Холод Энцелада

Глава 1

– Должен донести до тебя в который раз. – твердый голос ударился о металлические стены орбитального шаттла. – Я крайне недоволен тем фактом, что Кристина нас сопровождает.

Говорил Окрис Курц – сын и правая рука Гарольда Курца, человека, чья эксцентричность лишь подчёркивала его власть. Окрис, как всегда, был напряжён и серьёзен. Ему и его брату поручили дело огромной важности, но Вилли относился к обязанностям легкомысленно, что только усиливало тревогу брата. Он машинально разгладил складку на чёрных шёлковых брюках и скрестил руки на груди. На запястье блеснули золотые часы, резко выделяясь на фоне тёмной рубашки. Чёткие линии его стрижки подчёркивали угловатые скулы и мощный подбородок, коротко выбритые виски уходили в аккуратный объём сверху, создавая образ дисциплины и внутренней силы.

Свет погас. На секунду воцарилась полная тьма, но потом включилось тусклое оранжевое освещения, сигнализирующее что шаттл готов к отстыковке.

– Господа… и дама, – раздался взволнованный голос из динамиков, – шаттл не сможет отстыковаться, пока вы не пристегнётесь.

Окрис, по-прежнему глядя на брата и его спутницу с холодным неодобрением, защёлкнул пряжку ремня. Вилли же, хихикая, пытался нащупать ремень под ногами Кристины. Его ладони то и дело оказывались у неё под юбкой, и она, смеясь, отталкивала его руки и делала сердитый вид.

– Брат! Не забывай, что мы прилетели по работе, а не на курорт, – произнёс Окрис, когда парочка наконец пристегнулась. – Отец возложил на нас важную миссию. Я не хочу его подвести.

– Окрис, милый! – вмешалась Кристина, – всё будет хорошо. Обещаю, я не стану отвлекать Вилли, когда мы прибудем на базу.

Она улыбнулась, и Окрис чуть смягчился. В ней было то, что он уважал: лёгкость и умение расположить к себе любого. Но именно это и тревожило его, рядом с ней Вилли забывал, кто он такой. Сам же Вилли, в отличие от брата, оставался беспечным и дурашливым, словно всё происходящее было игрой.

Вилли – блондин с короткими усами – выглядел так, будто только что вышел из спортзала. На нём была лёгкая оранжевая куртка, похожая на спасательный жилет экипажа. Под ней белая футболка, а тёмные брюки с узкими швами больше напоминали униформу техника. Рядом с ним Кристина смотрелась, как будто случайно оказалась на борту. Её розовый костюм из легкой ткани сиял в искусственном свете, будто она принесла с собой кусочек закатного неба. Короткий топ оставлял открытой тонкую линию живота, что в условиях важной космической миссии выглядело почти вызывающе.

Вдруг корпус шаттла дрогнул, и они ощутили лёгкий рывок, это означало что судно отстыковалось от корабля. Почти сразу исчезла привычная тяжесть – пропала гравитация. Кристина, не ожидавшая этого, удивлённо вскрикнула, а Вилли расхохотался, словно ребёнок, которого привели на аттракцион. Окрис же только нахмурился и уставился в иллюминатор, делая вид, что всё это его не впечатляет.

Сам шаттл напоминал вытянутый цилиндр, рассчитанный на двенадцать пассажиров и небольшой грузовой отсек сзади. Им управляли дистанционно, словно игрушкой, издалека. Пассажирский отсек выше пояса был полностью прозрачным, так что куда бы ни повернулся, открывался панорамный вид на космос.

Кристина и Вилли сидели, раскрыв рты, жадно вглядываясь в величественную поверхность Сатурна: полосы облаков, кольца, искрящиеся в холодном свете, и переливы теней. Даже Окрис, пытаясь скрыть любопытство, украдкой поворачивал голову то влево, то вправо.

– Не могу поверить, что мы так близко, – восхищённо сказала Кристина. – Это потрясающе! Спасибо, любимый. – Она наклонилась и чмокнула Вилли в щёку. – И тебе спасибо, Окрис, что позволил мне с вами поехать.

Она улыбнулась, и Окрис, чуть смягчившись, ответил коротким кивком:

– Я не могу ни позволить, ни запретить, так что благодари брата за это путешествие.

– Ну… ты ведь не сдал нас вашему отцу, а он бы точно не позволил. Это уже очень благосклонно с твоей стороны, – не унималась Кристина.

Она всегда испытывала к Окрису странное уважение, он был суров, сдержан, порой казался лишённым эмоций. Но за этой холодностью ощущалась его преданность брату и, изо всех сил скрываемая, доброта.

И вот поверхность Сатурна скрылась под днищем шаттла, и впереди показался небольшой белый шар. Энцелад – ледяной спутник, крошечный на фоне гиганта Сатурна, но именно он манил человечество не меньше, чем сам Сатурн. Казалось, что холод от него ощущался даже на расстоянии, и с каждой секундой шар увеличивался.

– Мне как-то не по себе, – поёжилась Кристина в кресле. Вилли тут же сжал её руку.

– Блин, а мы же не взяли тёплые вещи! – вдруг воскликнула она и сразу осеклась, с опаской посмотрев на Вилли.

– Нам не понадобятся тёплые вещи, – мягко улыбнулся Вилли и подмигнул. – Мы будем внутри базы.

Кристина махнула рукой и засмеялась, признавая собственную глупость.

Они оба украдкой взглянули на Окриса. Тот будто и не слышал их, напряжённый взгляд его глаз был прикован к поверхности Энцелада, к его шрамам и кратерам, к ледяной коже, которая хранила тайну.

Энцелад – один из десятков спутников Сатурна, но единственный, где когда-то были обнаружены признаки жизни. Всё началось в 2005 году, когда космический аппарат Кассини пролетел над южным полюсом и зафиксировал мощные гейзеры бьющие прямо в космос. Это означало лишь одно: под толщей льда скрывался океан. Позднее приборы Кассини нашли в этих выбросах соли, молекулы водорода и органические соединения, это следы гидротермальных процессов, которые на Земле всегда сопровождались зарождением микробной жизни.

В 2017 году NASA официально заявило: на Энцеладе могут существовать условия для жизни. С тех пор интерес только рос, но реальное освоение стало возможным лишь тогда, когда отец Гарольда Курца вложил в проект все свои средства. И с тех пор, уже восемь десятилетий шло исследование этого ледяного мира, и теперь человечество стояло на пороге открытия, которое могло повернуть его историю в совсем другом направлении.

Поэтому Гарольд Курц и отправил своих сыновей к Энцеладу. Их путешествие было не ради любования ледяным шаром во мраке космоса. Это была миссия! Поиск жизни за пределами Земли, той самой жизни, которую человечество искало с тех пор, как впервые подняло глаза к звёздам.

Подлетая к спутнику, пассажиры шаттла видели, как под ними разворачивалась поверхность Энцелада. Белизна льда не была ровной и чистой, а напротив, она походила на потрескавшееся тело древнего титана, шрамы-трещины тянулись на десятки километров, кратеры зияли черными пустотами, а голубоватые жилы замерзшей воды пересекали равнины, как застывшие реки. С высоты всё это казалось сетью ран, и от этого зрелище было величественным и тревожным одновременно.

Над этой безмолвной панорамой кружили механические зонды, тёмные силуэты которых, походили на гигантских металлических стрекоз в ожидании одного из самых мощных извержений гейзера Харибда за все время исследования спутника.

***

Шаттл задрожал, входя в тонкий, почти призрачный слой атмосферы. Белая гладь под ними быстро росла, превращаясь в реальную поверхность, кратеры обретали глубину, ледяные гряды вытягивались, словно застывшие волны. Блеск льда делал всё вокруг нереально ярким, словно они приближались не к спутнику, а к сияющему осколку звезды.

Посадка прошла в грузовом отсеке базы, и почти сразу над шаттлом сомкнулся прозрачный купол. Сквозь него было видно, как во все стороны тянулась безмолвная ледяная пустыня.

Когда двери распахнулись, прямо перед ними выстроилась группа учёных. Их лица натянуто улыбались, движения были чуть скованными, они явно старались показать радость, которую, на самом деле, не испытывали. Ведь перед ними стояли не просто гости, а сыновья их покровителя, человека, придумавшего и построившего эту базу.

– Добро пожаловать, господа, – с подчеркнутым благоговением произнёс один из учёных. – Мы подготовили для вас небольшой приём. Разрешите проводить вас в столовую?

Коридор шаттла сиял холодным белым светом, словно он был построен не руками инженеров, а бездушной волей космоса. Стены плавно изгибались, обрамляя проход в овальные арки. Лампы под потолком не просто светили, они резали воздух чистым светом, не давая теням и шанса на то, чтобы появиться в этом сияющем пространстве. В воздухе ощущалась стерильная свежесть, ни запаха металла, ни масла, только холодная пустота, как в больничной палате. Это было пространство, где человек лишь временный гость, а настоящий хозяин – холод.

– Сначала не помешает представиться, – твёрдо произнёс Окрис, вонзив взгляд в трепещущего учёного.

– Да-да, простите, – голос у того задрожал. – Моё имя Оливер Палм, командир базы и ведущий астро-микробиолог миссии по исследованию Энцелада.

– Пойдём, брат! – вмешался Вилли, прервав неловкость. – Мы проголодались. Да и ты тоже.

– Идите, – резко отрезал Окрис. – А я бы хотел сразу приступить к делу. Мы сюда не развлекаться приехали.

С этими словами он велел Оливеру отвести его в наблюдательный отсек и ввести в курс дела. В то время как Вилли и Кристина отправились в сопровождении одного из сотрудников в столовую.

***

Окрис шагал по коридору в сопровождении Оливера и группы учёных. На мгновение он обернулся, глядя вслед брату и Кристине, исчезающим за поворотом, а затем сосредоточился на словах командира базы.

Оливер говорил слишком быстро, с неестественным энтузиазмом, словно пытался скрыть нервозность за потоком слов:

– Сегодня, буквально через пару часов, ожидается масштабный выброс гейзера! – тараторил он, жестикулируя руками. – Есть шанс, что мы наконец соберём достаточно жидкости из подлёдного океана и получим образцы жизни.

В голосе его слышалось дрожание, не только от возбуждения, но и от едва заметного страха. Окрис уловил это и невольно сжал губы. Его взгляд скользнул по лицам сопровождающих, они кивали в такт словам Оливера, но в глазах читалось иное – тревога, которую трудно спрятать даже за маской воодушевления.

Коридоры базы тянулись стеклянными тоннелями, за которыми простиралась ледяная пустыня Энцелада. В её молчании было что-то гнетущее, казалось, что сама планета прислушивается к их шагам и словам.

Они вошли в зал, который выглядел как святилище науки. Одна его стена была прозрачной, сплошная панорама, уходящая от пола до потолка, и за ней простиралась чёрно-белый пейзаж Энцелада. Перед стеклом рядами стояли рабочие станции, голографические сферы, экраны, на которых мигали графики давления, химические анализы и модели возможных микроорганизмов. Пространство было наполнено холодным светом приборов, и казалось, будто сама реальность подстраивается под их ритм.

Люди здесь шептали тише, чем в других отсеках, наблюдательный отсек воспринимался почти как храм. Каждый взгляд в бездонную панораму был напоминанием, что за этой стеной – иной мир, чуждый и прекрасный, где жизнь, возможно, скрывается в темноте ледяного океана.

– Почему раньше не удавалось добыть образцы жизни, господин Палм? – спросил Окрис, пристально наблюдая за учёным.

– Это очень тонкая работа, сэр, – Оливер запнулся. Его голос дрогнул, а пальцы левой руки вцепились в правую, словно он пытался скрыть дрожь. – Мы… как будто пытаемся добыть бактерии лопатой, сэр.

Окрис не сводил с него взгляда, спокойного, но тяжёлого, пронизывающего. От этого молчаливого давления Оливер ещё больше сжался, его тремор усилился, и казалось, что дрожь идёт уже не только от рук, но и от всего тела.

– Если честно, – произнёс он, заикаясь, – не факт, что и в этот раз получится.

Он опустил глаза, будто опасался встретить в них приговор.

– Давно это у вас? – тихо, но твёрдо спросил Окрис, кивнув на подрагивающую руку.

– Ах, это! – Оливер поспешно вскинул ладонь. Рука дрожала ещё сильнее. – Не переживайте… это никак не мешает моей работе!

***

Вилли вёл Кристину за руку в столовую. Стоило им войти, как сразу бросилось в глаза то, что сотрудники были одеты не в обычную униформу, а в строгие костюмы официантов из дорогого ресторана. Для них накрыли отдельный стол, а над ним висела надпись: «Добро пожаловать».

Вилли рассмеялся:

– Ужас! Нас встречают как каких-то принцев…

– Вы и есть принцы, – улыбнулась Кристина, глядя на него, – только современные. Ваш отец – самый богатый и влиятельный человек в мире.

– Ну… это отец, – смутился Вилли, опустив взгляд.

Они прошли к столу и сели. Тут же официанты засуетились, подавая блюда и напитки, будто каждый жест должен был подчеркнуть значимость гостей. Их столик стоял возле огромного аквариума, занимавшего всю стену. Внутри хаотично плавали десятки декоративных рыбок, сверкающих золотыми и синими отблесками, между водорослями и каменными гротами колыхались мягкие лучи света, превращая стеклянный резервуар в иллюзорный подводный рай.

Слова Кристины о том, что они принцы, задели Вилли и пробудили в нем воспоминания. Перед мысленным взором всплыло детство в огромном доме, больше похожем на военную базу. Там было полно других детей и куча нянек, присматривающих за ними. Всё казалось отлаженным, холодным, дисциплинированным. Он не помнил точно, когда оказался там, но ясно помнил день, когда привезли Окриса. Семилетнего мальчишку окружила толпа детей, готовых насмехаться над новичком, и тогда Вилли, набравшись смелости, заступился за него, получив при этом тумаков. С тех пор они неразлучны.

Отец видел крепкую связь братьев и, к счастью, никогда не пытался их разлучить. Напротив, давал им задания, где они могли действовать вместе, поддерживая друг друга. Для Вилли и Окриса отец всегда был почти мифической фигурой, символом силы и власти. Даже когда Вилли оказался на грани и рисковал угодить в тюрьму, именно отец помог ему не пасть духом. Он не вытаскивал его деньгами и связями, но был рядом, звонил, говорил с ним, убеждал. Эти разговоры стали тем стержнем, который не дал Вилли окончательно сломаться. Благодаря этому он сумел сам выбраться из передряги и закончить университет, не прося у отца ни помощи, ни денег.

– О чём задумался, милый? – спросила Кристина, когда на стол поставили тарелки.

– Знаешь… – Вилли поднял взгляд на неё, – я ведь никогда не видел его вживую. Отца.

– Правда? – удивлённо спросила Кристина, не веря своим ушам.

– Да, – он взял вилку, задумчиво провернул её в пальцах. – Даже в детстве, когда нас «отводили» к нему, всё происходило только по видеосвязи. Представляешь?

Прежде чем Кристина успела ответить, к их столу подошла женщина в белом кителе.

– Как вам блюда? – прервала она их разговор лёгким, но уверенным тоном. – Меня зовут Илана Купер, я шеф-повар на этой базе.

Она протянула руку, и Вилли, приподнявшись с места, с улыбкой пожал её ладонь. Кристина сделала то же самое.

– Приятно наконец познакомиться, мисс Купер, – сказал Вилли. – У нас всё готово?

Последнюю фразу он произнёс с хитрой ухмылкой. Кристина нахмурилась, она слишком хорошо знала этот взгляд. «Опять он что-то задумал», – догадалась она почти мгновенно. Сюрпризы Вилли стали привычной частью её жизни. К счастью, они были безобидными… и чаще всего очень приятными.

– Всё готово, господин, – ответила Илана, – но надо поторапливаться. Остался всего час.

Вилли отложил вилку и посмотрел на Кристину.

– Ты готова?

Она молча кивнула, и они направились за Иланой.

Грузовой отсек встретил их гулкой тишиной и запахом металла. Вдоль стен стояли закреплённые контейнеры, а в центре, словно зверь на привязи, ожидал вездеход.

Это был массивный транспорт на шести широких колёсах, каждое выше человеческого пояса. Колёса были покрыты глубоким протектором с шипами, способным цепляться даже за гладкий лёд. Корпус приземистый, скошенный вперёд, окрашенный в тускло-серый цвет, местами покрытый вмятинами и следами ремонта. Лобовое стекло вытянутое, панорамное, и напоминало голову насекомого. Сбоку шли бронепанели с утолщениями, в них скрывались баки для образцов и оборудование. Сзади тянулся герметичный отсек для груза.

Илана жестом указала на шкафы вдоль стены, где в специальных отсеках висели скафандры.

– Подобрали под ваш размер. Поторопитесь, пожалуйста, – сказала она, стараясь говорить ровно, но голос выдавал напряжение.

Вилли подвёл Кристину к отсеку и снял один из скафандров.

– Сначала тебя оденем, потом я, – сказал он быстро.

– Что ты опять задумал? – нахмурилась Кристина. – Мы что, выйдем на поверхность?

– О-о-о, тебе понравится, любовь моя! – глаза Вилли блестели, он едва сдерживал радость.

Через несколько минут они вернулись к Илане в полной экипировке.

– Я забила маршрут в навигатор, – сказала она, пока Вилли усаживался за руль. – Встретить вас не смогу, базу законсервируют на время извержения гейзера. Но я подставлю молоток под дверь шлюза, она не закроется полностью. Войдёте пешком, вездеход рабочие загонят позже.

Вилли кивнул, показывая, что всё понял. Он глянул на Кристину и улыбнулся. Она, хоть и кивнула в ответ, но выглядела настороженной. Вилли это видел. Он сжал её руку, но через скафандр жест оказался почти неразличимым. Кристина всё же заметила его и ответила слабой улыбкой.

Илана вышла из грузового отсека. Через стекло они увидели, как она нажала на кнопку и пандус опустился. Вилли сжал руль, нажал на педаль, и вездеход с глухим рычанием тронулся. Спустившись по наклонной платформе, транспорт выбрался наружу и перед ними развернулась ледяная пустыня Энцелада.

***

Окрис с любопытством наблюдал за зондами, зависшими вдали над белой пустыней. Он даже подошёл ближе к стеклу, пытаясь рассмотреть их работу, но расстояние скрывало детали.

– Господин Курц, – к нему подошёл один из младших сотрудников, заметно волнуясь. – Вам необходимо занять место, Харибда скоро проснётся.

Окрис молча последовал за ним взглядом, ища глазами Оливера. Тот стоял чуть поодаль, что-то нервно объясняя молодому учёному.

– Всё в порядке, мистер Палм? – спросил Окрис, поравнявшись с ним.

– Всё в порядке… – голос Оливера предательски дрогнул, а рука затряслась ещё сильнее. – Могло бы быть, если бы мы нашли участок, который не законсервировался, господин Курц.

Он указал Окрису на его место и сел рядом с ним. До извержения оставалось десять минут. По его приказу несколько сотрудников выбежали из зала, чтобы проверить возможную утечку.

– Понимаете, господин Курц, – заговорил Оливер, стараясь держать голос ровным, – согласно главной директиве, база должна быть полностью запечатана во время извержения Харибды.

– Почему? Мы боимся воды? – с иронией спросил Окрис.

– Я и сам не знаю, сэр, просто таковы правила, – Оливер замялся, заметно нервничая. – Но, похоже, в этот раз мы их нарушим.

В этот момент база содрогнулась, световые панели затряслись. Кто-то из учёных вскрикнул, один из сотрудников не удержался на ногах, упал и ударился головой о край стола. По лицу тут же побежала кровь, окрашивая белый халат. Он сел, зажимая рану ладонью.

– Сейчас начнётся! – срывающимся голосом сказал Оливер, и в его глазах впервые мелькнуло не возбуждение, а страх.

Харибда была не просто гейзером – она была событием. На Энцеладе действительно существовали десятки мелких фонтанов, раскиданных по ледяной коре, но все они бились далеко и крошечными струйками. Харибда же находилась на южном полюсе, и её извержения были редкими, словно сама планета копила силы веками, чтобы разразиться единым ударом.

Когда Харибда оживала, в небо поднимался гигантский столб пара, кристаллов и газа, пробивая собой пустоту космоса. Это было зрелище, сравнимое с рождением нового мира, настолько мощное и редкое, что каждый, кто хоть раз видел этот гейзер в действии, чувствовал себя свидетелем священного чуда.

Именно поэтому панорама наблюдательного отсека была обращена именно сюда, к южному полюсу, люди жили и работали в ожидании момента, когда Харибда проснётся, и каждый раз её редкий выдох воспринимался как предвестие великого открытия.

***

Вездеход, подпрыгивая на каждом бугре, мчался по ледяной равнине Энцелада. Сцепление скрежетало, шасси то и дело глухо ударялось о неровности. Кристина вскрикивала при каждом толчке, а Вилли только смеялся, наслаждаясь её реакцией.

Наконец машина, натужно вздохнув, заглохла на возвышенности. Они выбрались наружу и перед ними открылось зрелище, от которого перехватило дыхание. Буквально в километре от них, посреди ледяного поля, зияла гигантская тектоническая щель. Она уходила в глубину, куда взгляд не смел опуститься, и тянулась до самого горизонта. Вилли замер, а сердце в груди стучало так, будто само собиралось провалиться в этот бездонный разлом.

– Боже мой, Вилли! – Кристина вцепилась в его руку. – Мне страшно…

Он обнял её, прижимая к себе.

– Ты чего? Сейчас начнётся такое, чего ты не забудешь никогда!

– Я думаю, что я и так уже не забуду! – почти выкрикнула Кристина, сжимая его руку до боли.

Вилли поднял голову. Над расщелиной зависли зонды, как крошечные тени на фоне ледяного марева.

Внезапно лёд задрожал. Сначала глухо, едва ощутимо, а потом толчки стали такими, что они не удержались на ногах и рухнули на холодный наст. Кристина закричала, опускаясь на колени, Вилли упал рядом.

– Вилли! – её голос сорвался в панике.

Гул нарастал, словно сама планета собиралась разорвать своё тело. Скафандры передавали низкие вибрации, казалось, дрожали даже кости. Вилли схватил лицо Кристины за стекло шлема и заставил её смотреть прямо ему в глаза.

– Ты выйдешь за меня?! – спросил он, перекрикивая гул раскалывающегося льда.

– Да! – выкрикнула она, и на её лице засияла широкая улыбка.

Вдруг поверхность спутника задрожала сильнее. Шаткое равновесие исчезло, Вилли и Кристина покатились по скользкому льду, пытаясь удержаться друг за друга. Кристина кричала, судорожно вцепившись в руку Вилли, а он, скользя ладонями по гладкой поверхности, тщетно пытался найти за что зацепиться.

В тот же миг над разломом пронёсся рев – низкий, первобытный, будто сам Энцелад выл от боли. Из ледяной щели вырвался чудовищный столб воды, пробивая небеса и уносясь в космос.

Вилли ошеломлённо наблюдал, как мельчайшие капли, ещё секунду назад бывшие частью океана под поверхностью, мгновенно превращались в хрупкие иглы льда и падали вниз, разбиваясь о поверхность на сверкающую пыль.

Зонды, зависшие над пропастью, пришли в движение, их чёрные силуэты раскрывали ловушки, и мешки наполнялись влагой. Полные капсулы немедленно уходили назад, к базе, а новые тут же занимали их место.

Извержение не прекращалось. Поток, казалось, не иссякнет никогда, бушуя добрые двадцать минут. Вилли наконец сумел воткнуть руку в крохотную трещину льда и ухватиться, удерживая и себя, и Кристину, которая уже почти обмякла от страха. Они лежали на ледяной корке, бессильные против этой вселенской стихии.

Когда всё стихло, на Энцелад снова легла тишина. Вилли ощутил, что весь взмок, дыхание сбивалось. Это было ужасающе и смертельно опасно, но он выжил. Он повернулся к Кристине и заметил, что на её лице не было и следа пережитого ужаса, ни слёз, ни дрожи. Она смотрела в пустоту, равнодушно, словно ничего не произошло.

Вилли схватил её за шлем, и повернул лицом к себе:

– Всё хорошо, милая?

– В пределах нормы, – спокойно ответила Кристина, её голос казался чужим.

Вилли поднялся на ноги и протянул руку, чтобы помочь ей встать, но Кристина поднялась сама, уверенно, без его поддержки. Это удивило его. Она была самостоятельной, но всегда давала ему шанс показать свою мужественность. А теперь, будто намеренно, отказалась от его помощи.

Ни слова не сказав, она развернулась и пошла к вездеходу. Вилли, озадаченный, поспешил за ней, в голове крутилась тревожная мысль: «Обиделась? Но на что?»

Они сели в кабину. Вилли завёл вездеход, и двигатель загудел, заполняя тишину ледяной пустыни.

***

Окрис медленно разжал пальцы. Во время извержения он вцепился в поручни кресла так сильно, что костяшки побелели, словно выцвели от холода Энцелада. Он провёл ладонью по вспотевшему лбу и перевёл взгляд на Оливера. Тот сидел неподвижно, будто высеченный из камня.

Зрелище поразило Окриса. Никогда прежде он не видел ничего более величественного и пугающего, чем яростный выброс Харибды. Но теперь, отдышавшись, он снова взглянул на командира базы.

– Думаю, всё прошло удачно, мистер Палм, – произнёс Окрис и поднялся.

Ноги дрожали, но он не позволил себе показать слабость.

– Мистер Палм? – снова обратился он, вглядываясь в лицо учёного.

– Да, мистер Курц, – отозвался тот глухим, почти механическим голосом.

– Вы в порядке?

– В полном, мистер Курц, – с тем же безжизненным тоном произнёс Оливер, тоже поднимаясь с кресла.

Окрис оглянулся вокруг. В лаборатории царило странное спокойствие, даже умиротворение. Несколько стоек с приборами опрокинулись, но учёные безмолвно поднимали их на место. И вдруг взгляд его остановился на том младшем исследователе, что упал и рассёк себе лицо. Он искал следы крови, но не нашёл. Вместо этого увидел, как тот же самый человек уже спокойно собирает инструменты и на его коже не было и следа раны.

Окрис замер. Удивляла даже не странная «живучесть» этих людей, а их хладнокровие. Там, где любой другой бы метался в панике, эти учёные действовали методично, с какой-то пугающей жестокостью к самим себе.

Окрис подошёл к Оливеру, который стоял у одного из мониторов, отслеживая, сколько полезной жидкости удалось собрать. Его руки были опущены вдоль тела. Ни дрожи, ни малейшего напряжения, полная неподвижность. Окрис отметил про себя: «видимо, перестал нервничать, вот и тремор прошёл.»

– Когда будут результаты, мистер Палм? – спросил он.

– Не раньше чем через двадцать четыре часа, – монотонно ответил Оливер, не отрывая взгляда от экрана.

Окрис нахмурился. Тот же самый человек, который двадцать минут назад запинался и трясся от волнения, теперь говорил уверенно и спокойно, будто всё в порядке.

– В таком случае я отправлюсь в столовую, – произнёс Окрис, – поем.

Он вышел из наблюдательного отсека. Узкие стеклянные коридоры тянулись перед ним. Вдруг к нему пришло ощущение, что все как будто изменилось. Люди двигались ровнее, без суеты, слаженно, словно части единого механизма. Даже разбросанные предметы казались разложенными в строгом порядке.

Окрис на мгновение замер, всматриваясь в эту гармонию. Чувство было тревожным, но вместе с тем удивительно приятным. Как будто сам Энцелад вдохнул в них порядок. Он должен был насторожиться, но вместо этого ощутил странное удовлетворение. Окрис всегда любил порядок.

***

Вилли гнал вездеход к базе с ещё большей скоростью, чем они мчались сюда изначально. Машина подпрыгивала на ледяных грядах, и он то и дело бросал взгляды на Кристину. Она сидела рядом, молча. Сквозь прозрачный купол шлема было видно лишь часть её лица, и эта часть оставалась абсолютно неподвижной, лишённой привычных эмоций. Ни страха, ни радости, ни даже тени волнения. А ведь Кристина всегда жила эмоциями, кипела ими, как и сам Вилли. Именно это его в ней и пленило.

У самой базы Вилли, следуя совету Иланы, оставил машину на улице. Первым выбрался наружу и обернулся. Кристина без единого слова последовала за ним.

– Пойдём, вон дверь! – сказал он, указывая на шлюз.

Она промолчала и лишь двинулась в указанную сторону. «Боже, да на что она могла обидеться?» – недоумевал новоиспечённый жених.

Подойдя к шлюзовой двери, приоткрытой всего на несколько сантиметров, Кристина остановилась, будто наткнулась на невидимую стену. Вилли догнал её.

– В чём дело? – спросил он.

– Надо открыть, – произнесла она ровно и указала рукой на щель.

Вилли нахмурился, просунул руку в зазор между стеной и створкой и рывком отодвинул её. Дверь поддалась неожиданно легко и тут же на его ногу с глухим стуком упал небольшой молоток, тот самый которым её подперли. Они вошли внутрь шлюза. Дверь за их спинами закрылась, оставив их вдвоём в тесном металлическом коробе. Лампы мигнули, и в тишине раздался бесстрастный голос компьютера:

– Начинается процедура обеззараживания.

Свет в шлюзе сменился с холодного белого на тревожно-красный. Лампы на стенах зажглись одна за другой, будто пульсируя, но кроме игры света ничего не происходило. Воздух звенел от тишины. Минуты тянулись мучительно долго, прежде чем лампы погасли, вновь засиял белый свет, и голос сообщил:

– Процедура обеззараживания окончена.

Дверь, ведущая в гараж, плавно раздвинулась. Вилли, торопливо шагнул внутрь. Они сняли скафандры и повесили их в отсеки для хранения. Вилли, пытаясь разрядить тяжёлую атмосферу, спросил:

– Может, перекусим?

– Проводи меня в каюту, – ответ прозвучал ровно, безжизненно, и у Вилли сердце болезненно сжалось.

– Хорошо, любимая, – сказал он мягко, беря её за руку.

Кристина шла рядом, глядя перед собой. Вилли то и дело заглядывал в её глаза, но видел там лишь пустоту, зеркальную гладь без эмоций.

– Любовь моя, – решился он наконец спросить, – всё ли в порядке? После того, как я сделал тебе предложение, ты стала… отстранённой.

– Мое состояние в пределах нормы, – сухо отозвалась она.

Подойдя к их каюте, Вилли потянулся к панели и открыл дверь. Он замер на пороге, не веря своим глазам. Это была не стандартная казённая каюта космической базы – перед ним расстилались настоящие царские хоромы. На миг он даже забыл о холодной отрешённости Кристины.

Комната сияла, как тщательно отшлифованный драгоценный камень. Здесь всё дышало роскошью и какой-то театральной торжественностью. Хрустальные каскады люстры ниспадали с потолка, переливаясь мягким светом. Белоснежные стены с утончёнными золотыми акцентами возвышались, создавая ощущение дворцового покоя, где каждый элемент имел свою строго определённую роль. Диваны с мягкой обивкой в бежево-золотистых тонах напоминали тронные сидения, лишь замаскированные под уют. На стеклянном столике, словно последний штрих, стоял букет нежных розово-жёлтых цветов, создавая тёплый акцент среди холодного блеска и строгой симметрии.

– Любовь моя, – тихо обратился Вилли к Кристине. – Я, пожалуй, перекушу и потом найду Окриса. Тебе что-нибудь принести из еды?

Кристина, стоявшая на пороге комнаты, будто не замечала роскошное убранство их покоев, ответила коротко, без выражения:

– Нет нужды.

После этих слов она прошла в глубь комнаты и подойдя к одно из двери открыла ее. Вилли в открытый проем двери увидел, что это санузел. Он вздрогнул, когда Кристина захлопнула за собой дверь скрывшись за ней.

Лишённый привычной радости, Вилли вышел в коридор и побрёл к столовой. Узкий проход отражал его шаги гулким эхом. Навстречу ему двигались двое учёных.

– Ну как вам извержение? – спросил Вилли своей добродушной, почти мальчишеской интонацией. – Знатно потрясло, да?

Учёные взглянули на него одновременно. Кивнули тоже одновременно. Их лица оставались пустыми, без тени эмоций. Вилли нахмурился, провожая их взглядом. Они шли дальше, как вышколенные солдаты, идеально синхронно.

Войдя в столовую, он сразу направился к столику у аквариума и обрадовался, когда увидел там Окриса. Тот сидел прямо, словно на параде, спина выпрямлена, движения точны. В одной руке нож, во второй кусок стейка на вилке, который он как раз поднёс к губам.

Но попробовать мясо он не успел, Вилли подлетел к нему, словно ошпаренный, и воскликнул:

– Слава богу, ты здесь! – Вилли плюхнулся за стол и махнул рукой работнику кухни, который как раз дожидался команды от почётных гостей.

– Я в крайней степени голоден, брат. Где же мне ещё быть? – ответил Окрис в своей привычной манере.

– Слава богу, ты в порядке! – выдохнул Вилли. – Но ты заметил, что со всеми что-то не то?

Кухонный работник уже был не в парадной форме официанта, а в обычной рабочей одежде. Он молча стоял рядом, ожидая заказа, словно механизм, готовый к команде.

– По-моему, всё вполне приемлемо, брат, – сказал Окрис после того, как проглотил кусочек стейка.

– Приемлемо? – вскинулся Вилли. – Ты видишь, что их как будто лишили эмоций?! Смотри!

Он вскочил, резким движением дал пощёчину работнику кухни. Тот едва качнулся, лицо его повернулось в сторону, но через мгновение он снова выпрямился и устремил взгляд перед собой.

– Ну как? – спросил Вилли, заглядывая в глаза своей жертве.

– Сегодня в меню говяжий стейк, жареная рыба, плов и карбонара. Что выбираете? – безупречно спокойным голосом произнёс работник.

– Видишь?! – Вилли почти выкрикнул, обращаясь к Окрису. Потом плюхнулся обратно на стул и буркнул официанту: – Карбонару.

– У тебя есть склонность к преувеличению, брат, – заметил Окрис, спокойно отрезая новый кусок мяса. – Ты слишком возбужден. Думаю, это потому, что Кристина сказала «да». Верно, брат?

На лице Окриса появилась слабая ухмылка что было редкостью для него, а в глазах мелькнула хитрость. Вилли откинулся на спинку стула и кивнул.

Вилли был взволнован и счастлив тем, что Кристина согласилась. Он и не сомневался в её ответе, просто сам факт того, что она теперь станет частью их семьи, наполнял его восторгом. Окрис тоже любил Кристину, по-своему. Раньше они с братом были только вдвоем, но теперь появилась она, и она быстро стала новым звеном их маленькой команды.

С Кристиной Вилли познакомился через Окриса: они вместе проходили службу в вооружённых силах, пока сам Вилли штурмовал университетские аудитории. Кристина была снайпером, а Окрис штурмовиком. Контраст их характеров и профессий, видимо, и сблизил их. После демобилизации именно Окрис пригласил её в компанию отца, где Вилли работал специалистом по кибербезопасности. Там они и сошлись. Формально Окрис числился охранником брата, но на деле всегда был чем-то большим, суровой опорой, но при этом человеком, умеющим мыслить самостоятельно.

– С Кристиной тоже что-то не то… – грустно сказал Вилли, доедая карбонару.

– Думаю, она просто в шоке, – спокойно отозвался Окрис. – Подожди до завтра. Всё скоро образуется.

На этом их ужин закончился. Братья разошлись по своим комнатам, и ни один из них не обратил внимания на аквариум рядом со столиком. Рыбки внутри больше не плавали хаотично, как живые существа, – теперь они двигались стройной колонной, одна за другой, будто подчиняясь невидимому коду. Даже водоросли в аквариуме колыхались не вразнобой, а строго в такт, будто на них подействовала чужая, нечеловеческая ритмика.