Люби Меня До Смерти/Love Me To Death

I dedicate this work to my dear friend Nick Trapp (Great Britain), and my first reader, and to my Lithuanian friends, Goda Juškėnienė and Janina Leskinien (Janina Lesnickiene) who inspired my love for the country where this story takes place.

Посвящается моему лучшему другу Нику Траппу (Великобритания), ставшим моим первым читателем, и двум подругам из Литвы Годе Юскениене и Янине Лескиниене, благодаря которым я полюбил страну, где действие данного произведения разворачиваются.

1. Special

1. Особенный

When people keep saying all the time since your childhood that you are special, you unconsciously begin to believe it. Such remarks are especially characteristic of loving parents who tell their beloved offspring. Of course, one’s own child will always be unique. No wonder they say that love is blind.

Когда с детства говорят, что ты особенный, поневоле начинаешь в это верить. Особенно свойственны подобные реплики любящим родителям, которые не устают повторять их любимым отпрыскам. Безусловно, родной ребёнок всегда будет уникальным. Недаром существует изречение: любовь слепа.

As for me, everything was “even worse.” I was considered special even when I did not do anything outstanding. I had been praised, cherished, and idolized since the moment I was born into this world. Day and night, I heard words of support and approval.

Со мной же всё обстояло “еще хуже”. Я считался особенным, даже когда не совершал ничего выдающегося. Меня хвалили, лелеяли и боготворили с самого рождения. С утра до вечера я слышал слова поддержки и одобрения.

If something did not work out or went out of hand, they kept repeating to me: “You can do it, just give it a try. You’re smart and resourceful, and you’ll always find a way.”

Если что-то не получалось или выходило из рук вон плохо, мне без конца и края твердили: “Ты сможешь, надо только постараться, ты ведь умный и находчивый, всегда найдёшь выход”.

I was so inspired by that kind of "super-support" from my parents, who really made me believe that everything was under control. Of course, later life taught “my Majesty” many instructive lessons. I realized that no one needed me in the world; that most people did not care about me, and I was not special at all, but quite an ordinary person with my own failings.

Я настолько был окрылён "сверхподдержкой" родителей, отчего действительно уверовал, что мне всё подвластно. Конечно, позже жизнь преподала “моему величеству” много поучительных уроков. Я осознал, что в этом мире никому не нужен; что большинству людей плевать на меня и вообще никакой я не особенный, а вполне обычный человек со своими тараканами в голове.

Who would have thought that many years later, when I had long ago come to terms with the essence of an ordinary person, an unexpected ability woke up in me?

Кто бы мог подумать, что много лет спустя, когда я уже давно смирился с сущностью обычного человека, неожиданная способность проснется во мне.

I always knew that there existed a secret in our family that was passed down from parents to children, from generation to generation. Moreover, I was told that one day, there would come a time when I would become its keeper, and then I would pass on the acquired knowledge to my own child.

Я всегда знал, что в нашей семье существует какая-то тайна, которая из поколения в поколение передавалась от родителей детям. И мне говорили, что однажды наступит день, когда я стану ее хранителем, а потом передам обретенное знание собственному ребёнку.

I was devoured by curiosity, but they said, "Everything in good time." Life went on as usual, but the secret was never revealed to me. "Probably they lied to me. There is no 'family secret' at all," I thought, until I completely forgot about it. The mystery unfolded by itself one rainy June evening.

Я сгорал от любопытства, но мне повторяли, что “всему своё время”. Жизнь шла положенным чередом, но секрет мне так и не раскрывали. “Наверное, обманули, нет никакой “семейной тайны”, – думал я, пока совсем про нее не забыл. Интрига раскрылась сама по себе одним июньским дождливым вечером.

As always, on Friday, my friends and I got together to play Mafia in one of the coffeshop in Kaunas. I really liked this game because of its fun and unpredictability. In it, as in life, you never know who is hiding behind the mask of indifference.

Как всегда, в пятницу мы с друзьями собрались поиграть в “мафию” в одном из антикафе Каунаса. Это игра мне очень нравилась из-за азартности и непредсказуемости. В ней, как и в жизни, ты никогда не знаешь, кто скрывается за маской равнодушия и безразличия.

My friends were quite ordinary people, all with college degrees and decent jobs. It is nice to spend time with them and talk on a variety of subjects, but this is not about that – it’s about the game.

Мои друзья – люди простые, все с высшим образованием и достойными профессиями. Мне приятно проводить с ними время и общаться на самые разные темы, но речь сейчас не об этом, а об игре.

Everything was going smoothly, fun, and at ease. We were laughing a lot, drinking alcohol, and exchanging jokes, sometimes obscene ones. Suddenly, after another joke, I accidentally showed my card and did not even notice it, which resulted in my merciless “murder.”

Всё шло гладко, весело и непринужденно. Мы много смеялись, пили алкоголь и обменивались шутками, иногда непристойного содержания. И вот после очередного анекдота я нечаянно раскрыл свою карту и даже не заметил этого, в результате чего меня беспощадно «убили».

Of course, I considered what happened to be an injustice and got terribly upset. I got so angry that, jumping up from the table, I exclaimed, "May thunder strike someone on the head!"

Конечно, я посчитал случившееся несправедливостью и жутко расстроился. Расстроился так сильно, что, подскочив из-за стола, воскликнул в сердцах: «Да чтоб гром грохнул кого-нибудь по башке!».

I did not know why I shouted out this particular phrase, which had no meaning, but immediately after that, thunder really struck – and with such noise that glass flew out of windows all over the neighborhood, and the lights instantly went out. Frightened shouts were heard from everywhere, and when, sometime later, the power came back on, we were shocked by the scene before our very eyes.

Я не знаю, почему выкрикнул именно эту фразу, не имевшую никакого смысла, но сразу после сказанного действительно грянул гром да с таким грохотом, что стёкла вылетели из окон по всей округе, и свет мгновенно погас. Испуганные возгласы послышались со всех сторон, а когда какое-то время спустя электричество вновь вернуло нас в цивилизацию, мы были шокированы представшей перед нашими глазами картиной.

In the corner at the entrance to the coffeeshop, a man was lying with a smashed skull, from which a grayish liquid was flowing out, as if someone had hit him hard on the head with a heavy object.

В углу у входа в кафе лежал мужчина с пробитым черепом, из отверстия которого вытекала жидкость сероватого цвета, как будто кто-то тяжелым предметом нанес ему сильный удар по голове.

2. Ema

2. Эма

A few days later, I was walking down the street, immersed in my thoughts, and did not notice anyone or anything around. Something told me that the incident in the coffeeshop was not an accident or a coincidence, as it might seem at first glance. It was all my fault, although it did not look like that at all.

Несколько дней спустя я брёл по улице, погруженный в свои мысли, и не замечал никого и ничего вокруг. Что-то мне подсказывало: тот случай в кафе вовсе не был случайностью и несовпадением, как могло показаться на первый взгляд. Все произошло по моей вине, хотя внешне выглядело совсем не так.

Despite my unstable inner state, I felt fine physically. Some unknown force was spreading through my body like a burning stream. I felt it with every cell of my being. The effect of that force did not bring a relaxing sensation, but, on the contrary, drove me to an even more anxious feeling.

Несмотря на подавленное психологическое состояние, физически я чувствовал себя прекрасно. Какая-то неведомая сила сжигающим потоком разливалась по телу. Я ощущал её каждой клеткой организма. Действие этой силы не оказывало расслабляющего эффекта, а, напротив, приводило в еще более тревожное состояние.

My mental turmoil did not give me peace. I felt like a wild animal trapped in a cage and did not know what to do or how to accept the new "essence” withinmy new inner "appearance." There was no doubt that I had been changing. We always accept any changes in ourselves last of all: only after everyone who knows us recognizes them. My friends realized it, and it took them only a moment.

Душевные метания не давали мне покоя. Я чувствовал себя словно загнанный в клетку дикий зверь и не знал, что делать и как принять новую “сущность” в новом внутреннем “облике”. Не осталось никаких сомнений в том, что я изменился. Любые изменения в себе мы всегда принимаем в последнюю очередь: лишь после того, как их признают все, кто знает нас. Мои друзья поняли это, и им понадобилось одно мгновение.

“Emilius! Emilius! Emilius!"

How could this even have happened? Was that the secret that my parents had been mentioning all my childhood? Something in me was evolving at a terrifying speed that could not be stopped or reversed. But I didn't need any changes. They might spoil everything: the usual routine of life, everyday habits…

Эмилиус! Эмилиус! Эмилиус! Как такое вообще могло произойти? Не в этом ли заключалась особенность, о которой родители говорили все моё детство? Во мне что-то менялось и менялось с ужасающей скоростью, которую нельзя остановить и направить вспять. Но я не нуждался в переменах. Они портили всё: привычный распорядок жизни, повседневные привычки…

“Emilius! Emilius! Wait a minute!”

A familiar female voice forcefully broke into the swarm of thoughts that drowned out all the sounds from the outside world and woke me up. I turned around and saw Ema (one of my best friends) coming toward me at a fast pace, almost running.

– Эмилиус! Эмилиус! Постой же! – знакомый женский голос с силой ворвался в рой мыслей, которые заглушали все звуки окружающего мира, и “разбудил” меня. Я обернулся и увидел, как навстречу быстрым шагом, почти бегом, приближалась Эма (одна из моих лучших друзей).

She was out of breath; it was clear that in an attempt to catch up with me, she had been running for some time. Her long, fiery red hair fluttered in the strong wind, and her open cloak, like wings behind her back, gave her the appearance of an angel descending from Heaven to Earth. Seeing this fragile girl, anyone could think of her as ideal: her figure, face, character, but her life would not seem enviable at all.

Она тяжело дышала, видно, что в попытке меня нагнать ей пришлось долго бежать. Её длинные огненно-рыжие волосы развивались на сильном ветру, а распахнутый плащ, как крылья за спиной, придавал вид ангела, спустившегося с небес на землю. В этой хрупкой девушке всё могло бы считаться идеальным: фигура, лицо, характер, но жизнь её отнюдь не показалась бы завидной.

She lost her parents at a young age, like me. An early marriage did not bring the happiness she had dreamed of. After a few months of marriage, her husband found out that he had a serious form of leukemia, which turned out to be incurable. His days were numbered. But suddenly, unexpectedly and to the delight of everyone – and especially Ema – one day, he got better out of the blue. Unfortunately, Ema’s happiness did not last long. Within six months, the disease returned and took such a merciless and cruel form that it killed its victim in a few weeks.

Она, как и я, потеряла в юном возрасте родителей, раннее замужество не принесло счастья, о котором она так мечтала. После нескольких месяцев брака у мужа открыли серьезную форму лейкемии, которая оказалась неизлечимой. Дни его были сочтены. Но вдруг неожиданно и на радость всем, а особенно Эме, в один прекрасный день он быстро пошел на поправку. К сожалению, длилось счастье недолго, через полгода болезнь вернулась и приняла настолько беспощадную ижестокую форму, что убила свою жертву за несколько недель.

It took Ema some time to get out of depression and come back to normal. The most amazing thing was that she coped with grief on her own, without the support of close friends. Only a truly strong person in spirit and body is capable of such a thing. Although there were moments when it seemed to everyone that she was ready to commit suicide because of an irreparable loss, still, the girl managed to resist the misfortune. Therefore, I looked at her with great respect and endless admiration.

Некоторое время понадобилось Эме, чтобы выйти из депрессии и влиться в русло повседневной жизни. Самое удивительное, что она справилась с горем одна, без поддержки близких друзей. На такое способен только по-настоящему сильный духом и телом человек. Хотя наступали моменты, когда всем казалось, что она готова наложить на себя руки из-за невосполнимой утраты, но все же девушка сумела противостоять несчастью. Поэтому я смотрел на неё с большим уважением и нескончаемым восхищением.

Although our friendship seemed strong, I still felt like Ema did not let me get close enough to her, so to speak, keeping her distance. Her actions seemed to say: "When I'm ready." I didn't insist, even though I didn't understand what she meant.

Наша дружба хоть и считалась крепкой, но всё же казалось, что Эма не подпускала меня к себе достаточно близко, сохраняя дистанцию. Её действия как бы говорили: «Когда я буду готова». Я не настаивал, хоть и не понимал, что она имела в виду.

“How are you?” Ema asked me.

“I want to know what the hell is going on with me!” I blurted out, again not knowing why. I looked straight into her eyes, and they seemed to encourage me to open up and not be afraid of the consequences.

“All in good time,” replied Ema, coming close to me. Despite the gusty wind, I could feel her hot breath and the scent of her perfume.

“Did you know everything? But how?” I was amazed at the discovery.

“I was just waiting for your time to come. It remains to wait just a little bit longer.”

– Как ты? – спросила она.

–Хочу знать, что со мной, чёрт побери, вообще, творится? – выпалил я, опять не зная почему. Я смотрел ей прямо в глаза, и они словно побуждали меня открыться и не бояться последствий.

– Всему свое время, – ответила Эма, подойдя ко мне вплотную. Несмотря на порывистый ветер, я чувствовал её горячее дыхание и аромат духов.

– Ты всё знала? Но как? – я поразился открытию.

– Я просто ждала, когда наступит твоя пора. Осталось потерпеть совсем чуть-чуть.

She put her arms around my neck. It seemed that we were about to kiss, but it turned out to be just a friendly gesture. We never gave each other a reason for intimacy, even though I always wanted something more.

Она обвила руки вокруг моей шеи. Казалось, вот-вот мы сольемся в едином поцелуе, но то оказался лишь дружеский жест. Мы никогда не давали друг другу повода для интимной близости, хоть я и хотел всегда чего-то большего.

“Don’t think about anything right now. Forget what depresses you. Go home and get a good night’s sleep. Tomorrow we’ll meet, and you’ll be ready for a new stage of your life. Believe me, it isn’t gonna be the same as before.”

– Сейчас не думай ни о чём. Забудь то, что угнетает тебя. Иди домой и выспись, как следует, а завтра мы встретимся, и ты уже полностью созреешь для нового этапа жизни. Как прежде, больше никогда не будет.

After giving me a peck on the cheek, she took a step back. I noticed how her eyes sparkled with a green light. Maybe I was dreaming. I was at sixes and sevens at the time. Nevertheless, Ema's words had a calming effect on me: thoughts stopped getting tangled in my head; anxiety receded. I suddenly felt sleepy, and I staggered home, not remembering how we said goodbye.

Чмокнув меня в щечку, она отошла на шаг, и я заметил, как зеленым огоньком сверкнули ее глаза. Может, мне привиделось. Тогда я находился в замешательстве. Тем не менее слова Эмы подействовали успокаивающе: мысли перестали путаться в голове; тревожность и беспокойство отступили; энергия, которая с кровью по венам распространилась по моему телу, действовала лишь с умиротворяющим эффектом. Меня внезапно стало клонить в сон, и я побрел домой, не помня, как мы попрощались.

3. Secret

3. Тайна

I had no idea how I ended up in my old house, where I spent all my childhood and part of my youth. However, there was no doubt that I had gotten there. I recognized the family estate by the interior. Paintings by numerous artists of various eras and trends decorated the walls of all the rooms. They even hung along the hallway and stairs leading upstairs.

Как я очутился в своём старом доме, в котором провёл всё детство и часть юности, не имел ни малейшего понятия. Но в том, что оказался именно там, не было никаких сомнений. Я узнал родовое гнездо по интерьеру. Картины многочисленных художников самых разных эпох, направлений и течений украшали стены всех помещений: даже висели вдоль коридора и лестницы, ведущей на второй этаж.

The floors, covered with Persian and Uzbek carpets of bright colors, resembled lawns and meadows in the height of summer. They were made by hand, so I was strictly forbidden to run around the house in shoes: only barefoot or in slippers.

Curtains made of delicate silk of different colors covered the window spaces from the ceiling to the floor, barely allowing sunlight to get inside.

Полы, покрытые персидскими и узбекскими коврами ярких цветов, напоминали лужайки и поляны в разгар лета. Их соткали вручную, поэтому мне категорически запрещалось бегать по дому в обуви: только босиком или в тапочках. Шторы из нежного шёлка разных цветов покрывали оконные пространства от потолка до плинтусов, едва позволяя солнечному свету пробиться внутрь.

In general, everything here suggested that the owners, who were well-off, did not know anything about "design," since the atmosphere seemed rich but tasteless. At first, I thought that half of the house seemed to be missing altogether. It was only later that I realized: I saw only what was most firmly fixed in my memory. In other words, I found myself in my memories, and not in reality, because the family hearth had sunk into oblivion with my parents.

В целом, всё тут говорило о том, что проживали в этих стенах обеспеченные, но не знавшие слова "дизайн" хозяева, так как обстановка казалась богатой, но безвкусной. Поначалу мне почудилось, что половина дома будто и вовсе отсутствовала. Лишь позже до меня дошло: я видел только то, что наиболее прочно закрепилось в памяти. Другими словами, я оказался в своих воспоминаниях, а не в реальности, потому что семейный очаг канул в лету вместе с моими родителями.

After their disappearance without a trace under strange and unexplained circumstances, the house burned to the ground along with property worth millions of litas. Intuition told me that I was not here by pure chance. Something or someone deliberately brought me here. I was responding to the call – it sounded both in my head and from the outside. They were not words, but a completely different, incomprehensible feeling that cannot be explained, only experienced.

После их бесследного исчезновения при странных и невыясненных обстоятельствах, дом сгорел дотла вместе с имуществом на миллионы литов. Интуиция подсказывала, что я очутился здесь не по чистой случайности. Что-то или кто-то намеренно привёл меня сюда. Я шёл на зов, звучал он одновременно и в моей голове, и извне; то были не слова, а совсем иное, непонятное ощущение, которое невозможно объяснить – только пережить.

From the wide hallway, I entered the living room, filled with Chinese porcelain vases, statuettes made of silver and bronze, rare books, and furniture arranged so closely that the place was filled to the rafters. While I was looking around, examining familiar objects, the doors leading to my father's office opened by themselves, and two silhouettes appeared before my eyes, shrouded in the rays of the bright sun.

Из широкой прихожей я вошёл в гостиную, заставленную китайскими фарфоровыми вазами, статуэтками из серебра и бронзы, раритетными книгами, обставленную так тесно, что яблоку не нашлось бы места для падения. Пока я озирался по сторонам, рассматривая знакомые предметы, двери, ведущие в рабочий кабинет отца, распахнулись сами по себе, и перед моим взором прорисовались два силуэта, окутанные лучами яркого солнца.

After I stepped into the room, I recognized them as my long-missing parents. A childish feeling of immeasurable joy suddenly came over me at the sight of my loved ones. I rushed to meet my parents, finding out that I was in the body of not a thirty-year-old man, but a twelve-year-old teenager. I had returned to the age when I saw them for the last time.

Войдя в комнату, я узнал в них пропавших без вести родителей. Детское чувство неизмеримой радости внезапно нахлынуло на меня при их виде. Я бросился к родителям навстречу, осознавая, что очутился в теле вовсе не взрослого, почти тридцатилетнего мужчины, а двенадцатилетнего подростка. Я возвратился в тот возраст, когда видел их в последний раз.

Now my father and mother appeared in front of me and looked very alive, as if they had never disappeared anywhere. If this was a dream, I wish it would last forever. My father, as always, was dressed in his favorite strict classic suit (as I remember him most of all), with his coal-black hair combed back and piercing eyes like a southern summer night. He was strict, reserved, and outwardly showed little emotion. Although I knew that deep down he was very caring, by his nature he simply did not know how to show it.

Сейчас отец и мать явились передо мной и выглядели живее всех живых, словно никуда и не пропадали. Если то был сон, хотел бы я, чтобы он длился вечно. Отец, как всегда, предстал в излюбленном строгом классическом костюме (каким я его больше всего и запомнил), с зачесанными назад черными, как уголь, волосами и пронзительными, как летняя южная ночь, глазами. Он держался строго, сдержанно и внешне мало проявлял эмоции, хотя я знал, что в глубине души он сильно переживал, просто по характеру своему не умел показывать этого.

That was how he was raised, so he just shook my hand and gave me a little hug, patting me on the shoulder, as he liked to do. My mother, on the contrary, did not hide her feelings: she hugged, kissed, and stroked me for a long time, pressing me tightly to her chest, unwilling to let me go. Tears flowed endlessly from her big blue eyes, her brown hair carelessly scattered over her shoulders, and her expensive perfume intoxicated me with an unearthly fragrance. Finally, we reluctantly pulled apart to get a better look at one another. For a while, my parents gazed at me with looks filled with love and sadness, understanding all the suffering and deprivation I had endured after losing them during the most difficult period of my life.

Так его воспитали, поэтому он лишь пожал мне руку и слегка приобнял, похлопывая по плечу, как любил делать раньше. Мать же, напротив, не скрывала чувств: она долго обнимала, целовала, поглаживала меня, прижимая крепко к груди, и не желала выпускать из своих тёплых и нежных объятий. Слёзы, не переставая, текли из ее больших голубых глаз, русые волосы небрежно рассыпались по плечам, дорогой парфюм опьянял меня неземным ароматом. Наконец, мы неохотно освободились из объятий и чуть-чуть отстранились, чтобы лучше друг друга разглядеть. Какое-то время родители смотрели на меня взглядами, наполненными любовью и грустью, понимая все страдания и лишения, что я пережил, потеряв их в самый сложный период жизни.

"We know what you're thinking, son," my father began first, "but please don't blame us or yourself for what happened. You know what will be, will be. What is destined cannot be avoided."

"I just want to know the truth," I replied with a hint of teenage protest in my voice. "The truth about what happened to you. The truth about who or what I am becoming – or have already become. And how is this connected to the family secret you never revealed to me?"

– Мы знаем, о чём ты думаешь, сын, – начал первым отец, – но прошу, не вини нас и не кори себя в случившемся. Сам понимаешь, чему быть, того не миновать. Чему суждено случиться, того невозможно избежать.

– Я просто хочу знать правду, – ответил я с оттенком подросткового протеста в голосе. – Правду о том, что случилось с вами. Правду о том, кем или чем я становлюсь или уже стал. И не связано ли происходящее с семейной тайной, которую вы мне так и не раскрыли?

At that moment, I was not an adult. Having become a teenager again, I behaved like one: overwhelmed with emotions, indignation, and pain, barely holding back tears.

В тот момент я не был взрослым человеком. Став подростком, я, соответственно, вёл себя как подросток: переполненный эмоциями и чувствами негодования и боли, еле-еле сдерживался, чтобы не разреветься.

"We are hereditary Bernauses," said my mother, approaching and taking my hands in hers. It always had a calming effect on me. She knew how to temper my fiery temper. "It translates from an ancient magical language (which you will have to learn) as 'sorcerer, wizard, magician.' There are both good and bad sides to this. The power you now possess makes you a god among men. You can shape the fate of the world, glimpse the future, and command the elements, but the price is steep: no Bernaus lives to old age. Each is fated to die young. The sooner your power awakens, the fewer years you have left."

– Мы потомственные Бернаусы, – вступила в разговор мать, приблизившись и взяв меня за руки. Это всегда действовало успокаивающе: она знала, как обуздать мой бурный нрав, – что можно перевести с древнего магического языка (который тебе придется выучить) как “колдун, волшебник, маг, чародей”. В этом есть как положительные, так и отрицательные стороны. Сила, который ты уже обладаешь, делает тебя богом среди людей. Ты способен вершить судьбы мира, видеть мгновения будущего, управлять всеми стихиями, но плата за это слишком высока: никто из Бернаусов не доживает до старости. Каждому из них суждено умереть в молодом возрасте. Длительность жизни зависит от времени приобретения силы. Чем раньше овладеваешь ею, тем меньше лет отпущено на жизнь. Воцарилось минутное молчание. Мне понадобилось немного времени, чтобы осознать услышанную информацию. Я просто не верил ушам.

A heavy silence followed. It took me a moment to process what I had just heard. I could scarcely believe my ears.

"But if I don’t want it, can I refuse my powers?" I finally broke the silence.

"Do not fight who you are by nature, only what others try to force upon you. This gift is yours – use it. As for death, everyone must face it eventually." My father remained stern, though I sensed how much it pained him.

Воцарилось минутное молчание. Мне понадобилось немного времени, чтобы осознать услышанную информацию. Я просто не верил ушам.

– Но если я этого не хочу, могу ли отказаться, отречься от своей сущности? – наконец я прервал безмолвье.

– Не борись против того, кто ты есть от природы, но сопротивляйся тому, кем тебя хотят сделать искусственным путём. Тебе дан этот дар по наследству, так воспользуйся им. Что касается смерти, то умирать придётся всем рано или поздно, – отец не изменил своей излюбленной манере казаться строгим родителем, хоть я и догадывался, какая внутренняя борьба кипела в нём.

"You see, Emilius, Bernauses are not born with magic. It comes with time. If it awakens in you, it means you are ready – though not without doubt. You cannot renounce it, but you may pass it to another Bernaus under one condition: if you foresee your death. Most of us never do, for death comes unannounced, always sudden, always tragic." My mother’s voice trembled; revealing this secret was agony, but necessary. She released my hands and stepped back beside my father.

– Понимаешь, Эмилиус, Бернаусы, то есть мы, не обладаем магической силой с рождения. Она приходит к нам со временем, годы спустя. Если это происходит – значит, мы готовы её принять, хоть и не без доли смятения и сомнения. Отречься от дара нельзя, но можно отказаться в пользу другого Бернауса только при одном условии: если предчувствуешь или уверен, что в ближайшее время погибнешь. Большинство из нас так и не узнает час кончины, так как смерть объявляется всегда нежданно, не отправляя предупредительных писем, и она всегда трагическая, – я видел, как нелегко матери давалось открывать эту страшную тайну, но другого выхода не предвиделось. Она освободила мои руки и вернулась к отцу.

"You will have a mentor – someone you already know, who mastered the power before you. Bernauses are bound by an unseen thread; we befriend only our own kind, rarely outsiders." My mother softened the blow with a hopeful note.

"And you’ve known her for years," my father added with a knowing smile.

"Ema," I whispered.

– У тебя будет собственный наставник. Обычно им становится тот, с кем ты уже знаком и кто освоил силу раньше тебя. Бернаусы очень тесно связаны друг с другом на интуитивном уровне, поэтому выбирают в друзья и партнеры только людей своего круга и не пускают в него чужих, – решила успокоить меня мать, подсластив горькую правду оптимистической концовкой.

– Впрочем, ты с ним, вернее с ней, уже много лет знаком, – подмигнул мне, улыбаясь, отец. Эма, – беззвучно произнёс я.

My parents exchanged a glance, as if they’d heard me, but said nothing. Suddenly, their forms began fading rapidly, dissolving into faint silhouettes. An unseen force gripped me, dragging me back into darkness.

Родители понимающе переглянулись, словно прочли мою мысль, но ничего не ответили. Внезапно их образы стали быстро тускнеть и исчезать. Их четкие фигуры начали превращаться в еле различимые силуэты. Неведомая энергия словно схватила меня и потянула назад во мрак.

"Will I see you again?" I cried out.

"We’ve done our part. Now, son, you must live for us." Their voices echoed as one in my mind.

"Are you real, or just my imagination?" I was being pulled further away; they were now just a blur.

– Увижу ли я вас снова? – кричал я отцу и матери.

– Мы выполнили свою миссию и теперь, сын, тебе жить за нас, – их голоса зазвучали в унисон в моей голове.

– Реальны вы или лишь плод моего воображения? – я всё больше отдалялся от них, а они всё больше превращались в расплывчатое бледное пятно.

"We are and we are not. Knowing our fate, we left this spell—an illusion you’d see when your power awakened. Now its purpose is fulfilled. Be strong, Emilius. When the moment comes to say 'yes,' do not say ‘no’." Their voices merged indistinguishably, as if spoken by a single entity. The last words puzzled me. The darkness swallowed me whole – and then, I awoke.

– Мы реальны, но вместе с тем и нет. Зная, что с нами может случиться всё что угодно, мы создали заклинание в виде иллюзии, которое ты должен будешь увидеть, когда откроешь в себе способности. Теперь оно теряет силу, так как исполнило предназначение. Прощай, сын! Будь сильным, и не говори “нет”, когда настанет момент сказать “да”, – их голоса слились воедино, поэтому я не смог отличить один от другого, будто ими говорило одно некое существо, а вовсе не разнополые люди. Последняя фраза осталась полной загадкой. Тьма затянула меня в воронку, и через мгновение я проснулся.

4. New «I»

4. Новый «Я»

I understood that what had happened was not just a spell, but also a kind of initiation that I had to pass before joining the circle of the chosen ones, finally taking my rightful place in this hidden world. Although I still had not received answers to numerous questions, something told me that the secrets would be revealed when the right time came. In the meantime, I had to study myself anew.

Я понимал, что произошедшее являлось не просто заклинанием, а своего рода инициацией, которую необходимо пройти перед вступлением в круг избранных, чтобы, наконец, занять законное место в нашем мире. Хотя ответов на многочисленные вопросы я так и не получил, но что-то подсказывало: тайное станет явным, когда наступит подходящая пора, а пока мне надо изучить себя заново.

I clearly realized that these new abilities could not only make life easier and bring unforgettable adventures but also complicate it, given my unrestrained temper. I was too hot-tempered and arrogant by nature. Regardless, I quickly moved away from resentments. However, sometimes I spat out what was on my mind or, on the contrary, spoke without thinking, which had earned me many enemies.

Я чётко осознал, что новые способности могли не только облегчить жизнь и принести много незабываемых приключений, но и осложнить ее, учитывая мой несдержанный нрав. Будучи по натуре вспыльчивым и заносчивым, я довольно быстро отходил от обид. Порой говорил, что думал или, наоборот, говорил, не думая, поэтому нажил немало недругов.

Of course, I didn’t consider myself aggressive, but there was room for improvement. Having such powers while being easily agitated was a dangerous combination that could lead to disastrous results. It wasn’t hard to guess where this came from. The sudden loss of my parents and the drastic change in lifestyle left a lasting psychological mark. I had gone from being treated like a deity to a nobody. For this, I "thanked" the orphanage, which taught me no life lessons —instead, it shattered the self-esteem and self-worth my loved ones had so carefully nurtured.

Конечно же, я не считал себя агрессивным, но над сдержанностью следовало поработать. Обладать такой силой и быть нервным – опасная комбинация, которая могла бы привести к весьма плачевным результатам. Не составляло труда предположить, откуда всё это шло. Внезапная потеря родителей и резкое изменение образа жизни наложили психологический отпечаток на мою формирующуюся личность. Из статуса божества я опустился до уровня ничтожества. За это “благодарю” детский дом, воспитание в котором не дало никаких уроков жизни, даже, напротив, больше искалечило, понизило самооценку и собственную значимость, которую так бережно оберегали мои близкие.

Five years in that institution made me intemperate, anxious, and overly sensitive, though surprisingly, not vindictive. Befriending me was hard. Nobody could find a way to get through to me. I never tolerated injustice and preferred solitude most of the time. The idea of belonging to someone was foreign to me – until I met Ema.

Пять лет, проведенные в том образовательно-воспитательном учреждении, сделали меня несдержанным, нервным, чересчур обидчивым, однако мстительным я не стал. Сдружиться со мной было сложно, найти общий язык – нелегко, а заставить подчиняться (особенно во время столкновений с несправедливостью) – вообще нереально. Я предпочитал одиночество, лишь бы никто не лез в душу. Быть обязанным кому-то дружбой – выше моих сил. Я строго придерживался этого правила до тех пор, пока не познакомился с Эмой.

In her, I found the soulmate I had long stopped believing existed. Loneliness breaks even the strongest, creating a "hunger" for companionship and heartfelt conversation. That’s what happened to me: meeting Ema changed everything. Despite being younger, we shared much – both orphaned mysteriously, both labeled loners, even our personalities mirrored each other. A coincidence?

В ней я нашёл родственную душу, о которой так долго мечтал и уже перестал верить, что обрету. Даже самую сильную личность одиночество обязательно сломит, и несомненно появится “голод” по дружеской поддержке и общению. Так произошло и со мной: знакомство с Эмой изменило всё. Несмотря на возраст (Эма была младше меня на пару лет), у нас нашлось много общего: при загадочных обстоятельствах оба потеряли родителей; оба считались нелюдимыми и одиночками по жизни. Даже характерами походили друг на друга. Не это ли называется совпадением?

I was 15 then, already three years into my orphanage stay. I’ll never forget the day I first saw Ema. A rare hot July evening had everyone outside. I don’t recall what I was doing when shouts erupted ‘new kids have come’. Like the others, I rushed to the gates where a minibus pulled up.

Мне тогда исполнилось 15 лет, и уже 3 года как находился я в злополучном детском доме. Никогда не забуду тот день, когда увидел Эму впервые. Тогда “к власти пришел” солнечный жаркий июльский вечер, что считалось редкостью для тех краёв, поэтому все, конечно, проводили время на улице. Каждый занимался своим делом. Я уже точно не припомню, что конкретно делал в тот момент, как вдруг со скоростью света пронесся слух, что привезли новеньких. И, конечно, все ребята, включая меня, ринулись к главным воротам, через которые проехал микроавтобус.

The doors opened, and Ema stepped out, instantly eclipsing the others. Tall, slender, with fiery red hair, freckles, and piercing green eyes, she captivated every boy and drew envious glares from the girls. Her gaze swept indifferently until it locked onto mine. Lightning might as well have struck – the connection was instant, though we didn’t speak for a month. My pride or shyness (or both) held me back.

Дверцы распахнулись и первой вышла Эма, затмевая красотой остальных. Высокая, стройная, рыжеволосая, с веснушчатым лицом и ярко-зелёными глазами. Её грация привлекала к себе восхищенные взгляды парней. Девчонки смотрели на Эму с завистью. Она равнодушно и безучастно оглянулась по сторонам, пока ее глаза не остановились на мне. Между нами словно сверкнула молния и оставила лёгкий след контакта, который мы уже никогда не теряли, хоть лично и познакомились лишь спустя месяц. Все дело в моей стеснительности или гордости,.

Our real meeting happened unexpectedly. Assigned garden duty together, I was hoeing carrots when Ema’s scream startled me. The scene that I will never forget: a fragile girl wrestling a rebellious hose, water spraying wildly.

Случилось знакомство при любопытных обстоятельствах. Однажды нас назначили дежурными по огороду. Я полностью сосредоточился на окучивании моркови, как вдруг крик Эмы вывел меня из задумчивости и концентрации на работе. Передо мной предстала необычная сцена: хрупкая девушка мужественно боролась с поливным шлангом, из которого на всю катушку лилась мощная струя воды.

I couldn’t but laugh. The hose danced in her grip, drenching her and the surroundings. Instead of releasing it, she fought harder, as if taming a wild beast. My laughter offended her. Indignant, she turned the hose on me full force, knocking me back. Furious but unhurt, I seized it and doused her right back. We were still laughing, soaked, when a furious educator cut the water, cursing us with words where "pigs" was the politest. That day marked the start of our unbreakable bond.

Зрелище было настолько цепляющим взгляд, что невозможно было не начать смеяться. Шланг под напором воды то и дело выскакивал из рук Эмы, заливая всё вокруг, в том числе и бедняжку. Вместо того чтобы бросить его и повернуть кран, она мужественно и с упорством продолжала с ним сражаться, пытаясь усмирить “пылкость” шланга. Эма такой наглости от меня не ожидала. Негодование придало ей сил, что позволило девушке удержать скачущий во все стороны шланг, подскочить ко мне и направить всю струю в мою сторону. От напора меня повалило с ног и откинуло на пару метров. Разозленный, я, не чувствуя боли, подбежал к ней, вырвал из рук шланг и стал обливать Эму с ног до головы. Смеясь и поливая друг друга водой, мы не заметили, как один из воспитателей перекрыл воду и обругал нас последними словами, из которых “свиньи” и “мрази” считались бы самыми вежливыми и приличными. Тем не менее этот эпизод стал точкой отсчета нашей крепкой дружбы.

Though Ema’s feelings stayed platonic, I fell for her hard. When she met Kayus (no Bernaus blood), I stepped back – but we never truly parted. A magical thread bound us, unique to our kind. Once a Bernaus finds their soulmate, they’re linked for life. Her pain was mine; her joy, mine. We wouldn’t or couldn’t break this ancient tie, though I still had much to learn about our legacy.

Хотя Эма испытывала ко мне чисто товарищеские чувства, я влюбился в неё по уши. Ее встреча и бурный роман с Каюсом, который, как потом выяснилось, не являлся Бернаусом, отдалил нас немного друг от друга, но мы все же не прерывали контакт насовсем, потому что оказались тесно связаны магической нитью, свойственной только Бернаусам. Однажды найдя родственную душу, мы не можем уже её потерять. Эма оказалась именно таким человеком – самым близким из всех. Её боль становилась моей болью, её радость – моей радостью. Мы не могли и не хотели нарушать тот сложившийся порядок вещей, существовавшей в нашем роду, о котором мне еще много предстоит узнать.

Now, my skull throbbed from the memories and the illusion’s aftermath. My eyes burned, ready to burst. I felt like I’d partied for a week without sleep or food, stranded in a days-long hangover. Dragging myself up, I hoped a cold shower would reset me.

Все эти воспоминания и привидевшаяся иллюзия с силой сдавливали мои пульсирующие виски. Глаза горели пламенем и словно приготовились в любой момент вылезти из орбит. Вообще, я находился в таком состоянии, будто гулял и кутил всю неделю напролёт без сна и пищи и вот уже несколько дней не мог отойти от похмелья. Я еле заставил себя подняться с кровати, надеясь, что контрастный душ приведёт меня в норму.

Stumbling into the bathroom, I splashed water on my face. The lights flicked on (thank you, automation), and the mirror showed a stranger: snow-white hair, translucent skin revealing facial muscles, and eyes literally burning crimson. A comic-book monster glared back. Enraged, I punched the sink forgetting my magic. An invisible wave erupted, shattering it along with half the room. Glass, tiles, and plaster rained down like after an earthquake. Eyes squeezed shut, I willed myself calm until pounding at my door cut through the chaos. No doorbell. Just insistent, urgent knocking.

Проковыляв в ванную комнату и подойдя к раковине, я начал ополаскивать лицо ледяной водой, струящейся из крана. Включился свет (спасибо автоматизированной системе), и взгляд упал на отражение в зеркале над умывальником. То, что я увидел, шокировало и напугало меня до глубины души. Из брюнета я превратился в блондина, только волосы стали белее снега, кожа приобрела прозрачный оттенок (я даже видел отчётливо мышцы лица), а глаза пылали красным огнем в буквальном смысле этого слова. Я словно превратился в монстра из комиксов. От гнева и разочарования я со всей силой ударил кулаком об угол раковины, забыв про свою магическую силу, которая невидимой волной выплеснулась из меня, разбив умывальник вдребезги, а вместе с ним чуть ли не половину ванной комнаты. Разбитое зеркало, потрескавшиеся стены и пол как будто пали жертвами землетрясения, с потолка посыпалась известка. Я закрыл глаза, чтобы постараться забыться, как внезапно в эту же самую минуту кто-то настойчиво и непрерывно принялся стучаться в двери квартиры, игнорируя звонок.

5. Mentor

5. Наставница

Ema… As soon as I heard that name, I pictured the sounds of the sea in my mind. The sea, whose quiet waves in calm weather peacefully break on the rocky shore. Its salty air refreshes not only the body but also the soul and thoughts. Its sunsets make you love life and never cease to delight over and over again.

Эма… Как только слышал это имя, в голове сразу раздавались звуки море. Море, чьи спокойные волны в безветренную погоду умиротворенно разбивались о скалистый берег; его солёный воздух освежал не только тело, но также душу и мысли; его закаты заставляли любить жизнь и не переставали восхищать вновь и вновь.

However, as often happens with the weather at sea: it is unpredictable. Calmness abruptly gives way to a storm, and there is no mercy for anyone who stands in its way. This is how my childhood friend seemed to me. A fury in an angelic i. She suddenly burst into my life, turned everything upside down in it, and left no stone unturned, while promising nothing and giving no chance for a future together. Though I kept waiting and believing.

Но, как часто бывает с погодой на море – она непредсказуема. Штиль резко сменяется штормом, и нет пощады никому, кто встанет на его пути. Такой мне и представлялась подруга детства. Фурия в ангельском обличии. Она, внезапно ворвавшись в мою жизнь, перевернула в ней всё вверх дном и не оставила камня на камне, при этом ничего не обещая и не давая никаких шансов на совместное будущее. Хотя я продолжал ждать и верить.

The door swung open by itself before I could open it. It was Ema. Apparently not expecting to see my unusual new look, she just stared at me without saying a word. There was an awkward silence between us. It lasted only a few seconds that seemed like an eternity.

Дверь распахнулась сама собой, прежде чем я успел подойти и открыть её. Видимо, не ожидая увидеть меня в новом необычном образе, Эма не сразу нашлась со словами, и воцарилось неловкое молчание, длившееся всего несколько секунд, но показавшееся вечностью.

"Have you decided to change your style, Kaulakis? It's about time. I can even give you a compliment: it suits you!" Finally, she was the first to break the uncomfortable silence with sarcasm in her voice. Coming in, the unexpected guest slammed the door behind her without touching it.

"It's not funny at all, Butkute," I muttered in response without moving.

We often liked to address each other by last names to tease one another.

"You would have put on something at least, unless you were lost to all sense of shame. Is it in this outfit that guests are received nowadays?"

– Решил стиль сменить, Каулакис? Давно пора. Могу даже сделать комплимент – тебе идёт! – наконец, она первой прервала общее оцепенение не без сарказма в голосе и, войдя в квартиру, захлопнула за собой дверь, не прикасаясь к ней.

– Совсем не смешно, Буткуте, – пробурчал я в ответ, не двинувшись с места.

Мы часто любили обращаться друг к другу по фамилии, чтобы подразнить.

– Ты хоть что-нибудь надел бы, а то совсем стыд потерял. Разве в таком виде гостей встречают?

Only now did I notice that I was standing naked. Before I had time to think about what she said, the boxers and pants flew into my hands with the help of my friend's telekinesis.

"What would I do without you?" Now it was my turn to say something sarcastic.

Только сейчас я заметил, что стоял в чем мать родила. Не успел я обдумать сказанное, как боксеры и брюки сами прилетели ко мне в руки не без помощи телекинеза подруги.

– Что бы я без тебя делал! – теперь настала моя очередь ответить саркастически.

"Don't worry about your look. It will go back to normal over time. After you take your powers under control, your inner self that has shown up now will fade away. It happens to everyone. You may call it a kind of transition period. When you get used to your new powers, learn to control them, and feel comfortable with the energy in your body, you will never want to return to your previous state. Believe me. I know this from my own experience."

– Насчёт своего облика не переживай. Со временем он изменится. Когда обретаешь способности, твой внутренний образ отражается и на внешности. Так случается со всеми. Своего рода переходный период. Когда освоишься с новыми силами, научишься контролировать их и свыкнешься с энергией в теле, то не захочешь никогда возвращаться в прежнее состояние. Поверь мне, я знаю это по собственному опыту.

"I didn't know about your transition. What did you look like?"

"You don't want to know. I went through it. No one is an exception to the rule. It happened the year you served in the army. Thank God! I'm glad you didn't see me then: I was a terrible bitch."

"I think you had been a bitch before that."

We laughed heartily. I felt a little better. I wanted to enjoy life again.

– Я не знал про твой переход. Как ты выглядела?

– Тебе лучше не знать. Я прошла через него. Никто не является исключением из правил. Просто он совпал с годом, когда ты служил в армии. И Слава Богу! Я рада, что ты не видел меня тогда: я была жуткой стервой.

– По-моему, ты ею и до этого была.

Мы от души посмеялись. Мне чуть-чуть полегчало – захотелось радоваться жизни.

"You still have much to learn. The transition is just the beginning. There are many rules and restrictions that you will need to learn by heart. The most important rule you should know right now is that under no circumstances should you ever use your powers in public. They may forgive violations of some laws, but that one is punished by death only. In the entire history of humankind, only two Bernauses have committed it, but I'll tell you about them later. Now let's do yoga, because there is no better way to find the shortest path to harmony with yourself and the world around you. Besides, you can't go out like this. We'll wait until dark. I'll also tell you a brief history of our kind. There's no future without knowing the past."

– Тебе ещё многое предстоит узнать. Переход – это только начало. Есть много всяких разных правил и ограничений, которые нужно будет выучить назубок. Самое главное правило ты должен усвоить прямо сейчас – ни при каких обстоятельствах никогда не используй свои способности на людях! Если на нарушения каких-то законов еще можно закрыть глаза, то за этот проступок последует только одно наказание – смертная казнь. За всю историю человечества только двое Бернаусов совершили его, но об этом я расскажу тебе позже. Сейчас займемся йогой, так как не придумано ещё лучшего средства, чтобы найти кратчайший путь к гармонии с собой и окружающим миром. К тому же в таком виде тебе нельзя выходить на улицу. Дождемся темноты, а потом я поведаю тебе историю нашего вида. Без нее ведь никуда!

6. History Lesson

6. ЭкскурсвИсторию

"Millions of years ago, a meteorite fell on Earth," Ema began the narrative and, after a moment of intriguing pause, continued. "Its fall brought neither destruction nor changes to the place where it found peace, only illuminating the whole area with an unearthly light before going out.

«Миллионы лет назад на Землю упал метеорит", – начала повествование Эма и, интригующе сделав паузу, продолжила, – "Его падение не принесло никаких разрушений, да и сам он не привнес изменений на том месте, где нашел “пристанище”, лишь осветил всю округу неземным светом и потух.

No one still knows how big that meteorite was or what it looked like. Several million years passed, and there was no trace left of the crater it had made. It had been covered with many layers of soil. The surface became overgrown with impassable thickets and swamps. It was impossible for any living creature to pass through these dense thickets. Even birds avoided flying over them. As if some unknown power was guarding the peace of the mysterious meteorite, which we now call the 'Almighty Stone.'

Насколько большой был тот метеорит и что он вообще из себя представлял – неизвестно. Так же, как и неизвестно ни точное место, ни время его падения. Прошло ещё несколько миллионов лет и от воронки, оставленной им, не сохранилось и следа. Её занесло несколькими слоями почвы, а на поверхности всё заросло непроходимыми чащами и болотами. Пройти через эти густые заросли не представлялось возможным ни одному живому существу, и даже птицы избегали пролетать над ними в небе. Словно какая-то неведомая сила охраняла покой таинственного метеорита, который мы именуем Всемогущим Камнем.

After people settled the neighboring areas, they started making up legends about that mysterious place into which no animal would dare enter and no bird would dare fly. Many brave men challenged their gods (in ancient times they believed deities and other supernatural creatures inhabited that forest, so no mortals could enter there, neither during their lives nor after death). All attempts to penetrate the dense thickets ended in failure. Some went mad, some disappeared, and some, in their madness, inflicted injuries incompatible with life, but most never returned. As a result, the thicket gained infamy among the nearby tribes. Humans gradually began to desert the area.

Когда люди заселили соседние территории, появилось множество легенд об этой чаще, в которую ни один зверь не рискнет войти и ни одна птица – прилететь. Немало смельчаков бросали вызов своим богам (в древности люди считали, что в этом лесу обитали божества и другие сверхъестественные создания, поэтому всем смертным путь туда был заказан как при жизни, так и после смерти). Все попытки проникнуть через густые заросли заканчивались неудачей. Одни сходили с ума, вторые пропадали без вести, третьи в порыве безумства наносили себе увечья, несовместимые с жизнью, но всё же большинство не возвращалось назад никогда. В результате чаща приобрела дурную славу среди обитавших возле неё племён, которые стали постепенно покидать эти места.

The reason wasn't just the fate of those who tried to enter the forbidden zone despite taboos, but strange and inexplicable visions and sounds that, while harmless, frightened anyone who encountered them. Shamans, the so-called witch doctors present in every tribe, asked their ancestors' spirits for answers, which turned out to be ominous. So the people decided to leave their native lands, inhabited for centuries. They believed angry gods were driving them away for some inexplicable reason – though in reality, these were just the first signs of the Almighty Stone's awakening.

Причиной послужили не случаи с теми, кто пытался вопреки противодействию попасть в запретную зону, а странные и необъяснимые видения и звуки, которые не причиняли никакого вреда, но пугали любого, кто с ними сталкивался. Шаманы племен, обратившись к духам предков, приняли решение покинуть родные пенаты, обжитые за много веков. Они посчитали, что разгневанные боги гонят их оттуда, хотя на самом деле то было лишь первое пробуждение Всемогущего Камня.

People always interpret strange phenomena negatively when they can't find logical explanations. Another thousand years passed before the Almighty Stone finally awoke. By then, nearly everyone had forgotten about the thicket, as the locals had left the surrounding areas long ago. The trails had overgrown. Rocks surrounded it with dense walls. No one tried to conquer those thickets anymore. Yet the legends, long turned to fairy tales, still lived among people.

Люди всегда склонны давать негативные интерпретации странным явлениям, которым они не могут подыскать логического объяснения. Понадобилась еще тысяча лет, прежде чем Всемогущий Камень окончательно проснулся. К тому времени про чащу успели позабыть, так как все окрестные территории местные покинули давно, тропы заросли, а скалы обнесли её плотными стенами. Уже никто не пытался покорить эти заросли, но легенды, которые давно превратились в сказки, еще жили на устах народов.

When the time came, the Almighty Stone awoke fully. The forests opened up. The rocks parted, crashing down. The earth was engulfed by earthquakes, first cracking slightly, then splitting wide until finally, the Almighty Stone freed itself from its long captivity. Shining with bright blue light, it released energy that scorched everything around, leaving only dead soil. A pillar of light rushed skyward. Witnesses thought gods had descended from heaven and fled from the glow and noise.

Когда пришла подходящая пора, Всемогущий Камень пробудился. Леса разверзлись, скалы расступились, с грохотом сваливаясь друг на друга. Земля, как в лихорадке, охваченная землетрясениями, покрылась сначала мелкими трещинами, потом крупными, пока наконец, Всемогущий Камень не освободился из вынужденного многолетнего плена. Сияя ярко-голубым ослепляющим светом, он выплеснул из себя энергию, которая огнем опалила всё вокруг и оставила после себя лишь выжженную мертвую почву. Столб света ринулся к небесам. Люди, ставшие свидетелями этому, подумали, что боги спустились к ним с небес и стали спасаться бегством от странного свечения и шума.

The most amazing thing was that some didn't flee – they rushed toward the awakened Stone. Enchanted by its call, people of all walks of life, nationalities, faiths, ages, and sexes embarked on a difficult journey. No one knows how many there were, but many died along the way. Not all reached their destination. These men and women walked through ravines, rivers, swamps, fields, woods, and mountains, stopping at nothing. They died of hunger, cold, heat, and thirst, leaving behind loved ones and everything dear to them. No obstacle could halt them; they would rather die than turn back. Among them were kings and slaves, nobles and servants, soldiers and nurses – all equal before the Stone's power. Those who reached the place rushed into the newly formed crater, where light burst forth. Seething blue waves swallowed them.

Самое удивительное, что находились те, кто не бежал от пробудившегося Камня, а, напротив, отправился к нему навстречу. Зачарованные зовом, люди разных сословий, национальностей, вероисповеданий, возрастов и полов пустились в далекий и тяжелый путь. Сколько их насчитывалось, никто знать не может, но многие погибли в пути, и не все достигли цели путешествия. Смельчаки шли через овраги и ухабы, реки и болота, поля и леса, скалы и водоемы, не останавливаясь ни перед чем. Они гибли от голода, холода, жары и обезвоживания, а где-то позади оставались их близкие, родной очаг и все, что было дорого сердцу. Никакие препятствия не могли остановить путешественников. Они скорее приняли бы погибель. Среди них встречались цари и рабы, слуги и аристократы, солдаты и кормилицы, которые оказались теперь равны перед магической властью Всемогущего Камня. Те, кто дошел до места, бросались во вновь образовавшуюся воронку, откуда наружу вырывался свет. Бурлящее и горящее голубыми волнами море заглатывало их.

As the last victim jumped in, the Stone burst into bright fire, illuminating nearly half the world, turning night to day, before going dark forever. The Almighty Stone disappeared, and in its place remained the Almighty Book. After awakening the first Bernauses, it recited a set of rules, then closed itself and fell into the arms of Arecu, king of southern lands, who created the Council and became its first Dapirul (chairperson or Supreme Leader). The Stone gave each person powers according to their qualities, character, and temperament. Since then, no two Bernauses have shared the same magic. Each is unique.

Как только последняя жертва кинулась вниз, Камень вспыхнул ярким огнем, озарив светом чуть ли не полмира: ночь превратилась в день, а потом погас, чтобы больше никогда не зажечься вновь. Всемогущий Камень исчез, а вместо него осталась Книга. Разбудив первых Бернаусов, она прочла им свод правил и действий и, закрывшись, упала на руки царю южных земель Ареку, который создал Совет и стал его первым Дапирулом (то есть председателем или Верховным Предводителем). Всемогущий Камень подарил каждому определенные способности в зависимости от личностных качеств, характера и темперамента. Ни один Бернаус не похож на другого своей магией. Каждый уникален.

Strangely, all mentions of the meteorite were erased from human memory—literally. Often this required fire and sword. Rock carvings and written sources were destroyed until they were forgotten. Those who still spread legends about the 'witchcraft woods' met cruel, merciless ends. Thus, the Almighty Stone was purged from memory, while the Book containing all magical wisdom has been kept by the Council and carefully passed down through generations."

Ema rose from her chair, signaling the lecture's end, and went to the window. The setting sun's rays played in her hair, casting reddish shades.

Удивительным считается также то, что все упоминания (прямые или косвенные) о том метеорите были стерты из памяти человечества в буквальном смысле этого слова. Часто это приходилось делать огнём и мечом. Наскальные рисунки и письменные источники предали разрушению, а впоследствии забвению. Не избежали участи и те, кто продолжал, несмотря на все запреты, распространять легенды о колдовском лесе. Болтунов истребляли жестоко и беспощадно. Таким образом, Всемогущий Камень вытеснили из воспоминаний о прошлом, а Книга, содержащая всю мудрость магии, хранится Советом и бережно передаётся из поколения в поколение», – Эма поднялась с кресла, давая понять, что урок окончен, и подошла к окну. Лучи заходящего солнца заиграли на её волосах, отражаясь красновато-рыжими оттенками.

"What does it take to join the Council?" I asked, admiring my best friend's youth and beauty.

"You must challenge a Council member and win a fair fight. The winner gains fame and a seat; the loser must…" She paused dramatically, watching my reaction, "…die by the winner's hand."

– Что необходимо для того, чтобы стать членом Совета? – спросил я, любуясь её молодостью и красотой.

– Нужно бросить вызов одному из участников Совета и победить в честном поединке. Победитель получает славу и место в Совете, проигравший должен… – вновь сделав выжидающую паузу, чтобы проследить за моей реакцией, Эма продолжила, – …умереть от руки соперника.

The Sun disappeared below the horizon. Night's twilight rapidly advanced. Instantly, clouds covered the sky, and rain poured on the busy streets.

"Your doing?" I asked, no longer surprised by anything.

"We don't need witnesses. By the way, it's time to go. I'd like to introduce you to the others. I promise you'll be pleasantly surprised."

"Who doesn't like surprises?"

Солнце незаметно закатилось за горизонт. Сумрак ночи быстро наступал на город. За мгновение тучи покрыли весь небосклон, и дождь хлынул на оживленные улицы.

– Не твоих ли это рук дело? – спросил я Эму, уже ничему не удивляясь.

– Нам не нужны лишние свидетели. Кстати, пора в путь. Пришло время познакомить тебя с остальными. Обещаю, ты будешь приятно удивлен.

– Кто не любит сюрпризы?!

7. Surprise

7. Сюрприз

I didn't like surprises, but most of all I hated rain. It was pouring cats and dogs, nonstop for several hours. It was enough for us to make our way through downtown to one of the abandoned buildings by the river. Although the streets were still crowded, no one paid attention to us. Everyone was trying to seek refuge from the sudden downpour that soaked everyone indiscriminately. As for us, we didn't escape that fate either, but thanks to Ema's magical tricks, the water dripped on us without wetting a single fold of our clothing.

Сюрпризов я не любил, но больше всего терпеть не мог дождя. Ливень лил как из ведра, не прекращаясь в течение нескольких часов. Нам этого хватило, чтобы пробраться через центр города к одному из заброшенных зданий на набережной у реки. Хоть на улице и было по-прежнему многолюдно, на нас никто не обращал внимания. Каждый пытался найти убежище от внезапно начавшегося небесного душа, который поливал всех без разбора. И мы не избежали этой участи, но благодаря магическим трюкам Эмы вода капала на нас, не замочив ни одной складки одежды.

"If we're so powerful, why all this fuss? Wouldn't it be easier to teleport?" I shouted to my friend, barely keeping up with her fast pace. Being out in public didn't give me any pleasure. I would have preferred to stay in, so my voice betrayed irritation I wanted to hide. Ema, half-turning, shouted back over the noise of the downpour:

"If I had teleportation powers or knew someone who did, then as they say, be my guest. Meanwhile, we'll do things the old-fashioned way: witching, so to speak, and all that jazz."

– Если мы такие могущественные, зачем устраивать весь этот сыр-бор? Не проще взять и телепортироваться? – прокричал я подруге, еле поспевая за ее быстро летящим шагом. Выход “в люди” меня совсем не прельщал. Я предпочел бы остаться дома, поэтому в моём голосе улавливались нотки раздражения. Эма, полуобернувшись, выкрикнула в ответ, пытаясь заглушить шум ливня:

– Если бы я обладала способностью телепортации или хотя бы знала кого-нибудь, кто ею одарен, тогда как говорится, нет проблем. Пока же будем действовать старым дедовским способом: по-шамански, с вызыванием дождя и прочего.

"Now I get it. All the legends about shamans, high priests, fortune tellers and psychics aren't fiction, are they? Do all roads lead to Bernauses?"

"That's right, though there have always been charlatans and scammers, both in the past and nowadays. However, most of the magical community consisted and still consists of 'us.'"

"Isn't it forbidden to demonstrate powers in front of people?" I couldn't help feeling confused.

"Who says they demonstrate them? It's not forbidden to help ordinary people. After all, they don't show powers openly but pretend they do. Here we are."

– Я так понимаю, что все сказания о шаманах, верховных жрецах, гадалках и экстрасенсах – не выдумки? Все дороги ведут к Бернаусам?

– Верно, хотя без шарлатанов и мошенников всё-таки не обходилось ни тогда, ни сейчас. Но большая часть магического сообщества состояла и состоит из “наших”.

– Но ведь способности запрещено демонстрировать перед людьми? – Не мог не удивиться я.

– А кто говорит, что они их демонстрируют? Помогать никому не запрещается. Они ведь не показывают свою силу прилюдно, что не влияет открыто. Мы на месте.

Before our eyes appeared a huge, abandoned building – a former television and radio factory from the late 80s that had functioned as both a civil and military enterprise (in Soviet times, nearly all officially civilian factories secretly worked for the "defense industry"). Its empty windows and high walls created an atmosphere of gloom and mysticism. Normally at this time you'd find representatives of various subcultures there. As if reading my thoughts, Ema assured me no one else would be there – she'd taken care of it. The guys had placed magical locks creating unbearable fear for anyone trying to approach uninvited. We entered the lobby of what was once one of the country's largest enterprises, now gone like the country itself.

Перед нашими глазами предстало огромное, заброшенное ещё в конце 80-х здание бывшего теле- и радиозавода, которое наполовину функционировало как военное предприятие (в советское время почти все заводы, официально являвшиеся гражданскими, секретно работали на “оборонку”). Его огромные пустые окна и высокие стены задавали атмосферу мрачности и мистики всей местности. Обычно в такое время суток здесь можно встретить представителей разных субкультур, включая тех, кто опустился на самое дно. Словно прочтя мои мысли, Эма убедительно заверила, что кроме нас здесь больше никого не будет: об этом уже позаботились. Чтобы кто-нибудь случайно не забрел на территорию завода, ребята установили так называемые магические замки, которые внушали чувство невыносимого страха каждому, кто пытался приблизиться к запретному месту без приглашения. Мы вошли внутрь и оказались в фойе когда-то одного из крупнейших, но ушедших в историю предприятий страны, наряду с которой прекратили свое существование.

Glass and frames were missing throughout. The factory had clearly been stripped piece by piece. Some walls even had holes showing where brick removal had begun. The place was depressing and didn't fit Kaunas' rapidly developing map. But soon my gloomy thoughts receded as I considered the coming meeting. Who would I see? What awaited me? Most importantly, what was the surprise? I hated riddles. Passing through the hallway, we reached a corridor ending in faint unearthly light. As we approached, the glow brightened, and I realized this wasn't natural light. I felt its magic in every cell. Through a wide passage, we entered the former dining room where a group stood in a circle around a hovering sphere radiating enchanting light. Hypnotized, they stared at the ball burning like a multicolored sun. No one noticed our arrival.

Стёкла вместе с рамами отсутствовали по всему зданию. Что годилось в хозяйство, растаскивали по кусочкам. Кое-где даже можно заметить дыры в стенах, что говорило о том, что здание начали разбирать на кирпичи. В общем, место вгоняло в тоску и депрессию, и стояло, словно бельмо в глазу, на карте быстро развивающегося Каунаса. Но вскоре мрачные мысли о заводе отступили на второй план, и я стал размышлять о встрече, которая предстояла впереди. Кого я ожидал увидеть? Что уготовано мне там? И вообще, в чём заключался сюрприз? Не любил, когда со мной говорили загадками. Пройдя фойе, мы вышли в коридор, в конце которого переливался слабый неземной свет. Чем ближе мы подходили к цели, тем ярче становился он, тем яснее я начинал понимать, что этот свет был не естественного происхождения. Я ощущал его магию всеми клетками тела. Из коридора через широкий проход мы попали в бывшую столовую. Посреди пустого помещения по кругу стояла группа людей, а над ними в воздухе парила некая сфера, от которой исходил успокаивающий и зачаровывающий сиянием свет. Как загипнотизированные, люди стояли и смотрели на пылающий, как солнце, только разноцветными красками, шар. Никто из присутствовавших не заметил нашего появления.

"What’s that?" I couldn’t help but exclaim with admiration.

"This is their combined power. When several Bernauses gather, they can merge energy to reach ultimate pleasure. If you need a comparison, it's like Buddhist nirvana – only they need lifelong meditation while we just combine some magic."

– Что это такое? – спросил я с восхищением у Эмы.

– Это их общая сила. Когда несколько Бернаусов собираются, они могут объединить энергию в единое целое и попасть на вершину блаженства. Если искать подходящее сравнение, то это как нирвана для буддистов. Только тем необходимо потратить всю жизнь на медитации, нам же достаточно объединить часть своей магии.

Moving closer, I recognized the wizards' faces and understood Ema's warning about surprises. These mysterious magicians were my best friends: Lucas, Matas, Gabrielius, Emilia, Liepa and Leia – all people I'd met at different life stages, some introduced by Ema. Even before gaining power, I'd apparently known how to choose friends. "Everything is predetermined," echoed a voice not my own.

Мы подошли еще ближе, и уже без труда я различил лица волшебников. Теперь понятно, почему Эма предупредила, что я буду удивлен. Теми таинственными магами оказались знакомые мне люди, а точнее, все мои друзья: Лукас, Матас, Габриэлюс, Эмилия, Лиепа и Лея. В общем, личности отнюдь мне не чужие. Каждого из них я встретил на разных этапах жизни. С кем-то свела Эма. Еще даже не обладая силой, я уже умел выбирать для дружбы “своих” людей. “Всё предопределено”, – прозвучал какой-то неведомый голос в голове. Эта мысль была точно не моей.

As the sphere faded, attention turned to us. Disbelieving I was the new Bernaus (credit to Ema for keeping it secret), they rushed to hug me. When everyone calmed down, I said, slightly embarrassed: "I see I'm the last to gain powers. "Weren't you ashamed not to wait for me?" Laughter followed – the best stress therapy, and I had plenty to stress about.

Шар постепенно погас и, наконец-то, на нас обратили внимание. Не веря собственным глазам, что новым Бернаусом оказался я (надо отдать должное Эме, она умело держала это в тайне и от них), ребята бросились навстречу и стали крепко меня обнимать. Когда страсти поутихли, а эмоции отступили, я не без смущения выговорил:

– Понимаю, что я последний среди нас, кто обрел способности. И не стыдно было вам меня не подождать?

Смех лучшая терапия от любого стресса, а мне предстояло еще немало понервничать.

"True. We were waiting, though not sure it would be you. We just felt new energy. Bernauses are closely connected," replied Lucas, our group's quietest member. Despite being 24, he looked 17 – stores often carded him. His messy brown hair and elf-like ears complemented big blue eyes perfect for anime. Thin at barely 110 pounds, he inexplicably attracted girls. Like Ema, Lucas had suggestion powers, but could hypnotize any living being and create reality illusions. He demonstrated by saying "sea" – suddenly we stood on a shore hearing gulls and tasting salt air. The vision vanished as suddenly as it came, leaving us applauding.

– Так оно и есть. Мы ждали тебя, хотя и не знали, что это будешь конкретно ты. Мы просто чувствовали приближение рождения новой энергии. Бернаусы, знаешь ли, тесно связаны между собой, – ответил Лукас, самый тихий и немногословный человек из нашей шумной и весёлой компании. Несмотря на то, что Лукасу стукнуло 24, выглядел он лет на 17. Ему даже алкоголь без предъявления паспорта отказывались продавать в магазинах. Непослушные русые волосы вечно стояли торчком на голове, уши растопырены по сторонам, как у эльфа. Обладая большими голубыми глазами, Лукас легко бы стал прототипом для японского аниме. К тому же он отличался невероятной худобой и едва ли весил более 50 килограммов. Девушки всегда в нём что-то находили, хотя идеалом мужской красоты он не являлся. Как и Эма, Лукас обладал способностью внушения, но в отличие от неё мог загипнотизировать любое живое существо и управлять им для исполнения своих целей. Также он умел создавать иллюзию реальности, то есть ложное представление о каком-либо случившемся событии, которого на самом деле и в помине не существует. Наш друг продемонстрировал это наглядно на примере одного сказанного слова: “море”. Окружающая действительность тут же изменилась перед глазами. Мы оказались на побережье воображаемого моря. Волны умиротворенно разбивались о берег, кричали чайки и с дуновением теплого бриза мы ощутили ароматы и вкус соленой воды. Ещё мгновение, и иллюзия исчезла, как будто ее и не существовало вовсе, а всё, что мы видели, показалось далеким сном. Вокруг нас не бурлило море, а стояли мрачные стены заброшенного завода. Мы бурно зааплодировали нашему товарищу в знак восхищения.

Next to Lucas stood 28-year-old Liepa – a golden-haired, graceful girl with endless energy we called "Angel." The only parent in our group, she guarded her son's father's identity fiercely. Her powers contrasted her appearance: she could move massive objects. The building trembled as she lifted it briefly, dust falling before we landed safely.

Рядом с Лукасом стояла Лиепа. 28-летняя хрупкая и грациозная девушка с золотистыми, как солнце, волосами и осиной талией. Она отличалась очень весёлым и никогда неунывающим нравом, а также полнотой энергии и жизни. Заслуженно мы ее называли «Ангелом». К тому же, она была единственной из компании, кто уже успел стать родителем. У нашего “Ангела” рос сын, отец которого для всех оставался тайной, тщательно охраняемой за семью печатями. Способности, дарованные Лиепе, противопоставлялись внешнему облику: девушка могла перемещать на большие расстояния огромные предметы. В мгновение ока земля под нами задрожала, и мы поняли, что здание стало медленно подниматься. Штукатурка посыпалась с потолка и стен. Несколько минут спустя мы благополучно в целости и сохранности опустились на землю.

Then came 28-year-old Matas, our mind-reader who could predict unformed thoughts. Towering but gentle, this unlucky-in-love giant believed his soulmate would come. He demonstrated by reading our thoughts, causing more discomfort than delight. Nobody took offence for real.

Следующим продемонстрировал способности 28-летний Матас, которой обладал даром чтения мыслей, также мог предугадывать помыслы и задумки людей, даже если они до тех ещё не додумались. На вид парень казался великаном: высокого телосложения и крупного роста, но ласковый и добрый внутри. Хоть с девушками ему не особо везло по жизни, но тот не отчаивался и верил, что настанет день, когда он встретит вторую половинку. Матас показал способности, прочтя мысли каждого из нас, чем вызвал больше недовольства, чем радости, но всерьез на него никто не обиделся.

Beside him stood 27-year-old Emilia (Milie), a stern, black-haired beauty and former police investigator who hated weakness and coddling in men. Despite her difficult temper, we adored her. She could heal any wound and revive the "half-dead" if brain activity remained. Demonstrating on Gabrielius' cuts, she seemed unusually cheerful – apparently planning a romance with some unknown Bernaus, much to Gabrielius' dismay.

Возле Матаса стояла Эмилия, 27-летняя черноволосая и кареглазая красавица. Может, от того, что девушка раньше работала следователем, на вид она выглядела суровой, строгой и неприступной, не любившей слабости мужчин. Всё же девушка сумела гармонично влиться в нашу компанию и влюбить всех в собственную натуру. Миля, могла исцелять на теле любые раны и повреждения: как внешние, так и внутренние. Владела она и способностью воскрешения из мёртвых, хотя точнее сказать из «полуживых». На примере порезов на руке Габриэлюса, вызвавшегося добровольцем, она показала силы наглядно. Сегодня Миля находилась в особенно хорошем настроении: у нее намечался роман с одним неизвестным нам Бернаусом, поэтому мы все ждали с нетерпением знакомства с поклонником столь сложно характерной подруги.

The 25-year-old Chinese-Lithuanian Gabrielius openly pursued Milie to no avail, bonding us through similar unrequited situations. His rare, unsettling power was communicating with the dead – corpses' souls would answer his questions, sometimes appearing unbidden. Understandably, he couldn't demonstrate this power physically.

То, что этот роман не давал покоя 25-летнему Габриэлюсу, знали все, так как Миля очень нравилась нашему другу, и он никогда не пытался скрывать своих чувств, что очень сближало меня с ним из-за похожей ситуации. Способностью он обладал редкой: Габриэлюс мог общаться с мёртвыми. Ему достаточно подойти к трупу, чтобы образ в виде души предстал перед ним и ответил на все интересующие вопросы. Иногда мертвые приходили к нему сами. Конечно, от демонстрации сил он воздержался, да и физически это не представлялось возможным.

Completing the circle was 29-year-old Leia, whose weight never dimmed her charm. Beloved for her humor and support, she could walk through walls, revisit (but not change) the past, and foresee the near future through brief visions. She demonstrated by predicting who would speak next.

Последней замыкала круг Лея. Ей тогда исполнилось 29 лет. Будучи полной и некрасивой, она компенсировала внешние данные обаянием и очарованием. Лею любили все. Обожали за юмор. Она обладала способностью проходить сквозь стены, возвращаться в прошлое (но не изменять его) и предвидеть ближайшее будущее благодаря коротким видениям, длящимся от одной секунды до нескольких минут. Демонстрируя способности, она угадала, кто что конкретно скажет через пару минут.

Finally came 27-year-old Ema, who controlled weather, telekinetically moved small objects, and performed short-term suggestions. What would I be capable of? That remained to be discovered after achieving energy harmony. For now, my power felt like chaotic particle movement. Since only Ema was immune to my untamed powers during training, the others left after brief goodbyes, promising to meet again soon.

И наконец, 27-летняя Эма. Эма повелевала природными явлениями (вызывала осадки, ветра, жару и холод), передвигала и перемещала на расстояния небольшие предметы и обладала даром внушения, но лишь на короткий промежуток времени. Что же буду уметь делать я? На что буду способен? Это еще предстояло узнать после того, как я найду гармонию со своей энергией. Пока она мне казалась хаотичным и неконтролируемым движением частиц. Так как иммунитет на время наставничества от моей необузданной силы был только у Эмы, остальные, чтобы дать нам пространство для тренировки и при этом самим не пострадать. Горячо попрощавшись, мы договорились вскоре увидеться вновь.

8. My Nature

8. Моя Сущность

"Right now it seems to you that there's continuous chaos inside. It's like energy flows randomly through your whole body with no end. Actually, this is natural. You just don't know how to manage your powers yet."

– Сейчас тебе кажется, что внутри один сплошной хаос. Словно потоки энергии беспорядочно текут по жилам вен, и им не видится конца и края. На самом деле, это естественный процесс. Ты просто ещё не умеешь распоряжаться собственными силами.

Ema stood a few feet in front of me, looking straight into my eyes. I couldn't concentrate, thinking only about her – how beautiful, smart and brave she was. She was driving me crazy.

"How did you know you'd be my mentor?"

"It just happened. Of course, it's impossible to explain. You'll understand after completing initiation, and such questions will disappear by themselves," she replied in a tone suggesting she'd expected this question. "Enough questions for today! Let's get to work!"

Эма стояла напротив, в нескольких метрах от меня, глядя прямо в глаза. Я не мог сосредоточиться, думая только о ней: насколько она была красивой, умной и смелой. Всё это сводило с ума.

– Как ты поняла, что будешь моим наставником?

– Это просто случилось. Объяснить, конечно, невозможно. Ты поймешь, когда станешь полноценным Бернаусом, и подобные вопросы отпадут сами по себе, – ответила она таким тоном, будто ожидала это услышать. – Ну, хватит вопросов на сегодня! Приступим к делу!

Ema stepped back while maintaining eye contact. Suddenly, numerous small and medium-sized objects (debris, brick fragments, glass, bags, etc.) instantly rose from the ground and began swirling like a blizzard above us. This continued for minutes before the junk started forming shapes – first a running herd of gazelles that transformed into flying cranes, then into the words "no violence." A tornado appeared next, sweeping everything away before becoming a waltzing couple.

Эма отдалилась, по-прежнему сохраняя зрительный контакт. Вдруг множество предметов мелкого и среднего размера (различный мусор, обломки кирпичей, стекло, пакеты и прочее) в мгновение ока поднялись с земли и стали кружиться вьюгой над нами в воздухе. Так продолжалось пару минут, прежде чем весь этот хлам начал приобретать некие формы, создавая образы животных или слов. Вот бегущее стадо газелей, которое постепенно превращается в стаю летящих журавлей, а те в свою очередь трансформируются в слова “нет насилию”. Вот пронесся смерч, сметая всё на пути, и обратился в пару, танцующую вальс.

"Wow!" I couldn't help exclaiming.

"Your turn now. Try to sustain my energy without dropping anything," my mentor called, passing me control.

– Ого! – только и мог воскликнуть я.

– Теперь твоя очередь. Попробуй поддержать мою энергию, не роняя ни одного предмета, – прокричала наставница, передав мне “эстафетную палочку”.

I tried getting comfortable, stretching my arms soldier-style and clenching my fists. Closing my eyes, I focused on the energy, but intrusive thoughts blocked the magic's release. After prolonged effort, something finally responded. Sensing Ema's energy, I caught objects near the ceiling and even circled them briefly before they crashed down like rain. Only my mentor's pre-set protective aura shield saved us from injury.

Я постарался встать в удобную позицию, вытянул руки по швам и сжал кисти в кулаки. Закрыв глаза, я сфокусировался на своей энергии, но разные мысли лезли в голову, мешая магической силе высвободиться наружу. После долгих попыток у меня вроде что-то начало выходить. Почувствовав энергию Эмы, я перехватил плавающие у потолка предметы и даже немного покружил их в воздухе, но затем они с грохотом в виде дождя посыпались вниз. Если бы не защитное поле в виде ауры, которое предварительно подруга установила вокруг нас, то не обошлось бы без травм.

"Hmm," Ema mused, stroking her chin. "This will be harder than I thought. Apparently telekinesis isn't your strength. First you must learn to clear your mind. These thoughts imprison your power instead of releasing it."

"But how? That makes no sense. I can't just stop thinking entirely!"

– Мда, – промямлила Эма в задумчивости, поглаживая подбородок. – Это будет сложнее, чем я думала. По-видимому, телекинез – не твоё. Главное, чему стоит научиться в первую очередь – уметь освобождаться от засоряющих голову посторонних мыслей. Они никогда не помогут высвободиться твоей силе.

– Но как это сделать? Кажется нереальным! Невозможно ведь совсем не думать ни о чём! – недоумевал я.

"Everything's possible when you want it, especially for Bernauses with limitless potential. You need barriers between energy and emotions so they don't overlap. Understand, Emilius – if you let feelings control your power, everything you've experienced will keep repeating. One emotional thought could destroy what you hold dear. Unless you separate magic from feelings, you'll never control your energy – it'll spill out with your negativity. Magical energy and mental state aren't the same. They must function independently." Ema lectured teacher-style, hands on hips while pacing. After pausing, she continued: "When using powers, shut down feelings. And vice versa. This is our focus – the powers will take form themselves."

– Нет ничего невозможного, если захотеть, особенно для Бернауса с его-то безграничным потенциалом. Тебе нужно поставить барьер между твоей энергией и эмоциями, чтобы они не пересекались. Пойми же, Эмилиус, если ты, используя силу, позволишь чувствам взять верх, то всё, что происходило с тобой за это время, будет повторяться постоянно. Достаточно эмоциональной мысли, чтобы уничтожить всё вокруг, даже все то, что дорого сердцу. Если ты не сумеешь противопоставить магию и чувства, не проведёшь между ними четкой границы, то никогда не сможешь контролировать свою энергию, и она будет выплескиваться наружу вместе с твоими негативными эмоциями. Магическая энергия и психическое состояние – не одно и то же. Они должны функционировать независимо друг от друга, – поучительно наставляла меня Эма, уперев руки в бока и расхаживая из стороны в сторону. – Там, где ты используешь силу, чувства должны молчать. И наоборот. Именно на этом мы сосредоточим наши усилия, а способности сами приобретут нужную форму.

"How much time do I have?" I asked hesitantly, dreading the answer.

"You'll know you've progressed when feeling harmony with your energy – an unmistakable sense of becoming one with it. Then your normal appearance will return. Everyone's transition period differs – no exact timeframe exists. Typically two or three months, give or take. During this time, you'll isolate from everyone except me."

– Как много времени у меня осталось? – неуверенно спросил я, на самом деле не желая знать ответа.

– Ты пройдешь определенный этап, когда почувствуешь гармонию с собственной энергией. Ощутишь себя и её как некое неразделимое целое. Это ощущение ни с чем не спутаешь. Тогда вернётся и твой прежний облик. У каждого свой переходный период по длительности. Точного срока определить никто не сможет. В целом, если считать средний период, на всё про всё месяца два-три. На это время ты прекращаешь контакты со всем окружающим миром кроме меня.

This news both pleased and disappointed me. Months of isolation sounded depressing, but staying with Ema offered comfort. I felt simultaneously sad and happy.

"Before finishing today, let's experiment. Want to see your full power? Remember – powers aren't sex-dependent but are influenced by genes, mentality and personality. Also, no magic is purely black or white. Bernauses use neutral energy for good or bad purposes."

"What happens to those who can't separate magic from emotions?" I asked, already suspecting the answer.

"They're eliminated," Ema stated firmly, as if personally familiar with the process. "We can't have uncontrolled individuals who can't master their temper."

Такие новости не могли ни порадовать, ни огорчить. Мысль, что мне придётся провести несколько месяцев в изоляции, приводила в уныние, но оттого, что я не буду расставаться с Эмой, в какой-то степени делало меня счастливым. В общем, я печалился и радовался одновременно.

– Прежде, чем мы закончим на сегодня, давай проведём небольшой эксперимент. Хочешь увидеть собственными глазами всю свою мощь? Сила, запомни, не зависит от пола, но на неё влияют гены, а также психические и личностные особенности. К тому же не существует чёрной и белой магии – есть Бернаусы, использующие абсолютно нейтральную магическую энергию в своих благих и не очень целях.

– Что будет с тем, кто не сумеет поставить барьер между магией и эмоциями? – ответ на этот вопрос, как мне казалось, я уже знал.

– Будет ликвидирован, – твёрдо ответила Эма, будто сама бы с лёгкостью поучаствовала в подобном действе, – нам не нужны неконтролируемые особи, не способные обуздать собственный характер.

As I prepared another question, my mentor anticipated me: "Release your energy and observe it internally."

"Won't I destroy everything?"

"Release just the non-destructive portion. You understand."

Nodding, I closed my eyes and focused. Time became irrelevant. Emerging from this meditation, I beheld incredible beauty – I floated midair, eyes blazing fiery light while energy radiating all red hues spread through the factory cafeteria like a Magellanic Cloud, momentarily transforming it into a universe. Below, Ema stood awestruck within her protective aura, eyes full of admiration. Through our first telepathic connection, she conveyed:

"Now I know your nature. You're destined to both destroy and create."

Я хотел спросить ещё кое-что, но наставница опередила меня:

– Освободи энергию и посмотри на неё изнутри.

– Я не уничтожу здесь ничего?

– Освободи её неразрушительную часть. Ты сам понимаешь, что я имею в виду.

Да, понимал. Закрыв глаза, я сосредоточился на своей силе. Точно не знаю, сколько времени прошло, но когда очнулся, будто от медитации, передо мной предстало поразительной красоты зрелище. Я парил в воздухе. Мои глаза горели ярким огнем, а энергия, испуская жар всех оттенков красного цвета, распространилась, словно Магелланово облако, по помещению бывшей заводской столовой, ставшей на миг Вселенной. Где-то вдалеке от меня стояла защищённая аурой Эма. В её глазах выражалось восхищение. С помощью телепатии она передала мне мысль (первый опыт нашего мысленного контакта):

“Я знаю теперь, кто ты. Ты тот, кто создан разрушать и созидать”.

9. Initiation

9. Посвящение

It took me a long time to finally take control of my powers, to subordinate the energy to my mind, and to turn off emotions when using them. None of this was easy. Changing my own temperament to suit the circumstances wasn't simple either. After I learned to control the gift, my former appearance returned, and I stopped looking like a zombie from apocalyptic horror movies. The world appeared to me in a completely different light. My eyesight stopped deteriorating and even improved so much that I could distinguish the smallest details in pitch darkness. My hearing problems disappeared too – it used to deceive me before. Now, like a cat, I could detect the quietest noises and identify their sources.

Мне понадобилось еще много времени, чтобы окончательно обуздать силу, подчинить энергию разуму и отключать эмоции и чувства при использовании способностей. Всё это давалось нелегко. Так же нелегко, как и изменить собственный характер в угоду сложившимся обстоятельствам. После того как я научился управлять даром, мой прежний облик вернулся, и я перестал быть похожим на зомби из фильмов ужасов про Апокалипсис. Мир предстал передо мной совсем в другом свете. Зрение перестало ухудшаться и даже улучшилось настолько, что я мог различать самые мелкие детали в сплошном мраке. Исчезли проблемы со слухом. Раньше он обманывал меня. Теперь же, словно кот, я различал самые тихие шорохи и знал, кому они принадлежат.

Some might say such hypersensitivity would interfere with normal life by distracting attention with trivial details. They'd be partially right. It was difficult at first, but eventually it became second nature. Of course, I didn't want to believe everything in life comes with a price. There's no such thing as a free lunch. For these new powers, an early and unknown death awaited me. I could only guess what fate had in store. But for now, that didn't matter. The past can't be changed, and the future can't be prevented. All that remains is to enjoy the present – it's what determines our tomorrow.

Кто-то, может, и сказал бы, что такая сверхчувствительность – не есть хорошо и что она мешала бы полноценно жить, отвлекая внимание на всякие мелочи. Да, с одной стороны, они оказались бы правы – это тяжело поначалу. А когда входит в привычку, уже воспринимается, как вторая натура. Мне, конечно, не хотелось думать, что за всё в этой жизни придется расплачиваться. Бесплатный сыр бывает только в мышеловке. У всего есть цена. И за новые способности ожидает ранняя и безызвестная смерть. Приходится гадать, какая участь уготована мне. Ну а пока, не всё ли равно? Прошлого ведь не изменить, а будущее не предотвратить. Остаётся только наслаждаться настоящим. Именно оно решает, что с нами станет завтра.

"Today you'll learn the rules of 'Bernausism' created by the Almighty Stone. The Book's language defies research, even by us. It can be learned but used only in special cases – communicating with foreign Bernauses or performing spells. This is your final test before meeting the Council. The Council meeting is just a formality – it officially welcomes newcomers into our caste," Ema declared solemnly, as if she were already an honorary Council member.

– Сегодня тебе предстоит знакомство со сводом «Бернаусизма», созданным Всемогущим Камнем. Язык, на котором Книга написана, не поддаётся исследованию даже нами. Его можно выучить, но использовать только в особых случаях, например при общении с Бернаусами других наций и осуществлении заклинаний. Это будет последним испытанием перед встречей с Советом. Совет – всего лишь формальность. Именно он официально осуществляет принятие новенького в касту избранных, – торжественно заявила Эма, будто сама являлась почетным участником Совета.

"So I can't refuse?" I asked with displeasure and disappointment, never having enjoyed such gatherings. Being the center of attention among strangers wasn't my preference.

"Of course not! Refusal makes you an outcast. You only become a Bernaus after Council approval and having your name recorded in our annals. Enough questions! It's time to finish what we've started." My former mentor ended the conversation and headed for the exit.

– Значит, отказаться нельзя? – спросил я с оттенком неудовольствия и разочарования, так как не особо любил подобные сборища. Быть в центре внимания и блистать перед обществом незнакомцев – не моя фишка.

– Конечно, нет! Отказ обрекает тебя на жизнь изгоя. Полноценно Бернаусами становятся после одобрения Советом и внесения имени “новобранца” в летопись. Хватит пустых вопросов на сегодня! Пора завершить начатое, – подруга прервала бессмысленную беседу и направилась к выходу.

Ema looked amazing as always – her tight leather pants and jacket accentuated her waist and hips, and her loose hair (which I always preferred) flowed freely. I'd long noticed her moods affected her hairstyle: down when happy, tied back when upset, and combed right when agitated. I knew my friend like the back of my hand. Sensing my sideways glance, she stopped, gave me an appraising look, then rolled her eyes.

Эма выглядела просто потрясающе: она была одета в узкие кожаные брюки и куртку, которые чётко прорисовывали талию и бёдра; волосы были распущены (мне всегда нравились девушки с распущенными волосами). То ли Эма не любила с ними возиться, делая различные прически, то ли ей просто нравилось чувствовать себя свободной. Я давно приметил, что если она находилась в хорошем настроении, то распускала волосы, а если в плохом – связывала лентой или резинкой. Нервничая, она имела привычку зачесывать их в правую сторону. Я знал свою наставницу как свои пять пальцев. Почувствовав, что я искоса наблюдаю за ней, подруга остановилась и оценивающе кинула на меня взгляд, а затем закатила глаза к потолку.

"Kaulakis, you're not going out like that, are you?"

"What's wrong with it?" I looked down at my blue T-shirt, khakis and white sneakers – perfectly acceptable.

"You've no fashion sense. Live and learn." Ema rummaged through my closet for minutes before tossing me a white shirt, dark blue jeans and gray windbreaker. "Here."

"Now you look human," she concluded approvingly when I reappeared. "Unbutton the top."

"Yes, ma'am!" When a woman commands you, she's either your boss, wife, lover, or the one you love unconditionally.

– Каулакис, ты ведь не собираешься в этом выходить на улицу? – неискренне возмутилась она.

– Чем тебе мой прикид не нравится? – я осмотрел себя: синяя футболка, брюки цвета хаки и белые кроссовки. Вроде я выглядел нормально.

– Совсем одеваться не умеешь. Так ты себе девушку не завоюешь, – девушка подошла к моему шкафу, порывшись минуты две-три, что-то достала и кинула мне со словами, – держи.

Это были белая рубашка, темно-синие джинсы и серая ветровка.

– Хоть на человека стал похож, – заключила удовлетворенно Эма, когда я предстал перед ней в новом обличии, – верхнюю пуговицу расстегни.

– Есть, товарищ генерал!

Если женщина командует тобой, то она твой начальник, жена, любовница или просто та, которую ты любишь.

He hit the road. Expecting something from a vampire saga – perhaps a medieval castle with secret tunnels – I found instead an ordinary two-story brick house on the town's outskirts. A large stone fence surrounded the substantial property registered as a business address. The Council convened several times yearly to handle certain matters and resolve issues. No single authority issued decrees – the Council simply enforced ancient rules and judged violators.

Мы отправились в путь. Наслышавшись про Совет, я ожидал оказаться на месте чего-то подобного саге про вампиров: средневековый замок с тысячелетней историей, подземные переходы в виде запутанных тоннелей и лабиринтов. Однако всё предстало совсем в другом свете, нежели я мог предположить. Здание Совета находилось в обычном доме на окраине города. Строение было обнесено большим каменным забором, и его территория занимала целый гектар. Двухэтажная кирпичная постройка не бросалась в глаза своей роскошью и не привлекала внимание соседей. Совет собирался несколько раз в год для осуществления мероприятий определенного характера и решений насущных проблем. Он не являлся органом, который издавал указы и распоряжения, а имел лишь функцию контроля над исполнением уже существующих много тысячелетий правил и суда над их нарушителями.

Inside, a spacious Roman-style hall greeted us, sunlight creating an open, comfortable atmosphere. Here Ema and I temporarily parted. Alone in a dusty basement room, I stood uncertainly until hearing faint rattling. At first I dismissed it, but the sound grew louder. My enhanced senses located its source – the opposite wall, where bricks trembled as if something weak pushed from behind. Curiosity and fear gripped me simultaneously.

Очутившись внутри, мы попали в просторный зал, обустроенный в древнеримском стиле. Солнечный свет просачивался, казалось, отовсюду, придавая уют и открытость огромному пространству. Здесь мы ненадолго расстались. Уже одного меня провели в обычное подвальное помещение, пыльное и тёмное, и закрыли за мной дверь. Я стоял несколько минут, пока не услышал тихое дребезжание. Сначала я списал это на богатую фантазию, но постукивание повторилось уже громче. Благодаря недавно обретенному острому зрению и идеальному слуху я с лёгкостью обнаружил источник звука. Он доносился прямо из стены напротив, будто кто-то неуверенно хотел выбраться наружу, но для этого не хватало сил. Меня одновременно охватили чувства любопытства и страха. Что это могло бы быть?

Touching the bricks silenced them. When I removed one, something flew out and circled the room like a bird before hovering at eye level. The flying object revealed itself as a book. Its emerald light instantly hypnotized me, rendering me a willless subject to ancient magic.

"Vihtung im mach Bernaus," spoke a voice neither male nor female – indescribable, only felt.

"Vihtung im mach Bernaus," I repeated without comprehension. The Book made me recite the phrase repeatedly: "Vihtung im mach Bernaus. Vihtung im mach Bernaus. Vihtung im mach Bernaus."

Я дотронулся до кирпичей, и звук сразу прекратился. Не успел я вытащить один из них, как нечто выскочило из стены и закружило по комнате словно птица. Налетавшись вдоволь, оно повисло над уровнем моего лица на расстоянии протянутой руки и раскрылось. Летающий предмет оказался книгой. Ярко-зеленый свет загипнотизировал мгновенно, и я стал безвольным рабом во власти древней магии. Книга заговорила со мной:

– Вихтунг им мах Бернаус, – послышался не мужской, но и не женский голос. Звучание его нельзя объяснить словами, можно только почувствовать.

– Вихтунг им мах Бернаус, – повторил я, не понимая смысла сказанного. Книга заставляла повторять странные слова вновь и вновь, и я безропотно подчинялся, – Вихтунг им мах Бернаус. Вихтунг им мах Бернаус. Вихтунг им мах Бернаус.

After perhaps a hundred repetitions, meaning emerged: "I am the one called Bernaus. Vihtung am kalah parkrekus… I pledge to obey the established rules… Violators will be condemned to death…" Though I didn't consciously memorize everything, each word imprinted in my memory for future recall. The Book's light seemed to enter and merge with my energy.

When it ended, I awoke as from a dream (though I'd never slept), energized and ready. Only one task remained: meeting the Council.

Я повторил непонятную фразу сотню раз, пока озарение не появилось из ниоткуда, и я начал осознавать сказанное: “Я есть тот, кого именуют Бернаусом. Вихтунг ам калах паркрекус… Я обязуюсь подчиняться установленным правилам… Те ем сангех тонакус… Нарушивших их – ждет смерть…” И так далее в подобном духе. Я уже не смогу вспомнить всего, что произносил, как в бреду, но каждое слово откладывалось в моей памяти без какой-либо зубрежки. Они сами придут на язык, когда в них появится необходимость. Что-то Книга сделала ещё. Её свет будто вошёл в меня и слился с моей энергией. Когда всё закончилось, я словно пробудился ото сна, хоть и не засыпал вовсе, и почувствовал себя полным сил и готовым к действиям. Последнее, что мне оставалось сделать на сегодня – встретиться с Советом.

10. Council and Beginning

10. Совет и Начало

The Council consisted of five representatives. Since Bernauses don't live to old age, all members were young but wise beyond their years. They sat at a large oak table in what served as both meeting room and library. The oldest appeared about forty, the youngest barely twenty. They greeted me by rising briefly before resuming their seats. Like a chastened schoolboy, I stood motionless before them, awaiting my "disciplinary hearing."

Совет состоял из пяти представителей. Так как Бернаусы не доживают до старости, все члены Совета были молоды, но мудры не по годам. Только через поединок можно занять место в Совете до достижения 25-летнего возраста, а с 25 лет передается по наследству. Верховные Бернаусы расположились за большим дубовым столом в комнате, служившей библиотекой. Самый старший Бернаус выглядел лет на сорок, а самому младшему я бы дал чуть больше двадцати. Они поприветствовали меня, поднявшись со своих мест, и тут же уселись обратно. Я, как нашкодивший школьник, стоял неподвижно перед ними, ожидая оглашения “строгого наказания от педагогического совета”.

"Nertakung am talah litange likatak Bernaus ("We welcome you, new Bernaus")," declared Dapirul Eimo Verkelom, raising his right hand in greeting. The Estonian, early 40s, ranked among our most powerful members. Rumors about him ranged from heroic to scandalous, though I reserved judgment until verifying their truth. Simply meeting this legendary magician honored me profoundly. Our entire exchange used the Book's mysterious tongue.

– Нертакунг ам талах литанге ликатак Бернаус (“Мы приветствуем тебя, новый Бернаус”), – наконец, подняв правую руку в знак доброжелательности, произнёс Дапирул в лице эстонца Эймо Вэркелом, одного из самых могущественных и влиятельных Бернаусов. О нем ходило много слухов, от самых героических до непопулярных, но я предпочитал не верить сплетням до тех пор, пока сам не убеждался в их правдивости или ложности. Главное то, что я лично встретился с великим магом, и уже этот факт являлся большой честью. Весь наш разговор шёл на языке Таинственной Книги.

After Eimo, other Council members welcomed me: Irish Jennifer Lewis, 30, plump-cheeked and cheerful-voiced; Argentinian Jose Ramolis, 19-20, with jet-black hair and steel-gray eyes; Italian Josepe Varlekone, 25-27, athletic with a stern countenance; Japanese Mikuchi Nakamuri, 30-35, petite with ever-smiling eyes yet a perpetual frown.

Вслед за Эймо меня поприветствовали остальные члены Совета: ирландка Дженнифер Льюис (30-летняя добродушная тетенька с пухлыми щечками и звонким голосом); аргентинец Хосе Рамолис (молодой человек лет 20 с черными, как уголь, волосами и серыми глазами); итальянец Джозепе Варлеконе (тоже молодой человек лет 25-27 с атлетическим телосложением и грозным лицом); японка Микути Накамури (маленькая и щупленькая женщина лет 30 с вечно улыбающимися глазами и нахмуренным выражением физиономии).

Each demonstrated their unique powers while reiterating rules I'd learned pre-initiation – emphasizing the dire consequences of violation. Apparently intimidation formed standard initiation protocol. I discovered Book dictated our lifespans yet couldn't foresee all actions – that oversight fell to the Council. My primary duty: obey the rules unquestioningly.

Каждый из них продемонстрировал возможности и силы, которыми они владели. Также напомнили об основных правилах, знакомых мне еще до начала инициации, и поделились участью, которая мне грозила, как и всем им. Видимо, запугивание считалось обычным методом при принятии новичков в свой круг. В общем, удалось разведать, что Книга определяет жизненный путь и решает, сколько времени мне будет отведено. Но даже ей, как выяснилось, подвластно не всё. То, что не способна видеть она, входит в функции Совета. Главное, что от меня требовалось – строго следовать правилам.

The meeting revealed little new, despite much ceremony. Though disappointed, I feigned admiration to please Ema, who beamed with pride at my performance.

"My mission's complete," Ema said, hugging me and kissing my cheek. "Now we're equals."

"I've heard that before," I replied, holding her close. "Just don't say you're leaving."

В целом, мало нового я открыл для себя на инициации. Я всё же надел маску довольства и восхищения, чтобы угодить Эме, которая всем своим существом выказывала удовлетворение и гордость за меня.

– На этом моя миссия окончена, – заявила Эма, по-дружески приобняв меня и чмокнув в щёчку. – Теперь мы с тобой равны.

– Что-то похожее слышал от тебя и раньше, – ответил я, прижав девушку крепче к себе, – только не говори, что собираешься меня бросить.

"Not if you keep proper distance," she said, pulling away. As she turned to leave, something arrested her.

"Ema? What's wrong?" I approached as she paled alarmingly. "You okay?"

"Yes… just… a premonition." She faltered. "No, we're connected. Something's happened to…" Her sentence fractured as she collapsed. I barely caught her feverish, limp form before it hit the ground.

– Этого не произойдет до тех пор, пока ты будешь сохранять дистанцию, – отстранившись, Эма направилась к выходу, но что-то её вдруг остановило.

– Эма, что случилось? – я подошёл к ней. Она показалась мне чересчур побледневшей. – Ты в порядке?

– Да… да, всё хорошо, просто… предчувствие, – неуверенно пролепетала она. – Хотя нет, мы связаны. Что-то произошло с…– не успев договорить фразу, она потеряла сознание. Я успел подхватить её ослабевшее и охваченное жаром тело.

11. New Mystery

11. НоваяТайна

Ema was shaking as if with fever. Her eyes kept opening, illuminating with bright green flames. She repeated incoherent words, none distinguishable.

"Somebody help me!" I shouted. Everyone remaining in the house after the initiation came running – Council employees, since the members had teleported away. Fortunately, these were experienced Bernauses who immediately recognized her condition. They calmed me, insisting this wasn't abnormal. When magic interferes, nothing can help. It can destroy utterly yet recreate anew. We could only wait until the magic subsided. They suggested moving the delirious girl upstairs to a bedroom.

Эму всю трясло, как в лихорадке. Глаза её то и дело открывались, озаряясь ярко-зеленым пламенем. Подруга бессвязно повторяла какие-то слова, но разобрать хотя бы одно из них было невозможно.

– Кто-нибудь, на помощь! – крикнул я. На зов сбежались все, кто еще находился в доме после инициации. Это были служащие Совета, члены которого уже давно покинули особняк, телепортировавшись. К счастью, присутствующие оказались опытными Бернаусами. Они сразу поняли природу странного недуга и стали успокаивать меня, уверяя, что в этом нет ничего страшного. Если в дело вмешиваются заклинания, помочь ничем нельзя. Они могут разрушить что угодно до основания, но вместе с тем воссоздать уничтоженное с нуля. Ничего не оставалось, кроме как ждать, пока их воздействие не прекратится. Единственное, что мне предложили, так это отнести бредившую, находившуюся в бессознательном состоянии девушку в одну из комнат особняка на втором этаже.

The Council, I learned, had no permanent residence like a military headquarters but convened where needed, renting properties and employing full-time staff.

As for the Almighty Book? It materialized where required, vanishing just as mysteriously. Only Council members could summon it – though some believed they used spells rather than direct contact. Others claimed Book knew when to appear, while skeptics doubted its existence entirely, considering it either illusion or merely a spell collection. Bernauses supposedly combined its magical language with their energy to create unnatural abilities.

Как выяснилось, у Совета не имелось в наличии постоянного места пребывания, вроде главного штаба, а собирался там, где в нём появлялась необходимость. Для этих целей брали в аренду на длительный срок жилое помещение и нанимали служащих, которые работали на Совет на постоянной основе.

Что же насчёт Всемогущей Книги? Она появлялась из ниоткуда сразу там, где в ней нуждались и также бесследно исчезала в никуда. Вызвать ее могли только члены Совета. Одни придерживались мнения, что Совет не мог обратиться к Книге напрямую, а делал это с помощью определенного заклинания. Другие же утверждали, что Книга знала всё сама и просто появлялась в нужную минуту в нужном месте. Третьи верили, что никакой Могущественной Книги не существовало. Либо кто-то магией создает ее иллюзию, либо она представляет собой просто сборник заклинаний (надо сразу учесть, что заклинания используются Бернаусами для создания магии, которой у них нет от природы, то есть используют магическую силу языка Книги в сочетании с собственной энергией, что в симбиозе создает необходимую способность).

These theories lacked proof. Speculating was pointless anyway – Book couldn't help Ema now. The wall clock struck noon. Outside, unseasonably warm sunshine marked Indian summer. Ema loved October; I preferred winter. Nostalgia suddenly overwhelmed me.

В любом случае всё это догадки, которым нет достоверных подтверждений и доказательств. Размышления о Книге бессмысленны, ведь помочь Эме они никак не могли. Часы на стене комнаты, куда я отнес девушку, пробили полдень. На улице царила солнечная и не по-осеннему теплая погода. Наступила пора бабьего лета. Октябрь – любимый месяц Эмы, а я предпочитал зиму. На меня вдруг сильной волной нахлынула ностальгия.

Memories surfaced of my orphanage years – particularly my first kiss with the girl I'd thought I loved. We'd been berry-picking when our group separated. Finding Ema asleep against a pine tree, her vivid i still etched in my mind decades later, I'd kissed her lips. She'd sprung up, delivering a slap whose echo reverberated through the woods. "Don't ever do that again!" she'd hissed before fleeing. The lesson stuck – I never repeated that mistake (except once, after careful consideration). That kiss confirmed my hopeless infatuation. Though other girls found me attractive, Ema never reciprocated.

Воспоминания о времени, проведенном в детском доме, стали выплывать из далеких закоулков памяти и визуализироваться. Вот мой первый поцелуй с девушкой, которую я, как мне казалось, всегда любил. Это произошло в лесу. Мы с группой отправились по ягоды. Эма, расположившись прямо на траве, облокотилась спиной о ствол сосны и будто погрузилась в сон. Этот образ не потерял красочности даже годы спустя. Внезапно я нагнулся к ней и поцеловал в губы. Девушка, как ошпаренная, вскочила на ноги и влепила мне такую смачную и звонкую оплеуху. «Больше никогда не смей этого делать!» – в ярости прошипела она и бросилась от меня прочь. Урок этот я выучил на всю жизнь. Подобной ошибки уже не повторил впредь ни с одной девушкой (не буду лукавить, появится еще одна, из-за которой я наступлю на те же грабли). Хотя именно тот поцелуй окончательно убедил меня в том, что я безнадежно пал под чары Эмы. Меня же она не полюбила, несмотря даже на тот факт, что внешне я всегда считался привлекательным. Тем не менее Эму боготворить я не переставал ни в подростковом, ни во взрослом периодах жизни.

Seeing her now – helpless, weak – I yearned to kiss her again but refused without consent. I'd understood early that while men initiate relationships, women ultimately choose. No persistence overcomes disinterest. My subsequent relationships all failed because I sought Ema in every partner, inevitably disappointing myself.

И вот подруга лежала передо мной, такая беспомощная и слабая. В ту минуту ничто не могло мне помешать поцеловать её вновь, но не хотел делать этого без её ведома. Я понимал, что для создания отношений инициативу в большинстве случаев проявляет мужчина, но выбор всегда остаётся за женщиной. И каким бы настойчивым кавалер ни был, дама никогда не выберет его. Я встречался со многими женщинами, но ни с одной из них мне не удалось построить длительных отношений. В каждой я пытался найти схожие с Эмой черты, а, разочаровавшись, вовсе прекращал отношения и бросался в новые поиски, чтобы всё вернулось на круги своя.

When Ema began dating Kayus, I distanced myself to avoid jealous torment. His death later reunited us, but I harbored no illusions. We'd gone separate ways.

Gently patting Ema's snow-pale forehead, I recalled another memory: childhood sledding. Ema had sat before me as we hurtled downhill, my arms locked around her until we tumbled, still embracing.

Узнав, что Эма встретила Каюса, и между ними вспыхнуло пламя страсти, я впал в депрессию, а позже и вовсе отстранился от подруги детства на неопределённое время, чтобы совсем не сойти с ума от ревности и безответной любви. Сблизила нас смерть её любимого, но я уже не питал никаких иллюзий насчет нас двоих. Каждый пошёл своей дорогой.

Я погладил Эму по голове. Она вся побледнела в лице, как первый снег. Мне вспомнился зимний вечер. Мы, дети, толпой с санками в руках бежим за территорию детского дома к крутому склону в лесу. Поднимаемся в гору, бросаемся кучей малой на несколько саней. «Держи меня крепко», – слышится голос сидящей впереди Эмы, и я, обняв ее крепко, прижимаю к груди. Кто-то отталкивает сани, и мы с криками восторга и ужаса летим вниз, теряя кого-то по пути, пока не остались лишь мы вдвоем и совсем одни. Сани, подпрыгивая, поднимали нас до седьмого неба от счастья. В итоге мы переворачиваемся и летим кувырком вниз, а я по-прежнему не отпускаю Эму из цепких объятий.

Suddenly darkness swallowed me. I stood alone in the basement where I'd met Almighty Book. The voices came from everywhere: "Emilius… Emilius…"

"Who's there?" I spun blindly, my enhanced vision useless.

The chorus continued: "Emilius! Emilius!"

"Who are you?" Fear gripped me.

"We have many names, none meaningful to you," they whispered.

"Show yourselves!"

"Turn around!"

Внезапно вокруг всё темнеет, и я нахожу себя посреди комнаты, которая оказывается подвалом, где произошла моя встреча со Всемогущей Книгой. Вместо Эмы я сжимаю в объятиях пустоту. Вдруг слышу, как несколько голосов одновременно окликают меня по имени со всех сторон: “Эмилиус… Эмилиус”. Ледяной холодок пробегает по спине.

– Кто это? Кто здесь? – я, как юла, кручусь по сторонам, но даже при своём сверхчувствительном зрении ничего не могу разглядеть во мраке.

– Эмилиус! Эмилиус! Эмилиус! – голоса в унисон повторяют моё имя.

—Что вам от меня надо? Представьтесь! – страх охватывает всего меня.

– У нас много имён, но ни одно из них не расскажет о нас ничего, – шептали голоса.

– Покажитесь!

– Обернись!

I obeyed. A ghostly figure hovered, radiating strange energy and glow.

"Are you The Book?" I stated more than asked, paralyzed.

"Emilius, stop him!"

I awoke abruptly, having dozed off in the chair. The dream's vividness made it feel real, though incomprehensible. Deciding not to dwell on it, I was interrupted by the same command echoing in my mind: "Stop him!"

"Emilius!" Ema's weak voice dispelled the phantoms. Color returned to her cheeks as the fever broke. She smiled faintly. "I have to confess something… We have…"

Her phone's sudden ringtone cut her off.

Повернувшись, я увидел перед собой не то видение, не то призрак, витающий над землёй. От него исходили странное свечение и энергия, которую я не ощущал никогда ни до, ни после.

– Ты и есть Книга? –Застыв на месте, я не мог пошевельнуться.

– Эмилиус, останови его!

И в ту самую секунду я проснулся. Я даже не заметил, как заснул в кресле, а сон показался настолько настоящим, что в его реальности не приходилось сомневаться. Из него я ничего не понял, но решил не ломать голову. Я настроился забыть на время о сновидении, как вдруг голоса, раздаваясь в моей голове, так ясно повторили знакомую фразу: “Останови его!” От неожиданности я вскочил с места.

– Эмилиус! – прозвучал слабый голос Эмы. Он рассеял страхи и возвратил меня в действительность. Улыбка просияла на моём лице. Я сел на краешек кровати и взял её правую руку в свои ладони. Жар начал спадать, бледность уступила место румянцу, а глаза обрели естественный цвет. – Я должна тебе кое в чём признаться… Мы сове… – Договорить она не успела, так как громко заиграл рингтон сотового телефона из её сумочки.

12. Unsolved Problem

12. Нерешенная Проблема

After handing the cell phone to Ema, I went to the window to give her privacy for the conversation. Still, I didn't dare leave her alone, considering her recent condition.

"I'm listening," Ema answered weakly. After a pause: "Oh, I see! We'll be there soon!"

Hanging up, she called to me:

"That was Leia. She wants everyone at our place ASAP. She has something important to tell us."

Подав мобильник Эме, я отошёл к окну, чтобы максимально дать ей личное пространство для разговора. Однако я не решился оставлять подругу совсем одну, учитывая состояние, от которого она только начала отходить.

– Слушаю? – слабо ответила Эма в трубку. – О, понятно! Скоро будем! – закончив разговор, она окликнула меня. – Звонила Лея и просила всех срочно собраться на нашем месте. Ей нужно кое-что сообщить.

"Can't it wait? You're still weak. How will you manage?" I tried hesitantly to dissuade her, knowing it was futile. Once Ema decided something, nothing could stop her.

"Don't worry—magic will restore my strength quickly."

I helped her stand and descend the stairs. True to her word, within hours she'd recovered completely, showing no signs of her earlier attack.

At the meeting place, everyone's anxious expressions revealed they'd all experienced similar fevers.

– Это не может подождать? Ты пока ещё слаба для прогулок. Как собираешься идти в таком состоянии? – несмело попытался я воспротивиться её намерению подняться с кровати, но понимал, что это будет бесполезно. Если Эма что-то решила окончательно, ничто уже не могло её остановить.

– Не переживай, магия быстро восстановит мои силы.

Я помог Эме подняться с кровати и спуститься вниз по лестнице. Действительно, силы стали постепенно возвращаться к ней, и уже через пару часов она выглядела, как огурчик, и ничто уже не напоминало о странном приступе.

Soon enough we got to the place of meeting. Everyone was anxious.

"What's going on, Leia? What happened to us?" Matas demanded.

"Since we're magically linked, you felt my vision – though distorted through transmission. I saw a future episode foretelling one of our tragic deaths. Everyone except you, Emilius."

Leia paused, expecting outbursts. Instead, heavy silence fell.

"That explains why I didn't feel anything," I finally said, breaking the tense quiet. All eyes turned to me, wide with fear.

Мы собрались на условленном месте, никто не скрывал своей встревоженности.

– В чём дело, Лея? – первым спросил Лукас. – Что за хрень с нами такая произошла?

– Так как мы связаны друг с другом при помощи сильного заклинания, вы почувствовали ощущения моего видения. Однако совсем не поняли его, поскольку оно передалось через меня в измененном виде. Я увидела эпизод из будущего, сообщивший о трагической гибели одного из нас. Исключая тебя, Эмилиус, – Лея замолкла, ожидая бурной реакции, но вместо этого повисла гробовая тишина.

– Понятно, почему я ничего не ощутил, – наконец я прервал неудобное молчание, нависшее, как грозовая туча над головами. Все обернулись ко мне, глядя испуганными глазами.

"I'm sorry – I forgot to mention we're connected by a powerful spell. Any magical shock affecting one transmits immediately to all." Ema paled again, sharing the group's inexplicable dread.

"Can I join this spell?"

"Fortunately no," Leia said grimly. "Breaking the spell would kill everyone. It's irreversible."

"Where did you learn this spell?" I pressed, childlike in my curiosity.

"Enough questions, Emilius!" Milie cut in. "We need solutions. Leia, can you share more details?"

– Прости, я забыла тебе сказать, что мы связаны специальным сильным заклинанием на случай, если с нами что-нибудь случится, поэтому все магические потрясения, происходящие с одним, передаются всем, – бледность вновь подступила к лицу Эмы. Она, как и остальные, испытывала необъяснимый ужас.

– Меня связать с вами можно?

– К счастью для тебя, нет, – грустно промолвила Лея. – Для этого нужно отменить заклинание, но как я уже сказала, оно является сильнодействующим, поэтому такой вариант не представляется возможным. Отмена грозит всем гибелью.

– Где вы его нашли? – не мог я угомониться, как ребенок, открывающий для себя новый мир, который интересовал меня во всех своих проявлениях.

– Хватит вопросов, Эмилиус! – прервала меня Миля, – для нас главное сейчас решить, что будем делать дальше. Лея, можешь рассказать подробнее о своем видении?

"Just avoid the woods – that's where it happens."

"This is a joke?" Matas exclaimed. "My house is surrounded by woods!"

"Then move somewhere else!" Milie snapped.

"Only to your place," he muttered.

"Keep dreaming!"

"Everyone calm down," Liepa interjected with angelic composure. "Fighting won't help. Let's brainstorm how to prevent this."

Normally they'd have warded the factory against intruders, but in their haste only the dining room remained protected. Voices and movement echoed through the building, but nobody cared anymore – the wards would hold.

"I'm not sure we can change anything. My visions usually come true," Leia said gloomily.

– Единственное, от чего могу вас предостеречь, так это от походов в лес. Именно в нём должно сбыться предсказание.

– Это что – шутка такая? – воскликнул в недоумении Матас. – Я живу в районе, где повсюду лес!

– Так переезжай в другое место, чёрт побери, только перестань ныть! – прикрикнула на него Миля.

– Только если к тебе, – раздраженно пробурчал парень.

– И не мечтай! – огрызнулась Миля.

– Ребята, давайте успокоимся. Понимаю, что мы все на нервах, но это не изменит положения сложившихся вещей. Вместо того чтобы ругаться, подумаем, как предотвратить эту трагедию, – вмешалась в разговор Лиепа. В этот раз из-за срочности и спешки никто не позаботился ограничить завод от проникновения посторонних, лишь столовая оставалась свободной. По этой причине с завидной регулярностью со всех сторон доносились звуки человеческих голосов и шум движения, что говорило о том, что территория завода была обитаема. Но это уже никого не волновало, важно, что доступ сюда не забыли ограничить.

– Я не уверена, что с этим что-то можно поделать, так как почти все мои видения сбываются. – Видимо, Лея решила ситуацию не спасать.

"You said 'usually' – that means we have a chance," Gabrielius countered.

"I refuse to believe we're powerless," Lucas agreed. "We'll find protective spells or create a shield with our combined magic. As last resort…" He hesitated. "…we could ask the Council."

"Absolutely not!" Ema objected fiercely. "We solve this ourselves."

– Вот видишь, ты сама говоришь “почти все”, а значит, шанс у нас есть, – вступил в обсуждение Габриэлюс.

– И я тоже не верю, что с этим ничего поделать нельзя, – поддержал друга Лукас. – Как такое возможно, что те, кто обладают силой, оказываются бессильными? Мы должны найти способ избежать печальной участи. Пусть каждый найдёт заклинание и использует потенциал своей магии для создания защитного поля. В крайнем случае, можно обратиться за помощью к…– он запнулся, словно вдруг вспомнил что-то, и продолжил: …Совету.

– Ни в коем случае! Это исключено! – воскликнула Эма. – Мы сами должны найти выход.

I stayed silent, finding the discussion increasingly absurd. Their evasive hints clearly concealed some shared secret—one they kept from me.

"You're hiding something from me," I confronted Ema when we were alone. The meeting had ended unresolved. "You were about to confess something before Leia called, weren't you?"

Я больше не вмешивался в дискуссию, которая казалась мне абсолютно бессмысленной и абсурдной. Я предчувствовал, что друзья что-то старательно от меня скрывали. То, как все говорили полунамеками и загадками, свидетельствовало о том, что между ними таился какой-то общий секрет, который не хотели раскрывать мне

– Вы что-то от меня упорно утаиваете. Не так ли? – спросил я Эму, когда мы остались одни. Ребята разошлись, так и не разрешив проблему. Каждый остался при своем мнении. – Ты так и не договорила, что хотела мне сообщить ранее, пока телефон не прервал нас.

"We're not hiding anything. Don't imagine things! I barely remember what I wanted to say – I was feverish." She avoided my eyes, the telltale sign of her lie. I knew Ema better than myself.

"Secrets always surface eventually. You know that." I grabbed her arm, slowing her hurried departure.

"Good luck with that," she retorted rudely, shaking free. For the first time in months of close contact, we parted angrily, leaving me alone with my suspicions.

– Мы от тебя ничего не скрываем. Не фантазируй! И что хотела тебе сказать тогда, честно, уже не помню. Я себя неважно чувствовала. Мало ли, что мне могло влезть в голову, – ответила она, избегая смотреть мне в глаза, что являлось главным подтверждением лжи. Я изучил Эму чуть ли не лучше, чем самого себя.

– Всё тайное становится явным рано или поздно. Ты это понимаешь? – я ухватил ее за локоть, чтобы она притормозила свой шаг.

– Удачи! – грубо отреагировала девушка, освободившись из моей руки. На этом мы расстались на неопределённый срок впервые за несколько месяцев тесного общения. Я остался наедине со своими мыслями.

13. Talking to myself

13. Разговор с самим собой

When you have supernatural powers, there's a temptation to misuse them for personal gain. Only thoughts of consequences stop you. Even magic can't change the past. It's better not to take risks in the present to avoid future regrets. For me, possessing powers still felt new like an outfit you admire endlessly.

Когда обладаешь сверхъестественной силой, появляется соблазн использовать ее не по назначению. Так сказать, в личных корыстных целях. Останавливает только мысль о последствиях. Даже магия бессильна изменить прошлое, поэтому лучше не рисковать в настоящем, чтобы ненароком не наделать ошибок и не пожалеть в будущем. Для меня владение силой было пока что в новинку, как какая-нибудь обновка, которой любуешься и не можешь нарадоваться.

If I had to describe my new self, "Destroyer" would fit best. I only needed to select an object, disconnect from emotions, and focus energy to reduce my "victim" to debris. My power was so strong it could turn anything to dust. Unlike some friends who had multiple weaker abilities, I possessed one ability only. The drawback? I couldn't fully restore what I'd destroyed. The destructive effect overwhelmed the creative one, though creativity wasn't lost forever. Through inexperience or unwillingness, I'd overlooked this.

Если подобрать подходящее слово, которое охарактеризовало бы моё новое “я”, то идеальнее всего подошло бы «Разрушитель». Мне достаточно выбрать объект, отключиться от эмоций, сконцентрироваться на энергии, чтобы от выбранной “жертвы” осталась лишь груда обломков. Моя сила так велика и мощна, что она способна уничтожить и превратить в прах всё на земле. Поэтому я не стал носителем других способностей, как некоторые из моих друзей, которые владели силами в равной степени, но в небольших пропорциях. Единственный минус – разрушенное, увы, я не могу восстановить обратно полностью. Разрушительный эффект настолько неимоверный, что он подавил созидательный, хотя последний не исчез навсегда. Из-за неопытности, а может, и нежелания я упустил этот факт из виду.

Had I balanced both energies, I'd have controlled them equally just less powerfully. Ema had pointed this out during training, but feelings of superiority won out. Ignoring instructions, I focused solely on what made me feel dominant. Now I regret it – two moderate powers would've been better than one extreme. But my energy stabilized in its chosen form, making change impossible.

Если бы я гармонично развивал разрушительные и созидательные свойства своих способностей, то управлял бы ими в одинаковой, но меньшей степени. Именно на это мне указывала Эма на тренировках, но чувство собственной значимости, божественности и превосходства над остальными преобладали в тот момент. Поэтому, проигнорировав все наставления, я сосредоточился лишь на том, что, казалось, делало меня более властным над окружающим миром. Теперь, конечно, я сожалел, так как две способности, пускай и с небольшим эффектом, лучше, чем одна. Однако энергия во мне стабилизировалась и приняла ту форму, которую я выбрал сам, а значит, изменить уже ничего нельзя.

"Show yourself," I whispered. Magic in red hues spread through the room like morning mist, radiating from me.

I felt its warmth and movement. The energy was both part of me and separate obedient yet independent. After admiring it, I withdrew my powers. They vanished as quickly as they'd appeared.

Покажись! – прошептал я, и магия всех оттенков красного цвета, как утренний туман, начала, распространяясь быстро по помещению, выходить из меня.

Я ощущал ее тепло и движение. Энергия, как некое живое существо, которое одновременно являлось частью меня и чем-то чуждым, подчинялась моим желаниям и вместе тем оставалась независимой. Налюбовавшись вдоволь, я скрыл магию. Она исчезла так же быстро, как и появилась.

I remained fascinated by their nature. How did this defy physics? Without mathematical aptitude, I couldn't explain it scientifically. "Like religion, you must simply believe logic is useless," Ema would say, rejecting scientific approaches to mysticism. "The less you know, the better." I disagreed completely. Knowledge is power; ignorance makes us animals. Human rationality exists to understand the world practically. Obscurity always frustrated me. I knew I'd uncovered only fragments of some greater, fiercely guarded secret.

Я не переставал удивляться. Очень хотелось открыть тайну ее природы и понять, как вообще все это возможно с точки зрения законов физики. Но так как я не отличался математическим складом ума, а естественные науки никогда не давались мне легко, поэтому объяснить происходящее не представлялось возможным. “Здесь, как в религии, нужно просто верить, а логические умозаключения ни к чему”, – вспомнились мне слова Эмы, которая избегала всяческого научного подхода в объяснении мистического явления. “Чем меньше знаешь, тем крепче спишь”. Я отнюдь не приверженец этой идеи, так как, напротив, убежден, что сила – в знаниях, а их игнорирование отупляет и превращает нас в животных. Для того и дарован разум человеку, чтобы он познавал мир и находил своим открытиям практическую ценность. Недоговоренность всегда выводила меня из колеи и не давала покоя. Я уверен, что знаю лишь малую толику того, что скрывается под большим секретным охраняемым засовом, который я непременно должен открыть.

Nothing difficult solves instantly. Goals require patience, time, and effort. Once I fixate on something, no one, not even myself, can dissuade me. This applied both to the Book's magic and to whatever my friends hid from me. They'd done something wrong. I felt it. While understandable, their secrecy wounded my pride. Worst of all? Even Ema kept me in the dark.

Всё трудное не даётся сразу. Нужно терпение, время и немало усилий для достижения целей. Я себя знаю. Если что-то вобью в голову, переубедить в обратном будет никому не под силу, даже мне самому. Это касалось не только могучей магии с Книгой вместе взятых, но и тайны, скрываемой от меня друзьями. Что-то они совершили такое, о чем не решались поведать. Это понять можно, если встать на их место. Но тайна друзей задевала моё самолюбие и тщеславие. Самое обидное было то, что даже Эма не стремилась допускать меня в круг посвященных.

Ema! Days had passed without contact. Swallowing my pride, I called her. No answer: ignored or unheard. Next I tried telepathy, our more reliable connection. Focusing on her i, I established contact. She responded as expected —not being in a mood and busy. After promising to meet soon, she severed the link. While pleased telepathy worked, I ached as the woman I loved pushed me away.

Эма! Уже несколько дней мы не связывались друг с другом. Я достал мобильник и набрал её номер, переборов гордость. Трубку подруга не брала, что говорило о том, что-либо она не слышала звонка, либо определенно игнорировала меня. Тогда я решил использовать нашу телепатическую связь, которая намного эффективнее мобильной. Я сфокусировался на образе девушки и принялся налаживать контакт с ней. Ответ не заставил себя долго ждать. Как и ожидалось, подруга находилась не в настроении и была чем-то занята. Ей было вообще не до меня. Дав обещание на днях увидеться со мной вновь, Эма оборвала связь. Одновременно я испытывал радость, что существовал лёгкий способ контакта со своими, но и вместе с тем и разочарование от того, что девушка так жестко отбросила меня на задворки общения.

14. Not an Easy Replacement

14. НелёгкаяЗамена

I needed to loosen up. My head felt ready to explode from swirling thoughts buzzing like bees in a hive. The riddles about the Almighty Book, my friends' secret, and the strange vision gave me no rest day or night. I had to address these issues, but first I needed to relax. Some excitement coupled with alcohol might help.

Мне нужно было немного развеяться. Казалось, что голова готова вот-вот взорваться от роя мыслей, кружащих и жужжащих в ней, как пчелы в улье. Навалившиеся загадки о Всемогущей Книге, секреты друзей, странное видение не давали мне покоя ни днём, ни ночью. Со всем этим надо было что-то делать, но прежде попробовать расслабиться, и тут мне могла помочь небольшая встряска вкупе с алкоголем.

I headed to one of the town's many nightclubs. Nightlife has always attracted people – a time for creative inspiration and unrestrained fun that reveals human nature. Darkness hides vices and allows indulgences that daytime distractions prevent.

Я отправился в один из многочисленных ночных клубов города. Ночная жизнь манила и притягивала к себе людей во все времена. Это пора для творческого вдохновения и безудержного веселья. И, как ни крути, оно лучше всего объясняет человеческую натуру. Во тьме легко скрыть пороки и злодеяния, а также отдаться увлечениям, которые, по каким-то причинам, не удается воплотить в светлое время суток, наверное, из-за различных отвлекающих факторов.

I chose "The Star" club, popular among middle-class urbanites. Neither its exterior nor interior pretended to sophistication. The dress code wasn't strict (just no sneakers or jeans were allowed), and prices were reasonable. Consequently, it was always packed. While dance floors operated only on weekends, the bar and cafe stayed open all week.

В общем, мой выбор пал на одну из точек бурлящей ночной жизни. Клуб «Звезда» пользовался популярностью среди городского населения среднего класса. Ни внешнее, ни внутреннее убранство не претендовали на изысканность, фейс-контроль – на строгость и дотошность (достаточно не быть одетым в спортивную одежду, чтобы тебя впустили), а цены – на кусачесть, поэтому заведение забивалось до отказа в любое время суток. Танцплощадки работали только по пятницам и субботам, а бар и кафе всю неделю напролет.

Arriving on Friday night, I avoided the long line by using the emergency exit. The locked door posed no obstacle – I destroyed the lock with my powers and slipped in unnoticed.

Наконец, настала пятница. Я решил не стоять в длинной очереди, растянувшейся на несколько десятков метров, а зайти с запасного выхода. Дверь, как всегда, оказалось запертой. Я использовал силу, чтобы разрушить замок и войти никем не замеченным.

Inside, music and hundreds of voices deafened me. "Damn this sensitivity," I swore, pushing through the crowd of drinking, screaming revelers in search of seating. The club had stopped letting new guest in. I expertly caught a waiter and promised a generous tip for a drink.

Сразу с порога музыка и шум сотен голосов оглушили меня. "Чёртова чувствительность", – выругался я, пробираясь сквозь толпу пьющих, кричащих, орущих неугомонных людей в поисках свободного места, что оказалось бесполезным занятием. Новых посетителей уже не пускали. Мне удалось выловить официанта и уговорить принести выпивку, обещая ему щедрые чаевые.

While waiting, I surveyed the crowd. Suddenly I spotted an unusual girl among the mundane patrons – about twenty-five with golden hair resting gracefully on her shoulders. Her darting eyes suggested she wanted escape from her companions, a man and woman.

В ожидании напитка я стал присматриваться к местной публике. Вдруг среди серой и безынтересной толпы я увидел необычную девушку. Она стояла в обществе мужчины и женщины. На вид ей было лет двадцать пять-двадцать шесть, золотистые волосы изящно покоились на плечах, а глаза то и дело бегали по сторонам, словно она не желала больше общения с собеседниками и искала знакомых среди толпы, чтобы отделаться от назойливости тех двоих.

Feeling compelled to "rescue" her, I began maneuvering through the crowd, keeping her in sight. When the waiter delivered my scotch, I nearly lost her but quickly relocated her thanks to that dazzling hair – the most golden I'd ever seen.

Finally reaching her, I caught her pleading look. Sliding my arm around her shoulders, I shouted over the noise:

Мне жутко захотелось спасти эту красавицу. Я стал приближаться к ней, стараясь не потерять из виду. По пути меня нагнал официант со стаканом виски со льдом. Несколько раз казалось, что я упустил прекрасную незнакомку из поля зрения, но всё-таки мне удавалось быстро ее обнаружить благодаря ориентиру, которым служили ее ослепительные волосы. Я еще подумал, что никогда не видел настолько золотистых волос ни у одной девушки. Наконец, я сумел протиснуться поближе и тут же поймал ее умоляющий взгляд. Подойдя вплотную, я обнял незнакомку за плечи и крикнул:

"Wow! Hi Austeia! Didn't expect to see you here! What's up?" The name came unbidden – I hadn't expected to hit the nail with it.

"Oh, hello Emilius!" she responded immediately, also miraculously naming me. "I was just thinking about you! We need to discuss that life-or-death matter we talked about!"

After shouting pleasantries, Austeia bid farewell to her companions. Hand in hand, we fought through the crowd to the exit, where we burst into laughter upon reaching fresh air.

– Ого! Какие люди и без охраны! Аустея, не ожидал повстречать тебя здесь! Как дела? – я выпалил первое попавшееся мне на язык имя, но даже не мог предположить, что угадаю его.

– О, приветики, Эмилиус! Всё отлично! Я как раз о тебе вспомнила. Мне нужно срочно с тобой кое-что обговорить. Вопрос жизни и смерти.

Аустея горячо попрощалась с назойливыми собеседниками и, взявшись за руки, мы стали с трудом пробираться через толпу к выходу. Выбравшись на свежий воздух из душного помещения, мы посмотрели друг на друга и громко засмеялись.

"You won't believe what they proposed!" she exclaimed.

"What?"

"A threesome! I'm no prude, but sleeping with someone on the first meeting is beneath me!"

"How did you know my name?" I asked.

"How did you know mine?" she countered.

We locked eyes.

"Are you a Bernaus?" I ventured.

"Yes!" she confirmed.

– Ты не представляешь, что они мне хотели предложить!

– Что же? 

– Тройничок! Я, конечно, не старомодна, но чтобы ложиться в постель в первый день после знакомства – это ниже моего достоинства!

– Как ты угадала моё имя?

– А как ты моё?

Мы остановились. Наши взгляды встретились.

– Ты Бернаус? – неуверенно спросил я.

– Да! – прямо ответила девушка.

"Then let's officially meet." I extended my hand, which she shook firmly.

"Nice to meet you, Emilius," she said with a beautiful smile.

"Likewise, Austeia."

We spent the night walking and chatting aimlessly, parting at dawn with plans to meet again. In my excitement, I forgot to get her phone number or ask about her powers – though telepathy could solve the first issue, and the second would reveal itself eventually.

– Значит, будем официально знакомы, – я протянул руку. Аустея крепко пожала ее в ответ.

– Приятно познакомиться, Эмилиус, – красиво улыбаясь, промурлыкала девушка.

– Взаимно, Аустея!

Мы гуляли всю ночь напролёт, болтая ни о чём и обо всём. Расстались только под рассвет, условившись встретиться вновь. От волнения я забыл спросить номер телефона Аустеи и узнать, какими способностями она обладала. Хотя это было уже неважно. Если первую проблему можно решить с помощью телепатии, то вторая рано или поздно даст о себе знать при продолжении общения.

Returning home, I collapsed on my bed fully clothed. Austeia's i lingered –

her Ema-like eyes making her even more appealing. As I drifted off, the doorbell rang at 5 AM. Hoping it might be Ema, I opened it to find Austeia instead.

"How did you find me?" I asked, rumpled and puzzled.

"Wasn't hard!" She barged in unceremoniously.

Когда я пришёл домой, тут же, не раздеваясь, бросился на кровать. Образ девушки не выходил из моей головы. Её глаза чем-то напоминали Эму, оттого она мне понравилась ещё больше. Размышляя, я не заметил, как стал погружаться в сон. Стоило только заснуть, как в дверь позвонили. Шёл пятый час утра. Кто это мог быть в такую рань? В душе лелеял надежду, что – Эма. Открыв дверь, я не поверил глазам – передо мной стояла Аустея.

– Как ты меня нашла? – Я находился в растерянности, выглядел помятым и не выспавшимся.

– Это не составило никакого труда! – Аустея бесцеремонно ввалилась в квартиру.

To my astonishment, she navigated my apartment like a frequent visitor, dragging me to the bedroom. Pinning me down, she began tearing at our clothes – unexpected behavior from the seemingly modest Austeia.

"I want you, cutie" she growled in my ear, biting the lobe.

Схватив спереди за кофту, гостья потащила меня за собой в спальню. Я изумился, насколько она хорошо ориентировалась в моей холостяцкой берлоге, будто уже навещала раньше и ни раз. Бросив меня на кровать, девушка уселась сверху и стала срывать с нас обоих одежду. Такого поворота событий я никак не мог ожидать от показавшейся мне скромной Аустеи.

– Я хочу тебя, няша, – прорычала она нежно мне в правое ухо, покусывая мочку.

"But what about your principles against first-date sex?" I weakly protested, enchanted yet resisting.

"Screw them!" she growled like a lioness before crushing my lips in a burning kiss.

Suddenly she stiffened. Her eyes glowed blue as familiar voices spoke through her: "You have to stop him!" I jolted awake, I was alone, the clock showing 11 AM. These visions were becoming frequent. I needed to talk to someone before they drove me crazy.

– А как же твои принципы, которые не позволяют ложиться в постель в день знакомства с первым встречным? – сделал я первую неуверенную попытку, чтобы остановить этот порыв сбивающей с ног необузданной страсти, которой я слабо сопротивлялся, словно заколдованный.

– К чёрту принципы! – ответила красотка рычащим голосом возбужденной львицы и впилась в мои губы сжигающим дотла поцелуем. Внезапно она выпрямилась. Глаза её загорелись голубым цветом, и уже знакомые голоса заговорили её губами: «Ты должен его остановить!». Я тут же пробудился ото сна. Рядом естественно никого не обнаружил. Что-то мне стало часто мерещиться эта чушь! Срочно нужно с кем-то поговорить, а иначе я просто свихнусь. Часы пробили одиннадцать утра.

15. Austeia

I really wanted to meet Austeia again. Her i wouldn't leave my head. She had gotten to me somehow – but how exactly? I hadn't figured that out yet. I knew too little about this amazing girl. After our club meeting, we'd seen each other a few more times, but briefly. Determined to know her better, I gathered courage and reached out. She agreed to walk together.

Мне очень хотелось встретиться с Аустеей снова. Её образ всё никак не выходил из головы. Она меня зацепила. Но чем именно? С этим я пока ещё не определился окончательно. Слишком мало знал эту потрясающую девушку. После встречи в клубе мы виделись еще несколько раз, но на совсем короткое время. Я намеревался узнать Аустею получше, поэтому в очередной раз набрался смелости и послал сигнал, и она ответила согласием на моё предложение сходить вместе погулять.

We met at the central park's main gate. Arriving early, I pondered how to discuss recent events. Ultimately, I decided not to burden my new friend with my problems, but to seek help understanding what troubled me most. Naturally, I wouldn't mention that strange dream featuring her.

Мы назначили местом рандеву главные ворота центрального городского парка. Я пришёл раньше и стал обдумывать, как начать разговор о тех событиях, которые произошли со мной за последнее время. В результате я решил не вмешивать новоиспеченную подругу в свои проблемы, но попросить помочь разобраться в том, что меня больше всего тревожило. Естественно, я не собирался рассказывать о том странном сновидении с нею в главной роли.

"Hello!"

A familiar voice startled me from thought. Before me stood extraordinary beauty – her hair shimmering in sunlight, pink dress accentuating her slender waist. She looked barely seventeen, though twenty-seven. Everything suited Austeia; she was perfection.

"Hello, Austeia! You look… stunning!" I stammered, blushing like a boy giving his first compliment.

– Привет!

Знакомый звонкий голос вывел из глубоких раздумий. Передо мной предстала девушка необычайной красоты. Ее волосы переливались в лучах солнечного света, розовое платье подчеркивало юную талию. В тот момент я бы не дал этой красавице больше семнадцати лет, хотя ей уже исполнилось двадцать семь. Мне казалось, что бы Аустея ни надела, ей всё шло. Настолько она казалась идеальной.

– Привет, Аустея! Ты выглядишь просто… сногсшибательно! – запинаясь, произнес я и не без смущения, словно впервые делал комплимент девушке.

"Thank you! That's sweet of you," she replied with a sly smile.

Shaking her hand, I hoped we'd soon greet with kisses. We wandered the park's paved paths aimlessly.

"You want to ask me a favor?" she broke the silence.

"How'd you guess? I never mentioned it."

"You didn't need to. I just know."

"Remind me of your powers."

– Спасибо! Ты очень мил, – ответила она, лукаво мне улыбаясь.

Я взял руку Аустеи и пожал в знак приветствия. Я надеялся, что скоро мы дойдём до такого этапа нашей дружбы, что при встрече будем целовать друг друга в щёчку. Вступив на асфальтированную дорожку, мы направились по парку куда глаза глядят.

– Я так понимаю, что ты хочешь попросить меня о какой-то услуге? – девушка первой вступила в диалог, прервав неудобное молчание, повисшее между нами.

– Как ты догадалась? Не припомню, чтобы говорил об этом ранее, – с удивлением спросил я.

– Ты и не говорил. Я просто знаю это.

– Напомни мне свою способность.

"I read minds: thoughts, pasts, intentions. Everything appears as vivid is. One look into eyes or a picture reveals a person's deepest secrets."

I was stunned. Matas had similar abilities.

"So our name-guessing wasn't accidental? You 'whispered' yours to me?"

"I noticed you immediately. You stood out. I couldn't help peering into your soul. Sorry, I often do this unintentionally."

"Don't apologize. It's your power. No one can stop you using it."

– Я могу проникать в души людей: читать их мысли, узнавать их прошлое, поступки и намерения. Всё это предстаёт передо мной в виде ярких образов. Мне достаточно взглянуть в глаза или увидеть изображение, чтобы выяснить о человеке всё: вплоть до самых скрытых и сокровенных желаний.

Сказать, что я был шокирован – значит, ничего не сказать. Похожими навыками владел Матас.

– Так это не было случайностью, что мы угадали имена друг друга? Ты мне “шепнула” свое имя?

– Я заприметила тебя сразу. Слишком уж выделялся из толпы. Не могла не заглянуть в твою душу. Ты уж прости. Я часто делаю это ненамеренно.

– Тут не за что извиняться. Это твоя способность. Никто не может препятствовать ею пользоваться.

While we were holding hands, I was wondering if that was just friendship. At that moment, it didn't matter.

"Here's my curse," Austeia sighed. "When I see a man's entire inner world, I lose interest. This isn't a gift, it's punishment."

We sat on a bench, still hand-in-hand.

"No one chooses their fate," I comforted her. "We adapt to its temper."

"With you, it's different." Her gray eyes, so like Ema's, met mine.

"How?"

Пока мы держались за руки, я думал, назрела ли дружба. Каким бы ответ ни оказался, он не имел большого значения для меня в ту минуту.

– В этом вся и проблема. Когда я вижу человека со всех сторон его внутреннего мира, я теряю к нему всяческий интерес и прекращаю общение. Видимо, такова моя участь. Эта не способность, а наказание какое-то, – грустно проговорила Аустея.

Мы присели на ближайшую лавочку, по-прежнему не выпуская рук друг друга.

– Никто не выбирает себе судьбу. С ней надо просто научиться жить. Так сказать, приспособиться к её скверному характеру, – попытался я успокоить взгрустнувшую девушку.

– С тобой всё иначе, – она бросила взгляд бездонных серых глаз на меня, живо напоминая Эму.

– В каком смысле?

"No matter how I study you, you remain mysterious. Something blocks me from your soul's deepest corners."

"You mean some force hides me?" My vision flashed before me.

"Absolutely. Someone guards you purposefully."

Her noticing my startled look, she exclaimed, "You know something!"

"I don't know – I suspect," I admitted reluctantly, then changed subjects. "Austeia, I need your help."

"Of course."

– Сколько я тебя не изучаю, всё равно остаешься загадкой. Я совершенно не могу прочесть тебя полностью, как будто кто-то или что-то не дает своей магией проникнуть в закоулки твоей души.

– То есть ты хочешь сказать, что не можешь меня прочесть до конца, потому что какая-то неведомая сила скрывает меня от других? – образ видения живо встал перед моими глазами.

– Я в этом абсолютно уверена. Видимо, кто-то охраняет тебя для использования в собственных целей.

В моих глазах блеснул огонёк, которая Аустея заметила.

– Ты всё знаешь! – воскликнула она.

– Знаю не знаю, но догадываюсь, – ответил я нехотя, и тут же перешёл на другую тему разговора. – Аустея, мне нужна твоя помощь, – неуверенно я выдавил просьбу из себя.

– Конечно, помогу, чем смогу.

"My friends are hiding something serious, maybe they don’t trust me, maybe want to protect. They've received warnings.

“I see. What do you want me to do?”

“Could you read them?"

"Easy. Got a group photo?"

I showed my phone's gallery. She glanced, closed her eyes, and withdrew completely. Suddenly, her eyes flew open, yellow flames, as she jerked upright, trembled violently, then collapsed unconscious.

– Мои друзья что-то скрывают от меня. Скрывают что-то серьезное, чем не хотят делиться. Может, не доверяют, может, боятся за меня. Они уже получили первое предупреждение.

– Я поняла, но что ты хочешь, чтобы я сделала? 

– Не могла бы ты заглянуть в душу каждого из них, чтобы выяснить причину?

– Нет проблем. Есть фотографии?

– Конечно, – я достал телефон, открыл галерею и подобрал снимок, на котором мои друзья изображены все вместе, и протянул сотовый девушке. Она, мельком взглянув на снимок, закрыла глаза и полностью ушла в себя. Какое-то непродолжительное время спустя она резко открыла глаза. Они загорелись желтым огнем. Вскочив с места, Аустея опрокинула голову назад, вся затряслась и тут же повалилась на землю без сознания. Всё это произошло так быстро, что я не успел отреагировать должным образом.

Bystanders rushed to help, someone calling an ambulance. I stopped them, claiming she was my epileptic sister whom medicine couldn't help. They helped lay her on the bench before dispersing.

Minutes later, Austeia stirred, pale and shaken, her head in my lap as I stroked her hair.

"My fault! I shouldn't have asked. Forgive me!"

Weakly sitting up (her slight withdrawal stung, though I hid it), she said, "Not your fault. They've blocked me with powerful magic. Just know this – your worries are justified. They're hiding something dangerous."

Гулявшие по парку люди, став свидетелями этого инцидента, подбежали к нам, предлагая различную помощь. Кто-то даже собрался вызывать скорую. Я попытался остановить их, убеждая в том, что это моя сестра, страдающая эпилепсией. Современная медицина расписалась в бессилии в её случае. Мне помогли поднять девушку с земли и аккуратно положить на лавочку. Успокоившись и убедившись, что больная находится в надёжных руках, народ стал расходиться по делам.

Пару минут спустя Аустея пришла в себя. Она была белее мела и выглядела встревоженной. Её голова покоилась на моих коленях, и я поглаживал ее шелковистые волосы.

– Это моя вина. Не стоило просить об этом. Прости меня! – искренне раскаивался я.

Аустея попыталась подняться, что далось совсем не легко. Я помог подруге присесть. Она чуть отстранилась, что не могло не огорчить, но внешне я не придал этому значения.

– Ты ни в чем не виноват. Не кори себя. Я не смогла ничего выяснить, так как твои друзья поставили сильное заклинание. Единственное, что могу с уверенностью сказать: тебе стоит побеспокоиться, они действительно что-то скрывают и не хотят быть раскрытыми, – проговорила Аустея.

16. Spells

"That was the first time I've ever experienced that," Austeia said when she finally recovered. She looked exhausted. "I've done similar things before, but never with this result."

“Still, I’m sorry. I shouldn’t have asked for this”, I couldn’t forgive myself for making such a mistake. The girl raised her eyes, and our gazes met: hers were full of fatigue, mine of remorse

"You still shouldn't blame yourself. You couldn't have predicted it. Only the strongest Bernauses can create such protective spells." She paused, taking a deep breath. "Thankfully your friends didn't set a death one. Otherwise this would have been our last date."

"That's possible?" I was genuinely shocked.

– Со мной такое впервые, – промолвила измождённая Аустея, когда, наконец, окончательно оправилась от удара. – Никогда прежде не сталкивалась ни с чем подобным.

– И всё же я виноват перед тобой. Не стоило просить об этом, – никак не мог я простить себе такую оплошность. Девушка подняла глаза, и наши взгляды встретились: ее – полные усталости, мои – раскаяния.

– Не нужно ни в чем себя винить. Ты ведь не мог этого предугадать. Подобное под силу только сильнейшим Бернаусам, – она сделала паузу и глубоко вздохнула.

– Хорошо, что твои друзья не установили смертельное заклинание. Тогда ты бы увидел меня живой в последний раз.

– Разве такое возможно? – моему изумлению не было предела.

"Of course. Death spells protect against those who dig too deep into secrets. Like poison, the spell merges with magical energy, turning it against the host. In other words your own power would consume you from within. Most Bernauses can't escape this fate, and only the most powerful can create such spells, at great cost. Half their power is permanently lost, and their life shortens significantly. You know, some secrets are worth it."

– Конечно, возможно. Смертельные заклинания ставятся на случай, если кому-то всё-таки удастся проникнуть слишком глубоко в чужую тайну. В подобном случае заклинание, как яд, начинает сливаться с магической энергией и заставляет ее работать против хозяина. Другими словами, твоя собственная сила съедает тебя изнутри заживо. Избежать такой участи не по зубам большинству Бернаусов, а использовать подобное заклинание могут только могущественнейшие из них. Конечно, без последствий не обойтись. На создание заклинания затрачивается половина силы, часть которой никогда больше не восстанавливается, к тому же жизнь значительно укорачивается. Знаешь, есть тайны, которые стоят того.

"Tell me more about spells. I know almost nothing."

"You can't create them alone except for fatal ones. You need at least two people using the ancient language of the Almighty Book. The words must be simple and clear."

"Where do spells originate?"

"From your mind. No wisdom required."

"So we could create a spell?"

– Расскажи мне о заклинаниях. Я почти ничего не знаю о них.

– Их нельзя создать в одиночку и лишь для себя (исключения составляют только смертельные). Для этого нужна группа из нескольких человек, минимум из двух. Использоваться должен только древний магический язык Всемогущей Книги. Слова должны быть просты и четки.

– Откуда вообще берутся заклинания?

– Из головы. Здесь мудрить ни к чему.

– То есть получается, что заклинание можем создать даже мы?

"Certainly, but remember – it drains your energy, which takes time to recover. Sometimes you won't even feel it. Nothing comes without cost."

"I see," I said, ready to change the subject. "Who can advise me about my situation?"

"The magic surrounding you doesn't hide everything – just what it considers your vulnerabilities. It's protecting you. Who's behind it? I don't know. But I think I can help." Austeia smiled for the first time since recovering.

"I'll owe you forever," I replied enthusiastically.

– Без проблем, но помни, что при этом затрачивается твоя энергия, которой потребуется немало времени на восстановление. Иногда ты можешь даже этого не почувствовать. В жизни ничто не проходит бесследно.

– Это понятно, – я решил покончить с вопросами о заклинаниях и перейти на другую тему разговора. – К кому можно обратиться за советом в моём случае?

– Я могу сказать, что магия, которая окутывает тебя, не скрывает всего, а лишь то, что считает твоим слабым местом. Таким образом, она защищает тебя. Кто это может быть, не имею ни малейшего понятия. Хотя знаешь, я думаю, что смогу кое-что сделать для тебя, – улыбнулась Аустея впервые за всё это время.

– Я буду обязан тебе до конца жизни, – с воодушевлением ответил я.

"I'll hold you to that. I'll arrange a meeting with a Council member. Only they have direct connection to the Book – others must go through them. It would be unprecedented for the Book to contact someone without Council mediation."

Initially I resisted, fearing betrayal, but Austeia convinced me there was no alternative. I needed a Council member's knowledge. Eventually I agreed – the unknown is always most frightening.

– Ловлю на слове. Я помогу тебе встретиться с одним из членов Совета. В Совете присутствуют только сильнейшие Бернаусы, которые имеют прямую связь с Книгой. Мы же можем обратиться к ней только через них. Если бы Книга пошла на прямой контакт без посредничества членов Совета, такое событие само по себе стало бы сенсацией.

Сначала я воспротивился замыслу подруги, так как боялся выдать друзей, но Аустея убедила меня, что другого выхода нет. Мне нужно посоветоваться с одним из членов Совета, который обладает всеми знаниями магии Всемогущей Книги. В конце концов, я согласился наступить на горло собственной песне. Неизвестность всегда пугает больше всего.

"Which Council member should I meet?"

"Whoever you feel drawn to."

"How could I prefer anyone? I barely remember their faces. It's all a blur." I was lying more to myself than to her.

– С кем из членов Совета ты хочешь меня свести?

– С тем, кому ты больше всего симпатизируешь.

– Разве я кому-то там мог симпатизировать? Я даже лиц их толком не запомнил. Всё прошло, как в тумане. Неужели мне мог там кто-нибудь понравиться? – слукавил я.

"The fact is that people instinctively favor some over others – that's human nature. Often it's unconscious. We Bernauses experience this too. Though more connected than ordinary people, we still choose some as friends while keeping others at a distance. From what I've seen in you, there's one Council member you'd trust with your secrets completely. But more on that later – first let's protect our secret with a spell."

– Дело в том, что люди всегда интуитивно чувствуют симпатию к одним и антипатию – к другим. Так устроена человеческая природа. Часто это случается неосознанно, и на это просто не обращается внимания. То же самое происходит и у нас, Бернаусов, и хотя мы связаны друг с другом более тесно, чем простые люди, всё-таки знакомимся ведь не со всеми, а значит, кого-то выбираем в друзья, а кого-то стараемся не подпускать близко. Насколько я вижу, заглядывая в тебя, одному из членов Совета ты бы захотел раскрыть свои тайны, и в нём ты был бы уверен, как в самом себе. Но об этом потом, а сейчас давай скроем наш секрет заклинанием.

We composed text, held hands, focused our powers, and repeated the words three times. Our energies intertwined like dancers, forming an invisible lock. This first experience thrilled me. Afterwards we felt weak, as if donating half a liter of blood. After resting, I walked Austeia home. We agreed to meet again to summon my chosen Council member.

Мы составили примерный текст, взялись за руки и, сосредоточившись на нашей силе, принялись повторять слова. Достаточно было трёх раз, чтобы почувствовать, как наши энергии переплелись в едином танце, создавая нечто вроде невидимого замка. Я получил свой первый и неповторимый опыт, который мне доставил большое удовольствие. Когда всё успешно закончилось, мы ощутили слабость, словно за раз сдали по пол-литра крови на донорство. После того, как мы немного отдохнули и пришли в себя, я помог Аустее подняться и проводил её до самого крыльца дома. Перед прощанием мы договорились встретиться вновь, чтобы вызвать того самого, понравившегося мне члена Совета.

17. Summon

17. Зов

A few weeks later, when Austeia had fully recovered, we met again. Indian summer had passed, replaced by prolonged cold rains and nighttime frosts that left morning hoarfrost glazing everything. The crisp morning air invigorated better than strong coffee. Winter was approaching, lifting my spirits – I loved it most, believing no season more beautiful.

Несколько недель спустя, когда Аустея окончательно поправилась, мы встретились в очередной раз. Бабье лето улетело прочь. Ему на смену пришли продолжительные холодные дожди, ночью появились первые заморозки, а утром иней покрыл тонким слоем всё вокруг. Свежесть утра бодрила лучше самого крепкого кофе. Чувствовалось приближение зимы, поэтому я находился в хорошем настроении. Больше всего я люблю зиму и искренне считаю, что нет прекраснее поры.

The final October days saw deciduous trees shed their colorful robes, standing bare shamelessly. Our meeting place, a park dominated by evergreens, looked magical at dawn's first light. Sadly, even magic bows to time's dominion —indifferent to human fates, much like people's indifference toward one another.

Настали последние числа октября. Лиственные деревья сбросили пышные разноцветные одеяния и стояли, бесстыдно демонстрируя наготу. Парк, в котором мы договорились встретиться, преимущественно состоял из хвойных деревьев, поэтому ранним утром, когда до восхода солнца оставалось лишь несколько мгновений, он выглядел сказочно. Жаль, что даже магия бессильна перед временем. Время властвует над всеми, и оно абсолютно безразлично к человеческим судьбам. В общем, поведением ничем не отличается от самих людей, равнодушных к проблемам себе подобных.

Pushing through frosted bushes, I reached a secluded gazebo by the lake – a lovers' rendezvous spot. By the time I arrived, frost coated me head-to-toe like a snowman. Waiting for Austeia, I admired the sunrise until slow footsteps approached from behind.

Я пробрался сквозь деревья и кустарники в глубину парка. Где-то там, у небольшого оврага на краю озерца затаилась крытая беседка – место всех тайных встреч горожан. Когда я дошёл до неё, весь с ног до головы покрытый инеем, то походил на снеговика с красным носом. В ожидании Аустеи я созерцал пейзаж и любоваться рассветом. Сколько точно времени прошло, я не знал, прежде чем услышал, как кто-то не спеша приблизился сзади.

Turning, I saw her in a burgundy coat belted at the waist, scarlet hood hiding her hair, black ankle boots completing the look.

"Well hello, Little Red Riding Hood!" I greeted, mustering courage to kiss her cheek. A blush colored her face – from cold or emotion, who could tell?

Обернувшись, я увидел девушку в коротеньком бордовом пальто, с тесно завязанным на талии ремнем, лёгкая алая шапочка покрывала её голову, скрывая под собой красивые волосы, а ноги были обуты в черные полусапожки.

– Ну привет, Красная шапочка! – я подошёл к ней и, в этот раз набравшись смелости, чмокнул по-дружески в щечку.

Лёгкий румянец смущения заиграл на ее лице. Может, причиной этого был мороз, кто знает?

"Do I love Austeia?" I wondered, gazing into her eyes. Probably not – my heart still belonged to Ema – but I liked my new friend immensely.

"Red's my favorite color. It suits me best," she replied cryptically, her smile enigmatic. Had she read my thoughts? She gave no sign, behaving naturally.

Inside the gazebo, hand-in-hand, we crafted a spell to obscure the location from seekers – a temporary charm lasting mere hours.

“Люблю ли я Аустею? – думал в тот момент я, глядя ей в глаза, – Наверное, нет”. Моё сердце по-прежнему принадлежало Эме, но определенно новая подруга мне очень нравилась.

– Красный – мой любимый цвет. Он лучше всего описывает меня, – ответила она, загадочно улыбаясь. Прочитала ли Аустея мои мысли, я даже не мог догадываться. Виду она не подавала и вела себя вполне естественно.

Мы направились к беседке. Там, взявшись за руки, придумали заклинание, которое запутало бы пути любого, кто решит попытаться найти эту беседку. Заклинание являлось временным и должно было потерять силу через несколько часов.

"How are you feeling?" I studied her curiously.

"I'm fine, don't worry," she answered distantly, her cold tone belying the words. She'd definitely sensed my thoughts. Unease prickled me – something weighed on her.

"Did I do something wrong? Please forgive me if so," I pleaded, dreading losing her.

"It's nothing, Emilius. We'll talk later," she deflected, avoiding my eyes – her tell for dishonesty. "Let's focus. I'll summon the Council member now."

– Как ты себя чувствуешь? – я рассматривал Аустею с любопытством.

– Всё в порядке, не волнуйся за меня, – ответила она отчужденно и холодно.

“Всё же прочла мои мысли о себе”, – начал переживать я. Чувствовалось, что ей тяжело продолжать со мной беседу, и я не мог не догадаться, почему.

– Что-то не так? Я чем-то провинился? Если да, то прости меня! – мысль, что я могу потерять такую девушку, сводила с ума.

– Всё в порядке, Эмилиус. Поговорим об этом позже, – Аустея избегала смотреть мне в глаза, что являлось главным признаком лжи. – Давай работать над тем, зачем мы встретились. Сейчас я вызову члена Совета.

That familiar evasion! Even with the Book's power, women's minds would remain mysteries to me. She sat beside me, placing cool hands on my head. Their touch sent pleasant shivers down my spine – I wished it might last forever.

Опять эта чёртова недосказанность. Как трудно с женщинами: никогда не поймёшь, что у них творится в голове, хоть обладай всеми магическими способностями на земле, загадки их не разгадаешь.

Девушка присела рядом со мной и, полуобернувшись, положила свои маленькие ручки на мою голову. От прикосновения её холодных ладоней приятная дрожь пробежала по телу. Мне захотелось, чтобы это продолжалось вечно.

"Nichtung am kaus…" Austeia intoned. Her eyes kindled yellow fire; her palms grew fever-hot. Minutes passed. While I felt nothing, she seemed transported by unique sensations. Finishing, she withdrew her hands.

"Now we wait. It shouldn't take long," she said, still avoiding my gaze. I clasped her chilled hands.

"Austeia, what's really wrong? Why this distance? Have I upset you?"

– Нихтунг ам каус…, – Аустея начала громко произносить слова. Её глаза загорелись желтым огнем; кисти рук запылали жаром. Так продолжалось несколько минут. Я ничего не почувствовал, но она, казалось, испытала неповторимые ощущения, так как выглядела воодушевленной. Закончив, она убрала руки с моей головы и отодвинулась.

– Нужно подождать. Думаю, процесс займет немного времени, – сказала Аустея, по-прежнему избегая смотреть мне в глаза. Я присел рядом с ней. Взял еще не успевшие остыть руки девушки в свои.

– Скажи, Аустея, что с тобой? Почему ты себя так странно ведешь? Я что-то делаю не так? – недоумевал я.

She stood abruptly, freeing her hands. Facing me, her breath visible in the cold, she finally snapped:

"No, Emilius, you tell me what you want! I can't discern if you love me or want friendship. Your thoughts give no clarity. Decide your feelings first, then come to me." She turned away, arms crossed.

Она поднялась с места, освободив свои ладони из моих и, повернувшись ко мне лицом, высказала всё, что накопилось на душе.

– Нет, Эмилиус, скажи мне – чего ты хочешь? Я не могу понять, любишь ты меня или просто желаешь дружбы. То, что я вижу, не дает четких ответов. Определись со своими чувствами сначала, а потом обращайся ко мне, – девушка повернулась спиной и отошла к выходу беседки, скрестив руки на груди.

This outburst didn't surprise me – I'd anticipated it. Approaching from behind, I embraced her, whispering:

"I've made my mind. To prevent future misunderstandings, let's create an unbreakable spell blocking your mind-reading. Otherwise your power will forever sabotage relationships, leaving you isolated and unhappy."

She whirled around, remaining close. Seizing the moment, I kissed her – no platonic peck this time. A sudden noise interrupted us. One Council member materialized before our astonished eyes.

Для меня произошедшее не стало сюрпризом. Я ожидал, что подобный “взрыв” рано или поздно должен будет произойти. Подойдя к Аустее сзади, я обнял ее и прошептал на ухо:

– Я уже определился. Чтобы избежать недоразумений в будущем, давай придумаем нерушимое заклинание, которое не позволило бы тебе заходить в мою душу. Иначе ты никогда не обретёшь счастья и любви. Твоя способность будет постоянно вмешиваться в отношения, пока не сделает совершенно несчастной и отчужденной.

Аустея резко повернулась ко мне, не отступая ни на шаг назад. Мы стояли так близко друг к другу. Побоявшись упустить момент, я губами прикоснулся к её губам, и мы слились в едином поцелуе, который совсем уже не напоминал дружеский. Неожиданно позади раздался странный шум, который отвлек от приятного занятия. Перед нашими удивленными взорами материализовался один из членов Совета.

18. Fate

18. Участь

Jose Ramolis materialized before our astonished eyes, grinning ear-to-ear with his brilliant white teeth. He clearly enjoyed catching us off guard. Dressed in a classic black suit with legs planted wide apart, he casually tucked his hands into his pockets. His polished shoes reflected the gazebo ceiling, while his luxury watch "announced" his wealthy background. But his most striking feature remained that characteristic South American smile.

Перед нашими изумленными взглядами предстал собственной персоной Хосе Рамолис. Он сиял во все зубы широкой латиноамериканской улыбкой, которая свойственна только жителям Южной Америки, и наслаждался тем, что застал нас врасплох. Одетый в чёрный классический костюм, стоя с широко расставленными ногами, он фамильярно спрятал руки в карманы брюк. На его начищенной до блеска обуви отражался потолок беседки, а часы брендовой фирмы за несколько тысяч долларов “кричали” нам, что он выходец отнюдь не из бедной семьи. Но в первую очередь бросались в глаза его белоснежные зубы.

"I see I appeared at an awkward moment. I can turn away if you need a few more minutes," Jose said in English (the Book's language being reserved for special occasions between Bernauses). He winked, immediately earning my liking.

"We're done," Austeia replied, stepping back from me. "Your timing is perfect."

"Since matters of the heart are settled, let's go down to business. Why summon me?" He snapped his fingers, conjuring a pillow from thin air to sit on – clearly relishing his power and status. Despite his showy demeanor, I felt an odd trust toward him.

– Я так смотрю, что совсем не вовремя явился по вашему зову. Могу отвернуться, чтобы дать вам пару минут (весь разговор велся на английском. Языке Книги между Бернаусами использовался крайне редко, только в определенных случаях), – подмигнул Хосе. Мне определенно нравился этот парень.

– Мы уже закончили, – ответила Аустея, отстраняясь от меня. – Так что ты появился в самое подходящее время.

– Ну, раз с амурными объяснениями покончено, перейдём к делу. Зачем вы меня вызвали? Чем могу служить? – он подошёл к скамейке, щелкнул пальцем и сел на из ниоткуда появившуюся подушку. Хосе определенно любил власть, хотел чувствовать себя важным и уважаемым, но, несмотря на его вызывающее поведение, я действительно чувствовал к нему симпатию и, казалось, мог довериться с любой тайной.

"The thing is …" Austeia began, but Jose interrupted, his coal-black eyes studying me intently.

"Let him explain himself."

I didn’t know how to start. My thoughts swarmed chaotically. Counting to ten, I steadied myself before speaking.

"Something's wrong with me. Visions keep demanding I stop 'him.' Plus, my friends are hiding something protected by powerful magic. No explanations just driving me crazy."

– Дело в том… – начала Аустея, но была прервана Хосе, который пристально всматривался в меня черными, как уголь, смеющимися глазами.

– Пусть он сам всё расскажет.

Я не знал, с чего начать. Мысли снова роем пчёл зажужжали и закружились в моей голове, только ещё больше запутывая слова. Пришлось досчитать до десяти, чтобы заставить себя успокоиться и прояснить голову.

– Со мной творится что-то неладное, – начал я свою речь, – странное видение приходит ко мне уже не первый раз и просит помочь остановить кого-то. А ещё мои друзья скрывают тайну, охраняемую сильным заклинанием. Никто не может толком объяснить, что происходит, и это просто сводит меня с ума.

Two pairs of eyes fixed on me – one bewildered, the other calculating. Austeia broke the silence first:

"You never mentioned visions!"

"I didn't want to burden you," I admitted guiltily.

"Interesting," Jose murmured, ignoring our exchange. Rising, he placed warm palms on my head as if listening. Minutes later, he stepped back, amusement replaced by keen interest.

"What I've learned stays between us," he declared. "The Council mustn't know. It seems the Almighty Book itself sponsors you seeking answers beyond its own magic's limits. Contrary to belief, the Book isn't all-knowing."

До конца излив душу, я поймал на себе два острых взгляда. Первый выражал удивление и непонимание, а второй был испытующим и над чем-то раздумывающим. Аустея опередила Хосе, который уже намеревался что-то сказать.

– Ты мне ничего не говорил о видении! – сказала она обиженно.

– Прости! Я просто не хотел зря беспокоить и впутывать тебя во всё это, – виновато ответил я.

– Интересно, интересно, – пробормотал Хосе, не обращая внимания на нашу перепалку и, встав со своего места, подошел ко мне, положил горячие ладони на мои виски и будто принялся к чему-то прислушиваться. Ему понадобилось несколько минут, чтобы разобраться с ситуацией. Убрав с меня руки, Хосе отступил на несколько шагов назад, но уже не стал садиться на место. Из его глаз исчез смешок, уступая место любопытству и интересу.

– Всё, что я узнал, останется между нами, – наконец, он прервал тягостное ожидание. – Совет не должен быть в курсе этих дел. Похоже, что Всемогущая Книга является твоим покровителем. Она хочет, чтобы ты раскрыл тайну того, чего сама не ведает, так как является заложницей собственных заклинаний. Книга не вездесуща, как многие из нас думают. Ее власть ограничена.

"How come?" Austeia gasped.

"When the Book shared half its power, it became constrained. Still formidable against all Bernauses combined, yet limited. In such gaps, it seeks trusted individuals like you, Emilius" He nodded at me.

"What should I do in the first place?" I asked, frustrated by his cryptic words.

"Trust your instincts. Establish communication with the Book – it will guide you. Its involvement signals grave danger."

– Как такое возможно? – воскликнула, не веря услышанному, Аустея.

– Однажды Книга отдала людям половину силы, которая оказалась ей в тягость. Это лишило её многих способностей. При этом энергии могущественного артефакта достаточно, чтобы противостоять всем Бернаусам вместе взятым. Но решить каждую проблему, связанную с магией, она не в силах, поэтому в подобных ситуациях Книга обращается за помощью к одному из нас. Тому, кому доверяет больше всего. В данном случае – это ты, – Хосе кивнул в мою сторону.

– Так что же мне нужно предпринять в первую очередь? С чего я должен начать? – до меня никак не доходил смысл слов участника Совета, что выводило из себя.

– Здесь тебе никто не советчик. Слушай своё сердце. Найди способ общения с Книгой, и она предложит тебе пути решения. Если она уже вмешалась в ситуацию, то значит, всё очень серьёзно.

As I prepared to ask about my friends, Jose anticipated me:

"As for your friend, the only thing I can say that their protective spell backfired, becoming corrosive. It consumes them… and anyone who's touched it." His gaze flicked pityingly to Austeia.

Her eyes widened in horror as she collapsed onto the bench, pallor replacing her blush.

"So my fatigue wasn't just energy depletion," she whispered desperately. I sat beside her, offering comfort.

Только я захотел спросить о друзьях, как Хосе опередил меня:

– Насчёт твоих друзей. Не могу ничего сказать определенного. Они оградили свою тайну от проникновения сильным заклинанием, но им же хуже от него. Оно съедает изнутри их самих, и, к сожалению… – он сделал паузу, переводя взгляд, уже полный сострадания и жалости, на Аустею, – тех, кто хоть раз соприкоснулся с ней.

Я заметил, как глаза девушки расширились от ужаса. Её ноги подкосились, и она, попятившись, опустилась на скамейку. Румянец вновь сменился бледностью.

– Теперь мне понятна причина постоянной слабости и утомляемости. Заклинание всё-таки оказалось ядовитым. Я думала, что просто потратила слишком много энергии, – в голосе Аустеи чувствовалось отчаяние. Я подошёл к ней и, присев рядом, принялся успокаивать взволнованную подругу.

"Sadly, no. The spell wasn't designed to kill," Jose explained authoritatively, "but improper casting made it toxic. The process is slow – years before fatal. Had it been a true death spell, no cure would exist. Until then, 'accidents' remain possible."

"Can you help us?" I pleaded.

"My interference would alert the Council, endangering everyone especially your friends. Clean your own messes. Don't contact me again, or I'll be forced to report you." He stood abruptly. "I have to go. Another initiation calls me."

– К сожалению, нет. Заклинание изначально было не смертельным, но его неумелое создание привело к тому, что оно трансформировалось в крайне опасное, – говорил Хосе деловым тоном всезнающего эксперта, сведения которого не может оспорить ни одно живое разумное существо на Земле. – Остановить этот процесс можно, и способов много, но спешить не обязательно, так как яд действует годами. Если бы оно относилось к числу прямых смертельных заклинаний, то противоядия не нашлось бы. А так девушка может погибнуть в результате одного из множества несчастных случаев, прежде чем яд доделает свое дело.

– Хосе, ты можешь нам помочь? – спросил я с надеждой в голосе.

– Если я вмешаюсь, это станет известно Совету, и последствия будут не столь благоприятными: как в мою пользу, так и в вашу. Прежде всего, пострадают твои друзья. Попытайтесь решить эту проблему по-семейному, не вынося сор из избы, и постарайтесь больше не связываться со мной, иначе я буду вынужден открыть всё Совету, и тогда вы столкнетесь с серьезными последствиями. А сейчас мне пора. Я получил вызов на очередную инициацию.

After wishing us luck, Jose vanished as suddenly as he'd appeared, leaving us alone.

"You must hate me now," I said, bracing for anger. Instead, Austeia met me with tenderness.

"Not at all," she said weakly. "I believe you… we'll find a solution. I won't surrender to fate."

Leaving the park, I wondered what occupied Austeia's thoughts while Ema's i filled mine.

Хосе пожелал нам удачи и, горячо попрощавшись, исчез также неожиданно, как и появился. Мы с Аустеей остались вновь одни.

– Наверное, ты теперь ненавидишь меня? – спросил я, ожидая услышать много нелестных слов в свой адрес, но вместо этого встретил нежный и любящий взгляд.

– Вовсе нет, – чуть слышно промолвила она. – Я верю, ты… мы найдем способ избежать этой участи. К ней приспосабливаться я не собираюсь.

Мы направились прочь из парка. Я не знал, о чем думала Аустея в ту минуту, мне же на ум пришел образ Эмы.

19. First Victim

19. ПерваяЖертва

She came up behind me and covered my eyes with her warm, gentle palms. The touch of her soft, smooth hands gave me pleasant goosebumps. Her name was like a spell – just speaking could turn me into a weak-willed slave. Yet I always knew she didn't return my feelings. To her, I remained "just a friend" and nothing more. Still, something suggested inexplicable changes in her now.

Она подошла сзади и закрыла мои глаза своими тёплыми и нежными ладонями. От прикосновения мягких и гладких рук у меня побежали приятные мурашки по телу. Её имя действовало подобно заклинанию. Достаточно произнести один раз, чтобы я превратился в безвольного раба раз и навсегда. Но, к сожалению, я всегда знал, что она не испытывала ко мне ответных чувств. Для этой девушки я оставался “просто другом” и не более того. И всё же что-то подсказывало, что в ней сейчас произошли какие-то необъяснимые изменения.

She seemed suddenly affectionate, caring, and attentive which was both inspiring and suspicious. "Will this revert to normal?" I wondered. I could dwell on doubts and ruin this fleeting happiness, or savor the moment. As they say, a bird in the hand is worth two in the bush.

Она казалась чересчур нежной, заботливой и внимательной ко мне. С одной стороны, этот факт окрылял, но с другой, заставлял задуматься над тем, что могло стать причиной столь резкой перемены. Не вернётся ли всё потом на круги своя? Я мог бы зацепиться за второй вариант и испортить минуты скоротечного счастья, которое пройдет безвозвратно, не прощаясь и не обещая вернуться вновь. Я решил наслаждаться тем, что испытывал сейчас, а не любоваться потом издалека и страдать из-за недосягаемости. Как говорится, лучше синица в руках, чем жаворонок в небе.

I turned, whispering "Ema" like a prayer. Her eyes glittered with desire; half-open lips begged for my most passionate kiss. This felt neither dream nor reality, but something between. We burned with love's fiery flame, the world dissolving around us. Now standing naked, unashamed, we belonged only to each other. Her Aphrodite-like beauty mesmerized me. I wasn’t able to take my eyes off her body. I longed to kiss every inch.

Я повернулся, шепча имя Эмы как молитву. Её глаза блестели от возбуждения и тайных желаний. Полуоткрытые губы откровенно напрашивались на поцелуй: на самый пламенный и страстный, какой только я ей мог подарить. Происходящее не казалось сном, но и реальность не напоминало вовсе. То было что-то между ними. Мы долго сжигали друг друга огненным пламенем любви и страсти. Мир вокруг перестал существовать. Мы остались совершенно одни и могли без страха и стеснения проявлять чувства даже самого интимного характера. И вот уже Эма и я стоим полностью освобождённые от рабства одеяний, но это уже неважно. Мы могли принадлежать друг другу без остатка вечно. Красотою она могла сравниться только с самой Афродитой, и это сводило меня с ума. Я просто был не в силах оторвать глаз от неё и готов целовать каждую клеточку тела любимой.

Suddenly she tried to speak. I pressed fingers to her scarlet lips – words weren't needed. True lovers communicate through touches and glances alone. Who has ever loved truly knows it perfectly. Yet Ema persisted, removing my hand – and spoke with my phone's ringtone. I awoke furious enough to smash the device, grateful Bernause powers don't work when emotions rule. Groggily, I answered without checking the caller’s name.

"Hello!"

Неожиданно ей захотелось сообщить мне что-то срочное. Но прежде чем Эма успела открыть рот, я положил пальцы на её алые губы, ясно давая понять, что слова сейчас ни к чему. В жизни есть мгновения, когда общение между двумя влюблёнными осуществляется без помощи речи или жестов, а за счет взглядов и прикосновений. Кто хоть раз в жизни по-настоящему любил, испытал это. Именно сейчас настали такие мгновения, и мне хотелось, чтобы они длились бесконечно. Но Эме не терпелось сообщить мне важную информацию. Она убрала мою руку со своих губ и заговорила голосом рингтона моего мобильного телефона. Прошло ещё несколько секунд, и я проснулся. Я так разозлился, что захотел с помощью силы разнести мобильник на мелкие кусочки. В ту минуту я поблагодарил судьбу, что способности Бернаусов не действует, когда нами овладевают эмоции. Полежав немного и отойдя ото сна, я дотянулся до мобильника и ответил голосом, дающим понять, что меня разбудили в самый неподходящий момент.

– Алло! – я даже не взглянул на имя звонившего.

"Sorry to wake you, buddy, but there's been an accident," Lucas said shakily.

"Leia's prediction came true?" I leapt up.

"Yes’.

“Who?” My heart was pounding, dreading one particular name.

“Our Angel. We're still shaking."

"It can't be!"

Relief or grief? Both, perhaps.

"Meet at Pine Forest near the university in an hour. You were family to Liepa, too."

"Of course. I'll come."

– Привет! Извини, что бужу в столь ранний час, но у нас случилось несчастье, – прозвучал встревоженный голос Лукаса.

– Неужели сбылось предсказание Леи? – от волнения я аж вскочил на ноги.

– Сбылось, – ответил парень, не скрывая дрожи и страха в голосе.

– Кто это? – моё сердце забилось в учащенном ритме. Я больше всего боялся услышать имя, которое мне дороже всех на свете.

– Наш Ангел. Нас сегодня трясло так, что думали, копыта отбросим.

– Не может быть!

Что я испытывал в тот момент: чувство облегчения или не сравнимую ни с чем боль потери близкого друга? Сложно сказать. Я думаю, одновременно и то, и другое.

– Мы встречаемся через час у Соснового Бора напротив университета. Хотим, чтобы и ты пришёл, так как ты был для Лиепы не последним человеком.

– Конечно. Без вопросов. Я буду на месте.

I rushed to prepare. The bus ride took thirty minutes, but Sunday schedules were sparse. Again I regretted selling my car to fund my downtown cafe-bar —modestly profitable, but offering precious independence.

At the forest, the group's heated debate ceased at my arrival. We proceeded to the cordoned-off scene – just broken branches, a bloodstained pine, and gawkers spreading absurd rumors about our dear friend.

Закончив разговор, я стал спешно собираться. От моего дома до Соснового Бора было чуть больше получаса езды на автобусе, но так как настало воскресенье, общественный транспорт ходил редко и с длинными интервалами. Уже не в первый раз я пожалел, что продал машину пару лет назад, чтобы собрать нужную сумму для открытия бизнеса, о котором так долго мечтал. Я владел кафе-баром в центре города. Дело ещё не приносило ощутимого дохода, но я чувствовал себя счастливым, так как обрел независимость от всех и мог распоряжаться данной мне жизнью по своему усмотрению.

Когда я добрался до места, все уже собрались и что-то бурно обсуждали. Мой приход прекратил оживленную дискуссию и даже охладил пыл ее участников. Мы углубились в лес до места трагедии. В общем-то, смотреть там было не на что. Небольшую территорию, огороженную жёлтой лентой по всему периметру, ограничили для доступа посторонних, кроме сотрудников полиции и следственного комитета. Мы заметили поломанные ветки деревьев и кустов. У одной засохшей сосны виднелась сломленная ветвь и внизу на траве кровь. Вокруг столпилось немало народа, который уже принялся распространять самые нелепые слухи. Каждый пытался выделиться собственной историей. Слушать всё это было неприятно, так как речь шла не о чужом нам человеке, а об одном из самых лучших друзей.

"What now?" Gabrielius asked, hands trembling from cold or shock.

"Liepa's body matters more than this place," pale Emilia replied.

We looked to devastated Leia – Liepa's closest confidante and her son's godmother. Though crushed, she knew we must avenge our Angel.

"I need to touch her body to reconstruct last night," Leia said weakly.

"Or I might see her ghost," Gabrielius added. "But I feel nothing – that's never happened before."

– Что же теперь будем делать? – спросил первым Габриэлюс. Его голос дрожал, а руки тряслись то ли от холода, то ли от волнения.

– Нам теперь не столь важно место смерти, сколько тело Лиепы, – ответила Миля. Она, как и все, побледнела, выглядела уставшей и взволнованной.

Мы перевели взгляды на Лею, которая переживала смерть подруги больше всех нас, так как была особенно близка с покойной. Лея даже стала крестной матерью единственного сына девушки. Как бы тяжело ей ни было, она всё же она понимала, что главное – отомстить тому, кто убил Ангела.

– Мне надо прикоснуться к её телу. Только так мы сможем восстановить события прошлой ночи, – бедная девушка осознавала, что это даться очень тяжело.

– Возможно, я увижу ее призрак. Но так странно: я совсем ничего не чувствую, как обычно бывает со мной при появлении душ умерших", – сказал Габриэлиус.

An hour later, we stood before the grim Soviet-era morgue, its bleakness oppressing even optimists.

"I'll handle the staff," Lucas said, breaking our stupor. "I'll send them where they most want to be."

"I'll disable surveillance," I offered, eager to prove my Destroyer capabilities.