Городские легенды

Пиковая дама

Ночь в Подмосковье обернулась душной и зловещей. В особняке, сляпанном из стекла и бетона, гудела музыка, вторящая беспечному хохоту золотой молодежи. Здесь, вдалеке от родительских глаз и нравоучений, они предавались утехам, коим не было числа.

Среди этой разгульной компании выделялся Кирилл – надменный сын банкира, уверенный в своей неотразимости. Он-то и предложил, в час, когда вино лилось рекой, заняться делом богопротивным – вызовом Пиковой Дамы.

"Да ладно вам, трусы," – ухмылялся Кирилл, глядя на переглядывающихся девиц. "Разве не слыхали? Говорят, если вызвать Пиковую, то она исполнит желание. Только цену запросит страшную."

Наталья, капризная дочь чиновника, первой поддалась искушению. "Желание? Это интересно. У меня тут как раз новый Porsche на примете…"

Скоро и другие, распаленные вином и азартом, согласились. Заперлись в ванной комнате, где зеркало запотело от дыхания и жарких тел. Кирилл, как знаток всякой чертовщины, начертил губной помадой на зеркале лестницу и двери. Зажгли три свечи, купленные в ближайшем супермаркете, вместо освященных восковых.

"Пиковая Дама, явись!" – прокричал Кирилл, и эхо разнесло его слова по белоснежной плитке.

Тишина. Только капли воды монотонно падали из крана. Наталья захихикала.

"Ну и что? Ничего не происходит. Бред какой-то."

Кирилл нахмурился. Он чувствовал, как по спине ползут мурашки. "Еще раз!"

И они кричали снова, и снова, пока их голоса не охрипли от напряжения. И вдруг… сквозняк. Хотя окна были плотно закрыты. Свечи затрещали и закоптили. В зеркале, за помадной лестницей, почудилось движение.

Лицо. Бледное, изможденное, с темными кругами под глазами. Волосы, как воронье крыло, спадали на плечи. Она смотрела прямо на них. Холод, пронзительный холод, сковал их сердца.

Наталья закричала и попыталась выбежать, но дверь словно примерзла к раме.

"Кто желает?" – проскрипел голос из зеркала. Голос, словно шелест сухих листьев под ногами мертвеца.

Первым очнулся Кирилл. "Я! Я желаю богатства! Хочу, чтобы у меня было больше денег, чем у отца!"

Пиковая Дама усмехнулась. "Будет исполнено. Но за это ты отдашь…" Она замолчала, словно выбирая, чем расплатится Кирилл. "…отдашь свою душу."

Кирилл побледнел, но уже не мог отступить. "Согласен!"

В тот же миг зеркало треснуло. Свечи погасли. В ванной комнате воцарилась кромешная тьма.

Наутро Кирилла нашли в ванной. Сидел на полу, прислонившись к стене, с безумным выражением лица. Он шептал что-то бессвязное о богатстве и вечной тьме. Врачи поставили диагноз – острое психическое расстройство. А вскоре отец Кирилла разорился, потеряв все до копейки.

Наталья, увидев, что произошло с Кириллом, бросилась к священнику, исповедовалась и поклялась никогда больше не связываться с нечистой силой. Но было поздно. Каждую ночь ей снилась Пиковая Дама, тянущая к ней свои костлявые руки. Она чувствовала, как ее жизнь угасает, как что-то высасывает из нее энергию. Вскоре она заболела странной болезнью, которой врачи не могли найти объяснения, и угасла, словно свеча на ветру.

Так Подмосковье стало свидетелем страшной расплаты. Избалованные дети, решившие поиграть с потусторонними силами, познали истинный ужас. Ибо Пиковая Дама не прощает пренебрежения и легкомыслия. Она – отражение человеческой жадности и глупости, и ее месть – безжалостна и неотвратима. И запомните: зеркала лгут, а желания всегда имеют свою цену, особенно те, что вызваны из тьмы.

Баба Яга

Жаркий июльский вечер обволакивал подмосковный особняк Кости липким маревом. Внутри, под громкую музыку, лились рекой коктейли. Костя, развалившись на диване, лениво наблюдал, как Катя, Рита и Слава неуклюже танцуют.

"Скучновато," – протянул он, отпивая из бокала. "Может, чего-нибудь поинтереснее замутим?"

"Например?" – Катя прильнула к нему, обдав ароматом дорогого парфюма.

Взгляд Кости зацепился за Риту, которая нервно поправляла платье, стараясь не смотреть на танцующих. "А давайте Риту напугаем?" – ухмыльнулся он. "Она же Бабы Яги до смерти боится."

Рита тут же побледнела. "Костя, прекрати! Это не смешно."

Но Костя уже загорелся идеей. Он достал из бара старую книгу сказок, купленную им в антикварном магазине ради антуража. Пролистав ее, он нашел затертую страницу с детским стихотворением, написанным корявым почерком:

"Баба Яга, костяная нога!

Прийди ко мне! Покажись мне!"

"Вот оно!" – воскликнул Костя. "Ритуль, не бойся, это всего лишь игра."

Выпитый алкоголь придавал смелости. Слава, всегда готовый поддержать Костю, подхватил идею. Катя, поддавшись всеобщему настроению, тоже согласилась. Риту усадили в центре комнаты. Вокруг нее, держась за руки, встали Костя, Катя и Слава.

"Все готовы?" – Костя театрально поднял книгу. "Начинаем."

Они начали хором читать стихотворение. Сначала это казалось забавным, но по мере того, как слова повторялись, в комнате повисло какое-то напряжение. Музыка стихла. За окном завыл ветер, хотя еще минуту назад было тихо.

"Баба Яга, костяная нога! Прийди ко мне! Покажись мне!" – повторяли они, и с каждым разом их голоса звучали все тревожнее.

Внезапно погас свет. Комната погрузилась в кромешную тьму. Рита вскрикнула.

"Костя, хватит! Мне страшно!" – взмолилась она.

Но Костя, опьяненный властью, не слушал. Он чувствовал, как его охватывает странное возбуждение.

Вдруг в углу комнаты раздался скрип. В темноте показался смутный силуэт. Он рос, вытягивался, принимая уродливые очертания.

"Что это?" – прошептал Слава, отдергивая руку.

Вспыхнул свет от зажигалки, которую Костя судорожно пытался зажечь. В ее тусклом пламени они увидели ее.

Она не была похожа на старуху из сказок. Это была высокая, худощавая фигура, окутанная лохмотьями темной ткани. Из-под ткани торчала костяная нога, обтянутая серой кожей. Лицо скрывала маска, сплетенная из сухих веток и перьев.

"Баба Яга…" – прошептала Рита, и ее голос сорвался.

Существо медленно повернуло голову, и в тусклом свете зажигалки блеснули ее глаза – два уголька, полных вековой злобы.

Костя, Катя и Слава замерли в ужасе. Они думали, что это всего лишь игра, но то, что они призвали, было реально и смертельно опасно.

Баба Яга медленно протянула костяную руку к Рите.

"Вы позвали меня," – прошипела она хриплым голосом. "Теперь заплатите."

Свет погас. В комнате раздался истошный крик Риты, а затем – тишина. Только за окном все еще завывал ветер, разнося по округе зловещий шепот: "Баба Яга… костяная нога…"

Тишина эта была гнетущей, тяжелой, словно вата навалилась на уши. Лишь ветер за окном, словно бесноватый, не унимался, выл и стонал, царапая ветвями по стеклу. Костя, опомнившись, шарахнулся к выключателю, но тот лишь беспомощно щелкал, не давая света.

"Генератор, наверное," – пробормотал Слава дрожащим голосом, пытаясь нащупать в кармане телефон.

Экран телефона вспыхнул, но тут же погас, словно устыдившись собственной смелости. Связи не было. Как и света. Лишь слабый свет луны пробивался сквозь неплотно задернутые шторы, выхватывая из темноты зловещие очертания мебели.

"Рита?" – Катя, запинаясь, позвала подругу, протягивая руку в темноту.

Рука наткнулась на что-то холодное и склизкое. Катя в ужасе отдернула ее.

"Что это было?" – прошептала она, чувствуя, как к горлу подступает тошнота.

Вдруг, слабый луч луны выхватил из темноты угол комнаты. И они увидели ее. Риты там не было. Вместо нее, на полу, лежал пучок седых волос, перемешанных с сухими листьями и землей.

"Она… она ее забрала?" – Слава заистерил, хватаясь за голову.

Костя, стараясь не показать страха, нащупал каминную кочергу. "Не паникуйте! Это розыгрыш! Она где-то прячется. Найдем ее и… и…"

Но слова застряли у него в горле. Он понимал, что никакого розыгрыша нет. То, что они призвали, было реально и опасно.

"Надо убираться отсюда," – Катя пришла в себя первой. "В полицию, к охране… куда угодно!"

Они бросились к двери, но та оказалась заперта. Они дергали ручку, толкались плечами, но дверь не поддавалась.