливые, сами отваливаются, а тех, что понастырнее, братец использует от случая к случаю на постоянной основе. Правильно, зачем искать новую, если под рукой и старые есть. А как только те думают, что у них может быть что-то большее, чем утехи в постели, Артем тут же пропадает с их радаров. Как это ему удается, ума не приложу, но факт остается фактом.

– Опять? – застонала от разочарования, возведя глаза к потолку. Господи, ну за что мне все это?! – Передайте Дмитрию Георгиевичу, что я разочарована. – В этом презервативе штопаном. Но этого я, конечно, не сказала, а то еще додумается передать все дословно, и тогда не видать мне контракта, как собственных ушей. – Он хоть понимает, что у меня тоже дела, и я ради встречи с ним их отменяю? – Хотя кого я об этом спрашиваю?!

Секретарша в ответ что-то невнятно промычала, а мне в этот момент уж очень захотелось кого-то придушить. Очень конкретного и бессовестного. Посмотрите на него, деловой какой! Да я… Я…

Эх, ладно! Что уж теперь.

– Когда он сможет встретиться? – выдохнула, считая до десяти, чтобы успокоиться. А то я себя знаю, если завелась, то уже не остановить.

– Мы вам обязательно перезвоним, когда Дмитрий Георгиевич скажет точное время, место и дату.

Убью! Вот серьезно, как увижу, так и убью его на том же месте! И плевать на все контракты мира, гордость, мать ее, у меня тоже имеется. Почему я должна бегать за ним?

Уверена, тот же самый Артем не так сдержанно себя ведет в подобной ситуации. Ему вообще на все и всех плевать с высокой колокольни. Одна я такая умница, со своим взрывным характером, иногда, но все же пытаюсь сдерживать рвущихся наружу демонов.

– Хорошо, буду ждать звонка. – Постараюсь не уйти на пенсию, пока буду ждать. А то кто его знает, когда этот Никифоров разродится.

И вообще, надо крепко задуматься, а действительно ли нашей компании нужен такой заказчик, у которого семь пятниц на неделе и три четверга?! Ну в самом деле, это вообще не серьезно. И он еще заливал об ответственности, ставя условия для совершения сделки.

Я развернулась обратно, чтобы налить себе чашечку успокоительного чая, хотя то и дело глаз падал на кое-что покрепче. Нервы-то совсем ни к черту со всей этой катавасией. Что же делать-то? Ненавижу такое подвешенное состояние, ни туда ни сюда. У-у, как я раздражена. Нет, даже не так – я в бешенстве!

Не успела сделать вообще ничего, потому что телефон снова завибрировал. Я аж не поверила своему счастью, предполагая, что секретарша просто ошиблась и все дела, теперь звонит мне извиниться, ага, держи карман шире, Алла, в очередной раз. Но не тут-то было. Снова сдулась, увидев имя звонящего абонента. Хм, Витек, почти муженек. Что это ему надо от меня? Хотя поговорить нам не мешало бы. Я-то его напрягла, дернула с работы, чтобы встретиться с этим нехорошим человеком по фамилии Никифоров. Он, наверное, звонит, узнать готова ли я, хотя нет, не будет же он за мной заезжать, ведь мы не договаривались ни о чем подобном. А так хотелось, если честно. Но нет, я девушка самостоятельная и с машиной, зачем меня забирать, когда я и сама могу.

– Слушаю? – с грустным вздохом ответила. Грустным, потому что не вовремя вспомнила, что мне опять предстоит извиняться перед Виктором и сообщать, что встреча в очередной раз отменяется. А я ой как не люблю извиняться, тем более за то, в чем совершенно не виновата.

– Алла, послушайте. Я сегодня не смогу никак…

– Да я как раз хотела тебе позвонить, потому что опять все отменилось. Извини, что так получилось, – перебивала его на полуслове.

– Это просто замечательно, потому что теперь пришла моя очередь просить тебя об услуге. Хотя нет, не так. Я ставлю тебя перед фактом. Сегодня ты, дорогая жена, забираешь наших детей из садика. Адрес скину сообщением. Не скучайте там. И да, забрать их нужно прямо сейчас, а то сад уже скоро закроют.

Э-э-э, а он ничего, часом, не перепутал?

– Многоуважаемый почти муж, – ехидно ответила, – спешу напомнить тебе, что в наш век есть прекрасная услуга под кодовым названием «няня». И я, насколько помню, не нанималась на эту должность.

– Так и я в мужья не сильно рвался, – со смешком ответил он.

– Ладно, уболтал.

Знает чертяка, куда надавить. Да и если откажусь, вдруг он передумает быть моим мужем, хоть и на час, но все же. Да и с девочками я вроде как нашла общий язык.

– Кидай адрес, поеду за нашими мартышками. Я ж мать, япона мать.

– Спасибо, Ал, серьезно, – облегченно выдохнул.

– Должен будешь, вовек не расплатишься, – хихикнула и направилась на выход.

– Да я уж и так, по самые уши.

Проходя мимо зеркала в прихожей, заметила на своем лице широкую улыбку. Не знаю, чему улыбалась, но стереть ее никак не получалось. А следом пришло сообщение, длинное такое, с маршрутом из нескольких адресов и инструкцией по применению для девочек. Угу, а то бы я бы сама не сообразила, как мне с детьми обращаться надо. Я, может, ни черта в них не понимаю, но и без его помощи же как-то разобралась в прошлый раз. Читала сообщения и диву давалась от такой насыщенной программы у детей. А жить-то им когда? Ну или хотя бы спать?! Сначала репетиторы, потом танцы. Потом ужин, и еще уроки, а им, на минуточку, всего по пять лет примерно. Даже у меня, взрослой тетки, получается, не такой насыщенный ритм жизни, как я думала.

Может, ну его нафиг, все эти их занятия и просто развлечемся? Можно же хотя бы один чертов день провести так, как им хочется? Где детство, где шалости? Эх, вот у меня в их годы было просто потрясающее детство. Но если бы сейчас об этом услышала моя мама, она бы точно с этим не согласилась, потому что я то творила, то вытворяла такое, отчего она в свои молодые годы чуть не поседела, чем и попрекает меня по сей день.

Ладно, адрес запомнила. Если что, скажем, что и у нас случился какой-нибудь аврал, да? Ага, все репетиторы разом заболеют диареей, а студию танцев, допустим, закроют на карантин. В общем, разберемся по ходу дела, что наплести папаше. А то совсем детей затюкал своими занятиями. И совсем даже неудивительно, что они от него слиняли тогда. Я бы тоже убежала.

Разулыбалась так, что аж щеки заболели в преддверии знатного переполоха. Девоньки мои, я уже еду, ждите. Тетя Алла научит вас развлекаться по полной программе!

Дорога до садика оказалась совсем не близкой, особенно в час пик. Какого черта вообще их сюда занесло? Кто додумался отдать их сюда? Это же другой конец города, мать вашу. Но уже на подъезде к этому «садику», если его можно так назвать, поняла почему. Этот сад, видать, был лучшим и совсем не для простых детей. Хм, а я, видимо, мастачка выбирать мужиков. Витек совсем не простой офисный клерк, как я раньше думала.

Машину на территорию не пропустили, поэтому пришлось топать до самого здания. Какой черт меня дернул надеть каблуки? Думала, не дойду, это не сад, а тюрьма какая-то! Высокий забор, огромная территория для прогулок… Собак только не хватает и мужиков с автоматами по периметру, и тогда была бы вылитая зона… Ага, зона отчуждения.

Пока дошла, вся вспотела, хотя на улице далеко не май.

– Вы кто? И за кем? – тормознула меня на входе в группу женщина неопределенного возраста с видом бультерьера. Так зыркнула на меня, будто готовилась вцепиться в глотку за неверно сказанное слово или сделанный шаг в сторону детей.

– В смысле «за кем»?! За детьми. Не за вами же.

– Что-то я вас не припомню. – Да что ты будешь делать, еще и бровки свои перманентные вскидывает.

– Так вам память тренировать необходимо, раз проблемы с ней. Девочек моих позовите, однолицых барышень, я уверена, у вас не много таких.

– Новая нянька?

– Кто? Вы? Я тогда зачем приехала? Ох уж этот папаша, мозги мне все выклевал уже. Короче, все равно зовите Веру и Надежду, у нас грандиозные планы на сегодняшний вечер. И побыстрее, пожалуйста. – Я нетерпеливо стала притопывать ногой, поглядывая на наручные часы. Нерасторопная какая, стоит еще тут, недоверчиво на меня смотрит и даже с места не думает двигаться. – Чего стоим, кого ждем?

– Охрана! – завопила женщина, словно сирена. – Я вас не знаю, милочка, и детей отдавать, не намерена.

У меня сейчас чувство дежавю возникло. А если она мне по башке сумочкой съездить надумает, то вообще… Я прямо-таки себя вспомнила в тот удачный для меня день в торговом центре. Так же орала, зовя охрану. Не, ну она молодец, конечно, что не хочет отдавать детей не пойми кому, но я-то для них знакомый человек. Приехала вот, а они… Эх, так и придется звонить отцу года, пока меня тут не скрутили и не вывели под белы рученьки. Хорошо еще, если только этим ограничится, а если…

– Секунду, – выставила руку вперед, как бы намекая, чтобы она свою очень уж громкую сирену вырубила. Достала телефон и набрала номер. – Муж, а ты часом не прифигел ли? – без всякого приветствия начала, когда тот соизволил ответить на звонок.

– Что случилось? – И голос у него был такой уставший, что воевать как-то даже расхотелось. Хотя возмущаться я не перестала.

– Почему мне не хотят отдавать наших детей? Я приехала, как ты и просил, между прочим, а тут меня не пускают и охрану натравить хотят. Конечно, отбиваюсь, как могу, но что я сделаю одна против десятерых? Троих вырубила, четверо где-то в кустах еще прячутся от страха…

– Алла, ты что несешь? – прервал меня, а я же только начала. Воображение разыгралось, а он… Эх.

– Да еще пока ничего не несу, но скоро, чую, надо будет уносить ноги. Передаю трубочку особо громкой мадаме, которая сделала твою благоверную глухой на одно ухо.

– Алла, ну почему у тебя все не слава богу.

А причем тут Алла? Самая крайняя, что ли? Как просил, так и сделала. Я еще даже косячить не начала. Но это только пока что…

Глава 4

– Ладно, меньше слов – больше дела, дорогой, – протянула трубку дамочке, которая мне с самого первого взгляда не понравилась. Пускай сам разбирается с ее огромными тараканами. – Женщина, на нее смотреть не надо. Надо вот сюда говорить, а вот отсюда слушать. Ферштейн? Давайте, смелее. Мой муженек почти не кусается, хотя если вы будете с ним столь же «любезны», как и со мной, то итог беседы может быть очень непредсказуем.

Пока я ни разу не тихо высказывала свои «фи», меня уже услышали малышки и нарисовались в раздевалке, сияя щербатыми улыбками. Девчонки не растерялись и с громкими криками «мама» понеслись ко мне в объятия. Признаюсь, стало даже приятно. Как ни странно, эти две малышки не вызывали у меня стойкого противоречивого чувства неприятия по отношению к детям, как это обычно бывает, а наоборот, даже немного хотелось их обнять. Как им отказать?

– Привет, чудики. Давайте, собираемся…

– Никуда никто собираться не будет, пока все обстоятельства не будут выяснены, – влезла в мой разговор с детьми злая тетка. Вот не зря она мне не нравится.

– Вообще-то перебивать неприлично, – вставила свои пять копеек Вера или Надежда. Они так похожи, что и не различишь даже вот так сразу.

– И влезать в чужой разговор тоже неприлично, – добавила вторая.

Попозже все-таки стоит разобраться, кто из них кто или бирки на них с именами навесить. Хотя не, лучше браслетики. А то какая ж из меня мать, если я даже детей не могу различить?!

Высокомерная тетка аж воздухом подавилась от возмущения, но ни слова не произнесла, только слушала недовольное ворчание из трубки, то бледнея, то краснея. Молоток, Витек, отчитывает ее на славу.

– Дамы, чего стоим? Кого ждем? У нас, между прочим, очень плотное расписание на сегодня.

– У-у-у, не хочу к репетитору.

– А я вообще танцевать не люблю.

Близняшки завыли в один голос так, что я еле разобрала о чем речь.

– Отставить бунт на корабле! Еще ничего не знаете, а начали-то, начали. Мать плохого не пожелает своим детям. Портки подобрали, улыбки натянули и вперед.

– Никакого вперед, – снова влезла эта злобная матрешка. Пришлось метнуть в нее свой очень серьезный взгляд. Витек, ну ты что там, не справляешься, что ли? Ох, ну вот все самой вечно надо делать!

– Без заявления я не имею права отдать вам детей.

– Я вам сейчас и заявление, и еще чего-нибудь накатаю, хотите? – уперла руки в бока и стала надвигаться на нее. – Я мать, дети признали. Видите? Или еще и со зрением проблемы?! Что еще необходимо? Не доводите до греха!

Пока мы препирались с воспитательницей, как понимаю, мои подопечные по-быстрому собрались и уже стояли на входе с маленькими одинаковыми рюкзачками-зайчиками. Блин, какие они прикольные все-таки и милые, прям не могу. А еще такие понятливые, не по годам прямо. Короче, я тащусь от этих детей. Ну если они готовы, то и мне пора на выход, а с остальным пускай папашка разбирается.

– До свидания, – кивнула тетке и попыталась отобрать у нее свой телефон, но она вцепилась в него, как бешеная кошка. Блин, а таких особей женского пола вообще не опасно ли к детям подпускать? И тем более их вроде как воспитывать? Чего она там воспитает-то, прости господи?!

Отдавать телефон она не хотела никак, вот совсем. А ну и черт с ним – новый куплю, симку восстановлю, и все остальное с облака загружу, делов-то. Хоть детей забрала, и то хорошо.

– Дорогой, – прокричала я с порога, надеясь на то, что мои слова долетят до ушей Виктора, который все еще не сбросил звонок. Представляю сейчас его перекошенное лицо, наверное, уже пожалел о своей затее. – Что за ужасное место ты выбрал для наших девочек?! Детей не отдают, телефоны средь бела дня отжимают. Кошмар! – притворно возмущалась для пущего эффекта. Ножками потопать и губу оттопырить? Покосилась на девок, а они оттопырили лишь большие пальчики на руках. Им явно было по душе это представление. Видимо, им эта грузная женщина тоже поперек горла. Как я их понимаю, мы с ней знакомы всего-ничего, а она уже набила мне оскомину кое-где.

– Да не ворую я у вас ничего! – дошло, что теперь ее очередь возмущаться. – Вот, – протянула она трубку. – Я иду к заведующей.

– Валяйте. Мой муж тоже туда зайдет, как освободится, и поинтересуется, что за самоуправство здесь творится!

Пускай уже сам интересуется квалификацией этой пышки.

– Алла-а-а-а! – донесся злой рык из телефона, который я поспешила отключить. С Виктором потом разберемся.

– Так, девки, валим, пока не очухалась! Чувствую, влетит мне от вашего папы за это представление, – покачала головой, уже лихо скача вниз по ступенькам, удаляясь от воинственно настроенной воспиталки.

Нет, я ее, конечно, тоже понять могу. Она действовала по инструкции, но тебе же русским языком говорят: «мать это». Что еще надо-то, не понимаю?!

Загрузила мелких на заднее сидение, тут же посетовав, что нет ни одного детского кресла. Откуда им взяться, если детей, ни вымышленных, ни настоящих, у меня как бы не было до прошлой недели. Ну ничего, сейчас поди как-нибудь выкрутимся, правда?! Под маленькие жопки сунула подушки, ремнем пристегнула, вроде неплохо получилось, да?! По крайней мере, пойдет доехать до магазина и купить им специальные.

Кажется, теперь точно есть первое место будущей дислокации, даже отмазка правдоподобная будет. Когда мы заехали за креслами, вот тогда-то и началось все «веселье».

– Мы хотим на батуты! – остановились девочки, словно вкопанные, напротив детского центра.

Стоят, глазеют и с места двигаться не хотят, вот совершенно. Легче гору сдвинуть, чем их, право слово. И что делать? Правильно, иди, Алла, прыгать в своей юбке-карандаш. Ладно, что уж тут, придется идти, когда они так просят. Смотрят на меня своими огромными умоляющими глазками и губки дуют. Надеюсь, что моя юбка в процессе не разойдется по швам, а то будет конфуз еще тот, если кто-нибудь увидит мои стринги и голый зад.

Вздохнув, поплелась следом за ними. Заплатила за вход и все бы ничего, если бы все дело ограничилось одними лишь батутами… Но после них же еще были горки, много горок, тарзанки, туннели, лабиринты, и я, взрослая тетка, скакала за ними, смеясь, как лошадь. Работники центра косились на меня, как на дуру, а мне было плевать – я веселилась, как никогда раньше.

Где-то между делом пролетел фуд-корт, за еду на котором Витек нас по головке уж точно не погладил бы, потому что она была ни разу не полезная. Но он же об этом не узнает, правда? Девчонки серьезно поклялись, что папашка ни в жизнь не пронюхает о нашей вакханалии. Но мы же девочки, нам иногда не то что можно, но и нужно немножко сходить с ума. Но, если честно, спустя три или четыре часа я уже не так уж была враждебно настроена против репетиторов и танцев, потому что мелкие укатали меня знатно. Силы покинули меня где-то между отделом с игрушками и туалетом. Но я все же зашла в ювелирный и купила браслеты. На мое счастье, там уже были готовые именные. Их-то я и взяла, а то поди разбери, кто из них кто. Вручила девчоночкам, протянув на ладони сразу оба. Они сами разобрались, какой кому. Ага, избавила себя хоть от одной проблемы.

– Мы хотим на аттракционы! – завыли снова эти два маленьких тирана.

– Ноги мои сейчас отвалятся, ей-богу, – заскулила я, идя на выход. – Сжальтесь надо мной, мелкотня, или лучше убейте сразу, чтобы не мучилась.

– Это я вас сейчас убью, мелкотня! – раздался за моей спиной грозный рык.

Упс, кажется, накрылась вся наша конспирация. Но откуда папахен-то узнал, что мы именно здесь? Покосилась на своих подельниц, пытаясь вычислить, вдруг они сдали, а девчонки лишь виновато уставились на свои руки. Блин, да что не так?! Ладно, сама спрошу.

– А как ты узнал, дорогой, где мы? – с притворным радостным писком кинулась к моему «мужу» и повисла на его шее. Тот аж обалдел от такого поворота.

Правильно, лучшая защита – это нападение. Подмигнула девчонкам, чтобы не отставали. Сейчас главное – усыпить бдительность кое-кого особо недовольного, а уж потом расставлять точки над Ё. Ладно, будем действовать по ситуации. Хорошо, что девочки оказались реально сообразительными и, последовав моему примеру, облепили отца с двух сторон. Хорошо, что Виктор – мужчина крепкий и смог по инерции подхватить обеих на руки. Поцелуетерапия тоже сделала свое дело, и недовольные морщинки на лице отца потихоньку начали разглаживаться. Правильно, перед детским обаянием очень сложно устоять.

Так, бабоньки, не сбавляем оборотов, а то кранты нам. На коленке состряпанный план вроде работает. Тоже, что ли, чмокнуть его в лоб? Не, не поймет и еще больше обозлится. У меня-то нет столько обаяния, как у его дочек. Я, скорее, его только раздраконить могу еще больше.

Хм, только сейчас заметила, что Виктор выглядит и в самом деле неважно. Устал? Приболел?

– Вы не придерживаетесь расписания!

– Понимаешь… – заискивающе посмотрела ему в глаза, которые были сейчас слишком уж близко, потому что я все еще висела на мужчине, как приклеенная, подельницы отклеились от отца и сделали то же самое. Кот из Шрека отдыхает, отвечаю. – Мы хотели только купить автокресла. Я за детскую безопасность радею всеми руками и ногами, сам понимаешь, я тетенька ответственная.

– Я заметил.

– Ну и вот, – протянула, быстро соображая, как отмазаться лучше, – а потом все как в тумане. Эти витрины, магазины…

– Папочка, ну мы же девочки!

– Да! И мы с девочками давно никуда не ходили.

– А это так приятно, – уже было сказано в один голос.

Мне показалось или мелкотня сейчас била прям по больному месту? Потому что его взгляд как-то заметно потускнел.

– Понял, – виновато произнес отец мелких тиранозавров, приобняв меня за талию. А вот теперь опешила я. Я же висла у него на шее не для соблазнения, а он тут руки свои распускает уже вовсю, исследуя еще неизвестную ему территорию. – Возьмете меня в свою компанию? Я хоть и не девочка, но веселиться тоже умею.

Дети просияли, кивнув, и победоносно подмигнули мне.

Виктор с жаром прошептал мне на ухо:

– Спелись?

– Не без этого. Прости, такого больше не повторится, – попыталась отстраниться, но кто бы дал. Вцепился в меня этот гад мертвой хваткой.

– Не поверишь, я чуть ли не каждый день слышу «я больше так не буду» от дочек, и в этом вы как-то уж очень сильно похожи в данный момент.

– Ага, я такая же милая?

Черт, не планировала же флиртовать. Но как тут удержаться, если по коже от его прикосновений мурашки разбегаются. А он еще недвусмысленно так поглаживает мне поясницу. А у меня чуть ли глаза не закатываются от удовольствия. Надо сходить на массаж, точно, а то уже растекаюсь лужицей от такого незатейливого прикосновения.

Виктор лишь хмыкнул, предпочитая проигнорировать мой вопрос. Гад же, говорю. Ну что, так сложно, что ли, сказать девушке хоть один малюсенький комплимент?!

– Так что? Мы идем на аттракционы?

Слова детей выдернули меня из фривольных мыслей. Вот тебе и мать, япона мать. О себе только думаю, а не о них. У меня тут вообще-то аттракционы на очереди еще не катаны. Ага, один большой и крепкий аттракцион для моего рассудка и неуравновешенного либидо. Эй, последнее, не шали, тут вообще-то дети.

Ох уж эти дети.

Хоть конкретно эти две оторвы почему-то и запали в душу, но они такие неугомонные, что невольно начинаешь пенять либо на их активность, либо на свою приближающуюся старость и отвратительный, как оказалось, вестибулярный аппарат. Господи, с каких пор я стала такой… Хм, нюней? Ну ка, Аллочка, собралась, тряпка, и пошла покорять очередной бастион в виде какого-нибудь суперголовокружительного аттракциона.

Собраться-то я собралась, но определенно не настроилась, потому что при виде «Ой, а на эту можно?», все внутренности заходили ходуном с утроенной силой. Блин, с каких пор для детей все такое экстремальное стало?! Я вот помню, в наше время лодочки были, ракушки там… А это… слов, короче, нет цензурных.

Негодование переполнило еще и потому, что я начала даже думать, как моя мама. Нет уж, это никуда не годится.

– Идем, девочки. Порох в пороховницах еще остался. – Кажется.

– Алла, ты уверена? – ехидненько поинтересовался Виктор.

– Я-то уверена. А ты? Есть еще порох или все, капец Бобику?

– А что такое порох в этих самых пороховницах? У меня он есть?

– Ну ты че-о-о-о?! – протянула Надя. Опознала, правда, я ее, когда кинула быстрый взгляд на запястье, где красовался подаренный мной браслет. Она получила тут же явственный тычок от сестрицы, которая уставилась на нее, серьезно сдвинув бровки на переносице.

Блин, ну какие они милахи, не могу.

– У нас, – как можно убедительнее кивнула Надя, – этих самых пороховниц вообще завались, а пороха и подавно.

После очередного девчачьего перла уже батенька свел свои бровки точно так же, как только что до этого делал его ребенок, и, скрестив на груди руки, выдал:

– Девочки…

Я прямо-таки уже представила очередную отповедь по поводу их поведения и закатила глаза.

Черт, ну почему он такой нудный-то?! Надо срочно спасать ситуацию, а то настроение точно будет испорчено у всех. Девчонки же просто дети, которым и надо веселиться, хулиганить, доводя при этом взрослых до белого каления… Додумать не успела, потому что…

– Ну па-а-а-ап. – Нижние губки у обеих подозрительно оттопырились, явно давая понять, что отец пал в немилость.

Я бы, конечно, сейчас встала на их сторону, но впадать в немилость от Витька в мои планы тоже не входило, да и не спортивно это как-то – потакать мелким, заворачивая на мнение их собственного отца.

Я же вроде благоразумная, взрослая женщина, поэтому должна поступать правильно. Елки-палки, когда вспомнила сей постыдный факт своей биографии, чуть в голос не заржала. Упс, надо же мину держать. Ага, опять чуть не забыла об этом.

Боднула в бок папашку и кивнула в сторонку, мол, надо перетереть кое-что, а то ж точно заведется сейчас, и коту под хвост все настроение. У него, кстати, вообще с нервами, походу, не все в порядке, как девчонки, тоже часто губы дует, а то и вообще щеки. Со стороны смотрится, конечно, отпадно, ведь он весь из себя такой важный павлин. Но павлином он может быть на работе, например, а сейчас Витек отдыхает с детьми, поэтому заворачиваем губы, щеки, разбираем детей и идем хапать очередную дозу адреналина.

Разговор вышел довольно быстрым, продуктивным и неприятным, для меня так точно, потому что Виктор не из тех людей, которые привыкли сопли жевать. Сказал, что его дети как бы совсем не мое дело и нечего совать свой, то есть мой нос, куда не просили, ибо я всего лишь так, мимо проходила, как говорится, а ему бедненькому этих самых детей еще растить и растить. Головой-то понимаю, что он во всем прав, но такая категоричность сильно задела, даже не могу объяснить почему. Настроение тут же покатилось под откос, но показывать, естественно, этого я никому не буду. Облезет, голубчик. И не такой словесный навоз перерабатывала.

– Витек, – от такого обращения мужчина аж поперхнулся от возмущения, но я и бровью не повела, потому что тоже очень хорошо умею «бить» словами, – знаешь, ты вроде ничего такой мужик, но давай-ка усмиряй своих тараканов, а то вон какой дерганый. Если на работе какие-то терки или не хватает витаминок Е, В, С, то я и мелкие здесь совсем ни при чем. Поэтому натяни-ка на свой грязный ротик улыбку и устрой дочкам праздник в кои-то веки, а то и их уже задергал своими репетиторами, танцами-шманцами и чем ты их там еще грузишь ежедневно.

– Алла Анатольевна, вы просто невыносимая женщина.

А я разве представлялась полным именем? Хотя мысленно махнула рукой, этим голову даже не надо себе забивать, потому что стоит только открыть интернет, как он выдаст кучу необходимой информации.

– Я-то? – коварно улыбнулась. – Это вы мало каши кушаете, батенька.

Перекинувшись еще парочкой колких фразочек, мы все-таки вернулись к девчонкам, которые уже успели приуныть.

– Кнопки, кто последний – тот вонючка.

Вот чего-чего не ожидала, так это того, что вполне себе взрослый мужчина ринется быстрее детей к контроллеру.

– Эй, а ну стойте, – возмутилась я немножко. – Это что же получается, я теперь вонючка?! – хмыкнула и последовала за нашей громкой компанией за тем самым адреналином. Ага, мне же его по жизни вот ни разу не хватает.

В общем, новый заход на карусели Виктору будто бы придал сил. Или он просто своим поведением хотел что-то мне доказать? Великовозрастный балбес! Мы лавировали между аттракционами, потому что мы ого-го, фуд-кортом, потому что маленькие проглоты хотят подкрепиться (господи, сколько ж в них влезает?), туалетами, потому что сколько входит, столько и выходит (офигеть, какая неожиданность), и когда на горизонте показался выход спустя еще несколько часов, а точнее, практически перед самым закрытием торгового центра, я чуть, честно, не прослезилась от облегчения. Вот это денек выдался.

– Ну все девочки, пожелайте Алле хорошего вечера. Пора расходиться.

– Нет! – в унисон вякнули мелкие, выдернув меня своим возгласом из уже гипотетического забытья.

– У нас автокресла новенькие.

– Красивенькие, розовенькие, не то что у тебя.

– И мы на них еще даже не катались.

Виктор перевел на меня страдальческий взгляд, кажется, прося о помощи. Тоже умаялся, хотя и старался не подавать вида. Ага, кремень мужик, а я в свою очередь уже готова растянуться прямо на бетонном полу полуподземной парковки.

– Девочки, мы же еще обязательно увидимся, и вы обновите свои красивенькие креслица, да?

– Когда это еще будет?

– А кресла есть уже сейчас. Я с Аллой поеду домой.

– И я.

– Но у Аллы свой дом, а у нас свой.

Снова этот страдальческий взгляд в мою сторону. Я пожала плечами, не зная, что тут можно сказать, потому что мозг отказывался функционировать, как ему полагается. Девочки снова оттопырили свои губехи, что не могло не вызвать умилительную улыбку.

– Ладно. – Ясно, папахен капитулировал. – Алла, давай ключи. – Витек протянул свою лапу, явно намереваясь приватизировать мои ключи. – Домой поедем.

– Да с вами хоть на край света, – пошутила из последних сил, потому что на споры их тоже не осталось, предполагая, что как только мелкие прокатятся на своих обновках, то успокоятся, и я смогу отправиться восвояси.

Очень надеюсь, что это трио живет недалеко.

Глава 5

Утро застало меня в очень удивительном месте. Проснулась от того, что почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Я даже бы не поняла, где я, если бы надо мной не склонялись два одинаковых синеглазых лица. Проморгалась, украдкой вытерев слюну со щеки. Глянула еще раз на них и застонала.

Очень сейчас меня интересовало, как я здесь оказалась. Помню последнее, что я садилась в свою же машину, а потом темнота и розовые единороги.

– Пощадите! – взмолилась, заметив их хитрые взгляды.

– А мы кушать хотим. – Да они, походу, всегда кушать хотят, а потом из дамских комнат не вылезают. Ну да, сколько входит, столько же и выходит, это самый элементарный закон нашего мироздания.

Так, Алла, спокойствие и только спокойствие. Надо только кинуть в девчонок чем-нибудь съестным, они затихнут на некоторое время, и у тебя как раз будет это самое время, чтобы найти отца этих двух неугомонных созданий и потребовать объяснений, почему я оказалась здесь, а не у себя дома, в своей любимой кроватке. Хотя тут надо быть дураком, чтобы не понять: походу, отрубилась и теперь в гостях у горяченького папашки. Но почему он меня не разбудил-то? Зачем было тащить к себе домой? Хотя, если признаться честно, то я выспалась так, как не высыпалась уже лет сто.

– Ну пойдемте, изверги, – тяжело вздохнув, изрекла я, поднимаясь с шикарной постели, откидывая одеяло в сторону.

А этот Виктор точно не так-то прост, как казалось на первый взгляд. Если эта комната – всего лишь гостевая, то я нищенка подзаборная. Кинула взгляд за окно, а там раннее утро, походу, только, часов шесть если есть, то уже хорошо. Вот что им не спится в такую рань-то?

Девчонки умчались вперед, и мне пришлось поспешить за ними, а то не хватало еще заблудиться, мало ли, сколько здесь комнат. Зайду не туда, а там голый мужик, оно мне надо? Это же такой стресс будет для моего бушующего либидо. Возможно, в любой другой ситуации я бы и не отказалась от подобной перспективы, но тут же дети. Неприлично вроде как.

Проходя мимо огромного зеркала, заметила одну очень значительную деталь, точнее, ее отсутствие.

Черт, а раздел-то меня кто? Хотя что за дурацкие вопросы, ясно же, что не девчонки этим занимались. Убью! Вот только увижу и сразу убью! Поди, все успел рассмотреть и полапать не забыл. Извращенец гребаный! И где вообще мои вещи, спрашивается? Не могу же я выйти в одном белье, которое только называется так, на самом же деле нифига не прикрывает. Вот совершенно! Оно же прозрачное, мать вашу! Ну точно убью.

Черт меня дернул надеть вчера этот комплект. Хотела чувствовать себя уверенной, говорят же, что если на женщине красивое белье, то уверенности в своей неотразимости сразу прибавляется пунктов на сто. Угу. Надела и оказалась тут же раздетой. Не, я, конечно, не против, чтобы меня раздели и мое тельце оказалось в чужой постели, но мы же друг друга даже не знаем. На свидания не ходили, а вчерашний вечер не считается. Он сам приперся, никто ж не звал. Да и не в моих правилах приглашать мужчину на свидание самой. Как бы это их задача, ну если мужик нормальный, а не альфонс какой-нибудь.

Бегло огляделась, заметила на стуле свою одежду и облегченно выдохнула. Быстро нацепила все, обойдя стороной чулки, решив, что они подождут, а то только за вчерашний день мне пришлось поменять несколько пар. Хорошо, что у меня всегда есть парочка запасных упаковок в сумочке на всякий пожарный. А то ходить с огромными дырами – такое себе удовольствие.

Выйдя из комнаты, даже не сразу поняла, куда идти, ведь провожатые оказались намного проворнее меня. Мне бы их энергию в такую рань. Дом был огромный, даже больше, чем у моих родителей. А они далеко не бедствуют. Но этот… Словно дворец.

С горем пополам нашла лестницу и спустилась, ориентируясь на свои интуицию и звонкие голоса детей.

– А мы тут сами уже начали готовить, – улыбались во все свои белоснежные зубы эти оторвы.

Огляделась и ужаснулась. На полу лежал мешок, по всей видимости, с мукой, и все это дело было рассыпано по полу и другим горизонтальным поверхностям. Это не предвещало ничего хорошего. Твою мать, откуда в этом доме мука в промышленных масштабах-то?

– Девочки, да вы издеваетесь?! – Мои глаза сейчас, наверняка, были размером с два блюдца.

– Нет.

– Мы готовим.

Поварихи, твою налево. Виктор сейчас пожалует и нас троих сготовит за то, что устроили тут.

– Так, несите веник и совок, будем сначала убирать, а уж потом готовить. – Угу, если останутся силы. – На грязной кухне ни одна уважающая себя женщина не готовит, это так, на будущее.

Откуда они вообще его вытащили? И как умудрились поднять этот огромный мешок то? И самое интересное, для чего конкретно им ее столько понадобилось.

– Девочки, а зачем вам ее столько надо? – выкидывая очередную порцию испорченного продукта из совка, поинтересовалась как бы между прочим.

– Мы хотели сделать тортик. – Ага, тортик. Тортище скорее, на целую роту солдат, здесь было бы более уместно. – У папочки сегодня день рождения, мы хотели его порадовать.

Ах, вот в чем дело-то. Маленькие заботушки. Я как-то даже злиться перестала сразу на них. Они настолько любят отца, что ради него готовы были встать ни свет ни заря, разнести кухню в хлам, лишь бы приготовить праздничный торт. Ладно, если я ничего не могу поделать с этим безобразием, то возглавлю его и, так и быть, помогу. Но уборка все равно первым делом.

Знаю, инициатива порой наказуема, но как можно не помочь им в таком рвении, да?

Будущее место кухонной вакханалии сияло и блестело буквально спустя минут двадцать, потому что помощницы из девчонок вышли прямо-таки неплохие, и мы быстро принялись за дело.

Вот только для того чтобы начать, для начала не мешало бы вспомнить, как это делается вообще. Но для этого у меня есть моя любимая мамочка, которая всегда приходит на помощь. Сбегала наверх за сумочкой. В ней я всегда носила планшет. Лучше будет позвонить ей по видеосвязи, чтобы она могла контролировать процесс, а то я еще та косячница. Практики-то давно не было. Вернувшись на кухню, установила планшет на столе и позвонила. Но пришлось отвлечься на срочный звонок. Мелодия, установленная на телефоне, не предвещала ничего хорошего. Забыв о том, что набрала маму, приняла звонок на телефоне. Пока выясняла, в чем дело, услышала веселый смех пигалиц и радостный голос своей матушки.

– Я вам перезвоню, – пробормотала в трубку и сбросила.

Вернувшись на кухню, увидела, как две мелкие хулиганки уже вовсю забалтывают мою маман. А та даже и не против с ними пообщаться.

– Привет, – влезла между девочками в кадр. Смущенно улыбнулась родительнице, когда та послала вопросительный взгляд, типа откуда эти красавицы, и вообще, что ты забыла рядом с ними. Моя мама-то уж точно знает, что с детьми я не то чтобы не лажу, просто побаиваюсь. – Я потом тебе все объясню, ладно? – Желание провалиться сквозь землю было непреодолимо сильным, но матушка согласно кивнула, и я немного расслабилась. – Мы тебе звоним по очень важному вопросу. – Малышки дружно поддакнули звонко, оглушив меня на оба уха.

– Нам нужен торт.

– Только мы не умеем.

– Самый-самый красивый и вкусный. Мы хотели сделать папе сюрприз.

– Папе? Сюрприз? – Мама была, мягко говоря, в шоке.

– Это тоже все потом, мам. Сейчас у нас мало времени и три пары неумелых рук. Так что командуй, мы внимаем и подчиняемся. Да, помощницы? – Девчонки кивнули, и наши дела закипели в утроенной силой.

Было даже приятно вспомнить, как меня когда-то в детстве мама учила что-то стряпать, печь, но сейчас-то я этим не занималась уже довольно давно. Некогда все, да и не для кого. А себе я могу и заказать еды из ресторана. И очень надеюсь, что никто не отравится от наших стараний. Продукты вроде свежие, а там будем надеяться на крепость мужского желудка.

Девчонки, как губки, впитывали информацию и усидчиво следили за каждым моим движением с высунутым набок язычком, повторяя за мной чуть ли не точь-в-точь.

Очень скоро коржи отправились в духовку, и мы принялись за крем. Точнее, я его быстро взбила в большой миске и отставила в сторонку, чтобы найти в холодильнике прослойку для нашего шедевра. Общими усилиями было решено, что на прослойку пойдут бананы, а на украшение – остатки ягод и фруктов.

Нескромно подумала, что мы гении кулинарии, с такими помощницами все звезды Мишлена будут у нас в кармане. Правда, пришлось попотеть, потому что кусочки бананов все время норовили вывалиться наружу. Мама смеялась над нашими потугами, но, отдаю ей должное, терпеливо подсказывала, как лучше сделать, чтобы торт не развалился раньше времени до того, как наш соня проснется и попробует его. По идее, шедевру было бы неплохо пропитаться, но кто обратит на это внимание, если все так старались, да? Я сама лично стукну Витюшу, если он хоть капельку скривится и состроит недовольную мину при снятии пробы с нашего кулинарного шедевра.

– Вера! Надя! – раздался медвежий недовольный рык со второго этажа. Он так громко заорал, что даже у меня уши заложило, и мы все втроем синхронно вжали голову в плечи. О, кажись, папашка проснулся. А чего злой такой-то? Не с той ноги, что ли, встал?

– Ой, это он, кажется, понял, что мы у него телефон отключили.

Я неприлично хрюкнула, прикрывая рот ладошкой. Сообразительные попались мне мелкие. Ладно, придется усмирять это разъяренное животное.

– Вера! Надя! А ну-ка бегом поднялись и объяснялись!

– Ой, а это он, кажется, отвязаться не может. Крепкие узлы все-таки моряки вяжут, даже папочка с ними справиться не может. А мы в Ютубе видели, вот и навязали.

Тут я уже не смогла сдержаться и осела на пол, сотрясаясь от смеха. Я бы даже не догадалась привязать его.

– А зачем вы его связали то? – вытирая слезы от смеха, еле смогла спросить. Ей-богу, я так давно не смеялась. От души прямо.

– Да мы думали, вдруг он проснется и испортит весь сюрприз, вот и связали.

– Надо было ему кляп еще вставить, а то вон как орет, – все еще посмеиваясь, выдала я.

 Походу, пора идти выпутывать именинника. Но, оказавшись в спальне мужчины еще раз прыснула, не сдержавшись, увидев мечту БДСМщицы. Нет, ну кто бы мог подумать, что он так прекрасно будет смотреться в одних боксерах и связанный по рукам и ногам. Правда, из его рта то и дело вылетали неприличные слова, но оно и понятно, кто бы не ругался в его положении.

Заметив меня, он так посмотрел, что аж пробрало. Но я, подняв руки, сказала:

– Спокойнее, здоровяк, я пришла спасать тебя, – угрожающе нависла над ним с ножом для мяса.

О, глаза-то как округлились. Правильно, бойся меня, я же женщина, а значит, создание совершенно непредсказуемое.

– Ты уверена в том, что пришла меня спасти, а не добить? – скептически выгнул он бровь, отойдя от шока.

– Ну это зависит от твоего поведения, – произнесла и закусила губу, стараясь не рассмеяться. – Девочки, заходите.

Первой в комнату въехала тележка с нашим праздничным тортом, а за ней уже вошли и девочки. И мы все дружно закричали: «С днем рождения», пока злой волк не начал снова рычать и не слопал своих красных шапочек с пирожками.

– День рожденья? Чей? – хмурился этот болван. Походу, спросонья он туго соображает.

– Ну раз ты такой непонятливый, тогда … – оглянулась, подмигивая девочкам. – Готовь уши, сейчас будем делать слоника. Кстати, сколько там тебе исполнилось? – отложила пока нож в сторону и в предвкушении улыбнулась. Потянула ручки к голове своей жертвы, а тот как подскочит да запротестует.

– Не надо! – завопил дурниной снова, отползая от меня.

– Надо, Витя, надо! Тем более какой день рождения без этого? – Мои подельницы радостно поддержали меня, окружив своего батю, перекрывая все пути к отступлению. – Так что готовь ушки, и раз ты не говоришь, сколько тебе лет, тогда будем дергать столько, сколько сможем, – оскалилась я в предвкушении.

Виктор как-то странно пискнул и выругался себе под нос. Плечи поникли, а вот его взгляд не предвещал нам троим ничего хорошего.

– Тридцать два! – рыкнул сквозь зубы.

– Да ты у нас совсем большой мальчик, – хрюкнула и кивнула девочкам, чтобы приступали. А то если тянуть буду я, то он и правда станет похож на слоника, и отнюдь не тем местом, которое болтается в трусах. – Девочки, вы тяните, я считаю.

– Ну погодите у меня, только развяжите, и я вам задницы надеру. Всем троим!

Если честно, звучало убедительно, но кто не рискует, тот не пьет шампанское.

– А кто тебе сказал, что мы собирались тебя развязывать?

– Нож тогда зачем?

– Тортик резать, – рискнули девочки, не решаясь приступить к оттягиванию отцовских ушей. И глаза такие сделали честные-честные, что даже я поверила.

– Это произвол! Домашнее насилие!

Тю, да мы еще даже не начали это самое насилие. Чего так нервничать-то?

– Да-да, – покивала я, типа понимающе.

– Алла-а-а-а-а-а! – взвыл именинник.

– Да ты не нервничай так. Тебе в таком возрасте вообще это делать противопоказано. Сердечко там слабое, седой станешь, оно тебе надо? Мы же …

– Алла-а-а-а!

– Да что ты так орешь-то?! Я уже сто лет Алла!

– Развяжи меня! Быстро!

– Не-а, сначала процедуры, потом мы посмотрим на твое поведение. Тем более девочки так старались, встали фиг знает во сколько, приготовили тебе тортик, а ты…

– Алла!

Вот заладил-то! Алла да Алла! Нетерпеливый какой попался.

– Пять минут! Девочки, давайте!

– Может, не надо? – Девочки состроили виноватые моськи, явно сомневаясь. Боятся батю, он им задницы надрать обещал. Но я была бы не я, если бы боялась этого грозного зверя. Мне-то он точно ничего надрать не сможет. Я быстро бегаю, знаете ли.

 Вот все самой вечно приходится делать. На работе чуть что сразу: «Алла там проблемы, разберись!» И за уши тоже Алла должна тянуть, что ли?! Ладно, будем считать, что это моя месть за то, что он меня видел голой. И то, что я была как бы в нижнем белье, не считается, оно ничего не прикрывает.

Раз сказала, значит, надо делать, я слов на ветер не бросаю. Поэтому даже и не знаю, мои ручки больше устали или же ушки именинника, который весь процесс пищал, как девчонка, пытаясь увернуться и зыркая в мою сторону исподлобья. Да что ж он такой нервный-то?! Это же всего лишь традиция, которая лично в нашей семье соблюдается неукоснительно.

– Алка-хулиганка, когда там у тебя день рождения? Я вот непременно загляну тебя поздравить, а учитывая то, что нас трое, то береги уже свои уши! – прозвучало угрожающе, но я не дрогнула. Нашел, чем пугать.

За все годы, которые я прожила, мои уши уже ничего не чувствуют. Их уже давно и без него оттянули все, кому не лень. Особенно Артемка старался из года в год все усерднее. Но я была бы не я, если бы не гоняла его потом по всему дому. И еще ни разу ему не удалось сбежать от моего гнева. Хотя мама меня все время ругала и говорила, что девочки не дерутся. Ага, щаз, еще как дерутся, причем бьют очень прицельно и больно. Ну судя по тому фингалу прошлогоднему, которым Артем светил после моего дня рождения. А если еще и Вера с Надей будут, то мне точно ничего не страшно.

Ох, одернула сама себя, призывая успокоить сумбурный поток предположений и фантазий, потому что эта семья лишь временное явление в моей жизни, поэтому нечего и мечтать. Как-то сразу грустно стало, и совсем расхотелось дурачиться, когда вспомнила об этом. Жалко, конечно, они мне все очень сильно запали в душу, даже папашка их вредный.

Взяла нож и освободила из веревочного плена этого страдальца, а сама вышла из комнаты не оглядываясь. Напоследок бросила еще раз: «С днем рождения» – и помчалась вниз. Нужно уезжать, срочно! И видеться с ними как можно реже и только по делу. А то и влюбиться так можно, а я не хочу!

Или хочу?

Господи, да я, кажется, сама уже не знаю, чего хочу. Просто уже очень давно так легко себя не чувствовала ни с кем, если вообще можно так выразиться. Эта прибабахнутая семейка стала для меня глотком свежего воздуха. С Виктором я могу быть самой собой, и не надо корчить из себя леди, а девочки так вообще прелесть, правда, порой чересчур активная прелесть, но это ничего, все дети такие, наверное.

Забрав сумку, быстро бросилась на выход. В носу щипало, и глаза уже были на мокром месте, но я держалась. Не хватало еще разреветься из-за ерунды. Ерунды ведь?

Глава 6

Целый день в офисе чувствовала себя не в своей тарелке. С одной стороны, вроде же ничего такого и не сделала, а с другой – сбежала, поджав хвост, как самая последняя трусиха. Но просто ничего не могла с собой поделать, потому что при наблюдении со стороны за обычным семейным счастьем вдруг почему-то стало так завидно, и осознание, что я всего лишь временный пассажир в их распорядке, больно ударило по самолюбию и стало каким-то, мать его, откровением. Неужели я в самом деле хочу вот так, парочку девчонок с внешностью ангелочков и характером настоящих чертенят, и горячего мужика под боком, периодически брюзжащего на все подряд? Девчонки не обсуждаются, таких точно хочу, а вот их отец…