За Маской Повседневности

Раннее утро. Лучи солнца пробиваются сквозь неплотно задернутые шторы моей спальни. Я потягиваюсь, ощущая легкую тяжесть в теле – как будто всю ночь ворочалась и не могла найти удобное положение. Обычно я встаю сразу, но сегодня что-то держит меня в постели.

В конце концов, я решаюсь открыть глаза. Прямо перед моим взором – окно. Я смотрю в него, и сразу же понимаю, что нечто здесь не так. Во дворе… нечто.

Сначала я не понимаю, что именно. Кажется, что-то блестит, переливается на утреннем солнце. Прищурившись, я пытаюсь разобрать, что это такое. И тут до меня доходит: слизни.

Во дворе, на траве, на дорожках, на кустах – повсюду слизни. Их невероятно много. Несколько десятков, не меньше. Они медленно ползут, оставляя за собой серебристые следы. Но дело даже не в их количестве. Дело в их… организации. Они словно выстраиваются в какие-то странные, геометрические фигуры. Круги, спирали, линии. И движутся они неестественно слаженно, как будто управляемые невидимой силой.

Я вскакиваю с кровати, подбегаю к окну, приникаю к холодному стеклу. Глаза отказываются верить увиденному. Я никогда не видела ничего подобного.

Нарастающее чувство тревоги сжимает горло. Что это? Откуда они взялись? И что им нужно?

Не в силах больше выносить это зрелище, я решаю спуститься вниз и рассказать об увиденном.

Спускаюсь на кухню. Отец уже сидит за столом, попивая кофе и читая газету. Мать хлопочет у плиты, готовя завтрак. Брат, как обычно, уткнулся в телефон.

– Пап, – начинаю я, стараясь говорить спокойно, – там, во дворе… много слизняков. Очень много. И они… странные.

Отец поднимает глаза от газеты, бросает быстрый взгляд в окно, а потом снова возвращается к чтению.

– А, да, – равнодушно отвечает он, – бывает. Не обращай внимания.

– Но они… – я пытаюсь возразить, но отец перебивает меня.

– Кушай давай, – говорит он, – Остынет.

Мать тоже не проявляет никакого интереса. Она продолжает помешивать яичницу, не поднимая глаз. Брат даже не отрывается от телефона.

Я чувствую, как внутри нарастает протест. Как можно быть такими равнодушными? Как можно не заметить такую странность?

Я молча сажусь за стол, не притрагиваясь к завтраку. В голове пульсирует вопрос: что происходит?

Прошло несколько недель. Слизни из моей головы так и не вылезли, хотя во дворе я их больше не видела. Родители словно забыли об этом инциденте, брат и вовсе не обратил внимания. А я… я не могла отделаться от ощущения, что что-то изменилось.

Раньше наш дом был… другим. Живым, что ли. Родители постоянно спорили. По пустякам, конечно, но спорили громко, эмоционально. Вечно не могли решить, что смотреть по телевизору, как провести выходные, какие продукты покупать. Брат вечно доставал меня: то спрячет мои вещи, то включит на полную громкость свою дурацкую музыку, то начнет кривляться и передразнивать. Я злилась, конечно, но сейчас понимаю, что в этом была какая-то… жизнь.

Я училась или работала, приходила домой, и знала, что меня ждет: родительские перебранки, брат-идиот, общая суета. Это было раздражающе, но привычно. Мой дом. Моя семья.

Сейчас все изменилось.

Все началось постепенно. Сначала я заметила, что родители стали меньше ссориться. Потом ссоры прекратились совсем. Они по-прежнему общались, но как-то… формально. Вежливые фразы, сухие ответы, никаких эмоций. Словно играли роли в каком-то плохо поставленном спектакле.

Брат тоже изменился. Он перестал шуметь, перестал меня доставать. Он вообще стал каким-то тихим и незаметным. Вечно сидит в своей комнате, уткнувшись в телефон или компьютер. Иногда я вижу его краем глаза: сидит неподвижно, смотрит в экран каким-то пустым взглядом. Словно его там и нет.

Поначалу я даже обрадовалась. Наконец-то в доме стало спокойно. Наконец-то я могу спокойно почитать или посмотреть фильм, не отвлекаясь на крики и шум. Я даже подумала, что они все повзрослели, поумнели, научились вести себя прилично.

Но чем дальше, тем больше я чувствовала дискомфорт. Эта тишина давила на меня, словно тяжелый груз. В ней не было умиротворения, в ней было… что-то зловещее.

Я пыталась заговорить с родителями, спросить, что происходит. Но они отвечали одно и то же: “Все в порядке, Аннушка. Не выдумывай”. А брат просто молчал, избегая моего взгляда.

Однажды я попыталась поговорить с Машей, моей лучшей подругой. Рассказала ей про странности в доме, про тишину, про изменившееся поведение семьи.

– Может, тебе кажется? – сказала Маша. – Может, у них просто период такой? Всякое бывает.

– Нет, Маш, – ответила я, – дело не в этом. Я чувствую, что что-то не так. Что-то ужасное.

Маша посмотрела на меня с сомнением.

– Ну не знаю, Ань. Может, тебе к психологу сходить? А то ты какая-то нервная стала.

Я обиделась на Машу. Она не понимала. Никто не понимал.

И вот я здесь. В своем тихом, странном доме. Сижу в своей комнате, слушаю зловещую тишину и пытаюсь понять, что происходит.

Я чувствую, что что-то надвигается. Что-то ужасное. И я боюсь, что скоро будет слишком поздно.

Все началось с трещин. Сначала я их не замечала. Или не хотела замечать. Списывала на старый дом, на кривые стены, на что угодно. Но они становились все больше и больше, все заметнее и заметнее.

Первую трещину я увидела на стене возле своей кровати. Тонкая, еле заметная линия, словно кто-то провел карандашом по обоям. Я подумала, что это просто старые обои отклеиваются, и решила заклеить ее скотчем.

Через несколько дней я увидела еще одну трещину. На потолке, прямо над моей головой. Она была больше и шире, чем первая. Я уже не могла списать ее на старые обои.

Я стала осматривать свою комнату каждый день. И каждый день находила новые трещины. На стенах, на потолке, на полу. Они расползались по комнате, словно корни какого-то зловещего растения.

Я пыталась понять, откуда они берутся. Прислушивалась к странным звукам ночью. Скрип, шорох, постукивание. Словно кто-то копается в стенах.

Я рассказала о трещинах родителям.

– Что за трещины? – спросил отец, нахмурившись.

– Ну, в моей комнате, на стенах, на потолке… – объяснила я. – Они становятся все больше и больше.

Отец подошел к моей комнате, осмотрел стены.

– Не вижу никаких трещин, – сказал он, пожимая плечами. – Тебе, наверное, кажется.

– Нет, пап, они есть! – возразила я. – Посмотри внимательнее!

Отец еще раз осмотрел стены, прищурившись.

– Да ну, ерунда какая-то, – отмахнулся он. – Просто старый дом. Не бери в голову.

Мать тоже подошла посмотреть.

– И правда, никаких трещин, – сказала она. – Может, тебе поменьше сидеть в интернете? А то всякую ерунду в голову берешь.