Эксперимент

Даже сквозь тягучую дремоту я ощутил на себе чей-то тяжелый, настойчивый взгляд.

Чуть приоткрыв глаза, попытался рассмотреть источник дискомфорта. Он сидел напротив и смотрел немигающим взглядом. Отвратительный человек, с маленькими глазками и вытянутым вперёд лицом, удивительно напоминающим крысиную морду. Натурально, самый настоящий омерзительный крысеныш!

У меня даже дыхание перехватило от омерзения. Невольно широко раскрыл глаза, уставившись на человека. Это был парень примерно моих лет, но помимо неприятного лица, у него было нескладное тело, узкие словно срезанные плечи. Словом, бедолага. Инвалид, наверное.

Спохватившись, что неприлично долго смотрю на него, я отвел глаза. И тут до меня дошло, что он-то продолжает пялиться в упор. Я снова взглянул на него раз, второй, но каждый раз отводил глаза, не выдерживая эту игру в гляделки.

Что за мерзкий тип? Почему уставился? Если честно, даже мелькнула мысль пойти и выправить его крысиный лик кулаком. Вряд ли ему это бы помогло, лицо не изменило точно, но хоть пялиться бы перестал.

Но потом я передумал. С такой внешностью вполне возможно, что он не в себе. Пожалеть надо беднягу, а не бить. Однако, от этого немигающего взгляда в душе понемногу разгоралась тревога, поначалу едва заметно, как тлеющий уголек, но через пару станций стало совсем неуютно.

Вскоре я нашел выход. Поднялся, пожертвовав нагретым местечком и неспешно направился в другой конец вагона. Старался идти беспечно, так, словно ничего не беспокоило, хотя так и подмывало броситься наутек от странного парня.

Я обосновался в противоположном конце вагона, благо свободное место нашлось. Уселся и словно невзначай бросил взгляд на тот угол, который только что покинул. Там было пусто, и я вздохнул с облегчением. Урод с крысиным лицом видимо вышел из вагона. И хотя случай не стоил выеденного яйца, непонятная тревога продолжала терзать ещё долго. Уж больно нехороший был у того типа взгляд. Так, словно мы знакомы, причём я был должен ему крупную сумму.

Я даже задумался, припоминая свои грехи. Но какие страшные преступления могли быть у бедного, но честного студента?

Сегодняшний экзамен по черчению исчерпал все силы. После полученного зачета, я в отличном расположении духа спустился в метро. Вагон был полупустой и настроение было замечательным, если бы не странный тип с пристальным, как будто всасывающимся взглядом.

Я снова закрыл глаза. Неделя сосредоточенной подготовки к сессии давала о себе знать. Спать хотелось жутко. Но ничего. Последний экзамен сдан, хвостов нет, теперь можно расслабиться, что я и намеревался сделать по полной программе.

Мой друг Грибанов Антон, по весьма предсказуемой кличке Гриб позвал меня на дачу отметить его день рождения, а заодно мою успешно сданную сессию.

– А ещё я девчонок позвал, – Антоха сделал интригующую паузу.

– Кого? – Тут же заинтересовался я, ощутив мгновенное напряжение.

– Ты их не знаешь. Я вчера с такой красоткой познакомился, зовут Катя. Обещала привезти с собой подругу.

– Надеюсь, не страшную, – невольно вырвалось у меня.

– Да успокойся! У такой красотки даже страшная подруга обязана быть милашкой! – Заржал Антон.

Сказать честно, я волновался совсем не об этом. Просто не так давно расстался с девушкой, с которой встречался с первого курса. Алина нашла себе богатого папика, о чем с расстроенным видом известила меня. На самом деле она сказала, что полюбила другого, наши пути расходятся, огонь перегорел, а я непременно найду пару и бла-бла-бла…

Но потом я видел их вместе. Там было ясно без слов. Шикарная иномарка и солидное брюшко, а также плешь на всю голову поведали всё за мою бывшую девушку. А ещё счастливый и безумно гордый вид Алины, когда она садилась в салон.

Скажу честно, для меня расставание было болезненным. Я любил Алину. Поэтому, к новым отношениям не был готов совсем.

Но просто весело пообщаться, можно даже без физического контакта – почему бы нет?

С Антохой мы дружим с детства. Я – круглый сирота, подкидыш, который родителей никогда не видел и он – из благополучной семьи оказались за одной партой в школе. Туда я пришёл в двенадцать лет, когда меня усыновили.

До этого был детский дом и непростое казарменное детство. После школы наши пути с другом разошлись – я поступил в институт учиться на инженера, Антон окончил колледж и стал автосварщиком. Иногда казалось, что и мне надо было выбрать что-то попроще, но на выборе высшего учебного заведения настояла мама.

Приёмные родители у меня замечательные. Мама всю жизнь проработала учителем русского языка и литературы, а папа – дальнобойщиком. Своих детей у них не было и на усыновление они решились, будучи уже немолодыми, а потому сейчас оба были в преклонном возрасте. Родителей нежно люблю и собираюсь заботиться о них, как и положено сыну.

       От детдома на память остались пара шрамов, о них обязательно расскажу позже. А пока – неприятные мысли решил отложить на потом. Впереди – весёлые посиделки с девчонками и гори всё остальное синим огнём!

Тем более неприятный тип со сканирующим взглядом испарился, как роса на утреннем солнце. Несмотря на это решение, поймал себя на том, что по дороге на дачу в электричке высматривал, не промелькнёт ли где нескладное тело крысеныша. Вот же запал в душу…

Антоха встретил меня на станции. Пока ехали к дому, рот у него не закрывался и всё угадайте о ком:

– Катя такая классная! Только не влюбись, Тим. Я с ней серьёзно хочу встречаться. Может быть, даже женюсь. Детей нарожаем… Мальчика и девочку. И можно ещё мальчика…

– Ууу, бро, как тебя далеко уносит, – глубокомысленно протянул я.

– Тимоха, ты же её не видел! Она такая! – Пытаясь описать девушку, Антон оторвал обе руки от руля, так что мы едва не слетели с трассы.

– Давай-ка следи за дорогой, – напомнил я ему, – а то некому жениться будет…

Антон притих. Правда, возле дачи снова завёл песню про Катю. Похоже, влюбился не на шутку.  Я деликатно перевёл тему на подготовку к вечеринке.

–– Да всё готово! – Чуть обиженно ответил друг.

Антоха молодец. Несмотря на то, что витал в облаках, всё сделал чётко. Замариновал шашлык, приготовил выпивку на любой вкус и даже нарезал овощи, разложил по блюдам сыр, сервелат. Так что в ожидании девушек я лишь разжег костёр в мангале и побродил в задумчивости по ухоженному газону.

А вскоре они появились. Странное дело – я ожидал увидеть умопомрачительную красавицу, но Катя оказалась обычной миловидной девушкой. А вот её подруга была не в пример интереснее.

У Тани были большие, если не сказать, огромные глаза, светлого, почти жёлтого цвета. Своим грациозным телосложением, мягкой пластикой движений и этими необычными глазами она почему-то напомнила кошечку. И характер у неё был лёгкий, весёлый. Через пять минут общения с ней показалось, что знаю её полжизни. Такое со мной случается крайне редко, ощущение, что общаешься с человеком давным-давно, как будто встретил родственную душу.

Посидели, поели шашлыка под звон бокалов, а потом разговоры довели нас до сауны, куда мы дружно отправились.

Сауна у друга находилась в подвале. Несмотря на местоположение, она была по-настоящему жаркая и стильно оборудованная. Девочки были в купальниках, мы – в плавках, и, хотя я порядком стеснялся, выпитое расслабляло, избавляло от ненужных комплексов.

Мы много шутили, смеялись, Антон рассказывал весёлые истории из нашего детства, как обычно привирая. Почти всегда в его байках я отказывался этаким лоховатым увальнем, а сам он едва ли не супергероем, хотя в реальности бывало как раз наоборот. Но всё шутливо, беззлобно и по большому счёту вполне меня устраивало. Может быть, это ненужная скромность, но не люблю я быть супергероем. Пусть лучше Антоха, ему больше идёт.

После истории про спасение девочки из озера (такое в действительности было, вот только Гриб плавать не умеет) и дружного хохота над тем, как якобы я бегал по берегу словно потерявшийся щенок в поисках того, кто нырнет за утопающей, Таня вдруг спросила:

– Ой, а что это у тебя? – и дотронулась пальцем до моей татушки на шее.

Прикосновение показалось раздражающим, почти болезненным, но не из-за девушки. Просто вдруг вернуло в не самое приятное воспоминание многолетней давности. Дело в том, что затейливая татуировка маскировала шрам на шее.

… Это случилось, когда мне было одиннадцать лет. Тогда я находился в детском доме. Отношения с большинством сверстников были ровные, пока в нашем классе не появился Дрюня.

Андрей Лошаков, здоровенное дитя с тупым и вечно озлобленным выражением лица пришёл к нам не из другой школы (этого и не могло случиться, потому что в детдом не переводят детей из других школ) и вовсе не был новичком.

Мальчик остался на второй год. Этот Дрюня оказался настоящим моральным уродом. Он быстро сколотил вокруг себя шайку и стал задирать тех, кто был слабее и в одиночестве. Поэтому большинство послушно примкнуло к его компании. Я всегда был сам по себе и раболепствовать перед гнусным второгодником не собирался, а готовился дать ему достойный отпор, но – странное дело – Дрюня как будто почувствовал, что со мной не стоит связываться и не лез.

Именно в это время к нам пришёл новенький. Он не был сиротой. У Паши были пьющая мама и отчим, который бил его почём зря и заставлял стоять коленями на гречке. Когда всё вскрылось, отчим поехал за решётку, а мать лишили родительских прав. Ну а Пашу отправили к нам.

Н      евысокий, да что там, можно сказать крохотуля – на уроке физкультуры он стоял самым последним и по этой или по какой-то другой причине был невероятно застенчивым. Павлик Мосинский, так звали мальчика – тут же получил от Лошакова обидную кличку Моська.

Дрюня направил всю свою нездоровую энергию на бедолагу. Насмешки посыпались на пацана, как из рога изобилия, но, как любому деспоту, Лошакову этого казалось мало. Он откровенно издевался над новичком. То холуи Дрюни подножку подставят Паше, то прилепят ему на спину листок с обидными словами, то… Да много чего вытворяли Дрюнины приспешники.

Я не выдержал. И хотя меня никто не трогал – решил постоять за новичка. Драка произошла после уроков за школьным корпусом. Дружки Лошакова обступили нас плотным молчаливым кольцом, и бедолага Павлик стоял там же – потерянный и несчастный.