Последняя игра Эйриона

Часть 1: Ледяная Тень

Холод был вездесущ. Он пробирался сквозь самые толстые стены дворца, оседал инеем на витражах, выдыхался ледяным паром из уст стражников, замерших у своих постов. Но здесь, на самом краю Соляриса, где каменные плиты террасы нависали над бездной Нижнего города, он чувствовался острее всего. Он был живым, дышащим существом, тихим и неумолимым врагом, медленно сжимавшим свое ледяное кольцо вокруг горла королевства.

Принцесса Элиана фон Солярис, наследница угасающего трона, прижалась лбом к ледяному стеклу бинокля. Ее пальцы, несмотря на теплые перчатки, затекли от холода, но она не обращала на это внимания. Все ее существо было сосредоточено на том, что происходило далеко внизу, в самом сердце вечных сумерек Империи.

Там, в глубоком каньоне, освещенном лишь чадящими факелами и редкими всполохами дикой магии, кипела жизнь. Вернее, яростная, отчаянная борьба. Ледобол.

Это была не та чистая, отточенная игра, которую показывали на Старлайт Арене, где аристократы в сияющих доспехах скользили по идеальному льду, демонстрируя изящные пируэты и выверенные заклинания. Нет. То, что она видела, было грубым, жестоким и прекрасным в своей животной ярости. Пятерка оборванных игроков сражалась против другой такой же пятерки на неровном, потрескавшемся льду, огражденном грудами камня и ржавым металлоломом. Вместо чистого звона шайбы о борт – глухой стук осколка породы, грубо обтесанного и заряженного остаточной магией. Вместо щитов из сконцентрированного света – внезапные выросты льда из-под ног и клубы мглы, скрывающие перемещения.

Элиана затаила дыхание, наблюдая за одним из игроков. Тот, кого комментатор с хриплым голосом называл «Призраком». Высокий, жилистый, в потертой куртке. Он двигался с невероятной, почти инстинктивной грацией. Казалось, он предугадывал каждый удар, каждое движение шайбы. Но самое удивительное происходило, когда на него наседали.

На него бросался здоровяк-защитник, собиравшийся врезать его в борт. Но в самый последний момент фигура Призрака будто растворялась. Не исчезала совсем, а становилась пятном тени, скользящим по льду, чтобы появиться уже позади нападающего, перехватывая шайбу и устремляясь к чужим воротам. Это было короткое, стремительное перемещение, больше похожее на срыв кадра в киноаппарате. Магия Тени. Грязная, запрещенная в приличном обществе магия изгоев. Но какая эффективная!

Вот он, уйдя от очередного силового приема скольжением, сделал пас партнеру, огромному детине без единого намека на магическую ауру. Тот, рыкнув от усилия, вложил в бросок всю свою чистую физическую мощь. Шайба-камень просвистела в воздухе, и силовое поле ворот, слабое и нестабильное, лишь на миг вспыхнуло, прежде чем пропустить удар. Гол!

Крики зрителей, грязных, замерзших людей, столпившихся вокруг поля, были оглушительными. Это был крик не просто восторга, это был крик выживания, одержанной маленькой победы над системой, которая загнала их на дно.

Элиана выдохнула, и ее дыхание превратилось в облачко пара, затянутое морозным ветром. В груди что-то сжималось – странная смесь восторга и щемящей тоски. Она завидовала этой грубой силе, этой свободе. Они сражались не для зрелища, не для славы. Они сражались, чтобы выжить. Чтобы почувствовать себя живыми в царстве вечной зимы.

Она и сама могла бы так. Не принцессой в позолоченной клетке, наблюдающей за миром через бинокль, а там, внизу. Чувствовать лед под коньками, адреналин в крови, ярость и радость игры…

Внезапно дверь позади нее с скрипом отворилась, впустив в темноту террасы узкую полосу теплого света.

– Ваше Высочество? – раздался тихий, но твердый голос. – Вы здесь? Советник Орвин просил вас к себе. Он сказал, что дело не терпит отлагательств.

Элиана резко опустила бинокль, отшатнувшись от парапета, как ребенок, пойманный за запретной игрой. Ее сердце бешено колотилось. Еще мгновение – и ее могли увидеть. Узнать. Мысль об этом была ужаснее любого холода.

– Я иду, – выдавила она, стараясь, чтобы голос не дрожал. Она бросила последний взгляд в темноту каньона, где факелы уже гасили, а фигуры игроков растворялись в тенях. Игра закончилась.

Но где-то глубоко внутри нее родилась другая. И первый ход в ней только предстояло сделать.

Она повернулась, отряхивая с платья мелкие кристаллики инея. В дверях, освещенная светом из коридора, стояла старшая горничная Марина, ее лицо было бесстрастным, но в глазах читалось беспокойство. Она молча протянула Эли теплый плащ из плотной шерсти, отороченный мехом горного кота.

– Его Светлость ждет в своей библиотеке, – тихо сказала Марина, помогая Элиане накинуть плащ. – Он казался… весьма озабоченным.

Элиана лишь кивнула, плотнее кутаясь в спасшую от холода ткань. Она прошла мимо горничной в освещенный факелами коридор, и дверь на террасу с тихим стуком закрылась, отсекая пронизывающий ветер и соблазнительные видения свободы.

Дворец встретил ее знакомым, удушающим теплом. Громадные камины, в которых день и ночь тлели магические кристаллы, не столько согревали, сколько поддерживали иллюзию тепла. Воздух был спертым и неподвижным. По стенам, словно живые змеи, вились золотые трубки, по которым из недр горы, от самого Солнечного Сердца, должен был идти живительный жар. Но теперь они были лишь холодными украшениями. Элиана, проходя, провела пальцами по одной из них – и отдернула руку. Металл был ледяным.

Ее шаги по коврам были бесшумными. Стражи в сияющих латах замерли у своих постов, как статуи. Их лица под забралами были невозмутимы, но Элиана знала – они мерзли так же, как и все. Их доспехи, некогда согреваемые вплетенными в сталь рунами, теперь были просто тяжелым, холодным железом.

Она свернула в узкий переход, ведущий в личные покои королевской семьи. Здесь, вдали от парадных залов, холод чувствовался еще сильнее. Морозные узоры цвели на стеклах окон, а в воздухе висела ледяная пыль.

Дверь в покои ее отца была приоткрыта. Элиана замерла на пороге, сердце сжалось от привычной боли. Король Леодар V лежал в огромной кровати, заваленный грудами одеял. Его лицо, когда-то сильное и властное, было серым и восковым, как у покойника. Губы посинели. Из-под одеяла виднелся уголок хрустальной трубки, подведенной к его груди – прямое подключение к Солнечному Сердцу, последняя попытка магов поддержать в нем жизнь. Но даже это работало едва-едва. Его слабое, прерывистое дыхание было единственным признаком того, что он еще жив.

Рядом, в кресле, сидела тетя Элианы, леди Виктория, с вязанием в руках. Она подняла на племянницу усталые глаза и беззвучно покачала головой. «Никаких изменений».

Элиана сглотнула комок в горле, прошептала: «Спи спокойно, отец», – и поспешила дальше, к покоям мастера Орвина. Видеть его таким было невыносимо. Он был могучим королем, железной рукой правившим Эйрионом. А теперь… теперь он был просто еще одним симптомом умирания мира.

Библиотека Орвина пахла старыми книгами, сушеными травами и пылью. Воздух здесь был чуть теплее, благодаря магическому бра, горящему в центре комнаты. Но и оно светилось тускло, словно вот-вот готово было погаснуть.

Советник стоял у большого мраморного камина, в котором, увы, не было огня. Он опирался на посох с навершием в виде кристалла, его длинная седая борода лежала на темных, строгих одеждах.

– Элиана, – произнес он, не поворачиваясь. Его голос, низкий и глубокий, словно скрип вековых льдов, заполнил комнату. – Ты опять смотрела на их игры.

Это не был вопрос. Элиана вздрогнула, но не стала отрицать. С Орвином это было бесполезно.

– Я… мне нужно было подышать воздухом, Мастер.

– Воздухом, который с каждым днем все больше напоминает лезвие ножа, – он наконец обернулся. Его глаза, цвета старого льда, были серьезны и печальны одновременно. – И что же ты увидела внизу, принцесса? Какую мудрость почерпнула в грязи Империи?

В его тоне не было упрека, лишь усталая констатация факта. Элиана выпрямилась, подбирая слова.

– Я увидела силу, Мастер. Грубую, необузданную, но… настоящую. Они не сдаются. Они борются.

– Крысы, запертые в тонущей клетке, тоже борются, – сухо заметил Орвин. – Это не делает их мудрее. Это лишь продлевает их агонию. Как и наши попытки.

Он тяжело вздохнул и сделал несколько шагов к столу, заваленному свитками и картами.

– Я вызвал тебя, потому что времени на «подышать воздухом» у нас больше нет. Совет магов обнародовал новые данные. Скорость остывания… катастрофическая. Через три месяца магические теплицы Соляриса не выдержат. Урожай погибнет. Через полгода лед доберется до ядра Солнечного Сердца. И когда оно замерзнет окончательно…

Он не договорил. Не нужно было. Элиана представила это с пугающей легкостью. Вечный лед, сковавший столицу. Тишина. Смерть.

– Что мы можем сделать? – спросила она, и ее голос прозвучал слабее, чем ей хотелось бы.

Орвин посмотрел на нее прямо.

– То, что мы должны были сделать давно. Вспомнить легенду, Элиана. Легенду о Кубке.

Он протянул ей древний свиток. На нем был изображен сияющий сосуд, вокруг которого сражались пятерки воинов на лезвиях коньков.

– Королевский Кубок по ледоболу – это не просто трофей. Это артефакт, созданный первыми королями. Он способен впитать в себя магию великих чемпионов, объединить ее. И эта объединенная сила… – он сделал паузу, – способна развеять любое проклятие. Даже то, что медленно убивает нас вот уже триста лет.

Элиана смотрела на рисунок, почти не веря своим ушам.

– Ледобол? Но… это же просто игра! Спорт! Вы хотите сказать, что судьба всего королевства зависит от какой-то игры?

– Война – это тоже игра, принцесса. Со своими правилами, жертвами и победителями. Просто ставки в этой игре выше, – его взгляд стал жестким. – Ты должна собрать команду. Лучших из лучших. Вы должны выиграть турнир. И в момент победы, когда ваша магия будет на пике, ты должна вложить ее в Кубок. Это наш последний шанс.

Элиана ощутила, как под ее ногами заколебалась земля. Не от холода. От тяжести невероятной ответственности, которая внезапно обрушилась на ее хрупкие плечи. Она думала об игре как о побеге, как о мечте. А оказалось – это долг. Приговор.

– Но я… я никогда даже не играла на настоящей арене! Только тайком, в старых залах…

– Именно поэтому ты и должна возглавить это, – голос Орвина смягчился. – Потому что ты единственная, кто видит в ледоболе не просто искусство или развлечение. Ты видишь в нем… душу. Теперь ты должна доказать, что у этой души есть сила, чтобы спасти нас всех.

Он подошел к окну и отдернул тяжелый занавес. Внизу, в бездне, уже совсем стемнело. Лишь редкие огоньки Империи мерцали, как угольки в пепле.

– Твоя первая задача, принцесса, – тихо сказал старый маг, – найти не придворных мастеров. Они слишком правильные, слишком предсказуемые. Проклятие, которое на нас лежит, не играет по правилам. Тебе нужен кто-то, кто знает игру без них. Кто-то оттуда.

Его взгляд был устремлен в темноту, туда, где всего час назад она видела матч. Где он видел, как она за ним наблюдает.

Элиана медленно выдохнула. Мечта стала кошмаром. Ставкой в этой игре была ее жизнь, ее королевство.

И первый ход предстояло сделать ей.

Свиток с изображением Кубка лежал на столе, словно выкованный из чистого света, казался невероятно тяжелым. Элиана не могла отвести от него взгляд. Каждая линия на древнем пергаменте, каждый символ, окружавший сияющий сосуд, жгли ее сознание. Ледобол. Не тайная страсть, не запретная отдушина, а единственный ключ к спасению всего, что она знала.

– Ты понимаешь, что это значит, Элиана? – Голос Орвина вернул ее в реальность, в холодную библиотеку, пропитанную запахом отчаяния и старых книг.

– Это значит, что я должна выиграть, – прошептала она, все еще не в силах полностью осознать масштаб происходящего. – Собрать команду и выиграть Королевский Кубок.

– Не просто выиграть, – поправил ее маг. – Ты должна вдохнуть в трофей саму суть победы. Магию единства, ярость сражения, непоколебимую волю к жизни. Та энергия, что исходит от истинных чемпионов в момент их триумфа. Та энергия, что когда-то питала Солнечное Сердце. Кубок – лишь проводник, сосуд. Вы должны наполнить его.

Он подошел к одной из многочисленных полок и с легкостью, не свойственной его возрасту, сдвинул несколько тяжелых фолиантов. За ними скрывалась глубокая ниша, откуда старик извлек небольшой ларец из темного дерева. Внутри, на бархатной подушке, лежал матовый серебристый медальон в виде стилизованной снежинки.

– Возьми, – приказал Орвин. – Это ретранслятор. Очень древний и очень редкий артефакт. Он будет фиксировать магический резонанс твоей команды во время игры. Когда вы победите, он поможет направить и сфокусировать вашу объединенную магию прямо в Кубок. Без него весь ритуал бессмыслен.

Элиана взяла медальон. Металл был на удивление теплым, словно в его сердцевине все еще тлела искра того самого, давно угасшего Солнечного Сердца. Она молча продета шнурок и надела его на шею, спрятав под высоким воротником платья. Теперь эта крошечная тяжесть будет постоянно напоминать ей о долге.

– Кто еще знает об этом? – спросила она, пытаясь совладать с дрожью в голосе.

– Только я, ты и твой отец, – ответил Орвин. – Вернее, он знал. Теперь… теперь он ничего не знает. Официально Совету и народу будет объявлено, что турнир проводится для поднятия духа нации, дабы мы все вместе могли противостоять Сумеркам. И это будет правдой. Просто не всей.

Мысль о том, что она должна лгать, скрывать, вести двойную игру, вызывала у Элианы тошноту. Она была воспитана в строгих понятиях чести и долга. Но теперь ее долг диктовал другие правила.

– Мне нужна команда, – констатировала она, переходя к практическим действиям, лишь бы не думать о гнетущей лжи. – Лучшие игроки королевства.

– Лучшие игроки Соляриса уже собраны в команде «Стражей Соляриса», – сухо заметил Орвин. – Во главе с твоим кузеном, принцем Дарианом. И он, без сомнения, считает себя главным фаворитом и будущим спасителем отечества. Ты не сможешь просто так переманить его игроков. Да они тебе и не нужны.

Он снова подошел к окну, смотря в сторону трущоб.

– Тебе нужны не лучшие по технике. Тебе нужны те, кто голоден. Кто борется за каждый вздох. Кто знает, что такое драться не ради славы, а ради жизни. Их магия… грубее, примитивнее. Но она сильнее. Она – воплощение той самой воли, что нам нужна.

В голове у Элианы возник образ высокого парня с темными волосами, растворяющегося в тенях. Призрак.

– Изгои? Ты предлагаешь мне привести в команду Королевского Кубка изгоев? Совет… аристократия… они никогда не примут этого!

– Аристократия, – отрезал Орвин, и в его голосе впервые прозвучала сталь, – замерзает точно так же, как и жители Империи. Когда лед скрепит их двери, а голод заглянет в их столовые, им будет плевать на происхождение того, кто принесет в их очаг огонь. Ты должна заставить их принять это. Ты – будущая королева. Начни вести себя как королева, а не как испуганная девочка.

Его слова ударили больно, но были справедливы. Она кивнула, сжимая в кулаке теплый медальон.

– Хорошо. Я… я посмотрю на кандидатов. Но как я могу тренироваться? Где? Все будет происходить на глазах у всего двора.

– У меня есть решение и для этого, – старый маг с едва заметной улыбкой указал своим посохом на потайную дверь в глубине библиотеки, почти неотличимую от стены, украшенной книжными полками. – Там, внизу, есть кое-что. Старая тренировочная арена твоего прадеда. Она заброшена, но лед еще держится благодаря остаточной магии. Никто, кроме меня, о ней не помнит. Ты сможешь тренироваться там. Но помни: одно неверное слово, один неосторожный взгляд – и все насмарку. Ты должна быть тенью. Призраком в собственном дворце.

Призраком. Слово эхом отозвалось в ней. Она снова подумала о нем. О том, кто уже был призраком в этом городе.

Внезапно дверь в библиотеку распахнулась. На пороге стояла леди Виктория, ее обычно бесстрастное лицо было искажено тревогой.

– Орвин! Элиана! К вам… гости. Советник Марник и его свита. Они настаивают на немедленной аудиенции. Говорят, что получили тревожные данные с Границы Льда.

Граница Льда – магический рубеж, который удерживали лучшие маги королевства, чтобы замедлить наступление вечной зимы. Если там проблемы…

Орвин бросил на Элиану быстрый, предостерегающий взгляд.

– Ни слова, дитя. Ни о чем. Иди в свои покои. Я приму их.

– Но я должна…

– Ты должна делать то, что я сказал! – его голос прозвучал тихо, но с неоспоримой властностью. – Сейчас твоя задача – оставаться в тени. Иди.

Элиана заколебалась на мгновение, затем кивнула и, не глядя на тетю, выскользнула из библиотеки через потайной ход, известный только ей и Орвину. Сердце бешено колотилось. Заговор уже начался. И первая же волна едва не накрыла их с головой.

Она пробиралась по узким, темным служебным коридорам, прижимая к груди медальон. Тепло от него казалось теперь не утешением, а грузом. Долг. Ответственность. Обман. Страх.

Она вышла в свой будуар и замерла у зеркала. На нее смотрела юная девушка с слишком взрослыми и слишком испуганными глазами. Принцесса. Наследница. Спасительница.

Ее пальцы сами потянулись к шнурку, чтобы снять медальон, спрятать его подальше, забыть. Но она остановилась. Вместо этого она развязала конский хвост, и волны платиновых волос рассыпались по плечам, скрывая очертания артефакта под тканью платья.

Нет. Бежать было некуда. Игры закончились. Начиналась самая важная битва в ее жизни. И первым сражением в ней будет не матч на арене, а сложная, опасная игра при дворе, где ставки были ничуть не ниже.

Она глубоко вдохнула, выпрямила плечи и посмотрела на свое отражение с новообретенной решимостью.

– Хорошо, – прошептала она самой себе. – Давайте начнем эту игру.

Она еще стояла перед зеркалом, пытаясь совладать с дрожью в коленях и выровнять дыхание, когда за дверью раздались торопливые, но четкие шаги. Не стук стражи – те вышагивали мерно и тяжело. Это был кто-то другой.

– Ваше Высочество? Вы здесь? – раздался молодой, самоуверенный голос, который она узнала бы из тысячи. Принц Дариан.

Элиана замерла, словно дичь, почуявшая охотника. Мысли понеслись вихрем. Что ему нужно? Он что, знает? Орвин предупредил бы… Нет, он просто проверяет. Всегда проверяет.

Она одним движением руки снова собрала волосы в тугой, безупречный конский хвост, стряхнула с платья несуществующие пылинки и сделала глубокий вдох, надевая маску холодного, слегка надменного спокойствия. Именно такой ее и ожидал видеть кузен.

– Войдите, – отозвалась она, поворачиваясь к двери как раз в тот момент, когда она открылась.

Дариан фон Солярис замер на пороге, окидывая ее насмешливым, оценивающим взглядом. Он был безупречен, как всегда: темный камзол, расшитый серебряными нитями, напоминающими морозные узоры, белые льняные рубашка и брюки, волосы цвета воронова крыла, уложенные с небрежной элегантностью. На его лице играла привычная снисходительная улыбка.

– Эли, дорогая кузина! Я слышал, ты скрываешься в своих покоях. Небось, опять зачитываешься романтическими балладами о былых временах? – он вошел, не дожидаясь приглашения, и непринужденно устроился в кресле у камина, в котором, как и везде, не горел огонь.

– Дариан, – кивнула она с ледяной вежливостью. – Что привело тебя сюда с такой поспешностью? Разве не готовишься к турниру? Говорят, «Стражи» намерены забрать Кубок в этом году.

Она намеренно сделала ударение на «забрать», а не «выиграть». Дариан поймал этот нюанс, и его глаза сузились, но улыбка не дрогнула.

– О, мы готовы. Более чем. Мои ребята оттачивают новый прием. Магия льда и иллюзий. Зрелище будет… ослепительным. – Он томно потянулся. – Собственно, поэтому я и здесь. Старики в Совете затеяли какую-то возню насчет этого турнира. Шепчутся, суетятся. Говорят, наш дорогой Орвин настаивает на каких-то изменениях в регламенте. Не слышала ничего?

Проверка. Элиана почувствовала, как по спине пробежал холодок. Она подошла к столу, делая вид, что поправляет вазу с увядшими морозостойкими цветами.

– Мастер Орвин всегда чем-то озабочен, – ответила она нейтрально. – Возможно, он считает, что традиционные правила уже устарели. Или слишком мягки. Времена требуют… более жестких испытаний.

Она сама удивилась своей собственной лжи. Слова лились легко, подкрепленные годами наблюдений за придворными интригами.

Дариан засмеялся, но смех его был сухим, беззвучным.

– Жестких? Для кого? Для этих уличных шавок из трущоб, которым, я слышал, хотят дать шанс участвовать? Чтобы они немного повеселили публику перед тем, как мы, настоящие мастера, выйдем на лед? – Он презрительно сморщился. – Ледобол – это искусство, Эли. Танец стали и магии. А не грязная драка в подворотне.

Его слова задели ее за живое. Воспоминание о яростной, грубой грации «Призрака» вспыхнуло в сознании с новой силой.

– Искусство, которое не может адаптироваться, рискует стать мертвым, кузен, – парировала она, поворачиваясь к нему. – Как эти цветы. Прекрасны, но нежизнеспособны в нашем новом мире.

Дариан поднял бровь, явно удивленный ее резкостью.

– Ого! Кто это в тебе говорит? Впервые слышу от тебя нечто отличное от заученных фраз из учебников по этикету. Может, тебе тоже не мешало бы выйти на лед? Размять свои… королевские косточки. – Он встал и подошел к ней слишком близко. Его взгляд скользнул по ее шее, и Элиана почувствовала, как медальон под платьем будто застывает. – Но нет. Ты же наша хрупкая принцесса. Тебе положено болеть за нас с трибун. Украшать собой победу. Не пачкать руки.

Он протянул руку, чтобы взять прядь ее волос, но Элиана отступила на шаг, ее серо-голубые глаза вспыхнули холодным гневом.

– Не забывайся, Дариан. Я все же твоя будущая королева.

На мгновение его маска надменности дрогнула, обнажив чистую, незамутненную ненависть. Он ненавидел ее за это. За право первородства, которое он считал своим по умолчанию.

– Разумеется, Ваше Высочество, – он отступил и сделал театральный поклон. – Как же я мог забыть. Тогда не буду отвлекать вас от… подготовки к королевским обязанностям. Удачи. Она вам понадобится.

Он развернулся и вышел, оставив после себя шлейф дорогих духов и ощущение гадливости.

Элиана выдохнула, прислонившись к столу. Дрожь наконец прорвалась наружу. Эта встреча была первым раундом. И она едва свела его вничью.

Теперь сомнений не оставалось. Дариан что-то заподозрил. Он будет следить за ней. И если он узнает о ее планах… он сделает все, чтобы сорвать их. Его амбиции простирались гораздо дальше короны чемпиона.

Она подошла к окну. Сумерки сгущались, окрашивая белоснежные крыши Соляриса в сизые, пепельные тона. Где-то там, внизу, в царстве вечного холода, был ее единственный шанс. Ее единственный возможный союзник.

Она коснулась медальона сквозь ткань платья.

Завтра. Завтра она спустится вниз. И найдет его.

Спуск из Соляриса в Умбру был похож на путешествие в другой мир, более холодный и безжалостный. Элиана, закутавшись в простой, темный плащ с капюшоном, чувствовала себя призраком, затерявшимся в лабиринте из камня, льда и отчаяния. Лифты, работавшие на остаточной магии, скрипели и дребезжали, будто вот-вот развалятся. Лестницы, вырубленные в скале, были обледеневшими и опасными. Воздух с каждым ярусом становился все более спертым и холодным, теряя последние следы иллюзорного тепла Верхнего города.

Ей пришлось солгать горничной, сказав, что отправляется в закрытые архивы для исследований. План был рискованным: спуститься в Умбру, найти проводника из числа доверенных людей Орвина и с его помощью проникнуть в Империю. Но по мере того как она шла, ее королевская уверенность таяла, как иней на солнце. Карты, которые она изучала, были безнадежно устаревшими. Узкие улочки Умбры постоянно перекрывались завалами из снега и мусора или наглухо захватывались бандами оборванцев, с подозрением косившихся на любую одинокую фигуру.

Проводника она так и не нашла. Лавка старьевщика, где он должен был ждать, была заколочена, а на дверях красовалось грубое предупреждение, выведенное краской – череп с перекрещенными клюшками. Элиана почувствовала приступ паники. Она заблудилась. Одна. В месте, где ее королевский титул ничего не значил, а дорогой, хоть и скромный плащ мог стать приманкой для грабителей.

Она прижалась к холодной стене, пытаясь сориентироваться. Вокруг царил гул голосов, лязг металла, крики торговцев, пытавшихся продать скудные, подчас сомнительные товары. Здесь пахло ледяной сыростью, дешевым самогоном и страхом.

И вдруг сквозь этот гул пробился другой звук. Далекий, но яростный. Рев толпы. Звон клюшки по льду. Всплеск грубой, необузданной магии.

Ледобол.

Инстинкт повел ее на звук. Она протиснулась между двумя полуразрушенными домами, спустилась по обледеневшему склону и оказалась на краю огромного природного амфитеатра – старого карьера. На дне его было растянуто нечто, напоминающее ледовое поле. И вокруг – бушевало море людей. Сотни, если не тысячи обитателей Империи столпились на склонах, крича, размахивая кулаками, делая ставки. Это было сердце тьмы. И оно билось в ритме игры.

Элиана нашла укрытие за грудой ящиков и замерла, завороженная зрелищем. Это был один из тех самых матчей, что она видела в бинокль. Но теперь он был не картинкой, а реальностью. Она чувствовала ледяную крошку на своем лице от мощных ударов, ощущала жар ярости, исходящий от толпы, вдыхала запах пота, крови и магии – дикой, неконтролируемой, такой же опасной, как и прекрасной.

И снова ее взгляд притянул он. Призрак.

Вблизи он казался еще выше, еще опаснее. Его лицо, покрытое тонкой сетью старых шрамов, было искажено концентрацией и холодной яростью. Он не катался – он охотился. Каждое его движение было взвешенным и смертоносным. Он не использовал магию для красоты – только для результата. Короткое, резкое скольжение в тень, чтобы уйти от столкновения. Еще одно – чтобы перехватить шайбу. Он был тенью, неуловимым и вездесущим.

Его команда, «Теневые Джексы», играла как единый организм. Огромный детина по кличке Гризли был их непробиваемой скалой, принимая на себя самые жестокие удары. Очевидно он не владел магией, таких называли «безмаги». Двое других, ловкие и хитрые, работали на подборах и срывах атак.

Игра была жестокой. Силовые приемы здесь не просто разрешались – они поощрялись. Элиана видела, как игрок противника с магией камня усилил свою руку и со всего размаху врезал Гризли в борт. Раздался глухой стук, и огромный защитник рухнул на лед. Но через секунду он, рыча от боли и ярости, поднялся и бросился в ответную атаку.

Шайба оказалась у Призрака. Он рванулся к чужим воротам, уворачиваясь от атак с помощью своих мгновенных скольжений. Казалось, он вот-вот забросит. Но капитан противников, здоровяк с обожженным лицом, жестом руки взметнул с льда барьер из грубого, мгновенно намерзшего льда, перекрывая путь к воротам.

Толпа взревела от восторга. Казалось, все потеряно. Но Элиана увидела, как взгляд Призрака метнулся к его партнеру, худому пареньку с лихорадочно блестящими глазами. Тот кивнул, набрал в легкие воздух и…

Из его горла вырвался не крик, а сконцентрированный ударная волна звука. Невидимый кулак ударил по ледяному барьеру, раскалывая его вдребезги. Осколки льда полетели во все стороны.

В этот момент замешательства Призрак сделал то, что заставило Элиану вскрикнуть от изумления. Он не пошел в образовавшийся проход. Он использовал осколок падающего барьера как трамплин, оттолкнулся от него коньком и совершил головокружительный прыжок через рухнувшую преграду. В воздухе он скользнул на несколько метров, исчез в тени и появился уже прямо перед изумленным вратарем. Легкий, почти небрежный бросок – и шайба влетела в сетку.

Наступила доля секунды тишины, а затем карьер взорвался оглушительным ревом.

Призрак, тяжело дыша, скользил по центру поля, его грудь вздымалась. Магия тени, должно быть, отняла у него уйму сил. Он поднял голову, и его взгляд, зеленый и острый, как осколок бутылочного стекла, метнулся по толпе. И на мгновение остановился на Элиане. На ее светлом, не скрытом полностью капюшоном лице, выделявшемся среди грязных, осунувшихся физиономий.

Он что-то крикнул своим парням, указывая в ее сторону. Его лицо исказилось подозрением и злостью. Чужая. Шпионка из верхов.

Элиана поняла, что совершила огромную ошибку. Она нарушила первое правило выживания в Империи – не выделяться.

Она отшатнулась от своего укрытия и бросилась бежать, глухой гул толпы и свист ветра в ушах. Сзади послышались крики и быстрые шаги. За ней гнались.

Сердце бешено колотилось, ноги подкашивались на скользком камне. Она не знала этих улиц, этих переходов. Она была мышью в каменном лабиринте, и за ней уже пустились кошки.

Она свернула в темную, узкую щель между двумя зданиями, надеясь оторваться, но это была тупиковая ловушка. Обернувшись, она увидела, как вход перекрыли две фигуры. Один из них был тем самым худым пареньком с магией крика. Второй – сам Призрак.

Он медленно шел на нее, его лицо было напряжено, в руках он держал клюшку, как оружие.

– Ну что, аристократка, – его голос был низким, хриплым от усталости и злости. – Кого ты здесь высматриваешь? Пришла посмотреть, как живут твои будущие подданные? Или может, ищешь новых слуг?

Элиана прижалась спиной к холодной стене, пытаясь найти слова, мольбы, угрозы – все, что могло бы спасти ее в этой ситуации.

Но спасение пришло с неожиданной стороны. Из тени в глубине тупика выступила маленькая, хрупкая фигурка. Девочка лет двенадцати, кутавшаяся в слишком большой для нее платок. Ее лицо было бледным, глаза – огромными и слишком умными для ее возраста.

– Кай, остановись, – тихо сказала она. – Она не шпионка. По крайней мере, не та, о которой ты думаешь.

Призрак – Кай – обернулся к ней, и его гнев сменился на мгновение на беспокойство.

– Лиана? Что ты здесь делаешь? Возвращайся домой, сейчас же! Тебе нельзя мерзнуть.

– Я следила за твоей игрой. И за ней, – девочка указала на Элиану тонким пальцем. – Она смотрела на тебя не так, как они. Не с жадностью или отвращением. Она смотрела… с восхищением. И с болью.

Кай снова посмотрел на Элиану, уже без явной злобы, но с еще большим подозрением.

– Кто ты? – спросил он прямо. – И что тебе нужно в Империи?

Элиана сделала глубокий вдох, откинула капюшон, открыв свое лицо. Ее платиновые волосы, даже в гнетущих сумерках Империи, казались инородным светлым пятном.

– Мне нужна твоя помощь, – выдохнула она, глядя прямо в его зеленые, полные недоверия глаза. – И я могу предложить тебе сделку.

Кай замер, его напряженная поза выражала готовность в любой момент атаковать или раствориться в тенях. Клюшка в его руке все еще была сжата как оружие.

– Сделку? – он фыркнул, и в его голосе зазвучала ядовитая насмешка. – У тебя, принцессы? И что же ты можешь предложить мне? Новые покои во дворце? Или может, место среди своих слуг? – Он сделал шаг вперед, и его тень накрыла Элиану. От него пахло потом, льдом и чем-то диким, горьким. – Убирайся отсюда. Пока цела.

– Кай, – снова вмешалась девочка – Лиана. Она вышла из тени и встала между ними, словно хрупкая преграда. Ей приходилось запрокидывать голову, чтобы смотреть на брата. – Выслушай ее.

– Она не отсюда, Лиана! – его голос дрогнул от раздражения и беспокойства за сестру. – Она принесет только беды. Всегда приносят.

– Она пришла одна, – тихо, но настойчиво парировала девочка. – Смотри на нее. Она напугана. И она не смотрит на нас свысока. Не так, как они.

Элиана, все еще прижатая к стене, воспользовалась этой паузой. Она видела в Кае не просто уличного бандита. Она видела того самого игрока, чья ярость и воля могли спасти королевство. И видела в его сестре неожиданного союзника.

– Я предлагаю тебе шанс, – сказала она, стараясь, чтобы голос не дрожал. – Шанс вытащить своих людей отсюда. Легально. Шанс выиграть настоящий турнир. Королевский Кубок.

Тишина в тупике стала еще громче. Даже худой паренек с магией крика, замерший у входа, перестал переминаться с ноги на ногу.

Кай медленно опустил клюшку. Его глаза сузились.

– Ты издеваешься? – спросил он с плохо скрываемой яростью. – Нас, из Империи, даже на порог Старлайт Арены не пустят. Нас будут забрасывать камнями, просто чтобы мы не осквернили своим присутствием их «чистый лед». Какая там победа?

– Я могу это обеспечить, – настаивала Элиана. – У меня есть… влияние. Я могу заявить вашу команду на турнир. Обеспечить вас экипировкой, доступом к тренировочным площадкам. Всем, что вам нужно.

– Взамен? – Кай скрестил руки на груди. Его взгляд был испытующим, колющим. – Чего ты хочешь? Чтобы мы проиграли какому-нибудь принцу? Поддали ему жару для зрелищности? Или может, ты хочешь, чтобы мы покалечили его соперников? Я так и знал. Грязная работа для грязных людей.

– Нет! – ее ответ прозвучал так резко и искренне, что Кай отступил на шаг. – Я хочу, чтобы вы выиграли. По-настоящему. Я хочу, чтобы вы играли. Но… – она запнулась, выбирая слова. – Ваша игра… она другая. Жесткая. Без правил. Именно такой она и должна быть, чтобы победить там. Но вам нужно научиться… – она сделала паузу, – …как играть с ними. По их правилам, когда это необходимо. А мне… – она сглотнула, – …мне нужно научиться играть по-вашему. Без правил.

Кай смотрел на нее, и на его лице медленно, очень медленно начало проступать не понимание, а чистое, неподдельное изумление. Он покачал головой.

– Ты… хочешь, чтобы я научил тебя? Принцессу? Играть в ледобол? По-уличному? – Он засмеялся, но на этот раз в его смехе было больше недоумения, чем злобы. – Ты с ума сошла. У тебя с головой все в порядке? Ты же сломаешь свою хрупкую шею в первой же драке у борта.

– Возможно, – согласилась Элиана. Ее страх постепенно сменялся решимостью. Этот парень был ее ключом. Единственным ключом. – Но это мой риск. А твой риск – потратить время на сумасшедшую аристократку. Взамен я даю тебе и твоей команде билет в другой мир. Шанс. Все, что я прошу – это попробовать.

Она посмотрела на Лиану, которая все это время внимательно наблюдала за ней своими огромными, все понимающими глазами.

– Твоя сестра… она больна, да? – тихо спросила Элиана. – Ледяной кашель. От холода и сырости.

Кай вздрогнул, как от удара. Его лицо исказилось от боли и гнева.

– Молчи о ней. Ты не имеешь права.

– Я могу помочь, – настаивала Элиана. – У нас во дворце есть лекарства. Магические средства, которые могут облегчить ее состояние. Я могу достать их. Прямо сейчас. В качестве аванса. Взамен на одну тренировку. Всего одну. Если после этого ты скажешь «нет» – я уйду и больше не вернусь. И лекарства останутся у вас.

Она видела, как в его глазах идет борьба. Гордость, ненависть к ее миру, недоверие – с одной стороны. И отчаянная, жгучая забота о сестре – с другой. Он посмотрел на Лиану, на ее бледное, осунувшееся лицо, на тени под глазами. И Элиана поняла – она выиграла этот раунд.

Кай с силой выдохнул, и его плечи слегка опустились, будто с них сняли невидимый груз.

– Хорошо, – проскрипел он. – Одна тренировка. Ты принесешь лекарство. И мы посмотрим, на что ты способна, принцесса. Но если это ловушка… – он снова поднял клюшку и ткнул ею в ее сторону, – …ты пожалеешь. И твой дворец не спасет тебя.

– Это не ловушка, – тихо сказала Элиана. – Это начало.

Лиана слабо улыбнулась, и в ее глазах вспыхнула искорка надежды, такой же хрупкой и невероятной, как сама эта сделка.

Кай мотнул головой своему товарищу.

– Проводи ее до границы Умбры. Следи, чтобы с ней ничего не случилось. – Он бросил на Элиану последний, пронизывающий взгляд. – До завтра, принцесса. Не опаздывай.

Он развернулся и, взяв сестру за руку, растворился в темноте тупика, словно его и не было.

Элиана прислонилась к стене, дрожа от перенапряжения и странного, щемящего чувства триумфа. Первый шаг был сделан.

Она посмотрела на проводника, который с нескрываемым любопытством смотрел на нее.

– Веди, – сказала она, и ее голос наконец обрел твердость. – У меня есть дело во дворце.

Паренек с магией крика – его звали Жнец, как он с гордостью представился – провел Элиану обратно в Умбру запутанными, известными только ему тропами. Он болтал без умолку, выспрашивая о дворце, о еде, о жизни наверху, но Элиана отвечала односложно. Ее мысли были там, в тупике, с этим взрывным, опасным парнем и его хрупкой сестрой. И с той безумной сделкой, которую она только что заключила.

На границе Умбры, где начинались патрули королевской стражи, Жнец скользнул в тень, кивнул ей на прощание и исчез так же бесшумно, как и появился. Элиана, оставшись одна, снова натянула капюшон и поспешила к лифтам, ее пальцы судорожно сжимали склянки с лекарством, которые она, рискуя быть пойманной, вынесла из королевской аптеки. Орвин предупреждал: одно неверное движение – и все кончено.

Дворец встретил ее ледяным молчанием. Казалось, даже стражники у дверей смотрели на нее подозрительнее обычного. Она почти бегом миновала парадные залы и, только оказавшись в своем будуаре, прислонилась к двери, пытаясь перевести дух.

Тишина. Ничего не изменилось. Все те же роскошные гобелены, тот же холодный мрамор, тот же удушливый запах увядания. Но она изменилась. Всего за несколько часов что-то в ней сломалось и пересобралось заново. Она уже не могла смотреть на эту роскошь, не думая о грязи и холоде Империи. Не могла чувствовать этот искусственный теплый воздух, не вспоминая ледяной кашель маленькой Лианы.

Она спрятала склянки в потайной ящик туалетного столика, рядом с медальоном. Два артефакта. Два символа ее новой, двойной жизни.

На столе лежала записка от Орвина, доставленная, судя по всему, через его сеть слуг. «Совет в ярости. Граница Льда отступила еще на милю. Дариан задает слишком много вопросов. Будь осторожна. Жду отчета».

Она скомкала записку и швырнула ее в камин. Пусть горит. Как и все ее старое «я».

На следующее утро она проснулась до рассвета. Надев самый простой тренировочный костюм – темные брюки и куртку из плотной ткани, – она снова наделала медальон и, прихватив лекарства, выскользнула из дворца через потайной ход, ведущий в заброшенные нижние уровни.

Орвин ждал ее у тяжелой, покрытой инеем двери, за которой скрывалась та самая тренировочная арена.

– Ну? – спросил он, не тратя времени на приветствия.

– Я нашла его, – ответила Элиана, и в ее голосе прозвучала непривычная твердость. – Или он нашел меня. Мы договорились. Первая тренировка сегодня.

Старый маг внимательно посмотрел на нее, и в его ледяных глазах мелькнуло нечто похожее на одобрение.

– «Призрак». Да, я слышал о нем. Опасный выбор. Непредсказуемый. – Он отворил дверь, и оттуда пахнуло запахом старого льда и пыли. – Но, возможно, единственно верный. Будь с ним осторожна. Он из другого мира. И у него свои демоны.

Арена была невелика, но лед, хоть и покрытый шероховатостями, был крепким. По краям стояли древние тренажеры, напоминавшие орудия пыток. Элиана провела рукой по холодному борту, пытаясь представить, как здесь когда-то тренировался ее прадед, легендарный чемпион.

Она не успела освоиться, как почувствовала знакомое движение воздуха в дальнем конце зала. Из тени, словно из ниоткуда, возникла фигура. Кай. Он был один. Окинул арену быстрым, оценивающим взглядом, словно проверяя, нет ли засады.

– Никого, – сказала Элиана, делая шаг вперед. – Как и договаривались.

Он медленно подошел, его коньки зловеще скрипели по каменному полу. Он был в своей потертой коже и простых штанах, его клюшка была старой, с зазубринами.

– Лекарство, – потребовал он без предисловий.

Элиана молча протянула ему склянки. Он взял их, внимательно рассмотрел, понюхал содержимое одного из них и спрятал за пазуху. Его плечи слегка расслабились.

– Ну что ж, принцесса, – он бросил к ее ногам вторую, допотопную клюшку. – Покажи мне, на что ты способна. Пробеги круг. Сделай перебежку. Покажи свою знаменитую «технику дворца».

Элиана почувствовала укол обиды, но взяла клюшку. Она вышла на лед, почувствовалазнакомую упругость под коньками. И начала. Она делала все то, чему учил ее старый тренер по фигурному катанию, прежде чем она увлеклась ледоболом. Четкие дуги, резкие торможения, сложные виражи. Она была изящна, точна, технична… и абсолютно предсказуема.

Кай наблюдал, прислонившись к борту, с абсолютно бесстрастным лицом. Когда она закончила, выдохнув и с надеждой взглянув на него, он лишь хмыкнул.

– Красиво, – произнес он, и в его голосе не было ни капли одобрения. – Очень красиво. Как у танцующей лошадки на ярмарке. Только ты на этом далеко не уедешь. – Он оттолкнулся от борта и вышел на лед. Его движения были не такими отточенными, но в них была взрывная мощь и какая-то звериная грация. – Ты думаешь о том, как это выглядит. А нужно думать о том, для чего это. Видишь вон ту трещину? – он указал клюшкой на дефект льда в двадцати метрах. – Это твой противник. Доберись до нее. Быстро.

Элиана кивнула и рванула с места, стараясь повторить свои идеальные дуги.

– СТОП! – его крик прозвучал как удар хлыста. Она замерла, поскользнувшись. – Что ты делаешь? Ты едешь на бал? Тратишь время и силы на красивые закорючки! Ты должна двигаться по прямой! По самой короткой дистанции! Срезать! Всегда срезать!

– Но так нестабильно! Можно упасть! – возразила она.

– А на тебя летит двухметровый детина с клюшкой, готовый врезать тебя в борт! Ты будешь думать о стабильности? – он подъехал к ней вплотную. Его лицо было суровым. – Забудь все, чему тебя учили. Здесь нет правил. Есть только цель. Доберись до трещины. По прямой. Любой ценой.

Элиана сжала губы и рванула снова. На этот раз она не старалась кататься красиво. Она просто понеслась вперед, не обращая внимания на дрожь льда под коньками, на неидеальную траекторию. Она достигла трещины на несколько секунд быстрее.

– Лучше, – признал Кай, и в его голосе прозвучала тень чего-то, почти похожего на одобрение. – Но все равно медленно. Ты боишься. Боишься упасть, боишься удариться, боишься показаться смешной. Пока ты боишься – ты мертва на льду. – Он внезапно рванулся с места, пронесся мимо нее, едва не задев плечом, и резко затормозил, обрызгав ее ледяной крошкой. – Видишь? Я не боялся тебя задеть. Потому что знал, что ты увернешься. Или нет. Но это уже твои проблемы.

Элиана вытерла лицо, ее щеки горели от обиды и злости.

– Это безрассудство! – выкрикнула она.

– Это выживание! – парировал он. – Снова! На этот раз я тебя атакую. Попробуй увернуться.

Он не дал ей времени подготовиться. Он просто бросился на нее, как хищник, его клюшка была направлена не на шайбу, а на ее коньки, чтобы подсечь. Инстинкт и ярость заставили Элиану среагировать. Она не стала уворачиваться изящно – она просто отпрыгнула в сторону, потеряв равновесие и тяжело рухнув на лед. Боль пронзила бедро.

Кай остановился над ней, заслонив свет.

– Неплохо, – сказал он. – Упала. Но не дала себя подсечь. Иногда лучше упасть, чем получить по зубам. Вставай. Мы еще не закончили.

Он протянул ей руку. Рука была в порезах и ссадинах, но сильная и твердая. Элиана, все еще кипя от злости, все же взяла ее. Он резко дернул, подняв ее на ноги.

И в этот момент их взгляды встретились. Вблизи его глаза были не просто зелеными. Они были цвета весенней хвои, пронзительными и бесконечно уставшими. В них плескалась не только ярость, но и океан какой-то неизбывной боли. Она почувствовала, как по ее руке, все еще сжатой в его, пробежал ток. Не магии. Чего-то другого.

Он тоже почувствовал это. Его пальцы на мгновение сжались чуть сильнее, прежде чем он резко отпустил ее руку и откатился назад, его лицо снова стало непроницаемой маской.

– Ладно, все на сегодня, – буркнул он, отворачиваясь. – Ты – самый безнадежный случай, который я видел. Но… есть над чем работать. – Он направился к выходу.

– Значит, будет вторая тренировка? – крикнула ему вдогонку Элиана, все еще пытаясь отдышаться.

Он остановился, не оборачиваясь.

– Завтра. Здесь же. И не опаздывай. Мое время стоит дорого, принцесса.

И он исчез в темном проходе, оставив ее одну на льду, с ноющей болью в бедре, с гудящей головой и с странным, непонятным чувством, что что-то только что началось. И остановить это уже было невозможно.

Боль в бедре на следующее утро была живым напоминанием о вчерашнем уроке. Каждое движение отзывалось тупым, глубоким уколом. Элиана, скрывая хромоту, пробиралась по коридорам дворца, и ей казалось, что каждый встречный смотрит на нее с укором: «Где была принцесса? Что она делала?» Она чувствовала себя преступницей.

Орвин ждал ее в библиотеке. Его взгляд, острый и всевидящий, сразу же отметил ее скованную походку.

– Неудачное падение? – спросил он, поднося к губам чашку с дымящимся отваром.

– Удачное, – поправила его Элиана, опускаясь в кресло с облегчением, которое тут же сменилось новой болью. – Оно могло быть хуже. Он… он жесткий учитель.

– Он должен быть таким, – отозвался старый маг. – Мягкость не выживает в Империи. И не побеждает на арене. Ты рассказала ему о Кубке? О истинной цели?

– Нет. Только о турнире. О шансе для его команды. Пока этого достаточно.

Орвин кивнул, удовлетворенный.

– Умно. Доверие нужно заслужить. А теперь к неприятному. – Он отложил чашку. – Принц Дариан подал официальный протест в Совет. Он требует ужесточить правила допуска на турнир. Ввести обязательный тест на «чистоту магии». Он утверждает, что допуск дикарей с их грубой, неконтролируемой силой осквернит святость Кубка и представляет опасность для благородных участников.

Элиану бросило в жар. Это был прямой удар. Дариан что-то заподозрил или просто действовал на опережение, чтобы исключить любую возможную конкуренцию?

– И что? Совет согласился?

– Пока нет. Но его поддерживают многие влиятельные семьи. Они боятся перемен так же, как и холода. Твоя задача – убедить их. Ты должна выступить на заседании Совета сегодня после полудня. Под предлогом поднятия духа нации. Ты должна отстоять их право на участие.

Элиана почувствовала, как подкашиваются ноги. Выступить перед Советом? Против Дариана? Это было в тысячу раз страшнее, чем падение на лед.

– Я… я не смогу… Они не станут меня слушать…

– Ты – принцесса! – голос Орвина прозвучал как щелк кнута. – Наследница трона! Твой отец не может говорить за себя. Твой долг – говорить за него! Встань и заяви о своей позиции. Или ты хочешь, чтобы все закончилось, не успев начаться?

Он был прав. Бежать было некуда. Она кивнула, сжав руки в бессильных кулаках.

– Хорошо. Я сделаю это.

Остаток утра прошел в мучительных репетициях. Орвин дрессировал ее, как цирковую лошадь, заставляя повторять доводы о единстве королевства, о силе, что кроется в разнообразии, о надежде, которую турнир должен дать каждому жителю Эйриона, от высшей знати до самого низа Империи. Слова звучали фальшиво даже в ее собственных ушах.

Когда часы пробили полдень, она стояла за тяжелой дверью зала Совета, облаченная в официальное, темно-синее с серебром платье, с королевской диадемой в волосах. Ее руки были ледяными, а во рту пересохло.

– …и потому я настаиваю, что мы должны сохранить чистоту традиций! – из-за двери доносился гладкий, самодовольный голос Дариана. – Мы не можем допустить, чтобы нашу священную игру превратили в кровавую бойню!

Раздались одобрительные гулки. Элиана закрыла глаза, пытаясь совладать с паникой.

Дверь открылась, и церемониймейстер возвестил:

– Ее Высочество, принцесса Элиана фон Солярис!

Она вошла. Десятки пар глаз – старых, молодых, любопытных, враждебных – уставились на нее. Дариан, стоявший в центре зала, обернулся и удостоил ее снисходительной улыбкой.

– Кузина! Как мило, что ты почтила нас своим присутствием. Пришла поддержать мою инициативу?

Элиана прошла к своему месту рядом с пустующим троном отца. Она положила ладони на холодную резьбу подлокотников, пытаясь найти в них опору.

– Господа члены Совета, – начала она, и ее голос, к собственному удивлению, прозвучал четко и громко. – Я пришла не поддерживать инициативу принца Дариана. Я пришла ее оспорить.

В зале воцарилась мертвая тишина. Дариан перестал улыбаться.

– Оспорить? – произнес он с притворным изумлением. – Милая кузина, ты, должно быть, не совсем понимаешь…

– Я отлично все понимаю, – перебила она его, и в зале кто-то ахнул от такой дерзости. – Мы говорим не о «чистоте традиций». Мы говорим о страхе. О страхе перед тем, кто сильнее. О страхе проиграть.

Она встала, обводя взглядом собравшихся.

– Мы замерзаем. День ото дня холод становится все сильнее. И вместо того чтобы искать любую возможность спастись, мы пытаемся запереться в нашей последней крепости и отгородиться от тех, кто не похож на нас! Но лед не спросит о чистоте нашей магии, прежде чем сковать наши сердца! Он заберет всех! – ее голос зазвучал с неожиданной страстью. Она вспомнила Лиану, ее кашель, ее огромные глаза. – Этот турнир – не просто игра. Это символ. Символ того, что Эйрион еще жив! Что мы готовы бороться все вместе – аристократы и простолюдины, маги и безмаги! Что мы не сдаемся! И если кто-то из «дикарей», как вы их называете, окажется достаточно силен, чтобы дойти до конца и бросить вызов нашим лучшим – значит, именно такая сила нам и нужна! Разве не объединенная магия всех жителей королевства должна развеять проклятие? Или мы хотим умереть, сохранив свои предрассудки?

Она закончила, тяжело дыша. В зале царила гробовая тишина. Дариан смотрел на нее с таким нескрываемым изумлением и яростью, что, казалось, вот-вот бросится на нее. Старые советники перешептывались, качали головами.

И тогда поднялся Орвин, до этого молча сидевший в тени.

– Принцесса права, – его низкий, властный голос перекрыл любой шепот. – Страх – плохой советник. А надежда – наш последний ресурс. Я голосую за то, чтобы допустить к участию все команды, прошедшие квалификацию, без дискриминационных тестов. Пусть сила решит все.

Один за другим, неохотно, колеблясь, но поднимали руки другие советники. Идея единства, пусть и вынужденного, оказалась сильнее страха.

Предложение Дариана было отклонено.

Он не сказал больше ни слова. Он лишь бросил на Элиану взгляд, полный такой лютой ненависти, что у нее по спине побежали мурашки. Затем он развернулся и вышел из зала, громко хлопнув дверью.

Элиана опустилась на свое место, дрожа от перенапряжения. Она сделала это. Она выиграла эту битву. Но война только начиналась.

Вечером она снова спустилась на старую арену. Кай уже ждал ее, прислонившись к борту. На его лице играла знакомая насмешливая ухмылка.

– Ну что, принцесса, я слышал, ты сегодня кого-то там отчитала в своем Совете. – До него уже дошли слухи. В Империи, похоже, знали все.

– Я сделала то, что должна была сделать, – ответила она, выходя на лед. Ее тело ныло, но дух был горек.

– Чтобы мы могли прийти и проиграть твоему милому кузену? – язвительно спросил он.

– Нет, – она посмотрела на него прямо. – Чтобы вы могли прийти и выиграть. Но для этого вам нужно стать лучше. А для этого… – она сделала глубокий вдох, – …мне нужна твоя помощь не только как тренера. Мне нужна твоя команда.