Когда не осталось Земли. Дилогия

Глава 1. Вторжение

Сирена била по психике куда сильнее, чем голос из громкоговорителя.

«Это не учение. Внимание, это не учение. Всему персоналу занять места относительно боевого расписания. Внимание…»

Андрей уже надевал форму, когда дверь с тихим шипением ушла в сторону, и в небольшую комнату на космической станции Защиты колонии влетел невысокий парень по имени Кирилл, с узкими карими глазами, в возрасте около тридцати, азиатской внешности. Его взгляд пробежал по помещению и остановился на Андрее. Тяжело дыша, Кирилл заговорил:

– Андрюха… нападение… – Он задыхался, словно долго бежал по пересечённой местности, попутно дымя сигаретой. Андрей всё ещё надеялся, что это очередная учебная тревога, часть безумного плана коменданта, который устраивал проверки при любой возможности. Но слова, раздавшиеся из динамиков, опровергли эти мысли:

«Всем пилотам явиться в ангар В! Повторяю: всем пилотам явиться в ангар В!»

Эти слова означали недоброе. В ангаре «B» располагались лишь истребители, и в обычное время туда могли входить только обслуживающий персонал и пилоты, выполняющие патрульные вылеты. А теперь туда созывали всех – ох, не к добру это! Накинув последний элемент формы, Андрей быстро направился к выходу. Кирилл лишь вздохнул и последовал за ним. На станции была суматоха, а сирена ничуть не помогала – лишь усиливала неразбериху. Однако и в этой обстановке нашлось место организованности: люди в униформе пилотов двигались в определенном направлении, в одну сторону, и среди них был Фокин. Он лавировал между бегущим персоналом, чудом не задевая никого. Нужная дверь с красной надписью «Ангар В» оказалась за очередным поворотом заполненного коридора. У входа стояли двое вооружённых охранников и впускали людей только после предъявления идентификационного кода.

Андрею оставалось несколько десятков метров до ангара, когда станция содрогнулась от удара. Кто-то не удержался на ногах и упал лицом вниз, более организованная часть офицеров и пилотов продолжала двигаться в сторону ангара, в то время как рабочие из числа гражданских явно начали поддаваться панике. Станция была не совсем военная: в отличие от оборонительных крепостей, она совмещала в себе как военные объекты, по типу крыла космических истребителей, так и обычные гражданские. Поэтому на станции присутствовал не только военный персонал.

Всё вокруг смешалось, превратившись в одну картину безумного художника. Андрея сбил с ног гражданский, он с трудом поднялся, быстро осмотревшись. В голове творился полный бардак, он не мог понять, кто напал, зачем и почему именно сейчас. Все эти вопросы метались в голове пилота, оставаясь без ответа.

Свет потускнел, станция перешла в аварийное состояние – значит, повреждения были довольно серьёзны. Охранников у входа в ангар уже не было. Андрей побежал в сторону входа, дверь в ангар была наполовину открыта. Видимо, механизм вышел из строя после попадания, но Андрею удалось протиснуться в проем. Здесь всё оказалось хуже некуда. Именно сюда и попал неизвестный противник. Часть обшивки разнесло к чертям, истребители либо сгорели, либо болтались в вакууме. Однако мерцающее силовое поле быстро накрыло собой повреждённый участок обшивки, восстанавливая хоть какую-то целостность. Но это уже мало что давало. Андрей стоял так несколько секунд, пока его взгляд не зацепился за фигуру под обломками. Он приблизился к пострадавшему и принялся разбирать завал. Откопав парня, Андрей помог ему встать. Кажется, его звали Джон, он был из Альянса. Только сейчас Андрей понял, что всё это время был в тишине, и теперь стали возвращаться звуки. Он слышал треск электричества, стоны раненых, вой сирены и слова, звучащие из динамика.

«Всем пилотам немедленный вылет, красная тревога!»

Андрей осмотрелся. Более или менее целыми остались истребители в дальнем углу ангара. Туда уже направились несколько человек, по всей видимости – пилоты. Он не стал медлить и тоже пошел туда. Их ожидало новое разочарование: истребители не были готовы к вылету. Их в спешке снабжали оружием и припасами, к тому же оказалось, что пилотов меньше, чем самих машин. Остальные были либо мертвы, либо не способны управлять ими. Андрей заметил знакомого механика, что командовал группой чумазых парней, снаряжающих истребитель к вылету.

– Макс, где пилот? – механик оторвался от командования и обернулся на крик. Увидев перед собой Андрея, он быстро его осмотрел и махнул рукой.

– Ты пилот. Прыгай! Только сразу говорю: комплект боеприпасов минимален. – Сказав это, Макс, будто забыв о Андрее, вновь вернулся к своему занятию. Фокин не стал медлить и быстро забрался в кресло пилота. Машина ожила, замигала экранами и индикаторами. Пилот стал проверять системы. Обнаружив неисправности, с которыми в обычное время он бы и не подумал лететь, Андрей их просто проигнорировал.

– Готово, взлёт разрешён.

И снова не так, как положено: взлёт разрешил механик, а должна была разрешить вышка. Но сейчас это не имело значения, к чёрту формальности. Крыша кабины с тихим шелестом опустилась, а затем на дисплее зажглась надпись «Герметичность восстановлена». Двигатели работали штатно, минимальный комплект боеприпасов также присутствовал. Огромная часть стены ангара стала стремительно опускаться, и в открытый космос уже вылетели несколько машин, за ними вылетел и Андрей. Вот и открытый космос, который озарялся сотнями вспышек. Здесь шёл бой. Несколько защитных станций были уничтожены, ещё несколько смогли выпустить истребители, другие, видимо, не были на это способны. Система взвыла тревожным сигналом – его взяли на прицел. Не теряя ни секунды, он крутанул штурвал, уходя в сторону. Фокин стремился покинуть зону атаки.

– «РИГ-12, приём, говорит РИГ-4», – в наушнике раздался голос неизвестного пилота. По-видимому, находился он недалеко, раз заметил Андрея.

Андрей щёлкнул тумблером.

– РИГ-4, принимаю вас. – Андрей увидел, как слева от него вспыхнул очередной взрыв, и самое страшное – это была его станция. Но сейчас нельзя поддаваться панике. Он развернул машину в сторону, где вовсю шло сражение.

– Отлично, я капитан Маир, слушай и запоминай, пилот. Противник слишком быстро передвигается. Не допускай его к своей спине, старайся маневрировать… – вспышка где-то внизу, и сигнал затих.

Плохо, очень плохо, если уж капитан сел за штурвал. Неужели вот так просто будет потеряна колония? Радар засёк несколько неизвестных кораблей, по всей видимости, вражеских истребителей. Они появились неожиданно, словно вынырнули из пустоты. Андрей скорее инстинктивно нажал на пуск, и несколько ракет устремились к целям. Те ушли вверх, если вообще в космосе есть такое понятие. Вспышка рядом, истребитель Андрея содрогнулся, системы тут же сообщили о попадании. Повреждения не особо значительны, поэтому он не обратил на это внимания. Он увеличил скорость, начав манёвр, надеясь, что это поможет ему спастись. Рядом вновь несколько раз что-то вспыхнуло. Бортовая система яростно завопила, предупреждая пилота о том, что подобное обращение с техникой не входит в общий регламент.

– Чёрт!

Истребитель был на грани, а ещё стало понятно, что противник намного быстрее. Впереди система зафиксировала обломки орбитальной станции. В голове Андрея зародился план, безумие которого могло спасти ему жизнь. Машина с лёгкостью повернула в нужную сторону, двигатели работали на максимум, однако ощущалась нехватка скорости. Мощность двигательной установки уступала вражеским машинам. Бортовой компьютер подавал сигналы об опасности манёвра и требовал передачи управления автопилоту. Это раздражало. Технологии невероятно продвинулись, и, по сути, уже и пилоты не были особо нужны в кабинах машин, всё выполняла техника. Однако именно в такие моменты нужен был человек с нестандартными решениями. Андрей вырубил назойливую систему.

В космосе нет тех ощущений, что испытывали пилоты в далёком прошлом. Нет понятия воздушных ям, нет ощущения вибрации, и потому довольно сложно понять: что-то пошло не так. Но для этого есть система, которую выключил пилот. В мирное время подобный поступок мог привести к долгим разбирательствам и даже к трибуналу, но сейчас… Лишь радар улавливал обломки, и их количество росло с каждой секундой приближения. Пилот сжал рукоять управления, не сводя взгляд с радара. Автономная боевая система не зависела от основных систем и работала вне зависимости от функциональности основной системы. Поэтому данные с радара уменьшились на экране, уступив место сообщению о том, что только что по нему был дан залп. И не из истребителя, нет: в него стреляли из орудия мощнее и, скорее всего, он лишь оказался на линии огня.

– Чёрт! – он резко попытался уйти в сторону и от преследователя, и от залпов орудий. Но уже было слишком поздно. Безумный план скрыться в обломках станции стал для него ловушкой. Несколько обломков ударили по корпусу, легко пробивая его, а один и вовсе сорвал верхнюю часть кабины. Благо обломок не задел парня. Предупреждающие огни вспыхивали один за другим, притяжение планеты играло сейчас не на руку пилота, но к этому добавилась ещё одна проблема. Два огромных луча прошли вблизи от истребителя, ударив в атмосферу планеты, отчего показалось, будто та вспыхнула. Луч не просто прошёл рядом – его импульс напрочь отключил всю электронику. И крохотный истребитель стал неумолимо приближаться к планете, что секунду назад приняла на себя мощь неизвестного орудия.

Гибель от попадания – не самое страшное. Гораздо хуже сгореть заживо в атмосфере. Конечно, на колонии Марка-3 атмосфера значительно отличалась от земной, но даже её хватило бы с лихвой, чтобы превратить в уголь неподготовленный к такому истребитель, а уж с открытой кабиной… Каковы шансы? Даже в этом будущем, когда земные технологии достигли огромных высот, выжить после такого не мог никто. Вот и Андрей не надеялся на спасение, хотя всячески пытался уйти от такого исхода.

Удивительно, но он не потерял контроля. Почему? Кто знает? Он просто делал всё, чтоб вернуться в сражение, туда, где его соратники отдают жизнь. Их застали врасплох, атаковали неожиданно, не давая им шанса ответить. Это была не особо честная война. Снова яркая вспышка… Она стала предвестником того, что ещё одна орбитальная станция пала. У Андрея остался единственный шанс – оставить безнадёжный истребитель. Другого выхода не было. Андрей нажал кнопку катапультирования – и его выбросило вверх мощным толчком. Хотя где в космосе верх и низ?

Боевой костюм пилота тут же начал вещать о бедствии, а тело погрузилось в подобие анабиоза. Это позволяло не погибнуть и дождаться помощи, а она могла прийти не сразу или вовсе не прийти. Андрея медленно вращало, постепенно открывалась картина сражения. Они проиграли, и помощи ему уже не дождаться. Обломки орбитальных станций… Что может жалкая эскадра истребителей против полноценного флота? Ничего. Даже не будь флота, истребители врага куда быстрее и крепче, а главное – манёвреннее. Огромные корабли-исполины противника медленно вспыхивали мириадами выстрелов. Лучи ударяли в атмосферу планеты и сжигали её, превратив в адское пекло.

«Боже… Это не война… Это геноцид, они пришли не сражаться, они пришли уничтожать…»

Мысль, словно острый гвоздь, вонзилась в сознание, прежде чем глаза закрылись. Последнее, что он увидел, – очередную вспышку атмосферы…

Глава 2. Пробуждение

Яркий свет… Это, пожалуй, первое, что увидел Андрей, приходя в себя. Он проникал даже сквозь закрытые веки. А затем пришла острая боль. Казалось, тело, разрывалось на сотни частей. Первая мысль, которая посетила уже очнувшийся разум: «Так не должно быть». Он отлично помнил нападение на колонию Марка-3 и её уничтожение. Воспоминания вспыхивали в его разуме, словно были напрямую связаны с болью. Он попытался открыть глаза, но чёртовы веки были свинцовыми. Открыть их удалось не сразу, спустя несколько попыток. Андрей осмотрелся. Помещение очень напоминало медицинский отсек космического корабля, но были и отличия: он не мог припомнить, какие именно, но были. Попытка подняться не сразу увенчалась успехом: это удалось значительно позже.

– Да чтоб тебя… Как же плохо-то, – тихо проговорил он. Разум стал проясняться, подбрасывая последние воспоминания, заставляя вспомнить ощущение боя и действовать быстро. Тело наконец стало слушаться, и он, поднявшись, направился к двери. Та с тихим шелестом отъехала в сторону, и Андрей оказался в тёмном коридоре. Ничего и никого. Коридор не освещался вовсе, лишь часть света падала из помещения, откуда он только что вышел.

– Эй! Есть кто? – Типичное поведение всех героев: когда не знаешь, кто в темноте прячется, обязательно его позови. И неважно, ударит ли этот кто-то тебя ножом или напоит чаем. Однако голос Андрея подействовал: загорелся свет, сначала приглушённый, а потом более яркий.

– Вас приветствует бортовой компьютер. В отсутствие старших по званию членов экипажа вы получаете статус капитана и доступ к системам корабля. Рад приветствовать! – Мягкий голос звучал отовсюду. Однако сказанное компьютером ввело Андрея в ступор. Капитаном? В отсутствие членов экипажа старше по званию? Что за чертовщина творится? Лампы замигали и погасли, но тут же свет сменился на красный, и голос заговорил вновь:

– Внимание, обнаружена угроза! Неопознанный корабль вышел из гиперпространства в зоне обнаружения. Внимание, боевая тревога, всему экипажу занять свои места! Внимание, тревога! Всем членам экипажа занять свои места!

Андрей ожидал, что по коридору начнут бегать люди, начнётся отдача чётких приказов. Но нет – тишина. После сообщения бортового компьютера не последовало ровным счётом ничего.

«Может, на мостике есть люди?»

Мостик… Почему он сразу об этом не подумал? Строение кораблей земного флота было одинаковым, что у Российского флота, что у Альянса Америки. Это позволяло в случае надобности производить ремонт любого судна в любых условиях, а значит, мостик был палубой выше, а лифт – в нескольких десятках метров влево от медблока. Туда и последовал Андрей. Идти было все ещё крайне трудно, а в теле отдавалась боль, так, словно мышцы годами не двигались. Дойдя до лифта, он услышал новое обращение.

– Внимание, экипаж не обнаружен. Переход к автономному управлению, включение протокола защиты. Начать манёвр. Манёвр невозможен, повреждение главного двигателя. Начать протокол «Хамелеон», переход в режим полной невидимости. – Свет в то же мгновение погас, гравитация отключилась. Андрей оторвался от пола и завис в воздухе, всё ещё не понимая, что происходит. Никого не было ни видно, ни слышно. Главное – корабль действовал полностью автономно. Это возможно только в случае, если экипаж не способен им управлять. А такого на его памяти ещё не было в истории Флота.

«Спокойно, Андрюха. Надеюсь, ты во всём разберёшься».

Вдох и выдох. Он ударил рукой по панели управления лифтом, но та не отреагировала. Кажется, протокол предусматривал превращение себя в космический мусор, дабы не быть обнаруженным. Выходит, что он застрял? Прошло минут десять, прежде чем гравитация вновь вернулась, и он с силой рухнул на пол. Свет стал приглушённо белым.

– Боевая тревога отменена, протокол завершён.

Поднявшись с трудом и тихо матерясь, он вновь ударил по панели лифта. На этот раз дверь с тихим шелестом отъехала, впуская Андрея в помещение. Ещё пару манипуляцией с панелью – и лифт плавно поехал вверх. Спустя две минуты он уже стоял на мостике. От увиденного у него перехватило дыхание… Экипаж никуда не делся – все сидели по своим местам, там, где их застала смерть. Их тела были мумифицированы. Почему они погибли? Он подошёл к креслу капитана и посмотрел на его тело. На бейдже униформы было написано «Капитан Антон Петреску». Что случилось с кораблём и экипажем? Андрей перевел дыхание, вытащил из кресла тело капитана и занял его место. Коснувшись пальцами по панелям на подлокотнике кресла, он вывел голографический экран перед собой.

– Приветствую вас, временно исполняющий обязанности капитана!

Андрей отмахнулся от приветствия, выводя на экран записи.

– Какого? Что за… Быть не может… – Из записей следовало, что он пробыл в отключке около 60 лет! Это было просто невозможно, да и нереально. Решив во всём разобраться, он включил последнюю запись капитана. На экране появился брюнет лет тридцати. Он выглядел чертовски усталым.

– С момента вторжения в нашу колонию и начала войны прошло уже десять лет. Десять чёртовых лет тупой бойни. Сегодня нам поставили задачу – прорыв кольца блокады вокруг Солнечной системы. Это будет уже третья попытка. Чёрт, как же я устал. Так вот, попытка прорвать блокаду и достигнуть Земли. Связь с Землёй вот уже несколько месяцев потеряна, но мы надеемся на то, что… В общем, кого я обманываю? Они уничтожали колонию за колонией, и я не думаю, что Земля избежала этой участи. К чёрту всё. Капитан корабля «Перун» Антон Петреску.

Запись оборвалась. Андрей не верил своим ушам и глазам. А кто бы поверил? Земли нет. Нет тех, кого любишь. Нет тех, кого ненавидишь. Нет Родины, нет своей планеты. Нет ничего. Только ты и космос… И где-то там – враг. Он дрожащей рукой провёл по панели, выводя на экран системные данные.

– Корабль «Перун», класса эсминец, целостность корпуса на момент запроса – 56%, вышел из строя главный двигатель. Система гиперпрыжка готова к использованию. Внимание, рекомендуется разогнать корабль до околосветовой скорости перед входом в гиперпространство.

Андрей слушал доклад компьютера. Все еще оставалось загадкой, как он сюда попал. Обнаружив в системе нужную запись, он нашел ответ на свой вопрос.

– В зоне обнаружения 27 дней назад был зафиксирован сигнал пилота Андрея Фокина. Экипажем не было принято никаких мер. Бортовой компьютер принял решение в соответствии с протоколами и отправил за пилотом медицинского бота. Пилот был жив и доставлен на борт корабля.

Андрей откинулся на спинку кресла. Это была случайность… Его спасла случайность… Невероятно, но это так.

– И что мне делать? ЧТО, ЧЁРТ ПОБЕРИ, МНЕ ДЕЛАТЬ?! – Андрей кричал, не в силах сдержать эмоции. Всё его пугало и вводило в ступор. Он осознал, что совершенно один на огромном корабле, один непонятно в какой части космоса. Возможно, он, Андрей Фокин, последний человек во Вселенной. Вы боитесь остаться в одиночестве на необитаемом острове? А теперь представьте, что вы – единственный человек во ВСЕЛЕННОЙ. Не можете? И никогда не сможете понять, что испытывал Андрей, сидя в кресле и понимая эту чёртову истину.

Глава 3. Отчаяние

Несколько следующих дней Фокин просто пил. Ему удалось найти кают-компанию с неким подобием бара. Правда, сложно представить, откуда на военном корабле вообще взялся алкоголь. Это дало возможность не сойти с ума. Мысль, что в мире нет больше никого из родных, что он совсем один на этой консервной банке… Если бы не возможность забыться в алкогольном опьянении, его он бы точно сошел с ума в тот самый момент, когда всё стало более или менее ясно.

Вот и сейчас он сидел всё в той же кают-компании с бутылкой виски, от которой осталось чуть меньше половины. Он уже почти не думал о том, что ему вообще делать. Не имея нужных знаний, он не мог починить поврежденные в бою двигатели. Без них совершать прыжок из спокойного состояния означало подвергнуть себя опасности. Последствия могли быть какими угодно, вплоть до распада корабля на части. Нужен был разгон до околосветовой, об этом говорил и искусственный интеллект. Тупик. Честно говоря, Андрею не хотелось думать об этом. Очередной бокал виски был опустошён. Откинувшись на спинку мягкого дивана, встроенного в стену корабля, Фокин посмотрел перед собой. Кают-компания была довольно просторной, в центре стоял стол, а у трёх стен – диваны, заменяющие собой стулья. Четвертая стена сплошь состояла из мониторов. В кают-компании, видимо, часто совещались офицеры корабля. На мониторах Андрей просматривал запись сражения «Перуна», последнюю в судовом журнале. Но она никак не проясняла ни смерть экипажа, ни то, где они сейчас находятся.

То, что Андрей непонятным образом не погиб после атаки на колонию и пробыл в космосе около 60 лет перед тем, как его подобрал дрейфующий земной корабль, было безумием. Это не укладывалось в голове, но каким-то образом произошло. Конечно, вопросов от этого меньше не стало. Сами посудите: он отлично понимал, что воздуха в его скафе, даже с учётом состояния, в который вогнала система, хватило бы на два дня. Но не на 60 же лет! Ещё один вопрос в копилку. Следующая странность – смерть экипажа «Перуна». У Андрея на этот счёт была лишь одна идея – разгерметизация. Хотя и здесь вопросов было очень много. В общем, куда ни плюнь – одна глубокая чёрная дыра, в простонародье именуемая задница.

– Жопа. Вот здесь ты прав, полная жопа…

Отложив пустой стакан, Андрей поднялся и, шатаясь, направился к выходу. Дверь с тихим шелестом отъехала, выпуская пилота в коридор. Системы корабля были в режиме экономии, это ощущалось по тому же освещению – оно работало только в момент, когда он оказывался в нужном помещении. Вот и сейчас свет в коридоре включился только после появления Андрея.

– Нужно поспать…

Шатаясь, наш герой побрёл в каюту капитана. Кстати, о команде и капитане. Андрей в тот же день провёл своеобразную церемонию погребения, отправив тела в их последнее путешествие в открытый космос. Что поделать, по-другому он поступить не мог. Добравшись до каюты, он сразу же вырубился…

Проснулся Андрей спустя два часа с той ещё головной болью. Но, как ни странно, у него появился план. Конечно, отчаяние никуда не делось, оно всё так же давило, пытаясь свести с ума. Только вот боль от похмелья отлично глушила это чувство. Спустя некоторое время Андрей уже восседал в кресле капитана, вникая в информацию, что любезно была выведена ИИ на экран.

– Предупреждение: целостность корпуса лишь 56%, для гиперпрыжка рекомендуется достигнуть околосветовой скорости.

ИИ, как всегда, выполнял свою работу, предупреждая экипаж о том, что их попытка совершить прыжок с места может быть фатальной, только у Андрея тупо не было выбора. Не имея возможности совершить ремонт двигателей, он мог только рискнуть.

– Да знаю я, железяка драная, хватит мне об этом сообщать каждые две минуты.

Мало того, что его голова раскалывалась от выпитого, так ещё и этот с железными мозгами надоедал каждые сто двадцать секунд. Но вырубить ИИ было бы ошибкой. В отличие от системы его истребителя, это махина отвечала за всё, в том числе и за расчёт прыжка. Именно благодаря ИИ даже ребёнок мог справиться с управлением.

– Произвожу расчёт точки прибытия. Солнечная система, планета Земля. Внимание: по данным, планета находится в блокаде вражеских сил.

Андрей вздохнул. Ага, лет шестьдесят назад, может, и была. Сейчас неизвестно, что вообще там творится, но всегда есть славное «авось». Вот и сейчас он действовал больше по наитию, чем с определённым планом.

– Расчёт прыжка окончен. Требуется разрешение капитана.

– Разрешаю, чтоб тебя, – зло проговорил пилот.

– Прыжок.

Вы когда-либо ощущали себя вымотанным после тренировки, когда каждая часть вашего тела отдаётся такой болью, что невозможно двигаться? Вот примерно так же себя ощущал и Андрей после выхода из «прыжка». Хотя нет, в сотни раз хуже. Некоторое время он не мог понять, где находится. Видимо, это было то самое последствие прыжка с места. Но, к счастью, других последствий не было. Когда разум более или менее прояснился, Андрей первым делом вывел изображение с сенсоров на экран. Признаться, он надеялся до последнего, что прилетит он в родную систему – и окажется, что всё хорошо, его миру ничего не грозит. Но нет. Мечты рухнули в тот же момент, как только экран стал транслировать изображение. Земли не было: на её месте был новый пояс из астероидов и одинокая Луна. Спутник Земли всё так же продолжал своё вращение, но с явным отклонением от своей старой орбиты. Скорее всего, рано или поздно Луна тоже будет уничтожена. Завораживающая и ужасная картина. Пустота была в душе пилота, чья призрачная надежда разбилась на сотню мелких осколков,столкнувшись с реальностью. Андрей закрыл лицо руками, сжимая зубы до скрежета в немом отчаянии.

Помолчав минут пять, он обратился к ИИ:

– Где ближайшая населённая планета? Проложить новый прыжок.

.– Есть, капитан!

Ощущения повторились: вновь боль во всём теле и на несколько минут – невозможность соображать. Но это было даже к лучшему. Андрею нужно было немного перевести дух после увиденного. Судя по данным, он оказался в небольшой системе в сотнях световых лет от Солнца, по тем же данным, здесь шестьдесят лет назад была колония Торгового альянса – содружества инопланетных рас. Точнее, двух рас, которые хоть и были похожи на людей, но ничего общего с ними не имели. Его появление не осталось незамеченным: система была обитаемой. И это хорошо: ему нужно многое сделать. Очень многое…

– Неизвестное военное судно, назовите себя и цель прибытия в систему.

ИИ услужливо вывел сообщение и перевёл его на нужный язык. Хотя это и не требовалось, так как тот, кто обращался к Андрею, вёл с ним беседу на галактическом языке. Подобный язык уже давно существовал в звёздном мире, ещё до появления человека в этом содружестве, и, скорее всего, будет существовать и после. Андрей откинулся на спинку кресла и нажал на панель. Даже если он последний человек, не стоит забывать о том, что он военный.

– Говорит военное судно Земного флота «Перун», с вами на связи капитан корабля Андрей Фокин. Прибыл в систему для возможного ремонта.

Его голос звучал спокойно, без эмоций. Только где-то в глубине его души билось отчаяние, так и не покинувшее его разум. Молчание диспетчера длилось невыносимо долго. Андрей отлично представлял, какую реакцию вызвало его сообщение. Ещё бы: уничтоженная цивилизация, от которой не было сведений вот уже почти полвека (хоть по космическим меркам это сущая крупица времени), вдруг появляется в системе, да ещё и называет себя кораблём несуществующего флота. Молчание длилось ещё минут пять, пока тот же голос не обратился к капитану.

– Повторите.

Он невольно усмехнулся, ситуация и правда позабавила.

– Я Андрей Фокин, капитан «Перуна», военного судна Земного флота, – повторил пилот.

Минута, другая… Это уже начинало раздражать, но вскоре он услышал тот же голос:

– Принято. Вы можете находиться в системе. Разрешена посадка на планету Муран.

– Только у меня будет к вам одна просьба.

– Слушаю.

– Мне необходим буксир к вашему доку.

– Буксир выслан к вам, ожидайте.

А что ещё оставалось? Ожидать. Ну и ещё подумать, откуда взять денег на ремонт этой громадины. То, что это будет недешево, сомнений почему-то не было. У Андрея рождался план того, что он будет делать дальше.

Глава 4. Мёртвые не умирают

Как-то давно его дед сказал одну фразу. Она прочно засела в голове Андрея. Даже сейчас, спустя столько лет, он не забыл эти слова. А ведь тогда ему было от силы лет пять, а то ещё и меньше. В тот момент дед и отец вели беседу, сидя на крыльце дачи. Андрей не помнил, о чём шла речь, что именно привело к этой фразе, но её он запомнил. Дед тогда повернулся к отцу и, посмотрев тому в глаза, произнёс: «Мёртвые не умирают». Что это значило, почему это было сказано, он не помнил. Но сейчас, сидя в кресле космического корабля, он вспомнил слова деда. Мёртвые не умирают. А ведь так оно и есть. Он мертвец. Мёртв его дом. Мертва его планета. Мертвы его родные. Мертвецы не могут умереть, ведь они уже это сделали. Он живой мертвец. От таких мыслей на лице парня появилась усмешка. Странная усмешка. От печальных мыслей его оторвал сигнал ИИ, который сообщил о приближении чужого корабля и посоветовал нанести превентивный удар.

– Да успокойся, сраная железяка. Свои это.

Он вздохнул и позволил буксиру приблизиться. Путь до околопланетного дока занял где-то полчаса. За это время с ним никто не связывался. Впрочем, оно и неудивительно. Когда же «Перун» пристыковали к доку, Андрей уже стоял в шлюзовом отсеке, ожидая одобрение от систем корабля.

– Давление стабилизировано. Уровень кислорода допустимый. Экипажу разрешено покинуть корабль.

И двери открылись. Вот тут-то и стало понятно, что всё было не так просто, как казалось всего полчаса назад. За дверями стояли чёрные фигуры, направив на Андрея не меньше десятка стволов. То, что это было именно оружие, сомнения не было. Приплыли. Он поднял руки и слабо улыбнулся.

– Тихо, парни, давайте не будем нервничать.

А потом всё завертелось. Его уложили на пол. Он просто не успел понять, когда и кто так ловко впечатал его в железный пол. И все это молча, не говоря ни слова. Как только Андрея разоружили, его повели по коридорам. Куда? Да кто их знает. Сам Фокин понятия не имел, он никогда раньше здесь не бывал.

Это была небольшая комната, метров десять от силы. В центре комнаты стояли стол и пара стульев. Серые стены, одинокий блок свечения на потолке. Пожалуй, в XXI веке такие помещения исполняли роль допросной, но Андрей не сомневался, что и сейчас было так же. Вот уже двадцать минут он в одиночестве сидел за столом и с раздражением постукивал пальцами по пластиковой поверхности. «Чёрные» завели его сюда и куда-то свалили. Но вот дверь, что была неотличимой частью стены, отошла в сторону, и в помещение вошёл мужчина. Точнее, его можно было бы отнести к земному мужчине, но были и отличия. Первое и самое важное отличие – размеры. Он был как два Андрея в ширину и полтора в высоту. В Древней Руси его бы обязательно окрестили богатырём, а в Древней Греции он бы столкнул с пьедестала Геракла, занимая его место. Второе отличие – глаза. Их было четыре, точнее, три: один глаз у мужчины отсутствовал, половину лица пересекала глубокая борозда. Шрам был впечатляющий, но, видимо, мужчина не слишком его стеснялся, возможно, даже гордился им. Незнакомец бросил на Андрея заинтересованный взгляд, хмыкнул, после чего уселся на стул напротив, заняв собой почти половину комнаты. Андрей узнал в мужчине представителя расы фарианцев, что была частью Торгового альянса. Ну что же, хоть что-то было вполне обычным. Представитель Торгового альянса прокашлялся и положил перед собой электронный планшет.

– Итак, меня зовут Аррифис, можете называть меня просто Ари. Я, как вы уже поняли, представитель Торгового альянса и по совместительству главный следователь станции «Фирис», что находится на орбите планеты Муран. А вы, по вашим словам, Андрей Фокин, командир военного корабля космических сил Земли. Я всё верно озвучил?

Задав вопрос, он тут же посмотрел на Андрея, ожидая его реакции. Фокин на мгновение задумался и кивнул, проговорил:

– Почти. Хочу уточнить: я не капитан, а временно исполняющий обязанности капитана на военном корабле «Перун» класса «эсминец».

Аррифис кивнул, что-то быстро набрал в планшете, после чего вновь посмотрел на Андрея. Он смотрел внимательно, все его три глаза словно заглядывали в душу, но Фокин был совершенно спокоен, как и следовало мертвецу. Никаких эмоций, никаких чувств. Следователь кашлянул и вновь заглянул в свой планшет, что-то там прочитав, и снова обратил взгляд на Андрея.

– С вашим статусом мы определились. Теперь… кхм… теперь давайте определимся с тем, как вы здесь оказались. По нашим сведениям, ваша материнская планета Земля была уничтожена во время военного конфликта с расой арианцев. Из всего населения Земли не уцелел почти никто. Земной флот был почти уничтожен во время войны, а его остатки вскоре исчезли сами собой. Последний зафиксированный контакт с представителями Земли был… – мужчина вновь заглянул в свой планшет, нахмурив брови и пытаясь выудить нужную информацию. Когда ему это удалось, он прокашлялся и продолжил: – …девять лет, четыре месяца и двадцать два дня назад.

Следователь отложил планшет и посмотрел на Андрея. Тот был опустошён. Ещё одна надежда была полностью разбита в пух и прах. Он и правда почти что остался один. Фокин поднял взгляд на следователя, и в этом взгляде не было уже ничего. Мёртвые не умирают.

– Возможно, это и так, господин следователь. Но как вы видите – я человек. И корабль у меня человеческий, если можно так сказать. А значит, последний контакт с представителем Земли у вас происходит прямо сейчас. Вы хотели спросить, как я здесь оказался? Откуда я? Что же, я не знаю, как и почему. По всем параметрам и всем реальным физическим, химическим и прочим наукам я должен был умереть ещё шестьдесят лет назад. Тем не менее я жив. Более того, я был подобран земным кораблём – и вот я здесь. Это всё, что мне известно. Я пилот истребителя, служил на колонии Марка-3. Во время боевого столкновения я был подбит, катапультировался. Очнулся шестьдесят лет спустя на «Перуне». Всё.

Андрей вздохнул. Всё как всегда. Куча вопросов и нет ответов. Мало того, что сам он не мог дать ответы на эти вопросы, так теперь ещё и следователь интересовался тем же. Аррифис слушал, не перебивая, давая собеседнику возможность высказаться. При этом он умудрялся заносить слова Андрея в свой планшет. Глупо, если подумать: можно было бы просто сделать аудио- или видеозапись и не париться. Тем не менее Аррифис делал это в текстовом варианте. Впрочем, это не было заботой Андрея.

– Хорошо, я вас понял. Вы и сами не знаете всего. Хорошо. Так.

Оторвавшись от планшета, Аррифис посмотрел на своего собеседника:

– Война окончилась разгромом Земли, думаю, вы это поняли. Арианцы не пошли дальше. Никто не знает почему. Думаю, вам это интересно. Так вот: единственное условие, поставленное арианцами, – это документирование всех контактов с землянами и сдача всех, с кем происходит контакт, в посольство Арианы, где все земляне будут утилизированы. Попытка укрывательства землянина – объявление войны. Помощь землянину – объявление войны. Спасение землянина – объявление войны. Мы, Торговый альянс, придерживаемся этого договора и передаём всех землян. Вы будете переданы послам Арианы, я обязан вас об этом уведомить.

Ну-у-у, зашибись. Приплыли. Андрей с силой сжал кулаки, что были под столом, поэтому это действие осталось незамеченным для Следователя. Вот и конец? Вот так просто? Впрочем, Фокин понимал Торговый альянс. Всего в паре сотен световых лет стоит памятник попытки сопротивляться – Земля, которой нет. Да и своя рубашка ближе к телу, так что не удивительно. Страх – одна из сил, что движет жизнью в природе. А страхом здесь пахло всё. Торговый альянс боялся арианцев. Боялся почти звериным страхом. И было чего. Ариана доказала, что способна уничтожить целую расу просто так. И Андрей до сих пор не знал, что именно послужило причиной для войны. Почему такая ярая ненависть к людям и Земле? Впрочем, в истории Земли хватает похожих моментов. Гитлеровская Германия, Наполеоновские войны, завоевание Америки. Всё это не имело смысла, но каждая война была построена на ненависти к тем, кто не такие, как они. Но почему люди? Чем раса, по космическим меркам, совсем недавно вышедшая в космос, смогла так насолить? Вопросов стало в сотни раз больше.

Фокин вздохнул. Конец или нет, но всё же ему удалось что-то узнать. Он посмотрел на следователя и заговорил:

– Я понимаю. Страх – это страшная сила, простите за тавтологию. Но у меня вопрос: почему арианцы так ненавидят мою расу?

Аррифис задумался. Казалось, вопрос и вправду был для него не из простых. По всей видимости, он тоже об этом думал. А может, даже пытался узнать. Так или иначе, он молчал несколько минут. Казалось, вопрос застал его врасплох. Но вот три его глаза посмотрели на Андрея.

– Я действительно не знаю. У меня лишь теории и предположения. Они не отвечали на эти вопросы. Никогда. Они их просто игнорируют. Но одно ясно: воевать и уничтожать других они не хотят. И не собираются. Но… Они выполняют обещание. Помните, я говорил о последнем контакте? Это было на одной из наших планет. Тогда в систему вошли три ваших военных корабля. Губернатор решил, что давний союз с Землёй был важнее, нежели угрозы арианцев. Так вот: спустя два дня после прихода кораблей в систему вошёл флот арианцев. Планеты не стало в течение часа. Вместе с вашими людьми и нашими. Они сказали, что это было первое и последнее предупреждение. После этого мы не собираемся нарушать договорённости. Думаю, пора заканчивать нашу беседу.

Аррифис встал и слегка поклонившись, направился к выходу, а вскоре и вовсе покинул комнату. Ну вот и всё. Вот так просто закончится странствие Андрея Фокина, пилота, что должен был умереть шестьдесят лет назад. Да фиг там! Мёртвые не умирают! Правильно, дед? А если и умирают, то явно не так.

За ним пришли примерно через двадцать минут после того, как Аррифис покинул комнату. Это были все такие же «чёрные» бойцы. По всей видимости, дроиды, а может, просто хорошие наёмники. Они все так же молчали. На этот раз обошлось без заламывания рук. Андрея просто повели через коридоры в сторону доков. Это стало понятно, когда Фокин увидел «Перуна» в обзорном окне. Сейчас или никогда. Андрей замедлил шаг. «Чёрные» отреагировали вполне обыденно, один сделал шаг, намереваясь подтолкнуть Андрея в спину, но не ожидал, что его цель вдруг развернётся и пнёт его в грудь, перехватывая винтовку, которая была в руках. Именно это Андрей и сделал. Это сработало – оружие оказалось у Андрея, а противник отступил назад. Второй «чёрный» отреагировал почти в тот же момент, но первый конвоир оказался в его зоне огня. А вот Фокину было плевать, кто в его зоне огня. Он упал на одно колено, вскидывая необычную для себя винтовку, и нажал на спуск. Затрещало. Треск был странным: так не стреляют ни огнестрел, ни игольники, которыми часто пользуются в невесомости. Нет, здесь явно было что-то другое. Впрочем, Андрею было все равно. «Чёрные» задёргались, а потом оба завалились на пол. Всё. Конец.

Звук сирены заставил дёрнуться. Кажется, его побег не был таким уж тихим. Выматерившись, Андрей вскочил и что было сил рванул в сторону шлюза, который связывал док и «Перуна». За его спиной раздался топот множества ног. На этот раз ему не взять неожиданностью: он один против кучи обученных бойцов. Нет, это вам не фильм, где один бравый вояка убивает всех злодеев и уходит, не оборачиваясь на взрыв. Единственный шанс – добраться до «Перуна». При условии, что на его борту нет этих «чёрных», что ему удастся вырваться из этого места. Вот и нужный шлюз. Удар по сенсору и… Красный экран. Шлюз заблокирован. Ну конечно. Какой дебил оставит открытыми шлюзы, когда преступник убегает? Правильно, именно дебил и оставит. Андрей взвыл, как воют загнанные охотниками в ловушки волки. Обречённо. Болезненно. Дверь отозвалась гулким звуком после удара по ней рукой. Не, это точно не поможет.

Андрей слышал, как со стороны центра по коридорам в его сторону бегут. Звук эхом отражался от стен. Ну что же, это и есть конец. Фокин поднял оружие и приготовился принять последний бой. Всё равно умирать, так почему бы не выбрать как? Напряжение нарастало медленно, словно снежный ком. А вот и первый «чёрный». Он выскочил из-за угла и тут же нарвался на очередь. Оружие издало тот же треск, что и раньше. «Чёрный» дёрнулся и упал. В этот миг что-то грохнуло так, что Андрея бросило на стену, словно куклу. Дым, звон в ушах и непонимание того, что произошло. А затем он понял. Шлюз. Дверь, что вела в сторону «Перуна», была разворочена взрывом. Из тёмных недр в сторону «чёрных» устремились дроиды. Обычные ремонтники с плазменными резаками, что тут же нарвались на плотный огонь со стороны «чёрных». Но Андрею было на это плевать. У него появился неожиданный шанс. Фокин вскочил и, прихрамывая, рванул в шлюз. Через какие-то секунды он оказался за бронёй эсминца, почти в безопасности. Приглушенный свет на «Перуне» был переведён в аварийный режим. Андрей не сразу понял, что происходит, но когда свист стал утихать, он расслышал слова ИИ: «Активирован протокол предотвращения абордажа. Повторяю. Активирован протокол предотвращения абордажа. Всему экипажу занять места по боевому расписанию».

– Никогда бы не подумал, что буду так рад твоей жестяной заднице, – пробурчал Андрей, быстро достигнув лифта. Вскоре он опустился в кресло капитана и стал выводить информацию, передаваемую сенсорами. И тут же посыпался мат-перемат. Андрей провозился слишком долго. «Перун» оказался в окружении. Несколько патрульных кораблей Альянса уже приближались к эсминцу с разных направлений. Всего… пять. Нет, восемь. Ещё три только что вышли из прыжка в зоне сенсоров.

– Эй, жестянка, каковы шансы выдержать прямое столкновение?

Компьютер не заставил себя ждать и тут же ответил:

– Тридцать шесть процентов удачного исхода. Предотвращая ваш следующий вопрос: попытка уйти в гиперпрыжок, если начнется обстрел, равна двенадцати процентам удачного исхода. Предлагаю попытаться уйти на манёвренных двигателях от преследования. Ошибка. Двигатели повреждены. Изменение алгоритмов. Предлагаю уничтожить ближайшие корабли противника и уйти в гиперпрыжок.

– О, а ты умнеешь. Или подстраиваешься под мой стиль?

– Второе, капитан.

И неудивительно: ИИ были созданы для взаимодействия с капитаном и командой, и именно правильный стиль общения был залогом успеха. Что же, неплохо. Так, дискуссию на потом. Андрей вновь посмотрел на сенсоры. Пять кораблей уже почти на рубеже атаки. Три ещё в пути.

– Пять кораблей в зоне досягаемости основного калибра. Внимание, орудия с пятого по восьмое вышли из строя.

Андрей выдохнул: значит, всего три орудия главного калибра. Мало. Чертовски мало. В то время как у противника хоть и не эсминцы, однако перевес в огневой мощи. Тридцать шесть против двенадцати. Однозначно шансы выжить в бою выше. Тем более для прыжка нужны расчёты и время.

– Подготовь расчёт прыжка с места к Земле.

– Принято, капитан.

О, железяка теперь не спорит. Андрей даже удивлённо поднял бровь. Хотя… Она же подстраивается.

– Дождись эффективного поражения и начинай обстрел. Приготовь противоракетную оборону.

– Есть, капитан. Функционирует лишь десять процентов орудий ПКО, в случае сильного обстрела процент защиты будет неэффективен.

– Ну да, как же могло быть иначе?

Андрей выдохнул. Его привлёк один экран, где показывался внешний шлюз стыковки с доками. Там «чёрные» явно планировали пробить корпус и проникнуть на судно. Андрей увеличил изображение и спросил:

– Это место находится в зоне поражения?

– Так точно, капитан. Пальнуть?

– Ты мне всё больше нравишься, железная задница. Пальни, пусть остынут немного.

Изображение не передавало звуков, но даже в безмолвии это было красиво. Вспышка, потом в разные стороны разлетелись обломки стыковочного шлюза, а чёрные тела слились с космосом. Красота.

– Вот и отстыковались.

– Три корабля противника в эффективной зоне поражения. Начинаю обстрел.

Корабль дёрнулся. Не сильно, стабилизаторы гравитации поглотили основную волну, но это было всё равно ощутимо. Тут же корабль дёрнулся уже куда сильнее. Андрея бы выбросило из кресла, если бы он за мгновение до этого не вцепился в подлокотники.

– Твою мать, жестянка, что это было?

– Точное попадание выстрела противника. В отличие от кораблей врага, мы представляем очень хорошую мишень. Один корабль противника уничтожен, второй получил необратимые повреждения, третий выстрел не достиг цели. Целостность корпуса «Перуна» пятьдесят один процент».

Андрей выдохнул. Это всего-то после пары попаданий. Нет, пока «Перун» не готов к реальному бою от слова совсем. И это не слишком хорошо. Андрей вывел изображение трёх из пяти кораблей. Да, как и докладывал компьютер, два из трёх. Но на подходе ещё шесть кораблей. Нет, надо валить. И, кажется, Андрей совершил глупость, вообще отправившись сюда. В родной Солнечной системе обязательно должны были сохраниться ремонтные базы. Их там была уйма, и не только на Земле. Марс, Луна, Венера. Хоть одна должна работать. Дурак, думал, что старые союзники помогут? Думал, они не бросили и не забыли, что такое долг? Наивный дурак!

– Что с прыжком?

– Рассчитан, капитан, но предлагаю разобраться с четырьмя кораблями противника.

Предложение, конечно, супер, но они тоже не будут сидеть в стороне и обязательно ударят. Корабль дрогнул. А нет, ударили опять. Несколько экранов вспыхнули, сообщая о повреждении и о том, что в некоторых отсеках начался пожар.

– Разгерметизировать отсеки A, D, F.

– Выполняю.

Пожар не может существовать в вакууме, и это был огромным плюсом. А вторым плюсом было отсутствие команды на корабле. Андрей удовлетворённо кивнул.

– Ответный залп.

– Выполняю.

«Перун» дёрнулся вновь, но на этот раз не сильно. Ответ достиг цели. Несколько кораблей получили удар, однако и они успели ответить. Чёртовы ублюдки. «Перун» дёрнулся и заныл, Андрей отчётливо слышал скрежет металла. Нет, так они долго не протянут.

– Уходим отсюда. Мы не потянем, там ещё три корабля на подходе.

– Приступаю к прыжку.

И всё поплыло. Опять неистовая боль и треск. Треск? Откуда треск? Свет, а затем и звук. Андрей заныл, открывая глаза, всюду перед глазами мельтешили сигналы тревоги. Фокин дрожащей рукой вытер пот с лица: к чёрту эти прыжки с места. К чёрту.

– Компьютер… Доклад…

– Целостность корпуса тридцать три процента, основные системы повреждены, оружейные системы повреждены. Система жизнеобеспечения в режиме автономности. Её хватит на четыре дня. Ошибка. Месяц, с учётом того, что вы один на корабле. Пожар в отсеке K, N, U.

Тело ныло, почти ломало. Андрей с трудом встал и чуть не упал, удержавшись за кресло капитана. Он посмотрел на кучу красных экранов.

– Потушить. Начать экстренный ремонт основных систем. Сканеры дальнего обнаружения в строю?

– Так точно, капитан. Да, в строю.

– Попробуй отыскать хоть один ремонтный модуль. Я не верю, что все они были уничтожены.

– Приступаю к анализу системы.

– Сообщи, когда будет результат… Я к себе…

И Андрей, шатаясь, направился в сторону своей каюты. Как говорил дед, мёртвые не умирают. Мёртвые мстят.

Глава 5. Кто к нам с мечом

Но поспать не удалось. Сложно спать, когда почти каждые полчаса ты просыпаешься в холодном поту от сотни кошмарных картин. Планета в огне… Тысячи мелких кораблей противника… Гиганты, наносящие удары по планете… Вот и в очередной раз Андрей проснулся от этого безумного видения. Дыхание было сбивчивым, а сердце так и стремилось покинуть грудную клетку. Выдохнув сквозь сжатые зубы, он сел на кровати и устало провёл рукой по лицу. В каюте зажёгся слабый свет, освещая капитанскую спальню. Сказать, что в ней было что-то особенное, значит соврать. Во флоте каждый метр важен, поэтому огромные роскошные жилища были только на частных яхтах. Тем не менее капитанская каюта была одной из самых больших, вмещая даже отдельный санузел с душем. Андрей встал и, слегка шатаясь, направился к противоположной стене. Он прикоснулся к деревянной панели, и она с тихим шелестом отъехала, впуская его в небольшое помещение с душем, туалетом и раковиной. При приближении к раковине стена напротив засветилась и стала зеркальной. На Андрея смотрел осунувшийся, небритый и заросший мужчина. Пожалуй, сам Фокин себя не узнал бы, чего уж говорить о родных. В груди предательски кольнуло, а руки упёрлись в края раковины. Пальцы вцепились в металл, словно желая смять его, а на Андрея смотрел оскалившийся дикарь. Да, пожалуй, во времена каменного века он бы сошёл бы за своего. Оскал медленно стал сменяться улыбкой.

– Ну, внешним видом я точно не смогу их всех напугать до смерти. Хотя близок к этому.

Хмыкнув, Андрей прикоснулся к сенсору, включил воду и умылся.

Привести себя в божеский вид было несложно. На судне было все необходимое, поэтому вскоре Андрей вытирал подстриженные волосы и гладкое лицо. В этот момент система связи ожила, из динамиков раздался голос ИИ.

– Капитан, сканирование системы завершено. Обнаружены две уцелевшие верфи, на тестовый запрос ответила лишь Марс-5, находящаяся на орбите Деймоса. Крепость Марс-2 также вышла на контрольный запрос.

Андрей подхватил верхнюю часть формы и тут же покинул свою каюту, направившись в сторону лифта, который ожил при его приближении. «Перун» всё ещё экономил энергию, что было неудивительно в текущей ситуации.

– Хорошо, железяка. Сейчас буду на мостике, выведи всю информацию на капитанский пульт.

Лифт с тихим шипением и на приличной скорости понёс его в нужном направлении. Лифты на кораблях не всегда несли своих пассажиров вверх или вниз: они вполне могли это делать и в другие стороны, что в несколько раз упрощало перемещение по большим кораблям.

Оказавшись на мостике, Андрей опустился в кресло капитана, начав изучать информацию, что успел собрать ИИ «Перуна». Итак, что мы имеем? На контрольный запрос отозвались верфь на Марсе и крепость. Но это был лишь контакт одного искусственного интеллекта с другим, шансов на то, что там были люди, равны нулю. Иначе они бы попытались выйти на связь ещё в первый раз. Дела как всегда – не лучше жопы, в которой Андрей оказался.

– Так, железяка, у нас две проблемы. Первая: мы чертовски далеко от верфи. Вторая: мы туда хер долетим. Идеи, Ватсон? Хм… Кстати, отныне ты Ватсон.

– Бортовое имя принято. Ватсон. Что касается нашей проблемы, единственный ненулевой шанс – это внутрисистемный прыжок.

– Ты предлагаешь нам совершить очередной гиперпрыжок в рамках системы? Кажется, ты раньше мне все уши прожужжал, что это смертельно опасно.

– Иных вариантов я не вижу, капитан.

Андрей задумался. Это означало опять сыграть в рулетку с судьбой. Бросить монетку в третий раз и в третий раз ожидать, что она упадёт на ребро. Но, чёрт побери, сам Андрей тоже не видел других вариантов. Вздохнув, он откинулся в кресле и, смахнув очередные данные, проговорил:

– Ну и хер с ним. Давай прыжок. Высчитай координаты верфи и соверши прыжок максимально близко к ней. Там уже будем разбираться, что к чему… Если выживем.

– Выполняю расчёт прыжка. Приготовиться к прыжку. До прыжка 10… 9… 8…

Андрей выдохнул. Опять его ждёт игра в рулетку, в надежде, что именно тот выстрел будет холостым. Опять волна боли и темноты, а затем вспышка сознания. Сначала понимание, что всё тело болит так, словно его вывернули наизнанку, а потом собрали обратно.

– Арх… – затем стал появляться слух, зрение и все остальные чувства. Андрей с трудом выпрямился в кресле, вглядевшись в экраны с данными.

– Прыжок совершён. Однако повторный подобный прыжок может быть последним, повреждения слишком велики.

– Да будто я не знаю… Что там с верфью?

– Обслуживающий персонал не активен. ИИ принял протокол и информацию о повреждениях, верфь выходит из гибернации и приступает к ремонту, используя вшитые протоколы.

– Обожаю технологический процесс. Я бы никогда в жизни в этой херне не разобрался. Вывести на обзорный экран верфь.

Экраны, что транслировали космос, моргнули, и вскоре перед капитаном показалась верфь, которая выглядела вполне себе целой. Она стала оживать, вспыхивая огоньками, которые весело подмигивали «Перуну». Насколько знал Андрей, подобные верфи были способны на автономный ремонт в самых сложных ситуациях, однако строить без вмешательства человека они не могли. Да и ремонт обычно проходил под надзором военных инженеров. Но где их теперь взять, этих инженеров? От верфи оставались четыре автономных буксира. Но вот один из них резко сменил курс, а потом вспыхнул яркой звёздочкой. В сторону «Перуна» двигались лишь три буксира.

– Что это было?

– Скорее всего, буксир был неисправен и уничтожен ИИ.

Ну да, хотя времени по меркам Вселенной прошло совсем мало, тем не менее оно прошло. Да и после боя за Землю здесь никто не обслуживал уцелевшую технику. Так что подобные моменты были ожидаемы.

– Какие прогнозы ремонта передаёт верфь?

– Ремонт займёт от трёх до шести месяцев, в зависимости от серьёзности повреждения.

Мат. Единственное, что вырвалось у Андрея. Три месяца минимум! Благо на верфи можно будет пополнить и базовые потребности корабля, такие как воздух, вода и еда.

– Что с Марс-1?

– Марс-1 не отвечает.

Марс-1, была самой большой колонией людей на необитаемой планете, по сути первой колонией. Огромный город на экваторе Марса, накрытый огромными куполами, – самый амбициозный проект, что положил начало человеческой экспансии в космос. И вот он тоже разрушен. Конечно, надежда всё ещё была, но увы, шансов мало.

– Я могу спуститься на Марс-1?

– Да, используя десантный бот, вы сможете совершить посадку на планету.

Ну вот и был небольшой план из нескольких пунктов. Первый: начать ремонт. Второй: обследовать колонию. Тем временем буксиры пристыковались к «Перуну» и потянули его к верфи, открывающей свои недра. Она напоминала огромного кита, пожелавшего проглотить корабль.

Скафандр ЕБК-10 (расшифровывается как единый боевой костюм) был десятого поколения и от своих прошлых собратьев отличался большей автономностью, меньшим весом и ещё кучей пунктов. Но для Андрея, привыкшему к лёгкому полётному скафандру, это было самое важное. Шлем с лёгкостью закрылся, проецируя на щиток информацию о своём носителе и об окружении. Сам врио капитана устроился в пилотском кресле бота, готовясь к полёту в сторону Марса, который займёт у него несколько часов.

– Ватсон, как связь?

– Слышу вас хорошо, капитан.

С каждым днём ИИ «Перуна» всё больше подстраивался под человеческое общение, отчего был уже больше похож на человека, чем в первые дни их знакомства. Сразу покинуть «Перун» и отправиться на Марс-1 Андрею не удалось. С момента стыковки и начала ремонта прошло уже почти два месяца. Причиной стали обязанности, которые ИИ верфи радостно взвалил на его плечи. Куча мелких дел, решать которые должен человек. И вот его затянула почти двухмесячная рутина. Сказать, что это Андрею нравилось, значило очень нагло соврать. Но это позволило ему погрузиться в дела, отвлечься и прийти в себя. Ремонт шёл хорошо. Планировалось, что ещё несколько недель – и «Перун» будет в боевой готовности.

– Отлично. Держим связь. Обо всех странных моментах – прямой доклад, и о процессе ремонта – тоже.

– Принял, капитан.

Бот дрогнул, выпущенный системой «Перуна» в открытый космос. Курс был проложен, и автоматика тут же направила его в сторону красной планеты. Марс. В древности так именовали бога войны, и, пожалуй, те, кто назвал планету в его честь, не ошиблись. Кроваво-красный – именно таким казался Марс с этой стороны планеты. Словно огромный шар опустили в кровь, а затем повесили в чёрной мгле. Марс для Андрея не был домом, тем не менее он существовал, в отличие от Земли.

Бот дрогнул, затрясся, входя в разреженную атмосферу Марса. Хоть её, считай, и не было, тем не менее ощущалось некое трение, отчего бот иногда вздрагивал. Бот с лёгкостью вошёл в атмосферу и вскоре двигался на высоте в сторону Марса-1. И то, что видел Андрей на обзорных экранах, разрушало его последние надежды. Руины – именно так можно описать то, что осталось от одной из самых больших колоний Земли. Фокин увёл бот в сторону центральной площади, опуская его в разрушенный купол, а затем и на саму площадь. Бот со стуком опустился, и Андрей покинул его. Сложно описать то, что он чувствовал. Первое, что он увидел на площади, кроме разрушенных домов, – тела. Бактерии не могут размножаться, когда почти нет кислорода, и потому тела, пролежавшие почти 60 лет, выглядели так же, как в день своей смерти. Дети… Взрослые… Ноги Андрея подкосились, словно огромный валун придавил его плечи. Не удержавшись, он сделал пару шагов и рухнул на колени. В груди всё сжалось. Безмолвный крик сорвался с уст парня, а руки в бессилии ударили по камню. Глаза щипало от непривычных слёз, хотелось сорвать с себя шлем, бросить его в сторону и… Но слишком умные системы ЕКБ не позволили совершить самоубийство.

– Ненавижу… Я их всех ненавижу… Тварей, что пришли ко мне домой… Тварей, что отобрали у меня всё… И тех, что делали вид, что нам друзья… Все они твари… А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!

Руки дрожали, нет – всё тело дрожало. От боли, ненависти и бессилия. Что может сделать одинокий человек, очутившись на руинах своего дома? Пальцы впились в поверхность площади. Он может всё. Ему уже нечего терять. А значит, он способен делать страшные вещи с теми, кому есть что терять. Где-то есть ещё остатки флота, не мог он испариться полностью, даже если не выходил на связь уже долгое время. Где-то есть материнская планета этих тварей. И вот туда… Вот там… Там он превратит её в ад, так же, как это сделали они с его домом.

– Капитан! В систему вошли пять кораблей боевого флота Торгового альянса.

Ещё одни твари, предавшие дружбу, построенную веками, ради спасения собственной шкуры. Тяжёлый выдох.

– Как быстро они нас найдут?

– По моим расчётам, можно вводить их в заблуждение несколько дней. После чего они нас обнаружат.

– «Перун» будет готов к бою?

– В теории, капитан, но вот на практике не могу точно сказать.

– Хорошо, я буду через два часа. Все маскировочные системы верфи – в боевую готовность.

Андрей встал, чувствуя опустошение, взгляд упал на юное лицо девчонки лет пятнадцати, что безмятежно смотрела в небо бескислородной планеты.

– Простите меня, я вынужден вас оставить. Но я вернусь. Вернусь, чтоб вас всех похоронить. Вы этого достойны.

Андрей резко выпрямился, отдавая честь мёртвому городу и тем, кто уже пал в этой войне. Войне, что, казалось, окончилась победой противника. Но сейчас начинается новая война.

Вскоре Андрей уже двигался в сторону верфи, выжимая из бота все возможные мощности. Бот получал и передавал информацию с «Перуна». Судя по ней, корабли Торгового альянса явно пришли обследовать систему. Андрей догадывался, что они искали. Но им придется прочесать всю систему, чтобы найти следы «Перуна». На это нужно время, а время сейчас – самое важное.

– Как сказал великий древний: кто к нам с мечом придет, тот от меча и падёт. Поиграем, друзья?

Глава 6. Земляне не сдаются

Бот вошёл в док «Перуна» на максимально возможной скорости, довольно жестко опустившись на палубу. Андрей выскочил из десантной машины почти сразу, как только люк приоткрылся. На борту «Перуна» вовсю орали базеры боевой тревоги, а по громкой связи искусственный голос повторял одно и то же сообщение: «Внимание, это не учебная тревога! Всему экипажу занять места согласно боевому расписанию. Повторяю…» Андрей поморщился: кажется, Ватсон решил играть на публику, которой нет. Впрочем, это его протоколы, обходить их он ещё не научился.

–– Ватсон! Чтоб тебя коррозия драла! Выруби эти сирены, мы и так знаем, что мы в заднице. Только голова болеть будет.

– Принято, капитан.

Базеры тревоги стихли, хотя мигающий красный свет никуда не пропал. Ну и чёрт с ним. Хоть в уши ничто не орёт, и на том спасибо. Фокин снял шлем и бросил его на ящики недалеко от места высадки, куда вскоре последовал и сам боевой костюм. В нём хорошо в космосе, а вот при искусственной гравитации в корабле хватало защитного костюма команды. Всего-то несколько минут – и Фокин уже стремился к лифту. Дверь с тихим шелестом закрылась, а мужчина нажал на кнопку, что должна была привести его к мостику.

– Ватсон, всю информацию – на дисплей капитана, краткую сводку по предполагаемому противнику. И что там с крепостью? На связи?

– Так точно, капитан. Я имел смелость послать тестовый запрос и получил ответ. Крепость готова получать указания.

Андрей кивнул, словно ИИ мог его видеть. Хотя… Андрей поднял взгляд на верхний правый угол лифта, где по всем канонам было маленькое око камеры. Возможно, эта железяка и наблюдает. Он не спрашивал, следит ли за ним Ватсон постоянно или вообще не смотрит в его сторону. Впрочем, сейчас это вообще не имело значения.

Лифт остановился, дверь ушла в сторону, выпуская Фокина в помещение. Мостик ничем не изменился, да и как он мог за такой короткий промежуток времени? Вот и правда, ничем. Андрей быстро занял своё уже законное кресло, включая экраны и быстро пробегая взглядом данные. Как всегда, половина этой белиберды ему была непонятна вообще.

– Ва-а-атсон! Ну чёртов ты робот! Сколько раз говорил: я не обучался всему этому, упрости!

ИИ ничего не ответил, но данные на экране тут же сменились более простыми и понятными для Андрея словами и цифрами. Итак, что мы имеем? Пять кораблей в системе. Два из них – разведывательные, которые вполне способны наткнуться на «Перун». А наткнутся они обязательно: Марс – одна из ключевых точек системы, значит, проверять её будут в первую очередь. Ну что тут скажешь? «Мы в дерьме», – пожалуй, эти слова лучше всего описывали ситуацию. Далее. Два корабля класса «Фрегат», в несколько раз быстрее эсминцев, таких как «Перун». Значит, в скорости «Перун» уже проигрывал. Последним был эсминец того же класса, что и «Перун». Можно с уверенностью сказать, что фраза про дерьмо еще больше заиграла коричневыми красками. Дальше ещё веселее. Судя по данным, ремонт ещё не завершён. В этой куче данных черт ногу сломит. Андрей вздохнул и решил действовать по-другому.

– Ватсон, что по ремонту? – вопрос был задан, как всегда, в пустоту. И пока ИИ отвечал, Андрей изучал отчёты систем.

– Ремонт ещё не завершён, однако основные двигатели и маршевые были восстановлены в первую очередь. Мы вполне способны двигаться. ПКО (противокосмическая оборона) восстановлена на семьдесят процентов. Два основных орудия готовы к эксплуатации на сто процентов. Третье – лишь на двадцать процентов от заявленной мощности. Силовые щиты полностью восстановлены по левому борту, правый – лишь на десять процентов. Носовые и кормовые не действуют вообще. Дополнительные орудия и системы обнаружения восстановлены на все сто процентов.

Ну что сказать, все еще хуже, чем казалось раньше. Мало того, что против него сейчас небольшая эскадра из разведки, фрегатов и эсминца, так и сам «Перун» лишь частично готов к бою. Но был и плюс. В отличие от прошлого раза, они могли двигаться, да и какие-никакие щиты уже есть.

– Верфи – приказ на отстыковку.

– Капитан....

–Знаю, это как сказать: «Эй, я здесь, садитесь жрать, пожалуйста». Выполняй.

«Перун» дёрнулся, обзорные экраны вспыхнули, показывая космос. Корабль медленно покидал лоно верфи, выходя в свет, чтоб вновь принять бой, как делал много раз. «Перун» был старым кораблём, но надёжнее этого коня не было уже ничего. Пальцы Андрея порхали по сенсорной панели. Ещё несколько минут – и он откинулся на спинку кресла.

– Крепости передать новые данные. – Взмах руки, на одном из экранов появилась зелёная галочка, говорящая об успешной передаче. – Дружественные корабли переквалифицировать во вражеские. Привести боевые системы в боевую готовность.

– Капитан, крепость приняла данные и приступает к выполнению протокола «Бастион».

На лице Андрея появилась улыбка. Крепость на одном из обзорных экранов стала оживать. Он представил, как в мёртвой крепости взвыли базеры тревоги, оповещая мёртвую команду. Как системы не нашли подтверждение от команды и перешли в подчинение ИИ, а тот, в свою очередь, подчинился «Перуну» и собственно самому Андрею как старшему по званию. Огромные орудия основного калибра повернулись в сторону противника. А тот, кстати, почти сразу заметил, что мёртвая верфь и крепость стали подавать признаки жизни. Эскадра выстроилась в боевой порядок: впереди два фрегата, сзади – эсминец и разведка.

– Нас заметили, капитан.

– Ага, вижу. Ну что, Ватсон, ты готов потанцевать?

– Готов, капитан.

– Ремонтным ботам сосредоточиться на ремонте носовых и кормовых щитов. Управление «Перуном» передать на капитанское место, Ватсону взять под контроль боевые системы.

– Выполняю.

Андрей положил руки на подлокотники, где тут же зажглось множество кнопок. Конечно, у эсминца нет ничего общего с истребителем, но кое-что Андрей понимал. Тело дрожало от всплеска адреналина, но при этом пальцы и руки были тверды как никогда. Тяжёлый выдох – и руки легли на панель управления.

«Перун» пришёл в движение. Старый эсминец рвался вперёд, доказать другим, что всё ещё способен сражаться. Исполинский корабль, словно левиафан, двигался в сторону предполагаемого противника. В древности многие пилоты давали своим машинам имена, считая их живыми. И словно отзываясь на это, машины изо всех сил пытались защитить своих пилотов. Так кто сказал, что имеющий имя эсминец не мог быть живым? Он дрожал в предвкушении, готовый вновь оскалить свои зубы, усмехнуться врагу и плюнуть всеми орудиями в наглые морды. Именно это ощущал Андрей в тот самый миг, когда эта невероятная махина слушалась его приказов. Эйфория – вот как можно было описать состояние Андрея, корабля и даже Ватсона.

– Капитан, с нами хотят связаться.

– Вывести на экран.

На экране вспыхнуло изображение чужого мостика, а на Андрея смотрел четырехглазый представитель Альянса. Фарианец внимательно осмотрел часть мостика и впился глазами в Андрея.

– Я не советую вам сопротивляться. Нам поступил приказ, мы хотим сопроводить вас до посольства. Пожалуйста, не усугубляйте своё положение.

Андрей смотрел на фарианца молча, изучая лицо перед ним. Он не собирался сдаваться, да и зачем? За его спиной – пустота, нет ничего, что может удержать его от возможной смерти. Месть? Возможно, но если сейчас не победить, то как победить целую цивилизацию? Вот и Андрей считал, что этот бой он не может проиграть.

– А фиг тебе. Хочешь – попробуй. Но я сам никуда не пойду. Как там говорилось? Русские… Хм… Нет. Земляне не сдаются. Конец связи.

Экран погас, отключая противника от связи, а сам Андрей стал разворачивать «Перун» левым боком к противнику, беря курс в сторону крепости.

– Капитан, фрегаты вышли на рубеж огня. Произведён залп.

В космосе вспыхнули синим цветом щиты «Перуна», принимая первый удар. Ну что же, карты брошены на стол, ставок больше нет. Осталось понять, чей кон выиграл в этой игре под названием «жизнь». Основные орудия не могли достать противника из такого положения, но бортовые могли. Эсминец взвыл, словно радостный старый воин, взявший в руки меч после долгого простоя. Этот звук слышали только те, кто был на самом эсминце, ведь космос всегда нем. Бортовые орудия ожили, поворачиваясь в сторону фрегатов, а Ватсон просто пометил нужные цели, выплёскивая плазму в сторону врага. Противник принял удар так же, как и «Перун», – на щиты. Это было сигналом для врага: «Перун» не так уж прост.

– Фрегаты достигли рубежа торпедной атаки. Произведён залп. Сто тридцать целей. Время подлёта – двадцать две секунды.

– Вот это и правда неожиданно. Раньше они не использовали торпеды. ПКО в полную готовность! Открыть огонь из бортовых орудий, цель – торпеды!

Андрей выдохнул. Это будет действительно непростой бой. Помимо прежних ограничений, новые данные еще больше все усложняли. Но что поделать, когда безумство – единственный выход? «Перун» вздрагивал, делая бортовые залпы по торпедам, что стремительно сокращали космическое расстояние. Эффективность такого огня невелика, но она позволяла проредить торпедный строй до того, как торпеды достигнут зоны действия ПКО.

– После входа торпед в зону ПКО перенести бортовой огонь на противника. Ну, давай, родной, ты же сильный, ты назван в честь бога, покажи этим тварям, из чего ты сделан!

Бортовые залпы били по торпедам ровно до того, как те стали входить в зону действия ПКО, переключая свой огонь на приближающегося противника. Если вы думаете, что противник ждал, то нет. Он продолжал давать залпы из основного калибра по «Перуну», уменьшая целостность щитов, чтоб торпедам было проще пробить и ударить по корпусу.

– Щиты шестьдесят пять процентов.

На левом борту «Перуна» ожили системы ПКО, башни стали разворачиваться в сторону торпед, выпуская щупальца из кинетических снарядов в их сторону. Нет ничего эффективнее кинетических башен, кроме разве что ракетных башен, которые, к сожалению, на «Перуне» были пусты. Оставалось надеяться на действия ПКО чисто на кинетической силе. Космос озарился яркими вспышками, что говорило об уничтожении очередной торпеды противника.

– ПКО не сможет перехватить около десяти торпед. Щиты выдержат.

Собственно, подобное Андрей предвидел. Если бы не приказ о стрельбе бортовыми, то торпед могло быть больше. Но вот «Перун» содрогнулся от удара по щитам. Конечно, торпеды удерживать щитом куда сложнее плазменных снарядов, который просто рассеивается.

– Щиты – сорок три процента, повторная подобная атака будет для нас ощутимой.

– Да знаю я! Дальше поиграем уже иначе. Бастиону: атака по противнику, как только зайдёт в зону действия.

«Перун» стал разворачиваться, как только достиг крепости, чтобы сделать залп основным орудием. Крепость ожила, начав выплёвывать залпы в сторону фрегатов. Андрей запоздало подумал, что стоит сосредоточиться на одной цели. Быстро дав целям номера, он передал данные бастиону.

– Сосредоточить огонь на цели номер два! Ватсон, тоже!

«Перун» содрогнулся, выплёвывая в цель удар основного калибра, в тот же миг бастион проделал то же самое. Сам «Перун» стал уходить за бастион, используя его как щит: носовые орудия основного калибра не были защищены щитами. Обзорные экраны тут же выдали информацию о том, что противник номер два уничтожен. Ещё бы: на него пришлось около пяти залпов основных орудий, а такое выдержать может разве что эсминец, и то не без последствий.

– Ха! Сожрали? Вот вам, твари неблагодарные! – Андрей в сердцах ударил правой рукой по согнутой в локте левой, сжимающей кулак. Но тут же быстро взял себя в руки, возвращаясь к выполнению манёвра, выходя с другой стороны бастиона.

– Сосредоточить огонь на цели номер один!

Залп был уже не столь разрушителен. Фрегат противника стремительно начал менять курс, понимая, что против крепости и эсминца он не такой уж сильный противник. Из-за этого удар бастиона и «Перуна» оказался смазанным, но даже его хватило, чтоб превратить борт фрегата в пылающий ад. Команде определённо не повезло. Но радость от маленькой победы была недолгой: всё испортил Ватсон.

– Обнаружен выход из гиперпространства. Анализирую. Это ещё пять кораблей Торгового альянса. Состав похож с первой группой.

– Да твою же мать! Вторая поисковая группа. Да чёрт бы её побрал!

Вот теперь точно мы в дерьме. Или нет?

Глава 7. Выжить

Появление ещё одной группы противника значительно меняло расстановку сил. Да нет, чего уж там: дела стали еще хуже. Если с первой пятёркой были ещё шансы справиться, то с подоспевшим подкреплением всё осложнилось. Андрей зло выругался, в очередной раз выныривая из-за бастиона. Он дал залп главным орудием, заставив один из фрегатов противника вспыхнуть вторым солнцем.

– Ватсон, держи вторую группу в зоне видимости. Сколько им до нас? – Андрей вновь стремительно, насколько позволял космос и габариты эсминца, стал его уводить за крепость, используя это колоссальное сооружение как щит.

Фокин отлично понимал, что отсутствие энергетических щитов у крепости делает её уязвимой. Каждый очередной залп противника, который достигал своей цели, отнимал драгоценное время.

– Вторая группа достигнет зоны эффективного огня через десять минут, начиная с текущей точки отсчёта.

Итак, Андрей выиграл немного времени, совсем малую часть, учитывая, что эсминец противника уже вышел на рубеж атаки. Время… Как много зависит от этой переменной, которая не поддаётся человеческому пониманию.

Экраны вспыхнули алыми росчерками, тут же передавая новый поток информации, которую Андрей с трудом успевал анализировать. Причиной тому стали данные, поступившие от бастиона, который снова принял на себя удар.

– Капитан, крепость получила повреждения, ещё один-два выстрела эсминца противника – и мы лишимся этого «щита», – проговорил Ватсон, как всегда, совершенно спокойно.

Время стремительно таяло, его почти не оставалось. Андрей выдохнул: этот бой не выиграть. Он один против небольшого флота, а скоро в бой вступит вторая группа Альянса. Крепость уже почти умерла. «Перун» снова выполз из-за неё, произведя залп основного калибра по эсминцу. Но тот опять принял удар на свои щиты. Очередной минус в копилку. «Перун» был лучшим кораблём в своём классе, но это было лет шестьдесят назад. Теперь же он уступал своим более современным и мощным собратьям. Если учесть неполную боевую готовность, шансы «Перуна» были невысокими даже против одного эсминца, а уж против небольшого флота просто меркли. Надо было уходить. Уходить из системы, в которой остались лишь трупы и руины. Системы, в которой нет ничего, за что стоило умирать.

– Ватсон, нам надо валить. Ты можешь проложить курс так, чтоб подставить бок со щитами противнику? Используй планету как щит.

– Понял вас, прокладываю курс. Разрешите взять управление кораблём?

– Действуй.

«Перун» стал менять курс, вновь прячась за остатки крепости, но в этот раз эсминец не собирался выныривать с противоположной стороны для атаки. Ватсон понял задумку Андрея верно: единственно верным решением было уйти из системы, используя массивный Марс и его спутники как естественные барьеры между ними и противником. Однако требовалось учитывать, что щиты «Перуна» были активны только с одной стороны, отчего курс был неоптимальным.

«Перун» словно чувствовал то же, что и Андрей. Лёгкие подрагивания корпуса, слабая вибрация, оголённые местами провода, корпус, лишившийся целостности… Всё это говорило о хрупкости, слабости. Словно старый воин, который пытался сразиться с сильными и молодыми, доказать, что ещё полон сил, его руки крепко держат меч. Но увы: время берёт своё, даже если в космосе оно лишь относительно. Старость не скрыть, как ни пытайся. Каждый удар – не просто повреждения корпуса, а трещины в самой сущности корабля. И каждый следующий залп противника – как напоминание, что время неумолимо уходит. Сейчас, в самый опасный момент, он чувствовал, как собственная неуверенность передаётся «Перуну». Старость. Износ. Отсутствие силы, на которую можно полагаться. Так что на самом деле важно? Победа или просто выживание?

От раздумий Андрея отвлекли слова ИИ корабля:

– Капитан, наблюдаю форсирование двигателей у второй группы. Время подлёта к оптимальной позиции залпа изменено. Фрегаты противника будут в зоне ракетной атаки через три минуты двадцать четыре секунды.

Каждое слово вырывалось из динамиков, как напоминание об их уязвимости. Время… опять время. Сколько его ещё было у «Перуна»? Сколько у него самого? Сколько у каждого из них? Он уже давно перестал рассчитывать на то, что сможет найти решение. Всё сводилось к одному – оставаться живым как можно дольше.

Его раскусили. В принципе это было ожидаемо. Ведь стиль боя в текущих условиях у Фокина был простой: выстрел, уйти за крепость, выйти с противоположной стороны – и снова выстрел. А когда он не появился, стало понятно, что Андрей изменил стиль боя или старается выйти из него.

– Ватсон, мы можем ускориться?

– Нет, капитан, мы хоть и произвели ремонт, но двигатели не готовы к нагрузкам, превышающие оптимальные.

Андрей в сердцах выругался. Всё сводилось к тому, что его так просто не отпустят. К тому же не следовало забывать об эсминце, который был на рубеже атаки.

«Марс», – подумал Андрей. – «Массивная планета, её спутники… Если мы не успеем, то это станет нашим приговором».

Взгляд Андрея вновь вернулся к экранам, на которых выводилась информация о положении «Перуна» и его противника. «Перун», некогда символ победы или силы, теперь становился символом выживания. А ведь точно! Именно «Перун» нашёл его тогда в космосе. Его, чёрт знает как выжившего за шестьдесят лет. И сейчас он стал для Андрея символом, опорой. Местом, откуда началось его личное выживание. Всё равно, ради мести или ради… А ради чего ещё? Там, позади, нет ничего. Выжженная земля. Хотя и Земли давно нет. Одна лишь Луна, что стремится сгореть в Солнечной короне. Месть? А кому мстить? Всем? Мысли сменяли одна другую, руки капитана непроизвольно сжались на панели управления. Время… Оно неумолимо таяло, уходило сквозь пальцы.

– Ватсон, проверь системы, выведи мне отчёт на экран. Что там с ремонтом кормовых и носовых щитов?

– К сожалению, мы не успеем, капитан, – проговорил ИИ. – Наблюдаю ускорение вражеского эсминца, курс на наш перехват. Предполагаю, что они не захотят дать нам возможность совершить прыжок из системы.

«Перун» с трудом уходил в сторону Марса, красной планеты, символа войны. Как символично, чёрт побери! Если не предпринять ничего, то их настигнет или эсминец Альянса, или вторая группа. Хотя почему «или»? Их точно кто-то настигнет.

Андрей выругался, вспоминая все известные ему некультурные эпитеты. Напряжение в теле скоро достигнет предела. Напряжение во всём. Каждое отклонение от курса, каждое малейшее попадание – всё это ставило их на грань катастрофы. Щиты слабы, двигатели на пределе, а противник уже почти на финишной прямой.

– Ватсон, переключи системы на приоритет уклонения. У нас только одна попытка. Если они нас перехватят…

– Понял вас, капитан, приоритет – уклонение и манёвренность. Однако… я не уверен, что хватит времени, чтобы пройти через орбиту Марса. Мы рискуем попасть в зону поражения их ракет.

– ЗНАЮ!

Андрей не выдержал напряжения, сорвавшись на крик, но тут же взял себя в руки. По лбу стекала капля холодного пота. Они продолжали маневрировать, противник уже мог достать их дальними орудиями, по крайней мере, вражеский эсминец не упустит такой возможности. В отличие от «Перуна», враг мог использовать основные орудия для удара, а им… Им бы пришлось развернуться для такого маневра. Все их слабости были на глазах у Альянса, который использовал их. Вражеские капитаны не были глупцами. Не приходилось сомневаться в том, что они будут использовать все промахи Андрея.

– Капитан, противник сокращает дистанцию, эсминец готовится к удару. Мы должны либо ускорить манёвр, либо закрыться планетой. Ракетные установки будут в зоне действия через минуту.

Понимание, что иного пути нет. Как бы Андрей ни пытался лихорадочно найти решение в этой ситуации, всё сводилось к тому, что его нет. Но сдаваться он не собирался. Пока не собирался. Марс… Марс и его спутники. Вот оно, спасение! Одновременно так близко и так далеко. «Перун» дрожал, стараясь сделать всё что может, казалось, и он сам отдаёт себя всего единственному человеку на корабле. Напряжение заставляло сжимать пальцами панель управления до боли в них. «Перун» продолжал мчаться к Марсу и его спутникам, хотя каждое движение, каждый манёвр давались с огромным трудом. Эсминец врага, как и ожидалось, сокращал дистанцию, вжимая их в угол, ловко ловил на каждом неудачном манёвре. Андрей понимал: если они не успеют использовать орбиту планеты как щит, то конец наступит мгновенно.

– Пройди как можно ближе к Марсу, скорее всего, он сможет перетянуть на себя часть залпа.

– Выполняю, капитан.

«Перун», как старый исполинский зверь, стал приближаться к Марсу, выжимая из двигательной установки всё, что только можно было в данных условиях. Конечно, Андрей мог отдать приказ на перегрев двигателей, но шанс, что в такой ситуации они окажутся вообще без них, был чертовски велик, поэтому он отмёл такой вариант. В момент, когда вражеский эсминец вышел на рубеж ракетной атаки, капитан ощутил, как воздух стал плотнее от напряжения, которое было в рубке.

– Наблюдаю ракетный залп, капитан. Всего восемьдесят целей.

Ну конечно, эсминец скорее не был торпедоносным или не имел полного запаса. В любом случае восемьдесят целей – это чертовски много. Надежда на Марс. И Ватсон не подвёл: «Перун» прошёл в такой близости от Марса, что если бы не его двигатели, гравитация непременно притянула бы его к себе. Используя Марс как щит, «Перун» стал его огибать, стремясь выйти с обратной стороны, откуда можно будет совершить гиперпрыжок.

– Ракеты потеряли цель, капитан! Часть была притянута Марсом, часть улетела в открытый космос.

Напряжение, что давило на Андрея всё это время, резко его отпустило. Они выиграли. Нет, не битву – гонку со временем. «Перун» стремительно отдалялся от Марса, используя набранную скорость для разгона. Андрей выдохнул. Ещё несколько минут – и они покинут эту систему.

– Капитан, куда совершить прыжок?

– Фронтир, систему выбери из базы, главное условие – присутствие пиратской станции.

– Принял, капитан. Курс проложен. До прыжка тридцать секунд.

«Перун» достиг нужной скорости для безопасного прыжка, а затем Ватсон произвёл его.

Он. Смог. Выжить.

Глава 8. Один в поле…

Фронтир. Место, где раньше собирался сброд со всего известного мира. Фронтир не входил в зону влияния ни одного государства. По крайней мере, так было несколько десятков лет назад. Причины тому были разные. Эти системы не представляли никакого интереса в плане полезных ресурсов, а кроме того, такие территории сложно контролировать. И такие места облюбовали маргинальные личности. Впрочем, сто́ит отметить, что не одни моральные уроды здесь обитали: многие предприниматели, а порой и целые корпорации имели дела с пиратами. Да, именно пиратами.

Как только появились торговые пути между колониями, а потом и между цивилизациями, появились и те, кто хотел на этом поживиться не совсем честным путём. Пираты стали оружием в руках корпораций, и не только их. Именно во Фронтире они бросали свои кости, будучи персонами нон грата. Такой была и система Хадрил-599. В самой системе не было ничего интересного: звезда, относящаяся к классу «K», и две планеты, что вращаются вокруг звезды, да и то одна из них – газовый гигант. Именно на орбите этого гиганта и расположилась станция «Чёрная Борода». Да, вы все правильно поняли: какой-то гений решил назвать станцию в честь известного в земной истории пирата. И ведь название прижилось, чёрт бы его побрал! Станция действительно стала так называться. Формально во всех навигационных каталогах она значилась как торговая станция, в которой не было ничего противозаконного. Но все всё понимали.

Появление Андрея в системе вызвало фурор. Ещё бы: эсминец боевого класса, да ещё и в такой системе! Здесь вариантов два: или капитан обезумел, или это передовой отряд военной эскадры. Но ни тем, ни другим Андрей не был, хотя насчёт безумства – вопрос спорный.

– Капитан, наблюдаю десятки кораблей типа «фрегат», разной… конфигурации, – проговорил голос Ватсона из динамиков.

Примерно это же видел и Андрей на экранах у капитанского кресла. Пальцы побежали по панели управления, заставляя «Перун» развернуться боком, так, чтобы в случае чего подставить щиты под возможный удар. Ему чертовски не хотелось опять сражаться. Да и устал он, просто устал.

– Вызывай станцию на всех частотах. Как только получишь ответ, выведи на экран.

– Выполняю.

Вскоре на экране возникла миловидная девушка. Блондинка, однако всё же не представитель человеческой расы. Выдавал её более золотистый оттенок кожи. Если Андрей правильно помнил, то это была представительница расы азуритов. Хотя, если быть честными, только недавно Андрей начал различать иных представителей, ранее в этом как-то не было нужды. Девушка мило улыбнулась и проговорила:

– Приветствую вас в системе Хадрил-599! Могу я узнать причину появления военного корабля?

Андрей мысленно хмыкнул. Откинувшись на спинку капитанского кресла, он произнёс:

– Этот корабль не принадлежит существующим военным силам. – Фокин сделал упор на слове «существующим». В сущности, капитан не врал. Земли нет, как и земного флота, так что фактически он свободный капитан. – Прибыл в систему для торговли, необходимы комплектующие для ремонта.

И вновь Андрей не врал. Ремонт ещё не был окончен, да и ремонтные дроны были потеряны в недавней схватке, их тоже требовалось восполнить. Правда, Андрей понятия не имел, откуда брать средства. Но опять же, всё это – вопрос десятый.

– Мы не можем допустить стыковку столь крупного корабля со станцией, «Перун».

– Я понимаю, да и не прошу этого. Просто дайте координаты орбиты, куда я бы мог пристроить эту тушку, для стыковки я воспользуюсь ботом.

Девушка замялась. Видимо, она не совсем понимала, как ей реагировать в этой ситуации. Но спустя несколько секунд девушка вновь улыбнулась и произнесла:

– Передаю вам координаты. Добро пожаловать на свободную торговую станцию.

– Благодарю, – проговорил Андрей, прерывая связь. Напряжение, которое казалось, стало вновь возвращаться в тело парня, отошло на второй план, позволяя ему выдохнуть. Сколько он уже в таком состоянии? Неделю? Он даже не считал.

– Принимаю координаты, капитан. Позволите занять орбиту?

– Давай, выполняй.

«Перун» под управлением Ватсона вновь стал менять положение относительно эклиптики. Щиты из боевой готовности были переведены в штатный режим, а лишняя энергия направлена на двигатели. Фокин поднялся с кресла и тут же пошатнулся. Чтобы не упасть, он вцепился пальцами в панель, что нависала над креслом.

– Капитан, вы измотаны. Может, вам отдохнуть?

Андрей понимал, что Ватсон прав. Последние дни выдались очень насыщенными на события и эмоции. Но сейчас нельзя было отдыхать. Пока еще нельзя. Мотнув головой, мужчина выдохнул сквозь сжатые зубы и провёл рукой по лицу, на котором уже пробивалась щетина. Усмешка появилась на его лице. Сейчас он точно больше будет похож на пирата, чем на военного. Ну да ладно, это не так страшно.

– Не сейчас, Ватсон. Думаю, на станции я позволю себе пару дней отдыха. Что думаешь?

– Идея здравая, капитан. Но у нас есть около получаса, прежде чем мы достигнем орбиты. Может, вам сто́ит принять душ? Говорят, холодная вода может взбодрить!

Андрей хмыкнул. Но железяка опять была права. Поэтому он лишь махнул рукой и направился в сторону лифта, который мог его доставить до каюты.

Каюта встретила капитана молчанием. Впрочем, это не удивительно, учитывая, что на этой консервной банке только он и… он. И вновь касание панели, после чего он оказался в ванной, которую и ванной сложно назвать. Здесь ничего не поменялось с прошлого раза. Даже лицо, что смотрело на капитана из зеркала. Хм. Он стал привыкать называть себя капитаном и даже не поправлял в этом Ватсона. Андрей невольно усмехнулся мыслям, что мелькнули в голове.

– Какой же ты… – он вновь вздохнул, оттолкнувшись от раковины. Мужчина стал снимать с себя комбинезон, решив, что предложение Ватсона не такое уж и глупое.

Вскоре холодные струи воды заставили его поёжиться, но чёртова железяка была права. Холодный душ и правда сильно бодрит.

«Итак, что мы имеем? А ничего мы не имеем. Ладно… Всё в меру. Сейчас надо побывать на станции», – мысли Андрея были не слишком радостные, да оно и понятно.

Холодные струи стекали по его голове и плечам, тело уже привыкло к ледяной воде и не вздрагивало. Мир разрушен. Но где-то там есть остатки. Остатки его цивилизации. И эта станция станет первым местом, откуда Андрей сделает шаг на поиски тех, кто может ему помочь. Один в поле не воин. Именно так говорили древние и были совершенно правы в своих суждениях. В одиночку он не сможет ничего. Ни-че-го. Именно так. Сражение в Солнечной системе это показало. А это были просто разведывательные корабли Торгового альянса, даже не их флот. И уж не флот чёртовых тварей, что разрушили всё. Андрей невольно сжал руки в кулаки и мотнул головой, отгоняя ярость как назойливую муху. Ну хоть первые его шаги стали понятны. Найти остатки флота, найти тех, кто будет не против помочь. Мелочи. Ага, просто мелочи размером с чёртову галактику. Андрей резко выключил воду, решив, что он уже достаточно взбодрился. Выйдя из душа, он вытащил из специальной ниши полотенце и быстро вытер короткие волосы, бросив его в другую нишу. Вскоре он вновь стоял перед зеркалом, в задумчивости глядя на себя. Впалые глаза с мешками под ними, хмурая рожа с щетиной, которую он решил не сбривать. Просто потому, что без неё он будет ещё страшнее. А так хоть как-то похож на человека. Человека.

Вскоре он вновь стоял на капитанском мостике, внимательно глядя на экраны, куда Ватсон вывел всю информацию касательно этой системы. А было там всего ничего. Никакой конкретики, только пара сухих фактов и не более. Просто потому, что никому не было дело до этой дыры, ни тогда, ни сейчас.

– Сколько осталось до заданной точки?

– Две минуты, капитан.

– Подготовь бот, я на нём отправлюсь к станции. Держи со мной связь, желательно всегда. Чёрт его знает, что нас… меня там ждёт.

Проговорив это, Андрей задумался. Действительно. В прошлый раз он был беспечным, считая, что пришёл в систему союзников, за что чуть не поплатился. В этот раз он будет более осторожным.

– Кстати, что у нас с арсеналом?

– Арсенал «Перуна» в полном вашем распоряжении, капитан. Хотите его осмотреть?

– Не сейчас. Притащи мне лучше игольник. Я не хочу туда лезть без оружия.

Ватсон ничего не ответил, однако спустя всего две минуты на мостик зашёл дрон, смешно ковыляя на трёх ногах-манипуляторах, держа в четвёртой игольник. Игольником называли в простонародье пистолет маршала Игольник, сокращённо ПМИ, стоявший на вооружении у космических сил. Суть пистолета похожа на принцип действия простого кинетического оружия. Отличия лишь в том, что игольник можно использовать без вреда для себя и в случае вакуума и отсутствия гравитации. Отчего большинство членов команд разных кораблей и пилоты истребителей всегда были ими экипированы. Незаменимая штука. В общем, именно ПМИ и принёс дрон. Андрей взял его и внимательно осмотрел. Всё же ПМИ в его руках оказался модернизированного образца, большая дальность стрельбы в воздушном пространстве и больше объём магазина. Андрей отщёлкнул магазин, что выпал из рукоятки. Полный. Вернув его на место, Фокин устроил оружие на ремне в магнитном захвате. Сам он уже был в ЕБК-10, только без шлема.

– Помни: связь со мной всегда, – проговорил капитан, направляясь к лифту, который отвезёт его в ангар.

– Так точно, капитан.

Бот уже приближался к станции. Андрей получил разрешение на стыковку, побеседовав с той же миловидной особой. Сложилось впечатление, что его просто сплавили ей. Хотя ему было всё равно. Станция представляла собой совмещение разных блоков разного поколения выпуска и даже разного производства. Казалось, её создали из всего, что удалось стащить. Впрочем, возможно, так и было. Итак, разрешение на стыковку он получил у блока D-13. Судя по данным, которые собрал «Перун» под управлением дотошного Ватсона, этот блок находился не в самом лучшем месте. Возможно, там Андрея будут ждать добрые молодцы с дубинками. Однако Андрей решил, что разбираться с проблемами он будет по мере их появления. Бот вздрогнул, состыковавшись в нужном блоке, а сам Андрей покинул кресло пилота, натягивая на голову шлем и беря в руку игольник.

«Стабилизация атмосферы и давления. Стабилизация выполнена».

Это системы бота сообщили, что атмосфера и давление внутри машины совпадают с теми, что на станции. Ну что же, осталось выяснить, прав ли Андрей в своих предположениях. Дверь бота с шелестом отошла в сторону, выпуская его в тёмный коридор станции. Только одинокая стрелочка, мигая, указывала ему направление. Будучи в шлеме скафа, Андрей не мог ощущать запах озона, а вот сырость чувствовалась. Определённо этот блок был самым плохим. Капитан лишь хмыкнул.

– Капитан, я достиг заданной орбиты, как у вас дела? – Ватсон явно изменился. От сухой железяки, что действовала только по указанным алгоритмам и доставала своей тупостью, до вполне интересного собеседника. Андрей иногда даже забывал, что имеет дело с искусственным интеллектом.

– Пока всё отлично, Ватсон. Займись ремонтом, на который у нас хватает ресурсов.

– Принял, капитан.

Связь прервалась, а сам Андрей двинулся в сторону, куда указывала стрелка, сжимая игольник в руке. Живых он пока не встретил.

Но живые всё же были. Это обнаружилось, когда коридор вывел Андрея в небольшой зал, который скорее был что-то вроде перевалочного пункта. Первым, на что обратил внимание капитан, была группа существ, которые окружили человека. ЧЕЛОВЕКА! Это был человек! И первым желанием пилота было как можно быстрее добраться до него и просто обнять. Но сдержанность и желание понять, что же там происходит, заставили Андрея сдержать свой порыв. Существа были из расы фарианцев, как и дознаватель на станции Альянса: огромные, широкоплечие и четырехглазые. Правда, оттуда, где стоял Андрей, их лиц не было видно. Фарианцев было трое. Человек выглядел тоже колоритно. Высокий, худой, но жилистый, и при этом почти полностью покрыт странными татуировками. Он поднял руки в знак примирения и с улыбкой проговорил:

– Шатар, ну ты же понимаешь, что в наше время сложно найти нужную хорошую деталь. – Человек сделал шаг назад, но дальше отступать было некуда – там была стена. Шатар, средний из фарианцев, кожа которого отливала фиолетовым оттенком, тоже сделал шаг вперёд. Двое других остались стоять на месте.

– Слишь, ты м…макака, – чувствовалось, что Шатару сложно подбирать слова, ведь говорили они не на общем, а на русском. Это было не менее удивительно, чем встретить человека на этой богом забытой… станции. – Ты падсунал мене кусок рабытующего железки.