Проклятые земли

Глава 1

Глава первая. Дорога в неизвестность

Карета медленно катилась по промёрзшей дороге, скрытой под слоем снега. Колёса скрипели, лошади тяжело вздыхали, в морозном воздухе каждый их выдох превращался в облако пара. За окнами сгущались сумерки, и лес, тянувшийся по обе стороны пути, всё сильнее походил на чёрную стену, за которой прятались невидимые глаза.

Алекта сидела, прижимаясь к углу кареты. Тёплый плащ не спасал от пронизывающего холода. Она поджала ноги, обхватила их руками, пытаясь сохранить тепло. В дороге она чувствовала себя ещё более беспомощной, чем на кладбище. Там хотя бы была земля, в которой покоились её родители. Здесь же – бесконечная пустота, чужие деревья, чужие дороги, и рядом только один человек, которому она не доверяла.

Душеприказчик Ламберт сидел напротив. Его руки, длинные и костлявые, были сложены на коленях. Лицо освещал тусклый свет фонаря, прикреплённого к стенке кареты. Тени ложились на его щеки и подбородок, делая выражение лица ещё более мрачным.

Долгое время они ехали молча. Слышались только удары копыт и редкий скрип сиденья. Алекта уже начала клевать носом от усталости, когда Ламберт неожиданно заговорил.

– Вам стоит быть осторожной, миледи.

Голос его был хриплым, низким, словно он говорил из-под земли.

– Что вы имеете в виду? – Алекта подняла взгляд.

– Эти места неспокойны. – Ламберт задержал паузу, будто подбирая слова. – Уже несколько недель в округе находят убитых девушек.

Алекта почувствовала, как по коже пробежал холод.

– Убитых? – спросила она одними губами.

– Да, – кивнул он. – Молодых, примерно вашего возраста. Все они были найдены… обескровленными. Ни следов борьбы, ни ран от оружия. Просто тела, холодные и пустые.

Она сжала пальцы в кулаки.

– Волки?

Ламберт усмехнулся уголком губ. В этой усмешке не было ни веселья, ни доброты.

– Нет, миледи. Ни один зверь так не убивает. У них не было даже следов укусов. Люди говорят… всякое.

– Всякое? – повторила Алекта, чувствуя, как сердце бьётся быстрее.

– О древнем проклятии. О том, что тьма вернулась в эти земли. Некоторые шепчут о дьявольском порождении, что пьёт кровь живых.

– Вы верите в это?

Ламберт не сразу ответил. Его глаза блеснули в полумраке.

– Я верю в то, что мёртвые девушки не врут. Их слишком много, чтобы это были пустые сказки.

В карете воцарилась тишина. Скрип колёс показался Алеке ещё громче. Она отвернулась к окну. Между тёмных стволов деревьев действительно мерещились тени. В воображении они оборачивались силуэтами, и каждый из них казался готовым выйти на дорогу и остановить карету.

Почему он сказал мне это сейчас? – подумала она. Зачем рассказывать такое, когда я и так одна, без родителей, и еду в неизвестность?

В груди поднялась волна тоски. Она прижала ладони к лицу, но слёз не было. Только пустота и холод.

– Мы приближаемся, – сказал Ламберт после долгого молчания. – Скоро будет видно замок вашей тётки.

Словно в подтверждение его слов, туман, висевший над лесом, начал рассеиваться, и впереди, на пригорке, проступил силуэт.

Алекта подняла глаза – и дыхание перехватило.

Над белым снегом и чёрными деревьями вырастал замок. Огромные башни тянулись в небо, зубчатые стены казались вырезанными из самой ночи. Ни одного огонька не горело в окнах. Дом выглядел заброшенным, словно он сам давно умер, но продолжал стоять, упрямо сопротивляясь ветрам и времени.

Карета поднялась по длинной дороге к воротам. Лошади нервно фыркали, словно не хотели приближаться к этому месту.

У ворот уже ждала фигура. Высокая, в тёмном платье, она стояла неподвижно, как статуя. Когда карета остановилась, фигура шагнула вперёд, и свет фонаря осветил её лицо.

Алекта сразу поняла: это была её тётка.

Леди Александра.

Высокая, статная, с прямой спиной и гордой осанкой. Лицо её было красивым, но холодным, словно высеченным из мрамора. Длинные чёрные волосы с серебристыми прядями падали на плечи. Простое платье подчёркивало её фигуру и силу. На руке, которую она протянула, блестели перстни с крупными камнями.

Ламберт первым вышел из кареты. Он поспешно поклонился и коснулся губами её пальцев.

Его движения были слишком быстрыми, нервными, будто он хотел поскорее закончить этот обряд.

– Благодарю вас за заботу о племяннице, – сказала Александра низким, глубоким голосом.

– Я выполнил долг, – коротко ответил Ламберт и тут же поспешил вернуться в карету.

Колёса заскрипели, и вскоре только эхо его отъезда нарушало тишину.

Алекта вышла следом. Она чувствовала, как под ногами хрустит снег, и сердце сжимается от страха. Замок нависал над ней, словно готовый проглотить.

Александра смотрела на неё, и в этом взгляде не было ни ласки, ни жалости.

– Добро пожаловать, племянница, – произнесла она. – Надеюсь, у тебя хватит сил привыкнуть к этому дому.

Двери распахнулись, и изнутри дохнуло холодом, сыростью и мраком.

Алекта сделала шаг – и ворота за её спиной захлопнулись с гулом, словно закрыв прошлое навсегда.

Глава 2

Снегопад усилился, когда карета свернула с большой дороги на узкую тропу, ведущую к склонам. Лес отступил, и впереди открылся вид на замок.

Алекта прижалась лбом к холодному стеклу.

Огромные башни поднимались из белой мглы, крыши скрывались под тяжёлым слоем снега, стены были серые, покрытые мхом и инеем. Ни в одном окне не горел свет, и от этого казалось, что дом мёртв, давно покинут людьми. Лишь вороны кружили над башнями, каркая хрипло и протяжно.

– Замок вашей тётки, миледи, – пробормотал Ламберт и невольно перекрестился.

Карета въехала на каменный мост, ведущий через ров. Колёса скрипели, лошади фыркали. На воротах, словно вырастающих из самой скалы, виднелся герб – потускневший, но ещё различимый.

Двор был пуст. Лишь сугробы снега и чёрные пятна замёрзших клумб.

Когда слуги открыли дверцы, Ламберт первым помог выйти Алекте. Девушка прижала к себе плащ, оглядывая мрачные стены, холодные арки и застывшие статуи вдоль аллей.

И тогда дверь замка медленно распахнулась.

На пороге стояла высокая женщина.

Леди Александра.

Она была словно сама воплощённая статуя – гордая осанка, простое тёмное платье, которое только подчёркивало её фигуру. Чёрные волосы с проседью падали на плечи, лицо красивое, будто высеченное из мрамора. Взгляд её был холоден и ярок одновременно.

На её руках сверкали перстни с драгоценными камнями.

Алекта замерла. Перед ней стояла тётка, о которой она знала так мало – и которая теперь должна была заменить ей семью.

Ламберт поклонился, взял её руку и боязливо коснулся губами. Его движения были поспешны, напряжённы, словно он хотел как можно скорее закончить церемонию.

– Леди Александра… – пробормотал он, и в голосе его дрогнуло уважение, смешанное со страхом.

А потом, словно сбросив с плеч тяжесть, он торопливо поклонился и отошёл к карете.

– Я сделал всё, что должен, – сказал он, избегая взгляда хозяйки. – Теперь вы сами позаботитесь о своей племяннице.

Он сел в карету, дал знак кучеру – и вскоре колёса загрохотали, увозя его прочь. Даже не обернулся.

Алекта осталась одна, перед холодным замком и властной женщиной, чей взгляд проникал ей прямо в душу.

– Добро пожаловать, дитя, – тихо произнесла Александра. Голос её был низок, обволакивающ, но в нём чувствовалось что-то опасное.

И, развернувшись, она первой вошла в тёмные глубины замка.

Алекта сделала шаг за ней.

Глава 3

Внутри замок оказался ещё холоднее, чем снаружи.

Воздух был сырой, пах пылью и камнем, будто стены веками не знали ни тепла очага, ни солнечного света. Высокие потолки терялись во мраке, лишь редкие свечи давали слабый свет, отбрасывая дрожащие тени на стены.

Алекта шла за тёткой, ступая почти неслышно по коврам, которые были изношены и покрыты пятнами времени.

– Здесь придётся привыкнуть к тишине, – произнесла Александра, не оборачиваясь. – Этот дом не любит лишних слов.

Они вошли в большой зал. Высокие окна были занавешены тяжёлыми бархатными драпировками. Огромный камин пустовал, в нём лежала куча холодного пепла. Вдоль стен стояли статуи рыцарей и святых, чьи лица в тусклом свете казались зловещими.

И тогда из темноты выступили трое.

– Моя племянница, – сказала Александра, останавливаясь. – Запомните её лицо.

Первым вышел дворецкий. Пожилой мужчина с худым лицом и колючими глазами. Его движения были плавны, слишком осторожны, словно он прятал за ними что-то. Он склонился в поклоне, но не сводил глаз с Алекты – и этот взгляд показался ей слишком внимательным, подозрительным.

– Госпожа, – тихо сказал он. – Добро пожаловать в дом.

За ним появилась девушка-служанка. Молодая, хрупкая, с русыми волосами, заплетёнными в простую косу. Она не подняла взгляда, лишь склонилась, будто старалась исчезнуть. Её плечи дрожали, и казалось, она боится даже дышать рядом с хозяйкой.

– Это Ингрид, – бросила Александра, небрежно.

Алекта хотела улыбнуться служанке, но та быстро отступила в тень.

Последней подошла кухарка. Дородная женщина, широкоплечая, с грубым лицом и толстыми руками. Её глаза скользнули по гостье с плохо скрываемым презрением. Она едва поклонилась, губы её сжались в тонкую линию.

– Она отвечает за еду, – сказала Александра. – Но тебе, племянница, я бы советовала не быть слишком требовательной.

Кухарка фыркнула и удалилась, не дождавшись разрешения.

Алекта почувствовала, как сердце её забилось чаще.

Этот дом полон тайных взглядов, недоговорённостей. Здесь никто не рад моему приезду…

Александра подняла руку в перстнях, и дворецкий тотчас же подал ей подсвечник.

– Ты утомлена, дитя, – произнесла она. – Тебе покажут покои. Отдыхай. Завтра мы поговорим.

И, обернувшись к слугам, добавила:

– Пусть всё будет готово для моей племянницы.

Дворецкий снова склонился. Его глаза блеснули в свете свечей, и Алекта поймала себя на том, что ей не по себе.

Она последовала за служанкой Ингрид по длинному коридору, где в нишах стояли старые портреты в тяжёлых рамах. Из-под холстов на неё глядели мёртвые глаза предков. Казалось, они следят за каждым её шагом.

Когда они дошли до её комнаты, Ингрид быстро отворила дверь и, не взглянув на гостью, почти убежала прочь.

Алекта вошла.

Комната была просторной, но холодной. Кровать с балдахином, покрытая тёмным покрывалом. Окна затянуты инеем, сквозь щели гулял ветер. У изголовья – старый канделябр, свечи догоревшие.

Она села на край кровати, обняв себя руками.

Теперь это мой дом, – подумала Алекта.

Но сердце подсказывало ей: здесь живёт нечто большее, чем просто тётка и её слуги.