Окно

Сначала я почувствовал холод. Он коснулся своими щупальцами мою спину. По телу пронеслась волна крупных мурашек, и я вздрогнул. Потом понял, что это просто майка задралась, и теперь голая кожа касалась влажной травы. Чуть позже пришла боль. Мозг начинал концентрироваться на ощущениях. Живот болел, как будто меня избили. Саднило ладони, ныло плечо, горела ободранная щека. А в голове стоял гул, похожий на работу трансформатора. Я лежал на спине, подогнув под себя ноги. Открыл глаза. По темному небу сложно было понять вечер сейчас или глубокая ночь. Это неудивительно в ноябре темнее рано. Кажется, справа виден моргающий свет. Я повернул голову и увидел ее. Между двух деревьев лежа на боку, догорала машина. А точнее, та маршрутка, в которой я недавно ехал домой. Она была недалеко от меня, может в метрах пятнадцати от меня. Кажется, это был мерседес. Когда я заходил в салон, мне не было важно какой марки машина, главное поскорее попасть домой. Теперь же она была в плачевном состоянии. Из разбитых окон нехотя показывались языки пламени. Наверно догорала обивка сидений.

Со стоном я перевернулся на бок, потом помогая себе руками, удалось сесть. Я осмотрелся. Вокруг были темные стволы деревьев. Мокрые от мелкой водяной пыли в воздухе. Я провел грязной рукой по лицу, размазывая влагу по коже. От этого защипали ободранные пальцы. Нужно было выбраться на дорогу и поискать, кто еще остался жив. А там может и помощь подоспеет. Я попытался глубоко вдохнуть и взять себя в руки. Тупой болью отозвалась травма в груди. С тихим стоном перевалился на колени и медленно встал. Голова сразу закружилась, и я глупо болтал руками, чтобы не упасть. Удалось удержать равновесие. Я посмотрел на машину, потом в ту сторону, где могла быть дорога. Там было темно. И идти туда совсем не хотелось.

– Ладно, – сказал я сам себе, а потом добавил, – пошли. И медленно двинулся к машине. Ее нужно было обойти, чтобы посмотреть, есть ли кто с другой стороны. Близко подходить было опасно и особо не было смысла. Огонь внутри салона давал возможность увидеть чуть больше. Можно было заметить глубокие вмятины и борозды на земле недалеко от машины. А чуть дальше несколько ободранных и сломанных молодых деревца какой-нибудь сосны или березы. Машина лежала на боку и напоминала теперь жука. Черного беспомощного жука. Задние двери закрыты, а из разбитых окон валил едкий дым. Огонь внутри был уже не таким мощным. Возможно, машина несколько раз перевернулась и уперлась мордой в ствол дерева.

Когда я оказался со стороны днища, то посмотрел налево. Постоял, вглядываясь в темноту. Обычный лес, большие и маленькие деревья, трава под ногами. Двинулся дальше, оказался недалеко от морды машины, так же осмотрелся. Но никого не было видно. Сделав полукруг, я оказался рядом с тем местом, где очнулся. Тогда остается одно, двигаться в сторону дороги и надеяться, уже там кого-нибудь найти. Проходя по тем местам, где еще совсем недавно кувыркалась эта машина, я задумался. А сколько прошло времени? Я похлопал себя по карманам, но с разочарование отметил, что телефона там нет. Я посмотрел в сторону затухающего пожара, который и забрал все мои вещи. Тут и вспомнил, что перед тем как задремать, переложил телефон в рюкзак. Направляясь к дороге, я озирался по сторонам. Чем дальше я уходил от огня, тем хуже становилось различать, что было под ногами. Скоро мои глаза привыкли к темноте. Стало немного проще. Мне нужно было подняться на пригорок, где должна была уже располагаться дорога. И вот тогда я заметил справа в траве что-то большое и темное. Кажется, там кто-то лежал. Беспокойство и тревога прибавили мне сил, и я поспешил в сторону темного силуэта. Человек лежал на правом боку лицом в мою сторону. Я приблизился к нему, опустился на колени. Кажется, это был водитель.

–Эй, – я положил руку на его плечо и аккуратно потормошил, – ты живой?

Он молчал, и не двигался. Было не понятно, дышал ли он. Эмоции начинали заполнять мой разум. Словно волна начала накатывать паника. А если он умер? А если я больше никого не найду.

–Эй! -я начал тормошить его сильнее, понимая, что мне становиться страшно, – Очнись, ставай! Эй!

– Перестать, – послышался тихий голос, и он застонал. – Хватит.

Как же я был рад услышать его голос. Мне сразу стало легче. Значит я не один. Теперь у меня появилась возможность выбраться отсюда. Это же водитель. Сейчас он придумает, как мы вернемся домой. Только в себя придет и придумает.

Человек начал двигаться, чертыхаясь и матерясь. Потом сел. Огонь в машине помог мне его рассмотреть. Вид у него был плохой. Все его лицо было в крови. И сложно было понять, в каком он состоянии. Сначала он смотрел на догоравшую машину, потом перевел взгляд на меня.

– Ты как?

– Наверно лучше чем ты. У тебя лицо в крови.

– Да? – он провел рукой по лицу, потом посмотрел на ладонь и сказал, – Ладно, это заживет. Нужно подняться на дорогу, поможешь подняться?

– Давай. – Я подвинулся, позволив ему перекинуть руку через плечо. Сам же обхватил его за талию и начал его поднимать. Ну и кабан.

– А, черт, – застонал он, но встал. Медленно мы выбрались на дорогу. Оказавшись возле асфальта, остановились. Немного постояли, приходя в себя.

Я осмотрелся. И кажется, на другой стороне дороги чуть впереди были какие-то бетонные блоки.

– Идем в ту сторону,– сказал я, и повел его к блокам. Идти стало легче. Похоже, водитель начал приходить в себя. И уже хорошо держался на ногах. До места дошли быстро. Они оказались больше, чем я предполагал. Такие обычно используют при заливке фундамента. И кажется, в этой стороне могло быть болото. Чем ближе мы подходили, чем заметнее ощущался гнилостный запах.

Мужчина оперся спиной о бетон, и я смог немного отдышался. Стал рядом. Мы оба сопели и молчали. Оказавшись наедине со своими мыслями, я задумался. А почему нас еще никто не увидел? Кажется еще не глубокая ночь. Но даже и в это время по это трассе двигаются машины. Как не увидеть такую аварию?

– Жалко машину, я ее любил, – сказал он, потом глубоко вздохнул и повернул голову в мою сторону. – Спасибо тебе. Ты как выбрался?

– Не знаю, – я почесал нос и скривился от того, что содрал начинающую засыхать рану,– Что случилось? Как произошла авария?

– На дороге был человек. Он появился внезапно. Я крутанул руль влево. Но машину занесло и бросило в сторону, а потом, – он замолчал, как будто выискивая ответ в своей голове. – Я не помню.

– Телефон есть, – спросил я.

– Нет, он был на передней панели.

– А ты знаешь, где мы находимся?

– Примерно, да, только, – он согнул руку и достал мятую пачку сигарет и зажигалку. Дрожащими руками открыл ее, вынул сигарету, которая тут же вымазалась в крови, и сунув в рот прикурил. Я тут же почуял запах табака.

– Только что? – спросил я.

– Этот рейс у меня должен был быть последним. Сегодня уже четыре раза проезжал эту дорогу. Не было там этих блоков.

Оглянувшись по сторонам, я только сейчас понял, что не было видно света. Ни одного фонаря. Даже в дали не было видно. Слева догорала машина, а чуть правее метров наверно в двадцати лесополоса заканчивалась, и начиналось поле, а сзади видимо было болото.

– У тебя часы есть?

Он отодвинул рукав куртки левой руки, пытался что-то нажимать, потом подсвечивая зажигалкой сказал.

– Сломались, – с сожалением сказал он.

– Значит, выжили только мы? – Я спрятал руки в карманы. Холод постепенно давал о себе знать. Адреналин уже не грел тело.

– В салоне оставался только ты, Остальные вышли раньше. Там ехала какая-то организация.

– Ну, хоть одна хорошая новость, – сказал я, а потом добавил,– ты можешь идти?

– Да, только ребра болят, – он вздохнул, – я еще легко отделался. Только наверно нос разбил. Поэтому кровь.

– Пойдем по дороге, может, будет ехать какая машина? Или дойдем до поселка, а потом медиков вызовем, – предложил я, понимая, что это единственное правильно решение.

– Дельная мысль, – он выбросил окурок в сторону болота и посмотрел по сторонам, – думаю нам в ту сторону. Идем.

Медленно мы вышли на асфальт, и пошли на запад. По нашим догадкам, в той стороне должен быть город, куда мы и ехали. Только вот знать, как до него еще добраться.

Сырая погода напомнила о себе несколькими сильными порывами ветра, и я сильнее застегнул куртку, потянув молнию почти до подбородка. Одни деревья, сменялись другими. Поле, что мы видели, осталось позади, как и машина, мы снова оказались рядом с лесополосой. Мы долго шли в темноте. Каждый думал о своем. Сколько прошло времени, сложно было сказать. Но по пути нам так и ни кто не попался.

– Как будто все вымерли, – сказал я, озвучивая свое негодование. Мне казалось, это не логичным. Ни одной машины, ни света уличного фонаря, где-то вдали. Как будто все легли спать. Причем ВСЕ.

А как все хорошо начиналось. Когда я попал в маршрутку, солнце уже опустилась и на город только начали опускаться сумерки. Как обычно я выбрал одиночное место в середине салона. Нацепив наушники, включил музыку. Все вокруг заиграло. Салон постепенно заполнялся людьми. А когда машина тронулась, на душе стало так хорошо. Еще, каких то три часа и я приеду в Гомель. Выйду на нужной остановке и очень скоро окажусь дома в объятиях моей девушки Иришки.

Вскоре городок, в котором я прожил несколько дней из-за свалившейся командировки, остался позади, и мы выехали на шоссе. В окне проносились темные деревья лесополос. Вскоре водитель выключил свет в салоне и я, откинувшись на спинку сиденья, погрузился в дремоту.

– Тебя как зовут? – неожиданно спросил водитель, возвращая меня в реальность.

– Саша, – ответил я.

– А меня Толик. Теперь будем знакомы.

– Ага.

Постепенно мне начинало казаться, что я застрял в каком то кошмаре. Может, я до сих пор лежу возле горящей машины? Или мне просто снится такой странный сон? Я вынул руки из карманов и несильно себя ущипнул. Боль пришла сразу. Хотя ее и так хватало. Спина постепенно начала ныть, ноги наливались тяжестью. Хотелось остановится, лечь на землю раскинув руки. Но этого нельзя было делать. Нужно было скорее вернуться домой.

Казалось с того момента как мы бросили маршрутку, прошло около двух часов.

Вскоре с двух сторон дороги закончились деревья лесополосы, и мы вышли на открытое пространство. А там спереди были видны очертания одноэтажных деревенских домов. На небе была луна и она хорошо освещала дальнейший путь.

– Не знаю, куда мы пришли. Такого я по пути не встречал, – сказал Толя как-то неуверенно.

Казалось, дорога изменилась. Впереди была улица. Обычная. Словно мы попали на окраину какого-то поселка или деревни. Сложно было представить, что по ней каждый день колесили маршрутки. Или мы где-то не туда свернули. Только мы все время шли прямо. Мы стояли посреди улицы, на которой расположилось пару десятков домов. Вид у них был жутковатый. Может из-за того, что была ночь, или же от того, что в поселке не горело ни одного фонаря, стены домов казались черными, как будто они все были покрыты копотью. Только сейчас я заметил, что окна этих домов разбиты, и воображение само дорисовывало, что может скрываться за темными проемами. Из палисадников выглядывали ветки разросшихся кустов, а возле дома сорняков было столько, что создавалось впечатление, что они росли сами по себе, и жителей совершенно не интересовали. Не было слышно ни единого звука, даже собаки не лаяли. Только ветер шумел в кронах больших деревьев.

– Мне кажется, здесь никого нет, – тихо сказал я. – Как такое может быть? Может мы пришли к дачам? Осенью там мало кто обитает.

– Какая-то странная дорога, и дома странные. Не может быть такого, – сказал он.

– Что ты предлагаешь?

– Идти вперед ночью это плохая идея. Машин нет, людей нет. Мне это не нравится. Давай найдем дом и там останемся на ночь. Может, найдем что перекусить. К тому же не мешало бы осмотреть свои раны, – предложил Толик.

– Мне не по себе от этого места, давай не пойдем по улице, а посмотрим ближайшие дома.

– Давай. Может быть, нам стоит чем-то вооружиться. Пусть это будет глупая предосторожность. Но лучше так.

– Тогда давай посмотрим тот, – сказал я, указывая рукой на первый дом по левой стороне.

Осторожно ступая, мы сошли с дороги и медленно направились к дому. Во мне боролось два противоположных чувства. Первое подсказывало, что это реальность. Это просто улочка с дачными домиками. На осень хозяева просто разъехались по своим домам, оставив эти домики и огороды до следующего дачного сезона. Ну а то, что темно и нет света? Наверное, и для этого есть свое объяснение. Оно же должно быть. А вот какое-то давно забытое чувство заставляло сомневаться и смотреть на факты, в которые не хотелось верить.

Подойдя ближе, я заметил, что из земли выступал деревянный столб, и на нем повисла низкая калитка. Совсем не похоже на дачный домик. Я первым вошел во двор. Кое-где забор уцелел, а некоторые кусты уже проросли через него. Я медленно брел по направлению к дому. Страх начинал давать о себе знать, поскольку на вид пустой двор мог таить в себе многие опасности. Скоро я увидел крыльцо. Простые деревянные ступени, которые, учитывая запустение кругом, могли запросто рухнуть под моими ногами. По бокам располагались перила. Я уже был готов сделать шаг, чтобы ступить на мокрое крыльцо, но Толя придержал меня за плечо.

– Подожди, – он стоял рядом со мной и в руке держал черенок от лопаты, – давай с первым пойду.

Толя поднял черенок до уровня дверной ручки и слегка толкнул её. Она начала открываться. Но потом я услышал хруст, и верхняя петля со скрипом отлетела от косяка вместе с несколькими длинными щепками. Дверь накренилась и рухнула на пол. Казалось, это прозвучало настолько громко, что все, кто здесь мог быть, узнали о нашем присутствии.

Я вспомнил, что еще в салоне сунул во внутренний карман моей куртки небольшую связку ключей, к которой был прикреплен маленький светодиодный фонарик в виде небольшого маркера.

Я достал из кармана ключи, которые слегка брякнули в тишине, отстегнул их от фонарика, чтобы они не мешали и шагнул внутрь, освещая свой путь маленьким лучиком света. Толку от него было мало, луч не озарял всю комнату, а только максимум на два метра от себя. Лучше что-то, чем ничего. Первой комнатой, скорее всего, был коридор. Несколько сломанных стульев в углу, свисающий с потолка на витом проводе пустой цоколь, а на стене я обнаружил единственную вешалку, на которой висела какая-то вещь, возможно, в прошлом бывшая одеждой. Долго не задерживаясь, я побрел дальше, а Толя за мной. Окинув взглядом стены, насколько позволял нам свет, мы вошли в следующую комнату, внимательно глядя себе под ноги. Похоже, перед нами была кухня, это можно было понять по большой печи посреди комнаты. В два разбитых окна пробивался лунный свет, помогая мне лучше разглядеть обстановку. Из мебели одиноко стоял обеденный стол, а на полу валялись куски битого стекла, обрывки обоев и прочий мусор. И, конечно, запах. Запах сырости, и гнили. Из кухни вели три двери, но ни одна мне не открылась. Это были межкомнатные двери, было видно, что когда-то их покрасили, но теперь краска висела лохмотьями на деревянной поверхности.

Оставив двери в покое, я продолжил свой путь, неспешна передвигаясь по полу. Подсвечивая себе под ноги, чтобы меньше наступать на битое стекло, я все же не сразу заметил большую дыру в полу, поэтому чуть было не упал в нее. Толя вовремя придержал меня. Кажется, это был вход в погреб, который располагался под домом. Я присел недалеко от входа и посветил вниз. Как это часто бывает, в подвал вела массивная и на вид прочная лестница, выложенная из красного кирпича.

– Похоже, я нашел подвал, – сказал я, подсвечивая контур отверстия.

– Это хорошо. Может быть, там будут какие-нибудь соленья. Есть уже хочется.

Переложив фонарик в другую руку, направил луч по полу возле входа, и меня что-то кольнуло, как будто я увидел нечто важное, но не придал этому значения. Вернув свет к началу входа, и внимательнее приглядевшись, я заметил на полу глубокие бороздки. Приблизив фонарь ближе, я провел рукой по деревянному полу. Создавалось впечатление, что эти отметины могли оставить чьи-то большие когти Я посветил на все края деревянного входа, там так же отчетливо были видны эти царапины.

– Ты это видишь? – пальцами правой руки я тронул эти бороздки, они были довольно глубокими, какая же сила была у существа, что их оставило?

– Интересные отметены. Куда мы попали?

– Обычно в таких подвалах должна быть крышка, – я снова встал и посветил по сторонам. Недалеко от окна я заметил что-то темное, хотя свет, что пробивался из пустых оконных проемов, теперь мешал разглядеть предмет. Однако я понял, что там лежит. Когда мы подошли ближе, луч осветил мою находку. Это была массивная крышка. Или, проще сказать, то, что от неё осталось. Я взял её в руки. В центре зияла большая дыра. Как будто кто-то очень хотел открыть вход в подвал и решил это сделать весьма оригинальным способом. Массивная деревянная крышка была разорвана, как будто она была сделана из бумаги. Снизу к ней были прикреплены четыре довольно толстые петли, которые также потеряли свою былую форму и сейчас напоминали забавные загогулины.

– Не нравится мне тут, – мое воображение уже начало рисовать тех, кто мог бы оставить такие следы.

– Не хочу показаться трусом, но мне кажется, лучше уж остаться здесь, чем идти обратно на улицу, – выдал Толя.

– Тогда я тоже трус. Теперь не понятно где безопаснее, тут или на улице.

Бесшумно я положил крышку обратно на пол и вернулся к подвалу. Чувство голода еще не проснулось, но я уже знал, где оно спит.

Встав на первую ступеньку, я начал спускаться вниз, не забывая светить себе под ноги. Чем ниже спускался, тем сильнее ощущался неприятный запах. Посветив по сторонам, увидел несколько деревянных полок, на которых расположились банки с консервацией. Часть банок лопнули, и их содержимое разлилось по полкам. Подойдя ближе, я посветил на одну из полок, и среди куч стекла и гнили увидел одиноко стоящую банку, а в ней закатанные огурцы, на вид ещё годные для употребления. Внизу располагалось крупное отделение, скорее всего, бывшие хозяева там хранили картофель. Он и сейчас там лежал, потеряв свою былую привлекательность.

– Есть что-нибудь? – негромко спросил меня Толя.

– Да, здесь соленые огурцы, только вот не знаю, можно ли их есть, – засомневался я.

– Поднимай наверх, там разберемся, – с готовностью отозвался Толя. Он уже сидел на корточках возле входа в подвал.

Стараясь не прикасаться к битому стеклу, я приподнял банку на полке и вытащил ее к себе. Уже собирался уходить, когда краем глаза приметил ещё одну дверь. Поставив банку на ступеньки, я подошел поближе, и, отыскав ручку, потянул на себя. Она свободно раскрылась. С внутренней стороны двери был массивный засов. И судя по паутине, им давно ни кто не пользовался. За дверью находился туннель, который, как мне показалось, уходил далеко, так как из него тянуло холодом. Легкий сквозняк колебал нити паутины. Я решил оставить на потом исследование этого странного туннеля, а пока стоило заняться огурчиками. Я снова поднял банку, и направился к выходу.

На ночь решили остаться на кухне. Входную дверь, которая рухнула мы, подняли и поставили на место. А чтобы не упала снова, подперли ее столом, что стоял около дальней стены. Осмотрели шкафчики и полки. В одном из ящиков обнаружилось несколько ножей. Теперь можно было и банку открыть и быть в большей безопасности. В одном из ящиков нашлась даже толстая свеча. Ее мы сразу же зажгли. Стало намного светлее. На окнах сбоку еще висели, какие то тряпки вместо штор. Их мы и задернули, чтобы с улицы свет был меньше виден. В итоге через полчаса мы сидели недалеко от печи. И если вполне нормальную тушенку, что нашли в одном ящике и еще сносные соленые огурцы. Теперь можно было немного расслабиться и подумать, что делать дальше и как попасть домой.

– Утром нужно будет осмотреть дома, может, поймем, где мы находимся, – сказал Толя, задорно похрустывая огурцом.

– Мы же вернемся домой? – спросил я. Мне хотелось услышать его ответ. Вернее, я боялся, что он сейчас озвучит мои страхи. И от этого они приобретут реальность. Я посмотрел на Толика, что сидел напротив меня. Все лицо у водителя было припухшим, в кровавых разводах. На лбу, под левым глазом и на подбородке кровоподтеки, синяк на шее, через всю щеку проходит бурая полоска уже подсохшей и потемневшей крови. Он зачерпнул ножом из банки кусок мяса, и вместе с куском огурца запихнул его себе в рот. Прожевал, потом начал говорить.

– Конечно, мне тоже хочется вернуться домой. Но меня уже давно не покидает такое чувство, будто я не узнаю, то место, где мы оказались. Словно, тут все другое.

– Наверно ты прав, – тихо сказал я.

Осмотрев печь, мы нашли лежанку, там же были расстелены пару одеял, на которых можно было переночевать. На окна положили несколько банок, вместо сигнализации. На всякий случай. Когда с едой было покончено, мы забрались на лежанку и потушили свечу. Подо мной было ватное одеяло, от которого пахло сыростью. Сверху мы накрылись тонким покрывалом, что нашли тут же. А так же нашими куртками. Но все равно было холодно. Меня начало немного колотить. Я пытался растирать свои ладони, но только делал хуже.

– Давай я помогу, – сказал Толя и повернулся ко мне, потом прижался всем телом, и обнял меня рукой. У меня даже дух перехватило от возмущения. Я только собирался сказать, что я не их этих и вообще как можно лежать в обнимку с незнакомым мужиком. А потом я начал чувствовать. Постепенно мне становилось тепло. Казалось, оно зарождается где-то внутри и окутывает меня полностью. Я понимал, что это тепло сейчас нужно нам двоим. И другого варианта нет.

– Спасибо, – тихо сказал я.

– Ага, – ответил он.

Я сосредоточился на своих ощущениях. Казалось, что тот, кто оставил глубокие следы на полу возле подвала, может быть где-то там на улице. А мы отгородились от него какими- то тряпками на окнах, которые нас не спасут. Мои мысли, и страхи уносили меня куда-то далеко. И не заметно для себя я заснул.

Утро было холодным. А так же сырым. Я открыл глаза и понял, что уже рассвело. Толя лежал рядом и тихо сопел. Тяжело было принять, что это моя реальность. А не какой-то странный сон. Я выбрался из-под покрывала и, взяв свою куртку быстро ее надел. Стало немного теплее, хотя куртка была еще сырой. Ну, что же ночь пережили. А днем, хотя бы светло. Я спустился с печи на пол. Тело ныло, словно обвиняя меня во вчерашних травмах.

– Подожди меня, – сказал Толя, выбираясь следом за мной.

Я посмотрел на окна. Все было в порядке. Банки стояли на подоконнике, прикрытые старыми занавесками. Это было хорошим знаком. Ни кто не проник в дом, пока мы спали. А мои страхи, это просто страхи. Если бы не те отметены.

Свет проникал через закрытые окна, и теперь можно было спокойно осмотреться. Кухня была старой. Маленькая комнатка, стены которой были покрашены в два цвета. В темно синий и белый. Еще один стол, типа верстака. Но который использовался для приготовления еды, пару шкафчиков, висели на стене, старый буфет. Немного ржавая раковина. Только почему то не было смесителя.

– А что за дверь в подвале? – спросил Толик, который стоял на кирпичной лестнице.

– Не знаю, там какой то туннель, – сказал я подходя к нему. Мы оба оказались в подвале. На противоположной стене было маленькое окошко, через которое пробивался свет, Но его было мало чтобы хорошо осветить небольшое помещение. Толя подошел к двери и потянул за ручку. Сама дверь была довольно толстой. Но это я вчера не обратил внимание.

– Надо же, – сказал он, вынул зажигалку и посветил туда. Я видел, как огонек танцует от воздуха.

–Хороший такой сквозняк. Значит, там должен быть выход на поверхность.

– Не хочу я идти в этот тоннель. Давай выйдем из дома и посмотрим, где мы, – предложил я.

– Хорошая идея, – проговорил Толя Мы не спеша вышли из подвала. Отодвинули стол, прислонили входную дверь к стене и вышли во двор. Толя сразу подобрал пару небольших железяк.

– Надеюсь, нам это не понадобится, – сказал он, отдавая мне гвоздодёр. Себе он оставил небольшой лом.

Уже давно рассвело, но солнце ни как не могло пробиться из-за серо пелены облаков. Покинув двор, мы оказались недалеко от дороги. И осмотрелись. Впереди было около двух десятков домов. Они не были черными. Но были старыми. Словно мы оказались в заброшенной деревушке, где уже давно никого не было. Все какое-то обветшалое, старое и никому не нужное. Деревья разрослись, кустарниками ни кто не занимался.

– Идем, – сказал я и направился вдоль дороги.

Вся эта атмосфера вызывала не правильные чувства. Не покидало чувство тревоги, но глазами ты видел совсем другое. Мы прошли несколько домов и начали углубляться в деревню, когда на дороге появился человек. Он вышел из двора одного дома, что располагался в трех домах от нас. Как раз по центру деревни.

– Смотри, там человек, – сказал я Толи, а потом громко крикнул, – Здравствуйте, можете нам помочь?

Человек замер, повернул голову в нашу сторону и как будто принюхался. Это выглядело именно так. Он был странно одет, в каких-то лохмотьях.

– Что он делает? – сказал Толя, и я заметил, как он перехватил лом.

А потом человек упал на колени, как то быстро выгнулся, закричал. И вдруг на том месте, где только что стоял человек, оказался большой волк. Это было так неожиданно, что у меня перехватило дыхание.

– Какого, – начал было Толя, но вдруг волк завыл, а потом сорвался с места и бросился в нашу сторону. Это было настолько нереалистично, что мне показалось, то я сошел с ума. Я что в гребаном зазеркалье?

А волк быстро сокращал расстояние и вот-вот должен был оказаться возле нас. Неожиданно я понял, что чуда не произойдет. И эта тварь мчится к нам не для того, чтобы мы ему почесали спинку или за ушком. Краем глаза я заметил, что Толя крепче схватил свой лом, отодвигая его назад, чтобы, когда волк окажется близко нанести удар.

Я оказался как будто в каком-то фильме. Казалось, я смотрю на происходящее со стороны. Это не может происходить со мной. Вот волк оказывается рядом с нами. Я могу его рассмотреть. Кожа бугрилась, какие-то гнойные наросты, местами не было шерсти. В то же мгновение в его жуткую морду врезается кусок стального лома, от чего эта тварь как будто споткнулась и кубарем покатилась вперед. Пролетев немного по дороге, она пытается встать, но мы, подстегивая страхом, уже мчимся к ней добивать. Несколько ударов по голове ломом и гвоздодером сделали свое дело. К сожалению мой гвоздодер застрял в теле этого монстра. И тут в конце деревни раздался вой в несколько глоток. Мы обернулись и увидели , что с того края деревни к нам мчатся еще несколько таких тварей.

– Давай быстрее в тот подвал. Дверь должна выдержать, – крикнул Толик. И мы галопом уже мчались к тому дому, где нам удалось переночевать в надежде, что дверь, ведущая в какой-то туннель, поможет нам спастись. Думать о том, что может скрываться в том тоннеле, времени не было. Может даже и ничего страшного. Только вот об этом мы подумает, когда закроем ту дверь. Оказавшись в доме, мы быстро спустили в подвал. Раскрыв дверь, я затолкнул Толика в тоннель, забрался сам и захлопнул ее. Сразу же в тоннеле загорелся неяркий свет. Дикий топот пронесся сверху, в дом вбежали эти тварей, они выли, не понимая, откуда идет запах пока ещё живых людей. Совладав с дверью, я задвинул массивный засов в пазы, и мысленно поблагодарил тех людей, которые создали эту дверь. В то же мгновение в неё несколько раз сильно ударили, а потом еще один раз. Я начал бояться, что дверь не сможет выдержать такого натиска. Следом раздался жуткий звук, они принялись царапать дверь, пытаясь проделать такую же дыру, как и в крышке, что лежала возле окна. Толя тронул меня за плечо, от чего я вздрогнул.

– Какого черта. Что это такое? – задыхаясь, крикнул я.

– Я не знаю, ты что сам не видел,

– Видел, но я не понимаю.

– Идем вперед, хорошо есть свет. Значит, этим тоннелем пользуются, – сказал он и направился вперед.

Вскоре мы попали в узкий коридор, по стенам которого тянулись кабели и собранные в пучки разноцветные провода. Потолок земляной, кое-где с него капала вода, на бетонном полу собирались лужицы. По стене тянулся ряд тусклых горящих круглых ламп.

– Что за чертовое место, – бормотал я себе под нос.

Я боялся, что дверь может не выдержать, и все время ждал что они нас скоро догонят. Поэтому старался идти быстро, как будто знал, что впереди нас ждет спасение. Я хотел в это верить. Мы шли уже долго – звуки ударов давно смолкли. Шаги звучали приглушенно, эха не было. Кабели иногда разветвлялись, от них уходили новые провода и прятались в стенах. Коридор, проложенный с небольшим уклоном вниз, несколько раз поворачивал. Я не понимал, что это за туннель и куда он ведет. а картина почти не менялась. Эмоции постепенно улеглись, и я немного успокоился. Начало появляться ощущение, что звери находятся в другой жизни, а я просто прогуливаюсь по тоннелю. Клаустрофобией я не страдал, но все равно эта прогулка давила на психику. Хотелось скорее выбраться наружу.

Впереди в луче фонаря показалась ещё одна дверь. Подойдя поближе, я увидел, что она также сделана из толстого дерева и к тому же была открыта.

– Ну что, пойдем туда? – спросил я у Толи.

– Других же вариантов нет, – буркнул он.

Эта дверь была копией той, что осталась у нас за спиной. За ней оказался такой же туннель, с такими же проводами на стенах. Казалось, этот туннель был главным, начали попадаться другие двери по бокам, но куда они вели, мне знать не хотелось. Интересно, а мы выйдем на поверхность? Назад дороги нет, это точно, к бабке не ходи. Впереди…. А что впереди, нам предстояло узнать. Но мне очень не хотелось умереть, заблудившись под землей.

Не знаю, сколько прошло времени, когда мы снова подошли к двери. Вздохнув напоследок, и помолившись всем Богам которых знал, я шагнул внутрь, Толя за мной. Как только мы оказались внутри, над потолком вспыхнул яркий свет. Больно резануло по глазам, отчего я прикрыл их руками. Как только зрение привыкло к свету, я смог осмотреть помещение. В нем было пусто и оно напоминало подземный гараж или цокольный этаж какого-то предприятия. Высоко над потолком горели несколько рядов ламп дневного света, стены были выкрашены в темно-зеленый цвет. Я повернулся к двери. На ней также имелся массивный металлический засов, которым я не пренебрёг воспользоваться.

– Куда это мы попали? – задал вопрос Толя, и его голос эхом отскочил от пустых стен.

– Я не знаю, – отключив теперь уже совсем ненужный фонарик, я вернул его в карман брюк.

– Хотелось бы знать, что здесь происходит.

– Я пока ничего не понимаю, как и что случилось с тем человеком. Он что оборотень? Это такая болезнь?

Я направился вглубь этого помещения. На полу пыль, крошки битого кирпича и мелкие осколки стекла. Толя задержался у закрытой двери и, спустя пару мгновений, догнал меня. Помещение было не таким пустым, как мне показалось на первый взгляд. В отдельных местах у стены были разбросаны старые автомобильные покрышки и клочки бумаги, какие-то картонные и деревянные ящики. Пара опор, на которые крепился потолок, были частично разрушены, бетон обломками лежал рядом. Коридор закончился большими воротами, наглухо запертыми. Однако в паре метров от них зияло большое отверстие. Туда вполне мог пробраться человек. Подойдя к отверстию, я заглянул в него. Там оказался такой же коридор, только размерами поменьше. Дыра в стене располагалась в метре от пола. Её края окружали куски арматуры, выступающие со всех сторон. Я аккуратно пролез в этот проем и оказался в другом помещении.

Парочка сгоревших машин расположилась на пути, стены почернели от копоти, кое-где на них виднелись следы от пуль, а в конце стены большая потолочная плита обрушилась одним концом и, похоже, открыла нам путь на поверхность.

– Смотри, – я указал на стену с отметинами от пуль. – Здесь стреляли. Это плохой знак.

– Давай посмотрим куда мы попали.

Под ногами хрустело битое стекло и куски кирпича. Дойдя до плиты и убедившись, что она выдержит нас и не рухнет под ногами, я стал подниматься по ней наверх, и оказался в маленьком магазине. Об этом можно было судить по небольшим холодильным камерам, которые сейчас лежали на боку, и прочим стеллажам, которые были прикручены к стене, поэтому остались более-менее невредимы. Большая входная дверь мертвым грузом лежала на земле. Через этот проход мы выбрались на улицу. Моему взору предстало несколько типичных пятиэтажек, стоящих поблизости друг от друга. Но они были мертвы. Пустые окна квартир одиноко смотрели своими глазами куда-то вдаль. Одна из построек была полуразрушена, земля была щедро усеяна обломками бетонных плит, стекла и прочего мусора. Из земли торчали разломанные стволы деревьев. Покосившиеся качели, ржавая горка, песочница, ряд вкопанных в землю самосвальных покрышек, маленькая карусель, развалившиеся лавочки – всё это давно пребывало в запустении и напрочь заросло кустарником. И только легкий ветерок, казалось, качал цепи, которые когда-то были качелями.

– Как будто тут была война, – Толя стоял рядом и не мог поверить в то, что видит.

Я прошел прямо, петляя между валунами и сломанными деревьями. Посмотрел по сторонам, не забыв то здание, откуда мы вышли. Похоже, выход открыл нам магазин. Многое было разрушено, сожжено и, скорее всего, разграблено. Если только здесь были люди.

– Давай поднимемся повыше, попробуем осмотреться. Было бы хорошо найти лекарства, и вообще осмотреть себя в спокойной обстановке.

– Ты прав, – согласился со мной Толя, который все еще пребывал в замешательстве.

С этими словами я устремился в сторону ближайшей пятиэтажки, которая выделялась из общего числа тем, что в отдельных окнах сохранились стекла. Я внимательнее вгляделся в окна, вспоминая допустимые планировки квартир, и понял, что на третьем этаже в одной из квартир на кухне и в зале окна были в порядке.