Слезы не выход

Время 7:00. Будильник звенит на столе, рука ели как тянется чтобы его выключить…совсем не выспалась.. но нужно вставать, чтобы отвести брата в детский садик. Встала, быстро умылась, пошла будить младшего брата.

Подошла к его кроватке..

–влад.. пора вставать в садик.. уже утро.. тихо сказала я

Влад открыл глаза, посмотрев на меня начал ныть, не плакать, а именно ныть.

сука.. как же он заебал..

пронеслось в моей голове.. я ничего такого не сказала, но снова началось это нытье с утра. Ладно, с горем пополам, он умылся и оделся. Мы идём по раннему городу. Наконец-то я отвела его, иду домой. На телефоне не было интернета, но я начала записывать голосовое сообщение своей подруге.. Начала говорить обо всем на свете.. как мне нравился один парень со школы.. о том как я мечтаю начать снова хорошо общаться с бывшим другом.. о том как сильно не хочу в школу..

Зашла домой, быстро переоделась и легла в теплую постель, так не хотелось вставать и что либо делать..

звук

Мне пришло уведомление от подруги. Я думала она что то ответила на мое сообщение, но как же я ошибалась.. там был очередной скрин переписки ее и парнем который прямо ей в лицо сказал как ему похуй на нее.

заебала.Как всегда.

Но экран телефона оказался куском льда, который пронзил меня всего одним беглым взглядом. Не ответ. Не смех. Не « я тебя понимаю». Скриншот. Переписка. Его и ее. И огромное сообщение от него, такое длинное, что оно не помещалось на экран, но его суть угадывалась по первым строчкам: «…да я уже говорил, мне похуй. Ты сама ко мне лезешь, чего ты хочешь?..»

Слово «заебала» вырвалось беззвучным шепотом. Но оно было не про Милану. Оно было про всё. Про этот утренний цирк с Владом, про школу, в которую не хотелось, про этого мальчика, который даже не знал о моей симпатии, про этого бывшего друга, чье молчание было больнее любых слов. А это сообщение стало последней каплей. Оно было про тупость, которая почему-то стала нормой. Про то, что мой порыв – поделиться, выговориться, найти хоть каплю тепла – был встречен вот этим.

Я швырнула телефон на кровать. Я лежала и смотрела в потолок, чувствуя, как по щекам медленно и горячо ползут слезы. Я даже не рыдала. Они текли сами, тихо и беспомощно, смывая остатки сна и надежды на что-то хорошее в этом дне.

Но ноги не слушались. Казалось, если я сейчас встану, я просто рассыплюсь на тысячу мелких осколков, прямо тут, на полу в своей комнате, рядом с разбросанной одеждой и рюкзаком.

Заскрипела дверь. На пороге стоял папа, уже одетый для работы, с полным рюкзаком. Его взгляд сразу нашел меня и мой заплаканный вид.

– милая,что случилось? в его голосе была привычная утренняя суета, но и беспокойство.

– Мне жалко себя! Мне противно! Почему всё так? Почему нельзя просто нормально? Я ей писала о своем, а она мне – это! Как будто мои проблемы – это ничего! Как будто я просто мусорное ведро для ее истерик!

Папа слушал молча, продолжая гладить меня по голове. И в его молчании было больше понимания, чем в любых словах.

– Я знаю, – сказал он наконец. – Знаю, что ты устала. И с Владом тяжело, и всё остальное. Но лежать тут и плакать – не выход. Ты только сильнее себя расклеишь.

– Я не могу, пап. Честно. Нет сил.

– Они всегда есть, даже когда кажется, что их нет. Вставай, умойся холодной водой. Я сделаю тебе кофе покрепче.

Острая боль отступила, сменившись тупой апатией. Я послушно побрела в ванную. Ледяная вода действительно немного привела в чувство. Отекшие глаза стали меньше, голова прояснилась.

Вернувшись в комнату, я увидела на тумбочке дымящуюся кружку с кофе и два бутерброда с сыром. Папа уже уходил крикнув на ходу: «Держись, милая! Вечером поговорим!». Дверь захлопнулась, и в квартире воцарилась тишина. Та самая тишина, которую я так хотела несколько минут назад, но теперь она давила.

Я села на кровать, потянулась за телефоном. Сообщение Миланы висело неотвеченным. Что я могла написать? «Ой, бедная, как он не прав»? После того, как она проигнорировала все мое? Руки не поднимались.