Эльфийская магия

Аномалия за дверью

Ночь опустилась на Кокуорт, окутав тишиной старые улочки и дома. В одном из них, в скромном жилище под названием Спиннерс-Энде, царил полумрак. Здесь, в этой неприметной обители, находился Северус Снейп.

Воздух в доме был прохладным, пропитанным запахом старых книг и чего-то неуловимо горького, словно отголосок давних переживаний. Снейп, как всегда, был погружен в свои мысли, его обычно непроницаемое лицо казалось еще более суровым в тусклом свете единственной лампы.

За окном шелестели листья, приглушенный шум ночного города лишь подчеркивал его уединение. В этот час, когда мир вокруг засыпал, Снейп оставался наедине с собой, со своими воспоминаниями и, возможно, с теми тенями прошлого, которые никогда не покидали его. Спиннерс-Энде, казалось, хранил в себе отголоски его непростой жизни, становясь для него временным пристанищем в этой тихой, но наполненной внутренними бурями ночи.

Внезапно тишину нарушил резкий стук в дверь. Снейп вздрогнул, его пальцы, до этого медленно перелистывавшие пожелтевшие страницы, замерли. Стук был настойчивым, нетерпеливым, совершенно чуждым спокойствию его нынешнего убежища. Кто мог искать его в столь поздний час, в этом забытом уголке мира, где он так старательно пытался раствориться? Его взгляд метнулся к двери, черной громаде в полумраке комнаты, и в нем мелькнуло что-то похожее на тревогу, быстро сменившееся привычной маской непроницаемости.

Он не ждал гостей. Никогда не ждал. Его жизнь после войны стала чередой уединенных дней, наполненных лишь отголосками прошлого и тихим шепотом сожалений. Каждый звук извне казался вторжением, нарушением хрупкого равновесия, которое он так тщательно выстраивал. Но этот стук… он был слишком настойчив, чтобы его можно было проигнорировать.

Медленно, словно нехотя, Снейп поднялся с кресла. Его движения были плавными, но в них чувствовалось напряжение. Он не спешил. Каждый шаг по скрипучему полу отдавался эхом в тишине, усиливая ощущение ожидания. Он подошел к двери, прислушиваясь. За ней не было слышно ни шагов, ни дыхания, только этот настойчивый, ритмичный стук, словно кто-то пытался пробиться сквозь стены его уединения.

Его рука, бледная и тонкая, коснулась холодной дверной ручки. В этот момент он почувствовал, как по спине пробежал холодок. Это было не просто любопытство или раздражение. Это было предчувствие. Предчувствие того, что этот стук может изменить все, что он так старательно пытался сохранить. Что бы ни стояло за этой дверью, оно несло с собой отголоски того мира, от которого он так отчаянно бежал. И, возможно, оно несло с собой и то, что он давно считал потерянным навсегда.

Снейп медленно повернул ключ в замке, щелчок которого прозвучал неестественно громко в окружающей тишине. Он не открывал дверь сразу. Секунда, другая, третья – он давал себе время подготовиться, выстроить новую стену между собой и тем, что ждало снаружи. Его взгляд скользнул по дверному глазку, но изображение было размытым, искаженным, как и многие воспоминания, которые он предпочитал не вспоминать. Тем не менее, он узнал силуэт. Незнакомый, но в то же время смутно знакомый.

С легким скрипом дверь поддалась, открывая узкий проем в ночную мглу. На пороге была корзинка, в которой спал ребенок. Снейп замер, словно окаменев. Ребенок? На его пороге? Это было настолько абсурдно, настолько немыслимо, что он на мгновение усомнился в реальности происходящего. Может, это галлюцинация? Последствие слишком долгого пребывания в одиночестве, игра разума, уставшего от тишины и воспоминаний? Но нет, корзинка была вполне реальной, сплетенной из ивовых прутьев и устланной мягкой тканью. И в ней, свернувшись калачиком, мирно спала девочка.

Белые волосы, словно лунный свет, обрамляли ее лицо. Эльфийские уши… Это было невозможно. В мире магов не было эльфов. Или были? Его знания, обширные и глубокие, вдруг показались ему недостаточными, неполными. Он всегда презирал тех, кто довольствовался поверхностным знанием, но сейчас сам чувствовал себя невеждой, столкнувшись с чем-то, что не укладывалось в его привычную картину мира.

Он присел на корточки, стараясь не шуметь. Лицо девочки было спокойным, безмятежным. Она казалась хрупкой, беззащитной, совершенно не соответствующей тому миру, в котором он жил. Миру, полному опасностей, предательства и боли. Миру, который он так старательно пытался оградить от себя.

.Что это? Чья это шутка? Или, что еще хуже, чья-то злая игра? Кто мог оставить ребенка на его пороге, зная его репутацию, его прошлое? Это было не просто жестоко, это было… безумно. Он вспомнил, как месяц назад родители Гарри Поттера умерли от руки Волан-де-Морта, и Дамблдор отдал малыша Гарри семье маглов.

Снейп отпрянул, словно от удара. Гарри Поттер. Дамблдор. Маглы. Эти слова, словно осколки разбитого зеркала, отразились в его сознании, вызывая болезненные воспоминания. Он знал, что произошло. Он знал, что Волан-де-Морт был уничтожен, но какой ценой? И теперь… теперь на его пороге ребенок. Ребенок с эльфийскими ушами.

Конечно, он помнил о существовании домовых эльфов, но черты лица девочки были поразительно похожи на человеческие. Его разум лихорадочно перебирал варианты, отбрасывая один за другим. Домовые эльфы. Да, они существуют, но их внешность, их обычаи – все это было так далеко от того, что он видел. И эти уши… они были не просто заостренными, они были изящными, словно выточенными из слоновой кости, и казалось, что они улавливают звуки, недоступные обычному слуху. Это было нечто иное. Нечто, что не вписывалось в привычные рамки магического мира, каким он его знал.

Снейп осторожно протянул руку, чтобы поправить выбившуюся прядь белых волос, но в последний момент остановился. Прикосновение могло разбудить ее. А что тогда? Что он скажет? Как объяснит это странное, необъяснимое явление? Его жизнь была построена на контроле, на предсказуемости, на скрытности. А это… это было хаосом, вторгшимся в его упорядоченный мир.

Он вспомнил слова Дамблдора, его странные, порой непостижимые поступки. Всегда казалось, что старик видит дальше, чем остальные, что он знает что-то, что скрыто от других. Мог ли Дамблдор иметь к этому отношение? Мог ли он, зная о его уединении, о его стремлении к забвению, послать ему это… испытание? Или, что еще хуже, это бремя?

Снейп поднялся, его взгляд снова упал на корзинку. Ребенок. Беззащитный. В его доме. В его жизни. Это было немыслимо. Он, Северус Снейп, человек, чье имя вызывало страх и уважение, человек, который видел столько боли и жестокости, теперь стоял перед чем-то настолько чистым и невинным.

Он чувствовал, как внутри него борются два начала. Одно, привычное, требовало избавиться от этого, вернуть его туда, откуда он пришел, стереть этот эпизод из своей жизни, как он стирал многие другие. Другое, более глубокое, более подавленное, шептало о чем-то ином. О долге? О ответственности?

Или, быть может, о чем-то, что он сам давно похоронил под слоями цинизма и горечи. О чем-то, что он считал давно утраченным, погребенным под пеплом собственных ошибок и потерь. Это было не просто бремя, это было эхо прошлого, которое он так старательно пытался заглушить.

Он снова присел, на этот раз его пальцы коснулись мягкой ткани, устилавшей корзинку. Тепло. Живое тепло. Он почувствовал, как что-то внутри него дрогнуло. Это было не просто любопытство, это было… притяжение. Странное, необъяснимое притяжение к этому маленькому существу, которое каким-то непостижимым образом оказалось на его пороге.

Решение пришло не сразу, оно пробивалось сквозь толщу его привычного отчуждения, словно росток сквозь камень. Он не мог просто оставить ее. Не мог. Это было бы предательством не только по отношению к ней, но и по отношению к той части себя, которую он так долго отрицал. Части, которая помнила, что такое быть уязвимым, что такое нуждаться в защите.

Он осторожно, почти благоговейно, поднял корзинку. Ребенок был легким, невесомым, словно сотканным из лунного света и тишины. Белые волосы, такие же, как и у него самого, но у нее они казались естественными, не вызвавшими ни у кого вопросов. А у него… у него они были клеймом, напоминанием о его двойной жизни, о его вечном одиночестве.

Он нес ее в дом, в свои тихие, мрачные покои, где каждый предмет хранил отпечаток его боли. Он не знал, как ее зовут, не знал, откуда она пришла. Но он знал одно: она теперь здесь. И он, Северус Снейп, человек, который всегда был одинок, теперь должен был научиться быть не одиноким. Он должен был научиться быть отцом.

Эта мысль была одновременно пугающей и… странно успокаивающей. Впервые за долгие годы он почувствовал, что его жизнь может обрести новый смысл, не связанный с местью или саморазрушением. Этот ребенок, с его эльфийскими ушами и белыми волосами, был не просто загадкой, он был возможностью. Возможностью искупить прошлое, возможностью найти то, чего он так долго искал, но боялся признаться себе в этом.

Он поставил корзинку на стол в своей лаборатории, где обычно царил запах зелий и пыли. Теперь здесь появился новый аромат – аромат детской невинности. Он смотрел на нее, и в его глазах, обычно полных холода и презрения, мелькнуло что-то новое. Что-то похожее на надежду. Он решил оставить ее. Вырастить как собственную дочь. Это было безумие, но это было его безумие. И он был готов принять его.

Он осторожно развернул пеленки, чтобы рассмотреть младенца. И тут его взгляд замер. Не белые волосы, не тонкие черты лица, не даже крошечные, едва заметные ушки, напоминающие о чем-то эльфийском, привлекли его внимание. Это были глаза. Глаза, которые распахнулись, когда он наклонился ближе, и в которых отражался не просто свет его лаборатории, а что-то гораздо более яркое, более живое. Глаза цвета… розового. Нежно-розового, как лепестки редкого цветка, распускающегося под лунным светом.

Снейп отшатнулся, словно его ударило током. Розовые глаза. Это было не просто необычно, это было… невозможно. В его мире, где магия была наукой, где каждый эффект имел причину, это было аномалией. Он вспомнил все, что знал о генетике, о наследственности, о магических мутациях. Ничто не объясняло этого. Ничто.

Его разум, привыкший к логике и порядку, затрещал по швам. Он снова посмотрел на ребенка, на эти немыслимые глаза, и почувствовал, как холодный страх сменяется чем-то другим. Чем-то, что он не мог определить. Это было не просто удивление, не просто шок. Это было… предчувствие. Предчувствие того, что это существо, это дитя с розовыми глазами, несет в себе нечто большее, чем просто загадку.

Осенью он придумал связать свою магию с ней, чтобы знать о ее состоянии, ведь ему предстояло учить детей. Это было не просто желание контролировать, а скорее инстинктивное стремление защитить, оберегать эту хрупкую жизнь, которая так неожиданно ворвалась в его упорядоченный, но опустошенный мир. Он чувствовал, как нити его собственной магии, обычно такие холодные и острые, теперь тянутся к ней, словно корни, ищущие влагу.

Тайная дочь: Цена волшебства

К одиннадцати годам Элара, так он ее назвал, начала проявлять черты, которые поражали даже его, человека, повидавшего многое. Она все больше походила на эльфов из древних легенд, чьи истории он когда-то читал с презрением, а теперь видел их воплощение в своем доме. Ее магия развивалась стремительно, и самым удивительным было то, что на ее голос приходили животные, словно подчиняясь невидимой силе. Она была мудра не по годам, ее вопросы проникали в самую суть вещей, заставляя его самого переосмысливать многое.

Но розовые глаза оставались самой большой загадкой. Они не меняли своего цвета, оставаясь нежным оттенком рассвета, и в них таилась мудрость, которая казалась древнее самого времени. Северус проводил бесчисленные часы в своей библиотеке, изучая древние фолианты, ища хоть какое-то объяснение. Он находил упоминания о редких магических аномалиях, о существах, рожденных на стыке миров, но ничто не давало ему полной картины. Это было не просто генетическое отклонение, это было нечто большее, нечто, что выходило за рамки его понимания.

Иногда, глядя на нее, он чувствовал, как его собственная магия откликается на ее присутствие, словно два невидимых потока, сплетающихся воедино. Это было странное ощущение, похожее на пробуждение давно спящего чувства. Он, Северус Снейп, который всегда полагался только на себя, на свою силу и свой разум, теперь чувствовал себя связанным с этим маленьким существом так, как никогда не был связан ни с кем.

Он начал замечать, как меняется его собственный мир. Мрачные покои стали казаться менее гнетущими. Запах зелий и пыли теперь смешивался с ароматом цветов, которые Элара приносила с прогулок, и с запахом ее волос, пахнущих дождем и травами. Его цинизм, казалось, начал таять, уступая место чему-то более мягкому, более человечному. Он все еще был Северусом Снейпом, но теперь в нем жила и другая часть – часть, которая могла любить, часть, которая могла защищать не только себя, но и другого.

Он знал, что будущее таит в себе множество опасностей. Тайна происхождения Элары, ее необычные способности – все это могло привлечь нежелательное внимание. Но теперь он был готов встретить эти опасности. Он больше не был одинок в своей борьбе. У него была причина жить, причина бороться, причина любить. И эта причина, с ее розовыми глазами и белыми волосами, была самым ценным сокровищем, которое когда-либо попадало в его руки. Он был готов защищать ее любой ценой, даже если это означало столкнуться с тенями своего прошлого, которые он так долго пытался похоронить. Теперь эти тени казались не такими уж и страшными, ведь рядом с ним был свет – свет ее глаз, свет ее души.

Этим летним вечером Северус наблюдал за ней. Вдалеке он увидел сову. Он безошибочно узнал ее – это была сова из Хогвартса. Она несла письмо прямо к его дочери, о которой никто не знал!

Сердце Северуса сжалось. Хогвартс. Письмо. Для Элары. Это было именно то, чего он боялся. Его уединенная жизнь, их тихий мир, который он так тщательно оберегал, теперь оказался под угрозой вторжения извне. Он знал, что рано или поздно это произойдет. Тайна Элары, ее необычность, не могли остаться незамеченными вечно. Но сейчас, когда он только начал по-настоящему чувствовать себя живым, когда его мир обрел новый смысл, это известие казалось ударом под дых.

Он наблюдал, как сова приближается, ее силуэт четко вырисовывался на фоне вечернего неба. В его голове проносились тысячи сценариев. Кто отправил письмо? Что оно содержало? Было ли это приглашение, предупреждение, или что-то еще более зловещее? Он знал, что не может просто игнорировать это. Элара, несмотря на свою юность, была слишком особенной, чтобы ее будущее осталось неизвестным для мира магии.

Снейп почувствовал, как привычная холодная решимость возвращается к нему. Он был профессором в Хогвартсе. Он знал правила игры. И он знал, как защищать то, что ему дорого. Если Хогвартс хотел узнать об Эларе, им придется иметь дело с ним. Он не позволит никому использовать ее, эксплуатировать ее дар, или, что еще хуже, причинить ей вред.

Он поднялся, его движения были быстрыми и точными. Он должен был перехватить это письмо до того, как оно попадет в руки Элары. Не потому, что он хотел скрыть ее от мира, а потому, что он хотел контролировать, как этот мир узнает о ней. Он хотел быть тем, кто представит ее, кто объяснит ее уникальность, кто защитит ее от непонимания и страха.

Сова приземлилась на подоконник, держа в клюве запечатанный конверт. Северус протянул руку, его пальцы коснулись пергамента. Он почувствовал знакомую магическую печать Хогвартса. Внутри него боролись противоречивые чувства: тревога и странное, почти забытое чувство принадлежности. Он был частью этого мира, даже если долгое время пытался от него отгородиться.

Он взглянул на Элару, которая играла в саду, ее белые волосы развевались на ветру, а розовые глаза сияли в лучах заходящего солнца. Она была его якорем, его светом. И ради нее он был готов снова погрузиться в мир, который он так презирал. Он развернет это письмо, он узнает, что ему предстоит, и он примет решение. Решение, которое определит их будущее. Он был готов. Он всегда был готов, когда дело касалось ее.

Элара, благодаря своему острому слуху, уловила шелест крыльев задолго до того, как сова появилась в поле зрения отца. Ее эльфийские уши, способные различать малейшие шорохи, мгновенно насторожились. Она повернула голову, ее розовые глаза, обычно полные детской безмятежности, теперь выражали легкое недоумение, а затем и настороженность. Увидев письмо в руках Северуса, она почувствовала знакомое предчувствие. Она не любила, когда кто-то пытался вмешиваться в ее жизнь или в жизнь отца без их согласия. С легкой грацией, присущей ей, она направилась к нему, ее шаги были бесшумны на мягкой траве.

Северус, держа письмо, ощутил ее приближение. Он знал, что она не могла не заметить сову. Его взгляд скользнул к ней, и он увидел в ее глазах ту же смесь любопытства и легкой тревоги, что и в себе. Он не хотел, чтобы она видела его беспокойство, но знал, что скрыть это от нее будет сложно. Он развернул письмо, его пальцы дрогнули лишь на мгновение, прежде чем он смог разгладить пергамент. Слова на нем были лаконичны, но их смысл был огромен. Приглашение. В Хогвартс. Для Элары.

"Что это, папа?" – спросила она, подойдя совсем близко. Ее голос был мелодичен, но в нем звучала нотка опасения.

Северус поднял на нее глаза. В этот момент он понял, что больше не может скрывать от нее правду. Он не мог защитить ее, оставаясь в тени. Ему придется выйти из уединения, снова столкнуться с миром, который он так презирал, но теперь у него была цель, гораздо более важная, чем его собственное отвращение.

"Это письмо из Хогвартса, Элара," – сказал он, его голос был ровным, но в нем чувствовалась сталь. "Они приглашают тебя учиться."

Элара моргнула, ее розовые глаза расширились. Хогвартс. Она слышала о нем от отца, но никогда не думала, что ей предстоит там оказаться. Ее необычные способности, ее происхождение – все это было тайной, которую отец так тщательно оберегал. Теперь эта тайна, казалось, собиралась раскрыться перед всем миром.

"Меня? Я же не похожа на человека, хотя случайности не случайны. Я готова попробовать," – произнесла она, ее голос звучал тихо, но в нем проскальзывала решимость, которую Северус так хорошо знал. Он видел, как в ее глазах мелькнула искра предвкушения, смешанная с той же настороженностью, что и у него. Она была готова принять вызов, как и он.

Северус кивнул, чувствуя, как напряжение в его плечах немного ослабевает. Он знал, что это решение не будет легким. Хогвартс – это не просто школа, это лабиринт интриг, предрассудков и скрытых опасностей. Но если Элара готова, то и он готов. Он будет рядом, его присутствие станет ее щитом, его знания – ее проводником. Он не позволит им увидеть в ней лишь диковинку или угрозу. Он покажет им, кто она на самом деле, через призму своей собственной, пусть и искаженной, но все же любви.

"Ты не похожа на человека, Элара," – мягко ответил он, его взгляд смягчился. "Ты – не что-то большее. И Хогвартс должен узнать об этом. Но мы пойдем туда вместе. И я буду рядом, чтобы убедиться, что тебя понимают правильно." Он протянул ей письмо. "Прочти сама. И мы решим, как действовать дальше."

Элара взяла пергамент, ее тонкие пальцы осторожно развернули его. Она читала, ее губы шевелились, повторяя слова, которые открывали дверь в новый, неизведанный мир. В ее глазах отражалось удивление, но не страх. Скорее, это было предвкушение приключения, которое, как она чувствовала, было ей предназначено. Она начала читать: "Элара Снейп, приглашаем вас на обучение в Хогвартс". Она подняла взгляд на отца, ее розовые глаза сияли новым светом. "Такое чувство, что они пишут, будто я обычный ученик, что ничего странного во мне нет", – прокомментировала она, и в ее голосе прозвучала нотка иронии, которую Северус узнал в себе.

Он улыбнулся, едва заметно. "Именно так, Элара. Они не знают всей правды. И это к лучшему. Пока что." Он знал, что это приглашение – лишь начало. Начало пути, который будет полон испытаний, как для нее, так и для него. Но он был готов. Готов защищать ее от тех, кто увидит в ней лишь чудовище, готов направлять ее, когда она сама не будет знать, куда идти. Он видел в ней не просто дочь, а продолжение себя, ту часть, которую он так долго прятал от мира, ту часть, которая заслуживала лучшего, чем уединение и вечное подозрение.

"Пока они меня не увидят, мои глаза и уши сразу все заметят. Тут написаны товары, только я не уверена, подойдут ли они для меня," – произнесла Элара, ее взгляд скользнул по списку необходимых принадлежностей, напечатанному на обороте письма. Она не знала, что такое "мантия" или "волшебная палочка", но чувствовала, что это важные атрибуты нового мира, в который она собиралась шагнуть.

Северус проследил за ее взглядом. "Не беспокойся об этом, Элара. Все необходимое будет у тебя. Я позабочусь об этом. И твои глаза и уши, как ты говоришь, действительно заметят многое. Но они также увидят и то, что скрыто от других. Это твой дар, и он будет твоим преимуществом." Он взял письмо обратно, его пальцы коснулись ее руки. "Мы подготовимся. И когда придет время, ты войдешь в Хогвартс не как чужак, а как наследница своего пути."

"Насчет собираемся утром за покупками?" спросила она, ее голос был полон детской непосредственности, которая так контрастировала с глубиной ее необычной натуры.

Северус кивнул, его взгляд задержался на ее лице. Он видел в ней не только свою дочь, но и отражение себя, того себя, которого он так долго пытался уничтожить, но который теперь обрел новую жизнь в ней. "Да, Элара. Завтра утром. Мы отправимся в Косой переулок. Там ты найдешь все, что тебе нужно. И я буду рядом, чтобы помочь тебе разобраться во всем этом." Он чувствовал, как в нем пробуждается давно забытое чувство ответственности, не только за ее безопасность, но и за ее будущее. Он должен был научить ее всему, что знал сам, и даже больше. Он должен был подготовить ее к миру, который мог быть как прекрасным, так и жестоким.

"Косой переулок…" – прошептала Элара, словно пробуя слово на вкус. "Это там, где продают волшебные вещи?"

"Именно так," – подтвердил Северус, легкая улыбка тронула его губы. "Это сердце нашего мира. И завтра ты станешь его частью." Он знал, что это будет непросто. Ему придется столкнуться с теми, кто знал его прошлое, с теми, кто мог узнать в ней его кровь. Но он был готов. Он был готов бороться за нее, как никогда раньше. Он не мог позволить прошлому снова поглотить его, не мог позволить ему навредить ей.

"Я немного волнуюсь," – призналась Элара, ее розовые глаза на мгновение потеряли свой блеск.

"Это естественно," – успокоил ее Северус, его голос стал мягче. "Но помни, Элара, ты не одна. У тебя есть я. И я всегда буду рядом. Мы пройдем через это вместе." Он видел, как ее плечи расслабились, как в ее глазах снова зажегся огонек решимости. Она была готова. И он был готов. Вместе они встретят этот новый мир, вместе они найдут свое место в нем. И, возможно, впервые за долгие годы, Северус почувствовал проблеск надежды. Надежды на то, что его жизнь, наконец, обретет смысл, который он искал так долго.

Косой Переулок

Наступило утро. Элара, как всегда, проснулась первой. Природа, словно приветствуя ее как эльфийку, пробуждала ее к новому дню. Она встала, умылась, надела платье с капюшоном и позавтракала. Затем вышла в сад, чтобы начать медитировать и дождаться пробуждения отца. Солнечные лучи пробивались сквозь листву, окутывая ее мягким светом, и она чувствовала, как энергия земли наполняет ее. В ее медитации не было суеты, лишь спокойное ожидание, предвкушение грядущих событий. Она знала, что этот день станет поворотным, началом ее пути в мире, о котором она до сих пор лишь смутно догадывалась.

Северус, наконец, вышел из дома, его обычно мрачное лицо смягчилось при виде дочери. Он наблюдал за ней мгновение, прежде чем подойти. В ее сосредоточенности, в ее связи с природой он видел нечто, что всегда было ему близко, но что он сам, казалось, потерял в вихре своей жизни.

"Доброе утро, Элара," – его голос был тихим, но отчетливым.

Элара открыла глаза, ее взгляд встретился с его. "Доброе утро, отец." Она встала, отряхивая с платья невидимые пылинки. "Я готова."

"Я тоже," – ответил Северус, протягивая ей руку. "Косой переулок ждет."

Вместе они отправились в путь, оставляя позади тишину их уединенного дома. Каждый шаг приближал их к миру, полному тайн и возможностей, миру, где Элара должна была найти свое место. Северус чувствовал, как напряжение нарастает в нем, но оно было смешано с решимостью. Он был готов встретить любые вызовы, которые могли возникнуть на их пути, готов защитить свою дочь от всего, что могло ей угрожать. Он видел в ее глазах не только страх, но и любопытство, и это давало ему силы. Он знал, что этот день станет началом не только ее приключений, но и его собственного искупления. Он больше не был одинок в своей борьбе. У него была Элара, и ради нее он готов был сражаться со всем миром. Пока они шли к Косой переулок, её голова была под капюшоном, эльфийские ушки и розовые глаза были скрыты от посторонних глаз.

"Пап, может ты расскажешь про основы, правила вашего мира, чтобы я понимала, как себя вести?" – спросила она, её голос звучал немного неуверенно, но в нем проскальзывала та самая решимость, которую он так ценил.

Северус кивнул, его взгляд стал более сосредоточенным, словно он уже готовился к этому разговору. Он знал, что для Элары, выросшей в уединении, эти понятия будут совершенно новыми, но жизненно важными.

"Мир волшебников, Элара, имеет свою иерархию, свои традиции," – начал он, его голос звучал ровно, но с оттенком глубокого знания. "И кровь играет в ней значительную роль, хотя и не единственную. Есть те, кого называют чистокровными. Это те, чьи предки на протяжении многих поколений были волшебниками. Они гордятся своей родословной, иногда даже слишком. Затем идут полукровки. Это те, у кого один из родителей волшебник, а другой – маггл, то есть человек без магических способностей. В нашем мире к полукровкам относятся по-разному. Некоторые уважают их за их двойную природу, другие же смотрят свысока, считая их "нечистыми". И, наконец, есть маглы. Они не обладают магией, живут своей жизнью, часто не подозревая о нашем существовании. А вот термин 'грязнокровный' – это оскорбление, которое используют те, кто презирает полукровок, особенно тех, чьи родители-волшебники были магглами. Это слово несет в себе презрение и ненависть, и его следует избегать."

Он сделал паузу, давая Эларе время осмыслить услышанное. Он видел, как она внимательно слушала, ее розовые глаза, скрытые под капюшоном, наверняка были полны вопросов.

"Твоя кровь, Элара," – продолжил Северус, его голос стал чуть тише, – "особенная. Ты – эльфийка, и это само по себе делает тебя уникальной в нашем мире. Эльфы – древний народ, обладающий своей магией, своей культурой. В нашем мире их не так много, и они часто живут обособленно. Но твоя связь с магией, твоя эльфийская сущность – это дар. И я, как твой отец, буду оберегать тебя от тех, кто может попытаться использовать это против тебя или осудить тебя за это."

Он взглянул на нее, ища подтверждения, что она понимает. Он знал, что это лишь верхушка айсберга, но для начала это было важно. Ему предстояло научить ее всему: как пользоваться палочкой, как читать заклинания, как ориентироваться в этом новом, зачастую опасном мире. Но самое главное – научить ее быть сильной, быть собой, несмотря ни на что.

"Помни, Элара," – добавил он, – "внешность может быть обманчива. Не суди о людях по их происхождению или по тому, что говорят о них другие. Важно то, что внутри, твои поступки, твоя доброта, твоя сила духа. И я верю в тебя. Я верю, что ты найдешь свое место, что ты сможешь проявить себя наилучшим образом."

"Я читала, что у вас есть домовые эльфы. Я к ним случайно не отношусь?" – спросила она, ее голос теперь звучал более уверенно, словно она уже начала осваиваться в этой новой для нее реальности.

Северус слегка улыбнулся, оценив ее проницательность. "Нет, Элара, домовые эльфы – это совсем другое. Они – существа, связанные с магией, но их природа и происхождение отличаются от твоей. Они служат волшебным семьям, выполняя домашние обязанности. Ты же – эльфийка, дитя древнего народа, обладающая собственной, гораздо более могущественной магией. Это нечто совершенно иное, и тебе не стоит сравнивать себя с ними. Твоя сущность – это не служение, а сила и мудрость, унаследованные от твоих предков."

"Да я предков не знаю своих ни то что отца и мать настоящих…" Северус замер на мгновение, его взгляд смягчился, в нем промелькнула тень боли, которую он так тщательно скрывал. Он знал, что этот вопрос неизбежен, и был готов к нему. Но слова, вырвавшиеся из уст дочери, все равно задели его за живое.

"Я знаю, Элара," – тихо произнес он, его голос стал еще более мягким, почти шепчущим. "И это тоже часть того, что нам предстоит понять вместе. Твои настоящие родители… они оставили тебя, когда ты была совсем маленькой. Я нашел тебя, и с того момента ты стала моей дочерью. Я не знаю всех деталей их жизни, их истории, но я знаю одно: они были волшебниками. И ты унаследовала от них не только свою эльфийскую сущность, но и магию, которая течет в твоих жилах."

Он сделал паузу, давая ей возможность переварить эту информацию. Он видел, как ее плечи слегка опустились, как она, казалось, погрузилась в себя.

"А было такое что у чистокровных рождался ребенок без дара маги?" спросила она, ее голос звучал тихо, но настойчиво, словно она пыталась найти хоть какую-то ниточку, чтобы понять свое место в этом новом, сложном мире.

Северус кивнул, его взгляд стал более сосредоточенным. "Да, Элара, такое случается. Магия – это сложный дар, и иногда, даже в самых древних и чистых родах, может произойти сбой. Это может быть связано с множеством факторов, которые мы, возможно, никогда не сможем полностью понять. Но даже в таких случаях, когда чистокровный волшебник рождается без видимого дара, он все равно остается частью нашего мира, частью его истории. Просто его путь будет иным, он будет искать свое место, возможно, в других сферах, где магия проявляется иначе, или же будет полагаться на свои знания и интеллект, чтобы преуспеть."

Он снова сделал паузу, наблюдая за реакцией Элары. Он видел, как она обдумывает его слова, как пытается сопоставить их с тем, что она уже знает, с тем, что ей предстоит узнать.

"Но важно помнить, Элара," – продолжил он, его голос снова стал мягче, – "что дар магии – это не единственное, что определяет ценность человека. Твоя эльфийская кровь, твоя уникальность – это уже огромный дар. И даже если бы ты была магглом, или полукровкой, или даже чистокровной, но без магии, я бы все равно любил тебя и защищал. Потому что ты – моя дочь. И это самое главное."

Он протянул руку, словно хотел коснуться ее, но остановился в воздухе, не желая нарушать ее личное пространство. Он знал, что предстоит долгий путь, полный открытий и испытаний. Но он также знал, что в этой маленькой эльфийке, скрытой под капюшоном, есть сила, которую ей еще предстоит раскрыть. И он будет рядом, чтобы помочь ей в этом.

Они вошли в бар, чтобы попасть в Косой переулок. На пути им встретились бородатый мужчина, и какой-то мальчик со шрамом на лице в виде молнии и в очках . Она мимолетно оценила его, потом они вышли к стене.

Стена, казалось, пульсировала скрытой энергией, ожидая своего часа. Элара, все еще переваривая слова Северуса, невольно прижалась к его руке, ища опоры в этом странном, новом мире. Встреча с незнакомцами, их необычная внешность – бородатый гигант и мальчик с отметиной на лбу – лишь усиливали ее ощущение чужеродности. Она чувствовала себя потерянной, словно крошечная лодка в бушующем океане, и только присутствие Северуса, его спокойная сила, давали ей хоть какое-то чувство безопасности. Северус тронул кирпичи нужные и проход отрылся.

Перед ними развернулся шумный, бурлящий поток жизни – Косой переулок. Лавки с мерцающими зельями, прилавки, уставленные причудливыми артефактами, и толпы волшебников, спешащих по своим делам, создавали ощущение сюрреалистичности. Элара, завороженная этим зрелищем, забыла на мгновение о своих сомнениях. Ее взгляд скользил по ярким вывескам, по необычным существам, мелькающим среди людей, по магическим предметам, которые она видела впервые. Это был мир, совершенно отличный от всего, что она знала, мир, полный тайн и возможностей.

"Это… это невероятно," – прошептала она, ее голос дрожал от смеси восторга и трепета. Она чувствовала, как ее собственная магия, до сих пор казавшаяся ей такой неопределенной и пугающей, отзывается на эту кипящую вокруг энергию. Словно невидимые нити связывали ее с этим местом, с этим миром.

Северус, заметив ее реакцию, позволил себе легкую, едва уловимую улыбку. Он видел, как в глазах дочери загорается искра любопытства, как ее страх постепенно уступает место интересу. Это был важный шаг.

"Добро пожаловать в Косой переулок, Элара," – сказал он, его голос звучал ровно и спокойно, но в нем чувствовалась гордость. "Здесь ты найдешь все, что нужно волшебнику. И, возможно, здесь мы сможем найти ответы на некоторые твои вопросы."

Элара осмелела и сняла капюшон. Ее эльфийские ушки, острые и изящные, выскользнули из-под ткани, привлекая всеобщее внимание. Свет, падавший на нее, теперь освещал ее глаза – необычного, нежного розового оттенка. Как только ее лицо оказалось открытым, шепот прокатился по толпе. Взгляды, полные удивления, любопытства и, возможно, некоторого недоверия, устремились к ней. Она почувствовала, как ее щеки заливает румянец, но вместо того, чтобы снова спрятаться, она встретила эти взгляды, чувствуя, как в ней пробуждается что-то новое – не страх, а скорее вызов.

Северус, заметив перемену в ее поведении, почувствовал прилив гордости. Он знал, что это был не просто выход из тени, а шаг к принятию себя. Он положил руку ей на плечо, легким, ободряющим жестом.

"Не обращай внимания на них, Элара," – сказал он тихо, его голос был низким и успокаивающим, но в нем звучала сталь. "Их удивление – лишь отражение их ограниченности. Ты – особенная. И это прекрасно."

Он повел ее дальше, сквозь оживленную толпу. Каждый шаг по Косому переулку был для Элары открытием. Она видела волшебников в остроконечных шляпах, ведьм в длинных мантиях, существ, которых она видела только в старых книгах. Воздух был наполнен запахами трав, магических ингредиентов и чего-то неуловимо волшебного. Она чувствовала, как ее собственная, еще не до конца пробудившаяся магия, откликается на эту атмосферу, словно пробуждаясь от долгого сна.

Их путь лежал к одному из самых известных магазинов Косого переулка – «Все для квиддича», где Северус планировал приобрести новый метлу для Элары, как только она освоится с основами. Но прежде, чем они добрались до цели, их внимание привлекло другое место – скромная, но оживленная лавка с вывеской «Волшебные палочки Олливандера». Северус остановился, его взгляд задержался на витрине, где рядами стояли сотни палочек, каждая со своей историей.

"Здесь, Элара, ты найдешь свою первую палочку", – произнес он, его голос стал чуть мягче. "Это не просто инструмент, это продолжение тебя самой. Она выберет тебя, а не наоборот" Элара задумалась. Она помнила, как без палочки ей удавалось управлять магией, как она чувствовала ее течение внутри себя. Мысль о том, что некий предмет будет управлять ее силой, казалась ей странной, даже немного пугающей. Но слова Северуса звучали убедительно, и она чувствовала, что это важный шаг в ее новом мире.

"Но… как она меня выберет?" – спросила она, ее голос все еще звучал неуверенно.

"Ты почувствуешь это", – ответил Северус, его взгляд был полон понимания. "Это будет как встреча с давним другом, которого ты никогда не видела, но всегда знала. Это будет резонанс, Элара. Твоя магия найдет свою пару."

Он повел ее к двери лавки Олливандера. Тяжелая деревянная дверь со скрипом отворилась, пропуская их внутрь. Внутри царил полумрак, освещаемый лишь тусклым светом магических свечей. Воздух был густым от запаха дерева, кожи и чего-то неуловимо древнего. Сотни коробочек, аккуратно расставленных на полках, казалось, шептали свои истории.

"Здравствуйте, мистер Олливандер", – произнес Северус, его голос эхом отразился от стен.

Из глубины магазина вышел пожилой мужчина с серебристыми волосами и проницательными голубыми глазами. Его лицо было испещрено морщинами, но в глазах светилась живая искра.

"Мистер Снейп", – кивнул он, его взгляд скользнул по Эларе. "И кто же эта юная леди?"

"Это моя дочь, Элара", – представил ее Северус. "Ей нужна ее первая палочка."

Олливандер внимательно осмотрел Элару, его взгляд был острым и оценивающим, словно он видел не только ее внешность, но и саму суть ее существа. Он медленно обошел ее, словно изучая редкий артефакт.

"Интересно," – произнес он наконец, его голос был мелодичным, с легким оттенком удивления. "Я давно не видел таких древних существ в мире. Зачем тебе, дитя, родная палочка? Эльфы и без нее чудесно управляют магией."

Элара почувствовала, как ее сердце забилось быстрее. Вопрос Олливандера был точным, он касался самой сути ее сомнений. Она посмотрела на Северуса, ища поддержки, но он лишь слегка кивнул, давая ей понять, что это ее момент.

"Я… я не знаю," – прошептала Элара, ее голос дрожал от волнения. Она чувствовала, как ее щеки заливает краска, но взгляд ее был устремлен на Олливандера, пытаясь найти в его глазах ответ. "Меня пригласили в Хогвартс. Там говорят, что без палочки нельзя учиться. Но… я чувствую магию. Она внутри меня. Я не понимаю, зачем мне еще что-то."

Олливандер склонил голову, его проницательные глаза изучали ее с еще большим интересом. "Пригласили в Хогвартс, говоришь? Интересно. Эльфы обычно учатся магии по-своему, как я помню. Но Хогвартс – это другое дело. Там свои правила, свои методы. И да, для многих, особенно для тех, кто только начинает свой путь, палочка становится проводником. Она помогает направить, сфокусировать ту силу, что уже есть внутри тебя. Это как научиться управлять быстрой рекой, когда у тебя есть весло. Без него ты можешь плыть, но это будет гораздо сложнее и опаснее."

Он подошел к одной из полок и снял длинную, тонкую коробочку из темного дерева. "Твоя раса, Элара, обладает древней и мощной магией. Это дар, но и ответственность. Палочка, которая тебе подойдет, должна быть достаточно сильной, чтобы выдержать эту мощь, и достаточно чуткой, чтобы резонировать с твоей уникальной природой. Не все палочки могут справиться с таким."

Он открыл коробочку. Внутри лежала палочка из светлого дерева, с тонкой, изящной рукоятью, украшенной едва заметным узором. Она казалась почти невесомой.

"Попробуй эту", – предложил Олливандер, протягивая ее Эларе. "Это остролист с сердцевиной из пера феникса. Остролист – дерево с сильной, но гибкой магией, а перо феникса известно своей способностью к самоисцелению и возрождению. Возможно, это то, что тебе нужно."

Элара осторожно взяла палочку. В тот момент, когда ее пальцы коснулись дерева, по ее телу пробежала волна холода, и палочка начала трескаться – она явно не подходила.

"Хм," – протянул он, задумчиво потирая подбородок. "Интересно. Очень интересно. Трескается, значит? Не выдерживает. Это говорит о многом, дитя. Твоя магия, она… она не просто сильна, она первозданна. Она требует чего-то иного, чего-то, что не так легко найти среди обычных древесных пород и сердечников."

Он снова обошел полки, его взгляд скользил по бесчисленным коробочкам с такой сосредоточенностью, словно он искал нечто конкретное, нечто, что ускользало от него долгие годы. Северус наблюдал за ним с нескрываемым напряжением. Он знал, что выбор палочки – это не просто формальность, это определение пути, это ключ к раскрытию потенциала. И для Элары, чье происхождение было столь необычным, этот выбор был особенно важен.

Олливандер остановился перед одной из самых дальних полок, его пальцы скользнули по пыльным коробочкам, словно он искал давно забытую мелодию. Его взгляд, обычно такой уверенный, теперь был полон сомнения и сосредоточенного поиска. "Сердцевина феникса, волос единорога, сердце дракона… они прекрасны, но, кажется, не для тебя, дитя," – прошептал он, его голос был едва слышен в тишине магазина. "Твоя магия, она… она словно древний лес, полный тайн и нетронутой силы. Ей нужна не просто проводник, а спутник, который сможет понять ее глубину, ее первозданную природу."

Наконец он достал ее. Палочка была золотого цвета, украшена узорами, напоминающими змеиную кожу. Сердцевиной ей служил коготь Сфинкса. Олливандер медленно повернулся к Эларе, держа палочку перед собой, словно предлагая ей не просто инструмент, а часть самой себя. "Золото, дитя, не всегда блестит. Но в данном случае, я думаю, оно отражает истинную ценность. Змеиная кожа – символ мудрости, трансформации, и, конечно, связи с древними силами. А коготь Сфинкса… это редкость, Элара. Очень большая редкость. Сфинксы – существа загадочные, их магия непредсказуема и невероятно мощна. Они охраняют тайны, и коготь, как сердцевина, наделяет палочку способностью к глубокому пониманию и защите."

Он замолчал, давая Эларе время осмыслить его слова. В его глазах читалось не только любопытство, но и какое-то благоговение. Он словно видел перед собой не просто юную эльфийку, а воплощение древней магии, ждущей своего часа.

"Возьми ее, Элара," – тихо произнес Олливандер, протягивая палочку. "Не бойся. Почувствуй ее. Позволь ей почувствовать тебя. Если она твоя, ты это узнаешь. Это не просто палочка, это… это ключ. Ключ к пониманию себя, к управлению своей силой, к раскрытию своего потенциала."

Элара затаила дыхание. Золотая палочка казалась тяжелой, но не физически, а скорее энергетически. Она чувствовала, как от нее исходит тепло, не обжигающее, а успокаивающее, словно ласковое прикосновение солнца. Узоры змеиной кожи словно пульсировали под ее пальцами, а от коготка Сфинкса веяло древней мудростью и неразгаданными тайнами.

Она медленно протянула руку и взяла палочку. В этот раз ничего не треснуло, не сломалось. Наоборот, как только ее пальцы сомкнулись вокруг золотой рукояти, по магазину прокатилась волна тепла. Пыль, веками оседавшая на полках, закружилась в вихре, словно приветствуя новую хозяйку. В воздухе запахло древним лесом, свежей землей и чем-то еще, неуловимым, но невероятно притягательным.

Элара почувствовала, как ее собственная магия откликается на эту новую связь. Она словно нашла недостающую часть себя, инструмент, который позволит ей выразить свою силу, направить ее в нужное русло. В ее глазах вспыхнул огонь, не страха, а предвкушения.

Олливандер отступил на шаг, его лицо озарила широкая улыбка. "Вот оно," – прошептал он, словно говоря это самому себе. "Вот оно… Совершенно. Идеально. Эта палочка выбрала тебя, Элара. И я думаю, что ты выбрала ее. Теперь… покажи мне, что ты можешь." Элара, все еще ощущая дрожь от волнения и предвкушения, подняла палочку. Она была теплой, живой, словно пульсирующее сердце в ее руке. Узоры змеиной кожи казались знакомыми, словно она видела их во сне, а коготь Сфинкса излучал мягкое, но уверенное сияние. Она закрыла глаза, концентрируясь на ощущениях, на той невидимой нити, что связала ее с этим удивительным предметом.

"Что… что мне делать?" – спросила она, ее голос теперь был тихим, но твердым, лишенным прежней дрожи. Внутри нее пробуждалось что-то новое, уверенность, которая раньше казалась недостижимой.

Олливандер кивнул, его взгляд был полон ожидания. "Просто почувствуй ее, Элара. Позволь ей стать продолжением твоей воли. Подумай о чем-то простом, о чем-то, что ты хочешь изменить, или создать. Не пытайся силой, просто направь свою мысль, свое намерение."

Элара задумалась. Она вспомнила маленький, увядший цветок, который она видела на подоконнике, когда только вошла в магазин. Он казался таким хрупким, таким нуждающимся в жизни. Она представила, как солнечный свет ласкает его лепестки, как капли росы оживляют его. Она направила эту мысль, это желание, через палочку.

В тот же миг золотая палочка вспыхнула мягким, теплым светом. Из ее кончика вырвался тонкий, золотистый луч, который, словно невидимая рука, коснулся увядшего цветка. Лепестки, еще мгновение назад поникшие, начали расправляться, приобретая яркий, насыщенный цвет. На них появились крошечные капельки росы, сверкающие в свете, исходящем от палочки. Цветок ожил, словно пробудившись от долгого сна.

Элара ахнула, ее глаза широко распахнулись от удивления и восторга. Она сделала это. Она, Элара, смогла оживить цветок с помощью палочки. Это было не просто волшебство, это было чудо.

"Прекрасно," – прошептал Олливандер, его голос был полон восхищения. "Ты чувствуешь это, не так ли? Связь. Это не просто инструмент, Элара. Это партнер. Твоя магия, такая древняя и чистая, нашла свое отражение в этом дереве и этой сердцевине. Золото, мудрость змеи, сила Сфинкса – все это теперь часть тебя, и ты – часть этого."

Он подошел ближе, его взгляд был прикован к ожившему цветку. "Хогвартс – это место, где ты научишься управлять этой силой, где ты сможешь понять ее истинную природу. Но помни, Элара, палочка – это лишь проводник. Истинная магия всегда исходит изнутри тебя. Твоя раса, твоя сущность – это то, что делает тебя особенной. И эта палочка поможет тебе раскрыть все грани этой особенности." Элара сжимала палочку, чувствуя, как ее собственная сила пульсирует в унисон с ней. Она больше не чувствовала себя потерянной или неуверенной. Впервые в жизни она ощущала себя цельной, готовой к новым открытиям. Приглашение в Хогвартс, которое раньше казалось ей пугающим и непонятным, теперь представало как захватывающее приключение.

"Спасибо, мистер Олливандер," – сказала она, ее голос звучал уверенно и благодарно. "Я… я готова." Олливандер улыбнулся, его глаза сияли. "Я знаю, дитя. Я знаю. А теперь, думаю, нам стоит позаботиться о том, чтобы эта удивительная палочка была должным образом упакована. Впереди у тебя долгий и, я уверен, волшебный путь." Он взял палочку у Элары, его движения были бережными и уважительными, словно он держал в руках не просто предмет, а драгоценное сокровище. Он поместил ее , "длинный, тонкий футляр из бархата цвета ночного неба, украшенный серебряной нитью, вышитой в виде звездного скопления. "Это не просто футляр, Элара," – пояснил он, аккуратно закрывая его. "Это защита. Защита для твоей палочки, и, в некотором смысле, защита для тебя. Она поможет сохранить ее силу и предотвратит случайные проявления магии, пока ты не научишься ею управлять."

Он протянул футляр Эларе. Она взяла его, ощущая приятную прохладу бархата и легкую тяжесть внутри. В этот момент она почувствовала, как ее прежние сомнения окончательно рассеялись, уступив место решимости и предвкушению. Хогвартс больше не казался ей чужим и пугающим местом. Теперь это было место, где она могла узнать себя, где ее уникальная магия могла расцвести.

"Я… я не знаю, как вас благодарить, мистер Олливандер," – прошептала Элара, ее голос дрожал от переполнявших ее эмоций. Она чувствовала, как ее щеки снова заливает краска, но на этот раз это был румянец не смущения, а радости и гордости.

Олливандер мягко улыбнулся, его глаза светились теплотой. "Не стоит благодарности, дитя. Моя работа – помогать таким, как ты. Видеть, как магия находит свой путь, как она пробуждается в тех, кто рожден с этим даром – это самая большая награда для меня. Ты особенная, Элара. Очень особенная. И я с нетерпением жду, чтобы увидеть, что ты сможешь сделать с этой палочкой, и что ты сможешь сделать сама."

"Благодарю и прощайте," – произнес Снейп, и они покинули лавку. Выйдя из лавки Олливандера, Элара крепче прижала к себе футляр с палочкой. Бархат казался теплым, словно в нем пульсировала та же магия, что и в ней самой. Снейп шел рядом, его лицо, как всегда, оставалось непроницаемым. Элара не могла понять, что он думает. Был ли он доволен ее выбором? Считал ли ее достойной Хогвартса?

"Отец, куда дальше?" – спросила она, не в силах больше сдерживать свое любопытство.

"В лавку «Все для квиддича» за метлой," – ответил Снейп. В его ровном голосе проскальзывала нотка предвкушения. "Я помню, что ты умеешь летать и без нее, но для Хогвартса нужна подходящая экипировка." Элара кивнула, ее сердце забилось быстрее. Квиддич! Она слышала о нем, видела отрывки в старых книгах, но никогда не думала, что сможет испытать это сама. Мысль о полете, о ветре, развевающем ее волосы, о скорости и свободе, захватила ее. Она представила себя на метле, парящей над полями Хогвартса, и улыбка сама собой появилась на ее лице.

Они шли по оживленной улице Косого переулка, и каждый шаг казался Эларе шагом в новую, неизведанную жизнь. Магазины, полные диковинных товаров, волшебники в причудливых одеждах, совы, кричащие с крыш – все это было так ново и захватывающе. Она чувствовала себя частью этого мира, а не просто наблюдателем.

Когда они подошли к лавке «Все для квиддича», Элара замерла на пороге. Огромные окна были заполнены сверкающими метлами всех форм и размеров. От них исходила аура скорости и мощи. Снейп вошел первым, и Элара последовала за ним, ее взгляд скользил по рядам, пытаясь выбрать ту, что казалась ей самой подходящей. Ее эльфийские уши постоянно дергались от звуков вокруг.

Внутри лавки воздух был пропитан запахом дерева, кожи и чего-то неуловимо волшебного, напоминающего о свежести горного ветра. Продавец, крепкий мужчина с густыми усами и глазами, которые, казалось, видели насквозь, приветливо кивнул им. Элара почувствовала, как ее взгляд притягивает одна метла, стоящая чуть в стороне от остальных. Она была изящной, с гладким, темным древком, украшенным серебряными вставками, и веточками, словно сплетенными из лунного света. От нее исходила тихая, но уверенная сила.

"Эта," – сказала Элара, ее голос звучал решительно, несмотря на легкое волнение. Она подошла ближе, и, едва коснувшись древком, почувствовала, как по ее руке пробежала теплая волна, словно метла узнала ее.

Снейп подошел к ней, его взгляд остановился на выбранной Эларой метле. Он молча кивнул, и это было для Элары лучшим одобрением. Продавец, улыбнувшись, достал метлу и начал осматривать ее, проверяя на наличие трещин или дефектов. Элара наблюдала за ним, ее мысли снова вернулись к Хогвартсу. Она представляла себе уроки полетов, игры в квиддич, новые знакомства. Мир, который открывался перед ней, был полон возможностей, и она чувствовала себя готовой принять их все.

Когда они вышли из лавки, держа в руках новую метлу, Элара чувствовала себя еще более уверенной. Солнце Косого переулка казалось ярче, а звуки – более мелодичными. Она взглянула на Снейпа, который шел рядом, все так же невозмутимый, но в его глазах, если присмотреться, можно было уловить тень удовлетворения. Возможно, он был рад за нее. Возможно, он видел в ней не просто ребенка, а будущую волшебницу, способную на великие дела.

"Что дальше, отец?" – спросила она, ее голос звучал звонко и радостно.

"Теперь нам нужно купить тебе мантию и другие школьные принадлежности," – ответил Снейп, и Элара почувствовала, как ее сердце снова забилось быстрее. Каждый новый магазин, каждая новая покупка приближали ее к Хогвартсу, к той жизни, о которой она так долго мечтала. Она была готова к этому, готова к новым вызовам и открытиям. И, держа в руках свою новую палочку и метлу, она знала, что это только начало ее удивительного путешествия.

Когда все покупки были сделаны, они вернулись домой. В магическом мире, как известно, слухи распространяются быстро. Теперь все знали, что в Хогвартсе будет учиться эльф. И это знание, словно легкий ветерок, пронеслось по всем уголкам волшебного сообщества, вызывая смесь любопытства, удивления и, возможно, некоторого скептицизма.

Факультет

Снейп стоял у окна, его силуэт четко вырисовывался на фоне утреннего света, пробивающегося сквозь плотные шторы. Он наблюдал за Эларой, за тем, как она аккуратно складывает в чемодан учебники, как ее пальцы, тонкие и ловкие, перебирают перья и чернильницы. В ее движениях была сосредоточенность, та самая, которую он так ценил. В ее глазах, когда она поднимала их, чтобы встретиться с его взглядом, он видел не только предвкушение нового, но и ту искру, которая отличает истинного волшебника.

"Ты уверена, что ничего не забыла?" – спросил он, его голос был ровным, но в нем звучала едва уловимая нотка заботы. Он знал, что для Элары это не просто поездка в школу. Это было погружение в мир, который для нее, как для эльфа, был одновременно и чужим, и манящим. Мир, где ее происхождение могло стать как источником силы, так и предметом непонимания.

Элара кивнула, ее эльфийские уши слегка дернулись. "Все собрано, отец. И я… я очень жду. Я готова". В ее голосе не было ни тени сомнения, только чистое, неподдельное желание учиться и познавать.

Снейп подошел к ней, его длинный черный плащ мягко шуршал по полу. Он положил руку ей на плечо, и Элара почувствовала знакомое тепло, которое всегда успокаивало ее. "Помни, Элара, ты несешь в себе не только магию, но и мудрость своего народа. Не бойся быть собой. И если кто-то будет смотреть на тебя иначе, просто покажи им, на что ты способна".

Он помог ей закрыть чемодан, и вместе они направились к двери. За дверью их ждал мир, полный ожиданий. Платформа девять и три четверти, гудящая от голосов студентов, запаха пара и волшебства, казалась вратами в другую реальность. Элара крепче сжала в руке свою новую метлу, чувствуя ее гладкое древко, словно продолжение собственной руки. Она оглянулась на Снейпа, и в его глазах, обычно скрытых за маской безразличия, она увидела нечто большее, чем просто родительскую заботу. Это было признание. Признание ее силы, ее потенциала.

Когда она ступила на платформу, толпа студентов, спешащих к поезду, на мгновение затихла. Шепот пронесся по рядам, когда ее заметили. Эльф. В Хогвартсе. Но Элара не обратила на это внимания. Ее взгляд был прикован к ярко-красному паровозу, который казался ей самым прекрасным зрелищем на свете. Она чувствовала, как ее сердце бьется в унисон с его гудком, предвещающим начало нового пути.

Снейп остался стоять у стены, наблюдая, как она идет навстречу своей судьбе. Он знал, что впереди ее ждут испытания, но также знал, что она справится. Ведь в ней текла кровь тех, кто умел преодолевать любые преграды. И он, Севарус Снейп, был готов поддержать ее на каждом шагу этого удивительного путешествия. Он видел в ней не просто ученицу, а надежду. Надежду на то, что магия, даже в самых неожиданных формах, всегда найдет свой путь. И этот путь начинался здесь, на платформе девять и три четверти, с новой метлой в руке и мечтой в сердце.

Поезд уже расходились слухи до неё про Гарри Поттера, что он прибыл учиться в Хогвартс, но только она вошла, как слух про ученицу-эльфа снова появился. Два слуха стали наравне, создавая невидимое напряжение в воздухе. Элара, не обращая внимания на любопытные взгляды и перешептывания, уверенно шагнула к вагону. Для нее это был не просто поезд, а корабль, уносящий ее к неизведанным берегам знаний. Она чувствовала, как ее эльфийская сущность резонирует с древней магией Хогвартса, предвкушая встречи с теми, кто, возможно, поймет ее, и теми, кто, возможно, будет судить.

Снейп, наблюдая за ней, ощутил знакомое чувство гордости, смешанное с тревогой. Он знал, что мир волшебников не всегда приветлив к тем, кто отличается. Но он также знал, что Элара обладает внутренней силой, которая поможет ей преодолеть любые предрассудки. Он видел в ней не только эльфа, но и наследницу древних знаний, способную привнести в Хогвартс нечто новое, нечто, что могло бы изменить само представление о магии.

Когда Элара нашла свободное купе и устроилась у окна, она увидела, как Снейп кивнул ей, прежде чем раствориться в толпе. Этот кивок был молчаливым обещанием поддержки, напоминанием о том, что она не одна. Она прижалась лбом к прохладному стеклу, наблюдая, как платформа постепенно удаляется, уступая место бескрайним полям и лесам. Впереди ее ждал Хогвартс, полный тайн, дружбы и, возможно, опасностей. Но Элара была готова. Она была готова учиться, расти и доказать, что эльфы тоже могут быть волшебниками. Ее путешествие только начиналось, и она чувствовала, что оно будет поистине удивительным.

Она осторожно натянула капюшон, скрывая свои заостренные уши и необычный, нежно-розовый оттенок глаз. Взяв один из учебников – «Темные силы: пособие по самозащите» для первого курса – она углубилась в чтение. Слова на страницах казались ей не просто инструкциями, а ключами к пониманию мира, который до сих пор был для нее лишь далекой легендой. Она чувствовала, как ее эльфийская интуиция помогает ей улавливать тонкости заклинаний и предостережений, которые могли бы ускользнуть от обычного ученика. В купе было тихо, лишь легкое покачивание поезда нарушало покой. Элара чувствовала себя одновременно одинокой и частью чего-то огромного, древнего, пульсирующего магией.

Внезапно дверь купе распахнулась, и в проеме появились две фигуры. Фред и Джордж Уизли, как всегда, полные энергии и шуток, искали свободное место. Их взгляды скользнули по Эларе, но, к ее удивлению, не задержались на ней с той же навязчивостью, что и у других студентов. Возможно, капюшон и скрытые уши, а также необычный цвет глаз, который даже сквозь ткань казался приглушенным, создавали иллюзию обычной ученицы. Они завалились в купе, не обращая особого внимания на ее присутствие, и тут же принялись обсуждать свои последние проделки, их голоса наполняли пространство веселым гомоном. Элара, прислушиваясь к их разговору, почувствовала, как напряжение, сковавшее ее с момента появления на платформе, начало рассеиваться. Их беззаботность была заразительной, и она невольно улыбнулась. Может быть, Хогвартс не будет таким враждебным, как она опасалась. Может быть, здесь найдутся те, кто увидит в ней не просто эльфа, а ученицу, такую же, как и все остальные, стремящуюся к знаниям и приключениям. Она снова уткнулась в книгу, но теперь слова казались ей не такими уж и чужими. Они были частью мира, в который она только что вступила, мира, который, несмотря на все предрассудки, обещал ей нечто удивительное.

Поезд уже довно ехал Фред решил потересоватся что она читает он наконил голову и увидел «Темные силы: пособие по самозащите» для первого курса

Поезд уже давно ехал, когда Фред, заинтригованный тишиной в купе, решил поинтересоваться, что читает их новая соседка. Он наклонил голову, заглядывая через плечо Элары, и увидел обложку учебника: «Темные силы: пособие по самозащите» для первого курса. «Явно новенькая», – подумал он, и его взгляд скользнул по ее фигуре, скрытой под капюшоном. Фред и Джордж, будучи уже на втором курсе, не особо жаловали учебники, предпочитая более практические методы обучения. Они не знали, что перед ними ученица-эльф, и это незнание, как ни странно, играло им на руку, позволяя вести себя естественно.

Джордж, заметив интерес брата, тоже приподнялся. "Что там, Фред? Опять какие-то скучные теории?" – спросил он, его голос был полон обычного озорства. Элара, услышав их разговор, невольно подняла глаза от книги. Взгляд Фреда, теперь более внимательный, задержался на ней на мгновение. Он заметил необычный, приглушенный оттенок ее глаз, проглядывающий сквозь ткань капюшона, и легкое движение заостренного уха, которое она, казалось, пыталась прикрыть. Но вместо ожидаемого любопытства или насмешки, в его глазах мелькнуло что-то вроде удивления, смешанного с легким уважением. Возможно, он почувствовал в ней что-то, что выходило за рамки обыденного, что-то, что заставило его отложить свои шутки на секунду.

"Нет, Джордж, похоже, она готовится к чему-то серьезному", – ответил Фред, и в его голосе прозвучала нотка уважения, которую Элара не ожидала услышать. Он протянул руку, не для того, чтобы выхватить книгу, а чтобы указать на одну из иллюстраций. "Это про защиту от темных существ, да? Мы тоже проходили это на первом курсе. Но, честно говоря, лучшее пособие – это смекалка и пара хороших шуток". Он подмигнул ей, и на этот раз его улыбка была искренней и дружелюбной. Элара почувствовала, как ее сердце немного успокоилось. Возможно, эти близнецы, несмотря на свою репутацию проказников, могли стать теми, кто увидит в ней не просто странную ученицу, а товарища по приключениям.

"Смекалка – это хорошо, но и знания не помешают», – тихо ответила Элара, ее голос был мелодичным, но немного неуверенным. Она все еще не привыкла к тому, чтобы говорить с кем-то, кроме Снейпа, и тем более – с волшебниками своего возраста. Фред и Джордж переглянулись, и на их лицах появилось выражение неподдельного интереса. "Ты права, конечно. Но знаешь, иногда самые важные уроки преподают не в книгах", – сказал Джордж, подмигнув ей. "Например, как незаметно пронестись мимо Филча или как сделать так, чтобы профессор Снейп не заметил твоих проделок».

"Парни, у меня для вас не очень хорошая новость, вы зря начали все это рассказывать. Я запросто могу доложить обо всем моему отцу, и он меня только похвалит", – с легкой угрозой в голосе произнесла Элара.

Близнецы замерли, словно их окатили ледяной водой. Их лица, секунду назад сиявшие озорством, теперь выражали смесь удивления и… опасения? Фред первым пришел в себя. "Твой отец? Он работает в Министерстве?" – спросил он, стараясь сохранить непринужденный тон, но в его голосе проскользнула нотка нервозности.

Элара слегка приподняла бровь, наслаждаясь произведенным эффектом. "Могу дать подсказку: мой отец – профессор зельеварения".

В купе повисла тишина, нарушаемая лишь стуком колес. Джордж, который до этого момента с любопытством наблюдал за реакцией брата, теперь выглядел совершенно ошеломленным. Фред же, казалось, пытался осмыслить услышанное, его взгляд метался между Эларой и книгой. В его глазах читалось нечто новое – не просто удивление, а скорее осознание того, что они столкнулись с чем-то совершенно неожиданным.

"Профессор Снейп?" – выдохнул Фред, и в его голосе прозвучала смесь благоговения и легкого страха. "Ты… ты дочь профессора Снейпа?"

Элара кивнула, чувствуя, как ее собственная неуверенность начинает уступать место странному ощущению власти. Она никогда раньше не использовала свое происхождение как оружие, но сейчас это казалось единственным способом защитить себя от их потенциальных насмешек.

"Да", – подтвердила она, стараясь говорить спокойно. "И он очень серьезно относится к правилам. Так что, если вы планируете нарушать их, вам стоит быть осторожнее".

Джордж, наконец, пришел в себя и, к удивлению Элары, не выглядел испуганным, а скорее заинтригованным. "Значит, ты не просто новенькая, ты – дочь самого Снейпа! Вот это поворот!" – воскликнул он, и в его глазах снова зажегся огонек озорства, но теперь он был направлен не на Элару, а на саму ситуацию. "Ну, знаешь, Элара, это многое объясняет. Твоя сосредоточенность, твоя серьезность… Мы думали, ты просто очень прилежная ученица".

Фред, все еще немного ошеломленный, добавил: "Да, и эта книга… «Темные силы»… Это как раз то, что нужно, чтобы произвести впечатление на отца, наверное". Он снова посмотрел на нее, и на этот раз в его взгляде не было ни тени насмешки. Было лишь любопытство и, возможно, даже некоторое уважение к этой маленькой, скрытой под капюшоном фигуре, которая оказалась связана с одним из самых загадочных и пугающих профессоров Хогвартса.

"А кстати как тебя зовут я Джордж а это Фред. Мы из семьи Уизли", – закончил Джордж, протягивая руку.

Элара на мгновение замерла, глядя на протянутую руку. Она никогда не думала, что будет пожимать руку одному из близнецов Уизли, тем более после того, как только что поставила их в неловкое положение. Но в их глазах не было злобы, только искреннее любопытство и, как ей показалось, даже некое восхищение. Она осторожно протянула свою руку в ответ.

"Элара. Элара Снейп", – представилась она, чувствуя, как ее голос стал немного тверже.

"Снейп? Серьезно?" – Фред выглядел так, будто только что увидел летающего дракона. "Значит, ты не просто дочь, ты… ты действительно дочь профессора Снейпа. Это… это просто невероятно!"

Джордж рассмеялся, его смех был заразительным. "Ну, Элара Снейп, добро пожаловать в клуб тех, кто знает, как заставить близнецов Уизли замолчать. Это редкое достижение, знаешь ли".

Элара почувствовала, как на ее щеках появился легкий румянец. Она не ожидала такой реакции. Вместо того чтобы испугаться или начать подшучивать над ней, они казались… заинтригованными. Это было совершенно новое ощуще"Фред, у меня появилась идея, я хочу с тобой, братец, заключить спор", – сказал Джордж. Фред, все еще переваривая информацию о том, что их новая знакомая – дочь самого профессора Снейпа, повернулся к Джорджу, его глаза загорелись новым, еще более озорным блеском. "Спор? О чем спор, Джордж?" – спросил он, уже предвкушая очередную выходку.

Джордж хитро улыбнулся, его взгляд скользнул по Эларе, затем снова вернулся к брату. "Спор на то, что она попадет на факультет Слизерин".

Фред нахмурился, словно Джордж предложил ему съесть протухшую слизню. "Слизерин? Джордж, это же очевидно! Она дочь Снейпа, читает книги о темных силах… Куда ей еще, кроме Слизерина?"

"Вот именно, братец! В этом и вся соль! Ты думаешь, это очевидно, а я думаю, что она нас удивит. Может, она окажется храброй гриффиндоркой, или умной когтевранкой, или даже трудолюбивой пуффендуйкой! Кто знает, что скрывается под этой мантией и за этой книгой?" – Джордж говорил с таким энтузиазмом, словно уже видел, как Фред проигрывает спор.

Фред задумался. В словах Джорджа был смысл. Элара действительно казалась загадочной. И хотя ее происхождение и увлечения указывали на Слизерин, в ее глазах было что-то такое… что-то, что не позволяло с уверенностью предсказать ее судьбу.

"Ладно, – сказал Фред, протягивая руку. – Спорим. Если Элара попадет на Слизерин, я неделю буду мыть все котлы в нашей комнате. Но если она попадет на любой другой факультет… ты неделю будешь носить только розовые носки с рюшами".

Джордж пожал руку брату, его глаза сияли от предвкушения. "Договорились! И пусть удача будет на стороне самого неожиданного факультета!"

Оба близнеца повернулись к Эларе, ожидая ее реакции. Она, в свою очередь, чувствовала себя немного неловко, став центром их спора. С одной стороны, ей льстило их внимание, с другой – она не хотела, чтобы ее судьбу решали пари.

"Ребят, я не уверена, что меня какой-либо факультет примут. Вы же по-любому слышали слухи, что в Хогвартс принял эльфийку…" – она сделала паузу, смотря, что они скажут.

Фред и Джордж переглянулись. Слухи о принятии эльфийки, конечно, дошли до них, но они не придавали этому особого значения, пока Элара не упомянула об этом сама.

"Эльфийку?" – переспросил Фред, его брови удивленно взлетели вверх. "Ты имеешь в виду, что ты… эльфийка?"

Элара кивнула, и, словно решившись, сняла капюшон. Ее уши, заостренные и подвижные, дернулись от звуков, и теперь были видны ее глаза – необычного, нежного розового оттенка. Это было нечто совершенно неожиданное, выходящее за рамки их представлений о волшебном мире.

"Честно говоря, я не знаю, кто мои родители," – произнесла она тихо, но с достоинством. "Но знаю точно, что Снейп сделал благородное дело, что решил меня как свою дочь воспитать."

Фред и Джордж замерли, переваривая эту новую информацию. Эльфийка, воспитанная Снейпом, читающая книги о темных силах… Это было слишком много для одного вечера. Их первоначальное любопытство сменилось настоящим изумлением.

"Значит, ты не просто дочь Снейпа," – пробормотал Фред, его взгляд был прикован к ее ушам. "Ты… ты эльфийка. И тебя воспитывает Снейп. Это… это просто невероятно!"

Джордж, оправившись от первого шока, снова рассмеялся, но на этот раз в его смехе было больше удивления, чем веселья. "Ну, Элара Снейп, теперь ты точно входишь в историю Хогвартса. Эльфийка, дочь Снейпа, да еще и с книгой 'Темные силы'! Ты просто ходячая загадка!"

Элара почувствовала, как щеки заливает легкий румянец. Она не ожидала такой реакции. Ее происхождение всегда было для нее источником неопределенности, а теперь оно стало предметом всеобщего внимания.

"Так что насчет спора?" – напомнил Джордж, его глаза снова заблестели озорством. "Ты все еще думаешь, что тебя не примут ни на один факультет?"

Фред, все еще под впечатлением от ее эльфийской природы, кивнул. "Да, Джордж, ты прав. Это делает спор еще интереснее. Теперь я не так уверен, что она попадет на Слизерин. Кто знает, какие сюрпризы таит в себе эльфийка, воспитанная Снейпом?"

Элара посмотрела на близнецов, на их горящие глаза и предвкушающие улыбки. Она понимала, что ее судьба в Хогвартсе – это нечто большее, чем просто выбор факультета. Это было начало пути, полного неизвестности, но теперь, с этими двумя необычными друзьями, она чувствовала себя немного менее одинокой.

"Я… я просто хочу найти свое место," – сказала она, ее голос снова стал тише. "И если это будет Слизерин, или Гриффиндор, или любой другой факультет… я приму это."

Джордж и Фред переглянулись, и в их взглядах читалось нечто большее, чем просто спор. Это было зарождающееся уважение к этой необычной девушке, которая, несмотря на все свои тайны, была готова встретить будущее с открытым сердцем.

"Что ж, Элара Снейп," – сказал Фред, протягивая руку для рукопожатия еще раз. "Добро пожаловать в Хогвартс. И пусть распределение будет к тебе благосклонно."

Элара пожала его руку, чувствуя тепло и искренность в этом простом жесте. Она знала, что ее жизнь в Хогвартсе только начинается, и, возможно, эти близнецы Уизли станут ее первыми настоящими друзьями в этом новом, удивительном мире.

Прошло несколько часов, и поезд, наконец, остановился. Едва услышав торможение, Элара инстинктивно натянула капюшон на голову, словно пытаясь вновь спрятаться от любопытных взглядов. Но было поздно. У выхода из купе ее уже ждали. Не только Фред и Джордж, но и другие студенты, привлеченные шумом и, возможно, слухами, которые, как оказалось, распространялись быстрее, чем самые быстрые метлы.

"Ну что, Элара, готова к первому впечатлению?" – подмигнул Джордж, его глаза все еще горели тем же озорством.

"Не волнуйся, мы тебя не бросим," – добавил Фред, его голос звучал более серьезно, чем обычно. Он словно чувствовал, какое напряжение испытывает девушка.

Элара глубоко вздохнула, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Она чувствовала себя как на ладони, но слова близнецов придали ей немного уверенности. Они были единственными, кто принял ее такой, какая она есть, без лишних вопросов и осуждения.

Когда они выходили из купе, толкаясь в узком проходе, Элара неловко столкнулась с кем-то. Это был парень, такой же первокурсник, как и она, с копной светлых волос и пронзительными серыми глазами. От неожиданности он потерял равновесие и упал, а Элара, хоть и пошатнулась, устояла на ногах. Ее капюшон, как и прежде, остался на месте, скрывая ее необычные черты от случайного наблюдателя. Парень, поднявшись и отряхиваясь, бросил на нее быстрый, оценивающий взгляд, но, видимо, не заметив ничего примечательного, поспешил дальше, растворяясь в потоке других студентов.

Близнецы, не обратив внимания на эту мимолетную стычку, подхватили ее под руки и повели к выходу из поезда. Воздух снаружи был прохладным и свежим, наполненным запахом влажной земли и далекого леса. Огромный замок Хогвартса возвышался перед ними, величественный и немного пугающий в вечерних сумерках. Тысячи окон светились теплым светом, словно приглашая войти.

"Вот мы и на месте, Элара," – сказал Джордж, его голос звучал торжественно. "Добро пожаловать в Хогвартс. Надеюсь, тебе здесь понравится больше, чем ты ожидала."

"И не забывай про наш спор," – добавил Фред, его глаза блестели. "Я все еще жду, когда ты докажешь, что можешь попасть куда угодно, кроме Слизерина. Хотя, признаюсь, после всего, что я сегодня узнал, я уже не так уверен."

Элара улыбнулась, чувствуя, как напряжение немного отступает. Близнецы были ее якорем в этом бурном море новых впечатлений. Она посмотрела на них, на их искренние улыбки и поддержку, и поняла, что, возможно, ее путь в Хогвартсе не будет таким одиноким, как она боялась.

Всех первокурсников звал один мужчина бородатый, это был Хагрид. Его голос, громкий и добродушный, разнесся над толпой: "Так все первокурсники подадите ко мне, я проведу вас в Хогвартс!" Джордж и Фред, будучи второкурсниками, уже знали, что их путь лежит в другом направлении, но они не оставили Элару. Они проводили ее до самой группы первокурсников, где стоял Хагрид, и их прощальные слова были полны ободрения.

"И помни про наш спор!" – добавил Фред с озорной улыбкой."Удачи, Элара!" – крикнул Джордж, помахав рукой. Элара кивнула им в ответ, чувствуя легкую грусть от расставания, но и прилив решимости. Она повернулась к Хагриду, который уже начинал вести группу к лодкам, ожидающим их у Черного озера. Ветер трепал ее волосы, но капюшон все еще оставался на месте, даря ей ощущение защищенности. Она шла рядом с другими первокурсниками, чувствуя себя частью чего-то большого и неизведанного. Впереди маячил величественный замок, его башни терялись в вечернем небе, а свет из окон обещал тепло и уют.

Она не знала, что ждет ее в стенах Хогвартса, какие испытания и открытия ей предстоят. Но теперь, с поддержкой таких необычных друзей, как Фред и Джордж, и с надеждой, что она найдет свое место, Элара чувствовала себя готовой встретить все, что приготовила ей судьба. Ее путь только начинался, и она была полна решимости пройти его до конца, даже если ей придется скрывать свои тайны под капюшоном.

Хагрид, с его огромной фигурой и добрыми глазами, казался маяком в этом море новых лиц. Элара, следуя за ним, ощущала, как ее сердце бьется в унисон с шумом приближающегося замка. Лодки, словно черные лебеди, скользили по темной воде Черного озера, отражая в себе мерцание звезд. Каждый гребок весла казался шагом в новую реальность, где магия была не просто сказкой, а частью повседневной жизни.

Когда они ступили на берег, замок Хогвартса предстал перед ними во всей своей красе. Он был еще более внушительным, чем казалось издалека, его каменные стены казались живыми, хранящими в себе века тайн и историй. Всех первокурсников звал один мужчина бородатый, это был Хагрид. Его голос, громкий и добродушный, разнесся над толпой: "Так все первокурсники подадите ко мне, я проведу вас в Хогвартс!" Джордж и Фред, будучи второкурсниками, уже знали, что их путь лежит в другом направлении, но они не оставили Элару. Они проводили ее до самой группы первокурсников, где стоял Хагрид, и их прощальные слова были полны ободрения.

"И помни про наш спор!" – добавил Фред с озорной улыбкой."Удачи, Элара!" – крикнул Джордж, помахав рукой. Элара кивнула им в ответ, чувствуя легкую грусть от расставания, но и прилив решимости. Она повернулась к Хагриду, который уже начинал вести группу к лодкам, ожидающим их у Черного озера. Ветер трепал ее волосы, но капюшон все еще оставался на месте, даря ей ощущение защищенности. Она шла рядом с другими первокурсниками, чувствуя себя частью чего-то большого и неизведанного. Впереди маячил величественный замок, его башни терялись в вечернем небе, а свет из окон обещал тепло и уют.

Она не знала, что ждет ее в стенах Хогвартса, какие испытания и открытия ей предстоят. Но теперь, с поддержкой таких необычных друзей, как Фред и Джордж, и с надеждой, что она найдет свое место, Элара чувствовала себя готовой встретить все, что приготовила ей судьба. Ее путь только начинался, и она была полна решимости пройти его до конца, даже если ей придется скрывать свои тайны под капюшоном.

Хагрид, с его огромной фигурой и добрыми глазами, казался маяком в этом море новых лиц. Элара, следуя за ним, ощущала, как ее сердце бьется в унисон с шумом приближающегося замка. Лодки, словно черные лебеди, скользили по темной воде Черного озера, отражая в себе мерцание звезд. Каждый гребок весла казался шагом в новую реальность, где магия была не просто сказкой, а частью повседневной жизни.

Когда они ступили на берег, замок Хогвартса предстал перед ними во всей своей красе. Он был еще более внушительным, чем казалось издалека, его каменные стены казались живыми, хранящими в себе века тайн и историй. Элара чувствовала, как ее охватывает трепет – смесь страха и восторга. Она все еще держала капюшон, словно пытаясь сохранить свою прежнюю жизнь, но в то же время ощущала, как новая, неизведанная жизнь начинает проникать в нее.

Внутри замка Хагрид передал их профессору Макгонагалл, которая начала объяснять правила Хогвартса.

"Добро пожаловать. Через несколько минут вы войдете в эти двери и присоединитесь к своим товарищам. Но прежде чем занять места, вас распределят по факультетам: Гриффиндор, Пуффендуй, Когтевран, Слизерин. Пока вы здесь, ваш факультет будет вашей семьей. За успехи вы будете получать очки, за нарушения правил – терять их. В конце года факультет, набравший больше всего очков, победит. Сейчас состоится церемония распределения", – сказала она и удалилась.

Элара стояла, затаив дыхание, среди других первокурсников, чувствуя, как ее ладони становятся влажными. Слова профессора Макгонагалл звучали как заклинание, каждое слово проникало в самую суть ее существа. Факультет – семья. Очки за успехи, штрафы за проступки. Это было так… реально. Не просто уроки и домашние задания, а целая система, где каждый шаг имел значение. Она взглянула на капюшон, который все еще скрывал ее лицо, и почувствовала, как внутри нее зарождается новый, более сильный импульс. Этот спор с Фредом и Джорджем, эти тайны, которые она несла – все это теперь казалось частью ее пути к обретению своего места. Элара отошла от толпы, подавшись к окну, где виднелось Черное озеро, и смотрела на него, погруженная в свои мысли.

Тем временем в толпе парень со светлыми волосами и пронзительными серыми глазами, с которым Элара столкнулась ранее, начал говорить:

"Значит, это правда, что говорили в поезде – Гарри Поттер приехал в Хогвартс?" – все начали шептаться. "Это Крэбб и Гойл. Я Малфой, Драко Малфой, с презрительной ухмылкой, окинул взглядом Рона Уизли, который, казалось, не мог сдержать смешка. "Тебя имя рассмешила? Не буду спрашивать, как тебя зовут, рыжий. По обноскам своих братьев, должно быть, ты Уизли. Ты скоро поймешь, что семьи не одинаковые, ты же не заведешь себе неправедных друзей? Я тебе подскажу," – он протянул руку Гарри.

Гарри, однако, не спешил принимать протянутую руку. "Знаешь, про меня тоже можно сказать, что я неправедный," – сказал он, его голос был спокойным, но в нем чувствовалась сталь.

"Знаешь, кто действительно неправедный, Поттер? Так это эльфийка, которая тоже прибыла сюда. Пока она не выделится на общем фоне, нас точно знаю, ей тут не место," – ответил Драко, его серые глаза сверкнули холодным презрением.

Элара почувствовала, как в ней закипает гнев, но сдержанность, которую она училась культивировать, взяла верх. Слова Малфоя были не просто оскорблением, они были вызовом, проверкой ее силы и решимости. Она знала, что сейчас не время для открытого противостояния. Ее цель – не привлечь к себе лишнего внимания, а найти свое место, понять, кто она есть в этом новом, удивительном мире. Она снова прижала капюшон плотнее, чувствуя, как под тканью напрягаются ее уши, готовые уловить малейший шорох, малейший намек на магию.

Профессор Макгонагалл вернулась, ее взгляд скользнул по толпе, останавливаясь на мгновение на Эларе, словно она почувствовала ее внутреннее смятение. "Следуйте за мной," – произнесла она, и первокурсники, словно единый организм, двинулись за ней вглубь замка. Коридоры были освещены мерцающими факелами, отбрасывая причудливые тени на древние стены. Элара чувствовала, как воздух здесь пропитан чем-то неуловимым, чем-то, что заставляло ее кожу покрываться мурашками. Это была магия, живая и осязаемая.

Они вошли в огромный зал, освещенный тысячами свечей, парящих в воздухе. Потолок, казалось, был невидимым, уходящим в бесконечную звездную ночь. Столы, за которыми сидели старшие ученики, были полны смеха и оживленных разговоров. Элара почувствовала себя крошечной и потерянной в этом великолепии. Она снова взглянула на Гарри, который стоял рядом с рыжим мальчиком, и на Малфоя, который свысока смотрел на всех вокруг. В их глазах она видела отражение своих собственных сомнений и надежд.

Церемония распределения началась. Профессор Макгонагалл держала в руках старую, потертую шляпу – Распределяющую шляпу. Элара наблюдала, как один за другим ученики подходили к ней, и шляпа выкрикивала названия факультетов. Гриффиндор, Пуффендуй, Когтевран, Слизерин. Каждое объявление сопровождалось либо бурными аплодисментами, либо тихим вздохом разочарования. Элара чувствовала, как ее сердце колотится все сильнее. Куда попадет она? Сможет ли она найти здесь свое место, свою семью?

Первой была Гермиона Грейнджер, попавшая в Гриффиндор. Затем последовал Драко Малфой, отправленный в Слизерин. Северус Снейп наблюдал за своей дочерью, Эларой. Она знала, что ее судьба висит на волоске, и каждый взгляд, брошенный на нее, казался осуждающим. Рон Уизли, которого, кстати, Джордж и Фред Уизли, уже успевшие подружиться с Эларой, помахали при входе, был отправлен в Гриффиндор. Следом за ним настал черед Гарри Поттера, и Элара, затаив дыхание, ждала его распределения, надеясь, что он тоже окажется в Гриффиндоре.

"Элара Снейп," – произнесла профессор Макгонагалл, и в зале воцарилась напряженная тишина. Элара почувствовала, как все взгляды устремились на нее. Ее сердце бешено колотилось в груди, заглушая все остальные звуки. Она сделала шаг вперед, чувствуя, как ноги дрожат. Старая шляпа, казалось, смотрела на нее с какой-то древней мудростью, и Элара ощутила, как ее мысли начинают проникать в ее сознание.

"Мисс, снимите капюшон," – попросила Макгонагалл, когда Элара села на стул. Элара послушно подняла капюшон, открывая свои заостренные уши и розовые глаза. Она вспомнила о споре Джорджа и Фреда насчет факультета Она вспомнила о споре Джорджа и Фреда насчет факультета, на который она попадет, и улыбнулась уголками губ. Они, как всегда, были уверены, что она выберет Слизерин, но Элара знала, что ее истинное предназначение может быть совсем другим. Она глубоко вздохнула, готовясь к неизбежному. Шляпа на мгновение замерла на ее голове, словно оценивая ее, изучая ее душу. В голове Элары пронеслись воспоминания, мечты, страхи. Она видела себя в разных обличиях, на разных факультетах, но ни один из них не казался ей полностью подходящим. Она хотела быть сильной, но не жестокой. Она хотела принадлежать, но не терять себя. Она хотела найти свой путь, но боялась заблудиться.

"Хммм… Интересно," – прошелестела шляпа, ее голос звучал прямо в голове Элары. "Много в тебе скрыто, много тайн. Смелость есть, но и хитрость не чужда. Ум, да, но и верность… Где же твое место?"

Элара затаила дыхание, ожидая решения. Она чувствовала, как шляпа копается в ее мыслях, пытаясь понять ее истинную сущность. Она надеялась, что шляпа увидит ее истинное "я", а не то, что она пытается показать миру.

"Слизерин?" – прошептала шляпа, и Элара почувствовала, как ее сердце сжалось. Она не хотела быть там, но и не хотела разочаровать своего "отца".

"Нет… Слишком много тьмы. Слишком много амбиций. Ты не хочешь этого, не так ли?" – прозвучал голос шляпы, словно читая ее мысли.

Элара кивнула, хотя никто этого не видел. Она чувствовала облегчение, но и страх. Куда же тогда?

"Гриффиндор?" – снова прошелестела шляпа, и Элара почувствовала прилив надежды. Она видела себя рядом с Гарри, с Роном и Гермионой, в кругу друзей, готовых бороться за справедливость.

"Нет… Слишком прямолинейно. Слишком предсказуемо. Ты не такая," – ответила шляпа, и Элара почувствовала разочарование.

"Когтевран?" – прозвучал следующий вопрос, и Элара задумалась. Она любила учиться, любила познавать новое, но ей не хватало уверенности в себе.

"Хммм… Ум есть, но не хватает… чего-то еще. Недостаточно для тебя," – сказала шляпа, и Элара поняла, что она права.

"Пуффендуй?" – прошелестела шляпа, и Элара улыбнулась. Она всегда ценила доброту, верность и трудолюбие. Но она знала, что ей нужно больше, чем просто уютное место.

"Нет… Слишком мягко. Слишком спокойно. Ты не хочешь этого, не так ли?" – сказала шляпа, и Элара снова кивнула.

В зале воцарилась тишина. Все ждали решения. Элара чувствовала себя так, словно ее душу вывернули наизнанку. Она ждала, когда шляпа наконец-то определит ее судьбу.

"Сложный выбор… Очень сложный…" – прошептала шляпа, и Элара почувствовала, как ее сердце замирает.