Трио музы Эвтерпы
Памяти Бориса Корнилова и его друзей –
Павла Васильева и Ярослава Смелякова
Москва, лето 1934 года.
Пивная недалеко от площади трёх вокзалов.
В пивнушке шумно, накурено. За одной из стоек – Павел и Ярослав, молодые известные всей России поэты. Перед ними несколько наполненных пивных кружек. За соседней стойкой потягивает хмельное питьё посетитель неопределённого возраста, в очках, кепке и кургузом пиджаке.
П а в е л (нетерпеливо поглядывая на входную дверь). Не торопится, голуба. Ждёт, пока пиво прокиснет.
Я р о с л а в. Не трепыхайся. Борис не подведёт.
О ч к а р и к. Поезд опаздывает. В прошлый раз на целых полчаса. Сейчас ваш приятель заявится.
П а в е л (удивлённо). Ты был, что ли? В прошлый раз? Что-то не припомню…
О ч к а р и к. Вы так развлекались. Разве заметить.
Входит Борис, с радостью спешит к друзьям.
Б о р и с. Наконец-то! Прилепился в вагоне один типчик – кто я, да что я… Думал, не отвяжется.
П а в е л (воздев руки). Да погоди ж ты! Как там у Есенина: "Проведите, проведите меня к нему, я хочу видеть этого человека!" (Обнимает Бориса).
Борис жмёт руку Ярославу и жадно припадает к приготовленной для него кружке.
Б о р и с. Жарко… Душа не терпит…
О ч к а р и к. Молодые люди, простите…В прошлый раз вы так азартно читали Есенина! Да и сейчас удивили: наизусть знаете есенинского "Пугачёва". Вот я и хочу, любитель высокой поэзии, нижайше попросить: примите меня в свою лирическую компанию!
П а в е л (горячо). Отчего же не принять! (Друзьям). Примем?
Б о р и с (хмуро). Ну, давайте.
Я р о с л а в. Если любитель… Да ещё высокой!.. Не возражаю.
Очкарик, подхватив пустую кружку, переходит к друзьям.
О ч к а р и к. Заинтриговали вы меня жутко… Ну а "ноктюрн сыграть смогли бы на флейте водосточных труб?"
Б о р и с. Я – навряд ли. С Маяковским не тягаюсь.
П а в е л. Не скромничай! С самим Владимиром Владимировичем шары гонял! Признайся, выиграл?
Б о р и с. Было-то всего единственный раз. Маяковскому и проиграть не стыдно.
П а в е л. (Ярославу). А ты, Ярый, что скажешь? Про ноктюрн.
Я р о с л а в. Нет, не смогу.
П а в е л. Подрастёшь маленько – и… сможешь!.. А сейчас… все силы на борьбу с пустыми кружками! Ярый, подсоби!
Павел и Ярослав собирают пустую посуду и уходят.
О ч к а р и к (Борису). Что же вы ни себя, ни друзей не бережёте? Вы же из комсомола!
Б о р и с (задумчиво). "Все мои приятели – все бюро райкома…"
О ч к а р и к. Вот-вот! Вы должны чувствовать требование времени.
Б о р и с (раздражённо). Не понимаю.
О ч к а р и к (извлекает из пиджака несколько газет). Вот "Известия", вот "Литературка", а вот центральная "Правда"…
Б о р и с. А, статья Алексея Максимовича! Ему можно. Ну, поделился своими мыслями, ну, пожурил молодых, неопытных…
О ч к а р и к. Пожурил?.. Не порохом ли пахнет?
Б о р и с. Ага, пороховую бочку чую.
О ч к а р и к. Эх, молодо-зелено!..
Б о р и с (хмуро). Ты что, мораль будешь читать? Убери газеты! Моим друзьям не понравится!
О ч к а р и к (запихивает газеты во внутренний карман пиджака). Что вы, что вы!.. Я чисто по- дружески. За вас страшно…
С баяном наперевес входит инвалид – вместо одной ноги тяжёлая деревяшка. Рядом с баянистом молоденькая девушка. Баянист играет, а девушка поёт:
Нас утро встречает прохладой,
Нас ветром встречает река.
Кудрявая, что ж ты не рада
Весёлому пенью гудка?
Б о р и с (очкарику). Видишь, мою песню поют! Так что не беспокойся.
Павел и Ярослав несут полные кружки, обносят каждого.
О ч к а р и к. Ой, и мне?..
П а в е л (Борису). Радуйся, царь Борис! За эту песню и Пушкин бы выпил.
Б о р и с (баянисту). Идите к нам! Не о тебе ли, дорогой красноармеец, я написал?
Ты видишь:
Проходят войска
К размытым и чёрным окопам,
И пуля поёт у виска
На Волге и под Перекопом.
Б а я н и с т (воодушевившись). Под Перекопом не случалось… А вот на Волге! Так и было – потерял ногу.
Б о р и с (Павлу). Ребята, несите пива и что-нибудь покрепче. Выпьем за героя Гражданской войны!
П а в е л (весело). По щучьему веленью, по моему хотенью!..
Павел и Ярослав кинулись выполнять просьбу Бориса.
Б о р и с (баянисту). А эту песню случайно не знаешь? (Поёт