Тень Войны
Пролог
Из Книги Начал, глава I: О Пришествии Всадников
В начале было Безмолвие.
Не ночь и не день, не свет и не тьма – только вечное Ожидание.
Тогда с неба упали Четверо.
Их имена не были сказаны вслух, ибо язык людей ещё не родился.
Но мир почувствовал: пришли Смерть, Война, Голод и Чума.
Смерть шёл первым.
Он шепнул в пустоту – и звёзды обрели свет.
Он взвесил ночь и день – и назвал это Законом.
Война ступал следом.
Он ударил по земле – и пошли трещины.
Из них выросли горы, а из пепла – железо.
Чума коснулся воды – и та стала живой.
Он вдохнул – и в воздухе появилась мысль.
Он вдохнул ещё раз – и мысль превратилась в страх.
Голод замкнул круг.
Он провёл рукой по земле – и та родила семя.
Но там, где он не дотронулся, осталась пустота.
Так был создан мир.
А потом они сотворили Людей.
Не ради власти. Не ради милости.
А чтобы кто-то помнил их шаги.
Люди были слабы. Они боялись. Они любили.
И Всадники смотрели на них – и остались.
Смерть дал людям мир.
Война – силу.
Чума – разум.
Голод – нужду.
И в каждой эпохе, когда мир шатался,
Всадники возвращались – не как боги, но как правители.
Не ради славы, но ради равновесия.
Из Книги Начал, глава II: О Власти Четырёх
Когда прошли первые века,
люди умножились, построили селения, зажгли огни.
Но с огнём пришли раздоры.
Один народ взывал к Смерти, чтобы защитить закон.
Другой – к Войне, чтобы сокрушить соседей.
Третий – к Голодy, чтобы насытить поля.
А четвёртый молил Чуму избавить от скорби.
Люди звали Всадников. И Всадники отвечали.
Но вскоре мир стал дрожать от их силы.
Земля трескалась, реки меняли русло,
сердца людей не выдерживали —
и тогда Смерть, старейший из Четырёх, сказал:
– Довольно. Мы больше не будем ходить, где захотим.
Мы выберем одну землю, одну страну.
Мы будем править ею – и только ею.
Остальное пусть растёт само.
И Всадники создали Кавалор.
Они взяли кусок земли – не самый плодородный, но сильный духом.
Они провели четыре реки, чтобы страна не знала жажды.
Они поставили горы на границе, чтобы её не взяли силой.
Они посадили леса, чтобы укрыть слабых, и озёра, чтобы умывать храбрых.
И тогда Смерть поднялся над всеми и произнёс Закон:
– С этого дня мы не равны.
Один из нас будет первым – и это Я.
Не потому, что я сильней, но потому, что я – Конец.
Я решаю, когда всё завершится.
Я – Смерть. Я взвешиваю.
Я назначаю, кто будет Войной, кто – Голодом, кто – Чумой.
Но только до того дня, пока не приду к Концу.
Когда Смерть сгорит, как звезда,
он назовёт имя нового Смерти.
А тот – снова выберет остальных.
Так установился круг.
Не короли, не выборы, не наследие крови —
а только воля Смерти,
и в ней – равновесие.
Так Всадники остались.
А народ Кавалора поклялся помнить:
Четверо не боги.
Но без них – мир падает в прах.
Глава 1. Новая реальность
«Зовите меня Омен»
Презентабельная машина плавно скользит по дороге. Рэйвен и Люсиль расположились на заднем сиденье.
Рэй слышит, как в багажнике стучат чемоданы.
– Надеюсь, они не будут осматривать вещи… Как я тогда объясню мой кинжал?.. Ещё решат, что я хотела напасть на Войну… – тревожные мысли крутятся в её голове. Она хмурится, пытаясь отогнать их, и поворачивается к Лу. Та сидит, опустив глаза вниз, теребит пальцами край куртки.
– Сестрёнка, ты как? – спрашивает Рэй, осторожно касается её локтя.
– Нормально – неохотно отвечает Люсиль.
Рэйвен вздыхает и отворачивается к окну.
Машина проезжает сквозь высокие ворота, мимо массивного здания из стекла и металла, похожего на штаб или лабораторию, и въезжает на огороженную территорию. Вокруг – идеально подстриженные кусты, аккуратные дорожки и камеры наблюдения на каждом углу. Всё дышит холодным порядком, словно предупреждая: здесь нет места случайности.
– Цитадель… А вот и дом Войны. Наш новый дом…
– Лу, смотри, мы почти приехали – зовёт она, пытается отвлечь. Но та всё так же разглядывает на свои руки.
Машина останавливается. Водитель выходит первым, открывает дверь перед Люсиль, затем – перед Рэй.
Девушки высаживаются из машины и подходят к дому. Большой, двухэтажный, с плоской крышей и острыми углами, он напоминает военный штаб или бункер под личину современного особняка. Чёрные оконные рамы, узкие, как бойницы, усиливают ощущение замкнутости. Вместо сада – участок выложен плиткой, как плац, с редкими строгими деревьями в кадках.
Никаких украшений, резных балконов, стеклянных веранд – лишь прямые линии, бетон, сталь и кирпич. Даже крыльцо – простая платформа с широкой, тяжёлой дверью из тёмного дерева, будто впаянной в фасад.
Красный кирпич под солнцем отливает цветом запёкшейся крови. Рэйвен вздрагивает, но решительно тянет руку к звонку. Люсиль неуверенно мнётся за её спиной.
Но звонка не требуется. Дверь открывается сама. Холодная женщина с идеальной осанкой провожает их внутрь.
– Война спустится через минуту. Ничего не трогайте – сурово бросает она, и уходит в другую комнату.
Девушки переглядываются.
В доме прохладно и тихо. Стены отделаны тёмным деревом и сталью, пол – из серого камня. Освещение мягкое, но тусклое, как в подземелье. Всё кажется чересчур чистым, упорядоченным. Ни одной безделушки, ни одной фотографии.
Ни Рэйвен, ни Люсиль не решаются нарушить тишину этого дома, замирают посреди незнакомой гостиной.
Рэйвен уже видела Войну один раз – на приёме в их доме. Тогда он показался ей человеком из другой вселенной: равнодушным, грозным, почти страшным. Теперь, глядя на стены этого дома, Рэй чувствует тот же холод, что и от него.
Люсиль вздыхает. Рэй бросает на неё сочувственный взгляд. Она знает – для Лу, такой хрупкой и ранимой, всё это будет тяжёлым испытанием.
Наконец, наверху слышатся шаги, и с лестницы спускается он – мужчина около 30 лет. Высокий, с длинными светлыми волосами, одетый в красный свитер и чёрные брюки. Он рассматривает девушек, словно оценивая. В его серых глазах – что-то неестественно спокойное, равнодушное, отчего по спине бегут мурашки.
Он быстро оглядывает Лу, затем обращается к Рэй.
– Ты кто? – спокойно, без угрозы, спрашивает он.
Она чуть заметно улыбается – маска вежливости, за которой прячется напряжение.
– Я Рэйвен. Сестра Люсиль. Я буду жить с ней, чтоб помочь адаптироваться в новом доме и новой роли. Нам разрешили…
Лу смущённо кивает, не в силах произнести ни слова.
– Понятно, – сухо говорит Война. – Добро пожаловать. Прислуга покажет вам комнату. Ужин в 20:00.
Он медленно разворачивается и направляется к лестнице, шаги гулко отдаются в просторном зале. У подножия останавливается, оборачивается через плечо и холодно добавляет:
– И ещё… Зовите меня Омен.
И, не дожидаясь ответа, поднимется наверх.
Брошенная фраза сбивает Рэйвен с толку. Она никогда раньше не знала его имени. Рэй переглядывается с Лу – до сих пор он был для них просто Войной, а теперь обрёл лицо и имя.
«Ты тоже можешь остаться»
Просторная столовая освещена мягким, но холодным светом. Потолок высокий, стены – из того же кирпича, что и фасад. За длинным чёрным столом – всего три прибора.
Рэйвен и Люсиль входят в столовую, обе немного насторожены. В комнате никого нет, но еда уже сервирована. Тарелки выложены строго и точно, как будто их расставляли по линейке.
– Он опаздывает? – шепчет Люсиль.
Рэй качает головой:
– Или хочет, чтобы мы ждали.
Они садятся. Молчание давит. Каждое движение – слышно слишком отчётливо: звон вилки, шорох ткани, дыхание. Люсиль старается держать спину прямо, но её плечи дрожат.
Через несколько минут в комнату входит Омен.
Волосы убраны в низкий хвост, на лице – тот же хищный покой. Он не обращает внимания на девушек, сразу подходит к столу и садится на своё место – во главе. Затем, словно нехотя, бросает:
– Как обустроились?
– Спасибо, всё в порядке, – отвечает Рэйвен вместо Лу. Её голос звучит спокойно, но в нём чувствуется сталь.
– Рад, – коротко кивает Омен. Он берёт нож и начинает нарезать мясо на своей тарелке. Движения точные, как у бойца.
Минуту никто не говорит. Потом он смотрит на Люсиль:
– Ты можешь свободно передвигаться по дому. В сад лучше не выходить ночью – там охрана. Прислуга будет слушаться. Если что-то нужно – скажи.
Люсиль едва заметно кивает. Она даже не притронулась к еде.
Рэйвен, пытаясь поддержать, незаметно касается её ноги своей под столом.
Омен, кажется, всё равно увидел – но молчит.
– Ты тоже можешь остаться, – неожиданно добавляет он, глядя на Рэйвен. – Но вмешиваться в дела, которые тебя не касаются, не стоит.
– Спасибо, Война… – произносит Рэй. Видит его суровый взгляд и поправляется – Омен.
Он кивает и как будто теряет к ним интерес.
Ужин продолжается в молчании. Стук приборов, редкие переглядывания, и напряжение, которое можно резать ножом.
«Да, придётся привыкать»
После ужина дом затихает быстро. Вечерний свет уходит из окон, сменяясь мягкой подсветкой парка за домом.
Рэйвен сидит на краю кровати в комнате, отведённой им с Лу. Просторная спальня на втором этаже, с окнами в небольшой сад за домом, обставлена практично, но просто, без излишков. Всё здесь слишком новое, слишком чистое – как в музее. Она чувствует себя не гостьей, а экспонатом.
Люсиль уже давно забилась под одеяло. Повернулась к стене, накрылась с головой и с тех пор не проронила ни слова. Рэй замечает её подрагивающие плечи, но ничего не спрашивает – знает, что ответ будет либо лживым, либо в слезах.
Она встаёт. Босиком подходит к окну и отодвигает полупрозрачную штору. За стеклом – тёмные силуэты деревьев, ровно подстриженные аллеи. Где-то в глубине парка – смутный огонёк. Наверное, сторожевая башня.
Дом Войны. Цитадель Всадников. И они теперь – часть этого.
Рэйвен чувствует напряжение, как перед боем. Здесь всё чужое, всё слишком чёткое, выверенное, опасное. И сам хозяин – Война – такой же. Суров, прям, будто вырезан из камня. Не сказал ничего лишнего. Не сделал ни одного жеста попусту. Но в нём что-то есть. Сила – не только физическая. И глаза, как у зверя, привыкшего быть в одиночестве.
Рэйвен подходит к шкафу. Чемоданы они с Лу успели разобрать. Свой кинжал Рэй спрятала в самом низу ящика с бельём.
Она откапывает кинжал. Несколько секунд любуется им. Клинок узкий, средней длины, из чернёной стали. По всему лезвию выгравированы древние руны, которые слабо светятся мягким серебристым цветом. Гарда – как широко раскинутые крылья птицы, элегантная и плавная. Рукоять обёрнута потёртой чёрной кожей. Навершие – небольшой шар из неизвестного камня. Внутри него будто извиваются тени.
Рэйвен прижимает кинжал к груди и мысленно зовёт:
– Амолет.
– Рэй. Как всё прошло? – раздаётся у неё в голове.
Рэйвен рассказывает Амолету о событиях всего дня. И добавляет:
– Ты можешь поверить? Я живу в доме Войны… Как это вообще получилось?
Амолет смеётся.
– Иди спать, корис1. Всё будет хорошо, – и замолкает.
Рэйвен со вздохом прячет кинжал, ложится в кровать. Не спит. Слушает дыхание Лу. Прислушивается к шагам за стенами.
– Да, придётся привыкать… – думает Рэй – Главное, чтоб Лу была в порядке… А я точно справлюсь. Должна – ради неё…
Глава 2. Подготовка
«А вот и генерал»
Рэйвен просыпается оттого, что солнечный луч падает на её лицо. Морщится и переворачивается на другой бок.
– Опять не сон, а сплошные кошмары… – думает она, зевая. – Вообще не выспалась.
Бросает взгляд на Люсиль. Та ещё спит, свернувшись калачиком и обняв подушку. Рэй невольно улыбается, смотрит на часы. Почти 9 утра.
Рэйвен потягивается, затем тихо выбирается из кровати, старается не разбудить Лу. Ёжится, обхватывает себя руками.
– И почему здесь так холодно? Как будто эти стены жрут всё тепло… Или их хозяин – вампир, – ухмыляется Рэй своим мыслям – надо попросить, чтоб включили отопление в нашей комнате.
Идёт в ванну. Расчёсывает волосы. Надевает свою любимую чёрную кофту и чёрные узкие штаны. Проверяет Амолет в шкафу – всё на месте – и спускается вниз.
На кухне Рэйвен просит завтрак. Ей приносят кофе и тосты. Рэй греет пальцы об чашку и наблюдает за тем, как снуёт прислуга. Все движутся чётко, молча, без лишних слов.
– Словно солдаты… – задумчиво подмечает она.
К ней приближается женщина – та самая, что встречала их в первый день, и спрашивает сухо:
– Госпожа Рэйвен? А где госпожа Люсиль?
– Она ещё спит, – отвечает Рэй с вежливой улыбкой. – А в чём дело?
Женщина не улыбается ей в ответ. Лишь презрительно фыркает:
– Через час прибудут организаторы свадьбы, стилисты и декораторы. Госпожа Люсиль должна присутствовать.
Не дожидаясь ответа, разворачивается и выходит с кухни.
– А вот и генерал… – Рэйвен следит за ней и криво усмехается.
Залпом допивает кофе, встаёт и поднимается наверх – будить Лу.
«Раз уж ты её тень…»
Рэйвен и Люсиль вместе выходят из спальни, идут к лестнице. Лу замечает множество людей внизу и нервно хватает Рэй за руку:
– Рэй, подожди, – шепчет она.
– Лу, в чём дело? – Рэйвен останавливается, поворачивается к ней.
– Там столько людей… Они все будут смотреть на меня… Я не справлюсь…
Рэй замечает панику Лу. Берёт обе её ладони в свои, и также шепчет в ответ:
– Лу, взгляни на меня. Мы только спустимся и послушаем, что они будут предлагать. Ты можешь ничего не говорить, просто согласно кивай и всё, ладно? Я буду рядом, сама скажу им, если что не так. Хорошо, сестрёнка?
Лу отводит взгляд от Рэй. Потом всё же медленно кивает. Рэйвен улыбается Лу, спокойно и уверенно, и ведёт вниз.
Когда девушки спускаются, глаза всех присутствующих обращаются на них. Люсиль замедляет шаг, но Рэй не отпускает её и проходит в гостиную.
– Доброе утро, господа и госпожи. Позвольте представить вам Люсиль, невесту Войны. А я Рэйвен, её сестра. Что вы хотели обсудить?
Все здороваются. Вежливо, но холодно и сухо.
Рэйвен и Люсиль садятся на диван.
Стилисты и декораторы показывают образцы тканей, повар предлагает варианты меню. Всё чётко и официально, ни одного лишнего слова – ощущение, что они готовятся к битве, а не к свадьбе, не покидает Рэй.
Люсиль делает всё, как и говорила сестра – молча слушает и соглашается на все предложения. Рэй сначала правда пытается вникнуть, но в итоге у неё начинает болеть голова, и она погружается в свои мысли.
– Как же скучно… Неужели теперь так будет каждый день? Дома я бы сейчас взяла кинжал и потренировалась. Или прогулялась по городу…
В какой-то момент речь заходит об охране мероприятия. Рэйвен сразу подбирается, прислушивается к речи начальника охраны. Запоминает расположение постов, другую важную информацию.
В гостиной появляется Война. Окидывает недовольно всю толпу, задерживается на Люсиль. Она смущённо отворачивается. Следом Омен смотрит на Рэй.
– Раз уж ты при ней как тень – надеюсь, ты умеешь делать больше, чем просто сидеть рядом, – произносит мягко, почти лениво. Но в его голосе слышится тихая угроза.
Рэйвен твёрдо кивает в ответ.
– Конечно, Война. Не сомневайся.
Омен пристально изучает её пару секунд, и выходит из комнаты.
– Знал бы ты, что я на самом деле умею, – мысленно ухмыляется Рэй.
«Ты такая красивая»
Новое утро – новые хлопоты. После завтрака прислуга сообщает Люсиль, что платье готово. Стилисты ждут её в гостиной.
Девушки выходят из столовой. Гостиная превратилась в импровизированный салон – в центре стоит круглый подиум, рядом огромное зеркало. Платье висит на манекене. Длинное, пышное, с золотистым отливом. Полупрозрачные длинные рукава, расширяющиеся книзу. Платье расшито красными нитями и драгоценными камнями. Оно выглядит торжественно – роскошное, внушительное, словно созданное для королевы.
Рэй осматривает платье, поворачивается к Люсиль. Сразу замечает, что та нервничает – накручивает прядь волос на палец, напряжённо глядит на сестру.
Рэйвен подходит к ней, нежно спрашивает:
– Лу, ну ты чего? Посмотри, какое красивое платье.
Люсиль улыбается на секунду и снова опускает взгляд. Рэй качает головой и ласково касается руки Лу, надеется передать ей хоть каплю своей уверенности.
– Сестрёнка… Как же мне помочь тебе?.. – грустно думает она.
Стилисты уводят Люсиль за ширму, помогают надеть платье. Ставят её на помост, делают последнюю подгонку, выбирают аксессуары. Рэйвен наблюдает, сидя на диване.
– Лу, а помнишь, как мы с тобой лет в 15 придумывали, кем будут наши будущие мужья? – внезапно вспоминает Рэй. – Ты хотела, чтоб он был добрым, заботливым, умным, сильным, любил животных, читать, рисовать. А ещё писал для тебя песни и пел под окнами, при этом играя на гитаре, и вечерами тайно пробирался в твою комнату по стене. Я же выбрала красавчика из фильма, который мы с тобой смотрели. А сейчас я даже имени его не вспомню, хотя тогда сильно фанатела по нему и надеялась увидеть вживую.
Люсиль смеётся над этими воспоминаниями. Рэй тоже улыбается, радуясь тому, что хоть немного отвлекла её от текущих событий.
Омен, проходя по второму этажу мимо лестницы, слышит разговор девушек. Останавливается, дослушивает историю Рэйвен. Слышит смех Люсиль – впервые за всё время. Ухмыляется и проходит дальше, в свой кабинет.
Наконец, стилисты заканчивают. Рэй поднимается на помост к Лу, кладёт ладони ей на плечи. Смотрит в отражение зеркала.
– Люсиль, взгляни на себя… Ты такая красивая. Ты будешь блистать на всех фотографиях. Все женщины Кавалора будут завидовать твоему платью. А мужчины – Омену, потому что ему досталась такая прекрасная девушка, как ты.
Лу находит в отражении глаза Рэйвен. И смущённо улыбается.
«Полёт – это всегда риск»
До свадьбы остаётся три дня. Рэйвен постепенно привыкает к жизни в доме Войны. Единственное, чего ей сильно не хватает – это тренировки с кинжалом. Она выходит на пробежку каждый день, но этого мало. Поэтому по ночам, когда Люсиль засыпает, Рэйвен достаёт Амолет – и в тишине комнаты вновь становится собой.
Рэйвен обхватывает пальцами рукоять кинжала. Мгновенно слышит родной голос в голове – спокойный и глубокий:
– Скучаешь? – шепчет Амолет.
– Да. По свободе. По воздуху. По саду, – отзывается Рэйвен. Она делает шаг вперёд – плавно, беззвучно. – Здесь я как в капкане. Даже воздух тяжёлый.
– Не удивительно. Этот дом дышит совсем иначе. Он словно воплощение предельной точности и порядка, где каждый элемент на своём месте.
– Да. Охрана везде, слуги молчат. И стены смотрят.
Она резко разворачивается, отрабатывает выпад – тень следом повторяет её движение. Точно, зеркально.
– Они думают, я просто ручная зверушка невесты.
– А ты?
Рэйвен замирает, крепче сжимая клинок.
– Я – коракс со сломанными крыльями. Но рано или поздно они заживут.
Амолет делает паузу – и медленно произносит:
– Так и будет, Рэйвен. Но не забывай, полёт – это всегда риск.
Она не отвечает. Делает ещё одно движение – быстрое, почти хищное. Тень повторяет его, точно и беззвучно, сливаясь с углами комнаты.
Иногда Рэйвен ловит себя на тоске по большому саду в доме родителей Лу, где проводила много времени и могла спокойно развивать свои навыки, не боясь того, что ей помешают. Но не признаётся в этом даже себе.
На улице уже установили большой шатёр и построили сцену, где будет проходить свадьба. Они украшены тяжёлой чёрной и красной тканью с золотой вышивкой. Всё выглядит торжественно – но бездушно. Никаких цветов, никаких милых завитушек. Никакого уюта. Только строгие, геометричные формы и линии.
Во время пробежек Рэй замечает, что охраны становится больше. Когда она проносится мимо, солдаты каждый раз хмуро смотрят ей вслед.
– И зачем так много охраны? Свадьба – такое опасное событие? – удивляется Рэй.
И с каждым днём всё внимательней всматривается в окружение, подмечает их напряжённые взгляды, запоминает случайно услышанные обрывки фраз.
«Я знаю про твой кинжал»
На улице уже стемнело. Люсиль и Рэйвен сидят на кровати в своей комнате. Свет выключен, работает только гирлянда на стене, которую повесила Лу. Из открытого окна доносятся звуки последних приготовлений к свадьбе. Холодный ветер играет шторами.
– Как думаешь, Рэй, как всё пройдёт? – тихо спрашивает Лу, нервно накручивая прядь волос на палец.
– Всё будет прекрасно, сестрёнка, – голос Рэй такой же тихий, успокаивающий. – Столько подготовки. Свадьба спланирована идеально, не переживай.
– Да я не об этом, – отмахивается Люсиль.
– Я понимаю… – вздыхает Рэй. – Мы уже не можем ничего изменить. Просто… попробуй дать Омену шанс. Знаю, что он кажется холодным и суровым. Но иногда, в его глазах… будто проскакивает что-то живое. Ты не замечала?
Лу удивлённо смотрит на Рэйвен, отрицательно качает головой.
Рэй вздыхает ещё раз, и уже веселей добавляет.
– В любом случае я буду рядом. Можешь всегда рассчитывать на мою защиту.
– Надеюсь, я смогу тебя защитить… – добавляет мысленно.
– Но я уверена, что она не понадобится, всё будет хорошо.
Люсиль порывисто обнимает Рэйвен. Они сидят, прижавшись друг к другу, каждая в своих мыслях.
Внезапно слышится настойчивый стук. Девушки отодвигаются друг от друга, удивлённо переглядываются. Рэйвен поднимается и открывает дверь.
В коридоре стоит Омен. Он делает пару шагов в комнату и закрывает за собой дверь. Его присутствие будто вытесняет весь воздух. Окидывает девушек взглядом. Люсиль съёживается, Рэй замирает перед ним, скрестив руки на груди.
– Вы готовы? – спрашивает он сурово и сухо.
– Да, Омен, готовы, – отвечает Рэйвен.
Он делает ещё шаг навстречу. Вдруг резко наклоняется к Рэйвен и шепчет ей на ухо:
– Я знаю про твой кинжал. Возьми его завтра с собой. Но так, чтоб никто не видел.
Затем выпрямляется и быстро выходит из комнаты.
Сердце Рэй колотится, как пойманная в клетку птица. Едва дверь за ним захлопывается, она подбегает к шкафу, проверяет ящик. Амолет спокойно лежит на месте. Рэй поднимает глаза, замечает смятение Лу.
– Давай спать, Люсиль. Завтра будет тяжёлый день, – тихо говорит Рэй. Её голос дрожит.
Девушки забираются под одеяло. Но Рэйвен ещё долго лежит без сна, и слова Омена бесконечным эхом кружатся в её голове.
Глава 3. Свадьба
«Пора»
Наступает утро знаменательного дня.
Рэйвен открывает глаза задолго до будильника. Люсиль тоже не спит. Она просто лежит, глядя в потолок.
– Лу, ты хоть немного поспала?
Люсиль отрицательно качает головой, всё так же безучастно смотря вверх. Рэйвен легко касается её руки и встаёт с кровати.
– Давай позавтракаем, пока есть время. Обед мы точно пропустим, и до вечера далеко.
Лу выбирается из кровати. Они вместе спускаются вниз.
В доме непривычно шумно. Повсюду бегает прислуга и другие незнакомые люди. Девушки тихо пробираются на кухню, стараясь никому не попасться под ноги. Там нет никого из персонала, только горы ящиков с продуктами. С трудом находят ту еду, которая не похожа на заготовленную для банкета, берут с собой и также бесшумно возвращаются в комнату.
Садятся на кровать, переглядываются. А потом искренне смеются.
– Хах, как будто мы опять таскаем конфеты с кухни дома, – выдавливает Рэй.
Люсиль фыркает в ответ:
– Ага, главное, чтоб за дверью внезапно не появилась госпожа Томпсон и не отхлестала нас по рукам.
Они успокаиваются и молча сидят, держась друг за друга. Пытаются запомнить этот, возможно последний, миг близости. Ведь уже вечером всё изменится навсегда.
Через час раздаётся стук в дверь. Рэйвен идёт открывать, пока Лу судорожно скидывает обёртки от еды в мусорку.
Женщина за дверью зовёт Люсиль на макияж и причёску. Рэй поворачивается к Лу.
– Иди. Я соберусь и тоже спущусь.
Лу кивает и выходит за дверь. Рэйвен открывает огромную коробку, стоящую в углу комнаты. Для неё тоже подготовили наряд.
Платье – угольно-чёрное, с лёгким зелёным отливом под светом – как перья коракса. Длинное, приталенное, с высоким воротом и разрезами на юбке до бёдер. Длинные прозрачные струящиеся рукава, похожие на крылья. Гладкое и тяжёлое, красиво спадающее вдоль тела.
Рэй расчёсывает волосы. Они двигаются плавно, как занавес. Крутится перед зеркалом, проверяет, чтоб метка – тонкие, изящные чёрные линии, начинающиеся от левой лопатки и расходящиеся вверх к правому плечу и вниз к левому бедру – не была заметна. Красится, надевает туфли. Последний штрих – Амолет, пристёгнутый так, чтоб юбка платья скрывала его. Рэйвен бросает взгляд на своё отражение.
– А дизайнеры неплохо постарались, – думает она.
Спускается вниз.
Люсиль стоит посреди гостиной в своём великолепном платье. Рэйвен подходит к ней, берёт за руку.
– Ты прекрасно выглядишь, сестрёнка.
Но Рэй видит, что Лу с трудом сдерживает слёзы, и сильней сжимает её ладонь в своей.
– Держись… – мысленной умоляет Рэй.
Прислуга выводит девушек на улицу, провожает в небольшую комнату за сценой. Внутри полумрак. Лишь настенное бра даёт мягкий свет. За дверью слышится гул голосов, а здесь – лишь приглушённое дыхание и шорох ткани.
Люсиль сидит на краю мягкого дивана, спина напряжённо прямая, руки сложены на коленях. Её платье лежит вокруг, как распустившийся цветок. Она не двигается. Не дышит почти. Лишь ресницы дрожат, когда она смотрит в пол.
Рэйвен стоит рядом, в тени. Она наблюдает за Люсиль – молча, долго, а затем садится на корточки перед ней.
– Лу. Посмотри на меня.
Люсиль поднимает глаза. В них – дикий страх.
– Я не могу, – шепчет она. – Я не смогу.
– Можешь. – голос Рэйвен спокойный, ровный. Без лишней мягкости, но тёплый. – Это не приговор. Это шаг. Один. Потом будет следующий. И дальше.
– Он… Он ведь даже не обращает внимания на меня. – Губы Люсиль дрожат. – Я для него пустое место. Подарок, который не нужен.
Рэй не говорит сразу. Спустя мгновение медленно кивает:
– Возможно. Сейчас – да. Но ты не пустое место. Ты Люсиль Эмерик. Ты – больше, чем он думает. И больше, чем ты сама думаешь о себе.
– А если он… тронет меня?.. – голос едва слышен. – Если я не справлюсь?..
Рэй берёт её за руку крепче.
– Тогда я буду рядом. Всегда. Я – твоя тень. Никто не причинит тебе зла, пока я дышу.
Люсиль кивает, быстро, сдавленно. Неловко усмехается:
– А ты красивая сегодня.
Рэйвен отводит взгляд.
– Я не ради красоты пришла.
– Но всё равно… спасибо, что ты здесь.
Дверь скрипит. Кто-то зовёт:
– Пора.
Люсиль поднимается. Шатко, как на льду. Рэй берёт её под локоть, и они выходят из комнаты.
Люсиль остаётся за сценой. Рэйвен последний раз крепко обнимает её и спускается в зал, не обращая внимания на заинтересованный шёпот за спиной.
Находит своё место – столик в первом ряду, сразу перед сценой. Накрыт на три персоны.
– Интересно, с кем я сижу?
Через несколько минут рядом с ней опускаются родители Лу. Рэйвен тепло здоровается с ними. Но в груди при их виде сжимается узел злости. Это они выдали Люсиль за Войну. И Рэйвен никогда не найдёт оправдание этому поступку.
«И ни слова о любви…»
Первым на сцене появляется Смерть. Все голоса, как по команде, затихают.
Рэйвен внимательно смотрит на него. Смерть – статный мужчина около шестидесяти лет, среднего роста, жилистый. Его седые волосы средней длины и небольшая бородка придают ему вид мудрого правителя, а его серые глаза выдают проницательность и решимость.
Он не улыбается. Лицо спокойное, умиротворённое. На нём – официальная чёрная мантия с откинутым капюшоном. На груди приколота брошь – двенадцатиугольник с изображением серебряных весов и чёрными матовыми лучами, исходящими из него.
Смерть произносит речь: о силе, балансе власти и ответственности. О том, что союз Войны и Люсиль Эмерик поможет укреплению влияния Кавалора. Он говорит спокойно, словно зачитывает приговор.
– И ни слова о любви… Только долг и честь, – думает Рэйвен.
Затем Смерть отходит в сторону.
На сцену поднимается Омен, облачённый в официальную форму: алый поддоспешник, чёрные кожаные штаны, волосы заплетены в сложную причёску, украшенную чёрными и красными кожаными шнурами. Сверху декоративная лёгкая чёрная кольчуга, на которой красным выгравирована эмблема Войны – меч в центре и красные, словно огненные лучи.
Он ступает спокойно, твёрдо, высоко подняв голову. Останавливается в центре сцены и по-военному замирает, полностью неподвижно.
Через мгновение появляется Люсиль. Её платье сверкает под светом, камни переливаются, красные, как закат. Лицо бледное, но она держится. Подходит к Омену. Становится рядом.
Они не касаются друг друга. Даже не смотрят.
Звучит гимн Кавалора.
Рэйвен смотрит на Люсиль – на её тонкую напряжённую фигуру, застывшую на сцене. На её глаза, полные слёз. И чувствует, как гнев в груди разрастается всё сильней.
Госпожа Эмерик слабо сжимает ладонь Рэйвен.
– Она выглядит прекрасно, правда? – шепчет она с гордой грустью в голосе.
Рэй не отвечает. Лишь закусывает губу.
Господин Эмерик с серьёзным выражением лица наблюдает за церемонией, будто оценивает политический контракт, а не брак дочери.
– Ты ведь знаешь, – бросает он после паузы, – Это… было необходимо.
– Для кого? – спрашивает Рэй, не поворачивая головы.
Он молчит.
– Ты осталась с ней рядом, – добавляет госпожа Эмерик. – И это самое важное.
Рэй сдерживается. Она не хочет ссориться. Они – её семья. Они спасли её после смерти родителей. Кормили, учили, любили.
Но сейчас, глядя на Люсиль, она чувствует предательство и обиду. Не за себя, за Лу.
– Я с ней. И всегда буду. Не благодаря вам, – отзывается она. – А несмотря на вас.
На мгновение госпожа Эмерик отводит взгляд. Господин Эмерик слегка хмурится.
Но никто больше не говорит.
Музыка стихает. Смерть поднимает руку – начинается последняя часть церемонии.
Рэйвен сжимает кулаки так сильно, что ногти оставляют следы на ладонях.
Смерть возвращается, подходит ближе к Омену и Люсиль
Он спрашивает Омена:
– Война, признаёшь ли ты эту женщину своей союзницей перед законом, Кавалором и мною как свидетелем?
– Признаю, – ровный голос, без тени колебания.
– Примешь ли ты её руку как знак долга, верности и единства?
– Приму.
Далее Смерть обращается к Люсиль.
– Люсиль, признаёшь ли ты этого мужчину своим союзником, перед законом, Кавалором и мною как свидетелем?
Лу отзывается не сразу. Её голос тонок, но слышен:
– Признаю.
– Готова ли ты стать его спутницей в этом союзе, соблюдать долг и верность, разделить его путь?
– Готова.
Смерть достаёт два браслета – традиционные, с изображениями символов Войны и фамилии Эмерик. У него – красный с мечом. У неё – серебряный с молотом. Браслеты широкие, металлические, тяжёлые.
Омен защёлкивает браслет на запястье Лу. Резкий металлический щелчок напоминает Рэйвен звук кандалов. Она вздрагивает. Люсиль тоже.
Потом Лу дрожащими пальцами с трудом застёгивает браслет на руке Омена.
Смерть поднимает ладонь.
– Да будет признан этот союз. Перед законом. Перед Кавалором. Перед всеми свидетелями.
Молчание. Затем звучат аплодисменты – громкие, но вежливые. Никто не кричит, не радуется.
Рэй откидывается на спинку стула.
– Ну вот и всё, сестрёнка… Надеюсь, ты будешь счастлива.
На сцену для поздравления поднимаются остальные всадники – Чума и Голод.
Чума – высокий мужчина около 35 лет, среднего телосложения. Его короткие чёрные волосы аккуратно уложены. На нём – тёмно-зелёный приталенный китель с асимметричной застёжкой, чёрные прямые брюки. Брошь – свернувшаяся змея и зелёные лучи.
Но внимание Рэйвен привлекает не он. Рэй не может оторваться от Голода.
Он молодой, слегка за 20. Светлые волосы – светлей, чем у Омена, почти белые. Лицо с нежными чертами, невинное и милое. Словно ангельское.
На нём белое пальто строгого кроя. Закрытая шея, длинные рукава. Светло-серые брюки, простые и практичные, и высокие ботинки золотистого цвета, тонкий золотистый пояс, белые перчатки. Эмблема на груди – белый колос и белые лучи.
Белый и Зелёный Всадники жмут руку Войне, кланяются Люсиль.
Мужчины оборачиваются, и Голод встречается взглядом с Рэй. С усмешкой слегка склоняет голову. Рэйвен почему-то смущается и быстро отводит глаза.
«Заботься о ней…»
Омен и Люсиль вместе спускаются со сцены в зал к гостям.
Родителей Омена не видно. Поэтому первыми поздравить разрешается родителям Лу. Рэйвен идёт с ними.
Мама крепко обнимает Люсиль. Отец нежно касается руки Лу и целует её в щеку.
Рэй стоит на шаг позади и ждёт своей очереди. Наблюдает за Оменом. Замечает, что он осматривает шатёр. Но иногда всё же тоже с любопытством поглядывает на Рэй. Свою жену абсолютно игнорирует.
Наконец, родители отпускают Люсиль и возвращаются на место. Рэйвен стремительно подходит к Лу, крепко обнимает её. Шепчет на ухо.
– Ты справилась, сестрёнка. Отлично держалась. Я так горжусь тобой.
Люсиль хватается за неё, прячет лицо в её волосах, и, кажется, не планирует отпускать никогда.
Но за спиной собираются остальные гости.
Рэй с сожалением отодвигается от Лу, ободряюще улыбается ей и делает шаг к Омену.
– Поздравляю. Заботься о ней хорошо, – серьёзно говорит Рэйвен, смотря на Омена.
– Или тебе придётся иметь дело со мной. – добавляет тихо, чтоб услышал только он.
Война пристально рассматривает её, а через мгновение внезапно ухмыляется и согласно наклоняет голову.
Рэй возвращается к своему столику. Поздравления заканчиваются. За это время на сцене накрыли стол для Омена и Люсиль. Они поднимаются и садятся за него. Омен попивает что-то из тяжёлого металлического бокала и следит за происходящим в зале. Люсиль ничего не ест. Взгляды девушек – испуганный и грустный Лу, уверенный и спокойный Рэйвен – ни на секунду не отпускают друг друга.
«Где-нибудь в тени…»
Рэйвен остаётся за столиком одна. Родители Люсиль куда-то ушли. Омен тоже удалился. Рэй смотрит на недоумевающую сестру, слегка пожимает плечами.
Внезапно кто-то останавливается за её спиной. Она замечает шокированное выражение Лу, медленно оборачивается.
Это Голод. Он выглядит безупречно. Волосы идеально уложены, костюм – белоснежный. Он словно выточен из мрамора. Слишком совершенный, чтобы быть живым.
Рэйвен поднимает голову… и тонет, проваливается в Бездну. Его глаза черней, чем её собственные волосы. Она видит тени, плещущиеся в них. И понимает: он видит и её тени.
Пытается отвести взгляд, но не может, словно загипнотизированная.
Спустя мгновение Голод ухмыляется. Наваждение пропадает. Рэйвен резко втягивает воздух, будто всплыла после долгого погружения.
Голод сверлит глазами тело Рэй. Задерживается на её бедре. Она неосознанно проводит рукой и чувствует, что край платья приподнялся, обнажив рукоять кинжала.
– Бездна… Вот же не вовремя… – она аккуратно, но быстро поправляет юбку.
– Хммм, отличный аксессуар. Семейная реликвия? – спрашивает Голод. От его тона по спине Рэй пробегает волна холода. Его голос мягкий, вкрадчивый, искушающий.
– Просто подарок отца. Ничего особенного. – спокойно произносит она. Но сердце почти выпрыгивает из груди.
Голод опускается на свободный стул.
– Ты ведь Рэйвен, правильно? Сестра жены нашего доблестного Войны? И как вам с сестрой живётся в новом доме?
– Всё хорошо. Нас прекрасно приняли. – отвечает Рэй, стараясь держать себя в руках.
– Рад это слышать.
Голод встаёт, слегка кланяется.
– До скорого, госпожа Рэйвен. Мы ещё обязательно встретимся. Где-нибудь в тени…
В тот же миг разворачивается и уходит, не дожидаясь ответа.
«Останься»
После разговора с Голодом Рэйвен чувствует смятение и тревогу. Она выходит на улицу. Холодный воздух приятно освежает после душного шатра. Рэй находит скамейку в самом тёмном углу сада. Опускается на неё, скидывает с ног туфли.
– И зачем я одела каблуки? Знала ведь, что ноги будут болеть.
Ругает сама себя. Довольно вытягивает ступни, потягивается всем телом.
– Устала? – внезапно раздаётся насмешливый голос с другого конца скамьи.
Рэйвен дёргается от неожиданности, тут же вскакивает.
– Война? Извини, я тебя не заметила, я сейчас уйду, – она резко разворачивается и делает шаг, забыв про туфли под скамейкой.
– Останься.
Тихий голос Омена заставляет её замереть. Рэй медленно поворачивается обратно.
– И сядь, не ходи босиком по холодной земле. Не хватало мне ещё больных в доме, – бурчит Омен.
Но Рэйвен слышит усмешку в его голосе. Она снова опускается на скамейку, поджимает под себя ноги. Они сидят в тишине. Через некоторое время Рэй осмеливается и осторожно спрашивает.
– А ты почему здесь? Тоже устал?
Омен хмыкает, но не отвечает. И внезапно сам задаёт вопрос.
– Люсиль правда твоя сестра?
Рэйвен смотрит на огни шатра.
– Ну… Да. Но не кровная. Родители Люсиль приютили меня, когда мне было 11 лет. Наши мамы были лучшими подругами с детства. Даже родили меня с Лу почти в одно время. А когда… моих родителей не стало… Они забрали меня. И все эти годы заботились обо мне. Поэтому теперь я забочусь о Лу.
Омен молчит какое-то время. Затем тихо говорит.
– Я так и думал. Вы слишком разные, чтобы быть родственниками, – и внезапно добавляет. – А я был один в семье. Хотя всегда хотел младшего брата или сестру.
– А твои родители? У вас хорошие отношения? – спрашивает Рэй.
– Нет. Мы не общаемся. Встречаемся раз в год на балу Всадников.
– Почему? – тихий вопрос девушки едва слышен.
Омен встаёт. Пожимает плечами, смотря на шатёр. Поворачивается к Рэй и протягивает руку.
– Пойдём обратно. Здесь холодно. Не забудь надеть туфли.
Рэйвен обувается, берётся за протянутую руку Омена и встаёт. Ладонь тёплая, шершавая, большая. Прикосновение задерживается на пару секунд дольше, чем нужно. Она заглядывает в его глаза, и с радостью замечает в них что-то, кроме холода и отчуждения – заботу и грусть, которые совсем не ожидала увидеть. Омен отпускает Рэй, и они вместе возвращаются в шатёр.
Глава 4. Ночь после
«Ты точно хочешь это услышать?»
Уже поздняя ночь. Рэйвен не спит. Лежит на кровати, держа в руке Амолет, и смотрит на пустое место рядом с собой.
Люсиль, теперь уже официальная жена Войны, сейчас в его спальне.
– Как она там? Надеюсь, он нежен с Лу… Держись, сестрёнка… Зачем всё это было нужно? — мысли кружатся в голове Рэй, как хищные птицы. И клюют её изнутри.
– Нет. Я должна проверить.
Она садится на кровати, крепче сжимает кинжал. И выставляет другую руку вперёд. От её пальцев вытягиваются пара тонких теневых щупалец. Почти незаметных, полупрозрачных, как чёрный дым.
– Ты точно хочешь это услышать? – голос Амолета раздаётся в её голове.
– Да. Я должна убедиться, что Лу в порядке, – уверенно отзывается Рэйвен.
Закрывает глаза, направляет свои тени в сторону спальни Омена. Они бесшумно ползут по полу коридора, как змеи. Проникают в комнату. Рэйвен внимательно прислушивается… и не слышит ничего. Никаких звуков. Низких голосов. Только чьё-то тихое дыхание.
– И как это понимать? – озадаченно спрашивает Рэй у Амолета. Но он молчит.
Рэйвен вздыхает, отпускает тени. Прячет кинжал под подушку, ложится на кровать. И ждёт возвращения Люсиль.
«Я правда старалась не плакать!»
Солнечный свет мягко пробивается сквозь шторы. Рэйвен дремлет, свернувшись клубком под одеялом.
Дверь скрипит, и в комнату входит Люсиль.
Рэй сразу просыпается. Быстро поднимается с постели, подбегает к сестре – и замирает, увидев следы от слёз на её лице.
– Лу… – выдыхает она, крепко обнимая сестру.
Несколько мгновений они стоят так, молча. Затем Рэй чуть отстраняется, аккуратно спрашивает:
– Ты как?
– Всё нормально, Рэй, – шепчет Люсиль.
– Расскажешь, как… прошла ночь?
Та кивает и опускается на край кровати. Рэйвен садится рядом, всё ещё держит её за руки.
– Мы зашли в его комнату. Я переоделась… Долго не могла выйти из ванной. Но всё же вышла. Он подошёл и… поцеловал меня, – голос дрожит.
Рэй лишь кивает. Молча. Поддерживающие.
– А потом… я испугалась. Просто… слёзы сами… Я правда старалась не плакать!
– Тише, – мягко говорит Рэй, – ты всё сделала правильно. Я рядом. И что Омен?
– Он… отпустил меня. Сказал – иди спать. Подтолкнул к кровати… А сам сел в кресло.
Рэй опускает напряжённые плечи, облегчённо вздыхает:
– Слава Четверым… И что, он всю ночь спал в кресле?