Принесенные ветром '24
Если бы я сразу поняла, где находится мой случайный инетовский собеседник, я бы даже не начинала переписку.
– Я вообще-то тебе ответила, потому что думала, что ты из провинциального городка на юге России!!! – сообщила я ему впоследствии.
– Солнышко, у тебя здоровый российский менталитет, примерно так оно и есть, – ответил он.
Но общаться в сети мы начали. И это уже невозможно было остановить. Мое ближайшее окружение, выслушивающее эту историю в качестве новостной повестки, быстро пришло к выводу, что «у нас все серьезно».
Коллега Миша решил поговорить со мной откровенно.
– Ты все это затеяла, чтобы написать новую книгу. Надежды на отношения – ноль. Да и на встречу тоже. Ты что, не могла найти себе нормального мужика? И вообще, давай посчитаем, сколько бы ты могла найти мужчин без таких проблем.
Далее Миша начал производить какие-то странные подсчёты мужчин на всей территории России, с непонятными коэффициентами по возрасту, семейное же положение и прочие возможные пожелания при этом, кажется, не учитывались. Цифра получилась настолько устрашающе огромная, что я ее даже не запомнила.
– Все потому, что ты плохо учила географию, – резюмировала моя тетя. Зачем только у тебя в детстве над кроватью карта СССР висела? А вдруг теперь тебя спецслужбы по вашей переписке вычислят и в иноагенты запишут?
– Вот меня точно не тронут! – уверенно сообщила я. Насчет «другой стороны» были вполне обоснованные сомнения.
Впрочем, началось все еще раньше…
У меня не было отношений более двух лет, хотя на протяжении этого периода я постоянно пыталась найти себе мужчину. Как ни уверяли многие, дело было не в том, что мне сильно за сорок и «нормальных разобрали». Познакомиться с мужчиной мне было несложно. Проблема была в том, что мне хотелось найти «своего» человека – близкого по духу и мировоззрению. Только бытовое общение и секс уже не были мне интересны.
Я вернулась на сайты знакомств. Но среди множества лайков, сообщений и даже долгих переписок и редких встреч я не видела «своих». А с некоторыми, даже просто симпатичными мне людьми, так и не получалось встретиться – по самым разным причинам
Мне казалось, что мое одиночество будет длиться вечно. Оно похоже на странную щемящую свободу: пронизывающий ветер, безбрежность и отсутствие опоры. Ты словно скользишь в пространстве – красиво, но бесконечно холодно, и кругом лед…
В начале апреля я отправилась на природу, в лесной заказник неподалеку от залива. Я довольно часто приезжала в это почти безлюдное место.
На озере всё ещё лежал лёд. «Опять нерастаявший лед, как в моей жизни», – подумалось мне. К заливу я шла по снегу мимо гигантских муравейников. Муравейники были похожи на склепы, они еще не проснулись. На куртку села бабочка-лимонница, и я решила, что это отличный знак!
На самом же заливе было уже по-весеннему ярко, солнечно.
Ледяные глыбы последними подтаявшими красками блестели на солнце.
«Снова лёд, – размышляла я. – Но здесь он тает. Завершается один цикл жизни и начинается новый».
Весь день я просматривала мобильное приложение знакомств. Вдруг среди новых профилей мелькнуло знакомое лицо – мой бывший, последний, самый любимый и психически не вполне здоровый мужчина. Несколько лет назад мы тоже познакомились в интернете.
«Теперь он и на этом сайте. Маньяк опять вышел на охоту», —отметила я, надеясь, что бывший меня не заметил. Но сайт показал, что он уже заходил на мою анкету.
«Ничего не написал, ибо рано еще, выпить пока не успел», —подумалось мне. И я быстро заблокировала контакт.
«Точно, всё завершается. И завтра я познакомлюсь с моим мужчиной», – мелькнула шальная мысль. «И никаких больше отношений на расстоянии и ожиданий, слышишь, Вселенная?» – мысленно пригрозила я пространству, вспомнив всех, с кем долго и безрезультатно переписывалась.
Я запустила платную рассылку анкеты. Но, кажется, у меня сбилась геолокация, и сайт начал пиарить меня на всё русскоязычное пространство.
Я не собиралась оставаться в Петербурге на всю жизнь и рассматривала отношения не только с земляками. «Но ведь нам нужно будет скорее встретиться, а не переписываться бесконечно с непонятным результатом… Петропавловск-Камчатский, Хабаровск и Екатеринбург отпадают сразу. Минск? Всё-таки нет. Киев?! Да ну на фиг…» А в провинциальных городках уровень простоты соискателей был еще выше, нежели на петербургском рынке знакомств. «Ну что ж, опять Москва и Петербург», – вздохнула я.
И все же я ответила на два лайка от людей издалека. Один был очень красивым программистом из Курска. Мы повздыхали, что находимся слишком далеко, и на этом всё закончилось.
А вот со второй анкетой все было гораздо интереснее.
Визуально мужчина мне не понравился, не мой типаж. Старше 50-ти, но выглядел довольно молодо. Его внешность была для меня какой-то острой: слишком худощавый, слишком темные брови … Но глаза умные. К тому же в анкете было указано среднее образование! Я мужчинам без высшего образования не пишу, это хоть как-то отсеивает примитивный контингент. Название его города показалось мне знакомым, кажется, юг России.
Но в анкете встретилась фраза, которая меня чем-то зацепила: «Не важно, кто на меня повлиял когда-то, важно, как ты можешь повлиять на меня сейчас». И я тоже поставила лайк.
На следующий день я отправилась с коллегами-агентами в брокер-тур по новостройкам южной Ленобласти, в совершенную тьмутаракань.
В пути мне пришло сообщение от странного человека с тёмными глазами: «Как жаль, что мы так далеко друг от друга». Мы начали переписку, и уже по первым фразам я поняла: он не глуп и очень непрост. И, к тому же, потенциальный читатель моей первой книги, ценный для меня человек. Книга ему была тут же настоятельно рекомендована, и мой собеседник обещал в этот же день всё прочесть.
Мы перешли во ВКонтакте. Его страница была почти пустой, сразу было видно, что он редкий гость в сети. И странная аватарка – вместо лица только глаз, а ник на английском, что в переводе означало «Сияющий луч». «Забавно, ведь я как раз занимаюсь практиками под лучами», – подумала я. Но главное – на странице были перечислены схожие интересы: соционика, психология, эзотерика, трансерфинг. Разговор обещал быть интересным.
Мы начали переписываться о соционике, которую я уже давно не вспоминала. Я уже не обращала внимания на скучную экскурсию, я писала сообщения на ходу, фотографируя стройки и другие ужасы развивающегося края для нового собеседника.
– Это Питер, детка!
– А я себе Питер как-то иначе представлял… – отметил мой собеседник.
Выяснилось, что он интересуется и альтернативной историей, в том числе историей «откопанного» Петербурга. Я хмыкнула: ну ладно. Удивительно, что он так много знает про мой город. Но при этом сам ни разу не был в Петербурге.
«Какие проблемы – до нас добраться??!» – возмутилась я про себя и предложила ему приехать в СПб и лично взглянуть на наш чудесный город.
На «том конце» почувствовалось некое молчаливое многоточие. Я решила посмотреть на карте, где же находится мой собеседник, и открыла Яндекс.
Первые несколько секунд я пыталась вспомнить, что больше не матерюсь. Проблемы действительно были: городок находился в самом центре Украины.
«Да Вы же невыездной… А я Вас в Петербург приглашаю».
Ну, делать нечего: мой собеседник был совершенно неагрессивен и не касался политических тем. И мы продолжили разговор. Беседа не останавливалась: потом наступил вечер, и следующий день.
Впрочем, был у него и любимый автор, который, по словам Андрея, собрал практически все магические знания и механизмы. Как ни странно, это оказался Карлос Кастанеда.
– Стоп, это же популярная книжка девяностых про индейца и мухоморы.
– Вы просто не умеете её читать. Там очень много практических знаний!
А ещё у нас была общая мечта – жить вдали от городов, в домике на юге России. Он хотел поближе к морю, я же – к горам.
«Бедный мальчик», – подумалось мне. «Сидит почти безвылазно в квартире, явно прячется от мобилизации. Надо ему показать Петербург».
«Бедный мальчик» не возражал.
И я отправилась по уже растаявшему апрельскому городу снимать знаковые петербургские места: Петропавловку, Неву, Дворцовую, Невский. Ему было интересно, а для меня – очень важно сделать ему приятное.
И странно, я стала видеть до боли знакомый и уже опостылевший город как будто заново.
Сначала мы избегали разговоров о войне, но её тень всё чаще появлялась в наших беседах. Например, его удивляло, что за последние годы у нас ничего не разрушили и не переименовали. Памятники, Киевские улицы и шоссе, даже «котлета по-киевски» были на месте, и его это крайне удивляло – сначала он мне даже не верил.
Через две недели активной переписки, которая порой переходила в споры и разногласия по вопросам мироздания, я всё же согласилась поговорить с ним по телефону. Наши отношения развивались стремительно, и я начала бояться, что реальность разрушит эту иллюзию близости. И что он мне чем-то не понравится по телефону. Вдруг у него окажется неприятный голос, например… Хотя зачем об этом думать – всё равно мы никогда не увидимся!
Но он мягко настаивал, и я выделила на звонок десять минут. Решила, что поговорю с ним по дороге до торгового центра, о чём его заранее предупредила.
– Ну, здравствуй, враг. Как мы дошли до жизни такой, что стали общаться? – сказала я в качестве приветствия. По его ответу я поняла, что иронию он не уловил, но и не обиделся, просто был привычен к подобному.
– Ну, это же был сарказм, – уточнила я, и мы продолжили говорить и в торговом центре, и далее…
В какой-то момент мне показалось, что он психопат. Практически сразу он начал говорить об общении с эгрегорами и о том, что умеет управлять своей судьбой.
«Управляет, сидя там! Ещё одна ведьма с гигантским самомнением, мне только этого опять не хватало», – припомнила я своего ведьмака-бывшего.
Но разговаривать было интересно, и мы переходили с одной темы на другую. А потом я поняла, что потеряла ключи, и мы вместе искали их по всем местам, где я проходила. Я не умею искать вещи, а с Андреем мне было спокойнее. Оставленные в почтовом ящике ключи нашлись у моих соседей, а Андрюша стал совсем близким и своим.
А вечером того же дня мы уже собирали разобранный ещё полгода назад пылесос по видеосвязи. Одна я собирать пылесосы тоже не умею. Он читал инструкцию и говорил мне, какую штуку и куда вкручивать.