Пришельцы

(СОН НОМЕР ПЕРВЫЙ

Виктор Васильевич Васнецов покинул Землю и отправился в космическое путешествие, потому что ему осточертела эта чёртова жизнь. Осточертела жена, которая развелась с ним, потому что он мало зарабатывал. Осточертела родная мать и остальные родственники, которые считали его неудачником. Осточертела друзья и знакомые, которые его спаивали, с которыми было скучно и невозможно было поговорить о чём-то в самом деле интересном. Осточертели сослуживцы на работе, которые непрестанно подшучивали и посмеивались над ним. Осточертел гад-начальник на работе, который любил гнобить его по всякому поводу. Осточертела вся Земля.

Когда же осточертело и само космическое путешествие, Васнецов посадил ракету на малоизвестную планету где-то в районе созвездия своего разума, вышел из ракеты на свежий воздух, вдохнул его полной грудью, выдохнул и огляделся, сел на землю и стал смотреть на закат. Он смотрел и надеялся, что это не закат его жизни. А планета сама была приветливой и добродушной, хотя и населяли её всякие чудовища. Однако, этот факт ничем не грозил Васнецову. Согласно современным веяниям и тенденциям все эти чудовища были вегетарианцами и гомосексуалистами, и их заботило только одна пропаганда и навязывание своих взглядов.)

Я привык к таким прогулкам. Вдоль Невы. По набережной. С банкой дешёвого пивка, купленной в "Пятёрочке".

Прогулки совершались вечерком, когда уставшее солнце начинало зевать, сидя на небесном диване перед космическим телевизором, держа в своих лучах газету. И тоже, наверняка, попивая пивко, как и я.

Пивко совершало путешествие на дно моего желудка, а в голову мою начинали влетать строчки, складываясь в стихи. Моё подсознание жадно впитывало их, шлифовало, подстраивало под себя, складывало в психоделические ребусы моей души и моего сердца.

Воды Невы напоминали мне жизнь, о которой я ничего не знаю, жизнь, которая течёт мимо меня, я видел в ней множество людей, которые безымянным потоком проносятся и которых никто не помнит, которых никто из ныне живущих не знает и не узнает, но никому до этого нет никакого дела.

Великая река… Куда стремишься ты? Куда ты держишь путь? Возьми меня собой, открой и покажи, где спрятались все мы, мы ведь боимся быть людьми, не хотим этого, нам легче жить с инопланетянами, чем друг с другом.

На ужин ели пельмени. Я их сам купил и сам же сварил. Игорь укоризненно попенял мне, что я не додумался взять сметану или кетчуп.

– Одними пельменями давиться что ли… – ворчал он.

Я понял. Судя по его раздражённому тону, что-то сегодня у него не заладилось. Или на работе. Или на учебе. Или в личной жизни. А, может, всё вместе. Две недели я живу в квартире, которую он снимает на свои деньги, и это обстоятельство лишает меня право интересоваться тем, что составляет эти три аспекта жизни Игоря – работа, учеба и его личная жизнь.

После поедания пельменей мы переместились в зал и стали смотреть по компу старые клипы "ДДТ". Я восхищался искусством, Игорь думал о своём.

– Я слышал, что Шевчук прилетел с планеты Ир-2, – сказал я.

– Ни хрена подобного, – возразил Игорь. – С планеты Щас, Наивные Пацаны, Я Вам О Правде Спою.

Нет сегодня настроения у Игоря. Дружеский вечер отменяется.

Поймите только одно – я своё мнение высказываю, я не обобщаю, я не утверждаю истину и не привожу доказательства своей якобы правоты. И мнение моё такое: ВСЕ ДРУЗЬЯ УМИРАЮТ В ДЕТСТВЕ. Это моя теорема моего жизненного опыта. Это в детстве можно закадычно дружить, иметь много общего, строить воздушные замки и мечтать о том, что любая дверь только и ждёт, чтобы ты открыл её и потянул за ручку на себя, чтобы потом войти внутрь волшебной комнаты, в которой исполняются любые твои желания. После детства наступает юность, жизненный этап, когда друзья один за другим начинают перемещаться каждый на свою стартовую площадку. После юности друзья вступают в фазу молодости, дороги расходятся, интересы меняются, начинают появляться жёны и дети, начинают… много чего начинается, короче говоря, толку перечислять, каждый из нас и так это знает, Америку открыть не получится. В зрелые годы дай Бог хоть помнить имена друзей детства и юности. Ну, а в старости… Нет, старым становится нет желания, и нет желания думать о старости.

Все мои друзья умерли в моём детстве. Среди них была особая категория – друзья закадычные. Иначе говоря – лучшие друзья. И таких было у меня трое.

Первым мои лучшим другом был Костя. Он прилетел со своей мамой в наш провинциальный Сраньгосподенск с планеты Гипгип. О нём я всегда вспоминаю с изрядной долей юмора и настольгии. Костя был офигенный выдумщик и фантазёр, каких ещё поискать надо. Мы дружили весь пятый класс. Костя научил меня сбегать с уроков и курить сигареты. В свои школьные годы (да и потом тоже) я был слабым мальчиком, меня нередко обижали, а сдачи дать я боялся. Но Костя при каждом удобном случае старался не давать меня в обиду. Как правило, наше общение происходило по неизменной схеме: я пересказывал Косте содержание какой-нибудь интересной книжки, а он в свою очередь рассказывал о своих многочисленных победах в драках. И так интересно и захватывающе рассказывал, что я слушал его чуть ли не разинув рот. Я почти верил в правдоподобность этих рассказов. Со слов самого Кости победы эти были все до одной сокрушающие, несмотря на возраст, габариты, физическую подготовку и количество противников. Мне очень сильно в память врезался рассказ Кости о его одной такой "победе". Мы учились в классе восьмом… или в девятом..? Не помню точно, в каком, но это не так важно. Так вот, первое полугодие Костя ходил в школу одетый как денди – белая рубашка, галстук, серый пиджак, серые брюки, черные туфли и короткая стрижка на голове. Как-то раз я пропустил целых три учебных дня, притворился больным, чтобы днём посмотреть несколько серий одного понравившегося мне фильма. Когда моё здоровье "поправилось" и я заявился в школу, то увидел, что к своему имиджу Костя добавил большие чёрные очки. На мой вопрос, зачем он это сделал, Костя просто снял очки. И я увидел два огромных фингала под каждым глазом. Я был просто потрясён размерами фингалов, они были впечатляющими, я ранее никогда таких не видел. Конечно, я сразу поинтересовался у Кости, кто его наградил такими великолепными фингалами. И Костя охотно поведал мне, как на него прямо в школьном дворе коварно напали три хулигана. Все они были старше его на несколько лет, были выше его и сильнее тоже, владели приёмами каратэ. Нападение было таким неожиданным, что первые секунды этого неравного боя Косте приходилось только защищаться, пару ударов он пропустил (и как результат – огромные фингалы), но далее мой дружбан с планеты Гипгип смог перейти в наступление и как следует отметелить неприятелей. Они позорно бежали с поле боя. Вот такую историю мне поведал Костя и я почему-то опять ему поверил. Но шило, как говорится, в мешке не утаишь, всё тайное рано или поздно становится явным. Несколько дней спустя в разговоре с одним своим одноклассником я обмолвился о героическом поединке Кости. Приятель рассмеялся и сказал, что он сам был очевидцем этого "героического поединка". Всё произошло во время большой перемены на школьном дворе. Вдвоём они сидели под деревом, болтали о разной чепухе, а над их головами на большой ветке сидел пацанчик и пулял пульками из игрушечного автоматика. Одна пулька угодила в Костю. Костя встал, схватил автоматик и дёрнул его на себя. Пацанчик свалился на землю, заныл и куда-то побежал. Спустя пару минут он вернулся. Но не один. С защитником. Он был младше Кости на два класса, но поверг Костю наземь одной оплеухой. Потом уселся на него и начал молотить кулаками Костю по лицу. Костя едва успевал прикрываться руками и только выкрикивал: "А это ты зря..! А это ты зря..!" Конечно, я своему лучшему другу не рассказал о том, что узнал от того одноклассника. Поэтому мне долго ещё приходилось выслушивать костины байки об этом "бое века". Он иногда забывался и от избытка фантазии приукрашивал его новыми героическими подробностями. Он даже рассказал, как смог ловко обмануть маму, когда предстал перед ней с этими своими фингалами. Якобы он подтягивался на турнике и врезался правым глазом прямо в перекладину. От возникшей жуткой боли он разжал пальцы рук и упал на землю, врезавшись левым глазом о камень. Костя уверял, что мама ему поверила. Маме нельзя было рассказывать о истинной причине возникновения фингалов. Она тут же пошла бы в милицию с жалобой. Этого допустить Костя не мог. Подрастающее поколение в Сраньгосподенске чтило и соблюдало некий такой дворовской кодекс, который исключал привлечение сотрудников правоохранительных органов для разрешения подобных проблем. Нарушитель кодекса становился изгоем и отщепенцем, за ним закреплялась позорная кличка "терпила". У Кости во дворе и в школе репутация и так была не ахти какая, только мамкиной заявы ещё не хватало.