Магитерра 3. Благословение Луны

Глава 1

Алехар Кетро

Правящие изучали материалы императорского тайника и совещались несколько суток подряд, прерываясь лишь на еду и короткий сон. Никто из них не покидал дворец и не отвлекался на другие дела.

Премьер-сенатор с трудом сдерживался от того, чтобы открыть портал и перенестись в Бурж. Катерина… Как только проклятие Гиэлрин было снято, Алехара с головой захлестнули чувства. Такие же яркие, как и двадцать три года назад, словно их просто выключили, а потом снова включили.

Хотя почему «словно»? Так оно и случилось.

Алехар Кетро с ужасом осознавал, как поступил с женщиной, которая так много значила для него. Более того, за все эти годы ему даже в голову не пришло поинтересоваться её судьбой, словно имя Катерины Фьери стёрли из памяти.

И опять… почему «словно»?

Именно так и работало проклятие Гиэлрин.

Выключение эмоций, забвение и то, что приводило Алехара в наибольшую ярость – бесплодие. Ведьма отняла у него не только право любить, но и возможность зачать наследников. Словно желала уничтожить его род. Почему она выбрала именно Кетро? Могла бы выбрать любого… Или он просто оказался самой лёгкой мишенью, поскольку не имел ни одной жены на тот момент. Наложить проклятие на одного проще, чем на целое семейство? Но ведь она не стеснялась в средствах. Микай Такано продолжал незаметную проверку всех должностных лиц и обслуживающего персонала во дворце и здании Сената. Под разного рода проклятия Гиэлрин попало не менее половины.

Почему она выбрала именно его?

Когда, наконец, Правящие приняли несколько решений и приступили к исполнению планов, Алехар первым делом отправился в Управление внутренних дел. Открыл портал прямиком в нужный кабинет.

– Лорд Кетро, чем обязан визиту? – поинтересовался следователь, поднимая голову от бумаг.

Гарунит не удивился столь внезапному появлению премьер-сенатора. Алехар частенько являлся в Управление без предупреждения и сразу в нужном кабинете. Оказался не готов к визиту этерна, управляющего страной? Твои проблемы.

– Мне срочно нужна вся информация о дочери графа Вадена Фьери – Катерине – за последние двадцать три года. Муж, дети, где жила, чем занималась, где находится сейчас – абсолютно всё!

Алехару почудилось, что на лице гарунита промелькнуло странное выражение лица, хотя, возможно, Трауп просто не рад внеплановому заданию от начальства. Само собой следователь и не подумал выражать недовольство.

– Как скажете, лорд Кетро, – ровным голосом ответил гарунит. – Мне понадобится два-три часа для первоначального сбора информации.

– У тебя один час, – ответил премьер-сенатор и вышел через портал, который держал открытым.

Феб Трауп

Феб Трауп мерил кабинет шагами, размышляя. У него оставалось меньше часа, чтобы принять решение, от которого может зависеть его жизнь. Рассказывать лорду Кетро всю правду или нет?

Один помощник перетряхивал Инфосеть, собирая всё, что только можно найти в открытом доступе. Двое других совершали звонки, выясняя всё возможное о графе Фьери, его дочери и том, как они жили эти годы.

В другой ситуации Трауп послал бы четвёртого помощники в Академию, чтобы выяснить всё о Калерии Перье, но волей случая следователь знал об этой девушке даже больше, чем ему хотелось бы.

Рассказать или нет?

Рассказать – значит, признаться, что знал про девушку раньше. Лорд обязательно поинтересуется, почему, собственно, господин следователь молчал. Почему не побежал докладывать о незарегистрированной полукровке?

Не рассказать – значит, признать собственную некомпетентность. Правда рано или поздно вскроется. Премьер-сенатор будет в бешенстве. Вполне возможно устроит следователю допрос с пристрастием. Трауп не был уверен, что выдержит ментальное сканирование со стороны лорда Кетро.

Из двух зол, как говорится…

Правящий явился ровно через час и с порога спросил:

– Муж?

– Погиб в битве с монстрами.

– Счастливчик, – хмыкнул премьер-сенатор, забирая планшет из рук следователя, где помощники собрали всю возможную информацию.

– Есть жених, – добавил следователь.

– Ненадолго, – произнёс Алехар, поспешно пролистывая страницы экрана. Замер и поднял взгляд. – Ребёнок?

– Калерия Перье, дочь покойного барона. Двадцать два года, учится в Императорской Академии. Фигурировала в деле о Проклятии Солнца, когда подозревался ваш сын. Разве не помните?

– Не помню, – внезапно в голосе премьер-сенатор прозвучала злость. – Я много чего не помню!

– Простите, лорд Кетро, не хотел вас расстроить.

– Виноват не ты, Трауп. Кое-кто другой… Странная девочка… – задумчиво произнёс премьер-сенатор, увеличивая изображение светловолосой девушки в тренировочной форме Академии. – Ранних фото нет?

– До момента поступления в Академию никаких сведений о Калерии Перье в Инфосети не обнаружено. Мы выяснили, что она находилась на домашнем обучении.

– Интересно… – пробормотал лорд, внимательно разглядывая девушку, а потом сказал, словно пытался убедить сам себя, – да нет. Невозможно.

У следователя отпали последние сомнения.

– Если позволите, лорд Кетро, я выскажу некоторые подозрения.

Золотистый взгляд впился в следователя как клещ. У Траупа возникло ощущение, что ещё мгновение и Кетро начнёт насильно сканировать его сознание.

– Так вышло, что я допрашивал эту девушку несколько раз в связи с последними инцидентами в Академии, и она показалась мне подозрительной.

– Почему же?

– Явно что-то скрывает. Во-первых, она не имела отношения ни к одному из происшествий, но явно нервничала на беседах со мной.

– С тобой кто угодно занервничает, – отрезал Правящий.

– Возможно, – согласился гарунит, – но есть ещё кое-что. Когда девушка приехала в Академию… она сбежала из дома. Сами посудите, никто никогда Калерию Перье не видел, росла в замке, училась на дому, дед собирался выдать её замуж.

– Ну и?

– Красивая, талантливая наследница огромного состояния. Ваден Фьери уж точно мог найти блестящую партию, но собирался выдать её замуж за какого-то местного графа Лэмптонского. Если позволите…

Трауп забрал планшет и вывел на экран изображение круглолицего увальня.

– Нельзя винить девушку в том, что она сбежала из дома, – хмыкнул Кетро.

– Вот именно. При этом, когда она сбежала, поступила и принесла присягу, дед объявил, что ищет нового жениха и тут же откликнулся род Верленов. И не только они… Многие семьи захотели породниться с Фьери.

– Скорее уж с его заводом.

– Именно. Даже король Бъясты дал своему сыну разрешение объявить о помолвке. Там произошла целая история. Вот здесь подробнее.

Лорд Кетро пробежал глазами отчёт, в котором шла речь о двойной помолвке Калерии Перье с Себастьяном Сверром и Адрианом Верленом.

– Граф Фьери не мог не понимать, что его внучка – отличная партия для самых достойных молодых людей в Империи, а выбрал какого-то графа.

– Я понял, к чему ты клонишь, Трауп, – отрезал премьер-сенатор. – Девушку прятали, это ясно. А прятать детей есть смысл только в одном случае, но она же выглядит, как человек! Это просто невозможно.

– В этом-то и загадка, лорд Кетро, – развёл руками следователь.

Алехар Кетро

Премьер-сенатор не стал обсуждать с Траупом подробности. Хотя вряд ли гарунит не выяснил, что лорд Кетро был помолвлен с Катериной Фьери, и не сложил этот факт и таинственного ребёнка, которого так тщательно прятали от общества.

Сравнив фотографии девушки и покойного барона Перье, сходства Алехар не нашёл.

Выводы напрашивались сами собой, но оставался вопрос. Внешность подправить можно. Краска и линзы – всё просто. Но быстроту реакций? Ускоренную регенерацию? Ведь она – академистка! Даже итоговые испытания прошла и выжила. Ни разу не была ранена? Как это вообще возможно?

Надо успокоиться и поговорить с Катериной. Она, конечно, будет отрицать. Значит, придётся брать напором.

Катерина Перье

Катерина смотрела на своё отражение в зеркале, почему-то испытывая к нему странную брезгливость. Она никогда не страдала низкой самооценкой, знала цену себе и своей красоте, но сейчас, глядя, как серебристая ткань обнимает тело, подчёркивая все неплохо сохранившиеся изгибы, ощущала только брезгливость.

Недостойна… это слово крутилось в голове снова и снова с предсвадебного ужина, где благородный жених вёл себя безукоризненно по отношению к невесте. Кажется, младший брат лорда Верлен действительно заинтересовался ею, а она просто недостойна его внимания. Потому что только и думает о том, как сбежать со свадьбы.

Катерина тяжело вздохнула. Она никогда не сможет этого сделать. Духу не хватит. Она – не Калерия.

Стук в дверь заставил вздрогнуть. Поздновато для обслуживания номеров, да и вряд ли благородный Верлен решит нарушить традицию… Скорее всего в столь поздний час пришёл поговорить отец.

Катерина открыла дверь и перестала дышать. Сердце остановилось, а потом совершило мощный рывок и забилось раненой птицей.

– Кажется, я вовремя, – усмехнулся премьер-сенатор, окидывая фигуру в облегающем платье откровенным взглядом.

– Алехар… – выдохнула Катерина, но быстро исправилась, – лорд Кетро, никак не ожидала увидеть вас.

Мужчина кивнул и, не спрашивая разрешения, вошёл в номер.

– Снова выходишь замуж, Катерина? Не надоело ещё прыгать из постели в постель?

Женщина едва не задохнулась от возмущения, но, сумев взять себя в руки, ответила:

– Я выхожу замуж всего лишь второй раз, лорд Кетро. Я хранила траур по барону Перье двадцать лет.

– Ах, да… – хмыкнул этерн, остановив золотистый взгляд на ней.

Дышать было сложно, руки дрожали, в голове метались мысли «Зачем он пришёл?» «Неужели всё узнал?».

– Барона Перье ты подцепила достаточно быстро, даже слишком быстро я бы сказал. Видимо, предыдущий жених был тебе не так уж и дорог?

– Да как ты смеешь?! – возмутилась Катерина. – Это ты меня бросил! Ты! Ты переметнулся к своей этернийской стерве! За неделю до свадьбы!

– Значит, ты меня помнишь, – усмехнулся этерн, неуловимо быстро приблизившись к ней вплотную. – А то вежливое «лорд Кетро» немного сбило меня с толку.

– Конечно, помню, – ответила она, снова беря под контроль свои эмоции. Ещё не хватало выдать себя… – Только не понимаю, зачем ты пришёл.

Золотистый взгляд этерна гипнотизировал, очаровывал и лишал воли… Совсем как двадцать лет назад. Катерина тряхнула головой, прогоняя наваждение.

– Если помнишь, лишней болтовни я не люблю, поэтому объясню по-своему.

Поцелуй обжёг губы, стирая память обо всём на свете. О предательстве, о том, как она рыдала в подушку, узнав, что беременна, о двадцати годах, в течение которых приходилось прятать от всего мира собственного ребёнка.

Катерина не пыталась вырваться, остановить поцелуй, этому мужчине всегда хотелось только подчиняться. Он фактически управлял целой империей и не какой-то провинциальной графиньке было спорить с силой премьер-сенатора.

Поэтому женщина и не думала о сопротивлении ни во время поцелуя, ни тогда, когда серебристое платье мягко упало к её ногам. Думать вообще не получалось. Она полностью растворилась в той силе, которая захотела подчинить её себе.

Мысли хлынули сбивающей с ног волной только когда этерн тихо произнёс:

– Хочешь, я сам отменю твою свадьбу?

Катерина вскочила с кровати, сгорая от стыда, схватила валяющееся на полу покрывало и, завернувшись, сказала:

– И ты думаешь, я тебя прощу?

– Ну, – произнёс Алехар, откидываясь на спинку кровати, – у меня есть для этого все основания. Я тебя поцеловал, ты ответила…

– Я ответила?! – возмущённо выдохнула Катерина.

– Ответила-ответила. Даже обняла меня, прижалась, ну и всё дальнейшее, – премьер-сенатор выразительно обвёл рукой кровать, – говорит о том, что ты меня простила.

– Ты даже прощения не попросил! Не объяснил ничего и думаешь, что я просто забуду, как ты бросил меня накануне свадьбы?

– Мне не за что просить прощения. Гиэлрин наложила на меня проклятие, заставив влюбиться в себя и забыть о себе.

– И что теперь?

– Я разведусь с ней, женюсь на тебе. План прежний, – коротко ответил этерн.

Катерина молчала, размышляя, а затем ответила:

– Нет. Я не выйду за тебя, Алехар. Слишком много времени прошло, я перегорела, разлюбила.

– Ничего страшного, – хмыкнул этерн, поднимаясь с кровати и начиная одеваться. – Я переживу. Видишь ли, мне по-прежнему нужны наследники, а искать новую жену слишком утомительно. Поэтому я возьму тебя. Ты меня устраиваешь.

– Я не собираюсь становиться бездушной клумбой для выращивания будущих Кетро! – со злостью повторила Катерина. – Я отказываюсь, слышишь?!

– Слышу, дорогая, – миролюбиво кивнул премьер-сенатор. – На этот случай у меня есть козырь.

– Какой ещё козырь?

– Ну такой знаешь… очаровательный, светловолосый, двадцатилетний козырь.

– О чём ты говоришь? – холодея от ужаса, спросила она.

– Я говорю о МОЕЙ дочери, – заледеневшим тоном отчеканил этерн. – Которую ТЫ и твой отец прятали от меня с самого её рождения!

– Прошу, только не трогай отца, – прошептала Катерина едва слышно. – Мне можешь вынести любой приговор…

– Я уже вынес тебе приговор, – ответил премьер-сенатор, приближаясь вплотную. – Ты станешь моей женой и родишь наследников рода. Примерно троих.

– Мне сорок два, Алехар, – усмехнулась Катерина. – Одного – вполне возможно, но троих…

– Ничего страшного, милая. Магия Кетро не помогает усилить фертильность этерниек, но восстановить после родов твой организм и поддержать во время беременности я сумею, поверь. К тому же ты будешь принята в род Кетро, пройдёшь ритуал, срок твоей жизни слегка удлинится. Уверен, всё получится.

– Но ведь принятие в род – означает, что других жён ты взять не сможешь…

– Всё верно.

– Зачем я тебе, Алехар? Возьми молодую жену. Хоть десять молодых жён, если каждая родит тебе даже по одному ребёнку, то…

Поток речи был прерван жёстким поцелуем, после которого прозвучал ответ.

– Я не хочу десять молодых жён. Я хочу тебя.

Калерия Перье

Мамину свадьбу назначили на последние выходные перед началом моего финального полугодия в Академии.

Поскольку желающих приехать на свадьбу Этьена Верлена и Катерины Перье оказалось гораздо больше, чем хотелось маме, праздник решили устроить в столице. На три дня арендовали шикарный отель, где остановились все гости.

Накануне дня икс я пришла к маме, чтобы оценить платье и макияж, помочь с драгоценностями. Мама казалась ужасно рассеянной. Всё время хваталась за золотые украшения. Вместо геаленовых, которые выглядели в разы изысканнее и дороже. Для такой модницы, как Катерины Перье, поведение крайне подозрительное.

Наконец, я поняла, что мама не в себе, предложила ей поговорить, но она отправила меня спать.

Спать так спать. Я ужасно устала во время этой суматохи. Сначала потратила кучу времени, чтобы разработать новое зелье, потом собирала запасы в Академию, после чего мы всем семейством переезжали в отель. В общем, уговаривать меня не пришлось.

Утром я сразу направилась к маме, чтобы узнать, как настроение.

Постучала в дверь и, не получив ответа, вошла. Кровать выглядела так, как будто на ней произошла настоящая битва. Простыни смяты, подушки и покрывало валяются на полу. Мамы нет. Проверила ванну. Пусто. Стало немного тревожно… Конечно, ничего плохого случиться с ней в охраняемом отеле, не могло, но всё-таки… Где она?

В этот момент раздался сигнал телефона. Голосовое сообщение от мамы!

– Калерия, обо мне не беспокойся, я в порядке. Просто… я не могу выйти замуж за нелюбимого мужчину. Никак не могу, поэтому взяла с тебя пример и сбежала со свадьбы. Дедушка будет в ярости, Верлены затаят на нас смертельную обиду, но я просто не могу пересилить себя! Думаю, ты меня поймёшь. Прости, что уговаривала тебя выйти замуж против твоей воли. Только сегодня ночью я осознала, насколько это противно. Прости! Возвращайся в Академию, позже сообщу, как у меня дела. Всё будет хорошо!

Ну, мамуля, и выкрутасница у меня, оказывается! Взяла и сбежала… Молодец! Даже горжусь ею что ли… Ладно, если свадьбы не будет, то пора в Академию.

Глава 2

Калерия Перье

С возвращением в Академию вернулись и гнетущие мысли. Как вести себя с Кетро дальше?

Узнав о Благословении Луны, я настроилась избегать Илрэмиэля во что бы то ни стало.

Во время разговора, который случился у меня с мамой почти две недели назад, перед мысленным взором одно за другим вспыхивали воспоминания.

– Согласно преданиям, богиня Исилторе осеняет знаком, указывая друг на друга тем, кому дарит благословение. Лёгкая вспышка, едва заметное мерцание глаз, просто чтобы обратить внимание…

Всё то, что я увидела, когда Илрэмиэль Кетро вышел на арену во время нашего первого боя. Теперь я понимала, что так напугало и разозлило этерна тогда. Моя иллюзия с той же самой вспышкой над головой. Он, очевидно, подумал, что я использовала заклятие приворота, которое придумали радикально настроенные романтики, когда Благословение Луны исчезло.

– Затем взаимное притяжение и борьба со своими чувствами, если существуют рациональные, социальные, любые внешние причины не быть вместе.

Не могу сказать, что меня так уж сильно тянуло к Рэму сначала, но он однозначно не давал мне прохода, цепляясь по поводу и без. Хотя, как я не пыталась игнорировать этерна, итог всё равно один.

Поразмыслив над моей запоздалой реакцией на Благословение, мы с мамой списали всё на зелья, которые замедляли обменные процессы, скрывая мою этернийскую сущность.

Благословение Луны – это дар (или проклятие?) богов этернам, а во мне на тот момент было больше человеческого. Зато, когда Рэм заставил меня принести клятву на крови, чтобы спасти от самой себя…

Рухнуло всё. Зелье потеряло свою эффективность, а эмоции от Благословения, благополучно сдерживаемые зельем несколько месяцев, нахлынули волной.

Теперь я понимала, что так долго длился откат не от Проклятия Солнца. Просто за ним сразу последовала другая волна – откат от сдерживаемого Благословения Луны.

– Откуда ты узнала всё это, мама?

– От премьер-сенатора, – слегка запнувшись, ответила она. – Он рассказывал мне это, как сказку, уверяя, что при встрече со мной понял, как чувствует себя мужчина под Благословением. Я слушала и даже где-то в глубине души верила, что мы предназначены друг другу судьбой. Или богами.

Мама резко отвернулась, но я успела заметить скатившуюся слезу. Притворившись, будто не вижу, как она промокает влагу с лица рукавом, я поджала губы и уверенно произнесла.

– В любом случае, это ничего не меняет. Рэму придётся отступить.

– Отступить? – насмешливо спросила мама. – Знаешь, что означает сияние этой татуировки? Благословение вступило в полную силу, а происходит это после поцелуя.

Поскольку это был не вопрос, а утверждение, я не стала отвечать.

– Так поцелуй был?

– Был.

– Ну вот и всё. На языке богов, это означает помолвку.

– Вот ещё! Ничего это не означает! – возмутилась я.

– Правда? – улыбнулась мама. – Ты ворвалась в дом, как цунами, лихорадочно носишься по лаборатории, потому что, как я подозреваю, тебя просто захлёстывают эмоции. К тому ж знак Исилторе светится как сумасшедший.

Я покраснела. Эмоции захлёстывали и ещё как. Если честно каждую минуту вдали от Рэма мне хотелось бежать к нему обратно, сама не знаю, откуда берётся сила воли сопротивляться этому так называемому благословению…

– Он не отступит, Калерия. Скорее всего, он сейчас сходит с ума от желания сделать тебя своей, вы практически женаты, ты принадлежишь ему душой и… до тела тут уже остался один неверный шаг. Сила Исилторе будет постоянно толкать его к тебе.

– Это мы ещё посмотрим, – хмуро заявила я, возвращаясь к приготовлению зелья, – кто его сильнее будет толкать: Исилторе – ко мне или я – от себя. К тому же, я его довольно сильно разозлила.

Мама покачала головой.

– Всего лишь вопрос времени, когда Благословение Луны сведёт вас вместе. Чем бы ты его не злила, он будет снова и снова тянуться к тебе, а ты к нему.

– Есть что-нибудь, что может разорвать эту связь?

– Может быть и есть, – задумчиво ответила мама. – Мне об этом неизвестно, но имей ввиду. Один-единственный акт любви – и вы женаты пред богами. И тогда этерн тебя уже точно не отпустит.

– Он и сейчас не пускает, – буркнула я, хмурясь и вспоминая выставленные Рэмом условия.

– Потому что не может. Да и ты не сможешь, – хмыкнула мама.

– Вот ещё! Да пусть катится на все четыре стороны.

– Твои слова означают только то, что он пока не давал тебе повода для ревности.

* * *

Сколько я не прокручивала мамины слова в голове, не могла вспомнить, чтобы ревновала Кетро хотя бы чуточку. Не было такого, а значит я справлюсь. Новое зелье успешно подавляло всё этернийское во мне уже неделю и, думаю, продержится ещё дольше. Порошок лунного камня должен, просто обязан стабилизировать и закрепить моё состояние…

С этими мыслями я направлялась на ужин в столовую, полная решимости во что бы то ни стало сохранить тайну, закончить Академию и начать устраивать свою жизнь. А ещё желательно выяснить, как можно снять Благословение Луны.

Все намерения разбились вдребезги, едва я вошла в столовую и увидела ИХ.

Илрэмиэль Кетро и Малик Алриат ужинали в компании невероятно красивой этернийки, мило беседуя. Девушка выглядела сногсшибательно. Длинные шелковистые волосы струились золотистой волной по спине, вместо того чтобы быть собранными в сложную и вычурную причёску. Она сидела, повернувшись к этерну. Моему этерну! Мило улыбалась, хихикала, а потом что-то сказала и погладила его ладошкой по колену, а он… Он засмеялся. Засмеялся! Я, наверное, впервые в жизни вижу, как Илрэмиэль Кетро от души хохочет.

Ну всё!

Первым появилось желание убивать. Оно захлестнуло меня с такой силой, что в районе лба появилась, нарастая, пульсирующая боль. Испугавшись, что сейчас на глазах у всей Академии продемонстрирую смертельное сияние, я с силой сжала ладони в кулак, впиваясь ногтями в кожу, и сделала несколько глубоких вдохов. Помогло. Желание убивать утихло, но тут этерн наклонился к девушке и прошептал что-то ей на ухо, от чего расхохоталась уже она.

К желанию убивать присоединилось другое – подойти и немедленно рассказать Кетро всю правду о себе, потребовав, чтобы он не смел не то, что шептать на ухо, а даже смотреть в сторону других женщин!

Я не могла позволить себе осуществить ни одно, поэтому крутанулась вокруг своей оси и каким-то невероятным усилием воли заставила себя покинуть столовую.

Пока я не шла, а неслась в свою комнату, в голове набатом стучало «Это же мой этерн. Это МОЙ ЭТЕРН, демон их всех раздери!»

Захлопнув за собой дверь, я бросилась к окну, распахнула его и вдохнула свежий вечерний воздух. Так, Калерия, спокойно-спокойно. Кажется, новое зелье совершенно не помогает сдерживать чувства, возникшие под воздействием Благословения Луны. Ничего страшного, нужно просто успокоиться и хорошенько подумать…

Меня словно прошило током от осознания. Что если это мои собственные чувства? Вдруг Благословение Луны уже не при чём? Нет, это точно оно. Ведь у меня от злости даже смертельное сияние готово было проявиться. Так что ревнует моя этернийская суть, а не я!

* * *

К понедельнику и первой совместной тренировке в полном составе отряда я уже почти успокоилась. К ангару явилась чуть раньше, чтобы самостоятельно экипироваться и избежать лишнего физического контакта с Кетро, который раньше постоянно находил повод прикоснуться ко мне, якобы проверяя надёжность креплений.

– Силлинн, ну, прекращай уже тупить! – услышала я раздражённое ворчание Малика.

– Я не туплю! Просто хочу убедиться, что всё правильно поняла.

– Малик, отстань от неё. Не обращай внимания, Силлинн, давай ещё разок.

От сцены, представшей моим глазам, я замерла на месте.

Рэм обнимал ту же самую черноволосую стерву, с которой болтал в столовой, помогая ей держать в руках меч и направляя движение оружия.

Убью! Вспыхнуло в моей голове, а во лбу тут же начал собираться тягучий жар.

Так, Калерия, успокойся. Ты же сама хотела, чтобы Кетро держался от тебя подальше, и вот твоё желание исполнилось… Да, но я хотела, чтобы он держался подальше от меня, а не поближе к другим девкам! К этому придётся привыкать, если я действительно хочу сохранить свою тайну… Но это же МОЙ ЭТЕРН!

Я глубоко вдохнула и медленно выдохнула, заталкивая поглубже невменяемую этернийскую суть, которая продолжала вопить что-то о моих божественных правах на Кетро.

– О, Перье, привет! – заметив меня, сказал Малик.

– Привет, – кивнула я ему в ответ.

– Привет, Кали, – бросил Кетро.

– Ты офигел?! – возмутилась я, и тут же зажала рот ладонью. Только не это! Снова говорю совсем не то, что собиралась. Треклятое Благословение!

– В каком смысле? – изумился этерн, выпуская, наконец, из объятий наглую девку.

– Какого демона ты обнимаешься с этой шваброй?!

Раздалось двойное хмыканье со стороны этернов и угрожающее:

– Это кого ты «шваброй» назвала, антропийская шваль? – со стороны брюнетки.

– Так, Силлинн, пойдём-ка, провожу тебя, – решительно произнёс Малик, молнией бросившись к этернийке. Через мгновение в ангаре остались только я и Кетро.

Этерн сложил руки на груди и поинтересовался:

– Я не понял, в чём суть твоих претензий?

– Нет никаких претензий! – выпалила я, стремительно краснея.

– Разве? – усмехнулся он. – Ты вроде была недовольна тем, что я обнимался с Силлинн.

– Ты вроде не обнимался, просто учил её держать меч, – как можно беспечнее ответила я.

– Так и было, – подтвердил Рэм, – но всё-таки ты странно отреагировала.

– Я… просто возмутилась тому, что ты тратишь своё время на кого-то ещё, кроме меня. Ведь ты мой наставник по боевой подготовке, но меня ты не учил сражаться на мечах.

– А ты хочешь сражаться на мечах? – поинтересовался он, неторопливо приближаясь ко мне.

– Да, хочу, – ответила я. На самом деле, ни демона я не хочу, но оправдываться-то как-то надо.

– Ты уверена? Потому что если ты хочешь, чтобы я тебя обнял, то меч нам в этом деле ни к чему.

– Да не хочу я обниматься! – возмущённо воскликнула я, но было уже поздно.

Неуловимым движением этерн оказался позади меня, прижал к себе, обняв за плечи, и жарко прошептал:

– А я думаю, хочешь.

– Рэм, прекрати, ты обещал не приближаться ко мне! – жалобно попросила я.

– Обещал, но ты сама меня спровоцировала. Не надо ревновать, милая.

– Я и не ревную!

– Ну да, конечно, – хмыкнул он, нежно целуя меня в висок.

– Так, кто эта Силлинн? – небрежно спросила я, что уже не имело значения, в принципе, потому что этерн и так всё понял.

– Сводная сестра Малика. Одна из полукровок, которых наплодил лорд Алриат.

– Яс-сно, – процедила я сквозь зубы. Не знаю, почему, но объяснение меня не успокоило.

– Мы просто пытаемся помочь ей адаптироваться в Академии. Она только поступила.

– И ты хочешь сказать, что этернийка из рода Алриат не умеет держать меч в руках? – недоверчиво спросила я.

– Силлинн хотела посвятить себя моде и училась на дизайнера, но в связи с тем, что стихийные прорывы случаются всё чаще, отец заставил её идти в Императорскую Академию.

– И как она сдавала вступительные экзамены? Пуговицы что ли в противника метала? – съязвила я.

– Пуговицы, звёзды, кинжалы – какая разница? – небрежно ответил этерн, проводя пальцами по моей шее, за чем последовало несколько нежных поцелуев, которые волшебным образом выветрили из головы желание задавать вопросы дальше. Спасите меня кто-нибудь! Почему мозги растекаются, как подтаявшее мороженое? Боги, да я себя совсем уже не контролирую. Я даже сама не поняла, как повернулась лицом к Рэму, обхватила руками за шею, потянулась к губам…

– Кхм… кхм… Ребята, мы вам не мешаем?

Я вздрогнула и попыталась вырваться из объятий этерна, но он меня не выпустил. Лишь опустил ладони на мою талию, разворачивая к говорящим, и спокойно ответил:

– Нет, не мешаете. Заждались уже вас, опаздываете.

К моему огромному смущению у входа в ангар толпилась вся оставшаяся часть команды в полном составе. Алриат с понимающей ухмылкой на губах, Влада, которая с трудом сдерживала улыбку, остальные либо отводили глаза, либо изображали полную невозмутимость.

– Может, отпустишь меня? – прошептала я, когда Рэм, продолжая обнимать меня за талию, двинулся к пульту управления.

– Зачем? Всё равно все уже поняли, что ты моя.

– Твоя «кто»?

– Девушка, – пожал он плечами.

– Девушка?! – возмутилась я.

– Ладно, согласен. Будешь невестой.

– Невестой? – тут у меня даже запас возмущения закончился. – Я же и на девушку ещё не соглашалась.

– А ревнуешь уже как жена, – шепнул Рэм, наконец, отпуская меня. – Итак, дамы и господа, добро пожаловать на первую тренировку учебного Императорского отряда.

* * *

Тренировка прошла на удивление гладко. Всего-то небольшое семейство ямадзи. В битве я участия не принимала, но от вида крови всё равно стошнило. Вообще убийство этих огромных, волосатых монстров меня слегка расстроило. Может, потому что они теплокровные и очень похожи на обычных животных?

– Да что ты за целитель такой? – презрительно произнёс кто-то. Посмотреть, кто именно, не представлялась возможным, поскольку я тщательно вытирала рот сухими салфетками прежде, чем повернуться к команде лицом.

– Она – единственный целитель, способный лечить вашего командира, – холодно ответил Кетро, – а главное, она – целитель, которого я выбрал. Или ты хочешь покритиковать мои решения?

Больше никаких замечаний не последовало. Поднялась с колен и с благодарностью посмотрела на Рэма.

– Все свободны, – объявил он и сделал шаг по направлению ко мне. В этот момент браслет командира отряда издал оглушительное пиликанье. Кетро поморщился, ткнул пальцем в экран, отключая звук, и попросил:

– Воронцова, проследишь, чтобы Перье добралась до комнаты?

– Будет сделано.

Одними губами Рэм прошептал «Прости» и телепортнулся прямо из тренировочного ангара. Не знаю, за что он просил прощения, я и не собиралась позволять ему нянчиться со мной. Подумаешь, маленький приступ ревности? План остаётся прежним – держаться от Кетро подальше.

Влада молча проводила меня и только у двери моей комнаты не выдержала:

– Слушай, моё воображение уже такого напридумывало – что лучше колись.

– Не понимаю, о чём речь.

– Кэл, – укоризненно покачала головой Влада. – У вас было десяток свидетелей. Ты предпочитаешь целоваться перед всеми, но подруге ничего не рассказывать?

Со вздохом сделала приглашающий жест рукой.

– Не знаю, что рассказывать, честно говоря, – ответила, закрывая дверь в комнату. – Ты видела почти всё, что я могла бы рассказать, кроме одного… я слегка приревновала Кетро к сестре Малика. Попыталась обратить всё в шутку, но он не поверил, и в итоге… случилось то, чему стал свидетелями весь отряд.

– И что планируешь делать?

– Не знаю… кажется я уже окончательно облажалась, наглядно продемонстрировав Кетро, что он мне небезразличен. Даже не один раз. Теперь он меня в покое не оставит.

– Это уж точно, – хмыкнула Влада.

– Ты не помогаешь, – хмуро посмотрела я.

– А тут ничем не поможешь, Кэл, – развела подруга руками. – Я уже такую картину наблюдала. Девушка пыталась избегать этернов пять лет учёбы, потом её угораздило попасть в поле зрения одного из них. И как только он понял, что девушка испытывает эмоции, пришёл конец культу чистокровности.

Если бы дело было в культе чистокровности… как противно, что я не могу рассказать правду Владе. Даже не потому, что не доверяю – просто не хочу делать подругу соучастницей преступления. К счастью, разговор удалось переключить на сегодняшнюю тренировку. Мы проговорили с Владой почти до полуночи. Как ни странно, обсуждая способы уничтожения монстров с подругой, я обрела состояние какого-никакого покоя и поэтому после её ухода быстро заснула. Правда ненадолго.

Глава 3

Илрэмиэль Кетро

Рэм вбил координаты, присланные Адрианом, и телепорт привёл в кабинет Императора, где уже собрались его величество, Правящие лорды, Верлен и Микай Такано.

– Какое интересное собрание, – произнёс Кетро вместо приветствия. – По какому поводу?

Только чрезвычайная ситуация могла заставить Наилама собрать в одном месте Правящих и членов Императорского отряда.

Адриан сделал несколько шагов и остановился перед ним.

– Илрэмиэль Кетро, вы смещаетесь с должности первого помощника Императорского отряда. Сдайте, пожалуйста, личный телепортатор.

Тишина, густея, заполняла кабинет Императора. Казалось, все присутствующие даже дышать перестали.

– По какой причине? – наконец, нарушил всеобщее молчание Илрэмиэль.

– Это государственная тайна. Верни телепортатор.

Голос Верлена звучал обманчиво спокойно. Рэм потянулся к креплению браслета, разблокировал и протянул своему командиру.

По комнате едва различимо пронёсся коллективный вздох облегчения. Зато Илрэмиэль напрягся. Переводил взгляд с одного лица на другое, пытаясь понять, чем же заслужил немилость тех, кто знал его с детства и кого он считал семьёй. Дядя Наилам – так звали Императора наследники всех правящих родов – смотрел с какой-то жалостью. Отец… Алехар смотрел со злостью. Это поразило Рэма больше всего. Конечно, он привык к равнодушию лорда Кетро, но в золотых глазах премьер-сенатора плескалось желание убивать.

– Пойдём со мной, Илрэмиэль, – позвал Микай Такано. – К тебе есть вопросы.

Вопросы… какая мягкая формулировка. Ещё до того, как Рэм вышел в скрытую от посторонних глаз комнату, примыкающую к кабинету Императора, он уже понял, что его ждёт допрос. Там уже находился Феб Трауп. Следом вошёл Алехар.

Гениальный проклятийник, сильнейший дознаватель и премьер-сенатор Империи. Рэм усмехнулся. Интересно, он выйдет из этого помещения живым?

* * *

После всех допросов Илрэмиэля больше всего бесила одна-единственная вещь. Он до сих пор не представлял, в чём его обвиняют или подозревают.

Зато понял, почему они вообще решили, что смогут залезть к нему в голову.

Такано не сводил с него взгляда. Держал какое-то заклинание. Правда сначала Рэм совершенно не ощутил его действия. Попытки Феба Траупа прочитать мысли этерна полностью провалились. У Алехара получилось.

Премьер-сенатор увидел всё. Абсолютно. Начиная от Благословения Луны и заканчивая всплесками огненной стихии. Рэм старался как мог скрыть хотя бы что-то. Бесполезно. Старший лорд Кетро прочитал его память легко, как открытую книгу.

Когда допрос закончился, глаза Алехара полыхали смертью. Илрэмиэль даже мысленно попрощался с жизнью, однако лорд Кетро сдержался. Вышел, забрав с собой Такано, и оставили подозреваемого одного на несколько часов.

Наконец, за ним пришёл Верлен. Один.

– Пойдём. Верну тебя в Академию.

– В Академию? Не в тюрьму? – уточнил Рэм, поднимаясь с пола, на котором лежал, поскольку сидеть на стуле устал ещё пару часов назад.

– Пока нет, – спокойно ответил куратор.

– Серьёзно?

– Что тебя так удивляет? Радоваться должен вообще-то. Совет решил, что ты не виновен и пока не представляешь угрозы.

– Совет? – усмехнулся этерн. – Советом ты называешь подпольную сходку Правящих и парочки членов Императорского отряда?

– Не подпольную сходку, а экстренный совет, собранный Императором, для решения внештатной ситуации, – холодно поправил Верлен.

– Какой именно ситуации ты мне не скажешь? – уточнил Рэм.

– Не могу.

– Телепортатор не вернут и членом отряда я по-прежнему больше не являюсь?

– Всё верно. Кроме того, в Академии ты должен отчитываться передо мной о каждом шаге.

– Ничего нового, – хмыкнул этерн.

Адриан открыл портал из кабинета Императора сразу в комнату Илрэмиэля.

Едва этерн остался один, ему нестерпимо захотелось увидеть Калерию. Обнять, поцеловать и по возможности вытрясти из упрямицы признание, что она приревновала, потому что неравнодушна к нему. Правда ещё слишком рано, надо подождать хотя бы до подъёма, а лучше дать девушке ещё несколько минут, чтобы проснуться, умыться… Они могли бы вместе пойти на завтрак.

Илрэмиэль даже улыбнулся, но приятные мысли тут же сменились мрачными. Имеет ли он право втягивать девушку в это?

Приняв душ и надев чистую форму, этерн уже почти решил, что стоит держаться от Калерии подальше. Хотя бы до тех пор, пока не выяснится, в чём его всё-таки подозревает так называемый экстренный совет.

Правда доводы разума отпали сами собой, как только этерн вышел из комнаты. Ноги сами несли его в женское общежитие.

В комнате Калерии ждал неприятный сюрприз. Девушка уже ушла.

Рванул в столовую, где её также не оказалось.

– Воронцова, ты не знаешь, где Перье?

– Кажется, у неё с утра тренировка с Адрианом, – удивлённо ответила Влада.

С Адрианом! Кетро скрипнул зубами. Снова этот Адриан!

Какой многозадачный куратор. Всю ночь просовещался, и вместо сна отправился тренировать академистку. Неужели Верлен собирался жениться не только из холодного расчёта? Зачем он продолжает проводить время с Калерией? Тренировка до завтрака даже с натяжкой не может считаться простой помощью академистке.

Направляясь к тренировочным ангарам, Илрэмиэль ощутил, как в районе лба собирается тягучий жар смертельного сияния.

Калерия Перье

«Я должна сказать Кетро правду!» С этой мыслью я проснулась, когда часы показывали только четыре утра, а за окном едва намечались рассветные сумерки. Села на кровати, попила воды и начала разбираться, откуда вообще взялась эта странная идея.

Знает ли Рэм о Благословении Луны? Существует ли хотя бы единственный шанс, что он не видел лунную татуировку на руке. Символы проявляются только после первого поцелуя и видны лишь в полнолуние.

Скорее всего знает… Потому что сначала он не добивался меня так настойчиво. Даже наоборот – отталкивал. Очевидно, просто не понимал, что с ним происходит и почему так тянет к какой-то антропийке.

У меня вырвался нервный смешок. Оказывается, он ужасно злился на меня практически постоянно, потому что его нервировали непонятные чувства. Очень хорошо его понимаю! Стоит лишь вспомнить собственный откат от проклятия. Потом он стал моим наставником и Благословение заставило его защищать меня, спасать, даже заботиться. Затем случился поцелуй… поцелуй, который стал нашей помолвкой. Воспоминания проносились в голове одно за другим, пока я не осознала. Знает. Он знает о Благословении Луны. Илрэмиэль тянул с поцелуем в губы до последнего. Когда я пришла к нему в комнату ночь под откатом от проклятия, он целовал меня куда угодно, только не в губы! Когда пришла к нему с претензиями на через пару дней – это повторилось снова! Поцелуй чуть было не случился, но этерн всё равно сдержался. Он знал, что простой поцелуй привяжет его ко мне навсегда. К чистокровной антропийке, которая не ощущает на себе действие Благословения Луны. Или не знал? Вдруг просто сопротивлялся странному влечению? А я тут ещё со своими многочисленными помолвками.

На секунду представила, что должен ощущать Рэм, который думает, что привязан к кому-то в одностороннем порядке. Ведь на антропитов благословение не действует. Внезапно все его слова и поступки, раздражение и злость на меня обрели смысл. Я должна рассказать ему правду! Сегодня же. Сейчас же! Снова взглянула на часы. Половина шестого.

Лучше поговорю после завтрака. В шесть часов меня ждёт Адриан в тренировочном ангаре. Обещал научить автоматизировать включение щита, но у куратора Академии немного свободного времени. Единственный вариант – встречаться ещё до завтрака.

Быстро умылась, приняла душ, облачилась в форму и бегом направилась к условленному тренировочному ангару. Адриан уже был на месте.

– Ты вовремя. Боялся, что проспишь.

– Хорошим сном последнее время не страдаю, – вздохнула я.

– Как твоё общее самочувствие? – многозначительный вопрос.

– Нормально. Мы с мамой решили проблему, на оставшиеся полгода хватит, думаю.

Адриан лишь неодобрительно покачал головой и открыл дверь ангара.

– А ты сам-то спал? – осторожно поинтересовалась, разглядывая красные глаза куратора.

– Сон для слабаков, – рассеянно ответил он, направляясь в дальний угол ангара, где располагалась небольшая полоса препятствий. – Слушай, Калерия, а ты собираешься рассказать Илрэмиэлю о себе?

Вопрос застал меня врасплох.

– Пока не знаю… Почему ты спрашиваешь?

– Думаю, ему стоит узнать, но дело, конечно, твоё.

Пока я размышляла, почему Адриана вообще волнует этот вопрос, он достал из ящика со снаряжением верёвку и скомандовал:

– Вставай к столбу.

– Зачем?

– Надо привязать тебя.

Видимо, мои глаза округлились достаточно, чтобы продемонстрировать степень изумления. Верлен взглянул на меня и засмеялся, а потом объяснил:

– Иначе ты будешь инстинктивно уворачиваться от ударов, и твой щит не сработает.

Послушно встала у столба и позволила себя привязать к нему. Уже начинаю сожалеть, что решилась на это.

* * *

Взвизгнула, когда очередной снаряд ударил в ногу, а мой щит в очередной раз отказался автоматизироваться.

– Адриан, кажется, ничего не получается! – жалобно простонала я, представляя, какое количество мелких синяков образуется на моих ногах после подобной тренировки.

– Перестань ныть, Калерия! Я же не кинжалы в тебя метаю, подумаешь, крохотные металлические шарики, – равнодушно отозвался Адриан.

– Это больно! – возмутилась я.

Лорд Верлен действительно метал в меня небольшие металлические шарики, целясь, в основном в ноги. Удар должен был получиться достаточно болезненным, чтобы сознанию захотелось от него защититься. Мне лично очень хотелось спастись от этих неприятных ощущений, но энергощит почему-то не желал идти на встречу.

Адриан взял в руку сразу три шарика, замахнулся, а я зажмурилась, готовясь испытать боль. Мгновение, второе, третье…

– Ну, наконец-то, – удовлетворённо произнёс Верлен. Открыла глаза и увидела золотое свечение собственного щита.

– Ура?! – неуверенно спросила я.

– Оно самое. На сегодня хватит, завтра продолжим.

Адриан подошёл, чтобы освободить меня, но как только развязал верёвки, я тут же начала оседать на пол.

– Что с тобой? – удивился мучитель.

– Ноги болят, вот что! – ответила я раздражённо.

– Так вылечи себя! – Верлен смотрел на меня, как на полную дуру. Действительно, почему я не подумала об этом сама.

Сконцентрировала энергию в районе груди и направила в ноги, ощущая, как боль утихает. Какая всё-таки удобная у меня способность!

– Получилось! – радостно объявила я. Адриан помог подняться, а когда вернул меня в вертикальное положение, внезапно положил ладони на плечи и, глядя в глаза, сказал:

– Калерия, ты должна рассказать Илрэмиэлю всю правду.

– Какого демона здесь происходит?! – раздался мрачный голос этерна. Мы с Адрианом застыли, он даже не сообразил убрать руки. Осторожно выглянула из-за плеч Адриана и увидела Илрэмиэля Кетро собственной персоной. Он был на грани. Из глаз летели искры в самом прямом смысле этого слова, а потом:

– Мамочки! – прошептала я.

– Отойди от неё, Адриан!

– Кетро, немедленно успокойся!

Все три реплики прозвучали одновременно. Куратор повернулся ко мне спиной и накрыл нас обоих щитом в тот самый момент, когда из глаз Илрэмиэля вырвался луч убийственного света.

– Кетро, успокойся, я сказал! – потребовал Адриан, но тот его словно не слышал. Луч света продолжал буравить щит Верлена. Включила собственную защиту и вышла из-за спины куратора. Как и ожидалось, на меня ярость этерна не распространялась.

Быстро подошла к Рэму, встала за его спиной и, поднявшись на цыпочки, быстро зашептала в ухо.

– Рэм, прошу тебя, успокойся. Адриан просто учил меня автоматизировать включение щита.

Не сразу, но всё-таки смертельное сияние погасло. Кетро тут же накрыл глаза ладонью и глухо застонал.

– Больно? – встревожилась я.

– Немного, – процедил он сквозь зубы.

– Убери руку, сейчас вылечу…

– Мне не нужна твоя помощь!

– Так, – вмешался Адриан. – Я ухожу. Кетро, тебе определённо нужна помощь. Калерия… ты и сама всё знаешь.

Глава 4

Куратор оставил нас вдвоём в тренировочном ангаре. Кетро отнял ладонь от лица, а я, увидев воспалённые от перенапряжения глаза, инстинктивно потянулась, чтобы исцелить травму.

– Не вздумай меня лечить!

Я остановилась.

– Он рассказал тебе, да? Теперь ты будешь меня жалеть или что?

Такого тона я совсем не ожидала. Думала, сейчас посыпятся претензии по поводу моего общения с Верленом, но видимо я чего-то не знаю, потому что в голосе Кетро звенела какая-то боль и… Он выглядел словно раненый зверь, загнанный в ловушку.

– О чём ты вообще говоришь, Рэм? Что он должен был рассказать?

– Ты слишком мило общаешься со своим бывшим женихом, – словно не слыша меня, продолжал этерн. – Может тебе не стоило рвать помолвку, раз он тебе так дорог.

– Рэм, ты горишь, – встревожилась я, увидев, как кулаки этерна полыхнули огнём. Он разжал ладони и удивлённо посмотрел на них.

– Горю, – обречённая ухмылка. – Ещё и эта стихия… Калерия, пожалуйста, уйди отсюда. Кажется, сейчас я вспыхну.

– Рэм, я не уйду, – спокойно возразила я, немного приближаясь. Подключила энергопоток и принялась сканировать ауру этерна. Линии хаотично метались, словно происходила какая-то трансформация в теле. Неудивительно, ведь никто раньше не был способен использовать стихию огня, а Рэм, похоже, может. Каким-то загадочным образом… Не вижу! Не могу найти причин, по которым с ним это происходит. Руки этерна уже полыхали до плеч.

– Уходи, Калерия! – его странно-изменившийся голос прозвучал, как раскат грома. Он прокатился по ангару, и я испугалась. Настолько, что почти послушалась и хотела сбежать. Только в этот момент сработала система безопасности. Всё вокруг нас запиликало и замигало, а механический голос встревоженно начал повторять.

– Внимание! Опасность! Проникновение стихийного демона высшего класса в Академию. Внимание! Опасность!

Всё тело Илрэмиэля полыхало, а глаза светились каким-то пронзительным зелёным. Он посмотрел на меня и повторил совершенно незнакомым мне голосом:

– Уйди.

И вдруг я удивительно чётко осознала, что никак не могу уйти и бросить его одного.

Включила щит и настроила энергопоток на беспрерывное восстановление тела, бросилась к этерну и прижалась к нему, обхватив руками. За мгновение до этого он включил свой собственный щит, но ощущения всё равно были не из приятных. Жарко, безумно и нестерпимо жарко, а потом всё закончилось. Он смог. Погасил своё пламя. Схватил меня за плечи, отстраняя от себя, и слегка встряхнул:

– Кали, ты жива?!

– Вроде бы, – ответила я.

Рэм лихорадочно гладил меня по лицу, волосам.

– Ты точно в порядке?

– По ощущениям – да, – сказала и снова прижалась к нему.

– Ну вот скажи мне, разве умный человек так поступит? – с тяжёлым вздохом спросил Рэм, обнимая меня в ответ.

– Неа, – протянула я в ответ.

– Тогда не обижайся, когда я снова назову тебя дурой.

– Не буду.

– Можешь объяснить логически, зачем ты бросилась ко мне?

– Честно? Понятия не имею.

– Я надеялся, ты хотя бы подумала, что я успею включить щит. Или внезапно прекращу полыхать, чтобы спасти тебя от смерти.

– Возможно, но не уверена, – пробормотала я, понимая, что действительно не знаю, зачем совершила настолько безумный поступок. Если и были какие-то разумные причины, то только на подсознательном уровне. Мозгами я точно не думала в тот момент.

Мы простояли в обнимку всего пару минут, ровно до того момента, как дежурные по Академии начали ломиться в ангар, чтобы выяснить, что здесь произошло.

* * *

Оказалось, уходя, Адриан включил блокиратор двери. Видимо, чтобы никто не помешал разговору, в ходе которого, по мнению куратора, я должна была рассказать Рэму всю правду.

Благодаря этому Кетро хватило времени, чтобы вбить в память телепортатора миссию, которой не было, пока я очень медленно шла открывать дверь ангара.

Дежурными оказались гаруниты.

– Хочешь, чтобы я поверил, что Илрэмиэль Кетро позволил огненной амфисбене ввалиться в ангар через телепорт? – недоверчиво спросил Роар Бьерн, просматривая записи видеокамер, которые обрывались где-то на середине моей тренировки с Адрианом.

Дальше по нашей версии произошло следующее: пришёл Кетро, забрал меня на миссию, где мы столкнулись с целым выводком огненных демонов.

– Всё так и было, – спокойно ответил Рэм.

– Я видел, как ты вырвал сердце ифрита голыми руками, – мрачно ответил гарунит.

– Тогда мой целитель находился под защитой, – даже не моргнул глазом этерн. – В этот раз пришлось сначала вернуть её сюда, а увязавшуюся за нами змею пришлось рвать на части прямо тут, пока Калерия отключала портал.

Пришлось верить нам на слово. Поскольку порождения стихий во время гибели сгорают в собственном огне, не оставляя ни тела, ни пепла – жаростойкие стены и пол ангара не сохранили бы никаких следов. Даже копоти. Точно так же, как не осталось никаких улик возгорания Илрэмиэля. Ну а камеры, как и любая другая электроника, всегда сбоят рядом со стихией. Кетро просто немного подправил данные, стерев всё сомнительное, что произошло в ангаре, включая нападение на Адриана.

Гаруниты вызвали технарей, чтобы перенастроить камеры видеонаблюдения. Нас же отпустили.

* * *

На подходе к общежитию я вдруг поняла, что что-то не так. Взглянула на запястье этерна и от неожиданного открытия задала вопрос чуть громче, чем следовало:

– Рэм, где твой телепортатор?!

Парочка однокурсников, проходивших мимо, даже обернулись в нашу сторону.

Лицо этерна застыло непроницаемой маской и прозвучал напряжённый ответ:

– В ремонте. Система координат сбоит.

– Серьёзно? – ужаснулась я, представляя, какие последствия может повлечь поломка телепортатора. Например, открыть портал в болото или в сердце скалы.

– Да, не страшно. Починят. Ладно, Кали, мне пора.

И Рэм направился в сторону мужского общежития.

– В каком смысле, тебе пора? А поговорить нам не надо?

Он остановился. В разгар дня, в основном, все сидели в лабораториях, готовя собственные проекты, либо выполняли миссии. Общая гостиная пустовала, не считая изредка пробегающих мимо академистов.

Подошёл ближе и, понизив голос, сказал:

– Прости, что так настойчиво навязывал тебе себя, но, думаю, лучше мне держаться подальше. Сама видела… Я опасен и понятия не имею, что конкретно со мной происходит.

Я открыла было рот, чтобы ответить, но в этот момент мимо прошла Рафия, кивнув нам.

– Думаю, всё-таки лучше поговорить в комнате, – решительно объявила я, беря этерна за руку и направляясь в женскую половину общежития.

– И ты не боишься за свою репутацию? – хмыкнул Рэм, послушно шагая за мной.

– Какая репутация, – отмахнулась я, – от неё уже ничего не осталось. За последний год я дважды была помолвлена, потом порвала с Верленом, затем моя мама сбежала со свадьбы с его дядей, а вчера все видели, как я обнимаюсь с тобой. В светской хронике нас с мамой уже окрестили «Капризные невесты».

Этерн тихо засмеялся.

Оказавшись в комнате наедине с Илрэмиэлем, я внезапно испугалась. Под внимательным взглядом зелёных глаз моя решимость вдруг испарилась.

Я действительно собираюсь рассказать ему?

– Так о чём хотела поговорить?

– Насчёт этого огня, – промямлила я, понимая, что не способна пересилить собственную трусость. – Ты хотя бы пытался узнать, что с тобой происходит?

– Пытался, – со вздохом ответил Рэм. – Просмотрел кучу информации в закрытых разделах сети, даже в тайном семейном архиве копался. Ни один этерн никогда не владел не то, что магией огня, но и любой другой стихией вообще.

– Совсем ни одной зацепки?

Этерн вдруг улыбнулся.

– Кое-что есть, но сначала хотелось бы выяснить, почему тебя это так интересует?

– От тебя зависит и моя жизнь! – выпалила я, прекрасно понимая, на что он намекает.

– Прости, но твои слова и поступки довольно сильно противоречат друг другу, – сказал Рэм, приближаясь. Приподнял пальцами мой подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза.

– Я люблю тебя, Калерия, и прекрасно вижу, что ты тоже испытываешь ко мне чувства, далёкие от дружеских. Поверь, если бы не странные всплески силы, я бы уже затащил тебя в храм, чтобы провести ритуальное бракосочетание.

Он даже об этом подумал. Ритуальный брак, который связывает этерна с одной-единственной женщиной любой расы навеки и продлевает срок жизни второй половинки, увеличивая до этернийского. Ох, Рэм… нам этот ритуал не понадобится.

– Но я не могу тащить тебя силой в отношения, пока сам же представляю угрозу.

Скажи же ему, Калерия! Но вместо правды я произнесла:

– Почему ты постоянно говоришь, что представляешь для меня угрозу? Ведь эти всплески происходят случайно, разве нет?

– Нет. Огненная стихия во мне пробуждается именно рядом с тобой. Причём в агрессивной форме и постоянно рвётся наружу, стремясь причинить тебе вред. Я сдерживаю её с огромным трудом.

Кажется, между нами гораздо больше преград, чем я предполагала.

– Но почему?

– Если бы я знал. Этот огонь – словно чужеродная сущность. Сидит во мне и хочет причинить вред той, кого я люблю.

– И давно это с тобой?

– С первой встречи, только сначала я не понимал, почему ты меня так бесишь, а потом огонь проснулся… помнишь, тренировку с Маликом? И я начал осознавать, что с самого начала эта стихия вызывала во мне неприязнь к тебе.

Я замолчала. Потрясение от новой информации достигло предела. То есть всё это время я ходила по очень тонкой грани, полагаясь только на выдержку этерна. Даже не подозревая, что его раздирают настолько противоречивые эмоции.

– Прости, я не думала, что тебе настолько сложно, – выдавила через силу.

– За что ты просишь прощения? – улыбнулся Рэм.

– Ну… я действительно испытывала твоё терпение на прочность, порой даже сознательно. Я думала, что ты просто злобный этерн, который ненавидит антропитов.

На глаза наворачивались предательские слёзы, поэтому я спрятала лицо, уткнувшись в тренировочную куртку этерна.

– То есть ты признаёшь, что иногда бесила меня намеренно? – усмехнулся Илрэмиэль, прижимая меня к себе.

– Признаю.

Надо учиться говорить правду. Хотя бы в мелочах. Возможно, тогда – рано или поздно – я дойду и до самой главной?

Браслет завибрировал от входящего вызова.

– Рэм, прости, – отстранилась я. – Это мама. Я не видела её после того, как она сбежала с собственной свадьбы. Поговорю в ванной, подождёшь меня здесь?

Этерн кивнул, и я скрылась для разговора с родительницей. Активировала голографическую связь.

Катерина Перье выглядела до неприличия счастливой. То есть она изо всех сил старалась сохранять привычно-надменное выражение лица, но ей это крайне плохо удавалось. Глаза сверкали похлеще драгоценных камней, на щеках – румянец, уголки губ подрагивают от едва сдерживаемой улыбки.

– Калерия, ты в порядке?

– Да, конечно, а ты?

– У меня всё хорошо. Я… отдыхаю в одном роскошном отеле в столице.

– Я уж думала, ты сбежала на другой конец империи.

Мама рассмеялась.

– Да нет, просто выбрала спа-отель и расслабляюсь. Думаю о жизни… Дедушка тебе звонил?

– Нет. Он рвал, метал, дико извинялся перед Верленами и даже не заметил, как я попрощалась с ним перед отъездом в Академию.

Мамино лицо на мгновение омрачилось.

– Да… с родом Верлен мы поступили крайне некрасиво. Да и дедушке доставили немало неприятностей.

– Мам, – решилась я. – Скажи правду. Ты сбежала со свадьбы с другим мужчиной?

Она закашлялась.

– Ну.... эээ…

– Ясно. Ну, я рада за тебя. Ты прости, мне надо бежать.

Мама хотела сказать что-то ещё, но я уже отключилась. Вернулась в комнату и увидела спящего Кетро.

Илрэмиэль заснул прямо в одежде, растянувшись на кровати поверх покрывала. Осторожно коснулась его ауры. Так и думала. Всплеск огненной стихии потрепал моего этерна. Аура просто в клочья, все потоки сплелись между собой, препятствуя нормальному течению энергии.

Со вздохом уселась в кресло рядом с кроватью и принялась распутывать энергопотоки на его ауре.

* * *

Несмотря на то, что я потратила немало сил на стабилизацию ауры этерна и ощущала довольно сильную усталость, самой заснуть не удалось.

Просто лежала рядом, разглядывая совершенный профиль этерна, и думала, как вообще сказать ему правду?

Когда кто-то лжёт окружающим так долго, как это делала я, начать говорить правду может оказаться непростой задачей. Ложь врастает в сознание до такой степени, что ты больше не представляешь себе жизни без неё. Ложь привычна, удобна и безопасна, а правда таит за собой самое худшее, что есть в этом мире – неизвестность. Как признаться Кетро в том, что я – полукровка?

Мысли крутились в голове, сменяя друг друга, и к вечеру, когда Илрэмиэль проснулся, у меня уже был готов план.

– Прости, – хрипло сказал он. – Этот всплеск силы совершенно вымотал меня.

– Ничего, я подлечила твою ауру.

Рэм протянул руку и убрал с моего лица прядь волос.

– Так на чём мы остановились?

– Знаешь, у меня есть кое-какие дела, и я надеялась, что ты мне поможешь. Это нужно для научного проекта.

– Что именно?

– Мне нужны водоросли с Озера Ним.

– Кхм… Ничего посложнее придумать не могла? – Он сел на кровати и взлохматил волосы. – Ладно, только надо взять Малика, Владу… Рафия тоже не помешает. Вообще лучше бы сходить всей командой.

– Нет! – воскликнула я, а когда этерн перевёл удивлённый взгляд на меня, добавила чуть тише:

– Давай сходим туда только вдвоём.

– Ты меня приглашаешь на экстремальное свидание что ли? – хмыкнул Рэм.

– Ну… – я пожала плечами. – Можно сказать и так.

– Ладно. Только надо бы принять душ, подкрепиться. Кажется, на ужин успеваем. И поставим в известность куратора, мало ли что…

Глава 5

Озеро Ним – одно из немногих мест, которые не слишком пострадали от того, что источники водной стихии были заблокированы, поскольку не имело прямой связи с морем.

Обитатели данного водоёма издавна вели тихий образ жизни, не причиняя никому особого вреда.

Поэтому вокруг него не стали выстраивать защитную стену – просто разместили несколько табличек с запретом приближаться к воде.

Хаары озера Ним представляли опасность только для мужчин. Утаскивали их на дно, зато женщины спокойно ходили за целебными водорослями. Правда даже женщине хаару ещё надо уговорить поделиться ценной озёрной растительностью.

Зачем я потащила Рэм на озеро Ним? Вода в нём действовала как сыворотка правды. Да, такая вот я трусиха. Мне необходима прогулка на другой конец Империи, потому что у меня атрофировалась способность говорить правду.

Выслушав просьбу разрешить миссию, Адриан долго и пристально смотрел на меня. В глазах куратора я читала неодобрение. Кажется, он догадался, что именно мне нужно на озере Ним.

– И что, Калерия, ты никак не можешь обойтись без этих водорослей? – многозначительно спросил он.

Не выдержав, отвела глаза в сторону и ответила:

– Никак не могу обойтись. Я пробовала – не выходит.

– Что ж…

– В чём проблема, Адриан? – вмешался Рэм. – Просто вбей в систему данные о миссии.

– На миссии к озеру Ним мужчины обычно не допускаются, – холодно ответил куратор. – Лучше бы Калерии взять кого-то из девушек.

– Думаешь, я не справлюсь с какой-то там хаарой?

– Надеюсь, вы не станете допускать ситуаций, в которых тебе придётся с ними справляться, – отрезал Адриан, наконец-то вбивая данные о миссии в планшет.

– Как вернётесь – сразу доложите мне.

* * *

Портал открылся на узенькой лесной тропинке. Пришлось немного пройтись пешком, но, когда мы вышли к озеру, у меня захватило дыхание. В зеркальной глади водоёма отражался целый мир – нежно-голубое небо с пушистыми облаками и многовековые сосны, растущие вдоль берега. Тишина вокруг стояла оглушающая, здесь не пели птицы и даже ветер словно замер, опасаясь нарушить покой этого места.

Рэм коснулся моих пальцев и кивнул в сторону аккуратного деревянного помоста. Простой, без каких-либо ограждений, чтобы не препятствовать общению с хаарами.

– Будь осторожна.

– Сам будь осторожен, не подходи к берегу близко.

Этерн кивнул, а я направилась в сторону помоста. Едва ступила на доски, раздался скрип, свист и шипение. Обитатели озера соединили с помостом собственную систему оповещения, чтобы сразу узнавать о появлении посторонних.

Хаара появилась прежде, чем я успела дойти до края. Сложила руки на доски, махнула громадным рыбьим хвостом, которые блеснул чешуёй и тут же вновь скрылся под водой.

– Привет, – тихо произнесла я, остановившись в метре от хаары. Озёрная дева хранила молчание, рассматривая меня водянистыми голубыми глазами.

– Я пришла с просьбой.

– Чхем-м-м бхудешь платхи-и-ить?

Я, конечно же, знала, что хаары разговаривают с жутковатым придыханием, переходящим чуть ли не в ультразвуковой писк, но речь рыбьей девы всё равно пробирала до мурашек.

Пока я собирала в кулак собственную смелость хаара перевела взгляд за мою спину и раздвинула синие губы в клыкастой улыбке.

– Онх-х-х нхе подходхит!

– Нет-нет, я не собираюсь платить своим другом, – поспешно заверила я, доставая из нагрудного кармана заготовленные драгоценности.

Хаары не понимают ценности геалена, предпочитая его золоту, плюс не признают бриллианты. Только цветные драгоценные камни.

Осторожно положила на деревянный край золотой перстень с рубином, стараясь всё-таки оставаться вне зоны досягаемости длинных когтистых лап хаары.

Дева ловко поддела украшение длинным когтем, натянула на палец, полюбовалась, покрутила из стороны в сторону, зачем-то лизнула…

– Сейчхас-с-с принесху-у-у, – выдохнула она.

– Подожди! Я… мне нужны не водоросли.

Расширившиеся глаза хаары продемонстрировали изумление.

– Позволь зачерпнуть немного воды из озера, – тихо попросила и добавила, – для меня.

Хаара оскалилась, выдохнула набор звуков, не имеющих смысла, вцепилась в край помоста и приподнялась на руках, с силой втягивая воздух.

– Лживая-х-х-х… лживая-х-х-х тварь-х-х-х… Тхы недостхойна любви-х-х-х Повелителя-х-х-х!

– Какого ещё повелителя?! – спросила я, невольно отшатнувшись от внезапно разозлившейся хаары.

– Повелителя-х-х-х огненной-х-х-х стих-х-хии! – выдохнула она, указав длинным когтём за мою спину.

Я обернулась, но увидела только Кетро. Возможно, хаара почувствовала проснувшиеся в нём способности, но почему назвала Повелителем – непонятно. Считается, что они видят истинную суть всего – не зря живут водоёме, заполненном природной сывороткой правды. Так что… всё может быть.

– Я хочу перестать лгать, – уверенно ответила я. – Очень хочу, но не могу.

Синие губы демоницы кривились в оскале.

– Дха… я вижу-х-х-х… Платхи ещё-х-х-х!

К этому я была готова. Достала браслет и сделала пару шагов, положив его на доски. Слишком близко!

Хаара совершила рывок вперёд, едва не упав на доски всем телом, схватила меня за руку и утащила за собой под воду.

Последнее, что я услышала – крик Илрэмиэля.

* * *

Мы оказались на дне озера за считанные секунды. Я едва успела понять, что произошло, как меня окружили десяток хаар. Они издавали пронзительные крики, от чего вода расходилась кругами. Озёрные девы метались вокруг, кричали друг на друга, на меня, словно вели им одним понятный спор. Наконец, одна зависла напротив, и я услышала чужой голос в своей голове.

– Мы любим лжецов. Мы сами такие. Ты станешь нашей сестрой. Не сопротивляйся озеру, убери свой щит и вдохни воды Ним, дева.

В этот момент я осознала, что дышу только благодаря тому, что внутри моего щита остаётся какое-то количество воздуха. Отрицательно помотала головой, давая понять, что становиться местной в мои планы не входит.

– Почему? – изумился голос в моей голове. Кстати, он там звучал нормальным, без всякого визга, писка и жуткого придыхания. – Из-за Повелителя? Вы не будете вместе. Вам не позволят, вот увидишь. Боги желают вашего союза, но тех, кто против, слишком много. И они приложат все усилия, чтобы снова нарушить волю богов. Оставайся с нами. ТАМ тебя ждут только страдания.

Снова мотнула головой, боясь открыть рот и потратить слишком много воздуха на ответ.

– Упрямая девчонка, – произнёс голос, а хаара скривилась и щёлкнула когтями по моему щиту, который мгновенно рассыпался на сотни тысяч капель. – Тогда ты просто умрёшь.

Я успела задержать дыхание и зажмурилась, чтобы спасти глаза от воды, которая заливала ноздри и уши. Лёгкие горели, требуя вдоха. Словно слепой котёнок я забарахталась в воде, мысленно прощаясь с жизнью.

В этот момент меня подхватили сильные руки и потащили наверх.

Очнулась я от того, что меня рвало водой.

– Вот так, давай-давай. Всё будет хорошо.

Рэм крепко держал меня за талию одной рукой, а второй – мои волосы на затылке. Когда наконец организм очистился от пахнущей рыбой и водорослями озёрной воды, этерн усадил меня на землю, подставив плечо для опоры.

– Плохая была идея – отправиться на озеро Ним, – мрачно заметил этерн.

– Плохая, – согласилась я, пытаясь выровнять дыхание. Желаемое я получила с лихвой. Наглоталась воды как следует, в голове мысль уже оформлялась в слова, которые начинали обжигать язык.

– Я не понял, что вообще произошло, – продолжал этерн. – Почему она внезапно утащила тебя под воду? А самое интересное… почему хаары бросились врассыпную, когда я спустился за тобой. Думал, придётся отбиваться от них, а они – просто уплыли.

– Они называли тебя Повелителем огненной стихии, не знаю, почему Повелителем, но возможно твои необычные способности их отпугнули.

– Возможно, – задумчиво кивнул он, пропуская между пальцев прядь моих волос.

– Рэм, я хочу сказать тебе, что…

– Калерия, я никогда больше не позволю тебе рисковать жизнью. Никогда.

И мои губы накрыл поцелуй. Страстный и какой-то отчаянный. Я ответила с той же страстью и отчаяньем. Потому что именно это ощущала сейчас. Думаю, что он тоже. Озеро Ним лишь убрало все ограничения, оставив лишь голую правду наших чувств. Взаимное притяжение и очень слабая надежда, что мы будем вместе.

Даже не протестовала, когда он расстегнул мой тренировочный комбинезон, когда горячие ладони стянули мокрую ткань с плеч. Мои пальцы тоже что-то расстёгивали и стягивали, а потом он внезапно остановился.

– Подожди, ты уверена, что…

Рэм замолчал. В зелёных глазах росло непонимание. Схватил кончики моих волос и больно дёрнул, поднеся к моему лицу сияющую позолотой прядь.

– Что это, демон тебя раздери, такое?!

* * *

– Ты, что…

– Я – полукровка, – перебила я, спеша разъяснить ситуацию.

– Ты полукровка?

Рэм вскочил и принялся метаться по берегу:

– Ты знала, что ты полукровка? Конечно же знала, идиот! – ответил он на свой же вопрос. – Ты должна была носить линзы, чтобы скрыть сияние глаз, ты красила волосы, чтобы спрятать оттенок, но… как ты замедлила свои реакции? Ведь в Академии проверяли кровь, да и гаруниты повсюду… Как ты сумела скрываться целый год? Или дольше?!

Он замер напротив меня, гипнотизируя взглядом.

– Сначала дедушка и мама прятали меня ото всех. У нас даже слуг в замке не было со дня моего рождения, роды дед принимал… Мне всегда не хватало общения, тянуло к людям, поэтому, как только я сумела изготовить первое зелье, тут же начала исследование на тему «Как скрыть этернийскую кровь с помощью зелий». Изменить оттенок волос – это самое простое, я очень быстро придумала краску, которая не особенно меняла мой родной цвет волос, но убирала золотое свечение. Линзы мы изготовили с помощью того же состава. Замедлить реакции – тоже несложно, просто зелье, которое тормозит обмен веществ, а вместе с ним и регенерацию, и скорость, и ловкость. Самым сложным оказалось изменить запах, чтобы ни один гарунит не догадался, кто я такая, но к шестнадцати я разработала зелье на основе гормонов моей мамы – чистокровной антропийки и начала его принимать.

Рэм смотрел на меня так потрясённо, так неодобрительно, что становилось тяжело дышать.

– Теперь всё ясно. Я-то идиот, думал, что навеки связан с антропийкой, а ты… Погоди, ты знаешь про Благословение Луны?

– Знаю, но недавно. Татуировка проявилась не сразу из-за зелий, а потом я понятия не имела, что она означает. Мне мама всё объяснила только на каникулах.

– И ты молчала?! Неужели я до сих пор не заслужил твоё доверие?!

Я вскочила и непривычно быстро приблизилась к нему. Обняла, прижавшись всем телом.

– Я тебе доверяю, Рэм. Правда! – по щекам моим текли слёзы, и я сама не могла понять отчего. То ли от чувства вины, то ли от облегчения, потому что больше мне не нужно было скрываться от Рэма. Он обнял меня в ответ.

– Почему тогда не сказала?

– Я боялась твоей реакции, не хотела делать тебя соучастником преступления, просто не знала, как сказать… – я всхлипнула.

– Поэтому и потащила на озеро Ним?

– Да, я попросила у хаары озёрной воды, и поэтому она утащила на дно. Оказывается, они предлагают лгуньям пополнить их ряды. Если отказываешься – смерть.

Я вздохнула и вытерла слёзы тыльной стороной ладони, немного отстраняясь.

Рэм задумчиво пропустил прядь моих волос между пальцев и внезапно улыбнулся.

– Ты безумно красивая!

– Ха! Теперь, когда ты знаешь, что я – наполовину этернийка, я стала внезапно красивой? – съязвила я.

– Ой, замолчи, я не это хотел сказать, – привычно-насмешливым тоном сказал он, а потом вдруг серьёзно спросил. – Вот почему ты твердила, что мы не можем быть вместе… Брачный обряд этернитов сразу выявит в тебе полукровку, и твоя мать попадёт под удар. Кали, мы как-нибудь разберёмся с этим! Алехар – сенатор, он сможет уладить любую проблему. Заставит твоего отца принять тебя в род и объявить, что он не имеет претензий к матери… Ты знаешь, кто твой отец?

Я смотрела Рэму в глаза, слушала его слова и ощущала, как моё лицо искривляется от горькой ухмылки, как слёзы текут всё сильнее.

– В чём дело? – нахмурился Рэм, а потом в его глазах мелькнуло понимание и бездна отчаяния в голосе: – Только не это! Только не говори, что ОН – твой отец!

Я уткнулась лицом в комбинезон Рэма, он положил мне руку на затылок и глухо уточнил:

– Твой отец – Алехар?

Я лишь зарыдала в ответ, всё тело дрожало. Даже несмотря на то, что Рэм крепко сжимал меня и от его рук расходилось тепло, даже оно не могло унять дрожь.

– Я точно чем-то прогневал богов, – прошептал он. Больше говорить было не о чем. Мы просто молча стояли, Рэм обнимал меня одной рукой, вторая перебирала мои волосы, а я прижималась щекой к его груди, слушала биение сердца, дышала им и проваливалась в такие глубины отчаянья и безысходности, о существовании которых раньше и не подозревала.

* * *

Понятия не имею, сколько времени прошло, но солнце уже клонилось к закату, когда Илрэмиэль нарушил молчание и спросил:

– Как нам теперь возвращать тебя в Академию в таком виде?

– Я подготовилась, подозревала, что вода из озера не просто заставить говорить правду, а уничтожит всё ненастоящее в организме.

Извлекла из кармана на молнии пластиковую бутылочку с зельем, а затем наблюдала изумлённое лицо Илрэмиэля, который собственными глазами увидел процесс превращения из полукровки в чистокровную антропийку.

– Тебе, наверное, дали бы Императорскую премию дали за это изобретение.

– А потом дали бы пожизненное заключение? – хихикнула я.

– Калерия, это не очень смешно, – хмурясь, ответил Рэм. – Нам стоит, наверное, переселиться куда подальше от Лланарэ. Здесь слишком высоки шансы столкнуться с Алехаром. Захочет ли он спасать от тюрьмы дочь, которая изобрела зелья, чтобы скрыться от отца?

– Не захочет, – уверенно ответила я.

Этерн промолчал, активировал открытие портала через учебный браслет, и мы вернулись в Академию.

– Знаешь, – сказал Рэм, едва мы оказались в вестибюле. – Иди к себе, отдыхай. Я сам отчитаюсь перед Адрианом.

– Ты уверен?

– Конечно, – он слабо улыбнулась. – У меня всё равно есть ещё дела. Увидимся завтра.

Чмокнул меня в щёку и растворился в пространстве смазанным пятном. Поход к озеру Ним занял почти весь день, время подходило к ужину.

Я старалась сохранять спокойствие. Поужинала, после чего отправилась отсыпаться за две ночи сразу. Однако утром всё равно вскочила ни свет, ни заря. В голове так и крутился вопрос: какие отношения связывают нас с Илрэмиэлем теперь, когда он всё знает. Что он думает? Как воспринял новости? Что нас ждёт дальше?

Но вопреки ожиданиям на завтраке его не было. И на обеде. На ужине тоже. Мы не увиделись ни завтра, ни послезавтра.

Глава 6

Тысячу лет назад

Рэмир Тхалар

От тяжёлой поступи Императора содрогались сверкающие мраморные полы. Тхалар осматривал дворец, который поданные построили для него. Сыновья следовали за ним, глядя прямо перед собой. Не удостаивая поданных даже мимолётного взгляда. В точности как их отец.

Правитель Гехарии остановился посреди зала. По белоснежным каменным стенам бежали золотисто-зелёные побеги, раскрываясь огромными белыми цветами. Вместо потолка – высокая арка из ветвей деревьев. Магия Сильяэр творила чудеса.

В центре – каменный фонтан, танцующий в такт звучащей мелодии. Умельцы рода Аэлрад превзошли сами себя, вложив в камень энергопотоки, которые заставляли водяные струи менять направление и мощность в зависимости от музыки.

Железный трон и два кресла рядом с ним выполнены лучшими мастерами Алриат. Изящная резьба, сияющий геален.

Работа велась в течение пяти лет. Роскошный комплекс, который должен был показать чужакам величие исконной расы Магитерры – этернов.

Лёгкий взмах руки и небрежное:

– Мне не нравится. Переделайте.

Усилия, вложенные сотнями этернов, мгновенно обернулись пеплом.

Не обрушились стены, не раскололся фонтан, земля не провалилась под ногами. Просто всё вокруг рассыпалось пылью, оставляя присутствующих стоять посреди огромного участка голой земли.

Тхалар одним махом уничтожил лучшее творение, когда-либо созданное мастерами Правящих родов.

– Отец, – тихо произнёс Рэмир. – Может не стоит так сурово…

– Пусть помнят, что угодить Императору – их святая обязанность. Даже, если это невозможно, – небрежно произнёс, не заботясь о том, что его услышат.

Старший брат бросил укоряющий взгляд. Он считал Рэмира слабаком. Младшего принца всегда пугала ненависть, которая вспыхивала в глазах Правящих лордов на каждую жестокость отца.

– Ваше строение, лорды, должно внушать антропитам благоговейный трепет и показывать, что нет и никогда не будет расы выше этернов. Невзирая на их жалкие технологии.

– Как скажете, ваше величество.

Четверо Правящих – главы старших родов опустили глаза в пол, склоняя головы перед правителем. Только Рэмир всё равно успел заметить вспышку сияния в глазах лорда Кетро.

Если бы они могли, давно свергли бы Тхалар с трона. Младший принц всегда это чувствовал, знал. Император, конечно же, тоже понимал, что лорды четырёх великих родов жаждут большей власти. Только отец считал, что сила и жестокость – лучший способ держать их в узде. Возможно, он был прав – против Разрушающих магию у Правящих не было ни малейшего шанса. Любое самое смертельное оружие, которое они создадут, может быть разрушено любым из рода Тхалар – даже самым слабым потомком низшей ветви.

В детстве Рэмир часто спрашивал, почему всё так устроено. Почему Сильяэр имеют власть над растительным миром, Аэлрад – над камнем, Алриат – над металлом, а Кетро – над живыми организмами? В то время как Тхалар способны лишь разрушать любые магические плетения.

– Природа мудра, – отвечал отец. – Она создаёт силу, но тут же и противодействие этой силе. Тхалар – это противодействие магии Правящих. Мы – хранители равновесия.

– Но разве на силу Тхалар не найдётся другая сила? – спрашивал Рэмир ещё будучи ребёнком.

– Тебе мало борьбы с демонами стихий? – усмехался отец. – Это и есть то, как природа уравновешивает нас. Даёт нам возможность использовать силу, постоянно совершенствуя её в борьбе.

Однако Рэмир сомневался, а потом испугался. Младшему принцу исполнилось пятнадцать, когда открылся портал, и на Магитерре появились первые люди. Глядя на то, как стремительно раса пришельцев обживает планету, стихийную мощь которой Тхалар едва сдерживали тысячелетиями, в голове так и крутилось сомнение – не та ли это сила, посланная природой в качестве противодействия магии Тхалар?

50 лет спустя

Отец погиб. Брат погиб. Сколько бы раз Рэмир не повторял себе это, всё равно не верилось. Пятьдесят лет успешного строительства стены вокруг источников огненной стихии закончились трагедией. Поначалу всё шло хорошо. Атаки демонов случались редко, отбивались легко. Затем пришли ифриты. Самые разумные огненные монстры. Началась война за каждый клочок земли, на которой впоследствии возводилась стена.

Антропиты давно предлагали свою помощь в войне, но Тхалар отказывался. Считал, что они справятся самостоятельно. В общем, Рэмир понимал мотивы отца. Люди выдвигали предложения наряду с требованиями. Больше земли, больше независимости.

Император не мог позволить лидерам пришельцев встать на один уровень с Правящими. Антропиты требовали именно этого. Разрешения основать новые герцогства, которые войдут в земли Гехарии. Двое лидеров имели наглость просить выделить земли под отдельные королевства подобно Бъярне и Бъясте.

Отец отказался и заплатил за собственную самоуверенность головой.

Теперь у Рэмира просто нет другого выбора, кроме как заключить союз с людьми. И он прекрасно понимал – Гехария оказалась в ослабленном состоянии и теперь антропиты потребуют большего. От одной мысли хотелось убивать.

В тронном зале постепенно собирались подданные, чтобы принести клятву верности новому Императору. Правящие лорды, их семьи, главы всех этернийских родов, а также антропиты. Когда раса, называющая себя людьми, появилась на Магитерре, у них были лидеры. Президенты. Но за три четверти века антропиты поменяли собственную идеологию, вернувшись к монархии. Ведь чтобы требовать землю под собственное королевство, нужно иметь короля.

– Император Гехарии, Рэмир Первый Тхалар.

Магически усиленный голос герольда заставил вздрогнуть новоявленного Правителя Гехарии.

Отец погиб. Брат погиб. Казалось бы, что может быть хуже?

Совершенно не ко времени вспыхнули воспоминания. Рэмир видел, что его близкие гибнут в бою. Отец исчерпал свои силы, сдерживая яростную атаку ифритов, брат оказался ранен, и Рэмир в попытке спасти потянул жизненные силы ближайших к нему воинов рода Алриат, трансформировал энергию и пустил несколько сотен железных стрел в ифритов.

Опоздал. Не сумел спасти ни отца, ни брата, а кроме того – погубил три десятка собственных подданных. Из кого-то вытянул слишком много энергии, не рассчитав силу. Других чересчур ослабил, лишив возможности эффективно отбивать атаки, а хуже всего то, что среди погибших оказался единственный наследник рода Алриат.

Рэмир в очередной раз напомнил себе, что он – Тхалар, что имел полное право поступить подобным образом, но ожесточённые лица Правящих лордов говорили об обратном.

Император Гехарии усилием воли отстранился от каменных перил галереи, с которой наблюдал за собравшимися и спустился в тронный зал, чеканя шаг.

Присутствующие склонились в поклонах. Занял место правителя, кивнул позволяя начать процедуру принесения присяги. Выслушивая стандартную речь Арихара Кетро, краем глаза наблюдал за матерью.

Гиэлрин Тхалар выглядела потухшей, неживой. Смотрела прямо перед собой отсутствующим взглядом. Родителей не связывало Благословение Луны, иначе сердце Императрицы остановилось бы в тот же миг, когда погиб её супруг, но ритуальный брак этернов тоже не оставлял большого выбора.

Она проживёт ровно год после смерти супруга. Ровно столько времени отводила воля богов на то, чтобы закончить земные дела вдове. Рэмир не имел иллюзий. Мать скоро покинет его, и он останется в полном одиночестве среди так называемых подданных, пришельцев, жаждущих захватить в своё пользование как можно больше этернийских земель, и разъярённых монстров.

– Я принимаю вашу клятву, лорд Кетро, – ответил Император, переводя взгляд на Правящего и его семью. Он пришёл с супругой, сыном и…

В её золотистых глазах плескался ужас.

Сердце Тхалара замерло и тут же забилось с новой силой. Над головой Амаэль Кетро сиял лунный венец.

– Лорд Кетро, я должен сообщить вам – охрипшим голосом произнёс Рэмир. —Ваша дочь – моё благословение. Исилторе осветила её своим знаком.

Кетро испуганно взглянул на Амаэль.

– Не может быть, – выдохнул лорд обречённо. Супруга лорда коротко вскрикнула, в то же мгновение прикрыв рот ладонью.

Арихар Кетро

– Ты хочешь свергнуть Императора?! – ужаснулся лорд Сильяэр.

– Разве ты этого не хочешь? – спросил Арихар.

– Да, но… – Правящий растерянно оглянулся на других лордов, – как ты себе это представляешь?

– Понадобится помощь антропитов и некоторые уступки с нашей стороны, но задача вполне реальна.

– Какие-такие уступки?

– Они просят больше земель для расселения, Тхалар в этом отказывают. Антропиты хотят основать два герцогства, а также установить в Гехарии конституционную монархию.

– Это ещё что такое?

– Одна из форм правления, существовавших в их мире. Во главе стоит Император, но его власть ограничивает Сенат.

– И какая же польза от такого заговора? – с нервной усмешкой поинтересовался лорд Аэлрад. – Мы избавимся от Тхалар, но посадим себе на шею антропитов?

– Во главе Сената всегда будет стоять один из нас, место Императора также по умолчанию будет занимать Правящий. Людям просто нужно право голоса.

– Так или иначе нам придётся учитывать их интересы, – произнёс Сильяэр.

– Да, но антропиты не обладают властью лишить жизни всех нас одним взмахом своей руки, – зло высказался лорд Алриат.

– Таим, мы понимаем, что твои потери велики… – начал было лорд Аэлрад.

– Понимаете? Ничего вы не понимаете! Этот щенок лишил жизни не только моих людей, он зацепил и моего единственного наследника. Антропиты – опасны, но их сила – лишь в технологиях. Мы сможем овладеть знаниями людей и, если потребуется, уничтожить пришельцев. А сила Тхалар никогда не будет нам подвластна! Каждый день наши жизни висят на волоске и зависят лишь от прихоти этих монстров. Чем они лучше ифритов? Прочих демонов? Ничем!

– Возьми себя в руки, Таим! – усиленным голосом произнёс Арихар, и лорд Алриат ощутил на себе силу рода Кетро. Тело охватила странная слабость, а нарастающая во лбу пульсация смертельного сияния исчезла.

– Может, нам заодно избавиться и от тебя, Арихар? – насмешливо произнёс лорд Аэлрад, наблюдая, как обмякший Таим Алриат опускается в кресло. – Твоя власть почти также велика над нами, как и сила Тхалар.

– Ваше право, – согласился Кетро. – Только не забывай, Саэрин, что я никогда не использовал свои способности во вред никому из этернов. Даже случайно, не то, чтобы намеренно.

В комнате воцарилось молчание. Правящие размышляли.

– Мы не сможем закончить строительство вокруг источников без помощи Тхалар, – мрачно произнёс лорд Аэлрад. – Они сдерживают атаки демонов, пока мы возводим стены.

– Осталось всего несколько месяцев работы.

– Неужели ты пожертвуешь собственной дочерью, Арихар?

На лице лорда Кетро дрогнул мускул.

– Вообще-то, я думаю, что смогу использовать Благословение Луны на пользу делу, но если понадобится – то да. Пожертвую.

Амаэль Кетро

Амаэль никак не могла поверить в реальность происходящего. Утром она проснулась свободной, а вечером уже оказалась скована волей богов.

Девушке пришлось занять место по левую руку от нового Правителя и выслушивать многочисленные клятвы верности.

Она боялась даже взглянуть на сурового жениха, который весь день просидел на троне с непроницаемой маской на лице, а когда всё закончилось лишь мельком взглянул на Предназначенную.

– Матушка, я ведь могу просить вас распорядиться насчёт леди Кетро?

Императрица не проронила ни единого слова. Молча привела Амаэль в какие-то покои, где этернийка несколько часов оставалась в полном одиночестве, мучаясь от неизвестности.

Благословение Луны – событие из ряда вон выходящее и совершенно неясно, что будет дальше. Император сегодня же пожелает скрепить брачные узы или…

Амаэль искренне надеялась на второй вариант. Она едва достигла совершеннолетия и даже не думала о браке. Уж точно не с Рэмиром Тхаларом, которого отец и другие Правящие раньше называли «щенком», а после последней битвы нарекли «убийцей».

Некоторых погибших от руки Тхалара ребят она знала лично. Они только-только закончили Академию, и тут их всех призвали на войну со стихиями.

Амаэль отец запретил вступать в ряды полевых целителей, но ей пришлось подменять в столице тех, кто отправился в бой.

Вещи привезли вечером слуги. К счастью, приехал и отец. Тут же объявилась и горничная, которая словно боялась зайти в комнату невесты правителя раньше. Или не хотела.

В комнате закипела работа, и через час холодная гостевая в Императорском дворце превратилась в копию собственной спальни Амаэль.

Правда этернийка не ощущала радости. Скорее наоборот. Все эти картины, украшения и безделушки, милые сердцу и теперь расставленные во дворце, делали всё более реальным новое положение вещей. Она – невеста Тхалара. Не просто невеста, а Предназначенная богами.

Отец отослал всех из комнаты и только после этого вручил ей рукопись, обёрнутую тонко-выделанной кожей.

– Трактат о Благословении Исилторе? – вопросительно посмотрела она на лорда Кетро.

– Изучи сегодня же от корки до корки! – приказал Арихар.

– Хорошо, – растерянно ответила Амаэль, беря в руки довольно объёмный трактат.

– От этого зависит твоя жизнь, Амаэль. Послушай, внимательно, дочь. До конца строительства стены вокруг вулкана Наур осталось примерно три месяца. Тхалар не станет назначать помолвку раньше этого срока, но ты должна обещать мне… нет, ты должна дать клятву, что будешь держаться от Императора как можно дальше.

– Конечно, отец! – горячо пообещала этернийка и, понизив голос до шёпота, спросила: думаете, можно устроить так, чтобы мне не пришлось выходить замуж?

– Всё будет зависеть от тебя и твоей стойкости.

– Отец, – нахмурилась Амаэль, – я боюсь Императора до дрожи в коленях. Неужели вы думаете, что Благословение Исилторе заставит меня передумать?

– Благословение – очень коварная вещь. Оно распространяется медленно, но верно. Влияя на твои мысли, меняя суждения. И однажды становится настолько непреодолимым, что сопротивляться ему – просто невозможно.

Амаэль смотрела с недоверием.

– Я совсем не ощущаю его воздействия.

– Это временно. Изучи трактат, чтобы отслеживать каждое изменение в себе и контролировать их, а ещё… почаще вспоминай о жесткости Тхалар, о том, как недавно на поле боя по вине Императора погибли твои друзья.

– Я смогу!

– Конечно, сможешь, – с улыбкой ответил Кетро и погладил дочь по голове. Мысленно он с ней прощался. Вряд ли девочка справится. Целых три месяца рядом с Предназначенным. Мало кто даже месяц выдерживает. Благословение работает всегда безотказно.

Глава 7

Рэмир Тхалар

В первую же неделю Рэмир прочитал про Благословение Луны не только все научные трактаты, но и художественную литературу. Император хотел знать об этом всё, что только можно: и с точки зрения логики, и с точки зрения эмоций. Даже побеседовал с парой, которая создала брачный союз по воле богини Исилторе.

И всё равно оказался не готов. Тхалар отличались от прочих этернов холодным рассудком. Боги наградили их способностью разрушать чужую магию наравне с самоконтролем. Великой силой должен управлять холодный разум и никак иначе.

Когда он увидел знак Исилторе над головой Амаэль Кетро, эмоции нахлынули бесконечным потоком, который безжалостно ломал привычный внутренний мир этерна.

Новые незнакомые ощущения накрывали волна за волной, вызывая глухое раздражение и злость. На судьбу, на богиню, на Предназначенную.

А больше всего Император злился на себя. За то, что не смог совладать с собой и малодушно сбежал от невесты, поручив её заботам императрицы. И вот уже целую неделю не мог найти в себе силы, чтобы просто поговорить с Амаэль.

Первый совместный ужин превратился в самую настоящую пытку. До боли хотелось схватить девушку и утащить с безумно скучного и пафосного мероприятия, запереть в спальне и… любоваться. Пропускать светло-золотистые локоны между пальцев, гладить нежные черты лица, целовать… Дальнейшее Император даже представить боялся. Вернее, оно как-то даже не представлялось. Благословение работало, отсекая те мысли и желания, на которые он в данный момент не имел права.

К сожалению, сбежать с ужина не представлялось возможным. И так игнорировал Амаэль в течение целой недели. Пришлось терпеть. Общение не получилось. Слова застревали у Рэмира в горле, ему едва хватало выдержки изображать подобающую Императору холодность, поэтому на робкие вопросы Амаэль давал лишь односложные ответы. Наверное, он кажется невесте грубияном, но уж лучше так, чем превратиться во влюблённого идиота на глазах у подданных.

От злости на собственное состояние у Тхалара сводило зубы. Как прав был отец в том, что на каждую силу найдется другая сила, уравнивающая шансы. Сейчас Рэмир ощущал беспомощность. Невозможность сопротивляться. И это бесило невероятно.

Проводив невесту до комнаты, он посмотрел ей в лицо впервые за вечер.

Страх в золотистых глазах вызвал непонятную душевную боль. Грудь словно придавило каменной глыбой, от чего стало сложно дышать.

– Леди Кетро, надеюсь, вам нравится во дворце, – наконец, проговорил он, сделав над собой усилие.

Амаэль кивнула, продолжая смотреть на него с тем же испугом.

– Простите, что не могу уделять вам достаточно внимания, но на границе герцогства Тхалар всё ещё продолжаются бои.

Рэмир выталкивал из себя слова через силу. Взгляд Амаэль ломал и подчинял волю. Хотелось упасть перед ней на колени и молить о прощении, неизвестно за что. Просто просить, чтобы перестала ТАК смотреть на него.

– Ничего страшного, ваше величество. Я всё понимаю.

Безразличный тон ответа резанул по натянутым до предела нервам. Девушка слегка поклонилась и отправилась к себе.

Она боится его. Придётся, как-то это исправлять. Треклятое Благословение Исилторе!

Амаэль Кетро

Все Правящие и главы младших родов вернулись на линию фронта – туда, где шло строительство стены и регулярно случались прорывы огненной стихии.

На границе герцогства разбили лагерь, где строители и воины отдыхали, сменяя друг друга.

Амаэль страдала от безделья. В замке Тхалар лечить попросту некого, а в лагерь, где можно было бы помочь этернам из других родов, её не пускали. Невеста Императора, по-видимому, должна целыми днями сидеть у окошка, ожидая жениха. Который, к счастью, игнорировал Предназначенную.

Она знала, что правитель целыми днями заседает в кабинете с советниками, занимаясь делами Гехарии, а каждый вечер отправляется к стене, контролируя ситуацию. Ифриты чаще всего нападали ночью, и поддержка сильнейшего Тхалара всегда пригождалась.

Когда Император спит, Амаэль почему-то не задумывалась. До совместного ужина. Она снова оказалась так близко и так надолго рядом с Предназначенным, но на этот раз начала чувствовать что-то новое.

Впервые стало интересно, когда он вообще отдыхает. Захотелось услышать его ответ и посмотреть в зелёные глаза. Поймав себя на том, что ловит взгляд Императора и задает вопросы, пытаясь привлечь внимание, этернийка испугалась. Отвесила себе мысленную пощёчину и подумала: «Вот о чём предупреждал отец и о чём написано в трактате. Благословение заставляет меня тянуться к нему».

К счастью, ей удалось взять себя в руки. Настолько, что ответ оказался холоднее, чем ледяные вершины Вер-Аэрдэ.

– Ничего страшного, ваше величество. Я всё понимаю.

Вроде получилось обуздать волю богов, но заснуть этой ночью не получилось.

Девушка перечитала Трактат и даже выписала основные признаки Благословения. Похвалила себя за то, что вовремя отследила нежелательную реакцию, а потом осознала: она всего лишь второй раз находилась рядом ним так близко. Что будет дальше?

Тревога нарастала, а когда за окном наступил рассвет, Амаэль не выдержала.

Распахнула окно и, забравшись на подоконник, спрыгнула вниз, мягко приземлившись на каменные плиты. Дорога уводила в сад. Прохладный воздух заполнял лёгкие, заставляя вдыхать снова и снова, так что закружилась голова.

Амаэль шла, не разбирая и не запоминая дороги. Хотелось не просто идти, а бежать… навстречу рассвету, навстречу свободе, куда-нибудь подальше от Благословения Луны и от Предназначенного. Как жаль, что Земля, с которой прибыли антропиты, развалилась на части. Можно было бы сбежать туда, спрятаться и жить своей жизнью. Интересно, существуют ли другие миры? Ведь если землянам удалось построить портал на Магитерру, возможно, есть что-то ещё?

Занятая размышлениями, этернийка не заметила, как углубилась в парк, как ухоженные кустарники сменились лесными деревьями, и пришла в себя только когда услышала впереди какое-то утробное урчание, плавно переходящее в рык.

– Перестань, Искорка, – раздался чей-то голос. – Я не могу провести с тобой весь день, ты же знаешь. Разве Диланиэль плохо о тебе заботится?

Амаэль замедлила шаг, стараясь незаметно приблизиться к говорящему. Остановилась, когда среди зелени мелькнула фигура. Аккуратно отодвинула ветку.

У входа в небольшую пещеру она увидела Императора и драконицу золотисто-зелёной расцветки.

На ладони Рэмира Тхалара сформировался энергопульсар, который он подбросил в воздухе, чтобы драконица тут же его поймала своей огромной пастью. Так продолжалось некоторое время. Зверь урчал от удовольствия каждый раз, когда на ладони этерна рождался светящийся сгусток энергии.

Амаэль боялась лишний раз вдохнуть, опасаясь быть замеченной. Этернийка не могла оторвать взгляда, при этом не понимая, что такого завораживающего в открывшейся ей сцене.

Переливающаяся шкура дракона, которого она никогда раньше не видела так близко, или же эмоции Императора, который искренне улыбался каждый раз, когда драконица урчала от удовольствия. Искорка тыкалась носом в его ладонь, Рэмир смеялся и создавал новый сгусток, с умилением наблюдая, как новая порция лакомства скрывается в огромной пасти.

Внезапно дракон легонько рыкнул, дёрнул огромной головой и уставился прямо на этернийку.

– Что там, Искорка? – спросил Тхалар и тоже повернулся в её сторону. – Что вы здесь делаете, Амаэль?!

* * *

Вопрос прозвучал резко. Кажется, Император недоволен тем, что она пришла сюда.

– Я… просто гуляла по парку, – пролепетала этернийка, забыв от страха добавить «Ваше Величество», и вышла из-за деревьев.

– Гуляли? – зелёный взгляд стал хищным. – Или следили за мной?

– Что?! – взвизгнула Амаэль. – Зачем мне следить за вами? С чего вы так решили?

– Возможно, уважаемый лорд Кетро дал вам задание шпионить за мной, а решил я так потому, что это место находится далеко от дворца и найти его вы могли только, если следили за мной.

Вот параноик! Во-первых, отец не давал задания следить за Тхаларом, а лишь сопротивляться Благословению Луны. Во-вторых, она действительно случайно оказалась у этой пещеры. Этернийка развернулась, чтобы уйти, но не успела сделать и пары шагов, как её схватили за руку, и ладонь обожгло лезвием кинжала.

– Что вы делаете?!

– Клянитесь, – произнёс Тхалар, крепко сжимая её окровавленную руку в своей. – Я требую клятву на крови о том, что вы никогда никому не расскажете о драконе.

– Клянусь, – сжав зубы, ответила она. Ладони охватило сияние, означающее, что сделка состоялась. Лишь после этого Амаэль направила энергопоток, залечивая рану.

Когда они разъединили руки, Тхалар пробормотал:

– Удивительно. Я читал об этом… но ведь мы ещё не скрепили связь.

– О чём вы? – не в силах умерить любопытство, спросила Амаэль.

Император протянул свою ладонь, на которой не осталось и следа от пореза.

– Все этерны быстро регенерируют, – пожала девушка плечами.

– Не настолько, – возразил он. – Несколько минут всё равно ушло бы. Вы лечили себя, но поток зацепил и меня. Благословение Луны уже влияет на вашу магию.

– Очень жаль, – произнесла Амаэль и, развернувшись, с этернийской скоростью добралась до замка за несколько мгновений. На этот раз её никто не останавливал.

* * *

Правда в комнате она недолго оставалась одна. Император настиг её через несколько мгновений, запрыгнул прямо в открытое окно, не утруждая себя тем, чтобы пройти через дверь.

– Так зачем ты следила за мной?

– А кого ты убил, чтобы покормить свою зверушку? – в тон ему ответила Амаэль.

– Убил? – Казалось, Тхалар не ожидал подобного вопроса.

– Ты кормил дракона магией рода Алриат. Я видела.

Император присел на подоконник, положив ладони на край каменной отделки.

– Я не убиваю своих подданных.

– А мне вспоминается другое, – спокойно произнесла Амаэль.

Раздался хруст, из-под мужских ладоней посыпалась каменная крошка.

– Это была случайность, – процедил Тхалар. – В бою может произойти что угодно.

Этернийка лишь пожала плечами.

– Зачем ты следила за мной? Отвечай!

– Вы бы послали девушку, отмеченную Благословением Луны, следить за её Предназначенным?

Император смутился. Или ей только показалось.

– Не послал бы, – мрачно подтвердил Рэмир. – Это глупо.

– А мой отец – далеко не дурак.

– Именно это меня и беспокоит.

– В чём вы его подозреваете? – возмутилась Амаэль.

Вопрос остался без ответа, но прозвучал новый:

– Скажи правду, ты не очень рада Благословению?

– У меня были другие планы на жизнь, – честно ответила этернийка.

Рэмир кивнул и покинул комнату невесты так же, как и попал внутрь – через окно.

* * *

Ужасающе скучные дни, наполненные бездельем, тянулись медленно, но у Амаэль Кетро появилось новое развлечение.

На следующую ночь этернийка затемно отправилась к пещере, убедилась, что дракона поблизости не видно, и облазила все деревья и кустарники вокруг пещеры в поисках наиболее удобного места с хорошим обзором.

С того момента каждый день перед рассветом она отправлялась туда, чтобы из укрытия наблюдать, как Тхалар возвращается верхом на драконе, затем кормит свою питомицу и разговаривает с ней.

Главным, что мучило Амаэль, был вопрос: как Императору удалось приручить драконицу?

Драконы, как и все порождения огненной стихии, подчинялись только высшим демонам огня – ифритам. Правда те не использовали их в качестве ездовых животных, а Тхалар не просто приручил дракона, но и летал на нём.

Этот факт никак не желал укладываться в голове Амаэль.

Так продолжалось почти две недели, пока однажды фигура в небе не показалась девушке странной.

Дракон летел медленно, тяжело взмахивая крыльями. Тхалар спрыгнул с Искорки раньше, чем она рухнула на землю. Перекатился через спину, вскочил на ноги и крикнул:

– Амаэль, я знаю, что ты здесь. Немедленно выходи, нужна твоя помощь.

Этернийка не успела удивиться тому, что её присутствие раскрыто, инстинкты целителя заставили буквально выскочить из укрытия.

– Она ранена?

– Да, на обратном пути наткнулись на антропийские вертолёты, чтоб им провалиться вместе с их технологиями!

– Разве они не увидели тебя?

– Не знаю, – сквозь зубы проговорил Рэмир, приподнимая крыло, чтобы открыть доступ к ране на боку. – Искорка, это Амаэль. Моя невеста. Я ей доверяю. Она вылечит тебя.

Драконица презрительно фыркнула и отвернулась в сторону, как бы говоря: «Сомневаюсь, но так и быть позволяю осмотреть себя».

Амаэль сосредоточилась на ауре и принялась напитывать энергопотоки животного, чтобы ускорить регенерацию тканей. К счастью, пробить прочную броню дракона людям не удалось, но серьёзно поцарапать – да.

Рана походила на ожог какой-то субстанцией, прочные чешуйки всё ещё продолжало разъедать неизвестное вещество.

– Что это? – едва слышно спросила Амаэль, ускоряя драконью регенерацию.

– Антропиты сообщали, что разрабатывают оружие против стихийных демонов. Видимо, им это удалось, – ответила Император с ненавистью. – Получается?

– Кажется, да.

Искорка прикрыла глаза и дышала уже ровнее. Отрава покидала организм.