Марица

Глава 1. Марица

– Ты точно решила? – старейшина смотрел на меня в упор, пытаясь взглядом заставить изменить мнение. – Люди Брастулы скоро будут в деревне.

– Кто обидит старуху, Мас? – я указала на себя костлявым пальцем – Скажи, кому я такая нужна?

– А как поймут, что ты магичка?

Магичка, магичка… Вот заладил! Усилием воли подавляю растущее внутри напряжение, чтобы не сорваться на бедняге. Он ведь действительно переживает. Не его вина, что я не могу рассказать ему всего.

– Остаюсь Мас. – я покачала головой. – Так мне будет безопасней.

Старейшина упрямо не сдвинулся с места. Могла ли я его прогнать? Могла. Хотела ли? Да. Но Мас такого не заслужил. Он был хорошим старейшиной деревни, и искренне заботился о людях. И даже сейчас рисковал жизнью ради меня, ведь на счету была каждая секунда.

– А если твое заклятие раньше времени спадет? Ты думала, что тогда будет?

– Мас! – кряхтя, я поднялась с кресла, подошла ближе и обняла большое, слегка неповоротливое тело, а затем ласково потрепала по русой макушке. Суставы заныли от незапланированной нагрузки. – Думала. Много думала, поверь. Но так надо. Мне надо быть здесь, встретить капитана Брастулу. Это даст вам время уйти.

– Уйти! Да это идиотское …. – Мас внезапно осекся – Или ты....

– Да, я видела бойню. Нашу бойню. Пойду с вами – мы все умрем. Уходи Мас!

Он наконец сдался, признавая поражение и опуская голову, под тяжестью своих мыслей. В его глазах блеснула тревога, и я почувствовала, как его рука, крепкая и теплая, легла мне на плечо.

– Спасибо! Ахедо рель, Марица! – печально улыбнувшись, Мас поцеловал меня на прощание в щеку.

Из окна я наблюдала, как он вышел из моего дома и вскочил в повозку. Кисточка на его колпаке забавно качалась из стороны в сторону при каждом шаге. Я тепло улыбнулась. Старейшина считал себя первым модником на деревне, и я не стала огорчать его тем, что кисточки на колпаках давно никто не носит. Собственно, как и сами колпаки.

Мне было печально смотреть, как Мас, стегнув коней вожжами, направил фургон через укромную лесную дорогу, уводя за собой жителей нашей деревни. Многие шли пешком, в повозке Маса расположили стариков и маленьких детей. Люди бросали свои дома, нажитое тяжелым трудом, уходя по сути, в неизвестность. Спасаясь от войны, которую нам навязали, оглядываясь с тоской на свои дома, хоть и добротные, но выполненные из бруса. Они понимали – захватчики не оставят ничего, когда соберутся уходить и сожгут деревню.

Слезы наворачивались на глаза. Мне хотелось признаться им, рассказать о своих видениях. Хотелось стереть выражение обреченности с их лиц. Но я не могла позволить себе это. Оставалось лишь утешать себя тем, что вскоре они будут рады вернуться в свою деревню и увидеть свои нетронутые войной дома. Я поклялась, что сделаю все для этого!

Когда последний человек скрылся из виду, кряхтя, я направилась на кухню, заварила себе травяного чая и удобно устроилась в кресле у камина. В моем старом каменном доме было спокойно и уютно, в печи весело горело пламя и пахло мятой и можжевельником. Будто и не было войны. Будто не умирали в нескольких сотнях миль от нашей деревни солдаты от штыков противника. Будто не бежала вся деревня куда глаза глядят, спасая мужчин и женщин.

Три месяца назад на границах Северной провинции королевства Ангар, на территории которой находилась моя родная деревня, напали войска корта Себанамара, нашего соседа. Без дипломатического представительства, без объяснений причин, без объявления войны. Это дало им преимущество, значительно облегчив наступление. Наши войска отступали. Ходили слухи, что Брастуле удалось взять в плен дракона, сына маршала Феста Янга, генерала Демитра Янга.

В целом, уже много десятилетий соседствующие королевства Ангар, Феорилья, Синие Горы и Мекеш жили в мире. Торговать было куда выгоднее, чем воевать. Когда-то давно Ангар был территорией магов, Феорилья – людей, Синие горы – драконов, а Мекеш – демонов. Но в эпоху Великой Миграции, охватившей больше трех сотен лет, смешались все. Войны, болезни, голод стали причиной, почему одни расы пресекали границы королевства и просили убежища у соседей. Со временем все поняли, что можно использовать сильные стороны друг друга для совместного выживания.

Преимущества одной расы перед другими тоже стерлись. Кто-то пытался еще сохранить чистоту крови, но в большинстве своем представители разных рас успешно женились друг на друге. Появились драконы с магией, или люди с парапсихическими способностями демонов, или ведьмы с творческим взглядом на жизнь.

Это сделало нас сильнее. И вот теперь Феорилья напала на Ангар. Без объявления войны, без причин. Армия двигалась быстро, без сожаления оставляя завоеванные территории. Словно Себанамара просто вывел своих воинов прогуляться, показать удаль молодецкую, геройски погибнуть в бою. Да, верно советники корта и его главнокомандующие знатно костерят его за спиной.

Я пошевелила угли в печке, заставляя огонь разгораться сильнее. Капитан Брастула со своим отрядом будет здесь завтра-послезавтра, если данные от отступавших солдат верны. И расквартироваться в нашей деревне они должны будут на несколько дней. Набраться сил, отдохнуть и передать пленников.

Я вздохнула. Озноб прошел по телу. Кровь бежала по жилам уже не так, как в молодом теле, и холод пробирал до костей. Так и заболеть в дороге будет не долго. Надо будет увеличить запас зелий. А сейчас пора спать.

Забравшись под одеяло, еще несколько минут я дрожала от холода, но вскоре согрелась. Мысленно прошлась по списку, сверяя, все ли я успела собрать и положить, делая пометки о том, что еще прихватить. На все про все у меня будет только два дня. А ошибка станет смертным приговором. Это в дороге на старуху никто внимания не обратит, а здесь – это самое внимание будет пристальным. Если удастся все правильно разыграть и пройти по тонкой грани судьбы – я спасусь. И спасу остальных.

Эх! Старость не радость. Моему телу больше восьмидесяти лет.

«Как же снова хочется стать молодой!» – промелькнула мысль, прежде чем сознание погрузилось в сон.

* * *

Утром отряд капитана Брастулы уже достиг нашей деревни. Я стояла на пороге своего дома с тоской наблюдая, как солдаты выносят двери, входят в дома моих соседей и мародерствуют. Стояла, молчала и ничего не могла сделать.

Я не стала дожидаться, пока вломятся в мой дом, вышла сама и открыла дверь. Все ценные вещи были зарыты в лесу еще несколько дней назад, а те, что будут нужны в дороге – спрятаны с помощью магии в потайном выступе в телеге.

Меня даже не оттолкнули с дороги, просто обошли. Видимо не умерла еще в солдатах совесть, толкать в пыль девяностолетнюю старуху. И тогда я увидела всадника в капитанских доспехах. Металл запекся и почернел. В памяти всплыла картинка из детской сказки о рыцаре, что ехал на подвиги, а за ним бежала рысь, пытаясь поймать солнечного зайчика, появившегося оттого, что солнечные лучи отражались от рыцарских доспехов. Да, жизнь, увы, не сказка.

Капитан спешился, подошел ближе.

– Где все?!

– Ушли.

Брастула был высок, крепок, с отменной военной выправкой. Под доспехами, где местами была видна запекшаяся кровь, он носил стеганку из темного льна грубого плетения. За спиной в ножнах виднелась рукоять меча, ничем не украшенная и скорее аскетичная. Под шлемом не было видно волос, но взгляд серых глаз выдавал человека умного, жесткого, но не жестокого.

– А ты что осталась? – усмехнулся Брастула.

– Артрит старушку скрутил. Не смогла уехать. Пару дней отлежусь, и если позволишь милок, уйду. Нужна вам здесь такая старая кляча, как я!

– Может и нужна. Готовить умеешь? – а потом окинул взглядом и поморщился. Все ясно, решил, что зря спросил.

– Уметь то умею, но … сам понимаешь. На всю вашу ораву быстро я готовить не смогу. Пока ждете завтрака – обед наступит.

– Магичка?

– Куда там! – замахала я руками. – Зелья сварить только и умею. Вдовая я. Мне старейшина вдовью пенсию выбил. Муж был раньше, до смерти, старейшиной.

– Давно муж твой преставился?

– Да уж почитай, как две весны прошло. Не обидишь бабушку?

Он еще раз пробежался по мне взглядом, вздохнул.

– Вот что. Поступаешь на те дни, что мы тут пробудем, в мое личное пользование. Будешь готовить завтраки, обеды и ужины лично мне. Я не привередлив, так что на твой вкус, матушка. А потом езжай, слова не скажу. И лошадь…. осла – поправился капитан, смотря на старого серого осла, в котором непонятно как еще дух держался – забирать не стану.

– Благодарствую! – поклонилась я капитану, и, довольные друг другом, мы разошлись.

Глава 2. План

Капитан Брастула не обманул. Меня никто не обижал, солдаты даже вещи мои брать не стали (хотя брать и так ничего не осталось), только проверили на наличие зелий и артефактов. Потом лощеный тип в королевской униформе магов важно прошелся, считывая в доме магию. Коротко и одобрительно кивнул, что видимо означало: «Чисто» и степенно вышел в дверь. Лишь оставшись одна, я позволила себе выдохнуть. Все то время, пока он сканировал помещение, от ударов сердца в груди закладывало уши. Но самовлюбленный идиот, видимо решив, что от старухи явно проблем не будет, не потрудился провести диагностику магической очистки.

Спасибо тебе, болван!

Тот слабый минимум, что фонил от моих заклятий, считался обычным делом в любом доме, даже, где не жили маги и магички. Ведь в каждой деревне обязательно найдется хоть один магически одаренный, оказывающий услуги всей деревне. И обязательно оставит свой след.

Возможно еще и по этой причине маг не стал проводить диагностику. След был, но слабый, давностью в несколько дней. Ну оказал здешний маг бабке услугу или две. Так ведь явно неопасную, с минимальным резервом. А самого мага и след простыл.

Да, чужая лень, безалаберность и очарование старости оказали мне услугу.

На утро я приступила к непосредственным обязанностям. Завтрак был приготовлен лишь для капитана, а вот обеда уже хватило на офицерский состав. Мужчины ели и выглядели довольными. Маг попытался возмущаться, что приходится делать лишнюю работу, проверяя на наличие ядов. Однако уже на ужине застала его на своей кухне за воровством пирогов с визигой и молока.

Подумав, я пошла к командиру после ужина, согласилась готовить простые блюда на весь отряд, если солдаты сами раздадут еду. Получив согласие на официальной бумаге, с удовольствием начала гонять молодёжь с поручениями по всей деревне. Это давало мне куда больше свободы для маневров.

Нет, во мне не было ненависти к капитану. Фактически, каждый из нас был лишь заложником воли их короля. Большинство солдат сейчас лучше бы обнимались с девчатами по углам, играли свадьбы, рожали детей. А не поднимали пыль сапогами и не месили весеннюю грязь.

И тем более не отправлялись на смерть по своей воле.

Сам капитан вёл себя максимально учтиво, а большинство солдат старуху даже не замечали. И это было мне на руку.

На второй день я смогла увидеть пленников. Их держали в отдельной повозке с решетками. Один генерал, один офицер старшего чина, картограф и лейтенант. Я скрипнула зубами. Значит, не соврали ребята, генерала действительно подбили и взяли в плен, когда он пытался прикрыть отход наших войск.

Но держать дракона в деревянной повозке?

Улучив момент, я как бы случайно прошла мимо повозки, принюхиваясь. Либо магия, либо зелья. Сдержать дракона магией сложно, резерв будет на нуле уже через пару дней даже у самого сильного мага. Поскольку Ифик (так звали того болвана, что проверял мой дом) ходил по деревне бодрячком, вывод логичен – зелья. И оказалась права. В воздухе стоял запах желаганки, травы-дурмана, что и упрощало, но в тоже время и несколько осложняло мне задачу. Заклинание у меня могло и не получиться снять, но даже похудевшие на казённой еде четыре взрослых мужика все ещё оставались мужиками. Как их старухе поднимать прикажете?

Выход один – раз не смогут ногами, то левитационным заклинанием. Которым я уже несколько лет не пользовалась. С тех пор, как меня перестали допускать до уборки урожая.

Пришлось отпроситься в лес за ягодами, поскольку в доме мою магию при нерассчитанном резерве могли заметить. Капитан послал со мной одного солдатика, и убедившись, что он всего лишь человек, я незаметно левитировала ягоды в корзину, тренируясь. Пальцы, разбитые артритом, не слушались, ягоды рассыпались. Солдатик пару раз порывался помочь, после чего я выдала ему вторую корзину. Практиковаться сразу стало проще. Правда потом пришлось дать охальнику пару подзатыльников за сбор кравиницы и волчанки.

– Ты вообще, внучок, в лес то раз хоть ходил?

– Нет! – обиженно бурнул солдатик, потирая лоб. – Я городской житель!

– Сразу видно. На пироги собрал ядовитых ягод. Или ты капитана отравить решил?

– Нет, что вы! – мальчишка испуганно замахал руками. – И в мыслях не было. А вы ему не расскажете?

– Не расскажу. И как тебя, такого молодого, только в бой пускают?

– Служба – коротко бросил солдат. Голос его изменился, резко стал жестче и грубее. От былой юности сразу не осталось и следа. Я решила, что продолжать разговор не стоит.

С левитацией, хоть и с трудом, но справиться я смогу. День практики помог рассчитать необходимый резерв. Осталась вторая проблема – морок. Мне нельзя было крутиться возле повозки. Достаточно и того, что я уже один раз мимо прошла. А чтобы наложить морок нужно либо расположить заточки, либо стоять рядом.

Ручное не подходит – я не смогу одновременно держать заклятие и левитировать бессознательное тело. Да и уложиться нужно не более, чем минут за пять. Больше – и Ифик почувствует магию. Значит заточки.

Принцип был прост. Выбираешь предметы, на которые сплетаешь заклятие. На каждой заточке будет только часть заклятия, а значит обнаружить магию сложнее. И активировать можно одним пассом, а дальше уже использовать другие заклятия. Руки свободны. Но заточки нужно расположить в круг, где должен появиться морок.

Разнести сама я не могу. Значит нужно, чтобы разнесли солдаты.

Эх, как кстати я собрала ягоды!

Пироги я раздавала вечером, обернув их в кульки из бумаги, закрепив спичками. Солдаты вытаскивали пироги, бросали спички на землю. А я уже незаметно, левитацией, передвигала их в нужное мне место. Так тратилось куда меньше магии, след от которой испарялся уже через несколько минут.

Спасибо тебе отец. Ты всегда говорил, что самая гениальная стратегия обычно бывает самой простой!

* * *

В доме было темно, горела лишь одна свеча, но мне хватало. Капитан, младший офицерский состав, Икиф и солдаты уже отдыхали. Остались лишь караульные. Пора.

Морок активировался взмахом руки. Теперь караульные будут видеть лишь то, что и пару минут назад – тишину, ночь, закрытую повозку. С замком я справилась за несколько секунд, вспомнив детство, когда меня в наказание запирали в моей комнате. А потом произнесла заклинание левитации.

Первым по воздуху поплыл молоденький лейтенант. Тяжелый, зараза! Руки тряслись от напряжения, непривычки и веса молодого человека. Да и тот факт, что колдовать приходилось в кромешной темноте на расстоянии десятков метров из собственного окна и чётко соблюдая минимальный резерв, чтобы не быть обнаруженной, легкости ситуации не добавлял. Плыл он почти по самой земле, несколько раз прибольно ударившись затылком о землю. Прости касатик, но как могу. Лейтенант еще несколько раз задел кусты шиповника и роз, прежде чем влетел в мою телегу. Я быстро вышла из дома, будто по нужде, и несколькими взмахами руки смогла переместить лейтенанта в выступ телеги, где помещалось сжатое пространство. Старая магия, еще в столице отцу делали. Так уже давно не колдуют. Заметить легко, если знать, куда смотреть. Икиф, если и знает, смотреть точно не станет.

Дождавшись, пока караульные пойдут в обход, я прикоснулась рукой к выступу, и меня засосало в сжатое пространство. Внутри была отдельная комната, небольшая, набитая зельями, крупами, одеждой и еще некоторыми необходимыми в дороге вещами. В круг, друг над другом, располагалось восемь палатьев для людей, на одно из которых я и леветировала бессознательное тело. Тесно, развернуться можно с трудом, но выбирать не приходится.

Магией осмотрев лейтенанта и убедившись, что зелье будет действовать еще несколько дней (даже от простого запаха у меня начала кружиться голова), я расслабилась. Снотворное будет не нужно, очнутся они уже в дороге. Остальное – потом. Тут так темно, что хоть глаз вырви.

Выждав время, я вернулась из сжатого пространства и вошла в дом. Морок спал. Сделав магическую очистку, я отправилась в кровать. На отдых у меня осталось часа два.

Следующие две ночи прошли по той же схеме. Наложила морок, левитировала тело, очистила все от магического следа. Генералу пришлось хуже всех. Я говорила, что лейтенант тяжелый? Ха! Дракон верно весил целую тонну, еле удержала!

Самым сложным была иллюзия пленников. Или тот же морок, но только вполне осязаемый. Иллюзии у меня выходили кривоватыми, не всегда хватало глаза или детализации. К тому же изображение дракона я видела только в новостных свитках и учебнике по видам. Здесь они не водились. Закончив с предпоследней частью плана, я мысленно попросила у капитана Брастулы прощение. Надеюсь, его за это не казнят. Да, война, но человеком он в целом был не плохим.

Утром я направилась к капитану с просьбой отпустить старушку в деревню к правнукам.

– Мои солдаты тебя обижали? – Капитан сдвинул брови

– Нет, что вы капитан. Меня никто не обижал.

– Тогда я не считаю ваше решение отправиться в дорогу разумным. Идет война, одинокой старой женщине опасно одной. Марица, вы хорошо исполняли свои обязанности. К тому же вы давно не молодая девушка и различных… инцидентов просто не возникнет. Я предлагаю вам остаться.

– Капитан. Вы сами сказали. Идёт война. Я хочу перед смертью повидаться с внуками и правнуками. Пока ещё жива.

– Куда вы поедете?

– В Лфаринг. Это маленькая деревушка.

– И все же.....

– Капитан, я не знаю, куда вы направляетесь и куда будете наступать. Меня не было в штабе. Готовила я в своём доме. Я ничего о вас не знаю, а потому никому ничего не смогу рассказать. Отпустите, молю!

На глазах выступили слезы. Это была самая не продуманная часть моего плана. Капитан легко мог не отпустить старушку. Я закрыла глаза, и перед мысленным взором пронеслись десятки картинок. Будущее, которое формировалось от каждого моего слова, эмоции и действия.

– Вы бы хотели перед смертью увидеть свою мать, Капитан?

Брастула вздрогнул. А потом взял со стола лист с разрешением на пересечение границы и поставил на нем подпись.

– Спасибо, сынок! – поблагодарила я, утирая слезы.

Солдаты помогли запрячь в телегу старого осла и поставили выделенную мне часть продуктов. Остальное было конфисковано. Но я не жаловалась. Основные запасы хранились в сжатом пространстве. Вместе с четырьмя пленниками.

Я стегнула осла, и мы медленно выехали из деревни по проселочной дороге. Через несколько минут на встречу выехала делегация офицерского отряда в форме Феорилье. Ясно, приехали за генералом.

Проехав несколько миль, я свернула на дорогу на Форд и остановилась возле сторожки. Там меня уже несколько дней дождался Фергус – мой любимый конь, спрятанный в чаще леса. Мас не обманул, корма и воды оставил вдоволь, артефакты сокрытия тоже разложил по схеме. Я впрягла Фергуса, поглаживая по бархатистой шерсти и крупу. Как же я соскучилась!

Старого осла в лесу бросать мне бы не позволила совесть. Съедят. Но даже после такой небольшой прогулки, он уже улегся на траву. Копыта слегка подрагивали, глаза закрыты, а на морде – вселенская мука. Да, пешком он просто не дойдет. Ругнувшись, я попыталась уменьшить осла в размере. Раза с третьего мне это удалось, и я усадила животину в телегу.

И в этот момент раздался вопль. Подняв голову, я увидела, как в противоположную от меня сторону улетает иллюзия дракона, держа в лапах три бессознательных тела!

Боги! Я это сделала!

Я ясно могла представить себе, как иллюзорный генерал поднимается в повозке, трансформируется в дракона. Поток магии, который я заложила, наконец входит в полную силу. Повозка разрывается, и огромный зверь, на глазах у изумленных солдат, расправляет крылья и улетает, прихватив с собой остальных пленников.

Что ж! Побег удался! Пока феорильцы будут в панике пытаться догнать дракона, они покинут деревню, не спалив её дотла. Пока феорильцы будут уверены, что дракон сбежал сам, мы спокойно пересечем оккупированную территорию с разрешением от самого капитана Брастулы.

Все получится. И пускай я маг недоучка, пусть я стара, но я могу заглядывать в будущее. А это – самое сильное оружие! Оно и вера.

Глава 3. Пленники

Весь день я ехала, не останавливаясь на отдых и стараясь держаться как можно ближе к лесу. Фергус шагал вперед, таща телегу без особого энтузиазма, медленно переставляя копыта, словно он размышлял о том, как ему не хватает уютного загона и вкусного сена. И лишь уже в сумерках, когда темнота сделала дальнейшее путешествие невозможным, позволила себе завести телегу с Фергусом в чащу леса и устроить небольшой привал. Нужно было поесть и осмотреть спутников.

Место было неплохое – просека, усеянная пнями, уже просохшая от сезона весенних дождей. Я слезла с козел и распрягла Фергуса. Ласково поглаживая коня, протерла его тряпкой, в особенности те места, где уздечка и вожжи соприкасались с телом. Конь благодарно фыркал и тыкал мокрым носом мне в лицо.

– Я тоже тебя люблю, лакомка! – проговорила я коню, доставая из кармана яблоко. Заслужил.

Стреноживать его я не стала, пуская коня поискать траву посочнее. Фергус обрывал листья с деревьев, пережевывал сушняк и негромко фыркал. Ручья поблизости не оказалось, и я налила коню воду из бочки в старое деревянное корыто и оставила на земле.

Осел спускаться с телеги не захотел категорически. Я тянула за уздечку, пытаясь заставить его хотя бы встать, но старый пень уперся и даже не соизволил приподнять свою тушу. Ворча, я сделала пас руками, и небольшая искра разгорелась прямо под крупом животного. Не опасно, но эффективно. Громко заревев, Эф все-таки поднялся на ноги.

– Да не трясись ты, скотина! Помогу я тебе спуститься!

Оказавшись с моей помощью на земле, осел еще раз громко заревел, а потом попытался укусить меня за пальцы. Получив по морде, Эф потряс головой и попятился от меня. Осла я привязала к телеге, недалеко от корыта, чтобы и он мог попить.

По-хорошему, бросить бы его на ближайшем постоялом дворе. От осла было куда больше проблем, чем пользы, но жалость не позволила. Если не съедят, то ухаживать с такой любовью, как ухаживала за ним моя соседка Дафне, точно не станут.

Возле телеги я развела костер и поставила котел с водой, бросив в нее сухих трав и крупы на ужин. Пока варилась каша, я вытерла руки о тряпицу и полезла в сжатое пространство.

В комнате было темно, как в колодце. С собой в кармане у меня была лучина и несколько свечей из жира. С третьей попытки удалось зажечь огонь на лучине, и я осмотрелась.

Осмотр я решила начать с лейтенанта. Их звание легко можно было угадать по татуировкам на тыльной стороне ладони. Молодой, высокий, как каланча, парень едва ли старше двадцати. Пепельного цвета волосы перепачкались в крови. Щеку украшали ряд из четырех маленьких родинок. В народе про таких говорили – удача тебя поцеловала. Тонкие аристократичные запястья, длинные пальцы. У него была внешность скорее поэта или музыканта, чем солдата.

Кряхтя, я с трудом опустилась возле его палатьев, разрезав то, что осталось от рубахи. Следом последовали штаны. На плече был вывихнут сустав, несколько мелких и крупных порезов, на ноге – загноившаяся рана от удара штыком. Жар определенно был, но еще не лихорадка. Уже неплохо.

Сустав я вправила магией. В сундуке с зельями удалось найти разбавленный кислотный яд наземкуса, и я щедро обработала им раны. Кровь пузырилась, стекая вместе с гноем по телу. Запах стоял непередаваемый, мне оставалось только морщиться. Крючковатыми пальцами попыталась открыть склянку с мазью. Крышка поддалась только с третьего раза.

Лейтенанта я вертела, как кролика на жернове, но обработала все раны. Выглядеть молодой человек стал определенно лучше. Осталось лишь влить зелье из грибов от инфекции и температуры и тарелку бульона. Но нужно проверить, сможет ли глотать.

Открыв рот, я залила ему ложку зелья, и парень рефлекторно сглотнул. Отлично! Не захлебнешься. Маленькими порциями я влила в него зелье и тарелку с бульоном.

После чего мне захотелось только одного – сдохнуть! Желательно прямо сейчас!

Спина, суставы, мышцы нещадно болели и требовали отдыха. Хотелось есть и спать. Переворачивать мужское тело было невероятно тяжело.

Я присела рядом с лейтенантом, пытаясь унять дрожь в коленях и руках. Волосы растрепались и лезли в глаза и рот. Появилось жгучие желание колдонуть и сделать все проще и быстрее. Вот только сжатое пространство итак давило, а если добавить магии, то находиться внутри станет ещё сложнее.

Если я после одного так умаялась, то что будет после того, как я закончу со всеми? Нет. Плоховато я продумала данную часть плана. Плоховато.

Дальше пошёл картограф. С ним было проще, он видимо в самом бою не участвовал. Это был мужчина средних лет с тёмными волосами, среднего роста с крючковатым носом. Он был покрупнее всех остальных. Несколько мелких царапин. Их я обработала быстро и также накормила бульоном. Даже зелье давать не пришлось. Повезло тебе парень. Ты то как раз мне и поможешь, как очнешься.

В майоре я узнала Серана Флиуса, графа Горстана. Это был уже немолодой мужчина с грубоватыми чертами лица, но все же довольно симпатичный. Седые пряди на висках добавляли солидности. Думаю, он до сих пор нравился женщинам. Я помнила, как несколько лет назад его называли в новостных свитках главным ловеласом столицы и картежником. Он защитил крепость Илизор от гигантских пауков, организовал успешное спасение детей из Басманного ущелья. И это не весь его список. Не будь многочисленных любовных скандалов, давно бы дослужился до генерала.

У графа был перелом обеих ног. Вправлять снова пришлось магией. Пространство началось сжиматься, стало труднее дышать. Ещё одно заклинание.... Одно из палатьев отошло от стены и распалось на доски. Задыхаясь, я провела магическую очистку и стало легче. Затем наложила майору шину и обработала глубокий порез на спине. Затем дала зелье и влила бульон.

И последний – дракон. Генерал Демитр Янг.

Молодой, сильный, красивый. В свои 33 года – уже легенда.

Да, королевства между собой не воевали до недавнего времени, но опасностей хватало. Одичавшие подземные гномы, гигантские пауки, тёмные маги с их войском из праха.

И в этих битвах он заработал больше орденов, чем кто-либо из других генералов.

Янги были древним и могущественным родом драконов, второй семьёй после королевской. Сильные, храбрые, гордые.

И вот один из них, покрытый потом и в бреду, лежит передо мной.

На боку зияла рана от штыка. Драконья кровь обеспечивает более быструю регенерацию, но сейчас это сыграло с генералом злую шутку. Инфекция проникла глубже, заживающие края раны покраснели и воспалились. Поэтому первым делом я влила почти полный пузырёк зелья и начала очищать. Пришлось заново расковырять рану, что генерал, даже находясь под влиянием дурмана, зашипел от боли.

– Потерпи милый! – я ласково погладила склоченные тёмные волосы. – Скоро закончу.

Я давила и давила на рану, пока не вытек весь гной и не потекла уже алая кровь. Потом занялась переломом запястья, которое тоже неправильно срослось. Пришлось переделывать. Спина была исполосана плетью. На ноге зияла большая рана, которую тоже пришлось чистить.

Глаз подбит. На широкой скуле снял фиолетовый синяк, что несколько портило красивое утонченное лицо.

Когда я закончила, дыхание генерала выровнялось, температура спала. Ну и отлично. День-два с его регенерацией, и он будет на ногах. Дурманное зелье, судя по запаху, выветрится уже завтра. Тогда и поговорим.

Я выбралась из сжатого пространства, прихватив с собой посуду, подушку и любимое одеяло. Сначала я устроилась на телеге, и, наконец, смогла поужинать, но мысли упрямо возвращались к завтрашнему дню. Страх сковывал меня, играл на нервах, которые и без того были туго натянуты. Да, пока все получалось, но что будет дальше? Неизвестность, как темное облако, нависала надо мной, и я никак не могла от нее избавиться.

Всю свою жизнь я провела в деревне, где неожиданные повороты судьбы были редкостью, а будни напоминали однообразный поток труда. Здесь все было предсказуемо, и моя судьба, казалось, была прописана с момента рождения и до самой смерти. Теперь же, благодаря моим видениям, я оказалась в ситуации, которая пугала меня до глубины души. «Груз» в телеге, эта дорога, проходившая по оккупированной территории, вызывали у меня тревогу и неуверенность.

Пытаясь успокоиться, я сполоснула посуду, вылила остатки чая в костер, и, словно ритуал, разложила свои артефакты сокрытия – кристаллы, заставляющие других людей тебя просто не замечать. Затем я улеглась в телеге, укрывшись одеялом, которое дарило мне хотя бы каплю уюта в этом мире.

Звезды ярко сверкали на небе, словно маленькие огоньки надежды. Где-то вдалеке ухала сова, а ночные кузнечики стрекотали свою мелодию, создавая атмосферу спокойствия. Мысли упорно приходили, как непрошеные гости. Мне нужно было продумать разговор со своими спутниками и придумать правдоподобную причину их спасения.

Под конец, усталость, наконец, взяла свое, и я провалилась в сон, надеясь, что утро принесет новые ответы и, возможно, немного спокойствия.

Я знала, что я сплю, и все, что вокруг – лишь мое видение. Недалекое будущее, в котором я ехала в сторону Форда, когда на дороге показался всадник. Я знала, что искала его. На нем не было отличительных черт, простая походная одежда, но следом тянутся магический след.

В следующее мгновение, я подавала ему флягу с медовухой.

Глава 4. Демитр

Первое, что я почувствовал – это боль. Она накатывала волнами, то отступая, то возвращаясь снова, заставляя застонать.

– Генерал! – кто-то потряс меня за плечо – Генерал, вы очнулись?

Я узнал голос Вира. Того смешного пухленького демона-картографа. Но открывать глаза не спешил. Не был уверен, что меня не стошнит. Что, боги, происходит вообще?

– Вир..... пить..... – прошептал я, глотая слюну.

– Простите, генерал, она сказала, что пока давать вам воды нельзя. Нужно выждать около часа, когда закончится головокружение. Потом я должен буду вас напоить и накормить.

Она? Кто она?

Последнее, что я помнил – мой приказ отступать. Я понимал, что мы проигрывали. Необходимо было сохранить солдат, чтобы собраться с силами и выступить потом с подкреплением. Сам перевоплотился в дракона, прикрывая их отход. Помню, как маг из феорильского войска запустил Паучью сеть. В нее то я и попался. Добивали меня уже на земле. Там же на земле что-то влили в горло, пока сеть опутывала все сильнее.

А после зелья – темнота.

– Вир.... что.... происходит.... доложить

– Вас сбили в момент отхода. Основные силы успели уйти. На повозку с картами обружились залпы с ядрами. Троих убили. Меня, лейтенанта Шалоса и майора Флиуса взяли в плен. Картографов Брауса и Адермара убили. Лейтенант Двил оказался предателем. Он передал феорильцам данные нашего наступления. Его казнили на моих глазах. Нам влили дурман-зелье. Последнее, что я слышал – нас, как представителей аристократических родов хотели использовать для обмена.

– Где...... Шалос и.... Флиус.....

– Здесь, генерал – раздался голос Флиуса. – Мы тут все здесь. Ох, зараза, как голова болит.

– А остальное что, не болит? – это уже Шалос. – Достоинство на месте, с остальным разберемся.

– Значит.... мы..... в плену. Надо....

– Нет, генерал. – перебил меня Шалос. – Мы не в плену.

От неожиданности я даже распахнул глаза и убедился, что открывать их не стоило. Пространство вокруг меня кружилось, как пике, и резко затошнило. Чья то рука помогла мне приподняться, и меня вырвало. По звуку – в какой то кувшин.

– Как .... нас .... отбили? Доложить.

– Нас не отбили, генерал. Нас выкрала у феорильцев деревенская магичка.

Так. Это плохо. Горела только одна лучина, света было мало. Для дракона это не проблема, мы прекрасно видим в темноте. Но голова все еще кружилась. Рассмотреть окружающую обстановку я не смогу. Поэтому я закрыл глаза и принюхался. Пахло травами, зельями, настоями и крупой. Действительно, запах напоминал деревенский дом. Нам нельзя здесь находится. Это не лучше плена. Феорильцы нас найдут. Меня вряд ли тронут, а вот остальных наверняка казнят. Вместе с полоумной магичкой, которую я даже еще не видел.

Прислушался. Тихий скрип колес. Только сейчас я понял, что ощущение легкой тряски вовсе не от головокружения. Мы куда-то ехали в повозке. А потом я ощутил … давление. Очень знакомое давление. Мы что, в сжатом пространстве?

– Подробности.

– Я очнулся первым – Сказал Вир. – Голова болит, кружится, ничего не понятно. Вскоре состояние нормализовалось. Ощутил тряску, понял, что нас куда то везут. Позже к нам спустилась магичка. Я спросил, что происходит. Она ответила кратко, что мы были в плену. Нас привезли в ее деревню. Капитан феорильцев по имени Брастула согласился ее отпустить с миром. А она решила забрать нас с собой, решив, что в хозяйстве все пригодится. Рассказала, что делать с остальными, когда очнутся. Выждать час, потом напоить, много, накормить и постараться сильно не шуметь. Сама зайдет вечером. Просила передать, что сегодня седьмое число.

Твою! Десять дней! Отец с матерью наверняка меня уже похоронили.

– Доложить о состоянии! – разговаривать стало легче, силы возвращались, и голова почти перестала кружиться. Я снова попытался открыть глаза.

Да, простанство больше не плыло. Мы действительно находились в сжатом пространстве. Семь палатьев, четыре из которых были заняты нами. Недалеко стоит сундук, в котором, по всей видимости хранились зелья. Еще сундук – побольше, видимо с личными вещами хозяйки. Несколько мешков с крупами и овощами. На вбитых в стену крюках висела посуда, плеть, сабля работы Вироносто (это тут откуда?) и деревянный с позолотой кольт работы Фреста (тот же вопрос).

Похоже, магичка была далеко не такой уж и простой.

Ребята улыбнулись, и кто как мог – отдал честь. Только сейчас я заметил, что к моему запястью привязана шина. Попробовал пошевелить и поморщился. Больно. Также болело в боку. Прощупав второй рукой, обнаружил повязку. Да, вспомнил, меня проткнули штыком.

– У меня повреждений серьезных нет. – отчитался Вир. – У майора Флиуса переломаны ноги. У Шалоса был вывих плечевого сустава и рана от штыка на ноге. У вас перелом запястья, рана от штыка в боку и на ноге. В нас вливали зелье-дурман в убойной дозе. Видимо поэтому болит голова. Марица, то есть магичка, влила в нас обезболивающее. Сказала, что без него будет совсем хреново.

– По ногам били, чтобы мы не сбежали – хмуро отозвался Флиус.

– А мы все равно сбежали. – усмехнулся лейтенант. – У нас даже старые магички, и те партязанят.

– Не время для шуток. – оборвал его я. – Лейтенант, вы должны понимать, что сейчас мы фактически ходячие мертвецы. При любом досмотре, мы не сможем оказать сопротивление.

– Может и не придется его оказывать. – с сомнением потянул Вир.

– Сомневаюсь. Передай мне кольт, Вир.

Картограф с сомнением посмотрел на меня и на кольт, но приказ выполнил. Шипя от боли, я постарался проверить оружие и довольно хмыкнул. Порох и пули были на месте. Ощущая в руке холодный металл оружия, становилось легче.

Через какое-то время Вир помог мне приподняться, накормил и напоил, не слушая приказа оставить еду и вернуться на место. Картограф опасливо поглядывал на выход из сжатого пространства, и что-то подсказывало мне, что магичку он сейчас боялся больше, чем дракона.

Внезапно тряска прекратилась. Мы переглянулись. Вир взял саблю, встав в стойку, а я направил дуло пистолета на выход из сжатого простанства. Через несколько напряженных минут послышались охи, вздохи и кряхтение. А потом старушичий голос произнес.

– Картограф, внучек, ну ка выйди, подмогни бабушке! Да не боись ты, нет тут феорильцев.

Вир посмотрел на меня, и я кивнул, по прежнему не сводя глаз со входа и не опуская кольт. Вир дотронулся рукой до стены, и его выкинуло наружу. Через несколько минут он появился на входе, таща на плече еще одного раненного солдата. Судя по форме – нашего.

– На палатья его. – раздался скрипучий голос, и я наконец, увидел нашу магичку. Она была .... крохотная, сгорбленная и худая старушка весьма преклонного возраста. Седые волосы аккуратно заплетены в косу. Простое зеленое платье со шнуровкой спереди, которое правда, чаще носят молодые девушки. Морщинистое лицо было красивым. В молодости, наверняка, она была весьма хороша собой.

– Иди за следующим. – распорядилась старуха и встала у палатьев. – Ну, молодок, раскровили тебе голову, ну ничего, жить будешь. Сейчас, сейчас.

– Это вы зря. – раздался мой голос. – Опасно.

– А ты тут не командуй, генерал. – хмыкнула старуха. – Одним больше, одним меньше.... Уже без разницы. Мне за одного генерала только кишки выпустят.

Я поморщился, признавая ее правоту. Неприятно было осознавать, но сейчас я действительно был обузой.

– Ты там не морщись. С моими зельями, да драконьей кровью, уже через дня два будешь ходить, а через неделю – бегать. Нам еще дня три-четыре добираться до расположения наших. Успеешь ещё защитником побыть.

Глава 5. В дороге

Новеньких было двое. Магичка обнаружила на дороге рядовых. У одного пробита голова, у второго ранение в живот. Пока солдаты были без сознания. Я не особо надеялся, что они очнутся, но настрой у старухи был оптимистичный.

Заботиться о всех нас поручили Виру. Для справления нужды выдали небольшой таз. Выливать советовали сразу. Я настоял на условном сигнале – три удара. Если все хорошо – в ответ два удара, сидеть тихо – один. Думал, будет спорить, но магичка только кивнула и вышла из нашего укрытия.

Хорошая у нас подобралась компания. Пятеро калек, один интеллектуальный увалень, престарелая магичка, такой же престарелый осел и конь. Конь из нас всех был самым полезным. Предложение зажарить осла было категорически отвергнуто. Ну и ладно, не больно то и хотелось!

Раны заживали быстро, но из-за усиленной регенерации – весьма болезненно.

Я пытался дышать. Это успокаивало, проясняло голову и помогало хоть немного отгородиться от ноющей боли в боку. Зелья старухи работали, но не могли притупить ее полностью.

Что злило меня в этой ситуации больше всего, не знал я сам. Плен, раны, предательство лейтенанта. Или вынужденная зависимость от дряхлой магички, которую, верно, лишь воля богов держит еще на этом свете.

А еще страшила надежда, что внезапно старуха разожгла в моем сердце. Проще было сносить пытки и плен, чем каждый раз в страхе замирать от осознания, что вся эта авантюра обречена на провал. Осознавать и надеяться, что нам все-таки удастся пройти по оккупированной территории. Что старой магичке удастся провезти в телеге шесть раненных солдат в сжатом пространстве, укрытым только плащовкой, надеясь на магию и очарование старости..... Я безнадежный идиот!

Хотя, не без удовольствия, должен был отметить, что старуха смогла заткнуть за пояс лучших столичных разведчиков. Королю это понравится!

Магичка заглянула лишь под вечер. Шалос и Вир расположились у палатьев майора, играя в дельбо на деньги. Которых у нас с собой разумеется не было. Постель майора была завалена глиняными табличками. От ребят характерно пахло легкомысленной азартной игрой. Я поймал себя на мысли, что мне нравилось наблюдать за этой забавной сценой.

– Ты точно не подглядываешь, Шалос? – с улыбкой спросил Вир, поднимая одну бровь, словно сам по себе был воплощением скептицизма.

– Я? Подглядывать? – Шалос прижал к себе таблички, как будто это была его единственная защита в этом мире предательства. – Ты, мой дорогой друг, оказывается, можешь быть весьма недоверчивым!

Мы все тихонько рассмеялись, и этот смех, словно солнечные лучи, пробившиеся сквозь облака, отогревал и заставлял оживать. Сейчас я забывал про войну, про то, что мы проигрываем, отдавая свои территории, и позволил себе просто расслабиться. И не я один.

– Что тут у вас, мальчики? – спросила Марица, прищурившись, а затем перевела взгляд на таблички. – Так. Раз играете на деньги и мухлюете, значит идете на поправку!

– Мы просто развлекаемся, Марица! – ответил Шалос, подмигнув, словно искал поддержки у старушки. – У нас нет денег, но у нас есть карты и хорошее настроение!

– Ага! – хмыкнула Марица, подходя ближе и присаживаясь на краешек моих палатьев, отчего я вдруг вздрогнул, а по позвоночнику прошел разряд тока. Шер, что происходит?! – Но не забывайте, что в каждой игре есть свои правила. И мухлеж – это не лучший способ выиграть!

– Мухлеж? – с притворным удивлением переспросил Шалос. – Мы лишь немного… улучшаем шансы!

Магичка покачала головой, но улыбка не покидала ее лица.

– Ладно, – произнесла она, – но если Вы собираетесь мухлевать, то, по крайней мере, делайте это с изяществом. А сейчас – осмотр.

Марица проверила наши раны, дала зелья и сказала отдыхать. Из-под полозьев достала тёплые пуховые одеяла и несколько простых рубах со штанами. Честное слово, я готов был её расцеловать, если бы не одно обстоятельство – я ничего о ней не знал. Как и о её мотивах.

– Кто заплатил тебе за наш побег?

Я смотрел на неё, не отрывая взгляда, надеясь, что она назовет имя маршала. Но она лишь покачала головой.

– Никто мне не платил.

– То есть я должен поверить, что ты выкрала нас по своей инициативе?! И у тебя все получилось в одиночку?!

Старуха промолчала.

В ответ на мои слова, майор нахмурился, Шалос лишь опустил голову, а Вир поджал губы. Весь их вид выражал неодобрение моим действиям. И судя по всему, мое недоверие здесь никто не собирался разделять.

– Что ты хочешь за наше спасение?

– Марица, мы не можем просто так принимать твою помощь как должное. – майор смотрел не на старушку, а на меня и его глаза сверкали, словно стальные лезвия. – Мы должны быть благодарны за то, что ты сделала, а не искать скрытые мотивы.

Я едва сдержался, чтобы не зарычать. Майор, хоть и пытался помочь, но явно забывается. Будь на моем месте не представитель рода Янгов, в штабе майора ждало бы разжалование за неподчинение генералу. Но все же, должен признать, в чем то он был прав.

– Но ты должна понимать, что мы, как военные, привыкли доверять лишь фактам. – Флиус, с его военной точностью в словах, добавил, наклоняясь к старушке: – А факты говорят о том, что в этом мире ничего не бывает просто так. Но сейчас не время для допросов, да, генерал? Мы не будем больше тебя мучить. Вместо этого давай сделаем так: когда ты будешь готова, ты расскажешь нам о том, что ты знаешь, а мы постараемся отдать тебе то, что можем.

Магичка ответила не сразу. Её руки ощупывали одного из найденных рядовых, того самого, со вспоротым животом. Лицо его покрыла испарина, он стонал, но еще был жив. Марица взяла из сундука ещё одну порцию крововосстанавливающего и лечебного, вливая в парня уже по третьему флакону.

– Матушка. – Вир посмотрел на магичку взглядом побитого щенка. – Не жилец он.

– Не тебе судить, а богам. Моё дело – лечить. И вот что ещё. – магичка вытерла руки о полотенце и, наконец, повернулась ко мне. – О том, что я хочу за ваше спасение, я скажу в штабе.

– Как я должен тебе верить, если ты молчишь?!

– А у тебя есть выбор, господин генерал?

Шер! Она была права. Выбора у меня не было.

Дорога через лес оказалась весьма непростой. Несмотря на то, что земля была протоптанной, периодически возникали кочки, а один раз телега застряла в узком месте между двумя деревьями. Справляться ей приходилось самой, но я надеялся, что это ненадолго.

К следующему полудню я уже мог сам садиться на палатьях. Остальные тоже чувствовали себя не плохо. Лейтенант дня через два вполне сможет ходить без трости. Рядовой с пробитой головой очнулся. Его звали Нарос. Он рассказал, что на их отряд напала небольшая группа, и они остались отбиваться вдвоём с Паргусом, вторым рядовым.

Нарос сам был магом, а его приятель – психодемоном. Ребята были молодыми, совсем мальчишками, высокими, костлявыми, с рябыми лицами после перенесенной оспы и рыжей шевелюрой. А ещё они оказались братьями.

Когда магичка принесла обед, Нарос все мучал её вопросами, что с братом, который хоть и не очнулся, но уже не стонал, и испарина пропала.

– На грани. Если переживёт эту ночь, то выживет. – ответ Марицы был жёстким, но честным. – А вместе с ним и мы.

Фраза была сказана так тихо, что уверен – её расслышал только я. Покосился на палатья, где лежал рядовой. От его жизни зависит наша? Как это понимать?

Вопросов миллион, ответов нет.

Еще до наступления сумерек, телега остановила свое движение. Треск, постукивание, раскачивание из стороны в сторону прекратились. Парни, освоившись, мирно переговаривались, шутили. Затем раздался голос старухи: "Отойду в лес по нужде".

Я закрыл глаза, позволяя себе расслабиться. Вспомнились отец, мать и братишка. Было грустно осознавать, сколько за эти дни моей матери пришлось пережить. Наш род из поколения в поколение был связан с армией и войной. Мы дали королевству лучших адмиралов, маршалов и генералов. На груди моего отца сияли ордена и награды. Но они давались не только кровью, потом, болью, но еще и слезами наших матерей и жен. Я помню каждые бессонные ночи, когда моя мать сидела в кресле у камина, держа в руках серебряную фигурку Матери Драконов и до исступления молясь о возвращении отца из очередной опасной экспедиции.

Может Матерь Драконов вновь услышала ее, и послала Марицу нам помочь?

Кстати, о Марице. Мне стоило позаботиться о ней в благодарность за спасение. Стоит найти ее родных. А если их нет, то поселить ее в нашем поместье и обеспечить ей достойную старость. К тому же, ее лекарские способности и магия могут весьма пригодится в усадьбе.

В моем воображении внезапно Марица предстала такой, какой, вероятно, была много лет назад. Молодая, стройная девушка с каштановой косой и пронзительными зелеными глазами. Она улыбалась мне, а затем подошла ближе, обвила руками мою шею и прошептала в полуприкрытые губы: "Дема!"

Теплое прикосновение к руке вырвало из полусна. Тело сработало на автоматизме, хватая чью-то руку. Потом горло. Опомнился я лишь когда увидел хрипящего подо мной Вира. Руки ослабили хватку, и картограф, потирая шею, сполз с моих палатьев, куда я уложил его секундой назад. Что ж, теперь запомнит, что к дракону так подходить не стоит.

– В чем дело?

– Марица.... ее долго нет....

Я нахмурился. Драконий слух обострился, прислушиваясь. Привычное ржание и фырканье коня, шебуршание копыт осла. Но не привычного кряхтения, возни в телеге, когда она ужинала и ложилась спать. Сейчас – тишина.

Я медленно встал с палатьев и пошёл к выходу из сжатого пространства. Стоило проверить. Вдруг старухе стало нехорошо. В таком преклонном возрасте наше путешествие легко могло стать для неё последним просто по естественным причинам.

Рука коснулась панели, и я ощутил, как внутренности закручивает в тугой узел, а в следующее мгновение, впервые за много дней, ночной прохладный воздух. И боль в боку.

Зашипев, я оглянулся. Марицы действительно в телеге и возле неё не было. Куда делась? Где искать? Драконьи чувства обострились, и я принюхался. Запаха хищных зверей поблизости не ощущалось, как и крови. Странно, но старческого запаха я тоже не ощутил. И вдруг понял, что ни разу не почувствовал его за все время нашего путешествия, что было странно. Вряд ли в лесу можно остаться настолько чистоплотной. Очень интересно.

– Генерал, ну что? – рядом появился Шалос. – Где Марица?

– Самому интересно. – прорычал я. Вот куда, в какую сторону идти её искать? – Я даже запаха ее не чувствую! Она его скрыла от меня по какой-то причине.

– Что будем делать? – спросил лейтенант – Ей, живность, вы не знаете, где хозяйка?! Покупаю признание за яблоко!

Шалос протянул руку к ослу, который уже пытался забраться мордой в карман его штанов, учуяв в них яблоко, а потом вдруг внезапно схватил меня за рукав

– Смотрите, синецветы!

– И что?

– Такие растут только рядом с Фордом. Может магичка в городе?

Предположение Шалоса было не лишено смысла. Мы почти ничего не знали о Марице. Возможно, в оккупированном городе у нее были знакомые, друзья, семья. Возможно ей что-то понадобилось.

Внезапно кусты зашевелились. Секунда – и вот уже кожа покрывается чешуей, ногти удлинились, превращаясь в когти, готовясь к бою.

– Да не в городе я была. В лесу. По нужде ходила. – раздался знакомый старческий голос.

Боги! Жива! Я вздохнул, чувствуя невероятное облегчение и радость, которая спустя несколько секунд уступила место почти неконтролируемой ярости! О! Я был зол! Настолько, что даже зарычал.

Марица испуганно остановилась, сглотнула и замерла. Она видела, как мои руки покрывала мелкая дрожь, горло наполнила огненная слюна, а из ноздрей вырывался пар.

– Тише! Тише! – старушка ласково посмотрела на меня, и сделала небольшой шаг вперед. – Я просто задержалась. Простите, генерал, что напугала.

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы взять эмоции под контроль. Когда когти снова превратились в ногти, Марица осторожно подошла к тележке. Я подал ей руку, и вдвоем с лейтенантом мы затащили старушку на телегу.

– Значит так. В следующий раз вас сопровождаю я или Вир.

– Мы в лесу и феорильцев....

– Да плевать я хотел на феорильцев! В лесу полно медведей, волков и других хищников. Да и вы, простите, старуха. Я несколько беспокоюсь, что вы преставитесь от старости под кустом!

– А если преставлюсь от старости в телеге, тебе легче станет милок?! – огрызнулась магичка.

– Хотя бы буду знать, что искать по лесу вас не нужно. И похороню с честью.

– Ну спасибо! Я запомню.

– Шалос! В сжатое пространство. – приказал я. – Доброй ночи!

Разозленный, я не заметил, что магичка пыталась спрятать в карманах своего платья синецветы.

Глава 6. Дао Тебарис

Зелье закипело, и я аккуратно сняла его с огня. Стоило остудить, перед тем как добавить в напиток. Тогда не останется ни аромата, ни запаха.

Любопытный Фергус попытался сунуть свою морду в котел, за что получил хорошую оплевуху. Недовольно фырча, он отошел прочь, всем своим видом демонстрируя, как обижен на хозяйку.

– Чего фырчишь? Сейчас глотнешь, я тебя потом до следующего вечера вряд ли разбужу.

Это была правда – зелье из синецветов, что росли именно возле Форда, считалось одним из самых сильных снотворных. Чаще всего его применяли, чтобы пациент не чувствовал ничего во время операций или когда боль едва можно было подавить болеутоляющими.

Надеюсь, тому магу из моего видения оно понравится.

Дар прорицания не был диковинкой, но все же – большой редкостью. И проявлялся совсем не так, как у меня. Одаренные, их называли сновидцами, задавали свой вопрос богам вечером, а во сне получали ответ – неясные образы, намеки. Хорошим сновидцем считался тот, кто наиболее точно мог расшифровать свои видения.

Мне в этом плане то ли повезло, то ли наоборот. Видения настигали в любое время, и отличались яркими четкими картинками, настолько живыми и реалистичными, что порой я не понимала, где нахожусь. Некоторые из них были весьма полезны. Другие…. Другие доставляли в жизни проблем. А были и те, от которых хотелось сбежать, спрятаться под одеяло и скулить, словно раненый зверь. Забыть, не вспоминать. Никогда.

Я помню, как несколько недель назад на собрании Мас высказал решение уходить, если война придет в деревню. Люди его поддержали, начали заранее собирать самые необходимые пожитки, чтобы выдвинуться в любой момент. А у меня внезапно перед глазами пронеслись картины, где нас настигают феорильцы. Сценарии были разные, но каждый раз маг, заметив именно меня, отдавал приказ. Я не хотела этого видеть. В ужасе наблюдала за тем, как всех, кого я знала, зарезали, словно кроликов. Дети, старики, мужчины и женщины. Лежали на земле, изломанные, в лужах собственной крови. Их глаза навсегда застекленели, смотрели на меня осуждающе.

И теперь снились мне в кошмарах каждую ночь.

А потом измученный разум нашел лазейку. Видение, где я остаюсь, а деревня уходит. Мои друзья, соседи спокойно добираюся до ближайших городов, которые еще контролировали ангарцы. Живыми. И условие было одно – меня с ними быть не должно.

Вначале мне хотелось узнать, зачем им моя смерть. И, кажется, видения подсказали, как это сделать. Напоить мага-феорильца, одиноко едущего по той же дороге, что и мы. Была только одна, маленькая проблема. И звали его Демитр Янг.

Генерал явно не обрадуется. Воля богов, не придушил бы!

Вздохнув, я проверила зелье. Остыло. Достала старую флягу, влила несколько капель в напиток и засунула за пазуху. Проверила сковывающее зелье.

Да, вначале мне хотелось знать. Но теперь эта затея не вызывала ничего, кроме отчуждения. Вот только выбора боги мне не дали. Стоило принять решение проигнорировать мага, мир в моих видениях рушился. Не только Ангар и Феорилья, охваченные войной. Весь мир складывался, словно бумажный домик.

Поэтому, до утра я позволила себе немного отдохнуть, а с рассветом залезла на козлы, и двинулась в путь. Мы приближались к феорильцу. Я чувствовала магический след, который он даже не потрудился скрыть.

Когда до Форда оставалось не более мили, я увидела одинокого всадника, стоящего на краю леса посреди дороги, уткнувшись в карту, и явно пытаясь решить, далеко ли еще до города. Карта была трофейная. А такие наши ангарцы заколдовывали знатно. Феорильцам приходилось хорошо попыхтеть, чтобы карта показывала более-менее адекватный маршрут, а не к Шеровому хвосту.

– Милок. Дорога не для тебя одного проложена. Чего распешился посередке? – я решила, что роль недовольной бабки сработает куда лучше.

– Не твое дело – недовольно буркнул долговязый мужчина, одетый в дорожный костюм. – Объезжай.

– И как это мне тебя объехать прикажешь? Конь твой задницей прямо мне в лицо смотрит. А у меня телега. Сдвигай коня к обочине.

Маг стиснул зубы, но промолчал. Еще несколько минут я сидела на козлах и ворчала. Наконец он не выдержал, психанул, и увел лошадь к краю дороги. Удовлетворенная, я кивнула, достала флягу и сделала вид, что пью. Маг жадно сглотнул.

– Эй! Старуха. Помоги, а!

– Чем это тебе помочь то?

– Карта не работает. И попить дай!

– С картой может и подсоблю. – Хмыкнув, я слезла с козел. – А выпивку каждый покупает сам!

– Ну не будь старой каргой! Моя совсем пуста! А по этим лесам я уже дня два плутаю. В горле совсем пересохло.

С крайне недовольным видом, я все же протянула ему флягу. Пока маг жадно пил, я начертила ему в дорожной пыли палкой, как добраться до Форда. Даже не поблагодарив, маг сунул мне флягу и вскочил на коня. Я усмехнулась. Ну-ну, скачи, милок. Через пару десятков метров я тебя подберу.

И действительно, минуты через две туловище мага характерно обмякло, его потянуло в сторону, и с громким хлопком тело свалилось в дорожную пыль.

Я свернула с дороги на обочину. Опираясь на клюку, дошла до мага. Влила в него сковывающее магию зелье и левитировала на телегу, заботливо укрыв теплым плащом. После зелья, кожа мага приобрела характерный болезненно-сероватый оттенок. Вполне сойдет за моего внучка, которого в дороге скрутила болезнь. А пока нужно было отъехать подальше. Показывать мага своим спутникам я не собиралась.

Вот только я облажалась! Маг храпел от сонного зелья, как боров. И драконы, их побери, с их чутким слухом! Генерал вышел из сжатого пространства, с удивлением посмотрел на болезненного и вопросительно изогнул бровь.

– Это феорильский маг. Его нужно допросить.

– Зачем? – по военному сухой вопрос. Значит почти совсем оклемался.

– Они что-то ищут на нашей земле. Как ищейки, проверяют каждую деревню. Я хочу узнать что.

Вроде правдоподобно соврала. Нельзя же сказать, что феорильцы пытаются прикончить именно меня. Звучало как бред сумасшедшего.

Янг посмотрел на меня, но кивнул. Мы поставили возле телеги скрывающие артефакты, хотя я была уверена, что в ближайшие пару часов никто не поедет мимо. Под действием моих чар маг плавно плыл по воздуху в сторону леса. А следом за ним, тихо ступая, мы с генералом.

Мы привязали мага к дереву. Несколько хороших оплевух после антидота, и феорилец пошевелился. А затем открыл глаза.

– Вы кто? – мужчина ошалело смотрел на нас, а потом попытался магией распутать веревки. Не вышло. – Ты меня отравила, старая карга!

– Нет, милок. Всего то сковывающее зелье. Через пару недель снова сможешь колдовать.

– А пока мы зададим тебе пару вопросов. – на коже Янга блеснула чешуя. – А ты будешь нам отвечать. Вежливо. Как отвечают любые военнопленные.

Маг сглотнул, увидев, что перед ним дракон. На наше счастье, понять, что генерал пока не может трансформироваться полностью, он не смог.

– Я лучше умру, чем предам Феорилью и своего короля.

– Это можем устроить. – плотоядно улыбнулся генерал.

– Или я могу влить в тебя оборотное. У меня как раз имеется волос хорошенькой молодой девушки. И высадить возле Форда. Как думаешь, что с тобой сделают солдаты, когда увидят? Те самые, оголодавшие по женскому телу и желанию жить? У кого каждый день может стать последним. А мое оборотное закончится не сразу, солдате на шестом. А про магию после такого можешь вообще забыть на ближайший год.

Маг заметался, пытаясь высвободиться.

– Вы блефуете!

Я вспомнила свои видения, в которых мою молоденькую соседку Дафин изнасиловали, а потом распороли ей живот.

– Проверим? – видимо, что-то такое отразилось на моем лице, зазвучало в голосе, что даже генерал покосился. Маг же замер, как кролик перед удавом, а затем обмяк.

– Спрашивайте.

Выбора у него особого не было. Подмоги нет, магия заблокирована, сам он связан, а перед ним – разьяренный дракон. В такой ситуации выгоднее выложить все, что знаешь.

Я присела на поваленное дерево, предоставляя генералу возможность самому вести допрос. Он вполне сможет задать все интересующие меня вопросы. Мне останется лишь слушать.

– Назови свое имя, часть и звание.

– Дао Тебарис, младший маг на службе Его Величества. К части не прикреплен. У нас отдельное задание.

– Что за задание?

– Мы должны проверять любого мага с помощью измерителя. Он настроен на особый след, который оставляет магия. Если измеритель покажет зеленый сигнал, нам следует немедленно уничтожить мага и все имеющиеся при нем артефакты и вещи. И убрать свидетелей, если они будут.

– Почему?

– Не знаю, не докладывали. Но ходят слухи, что король хочет получить особый, уникальный артефакт, упомянутый в древних рукописях. Их изъяли из общего доступа, уже довольно давно. Кто читал – вряд ли еще живы.

– Ты ехал в Форд. Земли до этого проверены? Удалось что-то найти?

– Нет. Пустое. Каждую деревню проверяем, каждого мага и магичку. Следов ни на ком не обнаружили еще.

Генерал втянул носом запах собеседника, убеждаясь, врет или нет. Судя по всему – нет.

– Есть точное месторасположение?

– На территории Ангара. Это все, что известно.

– Вы поэтому на нас напали?

– Мне откуда знать, я не король. Но ходят слухи, что да.

Дальше я не слушала. Генерал задавал еще вопросы о расположении частей, о приказах, и другую информацию, которую он мог бы посчитать важной. Я же пыталась уложить в голове услышанное. Значит расправа в моих видениях была связана с артефактом, который должен был находится при мне, и которым я пользовалась. Но вот незадача – у меня никогда не было артефактов, кроме скрывающих. Слишком дорого, мне такое никогда не было по карману.

В голове я перебрала все вещи, что находились в доме и были собраны в дорогу. Ничего из этого не было пропитано магией, не поглощало, не отдавало. Но что всех, кого я знала, перебили именно из-за меня, сомнений не оставляло.

Где этот хам спрятал свой индекатор?

В голове пронеслось видение, как я убираю его сумку на козлы. Ну конечно, где еще. Припрячу, а потом в части проверю все свои вещи.

– Марица. – генерал подошел ко мне. – Нам нужно забрать его с собой. Сможешь сделать так, чтобы не сбежал?

– Генерал. – я поднялась, опираясь на клюку. В последние дни двигаться стало тяжелее. – Не мне вам указывать, но идея не самая хорошая.

– Он обладает важной информацией. Кроме того, он нас видел. Если отпустим, то он доложит своим.

– Тогда почему бы нам просто не оставить его здесь? Узел надежный, до дороги не докричаться. Еду оставим. Когда магия к нему вернется – мы уже до части доберемся.

– Исключено. Берем его с собой.

– Тогда на, держи. – я протянула генералу из-за пазухи ту самую флягу. – Это синецветы. Влей в горло, и проспит сутки. А дальше что-нибудь придумаем.

Глава 7. Неприятности и откровения

Задолго до сумерек дорога свернула к развалинам старого замка, от которого еще остались смутные очертания стен и башня. Кирпич и глина от времени отсырели, потемнели и производили угнетающее впечатление.

Замок Хола. До расположения части меньше суток езды.

Я натянула поводья и огляделась. Когда-то давно здесь кипела жизнь, но теперь ни малейшего намека ни на людей, ни даже на призраков. Лишь одинокий ветер

Дорога огибала замок, словно заключив его в объятия, и спускалась вниз с горы. Стоя возле башни, мне прекрасно был виден оборудованный феорильцами пост, представляющий собой наспех сколоченную палатку. Именно в том месте, где у дороги была развилка.

Другого пути не было. Но даже если бы и был, меня уже заметили.

Я ударила палкой по телеге один раз, предупреждая своих сидеть тихо.

Телега покатилась вниз с горы, негромко потрескивая и покачиваясь из стороны в сторону, в то время как я аккуратно сканировала местность на наличие следов магии. Их было немного, давностью в несколько дней, и я успокоилась. Значит, ни один из четверых ожидающих меня не являлся магом. Это либо люди, либо демоны.

Вскоре мы поравнялись. Двое молодцов с феорильскими знаками отличия лениво вышли вперед.

– Кто вы и куда направляетесь?

– Меня звать Марицей, милок. Отправляюсь к своей внучке в Лфаринг. Это немного дальше, на юг. Маленькая деревушка.

– Возвращайтесь назад.

– Милок, ты погоди. У меня разрешение от капитна Брастулы. – с этими словами я достала из дорожной сумки аккуратный лист, перевязанный ремешком с гербовой печатью. Молодой сержант недоверчиво глянул на меня, но лист взял.

– Нам необходимо проверить вашу телегу на наличие запрещенных зелий, артефактов, оружия. – Ответил он, прочтя свиток и аккуратно свернув его вновь.

– Да, пожалуйста

Бум.

Я ощутила, как сердце забилось быстрее, когда молодой сержант, с недоверием изучая свиток, вдруг замер, прислушиваясь. Словно в ответ на его настороженность, из в телеги вновь донесся глухой стук, который раздался, как гром среди ясного неба.

«Шер их побери! Они что, совсем ополоумели?» – подумала я, разрываясь между страхом и желанием придушить свой маленький отряд.

– Что это? – прорычал он, резко обернувшись к своим товарищам.

Солдаты недоуменно пожали плечами, и покосились на осла, как на единственную видимую причину издаваемого звука. Эф меня не подвел! Животное громко заревело, пытаясь укусить одного из солдат. Какой хороший мальчик!

– Видимо осел, внучек. У него с ногами совсем плохо.

Сержант недоверчиво покосился на меня, затем коротко кивнул, и его люди быстро просмотрели телегу. Наблюдая за их действиями, мне буквально приходилось напоминать себе о том, что нужно дышать.

– Все чисто.

– Хорошо, можете проезжать. – сержант протянул мне разрешение, и в этот момент из сжатого пространства вывалился плененный нами Дао.

– Это ангарцы! В повозке генерал Янг!

Замешательство длилось лишь секунду. От громкого вскрика Эф ударил копытом мага и шарахнулся в сторону, громко фыркая и молотя передними ногами. Дао попытался увернуться, но не вышло. На лице мужчины красовался след от копыта. Фергус же, напуганный потасовкой, взвился на дыбы, и сильно дернувшись, сломал упряжь, уносясь прочь.

Шер! Побег отменяется!

Солдаты схватились кто за сабли, кто за ружье. Я вскочила на ноги, и в следующую секунду почувствовала, как кто-то схватил меня за платье и, потянув, опрокинул с телеги навзничь.

Удар затылком о твердую землю был такой силы, что искры полетели из глаз. Я отчаянно отбивалась, наугад колошматя мужчину, стоящего надо мной. Мне удалось лягнуть его, отчего рядовой зашипел и отступил на несколько шагов, давая мне возможность перевернуться и привстать на колени, но новый толчок снова опрокинул меня наземь. На секунду мне удалось увидеть сапоги лейтенанта Шалоса по другую сторону телеги, свист ножа и крик боли за моей спиной. Пошатываясь, я все-таки смогла встать. Генерал сражался с сержантом, мастерски орудуя саблей моего отца. Лейтенант пытался отбиться от второго рядового доской от моих палатьев.

– Марица, держитесь! – закричал лейтенант, выставляя доску как шит от летящего в него ножа.

Один из феорильцев уже лежал на земле, а трава под ним окрашивалась в красный цвет. Вир же сидел на телеге, держась за голову, с которой текла тонкая струйка крови. В его руках был пистолет. Картограф целился в феорильцев, но из-за раны его пошатывало. Видимо только по этому он никого больше не застрелил.

Позади меня раздалось шипение, и я резко обернулась. Рядовой вытащил запущенный лейтенантом нож из плеча и снова ринулся на меня. В последний момент мне удалось отступить в сторону и клюкой, которую я все еще сжимала в руках, ударила его в горло. Мужчина издал каркающий звук, в котором удивление смешалось с болью. Но военная выдержка дала о себе знать, и он схватил руками за мою клюку и толкнул меня обратно на мою же телегу. Он попытался схватить меня, но я увернулась. В этот момент, рядовой попал под копыта перепуганного осла, который вновь бешено замолотил ими в воздухе. Краем сознания я отметила, что досталось и Виру тоже, от удара и раны он видимо потерял сознание. Я попыталась дотянуться до револьвера, но меня схватили за ноги, и вновь уронили наземь.

Я видела, как рядовой занес меч, метя мне в сердце. Страх заставлял сердце биться быстрее, кровь стремительно текла по жилам, делая меня быстрее и сильнее. Мозг работал на предельных скоростях, что даже время потекло медленнее. Инстинктивно, я свела руки и колданула. Рядовой вскрикнул и завис в воздухе, подчиняясь моему заклинанию.

– Ах ты, сука!

Я не стала слушать, вкладывая в магию всю мою злость, весь мой страх. Рядовой преодолел несколько метров за секунду. Когда его тело врезалось в дерево, он перестал кричать, падая без сознания.

И в этот момент я услышала хрип, развернулась на источник звука, и увидела высокую фигуру сержанта, зависшего над генералом. Янг лежал на земле, держась рукой за рану, швы на которой очевидно разошлись. Его рубашка была пропитана кровью. Сержант же держал в руках пистолет, целясь в дракона.

Мгновение казалось вечностью. Сердце бешено колотилось в груди, дыхание перехватывало. Я взглянула вниз – Вир лежал без сознания, револьвер выпал из его ослабевшей руки и лежал на земле, ближе ко мне. Не раздумывая, я резко схватила оружие, пальцы сжались вокруг холодного металла, и, вспомнив все, чему учил меня отец, нажала на курок.

Выстрел рванулся в воздух, и пуля пронзила сержанта, срывая оружие из его рук. Он застонал, свалился на колени, хватаясь за грудь, из которой уже сочилась кровь. Оглянувшись, он недоуменно посмотрел на меня, в последний раз. И его тело рухнуло на землю.

Я опустилась на колени, сжимая в руках револьвер, который вдруг стал таким тяжёлым и чужим. Взгляд застилала туманная пелена, а сердце билось, словно в бешеном ритме барабанов войны. В ушах звенело, и я едва слышала, как где-то рядом генерал тяжело дышит, пытаясь прийти в себя.

Голова закружилась, к горлу поступила тошнота. В следующее мгновение желудок содрогнулся в спазме, и меня вырвало прямо рядом на траву.

– Марица! – голос лейтенанта прорезал мутную пустоту, и я почувствовала, как кто-то крепко схватил меня за плечо, удерживая от падения.

Я закрыла глаза, пытаясь заглушить крик внутри, пытаясь поверить, что это не произошло, что это был всего лишь кошмар, из которого вот-вот проснешься. Но холодный металл револьвера в руке и тёмная лужа под телом сержанта говорили обратное.

– Ты спасла генерала… – тихо произнёс лейтенант, – что с ней генерал?

– Шок.

Меня подхватили сильные руки, и куда-то понесли. Я не сопротивлялась. В голове билась только одна мысль: «Я убила человека».

– Генерал! Что …. Кто это? – голос Серана звучал обеспокоенно.

– Это наша Марица. Сейчас девочка! – на мои плечи легло мое одеяло – Ты вся дрожишь. Серан, напои ее! У нее шок.

Кто это? Девочка? Генерал сказал девочка?

Усилием воли я заставила себя сфокусировать свой взгляд на руках. Они больше не были морщинистыми, разбитыми артритом.

Заклинание старения закончило свое действие. Я снова стала молодой.

Глава 8. Дочь Лантериса (часть 1)

На войне быстро привыкаешь к боли, к смерти, к потерям. Со временем кажется, что ничто уже не способно удивить или потрясти тебя.

Дуло револьвера, направленное прямо в мою грудь, не вызывало страха. Страшнее было думать о матери. Отец переживёт – он военный, он поймёт. А мама, моя нежная мама, сломается. Боги, помогите ей!

Меня скрутило от боли, но я не сводил глаз с палача. Сержант ухмыльнулся, на лице играло мерзкое выражение превосходства и удовлетворения. Он явно рад был нажать на курок.

Бах!

Превосходство на его лице сменилось удивлением. Он с недоумением посмотрел на кровь, проступившую на мундире – свою собственную кровь – и обернулся.

Я ожидал увидеть Шалоса или Вира, но передо мной стояла Марица.

Её седые волосы, растрёпанные у лица, приобрели тёплый русый оттенок. Морщины, казавшиеся неизбежным грузом времени, начали сглаживаться, кожа стала ровнее и моложе, глаза – ярче и живее.

Заклятие старения, под гнётом пережитого ужаса, начало спадать, словно тонкая пелена, которую сдувает ветер.

Передо мной стояла молодая девушка, не старше двадцати лет. В руках у неё был револьвер, а в глазах – ужас.

Марица качнулась, опустилась на колени, упёрлась руками в землю, содрогаясь в судорогах. Это был не просто физический приступ – это был вопль души, знакомый мне до боли, когда ужас и вина сливаются в невыносимой муке. Она дрожала, и я почувствовал, как хрупкая грань между её силой и уязвимостью трещит по швам.

А я, словно полный идиот, распластался на траве. Мыслей не было – лишь звенящая тишина. Я смотрел на неё и не мог поверить: передо мной была не измученная временем старуха, а юная женщина.

Лейтенант от шока отступил раньше меня, подошёл, помог подняться и бросился к девушке. Она всё ещё тряслась.

– Что с ней, генерал? – осторожно спросил Шалос, обнимая её за плечи. Внутри меня зашевелился раздражённый дракон – неужели он не понимает, что это не поможет?

– Шок.

«Не у неё одной», – хотел добавить я, но промолчал и, подойдя, аккуратно поднял девушку на руки, прижимая её тёплое тело к себе.

– Шалос, осмотри Вира, у него ранения. Дао Тебариса – связать и к нам в телегу. С феорильцами – по ситуации.

– Так точно!

Беглым взглядом я осмотрел магичку. На лице синяки, по телу, вероятно, тоже. Но крови не было – и это меня немного успокоило. Коснувшись панели, я вновь оказался в тесном помещении. Майор и Нарос держали в руках сковороды и вилки, готовясь к обороне, но, увидев меня, опустили своё нехитрое оружие.

– Всё хорошо, Виру досталось, но, кажется, он жив.

– Генерал! Что… кто это? – Серан смотрел на девичье тело у меня на руках с изумлением.

– Это наша Марица.

Наверное, при других обстоятельствах я бы с удовольствием насладился их шокированными лицами, но наша спасительница всё ещё сильно дрожала.

– Сейчас, девочка, – я осторожно опустил её на свои палатья и накрыл плечи одеялом. Стук зубов говорил о том, что этого явно недостаточно. – Ты вся дрожишь. Серан, напои её! У неё шок.

Я вышел из сжатого пространства обратно в лес. Лейтенант Шалос, не теряя ни секунды, разорвал свою рубашку на полоски и аккуратно забинтовывал голову пришедшему в себя Виру, чья рана кровоточила.

На земле лежали трое убитых феорильцев. Один из них, вырубленный Марицей, был ещё жив, но слабо дышал. Я взглянул на него с сожалением – оставлять живого врага было невозможно. Быстро, без жалости, я добил его, понимая, что война не знает пощады.

«Нелюбовь и необходимость убивать – вот что диктует этот безжалостный мир», – думал я, отводя тела подальше в густые заросли. Вместе с Шалосом мы аккуратно отнесли их и начали закапывать, чтобы скрыть следы кровавого столкновения.

– Проверь карманы на наличие денег, артефактов и других полезных вещей, – отдал приказ Шалосу, а сам принялся рыть землю драконьими когтями, яростно и с остервенением.

Война учит жестокости, отнимает человечность, заставляет делать то, что раньше казалось невозможным. И всё же внутри меня горела другая, более личная боль – обман Марицы. Я ведь почти начал ей верить! Хотел позаботиться, оставить в доме своего отца, обеспечить достойную старость. А она обманывала нас всё это время!

Да, в душе я понимал, что всё, что она сделала, было логично и правильно. Молодая девушка, даже по лесу, вряд ли смогла бы добраться до штаба живой. Но она могла признаться нам. Даже если заклинание нельзя часто снимать, она могла просто честно рассказать о себе и о своих планах. Но она молчала. И если солгала в этом, то в чём ещё? Смогу ли я после этого ей доверять?

Закончив, мы проверили палатку феорильцев и вернулись к своим, неся в руках неплохую добычу: несколько револьверов, кошелёк сержанта с деньгами и целый ящик с порохом и заготовками для мин. В воздухе чувствовался едва уловимый запах алкоголя – резкий и тёплый, словно напоминание о доме и покое, который казался таким далеким.

Драконьим обонянием я уловил источник – майор Флиус держал в руках кружку с элем, который он налил из запасов Марицы. В этот момент он больше напоминал то ли встревоженную мамочку, то ли курицу наседку.

Сама Марица всё так же сидела на моих палатьях, слегка успокоившись, но всё ещё подавленная и уязвимая. Её глаза блестели от слёз, а плечи дрожали. Я подошёл ближе, чувствуя, как тяжесть происходящего давит на всех нас.

– Выпей, – сказал майор, протягивая кружку девушке. – Это поможет немного согреться и собраться с мыслями.

Она робко взяла кружку, дрожащими пальцами сжала её и сделала небольшой глоток. В её глазах мелькнула благодарность, но вместе с тем и страх – страх перед тем, что ещё предстоит рассказать и пережить. Да, она прекрасно понимала, что объясняться придётся. Я сжал кулаки, стараясь удержать бурю эмоций внутри. Взгляд мой пронзал Марицу, пытаясь выжать из неё правду.

– Ехэгор или Джадо? – голос мой прозвучал резко, почти требовательно. – Марица, я вас спрашиваю!

Она вздрогнула, драконьими инстинктами я почувствовал, как пульс её застучал быстрее, глаза расширились, полные страха и растерянности.

– Что? – вырвалось у неё тихо, хрипло, словно она боролась с голосом.

– Кто ваш начальник? Ехэгор или Джадо? – повторил я, стараясь подавить нарастающее раздражение.

Её взгляд метнулся в сторону, глаза, как у испуганной лани, блестели от слёз и усталости.

– Кто это? – прошептала она, голос едва слышен.

Я глубоко вздохнул, мысленно отсчитал до пяти, чтобы не сорваться.

– Это капитаны разведывательных отрядов, – сказал я твёрдо. – Кто ваш командир?

– У меня нет командира. Я деревенская магичка.

Я сжал зубы и попытался собраться.

– Марица, не держите меня за идиота! – голос мой стал громче, но без крика. – Я ещё могу поверить, что старуха-магичка могла выкрасть нас у капитана – жизненный опыт и навыки. Но для молодой девушки эта операция слишком блестяще спланирована!

– Блестяще! – голос Марицы сорвался в крик. – Это по вашему блестяще?! Это… это просто… это не операция, это безумие! – девушка запустила пальцы в волосы, раскачиваясь. – Я не могу… не могу, не могу, не могу! НЕ МОГУ!

Это уже был не спектакль с целью вызвать во мне сочувствие и надавить на жалость, а вполне настоящая и полноценная истерика, что ввело меня в замешательство. Спектакль можно пресечь, но что делать с женской истерикой – я просто не представлял.

– Я просто… я не могла… – слова рвались из неё, слёзы текли по щекам. – У меня не было выбора! Я просто хочу жить! Просто выжить! А они умирали… и я могла умереть… А теперь… я убила, убила, убила!

Я не выдержал, поднял руку и резко дал ей пощёчину. Она замерла, смотря на меня глазами испуганной, затравленной лани.

– Прекрати!

– Генерал! – майор положил руку мне на плечо. – Успокойтесь. Это слишком. Девушка не в себе.

Я тяжело вздохнул, потер лицо руками, пытаясь прийти в себя.

– И когда же она будет в себе? – пробормотал я. – А теперь ответьте: если вы действительно всего лишь деревенская магичка, как смогли провернуть всё это?

Она задрожала, голос её стал ещё слабее:

– Я ничего не провернула. Я всё испортила. Из-за меня мы здесь. Из-за меня нас чуть не убили! Я неправильно рассчитала дозировку зелья! – слёзы катились ручьём. – Я вовсе не разведчик. Я просто самонадеянная дура!

Я тяжело вздохнул, глядя на неё с усталостью и горечью:

– Марица… Не вы ошиблись, а я. Это я не уследил, что почти всё зелье Дао выплюнул.

Глава 9. Дочь Лантериса (часть 2)

Фергус вернулся к нам уже в сумерках. Встревоженный и напуганный, он шарахался от моей руки, улавливая запах крови, и тихо ржал, словно зовя хозяйку. Конь не особенно доверял мне, но я не настаивал – знал, что со временем мы обязательно подружимся.

К счастью, в лагере феорильцев мы нашли запасную упряжь, хотя самих коней видно не было. Я не придал этому особого значения – возможно, упряжь была трофеем, оставшимся от прежних владельцев. Но раз Фергус был слишком нервным, чтобы позволить прикоснуться к себе, а запрягать в телегу осла казалось не лучшей идеей, мы решили заночевать прямо здесь, в тени густых деревьев.

Ночь опускалась быстро, и лес вокруг наполнялся шорохами и далёкими криками ночных птиц. Я разложил небольшой костер рядом с телегой, и внимательно слушал, как Фергус неспокойно переступал копытами, пытаясь унять тревогу. В такие моменты понимал: доверие – дело тонкое и требует времени, особенно после того, что он пережил.

Стоило постараться не привлекать лишнего внимания, но мы все устали от ситуации и необходимости прятаться. Жить в постоянной тревоге, что нас поймают – невозможно, а все принятые меры предосторожности уже оказались бесполезными. Так что я приказал всем расслабиться и выбираться из сжатого пространства.

Шалос достал из телеки котелок и поставил его на огонь. Когда вода закипела, мы кинули крупы и несколько ароматных трав для вкуса. Пар от кипящей воды наполнил воздух тонким, манящим ароматом, смешиваясь с запахом хвои и смолистых деревьев вокруг. Теплый, пряный запах трав и круп обещал долгожданное облегчение и уют после долгого дня. Фергус, наконец, успокоившись, опустил голову к земле, медленно жуя свежую траву, а мы собрались вокруг костра, ощущая, как тепло огня и аромат еды возвращают силы.

Шалос ловко помешивал содержимое котелка, добавляя щепотку соли и несколько сушеных ягод, которые нашли в сумке с припасами. Вкус обещал быть насыщенным и согревающим – именно то, что нужно было нам сейчас. Мы молча делились этим моментом, позволяя себе забыть хотя бы на время обо всех трудностях. В глубине леса, под звездами, аромат простой, но такой вкусной пищи стал нашим маленьким островком покоя.

– Жаль даже кусочка вяленного мяса нет. – печально вздохнул Шалос.

Да, мясо это хорошо.

Мы вынесли на траву майора и пришедшего в себя Паргуса. Рядовой находился под впечатлением от рассказа брата и лейтенанта (хотя лейтенант знатно приукрасил ситуацию). Рассположившись вокруг костра, некоторое время мы молчали, лишь усиленно работали ложками. Тарелки были горячими. Кто-то натягивал на руки рукава, пытаясь не обжечься ни кашей, ни чаем.А потом потянулся разговор.

Марица все не выходила.

Мне было стыдно. Сейчас, когда напряжение спало, я не испытывал к этой девушке ничего, кроме благодарности. Она спасла нас и выхаживала. Пытаясь спасти мою жизнь она убила человека.

Обман? Необходимый обман можно простить. Да и имел ли я какое-либо право держать на нее обиду?

Мотивы? Можно спросить. Она обещала рассказать. Но в глубине души я понял, что всем нам было абсолютно наплевать на ее мотивы.

Она вышла спустя час, когда военные байки Серана переходили все грани приличия, а Вир уже готов был сам отнести ей ее порцию. Молча подошла к костру, также молча взяла кашу и чай.

– И вот тогда графиня .... – Майор внезапно осекся на очередной, слегка пошлой истории о фаворитке предыдущего короля, пытаясь подобрать более приемлимое продолжение, косясь на девушку. – решила полакомиться бананом.

Марица внезапно улыбнулась.

– Она не бананом лакомилась, а тем, что между ног у повара. Кстати, корсет был не красным, а бежевым с весьма поистаскавшимся кружевом. Старый король уже тогда не оплачивал счета графини Де Рок. А после этого он лично выставил ее из дворца в одном корсете и панталонах. Хотя, по моему мнению, это было слишком.

Серан удивленно приподнял брови.

– Откуда ты знаешь такие подробности истории?

– От папы. – упоминание отца стерло с ее лица улыбку. – Я приемная дочь Адорда Лантериса.

– Что? – вот теперь пришла моя очередь удивляться. – Бывшего начальника королевской стражи?

Вот тебе и деревенская магичка!

– Да. Папа как вышел на пенсию, уехал в Сифер, деревню, где я жила. Купил там домик и весьма неплохо устроился в роли деревенского старейшины. Его уважали, на него ровнялись. Вот и я пытаюсь, но выходит плохо.

– Адорд вышел на пенсию пятнадцать лет назад, а ты старше. Никакой дочери у него не было. – майор недоверчиво покосился на девушку, но она и бросью не повела.

– Говорю же. Я приемная. Он матушку в Сифер отправил месяца за два до пенсии. Она родом была из этих мест. Лисария Лантерис, может слышали? Она в госпитале в столице работала официально сонаркой, хотя выполняла все обязанности лекаря. Хотя, ничего удивительного. Советник Крадус до сих пор считает, что женщины не могут быть целителями, вот только сонарки все лекарские обязанности и выполняют. Но платят им в разы меньше. Так вот, мама уехала, а отец оформил пенсию. И по дороге нашел меня. Причем на самой дороге. Грязную, плачущую, голодную. Сначала подумал, что меня ролины потеряли. Обратился к старейшине в ближайшей деревне и стражам. Только вот меня никто не иска.

– Кочевой народ скорее чужого ребенка приютит, чем своего бросит. – Вир нахмурился. – Да и не слишком то ты похожа на ролинов.

– Возможно. Но факт оставался фактом – меня никто не искал. Сначала хотели либо в сиротский приют отправить, либо в храм Антеи. Но отец ко мне уже прикипел. Им боги с мамой родных детей не дали, зато меня послали. Правда я сама этого ничего не помню, слишком мала была.

– Твоего отца убили феорильцы? – спросил Серан.

– С чего вы взяли? – удивилась Марица.

– Я знал начальника королевской стражи. Он бы свою дочь одну в такое опасное путешествие не отпустил.

– Нет. Две весны тому назад в деревню пришла лиханка. Пол-деревни заболело. Мама за всеми ухаживала, а я помогала. Она же меня с детства лекарскому делу учила, зельям. Все, что знала, мне передала. А папа помогал. Сначала скосило отца, старые раны подорвали иммунитет. Да и возраст уже был не молодой. Потом мама слегла. Я до последнего за ними ходила. – на глазах Марицы блеснули слезы. – Я когда очнулась, наша соседка Дафин сидела возле моей кровати. Она и сказала, что родителей больше нет. Их тела сожгли с другими, чтобы лиханка не распространилась дальше. Я даже попрощаться не успела.

Она глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Изящные пальцы крепко сжимали кружку, словно пытаясь отогреться.

– Я только деревенскую школу закончила. Папа хотел выбить для меня грант на обучение в столичной академии. Ему бы выдали с учетом прошлых заслуг. Но не успел. Зато другому успел научить – фехтовать, стрелять из револьвера и лука, тактике, стратегии. Сокрушался только, что магии меня обучить сам не может, потому что человек. А мама все его пеняла: "Что из девочки мальчишку делаешь?"

– Почему ты нам помогла?

Марица молчала. Ее взгляд был прикован к кружке. Она словно обдумывала, стоит рассказать или нет. Мы не торопили, но тишина в ожидании ее ответа стояла такая, что было слышно шебуршание зверей в чаще леча.

– Мне восемнадцать, у меня всего лишь начальное образование и никакого опыта. Нет семьи, а значит защиты. Даже лицензии на лекарские работы нет. Когда мы собирались уходить, было понятно, что ни одна деревня не сможет принять всех. А это значит, что все мы разбредемся по разным поселениям, спасаясь от войны. Где мне там найти работу? Кем? Это в Сифере меня все с детства знают, я им яблоки с деревьев левитировала. А тут..... И потом, где гарантия, что феорильцы не придут и в следующую деревню? Никаких. А молодой магичке только два варианта – либо быть казненной феорильцами за отказ от сотрудничества, либо потом казнят свои за помощь феорильцам. Спрятать магию? Ну, тогда я рискую пополнить ряды обесчещенных девушек, потому что если с магией от меня хоть какая-то польза, то без нее.... Единственный путь – ехать в столицу. Она хорошо охраняется, и вряд ли феорильцы смогут до нее дойти. Даже сейчас уже ясно, что мы смогли остановить наступление. Но приеду я в столицу. И что дальше? Без лицензии на лекарские работы в госпиталь не устроиться. Без образования ни одна замшелая лавка меня не примет без рекомендаций. А где их взять? Остается одно – идти проституткой в порт. Потому что со ста сорока золотыми я не протяну больше месяца. – Марица потерла руками лицо. – В общем, когда я уже была готова окончательно переселиться жить в лес, наши солдаты отступали через деревню. И я услышала, что дракона, генерала Демитра Янга подбили. И что феорильцы идут по их же маршруту. А значит скоро доберуться и до деревни. И тогда я решилась. Если спасу генерала – получу орден, награду от короля в тысячу золотых, как минимум. А семейство Янг окажется передо мной в неоплатном долгу. И я смогу попросить у вас рекомендательные письма для себя. С ними можно устроиться в неплохую лавку, с орденом без конкурса поступить в академию и претендовать на королевское пособие. А с пособием, тысяча золотых помогла бы мне продержаться первый год обучения.

– То есть ты спасла меня от феорильцев ради ордена, рекомендательных писем и тысячи золотых?

– Ну.... да. Я понимаю, как это звучит и какого вы обо мне мнения. Но… Вы обижаетесь на меня?

– Я пока не решил. – буркнул я, возвращаясь к каше.

Диалог за костром продолжился, теперь гораздо активнее, когда в него включилась Марица. У нее оказалось ничуть не меньше забавных историй, а я, делая вид, что внимательно слушаю, обдумывал ее рассказ. Про отца и мать она рассказывала искренне, это чувствовалось по тому, как ломался и срывался от эмоций ее голос. Объяснение, почему она нас спасла звучало вполне логично. Но явно что-то не договаривала.

Спустя час нас окончательно разморило, и мы приняли решение укладываться. Первым дежурил Вир. Я уже собирался забраться в телегу, как заметил, что Марица направилась в сторону лесной чащи.

– Ты это куда?

– По нужде. – кажется Марицу несколько удивил мой тон.

– Кажется мы договаривались, что в лес тебя будет сопровождать один из нас.

Девушка недовольно сщурила свои глаза и сложила руки на груди.

– Знаю, знаю, – отозвалась она с вызовом. – Но я не маленькая девочка, чтобы меня водили за руку, когда я всего лишь на минуту отлучаюсь.

– Это не из-за недоверия, – сказал я, подходя ближе. – Лес сейчас не самое безопасное место. Звери… ты ведь знаешь, что здесь водятся не только обычные волки.

– Ты думаешь, что магичка не сможет справиться с волком? Или медведем? – настаивала она, не отводя взгляда.

– Да, если услышишь их вовремя.

– И твое присутствие. Оно… смущает.

– Если ты собираешься идти, то я пойду рядом. Не потому что я мужчина и должен охранять, а потому что не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.

– Хм… – Марица задумалась, потом вздохнула и кивнула. – Ладно, все равно не отвяжешься. Раз уж ты так настаиваешь, пусть будет так. Но не думай, что я буду тебе благодарна.

– И не прошу, – улыбнулся я.

Мы встали, и я взял факел. Лес встретил нас прохладой и шорохами ночных жителей. Марица шла впереди, а я – рядом, готовый в любой момент подстраховать. И, несмотря на все ее упрямство, я чувствовал, что это решение – правильное. В конце концов, в такой час и в таком месте лучше не быть одному.

Я стоял на страже, в отдалении от куста, где уединилась Марица и скучающе прислушивался к лесу. Людям, магам и демонам он кажется тихим местом. Но драконы прекрасно слышат, как лес живет, дышит. Чуть дальше от нас на север заяц лакомился грибами. В гнезде над головой во сне копошилась птичка. Южнее, где темнела чаща, лес казался густым и непроницаемым. Ветер едва шелестел листвой, и вдруг я услышал – сначала тихие, но уверенные шаги, приближающиеся к Марице. Сердце сжалось. Медведь. Большой, тяжелый, его дыхание было слышно даже сквозь ночную тишину.

– Марица! – окликнул я, – Медведь!

Ее глаза расширились, и на мгновение в них мелькнул страх – но тут же она подняла руки, пытаясь сотворить заклинание. Магия вспыхнула вокруг, словно легкий светящийся щит, но вдруг замерла, погасла. Марица сжала губы и покачала головой.

– Не работает… – прошептала она, голос дрожал. – Я… я не могу. Магия не откликается.

Паника застыла в её взгляде, и я понял – это гораздо хуже, чем просто угроза медведя. Магия – её сущность, единственная защита, и сейчас она пропала. .

Не раздумывая, я шагнул вперед, выставляя грудь, покрытую драконьей чешуёй, которая в темноте мерцала холодным изумрудным светом. Глубоко зарычал, издавая звук, который мог бы заставить любого зверя задуматься о собственной безопасности.

Медведь замер, глаза его встретились с моими, и в этот момент, кажется, он понял, что здесь не стоит искать легкой добычи. С громким рычанием он отступил назад в тень деревьев, а я не отпускал взгляд, пока не убедился, что он исчез в ночной мгле.

Я повернулся к Марице. Она стояла неподвижно, словно окаменевшая, но когда я подошёл и осторожно обнял её, она расслабилась, опираясь на меня.

Её тонкое тело было удивительно притягательным. Я ловил себя на мысли, что мне приятно держать её в объятиях, ощущать тепло её кожи, слышать учащённое дыхание и чувствовать, как она постепенно успокаивается. Вспомнился тот самый сон, в котором она меня поцеловала.

– Ты в порядке? – тихо спросил я, не отводя взгляда.

Она кивнула, не спеша отвечать, и я обнял её крепче, словно желая передать через это прикосновение всю свою защиту и поддержку.

В этот момент между нами возникло что-то новое – нечто тихое и нежное, что не нуждалось в словах. Лес вокруг продолжал жить своей жизнью, но для меня существовал только этот миг, эта девушка, которую я так неожиданно захотел беречь.

– Она вернется. Это из-за пережитого. Магия всегда возвращается.

– А как я завтра наложу снова на себя заклятия старения? Как мы поедем? Я же сейчас стала бесполезной!

– До штаба мы доберемся еще до сумерек. Не бойся! Мы на финишной прямой, ничего не случится.

Я осторожно поцеловал ее в макушку, наслаждаясь запахом, трав и свежести ночного леса, который словно впитывался в её волосы. В этом мгновении все страхи отступали, растворялись в тишине и близости. Я боялся и наслаждался нарастающей привязанности к этой девушке.

– Мы справимся, – прошептал я, стараясь вложить в слова всю уверенность, которую чувствовал в душе. – Магия – это часть тебя, она не исчезнет навсегда. Просто сейчас тебе нужно немного времени.

Марица вздохнула, наконец отпуская напряжение, и я почувствовал, как её пальцы сжали мою руку. Мы стояли так, окружённые темнотой и звуками ночного леса, и казалось, что весь мир замер, чтобы дать нам эту короткую передышку.

– Нас будут искать. Нужно возвращаться.

Девушка выскользнула из моих рук и направилась обратно, а я ощутил разочарование. Шер! Надеюсь это из-за того, что у меня просто давно не было женщины, а не из-за того, что я внезапно начинаю влюбляться!

Глава 10. Полет

Мне не спалось.

Магия, что всегда жила во мне, словно живой огонь, иссякла, оставив пустоту и холод. Я знала: это не навсегда. Отец рассказывал, что многие боевые маги переживали подобную самоблокировку после первого убийства. Кто-то восстанавливался через неделю, кто-то – через год. Но пальцы дрожали, а в груди тяжело билось тревожное сердце – а вдруг это не мой случай? А вдруг блокировка останется навсегда? Останусь без магии? Нет, лучше умереть. Это всё равно что быть пустым телом – без сознания и души.

Я слышала о калеках, тех, кого магия покинула навсегда. Большинство из них тонуло в горе и бутылке, не выдерживая боли. Не хочу быть такой!

Озноб пробежал по спине и охватил всё тело. Я натянула на себя одеяло, кутаясь в него, но это едва помогало. Надо подождать, сейчас накопится тепло и я согреюсь.

Рядом раздался раскатистый храп Вира и недовольное ворчание остальных. Завтра у меня будет вполне официальное оправдание синякам под глазами. Мне не хотелось, чтобы ребята видели во мне трусиху, склонную к панике. Достаточно и того, что я уже выставила себя истеричкой.

Особенно это касалось Демитра.

Генерал спал на своих палатьях позади меня, а я устроилась на полу в сжатом пространстве. Мое желание лечь, как прежде в телеге, никто не поддержал. А я в ответ отвергла предложение генерала занять его место – почему-то мне казалось, что уступив, я дам разрешение на ухаживания, которые мне были не нужны.

Нет, если честно, он мне нравился. Высокий, стройный, сильный – как и положено военному. Широкие скулы, темные волосы, слегка отросшие за время плена. Синяки сошли, и теперь бледная кожа лишь подчеркивала синеву его глаз.

В памяти всплыл момент, когда Демитр прогнал медведя. Его взгляд тогда был странным – не просто заботливым, оберегающим, а каким-то иным, почти личным. Я чувствовала, как его глаза задерживаются на моем лице дольше, чем следовало бы, а руки прижимали меня к себе чуть ближе, чем позволяли приличия. Это смущало меня – сердце билось быстрее, и вместе с тем росла тревога. Мы были из разных миров. Он – сын герцога и маршала, из второй по значимости семьи в королевстве. Я – деревенская магичка, хоть и дочь бывшего главы королевской стражи, но приемная. Да и отец когда-то отказался от титула. Между нами не может быть ничего, кроме короткой интрижки, на которую я категорически не согласна.

Я вытянула ноги и, наконец, позволила себе расслабиться. Под одеялом постепенно собралось достаточно тепла, чтобы уснуть. Оно медленно растекалось по телу, убаюкивая. Дыхание стало ровнее, мысли – тише. Впервые за долгие часы я позволила себе отпустить контроль и сбросить напряжение, которое сковывало каждую мышцу.

Сон пришёл тихо, обнимая меня. Я погрузилась в него, забывая о боли и сомнениях, о страхе потерять себя навсегда. Пусть завтра будет новым испытанием, но сейчас я мне снова было хорошо.

Проснулась я от привычного крика Эфа. Осел хотел есть, а я спать. В этой битве мне всегда доставалась роль проигравшего. Мучительно застонав, я уже хотела встать, но меня остановили чужие руки, натянувшие на меня обратно одеяло.

– Спи. Я дам им зерна, – прозвучал тихий голос генерала.

Он уже встал, а Вир с Шалосом отдыхали вместе с остальными. Значит, генерал сменил их на дежурстве раньше. Лейтенант спал, высунув язык, и слюни стекали на простынь – я невольно поморщилась. До этого момента он мне даже нравился, как мужчина.

Генерал взял котелок, насыпал крупы, налил воды и ушёл. Эх, всё равно вставать! Но почему бы не воспользоваться тем, что впервые за много лет кто-то заботится обо мне и сделает мою работу? Я достала из сундука гребень и тщательно расчесала длинные густые волосы. Если не собрать их в косу, они запутаются так, что придётся выдёргивать клочьями. Хотелось сменить платье, но при мужчинах, даже спящих, раздеваться стыдно. Радовало, что в штабе смогу переодеться и, возможно, помыться.

Я попыталась вызвать магию – безрезультатно.

«Что ж, Марица, наберись терпения», – успокаивала я себя, прогоняя панику.

Вскоре встали остальные. Я обработала раны Вира и Паргуса, осмотрела майора. Ему бы обновить заклинание сращивания костей, но сделать это сама я пока не могла. Если доберёмся до штаба к сумеркам, военный лекарь всё исправит, и через три дня шины можно будет снять. Серан улыбнулся и слегка поцеловал мою руку в знак признательности – удивительно, как у него это получалось: никакого флирта, лишь вежливость и манеры.

Я вышла из сжатого пространства. Осел мирно спал в телеге. Фергус был сыт и запряжён, но недовольно косился на Демитра, стоявшего рядом. Драконий запах конь ощущал впервые, и это его пугало. Я погладила лошадь по загривку.

– Нужно выезжать. Возвращайтесь к остальным, генерал.

– Телегой править буду я, – твёрдо заявил генерал, не отводя взгляда.

Я вздохнула, устало откинулась на спинку телеги и ответила с вызовом:

– Вот именно, что ты, генерал. Если по дороге встретятся феорильцы, они сразу поймут, кто из нас противник. У тебя на лице написан высший чин, а я… просто девушка. Да и Фергус, кажется, тебя опасается.

Генерал хмыкнул, скрестив руки на груди:

– А ты думаешь, ко мне будут меньше внимания проявлять? Молоденькая девушка, да ещё и без магии – разве не повод для лишних вопросов и подозрений? У меня хоть драконья чешуя, огонь и опыт – я могу держать удар.

– Ты не понимаешь, – я поднялась на козлы, стараясь занять более выгодную позицию. – Если я буду управлять телегой, мы сможем быстрее скрыться, если понадобится. Фергус меня слушается, а не тебя. Это не каприз, а факт.

Генерал неожиданно запрыгнул на козлы, легко сдвинул меня в бок и сел рядом. Его прикосновение заставило меня замереть: возмущение смешалось с неожиданным волнением, словно лёгкий электрический разряд пробежал по телу.

– Ты слишком упрямая, – тихо сказал он, наклонившись ближе. – Но я не отступлю.

Сердце забилось быстрее, внутри что-то дрогнуло. Я отвернулась, стараясь скрыть смущение.

– Ладно, – наконец сказала я, отодвигаясь чуть дальше, – поедем вместе. Но если Фергус начнёт беспокоиться – я снова управляю.

Генерал улыбнулся, и в его глазах мелькнуло что-то мягкое, почти человеческое. Он стегнул поводьями лошадь, и Фергус, переступая копытами, двинулся вперёд.

Почти бессонная ночь давала о себе знать: глаза слипались, голова болела. Хотелось подремать, тем более была возможность. Но тревога не отпускала – она сидела внутри, словно маленький зверь, не дававший покоя ни на минуту. Я пыталась сосредоточиться на дороге, движении Фергуса, дыхании генерала рядом, но мысли ускользали, унося меня в тёмные уголки сознания.

Я украдкой попыталась вызвать магию. Тихо, почти шёпотом, произнесла заклинание, сосредоточившись на образе пламени. Но ничего не произошло. Ни искры, ни тепла, ни даже слабого покалывания в пальцах. Пустота. Тишина. Холод.

Я закрыла глаза, пытаясь вызвать хотя бы видение. Ничего. Боже! Как люди, обычные люди, живут изо дня в день? Я чувствовала себя ущербной, слабой и никчёмной.

Генерал заметил моё беспокойство. Его взгляд, сначала сосредоточенный на дороге, скользнул ко мне. Он наклонился чуть ближе, голос был тихим, но твёрдым:

– Ты кажешься напряжённой. Что-то не так?

Я замялась, не зная, стоит ли открываться. Но в его глазах не было насмешки или упрёка – только искреннее участие. Я вздохнула.

– Не знаю. Странное ощущение. Мне тревожно. Может, потому что магия… она не откликается. Я пыталась снова, но ничего. Просто пустота. Чувствую себя новорождённым слепым котёнком – беззащитной и слабой. И… – я запнулась, заставляя себя продолжать, – мне страшно. Вдруг она не вернётся.

Он кивнул, словно понимая, что это значит. Чтобы отвлечь меня и немного разрядить атмосферу, генерал улыбнулся:

– Знаешь, я когда-то сталкивался с подобным. Не в магии, конечно, но в сомнениях. Они хуже любого врага.

Я посмотрела на него и увидела не только военного, но и человека, пережившего свои битвы – не только на поле боя, но и внутри себя.

– Расскажи, – тихо попросила я.

Он усмехнулся и начал:

– Когда я был молод, думал, что сила – это всё. Что если ты силён, тебя не сломить. Но потом понял: самая большая битва – с самим собой. С сомнениями, страхами и неуверенностью. Иногда кажется, что стоишь на краю пропасти, и никто не услышит твой крик.

Я слушала, чувствуя, как его слова медленно успокаивают меня. Его голос был ровным и уверенным, без капли фальши.

– Ты ведь не хотела говорить, что боишься? Зря! Я не считаю тебя трусихой. Не после всего, что было, – я удивлённо взглянула на него, гадая, умеет ли он читать мысли. – Магия – не просто сила, – продолжил он. – Это часть тебя. И даже если сейчас она молчит, это не значит, что ушла навсегда. Иногда нужно просто дать ей время. А пока – не бойся просить помощи. Мы вместе.

Я кивнула, надеясь, что напряжение отпустит, но оно только нарастало. Спустя несколько часов езды тревога стала невыносимой.

– Долго нам ещё?

– Когда я отдал приказ об отступлении, сказал идти к полю в Адаловой долине. Там договорились встретиться с отцом. Судя по местности, – Демитр привстал на козлах и оглянулся, – ехать ещё около часа.

– А мы не нарвёмся на штаб феорильцев?

– Не должны. Я взял слегка правее, в обход.

Слабое утешение. Я достала из кармана кусок ржаного хлеба, разделила поровну, протянула Демитру его часть и с остервенением начала жевать. Похоже, причина моего беспокойства стала понятна: видения прорывались сквозь блокировку тревогой.

– Может, поменяемся?

– Я не устал.

– Не в этом дело. У меня дурное предчувствие, —тихо сказала я, нервно обнимая себя за плечи. – Если наша армия рассположилась на поле в Адаловой долине, то самое логичное рассположение феорильцев перед Адаловой долиной у Храма Богов. Там хорошая дислокация и можно отслеживать наши передвижения. А это… – протянула я, залезая в сумку, лежащую на козлах, за картой, – всего в трех километрах отсюда. Мы же здесь? – ткнула я пальцев в карту, сравнивая ее с местностью.

Генерал нахмурился, повернув голову ко мне.

– Да, здесь. Отец, похоже, многому тебя научил. Но я специально выбрал обходной путь. Дежурить здесь смысла нет – большой обоз здесь не провезешь, да и войска не пройдут.

Я посмотрела вокруг. Дорога, по которой мы ехали, вилась узкой лентой между крутыми холмами, поросшими густым лесом. Слева и справа поднимались каменистые склоны, усеянные валунами и колючими кустарниками. Местами тропа сужалась настолько, что едва хватало места для одной телеги, не говоря уже о большом обозе или строю солдат. Плотный покров деревьев и заросли папоротников создавали естественную преграду, скрывая путь от посторонних глаз, но одновременно делая движение медленным и рискованным.

– Здесь не пройти большим отрядом, – продолжил Демитр, – даже если феорильцы захотят устроить засаду, им придётся разбиваться на мелкие группы. Это даёт нам преимущество – скорость и манёвренность.

Я кивнула, пытаясь успокоить себя. Узкие тропы и непроходимые заросли действительно могли стать нашим спасением. Но тревога не покидала меня – в такой местности легко потеряться или попасть в ловушку.

– Надеюсь, что твой отец уже на месте, – тихо сказала я, оглядываясь на приглушённые силуэты деревьев и туманные очертания холмов вдали.

Генерал сжал поводья, и Фергус, словно почувствовав напряжение, ускорил шаг. Мы продолжили путь, каждый из нас погружённый в свои мысли.

Внезапно из-за поворота тропы раздался хруст веток и приглушённый топот – впереди мелькнули тёмные фигуры в лёгких доспехах, с длинными луками на спинах и острыми кинжалами у поясов. Среди них выделялся высокий человек в плаще с вышитыми серебряными рунами – боевой маг, чьё присутствие сразу заставило кровь стынуть в жилах.

– Феорильцы, – пробормотал Демитр. – И не просто разведчики. Там – маг.

"Да я это уже и сама поняла!" – мысленно огрызнулась я на генерала.

– Уходим отсюда. – генерал резко стегнул поводья, заставляя коня перейти на бег. Телега стремительно промчалась вперед по тропе мимо вражеских солдат, оставляя их позади.

Но феорильцы, словно почуяв добычу, бросились в погоню. Их быстрые шаги и свист стрел становились всё ближе.

– Они не отстанут, – выдохнула я, пытаясь удержать дрожь в голосе. – Маг может вызвать заклятье замедления или даже призвать теней.

– Тогда нам не остаётся ничего, кроме как использовать местность, – ответил Демитр, оглядываясь на заросли и камни по бокам тропы и направляя коня к более крутым склонам.

– Если сможем прорваться к скалам, сможем спрятаться и, возможно, перехитрить их. Но по хорошему нужно пробиться к нашим в Адаловой долине!

Феорильцы не сдавались, и вскоре маг начал произносить слова заклинания – воздух вокруг нас начал искриться, а тени деревьев словно ожили, пытаясь схватить нас.

– Держитесь! – крикнул генерал, с силой ударяя поводьями по бокам коня.

Мы мчались, сердце колотилось в висках, но скалы всё не приближались. Внезапно воздух вздрогнул – маг завершил заклинание. Вспышка зелёного света ударила в упряжь Фергуса. Кожа ремней заскрипела и порвалась, телега по инерции проехала несколько метров, и запгувшись о камень, остановилась. Конь, почувствовав свободу, фырча и топая копытами, остановился. Он не убегал, но паника читалась в каждом его движении.

– Фергус! – я тихо, но настойчиво потянула руку к поводьям. Бесполезно. Конь был слишком далеко и слишком напуган. Деваться было некуда: тропа узка, феорильцы уже почти на расстоянии выстрела.

Из сжатого пространства телеги внезапно вылезли Шалос и Вир. Недоумение на их глазах сменилось весьма ощутимым беспокойством, стоило обоим обернуться.

– Что происходит? – спросил Шалос, оглядываясь на бежавших за нами феорильцев.

Я глубоко вздохнула, стараясь сохранять спокойствие, и объяснила:

– Мы нарвались на феорильцев. Маг применил заклинание, порвавшее упряжь Фергуса. Теперь мы в ловушке.

Генерал сжал зубы.

– Приготовьтесь, – сказал он низко, – мы выберемся.

Вмиг его тело начало изменяться – кожа покрылась изумрудной чешуёй, мышцы выросли, плечи расширились. Из груди вырвался могучий рев, и на месте человека возник гигантский дракон, величественный и грозный. Его глаза горели зелёным огнём, а крылья, расправляясь, затмили небо.

Моё сердце сжалось от страха. Если он выпустит огонь здесь, среди сухой хвои, пожар вспыхнет мгновенно, и мы все окажемся в смертельной опасности.

– Нет, – выдохнула я, – не здесь, это слишком опасно.

К счастью, дракон словно услышал мои мысли. Вместо того чтобы стрелять в феорильцев, которые впрочем сами немало испугались вида огромной драконьей туши, он осторожно подхватил телегу своими когтями и взмыл в небо. Ветер свистел в ушах, земля стремительно отдалялась вниз.

– Мамочки! – крикнула я, вцепившись в повозку и молясь всем богам сразу. Сейчас было не самое подходящее время признаваться, что я боюсь высоты.

Гигантского дракона в небе, движущегося в сторону Адаловой долины, заметили и другие отряды феорильцев. Их ряды мгновенно вздрогнули, и с криками тревоги раздался ливень стрел и свист самодельных болтов. Обстрел начался почти одновременно с появлением дракона – генерала Демитра, которого с другим спутать было невозможно. Янги единственные имели ярко-изумрудный окрас.

– Стрелы! – выкрикнул Вир, бросаясь в сжатое пространство телеги, где можно было укрыться от летящих снарядов, лишь для того, чтобы через несколько секунд вынести наружу скрученные им самодельные гранаты. В этот момент я даже порадовалась тому, что вчера Дао сдал нас феорильцам, обеспечив при этом порохом. Шалос, стоявший рядом, ловко подхватывал гранаты и бросал вниз с телеги, в сторону феорильцев, которые уже пытались подняться на холм, чтобы обстреливать нас сверху. Они взорвались с грохотом, осыпая врага огнём и дымом.

– Держитесь! – громко кричал он, не скрывая напряжения в голосе.

Рядом с ним громко кричал осел, словно разделяя наше отчаяние и страх:

– И-а! И-а!

Я по прежнему сидела, вцепившись в сидение телеги, мало что соображая и лишь пытаясь не поддаваться панике. Ветер, раздуваемый могучими крыльями генерала, смешивался с запахом пороха и горящей древесины, создавая в воздухе зловещую смесь.

– Мы не можем здесь задерживаться! – донёсся голос Демитра, хоть и изменённый рычанием и гулом дракона. – Подняться выше мне не позволит телега. Нам нужно прорваться к лесу, там у нас будет шанс укрыться.

– Но феорильцы уже почти окружили нас, – ответила я, пытаясь разглядеть врагов в дымке взрывов и пыли.

– Тогда будем бить их по частям, – твёрдо произнёс генерал, расправляя огромные крылья и взмахивая хвостом. – Вир, Шалос, вы прикрываете правый фланг, я с вами.

Демитр-дракон плавно опустился чуть ниже, позволяя телеге снова коснуться земли, а его глаза сверкали решимостью. Стрелы продолжали свистеть, гранаты взрывались, а мы мчались вперёд, к лесу, где, возможно, нам удастся вырваться из кольца врага.

Внезапно из-за горизонта донёсся гул – сначала тихий, едва слышный, а затем всё громче и громче. Из-за холмов выкатились несколько отрядов вооружённых солдат в синих стеганках с эмблемой Ангара, сражающихся копьями и мечами, а за ними – стрелки, занявшие позиции на возвышенностях. Они действовали чётко и уверенно, что даже пребывая в полуобморочном состоянии, я успела восхититься.

– Ангарцы! – выдохнула я, чувствуя, как напряжение в воздухе немного ослабевает.

Генерал Демитр, всё ещё в облике дракона, повернул голову в их сторону, издавая низкое рычание, словно отдавая приказ. Удивительно, но отряды ангарцев его явно поняли.

Вир и Шалос, заметив подкрепление, усилили огневую поддержку. Стрелы и болты врага теперь падали не только на нас, но и на ангарские войска, которые отступали в сторону Адаловой долины, к основным силам, не уставая прикрывать своего генерала.

И в тот самый момент, когда отряды ангарцев достигли поля с холмов, высыпав, как насекомые из старой корзины, дракон внезапно взмыл выше, расправляя свои огромные крылья. Его глаза вспыхнули ярче прежнего, и из пасти вырвалась могучая струя пламени, обрушившись на ряды феорильцев, словно яростный шторм. Огонь раскатился по земле, отрезая врага от наших отрядов, разумно бегущих в сторону палаток со знаменами Ангара на другом конце поля.

Взрывы пламени и клубы дыма разорвали планы феорильцев, заставляя их в панике отступать. Казалось, сама земля под ними горела и рушилась.

В этот же миг с другой стороны поля раздался гул голосов и звуки магии. Маги основных сил ангарцев, стоявшие на возвышенности, подняли руки к небу, и в воздухе вспыхнули сверкающие заклинания. Огненные стрелы, ледяные копья и сверкающие молнии с грохотом обрушились на феорильцев, прикрывая отход наших отрядов и самого генерала-дракона.

– Заклинания! – крикнул Шалос, прикрывая глаза руками от обрушившихся искр.

Генерал-дракон, не теряя времени, развернулся и мощными взмахами крыльев устремился в сторону штаба, унося с собой телегу и нас. Ветер свистел в ушах, а огненные всполохи позади нас всё ещё пылали, сдерживая преследование.

Под ликующие возгласы ангарцев генерал-дракон плавно опустился на землю между палатками, осторожно опуская телегу на землю. Взмах крыльев поднял лёгкую пыль, смешавшуюся с ароматом горящих костров и свежей земли. Медленно могучая фигура начала уменьшаться, кожа снова покрылась человеческой плотью, а драгоньи глаза с вытянутым зрачком сменились знакомым взглядом генерала Демитра. Его лицо было серьёзным, но в нём читалась благодарность и усталость.

В этот момент один из солдат, не дожидаясь приказа, поспешно накинул на его плечи тёмно-синий плащ с золотой вышивкой – символом Ангара. Плащ лёг тяжёлой тканью, скрывая наготу генерала.

– Добро пожаловать обратно, генерал, – произнёс солдат с уважением и лёгкой улыбкой, – вы вдохнули новую жизнь в наши ряды.

Демитр кивнул, отдавая распоряжение о том, чтобы нами немедленно занялись лекари. Краем глаза я заметила, что Вир и Шалос, словно дети, радостно вскрикнули и одновременно спрыгнули с телеги. Чувство облегчения прошло по телу – они были в порядки. Мои мальчики, мои милые мальчики сразу же бросились помогать солдатам, которые осторожно вытаскивали из сжатого пространства майора, Паргуса и Налоса.

"Надо их осмотреть" – холодно контатировало сознание, так не вовремя отделившееся от тела. И тут же удовлетворенно кивнуло, заметив, что возле друзей уже крутятся лекари. Кто-то из них тормошил и меня, но ответить я ничего не могла, оставшись сидеть, вцепившись в край козел. Пару раз я мысленно приказала себе разжать пальцы, но это не сработало. Внезапно почувствовала, как кто-то осторожно коснулся моего плеча. Это был Демитр.

– Как ты? – спросил он тихо, вглядевшись в меня с лёгкой тревогой.

Горло пересохло, и только Боги видят, сколько труда мне стоило облизнуть губы и тихо прошептать: "Я… я боюсь высоты"

Генерал поднял в узумлении брови, а затем громко расхохотался. Он осторожно взял меня на руки, словно боясь, что я могу растаять в его объятиях, и аккуратно спустил с телеги на землю. Его сильные руки обвили меня, и он прижал к себе так нежно, что страх начал отступать, растворяясь в тепле его присутствия.

– Вот она, земля, – прошептал он мне на ухо, – и бояться больше нечего.

Я почувствовала, как сердце начинает биться ровнее, а дыхание становится спокойнее. Вокруг суетились солдаты, но в этот момент для меня существовал только он и эта твердая, надежная земля под ногами.

– Ты сильнее, чем думаешь, – тихо добавил генерал, отпуская меня, чтобы я могла встать сама. Его взгляд был полон теплоты и веры, и я впервые за долгое время поверила, что всё будет хорошо.

Глава 11. Затишье перед бурей

В штабе меня наняли на должность сонарки с содержанием и окладом в двадцать золотых. Я усмехнулась, глядя на военный контракт и видя эти ничтожные цифры, больше похожие на насмешку. Но потом поняла – на большее без лицензии и образования надеяться, что ты будешь кем-то кроме, чем рабочая сила – не стоит. И подписала. Выбора все равно не было – ты либо работаешь в штабе, либо идешь на все четыре стороны.

Фергуса и Эфа так же взяли на содержание и постой. Коня, по просьбе Демитра, мне призвал заклятием один из боевых магов. Все пять часов ожидания, пока заклинание сможет его найти, пробьется через его испуг и потянет за собой в штаб, я заламывала руки и молилась Богам. Фергус был подарком отца на пятнадцатилетие, и терять его мне совсем не хотелось. Но обошлось, и теперь вместе с Эфом они перевозили грузы по лагерю и помогали солдатам в обороне.

Палатка, в которую меня поселили, была довольно небольшой. Кроме того, я вынуждена была делить ее еще с двумя девушками – Гондерой Селазо и Сервиной Фрут. Обе девушки были старше меня на несколько лет, имели лекарскую лицензию, в целом неплохие, но смотрели несколько свысока. Сервина, к тому же, мое появление восприняла с раздражением, видя скорее конкурентку за внимание высших чинов. В особенности ее злила моя дружба с моими мальчиками, как я их теперь называла. И восхищение солдат, называвших меня героиней и стремившихся познакомиться поближе. Правда их пыл несколько осадил грозный рык одного дракона, отчего, однако, у Сервины кожа на лице проступила красными пятнами от гнева.

Впрочем, мне и без них проблем хватало.

Начальником у сонарок был лекарь Хестал Оделло, ворчливый старик, который казался не слишком доволен ни своей должностью, ни подчинёнными. Его глаза, острые и проницательные, словно прожигали насквозь каждого, кто осмеливался расслабиться или проявить хоть каплю слабости. Он редко говорил лишнее, предпочитая короткие приказы и строгие замечания, но за этой суровостью скрывалась глубокая забота о своих людях – пусть и выражалась она в весьма своеобразной форме.

«В этой войне никто не ждет милостей, – однажды тихо сказал он мне, когда я пыталась не расплакаться, навсегда закрывая глаза одному из молоденьких разведчиков. – Если хочешь выжить, учись быть холодной и расчетливой. Эмоции здесь – роскошь, которую не каждый может себе позволить».

Я кивнула, понимая, что слова Хестала – не просто наставление, а суровая истина. Впрочем, несмотря на его строгость, он был единственным, кто иногда бросал мне короткие советы, когда видел, что я пытаюсь справиться с новыми обязанностями.

Жизнь в штабе шла своим чередом: дни сливались в бесконечные отчеты, проверки и мелкие, но важные поручения. Иногда, когда ночное небо покрывалось звездами, я выходила к конюшне, гладя гривы Фергуса и Эфа, думая о том, что они – последнее, что осталось от прежней жизни.

Война, как тень, висела над лагерем. Несмотря на затишье, обе стороны готовились к решающему сражению. Прибытие маршала Феста Янга ожидалось с каждым днём. Отец Демитра задержался в столице с докладом у короля. Пока же лагерь наполняла напряжённая суета: каждый солдат, каждый офицер понимал – нельзя допускать ни малейшей ошибки.

В штабе шли постоянные совещания и распоряжения, готовились планы обороны и распределялись ресурсы. Для меня, как сонарки – медсестры, – это означало усиление работы в лазарете и на постах наблюдения за раненными. Мы готовились к притоку пострадавших, проверяли запасы лекарств и перевязочных средств, обучались новым методам оказания помощи в боевых условиях.

Войска Ангара проводили масштабные учения, отрабатывая манёвры и взаимодействие между подразделениями. Пехота училась быстро занимать оборонительные позиции, кавалерия – молниеносным атакам и отходам, а маги – создавать защитные барьеры и подавлять вражеские чары. Особое внимание уделялось координации между разными родами войск – теперь каждый знал, что его жизнь зависит от слаженной работы всего отряда.

Охрана лагеря усиливалась: по периметру выставляли дополнительные патрули, на вышках дежурили самые опытные сонарки и разведчики. Хестал Оделло, начальник нашей службы, проверял оборудование и следил, чтобы мы были готовы к любым неожиданностям.

Кроме того, была проведена ревизия запасов – продовольствия, боеприпасов, лекарств. Демитр и его команда волшебников усиливали защиту лагеря магическими барьерами, которые должны были сдержать первые волны атаки. Коней, включая моего Фергуса, проверяли на выносливость и боевой настрой – ведь именно они должны были стать опорой при стремительном контрнаступлении.

Вечерами, когда огоньки в палатках начинали мерцать, а солдаты уставали от дневных тренировок, офицеры собирались на брифинги, обсуждая планы и делясь новостями. Я слушала рассказы о маршале Фесте Янге, чьё прибытие обещали в скором времени.

Демитра за все эти дни я видела только издалека, как и майора. Но жаловаться я не собиралась. Шалос, Вир Нарос и Паргус неизменно составляли мне компанию за ужином у костра

– Слушайте, ребят, а как вас зовут? Шалос и Вир это же имя рода, а ваши личные имена вы мне так и не назвали.

– Вэлиар Шалос, к вашим услугам – лейтенант на мой вопрос шутливо отвесил поклон. – а толстяка зовут Роввар.

– Я тебе покажу толстяка! – прошепелявил Вир, активно пережевывая кашу и грозя другу кулаком. – И вообще, попробуй такое моей жене заявить! Она у меня, хоть и человек, зато скалкой отменно работает!

– Ой, боюсь, боюсь!

– А мы Мандоры. Паргус Мандор и Нарос Мандор.

– Вы как в армию вообще попали? – спросил Вэлиар. – Молодые слишком, такие обычно в академии еще учатся.

– Так мы и должны были учиться – нахмурился Нарос. – Наш отец умер, уже давно, а мать снова вышла замуж. Так отчим нас в армию и записал с квотой на обучение. Но все деньги, квоту и те, что были отложены на наше обучение родителями, присвоил себе и пропил. Мама, как узнала, его выгнала, но толку? Присвоение квоты нам доказать удалось, деньги с него законник стряс. Но вот тот факт, что мы не сами в армию записались, увы, доказать не удалось. Мама тогда махнула рукой, мол, мы не воюем, а вы бесплатно хоть отучитесь, да и, глядишь, за время службы денег заработаете. А через пару месяцев на нас напали феорильцы! Мы когда уже в штабе, после наших приключений, ей через портальный дуб письмо отправляли, указали, чтобы тетка получила его. И сначала мать успокоила. Вроде получилось, они обе рады, что мы живы. Мать сказала, чтобы мы тебе предложения делали! Мол, такие жены на дороге не валяются.

– А вы? – я подавилась кашей.

– А мы сказали, что поздно! И на тебя дракон глаз положил.

Пустая кружка полетела в голову Нароса, но тот ловко остановил ее магией и рассмеялся.

Убью! Самолично!

– Вот только что-то генерал к ней не подходит. И даже не спрашивает, не интересуется, и весточки не передает! – раздался позади меня голос Сервины, и я обернулась. Она стояла, расправив плечи и горделиво вскинув подбородок. Стоявшая рядом с ней Гондера дернула подругу за рукав, и извинительно улыбнулась.

«Эмоции здесь – роскошь, которую не каждый может себе позволить» – вспомнила я слова Хестала.

– Шла бы ты, Сервина, мимо! – зло выплюнул Вир.

– Сервина, успокойся! – я легко улыбнулась, не позволяя и тени настоящих эмоций проявиться на лице. – Я слишком хорошо, в отличие от тебя, знаю свое место. Замуж он меня позвать не сможет, а любовницей я не стану.

– Сервина, идем! – Гондера снова потянула подругу за рукав, увлекая подальше от нашего костра.

– Чего это она на тебя так взъелась? – Шалос кивнув головой в сторону удаляющихся девушек.

– Да кто его разберет! – я безразлично пожала плечами, не став упоминать, что несколько дней назад стала свидетельницей Сервины и одного из младших офицеров. Он обещал ей жениться, потом начал петь хвалебные оды и восхищаться мной. А на следующий вечер Сервина нашла письмо от его невесты, которая обрадовала мужчину тем, что подарит ему наследника.

Я задумалась о том, что не обещания ли того офицера привели Сервину в сонарки. И не его ли поведение стало причиной тому, что она так отчаянно пыталась влюбить в себя хоть кого-нибудь. Просто на зло ему.

– Что обсуждаете? – на свободное место на бревне возле нашего костра опустился Серан.

Майор в последнее время выглядел отлично. Шины сняли, и он смог передвигаться, хоть и используя для этого костыли. Да и в целом его вид был счастливо-придурочный, что наводило меня на странные мысли о том, что Серан влюбился. Если верить столичным сплетням, то в который раз.

– Майор, вам рядом с нашим костром не по статусу сидеть. – заметил лейтенант.

– Позвольте заметить, что мне вовсе не зазорно расположиться рядом с дамой, которой вот-вот будет вручён королевский орден.

– Что?!

Кажется, я второй раз за ужин подавилась кашей.

– Генерал рассказал. Он направил в тот же день отчет о произошедшем. Король, глубоко восхищённый твоей доблестью, повелел удостоить тебя королевским орденом с синей лентой. Кроме того, твое жалованье будет повышено до ста пятидесяти золотых монет. Отныне тебе дозволено принимать трапезу вместе с командирским составом, к числу которого, смею заметить, принадлежу и я.

– Спасибо за хорошую новость – искренне поблагодарила я майора. – А что вы такой счастливый в последние дни?

– Марица, мы с тобой в последние дни не имели удовольствия встречаться, позволь осведомиться, каким изысканным взором ты сумела узреть то, что ускользнуло от внимания иных?

– Вы меня не видели, а вот я вас – да.

– Моя дорогая супруга Клавина благополучно подарила мне наследника несколько дней назад. Следовательно, ныне я пребываю в высшей степени отцовского блаженства! – с невероятной нежностью в голосе проговорил Серан.

– Поздравляю! – не удержался лейтенант, улыбаясь от уха до уха. – Это действительно замечательная новость.

– Да, Серан, – подхватила я.

Майор слегка покраснел, а я, в свою очередь, прикусила язык, намереваясь выяснить, что это за особа, которая смогла окольцевать главного ловеласа королевства.

– Спасибо, друзья, – тихо сказал он, – ваши поздравления для меня дороже любых наград.

В этот момент к нам подошел генерал, который, услышав новости, тоже не смог скрыть радости.

– Серан, – сказал он, пожимая майору руку, – Поздравляю! Это отличная новость! Мы все гордимся тобой. – вокруг костра раздались дружные аплодисменты. – Надеюсь, – продолжил генерал, – что твой сын вырастет таким же сильным и смелым, как его отец.

– Представляю! – улыбнулся Серан, – И, может быть, однажды он тоже сядет рядом с командирским составом.

– Мы пожалуй пойдем. – смущенно произнес Нарос и потянул брата за рукав.

– Куда вы пошли? – генерал присел на бревно рядом со мной. – Сидите спокойно и не дергайтесь. Ты будешь есть? – спросил Демитр, указывая пальцем на мою тарелку с кашей.

Я молча сунула тарелку генералу вместе с ложкой, не забыв упомянуть, что ложку я использовала по прямому назначению. Генерал кивнул, шепнул на ухо: «Ну ты же не заразная!», после чего, под моим удивленным взглядом, быстро доел остатки каши.

– Нам тут не место. Мы рядовые.

– Вы мои друзья, так что отставить фразы, вроде: «Нам тут не место!». Во время боя мои команды исполнять беспрекословно, во время службы сохранять дисциплину и иерархию, а вот в свободное время вы можете немного расслабиться и не смотреть на чины. Тем более, что я сам уже ухожу. Могу я с тобой поговорить? – обратился уже ко мне Демитр, и я в ответ кивнула.

Генерал встал, сделал легкий жест рукой, приглашая меня последовать за ним.

– Пойдем, прогуляемся, – сказал он тихо, чтобы не привлекать внимания остальных.

Мы отошли от костра, шаг за шагом удаляясь от костра. Между палатками, укутанными в ночную тишину, воздух был прохладным и свежим, а лишь редкие звуки – шорох палаточных тканей и ржание коней – напоминали о том, что вокруг кипит жизнь.

– О чем ты хотел поговорить?

– Наш друг, Дао Тебарис, оказался вовсе не таким уж простым, как нам казалось. В первый же день он заявил, что является приближенным магом корта Себанамара. После чего – заткнулся. Мы направили официальное уведомление феорильцам, и они немедленно предложили обмен, что наводит на мысли, что Дао не лгал.

– Ты хочешь, чтобы я с ним поговорила?

– Нет. Тебя к нему не пустят. Я просто подумал, что ты должна знать. Это твой военнопленный.

Я молча кивнула, пытаясь осмыслить услышанное. Сам факт того, что мне удалось одолеть мага корта Феорилии, льстил моему самолюбию, вызывая едва сдержанную гордость. Но я быстро одернула себя, чтобы не впасть в самодовольство. Орден, взгляды окружающих в лагере, шепот солдат о моём смелом поступке и восхищение тем, с каким расчётом была проведена операция, лишь усложняли внутреннюю борьбу.

Вдруг меня осенило: за всеми этими разговорами, обменами и стратегиями я совсем забыла проверить устройство Дао – тот самый артефакт, который феорильцы так отчаянно искали. Нужно будет обязательно заняться, как только вернусь в палатку.

Генерал остановился, посмотрел на меня пристально и тихо спросил:

– Ты не проверяла, не вернулась ли к тебе магия?

Я покачала головой, не отводя взгляда.

– Нет, не проверяла. – Ответила честно.

Он нахмурился, словно пытаясь понять причину моего молчания.

– Почему?

Я молчала, не зная, что ответить, и генерал мягко улыбнулся.

– Ладно, – сказал он, – давай попробуем прямо сейчас. Просто короткое заклинание. Что-нибудь простое.

Я отрицательно покачала головой. Неужели он не понимает, что в первые дни я только и делала, что пробовала. Раз за разом. И каждая неудачная попытка ломала меня и причиняла почти нестерпимую боль. Мне было страшно, что если я буду безуспешно пытаться снова, это похоронит меня.

– Марица….

– Не наседай! – я разозлилась, подавляя желание его ударить. – Потом. Как-нибудь потом. Как приедем в столицу.

– Нам до столицы еще добраться нужно. У нас тут, если ты не забыла, война. Отец прибудет уже завтра, до финального сражения считанные дни. Я хотел бы, чтобы боевые маги научили тебя некоторым заклинаниям. Чтобы ты могла постоять за себя, если мы начнем проигрывать.

– Сказала же, отстань!

Я почувствовала, как злость поднимается внутри, горячая и беспокойная. Неосознанно, словно по инерции, я выплеснула энергию наружу – резкий всплеск магии вырвался из меня в сторону генерала. Световой импульс пронёсся мимо, не причинив ему вреда, но достаточно ощутимый, чтобы вызвать лёгкий порыв ветра и шорох вокруг. Генерал слегка отшатнулся. Его глаза заблестели интересом, а на губах появилась едва заметная улыбка.

Я стояла, ошарашено глядя на свои руки и не веря в свое счастье. Она вернулась! Самоблокировка спала!

– Вот это уже другое дело, – сказал он спокойно, одобряя мой порыв, а затем двинулся ко мне, обнимая за талию. – Вот это уже та Марица, которую я помню.

Я опустила руки, сердце колотилось быстро. Его слова заставляли задуматься: может, всё-таки стоит попробовать приложить наглеца ещё раз?

– Убери руки.

– Тебе не нравится?

Его голос был хриплым, одурманивающим. Он склонился ко мне для поцелуя, но я положила ладонь на его губы. Он не растерялся и поцеловал мои пальцы, отчего по позвоночнику прошло электричество.

– Нравится. – я вздохнула, но решила быть честной. – Но Демитр, я знаю свое место. Ты – сын герцога. Я – деревенская магичка. А на интрижку я не согласна. Поэтому, отпусти меня пожалуйста, и давай просто останемся хорошими друзьями.

Генерал отступил на шаг, опуская руки. Его лицо оставалось спокойным, но я заметила, как сжимается кулак, едва заметно дрожа. Я взглянула на Демитра – в его глазах не было ни осуждения, ни разочарования, только тихое понимание и уважение.

– Я понимаю, Марица, – сказал он тихо, – и ценю твою честность. Друзья – тоже немало.

Он сделал паузу, словно подбирая слова, а затем добавил с мягкой улыбкой:

– Но знай, что всегда буду рядом, если тебе понадобится помощь.

Я отступила на шаг, стараясь скрыть дрожь в руках и горечь внутри от того, что ущемляю его гордость, и кажется причиняю боль. Что было бы, если бы я уступила? О, эту ночь мы провели бы вместе, в его палатке, наслаждаясь друг другом. Но что потом? Мужчину, тем более наследника герцога, мимолетная интрижка никак не заденет, а мне выдержать взгляд окружающих, их шепотки и осуждение. Я хотела стать чем то большим, заставить других уважать себя. И у меня получалось, но один неосторожный шаг сейчас – и все рухнет, похоронит меня в этом вихре чужих условностей.

Кажется настоящая сила – не в уступках или борьбе, а в умении оставаться верной себе, даже когда сердце рвется на части. Может быть когда-нибудь, если судьба подарит нам шанс быть вместе – я буду готова. А пока – пусть будет так, как есть.

– Я провожу тебя.

Генерал предложил мне руку, приглашая идти следом. Мы направились по узкой тропинке, устланной мягкой травой. Подойдя к моей палатке, генерал остановился, повернулся ко мне и взглянул прямо в глаза.

– Спокойной ночи, Марица.

– И тебе!

Я кивнула, благодарная за поддержку, и, не дожидаясь, как он отвернётся, вошла внутрь, чувствуя, как вход палатки мягко шелестит за мной, оставляя позади тени и звуки ночи.

Соседок в палатке не было. Хотелось уткнутся в подушку и разревется, но я нашла силы взять себя в руки. Не стоит упускать возможность, пока никого нет. Я достала из сундука сумку Дао и нащупала в ней маленький прибор – простой, но надежный сканер для обнаружения артефактов. Сердце застучало быстрее. Я обернулась, оглядываясь на свои вещи.

– Что же вы искали?

Взяв прибор, я начала медленно сканировать – сначала свои вещи, затаив дыхание в ожидании результата. Ничего. «А вдруг?» – пронеслась в голове шальная мысль, и вспомнив свое видение о том, как перерезали моих односельчан, я направила прибор на саму себя. И вдруг он зашумел, издавая слабый, но отчетливый сигнал…