Монстр. Книга 4. Король Альвентоса

Глава 1. Обручение

Обручение после «слепого выбора» происходило утром. Пары, которые провели свою первую брачную ночь, шли в часовню при дворе и местный священник венчал их без лишних церемоний, которые порой были не так нужны.

Для Филиппа и Заи эта церемония имела значение. После бессонной ночи, хоть пара и была измучена, тем не менее, они ждали праздника и новой жизни. Надев венчальные наряды, молодые люди вышли из своей комнаты и направились в часовню.

– Какое очарование для моих глаз, – пару по дороге нагнал Тарсон и обнял сестру. – Счастья вам, родные.

Паладин пожал парню руку и притянул в объятья.

– Спасибо, Тарсон, это все благодаря вам.

– Сомневаюсь, Фил, это твоя заслуга полностью, без твоего упорства, эта дурочка натворила бы дел.

– Брат! Ты меня должен поддерживать! – возмутилась невеста и прижалась к жениху.

– Если я во всем тебе буду потакать, милая сестра, то… – он загадочно помолчал и хихикнул. – Шучу. Виновен. Потакал и буду потакать.

– Спасибо, Тарсон, – сестра бросилась на шею паладина и поцеловала. – Я тебя люблю.

– И я, милая, люблю тебя. Береги мужа, таких, как он, трудно найти. А ты, – судия́ посмотрел на парня, – береги сестру.

– Конечно, Тарсон, не сомневайтесь.

– И хватит выкать, мы уже родня.

Тарсон отпустил сестру и показал рукой вдоль коридора.

– Позволите мне присутствовать на венчании?

– Идем, – девушка подхватила мужчин под руки, и все трое проследовали к часовне.

Помещение часовни было небольшим, душноватым и, как и все подобные заведения навевало тоску, благость и смирение. Праздничные наряды брачующихся, впрочем, немного исправляли ситуацию и вносили что-то сказочное, вечное и волшебное.

Тарсон даже сглотнул от странного ощущения. Он так же мог стоять у алтаря, и так же открыто венчаться, если бы не страшная тайна, что мешала осуществить мечту. Динэ наверняка смотрелась бы божественно в свадебном платье. Но, увы. В душе вспыхнула злость. Король Кэрол хочет совсем другой жены для него и почему? Этот вопрос занимал все его мысли последнее время. Погруженный в эти мысли, Тарсон прослушал речь священника и очнулся лишь на словах «обменяйтесь кольцами». Будучи шафером молодых, паладин протянул им кольца, и Филипп с Заи надели символ замужества на безымянные пальцы.

– Мои поздравления, – улыбнулся судия́. – Теперь пора ехать сдаваться. Я попросил наших родственников приехать на праздник в мой дом, причину сбора я, конечно, не объявил, это будет неожиданностью, так что оправдываться, почему вы участвовали в «слепом выборе» будете сами.

– Какой ужас, – испугалась Заи и представила реакцию матери и отца.

– Оправдаемся, – уверенно ответил Филипп, и чмокнул жену в макушку.

– Кхе-кхе, – позади паладина осторожно кашлянули, привлекая внимания судии́.

Все посмотрели на адъютанта паладина стоявшего со свертком и небольшой коробочкой. Тарсон взял из рук дий Рарса коробочку и, открыв, протянул сестре. На бархате лежали изысканное ожерелье и серьги.

– Прими от меня, Заи, этот скромный подарок.

Паладин как всегда преуменьшал ценность покупки, украшение стоило целое состояние, как и второй подарок, что он вручил уже Филиппу.

– Надеюсь, этот меч и кинжал будут тебе верными помощниками на новой должности заместителя дознавателя.

Паладин развернул подарок и протянул оружие с именной гравировкой, символом принадлежности к роду Варион и драгоценными подарками. С таким кинжалом и мечом можно было говорить от имени паладина. Филипп знал, что такой же кинжал есть только у его брата Зорина. Однажды Тарсон сам дал ему это оружие и сказал, что назад не возьмет.

– Тарсон, это честь для меня, – парень обнажил клинок на половину и поцеловал лезвие. – Клянусь честью, буду верен королю и вам до конца своих дней.

Тарсон кивнул молодой паре и, поблагодарив дий Рарса за расторопность, отозвал адъютанта в сторону.

– Шарль, Норимсу доложи, что я сегодня дома с семьей. Отмечаем венчание Заи и Филиппа. Дворец на Нельсоне, скажи ему, пусть пароли на эти сутки раздаст, я уже в кабинет не попаду. Собери доносы и прочитай, если есть что-то важное, Крису доложи, он разберется, если ерунда, оставь до меня, завтра прочитаю. На завтра много просителей?

– До обеда все расписано. Граф Линарис очень просился на прием, но окна больше нет.

– Назначь ему в час, перенесу обед.

– Слушаюсь.

– Из «коричневых теней» рапортов не приходило?

– Не было.

– Из полиции тоже тишина?

– Полиция и их филеры тоже молчат. Подергать их?

– Да, мне не нравится эта тишина. Полиция пусть отчеты по убийствам за последнее время даст.

– Все сделаю, – кивнул парень.

Тарсон смахнул с плеча адъютанта невидимую пыль и в сотый раз для себя отметил идеальность своего помощника.

– Свободен.

Парень развернулся на каблуках и чеканным шагом пошел по коридору.

Вечером в доме Тарсона собрались три семейства, только вот о причине этого сбора не знал никто. Динэ лишь могла догадываться, ведь с Тарсоном она не виделась почти неделю, а остальные не имели даже предположений.

На праздник Тарсон пригласил всех. Были старший Гилшэл с сестрой Марго, его дочь Маринэ, которая вернулась на один день в столицу, по распоряжению судии́. Зорин с Пенни, которые недавно вернулись из сказочного отпуска. Был приглашен брат Эрин Ленсим и естественно, присутствовали и герцоги Варион в полном составе.

Когда Тарсон и молодая пара вошли в холл, в помещение повисло некое удивление. Многие должно быть поняли, что произошло, но почему их не позвали на венчание, для них было загадкой. Тарсон решил прервать молчание сам:

– Прошу любить и жаловать. Молодожены Филипп Гилшэл и его супруга графиня Заи Гилшэл. Сразу предупреждая ваши вопросы отвечу. Пара участвовала в «слепом выборе», обвенчали их сегодня с утра, а о причинах, почему пара решила устроить брак не традиционно, прошу никогда не заикаться. Скажу лишь одно в этом мире нельзя уйти лишь от двух вещей – от судьбы и от моей воли!

Тарсон улыбнулся и пропустил молодых вперёд. Филипп лишь благодарно кивнул паладину, скорее всего его речь точно убережет их от расспросов и вскоре все забудется и наладится. Он был счастлив, и любим – этого уже не изменишь!

Пара прошла в центр холла и начала принимать спонтанные, но очень искренние поздравления. Дорин Гилшэл тут же заявил, что жить молодые будут в его доме, так как он скоро уезжает в очередную командировку, а Маринэ и Марго окончательно переберутся в Минорус. Дочь Дорина уже стала послушницей монастыря и сейчас ее с благословения настоятельницы отпустили лишь на день, а Марго решила обживать поместье Гилшэлов в Минорусе, чтобы Дорину было куда вернуться, когда он уйдет в отставку.

Ужин проходил весело. Наконец-то семейство Варион и семья Гилшэлов были в мире. Дорин даже позволил себе выпить лишнее, и то и дело приобнимал Тарсона и называл его сыном. Паладину это даже льстило. Несмотря на всю свою холодность, он любил, когда в семьях царит любовь. А Эрин впервые, после смерти родителей, почувствовал себя дома. Рядом были его сестры, новая семья, которая, не смотря ни на что, приняла их, а еще брат, которым он сейчас гордился.

Граф Ленсим отошел в сторону и смахнул слезинку счастья, что накатила от размышлений, но остаться в одиночестве ему не позволил Тарсон.

– Все хорошо? – участливо спросил старший.

– Да, Тарс, все чудесно. Знаешь, у нас так никогда не было. Отец с матерью не устраивали больших праздников. Да и мы словно брошенные были. Мама все время фырчала на Динэ, попрекала ее зазря. А отец не любил меня – теперь понятно почему. Он знал, что я сын Роберта.

– Все поправимо, пока мы дышим. Теперь у тебя есть отец. Правда он не идеал, но все же он умеет признавать ошибки. Приезжай к нам чаще. Незачем тебе куковать по гостиницам в обществе хоть и прелестной, но все же распутной девице. Марта старше тебя в два раза, к тому же путана, да и пора ей завязывать со своим ремеслом. Я решил ей лавку возле «Дий Роуз» прикупить, пусть торгует пирожками, а не телом.

– Ты соришь деньгами, брат.

– Я паладин. У меня большие возможности, – судия́ перевел взгляд в холл, но увидев Динэ, погрустнел и опустил взгляд.

– Я возвращаюсь в наш дом, – заговорил Эрин, видя настроение брата и пытаясь отвлечь от грустных мыслей. – Спасибо, что оплатил закладные. Найму несколько слуг и ремонт небольшой учиню. Всё-таки в этом доме прошло наше детство, и он хранит неплохие порой воспоминания. Я хотел бы, чтобы мама была жива. Я бы все простил ей…

– Моя мама умерла еще девчонкой. Ей было шестнадцать, – Тарсон и сам вспомнил о грустном. – Я пережил ее уже вдвое. А какая она была красавица. Черные вьющиеся волосы и небесного цвета глаза. У отца в кабинете до сих пор висит ее портрет. Пенни так бесилась из-за этого.

– Все матери красивые, – улыбнулся Эрин.

– И добрые. Жаль Динэ никогда не познает материнства.

– Тарс, вы с Динэ будете счастливы. Я уверен. Пусть без детей. Вы любите друг друга – это видно.

– Я сделаю ее несчастной, и когда-нибудь она меня упрекнет в этом.

– Тарс, не говори ерунды, – Эрин хотел бы помочь, но не знал как.

– Я не должен был ее встретить. Не было бы той встречи, все было бы по-другому.

– В тебе говорит алкоголь, Тарс. Идем лучше поговорим о делах. Твой адъютант заходил к нам в участок.

Судия́ сразу понял, что это по его поручению и тут же воспрял, когда услышал о работе. Взяв бутылочку бренди, он показал Эрину на кабинет, и они удалились.

Отто и Ратмир расположились на диванчике возле фуршетного столика и потягивали вино. Заметив, как Тарсон и Эрин прошли в кабинет, Отто фыркнул:

– Зачем нужны старые братья, когда есть новые?

– Ты ревнуешь никак? – усмехнулся Ратмир.

– Это не ревность. Это констатация факта.

– Наш паладин – это не только наш паладин. Он принадлежит миру.

– А вот ты влюблен в него, Мир, – Отто неожиданно засмеялся от двоякого смысла слов брата. – Он принадлежит миру или Миру? Ха-ха-ха.

– Дурак, я о возвышенном, а не о себе! – алкоголь развеселил и младшего. – Тарсон не мой!

– А вы, наконец, поладили. Я рад, – Отто успокоился.

– Я был слеп, глуп и дерзок. За что и поплатился. Хотя я рад, что так все произошло. Моя глупость могла стоить ему жизни. Я бы себя не простил.

– Не вини себя, я уверен в этом зале все, хоть раз хотели убить Тарсона.

– И ты? – удивился младший.

– И я. Когда он подписал тебе смертный приговор, а я ничего не мог с этим поделать. Я поклялся ему отомстить.

– Ты бы этого не сделал. Это неправильно, а ты до тошноты правильный.

– Может, выпьем чего-нибудь покрепче вина? – спросил Отто и показал на бутылку бренди.

– Нет, нет, нет, я еще пойду на свидание. Не буду.

– С кем? – изогнул бровь средний Варион и взял бутылку. – А я, пожалуй, выпью.

Отто налил в свой бокал крепкий напиток и глотнул.

– Я влюблен, Отто. Она чудесная.

– Кто она? – капитан «клинков» и правда не знал, что брат с кем-то встречается.

– Даниэль Розиан.

– Сестра Нельсона? Вы встречаетесь?

– Да.

– Уже спали?

– Отто, – строго ответил адъютант и фыркнул. – Наша любовь чиста и невинна. Не спал я с ней.

– Боже мой, мой брат влюбился, когда свадьба?

– Мы не торопимся. И хватит меня обсуждать, давай о тебе поговорим.

– Я не интересен. Обычный командир, элитного отряда бездельников. Ни жены, ни семьи, ни почестей. Так видимо и помру, в тени своих братьев.

– Отто, ты несешь бред. Ты уже капитан самого престижного отряда, на короткой ноге с королем и красавец к тому же. Дамы табунами за тобой должны ходить.

– Мне признания не хватает, Мир. Я хочу славы. Я хочу, чтобы мной гордилась моя семья и король. Но что я могу? Ничего.

Мужчина вновь наполнил бокал и выпил бренди залпом.

– Идем, я тебя провожу к твоей зазнобе, да и сам пройдусь.

– Отто, ты куда собрался?

– Не беспокойся. Мы с Колэнсом хотели в кабак сходить. Пока мое счастье где-то далеко, я, пожалуй, воспользуюсь более приземленными дамочками.

– Вы в бордель? – удивился младший.

– Отцу ни слова, он начнет читать мораль, а я хочу бабу.

– Никогда не понимал вас с Тарсоном.

– И не поймешь, Мир. Выпьем же милые вино… тс-с-с, – Отто хотел затянуть популярную песенку, но во время спохватился. – Идем по-тихому…

Братья ни с кем, не прощаясь, прошли до выхода и быстро покинули дом.

Маринэ сидела в обществе своей тетки Марго и смотрела растерянно, то на старшего брата с женой, то на младшего с молодой супругой.

– Они такие счастливые, – рядом с дамами присела Динэ, стараясь быть гостеприимной и не позволять гостям скучать.

– Филипп светится, как впрочем, и Заи, – согласилась Маринэ. – Удачная пара.

– Да, чудесная, – в голосе графини Ленсим прозвучала печаль.

– Вам рано грустить, моя дорогая, уверена, паладин подберет и для вас удачного кавалера.

– Мне? Паладин?

– Это же Тарсон выступил вашим опекуном, насколько я знаю. После гибели ваших родителей паладин взял вас под крыло.

– Да, Тарсон проявил участие в нашей судьбе.

– Если бы мы узнали раньше о трагедии, уверяю Динэ, мы бы тоже вас не оставили. Вы нам почти как семья. Филиппа сперва хотели женить на вас. Простите, дорогая моя, я не подумала… Вы, поэтому так грустны? У вас были чувства к Филиппу?

– Нет, что вы, Маринэ, я вовсе его не любила. Филипп очень добрый и красивый, но этого не хватила для рождения чувств к нему.

– Уверяю вас, Динэ, Тарсон однозначно подберет вам достойного мужа.

– Мне не нужен никто, – оборвала речь графини Гилшэл девушка.

– Никто?

Динэ попыталась незаметно смахнуть выступающую слезу, но Маринэ это подметила.

– Вы безответно влюблены? – осторожно спросила Маринэ и отсела от тетки, чтобы та не слышала их разговор.

– Все сложно, Маринэ, – улыбнулась Динэ, а в голове миледи Гилшэл прозвучал голос Тарсона: «Все сложно, Маринэ. Все очень сложно, и до счастья нам с ней очень далеко».

Гилшэл закусила губу. Неужели избранница паладина Динэ? Тогда понятно, почему Филипп вдруг стал мужем Заи, а не Динэ. Филипп был адъютантом паладина и вряд ли мог жениться без его воли.

– Ты с Тарсоном? – почти прошептала Маринэ, а Динэ вздрогнула.

– Прости, – графиня Ленсим тут же поднялась и посмотрела в сторону кухни. – Пойду, распоряжусь, чтобы принесли еще пирожных, вашей тетушке они явно по душе, – Динэ попыталась улыбнуться и, не дожидаясь ответа, быстрым шагом проследовала на выход.

Маринэ несколько секунд сидела неподвижно, а потом побежала следом за Динэ. Догнала она ее уже в столовой и окликнула:

– Динэ, это же Тарсон, я права? Вот почему ты в его доме. Вот почему Заи стала женой Филиппа? Тарсон заставил Филиппа участвовать в «слепом выборе». Так он избавился от конкурента, а еще про меня что-то говорил. Сам коварнее поступает.

– Маринэ, успокойся, ты напридумывала глупостей.

– Я ничего не придумала, Динэ, паладин заставил Филиппа жениться, быть может, поэтому он помиловал меня? Ну, да! Он просил меня жить и не расстраивать братьев и отца. Он обменял мою жизнь на навязанный брак. Кто знает, может Заи узнала обо всем и решила спасти Фила. Только поэтому Филипп сейчас счастлив, если бы не Зая, неизвестно кто достался бы брату на отборе!

Девушка говорила и говорила, а Динэ даже слова боялась вставить, глядя на безумие, что накрывает графиню.

– Так знай, Динэ, тебе с паладином тоже не светит счастье. Он подлый и расчетливый. А еще… мы с ним переспали! Неделю назад он приходил ко мне, и мы занимались любовью прямо на столе, в кабинете отца!

На последней фразе Маринэ, в столовую вошел судия́ и понял, что девица Гилшэл вновь сорвалась. Паладин схватил ее за локоть и рыкнул:

– Замолчи…

Девушка округлила глаза и посмотрела сперва на мужчину, а затем на бледную, как полотно, Динэ. Тарсон же так и остался стоять спиной к возлюбленной, пока не услышал быстро удаляющиеся шаги и хлопнувшую дверь.

– Очередной удар в спину, Маринэ, – только и сказал герцог и отпустил ее руку.

– Тарсон, – глаза девицы наполнились слезами, и она упала перед Варионом на колени. – Прости меня… Я… Я… Тарсон, прости… Я ей скажу, что это ложь… Дай мне с ней поговорить… Я скажу, что соврала.

– Я не вру тем, кого люблю. И другим не позволю врать. Но ты права, я расчетливый. И то, что я сделал, я сделал специально, чтобы порвать с ней навсегда. Ты зря старалась, Маринэ, Динэ моя родная сестра по отцу, нам и так не суждено быть вместе. А мы с тобой лишь поставили точку всему…

Тарсон смягчил взгляд на девушку возле своих ног, провел по линии ее подбородка и вышел прочь.

Отто сидел в кабаке на улице Готри уже полчаса. Он знал, что его уже увидели те, кто надо и вскоре пришлют посыльного. Он оказался прав.

– Господин, дайте монетку, – подскочил малец и протянул руку.

Капитан достал медяк и положил на стол.

– Спасибо, господин, – звонко добавил паренек лет двенадцати и шепнул. – Выходите на задний двор, вас ждут.

Отто кивнул, а малец прыгнул к другому столу с такой же просьбой. Только на этот раз вместо монеты он получил оплеуху от праздного гуляки. Мальчишка потер ухо и ничуть не расстроившись, побежал к следующему столу.

Герцог поднялся, поправил меч и расплатился за выпивку. Разносчик тут же забрал монету и смахнул со стола, провожая гостя.

– Приходите еще, – дружелюбно, но обыденно ответил работник кабака и тут же исчез за стойкой.

Отто оглядел гуляк, и, не привлекая внимания, прошел к черному выходу. Вариона там уже ждали двое.

– Пожалуйста, позвольте ваш меч и мы должны завязать вам глаза, – сказал один из оборванцев.

Командир «клинков» только стиснул зубы, но подчинился. Второй быстро прыгнул за спину Вариона, и на глаза мужчины легла непроницаемая ткань.

– Идемте, господин, позвольте, – оборванцы подхватили герцога под руки, чтобы контролировать его продвижение и все трое двинулись вперёд.

Вскоре они были на месте. Отто развязали глаза, и он увидел перед собой Колэнса. Парень огляделся. Это было простое, мрачное помещение, на столе горела лишь одна свеча, а за спиной капитана «клинков» мерцали искры камина. Тем не менее, здесь было сыро и прохладно, видимо здесь не жили. Через закрытые ставни слышался отдаленный гул черни и мерзкие ярмарочные колокольчики, которые обычно использовали торгаши для привлечения покупателей.

– Простите, мой друг, что приходится соблюдать эти меры предосторожности, но зная вашего брата и его друзей, приходится быть мнительным, – заговорил Колэнс.

– Я не в обиде, Берт. Только вот я до сих пор не пойму, зачем эти ежедневные встречи, если мы ничего не делаем?

– Отто, я говорил, мы не преступники, а патриоты, мы не хотим лишних жертв.

– Прости, Берт, я действительно видимо тороплюсь. Просто сегодня Тарсон вновь меня взбесил.

– Что случилось? – изогнул бровь капитан «синих мундиров».

– Вчера был, как ты знаешь, «слепой выбор», а сегодня Тарсон собрал нас всех дома и объявил, что наша сестра Заи и Гилшэл младший обвенчались.

– Отто, это же чудесно. Партия достойная.

– Это все так, но сам факт того, что мы узнаем обо всем постфактум, бесит. Я Заи такой же брат, как и он! Почему он возомнил себя вершителем наших судеб?! Однажды смотришь, и мне девицу приведет и скажет: «Отто, вот твоя жена!»

– Паладин заигрался в бога.

– Он не просто заигрался, он возомнил себя богом! – возмущение среднего Вариона так и лилось, а Берт только довольно улыбался.

– Отто, мы начнем действовать уже скоро. Ты готов встать на нашу сторону и помочь?

– Я уже говорил, Берт, я на вашей стороне. Я готов.

– Тогда… – предатель замолчал, а из-за ширмы вышла женщина.

Она была полностью скрыта плащом, а лицо прикрывал глубокий капюшон.

– В ближайшие выходные все кончится. Мы наконец-то сделаем то, что должны, – женщина говорила шепотом, поэтому понять, кто это, было невозможно. – Расскажите, Берт, о нашем плане.

– Через пять дней король планирует посетить площадь около Святого собора. Там ежегодно он благословляет всех подданных, которые решили обвенчаться этой весной. На площади короля будем ждать мы. Уверен, в охрану возьмут «золотые клинки», а сопровождение по улицам будет поручено нам. Это идеальный момент, чтобы похитить короля.

– Похитить? – удивился Отто. – С королем будет мой брат, ты уверен, что похищение возможно?

– Мы все продумали. Устроим потасовку в толпе, отвлечем паладина и его карателей, твои «клинки» оттеснят короля к зданиям и как только он окажется возле кареты, мой отряд прикроет его отход, и карета скроется с площади. Только вот карета до дворца не доедет, мы привезём его сюда, и он подпишет отречение от престола в пользу своего сына.

– Сына? – переспросил Отто.

– У Кэрола есть незаконнорожденный сын, – зашептала женщина. – И мы хотим, чтобы король признал его и отдал ему трон.

– Что будет с королем? – резонно спросил Отто.

– Мы не хотим крови, – продолжал говорить Колэнс. – Королевская семья переедет в Лернаус – там раньше была резиденция короля Иттара, когда он отрекся от престола.

– Что будет с моим братом? – вновь спросил Отто.

Женщина чуть приподняла голову и все так же приглушенно заговорила:

– Первым указом нового короля будет приказ об отставке Тарсона Вариона, Нельсона Розиана и Криса Норимса. А следующим приказом наш король назначит вас и капитана Колэнса своими советниками. Отто, вы займете место брата, если хотите.

– Может ли Ратмир получить должность капитана личной охраны.

– Не беспокойтесь, мой друг, – пропел Берт и положил руку на плечо мужчины. – Ваш младший брат получит любую должность, если присягнет, как и вы, новому королю.

– Пора расходиться, меня могут хватиться при дворе, – глухо сказала женщина, а Отто увидел прядь рыжих волос, спадающих на плечи заговорщицы.

– Отто, позволь, мои люди вновь завяжут тебе глаза.

Берт показал капитану «клинков» на выход и тот ушел.

– От него нужно будет избавиться, – фыркнула женщина. – Слишком много хочет. И, Берт, постарайтесь короля убить сразу. Не хочу, чтобы он успел передать трон паладину. Одно дело, если Варион будет временным правителем, до объявления наследника, и совсем другое, если он станет законным королем.

– Не беспокойтесь, миледи, мои люди все предусмотрели, карета будет заминирована, как и путь отхода. В зданиях возле площади будут наемники. Королю не уйти.

– Хорошо. Прикажи своим проводить меня, ужасное место, – женщина брезгливо фыркнула.

– Как прикажите, наша будущая королева.

Предатель низко поклонился и подал руку для сопровождения.

Глава 2. Допрос Лизки

Лиза осторожно, даже крадучись шла к кабинетам дознания. Днем Шарль дий Рарс наконец-то назначил ей свидание без всяких отговорок и заминок. Только вот место для свидания он выбрал поистине странное – дознавательские Норимса. Лиза знала, что в это время кабинеты уже пусты, Рич обычно уходит в восьмом часу, а Норимс сегодня ушел раньше, как сказал Шарль.

«Неужели помощник паладина хочет каких-то извращений, как например король или Колэнс?» – от этой мысли девушка передернулась. Ей хватало в жизни такой «любви». До сих пор от рук капитана на бедрах были синяки. Она вновь поежилась. Идти на свидание в место, где совсем недавно кого-то допрашивали, не хотелось, но Шарль уверил, что к нему в комнату попасть не удастся, кабинет Тарсона не место для подобных встреч, а в дознавательских Норимса их не потревожат. Там же есть диван, на котором Крис иногда отдыхает между допросов.

Лиза прибавила шаг, боясь, что ее кто-нибудь заметит. Коридоры в этой части дворца уже были мало освещены и, когда девушка зашла в зал дознавательской, то удивилась, что он залит светом.

– Доброй ночи, мадемуазель Лиза, – с долей пренебрежения сказал Шарль дий Рарс, но взял ручку фрейлины и поцеловал.

Ключ в двери позади Лизки, адъютант тут же провернул в замке и вынул.

– Чтобы нас никто не побеспокоил, моя дорогая.

Он провел даму к столу, на котором была корзина с фруктами и шампанским.

– Я, конечно, не обещал вам прелюдию, но все же решил, что она необходима.

Парень одним движением открыл бутылку и разлил шампанское по бокалам.

– Выпьем?

Он подал девушке алкоголь и криво улыбнулся. От этой ухмылки стало не по себе. Улыбка зверя, который загнал свою жертву и готов терзать. Другая бы на месте Лизы уже бежала прочь, но ей нельзя было отступать. Колэнс четко дал понять, что дий Рарс должен стать ее любовником. Потом через него нужно будет добыть какую-то информацию. Нет, конечно, Лиза не была против близких отношений с этим адъютантом. Он симпатичный, опрятный. Темно-русые волосы, серые глаза, тонкие губы, прямой нос. Линии подбородка острые, на подбородке ямочка, про которую все говорят, что эта ямочка означает ветреность и скрытность. За то лицо его было без изъянов и с гладкой, словно бархат, кожей. Должно быть, парень ухаживал за собой и немало на это тратил средств и сил.

– Скажите мне, мадемуазель Лиза, почему я? Почему не Дартре, Тиренс или Марсон?

– А разве симпатия возникает по щелчку пальцев?

– Ну, герцог Тиренс знатен. Марсон богат. Дартре красавчик.

– А вы думаете, женщины выбирают только по этим принципам?

– Думаю, что я не очень высокороден и богат.

– Может ваш род получил маркизов и за службу. Вы выходцы не дворянского сословия. Но при чем тут деньги и власть?

Девушка взяла шампанское из рук парня и отставила бокалы в сторону.

– Вы нравитесь мне, Шарль.

– На столько, чтобы изменить королю?

Лиза провела по мундиру адъютанта и томно выдохнула ему в губы:

– Я исполню все ваши желания, милорд.

– А мои исполните? – Норимс вышел из четвертой дознавательской и встал за спиной девушки.

Она резко обернулась, но ее схватили сзади и свели локти за спиной. Девушка дернулась в попытке вырваться, но хватка была мертвая.

Крис шагнул ближе и провел по лицу фрейлины.

– Развлечешь сразу обоих?

Дознаватель бесцеремонно коснулся груди девицы и сжал ее.

– Вы специально привели меня сюда, Шарль? – догадалась Лиза и попыталась пнуть Норимса ногой.

Дознаватель отреагировал на движение и схватил ножку графини. Прижав ногу к своему поясу, Норимс еще больше ограничил ее движение и улыбнулся. Девица буквально повисла, удерживаемая лишь руками мужчин.

– Ну, что, малышка, развлечешь нас? – спросил Крис, наслаждаясь испугом девицы.

– Ваше Сиятельство, – спокойно начал дий Рарс. – Можно без меня? Я уже опаздываю на свидание.

– Идите, мой друг, дальше я и один справлюсь, – Норимс отпустил ногу девушки и взял Лизу под локоть. – Проходите в четвертую комнату.

– Вы меня собираетесь допрашивать? – возмутилась фрейлина, провожая взглядом дий Рарса.

Адъютант открыл дверь, вернул ключ дознавателю и вышел. Теперь сам Крис запер кабинет и убрал ключ в мундир.

– Проходи.

Граф подтолкнул миледи к комнате и, взяв бутылку со стола, опустошил ее наполовину.

Пройдя за свой стол, дознаватель открыл папку и написал вверху:

– Допрашиваемая графиня Елизавета Франч.

– Почему я здесь? За что? Неужели любовь стала преступлением?

– Любовь? – изогнул бровь дознаватель. – Это теперь так называется? Видимо я устарел. В мои годы это называлось страсть, похоть, беспорядочные связи, соитие без обязательств, некоторые грубияны говорят про близость «отыметь». Так что вы хотели от дий Рарса?

Норимс вышел из-за стола и встал перед стулом, на котором сидела девица. Лиза подняла глаза вверх, затем вновь пробежала по его одежде вниз и задержала взгляд на ширинке его брюк. Крис это подметил и слегка улыбнулся.

– А что любовь для вас? Страсть, похоть, разврат или удовольствие?

Она коснулась рукой его брюк, и пальчики ловко расстегнули их. Дознаватель не сопротивлялся. Ему было интересно, как далеко может зайти графиня.

– Если удовольствие, то расскажите мне как вы любите это делать?

Графиня достала напряженный мужской орган и опустилась перед карателем на колени. Крис останавливать девушку не стал. Почему бы не совместить допрос и ласку?

Лиза провела язычком по нежной плоти и обхватила член губами. Крис прикрыл глаза, но тут же взял себя в руки. Страсть не должна мешать задуманному.

– Удовольствие я люблю. Покажи, что умеешь.

Дознаватель провел рукой по волосам девицы и притянул ее за затылок к себе. Она взяла его орган глубже, а в глазах появилась слеза. Норимс же внимательно наблюдал за ней и без труда догадался, что фрейлине это неприятно. Все же останавливать ее он не стал, а двинулся назад и вновь вперёд. Она не сопротивлялась. Девушке явно подобное было не в первой, но она не делала это из-за удовольствия. Скорее она хотела угодить. Крис сравнил ее со шлюхами, услугами которых, бывало, пользовался. Те делали подобное монотонно, изображая страсть. Они знали, что чем лучше обслужишь клиента, тем больше он заплатит.

Лизка прикрыла глаза и старалась не думать о тошноте, что подкатывала к горлу. Она пыталась сдержать и слезы. Вряд ли этого холодного дознавателя пробьешь. Главное, чтобы ему понравилось то, что она делает. Он ускорил движение, а фрейлина начала задыхаться. Вдруг его орган покинул ее ротик, и девушку дернули за локоть вверх. В один миг она оказалась на столе и ее ноги развели руки мужчины. Лиза повернула голову набок, чтобы каратель не заметил слез и дрожащую губу. Норимс же задрал подол ее платья и замер.

Дознавателю сразу бросились в глаза синяки на внутренней стороне бедер. Ему не нужно было объяснять, откуда они взялись. Совсем недавно ее брали силой.

«Дий Рарс? – задался Крис вопросом. – Нет. Даниэль говорила, что тогда в кабинете Тарсона ничего такого не было. Да и Шарль, когда пришёл к дознавателю с утра, сам сказал, что они не любовники».

Норимс тогда очень удивился. Дий Рарс был молод, хорош собой и почему бы не переспать с этой «штучкой»? Удивило Криса и то, что Шарль опередил его. Норимс хотел уже сегодня дернуть адъютанта паладина на допрос. Он же немного спутал карты. Пришел и доложил, что девица Лиза виснет на нем. Парень почему-то посчитал, что это не может быть страстью, пылкой влюбленностью или чем-то подобным. Шарль решил, что девица от него что-то хочет. Ввиду своего положения, он такие отношения не допускал. У парня был кто-то не вхожий во дворец и его это вполне устраивало. Как он сказал? Крис попытался припомнить слова адъютанта: «Я не хочу стать марионеткой. Тарсон называет меня правой рукой, своими глазами и ушами. Это слишком ценно, чтобы променять подобное уважение паладина, на банальный шпионаж врагов».

Крису понравилось отношение паренька к службе. Не зря Тарсон его выделил еще три года назад, хотя у дий Рарса нет военного образования, он даже не прошел начальное военное училище, в котором обычно учились все мальчики с десяти до шестнадцати лет. Не заканчивал он и академии, где учились уже с шестнадцати до двадцати одного года. Звание адъютант, можно сказать, он получил лишь благодаря должности секретаря паладина.

Крис провел пальцами по внутренней стороне бедра Лизки и услышал, как она шмыгнула носиком. Ей было неприятно. Он убрал руку и сделал шаг назад.

– Король любит брать тебя жестко? – спросил Крис и посмотрел на реакцию фрейлины.

Лиза поднялась и оправила подол.

– К допросу это имеет отношение?

– Я обычно спрашиваю о том, что меня интересует. Сейчас мне интересно это.

– Кэрол любит грубые любовные утехи, – взгляд девицы сверкнул злобой. – Довольны?

– Я люблю подробности, – сладко улыбнулся Норимс и предложил девице вернуться на стул.

– Вам баб не хватает? Спросите у них подробности ночных страстей. Они и расскажут, и покажут.

– Тебе неприятно об этом говорить?

– Я довольна своей жизнью, если вы об этом, Крис. Оплата за ночи с королем сполна компенсирует его порочные увлечения.

– Значит, даже так, ха-ха-ха. А к дий Рарсу за любовью полезла? Он вроде не похож на романтичного героя.

– Шарль мне нравится.

– Нравится настолько, что готова ему отдаваться бесплатно?

Лиза вздернула голову, но дознаватель опередил дерзкий выпад и приподнял ее за подбородок.

– Не думай, мадемуазель Лиза, – Крис знал, как любит называть ее Тарсон и специально обратился так же, – не думай, что я пожалею тебя, потому что ты женщина. Твои ласки ничем не лучше ласки кабацких шлюх.

Он отпустил лицо девицы и прошел за стол.

– Как давно бегаешь за дий Рарсом?

– Недели две-три, – не стала отпираться фрейлина. – Король время с женой проводит, на меня внимания не обращает. А мне любви захотелось. Это преступление?

– Может, и нет. Почему выбрала адъютанта паладина?

– Ну, уж не потому, что он адъютант Тарсона. Просто парень свободен и живет при дворе. К другим адъютантам в казарму не пойдешь.

Слова девушки казались логичными.

– Сколько с королем не спишь?

– Месяц…

Лиза замялась, закусила губу и опустила взгляд.

– Может меньше. Раньше часто виделись, я и не считала, а сейчас он в основном с женой. Я одна, время долго тянется. Кажется, прошло много, а по факту дни, – девушка затараторила, явно переживая из-за чего-то, но из-за чего?

– Месяц так месяц, – дознаватель сделал пометку в отчете.

– Я говорю, что не помню. Может и неделю, две…

Дознаватель насторожился. Что если девушка поняла, что он заметил синяки и теперь боится, что ему станет известно, кем они оставлены.

– Это неважно, – отмахнулся Крис и перевел тему. – С кем ты дружна?

– Я фрейлина Софии. Обычно я с принцессой время провожу.

– Это ты надоумила короля женить Софию на паладине?

Лиза вдруг поняла, почему она тут. Норимс думает, что она виновата в решении Кэрола женить дочь.

– Наш король мудрый человек, неужели на него легко повлиять? Я говорила с ним о том, что София влюблена и не более.

Девушка осталась довольна своим ответом. Действительно, ее болтовня это лишь болтовня.

– Что еще ты обычно говоришь нашему королю?

– Мы обычно не разговариваем, милорд Норимс, – девица надула губки и недовольно скривила личико.

– А как он тебя берет? Ты снизу или сверху? – голос дознавателя стал шипящим, как у змея искусителя.

– Я сверху на нем скачу. Он любит, когда я сама все делаю. Может вам хочется самому попробовать? От чего же не рискуете отыметь меня? Боитесь короля?

В голове Норимса немного не вязались факты. Синяки явно остались от сопротивления и довольно грубого соития, даже насилия, но с королем она не была уже месяц. Впрочем, Лиза не отрицала, что Кэрол любит ее жестко и все же она говорит, что доминирует она.

– Я бы тебя отымел, детка, да боюсь ты слишком пресная. Придется все самому делать. Сомневаюсь, что ты дерзкая наездница.

Графине был неприятен этот разговор. Она не была уличной дешевкой, она довольно знатного рода Франч. Правда, разорившегося рода. Ее мать умерла, когда ей было три года, отец спился и промотал имение и земли. Они переехали в маленький домик в столице, но и за него нечем вскоре стало платить. Помогла ей тогда тетка Примила Даризон, сводная сестра матери. Об этом сомнительном родстве, помощница королевы просила никому не говорить. Лизу в четырнадцать приставили компаньонкой принцессе Софие и прошлое немного забылось. Повзрослеть ей пришлось в шестнадцать, когда Примила сказала ей, что девочка станет «наложницей» короля. Лиза проплакала тогда всю ночь, а на утро тетка уже рассказывала, как ублажать мужчину, чтобы он сразу не прогнал.

После подобного «участия» в ее судьбе Лиза старалась с родственницей не поддерживать никаких отношений. Они стали совсем чужими людьми и почти не общались. Как узнала в последствие графиня Франч, операцию для ее бесплодия сделали тоже из-за Примилы.

– Вы озабоченный, всем это известно, господин дознаватель. Вам видимо скучно здесь стало, вот вы и придумали себе развлечение, – Лиза вновь начала дерзить.

«Быстро переключилась, – подумал Норимс. – Страх быть изнасилованной будто был, но сопротивления этому не было. Кто же тебя напугал, что ты даешь себя пользовать? Напором ничего не добьюсь», – решил Крис, и вслух добавил:

– Вы будете задержаны, мадемуазель Лиза, на несколько дней. Я еще не закончил с вами.

Он сделал пометку в отчете и закрыл папку.

– Вы меня арестуете? – девушка подскочила на ноги.

– Нет. Задержу. А так как в нашей тюрьме камер для дам нет, то содержаться вы будете под «домашним арестом».

– В своей комнате?

– Нет. В моей. Для меня так будет проще. Все равно я ночую сейчас дома, вы будете одни. Сможете подумать и, через несколько дней, вернемся к нашей беседе.

– В чем меня обвиняют? Для задержания нужен повод, – возмутилась дамочка.

– Для ареста нужно обвинение, а для задержания, лишь моя воля, – Крис сладко улыбнулся. – Пройдемте, у дверей и окон моей комнаты будет охрана, так что прошу без глупостей.

– Я пожалуюсь королю.

– Как угодно, – Крис взял Лизу под локоть и вывел из допросной. – Я делаю свою работу, а вы свою.

Глава 3. В логове «змеи»

Глаза его вновь были завязаны. Он мог только слышать шум улицы, назойливый звук ярмарочных колокольчиков и чувствовать запах этих улочек. Запахи были неприятные, смесь тухлых помидор и рыбы. Отто давно сделал пометку для себя, что явочная квартира Колэнса находится рядом с местным рынком, таких мест на улице Готри не так много.

– Вы можете снять повязку, – зазвучал глухой шепот Берта.

Отто скинул ткань и пригляделся к комнате. Она, как и обычно не была освещена, и люди были лишь серые тени, да и некоторые все равно прикрывали лица капюшонами. Сегодня людей было больше. Отто насчитал одиннадцать человек. Женщины, которую герцог Варион видел раньше, в этот раз не было.

– Господа, – начал Колэнс собрание, – по нашим сведениям завтра король устраивает ежегодное шествие к площади «Славы». Горожане получают на празднике благословение нашего короля и очень любят это сборище. А для нас это хороший шанс. Мы займем первые ряды, ближе к королю и покушение во время его речи, станет финалом нашего праведного гнева.

В толпе одобрительно зашептались.

– Замечательно.

– Наконец-то.

– Самое время.

Берт довольно огляделся и продолжил:

– Нападение будет от людей, что служат королю, поэтому никто не успеет отреагировать. А наши верные друзья из отрядов «Синих мундиров» и «Золотых клинков» прикроют отступление нашей «руки возмездия».

Колэнс достал карту площади и указал на кружочки, что были нарисованы раньше.

– Я указал разными цветами, где стоят отряды сопровождения. Мы конечно не знаем, как расположатся люди Норимса, но я выбрал универсальную схему расположения.

Капитан «Синих мундиров» говорил еще долго, прорабатывая разные исходы, а Отто не мог уловить ход его мысли. Ведь он помнил, что изначально планировалось похищение короля, а не убийство. Сейчас же женщины с рыжими волосами не было на собрание, и Колэнс говорил совсем о другом исходе. Герцогу Варион казалось, что план какой-то сырой, сумбурный и невыполнимый. Отто знал, что возле короля будет Тарсон, Нельсон и Крис, а мимо троих опытных карателей пройти не замечено невозможно. Одно дело если бы предатель нацепил на себя бомбу и подорвал себя вместе с королем, но тогда бы пострадали и ближайшее окружение. Скорее всего, его брат, руководитель сыска и дознаватель погибли бы. К счастью, самоубийц среди заговорщиков видимо не было. Значит, Колэнс рассчитывает только на быстроту реакции убийцы и на помощь предателей в отрядах.

– Я буду тоже прикрывать отход нашей «руки возмездия». Я и капитан Отто, – Берт кивнул на герцога.

Вариону это не понравилось. В отличие от остальных он лица не закрывал и стоит одному из присутствующих шепнуть паладину о нём, Отто ждала бы участь похуже участи Ратмира. Мир, по крайней мере, не предавал брата, а он… Он был полноправным членом заговорщиков.

Капитан «клинков» с трудом удержался от эмоции, что могла его выдать. Отто вновь взглянул на карту и вновь сделал вывод абсурдности и не профессиональности плана нападения. Их повяжут прямо там на площади. Для Тарсона это легкая задача. Лично он стал бы действовать по-другому. Капитан «клинков» устроил бы засаду, на одной из узких улочек, по которым пойдет король. Кэрол идет от дворца обычно пешком, за ним следует карета. Так заведено давно и в этом году король вряд ли поступит по-другому. Так вот, засада на одном из углов, молниеносное покушение и уход в кривые улочки. Взрыв, чтобы отсечь преследователей. Заминированные ближайшие дома, на случай если туда попытаются укрыть короля и карета… Нет, карету минировать нельзя. Ее наверняка проверят еще при выезде из дворца из-за недавнего покушения. Впрочем, минирования пары ближайших домов будет достаточно. Посадить туда «верных людей», кстати, можно из «синих мундиров» или «коричневых теней», типа под прикрытием, на самом деле с другой миссией.

Отто мог бы озвучить этот план, если бы его интересы совпадали с интересами заговорщиков. И вероятнее всего план сработал бы куда эффективнее.

Варион кивнул собственным мыслям и вновь вслушался в инструкции, что раздавал теперь Колэнс неизвестным лицам. Их имен Берт по-прежнему не называл. Не доверяет? Как и раньше, не доверяет среднему брату Вариону. Ну и пусть. Отто здесь и это уже успех. Впрочем, еще одного из предателей Отто узнал – это был лейтенант Адель. Как мужчина не пытался остаться неузнанным, все же сослуживец отличался рядом узнаваемых черт, которые не ускользнули от капитана «клинков».

Обсуждали свои действия еще около получаса. Потом все по очереди разошлись и остались только Берт и Варион.

– Отто, ты не проронил ни слова. Ты готов? – спросил Колэнс, зная ответ.

– Я доверился вашему опыту и уму, мой друг. Возражения сейчас могут только помешать.

– Не думаю. Ты тоже грамотный руководитель. Твой совет был бы кстати.

– Боюсь, Берт, ты все просчитал. Мне и добавить нечего. Пойдем лучше выпьем за наш успех и по домам.

– Да, выпьем… Только… – капитан «мундиров» замялся. – Можно ли попросить вас переночевать в таверне?

Отто стиснул зубы. Ему не нравился заискивающий тон голоса, который не говорил о доверие.

– Думаешь, я побегу брату докладывать о нашем плане? – Отто спросил в лоб.

– Капитан, ну что ты начинаешь? – голос был все так же любезен. – Я тоже буду ночевать в номере, что снял для нас. Хотел завтра ехать с вами во дворец вместе. Может, даже вновь прокрутим порядок нападения.

– А не хочешь ли ты, мой друг, позволить себе лишнего? Пару бутылочек бренди и юных блудниц на десерт? Боишься, что местные оберут до нитки? – Отто сам придумал сослуживцу оправдание, на конфликт герцог идти вовсе не хотел.

– Ох, мой друг, – заулыбался предатель. – Как же вы меня хорошо изучили за эти дни. Вином я, пожалуй, ограничусь, а вот от общества местных дамочек отказываться не хочу. Поддержите меня. Проходимцев здесь много, я не хочу, чтобы из-за них сорвался завтрашний план.

– Так и быть, Берт, останусь с тобой, развлекайся, – Отто не нравилось предложение приятеля, но отказ был бы подозрителен.

Колэнс же вновь попросил сослуживца накинуть повязку на глаза и идти с ним в кабак.

Глава 4. Смерть

Тарсон был возле короля всё утро. Ему явно не нравилась затея Кэрола отправиться на площадь «Славы», но невыполнением этой традиции, паладин опасался подорвать авторитет правителя. Тарсон понимал, как народ ждет своего короля, и никакие доклады о заговоре не могли быть препятствием для шествия.

– Ты усилил охрану возле площади? – спросил король.

– Да, это вынужденная мера, Ваше Величество. Доклады об очередном покушении неумолимы.

– Ты знаешь, что они готовы. Ты знаешь, когда и где, но так и не знаешь кто?

– Кэрол, увы, я не знаю когда и где, но я стараюсь просчитать все варианты. По дороге к площади нас будут сопровождать солдаты сразу трех отрядов: «золотые клинки», «черные мундиры», «коричневые тени» и ваша личная охрана. Пойдем по улице рядом с моим домом. Я выбрал этот маршрут, потому что эта улица шире и проглядывается лучше. На площади мы установили ограждение дальше обычного, а обратный путь мы проследуем все же в карете.

– Ладно тебе. Мне все равно. Это твои задачи, я в них ничего не понимаю.

– За столько лет? – хмыкнул паладин.

– Да пусть пройдет хоть тысяча лет. Пока ты мой ангел хранитель, мне нечего бояться.

– Так меня вы еще не называли, Ваше Величество, – усмехнулся судия́. – Главное не называете меня богом, дабы Создателя не гневить.

– Ты заговорил о Боге, – Кэрол тоже посмеялся. – Стареешь?

– Возможно, – Тарсон вдруг посерьезнел. – Извините, пойду раздавать указания.

Король стукнул мужчину по плечу и, улыбаясь, кивнул.

К одиннадцати часам дня все были на местах. Отто отдал последние распоряжения своим людям и отчего-то с недоверием осмотрел бывших подчинённых. Тарсон отвел «коричневым теням» второстепенную роль – они должны были разгонять зевак по дороге следования короля, но, тем не менее, эти солдаты вызывали у среднего Вариона недоверие. Отто попытался отыскать брата до выдвижения на позиции, но паладина, как и его заместителей, так и не нашел. Мужчина отдал последние нервные указания, ведь сегодня как никогда ждал диверсии. Уповать на то, что нападение будет перенесено, не приходилось. Колэнс будет использовать все ресурсы для решающего броска.

Как жаль, что Отто так и не смог узнать главарей заговора. Кто та женщина и где незаконнорожденный сын короля.

Страх неудачи стал сильнее, когда офицеры «черных мундиров» скомандовали выступать, и Отто пришлось выставить людей и выдвинуться самому. Как назло герцог не видел главного заговорщика – Колэнса. Неужели этот негодяй затаился перед ударом? Впрочем, скорее всего он вновь спрячется за спинами других. За спиной Отто в том числе.

Ровно в одиннадцать из своих покоев вышел Кэрол и в сопровождении Тарсона и его замов, отправился к площади. Паладин осознавал все риски, он был готов, но все же его волчье чутье выло. Он давно не испытывал такую тревогу, поэтому нервно проверил заряд пистолета и на шаг опередил короля.

Так они прошли несколько кварталов. Людей на улице было мало, случайных прохожих сразу оттесняли в ближайший переулок, и судия́ немного успокоился. Герцог Варион провел взглядом по окружению и увидел Ратмира и Филиппа. Среди «золотых клинков» лейтенант Фор и другие не менее верные люди. Тарсон ничуть не пожалел, что в последнюю минуту он отказался от сопровождения «синих мундиров». Пусть лучше они обеспечивают охрану на площади, до которой осталось всего несколько улиц.

«Коричневые тени» в очередной раз запретили проход каким-то людям, которые очень шумели и на мгновение каратели сосредоточили внимание на них. Зеваки выкрикнули нелицеприятное оскорбление в адрес короля, и нескольким солдатом пришлось усилить оборону в этом направлении. Перемещение окружения насторожило карателей, но принять ответную меру никто не успел, потому что позицию за королем, как по команде, заняли несколько человек в коричневых мундирах.

Отто, который шел поодаль вдоль улицы, тоже заметил суету на противоположной стороне, но ожидая атаки, стал искать врага в другом направлении. Вместо наемника средний Варион встретился взглядом с капитаном «синих мундиров» и увидел слишком самодовольную ухмылку на его лице. Парень двинулся к нему, чтобы выровняться с ним вперед правителя и встав возле Колэнса, кинул взгляд на короля. Двое из отряда «коричневых теней» стоявшие за спиной Кэрола, нарушили строй и двинулись вперед. Средний Варион все понял сразу. Нападение будет вовсе не на площади. Берт специально подкинул ему этот сырой план, чтобы отвлечь от главного. А план в том, что именно бывшие «золотые клинки» должны убить правителя со спины и никто не успеет остановить предателей.

– Тарсон! Покушение! – Отто крикнул, что есть силы, осознавая, что только это изменит ситуацию.

– Ах, ты… – Колэнс развернулся к капитану «золотых клинков», а глаза сверкнули яростью. – Правильно я не хотел тебе доверять. И Адель говорил, что ты не сможешь паладина предать.

Колэнс вынул кинжал и резко, по самую рукоятку, вогнал в живот Отто.

– Тарсон казнит тебя, – выплюнул средний Варион и попытался вынуть свое оружие.

– Сперва поймать меня надо, – капитан «синих мундиров» с особой жестокостью вынул оружие и ударил снова. – Вы проиграли. И Тарсон твой, рано или поздно сдохнет, так же как ты!

Колэнс вынул из тела сослуживца кинжал и скрылся.

Услышав крик, Тарсон отреагировал мгновенно. Он оттянул короля к себе, увел его за спину, одновременно достав пистолет, и выстрелил в ближайшего вооруженного нападающего. Следующими среагировали практически одновременно Норимс и Розиан, встав по обе стороны от Кэрола, почти полностью заслонив его собой и принимая выпад второго солдата. Личная охрана кинулась в бой следом, обезвреживая предателя. Телохранители оттеснили, опешивших сослуживцев и встали перед паладином и его карателями.

– В карету нельзя, – первым сказал Норимс. – Может быть заминирована.

– В здания тоже, – подхватил Нельсон. – Нас ждали.

– Через два квартала мой дом, – отреагировал Тарсон. – Сопровождаем короля туда.

Паладин двинулся в противоположную сторону от площади, но увидел перед собой бледное лицо Ратмира.

– Там Отто! – крикнул парень, а голос дрогнул.

Судия́ посмотрел вдаль и только сейчас понял, что крик—предупреждение было озвучено голосом среднего брата. Варион хотел разглядеть через спины охраны и солдат хоть что-то, но безуспешно.

– Гилшэл, – крикнул он лейтенанта и тот тут же вырос рядом. – Замени меня.

– Тарс? – Крис понимал, что ослаблять охрану нельзя, но и не отпустить паладина к брату он не мог. – Выясни, что там. Мы будем возле короля.

– Ждите моего возвращения у меня в поместье, ни шагу оттуда пока гвардия и проверенный экипаж не подойдет.

– Есть, – как один отозвались друзья и двинулись назад.

Тарсон же пролез через оцепление и вместе с Ратмиром кинулся в сторону, где на земле лежал его брат.

Отто зажимал рану и молился, чтобы Тарсон успел. Мужчина понимал, что времени у него мало. Успеть бы, сказать о заговорщике и хотя бы оправдаться, что он вовсе не предатель. Он ведь и в самом деле им не был. Согласился с Колэнсом нарочно, ведь знал, если не он, найдутся другие и тогда… Тогда они не узнают, кто за всем этим стоит. Хотя, он этого так и не узнал. Напрасная жертва. Он подвел брата и не смог ему помочь.

– Отто, – Тарсон опустился на колени перед капитаном «клинков» и осмотрел его рану.

Ратмир встал поодаль, захлебываясь в слезах и подавляя истерику.

– Прости… Я…

– Молчи. Сейчас помогу тебе. Молчи. Силы береги. Лекаря! – крикнул уже в сторону судия́.

– Мне уже только священник поможет, хотя и он не нужен.

– Молчи, родной, молчи.

Тарсон зажал рану брата и снова крикнул, чтобы солдаты поторопились.

– Слушай внимательно, – начал Отто.

– Тебе нельзя разговаривать, – выругался паладин.

– Заткнись, Тарс, – капитан «клинков» сдерживался, чтобы не закашлять. – Заговор готовил Колэнс. Он меня вербовал. Они должны были на площади напасть. Хотя… – мужчина задумался. – Это мне так сказали. Берт не верил в мою верность им.

– Позже расскажешь, брат. Сейчас молчи.

– Тарс, не смеши. Сам знаешь, что позже уже не будет… Они собираются на улице Готри. Третий дом. Мне завязывали глаза, но я считал шаги. Там еще колокольчики слышно… Детские такие… Помнишь как в детстве?

– Помню. Дальше. Кто еще участвует в заговоре?

– Около пятнадцати человек видел. Девицу рыжую.

Тарсон приподнял голову брата, так как ему совсем было трудно говорить.

– Колэнс сказал, когда ударил меня кинжалом, что «лейтенант Адель предупреждал его на мой счет, что я не смогу паладина предать». Еще говорили о наследнике короля, бастарде. Кто-то еще за ними стоит. Очень хитрый, брат, и близок к королю.

– Я их из-под земли достану. Молчи теперь.

– Нет. Скажи королю, маме, Зае, отцу, что я тебя не предавал. Помочь хотел. Втереться к ним в доверие. Подвел тебя только, так ничего и не узнав. Прости меня, – он взглянул на Ратмира и попытался улыбнуться. – Брата береги. Отца не оставляй, он один теперь.

– Молчи, родной, молчи.

– Я горд, что я твой брат, Тарсон, – в глазах Отто встали слезы. Он закашлял, а изо рта пошла кровь. Сил в нем больше не осталось. Последние он потратил, чтобы хоть как-то помочь брату в поисках предателей. Капитан «золотых клинков» стих. Взгляд его замер, и он обмяк на руках брата.

– Отто… Отто… Отто! – последнее вырвалось с криком боли. – А-а-а-а! А-а-а-а! А-а-а-а! Брат, брат, брат…

Тарсон пытался привести мужчину в чувства, хотя уже понимал, что поздно. Следом подбежали еще люди и лекарь, но судия́ отмахнулся от них и прижал голову брата к груди. Рядом осел Ратмир. Парень просто смотрел в замерший взгляд и не мог понять, что он видит. Почему беснуется старший и почему так бледен Отто.

– Милорд, – окликнул кто-то сзади, – мы его заберем.

Тарсон вновь отмахнулся и начал качать тело брата, будто тот просто спит, как младенец. Лекарь попытался проверить пульс капитана, но этого уже не нужно было. Все прекрасно видели, что грудь капитана «клинков» больше не вздымается, а ресницы не дрожат. Отто Варион был мертв.

Глава 5. В дознании все средства хороши

До своего дома Тарсон и Ратмир шли молча. Судия́ даже не следил за дорогой, как бывало обычно, а когда они зашли в гостиную, паладин махнул своим карателям и скрылся в кабинете отца. Вернулись каратели, спустя несколько минут и тут же раздали распоряжения командирам подразделений.

– Я поеду сам, – сказал Норимс Нельсону, но тот схватил его за рукав.

– Ты ранен, – сыскарь указал на кровь от пореза на боку.

– Царапина. Не бери в голову.

– Крис…

– Я сказал! – он хотел выругаться, но мгновенно погасил гнев. – Это необходимость. Я больше никому не верю.

– Крис, – он подошёл к мужчине уже не пытаясь удерживать. – Будь осторожен.

– Я всегда осторожен.

Дознаватель цокнул каблуками, поклонился королю и покинул дом.

– Что с Тарсоном? – осторожно спросил Кэрол, который все это время просто стоял рядом, не вмешиваясь.

– Отто убили, – отрапортовал сыскарь.

– Убили?!

Король впился глазами в одну точку и осел на диван. Дальше они просто молчали.

– Ваше Величество, поднимитесь в комнату паладина. Там вам будет удобнее ждать отряд сопровождения и карету.

– Я к Тарсону, – потерянно сказал король и хотел пройти в кабинет.

– Оставьте его. Его сейчас лучше не трогать.

– Но…

– Поверьте, Ваше Величество, не нужно его видеть таким.

Король подчинился неизбежности и посмотрел на сыскаря.

– Вы пойдете со мной? – осторожно спросил правитель.

– Непременно, мой король. Я вас не оставлю.

В течение следующих часов Норимс произвел аресты и задержания. Солдаты прочесали дома на улице Готри, а в казармах дворца осуществили массовые обыски. Вновь были задержаны офицеры «синих мундиров», под арест отправили лейтенанта Адель и еще нескольких человек из «коричневых теней», которым Крис не доверял. На допрос вызвали даже Ричарда Фора, хотя в его верности раньше и не было сомнений, все же Норимс желал допросить всех. Капитана Колэнса во дворце не было, и Крис выписал распоряжение о поимке командира «синих мундиров», где бы он ни был. Дознаватель отправил своих подчинённых и в дом Колэнса в городе, но шансы, что он будет там, были невелики.

Норимс знал, что ему предстоят вновь бессонные ночи допросов, но он совершенно не был к ним готов. Все его мысли были в кабинете в доме Тарсона, прокручивая и прокручивая слова своего командира.

– Крис, Нельсон, – дознаватель вспомнил безжизненный голос паладина, когда они вошли в кабинет. – Отто убит.

Шок, неверие и страх. Наверное, это те чувства, которые испытал он в тот момент.

– Убит капитаном Колэнсом, – продолжил судия́. – Из-под земли достать и до моего прихода пальцем не трогать. Я с него кожу сам с живого буду снимать.

Глаза паладина были как две застывшие льдинки, в них тоже не было жизни, как и в голосе.

– На улице Готри собирались заговорщики. Отто сказал третий дом, были слышны детские колокольчики. Обыщите все дома у торговых рядов, – Тарсон обратился к дознавателю. – Лейтенант Адель предатель. Арестовать и допросить. Офицеров «коричневых теней» и «синих мундиров» на допрос. «Золотые клинки» распустить до особого распоряжения, пусть по казармам сидят. Поднимай дивизию оперативного назначения восточного фронта.

– В дивизии твоего отца недавно был найден изменник. Если помнишь, он наговаривал на генерала Вариона, обвиняя в предательстве, – ответил дознаватель.

– Если выбирать между «синими мундирами» и солдатами отца, то сейчас я выберу последних. Временно переводим их на внутреннюю охрану дворца, и отбери людей для личной охраны короля.

– Для личной охраны я из своих людей отберу, – возразил Крис.

– Как угодно, – не стал спорить Тарсон.

– Мне что делать? – спросил уже Нельсон, не дождавшись указаний друга.

– Помоги Крису с допросами и короля не оставляйте.

Друзья посмотрели на судию́.

– Сам что намерен делать? – спросил Розиан, чувствуя неладное.

– Завтра у меня похороны брата, я должен быть с семьей. Дайте мне время.

Мужчины кивнули. Они понимали, что даже для такого сильного человека такая потеря не может пройти без следа.

– Положись на нас. Мы будем рядом с королем, – Крис опустил руку на плечо своего командира и добавил тише. – Соболезную, Тарс.

– Держись, друг, – добавил сыскарь. – Мы найдем убийцу. Обещаю.

– Оставьте меня одного, – голос герцога даже не дрогнул, хотя тот должен быть на грани. – Мне нужно собраться с мыслями и объявить остальным, что брат…

Тарсон холодно осмотрел подчиненных, и друзья все поняли без слов. Норимс показал Нельсону на дверь, но тот и сам уже двинулся к выходу. Слова здесь ни к чему, они не исправят ничего и не вернут человека, а вот действовать нужно немедленно. Они покинули кабинет.

Крис вновь прокрутил все слова паладина. Ему не нравился его тон, ему не нравился его взгляд. Все было плохо. Таким друга он не видел никогда. Даже после смерти Венедиктии, судия́ не сдерживал слез, а сейчас он был словно сталь. Без эмоций и единой реакции. Железный палач сломлен – это единственная мысль, что приходила дознавателю, а это было очень скверно сейчас, когда все рушится и летит в пропасть.

– И я не знаю, что делать, – сам себе вслух сказал Норимс и сжал пальцами прядь волос. – Тарсон, ты только не глупи. Мы все нуждаемся в тебе, командир.

– Ваше Сиятельство, – помощник заглянул в дознавательскую и доложил. – Привели лейтенанта Адель.

– Рич, скажи, пусть заводят в четвертую. Заполняй журнал.

Парень кивнул и вновь скрылся, а Крис взял со стола пустую папку и пошел в дознавательскую.

Допрос лейтенанта Адель длился около получаса. В пытках дознаватель не стеснялся, хотя особой злости и не проявлял. Тем не менее, Крис сломал ему пальцы, переносицу, довольно жестоко избил, и лейтенант поторопился рассказать все, что знает.

– Кто вербовал Отто? – спросил Крис спокойно.

– Колэнс. Я говорил ему, что брат паладина не пойдет на предательство, а Берт верил, что злость творит чудеса.

– Где были ваши встречи?

– Я обычно ждал в кабаке на улице Готри. Приходил посыльный, малец бездомный, что там ошивался.

– Где проходила сама встреча?

– В доме, что снимал Колэнс. Туда же приходила и девица какая-то.

– Молодая?

– Да, по голосу молодая. При дворе она служит, с королем близка, насколько я понимаю.

«Лизка», – промелькнула мысль в голове Норимса.

– Что еще планировали кроме нападения?

– Паладина нужно было убрать, только вот местные с улицы Готри в этом помогать не хотели. Как мы не пытались убийц нанять, никто не соглашался.

– На кого короля заменить хотели?

– Я не знаю. Есть паренек какой-то. Но я знать не знаю кто.

– Врешь же, скотина, – Крис ударил лейтенанта и тот вновь выплюнул кровь.

– Я не дурак врать вам, милорд Норимс. Вы душу вынете из меня теперь. Лучше своими ногами к расстрельной черте идти, чем как Маркинс.

– Ты тоже поползешь на расстрел, ублюдок. Как и твой Колэнс. Где может скрываться сейчас капитан Колэнс?

– На улице Готри. Не выдадут его тамошние.

– Где именно? В доме, где проходили ваши встречи, его нет.

– Я не ясновидящий. Это вам к гадалкам.

Норимс вновь ударил лейтенанта, но теперь от досады.

– Имена назови, кто еще участвовал в заговоре, – Крис пошел за стол, а Адель назвал еще несколько фамилий, что перевелись вместе с ним в «коричневые тени».

После допроса Норимс какое-то время пытался успокоиться, но не мог сдержать скопившуюся злобу. Он понимал, что если сейчас в этом состоянии он придет к Лизке, то просто разорвет ее. Сомнений у него не было, она предательница.

Дознаватель все же сорвался, он сказал помощнику, чтобы очередного задержанного доставили на допрос через час, и отдал приказ об аресте людей, которых назвал Адель. Сам же мужчина прошел до своей комнаты и ворвался внутрь.

Лиза несколько дней провела в этих стенах и совсем не знала чем заняться. Она взяла в библиотеке Норимса несколько книг и начала читать одну из них. Обед и ужин приносили ей по расписанию, только вот выходить не позволяли. Норимс же и вовсе не показывался.

Сейчас, когда дверь открылась, девушка вздрогнула. Первая мысль была нехорошая, и она отошла к стене. Крис был мрачный, на руках были следы крови и если бы не черный цвет мундира, то она наверняка рассмотрела бы кровь и на одежде.

– А вот теперь говори все, тварь, без утайки, – прорычал дознаватель и сбросил мундир, который его словно душил.

– Я уже все сказала вам раньше…

Крис не дал девице договорить и быстро сократил расстояние.

– С кем еще была, кроме короля?

– Ни с кем. Он единственный…

Крис не выдержал. Он дернул завязки на платье, и оно затрещала по швам.

– Любишь грубость, так и быть.

Он дернул ткань, и фрейлина в один миг осталась без одежды. Дознаватель расстегнул брюки и шагнул к напуганной графине.

– Расставляй ножки, крошка. Поучу тебя покорности.

Каратель толкнул ее на кровать и навалился сверху.

– Я знаю, что не только король тебя имел. Кто другой?

Девушка начала сопротивляться, но сил ей явно не хватало.

– Кто имел тебя так грубо, что остались синяки? – рычал мужчина, имитируя нападение насильника на жертву.

– Пусти, пусти… Сволочи… Не хочу… Пусти…

– Кто? Имя…

– Колэнс.

Норимс замер. А девчонку заставили. Он посмотрел на фрейлину другими глазами. Забитая, запуганная, готовая на все. Молча выполняющая чужую волю. А Колэнс ее ведь изнасиловал, а не просто грубо отымел.

Норимсу не то, чтобы стало ее жалко, просто он хотел как-то успокоить истерившую девицу. Дознаватель с нежностью провел тыльной стороной ладони по ее щеке и невесомо коснулся губ фрейлины. Девушка замерла и прикрыла глаза. Еле уловимые поцелуи покрыли лицо, легли на шею, опустились ниже. Ей совсем не хотелось их останавливать, а они жгли как пламя. Мужчина вновь вернулся к губам. Теперь поцелуй был другой – жадный, страстный. Лиза словно обмякла, захотелось стать податливой по собственной воле. Она не была скована и могла двигаться под ним, ведь Норимс приподнялся на локтях, давая ей возможность выскользнуть, если она этого захочет. Не было прикосновений рук, ее не лапали и не подчиняли, как обычно, а просто вводили в некий транс. Все же Лиза не рискнула сама касаться его. Она боялась, что вызовет гнев, агрессию, что была минуту назад. Она боялась, что сейчас исчезнет эта нежность и эти уже совсем не ощущаемые теплые губы. Когда же она сама развела ноги, Крис не стал удерживать желание и подался вверх. Боли не было и сейчас. Девушка лишь начала ловить его губы своими и млела. Движения нежные, неторопливые распыляли. Никто не был с ней так. Она расслабилась и полностью отдалась мужчине, а Норимс брал ее спокойно без резких движений и грубости. Через несколько минут дознаватель понял, что изливается в нее и остановился. Она была спокойна.

Что испытывал Крис в эти минуты, он бы не описал и сам. Осознание к нему пришло волной, и он соскочил с девушки. Норимс отошел к шкафу и застегнул брюки. Допрос нужно было закончить, сейчас не до удовольствий.

– Колэнс ведь изнасиловал тебя? – мужчина повернулся и увидел, как фрейлина передернулась, потянула на себя покрывало и прижала ноги к груди. Она положительно закивала, а Крису захотелось утешить девушку. Но только он сделал шаг к ней, как она попятилась назад и скомкала покрывало в руках.

– Прости. Я не должен был сейчас делать это с тобой.

Крис отступил назад, но Лиза отрицательно помотала головой.

– Они никогда не целовали меня… Это было иначе…

Графиня подняла глаза и разревелась. Норимс подскочил к ней и забравшись за ее спину, обнял фрейлину.

– Я ничего не делала, Крис. Ничего не делала. Мне велели быть с королем, иногда сообщать ему что-то или пытаться на что-то подтолкнуть, но это были безобидные вещи. Да, я убедила Кэрола женить Софию на паладине, но это не предательство. Я ничего не делала того, что навредило бы королевской семье.

– Давно Колэнс начал тебя домогаться? – Крис смягчил вопрос.

– С королем я три года, а до Кэрола я была девственницей. У меня кроме короля и не было никого. А полгода назад в моей жизни появился Берт Колэнс. Он начал требовать, чтобы я исполняла его указания.

Крис почувствовал, как малышка поежилась.

– Он не распускал руки, только взглядом меня словно пожирал, а месяц назад он отдал мне приказ соблазнить Шарля дий Рарса.

– Хм, ты даже не стала возражать?

– Я во дворце лишь, пока король меня не прогнал. Или София. Если кому-то из них я наскучу, то меня выкинут на улицу. Только вот идти мне некуда. Я нищая. Мой отец все пропил, что мог и сдох где-то под забором. Я одна в этом мире. Что меня ждет? Бордель? Это в лучшем случае, ведь я больше ничего не умею.

Девушка высвободилась из рук дознавателя и завернулась в покрывало, а Крис остался сидеть рядом.

– Я согласилась на связь с Шарлем дий Рарсом, хотя мне не сказали, зачем это нужно. Колэнс потребовал, а я не возразила. Только вот его не так-то просто соблазнить.

Девушка усмехнулась на свои жалкие попытки соблазна.

– Я пришла к Колэнсу, чтобы попросить его отменить это задание, а он… – фрейлина замолчала. – Тогда это случилось первый раз.

Лиза поднялась с кровати и больше не сказала ни слова. Норимс встал следом и монотонно спросил:

– Как это было?

– Хочешь знать получила ли я от этого удовольствие?! Сосала ли я его член?! – закричала девушка.

– Я спросил как, – холодно и четко продолжил мужчина. – Что он делал с тобой? Ответь лишь раз и больше не спрошу.

– Он толкнул меня на стол, ноги развел мне и… – девушка не хотела ни вспоминать, ни рассказывать о позоре, которому насильник ее подверг.

– Я вряд ли узнаю что-то новое об извращениях, Лиз, говори, – дознаватель настаивал на своем.

– Он использовал в своих играх сургучную печать. Вставил мне, – девушка отвернулась в сторону, чтобы хотя бы не смотреть в глаза дознавателю и рассказала ему, что с ней было тогда в кабинете капитана. – Через неделю это повторилось. Он затащил меня в одну из нежилых комнат, когда я шла к закройщицам. Там было все еще жестче. У меня неделю болел живот. А он еще сказал, что в следующий раз притащит своих солдат развлечься. Хотел научить меня сразу троих обслуживать.

– Он больше не сможет тебя обидеть, – голос дознавателя был спокойным и уверенным. – Я найду его, и он ответит за то, что делал с тобой.

– Он что сбежал? – спросила фрейлина, поняв, что Колэнса нет в отряде.

– Он убил брата паладина.

– Что?! – закричала девушка. – Ратмира?! Он что же был с ними, как говорили все?!

– Он убил Отто. Средний Варион пытался остановить предателей, и был убит кинжалом в живот. Завтра похороны.

– Нет… Отто? Он же такой спокойный. Никуда не лез. А Тарсон? Как Тарсон?

– Тарсон – паладин. Он умеет держать удар.

– Он его брат. Боже, что теперь будет?

– Лиза, то, что между нами произошло… Я не хочу, чтобы ты неправильно все расценила. Я, как и все в этом государстве подчиняюсь воле короля и воле паладина. Твои преступления перед королем будет разбирать Тарсон, и если он сочтет тебя виновной, тебя казнят.

– Я не первый день при дворе, Крис. Знаю как это. Мне уже плевать. Я уже не человек. Шлюха. Подстилка. Лучше казнь, чем такая жизнь. Меня все равно не оставят при дворе, а на улице мне дорога в бордель заказана. Лучше уж смерть.

Норимс не жалел ее. Судьба часто бывает жестока. Он и сам немало пережил. И если честно, он был с ней согласен. Она никому не нужна. Одна без состояния и с клеймом королевской шлюхи. Даже детей иметь не может больше. А сколько ей лет?

– Лиза, прости за вопрос. Тебе ведь девятнадцать?

– Двадцать… Вчера исполнилось… – добавила она тише.

– Вчера?

Крис осмотрелся и мысленно сказал себе: «Хороший день рождения ничего не скажешь, а ты умеешь устраивать праздники, Крис».

– Ты домой сегодня? – спросила фрейлина и шагнула к мужчине.

– У меня допросы допоздна, может до полуночи.

– Придешь ко мне? Если не можешь так и скажи, – она сжала губы и разревелась. Носик жадно втягивал воздух, а плечи тряслись.

– Я ничем не отличаюсь от твоего Колэнса. Не надо, Лиз.

– Ты в губы целовал. Нежно. Так не было ни с кем… Или тебе противно? Я тебе противна?

Девушка отвернулась, чтобы не видеть его глаз, но сзади обхватили сильные руки и покрывало, которым она укрывалась, отлетело в сторону.

– Я могу скрасить лишь миг… Лиз, тебя казнят…

– Если можешь… Скрась…

Норимс подхватил девушку на руки и опустил на кровать.

– Иди ко мне… – сказала она так тихо и он, опустился на нее.

Руки фрейлины расстегнули рубашку, он, не дожидаясь, спустил брюки, и они вновь соединили обнаженные бедра. Сейчас миг близости она вновь ощутила по-другому. Не так, как было с королем, и уж точно не так, как требовал у нее Колэнс. Она словно таяла под ласками, а размеренные движения, словно листок на ветру качали ее. Хотелось еще. Хотелось глубже, но мужчина начал ласкать ее лобок рукой. Она поймала нить какого-то сладостного, томного желания. Ощущение приближалось к ней и давило, хотелось сжать ноги, но он не давал этого сделать. Молния, всплеск, миг блаженства. Он уже ускорил темп, вводя свой орган глубже, а она тряслась, он того, что внизу все сжалось, словно в конвульсии. Крис замер, а его тело запульсировало, так же как и ее.

Любовники молча лежали с четверть часа, почти не шевелясь. Норимс только поглаживал ее живот, а она, поворачивая голову, целовала плечо мужчины.

– У меня допрос. Мне идти надо, – без особого желания сказал мужчина.

– Мне страшно.

Лиза прижалась к руке дознавателя.

– Ночью приду. Не бойся, тебя в моей комнате никто не обидит.

– Крис, мне только двадцать. Как я умудрилась так вляпаться?

Норимс вылез из-под девушки и навис над ней.

– Тебе принести что-нибудь?

– Если бы прошлого не было, мы могли бы с тобой быть вместе? – спросила она, не ожидая ответа от него.

– Вряд ли. Мы слишком разные, Лиз.

Он коснулся ее губ и спустился поцелуями к животу.

– Хотя… Меня однажды женили на такой как ты – без дома, без семьи… Только вот она умерла…

Крис поднялся, отыскал свою рубашку, брюки и оделся.

– Там нет больше места? В твоем сердце…

– Для тебя? – он удивленно посмотрел на любовницу. – Наверное, нет. Не хочу вновь полюбить и потерять. А у тебя, Лиз, все шансы умереть в ближайшее время. Так что это просто соитие для удовлетворения потребностей. Не придумывай себе ничего, чтобы потом не было больно.

Мужчина подхватил свой мундир и, не надевая вышел.

Глава 6. Сын короля

Дий Рарс по распоряжению Норимса отменил утренний прием у паладина и сейчас слонялся без дела. Он понимал, что Тарсон не приедет сегодня во дворец, он на похоронах, но покинуть рабочее место не мог. Вряд ли возможно доехать до кладбища и попрощаться с капитаном «золотых клинков». Во-первых, потому что он его почти не знал. Во-вторых, он не был паладину другом. Нет, Тарсон ценил своего помощника, но за службу. А в-третьих, вдруг паладин все же придет, а у него не все хорошо. Не хватает папки с каким-то доносом или срочно потребуется протокол допроса. Дий Рарс знал все: что и где хранится, кто и когда составил это, как и где найти любого человека в этом дворце. Это от природной внимательности или тренировок, но адъютант запоминал буквально все. Очень полезная черта, когда служишь у самого мнительного и требовательного человека.

Три года абсолютно безупречной службы и признание его как верного подчиненного. Шарль был горд собой и планировал на днях просить у паладина повышение. Нет, парню нравилась его нынешняя должность, но годы шли, и быть до старости у паладина на побегушках так себе рост. Ему хотелось большего. Служить в личной охране короля или продвинутся по дипломатической службе. Языки он знал, иногда вместе с Тарсоном переводил письма к королю.

Шарль хотел выйти из кабинета паладина, как вдруг в дверь постучали.

– Войдите, – крикнул парень, кинув взгляд на стол и убедившись, что ничего лишнего там не лежит.

В кабинет прошла изящная придворная дама с ярко-огненными волосами и улыбнулась.

– Добрый день, милый Шарль.

– Добрый день, миледи Примила.

– Тарсона нет?

– Вы разве не слышали. Вчера был убит его брат Отто Варион. Паладин на похоронах.

– Да, это очень нас шокировало. Гретхен до сих пор не может отойти от услышанного. Как это произошло?

– Спросите кого-нибудь другого, я не уполномочен говорить подробности.

– Строгий, как и всегда, – женщина улыбнулась и прошла до стола. Она мельком оглядела кабинет и, выдержав паузу продолжила.

– У принцессы Софии пропала одна из фрейлин. Лиза. Вы случайно не знаете, где она?

– Почему я должен быть в курсе? – парень напрягся.

– Я слышала, она часто бывала у вас.

А вот это была ложь. Женщина явно прощупывает его, и парень решил поиграть.

– Я думаю, ее арестовали. Предательница говорят.

– Что? – женщина явно такого не ожидала.

– Теперь ищут сообщников. Найдут и казнят. Паладин не оставит безнаказанно смерть брата.

– Это же… – она задумалась. – А почему на Лизу вдруг пало подозрение?

– Потому что она крутилась возле меня. Теперь пришли вы. Я думаю, вы тоже повязаны с ней.

Женщина сглотнула, хотела возразить, но промолчала.

– Сходите со мной к Норимсу. Вас проверят тоже, – он подхватил даму под локоть, но она вырвалась и закричала:

– Ты с ума сошел, Шарль? Какие предатели?

– Я вижу вас насквозь, мадам. Спутались с предателями и замышляете против короля.

– Да, что ты знаешь, сынок…

– Примила, я вам не сын…

– Даже в этом ошибаешься, – хмыкнула женщина и испугалась сказанного.

Парень же взглянул в ее глаза и увидел страх. Он угадал, она предательница и ее немедленно нужно вести к дознавателю. Он вновь схватил ее за руку, но она вновь отдернула ее.

– Собственную мать на виселицу паладина отведешь?

Она снова сказала мать? Оговорка? Он уже так не думал.

– Моя мать умерла…

– Господи, та женщина тебе не была матерью и отец тебе не отец. Шарль, тебя отдали им на воспитание. Я не могла тебя потерять.

Шок, неверие, он начал сопоставлять события. Ведь отец был против его службы при дворе. Даже в военную школу не отдал. Хотел, чтобы он занимался торговлей или земледелием. Нет. Этого не может быть.

– Шарль, я твоя настоящая мать.

Женщина говорила это уверенно.

– Ты сын короля. Наш с Кэролом сын.

А вот теперь был настоящий шок.

– Норимс разберется, кто, чей сын, – он подхватил женщину под руку, но она вновь закричала, пытаясь вразумить своего ребенка.

– Шарль, с ума сошел? Паладин казнит и тебя. Ты вне закона. Ты – бастард. Тебя быть тут не должно. Они и разбираться не станут, петлю на шею и все.

– Это, похоже, вы не в себе, мадам. Я три года служу при дворе верой и правдой. Я и дальше хочу служить нашему королю, а вы заявляетесь и плетете небылицы. Я не сын короля и умерьте свои фантазии. Я отведу вас к Норимсу, и дознаватель решит вашу дальнейшую судьбу.

Парень испугался. Он, конечно, не очень верил в этот бред, но червь сомнения в нем зашевелился.

– Ты не думал никогда, откуда на тебе кулон? – спросила вдруг Примила. – Половина сердца.

– Откуда? – парень коснулся груди, а помощница королевы потянула за длинную цепочку на шее и достала точно такую же половинку сердца, только ее зеркальное отражение.

Парень сник и осел на стул.

– Я родила тебя тайно. В это время Гретхен тоже была на сносях и ходила очень тяжело. Кэрол был постоянно с ней, и никто не увидел, что я в положении. Потом я уехала в деревню и там родила. Отдала я тебя в семью, которая не могла иметь детей и они тебя и воспитали.

– Это бред. Этого не может быть.

Шарль понимал, что, скорее всего ему говорят сейчас правду, но принять ее он не мог. Поверь он – и он сам станет предателем.

– Я не предатель…

– Нет. Нет, милый. Ты не предатель. Мы просто хотим, чтобы истинный наследник сел на трон.

– Вы несете бред, – зло зарычал парень.

– Нет, сынок, это правда. Кэролом давно недоволен народ. А тебя они примут, нужно лишь…

– Нужно лишь свергнуть короля и убить паладина? Вы это хотите сказать, мама? – адъютант был в бешенстве. – Говорите я не смогу мать на казнь отправить?

– Шарль…

– У вас три дня, чтобы бежать из столицы, через три дня я доложу обо всем паладину, и вас действительно казнят. Покиньте кабинет, мадам.

Парень показал Примиле на выход.

– Нет, милый, я не уйду.

Парень вынул свой кинжал из ножен и направил на женщину.

– Могу убить прямо сейчас вас, миледи. Вы мне не мать и я вас девятнадцать лет не знал. Мне ничего не стоит вас сейчас лишить жизни.

Примила вдруг отчетливо поняла, что он не шутит. У него даже взгляд сейчас был как у Кэрола, а когда король так смотрел на нее последний раз – она лишилась всего. Тогда Кэрол прогнал ее из своей спальни, запретил появляться на приемах и балах, и если бы не Гретхен, которой нужна была помощь с маленькой Софией, ее бы выгнали из дворца навсегда.

– Я уйду, Шарль, но ты увидишь, как рушится это государство. Кэрол погряз в своих плотских утехах, а паладин больше не видит ничего дальше своего носа. Они себя изжили и этот мир, что ты решил защищать рухнет.

Женщина сорвала цепочку со своей шеи и кинула в парня.

– У тебя могло быть все…

И она ушла. Парень трясущимися руками поднял с пола украшение и больше не смог держать лицо.

Примила вышла от дий Рарса в бешенстве. Всю жизнь она мечтала отомстить Кэролу, и что теперь? Она поторопилась, слишком рано обо всем рассказала сыну и все испортила. Неужели он посмеет рассказать Тарсону про нее? Неужели он так глуп и слеп? Откуда в ее сыне эта любовь к паладину? Нет-нет. Это вовсе не любовь. Это слепая вера в судию́. Такая же, как и у его отца.

Женщина, наконец, решилась на отчаянный шаг и припустилась в комнату короля. К счастью для нее, Кэрол действительно был у себя. Король старался не беспокоить супругу своими переживаниями, а переживал он действительно сильно.

– Его Величество у себя? – спросила Примила у охранника и тот кивнул.

Только даже не подумал отойти и пропустить придворную даму.

– Вы что не видите, кто перед вами? – возмутилась экс-фрейлина.

– На ваш счет распоряжений не было, мадам, – холодно отрапортовал стражник и продолжил нести караул.

– Это возмутительно! Вы хотя бы доложите Кэролу, что я пришла!

Новая охрана, которую отобрал Норимс лично, даже глазом не моргнула и не сдвинулась с места. Женщина вновь начала шуметь, и этот крик увенчался успехом. Король сам вышел из своих покоев, чтобы узнать, откуда шум.

– Примила? Почему ты не заходишь?

Женщина улыбнулась и присела в реверансе. Сейчас спустя много лет король не воспринимал ее как бывшую любовницу. Годы сгладили их обиды, и Кэрол относился к помощнице жены лишь как к помощнице жены.

– Я не захожу, потому что твоя охрана меня не пускает.

Кэрол осмотрел людей в черных мундирах и очень удивился:

– А где моя охрана?

Стражники цокнули каблуками и старший ответил:

– Капитан Норимс отобрал нас для охраны.

– Ладно, – отмахнулся король и подал руку женщине.

Примила вильнула бедрами и зашла в покои короля.

Старший повернулся к напарнику и приказал:

– Норимсу доложи, что миледи Примила посетила короля. Немедленно.

– Слушаюсь, – кивнул второй и покинул пост.

Примила прошла по покоям короля и грустно выдохнула:

– Не была тут сто лет.

– Не ври, мы не настолько старые, – Кэрол улыбнулся. – А ты еще прекраснее, чем раньше.

– Льстец. Всегда был таким. Впрочем, все уже в прошлом и я тоже. Теперь у тебя новая жизнь и старая любовь.

– Ох, Примила, я действительно влюблен и счастлив. Конечно, я ужасно боюсь за жену, но молюсь вновь, чтобы она подарила мне сына.

– Тебе? – удивилась женщина, а король сурово посмотрел на нее.

– Если Гретхен родит сына, она подарит наследника этому государству. Ты же так и не решился отдать трон дочери?

– Тарсон согласен жениться на Софие. Хотя сейчас я уже сомневаюсь, стоит ли. Нет, Варион не какой-то проходимец. Это тот, кому я готов отдать все. Но если у меня родится сын? А что если подождать еще?

– Ты еще не уверен, что будет мальчик. А с Тарсоном все же торопишься. Паладин и так управляет этим государством. Ему для этого не нужна твоя дочь, – Примила словно раскачивала сомнения короля и накидывала новые мысли. – А вот если родится мальчик, но вырвать власть у палача вновь будет невозможно. Паладин не терпит конкуренции. Ко всему прочему, это он дофин Альвентоса, а не Томос.

Однажды Кэролу уже это кто-то говорил. «Дофин Альвентоса!» – так называет Тарсона народ.

– Ты не думаешь, что родится принц? – вновь вернула короля в реальность собеседница.

– Я ужасно этого хочу. К тому же, жена сказала, что ее не тошнит совсем и чувствует она себя хорошо. А помнишь, как она мучилась, когда носила наших девочек? Я уверен, что это парень.

– Может и мальчик, но не так много времени прошло с момента зачатия. Сколько срок? – будто не зная, спросила экс-фрейлина.

– Два месяца. Около девяти недель, – исправился король.

– Забеременела в день распределения адъютантов? Знаковый день. Видимо и вправду будет мальчишка.

Короля словно ударили по голове. В день распределения… Именно в этот день к Гретхен ходил паладин по его просьбе. А так как после визитов своего судии́ он жену давно не проверяет, то его ли это ребенок?

Примила поняла, что ее ловушка сработала и добавила:

– Припоминаю, какая довольная тогда королева ходила, словно почувствовала зарождение новой жизни.

Кэрол скрипнул зубами. Тарсон был с ней, именно поэтому Гретхен в те дни была весела.

– А почему королева так долго тебе не сообщала о ребёнке? Опять боялась, что ты будешь ругаться?

А и в самом деле почему? Ведь должна была узнать еще месяц назад, когда не началось кровотечение в срок. Король вновь начал сомневаться.

– Наверное, – выдавил он из себя и посмотрел на женщину. – А зачем ты здесь?

– Пришла, просить разрешения уехать. Мне написала родственница, тетка по линии отца, что совсем плоха. Нужно ехать помочь по хозяйству. Да и устала я тут. Любовь в прошлом, а я уже никому не нужна.

– Ты могла выйти замуж при помощи «слепого выбора».

– Ну, уж нет. Без любви, я, как и раньше не могу.

Кэрол подошел к женщине вплотную и прижал к себе.

– Прости, если я в чем-то был виноват. Я был молод.

Примила отстранилась слегка и улыбнулась.

– Вот и именно, сейчас ты не так молод, а все бегаешь за девицами. Смотри, понесет от тебя какая-нибудь и заявит потом о наследнике на трон. Легкомысленный ты, Кэрол. Впрочем, это забота паладина – тебя вовремя останавливать. Родится у тебя сын, будь уверен, Тарсон его начнет воспитывать как своего.

Еще одно зернышко сомнения упало на благодатную почву, и женщина довольная собой пошла на выход.

Глава 7. Одна боль на двоих

Ратмир не появлялся во дворце три дня. В воскресенье были похороны, и Тарсон позволил ему побыть эти дни дома, чтобы поддержать мать и отца. Сам же паладин дома не появлялся и ночевал во дворце. Придя под вечер, Ратмир прямым ходом направился к брату, но встретил у дверей его помощника дий Рарса.

– Милорд, Тарсон не принимает, – отрапортовал секретарь.

– Меня примет, – уверенно сказал парень и хотел войти.

Адъютант встал перед ним и повторил.

– Прошу вас, не нужно перечить, Его Светлости. Я тоже хотел попасть к нему, – адъютант показал папку видимо с важным докладом, потому что уж очень крепко он ее сжимал. – Он меня не принял и отослал к Норимсу.

– Давно он там закрылся?

– С вечера после похорон. Отменил утренний прием. Не принимает никого, даже Норимса и Розиана к себе не вызывал.

– Пьет? – спросил младший Варион.

– Вина я ему не приносил, но у него там неплохой запас.

– Он ужинал?

Парень отрицательно покачал головой.

– Я приносил еду, он послал меня к черту.

– У тебя же есть ключ от спальни?

– Я пробовал войти оттуда, – догадался секретарь, что имеет в виду Ратмир. – Думаю, паладин заблокировал дверь в кабинет своим ключом.

– Можешь принести закуски? Я должен попробовать к нему попасть.

– Подождите, милорд, я мигом на кухню и обратно. Если у вас получится, то это будет замечательно.

– Давайте подержу, пока вы ходите? – Ратмир указал на папку в руках помощника и тот тут же убрал ее за спину. – Не нужно. Это личное. Точнее… мой рапорт по личному вопросу.

Парень хоть и смутился, но вида не подал.

– Я постараюсь ему сказать, что вы просите об аудиенции.

Адъютант благодарно кивнул и снова повторил:

– Я быстро. Дождитесь меня, милорд.

И Ратмир ждал. Он прошел по коридору взад-вперёд и вспомнил, что творилось дома после того, как Тарсон рассказал семье, что Отто погиб. Мать ревела и билась в истерике. Заи молча смотрела в одну точку. Отец выл, словно раненный зверь. Мидэ обливалась слезами и висела на Пенни. Динэ несколько раз пыталась подойти к Тарсону, но когда подошла и провела по его плечу, он посмотрел на нее, словно был готов убить. Таким он точно брата не видел. Ратмир не знал случая, что заставил бы Тарсона срываться на женщину. Сперва он подумал, что брат не хотел показывать чувства на людях, но потом застал, как они ссорятся наедине.

Младший Варион постарался отогнать картинку, что вставала перед глазами, а мысли унесли его в день похорон. Заи и Мидэ с двух сторон обхватили Пенни, так что ему не осталось там места. Не то, чтобы он жалел об этом, нет. Ему просто тоже хотелось поплакать в плечо матери. Он взглянул на старшего брата и вдруг понял, что мужчины не плачут, точнее не должны плакать. Мужчины должны защищать слабых дам и становится для них опорой и защитой, когда приходит беда. Только вот кто станет защитой самому сильному, на ком держится не только дом, но и государство? Ратмир вдруг осознал, что и Тарсону нужно плечо матери, чтобы поплакать, но он уступит его сестрам, а сам просто уйдет в тень зализывать собственные раны. Мир сейчас ругал себя, что не пришел вчера. Тарсону плохо, так плохо, как никому.

Послышались шаги, и младший Варион обернулся на звук.

– Знаю, суп в него вряд ли получится влить. Взял бутерброды и нарезку из мяса. Милорд, Ратмир, постарайтесь в него хоть что-то запихать. Он упрям, как…

Секретарь очень переживал за своего командира, но явно не знал, как помочь.

– Может все же нужно передать ему ваши бумаги? Это должно быть срочно, раз в такой час вы все еще караулили выход?

– Не знаю. Сам не знаю, может завтра. Не переживайте за это. Я разберусь сам.

– Хорошо, я пойду.

Ратмир взял корзинку с едой и постучал в дверь кабинета.

– Тарсон! Открой, это Ратмир! – крикнул он через дверь.

В ответ была тишина. Парень прислушался, но шагов не услышал. Он постучал снова.

– Я знаю, что ты здесь, и я не уйду! Открывай, Тарс!

Тишина.

– Если не откроешь, я начну ломать дверь!

– Я, кажется, дал четкие инструкции! – рыкнул паладин, но все же открыл.

Он глянул через плечо на Шарля и фыркнул:

– Не стой под дверью, адъютант. Я сказал к Норимсу иди со своими вопросами!

Ратмир не стал дожидаться, когда брат попытается его выпроводить и закрыть дверь, и протиснулся внутрь.

– Эй! – судия́ явно был недоволен этим, но младшему было все равно.

– Мир, езжай домой, – старший закрыл дверь и повернул ключ.

– Если бы ты этого хотел, то не заперся бы сейчас.

Адъютант сыска прошел вглубь кабинета и, отставив пустые бутылки, начал выставлять продукты.

– Мне это не нужно.

– Не нужно что? Еда или забота?

– Ни то, ни другое.

– Тогда поем я, – парень сел на диванчик и взял бутерброд. – А на счет заботы, даже не рассчитывай.

Паладин прошел к столу и налил себе рюмку крепкого алкоголя. Ратмир же сунул ему в руку бутерброд и невозмутимо сказал:

– Один глоток, один укус.

– Так сложнее захмелеть.

– В тебе хмеля уже предостаточно, брат. Так что не спорь.

– Я психолога не вызывал. Выпьешь?

– Нет.

– Тогда иди… – паладин хотел вновь отправить парня домой, но посмотрев за окно, понял, что уже глубокая ночь. – Какой сегодня день?

– Среда. Ты третий день подряд пьешь.

– Это еще ерунда. Когда умерла Венедиктия, я месяца два не просыхал.

– Помогло?

– Нет.

Ратмир указал на бутерброд, и Тарсон закусил.

– Мы все его потеряли, не только ты, – младший начал с укором.

– Не вы врага проморгали. Если бы я вовремя гада придушил… Ведь была возможность… Подозрения ведь были на его счет. Он всегда хотел показаться таким милым и услужливым. Одно шло в противовес. Они с Легинсом были лучшие друзья. Я не верил, что Колэнс мог его убить.

– А есть доказательство, что капитана Легинса убили свои?

– Наши криминалисты однозначно сказали, что Легинса задушили. Если бы его пришли убивать посторонние, он бы, наверное, закричал? Зорин криков не слышал, только возню, а так как в тот день дежурили солдаты «синих мундиров», возможно, они просто не выдали капитана.

– Допрос ничего не дал?

– Не дал. Все кто был в карауле в ту ночь, как один заявляли, что тихо было. Возможно их присыпили. Такая версия тоже была. Но неужели Колэнс мог ликвидировать друга?

– Он убил нашего брата. Этого уже достаточно, чтобы ты его четвертовал.

– Для этого его найти надо, – паладин налил себе снова и выпил.

– Бутерброд, – напомнил младший, и судия́ откусил кусочек.

– Мир, зачем ты пришел?

– Я хочу быть здесь.

– Я отпрошу тебя у Розиана. Побудь с мамой и сестрами.

Парень помотал головой.

– Дома только слезы. А у меня их, кажется не осталось. Тарс, это нормально, что я не оплакиваю его?

Паладин посмотрел на адъютанта и пожал плечами.

– Это ненормально. Я сам знаю, но почему не могу зареветь.

– Слезы, как и алкоголь не дают утешение.

– Я люблю его. Всегда любил. Он для меня был… – младший поймал себя на мысли, что произнес слово «был». – Лучше бы меня… там…

Тарсон пересел к брату на диван и приобнял.

– Не говори так. Это ничем не лучше.

– Я никчемный. А Отто был нужен всем.

– Мир, чтобы я больше этого не слышал! – паладин повысил голос.

– Я даже плакать не могу.

– Глупый, тебя просто еще не накрыло. Выпей и пробьет.

– Не хочу.

– Мир, спасибо, что пришел. Ты мне был нужен, – Тарсон уткнулся в плечо брата.

– Знаю, потому что и ты мне нужен, – парень развернулся и обнял старшего. – Я люблю тебя.

– Я плохой брат, – признался паладин в том, что давно считал истиной.

– Это не так, Тарс.

– Я не должен был допустить этого. Отто погиб из-за меня.

– Отто выполнял свою работу.

– Я мог отменить это шествие. Я знал, что должно быть покушение. Я не просчитал все варианты.

– Нет, Тарс, король жив, а значит, ты все сделал как надо. Просто Отто тоже защищал короля, и так вышло, что своей жизнью.

– Я должен был заметить, что убийцы среди нас. Если бы Отто не закричал, я не уверен, что я успел бы закрыть короля. Точнее, возможно и успел бы закрыть… собой…

– И заплатил бы своей жизнью…

– Уж лучше своей.

– Не смей так говорить! – теперь возмущался младший и глядел с укором.

– Конечно, так было бы лучше. Я ведь всегда был готов на любые жертвы, ради ваших жизней. Только почему-то чуть не казнил тебя и не уберег Отто.

– Какая цена была за мою жизнь? – Ратмир давно начал догадываться, что помилование ему было дано с каким-то условием от короля.

– Мир.

Тарсон покачал головой не желая говорить, а парня вдруг осенило. Старший женится на принцессе Софии, дочери короля, а с Динэ он порвал. Поэтому этот холод. Поэтому та ссора, что он слышал.

– Плата твоя любовь?

– Эта тема под запретом, Мир. Мы с Динэ родные по крови, поэтому и разошлись.

– А-а-а! Поэтому у нее на пальце кольцо твоей матери?

– Я женюсь на другой.

– Знаю, но любви между вами нет. Это то, что потребовал король за мою жизнь?

– Не смей так думать. Он этого не требовал… Просто сказал, что не может сомневаться в зяте.

– Он подвел тебя к этому решению.

– Да, и он прав. Так действительно будет лучше для всех. А главное у Динэ появится шанс быть с кем-то еще.

– Тарс, этого не будет. Такие, как Динэ, любят только раз.

– Возможно, но они тоже выходят замуж и рожают детей. Я же ей никогда не смогу дать испытать счастья материнства.

– Брат, она твоя судьба.

– Одна гадалка так не думает, – старший герцог усмехнулся больше на то, что он действительно поверил Танге.

– Гадалка? С каких пор ты по гадалкам ходишь?

– Ерунда, Мир, зря я тебе сказал это. Ты будешь теперь смеяться надо мной.

– А почему бы мне и не посмеяться над братом? По-доброму? Рассказывай.

И паладин начал рассказ с самого начала. Он и сам решил, что брат должен это знать. Раньше у судии́ было только двое, с кем он мог обсудить любую проблему, а вот братья были далеко. Сейчас же, когда не стало Отто, ему захотелось быть ближе с младшим.

– Эта та самая лечея, что осталась с тобой в день второго покушения на меня, – заканчивая рассказ, подметил судия́.

– Та бабка? – удивился парень. – Когда я там лежал, она и мне что-то говорила. Что в своих бедах я сам виноват и не там я себе врага ищу. Про тебя же говорила.

– Гадалки всегда говорят то, что мы услышать хотим.

Ратмир попытался припомнить, что еще говорила Танга, потому что только сейчас понял, что пропустил нечто важное. Она промыла его рану, помазала снадобьем. Рана даже зажила очень быстро тогда и совсем не ныла. А потом она сказала:

– Над тобой дракон нависнет, – озвучил он слова гадалки брату. – Крылья черные, огромные. Пламенем своим сжигать тебя станет. Ты не бойся. Целебное его пламя, души лечит. Только вот, это пламя его не сможет вылечить, пока он сам в нем не сгорит.

На глазах Тарсона появились слезы.

– Мне кажется горю прямо сейчас… Все навалилось разом, а я один…

– Ты не один, брат. Я буду рядом с тобой.

– Знаешь, а она мне нагадала, что через год я на руки ребенка своего возьму. Значит, все же Кэрол добьется своего и у нас с принцессой будет сын.

– Тарс, ты паладин. Ты сам судьбы вершишь. Измени судьбу. Ты что не знаешь, откуда дети берутся? Не спи с ней и все.

– Ха-ха-ха, ты вроде не пил со мной, а советы дурацкие даешь.

– Не такие уж дурацкие, – надул губу парень и обратил внимание, что судия́, хотя бы без напоминания, стал уминать бутерброд.

– Ладно уж, совет имеет смысл. Так появится шанс, что София откажется от меня сама. Я не хочу задерживаться на троне. Возможно, когда-то и хотел, но теперь мечтаю совсем о другом.

Паладин вновь налил себе и залпом выпил. Грусть вновь вгоняла его в унынье, и он замолчал.

Глава 8. Бесценная услуга

Крис Норимс обходил посты, когда услышал громкий разговор между неизвестным и лейтенантом «синих мундиров», что стоял сегодня в карауле у ворот. Подойдя ближе, дознаватель прислушался, не намереваясь вмешиваться в работу охраны. Мужчина, по всей видимости, адъютант полиции, был возбужден и даже повышал голос на спокойного гвардейца.

– Позовите паладина сюда, и больше от вас ничего не требуется! – возмущался парень.

– Я повторяю вам, Ваше Сиятельство, от герцога Вариона есть особое распоряжение. Прием судия́ не ведет, и любую информацию мы можем передать его заместителям графу Норимсу или графу Розиану. Если вам так необходимо, то я могу пригласить кого-то из них.

– Мне паладин нужен, лейтенант. Вы слышите меня?

Крис пригляделся к лицу молодого человека и узнал в нем Эрина Ленсима, но все же выходить из тени крепостной стены, пока не торопился. Дознаватель заметил за спиной полицейского экипаж с решеткой и понял, что добирался адъютант на спецтранспорте.

– Доложите Тарсону, что у ворот его ждет граф Ленсим, уверен, для меня он найдет минуту.

– Озвучьте вопрос, с которым вы приехали, – не унимался лейтенант, следуя протоколу посещения в ночное время.

– По спецпоручению паладина, я вам отчитываться не обязан, сударь, – возразил Ленсим и нервно взглянул в сторону полицейской кареты.

– В чем тут дело? – наконец дознаватель вышел к спорщикам и лейтенант с напарником вытянулись в струну.

Полицейский же цокнул каблуками и поздоровался.

– Милорд Ленсим просит встречи с паладином, Ваше Сиятельство, – тут же отрапортовал стражник.