Кришт: Судьба Ищейки

Глава 1

Камень. Вокруг один чертов камень, который окружал Слепа с рождения. Темная серая масса, которая пахнет унынием и безысходностью. Всю свою жизнь он прожил в объятиях этих серых масс, которые прекрасно сочетались с его жизнью – скучной, однообразной и безальтернативной. Любой человек, приходящий с поверхности, мог легко сказать, что запах Подземного города – это запах уныния во всех его красках.

– Ты все еще уверен, что мы здесь что-то найдем, малец? Мне кажется, мы копаем личный сортир яков – ворчал Кампел.

Кампел был худощавым мужчиной, лет сорока пяти, с острыми чертами лица, длинным носом и карими глазами. Лицом он был похож на москита. Но по личным характеристикам он скорее напоминал угонта – вонючего слизняка, который норовит сожрать твои отходы ещё до того, как ты отойдешь от дырки нужника.

– Уверен, – сухо ответил Слеп. – Здесь ходит порода, я уже устал тебе это повторять, мы точно здесь найдем руду.

Для Слепа безопасность стояла на первом месте. Ему было всего двадцать два года, он родился здесь и так ни разу не видел то пресловутое солнце, о котором ему рассказывал его друг Гор. Однако, этот факт не помешал Слепу вырасти в жилистого парня среднего роста, который мог подолгу работать в шахтах без передышки. Его волосы были измазаны черной пылью пещер, если бы он смог их отмыть, оказалось бы, что они светло-золотого цвета.Слеп начинал жалеть, что повёлся на уговоры Кампела, и отправился с ним на поиски нелегальной добычи. В Подземном городе многие промышляли добычей вне нормативов и сливом всего, что выше нормы, контрабандистам. Это не так выгодно, но более предсказуемо, а иногда и безопаснее, чем участвовать в Кветеке – местной лотерее за еду.

– Ходит порода, ходит порода… – кривляясь, передразнил Кампел. – Когда же она уже свалит отсюда и покажет нам свои голенькие жилки, а? – Он сам хихикнул со своей же пошлой шутки. – Слушай, малыш, я с тобой уже не первый день работаю. Видел, как ты эти жилы чуешь – как шавка косточку в помойке. Но мы торчим здесь уже слишком долго. И знаешь, что я думаю? Может, у тебя никакого дара и нет. Может, ты просто забитый пацан… без папочки

– Закрой пасть! – рявкнул Гор, подкатывая тележку почти в упор к Кампелу. – Ты уже несколько часов только и ноешь, что надо было копать в другом месте. Без него ты бы сейчас копал дерьмо яка, думая, что это – кришт!

Гор был неудобно высоким для шахт. Массивные плечи, грубые черты лица, густая борода, в которой постоянно путалась пыль, и взгляд – спокойный, усталый, но всегда внимательный. Его легко было принять за туповатого здоровяка, но за этой горой мышц скрывался умный и наблюдательный человек. В его левом ухе была небольшая серебряная серьга, которая буквально провоцировала других обитателей шахт на конфликт с ним. Однако другие его параметры достаточно быстро отрезвляли местных.

– Как будто я единственный кто бы спутал дерьмо яка с криштом, его не видели здесь лет пятьдесят! Одни только рассказы о том, как кто-то его здесь нашел, небось его тут никогда и не было. А нас бросили сюда, и просто повесили морковку перед лицом, чтобы мы шли за этим до конца наших жизней. И даже если кто-то из нас его и найдет… стоит только заикнуться, и в черепе у тебя будет дырка. Сделают свои же. А потом скажут, что перепутали с земляным червем. – Он вскинул руки к своду пещеры, будто вознося молитву, и с притворным пафосом воскликнул: – Все ради Блага!

После этих слов наступила тишина. Та самая, что бывает, когда кто-то вслух произносит мысли, от которых все старательно отворачивались. Все знали: кришт не видели в этих шахтах уже полвека. Возможно, его и не было вовсе – просто сказка, которую рассказывали новоприбывшим, чтобы те не вешались в первую неделю.

А ведь именно мыслью о нем здесь многое живет. Кришт – редчайшая порода, полная энергии. Он питает всю империю: от шахт до храмов, от магических артефактов до военных машин. Без него человечество, скорее всего, бы не выжило.

И именно поэтому за находку такого камня люди могли получить Благо. Каждый человек мог сам выбрать свое. Для кого-то это проход в высшее общество, для других – прикосновение к богам.

Для таких, как Слеп и его товарищи, – это шанс. Шанс вырваться. Шанс обеспечить свою семью. Шанс перестать быть никем. Шанс увидеть солнце. Даже если ради этого придётся отдать всё.

Однако, как было сказано ранее, в шахтах, где оказались наши друзья, кришта уже не было давно. И каждый человек в этих пещерах был волен сам выбирать как ему стоит жить здесь. Кампел выбрал не верить в сказку про кришт и выживать здесь любыми способами. Слеп же предпочитал работать в поте лица, в надежде, что если кришт и существует еще где-то в этих шахтах, то он своим трудом сможет его найти первым.

После очередного удара киркой, Слеп почувствовал как будто кто-то начал дышать внутри горной породы. Он провёл ладонью вдоль стены.

– Кампел. – Он говорил тихо. – Ты чувствуешь?

– Чего? Очередной бред про "просадку"? – Кампел закатил глаза. – Может, у тебя сопли просто потекли?

– Сквозняк, – прислонился Слеп к стене.

– Да, точно – Гор подошел и прислонил свою руку. – Скала явно не цельная.

– Ну-ка подвинулись, малыши, – проворчал Кампел, это было особо иронично, учитывая что Гор был хоть и младше, однако выше его на три головы. – Я сейчас со всем разберусь.

Он начал судорожно долбить своей киркой по стене. Он был так воодушевлен, что чуть не задел голову Слепа. Спустя несколько минут, стена поддалась и образовалась темная щель, а он смог заглянуть внутрь.

– Черт подери, да там кажется есть какой-то проход, и он не природный – он было начал лезть внутрь, однако мощным рывком Гор вытащил его назад за пояс.

– Куда ты собрался? Ты рехнулся, полоумный? Мы не знаем насколько оно устойчиво, надо укрепить вход, тут может все обвалиться за секунды! – гаркнул на него Гор.

– Слушай ты, здоровяк, ты что-то больно часто орать начал! Если ты и дальше так орать будешь, то нас точно тут накроют и всех отправят на “перевоспитание”. И тогда ты будешь поспокойнее. – завизжал Кампел.

– Ладно, извини, однако это и вправду опасно, и ты знаешь правила, если мы находим руины, то мы должны доложить об этом жрецам. В них полно опасностей и без обвалов. – Извиняющимся тоном сказал Гор.

– Я напоминаю, что мы здесь находимся не совсем по закону распорядителей, так что когда мы доложим об этом, нас сразу отправят на “перевоспитание”.Нам следует ускориться, потому что этими туннелями еще и контрабандисты ходят, а они в этих руинах с удовольствием поищут каких-нибудь артефактов, и конкуренты им будут не нужны. – Иронично сказал Кампел, – Так что давайте мы быстро зайдем, унесем все, что можем и свалим. – Закончил спор Кампел, взял свое снаряжение и молча нырнул в проход.

Слеп с Гором переглянулись.

– Вот же старый жмот, – буркнул Гор. – Хитрый, трусливый, а в пасть смерти полез первым.

Слеп только кивнул. Они молча последовали за ним в темноту.

Они оказались в длинном туннеле. Освещения факелов не хватало, чтобы разглядеть его глубину. Кампел уже шел в одну из сторон, и Гор со Слепом двинулись за ним.

– Подожди, мы идем с тобой, – окликнул его Слеп, однако Кампел не ответил.

Они брели ещё какое-то время, пока не вышли в огромную пещеру. Она была настолько просторна, что свет их факелов растворялся где-то наверху, не достигая потолка. Со сводов капала вода, а где-то глубоко внизу слышался шум подземного потока, который самоубийственно прыгал с каменных уступов и разбивался о скалы, наполняя пещеру влажным эхом.

Слеп внимательно прислушался:

– Подземная река. Это хорошо. Значит, шахта не тупиковая, здесь точно есть выход.

– Или сюда кто-то может попасть помимо нас, – нервно вставил Кампел, но тут же отвлекся, разглядывая стену. Он вдруг оживился и даже подпрыгнул от возбуждения.

– Эй-эй, вы только гляньте! Это же, мать его, серебро! – Кампел судорожно начал ощупывать блестящую прожилку, пытаясь отковырнуть кусочек.

Гор подошёл ближе и внимательно изучил породу, затем покачал головой и хмыкнул:

– Не будь идиотом, Кампел. Серебро бы уже почернело. Видишь, оттенок розоватый? Это кобальт. Хотя тоже дорогой металл, нам и его хватит.

– Ой, да что ты понимаешь..

Его сердце начало биться быстрее. Грохот водопада отдалялся, словно он перенесся за тысячи миль отсюда. Ладони стали влажными и холодными. Грудь сдавило настолько, что он не мог набрать даже капли воздуха, а темнота вокруг будто обхватила его за горло, медленно душа невидимой рукой.Кампел ещё что-то бубнил, но слова уже не доходили до сознания Слепа.

Он уже испытывал нечто подобное однажды, давно, когда ему сообщили, что отца завалило обломками во время очередной экспедиции. Это была та же беспомощность, тот же страх, парализующий и непобедимый.«Что со мной происходит?» – панически пронеслось в его голове.

– Да, да… Я здесь. Просто… устал, – прохрипел Слеп, приходя в себя.– Слеп! Слееееп! – Гор тряс его за плечо. Правая рука уже отводилась – он, кажется, собирался встряхнуть друга по-настоящему.

– Мы нашли ещё жилы! – радостно заорал Гор. – Кампел наткнулся на новые прожилки! Медь, серебро, Слеп, мать его, мы богаты! – Он рассмеялся во всё горло и с такой силой обнял Слепа, что тому показалось – в груди что-то хрустнуло. Со стороны звука воды шел Кампел.

– Ну что, мальчики, – довольно протянул Кампел, – кажется, я был прав. Это лучшая находка, что могла с нами случиться! Столько руды, и прямо у воды! – Он развёл руки, как будто обнимал пещеру. – Мы можем забуриться здесь на недели. Натаскаем столько добра, что в Подземном городе сможем купить себе всё, что захотим. Всё!

Слеп смотрел в глубину пещеры, он не ощущал такой лёгкости в теле как его друзья. И хоть Гор испугал своей медвежьей лапой его наваждение, дискомфорт все еще напоминал ему об этом эпизоде.

– Нам нужно больше снаряжения, и мы все еще должны укрепить места где будем работать и ходить. Я не хочу оставить свою семью без последнего кормильца. – сурово сказал Слеп.

Лица Гора и Кампела достаточно быстро пришли в состояние серьезности, что было более уместно в их ситуации.

– Да… – первым заговорил Кампел, понизив голос. – И проход замаскировать надо. Если кто-нибудь из наших «друзей» наткнется на это место – прощай, богатство.

Щёлк. Щёлк. Щёлк. Звук отдалялся не спеша, как будто тьма была довольна, что непрошеные гости ушли вовремя.Остальные молча кивнули. Они задержались в пещере ещё на какое-то время. Осмотрели своды, отметили слабые участки, обсудили, какое снаряжение потребуется и проговорили их легенду. После этого направились обратно – к тому месту, где пробили проход. Кампел плёлся последним. Всё время оборачивался – будто сама тьма подземелья преследовала его. Чувства обострились, как это бывает у старого шахтёра, которому приходилось выживать там, где никто не должен был остаться жив. Он слышал всё: треск факелов, тяжёлые шаги товарищей, бряцание снаряжения, редкие капли воды, падающие с потолка… и какие-то щелчки, напоминающие осыпавшийся свод пещеры. – Обвал! – пронеслось в голове. Он застыл на месте и начал слушать темноту. Щёлк. Щёлк. Тишина наступила быстрее, чем последний звук щелчка донесся до уха старого пройдохи. – Показалось… – выдохнул он про себя и, не оглядываясь, двинулся за группой.

Глава 2

Подземный город представлял собой большой трудовой лагерь под землей. Его центр располагался в природной пещере исполинского размера, в которой находились главные здания, такие как храм, дом коменданта, епископа и дома распорядителей, а также ритуальная площадка для Квитека – “лотереи" за выживание. Остальные обитатели этого города жили в относительно небольших рукавах пещер, уходящих вдаль от основного центра. У них не было красивых домов, которые были в распоряжении высшего общества, и в основном они жили в каменных лачугах или общих бараках, выдолбленных в стенах пещер.

Сборы на новую экспедицию заняли время. В первую очередь необходимо было получить разрешение распорядителей. Они были основными управляющими самих групп, выходящих на разведку и добычу жил. Как правило, это были бедные дворяне – изгои среди своих – но это ничуть не приближало их к шахтерам, и уж точно не делало их более сочувствующими им.

Они следили, чтобы шахта приносила нужное количество ресурсов, ведь если кто-то в столице будет недоволен результатами, то их достаточно быстро заменят на другие более эффективные кадры. И для наблюдения за этим всем был поставлен комендант, который является прямым ставленником Короля. Чтобы распорядители не обманывали корону.

В случае Подземного города, распорядители стали отправлять группы в “долгую” добычу, по истечении которой шахтеры приносили в лучшем случае минимальные нормы, а семьи распорядителей начинали обрастать предметами роскоши.

В то же время, распорядители никогда не рисковали своей головой, поэтому, если таким нелегальным добычам нужно было дополнительное снаряжение, шахтёры всегда могли обратиться к контрабандистам, которые управляли всей теневой жизнью Подземного города. Они служили своеобразными артериями, по которым текло всё то, что обычно было недоступно для жителей. Кроме того, именно через них шло богатство распорядителей к их семьям, что обеспечивало контрабандистам определенную защиту от неожиданных проблем.Кампелу пришлось неплохо сточить свой язык о задницу своего распорядителя, чтобы их группу отправили в “долгую” добычу. Он был мастером в подобных переговорах. Ему удалось получить это разрешение, не говоря ни слова о том, сколько они будут должны в случае успеха, и сколько они найдут – что в их положении было даже важнее. Так он всегда мог сыграть карту дурака и, если что, отказаться от своей доли, если распорядитель останется недоволен результатами. Однако, если добыча вовсе не удастся, то наказана за провал будет лишь одна сторона этого договора.

Общением с контрабандистами и снаряжением экспедиции занимался Гор, по какой-то причине они всегда были достаточно уважительны с ним и никогда не пытались его облапошить, по крайней мере со слов Гора. Возможно, это по причине того, что Гор выглядел как человек, которого не особо хотелось бы обманывать, представляя последствия, а возможно, он решил не пугать своих друзей тем, как он умеет решать вопросы в случае непростого конфликта.

В то время, когда он сидел со своей матерью и белокурой сестрой у себя на кровати, в их пещерной лачуге, он все чаще ловил себя на мечтах о том, что наконец сможет обеспечить свою семью. А иногда к нему приходили совсем безумные, по меркам Подземного города, мысли, что у него хватит добычи для выкупа подставных документов у контрабандистов, и он сможет вывести свою семью наружу. Это не всегда означало свободу, многих людей ловили и отправляли на перевоспитание, после которого стремление к свободе куда-то испарялось.Слеп был полезен группе своим талантом рудокопа во время добычи и поисков руды. Однако во время подготовки экспедиции его талант был не особо полезен. Иногда он бегал по поручениям Кампела, чтобы передать то или иное послание, иногда помогал Гору с подготовкой снаряжения. Но большую часть времени он потратил на общение с семьей.

“Я сделаю все, чтобы ты смогла увидеть солнце, Мия” – сказал ей Слеп, когда она, несколько лет назад, подбежала к раненому червю ургонта, одному из самых мерзких существ в пещерах, и начала гладить его пластинчатый панцирь, роняя слезинки из своих зелёных глаз. Ее детская наивность и любовь к этому мрачному и опасному миру умиляли его и в то же время не давали ему отчаяться и просто умереть где-то в глубинах шахт. Слеп был готов на все, чтобы выполнить это обещание.

Спустя две недели подготовки команда вернулась в пещеру, найденную во время их предыдущей вылазки. Им пришлось расширить проход, чтобы туда смог пролезть камнегрыз – крупное животное с мощными лапами. Его морда тупая и грубая, с мощными челюстями. Маленькие глаза скрыты под складками кожи, но это не мешает ему ориентироваться: камнегрыз отлично чувствует вибрации земли и двигается уверенно даже в темноте.

В этот раз у них было намного больше времени для обследования окрестностей. Они уже и забыли о том, насколько огромна была пещера, которую они нашли. В середине пещеры был подводный водопад, перетекающий в реку. Его начало невозможно было разглядеть от того, что свет от факелов был не способен достать настолько высоко. Кроме тоннеля, по которому река уходила куда-то в неизвестность, от пещеры ветвилась более десятка других проходов в глубины подземелья. Часть из них была насыщена железом, оловом, серебром и другими металлами. Один факт нахождения среди всего этого, насыщал их окрыляющими чувствами.

Кампел и Слеп разбили палатки недалеко от воды, пока Гор устанавливал охранный камень, который достал у контрабандистов. Обычно такой камень мог защитить лагерь на несколько часов, убивая любое существо размером хотя бы с половину человека, появившееся в его радиусе.

После обустройства лагеря они вместе занялись подготовкой рабочей зоны и сборкой небольших тележек для перевозки добытой руды. Кампел тщательно осматривал колеса и смазывал их смесью масла и пыли, чтобы избежать скрипа. Слеп проверял фонари и крепления – трещины в стекле могли привести к пожару или отравлению дымом, а значит, их нужно было менять заранее

Гор натягивал веревку между кольями, чтобы развесить одежду и подсушить её от пота и сырости. Каменная пыль забивалась в складки одежды и волосы, а потому рядом стояла грубая деревянная кадка с водой, чтобы каждый вечер смывать с себя этот налёт. Под рюкзаками лежали простые железные чашки и кастрюли – скромный набор для варки похлебки. Основу их рациона составляли сквиги – сушёные насекомые размером с ладонь, собранные во время предыдущих вылазок или купленные у местных торговцев. Эти хрустящие белковые гиганты были невероятно питательны, хотя многих от одного их вида бросало в дрожь. На вкус они напоминали орехи, но с металлическим привкусом, свойственным подземным породам.

Они проработали несколько напряженных дней. За это время не произошло ничего примечательного. Только суровые рабочие будни и один вечер, когда камнегрыз внезапно взбесился и чуть не бросился в одну из пещер. Гор успел вовремя схватить его и вместе с Кампелом активировал ошейник, который подавил волю зверя. Для этого они приложили свои кольца, которые каждый шахтёр обязан носить в подземельях, к его ошейнику. После этого камнегрыз сразу притих, и его удалось посадить на цепь.

– Как же я задолбался есть этих тварей, – проворчал Гор, откусывая голову хрустящему сквигу, – как же я соскучился по жирному бедру оленины, – он замычал так сладко, как будто в его рту прямо сейчас был такой кусочек.

– Когда мы получим награду за всю эту добычу, я себе целого оленя притащу с поверхности, а не только одно бедрышко, – мечтательно улыбался Кампел.

– Оленя? – поднял бровь Гор – Если мы доставим то, что у нас уже есть, мы окажемся на поверхности быстрее, чем этот олень прискачет к тебе на своих четверых.

– Поверхность, – презрительно фыркнул Кампел. – И кто тебя там ждет, Гор? – Его голос чуть дрогнул, но тут же вновь стал насмешливым. – Ты хоть представляешь, ЧТО нас там ждёт? Ничего. Там уже все поменялось. Другой мир, не тот, который мы видели когда были там последний раз. А тут… – Он провел ладонью по каменной стене – Тут все понятно, бери кирку и долби. – Он замолчал, взгляд его затуманился. – А там… да кому мы там нужны? – Сказал он почти шёпотом, больше для себя.

Гор сжал свою серебряную серьгу так сильно, что по шее потекла тонкая струйка крови. Слеп лишь молча сидел, думая о том, что даже если наверху его никто не будет ждать, он всё равно выведет туда свою сестру. Они найдут место, где будут нужны.

Закончив вечернюю трапезу, они легли спать.

Слеп долго ворочался, но усталость взяла своё, и он провалился в тревожный сон. В какой-то момент его разбудил лёгкий шорох. Сначала он подумал, что это камнегрыз на цепи, но звук был не такой – тише, осторожнее. Он открыл глаза и сразу почувствовал пустоту: место Кампела было пусто.

– Кампел? – прошептал он, в надежде что он где-то поблизости, Его сапоги стояли у кровати.

Слеп встал и перепроверил охранный камень. Он явно должен был бы разбудить их, если бы кто-то вторгся в лагерь и утащил бы Кампела. Слеп растолкал Гора.

– Гор, проснись, – расталкивая его щебетал Слеп, – Кампел пропал.

– Чёрт подери этого старика… – пробурчал Гор, морщась и открывая глаза. – Может, он просто отошёл по нужде?

– Не думаю, – Слеп покачал головой, глядя на пустое место. – Он ушёл босиком…

– Чёртов старый маразматик! – зло сплюнул Гор. – Не мог сойти с ума завтра, когда мы уже были бы в городе? —Он вскочил и начал натягивать сапоги. – Ладно, давай искать хоть какие-то следы.

Гор и Слеп быстро обшарили место, где спал Кампел, в поисках улик.

– Слеп, кажется, я нашёл что-то, – сказал Гор, указывая на грибницу у стены. – Смотри, эти грибы недавно сломаны. – Он провёл пальцем по следам. – Идём туда. Наверное, он пошёл в ту пещеру.

Они быстро оделись, нацепили снаряжение и взяли кирки. Если Кампела и вправду кто-то уволок, а не он просто отошёл в укромный уголок по нужде, чтобы не смущать своих друзей, то лучше быть готовыми ко всему. Они молча двинулись по пещере вперёд, прислушиваясь к каждому шороху.

– Мы уже далеко зашли… ты уверен, что мы идем в правильном направлении, Гор? – спросил Слеп с тревогой в голосе.

–Да, уверен, я уже несколько раз видел следы. Здесь кто-то прошел – ответил Гор, оглядываясь.

– Кто-то? – задержал дыхание Слеп. – Ты уже не уверен, что мы идем за Кампелом?

– Не знаю, парень, но здесь точно что-то не так. – Мрачно закончил разговор Гор.

В свете факела впереди мелькнула фигура. Кампел.

Он стоял на границе тьмы – узкий проход, чернее самого мрака пещеры, зиял прямо перед ним. Эта тьма как будто шевелилась. Он был повернут к ней лицом, как будто что-то звало его внутрь.

– Кампел! – вскрикнул Слеп.

Фигура дернулась, но не обернулась. И в следующее мгновение шагнула в черноту и исчезла.

Тишина.

Слеп и Гор остановились. Тяжело дышали. Каждый по-своему.

– Всё, мы должны возвращаться, – сказал Слеп, сжав пальцы на рукояти кирки. – Мы и так слишком далеко. Если он ушёл сам – это его выбор. А если нет… всё равно мы не знаем, что это было. – Голос Слепа дрожал. – Нужно вытащить руду. Вернуться!

Он ждал, что Гор согласится. Гор молча смотрел на тьму прохода и сжимал свою серьгу…

– Гор?

– Мы идём за ним, – сказал тот глухо.

Слеп покачал головой.

– Зачем?

– Потому что это наш долг, – коротко бросил Гор и вступил во тьму.

Слеп остался один. Сердце колотилось. Он ещё мог развернуться, ещё мог вернуться. Всё внутри кричало, что надо бежать.

Он вдруг вспомнил Мию. Как она радовалась, когда он вернулся из предыдущего похода целым. Как, не дожидаясь пока он смоет с себя всю грязь, подбежала и вцепилась своими нежными детскими ручками, говоря сквозь смех: "Наконец-то ты пришёл! Пошли, познакомлю тебя с моей новой подругой. Только тсс – она сейчас спит». И, схватив его за руку, тащила в угол, чтобы показать палку, обернутую в тряпку, с нарисованными углем глазами. А мама, как всегда, молча убирала с его лица пыль и грязь, не говоря ни слова, но в её глазах было всё – страх, облегчение, любовь.

Слеп сжал зубы. Сейчас не время терять голову. Он должен выбраться. Вернуться. Ради них.

И тут – щелчок. Едва слышный, будто кто-то пощелкал пальцами вдалеке. Затем – ещё один. И ещё.

Он вдруг понял: это не случайные звуки камней. Это шаги. И направлялись они прямо к нему.

Слеп вскинул голову. Свет факела трепетал. Казалось, щелчки приближались, отражаясь от стен, а воздух вокруг стал будто гуще, будто сама пещера затаила дыхание.

– Чёрт… – прошептал он и шагнул в бурлящую черноту разлома.

Глава 3

Тьма. Тотальная, поглощающая тьма окутала глаза Слепа. Как человек подземелий, он ощущал на себе множество оттенков тьмы, но эта была другой – плотной… и душащей.

Факел… – пронеслось в голове.

Он сжал в руке холодную рукоять – пламени не было.

Ещё мгновение назад он шёл за Гором, и огонь светил ярко. А теперь – ничего. Ни жара, ни света. Только пустота.

Он вслепую нащупал огниво. Пальцы дрожали. Зажав факел между ног коленями, Слеп, начал бить огнивом, стараясь поймать искру. Металл заскрежетал о камень, выбивая искры надежды… надежды на то, что тьма вокруг не задушит его окончательно. Сердце стучало в ушах. Еще удар. Еще. Наконец одна искра легла на сухой мох и слабое пламя прогнала пугающую тьму.

Слеп осмотрелся. Он стоял в квадратной комнате высотой примерно в два его роста, воздух был затхлый, пропитанный древностью. Под потолком, на стенах, виднелись полосы фресок, будто рассказывающих историю борьбы и распада существ, формы которых никак не получалось осмыслить даже смотря прямо на них.

Эти рисунки начали его завораживать. Он слышал музыку труб, будто они протяжно мычали, и барабаны, что били ритм, словно кирка, долбящая по камню. Камень. Жилы. Кампел. Гор.

Где Гор? Где Кампел? Он зашёл сюда за Гором.

Щелчки, которые двигались к нему из темноты пещер. Он резко обернулся назад. Там, где недавно был проход, теперь лишь гладкая стена. Ни звука, ни движения.

– Чёрт подери… – прошептал он. – Что тут происходит?

Он тряхнул головой. Ладно, может, это и к лучшему. Эти щелчки – их звук был недобрым, таким, от которого в жилах стыла кровь.

Надо искать выход отсюда. Это место было очень похоже на те места, в которые шахтерам ни в коем случае нельзя заходить. Любой, кто найдет подобное, обязан доложить об этом жрецами.

После таких находок, в городе появлялись Ищейки – специальный отряд Короля, который занимался экспедициями по поиску кришта и разведкой еретических руин. Ведь опасности там угрожали не только физические: эти места могли поколебать саму веру в душах людей.

Лучше не испытывать судьбу. Нужно найти друзей как можно скорее и исчезнуть отсюда, не оставляя даже следов.

Он шагнул вперёд, выходя из комнаты в коридоры этого таинственного места. Он вспомнил мать, как она говорила ему всегда оставаться осторожным, не рисковать, не попадать в переделки. А теперь он здесь – в этом богами забытом месте, и всё из-за своих решений.

Слеп шел по длинным коридорам руин рассматривая фрески и редкие барельефы неизвестных существ с волчьими пастями и человеческими телами. Периодически, он проходил мимо небольших залов, которые как будто были созданы для поклонения неизвестным богам.

В какой-то момент, он забрел в большое помещение в центре которого стоял черный постамент, как сама тьма, за пределами его факела. На его верхней поверхности виднелось небольшое углубление, в котором когда-то что-то хранилось.

– Отвали уже от меня! – донесся раздраженный голос, и он был чертовски знаком.

Слеп вздрогнул и вскинул голову. Рядом, где-то в соседнем проходе, слышалась ругань. Он сразу узнал тембр – это был Кампел. А второй голос… Гор. Они были живы!

Слеп рванулся вперед, факел метался в руке, отбрасывая на стены дикие тени. Он свернул за угол и, затаив дыхание, выглянул.

Кампел и Гор стояли в небольшой нише между двумя колоннами. Гор навис над товарищем, вцепившись в его сумку и яростно дергая её на себя.

– Покажи, что ты там нашёл, чёрт тебя подрал! – прорычал Гор. – Я же вижу, как ты трясешься над ним! Прячешь, да? Думаешь, я не замечу?

Кампел стиснул зубы, удерживая сумку у груди. Его лицо пылало от ярости.

– Ты совсем сбрендил, верзила? Что я, по-твоему, там прячу? Обоссанные портки? Ты свои обосрал, так решил мои заодно изгадить?

У Слепа внутри что-то оборвалось. Он смотрел на них и не узнавал. Это были не друзья. Это были два идиота, которые чуть ли не лезли в драку из-за чёртовой сумки.

Он сжал пальцы на рукояти факела.

Мия.

Он видел лицо сестры. Видел мать. Видел, как они остаются одни, если он не вернется.

А эти двое? Они сейчас готовы перегрызть друг другу глотки.

– ЗАТКНИТЕСЬ! – голос прорвался сам собой, сорвался на крик, разнёсся по залу, гулко ударив в потолок.

Кампел и Гор замерли. Слеп шагнул ближе, ярость горела в его голосе:

– Я шел в темноту за вами. Один. Не знал, вернусь ли. Потому что вы для меня – больше, чем просто сменщики.

Он перевел дыхание.

– А вы… вы орёте, как дети. Как будто не поняли, куда вляпались. Тут не место для ссор. Мы не в шахтах. Мы в каком-то поганом храме, где стены дышат, а сзади щелкает что-то, что хочет нас сожрать. И если я не вернусь – никто не будет кормить мою сестру. Никто не поможет моей матери. Никто.

Голос дрогнул. Но Слеп не дал себе замолчать.

– Так что-либо вы оба берёте себя в руки, либо идите к чёрту. Но я иду дальше. Живым.

Гор шумно выдохнул, будто сдулся. Посмотрел на Слепа из-под тяжелых бровей, потом перевел взгляд на Кампела.

– Ладно…– буркнул он. – Я просто… мне не нравится что здесь твориться, и я знаю, что Кампел что-то скрывает, но сейчас и вправду важно вернуться отсюда живыми.

Он отпустил сумку и отошел от Кампела. Кампел подтянул ее ближе к груди обхватив как будто он был самым чутким папой на свете, а рюкзак его новорожденным сыном.

– Ты же меня знаешь, Гор. Я жадный, но не идиот. Если бы я нашел что-то опасное – первым делом, дал бы тебе подержать.

Он перевел взгляд на Слепа с нескрывающейся усталостью.

– Ты молодец, парень. Раньше думал, что ты только киркой махать можешь. Но теперь вижу – есть у тебя хребет. – он похлопал слепа по плечу – Идемте, я тут чуть дольше вашего, мне кажется я знаю как отсюда выбраться.

Слеп и Гор переглянулись.

У них обоих возник один и тот же немой вопрос: «А насколько дольше ты тут, Кампел? И если ты знал выход – почему не вышел?»

Но ни один из них не сказал это вслух. Только кивнули, и тронулись за ним, туда, где камень шепчет, а коридоры дышат.

Они шли молча.

Каменные коридоры были глухи, как могилы. Шаги гулко отдавались под сводами, будто кто-то шел рядом с ними. Факел Слепа коптил, бросая неровные тени, а рюкзаки с кирками разливались звенящим эхом по камню.

Кампел вел уверенно. Или делал вид.

Иногда он говорил:

– Вот этот выступ… я запомнил его.

– Да-да, вот этот зал… я точно его видел.

Но практически каждый раз за поворотом было не то, что он обещал.

– Мы здесь уже были, – глухо сказал Гор. Он остановился, указывая на царапину на стене. – Это я сам её оставил. Час назад.

Слеп подошёл ближе. Да. Та же царапина. И тот же рваный кусок ткани, что он зацепил плечом, когда проходил мимо.

Они сделали круг. Без поворота назад. Без развилок.

– Этого не может быть, – выдохнул Кампел. – Я же…

Он замолчал. Провёл ладонью по щетине и замер – всего на мгновение, как статуя. Но это мгновение разделило его на до и после. Он развернулся. Указал назад, в сторону, откуда они пришли.

– Нам туда, – сказал тихо, но уверенно.

– Чего? – раздраженно отозвался Гор. – Мы же только что оттуда пришли! Если ты не знаешь, куда идти, так и скажи. Я лучше сам…

Кампел не стал отвечать. Просто пошёл.

И в том, как он шёл – было что-то другое. Он не блуждал. Он чувствовал. Как будто вдруг включилось что-то старое и надёжное. Что-то, что спасало ему жизнь не раз – его шахтёрское чутьё.

Слеп не сказал ни слова. Он шёл следом, не отрывая взгляда от спины Кампела. Где-то глубоко внутри появилось ощущение тревоги – лёгкое, но липкое.

Коридор кончился тупиком.

Глухая стена. Без трещин. Без знаков.

– Ну? – сказал Гор. – Это тоже интуиция?

Кампел промолчал. Он смотрел на стену, нахмурившись, будто слышал что-то глухое, далёкое – как шум крови в ушах.

Слеп чуть отступил назад, развернулся, чтобы оглядеть коридор, по которому они пришли – и остановился.

– Постойте…

Он моргнул. Пламя факела дрогнуло. Перед ними не было коридора, каким он был.

Проход, по которому они только что шли, теперь изгибался под другим углом. В нём не было той каменной стены, на которую он опирался рукой всего минуту назад.

Он даже не слышал, как менялось.

– Что за… – пробормотал он. – Это не то место. Это… уже другое.

Гор подошёл рядом, вгляделся.

– Тут были метки. Моя и твоя. – Он обернулся к Кампелу. – Ты это видишь?

Кампел медленно кивнул, но взгляд его оставался прикованным к тупику. Он будто… ждал. Не злился. Не удивлялся. Просто ждал.

– Нам туда, – повторил он, но теперь с каким-то странным спокойствием. Будто он не сомневался, будто уже знал, что стена – не конец.

Слеп не успел ничего сказать. Потому что стена – изменилась.

Не треснула. Не рухнула. Просто… потекла.

Как будто чёрный, глубинный камень вдруг стал мягким. Поверхность дрогнула, запульсировала и начала медленно расползаться, как живая смола. Сквозь нее проступил проход.

Тот самый. Или почти тот самый.

Форма арки была знакома. Рельефы – почти те же. Но всё было не так.

Внутри прохода темнота тянулась, как густая жидкость. Не пустота – вещество. Свет факела, попадая в неё, тонул, исчезал без следа.

– Вы это видите?.. – спросил Слеп, сам не узнав свой голос.

– Вижу, – сказал Гор, хрипло. – Но не понимаю.

Кампел шагнул ближе. Он не выглядел удивленным. Лицо его было спокойным, почти отрешенным. Словно он знал, что так и будет.

– Это выход, – сказал он.

– С чего ты взял? – спросил Слеп.

– Я… не знаю. Но чувствую. Там – дальше. Не тупик.

Он посмотрел на них через плечо:

– И если мы хотим выбраться – другого шанса у нас, похоже, не будет.

Они молчали. Тьма тянулась, дышала.

Слеп сжал факел крепче. Сделал вдох.

Если я не вернусь – Миа останется одна.

Он шагнул в проход первым.

Тьма встретила его, как вода – плотная, холодная. Окружила со всех сторон. Его мир исчез – и начался другой.

Глава 4

Слеп открыл глаза. Он почувствовал жидкость у себя на веках.

Холодная. Она давила его. Голова ощущала себя в тисках. Вода, как будто хотела раздавить его сердце.

Его одежда напитывалось весом с каждой секундой. Он дёрнул плечами, пытаясь всплыть – вверх, как подсказывал инстинкт. Но не смог продвинуться ни на йоту.

Его рюкзак и снаряжение тянули его вниз словно якорь.

Он нащупал ремни, дёрнул один, потом другой – ткань не сразу поддалась.

Кирка мешала, что-то цеплялось за спину.

Он рванул сильнее – и рюкзак соскользнул, уходя в темноту.

Сразу стало легче. Давление отпустило.

Где поверхность?! – пронеслось в голове.

Вокруг ничего не было видно, он потянулся левой рукой к правой, на которой было кольцо. Оно помогало выживать шахтерам в подземельях и с помощью него можно было активировать магические предметы. Дотянувшись до кольца, оно начало издавать оранжевое свечение. Но этого не хватило.

Дна не было видно. Поверхности тем более.

Слеп замер, не зная, что делать.

Он выдохнул – скорее от бессилия, чем из хитроумного замысла.

Пузырьки воздуха метнулись вверх.

Поверхность.

Он рванул за ними, изо всех сил. Мышцы горели, грудь сжималась, но он не останавливался. Слеп был на исходе. Воздуха становилось все меньше, а давление воды никак не становилось слабее, как будто он плыл на одном месте. С каждым гребком из рук уходило все больше сил. С каждый движением вера в то, что он увидит поверхность блекла.

Левая рука разрезала воду и ушла в пустоту.

Воздух.

Слеп вынырнул из жидкой могилы, в которую его погребли без согласия.

Он жадно хватал ртом кислород, с каждым вдохом проглатывая больше воды, чем спасения.

Вокруг чернота.

Он крутил головой, ища берег – хотя бы намёк на него.

Глаза начали привыкать к темноте. Люди проживающие во тьме всю жизнь были способны видеть в ней, но далеко не так хорошо как со светом факелов. Он увидел очертания берега и поплыл к нему.

Плечи ныли, ноги сводило. Но земля была близко.

Камень. Скользкий, холодный. Но его твердость и устойчивость давала ощущение контроля.

Слеп вцепился в край, подтянулся, и выполз на берег.

Он жадно хватал воздух ртом – как рыба, выброшенная на сушу.

Всё горело. Горло, грудь, мышцы.

Дыхание перешло в хрип. И в этом хрипе было всё – и страх, и боль, и удивление от того, что он всё ещё жив.

Теперь у него есть время осознать что происходит. Но события никак не поддавались никакому объяснению.

Почему он оказался в воде? Где он находится? И как теперь им выбраться отсюда?

Им.

Слеп в попытках выжить совсем забыл о том, что за ним должны были идти его друзья. Они уже должны были всплыть хотя бы на поверхность.

Он перевернулся телом в сторону воды и встал на четвереньки, чтобы оглядеть водную гладь. Всматриваясь вдаль, насколько позволяла темнота, никаких признаков жизни распознать не получалось. На душе начало тянуть мерзкое предчувствие что никто из его друзей не смог найти подъем наверх.

Он не мог им помочь, они должны были уже всплыть!

Левой рукой он начал брать мелкие камни, что лежали вокруг него, и кидать их в воду, в надежде что кто-то сможет так понять, где находится воздух. Камни не пролетали и двух метров, но он никак не останавливался. На его глазах начали проступать слезы.

Зачем я пошел первым! Почему я решил что так правильно?!

Он взял последний камень, встал во весь рост и со слезами на глазах и кинул его так далеко, как только смог.

– Почему вы решили что можете так умереть! – сдирая свое горло прокричал он.

Никто не ответил на его крик, только круги на воде от камня размером в ладонь.

И даже они начинали затухать.

Внезапно, поверхность дрогнула. Как будто камни Слепа разозлили кого-то под водой. Появились пузырьки, сначала они были мелкие, но становились больше с каждой секундой. Вода начала подниматься куполом, как будто изнутри что-то ее вытесняло.

Взрыв. Водяной купол взорвался и во все стороны повалили брызги.

Из купола вывалилась рука. Затем плечо и наконец голова.

Человеческая фигура вынырнула из воды и судорожно начала хватать воздух вокруг. Она металась, как будто пыталась удержаться на поверхности воды. Затем в несколько мощных гребков фигура оказалась у берега рядом со Слепом. Она схватилась за камень и подняла себя.

– Гор, – выдохнул Слеп.

Слеп бросился к нему. Тот тяжело дышал.

– Где… где Кампел?

Гор молча смотрел на него снизу. В его взгляде читался гнев.

– Он зашел с тобой? – нервно прошептал Слеп.

Гор молча кивнул. Потом, с рыком раненого зверя, оттолкнулся от камня.

– Ты куда? Постой!

– Он зашел первый. Я видел его. Я за ним.

– Что? Подожди! – Слеп был ошарашен.

Этот крик уже не достал до адресата. Гор был уже под водой. Опять.

Слеп остался один. В полной тишине и темноте. Круги на воде исчезли.

Он стоял на прямых ногах безмолвно смотря в точку, в которой исчез его друг.

Он не знал что делать. Не мог ждать.

Надо что-то делать – словно приказ, прозвучало у него в голове.

Он оглядел окрестности вокруг, в попытках найти какие-то возможности для помощи своим друзьям. Вокруг были лишь скалы и вода.

Он осматривал окрестности снова и снова. И тут – замер.

Одна из скал показалась… знакомой.

Такая же трещина. Такой же угол.

Похожа на ту, возле которой они, словно в другой жизни, ставили лагерь.

Молодой шахтер начал искать другие знаки указывающие на то, что он не сошел с ума и они вернулись туда, откуда ушли.

Он сделал несколько шагов в сторону той скалы. Камень под ногами был скользкий, но эти неровности под ногами он ощущал и прежде. Они вернулись, это та пещера.

Ноги подкосились – не от слабости, а от облегчения. Он сел, провёл ладонью по камню.

Паника отступила. Сейчас Гор вытащит Кампела, они вернуться в лагерь и наконец-то исполнят свои мечты. Надо только их дождаться.

Слеп повернулся в сторону воды и стал ждать, не сводя глаз.

Внезапно, вода раскрыла свое лоно и оттуда словно зверь появился Гор. Его левая рука обхватывала за грудь Кампела. А правой, мощными гребками он двигался в сторону берега. Слеп вскочил с камня, счастливый от их внезапного появления. Он подбежал к краю чтобы помочь гиганту выбраться из воды и затащить Кампела на берег.

Старик был бледен, с синими губами и не издавал ни единого звука.

– Гребанный гоблин – прорычал Гор, – этот жадный червь сдохнет сейчас из-за своей жадности.

Великан сел возле Кампела и начал ритмично давить ему на грудь. Ругаясь на непонятном языке. Через какое-то время Кампел начал кашлять и из его рта начала выходить вода.

– Черт… где я?

– Я убью тебя, если ты еще раз выкинешь подобное безумие – прокричал Гор наклонившись своим ртом прямо к его лицу

– Ты слишком строг к человеку, который чуть не откинул копыта.

– Почему ты не скинул этот чертов рюкзак сам, что ты с ним так долго возился? Я чуть не сдох вместе с тобой, пока ты размышлял о том, скидывать его или нет! – Гор разгорался с каждой секнудой все больше, словно горнило печи.

– Я запутался в петлях, и не мог его скинуть, чего ты разорался, как будто я в этом виноват. Лучше скажите где мы, и что нам теперь делать.

– Понятия не имею, почему мы только пошли за тобой идиотом, который просто живет для того, чтобы создавать проблемы. – уже спокойнее ворчал Гор.

– Мы вернулись, – дал надежду Слеп – мне кажется мы в той же пещере, откуда мы вышли и за той скалой находится наш лагерь.

– Что? О боги, пойдемте туда скорее, – кряхтел Кампел, и попытался встать, но сразу потерял равновесие и упал на задницу – кажется мне понадобится ваша помощь.

– Черт бы тебя побрал, старик – мало того что чуть меня не утопил, так еще и нянькой меня решил сделать – поднимая Кампела, ворчал великан.

Собравшись с силами, товарищи двинулись в сторону лагеря. Слеп шёл первым – с кольцом, светящимся тёплым оранжевым цветом. Остался последний поворот, за которым, если они не ошиблись, должен был быть лагерь.

– Осторожнее, – сказал Гор, придерживая Кампела за локоть. Тот шатался, хрипел, но упрямо шёл.

Они свернули за скалу. И тут Слеп остановился как вкопанный.

– Там он, – практически беззвучно промолвил он.

Глава 5

На выступе – лагерь. Их костровище, мешки, спальники, которые они бросили, и… камнегрыз. Он стоял, прижав уши, и мотал головой в разные стороны.

– Наконец-то… – выдохнул Кампел. – Мы вернулись.

– Подожди, – насторожился Гор.

Животное металось у цепи. Рывками мотая головой, дёргая привязь, будто пытаясь убежать.

– Что-то не так, – сказал Гор и сделал шаг вперёд.

Лагерь будто вымер. Угли потухли. Ветер исчез. Лишь камнегрыз двигался, сжавшись, будто зверь перед землетрясением. Даже издалека было видно, как тревога жила в нем и росла с каждой секундой.

– Он так себя ведёт, – прошептал Гор, – только когда чувствует газ… или камнеедов.

Камни под ногами казались зыбкими. Воздух стал густым, как перед грозой. Будто натянутая струна вот-вот лопнет.

Щелк.

Раздался резкий звук справа от группы.

Щелк. Щелк.

Уже более уверенно, будто принюхиваясь, раздались новые звуки.

– Мне не нравится этот звук, – пробормотал Гор. Его пальцы уже сжимали рукоять кирки.

Щёлк-щёлк-ЩЕЛК. Словно лавина, сходящая с гор, звук накатывался на группу. И в этот раз он планировал их накрыть с головой.

– Бежим!! – истерически выкрикнул Кампел.

Они рванули с места. Гор схватил Кампела, перебросив его руку себе на плечо. Нутро шахтеров почувствовало что-то, как будто оно уже было за спиной. Камни скрипели. Гулкие щелчки, от которых хотелось вжаться в землю, не останавливались.

– Быстрее, нам нужно к охранному камню! – крикнул Гор, волоча за собой полубессознательного старика.

Скала уходила назад, лагерь был всё ближе. Слеп уже видел привязанного камнегрыза, который рвался с привязи, не желая встречаться с существом, что гналось за его хозяевами.

Щелк. Ближе. ЩЕЛК. Ещё ближе.

Слепу показалось, что пол под ним дрожит – будто чудовище приближалось не по поверхности, а под самой скалой. Он оглянулся. И на миг – на один-единственный миг – увидел, как в тени между скал скользнул силуэт. Огромный. Как будто разделенный на несколько частей. С каждым мигом набирая все больше скорости в безумном азарте погони.

Они не успевают.

– Бери его и беги к камню, – выдохнул Гор.

Кампел повис на Слепе, тяжёлый и тёплый, как мешок с рудой. Он хрипел, но слов не было – только страх в глазах. Не дожидаясь ответа, Гор развернулся и побежал в сторону звуков. Слеп попытался крикнуть, но тот уже сорвался в темноту с боевым рёвом.

ЩЕЛК.

Из-за скал выползло нечто. Массивное, приземистое, панцирное. Тело состояло из жестких сочленённых пластин, а под ним копошились множественные конечности, цеплявшиеся за скалу с каким-то влажным скрежетом. Впереди – пара огромных, ломаных клешней, от каждого движения которых воздух прорезал щёлкающий треск.

Гор не ждал. Он рванул к ближайшему уступу, карабкаясь вверх по осыпающемуся склону. Камни срывались под ногами, пыль забивалась в рот, но он залез. Затаился. Ждал.

Щелкун полз, разрывая камень под собой. Пластинчатая туша, вся в клешнях, лапах и дрожащих сегментах, двигалась точно в нужном направлении. Гор сжал рукоять кирки, затаил дыхание. Ещё секунда… ещё…

Он прыгнул. Вниз. Взвизг воздуха. Удар. Звук ломающегося металла. Кирка вонзилась между пластин. Существо зашипело, вскидываясь и отшатываясь. Броня содрогнулась.

Оно резко развернулось – вся масса рванулась в его сторону. Цепкие лапы забарабанили по камню, выбрасывая осколки во все стороны. Но Гор уже был в стороне, снова ударил – по лапе, по голове, куда придётся. Панцирь звенел, кирка скользила, но иногда – вгрызалась. Щелкун набросился, но Гор перекатился, поднырнул под брюхо, камень обвалился с уступа и упал между ними. Он использовал это. Ловил момент.

Кирка сломалась. Осталась только рукоять.

– СЮДА, СЮДА, ГРЁБАНОЕ ЧУДОВИЩЕ! – кричал он, уходя в другую сторону от лагеря.

Слеп успел оглянуться. Существо следовало за Гором. Только за ним. Он подхватил Кампела и потащил вперёд, к лагерю. Гора не было. Его голос и удары кирки стихли где-то позади. Но когда Слеп и Кампел свернули за последнюю скалу, надеясь на спасение – щелчки вернулись.

– Он убил его… – прошептал Слеп. Внутри уже всё обрушилось. – Гор…

– Он идёт за нами, – всхлипнул Кампел. – Я слышу… он идёт за мной.

– Не вздумай. Мы почти у лагеря. Я дотащу тебя. Я…

Кампел резко остановился, вывернулся из руки Слепа.

– Ты не дотащишь! Я тяну тебя вниз! Ты должен бежать!

– Замолчи! – голос Слепа сорвался. – Не смей…

Кампел обнял его, резко. И что-то в этом объятии было… не то. Он похлопал его по спине. Как будто прощался. И прежде чем Слеп успел что-либо сказать – Кампел оттолкнул его:

– Он идёт за мной! Я… отвлеку! Беги! БЕГИ К КАМНЮ!

И с этими словами он рванул в сторону от тропы, спотыкаясь, ковыляя, но уходя вбок, прочь от лагеря.

Слеп стоял парализованный. Щелчки за спиной приближались. Кампел исчез в темноте.

Что-то в нём надломилось. До этого он бежал, потому что боялся. А теперь – он стоял, потому что боялся ещё сильнее. Но не смерти. Он боялся, что если выживет – так и останется таким. Слабым. Бесполезным. Беспомощным.

«Ты не спасёшь мать, не спасёшь Мию, если не побежишь сейчас», – звучал голос в голове. И он был похож на голос Гора. Или отца. Слеп сжал зубы. Сделал шаг. Он побежал.

Ноги не слушались, спотыкались. Казалось, тело всё ещё хочет остаться там, в безопасности страха. Но выбора не было, нельзя было сдаться после поступков его товарищей. Он просто не имел на это права.

Спустя десятки секунд, которые для Слепа тянулись как часы, он увидел голубое свечение. Охранный камень. Это он. Делая последний рывок, он влетел в лагерь. Голубой кристалл был в центре лагеря. Спасение было в десятках шагов, но каждый казался вечностью. Ноги подгибались, страх душил, в ушах стучало.

Щелк. Щелк-щелк.

Слеп почти плакал. Кампел остался позади. Видимо, у него не получилось отвлечь монстра. Щелкун шел за ним – он чувствовал это всем телом. Каждой клеткой. Он не поворачивался. Он знал, в этот раз он не успеет побороть свой страх. И он сожрет его.

Щелк. Щелк-щелк.

Теперь это было уже почти за спиной. Тень падала. Слеп не видел её, но чувствовал – будто что-то нависает над ним. Тепло. Словно горячее дыхание твари коснулось шеи. В голове раздался голос: «ПРЫГАЙ, ПРЫГАЙ К КАМНЮ! Я НЕ ХОЧУ ОКАЗАТЬСЯ В ЖЕЛУДКЕ ЭТОЙ ТВАРИ!».

И в этот миг – прыгнул. Он буквально бросил себя вперёд, как камень из пращи, вытягивая руку с кольцом. Это кольцо было всем, что у него осталось. Его последняя надежда – и голубой кристалл впереди.

Спасение.

Кольцо коснулось плиты. Магия вырвалась из охранного камня. Голубая молния вырвалась из камня и ударила в пространство позади Слепа. Воздух взревел, скалы загудели. Существо издало визг, похожий на скрежет металла о кость.

Слеп рухнул на землю. Он откатился в сторону, инстинктивно закрывая голову руками. Боль пришла не сразу. Только когда он попытался опереться на левую руку, понял – что-то не так. Она не слушалась. Он взглянул вниз… и резко отвёл глаза. Пальцы – или то, что от них осталось – были изломаны и обуглены. Кожа лопнула, мясо запеклось. Он застонал.

Охранный камень потрескивал рядом, издавая слабое тепло. Он истощен.Позади, в дыму и разломанных тенях – оно всё ещё шевелилось. Слеп сжал зубы. Попробовал отползти – не смог.

Их хватка не дрогнула. Слеп попытался подняться – поздно. Клешня резко рванулась вперёд и вцепилась в его обугленную руку.И тут – звук. Шорох, скрежет лап по камню. Существо ползло к своей жертве. Медленно, с упрямой, зловещей решимостью. Оно перебирало клешнями – одна, другая. Они были изранены, обуглены, но всё ещё живы.

Хруст. Боль прострелила всё тело. Он инстинктивно дёрнулся, но это только усилило давление – клешня с хрустом прорезала ткани. Каждый нерв орал, как будто его обнажили и сдирали слой за слоем. Слеп не кричал – он выл, кусая зубы. Тело извивалось в попытках убежать от этой боли.

И вдруг – рык. Низкий, земляной. В лагерь, снося палатки, ворвался камнегрыз. Мощные лапы с крючковатыми когтями. Спина в пыли и царапинах. Он обрушился на Щелкуна, словно подземная лавина. Клешня разжалась.

Монстр зашипел, но не смог даже щёлкнуть – его кости треснули под натиском. Камнегрыз давил, бил, вгрызался. Всё закончилось быстро.Животное вонзило когти в панцирь, задние лапы срывали камни, пока он выталкивал Щелкуна прочь.

Слеп лежал, не веря, что жив. Только шум крови в ушах, хриплое дыхание и пульс в мёртвой руке.

Шаги. Кампел.

Он подошёл медленно, будто не верил, что всё закончилось. Показал на зверя, всё ещё давящего Щелкуна.

– Я его привёл, – выдохнул он.

Слеп не знал, гордится он… или просит прощения. У него не было времени на это осознания. Он просто провалился во тьму.

Глава 6

Тьма. Пещера. Два человека находятся рядом друг с другом.

Первый – стоит прямо, пышет эмоциями и энергией от пережитых событий. Игрок – сделавший все ради спасения себя.

Второй – лежит на земле, теряющий жизненную энергию с каждой секундой. Жертва, отдавшая свои силы ради спасения других.

Игрок смотрел на жертву, лежащую перед ним. Она лежала неподвижно, нижняя часть тела была скрючена, как будто находится прямо сейчас в агонии от боли. Верхняя часть была расслаблена, как будто малыш присосался к груди своей матери. Это противоречие, сохранившееся в одном теле, вызывало непередаваемые чувства отвращения и умиления.

Лицо было покрыто сажей и пылью. Светлые волосы были мокры от пота и прилипли ко лбу. Кожа была бледная, в пятнах грязи и запекшейся крови.

Но все это блекло на фоне вида его конечностей.

Точнее, одной из них. Левой руки.

Игрок не сразу даже понял, что этот обрубок, лежащий на груди, был когда-то рукой. Сейчас это больше напоминало зажаренную ящерицу с размозженной головой. Куски плоти руки почернели и вспучились, кожа облезла клочьями. Рука от середины предплечья была полностью раздавлена и выгибалась в другую сторону от локтя, как будто костей там не осталось вовсе.

Игрок не хотел к нему прикасаться. Но все равно потянулся.

Пальцы дрожали. Он осторожно приподнял свой объект наблюдения и извлек сверток – небольшой, плотный, завернутый в грязную тряпку. Легкий мандраж прошел по его рукам. Причина, по которой жертва сейчас истекала кровью и была на грани жизни и смерти, находилась у него в руках. Было особо цинично, что жертва не брала это по своей воле. Она лишь сыграла так, как хотел Игрок. Но самое странное в этой ситуации – что липкое чувство вины все равно просачивалось в его тело.

Против его воли, против его природы.

Как будто не он сам принимал это решение, а это сделал кто-то за него.

Но с другой стороны, благодаря этому решению он и его друзья остались живы. Может, жертва и вправду должна быть ему благодарна.

Он почувствовал прикосновение на своем плече. Вздрогнув всем телом и сжав пальцы на свертке, он резко обернулся. Позади него стоял силуэт.

Силуэт, который он был счастлив увидеть, хоть он и всегда будет это отрицать.

– Ты жив… – в голосе игрока было облегчение.

Он вскочил с колен и неловко обнял силуэт. Обнял так крепко, как только мог. Он не хотел его отпускать. Ведь если он его отпустит, то у него совсем не будет шанса убежать от чувства вины, которое покусывало его с разных сторон.

– Я думал – все. Думал, щелкун тебя перекусил пополам и оставил умирать.

– Я бывал в разных передрягах за свою жизнь, и эта тварь – не самое страшное, что со мной случалось, – отозвался он с легкой усмешкой.

– Ты спас нас. Без тебя нам бы точно была бы крышка. Ты… ты и правда герой, Гор.

Тот ничего не ответил. Только быстро выдохнул – так, как будто ему ударили под дых. Усмешка исчезла. Он чуть расправил плечи, словно принимая удар. Никаких дальнейших слов. Только несколько секунд тишины. Затем взгляд Гора скользнул мимо – туда, где на земле лежало изувеченное тело. Он шагнул вперед.

– Что с ним случилось, Кампел? Что с его рукой? – голос Гора прозвучал резче, чем он сам ожидал.

В нем дрожали ярость и страх, замешанные в тяжелый ком. Кампел молчал. Лишь слегка качнул головой, все еще глядя на изувеченную конечность.

– Говори же! – Гор сжал кулаки.

– Камень, – выдохнул наконец Кампел, будто пробуждаясь от прострации. – Я думаю, это камень. Он был слишком близко когда он начал шарахать по щелкуну. Я не видел, что точно произошло, но думаю, причина в этом.

– В смысле не видел, что произошло? Где ты был? Вы же вместе бежали к лагерю, – гигант пристально смотрел на Кампела.

Старик вздрогнул. Каждый вопрос накладывал на него все больше чувства вины. Впервые за долгое время он не знал, что ему сказать. В его голову закралась мысль: может, в этот раз его поймут… и, может, стоит сказать правду?

– Я нашел… – начал он, но тут же осекся. Взгляд Гора стал еще более внимательным, готовым слушать. Кампела испугал этот взгляд. Он знал: такой взгляд может за миг превратиться во что-то страшное, что-то, что сделает из него предателя и труса.

– Точнее… мы разошлись, – пробормотал он. Он дрогнул. Как будто на миг собрался снять с себя маску. Но нет. Все снова пошло по кругу. «Все закончится, как всегда. Он не поймет. Он не должен знать. Не сейчас.» Кампел выдохнул сквозь стиснутые зубы, голос сделался тверже: – Давай не сейчас. Мальчишке совсем худо. Потом… потом поговорим об этом.

Гор посмотрел на Слепа. Он не был готов сейчас спорить – каждая секунда может стоить мальчишке жизни. Он перевел все свое внимание к изувеченному телу. Гигант торопливо выдернул ремень, затянул его на плече Слепа, выше локтя. Резко, до хруста – тот даже не дернулся.

– Прости, малец, – выдохнул он и принялся искать, чем прикрыть рану.

Он поднялся, выпрямляясь с хрустом в спине, и шагнул вперед. Лагерь был раздолбан в кашу. Палатки вспороты, как брюхо рыбы. Мешки с инструментами валялись среди грязи, раздавленные клешней, будто из бумаги. Ящики с рудой перевернуты, а содержимое рассыпано по каменным плитам – теперь это была просто серая крошка, перемешанная с кровью. Щелкун, когда лез к ним, не выбирал путь. Он прошелся сквозь лагерь как буря – все смел, все порвал. Даже камнегрыз, теперь стоящий в стороне, выглядел так, будто сам только что прошел через мясорубку. Он спокойно жевал мох, но одна его лапа подрагивала.

Гор шагал быстро, отбрасывая мусор сапогом, шарил глазами – ткань, веревки, плащ. Все, что могло пойти на перевязку. Он знал: времени мало. В одном из ящиков он заметил скатанный спальник – мягкий и плотный, почти чистый. Схватив его, он вернулся к Слепу.

Упав на колени, он аккуратно, но уверенно начал обматывать культю. Кампел все еще стоял в стороне. Он не двинулся ни на шаг. Лишь смотрел. И каждый новый виток этой перевязки будто затягивался вокруг его собственной шеи.

– Нам надо срочно везти его в город, – хрипло выдал Гор. – Он не выживет, если останется здесь.

Кампел ответил не сразу. Он смотрел в сторону, будто надеялся, что эта фраза не потребует ответа. Он чувствовал, как под рубахой давит сверток. Он знал, что Гор прав. Но все внутри сопротивлялось.

– Мы не сможем транспортировать и руду, и его, – наконец проронил он, будто вынужден был защищаться. – Этот херов щелкун… он разнес лагерь к чертям. Все оборудование. Все, Гор. Нас перевоспитают за такую миссию.

– Пусть перевоспитывают, – отрезал Гор. – Я не дам ему сдохнуть в этой дыре. Он ребенок, Кампел. Он спас нас. Он спас тебя.

– Не говори мне, кто меня спас! Я не просил этого! – вспыхнул вдруг Кампел и тут же осекся. В груди все переворачивалось. – Если мы вернемся ни с чем – нам не будет прощения. Ни тебе. Ни мне. Ни ему.

– Я не могу позволить, чтобы малец погиб, – Гор снова заговорил спокойнее, но с упрямым камнем в голосе. – Я должен ему. Мы оба должны. Если надо – я возьму весь удар на себя.

Кампел чуть дернулся. Не из-за слов, а из-за того, как Гор их произнес. Без пафоса. Без позы. Просто… принял. И это было хуже. Где-то глубоко внутри зашевелилось старое: раздражение, зависть, что-то еще, непрошеное. Гор не знал, чем платят за такие слова. А он знал. Слишком хорошо. Он сжал кулаки. Не из страха. Не совсем. Скорее – чтобы удержать себя от мысли, что, может быть, он тоже когда-то мог бы сказать подобное. Но не сказал. И не скажет. Сверток под рубахой словно стал тяжелее. И все же он кивнул.

– Хорошо, – сказал он. – Повезем его. Но надо взять хотя бы образцы, чтобы показать, что мы не просто потеряли время. Так что не надо брать вину на себя. Геройство ничем нам не поможет.

Он сразу шагнул в сторону разрушенного лагеря. Под ногами хрустнул камень. Кампел пошел неспешно, будто каждое движение приходилось выдавливать из усталого тела. Порывшись в завалах, он нащупал короткую доску с остатками веревки. Поднял, стряхнул пыль.

Сзади слышалось тяжелое дыхание Гора. Тот присел к Слепу, проверяя пульс. Они ничего не говорили. Тишина тянулась. Гулкая, каменная. Даже камнегрыз – тот неподатливый, полуслепой великан – стоял в стороне, спокойно жевал мох, как будто ничего не случилось.

Кампел бросил взгляд на него и ощутил странную зависть. Ни сожалений, ни страха. Только инстинкт. А у него – сверток под рубахой, вина в груди и дорога в Город, которая может стать последней. Он принес доску. Гор, не поднимая головы, коротко кивнул.

Кампел вдруг понял, что Слеп стал для него чем-то вроде напоминания. О себе, когда был моложе. Когда все еще казалось возможным. Только в отличие от него этот мальчишка теперь лишился руки.Они начали сооружать носилки. Работали молча. Не потому что злились, а потому что не знали, что сказать.

И все равно – может быть, он выживет…, а я – нет.

Он сунул руки в карман, сделал шаг назад. И, не оборачиваясь, произнес почти себе под нос:

– Я не собирался быть героем.

Молчание. Будто он проверял, как звучат эти слова из его уст.

– Геройство – самый быстрый путь в могилу.