Коллекция фарфоровых зеркал

Он не понимал, что такое любовь. Вообще. Это понятие казалось ему размытым, лишенным конкретики, как звук колокола, доносящийся со дна глубокого колодца. Гораздо логичнее было говорить о влечении к белизне кожи. Почти фарфоровой, той самой, сквозь которую угадываются голубоватые прожилки вен, словно карта тайных рек на неизвестной планете. К хрупкости ключиц, напоминающих очертаниями крылья сложенной бабочки, готовой улететь при первом неловком движении. Это было осязаемо. Это можно было назвать по имени, как называют редких, красивых и обычно ядовитых насекомых.

К браку он пришел, по меркам вселенной, с опозданием на три поезда. Его женой стала коллега, женщина с глазами, видевшими на десять лет больше, чем его собственные. Она пришла из-за моря, оставив на том берегу своего первого сына и бывшего мужа, как ненужный багаж. Семь лет их совместной жизни текли ровно и безмятежно, как вода в тихой, заболоченной заводи. Он почти поверил, что обрел подобие покоя, тот самый, что продают в лавках на окраинах снов по сходной цене. Единственной аномалией в этом спокойном поле реальности был диагноз их общего ребенка – аутизм. И его жена совершала тихий, ежедневный подвиг, слово за словом возвращая сына из безмолвного мира, куда того затянуло по недосмотру пограничников. В этом процессе для него не осталось места. Он стал посторонним наблюдателем в собственном доме, гостем, который задержался слишком надолго и теперь не знает, как вежливо удалиться.