История любви Дмитрий: Мистика или реальность «Режиссерский вариант». Книга 3
Книга 3 Глава 1 Встреча – Встреча
Автор: «голос за кадром».
– Ночь. На небе светит луна. Ангел спустился с небес. В лунном свете по дороге с небес он идёт в тот дом, где Ядвига Змеевна живёт. Лунный свет, в жёлтой луне при свете звёзд он входит в дом.
Ангел.
– Здравствуй, грешница Ядвига Змеевна.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Здравствуй гость, пришедший ниоткуда. Кто ты такой? Что надо от меня тебе?
Ангел.
– Нет Вам, ну что за скверное создание?
Мама – Ядвига Змеевна.
– Я не создание.
Ангел.
– А кто тогда?
Мама – Ядвига Змеевна.
– Я женщина, а кто передо мной стоит, представьтесь, наконец.
Ангел.
– Я ангел, ниспосланный с небес. К Вам Ядвига Змеевна направлен я создателем все сущем, чтоб поговорить.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Вы знаете, как меня зовут?
Ангел.
– Знаю, и говорю я Вам, что прислан к Вам, чтоб поговорить.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Поговорить, о чём?
Ангел.
– О ком точнее. О Вас Ядвига Змеевна, о Вас.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Что говорит, я просто не хочу. Я спать хочу, ей-богу, мне снится сон.
Ангел.
– Не смейте говорить о нём. Он Вами больше не заинтересован.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Ну и не надо, проживу и без него. А ты ангел вон иди отсюда. Не мешай мне спать и видеть сны.
Ангел.
– Какие сны? Как Вы несчастным делайте сына своего. Так, я затем здесь я пришёл. Чтобы поговорить о нём и поговорит о Вас.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Какой позор! Мне говорить о Вас.
Ангел.
– Не обо мне, а о нём.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Нет, о Вас жестокий деспот жизни.
Ангел.
– Жестокий деспот, почему?
Мама – Ядвига Змеевна.
– Коль не жесток, то сын мой давно обрёл семью, а вместо этого он в одиночестве и горе, а мог быть в радости на воле.
Ангел.
– Он что сидит?
Мама – Ядвига Змеевна.
– В своём мирке идеалов верных. А жизни он не знает.
Ангел.
– И кто в этом виноват? Не Вы ли?
Мама – Ядвига Змеевна.
– Нет, ни я.
Ангел.
– Нет, Вы Ядвига Змеевна виновны в том, что Ваш сын один.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Нет, он со мной.
Ангел.
– Но без семьи своей.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Семья – это я, и больше никто. А что касается до остального, то это никого, а тем более Вас, не касается и касаться не должно. Сами проживём мы как-нибудь, знаете ли без сопливых.
Ангел.
– Скверное создание.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Я не создание, а женщина и мать. В защиту сына я встану без труда и убью того, кто моему сыну зло причинит. Не побоюсь я даже и небес. В ад спущусь, и душу сатане продам, чтоб сыну было хорошо. И это приговор. Великая ирония судьбы её переплетения нитей жизни. Решаю я, как быть того не миновать. Семья моя моей всей жизни.
Ангел.
– Кто Вы такая? Что за других решать готовы Вы, что лучше, а что хуже. Порой то лучше, что хуже, а хуже то, что лучше. Вам что лучше, а что хуже всё равно. Вам лишь бы себе и только на уме, но тот не ведан ум, у кого безумие и гениальность противоречат сами себе. Хотение лучшего порой, во зло обращённый гениальный ум, парит над миром, властвует над всеми, как тот тиран, надевший маску добродетели. В добре его таится зло. Что хуже может быть.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Я не тиран, я просто мать, желающая сыну добра, я делаю так, как считаю нужным.
Ангел.
– Поэтому хотите поехать в Берёзки – дачная, чтобы сделать так, как считаете нужным?
Мама – Ядвига Змеевна.
– Считаю так, всё верно.
Ангел.
– И что же сделаете Вы по приезде?
Мама – Ядвига Змеевна.
– Увижу я тех, кто посмел сына моего увести от меня.
Ангел.
– А если это будет невозможно?
Мама – Ядвига Змеевна.
– Так не будет. Невозможного нет.
Ангел.
– Поспорим.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Что посмотрим?
Ангел.
– Получиться у Вас то, что Вы задумали.
Мама – Ядвига Змеевна.
– А что я задумала?
Ангел.
– Сосватать сына за ту, которую Вы выбрали – ни он. Посмотрим, ведь он уже взрослый. Остался на ночь он.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Молчи! Он мой сын! Он мой, и никому я его не отдам, ежели только сама не вручу его той кого я выберу для него.
Ангел.
– А если выберет он? Тогда что?
Мама – Ядвига Змеевна.
– Познает он всю ненависть мою. Я отрекусь, и пусть он так живёт, как хочет сам он, я же умою руку, и жизнь его я в ад превращу. А ту, кто позарилась на сына моего, убью.
Ангел.
– Я так понимаю, что Вы счастье сыну своему не желаете.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Желаю. Но лишь того, что сама ему я дам.
Ангел.
– А если он не хочет, что тогда?
Мама – Ядвига Змеевна.
– Что значит не хочет?! Не позволю.
Ангел.
– Быть счастливым?
Мама – Ядвига Змеевна.
– Счастливым быть нельзя. Можно быть счастливым без любви. Да она, собственно никому не нужна.
Ангел.
– А что же нужно?
Мама – Ядвига Змеевна.
– Деньги. На них здоровье купишь, а здоровье – это счастье. Без здоровья и счастье не в счастье, и радость не в радость, и любовь не любовь. Хотя когда эта любовь была на этом свете, мне кажется, нет.
Ангел.
– То есть Вы хотите женить сына на миллионерше?
Мама – Ядвига Змеевна.
– Мать всегда заботится о счастье своего отпрыска. Жаль, что это они не понимают.
Ангел.
– Сердцу не прикажешь.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Мой сын влюблён в свой идеал, и пуст так будет.
Ангел.
– Тогда он будет несчастен вс. Свою жизнь.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Нет, если он женится на моём выборе, то счастлив будет он. В этой жизни, как я сказала, счастье – это деньги, и больше ничего.
Ангел.
– Что же, поезжайте. Я рядом буду с Вами.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Рядом, зачем?
Ангел.
– На этот вопрос я не отвечу. Итак, вперёд, на встречу приключением и правды жизни неотъемлемой перипетии жизни.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Почему неотъемлемой перипетии?
Ангел.
– Про это Вы узнаете сами. Прощайте, мне пора.
– исчезает –
– Ядвига Змеевна смотрит на луну –
Ангел.
– Покой нам только сниться.
Глава 2 Ангел
– День новый наступил, и всё забыто было –
Мама – Ядвига Змеевна.
– Ничего не помню. Что-то снилась сегодня ночью, но что? Не помню я. Ну не беда. Сон есть сон, и только сон. А вещей сон присниться должен не сегодня. Когда же он приснится мне, я буду знать, как тошно мне! Где сын мой, Дмитрий. Где родной. Он там. У этой неродной. Прельстила юбкой сына моего, а он развесил уши. Что за мужчины, что за народ, на юбки падки декольте. А помани их пальчиком, улыбнись, и они уже в постели наслажденья. Секунда удовольствие и всю жизнь расхлёбываться. А ещё мене в укор, что я плохая мать. Да неплоха та мать которая заботиться о своём чаде отпрыске своём, а та которая бросает чадо на произвол судьбы, и тот растёт, как знает сам. Ну ладно, придётся езжать на станцию Берёзки – дачная. Где он там? Куда попал он? В сети женских чар. Кто она такая? Кто та, кто сына у меня увела? Полдень, мне пора.
Ангел.
– До скорой встречи я с Вами, грешница моя. Заступница, женщина и просто мать. Посмотрим, что случиться далее. Сюрприз Вас ждёт там, где сейчас Ваш сын, в посёлке Жуково на станции Берёзки-Дачная ждёт Вас сюрприз.
– стук в дверь –
Мама – Ядвига Змеевна.
– Кто там?
Эммануэла.
– Это я, Эммануэла.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Ядвига Змеевна впускает в дом Эммануэлу –
Эммануэла.
– Здравствуйте. Дмитрий дома?
Мама – Ядвига Змеевна.
– Нет. Он ещё в гостях.
Эммануэла.
– Что, он остался на ночь?
Мама – Ядвига Змеевна.
– Очевидно, это так.
Эммануэла.
– Плохо дело, он, кажется, влюбился.
Мама – Ядвига Змеевна.
– С чего Вы взяли это?
Эммануэла.
– Так ни с чего, это просто женская интуиция. Ваша интуиция Вам не подсказывает ничего?
Мама – Ядвига Змеевна.
– Ничего, кроме того что я чувствую, что мне надо ехать.
Эммануэла.
– Ехать, куда?
Мама – Ядвига Змеевна.
– Туда в глушь тараканью. Куда-то в Берёзки-Дачная. Куда-то в Жуковку. Где эта Жуковка, не знаю я. Встретить обещали, поеду я. И пусть что будет, из тех железных лап я вытащу его.
Эммануэла.
– Мне можно с Вами?
Мама – Ядвига Змеевна.
– Со мной? Зачем?
Эммануэла.
– Мне очень хочется посмотреть на ту лахудру, на которую он променял свой идеал.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Да будь он проклят – идеал. Он жизнь разрушал мне.
Эммануэла.
– Вам или нет?
Мама – Ядвига Змеевна.
– Что за вопрос? Ужасней всех на свете для меня он. Все думают, что я не хочу счастье для моего Дмитрия. Все считают, что я монстр воплоти. Чёрт в юбке, сатана. А я лишь женщина – одна из многих и любящая мать.
Ангел.
– Жестоко сердечное создание. Женщина, любящая лишь саму себя, и больше никого. А сына благотворит она и любит так, что сама того не зная зло принесла она ему. Цинизм, и больше ничего. Всё в этом мире ничего. И ничего всё в этом мире. Что ничего цинизм не более чем просто зависть. Принижение кого бы то ни было во славу празднества своего высокомерия. Подвластен он пороку человека. Его много. Один из них двуличность – лицемерие. Двуличность Ядвиге Змеевны? Она любя жестокосердна. Любя, она причиняет зло. Ей хочется одно, а сыну совсем иное. Кто победит? Посмотрим.
Эммануэла.
– Любящая женщина способна на многое, а мать на что?
Мама – Ядвига Змеевна.
– На что?
Эммануэла.
– Я думаю не на что, если не может пожертвовать собой ради счастья сына. Я же поняла давно, что Дмитрий не мой, а чей-то иной. Своей мечты безустанной любви. Любви к той, кто по сердцу ему всегда была и остаётся.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Кто она? Вы знаете?
Эммануэла.
– Вы тоже знаете её.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Не знаю.
Эммануэла.
– Вы знаете её. Она, идеал всей его жизни.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Gwenhwyfar. «Гвенвифар» – Идеал его.
Эммануэла.
– Она.
Мама – Ядвига Змеевна.
– И больше никого.
Эммануэла.
– Больше никого.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Я хочу, чтоб он женился на другой. На той, кого выбрала я, а не он.
Эммануэла.
– Кто она?
Мама – Ядвига Змеевна.
– Вы не догадываетесь?
Эммануэла.
– Это я?
Мама – Ядвига Змеевна.
– Вы.
Эммануэла.
– Но я уже не вариант.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Нет, вариант. Лишь бы ни та, у кого он сейчас.
Эммануэла.
– Значит Вы хотите женить меня на нём ради того, чтобы потешиться надомной? Надомной и Дмитрием.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Почему Вы так считаете?
Эммануэла.
– Вы хотите потешить своё самолюбие, и только. Как подло. Вы хоть любите кого-нибудь?
Мама – Ядвига Змеевна.
– Люблю.
Эммануэла.
– Кого же?
Мама – Ядвига Змеевна.
– Себя.
Эммануэла.
– А ещё кого?
Мама – Ядвига Змеевна.
– Сына?
Эммануэла.
– Нет, его Вы не любите. Если б любили, Вы отпустили его.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Да как Вы смеете? Что это значит? Что значит отпустила? Вы знаете где сейчас находится Дмитрий?
Эммануэла.
– А у кого он сейчас?
Мама – Ядвига Змеевна.
– У некой Раисе Эдуардовны, где-то в Берёзках – дачная в посёлке Жуковка.
Ангел.
– Цинизм, и больше ничего. Ядвига Змеевна сказала, Эммануэле, что она выбрала её в жены своему сыну Дмитрию, хотя Эммануэла его не любит, и это Ядвига Змеевна знает. МЕРЗОСТЬ.
Эммануэла.
– Но я не люблю его.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Нет любите, я это знаю. И посему я говорю Вам, езжайте со мной, в посёлок Жуковку, а там посмотрим, кто любит кого? И Вы убедитесь в моей правоте.
Эммануэла.
– Что ж, едим. Но я еду не затем, чтобы вернуть Дмитрия, который вовсе никогда не был моим, а затем я еду, чтобы убедиться, что Дмитрий не мой.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Вы что-то знаете, где он?
Эммануэла.
– Вы сами сказали в посёлке Жуковка у Раисы Эдуардовне очевидно.
Мама – Ядвига Змеевна.
– У неё. Что ж, едим. Вы готовы?
Эммануэла.
– Готова ль я, готова, да.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Тогда вперёд, и пусть та, кто из нас права, скажет своё слово.
Эммануэла.
– Так, тому и быть.
Ангел.
– Самонадеянность – удел невежд.
– стук в дверь –
Мама – Ядвига Змеевна.
– Кто это может быть?
– Ядвига Змеевна идёт к двери –
Мама – Ядвига Змеевна.
– Кто там?
Александра.
– Александра.
– Ядвига Змеевна открывает дверь –
Мама – Ядвига Змеевна.
– А, это Вы, заходите, я Вам рада.
– Александра заходит в дом –
Мама – Ядвига Змеевна.
– Что нового Вы скажете мне?
Александра.
– Эммануэла у Вас?
Мама – Ядвига Змеевна.
– Да, она у меня.
Александра.
– Я к ней пришла.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Эммануэла, к Вам пришла Александра.
– Эммануэла идёт к двери, видит подругу –
Эммануэла.
– Здравствуй.
Александра.
– Здравствуй. Я пришла.
Эммануэла.
– Пришла зачем?
Александра.
– Надо поговорить о насущных делах.
Эммануэла.
– Потом нельзя, я сейчас с Ядвигой Змеевной уезжаю в посёлок Жуковку, тот общий наш знакомый по моим сведением остался на ночь.
Александра.
– Вы говорите о Дмитрии?
Эммануэла.
– О нём.
Александра.
– Он в Жуковке?
Эммануэла.
– Там.
Александра.
– Судьба.
Мама – Ядвига Змеевна.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Судьба? О чём Вы говорите?
Александра.
– Вы в Жуковку поедите сейчас, и там Вы всё поймёте.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Вы что-то знаете?
Александра.
– Знаю. Но не скажу.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Почему?
Александра.
– Я обещала.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Обещали? Но кому? Извольте говорит, я требую ответ.
Александра.
– Ответ он там, езжайте.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Эммануэла, объясни?
Эммануэла.
– Не знаю я, ей-богу.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Нет, знаете Вы, а сказать не хотите. Но почему? Может быть, и ехать не надо б мне туда. Мой сын! Люблю я Дмитрия и не желаю, чтобы он под дурное влияние был вовлечён, чтоб какая-то швабра украла у меня его. Скажите мне, Александра, молю я Вас, что знаете о нём Вы на этот час?
Александра.
– Я понимаю Вас Ядвига Змеевна, Вы хотите быть в курсе того, что происходит с Дмитрием. Но это невозможно. Он взрослый человек и волен сам принимать решения.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Молчать! Вы ещё не мать, и не способны понять того, что чувствую я к своему отпрыску.
Александра.
– Вы ошибаетесь, я знаю, что чувствует мать, когда не может добиться своего от своих детей.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Это разные вещи.
Александра.
– А по-моему одно и то же. Быть в курсе того что делают наши дети, и чувствовать то, что родители им неподвластны. Они принимают самостоятельные решения.
Мама – Ядвига Змеевна.
– И это плохо. Они не способны адекватно принимать решения. Они способны только к разрушению. Созидание им чуждо.
Александра.
– А Вы, Ядвига Змеевна, ни разу не разрушали?
Мама – Ядвига Змеевна.
– Нет. Я только созидала.
Александра.
– Но Вы разрушили жизнь сына.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Я? С чего Вы это взяли?
Александра.
– Вы лишили его, его идеала.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Идеал – это иллюзия. Иллюзия о чём-то или о ком-то, чего на свете нет и быть не может. Идеала нет, и это факт. А кто скажет мне обратное, тому я харкну хоть я и женщина прямо в лицо, и скажу, так и было.
– пауза –
Мама – Ядвига Змеевна.
– А теперь нам пора. Вы едете с нами или нет?
Александра.
– Еду.
– Тогда поехали. Я и так уже опаздываю.
Александра.
– Опаздываете куда?
Мама – Ядвига Змеевна.
– На электричку.
Александра.
– А может быть…
Мама – Ядвига Змеевна.
– Ну довольно. Я не позволю какой-то недоросле-недоростоку, так со мной говорит. Поучитесь манером сначала, а потом говорите.
Александра.
– Ну хватит с меня. Я остаюсь.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Как знаете.
Эммануэла.
– Я тоже.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Тогда пошли Вы обе вон. Вон! Вон! Вон.
– Эммануэла и Александра уходят –
Александра.
– Ей-богу, сука, ну, ей-богу.
Эммануэла.
– И имя ей под стать.
Мама – Ядвига Змеевна.
– Недаром Ядвигой Змеевной меня зовут. Я буду жалить беспощадно. Теперь быстрей на электричку. Посмотрим, кто она такая?
– Ядвига Змеевна уходит –
– появляются ангел и демон –
Ангел.
– Яд пожирающий тебя. Он сожрёт тебя без особого труда.
Демон.
– Нет, яд пожирающий её, сожрёт он всех, только не её. Она убьёт всех наповал, во имя верховенство власти. Верховного правителя – себя и больше никого. Ведь превосходство власти для неё на первом месте, а сын на втором. Семья же вовсе нет её.
Ангел.
– Возможно, так оно и есть. Во всяком случае посмотрим, что будет дальше?
– Дальше? Просто ужас.
Ангел.
– Ужас для кого?
Демон.
– Посмотрим этот ужас.
Глава 3 Утро в Жуковке
– Посёлок Жуковка. Квартира мамы – Жени –
– Утро Дмитрий проснулся. Вместе с ним в кровати лежала –
Дмитрий.
–Чёрт побери, Анжелина. Надеюсь я…
– смотрит под одеяло –
Дмитрий.
– Переспал.
– будит Анжелину Эдуардовну –
Дмитрий.
– Доброе утро.
Анжелика Эдуардовна.
– Доброе.
Дмитрий.
– У нас было что-нибудь?
Анжелика Эдуардовна.
– Было.
Дмитрий.
– Что?
Анжелика Эдуардовна.
– То самое, а Вы не помните?
Дмитрий.
– Признаться, нет, не помню, хоть убей. Расскажите.
Анжелика Эдуардовна.
– Вчера Вы сами пришли ко мне и поцеловали меня. Затем я посмотрела в ваши глаза и поняла, что Вы всё ещё любите меня. Любите и не знаете, что делать? Не знаете, как сказать мне об этом. Тогда я и Вы были вместе. И вот теперь я могу точно сказать, что Вы ко мне неравнодушны. Да, Вы не любите курящих женщин, а я курю, и сестра тоже курит. Но как бы там ни было, Вы готовы закрыть глаза на это потому, что Вы неравнодушны.
Дмитрий.
– Да, я неравнодушен, и я люблю мой идеал.
Анжелика Эдуардовна.
– Я Ваш идеал? А как же тот иной?
Дмитрий.
– Он первый, Вы второй.
Анжелика Эдуардовна.
– А третий есть?
Дмитрий.
– Есть.
Анжелика Эдуардовна.
– Кто это?
Дмитрий.
– Ваша сестра.
Анжелика Эдуардовна.
– И между трёх огней Вы не знаете, что делать?
Дмитрий.
– Не знаю я, что делать мне. Я в тупике, признаться.
– у кровати появилась Жанна. Она смотрела на Дмитрия с явным презрением –
Жанна.
– Где всё это время был мой отец? Где?
– показывает правой рукой кисти указательного пальца, показала на Дмитрия –
Жанна.
– Вот он лежит меж двух сестёр – мамой и её сестрой. Вот он подлец.
– кричит что есть мочи –
Жанна.
– А-а-а…
– Дмитрий просыпается –
Дмитрий.
– Ну и приснится такой сон. Жути какая-то.
– осмотрелся по сторонам –
Дмитрий.
– Один. Я здесь один. Всегда один, и только.
– В спальню стучаться –
Дмитрий.
– Кто там?
Мама – Женя.
– Евгения Романовна Щит. Вы уже встали?
Дмитрий.
– Проснулся.
Мама – Женя.
– Через полчаса завтрак.
Дмитрий.
– Хорошо.
– смотрит на часы –
Дмитрий.
– Девять утра. Какая рань. Ещё б поспать. Но я в гостях, вставать пора.
– встаёт с постели, одевается. Дмитрий выходит к столу. –
Дмитрий.
– Всем доброе утро.
– Доброе. Как спалось?
Дмитрий.
– Спасибо, хорошо.
Мама – Женя.
– Прошу к столу.
– Дмитрий садится за стол –
Дмитрий.
– Приятного аппетита.
Все.
– Приятного аппетита.
Дмитрий.
– А где Жанна?
Мама – Женя.
– Она в своей комнате. Сейчас придёт.
– кричит –
Мама – Женя.
– Эй! Жанна, к столу.
– голос из комнаты –
Жанна.
– Сейчас мама, только оденусь.
Мама – Женя.
– Поскорее, завтрак стынет.
Жанна.
– Сейчас, сейчас.
– из комнаты выходит Жанна. На ней новое платье. Она садится за стол –
Жанна.
– Приятного аппетита.
Мама – Женя.
– Приятного аппетита.
– пауза –
Мама – Женя.
– Сегодня ночь была покойной.
Дмитрий.
– Покойной, что это значит?
Мама – Женя.
– Тихой.
Дмитрий.
– А что, здесь бывает шумно?
Мама – Женя.
– Я имею в виду сон, а не улицу.
Дмитрий.
– Что сон?
Анжелика Эдуардовна.
– Сон как часть жизни. Порой нам сниться то, о чём мы хотели забыть.
Дмитрий.
– Забыть? Что?
Анжелика Эдуардовна.
– Вас Дмитрий. Я хотела бы забыть Вас.
– тяжело вздыхает –
Анжелика Эдуардовна.
– Но как бы я ни старалась, это не получается.
Раиса Эдуардовна.
– Сестра, не надо.
Анжелика Эдуардовна.
– Что не надо, сестра.
– плачет –
Анжелика Эдуардовна.
– Я всю свою жизнь сестра, мать, но никогда не была женщиной. Любимой женщиной. Впрочем, я была любимой, но мою любовь растоптали и похоронили.
– пауза –
Анжелика Эдуардовна.
– А я Вас любила, Дмитрий. Любила и до сих пор люблю. Раиса Эдуардовна, я люблю Дмитрия. Дмитрий, я люблю до сих пор Вас и не хочу Вас с кем бы то ни было делить, даже с Вами Раиса Эдуардовна, с моей сестрой.
Мама – Женя.
– Да, любовь зла. У неё нет родственных отношений, лишь одна война. Война без правил и каких ни было там пощад.
Жанна.
– Мама! Я не хочу, чтобы Вы плакали?
Мама – Женя.
– Я не плачу. Я радуюсь.
Дмитрий.
– Радуетесь чему?
Мама – Женя.
– Я радуюсь тому, что снова увидела Вас, Дмитрий. Пусть Вы меня не любите, а любите кого-то другого, даже мою сестру. Я возражать не стану. Я хочу только одного.
Дмитрий.
– Что Вы хотите?
Мама – Женя.
– Чтобы Вы знали, у Вас есть дочь. Впрочем, это Вы уже знаете.
Дмитрий.
– Да, знаю.
Мама – Женя.
– Этого для меня достаточно.
– Дмитрий смотрит На Жанну –
Дмитрий.
– Ну а что скажет Жанна по этому поводу?
Жанна.
– Не знаю.
– пауза –
Жанна.
– У меня никогда не было отца, и, по правде говоря, я не хочу. За всё это время как Вы у нас, я поняла одно, Вы благотворите свой идеал. Идеал, который никогда не будет Вашем. Так и живите со своим идеалом, а нашу семью оставьте в покое.
Дмитрий.
– Рассуждения не для десятилетней девочки.
Анжелика Эдуардовна.
– Жизнь такая. Дети быстро взрослеют.
Раиса Эдуардовна.
– Это точно. Дети взрослеют быстро. Так быстро, что порой ребёнок в свои десять лет это вполне сформировавшаяся личность. Личность со своими правилами и потребностями жизни. В свои годы они уже имеют своё личное мнение – своё личное я. Впрочем, это даже хорошо, что нынешнее поколение в свои годы знают больше, чем мы в те же годы своей жизни. Плохо только то, что это своё личное я они не могут правильно направить в своё русло жизненного пути.
Мама – Женя.
– Воспитывать надо.
Анжелика Эдуардовна.
– А я что делаю? Воспитываю.
Мама – Женя.
– Я тоже воспитываю своих дочерей, и так или иначе оказалась, что моё воспитание не такое было хорошее, как я бы хотела воспитать своих дочерей.
Анжелика Эдуардовна.
– Это Вы о чём?
Мама – Женя.
– О том, что мои дочери не берегут своё здоровье. Они курят. Нет, не курят дымят как паровоз. Да кто Вас замуж-то возьмёт таких куряк. Да только такие, как этот, Архип Лукич. Да и тому не нужны такие.
Раиса Эдуардовна.
– Мама, перестань.
Мама – Женя.
– Что перестань! Не запрягла ещё!
Анжелика Эдуардовна.
– Вы ошибаетесь. Архип Лукич сам курит.
Дмитрий.
– Да кто только не курит, выбирать-то не из кого одни курильщицы. Знаете, вот я у Вас в гостях и уже жалею, что приехал к Вам.
Мама – Женя.
– К нам, почему?
Дмитрий.
– Потому что вот сколько времени я у Вас в гостях Евгения Романовна, так я не пойму, Вы пригласили меня к себе чтобы я рассказал Вам свою историю или Вы хотите меня сосватать за одну из Ваших дочерей?
Мама – Женя.
– Женщину никогда нельзя понять.
Дмитрий.
– Но ни в этом случае. Раиса Эдуардовна пригласила меня к себе домой где я встретил Анжелику Эдуардовну у которой есть дочь Жанна – моя дочь. Вы говорите всё время о своих дочерях, о том, что они курят. Но не пытаетесь услышать продолжение моего рассказа.
Мама – Женя.
– Вряд ли Ваш рассказ может быть интересным, я уже знаю, чем он закончиться. Ведь идеал – это идеал, и ничего больше. С ним нельзя встретиться, только лишь жить с ним в своём воображении идеала он только Ваш идеал, и ничто иное. Жить надо с реальным человеком, а не и вымышленным идеалом.
Дмитрий.
– Мой идеал женщины не вымышленный!
Мама – Женя.
– Пускай так, но я уверена, то что Вы нам рассказали, это только Ваше воображение.
– говорит на английском языке –
Мама – Женя.
– Your Gwenhwyfar, that’s your ideal. Only your ideal, and no one else’s. «Ваша Гвенвифар, это Ваш идеал. Только Ваш идеал, и ничей иной». И это факт. Факт, от которого Вы не сможете отречься.
Дмитрий.
– Да, это так. Идеал один и навсегда. Он как проклятие. Проклятие с котором человек живёт всю свою жизнь, и умирает вместе с ним.
Мама – Женя.
– Вот видите, Вы сами понимаете, что Ваш идеал – это Ваше проклятие. Нельзя жить с ним всю свою жизнь. Надо разрушить его и жить дальше.
Дмитрий.
– Но если я не хочу разрушать свой идеал, что тогда?
Мама – Женя.
– Несчастный Вы человек. Живёте в своих иллюзиях, а реальной жизни…
Дмитрий.
– Лучше иллюзия любви идеала, чем предательство.
Мама – Женя.
– Вас кто-то предал? Разрешите поинтересоваться, кто эта женщина? Кто предал Вас так, что Вы создали свой идеал женщины которая идеальна только для Вас, хотя я уверена, что если эта как Вы говорите реальная женщина, то и у неё есть свои недостатки. Возможно больше чем у той женщины, которая предала Вас. Ведь по сути, Вы не знаете её, Вашу женщину – идеал. Кто знает, какая она на самом деле?
Дмитрий.
– А Вы жестокая.
Мама – Женя.
– Порой надо быть жестокой, чтобы быть прагматичной. Я хочу, чтобы Вы поняли, что с идеалом семью не создашь.
Дмитрий.
– Это ложь! Идеал – это семья. Если не найдёшь свой идеал, то его и не полюбишь вовсе. И семью не создашь.
Мама – Женя.
– Так вот и финал. Вы создали семью, того сами не зная. Кто Ваш идеал, если Вы заменили его на иной. Нет, если бы Ваш идеал был Вам люб, то Вы не предали его. И скажите что это не так.
Анжелика Эдуардовна.
– По-видимому так.
Мама – Женя.
– Молчите.
Анжелика Эдуардовна.
– Что молчите?
Раиса Эдуардовна.
– По-видимому нечего сказать.
Автор: «голос за кадром»
– Сказать действительно нечего, а если бы было что сказать, то вряд ли можно было сказать что-нибудь. Что-нибудь. Что-нибудь сказать тогда, когда сказать-то нечего. Идеал – это представление о чём-то идеальном в своей жизни того, в чего человек искренне верит. Вере в то, что это и есть его идеал и ничей иной. Он не замечает его недостатки. Он идеализирует идеал, превозносит его и делает идеальным в своём идеализирующем понятии об идеале. Наверное, это и есть любовь. Любовь своего идеала. Любовь своего идеального человека, к которому другой человек неравнодушен.
Дмитрий.
– Я не хочу говорить об этом.
Мама – Женя.
– Почему?
Дмитрий.
– Потому что я всегда любил свой идеал и предательство здесь совсем ни при чём.
Мама – Женя.
– Значит, всё же Вас кто-то предал. Я не знаю что произошло в Вашей жизни, но очевидно, для Вас воспоминание о былом тяготит Ваше сердце.
– пауза –
Мама – Женя.
– Расскажите, и Вам станет легче.
Дмитрий.
– Вы хотите услышать мою историю до конца?
Анжелика Эдуардовна.
– Да, мы хотим дослушать Вашу историю до конца.
Раиса Эдуардовна.
– В конце концов, Вы затем здесь, чтобы поведать нам то, что очевидно Вас гложет. Иначе Вы не приехали.
– тишина –
– Гложет. Вы правы, гложет.
Раиса Эдуардовна.
– Расскажите, что? И Вам станет легче.
Дмитрий.
– Что же, если хотите, то…
– долгая пауза –
Дмитрий.
– С чего бы продолжить?
Анжелика Эдуардовна.
– Вы остановились на том, что Эммануэла была вынуждена покинуть Ваш дом.
Раиса Эдуардовна.
– Что потом? Что произошло с ней после этого?
Анжелика Эдуардовна.
– Вы знаете?
Дмитрий.
– Знаю.
Раиса Эдуардовна.
– Расскажите, что было после.
Жанна.
– Мне тоже интересно.
– Дмитрий продолжил свой Рассказ –
Глава 4 Старушка Пелагея
Автор: «голос за кадром».
– Что ни говори, а его рассказ, как и все рассказы, был душераздирающим. Дмитрий рассказывал свою душераздирающую историю, и казалось, что все присутствующие женщины сочувствовали ему. Сочувствовали, потому что понимали, что вряд ли найдётся такая любовь вообще в мире, про какую любовь рассказывал им Дмитрий, этот молодой человек. Впрочем, его история может показаться вполне прозаичным. Любовь к женщине, пусть даже существующей лишь только в его фантазии. Впрочем, она была реальна. Реальна, но недосягаема для него. Недосягаема, как она, жёлтая луна на небе, мерцающие звёзды вдали под ночным небосводом тёмной ночи. Ведь она, как и эти звёзды, – звезда, звезда, которая мерцает вдали в дальнем уголке вселенной – её бесчисленных созвездий. Итак…
– Москва. Метро «Охотный ряд» –
– Дмитрий поднимается на эскалаторе из торгового центра Охотный ряд и идёт к памятнику Георгия Константиновича Жукова –
Дмитрий.
– Куда сейчас? В Александровский сад. Да, туда, к вечному огню.
– Дмитрий направляется в Александровский сад. Дмитрий подошёл к воротам Александровского сада, видит Вечный огонь, караул возле неё. Подходит к вечному огню –
Дмитрий.
– Кто Вы? Кто Вы падшие в борьбе с фашизмом? Сколько безвестных имён остались на полях сражений. Сколько было невинных жертв. Все потеряли в этой войне родных. Вечная Вам память – солдаты – наши отцы – наши деды, матери, жёны.
– тишина, как будто всё затихло. Никого вокруг –
Старушка Пелагея.
– Что скучаешь, милый друг.
– Дмитрий оборачивается. На скамейки сидит женщина –
Старушка Пелагея.
– О чём печаль Ваша? О ком она? Скажите не тая, о ком грустите Вы? О чём печаль?
Дмитрий.
– Кто Вы такая? Как Вас звать?
Старушка Пелагея.
– Меня зовут Пелагея. Я пришла помочь.
Дмитрий.
– Помочь, в чём?
Старушка Пелагея.
– В печали Вашей поговорить о той, кого Вы любите.
– Дмитрий садится на скамейку. Вокруг не души –
Дмитрий.
– Люблю ли я, люблю.
Старушка Пелагея.
– Кого же?
Дмитрий.
– Я женщину люблю она лишь мой идеал. Я думаю о ней, и она всегда со мной. Здесь, в сердце она моём, в моём мозгу, душе моей. Я вижу её постоянно. Она всегда со мной.
Старушка Пелагея.
– Ведёте ли Вы о ней беседу с кем-нибудь?
Дмитрий.
– Нет, не вижу, как можно? Ведь она и я одно целое.
Старушка Пелагея.
– А с ней Вы разговариваете иль нет?
Дмитрий.
– Конечно, да, я говорю с ней иногда.
Старушка Пелагея.
– Когда Вы говорите с ней?
Дмитрий.
– Тогда, когда мне одиноко. Тогда, когда мне нужна она! Нужна же она мне постоянно.
Старушка Пелагея.
– Ваш идеал?
Дмитрий.
– Нет, женщина.
Старушка Пелагея.
– Созданный Вами идеал. Ведь созданный идеал мужчиной женщине подобен он. И созданный идеал мужчиной влюблён в него он безответно. Скажите, любит ли она Вас? Ваш женский идеал – Ваша безответная любовь.
Дмитрий.
– Жестокость, празднество – надменность. Мой идеал – он мой, ничей он боле. Я не позволю никому мой идеал сквернить. Любовь моя крепка. Мой идеал – моя любовь. У каждого есть человека свой идеал, в который он влюблён, пусть даже без ответно.
Старушка Пелагея.
– Несчастный человек тот, кто любит безответно. Ваш идеал он знает, что он Ваш?
Дмитрий.
– Это не важно. Всё равно мой идеал ушёл он от меня.
Старушка Пелагея.
– Ушёл почему?
Дмитрий.
– Мой идеал был изгнан безвозвратно моей матерью, которой он ненавистен был. Ведь как все родители своих детей хотят выдать замуж за тех, кто мил им, а не детям. Ведь родители подбирают спутников жизни для своих чад, которые, как они считают, будут такие же, как и они, властными, и забывают, что хотят их дети. Кого они любят на самом деле. За кого они хотят выйти замуж и иметь детей.
Старушка Пелагея.
– Вы рассуждаете как женщина.
Дмитрий.
– Может быть, не знаю.
Старушка Пелагея.
– Вы любите эту женщину?
Дмитрий.
– Люблю.
Старушка Пелагея.
– Хотите быть с ней вместе?
Дмитрий.
– Хочу. Но это невозможно. Мой идеал далеко от меня, и никогда он не будет моим.
– пауза –
Дмитрий.
– Мама не позволит.
Старушка Пелагея.
– Они знакомы?
Дмитрий.
– Да, знакомы.
Старушка Пелагея.
– Значит она близко, кто она?
Дмитрий.
– Неважно. Но эта женщина не идеал.
Старушка Пелагея.
– Может быть, не идеал это и есть идеал?
Дмитрий.
– Если идеал – это когда женщина курит, то это идеал, но не для меня. Для меня идеал – это женщина без всех вредоносных привычек, которые они оправдывают женскими недостатками. Такие мне не нужны.