Криминальные истории. Тот, кто исчез

Глава 1: Пропажа без следа

Андрей Колмаков затянул молнию спортивной куртки и направился к служебному лифту Центра криминалистических расследований. В кармане завибрировал телефон – экстренный вызов. Начальник отдела компьютерной криминалистики ЦКР привык к тому, что преступления не знают выходных, но вызов в семь утра субботы все же заставил его нахмуриться.

– Колмаков слушает, – произнес он, нажимая кнопку лифта.

– Андрей Михайлович, у нас ЧП в «Лазурных берегах», – голос дежурного оперативника звучал напряженно. – Пропала туристка. Местная полиция просит экспертную поддержку.

«Лазурные берега» – элитный пляжный комплекс на побережье, где отдыхали состоятельные москвичи и иностранцы. Колмаков знал это место: три года назад ЦКР уже работал там по делу о краже ювелирных украшений из сейфов номеров.

– Детали? – коротко спросил он.

– Анна Белякова, двадцать семь лет, москвичка. Исчезла вчера вечером. Подруги забеспокоились только сегодня утром – думали, что задержалась где-то на ночь. В номере все вещи на месте, включая документы и деньги. Последний раз видели около девяти вечера на пляже.

Лифт остановился на четвертом этаже. Колмаков направился в свой кабинет, мысленно уже составляя план действий.

– Собираю группу. Через час будем на месте.

В конференц-зале ЦКР уже собрались ключевые специалисты. Ирина Вязкова, ведущий криминалист отдела трасологии, изучала распечатанные фотографии пляжного комплекса. Рядом с ней устроился Дмитрий Рогов – молодой, но уже опытный судмедэксперт, который успел зарекомендовать себя как специалист по работе с биологическими следами.

– Что знаем о пропавшей? – спросила Вязкова, не поднимая глаз от фотографий.

Колмаков включил проектор и вывел на экран данные из первоначального рапорта:

– Анна Белякова, работает в крупной IT-компании, финансовый аналитик. Отдыхает в «Лазурных берегах» третий день в компании двух подруг – Светланы Морозовой и Екатерины Лисиной. Они же и заявили о пропаже.

На экране появилось фото молодой женщины с темными волосами и улыбкой. Анна выглядела жизнерадостной и уверенной в себе.

– Семейное положение? – уточнил Рогов.

– Не замужем, детей нет. Родители в Москве, уже уведомлены. Особых проблем в личной жизни подруги не отмечают, хотя признают, что последние месяцы Анна была немного замкнутой.

– А почему местные не справляются? – поинтересовалась Вязкова. – Обычное исчезновение взрослого человека…

Колмаков переключил слайд:

– Есть нюансы. Во-первых, «Лазурные берега» – закрытая территория с системой видеонаблюдения и пропускным режимом. Во-вторых, накануне исчезновения на пляже дежурили спасатели до полуночи – никто не видел, чтобы Анна уходила. В-третьих, в радиусе пяти километров от комплекса нет никаких увеселительных заведений, где она могла бы задержаться.

– Версии? – Рогов уже доставал свой планшет, готовясь делать пометки.

– Пока стандартные: несчастный случай, самоубийство, убийство, добровольное исчезновение. Но учитывая замкнутость территории и отсутствие мотивов для суицида или побега, склоняемся к первым двум.

Через час команда ЦКР была на месте. «Лазурные берега» действительно производили впечатление райского уголка – белоснежные корпуса гостиниц утопали в зелени, а широкий песчаный пляж плавно переходил в прозрачную морскую воду. Но сейчас этот пейзаж выглядел обманчиво спокойным.

Встретил их начальник местного отдела полиции майор Петр Стрелкин – мужчина предпенсионного возраста с усталыми глазами.

– Рад, что приехали, – сказал он, пожимая руку Колмакову. – Честно говоря, в тупике. Проверили все: и службу безопасности комплекса, и видеозаписи, и опросили персонал. Как сквозь землю провалилась.

– С чего начнем? – спросила Вязкова, осматривая территорию.

– Номер пропавшей уже осмотрели? – уточнил Колмаков.

– Только визуально, ничего не трогали. Ждали вас.

Номер 418 находился на четвертом этаже с видом на море. Просторная студия была обставлена в современном стиле, но сейчас производила впечатление внезапно покинутого места. На кровати лежала раскрытая книга, на столике у окна – недопитый кофе в чашке.

Вязкова первым делом направилась к шкафу:

– Одежда на месте, чемодан не собран. На вешалке висит вечернее платье – видимо, собиралась куда-то выйти.

Рогов осмотрел ванную комнату:

– Косметика, зубная щетка, лекарства – все здесь. Если планировала исчезнуть добровольно, то очень странным способом.

Колмаков внимательно изучил содержимое тумбочки:

– Паспорт, банковские карты, деньги… – он замер, взяв в руки смартфон. – А вот это интересно.

– Что? – Вязкова подошла ближе.

– Телефон разряжен. Полностью. При том, что зарядка лежит тут же, включенная в розетку.

– Возможно, забыла поставить на зарядку, – предположил Рогов.

– А может, кто-то специально разрядил, чтобы она не могла связаться с внешним миром или вызвать помощь, – возразила Вязкова.

Колмаков аккуратно упаковал телефон в специальный пакет:

– Юра в лаборатории восстановит данные. Посмотрим последние звонки и сообщения.

Следующим этапом стал осмотр пляжа. Несмотря на то, что с момента исчезновения прошло уже двенадцать часов, Вязкова надеялась найти хотя бы минимальные следы.

Песок был тщательно выровнен службой пляжа рано утром – стандартная процедура подготовки к новому дню. Но у самой кромки воды, где влажный песок лучше сохранял отпечатки, удалось найти несколько интересных деталей.

– Смотрите сюда, – позвала Вязкова коллег. – Отпечатки женской обуви, размер примерно тридцать седьмой – тридцать восьмой. Каблук средней высоты.

– Это может быть Анна? – спросил Рогов.

– Вполне. Но интересно другое, – криминалист присела и сделала несколько фотографий. – Видите направление следов? Они идут от пляжных лежаков к воде, но обратного пути нет.

– То есть она дошла до воды и… что? Растворилась? – Стрелкин скептически покачал головой.

– Или пошла дальше по воде, – предположил Колмаков. – Нужно проверить течения в этом районе.

Вязкова продолжила осмотр и вскоре обнаружила еще одну важную деталь:

– Здесь есть еще один след, мужской. Сорок второй-сорок третий размер, спортивная обувь с характерным рисунком подошвы.

– Следы пересекаются? – уточнил Рогов.

– Нет, мужские следы идут параллельно женским, но на расстоянии метра-полутора. Как будто кто-то шел рядом с ней.

Колмаков сделал пометки в блокноте:

– Нужно опросить подруг еще раз, выяснить точно, во что была одета Анна. И проверить у службы безопасности комплекса, были ли вчера вечером на пляже посторонние мужчины.

К вечеру команда ЦКР собрала первичную информацию. В импровизированном штабе – конференц-зале гостиницы – Колмаков подводил итоги:

– Что имеем: пропавшая последний раз замечена на пляже около девяти вечера. Следы показывают, что она дошла до воды в сопровождении неизвестного мужчины. В номере все личные вещи, включая документы и деньги. Телефон разряжен при наличии зарядки.

– Подруги что-нибудь добавили? – спросила Вязкова.

Рогов полистал свои записи:

– Интересные детали. Светлана Морозова утверждает, что Анна собиралась провести вечер в номере, смотреть фильм. А Екатерина Лисина говорит, что подруга планировала прогуляться по пляжу перед сном. Показания не сходятся.

– Версия с несчастным случаем пока выглядит наиболее вероятной, – заметил Стрелкин. – Могла поскользнуться на мокрых камнях, удариться головой…

– Но тогда тело должны были найти, – возразил Колмаков. – Спасательная служба работала до полуночи, а утром пляж тщательно очистили. Что-то не сходится.

Вязкова задумчиво смотрела на фотографии следов:

– А что если это было не случайностью? Что если кто-то специально заманил Анну на пляж?

– Тогда нам нужно найти владельца мужских следов, – резюмировал Колмаков. – И быстро. Каждый час промедления уменьшает шансы найти Анну живой.

Когда солнце начало клониться к горизонту, окрашивая море в багровые тона, территория «Лазурных берегов» выглядела еще более живописно. Но для команды ЦКР эта красота была лишь декорацией для разворачивающейся драмы. Где-то здесь, среди этого великолепия, скрывалась тайна исчезновения Анны Беляковой.

И эту тайну предстояло раскрыть.

Глава 2: Тайна фальшивого паспорта

Лаборатория Центра криминалистических расследований работала круглосуточно. В половине седьмого утра воскресенья Андрей Колмаков уже сидел за своим рабочим местом, подключая разряженный смартфон Анны Беляковой к специализированному оборудованию для восстановления данных. Несколько часов назад команда вернулась из «Лазурных берегов» с первыми уликами, и каждая минута могла оказаться решающей для поиска пропавшей женщины.

На соседнем столе Ирина Вязкова изучала под микроскопом образцы песка с места предполагаемого исчезновения. Её опытный взгляд сразу выделил несколько подозрительных частиц среди обычных минералов морского побережья.

«Андрей Михайлович, смотрите», позвала она коллегу, не отрывая глаз от окуляра. «В песке есть следы какого-то химического вещества. Кристаллики белого цвета, растворимые в воде».

Колмаков отвлекся от экрана компьютера, где медленно восстанавливались файлы с поврежденного накопителя телефона: «Что это может быть?»

«Пока рано говорить, но структура напоминает снотворное. Нужен полный химический анализ», ответила Вязкова, аккуратно помещая образцы в контейнеры для дальнейшего исследования.

В этот момент дверь лаборатории открылась, и вошел Дмитрий Рогов с результатами предварительного анализа биологических следов. Выражение его лица говорило о том, что он обнаружил что-то важное.

«У меня интересные новости», начал он, раскладывая на столе фотографии. «Волосы, которые мы нашли на пляже возле следов, принадлежат Анне Беляковой – ДНК совпадает с образцами из её расчески. Но есть нюанс».

«Какой?» спросил Колмаков, временно переключив внимание на коллегу.

«Структура волос показывает признаки химического воздействия. Не окрашивание или завивка – что-то другое. Похоже на воздействие хлороформа или аналогичного вещества».

Вязкова подняла голову от микроскопа: «То есть её могли усыпить?»

«Весьма вероятно. И ещё одно – под ногтями у неё нашли частицы кожи другого человека. Мужчины. Анна сопротивлялась».

Колмаков нахмурился. Картина становилась все более зловещей. Исчезновение явно не было добровольным или случайным. Но зачем кому-то понадобилось похищать московскую туристку?

Звук уведомления с компьютера прервал размышления. Восстановление данных с телефона завершилось. Колмаков быстро просмотрел последние звонки и сообщения Анны Беляковой.

«Интересно», пробормотал он, изучая экран. «За три дня до исчезновения она получила звонок с неизвестного номера. После этого – несколько сообщений в мессенджере от человека с ником DarkWater_47».

«Что в сообщениях?» поинтересовалась Вязкова.

Колмаков зачитал: «Встреча назначена на субботу, 21:00, причал номер три. Приходи одна. Принеси все документы». А вот ответ Анны: «Я не понимаю, о чем вы. Какие документы?» И дальше: «Если не придешь, пожалеешь. У нас есть компромат».

Рогов присвистнул: «Классическая схема шантажа. Но что за компромат могли иметь на обычную туристку?»

«Это мы и должны выяснить», ответил Колмаков, продолжая изучать переписку. «А вот это любопытно – за час до исчезновения Анна искала в интернете информацию о поддельных документах и наказании за их использование».

В лаборатории повисла тишина. Каждый специалист понимал значение этой находки. Если пропавшая женщина действительно была связана с подделкой документов, это кардинально меняло направление расследования.

«Нужно ещё раз проверить её паспорт», решил Колмаков. «Ирина Михайловна, вы же сканировали документы в номере?»

Вязкова кивнула и открыла файл с фотографиями. Паспорт Анны Беляковой выглядел обычно – стандартный российский документ с водяными знаками и защитными элементами.

«На первый взгляд всё в порядке», сказала она, увеличивая изображение на экране. «Но подождите..».

Эксперт внимательно изучила детали. Её опыт работы с документами позволял замечать нюансы, невидимые неспециалисту.

«Смотрите сюда», она указала на серийный номер паспорта. «Шрифт последней цифры слегка отличается от остальных. А здесь, на фотографии, края не совсем ровные».

Колмаков подошел ближе: «Вы думаете, это подделка?»

«Возможно. Или частичная переделка существующего документа. Нужно проверить номер в базе данных».

Через несколько минут компьютер выдал результат, который заставил всех присутствующих переглянуться. Паспорт с таким номером действительно существовал, но принадлежал он другой женщине – Зинаиде Романовне Ластовской, 34 года, также москвичке.

«Так», медленно проговорил Колмаков. «Анна Белякова пользовалась чужим паспортом. Но где же Зинаида Ластовская?»

Рогов высказал очевидное предположение: «А что если это одно и то же лицо? Анна – это псевдоним или наоборот?»

«Тогда зачем нужны два документа?» возразила Вязкова. «И подруги называли её Анной, они же не могли не знать настоящего имени».

Колмаков уже набирал номер дежурного по московскому управлению: «Нужно срочно проверить обе личности. Анну Белякову и Зинаиду Ластовскую. Место жительства, место работы, социальные связи».

Пока шла проверка, специалисты ЦКР продолжали анализировать имеющиеся данные. Вязкова обратила внимание на ещё одну деталь в телефонных переговорах пропавшей.

«Андрей Михайлович, посмотрите на геолокацию сообщений DarkWater_47. Они отправлялись не из «Лазурных берегов», а из города. Более того, первое сообщение пришло из Москвы».

«То есть преследователь знал о планах Анны заранее и специально приехал сюда?» уточнил Рогов.

«Похоже на то. Это была подготовленная операция, а не случайная встреча».

Телефонный звонок прервал обсуждение. Колмаков поднял трубку и выслушал информацию из Москвы. То, что он услышал, заставило его побледнеть.

«Коллеги», сказал он, положив трубку. «У нас серьёзная проблема. Анна Белякова действительно существует, работает финансовым аналитиком в IT-компании. Но вот что странно – по данным её работодателя, она находится в командировке в Санкт-Петербурге. Никакого отпуска на юге не было».

«А Зинаида Ластовская?»

«Тут ещё интереснее. Зинаида Ластовская три месяца назад подавала заявление в полицию об утере паспорта. Получила новый документ. Но старый, оказывается, не был уничтожен».

Вязкова задумчиво покачала головой: «Схема начинает проясняться. Кто-то использует утерянные или украденные паспорта, меняет в них фотографии и создает новые личности».

«Но зачем нашей туристке понадобился чужой документ?» спросил Рогов.

«Возможно, она скрывалась от кого-то», предположил Колмаков. «Или наоборот – планировала незаконную деятельность под чужим именем».

Звук входящего сообщения привлек внимание к экрану. Лаборатория химического анализа прислала результаты исследования белых кристаллов из песка.

«Золпидем», прочитал Колмаков. «Сильное снотворное, вызывающее кратковременную амнезию. При превышении дозы может быть смертельно опасным».

«Классическое вещество для усыпления жертв», кивнул Рогов. «Быстро действует, жертва теряет сознание, а потом ничего не помнит».

Вязкова подошла к окну лаборатории, откуда был виден городской пейзаж: «Мы имеем дело с организованной группой. Они используют поддельные документы, наркотические вещества, владеют информацией о жертвах заранее».

«Туристический бизнес – идеальная маскировка», согласился Колмаков. «Люди приезжают, исчезают, и долгое время никто не хватается. Считают, что уехали домой».

Рогов открыл папку с фотографиями места происшествия: «А что если Анна или Зинаида – как её там звать – не первая жертва? Возможно, эта схема работает уже давно».

«Нужно проверить статистику пропавших туристов в регионе за последний год», решил Колмаков. «И особое внимание – на людей с проблемными документами».

Вязкова вернулась к рабочему месту: «Я ещё раз изучу паспорт. Возможно, найдутся следы, которые укажут на мастерскую, где делали подделку».

«А я займусь анализом маршрута DarkWater_47», добавил Колмаков. «По данным сотовых вышек можно отследить его перемещения».

Рогов собрал биологические образцы: «Отправлю на дополнительную экспертизу. Возможно, найдем ещё что-то полезное».

К обеду картина начала проясняться. Статистика показала, что за последний год в регионе бесследно исчезли семь туристов. Все – молодые женщины в возрасте от 25 до 35 лет, приехавшие отдыхать одни или с подругами. Официальные расследования каждый раз заходили в тупик.

«Серийное преступление», констатировал Колмаков. «И наша Анна-Зинаида стала восьмой».

Анализ поддельного паспорта дал новую зацепку. Вязкова обнаружила микроскопические частицы специальной бумаги, которая используется только в двух типографиях страны. Одна находилась в Москве, другая – в соседнем областном центре.

«Расстояние от курорта до областного центра – 120 километров», сказала она, указывая на карту. «Вполне возможно, что производство документов налажено там».

Мобильный трекинг DarkWater_47 показал интересную закономерность. Неизвестный регулярно посещал один и тот же адрес в областном центре – промышленную зону на окраине города.

«Завтра поедем туда», решил Колмаков. «Но сначала нужно найти связь между жертвами. Что их объединяло?»

Анализ социальных сетей и личных данных исчезнувших женщин дал неожиданный результат. Все они в течение года до исчезновения обращались в одну и ту же московскую фирму – «Южный отдых», которая специализировалась на турах в элитные курорты.

«Вот и связующее звено», удовлетворенно кивнул Рогов. «Кто-то получал информацию о клиентах и планировал операции заранее».

«Значит, утечка данных идет из турфирмы», добавила Вязкова. «Преступники знали, когда и куда поедут жертвы».

Колмаков составлял план дальнейших действий: «Завтра группа разделится. Ирина Михайловна поедет в Москву, проверит турфирму. Дмитрий Анатольевич – со мной в областной центр, ищем подпольную типографию».

«А что с поисками самой Анны?» спросил Рогов.

«Если наша версия верна, времени у неё мало. Скорее всего, её удерживают где-то до завершения сделки с документами. Как только паспорт будет готов и передан заказчику, свидетель станет не нужен».

Вязкова посмотрела на часы: «Прошло уже 18 часов с момента исчезновения. В таких делах критичны первые 24 часа».

«Тогда работаем всю ночь», решил Колмаков. «Каждая минута на счету».

Когда солнце начало садиться за горизонт, команда ЦКР продолжала анализировать данные. Где-то в этой паутине лжи, поддельных документов и исчезнувших людей скрывалась истина. И эту истину нужно было найти, пока не стало слишком поздно для Анны Беляковой или Зинаиды Ластовской – кем бы она ни была на самом деле.

Глава 3: Обыкновенная любовь

Понедельник начался для команды ЦКР с неожиданной находки. Дмитрий Рогов, который всю ночь анализировал биологические образцы с места исчезновения, обнаружил среди волокон одежды пропавшей нечто интересное. Под микроскопом отчетливо виднелись частицы растения, которое не произрастало на территории «Лазурных берегов».

«Это пыльца олеандра», сообщил он коллегам, указывая на увеличенное изображение на экране. «Причем не декоративного, который высаживают в отелях, а дикого. Такой растет только в определенных районах побережья, в основном у местных жителей в садах».

Андрей Колмаков отложил распечатки телефонных разговоров DarkWater_47: «То есть Анна была не только на территории комплекса, но и где-то еще? У кого-то из местных?»

«Именно. И судя по количеству пыльцы на одежде, она провела там довольно много времени. Не просто проходила мимо».

Ирина Вязкова, которая с утра изучала результаты проверки турфирмы «Южный отдых», подняла голову от документов: «А вот это может объяснить новая информация из Москвы. Оказывается, наша Анна-Зинаида за три дня до отъезда на юг снимала крупную сумму со счета. Почти полмиллиона рублей наличными».

«Для чего?» поинтересовался Рогов.

«Неизвестно. Но интересно, что деньги она сняла после того, как получила тот самый звонок, который изменил ее поведение».

Колмаков нахмурился, анализируя новые данные. Картина становилась все более запутанной. Поддельные документы, крупная сумма денег, связь с местным жителем – все это указывало на гораздо более сложную схему, чем обычное похищение туристки.

«Нужно найти этого местного», решил он. «Где именно растет дикий олеандр?»

Вызкова открыла карту на планшете: «В основном в старой части города, там, где живут потомственные рыбаки и виноградари. Это примерно в пятнадцати километрах от 'Лазурных берегов'«.

Через час команда ЦКР была в старом квартале приморского городка. Узкие улочки, увитые виноградом дворики, белёные домики под черепичными крышами – здесь время словно остановилось. И везде, действительно, рос олеандр – розовые и белые кусты украшали каждый сад.

Местные жители сначала настороженно отнеслись к приезжим специалистам. Но когда Колмаков показал фотографию пропавшей женщины, отношение изменилось.

«Анечка!» воскликнула пожилая женщина в черном платке. «Конечно, знаю. Она к Мише ходила, к Сазонову. Хороший парень, только несчастливый очень».

«Где его найти?» спросила Вязкова.

«Да вон, дом с синими ставнями. Но его сейчас нет – на работу ушел. Михаил рыбацким промыслом занимается, на траулере ходит».

Дом Михаила Сазонова оказался скромным, но ухоженным. Во дворе действительно рос пышный куст олеандра, а на веранде стояли горшки с другими цветами. Все говорило о том, что хозяин любит и умеет создавать красоту.

«Михаил работает на 'Капитане Немо'«, пояснила соседка, наблюдавшая за действиями экспертов. «Но сегодня они рано вернуться должны. Шторм намечается».

Колмаков решил не терять времени и направился в порт. Старый рыболовецкий причал находился в получасе езды от города. Здесь царила деловая атмосфера – рыбаки чинили сети, разгружали суда, торговали свежим уловом.

Траулер «Капитан Немо» пришвартовался как раз в момент прибытия команды ЦКР. Михаил Сазонов оказался мужчиной лет тридцати пяти, среднего роста, с загорелыми руками и грустными карими глазами. Увидев фотографию Анны, он побледнел.

«Что с ней случилось?» спросил он, не пытаясь отрицать знакомство.

«Она пропала три дня назад. Мы надеялись, что вы поможете нам ее найти», ответил Колмаков, внимательно наблюдая за реакцией мужчины.

Михаил опустился на деревянный ящик, закрыл лицо руками: «Я знал, что что-то случится. Предчувствовал. Она была такая напуганная в последнее время..».

«Расскажите подробнее о ваших отношениях», попросила Вязкова, включая диктофон.

Михаил поднял голову, в его глазах стояли слезы: «Мы познакомились месяц назад. Аня приехала сюда не в первый раз – каждый год отдыхала в 'Лазурных берегах'. Но в этот раз что-то пошло не так».

«В каком смысле?»

«Она говорила, что устала от своей жизни, от постоянного притворства. Хотела все изменить, начать заново. Мы… мы полюбили друг друга».

Рогов деликатно уточнил: «Анна рассказывала о своих проблемах?»

«Немного. Говорила, что работает не там, где хотела бы. Что у нее есть долги перед какими-то неприятными людьми. И еще… она боялась, что ее найдут».

«Кто именно?»

«Не знаю. Она не хотела рассказывать подробности, чтобы не втягивать меня в неприятности».

Вязкова показала Михаилу фотографию паспорта на имя Зинаиды Ластовской: «А об этом документе она что-нибудь говорила?»

Мужчина внимательно посмотрел на изображение: «Нет, она представилась Аней. Но… теперь я понимаю, почему иногда не откликалась на свое имя. Думал, просто задумается».

«Когда вы видели ее в последний раз?»

«В пятницу вечером. Она приехала ко мне домой, была очень взволнованная. Сказала, что завтра все закончится – либо она станет свободной, либо..». он не договорил.

«Либо что?» настойчиво спросил Колмаков.

«Либо мы больше не увидимся. Я предложил ей остаться у меня, не возвращаться в отель. Но она сказала, что должна закончить начатое».

Эксперты переглянулись. Становилось ясно, что исчезновение Анны было не случайным, а заранее запланированным событием.

«Михаил, а Анна не упоминала о каких-то деловых встречах? Может быть, говорила о людях, с которыми должна была увидеться?» спросила Вязкова.

«Да, говорила. В субботу у нее была важная встреча. Она должна была кому-то передать документы и получить взамен… не знаю что. Деньги, наверное».

«А документы она показывала?»

«Нет, но говорила, что это ее шанс начать новую жизнь. Мы даже планировали… планировали пожениться, когда все уладится».

Михаил достал из кармана небольшую коробочку: «Я хотел сделать ей предложение в воскресенье. Купил кольцо».

Рогов сочувственно посмотрел на расстроенного мужчину: «Анна не говорила, где должна состояться встреча?»

«Где-то на территории отеля. Она сказала, что это безопасное место, много людей вокруг. Я настаивал, чтобы она взяла меня с собой, но она отказалась».

«А о турфирме 'Южный отдых' она что-нибудь упоминала?»

Михаил задумался: «Кажется, да. Говорила, что через них нашла не только отдых, но и работу. Какую-то подработку для людей с… необычными требованиями к конфиденциальности».

Колмаков почувствовал, что они приближаются к разгадке: «Какого рода работа?»

«Не знаю точно. Что-то связанное с документами и поездками. Она говорила, что помогает людям решать деликатные вопросы».

Команда ЦКР обменялась многозначительными взглядами. Картина проясняется – Анна была не жертвой, а участником схемы с поддельными документами. Но что-то пошло не так.

«Михаил, если Анна найдется, вы готовы ей помочь?» спросила Вязкова.

«Конечно. Я люблю ее, не важно, что она там натворила. Главное, чтобы она была жива».

Возвращаясь в город, специалисты обсуждали полученную информацию.

«Значит, наша пропавшая работала курьером в схеме с поддельными документами», резюмировал Колмаков. «Турфирма подбирала клиентов, а Анна помогала им получать новые личности».

«Но что-то пошло не так», добавил Рогов. «Возможно, она решила выйти из игры или потребовала больше денег».

«А может быть, влюбилась и захотела завязать с преступной деятельностью», предположила Вязкова. «Любовь иногда меняет людей кардинально».

Колмаков кивнул: «Нужно срочно проверить всех клиентов турфирмы за последние месяцы. Возможно, среди них есть тот самый DarkWater_47».

Когда команда вернулась в лабораторию, их ждала новость от московских коллег. В базе данных нашли еще трех женщин, которые пользовались услугами «Южного отдыха» и впоследствии исчезли. Все они были примерно одного возраста с Анной, все снимали крупные суммы денег перед поездками.

«Профессиональная схема», констатировал Колмаков. «Но теперь у нас есть зацепка – Михаил Сазонов. Если Анна действительно его любит, она может попытаться с ним связаться».

«А если она уже мертва?» мрачно спросил Рогов.

«Тогда мы найдем ее убийцу. Но я почему-то думаю, что она еще жива. Слишком много усилий потратили на создание этой схемы, чтобы просто убивать курьеров».

Вечером Колмаков принял решение установить наблюдение за домом Михаила Сазонова. Если Анна жива и находится где-то поблизости, рано или поздно она попытается связаться с любимым мужчиной.

Любовь, как выяснилось, была не просто романтическим эпизодом в жизни пропавшей женщины. Она стала ключом к разгадке всей преступной схемы.

Глава 4: Ложь на следе

Вторник начался для команды ЦКР с неприятного открытия. Когда Андрей Колмаков прибыл в лабораторию в половине седьмого утра, его ожидал звонок из «Лазурных берегов». Администрация отеля сообщала, что подруги пропавшей Анны Беляковой – Светлана Морозова и Екатерина Лисина – собираются досрочно покинуть курорт и улететь в Москву.

«Не дождавшись нашего разрешения», раздраженно проговорил Колмаков, завершая разговор. Он немедленно связался с местным отделом полиции с требованием задержать женщин до окончания расследования.

Через час команда ЦКР снова была в элитном комплексе. Светлана и Екатерина сидели в холле главного корпуса с чемоданами, готовые к отъезду. Их лица выражали крайнее недовольство вынужденной задержкой.

«Мы уже всё рассказали», начала Светлана Морозова, едва увидев приближающихся специалистов. «Какой смысл здесь оставаться? Аня исчезла, мы ничем не можем помочь».

«Наоборот, можете», спокойно ответил следователь Волков, присоединившийся к группе. «У нас возникли некоторые вопросы по поводу ваших показаний».

Ирина Вязкова открыла планшет с записями предыдущих допросов: «Светлана Игоревна, вы утверждали, что последний раз видели Анну в пятницу вечером около восьми часов. Она сказала, что идет прогуляться по пляжу».

«Да, именно так», подтвердила Морозова.

«А вы, Екатерина Владимировна», Вязкова обратилась ко второй женщине, «говорили, что Анна ушла в половине девятого и планировала встретиться с каким-то знакомым».

Лисина замялась: «Ну… да, примерно так. Время я могла перепутать».

«Интересно», вмешался Дмитрий Рогов. «А что вы скажете по поводу этого?»

Он показал женщинам распечатку из мобильного телефона Анны – запись разговора, восстановленного техническими средствами ЦКР.

«В 19:45 пропавшая звонила Светлане Морозовой. Разговор длился четыре минуты», зачитал эксперт. «А в 20:15 – Екатерине Лисиной, разговор две минуты. В обоих случаях Анна сообщала о том, что у неё изменились планы на вечер».

Подруги переглянулись, и Колмаков заметил в их взглядах что-то большее, чем простое смущение.

«Вы не упоминали об этих звонках», констатировал он. «Почему?»

«Забыли», быстро ответила Светлана. «В стрессовой ситуации всякое случается».

«Ладно, предположим», согласился Колмаков. «Тогда объясните другое несоответствие. Светлана Игоревна, вы сказали, что провели пятничный вечер в номере, смотрели фильм по телевизору. А Екатерина Владимировна утверждает, что вы вместе ужинали в ресторане отеля до половины одиннадцатого».

Морозова покраснела: «Мы… сначала смотрели фильм, потом пошли ужинать».

«В ресторане отеля нет записи о вашем заказе на пятничный вечер», невозмутимо продолжил Колмаков. «А видеокамеры в холле не зафиксировали ваше появление после семи вечера».

Вязкова добавила: «Зато они зафиксировали, как в 20:30 из отеля вышла женщина в темной куртке и солнцезащитных очках. Рост и телосложение соответствуют параметрам Светланы Игоревны».

«Это не я!» воскликнула Морозова. «Почему вы так решили?»

Рогов достал из папки фотографию: «Потому что женщина на записи несла сумочку, аналогичную той, которую вы носили во время отдыха. Характерный дизайн, очень узнаваемый».

Лисина нервно теребила ручки своей дорожной сумки: «Даже если Света выходила из отеля, это ничего не доказывает. Может, она в магазин ходила или просто прогуляться».

«В магазины комплекса в это время уже не работали», парировал Колмаков. «А прогулочные зоны находятся в противоположной стороне от того направления, куда направилась ваша подруга».

Команда ЦКР методично разбирала показания женщин, и с каждой минутой противоречий становилось все больше. Светлана утверждала, что не знала о романе Анны с местным рыбаком, хотя телефонные переговоры показывали – подруги обсуждали эту тему. Екатерина отрицала, что знала о проблемах Анны с документами, но в её багаже был найден адрес московской фирмы, специализирующейся на оформлении загранпаспортов.

«Хватит!» наконец взорвалась Морозова. «Что вы от нас хотите? Мы приехали отдыхать, а не преступления совершать!»

«Тогда объясните, почему вы лжете», жестко потребовал Волков. «Каждое ваше заявление опровергается фактами».

Колмаков решил сменить тактику: «Давайте попробуем иначе. Расскажите, что вы знаете о деятельности Анны в Москве. О её работе, доходах, планах».

«Она работала финансовым аналитиком в IT-компании», начала Лисина. «Неплохо зарабатывала, но всегда жаловалась на нехватку денег на расширение бизнеса».

«Какого бизнеса?» уточнила Вязкова.

«У неё был салон красоты. Или планировался. Она часто говорила об инвестициях, о поиске партнеров».

Светлана дополнила: «Последние месяцы Аня стала очень скрытной. Появились новые знакомые, о которых она не рассказывала. Деньги тратила больше, чем зарабатывала».

«А о турфирме 'Южный отдых' что-нибудь знаете?» спросил Рогов.

Подруги снова переглянулись, и этот взгляд не укрылся от внимания экспертов.

«Через них мы и заказывали этот тур», осторожно ответила Лисина. «А что?»

«Аня давно с ними сотрудничает?»

«Не знаю. Она предложила поехать именно сюда, сказала, что есть хорошие скидки».

Колмаков открыл ноутбук: «Интересно. По данным 'Южного отдыха', путевки для вас оплачивала не Анна Белякова, а некая Зинаида Ластовская. Карта на это имя, кстати».

Морозова побледнела: «Не понимаю, о чем вы говорите».

«Думаю, понимаете прекрасно», настаивал эксперт. «Более того, судя по банковским операциям, эта Зинаида Ластовская регулярно переводила деньги на ваши счета. Небольшие суммы, но регулярно».

Вязкова добавила: «И ещё один любопытный факт. В телефоне Анны есть переписка, где обсуждается 'доставка товара' и 'комиссионные'. Участники переписки – вы обе».

Лисина нервно рассмеялась: «Мы помогали Ане с салоном красоты. Привозили косметику, расходные материалы. Ничего особенного».

«Косметику из-за границы?» уточнил Рогов. «Без таможенного оформления?»

«А что такого? Все так делают. Привёз для себя, поделился с подругой».

«В товарных количествах?»

Молчание затянулось. Женщины явно пытались придумать правдоподобное объяснение.

«Ладно», наконец сдалась Светлана. «Да, мы помогали Ане. Она организовывала поставки косметики для салонов. Мы иногда возили товар через границу как личные вещи. Экономили на пошлинах».

«И за это получали комиссионные?»

«Символические. Компенсацию расходов на поездки».

Колмаков кивнул: «Теплее. А теперь расскажите, что происходило в последнее время. Почему Аня стала нервной?»

Лисина вздохнула: «Появились проблемы с документами. Таможня стала придираться, досмотры участились. Аня говорила, что нужно найти другой способ».

«Какой именно?»

«Не знаю. Она не посвящала нас в детали новой схемы. Только сказала, что скоро всё изменится и мы сможем работать спокойно».

Вязкова заинтересовалась: «А поездка сюда была связана с этой новой схемой?»

«Возможно. Аня настояла именно на этом курорте, хотя раньше мы ездили в другие места».

«И что она планировала здесь делать?»

Морозова замялась: «Встретиться с кем-то. Она сказала, что это важная деловая встреча, которая решит все проблемы».

«С кем встретиться?»

«Не знаю. Она не говорила имен. Только что это человек, который поможет наладить новый канал поставок».

Колмаков почувствовал, что приближается к разгадке: «И в пятницу вечером она пошла на эту встречу?»

«Должна была. Но что-то пошло не так».

«Что именно?»

«Не знаю!» воскликнула Светлана. «Она позвонила около восьми, сказала, что планы изменились. Встреча переносится, но она всё равно выходит, нужно кое-что проверить».

«И больше вы её не видели?»

«Нет. Мы ждали до поздней ночи, потом решили, что она осталась у того рыбака».

Лисина добавила: «Утром поняли, что что-то не так. Аня всегда предупреждала, если планировала не ночевать в отеле».

Рогов уточнил: «А почему вы решили срочно уехать?»

Подруги снова переглянулись.

«Испугались», честно призналась Морозова. «Если Аня действительно исчезла или что-то с ней случилось, то нас могут заподозрить в причастности».

«Почему?»

«Потому что мы знали о её делах. Участвовали в схемах. Если это дело дойдет до суда..».

Колмаков понял логику их рассуждений: «Вы боялись, что расследование выйдет на ваши незаконные операции?»

«Именно. Мы не хотели проблем с законом из-за этой контрабанды».

Вязкова подвела итог: «Итак, что мы имеем. Анна Белякова под именем Зинаиды Ластовской организовывала контрабанду косметики. Вы были её курьерами. В последнее время схема дала сбой, и она искала новые варианты. Поездка на курорт была связана с деловой встречей, которая должна была решить проблемы».

«Да», согласилась Лисина. «Но мы не знаем, с кем она должна была встретиться и, что произошло на самом деле».

«А знаете ли вы о других людях, которые исчезли при похожих обстоятельствах?» спросил Рогов.

Морозова нахмурилась: «О чем вы?»

«За последний год в регионе пропали семь женщин, все клиентки 'Южного отдыха'. Все примерно вашего возраста, все имели дело с нелегальным бизнесом».

«Мы об этом не знали», быстро ответила Лисина. «Аня нас не посвящала в такие подробности».

Колмаков закрыл ноутбук: «Хорошо. Пока что вы остаетесь здесь как свидетели. Возможно, ваши показания помогут найти Анну живой».

Когда женщин проводили в их номера, команда ЦКР осталась обсуждать полученную информацию.

«Они по-прежнему что-то скрывают», заметила Вязкова. «Слишком много оговорок и недосказанности».

«Согласен», кивнул Рогов. «Но картина начинает проясняться. Анна была курьером в международной схеме. Что-то пошло не так, и она попала в ловушку».

«Остается выяснить, кто стоит за всем этим», резюмировал Колмаков. «И найти Анну, пока не стало слишком поздно».

Солнце клонилось к закату, когда команда завершила очередной день расследования. Где-то среди лжи, полуправды и умолчаний скрывалась истина о судьбе пропавшей женщины. И эта истина была гораздо сложнее, чем казалось вначале.

Глава 5: Побег от правды

Среда началась для команды ЦКР с экстренного вызова. В половине седьмого утра Андрею Колмакову позвонил майор Стрелкин из местного отдела полиции: в порту обнаружили тело женщины, выброшенное морем на каменистый берег. Предварительно – это могла быть пропавшая Анна Белякова.

«Но есть нюанс», добавил майор. «При теле найден паспорт на имя Елены Викторовны Соколовой. И это уже третий документ на разные имена, связанный с этим делом».

К месту обнаружения тела команда ЦКР прибыла через полчаса. Каменистый берег в промышленной зоне порта выглядел мрачно даже под утренним солнцем. Дмитрий Рогов уже осматривал труп – женщина лет тридцати, темноволосая, в дорогой одежде.

«Это не Анна Белякова», сразу констатировал судмедэксперт. «Антропометрические данные не совпадают. Рост меньше, телосложение другое. И главное – эта женщина была в воде не менее недели».

Ирина Вязкова изучила найденные при теле документы: «Елена Соколова, 29 лет, москвичка. Паспорт выглядит подлинным, но нужна дополнительная экспертиза».

Колмаков связался с московскими коллегами для проверки личности. Ответ пришел быстро и был шокирующим: «Елена Викторовна Соколова обращалась в полицию три месяца назад с заявлением об утере паспорта. Работает переводчицей, специализируется на туристическом бизнесе».

«Еще одна жертва схемы с поддельными документами», резюмировал Колмаков. «Но где же настоящая Анна Белякова?»

Ответ на этот вопрос пришел неожиданно. Вызкова, проводившая повторный анализ видеозаписей из «Лазурных берегов», обнаружила интересную деталь: «Смотрите, на записи от понедельника вечера. Женщина в темной одежде выходит из служебного входа отеля. Рост и телосложение соответствуют Анне Беляковой».

«Понедельник?» удивился Рогов. «Но она пропала в субботу».

«Именно. А теперь посмотрите на временные метки остальных записей», продолжила эксперт. «Кто-то подменил файлы, сдвинув все даты на два дня назад».

Колмаков немедленно потребовал от администрации отеля предоставить оригинальные записи с серверов видеонаблюдения. Результат превзошел ожидания: Анна Белякова покинула отель не в субботу вечером, а в понедельник утром. Более того, камеры зафиксировали, как она садилась в такси с номерными знаками областного центра.

«Значит, она была жива как минимум до понедельника», констатировал Рогов. «А подруги три дня врали о времени исчезновения».

Срочный допрос Светланы Морозовой и Екатерины Лисиной дал результат. Столкнувшись с неопровержимыми доказательствами, женщины сознались во лжи.

«Анна попросила нас сказать, что она исчезла в субботу», призналась Морозова. «Объяснила, что ей нужно время, чтобы провернуть важную сделку».

«Какую именно?» потребовал Колмаков.

«Она должна была встретиться с человеком, который предложил новую схему работы. Вместо мелкой контрабанды косметики – организация туристических поездок для людей с проблемными документами».

Лисина дополнила: «Анна говорила, что это большие деньги. Люди готовы платить огромные суммы, чтобы выехать за границу под чужими именами».

«И где должна была состояться встреча?»

«В областном центре, на базе отдыха 'Сосновый берег'. Анна сказала, что там безопасно и можно спокойно обсудить детали».

Команда ЦКР немедленно выехала в областной центр. База отдыха «Сосновый берег» находилась в живописном месте на берегу озера, но сейчас выглядела заброшенной – сезон еще не начался, персонала почти не было.

Администратор базы, пожилой мужчина по имени Валерий Иванович, нервничал с самого начала разговора: «Никого особенного не помню. Гости редко бывают в это время года».

Но Вязкова заметила интересную деталь: «На стоянке стоит автомобиль с московскими номерами. Довольно дорогая модель».

Когда эксперты направились к машине, администратор попытался их остановить: «Это… это машина моего племянника. Он приехал погостить».

«Странно», отметил Рогов, изучая документы на автомобиль. «Владелец – некто Игорь Викторович Крымов. Не ваш ли это 'племянник'?»

В этот момент из одного из домиков вышла женщина. Это была Анна Белякова – живая и невредимая, но сильно испуганная.

«Я не хотела, чтобы так получилось», начала она, увидев сотрудников ЦКР. «Меня заставили участвовать в этой схеме».

Следом появился мужчина лет сорока пяти – тот самый Игорь Крымов, который оказался организатором всей преступной сети.

«Все кончено», спокойно сказал он. «Я знал, что рано или поздно нас найдут».

В ходе допроса выяснились детали масштабной мошеннической схемы. Игорь Крымов, бывший сотрудник паспортного стола, организовал подпольную сеть по изготовлению поддельных документов и организации нелегальных туристических поездок.

«Схема была простой», объяснял он. «Через турфирму 'Южный отдых' мы отбирали клиентов – людей с долгами, проблемами с законом, желающих исчезнуть. Предлагали им новые документы и возможность начать жизнь заново в другой стране».

Анна добавила: «Сначала это была просто контрабанда косметики. Но потом Крымов предложил более серьезный бизнес. Обещал большие деньги».

«А что случилось с теми женщинами, которые исчезли раньше?» спросил Колмаков.

Крымов мрачно усмехнулся: «Некоторые действительно получили новые документы и уехали. Но не все оказались подходящими кандидатами».

«То есть?»

«Елена Соколова, например, в последний момент испугалась и хотела отказаться от сделки. Пригрозила обратиться в полицию. Пришлось… решить проблему радикально».

Рогов содрогнулся, понимая значение этих слов: «Вы ее убили?»

«Это была необходимость. Бизнес есть бизнес».

Дальнейшее расследование показало масштаб преступной деятельности. В подвале базы отдыха обнаружили целую подпольную типографию с оборудованием для изготовления поддельных паспортов, виз и других документов. Крымов и его сообщники за два года «переправили» за границу более пятидесяти человек, получив от этого бизнеса несколько миллионов рублей.

«Но почему Анна согласилась участвовать в этом?» поинтересовалась Вязкова.

«У меня были долги», призналась женщина. «Крупные долги перед не очень приятными людьми. Крымов пообещал их погасить в обмен на работу курьером».

«И вы не понимали, чем это может закончиться?»

«Понимала. Поэтому и решила сбежать. Хотела забрать деньги и исчезнуть с Михаилом. Но Крымов узнал о моих планах».

Выяснилось, что именно поэтому организатор схемы потребовал от Анны приехать на базу отдыха. Он планировал избавиться от ненадежного звена, как это уже делал с Еленой Соколовой и другими жертвами.

«Только появление ЦКР спасло мне жизнь», заключила Анна.

К вечеру среды расследование было завершено. Игорь Крымов и его сообщники арестованы, подпольная типография ликвидирована, а поддельные документы изъяты. Анна Белякова согласилась сотрудничать со следствием в качестве свидетеля.

«Интересное дело», подвел итог Колмаков, когда команда возвращалась в город. «Казалось бы, обычное исчезновение туристки, а вышли на международную преступную сеть».

«Главное, что удалось предотвратить новые преступления», отметила Вязкова. «По документам Крымова можно вычислить всех его клиентов».

«А что с Михаилом Сазоновым?» спросил Рогов.

«Анна хочет остаться», улыбнулся Колмаков. «Говорит, что здесь, на берегу моря, она поняла, что такое настоящая любовь. И что готова начать новую, честную жизнь».

Солнце садилось над морем, окрашивая волны в золотые тона. Где-то там, в «Лазурных берегах», Анна Белякова пьет чай с Михаилом Сазоновым, планируя совместное будущее. А команда ЦКР уже готовится к новым вызовам – преступность не спит, и завтра снова прозвучат телефонные звонки с просьбами о помощи.

Но сегодня справедливость восторжествовала. След на песке привел к истине, а истина, как всегда, оказалась сложнее, чем казалось вначале.

Глава 1: Электрический след

Понедельник, 6:30 утра. Дождливое октябрьское утро накрыло подмосковный коттеджный посёлок «Берёзовые дали» серой пеленой. Капитан Алексей Воронцов из Центра криминалистических расследований неохотно выбрался из служебной машины, натягивая капюшон куртки. Вызов поступил полчаса назад – внезапная смерть при загадочных обстоятельствах.

«Доброе утро, Алексей Михайлович», поприветствовала его старший эксперт-криминалист Елена Кравцова, уже осматривавшая территорию возле двухэтажного дома номер 47. В руках у неё был планшет с первичными данными. «Владелец дома – Игорь Сергеевич Белов, 42 года, инженер-программист. Обнаружен утром соседкой, которая пришла забрать ключи от машины».

Воронцов кивнул, оглядывая аккуратный участок. «Что с местом происшествия?»

«Дом обесточен службой экстренного реагирования. Тело находится в гостиной, возле рабочего стола с компьютером. Предположительная причина смерти – поражение электрическим током».

К ним подошёл судмедэксперт Дмитрий Рогов, снимая резиновые перчатки. «Алексей Михайлович, предварительный осмотр показывает типичные признаки электротравмы. Ожоги на ладонях, характерные для контакта с токоведущими частями. Но есть нюансы».

«Какие именно?» поинтересовался Воронцов.

«Расположение тела не соответствует обычной картине несчастного случая. Белов сидит в кресле, откинувшись назад, руки на подлокотниках. Как будто он умер во сне».

Команда ЦКР направилась к дому. У входа их встретил эксперт-электротехник Михаил Левицкий – молодой специалист с энциклопедическими знаниями в области энергетики.

«Михаил Олегович, что можете сказать о электрооборудовании?» спросил Воронцов.

«Интересная картина, капитан. Дом подключен к сети 220 вольт, обычная бытовая проводка, современные автоматические выключатели. Но в момент происшествия сработал не только автомат в доме, но и общий автомат на трансформаторной подстанции поселка».

Кравцова подняла бровь. «То есть произошло короткое замыкание?»

«Более того – судя по показаниям счетчика, в период с 23:00 до 23:15 вчерашнего вечера потребление электроэнергии в доме превысило норму в десять раз».

Войдя в дом, специалисты ЦКР сразу почувствовали специфический запах – смесь озона и подгоревшей изоляции. Гостиная выглядела обычно: удобная мебель, современная техника, стеллажи с книгами. За большим письменным столом в кресле сидел мужчина средних лет в домашней одежде.

Рогов подошёл к телу. «Игорь Белов, программист компании 'Цифровые решения'. Холост, живет один. По словам соседей, работал дома, редко выходил, общался мало».

«Техника в доме?» уточнил Воронцов.

Левицкий осмотрел оборудование. «Мощный игровой компьютер, профессиональный монитор, дополнительные серверы в отдельном шкафу. Общая мощность оборудования около трех киловатт. Но этого недостаточно, чтобы объяснить такой скачок потребления».

Кравцова сделала несколько снимков, обращая внимание на детали. «Смотрите, на столе стоит стакан с недопитым чаем. Значит, Белов не собирался ложиться спать».

«А вот это любопытно», Левицкий присел возле компьютерного стола. «Под столом проложен дополнительный силовой кабель, которого не было в первоначальной схеме проводки. Сечение провода намного больше стандартного».

Воронцов наклонился посмотреть. «Куда он ведёт?»

«В подвал. И судя по мощности, рассчитан на оборудование, потребляющее не менее десяти киловатт».

В команду ЦКР входила также аналитик Ирина Золотова, специалист по компьютерным технологиям. Она изучала содержимое компьютера погибшего, пока остальные осматривали дом.

«Алексей Михайлович», позвала она, не отрываясь от экрана ноутбука. «В истории браузера Белова много запросов о промышленном электрооборудовании. Трансформаторы, инверторы, система управления высоковольтными установками».

«Он что, строил что-то?» поинтересовалась Кравцова.

«Похоже на то. И вот что странно – последние два месяца он активно изучал патенты в области беспроводной передачи электроэнергии. Технологии Николы Теслы».

Команда спустилась в подвал. То, что они увидели, заставило даже опытных экспертов удивиться. Просторное помещение было оборудовано как научная лаборатория. Вдоль стен стояли стеллажи с электронным оборудованием, осциллографами, генераторами частоты. В центре возвышалась конструкция, напоминающая башню высотой около двух метров.

«Катушка Теслы», узнал Левицкий. «Причём довольно мощная. Такая установка может генерировать напряжение в сотни тысяч вольт».

Рогов осторожно осмотрел установку. «А это что за подключение?»

От катушки к потолку тянулись толстые изолированные провода, исчезающие в техническом проёме.

«Нужно проверить, куда они ведут», решил Воронцов.

На втором этаже, в кабинете Белова, провода подключались к странному устройству, установленному прямо под окном. Конструкция напоминала антенну со множеством металлических элементов.

«Передающая антенна», определил Левицкий. «Если моя догадка верна, Белов пытался создать систему беспроводной передачи электроэнергии».

Золотова тем временем продолжала анализировать компьютерные данные. «В файлах Белова найдены чертежи и расчеты. Он действительно работал над проектом беспроводной передачи энергии. Но судя по переписке, делал это не один».

«Соучастники?» уточнил Воронцов.

«Корреспондент с никнеймом 'VoltMaster'. Они обменивались техническими данными и обсуждали эксперименты. Последнее сообщение пришло вчера в 22:45: 'Игорь, не включай установку. Расчеты показывают превышение критических параметров. Жди до завтра.'»

Кравцова сверила время. «А умер Белов около 23:15. То есть проигнорировал предупреждение».

«Или не успел его прочитать», добавил Рогов.

Левицкий изучал показания приборов в подвале. «По логике вещей, вчера вечером Белов включил свою установку на полную мощность. Катушка Теслы начала генерировать высокочастотные импульсы. Но что-то пошло не так».

«Короткое замыкание?» предположила Кравцова.

«Не совсем. Смотрите на эти следы». Левицкий указал на потемневшие участки на стенах подвала. «Это следы электрических разрядов. Установка работала в режиме, превышающем расчетный».

Воронцов задумчиво осмотрел лабораторию. «Получается, Белов проводил эксперимент с опасным оборудованием и погиб в результате собственной неосторожности?»

«Возможно. Но есть несколько странностей», Рогов указал на компьютерные распечатки, разложенные на рабочем столе в подвале. «Белов был осторожным человеком. Все расчеты тщательно проверены, меры безопасности продуманы. Зачем ему включать установку, получив предупреждение об опасности?»

Золотова подняла голову от ноутбука. «А вот ещё интересный факт. В адресной книге Белова только один местный контакт – Андрей Николаевич Соколов, дом номер 52. Это через дорогу».

«Сосед?» уточнил Воронцов.

«Судя по всему. И профессия у него подходящая – доктор физико-математических наук, специализация 'Электроэнергетика и электротехника'. Работает в НИИ энергетических технологий».

Команда переглянулась. Картина начинала проясняться, но появлялись новые вопросы.

«Итак», резюмировал Воронцов, «у нас есть программист-энтузиаст, который в домашних условиях собрал мощную установку для беспроводной передачи электроэнергии. Есть загадочный корреспондент, предупреждающий об опасности. И есть сосед-учёный, который может быть связан с экспериментом».

Кравцова сделала последние фотографии. «Нужно проверить алиби соседа и установить личность VoltMaster'а».

«И выяснить, почему Белов проигнорировал предупреждение», добавил Рогов.

Левицкий отключил питание лабораторного оборудования. «А я займусь анализом параметров установки. Возможно, удастся восстановить последовательность событий».

Когда команда ЦКР покидала дом, дождь усилился. Воронцов бросил последний взгляд на окна дома номер 52, где за занавеской мелькнула чья-то тень.

«Завтра начнём с соседа», решил он. «Что-то подсказывает, что доктор Соколов знает о смерти Белова больше, чем кажется».

Электрический след, оставленный в эту дождливую ночь, только начинал проявляться. И команде ЦКР предстояло распутать сложную цепь событий, где наука переплелась с человеческими страстями, а эксперимент обернулся трагедией.