Ошибка робокопа

Каждое утро я смотрю через мутное стекло на берёзу и мысленно радуюсь. Если берёза всё ещё дрожит и гнётся на поросшем бурьяном пригорке – жизнь за окном продолжается. Сегодня я её опять вижу. Вон она стоит. И хотя её силуэт чуть размыт из-за туманной дымки, но я её вижу очень хорошо. Ветер ломает ветки, срывает бледные серо-бурые листья, нещадно гнёт корявый ствол, но берёза, назло дикой буре и горячему проливному дождю, сдаваться не собирается. Уж почти до болотной серо-оранжевой травы склонилась её растрёпанная крона, и кажется, что вот-вот: или корни из земли злая сила вырвет, или ствол от натуги треснет, но нет – опять не поддалась напору злой непогоды непокорная страдалица. Опять выстояла… Во всей округе давно уже почти все деревья поломаны и превращены гниль. Возле нашего дома на рукотворном пригорке только густой бурьян, низкий колючий кустарник и эта берёза…

Погодные катаклизмы, начавшиеся три века тому назад, превратились теперь в одну бесконечную бурю. Хотя нет, не одна буря терзает нашу планету, а две её разновидности: с горячим проливным дождём и без оного. С дождём много чаще. Суши, как таковой, осталось очень и очень мало. Только в горах да кое-где на высоких рукотворных пригорках, а остальное: водный простор и бесконечные болота. На одном из таких болот я и живу. Наши жилища и производственные помещения почти на семь восьмых погружены в постоянно чавкающую болотную жижу. Мне повезло – я живу на самом верхнем этаже и могу ещё смотреть в окно, но это ненадолго. С каждым годом болотная жижа поднимается всё выше и выше. В прошлом году она поднялась на двенадцать сантиметров, а недавно учёные спрогнозировали очередной рекорд. По всем приметам еще лет двадцать мы с болотом справимся, а дальше… А дальше никто не загадывает. У нас категорически не допускаются разговоры о будущем и всякие там мечтания. Ни к чему это: надо жить настоящим и работать. Я работаю инспектором службы правопорядка.

Нет, я никого не выслеживаю, не гоняюсь за преступниками. Я только контролирую работу системы безопасности общества. Система общественной безопасности – это второе по значимости направление нашей жизни. Первое направление – безопасность жилищ. Наши жилища постоянно находятся под воздействием горячей воды и продуктов разложения болотной биомассы. Когда-то, из-за низкой температуры, все химические реакции в толще болот шли медленно, но стоило температуре подняться на тридцать градусов, там забурлил адский котёл. И против этого страшного варева не могут долго устоять даже бетонные плиты капитальных строений. И чем выше температура в болоте, тем агрессивнее продукты разложения биомассы. Теперь половина всех производственных мощностей занято изготовлением материалов для ремонта жилищ. Пятнадцать процентов работоспособного населения занимаются самим ремонтом (большему числу рабочих не хватает материала), ещё десять – производством продуктов питания, а остальные двадцать пять трудятся на ниве совершенствования безопасности общественных отношений. Именно в эти двадцать пять вхожу и я.

О приближении уровня критической опасности было объявлено около ста лет тому назад, а, как всем известно, эффективно противостоять кризису могут только дисциплина и порядок. Как это ни прискорбно, но оказалось, что людям самим не по силам обеспечить надлежащий порядок общественных отношений в критических условиях. Вот так вот. Выяснилось, что приступы эгоцентризма способны в минуты опасности подавить многие моральные устои. А при отсутствии этих самых устоев – начинается паника и неразбериха. И вот, чтобы положить конец безумству эгоцентризма, было принято решение о создании системы правопорядка без вмешательства человека. Вернее, без вмешательства на оперативном уровне, а стратегическое планирование и мониторинг – прерогативой человека так и остались. Короче, я наблюдаю за устройствами третьего уровня интеллекта в системе транспорта и ежедневно отправляю отчёты в центр, а если случится явный сбой безопасности на транспортной станции, то на мои плечи падёт груз ответственности за расследование этого инцидента. Сказать по совести, я ни разу с такой напастью не сталкивался. И не хотелось бы…

Всё в нашем ведомстве работает как часы. В системы контроля введены чёткие стандарты поведения людей в различных помещениях и ситуациях. Как только система контроля выявляет отклонение от стандарта, мгновенно поступает команда передвижному устройству быстрого реагирования. В народе это устройство называют «робокопом». Этимология этого слова в точности неизвестна. Самой правдоподобной гипотезой считается та, которая разбивает слово на следующие символы. Робо – часть старинного слова «робот», так называли автоматические устройства-манипуляторы с примитивными элементами логического управления. К – начальная буква слова «контроль». О – первая буква слова «определённое», т.е. заложенное стандартом.. П – начальная буква слова «поведение». И в итоге получается – автоматическое устройство контроля определённого поведения. Есть ещё несколько любопытных этимологических толкований этого слова, но все эти изыски не имеют никакого отношения к работе устройств быстрого реагирования.

Робокоп, получив сигнал об отклонении от нормы, разрядом тока в определенную точку тела лишает нарушителя возможности двигаться и, контролируя функции жизнедеятельности слегка пострадавшего организма, транспортирует его в камеру принудительного обучения. В камере преступник сразу же проходит курс реабилитации здоровья и находится там до тех пор, пока не прослушает полный курс предмета «Стандарты общественного поведения». Потом экзамен. Курс принудительного обучения длится от нескольких недель до нескольких лет. Длительность обучения зависит не от степени вины преступника, а от результатов экзамена. Преступники, получившие на экзамене низкую оценку, подлежат повторному обучению. И так до тех пор, пока знания не будут усвоены надлежащим образом. Я слышал о случаях пятнадцатикратного обучения. Может быть, это чья-то шутка, но…

И тут засвистел сигнал служебной коммуникации. Срочный вызов в центр. Категория вызова высшая.

– Только бы не сбой в работе системы, – думаю, забираясь в электрокапсулу. – Только бы не это…

И хотя вероятность сбоя системы составляет сотые доли процента, но на душе неспокойно. А, вдруг?

Жаль, что стандарт строго определяет скорость движения капсулы, а иначе бы я выжал из неё всё без остатка, так гложет меня сейчас червь неизвестности. Лампы тоннельного освещения быстро загораются по мере продвижения капсулы вперёд и сразу же гаснут, оказавшись позади. Зажглись, погасли… Зажглись, погасли… Энергию мы получаем, используя химические реакции разложения биомассы в природных условиях, без каких-либо особых затрат, но экономия давным-давно предусмотрена стандартом и никуда тут не денешься.

В зал совещаний я вошёл ровно за три минуты, как и оговорено требованиями процедуры для сбора по высшей категории вызова. Лицо шефа непроницаемо, без каких-либо намёков на эмоцию – это тоже стандарт поведения руководителя. Стоит шефу единым движением выдать своё волнение, и он моментально «загремит» на принудительное обучение для лиц руководящего состава, а это, как говаривали в старину, не четыреста грамм сушёных фруктов откушать. Ещё две минуты мне придётся барахтаться в омуте неизвестности.

– В нашем поселении совершено умышленное убийство, – огорошил нас зловещим известием шеф.

Известие настолько страшное и неожиданное, что только крепкая воля может сдержать плещущие наружу эмоции. Моя воля справилась, а вот молодой инспектор Ивин вздрогнул, вскочил с места и, самым натуральным образом, закричал:

– Как?!

От этого возгласа все окаменели. И тут же средь нас, как между валунов каменного сада заскользили два робокопа. Всхлип Ивина, и его обессилившее тело без всякого шума выплыло на могучих плечах стражей общественной безопасности из зала заседания.

– И преступник системой безопасности не выявлен, – выдал шеф ещё одну совсем из рук вон выходящую новость.

Уже два вскрика и четыре робокопа. С первой атаки робокопам не удалось нейтрализовать инспектора Громобоева, со второй тоже, но в программах блюстителей порядка отсутствует даже намёк на возможности невыполнения задачи. Они всегда атакуют до полной победы. Слышен стук их стальных конечностей об углы мебели, о конечности партнёров по нелёгкой стезе обеспечения порядка и треск электрических зарядов. Если робокоп не справляется, он продолжает атаки и вызывает подмогу. И вот, когда примчала резервная группа автоматических блюстителей, Громобоев впал в забытьё. Робокопы подхватили поверженного преступника и, откидывая ногами со своего пути обломки мебели, вынесли тело из зала. Сидевший рядом со мной инспектор Манохин торопливо (но в пределах предусмотренной нормы) печатал отчёт об инценденте: система сработала, однако не с первого раза. Аналитикам есть над чем поломать голову. Дальше совещание продолжилось без отклонений от регламента и норм поведения. На широком экране мы увидели ужаснейшую картину: человек напал на человека… Грубейшее нарушение стандартов налицо! Прямо от входа злодей бросился на зазевавшегося посетителя, который открыл рот, удивляясь красе золотого цвета стен. Потерпевший и опомниться не успел, а вокруг него творится что-то невообразимое. Два робокопа атакуют преступника, но тот непостижимым образом уворачивается от справедливых жал электрошокеров. Ещё одна атака! И опять – мимо! Ещё, ещё, ещё! И вот уже вокруг преступника и его жертвы кружит не менее шести робокопов, но им злодей тоже не поддаётся! На экране страшная неразбериха, а потом – вспышка и… И труп человека на полу, а рядом валяются пять поломанных робокопов, а шестой уползает с места страшного ристалища, волоча за собой спутанные провода. Мне невольно вспомнились древние легенды о людях ниндзя, но говорить вслух о всяких сказках и вымыслах у нас строго возбраняется. Надо работать…