Безумная любовь. Часть третья

Первая глава

Иван, с самого малого возраста, рос пареньком общительным и не в меру любознательным. Уже в десять лет, он с товарищем, попытался самостоятельно разминировать найденную немецкую мину. Рвануло так, что друга, сразу, убило на смерть, а за жизнь Ивана долго боролись врачи, доставая осколки из разных частей тела. Мальчику удалось выжить, а вот сохранить ногу, ему так и не сумели, отрезали ниже колена. Родители, привезли его домой измотанным бесконечными операциями, сухим и замкнутым. Все думали, что таким он и останется, по жизни, стесняясь своей инвалидности, отстав от сверстников на два года как в учёбе, так и в физическом развитии. Но не тут-то было. Уже через два месяца кипучая натура Ивана, сделала своё дело, подняв его с кровати. Отец, Илья Иванович, для единственного сына, не пожалел разорить хозяйство, продав корову и купив мальчику протез из лёгкого материала, стоивший непомерно дорого. Первые дни, мальчик, спотыкаясь и падая, выходил только на крыльцо. От помощи костылей, а так же матери Анастасии Гавриловны и отца Ильи Ивановича, он, тут же отказался, приказав им держаться в стороне. Упорство, паренька, скоро принесло свои плоды. Понемногу, он начал отходить от дома. Всё дальше и дальше. Незаметно, родителям приходилось уже, как и прежде, искать его , то на речке, то в лесу, а то и в соседних деревнях. Куда он, как говорил, с ребятами убегал играть в биточки. Чтобы не отставать от друзей, в физическом развитии, Иван, попросил отца привести с Чернавы гантели, с которыми занимался по два раза на день. Утром и вечером. Таким образом, он не только в этом отношении догнал своих сверстников, но, кое в чём и обогнал. Например, если, играя в лапту, все надеялись на быстроту своих ног, Иван пошёл другим путём, уклоняясь от меча, брошенного в него. И делал это так хорошо, что попасть в него было практически невозможно. Относительно умственного труда, он также был на высоте, схватывая всё на лету и получая в школе, почти по всем предметам, положительные оценки. Исключением являлось поведение. С этим была, основная проблема. В четырнадцать лет, у него появились странные знакомые из соседних деревень. Что за интересы их связывали, не знал, до поры, даже Илья Иванович. А всё было просто. Играя в карты, парень быстро заметил в себе способность, чувствовать масть, кончиками пальцев. Бывалые зэки и шулеры, специально для этого срезали кожу на пальцах. А у Ивана, после взрыва, внезапно повысилась чувствительность. Умный парень, сумел промолчать о своём достоинстве. Потому и были ему должны многие заядлые картёжники, в округе. Однажды, он, на целую неделю пропал из дому, уехав с подозрительными друзьями в область. И привезли его домой милиционеры, отыскавшие парня в областном центре, на блатной малине. После серьёзного разговора с отцом, Иван круто поменял своё поведение, дав слово не играть. Как раз в этот момент и познакомился он с Машей. Увидев эту длинноволосую блондинку, парень раз и навсегда потерял голову. Стал писать стихи и неотступно следовал за ней, как тень. Стоило, кому-то из ребят, завести с ней разговор, как он тут же бросался в драку, благо практики на этом поприще у него хватало. Маше, вначале не нравились ухаживания хромого паренька, а потом она к нему настолько привыкла, что стала, даже, переживать его временные отсутствия. Так и стали они вдвоём появляться повсюду. В деревне, это сразу заметили и стали смехом говорить о них, мол, неразлучны как цветы, Иван, да Марья. Илье Ивановичу, это знакомство пришлось по душе.

– Разве плохо? Хорошенькая девочка рядом с ним. Из-за неё и парень мой не шалит.

Думал отец, а мать, до поры не придавала этому особого значения.

– Мало ли с кем сын дружит? На то он и парень!

Теперь, когда друзья, забегая к нему, домой, звали Ивана пошалить, будь то святки или солнышко встречать, он первым делом спрашивал:

– А Маша пойдёт?

И если ответ был отрицательным, он даже не слезал с печи. Но, стоило им сказать, что Мария уже ждёт его, как тот кубарем слетал с печки, секундой цеплял протез и на ходу одеваясь, выскакивал из дому. Правда, шутить по этому поводу ни кто из товарищей не решался, боясь плачевных последствий. А что за стихи Иван писал для неё. Читая их Маше, он покрывался красными пятнами, заикался и, в конце концов, сбиваясь, замолкал. Девочка, от этого, громко смеялась и просила снова и снова начать всё сначала. Он, сурово надвигал брови, надувал губы, но, не находя в себе сил отказать ей, начинал заново. Однажды, Иван, после посиделок как обычно провожал Марию домой:

– Маша, я новое стихотворение написал. Не знаю, понравится оно тебе или нет?

Кусая губы, произнёс он.

– Прочитать?

– Ты ещё спрашиваешь?

Останавливаясь, сказала она:

– Конечно же, читай!

Парень глубоко вздохнул, и не торопясь, начал;

Когда б средь моря, словно Робинзон

Очнулся, я, лишения узнав,

И поняв что, увы, это не сон

Я, переплыл бы море это вплавь

К тебе!

Когда б на Марс, угодно так судьбе,

Попасть бы мне, то, всем чертям назло,

Оттуда я нашёл бы путь к тебе,

Угнав у Марсиан их НЛО!

Маша опешила, не зная, что сказать. Ей не понравилось, её поразило это стихотворение. Такого, раньше, она никогда не слышала.

– И оно, посвящается мне?

Прошептала девочка. Иван, в знак согласия, кивнул головой. С той поры, между ними что-то произошло, сделав их, ещё ближе друг другу. Так, закончилось не такое уж и безмятежное, детство Ивана.

Вторая глава

Но и юность не проявила к Ивану своего расположения. Во многом, благодаря стараниям родной матери. Её непомерное желание видеть своей невесткой девушку из хорошей семьи, то есть с материальным достатком, дошло до абсурда. Абсолютно не прислушиваясь к мнению больного, к тому времени, мужа и чувствам родного сына, она всё сделала по-своему. Распустив по деревне нелепые слухи о разгульной жизни Маши, и по сути, выжив ту из Милены. Потом, пригласила домой, в качестве сиделки Илье Ивановичу, дочь председателя, Тамару. Таким образом, полностью рассорив молодых людей и обрекая собственного сына на душевные терзания. Но, всё по порядку. Слухи об измене Маши, дошли до Ивана, очень быстро. Тамара, мечтавшая, как всякая нормальная девушка, о замужестве, но не отличавшаяся красотой и фигурой, имела неограниченный доступ к телефону, который, находился в кабинете отца. И, сговорившись с Анастасией Гавриловной, они, естественно, отыскали через институт колхоз, где работал Иван. Мама, не без удовольствия, описала сыну неприличную сцену измены, приукрасив интимными подробностями. На что тот, отреагировал по-своему, положив трубку и не дослушав рассказ до конца. Но дело было сделано, пусть и не так, как хотелось бы им. Бросив работу, парень, в этот – же день примчался в Милену, но Маши там не застал. Зато, услышал такое, чего ему не следовало слушать. Деревня, как река в половодье, была переполнена слухами. Все Ивану сочувствовали и даже Семён, к которому обратился, первым делом товарищ, не мог дать вразумительного ответа на случившееся:

– Ты видел Машу?

Пытал он, друга.

– Нет!

Пожимал плечами Рыжий:

– А хахаля того?

– Видел!

– Ну и что?

Семён замолчал, думая, что ответить:

– Да говори, всё как есть? Не сахарный, от слёз не растаю!

Не унимался Иван.

– После того, как я его, малость тряханул, он сказал, что договорился с ней о встречи.

Замявшись, проговорил приятель.

– Брехал, наверное!

Не верил Иван.

– Не, не брехал! Я, его сильно трухнул. Такой, как он, после этого не сбрешет.

Удручённо, произнёс Рыжий.

– Всё равно, не могу я в это поверить. Маша, не такая.

Размахивая руками, кричал Ваня.

– А ты, к Елене Даниловне, заходил? Может она, что скажет? Она то, про дочку врать не станет.

Предложил Семён, но товарищ его, отрицательно покачал головой:

– Я, уважаю эту женщину, уже за то, что она мать моей Машеньки. И не позволю себе унижать её ответами на эти вопросы. Да и вряд- ли ей сейчас до этого, когда по деревне, такие сплетни ходят.

Моросил мелкий дождь. Друзья, промокли до нитки, стоя у дома Ивана и размышляя о произошедшем, когда открылась дверь веранды и показалась мать.

– Ваня! Сынок! Что вы под дождём мокните? Заходите, домой!

Закричала она с порога. Друзья зашли в дом, где на кухне их ожидал накрытый стол.

– Давайте, покушайте! А то, болтаешься где зря, как приехал, а домой, не показываешься. Сейчас и отец поднимется.

Обратилась Анастасия Гавриловна к сыну, доставая бутылку из под стола.

– Да и Семён, пускай погреется!

Рыжий, услышав это, сразу повеселел и, потирая руки, не дожидаясь приглашения, сел на табурет. За ним, последовал и Иван. Подождав Илью Ивановича, мать разлила самогон в стаканы, не забыв капнуть малость себе, и произнесла:

– Ну, давайте выпьем за всё хорошее!

Мужики, стукнулись и выпили. Отец, закусывая, посмотрел на сына и снова затронул наболевшее, обращаясь к нему:

– Что ты думаешь по этому поводу?

Все знали, в отношении чего он спрашивает. За столом, на некоторое время, возникло молчание, которое нарушал лишь Рыжий, громко перемалывая челюстями куриные кости.

– Ничего! Я в прострации! Не знаю, кому и чему верить.

Ответил Иван. Илья Иванович покряхтел, недобро оглядев стол, и глухо сказал:

– Не думал, что ты когда-нибудь сомневаться в ней будешь. Надо же, как умно придумал, прострация. Ну, ну!

Он поднялся и побрёл в свою комнату.

– Может, ещё по стакану?

Спросил вслед сын.

– Да, нет! Пойду, прилягу! Ломит всё тело!

– Пущай, идёт! Не останавливай.

Вмешалась в разговор мать;

– Я тоже, хочу поинтересоваться у тебя, сынок? Трудно мне одной, сейчас будет. То Маша помогала, а теперь как? Без помощницы не обойтись. Может Тамару, попросить? Как ты, думаешь?

Иван, расслабленный самогоном и непонятным состоянием души, вяло протянул:

– Делай, как знаешь! А я, завтра, уезжаю. Не могу я здесь оставаться, не могу. Ущербным, себя чувствую. Такое состояние, было у меня в детстве, когда ногу потерял.

Собеседники понимающе посмотрели на него и Анастасия Гавриловна, как-то загадочно добавила:

– Ни чего, сыночек, это пройдёт! Нет худа, без добра.

Товарищи, даже не обратили внимания на её слова. Договорившись о встрече утром следующего дня, с Семёном. Тот, решил проводить товарища до Чернавы, Иван ушёл спать. На следующий день, лишь забрезжил рассвет, друзья отправились в путь. Рыжий всю дорогу от деревни до станции, трещал о чём-то постороннем, развлекая товарища. Уже на подходе к вокзалу, Иван посмотрел на часы и остановил его рассказ:

– Это, конечно, всё хорошо, но что мы будем делать до поезда? Куковать на вокзале?

– А что, ты предлагаешь?

Спросил, Семён.

– У меня, здесь, один старый должничок есть. Пошли, зайдём?

– Пошли!

Согласился приятель и Иван, минуя вокзал, направился в посёлок. Следом, двинулся и Рыжий. Должника, они застали дома. Тот, ещё спал, но открыв дверь, обрадовался визитёрам.

– Иван? Вот, так сюрприз! Заходи, заходи!

– Я, не один!

– Какая разница. За то я один, дома.

– А где твоя? Я слышал, ты женился? Вот пришёл поздравить!

Смеясь, проговорил Иван.

– Здорово, будешь. Мы, уже давным-давно разбежались.

Ответил на поздравление, старый знакомый.

– Тогда, тем более есть повод остограмиться. Есть у тебя?

Налегал на него, Иван.

– Для хороших людей, всегда найдётся!

– Ну, тогда ставь!

Гости, сняли куртки, не разувшись, прошли на кухню и сели за неубранный стол, на котором виднелись остатки недавнего праздника. Хозяин, открыл шкаф и вытащил оттуда не допитую бутылку самогона:

– Во!

Показал, он:

– Со вчерашнего, осталось.

И дрожащей рукой, налил содержимое в стаканы. Без церемоний и отступлений на тосты, все подняли и выпили, занюхав спиртное хлебом, лежащим на столе.

– Ты, Толик, что ли длинный?

Вытаскивая сигареты из кармана, заговорил Рыжий.

– Ну!

Коротко ответил ему хозяин.

– А я то, думаю, репа знакомая.

– А ты кто?

– Семён Рыжий! Скажи ещё, что не слышал?

– Как же, наслышан, наслышан.

Закивал, понимающе головой Толик. Иван, разлил оставшееся в стаканы и перебил их:

– Давайте за знакомство!

Против этого тоста ни кто не был и все, согласившись, выпили. За разговором, внезапно выяснилось, что Семён и Длинный родственники в девятом колене, по материнской линии. За это обстоятельство необходимо было срочно добавить. Отъезд, отложили на вечер. Пошарив в шкафу, самогона больше не нашли. Иван вытащил деньги и отправил за водкой Рыжего.

– Сгоняй, до вокзала, там уже открылся Винник. А мы пока, потрещим за старое.

Семён, без лишних слов, отправился за спиртным. Время, пока он отсутствовал, за разговором пролетело не заметно. За дверью, они услышали шаги, и вскоре на пороге появился Семён, с удивлённым выражением лица и бутылкой в кармане:

– Что случилось?

Видя это, спросил Иван.

– Знаешь, кого я видел на вокзале?

Почти прокричал, он.

– Кого?

Догадываясь, спросил товарищ.

– Машу!

– Где, она?

– Садилась в поезд!

– А почему, ты её не остановил?

– Не успел! Она, что-то кричала, а что? Я, не понял.

У Ивана, мгновенно выветрилась из головы вся хмель. Он, подошёл к двери, снял куртку с гвоздя, одел её и, молча, вышел.

– А как же бухло?

Не понимая выходки приятеля, спросил Семён. Потом, прошёл на кухню, налил стакан хозяину и, не прощаясь, тоже ушёл за другом. Товарищи пришли на опустевший вокзал, постояли там с минуту и Иван, решил:

– Всё Сень! Я, ждать поезда не буду! Не знаю, куда поехала она, а тем более к кому. Иду на автовокзал и возвращаюсь в институт. А там, дело будет видно.

– Может, Маша, к тебе поехала?

Выдвинул версию Рыжий. Но Иван, в ответ лишь кивнул рукой, направляясь в сторону центра посёлка, где находилась автостанция. Рыжий, как всегда, поплёлся следом, провожать.

Третья глава

Добравшись до института, Иван, первым делом направился в общежитие. Следовало, хорошенько отдохнуть. Нервное напряжение этих дней давало о себе знать. И не только душевной болью, нога тоже не давала покоя. Завалившись в комнату, он застал там нового своего приятеля по институту, Андрея Лапина. Петю, или слащавого, как называл его Иван, они выжили из неё сразу же, после знакомства. Тот, конечно-же пообещал отомстить. Но, товарищи, не придали его словам особого значения. Андрей, чем-то походил на своего нового друга, такой же общительный, любознательный и умный. Отличаясь, лишь тем, что был полностью здоров и не в меру любвеобилен. По настроению товарища, он тут же определил, что с ним не всё в порядке:

– Что случилось?

Поинтересовался он у друга.

– Заболел!

Коротко ответил тот и разувшись завалился на кровать.

– Организовать лекарство?

– Да, не, не стоит. Я, сегодня уже лечился.

– Ну и как, помогло?

– Не берёт!

– Тогда, отдыхай, пока! Я, в институт.

Андрей, накинул куртку, схватил в руки какие-то книги и убежал. А Иван, отвернувшись лицом к стене, сразу задремал. В таком положении он проспал до утра. Не слышал, как вернулся Лапин, как заходил в их комнату дежурный по общежитию, которым был в этот вечер куратор его группы, Лев Саныч или борода, так звали его за глаза, студенты. Одним словом, к утру, молодой организм Ивана обрёл прежнюю силу. Открыв глаза, Иван с минуту ещё понежился в кровати, потянулся, а потом поднялся и сделал зарядку. Открыв форточку, он достал висевшую за окном сетку с деревенским салом и ветчиной, нарезал всё тонкими ломтиками и стал будить Андрея.

– Э, просыпайся, соня! Проспишь, завтрак. Я, пошёл умываться, а ты чеши на кухню, ставь чайник.

Тот, промычал что-то нечленораздельное и зашевелился на кровати. Из-под одеяла показалась рука, с поднятым вверх большим пальцем. Не успел Иван умыться, к умывальнику как всегда была очередь, к душевой подошёл и Андрей:

– Ну, ты, чё так долго? Чайник, уже на столе. Пошёл, разливай, теперь моя очередь перья чистить.

Не довольно заворчал тот.

– Я ему очередь занял, а он ворчит, как дед старый. Где справедливость? Скажите, товарищи?

Повысив голос, пошутил Иван и, собрав мыльные принадлежности, направился обратно в комнату. Через некоторое время, друзья наконец-то встретились за столом.

– Как ты думаешь, подселят нам кого, или нет?

Намазывая горчицу на сало, интересовался Андрей.

– Я, думаю, да! Вопрос лишь времени.

Отозвался Иван.

– Лишь бы нормальный пацан был! А то, опять, крысу подгонят! Вчера, ты спал, Борода к нам в гости заходил. Хвалил нас за порядок в комнате.

Смакуя завтрак, рассказывал Лапа.

– Да, ну?

Удивился товарищ, оглядывая комнату:

– Когда ты успел?

– Пока ты спишь, друг работает!

Хвастался Андрей:

– Я, когда узнал что Борода проверяющий, сразу понял, что к нам наведается. Ну и к девчонкам подкатил, говорю, помогите. У меня рука вывихнута, а друг нервно больной, успокоительного накушался. Тревожить нельзя.

– Кто я?

Переспросил Иван.

– Псих, если по-русски. А что я должен был им сказать? Устал, парень. Да не обижайся! Что ты думаешь, они дуры? Всё они поняли, но помогли. Правда, я за это отрабатывал. Полночи, на гармошке наяривал. Откуда они знают, что я на гармони играю? Ты, не болтал?

Подозрительно посмотрев на друга, спросил Лапа. Товарищ, тяжело вздохнул и признался:

– Был грешок! Анкеты просматривал не один, а с Анютой. А вообще-то, ты же сам об этом написал. Так что, не ищи виновных и меня на понт не бери!

– Всё, сдаюсь!

Улыбаясь, признался Андрей и добавил;

– Короче! Борода сказал, что вопрос остаётся открытым. Но в ближайшее время, подселять никого не будут! А, чё у тебя за проблемы дома?

– Да, так!

– С девчонкой, что ли?

– С ней!

Не охотно, согласился Иван.

– Я, вот, что хочу сказать тебе, друг! Если ты думаешь, что время пройдёт и всё образумится, то зря. Время, в этом вопросе, твой самый злейший враг. Уж поверь мне. Я, тебя обманывать не собираюсь. Но и советовать, не вправе. Решай сам. А я бы, просто поговорил откровенно с ней. И расставил все точки, над И.

Наливая в кружки горячий чай, учил Лапин, товарища.

– Да я, попросил кореша найти её и, если что, сообщить мне.

Ответил Иван, но тот, широко открыв глаза, посмотрел на него и удивлённо произнёс:

– Слушай Вань! Удивляюсь я тебе! Кто же доверяет такое тонкое дело, разговор с любимой девушкой, друзьям? Запомни, простофиля, как говорит мой батя, свою ложку и жену не доверю даже господу богу! А здесь, друг! Да мало ли, что он скажет, может и нехотя? Лопухнулся ты, Ваня, лопухнулся!

Иван, обдумывая его слова, замолчал, а потом тихо проговорил, меняя тему:

– Ладно, хорош об этом. Пора, топать. И так, опаздываем уже.

– Как знаешь, как знаешь!

Не стал больше убеждать друга, Андрей. Друзья собрались, закрыли комнату и отправились в институт. В фойе, к Ивану подбежала однокурсница и сообщила, что его вызывают в деканат.

– Что, ещё здесь-то, стряслось?

Недоумевал он. Но опасения были напрасными. В деканате, Ивана предупредили о грядущих ноябрьских праздниках, к которым надо было готовиться заранее. Дали, ценные указания и отпустили. Весь октябрь, был загружен учёбой и подготовкой к праздникам. Не оставалось времени, даже по выходным. Иван, будучи старостой группы, был ответственен за всё. Будь то чья-то неуспеваемость, или отказ сокурсников от репетиций в хоре. Он улаживал все эти проблемы с присущей только ему ловкостью. К ноябрю, его группа была в числе инициативных и успевающих, за что на торжественном собрании он получил первую благодарность. Отсидев торжественную часть, он, предупредив Андрея, заскочил в общежитие, и отправился на вокзал. Ему не терпелось узнать новости о Маше.