Часовня на Введенском кладбище

Настоящая история постройки и предназначения Часовни.

Найдено и переведено на русский Ингмаром Эссеном в 2010 г.:

Я пастор Иохим Ланге, написал для тех, кто будет молиться и помнить историю и причину постройки нашей часовни.

Москва, ноябрь 1909 года.

Ветер срывал последние листья с вязов, и редкие прохожие ускоряли шаг по Петровке, проваливаясь в хрустящий, свежевыпавший снег. Город был окутан тонким, сине-серым туманом, фонари тускло светились сквозь иней.

Владимир Аркадьевич Рудановский, архитектор сорока восьми лет, сидел у себя в мастерской. В углу потрескивал уголь в железной печке, от которой исходил ровный, уютный жар. На столе – кипа чертежей, французская линейка с латунными краями, чашка остывшего кофе и раскрытый блокнот, где аккуратным почерком были сделаны наброски плана вокзального зала.

Когда зазвонил дверной колокольчик, он не сразу отреагировал – в такие часы к нему никто не приходил. Время приближалось к восьми вечера, за окнами сгустилась зимняя тьма. Но стук повторился – вежливый, настойчивый, с точным ритмом, будто отбивался на камертоне.

На пороге стоял человек в чёрном пальто, покрытом мелкими снежинками. Седые волосы, аккуратно подстриженные, глаза – серые, как февральский лёд, но спокойные, ясные. Он снял шляпу и поклонился:

– Простите. Петер фон Рюден. Пастор евангелическо-лютеранской общины, Святого Михаила.

– Присаживайтесь, – удивлённо сказал Рудановский. – Чем обязан столь позднему визиту?

Пастор молча развернул свёрток. На старом, пахнущем пылью и воском пергаменте – планы часовни. Необычные: строгая форма ротонды, четыре колонны по углам со сводчатым потолком в центре – алтарь, окружённый вытянутыми окнами.

– Мы хотим построить её на южной окраине Немецкого кладбища. Она должна быть… не только для отпеваний. Это нужно сделать до следующего праздника Святой Троицы.