Космоплавучка или Охота на Большого Космического Карпа
Глава 1. Борщ на краю Галактики
Солнечный парус «Лучика Науки», чья серебристая ткань была сшита из старого термоодеяла и прошита углеродной нитью, ловил не только фотоны, но и редкие эфирные течения – единственный, как считала команда, достойный способ перемещения для истинных романтиков космоса. Корабль-бот BD-5, собранный на орбите Марса из списанных модулей и ностальгии, скрипел тихой песней металла, потрескивал и благоухал жареными контактами и стойким ароматом домашних щей – запах, вручную внесённый в судовой журнал как «стабилизатор морального духа».
Капитан Зоя, женщина с глазами, видевшими суть любой схемы, и руками, знавшими не только силу, но и душу правильного удара гаечным ключом, огласила приказ под радостный гул команды.
– Галактический фонд «Научное Чудо» выделил нам грант! – её голос валторной перекрывал гул генератора, работавшего на принципе картофельно-медного эквивалента вольтова столба. – Задача: найти, изучить и запечатлеть на фотоноситель Большого Космического Карпа! Существо, пожирающее астероиды и испускающее пузыри искажённого пространства-времени!
На единственном мониторе, собранном из кинескопа старого телевизора «Горизонт», мелькнуло изображение: нечто гигантское, покрытое чешуёй из сгущённых туманностей, с плавниками из тёмной материи и глупыми, добрыми глазами, светящимися, как далёкие квазары.
– Для приманки используем борщ! – уверенно объявил бортинженер Семён, он же кок, он же главный по всему, что можно починить изолентой и верой. – По моим расчётам, аромат свёклы, томатной пасты и щепотка укропа являются универсальным межзвёздным аттрактантом, воздействующим на подсознание всех форм жизни!
Так началась охота. Глубинный зонд – алюминиевое ведро на стальном тросе – ушёл в бархатную черноту космоса. Эхолот представлял собой священный ритуал: Семён наносил точный удар молотком по несущей балке, а лингвист-фрилансер Аркадий, мечтавший расшифровать язык пульсаров, ловил эхо на старый кассетный магнитофон «Электроника-302», чтобы потом «интерпретировать его вибрации на предмет карпового тембра».
Их методы были безумным гимном простоте. Их результаты бросали вызов логике. В журнале наблюдений появлялись записи: «Замерили пространственно-временной пузырь. Показания прибора: "вкусно пахнет, похоже на землянику". Прибор (мультиметр) сгорел. Записали со слов прибора, посмертно». Или: «Обнаружено временное пятно. Тактильные ощущения – похоже на воскресенье. Решили вернуться и перемерить, но забыли, какое сегодня число. Решили, что оно идеально».
Их по пятам преследовал сверкающий корабль «Золотой Спекулянт» с планеты Рич-4. Его команда, одетая в стерильные серебряные комбинезоны, пыталась поймать Карпа квантовыми гарпунами и гравитационными сетями. Но их сверхсложные технологии терпели феерический крах. Гарпуны пролетали мимо, так как Карп в момент выстрела уже находился в другом времени, сети запутывались в самих себе, порождая новые узлы реальности. Карп, существо, нарушающее все законы физики просто потому, что они ему не нравились, лишь весело пускал радужные пузыри, которые превращали их сложнейшие вычисления в ноты незамысловатой детской песенки.
Кульминация наступила, когда Карп, наконец-то оцененный по достоинству, сам подплыл к «Лучику». Он был огромен и прекрасен. Его чешуя переливалась всеми цветами радуги и теми, для которых ещё не придумали названия, а из пасти вырывались пузыри, в которых мерцали и рождались целые вселенные. Он ткнулся носом, способным сдвигать астероиды, в борт бота и… улёгся на свой хвост, словно домашний питомец, нашедший наконец свой дом.
Выяснилось, что он не пожирал астероиды, а просто играл с ними, как с мячиками. А его знаменитые пузыри – это и был его смех, искривление пространства-времени от безудержной, вселенской радости.
Именно тогда «Золотой Спекулянт», поймав наконец-то Карпа в гравитационную ловушку, попытался его похитить. Лучи энергии сжимали пространство вокруг Карпа. Но экипаж «Лучика» бросился на выручку. Семён отбивался запасным винтом, разбивая консоли управления, а Зоя вылила на палубу атакующего корабля кастрюлю того самого, настоянного на звёздной пыли, борща. Рич-4анцы, ошеломлённые невыносимой простотой и ароматом этого «оружия», отступили в панике.
Карп, освободившись, позволил Аркадию сделать один-единственный кадр на старенький плёночный «Зенит», дружелюбно чихнул чёрной дырой размером с блюдце (которую Семён тут же накрыл крышкой от кастрюли со словами «пригодится для печки») и уплыл, оставив на палубе сверкающий подарок. Это была самая обычная речная рыба. Идеальная для ухи.
Экипаж «Лучика Науки» сидел у импровизированного костра, с удовольствием уплетая ароматную уху, и смеялся. Они проиграли гонку технологий, но выиграли нечто большее – понимание, что вселенная любит не сложность, а сердце.
Глава 2. Уха с последствиями, или Парадокс на десерт
Тишина на «Лучике Науки» после отбытия Карпа была не просто отсутствием звука. Это была плотная, бархатистая тишина исполненного долга, нарушаемая лишь довольным побулькиванием котелка с ухой на переносной горелке. Аромат варившейся рыбы, этого странного дара, смешивался с запахом озона и звёздной пыли, создавая новый, ни на что не похожий парфюм – «Запах Победы».
– Ну, кто сомневался в силе борща? – триумфально провозгласил Семён, разливая по мискам прозрачный, отливающий золотом бульон. – Но эту рыбу нам подарил лично Виновник. Так что это не просто уха, а акт межвидовой коммуникации! Приступаем к дегустации!
Рыба, оставленная Карпом, оказалась на редкость вкусной. Мякоть была нежной, косточки таяли во рту, а послевкусие отдавало чем-то сладким и необъяснимым, словно воспоминание о самом счастливом дне детства, умноженное на квадрат числа «пи».