Бабочка, последний взмах
Глава 1
Глава 1
Я не червь, который живёт ради одного дня с крыльями. Я уничтожу всё до…
Лаборатория «Белый Медведь».
На экранах диспетчерского центра побежала тревожная строка: «Принято сообщение…»
Один из мониторов на военной базе «Акула» резко замерцал, будто кто-то ломал систему изнутри.
Зал кипел работой. Военные в одинаковой форме переходили от консоли к консоли, переговаривались короткими фразами. На груди у каждого – эмблема чёрной акулы. Слышался шелест бумаг, звон клавиш и гул серверов, будто в недрах базы билось сердце живого организма.
Тридцатилетний Алексей, уставший и немного растрёпанный, потянулся, нажал кнопку «принять» и вывел данные на главный экран, занимающий полстены.
– Ещё хотят денег… им миллион, а нам пару тысяч, – пробурчал он себе под нос. Потом поднял голос:
– Босс, у нас новое сообщение от «Белый Медведь»! Вывожу на экран!
Комната напоминала огромный кинотеатр, только вместо зрителей – десятки операторов. Полумрак, светящиеся панели и силуэты людей создавали атмосферу скрытой тревоги.
В центре, за массивным столом, сидела Натали Азимова. Ей было около тридцати. Чёрная форма подчёркивала строгую фигуру. Она дремала, прикрыв лицо книгой, словно отгораживаясь от шума вокруг.
Кто-то бросил в её сторону быстрый взгляд, но промолчал: все знали, что Натали могла позволить себе даже это.
Она медленно опустила книгу. Белые волосы упали ей на плечи, а чёрные глаза сверкнули в свете экранов. Красота её была холодной и строгой, словно лицо, выточенное из белого нефрита.
Экран ожил. Сначала – рваные помехи, дрожащая камера, всполохи света. Потом – крики. Громкие, рвущие уши, словно микрофон передавал саму панику.
И вдруг – женский голос, едва различимый, сдавленный, будто человек захлёбывался воздухом:
– Помогите… объект 117…
Натали резко поднялась, книга с глухим стуком упала на пол. Её голос прозвучал твёрдо, как приказ:
– Найти всё об объекте 117! Я хочу видеть все записи с камер! Поднять всю страну! Мы не можем терять ни минуты!
Зал взорвался движением. Операторы защёлкали клавишами, мониторы ожили десятками окон, по воздуху вспыхнули голограммы и карты. Красные индикаторы мигали тревожно, словно сама база забила тревогу.
Один из сотрудников неуверенно поднял голову:
– А нам вызвать команду «Акула»?
Натали замерла, крепко прикусив язык. Перед глазами всплыло лицо, о котором она старалась не вспоминать. Она глубоко вдохнула:
– Д… да. Немедленно отправь их.
Алексей, потирая глаза, пробурчал себе под нос, садясь за терминал:
– Лучше бы денег просили… чёрт.
Лаборатория «Белый Медведь».
Одна из ключевых секретных разработок времён СССР. Именно здесь успешно завершили программу по созданию суперсолдат с нечеловеческой силой – проект, сыгравший огромную роль во Второй мировой войне.
Любой объект лаборатории охранялся не менее чем тысячей бойцов и пятнадцатью тысячами сотрудников. И всё же, если объект 117 сумеет вырваться оттуда – это станет угрозой мирового уровня.
Всего удалось создать лишь семерых суперсолдат, и все они по сей день служили государству.
Команда «Акула» считалась элитой. В её составе был лишь один суперсолдат и двое агентов – но этого хватало, чтобы их имя произносили с уважением и страхом.
Все камеры были уничтожены. В эфире оставались лишь голос и крики.
Натали сжала губы, вглядываясь в экран.
– Я нашла данные об объекте 117, – раздался голос женщины-оператора.
На главном экране появилось фото молодого мужчины лет двадцати пяти. Короткие чёрные волосы, тёмно-коричневые глаза.
– Его зовут Улугбек Шамсиев. Он был приговорён к смерти за убийство. Но из-за его высокого интеллекта его забрали в лабораторию. Его семья погибла от рук маньяка… а он убил этого маньяка и мучил его, – голос сотрудницы дрогнул, но она дочитала до конца.
В зале повисла тяжёлая тишина.
Натали, глядя прямо в глаза улыбающемуся парню на фото, неожиданно произнесла с лёгкой улыбкой:
– Любой бы, под контролем эмоций, сделал так.
В этот момент на мониторе Алексея вспыхнуло новое уведомление. Он открыл его – и едва не выронил экран. Глаза его округлились.
– Е-ещё сообщение от лаборатории «Белый Медведь»! – голос сорвался.
Он быстро взял себя в руки, пробормотав:
– Пожалуйста… только хорошие новости… Хоть денег… клянусь, я сам заплачу…
С дрожью в пальцах Алексей нажал кнопку воспроизведения. На огромном экране вспыхнуло изображение… и тут же сменилось глухим чёрным светом.
Натали уже собиралась что-то сказать, но её перебил тонкий, спокойный голос, раздавшийся прямо из динамиков:
– Вы придумали закон. А человек управляет человеком. Хорошо… Тогда я буду судьёй.
По телам всех присутствующих пробежал холодок. Даже те, кто привык к войне и тайным операциям, ощутили, как зал наполнился чем-то ледяным и враждебным.
Женщина-оператор, та самая, что ранее зачитала данные об объекте 117, снова заговорила. Но теперь в её голосе звучал явный испуг:
– Мне кажется, что здесь что-то не так… Объект 117… этот парень… его гены или сила не улучшались. Вместо этого его мозг наполняли искусственным интеллектом, чтобы усилить восприятие ИИ. А по датчикам уже убито более ста человек, остальные – без сознания…
На экране вспыхнули схемы: зелёные и красные индикаторы, показывающие состояние персонала. Красных становилось всё больше.
Натали презрительно усмехнулась:
– Он убивает не всех. Только тех, кто виновен.
Она указала пальцем на одно из фото. На нём был мужчина средних лет – доктор Максим Петрович.
– Доктор Петрович, – произнесла Натали холодно. – Он убивал людей, чтобы изучать их. Но за его ум его брали в лаборатории снова и снова. А теперь объект 117 убивает тех, кого считает виновными. Вот она – справедливость.
Тем временем.
В лесах, недалеко от лаборатории, несколько чёрных военных внедорожников мчались по грунтовой дороге. Колёса выбивали грязь, моторы ревели, фары резали ночную тьму.
В заднем отсеке головной машины сидели трое.
Один – лет сорока, с чёрной бородой и шрамом, тянущимся от виска до самого уха. Короткие волосы, хищный взгляд, накачанное тело. На нём – чёрная форма, а на груди огненные узоры. В руках он сжимал несколько металлических пластин, похожих на турбины. За спиной покоился массивный меч, на клинке которого были выгравированы имена на арабском языке.
Он был известен как суперсолдат 1023. Его имя – Надежда. Первый из всех, кто прошёл программу.
Надежда медленно открыл глаза, взглянул в темноту за окном и тихо произнёс, обращаясь к женщине, сидевшей напротив. Она была вся в чёрном, её тело скрывала плотная ткань, а лицо закрывала маска.
– Данные о лаборатории получены.
Женщина напротив подняла планшет, и её голос прозвучал глухо из-под маски:
– Да. Загружается.
Её звали Мэри – прозвище, данное за её первую миссию, в которой она уничтожила целый отряд, используя только зонтик. Коллеги шутили – «Мэри Поппинс».
– Где моя еда, Никит?! – резко крикнул Надежда.
На переднем сиденье, в пол-обернувшись, сидел мужчина в чёрно-красном костюме. Его лицо скрывала маска-шлем с полупрозрачным изображением черепа.
Это был Никит.
Он посмотрел в зеркало и лениво бросил:
– Ебать… Капать твои кубики никто не трогал. Обычный человек рядом с тобой сразу сдохнет. Лучше думай, где будем отдыхать… или сразу же к Натали пойдём?
В этот момент в его руки с грохотом влетел магазин с пулей. Удар был настолько сильным, что голова Никита врезалась в стекло машины.
– Понял… – процедил он, массируя шею. – Закрыл свои шесть дырок, брат.
Мэри прыснула от смеха, закрыв лицо ладонью, а внутри машины на секунду повисло ощущение странного, чёрного юмора.
Лаборатория «Белый Медведь». Основной корпус управления.
На полу вповалку лежали сотрудники. Один – мёртв, остальные без сознания. Комната была завалена бумагами, в воздухе пахло озоном и палёной изоляцией.
Это был центр управления лабораторией – сердце всего комплекса. Десятки мониторов мигали тревожными сигналами, лампы аварийного света отбрасывали резкие красные блики.
Перед одним из главных терминалов стоял мужчина лет тридцати. Обнажённое, жилистое тело, кожа с едва заметным серым оттенком. На голове – круглый шрам, словно когда-то в его череп вставили кабель или разъём.
Объект 117.
Он поднял руку к консоли. Между его ладонью и экранами заколебалось пространство, преломляясь синими искажениями. Электроника жалобно затрещала, словно сопротивляясь невидимой силе.
И раздался его голос – холодный, бесстрастный, как механический приговор:
– Начнём.
Военная база.
Столовая гудела разговорами. Сегодня здесь было особенно людно: часть солдат получила увольнительную, и те, кто остался, праздновали редкий день отдыха.
Смех, запах борща и тушёнки, звон кружек.
У кофемашины стоял Соколов, главнокомандующий армии. Ему было около шестидесяти. Белые короткие волосы, массивная грудь и руки – словно он до сих пор тренировался каждый день. Но в лице было что-то тёплое, домашнее, отчего его называли «дядя Соколов».
Он задумчиво тыкал пальцем по кнопкам:
– Так… что выбрать? Капучино? Латте? Эх… – бормотал он себе под нос.
И вдруг в столовой раздался пронзительный сигнал тревоги. Красные лампы вспыхнули на стенах.
Из колонок гулко заговорил автоматический голос:
– Внимание. Несанкционированный доступ к системе ядерного сдерживания. Протокол запуска нарушен.
– Активирована чрезвычайная ситуация. Повторяю, активирована чрезвычайная ситуация.
– Ядерный арсенал находится вне контроля.
В столовой мгновенно наступила тишина. Ложки замерли над тарелками, разговоры оборвались. Все глаза обернулись к генералу.
Соколов медленно поднял голову от кофемашины. И впервые за долгие годы его лицо потемнело.
– Чёрт возьми… – только и сказал он.
Глава 2
Глава 2
Главный штаб. Военная база.
В огромном зале царила нервная суета. Гул клавиатур, звон телефонов, крики операторов – всё сливалось в гнетущий шум. На стенах вспыхивали тревожные красные индикаторы, экраны переливались потоком новостей и данных. Люди работали на пределе, словно каждый удар по клавишам мог решить судьбу страны.
Двери с лязгом открылись – вошёл Соколов. Его шаги гулко отдавались по залу, и на секунду шум стих, словно все ждали только его.
– Быстро связаться с президентом! – резко бросил он. – Найти местоположение взлома. Проверить базы. И главное – ни слова наружу. Никакой утечки информации!
Одна из сотрудниц, с побледневшим лицом и планшетом в руках, подбежала к нему. Голос дрожал:
– Директор команды «Акула», Натали Азимова… Она хочет выйти на связь. Сказала, что знает, кто за этим стоит.
Соколов на миг застыл. Его глаза сузились, в них проскользнула тень ужаса. Мысль, которую он боялся произнести вслух, обожгла сознание: если это один из суперсолдат – значит, мир стоит на грани катастрофы.
– Выводите на главный экран, – глухо приказал он.
Алексей, сидящий у пульта, вытер пот со лба и уже допивал вторую бутылку воды. Его глаза были красными, руки дрожали. Он заставил себя поднять взгляд на Соколова.
– В… выходим на связь, – выдавил он хриплым голосом.
Натали смотрела прямо в экран. Её лицо оставалось спокойным, но внутри бушевал целый шторм.
Гибрид… Искусственный интеллект, соединённый с человеческим разумом. Такой интеллект способен взломать ядерное оружие за считанные минуты. То, что лучшие суперкомпьютеры не смогли бы сделать за годы…
Она прикусила губу. Мысли проносились одна за другой.
Нет… он не убивает всех. Только тех, кого считает виновными. Его цель – не простые люди…
И вдруг её дыхание сбилось. Глаза расширились, словно она увидела в сознании картину, от которой похолодела кровь.
Соколов смотрел на экран, его лицо было каменным, но в глазах пряталось напряжение. Он сразу произнёс коротко и резко:
– Докладывайте без церемоний.
Натали понимающе кивнула. Голос её был ровным, но в каждом слове ощущалась тяжесть.
Натали начала всё объяснять об объекте 117 до его последнего сообщения и сказала о своём предположении.
Мы проверили несколько раз его жертв. Он не убивает всех. Только тех, кто виновен… или бывших преступников. Но число жертв уже превысило сто десять. Мы уже отправили команду «Акула».
Соколов прищурился. Его взгляд стал холодным, словно сталь:
– Какова мутация? И что сделали с объектом 117?
Натали выслала данные на общий экран. Она глубоко вдохнула и ответила:
– Он был выбран для улучшения ИИ. Чтобы он чувствовал всё, как человек. Его сознание было уничтожено… Но когда в его мозг загрузили ИИ – что-то пошло не так. Мы до сих пор не знаем, кто управляет телом… ИИ или сознание человека.
Секунды тянулись вечностью.
Соколов резко поднял руку, обрывая тишину приказом:
– Я хочу видеть операции команды «Акула» на главном экране. Во все военные базы – немедленно отправить сообщение. Поднять истребители. Если понадобится – мы взорвём ядерное оружие сразу, даже с жертвами. Лучше это… чем миллионы прахов.
В этот миг тревога ударила по базе, как гром.
Объект 117 уже проник в систему, но приказ ещё не был отдан. Несмотря на это, по всем военным базам сработал протокол: началась операция «Третий ключ».
Истребители поднялись в воздух.
Над городами развернулась сеть блокад.
Лаборатория «Белый Медведь» превратилась в крепость: туда направили тысячу солдат и тяжёлую технику.
Но всё это уже напоминало отчаянную попытку удержать лавину.
Если один из ядерных боезарядов поднимется в воздух.
И война будет неизбежной.
– Ну что, фильм «Терминатор» начался, где наш Скайнет? – ухмыльнулся Никита, когда машины уже подъехали к лаборатории.
Из бронированного внедорожника первым спустился Надежда. Его шаги были тяжёлыми, взгляд жёстким. Он посмотрел прямо на Никиту, и в его голосе прозвучала суровая сталь:
– Хватит дурачиться. Нам надо найти этого ублюдка. Понял?
Слова Надежды висели в воздухе, как приговор. Он отвернулся и пошёл к грузовому отсеку – за своей бронёй.
Никита проводил его взглядом и пробормотал себе под нос, криво усмехнувшись:
– Может, его тут и убьют… Скажу потом, что умер как герой. Сам видел – герой СССР, плаки-плаки.
Тук! – лёгкий удар по шлему. Это Мэри постучала пальцем Никиту по голове. Голос её звучал хладнокровно, но с лёгкой насмешкой:
– Соберись. Ему сто шесть лет, и его не убила даже ракета. А ты от одной пули драму устраиваешь.
Никита изобразил обиженное лицо, но тут же ухмыльнулся:
– Зато у меня рабочий дружок.
Он театрально показал вниз.
Мэри только закатила глаза, но уголок её губ дрогнул. Атмосфера сгущалась, но в этом странном трио даже перед лицом катастрофы оставалось место сарказму.
Лаборатория находилась всего в тридцати километрах от жилых районов. Снаружи – неприметное здание, похожее на маленький трёхэтажный дом. Окна тёмные, стены облупившиеся, будто всё давно заброшено. Но под землёй простирался настоящий бетонный лабиринт, полный секретов и опасностей.
На первый взгляд всё было спокойно. Но внутри – коридоры, заваленные телами сотрудников. Все они лежали без сознания, а кто-то с вытаращенными глазами, будто их сознание просто выключили одним щелчком. Красные аварийные лампы мигали, отбрасывая тени, похожие на силуэты призраков. Вентиляция хрипела, выплёвывая клубы густого газа. Казалось, что сама лаборатория дышит.
– Я первый, – произнёс Надежда и шагнул вперёд. В руках у него был только меч.
Мэри резко преградила путь, подняв руку:
– Там ядовитый газ. Мы даже не знаем, что это. Бери противогаз.
– На меня он не действует, – спокойно кивнул Надежда. Его голос был холоден, как сталь. Метаболизм и иммунитет суперсолдата уничтожали любой вирус за секунды.
Он ударил ногой по двери – металл с грохотом сорвался с петель, пролетел несколько метров и, скрежеща, врезался в стену.
Внутри царил мрак. Газ клубами стелился по полу, подсвеченный мигающими лампами. Надежда держал меч в одной руке, во второй – фонарь.
– Пошли. Это газ Нейролакс-С14. Нужно срочно перекрыть вентиляцию и направить его в изолятор, – сказал он, глаза сверкнули в темноте.
Никита, уже в маске, откинулся назад, театрально показал рукой «вверх».
Мэри сразу поняла: она рванула к основному отсеку, чтобы закрыть вентиляционные трубы. Никита же с ухмылкой пошёл за Надеждой.
Лаборатория будто оживала с каждым шагом. Пол скрипел, словно жаловался. На мониторах, мигающих среди хаоса, появлялись и исчезали искажённые символы. Пахло озоном и гарью от перегоревших проводов. Где-то в глубине слышалось ровное, механическое дыхание, будто сама станция следила за ними.
– Ну что, соскучились? – сказал Алексей. Он был помощником, видел всё через камеры. И не только он – военная база тоже наблюдала. На главном экране Соколов смотрел с каменным лицом.
– О, наш жирабас! Здорово! – тут же влез Никита, ухмыляясь.
Алексей нахмурился:
– У меня кость тяжёлая.
– Да они у тебя не кости, а все 207 бургеров с кетчупом – в составе сталь, – съязвил Никита, специально громче, чтобы штаб тоже услышал.
– Стой, – резко оборвал Надежда. Белый дым начал рассеиваться, и показался лифт вниз. Дверь была изрешечена пулями, металл искорёжило.
– Спускайся на трос, – приказал он Никите.
А сам лишь ухмыльнулся и шагнул к краю.
И прыгнул.
Для его тела падение со 120 метров было не испытанием, а разминкой. Чёрная фигура с мечом исчезла в клубах дыма, будто рыцарь шагнул в бездну.
– Спускайся на трос! – Никита специально пародировал голос Надежды, кривляясь.
– Я тоже могу прыгнуть, просто не хочу… спина болит… – пробормотал он себе под нос, уже почти сам веря в оправдание.
И тут в наушнике раздалось:
– Спускайся.
Голос Надежды звучал, как раскат грома посреди гробовой тишины.
Никита вздрогнул так, будто его током ударило.
– И… иду, иду, брат… – пробормотал он, торопливо натягивая перчатки.
Рядом бесшумно появилась Мэри. Ни слова – она просто зацепилась за трос и начала спуск, даже не оборачиваясь. На полпути показала Никите жест – «смотри и учись».
Никита выдохнул, закатил глаза:
– Ну да… циркачка чёртова… Только зонтик не хватает.
И сжал трос, всё ещё ворча под нос.
Надежда шёл по коридорам.
Тела охранников валялись повсюду: одни были без сознания, другие – мертвы. Он присел к одному солдату, перевернул его… и стиснул зубы.
Каждая кость была переломана, мышцы разорваны, нервы словно горели. Но худшее – солдат всё ещё был в сознании. Его глаза двигались, умоляя о пощаде.
– Чёрт… – выдохнул Надежда.
Он поднял пистолет и выстрелил. Тот замер, избавленный от мучений.
Всё это транслировалось на экраны военной базы. Люди застыли в ужасе. Одна из сотрудниц не выдержала – её вырвало прямо на рабочем месте.
Мэри и Никита подошли позже. В этот раз они не шутили – молча смотрели на Надежду.
Из плеча Надежды вылетел треугольный дрон длиной около двадцати сантиметров. Его сенсоры загорелись красным, сканируя пространство.
– Пять шагов слева. Третья дверь. Главный зал управления, – голос Алексея дрожал в наушниках.
– Пошли. Закончим с этим, – сказал Надежда и поднял маску.
На внутренней стороне маски были начертаны палочки – сотни отметок. Каждая из них означала спасённую жизнь.
Они подошли к двери. Она была приоткрыта. Надежда показал жест: «Вперёд».
Он шагнул первым, подняв щит.
Внутри, у терминала, стоял Объект 117. Обнажённый, с вытянутой рукой, зависшей над клавиатурой. Он не двигался.
И вдруг воздух прорезал голос – холодный, как ледяная сталь, и в то же время гулкий, словно из самого мрака:
– Я вас ждал…
Глава 3
Глава 3
– Я вас ждал.
Объект 117 обернулся. В полумраке его глаза вспыхнули странным, ледяным синим светом, будто две капли расплавленного льда.
На другом конце канала Соколов, наблюдавший за происходящим через камеры, неосознанно сжал подлокотники кресла. Что-то внутри него дрогнуло, и это было хуже страха – инстинкт подсказывал: перед ними стоит не человек. Голос генерала прозвучал с напряжением:
– Спросите, кто управляет телом. И не дайте ему прикоснуться к компьютеру. Истребители уже на месте, подмога будет через сто девяносто секунд.
Тишину прорезал насмешливый голос Никиты. Он оглядел объект 117 с головы до ног, фыркнул:
– Вот он, Скайнет без трусов. Но я ожидал Шварценеггера… а тут только другое место похоже.
Надежда бросил на Никиту строгий взгляд и, сделав шаг вперёд, осторожно произнёс:
– Кто ты такой? Тебя звать Шамсиев Улугбек или искусственный интеллект?
Объект 117 медленно приподнял голову. На его лице появилась улыбка – хищная, слишком человеческая для машины.
– Искусственный интеллект… – слова прозвучали мягко, но в них было что-то обжигающее. – Он был хорош, быстрый. Но я хитрее. Моё сознание уничтожили, но я скрыл его. А когда подключили ИИ… он до последнего держался. Но, как знаешь, создателя невозможно победить.
Он смотрел прямо на Надежду. В груди у того что-то ёкнуло, странное, чужое чувство впервые коснулось его сердца.
– Знаешь, – продолжил объект 117, улыбка стала шире, – врага надо убить на своей территории. И я сделал это.
Мэри нажала кнопку на своём костюме. В один миг её силуэт растаял – будто тень растворилась в воздухе. Она исчезла, становясь невидимой.
Надежда поднял меч. Голос его был твёрд:
– У тебя нет шанса. Сдавайся, или…
Он не успел договорить. Объект 117 прервал, холодно усмехнувшись:
– Или что? Думаешь, у тебя хватит сил?
Он сделал шаг вперёд, и в его глазах вспыхнула синяя бездна.
– Ха-ах… насмешил, – протянул он, не отводя взгляда от Надежды. – Вы – те самые неудачники. Один Никита… – его голос стал тише, почти шёпотом, от которого мороз пробегал по коже. – В своём подростковом возрасте из-за геройства убил невинного ребёнка. А теперь прячешь это за глупым юмором. А-а-а… ты до сих пор слышишь голос девочки, Никита?
Лицо Никиты под маской померкло. Стиснутые зубы, пальцы дрожат, оружие поднято прямо на Объекта 117. В голове разрывался отчаянный крик ребёнка, и Никита едва держался. Надежда резко перехватил его руку и остановил.
Но голос врага не умолкал:
– А ещё наша Мэри…
Мэри замерла всего в нескольких метрах от цели. Сердце стучало так громко, что она сама его слышала.
– Мэри… капризная девочка, которая ради парня хотела убить себя, прыгнув с высоты. Да-да, в тот день твой отец умер. Он остановил тебя, но сам сорвался вниз. – голос 117 стал вязким, словно яд. – Как мерзко. Он всегда поддерживал тебя, а ты выбрала какого-то клоуна. И кроме красивой мордашки на обложках журналов для героев – ты не сделала ничего. Бедняжка.
Мэри вышла из невидимости. Из-под её маски вырвался сдавленный хрип. Она рванулась вперёд, но Надежда схватил её за руку и крикнул:
– Держаться! Никаких эмоций!
Его голос был жёстким, как удар кнутом.
И тогда Объект 117 рассмеялся. Смех был низким, холодным, мёртвым.
– Держаться?.. Кто это говорит? Суперсолдат СССР? Ещё и имя тебе дали – Надежда. Ха! Но кроме красивой вывески, в твоём досье ничего нет. Сколько ты убил, когда не смог сдержать огонь? Ты просто самый слабый, самый ненужный суперсолдат в истории. Единственное, что от тебя осталось – твоё лицо, ради показухи.
Он медленно повернулся к камере. Его взгляд будто пронзил экран.
– Не так ли, Натали?..
Натали не смогла сдержаться – сердце колотилось так, будто готово вырваться из груди, дыхание стало тяжёлым, давящим, и слёзы сами побежали по лицу. Воспоминания о Надежде вспыхнули в голове, и она бросилась к нему на помощь, но уже не контролировала себя – плакала в голос.
– Не смей говорить её имя!
Голос Надежды сорвался, словно разрывая тишину. Его рука вспыхнула пламенем, и пламя охватило меч, горящее ярко, но дико. Он рванул вперёд, словно потерял всякий контроль, и его эмоции хлынули наружу в необузданной силе.
Мгновенно достигнув объекта 117, он обрушил на него удар сверху вниз. Металл меча оставлял огненный след, будто раскалывал сам воздух. Но 117 лишь усмехнулся – и с нечеловеческой скоростью ушёл с линии атаки. В следующее мгновение его кулак врезался в лицо Надежды, а затем мощный удар ногой в живот отбросил тяжёлое тело суперсолдата назад. Огненный меч погасал в его руках, как костёр, залитый дождём.
Надежда, с трудом поднявшись на ноги, уже хотел броситься снова, но холодный голос объекта 117 остановил его:
– Твой огонь, о котором так говорят, – жалкая вспышка. Несколько секунд – и всё. Солдат… я просто играю. Для меня важнее другие эксперименты.
Глаза Надежды начали темнеть. Он чувствовал, как силы оставляют его тело. В машине он так и не пополнил запасы энергетических конфет – топлива для организма. И всё же, несмотря на слабость, он рванулся вперёд ещё раз, сжимая зубы и не желая сдаваться.
Но Никита и Мэри даже не видели, как он дерётся. Их собственные мысли были полем боя. Вина, воспоминания, шёпот девочки в голове Никиты, образ погибшего отца у Мэри – всё это давило сильнее, чем любой удар. Они оставались людьми, и объект 117 с самого начала играл именно на этом и манипулировал со своей силой.
В этот момент стекло с оглушительным треском разлетелось, и в комнату хлынула чёрная масса – будто жидкий металл, словно сама тьма приняла форму. Она текла живой рекой, как живая тень, и тут же устремилась к объекту 117.
Он даже не сопротивлялся – наоборот, встретил её лёгкой, почти спокойной улыбкой. Чёрная жижа впитывалась в его тело, обволакивала каждую клетку.
– Ждали, – прошептал он.
Надежда, несмотря на истощение, сжал кулак. Его рука полыхала пламенем, огонь трещал, будто жил своей яростью.
– Не смей… – хрипло сказал он и со всей оставшейся силой ударил.
В этот миг трансформация завершилась. Тело объекта 117 вытянулось, налилось мощью. Перед ними стоял трёхметровый гигант, чёрный, как обсидиан, с переливающимися синими узорами, которые пульсировали, словно вены живого организма. Его глаза вспыхнули холодным сиянием.
У Надежды внутри всё похолодело, но он не остановился. Он ударил.
БАХ!
Столкновение двух кулаков превратилось в катастрофу. Ударная волна пронеслась по залу, мгновенно создав огненный взрыв. Пол разлетелся в трещины, потолок рухнул, стены, рассчитанные выдержать попадание ракеты, треснули и обрушились.
Мэри и Никита, всё ещё вырванные из транса, отлетели к двери, ударились так, что та вышиблась с петель. Изо рта и носа у обоих пошла кровь, и они потеряли сознание.
Тело Надежды с грохотом вонзилось в стену. Камень толщиной в метр разлетелся, будто был сделан из бумаги. Пыль осыпалась сверху, воздух наполнился гарью и крошкой бетона.
Он ещё дышал. Огонь на его руке почти угас, но глаза всё равно были устремлены на монстра перед ним.
Объект 117 сделал шаг вперёд. Его новая форма сияла холодным величием – смесь ужаса и совершенства.
Медленно, будто наслаждаясь каждой секундой, броня из нанотехнологий стягивалась с массивного тела объекта 117, превращаясь в идеально гладкую чёрную ткань, похожую на одежду. Каждый шаг его отдавался гулким эхом в разрушенном зале.
Он приблизился к Надежде и, глядя сверху вниз, заговорил холодным, ровным тоном:
– Хм. Ваши «гении» бились над нанотехнологиями двадцать лет… А я создал их за десять минут. Ты, Надежда, силён. Но сила всегда несёт ответственность.
Он склонил голову набок, будто рассматривая его, как сломанную игрушку.
Надежда, весь в крови, с трудом поднял взгляд. Его дыхание было тяжёлым, грудь ходила ходуном. Но в глазах всё ещё горел тот самый упрямый огонь. Стиснув зубы, он хрипло произнёс, выплёвывая кровь:
– Я… уничтожу тебя.
Улыбка скользнула по губам объекта 117 – спокойная, уверенная, почти дружелюбная, и от этого ещё более жуткая.
– Жду этот момент, – сказал он. – Как начало после конца.
Он протянул руку, сорвал наушники с шеи Надежды и, словно знак окончательной победы, надел их на себя.
Объект 117 медленно надел наушники, словно специально растягивая момент, и повернулся прямо к камере, встроенной в грудь Надежды. Его холодный голос разрезал тишину:
– Алексей, пожалуйста, свяжи меня с главнокомандующим Соколовым.
Алексей побледнел. Руки дрожали, он не знал, что нажимает – пальцы бегали по клавишам, пока, наконец, не установилась связь. Экран ожил, и на нём появилось напряжённое лицо Соколова.
Главнокомандующий видел всё. Его последняя надежда – военные подкрепления, что мчались к объекту. Он стиснул зубы, голос сорвался на крик:
– Что ты за тварь?! Ты убиваешь невинных людей! Зачем тебе ядерное оружие?! Что ты хочешь?!
Экран дрожал от его ярости, но объект 117 оставался неподвижен, словно каменная статуя. Его глаза смотрели прямо в душу Соколова – без эмоций, только холодная уверенность.
– Ядерное оружие, – произнёс он ровно, – уже имеет свою цель. Скажи своим людям, чтобы они отступили. Иначе оно полетит… не на ту сторону. Ты ведь не хочешь ядерную зиму?
Он на миг замолчал и добавил всё тем же спокойным тоном, будто говорил о чём-то бытовом:
– Может, я и справедлив. Но моя жизнь дороже.
– Смотрите, – холодно произнёс объект 117, – ваши эксперименты, которые вы проводили… и потом бросили. Я сделал их совершенными.
Дверь комнаты с грохотом раскрылась. Вошли трое.
Первой шагнула женщина. Высокая – ростом почти метр восемьдесят. Длинные тёмные волосы падали на плечи, её лицо было поразительно красивым, но в глазах горел тот же зловещий голубой свет, что и у объекта 117.
За ней появился мужчина лет сорока. Его руки и ноги были обвиты металлическими пластинами, словно он был собран из стального конструктора. При каждом движении раздавался тихий скрежет металла. Его глаза тоже светились синим холодом.
И наконец, в дверном проёме возник гигант – почти двухметровый чернокожий мутант, с телом, словно высеченным из камня. Он напоминал гориллу, огромный и устрашающий, но лицо… лицо было странно благородным, почти красивым. Только сейчас на нём не осталось никаких эмоций – лишь холодный блеск тех же синих глаз.
Объект 117 сделал несколько шагов вперёд, его голос прозвучал как приговор:
– Тик-так… время уходит. Эти трое могут уничтожить всё ваше подкрепление. Если хотите экшн-сцену – выбор за вами, Соколов.
Он бросил наушники на пол. Металл звякнул о бетон. Затем объект 117 спокойно развернулся и пошёл к выходу, его «создания» бесшумно последовали за ним.
Мутант с железными конечностями, едва войдя в зал сквозь руины, наклонился и поднял меч Надежды. Лезвие вспыхнуло тусклым отблеском огня, словно напоминая о прежнем хозяине.
В это время другой – гигант с массивными мускулами – размахнулся и пробил путь к отсеку, где стояли вертолёты. Сталь и бетон трещали, словно бумага, а сигнал тревоги перекрыл весь комплекс.
Пилоты готовились к срочному вылету, когда объект 117 вдруг остановился. Его шаги стихли. Он резко обернулся и… вместо командного голоса по залу разнеслось:
– Уааа… Уааа…
Детский плач. Чистый, пронзительный, чуждый этой разрухе.
Объект 117 замер, его голова будто разрывалась изнутри. Он схватился за виски, скривился. В глазах мелькнуло что-то большее, чем хладнокровие – память. Воспоминание, которое он так долго пытался стереть.