Эксперимент «Тринадцать»
Пролог
Любил Геннадий Иванович пристроиться незаметной тенью за сильным бегуном и неотрывно следовать за ним на расстоянии. Сегодня был тот редкий случай, когда «марафонец» в красном спортивном костюме оставил его далеко позади, обломал, так сказать, кайф. Да и нарастающий дискомфорт в правом боку мешал полноценно наслаждаться свежестью теплого, еще летнего утра. Пенсионер решил вернуться, но вместо этого замедлился, а потом и вовсе перешел на шаг, поедая глазами открывшуюся ему красоту. Метрах в тридцати от тропинки, в траве, сидела девушка. Вид ее откинутой назад головы и напряженного тела вызвал в мужчине давно забытое и теперь захлестывающее все больше и больше волнение.
Ему показалось, что она почувствовала взгляд. Но нет… Порывисто стащила с себя узкую майку, одну за другой скинула бретели бюстгальтера и выпустила на волю налившуюся крупную грудь. Ее тело неторопливо задвигалось, без остановки делая плавные круги. Еще… еще… Завораживающий, магический танец плоти.
Геннадий Иванович поневоле включился в процесс и представил себя на месте ее партнера, прижатым восхитительной горячей наездницей к еще влажной от росы траве. Набрал обороты пульс, участилось дыхание. Не в силах оторвать взгляд, он на миг почувствовал, как вырывается из тела шестидесятипятилетнего старика, но… неловко запнулся и распластался на дорожке.
«Ох ты ж… Конфуз какой. Поделом! Размечтался, старый дурень!» – рассердился на себя пенсионер. Он тяжело поднялся и побежал дальше по маршруту. Неприятные ощущения в подреберье его уже не беспокоили, а вот ободранные колени саднили.
Девушка огляделась, разжала бедра и без сил рухнула с мужчины. Отдышавшись, она поправила лифчик и надела майку. Привстала, осмотрелась. Лихорадочно содрала с безучастного партнера олимпийку, спортивные брюки, носки. Замерла на секунду перед тем, как снять с него боксеры, но преодолела смущение. Трусы и носки она спрятала в рюкзак, фитнес-браслет обернула вокруг своего запястья. Часы не поддавались, пришлось оставить их хозяину.
Глава первая. Начало
1. Полная свобода от стресса означает смерть
Москва. Первое августа 2023 года, вторник
Экспериментатор немного нервничал. Начало нового опыта всегда волнительно. Тем более этого – особого. Подготовительный процесс занял семь месяцев. Рекорд! С недавнего времени он решил вести журнал наблюдений в аудиоформате. Удобно. Да и переслушать можно в любое время.
Цель эксперимента: изучение социального, интеллектуального и эмоционального поведения подопытных мышей в условиях стресса.
Он нажал кнопку диктофона: «Сегодня, первого августа 2023 года, объявляю официальный старт эксперимента "Тринадцать". Информации собрано достаточно. Группа подопытных особей сформирована: хорошие, более чем жизнеспособные, мыши. Ну что ж, как говорил Селье1, "организм должен либо приспособиться к новым условиям существования, либо погибнуть". Начинаем. "Стадия тревоги или мобилизации"».
2. Все «на юг»
Областной город Киров. Третье августа 2023 года, четверг
Ливень обрушился плотной стеной и тотчас разогнал пешеходов на улицах всегда оживленного квартала областного центра. Зашипел раскаленный асфальт, и через мгновение веселые ручьи устремились вниз по улице. Август успел удивить горожан резкой сменой настроения. То душил несусветной для этого времени года жарой, то нещадно заливал дождями.
Ася промокла сразу. Платье испуганно жалось к телу, неосторожно подчеркнув приятные округлости женской фигуры. Девушка словно раздвоилась. Одна ее часть бежала прочь от этого места, мчалась, как испуганный олень, вместе с ручьями, туда, вниз, к реке и, тяжело ухнув, бросалась в воду. В воду… только чтобы избавиться от невыносимой загрудинной боли. Вторая – не сдвинувшись с тротуара ни на сантиметр, беспристрастно фиксировала происходящее в любимом кафе.
Игорь волнуется. Его выдают чрезмерный контроль осанки и не знающие покоя пальцы рук. Он то подергивает узел галстука, то мнет салфетку, то залпом выпивает стакан воды… Бультерьер и циник в бизнесе при близком контакте с женским полом становится уязвимым.
Вот он берет брюнетку за руку, поглаживает тонкие и изящные пальчики. Та отстраняется, понимая, что уже владеет этим мужчиной, показывает: просто с ней не будет. Игорь принимает вызов и достает бархатную синюю коробочку, что-то говорит. Его знакомая лениво, словно нехотя, тянет за ленту, небрежно откидывает крышечку и оценивает содержимое.
«Эффектная, совсем юная, моложе меня года на три-четыре. Держится как-то уж слишком уверенно», – анализировала Ася, пока ее мозг автоматически сохранял детали: ядовито-красный цвет ногтей, модную оправу ненужных очков, манящее кружевом чулка бедро.
Ася так и не вспомнила, как и когда оказалась дома, но точно знала, что проснулась другим человеком. Выглядела чудовищно. Стянула все еще влажное платье, пожалев, что точно так же нельзя поступить и с кожей. Отметила, что дверь закрыла на защелку.
«Это правильно. Жаль, что сегодня не выходной. Для начала – душ. Нет, первым делом медитация». Она провалилась на час. «Жить можно. Полет нормальный. Вот теперь душ. Почти хорошо. Кофе». Вкуса не почувствовала. Заглянула в платяной шкаф. «Я больше не смогу это носить». В пакеты для мусора полетели легкие открытые яркие платья и блузы, туфли и босоножки на каблуке. «Крылышки, оборочки, бантики – все "на юг"». Проходя мимо зеркала, на мгновение задержалась. Из мутной воды настороженно смотрела осунувшаяся и посеревшая не она. Скрутила волосы в тугой узел, выбрала светлые джинсы, водолазку, тряпичные кеды, накинула легкую куртку и, захватив пакеты, вышла.
Где-то в глубине души Ася надеялась, что он ждет ее в машине. «"Он"… – отозвался слишком рано включившийся мозг, – еще вчера ты сказала бы "Игорь", а сегодня его имя уже перестало существовать».
3. Коммуникационное агентство, отдел политического пиара
Областной город Киров. Четвертое августа 2023 года, пятница
В кабинетах отдела политического пиара царила расслабуха. Накануне закрыли очередной проект, сотрудники получили благодарность начальства, а то – премию, которую от внезапной душевной щедрости отвалил довольный заказчик.
Ася сразу направилась к начальнику отдела, не стучась, распахнула дверь кабинета.
– В-в-во-он, В-в-ворожцова! – вскипел Юрий Иванович, поскольку был застигнут практически на пике телесного наслаждения.
Еще вчера она, вспыхнув как свечка, выскочила бы из кабинета и стеснялась показаться начальнику на глаза, как будто это ее застукали за непотребством. Сегодня спокойно прошла, села за брифинг-приставку, взяла чистый лист бумаги, ручку и начала писать заявление об увольнении по собственному желанию.
– Т-т-ты что, В-в-ворожцова, белены объелась?! – прохрипел побагровевший босс.
– Если и объелась, то не я, – не удержалась Ася.
Под столом кто-то заворочался, но вылезти не решился.
– Да в-в-выйди ты уже, стерва! – взмолился Юрий Иванович.
– Я не могу, – раздался обиженный шепот.
– В-в-ворожцова, это я к тебе обращаюсь! – взвизгнул начальник.
– Я увольняюсь. Трудовую книжку и зарплату хочу получить немедленно, – не шелохнулась Ася.
– Да нет ничего проще. В-в-вали! – босс застегнул брюки и встал.
– Нет, вы в кадры позвоните, – потребовала Ася, – распорядитесь о перечислении денег.
– Ну, В-в-ворожцова, кто бы мог подумать, что под видом… г-г-г-гладиолуса скрывалась такая… г-г-гадюка. Слышала, Г-г-гусева? – все сильнее заикался начальник.
– Да, Юрий Иванович, сделаем, – раздался из-под стола женский голос.
– Все?
– Заявление подпишите, – девушка протянула лист.
Недовольно скрипнула ручка, и карьера Ворожцовой в политическом пиаре завершилась. В коридоре Ася задержалась напротив стенда с фотографиями теперь уже бывших коллег и звезд города, которые попали на небосклон не без усилий агентства. Она достала из сумочки маркер и подписала несколько снимков. Слова «Сексофонист» и «Слизень» оказались самыми безобидными.
Собственно говоря, Ася проработала в пафосном агентстве полтора года. Трудоустройство организовал Игорь, когда не только подогнал пиарщикам очередного клиента, но и щедро оплатил их услуги. Асю приняли, но дали понять, что ее работа ограничится функцией «принеси-подай», мол, видали-перевидали косоруких содержанок. Неожиданно, по настоянию насквозь прокуренной старой девы Огнии Березкиной, Ворожцову подключили к проекту. Как повезло ей с наставницей, Ася поняла не сразу.
Огния не придумывала клиентам крутые качества, а вытаскивала из них реально существующие. Проекты, построенные на основе ее концепций, попадали в яблочко, вызывая доверие электората. Да и будущие политики поднимались над собой и раскрывали крылья, опираясь на извлеченную из глубин их внутреннего мира силу. Березкина была единственным человеком, к которому Ася забежала, прежде чем перевернуть эту страницу жизни.
– Гусеница решила стать бабочкой? – Огния улыбнулась. – Наконец-то.
– Привет, я попрощаться.
– Знаю. Присядь-ка на минуту. – Она взяла Асины руки в свои и растворилась в глазах девушки.
Ася, привыкшая к чудачествам наставницы по отношению к клиентам, все равно растерялась.
– Ты решила верно – лети. Личная жизнь подождет. Все обязательно наладится, но не сейчас, не скоро, – Березкина почувствовала, как дрогнула рука Аси, но продолжила: – Дозрей до своего мужчины.
– О ком ты говоришь?
– О тебе, Ася. Не торопись делать выводы: не верь глазам, они могут обмануть. Методики, логика и даже опыт способны подвести, а вот интуиция у тебя отменная от рождения, передана по женской линии. Развивай ее. Подожди, – остановила она встающую девушку. – Ты же замечала, что информация буквально всплывает в твоей голове? Что часто знаешь о человеке больше, чем он сам? Что видишь неочевидные для других связи? Не отказывайся от того, чем владеешь. Попытайся понять, что это означает и для чего тебе нужно. Кстати, ты уже решила, чем займешься?
– Нет, я еще не успела.
– Ну и отлично, подумай о работе в полиции.
– Где? В полиции? Точно! Пойду серийных маньяков выслеживать, – рассмеялась Ася.
– Ну, может, и маньяков. Не отмахивайся сразу, это подходящее место для развития твоих способностей.
Огния отпустила Асину руку.
– Спасибо за все, что ты для меня сделала! – Ася сняла с себя цепочку с кулоном-пламенем и защелкнула замочек на ее шее. – Ты не думай, я сама покупала.
Женщины обнялись. Асе на секунду показалось, что Огния не хочет выпускать ее из объятий.
Ася вышла, оставив наставницу в клубах сигаретного дыма, вспомнив, как та обычно отшучивается на глупые вопросы коллег по этому поводу: «Электронные сигареты – забава для самоубийц, а я умру по старинке – в городском троллейбусе».
4. Конец Аси-1, начало Аси-2
Областной город Киров. Четвертое августа 2023 года, пятница
Ася вернулась в квартиру и собрала небольшую сумку, наполнив ее уцелевшей после утренней чистки одеждой, взяла документы, незаряженный со вчерашнего вечера телефон. Оставила ключи и захлопнула дверь. Через сорок минут она выезжала из города на подаренном Игорем «рыжике» – компактном японском кроссовере. «Ну все! Теперь только вперед!»
Ворожцова вывалилась из-за руля у придорожной гостиницы, где-то в пригороде Нижнего. Рулить так долго она не привыкла. Тело ныло и просило движений, но сил хватило только доползти до номера на втором этаже. Едва коснувшись кровати, девушка уснула, и сомнения, давившие ее то чувством вины, то страхом перед будущим, отступили.
Пробуждение получилось ранним, Ася ощутила движение в номере. Так и есть. Белоснежный голубь, покачиваясь на люстре, рассматривал ее с каким-то мужским любопытством.
– Извини, я номер без дополнительных услуг заказала. Кстати, покормить мне тебя тоже нечем. Хотя… – Ася встала, нашла на столе номер рецепции, позвонила, попросила принести кофе, сырники и пару ложек вареной гречи. Мирно позавтракали. Девушка – за столом, а птица – на подоконнике.
«Пожалуй, белый голубь – хороший знак начала новой жизни».
– Вы уверены? – мастер держал ее волосы двумя руками, словно прикидывая на вес.
– Как никогда.
– Я бы на вашем месте ни за что не расстался с таким богатством, – уговаривал мужчина, оценивая струящийся водопад натуральных пшеничных волос.
– Режем и красим.
– Понимаю. Не волнуйтесь, я вам сделаю отличную стрижку, – пообещал стилист и развернул кресло так, чтобы клиентка не видела себя в зеркало.
Па де Сизо… Инструмент заскользил в танце над головой девушки.
«Как все меняется», – думала Ася, доверившись незнакомому мастеру.
Как только ножницы легли в фирменный футляр, в нос ударил запах краски. Процесс шел медленно. Наконец, Ворожцову развернули лицом к зеркалу. На нее чуть отстраненно смотрели огромные серые глаза. Короткая асимметричная стрижка и новый цвет не просто подчеркнули скулы, а вытащили наружу ее настоящую. «Кем же я была до этого?» – Ася старалась и не могла вспомнить.
– Вы себя узнаете? – мастер не сомневался, что работа удалась.
– Да, теперь это я.
Пора отправляться в дорогу. Перед указателем направлений Ася поняла, что едет в Москву. Решение созрело спонтанно, а будет ли оно правильным – время покажет.
5. Короткий поводок
Асю слишком долго держали на коротком поводке. Строгая бабушка делала это из самых лучших побуждений. Единственную успешную модель отношений Георгина Савельевна, привыкшая командовать трехтысячным коллективом фабрики, перенесла в семью. Маленькая Ася думала, что так живут все, поэтому ограничения ее не тяготили. Когда подросла и поняла, что бывает по-другому, а в основе отношений могут лежать не только запреты и распоряжения, но и теплые чувства, переносить требования стало невыносимо. Ячейку общества, состоящую из бабушки и внучки, время от времени сотрясали революции. На компромиссы стороны идти не хотели.
В условиях жесточайшего контроля на фоне обострившихся конфликтов Ася-подросток неожиданно нашла убежище и свое место силы – мотокружок. Девочка выучила правила, освоила мотоцикл и мастерски им управляла: становилась с «Ниндзей»2 одним целым, чувствовала энергию движения и легко выполняла нетипичные задания. Она уговорила инструктора, который хорошо знал нрав Георгины Савельевны, взять ее без бабушкиного дозволения, а чтобы тайна не вылезла наружу, вела себя как паинька. Придуманная ею многоходовка сокрытия тренировок сработала, и в семье на какое-то время установился мир. Но обман вскрылся. Разразился скандал. Девочка понимала, что ее аргументы Георгина Савельевна не услышит, и применила запрещенный прием: не пришла ночевать. Ася не собиралась искать приключений, поэтому безопасно провела время в школе, спрятавшись в кабинете биологии. Утром объявилась сама, и, найдя железную леди в растрепанных чувствах, заявила, что если бабушка запретит ей занятия в кружке или накажет инструктора, то в следующий раз убежит по-настоящему.
Несмотря на небольшие «победы», свобода не забрезжила и при поступлении Аси в университет. К контролю бабули добавился присмотр ее хорошей знакомой – заместителя декана факультета психологии, куда и определили Ворожцову. Наверное, поэтому девушка воспользовалась первой же возможностью отпочковаться.
Игоря Твердого она встретила на вузовском мероприятии. Приглашенный гость, безупречно одетый и уверенный в себе, сразу покорил женскую часть аудитории, остальную – завоевал остроумными шутками во время выступления.
К Ворожцовой он подошел сам, оказавшись неожиданно неловким в личном общении, но всплывшая, так кстати, тема мотоспорта подбросила огонька в беседу. Они условились о встрече, потом о второй. Однажды Ася, подогретая очередной ссорой с бабушкой, обнаружила себя прижатой голой спиной к холодному стеклу окна его спальни. Она хотела остановить Игоря, но передумала и лишь, краснея, предупредила: у нее это впервые. На Твердого произвело впечатление, что в свои сорок он станет номером один в жизни такой яркой и красивой двадцатилетней девушки. Первый раз прошел почти так, как она представляла, партнер был тактичен и трогательно нежен.
Ася без колебаний согласилась жить в его стильной новой квартире. Одна. Игорь обитал в центре – в апартаментах. Ее немного смутило, что бабуля почти не гневалась, но, поразмыслив, нашла аргумент, оправдывающий нестандартное поведение: Георгина Савельевна переложила ответственность за внучку на обеспеченного и известного в городе мужчину.
Скоро Ворожцова поняла, что попала под иной вид контроля – ревность. Игорь встречал ее после учебы сам или отправлял за ней водителя. Сначала это выглядело мило, и она таяла от счастья. Потом он явился на площадку автошколы, удивив Асю осведомленностью о том, где, когда и с кем она тренируется. Хотя они жили раздельно, Игорь знал обо всех ее передвижениях. Чувствуя, что перегибает, Твердый пошел навстречу Асиным просьбам и устроил ее на работу. Не скрыл факт знакомства с директором агентства, но умолчал, что, как владелец, имеет доступ и активно пользуется внутренней системой наблюдения.
Любила ли его Ася? Что это были за отношения? Сейчас она затруднялась ответить на этот вопрос. Да, взрослый, самостоятельный, обеспеченный, он полностью взял на себя ее расходы, баловал подарками и путешествиями. Однако Асю он покорил тем, что легко подхватывал любую тему, не смеялся над ее странными практиками, поддерживал научные изыскания и даже познакомил с директором лучшей городской библиотеки.
Игорь приезжал к ней ежедневно, но редко оставался на ночь. Прошел год, другой, а предложение делать он не торопился. Даже когда Ася попыталась обсудить текущий статус их отношений, Твердый отшутился: «Рано мне еще жениться!»
6. Побочка свободы, или А-а-а… и зеленый игуан
Москва. Тринадцатое августа 2023 года, воскресенье
В голове звенели колокольчики. Она никак не могла проснуться. Наконец, до нее дошло, что кто-то требует открыть дверь. Ася вскочила с кровати и едва удержала равновесие. После вчерашнего штормило. Кое-как она справилась с пижамой.
Дверной звонок надрывался.
«Только не это. Пожалуйста, только не это!» – взмолилась Ася, но на пороге в строгом костюме для поездок действительно стояла Георгина Савельевна Ворожцова.
– М-да, – оценила та вид внучки. – Может, ты пригласишь меня войти?
– Да, прости, проходи… – прохрипела Ася.
Бабушка вошла на кухню, брезгливо перешагнула через коробку из-под пиццы и свернувшиеся клубком черные колготки.
– Сейчас… – Ася сгребла со стула юбку и разорванную блузку. Смахнула полотенцем крошки со стола, убрала и кинула в мойку грязные стаканы. – Присаживайся.
Бабушка отыгрывала роль профессионально. Пауза продлилась ровно столько, чтобы Ася осознала глубину падения, но не успела выстроить линию защиты.
– Собирайся!
– Георгина Савельевна, я никуда не поеду.
– Твой бунт напоминает мне похмельный штурм Зимнего дворца революционной матросней. Что ты с собой сделала?
Ася молчала. Во-первых, у нее горло пересохло, а во-вторых, пока бабушка на сцене, другим артистам там места нет.
– Пицца, дешевое вино, бардак и похоть. Стоило ради этого бежать в столицу? Во что ты превратила свою жизнь? Я не узнаю тебя, – лицо бабушки отражало великую скорбь по утрате внучкой нравственного облика, дискредитации правильного питания и низвержению системы хранения вещей.
– Все верно. Здесь нет той девочки, которая не имела права голоса. Нет той девушки, за которую ты решала, где и чему учиться, с кем и о чем общаться, куда и для чего ходить! – выпалила Ася.
– Конечно, разве можно было рассчитывать на благодарность? Мои бессонные ночи, любовь и забота, мой дом и хлеб ничего не значат!
Эта манипуляция была хорошо знакома, поэтому уже не трогала.
– Спасибо, спасибо огромное! Только я выросла. И это моя, а не твоя жизнь!
– Ну хорошо, я не заслужила уважения, – продолжала давить бабушка. – А как же Игорь? Ты сама его выбрала. Он столько для тебя сделал, но ты не сочла нужным известить любимого мужчину о своих планах. Вижу, что и я помешала твоей серьезной самостоятельной жизни.
Она, не смущаясь, осматривала разодранную на лоскуты блузу.
– Потянуло на биологический мусор? Свобода ударила не только в голову? Кажется, ты переплюнешь собственную мать.
Асю затрясло.
– Убирайся!
– Что? – Георгина Савельевна и сама хотела бы взять последние слова обратно, но очередной камень, брошенный в сосуд отношений, окончательно вытеснил доверие.
– Убирайся!
Этот акт бабушка с треском проиграла, поэтому, поджав губы, удалилась.
«Самое противное, она права: самостоятельная жизнь началась как-то не так», – нехотя призналась себе девушка.
Обретя свободу, Ася исследовала ее с жадностью. Первое, что она сделала – сиганула с тарзанки. Получив выброс сначала адреналина, а потом и эндорфинов, решила, что этого мало, и освоила прыжки с парашютом. Нервы пощекотала, но эффект быстро улетучился.
Ася «пошла в народ». Клубы разочаровали. Общение там напоминало доисторический период, и для объяснения целей и желаний посетителям хватало пары жестов. Алкоголь и вредная еда давали удовольствие в моменте, но непривыкший к сомнительным экспериментам организм реагировал соответственно.
Она походила по выставкам и литературным вечерам, но заметила, что творческие люди говорят исключительно о себе, а чужое объективное мнение их совершенно не интересует. Девушка все острее понимала, что желанная свобода оказалась иллюзией счастья. Признаться, вчерашнее спонтанное приключение было самым ярким моментом, как выразилась бабуля, «похмельного штурма».
С молодым человеком Ворожцова познакомилась на уличной фотовыставке. Обменялись эмоциями, посмеялись, посидели в кафе. Егор говорил убедительно и горячо. Ей захотелось узнать его ближе и окончательно вытеснить из памяти образ Игоря. Ася предложила поехать к ней, на снятую неделю назад квартиру.
После пары бокалов интеллектуальные разговоры плавно перетекли в другую плоскость. Откровенные фантазии подстегивали, будоражили. Придуманные сюжеты взвинчивали возбуждение до предела.
Первым не выдержал Егор, шепнул Асе на ухо: «Где у тебя скотч и ножницы?» Ася, смеясь, выудила требуемые предметы из хозяйского буфета. Егор наполнил очередной бокал и произнес тост: «Кто согласен, пьет до дна!»
– Это ты о чем? – Ася сделала вид, что не поняла.
– Это я о том, что фантазии требуют воплощения. Согласна?
Ворожцова вспыхнула.
– Согласна? – он улыбнулся и залпом опустошил бокал. Ася, после недолгих сомнений, сделала то же самое.
– Принеси платок, – попросил он враз осевшим голосом. Сложил тонкую ткань в полоску, накрыл девушке глаза и затянул узел на затылке. – Нормально?
– Да, – Асю бросило в жар. Не по себе ей стало, когда он снял с нее колготки и намотал их ей на горло.
Отсутствие контроля пугало, с завязанными глазами Ася не могла понять всего, что делает Егор. Опыт ее сексуальной жизни был скуден, но она оценила опасность происходящего и даже определила категорию риска: семь из десяти. Молодой человек показался ей… нормальным, но она совсем его не знала. Воображение требовало реализации. Тело покалывало от возбуждения, как никогда раньше. Призвать в советчики интуицию означало бы утратить все нарастающий драйв этой игры в неизвестное. Ася не решилась останавливать движение двух оголенных проводов навстречу друг другу. Тем более, формально она уже дала на это согласие.
Глубоко дыша, Егор прижал девушку к кухонной столешнице. Когда за спиной звякнули металлические крючки для полотенец, Ася сообразила, что он крепит концы «поводка» за рейлинг. Девушка подалась вперед, горло передавило. Обострился слух. Брякнула пряжка ремня, на ламинат мягко упали джинсы. Мужские руки скользнули под ее блузу, проникли под лиф, грубо стиснули грудь. Ася начала терять контроль слишком рано, стон вырвался против ее воли. Егор прижался к ней бедрами, чтобы она оценила его мощь. Она оценила, застонала, подалась вперед. Горло сдавило сильнее.
– Красивая девочка…
Ася слышала, как скользнули по столу ножницы, заскрипел отдираемый скотч.
– Егор… – ей не удалось скрыть нотку беспокойства.
– Не бойся, все в рамках сценария, – волна возбуждения захлестывала его не меньше.
– Хорошо.
– Вытяни руки.
Она подчинилась. Он перехватил ее запястья скотчем. Ася почувствовала холод металла на животе, услышала звук разреза и треска раздираемой ткани. Блузка и бюстгальтер свалились с плеч.
– О-о-о…
Ножницы стукнулись о глянцевую столешницу. Заныли от покусывания соски. Ася рванулась вперед от нахлынувшего ощущения, и ее накрыло…
Далее память выдавала отдельные фрагменты, но, судя по реакции тела, секс был не только впечатляющим, но и разбудил до сих пор дремавшую женскую энергию.
Ворожцова проснулась ночью. Одна. Очень хотелось пить. Осушив стакан воды, обнаружила на холодильнике записку, приклеенную на скотч: «Нельзя быть такой доверчивой. Чисто, чтобы научить, взял немного денег. Искренне рад знакомству. Егор. P. S. Звони. Повторим в любое время. Можно бесплатно».
Она метнулась к сумочке. Открыла кошелек. «Блин, я не снимала наличные. Ноут – на месте. Телефон стянул?» Нет, сотовый нашелся в спальне. «Развел он меня, что ли?» Ася открыла банковское приложение. История показывала, что сорок три минуты назад она перевела двадцать тысяч рублей Камолудину Баховичу У. с комментарием «за урок сексуальной и социальной грамотности».
«Правда, немного, – согласилась она. – Мог бы оставить не только без колготок и блузы». Не удержалась и перевела еще тысячу с комментарием: «Следующий урок за мной».
Полдня она наводила порядок, благо квартира была небольшой. Потом отправилась на прогулку. Долго бродила по уютным улочкам центра, только мысли по полочкам не раскладывались, а сыпались, как осенние листья.
Ася старалась не думать ни о визите Георгины, ни о том, что королеве пришлось поднять все ее связи, чтобы найти внучку в столице, ни о ночном уроке, ни об учителе, ни о том, что бабушка сказала о ней и маме. Одно важное решение Ася все же приняла: каникулы закончились, пора искать работу.
Около выхода из метро ее взгляд зацепил нескладный высокий мужичок. Втянув шею в плечи, он грозил безразличному людскому потоку: «Да выкину я эту тварь, н-н-на, второй месяц не могу продать, н-н-на, задолбался». Рядом с ним стояла переноска.
Асино воображение услужливо нарисовало домашнего питомца, о котором мечтала с детства.
– Я возьму вашего котенка. Сколько?
Мужичок как-то странно покосился на Асю и затараторил:
– Я ее за семь штукарей брал, но тебе за треху уступлю вместе с сумкой. Продаю только потому, что баба моя ее на дух не переносит.
– Аллергия, наверное, на шерсть, – догадалась Ася.
Мужичок закашлялся, но закивал:
– Может, и аллергия, разве вас, баб, поймешь.
– Значит, это девочка?
– Врать не буду, я в этих делах не силен.
– Беспородная?
– Зеленая. Самая что ни на есть.
– В смысле – зеленая? Это что за порода такая?
– Обыкновенная игуана.
– Так это не котенок?
– Какой еще котенок? Игуана! За семь штукарей брал! Здоровая, ты погляди, какой у нее хвостище.
Ася наклонилась. Из переноски на нее презрительно смотрела пара янтарных, явно не кошачьих, глаз.
– Бери-и-и, за треху отдам, хорошая тварь, два месяца у друга ее держу, домой баба с ней не пускает, – взмолился мужик.
– Я не разбираюсь в ящерицах, что я буду с ней делать?
– Да ты не парься! Знаешь, как говорят: первая игуана всегда умирает.
Асю фраза покоробила.
– Но эта же не умерла.
– Так она и не первая. Послушай, ты не пожалеешь, они прикольные. Да посмотри, она в порядке.
Мужичок достал игуану. Насколько Ася могла судить, ящерица выглядела прилично.
– Диктуй номер телефона, переведу три тысячи.
Ася сама не поняла, почему это сделала. Наверное, зацепило презрение в глазах потенциальной беспризорницы, а, может, почувствовала себя такой же никому не нужной гордячкой.
7. Субмиссивная мышь
Москва. Пятнадцатое – шестнадцатое августа 2023 года, вторник – среда
Экспериментатор откашлялся, включил диктофон: «Пятнадцатое августа 2023 года. Особь М-1-13 проявляет характерные признаки данной стадии стрессовой ситуации: волнение, возбуждение, концентрация внимания на мнимом источнике стресса. М-1-13 стоит перед сложным выбором, но ее жизни ничего не угрожает. Интересно, что иное решение, отличное от предлагаемого, мышь не рассматривает.3
Хотя особи М-2-13, М-3-13, М-4-13 пока не введены в эксперимент, с некоторой уверенностью можно предположить, что «предчувствуют» возникновение стрессовой ситуации, проявляют легкую степень тревоги.
М-2-13 пытается за счет привычных ритуальных действий подавить возникшие ощущения. Примечание: возможно, это связано с иными стрессовыми факторами.
М-3-13 стремится к тактильному контакту с М-2-13.
У М-4-13 однократно зафиксировано расстройство пищеварения».
На следующий день аудиожурнал пополнился еще одним файлом: «Шестнадцатое августа 2023 года. Особь М-1-13 решение приняла, начала активные действия. Фиксирую стадию адаптации».
8. Пора взрослеть
Москва. Восемнадцатое августа 2023 года, пятница
Петрос4 Багдасарович Саринян, начальник межведомственного экспериментального Отдела странных случаев, не успел позавтракать, а потому мысленно выкладывал на раскаленную сковороду просвечивающиеся полоски бастурмы, порезанные дольками помидоры, и, надвинув крышку, ждал, пока божественный аромат Араксом потечет по кухне. Чинно заливал шкварчащее содержимое сковороды не взбитыми яйцами, щедро сдабривал листьями кинзы и базилика. Пухлая рука потянулась к воображаемой солонке, но тут же отдернулась, молодая жена требовала от Петроса невозможного – похудеть, а потому ограничила и сахар, и соль. Подполковник раздраженно крякнул, досадуя, что приятная фантазия прервалась, когда осталось лишь завернуть блюдо в тонкое кружево лаваша, открыл глаза и смутился: на него, как на гату5, смотрела сирун джан6.
– Кто ты, красавица?
– А-а-а… Я поняла-а-а, – проигнорировала вопрос девушка. – Вы готовили?
– Кто ты? О чем ты говоришь? – чары рассеялись.
– Я наблюдала за вами. Чем вы сейчас занимались? Готовили?
Подполковник пока не решил, как себя вести, напустил начальственный вид и молчал.
– Что-то ароматное… и сложное. Так? – не унималась девушка.
Саринян анализировал: «Эта сумасшедшая точно не из Управления. Жена Погосяна? Ну нет, эта – младше. Дочь Самвела?»
– Нет.
– Не может быть. Я уверена! – с вызовом заявила посетительница.
– Может. Это яичница, простая армянская яичница, – Петрос Багдасарович победно усмехнулся.
– Я не ошиблась. Яичница – всего лишь разбитые на сковороду яйца, а вы – творили.
Невзначай Ася задела нужную струнку тонкой душевной организации подполковника Сариняна. Процесс приготовления еды ему представлялся магией, разрушить которую было так же мучительно, как музыканту услышать фальшивую ноту. Именно поэтому подполковник открыл сеть загородных ресторанов, мечтая предаться любимому делу, вот только родня, определившая его место в жизни, еще не дала на то согласия.
– Я на собеседование, готова работать уже с сегодняшнего дня… – девушка протянула документы.
– Так я и думал – психолог, – с облегчением выдохнул подполковник, радуясь, что ситуация прояснилась. – Это невозможно. Заполни анкету и оставь в кадрах.
– Петрос Багдасарович, я хороший специалист, с опытом.
– В нашей системе не служила, значит, опыта нет, – подполковник отложил ее резюме. – Политический пиар – что за работа такая?
Шанс получить место ускользал.
– Политиков на олимп вытаскивать, волкодавов из дворняг делать. Я многое умею. Хотите, докажу? – она не стала дожидаться разрешения. – Глядя на вас, я поняла, что вы в душе шеф-повар. Позавтракать не успели, потому что начальство с утра на ковер дернуло. Отпуск накрылся медным тазом. Жена – красавица. Молоденькая, но требовательная. Вы и сами собой недовольны: вес растет, давление скачет. Между тем вы горы свернуть готовы, у вас огромный потенциал.
– Э-э-э… Хватит, д-а-а-а! Про отпуск, жену и начальство – откуда знаешь?
– Профессиональная наблюдательность.
– Про потенциал… очень, очень правильно, да. Может, и не огромный, но… большой такой… потенциал, – подполковник, как бывалый рыбак, развел руками и смущенно заулыбался. – Па-анимаешь, тебе полгода проверку проходить, а мне уже рекомендовали человека на эту должность. Дочь большого… волкодава.
– Поняла, – Ася протянула подполковнику временный пропуск для отметки.
– Твоя фамилия Ворожцова? – удивился он.
– Да, Ворожцова Ася Савельевна.
– Не может такого быть, – рассмеялся подполковник. – Кому рассказать – не поверят. Посиди минутку.
Саринян достал телефон, быстро нашел нужный номер.
– Самвел, здравствуй, дорогой. Как Каринэ Левоновна? Ануш Самвеловна? У меня а-а-атличные новости. Да, ми устроим твою ахчик7 в отдел. Да, Самвел, все как ты просил. Ануш может не ходить на работу, за нее трудиться будет другой человек, только… – и подполковник добавил несколько слов на армянском.
Ася почувствовала изменение ситуации в свою пользу и похвалила себя за то, что опустилась до такой низости, как подслушивание чужих разговоров.
– Приходи в понедельник. Полгода, пока идет испытательный срок, поработаешь за Ворожцову Ануш Самвеловну. По документам в отделе будет числиться она, а трудиться – ты. За это время и проверку пройдешь, а потом все-все решим. Это я, Петрос Багдасарович, тебе обещаю. Идет?
Подполковник проводил девушку взглядом, откинулся на спинку кресла и набрал внутренний номер:
– Лена джан, даже мое ангельское терпение может а-а-аднажды лопнуть. Что ты не па-анимаешь? Последний раз тебя передупреждаю: будешь болтать, переведу тебя в ресторан, сделаешь там карьеру посудомойки.
9. «Открытое поле»
Москва. Восемнадцатое – девятнадцатое августа 2023 года, пятница – суббота.
«Восемнадцатое августа 2023 года. Особь М-2-13 проявляет признаки беспокойства, которым не придает значения: ошибочное поведение, несущественные сбои традиционной схемы движения, нарушения режима, агрессия.
Примечание: комфортные условия среды обитания, частый секс, переедание, повышенная эмоциональность и нервное истощение ведут к игнорированию информационных сигналов».
Экспериментатор поставил диктофон на паузу, чтобы сформулировать мысль, и через минуту продолжил: «Что, если подавление интуиции – часть срабатывающей программы самоуничтожения особи, не выполняющей предназначение?»
«Девятнадцатое августа 2023 года. В тесте "Открытое поле"8 после однократного жесткого стресса М-1-13 показывает предсказуемые поведенческие реакции в ответ на неприятные травмирующие воспоминания. Мышь отказалась от еды и питья, но, несмотря на это, проявляет признаки ожидания вознаграждения».
Экспериментатор ограничился констатацией, хотя внутри его все бурлило от переживаемых эмоций. Он налил себе стакан воды, чтобы избавиться от появившейся во рту сухости.
10. Отдел странных случаев
Москва. Двадцать первое августа 2023 года, понедельник
Утро у Аси выдалось необыкновенное. Сожительница оказалась с характером. Благодарность за спасение выражать не собиралась, а в обустроенном в ванной комнате хостеле нагадила от души.
– Ну знаешь, я не для того тебя брала, чтобы ты капюшон раздувала и хлыстом своим щелкала. Мне подруга нужна. Понимаешь?
Игуана энергично затрясла головой, что Ася расценила как злорадный хохот.
– Ладно, вечером поговорим. Кстати, имя я тебе придумала клевое – Блюма. Не благодари. Фитнес-завтрак и вода – в тарелках. До вечера.
Около полутора часов заняла дорога на общественном транспорте. Зато не опоздала. Заглянула к Петросу Багдасаровичу. Подполковник разговаривал по телефону, но заметил ее и поманил пухлым пальчиком.
– Да, дорогой, договорились, все сделаю в лучшем виде. Спасение тещи – гражданский долг любого армянского мужчины, – подполковник повесил трубку городского телефона, тут же набрал короткий номер.
– Слава, почему ты все время орешь? Может, тебя записать в хор ветеранов УВД, товарищ генерал? Ну, здравствуй, здравствуй. У меня к тебе дело на пять литров ереванского домашнего коньяку. Проникся, дорогой? Чем помочь? Не поверишь – тещу одного хорошего человека спасти, – Петрос Багдасарович дал генералу короткие и внятные инструкции.
– Так, теперь займемся тобой, психолог Ася Ворожцова. Не передумала, значит… Ну и ладно, посмотрим, что ты за птица. Работать будешь вместе с Еленой Борисовной Свистушкиной. Она тебя со всеми, с кем нужно, познакомит и в курс дела введет. Лена – женщина сложная, но следователь опытный. Вы, конечно, фигуры независимые. Но! Пока ты привыкаешь, я ее попросил тобой покомандовать. Две недели. Всего две недели. Надо в жизни всему учиться. Любую помощь, что попросит, окажи. Па-анимаешь?
– Да.
– Отдел странных случаев только сформировали. Вникай, психолог Ася Ворожцова. Всерьез отдел пока не воспринимают ни в Министерстве внутренних дел, ни в Следственном комитете, ми для них – третье колесо в арбе. Хотя ми находимся в здании Управления внутренних дел по Центральному административному округу, отдел – структура самостоятельная. В полиции и в СКР решили, что ми должны социальную напряженность снимать, и теперь идиотов со всего города к нам отправляют. Я их па-анимаю… Пока ми себя не покажем, так и будем, как тот рукав, который не знают, куда пришить. Вот тебе, как психологу и… пиарологу, и карты в руки: отделу должны давать самые необычные и сложные дела. Па-анимаешь? Это, помимо текущих, твоя основная задача. Все. По ходу разберешься, в колее дойдешь. Кабинет номер триста тридцать три по коридору налево. Да, до обеда в кадры зайди, я им нашу ситуацию разъяснил, лишнего не спросят, но проверку по тебе, как перспективному кандидату, назначат.
Все время, пока подполковник разговаривал с Асей, не переставая, звонили его телефоны. Ворожцова, несмотря на молодость и отсутствие опыта работы в подобных структурах, уловила, что начальник – человек востребованный и обладающий большими связями.
«Пиаролог – гениально сформулировано», – оценила Ася.
Стоило перешагнуть порог триста тридцать третьего кабинета, настроение испортилось.
– Здравствуйте.
Следователь Свистушкина, блондинка за сорок с аккуратной свежей стрижкой и маникюром в хорошо подогнанной по уже поплывшей фигуре форме индивидуального пошива, раскладывала на столе документы. Нехотя оторвалась от дела и облила Асю мутным взглядом.
– Психолог?
– Да.
– Стол – в углу.
Ворожцова сняла курточку, присела. На рабочем столе царствовала пыль, превратившая пошлые розовые скоросшиватели в благородные пудровые.
– Елена Борисовна, каковы мои задачи на сегодня?
– Как тебя? Ася… А что ты тут делаешь?
– Еще ничего.
– Это-то как раз очевидно. Ты в органы с какой целью пришла? Мужика искать? Так их в клубах навалом, там бы поработала.
Когда Ася чувствовала себя не в своей тарелке, ее лицо, помимо воли, расплывалось в улыбке, что на собеседника действовало как красная тряпка на быка. Ася решила не загонять ситуацию в тупик в первый же рабочий день.
– Елена Борисовна, если я пришла сюда для организации личной жизни, то кто мне может помешать? А главное – зачем? Давайте сразу определим границы. Пока мы не стали подружками, попрошу вас не переносить на меня личный опыт. Полагаю, что вы, как следователь, осознаете вред стереотипов.
– Умная, значит.
– Безусловно. Так какие у меня задачи?
– В кадры сходи, документы оформи. Стол разбери. Там заявления и первые материалы проверки. Все подшить, пронумеровать, подготовить для направления в прокуратуру. Заявления просмотреть, доложить свое мнение по каждому. Через тридцать минут начнется прием населения, раз ты такая смышленая, два часа общения с гражданами выдержишь. Тем более что это – твоя наипрямейшая обязанность. Посетителей будешь регистрировать в синем журнале. Помни: плюс заявление – минус премия. Ну и пока мы не стали подружками, а с квалификацией и опытом у тебя тоже не очень, наведи порядок в кабинете. Ясно?
– Безоблачно.
– Если начальство будет искать, я убыла на зачет по стрельбе. До завтра. Удачи! – Свистушкина, довольная собой, посмотрела в пыльное зеркало и, подкрасив и без того морковные губы, на волне очень стойких духов вынесла себя из кабинета.
«Она уверена, что я не справлюсь», – поняла Ася и вспомнила золушку.
Разделила дела по приоритетам. Нашла на гвоздике у дверей ключ от кабинета и сходила в кадры. На обратном пути встретила уборщика и договорилась о полном клининге кабинета, включая мытье окна и стен.
В ожидании приема сидели два человека. Ася зашла в кабинет, сгребла все, что было на столе, на пол. Влажной салфеткой протерла видавшую виды деревянную столешницу, достала ежедневник и поставила стул для посетителя.
– Входите.
Два часа пролетели незаметно. Пенсионерка из Замоскворечья утверждала, что в подвале ее дома кто-то стонет. Участковый приходил, проверял – ничего. На вопросы Аси отвечала заинтересованно: «Нет, других звуков не слышу, только стоны». «Нет, ночью и утром не стонет, днем донимает». «Да, почти всех соседей по площадке опросила, они ничего такого не заметили, лишь в квартире через стенку никто не открыл».
Ворожцова записала фамилию, адрес и телефон женщины в журнал регистрации, убедила заявление не подавать, пока лично все не проверит. Слушая посетительницу, Ася не чувствовала, что той что-то угрожает, внутренний маячок оставался спокойным.
Вторым зашел молодой мужчина. Ася отметила, что ему большого труда стоило начать разговор. Для начала он представился.
– Меня зовут Александр Чемпоеш, – посетитель зафиксировал ударение на последнем слоге, видимо, его фамилию часто перевирают.
– Александр, что привело вас в Отдел странных случаев?
– Сложно объяснить. Предчувствие. Сон. Мнительность. Я не уверен.
– Просто расскажите, чем вы обеспокоены.
– Хорошо. Я люблю велосипедные прогулки по утрам. Нет, я не спортсмен, просто нравится мне это дело. Недавно я, как обычно, покатил в наш районный дендропарк. Там по утрам народу всегда меньше. Еду… и замечаю впереди себя девушку, тоже на велосипеде. Смотрю, круто катит, и фигура такая… зачетная. Из спортивного интереса захотелось догнать. Умом понимаю, что, скорее всего, спортсменка, но ба… девушка же. Поднажал. Вижу, реально приближаюсь. Хотя, может, она скорость скинула. Вот-вот зайдем в поворот и из лесопосадки на открытое место выедем. Я жму что есть мочи. Азарт. Вижу, расстояние сокращается. Она уже в поворот зашла, я еще притопил, думаю, сейчас выскочу и прямо в спину ей упрусь. Вылетаю, а на дорожке – никого. Я даже остановился и осмотрелся. Спрятаться негде. Все просматривается. Поехал дальше, а потом домой. Вроде ничего не произошло. А я спать не могу нормально. Мне все время один и тот же сон снится. Я ее догоняю, а она исчезает, растворяется. Я даже новости посмотрел, мало ли… Но нет. Ничего такого.
– Какого числа все произошло?
– В субботу, девятнадцатого.
– Раньше вы эту девушку видели?
– Нет, никогда.
– Почему вас это тревожит?
– Да не знаю я, – занервничал мужчина.
– Вы за эту девушку переживаете?
– Пожалуй, нет. Меня сама ситуация долбит. Такого не бывает. Люди просто так не исчезают. Что-то во всем этом… неправильное.
– А что, если вы ее не заметили?
– Ну может.
– Заявление подадите?
– Да.
Он долго писал, наконец, протянул бумагу Асе.
– Я хочу определенности, я устал об этом думать.
– Понимаю. Оставайтесь на связи, – попросила Ася и выдала талон-корешок с регистрационным номером по КУСП9, хотя сама расшифровать, что это такое, не смогла.
После приема Ася откинулась на спинку стула и закрыла глаза, пытаясь представить картину исчезновения велосипедистки. На удивление ее кино включилось сразу. Дорожка… Стелющийся по земле туман. Холодный, вязкий.
Видениям помешал уборщик. Зато полностью отдраил кабинет, снял шторы и обещал вернуть их на место чистыми еще до начала рабочего дня. Ася заплатила не скупясь.
Потом она осведомилась у дежурного, где обедают сотрудники, и отправилась в город. Надо было проветрить голову. Прогулку скрасил стаканчик кофе.
Клиенты агентства и заявители в ОСС – это «две большие разницы». В агентство идут, чтобы создать себе образ если не бога, то спасителя на земле. Ася научилась у Огнии, как пробиться сквозь непомерные амбиции и раскопать в человеке его настоящее зерно, дать ему прорасти, не используя ни методики, ни тесты.
Здесь, в отделе, Ворожцова увидела, как взрослые и самостоятельные граждане просят помощи, испытывают тревогу и растерянность, не в силах разобраться в собственных чувствах.
«Но чем я могу им помочь?» – дала слабину Ася. Осознав это, она тут же разозлилась на себя и выкинула почти полный стаканчик в урну.
«Огния права, я должна использовать свои способности!» – мысль успокоила и подтолкнула к действию.
Ворожцова проанализировала мимолетное видение. «О чем оно? Туман… Что это значит? Скрыть, утаить. Чемпоеш врет? Нет, не похоже. Туман искажает расстояние. Чемпоеш думал, что велосипедистка рядом, но это было не так? Что еще? Поглощает синий и зеленый цвета? Нет, все не то».
После перерыва Ася быстро подшила первые три материала отдела, сфотографировала несколько листов каждого, чтобы позже посмотреть, как работает Свистушкина.
Материалы были интересные.
В квартире на юго-западе Москвы найдены в бессознательном состоянии четверо подростков, лежащих на полу «квадратом». Экспертиза не установила признаков причинения вреда здоровью, как и наличия в организме каких-либо запрещенных и иных веществ, которые могли спровоцировать состояние пострадавших. Изменение поведения подростков специалисты трактуют как последствие пережитой травмы.
Мужчина, проживающий в районе метро Щукино, заснял ночью, в собственной квартире, нечто необъяснимое: «бестелесный образ» друга из Иркутской области пересекал коридор, словно проплывая из одной комнаты в другую.
Девушка из Воронежа, снимающая студию в Новокосино, получила травму головы при невыясненных обстоятельствах. Хозяйка квартиры подтверждает, что неделей раньше сдала жилплощадь именно этой студентке дефектологического факультета педагогического университета. Травмированная же особа считает себя гражданкой Албании, русского языка не знает. Вызванный переводчик подтвердил, что девушка прекрасно говорит по-албански на гегском диалекте.
Подшитые в папки материалы Ася положила на стол следователя. Осталось десятка три скинутых в отдел заявлений. Судя по датам, все разумные сроки ответа на них вышли, а никто и не думал ими заниматься.
Прежде чем читать их, она прикрывала каждое заявление рукой, переключалась на возникающие ощущения, просила ответа на вопрос: «Это важно?» Соответственно полученному ответу раскидывала заявления на «важные» и «ерундовые». Из тридцати семи заявлений тридцать шесть легли в стопку «ерунда».
Ася давно приучила себя к подобным экспериментам, и чем чаще их практиковала, тем точнее получала информацию.
Она делала это всегда, с рождения. Знала, что принесла бабушка с работы, есть ли в пакете полезной еды что-то особенное, для нее. Разочаровывала мальчишек, угадывая, что те прячут в кармашках, в школе на спор уверенно описывала перевернутые иллюстрации, только «видела» все несколько иначе. Однажды, посмотрев «Битву экстрасенсов», с удивлением обнаружила, что некоторые задания ей тоже даются, причем без высекания огня и шаманских бубнов.
Оставшееся заявление Ворожцова перечитала. Мужчина уверял, что исчез его партнер по бизнесу. У заявителя нет претензий к партнеру, в том числе и финансовых. Своими силами он провел определенную работу, но не нашел ни человека, ни упоминаний о нем, ни цифрового следа. Ася согласилась – «важное» заявление, может, даже случай «странный», но не понимала ни причины ощущения, ни значения назойливо крутящейся в голове фразы: «Уже не наше».
Остальные заявления, по ее мнению, следовало адресовать участковым для работы со склочными соседями и грызущимися родственниками. Пробежала глазами заявления в стопке «ерунда» и сделала вывод: люди – эгоисты.
11. Чемпоеш, Тоипосееш
Москва. Двадцать первое августа 2023 года, понедельник
Собираясь домой, Ася уточнила в заявлении, где живет и работает Чемпоеш. Оказалось, мужчина ведет прием в МФЦ ее района.
«Отлично, наведу справки: что за человек, чем дышит», – решила Ася.
Пока ехала, обдумывала, как разжиться инфой. Ни опыта, ни полномочий, только наглость.
– По какому вы вопросу? – поинтересовалась дама, консультирующая клиентов МФЦ при выборе окна электронной очереди.
– По личному.
– В каком смысле?
– Мне ваш специалист нужен. Александр Чемпоеш. Я его сестра.
– А… Здравствуйте, его смена закончилась.
– Но дома его нет, телефон не отвечает, – врала Ася.
– Ничем не могу помочь.
Очередь выражала недовольство.
– А можно с вами кое-что обсудить?
– Хорошо, на улице слева от входа постойте. Я, как освобожусь, выйду.
Ждать пришлось долго.
Наконец, дама, накинув плащик, вышла на перекур.
– Ну что хотели? Спрашивайте.
– Скажите, а у Саши все хорошо? Он мне показался каким-то странным, потому и приехала.
– Хм… Нормальный парень. Жалоб на него нет, с людьми разговаривать умеет. Странным показался? Так он не только тебе таким кажется. Я думала, что это у него характеристика постоянная.
– Например?
– Ну вот в прошлом месяце у нас неприятная ситуация сложилась. Пришел на прием клиент. Недовольный, слюной брызжет. Взял талон, ждет в очереди, злится. Саша ко мне подошел и попросил охрану вызвать. «Кажется, – говорит, – этот му..к натворит дел, не разгребем». Только позвонила, а мужик как заорет что-то невнятное и в карман полез. Я испугалась, подумала, что там граната. Нет, достал баллончик газовый. А у нас в зале и дети, и старики, и инвалиды. Вот как Саша догадался? Слава богу, охрана подоспела.
– Ясно. Не замечала за ним героизма. Может, влюбился?
– Нет, с девчонками он ровно общается.
– А в последнее время как-то изменился?
– Ну не знаю. Возможно, загруженный больше, чем обычно.
– Спасибо. А с кем он дружит?
– Нет, здесь никто ни с кем не дружит. Ой, все… Мне пора!
Ворожцова провела у МФЦ около часа. Прикупила в ближайшем супермаркете сигарет получше, и непринужденно поболтала с несколькими специалистами, любителями разбавить рабочее время перекурами.
Кое-какие выводы она сделала. Ее первый заявитель казался адекватным и наблюдательным человеком. Перед начальством не выслуживался, трудился без фанатизма, но то, что положено, делал неплохо. На работе близких отношений не заводил, до подлости не опускался. На корпоративы ходил без особого удовольствия, не пил. Про утренние покатушки на велике девчонки не знают, а вот то, что он в Московском весеннем велофестивале участвовал и по Садовому кольцу гонял – точно. Если остальных начальство заставляло, то Саша сам вызвался.
И все же Ася хотела понять, почему молодой человек отпросился с работы и приехал в полицию. Ведь ей, как психологу, могут задать вполне логичные вопросы. «А что, если исчезновение девушки – плод его фантазии? Повышенная тревожность или опыт лично пережитых травматических событий? Есть еще третий вариант, весьма правдоподобный – найти понравившуюся девчонку с помощью полиции».
Дома Асю ждал сюрприз. Новонареченная Блюма, несмотря на то что имя получила в честь чудесной женщины-патопсихолога и, согласно ему, должна созидать гармонию, красоту и радость, положила на все это свой зеленый хвост. Уронила стулья, сбросила с журнального столика книги, перевернула тарелки, стянула с дивана плед и одежду, сделала лужу на полу и выложила зооиероглифами эвакуированный из клоаки салат. Смысл написанного улавливался без знания зелено-игуанского языка.
– Если так пойдет, Блюма, будем вместе жить под мостом, – расстроилась Ася. – А ведь казалась такой приличной игуаной.
Блюма раздула мешок и активно закивала головой.
«Ржет веселуха зеленая», – подумала Ася, и, вздохнув, взялась за уборку.
12. Исчезла кто? Исчезла где? Исчезла когда?
Москва. Двадцать второе августа 2023 года, вторник
Ася договорилась с Чемпоешем с утра пораньше прогуляться пешочком по тому самому лесопарку, где исчезла велосипедистка. Она боялась проспать, но игуана исключительно своевременно организовала погром на кухне, скинув с электроплиты пустую кастрюлю и полную напрасных надежд на долгую жизнь сахарницу. Воспитательную беседу, ввиду отсутствия времени, непедагогично пришлось заменить обильным завтраком. Перед уходом, предотвращая безобразие, Ася закрыла Блюму в туалете.
Город просыпался. Воздух был бодряще-прозрачным. Ася с удовольствием прохватила на своем «рыжике» по еще свободной дороге до Бирюлевского лесопарка. В памяти всплыл разговор местных пенсионерок о том, как окультурили западную часть парка – дендрарий: привели в порядок дорожки, убрали сухостои, высадили тысячи деревьев и кустов. Женщины ломали голову, почему не прижилась сибирская пихта, вспоминали, как розовым нежным облаком расцвела в конце апреля сакура, в мае вспыхнула алым японская айва, а в июне порадовал белоснежными ароматными цветами чубушник.
Молодой человек уже ждал Асю на геоточке. Они поздоровались, и Ворожцова попросила:
– Саша, твоя задача – воспроизвести все, что в этот день ты чувствовал, какие эмоции переживал. Не бойся ошибиться, не оценивай, правильно или неправильно то, что приходит тебе в голову. Буду помогать вопросами и записывать все на диктофон.
– Попробую. Только я на велосипеде был.
– Ничего, думай, что ты едешь на велике. Начни с погоды.
– Тепло… Уже с утра было тепло. Народу в парке немного. Помню, собачники мелькнули, бегунов видел, рабочего в желтом жилете.
– Запахи какие-то сохранились в памяти?
– Не знаю, может… листвы, влажной земли. Я ехал довольно быстро, по обыкновению, в наушниках.
– Что слушал?
– Свою подборку включаю для настроения.
– Хорошо.
Шагали бодро, но Ася не запыхалась.
– Здесь… Здесь я ее увидел, – Чемпоеш остановился, – а она во-о-он там гнала, где кусты заканчиваются. Буквально пара минут – и выедет из лесопосадки. Ну и я поднажал.
Мимо них пробежал мужчина. Сзади слышался звонкий лай. Город просыпался.
– Что ты почувствовал? Закрой глаза, вернись в тот день.
– Хм… Энергию, прилив сил.
– Хорошо, сейчас зафиксируй картинку. Приблизь ее мысленно. Рассмотри детали: как девушка одета, какой у нее велосипед?
– Как это?
– Представь, что ты ее сфотографировал на телефон. Подвигай изображение туда-сюда. Уменьши, увеличь снимок. Глаза не открывай. Так мозг работает эффективнее.
– Она едет на велосипеде, я не знаю, что это за модель. Подождите… Черного цвета, крыла заднего нет, – удивился Саша. – Работает приближение!
– А девушка?
– Собранная, как на тренировке. Фигура зачетная. Розовый верх, темный низ, облегающее все…
Они вышли на открытое пространство. «Пожалуй, прав Чемпоеш, он должен был ее видеть».
– Здесь, на этом месте, я остановился, осмотрелся, – Ася отметила, что молодой человек побледнел. – Нет ее нигде. Ну и порулил домой. Это все. Вы извините. Мне пора.
– Подожди… Попробуй еще раз мысленно вернуться сюда. Закрой глаза. Утро. Погода прекрасная. Ты на парах, заряженный, предвкушаешь ее увидеть. А тут неожиданность. Что чувствуешь?
– Растерянность и разочарование. Сначала. А потом накатило… – Саша не мог подобрать слов.
– Никого не заметил поблизости?
– Никого не видел, но это возможно… Еле заставил себя поехать, ощущение неприятное, как будто к земле прибило.
– Хорошо. На сегодня достаточно. Спасибо. На связи.
Ася заметила, что Чемпоеш замялся.
– Что-то еще?
– Как-то стремно оставлять вас одну. Я тогда такое почувствовал, аж «шерсть на загривке встала».
– Понимаю. Не переживай, я справлюсь.
На всякий случай Ася осмотрелась: опасения Чемпоеша вполне обоснованы. Хорошо, что утро. Вечером она бы точно здесь не осталась. Есть тропинки, которые вертятся около огромных труб теплоцентрали, стелются вдоль старого металлического забора, да и в центре дендропарка имеются укромные места, куда одной забредать не хочется.
В отличие от ухоженного дендрария, до лесопарковой зоны деятельные руки мэра еще не дотянулись. Немудрено. Площадь огромная: между музеем-заповедником Царицыно, Шипиловским проездом в Орехово, МКАД, Лебедянской и Липецкой улицами района Бирюлево Восточное. Интроверты частенько выбирают для прогулок наиболее «дикие» части парка, например, по направлению к холмам Орехово. Ни асфальтовых дорожек, ни освещения, ни гламурной стрижки кустов. Хотя кое-какие работы все же проводились. Время от времени окашивали тропинки, и, судя по рассказам Чемпоеша, через овражки и ручьи проложили, правда, довольно давно, мостики.
Ворожцова решила сойти с дорожки. Ничего особенного найти она не рассчитывала. Чувствовала волнение Чемпоеша, фиксировала его воспоминания. Однако, чтобы объяснить, почему она взяла заявление, этого мало.
«А, кстати, Ася, почему? – обратилась она к себе. – Потому что поняла: молодого человека беспокоит не столько пропавшая девушка, сколько осознание встречи со злом. Нет. Не так… Осознание того, что он оказался бессилен перед страхом. Или так… Что его обратил в бегство древний инстинкт самосохранения, даже не сама опасность, а ее ощущение. Надо взять на заметку, интуиция у заявителя развита превосходно, можно сказать, по женскому типу».
Ася шла по влажной траве и пыталась на месте понять, что парализовало волю молодого мужчины и заставило почувствовать свою слабость.
Нет, ничего такого. Она почти вернулась на тропинку, как вдруг в небольшой ложбинке заметила пару стеклышек-осколков от катафота. Порылась в сумочке, нашла пакетик, забрала находку с собой, зафиксировала в телефоне геоточку. Ася попыталась рассуждать. «Мог ли Чемпоеш не заметить здесь девушку? Небольшое углубление рельефа скрыло бы ее, если бы она упала с велосипеда. Потеряла сознание? Почему она вообще съехала с тропинки? Возможно, хотела уединиться от посторонних глаз. По траве катить – не вариант. Допустим, на нее напали: сбили с велосипеда или уронили вместе с ним».
Ася осмотрелась. В зоне видимости только один человек. Он глянул на нее и равнодушно потрусил дальше по тропинке в соседний район. «В любом случае время от времени люди здесь появляются. Не самое тихое место для нападения, но и не проспект. Исключить такой вариант нельзя».
Ася села по-турецки, закрыла глаза, настроилась на место и время исчезновения девушки. Ее словно выдернуло из настоящего, и она провалилась в такой липкий густой туман, что едва видела свои руки, лежащие на коленях. «Покажи, покажи, что здесь случилось», – просила она.
Где-то нехорошо завыла собака. На миг ткань тумана стала тоньше, и внимание Аси приковала змея, которая, высоко подняв голову, то неторопливо покачивалась из стороны в сторону, то медленно сворачивалась причудливыми кольцами.
Послышался женский окрик: «Фу, Найда, фу! Нельзя!» Ася не огорчилась, что ее прервали, видение растревожило, да и времени до начала рабочего дня осталось в обрез. Ворожцова отряхнула брюки и поспешила домой.
Надо же Асе было появиться в тот самый момент, когда в кабинет зашел подполковник.
– Не люблю я опаздывающих, – поморщился начальник.
– Я тоже, – горячо поддержала Ворожцова, заметив, что Свистушкина еще не появлялась, а вот отутюженные шторы уже висят.
Саринян только крякнул.
– А что вы с кабинетом сделали?
– Как просили, Петрос Багдасарович, выполнила указания Елены Борисовны. Порядок навела, материалы и дела подшила, заявления разобрала, прием населения провела.
– Что ты провела, Ворожцова? – изумился начальник. – Хотя нет, молчи!
Петрос Багдасарович достал телефон.
– В засаде лежишь? Я хотел бы, Лена джан, видеть тебя, если уж не в твоем, то в своем кабинете. Нет, Лена, с краской на голове не надо. В одиннадцать ноль-ноль. Точно поняла? – нажал отбой и добавил: – Обе в одиннадцать у меня!
Подполковник Саринян разговаривал по телефону и наблюдал, как настойчиво бьется о грязное стекло окна кабинета осенняя муха, и как потешно семенит к проходной запыхавшаяся Свистушкина.
– В отдельной миске смешаешь сок парочки мегринских гранатов. Добавишь, диктую: по две столовые ложки оливкового масла и лимонного сока. Записал? Мелко порежешь четыре дольки чеснока, добавишь листьев мяты от Ашота Карапетяна, но не больше столовой ложки, а вот сумаха, кориандра и кумина – по одной чайной. Соль и перец по вкусу. Дальше… Хорошо перемешаешь и распределишь специи. Па-анимаешь, да-а-а? Все. Отбой.
– Можно? – спросила за двоих Свистушкина.
– Можно арбу – на ходу или овец – под крестец, а у нас раз-ре-ши-те, – строго заметил начальник и снова ответил на звонок: – Приветствую, дорогой. Да-а-а, слышал про твою беду. Хорошо, замолвлю словечко. Как зовут твой персик? О… Мне надо записать. Готов, диктуй. Мех-ри-бо-ну Ка-мы-шо-ва. Узбечка? Русская. Понял, да-а-а. Хорошо, дорогой. Позвони мне завтра после шестнадцати, да-а-а.
– Здравствуйте, Петрос Багдасарович!
– Здравствуй, дорогая, здравствуй. Вижу, что не зря время потратила. Красавица! С какой стороны ни посмотри… Да-а-а. Хотел тебя побранить, но как ругать такую, да? Тем более что я оценил твои командирские навыки. Как грамотно новенькой задачи поставила, да? Она за один день сделала больше, чем ты за все время работы отдела. Хвалю!
Свистушкина заерзала на стуле, но промолчала.
– Давай, Ворожцова, докладывай. Сначала по старым заявлениям.
Ася изложила мнение:
– Считаю, что тридцать пять заявлений надо отписать участковым. В основном это склоки между соседями и родственниками, мелкие претензии собственников автомобилей. Только одно требует пристального внимания, но оно уже не относится к компетенции нашего отдела. Это заявление о пропавшем партнере.
– На чем же основаны умозаключения? – вставила шпильку Свистушкина.
Ася задумалась. Она и сама не понимала, откуда берется глубокая внутренняя уверенность, что действуешь правильно? Как описать способ получения информации, если не знаешь, кто или что дает подсказки? Как объяснить, что прямые ответы приходят редко, чаще видишь выдернутый из общей картины пазл, смысл которого еще и расшифровать нужно? Когда-нибудь Ася сможет это аргументировать, не зря же она собирает и систематизирует свой и чужой опыт, ищет упоминания о похожих феноменах в научной и профессиональной литературе, но пока…
– Я проанализировала это заявление. Если правильно поняла, дознание провели, признаков преступления не обнаружили, но и партнер не объявился. Заявителю это только на руку, но именно он показывает заинтересованность в розыске. Почему? Мне бы хотелось понять. Правда, кажется, что мы опоздали.
– Что ж… Елена Борисовна, сама просмотри все тридцать шесть, да-а-а. Сутки тебе даю, чтобы принять решение, что с ними делать.
– Есть, – уныло ответила Свистушкина.
– Теперь расскажи, как вчера прошел прием граждан?
Ася доложила. Предположила, что один случай, возможно, недоразумение, а вот другой – надо расследовать.
– Александр Чемпоеш заявил об исчезновении молодой велосипедистки. Считает, что она пропала в лесопарковой зоне утром девятнадцатого августа. На месте предполагаемого происшествия я уже побывала, с заявителем еще раз побеседовала. Что-то там действительно произошло.
– Когда же ты все успела, Ворожцова?
– Утром вместе с заявителем сбегали в парк.
– Что думаешь, Елена Борисовна?
– Что у нас появилась новая головная боль. Ворожцова, ты психолог, а не следователь. Куда лезешь?
– Подожди, Лена, – остановил следователя Саринян и снова обратился к Асе:
– Почему решила, что это наше дело? Есть у тебя факты, да-а-а?
– Фактов нет. Петрос Багдасарович, вот представьте: готовит ваша жена курочку. Судя по времени и размеру птицы, блюдо еще не должно быть готово, но вы уверены в обратном. Почему? Возможно, об этом вам говорит запах умягченного мяса, распаренной приправы или цвет запеченной корочки. Вы не знаете точно почему, но убеждены, что блюдо пора доставать. Вот и я не могу объяснить.
– Ишь ты, Ворожцова. Ладно, напросилась. Отрабатывай заявление сама, но под руководством и при содействии Елены Борисовны. Пока у тебя три дня, потом по результату посмотрим, да-а-а.
– Петрос Багдасарович, а можно я поработаю и с пенсионеркой? По крайней мере, так мы покажем нашу заинтересованность и неравнодушие. Нам же нужно репутацию зарабатывать.
– Действуй, Ворожцова, но три дня у тебя на все. Па-анимаешь, да-а-а? Все, я тебя больше не задерживаю. Лена, останься.
Они дождались, пока за Асей закроется дверь.
– Что, Лена джан, не нравится тебе новенькая?
– Выскочка малолетняя. Я справки навела. Она с коммерсом жила – как у Христа за пазухой. Полтора года стажа в пиар-агентстве, а зарабатывала в три раза больше, чем здесь со всеми доплатами. Хапнем мы с ней неприятностей.
– Вот и про тебя всегда так говорили: «Зачем тебе, Петрос, эта заноза со вздорным характером, она и себя, и тебя потопит». Нет, Лена, я хоть звезд с неба не хватаю, да и на погоны они мне редко падают, но вижу, чего тот или иной человек стоит. Присмотрись к ней, помоги. От предпринимателя сбежала, говоришь? Значит, на себя рассчитывает. Тебе, кстати, встряхнуться пора, а то, смотрю, задница отяжелела. Разленилась ты, капитан Свистушкина. Еще чуть-чуть, и останется от умного и проницательного следователя в самом деле только дурной характер.
Ты пойми, ми одно дело делаем. Будто не знаешь, что отдел экспериментальный. Бюджет на год выделен. Хорошая идея заложена: ОСС должен самые запутанные дела расследовать, которые в рамки систем не укладываются, а потому либо игнорируются, либо закрываются от бессилия. Именно поэтому ми и «межведомственный» отдел. Считай, независимый.
Свистушкина в этом месте выразительно хмыкнула, намекая, что такая «независимость» при двух руководителях разных ведомств и условна, и опасна.
– Только, как обычно, идея превращается… в пшик. Па-анимаешь, да-а-а? Если ми, Лена джан, за год ни одного серьезного дела не поднимем, будем с тобой чурчхелой на рынке торговать.
Ох и задели Свистушкину слова подполковника! Вылетела из кабинета начальника, закрылась в туалете и отвела душу. Наревелась, как никогда раньше.
На Сариняна она не обижалась. Когда ее «попросили» на выход из отдела дознания, спас ее именно Петрос. Пристроил к себе, в Управление морально-психологического обеспечения. Когда самого подполковника сослали досиживать до пенсии в новый, но, как считали, бесперспективный отдел, он, понимая, что без его прикрытия Свистушкину выживут, предложил ей место следователя в ОСС.
Рыдала она, потому что попали слова подполковника точно в цель: куда-то испарился ее задор следователя, перестали интересовать чужие судьбы. Постарела, что ли… «Задница отяжелела». Подошла к зеркалу, глянула на себя, нервно засмеялась. Привела лицо в порядок. Отошла подальше, повернулась туда-сюда и уже спокойно оценила: «Нормальная задница, мы с ней еще повоюем!»
В кабинете Ася просматривала свои записи.
– Так, Ворожцова, давай мне старые заявления, буду изучать. Покажи, что ты вчера напринимала. Хорошо, что не со всего города юродивых собрала. Скоро все сумасшедшие будут в очередь в наш отдел стоять.
– Елена Борисовна, не преувеличивайте. Обычные люди, обеспокоенные, немного напуганные. Например…
Свистушкина слушала и закипала: «Жизненного опыта – ноль, а туда же. Золушка… И заявления проанализировала, и документы по папкам разобрала, и порядок в кабинете навела, и придурков выслушала. Петрос на нее смотрит одобрительно. Не помню я, чтобы он такими авансами разбрасывался».
– Как запросить видео с камер наблюдения?
– Чего тебе надо?
– Видео с камер наблюдения, – повторила девушка.
– Значит, так… – Свистушкина уже готова была назвать известный каждому россиянину адрес следования, но передумала. – Зайди с утра в семьсот пятьдесят четвертый, сошлись на меня, объясни там, что тебе нужно.
– Можно я к заявителям съезжу?
– Ворожцова, делай что хочешь, отчитываться передо мной за каждый шаг не надо. Тебе Петрос Багдасарович задачу поставил, сроки ты знаешь. Нужна будет помощь – скажешь.
Стоило Асе выйти, Свистушкина набрала по внутренней связи номер семьсот пятьдесят четвертого кабинета.
– Привет! Да, давно не виделись. У меня просьба. Завтра к тебе наш сотрудник подойдет – Ворожцова. Да, новенькая. Попросит найти информацию по видеокамерам. Ты ей видео на нужные даты предоставь, но пусть все сама ищет. Да, надо учить. Нет, не следователь. Психолог. А я о чем! Скоро воспитатели детских яслей преступления раскрывать начнут. Спасибо. Обняла! Пока.
13. Твердый
Областной город Киров. Двадцать второе августа 2023 года, вторник
Часы мешали ему думать. Мысли, зацепившись за минутную стрелку, накручивались на выступающий позолоченный циферблат, и в какой-то момент их с мясом выдирало из головы. Он ненавидел эти напольные «уникальные, выполненные по спецзаказу часы с недоаквариумом, в котором тяжело плавали разожравшиеся золотые рыбищи. Этот пузырящийся гроб с механизмом ожидания смерти, эту потрясающую безвкусицу. Хуже только тот, кто подарил "сокровище"».
– Зайди! – по внутренней связи он вызвал секретаря.
– Слушаю, Игорь Викторович, – тонконогая козочка в узкой юбке процокала ближе к его столу, неловко нацепила очки, приготовила блокнот и карандаш.
– Э-э-э… Света, – вспомнил он. – Видишь эти часы?
– Да, конечно, Игорь Викторович.
– Убери их отсюда на…
– Хорошо, Игорь Викторович. Куда их поставить?
– На…
– Хорошо.
– Кофе сделай и вызови Караваджо.
В кабинет зашел начальник службы безопасности Караваев Вадим Жорович – Караваджо. Все тот же невзрачный костюм, туфли с задранными вверх носами – привет из двухтысячных. Твердый не отказал себе в удовольствии созерцать, как мягко, почти не касаясь пола, двигается невысокий лысеющий мужчина, стремительно набирающий вес.
Балансируя подносом, явилась Света. К счастью, ничего не разлила и не сломалась сама. Удалилась без происшествий.
– Вижу, Игорь Викторович, ты не в духе?
– Вадим Жорович, давай без предисловий. Докладывай.
– Уперся, ни в какую! Выжимает, скотина, максимум из ситуации. Чует, что его время истекает, затаривает закрома.
– Понял. Не хочет по-хорошему, придется надавить. У тебя все готово?
– Конечно. Предлагаю с простого начать. Прикажи баньку истопить. Если не договоримся, то покажем гостю фильм. Надеюсь, этого хватит.
Твердый согласился.
– Теперь давай обсудим мои дела, – продолжил он, встал и отвернулся к окну, не желая, чтобы старый чекист «читал» его по лицу.
– Игорь Викторович, дела такие. Квартира в порядке, ничего не прихватила. Взяла необходимые личные вещи. Скажу больше, почти всю одежду выбросила в буквальном смысле в мусорку. Уволилась, забрала трудовую книжку. Доехала почти до Нижнего Новгорода. Остановилась на ночь в гостинице. Посторонних в номере не было. Посетила салон красоты. Доехала до столицы. Сняла в южном административном округе квартиру. Хозяйку проверили. Ничего примечательного. Ася Савельевна две недели отдыхала. Гуляла, посещала выставки, клубы, аэродром. Оказалась не робкого десятка: прыгнула с железнодорожного моста над Истрой, а потом в Коробчеево – с парашютом. Зафиксировали разовую интимную связь. Личность установить не удалось. Ася Савельевна зачастила в УВД ЦАО Москвы. Возможно, устраивается на работу, но информация не подтверждена. Георгина Савельевна почтила внучку вниманием, но, судя по времени пребывания, разговора не получилось. На этом пока все.
– Ты нашел причину?
– Полагаю, Ася Савельевна случайно увидела вас в итальянской пиццерии. Мы отследили это по камерам.
– Хорошо. Свободен.
Пока начальник службы безопасности не закрыл за собой дверь, Твердый не повернулся.
Игорь свою фамилию оправдывал. Он не только достиг заметного положения в регионе, но и потихоньку осваивался в столице. Крутого нрава Твердого побаивались. Это мог подтвердить любой предприниматель и чиновник, который когда-либо имел с ним дело. Бизнес он вел агрессивно, скупая акции и доли, выжимая конкурентов, используя разные, порой грязные, методы влияния. Не складывал деньги в одну кубышку, проверял и перепроверял информацию, был напорист и осторожен одновременно. Преуспел в шахматной партии, где вместо деревянных фигур перемещал местных чиновников. Свою команду собирал тщательно, но во все дела не посвящал никого. Даже старый лис, Вадим Жорович – почти отец, знал много, но не все.
Вот только с женщинами в личном общении Игорь становился неловок. Избавляя себя от лишних неприятностей, даже на работу он брал только мужчин. Света, единственное исключение, была им выбрана неслучайно. Глядя на это недоразумение, Твердый надеялся, что привыкнет к виду козы со вздрагивающими при каждом шаге сосочками и маленькими аппетитными ягодичками.
Снова вернулась головная боль.
– Света, выкинь эти часы на… Немедленно!
14. Маньяк Вероники Семеновны
Москва. Двадцать второе августа 2023 года, вторник
Веронику Семеновну Зонову, старую москвичку, выбить из седла не могли ни тупоголовые правнуки, ни счета за коммуналку, ни безграмотность терапевта, ни жуткая дикция любимого актера в новом сериале. Однако вот уже второй день пенсионерка принимала успокоительное, стучала в двери соседей по площадке и, невиданное дело, сходила на поклон к местному участковому. Именно ему со всей серьезностью она излила душевную боль: «Кто-то стонет в подвале дома, аккурат под моей квартирой. Может, человек упал и сломал ногу, или, еще хуже, маньяк мучит жертву».
Зная упертый характер Семеновны, участковый, поступившись обедом, не поленился проверить подвал. Вызвал представителя управляющей компании: втроем тщательно все осмотрели, но ни мученика, ни маньяка не обнаружили. Зонова настаивала на вскрытии соседских кладовок, но участковый возразил со всей прямолинейностью: «Семеновна, ты слышишь крики, писки, нытье? Нет… И я – нет. Отдыхай!»
Справедливости ради выматывающие душу стенания раздавались не все время. Зоновой даже не удалось установить: из вытяжки или из окна доносятся звуки.
Измаявшись на жаре, испепелившей город в последних числах августа, она включила вентилятор, заварила чай и задремала в кресле.
Провалиться в сон она не успела. Стон раздался снова. На этот раз он длился дольше обычного. Пенсионерка набрала номер участкового, который неожиданно обрадовался ее звонку и сообщил: «Семеновна, в здании УВД ЦАО работает новый Отдел странных случаев. Дуй туда! Там элитные спецагенты твоим вопросом займутся».
«Спецагентом» оказалась девчонка. Выслушала пенсионерку внимательно, обещала прийти. Зоновой она не понравилась: «Модель. Безупречная. Не место такой в полиции! Таким вообще не место среди нормальных людей. За стекло! В музей! Приколоть к фону булавками!» И ведь не обманула, перезвонила, уточнила время встречи, к которому Семеновна, по московскому обычаю, накинула минут сто пятьдесят. Между тем ровно в пятнадцать раздался звонок в дверь.
– Добрый день, Вероника Семеновна. Это Ворожцова.
– Здрасьте-здрасьте! Проходите.
«Что за девка?! Явилась вовремя. Взгляд, как у служебной собаки. Не верю я, что из человеколюбия ко мне приперлась. Денег попросит», – решила Вероника Семеновна, знавшая столичную жизнь изнутри.
– По-прежнему слышите стоны? – Ася осматривала скромную, чистую квартиру.
– А то! С утра было тихо, но вот уже в течение двух часов нервы на пределе.
Ася села на диван. Прислушалась. «Тик-так, тик-так». Редкий по нынешним временам звук, есть в нем что-то завораживающее. Скрип качелей на детской площадке «три… три… три… три», шум шин по асфальту «ым… ым… ым… ш-ш-ш», хлопнула дверь машины. Во-о-от… вот оно… «ы-ы-ых… ы-ы-ых… ы-ы-ых»… Звук короткий и слабый, будто на исходе сил.
– Слышали? – обрадовалась пенсионерка.
– Вероника Семеновна, я попрошу вас сесть в кресло и помолчать минут десять-пятнадцать.
Ася пересела на пол, скрестив ноги по-турецки. «Тик-так… Тик-так… Тик-так».
Семеновну девка злила: «Расселась на полу, как у себя дома, или на этом, как его… ретрите».
«Тик-так-тик-так-тик-так». Ася выбрала этот звук и сосредоточилась только на нем, игнорируя другие. «Тик-так-тик-так-тик-так». Он проник сквозь ее кожу, трансформируясь во внутренний метроном. «Тик-так-тик-так-тик-так». Девушка равномерно и мягко качалась вправо-влево. Вправо-влево. Вправо-влево. Вправо-влево. Ася смотрела в темноту закрытых глаз, проваливаясь все глубже и глубже, пока перед ней не распахнулись полотнища занавеса. Испуганная пенсионерка на диване. «Дальше». Окно… «Нет… Дальше». Нашла источник. «Вентилятор? Понятно! Дальше? Дальше…»
Следующее полотнище. «О боже!» У Аси вспыхнули щеки – признак верной догадки.
Ворожцова вскочила, окончательно испугав старушку.
– Вероника Семеновна, я вам опишу женщину, скорее всего, вашу соседку. Постарайтесь понять, кто это.
Зонова только кивнула.
– Полноватая, волосы прямые рыжие. Зеленая, нет… Изумрудная вязаная кофта, темные брюки.
– На Леру похоже. Через стенку от меня живет. А что?
– Есть у нее сумка с лисой?
– Есть… – изумилась женщина.
– Давно вы ее видели последний раз?
– Дня три назад. Звонила ей в дверь, но она не открыла, я подумала, что уехала в отпуск.
– Я вызову скорую, а вы звоните участковому и слесарю. Скажите, что слышали крики соседки о помощи, иначе не поверят!
Дверь вскрыли вовремя. По мнению врачей, шансы молодой хозяйки квартиры утекали с каждой минутой. Участковый, покосившись на Асю, едва удержался от упреков в сторону пенсионерки Зоновой. Проводив всех, Вероника Семеновна затащила Асю на кухню, чтобы под чашку чая расспросить: как это она про соседку догадалась, и что такое с ней творилось, когда она у нее на полу сидела?
Ася от чая отказалась. Попросила тишины.
– Батюшки, опять стонет! – побледнела Семеновна.
– Источник жалобных стенаний, которые вас тревожат – вентилятор. Это легко проверить. Выключите его, пожалуйста, – попросила Ася. – Хорошо. Из-за низкой интенсивности звука понять, откуда идет сигнал, не получается. Вы его интерпретировали по-своему, как стоны. Я не знаю, как это объяснить, но люди, пространство и предметы связаны гораздо теснее, чем мы привыкли думать. Вероятно, вентилятор скрипел давно, но услышали вы его именно сейчас, что и позволило спасти соседку. Всего доброго! Мне пора, – воспользовавшись замешательством пенсионерки, Ворожцова выскользнула из квартиры.
– Лучше б денег попросила, зараза! – Семеновна стояла напротив вентилятора, не в силах ни выбросить его, ни оставить.
15. Разговор с Блюмой о женском
Москва. Двадцать второе августа 2023 года, вторник
«Епрст!» – только вернувшись домой, Ася вспомнила о голодной Блюме. Выпустила пленницу на свободу. Игуана глянула безразлично-презрительно и пошлепала по коридору. Впрочем, мнение о новой хозяйке она ясно выразила на кафеле туалета. Тряхнула утвердительно головой, мол, ни фига не ошиблась в оценке.
В этот раз Ася согласилась с молчаливым упреком, поэтому попыталась замириться вкусным ужином. Накрыла на полу на двоих. Блюме – салат из зелени с яблоком, себе – йогурт с шоколадом. При пустом холодильнике – шикарно.
Пока игуана равнодушно жевала салат, Ася делилась впечатлениями дня.
– Прости, забыла, что собиралась в зоомагазин забежать. Весь день носилась, аж пятки подгорали. Ты можешь мной гордиться! Я помогла спасти женщину. Представляешь? Чуть старше меня. Впала в кому. Врач скорой помощи сказал, что у нее диабет.
Игуана наелась, прогулялась по комнате и, после недолгих колебаний, забралась на ноги сожительницы. Ворожцова напряглась и едва преодолела желание сбросить ящерицу. Похоже, о педикюре Блюма ничего не знала.
– С чего такая внезапная любовь? И погладить себя разрешишь? – Ася с опаской прикоснулась к шкуре дракона. – На ощупь ты ничего, лучше, чем выглядишь. Признавайся, задумала против меня какую-то пакость? Молчишь? Ну-ну… Я понимаю, ты испугалась, сердишься, чувствуешь себя брошенной. Мужчины… Я тоже думала, что у него все серьезно. Дура? Дура, конечно! Мне двадцать три скоро. Как эти отношения строятся? Что правильно, а что нет? В теории все ясно. Психолог как-никак. Не рассказывала? Я хороший психолог. Даже кандидатскую диссертацию начала писать. Практики необычные собираю, пытаюсь их систематизировать, найти научное объяснение. Ну не суть. Так вот, я про партнерские отношения перечитала Грея, Харби, Кляйна, Бурбо, даже Ракова и Елисееву. Только в жизни все по-другому. Я одного… нет, двух… голых мужиков видела. Второй чудной какой-то, но, бли-и-и-ин, Блюма, с ним та-а-ак кайфово! Хотя есть неприятный побочный эффект. После эмоционального секса мои способности на пару дней отключаются. Не, ну ты нормальная вообще? – обиделась Ася на Блюму, которая свалила от такой приятной и умной собеседницы к себе, в туалет. – Ты еще дверь за собой закрой!
16. Небо с персиковой начинкой
Москва. Двадцать третье августа 2023 года, среда
Проснуться в пять утра второй раз за неделю было слишком даже для Аси. Выглянула в окно. Небо с персиковой начинкой рассвета обещало гармоничный день. Девушка доверяла интуиции, поэтому решила повторить пробежку по лесопарку, совмещая полезное и необходимое. Полезное – для здоровья, необходимое – для работы.
Перегруженный машинами двор нервировал. Автомобили стояли в два ряда, оставляя для проезда лишь узкий фарватер. Несмотря на приличный уровень вождения, Ася не занимала здесь местечко для своего «рыжика». Если уж и ездила на машине, то бросала ее у обочины дороги. Зато стартовала без приключений. Вот и сейчас с удовольствием рванула по полупустым улицам, моментально докатив до парка. Вышла, потянулась, огляделась по сторонам и побежала по тропинке.
Ворожцова останавливала немногочисленных встречных, задавала вопросы. Не везло, отвечали либо отрицательно, либо о событиях относительно давних.
– Здравствуйте! – окликнула она завернувшего в нужную парковую зону бегуна.
– А… Доброе утро! – мужчина стянул наушники.
– Можно, я с вами побеседую? – Ася подстроилась под его темп и дыхание.
– Давайте, – усмехнулся он.
– Вы часто здесь бегаете? В этой части парка в это время дня?
– Наверное, правильно сказать «время от времени».
Несмотря на возраст, мужчина с дыхания не сбивался, что означало как минимум регулярность его тренировок.
– Меня Ася зовут. А вас?
– Геннадий Иванович.
– Геннадий Иванович, а на прошлой неделе вы здесь бывали?
– Да. В понедельник, среду и субботу.
– Скажите, а выходной что-то необычное заметили? Может, кого-то встретили?
– Ася, а чем вызвано такое любопытство?
– Служебной необходимостью.
Мужчина перешел на неспешную ходьбу.
– Удачно ты на меня выскочила, не думал, что придется таким делиться, ну, раз служебная необходимость – расскажу.
– Можно, я на диктофон запишу?
Мужчина кивнул.
– Мой минимум – пятнадцать тысяч шагов. Начинаю рано, пока народу в парке мало, да и все равно не спится. Обычно здесь я тренируюсь три раза в неделю: в понедельник, среду, пятницу, а по вторникам и четвергам – в Царицыно. Только восемнадцатого августа я провожал друга на утренний поезд, поэтому перенес борьбу со старостью на субботу – девятнадцатого. Свернул на эту тропинку. Бегу, а там, где деревья заканчиваются, на полянке, буквально в нескольких десятках метров, вижу, парочка в кустах расположилась. Тоже с утра физкультурой занимаются, если аккуратно выразиться…
– Сексом?
– Да.
– Геннадий Иванович, описать их можете?
– Ну ты даешь, Ася…
– Неужели ничего не заметили?
– Так голые же… Ну… Барышня… – он тщательно подбирал слово, – аппетитная.
Живописно изобразил насколько.
– А мужчина?
– Простите, Ася, мне сказать нечего.
– Так был он вообще?
– Ну не на бревне же она прыгала!
– Возможно, вы их слышали. Имена?
– Увы…
– Еще что-то добавите?
– Нет, мешать не стал, удалился по маршруту, а на обратном пути их и след простыл.
– Сколько прошло времени?
– Минут сорок-пятьдесят.
– Когда вы только направлялись к той поляне, кого-то видели?
– Хм… Сложный вопрос. Надо подумать. Я, когда аудиокнигу слушаю, не всегда фиксирую то, что вокруг происходит. Хотя… Далеко впереди мужик бежал. Напористо, с ускорением. Кстати, вот примерно здесь мне и посчастливилось, так сказать, лицезреть, – обратил он внимание Аси на открытое место с редкими невысокими кустами.
Они стояли почти там же, где Чемпоеш надеялся увидеть велосипедистку.
– А точнее покажете, где парочка расположилась?
– Во-о-он, на сорок пять градусов от нашей тропинки.
– Как думаете, девушка делала это добровольно?
– Кхе-е… Ну… Если объективно, то, хотя я барышню и видел, но лица не запомнил. Было на что посмотреть, если честно, – смутился мужчина. – Тогда представлялось вполне определенно – милуется молодежь.
Ася отметила, как непривычно звучат слова «барышня», «милуется», «аппетитная». Интересно, кто Геннадий Иванович по образованию. Спросила. Оказалось, инженер.
– Если придется все это повторить для протокола, согласитесь?
– Во влип… Ладно, зови, дам показания.
Они обменялись номерами телефонов и попрощались. Мужчина отбежал на приличное расстояние, но вернулся.
– Вспомнил! В самом начале тропы меня обогнали велосипедисты, но ни на лица, ни на велики я внимания не обратил.
Пока Ася возвращалась к машине, ехала до дома, поднималась в лифте на свой этаж, крутила в голове истории Геннадия Ивановича и Саши Чемпоеша. То, что на поляне что-то случилось, Ворожцова еще вчера приняла за аксиому. Людей она опрашивала, чтобы убедить в этом начальство. Ей повезло, что события не затерлись в памяти свидетеля, не вытеснились повседневной рутиной. Что именно произошло, предстояло установить. Неспроста туман из ее видения, вязкий и липкий, как сладкая вата, глухой стеной стоял над этой поляной. Не случайно не спит ночами Чемпоеш. Не зря она проснулась ни свет ни заря!
Завтракали на скорую лапу. Остатки зелени – Блюме, огрызки совести – Асе.
17. О вреде кофе
Москва. Двадцать третье августа 2023 года, среда
Пока Ворожцова бегала по Москве, Свистушкина пересмотрела-таки все старые заявления. Только одно из них, о пропавшем совладельце бизнеса, требовало внимания: не исчезают люди бесследно. Либо служба безопасности компании при делах, либо партнер слишком хорошо спрятался, а дознаватели не особо старались. На удивление ее мнение совпало с оценкой выскочки.
Рабочее утро нового дня для Елены Борисовны началось бодро, с интенсивного телефонного обзвона. Заказала материалы в архиве, напросилась вечерком к дознавателям в гости, пригласила на беседу заявителя. Раскидала тридцать пять оставшихся заявлений по принадлежности к районам, вызвонила и попросила заскочить участковых. «Зачем столько суеты, на фига людей беспокою, у них забот хватает, – усовестилась она, но тут же одернула себя: – Ничего-ничего, по своей земле лишний раз пробегут, профилактикой займутся, а то работают лишь с теми, кто засветился. Раньше участковые каждого жителя лично знали, от школьника до пенсионера».
Поймала себя на мысли, что очень хочется кофе. Просто до умопомрачения.
«Чего примчалась на службу раньше обычного? – разозлилась Елена Борисовна. – Все из-за новенькой, нарушила хрупкий баланс. Теперь жди неприятностей. А вот, кстати, и они».
– Доброе утро! – поприветствовала Ася. – Купила себе и вам карамельный латте.
– Спасибо, но я кофе не пью, – отказалась Свистушкина. – Негативно влияет на работу мозга.
– Простите, не подумала. Действительно, в вашем возрасте кофе усугубляет симптомы климакса, – мгновенно отомстила Ворожцова.
В кабинете повисла нехорошая тишина – предвестник бури, но, на то оно и начальство, чтобы управлять климатом коллектива.
– Приветствую, ласточки мои! Как вкусно пахнет кофе, – исключительно вовремя появился Саринян.
– Хотите, угощу? – предложила Ася.
– Еще как хочу! Спасибо, – подполковник с наслаждением пригубил напиток. – Божественно! Да-а-а. Так, Лена джан, как дела?
– Порядок. Заявления разобрала, сегодня передам участковым. Одно беру в работу, – доложила коротко, без подробностей.
– Хорошо, – Петрос Багдасарович все, что надо, услышал.
– Ася джан, тебе какая помощь нужна?
– Я сегодня планирую отсмотреть материалы с видеокамер. Хотела попросить сводки по городу, но не знаю, как сделать выборку.
– Так… Где семьсот пятьдесят четвертый уже знаешь, да?
Ася кивнула.
– Там у нас резвый скакун работает, объясни ему, что конкретно тебе надо, он отсортирует. Па-анимаешь, да-а? А по видеофайлам советую поступить так. Сначала найди, за что зацепиться. Сформулируй вопросы – и снова туда. Я передупрежу, не откажет. Иначе неделю потеряешь, а у тебя нет столько времени, да.
Заверещал мобильный телефон, и начальство с головой погрузилось в чьи-то проблемы.
Ворожцова сосредоточилась на работе, исследовала территорию парка. Дело оказалось сложнее, чем думала Ася. Судя по схеме, которую она скачала в интернете, входов-выходов много. Более того, полно «народных» троп, можно пройти и не через ворота. Вспомнила, что тот же Геннадий Иванович рассказывал о таких тропинках. Несмотря на небезопасность и неудобство, местные часто пользуются именно ими. Даже мамочек с колясками не останавливают ни железнодорожные пути, ни необходимость поднырнуть под трубы теплотрассы.
Ася накидала ориентиры. Дата: девятнадцатое августа 2023 года. Время: между шестью и девятью утра. Указала примерные границы поиска в Бирюлевском лесопарке. Ищем девушку на велосипеде в облегающем тренировочном костюме. Светлый верх, возможно, розовый. Темный низ. Главный вопрос: выехала ли она из парка?
Если ответ условно отрицательный, потому что до конца быть уверенными все равно нельзя, то делаем выборку по сводкам, но пока смотрим информацию общего характера: любые происшествия, как в зоне поиска, так и в близлежащих административных районах.
Подготовившись, Ворожцова направилась в семьсот пятьдесят четвертый.
– А ты что здесь делаешь?
Ася на минутку растерялась, но для высокого, хорошо сложенного, русоволосого молодого человека ее появление тоже было сюрпризом. Резвый скакун оказался ей знаком. «Егор!» Стряхнув оцепенение, Ася ответила:
– Да вот, решила тебя навестить.
– Зачем?
Она уловила в его голосе нотки тревоги. «Забавная ситуация». Мужчина буравил ее взглядом и пытался понять, что происходит.
– Чтобы ты не заблуждался относительно своих способностей, милый.
– И чего тебе надо?
– Ну, допустим, что мне надо, мы обсудим как-нибудь потом. А пока хотелось бы понять: работаешь ты так же хреново, как сливаешься?
– Ой… ладно, Ася, подумаешь, немного поучил жизни.
Егор уже пришел в себя, но выкручивался все еще плохо.
– Тебе Петрос Багдасарович звонил?
– Постой, так это ты, что ли, в ОСС работаешь?
– Приятно заметить хоть какие-то проблески интеллекта.
– М-да, день начинается необычно… Уела. Так что тебе надо? – успокоился Егор.
Ася поставила задачу, стараясь делать это серьезно и вдумчиво, хотя сердце так и выпрыгивало из груди.
– Хорошо. Сообщу, как только будет готово.
Она выходила из кабинета, чувствуя прожигающий мужской взгляд.
Ворожцова не стала доверять лифту, но, спустившись до лестничной площадки четвертого этажа, остановилась: пролетом ниже Елена Борисовна разговаривала с незнакомым мужчиной. Судя по запаху, они курили.