Сказка о принцессе и разбойнике

Глава 1. Побег из серебряной клетки

Мир принцессы Элианы рухнул от единственного слова отца, холодного и острого, как осколок льда: «Отказ». Всю свою жизнь она ждала этого дня. Всю свою жизнь она читала о нем – о златовласом принце, чьи глаза синее полуденного неба. И вот, когда он явился, живое воплощение ее сказки, его просто прогнали. Без объяснений. Без сожалений.

Гнев, горячий и незнакомый, обжег ее изнутри. Нет. Она не позволит решать за нее. Если гора не идет к Магомету, значит, принцесса сама пойдет к своему принцу.

Той же ночью, когда над Лоримаром взошла полная луна, заливая мир жемчужным светом, Элиана приняла решение. Она скинула легкое шелковое платье и надела простое дорожное, из плотной, но мягкой ткани. Сверху накинула темно-синий плащ с глубоким капюшоном. Посмотрев на свое отражение в зеркале, она увидела решительное лицо, обрамленное водопадом волос, что сияли в лунном свете, как чистое серебро. Она твердо кивнула сама себе. Пора.

Выскользнуть из своей комнаты было легко. Ее дворец, выкованный, казалось, из самого лунного света и серебряных нитей, был местом тишины и покоя, а не тюрьмой с решетками. Его витые башни устремлялись ввысь, а галереи и залы были настолько просторны, что в них могло бы затеряться целое человеческое войско.

Она бесшумно скользила по коридорам, чьи стены были украшены тончайшей резьбой, изображавшей сцены из древних легенд. Ее шаги были легки, как дыхание, но, когда она вышла в Большой Звездный Холл, звук ее каблучков эхом разнесся под невероятно высоким, сводчатым потолком, расписанным как ночное небо. Каждый щелчок отдавался в тишине, словно удар сердца. Сердца, которое отчаянно рвалось на свободу.

Она замерла, прислушиваясь. Но дворец спал. Никто не услышал тихий бунт маленькой принцессы.

Элиана выскользнула через боковую дверь в дворцовый сад. Воздух был напоен ароматом луноцвета и ночной фиалки. Она не оглянулась. Ее большие глаза, в которых всегда плескалось неутолимое любопытство к миру, сейчас были устремлены только вперед – туда, за пределы векового леса, в мир людей, навстречу своей судьбе.

Она бежала, подгоняемая обидой и упрямством. Цель была ясна, препятствий она не видела. Она догонит процессию принца Аларика, расскажет ему все, и он, восхищенный ее смелостью, заберет ее в свое королевство, где они будут жить долго и счастливо. Именно так всегда заканчивались ее любимые книги.

Но лес за пределами знакомых троп оказался совсем не таким, как в сказках. Он был темным, густым и полным незнакомых шорохов. Колючие ветки хлестали по лицу, а корни, словно змеи, то и дело норовили подставить подножку. Спустя час или два, когда мышцы свело от непривычной нагрузки, а в желудке раздался недовольный урчащий звук, она поняла, что заблудилась. Усталость и голод, о которых она раньше знала лишь понаслышке, навалились разом.

Именно тогда она уловила самый манящий запах на свете – аромат жареного мяса и дыма от костра. Ведомая им, как мотылек на пламя, она свернула с едва заметной тропинки и вскоре увидела отблески огня на небольшой полянке.

Выйдя на поляну, Элиана увидела, как у костра сидели эльфы. Это была небольшая кочевая община – несколько семей с детьми, пара торговцев с повозками, запряженными лунными оленями, и молодой бард, чьи пальцы легко порхали по струнам старой лютни. Они не были похожи на придворных из ее дворца – их одежда была проще, лица обветрены, но глаза светились таким же мягким светом.

Они приняли ее без лишних вопросов, увидев в ней не сбежавшую принцессу, а просто заблудившуюся сестру. Ей тут же протянули кружку с горячим травяным отваром и кусок лепешки, испеченной прямо на углях. Это была самая простая и самая вкусная еда, которую Элиана когда-либо пробовала.

Атмосфера была пронизана теплом и уютом. Огонь потрескивал, отгоняя ночную прохладу, дети смеялись, гоняясь друг за другом в тенях, а тихая, немного грустная мелодия барда, казалось, вплеталась в саму ткань ночи. Здесь, вдали от холодных мраморных стен, Элиана впервые почувствовала себя… дома.

Заметив, как восторженно она смотрит на все вокруг, одна из эльфийских женщин с доброй улыбкой попросила ее рассказать историю. И Элиана, чья голова была полна сотен историй, с радостью согласилась.

– Давным-давно, – начала она, и ее голос, привыкший к тишине библиотек, зазвучал чисто и звонко, – в высокой-высокой башне жила принцесса с волосами цвета полуночного неба. Злая колдунья заточила ее там, и единственным ее окном в мир были книги. Но однажды к подножию башни прискакал прекрасный принц. Волосы его сияли, как чистое золото, а глаза были синими, как летнее небо…

Она рассказывала, и все вокруг затихли. Детишки сгрудились у ее ног, их маленькие личики, освещенные пламенем костра, были полны восхищения. Взрослые тоже слушали внимательно, на время забыв о тяготах пути. В ее истории было столько надежды и веры в чудо, что они заставили заблестеть даже самые уставшие глаза. Она рассказала, как принц преодолел все преграды, победил колдунью и освободил свою возлюбленную.

Когда она закончила, на поляне несколько мгновений стояла тишина, а потом раздались восторженные аплодисменты. Маленький эльф с веснушками на носу подполз к ней и дернул за рукав.

– А ты куда идешь, сестра? – спросил он шепотом. Элиана улыбнулась ему, и ее глаза засияли так же ярко, как у детей, слушавших ее сказку.

– Я иду за своим принцем, – ответила она. – За своей собственной сказкой.

Этой ночью она спала прямо у костра, укрытая чьим-то теплым плащом, и ей снились золотые волосы и синие глаза.

Утро наступало медленно и умиротворенно. Первые лучи солнца пробивались сквозь кроны деревьев, окрашивая туман в нежно-розовый цвет. Птицы начинали свою перекличку. Воздух был свежим и чистым. Казалось, этот день обещает быть таким же мирным и спокойным.

Идиллию разрушил пронзительный, полный ужаса крик, пронесшийся по поляне:

– Люди!

На мгновение все замерли. А потом начался хаос. – Бегите! – крикнул кто-то еще.

– Прячьтесь! Они идут!

Сонная поляна взорвалась паникой. Эльфы, которые еще минуту назад мирно спали, вскакивали на ноги. Матери хватали сонных детей, торговцы лихорадочно пытались собрать свои товары. Все инстинктивно бросились врассыпную, в спасительную чащу леса. Их лица, еще вчера такие спокойные, теперь были искажены первобытным страхом.

Элиана вскочила на ноги, ничего не понимая. Люди? Но почему все так боятся? Ведь люди – это прекрасные принцы, благородные рыцари, добрые крестьяне из ее книг.

Пока остальные бежали прочь, она, подгоняемая не страхом, а жгучим любопытством, побежала навстречу крикам. Навстречу приключениям.

Хаос обрушился на поляну, как лавина. Элиана, бегущая навстречу шуму, выскочила на широкую тропу и замерла. Прямо на нее двигалась небольшая, но колоритная группа людей.

Впереди, широко шагая, шел мужчина, которого нельзя было не заметить. Высокий, широкоплечий, с копной взъерошенных темных волос и черной повязкой на одном глазу. Его лицо было угрюмым, а взгляд – напряженным. За ним, толкаясь и посмеиваясь, шли двое молодых парней. Один – худой и вертлявый, другой – крепкий, как молодой бычок. Замыкала шествие суровая на вид женщина, а следом за ними, тяжело поскрипывая, двигалась крытая повозка.

Кай был в отвратительном настроении. Утренняя вылазка не принесла никаких результатов. Слухи о чудодейственном лекарстве в этих лесах оказались очередной пустышкой. А теперь еще и эта эльфийская деревушка на пути. Он видел, как при их появлении эльфы в панике бросились врассыпную. Он привык к такой реакции. Люди боялись их, эльфы – тем более. Он устало махнул рукой, собираясь пройти мимо опустевшей поляны. Все эльфы уже наверняка скрылись в чаще.

Он ошибся.

Прямо из-за деревьев, словно яркая бабочка, выпорхнула девушка. Она не бежала от них. Она бежала к ним. С такой широкой, восторженной улыбкой на лице, будто всю жизнь ждала этой встречи.

Кай не успел даже выругаться. Она подлетела к нему и, очевидно, собиралась остановиться, но споткнулась о предательски вылезший корень.

Дальше все произошло в одно мгновение. С коротким вскриком девушка потеряла равновесие и, взмахнув руками, полетела прямо на него. Кай, застигнутый врасплох, инстинктивно попытался ее поймать, но ее импульс был слишком силен. С глухим стуком он повалился на спину, а на него сверху мягко приземлилось что-то легкое, теплое и пахнущее лесными цветами.

Воздух вышибло из легких. Несколько секунд он просто лежал, глядя в ошалевшие голубые глаза, находившиеся в опасной близости от его лица. Серебристые волосы щекотали ему щеку.

– Ой! – выдохнула эльфийка, ничуть не смутившись. – Простите! Я так торопилась!

Флинн и Брок, два молодых разбойника, замерли с открытыми ртами. Марта уперла руки в бока, а Грэм лишь устало покачал головой.

Элиана, совершенно не замечая неловкости ситуации, по-прежнему сидела на нем, опираясь ладонями на его грудь.

– Вы ведь люди, да? – с горящим любопытством спросила она. – Я так и знала! Я иду к принцу Аларику! Вы, наверное, знаете дорогу в Аскалон?

Кай с трудом перевел дух. Он повидал многое. Дрался с наемниками, скрывался от рыцарей, спорил с самыми отпетыми негодяями. Но чтобы эльфийская принцесса (а ее дорогая одежда не оставляла сомнений в ее статусе) сама сбивала его с ног и, сидя на нем, начинала расспрашивать дорогу к своему жениху… Такого в его практике еще не было.

Он осторожно, двумя пальцами, приподнял ее за плечи и усадил рядом на траву, а сам рывком поднялся на ноги, отряхиваясь.

– Ты, – медленно произнес он, буравя ее своим единственным глазом. – Ты либо самая смелая, либо самая глупая эльфийка, которую я когда-либо встречал.

Элиана вскочила на ноги, поправляя свой плащ. Ее улыбка ничуть не померкла.

– Меня зовут принцесса Элиана! И я не глупая! Я просто очень целеустремленная! А вы, господин разбойник, должны мне помочь!

Кай на секунду замер. Потом повернулся к своей банде, которая с трудом сдерживала смех.

– Кажется, – сказал он с тяжелым вздохом, – у нас проблемы.

Кашель, донесшийся из повозки, был тихим, но в наступившей тишине он прозвучал, как раскат грома. Из-под холщового тента на мгновение показалось бледное, измученное лицо пожилого мужчины. Его седеющие волосы были собраны в низкий хвост, а под глазами залегли глубокие тени. Это было единственное, что успела заметить Элиана, прежде чем Кай одним широким шагом заслонил собой обзор, его спина стала непроницаемой стеной.

– Грэм! Я же сказал тебе лежать! – его голос, только что полный сарказма, теперь был низким и полным неприкрытой тревоги. Он что-то тихо сказал вглубь повозки и плотнее задернул полог.

Пока Кай был занят, Элиана повернулась к Марте. – А что вы здесь делаете? – с любопытством спросила она. – Люди редко заходят так далеко в земли Лоримара.

Ответил ей не Марта, а тот самый крепкий парень, похожий на бычка. Он нахмурил свои густые брови и произнес, тщательно подбирая слова и расставляя их в своем странном порядке: – Лекарство… ищем мы. Излечит которое… сможет весь недуг.

Слова Брока, словно ключ, открыли в голове Элианы потайную дверь. Лекарство. Легендарное, способное исцелить любую хворь. И тут же она посмотрела на их главаря. На его грубый шрам, пересекающий бровь. На черную повязку, скрывающую глаз. Конечно же! Бедняга. Он ищет лекарство для себя, чтобы избавиться от своего увечья. Это было так трагично… и так благородно! Ее сердце наполнилось сочувствием.

– Я знаю, где оно! – громко и уверенно заявила она.

Кай, который как раз повернулся от повозки, замер на полпути. Он медленно обернулся к ней, и его единственный глаз опасно сузился. – Не вмешивайся, ваше высочество, – прошипел он. – Это не сказки и не шутки.

– Я и не шучу! – с жаром возразила Элиана, игнорируя его угрожающий тон. Она была уверена, что сейчас поможет ему. – Я ведь и правда принцесса. И это лекарство, Слезоцвет, оно хранится в тайном саду моего отца. Прямо у нас во дворце. Под самой тщательной охраной.

На поляне повисла мертвая тишина. Флинн и Брок перестали ухмыляться. Марта изумленно приоткрыла рот.

Кай медленно подошел к ней, нависая, как грозовая туча. Он ожидал чего угодно – что она испугается и убежит, что будет плакать, что продолжит нести чушь про принцев. Но он никак не ожидал, что эта наивная, свалившаяся ему на голову проблема, окажется ключом к его единственной надежде.

Он смотрел в ее честные, широко распахнутые глаза и понимал, что она не лжет. Или, по крайней мере, сама верит в то, что говорит.

– И что ты за это хочешь? – наконец выдавил он, с трудом сдерживая бурю эмоций, бушевавшую внутри.

Элиана выпрямилась, гордо вскинув подбородок. Она почувствовала, что теперь все козыри у нее на руках. – Я уже сказала, – произнесла она с королевским достоинством. – Вы отведете меня к принцу Аларику. А я… я проведу вас к лекарству. Слово принцессы.

Глава 2. Первая трещина в каменной стене

Сделка была заключена. Кай, скрепя сердце и стиснув зубы, согласился на ее условия. У него просто не было другого выбора. Так Элиана, принцесса Лоримара, присоединилась к самой странной компании, какую только можно было вообразить.

Поначалу Кай пытался держаться от нее на расстоянии, поручив присматривать за ней Флинну и Броку. Это было его первой тактической ошибкой.

К вечеру первого дня, когда они разбили лагерь, Флинн решил, что настал его звездный час. Он был не просто разбойником, а, как он сам себя считал, горе-поэтом, чьи таланты мир еще не успел оценить. Он откашлялся, достал свою старенькую, видавшую виды лютню и торжественно объявил: – Ваше высочество! Вдохновленный вашей неземной красотой, я сочинил для вас балладу!

Элиана вежливо захлопала в ладоши, усаживаясь поудобнее. Она обожала поэзию. Брок с обреченным видом сел рядом, заранее приготовившись страдать.

Флинн ударил по струнам. Звук получился такой, будто наступили на хвост коту.

– О, Э-ли-а-на-а-а! – затянул он с ужасающим фальцетом. – Твои уши остры, как кинжа-а-ал! Сразила ты меня напова-а-ал! Твои глаза, как два зеленых мха, В них заблудилась моя блоха… э-э-э… душа!

Элиана замерла. Она привыкла к изящной эльфийской поэзии, где рифмы были тонкими, а метафоры – возвышенными. Это… это было чем-то совершенно новым. Она не знала, как реагировать. Это было ужасно. Но он так старался!

– Твои волосы, как серебристый дым! Я хочу быть вечно молодым… с тобой! О, Э-ли-а-на-а-а, ты прекрасней всех! Ждет нас с тобой в любви успе-е-ех!

Он закончил финальным, дребезжащим аккордом и посмотрел на нее с ожиданием. Лицо Элианы выражало крайнюю степень замешательства. Она пыталась найти хоть что-то хорошее.

– Это… это было очень… – она замялась, подбирая слово, – …энергично! И рифма "дым-молодым" – весьма… неожиданное решение!

Брок, сидевший рядом, не выдержал. Он закрыл лицо руками и издал звук, похожий на стон. – Мои… уши… кровью плачут, – пробормотал он.

В этот момент Кай, который молча наблюдал за этим спектаклем со стороны, понял, что его план провалился. Флинн смотрел на принцессу влюбленными глазами. Брок, хоть и страдал, но явно не собирался ей перечить. Марта, стоявшая у костра, уже укутывала ее в свой самый теплый плед, а Грэм, выглянув из повозки, мягко ей улыбался. Его банда была очарована. Абсолютно и безнадежно.

С тяжелым вздохом он подошел к костру.

– Флинн, – ледяным тоном сказал он. – Если я еще раз услышу от тебя слово "успех" в рифму со словом "всех", я сделаю из твоей лютни дрова.

Он повернулся к Элиане.

– А ты, ваше высочество, с этого момента держишься рядом со мной. И не отходишь ни на шаг.

Он сел поодаль, прислонившись к дереву, и взял надзор в свои руки. Он будет молчать. Он будет игнорировать ее болтовню. Он будет просто стеной. Неприступной и каменной. По крайней мере, он на это очень надеялся.

Ночь опустилась на лес, принеся с собой прохладу и тишину, нарушаемую лишь потрескиванием костра и дружным храпом Флинна и Брока, которые спали без задних ног после сытного ужина и эмоционального потрясения от "баллады". Марта и Грэм уже тоже отдыхали в повозке. У огня остались только двое – Элиана и ее новоиспеченный "страж".

Кай сидел, прислонившись к стволу векового дуба, и молча точил свой нож. Он был идеальной каменной стеной: не двигался, не говорил, не реагировал. Он надеялся, что его молчание и угрюмый вид отобьют у принцессы всякое желание общаться.

Он жестоко ошибался. Для Элианы тишина была лишь приглашением к разговору.

Она пододвинулась поближе к огню, обхватив колени руками.

– Так откуда он? – спросила она, кивнув на его повязку.

Кай даже не поднял головы, его движения с ножом и точильным камнем остались такими же размеренными. Молчание.

– Наверное, это было в великой битве! – не унималась она, и ее голос, полный энтузиазма, разрезал ночную тишь. – Вы были рыцарем, да? Сражались за своего короля, но вражеский клинок лишил вас глаза, и это поражение положило конец вашей блестящей карьере! Я читала о таком в "Песни о павшем рыцаре".

Кай продолжал точить нож, игнорируя ее.

– Или… или это был дракон! – ее глаза загорелись. – Вы сражались с огненным змеем, чтобы спасти деревню! Он опалил вас своим пламенем, но вы все равно его победили! Ох, я бы тоже хотела сразиться с драконом! Ну, может, с маленьким, для начала.

Никакой реакции. Каменная стена стояла непоколебимо.

– А может, пираты! – она подползла еще ближе, ее любопытство было сильнее любого молчания. – Вы попали в шторм, ваш корабль взяли на абордаж! Сабли, крики, грохот волн! Вы спасли целый корабль, но заплатили за это высокую цену! Ах, какие, должно быть, у вас были приключения! Как же я желаю пережить такое!

На этот раз Кай не выдержал. Он остановился и медленно поднял на нее свой единственный глаз. В нем не было ни злости, ни раздражения. Только бесконечная, вселенская усталость.

– Знаешь что, принцесса? – его голос был тихим и ровным. – Пожелай-ка ты себе лучше менее богатое воображение. Меньше разочарований будет.

Он думал, что этот холодный, как лед, ответ наконец-то заставит ее замолчать. Но для Элианы это было равносильно победе – стена заговорила!

– Так это все-таки были пираты? – с новой надеждой спросила она. – Расскажите! Какое у них было знамя? С черепом и костями? Или, может, с кракеном? А их капитан тоже был одноглазым? Говорят, это у них профессиональное…

Она продолжала щебетать, строя все новые и новые героические теории, ее голос был полон искреннего восторга. А Кай снова опустил голову и продолжил точить свой нож. Но на этот раз он не просто молчал. Он отключился. Он ушел в себя, в то место, где не было ни болтливых принцесс, ни глупых вопросов. Он слышал лишь ритмичный звук стали, скользящей по камню.

Кай не заметил, как ее восторженный голос стал тише, а потом и вовсе угас, сморенный усталостью. Не заметил, как ее голова склонилась набок и мягко опустилась на его плечо. Он был слишком глубоко в своих мыслях, в своей привычной крепости из молчания. Он лишь почувствовал легкое, теплое прикосновение и едва уловимый аромат лесных цветов, вплетенных в ее волосы. Что-то внутри него дрогнуло, но он не открыл глаз, боясь спугнуть это хрупкое, неожиданное мгновение покоя.

Так они и заснули у догорающего костра, под безмолвным взглядом звезд. Упрямая принцесса и разбойник, который так старался быть каменной стеной.

Спустя час из повозки бесшумно выскользнула Марта. Она хотела проверить, все ли в порядке, и захватить еще одно одеяло. Увидев эту умиротворенную картину, она замерла. Ее суровое, вечно озабоченное лицо смягчилось. Кай, ее мальчик, которого она знала угрюмым и одиноким волком, спал, а на его плече доверчиво, как котенок, свернулась эта странная эльфийская принцесса.

Полог повозки снова откинулся, и из тени выглянул Грэм. Он тоже увидел их и тепло, по-отечески улыбнулся. Их взгляды встретились – взгляд Марты и взгляд Грэма. В этом безмолвном обмене было все: годы дружбы, общие беды и одна общая, самая большая боль – страх за будущее Кая. Марта всегда беспокоилась, что он так и останется один, когда неизлечимая хворь Грэма сделает свое черное дело. Кай был слишком замкнут, слишком изранен жизнью, чтобы подпустить кого-то к себе.

Но сейчас, глядя на эту пару, спящую плечом к плечу, сердце Марты впервые за долгое время наполнилось не тревогой, а тихой, робкой надеждой. Возможно, эта наивная, болтливая девчонка была не проклятием, а благословением. Возможно, она была тем самым лекарством, но не для тела, а для души.

Не говоря ни слова, Марта осторожно подошла и укрыла их обоих своим самым теплым шерстяным одеялом. Она поправила его так, чтобы оно закрывало и плечи Кая, и хрупкую фигурку принцессы. Затем она так же тихо вернулась к повозке, оставив их в коконе тепла и своего молчаливого благословения.

Над лесом вставала заря, обещая новый день, полный споров, опасностей и, возможно, чего-то еще, чему они пока не знали названия.

Глава 3. Бой и падение

Путь в Аскалон был долгим и пыльным. Вековые леса Лоримара, где каждый лист, казалось, шептал древнюю магию, сменились редкими перелесками и вытоптанными, неприветливыми полями. Для Элианы, привыкшей к буйству красок и запахов родного дома, это была унылая, лишенная магии земля. Она шла рядом с повозкой, болтая с Мартой о съедобных кореньях, которых здесь почти не было, в то время как Кай ехал чуть впереди на их единственной лошади, его единственный глаз внимательно осматривал окрестности.

Он заметил их первым. Едва заметное облако пыли на горизонте, которое быстро, угрожающе приближалось. Он резко натянул поводья, лошадь встала на дыбы.

– К оружию! – скомандовал он, и в его голосе не было и тени обычной ленивой ворчливости. Только стальная тревога, пронзительная, как клинок. – Защитить повозку!

Хаос был мгновенным и оглушительным. Из-за пологого холма на них, словно стальная лавина, вылетела группа всадников в ржавых, но крепких доспехах, на которых тускло поблескивал герб оскаленного вепря.

Кай двигался как смерч, его длинный меч со свистом рассекал воздух, встречая клинки первых двух нападавших с глухим звоном. Флинн и Брок, прикрывая друг друга спина к спине, стали живым, но отчаянным щитом перед повозкой. Флинн, легкий и быстрый, уворачивался от ударов, как танцор, делая резкие, колющие выпады своим коротким клинком. Брок же был тараном – он не уклонялся, а принимал удары на свое крепкое плечо, с ревом отталкивая противников, как бык. Даже Марта, ахнув от неожиданности, не растерялась: она схватила тяжелую чугунную сковороду, которой всего минуту назад собиралась чистить картошку, и с яростным криком огрела по шлему одного из рыцарей, который подобрался слишком близко к повозке.

Элиана же застыла посреди этого кошмара. Весь ее мир, состоявший из изящных стихов, героических баллад и представлений о благородных битвах, в одно мгновение столкнулся с жестокой, грязной реальностью боя. Лязг стали, хриплые крики, вонь пота и страха, смешанная с запахом лошадиного навоза – все это парализовало ее. Она была бесполезна, ее руки опустились, а ноги отказывались двигаться.

Но врагов было слишком много. Двое из них, более ловких или более опытных, обойдя общую свалку, целенаправленно бросились на Кая. Они были слаженными бойцами, и их синхронные удары заставили его отступать шаг за шагом – прямо к краю глубокого, заросшего оврага, которого он не видел.

В голове у Элианы в этот миг не осталось ни страха, ни мыслей о сделке, ни далеких воспоминаний о принце. Был только отчаянный, животный инстинкт, пронзивший её до костей – защитить того, кто, сам того не зная, стал для неё… своим. Пока один из рыцарей замахивался мечом для решающего, смертоносного удара, она с криком, полным первобытной силы, бросилась вперед и со всей силы толкнула Кая в спину.

Они вместе полетели вниз, в темную зеленую бездну оврага.

Падение в холодную воду было шоком, обжигающим, как ледяной укус. Течение было безжалостным, хватая их и увлекая за собой. Элиана, барахтаясь, с трудом удерживая равновесие в бурлящей воде, увидела, как двух рыцарей в тяжелых доспехах, тоже упавших с ними, неумолимо уносит вниз по потоку. А Кай, кажется, сильно ударился о камень, упал лицом вниз и начал безвольно уходить под воду.

Сверху донесся отчаянный крик Марты, полный ужаса. Элиана на мгновение подняла голову и увидела, как оставшиеся рыцари теснят их друзей, заставляя отступать к спасительному лесу.

– Кай! Принцесса! – прокричал Флинн, из последних сил отбиваясь от удара, его голос был полон паники.

– Встретимся в "Кривом кабане"! – успел крикнуть Кай, его голос был хриплым, прежде чем его полностью накрыла очередная волна.

Их уносило течением, а крики друзей и лязг стали становились все тише, пока окончательно не потонули в неумолчном шуме воды, разбивающейся о камни.

Адреналин заглушил страх и холод, наполнив её решимостью. Элиана нырнула, ухватила Кая за воротник куртки, которая пропиталась водой и стала тяжелой, как свинец, и из последних сил потащила его к небольшому каменистому берегу. Она вытащила его из воды и тяжело рухнула рядом, откашливаясь и дрожа от усилий.

Кай лежал без сознания, бледный, с закрытым глазом, из уголка которого стекала струйка воды.

Паника, холодная и пронзительная, схватила ее за горло. Искусственное дыхание! Она читала об этом в одной из своих медицинских книг, где описывались экстренные методы спасения. Нужно вдыхать воздух рот в рот. Элиана склонилась над ним, ее сердце колотилось где-то в горле. Ее первый поцелуй! Он, по всем правилам ее тщательно выстроенного мира, должен был принадлежать златовласому принцу, под шепот ветра и пение лютни, а не посреди сырого оврага, над посиневшими губами хмурого разбойника. Она отпрянула, ее щеки вспыхнули. Но Кай не двигался. Его губы, еще секунду назад бледные, начали приобретать тревожный синеватый оттенок.

"Это не поцелуй, это спасение! Медицинская процедура!" – отчаянно приказала она себе, пытаясь отогнать смущение и нелепость ситуации. Она склонилась вновь, и впервые посмотрела на него так близко, без преграды его вечно угрюмого взгляда. Под сбившейся повязкой виднелся старый, неровный шрам. Но даже несмотря на него, Кай, когда спал или был без сознания, был… совсем не непривлекателен. Особенно, когда молчал.

Она зажмурилась, глубоко вдохнула и, собрав всю свою смелость, начала медленно, неумолимо наклоняться…

Ее губы были уже в миллиметре от его, когда большая, мозолистая ладонь мягко, но настойчиво уперлась ей прямо в лоб, останавливая ее движение. Сильный, уверенный толчок отстранил ее.

Элиана замерла, ее щеки мгновенно вспыхнули, окрашиваясь румянцем, который мог бы поспорить с рассветом. Она отпрянула, отшатнувшись назад.

– Ты… ты не спал?!

Кай, очнувшись, ощутил не только жгучий холод воды, пропитавший до костей, но и острое, непривычное касание, оборвавшее его погружение в небытие. Его единственный глаз медленно распахнулся, фокусируясь на перепуганном, но до странности близком лице Элианы. В его взгляде читалось не просто недоумение, а глубочайшее, ошеломленное непонимание.

– Принцесса, – его голос прозвучал хрипло, как скрежет камней. – Чем ты, во имя всех святых, занимаешься на моем лице?

Элиана вздрогнула, словно пойманная с поличным в самом сокровенном уголке своей души. Ее щеки вспыхнули, окрашиваясь ярким румянцем, и она отпрянула, словно от огня, едва не свалившись обратно в воду.

– Я… я тебя спасала! – выпалила она, голос ее звенел от смущения и обиды. – Ты был без сознания! Ты начал синеть! Я делала… процедуру! Необходимую!

– Процедуру? – уточнил он, медленно, с усилием приподнимаясь на локте, его взгляд был острым и подозрительным.

– Это не поцелуй! – возмутилась она, ее голос прозвучал так громко, что эхо разнеслось по оврагу, заставив ее саму вздрогнуть. – Это была… реанимация! И вообще, не смей так просто умирать! Ты еще не доставил меня к принцу! Ты обещал!

Кай замер, глядя на нее. На ее раскрасневшее от холода и смущения лицо, на горящие от гнева и искреннего страха глаза. Он видел: за всей этой болтовней и наивностью, за всеми книжными сказками, скрывалось что-то настоящее. Она испугалась за него. По-настоящему. И это чувство, эта неожиданная уязвимость, эта хрупкая, но яркая человеческая связь, мгновенно заставила его отступить. Он захлопнул внутреннюю дверь, снова прячась за своей привычной броней из цинизма и неприступности, отгораживаясь от мира, который, как он знал, был полон боли и разочарований.

– Ты вообще хоть что-то видишь, кроме своего проклятого принца? – слова слетели с его губ, острые и колючие, как шипы. – Он моя судьба! – с вызовом воскликнула Элиана, вскинув подбородок, словно маленькая, но очень гордая птичка. Кай с громким, полным отчаяния шлепком ударил себя ладонью по лбу. Звук эхом разнесся в тишине оврага, словно его терпение окончательно лопнуло.