Ключ Соломона
Глава 1. Зов Пяозера
Два месяца прошло с тех пор, как Александр Рулев вернулся из командировки в деревню Чёрная Грязь. Два месяца относительно спокойной жизни – работа над статьями, время с семьёй, обычные будни провинциального журналиста. Он почти убедил себя, что способен вернуться к нормальной жизни, забыть о печати Чернобога, о мёртвых, восстающих из могил, о древних богах и потусторонних силах.
Но каждую ночь его посещали сны. Не кошмары – нет, это было бы проще. Сны-видения, в которых он видел карту России, испещрённую красными точками, словно болезнь, медленно распространяющаяся по телу страны. Каждая точка была местом, где грань между мирами становилась тоньше, где древние силы пробивались в реальность.
И с каждым днём точек становилось больше.
Александр сидел в своей квартире и вычитывал статью о восстановлении Сретенской церкви. Полуденное солнце бросало на стол причудливые тени от старинной иконы – подарка отца Георгия. Внезапно тень словно дрогнула, а изображение на мгновение исказилось, будто кто-то провел рукой по невидимой водной глади.
– Показалось, – пробормотал Александр и потер глаза.
В ту же секунду зазвонил телефон. На дисплее высветился знакомый московский номер.
– Александр Владимирович? – раздался в трубке энергичный голос Виктора Семёновича Крылова, главного редактора «Мистического вестника». – Как дела? Как семья?
– Всё хорошо, – ответил Александр, откладывая ручку. – А у вас что новенького?
– У меня для вас подарок ко дню рождения, – усмехнулся Крылов. День рождения Александра был на следующей неделе. – Новое задание. Очень интересное.
– Слушаю, – сказал Александр, хотя внутри что-то сжалось от предчувствия. После Чёрной Грязи он не был уверен, что готов к новым встречам с потусторонним.
– Карелия. Район Пяозера. Там происходят странные вещи уже месяц. Местные жители слышат пение над озером – женские голоса, очень красивые, но… опасные. Три человека уже пропали, пытаясь найти источник звуков.
Александр почувствовал знакомое покалывание в кончиках пальцев – то самое «духовное зрение», которое проявлялось при упоминании о чём-то действительно сверхъестественном. И тут же из стакана с водой, стоявшего на столе, поднялся тонкий завиток пара, хотя вода была комнатной температуры.
– Какие версии выдвигают местные власти? – спросил он, доставая блокнот и стараясь не обращать внимания на странное явление.
– Официально – несчастные случаи на воде. Утонули, мол, лодки перевернулись в туман. Но тела не находят. И что интересно – все трое исчезли в ясную погоду, при штиле.
– А что говорят местные жители?
– Разное. Кто-то считает, что это русалки. Кто-то – что духи утопленников зовут к себе живых. А один старик рассказал нашему корреспонденту интересную легенду.
Крылов сделал паузу, и Александр понял, что сейчас прозвучит самое важное.
– В этих местах, по преданию, когда-то жило племя водяных колдунов. Они умели управлять озёрами и реками, призывать рыбу, насылать штормы. Но главное – они могли своим пением заманивать людей в воду. Местные карелы их боялись и называли «ведаями» – знающими тайны воды.
– И что с ними стало? – спросил Александр, продолжая записывать.
– По легенде, их истребили в XVIII веке. Пришли солдаты по указу Екатерины Второй, сожгли поселение, всех убили. Но перед смертью последняя ведая наложила проклятие – что они вернутся, когда озеро позовёт их снова.
Вода в стакане пошла рябью, хотя к ней никто не прикасался. Александр осторожно отодвинул стакан от бумаг.
– Интересно, – пробормотал он. – И давно это пение началось?
– Месяц назад. Но вот что любопытно – ровно месяц назад в тех местах произошло небольшое землетрясение. Всего два балла, никто не пострадал, но геологи зафиксировали подземные толчки именно в районе Пяозера.
Александр отложил ручку. Картина становилась всё яснее. Землетрясение могло нарушить какие-то древние печати, пробудить то, что долгие века спало на дне озера. А если легенда о водяных колдунах имела под собой реальную основу…
– Виктор Семёнович, а почему вы решили поручить это дело именно мне? – спросил он. – У журнала есть корреспонденты поближе к тем местам.
– Потому что вы единственный, кто действительно умеет разбираться с… нестандартными ситуациями, – осторожно ответил Крылов. – После ваших материалов о Сретенской церкви и других расследований я понял – вы видите то, что другие пропускают.
– Это может быть опасно, – предупредил Александр.
– Конечно, опасно. Поэтому гонорар будет соответствующий – сто тысяч рублей плюс все расходы.
Александр задумался. Сумма была немалая, особенно для провинциального журналиста. Но дело было не в деньгах. После событий в Чёрной Грязи он понимал своё предназначение – защищать людей от тех сил, которые они не могут видеть и понимать.
– Когда нужно выезжать? – спросил он.
– Как можно скорее. Завтра-послезавтра. Я уже забронировал вам гостиницу в Петрозаводске, оттуда до озера около двух часов на машине.
– Хорошо. Высылайте все материалы, которые у вас есть. И контакты местных жителей.
– Уже отправил на почту. И ещё, Александр Владимирович…
– Да?
– Будьте осторожны. У меня плохое предчувствие насчёт этого дела. Слишком много странностей. Слишком много совпадений.
После разговора Александр долго сидел, глядя в окно на знакомые улицы Ирбита. За стеклом шла обычная жизнь – люди спешили по делам, дети играли во дворах, пожилые мужчины обсуждали политику на скамейке у подъезда. Никто из них не подозревал, что где-то в карельских лесах пробуждается что-то древнее и опасное.
Он открыл почту и начал изучать присланные материалы. Фотографии озера – красивого, окружённого соснами и скалами. Карта местности с отмеченными точками исчезновений. Краткие биографии пропавших.
Алексей Морозов, 23 года, студент лесотехнического института. Приехал на рыбалку, был трезв и осторожен. Опытный пловец. Семён Макарычев, 45 лет, егерь с двадцатилетним стажем. Знал озеро как свои пять пальцев. Игорь Светличный, 35 лет, этнограф из Петрозаводска. Изучал карельские народные предания.
Рассматривая фотографию озера, Александр вдруг заметил в одном из снимков странную деталь – на поверхности воды, вдалеке от берега, виднелось что-то похожее на женский силуэт. Он увеличил изображение, но фигура стала ещё более размытой, словно растворяясь в цифровом шуме.
Телефон снова зазвонил. На этот раз высветился незнакомый номер.
– Александр Рулев? – спросил низкий женский голос с легким акцентом.
– Да, это я. С кем я говорю?
– Меня зовут Илматар Лаутенен, я старейшина карельской общины в районе Пяозера. Мне сказали, что вы собираетесь приехать к нам.
– Да, это так, – ответил Александр, удивляясь, как быстро распространяются новости. – Я журналист, хочу написать о…
– О пении над водами, – перебила женщина. – О пропавших людях. О том, что проснулось в глубинах.
Александр почувствовал, как по спине пробежал холодок.
– Откуда вы знаете?
– Я знаю многое, Александр Владимирович. И могу вам сказать: не приезжайте. Здесь вас ждёт большая опасность.
– Вы знаете, что происходит с озером?
Илматар помолчала. Где-то на заднем плане Александр услышал странные звуки – то ли шепот, то ли плеск воды.
– Не всё можно объяснить по телефону, – наконец произнесла она. – Если вы всё же решите приехать, найдите меня. Я живу в деревне Луусалма, в красном доме у воды. Только приходите днём. Ночью… ночью здесь небезопасно.
– Что именно…
Но женщина уже повесила трубку.
Александр откинулся на спинку стула. Странный звонок только усилил его беспокойство. Он не верил в совпадения, особенно когда дело касалось сверхъестественного. Если карельская старейшина знала о его приезде ещё до того, как он сам принял окончательное решение, значит, в этой истории замешаны силы, способные видеть нити возможных будущих событий.
Он просмотрел записи интервью с местными жителями. Рассказы были похожи – пение начинается на закате, длится всю ночь, прекращается с рассветом. Голоса женские, очень красивые, но в то же время пугающие. Некоторые свидетели упоминали, что пение действует гипнотически – хочется идти на звук, приближаться к озеру.
«Классические признаки воздействия на сознание», – подумал Александр, вспоминая свои встречи с различными формами нечисти. Но что могло оказывать такое воздействие? И главное – зачем?
Он достал телефон и набрал номер отца Георгия. Священник ответил после первого гудка.
– Александр Владимирович! Рад слышать. Как дела?
– Появилось новое дело, – сразу перешёл к главному Александр. – В Карелии. Хотел посоветоваться.
Он рассказал о пении над озером, исчезновениях людей, легенде о водяных колдунах. Отец Георгий слушал молча, изредка задавая уточняющие вопросы.
– Звучит как классический случай воздействия водной нечисти, – сказал священник, когда Александр закончил. – В христианских хрониках есть упоминания о подобных существах – русалках, водяницах, сиренах. Они завлекают людей пением, топят в воде, питаются их жизненной силой.
– Я получил странный звонок, – добавил Александр. – Карельская старейшина предупредила об опасности. Она знала о моём приезде, хотя я сам только что принял решение.
– Это тревожный знак, – в голосе священника зазвучало беспокойство. – В тех краях сильны древние верования. Финно-угорские народы всегда были ближе к природе, к её тайным силам. Возможно, эта женщина обладает даром предвидения.
– А что могло пробудить эту нечисть?
– Вы говорите о землетрясении месяц назад? Вполне возможно, что подземные толчки нарушили какие-то древние печати. Или вскрыли подводную пещеру, где эти существа спали веками. В Священном Писании и преданиях много говорится о запечатанных демонах, которые ждут часа своего освобождения.
– И как с ними бороться?
Отец Георгий помолчал, обдумывая ответ:
– Сложно сказать без осмотра места. Но обычно помогает освящение воды, молитвы, святые образы. И главное – не поддаваться их чарам. Нужна крепкая вера и ясный разум.
– Поедете со мной? – спросил Александр, хотя знал, что просит многого.
– К сожалению, не смогу. У нас здесь тоже проблемы – в области появилось несколько сект, которые практикуют странные ритуалы. Синод поручил мне разобраться. – Священник помолчал. – Но я дам вам кое-что для защиты.
– Что?
– Приезжайте ко мне сегодня вечером. И захватите святой воды – побольше. В Карелии она вам пригодится.
Вечером Александр приехал к отцу Георгию. Сретенская церковь – та самая, о восстановлении которой он писал – была окутана сумерками. Золотые купола тускло поблескивали в последних лучах заходящего солнца. У входа его встретил не сам священник, а незнакомый человек в мирской одежде.
– Александр Рулев? – спросил он тихо. – Я Константин, помощник отца Георгия. Проходите, вас ждут.
– Что-то случилось? – забеспокоился Александр, заметив напряжение на лице молодого человека.
– Сегодня у нас была странная посетительница, – ответил Константин, ведя его через храм к ризнице. – Женщина в мокрой одежде. Спрашивала о вас. Отец Георгий встревожился после этого визита.
В ризнице священник встретил его с необычной серьезностью. На столе уже были разложены различные предметы.
– Вы видели эту женщину? – спросил Александр.
– Да, – кивнул отец Георгий. – Она назвалась Марией, сказала, что приехала из Карелии. Но что-то в ней было… неестественное. От её одежды пахло илом и водорослями, хотя на улице сухо уже неделю. А когда она спросила, правда ли, что вы собираетесь к Пяозеру, я почувствовал… присутствие.
– Присутствие чего?
– Чужой, нечеловеческой сущности. – Отец Георгий перекрестился. – Она улыбнулась, когда я отказался говорить о вас, и сказала: «Он всё равно придёт к нам. Они все приходят». А потом просто ушла.
Александр почувствовал, как волосы на затылке встают дыбом.
– Она знала, что я еду в Карелию. Как и та старейшина, которая мне звонила.
– Это меняет дело, – нахмурился священник. – Похоже, вы уже привлекли внимание тех сил, что обитают в озере. Они знают о вас и готовятся к встрече.
– Может, стоит отказаться от поездки?
– Нет, – твердо сказал отец Георгий. – Теперь, когда они заметили вас, отступать поздно. Они найдут способ добраться до вас, даже если вы останетесь здесь. Лучше встретиться с опасностью лицом к лицу, чем ждать, когда она придет за вами.
Он указал на предметы, разложенные на столе:
– Это вам, – сказал он, поднимая небольшой серебряный крестик на цепочке. – Освящён мощами святого Георгия Победоносца. Поможет против водной нечисти.
Крестик был теплым, словно его только что сняли с чьей-то шеи.
– А это что? – спросил Александр, разглядывая странный предмет – металлический диск размером с монету, покрытый древними символами.
– Печать Соломона. Очень древний артефакт, помогает связывать нечистых духов. – Отец Георгий говорил серьёзно, без тени сомнения. – Если ваши подозрения подтвердятся, и в озере действительно обитает водная нечисть, эта печать может её нейтрализовать.
– Как её использовать?
– Нужно бросить в воду там, где, по вашему мнению, находится источник зла. И произнести специальную молитву. – Священник протянул Александру листок с текстом на церковнославянском языке. – Выучите наизусть. От неё может зависеть ваша жизнь.
Александр спрятал артефакты и молитву во внутренний карман куртки. Они были лёгкими, но он чувствовал исходящую от них силу – не физическую, а духовную. Такую же, как от даров волхвов, которые помогли ему справиться со Степаном Чёрным.
Отец Георгий достал ещё один предмет – небольшую стеклянную бутылочку с темной жидкостью.
– Елей из лампады, горевшей у чудотворной иконы Божией Матери «Неупиваемая Чаша», – пояснил он. – Когда будет у озера, нанесите елей на кончики ушей. Это защитит вас от чар водной нечисти, особенно от их пения.
– Отец Георгий, а что, если это не просто локальное явление? – спросил Александр, пряча и этот дар. – Что, если пробуждение этих сил в Карелии – часть какого-то более масштабного процесса?
Священник нахмурился:
– О чём вы думаете?
– О той карте, которую я составил. О местах силы по всей стране. О том, что Степан Чёрный говорил про пробуждение древних богов.
– Вы можете быть правы, – медленно сказал отец Георгий. – В последние месяцы поступают сообщения о странных событиях из разных епархий. Появление нежити, активизация сект, аномальные явления в церквях. Словно что-то общее происходит по всей стране. – Он помолчал. – Я тоже собирал информацию. Смотрите.
Священник достал из ящика стола карту России, исчерченную красными точками. Очень похожую на ту, что Александр видел в своих снах.
– Красные точки – места, где за последний год отмечены аномальные явления. Синие – древние капища и места поклонения языческим богам. Зеленые – локации, где исторически происходили массовые жертвоприношения или значительные сражения с большим количеством жертв.
Александр внимательно изучил карту. Точки образовывали странный узор, похожий на созвездие.
– Это похоже на…
– На печать, – закончил отец Георгий. – Древнюю печать, нанесенную на тело России. И эта печать пробуждается.
– И что это может значить?
– Не знаю, – признался священник. – Но если ваша поездка в Карелию поможет найти ответы на эти вопросы, то она оправдана, несмотря на риск.
Дома Александр сообщил жене о новой командировке. Светлана приняла новость без особого энтузиазма, но спорить не стала – после истории в Чёрной Грязи она понимала, что работа мужа связана с определёнными опасностями.
– Только будь осторожен, – попросила она, укладывая в дорожную сумку его вещи. – И обязательно звони каждый день.
– Обещаю, – кивнул Александр, обнимая жену. – Это должно быть проще предыдущих дел. Всего лишь расследование местных легенд.
Но даже произнося эти слова, он понимал, что обманывает и её, и себя.
– Что-то случилось? – внезапно спросила Светлана, внимательно глядя на мужа.
– С чего ты взяла?
– Ко мне приходила странная женщина, – призналась вдруг Светлана. – Сегодня, пока тебя не было. Сказала, что она из редакции вашей газеты, хотела узнать, когда ты вернешься.
– Как она выглядела?
– Молодая, очень бледная. Волосы длинные, будто мокрые. И глаза… странные, словно стеклянные. Мне показалось, что… – Светлана запнулась.
– Что?
– Что от неё пахло тиной. И ещё – она оставила вот это.
Светлана протянула мужу небольшой камешек, гладкий, словно отполированный водой. На нем был выцарапан символ, похожий на трезубец.
– Она сказала, что это подарок от сестёр. И что они ждут тебя на берегу.
Александр осторожно взял камень. Он был холодным, словно только что вынутым из ледяной воды. Рядом с символом виднелась ещё одна, едва заметная надпись на непонятном языке.
– Я не должна была брать, да? – встревоженно спросила Светлана, увидев, как изменилось лицо мужа.
– Не беспокойся, – ответил Александр, хотя внутри всё сжалось от тревоги. Нечисть явно знала, где он живёт, знала о его семье. Это делало ситуацию гораздо опаснее. – Я разберусь с этим.
Он осторожно завернул камень в платок и убрал в карман. Нужно будет показать его отцу Георгию.
– Может, тебе не стоит ехать? – тихо спросила Светлана.
– Теперь точно стоит, – твердо ответил Александр. – Они уже нашли нас здесь. Лучше я разберусь с этим у источника проблемы.
Вечером, когда Светлана уснула, Александр достал камень и внимательно его изучил под лампой. Символ определенно напоминал трезубец – знак Посейдона в греческой мифологии, но с дополнительными элементами, похожими на волнистые линии. Надпись же была выполнена рунами, которые Александр не мог прочитать.
Он сфотографировал камень и отправил снимок отцу Георгию. Ответ пришел почти сразу:
«Это руны, древние карельские. Насколько могу разобрать, они означают «плачущая вода ждет твоей крови». Будьте осторожны, Александр. Это не приглашение, а угроза».
Что-то подсказывало ему: поездка в Карелию станет самым опасным из всех его приключений. И на этот раз рядом не будет отца Георгия с его дарами волхвов.
Только он сам, древние артефакты и неведомая угроза, скрывающаяся в глубинах карельского озера.
Ночью ему снился сон. Он стоял на берегу тёмного озера, а из воды доносилось пение – прекрасное, завораживающее, неотразимое. Голоса звали его, обещали покой, обещали ответы на все вопросы.
«Александр… Александр Рулев… приди к нам… мы откроем тебе тайны…»
Вода перед ним расступилась, и он увидел подводный дворец из зеленоватого камня, похожего на малахит. В окнах дворца горел мягкий свет, а на ступенях стояли прекрасные женщины с длинными волосами цвета морской волны.
«Мы ждали тебя так долго, – пели они. – Ты особенный, ты видишь грань между мирами. Мы покажем тебе то, что скрыто от других…»
И он шагнул в воду, чувствуя, как холодные волны сомкнулись над его головой…
Но прежде чем достичь дворца, он увидел истинное лицо поющих – бледные, искаженные ненавистью лица с пустыми глазницами, в которых клубилась тьма. Их волосы превратились в водоросли, а зубы заострились, как у хищных рыб.
«Ты наш, – шептали они уже не поющими, а шипящими голосами. – Наш, как и все, кто осмелился искать истину…»
И тогда он увидел останки на дне – десятки, сотни скелетов, опутанных водорослями, с застывшими в вечном крике челюстями. А среди них – свежие тела трех пропавших мужчин, чьи фотографии он изучал.
Александр проснулся в холодном поту, задыхаясь от ужаса. Рядом спокойно дышала Светлана. Часы показывали три часа ночи – классическое «мертвое время», когда грань между мирами истончается.
Он осторожно встал и подошел к окну. На стекле, изнутри, проступали странные узоры, похожие на иней, хотя на улице было тепло. Узоры складывались в тот же символ, что был на камне – трезубец с волнистыми линиями.
Александр коснулся символа пальцем, и тот мгновенно растаял, превратившись в капли воды, которые стекли по стеклу, словно слезы.
До отъезда в Карелию оставалось меньше суток, но Александр уже понимал – его путешествие началось задолго до того, как он сел в поезд. Водная нечисть каким-то образом дотянулась до него через тысячи километров, нашла его дом, проникла в его сны.
И это означало только одно – он имел дело с чем-то гораздо более древним и могущественным, чем просто местные легенды о русалках или утопленниках.
Это была сила, способная преодолевать расстояния. Сила, которая знала его имя. Сила, которая жаждала его крови.
Александр вернулся в постель, но уснуть больше не смог. Он лежал, глядя в потолок, и мысленно готовился к битве, которая ждала его на берегах далекого карельского озера.
Глава 2. В краю озёр и лесов
Поезд Москва – Петрозаводск прибыл на вокзал карельской столицы ранним утром. Октябрь в Карелии встретил Александра серым небом, моросящим дождём и промозглой сыростью, которая пробирала до костей. Северная природа готовилась к зиме, и это чувствовалось в каждом порыве ветра, в каждой капле дождя.
Александр поднял воротник куртки, оглядывая старинное здание вокзала. Построенное ещё в 1955 году, оно сочетало в себе элементы сталинского ампира и национальной карельской архитектуры. Величественные колонны из розового гранита, остроконечная башня со шпилем, барельефы, изображающие сцены из эпоса “Калевала”. Всё это придавало зданию особую торжественность – словно врата в древний мир карельских мифов.
«Здесь даже камни пропитаны легендами», – подумал Александр, прислушиваясь к своим ощущениям. После событий в Чёрной Грязи его «духовное зрение» обострилось – он научился улавливать энергетику мест. И сейчас оно подсказывало: Петрозаводск стоит на перекрестье древних сил, невидимых линий могущества, уходящих корнями в языческое прошлое.
Выйдя на привокзальную площадь, он поймал такси до гостиницы «Онего», где ему был забронирован номер. Немолодой таксист, представившийся Семёном Ильичом, оказался разговорчивым.
– В командировку или отдыхать? – поинтересовался он, выруливая с площади.
– В командировку. Я журналист, пишу о карельских легендах, – ответил Александр, решив не вдаваться в подробности.
– О, легенд у нас хватает! – оживился таксист. – В этих местах что ни озеро, то своя история. Особенно много их про водяных духов – ведаев по-карельски. Моя бабка была карелкой, рассказывала, что раньше каждое племя имело своего ведая-защитника. А куда конкретно едете?
– На Пяозеро.
Таксист резко затормозил, повернувшись к Александру:
– На Пяозеро? Сейчас? – В его глазах мелькнул неподдельный страх. – Не советую я вам туда. Нехорошие вести оттуда приходят последний месяц.
– Какие именно вести? – Александр напрягся, понимая, что даже в городе известно о странных событиях.
– Люди пропадают. Трое уже исчезли. Говорят, озеро их забрало. – Семён Ильич понизил голос. – Моя сестра живёт в Пяозерском. Рассказывает, что ночами над водой слышны голоса – поют так красиво, что сердце замирает. А слушать нельзя – кто слушает, тот к воде идёт и не возвращается.
– И давно это началось?
– Месяц назад, после того небольшого землетрясения. Говорят, что-то проснулось в озере. Что-то древнее и очень опасное.
Таксист замолчал, сосредоточившись на дороге. Но через минуту, словно решившись, продолжил:
– Знаете, моя бабка рассказывала легенду о Пяозере. В древности там жили самые могущественные ведаи Карелии. Они повелевали водой и могли своим пением заманивать людей в глубины. Когда пришли русские и стали строить церкви, ведаев истребили. Но их жрица наложила проклятие – что они вернутся, когда земля содрогнётся и печати будут сломаны.
– Интересно, – протянул Александр. – А что за печати?
– Этого я не знаю. Но бабка говорила, что после уничтожения ведаев на остров в центре Пяозера привезли особый камень с христианскими знаками. И что-то там закопали под камнем, чтобы древние духи не вернулись.
– А этот остров сохранился?
– Конечно. Местные зовут его Островом Мёртвых, хотя на картах он отмечен просто как «Малый». Никто туда не плавает – говорят, несчастье приносит.
У гостиницы таксист, прощаясь, неожиданно перекрестил Александра:
– Береги вас Бог там, на севере. И если что, запомните: от водяных духов лучшая защита – огонь и железо. Боятся они этого.
Арендованная машина – старенький, но надёжный УАЗ «Патриот» – ждала его на стоянке у гостиницы. Потёртый салон, следы многочисленных поездок по бездорожью, запах сырости и хвои. Но двигатель завёлся с полуоборота – и это было главным.
Бросив сумку на заднее сиденье, Александр заметил небольшую деревянную фигурку, висевшую на зеркале заднего вида – стилизованного человечка с широко расставленными руками и ногами.
– Это оберег, – пояснил подошедший работник проката, заметив его интерес. – Карельский дух-хранитель. Местные такие в машины вешают для защиты от дорожных напастей.
– Спасибо, – кивнул Александр, не став говорить, что знаком с подобными амулетами. Во время работы над статьёй о языческих культах Русского Севера он изучал карельские обереги. Этот назывался «калмуукко» – защитник путников.
Перед отъездом он решил заглянуть в областной архив, о котором упоминал таксист. Если там действительно хранились документы об истреблении ведаев, они могли пролить свет на нынешние события.
Архив располагался в старинном здании бывшей городской управы – двухэтажном особняке с колоннами и лепниной. Внутри пахло пылью, старой бумагой и временем. Седая женщина за конторкой подняла на Александра строгий взгляд:
– Чем могу помочь?
– Добрый день. Я журналист из Москвы, – представился Александр, показывая удостоверение. – Пишу историческую статью о карельских преданиях. Ищу документы XVIII века, касающиеся христианизации местного населения. В частности, меня интересуют сведения о племени ведаев, которые жили в районе Пяозера.
Женщина на мгновение замерла, её взгляд стал настороженным:
– Ведаи? Это древнее карельское предание. Причём не самое… благостное.
– Именно поэтому оно меня и интересует, – мягко улыбнулся Александр. – У вас должны быть официальные отчёты екатерининских времён о христианизации северных карелов.
– Возможно, – неохотно признала архивариус. – Но эти документы в специальном хранении. Для работы с ними нужно официальное разрешение от дирекции архива.
– У меня есть письмо от редакции, – Александр протянул конверт с фирменным бланком «Мистического вестника», подписанный Крыловым.
Женщина изучила письмо, хмыкнула, но кивнула:
– Хорошо. Подождите здесь.
Она скрылась за тяжёлой дверью, ведущей в хранилище. Минут через пятнадцать вернулась с папкой, перевязанной выцветшей лентой:
– Вот. Это копии рапортов капитана Петра Савельева, направленного в 1787 году в Кемский уезд для «умиротворения языческих племён». Там есть упоминания о деревне у Пяозера и о местных колдунах. Но я вас предупреждаю: не все документы сохранились, многие страницы утрачены.
Александр углубился в чтение. Бумаги действительно оказались неполными – часть страниц отсутствовала, некоторые были повреждены водой или огнём. Но даже то, что сохранилось, выглядело жутковато.
«…прибыли в деревню у озера Пяя, где обнаружили языческое капище, – гласил один из документов. – Местные карелы поклоняются духам воды, коих называют ведаями. Жрецы сего культа, числом двенадцать, творят богомерзкие обряды, вызывая духов водяных с песнопениями бесовскими…»
«…при приближении отряда язычники оказали сопротивление, применяя чародейские средства. Трое солдат, оказавшихся на берегу без присмотра, были заманены пением в воду и утонули. Их тела не найдены…»
«…по приказу губернатора все идолы и капища сожжены, а жрецы культа взяты под стражу для допроса и последующего обращения в христианскую веру…»
Последний документ, датированный августом 1787 года, содержал тревожные сведения:
«…допросить ведаев не удалось, ибо все они покончили с собой, бросившись в воду. Перед смертью главная жрица произнесла проклятие, что духи озера вернутся и отомстят. По совету священника Иоанна Преображенского, сопровождавшего экспедицию, на острове посреди озера был установлен каменный крест и проведён обряд запечатывания бесовских сил…»
Дальнейший текст был поврежден, и Александр не смог разобрать, что именно сделал священник для «запечатывания» сил. Но одно было ясно: события трёхсотлетней давности зловещим образом перекликались с нынешними.
Сделав фотографии документов, он вернул папку архивариусу:
– Спасибо. Очень интересные материалы.
– Нашли что искали? – спросила женщина.
– Частично. Жаль, что часть документов утрачена.
– Не утрачена, а изъята, – неожиданно тихо сказала архивариус, оглянувшись на дверь. – В 1954 году сюда приезжала комиссия из Москвы. Забрали много документов, касающихся «аномальных явлений» в Карелии. Особенно их интересовало Пяозеро.
– Комиссия? От какой организации?
– Не знаю. Но людей было трое, все в гражданском. Старший представился профессором Барченко. Они провели на озере почти месяц, потом уехали с какими-то находками.
Имя Барченко прозвучало для Александра как звоночек из прошлого. Во время работы над одной из статей он сталкивался с упоминаниями Александра Васильевича Барченко – исследователя парапсихологии, работавшего в 1920-х годах в закрытом отделе ОГПУ, изучавшем паранормальные явления. Но Барченко был репрессирован и расстрелян в 1938 году. Кто же тогда приезжал в Карелию в 1954-м?
– У вас есть какие-нибудь документы о той комиссии? – спросил он.
– Только регистрационный журнал, где отмечены посетители. Но без специального разрешения я не могу его показать.
Александр понял, что большего здесь не добьётся. Поблагодарив архивариуса, он вышел на улицу, где его уже накрапывал мелкий дождь.
Выехав из города, Александр быстро загрузил вещи и выехал из города, следуя по GPS-навигатору к Пяозеру. Дорога сначала шла по асфальту, потом перешла в грунтовку, которая всё больше походила на направление, а не на полноценную дорогу.
За окнами тянулась типичная карельская тайга – бесконечные ельники и сосняки, перемежаемые болотами и озёрами. Местность была дикой, малонаселённой, такой, где современная цивилизация ещё не полностью вытеснила древние тайны.
Часа через полтора Александр понял, что сбился с пути. Навигатор потерял сигнал, а дорога раздвоилась без всяких указателей. Он остановился, выбрался из машины, осматриваясь. Только лес, молчаливый и настороженный, окружал его со всех сторон. Моросящий дождь усилился, превращаясь в ливень. Небо потемнело, хотя до вечера было ещё далеко.
«Странно, – подумал Александр. – По прогнозу осадков вообще не должно было быть».
Он достал компас, подаренный отцом Георгием. Старинный прибор в медном корпусе не только показывал стороны света, но и, по словам священника, реагировал на присутствие нечистой силы – стрелка в таких случаях начинала хаотично вращаться.
Сейчас компас вёл себя нормально, указывая на север. Значит, чтобы попасть к Пяозеру, нужно было выбрать правую дорогу.
Вернувшись в машину, Александр обнаружил, что она не заводится. Стартер молчал, словно аккумулятор полностью разрядился.
– Чёрт, только этого не хватало, – пробормотал он, открывая капот.
Внутри всё выглядело нормально, никаких обрывов проводов или других видимых проблем. Александр попробовал ещё раз завести машину – безрезультатно.
И тут он услышал пение.
Мелодичный женский голос, поющий на незнакомом языке, доносился из глубины леса. Песня была красивой, завораживающей, полной какой-то странной тоски. Хотелось бросить всё и пойти на этот голос, найти его источник…
Александр вздрогнул, осознав, что машинально сделал несколько шагов в сторону леса. Рука сама потянулась к крестику, который дал ему отец Георгий. Как только пальцы сжали серебро, наваждение спало. Голос всё ещё звучал, но теперь Александр слышал в нём не только красоту, но и угрозу – словно хищник, заманивающий жертву.
– Не выйдет, – прошептал он, крепче сжимая крестик. – Не в этот раз.
Вернувшись к машине, он обнаружил, что стартер снова работает. Мотор завёлся с первого раза, словно никаких проблем и не было.
Александр быстро захлопнул дверцу, включил обогрев и радио на полную громкость, заглушая доносящееся из леса пение. Какая-то несчастная попса в исполнении модной группы никогда ещё не казалась ему такой приятной и родной – она напоминала о нормальном, безопасном мире.
Дождь стучал по крыше машины всё сильнее, превращая лесную дорогу в раскисшую колею. УАЗ уверенно шёл вперёд, преодолевая лужи и рытвины, но каждый раз, когда радио на секунду замолкало между песнями, Александр снова слышал тот зовущий голос, теперь уже прямо за окном машины.
Один раз ему даже показалось, что в пелене дождя мелькнуло женское лицо – бледное, с огромными глазами цвета озёрной воды. Оно смотрело прямо на него, и в этом взгляде была такая древняя, нечеловеческая тоска, что сердце невольно сжалось.
«Они знают, что я еду, – подумал Александр. – Они готовы к встрече».
Примерно через полтора часа дорога привела его к небольшой деревушке Пяозерская – десяток домов, разбросанных по берегу огромного озера. Водная гладь простиралась до горизонта, теряясь в дымке тумана. Даже днём озеро выглядело мрачно и таинственно – тёмная вода, каменистые берега, заросшие лесом островки вдали.
К его удивлению, дождь здесь прекратился, хотя небо оставалось затянутым низкими облаками. Воздух был пропитан влажностью и запахом рыбы, водорослей, прелых листьев – специфическим ароматом северного озера.
Александр остановился у единственного в деревне магазина – небольшого деревянного строения с выцветшей вывеской «Продукты». Внутри его встретила пожилая женщина с настороженным взглядом.
– Вы турист? – спросила она, оглядывая Александра с ног до головы.
– Журналист, – представился он. – Александр Рулев. Пишу статью о карельских легендах и преданиях. Слышал, что в ваших местах есть интересные истории.
Лицо женщины потемнело:
– Какие ещё истории? Тут ничего интересного нет. Обычная деревня, обычное озеро.
– Но я читал о загадочном пении, которое слышат местные жители…
– Ничего мы не слышим! – резко перебила она. – И вам советую не слушать всякие глупости. Лучше бы вы отсюда уехали, пока… – Она замолчала, поняв, что говорит лишнее.
– Пока что? – мягко спросил Александр.
Женщина покачала головой и отвернулась к полкам с товаром:
– Ничего. Покупать что-то будете или только спрашивать?
– Буду, конечно, – кивнул Александр. – Мне бы продуктов на пару дней. И может, подскажете, где можно остановиться на ночлег?
Выбирая продукты, он краем глаза заметил, как продавщица украдкой достала мобильный телефон и отправила кому-то сообщение. «Сообщает о моём приезде», – понял Александр. Что ж, это было ожидаемо: в маленьких деревнях чужаки всегда вызывают интерес и подозрение.
Александр купил хлеб, консервы и термос с горячим чаем. Продавщица молча пробила чек, избегая смотреть ему в глаза. Только когда он уже выходил, она тихо сказала:
– Если надумаете остаться на ночь, найдите Василия Петровича Кошкина. Старый рыбак, живёт в доме с синими наличниками. Он вам больше расскажет.
На улице Александра ждал сюрприз. К его машине подошёл мужчина средних лет в форме лесничего – высокий, крепко сбитый, с внимательными серыми глазами.
– Вы журналист? – спросил он без предисловий. – Я слышал, как вы разговаривали с Марией Ивановной.
– Да, – кивнул Александр. – Александр Рулев из журнала «Мистический вестник».
– Андрей Васильевич Котов, лесничий, – представился мужчина. – Хотел бы с вами поговорить. Есть вещи, которые вас заинтересуют.
Они сели в машину, укрываясь от влажного холода. Котов достал сигареты:
– Не возражаете?
– Нет, курите, – кивнул Александр, включая диктофон. – Вы давно здесь работаете?
– Пятнадцать лет, – лесничий закурил, выпуская дым в приоткрытое окно. – Лес знаю, как свои пять пальцев. Повидал всякое – и медведей-людоедов, и волков-одиночек, и даже рысь разок встречал. Но то, что происходит последний месяц… Это не из нашего мира.
– Расскажите подробнее, – попросил Александр.
– Началось с землетрясения. Небольшое, всего два балла, но эпицентр был прямо под озером. После этого… – Котов затянулся сигаретой. – После этого изменилась сама атмосфера в этих местах. Животные стали вести себя странно. Птицы улетели раньше времени. Рыба ушла из прибрежных вод. А ночью…
– Ночью начинается пение?
– Да. Но не только пение. Над озером появляются огни – не северное сияние, что-то другое. Они движутся по воде, словно живые. И туман… Туман теперь поднимается каждую ночь, такой плотный, что в двух шагах ничего не видно.
Котов помолчал, словно собираясь с мыслями, потом тихо добавил:
– И ещё кое-что. Это не для записи, – он кивнул на диктофон.
Александр выключил устройство:
– Слушаю.
– Три дня назад я видел… нечто. – Голос лесничего стал хриплым. – Я возвращался с ночного обхода. Было около четырёх утра, туман над озером только начал рассеиваться. И тогда я увидел их… на берегу.
– Кого?
– Женщин. Или существ, похожих на женщин. Они выходили из воды, абсолютно обнажённые, но не человеческие. Кожа зеленоватая, с чешуёй, глаза огромные, без белков, волосы как водоросли… – Котов судорожно затянулся. – И они пели. Все вместе, на непонятном языке. У меня словно парализовало всё тело от этого пения. Хотелось идти к ним, войти в воду…
– Как вы спаслись?
– Я упал. Споткнулся о корень и грохнулся лицом в грязь. Это меня и спасло – звук удара заглушил их пение, я очнулся и смог уползти в лес. Они меня не заметили.
Александр внимательно смотрел на лесничего, пытаясь определить, не выдумывает ли тот. Но во взгляде Котова стоял искренний страх – так не сыграешь.
– И вы считаете, что это… ведаи? – спросил он.
– Я не знаю, кто это. Но после той ночи я понял: мы здесь больше не одни. Озеро пробудилось, и оно голодное.
Александр записывал каждое слово. Описание соответствовало классическим признакам активности потусторонних сил – изменение поведения животных, аномальные природные явления, воздействие на психику людей.
– А исчезновения? – спросил он. – Вы знали пропавших людей?
– Всех троих. – Котов потушил сигарету и повернулся к Александру. – Алёша Морозов – хороший парень, осторожный. Никогда бы не полез в воду в шторм или туман. Семён Макарыч – мой коллега, опытнейший егерь. И Игорь из Петрозаводска… Он приезжал ко мне перед исчезновением.
– Что он хотел?
– Расспрашивал про местные легенды. Особенно интересовался историями о «ведаях» – так карелы называли водяных колдунов. Говорил, что изучает дохристианские верования финно-угорских народов.
Лесничий достал из кармана потрёпанный блокнот:
– Вот, он мне свои контакты оставил. И ещё записи какие-то показывал из архива – про экспедицию солдат в XVIII веке. А на следующий день его лодку нашли пустой, прибитой к берегу.
– И что вы ему рассказали?
Котов помолчал, подбирая слова:
– Мой дед был карелом. Он помнил ещё старые предания, которые передавались из поколения в поколение. Говорил, что в древности на этом озере жило племя особых людей – ведаев. Они умели говорить с водой, призывать рыбу, насылать штормы и… заманивать людей пением.
– Что с ними стало?
– По легенде, их истребили русские солдаты в XVIII веке. Но перед смертью последние ведаи наложили проклятие. Сказали, что вернутся, когда озеро позовёт их обратно.
Александр почувствовал знакомое покалывание в пальцах. История становилась всё более мистической и опасной.
– Андрей Васильевич, а где можно найти больше информации об этих ведаях? Есть ли какие-то документальные источники?
– В областном архиве в Петрозаводске должны быть документы XVIII века об усмирении «языческих культов» в карельских землях. – Котов задумался. – А ещё есть один старик в соседней деревне, Микко Юрьевич Ахтиайнен. Он потомок древнего рода карельских шаманов, знает много старых историй. Правда, с чужими не очень разговаривает.
– Где его найти?
– В деревне Калевала, километров тридцать отсюда. Спросите дом с резными наличниками – там он живёт. Только скажите, что от меня, а то не пустит.
Когда они выбрались из машины, лесничий вдруг предложил:
– Хотите, покажу вам места, где исчезли люди? И остров, где по легенде стоит камень-запечатывающий?
– Конечно, – согласился Александр. – Когда можно поехать?
– Прямо сейчас, если хотите. У меня есть моторка. Только на островок не высаживаемся – смотрим издалека.
Моторная лодка с трудом пробивалась через внезапно поднявшиеся волны. Серая вода Пяозера вздымалась и опадала, словно озеро гневалось на незваных гостей. Хотя ветра почти не было, поверхность бурлила, как при сильном шторме.
– Странно! – перекрикивая шум мотора, сказал Котов. – Погода хорошая, а озеро беснуется! Никогда такого не видел!
Лодка прыгала на волнах, обдавая сидящих брызгами ледяной воды. Александр крепко держался за борт, вглядываясь в очертания небольшого островка, который показался впереди. Поросший низкорослыми соснами, с каменистыми берегами, он выглядел необитаемым и заброшенным.
– Вот он, Малый остров! – крикнул лесничий. – Местные называют его Островом Мёртвых! Видите камень на вершине?
Александр всмотрелся. На самой высокой точке острова действительно виднелся большой валун, рядом с которым стояло что-то, похожее на разрушенный крест.
Вдруг мотор лодки заглох. Просто остановился, без предупреждения. Лодку тут же развернуло боком к волне, и она опасно накренилась.
– Чёрт! – выругался Котов, дёргая шнур стартера. – Только этого не хватало!
Мотор не реагировал. Более того, вода вокруг лодки начала закручиваться в небольшой водоворот, который с каждой секундой становился сильнее.
– Что происходит? – крикнул Александр, хватаясь за вёсла.
– Не знаю! Такого никогда не было! – В голосе лесничего звучал неподдельный страх. – Нас затягивает к острову!
Они отчаянно гребли, пытаясь выбраться из водоворота, но течение было слишком сильным. Лодку неумолимо тянуло к острову, причём не к пологому берегу, а к острым скалам.
И тут Александр услышал пение. Оно доносилось словно отовсюду – из воды, из воздуха, из самого острова. Множество женских голосов сливались в гипнотическую мелодию, от которой кружилась голова и слабели руки.
Он видел, как Котов медленно опускает вёсла, его глаза стекленеют, а на лице появляется блаженная улыбка.
– Андрей Васильевич! – Александр тряхнул лесничего за плечо. – Не слушайте! Заткните уши!
Но тот не реагировал, словно впал в транс. Он смотрел куда-то за плечо Александра, и его лицо светилось счастьем.
Обернувшись, Александр увидел их. Прямо в воде, в нескольких метрах от лодки, виднелись женские фигуры – бледные, с длинными волосами цвета морской волны, с огромными глазами без белков. Они поднимались из глубины, окружая лодку, и их пение становилось всё громче, всё неотразимее.
Александр почувствовал, как его собственная воля начинает ослабевать. Хотелось просто сидеть и слушать, наслаждаясь этой неземной красотой. Или лучше прыгнуть в воду, поплыть к ним, прикоснуться к этим прекрасным созданиям…
Рука сама потянулась к серебряному крестику. Как только пальцы сомкнулись на холодном металле, наваждение спало. Пение всё ещё звучало, но теперь Александр слышал в нём угрозу – голодную, древнюю угрозу.
Он сунул руку в карман, нащупывая пузырёк со святой водой, подаренный отцом Георгием. Выхватив его, Александр открыл крышку и плеснул воду за борт, одновременно произнося молитву, которой его научил священник:
– Да воскреснет Бог, и расточатся врази Его, и да бежат от лица Его ненавидящии Его…
Раздался странный звук – словно шипение и вой одновременно. Водяные девы отпрянули от лодки, их прекрасные лица исказились злобой и ненавистью. Водоворот мгновенно прекратился, и лодку перестало тянуть к острову.
– Что… что произошло? – пробормотал Котов, очнувшись от транса. – Я словно заснул…
– Нас атаковали, – коротко ответил Александр. – Попробуйте завести мотор.
К их удивлению, мотор завёлся с первого рывка. Лодка рванулась прочь от острова, а Александр оглянулся на воду, где только что видел водяных дев. Там ничего не было – только тёмная, теперь уже спокойная вода.
Но на мгновение ему показалось, что из глубины на него смотрят десятки холодных, нечеловеческих глаз. И взгляд этот был полон ненависти и обещания скорой встречи.
– Это были они, да? – спросил Котов, когда они вернулись на берег. Его руки дрожали, когда он пытался прикурить сигарету. – Ведаи? Я видел их… они звали меня…
– Да, – кивнул Александр. – То, о чём рассказывают легенды, оказалось правдой. В озере действительно обитают некие сущности, способные принимать облик женщин и заманивать людей своим пением.
– Как вы… как вы их отогнали? – лесничий всё никак не мог справиться с зажигалкой.
Александр протянул руку, щёлкнул колёсиком, поднося огонь к сигарете Котова:
– У меня есть некоторые… средства защиты. От подобных существ.
– Вы экстрасенс? Или священник?
– Нет. Просто человек, который сталкивался с подобными явлениями раньше.
Они стояли на берегу, глядя на обманчиво спокойную гладь озера. Солнце начинало садиться, окрашивая воду в кроваво-красные тона.
– Что теперь? – спросил Котов. – Что нам делать?
– Мне нужно больше информации, – ответил Александр. – Завтра я поеду к тому старику-карелу, о котором вы говорили. А потом… потом нужно будет решать, как остановить это.
– Вы думаете, это возможно? – В голосе лесничего звучало сомнение.
– Должно быть возможно, – твёрдо сказал Александр. – Триста лет назад их уже запечатывали. Значит, это можно сделать снова.
Они договорились встретиться на следующий день, и Котов ушёл – явно потрясённый событиями на озере. А Александру ещё предстояло найти дом для ночлега.
Дом Василия Петровича Кошкина с синими наличниками стоял прямо на берегу озера. Старый рыбак встретил Александра недоверчиво, но когда тот сказал, что его прислала продавщица из магазина, лицо хозяина смягчилось.
– Журналист, значит? – проговорил Кошкин, приглашая в дом. – Про наши дела писать будете?
– Возможно. Сначала нужно разобраться, что здесь происходит.
Дом внутри был уютным и чистым. Пахло рыбой, табаком и чем-то ещё – древесной смолой, сушёными травами. На стенах висели фотографии – семейные, рыбацкие, виды озера в разные времена года. Но Александр заметил странную деталь – на всех фотографиях озера над водой виднелись размытые светлые пятна, похожие на силуэты фигур.
– Жена моя сделала эти снимки, – заметил его взгляд Кошкин. – Любила фотографировать. А потом, когда проявляла, всегда эти пятна появлялись. Говорила, что это души утопленников.
– Поселить могу, – продолжил он, наливая чай. – Жена моя в прошлом году померла, детей нет, один живу. Компания не помешает. Только предупрежу – ночами тут неспокойно.
– Расскажите про пение, – попросил Александр.
Старик тяжело вздохнул:
– Началось месяц назад, после того как земля тряслась. Сначала я подумал – туристы где-то костёр развели, песни поют. Но потом понял – голоса идут с воды. Из тумана.
– Как это выглядит?
– На закате туман начинает подниматься. Не обычный, а какой-то… живой. Клубится, завихряется, словно дышит. И из него голоса – женские, красивые до жути. Поют на незнакомом языке, но понять можно – зовут, приманивают.
Кошкин вдруг замолчал, прислушиваясь. За окном стемнело, и в наступившей тишине слышался странный звук – словно кто-то скрёбся в стекло.
– Опять, – прошептал старик, крестясь. – Они всегда приходят, когда о них говоришь.
– Кто? – спросил Александр, вглядываясь в темноту за окном.
– Посланцы озера. Иногда это просто ветки деревьев, иногда птицы, иногда рыба выпрыгивает из воды прямо на берег. Но они приходят послушать, о чём мы говорим.
Как будто в подтверждение его слов, в окно что-то ударилось – с такой силой, что стекло задрожало. На подоконнике снаружи билась большая рыба, похожая на щуку, только странного зеленоватого цвета и с глазами, светящимися в темноте.
Кошкин невозмутимо встал, задёрнул шторы и повесил над окном какой-то амулет – высушенную рыбью голову с вставленными в глазницы красными камешками.
– Защита, – пояснил он, возвращаясь к столу. – По старым поверьям, такой оберег не пускает водяных духов в дом.
– Вы пытались приблизиться к источнику пения? – продолжил расспросы Александр.
– Пытался. – Кошкин показал на руку, где виднелись следы царапин. – В первую ночь чуть лодку не взял, чтобы поплыть на голоса. Хорошо, что спохватился – об угол стола руку поранил, боль отрезвила. Потом уже не рисковал – видел, что с другими случилось.
– С какими другими?
– С теми тремя, что пропали. Алёшка Морозов в последний вечер всё к воде тянулся. Глаза стеклянные стали, на мои слова не отвечал. Только всё твердил: «Слышишь, как красиво поют? Надо посмотреть». Утром лодка пустая к берегу прибилась. А на дне – только его куртка. Сухая, представляешь? Хотя всю ночь дождь шёл.
Кошкин нагнулся к Александру и прошептал:
– А вот что самое страшное. Через два дня после исчезновения Алёшки я слышал его голос. Он пел вместе с ними, из тумана. Я точно его голос узнал – он часто у меня рыбачил, иногда песни пел на берегу. И теперь он среди них. Они забирают не только тела – они забирают души.
Александр делал записи, сопоставляя рассказы. Картина вырисовывалась тревожная – какая-то сила воздействовала на психику людей, заставляла их идти к озеру и исчезать в его водах.
– Василий Петрович, а легенды местные знаете? Про водяных колдунов?
Старик замолчал, внимательно изучая лицо Александра.
– Откуда вы про ведаев знаете? – спросил он наконец.
– Мне лесничий рассказал.
– Андрей? Хороший мужик. – Кошкин кивнул. – Ну раз он вам доверяет, расскажу. Дед мой ещё застал старых карелов, которые помнили те времена. Говорил, что ведаи не были злыми. Они защищали озеро, следили, чтобы никто не вредил природе. Но людей чужих не любили.
Кошкин встал, подошёл к старому комоду и извлёк из него потрёпанную тетрадь в кожаном переплёте:
– Вот, записи моего деда. Он собирал старые предания. Здесь есть история о том, как появились ведаи.
Рыбак открыл тетрадь, перелистывая выцветшие страницы с аккуратным старомодным почерком:
– Вот. «В древние времена, когда боги ещё ходили по земле, озеро Пяя было священным местом. В его глубинах жила дочь бога Ахто – повелителя вод. Её звали Веллямо, и она полюбила смертного человека – карельского шамана. От их союза родились дети, в которых текла кровь водяных богов и людей. Эти дети могли жить и на суше, и в воде, понимали язык озера и умели повелевать его стихиями. Их стали называть ведаями – знающими воду».
– А что произошло в XVIII веке?
– Пришли солдаты по указу царицы. Сказали – надо всех язычников в православие обратить или истребить. Ведаи сопротивлялись. Тогда их деревню сожгли, а самих перебили. – Кошкин перекрестился. – Только перед смертью проклятие наложили. Что дух озера их отомстит, когда время придёт.
– И вы думаете, это время пришло?
– А как же. Землетрясение было не случайным. Что-то на дне озера сдвинулось. Может, печати какие древние порвались. И теперь ведаи вернулись. – Старик поднял на Александра взгляд, полный тревоги. – Но тут есть ещё кое-что, чего не знают даже местные.
– Что именно?
– Рыбаки говорят, что в самой глубокой части озера, недалеко от острова, на дне появилось что-то вроде руин. Старик Михайлов недавно эхолот новый купил, рыбу искал. А нашёл на дне контуры, похожие на древний город. Стены, башни, что-то вроде храма… Никогда раньше их там не было.
– Подводный город? – Александр напрягся. – Когда его обнаружили?
– После землетрясения. Миша говорит, что земля содрогнулась, и из глубины поднялся древний город. А теперь там собирается вся рыба с озера, словно на нерест. И ещё… там видели странное свечение ночами.
Вечером, после ужина, Александр вышел на берег озера. Солнце садилось за лесом, окрашивая воду в красновато-золотые тона. Поверхность была абсолютно спокойной, без единой ряби. Но что-то в этом спокойствии было зловещее – словно озеро притворялось мирным, скрывая таящуюся в глубинах угрозу.
Когда совсем стемнело, началось то, о чём предупреждали местные жители. Над водой начал подниматься туман – не обычный, а какой-то странный, светящийся изнутри тусклым зеленоватым светом. Он поднимался клубами, завивался спиралями, словно был живым существом.
А из тумана донеслось пение.
Сначала один голос – чистый, звонкий, невыразимо печальный. Он пел на незнакомом языке, но мелодия была такой красивой, что сердце сжималось от непонятной тоски. К первому голосу присоединился второй, потом третий…
«Александр… Александр Рулев… мы ждём тебя… у нас есть ответы… приди к нам…»
С ужасом он понял, что голоса обращаются именно к нему – знают его имя, зовут именно его. Как такое возможно? Откуда водяные девы знают, кто он такой?
Александр почувствовал, как что-то происходит с его сознанием. Мысли становились вязкими, воля ослабевала. Ноги сами собой двинулись к воде, руки потянулись к лодке, привязанной у берега. В голове билась только одна мысль: идти, плыть навстречу этому прекрасному пению…
«Александр… мы расскажем тебе о печати… о карте, которую ты видишь во снах… приди к нам…»
Он очнулся, стоя уже по колено в ледяной воде. В руке была верёвка от лодки. Ещё немного – и он бы сел в лодку и поплыл в туман, как те трое, что исчезли.
Александр рывком отдернул руку, отступил на берег. Сердце колотилось, по телу пробегали мурашки ужаса. Воздействие было настолько сильным, что он едва не поддался ему даже с его опытом и знаниями о потусторонних силах.
И откуда они знают о его снах, о карте с красными точками?
Пение продолжалось, но теперь он слышал в нём не только красоту, но и что-то хищное, голодное. Словно невидимые существа звали его на гибель, заманивали в свои сети.
Александр достал из кармана серебряный крестик, подаренный отцом Георгием. Как только он взял его в руки, воздействие пения ослабло. Мысли стали яснее, воля вернулась.
В тумане мелькнули очертания – женские фигуры, танцующие на воде. Они кружились, изгибаясь в странном, нечеловеческом танце, их длинные волосы развевались, словно водоросли в течении. А потом одна из них повернулась к Александру, и он увидел её лицо – прекрасное и ужасное одновременно, с глазами, светящимися зелёным огнём.
«Мы всё равно получим тебя, – произнесло существо беззвучно, одними губами. – Рано или поздно ты придёшь к нам. Все приходят».
– Так, – пробормотал Александр, отступая к дому. – Теперь ясно, с чем имеем дело.
В доме Кошкин ждал его с кружкой горячего чая и беспокойным взглядом:
– Слышали? – спросил он.
– Слышал. И чуть не поддался. – Александр опустился в кресло, чувствуя, как дрожат руки. – Если бы не это… – Он показал крестик.
– Значит, у вас есть защита, – кивнул старик. – Это хорошо. Но завтра всё равно будьте осторожны. Днём они тоже могут показаться, особенно в туманную погоду.
– Василий Петрович, они знали моё имя, – тихо сказал Александр. – И что-то о моих снах. Как такое возможно?
Старик долго молчал, глядя в окно, за которым клубился призрачный туман.
– Говорят, что ведаи могут заглядывать в мысли людей, – произнёс он наконец. – Особенно тех, кто спит рядом с водой. Может, вам снились особые сны перед приездом сюда?
– Снились, – признался Александр, вспоминая свои видения о карте России с красными точками.
– Они читали ваши сны. Теперь знают, кто вы и зачем приехали. – Кошкин нахмурился. – Это плохо. Они будут охотиться на вас сильнее, чем на других.
Ночь прошла беспокойно. Пение не прекращалось до самого рассвета, и Александру стоило огромных усилий не поддаваться его воздействию. Он читал молитвы, которые выучил по совету отца Георгия, держал в руках крестик, думал о семье – обо всём, что связывало его с миром живых.
Несколько раз ему казалось, что за окном мелькают бледные лица, прижимаются к стеклу, смотрят на него голодными глазами. Один раз он даже увидел, как тонкая, похожая на водоросль рука скользнула по оконной раме, пытаясь найти щель, чтобы проникнуть внутрь.
Но оберег Кошкина, похоже, действовал – ни одно из водяных существ не смогло проникнуть в дом.
Утром, за завтраком, Кошкин сказал:
– Вы сильный человек. Не каждый может устоять против их пения. Но долго так продолжаться не может. Или они добьются своего, или…
– Или что?
– Или их нужно остановить. Раз и навсегда. – Старик поднял на Александра пронзительный взгляд. – Вы ведь за этим приехали, верно? Не просто статью писать. Вы знаете, как с ними бороться.
Александр задумался. Да, у него были средства защиты от водяной нечисти – крестик, молитвы, святая вода, печать Соломона. Но достаточно ли этого, чтобы остановить пробуждающуюся древнюю силу целого озера?
– Я знаю кое-что, – осторожно ответил он. – Но мне нужна дополнительная информация. Сегодня я поеду к старому карелу, о котором говорил лесничий. Может быть, он знает, как триста лет назад запечатали ведаев.
– Поезжайте, – кивнул Кошкин. – Только возвращайтесь до заката. Ночью на дорогах небезопасно – они могут выходить из любого водоёма, даже из лужи.
Глядя в окно на спокойную под утренним солнцем гладь озера, Александр думал о том, что скрывается в его глубинах. О подводном городе, поднявшемся со дна после землетрясения. О древних водяных колдунах, чья магия была достаточно сильной, чтобы пережить триста лет заточения.
И о том, что ему предстоит спуститься в эти глубины, чтобы найти и снова запечатать источник зла.
Глава 3. Тайны прошлого
Поездка к старому карелу Микко Юрьевичу Ахтиайнену заняла больше времени, чем планировал Александр. Дорога к деревне Калевала шла через дремучий лес по едва заметной колее, местами переходящей в настоящее бездорожье. УАЗ с трудом преодолевал лужи и ямы, несколько раз машину едва не засосало в болотистых участках.
Примерно на середине пути навигатор окончательно сдался, показывая вместо карты пустой экран. Александр остановился, вышел из машины и огляделся. Вокруг стоял вековой лес – ели и сосны, уходящие кронами в низкое серое небо. Тишина была почти осязаемой, нарушаемой лишь отдаленным карканьем ворон.
– Прекрасно, – пробормотал он, доставая компас.
Стрелка дрогнула, но вместо того, чтобы указать на север, начала медленно вращаться по кругу.
– Еще лучше, – Александр постучал по стеклу компаса, но стрелка продолжала бесцельно крутиться. – Похоже, я в зоне сильного энергетического возмущения.
Он вернулся в машину, пытаясь вспомнить указания Котова. Нужно было держаться примерно на северо-восток, пока не появится развилка с поваленной березой, потом свернуть направо…
Внезапно сквозь лобовое стекло он заметил маленькую фигурку, стоящую посреди дороги. Девочка лет десяти, в простом белом платье, слишком легком для октябрьского холода. Бледное лицо, длинные светлые волосы, неестественно большие глаза.
Александр моргнул, и фигурка исчезла. Но через мгновение появилась снова, теперь ближе – словно переместилась на несколько метров одним неуловимым движением.
– Что за чертовщина, – он потянулся к крестику, но в тот же момент девочка оказалась прямо перед капотом.
Их взгляды встретились, и Александр понял – это не ребенок. В этих огромных глазах цвета озерной воды было что-то древнее, нечеловеческое. Существо улыбнулось, обнажив ряд острых, как у рыбы, зубов, и указало рукой вправо, на едва заметную тропинку, уходящую в чащу.
– Туда? – невольно спросил Александр вслух.
Девочка-не-девочка кивнула и снова исчезла, будто растворившись в воздухе.
Александр крепко сжал крестик, пытаясь решить, что делать. Довериться указанию существа, явно связанного с водяной нечистью? Или искать другой путь?
«Это может быть ловушка», – подумал он. «Но может и помощь. Не все ведаи, возможно, настроены враждебно к людям».
После минутного размышления он решил рискнуть и направил машину по указанному пути. УАЗ с трудом протискивался между деревьями, кустарник царапал борта. Но постепенно тропа стала шире, превратившись в относительно проезжую дорогу.
Через полчаса впереди показалась небольшая речка с деревянным мостом. На другом берегу виднелись крыши деревенских домов. Калевала.
«Странно, – подумал Александр, выезжая на мост. – Девочка-ведая помогла мне найти дорогу? Зачем?»
Мост под тяжестью машины скрипел и покачивался. Достигнув середины, Александр почувствовал, как УАЗ вдруг остановился, словно наткнувшись на невидимую преграду. Двигатель заглох.
В ту же секунду из воды по обе стороны моста показались женские фигуры – бледные, с длинными зеленоватыми волосами, с глазами, светящимися в полумраке. Их было много – не меньше десятка. Они окружили мост, глядя на Александра голодными, нечеловеческими глазами.
– Здравствуй, искатель, – произнесла одна из них, самая крупная, с венцом из речных раковин на голове. Голос был мелодичным, но с металлическим, нечеловеческим призвуком. – Мы ждали тебя.
Александр медленно достал крестик, держа его перед собой:
– Кто вы?
– Мы – сёстры глубин, – ответила водяная дева. – Ты вторгся в наши владения, ищешь знания, которые не для смертных.
– Я ищу способ остановить убийства на Пяозере, – твердо сказал Александр.
Существа зашипели, их прекрасные лица на мгновение исказились, став похожими на морды хищных рыб.
– Убийства? – прошипела главная. – Это не убийства. Это жертвы. Долг крови за то, что сделали твои предки.
– Я никого не убивал, – возразил Александр, крепче сжимая крестик. – И люди, которых вы утопили, тоже.
– Все люди виновны! – крикнула водяная дева, и остальные подхватили её крик, превратив его в жуткую какофонию. – Все, кто живет на наших землях! Все, кто пьет воду из наших источников!
Они начали бить руками по воде, поднимая брызги и волны. Мост задрожал сильнее. Несколько досок треснули, и Александр почувствовал, как конструкция начинает проседать под весом машины.
– Вы не получите меня, – сказал он, держа крестик перед собой. – Я защищен верой и силой.
– Посмотрим, – усмехнулась главная водяница. – Твоя сила против нашей. Твоя вера против нашей древней магии.
Она подняла руки, и вода вокруг моста начала клубиться, формируя водовороты. Александр почувствовал, как машина накренилась – одна из опор моста подломилась.
У него оставались секунды до того, как мост рухнет, отправив его вместе с машиной в объятия водяных чудовищ. Александр быстро достал флакон со святой водой, открыл его и, произнося молитву, плеснул жидкость через окно.
– Да воскреснет Бог, и расточатся врази Его…
Святая вода, соприкоснувшись с речной, вызвала неожиданную реакцию. Раздалось шипение, словно кислота попала на металл, и водяные девы с криками боли отпрянули от моста. Их прекрасные лица обожглись там, где капли святой воды коснулись их кожи.
– Уходи! – прошипела главная, корчась от боли. – Уходи, но знай – ты не сможешь остановить пробуждение. Слишком поздно. Печати сломаны, и Она возвращается!
– Кто – она? – крикнул Александр.
Но водяные девы уже погрузились в воду, оставив на поверхности лишь круги и пузырьки воздуха. Мост перестал дрожать, опоры словно сами собой укрепились. Двигатель машины завелся без проблем.
Александр медленно выдохнул, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Это была не просто случайная встреча. Водяные девы ждали его. Знали, что он едет. И что-то хотели ему сказать перед тем, как напасть.
«Печати сломаны, и Она возвращается… Кто эта Она? Богиня воды? Жрица ведаев?»
Он осторожно проехал оставшуюся часть моста и въехал в деревню, ощущая на себе невидимые взгляды из-под воды.
Калевала оказалась ещё меньше Пяозерской – всего пять домов, стоящих на берегу небольшого озерка. Один из них, с искусно вырезанными из дерева наличниками, изображающими мифических птиц и зверей, выделялся среди остальных.
Александр остановил машину возле этого дома. Не успел он выйти, как дверь отворилась, и на пороге появился сухонький старик с длинной седой бородой и пронзительными голубыми глазами. Его лицо, испещренное морщинами, напоминало кору древнего дерева. На нём была традиционная карельская рубаха с вышивкой и жилет из оленьей кожи.
– Наконец-то добрался, – произнес старик на чистом русском, но с легким акцентом. – Я тебя ещё вчера ждал, Александр Рулев.
Александр замер:
– Откуда вы знаете моё имя?
– Много вопросов задаешь, – хмыкнул старик. – Микко Юрьевич я. Котов звонил, предупредил. А имя… имя у тебя на лбу написано. Для тех, кто видеть умеет. – Он пристально посмотрел на Александра. – На мосту неприятности были, да?
– Были, – осторожно подтвердил Александр. – Откуда вы знаете?
– Духи реки беспокойные последнее время. Чужаков не любят. – Микко Юрьевич кивнул на мокрую одежду Александра. – Водой окатили, значит. Могло быть хуже. Заходи, обсохнешь.
Александр поднялся на крыльцо и вошел в дом вслед за хозяином.
Внутри жилище старого карела походило на музей и святилище одновременно. Стены украшали старинные рунические символы, резные деревянные идолы, пучки сушёных трав. В красном углу висели не православные иконы, а изображения карельских богов и духов. С потолка свисали связки сушеных растений и странные амулеты из костей, перьев и камней.
Воздух был насыщен ароматами трав и дыма. В центре главной комнаты располагался очаг, над которым висел медный котел. В нем что-то тихо булькало.
– Чай будешь? – спросил хозяин, усаживая гостя за стол из массивной сосны.
– Спасибо, – кивнул Александр, разглядывая интерьер.
– Это не простой чай, – заметил Микко Юрьевич, наливая дымящийся напиток в деревянную чашу. – Травы специальные. Помогают разум прояснить, от чужого влияния освободиться.
Александр принюхался к напитку. Пах он приятно – мятой, какими-то цветами и еще чем-то неуловимым.
– От их пения защищает? – прямо спросил он.
– Умный, – кивнул старик. – Да, от водяных чар бережет. Пей, не бойся. Яда нет.
Чай оказался горьковатым, но приятным на вкус. После нескольких глотков Александр почувствовал, как проясняется в голове, как уходит тревога, появившаяся после встречи с водяными девами.
– Микко Юрьевич, я изучаю историю вашего края. Особенно интересуют легенды о ведаях – водяных колдунах Пяозера.
Глаза старика сузились:
– Зачем тебе это? Журналист, говоришь? Статейку написать хочешь для развлечения людей городских?
– Нет, – честно ответил Александр. – Люди пропадают на озере. Я пытаюсь понять, что происходит. И возможно – помочь.
Микко Юрьевич долго молчал, изучая лицо Александра. Потом кивнул:
– Вижу – не врёшь. У тебя глаза другие, не как у обычных людей. Ты видел то, что другие не видят. Так?
– Так, – подтвердил Александр, удивляясь проницательности старика.
– Покажи руку, – неожиданно потребовал карел.
Александр протянул ладонь. Старик взял её своими сухими, но удивительно сильными пальцами, внимательно изучил линии и шрамы.
– Ты уже сталкивался с нечистью, – произнес он уверенно. – Вижу следы. Здесь, – он указал на небольшой шрам на ладони, который Александр получил в Черной Грязи, – метка от столкновения с мертвыми. А здесь, – палец переместился к основанию большого пальца, где виднелся едва заметный ожог, – след от огня очищения.
– Вы правы, – признал Александр, вспоминая, как этот ожог остался от свечи в церкви после изгнания демона. – У меня был опыт…
– Знаю, – прервал его Микко Юрьевич. – И знаю, зачем ты здесь. Хочешь остановить ведаев. Но не понимаешь, с чем имеешь дело.
Он отпустил руку Александра и продолжил:
– Тогда слушай. И помни – что услышишь, то не для всех ушей предназначено. – Карел отпил из своей чаши и начал рассказ:
– В старые времена, ещё до прихода русских, жило на Пяозере племя особое. Называли их ведаи – знающие. Они понимали язык воды, умели с ней говорить, просить, приказывать. Рыба к ним сама плыла, озеро штормов для них не поднимало, а врагов топило.
– Откуда у них была такая сила?
– От старых богов получили. Веси-эмо, матери воды, они служили. Она их научила водную магию творить. – Старик отпил чай и продолжил: – Но главное умение ведаев было другое. Они умели душу человека водой связывать.
– Что это означает?
– Кто воду от ведаев выпьет, тот им подвластен становился. Мог приказать ведай – и человек в озеро войдёт, утонет. Песней тоже могли заманить – голос у них был как у сирен морских.
Микко Юрьевич подбросил дрова в очаг, и пламя вспыхнуло ярче, бросая на стены причудливые тени.
– Но не все ведаи были злыми. Они просто жили по своим законам, по заветам Веси-эмо. Вода не злая и не добрая – она просто есть. Так и они.
Александр почувствовал, как по спине пробежал холодок. Описание полностью соответствовало тому, что происходило сейчас на озере.
– Микко Юрьевич, а что случилось с этим племенем? Куда они исчезли?
Лицо старика потемнело:
– Пришли к нам русские, стали новую веру насаждать. Сначала мирно пытались – крестить предлагали, церкви строить. Ведаи отказались. Тогда послали солдат.
– Когда это было?
– В год, когда Екатерина Вторая правила. Тысяча семьсот семьдесят третий по вашему летоисчислению. Пришёл отряд под командой майора Рыбникова. Двести солдат, пушки, ружья.
Старик помолчал, погруженный в воспоминания, словно сам был свидетелем тех далеких событий.
– Была среди ведаев великая жрица, – продолжил он. – Звали её Айникки. Она пыталась защитить свой народ, призвала воду на помощь. Двадцать солдат утонуло в первый день, хотя не ступали в озеро. Вода сама их нашла – в бочках для питья, в лужах после дождя. Входила в их тела и разрывала изнутри.
– Как такое возможно? – пораженно спросил Александр.
– Водная магия древнее христианской веры, – просто ответил Микко Юрьевич. – Сильнее во многом. Но солдаты пришли подготовленными. У них был священник, который знал, как бороться с водяной магией. Он освятил всю воду вокруг, и сила ведаев ослабла.
Микко Юрьевич встал, подошёл к старому сундуку, достал оттуда свёрток из оленьей кожи. Развернул – внутри лежали пожелтевшие документы, исписанные старославянской вязью.
– Дед мой эти бумаги сохранил. Тайно от властей прятал. Тут всё написано – как солдаты деревню ведаев штурмовали, как жгли, как людей убивали.
Александр осторожно взял один из документов. Текст был трудночитаем, но некоторые фразы удавалось разобрать: «…противники христовой веры в озере утопиша…», «…колдовством своим многих воинов погубили…», «…последняя ведунья проклятье страшное изрекла…».
Он перевернул страницу и увидел детальное описание штурма поселения:
«Майор Рыбников, видя сопротивление язычников и потеряв многих солдат от колдовства их водного, приказал использовать пушки. Ядрами разрушили капище у воды, где идолы стояли. Затем отряд пошел в атаку с факелами, ибо огонь есть противник воды. Избы запалили, и многие язычники в огне сгорели. Кто пытался в воду уйти, того стрелами и пулями поражали».
– А что это за проклятье? – спросил Александр, возвращая документ.
– Последняя ведая, когда солдаты её схватили, призвала Веси-эмо. Сказала – пусть озеро их души примет, пусть в водной глубине покоятся, пока время не придёт вернуться и отомстить. – Карел сложил документы обратно в свёрток. – И ещё сказала – что дети и внуки за грехи отцов ответят.
– И вы думаете, это время настало?
– А что же ещё? Землетрясение было знаком. Что-то на дне сдвинулось, печати старые порвались. Теперь ведаи просыпаются. – Старик посмотрел прямо в глаза Александру. – Они за своих убитых мстить будут. И не только приезжих топить станут – всех, кто на их земле живёт.
Микко Юрьевич поднялся, подошел к окну. За стеклом начинал накрапывать дождь. Капли стекали по стеклу, образуя странные узоры, похожие на лица с открытыми в крике ртами.
– Знаешь, что самое страшное? – тихо спросил старик. – Они не просто топят людей. Они забирают их души. Кто в озере утонул, тот становится частью их войска. Чем больше жертв, тем сильнее они.
– Значит, те трое пропавших…
– Уже среди них, – кивнул карел. – Я слышал ночью новые голоса в хоре. Молодые, недавно обращенные. Они теперь тоже заманивают других.
Александр вспомнил рассказ Кошкина о том, что он якобы слышал голос пропавшего рыбака среди поющих. Оказывается, это не было игрой воображения…
– Микко Юрьевич, а есть ли способ их остановить? Или хотя бы договориться с ними?
Карел задумался, перебирая в руках деревянные чётки с рунами:
– В старых преданиях говорится – ведаи уважали силу. Кто сильнее их в водной магии окажется, тому подчинятся. Но таких людей сейчас нет. Последний карельский ведун лет сорок назад помер.
– А другие способы? Религиозные, например?
– Христианство они ненавидят – из-за него погибли. Но есть другое… – Старик помолчал. – Есть старый ритуал – «развязывание душ». Если провести его правильно, души ведаев упокоятся, проклятье снимется.
– Как провести этот ритуал?
– Нужно найти место, где они похоронены. Должны быть кости, остатки. Нужно принести подарки – серебро, железо, хлеб, соль. И прочесть заклинание на карельском языке. – Микко Юрьевич встал, подошёл к полке с книгами. – У меня есть запись этого заклинания. Дед записывал со слов последнего ведуна.
Он достал тонкую тетрадь в кожаном переплёте и показал Александру страницы, исписанные мелким почерком на двух языках – карельском и русском.
– Но есть условие, – продолжил карел. – Ритуал может провести только тот, кто не боится ведаев. Кто сумеет подойти к ним близко и не поддастся их чарам.
– И вы думаете, я смогу это сделать? – спросил Александр.
Старик внимательно посмотрел на него:
– Ты отмечен. Вижу на тебе знаки защиты. И ты уже сталкивался с нечистью, победил её. Может, и здесь справишься.
Внезапно что-то с силой ударило в окно – так, что стекло задрожало. На подоконнике снаружи билась большая черная птица, похожая на ворона, но с неестественно длинным клювом и глазами, светящимися зеленым светом.
Микко Юрьевич быстро произнес что-то на карельском языке и сделал жест рукой. Птица словно натолкнулась на невидимую преграду и с карканьем отлетела.
– Они знают, что ты здесь, – мрачно сказал старик. – Подслушивают. Думаю, твоя поездка к Пяозеру – не случайность. Они сами тебя призвали.
– Что вы имеете в виду? – насторожился Александр.
– Ведаи иногда выбирают человека. Того, кто должен решить их судьбу. Либо освободить, либо упокоить навсегда. Может, ты и есть такой человек.
– А где искать их захоронение?
– По преданиям, солдаты тела в озеро сбросили, в самое глубокое место. Там есть подводная скала – карелы её Кивипутоус называли, «каменное падение». Ведаи там жили, там и похоронены.
Микко Юрьевич нарисовал примерную карту озера, показав расположение подводной скалы. Она находилась в центральной части Пяозера, в нескольких километрах от берега.
– Но есть еще кое-что, – добавил старик. – Главное святилище ведаев находилось не на берегу, а под водой. В пещере, в основании этой скалы. Там они проводили самые важные ритуалы, там же хранили священные реликвии.
– Какие реликвии?
– Чаша Веси-эмо. По легенде, сама богиня подарила её первой жрице. Кто из неё выпьет, тот получит власть над водой. – Старик понизил голос. – После разгрома ведаев солдаты искали эту чашу, но не нашли. Жрица Айникки успела спрятать её в тайнике под водой.
– И вы думаете, она до сих пор там?
– Уверен, – кивнул Микко Юрьевич. – И сила в ней до сих пор есть. Если найдешь – сможешь использовать против ведаев. Их же оружием.
– Но как туда добраться? – спросил Александр. – И главное – как нырнуть на такую глубину?
– Не обязательно нырять. Ритуал можно провести и на поверхности, если точно знать место. – Старик свернул карту и протянул Александру вместе с тетрадью. – Бери. Может, тебе удастся то, что другим не под силу.
Микко Юрьевич подошел к одному из шкафов, долго в нем рылся и наконец извлек небольшой мешочек из оленьей кожи:
– Вот, возьми. Здесь все для ритуала – серебряная монета времен Екатерины, железный нож, освященный по старому обряду, соль особая и хлеб, испеченный на воде из семи священных источников.
– Спасибо, – Александр спрятал документы и мешочек во внутренний карман. – А вы не боитесь, что ведаи могут разозлиться за то, что вы помогаете мне?
Микко Юрьевич усмехнулся:
– Мне девяносто два года. Что они мне сделают? Убьют? Так я и сам скоро помру. А вот молодым людям нужна защита.
Он подошел к Александру и неожиданно положил сухую ладонь ему на лоб:
– Еще кое-что тебе скажу. Не только ведаи проснулись. Все древние силы России пробуждаются. Я вижу сны… страшные сны о том, что происходит по всей стране. Кто-то снимает печати, нарушает равновесие. И Пяозеро – только одна из точек на карте.
Александр вздрогнул, вспомнив свои собственные сны о карте России с красными точками.
– Вы видите то же, что и я, – прошептал он.
– Вижу, – кивнул старик. – И если не остановить это пробуждение, весь наш мир изменится. Древние боги вернутся, и людям придется выбирать сторону в грядущей войне.
Старик внезапно вздрогнул и отстранился, прислушиваясь:
– Они близко. Тебе нужно уходить. Быстро!
Александр тоже услышал это – странный звук, похожий на плеск волн и одновременно на пение множества голосов. Он доносился отовсюду: из-за окон, из-под пола, даже из самих стен дома.
– Что это?
– Вода, – коротко ответил Микко Юрьевич. – Она повсюду. В воздухе, в земле, в наших телах. И они умеют говорить с ней, использовать её. Сейчас они пытаются найти способ проникнуть в дом.
Он быстро подошел к двери, нарисовал на ней какой-то знак мелом и произнес несколько слов на карельском. Звук немного стих, но не прекратился.