Я тобой зависим – 2. Возвращение из Бездны!

Царство Любви: Перезагрузка!

Целый год прошел с того знаменательного дня, когда Александр осмелился открыть свои чувства Виктории. После этого признания Вика решает возобновить их общение, которое фактически прекратилось, когда она училась в восьмом классе, и посмотреть, к чему это приведет.

За этот год многое переменилось в жизни обоих, как у молодого человека, так и у девушки.

В своей квартире, Виктория, измотанная душевной болью и воспоминаниями о трагической кончине Ромы, изо всех сил старалась не погружаться в эти мысли. Порой она отвлекалась, слушая городские новости, которыми делился с ней Саша. Девушка замечала, как сильно изменился парень за последнее время.

Новость о том, что её давний и близкий друг пристрастился к курению, вовсе не вызвала у неё радости. Этот факт, казалось, лишь добавил ещё одну тень к её и без того мрачному настроению. Она надеялась, что со временем сможет окончательно отпустить прошлое и найти в себе силы жить дальше.

Тем не менее, юноша, имея за плечами двухлетний опыт работы, лично вызвался помочь ей с трудоустройством, стремясь отвлечь от пережитого. Ведь именно это обстоятельство, в совокупности со стремлением покинуть дом приемных родителей, подтолкнуло его к выбору текущей профессиональной деятельности.

Изначально в планах девушки не было столь стремительного начала трудовой деятельности. Однако, обстоятельства подтолкнули её к активным действиям по поиску работы. При этом, Виктория чётко понимала необходимость дальнейшего обучения для получения профессиональных навыков, ведь её образование ограничивалось лишь аттестатом об окончании девяти классов.

В конечном счете, ей удается устроиться на работу, где ей приходится заниматься созданием текстового контента для социальных сетей и программированием. Благодаря тому, что Рома до этого поделился с ней своими профессиональными приемами и знаниями базовых систем, особенно в области работы с соцсетями, она была хорошо подготовлена. Кроме того, ей пригодились обрывочные воспоминания о работе с кодом, полученные в другом мире, для внесения информации в базы данных.

Прошло ещё несколько месяцев, прежде чем она смогла оставить позади пережитое и вновь сосредоточиться на своей собственной жизни, которая, к счастью, менялась к лучшему.

Виктория быстро освоила все необходимые навыки, потратив на обучение всего одну-две недели. Параллельно с работой девушка заочно изучала менеджмент продаж. Саша старался планировать их досуг так, чтобы использовать редкие совпадающие выходные. Они могли пойти в кино на ужастик или же на комедию, посетить выставку художника или побывать на концерте.

Постепенно Виктория начала замечать, что ее отношения с Александром переходят на новый уровень. Их встречи становились все более тёплыми и душевными, наполненными смехом и откровенными разговорами. Она видела в нем не просто друга, но и человека, который искренне заботится о ней и всегда готов поддержать в трудную минуту.

С этого момента их отношения стали еще более крепкими и доверительными. Они проводили вместе все свободное время, наслаждаясь обществом друг друга и мечтая о будущем. Виктория чувствовала себя счастливой и любимой, зная, что рядом с ней есть человек, который всегда будет рядом, несмотря ни на что.

Жизнь налаживалась, и Виктория с благодарностью смотрела в будущее, уверенная, что вместе с Александром они смогут преодолеть любые трудности и построить счастливую и крепкую семью.

В Царстве Любви за прошедший период произошло лишь одно значимое событие: Таисия вернула себе корону, а Руслан, отец Виктории, восстановил свой титул.

Король и Королева не вносили никаких корректив в функционирование Королевства за последние месяцы. Администрация предпочла не акцентировать внимание на этих изменениях, чтобы сохранить существующий порядок вещей.

Дэвид прекратил свои визиты в реальный мир, стремясь дистанцироваться от сложившейся ситуации. Однако, он продолжил поддерживать связь с Лолитой по вопросам, связанным с деятельностью Администрации.

Лолита продолжала испытывать неприязнь к экс-правительнице мира Любви из-за замалчивания расследования смерти её младших братьев.

Виктория часто размышляла о словах Дэвида, о том, что их жизни тесно переплетены с её детством и родственниками. Ей было сложно понять, как прошлое, каким бы трагичным оно ни было, может влиять на ее настоящее. Но она чувствовала, что связь существует, и что ее нельзя игнорировать.

Некогда ближайший товарищ Ромы, Никита, принял решение на время забыться в алкогольном опьянении, дабы понять и принять тот факт, что его лучшего друга больше нет. Алкоголь лишь на время притуплял остроту чувств, но наутро возвращался с новой силой, напоминая о невосполнимой потере. Перед тем, как вернуться в свой реальный мир, Виктория на какое-то время ещё оставаясь рядом с ним, дабы поддержать его. Однако, когда они виделись, то перед его глазами всё чаще всплывали воспоминания как они втроём сидели вместе у него в комнате и веселились. Это практически длилось каждое утро, как одно. Голова раскалывалась на тысячи осколков, но боль душевная была в миллионы раз сильнее. Никита пытался ухватиться за обрывки вчерашнего дня, как утопающий за соломинку, но в памяти лишь мутные пятна и обрывочные фразы. Рома… словно тяжкий удар колокола, это имя гулко звучало в его мыслях, как беспощадный вердикт судьбы. Самый близкий товарищ с ранних лет, почти брат, его незыблемая опора и острый на язык шутник, чьи колкие, но добрые подколки до сих пор вызывают светлую улыбку и тепло в душе.

Воспоминания о Роме, как лучи солнца, пронзали тьму его скорби. Каждая шутка, каждое слово поддержки, каждая минута, проведенная вместе, воскресали в памяти, напоминая о невосполнимой утрате. Его сердце сжималось от тоски по безвозвратно ушедшему другу, по той беззаботной юности, которую они делили на двоих.

Рома… он был больше, чем просто друг. Он был частью его самого, отражением его души. И теперь, когда его не стало, в его сердце образовалась зияющая пустота, которую ничто не сможет заполнить. Но память о нём будет жить вечно, согревая его душу в самые трудные моменты жизни.

Виктория приходила, как луч света в кромешной тьме. Она молча сидела рядом, позволяя ему выговориться или просто молчать. Но каждый ее взгляд, каждое тихое прикосновение лишь усиливали тоску. В ее глазах он видел отражение своей боли, понимание, которое невозможно выразить словами. Но именно это понимание и терзало сильнее всего. Ведь она тоже потеряла, и эта общая утрата связывала их теперь невидимыми нитями горя. Он понимал, что такой путь ведет в никуда, но не находил в себе сил выбраться из этой пропасти отчаяния.

Парень понял, что должен жить дальше, не только ради себя, но и ради памяти о тех, кого он потерял. Ник решил начать все сначала, посвятив себя помощи другим, переживающим утрату. Прежде чем приступить к самосовершенствованию, он принял решение о переезде. А конкретно, о возвращении в реальный мир. Молодой человек также захотел узнать о местонахождении Виктории, обратившись за советом к старым служанкам. Он рассуждал, что начать новую жизнь со встречи с ее давней подругой было бы неплохим вариантом. Служанки предположили, что она, возможно, вернулась в реальный мир, но не смогли назвать ее точного местоположения.

Поэтому он решил продолжить поиски, обращаясь к ее близким, чтобы узнать что-нибудь о бывшей Королеве и наследнице престола. Ему казалось важным собрать любую информацию, которая могла бы помочь ему в поисках Виктории и ее прошлой жизни. Он надеялся, что через ее окружение сможет выйти на ее след и понять, где она сейчас находится и чем занимается. И он, вспомнив о неком Дэвиде, который когда-то был опекуном девушки и парень решил начать интересоваться его жизнью. Однако, когда Ник узнал о его местонахождении в Администрации, то сразу же прекратил свои поиски. Он боялся, что о его прошлой жизни узнает сам гл. Админ.

Вскоре, он решил узнать больше о Дэвиде и дошел до его связей с Лолитой, старшей сестрой Ромы. Девушка была в депрессии и вела замкнутый образ жизни, убивая людей, полностью истощая их. Ей было наплевать на Администрацию и на всех, кроме себя. Ник понял, что она тяжело переживает потерю и решил с ней связаться, чтобы помочь. Он боялся, что она может его убить в любой момент, но не видел другого выбора. Он, как и Рома, был опытным хакером и быстро нашел ее контакт, чтобы написать ей.

Сообщение Ника было коротким и прямым: – Лолита, я знаю, что тебе сейчас тяжело. Я потерял друга, как и ты брата. Я хочу помочь тебе. Он отправил его, затаив дыхание, ожидая реакции.

Прошли часы, но ответа не было. Ник уже начал думать, что его попытка провалилась, когда вдруг пришло уведомление. – Кто ты такой и чего хочешь?, – сухо ответила Лолита.

Ник напечатал ответ: – Меня зовут Никита. Я был другом Ромы. Я хочу, чтобы ты знала, что ты не одна.

Завязалась переписка. Ник делился своими чувствами, рассказывал о том, как справляется с горем, и старался убедить Лолиту, что есть выход из тьмы. Лолита поначалу отвечала неохотно, но постепенно в ее словах стали проскальзывать нотки отчаяния и надежды. Она призналась, что ненавидит мир, в котором живет, что ее мучает чувство вины и жажда мести. Ник слушал ее, не осуждая, и предлагал свою поддержку.

В конце концов, Лолита согласилась встретиться с Ником. Встреча произошла в заброшенном парке на окраине города в реальном мире. Лолита выглядела измученной и отстраненной. Ник, увидев ее, почувствовал прилив сострадания. Он протянул ей руку, и она, немного поколебавшись, приняла ее. С этого момента началась их совместная борьба с болью и поиски смысла в жизни после потери.

Сия, виртуальная ассистентка, также прекратила функционировать из-за кончины своего создателя. Тем не менее, Виктория, в качестве крайней меры, сочла необходимым сохранить все воспоминания, содержащиеся в её памяти. Она перетащила все её характеристики к себе на телефон в реальный мир. После чего, спустя некоторое время всё-таки решила её восстановить, дабы андроид-помощница продолжила свою работу в поддержке Виктории.

Виктория невольно задумывалась о своём, родном мире Любви, о его тайнах и о той роли, которую она, возможно, играла в его судьбе. Она чувствовала, как нити прошлого тянутся к ней, связывая ее с этим волшебным миром, полным загадок и неразрешенных вопросов. Она понимала, что когда-нибудь ей придется вернуться туда.

Восстановив Сию, Виктория почувствовала облегчение и вместе с тем тревогу. Общение с цифровым компаньоном, знающим ее так хорошо, было утешением в этом чужом, реальном мире. Но с каждым днем воспоминания о Любви становились все ярче, словно звали ее обратно. Сия, с ее безупречной логикой и доступом к огромным объемам информации, стала бесценным помощником в расшифровке обрывочных сведений, которые Виктория помнила о родном измерении.

Вместе они погружались в поиски, анализируя каждый намек, каждую деталь, способную пролить свет на историю Любви и роль Виктории в ней. Сия кропотливо перебирала гипотезы, отсеивая нереальные и выстраивая логические цепочки, ведущие к пониманию. Виктория, в свою очередь, доверяла своей интуиции, которая, казалось, безошибочно указывала на истинные направления в этом запутанном лабиринте.

Чем больше они узнавали, тем яснее становилось, что возвращение в Любовь – это не просто желание, а необходимость. Возможно, ее родной мир нуждался в ней, и лишь она могла разрешить те загадки, которые терзали его. Эта мысль придавала Виктории сил и решимости, подталкивая к новым исследованиям и открытиям.

Виктория понимала, что путь домой будет непростым, полным препятствий и опасностей. Но она не боялась. С Сией рядом и с памятью о Любви в сердце, она была готова ко всему.

Однако, чем ближе они подбирались к разгадке, тем сильнее ощущалось чье-то незримое присутствие, словно кто-то внимательно следил за каждым их шагом. Виктория чувствовала это кожей, а Сия фиксировала необъяснимые всплески активности в информационных сетях, как будто кто-то пытался скрыть или исказить правду.

Вечером, завершив свою прогулку, Виктория направлялась к себе домой. Поднимаясь по ступеням подъезда, внезапно ощутив неясное беспокойство, она обернулась и заметила знакомый силуэт неподалеку от дома.

Мужчина осознал, что его присутствие не осталось незамеченным, и двинулся в направлении девушки. Виктория мгновенно узнала его.

– Не может быть… Дэвид? Это ты? – вырвалось у нее, голос дрожал от внезапного изумления.

– Я, – отозвался он приглушенно.

Виктория застыла, не в силах поверить своим глазам. После стольких лет забвения, Дэвид возник вновь, словно фантом из давно минувших дней. В его взгляде, некогда лучистом и проницательном, теперь плескалась глубокая усталость и затаенная грусть.

– Что стряслось? – с тревогой в голосе спросила она, чувствуя, как сердце сковывает ледяной страх.

– Нам нужно поговорить, – произнес Дэвид. – Это касается мира Любви… и твоей семьи.

Сердце болезненно сжалось от дурного предчувствия. Она нутром чувствовала, что слова Дэвида не сулят ничего доброго.

Они отошли в тихий уголок сквера, присев на старую скамейку.

– Что с моими родными? – прошептала она.

– Не совсем… Как бы это объяснить…

– Просто скажи, как есть. Хватит ходить вокруг да около, я уже не маленькая.

– Хорошо… Твои родители очень измучены долгим отсутствием. И мир изменился не в лучшую сторону с тех пор, как ты ушла. Я понимаю, тебе тяжело думать о возвращении…

– Все ясно, – оборвала она его, нахмурив брови. – Так и знала, что этого не избежать… – тихо пробормотала она, но Дэвид услышал.

– Если знала, почему молчала?

Услышав его вопрос, она резко поднялась.

– Потому что там – мое прошлое, которое меня душит. Этот случай… Ты понимаешь? Я устала от чужих решений. Я понимаю, что я – следующая в очереди на трон и должна вернуться, чтобы его занять. Но я не…

Дэвид внимательно слушал каждое ее слово, не перебивая. Когда она закончила, он молча обнял ее, чувствуя всей душой тяжесть ее незаживающих ран. Он знал, что она никогда не сможет забыть свой народ, свою семью, тот роковой случай с Ромой…

В его объятиях она застыла, словно окаменев.

– Я вижу, как тебе тяжело. Груз воспоминаний давит на тебя. Даже мысль о возвращении, о том, что ты всё ещё помнишь… причиняет боль. Я здесь не для того, чтобы причинять тебе страдания, заставлять тебя сомневаться. Я хочу, чтобы ты помнила о своей семье. Ты изменилась, я вижу это. И никто не решал за тебя… Просто… – Дэвид вздохнул и продолжил: – Так нужно было сделать, ради твоей защиты. Но… Ты сама знаешь, что произошло несколько лет назад.

– Да, знаю… – тихо ответила она.

Дэвид отстранился, заглянул ей в глаза и мягко произнес:

– Ты нужна своему народу, Вик. Нужна родителям. И ты нужна мне. Я знаю, ты сильная, ты справишься. Но ты не должна делать это одна. Я буду рядом, чтобы помочь тебе, поддержать.

Виктория молчала, обдумывая его слова. Он был прав. Она не может вечно бежать от прошлого и ответственности. Мир Любви нуждается в ней, семья ждет ее. Возможно, пришло время взглянуть в глаза своим страхам и попытаться исправить то, что еще можно исправить.

– Хорошо… – наконец сказала она, глядя Дэвиду в глаза. – Я вернусь. Но не обещаю, что это будет легко. И не обещаю, что смогу стать той, кем все хотят меня видеть.

– Ты будешь собой, – улыбнулся Дэвид, коснувшись ее лба губами, от чего сердце девушки затрепетало. – И этого будет достаточно.

Он протянул ей руку, и Виктория, не раздумывая, приняла ее. В этот момент она почувствовала, что не одна. Что у нее есть поддержка.

Прошло еще немного времени, и вот они уже в квартире. Дэвид, по привычке, хотел взять на себя приготовление ужина для двоих, но девушка, недавно освоившая кулинарное искусство, решила его опередить, намереваясь поразить его своими новыми умениями.

После, хорошо поужинав, они решили посидеть на кухне и обсудить некоторые важные для обоих моменты, которые случились с ними. Дэвид понимал, что девушка изменилась как психологически, так и физически. Он видел в ней более уверенную, взрослую и женственную диву, которой совсем не являлась раньше.

– Неужели? Тебе дали отпуск? После стольких лет работы? – удивилась она, тронув его душу слабой улыбкой.

– Знаешь, я сам порой не верю. Может, три года прошло, может, пять? Затерялся счёт времени, – признался он.

Разговор затянулся до поздней ночи. Виктория делилась своими переживаниями, рассказывала о жизни, о работе. Дэвид внимательно слушал, задавал вопросы, стараясь понять, что она пережила за эти годы. Он рассказывал о событиях в мире Любви, о трудностях, с которыми столкнулись ее родители, о том, как сильно все они скучали по ней.

Постепенно разговор перешел на более личные темы. Они вспоминали прошлое, общие воспоминания из её детства, те моменты, когда они были вместе, находясь именно в этой квартире, только несколько лет назад.

За окном занимался рассвет. Они сидели, обнявшись, на кухонном диванчике, наблюдая, как первые лучи солнца освещают город. В воздухе витала атмосфера надежды и предвкушения новой жизни.

– Что будет дальше? – тихо спросила Виктория.

– Дальше… – Дэвид тихо вздохнул – Дальше ты вернёшься домой. Само собой, я буду рядом. И… Мы будем думать над тем, как будет проходить твоя дальнейшая жизнь.

Виктория закрыла глаза. Она знала, что впереди ее ждет непростой путь. Но теперь она не одна. У нее есть Дэвид, ее семья, ее народ.

– Дом, – прошептала она, – Как же давно я не была дома. Наверное, многие соскучились по моему присутствию.

В ее голосе звучала и тоска, и надежда. Она представляла себе родные и светлые стены, коридор, знакомые лица своих служанок, понимающих родителей, уют своего дома. Но в то же время в ее сердце жила тревога. Она понимала, что мир Любви изменился за время ее отсутствия, и ей придется приложить немало усилий, чтобы снова стать его частью.

Дэвид почувствовал ее колебания. Он обнял ее еще крепче, словно пытаясь защитить от всех невзгод. – Мы будем вместе, – сказал он уверенно, – мы справимся со всем. Я буду рядом, чтобы поддержать тебя, помочь тебе адаптироваться, научить всему, что ты пропустила.

Виктория подняла на него глаза, полные благодарности. Она знала, что Дэвид не просто говорит слова, он действительно готов быть ее опорой, ее защитой, ее любовью. И это давало ей силы двигаться вперед, не бояться будущего. Она прижалась к нему, чувствуя себя самой счастливой женщиной на свете. Вместе они встретят рассвет нового дня, вместе они вернутся домой. И вместе они построят свое будущее.

Вспомнить пережитое

Рано утром Виктория проснулась с тягостным ощущением. Дэвид встал за полтора часа до неё и уже хлопотал у плиты. В его взгляде читалась не тоска, не то надежда.

Проходя мимо кухни, девушка взглянула на него, готовящего завтрак, и её сердце наполнилось теплом. Вспомнилось детство, когда Дэвид так же заботливо готовил ей завтрак перед школой.

Виктория села за стол, любуясь его движениями. Он умело переворачивал яичницу, время от времени бросая на нее взгляд, полный нежности.

– Как аппетитно пахнет… – прошептала она, надеясь, что её голос звучит естественно. Дэвид слабо улыбнулся в ответ, ставя перед ней тарелку. Завтрак прошёл в молчании, нарушаемом лишь тихим звоном столовых приборов.

За завтраком они старались вести себя как обычно, общались, но напряжение висело в воздухе.

– Скажи, ты допоздна занята? – спросил Дэвид.

– Освобожусь к шести. А, что такое? – уточнила она.

– Отлично. Просто подумал, может, прогуляемся? Такая чудесная погода.

– Да… Есть такое. – сухо добавила она.

– Эй, не грусти. Удачного дня на работе! – мужчина видел то как Вика немного с грустила и попытался её хоть как-то поддержать. Но, с другой стороны, он понимал её как никто другой. Потеря близких – это самый страшный момент в жизни любого.

Виктория кивнула, выдавив слабую улыбку. Она понимала, что Дэвид пытается ее подбодрить, но тяжесть предстоящего разговора давила на нее, словно огромный камень. Слова застревали в горле, а в голове роились тревожные мысли. Она боялась возвращения, боялась столкнуться с прошлым, но еще больше боялась причинить боль Дэвиду.

Дэвид удалился, оставив Викторию в смятении. Он уловил ее состояние, что-то мучило ее изнутри. Но поделиться с ним она не решалась. Пока нет. Слишком много невысказанного, слишком много призраков прошлого преследуют ее.

«– Как же я хочу, чтобы ты вновь услышал меня, мои мысли…» – пронеслось в ее голове. Она вошла в комнату и включила компьютер Ромы, который не решалась выключить до конца. В нем было что-то, связывающее ее с прошлым, с ним… Теперь он стал ее работой, ее отдушиной, ее связующим звеном с тем, что так безвозвратно утрачено. Она чувствовала, как воспоминания накатывают волной, как больно дышать без него. Компьютер, словно окно в другую реальность, где они еще вместе, где есть надежда…

Рабочий день пролетел в напряжении. Виктория получила в обеденное время зарплату, чем была очень довольна.

Весь день Дэвид не находил себе места. Он перебирал в памяти их общие воспоминания, пытаясь понять, как он может ей помочь. Он знал, что возвращение в мир Любви будет для нее тяжелым испытанием. Там ее ждет прошлое, от которого она так долго бежала, воспоминания о трагедии, которая навсегда изменила ее жизнь. Он боялся, что она сломается под этим грузом, что не сможет справиться с болью и отчаянием.

В шесть часов вечера Виктория, уставшая и взволнованная, вышла из комнаты. Дэвид уже ждал её на кухне, приготовив ужин. Он выглядел обеспокоенным, но старался скрыть это за улыбкой. После ужина, они молча направились в парк, дабы прогуляться по вечерней Москве, где нашли уединенную скамейку под старым дубом.

Время постепенно подходило к девятому часу, а они до сих пор сидели на скамейке и общались, узнавая о том, как провели день. Дэвид рассказал, что когда выходил в магазин, то увидел Александра. Парень спрашивал про Викторию, как она проводит свои рабочие дни? Мужчина лишь ответил, что он практически не интересуется её рабочими делами.

Вика задумалась на секунду о Саше, о том как они проводят время, находясь вместе. Она заметила, что парень в последние несколько дней интересуется её дальнейшими действиями и планами. Ей кажется, что её близкий друг иногда даёт намёки на что-то более серьёзное, чем поход в кино, либо обед в их ним, любимым с детства кафе. Однако, она чувствует, что ещё не совсем готова полностью открыться и отдастся парню. После таких моментов, девушка вспоминает тот крайний день её любви.

«– И помни, ты принадлежишь мне. До конца дней!»

Словно призрачный отголосок, эти слова растворились в тишине.

Виктория съежилась, словно ледяной ветер пронзил её. " – Навеки…» Этот голос, этот приговор звучал в её голове, не позволяя забыть кошмар, который она пережила. Она посмотрела на Дэвида, его лицо, полное нежности, и её сердце сжалось от боли. Он окутал её теплом и заботой, а она, словно предатель, хранила страшную тайну, которая отравляла её жизнь. Дэвид, ощущая её дрожь, нежно сжал её ладонь в своей. Виктория прижалась к Дэвиду, чувствуя, как его тепло и поддержка наполняют ее решимостью.

Прогулявшись, Дэвид и девушка направились к дому. Но прежде, они решили посетить круглосуточный магазин, чтобы приобрести что-нибудь к чаепитию и взяли по пол-килограмма нескольких «Бельгийских мишек со сгущенкой внутри».

Как только Вика вошла в квартиру, она моментально осветила коридор, избавилась от куртки и сменила уличную обувь на домашние тапочки. Затем она решила пойти на кухню с целью приготовить вечернюю трапезу. Однако Дэвид, тоже переодевшись, последовал за ней на кухню, чтобы оказать помощь в кулинарных делах.

В скором времени, они сообща приготовили столько еды, что большую часть пришлось отложить на ужин следующего дня.

Вечер прошел в теплой и уютной обстановке. За горячим чаем они обсуждали разные темы. Дэвид рассказывал смешные истории из своей жизни, в особенности и с учебой, когда-то в Администрации с юной вампиршей. Вика делилась воспоминаниями из детства. Они смеялись, шутили и на какое-то время забыли обо всех проблемах.

– Знал ли Роман об этом? Или ты предпочел утаить правду? – прозвучал ее вопрос.

– Да, как-то раз я обмолвился, что Лита каким-то образом связана со мной. Если честно, уже тогда я чувствовал, что он всё понял. Может быть, это каким-то образом перекликается с тем, что произошло. Вероятно…

Он ушёл в себя, погрузившись в пучину мрачных мыслей.

– Понимаю… Благодарю за искренность и откровенные размышления. Как жаль, что я так долго не могла поверить во всё это, – с горечью произнесла она.

Лицо девушки омрачилось воспоминаниями о том роковом утре их первой встречи. Дэвид, видя её душевные терзания, нежно коснулся её руки, даря тепло и поддержку.

– Вик… Никто, кроме него, не мог предвидеть такой ужасной судьбы. Прошло столько лет, пора освободиться от бремени прошлого. И помни, ты ни в чём не виновата.

– Я не смогла его… – прошептала она, словно эхо боли.

– Никто не смог. Тёмный был невероятно силён. И я… до сих пор поражаюсь, что именно ты смогла его победить. Если ты почувствуешь в себе силы, расскажи, как тебе это удалось…

Виктория на мгновение задумалась, вспоминая момент, когда Рома взял ее разум и тело под свой контроль. Ей показалось, что у него не было другого выбора, кроме как сделать это, чтобы спасти ту, другую Вселенную и навсегда уничтожить корни Тьмы, от которой страдали многие миры, особенно мир Любви.

Виктория вздохнула, собираясь с мыслями. Рассказывать об этом всегда было тяжело, словно заново переживать тот ужас.

– Ты помнишь свои слова о том, что Тьма черпала свою силу из ужаса и безысходности? – произнесла она, не отрывая взгляда от Дэвида.

– Когда он… Без остатка поглотил всё, что принадлежало Роме. Его тело, богатство, мощь, тогда… Мир вокруг погрузился в кромешную тьму. Я чувствовала, как моя решимость тает. На мгновение я отстранилась, чтобы удержать в себе воспоминания о Роме, о родителях, о самых лучших днях, о тебе, о своём детстве и… О Саше. Но в последний миг… Я увидела любовь, живущую во мне. Она росла с каждой секундой. И… Каким-то чудом Роме удалось сохранить крошечную частичку себя, чтобы перенестись в мою душу, в моё сознание.

– Но… Это же безумно опасно.

Дэвид прервал её, и девушка, сделав глоток чая, лишь тихо кивнула.

– Да. Скорее всего, его испугало внезапное появление Администрации и моих родителей в самый последний момент. После этого он попытался полностью подчинить меня себе и… С помощью этой любви, он смог одолеть то чудовище, которое его отец создал много лет назад.

Дэвид переваривал в голове каждое слово, которое произнесла она. Он не мог не поверить во всё это, но осознанно понимал, что другого выхода не было у вампира в тот момент.

Дэвид молчал, переваривая услышанное. В голове роились вопросы, но он понимал, что сейчас не время для допросов. Вика только что поделилась с ним самым сокровенным, самым болезненным воспоминанием. Он чувствовал, как ей тяжело, как трудно ворошить прошлое, которое навсегда оставило на ней свой отпечаток.

– И что стало с этой частичкой Ромы? Она осталась в тебе? – наконец спросил Дэвид, нарушив затянувшееся молчание.

Вика горько усмехнулась. – Она ушла вместе с Тьмой. Он пожертвовал собой, чтобы спасти не только меня, но и множество других миров. Он отдал всё, что у него было. Наши воспоминания, нашу любовь, то как он добивался меня, учил многому.

В комнате снова повисла тишина, нарушаемая лишь тихим потрескиванием дров в камине. Дэвид встал, подошёл к Виктории и крепко обнял её.

– Ты сильная, Вик. Ты пережила немыслимое. Любой другой бы давно бросил это.

Погрузившись в воспоминания, Виктория ощутила, как прежняя боль возвращается. Она замолчала, устремив взгляд в окно, где мерцали огни ночной Москвы. Дэвид молча обнял ее, позволяя ей выплакаться и выговориться. Он понимал, что это был долгий и мучительный процесс, но был готов быть рядом столько, сколько потребуется.

Когда Виктория чуток под успокоилась, Дэвид предложил ей лечь спать. Он знал, что завтрашний день будет сложным, и ей нужно набраться сил.

Но когда девушка зашла в свою комнату, то уже почувствовала себя немного спокойнее. Откровенный разговор с Дэвидом и его поддержка помогли ей собраться. Она понимала, что будет нелегко, но знала, что не одна.

Виктория легла в постель, но сон не приходил. В голове снова и снова прокручивались обрывки воспоминаний, словно осколки разбитого зеркала. Она чувствовала себя хрупкой, словно тонкий лед, готовый треснуть под малейшим давлением. Как же ей хотелось забыть все это, стереть из памяти этот кошмар, но он, словно черное клеймо, навсегда остался на ее душе.

Она закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на дыхании, но боль пронизывала каждую клеточку ее тела.

Слезы текли по ее щекам, но она не пыталась их остановить. Пусть вы текут все страхи, вся боль, вся безысходность. Пусть уйдет все, что мешает ей жить дальше, дышать полной грудью. Она знала, что Дэвид рядом, что он не оставит ее в одиночестве, что он будет любить ее как младшую сестру, несмотря ни на, что.

В голове роились мысли, одна страшнее другой. Рома, её прошлое, её первая любовь, ее прямая связь с тем миром.

Виктория крепко зажмурилась, пообещав себе, что больше не позволит прошлому разрушить ее настоящее. Она будет бороться за свою жизнь, за своё место в этом мире. Она будет жить ради Ромы, ради Дэвида, ради Саши, ради себя самой. И в этом ей поможет сила, которую она нашла в своей душе – сила любви, сильнее тьмы.

Внезапно, Вика услышала тихий стук в дверь. Дэвид, обеспокоенный ее состоянием, тихонько вошёл в комнату. В его глазах читалось сочувствие и забота. Он присел на край кровати и взял ее руку в свою.

– Бессонница мучает? – прозвучал его тихий, понимающий вопрос.

Вика лишь безмолвно кивнула, не находя сил говорить.

– Голова забита тревогами… Страшно, что завтрашний день обернется кошмаром.

В его глазах отразилась безмерная нежность, и уголки губ тронула ободряющая улыбка.

– Все разрешится наилучшим образом. Я буду твоей опорой, твоей защитой. Пожалуйста, помни: ты не одинока в этом мире, я всегда рядом.

Вика прижалась к нему, чувствуя, как его тепло и поддержка наполняют ее сердце. Она знала, что с ним ей ничего не страшно. И, возможно, именно сейчас, в этой сложной ситуации, их связь станет еще крепче.

Вика крепко обняла Дэвида, утопая в его объятиях, словно ища спасения от бушующего океана воспоминаний и страхов. Его слова были как тихий маяк в ночи, направляющий ее к берегу надежды. Она чувствовала, как напряжение медленно покидает ее тело, уступая место робкому теплу.

– Спасибо, – прошептала она, уткнувшись лицом в его плечо. – Мне так страшно… Страшно снова потерять то, что у меня есть сейчас, страшно не справиться, страшно, что Тьма вновь поднимет свою голову.

Дэвид нежно погладил ее по волосам, ощущая, как дрожит ее тело. Он понимал, что слова не могут исцелить все ее раны, но он был готов быть рядом, разделяя ее боль и страхи. Он был готов стать ее щитом, ее крепостью, ее светом во тьме.

– Я понимаю, Вик, – ответил он мягко. – Но мы справимся. Вместе. Мы сильны, потому что у нас есть то, чего нет у Тьмы – любовь, надежда и вера друг в друга.

Вика подняла на него заплаканные глаза, в которых плескалась благодарность и надежда. Она крепче прижалась к нему, словно боясь, что он исчезнет, как и все хорошее в ее жизни. В этот момент она чувствовала себя маленькой и беззащитной девочкой, нуждающейся в его защите и поддержке. И Дэвид был готов отдать ей все, что у него есть, лишь бы увидеть ее улыбку и избавить от страданий.

– Я верю тебе, – тихо прошептала Вика, чувствуя, как его слова проникают в самое сердце, изгоняя страх и неуверенность.

Дэвид нежно поцеловал ее в лоб, чувствуя, как ее дыхание выравнивается. Он знал, что впереди их ждет непростой путь, полный опасностей и испытаний. Но он также знал, что они справятся со всем, пока у них есть друг друг. Он уложил ее на подушку, укрыл одеялом и сел рядом, наблюдая за тем, как она засыпает.

– Спасибо, Дэвид… Ты единственный, с кем я могу быть честная, – тихо произнесла она, прикрыв глаза и слабо улыбнувшись.

– А тебе тогда за то, что всё ещё мне доверяешь… – добавил он.

Вика уснула быстро, словно провалившись в глубокий сон. Дэвид продолжал сидеть рядом, оберегая ее покой. Он чувствовал ответственность за нее, как и всегда и за все, что им предстоит. В его сердце горела решимость защитить ее от любой опасности, от любой Тьмы, которая посмеет приблизиться к ней.

Лабиринт души: В поисках выхода

С тех пор, как Дэвид всё ещё находясь в «отпуске», тянулись бесконечные дни. Живя под одной крышей с Викой, он с трепетной надеждой предлагал ей выйти из дома, хотя сам редко покидал привычные стены, разве что до магазина или для уединенной прогулки, где мысли могли свободно блуждать. Прежде чем куда-то отправиться, он всегда, с замиранием сердца, спрашивал её, но каждый раз получал отказ, словно удар под дых. Дэвид не мог её заставить, это было бы предательством, но он отчаянно пытался пробиться сквозь броню ее молчания, заговорить о той боли, что сковала её после трагедии, случившейся более двух лет назад. Время шло, но рана, казалось, лишь глубже врастала в её душу.

Его терзала тревога, мучительный вопрос без ответа: как сложится ее жизнь дальше, вдали от его заботы и поддержки? Как она, такая хрупкая и нежная, справится с бременем одиночества? Она же, напротив, излучала уверенность, заверил, что уже научилась жить самостоятельно. Её работа из дома, словно тихая гавань, давала ей возможность укрыться от бурь внешнего мира. Редкие выходы из квартиры, лишь для того, чтобы навести порядок, казались глотком свежего воздуха.

А порой Вика приобретала своё личное пространство, словно пытаясь создать уютное гнёздышко, наполненное теплом и любовью, которой ей так не хватало. То закажет небольшую полочку для книг, которые так и лежат в ее корзине во многих маркетплейсов, то сменит стол на более удобный, стремясь к комфорту. Она искала способы улучшить свою работу в сети, словно пытаясь соединиться с миром. И даже приобретение некоторых фишек для улучшения качества работы андроид-помощницы Сии, которые для девушки стали квестом. Их она собирала с неким любопытством, одновременно и с каким-то оптимизмом.

Дэвид, будучи проницательным психологом, не мог не заметить резких колебаний в душевном состоянии Вики. Он чувствовал, как может бережно направить ее в лабиринте терзающих вопросов, которые отравляли ее покой.

Вика, ощущая хрупкость момента, робко приближалась к болезненным темам, зная, что они затрагивают прошлое Дэвида. Ее сердце сжималось от сочувствия к его переживаниям.

Он же, в свою очередь, не спешил раскрывать свои тайны. Особенно трепетно и уклончиво он обходил тему своей юношеской связи с Лолитой, словно боялся разбередить старые раны. В его взгляде читалась глубокая печаль и желание защитить себя от боли.

В один из тихих вечеров, после того, как ужин остался позади, ее сердце вдруг заполнилось потребностью узнать о его семье, о тех, кто подарил ему жизнь, ведь он сам никогда не делился этими воспоминаниями. С робкой надеждой она подошла к дверям его кабинета, намереваясь мягко коснуться болезненной темы, но столкнулась с невидимой стеной. Он словно оберегал свою прошлую жизнь от чужих взглядов.

– Дэвид, – прошептала она, чувствуя, как зарождается тревога.

В кабинете царил полумрак, лишь слабый свет настольной лампы выхватывал из темноты очертания его лица. Он сидел, почти неподвижный, лишь что-то записывая на небольшой лист бумаги, и в глазах его плескалась такая глубокая тоска, дикая усталость от всего того, что происходило в его жизни.

Её голос коснулся его слуха, заставив поднять голову, и взгляд его, полный нежности, встретился с её. Лёгкая, едва заметная улыбка тронула его губы, когда он произнес:

– Ви, что-то терзает твою душу? Что привело тебя ко мне?

Вика нежно прикусила губу, собираясь с духом. В его взгляде она видела отражение собственной боли, и от этого становилось только сложнее. Ей хотелось облегчить его страдания, разделить ношу, но как подобрать нужные слова, чтобы не причинить еще больше боли?

– Я просто… я хотела узнать о твоей семье, Дэвид. О твоих родителях, о твоём детстве. Ты никогда о них не рассказываешь, и мне просто… любопытно, – прошептала она, чувствуя, как предательски дрожит голос.

Он замер, и на мгновение ей показалось, что он сейчас прогонит её. Но потом он медленно выдохнул, и в его глазах промелькнуло что-то похожее на смирение. Он отложил ручку и снял очки, затем протерев их платком, который носил с собой, после чего снова одел, не отрывая взгляда от Вики, тихо произнес:

– Моя семья… Это долгая и печальная история, Ви. Не уверен, что ты готова её услышать. Но если тебе так нужно… Садись.

В его голосе звучала такая усталость и такая глубокая печаль, что сердце Вики сжалось от жалости. Она подошла ближе, села на край стола и взяла его руку в свою. Его ладонь была холодной. И в этот момент, глядя в его глаза, полные тоски, Вика поняла, что готова выслушать любую историю, какой бы болезненной она ни была.

Дэвид в свою очередь, метался в своих мыслях, постепенно погружаясь во всё то, что случилось с ним почти тридцать лет назад. Вскоре, он всё же нашёл момент, с которого и началась его жизнь.

Перенесемся в 1998 год. Мир Любви. Тогда и война между миром Тьмы и Любви закончилась, оставив неизгладимый след в сердцах каждого жителя, шрам, который, казалось, никогда не затянется. Сколько жизней было отдано, сколько надежд разбито, сколько слез пролито в этой бесконечной борьбе за светлое будущее!

Королева Таисия, молодая и хрупкая, но с сердцем, полным решимости и сострадания, стала правительницей. Она видела боль, она чувствовала горечь утраты, она понимала, что мир нуждается в исцелении. И она, собрав всю свою волю в кулак, подписала мирный договор с Администрацией, надеясь на лучшее, молясь о том, чтобы это стало началом новой эпохи. Но самое сложное было впереди – некое перемирие с миром Тьмы. Как можно доверять тем, кто так долго сеял хаос и разрушение? Как можно забыть все те зверства, которые они совершили?

Король Князь, правитель мира Тьмы, наконец обрёл тишину. Тишину, которая оглушила его, терзала его душу. Он тоже видел страдания своего народа, он тоже чувствовал вину за все злодеяния. Но мог ли он изменить прошлое? Мог ли он искупить свою вину? В этой тишине он слышал лишь эхо битв, крики боли и мольбы о пощаде. И он понимал, что путь к истинному миру будет долгим и трудным, но он должен пройти его, ради тех, кто верил в него, ради тех, кто надеялся на лучшее будущее.

С самых первых дней своей жизни, Дэвид, дитя двух миров, один из которых погряз в пороке, ощущал жгучее стремление вырвать родную землю из тисков тьмы, вдохнуть в нее новую жизнь. И, словно росток, пробивающийся сквозь асфальт отчаяния, к десяти годам его усилия начали приносить первые, трепетные плоды надежды.

В его маленьком сердце горел неугасимый огонь, зажигая вокруг искры добра и милосердия. Он видел боль и страдания, про питавшие воздух, и каждый его вздох становился молитвой об исцелении.

Его детская душа, наполненная состраданием, как губка впитывала чужую боль, преобразуя ее в целебную энергию. Он словно чувствовал тяжесть мира на своих плечах, но это не сломило его, а лишь укрепило в решимости бороться за свет. В его глазах отражалось бесконечное милосердие и вера в то, что даже самый падший мир достоин спасения.

И вот, маленький Дэвид, словно ангел-хранитель, с тихой улыбкой на устах, протягивал руку помощи каждому, кто нуждался в утешении. Он дарил надежду отчаявшимся, вселял веру в тех, кто потерял ее, и согревал теплом своего сердца тех, кто замерзал в ледяном плену ненависти и злобы. Его прикосновение исцеляло раны, его слова успокаивали души, его присутствие дарило ощущение покоя и безопасности. Он был лучом света во тьме, маяком надежды в бушующем океане отчаяния.

Но, увы, эта хрупкая идиллия не могла длиться вечно. В мире, где тьма все еще таилась в самых укромных уголках, светлая душа Дэвида не могла остаться незамеченной. Злобные взгляды, полные зависти и ненависти, все чаще стали преследовать его. Шёпот за спиной, оскорбления и угрозы стали его постоянными спутниками. Но Дэвид не сдавался. Он продолжал нести свой свет, несмотря на все препятствия и опасности.

В один прекрасный день, его неустанный труд, вложенная душа и светлые надежды не остались незамеченными Администрацией. Ему предложили должность, сулящую новые горизонты и возможность внести свой вклад в работу главного управления.

Он долго взвешивал все «за» и «против», прежде чем дать согласие. Но эта новость омрачила сердце Короля Руслана. Дэвид стал ему дорог, словно сын, после трагической утраты, когда его родители отвернулись от света и предали свой род, выбрав путь Тьмы. В душе Короля разгоралась буря эмоций: печаль, разочарование и смирение перед неизбежным.

Вика, слушая его рассказ, чувствовала, как в ее сердце нарастает боль. Она видела перед собой не просто мужчину, сидящего напротив, а маленького мальчика, чья душа была изранена жестокостью мира.

Слезы подступили к ее глазам, когда Дэвид замолчал, словно вычерпывания последние капли печали из своего сердца. Она сжала его руку крепче, пытаясь передать всю свою любовь и поддержку без слов. Ей казалось, что она чувствует каждую рану на его душе, каждое переживание, каждый момент отчаяния.

«– Бедный Дэвид», – подумала Вика, " – Сколько же тебе пришлось пережить, чтобы стать тем, кто ты есть сейчас».

Она видела в нём не только сильного и уверенного мужчину, но и хрупкого ребёнка, который отчаянно нуждался в любви и защите. Ей хотелось обнять его, прижать к себе и укрыть от всех бед и невзгод этого мира.

В этот момент Вика поняла, насколько глубоко она любит Дэвида. Она любила его не за его силу и успех, а за его уязвимость, за его искренность, за его доброе сердце. Она любила его всего, целиком и полностью, со всеми его шрамами и печалями.

И когда Дэвид снова заговорил, Вика слушала его, затаив дыхание, готовая разделить с ним каждое слово, каждое воспоминание, каждую эмоцию. Она была рядом с ним, здесь и сейчас, и ничто не могло их разлучить.

– Всё будет хорошо, Дэвид, – прошептала она, нежно поглаживая его по спине. – Я здесь, я с тобой, и я никогда тебя не брошу. Она знала, что этих слов недостаточно, чтобы залечить все его раны, но она надеялась, что они смогут дать ему хоть немного утешения и надежды.

Дэвид почувствовал тепло ее руки, словно животворящий луч пробился сквозь густой туман его прошлого. Слова Вики звучали как тихая мелодия, исцеляющая его израненное сердце. Он прикрыл глаза, позволяя ее теплу и заботе проникнуть в каждую клеточку его существа. Впервые за долгие годы он почувствовал себя не одиноким и потерянным, а нужным и любимым.

Его молчание затянулось, но Вика не торопила его. Она знала, что ему нужно время, чтобы собраться с силами и продолжить свой рассказ. Она просто была рядом, молчаливая и поддерживающая, готовая разделить с ним его боль и страдания.

Дэвид глубоко вздохнул, собираясь с мыслями. Слова Вики придали ему уверенности и смелости. Он открыл глаза и посмотрел на нее с благодарностью. Он видел в ее глазах искреннюю любовь и сострадание, и это давало ему силы двигаться дальше.

– Спасибо, Вика, – прошептал он, сжимая ее руку в ответ. – Мне очень важна твоя поддержка.

Родители Дэвида, словно наивные птенцы, выпорхнули из уютного гнезда, оказались совершенно не готовы к тому, что их единственный сын станет винтиком в огромной машине Администрации, чьи шестерни вращали судьбы целых миров. Его работа, как тайный орден, хранила равновесие Вселенной, поддерживая жизнь в угасающих уголках. Однако, сам Дэвид, подобно узнику в золотой клетке, не ощущал гордости за своё положение. Его должность, навязанная всемогущим Админом, была для него бременем, «крестом, который он должен нести».

С одной стороны, его манила власть над знаниями, сокрытыми в пыльных фолиантах и древних свитках, словно сокровища в пещере Али-Бабы. Он чувствовал себя демиургом, создавая новые записи и упорядочивая хаос. Но с другой… Работа высасывала из него все соки, превращая в тень самого себя. Админ, словно жестокий кукловод, возлагал на него непосильную ношу, а затем бросал объедки в виде двухнедельного отпуска, «словно кость голодной собаке».

Когда-то Дэвида окружали друзья, словно яркие звезды на ночном небе, но, словно перелетные птицы, они разлетелись по своим мирам, оставив его в одиночестве. Он был «волком-одиночкой», пока в его жизни не появилась Лолита, подобно лучу света, пробивающемуся сквозь густую тьму. Админ, наблюдая за его усердием и одиночеством, решил подарить ему компаньона, помощника, «второе крыло». Но, увы, путь к счастью никогда не бывает усыпан розами.

Лолита ворвалась в его жизнь, как ураган, сметая серые будни и вырывая его из оков рутины. Она была воплощением юности, энергии и той самой искры, что когда-то горела в душе Дэвида, но давно была погребена под слоем пыли и разочарований. Однако, девушка хоть и была практически его возраста, но знала сама не мало всего, что происходило в начале ее жизни.

Ее глаза, словно два цветка алых роз. Голос, подобно серебряному колокольчику, звенел, разносится по унылым коридорам Администрации. Лолита была словно глоток свежего воздуха в затхлой атмосфере, как росток надежды, пробивающийся сквозь асфальт безысходности. " – Она была как солнце в дождливый день, но её душа была той, маленькой тучкой, что пыталась заслонить солнце», – думал Дэвид, зачарованный ее неиссякаемой энергией.

Но за этой внешней жизнерадостностью скрывалась глубокая рана, тайна, окутанная мраком прошлого. Лолита, словно птица с подбитым крылом, пыталась взлететь, но ее тянуло обратно в бездну воспоминаний. Дэвид чувствовал это, ощущал ее боль, словно свою собственную. Он видел в ней не только помощницу, но и родственную душу, искалеченную жизнью, но не потерявшую веру в добро. " – Шрамы украшают мужчину, но ранят женщину», – вспомнились ему слова старой пословицы.

Последняя искра: Я тебя верну!

Глубокой ночью Викторию настигает видение, пронизанное странной тоской. В этом сновидении она вдруг видит… Рому? Бедный юноша будто вдавлен в невидимую стену, окруженный лишь бездонной пустотой. Его конечности скованы тьмой, словно она сама держит его в плену. Он все такой же мальчишка, каким она его помнила, будто время замерло для него в тот роковой момент. В его глазах – лишь всепоглощающая пустота, отражение смирения с вечным заточением в этом мраке. Кажется, он потерял всякую надежду.

Но вдруг, его взгляд встречается с Викторией, стоящей перед ним, словно луч света, пробившийся сквозь мрак. В этом взгляде – отчаянная надежда, будто она – единственное спасение, которого он так долго ждал, еще до их первой встречи, до того, как он стал Королем. В ее появлении – вся его надежда на избавление, на возможность вырваться из вечного плена тьмы.

– Ви – это ты?… – прозвучал его голос, сдержанный и будто отстраненный.

– Рома… Ромочка… – прошептала она, и слезы хлынули из её глаз, словно прорвав плотину горя. Она бросилась к нему, ведомая лишь отчаянной любовью и надеждой.

Виктория рванулась вперед, но между ними возникла невидимая преграда. Она била кулаками в эту стену, кричала от бессилия, но лишь чувствовала холодное безразличие тьмы.

– Я должна, я вытащу тебя отсюда! – шептала она, захлебываясь слезами. Ее сердце разрывалось от боли, видя его в таком состоянии, такого беззащитного и потерянного.

– Ви, не надо… – прозвучал его голос, тихий и безучастный. – Это бесполезно. Я привык к этому мраку. Не трать себя на меня. Живи дальше, своей жизнью. Будь счастлива. – в его словах звучала усталость веков, отказ от надежды, который пронзил ее сердце острее ножа.

Виктория проснулась в холодном поту, сердце бешено колотилось в груди. Образ Ромы, застывшего в бездне, не желал отпускать ее сознание. Это было больше, чем просто сон.

Она вскочила с кровати, словно обожженная, и, не замечая холода, босыми ногами помчалась к окну. Лунный свет, осветивший комнату, казался ей сейчас зловещим, холодным отражением той тьмы, что сковывала Рому. Это не был обычный кошмар, это было… послание?

Виктория чувствовала, как ее собственная душа рвется на части от боли и бессилия. Как она могла жить дальше, зная, что он там, в этой бездне, в полном одиночестве? Как она могла быть счастливой, когда его глаза, полные отчаяния, преследовали ее даже в реальности? Слова Ромы, тихие и безучастные, эхом отдавались в ее голове, словно приговор. «Не трать себя на меня… Будь счастлива…» Но как можно быть счастливой, когда часть ее самой, самая важная, любимая часть, заперта в кромешной тьме?

Слезы градом катились по ее щекам, обжигая кожу. Она должна что-то сделать. Не могла просто смириться, не могла позволить ему сдаться. В ее сердце еще теплилась искра надежды, маленькая, но упрямая, как росток, пробивающийся сквозь асфальт. Эта искра – ее любовь к Роме. Любовь, которая сильнее тьмы, сильнее отчаяния, сильнее самой смерти.

Она вытерла слезы и посмотрела в зеркало. В отражении она увидела не сломленную горем девушку, а Королеву. Королеву, готовая бороться, чтобы вернуть свою любовь.

– Нет… Я тебя верну!… – твёрдо и в тоже время, тихо произнесла она.

Решимость, вспыхнувшая в ее глазах, затмила собой отражение лунного света. Виктория больше не чувствовала холода, лишь неукротимое желание действовать. Она не знала, как, не знала, с чего начать, но знала одно – она не оставит Рому в прошлом.

Девушка поняла, что ей нужно будет вернуться в её родной мир и найти, что-то что поможет ей переместиться во мрак. Или же, ей придется вернуться в его родной мир – Тьмы. Там, где всё закончилось.

Виктория застыла, словно олень в свете фар, разрываемая на части противоречивыми чувствами. Сердце обливалось кровью от мысли о Роме, но в то же время сжималось от боли, предвкушая неизбежную встречу с Дэвидом и Сашей. Как сказать им? Как объяснить, что ее душа не принадлежит ей, что она связана невидимой нитью с кем-то, кто томится в вечной тьме?

Дэвид… Он всегда был ее опорой, другом, старшим братом. Он поймет ее боль, ее страх, ее безумное желание спасти Рому. Но именно это понимание и пугало ее больше всего. Он, из лучших побуждений, попытается остановить ее, уберечь от опасности, которая, словно змея, обвилась вокруг ее сердца. Сможет ли она выдержать его мольбы, его уговоры остаться?

А Саша… Саша заслуживает правды, но готова ли она разрушить его мир, разбить его мечты о совместном будущем? Он так искренне верит в их любовь, в их счастье. Как сказать ему, что ее сердце давно уже отдано другому, что она не может принадлежать ему целиком и полностью? Предательство – вот как это будет звучать в его ушах.

Тяжелый вздох вырвался из ее груди. Она закроет глаза, примет неизбежное решение, даже если оно разобьет не только ее, но и их жизни. Рома ждет, Рома страдает, и она не имеет права медлить ни секунды. Ведь каждая минута, проведенная здесь, может стоить ему последней искры надежды. А она обязана быть для него этим светом во тьме, даже если ей придется пожертвовать всем.

Виктория чувствовала, как хрупкая нить, связывающая ее с реальностью, истончается с каждой секундой. В голове роились обрывки воспоминаний – улыбка Дэвида, взгляд Саши, полный обожания, но все они казались далекими, призрачными тенями в сравнении с той жгучей болью, которую она ощущала, думая о Роме. Его отчаяние было ее отчаянием, его страх – ее страхом. Она физически чувствовала, как тьма сжимает его в своих тисках, лишая надежды, и это ощущение разрывало ее изнутри.

Слова, которые она должна была сказать Дэвиду и Саше, казались горьким ядом, готовым отравить их жизни. Как объяснить им то, что необъяснимо? Как заставить их понять, что ее любовь к Роме – это не просто прихоть или минутное помешательство, а глубокая, непреодолимая связь, которая сильнее ее самой? Она боялась не их гнева, а их боли, их разочарования. Боялась увидеть в их глазах ту же тьму, что окружала Рому.

Однако, она всё же приняла решение и отступать не намерена. Поэтому, Виктория решилась на отчаянный шаг, вернуться в родной мир, дабы узнать хоть, что-то у его старого друга, Ника или же связаться с его старшей сестрой – Лолитой.

Виктория, словно сомнамбула, брела по ночным улицам, растворяясь в серой дымке предрассветного тумана. Каждый шаг отзывался глухой болью в сердце, каждое мгновение тянулось невыносимо долго, словно время специально решило растянуть ее муки. Мысль о предстоящем разговоре с Дэвидом и Сашей давила на нее неподъемным грузом, отравляя саму возможность дышать. Как объяснить, как заставить понять, что она обречена? Что ее сердце навеки принадлежит тому, кто затерян в бездне?

Образ Ромы стоял перед ее глазами, словно живой, его отчаянный взгляд прожигал ее насквозь. Она слышала его тихий, безучастный голос, умоляющий ее быть счастливой. Но как можно быть счастливой, когда его счастье – ее счастье – погребено под толщей тьмы? Она должна найти его, должна вырвать его из этого кошмара, даже если ей придется отдать за это все, что у нее есть.

Добраться до родного мира оказалось проще, чем она ожидала. Знакомые улицы, знакомые лица… все это казалось чужим, далеким, словно она смотрела на свою прошлую жизнь сквозь мутное стекло.

Виктория знала, что времени у нее катастрофически мало. Тьма не ждет, она поглощает, и с каждой секундой Рома все глубже погружается в пучину отчаяния. Она должна действовать быстро, решительно, несмотря на боль, несмотря на страх. Она – Королева, хоть уже и бывшая, и она вернет своего Короля, чего бы это ей ни стоило.

Мир Тьмы: Между уничтожением и надежду

Два года назад, в кабинете Главного Администратора вершилась судьба мира Тьмы. Раздавались голоса, предлагавшие радикальное решение – полное уничтожение, дабы навсегда прервать цепь прошлых ошибок и избежать повторения кровопролитной войны с миром Любви. Однако нашлись и противники столь сурового приговора, указывающие на то, что в недрах мира Тьмы сокрыты древние и могущественные тёмные заклинания, утерянные после трагического инцидента с Принцем Романом.

Аргументы противников полного уничтожения мира Тьмы опирались на глубокое понимание истории и потенциала, дремлющего в его глубинах. Они напоминали о временах расцвета темных искусств, когда мир Тьмы служил не только источником страха, но и хранилищем знаний, недоступных для понимания мира Любви. Утрата этих знаний, по их мнению, стала трагедией, лишившей оба мира важного элемента равновесия.

Особое внимание уделялось фигуре Ромы, чье имя было произнесено с трепетом и сожалением. Инцидент с бывшим Принцем и наследником престола Ромой, как стало известно был связан с возвращением Темного духа и полное погружение Вселенную во тьму. Однако, то что он спас Вселенную, не совсем решает данную ситуацию, в особенности утраты его Королевской семьи из-за возвращения духа. Сторонники сохранения мира Тьмы верили, что восстановление этих знаний возможно, и именно они могли стать ключом к предотвращению будущих конфликтов.

Предлагалось провести тщательное исследование мира Тьмы, найти и каталогизировать утерянные заклинания, а затем, под строгим контролем, использовать их для укрепления защиты от внешних угроз. Эта стратегия, хотя и рискованная, представлялась более разумной, чем полное уничтожение, которое могло привести к непредсказуемым последствиям для всего мироздания.

В итоге, после долгих и напряженных дебатов, было принято компромиссное решение. От полного уничтожения мира Тьмы отказались, но над ним был установлен строгий контроль. Однако, так как тёмных «Стражей» практически не осталось, Администрация решила на время оставить мир, пока им не придёт в голову идея для дальнейшего использования развития мира и его сохранение как память о самом начале.

С тех пор прошло два года. Мир Тьмы, словно заброшенный сад, тихонько увядал под бдительным, но отстраненным взглядом Администрации.

Когда любовь становится светом во тьме

Пустота – вот что такое Бездна. Царство кромешной тьмы, где эхо одиночества множится до бесконечности. Здесь само время обратилось в камень, навеки застыв в неподвижности.

Но даже в этом небытии иногда всплывают призраки былого, словно отголоски забытых мелодий. Роман, подобно маяку в бушующем океане, оставался верен своему уединению. Тишина обволакивала его со всех сторон, словно саван, сотканный из забвения, «И тишина была ему ответом».

В этих видениях перед ним проплывала вся его жизнь, от колыбели до смертного одра. И рядом с картинами личного пути возникали полотна совместных воспоминаний: братство в Академии, светлый мир Любви с верным другом Ником, неразрывная связь с сестрой, Лолитой.

Кровожадная жажда утихла, оставив лишь ностальгию – тоску по родному очагу, по дружескому плечу, по потерянному раю Любви и… по Вике. Его сердце рвалось навстречу той нежной коже, манящему аромату, сладости поцелуя, даже искушению вампирского укуса.

Но тьма обволокла его душу, словно кокон, и он свыкся с этим мрачным бытием. Стремление к возвращению угасло, подобно звезде, поглощенной черной дырой.

«– Зачем стремиться к свету, когда мрак вынянчил меня?» – пробормотал он, заложник своей нескончаемой жизни, терзаемый призраками былого и нескончаемой тьмой. Сердце его кровоточит от вечной тоски.

– Прекрасный вопрос, мой вечный спутник… – прозвучал голос из ниоткуда, тихий, но пронзительный, когда Тёмный возник рядом с Ромой.

– Полагаю, потому что твоя душа изнывает здесь слишком долго. – В этих словах сквозила печаль, понимание его безысходности.

– Опять ты… – прошептал вампир, едва взглянув на духа, прежде чем сомкнуть веки. В его голосе слышалась усталость, боль от бесконечной борьбы.

– Я всегда буду с тобой, Рома, как тень, неотступно. Пока ты не отдашь мне всё, что осталось от тебя, сознание и саму суть твоего бытия. – В этих словах звучала не только угроза, но и странная, болезненная привязанность, будто Тёмный сам страдал от этой необходимости.

Рома молчал, погруженный в свою вечную меланхолию. Тьма стала его единственным собеседником, его единственным домом. Он чувствовал, как Тёмный неотступно следует за ним, как его присутствие пронизывает каждую клеточку его существа. Но даже эта навязчивая компания не могла заглушить ту глубинную, разъедающую тоску, которая терзала его сердце. Тоску по любви, по дружбе, по жизни, которой он когда-то наслаждался.

«– Отдать всё?» – мысленно вопрошал он, – «Что еще у меня осталось, кроме этой боли?» Он чувствовал, как его душа медленно угасает, словно догорающая свеча. И в этой агонии он всё ещё видел лица любимых, слышал их голоса, ощущал их прикосновения. Эти воспоминания были одновременно и благословением, и проклятием. Они напоминали ему о том, что он потерял, и о том, чего уже никогда не сможет вернуть.

Тёмный приблизился, его призрачное касание вызывало дрожь в теле Ромы. – Я знаю твою боль, Рома, – прошептал он, – Я вижу твою тоску. Но ты должен понять, что это единственный способ положить конец твоим страданиям. Отдайся мне, и я освобожу тебя от этой вечной муки.

В словах Тёмного звучала не только угроза, но и странная, почти болезненная нежность. Рома почувствовал, как в его душе поднимается волна усталости и отчаяния. Может быть, Тёмный действительно прав? Может быть, единственный способ обрести покой – это позволить ему поглотить себя целиком и полностью? Он закрыл глаза и позволил тьме окутать его, надеясь, что в этом мрачном объятии он наконец-то найдет долгожданное избавление.

Волна слабости окатила его, и Рома ощутил, как последние искры сопротивления угасают в нем. Что ж, если это конец, пусть будет так. Боль, казалось, стала неотъемлемой частью его, словно вторая кожа, и он уже не помнил времени, когда ее не было. Но сейчас, в преддверии окончательного поглощения, она обострилась до предела, словно напоминая о том, что он теряет.

– Возьми, – прошептал он, голос его дрожал от усталости и отчаяния. – Возьми все, что у меня осталось. Я больше не могу…

Тёмный, казалось, замер на мгновение, словно в нерешительности. В его прозрачных глазах мелькнуло что-то похожее на сострадание, но оно тут же исчезло, сменившись решимостью. Он протянул руку и коснулся лба Ромы.

Мир взорвался калейдоскопом воспоминаний. Любовь, дружба, потери, боль, радость – все смешалось в едином вихре эмоций, разрывая его душу на части. Он увидел лица тех, кого любил, услышал их голоса, почувствовал их прикосновения. Параллельно с этим, он услышал и смех Вики, её яркий и в тоже время детский смех, облик. И в этот момент, когда все, казалось, было потеряно, он вдруг понял, что не хочет уходить. Он хочет жить, любить, чувствовать.

Вдруг, он услышал где-то в самой глубине своей души её слова в самом начале их встречи, " – Не сдерживай себя, свою жажду. Позволь своей душе любить и быть любимым. Я рядом с тобой.»

В сердце Ромы вспыхнуло пламя надежды, разгоняя мрак отчаяния. Слова Вики звучали как клятва, как обещание вечной поддержки. Он почувствовал её любовь, её веру в него, и это дало ему силы противостоять тьме. Нет, он не отдастся ей так просто! Он будет бороться за каждый миг, за каждую возможность вернуться к свету, к жизни, к любви.

– Нет! – закричал он, изо всех сил пытаясь вырваться из хватки Тёмного. – Я не отдам тебе ничего! Я хочу жить!

Тёмный отшатнулся, пораженный внезапным сопротивлением. В его глазах читалось изумление, гнев и какая-то болезненная тоска. – Ты не сможешь, – прошипел он, – Твоя душа слишком слаба. Тьма поглотит тебя рано или поздно.

– Может быть, – ответил Рома, – Но я не сдамся без боя. Я буду цепляться за каждую искру света, за каждое воспоминание о любви. И я знаю, что не одинок. Вика рядом со мной. Она даст мне силы.

И в этот момент Рома почувствовал, как в его сердце расцветает любовь, как свет Вики проникает в самые темные уголки его души. Эта любовь стала его щитом, его оружием, его надеждой. Он знал, что битва будет долгой и трудной, но он был готов сражаться. Ради Вики, ради друзей, ради самой жизни.

Тёмный зарычал, словно раненый зверь, и бросился в атаку. Он обрушил на Рому всю свою ярость, всю свою боль, всю свою ненависть. Но Рома стоял непоколебимо, словно скала, омываемая волнами. Он чувствовал каждую атаку, каждый удар, но любовь Вики давала ему силы выстоять.

Он видел её лицо в своём сознании, её глаза, полные любви и веры. Он слышал её голос, шепчущий слова поддержки и надежды. И он знал, что не может ее подвести. Он не может позволить тьме поглотить себя, не может предать её любовь.

Собрав всю свою волю в кулак, Рома ответил на атаку Тёмного. Он вложил в свой удар всю свою любовь, всю свою боль, всю свою решимость. Это был удар не просто физический, это был удар душевный, удар сердца.

Тёмный отшатнулся, пораженный силой любви, исходящей от Ромы. Он закричал от боли и ярости, но в его крике звучала и какая-то обречённость. Он понял, что любовь сильнее тьмы, что надежда сильнее отчаяния. И он начал таять, растворяться в воздухе, пока не исчез совсем.

– Ты… Пока ты здесь, то полностью обессилен. Тебе не выбраться от сюда и ты навсегда останешься здесь, в этой пустоте! – прокричал он в последний раз.

– Да, но… Зато, я не один. – добавил вампир, приятно улыбнувшись.

Рома стоял, тяжело дыша, чувствуя, как его тело дрожит от напряжения. Он ощущал, как свет Вики окутывает его, словно невидимая броня, защищая от остатков тьмы. Но слова Тёмного эхом отдавались в его сознании, напоминая о его заточении, о невозможности вырваться из этой пустой, безысходной реальности. Сердце его сжалось от боли и отчаяния. Неужели это конец? Неужели он обречен вечно блуждать в этом мраке, вдали от тех, кого любит?

Слезы навернулись на его глаза. Он вспомнил Вику, ее улыбку, ее тепло, ее безграничную любовь. Он вспомнил друзей, их поддержку, их веру в него. Он не мог их предать. Он должен найти способ вырваться из этой ловушки, чего бы это ни стоило. Он должен вернуться к ним, к свету, к жизни.

Собрав остатки сил, Рома закрыл глаза и сосредоточился на образе Вики. Он представил ее рядом с собой, почувствовал ее прикосновение, услышал ее голос. " – Я рядом с тобой, Рома,» – шептала она, – «Я верю в тебя. Ты справишься.» Ее слова проникли в самую глубину его души, наполнив ее надеждой и решимостью.

И тогда, словно в ответ на его молитву, он почувствовал, как в его сердце вспыхивает искра света. Она росла, расширялась, разгоняя мрак отчаяния. Это была любовь Вики, ее сила, ее вера. Она пронизывала каждую клеточку его существа, наполняя его энергией и жизнью. И в этот момент Рома понял, что не одинок. Он никогда не был одинок. Вика всегда была рядом с ним, в его сердце, в его душе. И ее любовь была его самым сильным оружием, его единственной надеждой на спасение.

Рома упал на колени, обессиленный, но счастливый. Он победил. Он выстоял. Он доказал, что любовь может победить даже самую тёмную тьму. И он знал, что Вика всегда будет рядом с ним, его ангел-хранитель, его любовь, его свет.

– Да, моя родная. Я тоже тебя люблю… – произнес он, с улыбкой на лице.

В голосе Ромы звучала не просто усталость, а глубочайшая благодарность. Он чувствовал, как любовь Вики струится сквозь него, словно живительный источник, смывая остатки тьмы и наполняя его новой силой. Он знал, что путь к свободе будет долгим и трудным, но теперь он не боялся. Ведь рядом с ним была она – его свет, его надежда, его любовь.

В сознании Ромы вновь и вновь проносились моменты их встреч, их разговоры, их прикосновения. Каждое воспоминание обжигало его душу, словно маленький теплый огонек, разгоняя мрак и наполняя сердце нежностью. Он чувствовал ее присутствие, ее поддержку, ее безграничную веру в него. И это давало ему силы двигаться вперед, несмотря ни на что.

Собрав последние силы, Рома поднялся на ноги. Он больше не чувствовал себя одиноким и беспомощным. Он знал, что Вика всегда будет рядом с ним, его невидимая опора, его верный ангел-хранитель. И эта любовь, эта вера, эта надежда – они стали его путеводной звездой, указывающей путь к свету, к жизни, к свободе.

Он зажмурил глаза, стараясь удержать в памяти образ Вики, ее улыбку, ее голос. Он чувствовал, как ее любовь проникает в каждую клеточку его тела, наполняя его теплом и энергией. И в этот момент он понял, что тьма не властна над ним, пока в его сердце живет любовь. Он будет бороться, он будет искать выход, он обязательно вернется к ней, к своей любимой Виктории.

С глубоким вздохом, полным решимости и любви, Рома открыл глаза и шагнул вперед, в неизвестность. Он не знал, что ждет его впереди, но он знал одно – он не одинок. Вика рядом с ним. И вместе они смогут преодолеть любые преграды, вырваться из любой тьмы и вернуться к свету.

Вечная ночь: Шанс на рассвет

Постепенно Никита и Лолита стали общаться всё теснее. И чем чаще они встречались, тем сильнее становилась её потребность в его крови. Юноша же, сам того не осознавая, начал испытывать нечто, напоминающее романтическую привязанность. Их связь ограничивалась лишь мимолетными прикосновениями, поцелуями и объятиями. И хотя он помнил, что она – вампир, порой вспоминал историю Ромы и Виктории. Но там была лишь его сильная зависимость, а она просто любила его. Неужели и у них может быть что-то подобное? Если есть пример, почему бы не попытаться повторить?

Однако, когда он заговаривал о своих чувствах, Лолита отмахивалась, произнося: " – Любовь? Отношения? Малыш, мы просто хорошо проводим время вместе. Разве не так?» С одной стороны, это было правдой, но с другой… Ему было горько от мысли, что их общение для неё – лишь результат её влечения к его крови и потребности быть рядом.

Никита чувствовал, как в его душе зарождается буря противоречий. Он понимал, что Лолита – существо иного порядка, с иными потребностями и ценностями. Но от этого его чувства не становились слабее. Наоборот, отвержение лишь подстегнуло его желание доказать ей, что между ними возможно нечто большее, чем просто физическое влечение. Он наивно полагал, что его любовь способна изменить ее природу, смягчить вампирскую сущность.

Однажды, после особенно страстного объятия, Никита решился на отчаянный шаг. Он взял ее лицо в свои ладони и, глядя прямо в глаза, произнес: – Лолита, я знаю, кто ты и что ты. Но я люблю тебя. И я верю, что ты можешь любить в ответ.

Лолита отшатнулась, словно от удара. В ее глазах мелькнул испуг, который быстро сменился привычной маской равнодушия. – Не говори глупостей, Никита. Любовь – это удел смертных. Мы, вампиры, не созданы для этого.

Никита опустил руки, почувствовав, как надежда покидает его. Он понял, что живет в мире иллюзий, где его чувства не имеют никакого значения. Лолита, возможно, и испытывает к нему нечто, но это не любовь, а лишь потребность, инстинкт, который он ошибочно принял за нечто большее. И все же, несмотря на боль и разочарование, он не мог заставить себя отступить. Частица его души все еще верила в чудо.

В его сердце плескалось море отчаяния, но на горизонте еще мерцал слабый огонек надежды. Слова Лолиты были подобны ледяному душу, но они не смогли потушить пламя его чувства. Он видел в ней не только вампира, но и раненую душу, заключенную в оковы вечной ночи. И он верил, что способен растопить лед ее сердца своим теплом.

Он решил изменить тактику. Перестал говорить о любви, а начал действовать. Он окружал ее заботой и вниманием, дарил ей моменты радости и веселья. Он изучал ее привычки и предпочтения, стараясь предугадать каждое ее желание. Он стал для нее не просто источником крови, а другом, советчиком, опорой. Он хотел доказать ей, что любовь – это не просто красивые слова, а реальные поступки.

Лолита, привыкшая к холодному равнодушию окружающего мира, постепенно начала оттаивать. В ее глазах все чаще мелькали искры удивления и интереса. Она неохотно, но позволяла ему проявлять свою заботу. Иногда, в моменты слабости, она даже улыбалась ему, и эта улыбка была для него дороже всех сокровищ мира.

Парень за это время, оформил свои реальные данные для сферы деятельности, пройдя некоторые психологические вопросы в медпункте. К удивлению врачей, он – как и человек, практически редко пил и ел. Лишь половая жизнь была больше хорошо развита за последние лет пять-семь. После чего, начал думать о работе, о том кем он мог бы быть, живя как обычный человек, а не как существо питающихся любовью и чувствами. И вскоре, он успешно устроился бариста, так как ранее любил делать кофе Роме рано утром, после их очередной пьянки в подростковом возрасте. Он частично изучал и повышал свои навыки о варке кофе и начал подниматься до старшего бариста.

После чего, заработал большие деньги и снял квартиру на северо-западной стороне. Квартира оказалась не дорогой, скромной и светлой с большими окнами на огромный парк. На какие-то сбережения он взял немного человеческой еды, которая его больше интересовала.

Однажды, он пригласил ее в свою новую квартиру. Свет, льющийся из огромных окон, казался ей непривычно ярким, будто солнце впервые коснулось ее кожи. Она оглядела скромную обстановку, в которой чувствовалась рука мужчины, стремящегося к уюту. На столе стояла чашка свежего сваренного кофе, аромат которого пленил ее, словно запретный плод.

– Это… для меня? – прошептала она, удивленная его вниманием.

Он улыбнулся и кивнул. – Попробуй. Я старался.

Она сделала глоток. Горячий напиток обжег ей горло, но вкус оказался восхитительным. Впервые за долгие годы она почувствовала нечто, кроме жажды. Это было тепло, нежность, забота.

Она посмотрела на Никиту, и в ее глазах плескался отблеск надежды. – Может быть,» – подумала она, – может быть, любовь – это не только удел смертных.

Он видел, как рушится ледяная стена, окружающая ее сердце. – Любовь – это как кофе, – сказал он, глядя ей в глаза. – Сначала горькая, потом сладкая, но всегда согревающая.

И в этот момент Лолита поняла, что возможно, именно он – тот, кто сможет вытащить ее из вечной ночи.

Ночь за ночью они проводили вместе, погружаясь в тихий омут разговоров. Никита читал ей стихи, рассказывал истории о солнце и море, о жизни, которую она никогда не знала. Он делился с ней своими мечтами и страхами, открывая перед ней свою душу, словно древний манускрипт. И Лолита слушала, затаив дыхание, пытаясь понять, что же это за странное и непонятное чувство – любовь.

Однажды, гуляя по парку под покровом ночи, когда луна серебрила листву деревьев, Лолита вдруг остановилась. В ее глазах, обычно холодных и непроницаемых, зажегся слабый огонек. – Ник, – прошептала она, и ее голос прозвучал непривычно мягко, словно шепот ветра в ночной тиши. – Почему ты так добр ко мне? Ведь я… я не заслуживаю этого.

Никита взял ее руку в свою. Его прикосновение, обычно робкое и осторожное, на этот раз было твердым и уверенным. – Ты заслуживаешь всего самого лучшего, Лолита, – ответил он, глядя ей прямо в глаза. – Просто ты пока этого не знаешь. Твоя душа – словно замерзший сад, в котором давно не было солнца. Я хочу стать этим солнцем, растопить лед и вдохнуть в него жизнь.

Слова его были подобны теплому пламени, вступившему последний осколок льда в ее сердце. Лолита прижалась к нему, и впервые за долгие годы почувствовала себя не одинокой хищницей, а хрупкой женщиной, нуждающейся в защите и любви. – Я боюсь, – прошептала она, зарываясь лицом в его плечо. – Боюсь, что не смогу ответить тебе тем же. Боюсь, что моя тьма поглотит тебя. Боюсь, что та ситуация с моим братом и… Викторией, повториться. Даже если во мне нет полностью той Тьмы, она всё же есть. И я боюсь, что пораню тебя.

Никита обнял ее крепче. – Твоя тьма не страшна мне, – ответил он. – Я буду рядом, чтобы освещать твой путь. Вместе мы сможем победить ее.

И в этот момент Лолита поняла, что в его словах нет ни капли лжи. Он действительно готов пойти за ней хоть в ад, лишь бы быть рядом. И в ее сердце, словно росток сквозь асфальт, пробилось нежное чувство, имя которому – любовь.

С того дня их отношения стали крепнуть с каждым днем. Лолита начала меняться, словно под действием волшебства.

Она начала интересоваться миром вокруг, задавать вопросы о вещах, которые раньше казались ей неважными. Никита водил ее в музеи и театры, делился своими знаниями и опытом.

Лолита, в свою очередь, начала раскрываться перед Никитой. Она рассказывала ему о своей прошлой жизни, о своих страхах и сомнениях, о своих мечтах и надеждах. Она доверяла ему свои самые сокровенные мысли и чувства, зная, что он никогда не осудит ее и всегда поддержит. Девушка делилась с ним своим вампирским опытом, рассказывала о том, как она жила в тени, питаясь чужой энергией, и о том, как она устала от этой вечной ночи.

Затем, девушка начала изучать искусство, музыку, литературу. В особенности музыки, ей очень понравился джаз, лирика, скрипка. Она находила утешение в красоте, которую раньше не замечала. Начала краситься слегка, дабы немного скрыть своё происхождение. Никита поддерживал ее во всех начинаниях, помогал ей раскрыть свой потенциал. Они вместе посещали выставки, концерты, читали книги и обсуждали их. Лолита постепенно превращалась из замкнутой и озлобленной хищницы в образованную и утонченную женщину. Ее взгляд стал мягче, улыбка – искреннее. Она училась любить и прощать, не только себя, но и других.

Однажды вечером, когда они сидели на балконе, любуясь звездным небом, Лолита вдруг повернулась к Никите и сказала: – Знаешь, раньше я думала, что любовь – это слабость. Что она делает тебя уязвимым. Но теперь я понимаю, что это – самая большая сила. Именно любовь дала мне шанс начать все с чистого листа.

Никита нежно взял ее руку. – Ты сама создала этот шанс, Лита, – ответил он. – Я лишь помог тебе увидеть его. Ты сильная и смелая, и я горжусь тобой.

Их отношения развивались плавно, как мелодия любимой песни. Они вместе готовили ужин, гуляли по городу, смотрели фильмы, смеялись и грустили. Лолита постепенно становилась частью его жизни, а он – частью ее. Она даже начала учиться готовить человеческую еду, к удивлению Никиты. Получалось не всегда идеально, но зато с душой.

Но, конечно, не все было идеально. Иногда прошлое настигло Лолиту в кошмарах, напоминая о тех, кого она потеряла и о тех, кому причинила боль. Иногда она внезапно замолкала, погружаясь в свои мысли, и Никита знал, что в эти моменты ей нужно просто побыть одной.

Никита всегда был рядом, готовый поддержать и выслушать, когда она была готова поделиться. Он понимал, что раны прошлого не заживают мгновенно, и проявлял терпение и понимание. Он не давил на нее, позволяя ей открываться в своем темпе.

Вместе они преодолевали все трудности, поддерживая друг друга и веря в то, что их любовь сможет победить любую тьму. Они оба понимали, что им предстоит еще долгий путь, но были готовы идти по нему вместе, рука об руку, навстречу новому рассвету.

Однако, вскоре Никита начал вспоминать, кем является на самом деле. Это осознание пришло ему, когда они с Лолитой проводили время поздно вечером. Тогда, он почувствовал себя не совсем хорошо, так как вся его физическая сила начала постепенно спадать, а желание кого-то развратить наоборот повышалось. Лолита не была глупой и прекрасно понимала, что до этого дела рано или поздно дойдет время.

– Никита, что с тобой? – обеспокоенно спросила Лолита, заметив его изменившееся состояние. Он выглядел бледным и взволнованным, словно боролся с самим собой.

– Это… Знаю, прозвучит странно, но… Ты же знаешь с какого я мира, верно? – уточнил он, смотря в глаза девушки.

– А… Да. Но, ты же теперь человек и это не должно тебя коснуться. – ответила она, добавив то, что теперь, он – смертный и больше не имеет жажды насыщения в развратном плане.

– Возможно, так как люди – смертные существа, то для них, заниматься подобным – это… обычное явление, как бы для расслабления и отдыха. Это я как-то узнал от Вики, когда она была с… Твоим братом. – Никита вздохнул, проведя рукой по волосам. – Я чувствую, как во мне просыпается то, что я так долго пытался подавить. Желание… Не просто любви, а чего-то темного, извращенного. Это часть меня, Лита. Часть того мира, откуда родом. И я боюсь, что это может разрушить все, что у нас есть.

Лолита замолчала, обдумывая его слова. В ее глазах мелькнула тень страха, но она быстро взяла себя в руки. – Я понимаю, – тихо сказала она. – Это часть тебя. Но, ты ведь не боишься если это самое желание вылезает наружу? – уточнила она, продолжая. – Что если тебе больше не нужно скрывать свою истинную сущность, а принять её?

– Принять? – Никита удивленно посмотрел на Лолиту. – Ты предлагаешь мне принять мою темную сторону? Но ведь это может навредить тебе, нам. Я не хочу, чтобы ты видела меня таким.

Лолита подошла к нему и взяла его лицо в свои ладони. – Никита, я люблю тебя целиком, со всеми твоими светлыми и темными сторонами. Я знаю, что ты никогда не причинишь мне вреда намеренно. И если это часть тебя, то я хочу узнать ее. Я хочу понять, что ты чувствуешь, что ты переживаешь. Я не говорю, что ты должен сдаваться. Я говорю о том, чтобы ты перестал бороться с собой. Ты ведь не демон в чистом виде, Ник.

Она отстранилась и заглянула ему в глаза. – Помнишь, как я боялась своей вампирской сущности? Как ненавидела себя за то, кем я являюсь? Ты помог мне принять себя, Никита. Ты показал мне, что даже во тьме можно найти свет. Теперь моя очередь помочь тебе.

Никита задумался, переваривая ее слова. Он понимал, что она права. Бесконечная борьба с самим собой изматывает и не приносит результатов. Возможно, пришло время попробовать другой подход – не отрицать свою сущность, а интегрировать ее в свою жизнь. – И что ты предлагаешь? – спросил он, с сомнением в голосе.

– Давай попробуем вместе разобраться в этом, – ответила Лолита, сжимая его руку. – Будем изучать твою темную сторону, разбираться в ее причинах и проявлениях. Искать способы направить эту энергию. – после этих слов, она оступилась, после чего добавляла, – Однако…

– Однако, что? – вопросительно посмотрел Ник на светловолосую девушку.

Но та вспоминая своё прошлое в детстве, не совсем хотела рассказывать ему о нём из-за своих ошибок и слабостей.

– А… Нет, ничего. Просто задумалась немного. – пробубнила она.

– О чём же? – Никита нахмурился, чувствуя, что Лолита что-то скрывает. Он мягко обнял ее, прижав к себе. – Лита, я же чувствую, что что-то не так. Пожалуйста, доверься мне.

Лолита немного поколебалась, но потом вздохнула и начала рассказывать. Оказывается, когда она только родилась и начала говорить и ходить – то, её через несколько лет отправили в Академию, дабы она тут же начала обучаться и вместе с этим, контролировать свою тёмную, вампирскую сторону. Однако, как только она прошла несколько курсов на «отлично», то её тут же отправили к гл. Администратору под опеку над улучшением и поднятием её классификации. На тот момент, она же и познакомилась с Дэвидом, быв. опекуном Виктории и подопечным гл. Админа, а также был его посланником. Лолита рассказала Нику о том, что с первого же дня её знакомства с Дэвидом, у них был «кровавый союз», который помогал ей поддерживать свою, жизненную и физическую силу, как вампирша. Однако, она не всегда была заинтересована в нём как в жертве и в еде. Постепенно, она и сама начала привязываться к нему из-за симпатии, но тем не менее, сохраняла этот союз. Ей стало его жалко, так как они работали вместе и если, она по началу старалась обращаться к нему более холодно, то буквально через несколько месяцев стала «размораживаться». Эта информация дошла до гл. Админа, как и сам «кровавый союз». Он начал замечать эти признаки симпатии Лолиты к Дэвиду и побоялся в первую очередь, лишиться самого лучшего его, помощника. Поэтому, он частенько отправлял то Лолиту куда-то на разведку, то Дэвида за более интересной информацией и доп. статистикой над миром. Но, он делал это так, чтобы они не пересекались.