Верность

Размер шрифта: 13

Серия «Золотая коллекция Рейнбоу Рауэлл»

Rainbow Rowell

ATTACHMENTS

Дизайн обложки – Анастасии Чаругиной

В оформлении макета использованы материалы по лицензии © shutterstock.com

Глава 1

От: Дженнифер Скрибнер-Снайдер

Кому: Бет Фримонт

Отправлено: Ср., 18.08.1999, 9:06

Тема: Ну и где ты?

Ты что, умрешь, если появишься здесь до полудня? Моя жизнь катится под откос, а ты… насколько я тебя знаю, ты только что проснулась. Вероятно, ешь овсянку и смотришь «Шоу Салли Джесси Рафаэль»[1]. Когда придешь, сразу же напиши мне.

Даже не вздумай читать комиксы.

<<Бет – Дженнифер>> Хорошо, готова сначала выслушать тебя, а потом взяться за комиксы, но давай быстрее. Мы с Дереком постоянно спорим о том, где конкретно в Канаде происходит действие «К лучшему или к худшему»[2], возможно, сегодня я докажу, что права.

<<Дженнифер – Бет>> Думаю, я беременна.

<<Бет – Дженнифер>> Что? Почему ты считаешь, что беременна?

<<Дженнифер – Бет>> В прошлую субботу я выпила три коктейля.

<<Бет – Дженнифер>> Вероятно, нам стоит поговорить о пестиках и тычинках. Потому что все происходит немного по-другому.

<<Дженнифер – Бет>> Всякий раз, когда я слишком много пью, мне начинает казаться, будто я забеременела. Думаю, причина в том, что я редко употребляю алкоголь, а значит, в тот единственный раз, когда решу расслабиться, забеременею. Три часа беспечности, и теперь мне предстоит провести остаток жизни в борьбе с фетальным алкогольным синдромом плода[3].

<<Бет – Дженнифер>> Не думаю, что он называется именно так.

<<Дженнифер – Бет>> Ребенку достанутся маленькие, широко посаженные глаза, а все в супермаркете будут смотреть на меня и шептать: «Посмотрите на эту ужасную пьяницу. Она не смогла прожить без “Зимы”[4] жалкие девять месяцев. Какая трагедия».

<<Бет – Дженнифер>> Ты пьешь «Зиму»?

<<Дженнифер – Бет>> Да, отлично освежает.

<<Бет – Дженнифер>> Ты не беременна.

<<Дженнифер – Бет>> Нет, беременна.

Обычно за два дня до месячных у меня на лице появляются воспаления, а еще тянет низ живота. Но моя кожа чиста, как попка младенца. А вместо спазмов и боли я чувствую нечто необычное в области матки. Словно чье-то присутствие.

<<Бет – Дженнифер>> Предлагаю позвонить в медцентр и сказать, что ты ощущаешь что-то в области матки.

<<Дженнифер – Бет>> Учти, я не впервые боюсь беременности. Признаю, мысли об этом практически являются частью моего предменструального синдрома, но говорю тебе, сейчас совсем другое дело. Я чувствую себя иначе. Как будто тело говорит: «Началось».

А еще не могу перестать волноваться о том, что будет дальше. Сначала тошнота. Затем я потолстею. А после умру от аневризмы в родильной палате.

<<Бет – Дженнифер>> ИЛИ… а потом ты рожаешь прекрасное дитя. (Видишь, как ты обманом заставила меня подыграть тебе с этой выдумкой по поводу беременности?)

<<Дженнифер – Бет>> ИЛИ… а потом я рожаю прекрасного ребенка, которого буду крайне редко видеть. Почти все время он находится в детском саду, где за ним приглядывает рабыня с мизерной зарплатой, которую он считает матерью. Вечером, после того как ребенок засыпает, мы с Митчем стараемся ужинать вместе, но оба очень устаем.

Я начинаю дремать в тот момент, когда он рассказывает мне, как прошел день, но Митч чувствует облегчение: ведь ему все равно не до разговоров. В полной тишине он ест бургер «Неряшливый Джо»[5] и думает о новой стройной учительнице старших классов, которая преподает социологию. Она носит черные туфли-лодочки, колготки телесного цвета и юбки из вискозы, скользящие по бедрам всякий раз, когда она садится.

<<Бет – Дженнифер>> Что думает Митч? (О новых ощущениях в твоей матке. Не о новой учительнице социологии.)

<<Дженнифер – Бет>> Считает, что я должна сделать тест на беременность.

<<Бет – Дженнифер>> Хороший парень. Возможно, такому разумному парню, как Митч, было бы лучше с этой учительницей социологии. (Она бы никогда не приготовила на ужин «Неряшливый Джо».) Но думаю, он застрял с тобой, особенно теперь, когда на подходе особенный ребенок.

Глава 2

– Линкольн, ты ужасно выглядишь.

– Спасибо, мам. – Приходилось верить ей на слово. Сегодня он не смотрелся в зеркало, как и вчера. Линкольн потер глаза и провел пальцами по волосам, пытаясь пригладить их… или, может, просто привести в порядок. Возможно, ему стоило расчесаться вчера ночью, когда он вышел из душа.

– Серьезно, взгляни на себя. И посмотри на часы. Уже полдень. Ты только что проснулся?

– Мам, моя смена заканчивается в час ночи.

Мать нахмурилась и вручила ему ложку, как будто сейчас для Линкольна не было ничего важнее.

– Держи, – сказала она, – помешай бобы. – Затем включила миксер и продолжила, перекрикивая шум: – Я все еще не понимаю, чем ты там занимаешься! И разве это нельзя делать при дневном свете? Нет, милый, неправильно, ты поглаживаешь их. Надо перемешивать по-настоящему.

Линкольн принялся за дело еще усерднее. На кухне пахло ветчиной, луком и еще чем-то сладким. Из-за этого аромата у него заурчало в животе.

– Я же тебе говорил, – громче ответил Линкольн, стараясь, чтобы мама услышала его, – кто-то должен присутствовать в офисе! На случай, если возникнут проблемы с компьютером, и… я не знаю…

– Чего ты не знаешь? – Мама выключила миксер и посмотрела на сына.

– Ну… они считают, если я буду работать по ночам, то не смогу сблизиться с кем-то.

– Что?

– Если бы я познакомился с кем-то поближе, – сказал он, – я мог бы…

– Говори и мешай.

– Если бы я узнал кого-то получше, – проговорил Линкольн, продолжая орудовать ложкой, – не смог бы оставаться беспристрастным и следить за соблюдением правил.

– Мне очень не нравится, что ты читаешь чужие письма. Особенно ночью, в пустом здании. Никто не должен заниматься подобным. – Мама окунула палец в густую жидкость и облизала, а потом протянула миску Линкольну. – Вот, попробуй… Что это за мир, если в нем есть такая профессия?

Линкольн провел пальцем по краю емкости и поднес его к губам. Глазурь.

– Чувствуешь вкус кленового сиропа?

Линкольн кивнул.

– На самом деле здание не пустое, – ответил он. – В редакции работают люди.

– Ты разговаривал с ними?

– Нет. Но я читал их электронные письма.

– Так быть не должно. Как люди могут самовыражаться в подобном месте? Понимая, что кто-то следит за их мыслями.

– Я не слежу за их мыслями, а просматриваю компьютеры, которые принадлежат компании. И все в курсе происходящего… – Бесполезно пытаться объяснить это маме. Она даже никогда не видела электронное письмо.

– Дай мне ложку, – вздохнула она, – ты испортишь всю партию.

Линкольн подчинился и сел за кухонный стол, поближе к тарелке с дымящимся кукурузным хлебом.

– Однажды у нас был почтальон, – начала мама, – помнишь? Который читал наши открытки? И всегда комментировал. «Вижу, твой друг хорошо проводит время в Южной Каролине». Или: «А вот я никогда не бывал у горы Рашмор»[6]. Должно быть, все почтальоны читают открытки. Да и другие работники почты. У них низкооплачиваемая работа. Но этот почти гордился тем, что делал… практически злорадствовал. Думаю, он сказал соседям, что я подписалась на «Мисс»[7].

– В моем случае дело обстоит иначе, – возразил Линкольн, снова потирая глаза. – Я читаю лишь для того, чтобы понять, не нарушают ли сотрудники правила. Я не рыскаю в их дневниках: ничего похожего.

Но мама не слушала.

– Ты же давно не ел? Кажешься голодным. Если хочешь знать правду, ты выглядишь уставшим… вон, милый, подай мне тарелку.

Линкольн встал и протянул ей тарелку, но мать схватила его за запястье.

– Линкольн… что у тебя с руками?

– А что такое?

– Посмотри на пальцы, они серые.

– Это чернила.

– Что?

– Чернила.

Когда во время учебы в старших классах Линкольн работал в «Макдоналдсе», там всюду было растительное масло. Приходя вечером домой, он чувствовал себя так, будто искупался в нем. Масло попадало на кожу, волосы, а на следующий день испарялось вместе с потом, пропитывая школьную одежду.

В «Курьере» вместо масла были чернила. Несмотря на уборку, все поверхности покрывала серая пленка. Включая текстурированные стены и акустические панели на потолке, которые тоже окрасились в этот цвет.

Суть в том, что ночные редакторы работали с газетами, вышедшими сразу из-под пресса. Сотрудники оставляли отпечатки пальцев на клавиатурах, столах и напоминали Линкольну кротов. Серьезные люди в очках с толстыми стеклами и серой кожей. «Наверное, все дело в освещении», – думал он. Может, он и не узнал бы их при свете дня. Когда мир наполняют другие краски.

Естественно, и они бы его не признали. Большую часть рабочего времени Линкольн проводил в ИТ-отделе внизу, где примерно пять лет назад располагалась фотолаборатория с двумя дюжинами флуоресцентных ламп.

Постоянное пребывание среди горящих ламп и серверов обеспечивало непрекращающуюся головную боль.

Линкольну нравилось, когда его вызывали в редакцию, чтобы перезагрузить компьютер или разобраться с принтером. Отдел новостей располагался в просторном, открытом помещении с длинной стеной, состоящей сплошь из окон. Здесь всегда кто-то находился. Работающие вечерами редакторы, как и он, задерживались допоздна. Они обычно сидели в одном конце комнаты, прямо под телевизорами, выстроенными в ряд. Две женщины всегда держались вместе, недалеко от принтера, обе молодые и привлекательные.

(«Да, – решил Линкольн, – можно одновременно и быть хорошенькой, и походить на крота».) Ему стало интересно, когда же ходят на свидания те, кто работает по ночам? Вероятно, днем?

Глава 3

От: Бет Фримонт

Кому: Дженнифер Скрибнер-Снайдер

Отправлено: Пт., 20.08.1999, 10:38

Тема: Мне неприятно спрашивать, но…

Мы перестали притворяться, что ты беременна?

<<Дженнифер – Бет>> Не раньше, чем через сорок недель. Возможно, уже тридцать восемь…

<<Бет – Дженнифер>> Значит, мы не можем обсуждать что-то другое?

<<Дженнифер – Бет>> Нет, мы должны разговаривать о других вещах. Я стараюсь не зацикливаться.

<<Бет – Дженнифер>> Отличный план.

Хорошо. Итак, прошлой ночью мне позвонила младшая сестра. Она выходит замуж.

<<Дженнифер – Бет>> И что, ее муж не возражает?

<<Бет – Дженнифер>> Моя другая младшая сестра. Кайли. Ты познакомилась с ее парнем… женихом, Брайаном, в доме моих родителей на День поминовения[8]. Помнишь? Мы смеялись над его татуировкой литературного братства «Сигма Чи» на лодыжке…

<<Дженнифер – Бет>> Точно, Брайан. Я помню. Он нам нравится, верно?

<<Бет – Дженнифер>> Очень. Он великолепен. Я бы не отказалась, если бы моя будущая дочь встретила такого парня на вечеринке, где «Маргариту»[9] смешивают прямо у людей во рту.

<<Дженнифер – Бет>> Это шутка про фетальный алкогольный синдром плода?

В том, что свадьба состоится, виноваты твои родители. Они назвали твою сестру Кайли. Она с самого рождения была обречена выйти замуж за дерзкого симпатичного будущего врача.

<<Бет – Дженнифер>> Будущего юриста. Но Кайли думает, что в конечном итоге он возглавит компанию отца, которая занимается поставками сантехники.

<<Дженнифер – Бет>> Могло быть и хуже.

<<Бет – Дженнифер>> Вряд ли могло быть лучше.

<<Дженнифер – Бет>> Ох. Мне жаль. Я только сейчас поняла, что это плохая новость. Что сказал Крис?

<<Бет – Дженнифер>> Что и всегда. Мол, Брайан – всего лишь марионетка. А Кайли слишком часто слушает Дэйва Мэтьюса[10]. Кроме того, он заявил: «Сегодня вечером у меня репетиция, поэтому не жди, эй, дай мне, пожалуйста, альбом тех ребят “Зиг Загз”[11], ты участвуешь в свадебной церемонии? Круто, по крайней мере, я увижу тебя в одном из платьев, как у Скарлетт О’Хара. Иди-ка сюда, сексуальная подружка невесты. Ты послушала пленку, которую я оставил тебе? Дэнни говорит, я заглушаю его бас-гитару, но, господи, я ведь делаю ему одолжение».

А потом он сделал мне предложение. В вымышленном мире.

В реальном мире Крис никогда не сделает предложение. И я не могу решить, то ли считать его придурком, то ли идиотка здесь я, раз так сильно этого хочу. И я не могу обсудить с ним тему брака, потому что он скажет, что планирует жениться. В скором времени. Когда встанет на ноги, а группа станет популярной. И он не желает быть для меня обузой, не хочет, чтобы я его содержала…

Прошу, не напоминай, что я уже содержу его, потому что это лишь отчасти правда.

<<Дженнифер – Бет>> Отчасти? Ты платишь его долю аренды.

<<Бет – Дженнифер>> Да, я плачу за квартиру. Даже если бы я жила одна, мне в любом случае пришлось бы оплачивать аренду… А еще счета за газ, кабельное и все остальное. Если бы он съехал, я бы не сэкономила ни цента.

Кроме того, я не против оплачивать большинство счетов сейчас и не буду возражать продолжать после того, как мы поженимся.

(Папа всегда оплачивал мамины счета, и никто не называет ее тунеядкой.)

Проблема не в том, кто оплачивает счета, а в том, что пора бы вести себя как взрослый. В мире Криса для парня вполне приемлемо жить с девушкой, пока он работает над музыкальными демо. Но не слишком круто гнаться за мечтой играть на гитаре, пока твоя жена вкалывает на настоящей работе.

Если у тебя есть жена, значит, ты взрослый. Но Крис не хочет им быть.

А может, как раз я не хочу, чтобы он повзрослел.

<<Дженнифер – Бет>> И в какой роли ты его видишь?

<<Бет – Дженнифер>> Большую часть времени? Думаю, мне нужен длинноволосый музыкант. Парень, который привык будить меня в два часа ночи, чтобы прочитать стихотворение, которое только что написал у меня на животе. Я хочу мальчика со сверкающими глазами.

<<Дженнифер – Бет>> Если бы Крис нашел настоящую работу, вряд ли смог бы писать стихотворения на твоем животе в два часа ночи.

<<Бет – Дженнифер>> Точно.

<<Дженнифер – Бет>> И ты считаешь, что все в порядке?

<<Бет – Дженнифер>> Нет. Я буду примерять очередное платье подружки невесты. Без бретелей, Кайли уже выбрала. И еще буду долго хандрить. Но думаю, мне грех жаловаться, верно? Я хочу Криса.

А он хочет подождать. И даже в этом случае он все еще нужен мне. Поэтому я не стану ныть.

<<Дженнифер – Бет>> Конечно, ты можешь поныть. Куда без этого. Но есть и хорошая новость: ты не беременна.

<<Бет – Дженнифер>> Ты тоже. Сделай тест.

Глава 4

Просто для протокола – его собственного, который он вел мысленно, – Линкольн никогда бы не стремился получить эту должность, если бы в объявлении было написано: «Требуется человек, который согласен читать чужие электронные письма. Вечерняя смена».

В объявлении «Курьера» говорилось: «Вакансия сотрудника службы интернет-безопасности на полный рабочий день. Зарплата от сорока тысяч. Медицинская страховка со стоматологией».

Сотрудник службы интернет-безопасности. Линкольн представлял, как он настраивает брандмауэры, тем самым защищая газету от опасных хакеров, а не рассылает уведомление каждый раз, когда кто-то из бухгалтерии отправляет непристойную шутку коллеге за перегородкой.

Вероятно, «Курьер» был последней газетой в Америке, предоставившей своим журналистам доступ в интернет только сейчас. По крайней мере, так считал Грег – босс Линкольна и Глава ИТ-отдела.

Грег до сих пор вспоминал, как репортеры пользовались электрическими пишущими машинками.

– Я не забыл те времена, – говаривал он, – ведь они были не слишком давно, в девяносто втором. Мы перешли на компьютеры, потому что больше не смогли заказывать ленту, серьезно.

Грег сказал, что вся эта история случилась вопреки воле руководства. По мнению издателя, предоставив сотрудникам доступ в сеть, людей могли буквально поставить перед выбором: трудиться им или же предпочесть работе просмотр порно.

Но отсутствие в офисе интернета стало попросту нелепым.

Когда в прошлом году газета запустила веб-сайт, репортеры не смогли прочитать свои истории в сети. Вдобавок все хотели отправлять в редакцию письма по электронной почте, даже третьеклассники и ветераны Второй мировой войны.

К тому моменту, когда Линкольн начал работать в «Курьере», эксперимент с интернетом длился уже третий месяц. Теперь для каждого служащего настроили внутреннюю электронную почту. Ключевые работники и почти все сотрудники отдела новостей имели доступ к интернету.

По мнению Грега, все шло довольно хорошо.

Но высшее руководство считало, что творился полный хаос.

Многие занимались шоппингом и сплетничали, регистрировались на онлайн-форумах и присоединялись к виртуальным футбольным лигам. Кто-то играл в азартные игры. Были и еще кое-какие «неприличные» занятия.

– Но дела обстоят неплохо, – возражал Грег. – Таким образом мы сможем избавиться от чокнутых.

По мнению начальства Грега, хуже всего в доступе к интернету являлось то, что теперь невозможно было понять, кто в офисе усердно работал, а кто проходил онлайн-тест «Какая я собака?»

И как следствие… Линкольн.

В свой самый первый вечер на работе Линкольн помог Грегу загрузить в сеть новую программу под названием «ВебШарк»[12]: она должна была отслеживать действия сотрудников в интернете и в корпоративной сети.

Каждое электронное письмо и посещенный сайт. Каждое слово.

И Линкольн должен был проверять «ВебШарк».

Какой-то человек с особо непристойными мыслями (возможно, Грег) установил фильтры для почты.

Существовал целый список красных флажков: непристойные слова, оскорбления на расовой почве, имена руководителей, такие слова, как «секретно» и «тайна».

Именно последнее слово, «тайна», в течение первого часа работы «ВебШарк» вывело из строя сеть, пометив и сохранив все входящие и исходящие письма отдела рекламы.

Программа отмечала большие вложения, подозрительно длинные тексты, слишком частые письма… Ежедневно на защищенный почтовый ящик отправлялись сотни потенциально запрещенных электронных посланий, а в обязанности Линкольна входило отслеживание каждого из них.

А значит, и чтение, чем он и занимался. Но ему эта работа не нравилась.

Линкольн не мог признаться матери, но такое занятие казалось неправильным, он как будто подслушивал. А он был не из тех людей, которым нравится подобное… Его девушка, Сэм, то есть его бывшая, всегда заглядывала в аптечки других людей.

– Средство от кашля, – сообщала она в машине по дороге домой. – И простые пластыри. А еще что-то похожее на чеснокодавилку.

Линкольну не нравилось даже пользоваться чужими ванными комнатами.

Существовала целая сложная процедура, которую он должен был соблюдать, если поймает кого-то на нарушении установленных в редакции газеты правил. Но в основном нарушения предполагали лишь письменное предупреждение, и многие провинившиеся получали обычное стандартное сообщение.

Однако первая серия предупреждений помогла настолько хорошо, что Линкольну едва ли удавалось найти, чем заняться. Программа «ВебШарк» по-прежнему продолжала помечать письма, примерно по несколько десятков в день, но почти каждый раз тревога оказывалась ложной. Похоже, это не особо заботило Грега.

– Не волнуйся, – заявил он Линкольну в первый день, когда «ВебШарк» не выявила ни одного настоящего нарушителя. – Тебя не уволят. Людям наверху нравится то, что ты делаешь.

– Я ничего не делаю, – ответил Линкольн.

– Конечно, делаешь. Ты тот парень, который читает чужую электронную почту. Они боятся тебя.

– Кто боится? Кто эти «они»?

– Все. Ты что, шутишь, все здесь только и болтают о тебе.

– Они боятся не меня, а того, что их поймают.

– Что их поймаешь ты. Одного лишь знания, что ты по ночам копаешься в папках «Отправленные», достаточно, чтобы заставить работников исполнять правила.

– Но я не копаюсь в почте сотрудников.

– А мог бы, – заметил Грег.

– Мог бы?

Грег вернулся к своему прежнему занятию, подозрительно похожему на взлом ноутбука.

– Послушай, Линкольн, я уже говорил тебе. Кто-то все равно должен присутствовать в офисе ночью. Ответить на звонок и сказать: «Техподдержка». Я в курсе, что ты сидишь без дела и у тебя мало работы. Мне без разницы. Разгадывай кроссворды. Выучи какой-нибудь язык. У нас была девушка, которая вязала крючком…

Линкольн не вязал крючком, но он читал. Он приносил комиксы, журналы и книги. А иногда, если было не поздно и он чувствовал себя одиноким, звонил сестре.

Но в основном просто лазил по сети.

Глава 5

От: Дженнифер Скрибнер-Снайдер

Кому: Бет Фримонт

Отправлено: Ср., 25.08.1999, 10:33

Тема: Просто тест. На случай реальной чрезвычайной ситуации…

Они пришли. Возвращайся к своим привычным делам.

<<Бет – Дженнифер>> Они?

<<Дженнифер – Бет>> Ну, в общем… подтверждение того, что ты не беременна.

<<Бет – Дженнифер>> Подтверждение? Ты имеешь в виду месячные? В твоем календаре красные дни? Сейчас… как раз то самое время? Почему ты говоришь так, словно снимаешься в рекламе женских прокладок?

<<Дженнифер – Бет>> Я пытаюсь проявлять осторожность. Не хочу, чтобы сработал один из тревожных сигналов, и какой-нибудь цепной пес компании пришел в бешенство лишь из-за того, что я написала электронное письмо на эту тему.

<<Бет – Дженнифер>> Даже представить не могу, чтобы какое-либо из слов-индикаторов опасности имело отношение к менструации.

<<Дженнифер – Бет>> Значит, тебя ничего не беспокоит?

<<Бет – Дженнифер>> Твои месячные?

<<Дженнифер – Бет>> Нет, я насчет письма, которое мы получили. Где нас предупреждали не писать электронные письма на личные темы. В нем еще говорилось, что нас могут уволить за нецелевое использование компьютеров.

<<Бет – Дженнифер>> Дергаюсь ли я из-за того, что плохие парни из «Трона» читают нашу электронную почту? Э-э-э… нет. Проверка безопасности и прочая ерунда направлены не на таких, как мы. Они пытаются поймать извращенцев. Любителей смотреть порно онлайн, игроков в блэкджек, корпоративных шпионов…

<<Дженнифер – Бет>> Наверняка такие слова в списке опасных. Извращенцы. Порно. Шпионы. Держу пари, само слово «индикатор опасности» тоже.

<<Бет – Дженнифер>> Мне плевать, что они читают нашу почту. Давай, «Трон»! Попробуй. Попытайся отнять у меня свободу самовыражения. Я журналист. Борец за свободу слова. Я руководствуюсь Первой поправкой[13]. И устроилась на эту работу не ради низкой зарплаты и плохой медицинской страховки. Я здесь ради правды, радости и открытия закрытых дверей!

<<Дженнифер – Бет>> Борец за свободу слова, понимаю. За что борешься? За право дать «Билли Мэдисону»[14] пять звезд?

<<Бет – Дженнифер>> Эй, я не всегда была капризным кинокритиком. Не забывай, что я два года освещала жизнь в Норт-Хейвенбруке. Два года на передовой. Я залила чернилами целый пригород и надрала Бобу Вудворду задницу.

К тому же если бы могла, я бы поставила «Билли Мэдисону» шесть звезд. Ты знаешь, как я отношусь к Адаму Сэндлеру – и что я даю бонусные звезды за песни «Стикс»[15]. (Две звезды, если это «Отступник»[16].)

<<Дженнифер – Бет>> Ладно. Сдаюсь. Будь про́клята политика компании в отношении интернета. Прошлой ночью у меня начались месячные.

<<Бет – Дженнифер>> Произнеси это громко, с гордостью. Мои поздравления.

<<Дженнифер – Бет>> Но вот в чем дело…

<<Бет – Дженнифер>> В чем?

<<Дженнифер – Бет>> Когда они начались, я не почувствовала привычного облегчения и тоски по «Зиме».

В смысле я ощутила облегчение – ведь, не считая употребления алкогольных коктейлей, не думаю, что за последние шесть месяцев ела что-то с фолиевой кислотой, возможно, я даже предпочитаю продукты, которые высасывают кислоту из организма, так что я определенно выдохнула с облегчением – но с не восторгом.

Я спустилась к Митчу, чтобы сообщить ему новость. Он работал над диаграммами – как правило, в таких случаях я не прерываю его, но у меня была весомая причина.

«Просто чтобы ты знал, – начала я, – у меня месячные».

Он отложил карандаш и выдал:

«Оу».

(Просто «Оу».)

Когда я поинтересовалась, почему он так отреагировал, Митч ответил, что думал: возможно, на этот раз я действительно забеременела… что было бы здорово.

«Ты же понимаешь, я хочу детей», – добавил он.

«Верно, – ответила я. – Когда-нибудь».

«Когда-нибудь в ближайшее время», – продолжил он. «Со временем, в один прекрасный день. Когда мы будем готовы».

Митч вернулся к своим графикам. Он не злился, не сходил с ума. Но казался грустным, что гораздо, гораздо хуже.

Поэтому я переспросила:

«Когда мы будем готовы, точно?»

И он ответил…

«Я готов хоть сейчас, Дженни, как и был готов в прошлом году, но, похоже, что ты, возможно, никогда не будешь готова. Ты даже не хочешь готовиться. Ведешь себя так, будто беременность – болезнь, которую можно подхватить в общественных туалетах».

<<Бет – Дженнифер>> А что ответила ты?

<<Дженнифер – Бет>> А что я могла сказать? Я-то не готова. И не исключено, вводила его в заблуждение каждый раз, когда использовала выражения «когда-нибудь» и «в конце концов». Не вижу себя в роли матери…

Но я также не представляла, что могу выйти замуж, пока не встретила Митча.

Я всегда думала, что меня увлечет идея завести ребенка, я заражусь желанием от Митча и однажды утром проснусь с мыслью: «В таком чудесном мире можно родить ребенка».

Что, если этого никогда не случится?

Вдруг он решит прекратить ждать и найдет совершенно нормальную женщину, которая – вдобавок к тому, что от природы худая и никогда не прибегала к рецептурным антидепрессантам – захочет как можно скорее забеременеть от него?

<<Бет – Дженнифер>> Как Барби с постоянной овуляцией.

<<Дженнифер – Бет>> Да.

<<Бет – Дженнифер>> Как вымышленная новая учительница социологии.

<<Дженнифер – Бет>> Да!

<<Бет – Дженнифер>> Такого не будет.

<<Дженнифер – Бет>> Почему?

<<Бет – Дженнифер>> По той же причине, по которой Митч летом пытается выращивать гигантские тыквы – хотя ваш двор слишком мал, кишит жуками и там недостаточно солнца. Митч не ищет легких путей. Он намерен потрудиться, чтобы получить то, о чем действительно мечтает.

<<Дженнифер – Бет>> Значит, он дурак. Причем дурак, чьи семена никому не нужны.

<<Бет – Дженнифер>> Дело в другом. Суть в том, что он дурак, который не откажется от тебя.

<<Дженнифер – Бет>> Не уверена, что ты права, но вроде бы теперь мне лучше. Стало быть, хорошая работа.

<<Бет – Дженнифер>> Всегда пожалуйста.

(Ты знаешь, что я имею в виду: в любое время после 10:30 или около того, да?)

<<Дженнифер – Бет>> Ага.

Глава 6

Согласно списку сотрудников компании, Дженнифер Скрибнер-Снайдер была выпускающим редактором.

А вот Бет Фримонт Линкольн знал. Во всяком случае, знал о ней. Он читал ее рецензии фильмов.

Бет была забавной, и обычно Линкольн с ней соглашался. Из-за нее он ходил смотреть «Темный город», «Не будите спящую собаку» и «Бэйба»[17].

К тому времени, когда Линкольн сообразил, что не отправил предупреждение Бет Фримонт и Дженнифер Скрибнер-Снайдер – после бог знает скольких нарушений, трех… полдюжины? – он не мог вспомнить, почему так поступил. Может, как раз потому, что он не всегда понимал, какое правило нарушают девушки. Наверное, причина в том, что они казались совершенно безобидными. И милыми.

И он не мог послать им предупреждение, не сегодня. Не сейчас, когда они на самом деле переживали, что им могут прислать письмо. Странно, правда? Знать, что кто-то прочитал сообщения, в которых вы обсуждали, читает ли кто-то личную электронную переписку. Тут и страдающий паранойей человек мог бы задуматься, а вдруг все остальное, о чем он беспокоился, тоже правда?

И тогда он бы предположил: «А что, если они хотят поймать меня?»

Линкольн не хотел быть плохим парнем из «Трона».

И еще… Кроме того, ему вроде как нравились Бет и Дженнифер, насколько он мог судить по содержанию их писем, вернее, только части посланий.

Он еще раз перечитал сообщения. Слово «задница» совершенно точно было в списке запрещенных. Как и «блэкджек». И «порно». Линкольн не был уверен насчет «извращенцев» или «менструации».

Поэтому уничтожил файлы и отправился домой.

* * *

– Не надо собирать мне обед, – сказал Линкольн матери, даже несмотря на то, что ему нравилось, когда она готовила для него. Вернувшись домой, он практически отказался от фастфуда.

На кухне всегда была еда: что-то пеклось, жарилось, тушилось или остывало на тарелке. Мама вечно пихала ему контейнеры, когда он уходил на работу.

– Я не занимаюсь твоим обедом, – заметила она. – Я собираю тебе ужин.

– Но ты не обязана, – возразил Линкольн. Он ничего не имел против того, чтобы жить с матерью, но ведь даже в этом случае важно соблюдать границы. И позволять ей всякий раз готовить – для него это уж слишком.

Мама начала планировать свои дни так, чтобы иметь возможность покормить Линкольна.

– Верно, я не обязана, – подтвердила она, протягивая сыну пакет с продуктами: внутри звякнула тяжелая стеклянная форма для выпечки.

– Что ты приготовила? – спросил Линкольн.

В воздухе витал запах корицы.

– Курицу тандури[18]. Наверное. В смысле у меня нет тандури или тандыра, одной из тех печей, и у меня не оказалось достаточного количества йогурта – как думаешь, они используют йогурт? Я взяла сметану. И паприку. Возможно, получился куриный паприкаш… Я понимаю, что не обязана готовить тебе ужин, но мне хочется. Я чувствую себя лучше, когда ты ешь – когда ты ешь настоящую еду, а не то, что продают в упаковке. Я очень беспокоюсь. Ты не спишь и никогда не бываешь на солнце…

– Я сплю, мам.

– Днем. А люди должны просыпаться с солнцем, вбирать витамин Д и отдыхать ночью, в темноте. Когда ты был ребенком, я даже не разрешала тебе спать с ночником, помнишь? Свет мешает выработке мелатонина.

– Хорошо, – ответил Линкольн. Он не мог припомнить, когда выигрывал в споре с мамой.

– Линкольн, что еще за «хорошо»?

– Это значит «ладно», типа, я тебя слышу.

– Ах вот как. Тогда не говори ерунду. Возьми курицу, Линкольн. И съешь ее.

– Так и сделаю. – Линкольн прижал пакет к груди и улыбнулся. Он пытался выглядеть как человек, о котором не стоит беспокоиться. – Конечно, мам, – добавил он. – Спасибо.

* * *

Когда Линкольн вошел в ИТ-отдел, Грег уже ждал его. Из-за серверов в помещении всегда было на несколько градусов холоднее, что создавало освежающую прохладу. Хотя воздух все равно ощущался липким.

– Привет, республиканец, – сказал Грег, – я тут поразмыслил над тем, что ты недавно говорил, мол, у тебя мало работы, и кое-что придумал.

– Отлично, – искренне обрадовался Линкольн.

– Ты можешь начать архивировать и сжимать все файлы пользователей за последние шесть месяцев, – предложил Грег, явно считая идею вдохновляющей.

А вот Линкольн считал иначе.

– Зачем мне заниматься файлами? – спросил он. – Пустая трата времени.

– По-моему, ты искал какое-нибудь занятие.

– Ну, я… Вообще-то я ничего не искал. Мне просто казалось неправильным получать деньги ни за что.

– А теперь дело обстоит иначе, – настаивал Грег. – Я разыскал для тебя занятие.

– Да, но архивация и сжатие файлов… на это могут уйти годы. И задача не такая уж необходимая.

Грег надел ветровку и собрал стопку папок. Он уходил пораньше, чтобы отвести ребенка к ортодонту.

– А тебе трудно угодить, да, Линкольн? Вот почему у тебя нет женщины.

«Откуда он знает, что у меня нет подружки?» – недоумевал Линкольн.

Остаток ночи он архивировал и сжимал файлы назло Грегу. (Хотя босс даже не заметил бы, что работа сделана, не говоря уже о том, что здесь явно замешана злость.)

Линкольн сидел за компьютером и думал об увольнении. Если бы в ИТ-отделе был кто-нибудь, кто принял бы его заявление, он мог бы уйти прямо сейчас.

Было почти десять, когда он вспомнил о курице тандури, которую приготовила мать.

Крышка контейнера, лежавшего под столом Линкольна, случайно открылась, и на ковре красовалась лужица ярко-оранжевого соуса. Если бы Кристи, девушка, которая трудилась в ИТ-отделе на месте Линкольна днем, увидела такое, она бы жутко разозлилась.

Кристи оставила Линкольну записку с просьбой прекратить есть на рабочем месте. Девушка утверждала, что вся клавиатура покрыта крошками.

Линкольн отнес курицу в комнату отдыха на втором этаже. Почти никто не пользовался помещением по ночам – редакторы ели за своими столами, – но тут все равно было оживленнее, чем в пустом ИТ-отделе.

Линкольну нравились торговые автоматы, и иногда время его перерыва совпадало с перерывом уборщиков. Но не сегодня. Комната пустовала.

В кои-то веки Линкольн обрадовался одиночеству. Он взял пластиковую вилку и, присев за столик в углу, начал есть курицу, даже не потрудившись ее разогреть.

Затем в комнату вошли два человека, мужчина и женщина. Они о чем-то спорили, но вполне мирно.

– Отдай должное нашим читателям, – сказала женщина, размахивая перед мужчиной свернутым спортивным разворотом и прислоняясь к кофемашине.

– Не могу, – ответил он, – я встречал слишком многих из них. – Мужчина был одет в поношенную белую рубашку и широкий коричневый галстук. Он выглядел так, словно не переодевался и как следует не высыпался со времен президента Картера.

Женщина казалась гораздо моложе. У нее были выразительные глаза, широкие плечи и ниспадавшие до середины спины волосы. На нее было приятно смотреть.

Да и все они выглядели замечательно. Линкольн не мог вспомнить, когда в последний раз смотрел женщине в глаза.

Женщине, которая не была его матерью. Или сестрой Ив.

Ведь тогда отсутствует риск случайного визуального контакта. Линкольн ненавидел это чувство – в банке, в лифте, – когда случайно смотришь кому-то в глаза, и она чувствует себя обязанной показать тебе, что твое внимание ей неинтересно. Иногда они так и делали, демонстративно отводили взгляд еще до того, как он осознавал, что уставился на них.

Однажды, случайно столкнувшись взглядом с женщиной поверх бензоколонки, Линкольн извинился. А она притворилась, что не слышит, и сделала вид, будто его там нет.

– Если не найдешь девушку, – как обычно, продолжала угрожать Ив, – я начну знакомить тебя с милыми лютеранскими девчонками. Закоренелыми лютеранками. Прямо из официальной религиозной организации – из Миссурийского синода.

– Ты не станешь, – ответил Линкольн. – Если кто-нибудь из твоих церковных друзей познакомится с мамой, твоей репутации конец. Никто не захочет сидеть рядом с тобой на занятиях для взрослых по изучению Библии.

Тем временем женщина в комнате отдыха засмеялась и покачала головой.

– Ты просто упрямишься, – проговорила она, настолько поглощенная дискуссией, что наблюдение за ней казалось безопасным занятием. На ней были выцветшие джинсы и зеленый пиджак, который задрался, когда она наклонилась за кофе.

Линкольн отвел взгляд.

«Линкольн, с тобой все в порядке, – заверяла его сестра. – Ты ходил на свидания. У тебя была девушка. В тебе нет ничего такого, что изначально мешает встречаться с кем-то».

«Задумывалось как воодушевляющая речь? А я слышу лишь одно: что-то мешает встречаться с кем-то».

Линкольн ходил на свидания. Встречался с девушкой. Он видел женскую спину.

На концертах, футбольных матчах и вечеринках он стоял, положив руку на поясницу девушки, а именно Сэм, и скользил пальцами под ее свитером.

Линкольн чувствовал, что ему позволена такая интимность, когда прикасался к ней вот так, пока никто не обращал внимания.

Линкольн не избегал свиданий. Он ходил на одно три года назад. Сестре друга нужна была пара для свадьбы. Весь вечер она протанцевала с приятелем жениха, который оказался ее троюродным братом, в то время как Линкольн съел ровно тринадцать мятных конфет с крем-сыром.

Но он точно не боялся снова завязывать отношения, просто не мог вообразить подобную ситуацию. Он даже видел себя в будущем: вот, спустя год, находится где-то, в каком-то уютном месте, и его рука лежит на пояснице девушки.

Но знакомиться, сделать нечто, чтобы понравиться спутнице… для такого он не годился.

«Я не верю в эту чушь, – сердилась Ив. – Ты общался с Сэм. Заставил ее влюбиться в тебя».

Фактически дело обстояло иначе. Он даже не заметил Сэм, пока та не начала тыкать Линкольна в плечо на уроке географии в десятом классе.

– У тебя очень красивая осанка, – заметила она. – Ты в курсе, что у тебя есть родинка на затылке? Я часто смотрю на твой затылок, – продолжала Сэм. – Вероятно, если бы ты попал в аварию, я бы смогла опознать тело. Если бы твоя шея не пострадала.

Услышав это, Линкольн покраснел.

На следующий день Сэм заявила, что от него пахнет персиками. Она была громкой. И забавной.

Хотя не столько забавной, сколько громкой.

И с легкостью могла посмотреть в глаза – прямо у всех на виду – и сказать:

– Нет, правда, Линкольн, ты пахнешь персиками. – А потом рассмеяться.

Он снова покраснел, а она любила смущать Линкольна и наслаждалась тем, что у нее получалось.

Когда Сэм пригласила его на бал выпускников, Линкольн подумал, что это шутка, ведь девушка будет весь вечер дразнить его перед своими друзьями. Но все равно согласился.

А она повела себя иначе.

Когда они оставались наедине, Сэм действовала вообще по-другому. Тише – ну, немного тише, – и он мог рассказывать ей все что угодно. Даже что-то важное. Ей нравилось говорить на разные темы. Она была искренней и энергичной.

Линкольн не делал ничего, чтобы Сэм влюбилась в него. Она все сделала сама.

И он любил ее в ответ.

Когда Линкольн взглянул в сторону кофемашины, мужчина в мятой рубашке и женщина с веснушками уже исчезли.

Глава 7

От: Бет Фримонт

Кому: Дженнифер Скрибнер-Снайдер

Отправлено: Пн., 30.08.1999, 11:04

Тема: Кто вообще способен хорошо выглядеть в платье без бретелек?

И речь не о стандартном платье без бретелек. О платье-футляре без бретелек. Как такое вообще возможно?

<<Дженнифер – Бет>> Мм… Джоан Коллинз. Линда Картер. Шанайя Твейн…[19]

<<Бет – Дженнифер>>

1. Ты что, смотришь только кабельное? Или хоть иногда включаешь какое-нибудь игровое шоу вроде «Проще простого»?

2. Окажись эти милые дамы рядом с подружками моей сестры, их можно было бы принять за хиппи.

Девчонкам по двадцать, а их бедра явно кричат о преимуществе юности.

Типа: «Может, я и не извергаю съеденное на ужин в братстве, зато соседка по комнате вызывает у себя тошноту, а я люблю одалживать у нее джинсы».

Пожалуй, я бы смогла надеть платье-футляр без бретелек… например, однажды в восемьдесят девятом, но тот день был давным-давно.

<<Дженнифер – Бет>> Десять лет назад.

<<Бет – Дженнифер>> Спасибо за помощь. О, и я рассказывала, что они, вероятно, выберут особую тему для свадьбы? Жених Кайли хочет что-то связанное с новым тысячелетием.

<<Дженнифер – Бет>> И что это значит?

<<Бет – Дженнифер>> Если бы я знала… Было бы хорошо надеть серебристый комбинезон.

<<Дженнифер – Бет>> Думаю, сестра разрешит тебе накинуть палантин, свитер или что-нибудь в этом роде, чтобы ты не чувствовала себя беззащитной.

<<Бет – Дженнифер>> Хорошая идея. Может, я сумею уговорить Гвен надеть что-то подобное, тогда буду не одна такая.

<<Дженнифер – Бет>> Твоя другая сестра? Гвен? Она не крошечная студентка, так что ты будешь не единственной подружкой невесты реального размера.

<<Бет – Дженнифер>> Нет, ты права. Точно. Не понимаю, почему я расстраиваюсь. Просто платье, просто свадьба. Я действительно рада за Кайли. Как и за тебя, и за любую женщину, которая счастлива в браке.

За исключением того, что не рада за себя. Я вроде как хочу, чтобы вы все исчезли. Когда Кайли продемонстрировала мне кольцо – платина, почти полтора карата, – мне очень захотелось сказать о нем что-нибудь гадкое.

Кому в принципе нужно такое большое кольцо? Я тебя спрашиваю. Именно из-за таких драгоценностей наши бабушки считали Элизабет Тейлор развратницей.

А потом я и впрямь сказала кое-что гнусное, довольно много плохих слов.

Мы были в свадебном магазине на нашей первой примерке (да, уже), и я заявила, что серовато-зеленый похож на цвет грязной воды в аквариуме. А от синтетического крепа как будто разит потом еще до того, как его надеваешь.

И когда Кайли сообщила нам о свадебной песне, конечно, они ее выбрали, и, естественно, захотели именно «Как прекрасен мир» Луи Армстронга[20], – я объявила, это все равно что купить рамку для фотографий и никогда не заменить прилагающийся к ней изображение модели на личное фото.

<<Дженнифер – Бет>> Ой. Ты по-прежнему участвуешь в церемонии?

<<Бет – Дженнифер>> И все еще подружка невесты.

Никто не слушал мои придирки. Кайли примеряла вуали, а остальные девчонки были слишком заняты подсчетом ребер друг друга, чтобы даже смотреть на меня.

Выходя из того свадебного салона, я чувствовала себя ничтожеством. Мне стала стыдно за ту сцену. И я злилась, что никто ничего не заметил. Мне даже хотелось поджечь что-нибудь, просто чтобы привлечь к себе внимание. И внезапно идея показалась очень заманчивой…

Поджечь. Что-то из синтетического крепа.

Я не могла спалить платье Кайли – пока нет, еще недель десять, а то и двенадцать оно будет недоступно, – но у меня целый шкаф, полный ненужных тряпок. Наряды для выпускного. Платья подружек невесты. Я уже готовилась сгрести их в охапку и выбросить в мусорный контейнер возле дома. А потом поджечь с помощью сигареты, будто я крутая девчонка из «Смертельного влечения»…[21]

Но я не смогла. Ведь я совсем не такая. Не героиня Вайноны Райдер ни в одном из фильмов с ее участием. Например, Джо из «Маленьких женщин»[22] никогда бы не стала раскладывать платья на кровати и примерять одно за другим…

Включая и то с открытыми плечами, которое я надевала на свадьбу брата двенадцать лет назад. Бирюзовое (в восемьдесят седьмом это был серовато-зеленый) с пышными рукавами и персиковыми розочками на талии. Естественно, оно оказалось чересчур узким, и, конечно, оно не застегивалось – потому что мне не шестнадцать.

Вот тогда-то меня и осенило, да, мне уже не шестнадцать.

И я говорю об этом не как о чем-то само собой разумеющемся, а как в песне «Джек и Диана»[23]. Типа: О да, жизнь продолжается даже после того, как ты перестал получать от нее удовольствие.

А я не тот человек, который сумел бы застегнуть молнию на старом бирюзовом платье. Тот человек думал, что надеть уродливый наряд в самый счастливый день чужой жизни – только начало: очередь, в которой нужно постоять, чтобы получить свой счастливый день.

Но нет никакой очереди. Есть только сцена в зале ожидания из «Битлджуса»[24]. (Еще один фильм, где я не Вайнона).

Когда Крис вернулся домой, мои вещи были разбросаны по всей гостевой спальне. Я попыталась придумать нормальную причину, почему надела пыльное платье подружки невесты и расплакалась. Но от Криса несло сигаретами, и он сразу решил принять душ, поэтому мне не пришлось ничего объяснять – что было еще более печально, ведь на самом деле я хотела, чтобы меня пожалели.

<<Дженнифер – Бет>> Я жалею тебя.

<<Бет – Дженнифер>> Правда?

<<Дженнифер – Бет>> Честное слово. Я думаю, ты жалкая. В хорошем смысле. Мне почти неловко читать твои письма, когда ты в таком состоянии.

<<Бет – Дженнифер>> Ты точно знаешь, как утешить. В следующий раз скажешь, что когда-нибудь из меня получится прекрасная невеста…

<<Дженнифер – Бет>> Обязательно. Непременно. Конечно, так и будет. И к тому времени, как Крис решится задать вопрос, уверена, будет модно жениться в серебристых комбинезонах.

Глава 8

– Не все ли равно, что они платят тебе просто за просиживание часов в офисе? – спросила у Линкольна сестра.

Он позвонил Ив, потому что ему было скучно. Линкольн уже прочитал все, что было в папке «ВебШарк». А кое-что даже дважды…

Снова Бет и Дженнифер. Он не отправил им предупреждение. Опять. Ему начинало казаться, что он знает их, как будто девушки из «Курьера» – его друзья-коллеги. Странная ситуация. Еще одна причина бросить работу.

– А мне все равно, – заверил он Ив.

– Думаю, ты лукавишь. Ты позвонил мне, чтобы пожаловаться.

– Я не жалуюсь, – выпалил Линкольн.

– Предполагалось, что это простая работа. Ты говорил, что хочешь должность, на которой не придется много думать, и тогда ты сможешь направить все силы на поиск решения, чем заниматься дальше.

– Правда.

– Тогда какое тебе дело, если они платят за безделье? По-моему, просто идеально. Используй время, чтобы прочитать «Какого цвета Ваш парашют?»[25]. Начни работать над пятилетним планом. – Сестра повысила голос, перекрикивая какой-то шум.

– Ты пылесосишь?

– Я уничтожаю пыль, – сказала она.

– Перестань, звучит слишком вычурно.

– Я и есть вычурная.

– Все равно звучит слишком пафосно, – заспорил Линкольн. – Я забыл, о чем говорил.

– Ты ныл, что тебе платят за ничегонеделание. – Ив выключила пылесос.

– Получать зарплату за безделье это как видеть постоянное напоминание о том, что я сижу сложа руки, – признался Линкольн. – И такое времяпрепровождение отнимает больше энергии, чем ты думаешь. Я постоянно чувствую себя уставшим.

– Как ты вообще можешь такое ощущать? Каждый раз, когда я звоню, ты спишь.

– Ив, я нахожусь в офисе до часу ночи.

– Но к полудню ты уже должен проснуться.

– Когда прихожу домой в половине второго, я еще бодр. Поэтому пару часов вожусь с компьютером, засыпаю примерно в четыре, а встаю в час или чуть позже. А потом следующие три размышляю о том, что у меня мало времени до того, как надо снова собираться на работу. Я смотрю повторы «Квантового скачка»[26] и еще немного ковыряюсь с техникой. Затем отправляюсь в «Курьер». А потом все заново. Повтор.

– Линкольн, как ужасно. Чудовищно. Ты должен уволиться.

– Я должен уволиться… – повторил он за Ив. – Но если останусь, то смогу съехать от мамы.

– Когда?

– Как только захочу. Мне хорошо платят.

– Тогда не увольняйся, – решительно заявила Ив. – Съезжай от мамы. Найди новую работу. И напиши заявление.

Он знал, что сестра так и скажет. Она считала, все проблемы Линкольна исчезнут, если он переедет из дома матери. «У тебя никогда не будет собственной жизни, пока ты живешь там», – говорила брату Ив всякий раз, когда ей выпадала подобная возможность.

Она бы посоветовала Линкольну сохранить работу и на мясокомбинате, если бы это означало, что он получит собственную квартиру.

Но Линкольн не был уверен, что вообще хочет что-то менять. Ему нравился родной дом, где все казалось привычным. Линкольн занимал верхний этаж, у него даже имелась собственная ванная. И обычно он не возражал против компании мамы. Но ему хотелось, чтобы иногда она давала ему немного больше пространства.

Свободного пространства.

– Разве тебе не противно говорить людям, что ты до сих пор живешь с матерью? – не унималась Ив.

– Кто спрашивает меня, где я живу?

– Новые люди.

– Я ни с кем особо не знакомлюсь.

– Конечно, ты и не познакомишься, если продолжишь жить дома с мамой.

– А кого я встречу, когда съеду в отдельное жилье? Думаешь, я стану болтаться у бассейна? Завязывать разговор в тренажерном зале?

– Возможно, – ответила сестра. – Почему бы и нет? Ты умеешь плавать.

– Мне не по душе многоквартирные дома. Не нравятся ковры, маленькие бетонные балкончики и шкафы.

– Что не так со шкафами?

– Они сделаны из оргалита и пахнут мышами.

– Отвратительно, Линкольн, в каких квартирах ты в принципе бывал?

– У меня есть друзья, которые там живут.

– Видимо, те квартиры достаточно мерзкие.

– Берлоги одиноких парней. Ты не представляешь, какие они.

Ив съехала, когда ей исполнилось девятнадцать. Сестра вышла замуж за Джейка, парня, с которым познакомилась в местном колледже. Он был на десять лет старше и служил в военно-воздушных силах. Джейк купил дом в стиле ранчо в пригороде, а Ив покрасила каждую комнату в разные оттенки кремового.

В детстве, по выходным, Линкольн часто ночевал у сестры. Ему было одиннадцать, Ив отвела ему отдельную комнату.

– Тебе здесь всегда рады, – говорила она. – В любой момент. Живи столько, сколько захочешь. Это и твой дом, Линкольн.

Линкольну нравилось оставаться у Ив и Джейка, но у него никогда не возникало чувства, будто ему нужно бежать туда сломя голову.

И почему ему надо сбежать от матери, как это сделала Ив? Он не понимал, почему между близкими столько злобы, и не узнавал маму такой, какой она представала в историях, которые рассказывала Ив.

– У мамы никогда не было кальяна, – перечил он Ив.

– Да-да, был. Сделан из бутылки газировки «Доктор Пеппер», и она держала его на кофейном столике.

– Теперь я точно знаю, что ты врешь. Мама никогда бы не стала пить «Доктор Пеппер».

* * *

Когда на следующий день Линкольн пришел на работу, Грег спорил с кем-то по телефону. Босс нанял стороннего консультанта, чтобы он занялся проблемой перекодировки дат, и теперь тот говорил, что не сможет посетить «Курьер» до начала февраля. Грег назвал парня мошенником и одноглазым цыганом, а затем повесил трубку.

– Я могу помочь с перекодировкой дат, – предложил Линкольн. – Раньше я немного программировал.

– Да, – закивал Грег, – ты, я… парочка учеников восьмого класса из специализированной школы… Я уверен, все будет хорошо. – Он выключил компьютер, выдернув шнур питания из розетки, и Линкольн вздрогнул. – Несмотря на всю злость, я бессилен и мечусь как крыса в клетке, – пожаловался Грег, взяв бумаги и куртку. – Увидимся завтра, республиканец.

Хм. Программирование. Исправление ошибок. Не самые любимые занятия Линкольна, но лучше, чем архивация файлов. По крайней мере, существовала проблема, требующая решения. И на это уйдет несколько месяцев, возможно, даже меньше.

Он проверил папку «ВебШарк». Всего два красных флажка, а значит, Линкольна ждало меньше пяти минут нормальной работы, после чего он должен как-то продержаться до конца смены. Он уже решил отложить свои прямые обязанности на более позднее время.

На сегодняшний вечер у него имелись другие задачи.

Ну… они включали в себя составление генерального плана. В тот день он встал рано, в полдень, и отправился в библиотеку, чтобы посмотреть книгу о парашютах, о которой упоминала Ив. Сейчас она лежала в рюкзаке вместе с распечаткой свежих объявлений о работе, желтым маркером, блокнотом десятилетней давности, журналом «Энтертейнмент уикли» и сэндвичем с индейкой: от него исходил такой вкусный запах, что Линкольну было трудно думать о чем-то ином.

К семи часам он покончил с сэндвичем и журналом.

Затем подумывал, может, просмотреть объявления или почитать «Какого цвета Ваш парашют?», однако потянулся за блокнотом.

Линкольн положил его на стол и внимательно пролистал страницы, просматривая заметки о войне за независимость США и черновик эссе о романе «О дивный новый мир»[27].

Линкольн знал, что искать надо где-то посередине, вот оно… Почерк Сэм. Фиолетовые чернила. Слишком много заглавных букв.

СПИСОК ТОГО, В ЧЕМ ХОРОШ ЛИНКОЛЬН

* * *

Она составила список в выпускном классе, когда Линкольн пытался выбрать специальность. Он уже знал, в какой университет пойдет – в тот же, который выбрала для себя Сэм.

Мать хотела, чтобы он учился поближе к дому. Линкольну предложили стипендию в университете штата, расположенном в сорока пяти минутах от дома, но Сэм никогда бы не стала там учиться. Она хотела отправиться в крупное, значимое и ДАЛЕКОЕ заведение.

И он хотел поехать с ней. Всякий раз, когда мать заговаривала о стипендии, о том, как хорош государственный кампус, а Линкольн может приходить домой, чтобы заняться стиркой… он думал о Сэм, как она загружает чемоданы в отцовский минивэн и направляется на запад, словно последний луч закатного солнца.

И вообще-то, он был в состоянии самостоятельно стирать свои вещи в любом месте.

Поэтому он позволил Сэм узнавать информацию про университеты. Она собирала брошюры и по выходным ездила смотреть кампусы.

– Я хочу жить рядом с океаном, Линкольн, понимаешь? Мечтаю почувствовать энергию приливов и отливов. Я хочу выглядеть как одна из тех девушек, которые родились у океана, их волосы развеваются на ветру, а на щеках всегда румянец. А ведь еще есть горы: желаю рядом хотя бы одну, разве я прошу слишком многого? И деревья. Необязательно целый лес, я согласна на рощу. Пейзаж. Да, мне нужен пейзаж!

«Достаточно пищи для размышлений», – подумал Линкольн.

Сэм выбрала университет в Калифорнии – поближе к океану, не особо далеко от гор. Территория кампуса засажена деревьями, и, конечно же, у них имелась сильная образовательная программа в области театрального искусства. Линкольна тоже приняли в это учебное заведение и предложили половину стипендии.

– Технически, – объяснил он матери, – стипендия такая же, какую дает университет штата.

– Да, – ответила она, – но плата за обучение в четыре раза выше.

– Но платить-то не тебе, – возразил он.

– Как грубо.

– Я не хотел, чтобы прозвучало грубо. – На самом деле он действительно устыдился.

Линкольн знал: маме неловко из-за того, что она не могла оплатить обучение. Но он знал, что иногда ей бывает не по себе. Обучение было его выбором. Теперь она ожидала, что сын лично оплатит университет. Однажды так уже было – с приставкой «Нинтендо».

– Если хочешь, можешь получить ее, но будь готов потратиться. Копи деньги.

– У меня их нет, – ответил Линкольн: тогда он учился в девятом классе.

– И радуйся, Линкольн. Деньги – ужасная вещь. Они стоят между тобой и твоими желаниями, и людьми, которых ты любишь.

– Как деньги могут встать между всем этим, мам? И при чем тут люди?

– Они прямо сейчас встают между нами.

Однако в вопросе Калифорнии мать беспокоилась не из-за стоимости обучения. Она не хотела, чтобы он уезжал, не желала отпускать сына. Незачем Линкольну жить так далеко. И продолжать отношения с Сэм.

Матери не нравилась Сэм.

Мама считала девушку эгоистичной и коварной. («Как говорится, чья бы корова мычала», – фыркала Ив.) А еще чрезмерно громкой. Нахальной. А также склонной к резким суждениям. Она жаловалась, когда Линкольн проводил слишком много времени в доме Сэм, но когда он привел ее домой, стало еще хуже. Что бы та ни делала – поправила шкафчик со специями, включила лишнюю лампочку, говорила, что терпеть не может зеленый перец, блюда с грецкими орехами или голливудскую актрису Сьюзан Сарандон, – все раздражало мать.

– Линкольн, она всегда такая?

– Какая?

– Ее всегда так много?

– Да, – сказал Линкольн, стараясь, чтобы в голосе не прозвучало ни единой нотки удовольствия: ведь это могло выдать его с головой. – Всегда.

Мать Линкольна терпела Сэм около года. Потом начала убеждать сына, что он еще очень молод и потому ему рано связывать себя серьезными отношениями. Она попросила его повременить и подумать о том, чтобы встречаться с другими девушками.

А потом мама заявила:

– Линкольн, это как покупка рубашек. Допустим, ты пришел в магазин, но ты не покупаешь первую, которую примерил, даже если она тебе понравилась. Ты продолжаешь просматривать другие. И ты должен убедиться, что нашел вещь, которая подходит тебе лучше всего.

– Но, мама, что, если первая рубашка – самая лучшая? И вдруг к тому моменту, как я закончу мерить другие, она исчезнет? И я больше никогда ее не найду?

Мать не привыкла, чтобы сын спорил с ней.

– Дело не в рубашках, Линкольн. – Разговаривая с ним, мать всегда называла его по имени.

Все остальные поступали так, лишь когда пытались привлечь внимание Линкольна.

А мама словно мысленно аплодировала себе за то, что «придумала» столь замечательное имя или – и это более вероятно – просто пыталась напомнить сыну, что именно она так его назвала. Ведь он появился на свет благодаря ей.

Однажды, в неспокойные подростковые годы, будучи в отношениях с Сэм, он накричал на мать:

– Ты меня не понимаешь!

– Ничего подобного, Линкольн, – ответила она. – Я твоя мать. Никто никогда не знает тебя так, как я. И никто никогда не будет любить тебя так, как я.

Сэм доказала, что мать Линкольна ошибалась. После чего все же подтвердила ее правоту. Но прежде, еще до того, как все это случилось, Сэм села на его кровать с желтым блокнотом бренда «Мид» и сообщила:

– Линкольн, ты должен выбрать специальность.

– Нет, ты ее выбираешь, – заметил он. Положив голову Сэм на колени, он продолжил читать книгу в мягкой обложке: что-то связанное с мечами и королевами гоблинов.

– Линкольн. Серьезно. Ты должен определиться с профессией. Так надо. Давай сконцентрируемся. Чем ты хочешь заниматься дальше?

Он отложил книгу и улыбался Сэм до тех пор, пока она не улыбнулась в ответ.

– Тобой, – сказал он, дотрагиваясь большим пальцем до ее подбородка.

– Я не могу быть твоей специальностью.

Он вернулся к мечам и гоблинам.

– Тогда я разберусь позже.

Сэм забрала у него книгу.

– Пожалуйста, можем мы поговорить без шуток?

Он вздохнул и сел рядом.

– Согласен. Начинай.

– Отлично, – усмехнулась она, порадовавшись, что добилась своего. – А теперь подумай над вопросом: чем ты хочешь зарабатывать на жизнь?

– Не знаю.

– Как думаешь, чем бы ты мог заниматься?

– Ну… я…

– Что у тебя хорошо получается? И не отвечай, что не знаешь.

Линкольн промолчал. Сэм перестала улыбаться.

– Ладно, – заявила она. – Мы составим список. – Она открыла блокнот и написала заголовок.

СПИСОК ТОГО, В ЧЕМ ХОРОШ ЛИНКОЛЬН

– Предлоги «висяки», – хмыкнул он. – Сомнительное начало.

Но Сэм продолжала писать.

1. Грамматика.

– И орфография, – добавил он. – В пятом классе я выиграл конкурс на знание орфографии.

2. Орфография.

3. Математика.

– У меня не очень с математикой.

– А вот и нет, – возразила она. – Ты хорош в математике.

– Я достаточно хорош, чтобы учиться в продвинутом классе, но не особо разбираюсь в углубленной математике. У меня четыре по предмету.

Сэм подчеркнула слово «Математика».

– Что еще? – спросила Сэм.

– Мне все это не нравится, – пробормотал Линкольн.

– Что. Еще. – Сэм ткнула его в грудь концом фиолетовой ручки.

– Наверное… История. Да. Я ее знаю.

4. История.

– И физика, – сказала она, – и обществознание. Я видела твой табель.

– Теперь из-за тебя я думаю, что знаю уже шесть предметов, хотя, по сути, все сводится к одному. – Линкольн взял ручку.

Перечеркнув список Сэм, он написал на полях:

1. Школа.

Сэм забрала ручку.

2. Порча идеальных списков.

Линкольн снова потянулся за ручкой.

– Нет, – покачала головой Сэм, – это не твой список. А мой.

– Я не против. – Он потянулся за книгой и приобнял Сэм за талию, прижимая к себе.

Она продолжила писать, а он – читать. Примерно через час он проводил Сэм до машины. Вернувшись в комнату, Линкольн обнаружил блокнот на подушке.

СПИСОК ТОГО, В ЧЕМ ХОРОШ ЛИНКОЛЬН

1. Школа.

2. Порча идеальных списков.

3. Избегание проблемы.

4. Не тревожится о том, о чем ему ДЕЙСТВИТЕЛЬНО следует тревожиться.

5. Не переживает о том, о чем и правда не должен.

6. Сохраняет спокойствие.

7. Переворачивает страницу одной рукой.

8. Любит читать.

9. И писать.

10. Практически все, что связано со СЛОВАМИ.

11. И почти все, что связано с ЧИСЛАМИ.

12. Предугадывает желания учителей.

13. Угадывает мои желания.

14. ВТОРАЯ БАЗА (ХА).

15. Смеется над моими шутками.

16. Запоминает анекдоты.

17. Запоминает слова песен.

18. Поет.

19. Оживляет компьютеры/распутывает ожерелья.

20. Объясняет непонятные вещи/подсказывает правильную схему проезда.

21. Садится за руль в плохую погоду.

22. Дотягивается до нужных ему вещей.

23. Всегда готов помочь.

24. Милый.

25. Заставляет меня чувствовать себя забавной.

26. Благодаря ему я чувствую себя очаровательной.

27. Обаятельный.

28. Заставляет меня чувствовать себя важной.

29. И любимой.

30. Слушает меня тогда, когда никто другой уже не может.

31. Смотрит на меня так, будто знает что-то, чего не знаю я.

32. Знает то, чего я не знаю.

33. УМНЫЙ.

34. ЧУТКИЙ.

35. ДОБРЫЙ.

36. ХОРОШИЙ.

На следующее утро, приехав, чтобы подвезти его в школу, Сэм сказала Линкольну, что выбрала для него специальность.

– Американистика, – объявила она.

– Что?..

– Это обо всем, что произошло в Америке. И о том, что есть сейчас. А еще сюда включена поп-культура. Как будто нужные знания и события собрали воедино и придали им особый смысл.

– Звучит увлекательно, – ответил он.

– Не насмехайся, – насупилась она.

– Даже не думал. Но специальность и правда увлекательная. Просто прекрасно, Сэм.

Стоял февраль, и Сэм была одета в розовый пуховик и белый шарф. Линкольн потянул шарф вниз, чтобы поцеловать девушку.

– Идеально подходит для меня, – добавил он.

* * *

В августе того же года семья Сэм устроила для нее прощальную вечеринку всего за несколько дней до того, как она вместе с Линкольном уехала в Калифорнию. Ее родители купили фейерверки и взяли напрокат караоке-центр.

Вечеринка была в самом разгаре, когда около полуночи Линкольн заснул в шезлонге.

Он не знал, который час, когда Сэм втиснулась рядом с ним. От нее пахло теплом и гарью от фейерверков.

– Попрощалась? – спросил он.

Она кивнула.

– И за тебя тоже. Ты целовал всех прямо в губы. Было немного неловко.

– Покажи.

Сэм быстро чмокнула его – она казалась странно взволнованной, словно нервничала.

– Все в порядке? – спросил Линкольн.

– Мм… Думаю, да. Не знаю. Боже, я не понимаю, кто я такая. – Она встала с шезлонга и прошлась по веранде родительского дома, собрала грязные пластиковые стаканчики, а затем снова поставила их на пол. – Я… чувствую себя… готовой.

– Готовой для чего? – Линкольн выпрямился и старался следить за тем, что она говорит. Луна светила не очень ярко, и он не мог как следует разглядеть лицо девушки.

– Готова к тому, что жизнь изменится, – ответила Сэм. Присев на стол для пикника, она начала вертеть в руках серпантин. – Я чувствую, что это уже произошло. Например, я считала, что мне будет очень грустно прощаться. Полагала, буду постоянно плакать, но нет. Мне совсем не хотелось плакать. Наоборот, захотелось петь. Я почувствовала, что, боже… да, до свидания! Не скатертью дорога, а именно до свидания. Я готова познакомиться с новыми людьми, – продолжала она, подбрасывая ленты в воздух. – Через два дня я буду в месте, где никого не знаю. Там будут совершенно новые, незнакомые люди. Столько возможностей. Просто масса. Я не знаю истории их жизни. Никто не будет доставать меня.

Линкольн подошел к столу для пикника и сел возле Сэм.

– В течение тридцати шести часов.

– И что ты имеешь в виду?

– Лишь то, что ты очень чувствительна и напряжена.

Сэм вздернула подбородок.

– Возможно, это скоро изменится. Я тоже буду совершенно новой. Может быть, тогда я буду терпеливее.

– Возможно. – Он обнял ее. Сэм была маленькой, как Дюймовочка.

– Разве ты не чувствуешь, Линкольн? Что все меняется?

Линкольн сжал ее крепче.

– Не все.

* * *

Линкольн доставал блокнот «Мид» дюжину раз, начиная со старшей школы. Он вынимал его каждый раз, когда менял специальность, начинал новую программу или заканчивал обучение.

Линкольн продолжал надеяться, что заметит в списке нечто, что упускал прежде, какую-то существенную правду о себе. Подсказку о том, что должен делать. Или не делать. Почему он застрял на пункте девятнадцать, уткнувшись в подпункт про оживление компьютеров? Потому что человек не мог зарабатывать на жизнь, распутывая ожерелья? Почему он не мог застрять на номере двадцать девять? Или даже двадцать семь?

Всякий раз, когда Линкольн просматривал список, он всегда больше думал о Сэм, чем о собственной карьере.

В ту ночь он не взялся ни за объявления, ни за книгу, ни за свой план.

Глава 9

От: Дженнифер Скрибнер-Снайдер

Кому: Бет Фримонт

Отправлено: Ср., 01.09.1999, 13:14

Тема: Не хочешь посидеть где-нибудь сегодня вечером?

Мне нужно отдохнуть от Митча. Он все еще подавлен результатом нашего успешного использования противозачаточных средств.

<<Бет – Дженнифер>> Не могу. Я наконец-то посмотрю «С широко закрытыми глазами»[28].

<<<Дженнифер – Бет>> Фу. Мне не нравится Том Круз.

<<Бет – Дженнифер>> Мне тоже. Но обычно мне по душе фильмы с Томом Крузом.

<<Дженнифер – Бет>> И мне… Хм, а может, и я симпатизирую Тому Крузу. Но не в восторге, что меня вынуждают считать его привлекательным. Я не согласна.

<<Бет – Дженнифер>> Никто так не делает. Это ложь, подпитываемая американскими СМИ. Том Круз и Джулия Робертс.

<<Дженнифер – Бет>> Мужчины не западают на Джулию Робертс?

<<Бет – Дженнифер>> Не-а. Их пугают ее зубы.

<<Дженнифер – Бет>> Приятно знать.

Глава 10

Когда в четверг утром Линкольн спустился вниз, мать склонилась над кухонным столом и соскребала лимонно-зеленую краску с ящика комода. Чешуйки усеяли весь стол и пол. И ее волосы. От такого у Ив обычно начиналась мигрень.

– Разве ты только что не покрасила комод? – спросил Линкольн.

– Да… покрасила. – Она нахмурилась, глядя на ящик.

– Почему ты счищаешь краску?

– Предполагалось, что это будет «Тропинка на лугу». По крайней мере, так написано на образце краски. Но нет, это никакая не «Тропинка на лугу», а лайм.

– На образце больше походило на «Тропинку на лугу»?

– Естественно. Как раз и было написано «Тропинка на лугу», выглядело соответствующе. Но посмотри на цвет, явно лайм.

– Мам, можно задать вопрос?

– Конечно. В духовке – печенье и подливка из окорока. Я принесу тебе, ладно? Хочешь меда? У нас есть свежий мед от местных пчел, ты ведь знаешь, что лучше есть мед, который дают здешние пчелы?

– Никогда не думал об этом… – ответил Линкольн, стараясь говорить терпеливо.

– Почему у тебя не было девушки, кстати, милый, уже долгое время? Со времен Сэм, верно? Но, честно говоря, тогда бы стало понятно, откуда появилась Сэм.

– И каким образом это касается Сэм?

– Она ведь была не очень женственной, правда?

– Она была очень женственной.

Мать поморщилась и пожала плечами.

– Мне казалось, она больше похожа на мальчика. У нее не было груди.

Линкольн прижал ладонь к глазам.

– У нее была грудь.

– В самом деле, – ровным голосом добавила мать. У нее была манера говорить «в самом деле» безо всякого намека на вопрос. А скорее бросая вызов.

– Я в порядке.

– Конечно, Линкольн.

– Я всего лишь собирался спросить тебя, считаешь ли ты Тома Круза привлекательным, потому что я не нахожу Джулию Робертс симпатичной, и мне интересно, возможно, это большая ложь, подпитываемая медиа.

– Джулия Робертс не кажется тебе симпатичной? Хм. В самом деле…

* * *

В пятницу Линкольн встал поздно. Он посмотрел последнюю половину «Квантового скачка», помог маме передвинуть диван, а затем встретился с сестрой в торговом центре, чтобы помочь той выбрать новый мобильный телефон.

Когда они съели хот-доги на фуд-корте, Линкольн показал Ив книгу, которую взял в библиотеке.

– Ну, – спросила она, – какого цвета твой парашют?

– Зеленый, – наугад сказал он. Наверняка так и было на самом деле.

Ив обрадовалась прогрессу и настояла на том, чтобы купить брату апельсиновый сок. Но потом вспомнила, что Линкольн зарабатывал больше, чем она сейчас, и заявила, чтобы он купил ей сок.

В ту ночь на работе он чувствовал себя так, словно надел чужие брюки. Чрезмерно узкие. Не стоило заказывать два хот-дога, а лучше вообще начать заниматься спортом. Возможно, ему удастся пронести в офис какой-нибудь тренажер. Что поместится в рюкзак? Гантели? Эспандер-бабочка? Мамин мини-фитбол для йоги?

На ужин Линкольн съел три упаковки йогурта из автомата и четыре часа играл в «Тетрис» на компьютере. А может, он мог пронести и свою приставку «Плейстейшен».

Перед глазами мельтешили падающие кубики из «Тетриса», когда он, наконец, проверил папку «ВебШарк».

Глава 11

От: Бет Фримонт

Кому: Дженнифер Скрибнер-Снайдер

Отправлено: Пт., 03.09.1999, 13:14

Тема: Ближайшие выходные

Ну что, все фильмы этой недели вышли в среду, так что сегодня у меня нет дел, а у Криса концерт. Тебе все еще нужно отдохнуть от своего классного мужа? Хочешь, встретимся? Посмотрим кино или займемся чем-нибудь еще?

<<Дженнифер – Бет>> Зачем тебе смотреть новинки, если у тебя есть свободный вечер? Я же не сочиняю заголовки в свой выходной. (Хотя исправляю грамматические ошибки, что нервирует Митча.)

Я бы с удовольствием посмотрела фильм, но сегодня первый домашний матч «Викингов школы Норд-Хай». Уверена, Митч уже достал синюю с золотым толстовку, которую купил мне на день рождения. Весь вечер буду сидеть на холодном жестком сиденье и наблюдать, как муж распевает «Текилу»[29] и скандирует речевку «Да здравствуют золотые викинги». (И странным образом наслаждается этим.)

Слушай, не хочешь составить нам компанию? Я говорю про игру. Я даже одолжу тебе что-нибудь из одежды викингов – как насчет шлема с рогами?

<<Бет – Дженнифер>> А знаешь, почему я скажу «нет»? Может, как раз потому, что я слишком классная, чтобы сидеть рядом с кучей детишек?

Впрочем… Мне кажется, было бы забавно. Буду строить глазки симпатичным старшеклассникам.

<<Дженнифер – Бет>> Только старшеклассницы считают их симпатичными. Видимо, причина во флуоресцентных лампах, которые висят в классах. На самом деле парни очень худые, прыщавые, а еще у них гигантские ноги. Почему бы тебе не пойти на концерт к Крису?

<<Бет – Дженнифер>> Я больше не хожу на его концерты. Понимаю, что ты захочешь узнать причину, поэтому отвечу сразу.

Учась в универе, я не пропускала ни одного концерта. Я вполне могла потратить час на то, чтоб нанести подводку себе, а потом еще один час на то, чтобы подвести глаза Крису. Затем приходила в клуб пораньше, помогала ребятам подготовиться и терпела выступления первых двух групп. И стояла обязательно в первом ряду слева, чтобы, когда Крис отрывался от гитары, всегда оказаться в центре его поля зрения. Как Кортни Кокс в клипе «Танцы в темноте»[30]. Это была нирвана, еще до той «Нирваны»[31].

Но вот я получила должность в отделе досуга. Все друзья Криса прознали о моей работе и начали болтать со мной до концертов, чтобы отдать демо-кассеты, попутно притворяясь, что я им нравлюсь.

И тут Стеф и Крис поссорились из-за того, что я работаю в «Курьере»…

К тому же в выходные по вечерам я часто задерживаюсь в офисе, так что…

Проще в вечер концерта оставаться дома и ждать Криса.

<<Дженнифер – Бет>> Что за ссора? И разве Крис не скучает по твоему присутствию на выступлениях? (Ты никогда не говоришь об университете. Представляю, как ты визжала, настоящая фанатка.)

<<Бет – Дженнифер>> Я много рассказываю об универе. Разве нет? Мне нравилось, и я хотела бы вернуться в то время.

А ссора была глупой: Стеф считал, что о группе чаще писали бы в прессе, если бы я не работала в «Курьере».

<<Дженнифер – Бет> О-о-о, ненавижу Стефа. Он прям мужская ипостась Йоко Оно[32].

И вообще-то, ты мало рассказываешь о годах, которые провела в университете. Я даже не в курсе, как вы с Крисом познакомились.

<<Бет – Дженнифер>> Полностью согласна по поводу Йоко. Хотя он считает себя Полом Маккартни. Но Пол добрый человек. И однолюб.

<<Дженнифер – Бет>> А еще рыцарь.

<<Бет – Дженнифер>> И борец за права животных! Стеф похож на Пола Маккартни лишь тем, что тоже кое-что покуривает.

Ты знаешь, как я познакомилась с Крисом. В студенческом клубе.

<<Дженнифер – Бет>> Ага. Точно. Но я говорю не о месте знакомства, а о том, как все произошло.

Мне интересно, была ли это любовь с первого взгляда. Кто первый обратил внимание на другого. Короче, все подробности.

И ты не ответила на вопрос: разве он не скучает по тебе на концертах?

<<Бет – Дженнифер>> Честно говоря, думаю, ему легче, если я не прихожу посмотреть, как он играет. Остальные участники группы отвязные и одинокие. Я мало пью и совсем не курю, а еще не могу не прокомментировать их совершенно незрелое поведение и сальные шуточки. Фактически я порчу им имидж.

<<Дженнифер – Бет>> Вообще-то было бы странно ожидать, что группа под названием «Сакаджавея»[33] станет поддерживать свободомыслящих женщин.

<<Бет – Дженнифер>> Ты всегда так говоришь.

<<Дженнифер – Бет>> Нет, я упомянула об этом лишь раз и не могу не повторить. («Содержательная», вот как бы я назвала свою группу.)

<<Бет – Дженнифер> Я бы окрестила твою группу «Жалкая».

В любом случае спасибо за приглашение на игру, но, думаю, сегодня вечером я выберусь в кино. (И тебе достанется больше старшеклассников.) В дешевом кинотеатре показывают «Матрицу». И мне правда нравится ходить в кино по выходным. Своего рода способ расслабиться. В такие моменты мне не надо концентрироваться на деталях или критически мыслить.

Возможно, после я даже загляну в бар и послушаю «Сакаджавею», а то благодаря тебе чувствую себя никудышной девушкой.

<<Дженнифер – Бет>> Тогда не забудь как следует подвести глаза и встать поближе к сцене.

<<Бет – Дженнифер>> Не уверена, но, может, я и последую твоему совету.

Глава 12

В выходные Линкольну захотелось куда-нибудь сходить. Действительно выбраться из дома.

Обычно по субботам он играл в «Подземелья и драконы». Еще со времен университета Линкольн встречался с ребятами – их компания не менялась: те же пять-шесть человек.

Ив считала, что такая привычка тоже не давала ему двигаться вперед.

– Как будто ты и не пытаешься знакомиться с девушками, – говорила она.

– Девушки тоже играют в «Подземелья и драконы», – утверждал Линкольн.

По крайней мере, одна. Кристин всегда была единственной девушкой в их компании. Сразу после университета она вышла замуж за Дэйва, здоровенного парня, которому нравилось быть хозяином Подземелья, и игра навсегда переместилась в их гостиную.

– Почему бы тебе и твоим друзьям не заняться чем-то еще? – предложила сестра. – Например, пойти куда-нибудь, где можно пообщаться с девушками?

– Не вариант, – сказал Линкольн. – Остальные парни женаты.

Ну, кроме Троя. И даже Линкольн понимал – такого парня, как Трой, не стоит брать с собой, когда собираешься знакомиться с девушками.

Трой думал, что все вокруг – без исключения – хотели обсуждать «Вавилон-5»[34]. У него была густая желтая борода и очки в металлической оправе, какие обычно носят учителя математики, а еще он любил кожаные жилеты.

Возможно, Ив права. Пожалуй, Линкольну пора заняться чем-то другим.

В пятницу он позвонил Трою и сообщил, что не сможет подвезти его на игру (приятель считал наличие собственной машины лишним).

А потом Линкольн позвонил Джастину.

Вот Джастин был именно тем, кого можно взять с собой туда, где принято знакомиться с девушками.

Линкольн и Джастин вместе учились в старших классах. Они играли в гольф в школьной команде и были в паре на занятиях по химии. Когда на втором курсе университета – кажется, это был как раз второй курс, – Линкольн перевелся в Небраску, – они оказались в одном общежитии.

Джастин сразу же познакомил Линкольна со своими друзьями по университету. Обычно они зависали друг у друга в комнатах, играли в приставку и заказывали пиццу. Иногда посещали соревнования по женской гимнастике. Время от времени кто-нибудь приносил ящик пива.

Друзья Джастина были не из тех парней, общения с которыми стал бы искать Линкольн, но они без вопросов приняли его в компанию, и он был им благодарен. Он стал каждый день носить бейсболку и научился играть в «Соник».

На следующий год парни сняли квартиру за пределами кампуса. Линкольн остался в общежитии, ведь стипендия покрывала оплату проживания. И он видел ребят гораздо реже… Он не разговаривал с Джастином по крайней мере года два, и именно столько времени прошло с тех пор, как он в последний раз бывал в баре.

– Легендарный Линк! Приятель. Как дела, злой гений?

– Знаешь, да как обычно. – Линкольн позвонил Джастину в больницу, где тот работал в отделе маркетинга.

Линкольн не понимал, зачем больнице нужен отдел маркетинга: кому рекламировать клиники, больным людям?

– Все еще учишься? – спросил Джастин.

– Нет, закончил… снова. Вернулся в город, живу с мамой, ну… пока.

– Ой, парень, добро пожаловать домой. Давай встретимся и наверстаем упущенное. Скажу честно, мне нужна компания. Ты женат?

– Нет, до брака мне далеко.

– Отлично. Клянусь, все остальные паршивцы бросили меня на произвол судьбы. Что прикажешь мне делать, ходить по барам одному? Как какой-нибудь извращенец? Я тусовался с младшим братом, но удовольствие сомнительное. Он одалживает деньги, и ему всегда достается девушка. У маленького гаденыша все еще есть волосы.

– На самом деле именно поэтому я и звоню, – сказал Линкольн, испытывая облегчение от того, что Джастин взял инициативу в свои руки. – Теперь я часто работаю по ночам, мне трудно выбираться куда-то, но я подумал, что мы могли бы попытаться встретиться, может быть…

– Договорились, старик. Ты работаешь завтра вечером?

– Нет. Вечер как раз свободен.

– Я заеду за тобой в девять, нормально? Твоя мама живет там же?

– Да, да, – ответил Линкольн, улыбаясь в трубку. – То же место и дом. Увидимся в девять.

* * *

Джастин подъехал на самом большом спортивном внедорожнике, который когда-либо видел Линкольн. Ярко-желтом. С тонированными стеклами.

Джастин высунулся из окна со стороны водителя и крикнул:

– Мужик, давай, ты едешь спереди.

На заднем сиденье уже сидели трое или четверо парней. Линкольну показалось, что один из них – как раз упомянутый младший брат. Он был похож на Джастина, но немного выше и моложе.

Сам Джастин не сильно изменился со времен старшей школы и университета. Невысокий парень с морщинами вокруг глаз и светло-каштановыми волосами.

Чистая рубашка поло. Практичные джинсы. Опрятная бейсболка. В комнате в общежитии у него имелось какое-то хитроумное приспособление, которое идеально загибало козырек кепки.

– Только посмотри на себя, – улыбаясь, сказал Джастин. Он мог улыбаться и разговаривать, даже не вынимая изо рта сигарету. – Просто, черт подери, погляди на себя!

– Рад тебя видеть, – пробормотал Линкольн, но так тихо, что его было не слышно сквозь грохот музыки в автомобиле.

«Ганз-Н-Роузиз», песня «Добро пожаловать в джунгли»[35]. Линкольн не заметил динамики, но ему казалось, что он расположился прямо на них.

– Что? – крикнул Джастин, высовываясь из окна, чтобы выдохнуть дым. Он всегда был крайне щепетилен в этом вопросе. Если кто-то сидел за столом напротив, Джастин всегда выпускал дым в другую сторону.

– Где динамики? – громко спросил Линкольн. – В сиденьях?

– Черт, да. Огонь, правда? Как будто Эксл Роуз поет у тебя прямо в заднице.

– Разбежался! – заорал какой-то парень, сидевший на пассажирском месте.

Джастин поднял средний палец и продолжил говорить:

– Не обращай внимания на придурков! Пришлось взять их с собой, сегодня я трезвый водитель. Но не волнуйся, они не испортят нам вечер, пусть потусуются в детской секции.

– Все нормально, – ответил Линкольн.

– Что?

– Все нормально! – Линкольн и не переживал, пока нечего было портить.

Они въехали в пригород и остановились у торгового центра напротив заведения под названием «Стальная гитара».

– Разве здесь играют не кантри? – спросил Линкольн.

– Раньше играли, когда было модно танцевать в одну линию. Теперь они проводят эту ерунду раз в неделю. Вроде бы по четвергам.

– А в другие дни?

– Как обычно. Раз туда заглядывают девушки, значит, зайдем и мы.

В заведении оказалось полно народу. Танцпол был забит, играл оглушительный хип-хоп – самый уродливый вид этого жанра, в котором поется о крутых тачках.

Джастин нашел высокий столик рядом с танцполом и махнул официантке с патронташем, где выстроились рюмки. К ее поясу были прикреплены бутылки со спиртным, похоже, довольно тяжелая ноша.

– Два ликера «Егермейстер», мисс, – сказал Джастин. – Спасибо. – Он толкнул шот в сторону Линкольна и поднял свой. – За тебя, Линкольн. Выпускник!

Линкольн чокнулся с другом и залпом выпил шот.

– Я думал, ты трезвый водитель, – удивился Линкольн.

– Так и есть. – Джастин закурил новую сигарету.

– Мне казалось, это означает, что нельзя пить.

– Нет, это значит, нельзя напиваться. Или ты надираешься рано, чтобы успеть протрезветь… – Джастин попросил еще две порции и уже осматривал бар.

Зал был большим, как пещера, и выкрашенным в черный цвет. Где-то стоял генератор тумана, и повсюду виднелись черные светильники. Над танцполом висела дорогая на вид, выполненная из металла скульптура гитары.

Здесь были только девушки. В основном одиночки или с подругами. В середине отмечали девичник и танцевали по кругу. Музыка казалась не самой подходящей, под нее можно было лишь кивать и пожимать плечами. Все участницы выглядели так, словно слушали один и тот же печальный рассказ. «Да, понимаю, да, просто ужасно. Да, какой ужас, да».

Некоторые забрались на черные платформы в задней части танцпола, и теперь их освещал ряд зеленых мигающих огней. Девушки двигали бедрами в такт друг другу и выгибали спины. Не самое приятное зрелище – все равно что мастурбировать в биотуалете.

Джастин понаблюдал за ними.

– Какая мерзость, – проговорил он, качая головой. – Когда мы росли, девушки не извивались так даже с парнями… Посмотри туда! – оживился Джастин, указывая на столик у двери. – Совсем другое дело. Чувство собственного достоинства не позволяет им устраивать пошлое шоу, но они не настолько горды, чтобы отказаться от нашей выпивки.

Джастин направился туда, и Линкольн последовал за ним. Они остановились у столика, за которым устроились две молодые светловолосые женщины, также кивающие в такт музыке. При таком освещении Линкольн не мог определить, сколько им лет. Он вообще с трудом различал их черты лица. Обе блондинки выглядели молодо и были одеты в одинаковые наряды для субботнего вечера – майка, лифчик с яркими бретельками. Небрежная объемная укладка и светло-бежевая помада довершали образ каждой.

– Привет, – поздоровался Джастин, – не возражаете, если мы присоединимся к вам? Мой друг Линкольн угощает.

Девушки улыбнулись и отодвинули черные рюкзачки в сторону. Линкольн сел на свободное место и улыбнулся девушке рядом. Как ни странно, он не нервничал. Он был так далек от всего этого, что и бар, и незнакомка казались ему ненастоящими. Определенно менее настоящими, чем женщины, которые, как он чувствовал, сторонились его на улице и в коридорах. Кроме того, рядом находился Джастин – он снова взял инициативу в свои руки, растопил лед и заказал напитки.

Как он справлялся с «Егермейстером»? И сколько шотов выпил Линкольн? Два? Три? По меньшей мере, три.

– Я Лайза, – представилась девушка, протягивая маленькую ухоженную руку.

– Линкольн, – продолжая улыбаться, ответил он. – Могу я предложить тебе что-нибудь выпить?

– Твой друг уже сделал заказ.

– О да, точно, прости…

– Но я не против сигареты, если у тебя есть.

– Извини, – стушевался он, – я не курю.

– Не переживай. Я тоже. В смысле курю, но только когда бываю в баре или на вечеринке, или еще где-нибудь. Ненавижу запах сигарет. Но если от меня все равно будет пахнуть дымом, думаю, можно и мне выкурить одну.

– У моего друга они есть… – Линкольн повернулся к Джастину, который вместе с другой девушкой уже направлялся на танцпол. Черт. На самом деле Линкольну не хотелось танцевать.

– Не беспокойся, – заметила Лайза.

– Хочешь потанцевать? – спросил Линкольн.

– Вроде как да. А ты?

– А я не очень. Ты не возражаешь?

– Совсем нет, – заверила Лайза. – Там даже невозможно разговаривать.

А вот теперь Линкольн сильно занервничал. Без Джастина он стал чувствовать себя менее уверенно.

– Итак, – спросил он девушку, – кем ты работаешь?

– Я стоматолог-гигиенист. А ты?

– Моя работа связана с компьютерами.

Девушка заулыбалась и кивнула.

– Компьютеры, – протянула она, – как здорово. – А затем отвела взгляд.

Они допили напитки, и Линкольн заказал еще, просто чтобы было чем заняться. Надо поужинать. Жаль, в баре уже не играют кантри, ведь обычно в таких заведениях на столиках стоят блюдца с арахисом, верно? Или это бывает только в кино, когда актеру дают что-то, чтобы занять руки…

Тем временем Лайза рвала свою подставку для стакана на мелкие кусочки и шептала рэп в такт музыке.

Линкольн подумал, что лучше бы встать и дать девушке шанс встретить кого-то другого. Она определенно могла бы пообщаться с кем-то еще. Она хорошенькая… возможно. Зеленоватое освещение вкупе с полумраком придавали ее коже болезненный вид.

Как и всем остальным присутствующим.

– Не самое подходящее место, чтобы познакомиться с кем-то, – промямлил Линкольн.

– Что? – Лайза наклонилась ближе.

– Не самое лучшее место для знакомств, – сказал он погромче.

Лайза потягивала напиток через крошечную соломинку. Продолжая держать ее во рту, замерла и посмотрела на Линкольна так, словно пыталась решить, уйти прямо сейчас или подождать подругу. Возможно, ей пришлось бы запастись терпением: Джастин с девушкой уже покинули танцпол и стояли в углу.

Когда луч прожектора описал круг, Линкольн увидел, как они целуются. Джастин до сих пор держал в руке зажженную сигарету и бутылку пива.

– Прости, – добавил Линкольн. – Я имею в виду не тебя, говорю, что это место вообще не подходит для знакомств.

Лайза по-прежнему щурилась.

– Тебе здесь нравится?

– Нормально. – Она пожала плечами. – Как и в любом другом баре.

– Точно, они все ужасные.

– Сколько ты выпил? – поинтересовалась она. – Ты из тех, кто любит напиваться и жаловаться на жизнь?

– Не знаю, я редко напиваюсь. И, по-моему, тут невозможно не грустить.

– Мне вовсе не грустно, – возразила Лайза.

– Просто ты не обращаешь внимания! – Линкольн уже кричал, чтобы его можно было услышать сквозь шум, и поэтому его слова прозвучали так зло: – В смысле, посмотри вокруг, вслушайся в музыку!

– Тебе не нравится рэп? По четвергам здесь играют кантри.

– Нет, – ответил Линкольн, качая головой. Он злился, однако не на Лайзу, а на ситуацию в целом. – Дело не в музыке, – объяснил он. – Ты ведь пришла сюда, чтобы с кем-то познакомиться? Встретить парня?

– Да.

– Парня, я правильно понял?

Лайза посмотрела на свой бокал.

– Верно.

– И вот когда ты думаешь об этом парне… которым, кстати, мы оба знаем, я не являюсь, и представляешь встречу, она происходит в таком месте, как «Стальная гитара»? В таком мерзком? Громком? Ты хочешь, чтобы от него пахло «Егермейстером» и сигаретами? А мелодией для вашего танца стала песня о стриптизершах?

Девушка оглядела бар и снова пожала плечами.

– Возможно.

– Возможно? Нет, конечно же, ты хочешь другого.

– Не надо говорить мне, чего я хочу, – огрызнулась Лайза, роясь в рюкзачке подруги в поисках сигареты.

– Ты права, – извинился Линкольн. – Прости.

Девушка нашла сигарету, сунула ее в рот и продолжала держать, не прикуривая.

– Где еще мне знакомиться с парнем? – спросила она, наблюдая за танцующими. – В саду, что ли?

– Вполне подходящий вариант, – сказал Линкольн. – Я бы с радостью заплатил за вход в сад для одиноких.

– Звучит как мероприятие, которое организуют в церкви моей мамы. – Она опять принялась копаться в рюкзачке подруги. – Вот если бы я встретила парня, ну, того самого парня, меня бы не волновало, где я нахожусь или как он пахнет. Я бы просто была, типа, счастлива… Послушай, – вставая, проговорила Лайза, – было приятно с тобой познакомиться. Но мне нужен огонь для сигареты.

– О… мм… хорошо. – Начав подниматься, Линкольн ударился головой о неоновую вывеску с рекламой пива и сел обратно. – Я тоже рад знакомству. – Он понимал, что ему надо извиниться еще раз, но не стал. Как и наблюдать за тем, как Лайза уходит.

* * *

Час спустя, когда Джастин вернулся, Линкольн все еще сидел за столом.

– Мужик, сделай одолжение. Я слишком набрался и не могу сесть за руль, отвезешь мой грузовик домой?

– Э-э-э, я не уверен, что спра…

– Линк, серьезно, – Джастин положил ключи на стол, – я пойду домой с Деной.

– А как же другие парни и твой брат…

– Да вроде они ушли.

– Что?

– Заберу грузовик завтра. Запри двери и оставь ключи под ковриком.

– Я правда не думаю… – Линкольн взял ключи и хотел попытаться вернуть их Джастину.

Но тот уже исчез.

* * *

Когда на следующий день Линкольн спустился на кухню, Ив сидела за столом.

Линкольн провел ночь на заднем сиденье машины Джастина, а когда рассвело, поехал домой. Шея до сих пор ныла после неудобной позы, а во рту оставался привкус солода и несвежего мяса.

– Что ты здесь делаешь? – спросил он сестру.

– И тебе доброе утро, солнышко. Я привезла мальчиков, чтобы они поиграли с бабушкой.

Линкольн обвел взглядом кухню, затем плюхнулся на стул рядом с сестрой.

– Они на заднем дворе, строят форт, – пояснила Ив. – На плите яичные рулеты, еще есть жареный рис, ты голоден?

Линкольн кивнул, но не пошевелился. Молча сидел и думал о том, что сделает, когда наберется сил, чтобы встать. Наверное, вернется в постель. Самое первое и самое важное.

– Боже, – пробормотала сестра, поднимаясь, чтобы сделать ему завтрак. – Видимо, у тебя выдалась тяжелая ночь. – Стоя у плиты и помешивая рис, Ив походила на младшую версию матери – однако чуть потрепанную временем. В тридцать шесть Ив выглядела как мать в сорок пять.

«Вместе с ответственностью приходят морщины», – говорила сестра, когда родительницы не было рядом.

«Разве Ив не кажется уставшей?» – спрашивала мама, когда дочь не находилась поблизости.

– По словам мамы, ты приехал домой в семь утра, – сообщила Ив, протягивая ему тарелку. – Кстати, она злится.

– Почему?

– Ты не звонил, а она полночи не спала и ждала тебя.

Линкольн откусил кусочек, а потом прожевал и проглотил, ожидая реакции желудка.

– Что в яичных рулетах? – спросил он.

– Полагаю, козий сыр и, возможно, лосось.

– Они и впрямь вкусные.

– Знаю, – согласилась сестра, – я съела четыре. А теперь прекрати тянуть время и рассказывай, где провел ночь.

– Я ходил в бар с Джастином.

– Познакомился с кем-нибудь?

– Честно? – уточнил Линкольн с набитым ртом. – Да.

– Так ты был с девушкой?

– Нет. Я выпил, поэтому спал на заднем сиденье машины Джастина. На подъездной дорожке еще стоит желтый внедорожник?

– Нет. – Похоже, Ив расстроилась.

– Почему ты так смотришь на меня? – Линкольн почувствовал себя лучше. Возможно, он даже примет душ, а уж потом рухнет на кровать. – Ты действительно предпочла бы услышать, что я всю ночь кувыркался с девушкой, с которой познакомился в «Стальной гитаре»?

– Ты ходил в бар, где играют кантри?

– Кантри там только по четвергам.

– Ох… ладно. – Ив взяла яичный рулет с тарелки брата. – Но ты мог бы сказать, что целую ночь напролет разговаривал с девушкой, с которой познакомился в «Стальной гитаре». Такой вариант меня бы тоже порадовал.

– Хорошо, – ответил Линкольн, поднимаясь со стула, чтобы взять добавки, – в следующий раз так и скажу.

Глава 13

От: Дженнифер Скрибнер-Снайдер

Кому: Бет Фримонт

Отправлено: Пн., 06.09.1999, 10:14

Тема: ДА ЗДРАВСТВУЮТ ЗОЛОТЫЕ ВИКИНГИ!

Знаю, как внимательно ты читаешь спортивный раздел, так что, вероятно, уже в курсе, как в пятницу вечером «Викинги школы Норд-Хай» разгромили «Юго-восточных кроликов». Единственное, что мы не осветили в репортаже, – как сплотилась оборона «Викингов», когда группа поддержки заиграла «Вжик!»[36]. Ты пропустила классный вечер.

<<Бет – Дженнифер>>

1. Почему все школы в этом городе называют так? Они что, умрут, если назовут какое-то из заведений в честь Кеннеди, Авраама Линкольна или бывшего генсекретаря ООН Бутроса-Гали?

2. Митч заставляет их исполнять песню из альбома «Качок джемует»?[37] И как ему не стыдно?

<<Дженнифер – Бет>> Ну ведь это футбол. Кроме того, детям она нравится. И ведь получается действительно мило, тубы исполняют часть «Вжик!». А как твои выходные? Зашла к Крису? Его группа исполняла что-то из «Качка»?

<<Бет – Дженнифер>> Ага, ты должна услышать его гитарное соло в «Тутси Ролл»[38]. Шучу. Мои выходные прошли хорошо. В пятницу вечером я действительно заглянула на концерт «Сакаджавеи» и в итоге осталась до конца. Они сыграли несколько песен, которые я раньше не слышала.

<<Дженнифер – Бет>> А Крис удивился, заметив тебя?

<<Бет – Дженнифер>> Не-а.

<<Дженнифер – Бет>> Не-а? Какая скромница. Я все думаю, почему ты не рассказываешь мне, как вы познакомились. Наверняка в этой истории есть что-то постыдное. Он был женат? Вы родственники?

<<Бет – Дженнифер>> Отвечу положительно на оба вопроса.

<<Дженнифер – Бет>> Ну вот опять. Уклончивый ответ.

<<Бет – Дженнифер>> Прости. Я просто… Я знаю, как ты относишься к Крису. (Как все относятся к Крису.) И кажется странным рассказывать о нем слезливые романтические истории. Я ведь чувствую твое пренебрежение.

<<Дженнифер – Бет>> И что, по-твоему, за ним скрывается? И кто такие все?

<<Бет – Дженнифер>> Он тебе не нравится. А все – это все. Мои родители. Братья и сестры. Ты. Я упоминала тебя?

<<Дженнифер – Бет>> Нечестно! Мне нравится Крис.

<<Бет – Дженнифер>> Но ты думаешь, что я могу найти кого-то получше.

<<Дженнифер – Бет>> Не совсем. Я люблю тебя. И хочу, чтобы ты была счастлива, чего пока нет и в помине. Поэтому мне необходимо понять, что делает тебя несчастной. И полагаю, иногда причина в Крисе.

<<Бет – Дженнифер>> Иногда ты несчастна из-за Митча.

<<Дженнифер – Бет>> Правда.

<<Бет – Дженнифер>> Ты думаешь: «Но…»

<<Дженнифер – Бет>> Прости. Не хочу, чтобы ты считала, будто не можешь делиться со мной подробностями ваших с Крисом отношений, будь они романтичные, слезливые или какие-то еще. Я с тобой как открытая книга, а наличие кого-то, кому можно открыться, дает колоссальную поддержку.

Кроме того, может, если бы ты сообщила мне сентиментальные подробности о Крисе, я бы поняла, почему ты миришься с теми моментами, на которые я закатываю глаза.

<<Бет – Дженнифер>> А это мысль.

<<Дженнифер – Бет>> Итак…

<<Бет – Дженнифер>> Итак?

<<Дженнифер – Бет>> Итак, расскажи что-нибудь романтичное. Например, как вы познакомились. Однажды, давным-давно, на семейном торжестве, я встретила женатого мужчину…

<<Бет – Дженнифер>> Ты не обязана любить его только потому, что мы дружим. До тех пор пока тебе нравлюсь я, у нас полный порядок.

<<Дженнифер – Бет>> А я хочу, чтобы он тоже мне нравился.

<<Бет – Дженнифер>> Мне не следовало говорить, что Митч делает тебя несчастной. Мне нравится Митч. Прости.

<<Дженнифер – Бет>> Без проблем. Но ты права, иногда Митч причина моей грусти, хоть я не злюсь на него. Однажды на семейном торжестве…

<<Бет – Дженнифер>> Ладно. Идет. Мы с Крисом познакомились в студенческом клубе.

<<Дженнифер – Бет>> Да неужели?

<<Бет – Дженнифер>> Мы оба занимались там с 9:30 до 11:30 во время перерыва между лекциями.

Я и раньше видела Криса в кампусе. На нем всегда была желтая толстовка и огромные наушники. Типа тех, что буквально заявляют: «Да, может мой владелец и относится к одежде несерьезно. Возможно, сегодня он не причесался и даже не вымыл голову. Но он произносит слово “музыка” с большой буквы М».

Ты уже закатываешь глаза?

<<Дженнифер – Бет>> Шутишь? Я люблю истории про любовь. Продолжай.

<<Бет – Дженнифер>> Итак, я заметила его еще до этого. Он носил прическу как у Эдди Веддера[39]. Рыжевато-каштановые, спутанные волосы. Длинные. А еще был слишком худым (намного худее, чем сейчас), и с постоянными синяками под глазами. Как будто слишком крут, чтобы есть или спать.

Я подумала, он настоящий романтик.

Мысленно назвала его Парень в наушниках и не могла поверить своему счастью, когда узнала, что мы занимаемся в клубе в одно и то же время.

Ну ладно, я училась. А он обычно доставал книгу и читал. И я никогда не видела у него в руках учебник.

Иногда он просто сидел с закрытыми глазами и, постукивая ногой, слушал музыку. Из-за него у меня стали появляться непристойные мысли.

<<Дженнифер – Бет>> Теперь ты не остановишься! Нельзя просто бросить «непристойные мысли» и замолчать.

<<Бет – Дженнифер>> Иначе никак. Только что пришла Пэм. Закрывается старый кинотеатр «Индиан-Хиллз». Один из последних в стране, где используют систему «Синерама»[40]. Поверить не могу, что они хотят закрыть это место. (Я видела там все четыре фильма «Звездные войны». Черт возьми, мне нужно досмотреть весь комплект.) Пэм хочет, чтобы к утру я подготовила статью на эту тему. В общем, у меня дедлайн, как у настоящего репортера. И совершенно нет времени на романтические истории.

<<Дженнифер – Бет>> Ладно, ты свободна. На сегодня. Но обязательно закончишь рассказ.

<<Бет – Дженнифер>> Непременно, обещаю.

Глава 14

Линкольн вообще не собирался посылать предупреждение Дженнифер Скрибнер-Снайдер и Бет Фримонт. Он мог признаться в этом самому себе.

Он совершенно точно не планировал отправлять предупреждение.

Обе девушки нравились ему. Он считал их милыми, умными и забавными. И действительно, иногда, читая переписку, он громко смеялся. Ему нравились их легкие взаимные поддразнивания и безграничная забота друг о друге. Линкольну тоже хотелось иметь на работе друга, с которым можно было бы общаться именно так.

Хорошо. Итак, вот как обстояли дела. Он не собирался посылать им предупреждение, следовательно, исходя из вышесказанного… С юридической точки зрения и с точки зрения морали у него не было причин продолжать читать их переписку.

Линкольн постоянно повторял, что это нормально – выполнять такую работу (вполне обычное дело – быть профессиональным шпионом и своеобразным наблюдателем), до тех пор, пока в этом нет нездорового интереса.

До того момента, пока ему не стало нравиться подслушивать и следить.

Но теперь он наслаждался происходящим. Линкольн надеялся, что письма Бет и Дженнифер попадут в фильтр, а еще поймал себя на том, что улыбается каждый раз, когда видит их имена в папке «ВебШарк». Иногда, когда выдавался спокойный вечер, он дважды перечитывал послания.

Пару раз ему в голову даже приходила мысль, что при желании он может в любое время открыть их личные папки и прочитать письма.

Не то чтобы он хотел или планировал провернуть подобное. Такой поступок можно было бы посчитать поистине странным.

«Все уже довольно странно», – подумал Линкольн.

Ему следовало перестать читать их письма. Если он не собирался посылать предупреждение, то ему надо остановиться.

«Ладно, – решился Линкольн, – пора заканчивать».

Глава 15

От: Дженнифер Скрибнер-Снайдер

Кому: Бет Фримонт

Отправлено: Вт., 07.09.1999, 9:56

Тема: Хорошая история

И даже на первой полосе. Сразу видно руку мастера.

<<Бет – Дженнифер>> Что ж, спасибо. Было очень интересно снова поработать с редакторами новостей. Они жутко напряженные, я прямо-таки почувствовала себя Лоис Лейн[41].

<<Дженнифер – Бет>> А обычно ты чувствуешь себя крутым кинокритиком Роджером Эбертом? Эй, угадай, кто написал для тебя заголовок?

<<Бет – Дженнифер>> Раз ты упомянула об этом, замечу, что он получился очень продуманным, даже содержательным. Должно быть, дело рук Чака.

<<Дженнифер – Бет>> Смешно.

<<Бет – Дженнифер>> У нас отличная команда. Нам стоит объединить усилия и… создать газету или что-то в этом роде.

<<Дженнифер – Бет>> Сегодня за завтраком Митч прочитал твою статью и сильно разозлился. Он любит кинотеатр и шесть раз смотрел там «Балбесов»[42]. (В седьмом классе его подружка была влюблена в Кори Фельдмана.) Он сказал, что благодаря «Синераме» любой фильм кажется хорошим.

<<Бет – Дженнифер>>

1. В седьмом классе у Митча была девушка? Ну-ну, рассказывай!

2. Надеюсь, он не намекает, что «Балбесы» – плохой фильм: я люблю Марту Плимптон, а Кори Фельдман просто великолепен. Он не заслуживал критики, которую получил. Ты видела «Останься со мной»? А «Предместье»? «Лис и пес»?[43]

3. Мне нравится представлять, как вы, ребята, вместе читаете газету за завтраком. Мило, по-домашнему.

<<Дженнифер – Бет>> Сегодняшнее утро точно прошло иначе.

Я читала страницу новостей, где наткнулась на историю об одной матери: сын связал ее, потому что она не купила ему приставку.

И я такая: «Господи, еще одна причина не заводить детей».

А Митч фыркнул – на самом деле фыркнул) – и проговорил: «Ты их где-то записываешь? Все причины, по которым нам не стоит иметь детей?»

Я заявила, что не надо грубить.

А он возразил: «Нет, как раз ты не груби. Я в курсе, что ты не готова к детям. Необязательно постоянно давить на больное».

«А что, для тебя это болезненная тема?» – уточнила я.

Митч сразу же пожаловался, что устал, а я должна просто забыть об этом разговоре.

«Люблю тебя, – добавил он, – а теперь мне пора на работу».

Я ответила, что не надо бросать эту фразу так, будто ему не терпится сбежать.

А он спросил: может тогда лучше уйти без слов: «Люблю тебя»?

Я заметила: «Предпочитаю услышать эти слова, зная: ты любишь меня настолько сильно, что не можешь не сообщить об этом. И мне не нравится, когда ты уходишь из дома, продолжая злиться».

Митч объяснил, что сердится не на меня, а на ситуацию. Всю эту ситуацию с детьми. Или, скорее, отсутствие таковой.

Но ведь дело во мне.

Поэтому я настаивала: «Ты злишься на меня».

«Хорошо, – согласился он, – ты права. Но я люблю тебя. А сейчас мне нужно на работу. Пока».

Я начала переживать, что по дороге он попадет в аварию. Тогда я до конца жизни буду сожалеть о том, что не сказала: «Я тоже тебя люблю».

А еще я намеренно не приняла таблетку фолиевой кислоты после завтрака – назло нам обоим.

<<Бет – Дженнифер>> Когда ты начала принимать фолиевую кислоту?

<<Дженнифер – Бет>> После того как в последний раз испугалась, что забеременела. Думала, тогда у меня будет меньше поводов для беспокойства. Как думаешь, стоит позвонить Митчу и извиниться?

<<Бет – Дженнифер>> Да.

<<Дженнифер – Бет>> Но я не хочу. Он первый начал.

<<Бет – Дженнифер>> Возможно, твои тревоги по поводу беременности начинают сказываться на нем.

<<Дженнифер – Бет>> Наверняка. И я не виню его. Но я не умею извиняться и в конечном итоге все порчу. Я попрошу прощения и буду вести себя очень мило, а когда он забудет про ссору, напомню: «И все же ты первый начал».

<<Бет – Дженнифер>> Какой ужас, этого делать точно не надо. Именно таким образом поступила бы твоя мать.

<<Дженнифер – Бет>> Ту фразу она мне и говорила примерно миллион раз.

Мне в наследство досталась склонность к похожему поведению. Я генетически запрограммирована быть ужасным человеком.

К слову о моей матери, в прошлые выходные я сдуру сболтнула ей, что мы с Митчем поругались из-за детей. И она вздохнула – ты же слышала, как у нее это получается? Похоже на сдувающийся воздушный шарик, а потом ответила: «С этого и начинаются проблемы. Тебе лучше следить за своей речью».

Мама, конечно, имеет в виду развод. Она уверена, что такую судьбу я унаследовала от нее вместе с ровными зубами и неумением извиняться. Она просто сидит, ждет и будто тыкает в мой брак зубочисткой, приговаривая: «Почти готово!»

А я такая: «Правда, мам? Все начинается с ругани? А я-то думала, все началось с моей учительницы третьего класса».

(Именно она и стала первопричиной развода родителей. Хотя можно утверждать, что разлад начался в день их свадьбы по залету, и роман отца с миссис Гранди был скорее симптомом, чем болезнью.)

После той отвратительной едкой колкости мы с мамой повздорили, я выдала еще больше гадостей, и в конце концов она сообщила: «Дженнифер, можешь говорить что хочешь, но мы обе знаем, кто соберет осколки, когда брак развалится».

Я повесила трубку, а Митч, который случайно зашел в комнату, но не понимал, из-за чего мы с мамой сцепились, прокомментировал: «Не надо с ней так. Она твоя мать».

Не могла же я ответить: «Но она думает, что ты меня бросишь, и уже приняла твою сторону на случай развода».

Поэтому я лишь нахмурилась.

А позже, в воскресенье, мама позвонила снова и вела себя как ни в чем не бывало. Она хотела, чтобы я отвезла ее в торговый центр, и настояла на том, чтобы купить мне красный свитер в сети «Сирс». Вероятно, все закончится тем, что в следующий раз, когда она не сможет использовать карту «Сирс», я возмещу стоимость вещи.

<<Бет – Дженнифер>> Тот самый свитер, который на тебе сегодня? Ты нашла его в «Сирс»? Он классный.

<<Дженнифер – Бет>> Не отвлекай меня. (Спасибо. Ты правда так думаешь?)

<<Бет – Дженнифер>> Мама у тебя чокнутая. Твой брак не имеет ничего общего с ее супружеством, как и твоя жизнь. К тому моменту, когда ей исполнилось столько, сколько сейчас тебе, она уже побывала замужем, развелась и осталась с десятилетним ребенком.

<<Дженнифер – Бет>> Знаю, однако мать любит переворачивать все с ног на голову. Она считает, что я поздний цветок и мне необходимо слишком много времени для того, чтобы разрушить свою жизнь, а у нее заканчивается терпение.

Помню, как мне стукнуло девятнадцать (в этом возрасте у мамы уже была я), и я подумала: «Ух ты, а я молодец. Дожила до девятнадцати, так и не забеременела». Как будто подобная проблема вообще существовала. Тогда я еще даже не целовалась с парнем.

<<Бет – Дженнифер>> Неужели? Сколько тебе было, когда ты впервые поцеловалась?

<<Дженнифер – Бет>> Двадцать. Какой позор. Парни не горят желанием целоваться с толстушками.

<<Бет – Дженнифер>> Не-а. А как же мужики из «Шоу Джерри Спрингера»…[44] и еще президент Клинтон…

<<Дженнифер – Бет>> Скажем так: никто из тех, с кем бы я хотела пойти на свидание, не желал целовать полную девушку.

<<Бет – Дженнифер>> Держу пари, именно ты никому не давала шанса. Митч говорит, ты практически отгоняла его палкой.

<<Дженнифер – Бет>> Я пыталась спасти его.

<<Бет – Дженнифер>> И как ему удалось покорить твое сердце?

<<Дженнифер – Бет>> Он не оставлял меня в покое. Продолжал сидеть позади меня на совместной лекции по поэзии и спрашивать, есть ли у меня планы на обед. Как будто мне хотелось, чтобы мускулистый блондин смотрел, как я ем.

<<Бет – Дженнифер>> Представляю его! Деревенский парень с широкими сексуальными плечами… на нем одна из тех шляп, которые обычно носят фермеры, и джинсы в обтяжку.

Помнишь, в универе были популярны наклейки на бампер с надписями вроде: «Девушки без ума от задниц в джинсах “Вранглер”»?

<<Дженнифер – Бет>> Да. Вот воспоминания, из-за которых я жалею, что не поступила в университет за пределами штата.

Например, в какой-нибудь колледж в Филадельфии. Или в Нью-Джерси.

<<Бет – Дженнифер>> Но, если бы ты выбрала колледж в Нью-Джерси, никогда бы не встретила Митча. А еще не устроилась бы на работу в газету «Курьер» и не познакомилась со мной.

<<Дженнифер – Бет>> Митч говорит, что ему было суждено встретиться со мной. Якобы даже если бы я вернулась и жила другой жизнью, все равно в конечном итоге вышла бы за него замуж.

<<Бет – Дженнифер>> Видишь? Он совсем не похож на твоего отца. Он замечательный. Жаль, что мы не дружили в университете. Кстати, а почему мы не общались?

<<Дженнифер – Бет>> Наверное, как раз потому, что я была толстой.

<<Бет – Дженнифер>> Не глупи. Вероятно, потому, что мое время и мысли занимал Крис, и мне было не до новых друзей.

<<Дженнифер – Бет>> Полагаю, причина в том, что я оказалась завалена работой в «Дейли». И я толком не знала никого из тех, кто изучал журналистику, пока не начала общаться с друзьями Митча по духовому марширующему оркестру.

<<Бет – Дженнифер>> Но я специализировалась на журналистике. И тоже не уделяла ей должного внимания, поскольку была чрезмерно увлечена своей влюбленностью. Кроме того, я никогда не работала в студенческой газете.

<<Дженнифер – Бет>> Поверь, ты ничего не потеряла. Тот еще террариум, полный пьяных змеюк.

Кстати… если уж речь зашла об университете, у меня нет никаких статей для редактирования, а ты греешься в лучах славы блестящей сенсации на первой странице… Самое время, чтобы закончить рассказ «Соблазнение Бет».

<<Бет – Дженнифер>> Скорее, «Соблазнение Криса».

<<Дженнифер – Бет>> «Соблазнение Мальчика в наушниках». Желтая толстовка на обложке – и непристойные мысли уже тут как тут…

<<Бет – Дженнифер>> Хм. Хорошо. Мы встретились в студенческом клубе. Он всегда сидел в углу, а я – через один ряд, немного сбоку. Я взяла за правило уходить с занятий пораньше, чтобы успеть навести красоту и выглядеть непринужденно к тому времени, когда он войдет.

Он никогда не смотрел на меня, к счастью, как и на кого-то другого, – и никогда не снимал наушники. Я часто фантазировала, что он слушает… вдруг этот трек станет песней для нашего первого танца на свадьбе… еще я задумывалась, что мы предпочтем: традиционную фотографию или черно-белую… Вероятно, черно-белый вариант – как в журналах. Множество слегка нечетких непринужденных снимков, на которых мы обнимаемся и романтично смотрим вдаль.

Конечно, у Мальчика в наушниках был отсутствующий взгляд, моя подруга Линн сказала, что причина в его привычке завтракать с Мэри Джейн[45].

<<Дженнифер – Бет>> А потом…

<<Бет – Дженнифер>> Я в курсе, о чем ты сейчас думаешь. Не можешь поверить, что я осознанно могла связаться с наркоманом.

<<Дженнифер – Бет>> Я осознанно связалась с парнем, который играет на трубе. Продолжай.

<<Бет – Дженнифер>> Сначала я была уверена, что он почувствует притяжение между нами. Я хотела его так сильно, что чувствовала, как мое сердце с каждым ударом тянется к нему. Это судьба. Он был магнитом, а я – сталью!

Все началось в сентябре. В октябре какой-то парень прошел мимо и назвал его Крис. (Наконец-то я узнала имя. Проговори его громко – и заиграет музыка. Скажешь мягко, прозвучит почти как молитва.)

Однажды в ноябре, во вторник вечером, я увидела его в библиотеке, а затем провела там следующие четыре вечера вторника, надеясь, что это закономерность. Но ошиблась.

Иногда я позволяла себе следовать за ним на его занятия в половине двенадцатого в Эндрюс-холле, после чего бежала через весь кампус, чтобы успеть на свою лекцию в Темпл-билдинг.

К концу семестра я уже давно упустила момент, когда можно было бы завязать с ним непринужденный разговор… и перестала пытаться установить зрительный контакт. Даже начала встречаться с одним парнем из братства «Сигма Эпсилон», с которым познакомилась на социологии.

Но я не могла отказаться от привычки в половине одиннадцатого ходить на своего рода свидание с Мальчиком в наушниках. Я знала, что после рождественских каникул расписание изменится и все закончится, поэтому думала подождать до этого момента и двинуться дальше.

<<Дженнифер – Бет>> Мне нравится твой рассказ, ты меня убедила, что надежда и впрямь умерла. Хитроумный ход.

<<Бет – Дженнифер>> Тогда моя надежда действительно умерла.

Но… за неделю до этого я примчалась в клуб в привычное время и обнаружила, что Крис сидит на моем месте. Наушники висели у него на шее, и он смотрел, как я иду к нему. По крайней мере, мне показалось, что он наблюдает за мной. Никогда раньше, ни разу, он не смотрел на меня, и, размышляя об этом, я покраснела.

До того как я успела придумать, куда сесть, он заговорил со мной.

<<Дженнифер – Бет>> Он заявил: «Прекрати преследовать меня, ты, психопатка»?

<<Бет – Дженнифер>> Нет.

Он сказал: «Привет».

Я ответила: «Привет».

И он такой: «Послушай… – У него были зеленые глаза, и он чуть щурился, когда говорил. – В следующем семестре в половине одиннадцатого у меня лекции, и… вероятно, нам стоит подготовиться и обсудить этот вопрос».

Я замерла, просто потеряла дар речи.

А потом спросила: «Ты шутишь?»

«Нет, – ответил он. – Я приглашаю тебя на свидание».

«Тогда я говорю “да”».

«Отлично, – продолжил он, – предлагаю поужинать. Ты по-прежнему можешь сесть напротив, будто это очередное утро вторника. Но с хлебными палочками».

«Теперь ты точно прикалываешься надо мной».

«Да, – улыбался он. – Теперь да».

Вот так все и случилось. Мы встретились в ближайшие выходные. И в следующие. И после этого. И каждое свидание было безумно романтичным.

<<Дженнифер – Бет>> Круто. Класс. А он догадался, что ты долгое время наблюдала за ним?

<<Бет – Дженнифер>> Думаю, да. Это ведь Крис. Он никогда не спешит. И не раскрывает свои карты. Всегда первым вешает трубку.

<<Дженнифер – Бет>> В смысле всегда первым вешает трубку?

<<Бет – Дженнифер>> Например, когда мы только начали общаться по телефону, он всегда отключался первым. Когда мы целовались, он неизменно отстранялся первым. Я буквально сходила с ума. Казалось, я слишком сильно хотела его, а из-за подобного поведения желала его еще больше.

<<Дженнифер – Бет>> Похоже на мучения.

<<Бет – Дженнифер>> Чудесные мучения. Приятно желать чего-то настолько сильно. Я думала о нем так, как обычно думаешь об ужине, когда не ел полтора дня. Словно готов душу за него продать.

<<Дженнифер – Бет>> Никогда не голодала столько времени.

<<Бет – Дженнифер>> Даже когда болела гриппом или чем-нибудь еще?

<<Дженнифер – Бет>> Может, только раз. А что было с тем парнем из братства «Сигма Эпсилон»?

<<Бет – Дженнифер>> Боже, получилось ужасно! Я забыла о нем и только к полудню воскресенья вспомнила, что надо расстаться с ним. То есть все это время у меня фактически было два бойфренда. Нет, тогда я не называла Криса своим парнем. Не хотела спугнуть его. Первый год оказался странным. Я чувствовала себя так, словно на меня села бабочка. Думала, если пошевелюсь или хотя бы сделаю вдох, Крис исчезнет.

<<Дженнифер – Бет>> Потому что он всегда отстранялся первым?

<<Бет – Дженнифер>> Да, а еще по другим причинам. Я никогда не знала, когда увижу его снова или когда он позвонит. Могла пройти неделя – и от него никакой весточки. Потом я обнаруживала подсунутую под дверь комнаты бумажку. Или текст песни, написанный на спичечном коробке.

Или Криса собственной персоной, который в среду вечером подпирал стену, ожидая, когда я вернусь с занятий по экономике. Он мог остаться на пятнадцать минут. А мог уйти ночью, когда я спала. Иногда уговаривал меня пропустить лекции до конца недели. Бывало, мы не покидали комнату до утра субботы, опустошая мои запасы сальсы, фруктового мороженого и диетической «Колы».

Он заставлял меня переживать. Я часто выглядывала в окно, пытаясь увидеть его или призвать силой мысли. Брала напрокат фильмы о девушках, которые краснели и, нервничая, жевали волосы.

И никогда в жизни я не была так счастлива.

<<Дженнифер – Бет>> Похоже, я поняла, почему мы не дружили в университете. Ты была немного пугающей.

<<Бет – Дженнифер>> Не пугающей. Целеустремленной.

<<Дженнифер – Бет>> Пугающе целеустремленной.

<<Бет – Дженнифер>> Я была сосредоточена и знала, чего хочу от жизни. Криса. И было легко, ведь я не отвлекалась ни на что другое. Никаких скучных второстепенных линий. Разве между тобой и Митчем все обстояло иначе?

<<Дженнифер – Бет>> О нет.

В смысле… я определенно была по уши влюблена. Но, если уж на то пошло, он увлекся сильнее, и, вероятно, именно поэтому мы до сих пор вместе. Я оказалась неуверенной в себе и нуждалась в том, чтобы Митч открыто проявлял эмоции: выбил мою дверь и завалил комнату цветами.

<<Бет – Дженнифер>> Он и правда так поступил?

<<Дженнифер – Бет>> Да. Он купил гвоздики, но и они считаются цветами.

<<Бет – Дженнифер>> Хм. Думаю, в теории звучит замечательно. Но в действительности меня ужасно тянуло к Крису, хотя он не делал ничего подобного. Он никогда бы не совершил чего-то романтического в традиционном смысле слова. И не только потому, что вел себя не как все: его порывы сильно отличались от порывов любого другого парня.

Это все равно что встречаться с человеком, который упал на землю откуда-то из другого мира.

<<Дженнифер – Бет>> Я рада, что ты наконец-то все рассказала. Мне было неприятно чувствовать, что есть важная часть твоей жизни, которой мы не касаемся.

С учетом всего, что я сегодня узнала, думаю, тебе не стоит волноваться: я не сбегу вместе с Крисом. И уж точно не напьюсь и не начну к нему приставать. Такой парень довел бы меня до ручки.

<<Бет – Дженнифер>> Хорошо, что мы поговорили. Но не могу обещать тебе того же. Митч – красавчик.

<<Дженнифер – Бет>> Ну вот, теперь я закатываю глаза.

Глава 16

Должно быть, они примерно одного с ним возраста. Дженнифер, Бет и ее парень. Двадцать восемь или около того. Возможно, они вместе учились в университете.

После того как Сэм порвала с ним, Линкольн перевелся в государственный университет и долгое время учился, получил еще несколько степеней. Может, он мельком видел Бет в кампусе.

Вполне достаточно информации, чтобы остановиться. Линкольн знал, что должен был делать.

Надо было удалять переписку Бет и Дженнифер, как только письма появлялись в «ВебШарк». Но… он медлил. Стоило Линкольну открыть письма, как истории поглощали его.

«Я увлекся», – подумал Линкольн, когда второй раз прочитал о том, как Бет познакомилась со своим парнем, после чего провел несколько минут, размышляя об этом, раздумывая и гадая, как они выглядели…

Как выглядела именно она…

«Меня затягивает, – решил Линкольн. – Это ведь плохо, правда? Но, возможно, не так уж и плохо…»

Глава 17

От: Дженнифер Скрибнер-Снайдер

Кому: Бет Фримонт

Отправлено: Пт.,10.09.1999, 13:23

Тема: Запеканка с селедкой

Надо запретить есть в офисе рыбу. Клянусь, всякий раз, когда моя смена совпадает со сменой Тони, я возвращаюсь домой и воняю рыбой. Я в курсе, что он из Род-Айленда, где люди сутками напролет поглощают морепродукты, но он должен понимать: не всем нравится ужасный «аромат».

<<Бет – Дженнифер>> Я видела, как ты лопаешь рыбные палочки. И попкорн из креветок. Не в офисе.

<<Дженнифер – Бет>> В обоих блюдах имеется корочка. Я предпочитаю обработанную до неузнаваемости рыбу и никогда не стану есть ее на работе. Я даже не готовлю здесь попкорн. Не люблю вынуждать других нюхать мою пищу.

<<Бет – Дженнифер>> Ты такая заботливая.

Готова поменять воняющего рыбой Тони на любящего подстричь ногти Тима.

<<Дженнифер – Бет>> А разве ты не украла его кусачки для ногтей?..

<<Бет – Дженнифер>> Конечно, но теперь у него есть новые. Не уверена, что беспокоит меня сильнее… постоянное щелканье кусачек или понимание, что рабочее место парня усеяно крошечными кусочками ногтей.

<<Дженнифер – Бет>> Если нам вдруг понадобится образец его ДНК для теста на отцовство или заклинания вуду, мы знаем, где искать.

<<Бет – Дженнифер>> Если нам когда-нибудь понадобится образец ДНК Тима для теста на отцовство, одну из нас явно пора столкнуть с высокой скалы.

Слушай, а помнишь, как приходилось сбегать с рабочего места, чтобы поболтать как сейчас?

<<Дженнифер – Бет>> Вряд ли раньше мы вели подобные разговоры. Я ведь никогда не осмеливалась заглядывать в обитель репортеров, только если разузнала действительно классную сплетню или срочно требовалось что-то обсудить.

<<Бет – Дженнифер>> А еще в том случае, если кто-нибудь приносил печенье.

Помнишь даму, которая сидела в углу и всегда приносила печенье? Что с ней случилось?

<<Дженнифер – Бет>> Которая освещала работу мэрии? Я слышала, ее уволили, когда обнаружилось, что у нее в сумочке лежит заряженный пистолет.

<<Бет – Дженнифер>> Кажется не очень справедливо, она ведь носила его в сумочке, а не вытаскивала на всеобщее обозрение.

<<Дженнифер – Бет>> Вау. Ты готова ради вкусняшек и душу продать?

<<Бет – Дженнифер>> Нет. (Да, если это сахарное печенье с корицей.)

Глава 18

В тот день Грег представил Линкольна студентам, которых он нанял для участия в проекте «Новое тысячелетие»[46]. Их было трое: один из Вьетнама, другой из Боснии и третий из пригорода.

Линкольн не знал, сколько им лет, но они явно были намного моложе его.

– Они как интернациональная ударная группа, – сказал Грег, – а ты их командир.

– Я? – удивился Линкольн. – Что именно это значит?

– Ты должен убедиться, что они и правда заняты делом, – пояснил Грег. – Если бы я знал что-то о программировании, стал бы их командиром лично. Уж поверь мне, я бы не отказался от такого шанса.

Ребята сидели за столиком в углу. В основном они работали в перерывах между занятиями, поэтому, приходя в офис, Линкольн старался пообщаться с ними. Он не стремился раздавать распоряжения: казалось, студенты уже знали, что нужно делать. В остальное время они почти не разговаривали ни с Линкольном, ни друг с другом.

Примерно через неделю Линкольн начал подозревать, что они взломали брандмауэры, а потом запустили на компьютерах программы мгновенного обмена сообщениями и «Нэпстер»[47]. Он предупредил Грега, но тот ответил, что ему плевать, лишь бы первого января у него еще оставалась работа.

Никто из ударной группы не был подключен к внутреннему почтовому серверу компании, поэтому за ребятами не следили.

Иногда Линкольн размышлял, а не просматривает ли кто-нибудь его собственную почту. «Возможно, Грег», – подумал он, но на самом деле это не имело значения, ведь босс был единственным, кто отправлял ему письма.

Глава 19

От: Бет Фримонт

Кому: Дженнифер Скрибнер-Снайдер

Отправлено: Ср., 22.09.1999, 14:38

Тема: Уиу-уиу! Уиу-уиу!

<<Дженнифер – Бет>> Что это такое?

<<Бет – Дженнифер>> Сирена, подтверждающая наличие поблизости милого очаровательного парня.

<<Дженнифер – Бет>> Больше похоже на звуки, издаваемые птицей.

<<Бет – Дженнифер>> Где-то рядом работает симпатичный милый парень.

<<Дженнифер – Бет>> Шутишь? Да быть такого не может.

<<Бет – Дженнифер>> Понимаю тебя, сначала у меня появились те же мысли. Предположила, что он, должно быть, не местный, возможно, техник или консультант… и продолжила вести наблюдение, а уж потом, получив неоднократные подтверждения, забила тревогу и включила сирену.

<<Дженнифер – Бет>> Эту сирену при приближении красавчика ты придумала с подругами в восьмом классе? И еще вопрос: подтверждения от кого?

<<Бет – Дженнифер>> От меня. Я узнаю симпатичного парня, как только увижу его. Помнишь, я рассказывала тебе о славном курьере? (И я придумала сирену минуту назад, поскольку в ней возникла надобность.)

<Дженнифер – Бет>> А курьер был милым.

<<Бет – Дженнифер>> Потому-то он недолго здесь и продержался. Милые люди быстро уходят, не представляю, почему – может, это место проклято?

<<Дженнифер – Бет>> Но ты очень милая.

<<Бет – Дженнифер>> О-о-о… была. В прошлом. До того как попала на здешнюю фабрику по уничтожению миловидности. Оглянись вокруг. Мы, журналисты, – народ простой.

<<Дженнифер – Бет>> Мэтт Лауэр[48] вовсе не такой.

<<Бет – Дженнифер>> Спорный вопрос. И поверить не могу, что ты начала прямо с Мэтта Лауэра. Ты видела Брайана Уильямса?[49] Да и вообще, телевизионные журналисты не в счет: это их работа. А вот у газетчиков нет причин выглядеть красиво. Читателям без разницы, симпатичный ты или нет.

Особенно моим читателям. Большую часть времени в кинотеатрах темно.

<<Дженнифер – Бет>> Теперь, когда ты упомянула об этом, я поняла, что, собираясь на работу, уже три года не красила губы.

<<Бет – Дженнифер>> Ты в любом случае слишком хороша для редакции.

<<Дженнифер – Бет>> Перестань меня нахваливать. Лучше расскажи о том очаровательном милом парне, которого ты себе выдумала.

<<Бет – Дженнифер>> Да особо и нечего рассказывать, однако он реален и невероятно привлекателен.

<<Дженнифер – Бет>> Невероятно?

<<Бет – Дженнифер>> Очень-очень высокий и, кажется, совсем не хлюпик. Ты буквально ощущаешь его присутствие еще до того, как увидишь, поскольку он загораживает свет.

<<Дженнифер – Бет>> Вот так ты его и заметила?

<<Бет – Дженнифер>> Нет, в первый раз я заметила его, когда он шел по коридору. А затем у питьевого фонтанчика – и подумала: «Вот он, высокий парень… просто пьет воду. У него красивые темно-русые волосы и черты лица, как у героев остросюжетных фильмов».

<<Дженнифер – Бет>> Объясни.

<<Бет – Дженнифер>> Мужественный. Широкоплечий. Чем-то напоминает актера Харрисона Форда. Вполне подходит на роль того, кто будет вести переговоры об освобождении заложников или убегать от взрыва.

Как считаешь, возмутительно, что будучи в серьезных отношениях, я глазею на парней у питьевого фонтанчика?

<<Дженнифер – Бет>> Нет. Ты ведь не высматривала его специально, просто так получилось. Как бывает, когда видишь летящего голубя.

<<Бет – Дженнифер>> Голубя с классной задницей.

<<Дженнифер – Бет>> Ну и с чего ты упомянула о его частях тела?

<<Бет – Дженнифер>> Чтобы досадить тебе. Я даже не взглянула на его задницу, вообще никогда не смотрю на мужские задницы.

<<Дженнифер – Бет>> Я возвращаюсь к работе.

<<Бет – Дженнифер>> Похоже, ты немного раздражена. Все в порядке?

<<Дженнифер – Бет>> В полном.

<<Бет – Дженнифер>> Видишь, о чем я? Ты сердишься.

<<Дженнифер – Бет>> Ладно, не в порядке, но мне стыдно говорить об этом.

<<Бет – Дженнифер>> Тогда не говори: напиши.

<<Дженнифер – Бет>> Только если позже ты не будешь мне ни о чем напоминать. А то я уже давно кажусь себе неуравновешенной.

<<Бет – Дженнифер>> Не буду. Клянусь. Чтоб мне провалиться и все такое.

<<Дженнифер – Бет>> Хорошо, но ситуация действительно глупая. Даже глупее, чем обычно. Вчера вечером я забежала в торговый центр, гуляла одна, пыталась не тратить деньги и не думать о вкусной булочке синнабон с корицей… и вдруг обнаружила, что прохожу мимо детского отдела «Гэп». Я никогда там не была, поэтому решила заглянуть. Забавы ради.

<<Бет – Дженнифер>> Точно, забавы ради. Ну еще бы. Конечно. И…

<<Дженнифер – Бет>> И вот хожу я по детскому отделу «Гэп», изучаю крошечные брючки капри и свитера, которые стоят больше, чем… Не знаю, но больше, чем следовало бы. И вижу нелепую крошечную шубку. Такая могла бы понадобиться ребенку, чтобы пойти на балет. В Москве. В начале двадцатого века. В тон к мелкому жемчугу.

Смотрю я на эту нелепую шубу, а ко мне подходит консультантка и говорит: «Разве она не милая? Сколько лет вашей дочери?»

А я такая отвечаю: «О нет. У меня нет дочки. Пока нет».

Она: «Когда ждете пополнение?»

И я: «В феврале».

<<Бет – Дженнифер>> Вау.

<<Дженнифер – Бет>> Ага. Взяла и просто-напросто соврала. О том, что беременна. Если бы я залетела, то не бродила бы по детскому отделу «Гэп», а сидела бы в темной комнате и рыдала.

А леди из «Гэп» говорит: «Что ж, тогда для следующего сезона вам понадобится шубка подходящего размера для малыша от шести до двенадцати месяцев, а этот вариант как раз отличное предложение. Мы буквально сегодня уценили их.

И я согласилась, что шуба из искусственного меха всего за 32,99 доллара – весьма заманчиво.

<<Бет – Дженнифер>> Ты купила детскую одежду? Что думает Митч?

<<Дженнифер – Бет>> Ничего! Я спрятала шубу на чердак и чувствовала себя так, будто избавляюсь от трупа.

<<Бет – Дженнифер>> Вау. Не знаю, что сказать. Значит, ты стала открыта к идее завести ребенка?

<<Дженнифер – Бет>> Думаю, я стала здравомыслящей. Видимо, дело в моем психозе. Я до сих пор боюсь забеременеть, но теперь покупаю одежду для ребенка, которого опасаюсь заводить, и, знаешь, это девочка.

1 Речь идет о популярном разговорном шоу (1983–2002), которое изначально транслировал канал KSDK; его вела известная радиоведущая Салли Джесси Рафаэль. (Здесь и далее все примечания без указания на то, чьи они, принадлежат редактору.)

2 Газетный комикс канадской карикатуристки Линн Джонстон, печатавшийся с 1979 года по 2008 год, а затем и позже в 2010 году. Действие разворачивается в Милборо, вымышленном пригороде Торонто.

3 Различные степени отклонения развития ребенка, обусловленные употреблением алкоголя, который мать принимала до и во время беременности.

4 Коктейль на основе ликера из голубики, ликера из черной смородины, рома и «Спрайта»; в качестве украшения используется веточка розмарина.

5 Бургер с говяжьим или свиным фаршем, луком, томатным соусом или кетчупом, также в начинке присутствуют различные приправы и кисло-сладкий вустерский соус на основе рыбы, уксуса и сахара.

6 На склоне этой горы, входящей в массив Блэк-Хилс (Южная Дакота), высечен барельеф с четырьмя президентами США.

7 Речь идет об американском феминистском журнале Ms. Одна из основательниц журнала, который начал издаваться в 1971 году, – активистка, писательница и журналистка Глория Стайнем. (Прим. пер.)

8 Отмечается в последний понедельник мая.

9 Классический коктейль на основе апельсинового ликера «Куантро», текилы и сока лайма.

10 Популярный американский актер и рок-музыкант, родившийся в ЮАР.

11 Имеется в виду хеви-металлическая панк-группа Zig Zags.

12 В оригинале – WebShark (дословный перевод с английского – «Веб-акула»).

13 Имеется в виду Первая поправка к Конституции США, которая гарантирует свободу вероисповеданий, слова, свободу прессы и собраний. (Прим. пер.)

14 Комедия 1995 года; режиссер – Тамра Дэвис. В главной роли снялся Адам Сэндлер.

15 Имеется в виду рок-группа Styx, ставшая популярной в семидесятые годы.

16 Песня Renegade, записанная Styx в 1979 году, звучала в фильме «Билли Мэдисон».

17 «Темный город» – фантастический фильм 1998 года в жанре киберпанк; режиссер – Алекс Пройас. «Не будите спящую собаку» – черная комедия 1996 года; режиссер – Дэвид О. Расселл. «Бэйб: Четвероногий малыш» – семейная комедия о поросенке 1995 года; режиссер – Крис Нунен.

18 Индийское блюдо: курица, маринованная в йогуртовом соусе с острыми специями и запеченная в печи.

19 Джоан Коллинз – британская писательница и актриса; в 1981 году была приглашена в телесериал «Династия» (сама мыльная опера транслировалась на канале ABC c 1981 года по 1989 год; создатели телесериала – Эстер Шапиро, Ричард Шапиро). Линда Картер – американская певица и актриса, участница конкурса «Мисс Мира» в 1972 году. Шанайя Твейн – популярная канадская поп-певица, прославившаяся в конце девяностых.

20 What a Wonderful World — знаменитая песня Боба Тиэла и Джорджа Вайса 1967 года; записана певцом и джазовым трубачом Луи Армстронгом (1901–1971).

21 Черная комедия 1988 года; режиссер – Майкл Леманн. Одну из главных ролей сыграла Вайнона Райдер.

22 Фильм 1994 года, созданный по одноименному роману американской писательницы Луизы Мэй Олкотт (1832–1888). Роман был опубликован в промежутке между 1868 и 1869 годами. Режиссер фильма – Джиллиан Армстронг; Вайнона Райдер исполнила роль Джозефины (Джо) – одной из сестер семьи Марч.

23 Любовная баллада Jack & Diane исполнителя и актера Джона Мелленкампа, изданная в 1982 году.

24 Комедия ужасов 1988 года; режиссер – Тим Бёртон. В одной из главных ролей снялась Вайнона Райдер.

25 Имеется в виду бестселлер Ричарда Боллса (1927–2017) «Какого цвета Ваш парашют? Легендарное руководство для тех, кто экстренно ищет работу», впервые опубликованный в 1970 году.

26 Фантастический телесериал (1989–1993); создатель – Дональд П. Беллисарио. Сериал транслировался на канале NBC.

27 Антиутопия английского писателя Олдоса Хаксли (1894–1963); произведение было опубликовано в 1932 году.

Драматический эротический триллер 1999 года; режиссер – Стэнли Кубрик (1928–1999). Фильм был создан по мотивам повести австрийского писателя Артура Шницлера (1862–1931) «Новелла о снах» (опубликована в 1925–1926 годах в берлинском журнале «Ди Дамэ»). В главных ролях снялась на тот момент супружеская актерская пара – Том Круз и Николь Кидман.

29 Это хит Tequila рок-группы «Чемпс» (The Champs; в переводе с английского – «Чемпионы»), записанный в 1958 году.

30 Имеется в виду песня Dancing in the Dark рок-исполнителя Брюса Спрингстина, записанная в 1984 году; в клипе снялась актриса Кортни Кокс.

31 Речь идет о Nirvana — знаменитой альтернативной рок-группе девяностых.

32 Японская художница, вдова Джона Леннона (1940–1980); бытовала теория, что она способствовала распаду «Битлз» (The Beatles; в переводе с английского – «Жуки», но с искаженным корнем; слово beat отсылает к бит-музыке).

33 Это имя женщины из индейского племени агайдека (племя проживало на территории штата Айдахо). Сакаджавея (около 1788–1812) была переводчицей и в 1804–1806 годах помогала экспедиции Льюиса и Кларка, организованной для исследования западных земель и продвижения к тихоокеанскому побережью.

34 Фантастический телесериал (1993–1998), выходивший на каналах TNT и PTEN; создатель – Джозеф Майкл Стражински.

35 Речь идет о хите Welcome to the Jungle 1987 года хард-рок-группы Guns N’ Roses (в переводе с английского – «Револьверы и розы»). Эксл Роуз – вокалист группы.

36 Песня «Вжик! (Вот оно)» (Whoomp! (There It Is)) хип-хоп дуэта «Тэг Тим» (Tag Team; в переводе с английского – «Групповой рестлинг») была записана в 1992 году.

37 Имеется в виду Jock Jams, Volume 1 – первый альбом-сборник песен, ставших популярными спортивными гимнами; выпущен в 1995 году.

38 Трек Tootsee Roll (название отсылает к одноименной жевательной конфете) из вышеупомянутого альбома. Песня записана рэп-группой «Сиксти Найн Бойз» (69 Boyz; в переводе с английского – «69 парней») в 1993 году.

39 Вокалист альтернативной рок-группы «Перл Джем» (Pearl Jam; дословный перевод с английского – «Жемчужный джем»), прославившейся в первой половине девяностых годов.

40 Панорамная система, которую использовали в кинематографе. Сам фильм снимали одновременно несколькими кинокамерами; при показе использовался изогнутый экран. (Прим. пер.)

41 Возлюбленная и жена Супермена – героиня комиксов, выпущенных компанией DC Comics.

42 Приключенческая комедия 1985 года; режиссер – Ричард Доннер.

43 «Останься со мной» – драма с элементами комедии 1986 года; режиссер – Роб Райнер. Фильм основан на повести Стивена Кинга «Тело» (опубликована в 1982 году). «Предместье» – комедийный триллер 1989 года; режиссер – Джо Данте. «Лис и пес» – диснеевский мультфильм 1981 года; режиссеры – Тед Берман, Ричард Рич, Арт Стивенс. Мультфильм создан по мотивам романа «Лис и охотничий пес» писателя Дэниела Пратта Мэнникса (1911–1997), опубликованного в 1967 году.

44 Это популярное ток-шоу (1991–2018) выходило на канале NBC. Ведущий, Джерри Спрингер, поднимал в программе скандальные темы самого разного толка.

45 Сленговое название для наркотических веществ. (Прим. пер.)

46 Имеется в виду «Проблема 2000 года» (или «Проблема Y2K»), связанная с предполагаемым мировым компьютерным сбоем в момент наступления нового года.

47 Файлообменная сеть, созданная в 1999 году; разработчики – Шон Фэннинг, Шон Паркер, Джордан Риттер.

48 Ведущий утреннего шоу «Тудэй» (Today; в переводе с английского – «Сегодня») на канале NBC с 1996 года по 2017 год.

49 Известный журналист и телеведущий новостей (в том числе и на канале NBC).

Продолжить чтение