Таинственная самозванка на факультете прорицателей
ПРОЛОГ
– У меня нет больше дочери! – отец поджал губы и отвернулся, чтобы скрыть слезы.
– Нам придется забыть о твоем существовании, – вторила ему мама.
– Вы уверены в том, что делаете? – жрец в ослепительно-белых одеждах сурово посмотрел на моих родителей.
– Да! – ответили они в голос.
Я уставилась на них, не веря, что все происходит на самом деле. В груди разливался холод, ноги одеревенели, а голова кружилась от осознания непоправимости, шока и яростной обиды.
До последнего я надеялась, что мама и папа одумаются, вспомнят, в каком просвещенном веке мы живем, и не пойдут на поводу у предрассудков. Разрешат мне остаться дома, с ними! Ведь я ни в чем не виновата.
Но жрец совершенно серьезно начал проводить ритуал стирания личности.
Глорис Риз исчезнет, а вместо нее появится какая-то новая девушка, далеко отсюда.
Первое время я буду помнить свою настоящую жизнь, но постепенно она сотрется. Я стану считать ее сном и удивляться его причудливости.
– Нет! – закричала я в отчаянии. – Хочу принять свою настоящую судьбу! Не делайте этого со мной! Пощадите!
Ритуал проходил на крыше нашего дома. Площадка с террасой, на которой я столько раз загорала или пила чай, была разрисована магическими символами.
Повсюду расставлены свечи разных оттенков. Все цвета магии.
В правой руке проводника Силы – кадило на толстой цепи. Ароматный дым заполнил пространство, сгущался туманом. Пачули, сандал и амбра сплелись в сложный и почти осязаемый запах.
– Здесь убыло, там прибыло! – потусторонний голос жреца наводил еще большую тоску, хотя у меня и так слезы ручьем лились.
Родители сдались! Решили отказаться от меня из-за какого-то давнего пророчества!
Ненавижу гадалок и предсказателей будущего! Они разрушили мою жизнь.
В день своего двадцатилетия я, вместо того, чтобы принимать поздравления и распаковывать подарки, стою на крыше и готовлюсь исчезнуть!
И об этом мне сообщили накануне, когда я примеряла платье на свой первый серьезный юбилей.
– Глори, – сказал папа, – мы с твоей мамой надеялись, что нам удастся найти иной выход, поэтому не готовили тебя заранее. Но увы, завтра, едва наступит миг твоего рождения, за тобой явится само зло и заберет на вечные мучения.
– Что? – слова отца показались мне одной из его шуток, которые он единственный считал смешными.
– В день твоего рождения мы получили страшное предсказание. Завтра ОН придет забрать тебя. Но останется ни с чем, потому что Глорис Риз исчезнет за секунду “до”. И он не сумеет тебя найти. Но за это мы должны заплатить ужасную цену. Ты станешь другим человеком, Глори.
По отцовской щеке пробежала слеза, и я поняла, что все и правда серьезно.
– Мы с мамой не будем знать, кто ты и где ты. Чтобы тебя спрятали от проклятия, мы отдали все свои сбережения. Мы их делали на тот случай, если не удастся отменить пророчество. Средства немалые, они должны обеспечить твое будущее.
– Мое? Ведь меня сотрут! Я знаю, что такое этот ваш спасительный ритуал. Меня не станет!
– Глори, – отец попытался взять меня за руку, но я ее вырвала, – какое-то время ты будешь помнить все. И тебе передадут письмо с инструкциями, как себя вести.
– Нет, мне этого не нужно! – топнула я ногой. – Все эти проклятия – страшилка для детей! Разве можно из-за суеверий отказываться от своей дочери?
– Когда-нибудь ты меня поймешь, – вздохнул папа, – если сможешь вспомнить, конечно.
Я пробовала их переубедить. Умоляла, скандалила, рыдала, закрывалась в комнате, швырялась предметами, крушила мебель.
Пыталась сбежать, но родители были к этому готовы. Когда пришло время ритуала, меня вели силой. Я сопротивлялась, падала на колени, кричала, убеждала обратиться к другому прорицателю за уточнением прогноза, созвать консилиум, уверяла, что за двадцать лет методы ясновидения шагнули далеко вперед.
Бесполезно.
Благовония уносили мое сознание к звездам. Единственная мысль, которая застряла в голове: “Ненавижу пророков, гадалок и ясновидящих!”
– Я отрекаюсь от своей дочери, будто ее никогда и не было, – говорил отец, и то же самое повторяла мать.
Их жуткие, несправедливые слова эхом отдавались в моей пустой голове.
А потом туман заполнил ее, забил ноздри и легкие. Я перестала дышать, чувствовать, мыслить, слышать и видеть. Плакать тоже, и это единственный плюс. Тело вдруг стало невесомым на несколько мгновений. Затем в него будто одновременно воткнули миллион иголочек. Кажется, я кричала, но сама этого не слышала.
Темноты не было, был один только свет. Яркий, нестерпимый, во мне и вовне.
Не знаю, сколько прошло времени, когда я смогла открыть глаза.
– Ненавижу прорицателей! – простонала я последнее, о чем успела подумать, и тут же врезалась во что-то упругое. Или кого-то.
И услышала гневный оклик:
– Эй, вы что себе позволяете? На территории академии Аркоириса нельзя расхаживать голышом!
С ужасом я поняла, что незнакомец прав. Мое тело кокетливо прикрывала тонкая дымка магии, а больше ничего не было. В новую жизнь я должна прибыть без единой вещи из прошлого.
Я стояла, кажется, на небольшом стадионе. Вокруг были трибуны, слабо освещенные фонарями, к счастью, пустые, подо мной – мягкий газон. А еще я почти сбила с ног высокого молодого мужчину с длинными светлыми волосами. Мы оба не упали только благодаря ему. Я крепко вцепилась в широкие плечи, а он придерживал меня одной рукой, что было весьма пикантно, учитывая мой внешний вид.
Если мы на стадионе, значит, это спортсмен. По крайней мере, очень похож. Стройный, но под тканью ярко-синего форменного пиджака угадывается развитая мускулатура. Мужчина свирепо смотрел на меня сверху вниз, и от его взгляда я невозможно смущалась, понимая, что прикрыться могу только если самим незнакомцем. Его рука у меня на талии, между тем моему затуманенному сознанию казалась до странного уместной. Сильные пальцы чуть охлаждали разгоряченную магическим перемещением кожу.
– Эти адептки совсем стыд потеряли со своими дикими пари! С какого вы факультета? – сердито прокричал светловолосый, хмуря густые тёмные брови.
– Надеюсь, не с вашего, – просипела я.
Тут в ушах у меня зазвенело, вернулись иголочки, я вновь потеряла осознание себя.
И очнулась, потому что меня хлестали по щекам.
Неужели это красивый блондин так себя бестактно ведет? Приступил к пыткам!
Я в панике открыла глаза и закричала.
– Спокойно, спокойно, лерда Мирс. Выпейте, вам станет легче. К сожалению, при перемещении произошла небольшая путаница, но теперь вы на месте.
Совершенно бесстрастный мужчина неопределенного возраста в сером костюме, с короткими волосами стального цвета и лицом странного пепельного оттенка помог мне сесть и подал стакан, который я без колебаний приняла. Очень хотелось пить.
Утоляя жажду, я огляделась и поняла, что сижу на кровати в небольшой мило обставленной комнате, завернутая в одеяло.
– Слушайте меня внимательно и не перебивайте. От этого зависит ваша жизнь. Отныне вы – Глория Мирс, студентка первого курса академии Аркоириса. Факультет ясновидения, гадания и прорицательства.
ГЛАВА 1. Обмен
Я стояла перед зеркалом и нервничала.
Ситуация, в которую я попала, была ужасной. Хотелось завизжать, затопать ногами и крикнуть:
– Верните меня домой!
Но не было того, кто мог бы меня туда отправить. Да и дома тоже.
– Я – Глория Мирс, сирота. Студентка первого курса факультета … бееее…. факультета ясновидения, гадания и прорицательства. Ну как так?
В зеркале отражалась почти что и не я. Внешность мне тоже изменили. Еще утром у меня были прямые светлые волосы, едва достающие до плеч. Я подстриглась как раз перед днем рождения. Сейчас же я стала обладательницей густой копны русых пружинок ниже пояса.
Мои бледно-серые глаза приобрели фиалковый оттенок. Нос, чуть вздернутый ранее, распрямился и стал тоньше, а губы наоборот теперь выглядели более пухлыми, чем раньше.
Прикрыв глаза, я еще раз прокрутила в голове недавние события.
Серый мужчина положил рядом со мной на кровать сложенную аккуратной стопочкой одежду и монотонно, без выражения сделал сообщение:
– Вы проявились в академии Аркоирис, как уже зачисленная на первый курс студентка. Ваши родители заплатили по самому высокому тарифу, и вы имеете возможность учиться в лучшем образовательном учреждении нашего мира.
– Но почему ясновидение? Это какая-то насмешка!
– Я просил меня не перебивать. Лишь на этом факультете оставалось свободное место, куда можно было вас безболезненно встроить. Одна из студенток отказалась обучаться и забрала документы.
– Глория Мирс? – я вспомнила имя, которое мне назвали чуть раньше.
– Нет, Глория Мирс – это именно вы. Девушка, которую кто-то даже сможет вспомнить. Благодаря нашей магии, естественно. Воспоминания не будут четкими и слишком влияющими на жизни этих людей. Но по крайней мере, вы не явились из пустоты. Документы о зачислении, личное дело – все это совершенно настоящее. Вы сейчас в вашей комнате общежития, и соседка, которая скоро сюда зайдет, едва вас увидит, тут же вспомнит, как вас с ней сюда распределили. Особой семейной истории у вас нет. Вы – сирота, попали сюда из Латоина, благодаря одному из тамошних меценатов. Он покровитель приюта, в котором вы воспитывались. Латоин очень далеко отсюда и проверять никто не станет. Но если и захочет – в этом приюте будут необходимые документы. Все чисто. У вас вскоре могут появиться отголоски воспоминаний об этом месте.
– И какая у меня сейчас задача? – спросила я.
Серый пожал плечами.
– Жить. Просто жить. И молчать о том, что было с вами в прошлом, которое вы пока еще помните. Ваши родители отказались от вас, чтобы спасти. Все их объяснения в этом письме.
В руках этого пугающего и какого-то неживого типа появился пухлый конверт.
– Вот, возьмите. Как только извлечете письмо, его нужно сразу же прочесть, потому что через четверть часа оно рассыпется в прах. Время, которое сейчас стоит на паузе, продолжит отсчитывать мгновения, и придет ваша соседка. А моя роль выполнена.
– Но… – схватив конверт, я испуганно посмотрела на серого, – как мне тут быть, я же ничего не знаю?
– Как и все первокурсницы, – безразлично ответил мужчина, – вы только прибыли в новое место. В вашем багаже у кровати вы найдете папку с некоторыми полезными документами. Включая дневник, который мы за вас написали. Заметки из жизни Глории Мирс. Осваивайтесь.
– А как быть со способностями? – растерялась я, видя, что этот равнодушный человек собирается меня оставить.
– Вам придется изображать их. Артефакт вам в помощь в той же папке. А теперь все, мое время пребывания в Аркоирисе закончилось. Прощайте.
И он просто исчез.
Только тогда я поняла, что кроме одеяла на мне ничего нет. Встала, оделась и подошла к зеркалу, где и увидела свое новое “я”.
Что же случилось? Какое предсказание получили родители, когда я появилась на свет?
Готова ли я узнать это прямо сейчас и снять с паузы время?
Решив, что тянуть смысла нет, я распечатала конверт и вытащила два листа бумаги, исписанных мелким почерком.
Это рука моего отца.
“Моя дорогая доченька, если ты это читаешь, значит мы попрощались навеки”.
Перед глазами у меня поплыло, голова закружилась.
И буквы вдруг сложились в картинку. Я могла не только читать, но и наблюдать, как разворачивалась эта трагическая история.
1.2
Мои родители состояли в самом романтичном на моей памяти договорном браке. Папе было десять, а маме пять, когда их семьи заключили соглашение. И дальше они росли уже женихом и невестой.
Глядя на их отношения, я всегда мечтала, что у меня в жизни будет так же. И расстраивалась, когда поняла, что мне-то не собираются жениха искать по той же схеме. Когда я спрашивала об этом родителей, мама терялась, а папа отшучивался, что не видит достойных его дочурки кандидатов. Теперь-то я понимаю, они не хотели брать на себя обязательства, которые не смогут потом выполнить.
Я читала историю моих родителей и погружалась в нее. Видела живые картинки и могла чувствовать все эмоции участников. И дело не в моем воображении, это письмо было написано магическими чернилами.
Они только недавно поженились. Молодой муж носил свою драгоценную супругу на руках. Они дышали друг другом, казалось, если исчезнет один из них, и второму не останется воздуха.
В тот роковой день отец, граф Энтонис Риз, отправился на традиционную охоту с другими благородными мужами. Ему не очень хотелось расставаться со своей юной и прекрасной женой на целых два дня всего-то спустя месяц после свадьбы. Они оба решили, что этим и объясняется его нежелание уезжать и ее печаль при его сборах.
Но все оказалось куда хуже.
Охотники вернулись уже к вечеру, молчаливые, осунувшиеся. На широком плаще, растянутом и закрепленном между двух коней, лежал бездыханный Энтонис, изодранный когтями медведя. Но раны, нанесенные зверем, были не единственными.
Когда хищник неожиданно явился из глубины леса и набросился на молодого графа, один из друзей решил его спасти. Прицелился в медведя и… попал в несчастную жертву.
Пока раненого довезли до дома, он был совсем уж плох. Пришедший на зов целитель только руками развел.
– Жизнь уже почти покинула его, душу и тело связывает нить в сто раз тоньше волоска, – сказал он, – вы можете только попрощаться с мужем, госпожа Риз.
– Нет! – прохрипела несчастная молодая супруга. – Я не могу его отпустить. Он – вся моя жизнь! Любить его для меня все равно что дышать, я не помню себя без этой любви.
И вместо того, чтобы сидеть у ложа умирающего, держа его за руку, Эрния Риз искала того, кто привяжет душу к телу раненого, не даст ей умереть.
– Смерть уже наложила свою печать на его чело, – сказал хмурый черный колдун, сильнейший в округе. Его графские слуги по приказу юной госпожи искали всю ночь и уговорили прийти к утру, пока Риз еще дышит.
– Даже моя магия тут бессильна, – проскрипел ведьмак, – смерть не признает уговоры.
–А что она признает? – от рыданий Эрния мало что видела перед собой, она сжимала холодную ладонь мужа и пыталась удержать колдуна у смертного одра.
– Обмен, – коротко ответил темный, – жизнь на жизнь. Душа на душу. Жнец уже стоит в изголовье кровати и не уйдет просто так.
– Но на чью жизнь может быть заключен этот обмен? – ужаснулась Эрния. – Я готова отдать свою, но Энтонис не захочет принять такой выбор. И жертва будет бессмысленной.
– Только это тебя останавливает? – зловеще спросил колдун.
– Да, – твердо сказала Эрния, – я готова всем пожертвовать ради него.
– Даже чем-то, что тебе ближе и роднее собственного мужа? – голос темного стал сиплым, будто ветер с ней разговаривал. И молодая женщина поняла, что сейчас колдун только повторяет слова, которые вкладывает ему в уста кто-то невидимый. Глаза темного стали стеклянными, лицо превратилось в маску. Это было жутко, однако давало надежду на вмешательство мощной силы, способной помочь.
– Никого и ничего нет для меня дороже, – не испугалась графиня.
– Значит, готова совершить обмен не глядя? Еще не зная, что отдаешь?
– Готова. Бери что хочешь, оставь нас живыми. Ради любви мне ничего не жаль.
Колдун рассмеялся. И его хохот показался громовым раскатом.
– Я согласен на обмен. Мужа твоего отпускаю. А за расплатой приду, когда самая молодая здесь душа повзрослеет и войдет в самый цвет. Не прощаюсь.
Эрния была слишком юна и взбудоражена, чтобы задуматься над словами Жнеца. Она только лишь поняла, что Энтонис будет жить.
Темный колдун затряс головой, глаза его приняли человеческое выражение.
– Выбор сделан, – сказал он мрачно.
Он что-то еще хотел добавить, но Эрния увидела уже, как дрогнули веки мужа и бросилась к нему.
Махнув рукой, колдун вышел. Ему уже было уплачено золотом. А Жнец за своим вернется.
1.3
Энтонис поправлялся удивительно быстро для такого серьезного ранения. Совсем скоро встал на ноги, к радости любящей жены. А через некоторое время вдруг занемогла молодая супруга. Врач, которого вызвали к больной, обрадовал супругов еще раз. Неудовлетворительное состояние Эрнии объяснялось ее интересным положением.
Энтонис, который уже обрел в полной мере подвижность, прыгал как ребенок. А вот жена его в первый раз задумалась о странных словах страшного Жреца.
“Самая молодая здесь душа”. Кого же он имел в виду? Наверняка ее, Эрнию, поскольку остальные были старше.
Так что же, она родами умрет?
Или… страшная догадка пронзила сердце будущей матери. Она ведь уже могла быть беременна, когда произошла трагедия!
Вот тогда начались сомнения и терзания. Эрния не хотела рассказывать мужу, что ее беспокоит. Словно именно тогда страх из домыслов и дуновений ветра превратится в осязаемую угрозу, молот, зависший над их головами.
Но Энтонис заметил настроение супруги и вытянул из нее признание. Правда, дитя к тому времени уже вовсю весело пиналось в ее чреве, и казалось, вот-вот выглянет поздороваться.
– Возможно, ты преувеличиваешь, милая, как свойственно всем беременным, – попытался успокоить он жену, услышав ее сбивчивый рассказ. Признаться, из него он мало что понял.
Да и по правде сказать, испуганная женщина на сносях – не лучший рассказчик. Она боялась произносить вслух слова “Жнец” и “Смерть”, поэтому из ее объяснений и жестов выходило, что из-под пола вылез то ли хлебороб, то ли косарь и сказал, что когда созреет самая юная душа, она уйдет с ним “туда”. Предположительно тоже в подпол.
– Он, конечно же, просто пугал тебя, проверяя твою верность мне, – говорил Энтонис. И в голосе его звучала такая убежденность, что жена немного успокоилась. Но все равно заручилась согласием мужа позвать астролога, гадалку и ясновидящую сразу, как дитя появится на свет.
Когда у тебя рождается ребенок, так сразу и не скажешь, награда ли это за твои праведные поступки, или наказание за грехи. Но в любом случае, это всегда урок.
Счастливый миг явления в мир меня, Глорис Риз, настал, под дверью роженицы топтались три лучших в нашем королевстве ведуньи.
Астролог расчертила схему на карте неба… и упала в обморок.
Гадалка раскинула карты, нахмурилась, перетасовала колоду еще три раза, каждый раз делая новый расклад. Потом молча собрала карты, спрятала в кожаную сумочку и схватилась за голову.
Ясновидящая посмотрела в мои чистые младенческие глаза и упала на колени, заламывая руки.
– Ой, да что ж это делается, люди добрые, – запричитала она, – двадцать лет бедняжке отмерено…
– И да ни одним мгновением больше, – подтвердила гадалка, проклятие страшное на ней.
– Это ж не асцендент ей по карте звездной идет, а петля на шее! – кивнула астролог, которую как раз привели в чувства с помощью нюхательных солей.
Такое единодушие чтецов будущего впечатлило даже моего отца.
И следующие двадцать лет он посвятил поиску вариантов моего спасения. Папа чувствовал себя непосредственным виновником несчастья, которое со мной должно произойти. Ведь это его должна была забрать костлявая. Поэтому отец, в первую очередь, попытался обмен отменить и занять свое место. Но ему никто тут помочь не смог, тот же самый темный колдун отказался что-то делать, мол ваша душа уже товар просроченный, нечего лезть граблями в тонкие материи.
Уже ближе к роковой дате мои родители через кучу знакомых нашли магический орден, очень древний и загадочный. За огромную сумму денег эти легко путешествующие по мирам волшебники согласились спрятать меня от несчастливой судьбы.
Увы, меня они в другой мир перенести не смогли бы, ранг не тот, поэтому я осталась в Аркоирисе. Но попала в как можно большее удаленную от моего дома точку, общемировую академию Аркоириса, уединенный храм магических дисциплин. И недисциплинированных студентов и студенток. На единственный курс, где для меня нашлось место. И теперь мне предстоит притворяться пророчицей!
Но мой единственный магический дар – перемещение силой мысли без применения заклинаний и артефактов. Как он мне поможет предсказывать будущее?
Вопрос времени, когда снующие вокруг ясновидящие распознают во мне самозванку.
ГЛАВА 2. Магия цвета индиго
Пораженная трагичной историей своего появления на свет, я сидела на кровати, тупо хлопая ресницами. Теперь я доверяла беспокойству родителей, у них были все основания считать, что за моей душой придет вестник самой смерти. Тут мало кто сомневался бы, наоборот, родители по молодости были слишком легкомысленными и не поняли сразу нависшей над ними, а точнее, надо мной, угрозы.
Хотя, я может бы тоже как раз по этой причине на их месте ничего такого не почувствовала. Но раз уж меня скрутили и кинули на какого-то блондина, мне приходится внимательно относиться ко всему происходящему.
Вспомнив о блондине, я смутилась. Очень надеюсь никогда его больше не встретить. Академия Аркоириса огромная, я о ней читала, когда думала, куда поступить. Тут можно за все время обучения ни разу не пересечься.
Дверь скрипнула, и в комнату вошла худенькая, маленькая девушка. С первого взгляда ее можно было принять за девочку-школьницу. Она стояла, растерянно на меня уставившись.
А потом на ее лице проступило узнавание.
– Глория! Ты наконец-то заселилась! А то я переживала, что ты заблудилась в общежитии. Пришла в комнату, а тебя все нет и нет.
Значит эта малышка – моя соседка. Еще бы узнать, как ее зовут. Предполагается, что мне это известно.
– Да, у меня кое-какие вещи затерялись по пути, искала, – я вымученно улыбнулась, – извини, я совсем за всеми этими хлопотами потерялась. Даже элементарные вещи забываю. Скоро могу и не вспомнить твое имя.
Девчонка тоненько засмеялась.
– А ты шутница, – она замахала руками, – мы же с тобой не знакомились, я тебя мельком видела, а потом в списках прочитала имя соседки. Я – Лира, со стихийного. А ты на какой поступила?
– Прорицательства, – выдавила я, осознавая, что мне теперь из себя придется изображать ясновидицу. Надо разобрать чемодан, который мне неизвестные спасители сообразили. И найти артефакт, о котором говорил “серый”.
– Ой, мне так ваша форма нравится! – Лира сложила маленькие ручки на груди. Интересно, то что она такая миниатюрная – признак принадлежности к гномьей расе? Или просто так уж вышло?
Правда, гномы не такие хрупкие, они хоть низкорослые, но основательные, с широкой костью и тяжелой поступью. А этой если крылышки приделать, феечка получится.
Лира подбежала к шкафу и широко распахнула дверцы.
– Ты уже свою повесила, можно любоваться! – обрадовалась необычная соседка.
А я пялилась в шкаф, гадая, какой из форменных костюмов мой. Размер вот так издали на глазок оценить сложно.
На плечиках виднелись четыре комплекта. Два ярко-синих и столько же розовых. Надо полагать, это повседневная и парадная одежда.
Да уж, куча головоломок ожидает меня в моей новой жизни.
– А и любуйся, – разрешила я, тряхнув кудрями и вздрогнув, когда русая пружинка упала мне на лицо. Как же это непривычно!
– Можешь даже достать и посмотреть, чего мелочиться!
– Ой, правда? Как чудесненько!
Лира чуть в ладоши не захлопала и тут же вытащила синий элегантный пиджак с золотистой эмблемой в виде третьего глаза на лацкане.
– Магия цвета индиго! – сказала она с придыханием, прикидывая костюм прямо на вешалке к себе. Да уж, при нашей разнице в росте мой пиджак для нее как плащик или пальтишко.
– А почему у вас розовый? – спросила я. – Это к какой стихии относится?
– Ко всем, – объяснила Лира, – если все стихии живут в гармонии, то по весне все расцветает и оживает. Появляются первоцветы нежно-розового оттенка. А если чего-то не хватило, то почва высохла, заботилась и растения погибли. Я как раз почвенница. Хочу в совершенстве овладеть заклинаниями ускоренного роста зелени и плодов. Так что у нас с тобой будет все для салата в любое время года!
– Шикарно, – оценила я.
– А ты, наверное, гадать умеешь? Или еще как-то видишь будущее? – с любопытством спросила соседка.
– Да, умею, наверное, – немного невпопад согласилась я, – но мне еще все это развивать и развивать.
– Всегда мечтала уметь предсказывать грядущее, – с завистью протянула Лира, – а ты мне погадаешь?
– Эм… конечно. Но не сегодня, очень уж устала я от всей этой суматохи.
– Да, действительно, – спохватилась Лира, – надо отдыхать, завтра же первый день занятий!
Она бережно вернула мой костюм на место.
А я с тоской подумала, что мне еще и гадалкой притвориться придется.
2.2
Я металась во сне. В голове причудливо сплелись события последних двух дней и прошлое моих родителей.
Мне снились юные мама и папа, которые держались за руки и улыбались друг другу.
А потом пришел Жнец, высокая зловещая фигура в черном плаще, лицо полностью скрыто капюшоном.
Он вытянул вперед костлявую руку и низким, густым басом сказал:
– Пришло время оплатить кредит с процентами!
Мой отец, уже в его нынешнем возрасте, спрятал меня за спину и предъявил жуткому кредитору:
– Ваш товар мне не подошел, жизнь не особенно удалась, так что я расторгаю сделку и требую оплаты за моральный ущерб. Где у вас отдел магической защиты прав потребителей?
Жрец замахнулся на него косой и свирепо пророкотал:
– Мошенник! Я найду способ взыскать с тебя долги!
И тут я проснулась, хватая ртом воздух. Оказалось, что как раз вовремя, потому что уже рассвело, а настенные часы показывали шесть утра.
Из кровати я вылезла с трудом. Тело ломило, словно я вчера занималась каким-то силовым видом спорта.
В голове пульсировала боль, и с каждым толчком что-то менялось в моем сознании, появлялись отрывочные воспоминания. Но это были картинки без моего участия, словно мне показывали их со стороны. Вот величественные стены академии Аркоириса. Зал торжественных заседаний, гул голосов и звуки аплодисментов, словно океанская волна.
Общежитие, с его коридорами и переплетениями лестничных пролетов.
Корпус, в котором проходят основные занятия моего факультета. Строение номер два.
И фрагменты информации, такой как например: “К ректору нельзя просто так зайти, никто не знает, где его кабинет. Пойдешь без вызова, просто дверь не найдешь, надо чтоб он сам видеть захотел тебя”.
“Кухня и душ – общие на три комнаты”.
А вот эти сведения мне сейчас как нельзя более пригодятся. Шатаясь, я поднялась, добралась до своего отделения шкафа с одеждой. Какая прелесть, у меня даже полотенца синие. То есть, цвета индиго. Странно конечно, что в одно общежитие заселяют студентов различных факультетов. Но, возможно, это для того, чтобы все специализации жили одной дружной семьей. И при этом у представителя каждого отделения своя символика.
Я доковыляла до туалетной комнаты, где пока никого не было. Пять душевых кабинок в прекрасном состоянии, каждая надежно закрывается. Здесь можно даже прятаться. Собственно, этим я и буду заниматься в академии Аркоириса.
Провозилась я долго, потому что училась сушить теплым воздухом кудрявые длинные волосы. Они пушились и не желали укладываться в прическу, норовили чуть ли не дыбом встать, образуя вокруг моей головы пружинную завесу. Наконец, удалось их скрутить в пучок и заколоть шпильками, которые нашлись в кармане ярко-синего халата.
К тому времени, как я справилась, в душевую зашли еще три студентки, бросая удивленные взгляды на мои манипуляции. А в дверях я столкнулась с Лирой, которая проснулась позже меня. Соседка радостно помахала мне рукой и попросила, если я пойду завтракать, заварить ей чайных листьев, потому что она любит покрепче.
Тогда я вспомнила, что у нас есть кухня. А там, к приятному моему удивлению, кроме плиты располагалось три шкафчика с номерами комнат. Открыв тот, что числился за нами с Лирой, я увидела коробочки с продуктами для завтрака. Администрация нашего общежития выделяла провиант студентам, так что на учебу мы отправились, отлично перекусив.
На улицу мы с соседкой вышли вместе, но разошлись в разные стороны. Я направилась ко второму корпусу, где располагался факультет ясновидения, гадания и прорицательства.
Дверь цвета индиго, над нею – табличка с гордо выгравированным названием факультета и эмблемой, золотым глазом в кругу. Такой же был у меня на лацкане форменного пиджака.
В руках я держала кожаную сумку с учебниками и табличкой с расписанием. Из него мне было известно, что я обучаюсь в группе “Один-Четыре”, по специализации “Гадательные практики”.
Пол был выстлан плиткой двух цветов: белой и, разумеется, индиго. Стены покрашены в наш главный оттенок и увешаны символами ясновидения. Все выглядело по-сказочному увлекательно.
Я всматривалась во все эти изображения, совершенно не понимая, куда мне идти. Первый предмет на сегодня – “Интуиция и основы ясновидения”, преподаватель магистр Манфред Горс, кабинет 308. Логично, что он на третьем этаже. Или нет?
Растерянно оглядываясь по сторонам, я не заметила как врезалась в человека. В этой академии это уже становилось привычным стилем поведения для меня.
Я уткнулась лбом между чьими-то лопатками. Спина была широкой, обтянутой пиджаком цветом индиго. Мужской. И, о проклятье, по плечам разлетелись длинные ухоженные волосы пепельного оттенка.
Проклятье! Не бывает таких совпадений!!!
– Опять вы?
Мужчина повернулся ко мне, недобро прищурившись.
Это он, тот спортсмен, в объятия которого я угодила голышом!
Его взгляд переместился на лацкан моего пиджака.
– Вижу, вы обучаетесь на нашем факультете, – незнакомец усмехнулся.
– Я… ищу кабинет 308, – мой голос был несчастным, а мне самой хотелось упасть на бело-индиговую плитку и уползти черепашкой в ближайшую открытую аудиторию.
– Мне как раз туда и нужно, – на губах мужчины появилась странная улыбочка, – давайте, поторопимся. Занятие вот-вот начнется.
2.3
Пепельный блондин размашистым шагом прокладывал себе путь в аудиторию, я семенила следом, продолжая пялиться в индиговую спину. Я едва достигала до плеча этому роскошному, элегантному верзиле с презрительной усмешкой. Кто он? Вчера он мне показался моложе, чем сейчас. Тогда я могла бы подумать, что он студент старшего курса. Но сейчас, при ярком освещении стало понятно, незнакомцу около тридцати лет. Черты лица резкие, мужественные, но при этом не лишенные благородства. Он был похож на графа или герцога, любителя охоты и элитных соревнований.
Кто он? Куратор нашего курса, или молодой преподаватель?
В любом случае – это человек, с которым я очень рассчитывала никогда больше не пересечься.
Студентки, что попадались ему навстречу, приветливо улыбались. А некоторые вполне явственно смущались. Кажется, наш красавчик – фигура, популярная на факультете прорицателей.
Я ушла в свои размышления и не заметила, что блондин резко затормозил. И я уже привычно в него врезалась.
– Еще немного, и я пожалуюсь руководству на ваши преследования, – фыркнул этот пепельный сердцеед.
– Кто знал, что вы сейчас остановитесь! – сразу сердито и растерянно парировала я.
– Тот, кто смотрит по сторонам и знает цифры, – его голос звучал ядовито, – мы пришли, перед нами аудитория 308.
“Пусть он откроет дверь и пожелает мне хорошего начала года, а сам уйдет!” – взмолилась я про себя.
Но увы, не только Жнец смерти меня не признавал, небеса тоже проигнорировали. Потому что незнакомец зашел первым, не подумав меня пропустить вперед, а уже потом кивком головы показал, что я должна пройти внутрь.
Едва я переступила порог, как раздался звон колокола, созывающего адептов-прорицателей на занятия.
– Присаживайтесь, лерда, и мы приступим, – велел блондин.
Я обвела взглядом помещение. Навскидку – два с небольшим десятка студентов, по большей части девушки, но парней не сказать что совсем нет. А я-то думала что за всеми столами будут чернявые губастые девицы в цветастых платках . Почему-то именно такой образ гадалки у меня всегда рисовался в голове.
По аудитории были расставлены столы, в два ряда полукругом. Первый был плотно забит, на втором оставалось несколько свободных мест. Я присела с краешку.
Сунув руку в карман, нащупала артефакт, который должен позволить мне сойти среди этих гадалок и ясновидцев за свою. Круглый медальон с выгравированным глазом посередине.
– Будем знакомы, – хорошо поставленным голосом сказал пепельный блондин, – мое имя – Манфред Горс, я магистр Ясновидения. Хоть в вашей группе иная основная специализация, все предметы курса будут преподаваться в полном объеме. Мой называется “Интуиция и основы ясновидения”. Интуиция – необходимое для любого гадателя качество. Она позволяет как можно ближе к истине истолковать значение выпавших символов, рун или карт. И на наших практикумах вы в полной мере должны показать свое мистическое чутье.
Магистр Манфред Горс. Ясновидящий. Интересно, как быстро он распознает во мне самозванку, если задастся такой целью? Или артефакт сможет меня защитить от его проницательного взгляда?
2.4
Манфред Горс, магистр Ясновидения, оказался великолепным преподавателем. Он разговаривал приятным низким баритоном, и слова его шли словно из души, голос завораживал студентов, особенно девичью половину аудитории. Готова поклясться, большая часть барышень толком не понимала, о чем рассказывает этот привлекательный широкоплечий вещун, хотя и благодарно вслушивалась в каждое слово.
– А вот это нужно записать, – сказал Горс, явно обратив внимание, сколько адепток зачарованно смотрит на него, но никак не свои конспекты, – повторю еще раз: существуют ритуалы для обострения интуиции. Но гораздо более ценно, когда она включается сама. Но не все способны это отследить. Берем перья в руки и пишем пять способов услышать интуицию.
Интуиция… Я задумалась, есть ли она у меня? Мне всегда казалось, что да. Так может, не все потеряно, и я смогу в себе развить какие-то полезные для обучения на этом факультете качества?
Надо еще понять, как работает артефакт, что он мне дает.
– Способ пятый, – продолжал между тем Горс, – отключить болтовню в своей голове. И молчание, которое останется и есть ваша интуиция. Но это не просто тишина. Это словно невидимая рука, которая указывает направление, а если закрыть глаза и дать ей себя увлечь, она возьмет за ухо и потащит в нужную сторону.
Я тряхнула головой, понимая, что четыре предыдущих способа благополучно прослушала. И не услышала!
К моему ужасу, магистр вдруг замолчал и взгляд его пронзительных, насмешливых глаз остановился на мне.
– Прошу меня извинить, я еще не успел запомнить все ваши имена. Но вы, лерда, кажется решили проиллюстрировать, как болтовня в голове отвлекает не только от интуиции, но и окружающей жизни. Как вас зовут?
– Глория Мирс, – проблеяла я, осознавая, что успела проштрафиться на первом же занятии.
– Возможно, я ошибся и вы очень внимательно меня слушали. А записи не успевали вести, поскольку впитывали каждое мое слово, запечатлевая его в узорах своих мозговых извилин.
Он посмотрел на меня еще пронзительнее и в глазах его сверкнули, как мне показалось, искры все того же пресловутого цвета индиго.
– Лерда Мирс, перечислите нам все способы услышать шепот интуиции, – вкрадчиво попросил Горс.
Я затравленно огляделась. Увидела, как две моих соседки по ряду подмигнули друг дружке, а потом тихонько хихикнули. Вот им-то я что сделала? Горс, понятно, считает меня взбалмошной девицей, которая кинулась на него в чем мать родила по странной прихоти или из-за глупого студенческого спора.
– Ну так что же, освежите нам память. Очень полезно подытожить сказанное преподавателем, мы будем использовать этот прием на каждом занятии.
Подлец, он улыбался так искренне, изображая мудрого наставника, словно выбрал меня сейчас совершенно случайно. Просто увидел немного отвлекшуюся студентку и решил помочь с усвоением материала.
Я поступила так, как мне подсказала моя собственная интуиция. Не стала юлить и выкручиваться. И тем более, придумывать то, о чем я не имею понятия.
– Простите, лерд Горс, я не смогу ответить на ваш вопрос, – я смело поднялась со своего места и встретила его взгляд. Невозможный, дразнящий, проникающий в душу.
– И почему же, лерда Мирс? – он изобразил удивление.
– Мне… не все показалось понятно. Я обязательно подробно разберу эту тему в библиотеке по учебникам.
– Как жаль! – красивые губы дрогнули, удерживая улыбку взаперти. – А ведь это самая легкая из всех наших лекций. Как же вы дальше будете усваивать информацию? Остается надеяться только на ваш дар, который привел вас на факультет Прорицательства.
От стыда я готова была залезть под парту. Но мне хватило стойкости не показать, насколько я сконфужена. Робко и мило улыбнувшись, я села на место.
ГЛАВА 3. Фамильяр
На следующую лекцию требовалось перейти в другую аудиторию. Судя по расписанию, нас ждал основной предмет, Гадательные практики, и вела его наш куратор, лерда Эльма Салерс.
Я с трепетом ожидала встречи с этим преподавателем, ведь многое зависит от того, как мы сработаемся. Сумеет ли лерда Салерс раскрыть во мне хоть что-то прорицательское? Или наоборот, меня как самозванку разоблачит.
Мои новые одногруппники все еще подхихикивали, глядя на меня. Вспоминали мой позор на уроке красавчика Горса. Как по мне – он воображала, привыкший купаться в женском обожании.
Помещение, которое станет нашим основным на время обучения, было большим и сумрачным. Для каждого адепта – свой столик с выдвижными ящичками.
– Добро пожаловать домой! – глубокий грудной голос сопровождался звоном украшений. За высокой профессорской кафедрой стояла удивительная женщина в цветастой одежде и накидке цвета индиго. У нее была роскошная, пышная и длинная черная коса.
– Попрошу никого пока не садиться, места для вас выберут фамильяры. Их сегодня утром доставили в академию.
После этих слов мои одногруппники радостно и оживленно зашушукались. Еще бы, они вот-вот соединятся со своими любимцами. Зверьками, которых перевозили и перемещали из разных уголков нашего мира Аркоирис.
Мы толклись на пороге, предвкушая встречу с фамильярами. Мой позвоночник заледенел, потому что я-то не знала, чего ожидать! А если неведомые исполнители родительской воли не позаботились о такой важной детали? Или позаботились, но фамильяр меня не признает, либо мы друг другу не понравимся?
Эльма Салерс обвела в воздухе полукруг, будто тучи разгоняла. Пространство вокруг нее заколебалось, выпуская серебристый поток, в котором виднелись силуэты животных, птиц, рыб и каких-то земноводных. Легкий вихрь, сопровождаемый мелодичным звоном, пронесся по партам. Серебристая дымка развеялась и нашим взорам предстала аудитория, заполненная клетками, аквариумами и переносками.
– Можете идти к своим помощникам, – махнула рукой Салерс, и радостные девушки и юноши поспешили на встречу с любимчиками.
Я же нерешительно стояла, рассматривая парты, пытаясь понять, где уготовано место мне.
Рыбка в аквариуме, напоминающем бокал, дождалась высокого прыщавого рыжего парня, который постоянно нервно поправлял длинную прядь, выбившуюся из челки.
Игуана приветствовала писком блондинку с внешностью фейри.
Больше всего было кошек, рыжих и черных. Я разглядела как минимум двух собак, четырех ворон и даже бабочку в стеклянной переноске. Кто из них ждет меня?
И тут я поняла. Просто увидела огромные, круглые янтарные глаза, что уставились на меня из серебристой клетки. Крючковатый клювик раскрылся, издавая характерный звук скрипящей качели, и он перекрыл для меня все остальные шумы, словно был слышен только мне. Прекрасная, трогательная, маленькая сова-сплюшка. Если она – не мой фамильяр, я разрыдаюсь!
– Ну, чего же вы ждете, дорогая? – негромко спросила куратор, и я поняла, что мы с чудесной совушкой остаемся неприкаянными. Огляделась, чтобы убедиться в этом, и бросилась к фамильярчику. Клетка с совой стояла в среднем ряду, на третьей парте.
Я подошла к ней решительно, обрадовалась, когда птичка запрыгала на жердочке, будто узнала меня. Какое облегчение, на клетке была табличка: “Фамильяр Глории Мирс. Сиплюша”.
3.2
– На наших лекциях мы будем проходить все основные, классические виды гадательных практик, – Эльма Салерс передвигалась между рядами, позвякивая монистами, – по некоторым предусмотрены выездные семинары на места силы и ночные практикумы.
– Ночные? – удивилась рыжеволосая бойкая девушка с черной кошкой в переноске.
– Разумеется, лерда Твинко, – невозмутимо кивнула преподаватель, – особенно в важные даты, когда ткань между мирами становится наиболее тонкой и духи выходят на связь, делая гадания еще более правдивыми.
– А в каком виде гадания вы сами сильны? – раздался тонкий голосок. К моему удивлению, юношеский.
– О, мой дорогой, – улыбнулась цыганка, – я магистр хиромантии, бакалавр рунологии и таро, профессор гадания на немагических предметах. Так что можете называть меня универсалом.
– А как можно гадать на немагических предметах? – удивился все тот же звонкоголосый парень.
– Об этом вы узнаете на моих уроках, – сообщила Салерс, – Самые обычные вещи могут стать проводниками запредельности, вместилищами для голоса духов. Мы раскроем, в чем силен каждый из вас.
Слева от меня послышалось скрежетание. Повернув голову, я увидела, что это Сиплюша царапает коготочками прутья клетки.
Очень милая совушка. Только вот как с ней договариваться? И что вообще гадалки и гадатели делают со своими фамильярами?
Я собиралась учиться в академии магии в своем королевстве, Аттории. У нас в высшие учебные заведения берут после трех лет магического колледжа, который я как раз закончила. Меня уже даже зачислили на бытовой факультет, потому что мое умение двигать предметы любого веса силой мысли как нельзя более востребовано в быту. Я чуточку расстраивалась, что у меня так все простенько. Но сейчас с удовольствием бы оказалась у бытовиков. Дома!
– В середине моего курса вашу группу разделят на несколько специализаций, по виду гадания, чтобы у вас было больше практических часов по предмету, к которому лежат ваши душа и способности! – продолжала Эльма. – Сегодня же вводный урок, тема которого: “Нужно ли знать то, что от нас сокрыто?” Допустимо ли, когда гадание меняет жизнь человека, отводя его от предсказанных событий?
Эта тема мне была не просто интересна! Можно сказать, жизненно важный вопрос поднимала сейчас куратор. И я вся обратилась в слух.
– Этичность гаданий – это очень важный момент! – Эльма подняла указательный палец правой руки, будто погрозила кому-то. – Давайте, смоделируем ситуацию. Вы содержите салон гадания и к вам приходит влюбленная пара. И первая же карта таро или вытянутая руна говорит, что эти двое вскоре поженятся, а потом расстанутся. И очень трагически. Ваши действия?
Эльма Салерс обвела аудиторию внимательным взглядом.
– Пожалуйста, лерда Твинко, – подбодрила она рыжую, которая тянула руку.
– Миссия гадателя, – затараторила Твинко, – помогать людям избежать ошибок. Я бы честно озвучила результат гадания.
– Для чего же? – строго посмотрела на студентку магистр-бакалавр-профессор.
– Чтобы предотвратить трагедию, конечно же! – округлила глаза девушка.
– Теперь представим возможные развития событий дальше. Вариант первый. Пара расстается, и делает это пока еще по большой любви. Мужчина и женщина страдают, но чтобы не стать причиной несчастий дорогому человеку, пытаются друг друга забыть. Они не женятся и не становятся родителями великого мага, который должен был появиться на свет с их помощью. Не будет открыто важнейшее целительское заклинание, способное спасти тысячи жизней.
Рыжая ведьма растерянно захлопала глазками.
– Но может случиться иначе, – после многозначительной паузы продолжила Эльма, – именно откровенность гадалки и станет причиной расставания!
– Как же так? – зашептали вокруг.
– Очень просто. Влюбленные все равно поженятся, но каждый день будут вспоминать тревожные предсказания гадалки. Которая, на самом деле, могла ведь и ошибаться! Однако ее прогноз не дает им покоя, заставляя подмечать признаки зарождения трагедии! И что потом?
– Они притягивают беду в свой дом! – пораженно сказала Твинко.
– Вот именно!
Студенты ахнули. Такой аспект работы гадателя им в голову до этого явно не приходил.
– А если гадатель видит чью-то гибель? – не выдержала я. – Можно ли ее предотвратить?
Эльма Салерс пристально посмотрела на меня.
– Это хороший вопрос, дорогая, – протянула она, – а вот ответ на него всегда плохой. Нельзя вмешиваться в круговорот жизни и смерти. Любое предсказание нужно принимать во внимание, а не пытаться полностью изменить или отменить. Судьба не любит таких шуток с собой. А тот, кто собирается обмануть смерть всегда остается обманутым сам.
Ее слова прозвучали как приговор.
3.3
Все дороги рано или поздно ведут в столовую. В академии Аркоириса она шикарна. Место встречи студентов всех факультетов. Кажется, там используют пятое измерение, чтобы растянуть и углубить пространство. Благодаря этому, а также расписанию обедов по курсам и потокам, места хватает всем желающим.
Я шла, подгоняемая голодом, в надежде встретить Лиру. Когда есть кто-то знакомый, проще привыкать к обстановке. Клетку с фамильяром несла с собой. Сиплюша что-то клекотала по-совиному, но приглядевшись, я поняла, что это она во сне.
Соседку по комнате я в огромном зале не увидела. У нашего курса был отдельный длинный стол, над которым вращалась эмблема факультета, золотой “третий глаз”. Там же были полочки для клеток с фамильярами.
Я поставила поднос с едой на свободное место между Твинко и пока что еще неизвестной мне однокурсницей, блондинкой с пышной шевелюрой.
Основное меню, которое входило в оплаченный родителями пакет пребывания в академии, не отличалось разнообразием. Но в нем было все, что нужно. Салатик, супчик и горячее второе. А вот десерты можно купить по желанию.
В багаже, который мне заботливо подсунули в комнату, был и кошелек с приятной суммой денег. Так что я могла себе позволить свой любимый медовый рогалик.
Твинко, с удовольствием уплетающая обед, при моем появлении отвлеклась от котлеты с гречкой и спросила:
– Тебя же Глория зовут?
Я кивнула, сосредоточенно запуская ложку в суп.
– А я – Элис! Потомственная ведьма, вижу вещие сны и умею гадать на картах трех типов!
– Очень приятно, – растерянно ответила я.
– А ты? – с интересом спросила Элис Твинко.
– Что я?
– Какой у тебя дар предвидения?
Ох. Вряд ли стоит про мой телекинез тут рассказывать. Он к предсказаниям будущего отношения не имеет совершенно. Но что придумать? Умение чувствовать неприятности… пятой точкой… к ясновидению же не относятся?