Дыхание звезд

1 глава

– Астра, не бегай по командирскому мостику!

Черноволосая девочка с игрушечным челноком в руке пролетела мимо группы взрослых, издавая жужжащие звуки двигателей. Ее совсем не интересовали странные цифры на мониторах и взволнованные лица командиров. Ведь мама и папа вместе с ней, на чудесной станции возле яркой Луны, а больше ничего и не надо.

– Это точно не звезда, – задумчиво произнесла женщина, указывая пальцем на бесконечные строки цифр. – Это вообще черт-те что. Волна из ниоткуда. Может, ошибка датчиков?

Капитан почесал густую бороду, недовольно бормоча под нос:

– Сразу у пяти хабов? Сомневаюсь. Когда доберется до Земли?

– Невозможно сказать, скорость запредельная, – ответила женщина и поправила темные пряди, так похожие на локоны дочери. – При попытке измерить каждый раз выдает разный результат.

– А в среднем?

– От часа до года, – вмешался мужчина средних лет в строгом костюме Космической Академии. – У нас один вариант, и я на нем настаиваю: мы знаем, откуда идет волна и будем использовать Луну как щит.

Темноволосая женщина с волнением посмотрела на него:

– Милый, менять орбиту нашей махины не так-то просто, надо согласовывать с Землей и Луной. Да и как ты представляешь себе прятаться за спутником? Мы сожжем столько топлива…

– Под мою ответственность, Мари. Раз никто не может толком сказать, что на нас идет, значит, это может быть потенциально опасным.

Капитану не понравился тон мужчины.

Он нахмурил брови и решил напомнить, кто здесь главный:

– Уважаемый ректор Сеттан, пока я тут отдаю приказы. Ваша супруга права – станция рассчитана на полет по орбите, а не на игры в прятки. Одно неверное движение и нас может либо выкинуть в открытый космос, либо притянуть к поверхности Луны. А падать, напомню, высоко.

– Вы отвечаете за станцию, а я – за две тысячи студентов и сотрудников. Мне либо прямо сейчас объявлять эвакуацию, которую мы оперативно не проведем, потому что мало челноков, либо прятать всю Академию за Луной.

Ох, эти невыносимые мужчины! Им даже повод не нужен, чтобы померяться у кого власти больше. Мари давно привыкла к частым спорам капитана и ректора, поэтому вернулась к более важным вещам: изучению информации, поступающей с исследовательских хабов на краю солнечной системы.

О странной волне узнали неделю назад. Сначала подумали, что это отголоски древнего взрыва сверхновой или какая-то масштабная космическая катастрофа, что произошла миллионы лет назад. Как же Мари тогда обрадовалась, что волна идет в сторону Земли – ведь можно получить много новых, захватывающих данных, обработать современными инструментами, лучше изучить жизнь вселенной. И как же дрожала сейчас, не понимая, чего ждать от этого события. Лишь в одном сходились практически все ученые: волна двигалась с невероятной скоростью, следовательно, могла нанести вполне себе физический урон станциям на орбитах Земли и Луны.

– Ребят, хабы говорят, что волна в пределах солнечной системы! – Мари пыталась перекричать мужчин, которые почти перешли на личные оскорбления, доказывая, кто из них прав. – Ребят! Хабы замолчали!

Бесконечный поток данных остановился на середине монитора. Капитан и ректор моментально закончили перепалку и уставились на последнюю строчку.

– Хабы никогда не замолкают, – прошептал ректор.

Капитан пожал плечами:

– Сломались, наконец? Они там лет пятьдесят болтаются, пора и на покой. Поэтому и слали противоречивые данные. А вы тут панику подняли, станцию с орбиты уводить собрались. Чокнутые! Ни Земля, ни Луна не подтверждают опасности, потому что ее нет, ученые вы хреновы!

Ректор не обращал внимания на поток оскорблений. Казалось, для него вообще исчезли все на мостике, кроме жены.

– Мари, сколько?

– Минута… Час… Мы так и не смогли рассчитать скорость.

Ректор сорвался с места и побежал к большому монитору, на котором по центру висела схематичная Луна, а вокруг нее медленно перемещался круглый пончик под названием ПКА – Первая Космическая Академия.

– Мари, быстро выведи на экран путь волны.

Несколько ударов по клавишам и на большом мониторе появились прямые палочки, забавно перемещающиеся с одного угла экрана в другой. Судя по ним, Академия была почти за Луной. Вот только это «почти» могло сыграть ключевую роль.

– Треть станции открыта. Как скоро мы полностью уйдем за спутник и как долго там пробудем?

– Примерно тридцать минут и примерно два с половиной часа. Если сейчас начнем тормозить или ускоряться, то нужны новые расчеты.

Ректор оторвался от экрана и осмотрел мостик. На нем всегда было многолюдно и шумно, но прямо сейчас стояла непривычная тишина. Операторы, инженеры, навигаторы – все молчали, уставились на ректора. Даже капитан не решался начать очередной виток скандала.

– Некогда считать. Включай аварийное оповещение.

– Эй! Сеттан, я категорически против! – возразил капитан, но его никто не слушал.

Ректор схватил капитанский коммутатор на главной панели, и все на станции услышали глубокий, взволнованный голос:

– Всем, всем! Это не учебная тревога! Студентам и персоналу немедленно покинуть блоки восемь, девять, десять, одиннадцать и задраить атмосферные шлюзы. Повторяю, всем студентам и персоналу незамедлительно покинуть блоки с восьмого по одиннадцатый и задраить атмосферные шлюзы! – Сеттан выключил коммутатор и обратился к капитану: – Если через десять минут шлюзы будут открыты – закрывай. Не стоит жертвовать всеми.

– Под твою ответственность? – съязвил капитан, не скрывая свою беспомощность.

– Да хоть под запись. Если я ошибаюсь – выживут все. Если нет, то шанс будет хоть у кого-то. – Ректор строго посмотрел на испуганную жену. – Срочно найди Астру и оставайся с ней.

Мари вылетела с мостика, даже примерно не представляя, где искать девятилетнюю дочь. Коридоры, технические помещения, аудитории и тренировочные комнаты – девочка знала станцию лучше матери, которая ее проектировала. За ней давно никто особо не следил, потому что в Академии ничего не может произойти, да и Астру знали все – она же первый родившейся ребенок в холодных, серых стенах Академии.

Мимо то и дело пробегали студенты и преподаватели, следуя приказу ректора. Если взрослые сотрудники старались все организовать по строгим протоколам, то студентам суета казалась веселым развлечением. Они стайками бегали по коридорам, шутя и смеясь: занятия отменили, можно побездельничать.

– Срочно в безопасные отсеки! – кричала Мари, срывая голос. – Это не учебная тревога. Астра! Астра, где ты?

Дочь она нашла в оранжерее между цветущих кустов, длинных лиан и молодых деревьев. Настоящий кусочек родной планеты среди холодного космоса был излюбленным местом игр Астры.

– Ты что, не слышала сигнала? – почти кричала Мари.

Девочка от испуга бросила игрушечный челнок в ближайший вазон и виновато посмотрела на мать. О правилах она знала получше многих на станции, но почему-то именно сейчас проигнорировала и сирену, и слова отца по громкой связи.

Мари подхватила девочку на руки и снова побежала по бесконечным коридорам, попутно крича проходящим мимо студентам немедленно покинуть опасные отсеки. Те улыбались в ответ и кивали, вот только особо никуда не спешили. Для них звуки тревоги и суета педагогов все еще казались забавным приключением.

В жилом преподавательском модуле было непривычно шумно. Учителя сновали по коридорам, бегая из комнаты в комнату.

Завидя Мари, они бросились к ней с расспросами, но в ответ получили сиплый крик:

– Вы почему не со студентами? Почему здесь прячетесь? Идите собирайте людей!

Студенты волновали учителей в последнюю очередь. Всем хотелось немедленно узнать, что происходит и когда отключат раздражающий сигнал. И почему его вообще включили? Это же база первой Академии, что тут могло произойти?

Поток вопросов прервал оглушающий скрежет металла. Мари пошатнулась, едва не выронив из рук дочурку. И без приборов было понятно, что какая-то невидимая сила качнула станцию. Вот только что за сила может резко сдвинуть с места громадину, размером с небольшой город?

В коридоре на несколько секунд воцарилось оглушающее молчание. Люди смотрели по сторонам, словно ожидали увидеть на серых стенах большие буквы с объяснением.

И снова удар, лязг. Взрослые, подготовленные к любым неприятностям люди разбежались по коридору, едва не сбивая друг друга с ног. Для них больше не существовало студентов, остались только они и их личная безопасность.

Для Мари главной целью была Астра. Она забежала в свою комнату, вскрыла спасательный ящик, который надеялась никогда не открывать, и быстро облачила дочь в яркий оранжевый костюм с ледяным железным обручем на шее.

Стеклянный шарообразный шлем она всучила в руки и строго произнесла:

– Ты помнишь, что надо делать, если станет тяжело дышать?

Астра ответила без запинки:

– Надеть шлем, повернуть фиксаторы, ждать, когда выключится сигнал тревоги.

– Все правильно. Сиди здесь, я скоро вернусь.

– Ты куда, мамуль!

В глазах ребенка появился неподдельный ужас.

– Скоро вернусь, милая, надо найти папу и помочь студентам.

– Мамуль, не уходи!

– Я быстро, солнышко, помни про шлем.

«Надеть шлем, повернуть фиксаторы, ждать, когда выключится сигнал тревоги. Надеть шлем, повернуть фиксаторы, ждать, когда выключится сигнал тревоги», – как мантру повторяла Астра, забившись между шкафом и кроватью.

Комнату мелко затрясло. Фигурки кораблей и челноков полетели с тумбочки, громко падая и отскакивая от прорезиненного покрытия. Астра крепче прижала шлем, повторяя про фиксаторы и сигналы тревоги.

За дверью послышались крики и шаги. Говорили что-то про девятый блок. Там аудитории, ничего интересного. Следом кто-то крикнул, что десятого блока нет. Как нет? Там же оранжерея.

Комнату продолжало трясти. Глубоко под полом эхом раздавался лязг и неприятный звук натянутый проводов, словно что-то живое и очень злое поселилось под обшивкой и пыталось вырваться наружу.

Где же мама и папа? Они уже должны были вернуться.

Из-под пола появились тонкие струйки серого дыма. Они стелились по поверхности, источая неприятный запах.

Пожар! Но дышать пока не тяжело.

Астра решила не рисковать, натянула шлем на голову и ловко закрыла фиксаторы. Показалось, что теперь она под водой: звуки стихли, едкий запах больше не тревожил. Зато вибрация ощутимо усиливалась. Фигурки резко отбросило к противоположной стене, дыма становилось больше, он поглощал предметы вокруг.

– Надеть шлем, повернуть фиксаторы, ждать, когда выключится сигнал тревоги, – повторяла она без остановки. – Надеть шлем, повернуть фиксаторы, ждать…

2 глава

Астра резко открыла глаза и не моргая изучала серый потолок. Снова кошмар, от которого она не в первый раз просыпалась задолго до будильника. Хорошо, что мозг уже привык к одном и тому же сюжету. Раньше она вскакивала в холодном поту и пыталась поймать выпрыгивающее из груди сердце. Но с годами острые переживания превратились в обычные неприятные воспоминания, что настигают во сне и не позволяют забывать давно минувшие события.

В Первой Космической Академии пять утра. До будильника еще сладкий час сна, но заснуть уже не получится. Зато пока вокруг блаженная тишина, можно погулять по станции и не нарваться на студентов. Тем более сегодня и так сложный день: Академия ждала новых курсантов. Первое время они будут смотреть по сторонам с удивленными, счастливыми физиономиями, обязательно все потрогают, поругаются друг с другом из-за комнат, пойдут изучать станцию и полезут туда, куда нельзя лезть. Каждый год одно и то же.

Потом среди желторотиков появится какой-нибудь старшекурсник – Астра была уверена, что это будет мерзкий задира Изрис, по которому сохла женская половина Академии – и станет тыкать пальцем в сторону девушки: «Эй, посмотрите-ка, это, между прочим, Сеттан, она будет мыть за вами туалеты».

Ха-ха, очень смешно. Из года в год все повторялось. Слухи среди новичков разлетались быстрее скорости света. Уже к вечеру все будут знать, что дочка именитых родителей, которые спасли сотни жизней студентов при «первой волне», не стала блестящим пилотом или мудрым ученым. Увы, она простая уборщица.

Что ж, пусть должность унизительная, зато она жива.

Натянув привычный серый комбинезон, Астра уложила темные локоны в хвост и поправила на груди бейджик с фамилией. Каждый раз она фантазировала, что это никакая не бирка служащего, а отличительный знак факультета. У будущих пилотов был ястреб в круге, у медиков – белый крест, а умные головы астрофизиков носили молнию. В Академии было много самых разных факультетов и у каждого свой отличительный знак. И только у Астры был единственный в своем роде – знак фамилии Сеттан.

Станция встретила темными, тихими коридорами и молчаливыми аудиториями. Освещение автоматически включится ближе к шести, а пока оставалось довольствоваться бледным светом Луны в иллюминаторах.

– Привет, мам, пап! – пропела Астра, проходя мимо статуи родителям посреди оранжереи. – Как у вас дела? Стоите, пылитесь? Сегодня поговорю с ректором Сатфордом, обещаю!

Красивую статую Мари и Роя Сеттана установили сразу после того, как отремонтировали десятый блок и восстановили оранжерею. Родители стояли рядом, мама держала планшет, а папа вытянул руку и указывал пальцем на большой иллюминатор, за которым виднелась Земля. И куда же без красивой надписи: «Пожертвовав собой, спасли будущее поколение планеты».

Повинуясь жесту отца, Астра подошла к стеклу и взглянула на серп родного голубого шарика среди безмолвного космоса. Хотя, правильнее сказать, что родной он для всех, кроме нее самой. Астра была первой, кто родился на орбите Луны и единственной, кто никогда ее не покидал. Ведь на Земле никто не ждал.

Первая волна, что прошла через солнечную систему одиннадцать лет назад, почти уничтожила Академию, выжгла половину Луны и Земли. И если на Луне пострадала одна небольшая исследовательская база, то Земле досталось по полной. Удар пришелся почти в центр Атлантического океана. Побережья Европы, Африки и Америки были стерты с лица земли сначала невероятной по мощности электромагнитной волной, а потом их накрыло цунами. На планете до сих пор не могут сосчитать, сколько человек погибло. Когда счет идет на миллионы, несколько десятков тысяч жизней уже не играет никакой роли.

Под водой оказалась вся родня Астры, как и дом, где она никогда не была. Остались только фото, на которых молодые родители лучезарно улыбались на фоне красивого бежевого дома с большими окнами и чудесными деревьями. Мари и Рой так и остались вечно молодыми и счастливыми.

Тогда долго решали, что делать с сироткой. Отправить в детский дом на разрушенную планету? Там и без лунной девочки достаточно проблем. Пристроить к кому-то из преподавателей, кто дружил с семьей? На фоне земной катастрофы люди думали о своих семьях и чужой ребенок оказался никому не нужным. Так она и осталась в Академии на попечительстве сразу всех преподавателей. Тогда некоторые посмеивались, что солидное учебное заведение превращают в приют. И раз оставили Астру, то можно смело тащить на орбиту Луны всех земных сироток.

В Академии Астра получила основное образование, успешно сдала все экзамены в шестнадцать и… На этом счастливое детство закончилось. Вот уже четыре года она обивала порог кабинета ректора Сатфорда, желая продолжить обучение в Академии. И каждый год слышала от строгого мужчины, что сейчас мест нет, ведь человечеству нужны не просто студенты, а лучшие умы. И эти гениальные мозги должны максимально быстро восстановить разрушенные города, построить новые космические станции и более мощные щиты для защиты от волн.

Ведь волны никуда не делись. Они постоянно атаковали Солнечную систему, но были уже не такие разрушительные, как первая. До сих пор никто не приблизился к разгадке их появления. Тысячи ученых бились над загадкой, анализировали бесконечные данные, строили новые зонды и хабы, но не смогли ответить на главные вопросы: что их породило и как остановить?

В их появлении не наблюдалось никакой системы, они могли ударить несколько раз за неделю или молчать полгода. Иногда волны были совсем незаметны. О том, что они проходили, говорили только цифры на экранах. А порой ощущались вполне явно. В такие минуты невидимые энергетические щиты, что опоясывали планету и спутник, начинали светиться. Земляне рассказывали, что в эти моменты яркие северные сияния можно увидеть среди белого дня. Чудесное и завораживающее зрелище, от которого невозможно оторвать взгляд.

Астра не раз наблюдала всполохи света в иллюминаторах. Переливающиеся разноцветные волны опоясывали станцию, напоминая о невидимой защите. Порой, когда волна была из разряда умеренно-сильная и металл начинал трещать под ударами неизвестной стихии, девушка вскрывала спасательный ящик, натягивала оранжевый комбинезон и не выпускала шлем до тех пор, пока вспышки не прекратятся. Да, выглядело смешно, ибо все давно привыкли к таким фокусам природы, вот только Астра все еще помнила ту, первую волну. Как забыть, если она возвращалась почти каждую ночь во сне?

Что же делать молодой девушке в Академии, где не дают учиться?

Выбор был небольшой. Временный ректор, госпожа Ильма Бах, по-своему любила Астру. Жить в Академии позволила, но не раз намекала, что ей несказанно повезло, она живет припеваючи под личным ректорским крылом, в отличие от страдающих землян. Так что неплохо было бы заняться чем-то полезным.

И Астра с четырнадцати лет стала помогать обслуживающему персоналу Академии. Сначала на кухне, поближе к вкусняшкам, что иногда привозили с Земли. Потом круг обязанностей вырос – ей доверили уборку аудиторий. Ильма напирала, что это достойная работа, в то время как студенты уже начинали над ней посмеиваться. Им казалось забавным, что школьница убирает за ними после занятий. Считали, что так она подмазывается, чтобы пойти учиться без сложных вступительных экзаменов. Шутки из серии «тряпкой место среди нас, великих и умных, не заработаешь» стали настолько привычными, что Астра уже не обижалась.

Она училась, работала и, конечно же, росла. Четыре года назад, когда Астра была одного возраста с первокурсниками, в Академии сменился ректор. Его пост занял Натан Сатфорд – слишком молодой для своей должности, но при этом вечно угрюмый, недовольный и нервный. Многие считали его неотразимым красавцем как внешне, так и по блестящему уму. Астра же видела в нем только злого человека, словно должность была ему в тягость.

Впервые увидев Астру в кабинете, он одарил ее долгим и настолько ледяным взглядом, что захотелось провалиться сквозь землю. Набравшись храбрости, она напомнила новому ректору об обещании госпожи Ильмы Бах пристроить ее на какой-нибудь курс. Сатфорд лишь пожал плечами и ответил, что все места заняты. Но вот в следующем году, он обязательно что-нибудь придумает.

То же самое он сказал через год и еще через год. При этом, казалось, каждый раз смотрел на Астру, как на бесполезную вещь.

Бессменная секретарша всех ректоров Надин – довольно милая женщина в годах, интеллигентная, спокойная, знающая все и обо всех – хихикала в лицо расстроенной Астре и заявляла, что как раз к ней он относится с великим уважением. Она слышала все, что происходит за дверью кабинета и уверяла, что именно к ней Сатфорд относится как к младшей сестричке. А вот с другими, с другими-то у него вообще разговор короткий.

Но какой смысл в якобы добром отношении, если главный человек в Академии не позволял учиться, но и от себя не отпускал? Стоило Астре только намекнуть в сторону возможности отправить ее учиться на Землю, как ректор хмурил брови и категорически отказывался отпускать на планету. При этом, он не считал нужным объяснять свою позицию. Нет и все.

– В следующем году, обещаю! – отрезал Сатфорд в этот раз и поправил строгий китель с золотыми пуговицами.

Из года в год одинаковый разговор, словно еще один ночной кошмар. Астра утопала в большом мягком кресле, с волнением накручивая на палец выпавшую прядь волос. Сатфорд сидел напротив за большим столом, весь такой помпезный и серьезный: строгая академическая форма черного цвета, стоячий воротник, на которым золотыми нитями был вышит символ Академии, идеальная короткая стрижка, строгий взгляд темных глаз и волевой подбородок. Он так любил его надменно задирать, что это стало шуткой среди студентов.

– Но, господин Сатфорд, в следующем году вы скажите, что я уже старая, чтобы поступать, – молила Астра, едва сдерживая слезы. – Мне будет двадцать один, а это много!

– Ничего не много! – возразил ректор. – У нас и старше студенты бывают. Не забывай, в Первой Академии учатся лучшие из лучших, будущее человечества. От нас зависит, какой Земля будет завтра. Ты обратила внимание, что несмотря на катастрофу, мы всего за десять лет почти наладили прежнюю жизнь? Более того, именно наши выпускники прямо сейчас совершают великие открытия! Защитные купола, восстановление прибрежных городов, совершенно новые хабы для изучения волн – это все наши ребята. А медицина? Ты вообще за новостями следишь? Именно мы нашли ключик к лечению всех форм рака и почти победили генетические заболевания. Это наши студенты придумали, как еще в утробе матери лечить безнадежный плод, чтобы на свет появился сильный и здоровый младенец. Ты понимаешь наш уровень?

– Отлично понимаю, господин ректор. Но я ведь не хуже других студентов. Умоляю, дайте шанс. Вы же сами в прошлом году говорили, что студент должен быть здоров и физически, и психически. Я хожу к психологу из-за кошмаров и моих периодических выключений из реальности. Уже три месяца не было ни одного провала, она подтвердит. Я вас не подведу!

– Астра… – вздохнул мужчина и посмотрел экран выключенного планшета, словно там было что-то чрезвычайно важное.

– Умоляю, ректор, очень вас прошу!

Сатфорд недовольно взглянул на нее, словно она в долг просила.

– Астра, я дал тебе слово, что в следующем году мы найдем местечко. А пока извини, у нас сегодня прибывают новые студенты, мне надо подготовиться к встрече. Если кроме мольбы и уговоров у тебя нет важных вопросов, то ты свободна.

– Есть важный вопрос, – не отступала она. – Земля! Там полно учебных заведений.

Ректор привычно нахмурил брови, стараясь не смотреть на собеседницу.

– Мы об этом уже говорили.

– И вы так и не сказали, почему же мне нельзя на планету? Я совершеннолетняя, могу хоть завтра улететь.

– Не можешь, – отрезал Сатфорд. – Не можешь и все.

В самый неподходящий момент в кабинет постучалась Надин, сообщив, что первые челноки со студентами вылетели с Земли. Ректор сразу же переключился на студентов, вообще забыв о существовании Астры.

3 глава

– Что, прям так и сказал? Вот негодяй, а!

Роза и Марта сидели напротив Астры за железным разделочным столом. Полная, смуглая Роза, с копной ярко-красных волос, маленьким ножом снимала кожуру с яблока, закидывая в рот по кусочку. Абсолютная ее противоположность Марта – худенькая женщина в годах, вертела в руках планшет с меню. Кухня – единственное место, куда крайне редко заходило начальство, а здешние королевы кастрюль и ножей давно приноровились подготавливать продукты с вечера, а утром запускать многофункциональные печи, в которые закидывали сырые продукты, внутри происходило невидимо волшебство и на выходе получались персональные пластиковые тарелки с готовой порцией обеда.

– Так и сказал, – вздохнула Астра. – Я же ведь не глупая, дамы?

– Нет-нет, совсем не глупая, что ты, что ты! – закудахтали женщины. – Это Сатфорд козел.

– Еще год терпеть насмешки от студентов. Так порой обидно. Я хочу учиться, хочу делать все те великие открытия, о которых говорит ректор, но не со шваброй же в руках исследовать происхождение волн или лечить людей от неизлечимых болезней! А он даже шанса не дает!

– Козе-е-ел, – протянула Роза, закидывая очередной кусок яблока в рот. – Может, тебе подумать о том, чтобы сбежать на Землю? Тебя с удовольствием возьмут куда угодно. Одна фамилия даст пропуск в любой университет.

– И уж точно никто не заставит драить аудитории, – кивнула Марта. – Сдался тебе этот железный пончик в космосе? Я последний год дорабатываю и встречай меня, Земля-матушка, твоя дочь возвращается. От Луны уже тошнить начинает.

– Но у меня там никого нет. Ни родни, ни друзей, даже дома нет.

– Тоже мне проблема! – отмахнулась Роза. – Там же есть общежития, так же как и у нас. Тебе точно предоставят комнату. Да ни фига себе, сама Сеттан к ним пришла учиться! Да у тебя и друзей сразу толпа будет, и мальчики просто так в покое не оставят. – Женщина задорно подмигнула. – Шли дурака Сатфорда и вали на Землю. Сбережения есть?

Астра покачала головой, подозрительно глядя на женщин. Откуда у нее деньги? О них вообще никогда речи не шло. Она жила в Академии и своим трудом оплачивала комнатушку и еду. Да и не помнила, чтобы хоть когда-то держала деньги в руках.

– Тебе Академия ничего не платит за работу?

– Нет. Я же здесь живу.

Теперь подозрительно смотрели женщины. По их лицам Астра поняла, что где-то ее обманывают, но социальных навыков было так мало, что она не понимала, где именно.

– Что не так, дамы? Жить на космической станции – дорогое удовольствие. Это еще госпожа Бах говорила. А на Земле жить еще дороже после первой волны, ведь там такие разрушения, что до сих пор города отстраивают.

– В целом так и есть, – осторожно произнесла Марта. – Но ведь ты не просто здесь живешь, ты работаешь наравне с нами. А за работу, какой бы она ни была, надо получать зарплату. Ну, это как бы истина, о которой даже говорить бессмысленно. Ты же не в рабстве у Академии, а свободный человек. Поговори со Сатфордом, где-то он тебя дурит.

– Да-да, прям поставь условие! – воодушевилась Роза. – Либо пусть выплачивает все причитающиеся деньги, ты валишь на Землю и устраиваешь свою жизнь там. Либо пусть находит место на любом курсе и дает возможность учиться. Борись за свои права, девочка!

Астра, нахмурив брови, разглядывала уверенных женщин. Какие у нее есть права – она даже не представляла, но вслух об этом сказать боялась. Она же умная, а таких простых вещей не знала. Вероятно, все дело в том, что кроме сотрудников из обслуживающего персонала и грязных тряпок, у нее не было других друзей. А персонал не особо любил болтать о деньгах, им больше по душе обмусоливать последние новости с Земли, да новые правила, которые вводят в Академии.

Но идея немного поманипулировать ректором ей понравилась. Осталось научиться, как это делать. Астра точно знала, как надо отвечать хамоватым студентам, потому что их она не боялась, но испытывала животную панику по отношению к преподавателям. Ведь вся ее жизнь прошла в строгой академической субординации, и других сценариев взаимоотношений между людьми она почти не знала.

До самого обеда Астра ходила в полной задумчивости, прокручивая в голове варианты беседы с Сатфордом. Что он ответит, как она будет парировать, в каком месте можно припугнуть, а в каком заткнуться? Все попытки представить разговор сводились к тому, что ей лучше молчать с самого начала. А идеальный вариант – вообще не начинать этот разговор.

Воодушевление окончательно пропало на мытье пола в большом актовом зале, куда совсем скоро придут первокурсники, и Сатфорд в очередной раз толкнет грандиозную речь. Рядом с ним выстроятся деканы, преподаватели и главы студенческих советов. Все они такие серьезные и важные. А Астра будет стоять в самом уголке и ждать момента, когда ректор упомянет семью Сеттан, которые «за храбрость и смелость в спасении студентов, навсегда остались в сердце Академии».

Ну да, родители остались, а их дочь стала профессором тряпок и моющих средств. Оттуда и постоянные усмешки со стороны студентов.

«Так лети на Землю, там столько всего!»

Знакомый сладкий голосок снова влез в голову. Давненько она его не слышала. А ведь только утром доказывала ректору, что с ней все хорошо. Проклятый голос означал, что она опять «зависла». Астра это осознавала, но ничего не могла поделать.

«Иди к черту. Не хочу тебя слышать», – мысленно ответила она и резко покрутила головой, словно пыталась стряхнуть навязчивого собеседника.

«Да прекрати, никуда я пока не денусь. Посмотришь на океаны, горы, настоящие города. Там столько людей, столько развлечений. И наверняка не все такие же поганцы, как и местные высокомерные студенты. Рискни!»

На приеме у психолога Астра множество раз пыталась представить, кому принадлежит голос. Он был не мужской и не женский, не молодой и не старый. Просто голос невидимого существа в голове. Иногда любопытный, иногда злой, а порой даже пытался учить уму-разуму.

Психолог считала, что это отголоски трагедии первой волны. Потерять родителей стало суровым испытанием для маленькой девочки, вот у нее и появился воображаемый друг. Так-то Астра была совсем не против друзей, вот только из-за этого голоса она постоянно выпадала из реальности. Порой на несколько минут, а бывало и на несколько часов.

«Ректор в жизни не согласится», – проворчала Астра.

«Ну, ты хоть попробуй. Не попробуешь – не узнаешь», – напирал невидимый друг.

«Отвали, отвали, отвали!», – почти закричала она, все сильнее мотая головой.

Реальность снова изменилась. Пустые трибуны наполнились молодыми людьми и веселыми разговорами. Все облачились в разноцветные формы или комбинезоны в зависимости от факультета. Сатфорд, поправляя воротник, медленно вышел на середину зала, поднял руки и попросил минуту тишины. Возбужденные первокурсники замолчали не сразу.

Как же хорошо, что Астра «зависла» за высокой стойкой, отделяющей зал от раздевалки и душевых. Никто даже не заметил, что она здесь, а значит, можно скрыть от психолога неприятный инцидент.

Студенты с неподдельным восхищением слушали возвышенную речь ректора о важности учебы, будущем человечества и прекрасных открытиях, которые совершат выпускники лучшей во вселенной Первой Академии.

Под конец пламенной речи толпа аплодировала чуть ли не стоя. На самом деле новичкам было совершенно наплевать на речь, ими руководили старшекурсники, что находились среди молодежи и указывали, когда молчать, когда вздыхать, а когда хлопать в ладоши.

После выступления именно старшекурсники собирали вокруг себя толпы и раздавали чудесные значки с символами факультетов.

Ох, как же Астре хотелось такой же! Она бы прямо сейчас обменяла латунный бейдж с фамилией на любой из значков, чтобы хоть на секунду почувствовать себя равной.

– Эй! Кто это у нас?

Из прекрасных фантазий вывел мерзкий голос Изриса. Он заметил, что Астра подглядывала из-за угла и не смог пройти мимо. Тем более за ним гуськом шли два десятка студентов, чуть не в рот заглядывая старшекурснику.

– Вы знаете, кто это? – громко спросил он, самодовольно оглядев толпу. – Это, между прочим, сама Сеттан – дочь тех самых ребят, о которых говорил ректор Сатфорд. Она у нас магистр швабры и тряпок, так что с удовольствием будет драить ваши туалеты. Да, Астра?

Одна из первокурсниц, демонстративно закатывая большие карие глаза в обрамлении невероятно длинных ресниц, усмехнулась:

– Астра? Боже, как банально!

– Да, с фантазией у ее родителей не очень, красавица, – кивнул Изрис и подмигнул девушке: – У меня с фантазией намного лучше, если ты понимаешь о чем я.

Астра отставила швабру и сложила руки на груди. Ей не впервой было держать унизительные удары со стороны студентов и гадкого старшекурсника с закорючкой вместо носа.

– А у вас, должно быть, имя чрезвычайно редкое, раз вы решили высмеять мое? – произнесла она, глядя прямо в длиннющие ресницы.

Студентка взмахнула гривой светлых волос и с пренебрежением посмотрела на Астру.

– Представь себе. Меня зовут Изабелла – очень редкое и запоминающееся имя.

– Редкое? – усмехнулась она. – Такое же редкое, как и Изабелла Арагонская, Изабелла Кастильская, Изабелла Валуа или, может быть, Белфорд? Ах нет, должно быть, это сорт винограда, из которого делают дешевое вино? Да сколько же принцессок и графинек с этим именем было в истории планеты! Не счесть!

Взгляд студентки из надменно тут же превратился в крайне недовольный. Казалось, если бы не толпа, она бы набросилась на Астру и выцарапала глаза.

– Зато это имя носили принцессы! А тебя, космическую уборщицу, назвали звездочкой.

– Астрой, – поправила девушка и задрала нос по примеру горделивых студенток. – Астрой Сеттан. И я не против, чтобы ко мне обращались на вы.

4 глава

Мерзкие, злые, высокомерные студенты! Казалось, с каждый годом презрительных негодяев становилось все больше. Что ж, не поспоришь – они смогли попасть в самую крутую Академию на орбите Луны, а не протирать штаны в каком-нибудь захолустном колледже на Земле. Им открыты самые передовые профессии, но это не означает, что теперь они короли мира и можно относиться к другим, как к мусору!

– Означает, – проворчала Астра под нос, пробираясь сквозь поток веселых первокурсников. – Еще как означает.

У девушки не было никакого желания второй раз за день унижаться перед ректором, но слова Розы и Марты выглядели так убедительно, что огонек надежды продолжал гореть в душе, хоть его и потрепало после встречи с Изрисом. Возможно, кухонные королевы правы: на Земле к ней будут относиться совсем иначе. Она станет пусть обычной, но студенткой, получит профессию, найдет работу и как-нибудь обустроит жизнь. Это лучше, чем до конца дней дружить со шваброй и тайком пробираться рано утром в бассейн, пока никто не видит.

– Ректор Сатфорд занят, – почти прорычала верная секретарша важного господина, изображая из себя неприступную стену между великим и ужасным ректором и какими-то там студентами.

Надин только с виду могла показаться милой старушкой со странным макияжем. Она умела меняться на глазах, как только прибывали новые студенты. Среди них часто попадались детишки высокопоставленных чиновников и просто богачей, которые смогли пропихнуть дитятку благодаря связям и деньгам. И конечно же, эти студенты требовали персонального отношения, личных комнат со всеми удобствами, а еще лучше целый блок на станции. Они привыкли к роскоши и потаканиям, но Академии было совершенно наплевать на статус и деньги. В ее стенах, по словам Сатфорда, все равны.

Вот и сейчас в приемной сидело трое напыщенных первокурсников: два парня с гордо задранными носами и милая девчушка с таким брезгливым выражением лица, словно попала не в лучшую Академию, а в мусорный бак.

– Я подожду, Надин, спасибо, – улыбнулась Астра и встала в сторонке, не решаясь сесть на свободное место рядом со студентами.

– Это надолго. – Женщина едва заметно кивнула в сторону ожидающих. – Но если не спешишь, то жди.

Из-за двери с золотой табличкой послышался приглушенный смех и довольный голос Сатфорда. Если Астра не сошла с ума и прямо сейчас у нее не галлюцинации, то, выходит, ректор умеет смеяться? Вот это чудеса!

Дверь кабинета распахнулась, и смех полился в приемную. Удивилась даже Надин, вздернув густо накрашенные брови.

На пороге стоял невероятно красивый мужчина: высокий, подтянутый, широкоплечий, русые волосы аккуратно уложены, взгляд изумрудных глаз из-под густых бровей мог легко довести до дрожи любую девушку. От его вида веяло невозмутимостью, силой и каким-то магическим притяжением.

У Астры сперло дыхание, едва она на него взглянула. На его фоне Сатфорд, что был тайной мечтой многих девчонок в Академии, походил на расфуфыренного школьника. Всего лишь нелепая тень прекрасного незнакомца.

– Что ж, надеюсь, студенты тебя не сожрут, – произнес довольный ректор и похлопал мужчину по плечу. – Они у нас с зубками. Но, уверен, и ты не промах. – Его взгляд скользнул по приемной и остановился на Астре. – Сеттан, опять ты тут?

– Сеттан?

Невероятно мягкий и глубокий голос незнакомца эхом пронесся по приемной. Его внимательный взгляд остановился на ней, изучая, словно невиданную зверушку. Из-под ног начал исчезать пол, ладони вспотели, а голова закружилась, будто станция делала резкие маневры на орбите. Казалось, что мозг и тело больше не дружат друг с другом и теперь каждый живет своей жизнью.

Она хотела было сказать: «Привет» красавцу, но язык забыл, как надо шевелиться. Пришлось скривить дурацкую ухмылку, хотя она определенно не планировала кривляться в присутствии строгого ректора.

– Ты – Астра Сеттан? – Мужчина растянул лучшую из всех улыбок, что ей доводилось видеть за всю жизнь. – Малявка Астра, это ты?

– Мы знакомы?

Она не узнала свой голос. Какое-то дрожащее блеяние вместо нормальной речи.

– Конечно, знакомы! Я Эдлер Блейкхом, был учеником твоей матери. Мы с тобой бегали по коридорам Академии, когда тебе было лет восемь. Что, совсем не помнишь?

Астра хаотично вспоминала всех, с кем дружила в детстве, но людей было так много, что именно этот Эдлер никак не отпечатался в памяти. Зато все присутствующие в приемной, в том числе и сам Сатфорд, с любопытством наблюдали за ней, ожидая историю из времен до первой волны.

– Простите, я вас не помню.

– И не помнишь, как чуть в бассейне не утопила? – рассмеялся Эдлер в напряженное от воспоминаний лицо. – А я помню твою привычку разбрасывать по комнате острые фигурки челноков, о которые я дважды пропарывал ногу. Между прочим, шрам до сих пор остался.

Кого Астра пыталась утопить в детстве? За ней столько студентов приглядывало, пока родители были заняты, что всех и не упомнишь. Хотя один парень вроде подходил под описание. И что-то про вопли о проколотой ноге она припоминала.

– Но разве вы тогда не были…

Она не решилась произнести вслух слово «худой», поэтому запнулась на полуслове.

– Тощий и вечно голодный? Ну да, такова участь студента. Но с тех пор прошло столько лет.

Эдлер подошел, бесцеремонно положил тяжелую руку на плечи и потащил в сторону выхода:

– Пошли, малявка Астра, покажешь, что и как тут у вас. Кто еще, как не лунная девочка, которая тут родилась и выросла, знает все о первой Академии?

– Но, я…

Астра испуганно обернулась в сторону Сатфорда, но заметила лишь его облегченный вздох.

– Успеешь еще, малявка, занятия начнутся только завтра.

– Но, я не…

– И покажи блок с комнатами преподавателей, – перебил мужчина. – Я так и не нашел, куда его перенесли. – Он еще крепче прижал ее к себе, отчего Астра покрылась густым румянцем до боли в лице. – Как же я рад тебя встретить, малявка!

В его дружеских объятиях она и в самом деле чувствовала себя малявкой: ни ростом не вышла, ни формами, как некоторые студентки. Даже волосы унаследовала от матери – непослушные и похожие на пакли. Они красиво выглядели только после душа, когда были мокрыми, а в повседневности и не поймешь, то ли локоны пытались завиваться, то ли давно не видели расчески.

Эдлера не смущал ни рост, ни волосы. Он тащил ее по коридорам, попутно вспоминая забавные эпизоды, связанные со студенческими годами. О том, как его просили присматривать за малявкой, а он понятия не имел, что делать с ребенком. Еще раз вспомнил, как наступил на чертову игрушку и о том, что родители Астры были самыми крутыми ребятами в Академии. Как раз на этом месте они вошли в оранжерею, и он остановился у памятника. Наконец он выпустил девушку из объятий и дотронулся до блестящей таблички.

– Самые крутые ребята, – повторил он. – Столько жизней спасли.

– Да уж, – вздохнула Астра в ответ. – Но хотелось бы, чтобы восхищались живыми, а не приходили к памятнику.

– Я соболезную. Хотя, уверен, что ты это слышала тысячу раз.

– Больше тысячи, – кинула она и поспешила перевести тему: – Так, а вы что тут делаете? Не учиться же прилетели?

Эдлер снова растянул обворожительную улыбку:

– Нет, что ты! Я буду вторым помощником третьей пятки декана Соугмана.

– Соугман? Летный факультет?

– Ну да. Я, на минуточку, пилот. Буду курировать молодых студентов и учить азам полетов.

– Вы? Не рановато ли?

– Молодежь – будущее Земли, – усмехнулся мужчина. – И не называй меня на вы, чувствую себя стариком.

– С каждым годом преподаватели все моложе и моложе, – проворчала она.

– Может, просто ты становишься старше? Молодая, умная, симпатичная, да еще и с такой фамилией. Признавайся, от ребят отбоя нет?

Астра снова залилась жарким румянцем, а язык превратился в бесполезный орган. В голове было много мыслей, но вот для мальчиков там места не было. Лет в шестнадцать еще хотелось и мечталось встретить того самого, но чем старше становилась, тем чаще сталкивалась с насмешками от ровесников и особенно от старшекурсников. Так и умерла надежда на большую любовь, не успев даже толком родиться.

– Извини, мелкая, не хотел смущать. И вообще – это не мое дело. Но отвечу на твой вопрос: может, я и кажусь слишком молодым по сравнению с академическими старперами, но у меня большой летный опыт. Военный космический флот, на минутку, просто так в свои ряды не берет. Правда, свое уже отлетал, однако ребята в больших кабинетах решили, что глупо пропадать блестящему таланту и отправили сюда.

– Военный пилот? – Астра скривила недовольное лицо. – А мы с кем-то воюем в космосе?

– Не, – отмахнулся Эдлер. – Было пару стычек. Но когда посчитали нули в убытках, решили больше такие войнушки не устраивать. Но пилоты-то нужны. Орбитальные станции, челноки, будущие полеты за пределы солнечной системы в поисках источников чертовых волн. Наш факультет – один из самых больших в Академии – готовит от капитанов до навигаторов. Представляешь, какая ответственность ложится на плечи?

– Боюсь представить. Но верю, что вы справитесь.

– Если рядом будет малявка Астра, то точно справлюсь. Ну как, покажешь, где преподы живут? Там мои вещи и должны принести и новую, крутую форму. Буду ходить с очень серьезной рожей, чтобы все боялись. Только ты никому не рассказывай, что десять лет назад я был тощим, испуганным студентом, а то уважать перестанут.

– Вас не перестанут, – отмахнулась она. – Пошли, все покажу.

– Кстати, бассейн все еще в восьмом блоке?

– Нет, его давно в четырнадцатый перенесли.

Астра бодрым шагом пошла мимо почти родных кадушек с цветами и деревьями. Она и правда знала каждую заклепку и секретную дверь на станции, но признаться о своем статусе невероятному Эдлеру Блейкхому так и не решилась.

Она понимала, что рано или поздно он узнает, кем стала малявка Сеттан и обязательно начнет над ней издеваться, как и прочие студенты. Либо же она перестанет для него существовать, как для других преподавателей. Но пока этого не случилось, она запоминала каждую секунду его удивительного дружеского отношения.

Астра вела нового преподавателя в жилой блок, попутно рассказывая о последних нововведениях, несколько раз украдкой смотрела на него, не веря, что такие мужчины вообще существуют. Он словно сошел с экрана рекламы Академии, которую часто крутили в комнатах отдыха. Была в нем какая-то невероятная притягательность. Вроде же простой человек: руки, ноги, голова как и у всех, но стоило взглянуть на него, как дух захватывало. Внешний вид, уверенные движения, бархатный голос – все вместе создавало иллюзию несуществующего в природе красавчика.

Астра поймала себя на мысли, что уже несколько раз смотрела на его руки. Просто, чтобы убедиться, что на пальце нет обручального кольца.

Зачем ей эта информация? А черт его знает.

5 глава

Первые дни после прибытия студентов были самые сложные. Первокурсники никак не могли привыкнуть к распорядку и правилам, постоянно путались в учебных блоках и наводили хаос в столовой. Поэтому Астра помогала Розе с Мартой на раздаче первые недели, чтобы дамы не падали в обмороки от количества тупых вопросов.

– Медицинский факультет обедает в следующий перерыв! Читать, что ли, разучилась? Понаберут, блин, студентов! – истерила Марта, ловко суетясь между огромными машинами, выплевывающими готовые обеды.

– Милая, тебе вообще много кушать нельзя, а то станешь как я, – смеялась неторопливая Роза, постукивая себя по необъятным бедрам.

Бедная студентка медицинского – милая девушка с ангельским личиком и испуганным взглядом – смотрела то на толстушку, то на злую худышку. От ее растерянного вида у Астры сердце разрывалось.

– Да шутят они, – улыбнулась она и протянула пластиковую тарелку в пленке. – Держи, а то вот-вот в обморок упадешь.

Из веселой группы студентов вышел мерзкий Изрис и, словно копируя ректора, задрал подбородок, демонстрируя открытое пренебрежение к Астре:

– Подай-ка нам лучшего! – приказным тоном произнес он.

– У нас для всех одинаковые обеды, – проворчала она. – Но, если настаиваешь, могу в тарелку плюнуть.

– Ничего себе! Давно Сатфорду жалобы на тебя не приходили?

– Ты меня ректором много лет пугаешь. Дойди уже до него, Изрис, исполни детскую мечту.

Компания первокурсников, которые окружали парня и с благоговением смотрели ему в рот, начали сдавленно посмеиваться.

Задранный подбородок резко опустился, злобный взгляд из-под жиденьких бровей уставился на улыбающуюся Астру:

– Слышь, поломойка, тебя же выкинут отсюда через пять минут. Ты вообще представляешь, кто мои родители? Да я тебя, если захочу, отправлю лунный песок жрать!

Тяжелая рука легла на плечо Изриса, остановив поток угроз. Знакомый бархатный голос уверенно произнес:

– У вас все хорошо?

Парень, не скрывая удивления на лице, сделал резкий шаг в сторону, словно ребенок, которого поймали на воровстве конфет. За спиной выпендрежника стоял Эдлер в строгом темно-сером костюме и с золотым значком летного факультета на лацкане, от блеска которого хотелось прищуриться. Мужчина одновременно улыбался и не скрывал внимательного, пробирающего до костей, взгляда.

– А, господин Блейкхом, хорошо, что вы здесь. Учу уму обслугу, которая решила похамить студентам.

– Обслугу? – Эдлер вздернул брови и ткнул пальцем в латунный значок летного факультета на голубой форме студента: – Не уверен, что ты его достоин, раз так рассуждаешь. У тебя, как у будущего пилота, нет обслуги, есть только команда. Без команды ты свой зад в истребитель не посадишь, потому что от них, а не от тебя, будет зависеть исправность аппарата, работа систем жизнедеятельности и возможность вылететь из шлюза. Кто ты без команды? Пустое место. И никакие родители не помогут. Доходчиво объясняю?

– Они не моя команда. – Изрис кивнул в сторону замерших женщин за столом раздачи. – Они отвечают за обеды и чистоту.

Эдлера нисколько не смутил ответ нахального студента. Он пожал плечами, забрал из рук первокурсников обеды и отдал в руки Астры.

– Раз они не твоя команда, то добывайте еду сами. И наводите чистоту тоже сами. Свободны.

– Но, господин Блейкхом… Мы ничего такого не говорили, – промямлил один из свиты. – Мы не при делах, всего-то на обед пришли.

– Ага, мимо проходили. Проваливайте или отстраню от учебы на неделю за нарушение дисциплины.

Спорить со здоровяком не решился даже Изрис. Он гордо вздернул подбородок, словно пытался показать, что последнее «фи» за ним, и пошел в сторону выхода. Следом семенила его голодная свита.

Эдлер не скрывал довольной улыбки. Стоящие рядом третьекурсницы информационного факультета с нескрываемым восторгом любовались мужчиной, заливаясь девичьим румянцем. На их лицах читалось восхищение и интерес. От такого внимания любой мужчина загордится. Но не Эдлер. Среди всех молоденьких красавиц – белых ангелочков медицинского, стаек девушек в комбинезонах небесного цвета из летного, зеленых красоток из приборостроения – он видел только Астру в грубом сером комбинезоне и в фартуке того же цвета.

– Госпожа Сеттан. – Эдлер грациозно склонил голову, словно здоровался как минимум с королевой, после менее учтиво кивнул млеющим Розе и Марте: – Прошу прощения за инцидент. Обещаю научить своих студентов порядочности. Что у нас на обед, милые дамы?

– Все, что пожелаешь, красавчик! – выпалила пышка Роза, поправляя болтающийся на объемной груди фартук. – Лично тебе приготовлю.

– А я принесу! – Марта широко улыбнулась, взмахивая бровями. – Могу даже в комнату.

Астра стояла между королевами кухни и не знала, куда бы деться от стыда. Роза и Марта из тех дамочек, что не стеснялись говорить первую же пришедшую в голову мысль. И что забавно: мысли у них часто совпадали.

– Спасибо, тронут, но это лишнее. Сеттан, ты обедала?

Тут же в сторону Астры уставилось не меньше двух десятков удивленных взглядов. В основном женских, потому что девушку, живущую в Академии, видели и знали все, но никогда не обращали на нее внимания. А благодаря таким студентам, как Изрис, считали недостойным не то чтобы дружить, но даже здороваться.

– Нет, сейчас же перерыв. – Астра пыталась спрятать смущенный взгляд. – Я попозже.

– Ох, ну ладно. Значит, буду обедать в одиночестве.

– Нет, не будешь! – почти закричала Марта и сунула в руки мужчины две порции обеда. – Давай, Астра, проваливай. Без тебя справимся.

– Да вы чего? – прошипела она, сгорая от стыда. – Народу же…

Эдлер растянул довольную улыбку и кивнул в сторону зала:

– Жду за столом.

– А я жду грязных подробностей, – прошептала Роза на ухо девушке.

Ее тут же подхватила Марта, шепча в другое ухо:

– А я не очень грязных.

Астра давно не обедала со студентами, чтобы не нарваться на очередную порцию насмешек. Ей куда больше нравилось спрятаться на кухне с дамами, смотреть новости или обсуждать последние сплетни.

Она не раз ловила себя на мысли, что стала чураться сверстников, чтобы лишний раз не расстраиваться. Да, ее не надо тянуть за язык, она всегда найдет что ответить, но все же хорошая война – та, что так и не состоялась.

Все началось пять лет назад, когда в Академию поступила красотка Кира Хоррен – дочка очень влиятельных родителей. Уж неизвестно, по какой причине она выбрала Астру в качестве любимой подушки для битья. Началось все довольно невинно: Кира посмеивалась над самой маленькой, прилюдно заявляя, что ей плевать на статус родителей и Астра торчит в Академии лишь для того, чтобы получить халявное место. Посыл был недалек от правды, вот только Кира не учитывала, что Астре некуда деваться – Академия являлась ее домом.

На следующий год новым ректором стал Сатфорд, который, на первый взгляд, был не в восторге от живущей сиротки под боком, и как раз пришел чертов Изрис. Они с Кирой даже недолго встречались, тем самым выработав к Астре нескрываемую ненависть.

Поскольку оба были из солидных семей, вокруг крутилась половина Академии, желая подружиться с богатыми и власть имущими. Так Астра и превратилась в изгоя, изредка показывая зубки в ответ на нападки.

Выйти в зал посреди перерыва было ужасно непривычно и неловко. Она с опаской оглядывалась по сторонам, вытирая вспотевшие от волнения руки о комбинезон. Сначала студенты не обращали на нее внимание, но стоило ей сесть напротив Эдлера, так все вокруг стали посматривать в их сторону. Ребята в основном с любопытством, девушки же – с нескрываемым подозрением.

– Зачем вы это делаете? – прошептала Астра, наклонившись над столом.

Эдлер посмотрел с явным непониманием:

– Что именно делаю? Ем? Ну, я человек, мне иногда нужно есть.

– Я не про это. Зачем позвали сюда?

– Не люблю есть один.

Он пожал плечами, делая вид, что все еще не понимает.

– Вон там сидят преподаватели. Они обычно всегда отдельно обедают.

Эдлер отложил вилку и по примеру Астры, нагнулся над столом:

– Что-то я не пойму, мне нельзя поболтать со старым другом? Это запрещено?

– Почему? Можно. Просто преподаватели так не делают. Они обычно сидят своей компанией и редко подходят к студентам.

– Так ты и не студентка. Кстати, почему? Плохо училась? Сама отказалась? Ты же здесь живешь, можешь на любой факультет пойти.

Она глубоко вздохнула, пряча расстроенный взгляд:

– Как оказалось, не могу. Я четыре года обиваю порог Сатфорда и уже не прошу, а умоляю зачислить хоть куда-нибудь. А у него каждый год один и тот же ответ: «Извини, мест нет, но в следующем году мы точно что-нибудь придумаем». В следующем году мне будет уже двадцать один! Кто меня возьмет в таком возрасте? Тем более я уже всю школьную программу забыла. В моей работе не нужна математика, физика и другие точные науки.

Эдлер нахмурил брови:

– За что же он с тобой так? Вроде с виду нормальный мужик.

– Предполагаю, что слишком правильному и строгому Сатфорду не нравится, что на территории Академии живет какая-то левая девчонка. Он не знал моих родителей и ему плевать на их заслуги. Да, каждый год перед студентами красиво выпендривается, вспоминая семью Сеттан, но, между нами, гордится он только собой.

Мужчина глубоко задумался, бесцельно разглядывая листья салата в тарелке. Вероятно, именно так выглядела Астра, когда «зависала», отрываясь от реальности. Но если ее из-за этого отправили к психологу, то на Эдлера никто не обращал внимания. Видимо, такому невероятному мужчине позволено намного больше, чем простым людям.

– Хочешь, я поговорю с ним? – встрепенулся он и одарил Астру испытывающим взглядом. – Место пилота не обещаю, но что-нибудь точно найдем.

– Да прекратите! Мест-то нет.

– Я найду. Если пообещаешь, что будешь прилежно учиться. Ну так что? Согласна?

– Вам-то зачем мне помогать? Сами только устроились.

– Ты Сеттан, вот зачем. И прекрати уже выкать, я не настолько старый.

6 глава

Роза и Марта окружили Астру, требуя всех подробностей: что за мужик, откуда взялся, чего это он такой красивый и когда она успела с ним познакомиться? И самый главный вопрос: он женат?

– Да откуда я знаю? – взорвалась она, краснея и пряча взгляд. – Вы замуж, что ли, собрались? Почему вообще столько интереса к его персоне? Мужик и мужик.

Роза подошла к ней и положила тяжелую пухлую руку на хрупкие плечи:

– Милая, простой мужик – это профессор Голден, или поросенок Шерман в вечно грязном костюме, или тот, мелкий… как его?..

– Руж, – подсказала Марта.

– Да, он самый. Такие, как Сатфорд и твой красавчик – явно не просто мужички. – Она посмотрела на Марту. – Ты видела его шевелюру?

– Отпад!

– А плечи?

– Чуть не упала! – Марта демонстративно закатила глаза.

– Жаль, задницу не разглядела под его крутой формой.

– Уверена, она тоже шикарна, – кивала Марта.

– Да вы, дамы, как с цепи сорвались, – проворчала Астра. – Он учился у матери. А, поскольку, у родителей всегда были дела, за мной постоянно присматривали студенты. Знаете, сколько их было? Я этого Эдлера вообще с трудом вспомнила!

– Главное, что он тебя вспомнил, – напирала Роза. – Теперь неделю только о вас говорить будут. Ты обратила внимание, с какой завистью на тебя смотрели девахи? Ай, ты кроме него, никого вообще не видела.

– Да все я видела! И плевать, как другие смотрели. Важно, что он обещал поговорить с Сатфордом о месте для меня.

– Ох, девочка! Если он тебе еще и место выбьет, то ты знаешь, как его отблагодарить!

– Как? – Астра вопросительно уставилась на Розу, не до конца понимая, что именно она должна сделать.

– Вот ты старая, похабная калоша, – заворчала Марта. – Нашла чему молодежь учить!

– Что не так? Была б я лет на двадцать помоложе, такого красавчика просто так не отпустила бы.

– Ну да, ну да…

– Ладно, на тридцать лет!

– Хм…

– На тридцать лет и минус пятьдесят килограмм! Довольна, доска стиральная?

Дамы еще долго спорили о качествах как внешних, так и внутренних, которыми должна обладать девушка рядом с неописуемым красавцем. Астре показалось, что в запале спора королевы кухни сами стали выглядеть моложе и задорнее. Их глаза горели, щеки то и дело наливались румянцем, даже движения стали плавнее и женственнее. Неужто все из-за одного-единственного мужчины?

Пришлось махнуть рукой на королев и пойти дальше заниматься своими делами. Душевые никто не отмоет, да и в спортивном зале опять залили полы какой-то сладкой газировкой.

Ближе к восьми вечера, Астра вернулась в свою комнатушку и почти без сил рухнула на кровать. Весь день она отвлекала себя работой, чтобы не думать об Эдлере. Но куда там! Он въелся в сознание, как надоедливая песенка. Его взгляд, улыбка, движения – даже под вечер после тяжелого дня от воспоминаний мелко тряслись руки и по телу пробегала приятная дрожь.

«Влюбись в него! Это же так здорово – столько эмоций, столько волнения! А как же завистливые взгляды других девочек?» – послышался знакомый голосок в голове.

«Нет, нет, ни в коем случае! Нельзя влюбляться в преподавателя. За такие связи строго наказывают, вплоть до исключения из Академии!» – Астра отмахивалась от наглого внутреннего голоса, стараясь вообще не думать об Эдлере.

«Да плевать, чувства важнее! Ты так давно мечтаешь найти свою любовь. Так вот она, бери скорее!»

«Он преподаватель. С ним нельзя. Вообще, никак, ни при каких обстоятельствах. Если Сатфорд узнает, то вышвырнет на Землю. А что мне там делать?»

«Будешь с ним и не придется скрывать ваши чувства», – шептал наглый голосок.

– Да какие, к черту, чувства!

Астра вскочила с кровати, расхаживая по маленькой комнатке, что уже много лет была для нее домом. Это у преподавателей хоромы: отдельная спальня, небольшая гостиная и даже личный санузел. Астра смогла заслужить только комнатушку в блоке для обслуживающего персонала. А тут не до излишеств: узкая кровать, столик, да вешалка в углу. Даже иллюминатора нет.

Время – полпятого утра. Опять она провалилась в забытье, болтая с глупым внутренним голосом. У нормальных людей он подсказывает верные решения, а у Астры крадет часы жизни. Интересно, есть ли способ от него избавиться? А еще лучше вообще никогда ни о чем не думать и не чувствовать.

Любовь – самая дурацкая вещь, что когда-либо придумывал человек. От нее нет никакого толку, кроме расстройств и страданий. Первая любовь Астры – первокурсник Йен – парень, от которого остановилось сердечко четырнадцатилетней лунной девочки. Но он в упор ее не замечал. Ох, как она о нем мечтала! Тайком подглядывала, писала стихи, представляла, как однажды наберется смелости и подойдет познакомиться.

В середине курса Йен уже ходил в обнимку с Лизабет и так и не узнал о существовании Астры. Она долго рыдала в подушку и обвиняла мир в несправедливости. Но что поделать, он взрослый парень, первокурсник, а она всего лишь сиротка-школьница под опекой Академии.

А родители? Для посещения детишек для них сделали отдельный, двадцать третий блок. Сколько счастья и любви в их глазах, когда они смотрели на детей в строгих комбинезонах Академии. На Астру уже никто так не посмотрит. От обиды и зависти сердце щемило и слезы наворачивались на глаза.

Что делать ранним утром, когда вся Академия еще спит? Пойти в бассейн. В это время он принадлежал только ей. Никаких красоток в дорогих купальниках, о которых девушка и не мечтала. И никаких парней, играющих в водное поло и специально норовящих запустить мячом по голове. Только она, водная гладь, огромный иллюминатор и яркая поверхность серебряной Луны, что стала роднее Земли.

Но в ранний час бассейн был занят.

Астра уже хотела устроить небольшую трепку нерадивому студенту, посмевшему нарушить планы и напомнить, что помещение начинает работу с восьми утра. Вот только в темной воде плавал не какой-то студент. Эдлера несложно узнать – его широкие плечи и без строгой формы привлекали внимание. Собственно, сама форма с золотым знаком летного факультета, лежала рядом на скамейке.

Астра украдкой подошла к бассейну, наблюдая, как мужчина плавал от стены до стены, загребая воду огромными руками. Словно пытался уплыть от какого-то монстра, что его преследовал.

В это время суток подсветка была выключена, но Луна в иллюминаторе давала достаточно света, чтобы разглядеть какой-то посторонний предмет на спине мужчины. Сначала показалось, что это специальный корсет для позвоночника, и только присмотревшись, стало понятно – это и есть позвоночник. Ровно посередине спины, от самой шеи и до плавок, тянулся блестящий железный хребет.

Астра подошла еще ближе, чтобы лучше разглядеть необычный вид. Так и есть – железка в точности повторяла позвоночник, исчезая под кожей железными щупальцами ребер. Невозможно вообразить, сколько же боли пережил человек с таким протезом.

При очередном заплыве мужчина заметил изучающую его Астру и остановился посредине.

Уверенно держась на воде, Эдлер взмахнул рукой:

– Доброе утро, малявка!

Он бодро подплыл к краю бассейна и уперся локтями в деревянный настил, словно ненавязчиво хвастался мышцами. Мокрая кожа блестела в отсветах Луны, озорные капли скатывались, подчеркивая рельеф мышц. Мужчина слегка улыбался, не сводя довольного взгляда с пунцовой девушки.

Астра не знала, куда спрятаться от смущения. Неловкость и горящие щеки стали неотъемлемой частью каждой встречи. Но как не смотреть на мужчину, скрывающего уродливые шрамы? Они придавали ему загадочности и притягательности. Захотелось разгадать его тайны, понять, что же произошло и как он вообще смог выжить?

Она медленно подошла к бассейну и села на самый край. Смущение постепенно отходило на второй план, уступая место любопытству.

– Космический военный пилот, значит?

– Ты про спину? Ну да, на этом мои полеты и закончились. Как и многое другое.

– Что произошло?

Эдлер пожал плечами, отчего игривые капли дружнее скатились по коже:

– Случайность, от которой не застрахован никто в космосе. Летели в паре. Второй пилот решил повыпендриваться, но не рассчитал маневр, от его истребителя отвалилась какая-то запчасть и угодила прямиком в меня. Кое-как добрался до шлюза, благо недалеко отлетели, а дальше не помню. Когда пришел в себя, стал уже железным Франкенштейном.

– Не знала, что мы научились делать такое. Это же позвоночник, а не просто кость.

– Сам не знал. Говорят, что пока это экспериментальная модель, я один из первых, кому такое поставили. Но не скажу, что не рад. Лучше быть ходячим уродцем, чем инвалидом. А еще лучше быть живым. Так что считаю, я заплатил не самую высокую цену за жизнь. Да, от полетов отстранили, ведь физически я уже не тот, что раньше. Иногда реакция шалит, иногда спина напоминает о себе, особенно по ночам. Помогают либо уколы, либо физическая нагрузка.

– Мне так жаль. Теперь понимаю твои слова о том, что свое отлетал. Сначала подумала, ты устал от космических кораблей и решил заняться чем-то спокойным.

Эдлер с грустью улыбнулся:

– От полетов невозможно устать, малявка. Сев раз за штурвал истребителя, почувствовав мощь и бескрайнее пространство космоса, не так-то просто отказаться от этого. Но что поделать? Раз остался жив, значит, надо жить.

Мужчина ловко вынырнул из воды и сел на край бассейна. Теперь взору открылись не только плечи, но и все остальное, отчего мурашки побежали по коже. В помещении стало не то жарко, не то холодно, но точно как-то непривычно.

– Ты-то что здесь делаешь? Нормальные люди еще спят, – словно в упрек произнес Эдлер.

– В это время никого нет и бассейн полностью принадлежит мне. Мне нравится плавать в тишине и смотреть на Луну. Здесь, между прочим, самый большой иллюминатор на всей станции.

– Присоединишься? – Он кивнул в сторону темной, едва колышущейся воды.

– Нет! Раз ты тоже будешь приходить сюда по утрам, давай делить время. Сегодня какое, тринадцатое? Значит, бассейн твой по нечетным дням и мой по четным. Идет?

Эдлер удивленно вздернул брови:

– Зачем делить? Места всем хватит!

Плавать вместе с потрясающим мужчиной под светом Луны – безумно заманчивая идея. У Астры снова затряслись руки и сперло дыхание от предвкушения. Но существовала одна большая, нерешаемая проблема: у нее не было купальника. Космическая станция – это не городок на Земле, здесь нет магазинов или рынков. Все вещи студенты привозили с собой или заказывали у родителей, а те уже суетились, как передать посылку с челноком.

Стыдно признаваться, ведь купальные вещи были абсолютно у всех студентов. Бассейн в Академии вообще являлся визитной карточкой станции.

Астра знала, что в ранний час здесь никогда никого не бывает и без смущения могла плавать хоть голышом. Но плавать с голой задницей при Эдлере… От одной мысли сердце встало колом в груди и отказывалось биться.

– Делим дни, – твердо ответила она. – Завтра – мое утро.

Но мужчина решил не отступать. Тяжелая, мокрая рука опустилась на плечи и потянула в не менее мокрые объятия. Это было ни капли не романтично, скорее так делают парни, когда по-дружески обнимают приятеля.

– Раз проснулась – развлекайся, малявка. Не буду мешать наслаждаться видом Луны, от которого, уверен, тебя уже тошнит.

7 глава

Несколько дней Астра старалась избегать Эдлера, чтобы избавиться от навязчивой мысли о влюбленности. Забавная мысль незаметно выросла до критических масштабов и медленно изъедала сознание, не давая покоя. Астра всеми способами старалась выкинуть мужчину из головы, не позволяя погружаться в фантазии из серии: «А что, если…». Ведь никакого «если» быть не могло. Между ними разница одиннадцать лет, он преподаватель и на него пялятся абсолютно все девушки, а она уборщица, которая так и останется в одиночестве до самой смерти. Потому что проклятый ректор Сатфорд – упертый баран. Никто не знает, что у него в голове, но совершенно точно не братская любовь. Скорее, какое-то маниакальное, ничем необъяснимое желание держать Астру на станции под личным колпаком.

Перед очередным перерывом Астра помогала королевам кухни подготовить зал. Когда дела были сделаны, все трое уселись в уголке, чтобы не пропустить свежие новости с Земли.

Пока дамы внимательно слушали важные сообщения с родной планеты, Астра с любопытством разглядывала видео. Ее многое восхищало, например, что деревья растут из земли и им не нужны никакие кадушки. Или что где-то идет настоящий снег, который она никогда в глаза не видела. Как и дождь. Она вообще не могла себе представить, чтобы с потолка что-то лилось. Это же авария, требующая незамедлительного ремонта. А на Земле такое в порядке вещей.

Хотела ли Астра попасть на планету? Еще как! Тем более вот она – в некоторых иллюминаторах вполне отчетливо видна. Но что там делать без родни, друзей и денег?

Астра отлично понимала, что отличается от остальных землян. Ей чужды все те простые вещи, что были для всех людей обыденностью. Леса, реки, пляжи, дома с кусочками личной земли, шумные улицы городов – это же просто фантастика! Никаких блоков, строгих правил поведения на космической станции и люди, отличные от студентов и преподавателей. Там, на Земле, есть художники, музыканты, путешественники и домохозяйки.

Из размышлений о родной, но такой чужой планете, Астру вывел громкий возглас Розы:

– Совсем с ума сошли!

– Весь мир с ума сошел, – кивала Марта, внимательно слушая симпатичного мужчину диктора.

– А я не поняла. – Астра присоединилась к общему недовольству.

– Вторые Штаты подняли мобилизационный возраст, – пояснила Роза. – Понимаешь, что это?

– Не очень. Они там вроде с Мексикой воюют уже лет шесть.

– Именно. Воют. Там война. – Роза медленно повышала голос. – И на войну всегда отправляли молодых. А теперь вдруг стали отправлять старых.

– Психи. – Марта не прекращала кивать. – Как есть психи.

– Может, в этом есть какая-то логика? Зачем в войне умирать молодым, у кого вся жизнь впереди, если лучше отправить старых?

– Да старики и без войны от ревматизма и старости поумирают. Просто это дико, никто и никогда так не делал.

– …Планируется, что мобилизационный возраст в ближайшее время поднимут снова. На этот раз с пятидесяти до пятидесяти пяти лет, – вещал наигранно счастливый диктор. – А теперь к хорошим новостям. Усиление щита Земля-Луна идет с опережением графика. Ответственные говорят, что уже к концу года наш мир сможет противостоять не только волнам первого типа, но и более мощным. И снова хорошие новости: за последние пять лет самая большая пустыня в мире уменьшилась почти вдвое. Благодаря работе международных организаций, теперь на месте безжизненных песков мы можем видеть бескрайние леса. Ученые стараются озеленить как можно больше площадей, чтобы восстановить баланс производства планетой необходимого кислорода и других полезных соединений после первой волны…

– Делать им больше нехрен, – ворчала Роза.

Видимо, ворчание у людей старшего возраста при просмотре новостей становится обычным делом. Астре, к примеру, ворчать совсем не хотелось. Ну укрепляют люди щит – и молодцы. Сажают деревья в пустыне? Значит, так надо.

Дамы так и продолжали ворчать, но вовремя прозвенел сигнал окончания занятий и пришлось бежать к раздаче, ибо голодным студентам плевать на последние новости.

Ближе к концу перерыва, когда толпа голодающих немного поубавилась, а Марта с Розой лазили под одной из машин, которая в очередной раз зажевала пленку, напротив Астры снова появился он. Мужчина – мечта, похититель девичьих взглядов. Любовь мгновенно распустилась в сердце, не реагируя ни на какие здравые аргументы.

– Дамы. – Эдлер привычно наклонил голову, обращаясь к торчащим из-под машины попам королев кухни. – Госпожа Сеттан. Обед?

Астра протянула одну порцию, пряча смущенную улыбку.

– Еще одну и жду за столом.

– Прости, не могу. – Она кивнула в сторону женщин. – У нас катастрофа.

В это время с пола встала Марта и растеклась в лучезарной улыбке:

– Добрый де-е-ень, господин Блейкхом. Чем могу?

– Хочу у вас похитить Сеттан, хотя бы минут на десять. Позволите?

– Десять минут? Слабовато, конечно, но так и быть.

– Вот и отлично! – улыбнулся Эдлер, хватая вторую порцию обеда. – Кстати, намек я понял и вы неправы. Но проверить, увы, не сможете.

– Уделал, – проворчала Марта.

Одна Астра так и не поняла остроумной перепалки. Фартук уже летел в глубину кухни, а она сама с довольной физиономией вышла в зал. В этот раз ей было приятно ловить на себе ревнивые взгляды студенток. Ведь пока они украдкой любовались красавчиком преподавателем, именно Астра обедала с ним второй раз.

«Выкусите, стервы!»

Не успела она сесть, как Эдлер вытащил из кармана какую-то вещицу и протянул между пластиковыми тарелками ей под нос.

– Что это?

Пальцы раскрылись, и в ладони оказался латунный значок инженерного факультета.

– Ты у кого-то украл? – все еще не понимала она.

– Не-а. Это твой, Астра Сеттан. С завтрашнего дня ты официально студентка инженерного.

У нее сперло дыхание:

– Врешь.

– Зачем мне врать? Честно, сначала пытался пристроить к нам, но Соугман стоял насмерть. Зато Чиззо оказался вполне адекватным старикашкой. Правда, он нашел свободное место только на отделении эксплуатации – будешь ремонтником. Зато с дипломом Первой Академии.

– Все равно не верю, – бормотала Астра, разглядывая увесистый значок в руке. – Все как во сне.

– Тогда скорее просыпайся, бегом получать новую форму и завтра у тебя начинаются занятия. Ты немного пропустила, придется быстро наверстывать.

– А Сатфорд?

– Ты когда-нибудь видела, как он корчит недовольную рожу?

– Он бывает довольный?

– Что ж, значит, примерно его реакцию представляешь. Не в восторге, но не орал – уже хорошо.

– И я перееду в студенческий блок?

– Именно.

– И у меня будет свой планшет?

– Как и у всех.

– Не верю.

– Ну, хочешь, прокричу на всю столовую, что малявка Сеттан теперь студентка?

– Нет! С ума сошел?

– Тогда хватит строить из себя дурочку. Давай, сначала обед, потом за формой.

Астра до конца не верила в слова Эдлера. Четыре года она унижалась перед ректором, моля о месте, но появился красавчик Блейкхом и все решил за два дня. Может, все же, стоит к нему присмотреться повнимательнее?

Стоит, но попозже.

В складском блоке и в самом деле появилась фамилия Сеттан. Несколько кнопок на большой, исцарапанной панели и в руках оказался тяжелый сверток. Внутри был спрятан видавший лучшие годы планшет, стандартный набор канцелярки, ключ с номером комнаты и аккуратно свернутый, светло-желтый комбинезон – фирменный цвет инженерного факультета. Теперь Астра официально стала «цыпленком» – именно так дразнили инженеров студенты других факультетов.

Общежитие занимало тридцать шесть блоков из шестидесяти – больше половины всей станции. В каждом блоке было двадцать две комнаты, несколько санузлов с душевыми и постирочными и обязательно общие зоны с диванчиками и небольшими иллюминаторами.

Астре досталась комната недалеко от места отдыха с потертыми креслами и искусственными пальмами. Что ж, богатенькие детишки часто жаловались на старую мебель и спартанские условия, но руководство стояло на своем: у всех одинаковые условия, будь ты хоть королем мира.

Она в предвкушении открыла дверь в комнату личным магнитным ключом. Ничего особенного: две узкие кровати, в точности такие же, как и у персонала, длинный стол с двумя стульями и лампами, и два скромных комода. На одной кровати лежала светловолосая девушка, уткнувшись в планшет. Судя по коричневой форме – студентка информационного. Казалось, ее вообще не волновало, что в комнату кто-то зашел.

– Привет! Я Астра!

Она светилась от счастья.

Девушка подняла тяжелый взгляд, изучая с головы до ног, словно статую в музее.

– Знаю. Ты та самая лунная девочка-поломойка. Старшекурсники нам уже все рассказали. Я Анна.

– Да, она самая. – Астра вошла в комнату и положила скромный багаж на свободную кровать. – Рада знакомству! Надеюсь, мы подружимся.

– Не-а. Ты будешь третьей.

– В смысле третьей?

Анна недовольно вздохнула и отложила в сторону планшет.

– Третьей, кто сбежит. Все сбегают.

– С чего бы мне сбегать?

– Меня считают ненормальной.

– А ты ненормальная?

– Я всё знаю. А это бесит ограниченных людей.

– Прям всё?

– Почти. Чего не знаю – изучаю.

Она снова уткнулась в планшет.

– Здорово, – улыбнулась Астра. – Значит, будет у кого списать.

– Даже не надейся.

И правда, немного странная. Почему-то внешне Анна не казалось умной, скорее слегка отстраненной и грубой. Навряд ли это признак большого ума. Но Астре было не до анализа соседки. Она впервые оказалась среди учащихся, будет жить в студенческом блоке и ходить на лекции, как настоящий студент. Ради этого можно и потерпеть чудаковатую соседку.

Не успела Астра разложить вещи, как Анна снова оторвалась от планшета и выпалила ни с чего:

– Ты спишь с красавчиком из летного.

Астра резко повернулась и вопросительно уставилась на соседку:

– Это вопрос или утверждение?

– Зависит от ответа.

– Не сплю. Мы с ним знакомы с самого детства, он учился у моей матери.

– А, знаменитая семья Сеттан. Я читала записи бортового журнала во время первой волны. Твой отец все верно сделал. Ты же здесь была и все видела?

– Мне едва исполнилось девять. Мама увела в каюту, велела надеть спасательный скафандр, и больше я ее не видела. Так что извини, ничего нового не расскажу.

– Никто не расскажет. – Анна разочарованно вздохнула и словно потеряла интерес к новой соседке. – Волны из космоса прилетают до сих пор, но никто не дает официальный ответ, что же это такое и где их источник. Столько открытий, а человечество резко отупело именно на этих волнах.

– Да, мне тоже это кажется странным. Я даже пыталась найти логику между их появлением, записывала время и мощность, но логики нет.

– И не будет. Я тоже с этого начинала. Проанализировала все доступные материалы и пришла к выводу, что это никакие не вспышки нейтронных звезд, сверхновых или невидимых черных дыр.

– А что же тогда? – Астра с любопытством смотрела на соседку.

– Инопланетная цивилизация.

– Прости кто? Пришельцы?

Астра рассмеялась в голос, не веря, что это говорит якобы самая умная девушка.

– Не вижу ничего смешного. Вполне логичное объяснение.

– Ладно, хорошо, а где они, эти пришельцы? Ты их видела?

– Их никто не видел. Думаю, они чего-то ждут. Вероятно, у нас совершенно разные жизненные циклы и наши десять лет для них могут быть несколькими минутам. Но это лишь предположение.

– И что будет, когда дождутся?

– Не уверена. Предполагаю, что либо они своими волнами пытаются уничтожить жизнь на Земле, чтобы забрать ее ресурсы, либо наблюдают за тем, как мы справляемся с их испытаниями. Щит-то мы быстро построили, доказали, что мозги у нас есть.

Астра развалилась на кровати, с любопытством и нескрываемой радостью разглядывая потолок новой комнаты. Разговоры о волнах и инопланетянах интересны, но не так захватывающи, как новая обстановка.

– Ну не знаю. Мне кажется, что, если бы были инопланетные цивилизации, мы бы о них знали. У нас столько хабов на границе солнечной системы, столько мощных телескопов, а до сих пор ни намека на зеленых человечков. Думаю, ученые правы – мы единственные в обозримой вселенной, иначе давно бы уже нашли друг друга.

– Ученые дураки и говорят то, что им приказано говорить, – безапелляционно заявила Анна. – Представь, какая будет паника, если завтра мы узнаем, что у нас под боком живет более развитая цивилизация? Мы же мыслим примитивными человеческими понятиями: слабых уничтожать, сильных бояться.

– Почему бы нам просто не дружить?

– Потому что они могут мыслить точно так же.

Астре не хотелось начинать спор в первый же вечер знакомства. Раз «самая умная» верит в пришельцев – ее право. Лишь бы не досаждала.

8 глава

Учиться оказалось совсем непросто. Будущий ремонтник должен был знать столько, что у Астры плавились мозги. Она уходила рано утром и возвращалась ближе к ночи, мечтая упасть в кровать и забыться крепким сном. В голове творилась каша из физики, математики, черчения и еще каких-то предметов, названия которых Астра все время забывала.

Мыть полы было куда проще.

Но она не сдавалась. Иногда сидела за столом до поздней ночи, под недовольное ворчание Анны с соседней кровати. Училась без отдыха и выходных, только чтобы догнать сокурсников. Они, в отличие от Астры, не сходили с ума от количества информации и после учебы не спешили продолжать постигать азы ремонта космических челноков и орбитальных станций, а собирались кучками и веселились по мере возможностей.

Полгода в бесконечной зубрежке пролетели быстрее молнии. Астра сама не заметила, как начала понимать слова преподавателей и даже сносно сдавать зачеты. Не на отлично – для этого надо учиться еще усерднее, забыв о сне и еде, но и средние оценки радовали.

С ней даже начали здороваться сокурсники. Оказалось, инженерный факультет считался вторым по крутости после летного, а вот отделение эксплуатации – низ всех низов. На будущих ремонтников смотрели с презрением вообще все, считая их вторым сортом. Некоторые из-за этого переживали, но только не Астра. Она из третьего сорта выбралась во второй и дико радовалась прогрессу.

Анна, хоть и училась на информационном, из-за нелюдимости и грубости была как раз на уровне ремонтников, поэтому девушки быстро подружились. Дружба оказалась странной: Астра вечерами слушала бесконечные теории заговоров про инопланетян, которые вот-вот вторгнутся на Землю, а уловив минутку, когда Анна молчала, просила объяснить сложные темы. И та объясняла, ведь где еще найти благодарного слушателя для нескончаемого бреда?

Единственное, что сильно огорчало – Астра почти перестала видеться с Эдлером. Он был занят студентами, тренировочными полетами на стареньких челноках, научился обедать в одиночестве (по словам всевидящих Розы и Марты), а потом нашел общий язык с другими преподавателями и обедал уже как все.

В те редкие моменты, когда удавалось пересечься, они улыбались друг другу, чем-то хвастались, договаривались как-нибудь пообедать вместе, но почти сразу разбегались – в Академии все и всегда спешили.

Зато Сатфорд особенно рьяно следил за обучением лунной девочки. Вызывал к себе едва ли не каждую неделю, задавал кучу вопросов об успехах и жизни в студенческих блоках. Астра никак не могла понять, он хотел сделать из нее шпиона, который будет следить за студентами или ему и правда были интересны оценки новой студентки? Он никогда ничего не рассказывал, только спрашивал. А еще очень внимательно смотрел, словно изучал знакомое лицо и пытался найти невидимые перемены. О странном поведении молодого ректора ходило множество слухов, вот только ни один из них не отвечал на вопрос: что же ему надо от Астры?

Новогодние праздники – время, когда станция пустела. Студентам и преподавателям давали целый месяц, чтобы вернуться на Землю, встретиться с близкими и заняться земными делами. Таких каникул не было больше ни у кого.

Единственный человек, который всей душой ненавидел новогодние праздники – была Астра. Ведь это время чудес, подарков, общения с близкими и друзьями. Лунной девочке некому и не на что было дарить подарки, да и Новый год с Рождеством на станции никто не отмечал. Разве что капитан по громкой связи поздравлял тех немногих, кому не повезло нести службу.

– Я познакомилась с одной женщиной. Она многое знает, – вещала Анна, собирая вещи в дорогу. – Хочу встретиться с ней.

Астра сидела на кровати и наблюдала за соседкой. Ей некуда собираться, вся ее жизнь проходила на станции.

– Что именно она знает?

– Готова рассказать только при личной встрече, – недовольно проворчала Анна. – Между прочим, целых четыре часа полета от моего дома.

– Это далеко?

Девушка резко повернулась, разглядывая непонимающее лицо Астры. Видимо, до нее не сразу дошло, что лунная девочка никогда не летала в другие города и страны. Она попросту не знала, много это или мало.

– Да, путь не близкий. Не как отсюда до Земли, но тоже не рядом. – Она села на край кровати, двигая в сторону стопки вещей. – Слушай, а ты сама на Землю не хочешь? Увидеть, как живут другие земляне, насладиться просторами, отметить праздники, как отмечают все на планете?

– Хочу, – кивнула Астра, – но у меня нет денег.

– Так челноки же от Академии бесплатные.

– На Земле тоже все бесплатно? Я как-то пару раз порывалась, но Сатфорд лишь посмеялся. Сказал, что дальше порта я уйти не смогу.

– Какой же он дурак, – вздохнула Анна. – Тоже мне ректор. Ну ничего, я верю, что когда-нибудь у власти будут умные люди.

– Или инопланетяне, – улыбнулась Астра.

– Или они, да. Кажется, хуже уже не сделают. – Анна глубоко вздохнула, разглядывая комнату, словно в последний раз. – Ты точно не соскучишься? На Земле будет весело.

– Нет, что ты! Представь, вся Академия в моем распоряжении! Целый месяц буду королевой лунной станции.

Очень одинокой королевой, Астра это понимала. Улетят шумные студенты, строгие преподаватели и даже Роза с Мартой по очереди полетят навещать родных. Обязательно свалит Сатфорд, а когда вернется, станет темнее, чем обычно и по Академии начнут шептаться, что он отдыхал на каком-нибудь очень дорогом и крутом земном курорте, который могут позволить лишь единицы.

На огромной станции останутся только капитан и два десятка незаменимых сотрудников, типа операторов, планировщиков, инженеров и ремонтников. И Астра Сеттан – лунная королева.

Зато в бассейн можно будет ходить даже днем, когда работает подсветка и кажется, что плаваешь не в черной воде, а качаешься на голубом облаке. Хотя и ночью тоже неплохо – Луна в иллюминаторе яркая и если напрячь фантазию, то кажется, что паришь на орбите и можно дотянуться до краев многочисленных кратеров.

– Коперник, Манилий, Тихо… – бормотала девушка названия кратеров, качаясь посреди бассейна. – Вот же тебе не повезло родиться без атмосферы, дорогая Луна.

В помещении послышались чьи-то гулкие шаги. Астра вздрогнула, ведь на станции почти никого не осталось, и поспешила подплыть к ближайшему бортику, в надежде, что ее не заметят.

Кое-как передвигая ногами, в блок вошел Эдлер. Какой-то замученный и изможденный, словно его разбудили и заставили пробежать по поверхности Луны в тяжелом скафандре.

– Привет, малявка, – почти простонал он.

– Ты чего? Плохо себя чувствуешь?

Астра прижалась всем телом к стенке бассейна, чтобы мужчина не увидел ее обнаженного тела.

Эдлер еле дополз до лавочки и с трудом уселся, ссутулив красивые плечи.

– Я знаю, что мы когда-то поделили время посещения бассейна, но ты не против, если я проплыву пару километров? Иначе сдохну от боли.

– Спина?

– Ага, она самая. Думал пройдет сама, а стало только хуже. Давно уже так не схватывало. Обычно, если немного болит, то физическая нагрузка или плавание помогают растрясти мышцы, а сейчас почти заклинило.

– А как же уколы?

– Это крайний случай, уже не помню, когда в последний раз пользовался. Но, если ты сбегаешь в мою комнату и принесешь медицинский пистолет, то боль пройдет куда быстрее. Колоть надо в спину, а попросить некого, все медики улетели.

Астра от волнения чуть не вылезла из воды в чем мать родила, но быстро вспомнила об отсутствии белья.

– Брось в меня полотенце, рядом с тобой лежит. И отвернись!

– Не пойму, ты голая, что ли?

– Не твое дело! Кидай полотенце.

Кое-как обмотав мокрое тело, девушка схватила ключ из ослабших рук и помчала в преподавательский блок. Пока бежала, думала поискать кого-то в медицинском блоке, может даже капитану доложить о плохом самочувствии пассажира, как того требовали правила, но решила, что странно будет бегать по станции в одном полотенце. Да и пока всех найдет, разбудит и притащит к бассейну, пройдет слишком много времени.

О том, что комната Эдлера была жилой, говорило только смятое одеяло на кровати. В остальном создавалось впечатление, что здесь никто не жил – слишком чисто. Никаких разбросанных вещей, книг или электронных устройств, которые обычно раскиданы по комнатам студентов.

Белый медицинский пистолет для инъекций лежал на прикроватной тумбочке. Пистолет – громко сказано, но по форме отдаленно напоминал оружие.

Астра всего на секунду задержалась у кровати. Ей было до жути интересно, что видит перед сном невероятный мужчина. Навряд ли хоть одна студентка в Академии окажется в его комнате. Они могли лишь мечтательно вздыхать, разглядывая красавчика. А Астра сможет похвастаться, что была в его спальне. Правда, хвалиться некому, но это не главное.

К бассейну она вернулась как раз в тот момент, когда Эдлер с трудом стягивал белую рубашку. Стальной позвоночник вблизи выглядел еще страшнее, но отступать было некуда.

– Что надо делать?

– Видишь три выпуклости – у шеи, посередине и на пояснице? – простонал мужчина, ерзая на скамейке от боли. – Приставляешь пистолет, ждешь, когда загорится зеленый огонек, и нажимаешь кнопку.

– Вроде несложно.

– Совсем несложно. Давай уже, а то сейчас отключусь от боли и тебе придется тащить до комнаты.

Тонкие пальцы коснулись теплого металла, который стал частью тела. Все же странное и жуткое зрелище. Особенно те места, где железные ребра уходили под кожу. Три выпуклые точки вдоль позвоночника выглядели неестественными, зато не пришлось щупать всю спину. Астра ловко приставила белый прибор к первой точке, дождалась зеленого сигнала и нажала кнопку. Эдлер вздрогнул, но не проронил ни звука.

Закончив с уколами, Астра отложила пистолет и села на пол рядом с мужчиной, схватив его дрожащие руки.

– Получше? – прошептала она, пытаясь заглянуть в прикрытые глаза.

– Нет, сейчас последняя часть ужасного представления, а вот потом станет лучше.

Руки Эдлера мелко затряслись, словно при ознобе. Он делал глубокие вдохи, чтобы хоть как-то справиться с неконтролируемым тремором, но ничего не помогало. Дрожь поднималась по рукам все выше, очень быстро окутав все тело. Словно мужчину запихнули в нижние отсеки станции, где почти не работал обогрев, и оставили там на ночь.

Прошло не меньше пяти бесконечно долгих минут, пока Эдлер не пришел в себя окончательно. На лбу осталась испарина, руки периодически мелко потряхивало, но на лице появилась все та же неотразимая улыбка.

– Вот теперь намного лучше. Спасибо, мелкая.

– И часто у тебя так?

– Примерно раз в пару месяцев. Ты права, позвоночник – не какая-то там кость, а самая главная. Нервные импульсы и всякая такая фигня, что идет от головы к заднице, никак не могут привыкнуть к новому шоссе.

– Всякая такая фигня? – усмехнулась она, выпуская тяжелые руки из вспотевших ладоней. – Да уж, медиком тебе не быть.

– Я и не рвусь.

Эдлер выпрямил спину, поводил широкими плечами, словно разминал мышцы после тренировки, и с озорной улыбкой посмотрел на Астру, сидящую у ног.

– Совместный заплыв, мелкая?

– Да ну тебя, напугал до смерти, а теперь лыбится сидит! Ты хоть представляешь, как выглядел со стороны?

– Я предупредил.

– А врачи что говорят?

– Говорят, что мне повезло, а боли пройдут, как только организм адаптируется. Но не быстро, может, через пару-тройку лет. Эй, смотри-ка!

Эдлер кивнул в сторону иллюминатора, за которым Луна вдруг стала переливаться всеми цветами радуги. Завораживающее зрелище, если не знать, что это щит пытался противостоять очередной волне из космоса.

– Это слабая, – шепнула Астра, – значит долгая. Мощные волны быстро пролетают, а вот такие, слабенькие, могут и полчаса щит сотрясать.

Затемненное помещение переливалось вместе с щитом. Казалось, словно мир попал внутрь калейдоскопа, где каждую секунду окружающие предметы меняли очертания. А вода в бассейне так и вовсе выглядела чем-то живым и разноцветным.

– Но ведь красиво, согласись?

– Невероятно. В такие минуты самый кайф лежать на поверхности воды и просто любоваться красками.

– И? Какого черта мы не в воде? – недовольно произнес Эдлер.

Астра с нескрываемой обидой посмотрела на мужчину:

– Иди, я тебя не останавливаю.

Внезапно строгое лицо озарилось еще более озорной улыбкой:

– Лунная девочка предпочитает плавать голышом, я прав?

– Да что ты пристал! Иди уже!

– Только вместе с тобой.

Эдлер подскочил на ноги, легко подхватил Астру и бросил в бассейн. Полотенце бесстыдно слетело еще на подлете, так что в воде она оказалась совершенно обнаженной. Следом прыгнул сам Эдлер, исчез под водой и выплыл у самой дальней стены. Он последовал совету Астры, развалился на поверхности, раскинув руки в стороны, и завороженно смотрел в иллюминатор.

Пока он не видел, она схватила мокрое полотенце, кое-как обмоталась и поспешила вылезти из воды. Ей было не до переливающегося щита, Астра сгорала от стыда и неловкости. Хотелось поскорее переодеться и убежать как можно дальше от довольной рожи Эдлера, пока он снова не начал похабно намекать на голых девок под луной.

– Эй, ты куда?

Услышав характерные всплески, он оторвался от созерцания природной красоты и с непониманием смотрел на Астру, которая успела вылезти и выжимала край полотенца.

– К себе.

– Обиделась? Прости, мелкая. Когда невыносимая боль быстро проходит, в голове такая эйфория начинается. Мозги не соображают от радости.

– Ты видел на станции магазины? – недовольно выпалила Астра, поправляя мокрое полотенце, которое норовило упасть от тяжести. – То-то! Я не любительница голых заплывов, у меня купальника нет! Поэтому и прихожу сюда по ночам, когда все спят!

Видимо, в голове мужчины, наконец, сложился сложный пазл. Лунная девочка, которая никогда не покидала станцию, выросла, а жить как земляне – не научилась.

– Эй, малявка, ну прости! – кричал он ей вслед.

9 глава

– Да уж, вот наша девочка и выросла, – вздыхала Роза, стряхивая с живота крошки печенья. – А мне-то с Мартой чего не говорила? Мы бы привезли с Земли. А то мы конфеты с шоколадом тащим. Вот же позорище.

– Да иди ты! – всхлипывала Астра, смахивая слезы.

– Позор-то нам, а не тебе. Ладно Сатфорд – он мужик, но мы-то с Мартой женщины, могли бы догадаться. Ты же никогда не покидала станцию… Вот мы дуры-то!

– Да даже если бы и полетела на планету, что там делать? Денег-то нет. Помнишь, когда Сатфорд только занял должность, то выпендривался, мол, Астра Сеттан – первый ребенок, родившийся в космосе. Не на Земле, не на Луне, а на космической станции! И это замечательная девочка растет под крылом Первой Космической Академии. Мы с вами тогда по новостям смотрели, как журналисты соревнуются в красивых эпитетах: космическая девочка, лунный ребенок, великое продолжение семьи Сеттан. Мы тогда еще смеялись, что я стала знаменитостью. А что потом? Через неделю про меня все забыли. И Сатфорд в том числе.

Роза предположила, что все дело в том, что Астра сама никогда ничего не говорила. Опять пошли нравоучения, что надо быть смелее и наглее. Вот только сама толстушка Роза при виде ректора в столовой, становилась тише мышки и старалась не отсвечивать лишний раз.

– Я свяжусь с Мартой и попрошу, чтобы она привезла тебе всякие красивые вещи. Будет подарок от нас.

– Не надо. У меня-то для вас ничего нет.

– Глупая, подарки дарят не ради ответного жеста, а просто так, по случаю. Нормальные люди вообще ничего не ждут взамен.

– Разве? – удивилась Астра. – Но ведь все постоянно говорят: «Я подарил вот это, а мне подарили вот то». Получается, взрослые люди именно обмениваются подарками.

– Вот же ты глупая, космическая девочка, – вздохнула Роза. – Тебе и правда надо пожить на Земле, а то ты совершенно оторвана от мира.

– Не надо, мне и здесь хорошо, – проворчала Астра.

– Нет, милая, станция давно стала тесной клеткой. Тебе бы мир повидать, лучше узнать людей, а не только богатых студентов и напыщенных профессоров. – Роза лукаво улыбнулась. – Мальчика найти. Раньше в двадцать уже замуж выходили, между прочим.

– Не хочу замуж.

– Э, дорогуша! В двадцать уже пора хотеть. Я в твоем возрасте парней меняла чуть не каждый день, выбирая получше. Марта бы сейчас сказала, что я опять учу тебя дурному, но нет, милая, это суровая правда жизни: пока всех не посмотришь, не поймешь, чего же сама от мужчины хочешь. Вот выскочишь за первого попавшегося и разбежитесь через полгода, потому что либо головами, либо чем поинтереснее не подружитесь. Послушай старую, толстую Розу – мужчина должен радовать, а не огорчать.

– Да, да, пересплю тогда со всей Академией, ага, – отмахнулась Астра.

– Ну не со всей, конечно, в крайности-то не лезь.

Разговоры про половое воспитание давались Астре с большим трудом. Она понимала, что очень многого не знает, но еще лучше понимала, что никто не подскажет, как правильно.

Влюбиться в Эдлера было совсем не сложно, он вообще довольно быстро подвинул Сатфорда на пьедестале желанных мужчин и стал влажной мечтой студенток. Только о нем они и шептались, краснея и хихикая. Но что делать с этой любовью, она не очень понимала.

Астра бродила по непривычно пустым коридорам, заглядывая в темные аудитории. Зоны отдыха в студенческих блоках пустовали, голоса и смех стихли. Станция вымерла на целый месяц.

Бесцельно шатаясь по блокам, она вышла к знакомым шлюзам. Неприятная дрожь пробежала по телу, ведь именно здесь проходили практические занятия. И когда студенты летного во главе с Эдлером гордо расхаживали вокруг учебного челнока, рядом студенты инженерного разбирали и собирали точно такой же.

Астра, как будущий ремонтник, должна была уметь залезть в самые труднодоступные места, знать расположение всех приборов и понимать, куда ведут километры проводов под обшивкой. Будущие пилоты с нескрываемым превосходством смотрели на ремонтников, которые ползали в пыли и грязи, разбирая челнок до винтиков.

Она прошла мимо знакомого разобранного челнока и остановилась у иллюминатора, за которым сиял голубой шарик Земли. Там сейчас весело, все готовились к праздникам, покупали подарки и сидели в уютных кафе. Планета забрала все веселье, оставив безмолвную тишину.

– Да твою мать! – эхом прокатилось по шлюзу, нарушая ту самую тишину.

Астра отошла от иллюминатора, пытаясь разглядеть такого же несчастного пленника станции. За крылом учебного челнока спрятался раздраженный Эдлер и нервно тыкал пальцами в планшет, словно хотел проткнуть его насквозь.

– Ты что здесь делаешь? – удивилась она.

Мужчина тут же сменил хмурую физиономию на лучезарную улыбку:

– О, мелкая, привет!

– Ага, и тебе. Ты чего не на Земле?

– Завтра улетаю. Надо перед каникулами проверить эту рухлядь. В последний тренировочный полет древний железный черт решил показать характер и сломаться. Вроде ремонтники починили, но я никак не разберусь с бесконечным протоколом приемки. Его сам дьявол составлял. – Он продолжил тыкать в экран. – А, все, понял… Сразу бы и сказали.

– Занялся бы после каникул. Он же никуда не денется.

– Подумал, пока есть время, сделаю пару кругов вокруг станции. Может, еще какие неисправности вылезут. Все же техника не новая.

– Ясно. Тогда не буду мешать, – улыбнулась Астра. – Ну, и встретимся после каникул.

Она почти дошла до тяжелой железной двери, отделяющей огромный шлюз от остальной станции, когда Эдлер окликнул, стоя на опущенной рампе:

– Эй, малявка, не хочешь со мной?

Хотела, очень хотела, но слишком хорошо знала правила Академии: учебный челнок только для студентов летного.

– Я же не пилот и не твой студент, – стушевалась она.

– Я штурвал не дам, не надейся. Сядешь пассажиром. Да и кто увидит, что ты на борту? Давай, запрыгивай, я дважды не предлагаю.

Что там говорила Роза с Мартой: надо быть наглее? Что ж, раз никто не видел, можно и обнаглеть. Главное, сделать видимость, что совсем не страшно. Ведь это ее первый в жизни полет.

Если снаружи челнок выглядел, как огромная железная птица с двумя массивными двигателями под короткими крыльями и шестью маневровыми поменьше под брюхом, то внутри Астру ждала крошечная кабина и четыре кресла по два в ряд. Стоявший неподалеку разобранный наполовину инженерный челнок был вообще без кресел, поэтому внутри казался куда просторнее. Эдлер указал на место в первом ряду, рядом с потертым креслом командира. Стоило сесть, как вокруг Астры застегнулись тугие ремни, лишая возможности двигаться.

– Это обязательно? – испугалась она.

– Сама увидишь.

Привычными движениями Эдлер запрыгнул в кресло, застегнул на себе такие же ремни и начал колдовать над приборной панелью. Под полом что-то зашумело, и через минуту легкая вибрация пошла по ногам, подбираясь к горлу.

– Это нормально? – испуганно прошептала девушка, ощущая вибрацию всем телом.